автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Лингвоэстетическая игра морфемного повтора: теоретическая модель анализа феномена частичной итерации в художественном тексте

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лингвоэстетическая игра морфемного повтора: теоретическая модель анализа феномена частичной итерации в художественном тексте"

На правах рукописи

Карпухина Тамара Петровна

ЛИНГВОЭСТЕТИЧЕСКАЯ ИГРА МОРФЕМНОГО ПОВТОРА ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ АНАЛИЗА ФЕНОМЕНА ЧАСТИЧНОЙ ИТЕРАЦИИ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ (на материале англоязычной художественной прозы)

Специальность 10 02 04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Иркутск - 2007

003164465

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Иркутский государственный лингвистический университет»

Официальные оппоненты

доктор филологических наук, профессор Малинович Юрий Марцельевич

доктор филологических наук, профессор Прошина Зоя Григорьевна

доктор филологических наук, профессор Рябова Марина Юрьевна

Ведущая организация

ГОУ ВПО «Московский государственный лингвистический университет»

Защита состоится « 14 » мая 2008 года в 10 00 часов на заседании диссертационного совета Д 212 071 01 по защите докторских и кандидатских диссертаций в ГОУ ВПО «Иркутский государственный лингвистический университет» по адресу 664025, г Иркутск, ул Ленина, 8, конференц-зал

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Иркутский государственный лингвистический университет»

Автореферат разослан « ^е^^-М 200Jr

Ученый секретарь диссертационного совета

Н Н Казыдуб

Реферируемая диссертация посвящена изучению морфемного повтора в аспекте его функциональной реализации в художественном тексте В настоящей работе ставится и решается проблема создания теоретической модели, направленной на описание морфемного повтора, отвечающей принципам антропоцентризма, экспансионизма, экспланаторности Предлагаемая теоретическая модель анализа, в основу которой положена игровая концепция, разработана на базе общеэстетической теории игры, осмысленной в рамках таких категориальных составляющих, как пространство, время, человек

Актуальность исследования состоит в том, что оно отражает наметившуюся в последние десятилетия переориентацию лингвистики с внутридисциплинарного, предметно-специализированного анализа на междисциплинарный подход к языковым явлениям, что позволяет осветить их сложность и специфику в новом ракурсе, не только в плане их расширенного изучения «по горизонтали», но и в аспекте их углубленного анализа «по вертикали», с надстраиванием иных концептуальных оснований, привлекаемых из других областей знания В настоящей работе учитываются эти два вектора научного исследования комплексное, многоаспектное изучение морфемного повтора в его взаимодействии с другими текстовыми явлениями конципируется как лингвоэстетическая игра языковых форм разноуровневой принадлежности

Объектом исследования является феномен морфемной итерации в англоязычной художественной прозе, представленный цепочками слов с повторяющейся лексической морфемой, корневой или аффиксальной Примером частичной итерации -корневой, префиксальной, суффиксальной - могут служить следующие предложения

A giant magnet, drawing to itself, from all quarters, the hopeful and the hopeless (Th Dreiser),

They are anti-life, anti-art, anti-everything (J Fowles),

I am a very helpless and defenceless little thmg < > (Ch Dickens)

Предмет исследования составляет механизм ингегративного взаимодействия морфемного повтора с разноуровневыми лингвистическими явлениями, лежащий в основе лингвоэстетической игры, разворачивающейся в пространственно-временном континууме художественного текста

Цель настоящей работы согласуется с ее проблемной ориентацией и заключается в том, чтобы разработать теоретическую модель описания морфемного повтора, утвердив в качестве основы игровую концепцию, позволяющую эксплицировать игру языковых форм, имплицированную данным феноменом в художественном прозаическом тексте

В соответствии с поставленной теоретической целью в работе решаются следующие задачи

1 На основе изучения эстетического понятия игры и выявления ее сущностных характеристик создать теоретическую модель — абстрактно-теоретический, гносеологический конструкт игры, воплощающий ее базовые свойства-атрибуты

2 Дать теоретическое обоснование игрового статуса морфемного повтора в художественном тексте, положив в основу конгруэнтность квингэссенциальных характеристик игры и итерации

3 Разработав терминологический аппарат исследования на базе созданной абстрактно-теоретической модели игры, использовать его в качестве методологического инструментария для всестороннего описания морфемного повтора в художественном тексте как лингвоэстетической игры

4 Охарактеризовать игровой потенциал взаимодействия морфемного повтора с текстовыми явлениями, представляющими собой реализацию языковых единиц и отношений разных уровней - аллитерацией, синонимией, антонимией, окказиональным словообразованием, инверсией

5 Выявить роль таких эстетических форм упорядочивания, как ритм, симметрия и гармония в игровом взаимодействии слов с повторяющейся морфемой

6 Определить игровой ресурс внутренней, морфологически-параллельной рифмы, создаваемой морфемной итерацией

7 Исследовать герменевтический аспект морфемного повтора, привлекаемого в качестве ключа к пониманию художественного произведения

Материалом исследования послужил корпус текстовых цепочек (4000 единиц), включающих слова с общей морфемой (свыше 9000 слов), извлеченных методом сплошной выборки из 54 произведений, написанных англоязычными авторами в жанре художественной прозы (общим объемом свыше 23000 страниц)

Методологическая база исследования

Междисциплинарный подход обусловил привлечение в качестве методологической базы, на которой строится настоящее исследование, теоретических принципов и положений, разработанных в разных отраслях научно-теоретического знания В качестве фундамента послужили исследования в области философии, эстетики, культурологии, психолингвистики, лингвистики текста, структурной лингвистики, лексической семантики, теории морфемики и словообразования, литературоведения и герменевтики

Методологическим принципом настоящего исследования является интегрированное описание разноуровневых лингвистических механизмов с точки зрения заложенного в них игрового потенциала, реализуемого в лингвоэстетической игре морфемного повтора

Методы исследования определяются сложностью поставленных задач и многогранностью рассматриваемой проблемы В настоящей работе были использованы методы общелогические (абстрагирование, индукция, дедукция, анализ, синтез, аналогия, обобщение), общенаучные (гипотетико-дедуктивный и аксиоматический методы, моделирование, мысленный эксперимент, наблюдение, описание), специальные, или лингвистические (анализ морфемного состава по НС (непосредственно составляющим), анализ словообразовательной структуры на основе реляторной (ап-пликативной порождающей) модели, метод векторно-графической репрезентации порождения производного, анализ словарных дефиниций, компонентный анализ, контекстологический и интерпретативный (герменевтический) методы

Апробация работы

Основные положения работы представлены в 33 публикациях общим объемом 41,88 п л, включая монографию (392 с, 22,78 п л) и 32 статьи и тезисов докладов Основные научные результаты диссертации изложены в шести статьях, опубликованных в ведущих научных рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК (5 п л)

Концептуальные положения диссертационного исследования освещались в докладах на международных (Иркутск 1996, 2000, Тамбов 1998, Тула 1998, Хабаровск 2004, 2006), всероссийских (Орск 1998), региональных (Иркутск 1999, 2000), зональных (Владивосток 1999), межвузовских научно-практических конференциях (Тюмень 1997, Хабаровск 1995-2006) Результаты исследования обсуждались на заседании кафедры теоретической лингвистики Иркутского государственного лингвистического университета (2007)

На защиту выносятся следующие основные положения диссертации

1 Теоретическое познание, опирающееся на фундаментальную диалектику внешнего и внутреннего, выявляет за внешней очевидностью морфемного повтора как феномена текста внутреннюю сложность данного явления, суть которого эксплицируется в терминах бинарных оппозиций субстанциональное/реляционное, единство/множественность, целое/часть, внешнее/внутреннее, поэтическое/прозаическое Сущностное осмысление морфемного повтора в свете данных оппозиций, основой конструирования которых является ось тождествафазличия, создаваемая частичным совпадением одноморфемных слов, фокусирует внимание на формальной членимосги, структурированности слов, которая и является главнейшим потенциалом, позволяющим осуществиться лингвоэстетической игре морфемного повтора

2 Конструирование теоретической модели, базирующейся на общеэстетической теории игры, осуществленное посредством таких методических процедур, как аналогия, абстрагирование, мысленный эксперимент и моделирование, позволили создать гносеологический, абстрактно-теоретический конструкт игры, эйдетически включающий важнейшие свойства игры, что предопределило его использование в качестве методологической основы данного исследования Фундаментальными для игровой концепции, заложенными в теоретическую модель игры в качестве квинт-эссенциальных конструктивных опор, являются онтологические категории пространства и времени, задающие способ бытия игры, и антропологическая составляющая, означающая включенность в игровую деятельность человека Когеренция фундаментальных свойств морфемного повтора и игры, выявленная с помощью данной модели, позволяет утверждать о конгруэнтности игровой концепции природе морфемной итерации, атрибутируя последнюю как лингвоэстетическую игру

3 Морфемный повтор, реальное бытие которого утверждается текстом, осуществляется в пространстве как присутствие слов с общим морфемным сегментом, занимающих определенное место в тексте Их пространственная локализованность, воспринимаемая как одновременное, замкнутое сосуществование субстанционально-сходных слов, обладающих общей структурной частью, свидетельствует о соответствии морфемного повтора важному онтологическому принципу игры, который проявляется в способе бытия игры как пространственно-объективированной и пространственно-отграниченной структуры

4 Пространственная текстуальная локализованность одноморфемных слов, введенных в апперцепционный обзор ретенцией внимания и двунаправленным, прогрессивно-регрессивным ментальным и визуальным движением, схватывающим единство слов в рефлексивное кольцо, создает своеобразную игровую площадку контекста, инклюзивно соотносимую с игровым полем текста (текстовым пространством произведения как эстетически-организованным целым, реализующим общеэстетический прин-

цип игры) Понятие игровой площадки, применимое к лингвоэстетической игре морфемного повтора, позволяет реализовать принцип автономности, инобытия игры, которая, воплотившись в пространственную структуру, предстает как зрелищное представление при появлении зрителя-читателя Игровая площадка, понимаемая как текстуально-выделенное место для зрелища, обеспечивающее возможность кругового охвата одноморфемных слов, в полной мере соответствует цели эстетического видения, значительное место в котором занимают сконцентрированная зрелищность, пространственная отграниченность, максимальная целостность и завершенность зримого, воспринимаемого сразу и целиком

5 Морфемный повтор согласуется с временным принципом игры, в соответствии с которым способ бытия игры рассматривается как ограниченное во времени, свободное от целеустановок самодвижение Морфемный повтор осуществляется во времени как разновременное, последовательное появление в текстуальном континууме частично-тождественных слов, взаимоотношения-корреляции которых реализуют динамически-процессуальный характер игры Лингвоэстетическая игра морфемного повтора способствует осуществлению различных видов движения, к которым относятся изменение места в текстовом пространстве, которое занимают одноморфемные слова, круговое, прогрессивно-регрессивное движение мысли и взора, извлекающее одноморфемные слова из текста и организующее их в единство, флуктуации внимания, переключающегося с тождества на различие и наоборот, движение-преобразование, связанное с процессами анализа/синтеза, членения на части/воссоздания целого, инициируемого повтором и членимостью слов с повторяющейся морфемой

6 Развитие игровой концепции побуждает обратить внимание на антропологическую составляющую игры, предполагающую наличие игроков, включенных в игровую деятельность, а также проявлямое в игре творческое начало - аполлоническое и диони-сийское Созданная в работе теоретическая модель игры, представляющая собой эйде-тически-сконструированную, гносеологическую абстракцию, предстающую в виде некоего набора эссенциальных, идеализированных свойств, позволяет также оперировать с антропоморфными понятиями, сняв их чувственно-наглядную фактичность и метафоричность посредством идеализирующей абстракции Таким образом, в теоретическую модель игры в качестве одной из квинтэссенциальных конструктивных опор включается антропологическая составляющая, носящая характер дереализованной ан-тропоморфизации, предписывающей квази-доксастическую интенцию словам с общей морфемой вступать в игровую деятельность состязаться, подражать, маскироваться, взаимно одаривать, подменять друг друга, «симпатически» притягиваться и «антипатически» отталкиваться, проявлять аполлоническое и дионисийское начало и проч Используемые в работе исходно-антропоморфные обозначения преобразуются идеализирующей абстракцией в дереализованные гносеологические конструкты, способные осуществить методическое обеспечение игровой концепции, выступая в ней в качестве оперативных, рабочих терминов

7 Важнейшим опорным моментом игровой концепции является кантовский тезис о «целесообразности без цели», присущей любой игровой деятельности как свободному от целеполагания самодвижению, характеризующему временной способ бытия игры Морфемный повтор в полной мере отвечает принципу практически-утилитарной нецелесообразности, представляясь целесообразным лишь с эстетиче-

ской точки зрения - как игра языковых форм, реализующая эстетические принципы мимезиса, красоты, гармонии, творчества, свободы, эстетической иллюзии и проч В лингвоэстетической игре морфемного повтора телеологически обусловленные функции референции, номинации, коммуникации отступают на задний план, и на первый план выступает язык в саморепрезентирующей функции, представляя себя как самоценные знаки, привлекающие к себе исключительное внимание Игра заключается в том, что телеологически не объяснимо взаимодействие морфемного повтора с аллитерацией, синонимией, антонимией, окказиональным словообразованием, инверсией Целями праксиса не каузировано связывание одноморфемных слов рифмующимся созвучием, ритмом, симметрией, гармонией Практически не детерминировано использование морфемного повтора как герменевтического ключа к смыслу произведения, так как истолкование может осуществляться и иными путями

Каждое из вышеуказанных разноуровневых языковых явлений, функционируя в тексте и проявляя при этом свою специфику, во взаимодействии с морфемным повтором приобретает общий интегрирующий фактор, подчиняясь единому лингвистическому механизму использования формально-членимых, структурированных языковых знаков, вовлекаемых в лингвоэстетическую игру морфемного повтора

Научная новизна работы состоит в следующем

1 Впервые на основании обобщения положений, разработанных в общеэстетической теории игры, и привлечения опыта изучения игры в философии и культурологии, а также теоретического осмысления результатов авторского исследования языкового материала, создана и апробирована теоретическая модель анализа морфемного повтора в художественно-прозаическом тексте как лингвоэстетической игры

2 На основании соответствия сущностных характеристик частичной итерации, объективируемых в художественном тексте, эссенциальным свойствам игры, выявляемым теоретической моделью (абстрактно-теоретическим конструктом) игры, впервые обосновывается статус морфемного повтора в художественно-прозаическом тексте как лингвоэстетической игры

3 В рамках предложенной теоретической модели разработан терминологический аппарат, использование которого позволило осуществить многоаспектное изучение феномена морфемного повтора как лингвоэстетической игры в его взаимодействии с разноуровневыми языковыми явлениями

4 В настоящем исследовании впервые определена и охарактеризована сложная внутренняя структура морфемного повтора, заданная осью тождества и различия, демонстрируемая в работе посредством исчисления оппозиций субстанциональное/реляционное, единство/множественность, целое/часть, внешнее/внутреннее, поэтическое/прозаическое

5 Новизна работы заключена в комплексном подходе к изучению морфемного повтора в тексте как речевом произведении Исследованы формальный, семантический и синтаксический аспекты функционирования частичной итерации в художественно-прозаическом тексте Описание морфемного повтора впервые осуществляется в связи с такими языковыми явлениями, как синонимия, антонимия, окказиональное словообразование, словообразовательное замещение, стилистическая инверсия Впервые рассмотрение морфемного повтора увязывается с такими формами

упорядоченности, как ритм, симметрия, аллитерация, рифма, гармония Обосновывается их участие в усилении игровой составляющей в лингвоэстетической игре морфемной итерации

6 Впервые анализируется герменевтический аспект морфемного повтора, увязываемого с таким явлением текста, как ключевые слова, которые рассматриваются как один из способов раскрытия скрытого смысла произведения В работе теоретически обосновывается и эмпирически подтверждается определение морфемного повтора как ключа к пониманию художественного произведения, базирующееся на приписывании цепочкам одноморфемных слов критериальных признаков ключевых знаков

Теоретическая значимость работы

1 Рассмотрение морфемного повтора в свете игровой концепции, осуществленное на базе обобщения, ассимиляции и усвоения комплекса идей, трансплантированных из других отраслей знания, позволяет расширить рамки чисто лингвистического анализа и в новом ракурсе осветить феномен итерации

2 В область научных исследований вводится принципиально новый объект - лингвоэстетическая игра морфемного повтора, представляющая собой концептуализацию лингвистического, текстового феномена через посредство общеэстетической теории игры

3 Определенную теоретическую значимость представляют терминологически разработанные в диссертации и вводимые в научный оборот понятия теоретической модели (абстрактно-теоретического, гносеологического конструкта) игры, способа пространственного и временного бытия игры, игровой площадки

Практическая значимость работы

Полученные результаты исследования могут использоваться в разработке общих и частных проблем лингвистики текста, стилистики, лексикологии, словообразования, морфемики, литературоведения, антропологической лингвистики

Основные выводы и положения могут найти применение при разработке спецкурса, освещающего различные аспекты лингвоэстетической игры морфемного повтора в художественном тексте

Практический интерес для студента языкового вуза как начинающего филолога может представлять предлагаемый в работе путь — круг понимания и толкования художественного произведения, основанный на свертывании текста до ключевых слов, связанных морфемной итерацией, с последующим развертыванием и возвращением к тексту как целостному произведению Структура и объем работы

Диссертация, изложенная на 458 страницах, состоит из введения, шести частей, включающих 18 глав, выводов по главам, заключения, библиографического списка, списка использованных словарей и справочников, списка литературных источников

Во введении определяется объект исследования, обосновывается актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются цели и задачи исследования, освещается методологическая база, основные исследовательские методы и материал научного анализа, излагаются теоретические положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации работы, а также указывается структура и объем диссертации

В первой части, состоящей их трех глав, излагаются теоретические положения, на которые опирается исследование

В первой главе представлены игровая концепция и ее основные постулаты Во второй главе рассматривается феномен морфемного повтора в художественном тексте и устанавливается его сложная внутренняя структура

В третьей главе дается теоретическое обоснование статуса морфемного повтора как лингвоэстетической игры, разрабатывается теоретическая модель игры как методологическая основа анализа частичной итерации в тексте

Во второй части, включающей пять глав, анализируется игровой потенциал формального аспекта морфемного повтора

В первой главе описывается пространственная локализация игровой площадки морфемного повтора в художественном тексте

Во второй главе исследуется игровой ресурс формальной членимости одно-морфемных слов

В третьей главе анализируется игровое взаимодействие морфемной итерации и аллитерации

В четвертой главе обосновывается игровое взаимодействие морфемного повтора с такими формами упорядоченности, как ритм, симметрия, гармония

В пятой главе описывается игровое взаимодействие морфемного повтора с внутренней, «эмбриональной» рифмой, обеспеченной морфологическим параллелизмом

В третьей части, содержащей четыре главы, акцент ставится на игровом потенциале семантической соотносительности одноморфемных слов

В первой главе рассматривается игровое взаимодействие морфемной итерации и синонимии

Во второй главе описывается игровое взаимодействие морфемной итерации и антонимии

В третьей главе представлено разнообразие семантической соотносительности одноморфемных слов, включенных в игру частичной итерации

В четвертой главе характеризуется игровой потенциал комической семантической двойственности в игре слов с повторяющейся морфемой

В четвертой части, состоящей из двух глав, анализируется игровой потенциал лексического аспекта морфемного повтора

В первой главе описывается взаимодействие морфемного повтора и окказионального словообразования

Во второй главе рассматривается явление словообразовательного замещения на игровой площадке морфемной итерации

В пятой части, включающей две главы, анализируется игровой ресурс синтаксического аспекта частичной итерации

В первой главе исследуется игровое взаимодействие морфемного повтора и стилистической инверсии

Во второй главе устанавливается игровое взаимодействие морфемной итерации и актуального членения предложений с инверсионным словопорядком

В шестой части, содержащей две главы, акцентируется роль морфемного повтора как ключа к смысловому содержанию художественного произведения

В первой главе трактуется сложная герменевтическая проблема понимания литературного произведения

Во второй главе, на материале романа У Голдинга «Повелитель мух» («Lord of the Flies»), описывается и доказывается роль ключевых слов, связанных морфемным повтором, в раскрытии скрытого смысла произведения

В заключении в обобщенной форме излагаются результаты проведенного исследования

Библиографический список охватывает 579 наименований, из них 53 на иностранных языках

Список словарей и справочников представлен 20-ю наименованиями Список литературных источников включает 54 художественных произведения

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ ЧАСТЬ I. Теоретические основы исследования.

В первой главе - «Игровая концепция, ее истоки и постулаты» - рассматривается понятие игры, развиваемое в разных эпистемологических парадигмах, и обозначена суть авторского подхода, заключающегося в выявлении сущностных, базовых свойств игры, характеризующих ее в отношении к таким фундаментальным категориям, как пространство, время, человек

Игра, понятие которой складывалось в течение столетий, по мнению многих мыслителей, пронизывает жизнедеятельность человека, охватывая практически все ее стороны забавы детей и досуговую деятельность взрослых (Эльконин 1999, Рубинштейн 2001, Выготский 1966, Спенсер 1914, Гроос 1906, Дюбо 1975, Bujtendijk 1933, Sapira 1961, Mitchell 1935), социальное и деловое общение (Левада 1984, Берн 1999, Shubek 1983, Brunes 1975, Урлапова 2003), массовую коммуникацию (Stephenson 1967), психологические основы общения (Miller 1964, Livingston 1973), язык и речевую деятельность (Витгенштейн 1985, Sherzer 1980, Färb 1974), научное познание (Щедровицкий 1997, Papmean 1988), историю (Жан-Поль 1981), культуру (Хейзинга 2003), эволюцию (Тейяр де Шарден 1987), жизнь как целое (Платон 1994, Зиммель 1996)

Описываются различные функции игры рекреационная, познавательная, коммуникативная, эвокативная, суггестивная, творчески-созидающая, гедонистическая, эстетическая

Особенно сильны позиции игровой концепции в эстетике, в недрах которой она зародилась Бесценный вклад в разработку концепции ars ludens - искусства играющего - внесли И Кант, Ф Шиллер, И Гердер, И В Гете, Ф Ницше, К Гроос, H Гартман, Р Ингарден, X -Г Гадамер, Й Хейзинга

Выявляются разные аспекты игры, вводящие ее в сферу эстетического, увязывающие ее с инобытием (Хейзинга 2003), с практически-утилитарной нецелесообразностью (Кант 1999), красотой, свободой (Шиллер 1957), обыгрыванием чистой формы (Гартман 1958), творческим воображением (Гердер 1959), подражанием и эстетической иллюзией (Гегель 1968, Гроос 1899, Шлегель 1983), избыточной жизненной силой и энергией (Спенсер 1914), анимистическим, одушевляющим воспри-

и

ятием (Гартман 1958, Ингарден 1962, Гроос 1899, Хейзинга 2003), антропоцентрич-ностью и антропоморфизмом (Шиллер 1957, Шимунек 1980)

В искусстве как эстетической игре проявляются два творческих начала -аполлоническое и дионисийское, - символизирующие противоположные тенденции с одной стороны, к порядку, мере, соблюдению норм и правил, к гармонии, с другой стороны, к хаосу, преодолению норм и запретов, к диссонансу (Ницше 2000)

Максимально эстетизировал игровой принцип X -Г Гадамер, утверждая игру как онтологическую основу искусства Миметической основой, образцом для искусства, по его мнению, является сама природа, как постоянно обновляющаяся игра, осуществляющаяся без цели, намерения и напряжения (Гадамер 1988,1991)

В отличие от других работ, для которых характерен синоптический, обзорный подход, перечисляющий свойства игры, в настоящей диссертации, опирающейся на общеэстетическую теорию игры, предлагается выделение и систематизированное описание сущностных, базовых характеристик игры, что является составной частью деятельности по созданию теоретической модели игры, представляющей собой гносеологическую абстракцию, содержащую важнейшие свойства-атрибуты, в отвлечении от случайных свойств-акциденций

Таким эссенциальным предицирующим признаком является инобытие игры, создающей иной, автономный мир, отграниченный от реальной, телеологически-целесообразной человеческой жизнедеятельности Отсюда проистекает необходимость включения в теоретическую модель игры таких основополагающих онтологических категорий, как пространство и время, задающих пространственный и временной способ бытия (инобытия) игры

Способ бытия игры в пространстве, акцентирующий, прежде всего, локальную фиксированность игрового движения, характеризует игру как пространственно-объективированную и пространственно-отграниченную структуру (ergon) Пространство, в котором объективируется игра, являет собой отграниченное от реального бытия, специально обозначенное, визуально-оформленное и локально-фиксированное место, в котором существует мир игры в его автономном инобытии, становящемся представлением при появлении зрителя

Способ бытия игры во времени, акцентирующий, прежде всего, ее деятельно-стный, динамически-процессуальный аспект, характеризует игру как ограниченное во времени, свободное от целеустановок самодвижение (energeia)

Игра как деятельность, присущая человеческой природе, осуществляется человеком, что обусловливает такое важнейшее свойство игры, как антропоцентрич-ность Антропологическая составляющая означает наличие игроков, вовлеченных в игровую деятельность, а также проявление в игре творческого начала — аполлониче-ского порядка, меры, гармонии и дионисийского преодоления пределов, чрезмерности, диссонанса

Человеческая составляющая, но уже в виде антропоморфизма, находит свое проявление в особом типе восприятия, действующем в игре как замкнутом на себя инобытии Игровое восприятие видит в неживых объектах, включенных в игру, одушевленные существа, наделенные жизнью и ее важнейшим атрибутом - движением Анимистическое, оживляющее восприятие обогащается антропоморфным

переносом, приписывающим человеческие качества предметам, что проявляется как эстетическая иллюзия

Вышеуказанные фундаментальные характеристики игры - пространственный и временной способ бытования и антропологическая составляющая, - передающие суть игры как эстетического феномена, включаются в данной работе в качестве конструирующих опор в теоретическую модель, которая в дальнейшем кладется в основу атрибуции и анализа морфемного повтора как лингвоэстетической игры

Во второй главе - «Морфемный повтор в художественном тексте как объект исследования» - обосновывается роль текста в объективации морфемного повтора как игры, дается понятие морфемы, описывается такое свойство слова, как чле-нимость, характеризуется сложная внутренняя структура морфемного повтора.

Морфемный повтор как лингвоэстетическая игра объективируется текстом, что и обусловило использование этого термина В отличие от речи, которой, как временному континууму, свойственны строгая линеарность, поступательно-проспективное развертывание, что делает единство одноморфемных слов здесь акустически ирреальным, в тексте, как пространственно-временном континууме, допускается повторное обращение к его участкам, что позволяет обнаружить слова с итеративной частью Таким образом, реальное бытие морфемного повтора, перцепицируемое субъективным сознанием, утверждается только текстом, пространственно-фиксированный и визуально-воспринимаемый характер которого обеспечивает возможность двунаправленного, прогрессивно-регрессивного движения мысли и взора, выявляющего единство слов, связанных частичной итерацией

Изучение феномена морфемного повтора в художественном тексте требует, прежде всего, уточнения понятия морфемы и рассмотрения релевантных для данного исследования вопросов, входящих в ее проблематику Морфема, понятие которой было введено И А Бодуэном де Куртенэ для родового обозначения морфологических частей слова, представляет собой значимую часть слова, входящую в его состав на правах одного из констигуенгов

Выделение морфем в слове тесно связано с таким его свойством, как члени-мость, которая позволяет осуществить процедуру сегментации, разложения слова на составляющие компоненты Будучи отражением языковой диалектики прерывного/непрерывного, дискретного/континуального, членимость слова, то есть внутренняя делимость, структурированность, сочетается с внешней целокупностью, цельно-оформленностью слова

Рассмотренная с синхронических позиций, членимость предстает как неоднородное явление В зависимости от типа членимости - живой, условной, дефектной (Кубрякова 1970) - вычленяемым отрезкам как составным морфологическим частям слова приписывается разный статус морфем истинных, связанных или псевдоморфем В качестве примера такого членения приведем слова defrost, disagree, rewrite (живое членение), detain, disappoint,relax (условное) и delete, discern, repeat (дефектное) Степени членения соотносятся с описываемыми А Ф Лосевым типами образности индикаторной, неполным аниконизмом, полным аниконизмом (Лосев 1982) Лингвоэстетическая игра морфемного повтора в полной мере задействует потенциал, заложенный в языковой системе, реализуя итерацию, основанную на разного рода членимости слова

Такие важнейшие методологические основы научного поиска, как эссенци-альность, эвристичность, экспланаторность, направляют исследование на выявление, теоретическое осмысление и объяснение сущности познаваемого объекта Приведем конкретные примеры морфемного повтора, корневого и аффиксального, свидетельствующие о его внешней очевидности, не позволяющей, однако, на эмпирическом, непосредственно-наблюдаемом уровне схватить суть этого феномена

Why the brutality? - Because we re not brutes (J Fowles),

I saw her disfigured and discoloured face and heard her strangely altered voice (Ch Bronte)

Теоретическое познание, опирающееся на фундаментальную диалектику внешнего и внутреннего, зримого и незримого, способное подойти к объекту познания и синтетически, и аналитически одновременно (thea + horo, по Платону), внутренне-эйдетическим взором видит за внешне-чувственным, эмпирически-очевидным феноменом морфемного повтора сложное явление, суть которого можно прояснить в терминах оппозиций субстанциональное/реляционное, единство/множественность, целое/часть, внешнее/внутреннее, прозаическое/поэтическое Основой конструирования указанных оппозиций является ось тождества/различия, создаваемая частичным совпадением формально-членимых слов

Субстанционально морфемный повтор реализуется в текстовом пространстве в словах, содержащих идентичную морфему И это же обусловливает реляционный аспект, взаимные отношения между частично-тождественными словами, их внутреннюю, эндометрическую корреляцию Скажем, значения следующих слов со связанным корнем усваиваются яснее в их соотнесенности друг с другом

Не had only made explicit what had seemed implicit outside on the way back (J Fowles)

Ось тождества/различия создает единство во множественности, целое вкупе со своими частями, связывая в единое целое генетически-родственные одномор-фемные слова как составные части этого целого Тождество, носителем которого является повторяющаяся морфема, синтезирует единство одноморфемных слов как целое, опираясь на центростремительную силу притяжения, различие, передаваемое несовпадающими морфемами, возвращает к аналитическому множеству, акцентируя разность составных частей этого единства, опираясь на центробежную силу отталкивания

Ось тождества/различия генерирует оппозицию целого/части и в другом отношении, а именно, с точки зрения цельности/делимости слов Морфемный повтор провоцирует ментальный анализ, дезинтеграцию слова как цельного знака на составляющие части с последующим синтезом, реинтеграцией частей в единое целое

Анализ слова на составляющие части, индуцируемый морфемным повтором, возможен вследствие членимости, структурированности слова, что означает присутствие в слове, наряду с непосредственно-наблюдаемой, внешне-целокупной формой, также и скрытой, неявной, внутренне-раздельной формы Иными словами, частичная итерация, основу которой составляет ось тождества/различия, способна актуализировать оппозицию внутреннее/внешнее, выявляя внутреннюю раздельно-оформленность слова (внутреннюю форму), предшествующую его внешней цельно-оформленности

Так, слова irrelevantly, insistently, встраиваемые в текст по отдельности, прежде всего, воспринимаются в качестве цельных единиц, несущих определенное значение Но эти же слова, объединенные контактным морфемным повтором, схватываются языковым сознанием, прежде всего, как формально, внутренне дискретные единицы, содержащие, помимо аффиксального форманта -1у, также общие морфологические сегменты, представленные вариантами ir-/in-, -ant/-ent

Irrelevantly, insistently, scores of times, he wondered when they would come on and what they looked like (J London)

Оппозиция поэтическое/прозаическое проявляется в том, что морфемный повтор приводит к частичному акустическому тождеству коррелирующих слов, что свидетельствует о локальном вторжении поэтического элемента в прозаический текст Индуцирование морфемным повтором ментального анализа частично-тождественных, формально-членимых слов выявляет их внутреннюю форму, вскрывает их образность, что также поэтизирует языковое выражение Примером тому может служить созвучие слов, одно из которых (resound) претерпело неполное морфологическое опрощение, сохранив наглядно-чувственную связь с означаемым благодаря живому образу-представлению

< > and the woods sounded and re-sounded with the ringing of the axes on the trees, bells for the birth of his child (M Bragg)

Сущностное осмысление морфемного повтора в свете указанных оппозиций, основой конструирования которых является ось тождества/различия, создаваемая частичным совпадением одноморфемных слов, фокусирует внимание на формальной членимо-сти, структурированности слов, которая, как покажет дальнейшее исследование, и является главнейшим потенциалом, позволяющим осуществиться лингвоэстетической игре морфемного повтора.

