автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Лексико-фразеологический аспект номинации времени в романе М.А. Шолохова "Тихий Дон"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лексико-фразеологический аспект номинации времени в романе М.А. Шолохова "Тихий Дон""

На правах рукописи

005050^

ОХАЛИНА Анна Алексеевна

ЛЕКСИКО-ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ НОМИНАЦИИ ВРЕМЕНИ В РОМАНЕ М. А. ШОЛОХОВА «ТИХИЙ ДОН»

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

КАР 413

Тюмень - 2013

005050325

Работа выполнена на кафедре общего языкознания ГОУ ВПО «Тюменский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, доцент

Белякова Светлана Михайловна

Официальные оппоненты: Коновалова Надежда Ильинична,

доктор филологических наук, профессор кафедры общего языкознания и русского языка, директор института филологии, культурологии и межкультурной коммуникации ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет»

Драчева Светлана Олеговна, кандидат филологических наук, доцент кафедры русской литературы ФГБОУ ВПО «Тюменский государственный университет»

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Тобольская государственная

социально-педагогическая академия им. Д.И. Менделеева»

Защита состоится 15 февраля 2013 г. в 13.30 на заседании диссертационного совета Д 212.274.09 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук при государственном образовательном учреждении «Тюменский государственный университет» по адресу: 625003, г. Тюмень, ул. Республики, 9, ауд. 211.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале Информационно-библиотечного центра ФГБОУ ВПО «Тюменский государственный университет» (625003, г. Тюмень, ул. Семакова,18).

Автореферат разослан «30 » декабря 2012 года.

Ученый секретарь диссертационного совета О у доктор филологических наук, доцент _ Е.В. Купчик

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемое диссертационное исследование посвящено проблеме лексико-фразеологической номинации времени в художественном тексте, а именно в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон». «Тихий Дон» - литературное произведение, отмеченное Нобелевской премией и принадлежащее, по мнению отечественных и зарубежных литературоведов, к числу наиболее ярких явлений мировой культуры XX века.

Актуальность диссертационного исследования обусловлена, во-первых, многообразием представлений о темпоральное™ как координате человеческой жизни в культуре и науке, что приводит к многозначности и сложности выражения категории времени; во-вторых, интересом современной лингвистики к этой проблеме в перспективе изучения языка художественной литературы и идиостиля писателя.

Феномен времени имеет большое количество трактовок, моделей, концепций, сложившихся в различных науках. Вместе с тем общие признаки времени находят свое отражение в научном знании независимо от его специфики. Это положение определяет необходимость исследования категории времени в лингвистике в совокупности с данными других наук. В русской лингвистической традиции время изучалось, прежде всего, как грамматическая категория глагола (работы К.С. Аксакова, В.В. Виноградова, Н.П. Некрасова, Н.С. Поспелова, A.A. Потебни, A.M. Пешковского, A.A. Шахматова и др.). Границы объекта расширяются в 80-е гг. XX века в связи с разработкой теории функциональной грамматики (работы A.B. Бондарко, Г.А. Золотовой и др.). С этого времени активно начинает использоваться термин темпоральность, причем только в последние десятилетия темпоральность стала рассматриваться как один из элементов языковой картины мира и как составляющая лингвокультурного знания того или иного народа. Изучению языковой картины мира (в том числе и ее временной координаты) посвящены работы С.Е. Никитиной, Т.М. Николаевой, З.К. Тарланова, Н.И. Толстого, С.М. Толстой,

О.Н. Трубачева, O.A. Черепановой. В рамках всеобщего интереса к темпоральности в определенные периоды обостряется интерес исследователей к изучению частных проблем, например, к проблеме текстообразующей функции времени. Так, диссертационные работы С.А. Борисовой, Ю.Ю. Даниловой, Г.П. Джинджолия, С.О. Драчевой, В.Н. Капленко,

A.C. Персининой способствовали осмыслению темпоральной структуры текста. На материале лексики художественных текстов рассматривают категорию времени Б.Ф. Егоров, Д.Н. Медриш, Е.А. Стальмахова, А.Г. Щепин и др.

Несмотря на значительное число работ, в которых рассматриваются особенности идиостиля М.А. Шолохова (В.В. Бабайцева [2005], Ф.Г. Бирюков [1987], A.A. Брагина [1980], O.A. Давыдова [2005], Е.И. Диброва [2002],

B.Н. Мусатов [1975], В.В. Новиков [1985], A.B. Степанов [2000], Л.Г. Якименко [1958, 1977] и др.), избранный нами аспект изучения языка писателя практически остался за пределами их внимания.

Выбор темы диссертационного исследования определяется и тем, что оно вписывается в проблематику одного из наиболее востребованных направлений лингвистики, в фокусе внимания которого находятся категории базовых культурных универсалий.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые предпринимается попытка лингвистического анализа лексико-фразеологических единиц с временным значением в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон», причем с учетом того, что рассматриваемые языковые средства стилистически неоднородны, поскольку включают в себя как общерусские, так и просторечно-диалектные элементы. На основании анализа данной лексики и фразеологии выявлены этнолингвистические особенности категории времени в романе, связанные не только с идейно-художественным взглядом автора, но и с особенностями мировоззрения носителей традиционной культуры, в частности донских казаков. Установлена близость реализаций феномена времени,

зафиксированных в русских диалектах, с одной стороны, и воплощенных в тексте романа - с другой.

Объект исследования — лексические и фразеологические единицы с темпоральной семантикой и особенности их функционирования в тексте романа.

Материал для исследования - единицы лексики и фразеологии с темпоральной семантикой, извлеченные методом сплошной выборки из текста романа М.А. Шолохова. В результате обработки материала составлена картотека, включающая в себя 764 единицы с временным значением (лексемы и фразеологизмы), что составляет 12186 словоупотреблений. Критерием отбора языковых единиц послужила сема «время», эксплицитно или имплицитно выраженная в словарных дефинициях лексем.

Предметом исследования в настоящей работе является специфика лексико-фразеологической репрезентации времени в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон».

Цель исследования — комплексный анализ категории времени и описание языковых (лексико-фразеологических) средств и способов ее репрезентации в романе, а также выявление аксиологического содержания в восприятии и осознании времени героями романа.

Для достижения поставленной цели были поставлены следующие задачи:

• систематизировать основные концепции феномена времени с точки зрения философского, историко-культурологического, мифологического подходов, проследить развитие представлений о времени в языковом сознании и процесс становления данной категории в рамках русской языковой картины мира;

• осуществить структурно-семантическую классификацию темпоральной лексики романа; выявить наиболее частотные временные указатели;

• рассмотреть политемпоральную структуру романа, определить основные типы времен;

• на основе изучения диалектно-просторечных слов и фразеологизмов с временным значением определить общий характер категории времени в романе, установить ее связь с типом темпорального отражения, присущего традиционной русской культуре.

Теоретико-методологическую основу работу составили, во-первых, философские, культурологические, литературоведческие труды, посвященные феномену времени, во-вторых, исследования лингвистов, в которых темпоральность становится объектом пристального внимания и научного интереса (Д.Г. Ищук, JI.H. Михеева, В.В. Морковкин, Ф.И. Панков, H.A. Потаенко, Е.С. Яковлева и др.), в-третьих, работы по темпоральной лексике русских народных говоров (С.М. Белякова, Г.В. Калиткина, Е.А. Нефедова и др.), а также труды литературоведов и языковедов, направленные на изучение специфики художественного мира М.А. Шолохова и, в частности, поэтики его романа «Тихий Дон» (Ф.Г.Бирюков, А.Ф. Бритиков, В.В. Гура, Ю.А. Дворяшин, A.B. Калинин, Ф.Ф. Кузнецов, В.В. Петелин, К.И. Прийма, Л.Г. Сатарова, С.Н. Семанов, Л.Г. Якименко и др.).

При написании работы применялась следующая совокупность методов исследования: метод научного описания, который включает в себя прием компонентного анализа, помогающий разложить лексические значения на минимальные составляющие - семы при выявлении семантики слов и фразеологизмов с темпоральным значением; прием классификации, позволяющий распределить анализируемую лексику по классам объективной и субъективной направленности; контекстуальный метод, посредством которого осуществляется описание синтагматических отношений анализируемых лексических и фразеологических единиц; стилистический метод, позволяющий проанализировать существующее в конкретике текста соотношение языковых средств и функционально-стилевой сферы; сопоставительный метод, помогающий выявить сходства и различия общерусской и просторечно-диалектной лексики с временным значением;

статистический метод, позволяющий установить количественные характеристики анализируемого материала.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что результаты исследования расширяют представления о темпоральности языковой картины мира как координате человеческого мышления и мировидения. Кроме того, теоретическое значение имеет обращение к лингвистическому анализу художественного текста с точки зрения отражения в нем временных характеристик, присущих как произведению в целом, так и его элементам (сюжетным линиям, мотивам, образам героев и др.).

Практическая значимость диссертационной работы определяется, на наш взгляд, важностью введения в научный оборот средств репрезентации категории темпоральности, представленных в романе М.А. Шолохова, что расширяет возможности научно-учебных исследований, посвященных характеристике идиостиля писателя. Полученные результаты могут быть использованы при разработке специальных вузовских курсов лингвофилософского, лингвокультурологического характера, а также стать предметом анализа на практических и семинарских занятиях по литературоведению, лексикологии, темпорологии, лингвистическому изучению текста и другим филологическим дисциплинам.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации были изложены в выступлениях и докладах на Международной научно-практической конференции молодых ученых «Кризис: гуманитарные стратегии преодоления» (Тюмень, 23 марта 2009), 32-ой научной конференции «Духовное пространство в народном сознании поколений», приуроченной к Дню памяти равноапостольных Кирилла и Мефодия - празднику славянской письменности и культуры (Тюмень, 25 мая 2009), Международной научной конференции «Личность учителя: гуманизм, просвещение, наставничество» (Тюмень, 24 мая 2010), Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых, аспирантов, студентов «Молодежь: гуманитарные стратегии

преодоления социальных рисков» (Тюмень, 19 апреля 2010), Региональной научно-практической конференции «Гуманитарные аспекты модернизации России» (Тюмень, 21 апреля 2011), Международной научной конференции «Славяно-русский мир в языковом сознании евразийцев» (Тюмень, 24 мая 2011).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Основными средствами репрезентации категории темпоральности в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон» являются лексические и фразеологические единицы, принадлежащие к разным лексико-семантическим группам и входящие в классы объективной и субъективной направленности. Наиболее представленными группами выступают названия частей суток, слова, обозначающие жизнь как временной отрезок, модусы прошлого и настоящего, протяженность, что объясняется особенностями мировосприятия казаков, которое характеризуется прагматичностью, архаичностью и связано со спецификой крестьянского быта, сельскохозяйственного производства, устоявшимися традициями.

2. По своей временной структуре роман «Тихий Дон» делится на две контрастные части - мирное время, выраженное в романе природным и сакральным временем, и военное время, связанное с четкой хронологией исторических событий. Вместе с тем в романе представлен синтез этих контрастных периодов, проявляющийся в неразделимом единстве судеб героев и сюжетных линий, их связывающих. Политемпоральность повествования обусловлена жанровой природой и эпическим характером литературного произведения.

3. Отраженный в романе лексико-фразеологический фонд донских говоров при всей своей специфике вписывается в общую систему картины мира (ее темпорального фрагмента), присущей наивному сознанию носителей русской традиционной культуры, в котором органически сочетаются циклическое и векторное восприятие времени.

4. Универсальное содержание категории времени находит в художественном тексте свое национально-культурное выражение и получает субъективную, аксиологически маркированную интерпретацию, представляя собой единство духовно-религиозного понимания феномена, традиционных народных представлений, отражающих нравственные и эстетические ценности русского народа. В своих основных чертах он близок к типу темпорального отражения, фиксируемому в русских диалектах, однако отличается от него меньшим пассеизмом, тесным переплетением модусов прошлого и настоящего.

Структура диссертации. Общий объем диссертации составляет 215 страниц. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, приложения, которое содержит полный перечень темпоральных единиц с указанием количества употреблений в тексте.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении представлена краткая история изучения вопроса в науке;

раскрываются актуальность и новизна предпринятого исследования, его

методологическая основа; перечисляются поставленные цель и задачи,

положения, выносимые на защиту; определяется теоретическая и практическая

значимость работы; обозначается предмет научного сочинения; формы

апробации результатов исследования; приводится информация о структуре и

содержании работы.

В первой главе дается обзор научных работ, посвященных феномену

времени, раскрывается степень изученности вопроса в разных областях знаний,

особое внимание уделяется осмыслению проблемы времени в лингвистике.

Характеризуются, констатируются существующие в лингвистике подходы к

классификации слов с темпоральным значением. Дается описание семантики и

структуры темпоральной лексики, репрезентирующей в романе М.А. Шолохова

субъективное и объективное время.

Первый и второй параграфы носят теоретический характер. В них

рассматриваются и обобщаются основные теоретические подходы и понятия

9

категории темпоральности. Так, обращается внимание на то, что открытия И. Ньютона, а потом А. Эйнштейна стали основополагающими в изучении категории времени. Опираясь на учение И. Ньютона об абсолютном времени, на концепцию пространственно-временного континуума, вытекающую из теории относительности А. Эйнштейна, Я.Ф. Аскин [1966] дифференцирует физический и философский аспекты проблемы, разграничивает пространство и время как самостоятельные, но взаимосвязанные субстанции. А.Н. Лой и Е.В. Шинкарук [1979] рассматривают время в социально-историческом аспекте, В.П. Яковлев [1980] - в социальном. В.П. Казарян [1980] исследует место понятия времени в общей структуре научного знания. Онтологический, культурологический, антропологический подходы к проблеме выделяет М.С. Каган [1982]. Вопросу развития научного темпорализма посвящает свое исследование В.Н. Ярская [1981]. Весомый вклад в изучение категории времени внесли ученые, занимающиеся психологией. Различные аспекты этой проблемы освещены в работах Б.Г. Ананьева [1968, 1980], C.JI. Рубинштейна [1989], Д.Г. Элькина [1962], статьях Е.И. Головахи и A.A. Кроник [1988], В.И. Ковалева [1988], Б.И. Цуканова [1985], B.C. Хомика [1988] и других. Важным фактором, определившим современный подход к категории времени в языкознании, стало утверждение антропологической парадигмы в гуманитарных науках, в том числе и в лингвистике. Субъективную сущность категории времени отмечали Т.В. Булыгина, Д.С. Лихачев, А.Д. Шмелев, которые считали, что концепт времени в большей степени, чем другие речемыслительные категории, отражающие атрибуты действительности, связан с переживающим субъектом, с его оценкой, ощущением времени. Лингвокультурологический аспект анализа, учитывающий языковые и культурные особенности восприятия и отражения, концептуализации и реализации времени, присутствует в исследованиях, как правило, лишь фрагментарно, в рамках работ, посвященных более общим проблемам (Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина, A.B. Кравченко, Н.И. Постовалова,

А.Д. Шмелев и др.). Время, понимаемое как категория культуры, ученые исследуют преимущественно в качестве формы отношения человека к миру (см. работы Б.М. Гаспарова, Ю.М. Лотмана, Б.А. Успенского). Несмотря на общепринятое положение о существовании циклического и линейного времени, ряд лингвистов считает условным такое деление, так как оно не отражает полностью роль и содержание времени в языковой картине мира, его связь с культурным контекстом, более того, отмечается единство и даже диалектическое взаимодействие линейного и циклического времени (Л.Н. Михеева, Е.В. Падучева, H.A. Потаенко). В силу этого современное отечественное языкознание выделяет концептуальную модель времени как центральный компонент современной картины мира. По мнению Л.Н. Михеевой, данная модель времени включает научные понятия о времени как длительности, продолжительности всех событий и явлений, их последовательности и наивно-обиходные темпоральные представления, которые находят выражение в диалектах, народном календаре, фразеологии и т.п.: «... модель времени призвана выразить единый, присущий данной культуре тип восприятия, так как представление о времени - неотъемлемый компонент представления человека о мире в целом» [Михеева 2005: 69].

