автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Культурные традиции населения бассейна верхней Оки в эпоху раннего железного века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Культурные традиции населения бассейна верхней Оки в эпоху раннего железного века"

Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт археологии Российской академии наук

На правах рукописи

0050506ои

Столяров Евгений Васильевич

КУЛЬТУРНЫЕ ТРАДИЦИИ НАСЕЛЕНИЯ

БАССЕЙНА ВЕРХНЕЙ ОКИ В ЭПОХУ РАННЕГО ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА (VI В. ДО Н.Э.-! В. Н.Э.)

Исторические науки: Специальность - 07.00.06. - археология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

14 ПАР 2013

Москва 2013

005050680

Работа выполнена в Отделе теории и методики Федерального государственного бюджетного учреждения науки Института археологии Российской академии наук

Научный руководитель: главный научный сотрудник Отдела теории и методики Федерального государственного бюджетного учреждения науки Института археологии Российской академии наук, профессор, доктор исторических наук Афанасьев Геннадий Евгеньевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой археологии и истории древнего мира Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Воронежский государственный университет» Медведев Александр Павлович

кандидат исторических наук, заведующий отделом археологических исследований Федерального государственного бюджетного учреждения культуры «Государственный военно-исторический и природный музей-заповедник «Куликово поле» Воронцов Алексей Михайлович

Ведущая организация - Федеральное государственное бюджетное учреждение культуры «Государственный исторический музей»

Защита состоится «1» апреля 2013 г. в 12.00 на заседании совета Д002.007.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Федеральном государственном бюджетном учреждении науки Институте археологии Российской академии наук по адресу: Москва, ул. Дм. Ульянова, 19,4 этаж, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИА РАН по адресу: г. Москва, ул. Дм. Ульянова, 19.

Ученый секретарь диссертационного совета Доктор исторических наук

Е.Г. Дэвлет

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Памятники раннего железного века бассейна верхней Оки исследователи традиционно относят к верхнеокской культуре, понятие о которой сформулировал В.В. Седов. За длительную историю её изучения накоплен обширный археологический материал, который мало и фрагментарно публиковался, и в силу этого, до настоящего времени так и не введен в широкий научный оборот. Единственной монографией, посвященной данному региону в этот период времени, остается труд Т.Н. Никольской «Культура племён бассейна Верхней Оки в I тысячелетии н.э.» Исследователями затрагивались лишь отдельные проблемы изучения верхнеокской культуры, которые чаще всего были связаны с рассмотрением синхронных ей культур, а обращение к ее материалам было вызвано попытками обосновать ту или иную концепцию в рамках изучения предыстории славян на Верхней Оке и сопредельных территориях. Всестороннего, комплексного анализа материалов памятников верхнеокской культуры не предпринималось, а большинство связанных с ней важнейших проблем далеки от разрешения.

До сих пор не уточнены ни хронологические границы культуры, обозначенные Т.Н. Никольской для опорных памятников в рамках IV-!! вв. до н.э., ни территориальные, с учетом всех выявленных к настоящему времени памятников. Не выяснена и специфика её культурного комплекса -керамического и вещевого, традиций фортификации и домостроительства -всё то, что должно определить место культуры в системе культур раннего железного века Европейской части России. Такая ситуация порождает много неточностей, заблуждений и, как следствие, массу нерешенных проблем.

Географические рамки исследования. Изучаемая территория бассейна верхней Оки находится в самом центре Русской (Восточно-Европейской) равнины, на северо-западе Среднерусской возвышенности и определяется границами распространения памятников верхнеокской культуры. Главная

водная артерия региона р. Ока. По территории региона проходит главный водораздел Русской равнины, разделяющий бассейны Волги и Днепра. Почти все реки региона относятся к бассейну р. Волга: р. Ока с притоками рр. Жиздра, Угра, Протва, Нара и др. и лишь часть - к бассейну Днепра: приток р. Десна - р. Болва. В административном плане - это территория Калужской, Орловской и западной части Тульской областей.

Хронологические рамки исследования определяются временем существования верхнеокской культуры - У1-Ш вв. до н.э. и вновь выявленной в ходе исследования группы памятников типа Упа 2 в пределах последних веков I тыс. до н.э. -1 в. н.э. В лесном регионе Европейской части России период У1-Ш вв. до н.э. характеризуется относительным спокойствием в передвижениях различных групп населения. Это время связано с формированием и сосуществованием целого ряда сходных между собою культур - юхновской, днепро-двинской, дьяковской и городецкой. Период рубежа эр, напротив, отмечен возрастанием уровня внешней опасности - усилением натиска степных племен (сарматов) в область «лесных» культур. Данная обстановка спровоцирует волны миграций, а в конечном счете приведёт к изменению всей карты «лесных» культур Восточной Европы. На смену раннему железному веку в лесном регионе приходит сначала эпоха позднеримских древностей, а позднее эпоха Великого переселения народов.

Предметом исследования является решение научной проблемы, связанной с изучением особенностей исторического развития территории бассейна верхней Оки в эпоху раннего железного века, и определением специфики и места памятников верхнеокской культуры в системе «лесных» культур раннего железного века Европейской части России.

Цель исследования - определение специфики культурного комплекса, возникшего на базе традиций носителей верхнеокской культуры в раннем железном веке и его места в системе культурных традиций населения раннего железного века Европейской части России.

Приведенные в систему и тщательно проанализированные остатки результатов человеческой деятельности способствуют интерпретации самой сущности этой деятельности, т.е. реконструкции традиций в целом, которые и выступают в качестве археологической маркировки общности населения. Среди наиболее важных традиций выделяются: однородность орудий труда и оружия, керамики, форм поселений и жилищ и т.д. Дальнейшее приведение традиций в систему даёт более адекватное отражение той или иной культуры, в нашем случае — верхнеокской.

Для решения поставленной цели нами была разработана исследовательская программа, направленная на всесторонний анализ памятников раннего железного века, традиционно относимых к верхнеокской культуре, которая включает следующие задачи:

1. Составление свода памятников верхнеокской культуры на основе исследования музейных коллекций и архивных материалов за всю историю изучения культуры.

2. Выявление особенностей географического и топографического распространения поселений.

3. Исследование оборонительных укреплений, жилых и хозяйственных комплексов.

4. Характеристика керамического и вещевого комплексов верхнеокской культуры, определение их специфики и места верхнеокской культуры в системе культур раннего железного века лесной полосы Европейской части России.

5. Атрибуция вновь выявленной в ходе исследования культурной группы памятников - типа Упа 2.

Источниковая база работы. В процессе работы были задействованы источники двух видов: археологические коллекции и архивные материалы. В настоящее время известен 121 памятник верхнеокской культуры и 132 памятника типа Упа 2. Для характеристики верхнеокской культуры были использованы материалы 12 изученных раскопками поселений, а для

характеристики памятников типа Упа 2 - материалы 11 поселений. Памятники отличаются разной степенью изученности и дали количественно разные результаты. Материалы, полученные в ходе исследований поселений верхнеокской культуры, отличаются ещё и плохой сохранностью коллекций. Работа с археологическими коллекциями, хранящимися в фондах или составляющих экспозиции и отчетами проводилась в архивах и музейных фондах Института археологии РАН, Института истории материальной культуры РАН, Государственного исторического музея, Калужского областного краеведческого музея, Государственного военно-исторического и природного музея-заповедника «Куликово поле», Тульского объединенного историко-архитектурного и литературного музея, Орловского краеведческого музея.

Методы исследования. Методологическая база исследования основывается на современных принципах российской археологии как исторической науки, изучающей историю человечества по материальным остаткам. В качестве руководящих принципов использованы принципы объективности, системности и историзма. Решение поставленных задач потребовало применения аналитических методик, адекватных характеру памятников, специфике имеющихся в нашем распоряжении материалов и поставленным задачам. Исследование культурных традиций населения верхнеокской культуры и памятников типа Упа 2 базируется на трёх структурных уровнях анализа (микроуровень, уровень памятника и макроуровень), составляющих основу аналитических процедур для такого направления в археологии как «поселенческая археология». В работе задействованы традиционные археологические методы: типологический, картографический, классификационный, сравнительно-статистический и сравнительно-аналитический.

Для получения полной картины заселения Верхнего Поочья в эпоху раннего железного века, кроме приведения в систему материалов исследований конца XIX - начала XXI вв., потребовалось также провести

работу по каталогизации памятников. Она успешно выполнена - были составлены два каталога, включающих 121 памятник верхнеокской культуры и 132 памятника типа Упа 2. Картографирование памятников верхнеокской культуры и типа Упа 2 на средне (1:2500000) и крупномасштабную карту (1:100000) позволило уточнить или впервые установить границы их ареалов, а также выделить макро и микрогруппы в их пространственном расположении.

При исследовании вещевого комплекса использовались типологический, классификационный и сравнительно-аналитический методы, которые были направлены на определение хронологических границ существования культурных комплексов, сложившихся на базе традиций носителей верхнеокской культуры или памятников типа Упа 2, а также определения направлений культурных связей и импульсов. При поиске аналогий, в первую очередь, учитывались материалы исследований сопредельных территорий - памятников юхновской, днепро-двинской, дьяковской, и скифоидной лесостепной культуры. В необходимых случаях привлекались и более широкие аналогии, включающие находки с памятников культур штрихованной керамики, ананьинской и скифской культур, материалы эпохи латена Центральной и Восточной Европы. Особенное внимание в связи с этим уделялось «стильным» вещам: скифского, подгорцевского и «латенского» стилей, которые имели большое значение для определения абсолютных дат вещевого комплекса в рамках периода.

При разработке типологии керамики учитывались работы предшественников - Т.Н. Никольской, Г.Н. Пронина и И.В. Белоцерковской, давшие много ценной информации. Поскольку керамические комплексы отличаются либо плохой сохранностью, либо включают в себя преимущественно фрагменты сосудов, это не позволило сделать их количественный анализ и типологии, отражающие их хронологию. В связи с чем, типы сосудов выделялись по форме общего контура профиля, варианты - по нюансам профилировки верхней части горшка.

Научная новизна работы состоит в том, что впервые на основе всестороннего анализа памятников (системы расселения, топографии, оборонительной и домостроительной традиций, керамического и вещевого комплексов) верхнеокской культуры были определены территориально-хронологические рамки и специфика культурного комплекса, сложившегося на основе культурных традиций её носителей. Также была выявлена и атрибутирована новая культурно-хронологическая группа памятников последних веков I т. до н.э. — I в. н.э. - типа Упа 2 на правобережье верхней Оки, йредставляющая совершенно иные культурные традиции, не связанные с автохтонным населением.

Практическая значимость работы состоит в том, что её результаты могут быть использованы для написания обобщающих историко-археологических исследований, для подготовки учебных пособий, разработки общих и специальных лекционных курсов, а также для создания музейных экспозиций.

Апробация результатов работы. Основные положения работы опубликованы в рецензируемых журналах (Москва, Красноярск, Воронеж, Курск), изложены в докладах на научных международных, российских и региональных археологических конференциях в Калуге (2009-2010), Москве (2010-2012), Туле (2010-2011), Рязани (2010), Твери (2010-2011), Ярославле (2010) и Старой Руссе-Новгороде на III (XIX) всероссийском съезде археологов (2011). Отдельные положения диссертация рассматривались на заседаниях отдела Теории и методики, группы археологии эпохи Великого переселения народов отдела славяно-русской археологии Института археологии РАН в 2011 г.

Структура работы. Предлагаемая работа состоит из 7 частей: введения, основной части (четырех глав), заключения и трех приложений (каталог памятников верхнеокской культуры, каталог памятников типа Упа 2, альбом иллюстраций, включающий 97 рисунков). Каждая глава в свою очередь делится на два - пять параграфов.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются хронологические и географические рамки исследования, предмет, основная цель и задачи работы, её источниковедческая база и практическая значимость.

Гпава II состоит из двух параграфов и посвящена как обзору историографии раннего железного века бассейна верхней Оки, так и определению на его основе узловых проблем в области изучения памятников верхнеокской культуры.

2.1 Период конца Х1Х-начала XX вв. -1950-60-ых гг. Он связан, как с проведением первых раскопок и разведок памятников верхнеокской культуры членами Калужской Ученой Архивной Комиссии — Н.И. Булычёва (городища Мужитино и Гремячево); Н.В. Теплова и И.Д. Четыркина на городище" Дуна, продолженные затем Ю.Г. Гендуне, так и первыми попытками теоретического осмысления накопленного материала и выделением её из массы других древностей раннего железного века -городищ Дьякова типа.

В 1920-40-ые гг. исследование памятников верхнеокской культуры было продолжено К.Я. Виноградовым, М.В. Воеводским, М.М. Герасимовым и П.Н. Третьяковым. Археологические исследования в Орловской области в 20-ых годах XX в. проводили П.С. Ткачевский и К.Я. Виноградов, а в 1938 г. Н.П. Милонов. С 1934 по 1940 гг. систематическое исследование археологических памятников на правобережье верхней Оки осуществлялось М.А. Дружининым и Г.А. Дорером.

Качественно новый виток в истории археологических изысканий в бассейне верхней Оки начался с беспрецедентных по своим масштабам и объемам работ, проводившихся в 1950 гг. Верхнеокским отрядом Славянской археологической экспедиции под руководством Т.Н. Никольской. В 1950 г. ей были проведены раскопки на городище у д. Свинухово, в 1952 г. на

городище у д. Надежда, ас 1954 по 1957 гг. раскапывалось городище у д. Николо-Ленивец. В 1961-1962 гг. для раскопок были выбраны городища находящиеся под угрозой разрушения у дц. Вороново и Ромоданово.

В результате археологических исследований, Т.Н. Никольской удалось выделить группу памятников Верхнего Поочья, относящихся к эпохе раннего железного века и определить время их бытования в рамах IV-II вв. до н.э. На основе сравнения материалов поселений Верхнего Поочья с синхронными памятниками Верхнего Поволжья, Верхнего Приднепровья и бассейна Десны, Т.Н. Никольская пришла к выводу, что городища по верхней Оке не входят, как это предполагалось ранее, в группу городищ Дьякова типа, а сближаются скорее с памятниками деснинской или верхнеднепровской группы.

Большое значение при этногенетических реконструкциях истории славянства верхнеокскому региону отводил в своих исследованиях П.Н. Третьяков. Не менее весомый вклад по вопросу на характер этнокультурных процессов в лесной полосе Восточной Европе в эпоху раннего железа и раннего средневековья внес В.В. Седов. Рядом своих работ именно он ввел понятие верхнеокской культуры, вписав её в карту лесных культур ВосточноЕвропейской части России.

2.2 Период 1970-ых гг. - начала XXI в.

Второй этап в изучении верхнеокской культуры можно охарактеризовать как этап накопления материала, связанный с проведением широкомасштабных разведочных работ. Он связан, как с деятельностью Среднерусской археологической экспедиции ИА АН СССР, проводившей комплексные исследования с 1974 по 1980 гг. под руководством И.К. Фролова, так и с Тульской археологической экспедицией (В .П. Гриценко, А.Н. Наумов, A.M. Воронцов). В ходе работ последней с 1990-ых гг. и по настоящее время, было открыто и отчасти исследовано раскопками десятки новых поселений со слоями раннего железного века и на этом основании традиционно отнесенных исследователями к верхнеокской культуре.

Благодаря многочисленным разведочным работам количество памятников верхнеокской культуры заметно увеличилось, но в качественном отношении всё осталось на прежних местах. За всю историю исследования верхнеокского бассейна памятники верхнеокской культуры так и не стали объектом специального исследования и комплексного анализа её культурного комплекса не предпринималось.

Гпава III, которая включает пять параграфов, посвящена характеристике памятников верхнеокской культуры.

3.1 Топография памятников. Проведенный анализ архивных материалов, а также коллекций вещевого и керамического материала с памятников верхнеокской культуры позволяют говорить о наличии слоев верхнеокской культуры на 120 поселениях бассейна верхней Оки в границах трех областей (Калужской, Тульской и Орловской). Из 121 памятника - 69 селищ и 51 городище, также известно 1 местонахождение. Соотношение неукрепленных поселений по отношению к укрепленным, где оба типа представлены практически пропорционально, позволяет несколько откорректировать представления о верхнеокской культуре как культуре «городшценской». Все эти памятники расположены в лесной зоне, иногда вплотную подходя к границе с лесостепью на юго-восточной окраине бассейна верхней Оки.