В третьей главе — «Морфемный повтор как лингвоэстетическая игра» — приводятся концептуальные основания, свидетельствующие о конгруэнтности игровой концепции природе морфемной итерации Когеренция базовых свойств игры (как эстетического феномена) и морфемного повтора (как лингвистического феномена художественного текста) позволяет атрибутировать последний как лингвоэсте-тическую игру В игровую концепцию его вписывает соответствие созданной в работе теоретической модели игры, осуществленной посредством таких методологических процедур, как аналогия, абстрагирование, мысленный эксперимент и моделирование, и представляющей собой эйдетически-сконструированную, гносеологическую абстракцию игры Этот абстрактно-теоретический конструкт игры предстает в виде некоего набора эссенциальных, идеализированных признаков-атрибутов В качестве квинтэссенциальных, фундаментальных выделяются онтологические категории пространства и времени, задающие способ бытия игры, а также антропологическая составляющая, определяющая анимизирующее, антропоморфизирующее игровое восприятие В свою очередь, вокруг этих конструктивных опор, служащих своего рода систематизирующим центром, группируются прочие важнейшие свойства игры

Способ пространственного бытия лингвоэстетической игры морфемного повтора характеризует ее пространственную локализованность, проявляющуюся в том, что одноморфемные слова объективируются и отграничиваются в тексте, восприни-маясь как замкнутое, одновременно существующее единство слов с общей тождест-

венной структурирующей частью, что в целом соответствует способу бытия игры как пространственно-объективированной и пространственно-отграниченной структуры

Пространственная локализованность одноморфемных слов в тексте создает своеобразную игровую площадку контекста, которая, в приложении к игре морфемной итерации, позволяет реализовать принцип автономности, инобытия игры, предстающей как зрелищное представление при появлении зрителя-читателя Игровая площадка, понимаемая как текстуально-выделенное место для зрелища, образуется единством слов с повторяющейся морфемой, введенных в апперцепционный обзор ретенцией внимания и двунаправленным, проспективно-ретроспективным движением мысли и взора Последнее охватывает одноморфемные слова в рефлексивное кольцо, которое обеспечивает равномерное распределение внимания на данных словах как членах эндометрически-замкнутой цепи

Способ временного бытия лингвоэстетической игры морфемного повтора характеризует ее динамический аспект и временную ограниченность Морфемный повтор в полной мере отвечает временному принципу игры, суть которого заключается в определении способа бытия игры как ограниченного во времени, свободного от целеполагания самодвижения За феноменом морфемного повтора скрываются разные виды движения, которые можно усмотреть в разновременном, последовательном появлении в тексте частично-тождественных слов, в изменении места в текстовом пространстве, занимаемом одноморфемными словами, в круговом, проспективно-ретроспективном визуально-ментальном движении, извлекающем одноморфемные слова из текста, в переключении внимания с тождества на различие, и наоборот, в движении-преобразовании, осуществляемом при анализе/синтезе, членении на части/воссоздании целого, инициируемых повтором и членимостью, структурированностью слов с общей морфемой

Вместе с тем, это свободное от целеустановок движение, характеризующее временной способ бытия игры, проявляется в игре морфемного повтора в виде эстетической иллюзии, поскольку изменения затрагивают не сами слова, остающиеся неподвижными, но визуальную перспективу, в свете которой они поочередно рассматриваются

Динамический аспект итерации, в котором находит свое проявление двойственная, субъективная оптика воспринимающего сознания, объективно предопределен осью тождества/различия, лежащей в основе морфемного повтора, представленного частично-тождественными, частично-различными словами, обладающими таким свойством, как формальная членимость

Диалектика пространства и времени проявляется в игре итерации следующим образом Зафиксировав повтор в целом, связав одноморфемные слова в единство, мы обозначаем игровую площадку, а значит, утверждаем морфемный повтор как пространственное, субстанциональное, целостное, единое, синтетическое бытие Рассматривая поочередно конституенты этого единства в их взаимосвязи друг с другом, анализируя создаваемые ими корреляции, совершая прогрессивно-регрессивное визуально-ментальное движение, мы утверждаем морфемный повтор в его временном, реляционном, раздельном, множественном, аналитическом бытии

Характеризуя лингвоэстетическую игру морфемного повтора во временном, динамически-процессуальном аспекте, важно отметить проявление в нем таких свойств игрового движения, как практическая нецелесообразность, преднамеренность, упорядоченность, наличие правил, повторяемость, ритмическое чередование, свободное творчество, непредсказуемость и др

Так, явную преднамеренность и самонаправленность повтора, усиленную тройной итерацией, демонстрирует следующий пример

Poor Wickhami there is such an expression of goodness in his countenance' such an openness and gentleness m his manner' (J Austen)

Определенным правилам, а именно, использованию антонимичных слов на игровой площадке морфемного повтора соответствует следующая цепочка

And as he wandered on, alternating between depression and elation as he stared at the shelves packed with wisdom (J London)

Подчинение общей упорядоченности, создаваемой суффиксальной морфемой -ish, породило непредсказуемое, творчески-нешаблонное сложно-производное окказиональное слово

Professor Pringle was a thinnish, baldish, dyspeptic-lookingish cove with an eye like a haddock (P Wodehouse)

Ритмичность следующих синонимов, совпадающих в силлабо-акцентной структуре, особо подчеркнута дефисным выделением послогового чтения

Ex-act-ly - pre-cise-ly with your usual acuteness you have hit the nail straight on the head (Ch Bronte)

Одним из конструктивных свойств теоретической модели игры, носящим характер квинтэссенциального признака, является антропологическая составляющая Вследствие того, что частичная итерация оперирует с языковыми знаками, то есть неживыми предметами, человеческая составляющая в лингвоэстетической игре морфемного повтора может проявляться в игровом анимизирующем, антропомор-физирующем восприятии одноморфемных слов как игроков, включенных в игровую деятельность

Вопрос о трансплантации антропоморфизма на почву игровой концепции, то есть в сферу теоретической познавательной деятельности, решается следующим образом Используемые в работе исходно антропоморфные обозначения преобразуются идеализирующей абстракцией в дереализованные гносеологические конструкты, способные осуществить методическое обеспечение игровой концепции, выступая в ней в качестве терминов Таким образом, в теоретическую модель игры вписывается дереализованная антропоморфизация, предписывающая квазидоксастическую интенцию словам с общей морфемой осуществлять игровую деятельность состязаться, подражать, взаимно подменять или одаривать друг друга, обманывать, плутовать, маскироваться, прятаться, «симпатически» притягиваться и «антипатически» отталкиваться, проявлять творческое начало - аполлоническое и дионисийское

Использование теоретической модели игры, терминологически подкрепленной за счет преобразованных, идеализированных, деметафоризированных, изначально обыденных понятий, обозначающих игровую деятельность, дает возможность, изучая лингвистическое измерение текста, поставить акцент на игру, предоставив рационально-логические основания, позволяющие постулировать теоретиче-

скую, гностическую аналогию между игрой как человеческой деятельностью и лин-гвоэстетической игрой морфемного повтора

ЧАСТЬ II. Игровой потенциал формального аспекта морфемного повтора. В первой главе - «Пространственная организация игровой площадки морфемного повтора» - рассматриваются такие вопросы, как локализация одно-морфемных слов, их синтагматическая дистанция и лево-правосторонняя позиционная асимметрия

В подавляющем большинстве случаев локализация морфемных коррелятов носит упорядоченный характер, проявляясь в виде цепочечной или параллельной связи, обычно обеспечиваемой, соответственно, корневой и аффиксальной итерацией

The life he lived for the days and weeks following, could be called an under-life (M Bragg),

< > she was a born spender She was not a grabber and she was not a grumbler (J Priestley)

Когезия по типу последовательного сцепления и синтаксического параллелизма имеет тенденцию к позиционному упорядочиванию слов с итеративной морфемой, взаимную локализацию которых можно описать в терминах риторических фигур размещения, таких, как анафора, эпифора, анадиплозис, хиазм, обрамление Приведем наиболее типичные конструкции, включающие обычно противопоставленные слова - рамочную, замыкающую их в круг, и анадиплозис, топологически состыковывающий их общностью места

UnreaP All this an escape dream' If so, what was there real for him' (M Dickens), I cannot say that I regret my comparative insignificance Importance may sometimes be purchased too dearly (J Austen)

Маркируя позиционную фиксированность морфемного повтора определенного типа связью, что, впрочем, формулируется в виде тенденций, а не единого стереотипа, автор усмиряет языковую стихию в пространстве текста, вводит ее в понятное человеку упорядоченное, аполлоническое русло, что придает высказыванию качество стабильности, устойчивости, рождающее в читателе неосознанное чувство удовольствия

Учет синтагматической дистанции, позволяющей оперировать с пространственными координатами «близко/далеко», показывает, что игровая площадка морфемного повтора может создаваться как контактно-, так и дистантно-расположенными одноморфемными словами При этом явное преимущество принадлежит контактно-локализованной итерации, обладающей значительной апперципирующей, ретентивной и концентрирующей способностью, что позволяет, замедлив ход чтения, мгновенно охватить повтор взглядом и сфокусировать внимание и контемпляцию на игровом взаимодействии морфемных коррелятов Приведем пример контактного повтора, осуществляемого в легко обозримых пределах, представляющего игровую алогичную антитезу, выражаемую одноморфемными словами, занимающими эпифорическую позицию, что придает алогизму - оксюморонному соседству антонимов - характер окончательного вывода

It was there, inevitable And then, he thought, it was impossible (D H Lawrence) Итерация может носить и дистантный характер, обеспечивая такой ресурс игры, как синтагматическую удаленность морфемных коррелятов, затрудняющую их

обнаружение и введение в апперцепционный обзор Так разделены в текстовом пространстве восемью распространенными предложениями следующие слова со связанными корнями, звучащие в речи Мистера Пеготти We was living then in a solitary place < > < > But I think the solitude done her good (Ch Dickens)

Дистантная итерация как бы прячется, маскируется в толще текста, выявляясь только при внимательном или повторном чтении Вовлечение читателя в подобную лингвоэстетическую игру, физическим аналогом которой является поиск и нахождение спрятавшегося игрока, может вызывать у читателя разные эмоции удивления, интереса, восхищения

Важное значение имеет порядок расположения одноморфемных слов, включающий в игру билатеральную асимметрию «левое/правое» В ее основе лежит пространственная ориентированность человека, заданная, во-первых, объективным порядком мироздания, где исходной, изначальной является левая сторона, во-вторых, вертикальной центрированностью человеческого тела, базирующейся на гравитационной силе тяжести

Игра может строиться на соответствии/несоответствии лево-правосторонней ориентации, схватываемой человеком на интуитивном уровне Так, по-разному воспринимаются цепочки dryly — tediously (О Henry) и importantly — fussily (J Priestley), одна - как аполлонически гармоничная, соответствующая правилу истечения сложного из простого, другая — как дионисийски диссонансная, нарушающая это правило Инициирование автором подобных перцепций, не обязательно имеющих осознанный характер, объясняется квази-рациональными, игровыми интенциями

Во второй главе - «Игровой ресурс членимости слова при морфемном повторе» - рассматривается формальная членимость слова, которая может быть живой, условной и дефектной и обладать - именно вследствие своей разнородности - значительным игровым потенциалом Подобное многообразие свидетельствует об «излишке сил», богатстве форм языкового выражения, заложенном в лингвистическом организме, системная организация и диахронически неравномерное развитие которого допускают гетерогенную структурированность слов как цельностей, разделенных внутри себя на разные составные части

Слова с живой членимостью, содержащие свободный корень, представляют собой текстовую реализацию таких комплексных единиц системы деривации, как словообразовательное гнездо и словообразовательный ряд, суффиксальный или префиксальный Примером могут служить следующие предложения The fogi Yes, it's often foggy (I Murdoch),

The darkness and the deep stillness of the room were very solemn (Ch Dickens), He was not overawed, he was not overbold (Th Dreiser)

Условно-членимые слова, общность которых устанавливается на уровне этимологической рефлексии, входят, соответственно, в этимологическое гнездо/этимологический ряд В данных словах, претерпевших неполное морфологическое опрощение, происходит процесс реэтимологизации, то есть восстановления стертой внутренней формы слова, что возвращает ему индикаторную образность

And Muriel had been pleased to be able to form and inform a mind for whose future development she still had detailed plans (I Murdoch)

Слова с дефектной членимостью входят в псевдоморфемные гнездо/ряд, итеративный сегмент в которых представляет собой квази-морфему В данных словах, претерпевших полную деэтимологизацию, структурированность поддерживается наличием в одноморфемных цепочках формально-сходных слов с живой членимостью, содержащих истинные морфемы, омонимичные указанным квази-частям Так, в цепочке dishonest-dissolute формальное тождество, включающее мощный механизм аналогии, оказывается настолько сильным, что иррадиирует свой эффект и придает структурированность фактически неделимому слову (dissolute), причем первое слово делится с последним также частью своей негативной семантики, игровым аналогом чего служит принцип потлатча - бескорыстного одаривания

The official, unless he is dishonest, unbelievably dissolute, or incompetent to the point of idiocy, is absolutely secure (J Brame)

Псевдоморфемной следует считать также цепочку, содержащую слова, принадлежащие разным языковым системам Лингвоэстетическая игра в этом случае строится вокруг оппозиций свое/чужое, ассимилировавшееся/макароническое слово

< > I'm not a beautiful woman < > Coquelin always used to say I had the beaute du diable (S Maugham)

Во всех вышеприведенных случаях повтор, привлекающий внимание к морфемным коррелятам, провоцирует ментальную операцию сегментации, разложения слов, в результате чего из номинативных знаков, означивающих некое содержание действительности, они преобразуются в знаки, в которых на первый план выходит их внутренняя форма, реальная или воображаемая, восстанавливающая наглядно-образную, индикаторную соотнесенность с означаемым Такая трансформация не мотивирована рационально-практическими целями и носит лингвоэстетическую, игровую направленность

С лингвистической точки зрения в игре морфемного повтора, вне зависимости от степени членимости, - живой, условной, дефектной, - выделяемый благодаря итерации сегмент представляет собой структурную часть слова, обладающую безусловно, условно или окказионально независимым статусом, который указывает на возможность ее осмысления как отдельно существующей билатеральной единицы, обладающей определенной формой и неким, не всегда четко определенным содержанием

В третьей главе — «Взаимодействие морфемного повтора и аллитерации» — обосновывается значительный игровой потенциал, который заложен в лингвистическом механизме одновременной текстовой реализации сегментных единиц разных уровней, что, в частности, обнаруживается в игровом взаимодействии морфемного и звукового (аллитерации) повторов

Лингвоэстетическая игра, задействующая аллитерацию, заключается не только в квази-рациональном миметическом стремлении письменной речи подражать устной, в подмене графики звучанием, в интериоризации природного голосового звучания, в возрождении голоса на письме Эффект подражания может распространяться и на смысл, что наблюдается в тех нередких случаях, когда аллитерирующий звук выходит за свои пределы, демонстрируя своеобразную билатеральность в игре звукового символизма, представляясь не только означающим, но и означаемым, приоб-

ретая, таким образом, окказиональную иконичность Приведем отрывок с 17-кратным повтором глухого согласного [t], пропитывающего текст, создающего образ глухой тишины, причем не просто символизирующего тишину, а буквально подражающего ей Заметную роль в этом играет конвергенция повторов корневого (quiet - quietly) и аффиксального (brightly - faintly), также выделяющих глухой [t]

The room was quiet The Thomsons had gone to the theatre and wouldn't return till late The fire was burning brightly and smelled faintly aromatic, as it had done the first time I'd been m the rooms The quietness hit my sense of time like a Commando ear-box < >(J Brarne)

Важный ресурс игры заложен в разнообразии аллитерации, которая может быть явной humbly - heartily (Ch Dickens) и неявной vacuous - glaucous (J Fowles), корневой инициальной bony — bushy (J Braine) и финальной indifferent — inconsiderate (V Woolf)

Неявная корневая аллитерация, инициальная и финальная, наиболее очевидным образом демонстрирует намерение автора поиграть в читателем в игру в прятки Проявляя игровой камуфляж, фонетический повтор прячется в тени более заметных частей слова — корня и префикса unsteady - uncertain (Ch Dickens), impropriety - imprudence (J Austen), корня и суффикса comfortable - profitable (J Braine), sadness - mildness (Ch Dickens)

Локализация аллитерации непосредственно связана со структурацией слова на значимые части — морфемы Повторяющийся звук обычно локализуется на морфемном шве, указывая на голос, который фонически маркирует границы частей слова, тем самым озвучивая его внутреннюю раздельнооформленность Без структурированности слова, его членимости такая лингвоэстетическая игра, сосредоточенная на форме языкового знака, на фонетическом акцентировании внутрисловных связей, была бы в принципе невозможной

В четвертой главе — «Ритм, симметрия и гармония на площадке морфемного повтора» — характеризуется представленность данных эстетически-значимых абстрактных форм упорядочивания в игровом взаимодействии слов с повторяющейся морфемой

Аудио-фонический ритм и визуально-графическая симметрия содействуют усилению единства морфемных коррелятов в количественном плане, а интеллигибельно-воспринимаемая гармония - более высокая степень упорядочивания - упрочивает это единство в качественном отношении

Ритм и симметрия в тексте далеки от шаблона одноморфемные слова проявляют разную степень ритмичности и симметричности, варьирующуюся от очевидной пропорциональности до практического отсутствия таковой

Elinor, Elinor, they who suffer little may be proud and independent as they like -may resist insult or return mortification - but I cannot (J Austen),

A treacherous fnend is the most dangerous enemy (H Fielding), It makes me sick, the blindness, deadness, out-of-dateness, stodginess, and yes, the sheer jealous malice of the great bulk of England (J Fowles)

Вместе с тем, изолированная словесная диспропорция как проявление диони-сийского начала преодолевается аполлонической упорядоченностью в рамках более крупных единиц - синтагм, составляющих предложение как единое, качественно-

гармоничное целое Примером тому служит последнее предложение, в котором «слуховое воображение» (выражение Т Элиота) улавливает возрастающий ритм, выходящий за рамки цепочки, преодолевая диссонанс третьего суффиксального коррелята Содействует гармоничности и единящему эффекту также аллитерация звуков [d], [s], [l],[g]

blindnessl deadness| out-of-dateness| stodginess £ and yes| sheer jealous malice| of

the great bu]k of Eng|and|

r__l'__L__'_r___S__T_'___'_ J

Привлечение в морфемную корреляцию ритма, симметрии, гармонии как абстрактных форм упорядоченности, в основе которой лежат интериоризированные человеческим сознанием формы природной слаженности, показывает логическую избыточность этих эстетических форм, способствующих усилению единства одно-морфемных слов, задержке внимания и подталкиванию мысли в поисках объяснения такого единства, то есть чисто эстетической рефлексии, что, следовательно, в очередной раз доказывает квази-рациональность, практическую нецелесообразность лигвоэстетической игры морфемной итерации

Эстетические формы упорядоченности, о которых идет речь, суть объективные свойства, характеризующие слова с повторяющейся морфемой Взаимную соотносительность слов в плане ритмичности и симметричности обеспечивает не что иное, как члеигшость слов, их структурированность Без формальной делимости слова на конституирующие части было бы невозможно говорить о силлабо-акцентной, морфемно-слоговой характеристике, а значит, не было бы критериев для оценки соразмерности, пропорциональности слов, воспринимаемой акустически, визуально и интеллигибельно

В пятой главе — «Внутренняя рифма на площадке морфемного повтора» -описывается локальное вторжение рифмы в прозаический текст, демонстрирующее своеобразный миметически-игровой обман, а именно, игру прозы, подражающей поэзии

Вследствие частичного формального совпадения одноморфемные слова обладают определенным созвучием, что позволяет говорить о рифмующей роли итерации и о наличии в единстве одноморфемных слов некоего поэтического элемента В лингвоэстетической игре морфемного повтора используется «эмбриональная» рифма, вызванная морфлогическим параллелизмом, сохраняющая некоторые дистинк-тивные признаки поэзии выделенность, ритмизованность, рецитационную форму воспроизведения (опору на звучание)

На площадке морфемного повтора обнаруживается разнообразие рифмующихся созвучий, а именно, рифмы мужская, женская, дактилическая, гипердактилическая

With her sister she was much alone, a lone figure m a tossing, thoughtless sea (Th Dreiser),

At first she did not recognize the shabby, baggy figure (Th Dreiser),

I was struck besides with the shocking expression of his face, with the remarkable combination of great muscular activity and great apparent debility of constitution < > (RL Stevenson),

With all his experience of her zig-zag incalculability, her shreds of knowledge that seemed to have no source, her ambitions and desires that seemed not worth the pains, her veiled resentment of hurts which he had not meant to inflict, her amiability when he had expected her to be angry, he was surprised now at her indifference (S Lewis)

Степень создаваемого созвучия может варьироваться от полной тавтологии при корневом повторе earthy - earth (S Lewis), до слабой суффиксальной рифмы dexterity — certainty (J Priestley) Созвучие слов с общей морфемой в значительной мере определяется их членимостью, структурированностью, поскольку речь идет о рифме, обеспеченной, прежде всего, повтором морфем как составных частей слова

В многочленных цепочках, в которых обычно рифмуются не все слова, действуют разнонаправленные акустические тенденции, как в сторону аполлонического фонического уподобления, так и дионисийского расподобления морфемных коррелятов, что делает лингвоэстетическую игру подражания в поэзию на определенном участке прозаического текста разнообразной и непредсказуемой

Не had never heard a piece of music before that gave such an impression of thinness, boniness, scragginess and scratchiness (J Priestley)

Подчеркивая игровой характер вкраплений поэтического элемента в прозаический текст, не обусловленных практической целью построения стихотворной речи, следует отметить, вместе с тем, что, объединяя самые разные слова в единство, внутренняя рифма пробуждает в читателе дремлющее поэтическое сознание архаического человека, веровавшего в магию всеобщего единства и тождества всего существующего в универсуме

ЧАСТЬ III. Игровой потенциал семантического аспекта морфемного повтора.

В первой главе - «Взаимодействие морфемного повтора и синонимии» -описываются взаимоотношения между синонимичными словами с общей морфемой На морфемную, формальную корреляцию накладывается корреляция семантическая, причем и в том, и в другом случае действует однонаправленный лингвистический механизм частичного уподобления Частичное тождество придает динамичный, внутренне противоречивый характер единству синонимичных слов с общей морфемой, поскольку последние ни семантически абсолютно равнозначны, ни формально полностью гомогенны Подобие, выстраивающее ось тождества/различия, не только в формальном, но и семантическом плане, создает условия для игрового движения, для флуктуационной оптики, переключающей внимание с тождества на различие и наоборот

Синонимичные слова с общей морфемой обладают значительным игровым потенциалом, заложенным в разнообразии корреляций, в которые вступают данные слова К ним относятся корреляции с точки зрения морфемного состава, словообразовательной структуры, частеречной принадлежности, степени синонимичности В любой корреляции возможно обыгрывание двух сторон оси тождества и различия, а значит, связанных с ними оппозиций симметрии/асимметрии, статики/динамики, аполлонического единообразия/дионисийского многообразия, «симпатического»

притяжения и «антипатического» отталкивания Акцентироваться может любой из этих аспектов

Рассмотрим, например, корреляцию по морфемному составу, в частности, по типу морфемы - корневой или аффиксальной В синонимические отношения вступают и однокорневые, и одноаффиксные корреляты, причем первые, соответствуя языковой тенденции избегать дублирования, явно уступают в количественном отношении последним Немногочисленные однокорневые синонимы, демонстрирующие высокую степень подобия, играют в игру подражания, «симпатического» притяжения, симметрии, аполлонического единообразия, статичности, фиксирующей длительное внимание на заметном сходстве, формальном и семантическом

What we need ш the world is liberalism, liberality, if we are gomg anywhere (S

Lewis)

Одноаффиксные синонимы вносят в игру тождества/различия большее разнообразие, демонстрируя, с одной стороны, семантическое сходство, с другой стороны, формальное расхождение, нередко, впрочем, сопровождаемое симметричностью коррелятов

Не has nothing but roughness and coarseness to offer you in exchange for all that is refined and delicate m you (J London)

Опираясь на ресурсы системы деривации, позволяющие создать синонимичные слова разной словообразовательной структуры, можно объединить в одной корреляции равнопроизводные или разнопроизводные синонимы, например, insecurity — uncertainty (Th Dreiser) или contemptible - disreputable (О Henry) Первая пара одноаффиксных синонимов, при всем формальном несоответствии, - префикса, корня, — проявляет заметный крен в сторону тождества Порождаясь на одном шаге деривации, они имеют одну структуру, которая в реляторной и графической записи (Соболева 1972, 1980) выглядит одинаково

Вторая пара демонстрирует вектор, явно направленный в сторону различия синонимы порождаются на разных деривационных шагах, имеют разную словообразовательную структуру, что ясно видно из их реляторных формул и графической

Задействуя ресурсы системы деривации, располагающей разнообразием моделей образования производных и многообразием словообразовательных средств, позволяющих создать синонимичные слова одной и разной частеречной принадлежности, можно соотнести в морфемной корреляции синонимы внутричастеречные non-belief — unbelief (Т Caldwell) и межчастеречные discomfort — uncomfortable (R L Stevenson)

транскрипции

Первые разворачивают ось тождества/различия в сторону уподобления, последние - в направлении расхождения Первые по-аполлонически симметричны и статичны, последние по-дионисийски асимметричны и динамичны, так как часть речи и вектор порождения у них различен Межчастеречные синонимы порождаются не однонаправленно-линейно.а с векторным, угловым разворотом, что создает иллюзию движения, наглядно представленную графической транскрипцией

В лингвоэстетической игре морфемного повтора, взаимодействующего с синонимами, могут быть использованы ресурсы семантики, а именно, может обыгры-ваться степень синонимичности, которая разделяет языковые и контекстуальные синонимы Морфемный повтор, особенно использованный неоднократно, запускает в действие механизм структурного уподобления, способствующий синонимизации слов, что приводит к синонимической конденсации Контекстуальное расширение синонимического ряда, превышающее его языковые, кодифицированные пределы, свидетельствует о проявлении дионисийского многообразия и преодоления норм Но дионисийское начало уравновешено аполлоническим единообразием, выраженным многократным морфемным повтором

< > and at a very unfashionable, unseasonable, unvmtable hour went to Lady Bellaston (H Fielding)

И все же, говоря об игре тождества/различия одноморфемных синонимов, мы должны подчеркнуть их подобие, как формальное, так и семантическое, что в целом позволяет утверждать об их взаимном тяготении, описываемом в терминах такой антропоориентированной фигуры мирового сходства, как «симпатия»

Рассуждая о лингвоэстетической игре частичной итерации, стоит напомнить и о членимости, структурированности рассматриваемых синонимов Глубинная значимость структуры, способной рождать общий смысл, особенно ярко проявляется в контекстуальной синонимизации, развивающейся именно благодаря изоструктурно-сти слов Последняя усилена их частичной морфемной общностью, что нейтрализует в определенной мере различающиеся компоненты в семантике одноморфемных слов и способствует взаимному перераспределению компонентов значения, что соответствует игровому принципу взаимного дарения по типу потлатча

В основе лингвоэстетической игры синонимичных слов с общей морфемой лежит глубинная идея о возможности разноименного, но равнозначного означивания одного и того же участка действительности посредством разной его структура-ции Так в игре морфемного повтора, вовлекающего синонимичные слова, отдаленно звучит игра мировых форм, где одно есть все, и все есть одно

Во второй главе — «Взаимодействие морфемного повтора и антонимии» -анализируются взаимоотношения антонимичных слов с идентичной морфемой, образующих динамичное, внутренне-противоречивое единство одновременно согласующихся и противодействующих коррелятов Игру, разворачивающуюся вокруг оси тождества/различия, обеспечивает разнонаправленный лингвистический меха-

behef

I

unbelief, non-behef

низм, в котором заложены с одной стороны, формальное подобие слов, с другой стороны, их семантическое противопоставление

Лингвоэстетическая игра обнаруживается в разнообразии корреляций, складывающихся меяеду одноморфемными антонимами, характеризующих их с точки зрения морфемного состава, словообразовательной структуры, частеречной принадлежности, природы логической (семантической) противоположности Взаимная эндометрическая корреляция антонимов, основу которой составляет ось тождества/различия, высвечивает оппозиции симметрии/асимметрии, статики/динамики, аполлонического единообра-зия/дионисийского многообразия, «симпатического» притяжения/«антипатического» отталкивания Сосредоточение на данных аспектах, относящихся к языковой материи текста, означает не что иное, как игру

Обратимся к рассмотрению морфемного состава, ограничившись типом морфемы - корневой или аффиксальной Отношениями антонимии могут быть связаны и однокорневые, и одноаффиксные слова

All the way back, they talked about pictures and film actors and actresses they liked and disliked< > (J Priestley),

< > she stood there < >, the whiteness of her face and hands no longer visible, and to my sight the blackness of her costume faded mto the shadow < > (R P Warren)

Следует отметить, однако, явное количественное преимущество антонимич-ных слов с повторяющимся корнем Специфика семантической связи предопределяет морфемный состав коррелятов в отношения антонимии вступают, в основном, однокорневые слова, в отношения синонимии - одноаффиксные слова

Нетрудно заметить, что общность корневой морфемы как вещественного стержня слова объединяет однокорневые синонимы и антонимы в плане тяготения их к формальному подобию, аполлоническому единообразию и статичности, обеспеченной длительной фиксацией внимания на значительном формальном сходстве Вместе с тем, так же очевидна асимметричность однокорневых антонимов inexact -exact (R L Stevenson), а, главное, их атональное, «антипатическое» отталкивание в семантическое плане

Одноаффиксные антонимы, так же отталкиваясь в атональном состязании в семантическом отношении, в то же время в формальном плане демонстрируют аполлоническую симметричность и ритмичность positive - negative (R Р Warren), greatness - littleness (E Waugh), что объединяет их с одноаффиксными синонимами

Использование ресурсов деривации, создающей слова благодаря многообразию словообразовательных моделей и средств, приводит к различию производных в отношении словообразовательной структуры, что позволяет соотнести в морфемной корреляции антонимы равнопроизводные merciless — merciful (Т Caldwell) и разнопроизводные honour - dishonour (J Braine) В формальном плане первые по-аполлонически симметричны, ритмичны, статичны, последние по-дионисийски непропорциональны, неритмичны, динамичны, что явственно проявляется при изображении их в реляторной записи и в графической транскрипции R2O _ mercy RjO honour

R3R2O merciful R2R2O dishonour

merciless

Но в любом случае в семаншческом плане и равно,- и разнопроизводные антонимы «антипатически» отталкиваются в атональном состязании как противопоставленные слова

Те же ресурсы системы деривации позволяют образовать производные антонимы одной и разной частеречной принадлежности, что дает возможность обыграть в морфемной корреляции как линейную асимметрию внутричастеречных антонимов visible - invisible (О Wilde), так и угловую, векторно-поворотную асимметрию межчастеречных антонимов unprotected - protection (S Lewis) И в том, и в другом случае асимметрия создает иллюзию движения - меньшую при внутричасте-речной антонимии и большую при межчастеречной антонимии Различие двух типов асимметрии наглядно представляет графическая запись производных, отражающая и разные траектории взгляда, охватывающего одноморфемные антонимы в единство

Обращение к ресурсам семантики выявляет многообразную природу семантической (логической) корреляции, связывающей антонимичные слова, которая может быть контрадикторной abnormal - normal (F S Fitzgerald), контрарной happy -unhappy (J Austen), конверсивной conquerors - conquered (M Mitchell), векторной downward - upward (Th Dreiser)

Игровое взаимодействие морфемного повтора и антонимии, отвлекающее читателя на какой-то момент от функций прямой референции и коммуникации и фокусирующее внимание на формально-семантических взаимоотношениях самих языковых знаков, может обогащаться дополнительными игровыми моментами, обеспеченными ингегра-тивным взаимодействием разноуровневых единиц и явлений. Так, симметричность семантики конверсивов conquerors - conquered, различающихся лишь ориентацией на субъект/обьекг действия, усилена в нижеследующем предложении параллелизмом как симметрично организованной синтаксической структурой, ритмичным звучанием двух частей фразы, симметричной локализацией морфемного повтора - эпифорической conquerors - conquered и анафорической arrogance - endurance Столь явная игра сконденсированного уподобления служит, однако, не цели усиления тождества, но, напротив, выдвижения на первый план различия антоним ичных морфемных коррелятов, их атонального противостояния в непреодолимой антитезе

Arrogance and callousness for the conquerors, bitter endurance and hatred for the conquered (M Mitchell)

Подытоживая рассмотрение игрового взаимодействия одноморфемных антонимов, следует сказать, что их объединяет с синонимичными словами общий лингвистический механизм, обеспечивающий игру тождества/различия В основе лингвоэстетиче-ской игры антонимичных и синонимичных коррелятов, извлекающей ресурсы морфе-мики, деривации, семантики, лежит формальная членимостъ, структурированность слов, обусловленная тем, что играющие на площадке морфемного повтора синонимы и

visible

антонимы - это формально-членимые, генетически-родственные слова, обладающие общей структурирующей частью

Игровую специфику антонимичных морфемных коррелятов можно описать в терминах такой антропоориентированной общемировой фигуры упорядочивания, как «антипатия», отталкивание Схватывающихся в атональном состязании антонимов сближает не столько формальное сходство, сколько семантическое противоречие, нуждающееся в общности места, топоса, чтобы получить разрешение Так в игре языковых форм видится далекий отсвет субъективно-воспринимаемых, дивина-тивно-схватываемых взаимосвязей мировых форм, в основе которых лежат, с одной стороны, противоречивость, с другой стороны, единство всего сущего

В третьей главе - «Разнообразие семантических корреляций на площадке морфемного повтора» — описываются различные виды смысловой соотносительности, складывающиеся между одноморфемными словами Диапазон смысловой связи между ними достаточно широк Разнообразие сплетения смыслов, наблюдаемое на игровой площадке морфемного повтора, в определенной мере обусловлено семантическим релятивизмом языкового знака, проявляющимся в подвижности семантических границ слова, позволяющих ему сочетаться с самыми разными словами

Смысловая общность может не носить парадигматически-связанного характера, свойственного синонимам и антонимам, а иметь внелингвистические, экзистенциально-обусловленные основания, проистекающие из общечеловеческого опыта Так, в одну цепочку объединены слова, общим денотативным знаменателем которых является жизненный опыт человека, показывающий, что каждый человек, будучи существом социальным, проживает все же свою жизнь по-своему, в одиночестве проходя свой жизненный путь

< > he did not know how to get understanding or Imngness or oneness or any of those things, could not even imagine what they were (J Priestley)

Общечеловеческий опыт может лежать в сближении слов не только в плане денотации, но и коннотации Отрицательная модальность следующих слов объясняется нарушением обозначаемыми ими явлением этической и этологической (поведенческой) норм

His former expression, a mingling of cupidity and hostility, returned, remamed ten seconds, and vanished (O Henry)

Примером положительной модальности является цепочка слов, несущих общий, жизнеутверждающий смысл

She was, he says, «of a warm nature, < > agile, resourceful and cheerful < >» (R P Warren)

В одну цепочку могут быть сведены парадигматически непредсказуемые, семантически не соотносимые слова, образующие своим сочетанием бессмысленный, абсурдный набор слов Формально близки, но семантически неконгруэнтны одно-аффиксные корреляты, звучащие в речи безграмотных клерков, очарованных книжными, мудреными словами, которым контекстуально придается некое интегральное, интенсифицирующее, негативирующее значение

The old town notified us < > that they was going to give us the biggest blow-out, complimentary, alimentary, and elementary < > (O Henry)

Таким образом, формальная общность, иррадиируя эффект единства, окказионально рождает смысловую совместимость, предстающую в некоем смутно-нерасчлененном виде

Демонстрируя самые разные смысловые связи, морфемные корреляты как формально-членимые, генетически-родственные слова, обладающие общей структурирующей частью, сохраняют игровой потенциал частичного подобия, конструируемого осью тождества/различия Вместе с тем, одноморфемные слова, в том числе и семантически неконгруэнтные, преднамеренно отобраны автором на том основании, что они способны играть - не только вследствие морфемной общности, но и в силу заложенного в них потенциала семантического релятивизма, смысловой относительности, дающих им большую свободу в синтагматической комбинаторике Кажущаяся случайность, непредсказуемость, легкость подобных сочленений, скрывающие напряженно-селективную работу автора, есть не что иное, как проявление творчески свободного начала в лингвоэстетической игре

В четвертой главе - «Игра слов», реализующая эстетическую категорию комического на площадке морфемного повтора», - рассматривается участие частичной итерации в «игре слов», соотнесенной с категорией комического, основу которого составляет логическое противоречие, порождающее двусмысленность Двойственность толкования смысла, рефлексивно осваиваемая воспринимающим сознанием в попеременном, чередующемся ментально-визуальном движении, свидетельствует о соответствии данного явления важнейшему игровому принципу, характеризующему временной способ бытия игры

Двусмысленность, в основе которой лежит формально-логическое, мнимое противоречие, нарушающее закон самотождественности языкового знака, преодолевающее семантические границы слова, приводит к состязанию смыслов на игровой площадке морфемного повтора, не получающему преференциального разрешения Это характеризует такие инстанции комического, как каламбур, парадокс, оксюморон, шуточная (ложная) реэтимологизация.

