автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Культурно-историческая концепция П.М. Бицилли

Полный текст автореферата диссертации по теме "Культурно-историческая концепция П.М. Бицилли"

На правах рукописи

Ашурова Наталья Игоревна

КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ П.М. БИЦИЛЛИ

Специальность 07.00.09 Историография, источниковедение и методы исторического исследования

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Томск - 2004

Диссертация выполнена на кафедре истории древнего мира, средних веков и методологии истории исторического факультета Томского государственного университета.

НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ

кандидат исторических наук, доцент Гурьев Вадим Сергеевич

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ

доктор исторических наук, профессор Каганович Борис Соломонович кандидат исторических наук, доцент Каплюк Владимир Зиновьевич

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ

Омский государственный университет

Защита состоится 17 сентября 2004 г. в 15.00 на заседании диссертационного совета Д. 212.267.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук по специальностям: 07.00.02 - отечественная история; 07.00.03 -всеобщая история; 07.00.09 - историография, источниковедение и методы исторического исследования при Томском государственном университете (634050, г. Томск, пр. Ленина, 36).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Томского государственного университета.

Автореферат разослан 30 июня 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук профессор

Харусь О. А.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Постановка проблемы. Современные историографические

исследования отмечают совпадение вопросов и ответов, сформулированных зачастую независимо друг от друга. Сегодня, как и на рубеже XIX - XX вв. ведется активный поиск новых подходов, новых взглядов на историческую науку. В этой связи представляется весьма плодотворным изучение научного наследия историков русского зарубежья, усвоенного еще недостаточно. До сих пор не написана история русской культуры в изгнании, нет отдельных изданий многих ее авторов. Одним из ярких, выдающихся русских мыслителей, «потерянных» для отечественной науки после событий 1917 г. на долгие годы, был Петр Михайлович Бицилли. В последние десятилетия в России идет процесс «реабилитации» забытых имен отечественной гуманитарной мысли, все активнее вводятся в научный оборот и работы П.М. Бицилли. Причем его огромное и разнообразное наследие привлекает сегодня внимание исследователей различных дисциплин гуманитарного знания. Историко-культурологические труды Бицилли еще практически не изучены, однако эти работы содержат множество новаторских, плодотворных идей. П.М. Бицилли можно считать одним из зачинателей историко-психологических и культурологических исследований отечественной

гуманитарной мысли. Многие его теоретические установки в том или ином виде встречаются в современной исторической науке, а также других областях гуманитарного знания. Но, к сожалению, П.М. Бицилли не получил должной оценки и внимания ни при жизни, ни после нее. Наше диссертационное исследование является попыткой восполнить этот пробел в исследовании культурно-исторического наследия русского зарубежья.

Актуальность и научная значимость исследования. Актуальность диссертационного исследования определяется созвучностью многих идей П.М. Бицилли, высказанных им в первой четверти XX в., с современными методологическими поисками. Так, они удивительно коррелируются с изысканиями современной науки, стремящейся выйти из традиционных для нее амплуа, проникнуть глубже лежащих на поверхности фактов, вникнуть в социально-психологический мир его создателей, выраженный бессознательно. Кроме того, актуальность определяется необходимостью восполнить один из пробелов в исследовании

РОС НАЦИОНАЛЬНАЯ} БИБЛИОТЕКА | СПетср4*рг КО О { ОЭ УЛ^шЛ/ОО^

наследия русского зарубежья. Большую часть жизни П.М. Бицилли провел в Болгарии, которая оказалась окраиной расселения русских эмигрантов. В результате многие новаторские, плодотворные идеи этого ученого-гуманитария не получили должной оценки ни при его жизни, ни после нее. После своей смерти П.М. Бицилли остается в сознании своих современников и последователей за границей больше как литературовед, чем как историк. Если его литературоведческие труды довольно активно входят в научный обиход, то исторические работы этого блестящего ученого пока изучены мало. Видимо, современная историографическая ситуация требует более глубокого и внимательного прочтения текстов этого русского историка.

Степень изученности проблемы. На сегодняшний день обобщающих историографических монографий, посвященных целостному анализу научного творчества П.М. Бицилли, не опубликовано. Вообще, литература, посвященная этому выдающемуся мыслителю не так многочисленна. Отметим еще и то, что вопрос об осмыслении его творчества до сих пор рассматривался лишь в контексте каких-либо других проблем.

Среди современников самого П.М. Бицилли можно отметить отзывы и критические очерки, рецензии Д. Чижевского, В. Вейдле, И. Гревса, Л. Карсавина, М. Цетлина1 и др.

В советской историографии освещение научной деятельности Бицилли осуществлялось Н.Л. Рубинштейном.2 Однако его статья носит преимущественно мемуарный характер, где автор делится своими воспоминаниями о Бицилли - преподавателе историко-филологического факультета Новороссийского университета.

Упоминание имени Бицилли встречается в статье Л. С. Чиколини3. Несмотря на идеологизированность некоторых оценок, автор обращает

1 Чижевский Д. Рец.: П М. Бицилли. Очерки теории исторической науки. Прага, 1925, 338 с.// Современные записки. Париж. 1929. Кн. 39. С. 542 - 547; В. Вейдле. Рец.: П. Бицилли. Место Ренессанса в истории культуры. Ежегодник Софийского университета. Т. 29 (1). София. 1933 // Современные записки. 1933. Кн. 53. С.457; Гревс И.М. Лик и душа средневековья//Анналы. Пг., 1922. № 1. С. 21 - 41; Карсавин Л.П. Рец.: ПМ. Бицилли. Салимбене. Очерки итальянской культуры XIII века. Одесса, 1916 // Исторический вестник. 1917. Т. CXIVШ. № 4. С. 259 - 260; Цетлин М. Проф. П. Бицилли. - Этюды о рус. поэзии. Изд. «Пламя». Прага. 1926 // Современные записки. Париж. 1926. Кн. 27. С. 566 - 569.

2 Рубинштейн Н.Л. О путях исторического исследования // История СССР. 1962. № 6. С. 88-114.

3 Чиколини Л С. Средневековая и ренессансная культура Италии в русской дореволюционной историографии // Средние века. Вып. 47. М., 1987. С. 215 - 246.

внимание на важность поднятой Бицилли (наряду с Л П. Карсавиным) проблемы «среднего человека».

Историографическая оценка творчества Бицилли давалась В.Т. Пашуто в работе «Русские историки-эмигранты в Европе» (М , 1992), посвященной судьбам и творчеству русских историков, оказавшихся после Октябрьского переворота за рубежом. Автором были зафиксированы некоторые моменты исторической концепции Бицилли, изложенные ученым в работе «Очерки теории исторической науки» (Прага, 1925).

Но, пожалуй, первым, обратившимся к основательному, глубокому изучению трудов Бицилли, был Б. С. Каганович. В 1988 г. в Будапеште вышла его статья, посвященная филологическим работам профессора1. Далее, Бицилли рассматривается им в контексте петербургской школы медиевистики, как один из ее представителей, в двух диссертациях2. Б С. Каганович стал и автором вступительных статей к переизданным книгам ученого «П.М. Бицилли и его книга»3 и «П.М. Бицилли и культура Ренессанса»4. Кроме того, им было опубликовано еще две статьи по той же тематике5. Во всех этих работах Б.С. Каганович останавливается на историко-теоретических воззрениях профессора, пытается «вписать» их в научный контекст. Он также стремится выявить истоки исторических и филологических взглядов ученого. Большая работа была проделана Б.С. Кагановичем и по сбору биографических сведений о Бицилли. Отдельно отметим его статью «К теме П.М. Бицилли и евразийцы» 6, в которой Б.С. Каганович публикует неизвестные ранее письма Бицилли одному из идейных вдохновителей евразийства П.Н. Сувчинскому. Эти письма представляют собой одно из многих

'Каганович Б.С., П.М. Бицилли как литературовед // Studia Slavica Hungaria Budapest 1988 №34 С 205-222

2 См. Каганович Б.С. Петербургская школа медиевистики в конце XIX - начале XX века. Автореф. дис. канд. истор наук Л, 1986 Он же Русские историки Западного Средневековья и Нового времени (Конец XIX - первая половина XX в) Дисс. доктора истор. наук СПб, 1995

3См. в кн. П.М. Бицилли Элементы средневековой культуры СПб, 1995 С VII-XXVII

4 См. в кн. П.М. Бицилли Место Ренессанса в истории культуры СПб, 1996 С VII-XIII

5 Каганович Б.С., П. М. Бицилли как историк средневековой и ренессансной культуры //Культура Возрождения и средние века. М, 1993 С 186-197 Он же П.М. Бицилли как историк культуры // Одиссей Человек в истории 1993 Образ «другого» в культуре М. Наука 1994 С 256-271

6Диаспора. Новые материалы СПб, 2001 Вып2 С 291-299

полемических выступлений Бицилли против евразийства и помогают полнее понять причины расхождения путей этого течения и историка. В целом, заслуга Б.С. Кагановича в воссоздании научной деятельности профессора и его исторического мировоззрения несомненна.

Нужно отметить, что имеющиеся сегодня работы других исследователей-историков, посвященных творчеству Бицилли, также направлены преимущественно на изучение его концепции западноевропейского Средневековья и Ренессанса.

Работы Бицилли стали предметом еще двух диссертационных исследований - А.А. Морозова (Русская медиевистика в эмиграции (Л.П. Карсавин, П.М. Бицилли, Н.П. Оттокар). Дисс.канд. ист. наук. Омск, 2001) и М.Н. Рудмана (Концепция исторического синтеза в творчестве Л.П. Карсавина и П.М. Бицилли. Автореф. дисс.канд. ист. наук. Казань, 2002). Первый рассматривает Бицилли так же, как и Б.С. Каганович, в контексте петербургской школы медиевистики, но акцент в изучении творчества этих историков переносится им на послереволюционный период. Автор убедительно, на наш взгляд, доказывает, что, в целом, концепция Средневековья и Возрождения Бицилли в эмиграции не претерпела существенных изменений. Однако А.А. Морозов предлагает и далее рассматривать Бицилли преимущественно как историка-медиевиста, что, на наш взгляд, не совсем правомерно, так как спектр научных исследований этого ученого в эмиграции был чрезвычайно широк.

Довольно оригинальные, но неоднозначные и спорные тезисы высказывает в своей работе М.Н. Рудман. Он строит свое исследование на сопоставлении медиевистских концепций П.М. Бицилли и Л.П. Карсавина. М.Н. Рудман выдвигает гипотезу о непосредственном влиянии идей средневековых мыслителей (а именно - мистиков) на теоретические взгляды двух ученых. В результате исследований творчества Бицилли автор делает спорный, на наш взгляд, вывод о том, что в 30 - 40-х гг. этот историк приходит к необходимости метафизической основы в поиске исторического синтеза, сближаясь с философией истории Карсавина1.

Анализ основных аспектов медиевистской концепции Бицилли в контексте российской гуманитарной мысли первой четверти XX века представлен в работе Л.А. Сыченковой «Культура Западной Европы в российском гуманитарном знании (вторая половина XIX

1 М.Н. Рудман Концепция исторического синтеза в творчестве Л.П. Карсавина и П.М. Бицилли Автореф. дисс . канд. ист. наук. Казань, 2000) 2002 С.31

- начало 30-х гг. XX вв.)» (Казань, 2000). При этом автор отмечает новаторство и оригинальность многих идей Бицилли, касающихся культуры западноевропейского Средневековья. Так, Л.А. Сыченкова считает, что работу П.М. Бицилли «Элементы

средневековой культуры» можно рассматривать в качестве

- 1

предвосхищения «истории ментальностей» .

Достаточно глубоко были исследованы Л.А. Сыченковой и представления Бицилли о Ренессансе, которые она, опять же, включила в контекст российской культурологической мысли. Концепцию Ренессанса Бицилли Л.А. Сыченкова склонна рассматривать как «своего рода ответную реакцию на теории «смерти культур» О. Шпенглера, В. Кайзерлинга, Г. Зиммеля и др»2. Основное же внимание при анализе самой этой концепции Бицилли автор уделяет рассмотрению «Северного Возрождения».

Изучением творчества Бицилли занималась также М. Васильева. В основном, ее внимание направлено на филологические и культурологические работы. Ею была написана и вступительная статья к последнему вышедшему сборнику переизданных трудов Бицилли3

Среди работ, посвященных исследованию жизненного пути Бицилли, отметим обширную статью русскоязычного израильского историка М.А. Бирмана4. Данная работа написана с привлечением большого числа архивных и других материалов, содержащих биографические сведения о Бицилли.

В статье Т.Н. Поповой и И.В. Максименко «Судьбы ученых: из истории Новороссийского университета (биоисториографические этюды)» один из этюдов посвящен П.М. Бицилли5. Ценность данной работы заключается в освещении страниц «российского периода» жизни ученого, по которому до сих пор представлено минимальное количество информации.

Ко всем вышеуказанным работам, пожалуй, можно добавить

1 Л.А. Сыченкова. Культура Западной Европы в российском гуманитарном знании (вторая половина XIX-начало 30-х гг XXвв) Казань,2000 С 112

2 Там же С.228

3М. Васильева. Путь интуиции // П.М. Бицилли Трагедия русской культуры Исследования Статьи Рецензии М, 2000 С. 5-28, она же А Писатели русского зарубежья (1918-1940) М.1993 Ч 1и др

4М.А. Бирман, П.М. Бицилли (1879-1953)//Славяноведение 1997 №4 С 49-63

5Попова Т.Н., Максименко И.В. Судьбы ученых из истории Новороссийского университета (биоисториографические этюды) // Российские университеты в XVIП -XX вв. Сб-к научн. статей / Воронежский гоо. ун-т, Отв Ред Чесноков В.И. Воронеж, 1999 Вып 4 С 168-171

вступительные статьи о жизни и творчестве Бицилли, сопровождающие различные переиздания трудов этого ученого, и фрагментарные упоминания его имени в работах некоторых исследователей.

Небольшая статья о Бицилли была опубликована В А. Тунимановым в 1990 году в журнале «Русская литература»1. Эта статья имеет целью лишь знакомство читателя с «выдающимся русским историком, филологом, славистом, автором огромного количества работ по средневековой и новой русской и европейской истории и философии культуры»2, а также обозначить основные вехи его жизненного пути.

В статье В.П. Вомперского «Петр Михайлович Бицилли. Жизненный и творческий путь»3 автором делается акцент на филологических, лингвистических и социолингвистических исканиях ученого. Но в общих чертах В П. Вомперский дает и представление о направлениях научной деятельности Бицилли в области истории, очерчивает круг его интересов в данной сфере, отмечает те изменения в его творчестве, которые произошли после отъезда профессора за границу.

Сравнительно мало известно имя Бицилли и за пределами России. Исключение составляет, пожалуй, лишь Болгария, где сегодня заметно растет интерес к его творчеству. Так, несколько статей посвятил Бицилли его ученик X. Гандев4, приводя ценные биографические материалы о деятельности профессора в Болгарии. О пребывании Бицилли в Софийском университете рассказывает также М. Велева.5 Ее же необходимо отметить и как исследователя культурно-исторических трудов Бицилли, являющуюся автором вступительной статьи к переизданию переведенного на болгарский язык важнейшего труда Бицилли по методологическим проблемам «Очерки теории исторической науки». Эта же статья М. Велевой, переведенная на

'ВА Туниманов, П.М. Бицилли Статьи История Культура Литература // Русская литература 1990 №2 С 134-138 'Там же С. 134

B.П. Вомперский, П.М. Бицилли Жизненный и творческий путь // П.М. Бицилли Избранные труды по филологии М , 1996 С.6-21

4См, например Гандев Хр Петьр Михайлович Бицили//Векове 1980 №2 С 6172

5 Велева М., П.М. Бицилли в Софийския университет//Минало София, 1995 №1

C.81-92

французский, опубликована отдельно1.

