автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Лирические циклы Анны Ахматовой 1940-х - 1960-х гг.: проблема художественной целостности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лирические циклы Анны Ахматовой 1940-х - 1960-х гг.: проблема художественной целостности"

ТАГИЛЬЦЕВ АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ

ЛИРИЧЕСКИЕ ЦИКЛЫ АННЫ АХМАТОВОЙ 1940-Х - 1960-Х ГГ.: ПРОБЛЕМА ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЦЕЛОСТНОСТИ

10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Екатеринбург - 2003

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет»

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Лейдерман Наум Лазаревич

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, профессор

Быков Леонид Петрович - хаддидат филологических наук, доцент Серова Марина Васильевна

Ведущая организация - Пермский государственный университет

Защита состоится /// ноября 2003 г. в /(? ч. на заседании диссертационного совета Д.212.283.01 по присуждению ученой степени кандидата филологических наук при ГОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет», 620017, г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 26.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Уральского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан 11 октября 2003 г.

<4.

Ученый секретарь диссертационного совета

Скрипова О. А.

О-ооЗ^А \й\\

7

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования.

Со второй половины 1980-х гг. в отечественном литературоведении заметна тенденция, связанная с усилением интереса к поэзии А. Ахматовой 1940-х - 1960-х гг., так как этот период, в основном, по конъюнктурно-идеологическим соображениям, был отчасти «заслонен» ранним творчеством поэта. Но, несмотря на ряд серьезных исследований, так или иначе касающихся поздней поэзии Ахматовой, выполненных как в 1970-е гг. (Е.С. Добин, В.М. Жирмунский, А.И. Павловский, А. Хейт), так и в 1980-е - 2000-е гг. (С.В. Бурдина, Л.Г. Кихней, С.И. Корминов, Н.Л. Лейдерман, В.В. Мусатов, Р.Д. Тименчик, В.Н. Топоров, Т.В. Цивьян и др.), процессы, происходившие в творчестве Ахматовой в этот период, по-прежнему нуждаются в системном осмыслении. Одной из определяющих, на наш взгляд, явилась тенденция движения от дискретности, фрагментарности отдельных лирических отрывков (1920-е гг.) к стягиванию их в более крупные художественные единства, каковыми, в итоге, явились многочисленные варианты седьмой книги стихов Ахматовой «Нечег» или «Бег времени», включающей около половины всего лирического наследия поэта.

В связи с этим не прояснен до конца вопрос о жанровой специфике позднего творчества Ахматовой, связанный с тенденцией к циклизации и таким особым жанровым образованием, каким является лирический цикл, хотя именно жанровая форма цикла становится доминирующей в лирике Ахматовой 1940-х - 1960-х тт. Как справедливо заметил В.М. Жирмунский: «Стремление Ахматовой выйти за пределы узкой композиционной формы и замкнутого в себе лирического стихотворения с самого начала проявляется в тенденции к циклизации внутренним или внешним образом связанных между собой стихов».1 Актуальность представленного исследования связана с рассмотрением лирики Ахматовой 1940-х - 1960-х гг. в контексте тенденции к циклизации; обусловлена малой изученностью и необходимостью уточнения самой категории лирического цикла как жанровой формы.

Предмет, цель и задачи исследования.

Предметом исследования является поэтика лирических циклов в творчестве А. Ахматовой 1940-х - 1960-х гг. > национальная 1

библиотека i с.Петербург/ 05 ТОСЯ акб/у {

1 Жирмунский ВЖ Творчество Анны Ахматовой. - Л., 1973. - С. 115.

3

Объект исследования - лирические циклы Ахматовой «В сороковом году» (1940), «Ветер войны» (1941 - 1945), «Венок мертвым» (1921 - 1961), «Северные элегии» (1945 - 1956). Выбранные циклы репрезентативны, так как позволяют увидеть развитое жанра лирического цикла на предвоенном, военном я послевоенном этапах творчества Ахматовой.

Соответственно, главная цель нашей работы - выявить художественное своеобразие лирического цикла как жанра в творчестве Ахматовой 1940-х - 1960-х гг., уточнил, значение этого жанра для творческой эволюции поэта. Предположение о художественной целостности лирического цикла как жанра и его миромоделирующем значении для лирики Ахматовой будет проверяться путем решения ряда конкретных задач:

• на основании предложенной жанровой модели лирического цикла выявил» семантику возникающего жанрового единства;

• определить, какие структурно-семантические элементы жанровой формы становятся ведущими и миромоделирующими в каждом из рассматриваемых циклов;

• определить, как влияет позиция лирического субъекта на активизацию тех или иных структурно-семантических элементов;

• охарактеризовать специфику мироощущения поздней Ахматовой на материале рассматриваемых циклов.

Методологические принципы исследования.

Цель и задачи работы определяют выбранную методологию исследования, сочетающего теоретический и историко-литературный подходы. Изучение жанра лирического цикла обусловило обращение к трудам литературоведов, занимающихся общими проблемами теории жанра и теорией лирического жанра в частности (М.М. Бахтина, В.М. Жирмунского, Л.Я. Гинзбург, Т.И. Сильман, H.JI Лейдермана, С.И. Ермоленко), а также к исследованиям, посвященным циклизации и лирическому циклу (М.Н. Дарвина, Л.К. Долгополова, Л.Е. Лялиной, О.В. Мирошниковой, В.А. Сапогова, И.В. Фоменко). Также методологическую основу исследования составили труды, которые рассматривают художественную эволюцию Ахматовой и различные этапы ее творчества (В.М. Жирмунского, А.И. Павловского, Н.Л. Лейдермана, Л.Г. Кихней), и работы, связанные с особым качеством лирики Ахматовой - ее диалогичностью, особенностями функционирования «чужого слова», «эпизацией» и «драматизацией», а также жанровым своеобразием (Р.Д. Тименчика, В.В. Топорова, В.В. Мусатова, Т.А. Цивьян, O.A. Клинга, С.В. Бурдиной).

Научная новизна исследования.

Новизна реферируемого исследования состоит в попытке впервые рассмотреть лирику Ахматовой 1940-х - 1960-х гг. в аспекте доминирующей жанровой формы, уточнив при этом параметры теоретической модели жанра

лирического цикла. Впервые проводится целостный анализ выбранных циклов. Кроме того, отобранные циклы, объединенные общим содержанием («переживания (судьба) человека в эпоху глобальных катаклизмов»), представляют разные этапы внутри позднего периода творчества Ахматовой, позволяя уточнить динамику мироотношения лирического субъекта, определить закономерности и принципы внутреннего единства лирической системы поэта.

Положения, выносимые на защиту.

1. Лирический цикл в поэзии Ахматовой является жанровым образованием, в основе которого лежит единый образ мира, точнее, единый принцип мироотношения, реализуемый через систему структурообразующих элементов - носителей жанра.

2. В поэтической системе Ахматовой 1940-х - 1960-х гг. одной из ведущих тенденций является тенденция- к интеграции, которая на жанровом уровне связана с активизацией формы лирического цикла, благодаря чему из отдельных самостоятельных лирических фрагментов рождается новое художественное целое.

3. Лирический цикл оказывается плодотворной формой, позволяющей поэту, оставаясь в рамках эстетики лирики, осваивать эпические события; реализация стратегии «диалога с культурой» оборачивается диалогом-противостоянием со своей эпохой (историческим временем) и Вечностью (временем как онтологической категорией).

4. Циклы Ахматовой разных лет позволяют проследить динамику мироотношения лирического субъекта на протяжении 1940-х - 1960-х гг. - от попытки мудрого приятия и примирения со временем и судьбой до протеста и вызова равнодушному, неашропоцентричному Бытию.

Апробация работы.

Содержание диссертации отражено в четырех опубликованных работах. Результаты работы докладывались на трех межвузовских конференциях.

Структура работы.

Диссертация состоит из введения, трёх глав и заключения. Библиография включает 153 наименования.

СОДЕРЖАНИИ РАБОТЫ

Во введении определяется актуальность и научная новизна избранной темы, рассматривается история вопроса, формируются цели и задачи исследования.

Также, во втором параграфе введения рассматриваются основные проблемы, связанные с явлением циклизации в лирике. Говоря о жанровой

природе лирического цикла, мы попытались еще раз систематизировать его жанрообразующие принципы и выявить типологию связей, определяющих внутреннее структурное единство цикла. Иначе говоря, выстроить систему конструктивных элементов - «носителей жанра» интересующей нас жанровой формы.

Парадоксальный принцип жанрообразования лирического цикла -одновременное сочетание дискретности и целостности, т. е. сохранение структурной автономности отдельных стихотворений и их взаимосвязь в общем целом, реализуется, с нашей точки зрения, благодаря следующей иерархии носителей жанра.

1) Ассоциативный фон как структурная доминанта, причем из всех видав ассоциативных связей главенствующее значение приобретает система лейтмотивов. Принципиально важен и уровень сверхтекста (не только интертекстуальный план, но и система связей и отсыпок к явлениям внетекстовой реальности). Без ассоциативного фота была бы невозможна новая художественная целостность автономных текстов. Именно в результате пересечения семантических полей составляющих цикл стихотворений, и рождаются те новые, уникальные, присущие только циклу смыслы и значения, которых нет в каждом стихотворении по отдельности.

2) Тип субъектной организации. Несмотря на то, что, в отличие от отдельного стихотворения в цикле на первый план выдвигается ассоциативность, именно переживание лирического субъекта является источником ассоциативных связей, причем в разных циклах могут быть реализованы различные варианта субъектной организации: единый (монологический) лирический субъект; диалог лирического субъекта с другим сознанием (сознаниями); наконец, система субъектов.

3) Динамика переживания лирического субъекта порождает лирический метасюжет цикла, который, как правило, «материализуется» в цепи ассоциаций (причем, чаще всего, это не линейная последовательность, а параллельная, или даже организованная по принципу контрапункта; в результате возникают различные семантические поля, взаимодействие и пересечение которых определяют полисемангику цикла),

4) Поэтому, несмотря на дискретность, связанную со вторичной целостностью цикла по сравнению с отдельным стихотворением, интонационный строй также является одной из основных жанрообразующих доминант. Именно интонационная динамика нередко является главным способом воплощения лирического метасюжета, причем, подобно ассоциативным цепочкам и возникающим в результате различным семантическим полям, возможны различные варианты интонационной организации в цикле. Это может бьпъ: и единый эмоциональный тон; и динамическое движение тональности; и контрапункт тональностей.