Северная граница распространения памятников определяется притоком р. Оки р. Угра, южная захватывает такие притоки р. Ока как рр. Цон, Зуша и Нугрь, восточная очерчена правобережьем центральной водной артерии р. Ока, западная граница последовательно проходила по водоразделам рр. Ресса и Жиздра с Болвою, далее - р. Ока с притоками р. Десна рр. Навля и Нерусса. Анализируя карту распространения памятников верхнеокской культуры с учетом особенностей их природно-географического расположения и уровня археологической изученности региона, можно выделить три крупных макрорегиона в их размещении: Мещевское ополье, Жиздринское полесье и Орловское течение р. Оки с притоками - рр. Цон, Вытебеть и Зуша. Данные

географические микрорегионы начали формироваться ещё в четвертичное время и имеют рельеф в значительной мере, унаследованный от доледниковой эпохи.

Ввиду слабой изученности региона и отсутствия сведений о сравнительной хронологии памятников верхнеокской культуры, процедура с выделением микрогрупп поселений на данном этапе исследований затруднена.

Важным звеном при изучении пространственного размещения поселений является учет топографических условий их расположения, при котором археологическая классификация поселений играет большую роль. Нами предпринята самостоятельная попытка классификации городищ и селищ верхнеокской культуры на базе материалов 50 городищ и 67 селищ, которая подразумевает разделение их по типам. Главным критерием (признаком) в их выделении является приуроченность городища или селища к тем или иным условиям местности, с учетом высоты площадки городища над поверхностью воды или дном оврага.

Исходя из обозначенного критерия, нами выделено 6 типов укрепленных поселений: первый тип - городища, расположенные на возвышении -отделенном участке плато («останцовые»), образованном берегом реки; второй тип - «межовражные» городища, расположенные на коренном берегу притоков р. Ока между двумя оврагами; третий тип - мысовые городища, расположенные на мысу при слиянии двух рек; четвертый тип - мысовые городища, расположенные на плато коренного берега реки; пятый тип -мысовые городища, расположенные на мысу, образованном коренным берегом реки и долиной оврага; шестой тип - пойменное городище, расположенное на всхолмлении в пойме.

Из классификационного анализа можно сделать вывод, что доминирующим типами являются городища, расположенные на мысах коренного берега (38%) или при слиянии двух рек (30%) с высотой над поверхностью воды до 40 м. На втором месте - городища «межовражные»

(14%), и городища, расположенные на возвышениях, образованных берегом рек (так называемые «останцовые») (10%) с высотой над уровнем воды/ложем оврага до 20 м. Третье место занимают городища, расположенные на мысах, образованных коренным берегом реки и долиной оврага (8%) с высотой над уровнем воды от 10 до 40 м. и «пойменные» городища (2%) с высотой над поверхностью воды до 5м.

Наряду с городищами, нами предпринята попытка классификации неукрепленных поселений верхнеокской культуры на базе материалов 67 селищ. Учитывая приуроченность селищ к конкретным природным условиям, выделяется 5 ландшафтных типов: I) на плато коренного берега реки; II) на мысу при слиянии двух рек; III) на мысу образованном коренным берегом реки и долиной оврага; IV) «межовражные» - расположенные на коренном берегу реки между двумя оврагами; V) в пойме на холме.

Исходя из размеров неукрепленных поселений нами выделено 6 категорий селищ: А - от 0 до 2000 м.2 - 7 (10,9%); Б - 2000 - 6000 м.2 - 16 (25%); В - 6000-10000 м.2 - 10 (15,6%); Г - 10000-20000 м.2 - 18 (28,2%); Д -20000-30000 м.2 - 5 (7,8%); Е - поселения больше 30000 м.2 - 8 (12,5).

Из классификационного анализа селищ можно сделать вывод, что 73 % (3/4) неукрепленных поселений верхнеокской культуры занимают относительно невысокие над уровнем воды (до 20 м.) места, в основном непосредственно на берегу реки (ручья или озера). Основным типом поселка (селища) было среднее по площади селение в пределах от 2000-6000 до 20000 м.2

3.2 Оборонительные сооружения.

Анализ оборонительных сооружений городищ верхнеокской культуры представляет собой двухуровневую структуру. На первом уровне была осуществлена их классификация и корреляция выделенных классов с установленными нами выше типами городищ в плоскости систематики земляных укреплений верхнеокской культуры. На втором, сделан анализ устройства самих оборонительных укреплений (валов, рвов, «жилых стен») в

плоскости технологических приёмов их сооружения и размещения на памятнике. В классификации нами задействованы материалы 29 городищ, время возведения укреплений на которых проверено археологическими раскопками (5 памятников) или они содержат слой только верхнеокской культуры (24 памятника). Все городища делятся на 7 классов по признаку количества валов и рвов - от 1 вала (рва) и до трех. Первое место занимает группа городищ II, III и IV класса, оборонительные укрепления, которых состояли из 1 или 2 валов (рвов). Второе место - группа городищ I, VI и VII класса с одним валом или 3 валами и 2 или 3 рвами. Самый малочисленный класс - V - всего одно городище, что объясняется, возможно, еще и тем, что третий ров был снивелирован временем и не был обнаружен. По своим размерам 87,5% валов городищ представлены насыпями, не превышавшими по высоте 1,5-2 м., а рвы в своем большинстве у 75% были не глубже 1 м., естественно, учитывая их современное состояние. Лишь 12,5% оборонительных укреплений имело насыпи свыше 2 м., а 25% - рвы в современном состоянии глубиной от 1,5 и до Зм. Из анализа приуроченности городищ к природным условиям и размеров площадок, характера и мощности оборонительных укреплений, можно сделать ряд выводов. Во-первых, 3/4 городищ (60-70%) верхнеокской культуры имеют площадки размерами от 2000 и до 5000 м.2 и располагаются в хорошо защищенных местах, на мысах образованных коренным берегом реки или слиянием двух рек, в дали от центральной водной артерии - р. Ока, с высотой над поверхностью воды до 40 м. Во-вторых, исходя из корреляции типов городищ с их классами, видно, что для «останцовых» и «межовражных» городищ, которые находились, видимо, в более защищенных с позиции природных условий местах, мощных укреплений не требовалось. Они защищены, как правило, системой укреплений из одного-двух валов и одного рва. Высота вала была, как правило, не более 1,5 м. с глубиной рва не более 1 м. Для мысовых городищ, видимо, более уязвимых, наряду с укреплениями в

один или два вала и рва, могут возводиться линии укреплений доходящие до трех валов и трех рвов, достигающих высоты свыше 2 м. и глубины до 3 м.

Типичной особенностью сооружения валов всех исследованных городищ верхнеокской культуры (Николо-Ленивец, Свинухово, Дуна, Надежда и Торкуновка.) в указанный период является возведение их из плотной глины, иногда подвергавшейся обжигу (целенаправленно для придания им большей прочности или вследствие сгорания деревянных укреплений установить сложно). Учитывая эволюцию оборонительных сооружений во времени, можно сделать вывод, что в развитие фортификационного дела верхнеокских племен эпохи раннего железного века проявились общие тенденции характерные для целого ряда культур лесного региона: культур штрихованной керамики, юхновской и днепро-двинской. Это было вызвано сходными природно-климатическими условиями и близким уровнем социально-экономического развития. В первоначальный период своего существования (VI-V вв. до н.э.), городища, как правило, были укреплены только частоколом, который, возможно, на некоторых городищах был временный, возведенным в момент начала освоения нового места и существовавший до сооружения постоянных укреплений. И лишь затем (1\МН вв. до н.э.) на них выкапываются рвы и насыпаются валы, а на некоторых возводятся ещё и оборонительные сооружения типа «жилых стен» (городище Николо-Ленивец).

3.3 Жилые и хозяйственные постройки.

Наиболее полное представление о типе жилых сооружений и характере застройки поселений верхнеокской культуры дает материал, полученный в ходе исследования городищ Николо-Ленивец, Свинухово, Надежда и Торкуновка. Все известные к настоящему моменту жилища верхнеокской культуры отличает следующее: все они представлены остатками прямоугольных в плане наземных домов, обычно разделенных на две камеры, в одной из которых находился очаг. Все постройки, если не считать некоторых незначительных деталей, однотипны по плану; одинаково

ориентированы (северо-восток, юго-запад), имеют одни и те же размеры (в среднем 9x3 или 6x3 м.), изготовлены из одного строительного материала (дерево, глина); сближает постройки и форма обнаруженных в них очагов -углубление в материке в виде восьмёрки. Хотя нужно отметь, что наряду с таким типом очагов использовались и очаги, которые сооружались из камней. Известны и глинобитные очаги, которые, располагались как внутри жилищ, так, видимо и снаружи. Касаясь планиграфии построек (относительно друг друга) можно отметить следующее — на городище Николо-Ленивец вышеописанные дома были расположены близко один от другого (от 0,3 м. до 1 м.) и составляли два ряда, расстояние между которыми было, по-видимому, улицей (ширина её около 3 м.). Сооружение этого типа построек относится к 1У-Ш вв. до н.э. К раннему периоду (VI-V вв. до н.э.), возможно, относятся выявленные на городище Надежда остатки двух построек. Но их плохая сохранность не позволяет сделать реконструкцию жилищ раннего этапа верхнеокской культуры.

3.4 Керамический комплекс.

Весь анализируемый керамический материал верхнеокской культуры отличается своей однородностью и представлен груболепной гладкостенной керамикой с примесью мелкой или крупной дресвы или шамота и песка. Отчего поверхность сосудов может быть заглаженной или шероховатой. Основной категорией посуды были горшки - сероглиняные (цвет поверхности черепка серый, в изломе от серого до черного) тонкостенные (толщина стенок от 3-5 и до 5-7 мм. при толщине донца не более 10 мм.) сосуды, среди которых встречены значительные по размеру горшки, некоторые из них могли использоваться, возможно, как тарные, горшки средних размеров, маленькие горшочки. Донца некоторых сосудов имеют закраины, встречены также экземпляры с закругленным переходом от дна к тулову. На основе исследуемого материала можно сделать выводы, что ведущими формами посуды были горшки, которые по характеру профилировки подразделяются на два отдела: не профилированные (тип I -

баночные формы) и слабопрофилированные (тип II - округлобокие усечено-конические формы; тип III - бочонковидные формы). Среди других категорий посуды известны находки мисок и миниатюрных сосудиков. Подавляющее большинство сосудов верхнеокской культуры, не орнаментировано, а представленные нами образцы единичны. Среди наиболее встречающегося типа орнамента всё же следует отметить насечки по венчику и круглоямочные вдавления палочкой.

3.5 Вещевой комплекс.

По функциональному назначению выделяются 4 группы предметов вещевого комплекса верхнеокской культуры, которые были классифицированы, на основании чего было осуществлено их датирование 1) предметы охоты и вооружения (костяные наконечники стрел, донца от колчанов, колчанные застежки, наконечники ножен кинжала, глиняные ядра, костяной псалий, гарпунные наконечники, манки); 2) предметы быта и труда (костяные проколки, острия, кочедыки, струги, рукояти, муфты, пряслица (грузики), бронзовое шило, керамические грузики, каменные (известняковые) грузики и топор, каменные точильные бруски, железные ножи и серпы, «рогатые» кирпичи, керамические и каменные литейные формы, тигли и льячки), 3) детали одежды и украшения (костяные булавки, застежки-пряжки, бронзовые подвески и булавки со спиральной головкой, ажурные навершия булавок подгорцевского стиля, которые являются специфическим украшением для верхнеокской культуры, браслеты «латенского» стиля, перстни, кольца, серьги или височные подвески скифского типа), 4) предметы неизвестного назначения. Они изготовлены из всех доступных в то время для населения верхнеокской культуры материалов - кости, камня, железа и цветного металла (бронзы), с полным доминированием первых двух. Видимо, какие-то вещи могли делать из плохо сохраняющихся материалов - кожи и дерева.

Рассмотрев основные категории вещевого комплекса верхнеокской культуры, можно сделать ряд выводов о времени его существования, где в

качестве хронологических маркеров выступают, как правило, импортные (хотя исключать их местное производство нельзя) «стильные» вещи. Вся масса хроноиндикаторов, происходящая с поселений (как правило, городищ) верхнеокской культуры, исходя из направленности культурных связей в эпоху раннего железного века лесной полосы Европейской части России, может быть разделена на три больших группы: 1) скифского 2) подгорцевского и 3) «латенского» стилей. Исходя из времени бытования выше описанных находок, имеющих четкие датировки в синхронных культурах, хронология вещевого комплекса верхнеокской культуры может быть на данном этапе исследований определена в рамках У1-Ш вв. до н.э.

Гпава IV, включающая в себя три параграфа, посвящена характеристике вновь выявленной в ходе диссертационного исследования группе памятников типа Упа 2. Вопрос о путях формирования данной группы памятников не может быть решен окончательно в виду специфики археологического источника. На настоящий момент времени можно назвать две наиболее вероятных гипотезы их происхождения. Первая - гипотеза «зарубинизации»: вероятным кругом древностей, к которому следует отвести эти материалы, является ареал позднеюхновских древностей Верхнего Подесенья рубежа эр (11-1 в. до н.э. - I в. н.э.) - памятники типа верхнего слоя городища Полужья. Вторая - гипотеза «скифизации»: формирование памятников типа Упа 2 связано с проникновением вглубь верхнеокского региона отдельных групп позднегородецкого населения Верхнего Подонья, испытавших на себе влияние лесостепной скифоидной культуры. В равной степени нельзя исключать также возможности миграции в последние века I тыс. до н.э. непосредственно скифоидного населения с территории Среднего Подонья или Курского Посеймья (при возможном участие юхновских племен).

Исходя из предложенных гипотез, памятники типа Упа 2 предварительно могут быть датированы последними веками I тыс. до н.э. - I в. н.э. Верхней границей горизонта Упа 2 выступает горизонт древностей римского времени Окско-Донского водораздела - памятники типа Ново-

Клеймёново, перекрывающий слой раннего железного века, и не простирающийся вглубь ниже II в. н. э. Представительный материал этого круга древностей на правобережье верхней Оки происходит с таких памятников, как селища Упа 2, Супруты, городища Борисово, Торхово, Супруты и Лобынское. Несмотря на то, что материалы этого типа древностей начинают появляться в коллекциях раскопок с середины 1950-ых годов, ранее они никогда в особую группу не выделялись и рассматривались совокупно с древностями всрхнеокской культуры.

4.1 Топография и оборонительные сооружения.

Проведенный анализ раскопочных и разведочных коллекций, а также материалы последних исследований позволяют говорить о наличии слоев памятников типа Упа 2 на 132 поселениях правобережья верхней Оки в её тульском течении, по сути, на территории Окско-Донского водораздела, где наиболее крупной водной артерией является р. Упа, фактически соединяющая бассейны Оки и Дона. Подавляющее большинство памятников, 88% - это поселения открытого типа, расположенные как по берегам крупных рек (р. Упа, правый приток р. Ока), так и по многочисленным мелким притокам р. Упа, вплоть до расположения по берегам небольших оврагов и ручьев. Северо-западной границей ареала распространения памятников типа Упа 2 выступает р. Ока, юго-восточная очерчена верхним течением р. Осетр, истоками и средним течением р. Упа и правобережьем р. Зуша.

Зоной наибольшей концентрации памятников является территория бассейна р. Упа, особенно её верхнего течения, где сосредоточено около половины (66 памятников) известных поселений. В целом, анализ пространственного размещения памятников при учёте относительно короткого промежутка времени их бытования, что делает возможным их сосуществование, а также достаточно высокую степень исследованности региона, позволяет выделить ряд микрогрупп. На данный момент можно выделить 13 «гнезд» поселений, которые образуют, как правило, одно

городище и ряд селищ, хотя известны случаи, когда «гнездо» состоит исключительно из открытых поселений. Расстояние между поселениями не превышает 6 км., что составляет, видимо, зону их хозяйственного освоения. Сами «гнёзда» поселений, протянувшись с севера-востока на юго-запад региона, в зоне наибольшей археологической изученности, находятся на расстоянии друг от друга до 15 км.

Из 132 памятников только 16 городищ имеют слои горизонта Упа 2. Для трех из них можно уверенно связать возведение их укреплений со временем раннего железного века: городища Страхово, Малевка и Лобынское. Исходя из предложенной нами выше типологии для укрепленных поселений верхнеокской культуры, можно выделить следующие типы городищ: второй тип - «межовражные» городища, расположенные на коренном берегу реки -(26,67%); третий тип - мысовые городища, расположенные на мысу при слиянии двух рек - (26,67%); четвертый тип - мысовые городища, расположенные на мысу коренного берега реки - (26,67%); пятый тип -мысовые городища, расположенные на мысу, образованном коренным берегом реки или ручья и долиной оврага - (20%). Если исходить из размеров площадок городищ (для анализа пригодны материалы 12 памятников), то первое место (58,3%) занимают городища площадью от 2000 и до 5000 м.2, городища площадью до 2000 м.2 и свыше 5000 м.2 представлены приблизительно равнозначно (26% и 16,7%). Учитывая высоту площадки городища над поверхностью воды в реке, можно сделать вывод о том, что практически половина из них (из 13 памятников), что составляет 46%, располагается на относительно невысоких мысах, до 20 м.

