автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Культурный капитал детства российского дворянина XVIII - XIX веков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Культурный капитал детства российского дворянина XVIII - XIX веков"

На правах рукописи УДК: 008 (091)

Данчук Ольга Васильевна

КУЛЬТУРНЫЙ КАПИТАЛ ДЕТСТВА РОССИЙСКОГО ДВОРЯНИНА XVIII-XIX ВЕКОВ

Специальность: 24.00.01 — теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

1 9 ФЕВ 2015

Санкт-Петербург 2015

005559344

005559344

Работа выполнена на кафедре теории и истории культуры Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена».

Научный руководитель:

доктор социологических наук, профессор, профессор кафедры теории и истории культуры Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена»

Магидович Марина Леонидовна Официальные оппоненты:

доктор культурологии, профессор, профессор кафедры философии, истории и теории искусства Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Академия Русского балета им. А. Я. Вагановой» Лелеко Виталий Дмитриевич

кандидат культурологии, доцент, преподаватель Санкт-Петербургского государственного бюджетного образовательного учреждения дополнительного образования детей «Детская художественная школа № 3» Безгрешнова Алевтина Михайловна

Ведущая организация: Государственное бюджетное образовательное учреждение дополнительного профессионального образования (повышения квалификации) специалистов «Санкт-Петербургская академия постдипломного педагогического образования»

Защита состоится 30 марта 2015 года в 14 часов на заседании Совета по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук Д 212.199.23, созданного на базе Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена, по адресу: 197046, г. Санкт-Петербург, ул. Малая Посадская, д. 26, ауд. 317.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена (191186, г. Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, 48, корп. 5) и на сайте университета по адресу:

http://disser.herzen.spb.nj/Preview/Vlojenia/000000167_Disser.pdf

Автореферат разослан « 29 » января 2015 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Сапанжа Ольга Сергеевна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. В настоящее время в современном российском обществе возрастает интерес к изучению семейной истории, исторических корней, генеалогии. Октябрьская социалистическая революция 1917 г. привела к утрате во многих семьях знаний о своих предках, которые до этого передавались из поколения в поколение. Дворянские мемуары показывают, как авторы относились к истории собственной семьи, позволяют с нового ракурса взглянуть на проблему изучения истории повседневности, осмыслить специфику человеческих взаимоотношений. Как правило, эта информация остается за рамками официальной истории. Пристальное изучение дворянских мемуаров позволяет существенно пополнить знания о культуре детства дворян и повседневной культуре дворянства в целом. Анализируя детство можно понять, какими имманентными характеристиками оно обладало, как на протяжении развития общества оно понималось и осознавалось, репрезентировалось в мемуарах.

Раньше, как и сегодня, представители различных социальных групп обладали разным влиянием на общественную, политическую, научную и культурную жизнь общества, доступом к развлечениям, новинкам в области моды, литературы, техническим достижениям, качественному образованию. В России XVIII — XIX вв. дворянское сословие находилось в наиболее выигрышном положении в обществе, обладая значительными возможностями и потенциалом. Именно в дворянской среде первыми появлялись и распространялись нормы и традиции, ставшие привычными сегодня (например, правила этикета приема пищи, вежливости или обычай ставить елку). Кроме этого, дворяне обладали наиболее востребованным на государственном уровне культурным капиталом. Французский социолог культуры Пьер Бурдье установил связь между академической успеваемостью субъекта, социальным статусом и культурным капиталом его семьи, который является своеобразной семейной собственностью, сохраняющейся, накапливающейся и транслируемой от поколения к поколению.

В настоящее время изменился характер тендерной социализации детей, что заставляет пересматривать привычные представления о тендерных различиях. В предлагаемом диссертационном исследовании в качестве основных источников отобраны мемуары, написанные мужчинами, что объясняется их низкой изученностью в культурологии, в сравнении с феминистской традицией исследований женских воспоминаний.

Объект исследования - культура России XVIII - XIX вв.

Предмет исследования — культура детства российского дворянина XVIII - XIX вв.

Цель исследования — выявить культурный капитал детства российского дворянина ХУШ-Х1Х вв.

Для достижения поставленной цели, необходимо выполнить следующие задачи исследования:

- выявить потенциал теоретического наследия П. Бурдье в исследовании культуры детства российского дворянства в XVIII-XIX вв.;

- апробировать теорию культурного капитала в области исторической культурологии, в частности в исследовании мемуаров, написанных российскими дворянами в ХУШ-Х1Х вв.;

- систематизировать литературу, посвященную практическому применению теоретического наследия П. Бурдье, ориентированную на анализ состояния культурного капитала;

- изучить различные состояния культурного капитала детства российского дворянства XVIII - XIX вв. и способы его репрезентации;

- рассмотреть социальные институты детства, сформировавшиеся к концу XIX в., и их функционирование в культуре российского дворянства;

- выявить взаимозависимость культурного, экономического, символического и социального капиталов российского дворянства XVIII — XIX вв.

Степень разработанности проблемы. О детстве, проявлениях «детскости» размышляли выдающиеся мыслители прошлого: Платон, Аристотель, Августин, Я. А. Коменский, Ж.-Ж. Руссо, Г. Гегель, Л. Фейербах. Позднее, обстоятельства и ценности детства, особенности воспитания становятся объектом анализа в трудах Р. Бенедикт, Л. С. Выготского, А. Камю, М. Мид, Ж.-П. Сартра, Р. Тейлора, 3. Фрейда, Э. Фромма, Й. Хейзинги, К.-Г. Юнга, и др.

В настоящее время существует достаточно большой корпус литературы (как культурологической, так и исторической), исследующий историю и культуру детства. В Европе начало современному этапу в исследованиях истории и теории культуры детства было положено вышедшей в 1960 году в Париже книгой Филиппа Арьеса «Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке». Эта работа сразу же вызвала широкий резонанс в среде ученых, разделившихся на два лагеря: тех, кто поддержал точку зрения Ф. Арьеса -Э. Шортер, Л. Стоун, и тех, кто высказался резко против - Л. Демоз, Э. Ле Руа Ладюри.

Появление книги Ф. Арьеса повлекло всплеск интереса к проблемам, которые ранее оставались за пределами изучения. Так, например, начали разрабатываться методологические подходы к изучению детства эпохи Средневековья для исследования средневековой ментальности (Э. Баумгартен, А. Классен, С. Шахар и др.).

В отечественной науке история детства в России пока еще не стала самостоятельным направлением. С другой стороны, зарубежные русисты активно применяют свои знания к российскому материалу (К. Вьолле, П. Дан, Д. Кароли, К. Келли, К. Кухер, С. Ловелл, М. Окенфусс, М. Раев, Д. Ренсел, Д. Товров, Б. Энджел и др.).

