автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Лингвокультурный анализ мифологизированных концептов "свет/light" и "тьма/darkness" в текстах священного писания

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лингвокультурный анализ мифологизированных концептов "свет/light" и "тьма/darkness" в текстах священного писания"

На правах рукописи

Садыкова Марина Александровна

ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЙ АНАЛИЗ МИФОЛОГИЗИРОВАННЫХ КОНЦЕПТОВ «СВЕТ / LIGHT» И «ТЬМА / DARKNESS» В ТЕКСТАХ СВЯЩЕННОГО ПИСАНИЯ

Специальность 10 02 19 - теория языка

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

003 1623В6

Ижевск 2007

003162386

Работа выполнена в ГОУВПО «Удмуртский государственный университет»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Михаил Львович Макаров

Официальные оппоненты, доктор филологических наук, профессор

Владимир Ильич Карасик

Защита состоится 13 ноября 2007г. в 10:00 на заседании диссертационного совета ДМ 212 275 06 при ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» по адресу: 426034, г. Ижевск, ул Университетская, 1, корп 2, филологический факультет, ауд 204

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУВПО «Удмуртский государственный университет»

кандидат филологических наук, доцент Вера Максимовна Широких

Ведущая организация ГОУВПО «Самарский государственный

университет»

Автореферат разослан

октября 2007 г

Учёный секретарь диссертационного совета

Н И Чиркова

Диссертация посвящена анализу особенностей представления мифологизированных концептов (далее - МК) «свет / light» и «тьма / darkness» и выявлению степени влияния текстов Священного Писания на формирование данных концептов в русской и англо-американской лингвокульту-рах

Поскольку бинарная оппозиция «свет - тьма» попадает в зону рефлексии человека на ранних этапах филогенеза и онтогенеза, мифы о борьбе света и тьмы, о происхождении света, победившего тьму - хаос, представлены у многих народов мира; мифологизированный характер концептов «свет / light» и «тьма / darkness» представляется не вызывающим сомнений

Расплывчатость и множественность определений отражает сущность феномена мифа В наивном сознании миф часто воспринимается как некое сказочное повествование, а первой ассоциацией выступают мифы и легенды древнего мира В настоящей работе мы опираемся на определение мифа в семиотике (Р Барт, В В Иванов, К Леви-Стросс, Ю М. Лотман, В Н Топоров, А А. Потебня и др ) как феномена особого коммуникативного (дискурсивного) символического типа мышления, которое базируется не на рациональности, а на вере (т е принимается без доказательств, на основании внутренней убежденности), и которое постоянно воспроизводится в культуре, апеллируя к массовому сознанию

Формированием концептуальной сферы человечество во многом обязано информационной структуре текста Священного Писания, в которой содержатся накопленные в течение тысячелетий метафорические переосмысления человеком окружающей его действительности. Учитывая, что «в культурах, исповедующих религии Писания, религиозные потребности выступают как фактор, который не только развивает коммуникативные возможности языка, но и стимулирует и углубляет рефлексию над языком» [Мечковская 2000], мы полагаем чрезвычайно важным любое лингвистическое исследование религиозных текстов, в том числе, выполненное в русле лингвокультурологии Поскольку в контексте русской и англо-американской лингвокультур христианство является доминирующей религией, к рассмотрению были приняты тексты Библии как первоисточники христианского религиозного дискурса Синодальная Библия и Библия короля Якова (The Holy Bible in the King James Version) как наиболее распространенные в соответствующих лингвокультурах в настоящее время.

Актуальность работы определяется тем, что данное исследование проводится в русле наиболее востребованного направления лингвистики и социально-гуманитарного знания В фокусе внимания - «пограничные» темы, требующие интеграции данных языкознания, когнитивной науки, культурологии, философии, семиотики и т д Одной из таких тем выступает изучение концептов, направленное на освещение их смыслового потенциала в национальной культуре.

Научная новизна настоящей работы заключается в том, что в ней впервые используется и обосновывается понятие «мифологизированный концепт», что существенно развивает лингвокультурную концептологию, учитывая растущий интерес к мифологизированным формам сознания, в частности, в контексте глобализации культур, также раскрывается роль культурного мифа как опорного метасмысла, выступающего в роли tertmm comparatioms в процессах создания совокупности метафор, характерных для той или иной культуры

Объектом исследования данной работы выступают первичные мифы различных лингвокультур, раскрывающиеся в многообразии рекуррентных коммуникативных практик и прецедентных текстов

Предметом исследования является дискурсивная реализация МК «свет / light» и «тьма / darkness» в текстах Священного Писания

Настоящее исследование исходит из гипотезы о возможности реконструкции мифа, сформировавшего МК «свет / light» и «тьма / darkness» посредством их экспликации в системах русского и английского языков и дискурс-анализа распространенных в современной коммуникативной практике текстов, в том числе текстов Священного Писания

Целью исследования является комплексный анализ МК «свет / light» и «тьма / darkness» в русском и английском языках, выполненный в русле лингвокультурологии

Для решения поставленной цели формулируются следующие задачи:

• охарактеризовать природу концепта, выделить основные определения и направления по изучению концептов в современной науке,

• проанализировать семантику слов, фразеологических словосочетаний и паремий в русском и английском языках как языковых средств выражения МК «свет / light» и «тьма / darkness»,

• установить влияние национальных мифологий на становление МК «свет / light» и «тьма / darkness»,

• рассмотреть отражение МК «свет / light» и «тьма / darkness» в текстах Священного Писания, определить степень влияния Библии на формирование МК «свет / light» и «тьма / darkness» в картине мира русской и англо-американской лингвокультур,

• выявить универсальное и национально-культурное в природе МК «свет / light» и «тьма / darkness» в русской и англо-американской лингвокуль-турах,

• выявить степень значимости МК «свет / light» и «тьма / darkness» в функционировании русского и английского языков (на примере художественных текстов XX и нач. XXI вв ).

Методологическую основу исследования составили труды по проблемам концептологии таких ученых, как Н Д Арутюнова, Е М Верещагин, В Г Костомаров, С.Г Воркачев, И.Р Гальперин, В.И Карасик, Н А Красавский, Д С Лихачев, 3 Д. Попова, И А Стернин, Ю С Степанов, В Н. Телия, работы по вопросам когнитивной лингвистики, психо-

лингвистики и лингвокультурологии А Вежбицкой, В В Воробьева, В 3 Демьянкова, М Джонсона, Е С Кубряковой, Дж Лакоффа, В А Масло-вой, Р М Фрумкиной, А Ченки, труды по теории прецедентных феноменов в коммуникации Ю.Н. Караулова, В В Красных, работы по лингвистике текста и теории дискурса Р де Богранда, У Дресслера, Т ван Дейка, М Л Макарова, М Фуко, труды А Ф Лосева, Д С. Лихачева, А Г Спир-кина по общей философии и философии языка, работы Ю М. Лотмана, Н.Б Мечковской, Ю С Степанова по семиотике и общей культурологии; работы по проблемам изучения мифологии Р Барта, А А Потебни, А Ф Лосева, Н И Толстого, В Н Топорова, О М Фрейденберг, К Г Юнга, работы по проблемам изучения Библии А Вежбицкой, В Г Гака, 3 Коси-довского, М И. Рижского, Д. Стивера, Дж. Фрезера

Материалом исследования МК «свет / light» и «тьма / darkness» послужили данные толковых словарей, словарей синонимов, тезауруса, данные, полученные методом сплошной выборки из текстов Священного Писания на русском и английском языках, а также из современных художественных произведений русско- и англоязычных авторов.

Задачи, поставленные в диссертации, определили применение соответствующих методов и приёмов исследования, общенаучных методик сопоставления, метод сплошной выборки; сочетание приемов и процедур анализа, включающих лексикографический, фразеографический анализ, аксиологический анализ паремий; методы семантической и прагматической интерпретации дискурса

В ходе исследования сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:

• В многообразии лингвокультурных концептов выделяется «мифологизированный концепт», отличающийся онтогенетической и генетической связью с определенным типом мышления, которое специфично как для первобытного, так и для некоторых современных уровней сознания, в особенности массового

• МК «свет / light» и «тьма / darkness» в русской и англо-американской лингвокультурах имеют общие мифологические корни, что подтверждается анализом дискурсивной реализации этих концептов в повседневных и институциональных коммуникативных практиках

• Метафоризация МК «свет / light» и «тьма / darkness» обладает как универсальными, так и сугубо специфическими свойствами в лексической, фразеологической и паремиологической системах русского и английского языков

• МК «свет / light» и «тьма / darkness» несут большую смысловую нагрузку в текстах Священного Писания Через тексты Священного Писания символы, закрепившиеся за МК «свет / light» и «тьма / darkness», получили широкое распространение в прецедентных феноменах данных лингвокультур и стали важным элементом интертекста

• Отношение метафоры и мифа носит взаимозависимый характер Культурный миф, определяющий особенности картины мира, предоставляет опорный метасмысл и формирует континуум смыслов, функционирующих в роли tertium comparatioms в процессе метафоризации В свою очередь, метафоры света и тьмы являются дискурсивными манифестациями данного мифа, способствуя его реконструкции и эволюции в рамках соответствующих лингвокультур

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что в нем предложено существенное дополнение к теории лингвокультурного анализа концептов, выявлены и сопоставлены характеристики МК «свет / light» и «тьма / darkness», определены возможности дальнейших исследований МК. Выводы и материал данной работы также релевантны для общей теории метафоры и текстологических исследований Священного Писания

Практическая значимость исследования состоит в возможности использования его результатов при подготовке лекционных курсов и семинарских занятий по общему и частному языкознанию, стилистике, интерпретации текста, лингвокультурологии, теории межкультурной коммуникаций, при написании курсовых и дипломных работ, в практике преподавания языка. Материалы исследования могут быть полезны для практической деятельности переводчиков

Апробация результатов исследования осуществлялась в форме участия во второй Всероссийской научно-практической конференции «Языковые коммуникации в системе социально-культурной деятельности» (г Самара, 15-16 марта 2007 г), Всероссийской заочной научно-практической конференции «Язык Культура Коммуникация» (г Ульяновск, март 2007 г), региональной научно-практической конференции «2007 - Год русского языка в Удмуртии» (г, Ижевск, 15 мая 2007 г ), Международной научно-практической конференции «Языковые и культурные контакты различных народов» (МК-59-17) (г. Пенза, 28-29 июня 2007 г). Материалы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры теории языка и перевода факультета профессионального иностранного языка УдГУ, и нашли отражение в восьми научных публикациях, одна из них в рецензируемом научном издании Общий объем публикаций составил 2,2 п л

Структура работы вытекает из поставленных в ней задач, диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка словарей, включающего 24 наименования, списка литературы, включающего 174 наименования (в том числе 12 на английском и немецком языках) и списка источников, включающего 23 наименования

Во Введении обосновывается актуальность избранной темы, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту, определяются методы анализа

В Главе 1 даётся характеристика понятий «картина мира», «лингво-культурный концепт», «мифологизированный концепт», обосновывается понятие «миф» с точки зрения семиотики культуры, раскрывается семиотический характер символа и метафоры, посредством которых формиру-

ются МК «свет / light» и «тьма / darkness», устанавливаются роль мифологии и Библии в образовании и функционировании МК «свет / light» и «тьма / darkness» в русской и англо-американской лингвокультурах

В Главе 2 рассматриваются особенности проявления МК «свет / light» и «тьма / darkness» в лексической, фразеологической и паремиоло-гической системах русского и английского языков, способы представления МК «свет / light» и «тьма / darkness» в текстах Священного Писания, а также особенности представления МК «свет / light» и «тьма / darkness» в художественном дискурсе

В Заключении излагаются общие результаты работы и намечаются перспективы дальнейших исследований

Общий объем исследования составляет 159 страниц

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Глава 1. «Теоретические основания лингвокультурного анализа мифологизированных концептов «свет / light» и «тьма /darkness»».