Дополнительно при анализе цикла необходимо учитывать также его полиреферентный план (обрамление цикла), куда могут входить названия, посвящения, эпиграфы, заглавия отдельных стихотворений, их нумерация и датировки - с целью выявления структурных принципов, заданных уже на этом уровне. В каждом цикле не обязательно в равной степени активизируются все типы связей, и задача исследователя при анализе конкретного цикла выявить наиболее важные структурные доминанты, создающие целостный образ мира, тот вариант мироотношения, который формируется в произведении, что позволяет судить об авторском замысле и возникающей в конечном итоге концепции.

В первой главе «Под знаком Апокалипсиса: лирическая дилогия сороковых годов» исследуются циклы «В сороковом году» и «Ветер войны». Оба цикла являются поэтическим откликом на войну: начало Второй мировой («В сороковом году») и Великую Отечественную («Ветер войны»). Сама Ахматова постоянно подчеркивала их связь, неизменно располагая циклы рядом. Связь эта ощущается и в метасюжегах обоих циклов и, особенно, в пущ, который проходит лирический субъект, в той трансформации, которая совершается с ним в пределах этого относительно ограниченного стихотворного пространства.

Цикл «В сороковом году» сюжетио делится на две части. В первых двух стихотворениях - поэтических откликах на падение Парижа и бомбардировки Лондона - развивается переживание лирического субъекта, вызванное драмой эпохи. Это развитие реализуется в результате взаимодействия 1) повторяющихся мотивов гибели эпохи, неумолимого движения времени, рока, безмолвия и голоса, 2) системы аллюзий и реминисценций (оба стихотворения, прежде всего, пронизаны перекличками с трагедиями Шекспира). Даже композиционно стихотворения имеют много общего, строятся по сходной схеме - максимального нарастания напряжения лирического метасюжета. В финале второго стихотворения трагизм доходит до высшей точки, превращаясь в ощущение апокалипгичности всего происходящего.

Вторая же часть представляет, на первый взгляд, странное сочетание трёх стихотворений: одно из них, «Тень» - воспоминания героини о начале века, а в двух других - «Уж я ль не знала бессонницы...» и «Но я предупреждаю вас...» - собственно лирическое переживание внешне никак не связано с темой исторической трагедии, о которой заявлено в первой части цикла. Лирическая героиня Ахматовой ощущает трагедию России начала века как предвестье катастрофы года сорокового. Особую семантику приобретает сам образ «тени». Это не просто тень конкретной женщины, воспоминание о ней и даже не просто тень эпохи. Эта тень, подобно тени отца Гамлета, приходит напомнить о свершившемся преступлении, об убийстве эпохи (и

опять, как и в предыдущих стихотворениях цикла «В сороковом году», актуализируются шекспировские мотивы).

В стихотворении «Тень» происходит новый поворот лирического метасюжета всего цикла. С одной стороны, лирическая героиня находит конкретное подтверждение своей мысли о постоянной и неотвратимом движении времени. В сороковом году эпоху погребают ж в первый раз, и подтверждение тому - «десятые годы», от которых остались только мучительные воспоминания. Но ещё важнее другая тема, разворачивающаяся на этом этапе развития метасюжета - не только вечная трагедия времени, но и вечная трагедия человека, который в одиночку обречён противостоять неумолимому року, судьбе. Недаром именно в «Тени», впервые в цикле «В сороковом году» прямо звучит «я» лирического субъекта (до этого авторское сознание реализовалось через обобщённое «мы»), и теперь оно уже не исчезнет до конца цикла.

Ритмически, так же, как и сюжетно, цикл отчетливо делится на две части. Первые два стихотворения, являющиеся рефлексией на конкретную историческую ситуацию - трагедию Европы тысяча девятьсот сорокового года - написаны трехдольными размерами с четким ритмическим рисунком. Совершенно иным выглядит ритмический рисунок второй части цикла, мерное звучание первой части цикла сменяется ритмическим разнообразием второй, причем ритм убыстряется, становится более сбивчивым. Можно отметить постепенный переход от эпически размеренной интонации первой части цикла через явно ориентированные на элегическую традицию пяти- и шестистопные ямбы «Тени» к чеканному ритму «Уж я ль не знала бессонницы...», вызывающему ассоциацию со стуком копыт конницы «новых гуннов», покоривших Европу и энергичному «Но я предупреждаю вас...».

Кроме того, следует отметить закономерность в ритмическом рисунке стихотворений с первого по четвертое. Последние две строки особо акцентируются поэтом, прежде всего, с помощью ритмико-синтаксических фигур. И только в последнем стихотворении интонационно выделены в первую очередь не заключительные, а первые строки: «Но я предупреждаю вас, / Что я живу'в последний раз». Таким образом, если в первых четырех стихотворениях цикла кульминацией лирического переживания, своего рода эмоциональным итогом отношения лирической героини к ситуации/состоянию мира становятся последние двустишия, то стихотворение «Но я предупреждаю вас» строится по иной схеме: в качестве посыла принципиальная позиция, связанная с мироотношением лирического субъекта, а потом ее ассоциативно-образное восприятие самим субъектом.

Особенности интонационного строя цикла «В сороковом году», коррелируют с мотнвной структурой и ассоциативным фоном, позволяя уточнить специфику лирического метасюжета. Интонационная динамика

цикла подтверждает гипотезу о том, что его метасюжет - не просто фиксация эпической ситуации во времени и пространстве, но, прежде всего, рефлексия лирического субъекта. Изменение ритма во второй части цикла, равно как и смена временных и пространственных координат, позволяет говорить не только о горьком смятении перед лицом Рока, но, в первую очередь, о напряженных поисках лирической героиней возможности для гуманистического существования в антигуманистической ситуации. Выделяющееся на ассоциативном и интонационном уровнях заключительное стихотворение цикла становится своего рода «моментом истины», простой и ясной: помня о своей конечности, человек обязательно будет помнить и о конечности другого, о конечности всего живого на земле. Но именно эта истина утрачена, и лирическая героиня Ахматовой пытается вернуть ее миру.

Анализ цикла позволяет сделать вывод об его общей эстетической концепции: подчеркивается безумие и иррациональность происходящего и создается особое культурное пространство, истинный мир, к которому апеллирует лирический субъект; с другой стороны, трагедия эпохи начинает восприниматься как вечная, вне- (или все-) временная, обусловленная существованием таких начал бытия, как Жизнь и Смерть. Таким образом, установлено, что движение метасюжета - это путь лирической героини, которая конкретно-историческую трагедию гибели эпохи воспринимает, как вечную экзистенциальную трагедию человека и переживает как свое личное горе.

Исследуя цикл «В сороковом году» как единое художественное целое, являющееся высокоорганизованным контекстом пяти стихотворений, отмечаем, что важнейшими структурными доминантами стали ассоциативные связи и динамика интонационного строя, которые и организуют сквозной метасюжет и определяют специфику субъектной организации цикла

Во втором параграфе первой главы мы определяем лирический метасюжет цикла «Ветер войны» как движение к сплаву нередко конфликтующих между собой интонаций горечи и гордости и далее к горению вечного огня памяти (божественного света для всех невинно убиенных), хранителем которого ощущает себя лирический субъект, и горю как тихому тлению искры жизни на разоренной, но вечно возрождающейся земле.

Установлено, что ассоциативный фон «Ветра войны» менее широк по сравнению с другими циклами Ахматовой, прежде всего, за счет меньшего количества интертекстуальных связей. Но зато на протяжении всего цикла развиваются и взаимодействуют два важнейших лейтмотива, которые встречаются почти в каждом из 12-ти стихотворений цикла. Это - мотив Ленинграда и мотив материнства, духовного и кровного родства.

Цикл «Ветер войны» является менее строго организованным контекстом, чем предыдущий цикл «Ветер войны». Основную сюжетопорождакяцую нагрузку здесь несет именно ассоциативный план, но, тем не менее, мы уточняем и особенности организации интонационного строя цикла. Можно выделить три доминанты в метрике цикла: 1) четырехстопным амфибрахием написаны стихотворения «Клятва» и «Мужество»; 2) шестистопным и пятистопным ямбом последние стихотворения цикла «А вы, мои друзья последнего призыва...» и «Памяти друга»; 3) практически все остальные тексты написаны либо дольником, либо тактовиком.

Так, стихотворения «Клятва» и «Мужество», несомненно, воспринимаются как парные друг другу. Сходство отмечается и в названии, и в стихотворном размере, и, соответственно, в их суровой, полной достоинства и отчасти торжественной интонации. Их звучание действительно во многом совпадало со звучанием призывно-агитационной поэзии. И уникальность этих стихотворений в том, что, возможно впервые с 1917 года лирический субъект поэзии Ахматовой чувствует свою общность со страной (не только с народом, но именно с государством, в «Реквиеме» эти категории прямо противопоставлены»). Но именно в Отечественную войну народ и страна, в понимании Ахматовой, сблизились и стали неразделимы. «Клятва» и «Мужество» занимают важное место в структуре «Ветра войны»: «Клятва» открывает цикл, «Мужество» становится одним из опорных стихотворений композиционного цешра цикла.

Но одновременно с монументально-классической стоической интонацией этих стихов, в цикле разворачивается, а с середины его начинает преобладать иная, разговорно-доверительная интонация, передаваемая, прежде всего, дольниками и такговиками, часто с намеренно неровным, рвущимся ритмом, необходимым, причем регулярно в стихотворениях цикла создается эффект пресекающегося голоса/дыхания, сдерживаемого всхлипа/вскрика, ласкового материнского обращения.

Наконец, в финале цикла появляются очень часто избираемые Ахматовой для своих «мемориальных» стихотворений шестистопный и пятистопный ямб!ы. Хотя нельзя назвать стихотворения «А вы, мои друзья последнего призыва!» и «Памяти друга» каноническими элегиями, так как переживание лирического субъекта направлено вовне, тем не менее элегическое начало в них входит в связи с темой прошлого, памяти и с попыткой лирического субъекта в очередной раз разобраться в константах бытия, только на этот раз опираясь не только на свой личный опыт, на и на опыт пережитой всеми вместе народной трагедии.