Как один из представителей русской эмиграции первой волны Бицилли представлен в статье Т.Н. Галчевой «П.М. Бицилли - опыт возвращения»2. Значительную часть здесь занимает описание обстоятельств жизни ученого в Болгарии.

В целом, на сегодняшний день можно констатировать малую степень изученности научного наследия П.М. Бицилли. Его исторические воззрения в их целостности практически не рассматривались исследователями.

Цель и задачи исследования.- Цель нашей диссертационной работы - по возможности полная реконструкция именно культурно-исторической концепции П.М. Бицилли, многие аспекты которой органично вписываются не только в контекст отечественной, но и мировой науки первой половины XX века.

В связи с поставленной целью предполагается решить следующие задачи:

1) методологическое исследование культурно-исторических воззрений П.М. Бицилли;

2) выявление своеобразия историко-методологических взглядов П.М. Бицилли в контексте русской и отчасти мировой историографии;

3) определение историографического контекста, в котором формировались основные аспекты культурно-исторической концепции П.М. Бицилли;

4) рассмотрение реализации теоретико-методологических воззрений Бицилли в его конкретно-исторических работах;

5) восстановление основных биографических вех ученого и их связи с развитием его научного творчества.

Хронологические рамки исследования по большей части определяются естественными рамками научной деятельности ученого (1912 - 1953), однако специфика исторического исследования предполагает и обращение как к более раннему (поиск истоков культурно-исторических воззрений), так и к более позднему (рассмотрение судеб культурно-исторической концепции) периодам.

Источники. Диссертационная работа строится на основе комплексного изучения культурно-исторических работ П.М. Бицилли.

1 Veleva M. Problèmes de la théorie de l'histoire dans l'oeuvre du professeur P. Bicilli //

Bulgarian Review. 1994. № 3. С. 122 - 135.

2 П.М. Бицилли. Избранное. София, 1993. Т. 1. Историко-культурологические работы. С. 7-40.

Основными источниками для написания работы стали труды Бицилли (статьи и монографии), посвященные различным историческим, историко-культурологическим, социолингвистическим (в меньшей степени) проблемам.

Среди монографий отметим такие, как «Салимбене. Очерки итальянской жизни XIII века» (1916), «Элементы средневековой культуры» (1919), «Место Ренессанса в истории культуры» (1933), наиболее полно раскрывающие взгляды П.М. Бицилли на историю и культуру западноевропейского Средневековья и Ренессанса. Ключевой для понимания общеисторических воззрений П.М. Бицилли можно считать его работу «Очерки теории исторической науки» (Прага, 1925).

Отдельную группу источников представляют собой статьи Бицилли, печатавшиеся в эмигрантских журналах, выходивших в Париже, Праге, Софии, Белграде, Гейдельберге, Бреслау и других городах Европы. В течение многих лет Бицилли публиковался в таких известных эмигрантских журналах, как «Современные записки», «Русские записки», «Новый град», «Числа» и др.

Ряд работ Бицилли посвящен евразийской тематике. Ученый посвящает множество статей, заметок и рецензий историческому обоснованию разделения культурного пространства на Восток и Запад, выражает свое мнение о характере взаимоотношений этих двух начал, в осмыслении которых часто проявляются противоречивые тенденции и стереотипы. Трансформацию этих взглядов - от принятия идей евразийства до их острой критики - можно проследить на примере таких работ как «Восток» и «Запад» в истории Старого света»1 и «Два лика евразийства»2.

Огромное количество работ П.М. Бицилли посвящено проблемам филологии и лингвистики. Нами эти работы, в основном, не привлекались в качестве источников. Однако зачастую сложно отделить чисто исторические, культурологические или филологические труды Бицилли, так как для этого мыслителя был характерен исследовательский синтетизм, объединяющий в одном произведении литературоведческие, историко-культурологические и историософские проблемы. Учитывая эту специфическую особенность

'На Путях. Утверждения евразийцев. Берлин, 1922, кн. 2. С. 317-340 (То же // П.М. Бицилли. Избранное. София, 1993. Т. 1. Историко-культурологические работы. С. 232-247)

2 Современные записки. 1927. № 31. С. 421 - 426 (То же // П. М. Бицилли Избранные труды по филологии М., 1996 С. 35 - 48).

творчества ученого, иногда работы, имеющие в основном филологическую направленность, помогают воссоздать некоторые штрихи в его культурологических построениях.

Важной и органичной частью научного творчества Бицилли являются его рецензии, отличающиеся необыкновенной остротой, лаконичностью и, как правило, они содержат конспективные наброски будущих исследований ученого. Трудно охватить интересующие его книги: научные исследования по древней, средневековой и новой истории, литературоведческие труды, современная русская и зарубежная поэзия и проза.

Помимо этого в качестве источников привлекались опубликованные письма П.М. Бицилли и воспоминания о нем1.

Методологические основания работы. Методологической основой работы стало убеждение в необходимости создания целостного представления о научном мировоззрении и творчестве П.М. Бицилли в их системности. Для нас было важно понять смысл его отдельных взглядов и идей в контексте общей культурно-исторической концепции этого историка, а также той историографической ситуации, которой они были вызваны. В этой связи на первый план выходит синтезирующая процедура в рассмотрении взглядов Бицилли на исторический процесс, природу исторического знания, сущность категории культуры и т.д.

Методы исследования. Наряду с основополагающим принципом историзма автором используются историко-генетический, герменевтический, биографический и сравнительно-исторический методы. Благодаря комплексному применению всех названных выше подходов и методов мы попытались достичь репрезентативности основных положений и выводов диссертационного исследования.

Новизна диссертационного исследования. На сегодняшний день можно констатировать малую степень изученности культурно-исторических взглядов Бицилли. Большинство из опубликованных работ по этой теме посвящено Бицилли-медиевисту. Другая часть работ носит ознакомительный, фрагментарный характер, связанный с целями их написания. Бицилли как законченный, самостоятельный и оригинальный феномен ни в отечественной, ни в зарубежной

'См Мещерский А П Заметки и материалы к биобиблиографии русских преподавателей в высших учебных заведениях Болгарии 1920- 1944 София,1955-1956 // Бицилли П М Трагедия русской культуры Исследования Статьи Рецензии М , 2000 С 562 - 588 и др

литературе, по сути, не рассматривался. Данная диссертация в определенной мере является попыткой заполнить этот пробел и представляет собой первое систематическое, обобщающее исследование культурно-исторических воззрений П.М. Бицилли. Новизна работы заключается и в освещении некоторых более частных проблем, которые не раскрывались ранее, в частности, Бицилли показан как исследователь Российской цивилизации.

Практическая значимость и использование полученных результатов. Основные положения исследования могут быть использованы при создании обобщающих работ, посвященных творчеству П.М. Бицилли, а также историографических и методологических исследований русского зарубежья. Фрагменты диссертационного исследования могут быть использованы в лекционных курсах и семинарских занятиях по истории отечественной мысли первой четверти XX в.

Структура диссертации. Цели и задачи диссертационного исследования определили его структуру. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка источников и литературы.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, анализируется степень ее разработанности, формулируется цель и задачи исследования, обоснована научная новизна, выявлены методологические основания исследования.

Первая глава «Эволюция идейно-теоретических взглядов П.М. Бицилли на фоне основных фактов его биографии» посвящена рассмотрению основных вех жизненного пути ученого, а также выявлению их связи с характером его научных поисков, особенностями выбора тем и предмета исследований, изменениями оценок и выводов. Глава достаточно условно разделена на два раздела по хронологическому принципу, где рубежом избран отъезд Бицилли из России.

В первом разделе «Жизнь и творчество П.М. Бицилли в России (1879 - 1920)» освещена деятельность П.М. Бицилли в стенах Новороссийского университета и становление его научных взглядов, которые во многом перекликались с идеями знаменитой петербургской школой медиевистики (И.М. Гревс, О.А. Добиаш-Рождественская, Л.П. Карсавин, Г.П. Федотов, Н.П. Оттокар, А.И. Хоментовская, Н.П. Анциферов и др.), двигавшейся в русле пересмотра методологических основ и поиска самостоятельного

лица истории. Для этой школы были характерны синтетическое рассмотрение феноменов средневековой культуры, выявление взаимосвязи всех сфер жизни, пристальное внимание к духовной и религиозной культуре Средневековья, исследование средневекового мировоззрения и мировосприятия. Все вышеперечисленное в полной мере можно отнести и к творчеству Бицилли.

Кроме того, нами прослеживается и влияние некоторых течений западной исторической и философской мысли (неокантианство, «философия жизни» Дильтея, концепция «первичной интуиции» А. Бергсона) на формирование теоретико-методологических воззрений П.М. Бицилли.

Бицилли очень чутко следил за последними веяниями исторической и философской мысли и прекрасно в них ориентировался. Об этом свидетельствуют, в частности, его рецензии на новаторские работы как отечественных, так и западных исследователей .

Наибольший интерес у Бицилли вызывала медиевистика. Именно европейское Средневековье и Возрождение стали его основной научной специальностью. В мае 1917 года П.М Бицилли защитил магистерскую диссертацию «Салимбене. Очерки итальянской жизни XIII века». Показателен тот факт, что официальным оппонентом Бицилли выступил И.М. Гревс, давший положительный отзыв о работе начинающего ученого. Можно утверждать, что «Салимбене...» (впрочем, так же, как и монография «Элементы средневековой культуры», вышедшая в свет чуть позже) написана в лучших традициях петербургской школы. В работе «Салимбене...» Бицилли высказывает множество оригинальных идей. Историк избирает Салимбене в качестве знаковой фигуры, как представителя культурного перелома XII - XIII вв. В своей работе Бицилли ставит проблему «среднего человека», каковым для него

'В 1913 г. вышла его рецензия на переведенную на русский язык работу датского историка Трельс-Лунда, использовавшего в своем исследовании элементы антропологического подхода (Изв. Одесского библиографического общества. Одесса. 1913. № 1. С. 11 - 14). В 1914 году появилась статья Бицилли «Новое историко-литературное направление», в которой он высоко оценил французскую школу гуманитарной географии Поля Видаля де ла Блаша (1845 - 1918) и идейно связанные с ней историко-литературные исследования. Основанная Видалем де ла Блашем школа изучала как влияние географической среды на человека, так и воздействие человеческой цивилизации на природу и оказала значительное влияние на формирование взглядов Л. Февра и М.Блока

является этот францисканский монах. Ученый привлекает эту хронику в качестве источника для изучения личности самого Салимбене, но через нее он выходит на проблему социально-исторической психологии западноевропейского человека XII - XIII вв., зарождение национального и личного самосознания и др. В ходе исследования Бицилли находит элементы нового мировоззрения уже у Салимбене. Обнаружение в XIII веке ростков проторенессанса было новым по самой постановке вопроса для историографии начала XX в.

Общую характеристику средневековой культуры в понимании Бицилли можно найти в работе «Элементы средневековой культуры». Здесь российским историком был поставлен вопрос о формах мышления средневековья, опять же, новаторский для своего времени.

При методологическом анализе ранних работ Бицилли особо отмечается его повышенное внимание к источникам. В таком внимательном отношении к источникам Бицилли сближается с петербургской школой медиевистики, для которой еще во второй половине XIX века было присуще внимательное, критическое изучение источников вне зависимости от историографической традиции. В начале XX века в рамках этой школы намечаются явно новые подходы в источниковедческом анализе. То же самое можно сказать и о Бицилли. Неожиданный ракурс рассмотрения источника подчас выражался у этого историка в поиске новых вопросов к нему.

Эти новаторские, насыщенные оригинальными идеями работы остались в то время почти незамеченными и привлекли внимание исследователей лишь сегодня.

Во втором разделе «Жизнь и творчество Бицилли в эмиграции (1920 - 1953)» рассматривается развитие и трансформация теоретико-методологических воззрений П.М. Бицилли после его отъезда за границу на фоне основных событий его жизненного пути. Не приняв Октябрьского переворота, в 1920 г. Бицилли покинул Россию. Вся оставшаяся жизнь ученого прошла на Балканах (сначала - в Сербии, затем - в Болгарии), вдали от центров русской эмиграции.

В ходе исследования автором делается вывод о том, что в целом теоретико-методологические позицииБицилли на

протяжении всей его научной жизни принципиально не менялись. Можно проследить лишь постепенную смену тематики и направлений его исследований. Так, если в

России его интересы сосредотачивались

преимущественно на истории западноевропейского Средневековья, в процессе изучения которой и сформировались его основные теоретико-

методологические воззрения, то в эмиграции круг проблем, разрабатываемых историком, чрезвычайно расширяется.

Характерно, что с момента переезда на Балканы увеличивается количество рецензий, написанных Бицилли. Скорее всего, это было вызвано усилившейся внутренней потребностью историка вступить в диалог с научным сообществом, высказать свои суждения и быть услышанным. Причем тематика рецензируемых работ была чрезвычайно широка. Одной из новых тем, привлекших Бицилли за границей, стала проблема исторических судеб России. Формальным поводом для обращения Бицилли к этой тематике послужило рождение в 1921 году такого оригинального явления русской мысли, как евразийство. Евразийское движение не было чем-то случайным и чужеродным в русском зарубежье 20-30-х годов. Многие представители русской интеллигенции были в том или ином отношении близки к евразийцам. Пожалуй, одну из наиболее продуманных и взвешенных оценок этого идейного течения дал именно Бицилли. В отличие от многих, он не искал виновных, не впадал в антизападную риторику. Бицилли оказался вовлеченным в хор обсуждения судеб России, но стоял особняком, чему способствовала его эрудиция, широта охвата явлений. Это приводило к более глубокому и трезвому видению сути евразийства: Бицилли, наряду с Н. Бердяевым, разглядел его утопические, а подчас и просто опасные - тоталитарные -тенденции.1

После отъезда из России в сферу интересов ученого начинает входить и филология. Внезапно, на первый взгляд, проснувшийся интерес Бицилли к филологии при ближайшем рассмотрении оказывается не таким уж неожиданным, если мы вспомним, какую роль в исследовании истории культуры он отводил языку. Так, Бицилли уже проделывал лингвистический анализ в своей работе «Салимбене...» для выявления причин антиисторизма

1 См.: П М. Бицилли Два лика евразийства // Избранные труды по филологии М, 1996 С. 44. Ср.: Н. Бердяев. Утопический этатизм евразийцев // О русской философии Свердловск, 1991. С. 200.

средневекового человека, а также зарождения национального самосознания.

В эмиграции постепенно намечается отход Бицилли от частных вопросов в сторону глобальных, широкомасштабных исторических обобщений. Так же, как и в случае обращения историком к вопросам филологии в эмиграции, этот переход был внутренне подготовлен всеми предыдущими исследованиями Бицилли в области медиевистики (отчасти - античности), когда он стремился создать синтетическое представление о многообразном историческом прошлом. Неблагоприятные для научного творчества условия, в которых оказался историк после отъезда из России, видимо, ускорили процесс трансформации его исследовательских намерений. В результате именно в этот период происходит некая кристаллизация исторического мировоззрения Бицилли и его историко-культурной концепции.