В настоящее время существует большое количество научных подходов к изучению детства: тендерный (А. В. Белова, Г. С. Зеленина, Н. Л. Пушкарева И. С. Руднева и др.), художественный, рассматривающий художественное осмысление детства в фольклоре, изобразительном искусстве, театре, кино (Н. М. Демурова, Н. М. Дружинина, М. А. Крылова, О. Л. Некрасова-Каратеева, Ф. И. Сетин и др.), социологический (И. С. Кон, К. Кухер и др.), этнографический (К. Леви-Брюль, М. Мид, Э. Тайлор и др.),

психологический (О. И. Маховская, М. В. Осорина и др.), психоаналитический (Э. Берн, 3. Фрейд, Э. Фромм, Э. Эриксон, К.Г. Юнг и др.), философский (Дж. Агамбен, К. Киллиган, Е. Киттей, М. Нуссбаум, А. Рено, А. П. Валицкая, К. В. Султанов и др.).

В связи с тем, что основным типом источников, анализируемых в диссертационном исследовании является дворянская мемуарная литература, целесообразно рассмотреть особенности этой литературы в России, а также существующие подходы к ее изучению.

В современной научной мысли не сложилось единой терминологии для обозначения такого рода произведений. И. М. Данилевский предлагает использовать словосочетание «источники личного происхождения». В научной литературе можно встретить собирательные понятия: «мемуары», «мемуаристика», «мемуарная литература», «эго-документы», определяющие большую группу письменных источников, рассказывающих о прошлом и основанных на памяти авторов. Е. Г. Местергази дополняет этот список такими понятиями как литература факта, «человеческий документ» (или «литература человеческого документа»), и автодокументальный текст. Приобретает популярность и начинает использоваться как в зарубежных (Р. Деккер, Ю. Зинкявичене, Э. А. Зицер, К. Келли, К. Хейвуд и др.), так и в отечественных исследованиях (В. П. Безрогов, О. Е. Кошелева, М. Ю. Михеев, О. Ю. Солодянкина, П. П. Щербинин и др.) термин «эго-документ». В данном диссертационном исследовании автор считает оправданным использование понятий «мемуары» и «воспоминания» в качестве синонимичных.

В настоящее время существует ряд подходов к изучению детства на основе текстов воспоминаний. Являясь письменными источниками, они активно используются в литературоведении (работы Л. Я. Гинзбург, Г. Г. Елизаветиной, А. Г. Тартаковского и др.). Культурологическое направление (О. С. Муравьева, В. Г. Щукин и др.) выстраивает культурные модели на основании обширного фактического материала. Главную тенденцию в изучении мемуарного типа культуры сейчас можно охарактеризовать как поиск «синкретичной» точки зрения на мемуарно-автобиографический текст1 (В. Г. Безрогов, Т. Е. Милевская и др.).

В диссертационном исследовании дворянское детство рассматривается сквозь призму теории культурного капитала.

Понятие культурного капитала впервые появилось в статье Пьера Бурдье «Школа как консервативная сила» (1966 г.). Работа «Воспроизводство: элементы теории системы образования» (1970 г.), в которой были разработаны теоретические основы концепции культурного капитала, была написана Бурдье вместе с Жаном-Клодом Пассроном.

Если говорить о практическом применении идей П. Бурдье, то большинство из них ориентируются на анализ состояния культурного и

1 Курнант Н. Б. Воспоминания детства в русской дворянской мемуарной культуре конца началеХ1Х-ХХ века: автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. СПб., 2004. 18 с.

социального капиталов в разных странах. Хронологические рамки исследовательских работ ограничиваются второй половиной XX века (Д. Райт, Д. Маккрон, Ф. Фюрстенберг, Д. Уотерс, С. Дюмэ, Э. Силва,

A. Кирбис и др.).

В России А. Б. Дайповский, В. А. Жамин, Е. Н. Жильцов, В. Н. Ярская рассматривают развитие и функционирования элементов культурного капитала в системе высшего образования. П. Кларк, Б. Фюллер,

B. Экземплярский изучают влияние образовательного капитала на развитие социально-экономической системы общества.

Наиболее близкий по тематике исследования автор, который апробирует теорию культурного капитала Бурдье к анализу исторического материала на примере английского общества XIX в. — это Саймон Ганн. В свете данного исследования, особенно интересной является его статья «Переводя Бурдье: культурный капитал и английский средний класс в исторической перспективе». Статья С. Ганна посвящена рассмотрению способов, благодаря которым исследования Пьера Бурдье о культуре и культурном капитале могут быть применены для анализа жизни английского среднего класса Х1Х-ХХ веков.

В данном диссертационном исследовании в фокусе внимания находится дворянское сословие России XVIII - XIX вв. Российское дворянство давно является объектом изучения. Историографию этого вопроса можно условно разделить на три этапа: дореволюционный, посвященный изучению вопросов формирования дворянства как сословия, его прав и обязанностей перед государством, особенностей воспитания и образования (И. А. Алешинцев, И. И. Бецкой, А. Т. Болотов, В. О. Ключевский, А. А. Прокопович-Антонский, А. В. Романович-Славатинский, М. Т. Яблочков и др.); советский, на протяжении которого ученые сосредоточились на исследовании вопросов классовой борьбы и социального неравенства (А. Я. Аврех, М. Т. Белявский, Я. Е. Водарский и др.); и современный, характеризующийся появлением большого количества направлений научного поиска. Повседневность (Л. В. Вдовина, В. Д. Лелеко, Ю. М. Лотман, Ю. М. Овсянников и др.), билингвизм (В. М. Блинохватова, Т. В. Ковалева и др.), идентичность (И. Ю. Мартианова и др.), самосознание и психология дворянства (Е. Н. Марасинова, С. О. Шмидт и др.), процессы интеллектуальной коммуникации (Т. В. Артемьева, А. А. Златопольская, М. И. Микешин и др.), воспитание и образование дворянства (В. М. Бокова, Ю. А. Диссон, О. С. Муравьева, В. С. Ржеуцкий, А. Н. Рыжов, Ю. В. Савинова, О. Ю. Солодянкина и др.) находятся в поле внимания ученых.

Источниковую базу исследования составил корпус дворянских мемуаров и автобиографическая проза писателей XIX века. В работе проанализирован 21 источник, авторами которых являются дворяне, родившиеся на территории Российской империи в XVIII веке (Аксаков С. Т., Болотов А. Т., Брусилов Н. П., Вигель Ф. Ф., Глинка С. Н., Греч Н. И., Данилов М. В., Державин Г. Р., Дмитриев И. И., Долгорукий И. М.,

Загряжский М. П., Маевский С.И., Муравьев М.А., Нащокин В. А., Полетика П. И., Санглен де Я.И., Тучков С. А., Хвостов В. С., Чичагов П. В., Энгельгардт Л. Н.,), и 30 источников, принадлежащих дворянам XIX века (Афанасьев Н. Я., Боголюбов А. П., Верещагин В. В., Вышеславцев Б. П., Гарин-Михайловский Н. Г., Герцен А. И., Глинка Н. И., Головин К. Ф., Григорович Д. В., Дмитриев М. А., Дуров А. Л., Засодимский П. В., Инсарский В. А., Кропоткин П. А., Мещерский В. П., Оболенский Д. Д., Полонский Я. П., Резанов А. Ф., Семенов-Тян-Шанский В. П., Семенов Тян-Шанский П. П., Сологуб В. А., Толстой И. Л., Толстой Л. Н., Чичерин Б. Н., Биографические воспоминания о Н. В. Шеншине, Шереметев С.Д., Юсупов Ф. Ф.).