Раздел 1 1 посвящен раскрытию понятия «картина мира» (далее -КМ) Целесообразность освещения вопроса о КМ обосновывается тем фактом, что концепт выступает ее основной составляющей

Исторически первой принято считать мифопоэтическую КМ, в которой слияние реального (природы и человека) и мифологического предельно, что обусловлено синкретизмом древнего сознания - особой ассоциативно-образной логикой, стремящейся не к аналитическому пониманию мира, но к целостным образам всеобъемлющего характера Содержательную основу мифопоэтической КМ составляют врождённые первообразы общечеловеческого характера - архетипы, которые в дальнейшем продолжают «удерживать» формирующуюся культуру в зоне психолого-эмоционального воздействия Архетипы служат базой для образования МК «свет / light» и «тьма / darkness», обеспечивая им универсальность восприятия и кросс-культурное единство, что подтверждается данными мировых мифологий, в том числе древнегерманской и славянской Мифо-поэтическая КМ генетически связана с современной концептуальной КМ

Концептуальная КМ - глобальный образ мира, существующий в сознании какого-либо социума в определенный период его истории и лежащий в основе мировидения человека [Постовалова 1988], обладающий пластичностью и поливариативностью Разновидностями современной структурированной концептуальной КМ выступают языковая КМ, наивная КМ, научная КМ, мифолого-религиозная и религиозная КМ Языковая КМ является вербализованной частью концептуальной КМ и, в свою очередь, может быть разбита на ценностную КМ, эмотивную КМ, юмористическую КМ и др Наивная и научная КМ различаются по способу познания действительности практическому или теоретическому Наивная КМ вне зависимости от исторического места и времени её существования вер-

бальна, что иногда затрудняет проведение границ между наивной и языковой КМ Научная КМ определяется как результат теоретического познания сущностных свойств объекта Мифолого-религиозная КМ (знания о Боге, человеке, обществе, мире, о принципах нравственной жизни; в религиях, исповедующих спасение, знание о путях спасения каждого отдельного человека для будущей жизни) является одной из семиотик религиозного семиотического континуума. От мифолого-религиозной КМ следует отличать религиозную КМ, представленную определенными конфессиональными интерпретациями Религии, в которых Откровение - знание, открытое Богом людям, — мыслится записанным, относят к религиям Писания, например, индуизм, иудаизм, христианство, ислам, и ряд других (в отличие от религий Культа)

В разделе 1 2 речь идет о природе концепта и основных направлениях его исследования Центральной категорией лингвокультурологии, исследующей соотношение языка и культуры, проявляющееся в способах языкового выражения этнического менталитета, стал лингвокультурный концепт МК является разновидностью лингвокультурного концепта Основываясь на определениях лингвокультурного концепта [Воркачев 2003] и [Слышкин 2004], мы выводим определение МК - это «комплексная ментальная вербализованная единица, включённая в контекст культуры и связанная с определённым типом мышления, которое специфично для первобытного и некоторых уровней сознания, в особенности массового, во все времена»

Структура концепта по общему признанию ученых (С Г Воркачев, В И Карасик, Ю С. Степанов и др.) представляет собой многомерное ментальное образование, в котором выделяются несколько качественно отличных составляющих, как то' образная, понятийная и ценностная Ценностная составляющая концепта предоставляет возможность рассматривать разноплановые категории, включая предельные концепты, каковыми мы и полагаем МК «свет / light» и «тьма / darkness» Согласно классификации концептов с точки зрения динамики развития Г Г Слышкина [2004], МК «свет / light» и «тьма / darkness» относятся к сформировавшимся концептам, поскольку новых обозначений они не получают, но продолжают служить источником вторичной номинации Подобные концепты являются своего рода строительным материалом для обогащения других концептов

Лингвокультурные концепты, в число которых попадают весьма разнородные по своему семантическому составу единицы, требуют при межъязыковом сопоставлении различных исследовательских подходов Исследование концептов ведется, в основном, в русле когнитивной и лингво-культурной концептологии Различия в подходах к концепту этих отраслей науки в достаточной степени условны: развиваясь параллельно, они взаимодополняют друг друга. Так, лингвокогнитивный и лингвокультурный подходы к пониманию концепта различаются векторами по отношению к индивиду лингвокогнитивный концепт - это направление от индивиду-

ального сознания к культуре, а лингвокультурный концепт - это направление от культуры к индивидуальному сознанию [Карасик 2004]

В разделе 1 3 рассматривается роль образа, символа и метафоры в семиозисе концепта Семиотический (или символический) фактор развития культуры и, соответственно, её концептов признается в качестве базисного многими исследователями [Кассирер 1996, Лотман 1996, Мечковская 2004, Сепир 1993 и др ] Воплощая концепт в слове, образная составляющая в ходе становления концепта может «сублимироваться» до символа Особенность символов в том, что это древнейшие ассоциативные модели мышления, закрепленные традицией той или иной культуры в разных семиотиках Символы могут быть подразделены на словесные и несловесные Важным элементом духа языка является степень его символичности и характер используемых символов, а также функциональная роль символов в отражении национально-культурной специфики [Леонтович 2002] Основой словесных символов является дескриптивная (апеллирующая к сенсорике) лексика [Москвин 2006] Архешпические символы несут одно и то же, или очень сходное значение для большей части человечества [Уилрайт 1990] Так, свет символизирует бессмертие/ вечность/ рай/ чистоту/ добро/ знание/ радость/ надежду, а символы тьмы имеют противоречивый характер при сопоставлении со светом тьма выступает символом смерти/ греха/ зла/ невежества/ бесперспективности, т е имеет негативное значение, одновременно, тьма считается таким же необходимым элементом мироздания, как и свет, символизируя материнское лоно (= землю), дающее новую жизнь

Раздел 1 4 посвящен рассмотрению роли метафоризации и мифологизации в становлении базовых предельных МК символического плана Во второй половине XX в. становится очевидным, что мифологические и религиозные представления понимаются и интерпретируются через призму языка Поскольку символ является статичной структурой, существующей лишь в сознании человека, метафора бесконечно варьирует семантику компонентов символа, порождая новые ассоциации и, таким образом, реализуя символ в поэтическом тексте

Термин «метафоризация» является многозначным, определяющим явления различной природы С одной стороны, метафора - это стилистическое средство, которое традиционно трактуется как выразительное перенаименование на основе схожести двух объектов реального объекта и того, чье название используется для перенаименования, но связь между этими объектами отсутствует С другой стороны, метафора выступает инструментом познания и мышления на всех уровнях умственной деятельности и в различных сферах профессионально-общественных интересов человека, являясь наиболее мощным средством формирования новых концептов.

В языковом пространстве МК «свет / light» и «тьма / darkness» могут реализовываться в виде, а) номинативной метафоры, нуждающейся в опоре на контекст, эксплицирующий ее предметную отнесенность, поясняющий референцию имени; метафора этого типа является источником омонимии, что имеет место и в нашем случае (омонимичны русские суще-

ствительные «свет» и «тьма», английское прилагательное «light» и глагол «to lighten»); б) образной метафоры, апеллирующей к интуиции и претендующей на эвристическую ценность; в) предикативной метафоры, направленной на достижение гносеологических целей и формирующей недостающие языку значения [Арупонова 1999] Атрибуты «светлый» и «темный» могут быть отнесены к личности в целом {светлый человек, темная личность), к отдельному ее аспекту (светлая голова), к результатам духовной деятельности (светлая / блестящая мысль), к выявлению личности (блестящий ученый) Оценочные и интенсифицирующие прилагательные указывают на некоторое качество или аспект (светлая радость / печаль / любовь / память, черная зависть / неблагодарность), в словосочетании «свет знания» слово «свет» раскрывает абстрактное понятие знания, придавая ему положительную коннотацию В английском языке знание также структурировано при помощи МК «light» в метафоре "Understanding is Seeing (I see what you mean), Ideas are Light-Sources (That was a brilliant remar K), Discourse is a Light-Medium {It was a murky discussion)" [Лакофф, Джонсон 2004]

МК «свет / light» и «тьма / darkness» основаны на культурном мифе, который получает выражение на языке метафоры Отношение метафоры и мифа носит взаимозависимый характер, что взаимообусловлено их информационной сопряженностью, функциональной предназначенностью и способами интерпретирования в парадигме языковой культуры. Дискурсивные практики предоставляют достаточное количество метафор света и тьмы, в которых реконструируется миф, где свет является благом, а тьма ассоциируется, как минимум, с чем-то неприятным, а как максимум, со злом Этот культурный миф, легший в основу предельных универсальных МК «свет / light» и «тьма / darkness», предоставляет опорный метасмысл и формирует континуум смыслов, функционирующих в роли tertium comparatioms - «эталона сравнения» (термин использован для лингвокуль-турологического анализа [Воркачев 2003]), обеспечивающего возможность сопоставительного изучения объектов по всей полноте свойств, образующих их качественную определенность Корни этого мифа уходят в тотеми-ческое прошлое, где первая образно-ассоциациативная связь, которую вызывала оппозиция «свет - тьма» у людей - это противопоставление таких базовых понятий, как «жизнь» и «смерть» Отражение этого образно-ассоциативного ореола можно проследить на примере истории становления зрительных представлений в Греции архаического периода (как известно, культура Древней Эллады оказала значительное влияние на формирование всех западных культур), связанных с семантикой сияния и помрачения, где блестящая вещь изображала долю жизни или смерти [Фрей-денберг 1998]. Мифологизация особенностей восприятия света и тьмы человеком, источников света, его ипостаси — огня, реликтовые представления об устройстве глаза также сыграли свою роль в формировании и функционировании МК «свет / light» и «тьма / darkness»

Глава 2. «Лингвокультурный анализ мифологизированных концептов «свет / light» и «тьма / darkness»».

Раздел 2 1 рассматривает представление МК «свет / light» и «тьма / darkness» в системах русского и английского языков

МК «свет / light» и «тьма / darkness» не могли не найти отражения в семантическом пространстве языка русской и англо-американской концеп-тосфер в силу своей универсальной природы Однако необходимо помнить, что содержание МК «свет / light» и «тьма / darkness» объемнее одноименных «поверхностных» языковых сущностей, и слова «свет», «тьма», «light», «dark», «darkness» представляют собой лишь средства сжатия (компрессии) обобщенной, закрепленной через сочетание признаков, информации Следовательно, признак выступает как исходный строительный материал, без которого не могут обойтись различные формы репрезентации значения Для лингвокультурного исследования интерес представляют и признак, ставший опорным для наименования концепта, и концептуальные признаки, данным словом непосредственно не названные (существующие в значении как ассоциативные семы)

Предметно-понятийное значение МК «свет / light» и «тьма / darkness» складывается из мыслительного отображения самого явления «видимого излучения» или «отсутствия видимого излучения», а также свойств и действий этих явлений В качестве основных средств выражения предметно-понятийного значения концептов были рассмотрены знаменательные части речи, образованные от корня «свет-», «тьма», «темн-», «light», «dark-» с общей семой «видимое излучение» и «отсутствие видимого излучения» В основе всех видов вторичной номинации лежит ассоциативный характер мышления, что способствует переосмыслению значения, а совокупность производных, вторичных значений слов, оязыковляю-щих концепт, представляет образное значение концепта

Семы предметно-понятийного значения, формирующие основное значение слов - средств выражения МК «свет / light» в русском и английском языках («видимое излучение», «источник видимого излучения», «выделяющий видимое излучение», «наполненный видимым излучением», «утреннее/ дневное суток», «появление первого видимого излучения», «качество видимого излучения», «основной тон цвета», «степень насыщенности основного тона цвета»), а также производные значения, образованные потенциальными семами («знание/ просвещение», «(уважаемый) человек, владеющий знаниями», «радость», «надежда на лучшее», «относящийся к празднику Пасхи у христиан», «(ласковое) обращение к кому-либо»), совпадают и свидетельствуют об универсальном характере МК «свет / light» в русской и англо-американской лингвокультурах.

МК «свет» в русской лингвокультуре дополняется семантическими признаками «привлекательность, заманчивость», «благородный», «ясный, логичный», «чистый, прозрачный», «высокий, чистого тембра» МК «light» в англо-американской лингвокультуре дополняется семантическими признаками1 «интеллектуальные и другие способности человека», «точка зре-

ния», «божественное знание» Разные дополнительные семантические признаки показывают несовпадение объема и национально-культурную специфику МК «свет» в русской и МК «light» в англо-американской лингвокуль-турах В целом, МК «свет / light» формируется интегральным признаком «ценность» и маркирован дифференциальным признаком «положительность», который актуализируется в переносных значениях слов - средствах выражения МК «свет / light»

Семы предметно-понятийного значения, формирующие основное значение слов - средств выражения МК «тьма / darkness» в русском и английском языках («отсутствие видимого излучения», «лишенный видимого излучения», «основной тон цвета», «ночное время суток»), а также производные значения, образованные потенциальными семами («непонятность», «неизвестность/ отсуствие знания», «вызывающий недоверие, подозрительный», «таинственность», «зло/ злонамеренный»), совпадают и свидетельствуют о б универсальном характере МК «тьма / darkness» в русской и англо-американской лингвокультурах.