В работах современных языковедов также находит свое отражение проблема классификации темпоральной лексики, подробно анализируемая во втором параграфе. В исследованиях таких лингвистов, как A.B. Бондарко, Н.Б. Грушина, Д.Г. Ищук, Е.А. Стальмахова, Ф.И. Панков и др., основой классификации темпоральных единиц стал так называемый полевый подход. М.В. Всеволодова за основу системы описания временных отношений берет принцип бинарных оппозиций [Всеволодова 1975], H.A. Потаенко выделяет группы слов с темпоральной семантикой в зависимости от характера представленности времени в лексическом значении. При всем обилии имеющихся классификаций, основанных на различных подходах, необходимо отметить и их сходство в рубрикации. Так, время относительное и

безотносительное мы находим в идеографической классификации, предложенной В.В. Морковкиным [Морковкин 1977]. Безотносительное время включает в себя группу слов, обозначающих повторяемость во времени и длительность. Относительное время включает в себя группу общих обозначений временного порядка (начало, конец, потом и т.п.), группу слов, указывающих на время относительно некоторого момента или на время одного действия относительно времени другого действия. Причем каждая группа как в относительном, так и в безотносительном времени разбивается на еще более мелкие подгруппы. Дальнейшей интерпретации эта классификация подверглась в работах Т.Г. Никитиной [Никитина 1995], С.М. Беляковой [Белякова 2005], С.О. Драчевой [Драчева 2007]. В качестве опорной нами выбрана классификация, предложенная В.В. Морковкиным, в основе которой лежит идеографический принцип. На наш взгляд, данная классификация является оптимальной, так как позволяет рассматривать семантическую структуру слова и учитывать замысел говорящего, т.е. рассматривать слово в системе языка или в речевом потоке в качестве члена лексической парадигмы, обладающей определенной валентностью.

В третьем параграфе дается структурно-семантическое описание темпоральной лексики и фразеологии романа М.А. Шолохова «Тихий Дон». Систематизация представленного в картотеке материала позволила выделить класс объективной направленности и класс субъективной направленности. Каждый класс содержит лексико-семантические группы, более или менее близко совпадающие по своему основному (стержневому) семантическому содержанию. Объективное время в романе представлено следующими лексико-семантическими группами: 1) названия временных единиц и их частей (год, месяц, минута)', 2) названия неопределенных отрезков времени (момент, миг, мгновение)', 3) обозначения временных отрезков, измеренных в единицах отсчета (столетие, трехдневный, двухнедельный)', 4) названия частей суток и их производные (ночь, полдня, рассветный, темь)', 5) названия времен года и

их производные (осень, провесна, по-летнему)', 6) названия дней недели (воскресенье, четверг); 7) названия месяцев и их производные (октябрь, сентябрьский, декабрь); 8) слова, обозначающие жизнь как временной отрезок (жизнь, смерть, век — в значении «жизнь, чье-н существование»); 9) названия временных периодов по отношению к данному моменту включают в себя модус прошлого (старина, бывалоча, прошлогодний), модус настоящего (сегодня, ноне, зараз), модус будущего (завтра, грядущий, назавтра)', 10) названия периодов и явлений в соответствии с различными календарями (праздник, Пасха, будничный). Кроме того, к лексико-семантическому классу объективного времени мы относим слова, обозначающие какой-либо период, явление, у которых в структуре лексического значения отсутствует сема «время», но в контексте они выражают объективную направленность времени. Это персонифицированная номинация временных промежутков в индивидуальном опыте осмысления исторического времени и слова, обозначающие названия периода, связанного с господствующей идеологией, историческим событием - при царе, при Керенском, персидская революция, турег1кая война. Субъективное время в романе М.А. Шолохова представлено следующими лексико-семантическими группами: 1) последовательность (в аккурат, вначале, немедленно); 2) урочность (одновременно, загодя, поздно); 3) частотность (частенько, изредка, иной раз); 4) кратность, (ежегодно, однажды, как-нибудь); 5) протяженность, которая представлена оппозициями долго (всю жизнь, надолго) / недолго (наспех, трошки), всегда (все время, навовсе) / никогда (сроду, ни разу).

Время в романе обозначено как единичными лексемами (завтра, рано, проитый), так и устойчивыми сочетаниями слов (изо дня в день, ни свет ни заря). Кроме того, в роли единицы с временным значением может выступать целый метафорический описательный оборот (покуда солнце росу подбирает). Темпоральное значение в романе также имеют образные сочетания, выражающие народное представление о временных категориях: солнце в дуб,

вторые кочета. Такие устойчивые выражения с семантикой времени опосредованно обозначают конкретные временные отрезки: «утро», «полдень», «день», «ночь» т.д. Языковой материал, которым мы располагаем, позволяет сделать вывод о том, что темпоральная лексика в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон» представлена достаточно широко (12186 словоупотреблений). В среднем на одну страницу текста приходится около 9,5 словоупотреблений темпоральной лексики. Значительное место занимает класс объективной направленности — 7796 словоупотреблений, что составляет 64% от общего состава лексики и фразеологии с временным значением, в то время как класс субъективной направленности — 4390 словоупотреблений / 36%. В классе объективной направленности наибольшее количество лексем и фразеологизмов наблюдается в группах, называющих жизнь как временной отрезок, сутки и их составляющие части и временные периоды по отношению к данному моменту. Причем необходимо заметить, что в последней группе низкочастотной является категория будущего. Слова, обозначающие неопределенные отрезки времени {эпоха, мгновение, миг), практически не находят отражения в романе М.А. Шолохова, это же можно сказать и о названиях дней недели. В классе субъективной направленности к доминантным группам относим протяженность и последовательность. Частотные темпоральные указатели позволяют обозначить наиболее важные точки художественного мира романа и одновременно - существеннейшие координаты традиционной культуры.

Во второй главе время рассматривается как текстовая категория, описываются теоретические подходы к понятию «художественное время». С учетом сюжетно-композиционной организации романа анализируется специфика употребления темпоральных слов и фразеологизмов, выявляются типы времен (в их единстве и противопоставленности). Первый параграф посвящен времени как категории поэтики, так как в литературоведении художественное время является предметом особого рассмотрения. Исследованием этой проблемы занимались М.М. Бахтин [1975], Б.И. Бурсов

[1966], B.B. Виноградов [1941], Я.О. Зунделович [1956], Д.С. Лихачев [1999], В.Б. Шкловский [1961] и другие. Различные аспекты художественного времени рассмотрены в статьях Г.А. Золотовой [1975], И.М. Лысухина [1989], Л.О. Чернейко [1994], Е.И. Дибровой [1999]. Объектом современных исследований таких ученых, как Л.Н. Михеева [1993, 1996], М.А. Дмитровская [1997], И.Б. Левонтина [1997], В.П. Григорьев [1997], Н.Ю. Донченко [1999], H.A. Николина [2003], С.Г. Григоренко [2003], И.А. Гулова [2003], Т.Н. Зотова [2004] и других, стало время отдельного художественного произведения. В отличие от объективно данного, субъективное время в художественном произведении движется по особым, внутренним, имманентным законам: оно многомерно, прерывисто, разнонаправленно. Трансформированное восприятием художника реальное время превращается в словесном произведении в сложную художественную систему, подчиняющуюся законам внутреннего развития. В художественном тексте, помимо основных универсальных представлениях о ходе времени и его свойствах (наполненность событиями; цикличность / линейность / временная данность; диалектика времени; движение от прошлого к настоящему, от настоящего к будущему; непрерывная текучесть/длительность/временная фиксированность событий), воплощаются также и уникальные индивидуально-авторские представления о времени. Они проявляются в ретроспекции и проспекции, в сжатии и растягивании времени протекания событий, в его дискретности. Важным и дискуссионным в общей темпорологии является вопрос о моно- или политемпоральности, т.е. существование общей категории времени или набора локальных времен. Большинство исследователей, признавая единство данной философской категории, выделяет определенный набор времен (в соответствии с уровнями материи или способами восприятии). Опираясь на эти представления, а также на труды лингвистов, изучающих время в художественном тексте, мы считаем возможным говорить о политемпоральности исследуемого романа и даже считать эту характеристику

его важнейшей особенностью. Конкретные типы времен, формирующие общий образ времени в романе, рассмотрены нами в следующих параграфах.

При изучении категории времени в языке центральной становится сама лексема время. Во втором параграфе рассматривается функционирование лексемы время в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон», ее значения и сочетаемость. Слово время относительно редко употребляется изолированно - в роли конкретизаторов выступают другие лексические единицы (существительные, прилагательные, местоимения, глаголы), которые включаются в состав словосочетаний с различными типами синтаксической связи. Я сам в старое время в гусарах служил, а к красным попал по мобилизации... (кн.4, 499). Ожидая мужа, Пелагея горюнилась, скучала без людей, поэтому в пятницу созвала баб-соседок время разделить (кн.1, 152). Если свести воедино выделенные и описываемые употребления слова время, то можно отметить, что в речи героев эта лексема чаще всего служит для обозначения отрезка, промежутка в последовательной смене событий и определенного момента, периода, причем данные значения носят аксиологическую направленность. По нонешним временам все это ни к чему (кн.4, 368). Да поспешайте, ради Христа, а то и время не раннее, да и дорога нам не близкая ... (кн.4, 655). Это объясняется тем, что темпоральная составляющая в речи героев формируется на основе личного временного опыта, ассоциируется с разного рода переживаниями. Особо следует отметить, что абстрактность семантики значения «время как деятельная олицетворенная субстанция, активно участвующая в повседневной жизни» обусловливает его употребление только в речи автора. Ветер зализал следы ушедших — время залижет и кровяную боль, и память тех, кто не дождался родимых... (кн.2, 440). Время наложило на него свою лапу, и под тяжестью ее ввалилась крыша, покривились стены, расхлябанно обвисли ставни, паралично перекосились окна (кн.2, 449). Однако для шолоховских героев характерно «бытовое» понимание времени, конкретизируемое чаще всего контактными определениями. Зараз

опять подходит такое сурьезное время, как в семнадцатом году (кн.4, 509). ...Подошло время девку замуж отдавать, а на Парамоновской ссыпке прижимают с ценой на пшеницу (кн.1, 84).

К абстрактным темпоральным значениям, встречающимся в романе «Тихий Дон», относим такое понятие, как «жизненный цикл» (life cycle). Оно включает в себя биологический цикл жизни человека (от рождения до смерти), который тесно связан с циклом социальной жизни [Савельева, Полетаев 1997]. Жизнь может быть представлена комплексом дифференциальных признаков, выбор которых обусловлен человеческим знанием самой жизни. Совокупность этих знаний человек получает чувственным, практическим путем - на основе опыта. В тексте довольно часто образные представления жизни находят отражение в сравнениях: Маленькими смуглыми руками, покрытыми редким глянцем волоса, щупал Сергей Платонович Мохов жизнь со всех сторон. Иногда и она с ним заигрывала, иногда висела, как камень на шее утопленника (кн.2, 352). Иной раз, вспоминаючи всю свою жизнь, глянешь, - а она, как порожний карман, вывернутый наизнанку... (кн.З, 240). Событийность жизни неотделима от ее антропоморфного восприятия: Двадцать годков тебе, а как тебя жизнь выездила... (кн.4, 582). Приобретение человеческого опыта позволяет определить параметры человеческого бытия — его насыщенность, протяженность и конечность. Все лексические измерения жизненного цикла в подобных синтаксических сочетаниях приобретают эмоциональные характеристики, модели эмоционально-оценочного характера включают определения: бедная, мудрая, не сладкая, диковинная и т.д.: Жизнь оказалась усмешливой, мудро-простой (кн.З, 146). Жизня твоя не сладкая... (кн.1, 266). Сфера смерти остается недоступной, загадочной, она не может быть познана эмпирически, фиксируется лишь косвенно (отсутствие признаков жизни). Смерть является конечной точкой жизни: До смерти буду носить вот эти воспоминания... (кн.2, 417) (то есть до конца жизни). В романе при описании смерти появляется мотив предопределенности. Каждому уготован свой срок:

Кто зайдет смерти наперед? Кто разгадает конец человечьего пути?.. (кн.З, 84). Смерть - ее нечего искать, она и тут налапает (кн.З, 88). Смерть персонифицирована в сознании героев, так же, как и жизнь. Смерть как будто заигрывала с казаком, овевая его черным крылом (кн.З, 72). Слишком много отняла у них смерть (кн.4, 594). Как и при отсчете природного времени, жизненные этапы должны следовать строго один за другим от рождения до смерти. Любое нарушение этого порядка воспринимается как аномалия. Этим же объясняется и отрицательная маркированность всякого рода нарушений логики жизни героя, очередности значимых отрезков жизни (например, болезнь или несвоевременная смерть).

Темпоральная составляющая индивидуальной картины мира формируется во многом на основе личного временного опыта. В этой связи можно говорить о категории времени относительно отдельно взятого героя произведения, поэтому далее были рассмотрены особенности восприятия времени, которые характеризуют главного героя романа Григория Мелехова. В первой книге «Тихого Дона» мир Григория - это размеренная жизнь земледельца. Темпоральными указателями времени служат церковные праздники, название частей суток: Сходи, Миша, к Астаховым. Перекажи Аксинье, чтоб, как завечереет, вышла к ветряку (кн. 1,126). Весной - в лагерь, осенью - на службу (кн.1, 126). Наряду с циклическим временем выстраивается и линейный ход событий, интенсификаторами которого выступают лексемы попервам, вскорости, потом, опосля и др.: Не ругайтесь попервам (кн.4, 504). Опосля стыдно будет, ты ить невеста (кн.4, 492). Восприятие времени у главного героя меняется вместе с историческими событиями, происходившими на Дону. Кровавые бои, классовое размежевании жителей хутора Татарский приводят Григория к напряженному поиску своего места в этой действительности, как следствие - непонимание настоящего, все более частое обращение к прошлому. Настоящее время замещается эпизодами прожитой жизни, которые хранятся в его памяти. События прошлого в сознании героя М.А. Шолохова часто

описываются с помощью глаголов воскреснуть, оживить, которые характеризуют цикличность времени, способность воспроизвести то, что было прежде: ... память настойчиво воскрешала давно минувшее, различные, зачастую незначительные эпизоды совместной жизни, разговоры (кн.2, 446). Если в сознании героя прошлое не имеет временных границ, то в реальной действительности оно способно лишь на мгновение заполнить настоящее: Ему кажется, что на секунду он ощутил дурнопьянный, тончайший аромат Аксиньиных волос; он, весь изогнувшись, раздувает ноздри, но... нет! это волнующий запах слежалой листвы (кн.2, 331). В этом случае можно говорить о перцептуальном времени (от лат. регсерйо - восприятие, непосредственное отражение объективной действительности органами чувств).

В романе в различных исторических условиях у героев меняется ощущение длительности времени, что представлено бинарной оппозицией долго — недолго. Например, томительно долго, бесконечно, затяжной, длительный / мимолетный, на-скорях, стремительный, короткий. Следует отметить, что в таких сочетаниях на первый план выходят глаголы несовершенного вида (процессное значение): нескончаемо тянулись длинные летние дни, тянулись выхолощенные скукой дни, цедились дни, стекали неторопливые годы, томительно длинными казались дни. Второй член оппозиции — недолго (быстро) — представлен как наречиями (вихрем промчалась, быстротеком прошли августовские сумерки), так и прилагательными (как коротка оказалась эта жизнь, за куценькие полчаса). Усиливают их смысловую доминанту неопределенные местоимения какой-то, какой-нибудь в значении «о небольшом количестве: не больше чего-н.; всего лишь; всего-навсего (разг.)» [Ожегов 1999: 260]. Например: каких-нибудь два года служил, за какое-то неуловимое мгновение, какой-то незаметный миг.

