автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Линвокультурная репрезентация селькупской диады жизнь-смерть

Полный текст автореферата диссертации по теме "Линвокультурная репрезентация селькупской диады жизнь-смерть"

На правах рукописи

БАЙДАК АЛЕКСАНДРА ВЛАДИМИРОВНА

ЛИНГВОКУЛЬТУРНАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ СЕЛЬКУПСКОЙ ДИАДЫ «ЖИЗНЬ - СМЕРТЬ»

Специальность 10.02.02 - Языки народов РФ (финно-угорские и самодийские языки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени доктора филологических наук

2 8 АПР 2011

Томск-2011

4844727

Работа выполнена на кафедре языков народов Сибири Томского государственного педагогического университета

Научный консультант доктор филологических наук Ким-Малони Александра Аркадьевна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Водясова Любовь Петровна доктор филологических наук, профессор Кузнецова Надежда Геньевна доктор филологических наук, профессор Федюнева Галина Валерьяновна

Ведущая организация:

Институт лингвистических исследований РАН Санкт-Петербург

Защита состоится «10» июня 2011 года в 13 часов на заседании диссертационного совета Д 212.117.09 при ГОУ ВПО «Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева» по адресу: 430005 Саранск, ул. Демократическая, 69

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева» по адресу: г. Саранск, ул. Большевистская, 68.

Автореферат разослан « ¿¿¿уь 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук

А. М. Гребнева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная работа выполнена в рамках комплексной программы исследования языков коренных народов Сибири, разработка которой началась более пятидесяти лет назад по инициативе профессора А.П. Дульзона и. продолжается в настоящее время его учениками и последователями. Исследование проводится в рамках актуальной в настоящее время в лингвистике лингвокультурной (или лингвокультурологической) парадигмы, одним из главных принципов которой является постулат о взаимодействии между языковыми и культурными факторами.

Актуальность исследования отвечает приоритетам в лингвистике -описывать и документировать языки, находящиеся под угрозой исчезновения. Состояние языков малочисленных народов мира в настоящее время заставляет задуматься ученых различных областей: лингвистов, этнографов, историков, культурологов о возможности потери огромных пластов культуры и опыта человечества. Языковеды высказывают все большее опасение по поводу исчезновения языков. Ежегодно с лица земли стирается в среднем 12 языков малочисленных групп населения. Многие из них никогда не были описаны1. Документация исчезающих языков является безотлагательной задачей лингвистики, иначе, по справедливому замечанию М. Крауса, лингвистика рискует войти в историю как единственная наука, которая безучастно взирала на исчезновение 90% предназначенной ей области исследования2. Актуальность темы обусловлена также недостатком работ лингвокультурологического характера, написанных на материале селькупских диалектов.

Цель работы — комплексный анализ селькупских

лингвокультурологических концептов «жизнь» и «смерть».

Концептуальная диада жизнь-смерть является базовой в парадигме человеческой культуры. Выявление набора элементов каждого из ее членов призвана раскрыть особенности своеобразного мышления носителей селькупского языка. Исследованиям концептов в современных языках посвящено немало работ сопоставительного характера, в которых концепты рассматриваются как единицы зтносознания; выявляются и описываются особенности этнокультурной специфики ключевых концептов в их лексическом, фразеологическом, паремиолошческом и фольклорно-дискурсивном выражении3; анализируются концепты в идиолекте творческой

1 Потапов B.B. К современному состоянию проблемы вымирающих языков в некоторых регионах мира// Вопросы языкознания. 1997. №5.

2 Krauss М. The word's languages in crisis // Language. 1992. Vol.68. №1.

3 См., например: Красавский il. А. Динамика эмоциональных концептов в немецкой и русской лингвокультурах: автореф... дис. докг. филол. наук. Волгоград, 2001;

Мещерякова 10.B. Концепт «красота» в английской и русской лингвокультурах: автореф... днсс. канд. филол. наук. Волгоград, 2004; Церенова Ж.Н. Концепт «кочевье» в калмыцкой, русской и американской лингвокультурах: автореф. дис... канд. филол. наук. Волгоград. 2005.

личности4. Однако исследования концептосфер исчезающих этносов только начинаются5.

Достижению указанной цели способствует решение ряда конкретных задач:

1. Выявляются ключевые слова-репрезентанты лингвокулиурологических концептов 'жизнь' и 'смерть' в селькупском языке.

2. По данным словарей и энциклопедий обнаруживаются узуальные представления, стоящие за именами 'жизнь' и 'смерть', очерчивающие их семантические границы.

3. Определяются и анализируются словообразовательные гнезда со значением 'жизнь' и 'смерть' в селькупском языке; раскрываются основные признаки концептов, которые актуализируются с помощью словообразовательных средств.

4. Анализируется сочетаемость лексем, объективирующих концепты 'жизнь' и 'смерть' в селькупском языке.

5. В ходе ассоциативного эксперимента выявляется набор концептуальных признаков, релевантных для современного носителя наивного сознания и составляющих ассоциативно-фоновое содержание концептов 'жизнь' и 'смерть'.

6. Определяются и анализируются средства выражения одушевленности/ неодушевленности в селькупском языке.

7. Вводится в научный оборот, обработанный в ходе исследования материал по селькупским диалектам, собранный за предшествующие десятилетия научной школой А.П. Дульзона, включая экспедиционные материалы автора.

Предметом анализа являются языковые единицы, фиксирующие концепты в составе диады жизнь-смерть, которые выступают в виде лексем, фраз, словообразовательных и словоизменительных суффиксов, текстов и т.п. В работе проанализировано около 50 опорных лексем, которые реализуются целым набором диалектных фонетических вариантов и дериватов, что позволяет приблизить общее количество к 500 лексическим единицам. Приблизительно это количество лексических единиц, отобранное из более чем 2 ООО примеров, представлено в диссертации.

Материал исследования меняется на разных его этапах.

На первом этапе материалом анализа служат словарные дефиниции слов-имен концептов 'жизнь' и 'смерть', содержащиеся в энциклопедических, толковых, философских и других аспектных словарях. На втором этапе материалом анализа являются фольклорные и бытовые тексты, собранные в различное время в местах компактного проживания селькупов. На третьем этапе материалом исследования становятся ассоциативные реакции представителей селькупского этноса, полученные экспериментальным путем. В

4 См., например: Бычкова Т.А. Концепт «жизнь-смерть» в идиолекте Михаила Зощенко: автореф... дис. канд. филол. наук: 10.02.0 / Т А. Бычкова. - Казань, 2004.

См., например: Полякова Н.В. Концепт «пространство» и средства его репрезентации в селькупском и русском языках.Томск, 2006.

ассоциативном эксперименте принимало участие около 200 человек, идентифицирующих себя как представители селькупского этноса.

Методы II приемы исследования.

Специфика исследуемого материала обусловила комплексный подход: сочетание дефиниционного и словообразовательного анализа наряду с контекстуальным, а также интерпретацией в контексте культуры.

Дефиниционный анализ (словари) привлекается для выявления эксплицитных концептуальных признаков на основе толкований лексикографических источников. Словообразовательный анализ позволяет выявить основные способы образования новых языковых единиц, проследить семантическое развитие новых языковых единиц. Анализ сочетаемости и контекстуальный анализ позволяют дополнить и уточнить имплицитное содержание концептов. Интерпретация контекста позволяет сопоставить результаты нашего анализа с культурологическими и историческими данными.

Комплексный подход к анализу имеющегося материала отражает современную тенденцию в развитии методов языкознания, а именно отказ от исключительности того или иного метода, стремление сочетать и комбинировать различные общенаучные, общие и частные лингвистические методы6. Исходя из цели работы, в ней были также использованы следующие методы:

- описательный метод, в том числе такие его приемы как компонентный анализ, применяемый для исследования содержательной стороны значимых единиц, при котором значение слова раскладывается на его составляющие. В работе используется сочетание компонентного анализа слова вне его употребления в контексте (парадигматический подход) и компонентный анализ слова в контексте (синтагматический подход). Единство этих двух подходов к анализу структуры слов позволяет дать объективную картину его содержательной стороны.

- сравнительно-сопоставительный метод - прием сопоставления культурных и лингвистических реалий, семантической, словообразовательной и словоупотребительной характеристики элементов диады жизнь-смерть, средств ее вербализации в селькупском языке, а также в других языках, как родственных, так и неродственных селькупскому языку. В работе используются также экспериментальные методы описания концептов: метод свободного ассоциативного эксперимента, метод рецептивного эксперимента. При сборе полевого материала были использованы метод свободного интервью и метод непосредственного наблюдения.

Научная новизна

Впервые в диссертации разрабатывается новый комплексный подход к исследованию концептов в бесписьменных и младописьменных языках. Данный комплексный подход открывает новое направление в науке, ориентированное на создание толковых словарей языков малочисленных

6 Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. B.H. Ярцева. М., 1990.

народов. В диссертации впервые проведено описание концептов «жизнь» и «смерть» на материале одного из исчезающих языков - селькупского с лингпокультурологической и когнитивной позиций, определены особенности функционирования дискретных единиц данных концептов.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в развитии лингвокогнитивного направления в лингвистике, процессов категоризации и концептуализации применительно к аборигенной культуре, в создании предпосылок для дальнейшего изучения проблемы взаимоотношения языка, мышления и культуры аборигенных народов. Реконструкция фрагмента селькупской картины мира предполагает ее дальнейшее детальное изучение. Предлагаемая методика исследования концептов может быть использована для выявления средств вербализации концептов в других языках малочисленных этносов. Полученные данные ассоциативного эксперимента могут быть использованы для создания селькупского ассоциативного словаря. Введенный в научный оборот материал по селькупским диалектам может быть использован для дальнейших как типологических исследований, так и исследований языков уральской семьи.

На защиту выносятся следующие положения:

1) Новый, разработанный в данном диссертационном исследовании комплексный подход является продуктивной методикой исследования концептов. Он включает в себя дефиниционный анализ, словообразовательный анализ, анализ синонимов, анализ сочетаемости и контекстуальный анализ, а также интерпретацию контекста.

2) Ассоциативный эксперимент может быть использован как метод исследования индивидуального и коллективного сознания. Наиболее точная интерпретация результатов ассоциативного эксперимента достигается на основе привлечения этнографических материалов, данных фольклора, мифологии и языка.

3) В селькупском языке сочетаемость семантически мотивирована, и может быть использована в качестве инструмента описания концептов. Исследование сочетаемости единиц, объективирующих концепты «жизнь» и «смерть» в селькупском языке направлено на реконструкцию фрагментов картины мира селькупов.

4) На основе анализа словообразовательных гнезд дополняются признаки концептов, которые актуализируются с помощью словообразовательных средств. В селькупском языке в образовании слов со значением 'жизнь' участвуют две лексические основы, которые имеют не только разные ареалы распространения, но и отражают различные формы концептуализации мира.

5) В коллективном сознании наблюдается стертость границ концептуальной диады «жизнь - смерть», которая заключается в том, что ее члены не находятся в отношении жесткой оппозиции друг к другу.

Структура работы

Диссертация состоит из введения, 5 глав и заключения. Список цитированной литературы насчитывает 338 наименований. Имеется текстовое

приложение, содержащее, в основном, неопубликованные ранее тексты на селькупских диалектах. После общей характеристики работы во введении дается характеристика селькупского языка и источников его исследования. В первой главе обсуждаются проблемы взаимодействия языка и культуры, а также задачи тех гумашгтарных дисциплин, которые в той или иной мере объединяют обе системы — язык и культуру; выявляются единицы описания взаимодействия языка и культуры, разрабатывается комплексная методики исследования лингвокультурологических единиц на материале бесписьменных / младописьменных языков.

Вторая и третья главы посвящены выявлению средств вербализации концептов 'жизнь' и 'смерть' в селькупских диалектах и их лингвокультурной интерпретации. Четвертая глава называется «Экспериментальные методы исследования концептов 'жизнь' и 'смерть'». В ней представлены результаты ассоциативного эксперимента, проведенного с представителями селькупского этноса в местах их компактного проживания. Пятая глава посвящена описанию оппозиции 'живой - неживой' в селькупском языке и культуре. В ней выявляются средства выражения категории одушевленности / неодушевленности в селькупском языке. В заключении подведены итоги проведенного исследования.

Апробация основных положений и результатов исследования.

Материалы и результаты исследований докладывались и обсуждались на международных конференциях в России и за рубежом: на международных научно-практических семинарах (Томск, 2007,2008), на традиционных чтениях, посвященных памяти лауреата Госпремии СССР профессора А.П. Дульзона (Томск, 2006, 2008), на Международной конференции по уральским языкам, посвященной 100-летию со дня рождения К. Е. Майтинской (Москва, Институт языкознания РАН, 2007), на традиционной конференции «Коммуникативные аспекты языка и культуры» (Томск, 2009), на международной XIV ЗападноСибирской археолого-этнографической конференции (Томск, 2008), на международном научном совещании по самодийским языкам в Институте уралистики и финно-угроведения (Гамбург, Германия, 2005); на Международном лингвистическом форуме (Регенсбург, Германия, 2009).

Отдельные положения диссертации обсуждались на заседании кафедры сравнительно-исторического языкознания университета г. Регенсбурга (Германия, 2009).

Диссертация обсуждена на расширенном заседании кафедры языков народов Сибири Томского государственного педагогического университета.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении, помимо общей характеристики работы, приводится уточнение диалектной и хронологической репрезентации материала, поскольку эти характеристики используются в качестве рабочей схемы подачи материала.

Селькупский язык насчитывает трехвековую историю письменной фиксации, представляющую три хронологических среза: 1) конец XVIII -начало XIX в. - записи миссионеров и путешественников по Сибири; 2) середина XIX в. - материалы М.А. Кастрена; конец XIX в. - материалы Н.П. Григоровского по говору нижней Чаи; 3) начало XX в. - материалы К. Доннера; середина XX в. - до настоящего времени - материалы российских ученых7. Вопрос диалектного членения селькупского языка тщательно исследовался в различное время. В качестве рабочей схемы диалектного членения селькупского языка в диссертации принимается подразделение на северный и южный диалектные ареалы8. При этом к северному ареалу относятся тазовско-туруханско-елогуйские говоры, а южный . ареал представляет собой совокупность ряда диалектов: центральный диалект (тымско-нарымские говоры), южный диалект (среднеобские говоры ниже и выше г. Колпашево, говоры нижней Чаи, нижнего Чулыма и нижней Кети) и кетский диалект. Диалектные ареалы именуются и по самоназваниям представителей. На территории Тюменской области и Красноярского края проживают представители диалекта söl'qup, söl'qup (шёлькуп 'таежный человек', селькуп 'земляной человек'), давшие название для всего пространственного континуума селькупского языка. Эту группу селькупов обычно называют северной исходя из ее локализации. Остальные представители этноса населяют районы Томской области и имеют другие самоназвания: cumal qup (чумылькуп 'земляной человек') называют себя представители этноса, проживающие на Тыме и Васюгане; sosquín ('таежный человек') населяют район средней Оби - исходя из локализации они составляют центральную группу; süsöq3(j)qum (сюсёкейкум 'таежный человек'), населявшие ранее район Чулыма; t'ujqum (тюйкум 'земляной человек') и кетские süs(s)üqum (сюссюкум 'таежный человек'). Все эти представители этноса относятся к южной группе9.

Необходимость учета диалектного членения вызвана существенными различиями диалектных групп в области фонетики, грамматики и лексики. В предлагаемой работе используется данное диалектное членение, учитывается также географический принцип в сочетании с этнолингвистическим10. При подаче фактического материала частично используется дифференцированный подход к диалектно-говорным подразделениям, т.е. указывается населенный пункт, в котором зафиксирован данный пример.

Глава 1 Лингвокультурология и проблемы взаимодействия языка и культуры посвящена разработке комплексной методики исследования лингвокультурологических единиц на материале бесписьменных / младописьменных языков. Обращение к трудам ученых, работающих в области

7 Быконя В.В. Имя числительное в картине мира селькупов. Томск, 1998.

8 Janvrik Т. Kriterien zur Klassifizierung der Dialekte der samojedischen Sprachen // Dialectología Urálica. Wiesbaden, 1985.

9 Хелимский E.A. Селькупский язык //Языки мира. Уральские языки. М, 1993.

10 Dulson А. Р. Ober die räumliche Gliederung des Sölkupischen in ihrem Verhältnis zu den alten Volksíumsgrappen II Советское финно-угроведение. 1971.№ 1.

лингвокультурологии, позволяет сделать вывод о том, что на сегодняшний день не существует единого подхода к выявлению и описанию лингвокультурологических единиц. На материале бесписьменных/ младописьменных языков лингвокульторологические исследования только начинают свое развитие и представляют собой новое актуальное направление науки.

