автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Литературная репутация А.С. Пушкина в 1830-е годы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Литературная репутация А.С. Пушкина в 1830-е годы"

На правах рукописи

Краюшкина Наталья Николаевна

ЛИТЕРАТУРНАЯ РЕПУТАЦИЯ А.С. ПУШКИНА В 1830-е ГОДЫ

Специальность 10.01.01 - «русская литература»

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 6 НОЯ 2009

Москва-2009

003484572

Работа выполнена на кафедре истории русской литературы филологического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Дмитрий Павлович Ивинский

Официальные доктор филологических наук, профессор

оппоненты: Наталья Ивановна Михайлова

Государственный музей A.C. Пушкина

кандидат филологических наук, Наталья Владимировна Сайкина Генеральная дирекция международных книжных выставок и ярмарок

Ведущая организация: Российский государственный гуманитарный

университет

Защита состоится «9» декабря 2009 г. в «/6"» часов на заседании диссертационного совета Д501.001.26 при Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова по адресу: 119991 Москва Ленинские горы, МГУ, 1 учебный корпус, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова

Автореферат разослан «3» ноября 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент А.Б. Криницын

Настоящая диссертация посвящена изучению литературной репутации A.C. Пушкина в 1830-е гг.

Понятие «литературная репутация» обосновал И.Н. Розанов (1928), осознавший необходимость изучения механизмов формирования литературных репутаций. Данная тема, однако, вплоть до последнего времени редко привлекала внимание историков русской литературы, в т.ч. пушкиноведов1. Научная новизна настоящей диссертации заключается в том, что она представляет собой первое исследование, специально посвященное литературной репутации Пушкина. При этом мы обратились к наименее изученному периоду ее развития, к 1830-м гг. Методы работы, которым мы следовали, являются традиционными для историко-литературных и историко-биографических исследований: это индукция и классификация. В основе же нашей работы - филологический метод, подразумевающий анализ и сопоставление всех доступных источников. Поэтому главной целью диссертации являлись описание и анализ возможно полного корпуса устных (переданных в виде позднейших воспоминаний), письменных (эпистолярных, дневниковых, документальных) и печатных прижизненных отзывов на произведения Пушкина, изданные в 1830-е годы.

Основные задачи работы сводятся к следующему:

1. Охарактеризовать понятие «литературная репутация» и описать современное состояние изучения литературной репутации Пушкина.

2. Проанализировать корпус текстов, содержащих отзывы современников на произведения Пушкина, изданные в 1830-е годы.

3. Исследовать специфику восприятия пушкинского творчества в четырех общественных сферах: при дворе (1), среди литераторов, в т.ч. журналистов и критиков (2), в кругу друзей и единомышленников (3), а также широкой читательской аудиторией (4).

4. Отделить восприятие современниками социальной личности автора (одобрение или неодобрение его политической, общественной, литературно-

1 См. об этом: Рейтблат А.И. Как Пушкин вышел в гении. М., 2001. С. 51.

1

критической позиции) от восприятия его художественных текстов, от оценок его творческих возможностей.

5. Описать характер литературной репутации Пушкина 1830-х годов, ее изменение от произведения к произведению и выделить возможные причины этих изменений.

Структура и объем работы. Работа состоит из Введения, семи глав и Заключения.

Во Введении формулируются цель и задачи работы и делается обзор научной литературы по теме. Данный обзор состоит из четырех частей. К первой относятся собственно пушкинские издания: прежде всего, письма поэта и к нему, а также научно комментированные издания текстов, напечатанных в период с 1830 по 1837 год (до момента смерти поэта), ко второй - источники из области литературного быта: письма и воспоминания современников Пушкина, а также источники информации о прижизненных изданиях поэта: их тиражах, стоимости, наличии переизданий и пр. Третья часть посвящена периодическим изданиям 1830-1837 гг., содержащим отзывы о произведениях Пушкина. Наконец, в четвертой части обзора обсуждаются историко-литературные исследования.

Содержание работы

Глава 1. «Борис Годунов»

Отношение современников Пушкина к «Борису Годунову» - один из самых сложных аспектов диссертации. Некоторые авторитетные исследователи, в том числе С.Я. Гессен, говорили об огромном материальном успехе трагедии, основываясь на заметке «Литературной газеты», сообщавшей, что в первое утро после выхода «Бориса Годунова» в одном Петербурге было распродано до 400 экземпляров. В пушкинской переписке начала января 1831 г. есть сведения, подтверждающие это заявление. Но в то же время 16 января A.B. Веневитинов пишет М.П. Погодину из того же Петербурга, что «Бориса Годунова» здесь не понимают. Погодин 20 января записывает в дневнике: «Все бранят Годунова!» Одна из причин сложности

ситуации с «Борисом Годуновым» - длинная история бытования текста в рукописи и отрывках. Чтобы объяснить кажущееся несоответствие приведенных отзывов, мы обратились к предыстории публикации трагедии. Анализ писем и воспоминаний современников Пушкина, а также газетных и журнальных статей позволил нам прийти к следующим выводам.

Основной текст трагедии был завершен в 1825 году; осенью 1826 года, Пушкин неоднократно читает ее в обществе литераторов и ученых; чтения имеют огромный успех, о чем свидетельствуют воспоминания С.А. Соболевского и Погодина. Слухи о новой трагедии Пушкина расходятся по всем светским гостиным Москвы и Петербурга, но печатание ее не было разрешено Николаем I. В результате запрещенная трагедия долгое время была предметом обсуждения, споров о классицизме и романтизме, а главное - огромных ожиданий. О степени интереса к «Борису Годунову» говорят многие статьи, вышедшие как до, так и после публикации трагедии. В первые дни по выходе в свет «Борис Годунов» имел успех, по крайней мере, в Петербурге, но успех этот был следствием долгого ожидания, а не свидетельством признания достоинств трагедии. Все понимали, что «Борис Годунов» будет обсуждаться, и надо было составить собственное мнение. Следствием было почти всеобщее разочарование: уже 16 января Веневитинов пишет, что трагедию «не понимают». И это тут же сказывается на продажах. 11 и 18 февраля Н.М. Языков пишет брату, что «Годунов» раскупается слабо и встречен публикой холодно; есть еще несколько подобных свидетельств, в частности, H.A. Мельгунова.

Не случайно сразу несколько статей - как положительно, так и отрицательно оценивших «Бориса Годунова», оказались построены в форме объяснения особенностей трагедии непонятливому читателю. Прямо о холодности, с которой приняли трагедию, говорят в своих статьях Н.И.Надеждин («Телескоп», 1831. №4), И.Н.Камашев («Сын Отечества», 1831. №№ 40, 41), И.В. Киреевский («Европеец», 1832. №1).

Рассматривая восприятие «Бориса Годунова» при дворе, мы подробно остановились на истории цензурирования текста царем: анализируются переписка Пушкина с А.Х. Бенкендорфом и «Выписки», сделанные для Николая I, по всей видимости, Ф.В. Булгариным. Судя по косвенным данным, царь прочел полный текст трагедии; ср. в письме Бенкендорфа к Пушкину: «Его величество государь император поручить мне изволил уведомить вас, что сочинение ваше «Борис Годунов» изволил читать с особым удовольствием». Это свидетельство, впрочем, поддерживается только апокрифическими записками А.О. Смирновой, где говорится об отношении царя к трагедии, высказанном императрице в присутствии мемуаристки. В «Борисе Годунове» императору нравится монолог, сцена Дмитрия с Мариной, сцена в монастыре и сцена смерти Бориса. Однако, как утверждает Смирнова, Николай I высказал ряд конкретных замечаний: он полагал, что Самозванцем был не Отрепьев, а литовский или Галицкий авантюрист, поскольку маловероятно, чтобы московский монах 16 века знал польский и латынь.

Что касается восприятия трагедии в придворных и светских кругах, об этом нам известно еще меньше. Еще до выхода книги из печати Пушкин читал «Бориса Годунова» в салоне Лавалей, в присутствии представителей высшего света. Кн. П.А. Вяземский писал об этом А.И. Тургеневу: «Кажется, все были довольны, сколько можно быть довольным, мало понимая». Князь Элим Мещерский отзывался о «Борисе Годунове» как о «первой русской драме, написанной в правилах романтических», воспринимая ее, по-видимому, как очередную «реплику» в споре романтиков и классиков.

Мнение о трагедии большинства друзей и ближайших знакомых Пушкина, представителей литературных кругов Москвы и Петербурга, ранее весьма благоприятное, радикально изменилось в худшую сторону после выхода «Бориса Годунова» из печати. Это относится, прежде всего, к тем лицам, которые, как П.А. Катенин, В.А. Каратыгин, H.A. Мельгунов, С.П. Шевырев, братья Языковы, В.Д. Комовский, Е.А. Боратынский и В.К.

Кюхельбекер, не имели ранее возможности ознакомиться с полным текстом произведения.

Далее в тексте главы дается обзор печатных отзывов на «Бориса Годунова». Единомышленники и поклонники таланта Пушкина A.A. Дельвиг, О.М. Сомов, М.А. Яковлев, С.Н. Глинка, П.И. Шаликов, И.В. Киреевский отзывались о «Борисе Годунове» с восторгом, пытались защитить трагедию от грубых нападок. A.A. Воейков, не будучи другом Пушкина, неоднократно печатал краткие, но безусловно положительные оценки его произведений, и в частности - «Бориса Годунова». Возможно, это объясняется не столько благоговением перед талантом Пушкина, сколько позицией «Русского инвалида»: целевой аудиторией газеты были люди, презиравшие Булгарина и Полевого, и редактор, лавируя в мире журналистской конкуренции, должен был постоянно выдвигать мнения, противоположные мнениям как «Московского телеграфа», так и «Северной пчелы». Газетам «Колокольчик» и «Северный Меркурий» и журналу «Гирланда» «Борис Годунов» дал повод для скандально-ругательных статей. «Телескоп», «Московский телеграф», «Le Furet» опубликовали подробный разбор трагедии с указанием ее достоинств и недостатков; последние явно преобладали. Отдельно в данной главе разбирается отношение к «Борису Годунову» «Северной пчелы» и, в частности, Булгарина, а также вышедшая самостоятельным изданием брошюра «О «Борисе Годунове» A.C. Пушкина. Разговор», послужившая поводом для нескольких журнальных заметок.

Изучение всей совокупности данных позволяет сделать два вывода. Во-первых, из всех произведений Пушкина, увидевших свет в 1830-е гг., именно «Борис Годунов» привлек наибольшее внимание журнальной критики и общества. Во-вторых, «Борис Годунов» стал первым произведением, за которое Пушкин подвергся открытому осуждению или язвительной критике в столь большом количестве изданий и столь многими литераторами. Именно в начале 1831 г. столкнулись «старая» литературная репутация Пушкина -великого творца «Руслана и Людмилы» и «Бахчисарайского фонтана» - и

«новая» репутация, весьма неоднозначная. Прохладное восприятие «Полтавы» было первым предзнаменованием этого переворота, но именно отклик читателей на публикацию «Бориса Годунова» стал решающим.

Глава 2. «Евгений Онегин»

В данной главе мы рассматриваем отношение читателей к «Евгению Онегину», а именно к 7 и 8 главам романа, вышедшим в 1830 и 1832 гг., а также к полным изданиям «Евгения Онегина» 1833 и 1836 гг.

Сведения о продажах «Евгения Онегина» содержатся, главным образом, в переписке Пушкина с ПЛ. Плетневым, доказывающей, что роман служил своему автору постоянным материальным подспорьем. П.А. Плетнев регулярно советует Пушкину продолжать работу над «Евгением Онегиным», и Пушкин серьезно задумывается над этим в 1835 г., все больше запутываясь в своих финансовых обстоятельствах. Показательно, что практически в отчаянном положении он вспоминает об «Онегине» как о надежном источнике дохода - и даже пытается взяться за продолжение. Несмотря на все претензии критиков к седьмой главе «Евгения Онегина», восьмая глава романа выходит прежним тиражом в 1200 экземпляров и с прежней ценой 5 рублей. Второе издание «Онегина» началось еще прежде, чем вышли последние главы: первая глава была перепечатана в 1829, вторая - в 1830 году. По данным С.Я. Гессена, продажа отдельных глав романа принесла автору не меньше 25 тысяч рублей чистого дохода, а за право отдельного издания Пушкин получил от Смирдина еще 12 тысяч. Последнее прижизненное издание «Онегина» появилось в декабре 1836 г. Оно было очень успешным: книги расходились настолько хорошо, что книгопродавец Глазунов рассчитывал распродать весь тираж (5 ООО экз.) за год. Таким образом, без учета отдельных глав, за 4 года было распродано 7 ООО - 7 400 экземпляров романа. Конечно, успех издания «Евгения Онегина» не был рекордным. Так, роман Булгарина «Иван Выжигин», вышедший 26 марта 1829 года тиражом в 2 000 экземпляров, по словам автора, был распродан в 5 дней. По данным Гессена, в 2 года разошлось 7 тысяч экземпляров этого

романа. «Юрий Милославский» М.Н. Загоскина, вышедший в конце 1829 года, выдержал в один год 3 издания. В 1831 году Загоскин продал еще не законченного «Рославлева» за 40 тысяч рублей - роман был напечатан в количестве 4 800 экземпляров, стоил 20 рублей, но разошелся быстро и выдержал еще три издания. Но эти произведения были написаны в прозе и ориентированы на массового читателя.