Наряду с классификацией неукрепленных поселений (селищ) верхнеокской культуры нами была разработана классификация селищ памятников типа Упа 2 на базе материалов 113 памятников. Учитывая приуроченность селищ типа Упа 2 к конкретным природным условиям на местности можно выделить 3 ландшафтных типа, каждый из которых подразделяется в свою очередь на 2-3 подтипа: I) селища, расположенные по

берегам рек, как центральной водной артерии р. Ока, так и в большинстве своём по берегам её притоков; II) селища, расположенные по берегам ручьев; III) селища, расположенные по овражно-балочной системе.

Исходя из размеров неукрепленных поселений нами выделено 5 категорий селищ: А - от 0 до 2000 м.2 - 8 (7,07%), Б - 2000 - 6000 м.2 - 17 (15,05%), В -6000-10000 м.2- 15 (13,28%), Г - 10000-20000 м.2- 16 (14,15%), Д - от 20000-30000 м.2 и свыше 100000 м.2 - 57 (50,45%).

Как следует из классификационного анализа, доминирующим типом поселка (селища) было довольно крупное селение, площадь которого была от 20000-30000 м.2 и могла превышать даже 100000 м.2 Поселки с площадью менее 2000 м2 не были характерными. Хотя в тоже время нужно отметить, что посёлки площадью от 2000 и до 20000 м.2 в совокупности составляют чуть менее половины от общего количества анализируемых селищ. Если рассмотреть категории селищ в контексте их пространственного расположения в виде «гнёзд» то в некотором роде выявляется определенная закономерность - в каждой группе наряду с небольшими по площади селищами (до 20-30 тыс. м.2) обязательно присутствует 1-2 поселения крупных размеров (от 30-50, а иногда и свыше 100 тыс. м.2). При этом селища могли располагаться как на возвышенных участках, по берегам рек, с высотой над водной поверхностью до 40 м. или по берегам оврагов с высотой над его ложем до 30 м., так и на относительно не высоких берегах ручьев до 20 м. высоты над уровнем воды.

Топография и микрогеография памятников типа Упа 2, их видовое соотношение (сильное доминирование открытых поселений), описанные выше, не совсем характерны для памятников раннего железного века Европейской части России. По-видимому, главную роль в выработке новых принципов расселения (расположения поселений ближе к воде) сыграл фактор, связанный в первую очередь с изменением климата около рубежа н.э. - снижение влажности и, как следствие этого, понижение уровня грунтовых вод и усиление обезвоживания почвы).

4.2 Жилые и хозяйственные постройки.

По материалам, происходящих с памятников типа Упа 2, может быть реконструируемо 8 построек, соотнесенных с этим горизонтом древностей. Все они представляют собой наземные однокамерные сооружения столбовой конструкции (хотя для постройки с городища Торхово и постройки из раскопа 2 с поселения Упа 2 не исключается и срубная конструкция стен), для некоторых из них прослежены заглубленные от 0,12 до 0,39 м. в слой или материк котлованы. Все постройки, за исключением одной с селища 1 у с. Супруга, имеют в целом одинаковую ориентировку по линии - северо-запад-юго-восток. Исходя из формы построек в плане и их размеров выделяются постройки: 1) подквадратной формы с длинной стен от 2,52x2,12 м. до 3x3 м., с заглубленным в слой или материк котлованом; 2) прямоугольной формы с длинной стен - 1,8x3 м. с заглубленным в материк котлованом; 3) прямоугольной формы больших размеров, с длиной стен 4x6 м., видимо, с заглубленным в слой котлованом.

Выделенные типы построек, вероятно, говорят о смешанности традиций домостроительства и подчеркивают культурное своеобразие памятников типа Упа 2. Так, наземные постройки столбовой конструкции относительно больших размеров характерны в целом для лесных культур Европейской части России эпохи раннего железного века (в частности для юхновской культуры У-Ш вв. до н.э.). Однокамерные постройки подквадратно-прямоугольных форм, каркасно-столбовой конструкции, с плетневыми стенами, обмазанными глиной, относительно небольших размеров, иногда несколько углубленные в слой или материк, иллюстрируют традиции домостроительства известные по материалам городищ скифского времени Курского Посеймья, которые находят четкие аналогии в материалах городецкой культуры Верхнего По донья. Известны они и по зарубинецким материалам Среднего Поднепровья, в культуре которых присутствуют скифские традиции, а также на позднеюхновских поселениях Верхней Десны.

4.3 Керамический и вещевой комплекс.

Специфику керамического комплекса памятников типа Упа 2 определяет керамика, где главным отощителем выступает примесь известняка. Очень часто, вследствие выщелачивания последнего, поверхность черепков имеет пористую структуру. Вместе с известняком в керамическое тесто добавлялся мелкий песок, а также средне и крупнодробленый гранит. Цвет черепка, как правило, светло или темно коричневый, хотя встречаются фрагменты серого, бежевого цвета.

Из анализа керамического комплекса памятников типа Упа 2 можно сделать вывод, что подавляющее большинство керамики типа Упа 2 (от 90% и выше) - груболепная, с незначительным количеством заглаженной керамики и единичными фрагментами лощеной. Большинство керамики гладкостенной, но есть и фрагменты, которые имеют сетчатую поверхность, украшенную защипным орнаментом, что, возможно, свидетельствует о культурных контактах с населением дьяковской культуры.

Керамику памятников типа Упа 2 отличает разнообразная орнаментация. Основной способ орнаментации края венчика сосудов составляют пальцевые вдавления с отпечатком ногтя, просто пальцевые вдавления и вдавления палочкой. Иногда венчик вообще не орнаментирован. Пальцевые защипы и вдавления встречаются и по шейке и плечикам сосуда, даже составляют вертикальные ряды ногтевых вдавлений и другие орнаментальные композиции. Данные орнаментальные мотивы (пальцевые вдавления и защипы по краю венчика) - типичный элемент орнаментации груболепных горшков скифоидной культуры лесостепи и зарубинецкой культуры как Верхнего, так и Среднего Поднепровья, где его происхождение обычно связывают именно со скифскими традициями. На некоторых керамических фрагментах зафиксирован и орнамент в виде вдавлений щепочкой или палочкой по плечикам и тулову сосуда. На одном фрагменте углубления образуют фестон из треугольников, характерный для керамики юхновской культуры У-Ш вв. до н.э. На городище Торхово и селище Супруты встречены

фрагменты керамики с орнаментом в виде жемчужин, а в виде прокола под венчиком на городищах Супруга и Дедилово. Это может говорить о возможности участия скифского элемента в формировании памятников типа Упа 2, тем более, что памятники скифоидной культуры известны в верховьях р. Ока (городище Воротынцево, Лужки, Новосиль), где они расположены чересполосно с памятниками юхновской культуры и доживают там, по крайней мере, до II в. до н.э., хотя не исключено что и до рубежа эр. На основе анализа орнаментации керамики селища у с. Супруты И.В. Белоцерковской прослежено и достаточно четкое влияние на керамический комплекс памятников типа Упа 2 керамических традиций дьяковской культуры.

Следует отметить, что в нашем распоряжении практически нет целых форм. Керамический материал крайне фрагментирован. Поэтому на данном этапе исследований представляется целесообразным ограничиться делением керамической тары на варианты, основанном на профилировке верхней трети сосуда. Типологически определимые сосуды с памятников типа Упа 2 относятся к 4 основным вариантам: 1) слабопрофилированные горшки с прямым почти вертикальным или несколько отогнутым наружу коротким венчиком и слабо выраженным плечиком. Вероятно, существовали и баночные формы, которые характеризуются прямыми стенками и отсутствием выделенного венчика; 2) округлобокие горшки с отогнутым наружу изогнутым венчиком и выпуклой дугой в верхней части профиля. Максимальное расширение тулова приходится на середину высоты или несколько выше; 3) округлобокие горшки с прямым отогнутым наружу раструбообразным венчиком; 4) округлобокие открытые горшки, т.н. тюльпановидные (диаметр венчика больше или равен диаметру наибольшего расширения тулова); функциональный набор посуды дополняют миски и находка миниатюрного сосудика.

Таким образом, на памятниках типа Упа 2 наибольшее распространение получили как округлобокие сосуды профилированных форм, с толщиной

стенок не превышающей 4-7 мм., с «закраинами» у основания днищ, хотя известны и единичные фрагменты с плавным переходом от дна к тулову, так и слабопрофилированные сосуды почти баночных форм. Практически все сосуды (их профильные части, так как основной процент не орнаментированных частей стенки) имеют какую-либо орнаментацию.

Необходимо отметить что, на памятниках типа Упа 2 найдено очень мало вещевого материала. Среди находок, большая часть которых приходится на жилища и хозяйственные ямы, следует назвать единичные находки костяных и железных наконечников стрел, глиняных рыболовных грузил, пряслиц и железных ножей. Поэтому решающую роль в определении времени бытования памятников будет играть форма сосудов, приемы их орнаментации и особенности домостроительства.

В главе V определяется место памятников верхнеокской культуры и типа Упа-2 в системе культур раннего железного века лесной полосы Европейской части России.

На данном этапе исследований, хронология вещевого комплекса верхнеокской культуры может быть синхронизирована со скифской эпохой на юге, средним этапом ананьинской культуры или временем ананьинской постархаики на востоке, древним этапом дьяковской культуры по К.А. Смирнову и H.A. Кренке, ранним периодом днепро-двинской культуры Верхнего Поднепровья по Ю.В. Ефимовой, а также временем существования классических поселений юхновской культуры или её средним этапом по В.П. Левенку. Материалы, накопленные к настоящему времени, к сожалению, не позволяют прояснить вопрос о финале культуры. Но, можно с уверенностью сказать, что в конце I тыс. до н.э., после эпохи относительного спокойствия, происходят события, которые серьезно меняют карту археологических культур раннего железного века лесной зоны Европейской части России. Культурные трансформации, обусловленные миграциями II в. до н.э. - I в. н.э., и связанные, как с зарубинецким, так и скифоидным населением, захлестнули и Верхнее Поочье.

Как отмечает Е.А. Шмидт, проникновение зарубинецких племен на север в Поднепровье до устья р. Березина, в Нижнее Посожье и по р. Десна примерно до границ Смоленской области способствовало быстрому распространению и внедрению зарубинецких форм в керамическое производство местных племен. В контактной зоне с зарубинецкими племенами юхновские и днепро-двинские племена усваивали и некоторые элементы новой для них культуры. На поздних городищах юхновской культуры появляется особая профилированная посуда, несколько напоминающая зарубинецкую, иногда украшенная по плечику и венчику ногтевыми оттисками или защипами, весьма редко - насечками. Затем это смешанное население, при усилившейся экспансии зарубинецких племен в северные районы Верхнего Поднепровья и Подесенья вынуждено было освободить берега Десны и отступить в верховья Днепра, Волги, Западной Двины, а главным образом на восток. Какая-то часть юхновского населения, жившего в поречье Десны, по мнению П.Н. Третьякова, отошла на Верхнюю Оку и в западные части Волго-Окского междуречья. На новые места оно принесло и усвоенные им элементы зарубинецкой культуры, особенно заметные в керамическом материале. Так, согласно гипотезе «зарубинизации» может быть определен первый путь возникновения памятников типа Упа 2, которая может представлять собой такой массив позднеюхновского населения, уже испытавшего на себе зарубинецкое влияние («зарубинизация») и переселившегося на северо-восток в область Верхнего Поочья.

Согласно второй гипотезе или гипотезе «скифизации» можно определить другой путь возникновения данной группы памятников, менее разработанный ввиду слабой изученности данной проблематики. Не исключено, что их формирование связано с проникновением вглубь верхнеокского региона отдельных групп позднегородецкого населения Верхнего Подонья, испытавших на себе влияние лесостепной скифоидной культуры. В равной степени нельзя исключать возможности миграции

непосредственно скифоидного населения с территории Курского Посеймья или Среднего Подонья, тем более, что памятники лесостепной скифоидной культуры хорошо известны в верховьях р. Ока. Там они, видимо, доживают по крайней мере до II в. до н.э (городище Воротынцево, Новосиль, Лужки), хотя не исключено, что и до рубежа эр. Возможно, что в этом процессе могло участвовать население юхновской культуры, памятники которой известны в Курском Посеймье и перемежаются там с памятниками лесостепной скифоидной культуры. Последняя, в свою очередь, оказала на первых заметное влияние.

Верхний рубеж городецкой культуры на Верхнем Дону к настоящему времени условно отнесен к рубежу эр и связан с появлением на Дону сарматских племен и новой волны скифоидного населения. Последнее появилось в верховьях Дона в последние века I тыс. до н.э. в связи событиями финала скифской эпохи, когда под воздействие всё более усиливающейся сарматской опасности часть среднедонских племен отступила в северные лесостепные районы. Не исключено, что какая-то группа позднегородецкого населения в условиях возникшей внешней опасности была вынуждена продвинуться в Верхнее Поочье. Сложившаяся на рубеже эр ситуация также в равной степени объясняет возможные обстоятельства появление непосредственно лесостепного скифоидного населения Среднего Подонья на территории Верхнего Поочья. Памятники типа Упа 2 в таком случае могут представлять финальный этап развития культуры, оказавшегося в изоляции населения. Не исключено, что какая часть лесостепного скифоидного населения Курского Посеймья (при возможном участии юхновских племен) могла продвинуться в верхнеокский регион под усиливающимся с 1У-Ш вв. до н.э. давлением племен юхновской культуры.

Результатом таких трансформаций классических культур раннего железного века лесной зоны Европейской части России, отчасти через культурные типы рубежа эр, явилась новая карта культур, которая

ознаменовала наступление на обширных пространствах Восточной Европы эпохи позднеримских влияний, а несколько позднее Великого переселения народов. Эпоха раннего железного века завершила своё существование.

В заключении диссертации изложены основные выводы, полученные в результате исследования и подводятся итоги.

Накопленный к настоящему времени археологический материал позволяет наметить основные вехи историко-культурного процесса на территории Верхнего Поочья в эпоху раннего железного века. В ходе работы были собраны данные о 253 памятниках раннего железного века бассейна верхней Оки и составлены каталоги с учетом их культурной принадлежности. В результате картографического анализа памятников и детального рассмотрения их вещевого и керамического комплексов впервые удалось получить надежное основание для выделения на верхней Оке двух культурных комплексов, которые ни культурно (генетически), ни территориально-хронологически не связаны между собой:

Первый культурный комплекс - традиционно именуемый верхнеокской культурой, сложился в Верхнем Поочье, преимущественно на территории левобережья верхней Оки, в У1-Ш вв. до н.э. на базе культурных традиций носителей этой культуры.

Второй культурный комплекс - представлен вновь выявленной в ходе диссертационного исследования группой памятников типа Упа 2. Он ни культурно (генетически), ни территориально-хронологически не связан с предыдущим и сложился на территории правобережья верхней Оки, видимо, в последние века I тыс. до н.э. — I в. н.э. Можно назвать две наиболее вероятных гипотезы его происхождения. Первая — гипотеза «зарубинизации»: вероятным кругом древностей, к которому следует отнести эти материалы, является ареал позднеюхновских древностей Верхнего Подесенья рубежа эр (11/1 в. до н.э. - I в. н.э.) - памятники типа верхнего слоя городища Полужья. Вторая - гипотеза «скифизации»: формирование памятников типа Упа 2 связано с проникновением вглубь верхнеокского

региона отдельных групп позднегородецкого населения Верхнего Подонья, испытавших на себе влияние лесостепной скифоидной культуры. В равной степени нельзя исключать также возможности миграции в последние века I тыс. до н.э. непосредственно скифоидного населения с территории Среднего Подонья или Курского Посеймья (при возможном участие юхновских племен).

Дальнейшие перспективы исследования памятников раннего железного века бассейна верхней Оки требуют, в первую очередь, накопления новых материалов, что связано главным образом с проведением масштабных раскопок на опорных, хорошо стратифицированных памятниках. Параллельно с этим необходимо продолжение разведочного изучения территории. Все это позволит расширить источниковую базу и внести необходимые коррективы в предложенные выводы.

СПИСОК ПУБЛИКАЦИЙ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Работы, опубликованные в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК для публикации основных результатов диссертационного исследования

1. Столяров ЕВ. Верхнеокская культура раннего железного века: актуальные проблемы в изучении и перспективы их решения / Столяров Е.В. // Краткие сообщения Института археологии. М., 2012а. Вып. 226. С. 150-159.