Раздел 1.1 называется Лингвокультурологии в русле других дисциплин, описывающих взаимодействие языка и культуры. В нем представлена лингвокулыурология, а также другие дисциплины, изучающие взаимодействие языка и культуры.

Язык как исключительно человеческий феномен невозможно изучать в отрыве от культуры. Многие его аспекты становятся понятными только в определенном культурном и мировоззренческом контексте. Роль этого контекста, безусловно, возрастает в тех случаях, когда речь идет о лексике бесписьменных языков. Это положение в полной мере относится к селькупскому языку, который формирует свои письменные традиции только в наше время - для северных диалектов, начиная с 30-х гг., для южных - начиная с 80-х гг. прошлого столетия.

Осознание важности взаимодействия языка и культуры послужило толчком для формирования и развития целого ряда гуманитарных дисциплин: социолингвистики, этнолингвистики, лингвострановедения,

лингвокультурологии. Все они в той или иной мере объединяют две системы -язык и культуру. Однако именно в задачи лингвокультурологии входит описание «корреспонденции языка и культуры в их синхронном взаимодействии»11. Теоретические основы лингвокультурологии как особой научной дисциплины гуманитарного профиля обосновал в своей докторской диссертации В.В. Воробьев: «Основным объектом лингвокультурологии является взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в процессе его функционирования и изучение интерпретации этого взаимодействия, как единой системной целостности»12.

Раздел 1.2 называется Единицы описания взаимодействия языка и культуры: лингвокультурологшеские концепты, лингвокультуремы. Описание взаимодействия языка и культуры как комплексной проблемы требует выделения особой единицы, которая бы объединила в себе оба феномена - язык и культуру. В лингвокультурологии для выражения такого рода единицы закрепились два термина - «лингвокультурема» и «концепт». В задачи данной диссертации не входит разработка терминологического аппарата, поэтому мы ограничимся лишь описанием существующих терминов. Термин «лингвокультурема» на наш взгляд, намекает на взаимообусловленность языка и культуры, оставляя вне поля зрения проблему

^ Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический н лиигвокультурологический аспекты. - М., 1996.

12 Воробьев В.В. Теоретические и прикладные аспекты лингвокультурологии: Дисс... д-ра филол. наук. - М., 1996.

взаимодействия языка и мышления. Термин «концепт», несмотря на множественность толкований, представляется все же более удачным. В данном исследовании концепт понимается как лингвокультурологическая единица, как единица взаимодействия языка, культуры и мышления носителя данного языка. Таким образом, наше понимание концепта наиболее близко определению Ю.С. Степанова, который определяет его как «пучок представлений, понятий, знаний, ассоциаций, который сопровождает слово», ... «культурно-ментально-языковое образование»'3.

Раздел 1.3 называется Методы исследования концептов. Обращение к трудам ученых, занимающихся исследованием концептов, позволяет сделать вывод о том, что на сегодняшний день не существует единого подхода к выявлению и описанию концептов. Авторы предлагают различные методы и приемы, наиболее распространенные из них анализируются в данном разделе диссертации.

В разделе 1.4 Комплексная методика исследования концептов на материале бесписьменных/ младописьменных языков вырабатывается и формулируется методика, которая может быть применима к анализу материала по диалектам селькупского языка, а также к анализу материала по другим бесписьменным / младописьменным языкам. Эта методика вбирает в себя следующие этапы:

1) Дефиниционный анализ.

Система словарных дефиниций, отраженных в различных типах словарей дает представление о совокупности свойств слова, которым выражен концепт. Дефиниционный анализ включает два этапа: а) репрезентация концепта в словаре как апробированном источнике представления его значений; б) анализ узуального значения слова, представляющего концепт в разных словарях -толковых, ассоциативных, энциклопедических. Словарь в этом случае становится не только лингвистическим пособием, но и инструментом научного исследования. На основе привлечения большого количества словарей становится возможным сделать выборку всех концептуальных признаков.

2) Анализ ключевого слова-репрезентанта концепта.

Ключевое слово-репрезентант концепта устанавливается на основе критериев частотности и общеизвестности во всех диалектах данного языка. В этом могут оказаться полезными частотные словари. Для выявления наиболее архаичных значений лексической основы, от которой образовано ключевое слово-репрезентант концепта, необходимы сопоставления ключевых языковых репрезентаций с лексемами в других родственных языках.

3)Анализ словообразовательного гнезда ключевого слова-репрезентанта концепта.

Такой анализ позволяет выявить основные способы образования новых языковых единиц, проследить семантическое развитие новых языковых единиц. На его основе дополняются признаки одноименного концепта, которые актуализируются с помощью словообразовательных средств.

13 Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. - М., 1997.

10

Словообразование открывает возможности для концептуальной интерпретации действительности и позволяет понять, какие элементы внеязыковой действительности и как словообразовательно маркируются, почему они удерживаются сознанием, сам выбор того или иного явления действительности в качестве объекта словообразовательной детерминации свидетельствует о его значимости для носителей языка14.

4)Анализ сочетаемости и контекстуальный анализ ключевого слова-репрезентанта концепта.

Теоретической предпосылкой такого анализа является наша гипотеза о том, что в языке сочетаемость семантически мотивирована, сочетаемостные характеристики лексем, репрезентирующих тот или иной концепт, дают возможность восстановить некоторые когнитивные аспекты именной семантики.

5)Ассоциативный эксперимент как экспериментальный метод исследования концептов.

Ассоциативный эксперимент может служить способом получения как лингвистического, так и психологического знания. Он вскрывает объективно существующие в психике носителя языка семантические связи слов. Ассоциативные цепочки, выявленные в результате эксперимента, могут иметь глубокие психологические и ментальные основания. В данном исследовании полученные в результате ассоциативного эксперимента реакции сопоставляются с культурными контекстами, данными мифологии и фольклора селькупов.

Глава 2 диссертации называется Вербализация копцепта «жизнь» в селькупских диалектах и его лингво-культурная интерпретация. Данная глава посвящена выявлению средств вербализации концепта «жизнь» в селькупских диалектах и его лингвокультурной интерпретации. Для выявления способов вербализации концепта в данной главе мы проводим поиск лексикографических средств, способствующий выявлению узуальных представлений, стоящих за именем «жизнь» и очерчивающих его семантические границы; на основе критериев частотности и общеизвестности выявляются и анализируются базовые языковые репрезентации концепта «жизнь» в селькупских диалектах; для выявления наиболее архаичных форм значений проводятся сопоставления базовых языковых репрезентаций с лексемами в других уральских языках; проводится поиск синонимов базовой репрезентации концепта; предлагаются гипотезы их возникновения в языке селькупов; анализируется словообразовательное гнездо со значением «жизнь» в селькупском языке и на основе такого анализа выявляются основные способы образования новых языковых единиц, прослеживается их семантическое развитие, выявляются основные признаки концепта «жизнь», которые актуализируются с помощью словообразовательных средств; на основе анализа

14

Вендина Т.И. Этнолингвистика, аксиология и словообразование // Слово и культура. Памяти Н.И. Толстого. М., 1998. Т 1. С. 39-48.

сочетаемости и контекстуального анализа обнаруживаются дополнительные признаки концепта «жизнь».

Концепт «жизнь» представлен в селькупском языке не только вербальными, но и невербальными средствами. К невербальным средствам репрезентации концептов относятся мифология и фольклор, ритуалы и обрядовые действия. Наиболее точная линвокультурная интерпретация концепта «жизнь» достигается в данной главе путем привлечения имеющихся этнографических сведений, данных мифологии и фольклора о зарождении жизни и появлении на свет.

Для адекватного исследования мы применяем сочетание диахронического и синхронического подходов. Применение диахронического подхода к исследованию средств вербализации способствует выявлению базового слоя, а также архаичных черт в содержании анализируемого концепта. Синхронический подход к исследованию позволяет выявить современное содержание концепта.

Раздел 2.1 называется Анализ лексикографических интерпретаций имени «жизнь». Обзор источников по селькупскому языку показал, что в селькупской лексикографии отсутствуют толковые, идеографические словари, словари синонимов и пр., поэтому в данном разделе проводится поиск аналогичных лексикографических средств в других языках. В дефинициях жизни четко прослеживаются четыре дополняющих друг друга аспекта: биологический, социальный, этический и религиозный. Биологический аспект связан с такими характеристиками жизни, как движение, метаболизм, самовоспроизведение, мутабильность; религиозный аспект раскрывается в противопоставлении духовного начала физиологическому; социальный аспект увязывает жизнь с бытом, проявлением общественной деятельности; этический аспект затрагивается в той мере, в какой жизнь определяется как «деяния, поступки и похождения», «совокупность всего пережитого человеком».

В разделе 2.2 Базовая языковая репрезентация концепта «жизнь» выявляются и анализируются языковые репрезентация селькупского концепта «жизнь».

На основе критерия общеизвестности и частотности, в селькупских диалектах в качестве базового языкового репрезентанта концепта «жизнь» выделяется слово гТ/^и. Слово Щ%и 'жить' происходит от лексической основы Щ- . Материал селькупских диалектов демонстрирует употребление слов с основой Иг-, относящихся как к профанной сфере, так и к сфере сакрального. Слова, образованные от основы ///- относятся к лексике уральского происхождения. Анализ лексического поля данной основы на самодийской почве позволяет выявить различные контекстуальные оттенки: жизнь-еда, жизнь-рост/цветение, жизнь-солнце/луч, жизнь-душа и т.д.

Раздел 2.3 Другие репрезентации концепта «жизнь» посвящен анализу глагола \vargega 'жить', который является синонимом базового языкового репрезентанта концепта «жизнь». Ареал его распространения ограничивается, в основном, южно-селькупскими диалектами. Лексикографические источники

фиксируют различные значения данного глагола - 'жить', 'пастись', 'гостить', 'содержать', 'выращивать (животных)' и др. В отличие от глагола iligu, имеющего уральское происхождение, мы не обнаружили финно-угорских или самодийских коррелятов глагола wargegu.

В работе излагаются две гипотезы возникновения в селькупских диалектах глагола wargegu, отражающие современное языковое развитие, в котором обогащение словарного запаса может происходить как синтаксическим способом (словосложение), так и морфологическим (интранзитивация). Первая гипотеза базируется на том, что образование данного глагола произошло в результате словосложения - прилагательного warg 'большой' и глагола egu 'быть', 'стать', развившихся соответственно от основы *ärkä 'gross' и *аз- (? ~*аэ) 'sein'. Обе основы относятся к прасамодийскому лексическому пласту и имеют соответствия как в южно-, так и в северосамодийских языках '5. На то, что глагол wargegu представляет собой сложный комплекс, имеется косвенное указание в одном из самых ранних источников по самодийским языкам -словаре М. А. Кастрена "Wörterverzeichnisse aus den samojedischen Sprachen": C-lebert (жить) Tas. wargak, wargespak, N. (eig. gross sein); muerkatj, B. wuerkat]16.

Данная гипотеза позволяет выявить важные признаки концепта «жизнь»: жить - значит становиться большим, наращивать массу, расти. Соответственно многочисленные примеры, в которых употребляется устойчивое выражение ilikegu-wargegu 'жить-поживать' выражают не что иное, как единство души и тела.

Если предложенная выше гипотеза о том, что глагол wargegu образовался в результате словосложения - прилагательного warg 'большой' и глагола egu 'быть, стать' верна, то логично предположить, что первоначально данный глагол употреблялся по отношению к животным в значении 'пастись'. Таким образом, развитие значений имело следующий путь развития: становиться большим (= наращивать массу) > пастись > жить. По мнению Е.А. Хелимского, есть серьезные основания видеть в южных самоддйцах непосредственных потомков древнего самодийского охотничье-оленеводческого населения. К общесамодийскому наследию относятся некоторые слова из лексики животноводства - 'домашний олень', 'собака', 'лошадь', 'кобыла', 'доить'17.

Вторая гипотеза возникновения в селькупском языке глагола wargegu связана с возможным существованием в праселькупский период лексической основы wan- 'держать', 'содержать', которая на определенном этапе развития языка присоединила суффикс непереходности/ возвратности -ki- (данный процесс сопровождался утратой ауслаута основы) и, в результате, образовалась новая расширенная лексическая основа warki- содержать(ся) > жить. В селькупском языке интранзитивация путем присоединения суффикса южн. -ки-l-ki- (-ka-, yo-, уа) ~ сев. -ki- является довольно распространенным явлением,

ls Janhunen J. Samojedischer Wortschatz. Gemeinsamojedische Etymologien. Helsinki, 1977.

16 Castrcn M.A. Wörterverzeichnisse aus den samojedischen Sprachen . St.-Petersburg, 1855. п Хелимский F..А. Компаративистика, уралистика: Лекции и статьи. М., 2000.

13

ср.: южн. qo-gu 'увидеть', 'найти', 'обнаружить' > кет. qo-gu-gu 'обнаружиться', 'найтись', кет. ürrugu 'потерять' > нар. ür-gu-gu 'потеряться', 'заблудиться', C-L yrgak, örgäk N 'ich verirrte mich, verlor mich', К Tschl. yruang 'я потерялся', OO yyruan, Tas. yrang 'потерялся'. Суффикс -ku-l-ki-нередко сочетается с другими суффиксами непереходности/ возвратности действия, занимая в сочетании первое место, что позволяет считать его более древним по сравнению с однородными формантами18. Использование специальных формантов, придающих переходным глаголам характер непереходности, наблюдается и в других самодийских языках, в частности в нганасанском и в энецком19.

В различных источниках по селькупскому языку, в том числе лексикографических, не всегда проводится последовательное разграничение лексических основ war i- и warki-. Так, в словаре по тазовскому диалекту И. Эрдейи имеется полисемантичный глагол weriqo со значениями 'держать', 'содержать (животных)', 'выращивать', 'ухаживать', 'разводить' 'жить', 'пастись', 'ходить'20. Однако, судя по примерам, можно прийти к выводу, что в данной словарной статье, на самом деле, заключены два глагола: один из них -переходный глагол несовершенного вида тазЕ weriqo со значениями 'держать', 'содержать', 'иметь', а другой - непереходный глагол несовершенного вида тазЕ werkiqo, образовавшийся путем присоединения к основе wer/- суффикса непереходности/ возвратности -ku-1-ki-(присоединение данного суффикса сопровождается утратой ауслаута производящей основы).

В значении 'жить' глагол warkigu встречается уже в самых ранних публикациях по селькупскому языку - в материалах М.А. Кастрена - (С) tiímdeke wuerka 'Там он жил (остался он)' (Dort er lebte) (blieb er)); näl-gupt wuerka 'Женщина живет' (Ein Weib lebt); sit irág wuerkempag 'Два старика живут' (Zwei Greise leben); sit kumog wuerkemendag 'Два человека живут' (Zwei Menschen leben); (C-L) wärgak, wargak, warqak 'ich lebe', MO warkkang, В muerkang 'ich halte mich auf, Tas., Kar. wuerkang. В словаре, составленном Я. Алатало по материалам К. Доннера, У.Т. Сирелиуса и самого составителя приводятся реконструированные селькупские основы иЗгкэ-1 иэскэ 'жить', 'проживать' (wohnen) и иэгэ 'держать', 'владеть' (halten, besitzen)21.

Слова с основой иэгэ- 'держать', 'владеть' зафиксированы в материалах К. Доннера и У.Т. Сирелиуса: Ту (D) uSrgu 'halten', 'brauchen', Lat.3s uarronda

18

Кузнецова КГ. Грамматические категории южноселькупского глагола. Томск, 1995.

19 Терещенко Н.М. Синтаксис самодийских языков. Л., 1973; Терещенко Н.М. Нганасанский язык. Л., 1979; Сорокина И.П. Выражение глагольной множественности в энецком языке // Лексика и грамматика агглютинативных языков. Барнаул, 1990.

20 Erdelyi I. Selkupisches Wörterverzeichnis. Tas-Dialekt. Budapest, 1969.

21 Alatalo J. Sölkupisches Wörterbuch aus Aufzeichnungen von Kai Donner, U.T. Sirelius und Jarmo Alatalo. Helsinki, 2004.

'brauchen', fcudl uarzapädza 'Schüssel, in der man Fisch aufbewahrt und aus der man Fisch isst', moloko uartel mi 'молочник' (Sahnegefäß), sim uartel mi 'пепельница' (Aschenbecher); Ту (S) nen värtal päda 'коробочка для хранения червей (для рыбалки)' (Schachtel für Angelwürmer); Ca (D) uärau 'держать'; Tund (D) u§räb / Inf. ugrro 'держать', tab tuatt uardl lüzi 'Geist, der dieses Land hält'.