Мемуары являются основным источником информации, используемым в диссертационном исследовании. Кроме этого, вспомогательными источниками послужили произведения художественной культуры, посвященные детям и для детей, печатные СМИ XIX в. (журналы мод), фотографии, музейные экспозиции и фонды (музеи ЧерМО «Историко-этнографический музей Усадьба Гальских» и «Мемориальный дом-музей Верещагиных»).

Географические рамки исследования ограничены Европейской частью Российской империи. Временными рамками рассматриваемого периода являются 1690-е — 1917 гг. Необходимо отметить, что некоторые авторы (В. П. Безрогов, К. Келли) не считают 1917 г. переломным моментом в истории русского детства и предлагают распределять тексты по десятилетиям, изучая детскую ментальность. Разделяя вышеупомянутую точку зрения, данный подход, однако, представляется нецелесообразным для использования в диссертационном исследовании.

Положения, выносимые на защиту:

- социологическая теория Пьера Бурдье может быть применена не только к анализу современного российского и западного общества, но и к историко-культурному анализу российского дворянского сословия XVIII -XIX вв.;

мемуары являются ценным источником, позволяющим выявить культурный, социальный и символический капиталы, типичные для дворянина XVIII — XIX вв.;

- под культурным капиталом понимаются все культурные ресурсы и блага, обладающие способностью к воспроизводству, приносящие доход (материальный и нематериальный) и социальные преимущества;

- в XVIII в. все состояния культурного капитала российского дворянства заметно трансформировались и пополнялись, в большей степени в первой половине столетия изменения коснулись инкорпорированного культурного капитала, выражавшего специфику габитуса дворян;

- при наличии вариаций габитуса субъектов, возможно говорить о наличии единого «ядра», общего для всех представителей дворянского сословия, воспроизводство которого способствовало поддержанию жизнеспособности социальной структуры общества XVIII — XIX вв.;

- в XVIII — XIX вв. культурный капитал детства российского дворянина выступал во всех трех состояниях, описываемых в теории П. Бурдье. Инкорпорированный культурный капитал проявлялся в стилистических особенностях речи (фонетических, грамматических, лексических, синтаксических), коммуникативной манере поведения в стандартных ситуациях знакомства, приветствия, извинения, комплимента, благодарности, сочувствия и т.д., языке жестов, умении читать и писать; объективированный - в игрушках, одежде, произведениях изобразительного искусства и т.д., то есть в материальных предметах; институционализированное состояние культурного капитала воплощалось в институтах семьи, гувернерства, игры, системы образования, религии, театральной культуры, учреждениях музейной и выставочной деятельности;

- особенностью культуры детства российского дворянства являлась ситуация межкультурной коммуникации, которую можно наблюдать на двух уровнях: дворянская — крестьянская культуры (чаще всего в сфере игры) и ребенок — гувернер-иностранец. Эти два противоположных канала общения существенным образом пополняли культурный капитал ребенка, формировали многослойную картину мира;

- качество и скорость присвоения культурного капитала зависели не только от индивидуальных особенностей человека, но и от других факторов - места рождения и проживания от рождения до поступления в учебное заведение, времени рождения, полной/неполной семьи, образовательного уровня первых учителей, систематичности образования;

- социальный капитал дворянина может быть представлен двумя формами -личной и семейной/родовой, из которых наиболее значимым являлся семейный, гарантированный общим именем. Личный социальный капитал требовал индивидуальных усилий, денежных и временных затрат на установление и поддержание связей, но при необходимости их активизация часто приносила желаемый результат;

- символический капитал, как капитал признания или посвящения, на протяжении XVIII — XIX вв. являлся одним из способов конструирования культурных и социальных отличий российского дворянства.

Научная новизна исследования:

• впервые в отечественной культурологии мемуары рассматриваются как источник информации о культурном капитале детства;

• утверждается исследовательский потенциал теории Пьера Бурдье в области исторической культурологии, в частности, в изучении детства российского дворянства XVIII - XIX вв.;

• уточнено определение культурного капитала;

• раскрыты особенности формирования габитуса в диахроническом аспекте,

• выявлены основные составляющие трех состояний культурного капитала детства российского дворянина, и факторы, влияющие на качество и скорость его присвоения;

• доказано, что важнейшей характеристикой дворянской культуры XVIII - XIX вв. является символический капитал как один из конструктов культурных и социальных отличий.

Теоретическая и методологическая основа исследования. Специфика объекта и предмета исследования, а также поставленные цели и задачи обусловили применение междисциплинарного, культурологического, исторического и социологического подходов. Междисциплинарный подход позволяет интегрировать знания разных дисциплин — культурологии, социологии, семиотики, литературоведения, истории, педагогики. Диахронический метод дает возможность проследить динамику развития культурных явлений (институтов детства, гувернерства и т.д.).

Исторический подход позволяет рассмотреть генезис и развитие культурного капитала детства российского дворянина, а сравнительно-исторический метод дает возможность проанализировать конкретные явления культуры на протяжении определенного временного интервала.

Социологический подход позволяет оценить явления культуры детства как присущие определенной социальной группе — дворянам. При выделении социокультурной структуры общества базовым явился социально-классовый подход.

Основополагающую роль в определении теоретико-методологической основы исследования сыграла теория культурного капитала Пьера Бурдье, позволившая измерить и показать социальные различия, неразрывно связанные и взаимообусловленные различиями культурными.

Теоретическая значимость исследования. Разработанная в диссертации методология исследования может послужить основой для дальнейших научных разработок в области истории отечественной культуры и культуры детства других стран и регионов. Разработанная методика анализа данных муаров может быть внедрена при изучении других форм эго-документов, принадлежащих различным историческим периодам и социальным группам. Выявленные в исследовании характеристики воспоминаний определенной социальной группы раскрывают их потенциал в качестве самостоятельного предмета культурологического исследования. Выводы, сделанные в работе, показывают новую перспективу изучения воспоминаний для историко-культурных исследований.

Практическая значимость исследования заключается в том, что материалы диссертации могут быть использованы в преподавании культурологических дисциплин, в частности, для подготовки программ, методических материалов, лекционных курсов по истории повседневности, а также при разработке культурной политики в области воспитания и образования детей и подростков, создании документальных и художественных произведений, посвященных истории российского дворянства XVIII — XIX вв.