2. Столяров Е.В. Верхнеокская культура раннего железного века: территориально-хронологический аспект изучения / Столяров Е.В. // В мире научных открытий. Красноярск, 20126. №4.2 (28) (Гуманитарные и общественные науки). С. 226-238.

3. Столяров Е.В. Культурные комплексы Верхнего Поочья эпохи раннего железного века / Столяров Е.В. // Вестник Воронежского

государственного университета. Серия История. Политология. Социология. 2012в. №1. С. 174-176.

4. Столяров Е.В. Культурные традиции населения бассейна верхней Оки в эпоху раннего железного века / Столяров Е.В. // Вестник Брянского государственного университета. №2 (2) (2012). История. Литературоведение. Языкознание. Брянск. 2012г. С. 88-92.

5. Столяров Е.В. К вопросу о культурной ситуации в Верхнем Поочье на рубеже эр / Столяров Е.В. // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета. - Курск, 2011д. - № 3(20) Т.1. URL: http://scientific-notes.ru/pdf/021-003 .pdf 0421100068X0107.

Работы, опубликованные в других научных изданиях

6. Столяров Е.В. Костяные наконечники стрел с городищ Свинухово и Николо-Ленивец (по материалам из фондов КОКМ) / Столяров Е.В. // Природа и история Поугорья. Вып. 5. - Калуга: Издательство научной литературы Н.Ф. Бочкаревой, 2009а. С. 161-167.

7. Столяров Е.В. Актуальные проблемы изучения раннего железного века бассейна верхней Оки / Столяров Е.В. // Археология XXI века: синтез классических и современных методов исследований - приоритетное направление археологического изучения Калужской области. Материалы научного симпозиума 8-9 апреля 2009 г. Калуга, 20096. С.55-58.

8. Столяров Е В. Костяные псалии с Сатинского городища / Модин Р.Н., Столяров Е.В. // Археология XXI века: синтез классических и современных методов исследований - приоритетное направление археологического изучения Калужской области. Материалы научного симпозиума 8-9 апреля 2009 г. Калуга, 2009в. С.61-63.

9. Столяров ЕВ. Очерк историографии раннего железного века бассейна верхней Оки / Столяров Е.В. // Материалы по истории и археологии России. Т.1. Рязань, 2010а. С.176-193.

Ю.Столяров Е.В. К вопросу о преемственности культур бассейна верхней Оки эпохи раннего железа и римского времени / Столяров Е.В. //Лесная и лесостепная зоны Восточной Европы в эпохи римских влияний и Великого переселения народов. Конференция 2. Часть 1. Тула, 20106. С.30-48.

11 .Столяров Е.В. Жертвенник на городище Николо-Ленивец / Столяров Е.В. // Проблемы изучения и сохранения археологического наследия Центральной России. Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения В.А. Городцова. Рязань, 20-22 апреля 2010 г. Рязань, 2010в. С. 108-111.

\2.Столяра в Е.В. Костяной инвентарь верхнеокских городищ эпохи раннего железа (по материалам городищ Свинухово и Николо-Ленивец) / Столяров Е.В. // Археология Подмосковья: Материалы научного семинара. Выпуск 7. М., Институт археологии РАН, 2011а. С.89-102.

\Ъ.Столяров Е.В. К вопросу о культурной ситуации в бассейне верхней Оки в эпоху раннего железного века / Столяров Е.В. // Труды III (XIX) Всероссийского археологического съезда. Т. 1. СПб.-М.-Великий Новгород, 20116. С. 389-391.

14.Столяров Е.В. Классификация поселений верхнеокской культуры (к разработке вопроса) / Столяров Е.В. // Природа и история Поугорья. Вып. 6. Калуга, Ноосфера. 2011в. С. 175-182.

\5.Столяров Е.В. Работы в Калужско-Алексинском каньоне // Археологические открытия 2008. М., ИА РАН, 2011г. С. 224-225.

1 б.Столяров Е.В. Находки браслетов «латенского стиля» в Верхнем Поочье / Столяров Е.В. // Археология Подмосковья. Материалы научного семинара. Выпуск 8. М., ИА РАН, 2012а. С. 45-52.

П.Столяров Е.В. О хронологии вещевого комплекса верхнеокской культуры / Столяров Е.В. // Материалы по истории и археологии России. Т.2. Рязань, 20126. С. 99-109.

Столяров Е.В. Памятники типа Упа 2 / Столяров Е.В. // Лесная и лесостепная зоны Восточной Европы в эпохи римских влияний и Великого переселения народов. Конференция 3. Сб. статей. Тула, 2012в. С. 79-118.

19.Столяров Е.В. Находка скифского кинжала в верховьях р. Непрядвы / Столяров Е.В. // Вопросы археологии, истории и культуры Верхнего Поочья. Материалы XIV Всероссийской научной конференции. Калуга, 5-7 апреля 2011 г. Калуга, 2012г. С. 34-38.

20.Столяров Е.В. Попытка реконструкции конского оголовья у племен лесной зоны Восточно-Европейской части России в раннем железном веке (I тыс. до н.э.) / Модин Р.Н., Столяров Е.В. // Вопросы археологии, истории и культуры Верхнего Поочья. Материалы XIV Всероссийской научной конференции. Калуга, 5-7 апреля 2011 г. Калуга, 2012д. С. 116119.

21 .Столяров Е.В. Культурная ситуация в бассейне верхней Оки в эпоху раннего железного века / Столяров Е.В., Столярова К.А. // Славяне восточной Европы накануне образования Древнерусского государства. Материалы международной конференции, посвященной 110-летию со дня рождения Ивана Ивановича Ляпушкина (1902-1968) 3-5 декабря 2012 г. Санкт-Петербург. СПб., 2012е. С. 182-187.

И.Столяров Е.В. Эволюция представлений об этнокультурной ситуации в эпоху раннего железного века в Верхнем Поднепровье, Поволжье и Подвинье в трудах П.Н. Третьякова и В.В. Седова / Столяров Е.В. // Археология: история и перспективы. Пятая межрегиональная конференция. Сборник статей. Ярославль, 2012ж. С. 178-184.

Отпечатано в ИП «Левша+» Тир. 100 -2013 г.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Столяров, Евгений Васильевич

1. Введение.

2. История изучения раннего железного века бассейна верхней Оки.

2.1 Период конца Х1Х-начала XX вв. - 1950-60-ых гг.

2.2 Период 1970-ых гг. - начала XXI в.

3. Памятники верхнеокской культуры (У1-Ш вв. до н.э.).

3.1 Топография памятников.

3.2 Оборонительные сооружения.

3.3 Жилые и хозяйственные постройки.

3.4 Керамический комплекс.

3.5 Вещевой комплекс.

4. Памятники типа Упа 2 (конец I тыс. до н.э. - I в. н.э.).

4.1 Топография памятников и оборонительные сооружения.

4.2 Жилые и хозяйственные постройки.

4.3 Керамический и вещевой комплекс.

5. Памятники верхнеокской культуры и типа Упа 2 в системе культур раннего железного века лесной полосы Европейской части России.

Введение диссертации2013 год, автореферат по истории, Столяров, Евгений Васильевич

Памятники раннего железного века бассейна верхней Оки исследователи традиционно относят к верхнеокской культуре (ВОК), понятие которой сформулировал В.В. Седов. За длительную историю её изучения накоплен обширный археологический материал, который мало и фрагментарно публиковался и в силу этого до настоящего времени так и не введен в широкий научный оборот. Единственной монографией, посвященной данному региону в этот период, остается труд Т.Н. Никольской «Культура племён бассейна Верхней Оки в I тысячелетии н. э.» (Никольская, 1959). Исследователями затрагивались лишь отдельные проблемы изучения верхнеокской культуры, которые чаще всего были связаны с рассмотрением синхронных ей культур, а обращение к ее материалам было вызвано попытками обосновать ту или иную концепцию в рамках изучения предистории славян на верхней Оке и сопредельных территориях. Всестороннего, комплексного анализа материалов памятников верхнеокской культуры не предпринималось, а большинство связанных с ней важнейших проблем далеки от разрешения.

До сих пор не уточнены ни хронологические границы культуры, обозначенные Т.Н. Никольской для опорных памятников в рамках 1У-П вв. до н.э., ни территориальные, с учетом всех выявленных к настоящему времени памятников. Не выяснена и специфика её культурного комплекса -керамического и вещевого, традиций фортификации и домостроительства -всё то, что должно определить место культуры в системе культур раннего железного века Европейской части России. Такая ситуация порождает много неточностей, заблуждений и, как следствие, массу нерешенных проблем. Особенно при этногенетических реконструкциях, ввиду участия верхнеокского населения в качестве субстратного элемента в процессе сложения великорусской народности (Столяров, 2012д).

В географическом отношении изучаемая территория бассейна верхней Оки находится в самом центре Русской (Восточно-Европейской) равнины, на северо-западе Среднерусской возвышенности (рис. 1) и определяется границами распространения памятников верхнеокской культуры. Главная водная артерия региона р. Ока. По территории региона проходит главный водораздел Русской равнины, разделяющий бассейны Волги и Днепра. Почти все реки региона относятся к бассейну р. Волга: р. Ока с притоками рр. Жиздра, Угра, Протва, Нара и др. и лишь часть - к бассейну Днепра: приток р. Десна - р. Болва (Физическая география и природа Калужской области,

2003. С. 4). В административном плане - это территория Калужской, Орловской и западной части Тульской областей.

Хронологические рамки исследования определяются временем существования верхнеокской культуры - У1-Ш вв. до н.э. и вновь выявленной в ходе исследования группы памятников типа Упа 2 в пределах последних веков I тыс. до н.э. - I в. н.э. В лесном регионе Европейской части России период У1-Ш вв. до н.э. характеризуется относительным спокойствием в передвижениях различных групп населения. Это время связано с формированием и сосуществованием целого ряда сходных между собою культур - юхновской, днепро-двинской, дьяковской и городецкой. В климатическом плане начало периода было сопряжено с наступлением субатлантического периода, характеризующегося дальнейшим похолоданием и увлажнением климата (Сычева, 1990. С. 90; Спиридонова, Алешинская,

2004. С. 36-38). Период рубежа эр, напротив, отмечен возрастанием уровня внешней опасности - усилением натиска степных племен (сарматов) в область лесных культур, что приводит к первым миграциям, а в конечном счете и к изменению всей карты лесных культур Восточной Европы. На смену раннему железному веку в лесном регионе приходит сначала эпоха позднеримских древностей, а позднее эпоха Великого переселения народов.

Обозначенные проблемы определили предмет настоящего исследования - решение научной проблемы, связанной с изучением особенностей исторического развития территории бассейна верхней Оки в эпоху раннего железного века, и определением специфики и места памятников верхнеокской культуры в системе лесных культур раннего железного века Европейской части России. Вопросы, связанные с процессом формирования системы «лесных» культур и степенью влияния на него лесостепного, в частности скифского населения, входят в ряд наиболее актуальных для современной археологии. В связи с этим, особый интерес приобретают исследования памятников, расположенных в контактных зонах, в роли одной из таких и выступает рассматриваемая территория. Бассейн верхней Оки является контактной зоной целого ряда культур лесной зоны - юхновской, днепро-двинской, дьяковской, городецкой и скифоидной культуры лесостепи.

Исходя из выделенных проблем, основной целью исследования стало определение специфики культурного комплекса, возникшего на базе традиций населения верхнеокской культуры в раннем железном веке и его места в системе культурных традиций населения раннего железного века Европейской части России.

Приведенные в систему и тщательно проанализированные остатки результатов человеческой деятельности способствуют интерпретации самой сущности этой деятельности, т.е. реконструкции традиций в целом, которые и выступают в качестве археологической маркировки общности населения (Рычков, 1992. С. 32; Обломский, 1987. С. 101). Среди наиболее важных традиций выделяются: однородность орудий труда и оружия, керамики, форм поселений и жилищ и т.д. (Захарук, 1964. С. 19). Дальнейшее приведение традиций в систему даёт более адекватное отражение той или иной культуры, в нашем случае верхнеокской.

Для решения поставленной цели нами была разработана исследовательская программа, направленная на всесторонний анализ памятников раннего железного века традиционно относимых к верхнеокской культуре, которая включает следующие задачи:

1. Составление свода памятников верхнеокской культуры на основе изучения музейных коллекций и архивных материалов за всю историю изучения культуры.

2. Выявление особенностей географического и топографического распространения поселений.

3. Исследование оборонительных укреплений, жилых и хозяйственных комплексов.

4. Характеристика керамического и вещевого комплексов верхнеокской культуры, определение их специфики и места верхнеокской культуры в системе культур раннего железного века лесной полосы Европейской части России.

5. Атрибуция вновь выделенной в ходе исследования культурной группы памятников - типа У па 2.

В процессе работы были задействованы источники двух видов: археологические коллекции и архивные материалы. В настоящее время известен 121 памятник верхнеокской культуры и 132 памятника типа У па 2. Для характеристики верхнеокской культуры были использованы материалы 12 изученных раскопками поселений, а для характеристики памятников типа Упа 2 - материалы 11 поселений. Памятники отличаются разной степенью изученности и дали количественно разные результаты. Материалы, полученные в ходе исследований поселений верхнеокской культуры, отличаются ещё и плохой сохранностью коллекций, ряд из которых депаспортизованно, чего нельзя сказать в адрес коллекций, полученных в ходе исследований памятников тульского правобережья Тульской археологической экспедицией. Работа с археологическими коллекциями, хранящимися в фондах или составляющих экспозиции, и отчетами проводилась в архивах и музейных фондах Института археологии РАН, Института истории материальной культуры РАН, Государственного исторического музея, Калужского областного краеведческого музея, Государственного военно-исторического и природного музея-заповедника

Куликово поле», Тульского объединенного историко-архитектурного и литературного музея, Орловского краеведческого музея.

Решение поставленных задач потребовало применения аналитических методик, адекватных характеру памятников, специфике имеющихся в нашем распоряжении материалов и поставленным задачам.

Методологическая база исследования основывается на современных принципах российской археологии как исторической науки, изучающей историю человечества по материальным остаткам. В качестве руководящих принципов использованы принципы объективности, системности и историзма. В работе задействованы традиционные археологические методы: типологический, картографический, классификационный и сравнительно-статистический .

Исследование культурных традиций населения верхнеокской культуры и памятников типа Упа 2 базируется на трёх структурных уровнях анализа, составляющих основу аналитических процедур для такого направления в археологии как «поселенческая археология», в рамках которой, за последнее десятилетие, проведены исследования материалов дьяковской (Гусаков, 2005; Сыроватко, 2009), городецкой культур (Сарапулкина, 2010) и скифоидной культуры лесостепи (Медведев, 1999а; 19996). Микроуровень включает в себя анализ отдельных комплексов, выявление их функциональных значений, структуры и времени бытования, что нашло свое отражение в исследовании традиций сооружения оборонительных укреплений и жилых построек верхнеокской культуры и памятников типа Упа 2. Уровень памятника включает в себя исследование всего археологического объекта, как единого и сложного социального организма. Здесь большое значение уделялось материальному комплексу, его классификации, типологизации и датированию. Макроуровень анализа был ориентирован на региональные исследования синхронных и асинхронных памятников, на выявление макрогрупп памятников и изучение особенностей расселения населения верхнеокской культуры и памятников типа Упа 2 (Холюшкин, 1994. С. 102).

Для получения полной картины заселения Верхнего Поочья в эпоху раннего железного века, кроме приведения в систему материалов исследований конца XIX - начала XXI вв., потребовалось также провести работу по каталогизации памятников. Она была успешно выполнена (Приложение 1-2) - были составлены два каталога, включающих 121 памятник верхнеокской культуры и 132 памятника типа Упа 2. Картографирование памятников верхнеокской культуры и типа Упа 2 на средне (1:2500000) и крупномасштабную карту (1:100000) позволило уточнить или впервые установить границы их ареалов, а также выделить макро и микрогруппы в их пространственном расположении. Кроме того, каталоги стали основой для классификации поселений верхнеокской культуры и типа Упа 2 по признакам приуроченности к природным условиям, размеров и сложности оборонительных конструкций. Выявление традиций в возведении оборонительных сооружений и жилых комплексов потребовало их детального рассмотрения на основе поиска аналогий в материалах соседних, синхронных культур - юхновской, днепро-двинской, милоградской дьяковской, городецкой и скифоидной культуры лесостепи (Амброз, 1964; Воеводский, 1949; Граудонис, 1981; Левенок, 1957, 1963; Медведев, 1996; Мельниковская, 1967; Монгайт, 1961; Пузикова, 1978, 1981; Смирнов, 1974; Сыроватко, 2009; Третьяков, Шмидт, 1963; Шадыро, 1985; Шмидт, 1992).