Слова с основой иагкэ- 'жить', 'проживать' представлены в материалах К. Доннера по южным и северным селькупским диалектам: Ту (D) uargag, Prät. Is uarysüd, Inf. uargugu! uargedelyob 'житeль'(Bewohner), Prät. 3s uargäspssa 'поживал', elaspakäx ai uargaspakäx 'они жили-поживали' (sie lebten und wohnten); Ca (D) uarkkay, 00 (D) warkkäij 'живу'; KeM (D) 3d ihkküäyi i waskakküäyi 'они жили-поживали' (sie lebten und wohnten); Тюхт (D) 3s uarga; Tund (D) mSrga, tabdn uargaban тШкэп 'в доме, где женщины (собств.: они) живут' (in dem von den Frauen (eig,: von ihnen) bewohnten Haus)'. Особого внимания заслуживает появление в рамках одной словарной статьи значений 'ходить' и 'жить' при глаголе тазЕ werkiqo. Этот факт подтверждает идею представления жизни селькупами как движения, причем движения в определенном ограниченном пространстве, ср. также глагол тазО warkol'pyqo, warkäl'pyqo 'похаживать, не выходя за определенные (малые) пределы', образованный оттазО warkyqo 'пребывать' посредством суффикса -ol'-l-äl'-.

Раздел 2.4 называется Анализ словообразовательных гнезд со значением «жизнь» в селькупском языке. В нем дополняются признаки одноименного концепта, которые актуализируются с помощью словообразовательных средств.

В селькупском языке в образовании слов со значением «жизнь» участвуют две лексические основы ili- и wargi-. Они имеют разные ареалы распространения. Лексическая основа Hi- (и ее фонетические варианты) представлена во всех уральских языках; основа wargi- отмечена только на материале селькупских диалектов.

Обе лексические основы Hi- и wargi- широко используются как для образования имен существительных, так и для образования глаголов и форм их адъективной и адвербиальной репрезентации. Это свидетельствует о безусловной значимости понятия 'жизнь' для носителей селькупских диалектов. Возможность образования имен существительных со значением 'жизнь' с помощью суффиксов с первичным значением орудия действия позволяет прийти к выводу о том, что жизнь, (жизненность) мыслилась как некая материальная субстанция. По времени данное образование, по-видимому, предшествует именам на -tä- Ata. Образование глагольных имен со значением 'жизнь' при помощи суффикса (*) -tä- Ata, служащего для образования в селькупском языке абстрактных существительных от глагольных и глагольных/ именных основ, отражает более позднее представление о жизни как о некой абстрактной сущности. Образование имен со значением 'жизнь' с помощью суффикса -ku-(-gu-)/- kl может свидетельствовать о восприятии жизни как некоего процесса, действия, поскольку данные суффиксы предназначены в

селькупском языке для образования глаголов. Сосуществование в селькупском языке двух словообразовательных гнезд со значением 'жизнь' не случайно; по-видимому, это является отражением развития представлений о самой жизни. Анализ значений слов, производных от основы Щ- позволяет выявить трансформацию представлений о жизни, как о материальной сущности (жизненность) к представлениям о жизни как об абстрактной сущности, которые содержательно близки христианскому пониманию термина «душа». Появление в языке лексической основы и'«/"£7- и производных от нее слов, по-видимому, можно соотнести со временем, когда большинство представителей селькупского этноса перестали вести традиционный, полуоседлый образ жизни, поскольку в значениях этих слов прослеживается привязка к определенному пространству, месту.

Раздел 2.5 называется Анализ контекста и сочетаемости лексем, объективирующих концепт «жизнь» в селькупском языке. В данном разделе проводится контекстуальный анализ и анализ сочетаемости лексем, объективирующих концепт «жизнь» в селькупских диалектах. До сих пор анализ сочетаемости не использовался в работах по семантике, выполненных на материале селькупских диалектов. Теоретической предпосылкой такого анализа является наша гипотеза о том, что в селькупском языке сочетаемость семантически мотивирована, сочетаемостные характеристики лексем, репрезентирующих тот или иной концепт, дают возможность восстановить некоторые когнитивные аспекты именной семантики.

Анализ сочетаемости и контекста позволил дополнить признаки концепта «жизнь»:

• Связь жизни с категорией времени и ограничение во времени;

• Метафорическое восприятие жизни как пути;

• Удовлетворение естественных потребностей, прежде всего, в пище;

• Сосредоточение жизни в пределах основных элементов пространства: дома, леса, реки;

• Наличие/ отсутствие семьи;

• Взаимоотношения с другими людьми;

• Соотнесение жизни с уровнем благосостояния;

• Связь жизни с основными видами хозяйственной деятельности: охотой, добычей рыбы для мужчин (и женщин); содержание дома, воспитание детей - для женщин.

Раздел 2.6 называется Лингвокультурная интерпретация лексических единиц, оформляющих обряд рождения у селькупов. Наиболее точная интерпретация представлений селькупов о зарождении жизни и появлении на свет достигается путем соединения имеющихся этнографических сведений, данных мифологии и фольклора с данными языка. Раздел 2.6.1 называется Отражение представлений о зарождении жизни в языке селькупов. Одна из версий происхождения людей в представлениях селькупов утверждает, что люди произошли от «своей» земли. Они сами «вылезли» из земляного мха-

травы наружу и, теперь они «как вши на голове, по земле бегают». Таким образом, считается, что людей породила земля-мать22. На языковом материале эта версия подтверждается самоназваниями локальных групп селькупов, которые, по мнению исследователей, представляют собой атрибутивные словосложения или словосочетания, вторым компонентом которых является слово qum ~ qup 'мужчина, человек', а первым - имя со значением 'земля, глина'23. Данные сочетания можно рассматривать как семантическое целое, имеющее значение этнонима. Однако только два этнонима - самоназвания буквально могут быть переведены как 'земляной человек' ('глиняный человек'): tuje-qum ~ tuj-qum, где tu, ей 'земля, глина', -j(e) - показатель адъективной репрезентации, и сй-mi-l'-qup, где перед показателем адъективной репрезентации -/' имеется еще один показатель собирательной множественности -mi.

Земля осмысливалась селькупами как прародительница всего живого. Реликты подобных представлений сохранились и у других, родственных селькупам, народов. В частности, для мировоззрения нганасан характерно представление о том, что «Земля рождала самостоятельно, без участия мужского начала» 24.

Мифологическим воплощением земли как прародительницы жизни является персонаж paja или pajaga 'старуха, страруха Земли', присутствующий в ряде фольклорных текстов южных селькупов.

В мифологии северных селькупов функции творительницы жизни приписывают персонажу ilintil' kota i mi Га 'живущая старуха-бабушка', 'жизненная старуха'.

Этнографические изыскания свидетельствуют о том, что согласно традиционной системе мировоззрения селькупов подателем жизни людей является Нум {Ном, Hon) 'Бог'. У нас есть все основания полагать, что представление о Нуме как о божестве - подателе жизни не является традиционным в картине мира селькупов. Семантический анализ селькупского слова пит позволяет выявить следующий путь развития его значения: пространство горизонтальное > внешнее, верхнее пространство, верхний мир, небо > сверхъестественное активное начало, податель погоды > дух, бог. Данные этапы семантического развития соответствуют трем периодам культурного развития селькупов (доанимистическому, анимистическому, христианскому)25.

Раздел 2.6.2 посвящен анализу лексических единиц, оформляющих практику обряда рождения у селькупов.

Дня обозначения процесса рождения селькупский язык располагает рядом слов, имеющих значение 'родить(ся)' Наличие большого числа лексических единиц с данным значением, безусловно, свидетельствует о важности обряда

22 Пелих Г.И. Происхождение селькупов . Томск, 1972; Тучкова H.A. Жилища и поселения южных селькупов как компоненты обжитого пространства (XIX-XX вв.). Две. ...канд. ист. наук.Томск, 1999.

23 Хайду П. Селькупский язык П Уральские языки и народы. М, 1985.

24 Грачева Г.И. Традиционное мировоззрение охотников Таймыра. Л., 1983.

25 Ким A.A. Очерки по селькупской культовой лексике. Томск, 1997.

17

рождения в культуре селькупов. В работе подробно проанализирована каждая из лексических единиц. Слово t'eligu 'родиться' восходит к прасамодийской основе *jälä 'свет, день, солнце' (Licht, Tag, Sonne)26. В северноселькупском словаре Е.А. Хелимского слова cëlirjqo 'родить' и cëlirjqo 'вызвать наступление рассвета; рассвести' объединены в одно словообразовательное гнездо и производятся от слова cëli 'день, свет, солнце'27. Данное положение подтверждается и в других лексикографических источниках, а также мифологией селькупов. По старым представлениям селькупов рождение, зарождение новой жизни связывается с солнцем, солнечным светом, теплом. Мифологический персонаж ilyntyl' kota 'жизненная старуха' посылает души еще не родившихся людей из Верхнего мира на землю именно на кончиках солнечных лучей28. Слово kogu по данным словарей имеет значения 'родить, найти, увидеть', ср.: Г когу 'найти', 'увидеть', 'родить' (найти ребенка) to find, to see, to bear (to find a child)-, ДС (об.с.) тан паям когу тязалбал 'Ты жену найти не можешь'. Таким образом, в данном случае мы наблюдаем действие языкового табу, связанного с тем, что селькупы относили рождение живого существа к сфере сакрального.

Слово ketiqo 'родить' восходит к общесамодийской транзитивной основе *wâiâ- 'erziehen, ernähren' (вскармливать, воспитывать, выращивать) или к интранзитивной *wàt§- 'wachsen' (расти). В значении 'родить' (gebähren) глагол зафиксирован в тазовском примере - тазЕ те jarik meptäm assa mesämin - ija ketikämin 'У нас не было другого дела - мы детей рожали' (Wir machten keine andere Sache - wir gebaren Kinder).

Слово sattargu 'родить' используется только для обозначения рождения животных и может переводиться на русский язык в зависимости от контекста как 'окотиться', 'ощениться', 'отелиться', 'ожеребиться' и т.д. Фонетические варианты представлены в селькупско-русском диалектном словаре: ДС (тым.) шаттырыгу, (об.ч., вас.) шаттэргу, (вас.) сйттэргу; (вас.) хыр шаттэрэла тек 'Корова скоро отелится'. В других лексикографических источниках анализируемая лексема встречается в значении 'грызть, кусать(ся)': ТазЕ satiqo, sâti-, sotl- 'закусить, кусаться (beißen); timintlsä tornakit topimti sotimpisit 'Своими зубами (он) укусил ногу ягненка' (Mit seinen Zähnen hat er den Fuß des Renkalbes gebissen); sattirqo - na sii qumip assa sattirni 'Эта змея не кусает человека' (Diese Schlange beißt den Menschen nicht). Таким, образом селькупское слово sattargu прошло следующий путь развития значения: кусать, перегрызать > перегрызать пуповину > произвести на свет детеныша животного. '

26 Janhunen J. Samojedischer Wortschatz. Gemeinsamojedische Etymologien. Helsinki, 1977.

27 Хелимский E.A. Северноселькупский словарь (селькупско-русский и русско-селькупский). Hamburg, 2007. /www.helimski.com

28 Прокофьева Е.Д. Представления селькупских шаманов о мире (по рисункам и акварелям селькупов) // СМАЭ. -1961.-Т XX.

В языке чумылькупов зафиксирована лексема $ отарой 'обрезать пуповину'. Она связана с лексемой с ДС (тым.) шой, шдя\ (об.Ш, об.Ч., вас., тым.) шдль; (вас.) шбэль, шаул 'пуп'.

Глава 3 Вербализация и лнпгвокультурная интерпретация концепта «смерть» состоит из семи разделов.

В разделе 3.1. Анализ лексикографических интерпретаций имени «смерть» проводится анализ концепта «смерть» по данным словарей и энциклопедий для выявления узуальных представлений, стоящих за именем «смерть», очерчивающих его семантические границы.

Понятие «смерть» в прямом значении толкуется в лексикографических источниках с незначительными вариациями как «прекращение жизнедеятельности организма»29, «прекращение жизни, табель и распад организма»30, «прекращение существования организма и гибель его»31. Анализ толкований смерти показывает, что на первом месте, как и в дефинициях жизни, оказываются семы, связанные с раскрытием биологического аспекта. В некоторых источниках представлен также религиозно-философский аспект смерти: «разлучение души с телом», «конец плотской жизни», «воскресение», «конец жизни мирской»32, «выход души из тела в бессмертие»33.

Признаками наступления смерти для животных и человека являются прекращение дыхания и кровообращения. С ними связаны два основных этапа смерти: так называемая клиническая и следующая за ней биологическая или истинная смерть. В философских словарях обнаруживаются следующие семы: конец жизни организма, тело, закон неорганической природы, сущность жизни, выход души из тела, бессмертие, страх, зародышевая плазма, высокоорганизованные живые существа, размножение, половой путь, расплата, воскрешение, бытие34.

В данном разделе рассматривается отношение к смерти в разных культурах, в зависимости от религиозных верований. Феномен смерти рассматривается также с точки зрения психологии, которая интересуется, прежде всего, вопросами восприятия смерти человеческим сознанием. Выявлению семантических границ представлений, стоящих за теми или иными именами способствует также анализ тематических классов слов, к которым они относятся, и проведенное в диссертации обращение к мифологическим представлениям о смерти у разных уральских народов.

В разделе 3.2 Базовая языковая репрезентация концепта «смерть» анализируется лексема цщи-, выполняющая роль смыслового центра концепта. Критерием выделения данной лексемы в качестве базовой является ее

29 Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. М., 1999.

30 Толковый словарь русского языка / под ред. Д.Н. Ушакова. М., 2000. Т. IV.

31 Современный толковый словарь русского языка / под ред. С. А. Кузнецова СПб., 2002.

32 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 12 т. М., 2003. Т. 11.

33 Краткая философская энциклопедия. М., 1994.

34 Философский энциклопедический словарь. М , 1997.

общеизвестность и высокая частотность употребления. Данная лексема и ее фонетические варианты зафиксированы во всех диалектах селькупского языка. Этимологически она связана с прасамодийской основой * каэ\ селькупские данные сопоставимы с данными других самодийских языков35. Прослеживаются также корреляции с языками финно-угорской группы36.

Мы предполагаем, что в селькупских диалектах лексемы - qugu со значением 'умирать' и -qum/- qup 'человек' взаимосвязаны. Конечные согласные звуки р~т в слове -qum/- qup можно считать древнейшими суффиксальными элементами. Чередование р~ш рассматривается Г.Н. Прокофьевым в качестве признака диалекта: для кетского характерны варианты с носовым, для тымского — со смычным согласным, для тазовского - с тем и другим37. Основообразующие. суффиксальные элементы, составляют определенные тематические группы, которые позволяют определить диапазон их значений и выявить функциональные особенности каждого элемента в отдельности. Что касается элементов р~ш, то они, среди прочих, получили большое распространение в сфере «Мир живых существ» и «Мир человека»38.

Факт взаимосвязи в селькупских диалектах лексемы qu- со значением 'умирать' и лексемы qum 'человек' свидетельствует о том, что дифференциальный признак 'смертный' характеризует класс людей. На это косвенно указывал К. Доннер: в его материалах по тазовскому диалекту есть словосочетание Ta3(D) kül sölyum , которое он интерпретирует как 'смертный человек' (der sterbliche Mensch), а также прилагательное kulyl' 'простой, не шаманский'. Последнее значение не случайно, оно является очень важным для понимания мироустройства селькупов: шаманы, являясь посредниками между миром людей и миром духов противопоставляются kulyl' qumit 'простым смертным'39.

Аналогичные параллели имеются и в других уральских языках, ср.: ф. marras 'смертный' < ф.-перм. * mertä 'человек, мужчина'. Принадлежность человека к земному пространству проявляется в картине мира селькупов в некоторых этнонимах-самоназваниях, обозначающих отдельные диалектно-локальные группы. Так, самоназвание северных групп söl'qup представляет собой результат контаминации двух слов: sö 'земля, глина' и qup 'человек', где Г - суффикс прилагательного. По этому же принципу, по мнению П.Хайду, образованы и южноселькупские этнонимы í'üje-qum и cümil'-qup (от tu, ей 'земля, глина')40.

35 Janhunen J. Samojedischer Wortschatz. Gememsamojedische Etymologien. Helsinki, 1977.

36 Основы финно-угорского языкознания (вопросы происхождения и развития финно-угорских языков). М., 1974.

37 Прокофьев Г.Н. Селькупский (остяко-самоедский) язык. Селькупская грамматика. - Л., 1935. - 4 1

м Сатеева Э.В. Основообразующие суффиксы имени сутцествт-елыюго в селькупском языке: дис ... канд. филол. наук. - Томск, 2006.

39 Прокофьева Е.Д. Костюм селькупского (остяко-самоедского шамана) // СМАЭ. - 1949. -T.XI.

Хайду П. Селькупский язык // Уральские языки и народы. М., 1985.