МК «тьма» в русской лингвокультуре дополняется семантическими признаками «неудовлетворительное физическое и/ или психологическое состояние человека», «невежественность», «трудный для понимания», «неотчетливый, приглушенный», «захолустный, глухой» МК «darkness» в англо-американской лингвокультуре дополняется семантическими признаками- «трагичность», «безрадостность», «депрессивность» Разные семантические характеристики показывают несовпадение объема и национально-культурную специфику МК «тьма» в русской и МК «darkness» в англо-американской лингвокультурах В целом, МК «тьма / darkness» маркирован дифференциальным признаком «отрицательность», который актуализируется в переносных значениях слов - средствах выражения МК «тьма / darkness» Лексикографический анализ показал, что МК «свет / hght» и «тьма / darkness» несут аксиологические оценки «добро» и «зло», что обусловлено их мифолого-религиозной природой

Актуализация аксиологически ценностного признака происходит на всех уровнях языка, поскольку концепт «рассеян» не только в содержании лексических единиц, но и в корпусе фразеологии и паремиологическом фонде. Присутствие в структуре этих устойчивых выражений символьной составляющей повышает их культурную значимость

МК «свет / light» и «тьма / darkness» широко представлены во фразеологической системе русского и английского языков Наличие межъязыковых эквивалентных фразеологических соответствий подтверждает универсальный характер осмысления действительности в сознании русско- и англоговорящих (give smb a green light - дать зелёную улицу, the light of smb's eyes - свет жизни чьей, свет померк в глазах - the light went out m <of> X's life; a dark horse - темная лошадка, grope in the dark - блуждать в потёмках и др).

ФЕ, не представленные фразеологическими соответствиями в другом языке, национально и культурно специфичны Национально-

культурная специфика русских фразеологизмов основывается на особенностях 1) акцентуации национальным сознанием того или иного семантического признака по сравнению с другим национальным менталитетом (например, светлая голова, что не светит кому), 2) являются авторскими ФЕ (например, власть тьмы). Национально-культурная специфика английских фразеологизмов основывается на особенностях 1) отражения информации, относящейся к мифологическим представлениям нации (например, beat (knock, -whale) the (living) daylight(s) out of smb, put out smb. 's light), 2) акцентуации национальным сознанием того или иного семантического признака по сравнению с другим национальным менталитетом (например, be т the dark (about), white light), 3) отражения исторической информации (например, Dark Ages), 4) отражения уникальной реальности (например, ancient lights), 5) являются авторскими ФЕ (например, a leap (shot) in the dark)

Малые фольклорные метафорические жанры (пословицы, поговорки, прибаутки, загадки и т д ) выступают текстовыми аналогами «коллективных представлений» о мире (по Л Леви-Брюлю), присущих данной лин-гвокультурной общности и передающихся из поколения в поколение в виде архетипов, мифов, символов, эталонов и стереотипов поведения, в том числе и речевых Они являются достоянием всего общества, поскольку автор этих произведений - коллективная языковая личность, фольклорный социум В паремиологическом фонде русского и английского языков аксиологическая оценка МК «свет / light» и «тьма / darkness» может быть 1) выражена как эксплицитно, так и имплицитно, противопоставляя этические категории добра и зла, или периоды трудностей (тьмы) надежде (свету) (например, Тьма света не любит, злой доброго не терпит, Works of darkness hate the light); 2) минимальна, если свет или тьма отступают на периферию высказывания (например, Ты не алмаз, сквозь тебя не светит, All cats are grey in the dark), 3) если свет и тьма рассматриваются как диалектическое единство и предполагают друг друга, паремия не несёт положительной или отрицательной оценки (например, Не отлагает свет заутрени, ни тьма вечерни, Every white has its black) Аксиологический анализ паремий продемонстрировал совпадение иерархии ценностей русского и английского языков в отношении МК «свет / light» и «тьма / darkness»

В разделе 2.2 рассматривается представление МК «свет / light» и «тьма / darkness» в религиозном дискурсе. Дискурс - закрепленный в языке и коммуникативной практике способ упорядочивания социальной действительности В дискурсивной парадигме может быть изучен и такой древний текст, как Библия

Язык Библии и вообще религии символичен и метафоричен, поскольку невозможно судить об Абсолюте вне обращения к индивидуальному и культурному опыту Метафора как средство вторичной номинации является одним из самых частотных стилистических средств в Библии

Речь об оппозиции «свет - тьма» ведется с первых строк первой книги Ветхого Завета в начале творения «тьма <была> над бездною» [Бт

1 2] Свет был отделен Богом от тьмы в первый же день, получил Его одобрение и стал божественной субстанцией. «And God said, Let there be light and there was light And God saw the light, and it was good and God divided the light from the darkness» [Gen 1. 3-4] - «И сказал Бог «Да будет свет» И стал свет И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы» [Бт 1 3-4] Между божественным светом и более эфемерным светом солнца, луны и звезд проходит четкая граница небесные светила были сотворены только в день четвертый [Бт 1 14-19]

В библейских текстах оба интересующих нас МК являются гносеологическими категориями Бог являет Себя миру в образе света Через свет он может быть чувственно воспринят, т е. познан Свет является синонимом Бога не только в иудейской и христианской религиях так, Гаутама Будда - Свет Азии, Кришна - Повелитель света, Аллах - Свет неба и земли [Тресидцер 1999]. В Новом, так же, как и в Ветхом Завете, Бог отождествляется со светом Через свет предстает зримое проявление божественности Христа в момент Преображения на горе Фавор «And was transfigured before them and his face did shine as the sun, and his raiment was white as the light» [Mt 17' 2] - «и преобразился пред ними и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет» [Мф 17 2] Так называемый «Фаворский свет» лег в основу видения Божественного Света в глубине собственного сердца - исихазма (в православном мировоззрении и вероучении «исихазм» от греч. Г|сго%1а — покой, безмолвие), идеи которого оказали огромное влияние на духовную жизнь Русской православной церкви В ходе повествования МК «свет / light» в качестве референции к Богу и Богочеловеку не изменяется Так, в Ветхом Завете «The Lord is ту light and my salvation, whom shall I fear? The Lord is the strength of my life, whom shall I be afraid?» [Ps 27 1] - «Господь - свет мой и спасение мое кого мне бояться? Господь - крепость жизни моей кого мне страшиться?» [Пс 26 1], - и в Новом Завете «This then is the message which we have heard of him, and declare unto you, that God is light, and in him is no darkness at all» [I Jn 1 5] - «И вот благовестив, которое мы слышали от Него и возвещаем вам «Бог есть свет и нет в нем никакой тьмы» [1 Ин 1 5] Однако, в Ветхом Завете оба первоэлемента - и свет, и тьма - могут сопровождать явление Бога Они хотя и противопоставлены друг другу, но их единство очевидно, они не существуют отдельно друг от друга «And the people stood afar off, and Moses drew near unto the thick darkness where God was» [Ex 20 21] - «И стоял весь народ вдали, а Моисей вступил во мрак, где Бог» [Исх 20 21] Таким образом, более отдалённый по времени создания Ветхий Завет демонстрирует большее единение всего сущего в природе

В Новом Завете номинация светом говорит о божественной сущности Бога, Его всемогуществе, вечности «In him was life, and the life was the light of men And the light shineth in darkness, and the darkness comprehended it not» [Jn 1 • 4—5] - «В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» [Ин 1 4—5] В метафорической номинации Иисуса Христа светом участвуют номинации предложе-

нием и сверхфразовым единством Сам Иисус Христос часто дает определения Сына Божьего с помощью синтаксических номинаций с бытийной предикативной связью, необходимой не только для номинирования ситуации, но и для метафорического сопоставления субъекта предложения и дополнений Контекст следующего предложения помогает в разгадывании метафоры «Then spake Jesus again unto them, saying, I am the light of the world he that followeth me shall not walk in darkness, but shall have the light of life» [Jn 8. 12] - «Опять говорил Иисус [к народу] и сказал им «Я свет миру, кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» [Ин 8. 12] Так, в Евангелии от Иоанна прослеживается образование нового значения МК «свет / light», а именно духовного спасения через веру и вечной жизни для своей души

Метафоры света и тьмы присутствуют также во фразеологических единицах библейского происхождения В языках христианских народов корпус библеизмов, как правило, в существенной мере совпадает по своей внутренней форме, образному стержню, различаясь иногда лексической оболочкой (свет во тьме - light shining in the darkness, тьма египетская — Egyptian darkness) Отличия между современным состоянием библеизмов в русском и английском языках обусловлены как языковыми, так и экстралингвистическими факторами Среди первых - национально-языковое своеобразие и развитие русского и английского языков Английские биб-леизмы отличаются буквальностью, относительной точностью цитирования источника (the light of one's countenance, greater/ lesser lights, cast into outer darkness) В русском языке ряд ФЕ библейского происхождения претерпели изменения, например, усечение, сужение (светило - ср greater / lesser light), наблюдается различная трактовка библеизмов (зарывать талант в землю) К экстралингвистическим относятся отличия, обусловленные временем и историческими национально-культурными событиями, в том числе, гонениями на церковь в советский период, повлёкшими разрыв с религиозными традициями, знанием текста Священного Писания

В христианских представлениях о рае как «светлом» конечном пристанище человеческого существования вечный свет - награда добродетельным верующим Так, в новозаветном Небесном Иерусалиме материалы, из которых выстроен город, светоносны, они уподобляются то «чистому золоту» и «прозрачному стеклу», то 12 самоцветам из нагрудного украшения, которое должен был носить древнееврейский священник, то жемчугу, символизирующему духовный свет Город осиян «славой Божией» и освещен реальным присутствием Бога [Ап 21 2-23] Другая ипостась света-огонь-выступает наиболее устойчивой характеристикой ада как в русской, так и англо-американской христианской лингвокультурах (геенна огненная, blazes) Состояние пребывающего в аде, где «тьма внешняя», описывается изнутри, как боль- там «плачь и скрежет зубов» [Мф 8-12] ■ ■■

Исследование показало, что МК «свет / light» и «тьма / darkness» несут большую смысловую нагрузку в текстах Священного Писания, которые окончательно сформировали характер данных МК, зародившийся в древ-

них мифологических представлениях. Tertium comparatjonis предельных универсальных МК «свет / light» и «тьма / darkness» обеспечивает во многом их одинаковое восприятие в русской и англо-американской лингво-культурных практиках

Раздел 2 3 представляет МК «свет / light» и «тьма / darkness» в современном художественном дискурсе

Историческое изучение мифологий мира обнаруживает поразительное сходство их сюжетов Так, большая часть космогонических мифов повествует о рождении земли, мира из первоначального хаоса - небытия Подобного рода примеры можно встретить и в художественных произведениях: «Возможно, что сама его медицинская профессия, постоянное, почти ставшее бытовым, прикосновение к огненной молнии — острой минуте рождения человеческого существа из кровоточащего рва, из утробной тьмы небытия, — и его деловое участие в этой природной драме отражались на его внешнем и внутреннем облике, на всех его суждениях» [Улиц-кая «Казус Кукоцкого»]

В примере из романа А Мёрдок метафорическое «darkness» характеризует состояние человека, пытающегося осознать происходящее, придать форму своим мыслям, блуждающим в неосознаваемой темноте «There was too much to think about Ijust sat quietly and let thmgs take shape deeply withm me I could just sense the greatforms movmg in the darkness, beneath the level of ту attention and without ту aid, until gradually I began to see where I was» [Murdoch «Under the Net»]

Метафора тьмы передает удрученное психологическое состояние «Я пишу все это, потому что не знаю иного способа передать свое знание еще хоть кому-нибудь, пишу плохо, «темно и вяло», пишу сумбурно, ибо многое спуталось в моей бедной памяти, пораженной увиденным» [Стругацкие «Отягощенные злом»], - а в рассказе Э Хемингуэя «Там, где чисто и светло» свет выступает местом спасения от тьмы безнадежности и безверия. герои рассказа стремятся из мрака ночи в ярко освещенное кафе, стремясь забыть о черной бессмысленности жизни [Hemingway «A Clean, Well-Lighted Place»].