Анализ печатных откликов позволяет заключить, что отношение критики к 7 главе «Евгения Онегина» во многом было обусловлено появлением скандальной рецензии Булгарина, объявившего эту главу «полным падением» Пушкина. Данная статья вызвала возмущение многих друзей поэта: Е.М. Хитрово пишет письмо в защиту автора «Евгения Онегина» (по-видимому, кому-то из редакторов), в переписке знакомых Пушкина мы чаще встречаем отклики на рецензию Булгарина, чем оценку самой 7 главы.

После выхода булгаринской рецензии в прессе создается странная ситуация: большинство разборов 7 главы «Евгения Онегина» пишутся как ответ Булгарину. В этом конфликте на стороне Пушкина оказываются «Русский инвалид», «Московский вестник», «Дамский журнал», альманах «Денница» и, конечно, «Литературная газета». Их статьи строятся примерно по одной и той же схеме: автор возмущается резкой и неоправданной переменой мнения «Северной пчелы» о творчестве Пушкина на противоположное: преувеличенные похвалы превратились в оскорбления, выходящие за рамки каких бы то ни было приличий или литературной полемики. К этому прилагается язвительное замечание в адрес Булгарина или его романа «Дмитрий Самозванец», а самой 7 главе уделяется минимум внимания. В поддержку «Северной пчелы» выступили журнал «Галатея» и «Северный Меркурий». «Московский телеграф» и «Вестник Европы» занимают условно-промежуточную позицию между бранью Булгарина и восхищением Плетнева.

В отличие от 7, 8 глава не вызвала значительных противоречий в критике. Для журналистов продолжает оставаться событием рецензия Булгарина - отзывы пишутся как бы с учетом того, что читателю известен разгром предыдущей главы «Онегина». Большинство заметок сводится к тому, что 8 глава - одна из лучших глав романа, и должна вновь примирить всех недовольных с автором. Однако, как заметил в своей статье Надеждин, если раньше каждая глава «Евгения Онегина» вызывала целую бурю в прессе, то последняя, несмотря на положительные оценки критиков, была едва замечена. Большинство статей - небольшие заметки, основное содержание которых - пересказ главы и цитаты. «Северная пчела» ответила небольшой нейтральной статейкой, в основном - пересказом. Настоящей рецензией можно назвать, пожалуй, только статью Надеждина в «Телескопе».

Отношение Николая I к «Евгению Онегину» проявилось отчасти в ситуации с булгаринской рецензией. Прочитав первую часть статьи «Северной пчелы», вышедшей 22 марта, Николай I пишет Бенкендорфу записку, в которой угрожает запретить газету Булгарина, если появится вторая часть «несправедливейшей и пошлейшей» критики. В «Автобиографических записках» А.О. Смирновой-Россет до нас дошел эпизод передачи ей Николаем I одной из глав «Евгения Онегина», скорее всего 7-й, с его собственными пометками.

Что касается успеха 7 главы в большом свете, то об этом сведений у нас, к сожалению, очень мало. В одном из писем Пушкину Е.М. Хитрово сообщала, что на репетиции карусели во дворце много говорили о «седьмой песне» - она имела всеобщий успех. Конечно, это свидетельство очень важно, однако, не подкрепленное больше ничем, оно не может дать полной уверенности в успехе 7 главы: любящая Пушкина Хитрово могла несколько преувеличить реальное положение вещей, желая поддержать поэта. О впечатлении, произведенном 8 главой романа в придворных кругах, у нас снова мало сведений. Главу читали и обсуждали в салонах, что следует из

письма князя Вяземского жене, где он сообщает ей, что читал «Евгения Онегина» (по-видимому, восьмую главу) в салоне гр. Лаваль. Мы также знаем, что глава понравилась Е.М. Хитрово.

Друзья Пушкина оценили 7 главу «Онегина» по-разному. Показательно, что отзывов сохранилось очень мало: это может говорить о том, что для них эта глава ничем не выделялась по сравнению с предшествующими, к которым уже успели привыкнуть. 8 главу «Онегина» в дружеском кругу восприняли прекрасно. Практически все сохранившиеся высказывания -восхищенные отзывы. Единственный неодобрительный отзыв принадлежит H.A. Мельгунову: вскоре после выхода 8 главы он пишет С.П. Шевыреву, что Пушкин «явно упадает талантом».

Итак, отношение читателей к 7 и 8 главам «Евгения Онегина» ничем принципиально не отличается от отношения к главам предыдущим. Ни скандальная рецензия Булгарина на 7 главу, ни сомнительная ситуация с «Борисом Годуновым» не повлияли на отношение публики к ее любимому «Онегину». Выход в свет 7 и 8 глав «Евгения Онегина» позволил «реанимировать» «высокую» литературную репутацию Пушкина 1820-х гг., однако ненадолго и не в полной мере.

Глава 3. «На взятие Варшавы»

В данной главе рассматривается, какую роль в формировании литературной репутации Пушкина сыграли стихи, напечатанные в брошюре «На взятие Варшавы» - «Клеветникам России» и «Бородинская годовщина». Случай с этими стихами отличается от ситуации с любым другим произведением, вышедшим в 1830-е годы. Очевидно, что стихи Пушкина воспринимались не как лирическое произведение, а как политическое кредо, а потому оценивалось не поэтическое мастерство автора, а его политическая позиция. В данном случае нам представляется невозможным отделить эстетическое восприятие стихов от оценки их общественно-политического содержания.

Первыми слушателями стихов на взятие Варшавы были царская семья и придворные. Сразу после написания «Бородинской годовщины» (4 сентября 1831 г.) Пушкин передал стихи царю через А.О. Россет. Уже около 13 сентября брошюра «На взятие Варшавы» вышла из печати. Очевидно, что Николай I обеспечил необычайно быстрый выход стихотворений, однако здесь есть некоторые противоречия. Брошюра «На взятие Варшавы» вышла только по-русски и в ничтожном количестве - 200 экземпляров. Е.М. Хитрово пишет Пушкину 15 сентября, требуя выслать ей экземпляр, потому что брошюру невозможно достать. Очевидно, что стихам не собирались давать широкого распространения: в Европе по-русски не читали, а микроскопический тираж с очевидностью свидетельствует о камерном, придворном, а не пропагандистском характере издания.

Сохранилось несколько свидетельств, что при дворе стихи Пушкина пользовались исключительной популярностью. 24 декабря редактор «Санктпетербургских немецких ведомостей» А. Вульферт за поднесение Государыне Императрице экземпляра его перевода стихотворений В.А. Жуковского и Пушкина на немецкий язык удостоился получить «Всемилостивое Ее Величества благоволение». В придворном и дипломатическом кругах используют стихи Пушкина как политическое кредо, поддержка которого демонстрирует лояльность правительству. Показательно, что С.С. Уваров одним из первых делает перевод «Клеветникам России» на французский язык и посылает его Пушкину и Бенкендорфу. Некоторые официальные лица считают нужным подчеркнуть с помощью брошюры «На взятие Варшавы» свою политическую позицию: 28 сентября в депеше вюртембергского посланника кн. Гогенлоэ сообщаются немецкие переводы трех стихотворений на взятие Варшавы - Пушкина, Жуковского, A.C. Хомякова. В петербургском высшем свете стихи Пушкина производят сенсацию: графиня А.Д. Блудова в своих «Воспоминаниях» свидетельствует, что они повторялись всеми с увлечением.

Очевидно, что в 1830-х годах пресса не могла отреагировать на стихи Пушкина и Жуковского неодобрительно. Даже в частной переписке критика патриотических стихотворений могла быть опасна: письма, как известно, иногда перлюстрировались. Несмотря на то, что в сентябре-октябре стихи «На взятие Варшавы» были предметом всеобщего обсуждения, пресса их просто «не заметила». В «Московских ведомостях» регулярно печатались объявления о продаже брошюры. В библиографическом прибавлении «Северной пчелы» «На взятие Варшавы» упоминается в общем списке книг, вышедших с июля по 15 октября без каких-либо комментариев. 14 сентября «Русский инвалид» № 233 просто перепечатывает «Клеветникам России». Исключение составляет журнал «Телескоп», рассыпавшийся в похвалах стихам Пушкина и Жуковского.

Пушкинские патриотические стихи пользовались огромной популярностью в самых широких читательских кругах. Их переводили, пересылали друзьям и знакомым, особенно если таковые были в Польше в армии. Судя по многочисленным объявлениям о продаже брошюры «На взятие Варшавы», появлявшимся в разных газетах в течение года после первой публикации, после первого издания были допечатки. Огромный интерес к стихам Пушкина, однако, не означал их однозначной оценки. Ни одно произведение Пушкина не вызывало таких противоречивых мнений, как стихотворения «Клеветникам России» и «Бородинская годовщина». Мысль о том, что Пушкин забыл о своей поэтической независимости и продался государству, лежала на поверхности, тем более что публикация патриотических стихов примерно совпала по времени с присуждением Пушкину звания придворного историографа «с хорошим окладом». Об этом говорили, и, конечно, многие связывали одно с другим. О голосах, раздающихся против Пушкина, говорят в своих письмах гр. Д.И.Хвостов и П.Я. Чаадаев.

Кн. Вяземский, А.И. Тургенев, Шевырев, Мельгунов, Г.А. Римский-Корсаков и оставшиеся неизвестными нам московские «крамольники», о

которых говорят в своих письмах Ф.Ф. Вигель, Чаадаев и Хвостов, оценивали пушкинские стихи как «первый голос политики» - голос поэта, подпевающий голосу власти. Голосом власти по польскому вопросу была официальная пресса - газеты «Северная пчела» и «Русский инвалид», другие газеты и журналы ничего о польском восстании в 1831 году не писали. Таким образом, для группы читателей, воспринявших пушкинские стихи как измену поэтическому призванию ради царской службы, эти стихи органично вписались в контекст официальных публикаций на польскую тему. Детальный анализ данных материалов позволил установить, почему пушкинские стихи в глазах многих читателей оказались связаны с идейной позицией «Северной пчелы» и «Русского инвалида». Во-первых, многочисленные пропагандистские публикации этих газет, выходившие летом-осенью 1831 года, были направлены не против Польши или правительств Европы, которые не осмеливались перейти к активным действиям, а против европейских политических ораторов - Беранже, Лелевеля и других, формировавших враждебное России общественное мнение. Таким образом, адресат и потенциальный оппонент этих публикаций был тот же, что и у Пушкина - клеветники России. Во-вторых, в сентябре-ноябре в «Русском инвалиде» из номера в номер печатались патриотические стихи на победы в Польше (всего 15 стихотворений, включая два в «Северной Пчеле»), и пушкинское «Клеветникам России» было напечатано так же, как и остальные, - в конце газеты, без комментария. Мемуарные свидетельства подтверждают, что стихотворение Пушкина не только читалось, но и воспринималось многими именно в ряду других патриотических стихов — как одно из них.

Благодаря дневнику Вяземского и переписке А.И. Тургенева с братом мы знаем, какие ожесточенные споры вызывала польская тема в кругу друзей Пушкина: сам поэт, Жуковский и Денис Давыдов выступали против Вяземского и А.И. Тургенева. К поддерживающим пушкинские стихи неожиданно для многих примыкал П.Я. Чаадаев.

Итак, осенью 1831 года литературная репутация Пушкина переживает перелом. Его авторская деятельность начинает ассоциироваться - впервые не без основания - с идейной позицией власти. Придворный круг относится к «новому» поведению Пушкина с одобрением, либо не решается высказать свое мнение. Император одобрил стихи Пушкина и способствовал их немедленному появлению, однако желание Пушкина довести их до сведения Европы, видимо, одобрения не встретило. Возможно, царю нужно было не распространить стихи, а показать Пушкину важность его гражданского поступка - и тем закрепить его положение поэта на службе у государственных интересов. Не зря в это же время он берет Пушкина на службу и даже позволяет ему издавать политическую газету. Публика отреагировала на выход «Клеветникам России» и «Бородинской годовщины» по-разному. Видимо, в Петербурге было больше единодушия, чем в Москве, где разразились политические споры и открыто осуждали поэта за измену принципам. Литературная репутация Пушкина в либеральных кругах сильно пошатнулась - этому способствовала и резкая критика со стороны Вяземского. Политический манифест, которым являлась ода «Клеветникам России», вполне органично вписался в контекст официозной печати. При этом в основной массе публика встретила стихотворения восторженно: воспоминания современников свидетельствуют об этом совершенно недвусмысленно.

Глава 4. «Повести Белкина»

«Повести Белкина» - это первое произведение Пушкина, с которым он выступил перед публикой как прозаик. В каком-то смысле, печатая свои повести, Пушкин начинал строить новую литературную репутацию «с нуля» - возможно, именно поэтому он и придумал целую историю с подставным автором. В данной главе мы рассматриваем, какой отклик вызвала публикация «Повестей» и как образ Пушкина-прозаика вписался в литературную репутацию Пушкина-поэта и драматурга.