Главным критерием природного времени в романе является движение солнца (природные часы и сопровождающие его движение эффекты: восход (заход) солнца, заря, наступление сумерек и т.д.). В тематическую группу

«сутки» входят лексемы полярного значения: рассвет - закат, утренняя заря -вечерняя заря, свет - мгла, а также слова сумерки, полумрак, полутьма, полумгла, обозначающие промежуточные состояния. Начало и конец трудового дня связаны с понятием циклического времени, повтором природных циклов, поэтому неслучайно в романе при описании вечернего пейзажа встречаются слова, содержащие в своем значении сему конца, в том числе смерти человека: трупно, умирать, увядшее, истухать, меркнуть. Рудое, в синих подтеках, трупно темнело над ветряком небо...(кн.1, 126). Над просекой меркли на стволах сосен темно-рудые следы ушедшего солнца (кн.1, 247). Время воспринимается как определенный период выполнения каких-либо работ, прерываемый периодическими праздниками, которые закрывают временной цикл и открывают новый, осуществляя, таким образом, тотальное возрождение времени. Именно благодаря этому эффекту повторения время воспринимается одновременно цикличным и вечно настоящим. Значимыми точками годового цикла являются православные годовые праздники, прежде всего двунадесятые, по которым донские казаки отсчитывают время как сакральное, сопровождаемое обрядовыми действиями — христианскими и языческими в их контаминации, так и профанное, связанное с той или иной работой. Праздники и будни противопоставлены во всем их объеме: образ жизни и деятельности — распорядок дня, дом и домашнее хозяйство, отношения внутри семьи и между односельчанами (трудовые, этические, ритуальные), пища и одежда: буднишные шаровары - праздничные с лампасами шаровары, будняя юбка — праздничная юбка, праздничные наряды, нарядилась будто на праздник. Православный календарь становится основой для систематизации привычного казачьего мира, практического крестьянского опыта. Казаки, как правило, пользуются относительной хронологией, которая заключается в том, что временные рамки какого-либо события определяются не конкретными датами, а по отношению к религиозному празднику, посту или мясоеду, причем в сочетании с числительными они обозначают временные рамки с определенной

точностью. Выехал пахать за три дня до Покрова (кн.1, 103); На Рождество исполнилось ей 17 лет (кн.2, 521). На осенний мясоед назначили свадьбу (кн. 1,31).

В главах второй, третьей книг временная организация романа имеет строгую хронологическую последовательность. Отсчет времени ведется в календарном формате, и это становится одним из способов передачи исторической достоверности изображаемых событий. Точная хронология осуществляется за счет использования различных временных отрезков от года до секунды, иногда с конкретизаторами, в роли которых выступают числительные: Около девяти часов утра Багратион по телефону уведомил Корнилова о том, что в 6 часов 40 минут утра получил через начальника штаба Петроградского округа, полковника Багратуни, приказание Керенского вернуть все эшелоны обратно... (кн.2, 410). Само время во второй части романа убыстряется, оно связано с действиями, событиями. Динамика как бы ускоряет течение времени, в связи с чем в романе присутствует большое количество наречий с семантикой безотлагательности сейчас же, тут же, немедленно, сию же минуту, сразу же. Динамизм повествования характеризует бурную эпоху войны, революции. Новые координаты времени, пришедшие вместе с историческими событиями, разрушают привычное, сложившееся веками представление о самом времени, его последовательности, протяженности и обратимости. Признаки деструкции проявляются на лексическом уровне. Так, в восприятии временных планов казаками наблюдается постоянное соотнесение прошлого и настоящего, которое представляет собой оппозицию. Следует отметить, что оценка настоящего шолоховскими героями зачастую носит негативный характер, это определяется развитием событий романа. К числу языковых средств, частотно присутствующих в этих выражениях, относится наличие лексем раньше - зараз (в значении «сейчас») в синтаксической конструкции с противительным союзом «а». Раньше были генералы — на него ажникрадостно глядеть: сытые, пузатые, важные! А то ты зараз... Так, тьфу - и больше ничего! (кн.З, 219).

Представление о завтрашнем дне также часто находят отражение в синтаксических конструкциях с противительным союзом а «нынче X, а завтра У»: Нынче носишь шкуру, а завтра, может, вороны будут ее в чистом поле дубить (кн.З, 16). Нынче я тут, а завтра меня, может, за Донец пошлют (кн.З, 319). Компонент «нынче X» — констатация факта, который существует на данный момент, а компонент «а завтра У» - изменение (в негативную сторону), разрушение того, что было, есть.

Таким образом, герои романа «Тихий Дон», живя в определенную эпоху, одновременно существуют в разных временах: историческом и возрастном, сакральном и профанном, личном и природном, что составляет суть явления политемпоральности. Разные системы временной организации помогают раскрыть образы персонажей, их судьбы и психологию, построить сюжетные линии. Художественное время в романе обратимо (автор воскрешает события прошлого) и многомерно (действие развертывается в разных временных плоскостях). Внутреннее движение романа, его сюжетно-смысловое развитие основано у М.А. Шолохова на диалектике взаимодействия разных временных планов. Большую роль во временной организации романа играет память личности, причастная к времени, устанавливающая связь между прошлым и вневременностью. Восприятие будущего напрямую связано с модусом настоящего и прошлого. Разрушение традиционной темпоральности — отрыв от прошлого - приводит к неопределенному будущему, порождает семантику неодобрения. Именно диалектные номинации представляются своего рода регуляторами гармоничной позиции человека в ситуации темпорального конфликта, формируя временной континуум в картине мира казаков.

В третьей главе рассматривается диалектно-просторечная лексика как маркер темпоральности в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон». Акцент ставится на реализации этой универсальной категории в традиционной картине мира. В связи с этим на основе анализа научных работ выявляются особенности

темпорального отражения в русских диалектах. В отечественной науке имеется ряд работ, посвященных этой проблематике, при этом необходимо отметить многоплановость самого объекта исследования, а также разнообразие подходов к ее решению. Изучая данную проблему, лингвисты рассматривают диалектную лексику в нескольких аспектах: структурно-семантическом (выделение ЛСП, идеографических классов, исследование их структуры - С.М. Белякова, Д.И. Лапаева); культурологическом (соотнесение темпоральной лексики со значимыми культурными стереотипами, эталонами и ценностями народа -Г.В. Калиткина, С.М. Толстая), историко-этимологическом (Д.Г. Ищук, Л.Н. Михеева) и др. С учетом полученных этими исследователями данных нами рассматриваются особенности функционирования в романе диалектно-просторечной лексики с временным значением, а также сопоставляются общерусские и диалектно-просторечные номинации времени.

Из общего состава лексики с темпоральным значением в романе М.А. Шолохова нами были выделены 266 диалектно-просторечных лексем и фразеологизмов, стилистическая принадлежность которых была установлена с помощью словарей. Всего было проанализировано 2358 случаев употребления указанных лексем. Достаточно широко с точки зрения количества диалектных лексем в романе «Тихий Дон» представлен план настоящего. Среди них самыми частотными являются наречия зараз, теперь (в различных фонетических и словообразовательных вариантах), ноне. В романе М.А. Шолохова зараз и ноне в некоторых случаях функционируют как синонимы, реализуя при этом следующие семантические оттенки: 1) в момент речи или в период, включающий момент речи. Вот я какой на них злой зараз (кн.4, 504); 2) в ближайший момент после момента речи. Он зараз верст на десять наметом пойдет (кн.4, 456); 3) в ближайший момент перед моментом речи. Зараз полегчало, молодые казаки поприити в хутор (кн.4, 579). В романе план настоящего имеет широкие и неопределенные границы, в диалектной речи героев не встречаются языковые средства, более точно передающие период

настоящего. Эту особенность настоящего времени отметил A.B. Бондарко: «... Что же касается семантики настоящего времени, то она имеет явно выраженный характер открытой системы. Настоящее актуальное связано с представлением ситуации в ее развитии во времени. Границы настоящего чаще всего неопределенны, размыты и при этом несущественны» [Бондарко 2001: 23].

Категория прошлого также значима в темпоральной картине мира казаков. Прошлое становится не только предметом речи героев, лексика этого класса может указывать на определенное время совершения события, например, наречие вчерась: Вчерасъ пленных краснюков погнали в Вешки наши (кн.2, 557). У казаков отсутствовал точный отсчет времени, поэтому лексические маркеры, указывающие на неопределенное время в недалеком прошлом, многочисленны. Среди них особое место занимает наречие надысь, которое в литературном языке имеет синоним на днях, совсем недавно. В романе надысь обозначает недавнее время, которое не примыкает непосредственно к моменту говорения, а находится за пределами сегодняшнего и ближайшего двух-трех дней: Надысь выбрали атамана (кн.2, 568). Темпоральным маркером, обозначающим период давно прошедшего времени, является вводное слово бывало (бывалоча), которое непосредственно связано с категорией памяти и присутствует в рассказах-воспоминаниях героев: Бывалоча, глянешь, - а по воде голубые атаманские фуражки... (кн.2, 474). Маленьким был, зимой, бывалоча, заберусь на печку... (кн.2, 362). A.B. Бондарко говорит в данном случае о значении «давнего обыкновения», «... поскольку такое наименование отражает комплекс двух семантических признаков, свойственных рассматриваемым видовременным образованиям» [Бондарко 2001: 20]. Темпоральные вехи могут отражать не только личный опыт человека, но и опыт истории, представляя явление культуры, «... которое напрямую связано с идентификацией и самоидентификацией общины и ее членов» [Калиткина 2010: 109]. Чаще всего такими номинациями в речи героев являются названия войны или имя исторического деятеля: Мы об этом последними узнаем. Как в японскую войну (кн.1, 179). Мы как служили при

24

покойничке Александре Втором... (кн.2, 353). А чем нам при царе плохо жилось? (кн.2, 415). Необходимо отметить, что план будущего практически отсутствует в речи героев, единичные случаи маркируют выражение близости к моменту речи (как правило, в пределах одного года): На энтот год, живы будем, посеем (кн.З, 217). В энтую субботу в станицу молодым на присягу (кн.1,111).

Время в пределах суток может быть обозначено как отдельными лексемами, так и устойчивыми сочетаниями слов. Период дневного времени подразделяется на утреннее время, обеденное и послеобеденное и маркируется достаточно четко. Обеденное время манифестируется выражениями: время (солнце) в дуб, солнце в два дуба, солнце с полдён и др. Дерево (в данном случае дуб) издавна играло роль стрелки солнечных часов. «Солнце в дуб вышки» означает буквально, что дневное светило поднялось над верхушкой самых высоких и мощных деревьев. «Солнце в дуб» — это полдень, «за дуб» -солнце клонится к закату. Например:... а как станет солнце в дуб, заюжит овод, зачнет скотину сечь, — вот тут...(кн.2, 363). Неяркое солнце стояло в полдуба (кн. 1, 12). Положение солнца на небе часто становится темпоральным маркером: В зените, за прядью опаловых облачков, томилось солнце (кн.З, 25). Над хутором, сомлевшим от жары, в отвес встало солнце (кн.З, 58). Ночное время суток в казачьем хронотопе имеет менее детальное членение, чем дневное. Определяется ночное время обычно пением петухов (кочетов — на Дону). Диалектизм кочет чаще всего выступает в донских говорах символом времени и реализует его в семантике устойчивых словосочетаний: первые кочета — полночь, вторые кочета - около двух часов ночи и др.: Пришел после первых кочетов (кн.1, 17). Разбуди меня после первых кочетов (кн.1, 90). Также в роли темпоральных указателей на позднее вечернее или ночное время могут выступать слова с семантикой «темный»: непроглядь, темь, потемки. ... ничего не видно за серой непроглядью (кн.1, 218).

К объективному времени относим возрастные обозначения в романе, которые группируются в четыре базовых класса, выражающих представления об основных периодах в жизни человека: детство (чадунюшка, дите, деточки),

25

молодость (девка, парнюга, молодайка,), зрелость {тетка, баба), старость (бабуня, дедок, дидко, дедуня). Кроме обозначений лиц по возрасту, возрастные номинации реализуют грамматическую семантику собирательности и количества: Ну детва ихняя и плохую износит (кн.З, 248). Вставайте, ребятежь (кн.2, 412). Сколько лет? Двадцать первый (кн.4, 578).. Мне ишь уж под сто пошло (кн.З, 218) ... Пятнадцатая весна минула (кн.1, 177). В речи героев романа находим и другие «указатели» возраста - слова, имплицитно передающих представление о возрасте: Шутки шутишь, а у самого борода ниже пупка (кн.2, 412). Наполовину седой стал (кн.4, 430). Возраст также служит критерием занятия или оставления тех или иных социальных ролей, поэтому слова с корнем стар- могут иметь значение «старый для определенного вида деятельности»: Теперича самое светок лазоревый, что ж держать, — аль мало перестарков в девках кулюкают? (кн.1, 54).

Одним из частных аспектов субъективного времени является длительность. Темпоральные единицы этой группы могут характеризовать либо протяженность действия во времени, либо его темп, или скорость протекания. Эти значения представлены оппозицими всегда — никогда, долго — недолго. Смысл «всегда» выражают наречия совсем (в значении «навсегда»), завсегда, навовсе, всю жизню, сроду. Ты сроду поперек становишься (кн.1, 110). Коль не прогоните, останусь навовсе у вас... (кн.1, 174). Значение «никогда» реализует наречие сроду. Вы небось и утиного кряку сроду не слыхали (кн.4, 515). Первый член оппозиции долго — недолго почти не представлен в диалектном материале. Смысл «краткий промежуток времени» выражается наречиями трошки, враз, шибко, наметом, рысью, живо, чудок и др. Отдохнем как следует, перегодим трошки ... (кн.4, 640). Значение «на короткое время» реализует устойчивое выражение на-час: А вот зайди ко мне в курень на-час (кн.З, 243). Мне бы на-часок, ваше благородие, сказать вам ... (кн.1, 128). Скорость протекания действия, процесса обозначается словами шибко, живо, торопко, ходко: Ниток суровых и иглу-цыганку, шибко! (кн.1, 22).

Дифференцированные относительно кратности языковые единицы могут содержать указание на количество характеризуемых действий: Сколько разов говорить? (кн.З, 361,2). Как по-твоему — уходить из станицы или ишо разок попробовать? (кн.4, 618). Наречие сызнова содержит указание на то, что аналогичное действие уже имело место в действительности: Побить бы его, чтобы сызнова не начинал морочить Аксинье голову (кн.З, 241). Часто в таких примерах действие носит нежелательный характер. Темпоральные единицы с указанием на частотность могут выражать степень регулярности действия: ... да баба не велит, ругается кажин день (кн.4, 620). Кажну ночь к ней таскается (кн.1, 295).

С помощью темпоральных единиц со значением конкретизированной неодновременности выражается либо предшествование данного действия другому, либо следование за ним. Первое значение свойственно наречиям одночась, попервам, дораз, спервоначалу, допрежь, враз, которые имеют разные смысловые оттенки: 1) «сначала»: Дадим попервам тебе какую-нибудь немудрячую кобыленку (кн.4, 668); 2) «прежде чем»: Допрежь чем брехню задавать, ты узнай, а тогда уж гутарь (кн.З, 188); 3) «сразу, мгновенно»: Ты не буровь, дюже, Аника-воин, а то я тебя враз усмирю (кн.4, 531). Наречие одночасье обозначает короткий промежуток времени, как правило, не более одного часа: То-то гляди, а то я его в одночась спихну с крыльца (кн.1, 139). Наречие посля (опосля) указывает на следование: Гляди, Пантелеевич, как бы вскорости нам с тобой двоим не приитось фронт держать (кн.4, 456). Опосля стыдно будет, ты итъ невеста (кн.4, 492). В некоторых контекстах присутствует значение предшествующего действия, которое сопоставляется с последующим при помощи союза а: Женись, а посля узнаешь, скучают ай нет (кн.1,20).