Большое количество образцов мировой культуры и литературы представляет собой иллюстративно-реминисцентные явления, ориентированные на знание библейских сюжетов Интертекстуальность библейских сюжетов видится нам одной из причин сохранения значения библейских символов и их адекватного понимания читателями на протяжении длительного времени Символы света и тьмы остаются самодостаточными и неизменными, существуя внутри устойчивой системы знаков и составляя часть кода христианской культуры В ходе исследования были проанализированы примеры, показавшие преемственность от текстов Священного Писания образов и метафор, создаваемых на основе МК «свет / light» и «тьма / darkness» Приведем пример реверсивной интертекстуальности на основе евангельских сюжетов о воскрешении Христом мертвых « Wherefore he saith, awake thou that sleepest, and arise from the dead, and Christ shall gtve thee light»

[Eph 5 14]. - «Посему сказано «Встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос» [Еф 5 14] Писатель С Кинг изображает смерть при помощи метафоры «темного облачка»' «темное» проникает в мышь, а заключенный Джон Коффи «высасывает» ее из животного, выпуская после этого в воздух «Coffey made that choking, gagging sound again, then turned his head to one side like a man that has coughed up a wad of phlegm and means to spit it out Instead, he exhaled a cloud of black insects - I think they were insects - from his mouth and nose They boiled around him in a dark cloud that temporarily obscured his features'» [King «The Green Mile»]

В словах «Truly the light is sweet, and a pleasant thing it is for eyes to behold the sun» [Eccles 11 7] - «Сладок свет, и приятно для глаз видеть солнце» [Еккл 11.7],- проходит смысловая параллель между жизнью, светом и солнцем, где свет является символом святости и чистоты В примере: «As I looked at her, her face seemed suddenly radiant like a saint's face in a picture, and all the thousands of surrounding faces were darkened» [Murdoch «Under the Net»] — метафора света раскрывается путем сравнения того, каким показалось герою романа лицо любимой девушки, с ликами святых, с сопутствующим их изображению (на холсте или в воображении) образом света, при этом герою романа кажется, что свет, исходящий лучами от лица, настолько сильный, что все остальные лица рядом с ним меркнут

Свет и тьма извечно противостоят друг другу и, одновременно, уравновешивают и дополняют друг друга, образуя целое Нижеприведённый пример «суммирует» все значения, включенные в МК «свет / light» и «тьма / darkness» «Не held that science and religion were not enemies, but rather allies - two different languages telling the same story, a story of symmetry and balance heaven and hell, night and day, hot and cold, God and Satan Both science and religion rejoiced in God's symmetry the endless contest of light and dark» [Brown «Angels and Demons»].

Мифологизация и метафоризация МК «свет / light» и «тьма / darkness» в дохристианский период, окончательное формирование символики концептов в христианстве и последующая их культурная релевантность для «продвинутых» к нам во времени КМ объясняется как витальной, так и, впоследствии, психолого-моральной ценностью светового феномена для жизни человека Дискурс-анализ художественных текстов позволил определить линии универсального восприятия данных МК в русской и англо-американской лингвокультурах, выраженных посредством метафоры

В данной работе предпринята попытка подчеркнуть важность исследования первичных мифов разных лингвокультур, поскольку в их основе лежат представления человека о важных для него понятиях жизни и смерти, добре и зле, радости и горе, надежде и отчаянии Деконструкция МК как частных вариантов реализации мифа позволила определить сущностные характеристики концептов, выявить сходство и различия в лингвистической объективации феноменов света и тьмы в сопоставляемых лингвокультурах

Основные положения диссертации отражены в

а) публикации в рецензируемом научном издании-

1. Садыкова M А Представление концептов «свет / light» и «тьма / darkness» в паремиологической системе русского и английского языков / M А Садыкова // Вестник Поморского университета Сер, Гуманитарные и социальные науки - Архангельск Помор гос. ун-т им M В Ломоносова,2007.-Вып 5 -С 148-150

б) в других публикациях

2 Садыкова M А Концепты «свет / light» и «тьма / darkness» в тексте Библии / M А. Садыкова // Вестник Удмуртского университета

- Ижевск • Удмурт ун-т, 2007 - Вып 5 Филологические науки, ч 2 -С 171-174

3 Садыкова M А Некоторые аспекты метафоризации концептов «свет» и «тьма» (на материале английского языка) / M А Садыкова // Вестник педагогического опыта. - Глазов Глазов гос пед ин-т, 2007

- Вып 27 - С. 35-37

4 Садыкова M А. Сопоставление понятий «картина мира» и «модель мира» архетип - миф - религия - наука / M. А Садыкова П Современные проблемы науки и образования — M • Академия естествознания, 2007 -№3 -С 118-121

5. Садыкова M А Языковая картина мира метафора и мифология / М. А. Садыкова, В В Киселева // 2007 - Год русского языка в Удмуртии материалы регион науч —практ конф - Ижевск Удмурт ун-т, 2007 - С. 112-115

6. Садыкова M А. Оппозиция «свет - тьма» с точки зрения лингвистической концептологии / M А Садыкова // Языковые коммуникации в системе социально-культурной деятельности . материалы второй Всерос. науч —практ конф - Самара . Самар гос академия культуры и кинематографии, 2007 - С. 95-98.

7 Садыкова M А Представление концептов «свет» и «тьма» в русской и английской языковых картинах мира / M А Садыкова // Язык Культура Коммуникация материалы Всерос заоч науч-практ конф - Ульяновск Ульянов гос ун-т, 2007 - С 204—208

8 Садыкова M. А Представление концептов «свет / light» и «тьма / darkness» во фразеологической системе русского и английского языков / M А Садыкова // Языковые и культурные контакты различных народов материалы Междунар науч-практ конф (МК-59-17) -Пенза Приволж дом знаний, 2007 - С 267-269

Отпечатано с оригинал-макета заказчика

Подписано в печать 08 10 2007 Формат 60x84 1/16 Тираж 110 экз Заказ № 1677

Типография ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Ижевск, ул Университетская, 1,корп 4

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Садыкова, Марина Александровна

Введение.

Глава 1. Теоретические основания анализа мифологизированных концептов «свет / light» и «тьма / darkness».

1.1. Понятия «картина мира» и «модель мира».

12. Концепт как составляющая картины мира.

13. Роль образа, символа и метафоры в семиозисе культурного концепта. 32 1.4. Роль мифологии в представлении культурных концептов «свет / light» и «тьма / darkness».

Выводы по Главе 1.

Глава 2. Лингвокультурный анализ мифологизированных концептов «свет / light» и «тьма / darkness».

2.1. Представление мифологизированных концептов «свет / light» и «тьма darkness» в системе русского и английского языков.

2.1.1. Мифологизированные концепты «свет / light» и «тьма / darkness» в лексической системе русского и английского языков.

2.1.2. Мифологизированные концепты «свет / light» и «тьма / darkness» во фразеологической системе русского и английского языков.

2.1.3. Мифологизированные концепты «свет / light» и «тьма / darkness» в паремиологической системе русского и английского языков.

2.2. Представление мифологизированных концептов «свет / light» и «тьма darkness» в религиозном дискурсе.

2.2.1. Мифологизированные концепты «свет / light» и «тьма / darkness» во фразеологических единицах библейского происхождения в русском и английском языках.

2.2.2. Номинация Иисуса Христа при помощи мифологизированного концепта «свет / light».

2.2.3. Представление ада и рая посредством мифологизированных концептов «свет / light» и «тьма / darkness».

23. Представление мифологизированных концептов «свет / light» и «тьма / darkness» в художественном дискурсе.

2.3.1. Интертекстуальность и прецедентность художественных текстов в системе русского и английского языков.

2.3.2. Особенности представления мифологизированных концептов «свет / light» и «тьма / darkness» в художественном дискурсе русского и английского языков.

Выводы по Главе 2.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Садыкова, Марина Александровна

Данная диссертация выполнена в русле лингвокультурного исследования.

Лингвокультурология, на сегодняшний день, являет собой самостоятельную лингвогуманитарную парадигму и имеет своим исследовательским объектом две знаковых системы - язык и культуру, представляющих собой неразрывно связанные друг с другом социальные феномены. Её основной исследовательской целью, согласно авторитетному мнению В. Н. Телия, является «выявление культурно-языковой компетенции субъектов лингвокультурного сообщества и изучение . культурного самосознания, или ментальности, как отдельного субъекта, так и сообщества в его полифонической целостности» [Телия 1999: 14]. Данным обстоятельством, как мы понимаем, объясняется приоритетность и теоретико-прикладная ценность исследований культурной семантики языка [см.: Вежбицкая 1999; Воробьёв 1997; Карасик 1996; Кубрякова 1999; Маслова 1997; Постовалова 1999 и ДР-]

Одним из базисных понятий лингвокультурологии как комплексной дисциплины является концепт, приковывающий внимание многих исследователей - лингвистов, филологов, специалистов по искусственному интеллекту, когнитологов. Сам термин «концепт» начал применять в отечественной традиции С. А. Асколь-дов-Алексеев задолго до того, как его стала активно использовать современная научная парадигма. При этом, несмотря на значительный временной разрыв (с конца 20-х до начала 90-х годов XX в.), традиция отечественного языкознания сохраняет преемственность и целостность понимания концепта [Воркачев 2003; Карасик 2004; Кубрякова 1996,2004; Маслова 2006; Слыппсин 2004 и др.], а лингвокультур-ный анализ сложился в особую форму научных изысканий, выраженную в определенном типе лингвистических процедур, ориентированных на описание ключевых концептов ментального мира социума.

Восприятие света и тьмы стало одним из первых явлений природы, получившего архетипический характер и отражение в мировых мифологиях и религиях.

Дискурсивные практики русской и англо-американской лингвокультур, включая христианский религиозный дискурс, предоставляют достаточное количество метафор света и тьмы, в которых оппозиция «свет - тьма» обладает оценочным критерием, появившимся, по мнению исследователей, на очень раннем этапе, и согласно нему «свет» всегда относится к благу, а «тьма» - к злу [Цивьян 2005:11]. Вседствие этого мы можем констатировать мифологизированный характер концептов «свет / light» и «тьма / darkness».

Расплывчатость и множественность определений отражает сущность феномена мифа. В настоящей работе мы опираемся на определение мифа в семиотике [Барт 1994; Иванов 1999,2000; Леви-Стросс 2000; Лотман 1996; Топоров 1988; По-тебня 1989 и др.] и не рассматриваем миф как специфический повествовательный текст. Говоря о мифе или мифологизме, мы будем подразумевать миф как феномен мифологического сознания - особого коммуникативного (дискурсивного) символического типа мышления, которое базируется не на рациональности, а на вере (т.е. принимается без доказательств, на основании внутренней убежденности), и которое постоянно воспроизводится в кулыуре, апеллируя к массовому сознанию. Ссылки на некоторые сюжетные ситуации, характерные для мифа как текста, будут интересовать нас, прежде всего, как порождение данного типа сознания.

Формированием концептуальной сферы человечество во многом обязано информационной структуре текстов Священного Писания, сложность изучения которых связана не только с их древностью. Тексты Священного Писания содержат накопленные в течение тысячелетий метафорические переосмысления человеком окружающей его действительности, ano поводу их иносказательности ведутся многочисленные споры. Учитывая, что «в культурах, исповедающих религии Писания, религиозные потребности выступают как фактор, который не только развивает коммуникативные возможности языка, но и стимулирует и углубляет рефлексию над языком» [Мечковская 2000: 82], мы полагаем чрезвычайно важным любое лингвистическое исследование религиозных текстов, в том числе, выполненное в русле лингвокультурологии. В контексте русской и англо-американской лингвокультур христианство является доминирующей религией. Вследствие этого мы принимаем к рассмотрению тексты Библии как первоисточники христианского религиозного дискурса: Синодальную Библию и Библию короля Якова (The Holy Bible in the King James Version) как наиболее распространённые в соответствующих лингво-культурах в настоящее время.

Метафоры, создаваемые на основе концептов света и тьмы, являются одним из самых частотных стилистических средств в Библии - одного из древнейших прецедентных текстов, известных человечеству. Настоящее исследование природы мифологизированных концептов (далее - МК) «свет / light» и «тьма / darkness» основывается на их экспликации в лексической, фразеологической и паремиологиче-ской системах русского и английского языков, в тексте Библии и художественном дискурсе, поскольку речевые произведения, в том числе религиозные и художественные, репрезентируют концептуальную картину мира в её базовых элементах, в сложной целостности образов и форм языкового мышления.

Актуальность работы определяется тем, что данное исследование проводится в русле наиболее востребованного направления лингвистики и социально-гуманитарного знания. В фокусе внимания - «пограничные» темы, требующие интеграции данных языкознания, когнитивной науки, культурологии, философии, семиотики и т.д. Одной из таких тем выступает изучение концептов, направленное на освещение их смыслового потенциала в национальной культуре.

Научная новизна настоящей работы заключается в том, что в ней впервые используется и обосновывается понятие «мифологизированный концепт», что существенно развивает лингвокультурную концептолоппо, учитывая растущий интерес к мифологизированным формам сознания, в частности, в контексте глобализации культур; также раскрывается роль культурного мифа как опорного метасмысла, выступающего в рож tertium comparationis в процессах создания совокупности метафор, характерных для той или иной культуры.

Объектом исследования данной работы выступают первичные мифы различных лингвокультур, раскрывающиеся в многообразии рекуррентных коммуникативных практик и прецедентных текстов.

Предметом исследования является дискурсивная реализация МК «свет / light» и «тьма / darkness» в текстах Священного Писания.

Настоящее исследование исходит из гипотезы о возможности реконструкции мифа, сформировавшего МК «свет / light» и «тьма / darkness» посредством их экспликации в системах русского и английского языков и дискурс-анализа распространенных в современной коммуникативной практике текстов, в том числе текстов Священного Писания.

Целью исследования является комплексный анализ МК «свет / light» и «тьма / darkness» в русском и английском языках, выполненный в русле лингво-культурологии.