При исследовании вещевого комплекса использовались типологический и сравнительно-аналитический методы, которые были направлены на определение хронологических границ существования культурных комплексов, сложившихся на базе традиций носителей верхнеокской культуры или памятников типа Упа 2, а также определения направлений культурных связей и влияний (импульсов). При поиске аналогий, в первую очередь, учитывались материалы исследований сопредельных территорий памятников юхновской, днепро-двинской, дьяковской, и скифоидной лесостепной культуры (Амброз, 1964, 1978; Городцов, 1933; Дубынин, 1974; Ефимова, 2005; Кренке, 2011; Левенок, 1963; Падин, 1966; Смирнов, 1974; Сыроватко, 2009; Третьяков, Шмидт, 1963; Шмидт, 1992). В необходимых случаях привлекались и более широкие аналогии, включающие находки с памятников культур штрихованной керамики, ананьинской и скифской культур, материалы эпохи латена Центральной и Восточной Европы (Алихова, 1962; Ашихмина и др., 2006; Дашевская, 1991; Егорейченко, 2006а; Залашко, Еременко, 1986; Еременко, Щукин, 1998; Кухаренко, 1959; Медведев, 1996; Нефедова, 1992; Петренко, 1978; Петренко, 1989; Петровская, 1971; Рассадин, 1991; Черных и др., 2002; Шадыро, 1985; Collis, 1984; Dechelette, 1927; Filip, 1956; Harding, 2007; Marton, 1933). Ввиду того, что поселенческий характер материала не дает массива широко употреблявшихся категорий вещей, эволюцию которых можно было бы проследить методом корреляции признаков по закрытым комплексам, а стратиграфическое положение вещей внутри общего комплекса находок не всегда можно определить, периодизация культуры на данном этапе исследований затруднена. Особенное внимание в связи с этим уделялось «стильным» вещам: скифского, подгорцевского и «латенского» стилей, которые имели большое значение для определения абсолютных дат вещевого комплекса в рамках периода. Они позволили, учитывая стилистику находок, выделить три волны культурных влияний (импульсов) на вещевой комплекс верхнеокской культуры: скифская, подгорцевско-милоградская и кельтская (латенская), которые, безусловно, могли иметь и опосредованное воздействие, через распространение оригинальных «стильных» вещей, их копий или реплик. Данная система, основанная на волнах культурного влияния, возможно, при дальнейших исследованиях может стать основой для периодизации культуры.

Разумеется, при проведении подобного анализа встает вопрос о типологии керамического комплекса. При этом логично исходить из характера имеющегося материала, который представлен в основном фрагментами сосудов и редкими целыми формами. К тому же керамические коллекции с памятников верхнеокской культуры отличаются крайне плохой сохранностью и отчасти депаспортизованны, а керамические материалы типа Упа 2 представлены многочисленными фрагментами из переотложенных культурных слоёв, практически не содержащих хронологических маркеров. В связи с чем, материалы верхнеокской культуры и типа Упа 2 не позволили на данном этапе исследований сделать типологии керамических комплексов, которые бы отразили их хронологию. Поскольку керамические комплексы включают в себя преимущественно фрагменты сосудов, это не позволило сделать их количественный анализ - процентное соотношение, расчеты пропорций и границ конечных типологических разрядов. При малом наборе целых форм, которыми мы располагаем, любые подобные просчеты были бы субъективными. Поэтому типы сосудов выделялись по форме общего контура профиля, варианты - по нюансам профилировки верхней части горшка.

При разработке типологии учитывались работы предшественников, давшие много ценной информации. Что касается материалов, происходящих с территории Верхнего Поочья, то это редкие эпизодические публикации отдельных керамических коллекций (Никольская, 1959, 1962; Носов, 1974; Пронин, 1975а; Белоцерковская, 1982).

С помощью выбранных методик и проведенного исследования впервые удалось получить надежное основание для выделения на верхней Оке двух культурных комплексов, которые ни культурно (генетически), ни территориально-хронологически не связаны между собой.

1) Первый культурный комплекс, традиционно именуемый верхнеокской культурой, сложился в Верхнем Поочье, преимущественно на территории левобережья верхней Оки, в У1-Ш вв. до н.э. на базе культурных традиций носителей этой культуры.

2) Второй культурный комплекс, вновь выявленный в ходе исследования и именуемый памятники типа У па 2, сформировался на территории тульского правобережного течения верхней Оки, видимо, ближе к рубежу эр - в последних веках до н.э. - I в. н.э. (Столяров, 2011 в). Вопрос о путях его формирования на настоящей момент не может быть решен окончательно в виду специфики археологического источника. Можно назвать две наиболее вероятных гипотезы его происхождения. Первая - гипотеза «зарубинизации»: вероятным кругом древностей, к которому следует отнести эти материалы, является ареал позднеюхновских древностей Верхнего Подесенья рубежа эр (П-1 в. до н.э. - I в. н.э.) - памятники типа верхнего слоя городища Полужья. Вторая - гипотеза «скифизации: формирование памятников типа Упа 2 связано с проникновением в глубь верхнеокского региона отдельных групп позднегородецкого населения Верхнего Подонья, испытавших на себе влияние лесостепной скифоидной культуры. В равной степени нельзя исключать также возможности миграции в последние века I тыс. до н.э. непосредственно скифоидного населения с территории Среднего Подонья или Курского Посеймья (при возможном участие юхновских племен).

Научная новизна работы состоит в том, что впервые на основе всестороннего анализа памятников (системы расселения, топографии, оборонительной и домостроительной традиций, керамического и вещевого комплексов) верхнеокской культуры, были установлены территориально-хронологические рамки культуры и определена специфика культурного комплекса, сложившегося на основе культурных традиций её носителей, а также выделена новая культурно-хронологическая группа памятников рубежа эр типа Упа 2 на правобережье верхней Оки, представляющая совершенно иные культурные традиции, не связанные с автохтонным населением Верхнего Поочья.

Практическая значимость работы состоит в том, что её результаты могут быть использованы для написания обобщающих историко-археологических исследований, для подготовки учебных пособий, разработки общих и специальных лекционных курсов, а также для создания музейных экспозиций.

Основные положения работы изложены в докладах на научных международных, российских и региональных археологических конференциях в Калуге (2009-2010), Москве (2010-2011), Туле (2010-2011), Рязани (2010), Твери (2010-2011), Ярославле (2010) и Старой Руссе-Новгороде на III (XIX) всероссийском съезде археологов (2011). Отдельные положения диссертация рассматривались на заседаниях отдела Теории и методики, группы археологии эпохи Великого переселения народов Отдела славяно-русской археологии Института археологии РАН в 2011 г.

Предлагаемая работа состоит из 7 частей: введения, основной части (четырех глав), заключения и трех приложений (каталог памятников верхнеокской культуры, каталог памятников типа Упа 2, альбом иллюстраций, включающий 97 таблиц рисунков).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Культурные традиции населения бассейна верхней Оки в эпоху раннего железного века"

6. Заключение.

Накопленный к настоящему времени археологический материал позволяет наметить основные вехи историко-культурного процесса на территории Верхнего Поочья в эпоху раннего железного века. Разумеется, проведенное исследование - это не только первая попытка комплексного рассмотрения древностей указанного региона, но и одна из немногих работ, рассматривающих процесс трансформации культур лесной зоны Европейской части России на рубеже эр в целом. С накоплением новых материалов, происходящих с хорошо стратифицированных памятников, неизбежна корректировка полученных выводов, разработанных классификационных схем, указанных ареалов и хронологических границ.

В ходе работы были собраны данные о 253 памятниках раннего железного века бассейна верхней Оки и составлены каталоги с учетом их культурной принадлежности (Приложение 1-2). В результате картографического анализа памятников и детального рассмотрения их вещевого и керамического комплексов впервые удалось получить надежное основание для выделения на верхней Оке двух культурных комплексов, которые ни культурно (генетически), ни территориально-хронологически не связаны между собой (рис. 97) (Столяров, 2012в). Первый культурный комплекс, традиционно именуемый верхнеокской культурой, сложился в Верхнем Поочье, преимущественно на территории левобережья верхней Оки, в У1-Ш вв. до н.э. на базе культурных традиций носителей этой культуры. Несмотря на то, что ряд вопросов в изучении верхнеокской культуры нашли свои ответы в исследованиях автора работы, тем не менее, к настоящему времени многие проблемы, связанные с её изучением далеки от разрешения, что объясняется в первую очередь состоянием источниковой базы. До сих пор не выяснены истоки культуры и её финал. Первый случай требует специальных исследований по эпохе поздней бронзы региона, а во втором -необходим поиск эталонных памятников.

Второй культурный комплекс, вновь выявленный в ходе исследования и именуемый памятники типа Упа 2, сформировался на территории тульского правобережного течения верхней Оки, видимо, ближе к рубежу эр - в последние века I тыс. до н.э. - I в. н.э. (Столяров, 2011в). Вопрос о путях его формирования на настоящей момент не может быть решен окончательно в виду специфики археологического источника. Можно назвать две наиболее вероятных гипотезы его происхождения. Первая - гипотеза «зарубинизации»: вероятным кругом древностей, к которому следует отнести эти материалы, является ареал позднеюхновских древностей Верхнего Подесенья рубежа эр (II-I в. до н.э. -1 в. н.э.) - памятники типа верхнего слоя городища Полужья. Вторая - гипотеза «скифизации»: формирование памятников типа Упа 2 связано с проникновением в глубь верхнеокского региона отдельных групп позднегородецкого населения Верхнего Подонья, испытавших на себе влияние лесостепной скифоидной культуры. В равной степени нельзя исключать также возможности миграции в последние века I тыс. до н.э. непосредственно скифоидного населения с территории Среднего Подонья или Курского Посеймья (при возможном участие юхновских племен).

Таким образом, памятники типа Упа 2, представляют собой культурные традиции совершенно иного, не автохтонного, а пришлого населения, мигрировавшего на территорию правобережья верхней Оки либо из верхнего Подесенья в ходе усиливающихся со II - середины I в. до н.э. миграционных потоков зарубинецкого населения в более северные районы Верхнего Поднепровья и Подесенья, либо с территории Верхнего и Среднего Подонья или Курского Посеймья в результате нарастания уровня внешней угрозы в лесостепном регионе в последние века I тыс. до н.э.

Среди актуальных вопросов в области изучения памятников типа Упа 2 является поиск и исследование городищ с этим горизонтом древностей, которых к настоящему времени известно единицы. Ввиду того, что большинство поселений Упа 2 имеют открытый характер и распахивались в течение длительного времени, возникает необходимость поиска хорошо стратифицированных памятников, которые могли бы дать керамический и вещевой материал, привязанный не только к конкретному слою, но и комплексу. Это в свою очередь позволило бы разработать типологию керамического материала, отражающую его хронологию, а также помогло определить его комплектность. Важной задачей при полевых исследованиях памятников является также поиск хронологических маркеров, которые могли бы более точно привязать данное культурное явление во времени и более четко выстроить культурно-хронологическую шкалу региона (особенно, соотношение с памятниками типа Ново-Клеймёново). Но решение всех вышеперечисленные проблем должно быть подчинено главной задаче изучения памятников типа Упа 2 - детальное исследование путей их возникновения в рамках указанных гипотез. Хотя не исключено, что с накоплением новых данных могут появиться и другие версии происхождения данной группы памятников.

Проведенное исследование позволило дать ответы на многие ранее нерешенные вопросы, а также ввести в научный оборот целый массив новых данных, так как большинство материалов, используемых в работе, ранее никогда не публиковалось, и представляют собой фондовые коллекции. Каталог памятников типа Упа 2 по большей части состоит из вновь выявленных объектов ещё не включенных в археологическую карту России, в связи с чем настоящая работа в значительной мере написана по данным отчетов. Не менее важен и результат, связанный с определением узловых проблем в изучении верхнеокских древностей эпохи раннего железного века.

Дальнейшие перспективы исследования памятников раннего железного века бассейна верхней Оки требуют, в первую очередь, накопления новых материалов, что связано, главным образом, с проведением масштабных раскопок на опорных, хорошо стратифицированных памятниках. Параллельно с этим необходимо продолжение разведочного изучения территории. Ввиду того, что ряд материалов по верхнеокской культуре и памятникам типа Упа 2 был недоступен исследователям, безусловно, необходимо их доисследование с изменением режима доступа. Все это позволит в конечном счете расширить источниковую базу и внести необходимые коррективы в предложенные выводы, а также поставить новые вопросы в области изучения раннего железного века бассейна верхней Оки.

Не менее продуктивным представляется межрегиональные исследования, посвященные взаимовлияниям культурных групп верхнеокского, верхнеднепровского и верхнедеснинского регионов. Для Верхнего Поочья эти исследования особенно актуальны ввиду того, что данный регион представлял в эпоху раннего железного века контактную зону целой группы культур - дьяковской, днепро-двинской, юхновской, лесостепной скифоидной и городецкой. Самой сложной и перспективной работой, которая позволит пролить свет на проблему формирования лесных культур Европейской части России эпохи позднеримских древностей и Великого переселения народов, представляются исследования в области трансформации классических культур раннего железного века (юхновской, верхнеокской, днепро-двинской и дьяковской) лесной зоны Европейской части России на рубеже I тыс. до н.э. - I. тыс. н.э.

Список научной литературыСтоляров, Евгений Васильевич, диссертация по теме "Археология"

1. Александровский A.JI., Гласко М.П. Отчет о комплексных палеогеографических исследованиях на памятниках археологии Тульской области по федеральной программе «Сохранение археологического наследия Российской Федерации». Тула, 1996 // Архив ГМЗКП, №147.

2. Алихова А.Е. К вопросу о датировке двух городищ у села Юхнова // КСИИМК. Вып. 65. М., 1956. С. 31-41.

3. Алихова А.Е. Особый тип сооружений на городище Кузина Гора // СА. 1958. №3. С. 197-201.

4. Алихова А.Е. Древние городища Курского Посеймья // МИА. №113. М., Академия наук СССР, 1962.

5. Альбом рисунков помещенных в отчетах Императорской археологической комиссии за 1882-1898 годы. Спб., 1904.

6. Амброз А.К. К истории Верхнего Подесенья в I тысячелетии н.э. // СА. 1964. № 1.С. 56-71.

7. Амброз А.К. Длинные дома Полужского городища IV-III вв. до н.э. // Древняя Русь и славяне. М., Наука. 1978. С. 30-40.

8. Апухтин. В.Р. Отчет за 1902 г. // Архив ИИМК. Ф.1. № 110.

9. Археологическая карта России. Орловская область. Под редакцией Ю.А. Краснова. М., ИА РАН, 1992.

10. Археологическая карта России: Тульская область. 4.1. Под редакцией Ю.А. Краснова. М., ИА РАН, 1999.

11. Археологическая карта России: Тульская область. 4.II. Под редакцией A.B. Кашкина. М., ИА РАН, 2002.

12. Ашихмина Л.И., Черных Е.М., Шаталов В.А. Вятский край на пороге железного века: костяной инвентарь ананьинской эпохи (I тысячелетие до н.э.). Ижевск, 2006.

13. Бирюков И.Е. Поселения первых веков нашей эры на верхнем Дону // Археология Центрального Черноземья и сопредельных территорий. Тезисы докладов научной конференции. Липецк, 1999. С. 110-112.

14. Буланкин В.М., Челяпов В.П. Городища городецкой культуры на юге и востоке Рязанской области // Теория и методика исследований археологических памятников лесостепной зоны. Тезисы докладов научной конференции. Липецк, 1992. С. 163-165.

15. ЪО.Булычев Н.И. Журнал раскопок 1898 г. по берегам Оки. М., 1899.31 .Булычёв Н.И. Раскопки по части водораздела верхних притоков Днепра иВолги 1903. М., 1903.

16. Ъ2.Булычёв Н.И. Раскопки по среднему течению р. Угры. М., 1913.

17. Бурцев И.Г. Отчет об археологических исследованиях на участке разрушенного в ходе строительства культурного слоя на пересечении ул. Луначарского и Комсомольская в Зареченском районе г. Тулы в 2008 г. // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

18. ЪА.Воеводский М.В., Герасимов М.М., Третьяков П.Н. Тульская область. 17. Долина р. Оки // Археологические исследования в РСФСР в 1934-1935 гг. М-Л., 1941.35 .Воеводский М.В. Городища верхней Десны // КСИИМК. Вып. XXIV. М., 1949.

19. Воронков А.Н. Отчет о разведках археологических памятников на р. Оке и её притоках в пределах 100 км. течения от г. Алексина до г. Каширы. 1959 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 1890.

20. Воронцов A.M. Отчет об охранных археологических исследованиях на поселении У па 2 в черте г. Тулы в 1996 г. // Архив ГМЗКП, №142.

21. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях в Тульской области в 1998 г. // Архив PIA РАН, Р-1. №. 20707.

22. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях в Туле и Тульской области в 1999 г. // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

23. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях на городище у д. Ново-Клейменово Ясногорского района Тульской области и в Алексинском и Заокском районах Тульской области в 2001 г. // Архив ИА РАН. 2001. Р-1. б/н.

24. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях в Щекинском, Плавском, Чернском и Заокском районах Тульской области в 2007 г. // Архив ИА РАН. 2007 а. Р-1. б/н.

25. Воронцов A.M. Памятники типа Ново-Клеймёново в первой четверти I тыс. на территории Окско-Донского водораздела // РА. 20076. №3.

26. Воронцов A.M. Памятники мощинской культуры гуннского времени на территории Окско-Донского водораздела // Acta archaeological Albruthenica. Мшск, 2008а.

27. Аб.Воронцов A.M. Хронология памятников мощинской культуры на территории Окско-Донского водораздела // Труды II(XVIII) Всероссийского археологического съезда в Суздале. T.II. М., ИА РАН, 20086.

28. Воронцов A.M. Отчет об археологических разведочных исследованиях на территории Тульской области в 2009 г. // Архив PIA РАН. 2009. Р-1. б/н.

29. Гендуне Ю.Г. Городище Дуна Лихвинского уезда Калужской губернии. Спб., 1903.51 .География Калужской области. Тула, Приокское книжное издательство, 1989.

30. Геологическая карта дочетвертичных отложений Тульской области. Гл. ред. Н.И. Сычкин. М., 1998.5Ъ.Городцов В.А. Федяшевское городище // Древности. Т. XVII. 1900.

31. Городцов В.А. Бытовая археология. М., Московский археологический институт, 1910.

32. Городцов В.А. Болотное Огубское городище // Труды ГИМ. Вып.1. М., 1926.

33. Городцов В.А. Старшее Каширское городище // Известия ГАИМК. Вып. 85.М-Л., 1933.

34. Горюнова Е.И. Городище Торфель (Краткая информация о раскопках 1937 г.) // КСИИМК. Вып. XXXI. М, 1950.

35. ЪЪ.Граудонис Я.Я. Строительство на территории штрихованной керамики // Проблемы этногенеза и этнической истории балтов. Тезисы докладов. Март, 1981. Вильнюс, 1981. С. 14-17.

36. Граудонис Я.Я. Строительство на территории культуры штрихованной керамики // Проблемы этногенеза и этнической истории балтов. Вильнюс. 1985. С. 131-143.

37. Григорьев A.B. Северская земля в VIII начале XI века по археологическим данным. Тула, 2000.6\.Григорьев A.B. Отчет о раскопках городища у с. Супруты Щекинского района Тульской области в 2002 г. // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

38. Григорьев A.B., Узянов A.A., Шеков A.B. О стратиграфии Супрутского городища // Тезисы докладов отчетной сессии ГИМ. М., 1996.

39. Гриценко В.П. Отчет об археологических исследованиях, проводившихся разведочным отрядом ТГПИ им. Л.Н. Толстого в г. Тула и Щекинском районе Тульской области. 1988 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 13096.

40. Гриценко В.П. Отчет о работах Тульской археологической экспедиции в 1995 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 19232.

41. Гриценко В.П. Отчет об археологических исследованиях на городище у д. Торхово Ленинского района Тульской области в 1996 г.// Архив ГМЗКП, б/н.

42. Грудинкин Б.В. Отчет об археологических разведках. 1988 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 12236.1\.Грудинкин Б.В. Отчет об археологических работах 1992 г. в Калужской и Тульской областях // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

43. Грудинкин Б.В. Отчет об археологических работах в Калужской и Тульской областях в 1993 г. // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.1Ъ.Грудинкин Б.В. Отчет об археологических исследованиях 1994 г. в Калужской и Тульской областях // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

44. Гуляев В.И. Зооморфная рукоять ножа со Старшего Каширского городища//КСИА. Вып. 94. М., 1963. С. 101-104.

45. Гусаков М.Г. Булавки со спиральновитым навершием в зарубинецкой культуре // КСИА. Вып. 194. М., 1988. С. 59-64.

46. Дробушевский А.И. Латенский импорт в Беларуси // ГАЗ. Вып. 17. Минск, 2002. С. 54-64

47. Дробушевский А.И. О верхней дате юхновской культуры // Деснинские древности: материалы межгосударственной научной конференции, посвященной памяти Ф.М. Заверняева. Брянск, 2008. С. 96-104.

48. Дробушевский А.И. Этнокультурные изменения в междуречье Днепра и Десны на рубеже нашей эры // ГАЗ. Вып. 26. Минск, 2011. С. 76-83.84Дубинин А.Ф. Троицкое городище Подмосковья // CA. 1964. № 1. С. 178-198.

49. Дубинин А.Ф. Щербинское городище // Дьяковская культура. М., 1974.

50. Евсеев И.Е. Кто были древнейшие насельники орловского края -вятичи? Орел, 1906.

51. Евсеев И.Е. Археологические поиски в Орловском крае летом 1907 г. // Орловские Епархиальные ведомости. № 37. 1907.

52. Евсеев И.Е. Исследование городищ и курганов в бассейне верхнего (Орловского) течения р. Оки и её притоков Цона, Рыбницы, Неполоди и Зуши // Труды Московского предварительного комитета по устройству XIV Археологического съезда. Вып. 2. М., 1908.

53. Евтюхова JI.A. Барвихинское городище // CA. 1936. Т. III.

54. Егорейченко A.A. Типология городищ Белорусского полесья в раннем железном веке // КСИА. Вып. 162. М., 1980.91 .Егорейченко A.A. Культуры штрихованной керамики. Минск, БГУ, 2006а.

55. Егорейченко A.A. Боевое и охотничье оружие племен культуры ранней штрихованной керамики // ГАЗ. №21. Минск, 2006. С. 47-51.93 .Екимов. Ю.Г. Отчет об археологических исследованиях на территории Тульского кремля в 2000 году // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

56. Еременко В.Е., Щукин М.Б. К вопросу о хронологии восточного латена и позднего предримского времени // АСГЭ. Вып. 33.СПб., 1998.95 .Есипов В.П. Отчет об археологических разведках в Калужской области. 1974-1975 гг. // Архив ИА РАН, Р-1. № 6315.

57. Есипов В.П. Отчет об археологических разведках в Жиздринском районе Калужской области. 1986 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 11552

58. Есипов В.П. Археологические разведки в Жиздринском районе // Вопросы археологии и истории Верхнего Поочья. Калуга, 1987а.

59. Есипов В.П. Отчет об археологических разведках в Бабынинском и Дзержинском районах. 19876 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 12368.

60. Есипов В.П. Отчет об археологических разведках в Бабынинском и Дзержинском районах Калужской области в 1988 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 14555.

61. Есипов В.П. Поселения железного века по нижнему течению реки Угры // Вопросы археологии и истории Верхнего Поочья. Калуга, 1989.

62. Есипов В.П. Археологические разведки в Дзержинском районе Калужской области // Вопросы археологии и истории Верхнего Поочья. Калуга, 1991.

63. Ефимов А.Е. Археологические разведки в пригородной зоне г. Калуги в 1996 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 20303.

64. Заидов О.Н. Отчет об археологических исследованиях в Чернском районе Тульской области в 1993 г. // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

65. Заидов О.Н. Отчет об исследованиях в Новомосковском, Кимовском и Чернском районах Тульской области в 1994 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 18398.

66. Залашко Г.М., Еременко В.Е. К вопросу о датировке кладов браслетов латенского времени в Поднепровье // Хозяйство и культурадоклассовых и раннеклассовых обществ. ТД III Конференции молодых ученых ИА АН СССР. М., 1986.

67. Залидовские луга (сборник научных трудов) // Под научной редакцией Т.А. Гордеевой, В.П. Новикова. Калуга, 2009.

68. Захарук Ю.М. Проблеми археолопчно1 культури // Археолопя. Вып. XVII. 1964.

69. Зацаринный C.B. Отчет о разведке отряда археологической экспедиции объединения «ТОИАЛМ» в бассейне р. Соловы в Щёкинском районе Тульской области в 2002 г. // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

70. Зацаринный С. В. Отчет об археологической разведке в бассейне Щегловского ручья в Пролетарском районе г. Тулы в 2010 г. // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

71. Иванов А.П., Иванова Е.А. Полное описание геологического и гидрогеологического строения окрестностей гор. Тулы. Тула, 1929.

72. Иванов Н.В. Отчет о разведочных археологических 2000 в Чернском районе Тульской области в 2000 г. // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

73. Иванов Н.В. Отчет о разведочных археологических исследованиях в Чернском, Воловском и Арсеньевском районах Тульской области в 2001 // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

74. Иванов Н.В. Отчет о разведочных археологических исследованиях в Ленинском районе Тульской области в 2002 году // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

75. Иванов Н.В. Отчет об археологических исследованиях на городище у с. Лобынское Ленинского района Тульской области и в Заокском районе Тульской области в 2003 году. Тула, 2004 // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

76. Издания губернских ученых архивных комиссий. 1884-1923 гг. / Сост. Писарькова Л.Ф. Вып. 1. New York, 1923,- 139 с.

77. Изюмова С.А. Техника обработки кости в дьяковское время и в Древней Руси // КСИИМК. Вып. XXX. М., 1949. С. 15-25.

78. Изюмова С.А. Археологическая разведка в 1951 году в Тульской области // КСИИМК, Вып. 52. М., 1953.

79. Изюмова С.А. О бронзолитейном производстве Сатинского городища// СА. 1967. №1.

80. Изюмова С.А. Раскопки городища у с. Су пруты // Археологические открытия 1969 г. М., Наука, 1970.

81. Известия КУАК, 1898 г. Вып. 3. Калуга, 1898.

82. Известия КУАК, 1899 г. Вып. 1. Калуга, 1899.

83. Известия КУАК, 1900 г. Калуга, 1900.

84. Ильинская В.А. Бондарихинская культура бронзового века // СА. 1961. №1.

85. Кашкаров В.М. К вопросу о древнейшем населении Калужской губернии // Калужская старина. T.I., книга II. Калуга, 1901.

86. Клянин Р.В. Отчет об археологических работах отряда ТГПИ им. JI.H. Толстого в Веневском районе Тульской области и в Туле в 1987 г. // Архив ИА РАН, Р-1, № 12094.

87. Клянин Р.В. Отчет об охранных археологических работах на археологическом комплексе у д. Городище Веневского района Тульской области и на поселении Упа 2 в г. Туле в 1995 г. // Архив ИА РАН, Р-1, №20202.

88. Клянин Р.В. Отчет об охранных археологических исследованиях на пересечении улиц Никитской и Дзержинского в городе Туле в 2002 году // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

89. Книга Большому чертежу. М., 1950.

90. Колоколов A.M. О разведочных археологических исследованиях в Ленинском районе Тульской области в 2009 г. // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

91. Конорев М.Б. О разведочных археологических исследованиях в Киреевском районе Тульской области в 2008 г. // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

92. Коренюк С.Н. Ананьинская культура в трудах А.П. Смирнова и новые данные в её изучении // Научное наследие А.П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. Материалы научной конференции. Труды ТИМ. Вып. 122. М., 2000. С. 68-79.

93. Короткевич Б.С., Мазуркевич А.Н. Пять локальных вариантов днепро-двинской культуры // Петербургский археологический вестник. №2. СПб., 1992.

94. Крайнов Д.А. Волосовская культура // Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М., Наука, 1987.

95. Красницкий Л.Н. Отчет о разведках 1985 г. в Орловской области // Архив ИА РАН, Р-1. № 11107.

96. Красницкий Л.Н. Отчет об археологической разведке по Верхней Оке в Орловской области. 1986 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 11757.

97. Красницкий Л.Н. Отчет о раскопках городища Торкуновка в Мценском районе Орловской области в 1987г. // Архив ИА РАН, Р-1, № 12020. 1987.

98. Красницкий Л.Н. К изучению памятников верхнеокской культуры // Вопросы археологии и истории Верхнего Поочья. Калуга, 1988.

99. Красницкий Л.Н. Городища верхнеокской культуры // Вопросы археологии и истории Верхнего Поочья. Калуга, 1989.

100. Красницкий Л.Н. Оборонительные сооружения городища Торкуновка // Вопросы археологии и истории Верхнего Поочья. Калуга, 1991.

101. Краснщкий Л.Н. Ранняя этническая история Орловского края // Вопросы археологии, истории, культуры и природы Верхнего Поочья. Материалы IX конференции 21-23 марта 2001 г. I часть. Калуга, Полиграф-Информ, 2001.

102. Красницкий Л.Н. Типология и датировка городищ лесной полосы Орловской области // Деснинские древности. Сборник материалов межгосударственной научной конференции, посвященной памяти Ф.М. Заверняева. Брянск, 2004. С. 99-110.

103. Краснов Ю.А. Локальные особенности животноводства в лесной полосе Восточной Европы в эпоху раннего железа // КСИА. Вып. 112. М., 1967. С. 31-37.

104. Краснов Ю.А. Раннее земледелие и животноводство в лесной полосе Восточной Европы II т. до н.э. первой половине I т. н.э. М., Наука, 1971.

105. Краснощекова С Д. История археологических исследований в Орловской области // Вопросы археологии, истории, культуры и природы Верхнего Поочья: Материалы IX конференции 21-23 марта 2001 г. I часть. Калуга, 2001. С. 121-126.

106. Краснощекова СД. Археологическое наследие В.Р. Апухтина // Верхнее Подонье : Природа. Археология. История. Сб. статей в 2-х т. Т. 1. Природа. Археология. Музейная педагогика. Тула, Гос. музей-заповедник Куликово поле, 2004.

107. Краснощекова С.Д., Красницкий Л.Н. Археология Орловской области. Орел, Вешние воды. 2006.

108. Кренке H.A. Периодизация дьяковских памятников бассейна Москвы-реки // КСИА. Вып. 194. М., 1988. С. 44-49.

109. Кренке H.A., Сулержицкий Л.Д. Радиоуглеродная и археологическая хронология Дьякова городища // КСИА. Вып. 194. М., 1988. С. 39-44.

110. Кренке H.A., Тавлинцева Е.Ю. Литейные формы с Дьякова городища // РА. 2002. №4. С. 90-110.

111. Кренке H.A. Дьяково городище: культура населения бассейна Москвы-реки в I тыс. до н.э. -1 тыс. н.э.М., ИА РАН, 2011.

112. Крыкин С. Фракийский субстрат в античных колониях Северного Причерноморья // THRACIA, 8. Academia Litterarum Bulgarica, Serdicae, 1988.

113. Кулаков В.И. Козельский микрорегион в среднем железном веке // Вопросы археологии, истории, культуры и природы Верхнего Поочья. Материалы IX конференции 21-23 марта 2001 г. I часть. Калуга, Полиграф-Информ,2001.

114. Кухаренко Ю.В. Распространение латенских вещей на территории Восточной Европы // CA. 1959. №1.

115. Кухаренко Ю.В. Памятники железного века на территории Полесья // САИ. Д 1-29. М., 1961.

116. Левенок В.П. Городища юхновской культуры // КСИА. Вып. 7. М., 1957. С. 49-53.

117. Левенок В.П. Юхновская культура (её происхождение и развитие) //CA. 1963. № 1.С. 79-96.

118. Лопатин Н. В., Фурасъев А.Г. Северные рубежи раннеславянского мира в III-V веках н.э. М., ИА РАН, 2007.

119. Лопатина О.А, Сидоров В.В. Каширские городища раннего железного века // Чтения, посвященные 100-летию деятельности в Государственном Историческом музее В. А. Городцова. Тезисы конференции. М., ГИМ, 2003.

120. Ляпушкин И.И. Поселения зольничной культуры («скифов пахарей») в северной полосе днепровского лесостепного левобережья (По материалам полевых исследований 1947 г. в бассейне р. Сейма) // СА. 1950. Т. XII. С. 41-65.

121. Ляпушкин И.И. Днепровское лесостепное левобережье в эпоху железа. М-Л., АН СССР, 1961.

122. Максимов Е.В. Зарубинецкая культура // Проблемы этногенеза славян. Наукова Думка, 1978. С. 39-56.

123. Максимов Е.В. Зарубинецкая культура на территории УССР. Киев, Наукова Думка, 1982.

124. Массалитина Г.А. Современное состояние изучения мощинской культуры // Вопросы археологии и истории Верхнего Поочья. Калуга, 1988. С. 22.

125. Массалитина Г.А. Проблемы железного века Верхнего Поочья // Вопросы археологии и истории Верхнего Поочья. Калуга, 1991.