В стихотворении «А вы, мои друзья последнего призыва!» прошлое фактически не дистанцировано от настоящего; образы второй строфы ориентируют на мистериальную традицию с ее таинством смерти и

воскресения и даже со своей «пещью огненной» («багровый хлынул свет»). Отсюда - н категорическое: «И на колени все!». Написанное пятистопным ямбом «Памяти друга» больше соответствует элегическому канону, вызывая ассоциации прежде всего с «кладбищенской» элегией. Но в тексте ж зафиксирован сам процесс лирической медитации, основная семантическая нагрузка ложится на образы поэтического мира, которые соотносятся с общей логикой развития лирического метасюжета цикла.

В конце первой главы делается вывод о том, что исследованные в циклы А. Ахматовой характеризуются разным уровнем организации художественной целостности: цикл «В сороковом году» обладает очень высокой степенью связанности текстов, цикл «Ветер войны» более дискретен. Тем не менее, важнейшими структурными доминантами обоих циклов являются ассоциативный фон и динамика интонационного строя, которые определяются спецификой субъектной организации и организуют лирический метасюжет обоих произведений.

Жанровая форма лирического цикла и выстроенная Ахматовой своего рода «лирическая дилогия» об эпохе сороковых годах позволяет раскрыть динамику переживаний лирической героини - от экзистенциального одиночества и ощущения иррациональной безысходности в происходящей исторической трагедии к чувству родственной связи со своим народом во время самых тяжелых испытаний. Но лирический субъект пытается еще и осмыслить происходящее в конкретный отрезок времени (сейчас) с позиций вечности (всегда), проникнуть в тайну онтологических законов, примерить их к исторической ситуации и примирить, гармонизировать хрупкость и непрочность человеческого существования и неумолимый «бег времени».

Во второй главе «Цикл «Венок мертвым» в контексте лирики Ахматовой 1940-60-х гг.» изучается история формирования цикла, который является одним из наиболее крупных, значимых и знаковых произведений последнего периода ее творчества. Цикл, посвященный памяти прежде всего поэтов и писателей - современников Ахматовой, становится попыткой взглянуть на судьбу поколения, которая неотделима от судьбы лирического субъекта (причем в данном случае можно говорить об особой степени близости поэта и его героя).

Изменения, связанные с лирическим субъектом, отражаются в лирическом мегасюжете, ведущую роль в формировании которого играют лейтмотивы. Именно лейтмотивы являются своего рода структурными отелами цикла, обозначающими основную канву развития лирического метасюжета. В цикле «Венок мертвым» мы выделяем две пари мотивов, проходящих через большинство стихотворений. Это - мотивы пустоты (безмолвия)/голоса и удушья/воздуха. Если в первой части цикла «Венок мертвым» обнаруживаем, что преобладают мотивы удушья и пустоты, то во

второй части не меньшее значение приобретают парные им мотивы воздуха и голоса. В связи с этим некоторые сквозные для цикла образы, в особенности, образ ветра, также изменяют свою семантику. Мотивы определяют общую канву движения лирического метасюжета - от абсолютного отчаяния и безысходности лирической героини вначале к скорбному, печальному, во просветленному состоянию в финале цикла.

Особое значение имеет мотив голоса, так как именно голоса людей, которым посвящены стихотворения цикла, в конце концов наполняют пустое безвоздушное пространство. Ахматова создаст образы своих героев, вводя в тексты, с помощью различных видов цитации, их голоса, но, кроме прямого или косвенного цитирования используются аллюзии на те или иные образы, на поэтический стиль или манеру, наконец, упоминания о знаках, предметах, явления исторической действительности. В результате, в казалось бы абсолютной пустоте, среди гибели и хаоса, в каждом стихотворении лирической героине отвечает хотя бы один уникальный и неповторимый, всегда узнаваемый голос. А когда в стихотворении «Нас четверо» звучат сразу несколько голосов, это знаменует существенный поворот в развитии лирического метасюжета - заполнение пустоты и преодоление тотального одиночества лирической героини.

Цикл «Венок мертвым» оказывается высокоорганизованным и с точки зрения ритма и метра. Цикл организован по принципу концентрических метрических и ритмических кругов. Его ядро - восьмое стихотворение «Нас четверо», посвященное Пастернаку, Мандельштаму и Цветаевой (дактиль). Его окружают стихотворения, адресованные тем же Пастернаку, Мандельштаму и Цветаевой, а также «Памяти Зощенко» (все написаны анапестом). Кроме того, одно из двух стихотворений, являющихся, по сути, вступлениями к циклу и начинающееся «1>е ргойше^... Мое поколенье...» тоже написано анапестом. Следующий, внешний круг - стихотворения, посвященные памяти М. Булгакова, Б. Пильняка, Н.И. Лунина, Ангы (А.М. Аранжереевой-Розен) - шестистопные (иногда пятистопные) ямбы. Тем же размером написано и первое из стихотворений-вступлений «Учитель».

Наконец, последнее стихотворение «Царскосельские строки», посвященное Н. Гумилеву, написано дольником. Вместе с первым стихотворением «Учитель» оно образует определенную смысловую и хронологическую композиционную замкнутость. Но если учесть, что «Царскосельские строки» выполняют еще и функцию эпилога ко всему циклу, а также то, что в некоторых редакциях в качестве пролога Ахматова помещала «Новогоднюю балладу», тоже, кстати, написанную дольником, становится понятно изящество ахматовского замысла. В цикле возникает образ круга близких поэту людей, и, в то же время, это подлинный,

сплетенный из стихотворных строф венок, где каждой надписи определено свое место.

В результате установлено, что в цикле «Венок мертвым» Ахматова снова использует для создания единого художественного контекста те же основные структурные скрепы, что и в предыдущих циклах. На этот раз задача была еще сложней, так как временной диапазон между некоторыми текстами составлял около сорока лет. Но 1) взаимодействие семантических полей на ассоциативном уровне и 2) особенности интонационного строя, а также 3) активно работающий на этот раз дополнительный способ организации художественного целого - полиреференгиый план, помогли не просто выстроить единый лирический метасюжет цикла, реализующий динамику душевных переживаний лирического субъекта, но и организовать развернутый диалог (полилог) с другими «я», которые в этом цикле представлены сознаниями художников ахматовского поколения.

Третья глава, «Особенности взаимодействия эпического и лирического начал в цикле А. Ахматовой «Северные элегии»», исследует цикл, большинство стихотворений которого писалось уже после возникновения замысла цикла. Чаще сшуация была обратной. Поэтому важен сам факт сознательной установки Ахматовой на построение циклов по принципу внутренних связей между стихотворениями2

По свидетельству Л. К Чуковской, сама Ахматова не раз говорила об этом. Об одной из январских бесед 1964 г. Чуковская вспоминает: «...Мы снова занялись книгой. Анна Андреевна сказала, что некоторые стихи она хочет на этот раз дать не по отдельности, а в виде циклов... «Построю циклы по внутренней связи. И «Элегии» пора скомпоновать, и еще кое-что. Я позабочусь о циклах», - повторила она. Я поняла: с высоты своего теперешнего возраста она смотрит назад, и ей становятся видны, зримы пути ее жизни, чужих жизней, «концы и начала»...».3

Чрезвычайно важны и формула Ахматовой о сознательном построении циклов по принципу внутренних связей (одна из основных целей нашей работы как раз и есть выявление системы этих внутренних связей в каждом цикле), и тонкий комментарий Чуковской о причинах потребности в циклизации из области психологии творчества.

* По свидетельству Л.К. Чуковской, Ахматова заметила: «Построю циклы по внутренней связи. И «Элегии» пора скомпоновать, и еще кое-что. Я позабочусь о циклах». (Чуковская Л. К. Записки об Анне Ахматовой. Т. 3. - М.: Согласие, 1997. -С. 149-150.)

3 Чуковская Л. К. Записки об Анне Ахматовой. Т. 3. - М.: Согласие, 1997. - С. 149150.

Мы рассматриваем «Северные элегии» как этап в поиске более широкой и вместительной лирической формы нового типа, которая позволяет автору осваивать эпические события и ценности, оставаясь в рамках поэтики лирики. Об актуальности исследования проблемы соотношения в цикле «Северные элегии» эпического и лирического начал свидетельствует тог факт, что именно в этом цикле центральное место прочно занимает образ Времени и тесно связанный с ним образ Памяти, которые и определяют взаимодействие важнейших онтологических категорий, обретающих в искусстве значение эпических категорий, таких как Вечность, Судьба, Жизнь, Смерть и т. д.

Анализируя «Элегии», мы сочли необходимым сначала исследовать особенности интонационного строя и связанную с ним поэтическую традицию, а потом обратиться к специфике метасюжета и субъектной организации. Исследователи творчества Ахматовой (А.И. Павловский, В.М. Жирмунский), отмечая «повествовательную интонацию» «Элегий», связывают ее в том числе и со стиховой формой - белым стихом, которым написан весь цикл. Жирмунский говорит и о родстве с элегическими раздумьями Пушкина. В «Северных элегиях» лирический субъект Ахматовой продолжает пушкинскую традицию, делая попытку взглянуть на свою жизнь в соотнесенности со Временем и соединяя в одной точке разные временные пласты - прошлое, настоящее и будущее.

Но в ахматовских ямбах звучит еще одна интонация, и она отнюдь не повествовательно-прозаическая, и даже не элегическая, медитативно-философская. Это голос пророчицы, проникающей в тайны прошлого и будущего и мистически провидящей «все, что после с нами совершилось». И это голос героини, бросающей вызов Року, Судьбе, гибнущей и побеждающей одновременно.

Мне ведомы начала и концы, И жизнь после конца, и что-то, О чем теперь не надо вспоминать

Пророческая интонация «Северных элегий» сочетается с элегической медитативно-философской, обостряя и усиливая звучание центральных тем цикла, связанных с категориями времени, судьбы, памяти, бытия и небытия. Но в диссертации уточняется высказываемое А.И. Павловским и др. положение об усилении (особенно в «Северных элегиях») эпического начала, связанного с включением в поэтический мир Ахматовой с конца 30-х гг. все большего числа предметов объективной реальности. Говоря об усилении объективации, забывают о сугубой автобиографичности «Элегий», сюжет которых строится из глубоко личных, часто зашифрованных

деталей из жизни лирической героини. Повествовательно-прозаическая интонация также способствует прежде всего раскрытию внутреннего состояния лирического субъекта в его соотнесенности со Временем, Вечностью, Бытием, Судьбой.