Первое издание повестей достаточно хорошо продавалось: уже в 1834 году было затеяно второе издание. Впрочем, Пушкин рассчитывал на значительно больший тираж, и не зря: художественная проза расходилась гораздо лучше, чем стихи. 1200 распроданных за два года экземпляров -норма для поэтических произведений Пушкина, для прозы же это очень скромная цифра, несопоставимая с продаваемостью повестей и романов Булгарина или Загоскина, выходивших по 4-6 тысяч экземпляров. Издание 1834 года показало, что это был предел для «Повестей»: второе издание расходилось настолько плохо, что в 1836 году, когда Пушкин написал «Капитанскую дочку», возник план издать двухтомник «Повести и романы, изданные Александром Пушкиным», и в качестве второго тома распродать все еще лежавшее в книжных лавках издание повестей 1834 года.

Анализ газетных и журнальных публикаций позволяет заключить, что реакция прессы на «Повести Белкина» отражает резкое падение авторитета Пушкина у журналистов к 1834 г. Большинство рецензий на первое издание (1832 г.) были положительными. В «Русском инвалиде», Литературных прибавлениях к нему, в «Гирланде», «Телескопе», «Молве», «Северном Меркурии» о «Повестях Белкина» отзываются восторженно либо как минимум вполне положительно. Резко отрицательно отнеслись к «Повестям» только «Московский телеграф» и «Северная пчела», чья критика в адрес Пушкина прочно ассоциировалась с именем Булгарина и после случая с 7 главой «Евгения Онегина» не могла восприниматься читателями иначе как часть полускандальной полемики с Пушкиным лично, имеющей мало отношения к литературной критике. В августе 1834 года «Повести Белкина» выходят вторым изданием, вместе с «Пиковой дамой» и «Отрывком из исторического романа», под названием «Повести, изданные Александром Пушкиным». Реакция критики уже совершенно другая: единственный положительный отзыв, если не считать краткой заметки в «Журнале Министерства народного просвещения» - это отзыв «Библиотеки для чтения», журнала, в котором незадолго перед тем вышла «Пиковая дама» и

который был заинтересован в дальнейшем сотрудничестве и хороших отношениях с Пушкиным.

К сожалению, у нас практически нет данных, которые позволили бы составить хотя бы приблизительную картину восприятия «Повестей Белкина» при дворе. Причиной появления автора-Белкина могло стать желание Пушкина избежать высочайшей цензуры: он неоднократно просит Плетнева отдать повести именно в «простую цензуру», то есть в цензуру на общих основаниях, а не Бенкендорфу, что и было сделано. Насколько нам известно, это осталось без последствий: возможно, царь действительно не обратил внимания на выход «Повестей Белкина» и прозрачные намеки критиков на авторство Пушкина.

Из друзей Пушкина однозначно восторженную реакцию «Повести Белкина» вызвали, видимо, только у бывших «декабристов»: остальные либо не придали им особенного значения, либо вовсе полагали, что они не стоят печати. Таким образом, «Повести Белкина» нанесли серьезный удар по литературной репутации Пушкина. Если в 1832 году их приняли благосклонно, то уже через два года многие полагали, что это творческая неудача поэта.

Глава 5. «История Пугачевского бунта»

«История Пугачевского бунта» - не только исторический, но и политический труд, затрагивающий актуальнейшую тему положения крестьян в России. В связи с этим акцент в анализе материала сделан на то, в каком именно качестве читатели воспринимали эту книгу: как научно-исторический труд, общественно-политическую работу или художественную прозу с историческим сюжетом. Другой важный вопрос: имела ли социально-политическая позиция Пушкина, высказанная им в «Истории», какое-то влияние на его литературную репутацию.

Это произведение, оценивать читательский неуспех которого можно без всяких сомнений и оговорок: издание оказалось убыточным. После смерти Пушкина в его квартире осталось 1775 экземпляров «Истории» из общего

тиража 3 ООО экземпляров. Однако первоначальный интерес публики к «Истории», несомненно, был. К.А. Полевой, рассчитывая, видимо, на успех книги, договорился с Пушкиным через посредничество Соболевского о продаже «Пугачева» в его лавке в Москве. Многие заметки и рецензии на «Историю Пугачевского бунта» свидетельствуют о том, что книга с нетерпением ожидалась в публике. Судя по письму Полевого, причиной этого, возможно, было ожидание скорее художественного произведения -вроде романов Вальтера Скотта. Сразу после выхода «Истории Пугачевского бунта» книга хорошо продавалась. В записках К.А. Полевого есть свидетельство, что купленные им экземпляры «Пугачева» были немедленно распроданы. О быстрой распродаже книги пишет также А.И. Тургенев. Однако вскоре неудача стала очевидна. Если предположить, что публика вместо исторического труда ожидала романа с колоритным героем и описанием кровавых подробностей, статья В.Б. Броневского, вышедшая в «Сыне Отечества и Северном Архиве» 19 января 1835 года должна была кардинальным образом повлиять на продажи: с одной стороны, Броневский лишал читателей всяческих надежд на захватывающее повествование, написанное «кистью Байрона», с другой — засыпал их массой исторических подробностей, ничего не говорящих рядовому читателю, кроме того, что книга Пушкина имеет для историков профессионально-историческую, для внимательных читателей - политическую, но никак не художественную ценность. Следовательно, важную роль должна была сыграть оценка критики. Но компетентных статей профессиональных историков в газетах не появилось, а политическая тематика пушкинского труда не могла быть проанализирована в печати: статья Погодина, затрагивавшая политические вопросы, не была пропущена цензурой. Проведенный анализ кратких рецензий на «Историю Пугачевского бунта» позволяет заключить, что критики просто не знали, как оценивать этот труд (поскольку не были для этого достаточно компетентны) и были вынуждены рассуждать, в основном, об ограниченных возможностях работы в государственных архивах

(отмечалось отсутствие анализа материалов следственного дела Пугачева), при которых он все-таки смог написать серьезное исследование. Художественное значение книги практически не рассматривалось.

Отношение Николая I и его приближенных к труду Пушкина подробно исследовано в работах Т.Г. Зенгер (Цявловской) и H.H. Петруниной2. В данной главе мы остановились на выводах, сделанных в этих исследованиях, и попытались соотнести их с имеющимся у нас материалом. Царь, скорее всего, считал «Историю Пугачевского бунта» полезной с политической точки зрения, имея в виду необходимость реформ в пользу крестьянства. Ближайшее царское окружение, августейшая семья, с интересом отнеслись к пушкинскому труду. Однако при дворе было достаточно много влиятельных людей, открыто возмутившихся публичным напоминанием такой неприятной темы, как крестьянский бунт. Это доказывает тот факт, что, несмотря на высочайшее одобрение книги, С. С. Уваров открыто объявил «Историю Пугачевского бунта» возмутительным сочинением. Светская публика сочла, что «История» написана плохо: с наивной простотой и безо всякого рассуждения, хотя какое-то время книга Пушкина, по-видимому, считалась в свете модной.

Однако друзья и знакомые Пушкина отнеслись к «Истории Пугачевского бунта» как к интересному и оригинальному труду. Самым заметным исключением была семья Языковых, снабдившая Пушкина многими документами, использованными им в работе. После выхода книги, 15 января 1835, A.M. Языков писал В.Д. Комовскому, что «История» написана весьма небрежно и поверхностно. Высоко оценили «Историю Пугачевского бунта» Погодин, А.И. Тургенев, Д.В. Давыдов, И.И. Дмитриев.

Глава 6. «Пиковая дама»

2 Зенгер Т. Николай I — редактор Пушкина // [А. С. Пушкин: Исследования и материалы] М., 1934. — С. 513—536; Псгрунина Н. Н. Вокруг "Истории Пугачева" 11 Пушкин: Исследования и материалы. Л.: Наука. Л., 1969. Т. 6. С. 229—251.

В случае с «Пиковой дамой» мы не можем судить об успехе книги в публике по продаваемости и тиражу, поскольку впервые повесть была опубликована в журнале «Библиотека для чтения», а второе издание вошло в сборник «Повести, изданные Александром Пушкиным», рассчитанный на повторение успеха «Повестей Белкина». Исследователи, говоря о популярности «Пиковой дамы», основывались на дневниковой записи Пушкина от 7 апреля 1834 г.: «Моя Пиковая Дама в большой моде. Игроки понтируют на тройку, семерку и туза. При дворе нашли сходство между старой графиней и Кн. Н.П. и кажется, не сердятся...» Некоторые исследователи (М.А. Цявловский, Н.П. Смирнов-Сокольский) утверждали при этом, что повесть Пушкина имела шумный, общепризнанный успех в самых широких читательских кругах, некоторые же (Н.Я. Эйдельман) - что успех этот был поверхностным и глубокое философское и социальное содержание «Пиковой дамы» ни до читателя, ни до критики не дошло.

Мнение Николая I о «Пиковой даме» нам неизвестно. Что касается двора и великосветских салонов, анализ материала показал, что повесть Пушкина с удовольствием читалась и обсуждалась от гостиной императрицы до демократичного салона семьи Одоевских.

После выхода «Пиковой дамы» в «Библиотеке для чтения» она не удостоилась внимания критики. Рецензии на повесть (а точнее просто краткие заметки о ней) стали появляться после выхода второго издания в августе 1834 года. «Северная пчела» отмечает оригинальный характер Германна, живой образ Лизаветы Ивановны и недостаток идеи. В «Журнале Министерства народного просвещения» повесть Пушкина поставлена в один ряд с другими «повестями в философском роде»: «Случай, который может повториться» и «Несколько мгновений из жизни Графа Т***». В высшей степени показательной мы считаем рецензию на «Повести» Белинского («Молва» № 7 1835 г.). О «Пиковой даме» мимоходом замечено: «Странное дело — очарование имен! Прочтите вы эту книгу, не зная, кем она написана -и вы будете в полном удовольствии; но загляните на заглавие - и ваше живое

удовольствие превратится в горькое неудовольствие. Будь поставлено на заглавии этой книги имя Г. Булгарина, и я был бы готов подумать: уж и в самом деле Фаддей Венедиктович не гений ли? Но Пушкин - воля ваша, грустно и подумать!» После анализа отзывов прессы на «Пиковую даму», мы пришли к выводу, что для журналистов повесть Пушкина попала в контекст массовой литературы, легкого чтения, достойного салонной беседы, но не подробного литературно-критического разбора.

Известные нам отзывы друзей Пушкина кратки и немногочисленны. Повесть понравилась Денису Давыдову; Языков писал Комовскому, что Пушкин «плохо сладил» «Пиковую даму», а Кюхельбекер записал в дневнике, что графиня и Лизавета Ивановна «написаны мастерски», а Германн «хорош, но сбивается на модных героев».

Анализ материала позволяет заключить, что «Пиковая дама», вероятно, имела успех в широких читательских кругах. Однако качество этого успеха оказалось весьма своеобразным. Если в 20-е годы произведения Пушкина превозносились над всеми другими и признавались шагом вперед, чем-то новым в русской литературе, то теперь они ассоциируются с легким чтением. «Пиковую даму» с наслаждением читали, обсуждали, делились сплетнями о княгине Голицыной, понтировали на тройку, семерку и туза, но ни критики, ни читатели, насколько известно, не говорили о ней как о глубоком философском произведении.

Глава 7. «Капитанская дочка» и «Современник» В главе, посвященной «Капитанской дочке», мы исследовали читательское восприятие, не выходя за рамки того месяца, что прошел от выхода четвертого номера «Современника» из печати до смерти поэта. Рассматривать отзывы с февраля 1837 года мы считаем нецелесообразным, поскольку факт смерти Пушкина накладывал сильнейший отпечаток на отношение к его литературным произведениям. Восприятие журнала «Современник» публикой и критикой имеет весьма косвенное отношение к вопросу литературной репутации Пушкина: большая часть произведений,

опубликованных в этом журнале, ему не принадлежит. Однако единственное прижизненное издание «Капитанской дочки» - это издание в четвертом номере «Современника», поэтому мы сочли необходимым сказать несколько слов об успехе этого журнала у публики, оставив в стороне обстоятельства возникновения журнала, программные статьи, смысловые подтексты, а также отношения «Современника» с другими журналами, поскольку эти вопросы уже описаны в литературе. Говорить о восприятии пушкинского журнала другими журналистами тем более не имеет смысла для нашей темы, поскольку ведущим фактором здесь были вопросы конкуренции, а не репутация Пушкина-писателя или Пушкина-журналиста.