Апробация исследования. Основные положения и выводы диссертации были опубликованы в семи научных изданиях, среди которых материалы научных конференций, 5 научных статей (в том числе три в

рецензируемых научных журналах). Общий объем публикаций составляет 2,6 печатных листа. Кроме того, материалы исследования были изложены в докладах и сообщениях на международных научных конференциях в период с 2011 по 2014 год: «Человек и воспитание в системе французского Просвещения: к 300-летию Ж.-Ж. Руссо», международная научная конференция (25-26 сентября, 2012 г., Санкт-Петербург); «Современные гуманитарные и социально-экономические исследования», международная научно-практическая конференция (26-28 мая, 2013 г., Пермь); «VII международная конференция посвященная проблемам общественных и гуманитарных наук», международная научно-практическая конференция (28 февраля, 2014 г., Москва); «Современные модели развития культурных индустрий в регионах России», международная научная конференция (9-10 октября, 2014 г., Санкт-Петербург).

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, каждая из которых разделена на три параграфа, заключения, списка литературы, состоящего из 258 наименований, в том числе 15 на иностранном языке, двух приложений: «Список авторов-мемуаристов» и «Иллюстративный материал к тексту диссертационного исследования». Объем основного текста диссертационного исследования составляет 163 страницы, общий объем диссертации 210 страниц. Диссертация содержит 4 таблицы и 9 рисунков.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность и новизна исследования, формулируется объект, предмет, цель и задачи исследования, определяется степень научной разработанности проблемы, указывается источниковая база исследования и его методы, его теоретическая и практическая значимость, формулируются положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Методология изучения детства российского дворянина по мемуарам» имеет общетеоретический характер и состоит из трех параграфов.

В первом параграфе первой главы «Теоретическое обоснование основных категорий исследования и методологические подходы к их изучению» анализируются основные категории диссертационного исследования и уже существующие подходы к их изучению. Исследование истории детства началось относительно недавно. В 1960 г. в Париже была напечатана книга Филиппа Арьеса «Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке», сыгравшая огромную роль в исследованиях истории и культурологии детства. Эта работа вызвала активную полемику ученых, представляющих две противоположные стороны — тех, кто разделяет позицию Ф. Арьеса (Л. Стоун, Э. Шортер и др.), и его противников (Л. Демоз, Э. Ле Руа Ладюри и др.).

В России многие учение занимаются изучением детства, хотя, по мнению О. Е. Кошелевой, этот интерес реализуется преимущественно в русле исторической парадигмы знаний, использующей традиционный

этнографический материал и социологические исследования2. Однако зарубежные русисты активно используют российский материал (К. Вьолле, П. Дан, Д. Кароли, К. Келли, К. Кухер, С. Ловелл, М. Окенфусс, М. Раев, Д. Ренсел, Д. Товров, Б. Энджел и др.).

В настоящее время детство находится в поле внимания представителей разных научных направлений и подходов. Тендерные исследования (А.В.Белова, И. Ю. Мартианова, О. Н. Мухин и др.), художественный (С. А. Ганина, Н.М. Дружинина, М.А. Крылова, Ф.И. Сетин, О.Л. Некрасова-Каратеева и др.), социологический (И. С. Кон и др.), психологический (О. И. Маховская, М. В. Осорина и др.) подходы анализируют разные аспекты детства. В данном диссертационном исследовании анализируется детство российских дворян. Дворянское сословие уже давно является объектом изучения. Еще в XVIII в. современники размышляли об основополагающих принципах и качестве дворянского воспитания и образования (А. Ф. Бестужев, И. И. Бецкой, А. А. Прокопович-Антонский и др.). В последующем столетии авторы занимаются изучением вопросов не только образования (И. А. Алешинцев, В. О. Ключевский), но и проблемой формирования дворянского сословия (Н. П. Павлов-Сильванский, А. А. Романович-Славатинский, М. Т. Яблочков и др.). Советская историография была посвящена изучению вопросов классовой борьбы (А. Я Аврех, М. Т. Белявский, Я. Е. Водарский и др.). В настоящее время в поле зрения ученых находятся различные проблемы: исследования повседневности (Л. В. Вдовина, В. Д. Лелеко, Ю. М. Овсянников и др.), билингвизм (В. М. Блинохватова, Т. В. Ковалева и др.), национальная идентичность (И. Ю. Мартианова и др.), самосознание и психология дворянства (Е. Н. Марасинова, С. О. Шмидт и др.), семейное воспитание и образование (М. А. Барашев, С. А. Ганина, В. В. Грищенко, О. Ю. Солодянкина, С. С. Царикаева и др.), культурная преемственность поколений (А. М. Безгрешнова и др.), а также государственное образование (Ю. И. Свеженцева, А. В. Скоробогатов и др.), история детства (В. П. Безрогов, О. Е. Кошелева, О. Ю. Солодянкина, П. П. Щербинин и др.).

В данном диссертационном исследовании основным источником является мемуарная литература, являющаяся наиболее четким индикатором перехода в культуре от Средних веков к Новому времени (М. Ф. Румянцева, А. Г. Тартаковский и др.). В настоящее время существует ряд подходов к изучению детства на основе текстов мемуаров: литературоведческий (Л. Я. Гинзбург, Г. Г. Елизаветина и др.), культурологический (Т. И. Головина, О. С. Муравьева, В. Г. Щукин и др.), объединяющий достижения литературоведческого и исторического подходов. Мемуары являются основным источником информации, используемым в диссертационном исследовании. Однако, привлечение в качестве источников

2 Кошелева О. Е. История детства. Филипп Арьес и Россия // Малолетние подданные большой империи: Филипп Арьес и история детства в России (XVIII — начало XX века). М., 2012. С. 14.

живописных полотен с изображениями детей, выполненных художникам ХУШ-Х1Х вв., художественной литературы и музыки, посвященной детям, учебников, фотографий и документов, а также анализ памятников материальной культуры (детская одежда, игрушки, мебель, детские настольные игры) могут существенно дополнить представление о культуре детства.

Второй параграф «Теория культурного капитала Пьера Бурдье в дискурсе изучения культуры детства» посвящен выявлению потенциала теории культурного капитала французского социолога культуры Пьера Бурдье (1930-2002 гг.) в анализе исследовательского предмета. Понятие культурного капитала впервые появилось в статье П. Бурдье «Школа как консервативная сила» (1966 г.), где была предложена категория «национального культурного капитала». Основы концепции культурного капитала впервые описаны в совместной книге П. Бурдье и Ж.-К. Пассрона. «Воспроизводство: элементы теории системы образования» (1970 г.), где понятие культурного капитала вводится для изучения влияния культуры на социальную структуру общества.