Лексико-семантический класс темпоральной лексики, обозначающий урочность, связан с обозначением времени относительно некоторого момента: Во сне тебя вижу и люблю донынче (кн.З, 240). Наиболее частотными являются контексты с сочетанием до се, где се восходит к древнерусскому указательному

местоимению сь, которое употреблялось для указания на ближайшие предметы и сохранилось только в некоторых диалектах: Ты, Гришатка, до се себя не нашел (кн.З, 19). С помощью наречий, обозначающих конкретизированное несовпадение с тем или иным моментом времени, выражается либо предшествование действия установленному или настоящему моменту, либо следование действия за установленным или настоящим моментом. И ты загодя не ухмыляйся, прибери зубы (кн.4, 503). Только наперед говорю, что драться не буду (кн.2, 552).

Многие наименования временных периодов в диалекте совпадают с номинациями в общерусской лексике, приобретая в говоре особую экспрессивность за счет использования суффиксов субъективной оценки (часок, живуха, смертынька, скорочко и др.) Среди диалектной лексики большое место занимают грамматические и словообразовательные диалектизмы, это чаще всего наречия: теперича, завсегда, навовсе, сызнова, реже имена существительные, обозначающие части суток: сумеречъе, непроглядь, чернь или слова с собирательным значением: молодь, детва, молодятня. Продуктивны слова с приставкой до, которая указывает на предел временного отрезка: доразу, до се, донынче, допрежь. Встречаются и собственно лексические диалектизмы: в одночась, на-час, трошки, надысь.

В классах объективной и субъективной направленности наблюдается неравномерное соотношение общерусской и диалектно-просторечной лексики с временным значением в разных тематических группах. В процентном соотношении от общего числа темпоральной лексики романа диалектно-просторечная занимает 20%, этот факт свидетельствует о народном восприятии времени в произведении М.А. Шолохова. Однако такое же соотношение наблюдается лишь в некоторых классах. Прежде всего, это названия частей суток по положению солнца. У казаков в романе М.А. Шолохова сохраняется устойчивая ориентация на солнечное время, такое определение времени значимо еще тем, что с ним связаны различные виды бытовой, хозяйственной

деятельности. Большое количество словоупотреблений диалектно-просторечной лексики по сравнению с другими классами отмечается в группе темпоральных слов, репрезентирующих жизнь как временной отрезок. Как отмечает Г.В. Калиткина, «максимальный объем времени, который релевантен для «наивной» онтологии, - человеческая жизнь» [Калиткина 2010: 57]. В целом лексемы диалектной речи и общерусского языка этой группы совпадают, но могут различаться широтой сочетаемости и активностью употребления. Возраст служит критерием соотнесенности с той или иной социальной ролью, возрастные номинации часто содержат коннотативный компонент в обозначении либо молодого человека, либо пожилого (ср. кужонок, старюка). Наименования месяцев, дней недели, времен года в донском диалекте совпадают с литературными названиями. В донском говоре, воспроизведенном в романе, отсутствуют мелкие единицы временного исчисления — минута и секунда. Это может свидетельствовать о размеренном, даже медленном ходе жизни. Время не поддается счету или измерению, оно локализовано на «оси» отдельной человеческой жизни. Не зафиксированы миг, мгновение, которые, согласно теории Е.С. Яковлевой, выведены из круга повседневности и входят в надбытовую, исключительную модель времени [Яковлева 1994: 75].

Таким образом, представления о времени у диалектоносителя более конкретны, они имеют более «бытовой» характер. Наш материал также демонстрирует практический, деятельный подход диалектоносителя к феномену времени. Вместе с тем следует указать и на качественный, эмоциональный характер восприятия времени. Несмотря на то что особенности восприятия времени и его языковой репрезентации опосредованы в значительной степени различными социо- и этнокультурными, религиозными и мифологическими представлениями, темпоральная картина мира донских казаков, представленная в романе как вторичный феномен, в своих основных чертах отражает образ времени традиционной русской культуры, имеющей, по мысли В.Я. Проппа, архаический характер. Понятия, вербализованные

временными лексемами, коррелируют с циклической и линейной моделями времени, которые соотносятся с семиотической оппозицией бесконечность/конечность. Происходит либо повтор времени, его возрождение, следовательно, вечность, либо смерть, связанная с идеей начала и конца. Доминантами выступают модусы прошлого и настоящего, а также слова, обозначающие жизнь как временной отрезок, причем наиболее представленным оказывается такой этап жизни человека, как старость. В то же время в тексте не выявлена преимущественная ориентация на прошлое (пассеизм), что характерно для диалектного образа времени (см. работы С.М. Беляковой, Г.В. Калиткиной).

Анализ темпоральной лексики и фразеологии романа М.А. Шолохова «Тихий Дон» наглядно показывает разнообразие репрезентации временных отношений, соотносимое с реализацией авторского замысла и отражением особенностей мировосприятия донских казаков.

В заключении диссертации делаются основные выводы по работе, подводятся итоги, определяется научная перспектива исследования.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ

Публикации в изданиях, рекомендованных Министерством образования и науки РФ:

1. Охалина, A.A., Белякова, С.М. Сакральное и профанное время в романе М. Шолохова «Тихий Дон» // Вестник Тюменского государственного университета. Филология. - 2012. — №1. - С. 170-176.

2. Охалина, A.A. Категория настоящего времени в темпоральной картине мира казаков в романе М.Шолохова «Тихий Дон» // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. — 2012. — №1 (16). — С.40-44.

Другие публикации:

3. Охалина, A.A. Темпоральность как объект исследования в лингвистике // Гуманитарные проблемы современности: материалы Всероссийской научно-практической конференции / отв. редактор Н.Р. Насырова -Тюмень: ТюмГНГУ, 2009 - С. 422-427.

4. Охалина, A.A. Перцептуальное время в романе М.Шолохова «Тихий Дон» // Кризис: гуманитарные стратегии преодоления: материалы Международной научно-практической конференции молодых ученых/ под редакцией д.с.н., профессора В.В. Гаврилюк. - Тюмень: Изд-во ТюмГНГУ, 2009. - С. 282-286.

5. Охалина, A.A. Языковые способы выражения категории прошлого в романе М. Шолохова «Тихий Дон» // Гуманитарные аспекты модернизации молодых ученых России: материалы всероссийской научно-практической конференции. - Тюмень, 2011. - С. 426-429.

6. Охалина, A.A. Суточная шкала времени в восприятии представителя традиционной культуры (по роману М. Шолохова «Тихий Дон») // Филологический дискурс: Вестник филолог, факультета ТюмГУ. Вып.9. Современные контексты языка и литературы. Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 2011. - С. 231-235.

7. Охалина, A.A. Реализация семантического наполнения слова время в романе М. Шолохова «Тихий Дон» // Духовные основы славянской культуры в народном сознании поколений: материалы научной конференции «Духовное пространство в народном сознании поколений» / под общей редакцией д.ф.н. Н.К. Фролова. Тюмень: Вектор Бук, 2009. — С. 123-129.

8. Охалина, A.A. Понятие жизненный цикл и языковые средства его выражения (на материале романа М. Шолохова «Тихий Дон») // Славянорусский мир в языковом сознании евразийцев: Сб. статей 34-й Международной научной конференции в 2 ч. 4.1. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2012.-С. 107-112.

Подписано в печать 19.12.2012. Формат 60x90 1/16. Усл. печ. л. 2,0. Тираж 100 экз. Заказ № 2430.

Библиотечно-издательский комплекс федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Тюменский государственный нефтегазовый университет». 625000, Тюмень, ул. Володарского, 38.

Типография библиотечно-издательского комплекса. 625039, Тюмень, ул. Киевская, 52.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Охалина, Анна Алексеевна

ГЛАВА 1. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ • ХАРАКТЕРИСТИКА ТЕМПОРАЛЬНОЙ ЛЕКСИКИ И ФРАЗЕОЛОГИИ РОМАНА «ТИХИЙ ДОН».,

1.1. Категория времени как научная проблема.;

1.2. Проблема классификации слов с темпоральным значением в русском языке.

1.3. Структурно-семантическая классификация темпоральной лексики и фразеологии в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон».

ГЛАВА 2. ПОЛИТЕМПОРАЛЬНОСТЬ РОМАНА М.А.ШОЛОХОВА «ТИХИЙ ДОН» (ЛЕКСИКО-ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ).

2.1. Время как текстовая категория (лингвистический литературоведческий и аспекты).

2.2. Семантическое наполнение слова время в романе.

2. 3. Перцептуальное время в романе.

2.4. Время главного героя Григория Мелехова в романе.

2.5. Жизненный цикл и языковые средства его выражения.

2.6. Сакральное и профанное время в романе.

2.7. Природное время в романе.

2.8. Временные планы прошлого, настоящего и будущего в романе.

2.9. Историческое время романа.

ГЛАВА 3. НАРОДНОЕ ВОСПРИЯТИЕ ВРЕМЕНИ В РОМАНЕ М.А.

ШОЛОХОВА «ТИХИЙ ДОН».

3.1. Особенности темпорального отражения в русских диалектах (обзор литературы).

3.2. Диалектная лексика в художественном произведении (специфика и задачи изучения).

3.3. Диалектно-просторечная лексика и фразеология с темпоральным значением в романе М.А. Шолохова.

3.3.1. Класс объективной направленности.

3.3.2. Класс субъективной направленности.

3.4. Сопоставление темпоральной лексики и фразеологии в романе и в диалектной речи.

Введение диссертации2013 год, автореферат по филологии, Охалина, Анна Алексеевна

Вопрос о том, что такое время, занимает умы философов и естествоиспытателей уже более двух тысяч лет. В естественных науках внимание к категории времени было обусловлено, прежде всего, необходимостью его измерения, чем занималась непосредственно физика. Можно говорить о том, что развитие естественнонаучного познания мира в целом было обусловлено изучением таких категорий, как время, пространство, движение. Открытия И. Ньютона, а потом А. Эйнштейна стали основополагающими в изучении категории времени философами, филологами и представителями других наук. Так, опираясь на учение И. Ньютона об абсолютном времени, на концепцию пространственно-временного континуума, вытекающую из теории относительности А. Эйнштейна, Я.Ф. Аскин [1966] дифференцирует физический и философский аспекты проблемы, разграничивает пространство и время как самостоятельные, но взаимосвязанные субстанции. А.Н. Лой и Е.В. Шинкарук [1979] рассматривают время в социально-историческом аспекте, В.П. Яковлев [1980] - в социальном. В.П. Казарян [1980] исследует место понятия времени в общей структуре научного знания. Четыре концепции времени - субстанциальную, реляционную, статическую, динамическую -подвергает философскому анализу Ю.Б. Молчанов [1990]. Онтологический, культурологический, антропологический подходы к проблеме выделяет М.С. Каган [1982]. Вопросу развития научного темпорализма посвящает свое исследование В.Н. Ярская [1981]. Философскую идею «причины времени» раскрывает Г.П. Аксенов [2001].

Исследованию времени как философской категории посвящены монографические работы западноевропейских ученых XX века: М. Хайдеггера, Г. Рейхенбаха, Дж. Уитроу и других. Немецкий ученый М. Хайдеггер, один из основоположников экзистенциализма, определял бытие через время, английский исследователь Дж. Уитроу рассматривал проблему в контексте всей человеческой культуры, а Г. Рейхенбах теоретически обосновал такое свойство времени, как его движение.

Весомый вклад в изучение категории времени внесли ученые, занимающиеся психологией. Различные аспекты этой проблемы освещены в работах С.Л. Рубинштейна [1989], Б.Г. Ананьева [1968, 1980], Д.Г. Элькина [1962], кандидатских диссертациях J1.IO. Кублицкене [1989], A.B. Дроздовой

1996], статьях Б.И. Цуканова [1985], Е.И. Головахи и A.A. Кроник [1988], В.И. Ковалева [1988], B.C. Хомика [1988] и других. На страницах этих работ раскрывается сущность современных концепций психологического времени (квантовая, событийная, причинно-целевая), анализируются основные подходы к проблеме (психофизический, психофизиологический, социально-психологический, личностно-психологический), акцентируется специфика исследования категории в данной науке в отличие от философии и естественнонаучных дисциплин.

В литературоведении предметом особого рассмотрения является художественное время. Исследованием этой проблемы занимались М.М. Бахтин [1975], Б.И. Бурсов [1966], В.В. Виноградов [1941], Я.О. Зунделович [1956], Д.С. Лихачев [1999], В.Б. Шкловский [1961] и другие. Различные аспекты художественного времени раскрыты такими филологами, как Е.И. Диброва, Г.А. Золотова, И.М. Лысухин, Л.О. Чернейко. Объектом современных исследований Л.Н. Михеевой [1993, 1996], М.А. Дмитровской

1997], И.Б. Левонтиной [1997], В.П. Григорьева [1997], НЛО. Донченко [1999], С .Г. Григоренко [2003], И. А. Гуловой [2003], H.A. Николиной [2003], Т.Н. Зотовой [2004] и других стало время отдельного художественного произведения.

В русской лингвистической традиции время изучалось, прежде всего, как грамматическая категория глагола (работы К.С. Аксакова, В.В. Виноградова, Н.П. Некрасова, A.M. Пешковского, Н.С. Поспелова, A.A. Потебни, A.A. Шахматова и др.). Границы объекта расширяются в 80-е гг. XX века в связи с разработкой теории функциональной грамматики (работы

A.B. Бондарко, Г.А. Золотовой и др.). Определяющее воздействие на развитие современной русистики в этом направлении оказала теория функционально-семантических полей, разработанная A.B. Бондарко [1971, 1984, 1990, 2002], в рамках которой наряду с модальностью, аспектуальностыо и т.д. рассматривается функционально-семантическая категория темпоральности, охватывающая «различные средства выражения временных отношений» [Бондарко 1971: 5]: морфологические, лексические, синтаксические, контекстуальные. С этого времени активно начинает использоваться термин темпоральность, причем только в последние десятилетия темпоральность стала рассматриваться как один из элементов языковой картины мира и как составляющая лингвокультурного знания того или народа. Изучению языковой картины мира посвящены работы С.Е. Никитиной, Т.М. Николаевой, З.К. Тарланова, Н.И. Толстого, С.М. Толстой, О.Н. Трубачева, O.A. Черепановой; лингвистических основ балканской модели мира - Т.В. Цивьян, балто-славянской - Вяч. Вс. Иванова, В.Н. Топорова, германской - Т.В. Топоровой. В работах названных ученых неизбежно, так или иначе, затрагивается тема времени как одной из составляющих национальной языковой картины мира. Этническая сторона вопроса изучалась JI.H. Гумилевым (возраст этноса), Вяч. Вс. Ивановым,

B.Н. Топоровым, Н.И. Толстым (время в славянской народной культуре),

C.М. Толстой (аксиологические аспекты времени у славян), Т.В. Цивьян (временная семантика в фольклоре), С.Е. Никитиной (время в фольклорном тезаурусе), В.М. Мокиенко (мифология времени через призму языка), М.М. Маковским (лингвокультурологические универсалии на основе мифа), J1.H. Плахотнюк (мифологическое время) и т.д. Ученые-этнологи внесли большой вклад в сравнительно-историческое и типологическое изучение образа времени у разных народов на разных этапах развития, касаясь в определенной мере и этнолингвистического аспекта.

С одной стороны, новаторские подходы современных лингвистов помогли восполнить пробелы в осмыслении сложной природы времени, способствовали определению статуса темпоральности в общей системе языковых категорий. С другой стороны, все перечисленные работы представляют собой исследования частных аспектов категории времени и потому создают перспективу для обобщения научных исследований в этом направлении.

