автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Лингвокультурологическая специфика фразеологических единиц с компонентом-зоонимом в марийском и финском языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лингвокультурологическая специфика фразеологических единиц с компонентом-зоонимом в марийском и финском языках"

На правах рукописи

Соколова Марина Валерьевна

ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯ СПЕЦИФИКА ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ С КОМПОНЕНТОМ-ЗООНИМОМ В МАРИЙСКОМ И ФИНСКОМ ЯЗЫКАХ

Специальность 10.02.20 - Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Чебоксары - 2015

005561684

Работа выполнена на кафедре финно-угорской и сравнительной филологии федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Марийский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Глухова Наталья Николаевна

Официальные оппоненты: Поляков Осип Егорович,

доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой мокшанского языка федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарёва»;

Егоров Александр Викторович,

кандидат филологических наук, ученый секретарь федерального государственного бюджетного учреждения науки Удмуртского института истории, языка и литературы Уральского отделения Российской академии наук

Ведущая организация: федеральное государственное бюджетное

учреждение науки Институт языкознания Российской академии наук

Защита состоится 16 октября 2015 года в 13.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.301.03, созданного на базе федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Чувашский государственный университет имени И.Н. Ульянова», по адресу: 428034, г. Чебоксары, ул. Университетская, д. 38 (учебный корпус № 3), зал заседаний Ученого совета, к. 301.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Чувашского государственного университета имени И.Н. Ульянова и на сайте www.chuvsu.ru.

Автореферат разослан « И » августа 2015 года.

Ученый секретарь / /.

диссертационного совета А.М. Иванова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В современных исследованиях по лингвистике значительное внимание уделяется междисциплинарному подходу в объяснении языковых явлений. Анализ фразеологии, как устойчивого пласта языка, воспроизводимого из поколения в поколение, позволяет выявить национально значимые понятия, существующие в рамках определенной лингвокультуры, посредством сравнительного исследования. Изучение двух разных фразеологических фондов способствует выделению отличительных национальных черт каждого из них и близких по проявлению особенностей, присущих рассматриваемым языкам.

Существующие на данный момент проблемы исследования языковых явлений активно обсуждаются как отечественными, так и зарубежными учеными в рамках психолингвистического (JL А. Городецкая1, М. Ненонен, Й. Ниеми2, И. Г. Овчинникова3 и др.), лингвокультурологического (Г. А. Боброва4, А. В. Егоров5, В. И. Карасик6, В. А. Маслова7 и др.) и когнитивистского (А. Вежбицкая8, М. JI. Ковшова9 и др.) направлений.

Актуальность представленного исследования обусловливается теоретической и практической необходимостью структурно-функциональной характеристики фразеологических единиц (ФЕ) разных языков (в данном случае марийских и финских ФЕ с компонентами-зоонимами), на основе которой производится лингвокультурный анализ с выявлением специфических национальных черт языкового сознания народов. В финно-угорском языкознании сравнительные и сопоставительные лингвокультурологические исследования в области фразеологии находятся на стадии разработки, что доказывает обзор соответствующей литературы по избранной теме. Для закрытия лакуны сравнительных лингвокультурологических исследований в области марийской и финской фразеологии в диссертации проанализирован один из пластов фразеологии, универсальный для многих языков, который, наряду с общими чертами, может показать уникальные характеристики изучаемых фразеологизмов. Данная работа посвящается сравнительному

1 Городецкая, JI. А. Ассоциативный эксперимент в коммуникативных исследованиях / Л. А. Городецкая // Теория коммуникации и прикладная коммуникация. - 2002. - Вып. 1. - С. 21-28.

2 Nenonen, М. Morphological isolates in idioms: Cranberries or real words? / M. Nenonen, J. Niemi // Brain and Language 68(1-2).-1999.-S. 158-164.

3 Овчинникова, И. Г. Ассоциативные структуры и текст / И. Г. Овчинникова // Семантика и коммуникация. Проблемы современного теоретического и синхронно-описательного языкознания. — СПб, 1996.-Вып. 4.-С. 163-178.

4 Боброва, Г. А. Языковая картина мира удмуртов в сопоставлении с русскими / Г. А. Боброва // Г. Е. Верещагин и этнокультурное развитие народов Урало-Поволжья: сб. ст. / Сост. В. М. Ванюшев, Т. С. Зыкина; Отв. ред. В. М. Ванюшев. - Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 2004. - С. 224-226.

5 Егоров, А. В. Фразеология удмуртского и венгерского языков в лингвокультурологическом аспекте / А. В. Егоров // Dissertationes sectionum: Lingüistica. Pars IV. Congressus XI. Intemationalis Fenno-Ugristarum Piliscsaba, 9-14. Vm. 2010 / Red. P. Csúcs, N. Falk, V. Tóth. - Piliscsaba, 2011. - S. 84-90.

6 Карасик, В. И. Языковые ключи / В. И. Карасик. - М.: Гнозис, 2009. - 406 с.

7 Маслова, В. A. Homo lingualis в культуре: монография / В.А. Маслова. - М.: Гнозис, 2007. - 319 с.

8 Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание/А. Вежбицкая. -М.: Русские словари, 1996.-416 с. 'Ковшова, М. JI. Культурно-национальная специфика фразеологических единиц: когнитивные аспекты: автореферат дне.... канд. филол. наук: 10.02.01 / Мария Львовна Ковшова. — М., 1996. — 22 с.

3

анализу марийской и финской зоосемической фразеологии в свете лингвокультурологии с применением отдельных методов психолингвистики и когнитивистики. При выявлении национально-культурной специфики фразеологизмов рассматриваемых языков отдельное внимание уделяется структурно-семантической характеристике ФЕ, что позволяет проследить особенности мотивации их внутренней формы и определить свойства их культурной коннотации.

Цель исследования заключается в выявлении общих и отличительных черт марийских и финских фразеологических единиц с компонентом-зоонимом на основе сравнительного анализа их лингвокультурных характеристик, ведущих к образованию общего и различного во фразеологических составах марийского и финского языков.

Для достижения цели диссертационного исследования определены следующие задачи:

1) провести обзор истории изучения фразеологии финно-угорских языков и существующих теоретико-методологических направлений в исследовании фразеологии;

2) выявить роль лексико-семантической группы «зоонимы» в образовании фразеологизмов марийского и финского языков;

3) выяснить характер образного переосмысления и мотивации внутренней формы зоосемических фразеологизмов исследуемых языков;

4) провести сравнение семантики и семантических отношений (коннотации) марийских и финских фразеологизмов с однотипным лексическим инвариантом-зоонимом;

5) установить типы межъязыковых фразеологических соответствий для выявления черт сходства и различия в семантике марийских и финских фразеологизмов с компонентами-зоонимами;

6) определить разновидности прототипов, мотивирующих коннотацию зоосемических фразеологизмов марийского и финского языков;

7) охарактеризовать универсальные и национально-специфичные свойства, присущие зоосемическим ФЕ сравниваемых языков.

Объектом данной работы выступают марийские и финские ФЕ с компонентами-зоонимами.

Предметом исследования являются лингвокультурные особенности зоосемических фразеологизмов в марийском и финском языках.

Методы исследования. При определении основных структурно-семантических особенностей ФЕ марийского и финского языков используется метод фразеологического анализа, методы аппликации и идентификации, применяемые также при определении фразеологизма в процессе его разграничения от свободных сочетаний лексем и переменных предложений. Для выявления лингвокультурных характеристик изучаемых фразеологизмов применяется компонентный, контекстологический типы анализа, анализ словарных дефиниций (как первый этап компонентного анализа). На основании проведенной лингвокультурологической интерпретации производится выделение полных, частичных и безэквивалентных межъязыковых

4

соответствий, а также изучение коннотативного аспекта фразеологизмов посредством метода сравнительного анализа, который в сочетании с когнитивными приемами изучения ФЕ дает хорошие результаты и при определении лингвокультурных особенностей фразеологизмов рассматриваемых языков.

В качестве вспомогательного метода исследования применяется двухэтапный свободный ассоциативный эксперимент (САЭ), используемый в исследованиях по психолингвистике и проведенный с носителями марийского и финского языков. Его результаты используются при изучении семантической структуры отдельного зоонима (на первом этапе САЭ), зоосемического фразеологизма (на втором этапе САЭ), а также при интерпретации прототипической структуры значения фразеологизмов, что позволяет определить лингвокультурную специфику сравниваемых ФЕ. Эксперимент с носителями марийского языка был проведен со студентами института финноугроведения (в настоящее время институт национальной культуры и межкультурной коммуникации) ФГБОУ ВПО «Марийский государственный университет» и учащимися МОУ «Карайская СОШ» Волжского района Республики Марий Эл в возрасте от 14 до 22 лет. Ассоциативный эксперимент на материале финского языка осуществлен со студентами факультетов права; социальных наук и образования, а также гуманитарного факультета Университета г. Турку (Финляндия) и другими жителями данного города в возрасте от 19 до 41 года.