Результаты проведенного под руководством П. Бурдье и Ж,-К. Пассрона опроса показали, как культурные различия укрепляют и конституируют социальные различия, при этом — неодинаковое социальное происхождение не является причиной культурных различий. В более поздних работах Бурдье подчеркивал роль образования как инструмента культурной дифференциации и способа приобретения культурного капитала, используя понятие габитуса. Под габитусом Бурдье понимает «системы устойчивых и переносимых диспозиций, структурированные структуры,

предрасположенные функционировать как структурирующие структуры, т. е. как принципы, порождающие и организующие практики и представления, которые, хотя и могут быть объективно адаптированными к их цели, однако не предполагают осознанную направленность на нее и непременное овладение необходимыми операциями по ее достижению»3.

Каждый агент развивается в одном или нескольких полях (политическом, экономическом, религиозном, культурном и др.). В свою очередь, каждое поле связано с одним или более типом капитала -культурным, социальным, экономическим и символическим. Экономический капитал является основой для всех остальных типов капитала. Он может конвертироваться в деньги и институционализироваться в форме прав собственности. Социальный капитал создается социальными обязательствами, это сеть отношений взаимного знакомства и признания. Социальный капитал настолько сильно подчинен логике знания и признания, что часто функционирует как символический капитал. По мнению Бурдье, символическим капиталом может стать экономический или культурный капитал при условии его признания другими членами общества.

3 Бурдье П. Практический смысл. СПб.: Алетейя, 2001. С. 102.

Культурный капитал, согласно П. Бурдье, может быть представлен в трех состояниях. Инкорпорированное состояние предполагает его связанность с телом человека, т.е. является неотчуждаемым. Это его практические знания и навыки. Под объективированным состоянием Бурдье понимает капитал, воплощенный в «материальных предметах и средствах (письменных документах, картинах, памятниках, инструментах и т.д.)»4. Институционализация капитала происходит в форме академических квалификаций. Именно это академическое признание отличает капитал самоучки от культурного капитала, «санкционированного академическими средствами при помощи юридически гарантированных квалификаций, формально независимых от личности их обладателя»5. Под культурным капиталом мы понимаем все культурные ресурсы и блага, являющиеся результатом накопления, обладающие способностью к воспроизводству, приносящие доход (материальный и нематериальный) и социальные преимущества.

В трудах П. Бурдье часто встречается понятие «культура», однако формулировка точного определения этого понятия не являлась его научной задачей. Тем не менее, сравнивая ведущие подходы к пониманию культуры в отечественной науке — деятельностный (А. И. Арнольдов, Э. А. Баллер, В. Е. Давидович, Н. С. Злобин, Л. Н. Коган, Э. С. Маркарян, 3. И. Файнбург и др.) и системный (М. С. Каган и др.) с идеями, представленными в теоретическом наследии Пьера Бурдье, выявляются их «точки пересечения». Так, понимание инкорпорированного состояния культурного капитала включает то, что Б. С. Ерасов называет «культурными накоплениями», выраженными в языке, манерах, образе жизни и гуманитарных знаниях»6, а В. М. Межуев -личностной формой культуры. Объективированное состояние культурного капитала представляет собой, пользуясь терминологией М. С. Кагана, третью модальность культуры — «материальные, опредмеченные результаты □...□ деятельности»7.

Таким образом, в поле научных интересов П. Бурдье входили такие значимые для социологии и культурологии параметры культуры как ее функции, механизмы накопления и трансляции, нравственные ценности и культурное бессознательное.

Третий параграф «Научный потенциал теории культурного капитала П. Бурдье в историко-культурном исследовании» посвящен выявлению скрытых возможностей теоретического наследия П. Бурдье в исследовании истории повседневной культуры. Его теоретические работы

4 Бурдье П. Формы капитала // Электронный журнал «Экономическая социология». 2002. Т. 3. № 2. Режим доступа:

http://ecsoc.hse.ru/data/2011/12/08/1208205039/ес5ос_13_п5 р(Шр<^е=60 С. 63.

5 Там же. С. 65.

6 Ерасов Б. С. Социальная культурология: учебник студентов. М.: Аспект Пресс, 2000. С. 226.

'Каган М. С. Человеческая деятельность: опыт системного анализа. М. : Политиздат, 1974. С. 55.

послужили основой для многочисленных трудов, ориентированных на анализ состояния культурного и социального капиталов в разных странах (А. Вард, Ф. Девайн, С. Дюмэ, А. Кирбис, Д. Райт, Д. Маккрон, Э. Силва, М. Сэведж, Д. Уотерс, С. Флер, Ф. Фюрстенберг и др.). Хронологические рамки исследовательских работ ограничиваются второй половиной XX века. Особый интерес представляет работа С. Ганна «Переводя Бурдье: культурный капитал и английский средний класс в исторической перспективе», в которой автор применяет идеи П. Бурдье о культурном капитале к историческому материалу английского общества XIX века. Ганн пытается проследить, через какие институты происходила трансляция культурного капитала, и как эти институты изменились с течением времени.

В Россию идеи Бурдье пришли в 90-е годы XX века. Значительная роль в распространении идей этого французского ученого принадлежит Н. А. Шматко, которая не только сама занималась анализом творчества П. Бурдье, но и перевела многие работы на русский язык. Российские авторы активно используют терминологический аппарат, разработанный Бурдье, и успешно применяют его для анализа разных аспектов социальной действительности (А. Т. Бикбов, Е. В. Гредновская, С. Н. Зенкин, М. Л. Магидович. Н. А. Шматко и др.). Работ, опирающихся на теорию П. Бурдье и использующих его терминологический аппарат много, однако нам не удалось выявить ни одной, которая бы исследовала российский материал XVIII и XIX вв.

Вторая глава «Кодификация детства в мемуарах дворян XVIII века» состоит из трех параграфов. В первом параграфе «Формы культурного капитала российского дворянства в инкорпорированном состоянии» выявляются факторы, которые оказывали наибольшее влияние на формирование культурного капитала детства российского дворянина в инкорпорированном состоянии (географические и социальные условия, объем и качество родительского культурного капитала, состав семьи, образовательный уровень первых воспитателей и т.д.). В XVIII веке очень активно пополняется именно это состояние культурного капитала, дети осваивают новые формы поведения (на ассамблеях, балах, за обеденным столом и т.д.). В семьях и учебных заведениях обращали особое внимание на формирование инкорпорированных навыков - умения поддержать разговор, танцевать, фехтовать и иметь приятные, учтивые манеры.

Важно отметить еще одну составляющую инкорпорированного состояния культурного капитала — это осознание принадлежности к роду, семье, выражающееся в знании своей генеалогии. Объем родовой памяти в XVIII в. соотносим с объемом индивидуальной памяти, т.к. практически все авторы начинают не с момента собственного рождения, ему предшествует длительный рассказ о предках. Память является важным фактором формирования габитуса и способствует накоплению культурного капитала как в его инкорпорированном, так и объективированном состояниях. Длительное и подробное перечисление собственных предков выполняет еще одну функцию - присвоения символического капитала престижной группы.