В последние годы обострился интерес к изучению текстообразующей функции времени. Так, диссертационные работы С.А. Борисовой, Ю.Ю. Даниловой, Г.П. Джинджолия, С.О. Драчевой, В.Н. Капленко, A.C. Персининой, посвященные исследованию семантики темпоральных единиц, способствовали осмыслению временной структуры текста. На материале лексики художественных текстов рассматривают категорию времени Б.Ф. Егоров, Д.Н. Медриш, Е.А. Стальмахова, А.Г. Щепин и др.

Проблеме лексической номинации времени в художественном тексте, а в частности в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон», посвящено и настоящее диссертационное исследование. М.А. Шолохов всемирно известен как «великий художник, связанный глубокими корнями с русской национальной почвой и питавшийся ее живительными соками, как глубоко оригинальный писатель, реалист и новатор, воздействие исторических принципов которого испытывают писатели разных творческих индивидуальностей и судеб у нас в стране и за рубежом» [Гура i960: 264]. Правдивость, народность, эпичность обусловили международное признание М.А. Шолохова. Его художественный мир многомерен, в нем нерасторжимо предстали прошлое и настоящее, человек и история, частное и общее. В романе «Тихий Дон» показан не только величайший социальный сдвиг в судьбе народа, но и представления и верования людей, в шолоховских героях сконцентрировано общечеловеческое и вечное. В 1965 г. М.А. Шолохов получил Нобелевскую премию по литературе «за художественную силу и цельность эпоса о донском казачестве в переломное для России время».

Несмотря на значительное число работ, в которых рассматриваются особенности идиостиля М.А. Шолохова (В.В. Бабайцева [2005], Ф.П.

Бирюков [1987], A.A. Брагина [1980], O.A. Давыдова [2005], Е.И. Диброва [2002], В.В. Мусатов [1975], В.В. Новиков [1985], A.B. Степанов [2000], Л.Г. Якименко [1958, 1977] и др.), избранный нами аспект изучения языка писателя практически остался за пределами их внимания.

Исследованию романа «Тихий Дон» посвящены работы известных литературоведов Ф.Г. Бирюкова, А.Ф. Бритикова, В.В. Гуры, К.И. Приймы, С.Н. Семанова, С.Г. Семеновой, А.И. Хватова и др. Признавая тот факт, что пространственно-временная организация является «собственно конструкцией внутритекстовой сферы художественного мира» (H.J1. Лейдерман), «внутренним миром художественного произведения» (Д.С. Лихачев), ряд литературоведов при исследовании художественного мира М.А. Шолохова не оставляет без внимания категорию времени. В этой связи можно отметить статьи Л.Н. Дарьяловой «Философско-эстетическая концепция художественного времени и пространства в эпопее М.А. Шолохова «Тихий Дон» [1976] и Л.Г. Сатаровой «К проблеме времени и пространства в «Тихом Доне» М. Шолохова» [1976], рассматривающих художественное время в романе в свете анализа хронотопа. Л.Г. Сатарова определяет роль пейзажа в передаче движения времени в романе. Л.Н. Дарьялова, анализируя отдельные эпизоды романа, обращает внимание на временную организацию произведения, его композицию. Н.Л. Лейдермана интересует время личной судьбы человека, которое совмещено со временем историческим, с судьбами народа, страны, мира в рассказе М.А. Шолохова «Судьба человека». Исследователь отмечает в рассказе органическую слитность двух разных временных масштабов, с помощью которой выстраивается внутренне завершенный монументальный образ жизни. Достаточно подробно изучена временная организация «Тихого Дона» в работе литературоведа С.Н. Семанова «В мире «Тихого Дона». Ученый выделяет в романе два хронологических отсчета, которые условно называет «внешним» и «внутренним». «Внешняя» хронология присутствует при описании реальных исторических событий революции или гражданской войны. «Внутренняя» хронология сложнее, она не столь очевидна и определенна. Это народное представление о времени, связанное с природными, трудовыми циклами. «Внутренняя» хронология - важнейшая в романе, потому что она наиболее точно, по мнению С.Н. Семанова, соответствует условиям народной жизни эпохи, изображаемой М.А. Шолоховым. В заключении автор приходит к выводу, что «движение времени постоянно ощущается в романе, пронизывая собой его ткань» [Семанов 1987: 65].

Таким образом, актуальность диссертационного исследования обусловлена, во-первых, разнообразием представлений о темпоральности как координате человеческой жизни в культуре и науке, что приводит к многозначности и сложности выражения категории времени; во-вторых, интересом современной лингвистики к этой проблеме в перспективе изучения языка художественной литературы и идиостиля писателя.

Предметом исследования в настоящей работе является специфика лексико-фразеологической репрезентации времени в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон».

Объект исследования - лексические и фразеологические единицы с темпоральной семантикой и особенности их функционирования в тексте романа.

Материал для исследования - единицы темпоральной лексики и фразеологии, извлеченные методом сплошной выборки из текста романа М.А. Шолохова В результате обработки материала составлена картотека, включающая в себя 764 языковые единицы с временным значением (лексемы и фразеологизмы), что составляет 12186 словоупотреблений. Критерием отбора языковых единиц послужила сема «время», эксплицитно или имплицитно выраженная в словарных дефинициях лексем.

Фактический материал извлекался из следующего источника:

Шолохов, М.А.Тихий Дон: Роман. В 4 кн. / М.А. Шолохов - Москва: Художественная литература - Т.1, кн. 1-2.- 1987. - 701 с.

Шолохов, М.А.Тихий Дон: Роман. В 4 кн. / М.А. Шолохов - Москва: Художественная литература - Т.2, кн. 3-4. - 1987. - 797с.

Цель исследования - комплексный анализ категории времени и описание языковых (лексико-фразеологических) средств и способов ее репрезентации в романе, а также выявление аксиологического содержания в восприятии и осознании времени героями романа.

Для достижения поставленной цели были поставлены следующие задачи:

• систематизировать основные концепции феномена времени с точки зрения философского, историко-культурологического, мифологического подходов, проследить развитие представлений о времени в языковом сознании и процесс становления данной категории в рамках русской языковой картины мира;

• осуществить структурно-семантическую классификацию темпоральной лексики романа; выявить наиболее частотные временные указатели;

• рассмотреть политемпоральную структуру романа, определить основные типы времен;

• на основе изучения диалектно-просторечных слов и фразеологизмов с временным значением определить общий характер категории времени в романе, установить ее связь с типом темпорального отражения, присущего традиционной русской культуре.

Теоретико-методологическую основу работы составили, во-первых, труды философов, культурологов, физиков, литературоведов и других ученых и мыслителей, посвященные феномену времени, во-вторых, исследования лингвистов, в которых темпоральность становится объектом пристального внимания и научного интереса (Д.Г. Ишук, JT.H. Михеева, В.В. Морковкин, Ф.И. Панков, H.A. Потаенко, Е.С. Яковлева и др.), в-третьих, работы по темпоральной лексике русских народных говоров (С.М. Белякова, Г.В. Калиткина, Е.А. Нефедова и др.), а также труды литературоведов и языковедов, направленные на изучение специфики художественного мира М.А. Шолохова и, в частности, поэтики его романа «Тихий

Дон» (Ф.Г.Бирюков, А.Ф. Критиков, В.В. Гура, Ю.А. Дворяшин, A.B. Калинин, Ф.Ф. Кузнецов, В.В. Петелин, К.И. Прийма, Л.Г. Сатарова, С.Н. Семанов, Л.Г. Якименко и др.).

При написании работы применялась следующая совокупность методов исследования:

Метод научного описания, который включает в себя прием компонентного анализа, помог разложить лексические значения на минимальные составляющие - семы при выявлении семантики слов и фразеологизмов с темпоральным значением. Также использовался прием классификации, который позволил распределить анализируемую лексику по классам объективной и субъективной направленности.

Контекстуальный метод позволил рассмотреть синтагматические отношения анализируемых лексических и фразеологических единиц. Посредством данного метода разграничены денотативные и коннотативные признаки, узуальные и окказиональные семы, актуализированные в художественной речи.

Стилистический метод помог установить отнесение языковых средств к той или иной функционально-стилевой сфере, в нашем исследовании применялся при установлении принадлежности лексических единиц к просторечию или диалектной лексике.

Сопоставительный метод сделал возможным выявить сходства и различия общерусской и просторечно-диалектной лексики с временным значением.

Статистический метод позволил установить количественные характеристики анализируемого материала.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые предпринимается попытка лингвистического анализа лексико-фразеологических единиц с временным значением в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон», причем с учетом того, что рассматриваемые языковые средства стилистически неоднородны, поскольку включают в себя как общерусские, так и просторечно-диалектные элементы. На основании анализа данной лексики и фразеологии выявлены этнолингвистические особенности категории времени в романе, связанные не только с идейно-художественным взглядом автора, но и с особенностями мировоззрения носителей традиционной культуры, в частности донских казаков. Установлена близость реализаций феномена времени, зафиксированных в русских диалектах, с одной стороны, и воплощенных в тексте романа - с другой.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что результаты исследования расширяют представления о темпоральности языковой картины мира как координате человеческого мышления и мировидения. Кроме того, теоретическое значение имеет обращение к лингвистическому анализу художественного текста с точки зрения отражения в нем временных характеристик, присущих как произведению в целом, так и его элементам (сюжетным линиям, мотивам, образам героев и ДР-)

Практическая значимость диссертационной работы определяется, на наш взгляд, важностью введения в научный оборот средств репрезентации категории темпоральности, представленных в романе М.А. Шолохова, что расширяет возможности научно-учебных исследований, посвященных характеристике идиостиля писателя. Полученные результаты могут быть использованы при разработке специальных вузовских курсов лингвофилософского, лингвокультурологического характера, а также стать предметом анализа на практических и семинарских занятиях по литературоведению, лексикологии, темпорологии, лингвистическому изучению текста и другим филологическим дисциплинам.

Структура работы. Настоящее диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы. Во введении представлена краткая история изучения вопроса в науке; раскрываются актуальность и новизна предпринятого исследования, его методологическая основа; перечисляются поставленные цели и задачи, положения, выносимые

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лексико-фразеологический аспект номинации времени в романе М.А. Шолохова "Тихий Дон""

Выводы по главе 3

Идеографическое изучение темпоральной лексики и фразеологии донского говора в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон» показывает, что в тексте более широко представлен класс объективной направленности, включающий 1670 примеров употребления слов и фразеологизмов с темпоральным значением, в то время как в классе субъективной направленности насчитывается 688 примеров употребления темпоральной лексики. Это может свидетельствовать об отражении преимущественно объективной картины мира (ее темпорального фрагмента).

Наблюдается и неравномерное соотношение лексических/ фразеологических единиц внутри одного рассматриваемого класса. Так, в классе объективной направленности такие тематические группы, как обозначение возраста, жизненный цикл, праздники являются наиболее частотными. Центрами притяжения выступают категории настоящего и прошлого, протяженность, в частности значения «недолго», «всегда», «никогда». Небольшое количество диалектных словоупотреблений или полное их отсутствие отмечается в номинациях неопределенных отрезков времени, дней недели, месяцев, единиц отсчета, времен года, будущего, что объясняется как совпадением названий с литературным языком (например, дни недели, времена года), так и особенностями мировосприятия казаков (ориентация на настоящее с элементами прошлого).

Лексика субъективного класса указывает на восприятие события как длительного или мгновенного, отражает обыденное субъективное ощущение времени. Скорость протекания времени получает качественную оценку и предстает в донском диалекте аксиологически маркированным.

К лексическим средствам, выражающим семантику времени, в говорах, как и в общерусском языке, относятся наречия, существительные, прилагательные, реже частицы. Наречия уточняют временную ориентацию иногда в несколько общем виде, благодаря своей местоименной природе, иногда более конкретно. Наречия расширяют сферу временных значений, выражая измерение времени. Наибольшая точность временной ориентации достигается с помощью имен существительных. Только они могут передать точное измерение времени и датировку.

Уникальность диалектной картины мира донского казачества, ее лингвокультурная специфика обусловлены тем, что субэтнос выстраивает свою модель мира в соответствии с накопленным предшествующими поколениями опытом, со своими языковыми, историческими, культурными и другими особенностями. При всей специфике донских говоров они вписываются в общую систему темпоральной картины мира, присущей наивному сознанию носителей традиционной культуры, в котором органически сочетаются циклическое и векторное восприятие времени. Так, анализ диалектной лексики романа «Тихий Дон» показал, что картина мира носителей донских говоров характеризуется конкретностью, утилитарностью, прагматичностью; она непосредственно связана со спецификой крестьянского быта, сельскохозяйственного производства, устоявшимися традициями. Временными ориентирами могут выступать названия праздников {Пасха, Успенье), названия сельских работ (сев, покос).

Темпоральная диалектная картина мира отличается экспрессивностью. Её маркируют лексемы различной категориально-грамматической принадлежности. Эмотивный фрагмент диалектной картины мира выражается с помощью различных средств диалекта: фраземика, метафоры, безэквивалентные единицы, имеющих свое наполнение, отличное от литературного языка. Образные воплощение определения времени - по небесным светилам, состоянию атмосферы, по птицам и животным, по ситуациям из хозяйственной деятельности человека и пр. - составляют неотъемлемую часть народной фразеологии и характеризуются наличием сходных структурно-семантических моделей, а также образов реалий окружающей действительности, явлений или действий, лёгших в основу номинации. К примеру, образную основу многих выражений составили природные явления, наблюдаемые казаками: когда в Дону много воды стекет, солнце в дуб и др.

Индивидуализированное отражение реальных событий, реальное время подвергается воздействию перцептуального и приобретает такие черты, как дискретность, неоднородность, обратимость. Философское осознание времени личностью диалектоносителя проявляется в характеристике его быстротечности, изменчивости (летит жизня): с одной стороны - в его конечности для человека и всего живого (остатнее время), с другой - в его вечности в круговороте жизни и зависимости от него всех людей.

Заключение

Время, веками оставаясь загадкой для человека, занимая умы ученых уже более двух тысяч лет, продолжает быть предметом пристального научного интереса и в наши дни. Вопрос о природе времени, его объективности / субъективности на протяжении этих веков решался по-разному. Несмотря на большое количество трактовок, моделей, концепций, основные свойства времени едины и находят свое отражение в научном знании независимо от его специфики. Это определяет неизбежность исследования категории времени в лингвистике в совокупности с данными других наук. В настоящее время лингвистика рассматривает время не только в качестве грамматической категории (A.B. Бондарко, Г.А. Золотова, М.В. Всеволодова), но и как когнитивную категорию, культурный концепт, один из элементов языковой картины мира и как составляющую лингвокультурного знания того или иного народа (Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина, A.B. Кравченко, В.И. Постовалова, Ю. С. Степанов, А.Д. Шмелев и др.).

Анализ лексики с временным значением романа «Тихий Дон» позволил на основе идеографического принципа распределить исследуемый нами языковой материал на классы объективной и субъективной направленности. Данные классы, несмотря на то, что репрезентируют одну категорию, различны по количественному составу, функционированию, сочетаемости. Так, большая часть лексики с временным значением представляет класс объективной направленности, что составляет 64% от общего состава исследуемой лексики, преобладающим средством в выражении времени в этом классе выступают имена существительные. Среди самых частотных групп необходимо отметить названия частей суток, в которых значительное место занимают названия по положению солнца (заря, восход, закат, свет); названия временных единиц (год, педеля, минута, час), модус прошлого (бывало, вчерась) и настоящего (нынче, теперь, ноне, зараз), жизненный цикл (молодость, старость, чадушка, молодь). В классе субъективной направленности наблюдается высокая представленность наречий, которые образуют бинарные оппозиции долго -недолго, всегда - никогда, часто - редко. Наиболее выраженными лексически и фразеологически являются лексико-семантические группы «последовательность» и «протяженность». Это объясняется тем, что в традиционной картине мира восприятие времени связано в первую очередь с отражением объективной длительности, скорости и последовательности явлений действительности, что дает человеку возможность ориентироваться в окружающей среде, организовать свою деятельность.