В игру слов, провоцируемую морфемным повтором, основанную на формальной членимости, структурированности языкового знака, всегда вовлечены два слова Примером каламбурного сталкивания разных значений полисемантичного слова appearance, допускающего неоднозначную членимость, может служить следующее предложение из романа Ч Диккенса «Оливер Твист»

And then followed a lull description of Oliver's dress, person, appearance and disappearance with the name and address of Mr Brownlow at foil length

В предложении говорится о посланном в газету объявлении о розыске пропавшего мальчика, где описывается внешность Оливера и сообщается о его внезапном исчезновении Вместе с тем, соположение слов appearance и disappearance позволяет прочесть предложение и иначе, увидеть другой смысл, заключающийся в том, что мальчик вначале появился в доме мистера Браунлоу, а затем бесследно исчез Таким образом, происходит одновременная реализация разных значений слова appearance (внешность/появление), заданных эпидигматическими, деривационно-мотивационными отношениями, допускающими одновременное сосуществование противонаправленных процессов регрессивных и прогрессивных (Голев 1998) В значении «внешность» слово appearance претерпевает регрессивные процессы мор-

фологического опрощения и деэтимологизации, десинхронизирующие первичную мотивированность и связь с производящим глаголом appear В значении «появление» слово appearance, сохраняя связь с производящим глаголом, не теряет первичной мотивированности, что свидетельствует о протекании прогрессивного процесса в деривационно-мотивационных отношениях

Сказанное означает, что морфемный повтор инициировал игровое состязание разных смыслов одного и того же неоднозначно-членимого слова, которое, попеременно чередуясь, предстает разным языковым знаком то аниконическим, формально-неразложимым, то индикаторным, формально-членимым

Иллюстрацией парадокса может служить следующее утверждение, основанное на мнимом контрасте, совмещающем разные семантические планы слова extraordinary, способного обозначать как высшую степень необычности, так и предельную заурядность

But he is so ordinary that he's extraordinary (J Fowles)

Игра слов, возникающая на площадке морфемного повтора, зачастую приводит к оксюморонному сочетанию противоположных по значению слов, в основе которого также лежит мнимое формально-логическое противоречие, нарушающее закон тождества Согласно этому закону утверждение и отрицание могут быть членами реального противоречия только в том случае, когда в них рассматривается один и тот же объект, в одно и то же время, в одном и том же отношении (Свинцов 1998) В качестве примера оксюморонного сочетания формально-членимых слов с общей корневой морфемой можно привести следующие межчастеречные антонимы, один из которых (artfully) может пониматься двояко как искусно, а, значит, естественно, и искусственно, а, значит, притворно, неестественно

< >she refrained from mentionmg the fact at the supper table m the artfully artless manner Swellen had (M Mitchell)

Игра слов может возникать в результате шуточной, ложной реэтимологизации, когда словам придаются несуществующие отношения формально-семантической выводимости Такую псевдоэтимологию, приписывание слову несвойственной ему внутренней формы, наблюдаем в слове disconsolate (безутешный), соотносимом с глагольной основой console (утешать), которое искусственно увязывается с формально-сходным па-ронимичным словом Consulate (консульство), что придает ему ложное значение «лишенный или не принимаемый консульством»

< > so he drove out that morning to the Consulate There was the usual cluster of disconsolate Indians round the door (E Waugh)

Вышеуказанные разновидности «игры слов» объединяет не только двусмысленность, актуализация которой приводит к игровому состязанию, когда попеременно чередуются, сталкиваются разные смыслы Важно то, что ведущую роль в этом осуществляет членимость, структурированность слова, выявляемая в ходе ментальной операции сегментации слова, провоцируемой морфемным повтором В результате анализа/синтеза неоднозначно-членимого слова на выходе получается то один, то другой смысл, напоминая этим самым игровую подмену, чередующуюся подстановку игрока При этом ни одному из играющих смыслов не отдается предпочтения, и они охватываются воспринимающим сознанием прогрессивно-регрессивным игровым движением в единое эстетически-рефлексивное кольцо

ЧАСТЬ IV. Игровой потенциал лексического аспекта морфемного повтора.

В первой главе - «Взаимодействие морфемного повтора и окказионального словообразования» - описываются авторские неологизмы, представленные на площадке морфемного повтора, их особенности и способы создания Игра, олицетворяющая свободу и творчество, диалектична в ней сплавляются противоборствующие стороны аполлоническое и дионисийское начало необходимость следования правилам и свобода в их осуществлении, общепринятый канон и непредсказуемые отступления от него, ограничения и их творческое преодоление Эта диалектика находит свое проявление при создании новых слов, потенциальных и окказиональных, которые используются на площадке морфемного повтора в качестве объекта лингвоэстетической игры

Потенциальное слово, отсутствующее в языковой системе, но не нарушающее нормативные ограничения, реализует аполлоническое стремление соответствовать правилу и сложившемуся традиционному канону, что демонстрируют, например, образованные по регулярным словообразовательным моделям слова accentless, giraffish, ovenfuJ в следующих цепочках accentless - emotionless (D Francis), giraffe -giraffish (J Fowles), oven - ovenful (D H Lawrence)

Истинный окказионализм, преступающий самые разные запреты, в том числе и общекатегориальные (частеречные), нарушающий формальные, семантические, стилистические закономерности сочетаемости непосредственно составляющих компонентов, преодолевающий межъязыковые барьеры и границы протяженности слова, воплощает дионисийское стремление к чрезмерности и самопревышению

Так, в стремлении расширить круг производящих основ за счет мотивирующих слов иной частеречной принадлежности, преодолевая самые жесткие заслоны общекатегориального характера, автор создает слово thmkless, комбинируя адъективный суффикс -less не с именной, а глагольной основой, что противоречит системной закономерности

They think they think and such thmkless creatures are the arbiters of the lives of the few who really think (J London)

В окказиональном oblongness преступается формальная, эвфоническая норма, диктуемая правилами морфонологии, запрещающими скопление на морфемном шве сонантов

They were made up a little now, a faintly Slavonic oblongness about them accentuated, and they had a directness he liked (J Fowles)

Зачастую нарушается ограничение на использование формально-сложной основы, препятствующей ее языковой валентности

I could see daylight through a keyhole < > One keyholeful of light m seven days (J Fowles, cp узуальные lungful, spoonful и т д )

В этом ограничении просматривается запрет на увеличение границ слова, его протяженности Особенно ярко преодоление этого предела обнаруживается в голофрастических конструкциях (Сыроваткин 1976) Голофрастическое образование, представляющее собой «обломок» фразы как синтаксического целого, окказионально притязает на «словность», подражая слову в своем уподоблении Эта игра, размывающая границы между фразой и словом, основана на важнейшей онтологической и гносеологической категории части/целого

Ending, as Being-toward-the-end, must be clarified ontologically in terms of Dasein's kind of Being (I Murdoch)

В следующем случае игра идет по другим правилам, когда сочетаются семантически несочетаемые идея сверхкачества, передаваемая префиксом super, - и понятие болезни, в котором заложена идея не возрастания, а убывания качества, а именно, жизненных сил

«Or maybe it is a kind of supersickness you've got yourself» «There's a hell of a lot of sick people», he said glumly < > (R P Warren)

Яркий окказионализм характеризует мораль общества, где неизлечимой сверхболезнью считается профессионализм и самоотверженность врача, дарящего людям здоровье, а не извлекающего из этого выгоду

В следующем предложении существительное culture, ассоциируемое с высокими интеллектуальными достижениями, стилистически не согласуется со сниженным, грубовато-фамильярным глаголом grab в окказионально-созданном слове culture-grabbing

«You have the chance to get all sorts of culture and everything and I just stay home < > Will you help me?» «Sure Anything I can do to help you m the culture-grabbing lme - yours to oblige, G F Babbitt» (S Lewis)

Окказиональное слово способно преодолеть и межъязыковые барьеры, что обнаруживается в так называемых «фантазийных» словах (Розен 1991), представляющих собой псевдо-макаронические, гибридные образования, комбинирующие иноязычные и исконные элементы, играющие в игру имитации, подражания «How's the much famoso majordomoso ?» (S Lewis)

На игровой площадке морфемного повтора, содержащей окказиональное слово, задействованы самые разные способы словообразования (словообразовательные процессы) аффиксация, а именно, суффиксация princess - pnncessity (S Lewis) (обращение) и префиксация American — sur-American (S Lewis), конверсия son-in-law — to father-in-law (H Fielding) (с меной опорного компонента), словосложение аддитивные композиты hatred - headache - hatred-headache (Т Caldwell), сложнопроиз-водные слова week-end - week-endy (J Priestley), контаминация money - moneyhohc (D Francis), редеривация expect - unexpected-to unexpect (S Lewis)

Вместе с тем, при всем разнообразии словообразовательных процессов, свидетельствующих об «избытке сил» языкового организма, между конституентами цепочки складываются, в основном, словообразовательные отношения словосложения и аффиксации, что позволяет утверждать о введении дионисийского многообразия в упорядочивающее, унифицирующее, аполлоническое русло

Как правило, на игровой площадке морфемного повтора, помимо окказионализма, находится узуальное слово, первообразное или производное, которое представляет собой опору для авторского неологизма, как для его понимания, так и для его создания При корневом повторе между ними обычно складываются отношения формально-семантической производности, то есть выводимости вновь созданного слова из его узуального коррелята think - thinkless (J London) При аффиксальном повторе между ними выявляются отношения, свойственные словообразовательной модели, служащей образцом создания слов coldness - woodenness (V Woolf)

Важнейшим игровым ресурсом является чпенимостъ, структурированность вновь созданного слова Частичная итерация, направляющая языковое сознание на анализ/синтез окказионального слова, позволяет увидеть механизм его создания как оно было образовано, как его части сформировали целое, как из старых, известных компонентов сформировалась новая, неизвестная целокупность Так эстетически осмысляется соотношение части/целого, «поэтическая морфология» формально-членимого неологизма, его индикаторная образность, чему в немалой степени содействует наличие в тексте морфемного повтора, соотносящего в одной цепочке узуальное и окказиональное слова

Во второй главе - «Метаморфозы словообразовательного замещения на площадке морфемного повтора» - рассматривается такое явление, как окказиональная словообразовательная замена, суть которой помогает прояснить привлеченная из античной мифологии идея метаморфозы, базирующейся, в свою очередь, на принципах превращения и тождества, мнимости, маскировки, обмана, подмены, присутствия и отсутствия, которые вовлечены в игру означаемого и разных означающих

Подобную метаморфозу, которая происходит под «давлением большинства» в суффиксальной цепочке, претерпевает узуальное слово dépression, вытесненное своим окказиональным «трансформом» depressmgness

Ugh' Too much femmme slush and slot < > Too much messiness and brightness and depressmgness and sympathy (J Pnestley)

Метаморфозная подмена, достигаемая трансформацией канонического языкового знака путем замены в нем одной из составляющих морфологических частей, обусловлена «избытком сил» языкового организма, наличием синонимичных единиц (префиксов, суффиксов, корней), обеспечивающих варьирование средств языкового выражения В основе явления лежит членимостъ, структурированность слова, части которого поддаются замене Так происходит подмена узуального слова его окказиональным синонимом, что достигается замещением аффиксальной морфемы, а именно префикса unsubstantiality - uncertainty (Ch Bronte), cp узуальное insubstantiahty) или суффикса amusmg-amusingness (S Lewis), cp узуальное amusement), замещением корня complexées - uncomplex (T Caldwell), cp узуальное simple), заменой словообразовательной модели unwasteful - unadventurous (S Lewis), cp узуальное wasteless)

Метаморфоза, происходящая с узуальным словом, приводит к игре подмены, обмана, подстановки, присутствия/отсутствия, порождающей эффект своеобразного оборотничества, двойственности, когда попеременно проявляется то присутствующее окказиональное, то отсутствующее узуальное слово, вызванное в памяти его синонимичным неологизмом

В подобной игре языковых форм, выплескивающей на поверхность идеи части и целого, структурации и интеграции, трансформации и устойчивости, скрывается глубинная идея, связывающая метаморфозы словообразования с метаморфозами мироздания Чудо устойчивости природы, при всех своих изменениях остающейся самотождественной (Гейзенберг 1989), воспринимается как игра природных сил, и эта игра, интериоризированная человеческим сознанием, отдаленно отсвечивает в языковой игре метаморфозного, самотождественного преобразования

ЧАСТЬ V. Игровой потенциал синтаксического аспекта морфемного повтора.

В первой главе - «Взаимодействие морфемного повтора и инверсии» - рассматриваются различные аспекты использования одноморфемных слов в предложениях с инверсионным словопорядком, характеризующие их с точки зрения морфемного состава, фразового/сверхфразового уровня функционирования, позиционного расположения

Инверсионный словопорядок сочетается с частичной итерацией, задейст-вующей ресурсы деривации и морфемики, вовлекающей в игровую корреляцию слова с общей корневой и аффиксальной, свободной и связанной морфемой, в чем проявляется творческое стремление по-дионисийски разнообразить игру, избегая чрезмерного крена в сторону аполлонической упорядоченности, рискующей превратиться в обычную стандартизацию и шаблон При этом отмечается тенденция использовать морфемные корреляты в разных частях структурно-сложного предложения, а также в соседствующих предложениях в рамках сверхфразового единства

Had he married a more amiable woman, he might have been made still more respectable than he was (J Austen),

He began to feel these subtleties which he could fmd words to express With every expression came increased conception (Th Dreiser)

Но в любом случае игровая площадка морфемного повтора строится на основе достаточно близко расположенных слов, объединенных частичной итерацией, что вводит их в апперцепционный обзор, с чего начинается их рефлексивное, прогрессивно-регрессивное, эстетически-игровое освоение, сосредоточенное на собственно языковом выражении, заданном осью тождества/различия

Обращение к такому аспекту взаимодействия итерации и инверсии, как их пространственная локализация, рассмотренная в терминах билатеральной асимметрии левой/правой сторон, обнаруживает единую тенденцию, свойственную как морфемному повтору, так и стилистической инверсии, соответствовать объективному порядку мироздания и пространственной ориентации человека, эксплицированных в оппозициях левое/правое, простое/сложное, исходное/последующее, начальное/финальное

Для инверсии характерно ее сдвижение в правостороннюю, последующую, сукцедентную позицию, в сравнении с левосторонней, антецедентной позицией части предложения или предложения с прямым словопорядком, что способствует смягчению эмфатического эффекта инверсии как высокоэкспрессивной стилистической фигуры Что касается морфемной итерации, то и здесь обычно в правой, последующей, инвертированной части располагается формально более сложное слово

As these therefore reflect no honour < >, so neither is he at all dishonoured < > (H Fielding),

Сказанное не означает непременного диктата аполлонической закономерности следовать от простого к сложному Дионисийское преодоление этого правила можно увидеть в том, что инверсия встречается все же в антецедентной, инициальной позиции, а также в том, что предшествовать способно формально более сложнее слово Miserable as he was on the steamer, a new misery came upon him (J London),

What if the spot awakened thoughts of deaxW Die who would, it would still remain the same (Ch Dickens)

Для инвертированных предложений характерна та же локализация морфемных коррелятов, о которой говорилось ранее, а именно, цепочечная при корневом и параллельная при аффиксальном повторе, что свидетельствует о подчинении инверсии общим конструктивным закономерностям, заложенным в итерации как текстосвя-зующей категории

< > he should not have been too proud to be dishonest - for dishonesty I must call it (J Austen),

So acutely did Mrs Dashwood feel this ungracious behaviour, and so earnestly did she despise her daughter-m-law for it, that < >, she would have quitted the house forever

< >(J Austen)

Итак, взаимодействие частичной итерации и стилистической инверсии явственно обнаруживает игру противоположных начал тенденцию к аполлонической упорядоченности и дионисийскому отступлению от нее Инверсия как высокоэкспрессивная, изначально синтаксически «деструктивная» макрофигура, нацеленная на нарушение правил канонического словопорядка, в значительной степени уравновешивается, умеряется повтором, в котором, прежде всего, заложено конструктивное, организующее, текстосвязующее начало С другой стороны, явное стремление языковой формы выдвинуться, привлечь к себе внимание конвергенцией приемов - инверсии и итерации, -отодвинув на какой-то момент содержательный аспект, указывает на ее эстетическую, а не практически-рациональную целесообразность, что свидетельствует о реализации лингвоэстетической игры, обеспеченной взаимодействием морфемного повтора и стилистической инверсии Определяющее значение при этом имеет членимость, структурированность слова, поскольку в игровое взаимодействие итерации и инверсии вступают формально-членимые слова с общей морфемой

Во второй главе - «Роль и место морфемного повтора в актуальном членении предложений с инверсионным порядком слов» - анализируются такие аспекты слов с итеративной частью, как их коммуникативная характеристика с точки зрения константности/переменности темы/ремы, тип повторяющейся морфемы, корневой/аффиксальной, и тип осуществляемой ими связи, цепной/параллельной

Для корневого повтора характерно изменение коммуникативной роли итеративного элемента в актуальном членении предложения, причем, как правило, наблюдается рема-тематическая миграция повторяющегося корня на фоне цепочечной связи Разно-струкгурность однокорневых слов способствует акцентированию их различия, включая, таким образом, их в игровое состязание на оси тождества/различия

She was confined for some days to the house, but never had any confinement been less irksome (J Austen)

Аффиксальному повтору более свойственна константная коммуникативная нагрузка итеративного компонента, причем повторяющийся аффикс обычно принадлежит словам, несущим рематическую информацию Это происходит при реализации, главным образом, параллельной связи, симметричность которой усилена, в большинстве случаев, симметричностью равнопроизводных морфемных коррелятов

"Very willingly could I leave Hawaii, < > "Very lightly could I leave my house

< > Very bravely could I go to Moloka < > (R L Stevenson)

Изучение роли и места морфемного повтора в связи с актуальным членением предложения выявило наличие игровой составляющей во взаимодействии данных аспектов При этом корневой и аффиксальный повторы используют разные правила игры Первому свойственна асимметрия во взаимоотношениях коррелятов, дионисий-ский динамизм, метаморфозная подмена, при которой один и тот же констигуент слова, а именно, корневая морфема, является то в облике информативно нового, неизвестного, то старого, знакомого Второму присуща аполлоническая статика, высокая степень упорядоченности, проявляющиеся в сохранении частью слова - аффиксальной морфемой - коммуникативно-информативной нагруженное™ и в параллелизме синтаксических структур, сопровождающих аффиксальную итерацию

ЧАСТЬ VI. Морфемный повтор как ключ к смысловому содержанию художественного произведения.

В первой главе - «Понимание художественного произведения как герменевтическая проблема» - характеризуется сложная проблема герменевтического освоения литературного произведения как многосмысленного эстетического знака, в котором означающее отнюдь не однозначно равно означаемому Скрытый в произведении смысл обусловливает необходимость его раскрытия и освоения, что предполагает осуществление читателем герменевтической деятельности, в сферу которой входят процессы понимания и истолкования

Разнообразны пути герменевтического освоения смыслового содержания произведения, к которым относятся диалог, основанный на диалектике вопроса и ответа, рефлексия как размышление над становлением процесса понимания, размыкание, раскрывающее возможности смысла посредством набросков, вариантов понимания, структурация текста на значимые фрагменты с последующим синтезированием общего смысла, извлечение из текста ключевых знаков, раскрывающих смысл всего текста, процесс перевода смысла в другую форму выражения

Заложенная в тексте объективная смысловая основа сохраняет его самотождественность при всех вариациях толкования, не позволяя ему рассыпаться на множество индивидуальных смыслов К стабилизаторам смысла можно отнести и ключевые слова, формирующие опорный каркас текста, организующие его в единое целое Важнейшими, критериальными признаками ключевых слов являются повторяемость и частотность употребления, дейктичность, указывающая на более широкое семантическое содержание, сгущенность смысла, передающая в сконденсированном виде свернутую информацию, ретроспектявность осознания его как ключевого, градуальность, позволяющая выявить набор доминантных ключевых знаков, представляющих собой смысловой экстракт текста как целого, образность и символичность, обеспечение ими связности и цельности текста. Наличие этих признаков наделяет ключевые знаки способностью выступать в качестве герменевтического ключа к смысловому содержанию текста.

Во второй главе — «Морфемный повтор как ключ к герменевтическому коду романа У. Голдинга «Повелитель мух»- на практическом материале показывается важная роль в дешифровке закодированного смыслового содержания произведения, которую способны осуществить слова, связанные морфемной итерацией, при условии соответствия их критериальным признакам ключевых знаков

Практическое приложение идеи о морфемном повторе как ключе к герменевтическому коду произведения опиралось на поэтапную, аналитико-синтетическую про-

цедуру По прочтении текста, на первом этапе была проведена компрессия, редукция текста, спрессовавшая текст в сжатый смысловой экстракт, содержащий ключевые слова, связанные морфемным повтором На втором этапе было осуществлено декодирование редуцированного минитекста посредством его расширенного, конкретизирующего толкования

Вначале мы уплотняем, интенсифицируем, сжимаем пространство до одних только морфемных стежков-нитей, свернутых в клубок Затем мы развертываем клубок, и пространство текста расширяется, возвращаясь в экстенсивное, протяженное целое Но это не прежнее, а новое, синтетически воссозданное целое, которое больше своих развернутых частей, а это значит, что круг модифицируется в герменевтическую спираль

Представим сюжетную канву романа, сплетенную стежками морфемных коррелятов, отвечающих критериальным признакам ключевых знаков После авиакатастрофы волею случая дети оказываются на необитаемом острове, который встречает их идиллической картиной песчаным пляжем (sand - sandy), щебетанием птиц (birds — bird-clamour)

Но вот в дальней дымке пляжа появляется что-то темное (dark - darkness), и это оказывается группа марширующих детей, одетых в черную униформу, беспрекословно подчиняющихся Джеку Меридыо С их появлением на острове устанавливается «порядок» в результате «демократического» голосования (vote — voting) выбирается вождь (chief - chieftari), право говорить получает только тот, кому доверяется раковина Последняя, еще секунду назад не имевшая названия (thing - trumpet-thing), приобретает огромную силу, становясь символом власти

Дети еще надеются на спасение (rescued — rescue), поддерживая огонь сигнального костра (fire - bon-firé), охота на диких подсвинков помогает добыть еду и выжить (hunt - hunter, piglet - pig - pig 's)

Постепенно дети привыкают к такой жизни, и читателя настораживает, с какой легкостью и весельем они выбирают в своей среде изгоя и меняют кличку умного очкарика (Fatty - Piggy), включив его тем самым в ассоциативный ряд жертв - подсвинков как объект охоты Резко увеличивается число цепочек с корневыми морфемами pig и hunt ( pig-run - pig's, hunter - hunting„ - hunt„ и др )

Дети теряют человеческий облик, перестают следить за собой (dirty — dirt), не боятся больше леса, в котором созрели съедобные плоды (ripe— ripeness) и, наконец, гасят сигнальный костер (smoke - smokeless) Время созревания плодов символически совпадает с моментом, когда дети созревают для одичания (savage - savagery, wild — wildness) Симптоматично, что с этих страниц, описывающих одичание и полное подчинение детей Джеку Меридыо, в текстовых цепочках появляются слова кровь и смерть (pig — pig-dying, blood — blooded„dj др ) С этого момента в последовательностях слов, объединенных общностью лексической и флективной морфем, исподволь вводится подтекстовая информация в них впервые оказываются имена будущих жертв - Хрюши и Саймона, - убитых одичавшими детьми много позднее (Piggy — pig, Piggy's - stag's, Simon 's— pig's, meat — pig-meat - Piggy — pig - meat-eating)

Окончательное одичание наступает, когда скрытая под раскрашенными масками толпа (war-pamt - pamtmg„ — pamtedad,) исполняет под раскаты грома

(explosion - explode) и проливной дождь (waterfall - water) первобытный тотемный танец, становясь то человеком, то зверем В экстатическом исступлении толпа, ведомая примитивным, архаическим мышлением, отождествляющим предмет и его изображение, убивает Саймона и Хрюшу

Появившийся в конце романа военно-морской офицер видит лишь перепачканных мальчишек, заигравшихся в войну, не подозревая, что дети нуждаются не в том, чтобы их помыли и вытерли им носы (nose-wipe - unwiped nose), но в том, чтобы очистилась их душа

В ключевых словах с повторяющейся морфемой заложена самая разнообразная информация содержательно-фактуальная, концептуальная, подтекстовая Так, в самом начале, в эпизоде, в котором Джек Меридью впервые выходит на охоту, ключевыми становятся слова hunter — dog — аре - furtive - thing, которые характеризуют трансформацию героя, проходящего эти этапы — от охотника до неуловимой вещи -на наших глазах Неслучайно доминирующие слова выделены повтором dog-like — ape-like, furtive - primitive - oppressive Глубокий подтекст заложен в ключевом слове furtive, вырастающем до символа, означающего неуловимость вещи, ее стремление слиться с другими, то есть отказаться от самой себя, от своего места в пространстве, что переводит ее из разряда бытующей сущности в небытие, пустоту Изменение человеком своей сути есть величайшее зло, говорит нам роман языком символа

Многообразие функций ключевых слов, содержащих общую морфему, их способность свертывать и нести разного рода информацию - фактуальную, концептуальную, подтекстовую, способность нести обобщенный, символический смысл придает ключевым словам, связанным морфемным повтором, исключительную важность в плане использования их в качестве герменевтического ключа, позволяющего вскрыть заложенный в рассматриваемом романе скрытый смысл

Благодаря членимости, структурированности слов создается единство ключевых знаков, существующих не изолированно, а в расщепленно-сочлененном словесном комплексе, что свидетельствует о способности частичной итерации приводить в действие текстосвязующий механизм, объединяющий организующую силу повторения и ключевых знаков

В заключении подводятся основные итоги исследования Изначально допуская разные подходы к явлению морфемного повтора, полагаем, что концептуальные основания, выдвигаемые в данной работе, позволяют высветить те аспекты частичной итерации, которые при другом подходе остались бы незамеченными Обоснование игровой концепции, заложенной в теоретическую модель (гносеологический конструкт) игры, позволило осуществить многоаспектное изучение феномена морфемного повтора с точки зрения проявления в нем сущностных, дистишегивных характеристик игры, приведшее, в итоге, к экспликации игры языковых форм, имплицированных данным феноменом в художественно-прозаическом тексте

В морфемной итерации потенциально заложена способность взаимодействовать с самыми разными языковыми единицами и явлениями, извлекая из совместного функционирования многообразные игровые ресурсы Играя каждый раз по новым правилам игры, определяемым спецификой взаимодействия с тем или иным лингвистическим явлением, морфемный повтор всегда сохраняет присущие ему свойства, характеризующие его как лингвоэстетическую игру, заданную осью тождест-

ва/различия, обладающую присущим ей способом бытия в пространстве и времени и особым игровым восприятием, важное место в котором занимает антропоморфическая составляющая Лингвоэстетическая игра морфемного повтора не противоречит серьезности, что доказывается участием слов с общей структурной частью в передаче важнейшей содержательной информации, вложенной в художественное произведение, что позволяет использовать их в качестве герменевтического ключа, раскрывающего скрытый смысл произведения

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора

Монография:

1 Карпухина, Т П Морфемный повтор в художественном тексте в свете общеэстетической теории игры монография [Текст] / Т П Карпухина - Хабаровск ДВГГУ, 2006 -392 с (22,78п л)

Публикации в ведущих научных рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК:

2 Карпухина, Т П Ключевые слова и морфемный повтор в английской художественной прозе (на материале романа У Голдинга «Повелитель мух» [Текст] / Т П Карпухина // Известия РГПУ им А И Герцена Общественные и гуманитарные науки - № 8 (34) - 2007 - Спб РГПУ, 2007 - С 52-61 (1 п л)

3 Карпухина, Т П «Игра слов» и морфемный повтор членимость слова как лингвистическая основа комического обыгрывания [Текст] / Т П Карпухина // Омский научный вестник - № 7 (43) - 2006 - Омск ОмГТУ, 2006 - С 239-243 (0,5 п л)

4 Карпухина, Т П Место морфемного повтора в актуальном членении предложений с инвертированным порядком слов (на материале английской художественной прозы) [Текст] / Т П Карпухина // Вестник Томского государственного педагогического университета - Вып 4 (55) - 2006 Серия Гуманитарные науки -Томск ТГПУ, 2006 - С 71-76 (0,5 п л)

5 Карпухина, Т П Отношения антонимии между словами, связанными морфемным повтором в английской художественной прозе [Текст] / Т П Карпухина // Вестник Томского государственного педагогического университета - Вып 4 (55) -2006 Серия Гуманитарные науки -Томск ТГПУ, 2006 - С 110-118 (1 п л)

6 Карпухина, Т П Способы образования окказиональных слов в одномор-фемных текстовых цепочках в английской художественной прозе [Текст] / Т П Карпухина // Вестник Чувашского университета — № 1 — 2006 Серия Гуманитарные науки - Чебоксары Изд-во Чуваш ун-та, 2006 - С 196-207 (1 и л )

7 Карпухина, Т П Взаимодействие морфемного повтора и инверсии (на материале английской художественной прозы) [Текст] / Т П Карпухина // Вестник Чувашского университета - № 5 - 2006 Серия Гуманитарные науки - Чебоксары Изд-во Чуваш ун-та, 2006 - С 116-124 (1 п л)

Статьи и тезисы докладов

8 Карпухина, Т П Игра слов и морфемный повтор комическое «состязание» смыслов в словах с общей морфемой ( на материале английской художественной прозы) [Текст] / Т П Карпухина // Вестник Воронежского государственного уни-

верситета Серия Лингвистика и межкультурная коммуникация - № 1 - 2007 -Воронеж ВГУ, 2007 - С 81- 89 (1 и л)

9 Карпухина, Т П Комбинаторика компонентов окказионального слова, входящего в одноморфемную текстовую цепочку (на материале английской художественной прозы) [Текст] / Т П Карпухина // Вестник Поморского университета -Вып 3 - 2007 Серия Гуманитарные и социальные науки - Архангельск Изд-во Поморского гос ун-та, 2007 - С 63-70 (0,7 п л)

10 Карпухина, Т П Функционирование словообразовательного гнезда в художественном тексте (на материале английского языка) [Текст] / Т П Карпухина // Деп в ИНИОН РАН № 48588 от 19 10 1993 г - Библиографический указатель ИНИОН РАН «Новая литература по социальным и гуманитарным наукам Языкознание» - № 3-4 - 1994 - С 1-15 (0,6 п л)

11 Карпухина, Т П Корневой повтор и словообразовательные связи в художественном тексте [Текст] / Т П Карпухина // Материалы 41-й итоговой научной конференции вЗч -Ч 3 -Хабаровск ХГПУ, 1995-С 65-66 (0,1 п л)

12 Карпухина, Т П Виды корневого повтора в английской художественной прозе [Текст] / Т П Карпухина // Материалы 42-й научной конференции в 3 ч - Ч 2 -Хабаровск ХГПУ, 1996-С 63 (0,1 п л)

13 Карпухина, Т П Корневой повтор в художественном тексте (на материале английской прозы) [Текст] / Т П Карпухина // Язык в эпоху знаковой культуры тезисы докладов и сообщений международной научной конференции (Иркутск, 17-20 сентября 1996) -Иркутск ИГПИИЯ, 1996 -С 58-59(0,1 п л)

14 Карпухина, Т П Корневой повтор в английской художественной прозе [Текст] / Т П Карпухина // Деп в ИНИОН РАН № 52192 от 27 12 96 г - Библиографический указатель ИНИОН РАН «Новая литература по социальным и гуманитарным наукам Языкознание» -1997 -С 1-31 (2п л)

15 Карпухина, Т П Аффиксальный повтор и корневая аллитерация в английском художественном тексте [Текст] / Т П Карпухина // Материалы 43-й научной конференции -Вып 7 -Хабаровск ХГПУ, 1997-С 28-32 (0,3 п л)

16 Карпухина, Т П Одноаффиксные текстовые цепочки и звуковой повтор в английской художественной прозе [Текст] / Т П Карпухина // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики сб докладов научно-практической конференции / Тюменский гос ун-т —Тюмень ТГУ, 1997 -С 33-37 (0,4п л)