Для решения поставленной цели формулируются следующие задачи:

1) охарактеризовать природу концепта; выделить основные определения и направления по изучению концептов в современной науке;

2) проанализировать семантику слов, фразеологических словосочетаний и паремий в русском и английском языках как языковых средств выражения МК «свет / light» и «тьма / darkness»;

3) установить влияние национальных мифологий на становление МК «свет / light» и «тьма/darkness»;

4) рассмотреть отражение МК «свет / light» и «тьма / darkness» в текстах Священного Писания; определить степень влияния Библии на формирование МК «свет / light» и «тьма / darkness» в языковой картине мира русской и англоамериканской лингвокультур;

5) выявить универсальное и национально-культурное в природе МК «свет / light» и «тьма / darkness» в русской и англо-американской лингвокультурах;

6) выявить степень значимости МК «свет / light» и «тьма / darkness» в функционировании русского и английского языков (на примере художественных текстов XX и нач. XXI вв.).

Методологическую основу исследования составили труды:

- по проблемам концепта [Арутюнова 1993, 1999; Верещагин, Костомаров 1999; Воркачев 2003; Воробьев 1997; Гальперин 1981; Карасик 2004; Красавский

2001; Лихачев 1997; Попова, Стернин 2000; Степанов 2004; Телия 1996, 1999, 2001];

- по лингвокультурологии и теории межкультурной коммуникации [Воробьев 1997; Леонтович 2002; Маслова 1997; Телия 1996, 2001; Тер-Минасова 2000; Цивьян 2005];

- по вопросам когнитивной лингвистики и психолингвистики [Вежбицкая 1999,2001; Демьянков 1994,2001; Лакофф, Джонсон 2004; Карасик 2004; Красных 2002; Кубрякова 1996,2001; Фрумкина2001; Ченки 1996];

- по теории прецедентных феноменов в коммуникации [Караулов 1987; Красных 2002];

- по лингвистике текста, теории дискурса и жанрологии [Карасик 2004; Макаров 2003; Фуко 1994,1996; Beaugrande de, Dressler 1981; Dijk van 1996;];

- по общей философии и философии языка [Лосев 1991,1993; Лихачев 1997; Спиркин 2000];

- по общей культурологии, антропологии и теории ценностей [Лотман 1994,

1996];

- по семиотике [Лотман 1996; Мечковская 2004; Степанов 1971];

- по проблемам изучения мифологии [Барт 1994; Маслова 1997; Потебня 1989; Тахо-Годи, Лосев 1999; Толстой 1995; Топоров 1988; Фрейденберг 1998; Юнг 2004];

- по проблемам изучения Библии [Вдовиченко 2001; Вежбицкая 2001; Гак 1997; Косидовский 1977; Кубланов 1968; Кучеренко 2001; Мечковская 2000,2004; Мягкова 1987; Назарова 2001; Первухина 2003; Рижский 1978; Фрезер 1931; Яко-венко 2004; Stiver 1996].

Материалом исследования МК «свет / light» и «тьма / darkness» послужили данные толковых словарей, словарей синонимов, тезауруса; данные, полученные методом сплошной выборки из текстов Священного Писания на русском и английском языках, а также из современных художественных произведений русско- и англоязычных авторов.

Задачи, поставленные в диссертации, определили применение соответствующих методов и приёмов исследования: общенаучных методик сопоставления: метод сплошной выборки; сочетание приёмов и процедур анализа, включающих: лексикографический, фразеографический анализ, аксиологический анализ паремий; методы семантической и прагматической интерпретации дискурса.

В ходе исследования сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:

1. В многообразии лингвокультурных концептов выделяется «мифологизированный концепт», отличающийся онтогенетической и генетической связью с определённым типом мышления, которое специфично как для первобытного, так и для некоторых современных уровней сознания, в особенности массового.

2. МК «свет / light» и «тьма / darkness» в русской и англо-американской лингво-кулыурах имеют общие мифологические корни, что подтверждается анализом дискурсивной реализации этих концептов в повседневных и институциональных коммуникативных практиках.

3. Метафоризация МК «свет / light» и «тьма / darkness» обладает как универсальными, так и сугубо специфическими свойствами в лексической, фразеологической и паремиологической системах русского и английского языков.

4. МК «свет / light» и «тьма / darkness» несут большую смысловую нагрузку в текстах Священного Писания. Через тексты Священного Писания символы, закрепившиеся за МК «свет / light) и «тьма / darkness», получили широкое распространение в прецедентных феноменах данных лингвокультур и стали важным элементом интертекста.

5. Отношение метафоры и мифа носит взаимозависимый характер. Культурный миф, определяющий особенности картины мира, предоставляет опорный ме-тасмысл и формирует континуум смыслов, функционирующих в роли tertium comparationis в процессе метафоризации. В свою очередь, метафоры света и тьмы являются дискурсивными манифестациями данного мифа, способствуя его реконструкции и эволюции в рамках соответствующих лингвокультур.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что в нём предложено существенное дополнение к теории лингвокультурного анализа концептов, выявлены и сопоставлены характеристики МК «свет / light» и «тьма / darkness», определены возможности дальнейших исследований МК. Выводы и материал данной работы также релевантны для общей теории метафоры и текстологических исследований Священного Писания.

Практическая значимость исследования состоит в возможности использования его результатов при подготовке лекционных курсов и семинарских занятий по общему и частному языкознанию, стилистике, интерпретации текста, лингво-культурологии, теории межкультурной коммуникации, при написании курсовых и дипломных работ, в практике преподавания языка. Материалы исследования могут быть полезны для практической деятельности переводчиков.

Апробация результатов исследования осуществлялась в форме участия во второй Всероссийской научно-практической конференции «Языковые коммуникации в системе социально-культурной деятельности» (г. Самара, 15-16 марта 2007 г.), Всероссийской заочной научно-практической конференции «Язык. Культура. Коммуникация» (г. Ульяновск, март 2007 г.), региональной научно-практической конференции «2007 - Год русского языка в Удмуртии» (г. Ижевск, 15 мая 2007 г.), Международной научно-практической конференции «Языковые и культурные контакты различных народов» (МК-59-17) (г. Пенза, 28-29 июня 2007 г.). Материалы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры теории языка и перевода факультета профессионального иностранного языка УдГУ, и нашли отражение в восьми научных публикациях, одна из них в рецензируемом научном издании. Общий объём публикаций составил 2,2 п.л.

Структура работы вытекает из поставленных в ней задач: диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка словарей, включающего 24 наименования, списка литературы, включающего 174 наименования (в том числе 12 на английском и немецком языках) и списка источников, включающего 23 наименования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвокультурный анализ мифологизированных концептов "свет/light" и "тьма/darkness" в текстах священного писания"

Выводы по Главе 2

МК «свет / light» и «тьма / darkness» получили отражение в семантическом пространстве русского и английского языков в силу своей важности для концепто-сферы человека в целом.

Предметно-понятийное значение МК «свет / light» и «тьма / darkness» складывается из мыслительного отображения самого явления «видимого излучения» или «отсутствия видимого излучения», а также свойств и действий этих явлений. В качестве основных средств выражения предметно-понятийного значения МК «свет / light» и «тьма / darkness» в русском и английском языках выступают знаменательные части речи, образованные от корня «свет-», «темн-», "light", "dark-" с общей семой «видимое излучение» и «отсутствие видимого излучения», а также их синонимы, поскольку синонимия является важным типом смысловых отношений слов, номинирующих оязыковлённые концепты.

При анализе семантической структуры слов, помимо их основных значений, рассматривались производные значения, т.к. вторичные номинации служат наиболее важным информационным источником для лингвистов, лингвокультурологов и этнолингвистов, поскольку в них знаково фиксируются ментальные операции «человека говорящего». Совокупность производных, вторичных значений слов, оязы-ковляющих концепт, представляет образное значение концепта.

Совпадение сем предметно-понятийного значения, формирующих основное значение слов - средств выражения МК «свет / light» и «тьма / darkness» в русском и английском языках, а также некоторых производных значений, образованных потенциальными семами, свидетельствует об универсальном характере МК «свет / light» «тьма / darkness» в русской и англо-американской лингвокультурах. Каждый из МК «свет» и «тьма» в русской лингвокультуре, и "light" и "darkness" в англоамериканской лингвокультуре дополняется рядом семантических признаков, что доказывает вполне логичное несовпадение объёма МК и национальную специфику в рассматриваемых лингвокультурах.

Фразеологические номинации в силу своей объёмной структуры по сравнению с лексемными номинациями должны иметь более развёрнутую, более детальную образно-оценочную нагрузку [Красавский 2001: 97]. Слова: «свет», "light", «тьма», "dark", входящие в структуру рассмотренных фразеологизмов в русском и английском языках, реализуют те же основные и потенциальные семы, которые были выявлены при анализе лексической системы русского и английского языков. Как показал лексико- и фразеографический анализ, «свет / light» реализует исключительно положительные семантические признаки, а «тьма / darkness» - отрицательные. Таким образом, МК «свет / light» маркирован дифференциальным признаком «положительность», МК «тьма / darkness» маркирован дифференциальным признаком «отрицательность». Дифференциальные признаки актуализируются в переносных значениях слов и фразеологизмах - языковых средствах, оформляющих МК «свет / light» и «тьма / darkness». Образное значение МК «свет / light» и «тьма / darkness» формируется интегральным признаком «ценность».

Наличие межъязыковых эквивалентных фразеологических соответствий подтверждает универсальный характер осмысления действительности в сознании русско- и англо-говорящих. ФЕ, непредставленные фразеологическими соответствиями в другом языке, национально и культурно специфичны.

К фразеологическим оборотам также относятся паремии (по классификации Н.М. Шанского), которые лингвистически объективируют исследуемые МК «свет / light» и «тьма / darkness». Поскольку в пословично-поговорочных высказываниях предлагается эксплицитно выраженная оценка того или иного фрагмента мира, был проведён аксиологический анализ паремий с компонентами «свет», «тьма / темнота», "light", "dark / darkness", предполагающий либо позитивную, либо негативную характеристику предмета оценивания. Анализ паремий показал, что компонент «свет / light» может оцениваться положительно, а компонент «тьма / darkness» - отрицательно с разной степенью интенсивности (минимально, максимально). Оценка также может отсутствовать, если свет и тьма рассматриваются как диалектическое единство. Результаты аксиологического анализа паремий подтверждает тезис об одинаковом, в целом, восприятии рассматриваемых МК обеими лингвокультурами.

Метафоры, создаваемые на основе МК света и тьмы, являются одним из самых частотных стилистических средств в Библии - древнейшего прецедентного текста, известного большей части человечества. Анализ текстов Священного Писания подтвердил, что по своему образному значению МК «свет» и «тьма» совпадают с МК "light" и "darkness" соответственно. Очевидно, что тексты Священного Писания окончательно сформировали символический характер МК «свет / light» и «тьма / darkness», зародившийся в древних мифологических представлениях. В библейских метафорах света и тьмы реконструируется миф, где свет является благом, а тьма ассоциируется, как минимум, с чем-то неприятным, а как максимум, со злом. Этот культурный миф предельных универсальных МК «свет / light» и «тьма / darkness» выступает в рож tertium comparationis, обеспечивая во многом их одинаковое восприятие в русской и английской лингвокультурах и конституируя соответствующие символы. Свет символизирует бессмертие/ вечность/рай/ чистоту/ добро/ знание/радость/ надежду, т.е. играют позитивную роль, а символы тьмы имеют противоречивый характер: при сопоставлении со светом тьма выступает символом смерти/ греха/ зла/ невежества/ бесперспективности, т.е. имеет негативное значение; одновременно, тьма считается таким же необходимым элементом мироздания, как и свет, символизируя материнское лоно (= землю), дающее новую жизнь.

В ходе исследования был проанализирован достаточно большой корпус примеров, взятых из художественной литературы на русском и английском языках, который показал преемственность от текстов Священного Писания образов и метафор, создаваемых на основе МК «свет / light» и «тьма / darkness». В основе этих метафор лежат представления человека о «жизненно важных» для него вещах: жизни и смерти, добре и зле, радости и горе, надежде и отчаянии, подтверждающие мысль о «глубинном сходстве всех людей» [Клакхон 1998:41], поскольку все люди обладают сходными биологическими характеристиками и проходят одни и те же мучительные жизненные ситуации, такие как рождение, беспомощность, болезнь, старость и смерть.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Основываясь на полученном материале проведенного лингвокулыурного анализа МК «свет / light» и «тьма / darkness», можно сделать ряд существенных выводов и замечаний по сформулированным нами в начале представленной работы положениям.