Теоретико-методологическую основу диссертации составили исследования по фразеологии Л. И. Барцевой и И. С. Галкина10, А. Н. Баранова и Д. О. Добровольского11, Ф. Т. Грачевой12, А. В. Егорова13, Д. Е. Казанцева и Г. С. Патрушева14, А. Крикманна15, А. В. Кунина16, О. Лаухакангас17, О. Петровой18, Н. А. Потапушкина19, В. Н. Телии20, Т. Р. Хейнонен21,

10 Барцева, Л. И. Кызьгтсе марий йылме. Лексикологии (Современный марийский язык. Лексикология) / Л. И. Барцева, И. С. Галкин. - Йошкар-Ола: Изд. дом, 2003. - 224 с.

11 Баранов, А. Н. Аспекты теории фразеологии / А. Н. Баранов, Д. О. Добровольский. - М.: Знак, 2008.-656 с.

12 Грачева, Ф. Т. Фразеология марийского языка: автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.02.22 / Фаина Тихоновна Грачева. — Тарту, 1977. — 21 с.

13 Егоров, А. В. Удмуртская соматическая фразеология (в сопоставлении с венгерской) / А. В. Егоров. - Екатеринбург - Ижевск: УрО РАН, 2011. - 200 с.

14 Казанцев, Д. Е. Современный марийский язык. Лексикология / Д. Е Казанцев., Г. С Патрушев. -Йошкар-Ола: Марийс. кн. изд-во, 1972. - 184 с.

15 Krikmann, A. Proverbs on animal identity: typological memoirs [Электронный ресурс] / A. Krikmann // Folklore. - Vol. 17. - Tartu, 2001. - 84 s. - URL: http://haldjap.folklore.ee/folklore

16 Кунин, А. В. Курс фразеологии современного английского языка / А. В. Кунин. - М.: Высш. шк., Дубна: Изд. центр «Феникс», 1996. - 381 с.

"Lauhakangas, О. The Matti Kuusi International Type System of Proverbs / O. Lauhakangas. - Helsinki: Academia Scientarium Fennica, 2001. - 158 s.

18 Petrova, O. Of Pearls and Pigs. A Conceptual-Semantic Tiernet Approach to Formal Representation of Structure and Variation of Phraseological Units / O. Petrova. - Turku: Abo Academi University Press, 2011.-412 s.

19 Потапуппсин, H. А. Фразеологические единицы русского языка в лингвокультурологическом аспекте / Н. А. Потапуппсин. - М.: Изд-во УМУ РУДН, 2000. - 123 с.

5

Э. С. Якимовой22; семантике слова и текста Н. Ф. Морковкина23,

A. А. Уфимцевой24; лингвокультурологии и когнитивной лингвистике

B. И. Карасика25, В. А. Масловой26, 3. Д. Поповой и И. А. Стернина27; психолингвистике В. П. Белянина28, А. А. Леонтьева29, А. Р. Лурии30, Г. А. Мартиновича31, Н. В. Уфимцевой32, Р. Т. Фрумкиной33, психологии К. Э. Изарда34, Е. П. Ильина35, С. Л. Рубинштейна36 и др.

Эмпирической базой исследования послужили 180 фразеологизмов марийского языка и 197 ФЕ финского языка, извлеченные из лексикографических источников, текстов художественной и публицистической литературы, а также примеры, зафиксированные в речи носителей рассматриваемых языков. Основной материал изучения представлен фразеологизмами, взятыми из толковых одноязычных, двуязычных и фразеологических словарей марийского языка - «Фразеологический словарь марийского языка» Ф. Т. Грачевой37, «Марийские пословицы, поговорки,

^Л __4А • А «А

загадки» С. И. Ибатова , «Пословицы» и «Словарь марийских пословиц»

20 Телия, В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В. Н. Телия. -М.: Школа, «Языки русской культуры», 1996. - 288 с.

21 Heinonen, Т. R. Idiomien leksikaalinen kuvaus kielenkäytön ja vaihtelun näkökulmasta [Электронный ресурс] / Т. R. Heinonen. - Helsinki: Heisingin yliopisto, 2013. - 228 s. - URL: https://helda.helsinki.fi/handle/10138/37918

22 Якимова, Э. С. Соматические фразеологизмы в марийском языке: автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.02.22 / Эмма Семеновна Якимова. - Тарту, 1975. - 26 с.

23 Морковкин, В. В. Опыт идеографического описания лексики (анализ слов со значением времени в русском языке) / В. В. Морковкин. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1977. - 168 с.

4Уфимцева, А. А. Лексическое значение. Принцип семиологического описания лексики / А. А. Уфимцева. - М.: Наука, 1986. - 239 с.

25 Карасик, В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В. И. Карасик. - Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.

26 Маслова, В. А. Лингвокультурология / В. А. Маслова. - М.: Изд. центр «Академия», 2001. - 208 с.

27 Попова, 3. Д. Язык и национальная картина мира / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. - Воронеж: Истоки, 2007.-61 с.

28 Белянин, В. П. Психолингвистика / В. П. Белянин. - М.: Флинта: Моск. психолого-социальный ин-т, 2003. - 232 с.

29 Леонтьев, А. А. Общие сведения об ассоциациях и ассоциативных нормах / А. А. Леонтьев // Словарь ассоциативных норм русского языка. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1977. -С. 5-16.; Леонтьев, А. А. Основы психолингвистики / А. А. Леонтьев. — М.: Смысл, 1997. — 287 с.

30 Лурия, А. Р. Язык и сознание / Под ред. Е. Д. Хомской. - М.: МГУ, 1998. - 336 с.

31 Мартинович, Г. А. Опыт комплексного исследования данных ассоциативного эксперимента / Г. А. Мартинович // Вопросы психологии. - М.: РАН, 1993. - № 2. - С. 93-99.

32 Уфимцева, Н. В. Языковое сознание: динамика и вариативность / Н. В. Уфимцева. - М.: Ин-т языкозн. РАН, 2011. - С. 252.

33 Фрумкина, Р. Т. Психолингвистика / Р. Т. Фрумкина. - М.: Изд. центр «Академия», 2008. - 320 с.

34 Изард, К. Э. Психология эмоций / Перев. с англ. - СПб: Изд-во «Питер», 1999. - 464 с.

33 Ильин, Е. П. Эмоции и чувства / Е. П. Ильин. - СПб: Изд-во «Питер», 2001. - 752 с.

36 Рубинштейн, С. Л. Основы общей психологии / С. Л. Рубинштейн. - СПб.: ЗАО Изд-во «Питер», 1999.-720 с.

37 Грачева, Ф. Т. Марий фразеологий мутер: Тунемше-влаклан пособий / Ф. Т. Грачева. - Йошкар-Ола: Марий кн. изд-во, 1989. - 328 с.

38 Ибатов, С. И. Пословицы и поговорки марийского народа / Под ред. К.А. Четкарева. - Йошкар-Ола: Марийс. кн. изд-во, 1953. - 88 с.

"Китиков, А. Е. Калыкмут/ А. Е. Китиков. - Йошкар-Ола: Марийс. кн. изд-во, 1981. - 120 с.

6

А. Е. Китикова, Словарь марийского языка (10 томов)41; фразеологических словарей финского языка - «Фразеологический словарь финского языка» С. Вирккунена42, «Попасть в точку: идиоматический словарь современного финского языка» Э. Кари43, «Мудрость старинных финских пословиц» М. Кууси44, «Пахнет, как вчерашняя селедка Большой словарь сравнений» Й. Тамми45, «Феннизмы. Собрание финских пословиц и идиом для носителей венгерского языка» Й. Варга и С. Сааринен46. Для определения функциональных особенностей ФЕ, выявления их семантических характеристик, мотивированности внутренней формы отобраны 200 примеров контекстуального использования марийских ФЕ и 200 примеров употребления финских фразеологизмов.