Кроме того, в цикле «Северные элегии» выделяется следующий цринциц организации ритмической структуры. Во всех семи элегиях большинство строк (до 70%) имеют пиррихий на второй стопе. В результате в стихах происходит регулярное усиление эмоционального тона -к середине и особенно к юнцу строки, которое не дает голосу лирическому субъекта приобрести устойчивую повествовательно-перечислительную интонацию, слиться в единый поток. «Элегии» Ахматовой, несомненно, эмоционально интонированы гораздо больше, чем это может показаться на первый взгляд.

По результатам исследовании форм выражения лирического субъекта в цикле «Северные элегии», мы составили следующую таблицу: номер I П Ш IV V VI VII

лирич.

субъект

х+мы

хронало рубеж гич. 1870-

рамки 80-х гг.

1900-е

1910-е

19201930-е

1940-е

1940-е

противсшосга вленное вы

1950-е (тридцать лет)

Рассматривая элегии с первой по шестую, мы получаем фактически композиционное кольцо: лирическая героиня Ахматовой вступает в жизнь вместе со своим поколением, проходит различные этапы жизненного пути и в конце приходит к мудрому принятию общих законов бытия. Но «Седьмая» элегия разрушает это гармоничное и абсолютное неверное ощущение, потому что лирический субъект Ахматовой - личность иного масштаба. Центральный образ элегии - молчанье - из того же ряда, что и отчуждение, забвение, утрата, гибель. Оно также заставляет героиню каменеть («оно почти мою сожрало душу, / Оно мою уродует судьбу»). Другие («вы») принимают эти правила игры, но не согласна сама лирическая героиня, и мощным заключительным аккордом ко всему циклу звучат финальные строки «Седьмой» элегии:

Но я его когда-нибудь нарушу,

Чтоб смерть призвать к позорному столбу.

Эта строки возвращают к началу цикла, ко времени, когда героиня, «вступила в жизнь и испугала жизнь». Теперь она намерена призвать к ответу и смерть. Круг замкнулся. Перед нами невероятный по силе и масштабу образ личности, которая проходит свой жизненный путь вопреки и несмотря на

испытания, обрушиваемые на нее временем, эпохой, судьбой, которая проникает в тайны жизни и смерти, физической ограниченности и бесконечности времени, осваивает категории бытия не для того, чтобы жить по этим законам, а чтобы на равных разговаривать с жизнью и смертью. Судьба героини н судьба эпохи соотносятся друг с другом как сестры. Нельзя сказать, что лирическая героиня вмещает мир или мир вмещает ее - это равные величины, а не просто образные аналогии.

Так же соотносятся в цикле и разные планы образа Времени. Первый план - время личной судьбы лирической героини (от «рождения» до «осени»), второй - время экзистенциальное, бытие и небытие (последнее может выступать в качестве «до-бытия» (до рождения) и «после-бытия» (после смерти)). Время как бытие совпадает со временем физического существования лирической героини, в не-бытие она оказывается способна проникнуть силой творческой интенции. Причем проходящий через весь цикл мотив ужаса: предполагаемый страх Щедрина и Некрасова перед собственными мемориальными досками («Предыстория»), ужас лирической героини перед «неведомым» («Третья» и «Четвертая» элегии), страх возврата «ушедших теней» в «Шестой» элегии) - связан именно с не-бытием, с после-бытием. Перебирая разные возможности и варианты своей судьбы, лирическая героиня Ахматовой разрушает миф о возможности диалога с небытием, так как смерть оборачивается таким же молчанием, на которое ее обрекли и при жизни («А я молчу, я тридцать лет молчу»). Даже в стократ худшим, ибо в небытии длительность молчания - Вечность. Этим и обусловлен бунт лирической героини, бунт уже против онтологических законов бытия, ее попытка «смерть призвать к позорному столбу».

Делается вывод об эстетической концепции цикла «Северные элегии», которые являются размышлениями о законах, по которым движется человеческая душа, о ее со- и противопоставленности физическим законам предельности бытия и изменчивости времени, в сознании героини неразделимы оказываются закон всемирного отчуждения и закон сохранения памяти и душевной энергии. Несомненно, что «Северные элегии» представляют, несмотря на некоторую внешнюю незавершенность, необычайно сильное и цельное произведение, сложный и многоплановый контекст, создающий единый образ миропеерживания, пронизанный внутренними связями на разных уровнях организации поэтического текста -на уровнях особенностей интонации и интергекстуальных перекличек, центральных тем и мотивной организации, лирического метасюжета и специфики лирического субъекта.

В Заключении подведены итоги исследования. Целостный анализ лирических циклов Ахматовой позволил выявить значение этой жанровой формы для ее поэзии 1940-х - 1960-х гг. Цикл в творчестве Ахматовой

I 1

становится именно той формой, которая позволяет автору выстроить диалогическую структуру, где образ мира возникает на основании разных форм диалога между лирическим субъектом и миром.

Кроме того, жанровая форма цикла позволяет, оставаясь в родовых границах лирики, в динамике осваивать не только душевный мир, но и эпические события, с которыми соотносится судьба лирического субъекта. Лирические циклы А. Ахматовой 1940-х - 1960-х гг. тяготеют к лирической бессюжетной поэме.

Основными структурными доминантами всех четырех циклов являются 1) предельно широкий ассоциативный план, реализующийся, прежде всего, на уровне мотивиой структуры и интертекстуального контекста J (включающего явления как текстовой, так и внетекстовой реальности) и 2) организация интонационного строя. Именно в них реализуется 3) тип субъектной организации и ими организуется 4) лирический метасюжет произведения. Кроме того, в качестве дополнительной структурной скрепы может выступать 5) полиреферентный план цикла (он оказывается принципиально важен, прежде всего, в циклах «Венок мертвым» и «Северные элегии»), В результате каждый раз возникает сложная мозаичная гипержанровая структура, где набор автономных самостоятельных элементов (отдельных стихотворений) превращается в единое художественное целое, в котором создается образ миропереживания, носитель эстетической концепции произведения.

Исследованный материал позволяет сделать вывод об общих параметрах образа мира в лирических циклах Ахматовой 1940-х - 1960-х гг. и характерной для него семантике. Специфика ахматовского художественного мышления связана с тем, что в основе метасюжета всех рассматриваемых циклов лежит столкновение Души и внешнего Мира. Отсюда - отчетливое г присутствие эпического компонента, внеположенного сознанию субъекта, объективно независимого от него. Но главное содержание каждого цикла -процесс лирической рефлексии на эпическое событие. Ахматова всегда тяготела к постижению законов души в их соотнесенности с миром, но если для ранней поэзии Ахматовой характерно, в духе семантической поэтики акмеистов, восприятие мира прежде всего как мира культуры, мира исключительно антропоцентрического, то с годами все более усиливается собственно экзистенциальная проблематика. Теперь один из центральных конфликтов всего ее творчества можно определить как столкновение ограниченного физически, но безгранично открытого во все времена (благодаря категории Памяти, которая является механизмом, аккумулирующим духовный опыт человечества) лирического субъекта и слепой стихии Вечности. Каждый конкретный момент времени, истории, определенный период судьбы лирического героя является реализацией этого

столкновения. Одновременно - это единственные подлинные моменты бытия (другого - не будет), поэтому они являются главной ценностью в поэтическом мире Ахматовой, так как всегда наполнены конкретно-чувственным содержанием.

Но доминирующая стратегия лирического субъекта - это попытка не противостоять неумолимому «бегу времени», а выяснить онтологическую суть явления. Тем не менее эта попытка и вызывает в определенный момент протест, бунт, резкое неприятие законов Вечности. Вечность равна смерти, а Память - индивидуальное качество, присущее лирическому субъекту. Осознание глубочайшего личностного потенциала, возможности сохранения времён и эпох, суда и оправдания им - и физической ограниченности во времени и пространстве - и порождают глубокий внутренний драматизм лирики Ахматовой.

Но - и это еще одна особенность лирики Ахматовой, присущая ей всегда, но оказавшаяся особо значимой именно для ее поздних стихов -несмотря на экзистенциальный характер конфликта, лирический субъект оказывается не замкнут, а открыт для диалога с чужим, другим «я» в любой ситуации. Диалог как сознательная позиция лирического субъекта тесно связан с категорией Памяти. Память, реализованная в диалоге перестает быть «памягь-для-себя», которая рано или поздно обернется беспамятством, то есть смертью. Теперь это уже «памягь-для-другнх», которая в данном случае и есть - творчество. Реализация диалога не снимает личную трагедию лирического субъекта, но позволяет каждый раз отыскать свое место в мире в данный момент, «здесь и сейчас».

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Ташльцев A.B. Стихотворение Анны Ахматовой «Мужество» в контексте лирического цикла «Ветер войны» // Проблемы литературного образования школьников. Материалы VI зональной научно-практической конференции «Филологический класс: наука - вуз - школа». - Екатеринбург, 2000. С. 121 -123.

2. Тагильцев A.B. Цикл «Венок мертвым» в школьном изучении // Проблемы филологического образования. Материалы VH зональной научно-практической конференции «Актуальные проблемы филологического образования: наука - вуз - школа». Ч. 1. - Екатеринбург, 2001. С. 174 -177.

3. Тагильцев A.B. Цикл Анны Ахматовой «Ветер войны» как художественное целое // Проблемы литературного образования. Материалы VIII всероссийской научно-практической конференции «Филологический класс: наука - вуз - школа». Ч. 1. - Екатеринбург, 2002. С. 286 - 291.

4. Тагильцев А.В. «Зачем всплываешь ты со дна погибших лет...» (Стихотворение Анны Ахматовой «Тень» в контексте лирического цикла «В сороковом году») // Филологический класс. - 2003. - № 9. - С. 68 - 69.

Подписано в печать ЮЛО.ОЗ.Формат 60x84 1/16.Бумага для множ. Ап Печать на ризографе. Уч.-изд. лист. 1, 0. Тир. 100 экз. Заказ 1033. Уральский государственный педагогический университет. Отдел множительной техники. 620017 Екатеринбург, пр. Космонавтов, 26.