Современность породила потребность в исследовании процессов, руководящих массовым сознанием (например, связанных с секуляризацией и массификаци-ей социальных явлений, воздействием на сознание средств массовой информации и так называемого «политического мифа», с новыми проявлениями иррациональных мотивов в массовом поведении и т.д.). Особая актуальность обращения к исследованию мифов и механизмов действия духовно-нравственных факторов обусловлена кризисным характером различного рода процессов и общественного развития в XX - начале XXI вв., порождающих перманентный мировоззренческий кризис. Зависимость поведения людей от мифологических образов подсознания, выведенная К. Г. Юнгом, продолжает «работать»: практика показывает, что в периоды, когда традиционные структуры оказываются нарушенными, сознание само создаёт подобные структуры, стремясь к стабильности. А что может быть стабильнее, чем миф по сравнению с избыточной рационализацией, разрушающей глубинные основы существования социума?

Лингвокультурные исследования мифологизированных элементов окружающей действительности, в особенности обладающих несомненной ценностью в аксиологической структуре личности, вносят свою лепту в современную парадигму научного знания. Обращение к истокам (мировым мифологиям и религиям), анализ корпуса лексических единиц, фразеологии, па-ремиологического фонда, а также дискурсивных практик, запечатлевших образы-эталоны с мифологизированной основой, характерных для данного языкового коллектива, открывает особенности того или иного лингвомента-литета и помогает проследить этапы становления и функционирование МК в массовом сознании. Концепт как структура более высокого уровня знания объединяет в себе интегрированную, извлекаемую из памяти или закрепляемую через сочетание признаков информацию, полученную на протяжении всей истории в процессе логического осмысления, в некий целостный образ. Деконструкция МК как частных вариантов реализации мифа позволяет определить сущностные характеристики концептов, выявить сходство и различия в лингвистической объективации тех или иных феноменов действительности. Особый интерес представляют концептуальные признаки, данным словом непосредственно не названные.

Явления света и тьмы получили отражение в национальных мифологиях (славянской и германской). Национальная специфика этой оппозиции нашла отражение в лексике, фразеологии и малых фольклорных жанрах. Однако универсальный характер оппозиции «свет - тьма» позволил сфомировать во многом одинаковое восприятие их символов в рассматриваемых лингво-культурах в процессе фило- и онтогенеза. Тексты Священного Писания закончили формирование символического характера МК «свет / light» и «тьма / darkness». Символы, закрепившиеся за данными МК, получили широкое распространение в прецедентных феноменах русской и англо-американской лингвокультур и интертексте - одном из основных понятий современной культуры посредством метафор. Метафоры света и тьмы являются дискурсивными манифестациями культурного мифа, способствуя его реконструкции и эволюции в рамках данных лингвокультур. Согласно этому мифу, свет выступает символом положительных качеств человеческой натуры, а восприятие тьмы противоречиво: с одной стороны, она является непременным элементом мироздания, с другой, противопоставляясь свету, выступает символом зла, препятствует удовлетворению интересов человека и подлежит устранению.

Итак, можно сказать, что сформулированные в начале нашей работы положения, нашли своё подтверждение в рамках проведённого лингвокулыурного исследования.

Актуальность работы позволяет наметать перспективы дальнейшего исследования. Так, представляется интересным проследить:

- будет ли меняться восприятие МК «свет / light» и «тьма / darkness» с течением времени или же их универсальная природа останется неизменной;

- каково отражение данных МК в текстах религиозного содержания, а также других современных вариантах Библии, получивших распространение в англоязычном мире (например, парафразах (The Living Bible, Paraphrased), часто используемых для ознакомления детей с Библией, или упрощённых переводах (The Good News Bible: the Bible in Today's English Version);

- также в самостоятельное исследование может вылиться изучение данных МК с позиции диахронии с непременным привлечением данных этимологии.

СЛОВАРИ

1. Азаров А. А. Русско-английский словарь религиозной лексики (с толкованиями) / А. А. Азаров. - М.: РУССО, 2002. - 768 с.

2. Александрова 3. Е. Словарь синонимов русского языка / 3. Е. Александрова ; под ред. Л. А. Чешко. -М.: Сов. энцикл., 1968. - 600 с.

3. Англо-русский синонимический словарь / Ю. Д. Апресян, В. В. Ботякова [и др.]. - 2-е изд., стер. - М.: Рус. яз., 1988. - 544 с.

4. Даль В. И. Толковый словарь великорусского языка. В 4 т. Т. 4 / В. И. Даль. -М.: Рус. яз., 1998.-685 с.

5. Куликова И. С. Обучающий словарь лингвистических терминов / И. С. Куликова, Д. В. Салмина. -М.: Наука; СПб.: САГА: Совпадение, 2004. -176 с.

6. Кунин А. В. Англо-русский фразеологический словарь / А. В. Кунин; лит. ред. М. Д. Литвинова. - 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Рус. яз., 1984. - 944 с.

7. Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева. - М. : Сов. энцикл., 1990. - 685 с.

8. Лубенская С. И. Русско-английский фразеологический словарь / С. И. Лубен-ская. -М.: Яз. рус. культуры, 1997. -1056 с.

9. Маковский М. М. Историко-этимологический словарь английского языка / М. М. Маковский. - М.: Диалог, 1999. - 416 с.

10. Ожегов С. И. Словарь русского языка / С. И. Ожегов ; под ред. Н. Ю. Шведовой. - 20-е изд., стер. - М.: Рус. яз., 1988. - 750 с.

11. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова ; РАН, Ин-т рус. яз. - М.: Азь Ltd., 1992. - 960 с.

12. Райдаут Р. Толковый словарь английских пословиц / Р. Райдаут, К. Уиттинг ; пер. А. П. Нехая. - СПб.: Лань, 1997. - 256 с.

13. Словарь современного русского литературного языка. Т. 13. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1962.-1516 с.

14. Словарь современного русского литературного языка. Т. 15. - М.; JI.: Изд-во АН СССР, 1963,- 1286 с.

15. Фелицына В. П. Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения : лин-гвострановед. слов. / В. П. Фелицына, Ю. Е. Прохоров; под ред. Е. М. Верещагина, В. Г. Костомарова; Ин-т рус. яз. им. А. С. Пушкина. - М.: Рус. яз., 1979. - 240 с.

16. Энциклопедический словарь. В 3 т. Т. 3 / гл. ред. Б. А. Введенский. - М. : Большая сов. энцикл., 1955. - 747 с.

17. Языкознание : большой энцикл. слов. / гл. ред. В. Н. Ярцева. - 2-е изд.- М.: Большая Рос. энцикл., 1998. - 685 с.

18. Longman Dictionary of Contemporary English / Editorial Director A. Gatsby. - 3d edition. - Bungay, Suffolk: Longman, 1995. - 1668 p.

19. Seidl J. English Idioms / J. Seidl, W. McMordie. - 5th edition. - Hong Kong : Oxford University Press, 1988. - 267 p.

20. The Concise Oxford Dictionary of Current English / Edited by J. B. Sykes. - 7th edition. - Bombay: Oxford University Press, 1989. -1264 p.

21. The New Oxford Thesaurus of English / Chief Editor P. Hanks. - London : Oxford University Press, 2000. -1087 p.

22. The Oxford Dictionary of Idioms / Edited by J.Speake. - NY : Oxford University Press, 2000.-395 p.

23. Webster's Seventh New Collegiate Dictionary based on Webster's Third New International Dictioaiy. - London: G. Bell & Sons : LTD, 1963. - 1221 p.

24. http://www/a-z-dictionaries.com/blog/news/list-of-Englisj-proverbs204

Список научной литературыСадыкова, Марина Александровна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Апресян Ю. Д. О Московской семантической школе / Ю. Д. Апресян // Вопросы языкознания. 2005. - № 1. - С. 3-30.

2. Арутюнова Н. Д. Введение / Н. Д. Арутюнова // Теория метафоры. М. : Прогресс, 1990.-С. 5-32.

3. Арутюнова Н. Д. Введение / Н. Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Ментальные действия / РАН, Ин-т языкознания. М.: Наука, 1993. - С. 3-7.

4. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека / Н. Д. Арутюнова. 2-е изд., испр. -М.: Яз. рус. культуры, 1999. - 896 с.

5. Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А. П. Бабушкин. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1996. - 104 с.

6. Барт Р. Миф сегодня / Р. Барт // Избранные работы: Семиотика. Поэтика. -Электрон, дан М.: Прогресс, Универс, 1994. - С. 72-130. - Режим доступа : Ьйр:// www.lib.ru/CULTURE/BART/barthes.txt

7. Белецкая А. Ю. Пословица как прецедентная единица в аргументативном дискурсе : автореф. дис. канд. филол. наук / А. Ю. Белецкая. Самара : Самар. гос. ун-т, 2002.-20 с.

8. Библейский словарь : энциклопед. слов. / сост. Э. Нюстрем ; пер.со швед., под ред. И. С. Свенсона. Торонто, 1989. - 520 с.

9. Болотнова Н. С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня / Н. С. Болотнова. Томск : Изд-во Томск, ун-та, 1992. - 309 с.

10. Борохов Э. Энциклопедия афоризмов: мысль в слове / Э. Борохов. М. : АСТ, 2003.-715 с.

11. Братина Н. Г. Фрагмент лингвокультурологического лексикона : (базовые понятия) / Н. Г. Барагина // Фразеология в контексте культуры. М.: Яз. рус. культуры, 1999.-С. 131-137.

12. Булгаков Н. С. Два града / Н. С. Булгаков. М.: Просвещение, 1992. - 443 с.

13. Вдовиченко А. В. Септуагинта в дискурсивной парадигме описания языка / А. В. Вдовиченко // Язык и культура: факты и ценности : к 70-летию Ю. С. Степанова / отв. ред. Е. С. Кубрякова, Т. Е. Янко. М. : Яз. слав, культуры, 2001. - С. 395-407.

14. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / А. Вежбиц-кая. -М.: Яз. рус. культуры, 1999. 780 с.

15. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики/А. Вежбицкая; пер.с англ. А. Д. Шмелева. М.: Яз. слав, культуры, 2001. - 272 с.

16. Верещагин Е. М. В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция речеповеденческих тактик / Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров. М.: Ин-т рус. яз. им. А. С. Пушкина, 1999. - 84 с.

17. Виноградов В. В. Об основных типах фразеологических единиц / В. В. Виноградов // Лексикология и лексикография: избр. тр. / В. В. Виноградов. М.: Наука, 1977.-С. 140-161.

18. Виноградов В. В. История слов / В. В. Винградов ; отв. ред. Н. Ю. Шведова; РАН, Отд-ние лит. и яз. М. : Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова РАН, 1999. -1138с.

19. Воркачев С. Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье»: (русско-английские параллели): монография / С. Г. Воркачев. Волгоград: Перемена, 2003. -164 с.

20. Воробьев В. В. Лингвокультурология : (теория и методы): монография / В. В. Воробьев. М.: Изд-во Рос. унт-а дружбы нар., 1997. - 331 с.

21. Гак В. Г. Беседы о французском слове / В. Г. Гак. М.: Междунар. отношения, 1966.-335 с.

22. Гак В. Г. Особенности библейских фразеологизмов в русском языке : (в сопоставлении с французскими библеизмами) / В. Г. Гак // Вопросы языкознания. -1997. -№ 5. С. 55-65.

23. Гак В. Г. Национально-культурная специфика меронимических фразеологизмов / В. Г. Гак // Фразеология в контексте культуры. М. : Яз. рус. культуры, 1999.-С. 260-265.

24. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования / И. Р. Гальперин. -М.: Наука, 1981. -140 с.

25. Гаспаров Б. M. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования / Б. М. Гаспаров. М. : Нов. лит. обозрение, 1996. - 352 с.

26. Гачев Г. Д. Национальные образы мира / Г. Д. Гачев. М. : Сов. писатель, 1988.-448 с.

27. Гачев Г. Д. Наука и национальная культура : (гуманит. коммент. к естествознанию) / Г. Д. Гачев. Ростов н/Д. : Изд-во Рост. Ун-та, 1993. - 320 с.

28. Георгиева Т. С. Русская культура: история и современность : учеб. пособие для вузов / Т. С. Георгиева. -М. : Юрайт, 1998. 575 1. с.

29. Гроф С. Сияющие города и адские муки / С. Гроф, К. Гроф // Жизнь после смерти : сборник / под ред. П. С. Гуревича. М. : Сов. писатель : Олимп, 1991. - С. 64-94.

30. Гуревич А. Г. Концепт света и тьмы в русской и английской языковых картинах мира : автореф. дисканд. филол. наук / А. Г. Гуревич. Махачкала : Дагестан. гос. пед. ун-т, 2005. - 24 с.

31. Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация / Т. А. Дейк ван. М. : Прогресс, 1989.-310 с.

32. Дейнан Э. Метафоры : справ, по англ. яз. / Э. Дейнан ; пер. с англ. С. Г. Тома-хина. М. : Астрель : ACT, 2003. - 252 с.

33. Демьянков В. 3. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода / В. 3. Демьянков // Вопросы языкознания. 1994. - № 4. - С. 1733.