Научная новизна исследования заключается в следующем: 1) работа представляет первое лингвокультурологическое сравнительное изучение марийских и финских фразеологических единиц с компонентами-зоонимами; 2) впервые в финно-угорской фразеологии применяется междисциплинарный подход к изучению зоосемической фразеологии дальнеродственных языков с использованием комплекса методов лингвокультурологии, комбинирующей приемы когнитивной лингвистики и психолингвистики, в том числе свободного ассоциативного эксперимента; 3) в результате исследования выявлены типы межъязыковых соответствий, свидетельствующие об универсальности и уникальности вербализации культурно-значимых понятий средствами фразеологии марийского и финского языков; 4) в работе определены разновидности прототипов, мотивирующих культурную коннотацию

40 Китиков, А. Е. Марий калыкмут мутер / А. Е. Китиков. - Йошкар-Ола: Марий кн. юд-во, 1991. — 336 с.

41 Словарь марийского языка. Т. I / А. А. Абрамова, И. С. Галкин, И. Г. Иванов и др.: Гл. ред. И. С. Галкин. - Йошкар-Ола: Марийс. кн. изд-во, 1990. - 488 е.; Словарь марийского языка. Т. П /

A. А. Абрамова, В. И. Вершинин, А. С. Ефремов и др.: Гл. ред. И. С. Галкин. - Йошкар-Ола: Марийс. кн. изд-во, 1992. - 464 е.; Словарь марийского языка. Т. Ш / JI. И. Барцева, В. И. Вершинин, Л. П. Грузов и др.; Гл. ред. И. С. Галкин. - Йошкар-Ола: Марийс. кн. изд-во, 1994. - 504 е.; Словарь марийского языка. Т. IV / А. А. Абрамова, Л. И. Барцева, В. Н. Васильев и др.; Гл. ред. И. С. Галкин. -Йошкар-Ола: Марийс. кн. изд-во, 1998. - 384 е.; Словарь марийского языка. Т. V / А. А. Абрамова, Л. И. Барцева и др.; Гл. ред. И. С. Галкин. - Йошкар-Ола: Марийс. кн. изд-во, 2000. - 508 е.; Словарь марийского языка. Т. VI / Вершинин И. Г. Иванов, Н. И. Исанбаев; Гл. ред. И. С. Галкин. - Йошкар-Ола: Марийс. кн. изд-во, 2001. - 368 е.; Словарь марийского языка. Т. VII / Сост.: В. И. Вершинин,

B. Н. Максимов, С. С. Сибатрова, Е. А. Черашова. - Йошкар-Ола: МарНИИ, 2002. - 432 е.; Словарь марийского языка. Том VIII / Сост.: А. А. Абрамова, Л. И. Барцева, В. И. Вершинин, И. С. Галкин, А. С. Евремов, А. Н. Куклин, В. Н. Максимов, Г. С. Патрушев, С. С. Сибатрова. - Йошкар-Ола: МарНИИ, 2003. - 511 е.; Словарь марийского языка / Сост.: А. А. Абрамова, Е. А. Черашова. -Йошкар-Ола: МарНИИЯЛИ, 2004. - 520 с.; Словарь марийского языка. Т. X / МарНИИЯЛИ. -Йошкар-Ола: МарНИИ, 2005. - 256 с.

42 Virkkunen, S. Suomalainen fraasi-sanakiija / S. Virkkunen. - Keuruu: Otavan painolaitokset, 1981. -420 s.

43 Kari, E. Naulan kantaan: nykysuomen idiomisanakiija / E. Kari. - Helsinki: Otava, 1993.-231 s.

44 Kuusi, M. Vanhan kansan sananlaskuviisaus / M. Kuusi. - Helsinki: WSOY, 1990. - 539 s.

45 Tammi, J. Haisee kuin elinen silli. Suuri vertailu sanakiija / J. Tammi. - Jyvaskyla: Gummerus kiijanpaino, 2008. - 592 s.

44 Varga, J. Fennizmusok. Finn szólások és kifejezések tára magyarok számára / J. Varga, S. Saarinen. -Turku: Turan yliopiston suomalainen ja yleisen kielitieteen laitos. Unkarin kieli ja kulttuuri, 2009. - 457 s.

7

рассматриваемых ФЕ, которая демонстрирует степень устойчивости способов передачи культурно-значимой информации посредством изучаемых языковых единиц; 5) исследование анализируемых языковых единиц позволило выявить характерные черты проявления культурного фона, стоящего за эталонами, вербализуемыми марийскими и финскими зоосемическими фразеологизмами; 6) осуществленный сравнительный анализ зоосемических ФЕ позволил установить фрагменты национальной картины мира, описываемые данным типом устойчивых единиц в рамках марийской и финской лингвокультур.

Теоретическая ценность исследования заключается в том, что в данной работе обобщаются теоретические и методологические вопросы фразеологии марийского и финского языков. В результате чего предложены теоретические основы сравнительного лингвокультурологического исследования отдельных лексико-семантических групп фразеологизмов рассматриваемых языков. В диссертации осуществляется многоаспектный лингвокультурологический сравнительный анализ семантики марийских и финских ФЕ с компонентами-зоонимами, на основании чего выделяются лингвокультурные свойства, характерные для фразеологии сравниваемых языков, а также выявляются общие и отличительные свойства, присущие марийским и финским зоосемическим ФЕ.

Практическая ценность работы заключается в разработке алгоритма поэтапного исследования фразеологизмов двух языков, который может быть использован и при изучении ФЕ других семантических групп типологически и генетически неродственных языков. Полученные результаты, а также фактический материал могут быть применены в теоретических курсах лексикологии, типологии, лингвокультурологии, теории и практики перевода, в спецкурсе по фразеологии марийского и финского языков, в практике их преподавания в вузе, написании учебников, учебно-методических пособий и монографий по изучаемым темам.

Положения, выносимые на защиту:

1. Марийский и финский языки являются дальнеродственными языками, поэтому в типологии межъязыковых фразеологических соответствий прослеживается ряд отличий в результате выделения частичных и безэквивалентных зоосемических фразеологизмов. Это связано с некоторыми отличиями в структурно-семантической организации ФЕ и специфике прототипов, мотивирующих их внутреннюю форму.

2. Типы фразеологических соответствий отражают сходства и различия в структуре и семантике марийских и финских зоосемических фразеологизмов, значение которых мотивируется определенными прототипными ситуациями.

3. Сравнительный анализ коннотации исследуемых единиц позволил выявить некоторые сходства в прототипах фразеологизмов марийского и финского языков, которые могут быть связаны с общностью мифологии, существовавшей до расхождения финно-угорской этнокультурной общности.

4. Контекстуальный анализ фразеологизмов, а также данные свободного ассоциативного эксперимента иллюстрируют оттенки значений, накладываемые на актуальное значение ФЕ, особенности мотивации их

8

коннотации и ассоциативно-связанные знания об объекте номинации фразеологическими средствами марийского и финского языков.

5. Результаты исследования компаративных (эталонных сравнений) и некомпаративных ФЕ представляют возможность для определения национально-значимых понятий, вербализуемых зоосемическими фразеологизмами марийского и финского языков. Фразеологические единицы с компонентом-зоонимом в обоих языках отражают одну из сторон категориального языкового мышления данных этносов, что в свою очередь структурировано во фрагментах национальной картины мира, свойственных марийской и финской лингвокультурам.

Объем и структура диссертационного исследования определяются целью и задачами работы, которая состоит из введения, четырех глав, заключения, списка сокращений, списка литературы, а также шести приложений.

Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования отражены в 18 публикациях, в число которых включаются 6 статей в рецензируемых научных журналах, определенных ВАК при Минобрнауки РФ. Теоретические положения и результаты работы изложены в виде докладов на научно-практических конференциях международного (Международный симпозиум «Языки, литература и культура народов полиэтнического Урало-Поволжья (современное состояние и перспективы развития)» (г. Йошкар-Ола, 2011 г.), Международная научная конференция «Актуальные проблемы удмуртоведения в контексте компаративистики, контактологии и типологии языков» (г. Ижевск, 2012), Международная научно-практическая конференция «Этнические миры и культурные универсалии» (г. Саранск, 2012 г.), XXVIII Международная научная конференция студентов-финно-угроведов (г. Тарту, Эстония, 2012 г.), XXIX Международная научная конференция студентов-финно-угроведов П^ШСО (г. Сыктывкар, 2013 г.), IX Международный симпозиум «Языковые контакты народов Поволжья: актуальные проблемы морфологии и синтаксиса» (г. Саранск, 2013 г.), Международная научно-практическая конференция, посвященная 125-летию со дня рождения основоположника марийской литературы С. Г. Чавайна (г. Йошкар-Ола - п. Морки, 2013 г.), Международная научно-практическая конференция «Ашмаринские чтения» (г. Чебоксары, 2014 г.), межрегионального (Межрегиональная научно-практическая конференция «Красновские чтения», посвященная 85-летию со дня рождения А. В. Краснова (г. Йошкар-Ола, 2012 г.), Межрегиональная научно-практическая конференция «Проблемы марийской и сравнительной филологии» (г. Йошкар-Ола, 2014 г.), Межрегиональная научно-практическая конференция «Язык и социум» (г. Йошкар-Ола, 2014 г.) и всероссийского (V Всероссийская конференция финно-угроведов «Финно-угорские языки и культуры в социокультурном ландшафте России» (г. Петрозаводск, 2014 г.), II Всероссийская научная конференция «Филологические исследования - 2014. Источники, их анализ и интерпретация в филологических науках» (г. Сыктывкар, 2014 г.) уровней.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении диссертационной работы раскрывается актуальность изучаемой проблемы, обосновываются цель и задачи, определяются методологическая база исследования, его теоретическая и практическая значимость, а также положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Лингвокультурный аспект сравнительного изучения фразеологических единиц» состоит из трех разделов.

Первый раздел, подразделенный на три параграфа, посвящен истории изучения фразеологии в ряде финно-угорских языков, а именно: прибалтийско-финских (финский, эстонский), угорских (венгерский, хантыйский, мансийский) и языках волжской (марийский, мордовские (эрзя, мокша)) и пермской (удмуртский, коми) подгрупп. Учитывая различную степень изученности фразеологизмов в финно-угорских языках разных групп, можно обобщить описанные историографические факты, а также выделить из всех возможных сформировавшихся направлений исследований по данной лингвистической дисциплине и проанализированных вопросов47 в финно-угорском языкознании наиболее изученные сферы: 1) морфолого-грамматические характеристики фразеологических единиц; 2) группировка фразеологических единиц по структурным типам; 3) семантика ряда групп фразеологических единиц; 4) характер отношений фразеологических единиц и их компонентов со словом и словосочетанием; 5) стилистическое функционирование фразеологических единиц в произведениях художественной литературы; 6) источники происхождения фразеологических единиц, их этимология; 7) пути и способы фразеологизации словосочетаний; 8) фразеография и проблемы составления словарей; 9) вопросы моделированности в сфере фразеологии; 10) проблема системных отношений фразеологических единиц; 11) психолингвистические аспекты функционирования ФЕ в контексте речи; 12) лингвострановедческие аспекты фразеологизмов; 13) функционально-коммуникативные характеристики фразеологических единиц в социальном контексте; 14) возможности корпусной лингвистики для изучения фразеологизмов. Современные исследования в финно-угроведении, показывают, что изучение фразеологии разных языков является актуальным в рассмотрении культурно-маркированных понятий, представленных в языке.

Во втором разделе данной главы обобщаются основные принципы лингвокультурологического анализа фразеологии. Его основной целью является определение и «описание культурно-национальных коннотаций, узуально сопровождающих значение в форме образных ассоциаций с эталонами, стереотипами и другими культурными знаками»48. Под культурной коннотацией понимается интерпретация денотативного и образно мотивированного аспектов значения в категориях культуры. Если фразеологизм

47 Федуленкова, Т. Н. Современные направления в изучении фразеологии / Т. Н. Федуленкова, И. В. Бечина // Известия Иркутской государственной экономической академия. - 2011. - Вып. 3. - С. 203-206.

Телия, В. Н. Культурно-национальные коннотации фразеологизмов / В. Н. Телия // Славянское языкознание. XI международный съезд славистов. - М.: Наука, 1993. - С. 310.

10

обладает культурно-национальной спецификой, то он должен иметь свое средство воплощения в его знаковой организации и свой способ указания на эту специфику49. Национально-культурное своеобразие ФЕ заключается в комплексе представлений носителей языка о том или ином эталоне, стереотипе, концепте национальной культуры. Для данной работы выводятся следующие методологически важные следствия: 1) культурные коннотации можно выявить из внутренней формы фразеологизма: в ней наличествуют «следы культур, предшествующих современному состоянию - обычаи и традиции, исторические события и элементы быта»50; 2) определению культурных коннотации может способствовать объяснение значения переменного прототипа, объясняемого с помощью этимологических данных; 3) стилистическая маркированность фразеологизма, присутствующая в словарях, реализуется в контексте художественного произведения; 4) культуру можно понимать как способ ориентации субъекта в эмпирической, культурной, духовной жизни на основе норм, эталонов, стереотипов, символов, мифологем и других знаков национальной культуры, традиционно установившейся в определённом национальном (языковом) социуме.

Приемы лингвокультурологического подхода дополняются некоторыми положениями когнитивного и контрастивного направлений к изучению ФЕ с компонентом-зоонимом в марийском и финском языках. В частности, ассоциативные фразеологические поля, выделенные в результате проведенного с носителями марийского и финского языков ассоциативного эксперимента, демонстрируют целую систему ассоциативно-образных представлений, связанных как с актуальным значением ФЕ, так и с ее прототипом. Реакции, полученные на названия животных, разрешают выделить усредненные представления о животном. Семантическое содержание ассоциативных рядов указывает на наличие образности зоонимов, что разрешает проследить мотивированность их использования в составе ФЕ и отнести некоторые из них к классу оценочных существительных. Это указывает на проявление черт наличия зоохарактеристик, существующих на базе собственно названий животных в марийском и финском языках. Анализ результатов САЭ способствуют выявлению существующих особенностей представления связей слов в сознании человека, смысловой нагрузки, накладываемой на них; функциональных особенностей компонентов-зоонимов и ФЕ (стимулов), а также их ценностной нагрузки в лингвокультуре51.

В третьем разделе первой главы охарактеризованы основные принципы сравнительного линвокультурологического анализа ФЕ. При сравнении

49 Телия, В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В. Н. Телия. - М.: Школа, «Языки русской культуры, 1996. - С. 214-215.

50 Добровольский, Д. О. О возможности моделирования внутренней формы фразеологизма I Д. О. Добровольский // Лексикографическая разработка фразеологизмов для словарей различных типов и для Машинного фонда русского языка. Материалы к методической школе-семинару: сб. ст. / Отв. ред.

B. Н. Телия. — М.: Научный совет по лексикологии и лексикографии. Ин-т русского языка АН СССР, 1988. —

C. 97.

51 Попова, 3. Д. Язык и национальная картина мира / 3. Д. Попова, И. А. Сгернин. - Воронеж: Истоки, 2007. -С. 42.

И

зоосемических фразеологизмов марийского и финского языков для определения типов межъязыковых фразеологических соответствий в культурных коннотациях внутренней формы фразеологизмов используется синтезированная методика исследования, заимствованная из сравнительной фразеологии (структура и, частично, семантика) и сравнительной лингвокультурологии (культурная коннотация в виде образно-метафорических представлений и эталонных сравнений, мифологических представлений (ритуал, табу, тотем)).

Исходя из предложенной методики, сравнительное фразеологическое исследование лингвокультурных коннотаций зоосемических ФЕ состоит из ряда этапов. На первом этапе исследования, посвященном внутриязыковым особенностям ФЕ, был установлен количественный состав сравниваемых языков; определены методы отбора и анализа языкового материала; составлен корпус единиц, подлежащих исследованию, с использованием избранной методики; описаны структурно-семантические особенности анализируемых единиц в каждом отдельном языке с учетом как лексико-морфологического, так и структурно-синтаксического аспектов ФЕ. На втором этапе исследования устанавливается основа сравнения ФЕ, к которой относят план содержания, т. к. он лежит в основе акта коммуникации и является отражением действительности. Далее учитываются лексико-морфологические и структурно-синтаксические особенности компонентов, составляющих ФЕ с одинаковым планом содержания. На третьем этапе анализа проводится выявление межъязыковых фразеологических соответствий. В рассмотренном материале выделяются полные, частичные соответствия и безэквивалентные ФЕ.

Под полными соответствиями понимаются ФЕ, имеющие в сравниваемых языках общее значение с одинаковой культурной коннотацией, одинаковый лексический состав компонентов и одинаковую структурно-грамматическую организацию - совпадение формы образности и содержания.