I ¿И Я Р16 1 1 9

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Тагильцев, Александр Васильевич

ВВЕДЕНИЕ.

§ 1. Позднее творчество А. Ахматовой. К постановке проблемы.

§ 2. Проблема лирического цикла: теоретические аспекты жанра.

ГЛАВА 1. ПОД ЗНАКОМ АПОКАЛИПСИСА: ЛИРИЧЕСКАЯ ДИЛОГИЯ СОРОКОВЫХ ГОДОВ (ЦИКЛЫ «В СОРОКОВОМ ГОДУ» И

ВЕТЕР ВОЙНЫ»).

§ 1. Лирический метасюжет и лейтмотивы цикла «В сороковом году».

§ 2. Оппозиция «горечь/гордость» и развитие лирического метасюжета в цикле «Ветер войны».

ГЛАВА 2. ЦИКЛ «ВЕНОК МЕРТВЫМ» В КОНТЕКСТЕ ЛИРИКИ А.

АХМАТОВОЙ 1940-60-Х ГГ.

§ 1. История создания и варианты цикла.

§ 2. Название цикла и композиция.

§ 3. Лейтмотивы цикла «Венок мертвым».

§ 4. Интертекстуальные связи и образы поэтов в цикле

Венок мертвым».

§ 5. Особенности субъектной организации и интонационного строя цикла.

ГЛАВА 3. ОСОБЕННОСТИ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ЭПИЧЕСКОГО И ЛИРИЧЕСКОГО НАЧАЛ В ЦИКЛЕ А. АХМАТОВОЙ «СЕВЕРНЫЕ

ЭЛЕГИИ».'.

§ 1. История создания и художественная специфика цикла.

§ 2. Поэтическая традиция и ее трансформация в цикле

Северные элегии».

§ 3. Лейтмотивы и движение лирического метасгожета лирического цикла «Северные элегии».

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Тагильцев, Александр Васильевич

§ 1. Позднее творчество А. Ахматовой. К постановке проблемы.

Поэзия Анны Ахматовой с течением времени, несомненно, изменялась и эволюционировала. Об этом писал и сам поэт1. В последнее десятилетие особый интерес (и среди читателей, и среди исследователей) вызывает та часть творчества Ахматовой, которую называют «второй половиной» или «поздним творчеством». Показательно в этом плане высказывание Иосифа Бродского: «Меня, например, - когда я потом читал и читал Анну Андреевну - куда больше интересовали ее поздние стихи. Которые, на мой взгляд, намного значительнее ее ршшей лирики»2.

К раннему периоду творчества традиционно относят произведения, написанные с 1909 по 1922 год (период пяти книг стихов, последняя из которых - «Anno Domini MCMXXI (1922)»). Поздний период - 1923 - 1966 гг., причем с 1923 по 1936 гг. творческая интенсивность Ахматовой резко снижается (во многом из-за первого, неофициального изгнания поэта со страниц печати).3

Хотя, по подсчетам M.JI. Гаспарова, сохранившееся поэтическое наследие Ахматовой делится между этими периодами практически поровну

1 В прозаическом отрывке конца 1950-х гг. Ахматова говорит: «. в 1936 я снова начинаю писать, но почерк у меня изменился, но голос звучит уже по-другому. Возврата к первой манере не может быть». (Ахматова А. Собрание сочинений: В 2 тт. Т.2.-М., 1994.-С. 256).

2 Бродский И. Скорбная муза // Юность. - 1989. - № 6. - С. 68. ф 3 Следует отмстить, что при подобном подходе биографический контекст во многом заслоняет собственно поэтический. Рубеж двадцатых годов и сами двадцатые годы являются важным этапом в творческой эволюции Ахматовой; мы считаем более обоснованной позицию Л.Г. Кихней, выделяющей этот период наряду с десятыми и тридцатыми - шестидесятыми годами (см.: Кихней Л.Г. Поэзия Анны Ахматовой. Тайны ремесла.- М., 1997). первый период - 51 % всех строк, второй - 49 %)4, на долгое время ранняя лирика как бы заслонила все то, что было сделано после. Подобного эффекта сама Ахматова очень боялась (по свидетельствам близко знавших ее JI.K. Чуковской и А. Наймана). Произошло это вследствие, с одной стороны, необыкновенной популярности ранней Ахматовой 1910-х гг., с другой -позицией официальных властей, предпочитавшей вместо издания новых «сомнительных» книг и сборников Ахматовой разрешать к печати ее раннюю лирику, лишь с добавлением некоторых более поздних произведений.

Тем не менее, уже в 1960-х - 1970-х гг. появились первые монографические работы Е.С. Добина5, В.М.Жирмунского6 и А.И. Павловского, посвященные творчеству Ахматовой. Они продолжили изучение творчества Ахматовой, начатое еще в 1910-20-е гг. и прерванное на три с лишним десятка лет по внелитературным причинам. Но если предметом работ В.В. Виноградова8, Н.В. Недоброво9, К.И. Чуковского10, Б.М. Эйхенбаума11 были, прежде всего, различные аспекты, связанные с поэтическим стилем Ахматовой, то Е.С. Добин и В.М. Жирмунский попытались целиком проследить творческую эволюцию поэта (хотя и в этих работах центр тяжести пришелся все-таки на раннее творчество).

4 Гаспаров M.JT. Стих Ахматовой: четыре его этапа // Литературное обозрение 1989. -№5. - С. 26 - 28.

5 Добин Е.С. Поэзия Анны Ахматовой. - Л., 1968.

6 Жирмунский В.М. Творчество Анны Ахматовой. - Л., 1973

7 Павловский А.И. Анна Ахматова. Очерк творчества. - Л., 1966.

8 Виноградов В.В. О поэзии Анны Ахматовой (Стилистические наброски) // Виноградов 4 В.В. Поэтика русской литературы. Избранные труды. - М., 1976.

9 Недоброво Н.В. Анна Ахматова // Найман А. Рассказы об Анне Ахматовой. Конец первой половины XX века. - М, 1989.

10 Чуковский К. И. Ахматова и Маяковский // Дом искусств.- 1921,- №1.

11 Эйхенбаум Б. М. Анна Ахматова. Опыт анализа // Эйхенбаум Б. О прозе. О поэзии. - Л., 1986.

В 1970-е гг. появилось и первое серьезное зарубежное исследование, посвященное поэзии Ахматовой - монография А. Хейт «Анна Ахматова. Поэтическое странствие» (1976).12

В 1990-е гг. выходит в свет еще целый ряд монографических трудов (Л.Г. Кихней13, С.И. Кормилов14, В.В. Корона15, Т.А. Пахарева16), авторы которых также ставят главной своей задачей выявление специфики художественного мышления Ахматовой и, соответственно, пытаются проследить, как соотносится мироощущение поэта с трансформацией его художественных принципов, форм и приемов.

Многие аспекты, связанные с творчеством и мироощущением поэта, помогают воссоздать книги мемуарного и нсторико-биографического характера (В.Я. Вилепкин17, А. Найман18 JI. К. Чуковская19, В.А. Черных20).

Целый ряд работ посвящен отдельным аспектам поэтики Ахматовой:

- проблема личности и выражения лирического «я» в творчестве

Ахматовой (Л.А. Колобаева21, Н. Струве22);

- диалогичность, цитатность, интертекст (А.К. Жолковский23, М.В.

Серова24, Р. Д. Тименчик25, В.Д. Топоров26, Т.В. Цнвьян27,);

12 В России книга вышла в 1991 году.

13 Кихней Л.Г. Поэзия Анны Ахматовой. Тайны ремесла. - М., 1997.

14 Кормилов С.И. Поэтическое творчество А. Ахматовой. - М., 2000.

15 Корона В.В. Поэзия Анны Ахматовой: поэтика вариаций - Екатеринбург, 1999.

16 Пахарева Т.А. Художественная система Анны Ахматовой. Пособие по спецкурсу. -Киев, 1994.

17 Виленкин В.Я. В сто первом зеркале. - М., 1990.

18 Найман А. Рассказы об Анне Ахматовой // Найман А. Конец первой половины XX века. М„ 1989.

19 Чуковская J1. К. Записки об Анне Ахматовой. В 3 тт. - М., 1997.

20 Черных В.А. Летопись жизни и творчества Анны Ахматовой. 4.2. 1918-1934. - М., 1998.

21 Колобаева Л.А. Ахматова и Мандельштам (самосознание личности в лирике) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. - 1993. - №2.

22 Струве Н. О «Полночных стихах» А. Ахматовой // Струве Н. Православие и культура. -М„ 1992.

23 Жолковский А.К. Блуждающие сны. Из истории русского модернизма // Жолковский

А.К. Блуждающие сны и другие работы. - М., 1994.

- работы, посвященные отдельным образам и мотивам ахматовской поэзии (В.Я. Вилеикин28, М.В. Серова29 О.Я. Обухова30, О.В. Симченко31);

- наконец, работы, связанные с особым качеством лирики Ахматовой -ее «эпизацией» и «драматизацией», а также жанровым своеобразием (О.А. Клинг32, В.В. Мусатов33, Н.Л. Лейдерман)34.

Но, несмотря на обилие работ, посвященных творчеству Ахматовой, ряд проблем, связанных с поздней лирикой, остается открытым для дальнейшего изучения. Так, не прояснен до конца вопрос о жанровой специфике позднего творчества Ахматовой, связанный с тенденцией к циклизации и таким особым жанровым образованием, каким является лирический цикл. Впервые об этой тенденции упомянул в своей монографии В.М. Жирмунский: «Стремление Ахматовой выйти за пределы узкой

J А

Ш Серова М.В. Опыт культурологического комментария к одному мотиву «Реквиема»

Анны Ахматовой // Проблемы филологического образования. Материалы VII научн.-практ. конференции «Актуальные проблемы филологического образования». Екатеринбург, 2001. - С. 136 - 138.

25 Тименчик Р.Д. Заметки о «Поэме без героя» // Ахматова А. «Поэма без героя». - М., 1989 и др.

26 Топоров В.Н. Об ахматовской нумерологии и ноуменолопш // Тайны ремесла. Ахматовские чтения. Вып. 2,- М., 1992 и др.