Частью габитуса является религиозная составляющая, к Богу обращались в трудных жизненных ситуациях, благодарили за благополучное разрешение дел, иконой или крестом благословляли, причем эти практики часто проявлялись неосознанно.

Второй параграф «Объективация культурного капитала детства российского дворянина XVIII века» посвящен анализу объективированного состояния культурного капитала детства. Несомненно, одной из основных форм объективированного культурного капитала являются тексты. В данном случае, это книги, которые читали дворянские дети. Как правило, первыми книгами были буквари и духовная литература. С реформами Петра I связано появление переводной литературы преимущественно учебного характера. В России первой половины XVIII века в детской литературе господствовали переводы. Ситуация постепенно меняется с восшествием на престол в 1762 г. императрицы Екатерины II. Литература российских авторов, специально предназначенная для детского чтения, появилась в стране достаточно поздно. Первым детским журналом в России стало издание «Детское чтение для сердца и разума», выходившее еженедельно в 1785-1789 гг. как приложение к газете «Московские ведомости». Анализ списка книг, которые упоминали авторы, выявил ряд повторяющихся наименований: «Приключения Робинзона Крузо» Д. Дефо (первый печатный перевод Я. Трусова с французского вышел в 1762 г.), «Похождения Телемака» Ф. Фенелона (печатный перевод вышел в 1747 г.), «Похождения Жилблаза де Сантиланы» Р. Лесажа (переведены в 1754-1755 гг.), «Детская библиотека» И. Г. Кампе, трагедии А. П. Сумарокова, сочинения М. В. Ломоносова и Н. М. Карамзина.

Игра — важная часть жизни детей, когда с одной стороны, культурный капитал объективируется в материальных предметах и средствах, с другой, для того, чтобы воспользоваться игрушкой или поиграть со сверстниками из определенной социальной группы, необходимы как культурный капитал в инкорпорированной форме, так и финансовые возможности семьи. Авторы многих воспоминаний подчеркивали, что из-за бедственного финансового положения семьи они не имели доступа к образованию или он был ограничен, родители редко баловали их игрушками и сладостями. К сожалению, в мемуарах XVIII в. практически не встречается подробного описания игрушек и игр. Некоторые авторы только мимоходом упоминают о наличии игрушек, другие их описывают, но достаточно лаконично. Игрушкой могли стать любые доступные ребенку предметы, изначально не предназначенные для игры: собирая войско Сергей Маевский вместо ружей вооружал его палками.

Одежда, как и игрушки, относится к объективированному состоянию культурного капитала. По мнению К. Г. Серебряковой, детский костюм как особое явление в истории моды появился только во второй половине XVIII в. Конечно, он еще не совсем учитывал анатомические особенности ребенка и в достаточной степени копировал костюм взрослых, тем не менее началась постепенная трансформация детской одежды — от красоты к

функциональности. На протяжении XVIII в. развитие детского костюма следовало за общим движением развития взрослого костюма. Это хорошо видно на портретах, изображающих детей.

В третьем параграфе «Институционализация культурного капитала, личный и семейный социальный капитал российского дворянина XVIII века» рассматриваются формы культурного капитала в инкорпорированном состоянии. В отношении дореволюционной российской действительности, к институционализированному состоянию культурного капитала детства российского дворянина можно отнести пансионы, школы, академии, университеты, гимназии, кадетские и пажеские корпуса, т.е. светское государственное образование и домашнее (частное) образование с институтом гувернерства, театр, детскую игру.

В своих воспоминаниях, жившие в деревне дворяне, упоминали о времени, проведенном на улице со сверстниками, чаще всего с соседями или крестьянскими детьми. Дворянским детям были известны многие игры, бытовавшие в народной среде. Даже в Пажеском корпусе, по воспоминаниям Н. П. Брусилова, играли в чехарду. Естественно, дети, выросшие в деревне, участвовали во многих деревенских забавах. Родители многих мальчиков были военными и воспитание было направлено на подготовку к военной и гражданской службе. Это, несомненно, влияло на детские игры и занятия: очень популярны среди мальчиков были игры с военной тематикой.

XVIII век стал веком оформления института гувернерства в России, появившегося именно в дворянской среде. Во время правления Петра I отношение к иностранным преподавателям было далеко не положительное. Начиная со второй половины XVIII в. государство предпринимало попытки законодательно регулировать деятельность иностранных наставников. Указом от 7 мая 1757 г. на профессоров Академии наук и Московского университета была возложена обязанность экзаменовать иностранных учителей. Несмогря на заботу государства о качестве знаний домашних наставников, многие так и не имели подобных аттестатов. К концу XVIII в. институт гувернерства окончательно утвердился в России.

В первой половине XVIII в. школа еще не была отделена от практики и находилась в стадии институционализации. Она являлась новацией, и первые открытые Петром I школы были «ответом» на нужды армии в военных кадрах. Так, например, в Инженерной школе учился М. А. Муравьев, в Артиллерийской — М. В. Данилов. Учебный процесс был достаточно бессистемным, не было единых учебников, программ и планов на учебный год, определенного возраста, с которого бы зачисляли в ученики. В XVIII в. происходило становление дворянства как привилегированного сословия и этот процесс нашел отражение в образовательных институтах - открываются привилегированные учебные заведения. К этому времени цель дворянского воспитания изменилась — ключевыми понятиями стали «честь», «благородство» и «служение». В 1755 г. в Москве по инициативе М. В. Ломоносова и И. И. Шувалова основывается Московский университет, что стало последним шагом институционализации школы.

Частные пансионы стали альтернативой более дорогому домашнему обучению. Качество образования в пансионах, особенно в первой половине XVIII в. было невысоким. К концу XVIII в. появилось много частных пансионов, как в столицах, так и в провинции. Интересно, что обучающиеся чаще всего не получали никакого документа, подтверждающего посещение учебного заведения. Тем не менее, это было не важно, т.к. в то время подобного рода документам не придавали такого значения, как в настоящее время.

Часто для поступления в учебное заведение требовалась мобилизация всех доступных связей - семейный социальный капитал. Объем социального капитала был сконцентрирован на фигуре отца (за исключением случаев смерти, тогда носителем социального капитала семьи становилась мать, дядя, редко крестный отец), ему делегировались полномочия выступать от лица семьи.

В большинстве случаев только через посредничество знакомых или родственников удавалось устроить ребенка в учебное заведение. Сеть связей была необходима и при продвижении по службе. Петра Чичагова и его младшего брата один из друзей отца предложил зачислить в свой гвардейский полк унтер-офицерами, что впоследствии значительно упростило переход на службу во флот в более высоком чине.

Находясь в стенах учебного заведения, дворяне начинали обзаводиться знакомствами, устанавливать свои собственные социальные связи. Авторы иногда упоминают фамилии тех, с кем они были особенно дружны, прослеживают их дальнейшую судьбу.