Частичные соответствия в исследуемом материале включают следующие случаи: 1) фразеологические единицы, имеющие в сравниваемых языках одно общее значение; одинаковый компонентный состав; одинаковый прототип, мотивирующий внутреннюю форму, одинаковую культурную коннотацию; один межъязыковой лексический инвариант', разную структурно-грамматическую организацию (падежи, порядок слов); 2) фразеологические единицы, имеющие в сравниваемых языках разное значение; характеризующиеся различным компонентным составом; одинаковый прототип, мотивирующий внутреннюю форму; разную культурную коннотацию; один межъязыковой лексический инвариант, разную структурно-грамматическую организацию. В данной работе под инвариантом понимается зооморфный компонент фразеологизма.

Безэквивалентные фразеологизмы, объединяемые в сферу исследования, благодаря зооморфному компоненту. Они характеризуются различным компонентным составом, отличающимся прототипом, мотивирующим

внутреннюю форму, имеют разную культурную коннотацию и отличаются структурно-грамматической организацией.

Выделение типов межъязыковых соответствий, определение прототипов и их источников, сфер оценки фразеологическими средствами марийского и финского языков предоставляет возможность комплексного анализа фразеологии с последующим выделением близких или отличных по специфике номинации культурно-значимых понятий и ценностных ориентиров, существующих в рамках марийской и финской лингвокультур.

В данном диссертационном исследовании осуществляется сравнение семантики и семантических отношений (лингвокультурная коннотация) групп фразеологизмов, включающих однотипный компонент (зооморфная лексика) в двух отдаленно-родственных языках (марийский и финский).

Во второй главе «Лингвокультуриый аспект зоосемических фразеологизмов марийского языка» приводятся результаты анализа марийских ФЕ номинативного (глагольные, субстантивные, адъективные, адвербиальные) и коммуникативного типов.

Наиболее частотными по вероятности появления в составе марийских фразеологизмов являются зоонимы пий 'собака / пес' (22%), мерам- 'заяц' (13,3%), пире 'волк' (11,7%), маска 'медведь' (10%), шорык 'овца' (6,7%), имне 'лошадь' (6%), сосна 'свинья' (5,6%) и пырыс 'кошка' (5%). Зоосемизмы включаются в состав марийских ФЕ в своих прямых или переносных значениях. При контекстуальном использовании компоненты-зоонимы могут заменяться другими, что не влияет на изменения актуального значения устойчивых единиц.

Номинативные ФЕ указывают на определенные «лица» и «не-лица», действия и состояния человека, а также на отдельные признаки, присущие, как человеку, так и объектам внешнего мира.

Рассмотренные глагольные фразеологизмы (14,4%) марийского языка используются для оценки разных свойств человека, представленных в эталонных сравнениях (устойчивых сравнениях или компаративных ФЕ) и некомпаративных фразеологических единицах. Зоосемические фразеологизмы компаративного типа отражают эталоны робости, нерешительности; страха; затруднительности; страданий; плохого пения; обмана, манипуляции; конфликтности; физической усталости; неразлучности и неумеренности. Например, лудшд мерам- гай (меран-ла) куржаш (шикшалташ, чытыраш, т. м.) 'убегать (мчаться, дрожать и т. д.), как трусливый заяц', пире гай (пирыла) урмыжаш 'волком выть' (букв, 'выть, как волк'), пий семын нояш 'устать, как собака' и т. д. Некомпаративные глагольные ФЕ применяются для оценки таких проявлений человека, как отсутствие способностей или некомпетентность в каком-либо деле, страх и стеснительность, лень, невнимательность в поиске чего-либо, стремление выполнить несколько дел одновременно, лицемерие и преднамеренное разжигание ссоры между людьми. Например, кок мерамым покташ / кучаш 'гнаться за / ловить двумя(-х) зайцами(-ев)', имне умбач кычалаш 'невнимательно, поверхностно, не вникая в суть дела, так себе (что-л.

искать, делать, выполнять и т.п.', коля рожыш пурен каяш 'провалиться в мышиную нору' (от страха, смущения и т. п.) и др.

Субстантивные ФЕ (27,8%) марийского языка применяются для оценки характерных черт человека, не соответствующих общепринятым нормам, бытующим в рамках марийской культуры, а именно распутства; подлости и двуличности; лени; жадности; неумеренности; убогой жизни; страха; вялости; глупости; неуважения и грубости; вредительства; мнимой дружбы; неаккуратности; злости; неподатливости; лицемерия; неопытности и слабости. Например, пире чонан шорык 'овца с волчьей душой', узо пий 'пес, кобель', курвал шорык букв, 'овца над лубом' (о грубияне, нахале) и др. Отдельные ФЕ выражают оценку внешности человека и форм существования бытия (пире вута 'волчий хлев' (об очень холодном, неуютном помещении, жилье), ушкал шинча бран. 'коровий глаз' и т. д.).

Посредством адъективных ФЕ (6,7%) марийского языка, зоонимы выступают в качестве эталонов внешних проявлений человека - упитанности; упрямства; физической силы; малого количества; худобы; затруднительности; хитрости; внешнего сходства; робости. Например, маска гай таза 'здоровый, как медведь', ушкыж гайускырт 'упрямый, как бык' и т. д.).

Адвербиальные ФЕ (1,7%) с компонентами-зоонимами представлены в незначительном количестве и используются для оценки напрасных стараний, разделения чего-либо и способа передвижения в пространстве (маскам лош 'медведя пополам, поровну', пий поч йымак 'псу под хвост' и т. д.).

Более сложной семантикой обладают коммуникативные ФЕ марийского языка (49,4%). Часто их значение невозможно истолковать без учета контекста, т. к. некоторые из них интерпретируются в буквальном смысле, что говорит об их прямой связи с прототипом высказывания. Коммуникативные фразеологизмы с компонентами-зоонимами в марийском языке употребляются для характеристики сферы психической деятельности и эмотивных оценок (37% от ФЕ коммуникативного типа), социально-трудовых и родственных отношений (31,5%), характера (22,5%), форм существования бытия (время, пространство, движение) (6,7%) и физиологического состояния организма человека (2,3%). Например, Жап шуэш гын, удыр чодыра маскаланат марлан кая 'Придет время, девушка и за лесного медведя замуж выйдет'; Койышыжым пият (сдснат) ок коч 'Его (ее) характер и собака (свинья) не съест' и т. д.

Отдельные единицы используются для описания внешнего вида человека и атмосферных явлений. Например, Маска удырым налеш 'Медведь женится' (о дожде в солнечный день), Презе нулалын разг. 'Теленок лизнул' (о завитке на лбу, на котором волосы растут в другом направлении и торчат в стороны) и т. д.

Источниками интерпретации коннотации марийских зоосемических ФЕ разных структурно-семантических типов выступают наблюдения за поведением животных, социально-культурная и экономическая действительность, мифы и поверья, фольклорные и библейские тексты, национальные игры, а также религиозно-обрядовая культура народа мари.

В третьей главе «Лингвокультуриый аспект зоосемических фразеологизмов финского языка» рассматриваются лингвокультурные

14

особенности финских фразеологизмов номинативного (глагольные, субстантивные, адъективные) и коммуникативного структурно-семантического типов. Анализ каждого типа ФЕ финского языка представлен в двух отдельных разделах данной главы. В связи с тем, что финские адвербиальные фразеологизмы с компонентами-зоонимами не были зафиксированы в рассмотренных источниках, они не выделены в работе отдельным параграфом.

Результаты исследования показали, что наиболее частотными по использованию в составе финских ФЕ являются такие зоонимы, как ко ir а 'собака' (15,2%), susi 'волк' (11,1%), kissa 'кошка', sika 'свинья' (по 9,1%), hevonen 'лошадь' (7,6%), lammas 'овца' (5,5%), karhu 'медведь' (4,5%) и hiiri 'мышь' (4%).

Фразеологические единицы номинативного типа характеризуют определенные «лица» и «не-лица», действия и состояния, а также признаки и свойства объектов окружающей действительности.