77

Цивьян Т.В. Об эпиграфе у Ахматовой // Тайны ремесла. Ахматовские чтения. Вып. 2. -М„ 1992.

28 Вилеикин В.Я. Образ «ветра» в поэзии Ахматовой // Вопросы литературы. 1995. №3; Виленкин В.Я. Образ «тени» в поэзии Ахматовой //Вопросы литературы. - 1994. - №1.

29 Серова М.В. «Цветы» в поэтическом мире Анны Ахматовой // Архетипические структуры художественного сознания: Сборник статей. Третий выпуск. - Екатеринбург, 2002.-С. 69-78.

30 Обухова О.Я. Образ «тени» в поэзии А. Ахматовой // Тайны ремесла. Ахматовские чтения. Вып. 2. - М., 1992.

31 Симченко О.В. Тема памяти в творчестве А. Ахматовой // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. - 1985.-. Т.44. - №6.

32 Клинг О.А. Своеобразие эпического в лирике Анны Ахматовой // Царственное слово.

Ахматовские чтения. Вып. 1. -М., 1992.

33 Мусатов В.В. К проблеме анализа лирической системы Анны Ахматовой // Царственное слово. Ахматовские чтения. Вып. 1. - М., 1992.

34 Лейдерман H.JI. Бремя и величие скорби («Реквием в контексте творческого пути А. Ахматовой)// Русская литературная классика XX века. - Екатеринбург, 1996. композиционной формы и замкнутого в себе лирического стихотворения с самого начала проявляется в тенденции к циклизации внутренним или

35 внешним образом связанных между собой стихов». И действительно, больше половины всех стихов, написанных с начала 1930-х гг., объединены в те или иные циклы. Но недостаточно просто констатировать этот факт.

Несомненно, что трансформация художественной формы и художественных принципов ахматовской поэтики на жанровом и стилевом уровне связаны с определенными изменениями мироощущения автора в этот период. Актуальность представленного исследования связана с рассмотрением лирики Ахматовой 1940-х - 1960-х гг. в контексте тенденции к циклизации; обусловлена малой изученностью и необходимостью уточнения самой категорш! лирического цикла как жанровой формы.

Соответственно, главная цель нашей работы - выявить художественное своеобразие лирического цикла как жанра в творчестве Ахматовой 1940-х - 1960-х гг., уточнить значение этого жанра для творческой эволюции поэта. Предположение о художественной целостности лирического цикла как жанра и его миромоделирующем значении для поздней лирики Ахматовой будет проверяться путем решения ряда конкретных задач:

• на основании предложенной жанровой модели лирического цикла выявить семантику возникающего жанрового единства;

• определить, какие структурно-семантические элементы жанровой формы становятся ведущими и миромоделирующими в каждом из рассматриваемых циклов;

• определить, как влияет позиция лирического субъекта на активизацию тех или иных структурно-семантических элементов;

35 Жирмунский В. М. Творчество Анны Ахматовой. - Л., 1973. - С. 115.

• охарактеризовать специфику мироощущения поздней Ахматовой на материале рассматриваемых циклов.

Сформулированные цели и задачи определяют структуру нашей работы. Далее во введении мы рассмотрим некоторые важные теоретические аспекты лирической циклизации и жанра лирического цикла. В каждой из глав будут охарактеризованы избранные нами циклы с точки зрения активизации тех или иных структурно-семантических элементов, для того, чтобы иметь возможность обобщить наблюдения и сделать вывод об особенностях поэтической концепции поздней Ахматовой: в главе первой -это циклы «В сороковом году» и «Ветер войны», в главе второй - «Венок мертвым», в главе третьей - «Северные элегии».

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лирические циклы Анны Ахматовой 1940-х - 1960-х гг.: проблема художественной целостности"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Жанровая форма лирического цикла оказывается принципиально важна для лирики А. Ахматовой 1940-х - 1960-х гг. Это связано с существенными изменениями мироощущения и художественной концепции поэта в этот период.

Жанр лирического цикла в творчестве Ахматовой становится именно той формой, которая позволяет выстроить различные уровни диалога лирического субъекта и мира, передать различные версии и варианты лирического переживания, мироотношения, из которых складывается наиболее полная картина душевного мира лирического субъекта, диалектика его пути.

Кроме того, жанровая форма цикла позволяет, оставаясь в родовых границах лирики, в динамике осваивать не только душевный мир, но и эпические события, с которыми соотносится судьба лирического субъекта. Лирические циклы А. Ахматовой 1940-х - 1960-х гг. тяготеют к лирической бессюжетной поэме.

Основными структурными доминантами всех четырех циклов являются 1) предельно широкий ассоциативный план, реализующийся, прежде всего, на уровне мотивной структуры и интертекстуального контекста (включающего явления как текстовой, так и внетекстовой реальности) и 2) особенности интонационного строя. Именно они реализуют 3) тип субъектной организации и организуют 4) лирический метасюжет произведения. Кроме того, в качестве дополнительной структурной скрепы может выступать 5) полиреферентный план цикла (он оказывается принципиально важен, прежде всего, в циклах «Венок мертвым» и «Северные элегии»). В результате каждый раз возникает сложная мозаичная гипержанровая структура, где набор автономных самостоятельных элементов (отдельных стихотворений) превращается в единое художественное целое, в котором создается образ миропереживания, несущий эстетическую концепцию произведения.

Исследованный материал позволяет сделать вывод об общих параметрах образа мира в лирических циклах Ахматовой 1940-х - 1960-х гг. и характерной для него семантике. Специфика ахматовского художественного мышления связана с тем, что в основе метасюжета всех рассматриваемых циклов лежит столкновение Души и внешнего Мира. Отсюда - отчетливое присутствие эпического компонента, внеположенного сознанию субъекта, объективно независимого от него. Но главное содержание каждого цикла - процесс лирической рефлексии на эпическое событие. Ахматова всегда тяготела к постижению законов души в их соотнесенности с миром, но если для ранней поэзии Ахматовой характерно, в духе семантической поэтики акмеистов, восприятие мира прежде всего как мира культуры, мира исключительно антропоцентрического, то с годами все более усиливается собственно экзистенциальная проблематика. История, культура, конкретное время человеческой жизни - все оказывается лишь частными проявлениями бытия, подчиняющегося закону Вечности. Причем для Ахматовой Вечность становится устойчивым синонимом смерти93. Теперь один из центральных конфликтов всего ее творчества можно определить как столкновение ограниченного физически, но безгранично открытого во все времена (благодаря категории Памяти, которая является механизмом, аккумулирующим духовный опыт человечества) лирического субъекта и слепой стихии Вечности. Каждый конкретный момент времени, истории, определенный период судьбы лирического героя является

93 Например, в «программном» для поэта «Приморском сонете» («Здесь все меня переживет.) (1959) - «И голос вечности зовет с неумолимостью нездешней». реализацией этого столкновения. Одновременно - это единственные подлинные моменты бытия (другого - не будет), поэтому они являются главной ценностью в поэтическом мире Ахматовой, так как всегда наполнены конкретно-чувственным содержанием.

Но доминирующая стратегия лирического субъекта - это попытка не противостоять неумолимому «бегу времени», а выяснить онтологическую суть явления. Тем не менее эта попытка и вызывает в определенный момент протест, бунт, резкое неприятие законов Вечности. Вечность равна смерти, а Память - индивидуальное качество, присущее лирическому субъекту (не эпохи и времена хранят память о нем, но он является носителем и хранителем исторической и культурной памяти). Осознание глубочайшего личностного потенциала, возможности сохранения времён и эпох, суда и оправдания им - и ограниченности во времени и пространстве - и порождают глубокий внутренний драматизм лирики Ахматовой.

Но - и это еще одна особенность лирики Ахматовой, присущая ей всегда, но оказавшаяся особо значимой именно для ее поздних стихов -несмотря на экзистенциальный характер конфликта, лирический субъект оказывается не замкнут, а открыт для диалога с чужим, другим «я» в любой ситуации. Даже когда сама ситуация, казалось бы, исключает возможность диалога, Ахматова пытается его вести практически без надежды быть услышанной (вспомним финал цикла «В сороковом году», ситуацию предельного одиночества лирической героини в эпоху мирового безумия и завершающее цикл стихотворение «Но я предупреждаю вас.»)94.

94 Н. Струве, на наш взгляд, вполне справедливо замечает по этому поводу: «Есть поэты, которые общаются с культурой, с природой, с Богом - не обязательно через посредство другого. Ахматова же - всегда через «ты». «Ты» ей необходимо для выделения гармонии, для осуществления связи с миром». (Струве Н. О «Полночных стихах» А. Ахматовой // Струве Н. Православие и культура. - М., 1992. - С. 6.)

Диалог как сознательная позиция лирического субъекта тесно связан с категорией Памяти. Память, реализованная в диалоге перестает быть «память-для-себя», которая рано или поздно обернется беспамятством, то есть смертью. Теперь это уже «память-для-других», которая в данном случае и есть - творчество. Реализация диалога не снимает личную трагедию лирического субъекта, но позволяет каждый раз отыскать свое место в мире в данный момент, «здесь и сейчас».

Список научной литературыТагильцев, Александр Васильевич, диссертация по теме "Русская литература"

1. Художественные тексты:

2. Ахматова А. Собрание сочинений: В 6 тт. Т.1. Стихотворения.-М., 1998.

3. Ахматова А. Собрание сочинений: В 6 тт. Т.2. Стихотворения. Кн.1. М., 1999.

4. Ахматова А. Собрание сочинений: В 6 тт. Т.2. Кн.2. Стихотворения. -М., 1999.

5. Ахматова А. Собрание сочинений: В 6 тт. Т.4. Книги стихов. -М., 2000.

6. Ахматова А. Собрание сочинений: В 6 тт. Т.5. Биографическая проза. -М., 2001.

7. Ахматова А. Собрание сочинений: В 2 тт. Т. 1. М., 1996.

8. Ахматова А. Собрание сочинений: В 2 тт. Т.2. М., 1996.

9. Белый А. Стихотворения и поэмы. М.-Л., 1966.

10. Блок А. Собрание сочинений: В 8 тт. Т. 1.- М., 1960.

11. Гумилев Н.С. Сочинения: В 3-х тт. Т. 1. М., 1991.