В целом, видимо, эмиграция раскрыла новые грани исследовательского таланта Бицилли, и, пожалуй, наиболее плодотворным в плане научной деятельности можно считать «болгарский период».

Вторая глава «Культурно-историческая концепция П.М. Бицилли» посвящена анализу теоретико-методологических воззрений историка, в результате которого реконструируется его общая культурно-историческая концепция.

В первом разделе «Теоретико-методологические аспекты историописания П.М. Бицилли» нами рассматривается понимание П.М. Бицилли основных проблем исторической науки.

На формирование взглядов Бицилли повлияла немецкая историография. Так, вполне в русле немецких историков Бицилли понимал область истории - как «жизнь духа, который и есть истинный субъект истории, и, значит, прямой объект исторического познания»1. Это положение, уходящее своими корнями еще к Гегелю, в целом, было характерно для русской исторической школы. В то же время Бицилли достаточно критически относился ко многим положениям немецких историков, достаточно оригинально трактуя и дополняя их. Это показано нами на примере сравнительного анализа воззрений неокантианцев и Бицилли.

Историко-методологические искания П.М. Бицилли были

1 П.М. Бицилли. Проблемы современной истории // Избранное. Т. 1. София, 1993. С.63.

непосредственно связаны с ситуацией кризиса исторической науки, повлекшего за собой пересмотр всех традиционных представлений о ней. П.М. Бицилли можно считать одним из тех, с кем было связано обновление исторического знания в России. В отличие от предшествующей ему историографической традиции, главный упор в изучении истории Бицилли делает не на исследование обстоятельств, при которых творится деятельность человека, а на внутренний мир отдельной личности. Он был уверен, что какую бы отрасль истории мы не изучали, - в конечном итоге мы всегда приходим к личности, «личность есть в конце концов единственный реальный фактор исторического процесса».1 Причем за прямыми сообщениями текстов он стремится обнаружить те аспекты миропонимания их создателей, о которых те лишь невольно проговариваются: «... нам важны именно такие случаи, когда люди, заговариваясь, проговариваются. Неудачное выражение вскрывает подчас то, что таится под порогом сознания»2. Это высказывание Бицилли указывает на новаторский подход к источнику: Бицилли интересуют именно бессознательные установки людей в разные эпохи, которые в свою очередь определяют их поступки. По всей видимости, именно это Бицилли подразумевает под «психологическим истолкованием историю). По сути, Бицилли интересует то, что современные историки обычно подразумевают под термином «ментальность».

Важное место в исследованиях Бицилли занимает поиск методологических основ построения исторического синтеза, поэтому мы уделили этой проблеме особое внимание. Проблема эта непосредственно связана с другой сложной и неоднозначной проблемой - отношением Бицилли к философии истории. Критикуя традиционную философию истории, он отнюдь не отказывается от всякого осмысления явлений. Бицилли выступает против традиционного понимания философии истории, зародившегося в европейском сознании вместе с христианством и связанного с поиском смысла истории. Бицилли утверждает, что в результате отнесения ценностей к некоему Абсолюту, все специфически историческое, индивидуальное для философа истории остается неподдающимся рационализации остатком. Философия истории в традиционном смысле все разнообразие реальной жизни подгоняет под некие абстрактные

1 П.М. Бицилли. Элементы средневековой культуры СПб., 1995. С. 12 - 13.

2 Там же. С. 77.

схемы, что совершенно неприемлемо для Бицилли. Рассматривая вопрос о связи явлений, Бицилли стремится установить их соответствие, проследить исторические корни, но избегает каких-либо философских, метафизических объяснений.

Заменить философию истории (в традиционном еелонимании), по мнению Бицилли, должен исторический синтез. Можно утверждать, что исторический синтез - это цель работы историка в понимании Бицилли. Причем построение синтеза рассматриваемой культурной эпохи - это не простое перечисление суммы ее продуктов. «Осознать, почему в известное время и в известной среде создаются те, а не другие ценности-символы, свести творческую деятельность единиц и масс к ее общему источнику, истолковать психологически культуру...»1 - вот, в конечном счете, задача историка как видел ее Бицилли. Исторический синтез, по его мнению, помогает вскрыть все индивидуальное в изучаемой эпохе. Достигается же он посредством выделения из ценностей того, что у них есть психологически общего, выявления некоего «духа», «гения» рассматриваемой эпохи.

Второй раздел «Категория культуры в исследованиях П.М. Бицилли» посвящен анализу этого фундаментального понятия, которому сам Бицилли придавал огромное значение в процессе познания прошлого.

В отечественной историографии, как и в западной, на рубеже XIX - XX столетий намечается тесная связь в изучении социально-экономических, политических и правовых основ общества с его духовными и культурными элементами (работы Н.И. Кареева, Л.П. Карсавина и др.). В этом же ключе строил свои исследования и П.М. Бицилли.

Само понятие «культура» рассматривалось им в широком, а не традиционном смысле этого слова. Он обнаруживает, что и в хозяйстве, и в праве, и в науке - в основе всей творческой практической деятельности людей - несмотря на всю их пестроту и многообразие - можно раскрыть некое единство, вне которого остается не вполне понятной каждая из этих особых сфер. Какую бы область жизни мы ни взяли, в каждую отдельную эпоху в них сказываются одни и те же формы и приемы мышления. Соответственно этому Бицилли выдвигает ментально-психологический подход к изучению феномена культуры, что сближает его опять же с Л.П. Карсавиным, Н.И. Кареевым, И.В. Пузино, Н.С. Арсеньевым.

1П.М. Бицилли Очерки теории исторической науки Прага, 1925 С 224

Бицилли выступает за привлечение всех гуманитарных дисциплин и синтез их познавательных возможностей для создания интегрированного знания о культуре. Нами отмечается новаторство Бицилли в использовании знаний и методов смежных дисциплин (филологии, психологии, социологии и т. д.) для построения исторического синтеза рассматриваемой культуры.

При исследовании работ Бицилли можно заметить, что, так же, как и многие другие русские эмигранты, он испытал на себе влияние шпенглеровских идей. Правда, влияние это было опосредованным, русские ученые были достаточно самостоятельны в методологическом плане, так как их идейно-теоретические позиции были уже сформированы. Критика Бицилли шпенглеровской теории носит взвешенный, спокойный характер. Бицилли показывает, что многие идеи Шпенглера - заимствованные; критика распространяется на многие его высказывания. В то же время понятия «цивилизация» и «культура» в шпенглеровском их понимании с 20-х годов прочно вошли и в работы Бицилли. Однако он делает очень важное замечание, сразу же меняющее ракурс рассмотрения проблемы соотношения этих понятий: культура и цивилизация не два полюса, а два различных умственных плана, которые реально сосуществуют в одно и то же время.

Отдельно нами рассматривается отношение Бицилли к понятию «прогресс», которое в его общеисторической концепции непосредственно связано с понятиями «культура» и «цивилизация».

Необходимо отметить критическое отношение Бицилли к пониманию прогресса в XIX веке. Историк настаивает на разграничении прогресса «цивилизации» (по отношению к которой, по его мнению, можно говорить о прогрессе) и прогресса «культуры». Критике же он подвергает как раз смешение этих категорий.

И все же, Бицилли высказывает мысль о том, что у культуры есть свой прогресс. Это прогресс особого рода - без закономерностей, без прямолинейности, без необходимости осуществления сознательно поставленных целей и носит творческий характер. Поэтому, видимо, вслед за Трельчем и некоторыми другими исследователями, лучше называть этот процесс «развитием». Однако Бицилли все же употребляет здесь термин «прогресс», имея в виду накопление со временем некоего «духовного багажа». Прогресс в этой сфере, по мнению Бицилли, бесконечен, так как всякая новая ценность здесь означает новый духовный опыт, причем этот опыт не отменяет все предыдущие ценности. В этом его отличие от прогресса

цивилизации, когда появление новой ценности влечет за собой отмену ценности той же категории.

Таким образом, Бицилли можно назвать «антипрогрессистом», если понимать под «прогрессом» достижение в ходе исторического развития некоего Абсолюта. Однако такому философско-историческому пониманию прогресса, господствовавшему в XIX в., Бицилли противопоставляет свое, связанное с нравственным саморазвитием личности, с внутренним ее совершенствованием. При этом Бицилли отрицает предопределенность исхода этого процесса. К такому пониманию прогресса Бицилли постепенно склоняется с середины 30-х гг. По крайней мере, отчетливо звучит эта тема в творчестве Бицилли именно с этого времени.

В заключении главы делается вывод о том, что многие аспекты идейно-теоретических воззрений П.М. Бицилли созвучны некоторым идеям более поздних направлений исторической науки, и особенно к «школе Анналов», определившей статус исторической науки XX века. Однако сразу же оговоримся, что, сопоставляя взгляды П.М. Бицилли и «анналистов», следует говорить не об общности основных методологических установок, но лишь об интуиции, общих тенденциях.

В третьей главе «Некоторые культурно-исторические проблемы в исследованиях П.М. Бицилли» рассматривается преломление теоретических выводов ученого в текстах его конкретно-исторических исследований. Научное наследие Бицилли чрезвычайно велико, поэтому охватить все темы, интересовавшие его, в одном исследовании невозможно. Для анализа нами были выбраны работы, посвященные изучению культуры Западной Европы и России, представляющие, на наш взгляд, наибольший интерес, новизну и оригинальность.

В первом разделе «Западноевропейская культура в исследованиях П.М. Бицилли» рассмотрены его исторические взгляды на западноевропейское Средневековье, Ренессанс и культуру Нового времени.

Бицилли был одним из тех, кто решился пересмотреть вопрос о природе Средневековья на основе принципиально новых методологических подходов, идей и аргументов. Его концепция лишена каких-либо оценочных суждений. Для Бицилли главное -понять своеобразие и уникальность данной культуры. Именно исследования этой эпохи наталкивают Бицилли на мысль о своеобразии самих форм мышления в разных культурах. Основная работа Бицилли

по медиевистике - «Элеметы средневековой культуры». Именно ей мы уделили наибольшее внимание при изучении культурно-исторической концепции западноевропейского Средневековья. В этой работе Бицилли в качестве метода выбирает анализ отдельных элементов средневековой культуры и раскрытие их смысла в рамках единой социокультурной системы. Конкретно-исторические искания Бицилли в области исторической и социальной психологии Средневековья, несомненно, отличались новаторством для своего времени и не утратили ценность по сей день. Структурные характеристики Средневековья, выведенные им в ходе исследования - универсализм, символизм, иерархизм - не оспариваются, в общем-то, и современными исследователями. Многие его идеи в модифицированном виде можно встретить и в современной исторической науке, что также показано в работе.

Достаточно оригинально выглядит и выстраиваемая Бицилли концепция Ренессанса. В конце XIX - начале XX века многие западные историки (П. Сабатье, Г. Тоде, И. Иоргенсен и др.) увидели корни Ренессанса как культурной эпохи в личности Франциска Ассизского. Примерно в это же время к его изучению обратились и отечественные историки (В. Герье, Л. Карсавин). В 1927 году была опубликована статья Бицилли, посвященная этой же тематике - «Св. Франциск Ассизский и проблема Ренессанса». Бицилли утверждает: «...Возрождение в «свернутом виде» уже дано в личности Св. Франциска Ассизского»1.

Наряду с признанием таких сущностных черт Ренессанса, как индивидуализм, радостное мироощущение и мироутверждение, Бицилли видит в нем и другую сторону. В работе «Место Ренессанса в истории культуры» Бицилли приходит к очень интересному выводу: он говорит, что, в сущности, в своем мнимом могуществе человек Ренессанса одинок и потому недостаточен, недовоплощен, это, скорее «идея» человека, нежели сам человек. Его абсолютная свобода в известном отношении оказывается призрачной, ибо он осуществляет ее в призрачном мире. Действующий в этом мире человек не эволюционирует. Таким образом, Бицилли приходит к выводу о том, что на исходе Ренессанса рождается трагическое мироощущение, связанное с ограниченностью возрожденческого

1 П.М. Бицилли. Св. Франциск Ассизский и проблема Ренессанса // П.М. Бицилли. Место Ренессанса в истории культуры. СПб, 1996. С. 192.

индивидуализма .

В своих взглядах на современную западноевропейскую культуру Бицилли сближается с теми мыслителями конца XIX -начала XX вв., которые видели в ней черты упадка и угасания. Современную культуру ученый характеризует как утратившую свою целостность, а значит, находящуюся в кризисном состоянии. Утрата культурой целостности означает для Бицилли и потерю индивидуальности. Культура распадается на множество кусков, не связанных общей интуицией, «душой», которая и является воплощением индивидуальности. Несмотря на то, что Бицилли много говорит о трагизме и угасании европейской культуры, он избегает категорически пессимистичных прогнозов ее будущего наподобие шпенглеровских, оставляя за человеком свободу выбора: «Человек не подчинен безусловно ни деньгам, ни машине, ни лаборатории. Каковы бы ни были условия его жизни, он всегда остается хозяином себе И духовная смерть человека не предрешена каким-то законом «обратного развития»: если бы она наступила, - это было бы результатом самоубийства»2.

Второй раздел «П М. Бицилли о судьбах России» посвящен его исследованиям по культуре и истории России. Проблема осмысления судеб России появляется в творчестве П.М. Бицилли лишь после революции («Основы социализма») и, особенно, после отъезда за границу, что связано, по всей видимости, как с внешними обстоятельствами, так и с внутренней потребностью не потерять в изгнании свою принадлежность к русской культуре.

В процессе осмысления русской истории и культуры Бицилли проявлял все ту же широту охвата явлений. При этом определенную роль сыграло то, что Бицилли был специалистом по всеобщей истории. Это наложило свой отпечаток на освещение данной проблематики: историю России ученый, как правило, рассматривал в контексте мирового исторического процесса. Более того, Бицилли опять выступает здесь против сложившейся исторической традиции (на этот раз - традиции русской историографии), рассматривавшей русское прошлое как некий замкнутый процесс. Знания специалиста по всемирной истории позволили Бицилли провести сравнительно-

1П.М. Бицилли Место Ренессанса в истории культуры СПб, 1996 С 135 Ср А.Ф. Лосев Эстетика Возрождения М.1998 С 629

2П.М. Бицилли Проблемы современности//Современные записки 1936 Кн 62 С 392

исторический анализ развития Российской и других империй, в результате которого он находит в них интересные аналогии, рассмотренные нами в этом разделе.

Многие размышления Бицилли о проблемах истории и культуры России пересекаются с пониманием идей и сути евразийства, к которому в разное время принадлежали такие представители русской эмигрантской интеллигенции как Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий, Г.В. Флоровский, П.П. Сувчинский, Л.П. Карсавин, Г.В. Вернадский, Д.В. Святополк-Мирский и др. В связи с этим нами рассматривается трансформация «евразийских» взглядов П.М. Бицилли - от принятия многих идей до острой критики этого течения. Надо отметить, что, даже соглашаясь с некоторыми идеями евразийцев, Бицилли во многом дополняет их, в результате чего выстраивает собственную, оригинальную концепцию развития России-Евразии. При этом, в отличие от евразийцев, Бицилли всегда помнил и об индоевропейском элементе России и не стремился откреститься от западного влияния как от какого-то зла. Более того, российскую культуру он считал апогеем европейской культуры. Россия, по его мнению, оказалась в роли наследницы европейских культур, засасываемых цивилизацией. Но, считая русскую культуру совершенной, Бицилли всегда признавал также ценность и равнозначность других культур и критиковал евразийцев, которые признавали русскую культуру единственно истинной и абсолютной.