126. Массалитина Г.А. Мощинская культура. Диссертация кан. ист. наук. М., ИА РАН, 1994.

127. Массалитина Г.А. Находка навершия булавки на селище близ поселка Росва // Древний Воротынск и его окрестности. Калуга, ИКЦ Воротынск, 1995а.

128. Массалитина Г.А. Раскопки и разведки в Калужской области в 1995 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 19684. 19956.

129. Массалитина Г.А. VI. Железный век // Археология Калужской области. Калуга, Гриф, 1999.

130. Медведев A.M. Белорусское Понеманье в раннем железном веке (1 тысячелетии до н.э. 5в. н.э.). Минск, 1996.

131. Медведев А.П. Об этнокультурной ситуации на Верхнем Дону в начале железного века // РА. 1993. №4. С. 65-77.

132. Медведев А.П. К вопросу о происхождении среднедонской культуры скифского времени (по материалам городищ) // РА. 1998. №2.

133. Медведев А.П. К изучению системы расселения и социальной организации скифоидного населения на среднем и верхнем Дону // Проблемы археологии бассейна Дона. Сборник научных трудов. Воронеж, 1999а. С. 167-192.

134. Медведев А.П. Ранний железный век лесостепного По донья. Археология и этнокультурная история I тысячелетия до н.э. М., Наука, 19996.

135. Медведев А.П. Исследования по археологии и этнографии лесостепной Скифии. Воронеж, 2004.

136. Медведев А.П. Сарматы в верховьях Танаиса. М., Таус, 2008.

137. Мельниковская О.И. Клад браслетов в д. Горошков (Южная Белоруссия) // ВДИ. 1956. №1.

138. Мельниковская О.И. Древнейшие городища Южной Белоруссии // КСИИМК. Вып. 70. М., 1957.

139. Мельниковская О.И. О взаимосвязи милоградской и зарубинецкой культур в южной Белоруссии // CA. 1963. №1. С. 32-42.

140. Мельниковская О.И. Племена Южной Белоруссии в раннем железном веке. М., Наука, 1967.

141. Мельниковская О.И. Юхновская культура // Новые открытия советских археологов. 4.II. Киев, 1975.

142. Миронов В.Г. Городецкая культура: состояние проблемы и перспективы их изучения // Археологические памятники среднего Поочья. Вып. 4. Рязань, 1995.

143. Миронова ВТ. Отчет о разведке в Валдайском районе Новгородской области и разведке в Тульской области. 1979 г. // Архив ИА РАН. Р-1. №7494.

144. Модестов Ф.Э. Языческие культы племен Смоленского Поднепровья в 1 тыс. до н.э. 1 н.э. // Пстарычныя лёсы Верхняга Падняпроуя. Частка1. Археалопя. Магшёу. 1995. С. 153-160.

145. Монгайт А. Я. Рязанская земля. М., 1961.

146. Моора Х.А. О древней территории расселения балтийских племен // CA. 1958. №2.

147. Моруженко A.A. Городища лесостепных племен днепро-донского междуречья VII-III вв. до н.э. // CA. 1985. №1.

148. Нарциссов 77. По Тульскому краю. Тула, 1925.

149. Наумов А.Н. Отчет об археологических исследованиях на территории Тульского кремля. 1988 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 12864.

150. Наумов А.Н. Отчет об археологических исследованиях на территории Кремля г. Тулы в 1991 т. II Архив ИА РАН. Р-1. № 17196

151. Наумов А.Н. Отчет о работах в Тульской области в 1993 г. // Архив PIA РАН. Р-1. № 17968.

152. Наумов А.Н. Отчет о работах на Куликовом поле и в Тульской области в 2004 г. // Архив PIA РАН. Р-1. б/н.

153. Наумов А.Н. Отчет об охранных археологических исследованиях на территории Кремля города Тулы в 2007 году // Архив PIA РАН. Р-1. б/н.

154. Наумов А.Н. Отчет о работах в Тульской области в 2008 году. Тула, 2009 // Архив ГМЗКП, № 264.

155. Наумова Т.В. Отчет об археологических исследованиях в г. Тула и пригороде в 1993 г. // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

156. Наумова Т.В. Отчет об археологических исследованиях в Ленинском и Белёвском районах Тульской области в 1994 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 18594.

157. Наумова Т.В. Отчет об археологических исследованиях в Белевском и Ясногорском районах Тульской области в 1995 г. // Архив ИА РАН, Р-1, №19364.

158. Наумова Т.В. Отчет об археологических исследованиях в Белевском и Арсеньевском районах Тульской области в 1996 г. // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

159. Наумова Т.В. Многослойное поселение Жабынь-1 на верхней Оке. (Предварительные итоги историко-археологических исследований 1994-1996 гг.) // Куликово поле: вопросы историко-культурного наследия. Тула, 2000.

160. Наумова Т.В. Отчет о разведочных исследованиях в Ленинском и Ясногорском районах Тульской области в 2006 г. // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

161. Наумова Т.В. О разведочных исследованиях в Ясногорском районе Тульской области в 2007 году // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

162. Недошивина Н.Г. Отчет о раскопках Калужской археологической экспедиции ТИМ. 1981 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 9943.

163. Нейштадт М.И. История лесов и палеогеография СССР в голоцене. М., 1957.

164. Нефедова Е.С. К вопросу о браслетах «латенского стиля» // Проблемы хронологии эпохи Латена и Римского времени. По материалам первых Тихановских чтений. Л., 1992.

165. Нечаева А.Н., Дружинин М.А. Археологические исследования Тульской губернии // Материалы к доистории центрально-промышленной области. М., 1927.

166. Никольская Т.Н. Отчет о раскопках городища у д. Свинухово Лев-Толстовского района Калужской области в 1950 г. // Архив ИА-РАН, Р-1, № 519. 1950.

167. Никольская Т.Н. Отчет о разведках и раскопках в Орловской области летом 1951 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 591.

168. Никольская Т.Н. Отчет о раскопках на городище Надежда и селище у д. Лебедка Орловской области. 1952 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 743.

169. Никольская Т.Н. Городище у д. Свинухово // КСИИМК. Вып. XLIX. М., 1953.

170. Никольская Т.Н. Археологические исследования в орловской области // КСИИМК. Вып. 53. М., 1954а.

171. Никольская Т.Н. Отчет о раскопках городища и кургана у д. Николо-Ленивец Дзержинского района Калужской области в 1954г. // Архив ИА РАН, Р-1, №999. 19546

172. Никольская Т.Н. Отчет о раскопках 1955 г. городища у д. Николо-Ленивец // Архив ИА РАН, Р-1, №1172. 1955.

173. Никольская Т.Н. Отчет о раскопках на городище у д. Николо-Ленивец и о разведках в Калужской и Орловской областях. 1956 г. // Архив ИА РАН, Р-1, №1356. 1956.

174. Никольская Т.Н. Отчет о раскопках городища у д. Николо-Ленивец летом 1957 г. // Архив ИА РАН, Р-1, №1448. 1957.

175. Никольская Т.Н. Отчет о раскопках и разведках в Орловской и Калужской областях летом 1958 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 1760. 1958а.

176. Никольская Т.Н. Шуклинское городище // КСИИМК. Вып. 72. 19586. С. 66-78.

177. Никольская Т.Н. Культура племён бассейна Верхней Оки в I т. н.э. М., Академия наук СССР, 1959.

178. Никольская Т.Н. Городище у д. Николо-Ленивец (раскопки 19541958 гг.)//CA. 1962а. №1.

179. Никольская Т.Н. Отчет об археологических раскопках в Калужской области в 1962 г. // Архив ИА РАН, Р-1, №2521. 19626.

180. Никольская Т.Н. Археологические раскопки в 1961-1962 гг. в Калужской области // КСИА. Вып. 102. М., 1964. С. 75-79.

181. Никольская Т.Н. К этнической истории бассейна верхней Оки // КСИА. Вып. 107. М., 1966.

182. Никольская Т.Н. Отчет о работе Верхнеокской экспедиции в Калужской и Орловской областях. 1967г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 3638.

183. Никольская Т.Н. О поселениях раннего железного века в бассейне Десны и верхней Оки (К вопросу о балто-иранском контакте) // КСИА. Вып. 119. М., 1969. С. 14-23.

184. Никольская Т.Н. К истории домостроительства у племен бассейна верхней Оки (с середины I тысячелетия до н.э. до середины I тысячелетия н.э.) // Древние славяне и их соседи. М., Наука, 1970.

185. Никольская Т.Н. Отчет о работе Верхнеокской археологической экспедиции. 1973 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 5256.г.

186. Никольская Т.Н., Патрик Г.А., Равдина Т.В., Фролов И.К. Верхнеокская экспедиция // Археологические открытия 1973 года. М., Наука, 1974.

187. Никольская Т.Н. Земля вятичей. М., 1981.

188. Носов E.H. Лепная керамика городища Дуна // КСИА. Вып. 140. М., 1974.

189. Обломский А.М. О критерии этнической однородности археологической общности // Социально-экономическое развитие древних обществ и археология. М., PIA АН СССР, 1987. С. 100-106.

190. Обломский A.M., Терпиловский P.B. Среднее Поднепровье и Днепровское Левобережье в I и II вв. н.э. М., Институт археологии АН СССР, 1991.-174с.

191. Обломский A.M. Введение // Позднезарубинецкие памятники на территории Украины (вторая половина I-II в. н.э.) (Раннеславянский мир. Выпуск 12). М., ИА РАН, 2010.

192. Обломский А.М, Сыроватко A.C., Сапрыкина И.А. Об одном типе подвесок-коньков на территории лесной и лесостепной зон Восточной Европы // КСИА. Вып. 226. М., 2012. (в печати).

193. Падин В.А. Юхновские поселения средней Десны // CA. 1966. №2.

194. Патрик Г.К. Отчет о работе Плавского отряда ИА АН СССР в 1979 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 7729.

195. Патрик Г.К. Отчет о работе Плавского отряда в 1980 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 7730.

196. Патрик Г.К. Разведки в Тульской и Брянской областях // Археологические открытия 1980 г. М., Наука, 1981.

197. Патрик Г.К. Отчет о работе Воронежского и Плавского отрядов ИА АН СССР в 1982 г.// Архив ИА РАН. Р-1. № 9425

198. Патрик Г.К. Работы Плавского отряда // Археологические открытия 1981 г. М., Наука, 1983

199. Патрик Г. К. Отчет о работе Орловского отряда. 1984 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 11017.

200. Патрик Г.К. Результаты обследования Одоевского района Тульской области // Археологические памятники Европейской части РСФСР М, Академия наук СССР, 1985а.

201. Патрик Г.К. Отчет о работе Орловского отряда. 1985 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 11127. 19856.

202. Пачкова С.П. Зарубинецкая культура и латенезированные культуры Европы. Киев, 2006.

203. Петренко В.Г. Украшения Скифии VII-III вв. до н.э. // САИ. Вып. Д. 4-5. М., 1978.

204. Петренко В.Г. Украшения и булавки // Скифская материальная культура // Степи Европейской части СССР в скифо-сарматское время. М., 1989.

205. Петровська Е.О. ГПдпрщвсью памятки Кшвського Подншровья // Археолопя. 1971. №2.

206. Погодин А.Л. Краткий очерк истории славян. М., Издание Г.А. Лемана, 1915.

207. Проблемы изучения древних поселений в археологии (социологический аспект). Под ред. В.И. Гуляева, Г.Е. Афанасьева. М., 1990.

208. Пронин Г.Н. К вопросу о ранней дате городища у с. Супруты (по керамическим материалам) // СА. 1975а. №3.

209. Пронин Г.Н. Отчет о работе Тульского отряда ИА АН СССР в 1975 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 5912. 19756.

210. Прошкин О.Л. Предварительные итоги археологического изучения Боровского района // Вопросы археологии и истории Верхнего Поочья. Калуга, 1987.

211. Прошкин О.Л. Археологические разведки в Калужской области 1993 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 17922.

212. Прошкин О.Л. Отчет об археологических исследованиях в Калужской области в 1997 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 21385.

213. Пузикова А.И. Городище у дер. Нартово под Курском // Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. М., Наука, 1978. С. 49-55.

214. Пузикова А.И. Марицкое городище в Посеймье. VI-V вв. до н.э. М., Наука, 1981.

215. Пузикова А.И. Скифы среднего Дона (Белгородская и Воронежская области). М., 1995.

216. Пузикова А.И. Городища скифского времени Среднего Подонья и Курского Посеймья // Бшьске городище в контекст! вивчення памяток раннього зал1зного вшу Европи. Полтава, 1996. С. 199-210.

217. Пузикова А.И. Памятники скифского времени бассейна р. Тускарь. М., 1997.

218. Пузикова А.И. Исследование городищ и поселений скифского времени в Курском Посеймье // Верхнедонской археологический сборник. Выпуск 3. Липецк Спб, 2007. С. 161-173.

219. Пупарев А.И. Древние городища и курганы в Орловской губернии. Материалы для истории и статистики Орловской губернии, Т.1. Орел, 1877.

220. Равдина Т.В. Отчет об археологических разведках в зоне будущего Верхнеупинского водохранилища, произведенных тульским отрядом в 1969 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 4056.

221. Разуваев Ю.Д. Фортификационные сооружения городецких поселений лесостепного Подонья // Археология восточноевропейской лесостепи. Вып. 2. Т. 2. Пенза, 2008. С. 71-79.

222. Рассадин С.Е. Украшения подгорцевского стиля // Проблемы археологии Северного Причерноморья. Херсон, 1991.

223. Рассадин С.Е. Юхновская культура в Белорусско-Российском Посожье // Материалы по археологии Беларуси. Минск, 2007. С. 37-53.

224. Розенфелъдт И.Г. Детали колчанов на городищах Дьякова типа // CA. 1968. №2.

225. Розенфелъдт И.Г. Керамика дьяковской культуры // Дьяковская культура. М., Наука, 1974.

226. Розенфелъдт Р.Я. Селище Певкин Бугор // CA, 1963. №3.

227. Розенфелъдт Р.Л. К вопросу об оборонительных сооружениях Троицкого городища // Древнее поселение в Подмосковье. Материалы и исследования по археологии СССР. Вып. 156. 1970а.

228. Розенфелъдт Р.Л. О глиняных «жертвенниках» // Древние славяне и их соседи. МИА. №176. М., 19706.

229. Рынков H.A. Отражение культуры в археологии // Теория и методика исследований археологических памятников лесостепной зоны. Тезисы докладов научной конференции. Липецк, 1992. С. 31-32.

230. Сарыкина И.А. Литейные формы из раскопок Мутёнковского городища // II Городцовские чтения. Материалы научной конференции, посвященной 100-летию деятельности В.А. Городцова в ГИМ. Апрель 2003 г. Труды ГИМ. Вып. 145. М., 2005. С. 204-211.

231. Сахаров И.П. Древности Московской и Тульской губерний // ЗОРСА. Т.1. СПб, 1851.

232. Сарапуликна Т.В. Городища городецкой культуры в По донье // Археологические памятники Восточной Европы. Выпуск 12. Воронеж, 2006. С. 148-156.

233. Сарапулкина Т.В. Городецкая культура на Верхнем и Среднем Дону // Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 2010.

234. Свирин K.M. Городища «Дьякова типа»: к вопросу о назначении // Вестник ТвГУ. Сер. История. Вып. 1.Тверь, 2008. С. 124-141.

235. Седов В.В. Балто-иранский контакт в Днепровском левобережье // С А. 1965. №4.

236. Седов В.В. К происхождению белорусов (к проблеме балтского субстрата в этногенезе белорусов) // СЭ. 1967а. №2.

237. Седов В.В. Булавки восточных балтов в эпоху раннего железа // Acta baltico-slavica. Т. 5. Bialystok, 19676.

238. Седов В.В. Культура днепро-двинского междуречья в конце I тысячелетия до н.э. // СА. 1969а. №2.

239. Седое В.В. Еще раз о происхождении белорусов // СЭ. 19696. №1.

240. Седое В.В. Славяне Верхнего Поднепровья и Подвинья. М., Наука, 1970.

241. Седое В.В. Балтская гидронимика Волго-Окского междуречья // Древнее поселение в Подмосковье. М., Наука, 1971.

242. Седое В.В. Гидронимические пласты и археологические культуры центра // Топонимия Центральной России. М., Мысль, 1974. С. 20-32.

243. Седое В.В. Голядь. Работа: Седов В.В. Днепровские балты // Проблемы этногенеза и этнической истории балтов. Вильнюс, 1985.

244. Сидоров В.В., Смирнов К.А. Зооморфная рукоять со Старшего Каширского городища // РА. 1991. № 1.