17 Карпухина, Т П Когнитивные аспекты использования окказиональных и иноязычных слов в однокорневых и одноаффиксных текстовых цепочках [Текст] / Т П Карпухина // Лингвистика текста тезисы докладов Всероссийской научно-практической конференции / Орский госпединститут - Орск ОГПИ, 1998 - С 20 -22(0,1 п л)

18 Карпухина, Т П Когнитивно-релевантные аспекты функционирования словообразовательных гнезд и словообразовательных рядов в тексте [Текст] / Т П Карпухина // Когнитивная лингвистика современное состояние и перспективы развития материалы Первой Международной школы-семинара по когнитивной лингвистике в 2 ч / Тамбовский госпедуниверситет им Г Р Державина - Тамбов ТГПУ, 1998 -Ч 2 - С 138-141 (0,25 п л)

19 Карпухина, Т П Виды корневого повтора в художественном тексте и их взаимодействие (на материале английского языка) [Текст] / Т П Карпухина // Методы лингвистических исследований межвузовский сб научных трудов в 2 ч - Ч I -Хабаровск ХГПУ, 1998 -С 33-51 (1,2п л)

20 Карпухина, Т П Морфемный повтор в художественной прозе [Текст] / Т П Карпухина // Динамика педагогического образования от института к университету тезисы докладов Международной научно-практической конференции (29-30 сентября 1998 г)-Тула Тульскийгоспедуниверситет им Л Н Толстого, 1998 - С 299-300 (0,1 п л)

21 Карпухина, Т П Аллитерация и аффиксальный повтор в тексте художественной прозы [Текст] / Т П Карпухина // Культурно-языковые контакты Материалы зональной межвузовской конференции, посвященной 40-летию факультета филологии ДВГУ (28 марта 1997 г ) -Вып 1 -Владивосток ДВГУ, 1999-С 30-44 (0,8 п л)

22 Карпухина, Т П Функционирование комплексных единиц системы деривации в художественной прозе (когнитивный подход) [Текст] / Т П Карпухина // Материалы II регионального научного семинара по проблемам систематики языка и речевой деятельности (13-15 сентября 1999 г) -Иркутск ИГЛУ, 1999 - С 54-60 (0,4п л)

23 Карпухина, Т П Словообразовательное гнездо и его функционирование в тексте художественной прозы [Текст] / Т П Карпухина // Культурно-языковые контакты сб научных трудов - Вып 2 - Владивосток ДВГУ, 1999 -С 30-41 (0,6 п л)

24 Карпухина, Т П Актуализация синхронического словообразовательного гнезда и характер связи между его конституентами в тексте художественной прозы [Текст] / Т П Карпухина // Лингвистическая реальность и межкультурная коммуникация материалы Международной научной конференции (19-21 апреля 2000 г) -Иркутск ИГЛУ, 2000 - С 64-67 (0,3 п л)

25 Карпухина, Т П Одноморфемные текстовые последовательности со связанными корнями в английской художественной прозе [Текст] / Т П Карпухина // Материалы III регионального научного семинара по проблемам систематики языка и речевой деятельности (13-15 сентября 2000 г ) - Иркутск ИГЛУ, 2000 - С 141— 146 (0,3 п л )

26 Карпухина, Т П Взаимодействие аллитерации и аффиксального повтора в английской художественной прозе [Текст] / Т П Карпухина // Методы лингвистических исследований межвузовский сб научных трудов в 2 ч — Ч 2 - Хабаровск ХГПУ, 2000 - С 26-41 (1 п л)

27 Карпухина, Т П Слова со связанными корнями в цепочках слов с общей морфемой (на материале английского художественного текста) [Текст] /Т П Карпухина // Язык как структура и социальная практика - Вып 2 - Хабаровск ХГПУ, 2001 -С 55-62 (0,5 п л)

28 Карпухина Т П Одноморфемные текстовые цепочки в предложениях с инвертированным порядком слов (на материале английской художественной прозы) [Текст] / Т П Карпухина // Язык как структура и социальная практика - Вып 3 -Хабаровск ХГПУ, 2002 - С 53-56 (0,25 п л )

29 Карпухина, Т П Окказиональное слово в одноморфемных текстовых цепочках асимметрия словообразовательных процессов и словообразовательных отношений [Текст] / Т П Карпухина // Язык как структура и социальная практика -Вып 4 -Хабаровск ХГПУ, 2003 -С 49-57 (0,5 п л)

30 Karpukhma, Т Morphemic repetition and inversion m English artistic prose [Text] / T Karpukhma // Лингвистика и межкультурная коммуникация история, современность, перспективы материалы Международной научной конференции -Хабаровск ХГПУ, 2004 -С 64-70 (0,5 п л)

31 Карпухина, Т П Словообразовательная замена (окказиональное vs узуальное) в одноморфемных текстовых цепочках в английской художественной прозе [Текст] / Т П Карпухина // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке -№4 -2004 -Хабаровск ГОУ ВПО ДВГУПС, 2004 -С 139-146 (1 п л)

32 Карпухина, Т П Замещение деривационной морфемы и образование окказионального слова в английском художественном тексте [Текст] / Т П Карпухина // Язык как структура и социальная практика - Вып 5 - Хабаровск ХГПУ, 2004 -С 80-87 (0,5 п л )

33 Karpukhma, Т Morphemic repetition ш English artistic prose [Text] / T Karpukhma // Языковая политика и языковое образование в условиях межкультурного общения сб научных статей по материалам Международной научной конференции 26 - 29 сентября 2006 г - Хабаровск ДВГГУ, 2007 - С 119-128 (0,5 п л)

Карпухина Тамара Петровна

ЛИНГВОЭСТЕТИЧЕСКАЯ ИГРА МОРФЕМНОГО ПОВТОРА ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ АНАЛИЗА ФЕНОМЕНА ЧАСТИЧНОЙ ИТЕРАЦИИ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ (на материале англоязычной художественной прозы)

Автореферат

Подписано в печать 24 12 2007 Бумага для множительных аппаратов Гарнитура Times New Roman Печать RISO Уел -печ 2,56 Тираж 200 экз Заказ

Отдел оперативной печати Дальневосточного государственного гуманитарного

университета 680000, г Хабаровск, ул Лермонтова, 50

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Карпухина, Тамара Петровна

ВВЕДЕНИЕ.

ЧАСТЬ I

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

ГЛАВА I. ИГРОВАЯ КОНЦЕПЦИЯ, ЕЕ ИСТОКИ И ПОСТУЛАТЫ.

1.1. Понятие игры в разных эпистемологических парадигмах.

1.2. Игра как эстетический феномен.

1.3. Сущностные характеристики игры.

1.3.1. Способ бытия игры во времени: ограниченное во времени, свободное от целеустановок самодвижение (energeia).

1.3.2. Анимистическое мировосприятие в игре: восприятие движения неживой природы как игры живого организма.

1.3.3. Преднамеренность игры: взаимосвязь необходимого и случайного

1.3.4. Правила и порядок игры.

1.3.5. Повторение как свойство игрового движения.

1.3.6. Структурное преобразование игры в зрелищное представление.

1.3.7. Способ бытия игры в пространстве: пространственно-объективированная и пространственно-ограниченная структура (ergon).

1.3.8. Функции игры.

Выводы по главе 1.

ГЛАВА II. МОРФЕМНЫЙ ПОВТОР В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ КАК ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ.

2.1. Понятие текста.

2.2. Понятие морфемы. Членимость слова.

2.3. Морфемный повтор как объект исследования: степень разработанности проблемы.

2.4. Морфемный повтор: феномен и явление.

2.4.1. Субстанциональные и реляционные свойства морфемного повтора.

2.4.2. Категории единства и множественности в явлении морфемного повтора.

2.4.3. Категории целого и части в явлении морфемного повтора.

2.4.4. Внешняя и внутренняя форма слова в явлении морфемного повтора.

2.4.5. Аспекты статики и динамики в явлении морфемного повтора.

2.4.6. Поэтическое и прозаическое в явлении морфемного повтора.

Выводы по главе II.

ГЛАВА III. МОРФЕМНЫЙ ПОВТОР КАК ЛИНГВОЭСТЕТИЧЕСКАЯ ИГРА.

3.1. Способ бытия лингвоэстетической игры морфемного повтора в пространстве и времени.

3.2. Игровая площадка морфемного повтора.

3.2.1 Игровая площадка как пространственно-выделенное место для зрелища.

3.2.2. Антропологические основания пространственного ограничения игровой площадки как эстетического феномена.

3.2.3. Игровая площадка как средство обеспечения кругового визуального охвата перцептивного пространства.

3.2.4. Архетипические корни эстетической замкнутости игровой площадки

3.2.5. Текстовая игровая площадка как арена игрового представления слов с повторяющейся морфемой.

3.3. Динамический аспект морфемного повтора.

3.3.1. Индуцирование повтором ретенции внимания.

3.3.2. Индуцирование повтором флуктуаций внимания, создающих субъективную иллюзию движения.

3.3.3. Индуцирование повтором ментальной операции анализа/синтеза членимого слова.

3.3.4. Индуцирование морфемным повтором ментального воссоединения актуализованных единиц с парадигматически родственными словами.

3.3.5. Игровой характер динамического аспекта морфемного повтора. 108 3.4. Антропоморфизация игры морфемного повтора персонифицирующим воображением, рационализированным квази-доксастической конвенцией.

3.4.1. Роль антропоморфизма в духовной деятельности человека.

3.4.2. Роль воображения в научном познании. Воображение, фантазия и фикция.

3.4.3. Роль аналогии как общеметодологического принципа в научном познании.

3.4.4. Использование метафорических обозначений в качестве научных терминов.

3.4.5. Метафорический термин как идеализированный гносеологический конструкт.

3.4.6. Квази-доксастическая конвенциональность игры морфемного повтора.

Выводы по главе III.

ЧАСТЬ II

ИГРОВОЙ ПОТЕНЦИАЛ ФОРМАЛЬНОГО АСПЕКТА МОРФЕМНОГО ПОВТОРА

ГЛАВА I. ПРОСТРАНСТВЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ИГРОВОЙ ПЛОЩАДКИ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА.

1.1. Пространство текста и игровая площадка морфемного повтора.

1.2. Линейная и параллельная локализация морфемных коррелятов.

1.2.1. Рамочная локализация морфемных коррелятов.

1.2.2. Анадиплостическая локализация морфемных коррелятов.

1.2.3. Эпифорическая локализация морфемных коррелятов.

1.2.4. Анафорическая локализация морфемных коррелятов.

1.2.5. Другие виды локализации морфемных коррелятов.

1.3. Контактная и дистантная локализация морфемных коррелятов.

1.4. Лево-правосторонняя локализация морфемных коррелятов.

Выводы по главе 1.

ГЛАВА II. ИГРОВОЙ РЕСУРС ЧЛЕНИМОСТИ СЛОВА ПРИ МОРФЕМНОМ ПОВТОРЕ.

2.1. Живая членимость слов при актуализации в тексте словообразовательного гнезда/ряда.

2.2. Условная членимость слов при актуализации в тексте морфемного гнезда/ряда со связанным корнем.

2.3. Условная членимость слов при актуализации в тексте этимологического гнезда/ряда.

2.4. Дефектная членимость слов при актуализации в тексте псевдоморфемного гнезда/ряда.

2.5. Псевдоморфемная членимость слов при актуализации в тексте разноязыковых словообразовательных систем.

Выводы по главе II.

ГЛАВА III. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА И АЛЛИТЕРАЦИИ.

3.1. Актуализация языкового фонетического уровня в художественно-речевой синтагматике.

3.2. Интериоризация человеком природного и голосового звучания. Эстетическая значимость звуков, воспроизводимых письменной речью.

3.3. Игровое взаимодействие морфемного повтора и аллитерации.

Выводы по главе III.

ГЛАВА IV. РИТМ, СИММЕТРИЯ И ГАРМОНИЯ НА ПЛОЩАДКЕ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА.

4.1. Упорядочивающая роль ритма при морфемном повторе.

4.2. Интериоризация природного ритма, симметрии и гармонии человеческим сознанием.

4.3. Ритм, симметрия и гармония в природе как эстетизированный феномен.

4.4. Восприятие ритма, симметрии и гармонии человеком.

4.5. Проявление ритма, симметрии и гармонии во взаимодействии слов на площадке морфемного повтора.

Выводы по главе IV.

ГЛАВА V. ВНУТРЕННЯЯ РИФМА НА ПЛОЩАДКЕ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА.

5.1. Отличительные признаки стихотворной речи.

5.2. Локальное вторжение рифмы в прозаический текст.

5.3. Внутренняя рифма и ее разновидности на площадке морфемного повтора.

5.4. Элементы поэзии во внутренней рифме, связывающей морфемные корреляты.

Выводы по главе V.

ЧАСТЬ III

ИГРОВОЙ ПОТЕНЦИАЛ СЕМАНТИЧЕСКОГО АСПЕКТА МОРФЕМНОГО ПОВТОРА

ГЛАВА I. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА И

СИНОНИМИИ.

1.1. Семантическая равнозначность как игровой ресурс.

1.2. Корреляция синонимичных слов по морфемному составу.

1.3. Корреляция синонимичных слов по словообразовательной структуре и частеречной принадлежности.

1.4. Стилистическая корреляция синонимичных слов.

1.5. Корреляция синонимичных слов по степени равнозначности.

1.6. Корреляция синонимичных слов по осуществляемой функции.

Выводы по главе 1.

ГЛАВА II. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА И АНТОНИМИИ.

2.1. Семантическая противопоставленность как игровой ресурс.

2.2. Корреляция антонимичных слов по морфемному составу.

2.3. Корреляция антонимичных слов по словообразовательной структуре и частеречной принадлежности.

2.4. Корреляция антонимичных слов по типу логического (семантического) противопоставления.

Выводы по главе II.

ГЛАВА III. РАЗНООБРАЗИЕ СЕМАНТИЧЕСКИХ КОРРЕЛЯЦИЙ НА ПЛОЩАДКЕ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА.

3.1. Семантический релятивизм языкового знака как игровой ресурс.

3.2. Парадигматически-заданная связь референциально-семантически соотносимых коррелятов.

3.3. Синтагматически-реализуемая связь экзистенциально-эмпирически соотносимых коррелятов.

3.4. Синтагматически-обусловленная связь семантически-неконгруируемых понятий.

Выводы по главе III.

ГЛАВА IV. «ИГРА СЛОВ», РЕАЛИЗУЮЩАЯ ЭСТЕТИЧЕСКУЮ КАТЕГОРИЮ КОМИЧЕСКОГО, НА ПЛОЩАДКЕ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА.

4.1. Дистинкция понятий «языковая игра», «игра слов», «каламбур».

4.2. Противоречие как логического основа комического

4.3. Двойственная членимость слов как лингвистическая основа комического состязания» смыслов на игровой площадке морфемного повтора.

Выводы по главе IV.

ЧАСТЬ IV

ИГРОВОЙ ПОТЕНЦИАЛ ЛЕКСИЧЕСКОГО АСПЕКТА МОРФЕМНОГО ПОВТОРА

ГЛАВА I. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА И ОККАЗИОНАЛЬНОГО СЛОВООБРАЗОВАНИЯ.

1.1. Игра как творчество.

1.2. Общая характеристика неологизмов.

1.3. Потенциальные и окказиональные слова: аполлоническое и дионисийское начало в словотворчестве.

1.4. Окказиональное словотворчество: дионисийское преодоление пределов при образовании окказиональных слов.

1.4.1. Нарушение формальных ограничений.

1.4.2. Нарушение семантических ограничений.

1.4.3. Нарушение стилистических ограничений.

1.4.4. Преодоление межъязыковых барьеров.

1.4.5. Превышение границ словности.

1.5. Способы образования окказиональных слов.

Выводы по главе 1.

ГЛАВА II. МЕТАМОРФОЗЫ СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ЗАМЕЩЕНИЯ НА ПЛОЩАДКЕ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА.

2.1. Отличительные признаки метаморфозы как самотождественного преобразования.

2.2. Словообразовательное замещение как метаморфозная подмена узуального слова окказионализмом.

2.3. Разновидности словообразовательного замещения.

2.3.1. Замена префиксальной морфемы.

2.3.2. Замена суффиксальной морфемы.

2.3.3. Замена корневой морфемы.

2.3.4. Замена словообразовательной модели.

2.4. Игровая задача, осуществляемая словообразовательным замещением.

Выводы по главе II.

ЧАСТЬ V

ИГРОВОЙ ПОТЕНЦИАЛ СИНТАКСИЧЕСКОГО АСПЕКТА МОРФЕМНОГО ПОВТОРА

ГЛАВА I. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ МОРФЕМНОГО ПОВТОРА И ИНВЕРСИИ.

1.1. Прямой и инверсионный порядок слов в предложении.

1.2. Морфемный повтор и стилистическая инверсия: разные аспекты взаимодействия.

1.2.1. Корреляция слов по морфемному составу в инвертированных предложениях.

1.2.2. Фразовый и сверхфразовый уровни использования морфемного повтора и инверсии.

1.2.3. Позиция инвертированной части в порядке следования.

1.2.4. Взаимодействие инверсии и локализации морфемного повтора.

1.2.5. Игровой ресурс взаимодействия морфемного повтора и инверсии.

Выводы по главе 1.

ГЛАВА II. РОЛЬ И МЕСТО МОРФЕМНОГО ПОВТОРА В АКТУАЛЬНОМ ЧЛЕНЕНИИ ПРЕДЛОЖЕНИЙ С ИНВЕРСИОННЫМ

ПОРЯДКОМ СЛОВ.

2.1 Основные положения теории актуального синтаксиса.

2.2. Коммуникативная транспозиция: преобразование статуса повторяющейся морфемы из рематической части в тематическую.

2.3. Коммуникативная константность статуса повторяющейся морфемы. 350 Выводы по главе II.

ЧАСТЬ VI

МОРФЕМНЫЙ ПОВТОР КАК КЛЮЧ К СМЫСЛОВОМУ СОДЕРЖАНИЮ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ

ГЛАВА I. ПОНИМАНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ КАК ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА.

1.1. Герменевтическое освоение продукта художественного творчества.

1.2. Деперсонализация художественного произведения и его автономизация от автора.

1.3. Многообразие герменевтических путей подхода к художественному произведению.

1.4. Понятие ключевых слов как текстовых знаков.

1.5. Отличительные признаки ключевых слов.

Выводы по главе 1.

ГЛАВА II. МОРФЕМНЫЙ ПОВТОР КАК КЛЮЧ К ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКОМУ КОДУ РОМАНА У. ГОЛДИНГА «ПОВЕЛИТЕЛЬ МУХ» (« Lord of the Flies»).

2.1. Свертывание и развертывание текста по ключевым словам, связанным морфемным повтором.

2.2. Сюжетная канва романа, сплетенная ключевыми знаками, связанными морфемным повтором.

2.3. Многообразие функций ключевых слов, связанных морфемным повтором.

2.4. Роль морфемного повтора в ключевых текстовых знаках.

Выводы по главе II.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Карпухина, Тамара Петровна

Настоящая диссертация посвящена изучению морфемного повтора в аспекте его функциональной реализации в художественном тексте. В данной работе ставится и решается проблема создания теоретической модели, направленной на описание морфемного повтора, отвечающей принципам антропоцентризма, экспансионизма, экспланаторности. Предлагаемая теоретическая модель анализа, в основу которой положена игровая концепция, разработана на базе общеэстетической теории игры, осмысленной в рамках таких категориальных составляющих, как пространство, время, человек.

Актуальность исследования состоит в том, что оно отражает наметившуюся в последние десятилетия переориентацию лингвистики с внутридисци-плинарного, предметно-специализированного анализа на междисциплинарный подход к языковым явлениям, что позволяет осветить их сложность и специфику в новом ракурсе, не только в плане их расширенного изучения «по горизонтали», но и в аспекте их углубленного анализа «по вертикали», с надстраиванием иных концептуальных оснований, привлекаемых из других областей знания. В настоящей работе учитываются эти два вектора научного исследования: комплексное, многоаспектное изучение морфемного повтора в его взаимодействии с другими текстовыми явлениями конципируется как лингвоэстетическая игра языковых форм разноуровневой принадлежности.

Объектом исследования является феномен морфемной итерации в англоязычной художественной прозе, представленный цепочками слов с повторяющейся лексической морфемой, корневой или аффиксальной, вычленяемыми из текста. Примером частичной итерации - корневой, префиксальной, суффиксальной - могут служить следующие предложения:

A giant magnet, drawing to itself, from all quarters, the hopeful and the hopeless (Th. Dreiser);

They are anti-life, anti-art, anti-everything (J. Fowles);

I am a very helpless and defenceless little thing <. .> (Ch. Dickens).

Предмет исследования составляет механизм интегративного взаимодействия морфемного повтора с разноуровневыми лингвистическими явлениями, лежащий в основе лингвоэстетической игры, разворачивающейся в пространственно-временном континууме художественного текста.

Цель настоящей работы согласуется с ее проблемной ориентацией и заключается в том, чтобы разработать теоретическую модель описания морфемного повтора, утвердив в качестве основы игровую концепцию, позволяющую эксплицировать игру языковых форм, имплицированную данным феноменом в художественном прозаическом тексте.

В соответствии с поставленной теоретической целью в работе решаются следующие задачи:

1. На основе изучения общеэстетического понятия игры и выявления ее сущностных характеристик создать теоретическую модель - абстрактно-теоретический, гносеологический конструкт игры, воплощающий ее базовые свойства-атрибуты.

2. Дать теоретическое обоснование игрового статуса морфемного повтора в художественном тексте, положив в основу конгруэнтность квинтэссен-циальных характеристик игры и итерации.

3. Разработав терминологический аппарат исследования на базе созданной абстрактно-теоретической модели игры, использовать его в качестве методологического инструментария для всестороннего описания морфемного повтора в художественном тексте как лингвоэстетической игры.

4. Охарактеризовать игровой потенциал взаимодействия морфемного повтора с текстовыми явлениями, представляющими собой реализацию языковых единиц и отношений разных уровней - аллитерацией, синонимией, антонимией, окказиональным словообразованием, инверсией.

5. Выявить роль таких эстетических форм упорядочивания, как ритм, симметрия и гармония в игровом взаимодействии слов с повторяющейся морфемой.

6. Определить игровой ресурс внутренней, морфологически-параллельной рифмы, создаваемой морфемной итерацией.

7. Исследовать герменевтический аспект морфемного повтора, привлекаемого в качестве ключа к пониманию художественного произведения.

Материалом исследования послужил корпус текстовых цепочек (4000 единиц), включающих слова с общей морфемой (свыше 9000 слов), извлеченных методом сплошной выборки из 54 произведений, написанных англоязычными авторами в жанре художественной прозы (общим объемом свыше 23000 страниц).

Методологическая база исследования.

Междисциплинарный подход обусловил привлечение в качестве методологической базы, на которой строится настоящее исследование, теоретических принципов и положений, разработанных в разных отраслях научно-теоретического знания. В качестве фундамента послужили исследования в области философии, эстетики, культурологии, психолингвистики, лингвистики текста, структурной лингвистики, лексической семантики, теории морфемики и словообразования, литературоведения и герменевтики.

Методологическим принципом настоящего исследования является интегрированное описание разноуровневых лингвистических механизмов с точки зрения заложенного в них игрового потенциала, реализуемого в лингвоэстети-ческой игре морфемного повтора.

Методы исследования определяются сложностью поставленных задач и многогранностью рассматриваемой проблемы. В настоящей работе были использованы методы общелогические (абстрагирование, индукция, дедукция, анализ, синтез, аналогия, обобщение); общенаучные (гипотетико-дедуктивный и аксиоматический методы, моделирование, мысленный эксперимент, наблюдение, описание); специальные, или лингвистические (анализ морфемного состава по НС (непосредственно составляющим); анализ словообразовательной структуры на основе реляторной (аппликативной порождающей) модели; метод векторно-графической репрезентации порождения производного; анализ еловарных дефиниций; компонентный анализ; контекстологический и интерпрета-тивный (герменевтический) методы.

Апробация работы.

Основные положения работы представлены в 33 публикациях общим объемом 41,88 пл., включая монографию (392 е., 22,78 пл.) и 32 статьи и тезисов докладов. Основные научные результаты диссертации изложены в шести статьях, опубликованных в ведущих научных рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК (5 п. л.).

Концептуальные положения диссертационного исследования освещались в докладах на международных (Иркутск 1996, 2000; Тамбов 1998; Тула 1998; Хабаровск 2004; 2006); Всероссийских (Орск 1998); региональных (Иркутск 1999; 2000); зональных (Владивосток 1999); межвузовских научно-практических конференциях (Тюмень 1997; Хабаровск 1995 - 2006),Результаты исследования обсуждались на заседании кафедры теоретической лингвистики Иркутского государственного лингвистического университета (2007).

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Теоретическое познание, опирающееся на фундаментальную диалектику внешнего и внутреннего, выявляет за внешней очевидностью морфемного повтора как феномена текста внутреннюю сложность данного явления, суть которого эксплицируется в терминах бинарных оппозиций: субстанциональ-ное/реляционное;единство/множественность;целое/часть; внешнее/внутреннее; поэтическое/прозаическое. Сущностное осмысление морфемного повтора в свете данных оппозиций, основой конструирования которых является ось тождества/различия, создаваемая частичным совпадением одноморфемных слов, фокусирует внимание на формальной членимости, структурированности слов, которая и является главнейшим потенциалом, позволяющим осуществиться лингвоэстетической игре морфемного повтора.

2. Конструирование теоретической модели, базирующейся на общеэстетической теории игры, осуществленное посредством таких методических процедур, как аналогия, абстрагирование, мысленный эксперимент и моделирование, позволили создать гносеологический, абстрактно-теоретический конструкт игры, эйдетически включающий важнейшие свойства игры, что предопределило его использование в качестве методологической основы данного исследования. Фундаментальными для игровой концепции, заложенными в теоретическую модель игры в качестве квинтэссенциальных конструктивных опор, являются онтологические категории пространства и времени, задающие способ бытия игры, и антропологическая составляющая, означающая включенность в игровую деятельность человека. Когеренция фундаментальных свойств морфемного повтора и игры, выявленная с помощью данной модели, позволяет утверждать о конгруэнтности игровой концепции природе морфемной итерации, атрибутируя последнюю как лингвоэстетическую игру.

3. Морфемный повтор, реальное бытие которого утверждается текстом, осуществляется в пространстве как присутствие слов и общим морфемным сегментом, занимающих определенное место в тексте. Их пространственная локализованность, воспринимаемая как одновременное, замкнутое сосуществование субстанционально-сходных слов, обладающих общей структурной частью, свидетельствует о соответствии морфемного повтора важному онтологическому принципу игры, который проявляется в способе бытия игры как пространственно-объективированной и пространственно-отграниченной структуры.

4. Пространственная текстуальная локализованность одноморфемных слов, введенных в апперцепционный обзор ретенцией внимания и двунаправленным, прогрессивно-регрессивным ментальным и визуальным движением, схватывающим единство слов в рефлексивное кольцо, создает своеобразную игровую площадку контекста, инклюзивно соотносимую с игровым полем текста (текстовым пространством произведения как эстетически-организованным целым, реализующим общеэстетический принцип игры). Понятие игровой площадки, применимое к лингвоэстетической игре морфемного повтора, позволяет реализовать принцип автономности, инобытия игры, которая, воплотившись в пространственную структуру, предстает как зрелищное представление при появлении зрителя-читателя. Игровая площадка, понимаемая как текстуально-выделенное место для зрелища, обеспечивающее возможность кругового охвата одноморфемных слов, в полной мере соответствует цели эстетического видения, значительное место в котором занимают сконцентрированная зрелищность, пространственная отграниченность, максимальная целостность и завершенность зримого, воспринимаемого сразу и целиком.

5. Морфемный повтор согласуется с временным принципом игры, в соответствии с которым способ бытия игры рассматривается как ограниченное во времени, свободное от целеустановок самодвижение. Морфемный повтор осуществляется во времени как разновременное, последовательное появление в текстуальном континууме частично-тождественных слов, взаимоотношения-корреляции которых реализуют динамически-процессуальный характер игры. Лингвоэстетическая игра морфемного повтора способствует осуществлению различных видов движения, к которым относятся: изменение места в текстовом пространстве, которое занимают одноморфемные слова; круговое, прогрессивно-регрессивное движение мысли и взора, извлекающее одноморфемные слова из текста и организующее их в единство; флуктуации внимания, переключающегося с тождества на различие и наоборот; движение-преобразование, связанное с процессами анализа/синтеза, членения на части/воссоздания целого, инициируемого повтором и членимостью слов с повторяющейся морфемой.

6. Развитие игровой концепции побуждает обратить внимание на антропологическую составляющую игры, предполагающую наличие игроков, включенных в игровую деятельность, а также проявлямое в игре творческое начало - аполлоническое и дионисийское. Созданная в работе теоретическая модель игры, представляющая собой эйдетически-сконструированную, гносеологическую абстракцию, предстающую в виде некоего набора эссенциальных, идеализированных свойств, позволяет также оперировать с антропоморфными понятиями, сняв их чувственно-наглядную фактичность и метафоричность посредством идеализирующей абстракции. Таким образом, в теоретическую модель игры в качестве одной из квинтэссенциальных конструктивных опор включается антропологическая составляющая, носящая характер дереализо-ванной антропоморфизации, предписывающей квази-доксастическую интенцию словам с общей морфемой вступать в игровую деятельность: состязаться, подражать, маскироваться, взаимно одаривать, подменять друг друга, «симпатически» притягиваться и «антипатически» отталкиваться, проявлять аполло-ническое и дионисийское начало и проч. Используемые в работе исходно-антропоморфные обозначения преобразуются идеализирующей абстракцией в дереализованные гносеологические конструкты, способные осуществить методическое обеспечение игровой концепции, выступая в ней в качестве оперативных, рабочих терминов.

7. Важнейшим опорным моментом игровой концепции является кан-товский тезис о «целесообразности без цели», присущей любой игровой деятельности как свободному от целеполагания самодвижению, характеризующему временной способ бытия игры. Морфемный повтор в полной мере отвечает принципу практически-утилитарной нецелесообразности, представляясь целесообразным лишь с эстетической точки зрения - как игра языковых форм, реализующая эстетические принципы мимезиса, красоты, гармонии, творчества, свободы, эстетической иллюзии и проч. В лингвоэстетической игре морфемного повтора телеологически обусловленные функции референции, номинации, коммуникации отступают на задний план, и на первый план выступает язык в саморепрезентирующей функции, представляя себя как самоценные знаки, привлекающие к себе исключительное внимание. Игра заключается в том, что телеологически не объяснимо взаимодействие морфемного повтора с аллитерацией, синонимией, антонимией, окказиональным словообразованием, инверсией. Целями праксиса не каузировано связывание одноморфемных слов рифмующимся созвучием, ритмом, симметрией, гармонией. Практически не детерминировано использование морфемного повтора как герменевтического ключа к смыслу произведения, так как истолкование может осуществляться и иными путями.

Каждое из вышеуказанных разноуровневых языковых явлений, функционируя в тексте и проявляя при этом свою специфику, во взаимодействии с морфемным повтором приобретает общий интегрирующий фактор, подчиняясь единому лингвистическому механизму использования формально-членимых, структурированных языковых знаков, вовлекаемых в лингвоэстетическую игру морфемного повтора.

Научная новизна работы состоит в следующем:

1. Впервые на основании обобщения положений, разработанных в общеэстетической теории игры и привлечения опыта изучения игры в философии и культурологии, а также теоретического осмысления результатов авторского исследования языкового материала, создана и апробирована теоретическая модель анализа морфемного повтора в художественно-прозаическом тексте как лингвоэстетической игры.

2. На основании соответствия сущностных характеристик частичной итерации, объективируемых в художественном тексте, эссенциальным свойствам игры, выявляемым теоретической моделью (абстрактно-теоретическим конструктом) игры, впервые обосновывается статус морфемного повтора в художественно-прозаическом тексте как лингвоэстетической игры.

3. В рамках предложенной теоретической модели разработан терминологический аппарат, использование которого позволило осуществить многоаспектное изучение феномена морфемного повтора в его взаимодействии с разноуровневыми языковыми явлениями, поставив акцент на лингвоэстетическую игру.

4. В настоящем исследовании впервые определена и охарактеризована сложная внутренняя структура морфемного повтора, заданная осью тождества и различия, демонстрируемая в работе посредством исчисления оппозиций: субстанциональное/реляционное; единство/множественность; целое/часть; внешнее/внутреннее; поэтическое/прозаическое.

5. Новизна работы заключена в комплексном подходе к изучению морфемного повтора в тексте как речевом произведении. Исследованы формальный, семантический и синтаксический аспекты функционирования частичной итерации в художественно-прозаическом тексте. Описание морфемного повтора впервые осуществляется в связи с такими языковыми явлениями, как синонимия, антонимия, окказиональное словообразование, словообразовательное замещение, стилистическая инверсия. Впервые рассмотрение морфемного повтора увязывается с такими формами упорядоченности, как аллитерация, рифма, ритм, симметрия, гармония.

6. Впервые анализируется герменевтический аспект морфемного повтора, увязываемого с таким явлением текста, как ключевые слова, которые рассматриваются как один из способов раскрытия скрытого смысла произведения. В работе теоретически обосновывается и эмпирически подтверждается определение морфемного повтора как ключа к пониманию художественного произведения, базирующееся на приписывании цепочкам одноморфемных слов критериальных признаков ключевых знаков.

Теоретическая значимость работы.

1. Рассмотрение морфемного повтора в свете игровой концепции, осуществленное на базе обобщения, ассимиляции и усвоения комплекса идей, трансплантированных из других отраслей знания, позволяет расширить рамки чисто лингвистического анализа и в новом ракурсе осветить феномен итерации.

2. В область научных исследований вводится принципиально новый объект — лингвоэстетическая игра морфемного повтора, представляющая собой концептуализацию лингвистического, текстового феномена через посредство общеэстетической теории игры.