И все же, Бицилли признавал заслугу евразийцев в том, что они стремились поставить на почву широкого, всестороннего научного исследования проблему индивидуальной сущности русской культуры, русской нации и истории в целом, - проблему, которая волновала и самого Бицилли.

Ученый считает, что индивидуальность русской культуры, заключается в катастрофической стремительности развития, в богатстве и разнообразии осуществляемых возможностей и бедности поддающихся счету результатов, в абсолютном совершенстве отдельных достижений и в отсутствии общего уровня1. Но в силу того, что русская культура была «чистой» культурой, что Россия оказалась из всех стран европейского -христианского - культурного круга единственной, где культура

1 П М Бицилли. Историография Милюкова// Числа. 1931. Кн 5. С. 182.

лишь в малой степени затронула собою цивилизацию, она теперь трагически гибнет. Но тем самым русская культура облагородила исход европейской культуры, и «гибель ее служит залогом мирового Возрождения, немыслимого без великих потрясений, без мучительного осознания трагедии становящегося Духа»1. Так Бицилли определял историческую миссию русской культуры.

Заключение содержит обобщение результатов проведенного исследования культурно-исторических взглядов П.М. Бицилли.

Исследования Бицилли можно включить в общий контекст методологических поисков начала XX века, направленных на преодоление кризиса исторической науки. Нам представляется значимым и актуальным стремление П.М. Бицилли к построению целостного образа истории и культуры, что достигается у него путем создания исторического синтеза, который Бицилли понимал как поиск упорядочивающего начала в огромном количестве фактов реальной действительности.

Многие вопросы, касающиеся изучения истории и культуры, Бицилли поставил независимо от своих русских и западных коллег, а иногда и опережая их, что мы и стремились показать в ходе исследования.

Социокультурный подход в творчестве Бицилли меняет ракурс рассмотрения природы исторического процесса. Поступки и реакции человека во многом диктуются сложившимися идеалами, мировосприятием в целом, культурной традицией. Поэтому человек с его внутренним миром выводится ученым в центр исследования.

В целом, изучение наследия П.М. Бицилли сегодня представляется не только восстановлением исторической справедливости по отношению к этому блестящему мыслителю, но и обогащением современной гуманитарной науки.

Апробация работы осуществлена в ряде авторских работ, а также участием автора в научных конференциях: V региональной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых (г. Томск, 22-23 декабря 2000 г.), Всероссийской конференции «Междисциплинарный синтез и междисциплинарные исследования в исторической науке» (г. Томск, 29-31 января 2002), Международно-практической конференции «Гуманитарные

'П.М. Бицилли. Трагедия русской культуры М, 2000. С. 157.

исследования и их роль в развитии педагогического образования» (г. Томск, 4-5 ноября 2002 г.), Всероссийской научной конференции «История в меняющемся мире: полидисциплинарные технологии исследования модернизационных процессов» (г. Томск, 20-21 апреля 2004 г.).

Авторские публикации по теме диссертации

1. Пичурина (Ашурова) Н.И. Категория культуры в общеисторической концепции П.М. Бицилли // III Сибирская школа молодого ученого: Материалы V региональной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых (22 - 23 декабря 2000 г.). Томск: Издательство Томского государственного педагогического университета. 2001. С. 188- 193.

2. Ашурова Н.И. Некоторые историко-культурологические воззрения П.М. Бицилли в свете современной исторической науки // Международно-практическая конференция «Гуманитарные исследования и их роль в развитии педагогического образования» (4-5 ноября 2002 г.): Материалы конференции: в 2 т. Т. 2. Томск: Издательство Томского государственного педагогического университета. 2004. С. 14-18.

3. Ашурова Н.И. Петр Михайлович Бицилли. Томск: Печатная мануфактура. 2004. 146 с.

Отпечатано на участке оперативной полиграфии Редакционно-издательского отдела ТГУ Лицензия ПД №00208 от 20 декабря 1999 г.

Заказ № ■ЦЧ от "24 " Об_2004 г. Тираж 100 экз.

1*6 78

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Ашурова, Наталья Игоревна

Введение.

1. Эволюция идейно-теоретических взглядов П.М. Бицилли на фоне основных фактов его биографии.

1.1. Жизнь и творчество П.М. Бицилли в России (1879 - 1920).

1.2. Жизнь и творчество П.М. Бицилли в эмиграции (1920 - 1953).

2. Культурно-историческая концепция П.М. Бицилли.

2.1. Теоретико-методологические аспекты историописания

П.М. Бицилли.

2.2. Категория культуры в исследованиях П.М. Бицилли.

3. Некоторые культурно-исторические проблемы в исследованиях П.М. Бицилли.

3.1. Западноевропейская культура в исследованиях П.М.

Бицилли.

3.2. П.М. Бицилли о судьбах России.

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Ашурова, Наталья Игоревна

Рубеж XIX - XX вв. был ознаменован поиском новых теоретических концепций и методов исторического познания как в зарубежной, так и в отечественной исторической науке. Эти историко-теоретические искания были вызваны ситуацией кризиса, когда старая парадигма исчерпала все возможности дальнейшего саморазвития. Новаторские концепции начала XX века были направлены на пересмотр старых представлений о природе исторического познания, характере исторического процесса и самой сущности истории. В противоположность традиционному представлению, господствовавшему в XIX веке, росло понимание своеобразия исторического знания, несводимости его к знанию естественнонаучному. Еще в 90-х гг. XIX в. в мировую науку в самых различных формах начинает проникать понятие исторически индивидуального. Оно явилось лейтмотивом всего теоретического перевооружения русской историографии. В работах историков в качестве предмета исследования все чаще выступает отдельная личность во всем ее многообразии. Новые концепции объединяла неудовлетворенность традиционной организацией научного знания в области социальных наук, подразделяемых на отдельные строго очерченные дисциплины, а также неприятие общего представления об истории как событийно-описательной науке. Современные историографические исследования отмечают совпадение вопросов и ответов, сформулированных зачастую независимо друг от друга. Сегодня, как и на рубеже XIX - XX вв. ведется активный поиск новых подходов, новых взглядов на историческую науку. В этой связи представляется весьма плодотворным изучение научного наследия историков русского зарубежья, усвоенного еще недостаточно. До сих пор не написана история русской культуры в изгнании, нет отдельных изданий многих ее авторов. Одним из ярких, выдающихся русских мыслителей, «потерянных» для отечественной науки после Октябрьского переворота на долгие годы, был Петр Михайлович Бицилли. В последние десятилетия в России идет процесс «реабилитации» забытых имен отечественной гуманитарной мысли, все активнее вводятся в научный оборот и работы Бицилли. Причем его огромное и разнообразное наследие привлекает сегодня внимание исследователей различных дисциплин гуманитарного знания. Историко-культурологические труды Бицилли еще практически не изучены, однако эти работы содержат множество новаторских, плодотворных идей. В России начало обновления исторического знания принято связывать, прежде всего, с такими мыслителями как Л.П. Карсавин (работы о средневековой религиозности), М.Н. Бахтин (работы о смеховой культуре средневековья). П.М. Бицилли так же, как и вышеупомянутых ученых, можно считать зачинателем историко-психологических и культурологических исследований отечественной гуманитарной мысли. Многие его теоретические установки в том или ином виде встречаются в исторической науке, а также других областях гуманитарного знания. Но, к сожалению, Бицилли не получил должной оценки и внимания ни при жизни, ни после нее. Причины «выпадения» трудов Бицилли из поля зрения исследователей, видимо, следует искать в особенностях его биографии и обстоятельствах эпохи.

В России первых двух десятилетий XX века работы Бицилли по ряду причин остались практически незамечены и не вошли тогда в научный оборот, а о признании в Советской России не могло быть и речи. Покинув Россию в 1920 г., Бицилли оседает на Балканах. Большую часть жизни, с 1924 по 1953 гг., он проводит в Софии, вдалеке от крупных центров русской эмиграции -Парижа, Берлина, Праги. В то же время, с Болгарией связан самый плодотворный в плане научного творчества период жизни Бицилли: здесь раскрываются многие грани его таланта, здесь происходит рефлексия накопленного исследовательского опыта. В Болгарии Бицилли становится довольно-таки известной среди эмигрантской интеллигенции фигурой. Однако ситуация начала меняться после установления в Болгарии просоветского режима. Как «буржуазный» историк он подвергается всяческим нападкам и гонениям. Таким образом, имя Бицилли надолго вычеркивается и из научного наследия принявшей его страны. Его смерть в 1953 году осталась почти незамеченной научным сообществом. В течение десятилетий имя этого мыслителя не упоминалось в академических кругах, его труды входили в списки так называемых спецхранов библиотек, где доступ к ним находился под строгим контролем. Видимо, это была одна из причин отсутствия в Болгарии последователей и продолжателей научных исканий Бицилли. Об этом говорит во вступительной статье к болгарскому переизданию некоторых работ ученого Т. Галчева: «Запреты, установленные политической конъюнктурой, наложили тяжелый отпечаток на процессы дальнейшего освоения творчества П.М. Бицилли в Болгарии и за рубежом. Прервалось естественное развитие преемственности идей профессора, ► которые могли воспринять его близкие ученики. Таким образом, болгарская наука лишилась возможности приобщиться к интересным и перспективным тенденциям.»1 Была почти уничтожена и возможность сбора источниковедческого материала о жизни Бицилли, воспоминаний его современников, близких, знакомых. Так исчезает информация о фактах, событиях, целых периодах в биографии ученого.

Первым опытом обращения к наследию историка стало исследование А.П. Мещерского «Био-библиография проф. П.М. Бицилли»2, которое долгое время находилось лишь в виде машинописной рукописи. Данная работа была написана Мещерским на основе архива Бицилли. Благодаря сохранившимся документам стала возможна дальнейшая работа исследователей с целью отдать должное творчеству этого историка.

1 Т. Галчева. П.М. Бицилли - опыт возвращения // П.М. Бицилли. Избранное. Историко-культурологические работы. Т. 1. София, 1993. С. 12.

2 Опубликована в кн.: П.М. Бицилли. Трагедия русской культуры: Исследования. Статьи. Рецензии. М., 2000, С. 562 - 588. Машинописный экземпляр рукописи является собственностью Болгарского Библиографического Института в Софии.

В связи с пересмотром многих подходов, взглядов и методов традиционной исторической науки не случайным кажется наметившееся оживление интереса к творчеству Бицилли в наши дни. Многие его научные искания и идеи актуальны и востребованы в современном гуманитарном знании. Сегодня наука вносит новое, так называемое «человеческое измерение» в историю, акцентирует внимание на таких вопросах как сознание человека, смысл его социального поведения, представления о самом себе и окружающем его мире. Эти тенденции присутствуют уже в работах Бицилли.

С начала 90-х гг. в России и Болгарии переиздаются некоторые работы Бицилли. В 1993 году в Софии вышел сборник его статей «Избранное. Культурологические работы». Впервые статьи Бицилли, опубликованные в разные годы и в разных изданиях, были выведены из контекста периодики и событий, по поводу которых они создавались. Эти работы профессора оказались удивительно созвучны современным общественно-политическим и культурным проблемам. Кроме того, в 1995 году в Софии впервые был опубликован считавшийся утерянным труд Бицилли о Ренессансе в Италии.

В этом же, 1995 году, в России была переиздана блестящая, оригинальная работа Бицилли «Элементы средневековой культуры»1, впервые увидевшая свет в Одессе в 1919 г. В 1996 году вышли важнейшие работы П.М. Бицилли о культуре Возрождения и сборник «Избранные труды по филологии»3. В 2000 году появился еще один сборник трудов этого автора, в который вошли его статьи по литературе и культуре, а также рецензии. Кроме того, некоторые исследования Бицилли (также, в основном, по филологии) с начала 90-х гг. перепечатываются в ряде российских журналов.

К сожалению, на сегодняшний день обобщающих историографических монографий, посвященных целостному анализу научного наследия Бицилли,

1 П.М. Бицилли. Элементы средневековой культуры. СП., 1995. XXVII + 390с.

2 Он же. Место Ренессанса в истории культуры. СПб., 1996. XIV + 256с. Он же. Св. Франциск Ассизский и проблема Ренессанса // Там же. С. 171-200. Он же. Игнатий Лойола и Дон Кихот// Там же. С 201-226.

3 Он же. Избранные труды по филологии. М., 1996.709с. не опубликовано. Вообще, литература, посвященная этому выдающемуся мыслителю не так многочисленна. Отметим еще и то, что вопрос об осмыслении его творчества до сих пор рассматривался лишь в контексте каких-либо других проблем.

Среди современников Бицилли можно отметить отзывы и критические очерки, рецензии Д. Чижевского, В. Вейдле, И. Гревса, Л. Карсавина, М. Цетлина1 и др.

В советской историографии освещение научной деятельности Бицилли л осуществлялось Н.Л. ' Рубинштейном. Однако его статья носит преимущественно мемуарный характер, где автор делится своими воспоминаниями о Бицилли - преподавателе историко-филологического факультета Новороссийского университета.

Упоминание имени Бицилли встречается в статье Л.С. Чиколини . Несмотря на идеологизированность некоторых оценок, автор обращает внимание на важность поднятой Бицилли (наряду с Л.П. Карсавиным) проблемы «среднего человека».

Историографическая оценка творчества Бицилли давалась В.Т. Пашуто в работе «Русские историки-эмигранты в Европе» (М., 1992), посвященной судьбам и творчеству русских историков, оказавшихся после Октябрьского переворота за рубежом. Автором были зафиксированы некоторые моменты исторической концепции Бицилли, изложенные V ученым в работе «Очерки теории исторической науки» (Прага, 1925).

Но, пожалуй, первым, обратившимся к основательному, глубокому изучению трудов Бицилли, был Б.С. Каганович. В 1988 г. в Будапеште Чижевский Д. Рец.: П.М. Бицилли. Очерки теории исторической науки. Прага, 1925, 338 с.// Современные записки. Париж. 1929. № 39. С. 542 - 547; В. Вейдле. Рец.: П. Бицилли. Место Ренессанса в истории культуры. Ежегодник Софийского университета. Т. 29 (1). София. 1933 // Современные записки. 1933. № 53. С. 457; Гревс И. М. Лик и душа средневековья // Анналы. Пг., 1922. № 1. С. 21 - 41; Карсавин Л.П. Рец.: П.М. Бицилли. Салимбене. Очерки итальянской культуры XIII века. Одесса, 1916 // Исторический вестник. 1917. Т. СХ1УШ. № 4. С. 259 - 260; Цетлин М. Проф. П. Бицилли. - Этюды о рус. поэзии. Изд. «Пламя». Прага. 1926 // Современные записки. Париж. 1926. Кн. 27. С. 566 - 569.

2 Рубинштейн Н.Л. О путях исторического исследования // История СССР. 1962. № 6. С. 88 - 114.