20

В разделе 3.3 Другие репрезентации концепта «смерть» мы выявляем синонимы базовой языковой репрезентации концепта «смерть». Концепт «смерть» представлен в селькупских диалектах рядом синонимов: sijaugu, iirigu, malcugu. Эти глаголы в определенных контекстных условиях могут употребляться в значении 'умереть'. Исследование этимологии этих глаголов -синонимов базовой языковой репрезентации позволяет выявить существенные признаки концепта «смерть»:

• восприятие смерти как исчерпанности, опустошенности, покидания телом души;

• восприятие смерти как ухода, исчезновения;

• восприятие смерти как конца определенного пути.

В селькупско-русском диалектном словаре зафиксирован глагол sijambugu 'потратить, растратиться', который имеет общую основу с глаголом siSaugu 'умереть'. Приведем примеры: Ласк, mat aßem ponde pod si^auha 'Моя мать в прошлом году умерла'; kuzaij meka sdda pod eya, man am sijauh 'Когда мне было два года, мой отец умер'; Вольд. ambam kandedimba, uruk ködelba, secTaßiinba 'Моя мать простыла, тяжело заболела, умерла'. Образование данных глаголов от одной основы свидетельствует о восприятии смерти как исчерпанности и опустошенности. Можно предположить следующее развитие значений: израсходоваться /стать пустым > умереть. Этнографические исследования позволяют прийти к выводу, что «опустошение» человека после его смерти могло быть связано с представлением об уходе не только души, но и органов и частей тела По древним представлениям нганасан, «глаза, сердце, мозг, тень, когда умирает человек, уходят в землю мертвых». Это представление, по-видимому, базируется на идее «оживотворения» органов и частей тела, их способности самостоятельно существовать41.

В словаре Я. Алатало зафиксирована еще одна лексема со значением 'умереть' (sterben) - йгэ-. По мнению А. Йоки данная лексема является тюркским заимствованием4г. Мы полагаем, что она является вариантом лексемы йги- 'исчезать' (verschwinden), которая восходит к общесамодийскому пласту. В лексикографических источниках по селькупскому языку зафиксированы глаголы тазЕ üriqo, тур. iirqo, об. е., об. ч., кет. iirgu, в значении 'потеряться, заблудиться, исчезнуть'. В североселькупском словаре Ф.Г. Мальцева43 приведены примеры, в которых проходит значении 'умереть': М. шенда-юрымба 'недавно умер' // kürzlich verstorben (senti ürimpa); матъ-асамъ юрымба 'Мой отец умер' // mein Vater starb (mat äsäm ürimpa). Данные примеры свидетельствуют о восприятии смерти как исчезновения.

41 Грачева Г.И. Традиционное мировоззрение охотников Таймыра. Л., 1983

° Joki А. J. Die Lehnwörter des Sajansamojedischen // SUS, MSFOu 103. Helsinki, 1952.

" Helimski E. Nordselkupisches Wörterbuch von F G. MaTcev (1903). Hamburg, 2001.

Актуализация семы исчезновения особенно четко прослеживается в контексте «умер=исчез (потерялся), и вследствие этого стал невидимым».

Значение 'умереть' зафиксировано для селькупских глаголов, образованных от реконструированной формы * menea 'конец' (Schluß). Такие глаголы встретились в материалах по тымскому диалекту: ДС (тым.) манщэзцугу, Ту (D) mencaccogu, ves mandzeiäd okkurgäbg 'Все, кроме одного, умерли (исчезли) (Alle außer einem nahmen ihr Ende) (verschwanden)'. Данные селькупско-русского диалектного словаря и южно-селькупского словаря Н.П. Григоровского позволяют соотнести данные глаголы с существительными в значении 'мера', 'время': ДС (об.ш.) маньш, (кет,)манэс, (об.ч.) Mmaig, ЮС манджъ.

Значение 'умереть' восстанавливается для селькупских глаголов, образованных от основы тпЬпэ- 'прекращать, заканчиваться)' (aufhören)44. Селькупские глаголы, образованные от основы тШтэ- представляют собой диалектные и говорные варианты; они встречаются в нескольких лексикографических источниках: ДС (об.ш.) малщэгу, (об.ч.) малчэгу, ЮС мальчугу; кетА малмыгу, малмыччыгу. Как правило, они употребляются в составе аналитических конструкций с деепричастием на -Те, которые указывают на завершенность действия во времени. Приведем примеры: Ив. tab able malest kaiip i ßaza 'Он есть закончил суп и встал'; mat andop niele malc3spam 'Я лодку делать заканчиваю'.

Раздел 3.4 Анализ словообразовательного гнезда со значением «смерть» в селькупском языке имеет своей целью показать словообразовательный потенциал имени «смерть» в селькупском языке.

Анализ словообразовательного гнезда со значением 'смерть' выявил достаточно большое количество его элементов, что свидетельствует о его большой активности в языковом узусе.

Наличие большого количества глаголов в словообразовательном гнезде свидетельствует о восприятии смерти как некоего действия, процесса. Образование имен со значением 'смерть' с помощью суффикса -ku-(-gu-) может также свидетельствовать о восприятии смерти как некоего процесса, поскольку данные суффиксы предназначены для образования глаголов. Модификация лексического значение глагола qugu с помощью суффиксов совершаемости (способа действия), возможность образования различных совершаемостей позволяет выявить следующие семантические параметры, соответствующие признакам концепта 'смерть':

1) 'быстрота и интенсивность смерти': такой способ действия выражает непереходный глагол интенсивно-перфектной совершаемосга кет. qu-1'di-gu 'умереть мгновенно, сдохнуть';

2) 'протяженность во времени, длительность', что выражается непереходным глаголом дуративной совершаемое™ qu-mpy-qo 'умирать (долго)';

44 Alatalo J. Sölkupisches Wörterbuch aus Aufzeichnungen von Kai Donner, U.T. Sirelius und Jarmo Alatalo. Helsinki, 2004.

3) 'типичность, регулярность', что выражается непереходным глаголом несовершенного вида кет. qu-ku-gu 'умирать', образованным с помощью форманта узуальной (обычной) совершаемости;

4) 'процессуапьность' выражается существованием в языке глагола несовершенного вида об. ш., ч. qu-spa-gu 'умирать';

5) 'массовость', о чем свидетельствует наличие непереходного глагола мультисубъектной совершаемости таз. qu-qylöly-qo 'поумирать (многим)';

6) 'локальность' - этот признак подтверждается образованием от глагольной основы с помощью суффикса места действия -та/-то имени qurma 'смерть'. Восприятие смерти как определенного места подкрепляется традиционным мировоззрением селькупов, на основании которого выделяется определенное место, где обитают мертвые существа - «Нижний мир».

7) 'абстрактность' - данный признак подтверждается участием в образовании имени со значением 'умирание' суффикса -ptä, маркирующего в селькупском языке абстрактные существительные, образованные от глагольных и глагольных/ именных основ.

В разделе 3.5 Анализ контекста и сочетаемости лексем, объективирующих концепт «смерть» в селькупском языке делаются выводы относительно способов репрезентации данного явления. Субъектами смерти в селькупской языковой картине мира являются люди и животные. Отождествление человека с животным миром выражается на уровне языка в использовании одного и того же глагола qugu в значении 'умереть' как по отношению к людям, так и по отношению к животным. Смерть по представлениям селькупов может носить временный характер, и тогда она отождествляется со сном. Смерть - это уход в иной мир, не всегда имеющий четкую пространственную локализацию. В ином мире люди (или души людей) продолжают свое существование, как в реальном мире, но становятся невидимыми для людей, живущих в реальном мире. Для современного концепта характерно восприятие смерти как потери, утраты.

Анализ контекста и сочетаемости лексемы qugu позволяет выявить причины, по которым может наступить смерть. Причины смерти в архаичной картине мира селькупов исследовала А.И. Кузнецова45. Самым древним объяснением смерти или болезни, по ее мнению, следует считать вхождение в тело человека злого духа löst , насланного, как правило, злым божеством kiz¿, обитающим под землей. Другой причиной смерти человека является похищение его души лозом, шаманом или умершим родственником, другом, а также врагом. В материалах, записанных в XX столетии наиболее частой причиной смерти выступает болезнь. Смерть может наступить также от потери сил: Ив. рек ort örcumbat, al't'a, qumba 'Лось силу потерял, упал, умер'; от удара молнии (букв, удар стрелы молнии бога): Вольд. minan kraqit aya uruk kondakk'it nagur nedep kannop kßatpat. matti aya fabimba, ñedelikat

45 Кузнецова А.И. Древние представления селькупов о болезни, смерти и сне (по материалам шаманских текстов и сказок) // Материалы международного симпозиума Ин-та археологии и этнографии СО РАН «Сибирь в панораме тысячелетий». Новосибирск, 1998. Т.2.

kumbadit 'У нас в Каргаске недавно трех девушек молния убила. Дом не сгорел, девушки умерли; от укола, причем в качестве орудия убийства могут быть различные предметы: сверло, нож, пика и даже корешок травы: ТазО пупу innàny illii coqqotjyty tâqasâ. ukkyr conioqyt imaqota coqqohjyty i qattïty 'Потом сверху вниз тычет пикой. Наконец старуху ткнул и убил'; от отравления: Нельм, nimbika matti tomba, qaida ôdembad, ambad i qumba 'Бабушка домой пришла, что-то выпила, съела и умерла'; в результате нападения дикого зверя, чаще всего медведя: УО tep kumba surun üttise 'Он умер от медвежьей лапы'; от сильного испуга: Вольд. ara kaceflatpa i qumba 'Старик испугался и умер'; от голода: Ласк, tab aftgalk quspa 'Он без еды умираегг'.

Раздел 3.6 называется Лингвокупьтурная интерпретация лексических единиц, оформляющих похоронный обряд у селькупов. В нем отмечается широкая синонимия - для каждого из слов со значением 'гроб', 'могила', 'кладбище', 'хоронить', 'покойник' язык предлагает множество вариантов, что свидетельствует о безусловной значимости похоронного обряда в культуре селькупов. Еще одним важным фактором является использование одних и тех же слов для номинации жилищ живых и мертвых: слово ed, ety 'стойбище, поселок' трансформируется в поселение для мертвых: qaqal' ety 'кладбище' (букв, могильное стойбище), lattar ety 'кладбище' (букв, покойник стойбище), рогЫ' ety 'кладбище' (букв, идолов стойбище); лексема mat 'дом' обозначает одновременно и 'гроб': kummad кйЬэГ mcitta 'гроб, могила' (букв, человека мертвого дом'), sej mat 'гроб' (букв, гробовой дом), tiiej mat 'берестяной фоб' (букв, берестяной дом). Лексема se этимологически сопоставима с лексемой sessan, обозначающей 'амбар, священный родовой амбарчик': Лос.: essem mâdanpoqqunda mêyat sessatj 'Отец-мой сбоку дома сделал амбар'.

Все эти факты языка отражают традиционное мировоззрение селькупов, на основании которого умершие «живут» также как обычные люди. Возможно, считалось, что покойники обитают здесь же на земле, только находятся в другом состоянии, отсюда и происходит тождественность номинаций жилищ для живых людей и могильных сооружений. Многозначность терминов, оформляющих практику похоронного обряда обусловлена определенной системой принципов номинации посмертного жилища в селькупском языке:

1) Структурный принцип: все составные термины, обозначающие посмертное жилище, образуют лексическое единство. Структурно они оформляются по четырем моделям: а) имя прилагательное + имя существительное в номинативе, например, qaqal' et i 'кладбище' (qagal ' 'могильный', ed 'стойбище, поселение'); b) имя существительное в номинативе + имя существительное в номинативе: lattar eti 'кладбище' (lattar 'покойник', ed стойбище, поселение); с) имя существительное в генитиве + послелог, например qagatpar 'кладбище' (qaga 'могила', par 'над' ); d) имя существительное в генитиве + имя прилагательное + имя существительное в номинативе, например, kummad kübal' mât ta 'гроб, могила' (букв, человека мертвого дом).

2) Семантический принцип: обозначение жилищ реального мира трансформируется путем введения особых слов (стойбище, дом, лабаз, кости и др.) в названия для реалий потустороннего мира.

3) Диалектный дистрибутивный принцип: происходит полная или частичная синонимизация лексических единиц одного разряда ввиду диалектного разнообразия. Так, в северных диалектах для обозначения кладбища употребляются термины qaqal' ety, latiar ety, рогЫ' ely, kysy märga; на р. Кеть зафиксирован термин лэет; в языке обских шешкупов - qagatpar. Гроб обозначается в диалектах юга словом se; на р. Кеть известны такие названия, как sej mat, tüej mat, tiiej korra; в диалектах севера употребляются для названия посмертного жилищи словосочетания kumrtwd кйЬэГ mätta, illäl' pol' kor, innäl' pol' kor. Для обозначения могилы, как на юге, так и на севере известно слово kaga 'могила'; в южных диалектах употребляется также лексема kyl , на р. Кеть зафиксировано словосочетание tiij mekty, в диалектах севера распространены словосочетания lattaryl' mekty, qumyl' mekty, tiij mekty, pol' mekty.

Раздел 3.7 Линвокулътурная интерпретация лексических единиц, обозначающих болезнь и сон имеет целью проследить семантику селькупских лексических единиц, обозначающих болезнь и сон, а также описать некоторые особенности словаря медицинской терминологии селькупов. Сон, воспринимаемый селькупами как временная смерть и сопровождающийся уходом души из тела человека сравним с болезнью, при которой душа также на время покидает тело. Но, если во время сна душа улетает добровольно, то во время болезни это происходит в результате действия злого духа Кызы. А.И. Кузнецова считает возможным сопоставление селькупских слов со значением 'болезнь' и 'сон' (ср.: кутяптыка 'видеть сновидение' от куты 'болезнь')'''®. Однако, по мнению Е.А. Хелимского, северноселькупские слова qüti 'болезнь' и küti / küti 'сон, сновидение' принадлежат к разным словообразовательным гнездам47. Не исключено, что лексемы могут относиться к разным гнездам, но они, несомненно, связаны культурными представлениями, и, может быть, на современном этапе они объединяются в одно гнездо - логичный лингвистический процесс, базирующийся на культурных связях, близких фонетических формах, которые трансформируются в одну.

Фактический материал по селькупскому языку демонстрирует сходство сновидения с болезнью, ср.: ДС (кет., тым.) цудугу 'болеть'; (об.с.) цудэптымбугу 'видеть во сне'; (кет.) щудэрб'эгу 'сниться'. Существительное %одэ, зафиксированное в тымском диалекте и на Васюгане выступает помимо значения 'болезнь, недуг', также в значении 'сон'. То же в равной мере

46 Кузнецова А.И. Древние представления селькупов о болезни, смерти и сне (по материалам шаманских текстов и сказок) // Материалы международного симпозиума Ин-та археологии и этнографии СО РАН «Сибирь в панораме тысячелетий». Новосибирск, 1998. T.2

47 Хелимский Е.А. Северноселькупский словарь (селькупско-русский и русско-селькупский). Hamburg, 2007. /www.helimski.com

относится к васюганскому отглагольному существительному цддэрфак / цодэрфат. Значение 'видеть во сне' передается и словосочетанием с деепричастием цудэрбэле цонщэргу.

Глава 4 называется Экспериментальные методы исследования концептов «жизнь» и «смерть».

В разделе 4.1 Ассоциативный эксперимент, как экспериментальный метод исследования концептов ставится вопрос об использовании для исследования структуры и содержания концепта, наряду с традиционными методами, принятыми в лингвистике, методов других гуманитарных дисциплин, в частности - психологии. Одним из таких методов является так называемый ассоциативный эксперимент, получивший широкое распространение как метод исследования индивидуального и группового человеческого сознания. В настоящее время существует довольно много разновидностей ассоциативного эксперимента48, созданы различные типологии ассоциаций, позволяющие получить конкретные результаты, на материале различных языков изданы словари ассоциативных норм. Экспериментальные методы исследования концептов, в частности ассоциативный эксперимент позволяет получить информацию эмоционального и оценочного характера, а также выявить наиболее значимые элементы концепта.

В работе описывается ассоциативный эксперимент, проведенный нами с представителями селькупского этноса в Колпашевском районе Томской области (н.пп. Иванкино, Инкино, Колпашево, То1ур) и в Каргасокском районе (н.п. Каргасок). В результате эксперимента было получено свыше тысячи слов-реакций. Помимо свободного ассоциативного эксперимента с представителями селькупского этноса был проведен также рецептивный эксперимент, направленный на «исследование знания (понимания) значения языковой единицы носителями языка»49. Нами были опрошены представители различных слоев населения: пенсионеры, работники промышленности, сельского хозяйства, интеллигенция, учащаяся молодежь. Около 60% опрошенных составляют женщины. Все респонденты были разделены на две группы: 1) пассивно владеющие языком 2) идентифицирующие себя как селькупы, но не владеющие языком своей национальности даже пассивно. Очевидное полное вытеснение селькупского языка русским в г. Колпашево и п.Тогур не позволяет зафиксировать группу респондентов, активно владеющих языком. По возрастному признаку опрошенные информанты были разделены на следующие группы: трудоспособные (17-59), пожилые (60-74), старые (75-90). Кроме сугубо возрастных характеристик, такое разграничение, как нам кажется, наиболее объективным образом отражает также и психологические особенности опрошенных информантов. Группу, обладающую некоторыми знаниями родного языка на уровне отдельных лексем, составляли пожилые и старые люди. В то же время, необходимо отметить, что владение селькупским

48 Попова Т.В. Ассоциативный эксперимент в психологии. М, 2006.