Ситуация с «Современником» напоминает ситуацию с «Историей Пугачевского бунта» по разительному несоответствию ожиданий и результата. В бумагах поэта сохранились вычисления предполагаемой прибыли от журнала «Современник» - 75 ООО руб. Поэт относился к этим расчетам настолько серьезно, что поделился ими с семьей: в январе 1836 О.С. Павлищева пишет мужу, что журнал будет приносить брату не менее 60 ООО рублей в год. Однако «Современник» не имел успеха у публики. Очевиднее всего об этом свидетельствуют тиражи: 2 400 экземпляров первых двух номеров, 1 200 третьего, 900 - четвертого номера. Вместо ожидаемых прибылей, журнал принес Пушкину убытки. Одной из главных причин неуспеха журнала у широчайшей читательской аудитории была ограниченность редакционного состава: это был небольшой кружок друзей и хороших знакомых с близкими взглядами и образом мыслей, безрезультатно пытавшихся поднять простого читателя до своего культурного уровня. Переговоры с В.Г. Белинским зимой 1836-37 г. показывают, что Пушкин это хорошо понимал. Еще одной причиной неуспеха была коммерческая несостоятельность Пушкина: он так и не смог организовать ни продажу журнала в Москве, ни рекламное сопровождение издания. Читателей, способных в полной мере оценить значение «Современника», в России 1836

года было немного. При этом многие из этих людей либо сами принимали участие в журнале, либо, будучи друзьями и знакомыми Пушкина, получали от него билет на подписку бесплатно. Поэтому в случае с «Современником» особенно заметен контраст между неуспехом издания и положительными отзывами отдельных читателей, большинство из которых - друзья и знакомые Пушкина. Об удовольствии от чтения журнала говорят Л.И. Голенищев-Кутузов, A.M. и Н.М. Языков, А.О. Смирнова, И.И. Дмитриев, А.Н. Вульф, П.В. Нащокин, П.А. Осипова, О.С. Павлищева и другие. В свете большой популярностью пользовалась парижская «Хроника» Тургенева. Сильное впечатление на публику произвело стихотворение Пушкина «Полководец», вышедшее в 3-ем номере журнала.

Закончив работать над «Капитанской дочкой», Пушкин планировал издать ее отдельной книгой. Однако неуклонное падение количества подписчиков на «Современник» вынудило его опубликовать повесть в четвертом номере. 22-23 декабря 1836 года четвертая часть «Современника» с «Капитанской дочкой» (без подписи автора) вышла из печати. 30 января в Литературных прибавлениях к «Русскому инвалиду» было напечатано две строчки о публикации «превосходной повести Пушкина «Капитанская дочка». Номер вышел с опозданием и дошел до читателей уже после смерти поэта. Таким образом, при жизни Пушкина не появилось ни одного печатного отклика на повесть.

Восторженные отзывы о «Капитанской дочке» оставили В.Ф. Одоевский, П.А. Чаадаев, Н.В. Гоголь, О.С. Павлищева, П.А. Вяземский. А.И. Тургенев писал К.Я. Булгакову, что «Капитанская дочка» так прославилась, что Барант предлагал автору перевести ее на французский с его помощью. Еще одно доказательство несомненного успеха «Капитанской дочки» - планы Пушкина издать нераспроданные «Повести» 1834 года, прибавив к ним вторым томом «Капитанскую дочку». Очевидно, что такое

издание не имело смысла без уверенности в успехе «Капитанской дочки» у читателей. Читал ли Николай I «Капитанскую дочку» при жизни поэта, нам не известно. Повесть прошла общую цензуру практически без изменений. Что касается ближайшего царского окружения, то в записках Смирновой есть свидетельство, что великая княгиня Елена Павловна в разговоре с Барантом о Пушкине сказала, что «его исторический роман гораздо выше романов В. Скотга».

В Заключении подведены итоги исследования; в основном, они сводятся к следующим положениям.

Во-первых, огромную роль в развитии литературной репутации Пушкина играли его отношения с властью. Он перестал быть опальным поэтом и перешел под «покровительство» царя еще в 1826 году, но тогда это не отразилось на его творчестве с такой очевидностью, как это произошло в 1830-е годы.

Во-вторых, в 1830-х в России окончательно формируется представление о массовой литературе и массовом читателе. С одной стороны, это приводит к тому, что меняются отношения журналистов между собой и с писателями. Рецензии прессы все чаще оказываются обусловленными массой разных факторов, таких как желание добавить журналу скандальности или необходимость оспорить позицию другого журнала, ориентирующегося на ту же читательскую аудиторию. С другой стороны, в общественном сознании проза и легкое чтение связываются с представлением о «низкой», массовой литературе, такой как романы Булгарина о Выжигине. Когда же Пушкин сам обращается к прозе, он попадает в ловушку: по-настоящему «массовый», простой читатель не хочет покупать «Повести Белкина», а многие образованные люди, в том числе журналисты, воспринимают эти «сказочки» как легкое чтение, не имеющее художественного достоинства. Для публики Пушкин в 30-е годы остается певцом «Руслана и Людмилы» и

«Бахчисарайского фонтана», который «уснул» или «обмер на время», и, кроме окончания «Евгения Онегина», из-под его пера так и не вышел достойный его имени шедевр.

В-третьих, в 1830-е годы, после женитьбы, Пушкин начинает активно участвовать в жизни высшего света Петербурга. Таким образом, придворные и светское общество, зная лично Пушкина и его семейные обстоятельства с определенной стороны, едва ли могли оценивать его литературные произведения в отрыве от его личности. Литературная репутация Пушкина при дворе и в аристократическом кругу напрямую связана с отношением царя к тому или иному его произведению. В целом же прослеживается определенная закономерность: укрепление литературной репутации Пушкина при дворе сопровождается ее падением в кругу демократической журналистики и у широкого читателя.

В-четвертых, литературная репутация Пушкина в кругу друзей была исключительно противоречивой. Всегда положительно произведения поэта оценивали Жуковский, Дмитриев и Плетнев. Вяземский и Тургенев негодовали на стихи «На взятие Варшавы». Катенин восторгался «Евгением Онегиным» и ругал «Бориса Годунова». Братья Языковы и Боратынский чаще осуждали произведения Пушкина, чем хвалили. В целом же взгляд друзей на Пушкина стал гораздо более критичным, чем ранее.

В-пятых, для литературной репутации Пушкина в 1830-е гг. переломными нам представляются два эпизода. Первый - это выход из печати трагедии «Борис Годунов», когда столкнулись «старая» и «новая» репутации Пушкина. Второй, столь же значимый эпизод, - это выход в свет брошюры «На взятие Варшавы», после чего авторская деятельность Пушкина начинает устойчиво ассоциироваться с идейной позицией власти.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. «На взятие Варшавы» в контексте официальной журналистики начала 1830-х годов // Вестник Московского государственного областного университета № 4 (ноябрь). М., 2009 (0,4 а. л.).

2. «На взятие Варшавы» A.C. Пушкина в оценке современников/ Краюшкина H.H.; МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 2009. - 38 с. - Библиогр.: с. 37-38. Деп. в ИНИОН РАН № 60795 (2 а. л.).

Подписано в печать: 05.11.2009

Заказ № 37 Тираж - 50 экз.

Печать трафаретная. Типография «ПрингЭкспресс» ИНН 7729638820 119334, Москва, пр-т Вернадского 6В кор.2 8 (495) 648 6137

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Краюшкина, Наталья Николаевна

Введение. История вопроса и постановка задачи.

Глава 1. «Борис Годунов».

Глава 2. «Евгений Онегин».

Глава 3. «На взятие Варшавы».

Глава 4. «Повести Белкина».

Глава 5. «История Пугачевского бунта».

Глава 6. «Пиковая дама».

Глава 7. «Капитанская дочка» и «Современник».

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Краюшкина, Наталья Николаевна

Библиографию к теме «Литературная репутация А.С. Пушкина в 1830-е годы» можно разделить на четыре части.

К первой части относятся собственно пушкинские издания: прежде всего, письма поэта и к нему, а также научно комментированные издания текстов, напечатанных в период с 1830 по 1837 год (до момента смерти Пушкина).

Ко второй части относятся источники из области литературного быта: письма и воспоминания современников Пушкина, а также специальные издания - прежде всего, «Русский архив». Сюда же мы отнесли источники информации о прижизненных изданиях поэта: их тиражах, стоимости, наличии переизданий и пр.

Третья часть библиографии — это газетные и журнальные статьи и заметки, содержащие отзывы о произведениях Пушкина, вышедшие в период с 1830 по 1837. В некоторых случаях в эту сферу входят более ранние статьи -например, если отрывки произведения, опубликованного в 1830-е, печатались раньше (как в случае с «Борисом Годуновым»). Поскольку работа посвящена исследованию литературной репутации поэта, в сферу наших научных интересов не попадают статьи и заметки, содержащие намеки лично на Пушкина. Например, мы сознательно оставляем в стороне конфликт Пушкина с Булгариным начала 1830-х. В связи со сложностью доступа к некоторым газетам и журналам 1830-х годов (например, «Le Furet»), особое значение для нашей работы имеют издания, содержащие отрывки или полные тексты из пушкинской прижизненной критики, такие как издание «Пушкин в прижизненной критике», хронологический сборник В.А. Зелинского и «Летопись жизни и творчества А.С. Пушкина».

Наконец, к четвертой части библиографии относятся историко-литературные исследования, так или иначе касающиеся темы работы. Сюда входят как отдельные монографии, так и статьи, выходящие в сериях («Пушкин: исследования и материалы», «Временник Пушкинской комиссии», «Пушкин и его современники» и др.). Итак, рассмотрим отдельно каждую из частей.

Первое критическое издание Пушкина, основанное на исследовании рукописей поэта, было осуществлено П.В. Анненковым [Сочинения А.С. Пушкина под ред. П.В. Анненкова. Т. 1-7. СПб., 1855-1857]. Это издание ценно до сих пор, поскольку основано на рукописных материалах, многие из которых не сохранились.1 Первый том этого издания составили «Материалы для биографии Александра Сергеевича Пушкина» (недавно переизданы издательством Терра - М., 2007), содержащие, в том числе, найденные

Анненковым отрывки пушкинского текста, во многом проясняющие историю восприятия публикой и критикой «Бориса Годунова» [с. 123-128 изд. 2007]. Семитомник Анненкова ценен не комментарием (он минимален), а обилием не опубликованных ранее, а иногда и вовсе утерянных материалов.

В 1899 году начинает выходить первое научное академическое издание Пушкина [Пушкин А.С. Сочинения. СПб, 1899-1929: т.1 - 1899, т.2 - 1905, т.З - 1912, т.4 - 1916, т.9 ч. 1 - 1928, ч.2 - 1929, т.11 - 1914], основанное на систематическом изучении и описании пушкинских текстов. Тексты Пушкина печатаются «в том именно виде, в каком они появились в печати на его глазах, притом в последний раз. Исключение в этом отношении будет допущено только для тех случаев, когда достоверно известно, что подлинный пушкинский текст был изменен рукой цензора или другого постороннего поправителя. Что касается произведений Пушкина, напечатанных после его кончины, текст их будет воспроизводим в точности по его собственным рукописям, а за отсутствием таковых, по копиям, наиболее заслуживающим

1 См. Модзалевский Б.Л. Работы П.В. Анненкова о Пушкине // Модзалевский Б.Л. Пушкин. М., 1929. доверия» [т.1, с. VII]. По поводу комментария в том же предисловии к первому тому сказано следующее: «Необходимою частью критического издания сочинений Пушкина являются объяснительные примечания к его тексту. Содержание их должно быть литературное и историческое, то есть в примечаниях будут даны, во-первых, указания на взаимные соотношения между различными произведениями Пушкина и на отношение последних к обстоятельствам его жизни и к сочинениям других писателей, русских и иностранных; во-вторых, в примечаниях найдут себе место объяснения тех многочисленных намеков исторических и бытовых, которые встречаются у Пушкина» [с. IX]. К сожалению, вышли только первые 4 тома этого издания, а также т. 11 с «Историей Пугачевского бунта» и изданный уже в 1928 и 1929 годах последний 9-й том, состоящий из двух частей (первая часть - различные статьи и заметки Пушкина, вторая часть — примечания к ним). Л.Н. Майков и В.Е. Якушкин умирают, успев подготовить к изданию только по одному тому (1 и 2 соответственно). П.О. Морозов успевает издать 3 и 4 том, изменив тип комментария: он решил включить в комментарий рецепцию пушкинских текстов. Это особенно важно для нашего исследования, поскольку комментарий к «Борису Годунову» (т. 4) содержит много актуальной для нашего исследования информации. К сожалению, из произведений, изданных Пушкиным после 1830 года, в академическое издание вошли только «Борис Годунов» и «История Пугачевского бунта». Том «Истории» содержит полезные примечания Н.Н. Фирсова, а также статью Б.Л. Модзалевского «Об истории Пугачевского бунта» с разбором отзыва на этот текст, напечатанный в «Сыне Отечества».

Шестой том, работа над которым велась примерно в то же время, что и над томом критической прозы (1921-22 год), должен был быть посвящен «Евгению Онегину», однако его редактор М.Л. Гофман напечатал в 1922 году в «Пушкине и его современниках» свое исследование «Пропущенные строфы «Евгения Онегина» и уехал за границу. Сам он писал по этому поводу следующее: «я <.> напечатал в «Пушкине и его современниках» свое исследование «Пропущенные строфы «Евгения Онегина» отчасти потому, что это исследование имело самостоятельный интерес, отчасти же потому, что я редактировал шестой том «Евгения Онегина» в двух больших полутомах (в первом томе — текст, во втором - комментарии) и знал, что в революционное время <.> печатание дух больших полутомов отнимет много времени, а и мне, и редактору «Пушкина и его современников» хотелось скорее обнародовать новинки пушкинского текста. Во-вторых, в 1921 году я сдал в Комиссию приготовленный мною к печати шестой том, и мне неизвестно, что было сделано с ним после того, как я уехал в качестве представителя Академии наук в научную командировку. <. .> В 1922 году, по моему докладу (я заменил Б.Л. Модзалевского на посту секретаря Комиссии), Комиссия решила прервать Академическое издание Пушкина, зашедшее в тупик благодаря разношерстности и текстовой неудовлетворенности вышедших томов, и приступить снова к изданию'только после того, как будет проделана громадная предварительная работа - изучение всего рукописного фонда Пушкина» [Гофман 2007: 116-117].