Чиколини Л.С. Средневековая и ренессансная культура Италии ¡в русской дореволюционной историографии // Средние века. Вып. 47. М., 1987. С. 215 - 246. вышла его статья, посвященная филологическим работам профессора1. Далее, Бицилли рассматривается им в контексте петербургской школы медиевистики, как один из ее представителей, в двух диссертациях . Б.С. Каганович стал и автором вступительных статей к переизданным книгам ученого «П.М. Бицилли и его книга»3 и «П.М. Бицилли и культура Ренессанса»4. Кроме того, им было опубликовано еще две статьи по той же тематике5. Во всех этих работах Б.С. Каганович останавливается на историко-теоретических воззрениях профессора, пытается «вписать» их в научный контекст. Он также стремится выявить истоки исторических и филологических взглядов ученого. Большая работа была проделана Б.С. Кагановичем и по сбору биографических сведений о Бицилли. Отдельно отметим его статью «К теме: П.М. Бицилли и евразийцы»6, в которой Б.С. Каганович публикует неизвестные ранее письма Бицилли одному из идейных вдохновителей евразийства П.Н Сувчинскому. Эти письма представляют собой одно из многих полемических выступлений Бицилли против евразийства и помогают полнее понять причины расхождения путей этого течения и историка. В целом, заслуга Б.С. Кагановича в воссоздании научной деятельности профессора и его исторического мировоззрения несомненна.

Нужно отметить, что имеющиеся сегодня работы других исследователей-историков, посвященных творчеству Бицилли, также направлены преимущественно на изучение его концепции западноевропейского средневековья и Ренессанса.

Работы Бицилли стали предметом еще двух диссертационных сочинений - A.A. Морозова (Русская медиевистика в эмиграции (Л.П. Карсавин, П.М.

1 Каганович Б.С. П.М. Бицилли как литературовед // Studia Slavica Hungaria. Budapest. 1988. № 34. С. 205 -222.

2 См.: Он же. Петербургская школа медиевистики в конце XIX - начале XX века. Автореф. дис . канд. истор. наук. Л., 1986. Он же. Русские историки Западного Средневековья и Нового времени (Конец XIX - первая половина XX в.) Дисс.доктора истор. наук. СПб., 1995.

3 См. в кн.: П.М. Бицилли. Элементы средневековой культуры. СПб., 1995. С. VII -XXVII.

4 См. в кн.: П.М. Бицилли. Место Ренессанса в истории культуры. СПб., 1996. С. VII-XII1.

5 Каганович Б.С. П.М. Бицилли как историк средневековой и ренессансной культуры // Культура Возрождения и средние века. М., 1993. С. 186 - 197. Он же. П.М. Бицилли как историк культуры // Одиссей: Человек в истории. 1993. Образ «другого» в культуре. М.: Наука. 1994. С. 256 - 271.

6 Диаспора. Новые материалы. СПб., 2001. Вып.2. С. 291 -299.

Бицилли, Н.П. Оттокар). Дисс.канд. ист. наук. Омск, 2001) и М. Н. Рудмана (Концепция исторического синтеза в творчестве Л.П. Карсавина и П.М Бицилли. Автореф. дисс.канд. ист. наук. Каз рассматривает Бицилли так же, как и Б.С. Каганович, в контексте петербургской школы медиевистики, но акцент в изучении творчества этих историков переносится им на послереволюцион убедительно, на наш взгляд, доказывает, что, ный период. Автор в целом, концепция

Средневековья и Возрождения Бицилли в эмиграции не претерпела предлагает и далее а-медиевиста, что, на и спорные тезисы свое исследование на существенных изменений. Однако A.A. Морозов рассматривать Бицилли преимущественно как историк наш взгляд, не совсем правомерно, так как спектр научных исследований этого ученого в эмиграции был чрезвычайно широк.

Довольно оригинальные, но неоднозначные высказывает в своей работе М.Н. Рудман. Он строит сопоставлении медиевистских концепций П.М. Бициклии Л.П. Карсавина М.Н. Рудман выдвигает гипотезу о непосредственном влиянии идей средневековых мыслителей (а именно - мистиков) на двух ученых. В результате исследований творчества спорный, на наш взгляд, вывод о том, что в 30 - 40-х гг. к мысли о необходимости метафизической основы в синтеза, сближаясь с философией истории Карсавина1.

Анализ основных аспектов медиевистской концепции Бицилли в контексте российской гуманитарной мысли первой четверти XX века представлен в работе Л.А. Сыченковой «Культура российском гуманитарном знании (вторая половина XIX - начало 30-х гг. XX вв.)» (Казань, 2000). При этом автор отмечает новаторство и оригинальность многих идей Бицилли, касающихся культуры западноевропейского средневековья. Так, Л.А. Сыченкова считает, что теоретические взгляды Бицилли автор делает этот историк приходит поиске исторического

1 М.Н. Рудман. Концепция исторического синтеза в творчестве Л.П. Карсавина и П.М. Бицилли. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Казань, 2000) 2002. С. 31. работу П.М. Бицилли «Элементы средневековой культуры» можно рассматривать в качестве предвосхищения «истории ментальностей»1. При этом автор настаивает на особом пути русской медиевистики, отличном от Запада.

Достаточно глубоко были исследованы Л.А. Сыченковой и представления Бицилли о Ренессансе, которые она, опять же, включила в контекст российской культурологической мысли. Концепцию Ренессанса Бицилли Л.А. Сыченкова склонна рассматривать как «своего рода ответную реакцию на теории «смерти культур» О. Шпенглера, В. Кайзерлинга, Г. Зиммеля и др.» . Основное же внимание при анализе самой концепции Бицилли автор уделяет рассмотрению «Северного Возрождения».

Изучением творчества Бицилли занималась также М. Васильева. В основном, ее внимание направлено на филологические и культурологические работы. Ею была написана и вступительная статья к последнему вышедшему сборнику переизданных трудов Бицилли.3

Среди работ, посвященных исследованию жизненного пути Бицилли, отметим обширную статью русскоязычного израильского историка М.А. Бирмана4. Данная работа написана с привлечением большого числа архивных и других материалов, содержащих биографические сведения о Бицилли.

В статье Т.Н. Поповой и И.В. Максименко «Судьбы ученых: из истории Новороссийского университета (биоисториографические этюды)» один из

1 Л.А. Сыченкова. Культура Западной Европы в российском гуманитарном знании (вторая половина XIX -начало 30-х гг. XX вв.). Казань, 2000. 248с. О том, что Бицилли предвосхитил ряд выводов новейшей медиевистики (имеются в виду работы Ж. Ле Гоффа и А. Я. Гуревича) говорили также B.C. Каганович (П.М. Бицилли. и его книга «Элементы средневековой культуры» // П.М. Бицилли. Элементы средневековой культуры. СПб., 1995. С. VII - XXVIII) и В. Т. Пашуто (Русские историки-эмигранты в Европе. М., 1992. С. 86 - 89).

2 Там же. С. 228.

М. Васильева. Путь интуиции // П.М. Бицилли. Трагедия русской культуры: Исследования. Статьи. Рецензии. М., 2000. С: 5 - 28; она же. Писатели русского зарубежья (1918 - 1940). М., 1993. Ч. 1; она же. П.М. Бицилли- пушкинист // Пушкин и культура русского зарубежья: Междунар. научн. конференция, посвященная 200-летию со дня рождения, 1 - 3 июля 1999 г./ Сост. Васильева М. А. - М., 2000. 406с.

4 М. А. Бирман. П.М. Бицилли. (1879 - 1953) // Славяноведение. 1997. № 4. С. 49 - 63. этюдов посвящен П.М.Бицилли1. Ценность данной работы заключается в освещении страниц «российского периода» жизни ученого, по которому до сих пор представлено минимальное количество информации.

Ко всем вышеуказанным работам, пожалуй, можно добавить вступительные статьи о жизни и творчестве Бицилли, сопровождающие различные переиздания трудов этого ученого, и фрагментарные упоминания его имени в работах некоторых исследователей.

Небольшая статья о Бицилли была опубликована В.А. Тунимановым в 1990 году в журнале «Русская литература» . Эта статья имеет целью лишь знакомство читателя с «выдающимся русским историком, филологом, славистом, автором огромного количества работ по средневековой и новой о русской и европейской истории и философии культуры» , а также обозначить основные вехи его жизненного пути.

В статье В.П. Вомперского «Петр Михайлович Бицилли. Жизненный и творческий путь»4 автором делается акцент на филологических, лингвистических и социолингвистических исканиях ученого. Но в общих чертах В.П. Вомперский дает и представление о направлениях научной деятельности Бицилли в области истории, очерчивает круг его интересов в данной сфере, отмечает те изменения в его творчестве, которые произошли после отъезда профессора за границу.

Сравнительно мало известно имя Бицилли и за пределами России. Исключение составляет, пожалуй, лишь Болгария, где сегодня заметно растет интерес к его творчеству. Так, несколько статей посвятил Бицилли его ученик X. Гандев5, приводя ценные биографические материалы о деятельности профессора в Болгарии. О пребывании Бицилли в Софийском университете рассказывает

1 Попова Т.Н., Максименко И.В. Судьбы ученых: из истории Новороссийского университета (биоисториографические этюды) // Российские университеты в XVIII - XX вв.: Сб-к научн. статей. / Воронежский гос. ун-т; Отв. Ред. Чесноков В.И. Воронеж, 1999. Вып. 4. С. 168-171.

2 В.А. Туниманов. П.М. Бицилли: Статьи. История. Культура. Литература // Русская литература. 1990. № 2. С. 134 - 138.

3 Там же. С. 134.

4 В.П. Вомперский. П.М. Бицилли. Жизненный и творческий путь // П.М. Бицилли. Избранные труды по филологии. М., 1996. С. 6-21.

5 См., например: Гандев Хр. Петьр Михайлович Бицили Н Векове. 1980. № 2. С. 61 - 72. также М Велева.1 Ее же необходимо отметить и как исследователя культурно-исторических трудов Бицилли, являющуюся автором вступительной статьи к переизданию переведенного на болгарский язык важнейшего труда Бицилли по методологическим проблемам «Очерки теории исторической науки». Эта же I статья М. Велевой, переведенная на французский, опубликована отдельно2.

Как один из представителей русской эмиграции первой волны Бицилли представлен в статье Т.Н. Галчевой «П.М. Бицилли - опыт возвращения»3. Значительную часть здесь занимает описание обстоятельств жизни ученого в Болгарии.

В целом, на сегодняшний день можно констатировать малую степень изученности культурно-исторического наследия Бицилли. Большинство из опубликованных работ по этой теме посвящено Бицилли-медиевисту. Другая часть работ носит ознакомительный, фрагментарный характер, связанный с целями их написания. Бицилли как законченный, самостоятельный и оригинальный феномен в литературе по сути не рассматривался.

Наша диссертационная работа является попыткой восполнить пробел в исследовании культурно-исторического наследия русского зарубежья в нашей науке.

Кроме того, действительность сталкивает нас с необычайной ситуацией: после своей смерти Бицилли остается в сознании своих современников и последователей за границей больше как литературовед, чем как историк. Если его литературоведческие труды довольно активно входят в научный обиход, то исторические работы этого блестящего ученого пока ожидают своих исследователей.

Целью нашего диссертационного исследования является по возможности полная реконструкция именно культурно-исторической концепции П.М. Бицилли, многие аспекты которой органично вписываются Велева М. П.М. Бицилли в Софийския университет // Минало. София, 1995. № I. С. 81 - 92.

2 Veleva M. Problèmes de la théorie de l'histoire dans l'oeuvre du professeur P. Bicilli // Bulgarian Review. 1994. № 3. С. 122 - 135.

J П.М. Бицилли. Избранное. София, 1993. Т. 1. Историко-культурологические работы. С. 7-40. не только в контекст отечественной, но и мировой науки первой половины XX века. Кроме того, многие идеи Бицилли созвучны с современными методологическими поисками. Так, они удивительно коррелируются с исканиями современной науки, стремящейся выйти из традиционных для нее I ащ^луа, проникнуть глубже лежащих на поверхности фактов, за идеологическую сферу, присутствующую в каждом историческом памятнике, вникнуть в социально-психологический мир его создателей, выраженный бессознательно. Видимо, современная историографическая ситуация требует более глубокого и внимательного прочтения текстов П.М. Бицилли.

Новизна работы, помимо самой постановки вопроса, заключается и в освещении некоторых более частных проблем, которые не раскрывались ранее, в частности, Бицилли показан нами и как исследователь Российской цивилизации. Соответственно, в ходе исследования нами решаются такие задачи как методологический анализ историко-культурологических трудов Бицилли и выявление плодотворных и актуальных идей. Другая задача -" проследить реализацию теоретико-методологических воззрений Бицилли в его конкретно-исторических работах. Отдельно нами ставится задача восстановления основных биографических вех ученого и их связи с развитием его научного творчества.

Методологической основой работы стало убеждение в необходимости создания целостного представления о научном мировоззрении и творчестве П.М. Бицилли в их системности. Автор не ставит своей задачей оценить те или иные взгляды и идеи Бицилли с точки зрения их истинности или ложности. Важно было понять их смысл в контексте его культурно-исторической концепции и той историографической ситуации, которой они были вызваны. В этой связи на первый план выходит синтезирующая процедура в рассмотрении взглядов Бицилли на исторический процесс, ^ природу исторического знания, сущность категории культуры и т.д.

Наряду с основополагающим принципом историзма в работе используются метод сравнительно-исторического анализа, историкогенетический, идеографический, а также биографический методы.

Предлагаемая работа строится на основе комплексного изучения культурно-исторических работ П.М. Бицилли.

Основными источниками для написания работы стали труды Бицилли ► (статьи и монографии), посвященные различным историческим, историкокультурологическим, социолингвистическим (в меньшей степени) проблемам. Бицилли был ученым исключительно широкого кругозора и большой продуктивности. По подсчетам А.П. Мещерского, им было написано двадцать семь монографий по истории и филологии, истории культуры, учебников и учебных пособий, более ста сорока статей и около ста двадцати рецензий и заметок, причем некоторые из них настолько велики по своему объему, что не умещаются в рамках научной статьи и представляют собой отдельные исследования1. В эмиграции Бицилли использовал любую возможность, чтобы публиковать свои работы в научных сборниках, литературно-художественных и общественно-политических журналах, альманахах, газетах. Его статьи можно ? найти в изданиях, выходивших в Париже, Праге, Софии, Белграде,

Гейдельберге, Бреслау и других городах Европы. В течение многих лет Бицилли публиковался в таких известных эмигрантских журналах, как «Современные записки», «Русские записки», «Новый град», «Числа» и др. Писал он в основном на русском, но есть и его работы на болгарском, сербохорватском, немецком, французском языках. Необходимо отметить, что поиски работ Бицилли сопряжены с большими трудностями из-за их библиографической редкости.

Отдельную группу источников представляют собой статьи Бицилли, печатавшиеся в эмигрантских журналах в 20-ые - 40-ые годы и посвященные как общим историческим проблемам, так и конкретно-историческим. Богатейшее тематическое разнообразие и интенсивность, с которой Бицилли печатается в различных изданиях - факт, сам по себе, необычайный.

1 А.П. Мещерский. Заметки и материалы к биобиблиографии русских ученых в Болгарии. 1920 - 1949 // П.М. Бицилли. Трагедия русской культуры: Исследования. Статьи. Рецензии. М., 2000. С.574.

Ряд работ Бицилли посвящен евразийской тематике. Ученый посвящает множество статей, заметок и рецензий историческому обоснованию разделения культурного пространства на «Восток» и «Запад», выражает свое мнение о характере взаимоотношений этих двух начал, в осмыслении которых часто ^ проявляются противоречивые тенденции и стереотипы. Трансформацию этих взглядов - от принятия идей евразийства до их острой критики - можно проследить на примере таких работ как «Восток» и «Запад» в истории Старого света»1 и «Два лика евразийства»2.