34. Добровольский Д. О. Идиоматика в тезаурусе языковой личности / Д. О. Добровольский, Ю. Н. Караулов // Вопросы языкознания. -1993. № 2. - С. 5-15.

35. Добровольский Д. О. Национально-культурная специфика во фразеологии / Д. О. Добровольский // Вопросы языкознания. -1997. № 6. - С. 37-48.

36. Дядечко Л. П. Крылатые слова и выражения как средство вторичной номинации / JI. П. Дядечко // Семантика языковых единиц : докл. V Междунар. конф. -M., 1996.-Т.1.-С. 133-134.

37. Иванов В. В. Избранные труды по семиотике и истории культуры. В 2 т. Т. 1 / В. В. Иванов. М. : Яз. рус. культуры, 1999. - 912 с.

38. Иванов В. В. Избранные труды по семиотике и истории культуры. В 2 т. Т. 2 / В. В. Иванов. М. : Яз. рус. культуры, 2000. - 880 с.

39. Ильин И. П. Постмодернизм : Словарь терминов / И. П. Ильин / ИНИОН РАН. M. : INTRADA, 2001. - 384 с.

40. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В. И. Карасик. -М. : Гнозис, 2004.-390 с.

41. Карасик В. И. Культурные доминанты в языке / В. И. Карасик // Языковая личность: культурные концепты : сб. науч. тр. Волгоград ; Архангельск : Перемена, 1996.-С. 3-16.

42. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность / Ю. Н. Караулов. М. : Наука, 1987.-264 с.

43. Кассирер Э. Философия символических форм / Э. Квссирер // Антология культурологической мысли. М. : Изд-во РОУ, 1996. - С. 202-209.

44. Клакхон К. М. Зеркало для человека. Введение в антропологию / К. Клакхон. -СПб. : Евразия, 1998.-351 с.

45. Колесов В. В. Слово и дело : из истории русских слов : сб. статей / В. В. Ко-лесов. СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004. - 701 1. с.

46. Косидовский 3. Сказания евангелистов / 3. Косидовский ; пер. с пол. Э. Я. Гессен. М. : Политиздат, 1977. - 263 с.

47. Костомаров В. Г. Прецедентный текст как редуцированный дискурс / В. Г. Костомаров, Н. Д. Бурвикова // Язык как творчество: к 70 летию В. П. Григорьева : сб. науч. тр. - М., 1996. - С. 297 - 302.

48. Кравцова М. Е. Религии Китая / М. Е. Кравцова // Религиоведение: учеб. пособие / науч. ред. А. В. Солдатов. 5-е изд., стер. - СПб.: Лань, 2004. - С. 229-254.

49. Красавский Н. А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингво-культурах: монография / Н. А. Красавский. Волгоград: Перемена, 2001. - 495 с.

50. Красных В. В. Этнопсихолингвитсика и лингвокультурология: курс лекций / В. В. Красных. М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. - 284 с.

51. Кубланов М. М, Новый Завет. Поиски и находки. Культура и религия / М. М. Кубланов. М.: Наука, 1968. - 231 с.

52. Кубрякова Е. С. Компьютерная метафора / Е. С. Кубрякова // Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е. С. Кубряковой. М.: Изд-во МГУ, 1996.-С. 84-87.

53. Кубрякова Е. С. Концепт / Е. С. Кубрякова // Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е. С. Кубряковой. М.: Изд-во МГУ, 1996. - С. 90-93.

54. Кубрякова Е. С. Ментальный лексикон / Е. С. Кубрякова // Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е. С. Кубряковой. М.: Изд-во МГУ, 1996. -С. 97-99.

55. Кубрякова Е. С. Языковое сознание и языковая картина мира / Е. С. Кубрякова // Филология и культура : материалы 2-й междунар. конф. Тамбов : Изд-во Тамб. ун-та, 1999. - Ч. 3. - С. 6 -13.

56. Кубрякова Е. С. Язык и знание / Е. С. Кубрякова; РАН, Ин-т языкознания. -М.: Яз. слав, культуры, 2004. 560 с.

57. Культурология XX век : энциклопедия. В. 2 т. Т. 1. СПб.: Университ. кн.:. Алетейя, 1998.-447 с.

58. Кунин А. В. Фразеология современного английского языка / А. В. Кунин -М.: Междунар. отношения, 1972. 287 с.

59. Кусковская С. Ф. Сборник английских пословиц и поговорок / С. Ф. Кусковская. Минск: Высш. шк., 1987. - 253 с.

60. Кучеренко А. Глаза в древнееврейской картине мира / А. Кучеренко // Библия : лит. и лингвист, исслед. / отв. ред. С. В. Лезов, С. В.Тищенко. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2001. - Вып. 4. - С. 196-210.

61. Лакофф Дж. Метафоры, которыми мы живем : пер. с англ. / Дж. Лакофф, М. Джонсон ; под ред. и предисл. А. Н. Баранова. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 256 с.

62. Леви-Стросс К. Мифологики : в 4 т. / К. Леви-Стросс. М.: Университет, кн., 2000.-398 с.

63. Леонтович О. А. Русские и американцы: парадоксы межкультурного значения : монография / О. А. Леонтович. Волгоград: Перемена, 2002. - 432 с.

64. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка / Д. С. Лихачев // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста : антология. М. : Academia, 1997.-С. 280-287.

65. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура / А. Ф. Лосев. М.: Политиздат, 1991.-525 с.

66. Лосев А. Ф. Античный космос и современная наука / А. Ф. Лосев // Бытие -имя космос / А. Ф. Лосев ; сост. и ред. А. А. Тахо-Годи. - М.: Мысль, 1993. - С. 61-612.

67. Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре / Ю. М. Лотман. СПб.: Искусство, 1994.-412 с.

68. Лотман Ю. М. О семиотическом механизме культуры / Ю. М. Лотман // Антология культурологической мысли. -М.: Изд-во РОУ, 1996. С. 323-327.

69. Лузина Л. Г. Когнитивная метафора / Л. Г. Лузина // Краткий словарь когнитивных терминов / под. общ. ред. Е. С. Кубряковой. М.: Изд-во МГУ, 1996. - С. 55-56.

70. Макаров М. Л. Основы дискурса / М. Л. Макаров. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003.-280 с.

71. Маковский М. М. Язык миф - культура: символы жизни и жизнь символов / М. М. Маковский. - М.: Русские словари, 1996. - 330 с.

72. Маковский М. М. Удивительный мир слов и значений : иллюзии и парадоксы в лексике и семантике: учеб. пособие / М. М. Маковский. Изд. 2-е, стер. - М.: КомКнига, 2005.-200 с.

73. Макшанцева Н. В. Русское / Н. В. Макшанцева // Межкультурная коммуникация : учеб. пособие. Н. Новгород: Деком, 2001. - С. 103-137.

74. Малиновский Б. Функциональный анализ / Б. Малиновский // Антология исследований культуры: интерпретации культуры. СПб.: Университ. кн., 1997. - Т. 1.-С. 681-702.

75. Маслова В. А. Введение в лингвокультурологию : учеб. пособие / В. А. Мас-лова. М.: Наследие, 1997. - 207 с.

76. Маслова В. А. Связь мифа и языка / В. А. Маслова // Фразеология в контексте культуры. М.: Яз. рус. культуры, 1999. - С. 159-163.

77. Маслова В. А. Введение в когнитивную лингвистику : учеб. пособие / В. А. Маслова. 2-е изд., испр. - М.: Флинта: Наука, 2006. - 296 с.

78. Мелетинский Е. М. Поэтика мифа / Е. М. Мелегинский. М.: Наука, 1976. -407 с.

79. Мечковская Н. Б. Социальная лингвистика : пособие для студентов гуман. вузов и учащихся лицеев / Н. Б. Мечковская. 2-е изд., испр. - М.: Аспект Пресс, 2000.-207 с.

80. Мечковская Н. Б. Семиотика: Язык. Природа. Культура: курс лекций : учеб. пособие для студентов филол., лингв, и переводовед. фак. высш. учеб. заведений / Н. Б. Мечковская. М.: Академия, 2004. - 432 с.

81. Мифы народов мира: энциклопедия в 2-х т. Т. 1. / гл. ред. С. А.Токарев. 2-е изд. - М.: Рос. энцикл., 1994 - 672 с.

82. Мифы народов мира: энциклопедия в 2-х т. Т. 2. / гл. ред. С. А.Токарев. 2-е изд. -М.: Рос. энцикл., 1994. - 719 с.

83. Мищенко С. В. Метафоризация мифологизированного времени в различных лингвокулыурах: дис. канд. филол. наук / С. В. Мищенко. Тула: Тул. гос. унт, 2005.-156 с.

84. Мокиенко В. М. Загадки русской фразеологии / В. М. Мокиенко. 2-е изд., перераб. - СПб.: Авалон : Азбука-классика, 2005. - 256 с.

85. Москвин В. П. Русская метафора: очерк семиотической теории / В. П. Москвин. Изд. 2-е, перераб. и доп. - М.: ЛЕНАНД, 2006. -184 с.

86. Муди Р. А. Размышления о жизни после жизни / Р. А. Муди // Жизнь после смерти : сборник / под ред. П. С. Гуревича. М.: Сов. писатель : Олимп, 1991. - С. 8-56.

87. Назарова И. П.Функционирование библеизмов в русском и немецком языках и лингвопрагматические особенности вариантов перевода: дис. канд. филол. наук / И. П. Назарова. Краснодар: Кубан. гос. ун-т, 2001. - 178 с.

88. Неклюдов С. Ю. Структура и функции мифа / С. Ю. Неклюдов // Современная российская мифология : сб. ст. / сост. М. В. Ахметова. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2005.-С. 9-26.

89. Ортега-и-Гассет X. Две великие метафоры / X. Ортега-и-Гассет // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 68-81.

90. Падучева Е. В. Метафора и её родственники / Е. В. Падучева // Сокровенные смыслы : Слово. Текст. Культура: сб. ст. в честь Н. Д. Арутюновой / отв. ред. Ю. Д. Апресян. -М.: Яз. слав, культуры, 2004. С. 187-203.

91. Панкрац Ю. Г. Коннекционизм / Ю. Г. Панкрац // Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е. С. Кубряковой. М.: Изд-во МГУ, 1996. - С. 87-89.

92. Пашина Д. П. Неопределимость мифа и особенности организации мифопо-этической картины мира / Д. П. Пашина // Вестник Московского университета. Сер. 7. Философия.-2001.-№6.-С. 88-107.

93. Первухина С. В. Семантический портрет Иисуса Христа в переводе Библии New International Version : дис. .канд. филол. наук. Волгоград : Волгоград, гос. пед. ун-т, 2003.-158 с.

94. Полная популярная иллюстрированная библейская энциклопедия М.: ООО «Изд-во Астрель»: ООО «Фирма «Изд-во ACT», 2000. - 720 с. ил.

95. Попова 3. Д. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. Воронеж, 2000. - 30 с.

96. Попова 3. Д. Очерки по когнитивной лингвистике / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. -Воронеж : Истоки, 2001. -192 с.

97. Пословицы и поговорки русского народа : сборник / сост. : В. Даль. М. : Гос. лит. издат., 1957. - 992 с.

98. Постовалова В. И. Картина мира в жизнедеятельности человека / В. И. По-стовалова // Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира. М.: Наука, 1988.-С. 8-69.

99. Постовалова В. И. Лингвокулыурология в свете антропологической парадигмы : (к проблеме оснований и границ современной фразеологии) / В. И. Постовалова // Фразеология в контексте культуры. М.: Яз. рус. культуры, 1999. - С. 2533.

100. Потебня A.A. Слово и миф / A.A. Потебня. М.: Правда, 1989. - 623 с.

101. Потебня А. А. Мысль и язык / А. А. Потебня // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М.: Acadimia, 1997. - С. 51-65.

102. Православная энциклопедия. В 20 т. Т. 5 / под. ред. Патр. Моск. и всея Руси Алексия П. М.: Церк.-науч. центр Рус. Правосл. Церк. «Православная эниклопе-дия», 2002.-752 с.

103. Прохорова В. Н. Русская терминология : (лексико-семантическое образование) /В. Н. Прохорова. -М.: Филол. фак., 1996. 125 с.

104. Резникова И. В. Семантическое варьирование символа «раковина» в стихотворении Б. Пастернака «Зима» / И. В. Резникова // Средства номинации и предикации в русском языке: межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 2001. - С. 134-139.

105. Рижский М. И. История переводов Библии в России / М. И. Рижский. Новосибирск : Наука, 1978.-208 с.

106. Рикёр П. Метафорический прогресс как познание, воображение и ощущение / П. Рикёр // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 430-449.

107. Руднев В. П. Энциклопедический словарь культуры XX в. М.: Аграф, 2001. -608 с.