Одновременно с первым академическим изданием вышел шеститомник Пушкина под редакцией С.А. Венгерова (СПб., 1907-1915). Если в первом использовался транскрибционный метод, выдвинутый В.Е. Якушкиным (передача графическими средствами внешнего вида рукописи), то издание Венгерова не затрагивало текстологических вопросов. Редакция ограничилась возможно подробнейшими фактическими сведениями о реалиях пушкинской эпохи, творческой истории, источниках публикаций. Каждый том издания содержит несколько самостоятельных статей. Некоторые из них актуальны для нашего исследования: «Борис Годунов» Ф. Батюшкова с кратким обзором отзывов прессы на выход текста в печать (т.2), «Капитанская дочка» M.JI. Гофмана с заметками по поводу рецепции повести (т.4), статья «Пушкин и журнальный триумвират 30-х» А.Г. Фомина (т.5), полезная для понимания отзывов «Северной пчелы» и «Сына отечества». Также примечания Н.О. Лернера к «Клеветникам России» и «Бородинской годовщине» (т.6) много дают для главы, посвященной антипольским стихотворениям Пушкина, поскольку содержат много цитат пушкинских современников по польскому вопросу.

Во второй половине 1920-х годов начался новый этап научного описания Пушкинского наследия. С.М. Бонди, Ю.Г. Оксман, Н.В. Измайлов, М.А. Цявловский, Б.В. Томашевский и другие пушкинисты их поколения использовали в своей работе новые текстологические принципы. Результатом стали Полное собрание сочинений А.С. Пушкина в 6 томах под ред. Демьяна Бедного (вышло как приложение к журналу «Красная нива») М.-Л., 1930-31 (в издании участвовали М.А. Цявловский, Б.В. Томашевский, П.Е. Щеголев, С.М. Бонди, Ю.Г. Оксман, Д.П. Якубович и др.); Полное собрание сочинений в 9 томах под общей редакцией М.А. Цявловского и Ю.Г. Оксмана М., Academia, 1935-38; Полное собрание сочинений в 6 томах под ред. С.М. Бонди М., Academia 1936-38. Эти издания подготовили почву для выпуска второго академического собрания сочинений в 16 томах (М.-Л., 1937-49, в 1959 году вышел дополнительный - справочный том). В подготовке этого издания принимали участие Д.Д. Благой, С.М. Бонди, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, В.В. Гиппиус, Н.В. Измайлов, Б.В. Томашевский, М.А. Цявловский, Т.Г. Цявловская, Б.М. Эйхенбаум, Д.П. Якубович. Академический 16-томник содержит полный свод текстов Пушкина, критически проверенных по всем известным тогда источникам, и максимальное количество беловых и черновых вариантов, данных не в транскрибции (как в первом академическом собрании), а в динамике. Однако не все текстологические решения этого издания естественно вытекали из исследований начала 30-х. Ю.Г. Оксман к тому времени был отправлен в лагерь, а затем на жительство в Саратов, его имя и его работы стало невозможно публиковать. Вот что пишет опальный исследователь своему другу М.К. Азадовскому: «С тяжелой досадой закончил на днях изучение двух последних томов академического издания Пушкина — критической и автобиографической прозы. Трудно вообразить себе более возмутительную халтуру, чем работа Б.В. Томашеского как редактора этих томов. Разумеется, я не согласен со многим из того, что сделал покойный В.В. Гиппиус. Из понятной щепетильности он старался как можно менее походить на то, что сделано было мною для издательства Academia, но, конечно, не следовало бы портить остроумными парадоксами и беспочвенными домыслами академическое издание из-за этих похвальных намерений. Но так или иначе с В.В. Гиппиусом можно спорить принципиально, в пределах конкретных редакторских и текстологических проблем. Другое дело Томашевский, который, явно не читая корректур, просто под видом двух томов академического издания напечатал ворох тестов, путая хронологический и тематический принцип расположения материалов, сочетав «Dubia» с каноническим текстом без всяких оговорок, пропустив целый ряд текстов вовсе, снабдив некоторые записи дикими названиями, допустив варварски ошибочные чтения в основном тексте. Я уже не говорю о «примечаниях», где 50% справок фактически неверны» [Азадовский, Оксман: 118-119].

К изданию 1937-59 был разработан подробный комментарий, однако после выхода т.7 («Драматические произведения») с комментарием Г.О. Винокура было принято решение заменить обширный комментарий краткими текстологическими справками, с которыми и вышли остальные тома.

Таким образом, второе академическое издание ценно для нашего исследования, прежде всего, подробнейшим комментарием к «Борису Годунову», содержащим историю создания текста, описание источников текста, историю рукописей и писарских копий, в которых долгое время существовал текст, данные о московских чтениях еще не напечатанного текста, цензурную историю, историю опубликования отрывков и отзывов на них в печати, описание различий печатного текста и основной редакции и разбор отзывов на напечатанный полный текст. Также второе академическое издание содержит не только все известные на тот момент письма Пушкина, но и все письма к нему, что очень важно для нашего исследования, поскольку именно письма и воспоминания современников Пушкина являются основным источником информации о литературной репутации поэта. Второе академическое издание было перепечатано издательством «Воскресенье» в 1995-97 годах. К 17 томам прибавилось 2 тома: «Рисунки Пушкина» и «Рукою Пушкина».

В 1949 году Б.В. Томашевский выпускает 10-томное «юбилейное» собрание сочинений Пушкина под своей редакцией (так называемое «Малое академическое собрание»). Тексты Пушкина в этом издании были перепечатаны из второго академического собрания, но почему-то при перепечатке исчезли все знаки редакторской конъектуры. Это издание, по мнению Азадовского и Оксмана, так же как и последние тома академического 16-томника, было основано на ряде очень сомнительных текстологических решений: «И вот, скажу по правде, мне стало страшно от знакомства с двумя томиками нового издания, призванного быть самым авторитетным для широких кругов читателей и тем самым отменить все предыдущие и соседние. Мне кажется, здесь все недостатки формалистической текстологии покойного Мст. Ал. Цявловского доведены до крайности и вместе с тем канонизированы. <.> Я очень боюсь, что эта формалистическая текстология, что эта невероятная засоренность и, я бы сказал, беспринципность издания могут в один прекрасный день вызвать такую реакцию, которая сможет снести с лица земли, вообще, научную текстологию и принципы академического издания» [М.К. Азадовский - там же, с. 124-125]. «Дорогой Марк Константинович, -пишет в ответном письме Ю.Г. Оксман, - ваше письмо, посвященное характеристике десятитомника Пушкина, настолько близко совпадает со всем тем, что я писал о нем некоторым из своих московских друзей, что сторонний читатель мог бы заподозрить любого из нас в прямых заимствованиях друг у друга. Разница только в том, что вы оперируете материалом двух первых томов, а я всех десяти, ошибки которых выявляю одновременно с критикой их прототипа - большого издания Пушкина. <.> Огромная, интереснейшая работа, богатая подлинными текстовыми открытиями, изумительными по остроте догадками, сложнейшими реконструкциями, - оказалась обезображенной, а частью обессмысленной нелепостями композиции, небрежностью корректуры, безответственностью и бестактностью редактуры, импрессионистически-озорными вторжениями Б.В. Томашевского в пушкинский канон, буквоедско-формалистическими решениями некоторых спорных вопросов, захламлением «сочинений» Пушкина материалами пушкинского фольклора и произведениями Бонди, Томашевского, Зенгер и даже Медведевой. Особенно явственно все это стало после того, как в массовых изданиях, опирающихся на большого академического Пушкина, сняты были леса - все эти прямые и угловые скобки, знаки вопроса, оговорки в примечаниях, в указателях, в предисловиях» [там же, с. 128].

Сейчас выходит новое — третье академическое издание сочинений Пушкина. Вышел том лицейской лирики 1813-1817 (М., 1999) и первая книга второго тома - стихотворения 1817-1820 (М., 2004). Сдан в печать 7-ой том («Борис Годунов»). Редакторы этого издания основываются, прежде всего, на втором академическом издании - то есть на текстологических принципах Цявловского и Томашевского, пересматривая их только в крайних случаях. Комментарии к лицейской лирике полностью основаны на материалах Цявловского, подготовленных им для 2-го академического издания и сохранившихся в корректуре. Вот вкратце отличия нового академического издания от второго, как они сформулированы во введении к первому тому:

-задача издания - «собрать и обобщить то, что было накоплено пушкиноведением за полстолетия» (с. 9), т.е. со времени выхода 16-томника;

-издание привлекает невостребованные тогда материалы — например, работу Цявловского об источниках текста ранней лирики Пушкина;

-издание частично или полностью включает труды по пушкинскому источниковедению;

-редакцией заново проверены и иногда пересмотрены пушкинские тексты;

-редакция учла вновь обнаруженные источники, которые в ряде случаев позволили уточнить датировку;

-несколько иначе строится раздел «Другие редакции и варианты»: везде, где возможно, полностью даны ранние редакции;

-за исключением первого тома весь комментарий написан заново; -«издание не стремится установить «канонический» текст произведения, но в каждом сложном случае дает обоснование своего решения» (там же).

Также совсем недавно вышли 2 тома сочинений Пушкина под редакцией Дэвида М. Бетеа. Вып.1: Поэмы и повести. 4.1: Поэмы. -М., 2007. Т.2: «Борис Годунов». - М., 2008. Издание репринтно воспроизводит последние прижизненные издания текстов Пушкина. В первом томе - историко-литературный комментарий к «Руслану и Людмиле», «Кавказскому пленнику» и «Бахчисарайскому фонтану». В томе «Бориса Годунова» перепечатан комментарий Л.М. Лотман из издания: Пушкин А.С. Борис Годунов. Ред. и коммент. Л.М. Лотман и С.А. Фомичева. СПб., 1996.

Тема «Литературная репутация Пушкина в 1830-е годы» затрагивает следующий корпус пушкинских текстов: «Борис Годунов», «Евгений Онегин», стихотворения «Клеветникам России» и «Бородинская годовщина» (вышедшие отдельной брошюркой вместе со стихотворением В. А. Жуковского), «Повести Белкина», «История Пугачевского бунта», «Пиковая дама», «Капитанская дочка». Как видно из приведенного выше обзора научно-комментированых изданий сочинений Пушкина, комментарии к этим текстам часто отсутствуют или их явно недостаточно. В связи с этим необходимо назвать несколько изданий с научным комментарием или вступительной статьей, восполняющей недостаток хорошего комментария.

1) «Борис Годунов». Кроме вышеупомянутого комментария Г.О. Винокура в 7 томе 2-го академического издания (переиздан в 1999 году), нам кажется актуальным комментарий JI.M. Лотман и С.А. Фомичева [Пушкин А.С. Борис Годунов. Ред. И коммент. Л.М. Лотман и С.А. Фомичева. СПб., 1996].

2) «Евгений Онегин». Лотман Ю.М. «Евгений Онегин». Комментарий. // Лотман Ю.М. Пушкин. СПб., 2005; Бродский Н.Л. «Евгений Онегин». Роман А.С. Пушкина. Комментарии. М., 2005.

3) «Повести Белкина». Примечания и вступительная статья В.Э. Вацуро в издании: Пушкин А.С. Повести Белкина 1830/31. М., 1981.

4) «Пиковая Дама». Петрунина Н.Н. Проза Пушкина. Л., 1987.

5) «Капитанская Дочка». Издание в серии «Литературные памятники» Л., 1984 (2-е более полное изд.). В этом издании нам важны статьи Ю.Г. Оксмана «Пушкин в работе над романом», Г.П. Макогоненко «Исторический роман о народной войне», а также «Капитанская дочка» в критике и литературоведении», содержащая отзывы современников Пушкина на выход повести.

6) Антипольские стихотворения. Для изучения отклика современников на издание брошюры со стихотворениями «Клеветникам России» и «Бородинская годовщина» очень важно учитывать издание писем Пушкина к Е.М. Хитрово 1827-32 (Л., 1927) с комментариями Н.В. Измайлова. Кроме необходимых комментариев, это издание содержит статью М.Д. Беляева «Польское восстание в письмах Пушкина и Е.М. Хитрово».

7) «Современник». Гиллельсон М.И. Пушкинский «Современник» // Современник. Литературный журнал, издаваемый Александром Пушкиным. Прилож. к факсимильному изд. М., 1987.