245. Сидоров В.В. Корыстовское городище // Археология Подмосковья. Выпуск 2. М., Институт археологии РАН, 2005. С. 10-25.

246. Смирнов А.С., Нигматуллин Р.А. Отчет о работах Деснинской экспедиции в 1986 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 11358.

247. Смирнов KA. Дьяковская культура (материальная культура городищ междуречья Оки и Волги) // Дьяковская культура. М., Наука, 1974.

248. Смирнов К.А. Проблема периодизации памятников городецкой и дьяковской культур // РА. 1994. №4. С. 85-97.

249. Смолицкая Г.П. Картографирование гидронимии Поочья // Вопросы географии. Вып. 94. Топонимия Центральной России. М., Мысль, 1974.

250. Соболевский А.И. Древнейшее население Верхнего Поволжья. Тверь, 1912.

251. Спиридонова Е.А., Алешинская A.C. Динамика природной среды Волго-Окского междуречья с I тысячелетия до н.э. по II тысячелетие н.э. // РА. 2004. №3. С. 33-43.

252. Спицын A.A. Сведения о городищах и курганах // ИИАК. Вып. 5. СПб., 1903а.

253. Спицын A.A. Обозрении некоторых областей и губерний в археологическом отношении // ЗОРСА. Нов. серия. Вып. XI. 19036.

254. Спицын A.A. Городища Дьякова типа // ЗРАО. Т. V. Вып. 1. Спб, 1903в.

255. Спицын A.A. Новые сведения о городищах Дьякова типа // ЗРАО. Т.VII. Вып. 1. Спб, 1905.

256. Станкевич Я.В. К истории населения Верхнего Подвинья в I и начале II тысячелетия н.э. // Древности северо-западных областей РСФСР. Материалы и исследования по археологии СССР. №76. M-JL, 1960.

257. Столяров Е.В. Костяные наконечники стрел с городищ Свинухово и Николо-Ленивец (по материалам из фондов КОКМ) // Природа и история Поугорья. Вып. 5. Калуга: Издательство научной литературы Н.Ф. Бочкаревой, 2009а. С. 161-167.

258. Столяров Е.В. Отчет об археологических исследованиях в Киреевском районе Тульской области в 2009 г. // Архив ИА РАН. Р-1. 2009в.

259. Столяров Е.В. Очерк историографии раннего железного века бассейна верхней Оки // Материалы по истории и археологии России. Т.1. Рязань, 2010а. С. 176-193.

260. Столяров Е.В. Костяной инвентарь верхнеокских городищ эпохи раннего железа (по материалам городищ Свинухово и Николо-Ленивец) // Археология Подмосковья: Материалы научного семинара. Выпуск 7. М., Институт археологии РАН, 2011а. С. 89-102.

261. Столяров Е.В. К вопросу о культурной ситуации в Верхнем Поочье на рубеже эр // Ученые записки. Электронный научный журнал

262. Курского государственного университета. Курск, 20116. - № 3(20) Т.1. URL: http://scientific-notes.ru/pdf/021 -003 .pdf0421100068X0107.

263. Столяров Е.В. К вопросу о культурной ситуации в бассейне верхней Оки в эпоху раннего железного века // Труды III (XIX) Всероссийского археологического съезда. Т. 1. СПб.-М.-Великий Новгород, 2011 в. С. 389-391.

264. Столяров Е.В. Классификация поселений верхнеокской культуры (к разработке вопроса) // Природа и история Поугорья. Вып. 6. Калуга, Ноосфера. 2011г. С. 175-182.

265. Столяров Е.В. Находки браслетов «латенского стиля» в Верхнем Поочье // Археология Подмосковья. Материалы научного семинара. Выпуск 8. М., НА РАН, 2012а. С. 45-52.

266. Столяров Е.В. Верхнеокская культура раннего железного века: территориально-хронологический аспект изучения / Столяров Е.В. // В мире научных открытий. Красноярск, 20126. №4.2 (28) (Гуманитарные и общественные науки). С. 226-238.

267. Столяров Е.В. Культурные комплексы Верхнего Поочья эпохи раннего железного века / Столяров Е.В. // Вестник Воронежского государственного университета. Серия История. Политология. Социология. 2012в. №1. С. 174-176.

268. Столяров Е.В. О хронологии вещевого комплекса верхнеокской культуры / Столяров Е.В. // Материалы по истории и археологии России. Т.2. Рязань, 2012г. С. 99-109.

269. Столяров Е.В. Верхнеокская культура раннего железного века: актуальные проблемы в изучении и перспективы их решения / Столяров Е.В. // Краткие сообщения Института археологии. М., 2012д. Вып. 226. С. 150-159.

270. Столяров Е.В. Памятники типа Упа 2 / Столяров Е.В. // Лесная и лесостепная зоны Восточной Европы в эпохи римских влияний и

271. Великого переселения народов. Конференция 3. Сб. статей. Тула, 2012е. С. 79-118.

272. Сыроватко А. С. Юго-Восточное Подмосковье в железном веке: к характеристике локальных вариантов дьяковской культуры. М., 2009.

273. Сыроватко А.С, Сапрыкина И.А. Клад рубчатых браслетов на реке Оке // Археология Подмосковья: Материалы научного семинара. Выпуск 7. М., 2011.

274. Сычева С.А. О взаимосвязи общества и природы центральной лесостепи русской равнины в голоцене // Известия Академии наук СССР. Серия Географическая. №1. М., 1990. С. 86-95.

275. Теплое Н.В. Городище «Дуна» близ г. Лихвина Калужской губернии // Известия КУАК, 1899 г. Вып. 1. Калуга, 1899.

276. Ткачевский П.С. Раскопки курганов у д. Лебедка. 1925 г. // Архив ИИМК. Ф. 2. 1925. № 144

277. Топоров В.Н., Трубачев О.Н. Лингвистический анализ гидронимов верхнего Поднепровья. М., Академия наук СССР, 1962.

278. Третьяков П.Н. Калужская экспедиция Государственной Академии истории материальной культуры им. Н.Я. Марра 1936 г. // СА. 1937. №4.

279. Третьяков П.Н. Северные восточнославянские племена. МИА. 1941. №6. М.

280. Третьяков П.Н. Восточнославянские племена. М., Академия наук, СССР, 1953.

281. Третьяков П.Н. К вопросу об этническом составе населения Волго-Окского междуречья в I тысячелетии н.э. // СА. 1957. №2.

282. Третьяков П.Н. Городища-святилища левобережной Смоленщины // С А. 1958а. №4.

283. Третьяков П.Н. Волго-Окская топонимика и некоторые вопросы этногенеза финно-угорских народов Поволжья // СЭ. 19586. №4.

284. Третьяков П.Н. Локальные группы верхнеднепровских городищ и зарубинецкая культура// CA. 1960. №1.

285. Третьяков П.Н. Этногенетический процесс и археология // CA. 1962. №4. С. 3-16.

286. Третьяков П.Н., Шмидт Е.А. Древние городища Смоленщины. М-Л., Академия Наук, 1963.

287. Третьяков П.Н. Финно-угры, балты и славяне на Днепре и Волге. М.-Л., 1966.

288. Третьяков П.Н. Восточные славяне и балтийский субстрат // СЭ. 1967. №4.

289. Третьяков П.Н. О балтах и славянах Верхнего Поднепровья // Acta baltico-slavica. Т. 6. Bialystok, 1969. С. 117-127.

290. Третьяков П.Н. По следам древних славянских племен. Под ред. Б.А.Рыбакова, Э.А. Сымоновича. Л., Наука, 1982.

291. Трофимов Н.Г. Отчет об археологической разведке в Чернском районе Тульской области. 1970г. // Архив ИА РАН. Р-1.

292. Трофимов Н.Г. Отчет об археологической разведке в бассейне р. Снежеди Чернского района Тульской области. 1971 г. // Архив ИА РАН. Р-1

293. Трофимов Н.Г. Исследования в бассейнах рек Чернь и Снежедь // Археологические открытия 1986 года. М., Наука, 1988.

294. Трубникова Н.В. Городецкие племена и их связь со скифами и сарматами // КСИИМК. Вып. XXXIV. 1950. С. 122-128.

295. Успенская A.B., Фехнер М.В. Поселения Древней Руси // Труды ГИМ. Вып. 32. М., 1956.

296. Фехнер М.В. Отчет об археологической разведке в бассейне р. Оки в пределах Калужской области. 1953 г. // Архив PIA РАН, Р-1. № 865.

297. Физическая география и природа Калужской области. Калуга, Издательство Н. Бочкаревой, 2003.

298. Филин Ф.П. Образование языка восточных славян. M.-JL, Академия наук СССР, 1962.

299. Фоломеев Б. А. Окские городища // Археологические памятники раннего железного века Окско-Донского междуречья. Рязань, 1993.

300. Фомин К.Н. Отчет об археологических работах 1994 г. в г. Тула и Тульской области // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

301. Фомин К.Н. Об археологических разведках в Ленинском и Щекинском районах Тульской области в 1995 г. // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

302. Фомин К.Н. Отчет об археологической разведке в бассейне р. Синетулица Ленинского района Тульской области в 1997 г. // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

303. Фомин К.Н. Отчет об археологических разведочных исследованиях в Ленинском и Ясногорском районах Тульской области в 1998 г. // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

304. Фомин К.Н. Отчет об археологических исследованиях в г. Туле и Тульской области в 2001 году // Архив ИА РАН, Р-1. б/н.

305. Фомин К.Н. Отчет об археологических исследованиях в Ленинском районе Тульской области в 2003 году. Тула, 2004 // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

306. Фролов A.C. Работы на верхней Оке // Археологические открытия 1977 года. М., Наука, 1978.

307. Фролов A.C. Отчет о полевых исследованиях в Калужской и Тульской областях. 1977 г. // Архив ИА РАН. Р-1.

308. Фролов A.C. Отчет об археологических разведках в Калужской области в 1985 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 10761.

309. Фролов A.C. Археологические памятники в гор. Тарусе // Вопросы археологии и истории Верхнего Поочья. Калуга, 1987.

310. Фролов A.C. Первобытные памятники на территории Тарусского района // Вопросы археологии, истории, культуры и природы Верхнего Поочья. Калуга, 2001.

311. Фролов A.C., Прошкин О.Л. Археология Калужской области. Калуга, 1989.

312. Фролов A.C., Прошкин О.Л. Таруса в X-XIV веках (по данным археологии). Калуга, Золотая аллея, 2011.

313. Фролов И.К. Отчет Орловского отряда Верхнеокской экспедиции. 1968-1970 гг. // Архив ИА РАН, Р-1. № 4920.

314. Фролов И.К. Отчет о работе Калужского отряда за 1973 г. // Архив PIA РАН, Р-1. № 5213.

315. Фролов И.К. Отчет о работе Верхнеокской экспедиции в 1974 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 5429.

316. Фролов И.К. Раскопки на городище у с. Мощины Калужской области // Археологические открытия 1974 года. М., Наука, 1975а.

317. Фролов И.К. Отчет о работе Калужского и Орловского отрядов Института археологии АН СССР в 1975 г. // Архив PIA РАН, Р-1. № 5679. 19756.

318. Фролов И.К. Отчет о работе Калужского и Орловского отрядов. 1976 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 6037.

319. Фролов И.К. Работы в Калужской и Орловской областях // Археологические открытия 1976 года. М., Наука, 1977а.

320. Фролов И.К. Отчет о работе Среднерусской экспедиции в 1977 г // Архив PIA РАН, Р-1. № 6714. 19776.

321. Фролов И.К. Работы Среднерусской экспедиции // Археологические открытия 1977 года. М., Наука, 1978а.

322. Фролов И.К. Отчет о работе Среднерусской экспедиции за 1978 г. // Архив PIA РАН, Р-1. № 8024. 19786.

323. Фролов И.К. Отчет Среднерусской экспедиции о разведках в Смоленской области и раскопках в Калужской области в 1979 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 7967.

324. Фролов И.К. Отчет о работе Среднерусской экспедиции за 1980 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 8788.

325. Фролов И.К. Работы Среднерусской экспедиции // Археологические открытия 1980 года. М., Наука, 1981а.

326. Фролов И.К. Отчет о разведках в Калужской и Орловской областях, произведенных Среднерусской экспедицией. 1981 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 10655. 19816.

327. Фролов И.К. Отчет о разведках в Орловской области. 1982 г. // Архив ИА РАН, Р-1. № 8962.

328. Фролов И.К. Работы в Орловской области // Археологические открытия 1982 года. М., Наука, 1984.

329. Фролов И.К. Изучение археологической структуры микрорегиона // Археологические памятники Европейской части РСФСР. М., Академия наук СССР, 1985.

330. Фролов И.К., Стусова И.Е., Пеньковиков В.И. Работы Среднерусской экспедиции // Археологические открытия 1978 года. М., Наука, 1979 .

331. Халиков А.Х. Волго-Камье в начале эпохи раннего железа УШ-У1 вв. до н.э. М., Наука, 1977.

332. Холюшкин Ю.П. Системная классификация понятия «поселенческая археология» // Методология и методика археологических реконструкций. Новосибирск, 1994. С. 102.

333. Цалкин В.И. Материалы для истории скотоводства и охоты в Древней Руси. М., АН СССР, 1956.

334. Цалкин В.И. Хозяйство Восточноевропейских племен раннего железного века. М., Наука, 1964.

335. Черных £.М. Степановское городище новый памятник раннего железного века в среднем Прикамье. Ижевск, 2000.

336. Черных Е.М., Ванников В.В., Шаталов В.А. Аргыжское городище на реке Вятке. М., 2002.

337. Четыркин ИД. Результат начальных археологических исследований по нижнему течению речки Калужки // Известия КУАК. №2. Калуга, 1892.

338. Четыркин ИД. Дневник раскопок 1898 г. в уездах Козельском, Лихвинском и Калужском // Известия КУАК. Вып. 2. 1899.

339. Четыркин ИД. Следы древнейших обитателей Калужского края // Известия КУАК. 1902 г. Калуга, 1903.

340. Чубур A.A. Курский край. Т. II. Эпоха раннего металла. Курск, 2000.

341. Шадыро В.И. Ранний железный век Северной Белоруссии. М., 1985.

342. Шебанин Г.А. Отчет об археологических исследованиях в Киреевском районе Тульской области в 2002 г. // Архив ИА РАН. Р-1.

343. Шеков A.B. Отчет об охранных археологических исследованиях в Туле в 1993 г. // Архив ИА РАН. Р-1. б/н.

344. Шеков A.B. Работы в Туле, Белеве, Одоевском и Белёвском районах Тульской области // Археологические открытия. 1993 г. М., Наука, 1994.

345. Шеков A.B. Отчет об охранных археологических исследованиях на территории городища и поселения 1 у с. Су пруты Щекинского районаТульской области в 1995 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 20226.

346. Шеков A.B. Отчет об археологических исследованиях в Тульской области в 1996 г. // Архив ИА РАН, Р-1. 1996а.

347. Шеков A.B. Отчет об охранных археологических исследованиях городища у с. Супруты Щекинского района Тульской области в 1996 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 20271. 19966.

348. Шмидт. Е.А. Племена верховьев Днепра и некоторых смежных территорий в железном веке (VIII в до н.э.- III-IV вв. н.э.). Автореф. дис. кан. ист. наук. М., 1963.

349. Шмидт Е.А. Племена верховьев Днепра до образования Древнерусского государства. Днепро-двинские племена (VIII в. до н.э. III в. н.э). M., Прометей, 1992.

350. Шрамко Б.А. Люботинское городище // Люботинское городище. Сборник научных трудов. Харьков, Регион-информ, 1998. С. 9-131.

351. Щукин М.Б. На рубеже эр. Опыт историко-археологической реконструкции политических событий III в. до н.э. I в. н.э. в Восточной и Центральной Европе. СПб, Фарн, 1994.

352. Юдкина И.Б. Верхнеокская культура раннего железного века: состояние изучения, актуальные проблемы // Верхнее По донье: Археология. История. Вып. 3. Тула, 2008. С. 25-32.

353. Boulitchov N.M. Kourgans et Gorodietz. M., 1900

354. Collis J. The European iron âge. London, 1984.

355. Dechelette J. Manuel D'archéologie. IV. Paris, 1927.

356. Filip J. Keltové ve stredni Evropë. Praha, 1956.

357. Harding D.W. The archeology of celtic art. London and New York, 2007.

358. Katalog der Ausstellung zur Konferenz baltischer Archäologen in Riga 1930. Riga, 1930.

359. Marion L. Die Frühlatenezeit in Ungarn. Budapest, 1933.

360. Vulpe A. Die Kurzschwerter, Dolche und Streitmesser der Hallstattzeit in Rumänien. München, 1990.