3. Определенную теоретическую значимость представляют терминологически разработанные в диссертации и вводимые в научный оборот понятия теоретической модели (абстрактно-теоретического, гносеологического конструкта) игры; способа пространственного и временного бытия игры; игровой площадки.

Практическая значимость работы.

Полученные результаты исследования могут использоваться в разработке общих и частных проблем лингвистики текста, стилистики, лексикологии, словообразования, морфемики, литературоведения, антропологической лингвистики.

Основные выводы и положения могут найти применение при разработке спецкурса, освещающего различные аспекты лингвоэстетической игры морфемного повтора в художественном тексте.

Практический интерес для студента языкового вуза как начинающего филолога может представлять предлагаемый в работе путь - круг понимания и толкования художественного произведения, основанный на свертывании текста до ключевых слов, связанных морфемной итерацией, с последующим развертыванием и возвращением к тексту как целостному произведению.

Структура и объем работы.

Диссертация, изложенная на 458 страницах, состоит из введения, шести частей, включающих 18 глав, выводов по главам, заключения, библиографического списка, списка использованных словарей и справочников, списка литературных источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвоэстетическая игра морфемного повтора: теоретическая модель анализа феномена частичной итерации в художественном тексте"

Выводы по главе II

Многообразие функций ключевых слов, связанных морфемным повтором, их способность свертывать и нести разного рода информацию - факту-альную, концептуальную и подтекстовую; обеспечение ими локальной связности (когезии) и глобальной цельности (когерентности); присущая им изобразительно-выразительная функция и способносить нести обобщенный, символический смысл, - все это придает ключевым словам с общей морфемой исключительную важность в использовании их как герменевтического инструмента для декодирования текста.

389

Морфемный повтор реализует и игровое начало, обеспечивая игру присутствия и отсутствия, возвращения к тому, что уже было сказано, внося, таким образом, в повествование динамичность.

Морфемный повтор, соответствующий критериальным признакам ключевых знаков, приводит в действие текстосвязующий механизм, объединяющий связующую силу повторения и связующую силу ключевых знаков. Частичная итерация приводит к объединению слов, обладающих общим компонентом. Благодаря структурированности слов фактически рождается новое единство ключевых знаков, существующих не изолированно, но в расщепленно-сочлененном словесном комплексе, что содействует взаимодействию и взаимоусилению таких явлений художественной речи, как морфемный повтор и текстовые ключевые знаки.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящей диссертации, объектом изучения которой является феномен морфемного повтора в аспекте его функциональной реализации в художественном тексте, ставится и решается проблема создания теоретической модели анализа, в основу которой положена игровая концепция, разработанная на базе общеэстетической теории игры, осмысленная в рамках таких категориальных составляющих, как пространство, время, человек.

Фундаментальными для игровой концепции, заложенными в теоретическую модель (абстрактно-теоретический, гносеологический конструкт) игры, являются онтологические категории пространства и времени, задающие способ бытия игры, и антропологическая составляющая, означающая включенность в игровую деятельность человека.

Способ пространственного бытия лингвоэстетической игры морфемного повтора характеризует ее пространственную локализованность, проявляющуюся в том, что одноморфемные слова объективируются и отграничиваются в текстуальном пространстве, воспринимаясь как замкнутое, одновременно существующее единство слов с тождественной частью, введенное в апперцепционный обзор ретенцией внимания и двунаправленным, прогрессивно-регрессивным ментально-визуальным движением, что создает своеобразную игровую площадку, понимаемую как текстуально-выделенное место для зрелища, обеспечивающее возможность кругового охвата одноморфемных слов.

Способ временного бытия лингвоэстетической игры морфемного повтора характеризует ее в терминах ограниченного во времени, свободного от целеус-тановок самодвижения. За феноменом морфемного повтора скрываются разные виды движения, которые можно усмотреть в разновременном, последовательном появлении в тексте частично-тождественных слов; в изменении места в текстовом пространстве, занимаемом одноморфемными словами; в круговом, проспективно-ретроспективном визуально-ментальном движении, извлекающем одноморфемные слова из текста; в переключении внимания с тождества на различие, и наоборот; в движении-преобразовании, осуществляемом при анализе/синтезе, членении на части/воссоздании целого, инициируемых повтором и членимостью, структурированностью слов с общей морфемой.

В качестве одной из фундаментальных конструктивных опор в теоретическую модель игры как эйдетически-сконструированную, гносеологическую абстракцию включается антропологическая составляющая, носящая характер дереализованной антропоморфизации, предписывающей квази-доксастическую интенцию словам с общей морфемой вступать в игровую деятельность: состязаться, подражать, маскироваться, взаимно одаривать, подменять друг друга, «симпатически» притягиваться и «антипатически» отталкиваться, проявлять аполлоническое и дионисийское начало и проч.

Важнейшим опорным моментом игровой концепции является тезис о практически-утилитарной нецелесообразности игры. Морфемный повтор, отвечая этому принципу, представляется целесообразным лишь с эстетической точки зрения - как игра языковых форм, реализующая эстетические принципы мимезиса, красоты, гармонии, творчества, свободы, эстетической иллюзии.

Анализ морфемного повтора как феномена текста выявляет внутреннюю сложность данного явления, суть которого эксплицируется в терминах бинарных оппозиций: субстанциональное/реляционное; единство/ множественность; целое/часть; внешнее/внутреннее; поэтическое/ прозаическое. Сущностное осмысление морфемного повтора в свете данных оппозиций, основой конструирования которых является ось тождества/различия, создаваемая частичным совпадением одноморфемных слов, фокусирует внимание на формальной членимости, структурированности слов, которая и является главнейшим потенциалом, позволяющим осуществиться лингвоэстетической игре морфемного повтора.

Субстанционально морфемный повтор реализуется в текстовом пространстве в словах, содержащих идентичную морфему. И это же обусловливает реляционный аспект, взаимные отношения между частично-тождественными словами, их внутреннюю, эндометрическую корреляцию.

Ось тождества/различия создает единство во множественности, целое вкупе со своими частями, связывая в единое целое генетически-родственные одноморфемные слова как составные части этого аффинитивного целого.

Ось тождества/различия генерирует оппозицию целого/части и в другом отношении, а именно, с точки зрения цельности/делимости слов. Морфемный повтор провоцирует ментальный анализ, дезинтеграцию слова как цельного знака на составляющие части с последующим синтезом, реинтеграцией частей в единое целое.

Анализ слова на составляющие части, индуцируемый морфемным повтором, возможен вследствие членимости, структурированности слова, что означает присутствие в слове, наряду с непосредственно-наблюдаемой внешне-целокупной формой, также и скрытой, неявной, внутренне-раздельной формы. Иными словами, частичная итерация, основу которой составляет ось тождества/различия, способна актуализировать оппозицию внутреннее/внешнее, выявляя внутреннюю раздельнооформленность слова (внутреннюю форму), предшествующую его внешней цельнооформленности.

Оппозиция поэтическое/прозаическое проявляется в том, что морфемный повтор приводит к частичному акустическому тождеству коррелирующих слов, что свидетельствует о локальном вторжении поэтического элемента в прозаический текст. Индуцирование морфемным повтором ментального анализа частично-тождественных, формально-членимых слов выявляет их внутреннюю форму, вскрывает их образность, что также поэтизирует языковое выражение.

Изучение морфемного повтора с точки зрения его пространственной текстуальной локализации направляет внимание на синтагматическую дистанцию и лево-правостороннюю позиционную асимметрию, характеризующую слова с тождественной морфемой.

В подавляющем большинстве случаев локализация морфемных коррелятов носит упорядоченный характер, проявляясь в виде цепочечной или параллельной связи, обычно обеспечиваемой, соответственно, корневой и аффиксальной итерацией.

Когезия по типу последовательного сцепления и синтаксического параллелизма имеет тенденцию к позиционному упорядочиванию слов с итеративной морфемой, взаимную локализацию которых можно описать в терминах риторических фигур размещения, таких, как анафора, эпифора, анадиплозис, хиазм, обрамление.

Учет синтагматической дистанции, позволяющей оперировать с пространственными координатами «близко/далеко», показывает, что игровая площадка морфемного повтора может создаваться как контактно-, так и дистантно-расположенными одноморфемными словами.

При этом явное преимущество принадлежит контактно- локализованной итерации, обладающей значительной апперципирующей, ретентивной и концентрирующей способностью, что позволяет, замедлив ход чтения, мгновенно охватить повтор взглядом и сфокусировать внимание и контемпляцию на игровом взаимодействии морфемных коррелятов.

Итерация может носить и дистантный характер, обеспечивая такой ресурс игры, как синтагматическую удаленность морфемных коррелятов, затрудняющую их обнаружение и введение в апперцепционный обзор. Обнаружение «прячущейся» в толще текста дистантной итерации, выявляющейся только при внимательном или повторном чтении, представляет собой своеобразную лингвоэстетическую игру, физическим аналогом которой является поиск и нахождение спрятавшегося игрока.

Важное значение имеет порядок расположения одноморфемных слов, включающий в игру билатеральную асимметрию «левое/правое», в основе которой лежит пространственная ориентированность человека, заданная объективным порядком мироздания, где исходной, изначальной является левая сторона. Для частичной итерации характерна, в основном, лево-правосторонняя локализация морфемных коррелятов.

Анализ формальной членимости слов, которая может быть живой, условной и дефектной, выявляет ее значительный игровой потенциал, обусловленный именно ее разнородностью.

Повтор, привлекающий внимание к истинно-, условно- или псевдо-членимым морфемным коррелятам, провоцирует ментальную операцию сегментации, разложения слов, в результате чего из номинативных знаков, означивающих некое содержание действительности, они преобразуются в знаки, в которых на первый план выходит их внутренняя форма, реальная или воображаемая, восстанавливающая наглядно-образную, индикаторную соотнесенность с означаемым. Такая трансформация не мотивирована рационально-практическими целями и носит лингвоэстетическую, игровую направленность.

Лингвоэстетическая игра, объединяющая в пространстве текста частичную итерацию и аллитерацию, заключается в квази-рациональном миметическом стремлении письменной речи подражать устной, в подмене графики звучанием, в интериоризации природного голосового звучания, в возрождении голоса на письме. Важный ресурс игры заложен в разнообразии аллитерации, которая может быть явной и неявной; корневой инициальной и финальной. Неявная корневая аллитерация, инициальная и финальная, наиболее очевидным образом демонстрирует своеобразный игровой камуфляж, скрываясь в тени более заметных частей слова - корня и префикса, корня и суффикса.

Локализация аллитерации непосредственно связана со структурацией слова на значимые части - морфемы. Повторяющийся звук обычно локализуется на морфемном шве, указывая на голос, который фонически маркирует границы частей слова, тем самым озвучивая его внутреннюю раздельнооформлен-ность. Без структурированности слова, его членимости такая лингвоэстетическая игра, сосредоточенная на форме языкового знака, на фонетическом акцентировании внутрисловных связей, была бы в принципе невозможной.

В игровом взаимодействии слов с повторяющейся морфемой широко представлены такие эстетически-значимые абстрактные формы упорядочивания, как ритм, симметрия, гармония.

Аудио-фонический ритм и визуально-графическая симметрия содействуют усилению единства морфемных коррелятов в количественном плане, а интеллигибельно-воспринимаемая гармония - более высокая степень упорядочивания — упрочивает это единство в качественном отношении.

Привлечение в морфемную корреляцию указанных форм упорядоченности, в основе которых лежат интериоризированные человеческим сознанием формы природной слаженности, показывает логическую избыточность этих эстетических форм, способствующих усилению единства одноморфемных слов, задержке внимания и подталкиванию мысли в поисках объяснения такого единства, то есть чисто эстетической рефлексии, что в очередной раз доказывает квази-рациональность, практическую нецелесообразность лингвоэстетической игры морфемной итерации.

Взаимную соотносительность слов в плане ритмичности и симметричности обеспечивает не что иное, как членимость слов, их структурированность. Без формальной делимости слова на конституирующие части было бы невозможно говорить о силлабо-акцентной, морфемно-слоговой характеристике, а, значит, не было бы критериев для оценки соразмерности, пропорциональности слов, воспринимаемой акустически, визуально и интеллигибельно.

Вследствие частичного формального совпадения одноморфемные слова обладают определенным созвучием, что позволяет говорить о рифмующей роли итерации и о наличии в единстве одноморфемных слов некоего поэтического элемента. В лингвоэстетической игре морфемного повтора, не преследующей практической цели построения стихотворной речи, используется внутренняя, «эмбриональная» рифма, вызванная морфологическим параллелизмом, сохраняющая некоторые дистинктивные признаки поэзии: выделенность, ритми-зованность, рецитационную форму воспроизведения (опору на звучание). На площадке морфемного повтора обнаруживается разнообразие рифмующихся созвучий, а именно, рифмы мужская, женская, дактилическая, гипердактилическая.

В игровом взаимодействии слов с повторяющейся морфемой значительное место принадлежит их семантической соотносительности, в частности, отношениям синонимии и антонимии. Игровой потенциал заложен в разнообразии корреляций, в которые вступают данные слова, а именно, корреляции с точки зрения морфемного состава, словообразовательной структуры, частереч-ной принадлежности, типа синонимичности/ противопоставленности. Взаимная эндометрическая корреляция синонимов/антонимов, основу которой составляет ось тождества/различия, высвечивает оппозиции симметрии/асимметрии; статики/динамики; аполлонического единообразия/ дионисийского многообразия; «симпатического» притяжения/«антипатического» отталкивания. Сосредоточение на данных аспектах, относящихся к языковой материи текста, означает не что иное, как лингвоэстетическую игру.

Специфика семантической связи предопределяет морфемный состав коррелятов: в отношения антонимии вступают, в основном, однокорневые слова, в отношения синонимии - одноаффиксные слова. Опираясь на ресурсы системы деривации, можно объединить в одной корреляции равнопроизводные и разнопроизводные, частеречные и межчастеречные синонимы/антонимы. Использование ресурсов семантики позволяет, с одной стороны, сопоставить в морфемной корреляции синонимы языковые и контекстуальные; с другой стороны, противопоставить антонимы контрадикторные, контрарные, конверсив-ные, векторные.

Подытоживая рассмотрение игрового взаимодействия одноморфемных синонимов и антонимов, следует сказать, что их объединяет общий лингвистический механизм, обеспечивающий игру тождества/различия. В основе лингвоэстетической игры синонимичных и антонимичных коррелятов, извлекающей ресурсы морфемики, деривации, семантики, лежит формальная членимость, структурированность слов, обусловленная тем, что играющие на площадке морфемного повтора синонимы и антонимы - это формально-членимые, генетически-родственные слова, обладающие общей структурирующей частью.

Игровую специфику синонимичных и антонимичных морфемных коррелятов можно описать в терминах таких антропоориентированных общемировых фигур упорядочивания, как «симпатия», притяжение или «антипатия», отталкивание.

Диапазон семантической связи между одноморфемными словами достаточно широк. Разнообразие сплетения смыслов, наблюдаемое на игровой площадке морфемного повтора, в определенной мере обусловлено семантическим релятивизмом языкового знака, проявляющимся в подвижности семантических границ слова, позволяющих ему сочетаться с самыми разными словами.

Смысловая общность может не носить парадигматически-связанного характера, свойственного синонимам и антонимам, а иметь внелингвистические, экзистенциально-обусловленные основания, проистекающие из общечеловеческого опыта. В одну цепочку могут быть сведены парадигматически непредсказуемые, семантически несоотносимые, неконгруируемые слова.

Демонстрируя самые разные смысловые связи, морфемные корреляты как формально-членимые, генетически-родственные, аффинитивно-связанные слова, обладающие общей структурирующей частью, сохраняют игровой потенциал частичного подобия, конструируемого осью тождества/различия.

В работе выявлено участие частичной итерации в «игре слов», соотнесенной с категорией комического, основу которого составляет логическое противоречие, нарушающее закон самотождественности языкового знака, порождающее двусмысленность. В игру слов, провоцируемую морфемным повтором, вовлечены такие инстанции комического, как каламбур, парадокс, оксюморон, шуточная (ложная) реэтимологизация.

Морфемный повтор инициирует игровое состязание разных смыслов одного и того же неоднозначно-членимого слова, которое, попеременно чередуясь, предстает разным языковым знаком: то аниконическим, формально-неразложимым, то индикаторным, формально-членимым. В чередовании, сталкивании разных смыслов ведущую роль осуществляет членимость, структурированность слова, выявляемая в ходе ментальной операции сегментации слова. При этом ни одному из играющих смыслов не отдается предпочтения, и они охватываются воспринимающим сознанием прогрессивно-регрессивным игровым движением в единое эстетически-рефлексивное кольцо.

В качестве объекта лингвоэстетической игры на площадке морфемного повтора часто задействованы авторские неологизмы, как потенциальные, так и окказиональные. Потенциальное слово, отсутствующее в языковой системе, образованное по активной словообразовательной модели, не нарушающее нормативные ограничения, реализует аполлоническое стремление соответствовать правилу и сложившемуся традиционному канону. Истинный окказионализм, преступающий самые разные запреты, в том числе и общекатегориальные (час-теречные), нарушающий формальные, семантические, стилистические закономерности сочетаемости непосредственно составляющих компонентов, преодолевающий межъязыковые барьеры и границы протяженности слова, воплощает дионисийское стремление к чрезмерности и самопревышению.

При всем разнообразии словообразовательных процессов, создающих окказиональное слово (аффиксация, словосложение, конверсия, контаминация, редеривация), свидетельствующих об «избытке сил» языкового организма, между конституентами цепочки складываются, в основном, словообразовательные отношения словосложения и аффиксации, что позволяет утверждать о введении дионисийского многообразия в упорядочивающее, унифицирующее, аполлоническое русло.

Как правило, на игровой площадке морфемного повтора, помимо окказионализма, находится узуальное слово, первообразное или производное, которое представляет собой опору для авторского неологизма, как для его понимания, так и для его создания. При корневом повторе между ними обычно складываются отношения формально-семантической производности, то есть выводимости вновь созданного слова из его узуального коррелята; при аффиксальном повторе между ними выявляются отношения, свойственные словообразовательной модели, служащей образцом создания слов.

Важнейшим игровым ресурсом является членимость, структурированность вновь созданного слова. Частичная итерация, направляющая языковое сознание на анализ/синтез окказионального слова, позволяет увидеть механизм его создания: как оно было образовано, как его части сформировали целое, как из старых, известных компонентов сформировалась новая, неизвестная цело-купность. Так эстетически осмысляется соотношение части/целого, «поэтическая морфология» формально-членимого неологизма, его индикаторная образность, чему в немалой степени содействует наличие в тексте морфемного повтора, соотносящего в одной цепочке узуальное и окказиональное слова.

Игровое взаимодействие частичной итерации и окказионального словообразовательного замещения можно описать в терминах метаморфозной подмены, проявляющейся в замене в языковом знаке одной из составляющих морфологических частей. Это явление обусловлено «избытком сил» языкового организма, наличием синонимичных единиц (префиксов, суффиксов, корней), обеспечивающих варьирование средств языкового выражения. В основе данного явления лежит членимость, структурированность слова, части которого поддаются замене. Так происходит подмена узуального слова его окказиональным синонимом, что достигается замещением аффиксальной морфемы ( префикса или суффикса); корня; словообразовательной модели.

Метаморфоза, происходящая с узуальным словом, приводит к игре подмены, подстановки, присутствия/отсутствия, порождающей эффект своеобразного оборотничества, двойственности, когда попеременно проявляется то присутствующее окказиональное, то отсутствующее узуальное слово, вызванное в памяти его синонимичным неологизмом.

Рассмотрение использования одноморфемных слов в предложениях с инверсионным словопорядком выявило взаимодействие частичной итерации и стилистической инверсии, проявляющееся в отношении морфемного состава, фразового/сверхфразового уровня функционирования, позиционного расположения.

Явственно проявляется тенденция использовать морфемные корреляты в разных частях структурно-сложного предложения, а также в соседствующих предложениях в рамках сверхфразового единства.

Для инверсии характерно ее сдвижение в правостороннюю, последующую позицию, в сравнении с левосторонней позицией части предложения или предложения с прямым еловопорядком, что способствует смягчению эмфатического эффекта инверсии. Что касается морфемной итерации, то и здесь обычно в правой, последующей, инвертированной части располагается формально более сложное слово.

Характеризуя роль и место морфемного повтора в актуальном членении предложений с инверсионным порядком слов, следует отметить такие аспекты слов с итеративной частью, как их коммуникативная характеристика с точки зрения константности/переменности темы/ремы; тип повторяющейся морфемы, корневой/аффиксальной, и тип осуществляемой ими связи, цепной/ параллельной.

Дня корневого повтора характерно изменение коммуникативной роли итеративного элемента в актуальном членении предложения, причем, как правило, наблюдается рема-тематическая миграция повторяющегося корня на фоне цепочечной связи. Разноструктурность однокорневых слов способствует акцентированию их различия, включая, таким образом, их в игровое состязание на оси тождества/различия.

Аффиксальному повтору более свойственна константная коммуникативная нагрузка итеративного компонента, причем повторяющийся аффикс обычно принадлежит словам, несущим рематическую информацию. Это происходит при реализации, главным образом, параллельной связи, симметричность которой усилена, в большинстве случаев, симметричностью равнопроизводных морфемных коррелятов.

Игровая составляющая в этом случае проявляется в асимметрии во взаимоотношениях коррелятов, свойственных корневой и аффиксальной итерации. Первой присущ дионисийский динамизм, метаморфозная подмена, при которой один и тот же конституент слова, а именно, корневая морфема, является то в облике информативно нового, рематического, то известного, тематического компонента. Второй присуща аполлоническая статика, высокая степень упорядоченности, проявляющиеся в сохранении частью слова - аффиксальной морфемой - коммуникативно-информативной нагруженности и в параллелизме синтаксических структур, сопровождающих аффиксальную итерацию.

Итак, взаимодействие частичной итерации и стилистической инверсии обнаруживает игру противоположных начал: тенденцию к аполлонической упорядоченности и дионисийскому отступлению от нее. Инверсия, нацеленная на нарушение правил канонического словопорядка, в значительной степени уравновешивается, умеряется повтором, в котором, прежде всего, заложено конструктивное, организующее, текстосвязующее начало. С другой стороны, явное стремление языковой формы выдвинуться, привлечь к себе внимание конвергенцией приемов - инверсии и итерации, - отодвинув на какой-то момент содержательный аспект, указывает на ее эстетическую, а не практически-рациональную целесообразность, что свидетельствует о реализации лингвоэстетической игры. Определяющее значение при этом имеет членимость, структурированность слова, поскольку в игровое взаимодействие итерации и инверсии вступают формально-членимые слова с общей морфемой.

Рассмотрение герменевтического аспекта частичной итерации, увязываемой с таким явлением текста, как ключевые слова, показывает возможность использования морфемного повтора как ключа к пониманию художественного произведения, при условии соответствия одноморфемных слов критериальным признакам ключевых знаков. Практический анализ текста, осуществленный на материале романа У. Голдинга «Повелитель мух» («Lord of the Flies»), выявил многообразие функций ключевых слов, содержащих общую морфему, их способность свертывать и нести разнообразную информацию (фактуальную, концептуальную, подтекстовую), способность нести обобщенный, символический смысл, что позволило использовать их в качестве герменевтического ключа, вскрывающего заложенный в указанном романе скрытый смысл.

Благодаря членимости, структурированности одноморфемных слов создается единство ключевых знаков, существующих не изолированно, а в расще-пленно-сочлененном словесном комплексе, что свидетельствует о способности

402 частичной итерации приводить в действие текстосвязующий механизм, объединяющий организующую силу повторения и ключевых знаков.

Подводя итоги исследования, следует подчеркнуть, что, изначально допуская разные подходы к явлению морфемного повтора, полагаем, что концептуальные основания, выдвигаемые в данной работе, позволяют высветить те аспекты частичной итерации, которые при другом подходе остались бы незамеченными. Обоснование игровой концепции, заложенной в теоретическую модель (гносеологический конструкт) игры, позволило осуществить многоаспектное изучение феномена морфемного повтора с точки зрения проявления в нем сущностных, дистинктивных характеристик игры, приведшее, в итоге, к экспликации игры языковых форм, имплицированных данным феноменом в художественно-прозаическом тексте.

В морфемной итерации потенциально заложена способность взаимодействовать с самыми разными языковыми единицами и явлениями, извлекая из совместного функционирования многообразные игровые ресурсы. Играя каждый раз по новым правилам игры, определяемым спецификой взаимодействия с тем или иным лингвистическим явлением, морфемный повтор всегда сохраняет присущие ему свойства, характеризующие его как лингвоэстетическую игру, заданную осью тождества/различия, обладающую присущим ей способом бытия в пространстве и времени и особым игровым восприятием, важное место в котором занимает антропоморфическая составляющая.

Список научной литературыКарпухина, Тамара Петровна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Абрамов, С. Р. Герменевтика: история и теория метода (Краткий очерк) Текст. / С. Р. Абрамов. Майкоп: АГУ, 2001. - 318 с.

2. Авакова, И. А. Категория равнозначности: семантико-функциональный аспект и средства реализации в современных английских текстах художественной прозы Текст.: автореф. дис.канд. филол. наук / И. А. Авакова. Пятигорск: ПГЛУ, 2002.-17 с.

3. Августин, Аврелий. Исповедь. Абеляр Петр. История моих бедствий. Текст. (Пер. с лат.; сост. и анал. ст. В. Л. Рабинович) / Аврелий Августин. Петр Абеляр. -М.: Республика, 1992. 335 с.

4. Адорно, Т. В. Эстетическая теория Text. (Пер. с нем. А. В. Дранова) / Т. В. Адорно. -М.: Республика, 2001. 527 с.

5. Азеева, И. В. Игровой дискурс русской культуры конца XX века: Саша Соколов, Виктор Пелевин Текст.: автореф. дис.канд. культурологии /И.В.Азеева. Ярославль: ЯГПУ, 1999. - 22 с.

6. Акимова, Л. И. Лексическая и словообразовательная синонимия (на материале суффиксальных отсубстантивных глаголов) Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Л. И. Акимова Кемерово: КГУ, 2002. - 23 с.

7. Алексеев, С. Шеллинг // Шеллинг Ф.В. Философия искусства Text. (Под общ. ред М. Ф. Овсянникова. Пер. с нем. П. С. Попова) / С. Алексеев. М.: Мысль 1999.-С. 5-38.

8. Аликаева, Г. В. Гнезда слов со связанными корнями в английском языке Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук./ Г. В. Аликаева.- М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1980.-22 с.

9. Антипова, А. М. Ритмическая организация английской речи (экспериментально-теоретическое исследование ритмообразующей функции просодии Текст.: автореф. дис. . д-ра филол. наук / А. М. Антипова. М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1980.-35 с.

10. Антюфеева, Ю. А. Английские новообразования в развитии: потенциальное слово, окказионализм, неологизм Текст.: автореф. дис.канд. филол. наук / Ю. А. Антюфеева. Белгород, 2004. - 19 с.

11. Антюхина, А. В. Игра как социально-исторический феномен. Понятие, предпосылки, функция Текст.: автореф. дис. .канд. филос. наук / А. В. Антюхина. -Ростов н/Д, 1984.

12. Апресян, Ю. Д. Избранные труды. Т. 1: Лексическая семантика: 2-е изд, исправ. и доп. Текст. / Ю. Д. Апресян. - М.: Языки русской культуры; Восточная литература РАН, 1995. - 472 с.

13. Апресян Ю. Д. Избранные труды Т. II. Интегральное описание языка и системная лексикография Текст. / Ю. Д. Апресян. - М.: Языки русской культуры, 1995.-767 с.

14. Арбекова, Т. И. Лексикология английского языка Текст. / Т. И. Арбе-кова. М., 1977.-239 с.

15. Аристотель. Метафизика Текст. // Собрание сочинений. В 4-х т. /Аристотель. - М.: Мысль, 1976. - Т. 1.

16. Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категория Текст. / Аристотель. Минск: Литература, 1998. - 1392 с.

17. Арнольд, И. В. Семантическая структура слова в современном английском языке и методика ее исследования ( на материале имени существительного) Текст.: автореф. дис. . д-ра. филол. наук / И. В. Арнольд.- Л.: ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1966. -33 с.

18. Арнольд, И. В. Стилистика современного английского языка (стилистика декодирования) Текст. / И. В. Арнольд. -М.: Просвещение, 1990. 301 с.

19. Арнхейм, Р. Динамика архитектурных форм Текст. (Пер. с англ. В. JI. Глазачевой) / Р. Арнхейм. -М.: Стройиздат, 1984. 192 с.

20. Арнхейм, Р. Новые очерки по психологии искусства Текст. / Р. Арнхейм. М.: Прометей, 1994. - 352 с.

21. Арутюнова, Н. Д. О логическом, грамматическом и коммуникативном составе высказывания Текст. // Н. Д. Арутюнова. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999 а. -896 с.

22. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека Текст. / Н. Д. Арутюнова. М.: Языки русской культуры, 1999 б. - 896 с.

23. Арутюнова, Н. Д. Языковая метафора (синтаксис и лексика) Текст. / Н. Д. Арутюнова // Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979. - С. 147-173.

24. Аскольдов, С. А. Время и его преодоление Текст. / С. А. Аскольдов

25. Мысль, 1922. №3 // Хрестоматия по философии (Сост. П. В. Алексеев, А. В. Панин). -М.:ПБОЮЛ М. А. Захаров, 2001. - С. 442^46.

26. Асмус, В. Ф. Чтение как труд и творчество Text. / В. Ф. Асмус // Вопросы теории в истории эстетики. Сб. статей. -М.: Искусство, 1968.

27. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов Текст. / О. С. Ах-манова. М.: Сов. энциклопедия, 1969. - 607 с.

28. Ашугбекова, Т. И. Функциональная перспектива предложения в эпистолярном жанре (на материале английского языка) Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / Т. И. Ашугбекова. Л.: ЛГУ, 1988.

29. Баадер, Ф. Из дневников // Эстетика немецких романтиков (Сост., пер., вст. ст. и комментарий А. В. Михайлова) Текст. / Ф. Баадер. М.: Искусство, 1986.-С. 528-563.

30. Бабенко, Л. Г. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика Текст. / Л. Г. Бабенко, Ю. В. Казарин. М.: Флинта - Наука, 2003. -496 с.

31. Байкова, Е. В. Антропоморфные структуры в художественной культуре Текст.: автореф. дис. . канд. культурологии / Е. В. Байкова Саратов: СГТУ, 2000.-18 с.

32. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка Текст. /Ш. Балли. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1955. - 416 с.

33. Банфи, А. Философия искусства Текст. (Пер с ит.) / А. Банфи. М.: Искусство, 1989.-384 с.

34. Барт, Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика Текст. (Пер. с фр., сост., общ. ред. и вст. ст. Г. К. Косикова) / Р. Барт. М.: Прогресс, Универс, 1994. -616 с.

35. Барт, Р. Мифологии Текст. (Пер. с фр., вст. ст. и ком. С. Зенкина) /Р. Барт. М.: Изд-во Сабашниковых, 1996. - 312 с.

36. Барт, Р. Нулевая степень письма Текст. / Р. Барт // Семиотика: Антология (Сост. и общ. ред. Ю. С. Степанова). — М.: Акад. проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. С.327-370.

37. Барт, Р. Фрагменты речи влюбленного Текст. (Пер. с фр., ред., вст. ст. С. Зенкина) / Р. Барт. М.: Ad Marginem, 1999. - 432 с.

38. Барченкова, М. Д. Типологическое исследование словообразовательных рядов английского языка (в сопоставлении с русским) Текст.: автореф. дис. . .канд. филол. наук / М. Д. Барченкова. М.: МГПИ, 1981.

39. Баталов, О. Г. Когнитивно-функциональный аспект окказионального словообразования в художественном тексте Текст.: автореф. дис.канд. филол. наук / О. Г. Баталов. Ниж. Новгород: НГЛУ им. Н. А. Добролюбова, 2004. - 17 с.

40. Батороев, К. Б. Аналогии и модели в познании Текст. / К. Б. Батороев. -Новосибирск: Наука, Сиб. отд., 1981. 319 с.

41. Бахтин, М. М. Тетралогия Текст. (Сост. И. В. Пешков) / М. М.Бахтин. М.: Лабиринт, 1998. - 608 с.

42. Бахтин, М. М. Эпос и роман Text. (Сост., примеч. С. Г. Бочаров. Авт. вст. ст. В. В. Кожинов) / М. М. Бахтин. СПб.: Азбука, 2000. - 304 с.

43. Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества Текст. / М. М. Бахтин. -М.: Наука, 1979. 424 с.

44. Белинский, В. Г. Соч. в 2 т. Текст. (Сост., вст. ст. и ком. Н.К.Гея) / В. Г. Белинский. М.: Искусство, 1986. — Т.1. Избранные эстетические работы. -206 с.

45. Белый, А. Символизм как миропонимание Текст. (Сост., вст. ст. и прим. Л. А. Сугай) / А. Белый. М.: Республика, 1994. - 528 с.

46. Белова, Ю. Г. Коммуникативное членение эмоциональных высказываний в современном английском языке Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю. Г. Белова. Белгород: БГУ, 1999.

47. Беляева, М. И. Интеллектуальный синтез в структуре воображения Текст.: автореф. дис. . канд. филос. наук/М. И. Беляева. -М.: МГУ, 1999. -26 с.

48. Беляева, Т. М. Словообразовательная валентность глагольных основ в английском языке Текст. / Т. М. Беляева. М.: Высшая школа, 1979.- 183 с.

49. Белянин, В. П. Основы психолингвистической диагностики. Модели мира в литературе Текст. / В. П. Белянин. М.: Тривола, 2000. - 248 с.

50. Бенвенист, Э. Общая лингвистика Текст. (Пер с фр. под ред., вступ. ст. и ком. Ю. С. Степанова) / Э. Бенвинист. М.: Прогресс, 1974. - 447 с.

51. Бергсон, А. Смех Текст. (Пер. с фр. Предисл. и примеч. И. С. Вдовина) / А. Бергсон. М.: Искусство, 1992. - 127 с.