Еще одним институтом, оказавшим влияние на культурный капитал российского дворянина был театр, упоминания о котором встречаются в мемуарах. К концу XVIII в. в России складывается институционально-морфологическая структура театрального искусства включающая несколько типов: государственные публичные, детские публичные, домашние и учебные/ученические театры. Игра в домашних постановках и посещение публичного театра способствовали увлечению литературой, историей, музыкой и творческому развитию ребенка.

Семья была тем институтом, в рамках которого проходило детство, дворянина. К середине XVIII в. она уже прошла путь от составной, сложной семьи к малой (нуклеарной) семье. По мнению Б. Н. Миронова, это было обусловлено сначала обязательностью, а затем необходимостью государственной службы для всех совершеннолетних мужчин. Основными принципами внутрисемейных отношений были иерархизм, зависимость функций, прав и обязанностей от возраста, пола; господство общих семейных интересов над индивидуальными, значение общественного мнения8.

' Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.). Т. 1. СПб., 2003. С. 257.

Третья глава «Репрезентация культурного капитала детства в мемуарах российского дворянства XIX века» посвящена изучению культурного капитала детства российского дворянина в XIX веке. Первый параграф «Особенности накопления инкорпорированного состояния культурного капитала в XIX веке» посвящен изучению содержания инкорпорированного состояния культурного капитала в XIX веке. Так, дворяне понимали важность повседневных практик, служивших маркерами, определяющими отношение к ним в обществе, поэтому при воспитании дворянина особое внимание обращали на присущие этому сословию практики: манеру вести себя за столом, умение танцевать, следование правилам бального этикета и т.д.

Пьер Бурдье подчеркивал, что самым главным принципом символической эффективности культурного капитала является логика его передачи, и здесь важность семьи как первоначального источника и транслятора культурного капитала переоценить невозможно. Кроме родителей, значительное влияние на ребенка оказывали нянюшки. Многие родители запрещали детям общаться с крестьянами и слугами, чтобы избежать усвоения непринятых в обществе манер и привычек, фонетически и грамматически неправильных форм слов.

Домашнее образование было направлено на подготовку ребенка к поступлению в учебное заведение. Качество и объем в достаточной степени зависели от экономического благосостояния семьи. Обедневшие провинциальные дворяне, как правило, искали наименее затратные варианты. Постепенно число необходимых умений увеличивалось. Уже мало было уметь вести себя в обществе, знать французский и латынь, уметь танцевать. Появляются новые требования, например, знание английского и немецкого языков, умение играть на музыкальных инструментах.

Во втором параграфе «Объективированные формы культурного капитала российского дворянина XIX века в период детства» рассматриваются объективированные формы культурного капитала детства. Конечно, частично эти формы совпадают с уже имевшимися в предыдущем столетии, однако, во-первых, у них появляются характерные особенности, во-вторых, появляются новшества.

На протяжении XIX века постепенно увеличивается количество детской и образовательной литературы, упоминаемой авторами, которые начинают детальнее (по сравнению с XVIII в.) рассказывать о первых книгах и о литературе, которая оказала влияние на формирование их личности. Чтению способствовали и библиотеки, имевшиеся в большинстве дворянских домов и усадеб. В XIX в. появляются авторские произведения, написанные специально для детей, а также детская периодика.

Как и в XVIII в., игрушка присутствовала в жизни каждого ребенка, но в XIX в., благодаря развитию промышленности и развитию торговых связей с Европой, в России появляется большое количество новых вариантов игрушек. Стремительно развивается игрушечное дело с появлением новейших технологий и материалов. Благодаря технике папье-маше, было

налажено промышленное производство игрушек, они стали более доступными по цене. Дети самостоятельно изготавливали игрушки, в том числе и для домашних кукольных представлений, которые пользовались большой популярностью.

В мемуарах XIX в. упоминается елка. Впервые елка в нашем привычном понимании появляется в 1819 г. в Аничковом дворце, в 1825 г. в Санкт-Петербурге впервые установили публичную елку. Новая мода сразу захватила дворянские семейства.

Одежда сохранила некоторые особенности предыдущего столетия, тем не менее во второй половине XIX в. можно говорить о возникновении детской моды, в модных журналах того времени детские модели соседствуют со взрослыми, в последней четверти века появляются магазины конфекционной (готовой) одежды.

В третьем параграфе «Институционализация детства в культуре российского дворянства XIX века» анализируется

институционализированное состояние культурного капитала детства в XIX в. Совпадая и институтами предыдущего столетия, тем не менее, появляются новые особенности и новые институты. В институте семьи, наряду с сохранением преобладания малой семьи, под влиянием идей просвещения и романтизма, начинается гуманизация внутрисемейных отношений. Постепенно исчезают телесные наказания как воспитательный метод. Отношения между детьми и родителями становятся более эмоционально близкими. В воспитании детей по-прежнему присутствует религиозная составляющая.

Сохраняется институт гувернерства. В гувернеры нанимали представителей разных национальностей, преимущественно французов, реже англичан и немцев. Кроме гувернера, к мальчикам нанимали русского учителя, чаще всего гимназиста или преподавателя гимназии для подготовки к университету.

Наряду с государственными учебными заведениями, в Российской империи первой половины XIX в. существовало значительное количество частных пансионов. Обучение было платным, сумма варьировалась в зависимости от разряда пансиона. Кроме этого, существовала группа особых заведений «особого типа», сохранявших привилегированный статус до середины 1830-х гг.

Важно отметить, что при окончании гимназии ученик должен был сдавать экзамен на аттестат зрелости. По мнению П. Бурдье, любая форма (сертификат, диплом, удостоверение, свидетельство и т.д.) подтверждения культурной компетенции наделяет своего владельца непереходящей и юридически гарантированной ценностью по отношению к культуре. То есть символический капитал объективируется в форме аттестата и получает легитимное признание.

Институт игры присущ любой культуре. По сравнению с XVIII в., мемуары следующего столетия гораздо информативнее в отношении названий игр и описании других досуговых развлечений. Военные игры

пользовались особой популярностью среди мальчиков, что и понятно. Военная тема возникала как в играх провинциальных дворян, так и в играх великих князей.

В XIX в. дети стали чаще посещать театральные представления. Конечно, в столицах возможностей было больше, туда приезжали на гастроли знаменитые танцовщицы, да и профессиональные актеры предпочитали жить в крупных городах. В мемуарах встречаются достаточно подробные описания впечатлений, оставшихся после посещения театра, перечисления увиденных пьес и опер. В первой половине XIX века в России начинает развиваться музейное дело, посещения выставок и музеев расширяли кругозор и способствовали накоплению культурного капитала.

Реализация культурного, экономического, символического капитала происходит через сеть социальных отношений, или, другими словами, посредством социального капитала.