Отдельно следует сказать об изданиях переписки и дневника Пушкина за 1833-35 годы. Письма Пушкина мы изучали, прежде всего, по трехтомнику под редакцией Б.Л. и Л.Б. Модзалевских [т. 2: переписка 1826-1830, т. 3: переписка 1831-1833, репринтное издание М., 1989-1999]. Некоторые редакторы (например, Н.В. Измайлов во вступительной статье к изданию «Пушкин: письма последних лет 1834-1837» Д., 1969) характеризовали исследовательскую манеру Модзалевских, как дотошное собирание иногда чрезмерно подробных персональных, узко-биографических и генеалогических сведений. Однако для нашей темы именно такой комментарий, содержащий максимально возможное количество сведений из области литературного быта — сохранившихся записей и воспоминаний современников, является оптимальным. За неимением продолжения трехтомника Модзалевских, поздние письма мы изучали по изданию Измайлова (см. выше). Письма к Пушкину просматривались по т. 14-16 академического издания 1937-59гг. К сожалению, этому изданию, как говорилось выше, не хватает комментария. Эту нехватку можно восполнить в издании переписки Пушкина в 2-х томах [комментарии Вацуро В.Э., Гиллельсон М.И. М., 1982]. Однако это издание содержит только переписку Пушкина с подборкой корреспондентов. Принцип отбора корреспондентов «определяется задачей выявить литературно-общественные, историко-литературные, литературно-бытовые, эстетические стороны и аспекты становления и развития поэта, судьбы писателей пушкинского круга и культуры эпохи» [т.1, с.43]. Переписка с каждым из корреспондентов выделена в отдельный раздел, содержит в большинстве случаев всю сохранившуюся переписку с данным человеком и вступительную заметку с краткой историей отношений с ним Пушкина. О значении для нашего исследования издания писем Пушкина к Е.М. Хитрово было сказано выше.

Дневник Пушкина за 1833-35 годы содержит несколько высказываний, важных для нашей работы (например, запись от 7 апреля 1834 г. об успехе

Пиковой дамы»). Мы пользовались двумя комментированными изданиями этого дневника: с примечаниями В.Ф. Саводника и Б.Л. Модзалевского (оба издания - М. - Пг., 1923). Как сказано выше, стиль комментария Модзалевского более удобен для нашего исследования. Комментарий Саводника строится как список лиц, упомянутых в дневнике, с их характеристикой (показательно, что образцом комментария для В.Ф. Саводника являются примечания Саитова к Остафьевскому архиву князей Вяземских).

Вторая часть библиографии посвящена литературному быту. Это записки, дневники, мемуары, записанные на слух воспоминания современников Пушкина и их переписка. Работа построена на изучении отношения к пушкинскому творчеству современников, принадлежащих к разным общественным сферам: «массовый» читатель, газетно-журнальные круги, царская семья и двор и ближайшее пушкинское окружение.

Во второй половине XIX в., в эпоху разночинцев, дворянская культура начинает оглядываться назад в попытке сохранить культуру прошлого; начинают активно собирать и печатать воспоминания, записки, письма, свидетельства жизни XVIII- первой половины XIX века, пытаясь воскресить литературный быт, в том числе, пушкинской эпохи. Ведущее место в этом процессе занимает П.И. Бартенев - издатель журнала «Русский архив». Материалы этого журнала, а также журнала «Русская старина» и исторического сборника «Старина и новизна» - это основа эпистолярно-мемуарной части библиографии. В круг интересующих нас публикаций входят переписка и воспоминания друзей Пушкина, их семейные архивы, мемуары и письма литераторов и журналистов пушкинской поры, письма представителей царской семьи, письма декабристов и их жен, светских женщин, бумаги и переписка работников III Отделения. Нас также интересуют несколько заметок, посвященных польскому восстанию 1830-1831 годов, поскольку один из сюжетов нашей работы - реакция общества на антипольские стихотворения Пушкина («Клеветникам России» и «Бородинская годовщина»). Это следующий круг публикаций: Русский Архив

Из бумаг кн. В.Ф. Одоевского: письма Шаховского, Грибоедова, Пушкина, Жуковского, Воейкова, Кольцова и других лиц. // РА. 1864. О нападении петербургских журналов на Пушкина, статья кн. В.Ф. Одоевского. // РА. 1964.

Погодин М.П. Из воспоминаний о Пушкине (1826-1837) // РА. 1865. Ульянов И.С. Заметки о Польском восстании 1830 г. // РА. 1867. Письма Е.А. Баратынского к Н.В. Путяте. // РА. 1867. Письма И.И. Дмитриева к А.И. Тургеневу // РА. 1867. Письма Жуковского к И.И. Козлову. // РА. 1867.

Письмо великой княгини Александры Николаевны Жуковскому. // РА. 1868. Письма к князю П.А. Вяземскому Жуковского, Кольцова, Мятлева и других лиц.//РА. 1868.

Письмо Д. Давыдова к Жуковскому. // РА. 1868.

Письмо Баратынского к Жуковскому. // РА. 1868.

Письма Жуковского к А.Я. Булгакову. // РА. 1868.

Письма М.Т. Каченовского к Н.И. Гнедичу. // РА. 1868.

Письма Пушкина и Жуковского к М.Н. Загоскину. // РА. 1868.

П.Б. [Бартенев П.И.]. Письма к И.И. Дмитриеву: VIII. Д.В. Дашкова; IX. П.А.

Вяземского. // РА. 1868.

Литературно-исторические замечания М.П. Погодина. // РА. 1869.

Из бумаг Н.И. Греча. // РА. 1869.

Из записок И.Д. Якушкина. // РА. 1870.

Из писем И.В. Киреевского Жуковскому. // РА. 1870.

П.Б. [Бартенев П.И.]. Письма к В.А. Жуковскому. // РА. 1871.

Записки И.В.Берга о последнем польском восстании. // РА. 1871.

Письма А.Ф. Воейкова к А.И. Тургеневу. // РА. 1872. Из записок П.М. Языкова. Пушкин во время холеры. // РА. 1874. Из бумаг Жуковского. Письма. // РА. 1875. Кн.З. Из Записок М.С. Мухановой. // РА. 1878. Кн.1. Бумаги С.П. Шевырева. //РА. 1878. Кн.2.

Березин-Ширяев Я.Ф. Мое знакомство и переписка с С.А. Соболевским. // РА. 1878.

Письма кн. П.А. Вяземского к А.Я. Булгакову. // РА. 1879. Кн.2. Воспоминания гр. А.Д. Блудовой. // РА. 1879. Кн.З.

Барсуков Н.П. Письма М.П. Погодина к С.П. Шевыреву. // РА. 1883. Кн.1.

Рассказы канцлера князя Горчакова о Пушкине. // РА. 1883. Кн.2

Переписка С.С. Уварова с гр. Бенкендорфом. // РА. 1884. Кн.2.

Переписка в.кн. Константина Павловича с Бенкендорфом. // РА. 1884. Кн.З.

Письма кн. Вяземского С.П. Шевыреву. // РА. 1885. Кн.2.

Из бумагИ.И. Козлова. //РА. 1886. Кн.1.

Послание М.А. Максимовича к Погодину. // РА. 1886. Кн.З.

Письма Вяземского к А.О. Смирновой о Пушкине. // РА. 1888. Кн.2.

Из писем А.Ф. Воейкова к В.М.Перевощикову. // РА. 1890. Кн.З.

Письма московского митрополита Филарета к Е.М. Хитрово и ее дочерям. //

РА. 1895. Кн.2.

Письма вел. кн. Марии Павловны к Жуковскому. // РА. 1895. Кн.2. Письма вел. кн. Константина Николаевича к Жуковскому. // РА. 1895. Кн.З. Из Записок В.А. Муханова. // РА. 1896. Кн.З. Из писем А.О. Смирновой. // РА. 1897. Кн.З

Письма Александра Алексеевича Муханова к его брату Николаю Алексеевичу / Публ. П.И. Бартенева. // РА. 1899. Кн.З.

Кн. П.А. Вяземский о состоянии России после польского мятежа. // РА. 1899. Кн.1

Пушкин по запискам А.О. Смирновой / Публ. Ю.Б. // РА. 1899. №2

Письма Погодина к Жуковскому. // РА. 1899. Кн.З. Из писем князя Вяземского к Жуковскому. // РА. 1900. Кн.1. Из записных книжек В.А. Муханова. // РА. 1900. Кн.1.

Воейков А.Ф. Его записка о самом себе и письма к И.В. Дубельту. // РА. 1905. Кн.1.

Письма кн. П.А. Вяземского к братьям Мухановым. // РА. 1905. Кн.1.

Письма С.А. Соболевского. // РА. 1906. №12.

М.В. Беэр] Письма И.В. Киреевского. // РА. 1906. №12.

Письма И.В. Киреевского домой в Москву из чужих краев. // РА. 1907. Кн.1.

Отдельное издание: Рассказы о Пушкине, записанные со слов его друзей П.И.

Бартеневым в 1851-1860 гг. Вступ. ст. и примеч. М. Цявловского. М., 1924.

Старина и новизна, исторический сборник.

Письма М.П. Погодина, С.П. Шевырева и М.А. Максимовича к кн. П.А. Вяземскому. Прим. Н.П. Барсукова// СН. 1901. Кн. 4.

Барсуков Н.П. Выписки из писем А.Х. Бенкендорфа к имп. Николаю I о Пушкине. Прим. Н.П. Барсукова // СН. 1903. Кн.6. Грот К Я. Дневник И.И. Козлова // СН. 1906. Кн. 11.

Письма барона А.А. Дельвига к князю П.А. Вяземскому // СН. 1902. Кн. V. Письма поэта-партизана Д.В. Давыдова к кн. П.А. Вяземскому // СН. 1917. Кн. 22.

Русская Старина, журнал.

Бычков А.Ф. Мнения современников об А.С. Пушкине и его произведениях:

В.Н. Каразин и А.С. Пушкин // PC. 1899. Май.

Бычков И.А. Письма В.А. Жуковскому разных лиц // PC. 1903. №8.

Из переписки князя В.Ф. Одоевского / Сообщ. Бычков И.А. // PC. 1904.

Февраль, март.

Вульф А.Н. Заметки о Пушкине // PC. 1870. Апрель.

Голицын Н.С. Записки князя Николая Сергеевича Голицына // PC. 1881. Т.30. Март, апрель.

Далее следует сказать о мемуарах и письмах современников Пушкина, изданных отдельно, либо в собраниях их сочинений. Не все они содержат прямые отзывы на произведения Пушкина интересующего нас периода. Многие (например, «Записки» Греча или «Воспоминания» А.П. Керн) помогают лучше прокомментировать тот или иной пушкинский сюжет, понять истинную подоплеку отношений каких-либо лиц. В своей работе мы обращались к следующим текстам:

Аксаков С.Т. Семейная хроника и воспоминания: Знакомство с Державиным. М., 1856.

Архив Раевских: в 5 т. / Ред. и примеч. Б.Л. Модзалевского. СПб.; Пгр., 19081915.

Баратынский Е.А. Стихотворения; Поэмы; Проза; Письма / Вступ. ст. К. Пигарева. М., 1951.

Барсуков Н.П. Жизнь и труды М.П. Погодина. Кн. 1, 2, 3. СПб., 1888. Беляев М.Д. Соболевский о Пушкине: (Из переписки С.А. Соболевского с М.Н. Лонгиновым) // П. и его совр. вып. 31-32.

Вигель Ф.Ф. Записки Филиппа Филипповича Вигеля. М., 1892. Ч. 3-6; 1893. 4.7.

Волконская М.Н. Записки Марии Николаевны Волконской / Примеч. П.Е. Щеголева. 2-е изд. СПб, 1914.

Волконский С.Г. Записки Сергея Григорьевича Волконского (декабриста). СПб., 1901.

Вульф А.Н. Дневники. М., 1929.

Горбенко Е.П. Из переписки Плетнева. (1821-1864) // Памятники культуры. Новые открытия. 1986. Л., 1987. Греч Н.И. Записки о моей жизни. М.; Л., 1930. Декабрист Н.И. Тургенев. Письма к брату С.И. Тургеневу. М., 1936. Дельвиг А.И. Полвека русской жизни. Воспоминания А.И. Дельвига. 18201870. Л., 1930.

Дневник В.К. Кюхельбекера: материалы к истории русской литературной и общественной жизни 10-40-х гг. XIX в. / Предисл. Ю.Н. Тынянова. Л., 1929. Жизнь Пушкина, рассказанная им самим и его современниками: переписка, воспоминания, дневники: в 2т. / Сост. В.В. Кунин. М., 1987. Жуковский В.А. Дневники В.А. Жуковского. СПб., 1903.

Катенин П.А. Письма П.А. Катенина к Н.И. Бахтину // Материалы для истории русской литературы 20-х и 30-х годов XIX века / Примеч. А.А. Чебышева. СПб., 1911.

Катенин П.А. Воспоминания П.А. Катенина о Пушкине / Прим. Ю.Г. Оксмана //ЛН. Т. 16-18.

Керн А.П. Воспоминания. Л., 1929.

Кюхельбекер В.К. Путешествие. Дневник. Статьи. JL, 1979.

Летопись жизни и творчества Е.А. Боратынского (1800-1844) / Сост. М.А.

Песков. М., 1998.

Модзалевский Б.Л. Пушкин, Дельвиг и их петербургские друзья в письмах С.М. Дельвиг. // Модзалевский Б.Л. Пушкин: Воспоминания. Письма. Дневники. М., 1999. Никитенко А.В. Дневник. Л., 1955.