Художественное время в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон», связанное с идейно-композиционным замыслом автора, представляет собой целостное структурно-смысловое единство, включающее традиционное народное понимание времени, циклическое и линейное время, историческое и природное, профанное и сакральное. Таким образом, можно говорить о политемпоральности романа «Тихий Дон», что обусловлено его идейно-художественными особенностями. В первых главах романа действие развертывается неторопливо, в привычном традиционном для казаков ритме, характерном для циклического времени. Оно воспринимается как определенный период выполнения каких-либо работ, прерываясь периодическими праздниками, которые закрывают временной цикл и открывают новый, осуществляя, таким образом, тотальное возрождение времени. Именно благодаря этому эффекту повторения время воспринимается одновременно цикличным и вечно настоящим. Время в романе включает в себя природные и экзистенциальные понятия. Природное время состоит из астрономических циклов - солнечных, лунных. Экзистенциальное время уподобляется природному и состоит из циклов жизни человека, которые постепенно сменяют друг друга, повторяются из поколения в поколение. В восприятии героев М.А. Шолохова в понятие индивидуальной жизни входит и жизнь предков, которую можно назвать генетической памятью.

Категория настоящего, особенно в первых главах романа, осмысляется через обращение к прошлым эпизодам жизни. В памяти герои заново переживают некогда совершившиеся события, но уже на уровне рефлексии, когда утрачена непосредственность переживания.

Данные исследования позволяют сделать вывод о том, что в романе не только на сюжетном, но и на темпоральном уровне наблюдается чередование историко-панорамных военных сцен с эпизодами, прямо касающимися мирного быта основных героев романа. Отражается течение обыденной жизни (как в первых частях романа) или ведется хроникально-историческое повествование, эмоционально-напряженными точками которого являются события, значимые для героев. Непосредственно событийное время сжимается, тогда как промежуточное время, т.е. время между изображаемыми действиями, растягивается.

Время в восприятии казаков не только многомерно, оно становится следствием субъективных переживаний. Индивидуализированное отражение реальных событий подвергается воздействию перцептуального и приобретает такие черты, как дискретность, неоднородность, обратимость. Человек осознает время как быстротечную субстанцию, неподвластную ему силу, связывающую его, однако, с высшими, вечными ценностями.

Казаки, как правило, пользуются относительной хронологией, которая заключается в том, что временные рамки определяются не конкретными датами, а по отношению к какому-либо значимому для них событию. На шкале календарного времени маркируются лишь некоторые события и явления, которые обретают четкую временную форму, что выступает условием превращения их в исторические факты. Кроме датировки, события войны и революции в романе являются концептуальным и реальным средством структурирования исторического времени, своеобразным средством разделения исторических промежутков или периодов. Историческое время символизируется не кругом, а прямой линией, устремленной в будущее, хотя будущее представляется деструктивной силой.

Несмотря на то что особенности восприятия времени и его языковой репрезентации опосредованы в значительной степени различными социо- и этнокультурными, религиозными и мифологическими представлениями, темпоральная картина мира донских казаков, представленная в романе как вторичный феномен, в своих основных чертах отражает образ времени традиционной русской культуры, имеющей, по мысли В.Я. Проппа, архаический характер. Понятия, вербализованные временными лексемами, коррелируют с циклической и линейной моделями времени, которые соотносятся с семиотической оппозицией бесконечность/конечность. Происходит либо повтор времени, его возрождение, следовательно, вечность, либо смерть, связанная с идеей начала и конца. Доминантами выступают модусы прошлого и настоящего, а также слова, обозначающие жизнь как временной отрезок, причем наиболее представленным оказывается такой этап жизни человека, как старость. Устаревшее (старое), по мнению Г.В. Калиткиной, обеспечивает повседневную идентичность человека. В то же время в тексте не выявлена преимущественная ориентация на прошлое (пассеизм), что характерно для диалектного образа времени (см. работы С.М. Беляковой, Г.В. Калиткиной).

Анализ темпоральной лексики и фразеологии романа М.А. Шолохова «Тихий Дон» наглядно показывает разнообразие репрезентации временных отношений, соотносимое с реализацией авторского замысла и отражением особенностей мировосприятия донских казаков.

Данное исследование в рамках обозначенной проблемы имеет свои перспективы, поскольку посвящено изучению категории времени на материале художественного текста. Именно такой подход позволяет через анализ языковых средств наиболее конструктивно и доказательно определить специфичность языковой картины мира конкретного писателя и его героев.

Список научной литературыОхалина, Анна Алексеевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абдульманова, А.Н. Использование слов, связанных с понятием «сутки» (заря, утро, день, вечер, ночь), в поэтическом идиолекте Ф.И. Тютчева / А.Н. Абдульманова // Художественная речь. Организация языкового материала. - Куйбышев, 1981. - С. 54-61.

2. Августин, Аврелий Исповедь / Августин Аврелий. История моих бедствий / П. Абеляр М.: Республика, 1992. - 332 с.

3. Акимов, P.A. Проблема становления во времени / P.A. Акимов // Философские аспекты учения о времени, пространстве, причинности и детерминизме. М., 1985. С. 31-39.

4. Апресян, Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Ю.Д. Апресян. Избранные труды. Т.2. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995.-С. 629-650.

5. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. - 472 с.

6. Ардентов, Б.П. Выражение времени в русском языке: лекции по спецкурсу / Б.П. Ардентов. Кишинев, 1975. - 131 с.

7. Арутюнова, Н.Д. Время: модели и метафоры // Логический анализ языка. Язык и время. -М.: Индрик, 1997. С.51-61.

8. Архипенко, H.A. Исследование языка, фольклора и традиционной культуры подонья: история и современность / H.A. Архипенко, Т.Ю. Власкина, Т.С. Рудиченко // Традиционная культура. 2004. - №4. - С. 3-15.

9. Архипенко, H.A. Лексика мифологической системы донского казачества как части духовной культуры: Автореф. дис. . канд. филол. наук / H.A. Архипенко. Ростов н/Д., 2000. - 21 с.

10. П.Аскин, Я.Ф. Проблема времени: ее философское истолкование / Я.Ф. Аскин. М.: Мысль, 1966.-200 с.

11. Астапенко, Т.Д. Быт, обычаи, обряды и праздники донских казаков XVII-XX вв. / Т.Д. Астапенко. Батайск: Батайск. кн. изд-во, 2002. 248 с.

12. З.Афанасьева, О.В. Семантическая структура концепта «время» и ее отражение во фразеологических системах английского, испанского и русского языков: Автореф. дис. . канд. филол. наук. / О.В. Афанасьева. -Казань, 2007.-21 с.

13. Ахмерова, J1.P. Функциональные особенности слов с общим значением времени в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / J1.P. Ахмерова. Казань, 2004. - 22 с.

14. Ахундов, М.Д. Концепции пространства и времени: истоки, эволюция, перспективы / М.Д. Ахундов. М.: Наука, 1982. 222 с.

15. Бабаева, Е.В. Внутренняя форма слова и концептологический подход к языку / Е.В. Бабаева // Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты: сб. науч. тр. Волгоград Саратов: Перемена, 1998. - С. 126-134.

16. Бабенко, Л.Г., Васильев, И.Е., Казарин, Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста: Учебник для вузов по спец. «Филология» / Л. Г. Бабенко, И. Е. Васильев, Ю. В. Казарин. Екатеринбург: Изд-во Урал, гос. ун-та, 2000. - 534 с.

17. Балабай, C.B. Синтез современных концепций времени / C.B. Балабай // Философия и современность. Саратов, 1990. Вып. 2. С. 37-50.

18. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики: исследования разных лет / М.М. Бахтин. М: Художественная литература, 1975. 502 с.

19. Бахтин, М.М. Формы времени и хронотопа в романе / М.М. Бахтин // Литературно-критические статьи. M., 1986. - С. 121 -291.

20. Бахтин, М.М. Эпос и роман / М.М. Бахтин. С-П: Азбука, 2000.304 с.

21. Бахтиозина, М.Г. Языковые особенности отражения временных планов в собственно авторской речевой партии / М.Г. Бахтиозина // Вестник МГУ. Серия 19, 2007. №4. - С.37-45.

22. Безотосный, В. Кто такие казаки / В. Безотосный // Родина. 2004. -№5.-С. 7-13.

23. Белякова, С.М. Образ времени в диалектной картине мира: Монография / Под ред. доктора филол. наук профессора Л.Г.Бабенко. -Тюмень: Издательство Тюм. гос. ун-та, 2005. 264 с.

24. Белякова, С.М. Образное представление времени в русских народных говорах / С.М.Белякова // Вестник Тюм. гос. ун-та. 2004. - №2. -С. 149-153.

25. Белякова, С.М. Слова со значением «отрезок времени» в русских народных говорах / С.М. Белякова // Лексика и фразеология русского языка. Тюмень.: Изд-во Тюм. гос. ун-та, 1998. - С. 3-9.

26. Бенвенист, Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. 447 с.

27. Бергсон, А. Воспоминание настоящего / А. Бергсон // Творческая эволюция. Материя и память / пер. с франц. Минск: Харвест, 1999. - С. 105149.

28. Бирюков, Ф.Г. Постигая тайны художественности: Заметки о стиле М. Шолохова / Ф.Г. Бирюков // Писатель и жизнь. Сб. ист.-лит. и критич. статей М., 1987. - С.31 -40.

29. Блинова, О.И. Русская диалектология. Лексика / О.И. Блинова. -Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1984. 134 с.

30. Бойко, А.Н. Проблема бессознательного в философии и конкретных науках / А.Н. Бойко. Киев: «Вища Школа», 1978. - 52с.

31. Большакова, А. Русский «Золотой век» у Л. Толстого (к проблеме литературного архетипа) / А. Большакова // Литературная учеба. 2002. - кн. 4.-С. 112-133.

32. Бондарко, A.B. Основы функциональной грамматики: языковая интерпретация идеи времени / A.B. Бондарко. СПб.: Изд-во С.-Петерб. унта, 2001.-260 с.

33. Бондарко, A.B. Функциональная грамматика / A.B. Бондарко. Л., 1984.- 135с.

34. Брагина, A.A. Мысль, чувство, образ: (О языке романа М.А.Шолохова «Тихий Дон») // Русская речь. 1980. - №3. - с. 22-26.

35. Брагина, Н.Г. Память и прошлое: языковые образы, культурные практики / Н. Г. Брагина // Изв. АН. Сер. литература и язык. 2003. - Т. 62. -№5.-С. 3-13.

36. Бритиков, А.Ф. Мастерство Михаила Шолохова / А.Ф. Бритиков. -М.; Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1964. -203 с.

37. Брускова, Н.В. Категории ретроспекции и проспекции в художественном тексте (на материале немецкого языка): Дис. . канд. филол. наук. М., 1983.

38. Брутян, Г.А. Языковая картина мира и ее роль в познании // Методологические проблемы анализа языка. Ереван: Изд-во Ереванского унта, 1976.-С. 57-64.

39. Буданова, Т.А. Типология представления временных отношений в русской народной сказке / Т.А. Буданова // Язык и этнический менталитет:сб. науч. тр./ отв. ред. З.К. Тарланов. Петрозаводск: Изд-во Петрозавод. гос. ун-та, 1995.-С. 133-136.

40. Булыгина, Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) / Т.В. Булыгина. -М.: Языки рус. культуры, 1997. 576 с.

41. Булыгина, Т.В., Шмелев А.Д. Темпоральный дейксис /

42. Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев // Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис. М.: Наука, 1992. - С. 236-242.

43. Валеев, И.Г. Темпоральность. Краткая история понятия внутреннего времени / И.Г. Валеев // Полигнозис. 2003. - №2. - С. 73-85.

44. Валиахметова, Э.К. Темпоральный аспект концепта жить (на материале русского и английских языков) / Э.К. Валиахметова // Актуальные проблемы сопоставительного языкознания: материалы научн.-практ. конф. -Уфа, 1998.-С. 119-121.

45. Варламова, В.В. Функционально-семантическое поле темпоральности в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / В.В. Варламова. Краснодар, 1995. - 22 с.

46. Виноградов, В.В. О языке художественной прозы / В.В. Виноградов // Избранные труды. М., 1980. 360 с.

47. Виноградов, В.В. Проблемы русской стилистики / В.В. Виноградов. -М.: Высшая школа, 1981.-320 с.

48. Винокур, Г.О. Русский язык. Исторический очерк / Г.О. Винокур. М.,1945.- 162 с.

49. Власкина, Т.Ю. Народные знания донских казаков / Т.Ю. Власкина, H.A. Архипенко, Н.В. Калиничева // Традиционная культура: науч. альманах. -2004. -№4. -С. 54-66.

50. Волошинов, A.B., Крайнева, Е.А. Непрерывность и прерывность художественного времени в контексте культуры / A.B. Волошинов, Е.А. Крайнева // Человек. 2008. - № 6. - С. 104-120.

51. Воропаева, И.В. К вопросу о соотношении категорий пространства и времени / И.В. Воропаева // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2005. Сер.9, вып.2. С. 52-56.

52. Воротников, Ю.Л. «Картина мира» и грамматика смыслов // Этническое и языковое самосознание: Материалы конференции (Москва, 1315 декабря 1995 г.).-М., 1995. С.27- 28.

53. Всеволодова, М.В. К вопросу о методологиях и методиках лингвистического анализа (на примере категорий пространственных, временных и причинных отношений); статья третья / М.В. Всеволодова // Вестник МГУ. Сер.9. Филология. -2005. -№3. -С. 51-78.

54. Всеволодова, М.В. Способы выражения временных отношений в современном русском языке / М.В. Всеволодова. М.: МГУ, 1975. - 234 с.

55. Гак, В.Г. Пространство времени / В.Г. Гак // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С.50-55.

56. Галышева, М.П. Субъективное время в произведениях Достоевского / М.П. Галышева // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 2009. - №2. - С.74-83.

57. Гальперин, И.Р. Текст как объект лингвистического исследования / И.Р. Гальперин.-М.: Наука, 1981.- 139 с.

58. Гараджа, В.И. Социология религии / В.И. Гараджа. М.: Инфра-М, 2005.-348 с.

59. Гарбузов, Д.В. Антропологические основания трансцендентального субъективизма психоаналитической темпорологии Ж. Лакана / Д.В. Гарбузов // Вестник Томского государственного университета. 2008. - №311 (июнь). -С. 23-25.

60. Гей, Н.К. Время и пространство в структуре произведения / Н.К. Гей // Контекст: лит.-теоретич. Исследования: отв. ред. A.C. Мясников. М.: Наука, 1988.-С. 113-129.

61. Гловинская, М.Я. Семантика, прагматика и стилистика видо-временных форм / М.Я. Гловинская // Грамматические исследования. Функционально-стилистический аспект. М, 1989.

62. Гнутова, Л.И., Проценко, Б.Н. К изучению донской календарной обрядности: празднование нового года / Л.И. Гнутова, Б.Н. Проценко // Традиционная культура. 2004. - №4. - С. 48-53.

63. Головаха, Е.И. Психологическое время личности / Е.И. Головаха, A.A. Кроник. Киев: Наукова думка, 1984. - 130 с.

64. Горбатенко, O.A. Система и функционирование лексем русского языка со значением единиц измерения времени в свете учения о языковой картине мира: Автореф. дис. . канд. филол. наук / O.A. Горбатенко. Таганрог, 2001.-22 с.

65. Горбачевич, К.С. Вариантность слова и языковая норма: На материале современного русского языка / К.С. Горбачевич Л.: Наука (Ленингр. отд-ние), 1979. -238 с.

66. Гордеев, A.A. История казачества / A.A. Гордеев. М.: Культура, 1991.-342 с.