В 30-40-ые годы Бицилли публикует ряд статей по актуальнейшим проблемам обществоведения, которые обсуждались представителями европейской исторической науки. Это вопросы о нации, народе, государстве, о роли личности в коллективном процессе человеческого бытия, о будущих тенденциях в политическом и культурном развитии Европы. Среди этих работ хотелось бы выделить следующие: «Нация и Государство» (1929), «Нация и Народ» (1928), «Нация и Язык» (1929), «Историософские идеи » Фридриха Визера» (1928) и др.

Во время эмиграции постепенно интерес к литературе и филологии в творчестве Бицилли выходит на первое место. Огромное количество его работ посвящено проблемам филологии и лингвистики. Нами эти работы, в основном, не привлекались в качестве источников. Однако зачастую сложно выделить чисто исторические, культурологические или филологические труды Бицилли, так как для этого мыслителя был характерен исследовательский синтетизм, объединяющий в одном произведении литературоведческие, историко-культурологические и историософские проблемы. Учитывая эту специфическую особенность творчества ученого, иногда работы, имеющие в основном филологическую направленность, помогают воссоздать некоторые отдельные штрихи в его

1 На Путях. Утверждения евразийцев. Берлин, 1922. Кн. 2. С. 317-340 (Тоже// П.М.Бицилли. Избранное. София, 1993. Т. 1. Историко-культурологические работы. С. 232-247).

2 Современные записки. 1927. №.31. С. 421 - 426 (То же // П.М.Бицилли. Избранные труды по филологии. М., 1996. С. 35 -48). культурологических построениях.

Важной и органичной частью научного творчества Бицилли являются его рецензии. Чаще всего, произведение, которое им рецензируется, служит только поводом для изложения каких-то собственных мыслей. Рецензии ( Бицилли необыкновенно остры, лаконичны и, как правило, концептуальны, содержат конспективные наброски будущих исследований ученого. Трудно охватить интересующие его книги: научные исследования древней, средневековой и новой истории, литературоведческие труды, современная русская и зарубежная поэзия и проза. Вероятно, увлечение рецензиями Бицилли напрямую зависело от условий, в которых он находился. Будучи маленькой и бедной страной, Болгария не могла собрать, даже в самом большом своем библиотечном центре при Софийском Университете, новейшие издания в различных областях гуманитарного знания. Огромное количество публикуемых рецензий могло стать реакцией историка на такой «информационный вакуум», стремлением выйти из него, вступив в > своеобразный диалог с научным сообществом через периодические издания.

Вместе с рецензиями на новые книги, посылаемые в издательства русской эмиграции, Бицилли пишет и ряд статей в болгарской периодической печати, где дает обзор современной ему культуры. Таким образом, с одной стороны, он становится проводником «культуры центра» в провинциальное пространство, а с другой - посредником в духовном приобщении Востока к Западу. «В этой функции медиатора, фигура Бицилли, - по мнению Галчевой, - весьма одинока на фоне сплетения ученых, учебных заведений и библиотек, периодических изданий даже в «соседних» столицах культурной эмиграции - Белграде и Праге»1.

Хронология нашего исследования, в основном, определяется естественными рамками научной деятельности ученого (1912 - 1953), однако ^ специфика исторического исследования предполагает и обращение как к более раннему (поиск истоков культурно-исторических воззрений), так и к более

1 Т. Н. Галчева. П.М. Бицилли - опыт возвращения // П.М.Бицилли. Избранное. София, 993.С. 37. позднему (рассмотрение судеб культурно-исторической концепции) периодам.

Цели и задачи исследования определили и его структуру. Работа состоит из введения, трех глав и заключения. Первая глава работы составляет биографический очерк ученого. Мы попытались показать трансформацию идейно-теоретических воззрений Бицилли на фоне основных фактов его жизни. Глава достаточно условно разделена на два параграфа по хронологическому принципу, где рубежом избран отъезд Бицилли из России. Вторая глава посвящена непосредственно теоретико-методологическим воззрениям ученого. При этом особое внимание уделяется категории культуры, которой сам Бицилли придавал огромное значение в процессе познания прошлого. Наилучшим образом концепция историка представлена в его работе «Очерки теории исторической науки» (Прага, 1925), поэтому анализу этой работы нами уделяется большое внимание. В третьей главе работы рассматривается преломление теоретических выводов ученого в текстах его конкретно-исторических исследований. Научное наследие Бицилли чрезвычайно велико, поэтому охватить все темы, интересовавшие его, в одном исследовании невозможно. Для анализа нами были выбраны работы, посвященные изучению культуры Западной Европы и России, представляющие, на наш взгляд, наибольший интерес, новизну и оригинальность.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Культурно-историческая концепция П.М. Бицилли"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, исследования П.М. Бицилли можно включить в общий контекст методологических поисков начала XX века, направленных на преодоление кризиса исторической науки.

Бицилли был не удовлетворен тем, что считалось «научной» трактовкой истории, то есть подведением исторической реальности под отвлеченные категории формальных наук. Это для него означало превращение живых людей в «мнимые величины», лишенные собственного смысла. Понимание Бицилли задач и методов исторической науки, основные аспекты его историко-культурной концепции, а также реализация этих теоретико-методологических посылок при исследовании конкретно-исторических проблем были рассмотрены в данном диссертационном исследовании.

В целом, на наш взгляд, теоретико-методологические позиции Бицилли на протяжении всей его научной жизни принципиально не менялись. Можно проследить лишь постепенную смену тематики и направлений его исследований. Так, в России его интересы сосредотачивались преимущественно на истории западноевропейского средневековья, в процессе изучения которой формируются его основные теоретико-методологические воззрения. В эмиграции круг интересов и проблем, разрабатываемых Бицилли, чрезвычайно расширяется. В Болгарии он начинает заниматься различными вопросами литературоведения, лингвистики, культурологии. Видимо, эта переориентация была вызвана не только внешними обстоятельствами, но и внутренне подготовлена всеми предыдущими научными поисками Бицилли, что было отмечено в работе.

Прежде всего, Бицилли стремился вернуть истории ее самостоятельное значение. В связи с этим задачу исторической науки он видел в осознании всего исторически индивидуального, что есть в рассматриваемом явлении. Этому принципу он следовал в своих работах. Реализация же этого методологического положения у Бицилли осуществляется в виде создания исторического синтеза, который Бицилли понимал как поиск упорядочивающего начала в огромном количестве фактов реальной действительности.

П.М. Бицилли можно считать одним из тех, с кем было связано обновление исторического знания в России. В его исследованиях акцент смещается с внешнего, событийного как такового на внутреннее -стоящего за ним человека. Предметом изучения для Бицилли становятся люди во времени, их дела, представления о самих себе, об окружающем их мире, отраженные в формах их общения друг с другом. За событиями, фактами, продуктами быта или творчества Бицилли стремится разглядеть человека. Именно через личность он подходит к изучению эпохи, выявляет ее «дух», синтезирующий и индивидуализирующий данный период.

Таким образом, главное его внимание сфокусировано на человеческой личности как главном факторе исторического процесса.

Большой интерес, на наш взгляд, представляют искания Бицилли в области культуры (как в разработке теоретических построений относительно этой категории, так и в области истории культуры). Бицилли можно считать одним из пионеров в области культурологии. Само понятие «культура» рассматривалось им в широком, а не традиционном смысле этого слова. Основой любой культуры для Бицилли являлся именно некий «дух», проявляющий себя во всех областях жизни - и в праве, и в науке, и в хозяйстве, и в религии. Именно это заставляло Бицилли выходить за рамки эстетических и философских категорий, за рамки литературы, скульптуры и живописи. Чтобы понять культуру, он пытается восстановить основные элементы, составляющие картину мира данной эпохи. Таким образом, можно утверждать, что Бнцнлли, по сути, занимался исследованиями в области ментальности. Социокультурный подход в творчестве Бицилли меняет ракурс рассмотрения природы исторического процесса. Поступки и реакции человека во многом диктуются сложившимися идеалами, мировосприятием в целом, культурной традицией. Поэтому человек с его внутренним миром выводится ученым в центр исследования.

Итак, некоторые вопросы, касающиеся изучения истории и культуры, Бицилли поставил независимо от своих западных коллег, а иногда и опережая их, что и было показано в данном диссертационном сочинении.

Конкретно-исторические искания Бицилли в области исторической и социальной психологии средневековья, несомненно, отличались новаторством для своего времени и не утратили ценность по сей день. Многие его идеи в модифицированном виде можно встретить и в современной исторической науке. Это было показано на примере сравнительного анализа работ А.Я. Гуревича и П.М. Бицилли.

Структурные характеристики средневекового мировоззрения (универсализм, символизм, иерархизм), выведенные Бицилли в ходе исследования данного периода, не оспариваются, в общем-то, и современными исследователями.

Немалый интерес представляют и работы Бицилли по культуре России, у ^ Многие идеи, высказанные им по этой теме, кажутся нам плодотворными. ) ^

В целом, созвучность многих взглядов, идей, высказанных Бицилли, с современными исканиями исторической науки позволяют сделать вывод о необходимости более внимательного прочтения трудов этого выдающегося русского историка.

Список научной литературыАшурова, Наталья Игоревна, диссертация по теме "Историография, источниковедение и методы исторического исследования"

1. П.М. Бицилли. Colonus и Conductor в свете новейших исследований // Ь Журнал министерства народного просвещения. Отдел классическойфилологии. Нов. сер. 1913. № 46. С. 358 379.

2. Он же. Рец.: Трельс-Лунд. Небо и мировоззрение в круговороте времени // Известия Одесского библиографического общества. Одесса. 1913. № 1. С. 11 14.

3. Он же. Рец.: Л. Карсавин. Монашество в средние века // Известия Одесского библиографического общества. Одесса. 1913. № 4. С. 162- 170.

4. Он же. Заметки об иоахимизме // Журнал министерства народного просвещения. Нов. сер. 1914. № 53. С. 242 249.

5. Он же. Западное влияние на Руси и начальная летопись. Одесса: Экон. тип. 1914. 27с.ч 6) Он же. Новое историко-литературное направление // Известия Одесского библиографического общества. Одесса. 1914. Т. 3. Вып. 2. С. 93 102.

6. Он же. Салимбене. Очерки итальянской жизни XIII века. Одесса. 1916. 305с.

7. Он же. 30-летие научной деятельности профессора Е. Н. Щепкина // Одесский листок. 1916. 6 янв.

8. Он же. Новгородское сказание о IV Крестовом походе // Исторические известия. 1916. № 3 4. С. 53 - 60.

9. Он же. Основы социализма / Ком об-ние социалист, студ. города Одессы. Одесса, 1917. 45с.

10. Он же. Происхождение исторической науки и аббат Дюбо // Исторические известия. 1917. № 1. С. 79-81.

11. Он же. Общественные движения в изображении средневековых историков // Журнал министерства народного просвещения. 1917. № 5. С. 67 -88.

12. Он же. Падение Римской империи. Одесса: Кн. изд-во A.A. Ивасенко. 1919. 104с.

13. Он же. Элементы средневековой культуры. Одесса: Гносис. IV + 157с.; 2-е изд.: СПб.: Мифрил. 1995. XXVII+244c.

14. Он же. Рец.: Гибель Запада. Oswald Spengler. Der Untergang des Abendlandes. 1920 // Русская мысль. София. 1921. Кн. VIII IX. С. 308 - 311.

15. Он же. Рец.: Падение Римской республики. Eduard Meyer, Caesars Monarchie und das Principat des Pompeius, 1919 // Там же. С. 311 314.

16. Он же. "Восток" и "Запад" в истории Старого света // На путях: Утверждения евразийцев. М.; Берлин. 1922. Кн. 2. С. 317 340.

17. Он же. Опыты характеристики пушкинского творчества: 1. Некоторые черты стиля Пушкина // Русская мысль. София. 1922. Кн. 4. С. 117 128.

18. Он же. Рец.: M.JI. Гофман. Пушкин. Петроград. 1922. 156с. // Там же. Прага. 1922. Кн. VI VII. С. 315 - 316.

19. Рец.: O.Spengler. Der Untergang des Abendlandes. Bd. 2. 1922 // Там же. Берлин. 1922. Кн. VIII XII. С. 225 - 228.

20. Он же. Католичество и Римская церковь // Россия и латинство: Сб. ст. Берлин. 1923. С. 40 79. (То же // П.М. Бицилли. Избранное. София, 1993. С. 88-119).

21. Он же. Памяти В.Э. Крусмана // Русская мысль. Прага Берлин. 1923. Кн. I —II. С. 342-345.

22. Он же. Рец.: К. Чуковский. Некрасов как художник. Петроград, 1922 // Там же. Кн. VI -VIII. С. 437 438.

23. Он же. Проблемы современной истории: Вступит, лекция. // Годишник СУ ИФФ. 1924. Т. 20. С. 1-15. (То же // П.М. Бицилли. Избранное. София, 1993. С. 49-64).

24. Он же. Очерки теории исторической науки. Прага: Пламя, 1925. 339с.

25. Он же. Игнатий Лойола и Дон-Кихот // Сб. в чест на Васил Н. Златарски, по случаю 30-г. му научна и профессорска дейност. София, 1925. С. 11 24. (То же // П.М. Бицилли. Место Ренессанса в истории культуры. СПб, 1996. С. 201 -226).

26. Он же. Народное и человеческое: по поводу "Евразийского временника". Берлин. 1925. Кн. 4 // Современные записки. Париж. 1925. Кн. 25. С. 484 -494.

27. Он же. Рец.: М.И. Ростовцев. Очерк истории Древнего мира. Берлин. Слово, 1924 // Современные записки. Париж, 1925. Кн. 23. С. 495 497.

28. Он же. Павел Гаврилович Виноградов как историк // Современные записки. 1926. Кн. 27. С. 529 535.

29. Он же. Спор о Бакунине и Достоевском (Статьи Л.П. Гроссмана и Вяч. Полонского) // Там же. 1926. Кн. 28. С. 488 491.

30. Он же. Рец.: Из далекого и близкого прошлого. Сб. этюдов из всеобщей истории в честь 50-летия научной жизни Н.И. Кареева. Петроград-Москва. 1923 // Современные записки. 1926. Кн. 27. С. 586 589.

31. Он же. Рец.: J1.M. Сухотин. История Древнего мира. Изд-во книжн. маг. Стефанович и Ко. Белград. 1925 // Там же. С. 589 591.

32. Он же. Рец.: Всеволод Иванов. Мы. Харбин. 1926. XVI +369с. // Там же. 1926. Кн. 29. С. 489-495.

33. Он же. Рец.: JI. М. Сухотин. Учебник русской истории. Младший курс. Ч. 1.Н. Сад. 1926//Там же. С. 518-521.

34. Он же. Св. Франциск Ассизский и проблема Ренессанса (1226-1926) // Современные записки. 1927. Кн. 30. С. 520 537. (То же // П.М. Бицилли. Место Ренессанса., с. 171 -200).

35. Он же. Два лика евразийства // Современные записки. 1927. Кн. 31. С. 421 434. (То же // П.М. Бицилли. Избранные труды по филологии. М., 1996. С. 35-48).

36. Он же. Наследие империи // Современные записки. 1927. Кн. 32. С. 311 -325.

37. Он же. Фашизм и душа Италии // Там же. 1927. Кн. 33. С. 313 336. (То же // П.М. Бицилли. Избранное., с. 186-210).

38. Он же. Рец.: Евразийский временник. Кн. V. Париж. 1927 // Там же. 1927. Кн. 33. С. 484-486.

39. Он же. Рец.: М.А. Циммерман. Соединенные штата Северной Америки в истории человечества (1776 -1926). Прага. Пламя // Там же. С. 553 554.