49 Попова 3. Д., Сгернин И. А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях. Воронеж, 1999.

языком даже у этой группы ограничено сравнительно малым количеством слов (в основном специальной тематической лексикой: собирательство, домашнее хозяйство, семья - у женщин; охота, рыбалка — у мужчин). Эксперимент был организован следующим образом: в первой части эксперимента каждому участнику предлагалось в устной форме ответить несколькими (1-3) реакциями на предъявляемые слова-стимулы; во второй части эксперимента некоторые из полученных реакций были включены нами в список стимулов с целью проверки прочности ассоциации. Стимулы, предъявленные на селькупском языке, не всегда понимались респондентами и вызывали у них крайне негативные реакции типа «что, проверять будете» или «да я не помню ничего», поэтому стимулы предъявлялись, в основном, на русском языке.

В разделе 4. 2 Ассоциаты к концепту «жизнь» показано, что среди реакций селькупов, пассивно владеющих родным языком, наиболее часто встречающиеся реакции на стимул «жизнь» связаны с природными стихиями и явлениями: река, вода, лес, огонь, солнце, болото, свет, снег, тайга, земля, в которых раскрывается биологический аспект жизни, т.е. осознание себя, как неотъемлемой части природы. Второе место по частотности занимают ассоциаты, связанные с родом занятий или обеспечением жизни: охота, рыбалка, труд, деньги, работа, а также реакции: семья, дети, бабушка, дедушка, муж. Подобные реакции раскрывают значимые для селькупов элементы с точки зрения социально-бытового аспекта жизни. Ассоциации время, век, а также связанные с определенным периодом жизни: детство, жениться, родить, старость свидетельствуют о взаимосвязи жизни с категорией времени. В дефинициях понятия «жизнь» также наблюдается частичное пересечение обыденного и научного понимания концепта. Так, реакции «существование», «век» полученные в ходе нашего эксперимента на стимул «жизнь» от респондентов, пассивно владеющих селькупским языком, являются одновременно одним из синонимов ряда к слову «жизнь», представленных в словаре синонимов русского языка50.

В разделе 4. 3 Ассоциаты к концепту «смерть» представлены реакции селькупов, пассивно владеющих родным языком на стимул «смерть». Они оказались следующими: конец жизни (32,) уход из жизни (30), горе (30), страшно (20,) потеря(1б), боль(15), избавление от жизни (15), кровь (10), подземелье (7), огонь (6), море (5), а душа живет, все там будем, возраст, глупая, не верю в загробную жизнь, не надо, не надо бояться, не надо об этом, переход в другое состояние, переход в другой мир, самое страшное, сгниет человек в земле, с косой, ужасная, человек, человек умирает, черный халат, чужая, черная ряса.

Сравнительно небольшое число реакций на стимул «смерть», свидетельствует о табуированности смерти в культуре этноса. В особенности респонденты старшего поколения выказывали нежелание давать ассоциации на данную лексему. -

50 Словарь синонимов русского языка: Практический справочник / под ред. Александровой. М., 1989.

27

В ассоциации «все там будем», полученной на стимул «смерть», раскрываются семы обреченности, неизбежности смерти, а также содержится указание на неопределенную локальность . Здесь прослеживается параллель с научным толкованием смерти как необходимым результатом жизни51. Реакция «не надо бояться», свойственная обыденному языковому сознанию уходит своими корнями к стоикам и Эпикуру, стремившимися показать бессмысленность страха перед смертью: смерть для нас ничто, ибо, пока мы живы, ее нет, а когда она есть, нас уже нет52.

У группы респондентов, пассивно владеющих селькупским языком, был получен ряд ассоциатов - синонимов с тонкими смысловыми оттенками: на стимул «жизнь» - существование, судьба; на стимул «смерть» - конец жизни, уход, гибель. В Новом объяснительном словаре синонимов русского языка к слову «смерть» приводятся те же синонимы «кончина, конец», «гибель», при этом различие данных синонимов базируется на таких смысловых признаках, как возможность обозначать предшествующий смерти процесс умирания, причина конца жизни, тип субъекта смерти, отношение говорящего к смерти, возможность обозначать конкретное событие в близком будущем, возможность обозначать философское понятие53.

Некоторые полученные ассоциации, такие как мамонт - смерть, паук -смерть, кедр - смерть, кажутся нетривиальными, однако, обращение к языку и культурному контексту, проведенное в работе, объясняют многие из них.

В разделе 4.4 Пересекаемость концептов: общие ассоциаты к концептам «жизнь» и «смерть» проанализированы ассоциаты, полученные как на Б жизнь, так и на 8 смерть. Ими оказались ассоциаты огонь, вода, кровь. Наличие таких ассоциатов свидетельствует о пересекаемости концептов «жизнь» и «смерть» в культуре селькупского этноса.

Глава 5 называется Оппозиция живой-неживой в селькупском языке и культуре. Исследование концептов «жизнь» и «смерть» включает в себя анализ представлений о живых и неживых предметах. Оппозиция живой -неживой проявляется как в языке, так и в культуре, и является сложным явлением, состоящим из комплекса языковых компонентов и культурных фактов. В данной главе устанавливаются принципы различия живого и неживого, существовавшие в сознании селькупов в прошлом. Принципы различия живого и неживого связаны с представлениями о жизни и смерти самого человека.

В разделе 5.1 Признаки живого - неживого: междисциплинарный подход на основе данных этнографии, археологии, фольклорных и мифологических сюжетов, выявляются признаки различия живого и неживого, существовавшие в понимании селькупов. Ими оказались: активность предмета (в частности способность воздействовать на другие предметы), способность видоизменяться, способность двигаться, способность дышать, способность к воспроизводству,

" Большая советская энциклопедия: в 30 т. М, 1976. Т.23.

52 Крапсая философская энциклопедия. М., 1994.

33 Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. М.,2004.

целостность формы. Причем данные признаки могут проявляться как в совокупности, так и самостоятельно.

В разделе 5.2 Средства выражения одушевленности/ неодушевленности в селькупском языке показано, что в лингвистических источниках решение вопроса о разграничении живых и неживых предметов тесно связано с исследованиями категории одушевленности/ неодушевленности. Деление существительных на одушевленные и неодушевленные даже в языках, где эта категория четко выражена, не отражает полностью существующее в науке деление на живое и неживое. Поэтому внимание лингвистов постоянно привлекают случаи несоответствия одушевленности/ неодушевленности субстантивов в языке и живого/ неживого в природе.

Широкое распространение в лингвистике получила теория, согласно которой категория одушевленности /неодушевленности является протокатегорией для трехродовых систем. Связь значений рода и одушевленности / неодушевленности проявляется в том, что морфологическое и синтаксическое выражение существительного определяется его принадлежностью к мужскому, женскому или среднему роду. Применительно к индоевропейским языкам такую точку зрения обосновывал А. Мейе, считавший, что мужской род и женский род - результат расщепления древнего одушевленного рода, а средний род - отражение древнего неодушевленного рода54.

В финно-угорском языке-основе категория одушевленности/ неодушевленности присутствовала только в сфере вопросительных местоимений, в то время как категория рода, отсутствовала даже в сфере личных местоимений, не говоря уже об именах и глаголах55 . Из современных уральских языков категория одушевленности/ неодушевленности признается в целом ряде финно-угорских языков волжской группы: марийском, удмуртском, коми-зырянском, мордовских и др.56. В современном селькупском языке категории рода нет. Однако категория одушевленности /неодушевленности фиксировалась исследователями на протяжении 20-го столетия.

Цель данного раздела заключается в установлении средств выражения одушевленности/ неодушевленности в селькупском языке.

Реализацию категории одушевленности/ неодушевленности исследователи селькупских диалектов усматривали в нескольких падежах, где были разные окончания для одушевленных и неодушевленных предметов. Так, А.П. Дульзон констатирует наличие в селькупском языке дательного падежа с аффиксом -щк, возможного только для названий одушевленных предметов и направительного падежа на -пс1а, -пс1э, -с1с1э, возможного для любых существительных. Аналогично обстоит дело с местно-личным падежом на -пап,

54 Мейе А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков. М. - Л., 1938.

55 Основы финно-угорского языкознания (вопросы происхождения и развития финно-угорских языков). М.,1974.

56 Кочеваткина А.П. Категория одушевленности / неодушевленности в финно-угорских языках волжской

группы. Дисс ...докг. филол. наук. Саранск, 2004.

употребляемого при назывании одушевленного предмета и внутренне-местном падежом на -kit, характерным для любых существительных57. В грамматике самодийских языков М.А. Кастрена также имеется указание на то, что образование селькупского местно-временного падежа с помощью суффикса -пап, прибавляемого к форме родительного падежа, характерно для существительных, обозначающих одушевленные предметы58.

В целом деление на классы по признаку одушевленности/ неодушевленности не типично для самодийских языков, но характеризует исключительно локальные падежи селькупского языка. Данное обстоятельство позволило А. Йоки сделать вывод о том, что, такого рода деление произошло под влиянием кетского языка, причем в сравнительно недавнее время5.

Г.Н. Прокофьев выделял в тазовском диалекте показатель дательно-направительного падежа -nik, оформляющий одушевленные предметы, а также суффиксы -ndi, -ti оформляющие неодушевленные предметы60. Однако анализ, проведенный на материале тазовского диалекта Е.А. Хелимским, показал, что в основе распределения формантов в дательно-направителыюм падеже лежит не принцип одушевленности/ неодушевленности предметов, а скорее сфера употребления данного падежа.

По мнению Е.А. Хелимского в тазовском диалекте целесообразнее выделять два дательных падежа, противопоставленные формально и содержательно: дательный с иллативным значением на -nti, основной сферой употребления которого является выражение обстоятельства места, а именно обозначение конечного пункта действия, и дательный падеж с аллативным значением на -nik, обозначающий лицо или предмет, на который направлено действие61. Многочисленные примеры из южноселькупских диалектов, приведенные в работе, подтверждают данное положение. Проведенный в диссертации анализ показал, что формантами обоих падежей (иллатива и датива-аллатива) оформляются как одушевленные, так и неодушевленные существительные, что свидетельствует о стирании функциональных различий между падежами. Это произошло, возможно, вследствие разрушения некогда существовавшей системы, поддерживающей функциональное различие двух дативных формантов.

В южных диалектах, вслед за А.П. Дульзоном, Э.Г Беккер, выделяет два местных падежа - местно-личный на -пап (и его ФВ) для одушевленных предметов, и местно-временной падеж на -qatl-qan (и фонетические варианты)

37 Дульзон А.П. Общность падежных аффиксов самодийских языков с енисейскими // Вопросы финноугроведения. Йошкар-Ола, 1970.

" Castten М.А. Grammatik der samojedischen Sprachen. St.-Petersburg, 1854. " Joki A. J. Die Lehnwörter des Sajansamojedischen//SUS, MSFOu 103. Helsinki, 1952.

60 Прокофьев Г.Н. Селькупский (осгяко-самоедский) язык. Селькупская грамматика. Л., 1935. 41.

61 Кузнецова А.И. и др. Очерки по селькупскому языку. Тазовский диалект. М., 1980. Т. 1.; Хелимский Е.А. Древнейшие венгерско-самодийские параллели (лингвистическая и этногенетическая интерпретация). М., 1982.

для неодушевленных предметов62. Анализ фактического материала демонстрирует употребление местного падежа на -пап как с одушевленными именами существительными, так и с теми, которые традиционно (с позиции образованных европейцев!) считаются неодушевленными. Это имена существительные, семантика которых не противоречит значению активности, например: Вольд. tab in adande-nan паппа eja 'У его отца сестра есть'; Нельм. loya-nnan loyalikala ejadit 'У лисы лисята есть'; ЮШ mat t'imna-nan sekiyand 'Я у брата ночевал'; Вольд. margil pal'de-nnan orupte parg eja 'У ветра сила большая есть'; Ив. qoldi-nan eja kigelat 'У Оби есть притоки'.

Данные этнографии свидетельствуют о том, что присоединение форманта -пап к данным существительным не является случайным: скорее всего такие предметы мыслились селькупами как живые, а, следовательно, можно говорить о функции формата -пап служить маркером одушевленности в селькупских диалектах.

К лингвистическим компонентам, маркирующим живые в сознании селькупов предметы, можно отнести лично-притяжательные суффиксы. В селькупском языке, как и в некоторых других уральских языках, например, в финно-угорских языках волжской группы, формирование представлений об одушевленности / неодушевленности связано с выражением принадлежности, личности / неличности. Сам термин «лично-притяжательные суффиксы» подчеркивает то, что эти элементы обозначают и лицо, и идею принадлежности лицу. Мы консолидируемся с мнением о том, что одушевленные имена существительные совпадают с разрядами слов, получающих притяжательные суффиксы или относящихся к притяжательному склонению, которое в финно-угорских языках приобрело выделительное значение63. В селькупском языке лично-притяжательные суффиксы присоединяются к именам существительным избирательно, а именно к тем существительным, которые соотносятся с живыми предметами. Это существительные, обозначающие родственные и близкие к ним отношения, части тела человека или животного и предметы, входящие в быт человека64. В работе анализируются причины, связанные с мировоззрением и культурными традициями селькупов, по которым довольно последовательно эти группы существительных употребляются с лично-притяжательными суффиксами.

Показателями одушевленности/ неодушевленности в селькупском языке могут служить также вопросительные и личные местоимения. В прауральский период деление предметов на одушевленные/ неодушевленные было характерно только для вопросительных местоимений. Данная категория базировалась на противопоставлении человек/ не-человек. Уральский язык-основа, по замечанию К.Е. Майтинской, характеризовался тенденцией

62Беккер Э.Г. Категория падежа в селькупском языке. Томсх, 1978.

63 Кочеваткина АЛ. Категория одушевленности / неодушевленности в финно-угорских языках волжской группы. Дисс ...докт. филол. наук. Саранск, 2004.

м Ким А.Л Семантические основы сочетаемости лично-пригяжательных суффиксов с именами существительными в селькупском языке // Теоретические вопросы фонетики и грамматики языков народов СССР. Новосибирск, 1981.

«выделять людей из мира предметов»65. Разделение денотатов на людей и нелюдей посредством вопросительных местоимений характерно для большинства языков. По данному типу противопоставляются вопросительные местоимения во всех финно-угорских языках66.

Современный селькупский язык также фиксирует, хотя и не всегда последовательно, это противопоставление. Значение «человек» представлено местоимением кийэ 'кто' и его производными, в то время как значение «нечеловек» представлено местоимением qaj 'что'.

Во многих языках мира грамматическое разделение денотатов на людей и не-людей осуществляется также посредством личных местоимений. В трехчленной системе личных местоимений, характерной как для самодийских, так и для финно-угорских языков, 1-е и 2-е лица, всегда предназначены для обозначения людей, это всегда говорящий и собеседник, т.е. существа, обладающие даром речи. Поскольку личные местоимения первого и второго лица относятся к непосредственным участникам беседы, эти местоимения не приспособлены для указания на не-людей, следовательно, противопоставление на людей и не-людей можно искать лишь в сфере местоимений третьего лица. Однако для финно-угорских языков, как отмечает К.Е. Майтинская, такого рода противопоставление не является ярко выраженным: в одних языках при указании на людей используются местоимения, относящиеся только (или главным образом) к людям, как например, в венгерском, финском, мордовских и др.; а при указании на предметы используются указательные местоимения; в других языках, как, например, в марийском, нет специальных личных местоимений и в их функции выступают указательные местоимения.

В селькупском языке указание на одушевленность/ неодушевленность имплицитно содержится на стыке личных местоимений 3-го л. и указательных местоимений.

В личных местоимениях 1-го и 2-го л. ед.ч., реконструированных К. Редей и И. Эрдейи для прауральского периода, присутствует местоименный формант -п, ср. *т\'пй~*те-па 'я', *И-па~*1е-па 'ты'. Данный формант, однако, не характерен для местоимений мн. ч.67. По мнению К.Е. Майтинской, данный я-овый элемент не мог постоянно маркировать именно личные местоимения 1-го и 2-го лица, он служил для указания на людей, отграничения их от не-людей, выделения их из мира предметов68.