52. Бергсон, А. Соч. в 4 томах Текст. / Бергсон А. М.: Моск. клуб, 1992. -Т.1 - Опыт о непосредственных данных и память. - 327 с.

53. Бергсон, А Философская интуиция Текст. / А. Бергсон // Хрестоматия по философии (Сост. П. В. Алексеев, А. В. Панин). М.: ПБОЮЛ М.А. Захаров, 2001.-С. 102-119.

54. Бердяев, Н. А. Дух и реальность Текст. (Вст. ст. и сост. В. Н. Калужно-го) / Н. А. Бердяев. М.: ACT; Харьков: Фолио, 2003. - 679 с.

55. Бердяев, Н. А. О человеке, его свободе и духовности. Избранные труды Текст. (Ред. и сост. Л. И. Новиков и И. Н. Сизамская) / Н. А. Бердяев. М.: Моск. Психолого-социальный институт: Флинта, 1999. - 312 с.

56. Бережан, С. Г. О синонимичности однокоренных слов с разной аффиксальной частью Текст. / С. Г. Бережан // Лексическая синонимия. Сб. статей. -М.: Наука, 1967.-С. 142-151.

57. Бережан, С. Г. Семантическая эквивалентность лексических единиц Текст. / С. Г. Бережан. Кишинев: Штиница, 1973. - 372 с.

58. Беркли, Дж. Сочинения Текст. (Сост., общ. ред., вст. ст. И. С. Нарского) / Дж. Беркли. М.: Мысль, 2000. - 556 с.

59. Берн, Э. Люди, которые играют в игры. Игры, в которые играют люди Текст. (Пер. с англ.) / Э. Берн. М.: ФАИР - ПРЕСС, 1999. - 480 с.

60. Блинов, А. Л. Общение, звуки, смысл: об одной проблеме аналитической философии языка Текст. / А. Л. Блинов. М.: Рус. Феноменологическое общество, 1996.-282 с.

61. Блинов, А. Л. Семантика и теория игр Текст. / А. Л. Блинов. Новосибирск: Наука, 1983.- 129 с.

62. Блох, М. Я. Проблема основной единицы текста Текст. / М. Я. Блох // Сб. научных трудов МГПИИЯ им. М. Тореза. Вып. 252. Коммуникативные единицы языка (Отв. ред. Г. В. Колшанский). - М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1985. -С. 117-128.

63. Блумфилд, Л. Язык Текст. (Пер. Е. С. Кубряковой и В. П. Мурат. Ком. Е. С. Кубряковой. Под ред. и с предисл. М. М. Гухман) / Л. Блумфилд. М.: Прогресс, 1968.-606 с.

64. Бобылева, Л. К. Игра словами в английской поэзии абсурда Текст.

65. Л. К. Бобылева // Функциональные характеристики единиц коммуникации в английском языке. Владивосток: ДВГУ, 1990. - С. 99-107.

66. Богин, Г. И. Рефлективность против реактивности: одна из проблем в ситуациях когнитивного развития человеческого индивида и человеческого рода

67. Текст. / Г. И. Богин // Когнитивная лингвистика: Современное состояние и перспективы развития. Материалы Международной школы-семинара по когнитивной лингвистике. Ч. 1. - Тамбов: ТГУ, 1998. - С. 9-10.

68. Богин, Г. И. Филологическая герменевтика Текст.: уч. пособие / Г. И. Богин. Калинин: КГУ, 1982. - 86 с.

69. Богородицкий, В. А. Лекции по общему языкознанию Текст. / В. А. Бо-городицкий. Изд. 2. Казань: Типо-лит. Имп. ун-та. М., 1915. - 332 с.

70. Богородицкий, В. А. Общий курс русской грамматики Текст. / В. А. Богородицкий. Изд. 5. -М. -Л.: Гос. соц. экон. изд., 1935.-354 с.

71. Бодуэн де Куртенэ, И. А. Избранные труды по общему языкознанию Текст. Т. 1-2 / И. А. Бодуэн де Куртенэ. М.: Изд-во АН СССР, 1963. - 384 с.

72. Болдарева, Е. Ф. Языковая игра как форма выражения эмоций Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. Ф. Болдарева. Волгоград: ВГПИ, 2002. -18 с.

73. Болинджер, Д. Атомизация значения Текст. / Д. Болинджер // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. X. Лингвистическая семантика (Сост., общ. ред. и вст. слово В. А. Звегинцева). М.: Прогресс, 1981. - С. 200-234.

74. Бонавентура. Путеводитель души к Богу Текст. / Бонавентура //Хрестоматия по западной философии. Античность. Средние века. Возрождение. (Авт.- сост. Л. И. Яковлева и др.) -М.: Астрель Аст, 2003. - С. 487-507.

75. Борев, Ю. Б. Эстетика Текст. В 2-х т. / Ю. Б. Борев. Т. 1 - Смоленск: Русич, 1997.-576 с.

76. Брагина, Н. Н. Функциональные асимметрии человека Текст. /Н. Н. Брагина, Т. А. Доброхотова-М.: Медицина, 1988. 240 с.

77. Брудный, А. А. Понимание как философская и психологическая проблема Текст. / А. А. Брудный //Вопросы философии. — М.: 1975. № 10.

78. Буйдина, И. Ф. Критический анализ современных концепций эстетической игры Текст.: автореф. дис. . канд. филос. наук / И. Ф. Буйдина. М.: МГУ, 1989.-26 с.

79. Букина, В. А. Английское сложное прилагательное с дефисным написанием и его роль в тексте Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / В. А. Букина.-М.:МГПУ, 2002.-22 с.

80. Булаховский, Л. А. Деэтимологизация в русском языке Текст. / Л. А. Булаховский // Труды института русского языка. М., 1949. - Вып. 1.

81. Быкова, А. В. Диахронический анализ однокоренных синонимов английского языка (подъязыковое распределение) Текст.: автореф. дис.канд. филол. наук / А. В. Быкова. Ниж. Новгород: НГЛУ им. Н. А. Добролюбова, 2002. - 19 с.

82. Бычко, Л. Н. К вопросу ограничений продуктивности словообразовательных процессов Текст. / Л. Н. Бычко // Проблемы семантики и словообразования английского языка. Сб. науч. трудов МГПИИЯ им. М.Тореза. Вып. 227. -М., 1984.-С. 129-135.

83. Бычков, В. В. Эстетика Текст.: учебник / В. В. Бычков. М.: Гардарики, 2004. - 556 с.

84. Бэкон, Ф. Соч. в 2 т. Текст. / Ф. Бэкон. М.: Мысль, 1978. - Т.2. - 575 с.

85. Бэр, К. М. История развития животных Текст. (Ком. и послесл. Б. Е. Райкова) / К. М. Бэр. М.: АН СССР, 1950. - Т. 1. - 467 с.

86. Бюлер, К. Теория языка. Репрезентативная функция языка Текст. (Пер. с нем. Общ. ред. и ком. Т. В. Булыгиной; вст. ст. Т. В. Булыгиной и А. А. Леонтьева) / К. Бюлер. М.: Прогресс, 2000. - 528 с.

87. Вайнрайх, У. Одноязычие и многоязычие Текст. / У. Вайнрайх // Новое в лингвистике. Вып. III. Языковые контакты (Сост., ред., вст.ст. и ком. В. Ю. Ро-зенцвейга). -М.: Прогресс, 1972. - С. 25-60.

88. Вайнштейн, О. Б. Язык романтической мысли. О философском стиле Новалиса и Фридриха Шлегеля Текст. / О. Б. Вайнштейн. М.: Рос. гос. гум. унт, 1994. -80 с.

89. Баллах, Г. Восприятие движения Текст. / Г. Баллах // Восприятие. Механизмы и модели (Пер. с англ.). -М.: Мир, 1974. С.301-308.

90. Вандриес, Ж. Язык. Лингвистическое введение в историю Текст. / Ж. Вандриес. М.: Соцэкгиз, 1937. - 405 с.

91. Васильева, А. Н. Художественная речь Текст.: курс лекций по стилистике для филологов / А. Н. Васильева. М.: Изд-во «Русский язык», 1985. - 256с.

92. Введение в литературоведение. Литературное произведение. Основные понятия и термины Текст.: учебное пособие /Л. В. Чернец, В.Е.Хализев, С. Н. Бройтман и др. / Под ред. Л. В. Чернец. М.: Высшая школа; Изд. центр «Академия», 1999. - 556 с.

93. Вейзе, М. Г. Влияние местоположения компонентов текста на характер и степень их связности Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / М. Г. Вейзе. -М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1984. 23 с.

94. Вейль, Г. Пространство. Время. Материя Текст. (Изд.5, перераб. Пер. с нем.) / Г. Вейль. М.:Янус, 1996. - 480 с.

95. Вейль, Г. Симметрия Текст. (Пер. с англ., под ред. Б. А. Розенфельда) / Г. Вейль. М.: Наука, 1968. - 192 с.

96. Векшин, Г. В. К фоностилистике порождения текста (стихотворения А. Пушкина) Текст. / Г. В. Векшин // Филологические науки. 2005. - №6. - С. 22-31.

97. Вейнрейх, У. О семантической структуре языка Текст. / У. Вейнрейх

98. Новое в лингвистике. Вып. V. Языковые универсалии (Пер. с англ. Под. ред. и с предисл. Б. А. Успенского. -М.: Прогресс, 1970. - С. 163-249.

99. Вельфлин, Г. Истолкование искусства Текст. (Пер. и предисл. Б. Виппера) / Г. Вельфлин. М.: Дельфин, 1922. - 37 с.

100. Вельфлин, Г. Основные понятия истории искусств Текст. / Г. Вельфлин. -М., 1995.

101. Вернадский, В. И. Размышления натуралиста Текст. В 2-х кн. (Редкол. Б. М. Кедров и др.) / В. И. Вернадский. М.: Наука, 1975. - Кн. 1. - 173 с.

102. Ветошкина, М. К. Морфологические средства выражения связи между самостоятельными предложениями в тексте (словообразование/формообразование) Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / М. К. Ветошкина. МГПРШЯ им. М. Тореза, 1980.-24 с.

103. Ю1.Вшпоман, В. Г. Английская синонимика Текст.: учебное пособие для вузов / В. Г. Вилюман. М.: Высшая школа, 1980. - 128 с.

104. Винкельман, И. И. Избранные произведения и письма Текст. (Пер. с нем. // Репринт с изд. 1935г.) / И. И. Винкельман. М.: Ладомир, 1996. - 687 с.

105. Виноградов, В. В. Избранные труды. Исследования по русской грамматике Текст. -М.: Наука, 1975.-С. 155-165.

106. Виноградов, В. В. Избранные труды. Поэтика русской литературы Текст. / В. В. Виноградов. М.: Наука, 1976. - 512 с.

107. Виноградов, В. В. Избранные труды. Лексикология и лексикография Текст. / В. В. Виноградов. М.: Наука, 1977. - 512 с.

108. Виноградова, В. Н. Стилистический аспект русского словообразования Текст. / В. Н. Виноградова. -М.: Наука, 1984. 184 с.

109. Винокур, Г. О. Введение в изучение филологических наук Текст. / Г. О. Винокур. М.: Лабиринт, 2000. - 190 с.

110. Винокур, Г. О. Заметки по русскому словообразованию Текст. / Г. О. Винокур // Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1959. -С. 419-442.

111. Винокур, Г. О. Маяковский новатор языка Текст. / Г. О. Винокур. -М.: Сов. писатель, 1943. - 133 с.

112. Винокур, Г. О. О языке художественной литературы Текст. / Г. О. Винокур. -М.: Высшая школа, 1991. 448 с.

113. Винокур, Т. Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц Текст. / Т. Г. Винокур. М.: Наука, 1980. - 238 с.

114. Витгенштейн, Л. Коричневая книга Текст. (Пер. с англ.) / Л. Витгенштейн. М.: Дом интеллектуальной книги, 1999. - 160 с.

115. З.Витгенштейн, Л. Лекции и беседы об эстетике, психологии и религии Текст. (Пер. с англ.) / Л. Витгенштейн. М.: Дом интеллектуальной книги, 1999. -92 с.

116. Витгенштейн, JI. Логико-философский трактат Текст. (Пер. с нем. Общ. ред. и предисл. В. Ф. Асмуса) / Л. Витгенштейн. М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1958. - 134 с.

117. Витгенштейн, Л. Философские исследования Текст. / Л. Витгенштейн // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Наука, 1985. - Вып. XVI.— С. 79-128.

118. Волков, В. В. Деадъективное словообразование в русском языке Текст. / В. В. Волков. Ужгород: УГУ, 1993.-300 с.

119. Вукович, Й. К. вопросу о лексико-синтаксической и чисто синтаксической синонимике Текст. / Й. Вукович // Исследования по славянскому языкознанию.-М.: Наука, 1971.-С. 139-146.

120. Выготский, Л. С. Игра и ее роль в психологическом развитии ребенка Текст. / Л. С. Выготский // Вопросы психологии. М., 1966. - № 6.

121. Выготский, Л. С. Психология искусства Текст. (Коммент. Л. С. Выготского, Вяч. Вс. Иванова) / Л. С. Выготский. СПб.: Азбука, 2000. - 416 с.

122. Гадамер, X.- Г. Актуальность прекрасного Текст. (Пер. с нем.) / Х.-Г. Гадамер. М.: Искусство, 1991. - 367 с.

123. Гадамер, X.- Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики Текст. (Пер. с нем. Общ. ред., вст.ст. Б. Н. Бессонова) / Х.-Г. Гадамер. М.: Прогресс, 1988.-704 с.

124. Гак, В. Г. Об исчислении лексико-синтаксических синонимов Текст. / В. Г. Гак. Язык: Система и функционирование. М.: Наука, 1988. - С. 61-69.

125. Гальперин, И. Р. Очерки по стилистике английского языка Текст. / И. Р. Гальперин. М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1958. - 459 с.

126. Гальперин, И. Р. Текст как объект лингвистического исследования Текст. / И. Р. Гальперин. М.: Наука, 1981. - 139 с.

127. Гарднер, М. Путешествие во времени Текст. (Пер. с англ.) / М.Гарднер. -М.: Мир, 1990.-341 с.

128. Гарднер, М. Этот правый, левый мир Текст. (Пер. с англ. Под ред. и с послесл. Я. И. Смородинского) / М. Гарднер. М.: Мир, 1967. - 266 с.

129. Гартман, Н. Эстетика Текст. / Н. Гартман. М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1958. - 692 с.

130. Гаспаров, М. J1. О русской поэзии: Анализы, интерпретации, характеристики Текст. / М. JI. Гаспаров. СПб.: Азбука, 2001. - 480 с.

131. Гегель, Г. Наука логики Текст. В 3-х т. (Отв. ред. и вст. ст. М. М. Ро-зенталь). Т. 2. / Г. Гегель. - М.: Мысль, 1971. - 248 с.

132. Гегель, Г. Эстетика Текст. В 4 томах / Г. Гегель. Т.1. - М.: Искусство, 1968. - 312 е.; Т.2. - М.: Искусство, 1969. - 327 е.; Т.З. - М.: Искусство, 1971. -621 с.

133. Гейзенберг, В. Физика и философия. Часть и целое Текст. (Пер. с нем.) / В. Гейзенберг. М.: Наука, Гл. ред. физ.-мат. лит-ры, 1989. - 400 с.

134. Гельмгольц, Г. О восприятии вообще Текст. / Г. Гельмгольц //Психология ощущений и восприятия (Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, В. В. Любимова, М. Б. Михалевской). -М.: ЧеРо, 1999. С. 21-46.

135. Гер дер, И. Г. Избранные сочинения Текст. (Сост., вст. ст. и прим. В. М. Жирмунского. Пер. с нем.) / И. Г. Гердер. М. - Л.: Гос. изд-во худож. литры, 1959.- 392 с.

136. Гессе, Г. Избранное. Паломничество в Страну Востока. Игра в бисер. Рассказы Текст. (Сост. и предисл. Н. Павловой. Пер с нем.) / Г. Гессе. М.: Радуга, 1991.-539 с.

137. Гетманова, А. Д. Логика: Словарь и задачник Текст. / А. Д. Гетманова. -М.: ВЛАДОС, 1998.-336 с.

138. Гёте, И. В. Об искусстве Текст. (Сост., ст. и прим. А. В. Гулыги) / И. В. Гёте. М.: Искусство, 1975. - 623 с.

139. Гийом, Г. Принципы теоретической лингвистики Текст. (Пер. с фр. П. А. Скрелина. Общ. ред., послесл. и ком. JT. М. Скрелиной / Г. Гийом. М.: Прогресс, 1992. -222 с. ( Языковеды мира).

140. Гилберт, К. История эстетики Текст. (Пер. с англ.) / К. Гилберт, Г. Кун. М.: Из-во лит-ры на иностр. языках, 1960. - 686 с.

141. Гинзбург, Е. JI. Понятие словообразовательного гнезда Текст. / Е. Л. Гинзбург // Проблемы структуры слова и предложения. Пермь: ПГУ, 1974.- С.35-40.

142. Гинзбург, Е. Л. Синтаксическая и лексическая деривация Текст. / Е. Л. Гинзбург //Актуальные проблемы русского словообразования (Отв. ред. А. Н. Тихонов). Ташкент: Фан, 1975. - Вып. 1. - 515 с.

143. Глебова, О. В. Структурно-семантическое варьирование отадъективных словообразовательных рядов в современном английском языке Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / О. В. Глебова. -М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1988. -25 с.

144. Гоббс, Т. Сочинения в 2 томах Текст. (Пер. с лат. и англ.; сост., ред., авт. вст. ст. и прим. В. В. Соколов) / Т. Гоббс. М.: Мысль, 1989. - Т. 1. - 622 с; Т. 2.-736 с.

145. Гол ев, Н. Д. Динамический аспект лексической мотивации Текст.: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Н. Д. Голев. Свердловск: УГУ, 1991. - 40 с.

146. Головкина, Н. Т. Повтор как стилистическое средство в различных видах и жанрах речи Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. Т. Головкина. -М., 1964,- 19 с.

147. Голосовкер, Я. Э. Логика мифа Текст. (Отв. ред. Е. М. Мелетинский. Сост. и авт. примеч. Н. В. Брагинская и Д. Н. Леонов) / Я. Э. Голосовкер. М.: Наука, Гл. ред. вост. лит-ры, 1987. - 218 с.

148. Гончаренко, С. Ф. Символическая звукопись: квазиморфема как «внутреннее слово» в процессе поэтической коммуникации Текст. / С. Ф. Гончаренко // Язык Система - Язык - Текст. Языковая способность. - М.: Ин-т рус. яз. РАН, 1995.

149. Горский, Д. П. О видах научных абстракций и способах их образования Текст. / Д. П. Горский // Вопросы философии. 1961. - №9. - С.65-78.

150. Готт, В. С. Методологическая роль понятий симметрии и асимметрии в исследовании проблемы жизни Текст. / B.C. Готт, Т. А. Хоменко // Философские проблемы современного естествознания. — М., 1977. — С. 120-132.

151. Грайс, Г. П. Логика и речевое общение Текст. / Г. П. Грайс // Новое в зарубежной лингвистике, 1985. Вып. XVI. - С. 217-237.

152. Грановская, Р. М. Интуиция и искусственный интеллект Текст. / Р. М. Грановская, И. Я. Березная. Л.: ЛГУ, 1991. - 272 с.

153. Григорьев, В. П. Поэтика слова Текст. / В. П. Григорьев М.: Наука,1979.

154. Гридина, Т. А. Языковая игра: стереотип и творчество Текст. / Т. А. Гридина. Екатеринбург: УГЛУ, 1996.-214 с.

155. Гроос, К. Введение в эстетику Текст. (Пер. с нем. А. Гуревича под ред. Л. А. Сева) / К. Гроос. Киев - Харьков: Южно - Рус. книж. изд-во Ф. А. Йоган-сона, 1899.-311 с.

156. Гроос, К. Душевная жизнь детей Текст. / К. Гроос. Спб.: М. И. Гейкер, 1906.-303 с.

157. Гудков, Л. Д. Метафора и рациональность как проблема социальной эпистемологии Текст. / Л. Д. Гудков. М.: Русина, 1994. - 430 с.

158. Гузова, И. И. Аллитерация как художественный прием в памятниках письменности древнеанглийской и среднеанглийской литературы (IX- XIV в.в.) Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / И. И. Гузова. М.: МГПИ им. В.И.Ленина, 1987.- 15 с.

159. Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию Текст. (Пер. с нем. Общ. ред. Г. В. Рамишвили) / В. фон Гумбольдт. М.: ОАО Прогресс, 2000. -401 с.

160. Гумовская, Г. Н. Ритм как фактор выразительности художественного текста (на матер, англ. языка) Текст.: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Г. Н. Гумовская. М.: МГПУ, 2001. - 30 с.

161. Гуревич, А. Я. Категории средневековой культуры Текст. / А. Я. Гуре-вич // Хрестоматия по западной философии. Античность. Средние века. Возрождение (Авт.- сост. JI. И. Яковлева и др.). М.: Астрель - Аст, 2003. - С. 533-561.

162. Даниленко, В. П. Основы духовной культуры в картинах мира Текст. / В. П. Даниленко, Л. В. Даниленко. Иркутск: ИГУ, 1998. - 537 с.

163. Джалашова, Л. Ю. Синонимико-антонимические парадигмы в системе знаменательных частей речи современного английского языка и реализация их конституентов в речи Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / Л. Ю. Джалашова. Пятигорск: ПГЛУ, 2004. - 21 с.

164. Деглин, В. Л. и др. Язык и функциональная асимметрия мозга Текст.

165. В. Л. Деглин, Л. Я. Балонов, И. Б. Долинина // Текст и культура. Тарту: Тартуский ун-т, 1983.-С. 31-42.

166. Деррида, Ж. Голос и феномен и другие работы по теории знака Гуссерля Текст. (Пер. с фр.) / Ж. Деррида. СПб.: Алетейа, 1999. - 208 с.

167. Деррида, Ж. О грамматологии Текст. (Пер. с фр. и вст. ст. Н. Автономо-вой) / Ж. Деррида. М.: Ad Marginem, 2000 а. - 511 с.

168. Деррида, Ж. Письмо и различие Текст. (Пер. с фр.) / Ж. Деррида. М.: Академический Проект, 2000 б. - 495 с.

169. Джемс, У. Психология Текст. (Под ред. Л. А. Петровской) / У. Джемс. -М.: Педагогика, 1991.-368 с.

170. Дидро, Д. Эстетика и литературная критика Текст. / Д. Дидро. М.: Изд-во худож. лит-ры, 1980. - 659 с.

171. Добринская, Е. И. Соотношение искусства и игры как эстетическая проблема Текст.: автореф. дис. . канд. филос. наук / Е. И. Добринская. JL: ЛГУ, 1975.-22 с.

172. Дресслер, В. Синтаксис текста Текст. / В. Дресслер // Новое в зарубежной лингвистике. Лингвистика текста (Сост., общ. ред. и вст. ст. Т. М. Николаевой).- М., 1978.-С. 111-137.

173. Дюбо, Ж.-Б. Критические размышления о поэзии и живописи Текст. (Пер. с фр.) / Ж.-Б. Дюбо. М.: Искусство, 1975. - 767 с.

174. Евгеньева, А. И. О некоторых особенностях лексической синонимии русского языка Текст. / А. И. Евгеньева // Лексическая синонимия. Сб. статей. -М.: Наука, 1967. С. 56-74.

175. Евзлин, М. Космогония и разум Текст. (Предисл. В. Н. Топорова) / М. Евзлин. М.: Радикс, 1993.-344 с.

176. Елисеев, И. А. Словарь литературоведческих терминов Текст. / И. А. Елисеев, Л. Г. Полякова. Ростов н/ Д: Феникс, 2002. - 320 с.

177. Елисеева, В. В. Авторский окказионализм как средство создания комического эффекта (в парадигматическом аспекте) Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / В. В. Елисеева. Л.: ЛГУ им. А. А. Жданова, 1984. — 17 с.

178. Ермакова, О. П. Идиоматичность семантики и членимость слова Цекст. / О. П. Ермакова //Актуальные проблемы русского словообразования (Отв. ред. А. Н. Тихонов). Ташкент: Фан, 1975. - Вып. 2. - 350 с.

179. Ермолаева, JI. С. Семантическое и формальное варьирование в морфологии и его роль в развитии морфологических категорий германских языков Текст. / JI. С. Ермолаева // Известия АН СССР, Серия литературы и языка. М., 1989. -Т. 48.-С. 497- 508.

180. Жан-Поль. Приготовительная школа эстетики. Текст. (Пер. с нем.; вст. ст., сост., пер. и ком. А. В. Михайлова) / Жан-Поль. М.: Искусство, 1981. - 448 с.

181. Жинкин, Н. И. Язык речь - творчество (Избранные труды) Текст. (Сост., науч. ред., примеч., биогр. очерк С. И. Гиндина. Подготовка текста С. И. Гиндина и М. В. Прокопович (при участии Е. С. Прокопович)) / Н. И. Жин-кин. - М.: Лабиринт, 1998. - 309 с.

182. Жирмунский, В. М. Поэтика русской поэзии Текст. / В. М. Жирмунский. СПб.: «Азбука-классика», 2001. - 496 с.

183. Жирмунский, В. М. Теория стиха Текст. / В. М. Жирмунский. Л.: Сов. писатель, 1975. - 664 с.

184. Земская, Е. А. О явлениях морфемного шва в русском словообразовании Текст. / Е. А. Земская // Исследования по славянской филологии. М., 1974.

185. Земская, Е. А. Словообразование и текст (к семидесятилетию М. В. Панова) Текст. / Е. А. Земская // Вопросы языкознания, 1990. №6. - С. 17-30.

186. Земская, Е. А. Современный русский язык. Словообразование Текст. / Е. А. Земская. -М.: Просвещение, 1973. 304 с.

187. Зиммель, Г. Избранное Текст. В 2 т. / Г. Зиммель.- Т.1. Философия культуры. М.: Юрист, 1996. - 671 е.; Т.2. Созерцание жизни. - М.: Юрист, 1996. - 607 с.

188. Зимняя, И. А. Лингвопсихология речевой деятельности Текст. / И. А. Зимняя. М.: Моск. психолого-социальный ин-т; Воронеж: НПО «МО-ДЭК», 2001. - 432 с.

189. Змиевская, Н. А. Лингвостилистические особенности дистантного повтора и его роль в организации текста (на матер, англ. и амер. прозы) Текст.: ав-тореф. дис. канд. филол. наук / Н. А. Змиевская. М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1978.-14 с.

190. Ибн-Сина. Избранные философские произведения Текст. / Ибн-Сина. -М.: Наука, 1980.-551с.

191. Иванов, А. Н. К диалектике старого и нового в активной лексической номинации Текст. / А. Н. Иванов // Структурные и семантические аспекты лексической системы английского языка. Сб. науч. трудов. М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1982. - Вып. 199.- С.158-172.

192. Иванов, Вяч. Вс. Чет и нечет: Асимметрия мозга и знаковых систем Текст. / Вяч. Вс. Иванов. М.: Сов. радио, 1978. - 184 с.

193. Иванова, В. А. Антонимия и синонимия Текст. / В. А. Иванова // Актуальные проблемы лексикологии и грамматики русского языка. Кишинев, 1977. -С. 33-48.

194. Иванова-Георгиевская, Н. А. Воображение как основа продуктивной деятельности сознания Текст. / Н. А. Иванова-Георгиевская. Астрахань: АИСИ, 1999.-32 с.

195. Ивин, А. А. Логика Текст.: учебник для гуманитарных вузов / А. А. Ивин. М.:ФАИР-ПРЕСС, 1999. - 320 с.

196. Игнатьева, М. Н. Функции каламбура в художественном тексте (на примере романов Т. Линд) Текст. / М. Н. Игнатьева, Р. М. Скорнякова // Материалы

197. V регионального научного семинара по проблемам систематики языка и речевой деятельности (Иркутск, 16-18 октября 2002 г). -Иркутск: ИГЛУ, 2002. С. 54-58.

198. Ильин, В. В. Наука. Философия и методология науки Текст. /В. В. Ильин. Спб.: Петерб. гос. ун-т путей сообщения, 2002. - 94 с.

199. Ингарден, Р. Исследования по эстетике Текст. (Пер. с польск.) / Р. Ин-гарден. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1962. - 572 с.

200. Ингве, В. Гипотеза глубины Текст. / В. Ингве // Новое в лингвистике. -М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1962. Вып.П. - 684 с.

201. Исупов, К. Г. Игра в литературном творчестве и произведении Текст.: автореф. дис. . канд. филос. наук / К. Г. Исупов. Донецк: ДГУ, 1975. - 26 с.

202. Казаринов, М. Ю. Логика Текст.: конспект лекций / М. Ю. Казаринов. -СПб: Изд-во Михайлова В. А., 2000. 64 с.

203. Камю, А. Творчество и свобода. Статьи. Эссе. Записные книжки Текст. (Пер. с фр.) / А. Камю. М.: Наука, 1990. - 608 с.

204. Кант, И. Основы метафизики нравственности Текст. / И. Кант. М.: Мысль, 1999. - 1472 с.

205. Каплуненко, А. М. Об интенциональном горизонте двусмысленности Текст. / А. М. Каплуненко // Проблемы вербальной коммуникации и представления знаний. Материалы всероссийской научной конференции Иркутск : ИГЛУ, 1998.-С. 73-74.

206. Карпухина, Т. П. Взаимодействие морфемного повтора и антонимии в художественном тексте (на материале английской художественной прозы) Текст.

207. Т. П. Карпухина // Язык как структура и социальная практика. Вып. 6-7. - Хабаровск: ДВГГУ, 2006. - С. 78-97.

208. Карпухина, Т. П. «Игра слов» и морфемный повтор: членимость слова как лингвистическая основа комического обыгрывания Текст. / Т. П. Карпухина // Омский научный вестник. № 7 (43). - 2006. - Омск: ОмГТУ, 2006. - С. 239243.

209. Карпухина, Т. П. Инверсия Текст.: учебное пособие по синтаксису английского языка / Т. П. Карпухина. Хабаровск: ХГПУ, 2000. -80 с.

210. Карпухина, Т. П. Морфемный повтор в художественном тексте в свете общеэстетической теории игры Текст.: монография / Т. П. Карпухина. Хабаровск: ДВГГУ, 2006. - 392 с.

211. Карцевский, С. О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака Текст. / С. О. Карцевский // Звегинцев В. А. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. М., 1965. - Ч. II. - С. 85-90.

212. Кеворкова, 3. К. Об антонимичности словообразовательных гнезд Текст. / 3. К. Кеворкова // Русский язык в школе. 1978. - № 5.

213. Квятковский, А. П. Школьный поэтический словарь Текст. (2-е изд., стереотип.) / А. П. Квятковский. М.: Дрофа, 2000. - 464 с.

214. Киселева, Р. А. Структурные особенности авторских неологизмов и их стилистические функции (на матер, англ. и амер. сатир, и комич. литературы XX в.) Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / Р. А. Киселева. JL: ЛГПИ им. А. И.Герцена, 1970.-20 с.

215. Клюев, Е. В. Риторика: Инвенция. Диспозиция. Элокуция Текст. / Е. В. Клюев. М.: Приор, 2001. - 272 с.

216. Ковтунова, И. И. Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предложения Текст. /И. И. Ковтунова. -М., 1976.

217. Колеватов, В. А. Методы научного познания. Введение в методологию науки Текст. / В. А. Колеватов. Новосибирск: Сиб. акад. гос. службы, 1996. - 94 с.

218. Колесников, Н. П. О некоторых видах каламбура Текст. / Н. П. Колесников//Русский язык в школе. М., 1971. -№3.- С. 133-146.

219. Колесниченко, С. А. Условия реализации стилистического приема игры слов в английском языке Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / С. А. Колесниченко. JI.: ЛГУ им. А. А. Жданова, 1979. - 20 с.

220. Кольридж, С. Т. Избранные труды Текст. / С. Т. Кольридж. М.: Искусство, 1987. - 350 с.

221. Комиссаров, В. Н. Проблема определения антонима Текст. /В. Н. Комиссаров // Вопросы языкознания. 1957. - №2. - С. 24-38.

222. Коршак, Е. Н. Авторские новообразования в поэтическом тексте и проблема словообразовательных норм Текст. / Е. Н. Коршак // Интерпретация художественного текста в языковом вузе. Межвуз. сб. науч. трудов. — Л., 1983.

223. Косериу, Э. Синхрония, диахрония и история Текст. / Э. Косериу //Новое в лингвистике. Вып. III. (Сост., ред., вст. ст. В. А. Звегинцева). - М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1963. - С. 143-343.

224. Косиков, Г. К. Идеология. Коннотация. Текст Текст. / Г. К. Косиков // Барт. P. S/Z (Пер. с фр.). М.: Эдикториал Пресс, 2001. - С. 8-30.

225. Костандов, Э. А. Функциональная асимметрия полушарий мозга и неосознаваемое восприятие Текст. / Э. А. Костандов (Под ред. П. В. Симонова). -М.: Наука, 1983.

226. Костецкий, В. В. Метафизика игры: от представления к понятию Текст. / В. В. Костецкий. Известия РГПУ им. А. И. Герцена, 2004. - №2. - С. 22-35.

227. Костюков, В. М. Гибридные слова средство комического Текст. / В. М. Костюков //Русская речь. -М., 1987. -№ 6. - С. 55-57.

228. Коффка, К. Восприятие: Введение в гештальттеорию Текст. / К. Коффка // Психология ощущений и восприятия (Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, В. В. Любимова и М. Б. Михалевской). -М.: ЧеРо, 1999. С. 126-143.

229. Кравченко, А. В. Знак, значение, знание. Очерк когнитивной философии языка Текст. / А. В. Кравченко. Иркутск.: ОГУП Ирк. обл. типография № 1. -2001.-261 с.

230. Кравцова, О. А. Словообразовательные связи как когерентно- образующий фактор в жанрах английского газетного текста Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / О. А. Кравцова. М.: МГЛУ, 1991. - 21 с.