Зоосемические глагольные фразеологизмы (37,1%) компаративной группы представляют эталоны глупости; неумеренности; жестокости; безответственности; настойчивости; порядка в группе людей; гнева; чувства голода; плохих манер; конфликтности; насилия; ловкачества, пронырливости; изворотливости; физической усталости; страха; паники; доверия; усердия в работе; проворности; речевых способностей; безмолвия; неуклюжести; упадка, ухудшения; манипуляции. Например, kiertáa (kiertella) kuin kissa kuumaa puuroa 'крутиться, как кошка вокруг горячей каши', luottaa ei ymmárrá enempaa kuin sika / porsas hopealusikasía 'не разбираться (смыслить) больше, чем свинья в серебряной ложке' и др. Некомапаративные глагольные ФЕ финского языка используются для оценки признаков проявления человека и окружающей его действительности, а именно: прямолинейности; безответственного подхода к выбору работника; решительности в совершении дел; спешки в делах; неспешки в движениях, медлительности; неприличного поведения; проявлений сексуального характера; обмана, мошенничества; притворства; физиологических признаков сна; преувеличения значения проблемы и умения отделять хорошее от плохого; некачественного изделия или услуги; совершения необдуманных покупок с приобретением товара плохого качества; разрушения и нарушения благосостояния; подчинения в группе; сохранения нейтралитета. Например, olla susi sukua букв, 'быть волчьей породы', rakentaa sutta ja sekundaa разг. 'производить плохой товар' (букв, 'строить волков и второй сорт'), tarttua hárkaa sarvista 'взять быка за рога' и др.

Зоосемические ФЕ субстантивного типа (20,8%) употребляются для описания характерных особенностей человека, а также предметов и явлений реального мира. Здесь оцениваются такие свойства человека и явления, как лицемерие; хитрость, пронырливость; осознание сути вопроса; жадность; глупость; страх; сильный голод; броский внешний вид; презрение; подчинение, манипуляция; обман, мошенничество; одиночество; убогая жизнь; плохая должность; долгое путешествие; предмет поклонения; негодный товар; утреннее время; наименование стран; опасное место; неудобное жилье; тишина; болезни; части женской одежды. Некоторые ФЕ данного типа передают эталон

15

хорошего аппетита и большого количества. Например, virón susi 'эстонский волк' (или miehiá kuin Virón susia 'людей (много), как эстонских волков'), musía lammas 'паршивая овца' (букв, 'черная овца'), yksinainen susi 'одинокий волк'.

Адъективные ФЕ (13,7%) используются для передачи эталонов бедности; физической силы; храбрости; быстроты; физического здоровья; нежности и любезности; безмолвия; чувства голода; хитрости; веселья; страха; белизны / бледности; верности; глупости; упитанности; убогости; миловидности и запутанности. Например, hiljaa kuin hiiri 'тихий / безмолвный, как мышь', iloinen kuin kolmen markan / viidenpennin hevonen 'веселый, как лошадь за три марки / пять пенни' и т. д.

Рассмотренные коммуникативные фразеологические единицы (28,4%) финского языка с компонентами-зоонимами носят рекомендательный характер. Они используются для оценки социально-трудовых отношений человека (42,9% от ФЕ коммуникативного типа), его характера (28,6%), психической деятельности (21,4%), форм существования материи и физиологических особенностей животных (7,1%). Например, Kissa viekóón! 'Черт! Досада! (букв. 'Кошка побери!'), Kukas koiran hannan aidalle nostaa, jollei itse 'Кто поднимет хвост собаки на забор, если не она сама', Se koira álahtáá, johon kalikka kalahtaa 'Ta собака воет, которую палка бьет' и т. д.

Источниками интерпретации коннотаций зоосемических ФЕ финского языка номинативного и коммуникативного типов выступают такие прототипные ситуации, как наблюдения за животным миром; занятие охотой и другие виды социально-культурной и экономической жизни представителей финского этноса; мифы и поверья; фольклорные тексты; библейские тексты и художественные произведения; продукция СМИ; кинематография; религиозная культура финнов, которая отражает некоторые заимствованные традиции и мифы других народов.

В четвертой главе «Лингвокультурная специфика зоосемических фразеологизмов марийского и финского языков в сравнительном аспекте» осуществляется сравнение полученных результатов анализа фразеологического материала рассматриваемых языков.

В первом разделе данной главы рассматриваются типы межъязыковых соответствий ФЕ марийского и финского языков с учетом специфики применения компонентов-зоонимов в выбранных языковых единицах.

В составе номинативных и коммуникативных ФЕ марийского языка используется 23 зоосемических компонента, а в составе зафиксированных зоосемических фразеологизмов финского языка употребляется 31 зооним. Результаты количественных подсчетов позволяют указать на то, что в список наиболее распространенных зоонимов включаются семь одинаковых названий животных — собака (мар. пий, фин. koira), волк (мар. пире, фин. susi), кошка (мар. пырыс, фин. kissa), свинья (мар. сосна, фин. sika), лошадь (мар. имне, фин. hevonen), овца (мар. шорык, фин. lammas) и медведь (мар. маска, фин. karhü). Полученные результаты частично соотносятся с выводами,

сделанными А. Крикманном52, который на основе изучения паремиологических фондов целого ряда языков мира, включая марийский и финский, выделил восемь названий живых существ, являющихся самыми частотными по вероятности появления в составе паремий: 1) собака; 2) лошадь; 3) корова / бык; 4) курица / петух; 5) волк; 6) свинья; 7) кошка; 8) овца / баран.

Характер типов межъязыковых соответствий данных фразеологизмов отличается большим разнообразием.

Выявленные полные фразеологические соответствия характеризуются одинаковой семантикой, структурно-грамматической организацией и компонентным составом, совпадением формы образности и содержания (2,6% от рассмотренных фразеологизмов). Например, мар. маска вынем 'медвежья берлога' = фин. karhun pesa 'медвежья берлога', мар. Пий опта, мардеж накгая 'Собака лает, ветер уносит' = фин. Koira haukkuu, tuuli kantaa 'Собака лает, ветер уносит').

К частичным соответствиям относятся следующие типы соответствий (14,6%):

1. Фразеологические единицы, имеющие в сравниваемых языках одно общее значение; одинаковый компонентный состав; разную структурно-грамматическую организацию (падежи, порядок слов); один межъязыковой лексический инвариант; одинаковый прототип; мотивирующий внутреннюю форму; одинаковую культурную коннотацию (7,4%). Выявленные ФЕ отличаются сходством в оценке свойств человека или окружающей действительности в марийской и финской лингвокультурах. Например, эталон хитрости (мар. рывыж гай чоя = фин. viekas kuin kettu 'хитрый, как лиса'), эталон неумеренности (мар. сосна гай йуаш = фин. juoda kuin sika 'пить, как свинья'), лицемерия (мар. шорык коваштым чийыше пире = фин. susi lammasíen (lampaan-) vaatteissa 'волк в овечьей шкуре').

2. Фразеологические единицы, имеющие в сравниваемых языках одинаковое значение; разный компонентный состав и структурно-грамматическую оформленность; разный инвариант; разный прототип; одинаковую культурную коннотацию (1,9%): мар. ночко коля гай лияш (кояш, т. м.) 'быть (выглядеть и т. д.), как мокрая мышь' и фин. marka kuin uitettu koira /kissa 'мокрый, как искупанная собака / кошка'; мар. пирыла ончаш 'волком смотреть', фин. katsoa kuin peto (petona) 'смотреть, как зверь'.

3. Фразеологические единицы, имеющие в сравниваемых языках тождественное значение; разный компонентный состав; отличную структурно-грамматическую оформленность; одинаковый лексический инвариант; одинаковый прототип и культурную коннотацию (1,6%): мар. Карме гыч ушкыжым пуст оварта (луктеш) 'Из мухи выдувает (делает) быка' -фин. tehda karpasesta harkánen 'делать из мухи быка' и т. д.

4. Фразеологические единицы, имеющие в сравниваемых языках разное значение; различный компонентный состав; одинаковый прототип,

52 Krikmann, A. Proverbs on animal identity: typological memoirs [Электронный ресурс] / A. Krikmann // Folklore. Vol. 17. - Tartu, 2001. - S. 12. - URL: http://haldjap.folklore.ee/folldore

17

мотивирующий внутреннюю форму; разную культурную коннотацию; один межъязыковой лексический инвариант, разную структурно-грамматическую организацию (1,6%): мар. пире гай (пирыла) урмыжаш 'волком выть (букв, 'выть как волк') — фин. ulvoa sutena / susien тикапа 'выть с волками'; мар. Мерам- тупышко шинчын вола 'Сидя на спине зайца, спускается, проходит' - и фин. (ei) olla janiksen selássa '(не) быть на спине зайца' (в знач. «не спешить»).

5. Фразеологические единицы, имеющие в сравниваемых языках тождественное значение; одинаковый компонентный состав и структурно-грамматическую организацию; разный инвариант; одинаковый прототип и культурную коннотацию (1,6%): мар. шокго пырыс 'старый(-ая) кот (кошка)' и фин. vanha kettu 'старый лис', vanha koira 'старый(-ая) пес (собака)'.