12. Шекспир У. Избранные произведения. Л., 1975.1. Монографии, статьи:

13. А. А. Блок в воспоминаниях современников. В 2 тт. Т. 2. М., 1980.

14. Абрамян Н.Л. Облики иного // Архетипические структуры художественного сознания: Сборник статей. Третий выпуск.-Екатеринбург, 2002.- С. 85 88.

15. Адмони В.Г. Лаконичность лирики Ахматовой // Царственное слово. Ахматовскиечтения. Вып. 1. М., 1992.-С. 29-40.

16. Аникин А.Е. О литературных истоках «детских» мотивов в поэзии Анны Ахматовой // Русская речь. 1991. - № 1. - С. 23 -28.

17. Аннинский Л. Серебро и чернь. Русское, советское, славянское, всемирное в поэзии «серебряного века». Анна Ахматова // Литература: Прил. к газете «Первое сентября». — 1995. № 2. — С. 2.

18. Арьев А. «Великолепный мрак чужого сада»: Царское Село» в русской поэтической традиции и «Царскосельская ода» Ахматовой // Звезда. 1999. - № 6. - С. 220 - 238.

19. Ахматова А. Листки из дневника: О Мандельштаме / Введение, публ. и комм. В. Виленкина // Вопросы литературы. 1989. - № 2.-С. 178-217.

20. Бабаев Э. Г. «Одна великолепная цитата»: Цитаты в творчестве А. Ахматовой. // Русская речь. 1993. - №3. С. 3 - 6.

21. Баженов М.Н. Анна Ахматова Борис Пастернак: Хроника литературной дружбы // Библиография. - 1995. - № 2. - С. 90 — 109.

22. Баженов М.Н. «И мы сохраним тебя, русская речь.»: (О стихотворении А. Ахматовой «Мужество») // Русская речь. -1982.-№ 1.-С.41 -42.

23. Барзас В. Многоэтажная Ахматова // Нева. 1999. - № 7. - С. 168- 192.

24. Барковская Н.В. Поэзия «серебряного века». Екатеринбург, 1999.

25. Белобородова А.А. Книга стихов Н.С. Гумилева как художественное целое («Путь конквистадоров», «Романтические цветы», «Жемчуга»): Автореферат дисс. на соискание уч. степ, канд. филологич. наук. Омск, 2002.

26. Бернштейн И.А. Скрытые циклы в лирике Ахматовой К Известия Ан СССР. Сер. лит. и яз. 1989. Т.48. - №5. - С. 418 -423.

27. Бродский И. Скорбная муза // Юность. 1989. - № 6.

28. Бронская Л.И. «Лирический дневник» Анны Ахматовой как лироэпическое образование // Жанры в историко-литературном процессе: Межвуз. сборник. Вологда, 1985. - С. 115-126.

29. Бронская Л.И. Лирическая циклизация в раннем творчестве Анны Ахматовой // Жанр и творческая индивидуальность.-Вологда, 1990.-С. 120- 130.

30. Бур дина С.В. Библейские образы и мотивы в поэме А. Ахматовой «Реквием» // Филологические науки. 2001. - № 6. -С. 3-13.

31. Бурдина С.В. Поэмы А. Ахматовой: Роль «вечных образов» культуры в формировании жанра. Автореферат дисс. на соиск. уч. степ, доктора филол. наук. Москва, 2003.

32. Вдохновение, мастерство, труд: Записные книжки А.А. Ахматовой. // Встречи с прошлым. Сборник материалов ЦГАЛИ. Вып. 3. М., 1987. - С. 353 - 393.

33. Верхейл, Кейс. Тишина у Ахматовой // Царственное слово. Ахматовские чтения. Вып. 1. М., 1992. - С. 14-20.

34. Виленкин В.Я. В сто первом зеркале. М., 1990.

35. Виленкин В.Я. «Короткое, но царственное слово»: Об одной «части речи» в лирике А. Ахматовой // Вопросы литературы.-1993. -№ 2. С. 106-119.

36. Виленкин В.Я. Образ «ветра» в поэзии Ахматовой // Вопросы литературы. 1995. - №3. - С. 138 - 152.

37. Виленкин В.Я. Образ «тени» в поэзии Ахматовой // Вопросы литературы. 1994. - №1. — С. 57 - 76.

38. Виноградов В.В. О поэзии Анны Ахматовой (Стилистические наброски) // Виноградов В.В. Поэтика русской литературы. Избранные труды. М., 1976.

39. Воздвиженский В. Судьба поколения в поэзии Анны Ахматовой // Царственное слово. Ахматовские чтения. Вып. 1 М„ 1992.-С. 21 -28.

40. Воспоминания об Анне Ахматовой./ Сост. В.Я. Виленкин, В.А. Черных. -М„ 1991.

41. Гаспаров M.JI. Стих Ахматовой: четыре его этапа // Литературное обозрение. 1989. - №5. - С. 26 - 28.

42. Герштейн Э. «.Слышно, как время идет»: Еще одно военное стихотворение Анны Ахматовой // Литературная Россия. 1996. - 1мая (№ 18 -19). - С. 6.

43. Гинзбург Л.Я. О лирике. Л., 1974.

44. Гиршман М.М. Еще о целостности литературного произведения // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1979. - Т. 38. №5. - С. 448 - 452.

45. Гиршман М.М. Ритм художественной прозы. М., 1982.

46. Гончарова Н.Г. «Фаты либелеи» Анны Ахматовой. М., СПб., 2000.

47. Глембоцкая Я.О., Дарвин М.Н. Стихи о стихах: Цикл А. Ахматовой «Тайны ремесла» // Русская словесность. 2001. - № 3.-С. 10-14.

48. Грякалова Н.Ю. Фольклорные традиции в поэзии Анны Ахматовой // Русская литература. 1982. - № 1. - С. 47 - 63.

49. Гумилев Н.С. Письма о русской поэзии. М., 1990.

50. Дарвин М. Н. Проблема цикла в изучении лирики. Кемерово, 1983.

51. Дарвин М. Н. Русский лирический цикл. Красноярск, 1988.

52. Дарвин М.Н. Циклизация в лирике: Исторические пути и художественные формы. Автореферат дисс. на соискание уч. степ, доктора филол. наук. Екатеринбург, 1996.

53. Дзуцева Н.В. «И таинственный песенный дар» (Фрагментарная форма в поэзии Ахматовой) // Вопросы онтологической поэтики. Потаенная литература. Иваново, 1998. - С. 128 - 137.

54. Добин Е. С. Поэзия Анны Ахматовой. Л., 1968.

55. Долгополов JI.K. На рубеже веков. JI., 1977.

56. Есипов В.П. «Двух голосов перекличка.»: (О стихотворении А. Ахматовой «Cinque» // Русская литература. 1991. - №3. - С. 159-163.

57. Есипов В.П. «Как времена Веспасиана.» К проблеме героя в творчестве А. Ахматовой 1940-60-х гг. // Вопросы литературы. -1995.- №6.-С. 57-85.

58. Ермоленко С.И. Лирика М.Ю. Лермонтова: жанровые процессы. Екатеринбург, 1996.

59. Жирмунская Н.А. Эпиграф и проблема импликации в поэтическом тексте: На материале поэзии Анны Ахматовой // Филологические исследования. -М.,Л., 1990.

60. Жирмунский В! М. Творчество Анны Ахматовой. Л., 1973.

61. Жирмунский В.М. Теория стиха. Л., 1975.

62. Иванов Вяч. В. Ахматова и категория времени // Тайны ремесла. Ахматовские чтения. Вып. 2. М., 1992.

63. Кац Б.А., Тименчик Р.Д. Анна Ахматова и музыка. М., 1989.

64. Кихней Л.Г. Поэзия Анны Ахматовой. Тайны ремесла. М., 1997.

65. Клинг О.А. Своеобразие эпического в лирике Анны Ахматовой // Царственное слово. Ахматовские чтения. Вып. 1. М., 1992. -С. 59 -70.

66. Коваленко С.А. Проза Анны Ахматовой // Ахматова А. Собр. соч. в 6 тт. Т.5.-М., 2001.

67. Козицкая Е.А. Мифологема воды в творчестве А. Ахматовой // Архетипические структуры художественного сознания: Сборник статей. Третий выпуск. Екатеринбург, 2002. - С.89 - 95.

68. Колобаева Л.А. Ахматова и Мандельштам (самосознание личности в лирике) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. -1993,- №2.-С. 3-11.

69. Коржавин Н. Анна Ахматова и «серебряный век» // Новый мир. 1989.- №7. - С. 240 - 261.

70. Кормилов С.И. Поэтическое творчество А. Ахматовой. М., 2000.

71. Королева Н.В. Анна Ахматова и ленинградская поэзия 1960-х гг. // Ахматовские чтения. Вып. 3. М., 1992. -С. 117 - 132.

72. Корона В.В. Поэзия Анны Ахматовой: поэтика вариаций.-Екатеринбург, 1999.

73. Корона В.В. Софийный мир Анны Ахматовой // Архетипические структуры художественного сознания: Сборник статей. Третий выпуск.- Екатеринбург, 2002. С. 50 - 65.

74. Кравченко Т.Н. «Творчество есть акт свободы». Ахматова в европейской и американской критике К Русская литература в зарубежной 1980-х гг. М., 1990.

75. Кралин М.М. Некрасовская традиция у Анны Ахматовой // Некрасовский сборник. Т.8. Л., 1983. - С. 14- 86.

76. Кралин М.М. «Победившее смерть слово»: (Об истоках творчества Анны Ахматовой) // Нева. 1988. - №7. - С. 198 — 200.

77. Кралин М.М. «Хоровое начало» в книге Ахматовой «Белая стая» // Русская литература. 1989. - №3. - С. 97 - 108.

78. Левин Ю.И., Сегал Д.М., Тименчик Р.Д., Топоров В.Н., Цивьян Т.В. Русская семантическая поэтика как потенциальная культурная парадигма // Смерть и бессмертие поэта: Материалы науч. конф. М.: РГГУ, 2001. - С. 282 - 316.

79. Лейдерман Н. Л. Бремя и величие скорби («Реквием в контексте творческого пути А. Ахматовой) И Русская литературная классика XX века. Екатеринбург, 1996.

80. Лейдерман Н.Л. Движение времени и законы жанра. Свердловск, 1982.