Остафьевский архив князей Вяземских / Ред. И примеч. В. И. Саитова. Т.1-5. СПб., 1899-1913.

Панаев И.И. Литературные воспоминания. Л., 1928.

Переписка Я.К. Грота с П.А. Плетневым / Под ред. К.Я. Грота. СПб., 1896. Т. 1-3.

Письма И.И. Дмитриева к кн. П.А. Вяземскому. СПб., 1898.

Плетнев П.А. Сочинения и переписка П.А. Плетнева: в 3-х т. / Изд. Я. Грота.

СПб., 1885.

Погодин М.П. ДневникМ.П. Погодина/Вступ. ст. М.А.Цявловского //Пи его совр. вып. 19-20.

Полевой Н.А. Материалы по истории русской литературы и журналистики 30-х гг. / Ред. и коммент. Вл. Орлова. Л., 1934.

Полевой К.А. Записки о жизни и сочинениях Н.А. Полевого. СПб., 1888. Пущин И.И. Записки о Пушкине; Письма. М., 1956. Русское общество 30-х годов XIX в. Мемуары современников. М., 1989. Смирнова(-Россет) А.О. Записки. / Ред. М.А. Цявловского. М., 1929. Смирнова О.Н. Записки А.О. Смирновой (Из записных книжек 1826-1845). СПб., 1895.

Тургенев А.И. Письма Булгаковым / Коммент. А.А. Сабурова. М., 1939. Чаадаев П.Я. Сочинения и письма П.Я. Чаадаева / Ред. М.О. Гершензона. Т. 1, 2.М., 1913-1914.

Шапошников Б.В. Письма Е.М. Языковой о Пушкине. М., 1928. Кн. 1,2.

Отдельно следует сказать о так называемых «Записках» А.О. Смирновой, изданных ее дочерью Ольгой Николаевной в 1893-94 годах в журнале «Северный вестник», а в 1895 - отдельной книгой. Эти мемуары насыщены информацией о Пушкине и особенно ценны для нашего исследования, поскольку «Записки» Смирновой — это взгляд изнутри на царскую семью и придворный круг, материалов по которому по понятным причинам гораздо меньше, чем по пушкинскому дружескому кружку или журналистам. Однако подлинность этих записок вызывает очень много сомнений. Сомнения эти, основанные на огромном количестве анахронизмов и несоответствий (вроде приведенной якобы А.О. Смирновой оценки Пушкиным «Трех мушкетеров» Дюма, вышедших только в 1844 году), высказывались уже в период печатания записок. Позже анализу достоверности этого памятника было посвящено несколько специальных работ. В.Д. Спасович, В.В. Каллаш, С.А. Венгеров, В.Ф. Саводник, В.В. Вересаев, П.Е. Щеголев считали «Записки» бесспорно поддельными и не представляющими ценности как исторический источник. Кроме хронологических неточностей были выявлены психологические несоответствия в изображении исторических личностей, построенные по одному шаблону диалоги. Публикация писем Пушкина к Хитрово выявила новые анахронизмы. Однако многие исследователи придерживались другого мнения. В.В. Сиповский считал, что, хотя в «Записках» Смирновой спутана хронология, они соответствуют многому, что мы находим в письмах поэта, и являются источником, заслуживающим внимания. В подлинность «Записок» верили А.Н. Веселовский и В.И. Шенрок.

В.А. Розов, Н.Н. Фирсов и П.Н. Сакулин считали, что «Записки» Смирновой являются очень ценным источником для историка литературы, но использовать их надо осторожно, делая всякий раз необходимые оговорки. Этой точке зрения будем следовать и мы.

Кроме публикаций «Русского архива» и отдельно изданных писем и мемуаров, существуют специальные издания, посвященные воспоминаниям о Пушкине. Это двухтомник «А.С. Пушкин в воспоминаниях современников», подготовленный и прокомментированный В.Э. Вацуро, М.И. Гиллельсоном, Р.В. Иезуитовой и Я. Л. Левковичем, выходивший в 1974, 1985 и 1999 годах (каждый раз с некоторыми изменениями); двухтомник «Друзья Пушкина: Переписка; Воспоминания; Дневники». Сост., биографические очерки, примеч. В.В. Куниной. М., 1986; книга «Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников» (Л., 1936) со статьей С.Я. Гессена «Современники о Пушкине»; специальный том «Литературного наследства», посвященный Пушкину (т. 16-18 - М., 1934), а также том 10 историко-биографического альманаха «Прометей», также посвященный Пушкину.

Двухтомник Вацуро ценен не только прекрасно отобранными отрывками из воспоминаний современников Пушкина (часто, читая полный оригинал, мы не могли найти ничего важного для нашей темы, чего бы не было в сборнике), но и вступительной статьей, кратко расставляющей все важные акценты, и комментарием, помогающим «правильно» прочесть те или иные воспоминания. Вот что пишет В.Э. Вацуро об особенностях мемуаров о 30-х годах: «Воспоминания о середине 1830-х годов случайны и лаконичны.

Кружок Дельвига притягивал к себе разных людей, новых людей; впечатления врезывались в память. О 1828-30 годах пишут Керн, Вульф, Розен, Подолинский, А.И. Дельвиг, Полевой, Греч. Поездка Пушкина на Кавказ дает только одни значительные воспоминания — М.В. Юзефовича, полные литературных впечатлений. Кавказские встречи и разговоры со ссыльными декабристами оставались неизвестны; их дополняли домыслами. Воспоминания о 1832-1835 годах принадлежат в своей массе людям случайным, - частные эпизоды, оброненные замечания. Из них едва ли не наибольшую ценность представляют лаконичные записи Н.А. Муханова <.> Все эти обстоятельства [женитьба и сеть официальных, придворных обязанностей - Н.К.] отчасти объясняют отрывочность воспоминаний о Пушкине 1832-1835 годов. Семейные хлопоты и заботы сужают круг его внешних связей. При дворе вокруг него образуется и новая среда. В сфере двора и большого света он попадает в фокус внимания случайно и ненадолго. Великосветские мемуары переносят центр тяжести на жизнь двора. Имя Пушкина теперь чаще можно встретить в переписке и дневниковых записях. Однако и эти скудные свидетельства дают нам несколько ценных штрихов к общей картине. Все увеличивающаяся мрачность и замкнутость, первые симптомы болезненной р аздражител ьности, взрыв оскорбленного негодования по поводу своего камер-юнкерства, неоднократные попытки отклониться от обязательного присутствия в официальные дни. Об этом, так или иначе, рассказывают Н.М. Смирнов, случайно попавший в Петербург В.Ф. Ленц, П.В. Нащокин, А.О. Смирнова-Россет со слов Л.С. Пушкина. Добавим сюда растущее взаимное непонимание с читательской аудиторией. Публика не успевала за стремительным развитием поэта, опережавшего свое время; в 1830 году, когда вышел «Борис Годунов», Пушкин для нее оставался «певцом Руслана» и «Кавказского пленника». «Борис Годунов», последняя глава «Онегина», «Повести Белкина», большинство лучших стихов первой половины 30-х годов не имеют успеха. Совершенное равнодушие встречает

Историю Пугачева» и «Анджело». Критика, прежде почти безусловно доброжелательная, сейчас делится на лагери; мнение об «устарелости» Пушкина разделяют втайне даже бывшие союзники — «любомудры», ищущие «поэзии мысли» в других, новых поэтических образцах. Дневник А.В. Никитенко раскрывает нам еще одну сторону литературной биографии Пушкина в эти годы - безнадежную борьбу с николаевской цензурной политикой» [с.16-18 изд. 1985].

А вот что пишет Вацуро о том, как складывались мемуары о Пушкине: «В письмах Я.К. Грота к Плетневу мы находим первые попытки историка получить мемуарные сведения о Пушкине от его близкого друга. Это еще не мемуары - это отдельные припоминания, справки, реалии, лица. <. .> Это был принцип романтической историографии: история «домашним образом». В нее входили устное предание, анекдот, «нравы». Тем временем студент Московского университета Петр Бартенев слушает лекции о Пушкине из уст профессора Шевырева. С этого времени собирание материалов о Пушкине превращается у него во всепоглощающую страсть. <. .> В это же время вдова Пушкина, Н.Н. Ланская, ищет возможного издателя нового собрания сочинений Пушкина. Ее выбор останавливается на И.В. Анненкове, издавна ей знакомом. Однако издателем становится не он, а его брат, П.В. Анненков, который параллельно с разбором рукописей начинает готовить и свои «Материалы для биографии». И Анненков, и Бартенев принадлежали к тому поколению биографов, которые придавали большое значение устному преданию. Постепенно расширяя круг своих изысканий, они сумели получить от современников Пушкина - в виде записей или устных рассказов — воспоминания Корфа, Комовского, Л.С. Пушкина, Катенина, В.Горчакова, Соболевского, Керн, Погодина, Вяземского и других. Выход в свет «Материалов» того и другого вызывает к жизни новые воспоминания Соболевского, Погодина и Липранди. Резко полемические мемуары Кс. Полевого пишутся тоже как отклик на книгу Анненкова. <.> С середины

1860-х годов Бартенев становится издателем «Русского архива» и в течение пятидесяти лет систематически печатает в нем вновь и вновь добываемые воспоминания и рассказы о Пушкине» [там же, с. 25]. Очень жаль, что В.Э. Вацуро никак не комментирует «Записки» А.О. Смирновой, напечатанные ее дочерью. В сборнике приводятся отрывки только из воспоминаний Смирновой-Россет, записанных П.И. Бартеневым и напечатанных им в «Русском архиве» (РА 1882, №2).

В томе 16-18 «Литературного наследства» напечатаны воспоминания П.А. Катенина о Пушкине, а также 3 полезных раздела: «Пушкин по документам архива Соболевского», «Пушкин по документам архива Погодина» и «Пушкин в неизданных письмах П.А. Вяземского к жене». Также для нашей работы оказались полезны статьи «Пушкин и Кюхельбекер» Ю. Тынянова, «Пушкин в работе над «Историей Пугачева» Ю.Г. Оксмана и «Николай I - редактор Пушкина» Т.Г. Зенгер.

В 10 выпуске «Прометея» следует отметить статью Т.Г. Цявловской (Зенгер) «Неизвестные письма к Пушкину - от Е.М. Хитрово», воспоминания П.В. Нащокина, написанные в форме письма к А.С. Пушкину (публикация Н.Я. Эйдельмана) а также «По страницам дневников и писем А.И. Тургенева» М.И. Гиллельсона (псевдоним М. Максимов).

Третья часть библиографии посвящена критическим статьям с отзывами на произведения Пушкина, напечатанным в период с 1830 по 1837г. Эти статьи выходили в следующих изданиях:

Альциона, альманах, изд. барон Е.Ф. Розен (Петербург, 1831-1833);

Атеней, журнал, изд. М.Г. Павлов (Москва, 1828-1830);

Библиотека для чтения, журнал, изд. А.Ф. Смирдин (Петербург, 1834-1865);

Вестник Европы, журнал, изд. М.Т. Каченовский (Москва, 1802-1830);

Галатея, журнал, изд. С.Е. Раич (Москва, 1829-1830);

Гирлянда, журнал, изд. М.А. Бестужев-Рюмин (Петербург, 1831-1832);

Дамский журнал, изд. кн. П.И. Шаликов (Москва, 1823-1833); Денница, альманах, изд. М.А. Максимович (Москва, 1830-1834); Европеец, журнал, изд. И.В. Киреевский (Москва, 1832); Живописное обозрение, журнал, изд. А.И. Семен (Москва, 1835-1844); Журнал для чтения воспитанников военно-учебных заведений, ред. Я.Н. Ростовцев (Петербург, 1836-1863);

Журнал Министерства Народного Просвещения, изд. А.В. Никитенко (Петербург, 1834-1917);

Колокольчик, газета, изд. В.Н. Олин, В.Я. Никонов (Петербург, 1831); Листок, газета, изд. кн. К.В. Львов и Артемьев (Москва, 1831); Литературная газета, изд. барон А.А. Дельвиг (Петербург, 1830-1831); Литературные прибавления к «Русскому Инвалиду», газета, изд. А.Ф. Воейков и А.А. Плюшар (Петербург, 1831-1839);

Молва. Журнал мод и новостей, с 1832 - «Газета мод и новостей» (приложение к журналу «Телескоп», изд. Н.И. Надеждин (Москва, 1831-1836); Московские ведомости, газета, изд. в 1813-1838 кн. П.И. Шаликов (Москва, 1756-1917);

Московский Вестник, журнал, изд. М.П. Погодин (Москва, 1827-1830); Московский Наблюдатель, журнал, ред. В.П. Андросов (Москва, 1835-1839); Московский Телеграф, журнал литературы, критики, наук и художеств, изд. Н.А. Полевой (Москва, 1825-1834);

Невский Альманах, изд. Е.В. Аладьин (Петербург, 1825-1833); Новоселье, альманах, изд. А.Ф. Смирдин (Петербург, 1833, 1834); Новый живописец общества и литературы, приложение к журналу «Московский Телеграф»;

Отечественные Записки, журнал, изд. П.П. Свиньин (Петербург, 1820-1830); Подснежник, альманах, изд. барон А.А. Дельвиг и О.М. Сомов (1829) и Е.В. Аладьин (1830), Петербург;

Русский Инвалид, или Военные Ведомости, газета, изд. А.Ф. Воейков (Петербург, 1813-1917);

Русский Меркурий, немецкая газета, изд. в Петербурге;

Северная Пчела, газета, изд. Ф.В. Булгарин (до 1831) и Ф.В. Булгарин и Н.И. Греч (с 1831) (Петербург, 1825-1864);

Северные Цветы, собранные бароном Дельвигом, альманах, изд. И.В. Сленин (1826), А.А. Дельвиг (1827-1831), А.С. Пушкин (1832) (Петербург); Северный Меркурий, газета, изд. М.А. Бестужев-Рюмин (Петербург, 18301832);

Современник, журнал, изд. А.С.Пушкин (Петербург, 1836-1837);

Сын Отечества и Северный Архив, журнал, изд. Н.И. Греч и Ф.В. Булгарин

Петербург, 1812-1844);

Телескоп, журнал, изд. Н.И. Надеждин (Москва, 1831-1836);

Художественная Газета, изд. Н.В. Кукольник (Петербург, 1836-1841);

Эхо, альманах, изд. Пл. Волков (Москва, 1830-1831);

The Foreign Quarterly Review, журнал (Лондон);

Le Furet, газета, изд. Ш. Сен-Жюльен (Петербург, 1829-1831).