Очевидно, что личные местоимения 3-го л. сформировались гораздо позже, чем местоимения 1-го и 2-го л., на базе сложившихся ранее указательных местоимений. Этимологическая связь указательных местоимений и личных местоимений 3-го л. прослеживается во многих языках, в том числе и

65 Мажинская К.Е. Функция местоименного суффикса -л в личных и вопросительных местоимениях финно-угорских языков // Вопросы финно-угорского языкознания. М. Л , 1962.

66 Майтинская К.Е. Местоимения в языках разных систем. М., 1969.

61 Основы финно-угорского языкознания (вопросы происхождения и развития финно-угорских языков). М, 1974.

61 Майтинская К.Е. Функция местоименного суффикса -п в личных и вопросительных местоимениях финно-угорских языков // Вопросы финно-угорского языкознания. М.-Л., 1962; Майтинская К.Е. Исгорико-сопосгавительная морфология финно-угорских языков. М., 1979.

32

в селькупском на синхронном срезе: в составе личных местоимений 3-го л. выявляется общий элемент - корень t, вероятно восходящий к уральской указательно-местоименной основе *ty69. Несмотря на разновременность и различные пути формирования селькупских личных местоимений первых двух лиц и личных местоимений 3-го л., все они используются применительно к людям.

Употребление личных местоимений 3-го л. в отношении не-людей для селькупского языка не характерно; в этом случае имя существительное будет употребляться вместе с указательным местоимением па 'этот, тот', например: Нельм, mat опек kßassam ßarga ресат, на ресат muziram, па ресат атпат 'Я сама поймала большую щуку, эту щуку сварила, эту щуку съела'.

На синтаксическом уровне значение одушевленности /неодушевленности находит выражение в сочетаемости имен существительных с одушевленно- и неодушевленно-маркированными глаголами. Данный критерий является очень важным, поскольку отражает специфику селькупского языка, в котором, в отличие от многих других языков, глаголы движения практически не сочетаются с существительными, не способными самостоятельно совершать движение. Для селькупского языка исключены сочетания типа русских пальто идет, часы спешат или немецких der Film läuft, die Zeit geht schnell. Русской фразе весна пришла соответствует таз. üttyty esysa (но не tiisal), то есть «Весна настала (но не пришла!)». Вместо дождь идет - s3ra 'дождит' (от soryntä 'дождь'). В кетском диалекте селькупского языка имеется непереходный глагол ДС тёмгу 'пойти снегу'.

Для селькупского языка также нехарактерны фразы типа русских трамвай идет, поскольку в нем имеются специальные глаголы, соответствующие перемещению в пространстве с помощью строго определенного вида транспорта, например таз. antarqo 'плыть на ветке, челноке', qaqlyttyqo 'ехать на нартах' tötqo 'ходить на лыжах'. Учитывая, что главным признаком одушевленности у селькупов является движение, можно прийти к выводу, что существительные, способные сочетаться с глаголами движения, являются одушевленными.

В разделе 5.3 Одушевленные денотаты, традиционно причисляемые к неодушевленным анализируются субстантивы, которые обозначают в традиционном научном понимании неодушевленные предметы, но, являются при этом одушевленными в культуре и языке селькупов. Это существительные mark 'ветер', watta 'дорога', %агЬэ 'тропинка', iitl öt 'вода', qwej, qit 'река', celi 'солнце', pö / pii 'камень', tü 'огонь'. В работе приведены примеры, в которых показано, что данные существительные характеризуются одним или несколькими признаками одушевленности.

В разделе 5.4 Растения показано, что в картине мира селькупов растения, являющие собой качественно иную форму жизни, нежели животные

69 Ильяшекко И.А. К вопросу о происхождении личных местоимений в селькупском языке // Этносы Сибири: язык и культура. Томск, 1997.

и человек, не воспринимаются как живые организмы, поскольку они не способны к самостоятельному передвижению. Растения не воспринимаются носителями селькупского языка как потенциальные агенсы: обыденное сознание отказывает им в способности становиться активными деятелями. В языке селькупов имена существительные, обозначающие растения, присоединят в местном падеже показатель неодушевленности kitl kin, например: нар. па kibajce tidi-qin amda wes pet 'Этот мальчик на кедре сидит всю ночь'; Вольд. na cfteyit кип ¡iandi membal 'На этих соснах человеческие лица сделаны'.

Назовем еще одну причину, позволяющую причислить растения в архаичной картине мира селькупов к миру неживого - это факт отсутствия у них тотемных растений, а также аграрных обрядов, характерных для народов, добывающих средства к существованию обработкой почвы.

Подтверждением этому служат и выказывания современных селькупок, выявленные в ходе рецептивного эксперимента на стимул ро 'дерево'. «Любое дерево для меня это, прежде всего, дрова» (И.А. Коробейникова). «Когда я слышу слово «дерево», то я в первую очередь почему-то представляю дрова» (В.П. Тагаева)70. По нашим языковым материалам, существительное ро 'дерево', сочетается преимущественно с неодушевленно-маркированными глаголами, что также свидетельствует о наличии семы «неживое» в его семантике. Например: УО patalja taw ро 'Сруби это дерево'; Вольд. tab рот morkilbad 'Он дерево сломал'; Ив. mat poi padittak 'Я деревья рублю'; tay¿t pola cagespat 'Летом дрова сохнут'; odit quia pop ma$espat 'Весной люди деревья пилят'. Показательно, что в древних индоевропейских языках тоже проявляется противопоставление растений классу одушевленных существ (к которому относятся люди и животные): в бинарном делении именной системы на актив ~ инактив растения, в частности деревья соотносятся с древним инактивом71.

В разделе 5.5 Животные показано, что животные относятся к классу одушевленных денотатов. По способу обозначения наименований животных через вопросительное местоимение все языки мира делятся на три группы: в одних языках животные отнесены к классу людей, в других - к классу вещей, в третьих - о животных можно спрашивать как местоимением, относящимся к людям, так и местоимением, относящимся к вещам72. Для самодийских языков в целом характерно обозначение животных через местоимение 'что'. При обозначении наименований животных в южных диалектах селькупского языка в ряде случаев наблюдается варьирование местоимений qaj 'что' и kuda 'кто'. Обозначение наименований животных местоимением kudd 'кто' встречается в селькупских диалектах значительно реже, чем обозначение местоимением qaj

70 Полякова Н.В. Концепт «пространство» и средства его репрезентации в селькупском и русском языках. Томск, 2006.

11 Гамкрепидзе Т.В., Вяч. Вс. Иванов Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историко-типалогический анализ праязыка и протокулътуры. Благовещенск, 1998.

72 Майтинская КЕ. Местоимения в языках разных систем. М., 1969.

'что'. Возможно, а данном случае языковыми средствами выражается противопоставление 'человек' - 'не-человек', существовавшее в сознании селькупов. Приведем примеры: Вольд. tat qajip kwassand, qoryop ili logaml 'Ты кого (букв, что) убил - медведя или лису?; qajip tat nörnandl - cündedem nörnam 'Ты кого (букв, что) погоняешь? - Лошадь погоняю'; ЮШ tat qajp pargalespinand? - man eldzigam sir pargalespad 'Ты кого (букв, что) доишь? - Моя жена корову доит'.

Следует отметить, что регулярно местоимением кийэ 'кто' обозначается существительное капак 'собака', например: Вольд. kude kuraïespal - kanak kural'espa tebelqut nennelbleyayit 'Кто бежит? - Собака бежит впереди мужиков'; Варг, kudnan tal'sidi t'eijga? - капаппап 'У кого хвоста нет? - У собаки'. Объяснение этому явлению может дать культурный контекст. Селькупы относились к собаке особенно, она воспринималась как член семьи. Зачастую селькупы ели с собакой из одной миски. В мифологии северных селькупов существует миф о собаке, которую бог сотворил одновременно с человеком, и которая питалась тем же, что и люди, жила вместе с людьми в доме. Но, потом, собака перепутала рекомендации бога, в результате чего стали умирать люди («до этого они жили вечно»), и бог, рассердившись на собаку, покрыл ее шерстью и сказал, что отныне она будет жить на улице, подбирать крошки пищи, и ждать, когда хозяин ей что-нибудь бросит73. По фольклорным материалам A.B. Головнева, чтобы оживить старшего брата, младший брат вкладывал в него органы собаки: печень, почки, сердце, язык. У северных селькупов до сих пор считается, что собака может заменить хозяев: когда ребенок остается в доме один, с ним должна находиться собака. Каждому селькупу, в том числе женщииам и детям положено иметь собственного пса. Состарившуюся собаку никогда не выгоняют из дома, а мертвую собаку хоронят, как человека74, ср. ТаэО mat па kanarjmy qumyt tarä illä mëqo кукак 'Я эту свою собаку как человека похоронить хочу'.

Типологическое сходство прослеживается в древних индоевропейских языках, где собака, наряду с другими домашними животными, образует единый семантический класс с человеком, противопоставленный классу диких животных. Особенно показательны в этом отношении индо-иранские и италийские данные, в этих языках сохраняются сложные слова, объединяющие человека с домашним животным (вед. virapsá 'обилие людей и животных'). В древнеиндийских и брахманических текстах в качестве жертвенных животных перечисляется человек совместно с домашними животными, при этом неслучайно собака следует в этих перечислениях сразу за человеком75. В селькупском фольклоре сохранились рассказы о собакоголовых людях капап olol' qup , пришедших в верховье Васюгана с северной стороны. Мотивы,

73 Мифология селькупов: Энциклопедия уральских мифологий. Томск, 2004.

74 Головнев A.B. Говорящие культуры. Традиции самодийцев и угров. Екатеринбург, 1995.

75 Гамкрелидзе Т.В., Вяч. Вс. Иванов Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и исгорико-типологический анализ праязыка и протокультури. Благовещенск, 1998.

связанные с превращением человека в собако-головое чудовище, по-видимому, являются очень древними; такие мотивы обнаруживаются в разных культурах: ср. германские представления о Hundingas как о 'людях-собаках', 'потомках собак' с собачьими головами, такие же собакоголовые чудовища (Cuno-pennus) известны и в кельтской и хеттской ритуальной традициях.

В разделе 5.6 Человек продемонстрировано, что селькупские имена существительные, обозначающие человека, коррелируют со всеми выявленными средствами одушевленности. Они характеризуются: присоединением форманта одушевленности -пап в местно-личном падеже; употреблением в большинстве случаев вопросительного местоимения kuda 'кто'; присоединением лично-притяжательных формантов; сочетаемостью с одушевленно-маркированными элементами контекста.

Как отмечалось выше, при указании на человека в абсолютном большинстве случаев используется вопросительное местоимение kuda 'кто'. Однако по отношению к маленьким детям, наряду с употреблением местоимения kuda 'кто', зафиксировано употребление вопросительного местоимения qaj 'что': Вольд. tat kudeyip sedehandl - mat side el'matkim sedehap 'Ты кого разбудил? - Я двоих детей разбудил'; Han. mat qajim mannhnindak'! - man ijatim mannimindak 'Ты за кем (букв, за чем) смотришь? - Я за детьми смотрю'. Замена ожидаемого в данных контекстах местоимения kuda 'кто' на qaj 'что', вероятно, может объясняться тем фактом, что маленькие дети до появления у них первых зубов не причислялись селькупами к миру людей. В данном случае селькупский язык сопоставим с английским, в котором объекты окружающего мира делятся на взрослых живых существ и неодушевлённые предметы, к которым также относятся маленькие дети (то, что обозначается понятием baby) и детёныши животных. Разделение по полу происходит здесь только у взрослых одушевлённых существ. Такая классификация, когда в структуре языка живые маленькие существа становятся неодушевлёнными, имеет свою логику, уходящую корнями в глубь веков. Любое беспомощное существо, не умеющее добывать пищу и, соответственно, несамостоятельное, приравнивалось к вещи, неподвижной в отсутствие человека.

В этнографической литературе есть указания на то, что принятие ребенка к числу равноправных членов общества происходило у селькупов не сразу после его рождения. По замечанию И.Н. Гемуева, «беззубые» младенцы причислялись тазовскими селькупами к категории существ, не обладавших человеческими качествами76. Приобщение ребёнка к миру людей связывалось с зарастанием пуповины. По мнению Г.И. Пелих, только после того как зарастает пуп, жизненная сила санг задерживается в теле новорожденного. О том, что жизненная сила санг укрепилась в теле ребенка, свидетельствует появление зубов. Новорожденных, у которых еще не отпала пуповина, считали не принадлежащими к числу людей, и поэтому относились к ним с некоторой

76 Гемуев И.Н. К истории семьи и семейной обрядности селькупов // Этнография Северной Азии. Новосибирск, 1980.

боязнью. На этом представлении основаны обряды захоронения и хранения пуповины, распространенные среди различных этногрупп селькупов77.

Таким образом, обзор отдельных семантических групп имен существительных позволяет сделать вывод о существовании в селькупском языке реликтов грамматической категории одушевленности / неодушевленности. К средствам выражения одушевленности, зафиксированным на синхронном срезе, следует относить падежный показатель местио-личного падежа -пап; лично-притяжательные суффиксы, сочетаемость имен с активными глаголами; вопросительные местоимения, личные местоимения 3-го л.

Одушевленные и неодушевленные субстантивы обозначают не столько живые и неживые предметы, сколько предметы, наделенные или обделенные душой. В этой связи интересно сопоставить немецкий термин «Belebtheit» и русский термин «одушевленность». В то время как внутренняя форма немецкого слова на первый план выдвигает оппозицию «живой / неживой», русский термин предполагает наличие / отсутствие души у соответствующего языкового феномена. Безусловно, русский термин обладает большей объяснительной силой, поскольку термин «Belebtheit» 'наделенность жизнью' слишком широк, он охватывает, например, также и растения, которые исключаются термином «одушевленность»78.

Как показывает анализ фактического материала, в языке селькупов последовательно проводится принцип: одушевленное - значит активное, определенное, единичное; неодушевленное - значит пассивное, неопределенное, множественное. Выражение одушевленности/ неодушевленности в языке, безусловно, связано с разделением человеком окружающего мира на живое и неживое, это разделение основано, прежде всего, на непосредственном наблюдении за объектами окружающего мира; оно обусловлено архетипическими, мифологическими, религиозными и анимистическими представлениями.

Таким образом, признак одушевленности/ неодушевленности оказывается связанным со спецификой семантики того или иного денотата и отражает интерпретацию человека об окружающем его мире, т.е. языковое мышление народа.

В Заключении подводятся итоги исследования, делаются обобщающие выводы.

В диссертации выявлены и описаны базовые в парадигме человеческой культуры концепты «жизнь» и «смерть» на материале селькупских диалектов, который был отобран из доступных (опубликованных и неопубликованных) источников: словников, словарей, текстов. Фиксация вербальных средств охватывает период с XVII в. по настоящее время, что позволяет проследить их динамику.

77 Пелих Г.И. Материалы по селькупскому шаманству // Этнография Северной Азии. Новосибирск, 1980.

78 Которова Е.Г. Категориальное представление об одушевленности / неодушевленности в разносистемных языках II Сравнительно-исторические и типологические исследования языка и культуры: проблемы и перспективы. Томск, 2002. Т. 1.

В ходе исследования были решены поставленные задачи и апробированы положения, вынесенные на защиту. Итог проведенной работы можно обобщить в следующих тезисах.

1. На основе имеющихся теорий в работе разработан новый комплексный подход к выявлению средств вербализации и интерпретации концептов. Он включает в себя дефиниционный анализ, словообразовательный анализ, анализ синонимов, анализ сочетаемости и контекстуальный анализ, интерпретацию в контексте культуры. Проведенное исследование показало, что совокупность данных методов является продуктивной методикой, которая может быть применима для исследования вербализации концептов в бесписьменных / младописьменных языках. Исследование проведено с учетом сочетания диахронического и синхронического подходов. Применение диахронического подхода к исследованию средств вербализации способствовало выявлению базового слоя, а также архаичных черт в содержании концептов. Синхронический подход к исследованию позволил выявить их современное содержание.

2. Для выявления способов вербализации исследуемых концептов в работе проведен поиск лексикографических средств, способствующий выявлению узуальных представлений, стоящих за именами 'жизнь' и 'смерть', очерчивающих их семантические границы.

3.На основе критериев частотности и общеизвестности выявлены и проанализированы базовые языковые репрезентации концептов 'жизнь' и 'смерть' в селькупских диалектах. Для выявления наиболее архаичных значений проведены сопоставления базовых языковых репрезентаций с лексемами в других уральских языках.

Материал селькупского языка позволил выделить слово iligu в качестве базового языкового репрезентанта концепта «жизнь». Слово И^и 'жить' происходит от лексической основы (7/-, которая выявляется в целом комплексе слов, связанных с жизнью. Основа ///- образует слова со значением «душа», а также слова, используемые в бытовой сфере, используется для выражения морально-этических слов. Слова, образованные от основы ¡Н- относятся к лексике уральского происхождения. Исторически это самый древний слой лексики, поэтому в работе исследуются слова с этой основой в других самодийских и финно-угорских языках.