40. Он же. Рец.: П. Сакулин. Русская литература и социализм. 2-е перераб. изд. Ч. 1. 1924 // Там же. С. 538 539.

41. Он же. Историософские идеи Фридриха Визера // Современные записки. 1928. Кн. 35. С. 506 519. (То же // П.М. Бицилли. Избранное., с. 137 -154).

42. Он же. Нация и народ // Современные записки. 1928. Кн. 37. С. 342 353.

43. Он же. Рец.: И.М. Гревс. История одной любви. И.С. Тургенев и Полина Виардо. Москва. 1927 // Там же. Кн. 27. С. 544 546.

44. Он же. Новые синтезы русской истории. Рец.: Г. В. Вернадский. Начертание русской истории, ч. 1. С приложением "геополитических заметокпо русской истории". 1927. A History of Russia by Prince D. S. Mirsky. London, 1927// Там же. Кн. 34. С. 514 522.

45. Он же. Рец.: Российская Ассоциация научно исследовательских институтов общественных наук. Институт истории. Ученые записки. Т. 2. М., 1927//Там же. С. 535-537.

46. Он же. Рец.: Т.П. Федотов. Святой Филипп, митрополит московский. УМСА-PRESS. Париж. 1927 // Там же. Кн. 36. С. 539 542. (То же // Русская литература. 1990. № 2. С. 138 - 140.)

47. Он же. Державин Пушкин - Тютчев и русская государственность // Сб. ст., посвящ. П. Н. Милюкову (1859 - 1929). Прага: Орбис. С. 351 - 374. (То же // П.М. Бицилли. Избранное., с. 276 - 303.)

48. Он же. Россия и восточный вопрос в царствование императора Николая I // Руско-български сборник / Славянско дружество в България. София: Витоша. С. 56 84. (То же // П.М. Бицилли. Избранное., с. 255 - 275.)

49. Он же. Нация и государство // Современные записки. 1929. Кн. 38. С. 380 -400.

50. Он же. Нация и язык // Там же. Кн. 40. С. 403 426.

51. Он же. Проблема русско-украинских отношений в свете истории. Прага: Единство. 38с. (То же // П.М. Бицилли. Избранные труды по филологии., с. 107- 134.)

52. Он же. Эволюция нации и революция // Современные записки. 1930. Кн. 42. С. 374-384.

53. Он же. Geopolitical Conditions of the Evolution of Russian Nationality // The Journal of Modern History. Vol. II/l. P. 27 36.

54. Он же. Рец.: Н.И. Никифоров. Сеньеральный режим во Франции в исходе Старого Порядка (преимущественно в Пуату). 1928 // Современные записки. 1930. Кн. 41. С. 548 550.

55. Он же. Рец.: Андрей Белый. Ритм как диалектика. Москва. 1929 // Там же. Кн. 43. С. 501 -503.

56. Он же. Рец.: La vie de Bakounine par Hélène Iswolsky. Paris. 1930 // Там же. Кн. 44. С. 529-530.

57. Он же. Что следует отрицать в "Утверждениях" // Новый град. Париж, 1931. № 1.С. 81-85.

58. Он же. U.S.E.? //Современные записки. 1931. Кн. 45. С. 362 388.

59. Он же. Историография Милюкова // Числа. 1931. № 5. С. 175 182.

60. Он же. Похвала музыке // Там же. С. 202 -211.

61. Он же. Рец.: A.M. Топоров. Крестьяне о писателях. Госиздат. 1930 // Современные записки. 1931. Кн. 46. С. 522 524.

62. Он же. Рец.: Творческая история. Исследования по русской литературе. Редакция Н.К. Пиксанова. Москва. 1927 // Там же. С. 524 525.

63. Он же. Рец.: Ив. Бунин. Тень Птицы. Изд-во "Современные записки". Париж. 1931 // Там же. Кн. 47. С. 493 494.

64. Он же. Проблема нового средневековья // Новый град. 1932. № 2. С. 50 -58. (То же // П.М. Бицилли. Избранное., с. 167 175.

65. Он же. К вопросу о природе русской государственности в дореволюционный период // Новый град. 1932. № 4. С. 84 86.

66. Он же. П. А. Бакунин // Путь. 1932. № 34. С. 19-38. (То же. П.М. Бицилли. Избранное., с. 304-319.)

67. Он же. Параллели // Современные записки. 1932. Кн. 48. С. 334 345. (То же // П. М. Бицилли. Избранное., с. 211 - 222.)

68. Он же. К пониманию современной культуры (Проблема универсального языка) // Современные записки. 1932. Кн. 49. С. 318 334.

69. Он же. Рец.: Bertrand de Jouvenel. Vers Etatus-Unis d'Europe. Paris. 1930. G. Valois. Bibl. Syndicaliste, t. 21 // Новый град. Париж, 1932. № 3 4. С. 92 - 93.

70. Он же. Рец.: Федотов Г. П. Святые Древней Руси. Париж, изд. YMCA, 1931 // Современные записки. Париж, 1932. Кн. 48. С. 492 493

71. Он же. Рец.: Charles Du Bos. Approximations. IV ser. Paris. 1931 // Там же. Кн. 48. С. 461 -462.

72. Он же. Место Ренессанса в истории культуры // Годишник СУ ИФФ. Т. 29. Ч. 1; 2-е изд.: СПб.: Мифрил. 1996. XIV+256c.

73. Он же. Жизнь и литература // Современные записки. 1933. Кн. 51. С. 273 -287.

74. Он же. Венок на гробе Романа // Числа. 1933. № 7/8. С. 166 173.

75. Он же. Рец.: Bertrand de Jouvenel. L'Economie dirigée. Paris, 1928 (Bibl. Syndicaliste). Librairie Valois // Новый град. Париж. 1933. № 5. С. 101-103.

76. Он же. Constantin Ostrogorsky, Joseph de Maistre und seine Lehre von der höchsten Macht und ihren Trägern. Helsingfors. 1932 // Там же. № 7. С. 91 93.

77. Он же. Рец.: Т. Таманин. Отечество. YMCA-PRESS. Париж. 1933 // Современные записки. 1933. Кн. 52. С. 459 461.

78. Он же. Рец.: М. Цетлин. Декабристы. Судьба одного поколения. Изд-во "Современные записки". 1933 // Там же. С. 465 466.

79. Он же. Рец.: Marquis de Lur-Soluces. Lomonosoff le prodigieux moujik. r Paris. 1933 // Там же. Кн. 53. С. 460 461.

80. Он же. Рец.: Georges Vernadsky. La Charte constitutionnelle de l'Empire Russe de l'an 1820. Traduit du russe par Serge Oldenbourg. Paris. 1933 // Там же. С. 462-463.

81. Он же. Проблема свободы в наше время // Новый град. 1934. № 9. С. 4755. (То же // П.М. Бицилли. Избранное., с. 176 185.)

82. Он же. Оазис // Современные записки. 1934. Кн. 55. С. 396 408.

83. Он же. Ред.: Antoine Martel. Michel Lomonosov et la langue littéraire russe. Bibliothèque de l'Instiut français de Léningrad. t. 12. Paris. 1933 // Там же. С. 428 429.

84. Он же. Рец.: J1. Зуров. Древний путь. Изд. "Современные записки", 1934 // Современные записки. 1934. Кн. 54. С. 460-461.

85. Он же. Рец.: A. Remizov. Tourgueniev, poète du rêve. Paris, 1933 // Там же. С. 461.

86. Он же. Рец.: Fedor Stepun. Das Antlitz Russlands und das Gesicht der Révolution. Leipzig. Gotthelf-Verlag. 1934 // Современные записки. 1934. Кн.56. С. 436-438.

87. Он же. Две эпохи крушения старого порядка // Современные записки. 1935. Кн. 57. С. 423 429. (То же // П.М. Бицилли. Избранное., с. 223 - 231.

88. Он же. Кризис истории // Современные записки. 1935. Кн. 58. С. 328 -335.

89. Он же. Формула нашего времени // Там же. Кн. 59. С. 391 399.

90. Он же. Рец.: В.Станкевич. Динамика мировой истории. Париж. 1934 // Современные записки. 1935. Кн. 57. С. 472-474.

91. Он же. Рец.: Н. Метнер. Муза и Мода. Изд. "Таир". Париж, 1935 // Современные записки. Париж, 1935. Кн. 58. С. 480 482.

92. Он же. Проблемы современности // Современные записки. 1936. Кн. 62. С. 382-392.

93. Он же. Рец.: "Круг". Альманах. Изд. "Парабола". 1936 // Там же. С. 445 -447.

94. Он же. Образ совершенства// Современные записки. 1937. Кн. 63. С. 205 -219.

95. Он же. Смерть Евгения и Татьяны // Там же. Кн. 64. С. 413 416.

96. Он же. Wladimir Weidle. Les Abeilles d'Aristée // Там же. С. 471 473.

97. Он же. Рец.: проф. Г. Я. Трошин. Пушкин и психология творчества. Прага, 1937 // Там же. Кн. 65. С. 437 438.

98. Он же. Краткая история Адама и Евы // Круг. Париж. 1938. № 3. (То же // П. М. Бицилли. Трагедия русской культуры., с. 494 496.

99. Он же. Литературные заметки // Современные записки. 1938. Кн. 66. С. 205-219.

100. Он же. Рец.: А.Л. Бем. Психоаналитические этюды. Прага. 1938 // Русские записки. 1938. № 8/9. С. 198 199.

101. Он же. Рец.: В.Смоленский. Наедине. Изд-во "Современные записки". 1938 // Современные записки. 1938. Кн. 66. С. 451 -452.

102. Он же. К вопросу о взаимоотношениях "Востока" и "Запада" в истории Европы // Сб. в памет на проф. Петър Николов. София. 1938. С. 48 54. (То же // П.М. Бицилли. Избранное., с. 248 -254).

103. Он же. Социология и история // Правни изследования, посветени на проф. В. Ганев, по случай 30-г. му академична дейност. София. С. 27 38. (То же // П. М. Бицилли. Избранное. С. 155 - 166).

104. Он же. Основни насоки в историческото развития на Европа (От началото христианска ера до наше время) // Университетска б-ка. София. 1940. Т. 229 (10). С. 1 275; 2-е изд.: София: Изд-во на Българската академия на науките. 1994. 276с.

105. Он же. Вторичное варварство // Современные записки. Париж, 1940. № 70. С. 264-269.

106. Он же. Рец.: Д.И. Чижевский. Гегель в России (Рус. Научная Библиотека, кн. II. Изд. "Современные записки" и "Дом книги", Париж, 1939) // Современные записки. 1940. Кн. 70. С. 289 291.

107. Он же. К вопросу о происхождении "Слова о полку Игореве" (По поводу исслед. проф. А.Мазона) // Заметки к "Слову о полку Игореве" / Ин-т им. Н.П. Кондакова. Вып. 2. Белград. С. 1 20.

108. Он же. Заметки о стиле Пантелеймонова // Новоселье. 1949. № 39/41. С. 198-201.

109. П.М. Бицили. Класическото изкуство: Стилови изследования. София: Анубис. 1995. 320с.

110. Bicilli P. La théâtre de la Renaissanse en Italie // Bulgarian Review. 1995. Y. 23. №2. P. 112-128.1. ЛИТЕРАТУРА

111. Адамович Г. Литературные беседы (О русском языке и споре кн. Волконского с П. Бицилли) // Звено. Париж, 1927. № 6. С. 309 313.

112. Адамович Г. Литературные заметки // Последние новости. 1934. 29 авг. № 4900.

113. Анненкова И.В. Вступительная статья к публикации: Бицилли П.М. Нация и язык // Изв. Рос. АН. Сер. лит и яз. 1992. Т. 51. № 5. С. 68 70.

114. Анненкова И.В. Эссеистика П.М. Бицилли // Русская речь. 1994. № 2. С. 35-44.

115. Асоян Ю., Малафеев А. Открытие идеи культуры (Опыт русской культурологии середины XIX начала XX веков). М., 2000. 344 с.

116. Барг М.А. Категории и методы исторической науки. М.: Наука, 1984. 342с.

117. Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. М.: Наука. 1978. 199с.

118. Баткин Л.М. Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности. М.: Наука, 1989. 270с.

119. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М.: Художественная литература. 1990. 543с.

120. Бергсон А. Собрание сочинений: в 4-х томах. М.: Московский Клуб (Биб-ка Московского Клуба). 1992. Т.1. 328с.

121. Бергсон А. и др. Французская философия и эстетика XX века. М.: Искусство. 1995. 272с.

122. Бердяев H.A. Новое средневековье: Размышления о судьбах России и Европы. М., 1991.

123. Бердяев Н. А. Утопический этатизм евразийцев // Он же. О русской философии. Свердловск: изд-во Уральского ун-та, 1991. С. 198 204.

124. Берк П. Антропология итальянского Возрождения // Одиссей. 1993. М.: Наука. 1994. С. 272-283.

125. Бенвенист Э. Цивилизация. К истории слова // Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.

126. Бирман М.А. А.П. Мещерский (1915 1992). Несколько страниц к биографии первого "бициллиеведа" // Полутропоп. К 70-летию Владимира Николаевича Топорова: Сб. ст./РАН. Ин-т славяноведения; Отв. Ред. Николаева T. M. - М.: Индрик, 1998. С. 800 - 805.

127. Он же. П.М. Бицилли. (1879 1953) // Славяноведение. 1997. № 4. С. 49 -63.

128. Блок М. Апология истории, или Ремесло историка. 2-е изд. доп. М.: Наука. 1986. 254с.

129. Блок М. Короли-чудотворцы = Les rois Thaumaurges: Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти, распространенных преимущественно во Франции и Англии. М.: Языки русской культуры. 1998. 709с.

130. Боровой С. Воспоминания. М., 1993.

131. Бороздин И. Ученые заслуги М.И. Ростовцева. М., 1915.

132. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм (XV -XVIII вв.). М, 1988. Т. 2.

133. Бузескул В.П. Всеобщая история и ее представители в России в XIX и начале XX века: Материалы. Л., 1931. Ч. 2.

134. Буркхардт Я. Культура Возрождения в Италии: опыт исследования. М.: Юрист. 1996. 592с.

135. Вайнштейн O.J1. История советской медиевистики. Д., 1968.

136. Валк С.Н. Историческая наука в Ленинградском ун-те за 125 лет // Труды юбилейной научной сессии. Секция ист. наук. Л., 1948. С. 3 79.

137. Васильева М. П.М. Бицилли пушкинист // Пушкин и культура русского зарубежья: Междунар. научн. конференция, посвященная 200-летию со дня рождения, 1-3 июля 1999 г./ Сост. Васильева М. А. - М.: Русский путь, 2000. 406с.

138. Васильева М.А. Писатели русского зарубежья (1918 1940). М., 1993. 4.1.

139. М. Васильева. Путь интуиции // П.М. Бицилли. Трагедия русской культуры: Исследования. Статьи. Рецензии. М.: Русский путь. 2000. С. 5 28.

140. Вебер М. Исследования по методологии науки / АН СССР. Ин-т информации по общественным наукам. М., 1980. Ч. 1. 202с.; ч. 2. 224с.

141. В. Вейдле. Борьба с историей // Современные записки. 1933. Кн. 52. С. 437 -445.

142. Он же. Умирание искусства: Размышления о судьбе литературного и художественного творчества. Париж, 1937. 137с.

143. Он же. Рец.: П. Бицилли. Место Ренессанса в истории культуры. Ежегодник Софийского университета. Т. 29 (1). София. 1933 // Современные записки. 1933. № 53.