231. Кривцун, О. А. Эстетика Текст. / О. А. Кривцун. М.: Аспект-Пресс, 2000.-434 с.

232. Кубрякова, Е. С. Основы морфологического анализа Текст. /Е. С. Кубрякова. М.: Наука, 1974. - 318 с.

233. Кубрякова, Е. С. О семиотических особенностях производного слова Текст. / Е. С. Кубрякова // Семантика. Лингвистика. Поэтика. К столетию со дня рождения А. А. Реформатского. М.: Языки славянской культуры, 2004. - С. 243249.

234. Кубрякова, Е. С. О типах морфологической членимости, квазиморфах и маркерах Текст. / Е. С. Кубрякова // Вопросы языкознания. №2. - 1970.

235. Кубрякова, Е. С. О формообразовании, словоизменении, словообразовании и их соотношении Текст. / Е. С. Кубрякова. Известия АН СССР, Серия литературы и языка. - Т.З. - Вып.6. - 1976. - С. 514-526.

236. Кубрякова, Е. С. Типы языковых значений. Семантика производного слова Текст. / Е. С. Кубрякова. М.: Наука, 1981. - 199 с.

237. Кубрякова, Е. С. Что такое словообразование Текст. / Е. С. Кубрякова. -М.: Наука, 1965.-78 с.

238. Кубрякова Е. С. О понятии парадигмы в формообразовании и словообразовании Текст. / Е. С. Кубрякова, П. А. Соболева // Лингвистика и поэтика. -М.:Наука, 1979.-С. 5-23.

239. Кузанский, Н. Наука незнания Текст. / Н. Кузанский // Хрестоматия по западной философии. Античность. Средние века. Возрождение ( Авт. — сост. Л. И. Яковлева и др.) М.: Астрель -Аст, 2003.- 800 с.

240. Кузанский, Н. Соч. в 2 т (Общ. ред. и вст. ст. 3. А. Ташурзиной) Текст. / Н. Кузанский. М.: Мысль, 1979. - Т.1. - 488 с.; - Т. 2. - М.: Мысль, 1979.

241. Кузнец, М. Д. Стилистика английского языка Текст. / М. Д. Кузнец, Ю. М. Скребнев. М.: Учпедгиз, 1960. - 173 с.

242. Кузнецова, А. И. Роль семантического фактора при морфологическом членении слов русского языка и составлении словаря морфем Текст. / А. И. Кузнецова // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Вып. 1. -Новосибирск, 1972.

243. Кун, Т. Структура научных революций Текст. / Т. Кун. М.: ACT, 2002. - 605 с.

244. Курилович, Е. Деривация лексическая и деривация синтаксическая. К теории частей речи Текст. / Е. Курилович. Очерки по лингвистике. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1962. - 456 с.

245. Кухаренко, В. А. Виды повторов и их стилистическое использование в произведенияхЧ. Диккенса Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / В. А. Ку-харенко. М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1966.

246. Кухаренко, В. А. Интерпретация текста Текст. / В.А.Кухаренко. М.: Просвещение, 1988. - 328 с.

247. Кухаренко, В. А. Семантическая структура ключевых и тематических слов целого художественного текста Текст. / В. А. Кухаренко // Лексическое значение в системе языка и в тексте. Волгоград: ВГПИ, 1985.

248. Ладыгин, Ю. А. Автороцентрический подход к анализу прозаического художественного текста Текст. / Ю. А. Ладыгин. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1997.- 135 с.

249. Лайонз, Дж. Введение в теоретическую лингвистику Текст. (Пер. с англ.) / Дж. Лайонз. М.: Прогресс, 1978. - 544 с.

250. Левада, Ю. А. Игровые структуры в системах социального действия Текст. / Ю. А. Левада // Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник. -М., 1984. С. 273 - 293.

251. Леви, Дж. Церебральная асимметрия и эстетическое переживание Текст. / Дж. Леви // Красота и мир. Биологические аспекты эстетики (Пер. с англ. Под ред. И. Ренчлера, Б. Харцбергера, Д. Эпстайна). М.: Мир, 1995. - С. 227250.

252. Леви-Брюль, Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении Текст.

253. Л. Леви-Брюль // Психология сознания (Сост. и общ. ред. Л. В. Куликова). -СПб.: Питер, 2001. С. 268-286.

254. Лейбниц, Г. В. Сочинения в 4-х томах Текст. (Ред. и сост., вст. ст. и примеч. В. В. Соколова) / Г. В. Лейбниц. Т. 1 - М.: Мысль, 1982. - 636 е.; - Т.2. -М.: Мысль, 1983.-686 с.

255. Леонардо да Винчи. Избранные произведения Текст. В 2-х томах (Под общ. ред. Б. В. Леграна и А. М. Эфроса (Репринт с изд. 1935г.) / Леонардо да Винчи. М.: Ладомир, 1995. -Т. 1 - 415 с; -Т.2. -492 с.

256. Лексическая синонимия. Текст.: сборник статей. М.: Наука, 1967. -179 с.

257. Лессинг, Г. Э. Лаокоон, или о границах живописи и поэзии. Избранное Текст. (Пер. с нем.) /Г. Э. Лессинг. М.: Изд-во худож. лит-ры, 1980. - 574 с.

258. Липпс, Т. Эстетика Текст. // Философия в систематическом изложении. СПб., 1909. - Цит. по: Кривцун О. А. Эстетика. - М.: Аспект-Пресс, 2000. - 434 с.

259. Лихачев, Д. С. Очерки по философии художественного творчества Текст. / Д. С. Лихачев. Спб.: Рус.-Балт. информ. центр БЛИЦ, 1999. - 191 с.

260. Локк, Дж. Сочинения в трех томах Текст. (Пер. с англ.; Ред. И. С. Нар-ский, А. Л. Субботин). М.: Мысль, 1985. - Т.1 - 621 е.; - Т.2. (Пер. с англ.; Ред-кол. М. Б. Митин (преде.) и др.). - М.: Мысль, 1985. - 560 с.

261. Лопатин, В. В. Рождение слова. Неологизмы и окказиональные образования Текст. / В. В. Лопатин. М.: Наука, 1973. - 150 с.

262. Лопатин, В. В. Русская словообразовательная морфемика Текст. / В. В. Лопатин. М.: Наука 1977. - 315 с.

263. Лосев, А. Ф. Знак. Символ. Миф Текст. /А. Ф. Лосев. М.: МГУ, 1982. -480 с.

264. Лосев, А. Ф. История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон Текст. / А. Ф. Лосев. М.: ACT, 2000. - 846 с.

265. Лосев, А. Ф. Форма. Стиль. Выражение Текст. / А. Ф. Лосев. М.: Мысль, 1995.-944 с.

266. Лосский, Н. О. Мир как осуществленная красота и основы эстетики Текст. / Н. О. Лосский. М.: Прогресс-Традиция, 1998. - 416 с.

267. Лотман, Ю. М. Анализ поэтического текста Текст. // Ю. М. Лотман. О поэтах и поэзии. М.: Искусство, 2001. - С. 17-252.

268. Лук, А. Н. Интуиция и научное творчество Текст.: научно-аналитический обзор / А. Н. Лук. М.: ИНИОН АН СССР, 1981. - 28 с.

269. Лукач, Д. Своеобразие поэтического Текст. В 4-х т. Т.2. (Общ. ред. К. М. Долгова) / Д. Лукач. - М.: Прогресс, 1986. - 468 с.

270. Лукин, В. А. Художественный текст. Основы лингвистической теории и элементы анализа Текст. / В. А. Лукин. М.: Ось 89, 1999. - 192 с.

271. Лурия, А. Р. О функциональном взаимодействии полушарий головного мозга в организации вербально-мнестических функций Текст. / А. Р. Лурия, Э. Г. Симерницкая // Физиология человека. М., 1975. - Т. 1. - № 3.

272. Лурия, А. Р. Язык и сознание Текст. /А. Р. Лурия. М.: МГУ, 1998. -336 с.

273. Лыков А. Г. Современная русская лексикология (Русское окказиональное слово) Текст. / А. Г. Лыков. -М., 1976.

274. Макколи, Дж. О месте семантики в грамматике языка Текст. / Дж. Макколи // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. Лингвистическая семантика (Сост., общ. ред. и вст. ст. В. А. Звегинцева). - М.: Прогресс, 1981. - С. 240-243.

275. Маковский, М. М. Лингвистическая комбинаторика: опыт топологической стратификации языковых структур Текст. / М. М. Маковский. М.: Наука, Главн. ред. вост. лит-ры, 1988. - 232 с.

276. Максимов, В. И. Структура и членение слова Текст. / В. И. Максимов. -Л.: ЛГУ, 1977.-146 с.

277. Мальковский, Г. Е. Лексикографические пометы семантико-стилистической равнозначности в двуязычных словарях (практика и теория) Текст. / Г. Е. Мальковский // Лексическая синонимия. Сборник статей. М.: Наука, 1967.-С. 129-137.

278. Маргарян, С. А. Синонимия и антонимия в современном английском языке (словообразовательный и структурно-типологический аспекты) Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / С. А. Маргарян. М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1988.-20 с.

279. Мартине, А. Основы общей лингвистики Текст. / А. Мартине // Новое в лингвистике Вып.Ш ( Сост., ред., вст. ст. В. А. Звегинцева) - М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1963- С. 366- 566.

280. Маслов, Ю. С. О морфеме / Ю. С. Маслов. // Актуальные проблемы русского словообразования.-Ташкент: ФАН, 1975. Вып. 2. -350 с.

281. Матезиус, В. О так называемом актуальном членении предложений Текст. ( Пер. с чеш. Г. В. Матвеевой) / В. Матезиус // Пражский лингвистический кружок: сб. статей (Сост., ред. и предисл. Н. А. Кондрашова). М., Прогресс, 1967,-С. 239-245.

282. Маторина, Н. С. Стилистическая конвергенция в тексте английского романа Текст. / Н. С. Маторина // Сб. науч. трудов МГПИИЯ им. М. Тореза. Вып. 309. Текст в функционально-стилевом аспекте. - М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1988.-С. 88-97.

283. Мерло-Понти, М. Око и дух. Текст. (Пер. с фр.; предисл. и ком. А. В. Густыря) / М. Мерло-Понти. М.: Искусство, 1992. - 63 с.

284. Миллер, Дж. А. Магическое число семь плюс или минус два Текст. /Дж. А. Миллер //Инженерная психология. М.: Прогресс, 1964,- С. 192-225.

285. Миллер, Е. Н. Природа лексической и фразеологической антонимии Текст. / Е. Н. Миллер. Саратов: СГУ, 1990. - 223 с.

286. Милославский, А. Г. Об ограничениях сочетаемости русских морфем Текст. / А. Г. Милославский // Вестник МГУ. Филология. 1979. - №2. - С. 3-14.

287. Милославский, А. Г. Вопросы словообразовательного синтеза Текст. / А. Г. Милославский. -М.: МГУ, 1980. 296 с.

288. Минаева, JI. В. Слово в языке и речи Текст. / J1. В. Минаева. М.: Высшая школа, 1986. - 147 с.

289. Минералов, Ю. Н. Теория художественной словесности. Поэтика и индивидуальность Текст. / Ю. Н. Минералов. М.: Владос, 1999. - 360 с.

290. Михайлов, В. А. Генезис антонимических оппозиций: антонимия и отрицание Текст. /В. А. Михайлов. JI: ЛГУ, 1987.

291. Моисеев, А. И. Основные вопросы словообразования в современном русском литературном языке Текст. / А. И. Моисеев. Л.:ЛГУ, 1987. - 208 с.

292. Морозова, А. Н. Равнозначность слов как текстологическая проблема Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / А. Н. Морозова. М, 1981. - 22 с.

293. Москальская О. И. Грамматика текста Текст. / О. И. Москальская. М.: Высшая школа, 1981.

294. Москвин, В. П. Стилистика русского языка. Теоретический курс Текст. / В. П. Москвин. Ростов-на-Дону: Феникс, 2006. - 630 с.

295. Московский, Б. Ю. О природе комического Текст. / Б. Ю. Московский. Иркутск, 1968. - 96 с.

296. Мукаржовский, Я. Исследования по эстетике и теории искусства Текст. (Пер. с чешек.) / Я. Мукаржовский. М.: Искусство, 1994. - 606 с.

297. Муравицкая, М. П. Психолингвистический аспект взаимодействия лексического и грамматического в слове Текст. / М. П. Муравицкая // Вопросы языкознания, 1984.-№ 5.-С. 108-115.

298. Мурадян, А. Ю. Словослияния в современном английском языке (специфика, динамика, теория) Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук

299. А. Ю. Мурадян. Л.: ЛГУ им. А. А. Жданова, 1978. - 15 с.

300. Мурзин, Л. Н. Текст и его восприятие Текст. / Л. Н. Мурзин, А. С. Штерн. Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1991.

301. Найдыш, В. М. Концепции современного естествознания Текст.: учебное пособие / В. М. Найдыш. М.: Гардарики, 2003. - 476 с.

302. Намитокова, Р. Ю. Авторские новообразования: структура и функционирование Текст.: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Р. Ю. Намитокова. М.: МГПИ им. В.И.Ленина, 1989. - 32 с.

303. Немченко, В. Н. Основные понятия морфемики в терминах Текст. / В. Н. Немченко. Красноярск: КГУ, 1985 а. - 216 с.

304. Немченко, В. Н. Основные понятия словообразования в терминах Текст. / В. Н. Немченко. Красноярск: КГУ, 1985 6.-204 с.

305. Нефедова, JI. А. Креативные гибридные образования в художественном тексте Текст. / Л. А. Нефедова // Филологические науки. — 2002. № 5. - С. 112117.

306. Никитин, М. В. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика) Текст. / М. В. Никитин. М.: Высшая школа, 1983. - 127 с.

307. Никитина, И. П. Пространство мира и пространство искусства Текст. / И. П. Никитина. М.: РГГУ, 2001. - 210 с.

308. Никифоров, Л. Л. Методологическая концепция П.Фейерабенда Текст. / Л. Л. Никифоров // Вопросы философии. 1976. - № 3. - С. 142-146.

309. Николаева, Т. М. От звука к тексту Текст. / Т. М. Николаева. М.: Языки русской культуры, 2000. - 679 с.

310. Николина, Н. А. Филологический анализ текста Текст. / Н. А. Николи-на. М.: Academia, 2003. - 256 с.

311. Николина, Н. А. Языковая игра в структуре современного прозаического текста Текст. / Н. А. Николина, Е. А. Асеева // Русский язык сегодня. М., 2000.

312. Ницше, Ф. Веселая наука Текст. / Ф. Ницше (Пер. с нем.) М.: ЭКС-МО-Пресс, 1999. - 576 с.

313. Ницше, Ф. Рождение трагедии из духа музыки Текст. (Пер. с нем.) / Ф. Ницше. СПб.: Азбука, 2000. - 232 с.

314. Ницше, Ф. Сочинения в двух томах Текст. (Сост., ред., авт. примеч. К. А. Свасьяна.) / Ф. Ницше. Т.1. - М.: Мысль, 1996. - 829 е.; - Т.2. - М.: Мысль, 1996. - 829 с.

315. Новалис. Гимны к ночи Текст. (Пер. с нем., предисл. В. Микушевича) / Новалис. М.: Энигма, 1996. - 192 с.

316. Новиков, Л. А. Избранные труды Текст. В 2-х т. Т. 2. Эстетические аспекты языка. Miscellania / Л. А. Новиков. - М.: РУДН, 2001. - 842 с.

317. Новиков, Л. А. Семантика русского языка Текст. / Л. А. Новиков. М.: Высшая школа, 1982. - 272 с.

318. Новиков, JI. А. Ключевые слова и идейно-эстетическая структура стиха Текст. / Л. А. Новиков, С. Ю. Преображенский // Язык русской поэзии XX в. -М., 1989.

319. Норман, Б. Ю. Язык: знакомый незнакомец Текст. / Б. Ю. Норман. -Минск: Вышейшая школа, 1987. 222 с.

320. Нотон, Д. Движения глаз и зрительное восприятие Текст. / Д. Нотой, Л. Старк // Восприятие: Механизмы и модели (Пер. с англ.) М.: Мир, 1974. -С. 226-240.

321. Нухов, С. Ж. Языковая игра в английском словообразовании: имя существительное Текст. / С. Ж. Нухов. Уфа: Башк. гос. пед. ин-т, 1997. - 178 с.

322. Овсянников, В. В. Языковые средства выражения комического в англоязычной прозе Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / В. В. Овсянников. Л.: ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1981. - 23 с.

323. Озерков, Д. Ю. Проблема визуальной формы в эстетике и художественной культуре первой трети XX века Текст.: автореф. дис. . канд. филос. наук

324. Д. Ю. Озерков. Спб.: СпбГУ, 2003. - 24 с.

325. Орлова, О. А. Роль словообразовательных средств в формировании когерентности текста в немецком языке Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук

326. Панина, М. А. Комическое и языковые средства его выражения Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / М. А. Панина. М.: МГЛУ, 1996. - 20 с.

327. Панов, М. В. Об изучении русского словообразования Текст. / М. В. Панов // Известия АН СССР, Серия литературы и языка. Вып.З.- 1970. -С. 258-264.

328. Пармон, Э. А. Роль фантазии в научном познании Текст. / Э. А. Пармон. Минск: Изд-во «Университетское», 1984. - 176 с.

329. Пауль, Г. Принципы истории языка Текст. (Пер. с нем.) / Г.Пауль. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960. - 500 с.

330. Перева, А. В. Система суффиксации в современном английском языке Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / А. В. Перева. М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1976. - 23 с.

331. Петрова, Е. Н. Повтор в английском диалогическом тексте: ономасиологический аспект речепорождения Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / Е. Н. Петрова. Иркутск: ИГПИИЯ, 1996. - 21 с.

332. Петрова, И. В. Лингвистический анализ художественного текста Текст. / И. В. Петрова, В. А. Саляев. Магнитогорск: МаГУ, 2000. - 84 с.

333. Пешковский, А. М. Русский синтаксис в научном освещении Текст. /А. М. Пешковский. М.: Учпедгиз, 1956. - 511 с.

334. Пиоттух, К. В. Система префиксации в современном английском языке Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / К. В. Пиоттух. -М.:МГПИИЯ им. М. Тореза, 1971.-30 с.

335. Платон. Собрание сочинений. В 4-х томах Текст. (Отв. ред. А. Ф. Лосев, В. Ф. Асмус, А. А. Тахо-Тоди) / Платон. Т.1. - М.: Мысль, 1990. - 860 е.; - Т.З. -М.: Мысль, 1994. - 654 е.; -Т.4 -М.: Мысль, 1994. - 830 с.

336. Плеханов, Г. В. Эстетика и социология искусства Текст. В 2-х т. / Г. В. Плеханов. Т.1. - М.: Искусство, 1978. - 631 с.

337. Плотин. Избранные трактаты Текст. В 2-х т. (Пер. с др-греч.) / Плотин. - М.: Русская музыка, 1994. - Т. 1. - 128 с; - Т.2. - 144 с.

338. Плотников Б. А. Основы семасиологии Текст. / Б. А. Плотников. -Минск: Вышейшая школа, 1984.-224 с.

339. Плотникова, С. Н. Неискренний дискурс в когнитивном и структурно-функциональном аспекте Текст. / С. Н. Плотникова Иркутск: ИГЛУ, 2000. -245 с.

340. Поливанов, Е. Д. Избранные труды по восточному и общему языкознанию Текст. /Е. Д. Поливанов. -М.: Наука, Гл. ред. вост. лит-ры, 1951. 623 с.

341. Потебня, А. А. Из записок по русской грамматике Текст. -Т. I-II

342. А. А. Потебня. Харьков: Изд-во Д. Н. Петухова. 1888 - 1889. - Т.1 - 536 с; -Т.2 - 663 с.

343. Потебня, А. А. Мысль и язык Текст. /А. А. Потебня. Теоретическая поэтика. М.: Высшая школа, 1990. - 342 с.

344. Пригожин, И. Время, хаос, квант. К решению парадокса времени Текст. / И. Пригожин, И. Стенгерс. М.: Прогресс, 1999. - 265 с.

345. Прието, А. Морфология романа Текст. / А. Прието // Семиотика: Антология (Сост. Ю. С. Степанов). — М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. С. 392-422.

346. Притчард, Р. Стабилизированные изображения на сетчатке Текст. / Р. Притчард // Восприятие. Механизмы и модели (Пер. с англ). М.: Мир, 1974. -С. 194-203.

347. Пробст, М. А. О преобразованиях в системе текстов Текст. / М. А. Пробст // Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979. - С. 106-117.

348. Пропп, В. Я. Проблемы комизма и смеха Текст. / В. Я. Пропп. М.: Лабиринт, 2002. - 192 с.

349. Проскуровская, С. Д. Концептуализация игры в постметафизической культуре (музыкальный план реализации) Текст.: автореф. дис. . канд. филос. наук / С. Д. Проскуровская. Томск: ТГУ, 2002. - 16 с.

350. Пуанкаре, А. О науке Текст. (Пер. с фр. под ред. Л. С. Понтряги-на) / А. Пуанкаре. М.: Наука, 1983. - 559 с.

351. Пузырев, А. В. Анаграммы как явление языка. Опыт системного осмысления Текст. / А. В. Пузырев. М., Пенза, 1995.

352. Ретунская, М. С. Английское окказиональное словообразование ( на материале имен существительных и прилагательных) Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / М. С. Ретунская. Горький, 1974 - 20 с.

353. Реферовская, Е. А. Лингвистические исследования структуры текста Текст. / Е. А. Реферовская. Л., 1983.

354. Реформатский, А. А. Введение в языковедение Текст. / А. А. Реформатский. -М.: Аспект Пресс, 2000. 536 с.

355. Рикер, П. Герменевтика. Этика. Политика Текст. (Пер. с фр.) / П. Рикер. -М.: Медиум, 1995 а. 415 с.

356. Рикер, П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике Текст. (Пер. с фр. И. Сергеевой) / П. Рикер. М.: Медиум, 1995 б. - 415 с.

357. Риффатер, М. Критерии стилистического анализа Текст. /М. Риффатер // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX. Лингвостилистика (Сост. и вст. ст. И. Р. Гальперина). - М.: Прогресс, 1980. - С. 69-97.

358. Розен, Е. В. Новые слова и устойчивые словосочетания в немецком языке Текст. / Е. В. Розен. М.: Просвещение, 1991. - 192 с.

359. Ростомашвили, Е. В. Эстетическая теория игры и ее критика Текст.: автореф. дис. . канд. филос. наук / Е. В. Ростомашвили. Тбилиси: ТГУ, 1972. -17 с.

360. Рубинштейн, С. Л. Основы общей психологии Текст. / С. Л. Рубинштейн. СПб.: Питер, 2001. - 720 с.

361. Руслякова, 3. В. Корневой повтор в синтаксических конструкциях современного английского языка Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / 3. В. Руслякова. -М.:МГПИ им. В.И. Ленина, 1981.-16 с.

362. Руссо, Ж.-Ж. Об искусстве. Статьи, высказывания, отрывки из произведений Текст. / Ж.-Ж. Руссо. М - Л.: Искусство, 1959. - 296 с.

363. Салямон, JI. О физиологии эмоционально-эстетических процессов Текст. / JI. Салямон // Психология художественного творчества. Хрестоматия. -Минск: Харвест, 2003. С. 215-233.

364. Санников, В. 3. Каламбур как семантический феномен Текст. / В. 3. Санников // Вопросы языкознания. 1995. -№3. - С. 59-69.

365. Санников, В. 3. Русский язык в зеркале языковой игры Текст. / В. 3. Санников. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 552 с. (Язык. Семиотика. Культура).

366. Сарина, 3. И. Прагматические основания использования повтора в речевых формах Текст.: дис. . канд. филол. наук / 3. И. Сарина. М., 1999. - 145 с.

367. Сахарный, Л. В. Тексты-примитивы и закономерности их порождения Текст. / Л. В. Сахарный // Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи. / Отв. ред. Е. С. Кубрякова. М.: Наука, 1991.-238 с.

368. Сахнюк, О.В. Семантико-функциональные связи слов общего гнезда в тексте (на материале английского языка) Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / О. В. Сахнюк. Киев: КГПИИЯ, 1984. - 24 с.

369. Свинцов, В. И. Логика. Элементарный курс для гуманитарных специальностей Текст. / В. И. Свинцов. -М.: Скорина-Весь мир, 1998. -351 с.

370. Селиверстова, О. Н. Труды по семантике Текст. / О. Н. Селиверстова. -М.: Языки славянской культуры, 2004. 960 с. (Studia philologica).

371. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии Текст.

372. Э. Сепир (Пер. с англ. под. ред. и с предисл. докт. филол. наук, проф. А. Е. Кибрик). М.: Прогресс, 2001. - 656 с. (Филологи мира).

373. Себар, Т. В. Продуктивное воображение в различных мировоззренческих модусах Текст. / Т. В. Себар. Воронеж: Центр.- Чернозем. Изд-во, 2000. -132 с.

374. Скиба, В. А. Образ художественный Текст. / В. А. Скиба, Л. В. Чернец // Введение в литературоведение. М.: Высшая школа, 1999. - С. 209-219.

375. Смирницкий, А. И. Лексикология английского языка Текст. / А. И. Смирницкий. М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1956. - 260 с.

376. Смирницкий, А. И. Синтаксис английского языка Текст. /А. И. Смирницкий. -М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1957.

377. Смирнов, А. А. Избранные психологические труды Текст. В 2-х т. (Сост. А. А. Никольская, под ред. Б. Ф. Ломова) / А. А. Смирнов. М.: Педагогика, 1987. - Т. 1 - 287 е.; - Т.2 - 342 с.

378. Смирнов, А. А. Проблемы психологии памяти Текст. / А. А.Смирнов. -М., 1966.

379. Снежкова, И. А. Функции словообразовательных конструкций в художественном тексте Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / И. А.Снежкова. -М.: МГУ, 2000.-17 с.

380. Соболева, П. А. Асимметрия словообразовательных процессов и словообразовательных отношений Текст. / П. А. Соболева // Проблемы структурной лингвистики 1979.-М.: Наука, 1981. С. 17-32.

381. Соболева, П. А. Моделирование словообразования Текст. / П. А. Соболева // Проблемы структурной лингвистики 1971. М.: Наука, 1972. - С. 165-212.

382. Соболева, П. А. Словообразовательная полисемия и омонимия Текст. / П. А.Соболева. М.: Наука, 1980. - 294 с.

383. Соколов, А. Н. Внутренняя речь и мышление Текст. / А. Н. Соколов. -М.: Просвещение, 1968. 248 с.

384. Соколов, О. М. Вопросы морфемно-семантической соотносительности в лексике русского языка Текст.: материалы для спецкурса /О. М. Соколов. -Томск: ТГУ, 1972.-248 с.

385. Солганик, Г. Я. Синтаксическая стилистика Текст / Г. Я. Солганик. -М., 1973.

386. Солнцев, В. М. Абстракция и проблема абстрактных сущностей в лингвистике Текст. / В. М. Солнцев // Энгельс и языкознание. М.: Наука, 1972. -С.81-107.

387. Соловьев, В. С. Философия искусства и литературная критика Текст. (Преде, редкол. А. Я. Зись. Сост., вст. ст. Г. Гальцевой и И. Роднянской. Ком. А. А. Носова) / В. С. Соловьев. -М.: Искусство, 1991. 701 с.

388. Сорокин, Ю. А. Текст, цельность, связность, эмотивность Текст. / Ю. А. Сорокин //Аспекты общей и частной лингвистической теории текста (Отв. ред. Н. А. Слюсарева). М.: Наука, 1982. - 192 с.

389. Соссюр, Ф. де. Труды по языкознанию Текст. (Пер. с фр.; под ред. А. А. Холодовича) / Ф. де Соссюр. М.: Прогресс, 1977. - 695 с.

390. Спенсер, Г. Основания психологии Текст. // Г. Спенсер, Т. Циген. Ассоциативная психология. М.: ACT, 1998. - С. 12-309.

391. Спенсер, Г. Статьи о воспитании Текст. (Пер. с англ. М. А. Энгельгард-та) / Г. Спенсер. Спб.: «Северъ», Изд-во газеты «Школа и жизнь».- Вып. 1,2.-1914.-176 с.

392. Спиноза, Б. Избранные произведения Текст. В 2-х т. / Б. Спиноза М.: Изд-во полит, лит-ры, 1957. - Т. I. - 632 е.; - Т. 2. - 728 с.

393. Степанов, Г. В. О специфике художественного текста Текст. / Г. В. Степанов Язык. Литература. Поэтика. -М.: Наука, 1988. С. 149-152.

394. Столович, Л. Н. Искусство и игра Текст.: (Новое в жизни, науке, технике. Серия «Эстетика», № 6) / Л. Н. Столович. М.: Знание, 1987. - 64 с.

395. Стрельник, О. Н. Концепции современного естествознания Текст. Краткий курс лекций / О. Н. Стрельник. М.: Юрайт-Издат, 2003. - 221 с.

396. Сыроваткин, С. Н. Основные типы голофрастических конструкций в современном английском языке Текст. / С. Н. Сыроваткин, Н. В. Шевлягина // Лек-сико-грамматическая сочетаемость в германских языках. Челябинск, 1976. -Вып. 1. - С. 109-114.

397. Тахо-Годи, А. А. Жизнь как сценическая игра в представлении древних греков Текст. / А. А. Тахо-Годи // Искусство слова. М., 1983. - С. 306 - 314.

398. Тейяр де Шарден, П. Феномен человека Текст. / П.Тейяр де Шарден. -М.: Гл. ред. для зарубежн. стран изд-ва «Наука», 1987. 239 с.

399. Темрокова, Л. И. Множественность словообразовательной структуры слова в английском языке Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Л. И. Темрокова. М.: МГПИИЯ им. М.Тореза, 1981. - 25 с.

400. Тернер Ф. Поэзия, мозг и время Текст. / Ф. Тернер, Э. Пеппель // Красота и мозг. Биологические аспекты эстетики (Пер. с англ.; под ред. И. Ренчлера, Б. Харцбергера, Д. Эпстайна). М.: Мир, 1995. - С. 74-96.

401. Тимошенко, Т. Р. Телескопия в словообразовательной системе современного английского языка Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. Р. Тимошенко. Киев: КГПИИЯ, 1976. - 26 с.

402. Тихонов, А. Н. Множественность словообразовательной структуры слова в русском языке Текст. / А. Н. Тихонов //Русский язык в школе. 1970. - №4. -С. 83-88.

403. Тихонов, А. Н. Основные понятия словообразования Текст. / А. Н. Тихонов. Предисловие к словообразовательному словарю русского языка. В 2-х т. -Т.1.- М.: Русский язык, 1990. С. 18-52.

404. Тихонов, А. Н. Словообразовательные и корневые гнезда Текст. / А. Н. Тихонов // Восточно-славянское и общее языкознание. М.: Наука, 1978. -С. 270-274.

405. Тихонов, А. Н. Антонимы и словообразование Текст. / А. Н. Тихонов, С. А. Емельянова // Вопросы русского и общего языкознания. Сб. науч. тр. Ташкент. ун-та. Ташкент. - 1976. -№501. - С. 126-127.

406. Томашевский, Б. В. Теория литературы. Поэтика. Текст. / Б. В. Томашев-ский. М.: Аспект Пресс, 2002. - 334 с.

407. Томашевский, Б. В. Стилистика и стихосложение Текст. / Б. В. Томашевский. JL, 1959. - 537 с.

408. Тондл, JI. Проблемы семантики: Логика и методология науки Текст. (Пер. с чешек.) / Л. Тондл. М.: Прогресс, 1975. - 483 с.

409. Трубецкой, Е. Н. Мировая бессмыслица и мировой смысл Текст. / Е. Н. Трубецкой // Смысл жизни. М., 1994.

410. Трубецкой, Н. С. Некоторые соображения относительно морфологии Текст. (Пер. Н. Н. Семенюк) / Н. С. Трубецкой // Пражский лингвистический кружок: сб. статей (Сост., ред. и предисл. Н. А. Кондрашова). М.: Прогресс, 1967.-С. 115-118.

411. Трубецкой, Н. С. Основы фонологии Текст. (Пер. с нем. А. А. Холо-довича. Ред. С. Д. Кацнельсона. Послесл. А. А. Реформатского) / Н. С. Трубецкой. М.: Аспект-Пресс, 2000. - 352 с.

412. Трухачева, А. В. Словообразовательный и морфологический анализ префиксальных производных (на материале префикса re-) Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / А. В. Трухачева. СПб., 2002. - 19 с.

413. Тураева, 3. Я. Лингвистика текста (Текст: структура и семантика) Текст. / 3. Я. Тураева. М.: Просвещение, 1986. - 127 с.

414. Тынянов, Ю. Н. История литературы. Критика Текст. / Ю. Н. Тынянов. СПб.: Азбука-классика, 2001. - 512 с.

415. Тынянов, Ю. Н. Проблема стихотворного языка. Статьи Текст. / Ю. Н. Тынянов М.: Сов. писатель, 1965. - 304 с.

416. Уваров М. С. Антиномичность как атрибут научного мышления Текст. / М. С. Уваров, В. А. Белоусов. Владивосток: ДВГУ, 1993. - 208 с.

417. Уварова, Н. J1. Логико-семантические типы языковой игры (на материале английской диалогической речи) Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук

418. Н. Л. Уварова. Львов: ЛГУ, 1986. - 16 с.

419. Улуханов, И. С. О закономерностях сочетаемости словообразовательных морфем (в сравнении с образованием форм слова) Текст. / И. С. Улуханов

420. Русский язык. Грамматические исследования . М.: Наука, 1967.

421. Улуханов, И. С. Словообразовательная семантика в русском языке Текст. / И. С. Улуханов. М: Наука, 1977. - 256 с.

422. Ульман, С. Семантические универсалии Текст. / С. Ульман // Новое в лингвистике. Вып. V. Языковые универсалии (Пер. с англ. под ред. и с предисл. Б. А. Успенского. -М.: Прогресс, 1970. -С. 163-249.