81. Лейдерман Н.Л. Феномен Осипа Мандельштама // Лейдерман

82. H.Л. Русская литературная классика XX века. Екатеринбург, 1996.-С. 102- 142.

83. Лейдерман Н.Л., Барковская Н.В. Теория литературы.-Екатеринбург, 2002.

84. Липкин С. Беседы с Ахматовой (разрозненные воспоминания) // Взгляд. -М.,1991. Вып. 3.

85. Лекманов О.А. Концепция «Серебряного века» и акмеизма в записных книжках Анны Ахматовой // Лекманов О.А. Книга об акмеизме и другие работы. Томск, 2001. - С. 141 -144.

86. Лукницкий П.Н. ACUMIANA: Встречи с Анной Ахматовой. Т.1. 1924 1925 гг. - Париж: YMCA-PRESS, 1991.

87. Ляпина Л.Е. Лирический цикл как художественное единство // Проблемы целостности литературного произведения. Воронеж, 1977.

88. Ляпина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX века. СПб, 1999.

89. Мандельштам Н. Вторая книга: Воспоминания. М., 1990.

90. Магомедова Д.М. Анненский и Ахматова (к проблеме «романизации» лирики) // Царственное слово. Ахматовские чтения. Вып. 1.-М., 1992. С. 135 - 140.

91. Мануйлов В.А. Анна Андреевна Ахматова // Русская литература. 1994. - № 3.

92. Мирошникова О.В. Анализ лирического цикла и книги стихов. -Омск, 2001.

93. Мейлах М. «.Свою меж вас еще оставив тень»: (Из воспоминаний об Анне Ахматовой) // Литературное обозрение.-1989.- №5. -С. 95- 100.

94. Мусатов В.В. Ахматова и Мандельштам (к постановке проблемы) // Тайны ремесла. Ахматовские чтения. Вып. 2. М., 1992.

95. Найман А .Г. Рассказы об Анне Ахматовой // Найман А.Г. Конец первой половины XX века. М., 1989.

96. Насрулаева С.Ф. Хронотоп в ранней лирике Анны Ахматовой. -Махачкала, 2000.

97. Небольсин С.А. О жанре «Памятника» в наследии Ахматовой // Тайны ремесла. Ахматовские чтения. Вып. 2. М., 1992. — С. 30 -38.

98. Недоброво Н. В. Анна Ахматова // Найман А.Г. Конец первой половины XX века. М., 1989. - С. 237 - 258.

99. Обухова О.Я. Образ «тени» в поэзии А. Ахматовой П Тайны ремесла. Ахматовские чтения. Вып. 2.- М., 1992.

100. Павловский А.И. Булгаков и Ахматова: Из истории творческих взаимоотношений // Русская литература. 1988. -№ 4.-С. 3-16.

101. Пахарева Т. А. Художественная система Анны Ахматовой. Пособие по спецкурсу. Киев, 1994.

102. Петросов К.Г. Литературные Старки: (Поэты «черкизовского круга» и А. Ахматова). М.,1991.

103. Петросов К.Г. «Шиповник Подмосковья.» (След земли коломенской в жизни и стихах Анны Ахматовой) // Ахматовские чтения. Вып. 3. М., 1992. - С. 185 - 197.

104. Приходько Т. «От странной лирики, где каждый шаг -секрет»: Роль обращения в композиции стихотворений А. Ахматовой // Русская речь. 1997. - №4. - С. 18-23.

105. Полтавцева Н.Г. Ахматова и культура «серебряного века» («вечные образы» культуры в творчестве Ахматовой) // Царственное слово. Ахматовские чтения. Вып. 1. М., 1992. -С. 41-58.

106. Попов Н.И., Рубинчик О.Е. Анна Ахматова и Фонтанный Дом.- СПб., 2000.

107. Пьяных М. «Меня, как реку, суровая эпоха повернула»: (О поэзии А. Ахматовой второй половины 1930-х первой половины 1940-х гг.) // Звезда. - 1989. - № 6. - С. 195-201.

108. Рсцептер В. «Это для тебя на всю жизнь» (А. Ахматова и «шекспировский вопрос») // Вопросы литературы. 1987. - №3. -С. 195-216.

109. Салма Н. Анна Ахматова и Иннокентий Анненский (к вопросу о смене моделей мира на рубеже веков) // Царственное слово. Ахматовские чтения. Вып. I. -М., 1992. С. 126- 134.

110. Сапогов В.А. Лирический цикл и лирическая поэма в творчестве Александра Блока // Русская литература XX века (дооктябрьский период). — Калуга, 1968. С. 177 - 189.

111. Сапогов В. А. О некоторых особенностях лирических циклов А. Блока // Язык и стиль художественного произведения. М., 1966.

112. Сапогов В. А. Сюжет в лирическом цикле // Сюжетосложение в русской литературе. Даугавпилс, 1980.

113. Семибратова И. Анна Ахматова // Бавин С., Семибратова И. Судьбы поэтов серебряного века. М., 1993. - С. 16-31.

114. Симонов Р.П. Сравнительная характеристика пятистопного ямба в лирике Цветаевой и Ахматовой // Филологические науки. 1994. - №4. - С. 98 - 103.

115. Симченко О.В. Тема памяти в творчестве А. Ахматовой // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1985. Т.44. - №6. - С. 506 -517.

116. Скрябина Т. Одушевленная предметность: об одной особенности поэтики Анны Ахматовой // Литература: Прил. к газете «Первое сентября». 1999. - № 40. - С. 1.

117. Соколов А.Г. Акмеизм и творчество А.А. Ахматовой // Соколов А.Г. История русской литературы конца XIX начала XX века.-М., 1988.

118. Сомова С. Тень на глиняной стене: Анна Ахматова в Ташкенте//Москва. 1986. -№ 10. - С. 180-187.

119. Степанов А. Петербург Ахматовой // Нева. 1991. - № 2. -С. 186-194.

120. Струве Н. О «Полночных стихах» А. Ахматовой // Струве Н. Православие и культура. М., 1992.

121. Тамарченко А. «Так не зря мы вместе беседовали» (тема эмиграции в поэзии Анны Ахматовой) // Царственное слово. Ахматовские чтения. Вып. 1. М., 1992. - С. 71 - 88.

122. Тименчик Р.Д. Заметки о «Поэме без героя» // Ахматова А. «Поэма без героя». М., 1989.

123. Тименчик Р. О библейской «тайнописи» у Ахматовой // Звезда. 1995. - №10. - С. 201 - 207.

124. Тименчик Р.Д. После всего: Неакадемические заметки (о творчестве Анны Ахматовой) // Литературное обозрение. 1989. - №5. - С. 22-26.

125. Тименчик Р.Д. Чужое слово у Ахматовой // Русская речь. -1989.- №3.-С. 33-36.

126. Топоров В.Н. Об ахматовской нумерологии и ноуменологии // Тайны ремесла. Ахматовские чтения. Вып. 2. -М, 1992.

127. Топоров В.Н. Об историзме Ахматовой // Russian Literature. 1990. Vol. XXVIII. P. 277 418.

128. Топоров В.Н. «Поэма без героя» А. Ахматовой в ритуальном аспекте // Анна Ахматова и русская культура начала XX века. Тезисы конференции. М., 1989.

129. Топоров В.Н., Цивьян Т. Нервалианский слой у Ахматовой и Мандельштама // Ново-Басманная, 19. М., 1990. - С. 420 -447.

130. Умников С.Д. Краткая ахматовская энциклопедия: от А до Я.-Л., 1991.

131. Федотов О. Сонеты А. Ахматовой как цикл // Вестник МГУ. Сер. 9.- 1998,-№4.

132. Фоменко И. В. О поэтике лирического цикла // // Изв. АН СССР. Филол. науки. 1982. - № 4. - С. 37 - 44.

133. Фоменко И. В. О поэтике лирического цикла. Калинин, 1984.

134. Хазан В.И. «Таким я вижу облик Ваш и взгляд.»: (Анна Ахматова о Борисе Пастернаке) // Известия АН СССР. Серия лит. и яз. 1990. - Т. 49, № 5. - С. 432 - 443.

135. Хейт, Аманда. Анна Ахматова. Поэтическое странствие. -М., 1991.

136. Хренков Д.Т. Анна Ахматова в Петербурге-Петрограде-Ленинграде. Л., 1989.

137. Цивьян Т.В. Об эпиграфе у Ахматовой // Тайны ремесла. Ахматовские чтения. Вып. 2. М., 1992.

138. Черкизова М.В. А. А. Ахматова. «Мужество»: О стихотворении 1942 г. // Русский язык в нац. Шк. 1989. - № 5.-С. 34-36.

139. Черных В.А. Летопись жизни и творчества Анны Ахматовой. 4.2. 1918-1934. -М., 1998.

140. Черных В.А. Рукописное наследие Ахматовой и проблемы его публикации // Царственное слово. Ахматовские чтения. Вып. 1.- М., 1992.-С. 207-216.

141. Чуковская Л. К. Записки об Анне Ахматовой. Т.1. М., 1997

142. Чуковская Л. К. Записки об Анне Ахматовой. Т.2. -М.,1997.

143. Чуковская Л. К. Записки об Анне Ахматовой. Т.З. -М.,1997.

144. Чуковский К.И. Чуковский об Ахматовой: По архивным материалам // Новый мир. 1987. - №3.

145. Шилов Л.А. Анна Ахматова. М., 1989.

146. Шмеман А. Анна Ахматова // Найман А. Рассказы о Анне Ахматовой. М., 1989. - С. 293 - 301.

147. Шульц А.А. Наблюдатель и творец истории: (О «Северных элегиях» А.А. Ахматовой) // Русская литература. 2002. - № 2.-С. 89 - 97.

148. Эйхенбаум Б.М. Анна Ахматова. Опыт анализа // Эйхенбаум Б.М. О прозе. О поэзии.- JI., 1986.

149. Эйхенбаум Б.М. Роман-лирика // Анна Ахматова. Десятые годы. -М., 1989.

150. Яковлев А.В. О семантике некоторых произведений А. Ахматовой // Русская литература. 1992. - № 1. - С. 170 - 174.

151. Verheul, К. The Theme of Time in the poetry of Anna Axmatova. Mouton; Paris, 1971.