67. Грушина, Н.Б. Концепт «время» в дискурсе современных художественно-публицистических журналов: на материале журнала «Новый мир»: Автореф. дис. . канд. филол. наук /Н.Б. Грушина. -СПб., 2002. 16 с.

68. Грюнбаум, Адольф. Философские проблемы пространства и времени / А. Грюнбаум. М.: Прогресс, 1969. - 599 с.

69. Гумбольдт, В.О. Избранные труды по языкознанию: Пер. с нем. / под ред. Г.В. Рамишвили. М.: Прогресс, 2000. - 396 с.

70. Гумбольдт, В.О. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества / В.О. Гумбольдт // Избранные труды по языкознанию. -М., 1984.-С. 156-180.

71. Гумбольдт, В.О. Язык и философия культуры / В.О. Гумбольдт. -М.: Прогресс, 1985.-450 с.

72. Гура, B.B. Жизнь и творчество М.А. Шолохова / В.В. Гура. 2-е изд., испр. и доп. -М.: Учпедгиз, 1960. - 271 с.

73. Гура, В.В. Как создавался «Тихий Дон» / В.В. Гура. М.: Сов. писатель, 1980.-440 с.

74. Гуревич, А.Я. Время как проблема истории культуры / А.Я. Гуревич //Вопросы философии. 1969. -№3.~ С. 105-116.

75. Гуревич, А.Я. Избранные труды: в 4-х т. / А.Я.Гуревич. М.: СПб.: Университетская книга. - (Российские Пропилеи). Т.2: Средневековой мир. -1999.-560 с.

76. Гуссерль, Э. Собр. соч. Т. 1. Феноменология внутреннего сознания времени / Э. Гуссерль. -М.: Изд-во «Гнозис», 1994. 555 с.

77. Гуссерль, Эдмунд Избранные работы / Э. Гуссерль; сост. В.А. Куренной. М.: Территория будущего, 2005. - 464 с.

78. Давыдова, E.H. Мотив дома в хронотопической структуре повести И.С. Шмелева «Богомолье» / E.H. Давыдова // Сибирский филологический журнал. 2007. - №1. - С. 48-60.

79. Давыдова, O.A. Лексика казачьей службы в «Тихом Доне» / O.A. Давыдова // Русская речь. 2005. - №6. - С. 21-26.

80. Даль, В.И. Пословицы русского народа / В.И. Даль. М.: Изд. дом «ННН», 1994.-615 с.

81. Дарбанова, H.A. Время в языковой картине мира забайкальских старообрядцев // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2009. Том 8, выпуск 2: Филология. С. 41-45.

82. Дарьялова, Л.Н. Философско-эстетическая концепция художественного времени и пространства в эпопее М. Шолохова «Тихий Дон» / Л.Н. Дарьялова

83. Жанр и композиция литературного произведения: межвуз. сб. -Калининград: Изд-во Калининградского гос. ун-та. Вып. 3 / отв. ред. A.M. Гарпави. 1976.-С. 81-88.

84. Дешериева, Т.И. Лингвистический аспект категории времени / Т.И. Дешериева// Вопросы языкознания. 1975. -№2. - С. 111-117.

85. Драчева, С.О. Темпоральная организация романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита»: лингвистический аспект: Дис. . канд. филол. наук.: Тюм. гос. ун-т. Тюмень, 2007. - 193 с.

86. Дударева, З.М. Время в русской и башкирской языковых картинах мира / З.М. Дударева // Вестник Оренбургского государственного университета. Прил.: Гуманитарные науки. 2005. - №4.

87. Егоров, Б.Ф. Категория времени в русской поэзии XIX века / Б.Ф. Егоров // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве / отв. ред. Б.Ф. Егоров. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1974. - С. 160-172.

88. Ершов, Л.Ф. История русской советской литературы: учеб. пособие для студентов вузов / Л.Ф. Ершов. М.: Высшая школа, 1982. - 343 с.

89. Ефимов, А.И. О языке художественного произведения / А.И. Ефимов. 2-е изд. -М.: Учпедгиз, 1964. -228 с.

90. Зельдович, Г.М. Семантика времени: к изучению метаязыка / Г.М. Зельдович // Филологические науки. 1995. - №2. - С. 80-89.

91. Иванова, В.В. Концепт времени в пословичной картине мира / В.В. Иванова // Вестник СПбГУ, 2003. Сер.2. - Вып. 1. - С. 26-31.

92. Ивашко, JI.A. Очерки русской диалектной фразеологии / J1.A. Ивашко. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1981. - 111 с.

93. Измайлова, Л. Несравненная словесная живопись. О языке романа М.А. Шолохова «Тихий Дон» / Л. Измайлова // Дон. 1992. - №1\2. -С. 239-244.

94. История русской советской литературы, 40-80-е годы: учеб. пособие для гос. ун-тов и пед. ин-тов / ред.: А.И. Метченко, С.М. Петрова. -2-е изд., испр. -М.: Просвещение, 1983. 543 с.

95. Ищук, Д.Г. Лексико-семантическое поле как выражение концептуальной модели времени в языке (на рус.-слов, материале): Автореф. дис. . канд. филол. наук / Д.Г. Ищук. СПб., 1995. - 16 с.

96. Каган, М.С. Пространство и время в искусстве как проблема эстетической науки / М.С. Каган // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве / отв. ред. Б.Ф. Егоров. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1974.1. С. 26-35.

97. Казярян, В.П. Понятие времени в структуре научного знания / В.П. Казарян. -М.: Изд-во МГУ, 1980. 175 с.

98. Кайуа, Р. Миф и человек. Человек и сакральное / Р. Кайуа. М.: ОГИ, 2003.-296 с.

99. Калиткина, Г.В. Объективация традиционной темпоральности в диалектном языке / Г.В. Калиткина. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2010. - 296 с.

100. Камнева, Е.В. Восприятие и представление о времени взрослых людей / Е.В. Камнева // Пространство и время в восприятии человека: историко-психологический аспект. СПб., 2003. - Ч. 1. - С. 247-252.

101. Караулов, Ю.Н. Структура лексико-семантического поля / Ю.Н. Караулов // Науч. докл. Высш. шк. Сер. Филология. 1967. -№1. С. 57- 69.

102. Караулов, Ю.Н. Языковое время и языковое пространство // Вестник МГУ. Сер. Филология. 1970.-№1.-С. 61-73.

103. Катунин, Д.А. Границы пространственно-временных сфер бытования человека (Текст) / Д.А. Катунин // Европейские исследования в Сибири: Материалы Всерос. научн. конф. «Американский и сибирский фронтир» 6-8 февр. 2001 г. Томск. - Вып. З.-С. 247-250.

104. Катунин, Д.А. К вопросу о языковом отражении идеи циклического времени / Д.А. Катунин // Филологические исследования. -Томск: Лингвистика, 2000. С. 55-62.

105. Клименко, Е.Л. Поэтика времени в романе М. Ботюра «Изменение» / Е.Л. Клименко // Филологический дискурс. 2000 - №1-С.84-89.

106. Кодухов, В.И. Введение в языкознание / В.И. Кодухов. М.: Просвещение, 1979.-351 с.

107. Козолупенко (Пашинина), Д.П. Ритмы мифа и фольклора: мифопоэтическое восприятие времени / Д.П. Козолупенко (Пашинина) // Мир психологии. 2002. - №3. - С. 138-146.

108. Колобылина, И.М. Разговорный рассказ: категория времени / И.М. Колобылина // Текст и текстовые категории. Тюмень, 2002. - С. 42-51.

109. Костина, A.B. К проблеме соотношения цикличности и линейности времени мифа и массовой культуры / A.B. Костина // Мир психологии. 2002. - №3. - С. 146-156.

110. Кравченко, A.B. Когнитивные структуры пространства и времени / A.B. Кравченко // Известия АН СССР. Серия литература и язык. 1996. - Т. 55.-№3(55). -С. 3-24.

111. Кравченко, A.B. Язык и восприятие: когнитивные аспекты языковой категоризации / A.B. Кравченко. Иркутск: Изд-во Иркут. гос. унта, 1996.-160 с.

112. Красухин, К.Г. Движение на оси времени и глагольное время / К.Г.Красухин // Вопр. филологии. 2000. - №4. - С. 13-17.

113. Кругликова, Л.И. Старый воробей и желторотый птенец // Русская речь. 1994. - № 3. - С. 109-112.

114. Кудряшова, Р.И. Специфика языковых процессов в диалектах изолированного типа (на материале донских казачьих говоров Волгоградской области): монография / Р.И. Кудряшова. Волгоград: Перемена, 1998. - 93 с.

115. Кузнецов, Ф.Ф. Судьба и правда великого романа / Ф.Ф. Кузнецов. М.: ИМЛИ РАН, 2005. - 865 с.

116. Кузнецова, Е.В. Мотивационный потенциал диалектного слова (на материале метеорологической лексики донских говоров): Дис. . канд. филол. наук / Е.В. Кузнецова. Волгоград, 2005. - 333 с.

117. Купина, H.A. Смысл художественного текста и аспекты лингво-смыслового / H.A. Купина. Красноярск: Изд-во Краснояр. гос. ун-та, 1983. -160 с.

118. Курносова, И.М. Диалектная лексика языка писателей как объект авторской лекикографии: к истории и теории вопроса Текст. / И.М. Курносова // Филологические науки. 2008. - № 5. - С. 105-111.

119. Лазарева, М.А. Пространство и время как художественные координаты / М.А. Лазарева // Вестник МГУ. Серия 9, 2009. № 4. - С.39-42.

120. Лалаева, Д.И. Лексико-семантическое поле «Время» в донском казачьем диалекте: этнолингвокультурологический аспект исследования: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Д.И. Лалаева. Волгоград, 2007. - 25 с.

121. Ларина, Л.И. К вопросу о функциях художественного времени в тексте Текст. / Л.И. Ларина // Языки и картина мира: Материалы всерос. научн. конф., 12-15 марта2002 г.-2002.-С. 84-87.

122. Левин, Курт Динамическая психология: избранные труды / К. Левин. Москва: Смысл, 2001. - 572 с.

123. Лейдерман, Н.Л. Движение времени и законы жанра: жанровые закономерности развития советской прозы в 60-70 гг. / Н.Л. Лейдерман. -Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1982.-254 с.

124. Логический анализ языка. Язык и время / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, Т.Е. Янко. М.: Индрик, 1997. - 351 с.

125. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М. Лотман. М.: Искусство, 1970. - 384 с.

126. Лукьянова, H.A. Экспрессивная лексика разговорного употребления: проблема семантики / H.A. Лукьянова. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1986. -227с.

127. Любимова, Г.В. Возрастной символизм в культуре календарного праздника русского населения Сибири. XIX- начало XX века / Г.В. Любимова. Новосибирск: Институт археологии и этнографии СО РАН, 2004. - 240 с.

128. Маслова, В.А. Когнитивная лингвистика: учеб. Пособие / В.А. Маслова. М.: ТетраСистемс, 2005. - 256 с.

129. Медриш, Д.Н. Структура художественного времени в фольклоре и литературе // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве / отв. ред. Б.Ф. Егоров.-Л: Наука. Ленингр. отд-ние, 1974. С. 121-137.

130. Мельчук, И.А. «Сейчас» и «теперь» в современном русском языке / И.А. Мельчук // Русский язык в модели «Смысл текст». - Москва; Вена: Языки русской культуры, 1995. -XXVIII. - С. 55-79.

131. Михеева, J1.H. Время как лингвокультурологическая категория: учеб. пособие для иностр. студ. вузов / Л.Н. Михеева. М.: Флинта: Наука, 2006.-96 с.

132. Михеева, Л.Н. Измерение времени в русском языке: лингвокультурологический аспект/ Л.Н. Михеева// Филологические науки. -2005,-№5.-С. 69-77.

133. Михеева, Л.Н. Языковое время: лингвокультурологический аспект / Л.Н. Михеева // Русский язык за рубежом. — 2003. №3. - С. 55-60.

134. Молчанов, Ю.Б. Четыре концепции времени в философии и физике Текст. / Ю.Б. Молчанов. М: Наука, 1977. - 192с.

135. Морковкин, В.В. Опыт идеографического описания лексики: (Анализ слов со значением времени в русском языке) / В.В. Морковкин. М. -Изд-воМГУ, 1977.- 166 с.

136. Мотылева, Т.Л. О времени и пространстве в современном зарубежном романе / Т.Л. Мотылева // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве / отв. ред. Б.Ф. Егоров. Л: Наука. Ленингр. отд-ние, 1974.-С. 189-192.

137. Мурьянов, М.Ф. Время (понятие и слово) // Вопросы языкознания. 1978. -№2. - С. 52-65.

138. Мусатов, В.В. Заметки о языке «Тихого Дона»/ В.В. Мусатов // Русская речь. 1975. -№3. - С. 48-53.

139. Нефедова, Е.А. ВРЕМЯ и ПОРА в диалектной картине мира / Е. А. Нефедова // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 2007. - №4. - С. 7-29.

140. Нефедова, Е.А. Лексико-семантическое варьирование в пространстве диалекта: Автореф. дис. . доктора филол. наук М., 2008.

141. Никитина, Т.Г. К вопросу о классификационной схеме фразеологического идеографического словаря / Т.Г.Никитина // Вопросы языкознания. 1995. - №2. - С. 68-82.

142. Николаева, Т.М. От звука к тексту / Т.М. Николаева. М.: Языки русской культуры, 2000. - 680 с.

143. Николина, H.A. Филологический анализ текста: Учеб. Пособие для студ. высш. пед. учеб. заведений / H.A. Николина. М.: Издательский центр «Академия», 2003. - 256 с.

144. Новикова, Н.В. О некоторых неморфологических способах выражения будущего времени (на примере поэзии Пушкина) // Русский язык в школе. 2004. - №5. - С. 85-89.

145. Оглезнева, Е.А. Диалектные высказывания с ключевыми словами «раньше» и «сейчас» / Е.А. Оглезнева // Вестник Амурского государственного университета. 2003. - №20. - С. 66-68.

146. Оссовецкий, И.А. Лексика современных народных говоров / И.А. Оссовецкий. М.: Наука, 1982. - 198 с.

147. Палиевский, П.В. Литература и теория / П.В. Палиевский. 2-е изд. - М.: Современник, 1978. - 283 с.

148. Панков, Ф.И. Функционально-семантическая категория наречной темпоральности и система значений наречий времени в русском языке / Ф.И. Панков//Вест. МГУ. Серия 9. Филология. -2005. -№1.- С. 49-80.

149. Папина, А.Ф. Текст: его единицы и глобальные категории / А.Ф. Папина. М.: Едиториал, УРСС, 2002. - 368 с.

150. Пенталь, Д.В. Кратковременность как элемент языковой картины времени испанского языка / Д.В. Пенталь // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2007. -№2. - ч.2. - С. 61-65.

151. Першина, Л.Р. Организующая роль темпоральных определителей в художественном повествовательном тексте / Л.Р. Першина // Художественная речь. Организация языкового материала. Куйбышев, 1981. - С. 111-119.

152. Петрухина, Е.В. Доминантные черты русской языковой картины мира (в сравнении с чешской) / Е.В. Петрухина // Русское слово в мировой культуре. Материалы X Конгресса МАПРЯЛ. Пленарные заседания: Сборник докладов: В 2 т. СПб., 2003. Т.1. - С. 426-432.

153. Пигарева, Т.И. Хорхе Гильен. Поэтика времени и пространства: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 2002. 25 с.

154. Попов, И.А. Наречия и наречные сочетания со значением временной координации в пределах ближайших суток / И.А. Попов // Диалектная лексика. 1979. Ленинград: Наука, ленинградское отделение, 1982. - С.29-49.

155. Потаенко, H.A. Время в языке (опыт комлексного описания) / H.A. Потаенко // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 113-121.