6. Фразеологические единицы, имеющие в сравниваемых языках тождественное значение; одинаковый компонентный состав и структурно-грамматическую организацию; разный инвариант (зоонимы, обозначающие животное разного пола, для которых используются разные лексемы); одинаковый прототип и коннотацию (0,5%): мар. аныра шорык 'глупая овца' и фин. tyhmapássi 'глупый баран'.

Остальные ФЕ составляют группу безэквивалентных фразеологизмов, объединяемых в исследовании, благодаря наличию в их составе компонента-зоонима. Они характеризуются различным компонентным составом; разной структурно-грамматической организацией; отличающимся прототипом, мотивирующим внутреннюю форму; разной культурной коннотацией (82, 8%). Безэквивалентные ФЕ по-разному отражают культуру марийского и финского этносов. Определяющую роль в значениях таких ФЕ играет их денотативный аспект. Отдельное место в данной группе занимают фразеологизмы, компоненты которых отражают предметы национальной культуры, факты национальной истории, национальные имена собственные. Например, фин. Ernestin koirat 'Эрнестовы собаки' (о членах Радикальной народной партии, 40-50-е гг. XX в.). Среди марийских устойчивых оборотов не обнаружены единицы, обладающие подобными наименованиями. Однако встречается использование некоторых названий предметов из бытовой жизни носителей марийской лингвокультуры (ср. курвал шорык 'овца над лубом').

Во втором разделе данной главы рассматриваются характерные свойства прототипов, мотивирующих коннотацию зоосемических ФЕ марийского и финского языков. В исследованном материале выделяются универсальные прототипы или прототипические ситуации, мотивирующие значение зоосемических фразеологизмов марийского и финского языков.

На основе проведенного анализа, выделяются пять групп универсальных прототипов, выявляемых в мотивировке значений марийских и финских ФЕ: 1. Наблюдения за поведением животных (73,85%) - прототипы ФЕ, основанные на описании характеристик, связанных с животными (мар. Кок маска ик вынемыште огыт иле 'Два медведя в одной берлоге не живут', фин. jklla оп norsun muisti 'у кого-л. слоновья память'). 2. Социально-культурная действительность проживания этноса (10,35%) — прототипы, связанные с

18

социальным и материальным положением человека (мар. Тулык еным пият почило дене лупшалеш 'Сироту и собака бьет хвостом', фин. kulkea jonossa kuin kôyhàn talon porsaat 'ходить в очереди, как поросята бедного дома'), торгово-денежными отношениями (мар. Шулдо каза кум йолан 'У дешевой козы три ноги', фин. ostaa jàniksen jalkiá 'купить заячьи ноги'), охотой (мар. Пычалже — олаште, меракже — чодыраште 'Ружье - в городе, заяц - в лесу', фин. Ei se koira oravaa tuo, kun vaisin metsaán viedaân "Не та собака приносит белку, которую насильно ведут в лес'). 3. Мифы и поверья (3,7%) - прототипы ФЕ, передающие экстралингвистические факторы мотивации (suden hetki 'волчье мгновенье'; Удырамашын пиалжым пий кочкын 'Женское счастье собака съела'). 4. Фольклор, тексты художественной литературы, продукты СМИ и кинематографии (смешанные прототипы) (2,85%) (мар. ош вулъо (нерген) йомак 'сомнительная история; выдумки' (букв, 'сказка о белой кобылице') (из сказки о белой кобылице); фин. villakoiran ydin 'сущность (мозг) пуделя' (из трагедии «Фауст» И. Гёте )). 5. Религиозная культура (1,85 %). В одних случаях прототипы связаны с традиционной религией своего народа, в других отражаются религиозно-обрядовые обычаи других этносов (мар. Юмо ок пу гын, сосна ок коч 'Если бог не даст, свинья не съест', фин. valkoinen elefantti 'белый слон').

В третьем разделе четвертой главы представлены результаты анализа семантических особенностей межъязыковых фразеологических соответствий в вербализации культурно-значимых понятий в марийском и финском языках. Антропоцентризм в зоосемической фразеологии марийского и финского языков отражен в целом ряде оценок, касающихся характера человека, проявляющегося в системе разных отношений: к себе, другим людям, труду (деятельности вообще) и собственности.

Сходство в вербализации этических оценок по отношению к другим людям реализуется лишь при нахождении человека в социальной среде, что проявляется в использовании изучаемых ФЕ при осуждении манипуляции другими людьми; лицемерия и притворства; грубости и неуважения других; лживости и обмана; хитрости и пронырливости; распускания слухов и клеветы; распутства; подлости и предательства. В марийском языке выделяется оценка соперничества; враждебности; разжигания ссор; неблагодарности за сделанное добро; отчуждения от осиротевших и овдовевших; угодливости; вредительства; мнимой дружбы, а также заботы о детях. Фразеологическими средствами финского языка оценивается невнимание к собеседнику; предательство; поклонение ложным идеалам; умение сохранять нейтралитет, сдерживать данное обещание; процесс нарушения благосостояния человека.

Общность оценки отношения к труду проявляется в порицании лени и спешки в делах. Марийские ФЕ применяются для описания объединения рабочих операций в комплексы выполняемых действий (например, стремление выполнить несколько дел одновременно), а также оценки деятельностных способностей человека (например, некомпетентности). Финские зоосемические фразеологизмы отличаются в использовании в сфере оценки

неудовлетворительной организации деятельности, трудового процесса (например, опоздания в решении проблемных вопросов).

Заметные отличия наблюдаются и в оценке отношения человека к себе и собственности в вербализации средствами зоосемической фразеологии двух языков. Сходство выявлено лишь при описании ощущения человеком надежного дома; умения разделять хорошее от плохого; скверного и неуживчивого характера человека и глупости. Часто марийские и финские фразеологизмы используются для оценки проявления интровертного типа личности.

При описании отношений к собственности в марийском и финском языках осуждается жадность. Кроме этого фразеологическими средствами выражается рекомендация благодарить за полученные материальные блага.

Фразеологизмы с компонентами-зоонимами в рассматриваемых языках охватывают также описание психических процессов, психофизиологических состояний человека, эстетических оценок, форм существования бытия и ситуативных эмоций человека. Выявленные случаи оценки эмоций включают следующие их виды: эмоции ожидания и прогноза (связаны с предположениями о будущем; оценивается ситуация, вызванная определенным раздражителем), фрустрационные (связаны с непреодолимым для человека препятствием, блокирующим достижение поставленной им цели), коммуникативные (связаны с потребностью человека в общении; представляют собой реакции на неудовлетворение или удовлетворение желания общаться, эмоциональной близости и т. д.), интеллектуальные (связаны с переживаниями, проявляющимися в процессе мыслительной деятельности) эмоции. Отдельное место занимают ФЕ, передающие эстетические оценки внешнего вида человека (врожденных и временных внешних свойств, одежды).

В результате проведенного сравнительного исследования выявлены сходства и различия в вербализации культурно-значимых понятий, существующих в рамках рассматриваемых лингвокультур, которые вербализуются средствами зоосемической фразеологии. Фразеологизмы с рассматриваемым лексическим инвариантом, специфичным для марийской и финской фразеологии, обладают высокой степенью экспрессивности при оценке явлений окружающей действительности. Выявлены некоторые сходства и отличия в передаче эталонов в рассматриваемых языках. Только семь зоонимов отражают сходство в передаче эталонов, из которых четыре зоонима (собака, волк, кошка, свинья) включаются в состав самых распространенных названий животных и выделенных для обоих языков посредством комплексного анализа ФЕ. Например, при передаче эталона конфликтности в обоих языках используются зоонимы 'кошка' и 'собака' (мар. пырыс, пий; фин. /Ы.ыа, когга), эталона хитрости — 'лиса' (мар. рывыж; фин. кеНи), упитанности — 'свинья' (мар. сосна, фин. 5/Ага), физической усталости -'собака' (мар. пий; фин. копа) и т. д.