В отношениях синонимии с базовой языковой репрезентацией концепта «жизнь» находится глаголом \vargegn, зафиксированный только в селькупских, причем преимущественно в южно-селькупских диалектах. По поводу возникновения данного глагола в языке селькупов в работе предлагаются две возможные гипотезы: образование данного глагола произошло в результате словосложения, либо путем интранзитивации.

Базовым языковым репрезентантом концепта «смерть» в селькупском языке является лексема цг^и-, выполняющая роль смыслового центра концепта. Слова со значением 'смерть' известны из различных источников по самодийским языкам, начиная с самых древних из них. Этимологически данная

лексема связана с прасамодийской основой * каз; селькупские данные сопоставимы с данными других самодийских языков. Прослеживаются также корреляции с языками финно-угорской группы. В работе доказывается взаимосвязь селькупской лексемы qugu со значением 'умирать' и - qumf- qup 'человек'.

Концепт 'смерть' представлен в селькупских диалектах рядом синонимов: si^augu, tirigu, malcugu. Синонимизация достигается за счет диалектных вариантов и переносных наименований. Анализ квазисинонимов позволил выявить следующие признаки селькупского концепта «смерть»: восприятие смерти как исчерпанности, опустошенности; покидание телом души; восприятие смерти как ухода, исчезновения, а также восприятие смерти как конца определенного пути.

4. Словообразовательный анализ гнезда со значением 'жизнь' показал, что обе лексические основы z'/j- и worgi- широко используются как для образования имен существительных, так и для образования глаголов и форм их адъективной и адвербиальной репрезентации. Это свидетельствует о безусловной значимости понятия 'жизнь' для носителей селькупских диалектов. Возможность образования имен существительных со значением 'жизнь' с помощью суффиксов с первичным значением орудия действия позволил прийти к выводу о том, что жизнь, (жизненность) мыслилась как некая материальная субстанция. По времени данное образование, предшествует именам на -ta- /-ta. Образование глагольных имен со значением 'жизнь' при помощи суффикса (*) -ta- /-ta, служащего для образования в селькупском языке абстрактных существительных от глагольных и глагольных/ именных основ, отражает более позднее представление о жизни как о некой абстрактной сущности. Образование имен со значением 'жизнь' с помощью суффикса -ки-(-gu-)/- ki может свидетельствовать о восприятии жизни как некоего процесса, действия, поскольку данные суффиксы предназначены в селькупском языке для образования глаголов. Сосуществование в селькупском языке двух словообразовательных гнезд со значением 'жизнь' не случайно; это является отражением развития представлений о самой жизни.

Анализ значений слов, производных от основы ili- позволяет выявить трансформацию представлений о жизни, как о материальной сущности (жизненность) к представлениям о жизни как об абстрактной сущности, которые содержательно близки христианскому пониманию термина 'душа'.

Анализ словообразовательного гнезда со значением 'смерть' выявил достаточно большое количество его элементов. Наличие большого количества глаголов, а также имен, образованных с помощью суффикса -ku-(-gu-) свидетельствует о восприятии смерти как некоего действия, процесса, поскольку данные суффиксы предназначены для образования глаголов. Модификация лексического значения глагола qugu с помощью суффиксов совершаемости (способа действия), возможность образования различных совершаемостей позволяет выявить следующие семантические параметры, соответствующие признакам концепта 'смерть': быстрота и интенсивность

смерти, протяженность во времени, длительность, типичность, регулярность, массовость, локальность, абстрактность.

5. Для выявления средств вербализации концептов в работе используется такой прием, как анализ сочетаемости и контекста. Теоретической предпосылкой такого анализа является наша гипотеза о том, что в селькупском языке сочетаемость семантически мотивирована, сочетаемостные характеристики лексем, репрезентирующих тот или иной концепт, дают возможность восстановить некоторые когнитивные аспекты семантики. Анализ сочетаемости и контекста позволил дополнить признаки концепта 'жизнь', которыми оказались: связь жизни с категорией времени и ограничение во времени; метафорическое восприятие жизни как пути; удовлетворение естественных потребностей, прежде всего, в пище; сосредоточение жизни в пределах основных элементов пространства: дома, леса, реки; наличие/ отсутствие семьи; взаимоотношения с другими людьми; соотнесение жизни с уровнем благосостояния; связь жизни с основными видами хозяйственной деятельности: охотой, добычей рыбы для мужчин (и женщин); содержание дома, воспитание детей - для женщин.

Субъектами смерти в селькупской языковой картине мира являются люди и животные. Смерть по представлениям селькупов могла носить временный характер, и тогда она отождествлялась со сном. Смерть - это уход в иной мир, не всегда имеющий четкую пространственную локализацию. В ином мире люди (или души людей) продолжают свое существование, как в реальном мире, но становятся невидимыми для людей, живущих в реальном мире. Для современного концепта характерно восприятие смерти как потери, утраты.

6. Исследование концептов заключалось rte только в выявлении вербальных средств, но и невербальных средств их репрезентации, к которым мы относим так называемые культурные артефакты: мифологию, фольклор, ритуалы и обрядовые действия. Наиболее точная интерпретация представлений селькупов о жизни и смерти достигается в работе путем соединения имеющихся этнографических сведений, данных мифологии и фольклора с данными языка.

Наиболее древние представления селькупов о происхождении жизни из самой земли закреплены языком, в котором имеются самоназвания локальных групп селькупов, представляющие собой атрибутивные словосложения вторым компонентом которых является слово qum ~ qup 'мужчина, человек', а первым -имя со значением 'земля'. Представление о боге Нуме как о подателе жизни не является традиционным в картине мира селькупов.

7. Термины, оформляющие практику похоронного обряда демонстрируют широкую синонимию - для каждого из слов со значением 'гроб', 'могила', 'кладбище', 'хоронить', 'покойник' язык предлагает множество вариантов, что свидетельствует о безусловной значимости похоронного обряда в культуре селькупов. Еще одним важным фактором является использование одних и тех же слов для номинации жилищ живых и мертвых. Эти факты языка представляют собой отражение традиционного мировоззрения селькупов, на основании которого умершие «живут» также как обычные люди; покойники

обитают здесь же на земле, только находятся в другом состоянии. Отсюда и происходит тождественность номинаций жилищ для живых людей и могильных сооружений.

Многозначность терминов, оформляющих практику похоронного обряда, обусловлена определенной системой принципов номинации посмертного жилища, представляющей собой совокупность структурного, семантического и диалектного дистрибутивного принципов.

8. Экспериментальные методы исследования концептов, в частности свободный ассоциативный эксперимент позволил получить информацию эмоционального и оценочного характера, а также выявить наиболее значимые элементы современного концепта. Некоторая часть индивидуальных ассоциаций является общей для всех носителей языка и может считаться статистически обоснованной ассоциативной нормой.

Современные представители селькупского этноса ассоциируют жизнь с рекой, водой, лесом, семьей, домом; смерть - с горем, потерей, страхом, подземельем.

9. На основе междисциплинарного подхода в работе решается проблема разграничения одушевленных и неодушевленных предметов. В языке селькупов последовательно проводится принцип: одушевленное - значит активное, определенное, единичное; неодушевленное - значит пассивное, неопределенное, множественное. Выражение одушевленности/ неодушевленности в языке, безусловно, связано с разделением человеком окружающего мира на живое и неживое, это разделение основано, прежде всего, на непосредственном наблюдении за объектами окружающего мира; оно обусловлено архетипическими, мифологическими, религиозными и анимистическими представлениями. Обзор отдельных семантических групп имен существительных позволяет сделать вывод о существовании в селькупском языке реликтов грамматической категории одушевленности / неодушевленности. К средствам выражения одушевленности, зафиксированным на синхронном срезе, следует относить падежный показатель местно-личного падежа -пап; лично-притяжательные суффиксы, сочетаемость имен с активными глаголами; вопросительные местоимения, личные местоимения 3-го л.

В Приложении содержатся различные тексты, сказки, мифы о селькупских традициях, жизни, смерти и ином мире. Сюда вошли экспедиционные материалы лингвистов школы профессора А.П. Дульзона (архив кафедры языков народов Сибири Томского государственного педагогического универститета).

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

I. Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК:

41

1.Байдак A.B. Религиозные представления кетских самоедов // Вестник Томского государственного педагогического университета. Серия: Гуманитарные науки (Филология). - 2007. - Вып. 4(67). - С.70-76.

2. Байдак A.B. Реконструкция картины мира селькупов посредством этнолингвистического анализа (на примере концепта жизнь) // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия: Филология и искусствоведение. - 2009. Вып.З. - С. 102-106.

3. Байдак A.B. Анализ словообразовательных гнезд со значением «жизнь» в селькупском языке // Вестник Томского государственного университета. - 2009. -№ 329. - С. 12-15.

4. Байдак A.B. Представления селькупов о происхождении жизни по данным мифологии и языка // Известия Томского политехнического университета. - 2010. - Т.316. - №6. - С. 224- 227.

5. Байдак A.B. Экспериментальные исследования концептов «жизнь» и «смерть» // Известия Томского политехнического университета. — 2010. — Т.316,-№6.-С. 228-232.

6. Байдак A.B. Средства выражения одушевленности / неодушевленности в селькупском языке // Вестник Томского государственного университета. -2010. -№338. -С. 7-13.

7. Байдак A.B. Анализ словообразовательного гнезда как один из приемов исследования концепта «смерть» в селькупском языке // Вестник Томского государственного педагогического университета. - 2010. -Вып. 7(97).-С. 133 - 137.

8. Байдак A.B., Ким-Малони A.A. Принципы номинации селькупских посмертных жилищ в культурном контексте // Вестник Томского государственного педагогического университета. - 2010, - Вып. 7(97). — С. 88 -93.

II. Монографии и статьи в сборниках научных трудов и материалах научных конференций:

9. Тучкова H.A., Кузнецова А.И., Казакевич O.A., Ким-Маллони A.A., Глушков C.B., Байдак A.B. Энциклопедия уральских мифологий. Мифология селькупов. - Хельсинки-Ижевск—Будапешт: Изд-во Томского ун-та, 2004. - 382 с.

10.Tuckova N.j Kuznetsova A., Kazakov ich О., Kim-Maloni A., Glushkov S., Baidak A. Selkup Mythology. Encyclopedia of Uralic Mythologies. -Budapest: Akadémiai Kiadö, Helsinki: Finnish Literature Society, 2010. - 320 P-

11.Байдак A.B., Федотова H.JI., Максимова Н.П. Селькупские тексты // Аннотированные фольклорные тексты обско-етсейского языкового ареала. - Томск, 2010 - С. 133-184.

12.Байдак A.B. Селькупский язык // Аннотированные фольклорные тексты обско-енисейского языкового ареала. - Томск: ООО "Издательство Ветер", 2010- С. 12-13.

13.Байдак A.B., Красикова H.JL, Максимова Н.П. Селькупские тексты // Сборник аннотированных фольклорных текстов языков обско-енисейского языкового ареала, - Томск: Ветер, 2010. - 370с.

14. Фильченко А.Ю., Потанина О.С,, Байдак A.B. и др. Сборник аннотированных фольклорных текстов языков обско-енисейского языкового ареала. - Томск: Ветер, 2009. - 174 с.

15. Байдак A.B., Максимова Н.П. Дидактизация оригинального текста: селькупский язык. - Томск: Изд-во ОГУ «Региональный центр развития образования», 2002. - 39 с.

16.Байдак A.B. Управление как способ подчинительной связи в селькупском языке // Проблемы документации исчезающих языков и культур: материалы меж-дународной конференции XXI Дульзоновские чтения. Уфа-Томск: Изд-во Восточный университет, 1999. - Ч. I. -С. 15-22.

17.Байдак A.B. Управление глаголов созидания в селькупском языке // Лингвистика, стилистика художественного текста, литературоведение: труды региональной научно-практической конференции молодых учёных. - Томск Изд-во ТГПУ, 1999. - Т 3. - С. 43-44.

18.Байдак A.B. Падежное управление в селькупском языке // Вестник Томского государственного педагогического университета. Серия: Гуманитарные науки (Филология). - 1999. -Вып 4 (12)*99. -С.52-56.

19.Baydak А. Ueber die Kasusrektion im Selkupischen // Congressus Nonus Internationalis Fenno-Ugristarum 7.-13.8.2000 Tartu, 2000. Pars 2. S.22-23.

20.Байдак A.B., Максимова Н.П. Традиции селькупской народной медицины (по материалам экспедиционных исследований) // III Сибирская школа молодого ученого: материалы V региональной конференции молодых ученых. - Томск : Изд-во ТГПУ, 2001. - Т 2. -С.4-8.

21. Байдак A.B. Анализ глагольного управления на примере оригинального селькупского текста // Наука и образование: материалы 5-ой общероссийской межвузовской конференции молодых ученых. - Томск: Изд-во ТГПУ, 2003. - Т 2. - С.15-19.

22. Байдак A.B., Тучкова H.A. Эпизоды «Эпоса об Итте» в чумылькупском диалектном ареале // Коренные народы Сибири: проблемы историографии, истории, этнографии, лингвистики: материалы региональной научно-практической конференции. - Томск: Изд-во ТГАСУ, 2004.-С.51-64.

23. S.Glushkov, N.Tuchkova, A.Baydak. The Kenga Sub-Dialect of the Selkup Language // Finnisch-Ugrische Mitteilungen. - Hamburg: Buske Verlag, 2004. -Band 26/27. - S.49-56.

24. Байдак A.B., Тучкова H.A. Селькупское прядение и ткачество в свете этнолингвистического анализа // Труды Томского областного краеведческого музея: сб. статей. - Томск: Изд-во ТГУ, 2004. - Т.ХШ. -С.133-138.

25. Байдак A.B. Материалы по южноселькупскому фольклору в зарубежных публикациях // Труды Томского областного краеведческого музея: сб. статей. - Томск: Изд-во ТГУ, 2004. - Т.ХШ. - С.129-132.

26. Байдак A.B., Тучкова H.A., Максимова Н.П. Южноселькупская этнонимика // Проблемы историко-культурного развития древних и традиционных обществ Западной Сибири и сопредельных регионов: материалы XIII Западно-Сибирской археолого-этнографической конференции. - Томск: Изд-во ТГУ, 2005. - С.279-282.

27. Байдак A.B., Максимова Н.П. Селькупский язык: обзор по отдельным разделам // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. Вопросы преподавания иностранных и национальных языков: материалы Международной конференции «XXIV Дульзоновские чтения». - Томск: Изд-во ТГПУ, 2005. - С.73-81.

28. Байдак A.B., Максимова Н.П. Этнолингвистические материалы к обряду рождения у селькупов // Сравнительно-исторические и типологические исследования языка и культуры: проблемы и перспективы: сб. научн. трудов лаборатории языков народов Сибири. - Томск: Изд-во ТГПУ,

2007. - Вып. 3.-С. 82-87.

29.Байдак A.B., Глушков C.B. Об одном ассоциативном эксперименте среди южных селькупов // Труды Томского областного краеведческого музея: сб. статей. - Томск: Изд-во «Ветер», 2007. - TXI. - С. 58-63.

30. Байдак A.B., Ким-Малони A.A. Базовая языковая репрезентация концепта «жизнь» в селькупской картине мира // Материалы международной конференции по уральским языкам, посвященной 100-летию со дня рождения К.Е. Майтинской. - М: Изд-во Ин-та языкознания РАН, 2007. - С. 26-30.

31. Байдак A.B., Максимова Н.П. Способы репрезентации концепта «смерть» в селькупской языковой картине мира // Материалы 2-ой международной конференции по самодистике (посвященной 100-летию со дня рождения Н.М. Терещенко). - Спб.: Изд-во «Нестор-История»,

2008. - С.27-48.

32. Байдак A.B., Ким-Малони A.A. Этнолингвистика оппозиции живой-неживой в селькупском // Finnisch-ugrische Mitteilungen: Gedenkschriñ fuer Eugen A. Helimski. - Band 32/ 33. - Hamburg: Helmut Buske Verlag, 2010. - S.47-60.

33.Байдак A.B. Живые и неживые предметы в картине мира селькупов П Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное изучение языков и культур: сборник тезисов международ, научн. конференции XXV-e Дульзоновские Чтения. - Томск: Ветер, 2008. -С.21-22.

34. Байдак A.B. Болезни и лечение селькупов: от прошлого к современности // Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное изучение языков и культур: материалы международ, научн. конференции XXV-е Дульзоновские Чтения. - Томск: Ветер, 2008. - С. 12-20.

35. Байдак A.B. О роли православной церкви в духовной культуре самоедов Нарымского края (по экспедиционным материалам К.Доннера) II Языковые и культурные контакты различных народов: материалы международ, научно-метод. конференции. -Пенза, 2006. -С.23-25.