Семейный социальный капитал представлен родственными связями и гарантирован общим именем. Этот вид связей является наиболее тесным. Родительский социальный капитал приносил прибыль не только его владельцам, но и детям, влияя на будущее ребенка.

Репутация, признание света и авторитет являлись составляющими символического капитала. Посредством комплекса выработанных культурой практик - светских визитов, обязанностей, выражения благодарности, ритуала дарения и т.п. - общество способствовало поддержанию и функционированию не только символического, но и других видов капитала. Важно отметить, что значительную роль имела демонстрация, а значит и подтверждение символического капитала. В дворянской культуре XIX в. эта демонстрация-подтверждение находит выражение как в официальных -придворные балы, церемония коронации и т.д., так и в частных мероприятиях, например салонах. Престижным и почетным считалось принимать на вечерах цвет интеллигенции.

В Заключении формулируются основные результаты исследования.

Социальное неравенство — это один из важнейших вопросов, который находится в поле исследований социолога. Теория П. Бурдье дает возможность измерения социальных различий, неразрывно связанных и взаимообусловленных культурными различиями. Таким образом культуре отводится роль одного из факторов, обуславливающих социальное неравенство. Применительно к исследованию дворянства, это означает, что элитарная дворянская культура XVIII - XIX вв. способствовала закреплению дворянства как господствующего класса.

В XVIII в., вследствие реформ Петра I, произошло выделение дворянства как государственно и культурно доминирующего сословия. В это время значительные изменения произошли не только на уровне законодательства, но и в сфере культуры. Перемены в начале столетия коснулись всех состояний культурного капитала. Особенно сильно изменения затронули инкорпорированный культурный капитал, выражавший специфику габитуса дворян.

Инкорпорированное состояние культурного капитала российского дворянина проявлялось в стилистических особенностях речи, коммуникативной манере поведения, умении читать и писать (т.е. в образовании). Объективированный культурный капитал представлен предметами материальной и художественной культуры, институционализированный - институтами семьи, гувернерства, игры, системы образования, религии, театра, музея и выставок. Важно отметить, что состояния культурного капитала не являлись чем-то статичным, наоборот, они постоянно трансформировались и пополнялись, отвечая на требования эпохи.

Можно сказать, что все трансформации, происходившие с культурным капиталом, были направлены на поддержание «изоляции» и работали на укрепление особого статуса дворян по отношению к другим сословиям. Невозможно переоценить важность детства как основополагающего этапа воспроизводства социального неравенства. Культурные различия укрепляли социальную пропасть между сословиями.

Кроме культурного капитала, важную роль в жизни дворянина играл капитал социальный, связанный с принадлежностью к группе. Раньше, как и в наше время, доступная для мобилизации сеть институционализированных отношений взаимного знакомства и признания приносила ее владельцу не только материальную, но и нематериальную прибыль. Семья является исходной формой социальной связи, поэтому общее имя гарантировало его носителю максимальную материальную или символическую прибыль. Личный социальный капитал в большей степени создавался усилиями самого дворянина, работа по установлению сети отношений велась с детства.

Символический капитал показывает связь социального и культурного капиталов. Другими словами, он является формой, которую могут принимать все другие виды капитала, признаваемые как легитимные. Дворянская культура создала целый комплекс механизмов накопления символического капитала и его маркеров - честь, репутация, престиж, звание, титул, светское признание, родовое имя. Дети с самого детства знакомились с генеалогическим древом семьи, ориентировались в родственных связях. Фамилия, подобно эмблеме, воплощала весь символический капитал членов семьи. Посредствам символического капитала происходит различение, т.е. отмежевание себя от других. Перестать различаться означает перестать существовать, поэтому механизм развития и функционирования элитарной культуры способствовал воспроизводству и созданию новых отличий.

В результате проведенного исследования можно сделать вывод, что теория культурного капитала французского социолога культуры Пьера Бурдье, ставшая методологической базой работы, оказалась достаточно продуктивной в исследовании культуры детства дворянства XVIII - XIX вв.

Перечень научных работ соискателя по теме диссертации:

1. Данчук, О. В. Культура как научная категория в теоретическом наследии Пьера Бурдье / О. В. Данчук // Известия Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена. Серия Общественные и гуманитарные науки. - 2014. - № 172. - С. 94-99. - 0,4 п.л.

2. Данчук, О. В. Объективация культурного капитала детства дворян по материалам эго-документов XVIII - XIX веков / О. В. Данчук // Вестник Орловского государственного университета. Серия: Новые гуманитарные исследования. - 2014. - №3 (38). - С. 187-190. - 0,5 п.л.

3. Данчук, О. В. Потенциал теории культурного капитала Пьера Бурдье в исследовании мемуарной литературы, на примере анализа воспоминаний Михаила Александровича и Ивана Ивановича Дмитриевых / О. В. Данчук // European Social Science Journal. - 2013. -№ 11 (38). -Т. 1. - С. 163-171. - 0,6 п.л.

4. Данчук, О. В. Теоретические подходы к изучению детства / О. В. Данчук // Современные гуманитарные и социально-экономические исследования: материалы первой международной научной конференции: в 2 т. - Вып. 1. — Т. 2 : Политические науки; психология; государственное и муниципальное управление; сервис и туризм; социология; филология, лингвистика, современные иностранные языки; экономические науки; философия, культурология, искусствоведение. - Пермь: Пермский государственный национальный исследовательский университет, 2013. -Режим доступа: http://www.psu.ru/files/does/science/books/sborniki/sovr_gum_soc_ekonom_issl_ 2.pdf, свободный. - С. 131-134.-0,2 п.л.

5. Данчук, О. В. Педагогические идеи А. А. Прокоповича-Антонского / О. В. Данчук // Научное обозрение: гуманитарные исследования : сборник статей. - № 9. - М. : Издательский дом «Наука образования», 2013 - С. 43-48. -0,3 п.л.

6. Данчук, О. В. Применение теории культурного капитала П. Бурдье в изучении детства российского дворянства / О. В. Данчук // VII международная конференция посвященная проблемам общественных и гуманитарных наук: Международная научно-практическая конференция, г. Москва, 28.02.2014. - М. : Центр гуманитарных исследований «Социум», 2014.-С. 37-40.-0,2 п.л.

7. Данчук, О. В. Культурное наследие дворянства в музейной деятельности: опыт Историко-этнографического музея «Усадьба Гальских», г. Череповец / О. В. Данчук // Современные модели развития культурных индустрий в регионах России : сборник научных статей. - СПб. : Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2014. - С. 163-172. - 0,4 п.л.

Подписано в печать 26.01.2015 Формат 60x90/16 Бумага офсетная. Усл. печ. л. 2,25 Тираж 100 экз. Заказ 028

Отпечатано в типографии «Адмирал» 199178, Санкт-Петербург, В.О., 7-я линия, д. 84 А