В контексте марийских художественных произведений наиболее частотны фразеологизмы, употребляющиеся для оценки ситуативного страха, распутства и неудобного, лишенного благ цивилизации места пребывания или

20

проживания. В финских текстах распространено применение зоосемических ФЕ с целью оценки молчаливости и безмолвия, одиночества или замкнутости, нерациональности и глупости человека. При этом объединение фразеологизмов разных структурно-семантических типов по идеографическим полям показало количественное преобладание ФЕ, использующихся для оценки страха и боязни (3,9 %), нерешительности и робости (3,9%), конфликтности (2,8%), распутства, глупости, лицемерия и лени (по 2,2%) в марийском языке, а также злости и агрессии (3%), безмолвия и молчаливости (2,5%), некачественного товара и услуги (2,5%), глупости (2%) в финском языке.

Национальное своеобразие выбранных фразеологических единиц с однотипным лексическим инвариантом проявляется в их культурной коннотации, специфические особенности которой выявлены посредством анализа семантики и семантических отношений групп фразеологизмов, в двух отдаленно-родственных (марийском и финском) языках.

В заключении обобщаются основные результаты исследования. Сравнительный анализ зоосемических ФЕ показал, что в составе анализируемых устойчивых единиц употребляются относительно одинаковые компоненты-зоонимы, что связано со сходством природно-климатических, территориальных условий проживания данных этносов.

Вышеизложенные результаты указывают на то, что зоосемические фразеологизмы марийского и финского языков отражают фрагменты языковой картины мира рассматриваемых этносов, обусловленные общими когнитивными механизмами. Данное явление отражается в системном характере оценки тех или иных проявлений человека и свойств окружающей действительности. Выявленные отличия в специфике оценивания внешнего мира и человеческих взаимоотношений связаны с исторически сложившимися условиями и факторами развития рассматриваемых лингвокультур.

Проведенное исследование доказывает представленную гипотезу о том, что фразеологические единицы с компонентом-зоонимом в марийском и финском языках отражают одну из сторон категориального языкового мышления, структурирующегося под влиянием внешних (социально-исторический фон) и внутренних (когнитивные механизмы) факторов.

В приложениях систематизирован перечень зоосемических фразеологизмов марийского и финского языков, а также ассоциаций, продемонстрированных реципиентами в ходе ассоциативного эксперимента. Ассоциаты представлены в том виде, в котором они были получены в анкетах. В тексте же диссертации приводятся количественные данные на основе сделанных обобщений по всему объему ассоциаций.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Статьи, опубликованные в рецензируемых научных журналах, определенных ВАК при Минобрнауки России

1. Соколова, М. В. Структурно-семантические характеристики марийских и финских анималистических фразеологических единиц: психолингвистический подход / Н. Н. Глухова, М. В. Соколова // Вестник Чувашского государственного педагогического университета им. И. Я. Яковлева. — 2012. — № 1 (73). — Ч. 2. — С. 48-52.

2. Соколова, М. В. Репрезентация эмоционального концепта «страх» в марийском языке / М. В. Соколова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - 2013. - № 4 (22): в 2-х ч. - Ч. I. - С. 189-191.

3. Соколова, М. В. Контекстуальные трансформации коммуникативных анималистических фразеологических единиц марийского языка / М. В. Соколова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - 2013. -№ 5 (23): в 2-х ч. - Ч. I. - С. 168-170.

4. Соколова, М. В. Тендерная маркированность анималистических фразеологизмов в марийском языке / М. В. Соколова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - 2014. - № 8 (38): в 2-х ч. - Ч. I. - С. 180-183.

5. Соколова, М. В. Семантические особенности зоосемических фразеологизмов марийского языка (на материале ассоциативного эксперимента) / М. В. Соколова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - 2015. - № 3 (45): в 3-х ч. - Ч. II. - С. 175-178.

6. Соколова, М. В. Вербализация национально-культурных представлений о культе медведя в марийском языке / М. В. Соколова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. — 2015. - № 4 (46). - Ч. I. - С. 165-168.

Статьи, опубликованные в других изданиях

7. Соколова, М. В. Семантические характеристики коммуникативных фразеологических единиц с компонентом-зоонимом в марийском языке» / М. В. Соколова // «Языки, литература и культура народов полиэтнического Урало-Поволжья (современное состояние и перспективы развития)»: материалы VIII Междунар. симп. «Языковые контакты Поволжья» (Йошкар-Ола, 18-19 августа 2011 г.) / Мар. гос. ун-т; отв. ред. Р. А. Кудрявцева. - Йошкар-Ола, 2011.-С. 70-73.

8. Соколова, М. В. Семантика номинативных фразеологических единиц с компонентом-зоонимом финского языка / М. В. Соколова // Современное удмуртоведение в контексте компаративистики, контактологии и типологии языков: сб. ст. - Ижевск-Будапешт: Изд-во «Удмуртский университет», 2015. -С. 470-475.

9. Соколова, М. В. Семантические характеристики анималистических фразеологизмов финского языка / М. В. Соколова // Вестник Марийского государственного университета. - 2012. - № 8. - С. 92-94.

10. Соколова, М. В. Семантика фразеологизмов с компонентом-зоонимом в марийском языке / М. В. Соколова // XXVIII International Finno-Ugrists' Conference (Тарту, 11 мая 2012 г.). - Тарту, 2012. - С. 144-145.

11. Соколова, М. В. Объективация лингвокультурного концепта «страх» в марийском языке / М. В. Соколова // Духовная сфера общества: материалы науч.-практ. конф. по итогам НИР кафедры философии и политологии за 2012 г. и межрегион, науч.-практ. конф. «Красновские чтения», посвященной 85-летию со дня рождения А. В. Краснова / Map. гос. ун-т; под ред. В. Б. Голубева. -Йошкар-Ола, 2013. - Вып. 10. - С. 51-54.

12. Соколова, М. В. Национально-культурная специфика анималистических фразеологизмов финского языка / М. В. Соколова // Финно-угорские языки и культуры в социокультурном ландшафте России: материалы V Всерос. конф. финно-угроведов (Петрозаводск, 25-28 июня 2014 г.) / Редкол.: Н. Г. Зайцева, И. И. Муллонен и др. - Петрозаводск: Карельский науч. центр РАН,2014.-С. 93-95.

13. Соколова, М. В. Реализация оценочного значения анималистических фразеологизмов финского языка / М. В. Соколова // Проблемы марийской и сравнительной филологии: сб. ст. / Map. гос. ун-т; отв. ред. Р. А. Кудрявцева. — Йошкар-Ола, 2014 - С. 80-83.

14. Соколова, М. В. Лингвокультурологический аспект репрезентации концепта «глупость» в финских художественных текстах / М. В. Соколова // Проблемы создания региональной истории литератур народов Поволжья: материалы регион, науч.-практ. конф. / Сост. и науч. ред. А. Ф. Мышкина. -Чебоксары: «Новое время», 2014. - С. 271-276 с.

15. Соколова, М. В. Лингвокультурные особенности компаративных фразеологизмов в марийском и финском языках / М. В. Соколова // Ашмаринские чтения: сб. материалов EX Междунар. науч.-практ. конф. / Сост. и отв. ред. А. М. Иванова. - Чебоксары: Изд-во Чуваш, ун-та, 2014. - С. 215-218.

16. Соколова, М. В. Структура семантики компонента-зоонима во фразеологических единицах марийского языка / М. В. Соколова // Этнические миры и культурные универсалии: материалы Междунар. науч.-практ. конф. (Саранск, 20 сент. 2012 г.) / Редкол.: Н. И. Воронина, Е. Н. Ломшина (сост.), Н.И. Учайкина (сост.). - Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2013. - С. 197-199.

17. Соколова, М. В. Вербализация фрагментов национальной картины мира фразеологическими средствами марийского языка / М. В. Соколова // Язык и социум: материалы Межрегион, науч.-практ. конф., посвященной Дню марийской письменности (9 декабря 2014 г.) / Map. гос. ун-т; отв. ред. Н. Н. Глухова. - Йошкар-Ола, 2015. - С. 169-172.

18. Sokolova, М. V. Connotative Meaning of the Mari Animalistic Phraseological Units: on the Basis of an Associative Experiment / M. V. Sokolova // XXIX International Finno-Ugric Conference: тезисы / Отв. ред. H. А. Нестерова. - Сыктывкар: ГАОУ ВПО КРАГСиУ, 2013. - С. 214.

23

Соколова Марина Валерьевна

Лингвокультурологическая специфика фразеологических единиц с компонентом-зоонимом в марийском и финском языках

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печать 07.07.2015 г. Формат 60x80 1/16. Печать оперативная. Усл. печ. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ №

Отпечатано с готового оригинал-макета в. ООО «Типография «Вертикаль» 424036, Россия, Республика Марий Эл, г. Йошкар-Ола, ул. Мира, 21