156. Потаенко, H.A. Темпоральная лексика как объект лингвистического изучения / H.A. Потаенко // Известия Академии наук СССР. Серия литературы и языка. Том 38. - №3. - 1979. - С. 242-248.

157. Потебня, A.A. Теоретическая поэтика: учеб. пособие для студ. филолог, фак. вузов / A.A. Потебня; Филолог, фак. СПбГУ. М.: Академия; СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2003. - 384 с.

158. Праздники и знаменательные даты православного и народного календаря: жизнеописания святых. Обычаи. Гадания. Поверья. Приметы. -С-Пб., 1993.-224 с.

159. Прийма, К.И. «Тихий Дон» сражается / К.И. Прийма. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Советская Россия, 1975. - 542 с.

160. Прокопович, E.H. Глагол в предложении: Семантика и стилистика видо-временных форм / E.H. Прокопович. М.: Наука, 1982. -286 с.

161. Пронштейн, А.П. Характер и особенности заселения донского края в XVIII в. / А.П. Пронштейн // Научные доклады высшей школы. Исторические науки. 1960. -№1. - С. 92-93.

162. Пространство и время. Киев: Наукова думка, 1984. - 296 с.

163. Прохоров, В.Н. Диалектизмы в языке художественной литературы / В.Н. Прохоров. Москва: Учпедгиз, 1957. - 80 с.

164. Проценко, Б.Н. История духовной культуры донского края / Б.Н. Проценко. Ростов н/Д.: Изд-во Рост, ун-та, 1993. - 187 с.

165. Радченко, O.A. Диалектная картина мира как идеоэтнический феномен / O.A. Радченко, H.A. Закуткина. Вопросы языкознания. - 2004. -№6.-С. 25-48.

166. Рассел, Б. История западной философии. Новосибирск: Изд-во НГУ, 1999.-345 с.

167. Резанова, З.И. Метафорический фрагмент русской языковой картины мира: ключевые концепты / З.И. Резанова. Воронеж: Изд-во ВГУ. -(Монографии; Вып. 1).Ч. 1., 2003.-210 с.

168. Рейхенбах, Г. Направление времени / Г. Рейхенбах. М., 1962.358 с.

169. Рейхенбах, Ганс Философия пространства и времени / Г. Рейхенбах. М.: Прогресс, 1985. - 344 с.

170. Родина, Т.М. Достоевский: повествование и драма / Т.М. Родина. -М.: Наука, 1984.-245 с.

171. Розин, В.М. Время в горизонте современной феноменологии (по материалам книги Ф. Сюльеана «О времени». Элемент философии «жить») / В.М. Розин // Вопросы философии. 2006. - №7. - С. 140-154.

172. Рубан, А.Е. О принципах грамматической лексикографии наречий (на материале лексем вмиг, мгновенно, моментально) / А.Е. Рубан -(Материалы и сообщения) // Вестник Московского университета. Сер. 9, Филология. 2010. - № 2. - С. 109-117.

173. Русская диалектология / под ред. проф. H.A. Мещерского. М.: Высш. шк., 1972.-303 с.

174. Русская диалектология: учебник для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений / C.B. Бромлей, JI.H. Булатова, О.Г. Гецова и др.; под ред. JI.JT. Касаткина. -М.: Изд. центр «Академия», 2005. 288 с.

175. Савельева, И.М., Полетаев, A.B. История и время. В поисках утраченного / И.М. Савельева, A.B. Полетаев. М.: «Языки русской культуры», 1997. - 800 с.

176. Савельева, И.П. Категория квантитативное™ в перспективе морфотемного анализа / И.П. Савельева // Вестник Томского государственного университета. 2007. - №304 (ноябрь). - С. 14-17.

177. Салимова, Д.А., Данилова, Ю.Ю. Время и пространство как категория текста: теория и опыт исследования (на материале поэзии М.И. Цветаевой и З.Н. Гиппиус): монография / Д.А. Салимова, Ю.Ю. Данилова. -М.: Флинта: Наука, 2009. 200 с.

178. Сапаров, М.А. Об организации пространственно-временного континуума художественного произведения / М.А. Сапаров // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве / отв. ред. Б.Ф. Егоров. JL: Наука. Ленингр. отд-ние, 1974. - С. 90-102.

179. Сарычев, В.А. Проблема художественного времени в поэме Маяковского «Хорошо!» / В.А. Сарычев // Революция. Жизнь. Писатель. Вопросы истории и теории советской литературы. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1976. - С. 61-64.

180. Сатарова, Л.Г. К проблеме времени и пространства в «Тихом Доне» М.Шолохова / Л.Г. Сатарова // Революция. Жизнь. Писатель. Вопросы истории и теории советской литературы. Воронеж: Издательство воронежского ун-та, 1976. - С. 78-86.

181. Семанов, С.Н. В мире «Тихого Дона» / С.Н. Семанов. М.: Современник, 1987. -253 с.

182. Семенова, С.Г. Философско-метафизические грани «Тихого Дона» / С.Г. Семенова // Вопросы литературы. 2002. - № 1. - С. 71 -122.

183. Семергей, P.A. Лексические показатели времени в современном русском языке: Автореф. дис.канд. филол. наук. Ашхабад, 1983. - 22 с.

184. Сидорова, Т.А. Культурно-исторические компоненты структуры художественного времени / Т.А. Сидорова // Русский язык в школе. 2004. -№1. - С. 71-74.

185. Слюсарева, H.A. Язык и речь пространство и время / H.A. Слюсарева // Теория языка. Англистика. Кельтология: сб. ст./ отв. ред. М. П. Алексеев.-М.: Наука, 1976.-С. 106-115.

186. Солодилова, И.А., Вятчина В.Е. Фразеологизмы со значением «время» в свете лингвокультурологических исследований / И.А. Солодилова, В.Е. Вятчина // Вестник Оренбургского гос. ун-та. 2005. - №11. - С. 172176.

187. Сопов, A.B. Проблема этнического происхождения казачества и ее современное прочтение / A.B. Сопов // Вестник МГУ. Серия 8. История. -2008.-№4.-С. 66-85.

188. Стальмахова, Е.А. Философская категория «время» в языке русской поэзии: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Орел, 1998. - 24 с.

189. Степанов, A.B. Стиль Шолохова / A.B. Степанов // Русский язык в школе. 2000. - №2. - С. 68-74.

190. Степанченко, В.И. Казачьему роду нет переводу! Очерки истории казачества / В.И. Степанченко. Санкт-Петербург: ПОЛИГРАФ Стайл, 2001. - 223 с.

191. Столбунова, C.B. Фразеологические единицы со значением времени в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Тула, 1985.-22 с.

192. Таланкина, Н.М. Темпоральная характеристика языка / Н.М. Таланкина // Философия и современность. Научный сборник. Выпуск 2. -Издательство Саратовского университета, 1990. С. 87-97.

193. Толстая, С.М. Аксиология времени в славянской народной культуре / С.М. Толстая // История и культура. Тезисы. М., 1991. - С. 35-37.

194. Толстая, С.M. К соотношению христианского и народного календаря у славян: счёт и оценка дней недели / С.М. Толстая // Языки культуры и проблемы переводимости. -М.: Наука, 1987. С. 154-169.

195. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное / В.Н. Топоров. М.: Прогресс -Культура, 1995.-624 с.

196. Топоров, В.Н. Пространство / В.Н. Топоров // Мифы народов мира: энцикл.: в 2 т. / под ред. С.А. Токарева. М.: Сов. энцикл., 1987. Т. 2: К-Я. - С. 340-342.

197. Трубецкой, Н.С. История. Культура. Язык / Н.С. Трубецкой. М.: Прогресс, 1995.-798 с.

198. Трубников, H.H. Время человеческого бытия / Отв. ред. В.А. Лекторский. М.: Наука, 1987. - 255 с.

199. Тураева, З.Я. Категория времени: Время грамматическое и время художественное: (На материале английского языка). М.: Высшая школа, 1979.-219 с.

200. Успенский, Б.А. История и семиотика (восприятие времени как семиотическая проблема). Статья 2 // Учен. зап. Тартутского гос. ун-та. Труды по знаковым системам. Т.23. Тарту, 1989. - С. 18-23.

201. Философские аспекты учения о времени, пространстве, причинности и детерминизме. М.: Ифан, 1985. 327 с.

202. Финогентов, В.Н. Время, бытие, человек / В.Н. Финогентов. Уфа: Изд-во Башкир, гос ун-та, 1992. - 222 с.

203. Фомин, А.И. Время в тексте В.В. Розанова: значение и смысл / А.И. Фомин // Филологические науки. 2008. - №2. - С. 48-55.

204. Фридман, В.А. О дифференциации темпоральное™ и аспектуальности в болгарском и македонском языках / В.А. Фридман // Вопр. языкознания. 1996.-№1.-С. 116-124.

205. Фридлендер, Г.М. Поэтика русского реализма: очерки о русской литературе XIX в. / Г.М. Фридлендер. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1971. -293 с.

206. Хайдеггер, М. Время и бытие / М. Хайдеггер. М.: Республика, 1993.- 447 с.

207. Хватов, А.И. На стрежне века. Художественный мир Шолохова /

208. A.И. Хватов. -М.: Современник, 1975. 478 с.

209. Цапенко, С.А. Особенности концептуализации суточного круга в русской языковой картине мира: Автореф. дис. . канд. филол. наук / С.А. Цапенко. Архангельск, 2005. - 26 с.

210. Чанышев, А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии / А.Н. Чанышев. -М., 1991 -380 с.

211. Чапаева, Л.Г. Пространство и время в идеологическом дискурсе славянофилов и западников 30-40-х гг 19 в. / Л.Г. Чапаева // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 2007. - №2. - С. 32-38.

212. Червинский, П.П. Семантический язык фольклорной традиции / П.П. Червинский. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростов, гос. ун-та, 1989. - 222 с.

213. Чередниченко, В.И. Художественная специфика временных отношений в литературном произведении / В.И. Чередниченко // Контекст. 1987.-М., 1988.-С. 140-174.

214. Черемных, Н.М. Образы времени в культуре и науке. Отв. ред.

215. B.В.Петров Текст. / Н.М. Черемных. Тюмень: Изд-во ТюмГНГУ, 1997. -127 с.

216. Чернейко, Л.О. Способы представления пространства и времени в художественном тексте / Л.О. Чернейко // Филол. науки. 1994. - №2. - С. 21-36.

217. Чернухина, И.Я. Основы контрастивной поэтики: Монография / И.Я. Чернухина. Воронеж: изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1990. - 200 с.

218. Чернухина, И.Я. Элементы организации художественного прозаического текста / И.Я. Чернухина. Воронеж: изд-во Воронеж, гос. унта, 1984.-115 с.

219. Чернявская, Ю.В. «Этническое время» в хронотопе народа / Ю.В. Чернявская // Человек. 2006. - № 1. - С. 78-88.

220. Чупрынина, О.Г. Temporum opino в древнем языке и сознании / О.Г. Чупрынина // Вопросы языкознания. 1999. - №5. - С. 87-100.

221. Широкова, E.H. Категория времени в лексическом и грамматическом выражении: Дис. . канд. филол. наук. Н. Новгород, 1996. - 192 с.

222. Шкловский, В.Б. О теории прозы / В.Б. Шкловский. Москва: Советский писатель, 1983. - 382 с.

223. Шкловский, В.Б. Художественная проза: размышления и разборы / В.Б. Шкловский. Москва: Советский писатель, 1959. - 628 с.

224. Шмелев, А.Д. Русская языковая модель мира: Материалы к словарю. М., 2002. - 57 с.

225. Шмелёв, Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики: (На материале рус. яз.). -М.: Наука, 1973. -280 с.

226. Шолохов в школе: кн. для учителя / ред.: В.В. Гура, Т.Ф. Курдюмова. -М.: Просвещение, 1986. 141 с.

227. Шутая, Н.К. Настоящее, прошлое и будущее в романе J1.H. Толстого «Воскресение» / Н.К. Шутая // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 2007. №4. - С.69-76.

228. Эволюция концепции времени в науке. -М.: ИНИОН, 1988. 43 с.

229. Юрченко, B.C. Реальное время и структура языка / B.C. Юрченко // Вопросы языкознания. 1993. -№3. - С. 36-47.

230. Якименко, Л.Г. Творчество М.А. Шолохова / Л.Г. Якименко. 3-е изд., доп. - М.: Советский писатель, 1977. - 678 с.

231. Якименко, Л.Г. «Тихий Дон» М. Шолохова: о мастерстве писателя / Л.Г. Якименко. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Советский писатель, 1958.-555 с.

232. Яковлева, Е.С. Фрагмент русской языковой картины времени // Вопросы языкознания. 1994. - №5. - С. 73-77.

233. Яковлева, Е.С. Час в русской языковой картине времени / Е.С. Яковлева//Вопросы языкознания. 1995.- №6. -С. 54-58.

234. Evans, V. The Srtucture of Time: Language, Meaning and Temporal Cognition / V. Evans. Amsterdam: J.Benjamins, 2004. - 125 p.

235. Большой толковый словарь Донского казачества (интерактивный словарь, http:// forum.Kazakia.info/viewforum.php?f=55).

236. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. / В.И. Даль. M.: ТЕРРА, 1995.

237. Исаев, М.И. Словарь этнолингвистических понятий и терминов / М.И. Исаев. 3-е изд. М.: Флинта: Наука, 2003. - 200 с.

238. Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева.- М.: Советская энциклопедия, 1990. 685 с.

239. Малеча, Н.М. Словарь говоров уральских (яицких) казаков: в 4 т. / Н.М. Малеча. Оренбург: Кн. изд-во. В 4 т., 2002.

240. Миртов, A.B. Донской словарь. Материалы к изучению лексики донского казачества / A.B. Миртов. Ростов н/Д., 1929.

241. Ожегов, С.И., Шведова, Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В.Виноградова. 4-е изд., дополненное. - М.: Азбуковник, 1999.- 944 с.

242. Подольская, H.B. Словарь русских ономастических терминов / отв. редактор A.B. Суперанская, 2-е изд. М.: Наука, 1988. 192 с.

243. Словарь русского языка. Т. 1-4 / под ред. А.П.Евгеньевой. М.: Русский язык, 1985-1987.

244. Словарь современного русского литературного языка: В 17т.-М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1948-1965.

245. Словарь языка Михаила Шолохова. М.: Издательский центр «Азбуковник», 2005. - 964 с.

246. Степанченко, В.И. Говорим, балакаем и применяем! / В.И. Степанченко. С-Пб.: Медиа Групп. Ч. 1: Словник. - 2009. - 176 с.

247. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / М. Фасмер; пер с нем. и доп. О.Н. Трубачёва. 2-е изд., стер. М.: Прогресс, 1987.

248. Философский энциклопедический словарь / под ред. Е.Ф. Губского, Г.В. Кораблева, В.А. Мутченко. -М.: Инфра-М, 1998. 576 с.

249. Фразеологический словарь русского литературного языка: в 2 т. / сост. А.И. Федоров. Новосибирск: Наука, Сиб. изд. фирма РАН, 1995.

250. Фразеологический словарь русского языка / под ред. А.И. Молоткова. М.: Рус. яз., 1986.

251. Черных, П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: в 2 т. / П.Я. Черных. 7-е изд., стер. М.: Рус. яз.: Медиа, 2006.

252. Шапарова, Н.С. Краткая энциклопедия славянской мифологии / Н.С. Шапарова. М.: ACT: Астрель: Русские словари, 2001. - 624 с.1. Источник

253. Шолохов, М.А.Тихий Дон: Роман. В 4 кн. / М.А. Шолохов Москва: Художественная литература - Т. 1, кн. 1 -2. - 1987. - 701 с. Шолохов, М.А.Тихий Дон: Роман. В 4 кн. / М.А. Шолохов - Москва: Художественная литература - Т.2, кн. 3-4. - 1987. - 797с.