144. Он же. Рец.: П.М. Бицилли. Хрестоматия по истории русской литературы. Часть II. Лит-ра XVIII века. Изд. "Родина и Родная Речь". Париж, 1932 // Современные записки. Париж. 1932. Кн. 50. С. 465 466.

145. Великовский С.И. Культура как полагание смысла // Одиссей: Человек в истории. М., 1989.

146. Вернадский Г.В. История России. Московское царство. Ч. 1, 2. Тверь -Москва. 1997.

147. Веселовский А.Н. Избранные статьи. Д., 1939.

148. Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. М., 1994.

149. Виноградов П.Г. Фюстель де-Куланж. (Итоги и приемы его ученой работы) // Русская мысль. 1890. Кн. 1. С. 83 103.

150. Володарский В.М. Якоб Буркхардт. Жизнь и творчество // Буркхардт Я. Культура Возрождения в Италии: опыт исследования. М.: Юрист. 1996. С. 521 -540.

151. Вомперский В.П. П.М. Бицилли. Жизненный и творческий путь // П.М. Бицилли. Избранные труды по филологии /Росс. АН. Отд-ние литературы и языка. Комиссия по истории филологических наук. М.: Наследие, 1996. С. 6 -21.

152. Галчева Т.П. М. Бицилли Опыт возвращения // П.М. Бицилли. Избранное: Историко-культурологические работы. Т. 1. София: Изд-во на Министерството на отбраната "Св. Георги Победоносец". 1993. С. 7 - 40.

153. Герье В.И. Франциск апостол нищеты и любви. М., 1908.

154. Гессен С. Евразийство // Современные записки. Париж. 1925. Кн. 25. С. 494-508.

155. Горяинов А.Н. Из забытых "мелочей" журнала "Славянский глас" (1919 1933) // Славяноведение. 1992. № 4. С. 56 - 67.

156. Гревс И.М. Вступительная статья // Эйкен Г. История и система средневекового миросозерцания. СПб, 1907. С. V XXXII.

157. Гревс И.М. Лик и душа средневековья // Анналы. Пг., 1922. № 1. С. 21 -41.

158. Гревс И.М. Новое исследование о колонате // Журнал министерства народного просвещения. 1886. № 12. С. 347 353.

159. Гревс И.М. Новый труд в религиозной истории средневековой Италии в русской научной литературе // Журнал министерства народного просвещения. 1913. Ч. XLVIII. № 12. С. 336-405.

160. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство. 1972. 318с.; 2-е изд.: М.: Искусство. 1984. 350с.

161. Гревс И. Памяти В.Э. Крусмана (Некролог) // Анналы. 1922. № 2.

162. Гутнова Е.В. Историография истории средних веков. М.: Высшая школа, k 1985.

163. Гуревич А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников. М.: Искусство. 1989. 367с.

164. Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М.: Искусство. 1990. 397с.

165. И.Н. Голенищев-Кутузов. Творчество Данте и мировая культура. М., 1971.

166. Данилов А.И. Проблемы аграрной истории раннего средневековья в немецкой историографии конца XIX начала XX в. М.: Изд-во АН СССР. 1958.368с.

167. Диаспора: Новые материалы. Париж СПб.: Thenaeum - Феникс.2001. Вып. 1.748с.к 176) Дильтей В. Описательная психология. СПб.: Алтейя. 1996. 156с.

168. Димитрова Н. Русские философы в Болгарии после первой мировой войны // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Сер. 6 Философия, политология, социология, психология, право, международные отношения. 1997. № 1.С. 36-39.

169. Добиаш-Рождественская O.A. Культура западноевропейского средневековья. М.: Наука. 1987. 350с.

170. Добиаш-Рождественская O.A. Религиозная психология средневековья в исследованиях русского ученого // Русская мысль. 1916. № 4. С. 22 28.

171. Дорошенко Н.М. Философия и методология истории в России (конец XIX начало XX вв.). СПб, 1997.

172. Евразийство и Россия: Девятнадцатое заседание дискуссионного клуба г "История и современность" 3 марта 1999 года. Томск, 1999. 24с.

173. Егоров Д.Н. Средневековая религиозность и труд Л.П. Карсавина // Исторические известия. 1916.№2. С. 85-106.

174. Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. Критика европейской культуры у русских мыслителей. Париж, 1926.

175. Ионин Л.Г. Социология культуры. М., 1998.

176. Историческая наука и историческое сознание. Томск: Изд-во Томского ун-та. 2000. 234с.

177. Историческая наука на рубеже веков: Материалы Всероссийской научной конференции. Томск: Изд-во Томского ун-та. 1999. Т. 1. 373с.

178. Историческая наука российской эмиграции 20 30-х гг. XX века. М.: Аиро-ХХ. 1998. 312с.

179. К новому пониманию человека в истории. Очерки развития современной западной исторической мысли. Томск, 1994. 226с.

180. Каганович Б.С. П.М. Бицилли и его книга // Бицилли П.М. Элементы средневековой культуры. СПб.: Мифрил. 1995. С. VII XXVII.

181. Каганович Б.С. П.М. Бицилли и культура Ренессанса // СПб.: Мифрил. 1996. С. VII-XIII.

182. Каганович Б.С. П.М. Бицилли как историк средневековой и ренессансной культуры // Культура Возрождения и средние века. М., 1993. С. 186- 197.

183. Каганович Б.С. П.М. Бицилли как историк культуры // Одиссей: Человек в истории. 1993. Образ "другого" в культуре. М.: Наука. 1994. С. 256 271.

184. Каганович Б.С. К теме: П.М. Бицилли и евразийцы // Диаспора. Новые материалы. СПб.: Феникс, 2001. Вып.2. С. 291 299.

185. Каганович Б.С. П.М. Бицилли как литературовед // Studia Slavica Hungaria. Budapest. 1988. № 34/1 4. С. 205 - 222.

186. Каганович Б.С. Петербургская школа медиевистики в конце XIX -начале XX века. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Л., 1986. 16с.

187. Каганович Б.С. Русские историки западного Средневековья и Нового времени (Конец XIX первая половина XX в.). Дисс.доктора ист. наук. СПб, 1995.

188. Кареев Н.И. Общий религиозный фонд и индивидуализация религии // Русские записки. 1916. № 9. С. 195-225.

189. Карсавин Л.П. Монашество в средние века. М.: Высшая школы. 1992. 191с.

190. Карсавин Л.П. Очерки религиозной жизни в Италии XII XIII веков. СПб., 1912. XX+ 843 +21с.

191. Карсавин Л.П. Сочинения. Т.Н. Основы средневековой религиозности XII XIII веках преимущественно в Италии. СПб.: Алетейя. 1997. 431с.

192. Карсавин Л.П. Рец.: П.М. Бицилли. Салимбене. Очерки итальянской культуры XIII века. Одесса, 1916 // Исторический вестник. 1917. Т. CXIVIII. №4. С. 259-260.

193. Корелин М.С. Ранний итальянский гуманизм и его историография. М., 1892.

194. Кроче Б. Теория и история историографии. М.: Языки русской культуры. 1998. 192с.

195. Кроче Б. Эстетика как наука о выражении и как общая лингвистика. М., 1920. Ч. 1. 171с.

196. Культура Возрождения и религиозная жизнь эпохи. М.: Наука. 1997. 224с.

197. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М.: Прогресс. 1992. 376с.

198. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: Мысль. 1998. 750с.

199. Люкс Л. Евразийство // Вопросы философии. 1993. № 6. С. 105 114.

200. А.П. Мещерский. Заметки и материалы к биобиблиографии русских ученых в Болгарии. 1920 1949 // П. М. Бицилли. Трагедия русской культуры: Исследования. Статьи. Рецензии. М.: Русский путь. 2000. С. 562 -588.

201. Могильницкий Б.Г. История исторической мысли XX века: Курс лекций. Вып. 1: Кризис историзма. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2001. 206с.

202. Могильницкий Б.Г. История исторической мысли XX века: Курс лекций. Вып. 2: Становление "новой исторической науки". Кризис историзма. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. 178с.

203. Могильницкий Б.Г. Политические и методологические идеи русской либеральной медиевистики середины 70-х годов XIX века начала 900-х годов. Томск, 1969. 408с.

204. Морозов A.A. Русская медиевистика в эмиграции (Л.П. Карсавин, П.М. Бицилли, Н.П. Оттокар). Дисс.канд. ист. наук. Омск, 2001.

205. Мочульский К. Проф. Бицилли. Краткая история русской литературы. Ч. 2. От Пушкина до нашего времени // Современные записки. Париж. 1935. Кн. 57. С. 467-468.

206. Культурология. XX век. Словарь. 2 т. СПб, 1998.

207. На Путях. Утверждения евразийцев. Берлин, 1922. Кн. 2.

208. Неизвестные письма Бунина / Публ. А. Мещерского // Рус. лит. 1961. № 4.

209. Неретина С.С. Слово и текст в средневековой культуре. История: миф, у время, загадка. М., 1994.

210. Неусыхин А.И. Проблемы европейского феодализма. М., 1974.

211. Нечухрин А.Н. Смена парадигм в российской историографии всеобщей истории (80-ые г.г. 19 в. 1917 г.). М., 1993.

212. Отчет о состоянии деятельности имп. Новороссийского университета за 1909 г. Одесса, 1910.

213. Панофский Э. Ренессанс и "ренессансы". М., 1998.

214. Пашуто В.Т. Русские историки-эмигранты в Европе. М.: ИВИ РАН. 1992. 400с.

215. Попова Т.Н., Максименко И.В. Судьбы ученых: из истории Новороссийского университета (биоисториографические этюды) // Российские университеты в XVIII XX вв.: Сб-к научн. статей. /

216. Воронежский гос. ун-т; Отв. Ред. Чесноков В. И. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1999. Вып. 4. С. 155 173.

217. Пузино И. Некоторые замечания о книге Карсавина "Основы средневековой религиозности" // Ист. изв. 1916. № 1. С. 94 98.

218. Пфандль X. Русский язык современной эмиграции. // Русская речь. 1994. №3.

219. Раев М. Россия за рубежом. История культуры русской эмиграции. 1919 1939. М.: Прогресс-Академия. 1994. 295с.

220. Риккерт Г. Границы естественно-научного образования понятий. СПб., 1903.

221. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре // Культурология. XX век. Антология. М., 1995.

222. Рубинштейн H.J1. О путях исторического исследования // История СССР. 1962. №6. С. 88-114.

223. Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. Онтология. М., 1993.

224. Рудман М.Н. Концепция исторического синтеза в творчестве Л.П. Карсавина и П.М. Бицилли. Автореф. дисс.канд. ист. наук. Казань, 2002

225. Русские в Праге. 1918 1928. Под. ред. С.П. Постникова. Прага: Пламя. 1928.

226. Савицкий П.Н. Континент Евразия. М., 1997.

227. Самосознание европейской культуры XX века: мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе: Сб-к. М., 1991. 365с.

228. Свешников A.B. Историческая концепция Л.П. Карсавина и поиски нового языка исторической науки. Автореф. дисс. канд. истор. наук. Томск, 1997. 21с.

229. Соболев A.B. Своя своих не познаша // Начала. 1992. № 3 .

230. Спекторский Е.В. Христианство и культура. Прага. 1925.

231. Степун Ф.А. Об общественно-политических путях "Пути" // Современные записки. Париж. 1926. Кн. 29. С. 442 448.

232. Струве Г.П. Русская литература в изгнании. Нью-Йорк, 1956.

233. Сыченкова Jl.А. Культура Западной Европы в российском гуманитарном знании. Казань: Изд-во Казанского гос. технического университета. 2000. 248с.

234. Трельч Э. Историзм и его проблемы. М.: Юрист. 1998. 719с.

235. Трифильев Е.П., Попруженко М.Г. Отзыв о научных трудах E.H. Щепкина // Народное просвещение. 1922. № 6/10.

236. Н.С. Трубецкой О туранском элементе в русской культуре // Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. Онтология. М., 1993.

237. Трубецкой Н.С. Европа и человечество. София, 1920.

238. Трубецкой Н.С. Об истинном и ложном национализме // Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. Онтология. М., 1993.

239. Туниманов В.А. П.М. Бицилли. Статьи: История. Культура. Литература // Русская литература. 1990. № 2. 134- 138.

240. Февр Л. Бои за историю. М., 1991.

241. Федотов Г.П. Собр. соч. в 12 томах. М, 1996. Т. 1.

242. Федякин С.Р. Петр Бицилли о творчестве Тэффи // Творчество H.A. Тэффи и русский литературный процесс первой половины XX века Сборник. /РАН. Ин-т мировой литературы им. A.M. Горького. Ред. Михайлов О.Н. М., 1999. С. 144 159.

243. Хейзинга И. Осень средневековья: Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV в.в. во Франции и Нидерландах. М., 1988. 539с.

244. Хмылев Л.Н. Проблемы методологии истории в русской историографии конца XIX начала XX вв. Томск, 1978. 172с.

245. Хмылев Л.Н. Методологические аспекты кризиса русской либеральной историографии. (90-ые гг. 19 в. 1917 г.). Дисс. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. 204 л.

246. Цетлин М. Проф. П. Бицилли. Этюды о рус. поэзии. Изд. "Пламя". Прага. 1926 // Современные записки. Париж. 1926. Кн. 27. С. 566 - 569.

247. Чижевский Д. Рец.: П. М. Бицилли. Очерки теории исторической/науки. Прага, 1925, 338 с.//Современные записки. Париж. 1929. № 39. С. 547¡- 547.

248. Чиколини JÏ.C. Средневековая и ренессансная культура Италии в русской дореволюционной историографии // Средние века. Вып. 47. М., 1987. С. 215-246.

249. Шварц М. Шпенглер и Данилевский // Современные записки. Париж, 1926. №28. С. 436-456.

250. Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск, 1993. 592с.

251. Штейн С. О кризисе исторической науки // Современные записки. Париж. 1936. Кн. 61. С. 414 422.

252. Эйкен Г. История и система средневекового миросозерцания. СПб, 1907.

253. Велева М. П.М. Бицилли в Софийския университет // Минало. София, 1995. № 1.С. 81-92.

254. Veleva M. Problèmes de la théorie de l'histoire dans l'oeuvre du professeur P. Bicilli // Bulgarian Review. 1994. № 3. С. 122 135.

255. Гандев Хр. Петър Михайлович Бицили // Векове. 1980. № 2. С. 61 72.

256. Гандев Хр. П.М. Бицилли. Некролог // Исторически преглед. София. 1953. Кн. 5. С. 560-561.

257. Дочев Д. П.М. Бицили и "руските формалите" (Приложение) // П.М. Бицили. Класическото изкуство. Стилови изеледования. София, 1995. С. 311 -314.

258. Мутафчиева В. Петър Бицили и Петър Мутафчиев // Летописи. София, 1994. №11/12.

259. Нестеров Хр. Бележки върху българската буржоазна историография по нова и най-нова история//Народна просвета. София, 1950. Кн. 10. С. 52 64.

260. Пантев А. Предговор // П. Бицилли. Основни насоки в историческото развитие на Европа. София, 1995. С. V VII.

261. Пантев А. Завръщането на профессор Бицили // Бицили П. Увод в изучаването на новата и найновата история. София, 1993.

262. Zabugin V.l. П.М. Бицилли. Элементы средневековой культуры. Одесса, 1919// Giornale storica della litteratura italiana. Torino. 1920. Vol. LXXVI, fasc. 228, p. 297 306.