423. Ульман, С. Стилистика и семантика Текст. / С. Ульман // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX. Лингвостилистика (Сост., вст. ст. И. Р. Гальперина). -М.: Прогресс, 1980. - С. 227-253.

424. Урлапова, Г. Ф. Отражение игрового характера культуры в метафорах текстов о бизнесе Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Г. Ф. Урлапова. -Иркутск: Байк. гос. ун-т экономики и права, 2003. 19 с.

425. Успенский, Б. А. Поэтика композиции Текст. / Б. А.Успенский СПб.: Азбука, 2000. - 352 с.

426. Устиненко, В. И. Игра и эстетическая деятельность (К вопросу о генетической общности игровой и эстетической деятельности в культуре) Текст.: автореф. дис. . канд. филос. наук / В. И. Устиненко. М.: МГУ, 1969. - 22 с.

427. Уэллек, Р. Теория литературы Текст. / Р. Уэллек, Р. Уоррен. М.: Прогресс, 1978.-325 с.

428. Фарман, М. П. Воображение в структуре познания Текст. / М. П. Фар-ман М.: ИНФРА, 1994.-215 с.

429. Фейербах, JI. Избранные философские произведения. Текст. В 2-х т. (Общ. ред. и вст. ст. М. М. Григорьяна) / JI. Фейербах. М.: Госполитиздат, 1955. -Т.1 -676 с;-Т.2-943 с.

430. Флоренский, П. А. Обратная перспектива. Труды по знаковым системам Текст. / П. А. Флоренский. Тарту: ТГУ, 1967. - Сб. 3.

431. Флоренский, П. А. Столп и утверждение истины. Опыт православной теодицеи Текст. / П. А. Флоренский. М.: ACT, 2003. - 640 с.

432. Франк, С. JI. Непостижимое Текст. / С. JI. Франк. Сочинения. М., 1990.

433. Франк, С. JI. Предмет знания. Душа человека Текст. / С. JI. Франк. -Минск.: Харвест; М.: ACT, 2000. 992 с.

434. Фридрих, К. Д. Письма. Высказывания. Толкования Текст. / К. Д. Фридрих // Эстетика немецких романтиков (Сост., пер., вст. ст. и ком. А. В. Михайлова). М.: Искусство, 1986. - С. 432-527.

435. Фуко, М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности Текст. (Сост., пер. с фр., ком. и послесл. С. Табачниковой) / М. Фуко. М.: Ма-гистериум. - М.: Касталь, 1996. - 448 с.

436. Фуко, М. История безумия в классическую эпоху Текст. (Пер. с фр., предисл. 3. Сокулер) / М. Фуко. СПб.: Университетская книга, 1997. - 576 с.

437. Фуко, М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук Текст. (Пер. с фр. Вст. ст. Н. С. Автономовой) / М. Фуко. СПб.: A-cad, 1994. - 406 с.

438. Хайдеггер, М. Бытие и время Текст. (Пер. с нем., вст. ст. И. В. Минако-ва) / М. Хайдеггер. Харьков: Фолио, 2003. - 503 с.

439. Хайдеггер, М. Разговор на проселочной дороге. Избранные статьи позднего периода творчества Текст. (Пер. с нем.) / М. Хайдеггер М: Высшая школа, 1981.-192 с.

440. Хазагеров Т. Г. Общая риторика Текст.: курс лекций. Словарь риторических приемов / Т. Г. Хазагеров, JL С. Ширина. Ростов н/Д: Феникс, 1999. - 320 с.

441. Ханпира, Э. И. Окказиональные элементы в современной речи Текст. / Э. И. Ханпира // Стилистические исследования. М.: Наука, 1972. - С. 245-317.

442. Хахалова С. А. Метафора в аспектах языка, мышления и культуры Текст. / С. А. Хахалова. Иркутск: ИГЛУ, 1998. - 249 с.

443. Хауген, Э. Процесс заимствования Текст. / Э. Хауген // Новое в лингвистике. Вып. VI. Языковые контакты (Сост., ред., вст. ст. и ком. В. Ю. Ро-зенцвейга. - М.: Прогресс, 1972. - С. 344-382.

444. Хейзинга, Й. Homo ludens. Человек играющий. Статьи по истории культуры Текст. (Сост., пер. с нидерланд. Д. В. Сильвестров) / Й. Хейзинга. М.: Айрис Пресс, 2003. - 496 с.

445. Хидекель, С. С. Система словообразования в современном английском языке Текст. / С. С. Хидекель // Лингвистика и методика в высшей школе. М., 1974. - Вып.6. - С. 110-117.

446. Хоккетт, Ч. Ф. Проблема языковых универсалий Текст. (Пер. с англ. Е. Л. Гинзбурга и В. 3. Санникова) / Ч. Ф. Хоккетт // Новое в лингвистике. Вып. V. Языковые универсалии (Под ред. и с предисл. В. А. Успенского). - М.: Прогресс, 1970.-С. 45-76.

447. Хрестоматия по западной философии. Античность. Средние века. Возрождение (Авт.-сост. Л. И. Яковлева и др.). М.: «Астрель-Аст», 2003. - 800 с.

448. Цейтлин, С. Н. Система синтаксических синонимов Текст. / С. Н. Цейтлин // Структура предложения и словосочетания в индоевропейских языках. Л.: Наука, 1978. - С. 77-87.

449. Цицерон. Эстетика: Практика. Речи. Письма Текст. / Цицерон. М.: Искусство, 1994. - 540 с.

450. Чернышевский, Н. Г. Прекрасное есть жизнь Текст. / Н. Г. Чернышевский. -М.: Молодая гвардия, 1978. 176 с.

451. Черняков, А. Феномен и его свидетель Текст. / А. Черняков // Европейский гуманитарный университет. Исследования по феноменологии и философской герменевтике. Минск: БГУ, 2001. - С. 68-85.

452. Черняков, И. В. Игра и художественная деятельность Текст.: автореф. дис. . канд. филос. наук / И. В. Черняков. М.: МГУ, - 1991. - 27 с.

453. Чукавина, М. И. Проблема игры в эстетической мысли Текст.: автореф. дис. . канд. филос. наук / М. Н. Чукавина. Л.: ЛГУ, 1987. - 16 с.

454. Шанский, Н. М. Современный русский язык Текст. В трех частях. -4.II. Словообразование. Морфология / Н. М. Шанский, А. Н. Тихонов. М.: Просвещение, 1981. - 270 с.

455. Шанский, Н. М. Очерки по русскому словообразованию Текст. /Н. М. Шанский. -М.: МГУ, 1968.-310 с.

456. Шатрова, Т. И. Языковая игра в текстах комической направленности: процессы кодирования и декодирования Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. И. Шатрова. Белгород: БелГУ, 2006. - 21 с.

457. Шашурина, А. Ю. Лингвистическая основа и текстовая функция игры слов во французском языке Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / А. Ю. Шашурина. М., 1998. - 23 с.

458. Шевчук, В. Н. О множественности словообразовательной структуры слова (на материале английского языка) Текст. / В. Н. Шевчук // Словообразование и его место в курсе обучения иностранному языку. Вып. 1. - Владивосток, 1973.-С. 139-152.

459. Шевякова, В. Е. Современный английский язык. Порядок слов, актуальное членение предложения, интонация Текст. / В. Е. Шевякова — М.: Наука, 1980.-380 с.

460. Шевякова, В. Е. Инверсия дополнения в аспекте функционального синтаксиса (на материале английского языка) Текст. / В. Е. Шевякова, М. А. Адо-скина // Структура и функция элементов языка. Владивосток: ДВО АН СССР, 1990.

461. Шеллинг, Ф. В. Философия искусства Текст. / Ф. В. Шеллинг. М.: Мысль, 1999.-607 с.

462. Шемякин, Ф. Н. Ориентация в пространстве Текст. / Ф. Н. Шемякин //Психологические науки в СССР. М., 1959. - Т.1. - С. 140-192.

463. Шеррингтон, Ч. Интегративная деятельность нервной системы Текст. / Ч. Шеррингтон (Пер. с англ.). // Рефлекторная деятельность спинного мозга. М. -Л., 1935.-С. 161-257.

464. Шефтсбери. Эстетические опыты Текст. / Шефтсбери. М.: Искусство, 1975.-543 с.

465. Шиллер, Ф. Собрание сочинений Текст. В 6-ти т. Т.6. Статьи по эстетике / Ф. Шиллер. - М.: Изд-во худож. лит-ры, 1957. - 792 с.

466. Шимунек, Е. Эстетика и всеобщая теория искусств Текст. (Пер. со словацкого) / Е. Шимунек. М.: Прогресс, 1980. - 248 с.

467. Шкловский, В. Б. Гамбургский счет: Статьи воспоминания - эссе Текст. (Сост. А. Ю. Голушниной и А. П. Чудаковой. Предисл. А. П. Чудаковой)

468. В. Б. Шкловский. М.: Сов. писатель, 1990. - 544 с.

469. Шкловский, В. Б. Собрание сочинений в трех томах Текст. Т. 3. - О Маяковском. За и против. Достоевский. Из повестей о прозе. Тетива. / В. Б. Шкловский. - М.: Худож. лит-ра, 1974. - 816 с.

470. Шкловский В. Б. Тетива. О сходстве несходного Текст. / В. Б. Шкловский. -М.: Сов. писатель, 1970.-375 с.

471. Шлегель, Ф. Эстетика. Философия. Критика Текст. В 2-х т. Т. 1. (Пер. с нем.) / Ф. Шлегель. - М.: Искусство, 1983- 479 с.

472. Шмелев Д. Н. Об одном случае активной аналогии в современном русском языке Текст. / Д. Н. Шмелев // Развитие современного русского языка. М.: Изд-во АН СССР, 1963. - С. 108-118.

473. Шмелев Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики Текст. / Д. Н. Шмелев. М.: Наука, 1973. - 279 с.

474. Шмелев, Д. Н. Слово и образ Текст. / Д. Н. Шмелев. -М., 1964.

475. Шмелев, Д. Н. Современный русский язык. Лексика Текст. / Д. Н. Шмелев. М.: Просвещение, 1977. - 335 с.

476. Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости Текст. (Пер. с нем.; сост. Т. Т. Тетенькина) / А. Шопенгауэр. Калининград: Янтарный сказ, 2001а. -326 с.

477. Шопенгауэр А. Избранные произведения Текст. (Пер. с нем., сост., вст.ст. и примеч. И. С. Нарского) / А. Шопенгауэр. Ростов н/Д: Феникс, 1997. -544 с.

478. Шопенгауэр, А. Свобода воли и нравственность Текст. (Пер. с нем., общ. ред., сост. и вст. ст. А. А. Гусейнова, А. П. Скрыпника) / А. Шопенгауэр -М.: Республика, 1992. 447 с.

479. Шопенгауэр, А. Собрание сочинений Текст. В 6 т. (Общ. ред., сост., примеч. А. А. Чанышева). Т. 2. Мир как воля и представление (Пер. с нем.)

480. А. Шопенгауэр. М: ТЕРРА-Книжный клуб; Республика, 2001 б. - 558 с.

481. Шпенглер, О. Закат Европы Текст. / Шпенглер Т. 1. - М., 1993.

482. Шпет, Г. Г. Архивные материалы. Воспоминания. Статьи Текст. / Г. Г. Шпет. М.: Смысл, 2000. - 351 с.

483. Шпет, Г. Г. Внутренняя форма слова. Этюды и вариации на тему Гумбольдта Текст. /Г. Г. Шпет. -М.: УРСС, 2003.-216 с.

484. Щедровицкий, Г. П. Философия. Наука. Методология Текст. (Ред.-сост. А. В. Пископпель, В. Р. Рокитянский, JI. П. Щедровицкий) / Г. П. Щедровицкий. М.: Шк. культ, политики, 1997. - 656 с.

485. Щерба, J1.B. Языковая система и речевая деятельность Текст. / Л.В.Щерба. -Л.: Наука, 1974.-427 с.

486. Щербаков, Э. Л. Определение обыденных, эмпирических и теоретических понятий как диалектико-логическая проблема Текст.: дис. . канд. филос. наук / Э. Л. Щербаков. Краснодар, 1978. - 197 с.

487. Щербина, А. А. Сущность и искусство словесной остроты (каламбур) Текст. / А. А. Щербина. Киев: АН СССР, 1958. - 68 с.

488. Эко, У. Имя розы Текст. (Пер. с ит., послесл. В. Костюкович, Ю. Лот-ман) / У. Эко. СПб.: Симпозиум, 1997. - 685 с.

489. Эко, У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию Текст. (Пер. с ит.) / У. Эко. СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1998. - 432 с.

490. Элиот, Т. С. Назначение поэзии. Статьи о литературе Текст. (Пер. с англ. Вст. ст. А. М. Зверева и А. А. Аствацатурова) / Т. С.Элиот. Киев: Airland, 1989.-351 с.

491. Эльконин, Д. Б. Психология игры Текст. / Д. Б. Эльконин. М.: Владос, 1999. - 360 с.

492. Энгельгардт, Б. М. Избранные работы Текст. (Под ред. А. Б. Муратова) / Б. М. Энгельгардт. СПб.: СПГУ, 1995. - 328 с.

493. Эпштейн, М. Игра в жизни и в искусстве Текст. / М. Эпштейн // Современная драматургия / М. Эпштейн. М., 1982. - № 2. - С. 244 - 255.

494. Эстетика немецких романтиков Текст. (Сост., пер., вст. ст. и ком. А. В. Михайлова) М.: Искусство, 1986. - 736 с.

495. Юнг, К. Г. Проблемы души нашего времени Текст. / К. Г. Юнг. СПб.: Питер, 2002. - 352 с.

496. Юнг, К. Г. Сознательное и бессознательное Текст.: сборник (Пер. с англ. и науч. ред. А. А. Алексеева) / К. Г. Юнг. СПб.: Университетская книга, 1997.

497. Юрчук, В. В. Современный справочник по логике Текст. / В. В. Юрчук. Минск.: Современное слово, 1999. - 768 с.

498. Якименко, И. В. Каламбур как лингвостилистический прием в английском языке и пути его воссоздания в переводе Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / И. В. Якименко. Киев: КГПИИЯ, 1984. - 26 с.

499. Якобсон, Р. Доминанта (Пер. И. Чернова) Текст. / Р. Якобсон // Хрестоматия по теоретическому литературоведению. Т.1. - Тарту: ТГУ, 1976.

500. Якобсон, Р. Работы по поэтике Текст. / Р. Якобсон. М.: Высшая школа, 1987.

501. Якобсон, Р. Поэзия грамматики и грамматика поэзии Текст. / Р. Якобсон //Семиотика: Антология (Сост. Ю. С. Степанов. Изд. 2-е, испр. и доп). М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - С. 525-546.

502. Яковлев, Е. Г. Эстетика Текст.: учебное пособие / Е. Г. Яковлев. М.: Гардарики, 1999. - 464 с.

503. Яковлева, Е. Б. Лексикализация синтагматических рядов в современном английском языке Текст.: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Е.Б. Яковлева. -М., 1990.-44 с.

504. Якубинский, Л. П. Избранные работы. Язык и его функционирование Текст. / Л. П. Якубинский. -М.: Наука, 1986.-208 с.

505. Ямпольский, М. Наблюдатель. Очерки истории видения Текст. / М. Ямпольский. М.: Ad marginem, 2000. - 286 с.

506. Янко-Триницкая, Н. А. Словообразование в современном русском языке (Отв. ред. Е. В. Красильникова) / Н. А. Янко-Триницкая. М.: Индрик, 2001. - 504 с.

507. Янко-Триницкая, Н. А. Членимость основы русского языка Текст. / Н. А. Янко-Триницкая // Известия АН СССР, Серия литературы и языка. -Т. 27. Вып. 6, 1968. - С. 532-540.

508. Ясперс, К. Сознание и бессознательное. Флуктуации сознания Текст. / К. Ясперс // Психология сознания. СПб.: Питер, 2001. - С. 225-241.

509. Adams, V. An Introduction to Modern English Word-Formation Text. /V. Adams.-L., 1973.-230 p.

510. Aitchison, J. Words in the Mind: An Introduction to the Mental Lexicon Text. / J. Aitchison. Oxford, 1987. - 229 p.

511. Aronoff M. Potential Words, Actual Words, Productivity and Frequency Text. / M. Aronoff // Proceedings of the XHI-th International Congress of Linguists. -Tokyo, 1983.-P. 163-171.

512. Banner, L. English Word Formation Text. / L. Banner. Cambridge: Camb. Univ. Press, 1983.-311 p.

513. Bauer, J. S. Play in Serious Business Text. / J. S. Bauer // Psychology Today. 1975.-№ 1.

514. Bryant, M. Blends Are Increasing Text. / M. Bryant // American Speech. -N.Y., 1974.-Vol. 49.-№3-4.-P. 163-184.

515. Buyer, P. What Makes Anthropomorphism Natural: Intuitive Ontology and Cultural Representations Text. / P. Buyer // Journal of the Royal Anthropological Institute, 1996. V. 2. - № 1.

516. Buytendijk, F. Wesen und Sinn des Spiels. Das Spielen des Menschen und der Tiere als Erscheinungsformen der Lebenstriebe Text. / F. Buytendijk. Berlin: Wolff, 1933.

517. Cammaerts, E. The Poetry of Nonsense Text. / E. Cammaerts. L., 1925.86 p.

518. Cannon, G. Blends in English Word Formation Text. / G. Cannon // Linguistics. 1986. - Vol.24. - №4. - P. 725-753.

519. Cassirer, E. The Philosophy of Symbolic Forms Text. / E. Cassirer. New Haven: Yale Univ. Press, 1973.

520. Clark, E. V. et al. Coining Complex Compounds in English: Affixes and Word Order in Acquisition Text. / E. V. Clark, B. F Hecht, R. C. Mulford// Linguistics. 1986. - Vol. 24. - № 1. - P. 7-29.

521. Dokulil, M. Tvoreni slov v destine Text., Т. I / M. Dokulil. - Praha, 1962.

522. Engell, J. The Creative Imagination: Enlightenment to Romanticism Text. / J. Engell. Cambr. (Mass). - Lnd: Harvard Univ. Press, 1981. - 416 p.

523. Erdmann, B. Psychologische Untersuchungen iiber das Lesen auf experimenteller Grundlage Text. / B. Erdmann, R. Dodge. Halle/Saale: Niemeyer, 1898.

524. Farb, P. Word Play: What Happens When People Talk Text. / P. Farb. -Lnd.: Jonathan Cape Ltd., 1974. 356 p.

525. Feyerabend, P. Against Method. Outline of an Anarchistic Theory of Knowledge Text. / P. Feyerabend. Lnd.: NLB., 1975. - 339 p.

526. Firbas, J. Functional Sentence Perspective in Written and Spoken Communication Text. / J. Firbas. Cambridge: Camb.Univ.Press, 1992.

527. Gibbs, R. W. The Poetics of Mind: Figurative Thought, Language and Understanding Text. / R. W. Gibbs. Cambridge: Camb. Univ. Press, 1994. - 527 p.

528. Guthrie, S. E. Faces in the Clouds: A New Theory of Religion Text. / S. E. Guthrie. Oxford Univ. Press, 1993.

529. Halle, M. Prolegomena to a Theory of Word Formation Text. / M. Halle //Linguistic Inquiry. Cambridge: (Mass.), 1973. - Vol. 24. -№1. - P. 3 -16.

530. Hancher, M. How to Play with Words: Speech-Act Jokes Text. / M. Hancher // Journal of Literary Semantics. -1980. Vol. 9. - № 1. - P. 20-29.

531. Jackendoff, R. Morphological and Semantic Regularities in the Lexicon Text. /R. Jackendoff //Language.- 1975.-Vol. 51. -№3.-P. 639-671.

532. Kastovsky, D. The Syntactic Aspects of Word-Formation: Where Are We Today Text. / D. Kastovsky // Stockholm Studies in English. Stockholm, 1995. - Vol. LXXXV.-P. 157-169.

533. Koppert, L. The Essence of the Game is Deception: Thinking about Basketball Text. / L. Koppert. Boston: Litterbrown, 1973.

534. Leech, G. N. Principles of pragmatics Text. / G. N. Leech. Lnd and N.Y.: Longman, 1983. - 250 p.

535. Livingston, S. A. Simulation Games Text. / S. A. Livingston, C. A. Stoll. -N.-Y.-Lnd., 1973.

536. Malkiel, G. Etymology and the Structure of Word Families Text. / G. Malkiel // Word, 1954.-Vol.10.-№2/3.-P. 265-275.

537. Malkiel, G. Studies in the Reconstruction of Hispano-Latin Word Families Text. / G. Malkiel. Berkley, Los Angeles: Univ. of California Press, 1954. - 223 p.

538. Marchand, H. A Set of Criteria for the Establishing of Derivational Morphemes Text. / H. Marchand // Indogermanische Forschungen, 1964, Ed. 69. Hf. l.-S. 10-19.

539. Marchand, H. The Categories and Types of Present-Day English Word-Formation Text. / H. Marchand. Munchen: Otto Harrasowitz, 1966. - 379 p.

540. Marchand, H. Studies in Syntax and Word-Formation Text. / H. Marchand.- Miinchen: Fink, 1974. 439 p.

541. Mead, G. H. Mind, Self and Society. From the Standpoint of a Social Behavorist Text. / G. H. Mead. Chicago: The Univ. of Chicago Press, 1972.

542. Miller, S. The Psychology of Play Text. / S. Miller. -Lnd, 1964.

543. Mitchell, E. D. The Theory of Play/ E. D. Mitchell, B.S. Mason N.Y., 1935,- 547 p.

544. Papinean, D. Does the Sociology of Science Discredit Science? Text.

545. D. Papinean // Relativism and Realism in Science. Ed. by R. Nola. Dordreht -Boston -Lnd: Kluwer Academic Publishers, 1988. - P. 37-57.

546. Prince, E. F. Toward the taxonomy of given -new information Text. / E. F. Prince // Radical Pragmatics. Ed. by P. Cole. N.Y.: Academia Press, - P. 223256.

547. Raskin, V. Semantic Mechanisms of Humor Text. / V. Raskin. Dordrecht.- 1985.-284 p.

548. Sapira, A. V. The Theory of Play and Recreation Text. / A.V. Sapira, E.D.Mitchell. -N.Y., 1961.

549. Sherzer, J. Play Languages: Implications for ( Socio ) Linguistics Text. / J. Sherzer // Speech Play: Research and Resources for Studying Linguistic Creativity /Ed. by P. F. McGhee and A. J. Chapman. Chichester, 1980. - P. 59-90.

550. Shubek. Game Theory in Social Sciences Text. / Shubek. Lnd., 1983. -510 p.

551. Skrebnev, Y. M. Fundamentals of English Stylistics Text. /Y. M. Skrebnev. M.: Высшая школа, 1994. - 239 с.

552. Sornig, К. Lexical Innovation: A Study of Slang, Colloquialisms and Casual Speech Text. /К. Sornig. Amsterdam, 1981. - 117 p.

553. Speech Play: Research and Resources for Studying Linguistic Creativity Text. / Ed. by B. Kirshenblatt. Gimblett. - Philadelphia, 1976. - 307 p.

554. Stephenson W. The Play Theory of Mass Communication Text. / W. Stephenson. Chicago, 1967.

555. Tomlin, R. S. et al. Discourse Semantics Text. / R. S. Tomlin, L. M. Pu, M. H. Kim // Discourse as Structure and Process. Ed. by T. A. von Dijk. Lnd: Thomsand Oaks, 1997,- P. 63-112.

556. The Annotated Alice: Alice's Adventures in Wonderland and Through the Looking Glass by Lewis Carroll. With an Introduction and Notes by Martin Gardner Text. -N.-Y., 1960.-351 p.

557. Turner, G. W. Stylistics Text. / G. W. Turner. Harmondsworth, England: Penguin Books, 1975. - 256 p.

558. Ullmann, St. Meaning and Style. Collected Papers Text. / St. Ullmann. -Oxford: Basil Blackwell, 1973.- 175 p.

559. Vaihinger, H. The Philosophy of "As if': a System of the Theoretical, Practical and Religious Fictions of Mankind / Transl. by С. K. Ogden Text. Lnd:

560. Kegan Pal, Trench, Trubner & Co. / H. Vaihinger. N. Y.: Harcourt, Brace & Co., 1924.-370 p.

561. Young, R. S. et al. Discovery and Change Text. / R. E. Young, A. L. Becker, K. L. Pike. N.Y.: Harcourt, Bruce and World, 1970. - 370 p.

562. Zimmer, К. E. Affixal Negation in English and Other Languages: An Investigation of Restricted Productivity Text. / К. E Zimmer. Supplement to Word. - Vol. 20. - № 2, August 1964. - Monograph №5.

563. Список использованных словарей и справочников

564. АРСС 1979 Англо-русский синонимический словарь Текст. (Ю. Д. Апресян и др. Под рук. А. И. Розенмана, Ю. Д. Апресяна) -М.: Рус. яз., 1979. - 544 с.

565. БЭС 1997 Большой энциклопедический словарь Текст. (Гл. ред. А. М. Прохоров. Изд. 2-е, перераб. и доп.). - М.: Науч. изд-во «Большая русская энциклопедия», 1997. - 1456 с.

566. ВЭФ 2001 Всемирная энциклопедия. Философия Текст. (Гл. науч. ред. и сост. А. А. Грицанов). - М.: ACT; Минск: Харвест, Современный литератор, 2001.- 1312 с.

567. КФС 2000 Краткий философский словарь Текст. (Под ред. А. П. Алексеева). - М.: Проспект, 2000. - 400 с.

568. ЛЭС 1990 Лингвистический энциклопедический словарь Текст. - М.: Сов. энциклопедия, 1990. -685 с.

569. ССЛ 1999 Современный словарь-справочник по литературе Текст. (Сост. и науч. ред. С. И. Кормилов). - М.: Олимп- ACT, 1999. - 704 с.

570. СЭСРЯ 2003 Стилистический энциклопедический словарь русского языка Текст. (Под ред. М. Н. Кожиной). - М.: Флинта; Наука, 2003. - 696 с.

571. Обзор 1978 Обзор работ по современному русскому литературному языку за 1970-1973 гг. Словообразование Текст. -М.: Наука, 1978. - 111 с.

572. Обзор 1982 Обзор работ по современному русскому литературному языку за 1974-1978 гг. Словообразование Текст. -М.: Наука, 1982. - 151 с.

573. C3JI 1996 Современное зарубежное литературоведение Текст.: Энциклопедический справочник (Науч. ред. и сост. И. П. Ильин, Е. А. Цурганова). -М.: ИНИОН, 1996.-319 с.

574. ФЭС 1989 Философский энциклопедический словарь Текст. - 2-е изд. (Ред. кол. С. С. Аверинцев, Э. Л. Араб-Оглы и др.). -М.: Сов. энциклопедия, 1989. -815с.

575. ФЭС 2001 Философский энциклопедический словарь Текст. - М.: ИНФРА, 2001.-576 с.

576. Эстетика 1989 Эстетика. Словарь Текст. (Под общ. ред. А. А. Беляева и др.). - М.: Политиздат, 1989. - 447 с.

577. BDSA 1982 A Basic Dictionary of Synonyms and Antonyms Text. -Dehli: Laurence Urdang Inc., 1982. - 399 p.

578. CID 2001 Cambridge International Dictionary of Current English Text. -Cambridge: Camb. Univ. Press, 2001. - 1773 p.

579. COD 1956 Concise Oxford Dictionary of Current English Text. - Lnd: Oxford Univ. Press, 1956. - 1536 p.

580. Longman 1992 Longman Dictionary of Contemporary English. В 2-х т. Text., - M.: «Русский язык», 1992. - Т.1. - 626 p.; - T.2. - 1229 p.

581. OALD 1970 Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English Text., - Lnd: Oxford Univ. Press, 1970. - 2000 p.

582. OED 1933 Oxford English Dictionary on Historical Principles Text. -Oxford: Oxford Univ. Press, 1933. - Vol. 1-12.

583. Roget's Thesaurus 1977 Roget's Thesaurus of English Words and Phrases Text. - Harmondsworth: Penguin Books, 1977. - 712 p.

584. Список литературных источников

585. J. Austen. Emma. Lnd: Penguin Books, 1994. - 376 p.

586. J. Austen. Pride and Prejudice. -N.Y.: New American Library, 1980. 332 p.

587. J. Austen. Sense and Sensibility. Harmondsworth: Penguin Books, 1977. -373 p.

588. R. Bradbury. Fahrenheit 451. Short Stories. M.: Raduga Publishers, 1989. -384 p.

589. M. Bragg. The Hired Man. M.: Progress Publishers, 1979. - 218 p.

590. J. Braine. Room at the Top. M.: Foreign Languages Publishing House, 1961. — 272 p.

591. Ch. Bronte. Jane Eyre. M.: Foreign Languages Publishing House, 1954. - 5721. P

592. T. Caldwell. Testimony of Two Men. Greenwich, Conn.: Fawcett Books, 1977.-703 p.

593. G. K. Chesterton. Father Brown Stories. Lnd: Penguin Books Ltd., 1994. -412 p.

594. A. Cronin. The Citadel. M.: Foreign Languages Publishing House, 1963. -477 p.

595. Ch. Dickens. David Copperfield. N.Y.: New American Library, 1962. - 8901. P

596. Ch. Dickens. The Old Curiosity Shop. M.: Foreign Languages Publishing House, 1952.-671 p.

597. Ch. Dickens. Oliver Twist. Lnd: Penguin Popular Classics, 1994. - 511 p.

598. Ch. Dickens. The Pickwick Papers. N.Y.: New American Library, 1964. -887 p.

599. M. Dickens. Flowers on the Grass. Harmondsworth: Penguin Books, 1977. -235 p.

600. Th. Dreiser. Sister Carrie. M.: Higher School Publishing House, 1968. - 5951. P

601. Th. Dreiser. The Financier. M.: Foreign Languages Publishing House, 1954. -566 p.

602. H. Fielding. The History of Tom Jones. Harmondsworth: Penguin Books, 1977.-912 p.

603. F. S. Fitzgerald. The Great Gatsby. Lnd.: Penguin Books, 1994. - 188 p.

604. F. S. Fitzgerald. Selected Short Stories. M.: Progress Publishers, 1979. - 3581. P

605. J. Fowles. Daniel Martin. N.Y.: Signet Classics; The New American Library, 1978.-673 p.

606. J. Fowles. The Ebony Tower. Eliduc. The Enigma. M.: Progress Publishers, 1980.-246 p.

607. J. Fowles. The Collector. Lnd.: Pan Books, 1986. - 286 p.

608. D. Francis. Enquiry. Lnd.: Pan Books, 1988. - 312 p.

609. D. Francis. In the Frame. N.Y.: Fawcett Crest, 1993. - 255 p.

610. J. Galsworthy. The Forsyte Saga. Book One. The Man of Property. M.: Progress Publishers, 1973. - 383 p.

611. W. Golding. Lord of the Flies. The Pyramid. Envoy Extraordinary. M.: Progress Publishers, 1982. - 495 p.

612. O. Henry. Selected Stories. M.: Progress Publishers, 1979. - 376 p.

613. A. Huxley. Crome Yellow. M.: Progress Publishers, 1976. - 279 p.

614. J. Joyce. Dubliners. Lnd.: Penguin Books Ltd., 1966. - 256 p.

615. D. H. Lawrence. Odour of Chrysanthemums and Other Stories. M.: Progress Publishers, 1977.-296 p.

616. D. H. Lawrence. Sons and Lovers. Ware, Hertfordshire: Wordsworth Editions Ltd, 1993.-369 p.

617. St. Leacock. Perfect Lover's Guide and Other Stories. M.: Foreign Languages Publishing House, 1960. - 351 p.

618. S. Lewis. Arrowsmith. N.Y.: The New American Library, 1961. - 440 p.

619. S. Lewis. Babbitt. M.: Foreign Languages Publishing House, 1962. - 454 p.

620. S. Lewis. Dodsworth. -N.Y.: The New American Library, 1972. 364 p.

621. J. London. Martin Eden. Kiev: Dnipro Publishers, 1980. - 367 p.

622. S. Maugham. The Theatre. M.: Международные отношения, 1981. - 2471. P

623. S. Maugham. Cakes and Ale: or the Skeleton in the Cupboard. M.: Progress Publishers, 1980.-237 p.

624. M. Mitchell. Gone with the Wind. Lnd.: Pan Books Ltd, 1974. - 1011 p.

625. I. Murdoch. The Time of the Angels. Frogmore: Triad / Panther Books, 1978.-224 p.

626. J. Priestley. Angel Pavement. M.: Progress Publishers, 1974. - 504 p.

627. J. Salinger. Nine Stories. Franny and Zooey. Raise High the Roof Beams Carpenters. M.: Progress Publishers, 1982. - 438 p.

628. J. Salinger. The Catcher in the Rye. M.: Progress Publishers, 1979. - 243 p.

629. P. L. Stevenson. The Pavillion on the Links. The Strange Case of Dr. Jekyll and Mr.Hyde, and Other Stories. Essays, Poems. M.: Progress Publishers, 1963. - 516 P

630. W. Thackeray. Vanity Fair. In Two Parts. M.: Foreign Languages Publishing House, 1951.-Part 1.-442 p.;-Part 2.-435 p.

631. R. P. Warren. All the King's Men. M.: Progress Publishers, 1979. - 448 p.

632. E. Waugh. Scoop (A Novel about Journalists). Harmondsworth: Penguin Books Ltd, 1978.-223 p.

633. E. Waugh. The Loved One (An Anglo-American Tragedy). Lnd: Penguin Books Ltd, 1989.- 128 p.

634. O. Wilde. The Picture of Dorian Gray. Kiev: Dnipro Publishers, 1978. - 2321. P

635. P. Wodehouse. French Leave. Lnd: Penguin Books, 1992. - 208 p.

636. P. Wodehouse. The World of Jeeves. N.Y.: The Haper and Row Publishers, 1989.-654 p.

637. P. Wodehouse. Meet Mr.Milliner. Harmonds worth: Penguin Books, 1981. -171 p.

638. V. Woolf. Mrs.Dalloway. Lnd: Penguin Books, 1996. - 213 p.