108. Русские народные пословицы и поговорки / сост. А. М. Жигулев. 3-е изд., испр. и доп. - Устинов: Удмуртия, 1986. - 512 с.

109. Сагатовский В. Н. Культура и религия / В. Н. Сагатовский // Религиоведение : учеб. пособие / ред. А. В. Солдатов. 5-е изд., стер. - СПб.: Лань, 2004. - С. 492517.

110. Сепир Э. Язык, раса и культура / Э. Сепир // Избранные труды по языкознанию и культурологии / Э. Сепир. М.: Прогресс, 1993. - С. 185-194.

111. Сидоркова Г. Д. Прагматика паремий: пословицы и поговорки как речевые действия: монография / Г. Д. Сидоркова. Краснодар : Кубан. гос. ун-т, 1993. - 250 с.

112. Словарь по этике / под ред. А. А. Гусейнова, И. С. Кона. 6-е изд. - М.: Политиздат, 1989. - 447 с.

113. Слышкин Г. Г. Лингвокультурные концепты и метаконцепты : автореф. дис. . д-ра филол. наук / Г. Г. Слышкин. Волгоград: Волгоград, гос. пед. ун-т, 2004. -40 с.

114. Снитко Т. Н. Предельные понятия в западной и восточной лингвокультурах / Т. Н. Снитко. Пятигорск: Изд-во Пятигор. лингв, ун-та, 1999. - 158 с.

115. Современная философия: словарь и хрестоматия / авт. и сост. Л. В. Жаров, Е. В. Золотухина, В. П. Кохановский и др. Ростов-на-Дону: Феникс, 1995. - 511 с.

116. Солдатов А. В. Наука и религия / А. В. Солдатов // Религиоведение : учеб. пособие / ред. А. В. Солдатов. 5-е изд., стер. - СПб.: Лань, 2004. - С. 90-116.

117. Солодухо Э. М. Вопросы сопоставительного изучения заимствованной фразеологии / Э. М. Солодухо. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1977. -160 с.

118. Солодухо Э. М. Теория фразеологического сближения: (на материале языков славянской, германской и романской групп) / Э. М. Солодухо. Казань : Изд-во Казан. ун-та, 1989.-296 с.

119. Спиркин А. Г. Философия. Религия и человек / А. Г. Спиркин. М.: Гарда-рики, 2000.-366 с.

120. Степанов Ю. С. Семиотика / Ю. С. Степанов. М.: Наука, 1971. - 168 с.

121. Степанов Ю. С. Константы: слов. рус. культуры / Ю. С. Степанов. Изд. 3-е, испр. и доп. - М.: Академ, проект, 2004. - 992 с.

122. Стернин И. А. Методика исследования структуры концепта / И. А. Стернин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж : Изд-во Воронеж. ун-та, 2000. - С. 58-65.

123. Тахо-Годи А. А. Греческая культура в мифах, символах и терминах / А. А. Тахо-Годи, А. Ф. Лосев; сост. и общ. ред. А. А. Тахо-Годи. СПб.: Алетейя, 1999. -718 с.

124. Телия В. Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц / В. Н. Телия. М.: Наука, 1986. -143 с.

125. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингво-культурологический аспекты / В. Н. Телия. М.: Яз. рус. культуры, 1996. - 288 с.

126. Телия В. Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка в контексте культуры / В. Н. Телия // Фразеология в контексте культуры. М.: Яз. рус. культуры, 1999. - С. 13-24.

127. Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация : учеб. пособие / С. Г. Тер-Минасова. М.: Слово / Slovo, 2000. - 624 с.

128. Тильман Ю. Д. «Душа» как базовый культурный концепт в поэзии Ф. И.Тютчева / Ю. Д. Тильман // Фразеология в контексте культуры. М. : Яз. рус. культуры, 1999. - С. 203-212.

129. Толочин И. В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии: лингвистический аспект / И. В. Толочин. СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1996. - 96 с.

130. Толстой Н. И. Язык и народная культура : очерки по славянской мифологии и этнолингвистике / Н. И. Толстой. М. : Индрик, 1995. - 512 с.

131. Топоров В. Н. О ритуале. Введение в проблематику / В. Н. Топоров // Архаический ритуал в фольклорных и ранннелитературных памятниках. М. : Наука, 1988.-С. 5-60.

132. Торсуева И. Г. Интонация и картина мира художественного текста / И. Г. Торсуева // Текст как отображение картины мира : сб. науч. тр. / Москов. ордена Дружбы нар. гос. пед. ин-т ин. яз. им. Мориса Тореза M., 1989. - Вып. 341. — С. 5— 11.

133. Тресидцер Дж. Словарь символов / пер. с англ. С. Палько. М. : Фаир-Пресс, 1999.-448 с.

134. Тхорик В. И. Языковая личность : (лингвокультурологический аспект) : дис. . д-ра. филол. наук. Краснодар : Кубан. гос. ун-т, 2000. - 350 с.

135. Уилрайт Ф. Метафора и реальность / Ф. Уилрайт // Теория метафоры. М. : Прогресс, 1990.-С. 82-109.

136. Урысон Е. В. Языковая картина мира vs обиходные представления : (модель восприятия в русском языке) / Е. В. Урысон // Вопросы языкознания. 1998. - №2. -С. 3-21.

137. Фрезер Дж. Фольклор в Ветхом Завете / Дж. Фрезер ; пер. с англ. Д. Вольпи-на. M. ; JI. : Гос. соц.-эконом. изд-во, 1931. - 440 с.

138. Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра / О. М. Фрейденберг ; подгот. текста, общ. ред. Н. В. Брагинской. М.: Лабиринт, 1997. - 445 3. с.

139. Фрейденберг О. М. Миф и литература древности / О. М. Фрейденберг. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Восточ. лит. РАН, 1998. - 800 с.

140. Фрумкина Р. М. Психолингвистика / Р. М. Фрумкина. М.: Академия, 2001. -320 с.

141. Фуко М. Слова и вещи: археология гуманитарных наук / М. Фуко ; пер. с фр. В. П. Визгина, Н. С. Автономовой. СПб.: A-cad, 1994. - 406 с.

142. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности : работы разных лет / М. Фуко; пер. с фр. С. Табачниковой. М.: Касталь, 1996. - 448 с.

143. Христианство : энцикл. слов. В 2 т. Т. 1 / редкол.: С. С. Аверинцев (гл. ред.) и др.. М.: Большая Рос. энцикл., 1993. - 863 с.

144. Цивьян Т. В. Модель мира и ее лингвистические основы / Т. В. Цивьян. -Изд. 2-е, доп. М.: КомКнига, 2005. - 280 с.

145. Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике сходства и различия в теориях и целях / А. Ченки // Вопросы языкознания. 1996. - № 2. - С. 68-78.

146. Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка / Н. М. Шанский. -М.: Высш. шк., 1969. 232 с.

147. Шатрова Н. С. Краткая энциклопедия славянской мифологии / Н. С. Шатрова. М.: ACT: Астрель: Рус. слов., 2001. - 624 с.

148. Энциклопедия для детей. Т. 6, ч. 2 : Религии мира / гл. ред. М. Д. Аксёнова. -3-е изд., испр. и доп. М.: Аванта+, 1998. - 656 с.

149. Энциклопедия символов, знаков, эмблем / сост. В. Андреева и др. М.: Ло-кид ;Миф, 2000.-576 с.

150. Юнг К. Г. Символическая жизнь : пер. с англ. / К. Г. Юнг. М. : Когито-Центр, 2003.-326 с.

151. Юнг К. Г. Душа и миф. Шесть архетипов / К. Г. Юнг ; пер. А. А. Спектор. -Минск: Харвест, 2004. 400 с.

152. Яковенко Е. Б. Новые возможности изучения устойчивых выражений в английском и немецких переводах Библии / Е. Б. Яковенко // Культурные слои во фразеологизмах и в дискурсивных практиках. М., 2004. - С. 141-146.

153. Beaugrande R. de. Einfurung in die Texlinguistik / R. de Beaugrande, W. Dressler.- Tübingen: Niemeyer, 1981. 290 s.

154. Black M. Models and metaphors / M. Black. New York: Ithaca, 1962.

155. Davidson D. What Metaphors Mean / D. Davidson // Pragmatics. A Reader. Oxford : Oxford University Press, 1991. -P. 495-506.

156. Dijk T. A. van. Discourse, opinion and ideologies / Т. A. van Dijk // Discourse and Ideologies. Clevedon, 1996. - P. 7 - 37.

157. Duranti A. Linguistic Anthropology / A. Duranti. Cambridge : Cambridge University Press, 1997.-232 p.

158. Jackendoff G. Patterns in the Mind: Language and Human Nature / G. Jackendoff.- Harvester: Wheatsheaf, 1993. 311 p.

159. Lindsay P. Human Information Processing / P. Lindsay, D. Norman. New York, 1977.-198 p.

160. Martinich A. P. A Theory for Metaphor / A. P. Martinich // Pragmatics. A Reader.- New York: Oxford University Press, 1991. P. 507-518.

161. Moscovici S. The Phenomenon of Social Representations / S. Moscovici // Social Representations. Cambridge: Cambridge University Press, 1984. - P. 3 - 69.

162. Searle J. R. Metaphor / J. R. Searle // Pragmatics. A Reader. Oxford : Oxford University Press, 1991.-P. 519-538.

163. Selfridge O. Pandemonium : a paradigm for learning / O. Selfridge // Pattern recognition. -New York, 1966. P. 339-348.

164. Айтматов Ч. И дольше века длится день / Ч. И. Айтматов. СПб.: Азбука-классика, 2006. - 410 с.

165. Библия. В 2 т. Т. 1: Ветхий Завет. М.: Духовное просвещение, 1990. - 472с.

166. Библия. В 2 т. Т. 2 : Ветхий Завет: От Книги Пророка Исаии до Третьей Книги Ездры: Новый Завет. М.: Духовное просвещение, 1991- 496 с.

167. Бродский И. Избранное / И. Бродский. М.: Современник, 2006. - 502 с.

168. Булгаков М. Мастер и Маргарита : роман / М. Булгаков. Ижевск : Удмуртия, 1987.-560 с.

169. Гомер. Илиада / Гомер ; пер. с древнегр. Н. Гнедича ; примеч. М. Томашев-ской. М.: Худож. шт., 1987. - 384 с.

170. Кампанелла Т. Город Солнца / Т. Кампанелла; под ред. В. П. Волгина; пер. с лат. и комментарии Ф. А. Петровского. М.; JI.: Изд-во АН СССР, 1947. - 173 с.

171. Кун Н. Мифы и легенды Древней Греции / Н. Кун. М.: Просвещение, 2004. -402 с.

172. Лукьяненко С. Ночной дозор / С. Лукьяненко. М.: ACT, 2006. - 390 с.

173. Мёрдок А. Под сетью : кн. для чтения на англ. яз. для студентов 3 курса : учеб. пособие для пед. ин-тов по спец. «Иностр. яз.» / А. Мёрдок. М.: Просвещение, 1989.-176 с.

174. Набоков В. В. Лолита / В. В. Набоков. СПб.: Азбука-классика, 2005. - 416 с.

175. Санаев П. Похороните меня за плинтусом / П. Санаев. М. : Олма-пресс, 2005.-224 с.

176. Стругацкий А. Отягощенные злом / А. Стругацкий, Б. Стругацкий. М. : ACT, 1996.-352 с.

177. Улицкая JI. Казус Кукоцкого : роман / JI. Улицкая. М. : ЭКСМО-Пресс, 2001.-448 с.

178. Шекспир У. Сонеты : на англ. яз. с параллел. рус. текстом / У. Шекспир ; сост. А. Н. Горбунов. М.: Радуга, 1984. - 368 с.

179. Brown D. Angels and Demons / D. Brown. Moscow: Manager, 2006. - 416 p.

180. Brown D. The Da Vinci Code / D. Brown. Moscow: Manager, 2006. - 498 p.

181. Cheever J. The Day the Pig Fell into the Well / J. Cheever // Selected Short Stories. -Moscow: Progress Publishers, 1980. P. 107-138.

182. Cheever J. The Country Husband / J. Cheever // Selected Short Stories. Moscow : Progress Publishers, 1980. - P. 139-179.

183. Fowles J. Eliduc / J. Fowles // The Ebony Tower. Eliduc. The Enigma / J. Fowles. -Moscow: Progress Publishers, 1980.-P. 135-155.

184. Hemingway E. A Clean, Well-Lighted Place / E. Hemingway // Selected Stories / E. Hemingway. Moscow: Progress Publishers, 1971. - P. 150-155.

185. King S. The Green Mile / S. King. Moscow: Manager, 2001. - 360 p.

186. The Holy Bible in the King James Version. Nashville : Thomas Nelson Publishers, 1984. - 764 p.