36.Байдак A.B. Способы традиционного лечения у нарымских селькупов // Тезисы докладов V конгресса этнографов и антропологов России. -Омск, 2003.-с.52-53.

37. Байдак A.B. Дидактизация оригинального селькупского текста // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. Преподавание иностранных языков и культур: материалы международной конференции «XXIII Дульзоновские чтения». - Томск, 2002. - С.56-64.

ЗВ.Камалетдинова З.С., Байдак A.B. и др. Образовательные технологии в курсах родного языка народов Томского региона и сибиреведения // Педагогическая деятельность в инновационных практиках. Томск: Изд-во ОГУ «Региональный центр развития образования», 2002. - С.179-189.

39. Baydak A. Traditional Medicine of the Selkup People of Siberia in Folklore Material // Traditional Belief and Healing Systems in a Changing World: an interdisciplinary approach: 9th International Conference of the International Society for Shamanistic Research (ISSR). - Alaska, Anchorage, U.S.A. 2009. -p.23-24.

40.Байдак A.B., Максимова Н.П., Тучкова H.A. Собака в языке и мифологии селькупов // Культура как система в историческом контексте: опыт археолого-этнографических совещаний: материалы

15 Западно-Сибирской археолого-этнографической конференции. -Томск: Аграф-Пресс, 2010. - С.91- 100.

Подписано к печати 16.03.2011. Тираж 100 экз. Кол-во стр. 45. Заказ №21-11 Бумага офсетная. Формат А-5. Печать RISO Отпечатано в типография ООО «РауШмбх» Лицензия Серия ПД № 12-0092 от 03.05.2001г. 634034, г. Томск, ул. Усова 7, ком. 046 тел. (3822) 56-44-54

Текст диссертации на тему "Линвокультурная репрезентация селькупской диады жизнь-смерть"

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Томский государственный педагогический университет»

Байдак Александра Владимировна

ЛИНГВОКУЛЬТУРНАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ СЕЛЬКУПСКОЙ ДИАДЫ

«ЖИЗНЬ - СМЕРТЬ»

Специальность 10.02.02 - Языки народов РФ (финно-угорские и самодийские языки)

Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук

На правах рукописи

05201100320

Научный консультант д-р филол. наук А.А. Ким-Малони

Томск - 2011

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение.................................................................................... £

Характеристика хронологической и диалектной репрезентации материала.. /<£> Глава 1. Лингвокультурология и проблемы взаимодействия языка и культуры....................................................................................

1.1 Лингвокультурология в русле других дисциплин, описывающих

взаимодействие языка и культуры.....................................................

1.2Единицы описания взаимодействия языка и культуры:

лингвокультурологические концепты, лингвокультуремы......................

1.3Методы исследования концептов.......................................... 3 -/

1.4Комплексная методика исследования концептов на материале в

бесписьменных/ младописьменных языках................................... 3£-

Глава 2. Вербализация концепта «жизнь» в селькупских диалектах и его

лингвокультурная интерпретация................................................3?

2.1 Анализ лексикографических интерпретаций имени «жизнь»........ 3 &

2.2Базовая языковая репрезентация концепта «жизнь».................. 43

2.2.1 Сопоставления с другими уральскими языками.............. 5~3

2.3 Другие репрезентации концепта «жизнь»................................

2.4Анализ словообразовательных гнезд со значением «жизнь»

в селькупском языке..............................................................6€

2.4.1 Непроизводные слова с основой Иг-............................ 68

2.4.2 Элементы словообразовательного гнезда, производные от основы Щ-.......................................................................................... 63

2.4.3 Элементы словообразовательного гнезда, производные от основы \vargi-...............................................................

2.5Анализ контекста и сочетаемости лексем, объективирующих

концепт «жизнь» в селькупском языке........................................ ЗС>

2.6Лингвокультурная интерпретация лексических единиц, оформляющих обряд рождения у селькупов................................

2.6.1 Отражение представлений о зарождении жизни в языке селькупов...................................................................... /CXL

2.6.2 Лексика, оформляющая практику обряда рождения у селькупов........................................................................ -/ОЗ

Глава 3. Вербализация и лингвокультурная интерпретация концепта «смерть».....................................................................................

3.1 Анализ лексикографических интерпретаций имени «смерть».......

3.2 Базовая языковая репрезентация концепта «смерть».................. /«29

3.3 Другие репрезентации концепта «смерть»...............................

I

3.4 Анализ словообразовательного гнезда со значением

'смерть' в селькупском языке...................................................

3.5Анализ контекста и сочетаемости лексем, объективирующих

концепт «смерть» в селькупском языке.......................................

3.6 Лингвокультурная интерпретация лексических единиц, оформляющих похоронный обряд у селькупов.............................

3.6.1 Лексемы со значением 'покойник'...............................

3.6.2 Лексемы со значением 'хоронить'...............................

3.6.3 Лексемы со значением 'гроб'.....................................

3.6.3.1 Гроб se........................................................

3.6.3.2 Наименования гроба, включающие компонент mat 'дом'................................................................... ***

3.6.3.3 Наименования гроба, включающие компонент kor 'амбар, лабаз'.................................................................

3.6.3.4 Ритуальный помостpöri............................................. '¿f

3.6.4 Лексемы со значением 'могила'.......................................... ^^

3.6.4.1 Могила käga........................................................

3.6.4.2 Могила kil..........................................................

; 3.6.5 Лексемы со значением'кладбище'...................................... /«f?2

3.6.5.1 Наименования кладбища, включающие компонент

ес1 'стойбище, поселение'.................................................

3.6.5.2 Наименования кладбища, включающие компонент

теИг 'холм, бугор'........................................................ -/90

3.6.5.3 Прочие термины в значении 'кладбище'.....................

3.6.6 Лексемы со значением 'поминки'......................................... 49Г

3.7 Лингвокультурная интерпретация лексических единиц, обозначающих болезнь и сон................................................................................

3.7.1 Обозначение сна и болезни как «околосмертных состояний»...... /9Э

3.7.2 Словарь медицинской терминологии.....................................

Глава 4. Экспериментальные методы исследования концептов

«жизнь» и «смерть».................................................................. ¿о&

4.1 Ассоциативный эксперимент, как экспериментальный метод

исследования концептов.........................................................

4. 2 Ассоциаты к концепту «жизнь».......................................... ^/о

4.2.1 Ассоциативная связь «жизнь - река» и ее отражение в языке селькупов......................................................................

4.2.2 Ассоциативная связь «жизнь — лес» и ее отражение в языке

селькупов..................................................................... ^^

<

4. 3 Ассоциаты к концепту «смерть».............................................

4.3.1 Ассоциативная связь «мамонт — смерть» и ее отражение в языке и культуре селькупов............................................... Л^О

4.3.2 Ассоциативная связь «паук - смерть» и ее отражение в языке и культуре селькупов................................................

4.3.3 Ассоциативная связь «кедр - дерево смерти»..................

4.3.4 Ассоциативная связь «смерть - подземелье» и ее отражение в языке и культуре селькупов............................................

4.3.5 Ассоциативная связь «смерть - море»' и ее отражение в языке и культуре селькупов.............................................

4.4 Пересекаемость концептов: общие ассоциаты к концептам «жизнь»

и «смерть»......................................................................... £££

Глава 5. Оппозиция живой-неживой в селькупском языке и культуре

5.1 Признаки живого - неживого: междисциплинарный подход.........

5.2 Средства выражения одушевленности/ неодушевленности в селькупском языке..................................................................

5.2.1 Падежные форманты как показатели одушевленности/неодушевленности....................................

5.2.2 Лично-притяжательные суффиксы как показатели одушевленности/ неодушевленности.................................... -2-4Я

5.2.3 Вопросительные и личные местоимения как показатели одушевленности/ неодушевленности....................................3

5.2.4 Одушевленно- и неодушевленно-маркированные глаголы как средства выражения одушевленности/неодушевленности.....

5.3 Одушевленные денотаты, традиционно причисляемые к неодушевленным....................................................................

5.3.1 Ветер.....................................................................

5.3.2 Дорога, тропинка.....................................................

5.3.3 Вода, река, Обь.......................................................

5.3.4 Солнце.................................................................

5.3.5 Камень.................................................................

5.3.6 Огонь................................................................... лев

5.4 Растения.........................................................................

5.5 Животные.......................................................................

5.6 Человек...........................................................................

5.7 Мифические существа, духи, идолы....................................... -2-РЭ

Заключение............................... ..................................................

Литература и принятые сокращения............................................... Л 9$

Приложение...............................................................................

ВВЕДЕНИЕ

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная работа выполнена в рамках комплексной программы исследования языков коренных народов Сибири, разработка которой началась' более пятидесяти лет назад по инициативе профессора А.П. Дульзона и продолжается в настоящее время его учениками и последователями. Исследование проводится в рамках актуальной в настоящее время в лингвистике лингвокультурной (или лингвокультурологической) парадигмы, одним из главных принципов которой является постулат о взаимодействии между языковыми и культурными факторами. Высказывания замечательного лингвиста Э.Сепира о том, что «язык -символическое руководство к пониманию культуры... лексика -очень чувствительный показатель культуры народа» (Барк, 1949: 162, 27) не потеряли актуальности и в наше время. Язык — не просто феномен человеческой культуры, но и важнейшее средство ее фиксации. Для реконструкции исчезающих или уже исчезнувших культур, он часто остается, чуть ли не единственным источником, "а поскольку язык живет тысячелетия, его показания приобретают значение исторических документов, которые, если суметь их прочитать, могут многое рассказать о прошлых судьбах того или иного народа, которому этот язык принадлежит" (Абаев, 1968: 37).

Актуальность исследования отвечает приоритетам1 в лингвистике - описывать и документировать языки, находящиеся под угрозой исчезновения. Состояние языков малочисленных народов мира в настоящее время заставляет задуматься ученых различных областей: лингвистов, этнографов, историков,

культурологов о возможности потери огромных пластов человечества. Языковеды высказывают все большее опасение по поводу исчезновения языков. Ежегодно с лица земли стирается в среднем 12 языков малочисленных групп населения. Многие из них никогда не были описаны (Потапов, 1997: 8). Документация исчезающих языков является безотлагательной задачей лингвистики, иначе, по справедливому замечанию М. Крауса, она рискует войти в историю как единственная наука, которая безучастно взирала на исчезновение 90% предназначенной ей области исследования (КгаиБэ, 1992). Актуальность темы обусловлена также недостатком работ лингвокультурологического характера, написанных на материале селькупских диалектов.

Цель работы - комплексный анализ селькупских

лингвокультурологических концептов «жизнь» и «смерть».

Концептуальная пара жизнь-смерть является базовой в парадигме человеческой культуры. Выявление набора элементов каждого из ее членов призвано раскрыть особенности своеобразного. мышления носителей селькупского языка. Исследованиям концептов в современных языках посвящено немало работ сопоставительного характера, в которых концепты рассматриваются как единицы этносознания; выявляются и описываются особенности этнокультурной специфики ключевых концептов в их лексическом, фразеологическом, паремиологическом и фольклорно-дискурсивном выражении (см. например Красавский, 2001а; Мещерякова, 2004; Церенова, 2005); анализируются концепты в идиолекте творческой личности (см. например Бычкова). Однако исследования концептосфер исчезающих этносов только начинаются (см. например, Полякова, 2006). .

Достижению указанной цели способствует решение ряда конкретных задач:

1. Выявляются ключевые слова-репрезентанты концептов 'жизнь' и 'смерть' в селькупском языке.

2. По данным словарей и энциклопедий обнаруживаются узуальные представления, стоящие за именами 'жизнь' и 'смерть', очерчивающие их семантические границы.

3. Определяются и анализируются словообразовательные гнезда со значением 'жизнь' и 'смерть' в селькупском языке; раскрываются основные признаки концептов, которые актуализируются с помощью словообразовательных средств.

4. Анализируется сочетаемость лексем, объективирующих концепты 'жизнь' и 'смерть' в селькупском языке.

5. В ходе ассоциативного эксперимента выявляется набор концептуальных признаков, релевантных для современного носителя наивного сознания и составляющих ассоциативно-фоновое содержание концептов 'жизнь' и 'смерть'.

6. Определяются и анализируются средства выражения одушевленности/ неодушевленности в селькупском языке.

7. Вводится в научный оборот, обработанный в ходе исследования материал по селькупским диалектам, собранный за предшествующие десятилетия научной школой А.П. Дульзона, включая экспедиционные материалы автора.

Предметом анализа являются языковые единицы, фиксирующие концепты в составе концептуальной пары жизнь-смерть, которые выступают в виде лексем, фраз, словообразовательных и словоизменительных суффиксов, текстов и т.п.

Материал исследования меняется на разных его этапах.

На первом этапе материалом анализа служат словарные дефиниции слов-имен концептов 'жизнь' и 'смерть', содержащиеся в энциклопедических, толковых, философских и других аспектных словарях. На втором этапе материалом анализа являются фольклорные и бытовые тексты, собранные в различное время в местах компактного проживания селькупов. На третьем этапе материалом исследования становятся ассоциативные реакции представителей селькупского^ этноса, полученные

экспериментальным путем.

Методы и приемы исследования.

Специфика исследуемого материала обусловила комплексный подход: сочетание дефиниционного и словообразовательного анализа наряду с контекстуальным, а также интерпретацией в контексте культуры.

Дефиниционный анализ (словари) привлекается для выявления эксплицитных концептуальных признаков на основе толкований лексикографических источников.

Словообразовательный анализ позволяет выявить основные способы образования новых языковых единиц, проследить семантическое развитие новых языковых единиц. Анализ сочетаемости и контекстуальный анализ позволяют дополнить и уточнить имплицитное содержание концептов. Интерпретация контекста позволяет сопоставить результаты нашего анализа с культурологическими и историческими данными.

Комплексный подход к анализу имеющегося материала отражает современную тенденцию в развитии методов языкознания, а именно отказ, от исключительности того или иного метода, стремление сочетать и комбинировать различные общенаучные, общие и частные лингвистические методы. Исходя

и

из цели работы, в ней были также использованы следующие методы:

- описательный метод, в том числе такие его приемы как компонентный анализ, применяемый для исследования содержательной стороны значимых единиц, при котором значение слова раскладывается на его составляющие. В работе используется сочетание компонентного анализа слова вне его употребления в контексте (парадигматический подход) и компонентный анализ слова в контексте (синтагматический подход). Единство этих двух подходов к анализу структуры слов позволяет дать объективную картину его содержательной стороны.

- сравнительно-сопоставительный метод — прием сопоставления культурных и лингвистических реалий, семантической, словообразовательной и словоупотребительной характеристики элементов* пары жизнь-смерть, средств ее вербализации в селькупском языке, а также в других языках, как родственных, так и неродственных селькупскому языку. В работе используются также экспериментальные методы описания концептов: метод свободного ассоциативного эксперимента, метод рецептивного эксперимента. При сборе полевого материала были использованы метод свободного интервью и метод непосредственного наблюдения.

Научная новизна

В диссертации впервые проведено описание концептов «жизнь» и «смерть» на материале одного из исчезающих языков -селькупского с лингвокультурологической и когнитивной позиций, определены особенности функционирования дискретных единиц данных концептов. Впервые в диссертации разрабатывается новый комплексный подход к исследованию концептов в бесписьменных и младописьменных языках. Данный комплексный подход

открывает новое направление в науке, ориентированное на создание толковых словарей языков малочисленных народов.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в развитии когнитивного направления в лингвистике, процессов категоризации и концептуализации применительно к аборигенной культуре, в создании предпосылок для дальнейшего изучения проблемы взаимоотношения языка, мышления и культуры аборигенных народов. Реконструкция фрагмента селькупской картины мира предполагает ее дальнейшее детальное изучение. Предлагаемая методика исследования концептов может быть использована для выявления средств вербализации концептов в других языках малочисленных этносов. Полученные данные ассоциативного эксперимента могут быть использованы для создания селькупского ассоциативного словаря. Введенный в научный оборот материал по селькупским диалектам может быть использован для дальнейших как типологических исследований, так и исследований языков уральской семьи.

На защиту выносятся следующие положения:

1) Новый, разработанный в данном диссертационном исследовании комплексный подход является продуктивной методикой исследования концептов. Он включает в себя дефиниционный анализ, словообразовательный анализ, анализ синонимов, анализ сочетаемости и контекстуальный анализ, а также интерпретацию контекста.

2) Ассоциативный эксперимент может быть использован как метод исследования индивидуального и коллективного сознания. Наиболее точная интерпретация результатов ассоциативного эксперимента достигается на основе привлечения этнографических материалов, данных фольклора, мифологии и языка.

3) В селькупском языке сочетаемость семантически мотивирована, и может быть использована в к