К этому списку следует также добавить критический отзыв на публикацию «Бориса Годунова», вышедший отдельной брошюрой анонимно: «О «Борисе Годунове», сочинении Александра Пушкина. Разговор помещика, проезжающего из Москвы через уездный городок, и вольнопрактикующего в оном учителя российской словесности» (М., 1831).

Огромное значение для нашей работы имеет издание «Пушкин в прижизненной критике» [Пушкин в прижизненной критике. Т.1: 1820-1827. СПб, 1996. Т. 2: 1828-1830. СПб, 2001. Т. 3: 1831-1833. СПб., 2003]. К сожалению, 4 том этого издания [Пушкин в прижизненной критике. 1834— 1837. СПб., 2008] вышел, когда работа над диссертацией была практически завершена. Издание имеет прекрасный историко-литературный комментарий, в том числе В.Э. Вацуро. Существенный недостаток этого издания для нашего исследования: сборник содержит не все статьи, содержащие оценку пушкинских произведений, а только основные. Поэтому приходится прибегать к изданию: Летопись жизни и творчества Александра Пушкина. В 4-х томах. Сост. - Н.А. Тархова. М., 1999 (в 2005 году вышел пятый — справочный том). Это издание чрезвычайно важно для работы над темой «Литературная репутация Пушкина», поскольку в нем была сделана попытка собрать все фактические сведения, известные нам о Пушкине и разместить их (часто — в виде кратких выдержек или только ссылок) в хронологическом порядке. Таким образом, в этом издании можно найти указания на все упоминания Пушкина в прижизненных изданиях. Поскольку некоторые журналы и газеты пушкинского времени сейчас труднодоступны (например, «Le Furet», «Эхо», «Молва», «Колокольчик»), часто приходится довольствоваться перепечаткой выдержек (иногда очень кратких) из Летописи. Главный недостаток Летописи — большое количество фактических ошибок и неточностей. Например, статья в «Литературной газете» от 22 марта 1830 (без подписи) без всяких объяснений приписывается А.А. Дельвигу [Летопись: т.З, 168], тогда как в издании «Пушкин в прижизненной критике. Т.2: 1828-1830» [с. 457] утверждается, что статья принадлежит П.А. Плетневу, при этом комментатор ссылается на давно известные издания: «Авторство Плетнева устанавливается по экземпляру «Литературной газеты», принадлежащему А.И. Тургеневу, где П.А. Вяземский указал автора статьи (см.: Фомин А. Л. К вопросу об авторах неподписанных статей в «Литературной газете» 1830 года и статья Ал. С. Пушкина об Ив. В. Киреевском по поводу его обзора русской литературы. СПб, 1914. С. 15; также Блинова Е.М. «Литературная газета» А.А. Дельвига и А.С. Пушкина. 1830-1831. Указатель содержания. М., 1966. С.62).

Самые значительные критические статьи о произведениях Пушкина, вышедшие в 1830-е годы собраны в антологии Зелинского [Зелинский В.А. Русская критическая литература о произведениях А.С.Пушкина.

Хронологический сборник критико-библиографических статей. Ч. 3-я (18301833) М., 1888; ч. 4-я (1834-1842) М., 1897 (несколько раз переиздавалась)]. Но это издание также содержит далеко не все статьи и вовсе не имеет комментария.

В 70-80 годы в различных сериях выходили сборники критических работ типа: Надеждин Н.И. «Литературная критика. Эстетика». М., 1972; Киреевский И.В. «Критика и эстетика». М., 1979; Катенин П. А. «Размышления и разборы», М.,1981; Вяземский П.А. «Эстетика и литературная критика», М., 1984; Полевой Н.А., Полевой К.А. «Литературная критика», Л., 1990. Эти сборники содержат избранные статьи и минимальный комментарий и являются научно-популярными изданиями.

Обратимся теперь к четвертому разделу, посвященному собственно истории вопроса, а также обзору монографий и сборников, содержащих концепции или идеи, имеющие значение для нашего исследования.

Понятие «литературная репутация» обосновал И.Н. Розанов, осознавший необходимость изучения механизмов формирования литературных репутаций. Во введении к его книге «Литературные репутации» (М., 1928) написано: «Относительность эстетических оценок, непрочность всякого догматизма в этом отношении все больше и больше проникает во всеобщее сознание. Вместе с тем в настоящий момент особенное внимание привлекает вопрос о взаимоотношениях писателей и читателей, проблема критики, как посредницы между ними. И вот, рядом с историей и теорией художественной литературы, рядом с историей и теорией критики, намечаются новые области для изучения: теория и история литературных репутаций. Первая займется исследованием факторов литературного успеха, классификацией и терминологией, вторая — изучением фактов в исторической последовательности, выяснением их социологических причин. Возведение этих новых зданий стоит на очереди, а пока мы находимся в периоде накопления и описания материала» [с.З].

Книга Розанова по его же словам — это не исследование механизмов формирования литературных репутаций, а призыв обратить внимание на эту актуальную тему. Исследователь рассматривает судьбу литературных репутаций нескольких писателей, включая Пушкина, ситуация которых показательна в плане неоправданности прижизненных оценок их творчества публикой и критикой. Розанов показывает, что во многих случаях даже самые образованные и проницательные современники не могут понять и оценить по достоинству творчество того или иного писателя или поэта, в то время как шумно восхваляемые современниками авторы, напротив, оказываются забытыми уже при следующем поколении читателей. При этом литературная репутация, являющаяся часто не оправданной ничем, кроме неразвитого вкуса массового читателя, влияет на творчество самого автора, а значит является первостепенным объектом исследования.

К сожалению, тезис Розанова, что возникновение истории и теории литературных репутаций «стоит на очереди», оказался преждевременным. Это показывает работа А.И. Рейтблата «Как Пушкин вышел в гении» (М., 2001), вышедшая через 73 года после книги Розанова и посвященная той же теме. Вот с чего Рейтблат начинает главу «О литературной репутации Пушкина»: «В своей программной статье «Пушкин», написанной в 1928 г., Ю. Тынянов отмечал, что внимание исследователя поэта, прежде всего, останавливает «многократное и противоречивое осмысление его творчества со стороны современников и позднейших литературных поколений». С тех пор прошло более 70 лет, но это многообразие конфликтующих трактовок и интерпретаций рядовых читателей, критиков и литературоведов остается изученным очень слабо. Львиную долю необозримой пушкинианы составляют книги и статьи о биографии Пушкина, поэтике и мире идей его сочинений. Восприятию же его произведений при жизни и после смерти и его литературной репутации (известности, успеху, славе и т.д.) посвящены лишь считанные работы. Неразработанность данной проблематики не позволяет более глубоко и объективно осмыслить как роль Пушкина в историческом развитии русского общества и русской культуры, так и его собственное творчество. Ведь, например, сложившаяся у Пушкина литературная репутация предопределяла обращение (или не-обращение) читателей к его творчеству, выбор среди его произведений тех или иных для переписывания, заучивания, чтения вслух, включения в антологии и т.д., то или иное их понимание; характер оценок литературной критикой новых его публикаций и т.д. Впрочем, проблематика литературной репутации не разрабатывается и теоретически, и хотя соответствующий термин нередко мелькает в мемуарах, в статьях литературоведов и литературных критиков, однако определение его обычно никто не дает (в том числе и литературные словари и энциклопедии), и давняя книга И.Н. Розанова на эту тему так и остается почти единственной работой, где автор пытается артикулировать свое понимание литературной репутации» [с.51]. Рейтблат определяет литературную репутацию как «представления о писателе и о его творчестве, которые сложились в рамках литературной системы и свойственны значительной части ее участников (критики, литераторы, издатели, книготорговцы, педагоги, читатели). Литературная репутация в свернутом виде содержит характеристику и оценку творчества и литературно-общественного поведения писателя. Это понятие близко по характеру употребительному в социологии термину «социальный престиж», который трактуется как «соотносительная оценка социальной роли или действия, социальной или профессиональной группы, социального института <.>, разделяемая членами данного сообщества или группы на основании определенной системы ценностей» (с.52). Источниками формирования литературной репутации, по мнению А.И. Рейтблата, являются 1) печатные, письменные и устные тексты автора (как художественные, так и нехудожественные, особенно автокомментарии к собственному творчеству); 2) печатные, письменные и устные высказывания других лиц об авторе.

Рейтблат, как и Розанов, утверждает, что анализ литературной репутации Пушкина возможен только в обширной монографии, а цель его очерка -привлечь внимании к этой проблематике. Нам в его работе кажутся важными и интересными несколько тезисов: «Важными предпосылками формирования той или иной литературной репутации выступают как содержание текстов автора, так и его социальная, политическая и литературная позиции. При этом при жизни автора большее значение имеет второй момент, а после его смерти - первый. Среди социальных и литературных ориентаций автора важны принадлежность его к той или иной литературной группе, направлению, отношение его к коммерческим аспектам литературной деятельности, к власти и т.д. Есть основания полагать, что в отечественной ситуации момент отношения к власти является основным или одним из основных. Немаловажное значение имеет и деятельность других представителей литературной системы: литературных врагов и союзников, рецензентов, издателей и книгопродавцев, педагогов и т.д. <. .>

Механизмы формирования литературной репутации Пушкина чрезвычайно интересны, поскольку он а) стремительно поднимался вверх по ступеням литературной иерархии, б) быстро приобрел уникальный, в некоторой степени, сакральный статус, в) разными группами современников воспринимался принципиально по-разному (для одних - поэт-элегик, для других - сочинитель революционных стихов, и т.п.), г) резко менял свой социальный статус (из опального поэта-изгнанника превратился в покровительствуемого царем официального историографа)» [с.52-53]. Эти тезисы ставят перед исследователем репутации Пушкина несколько вопросов и задач:

1) возможно ли отделить восприятие современниками социальной личности автора - одобрение или неодобрение его политической, общественной, литературно-критической позиции — от восприятия его художественных текстов, то есть оценки его чисто писательского, творческого потенциала?

2) если на практике это разделение осуществить невозможно, насколько важны для формирования литературной репутации писателя принадлежность его к той или иной литературной группе, направлению, отношение к власти и к коммерческим аспектам литературной деятельности?

3) пушкинская литературная репутация, действительно, формировалась по-разному в разных группах современников, и в этом смысле нам кажется более перспективным рассмотреть не разные ипостаси Пушкина (поэт-элегик, сочинитель революционных стихов и т.д.), а специфику восприятия Пушкинского творчества в разных общественных сферах: при дворе, среди журналистов, в кругу друзей и единомышленников, в среде «массового» читателя. Это исследование и должно дать ответ на первый вопрос, поскольку станет понятно, имеет ли социальное самосознание читателя принципиальное значение при восприятии и оценке им художественного текста.

Похожий принцип использует в своей работе «Пушкин. Из биографии и творчества. 1826-1830» (М., 1987) Н.Я. Эйдельман. Он, как и многие другие исследователи, говорит о расширении читательского круга в 1830-х годах, о появлении «массового» читателя и об «относительном спаде» пушкинской популярности, который «еще требует специального изучения». Сам исследователь на основе сочувствия или несочувствия «позднему Пушкину» ставит себе цель составить «портрет поколения», «восстановить ту общественную атмосферу, что окружала поэта» [с.304]. «Иначе говоря, мы попытаемся представить разные категории «публики», читателей 1830-х годов. Почти не имея, как уже говорилось, статистики, попробуем заменить ее отысканием фигур, типичных для разных общественных групп; пройдем по разным этажам российского просвещения, наблюдая тех, кто любил и не любил, читал и не читал, знал и знать не желал Пушкина.» [там же]. Эйдельман выделяет следующие группы: «самые близкие» (пушкинский круг писателей по Гиллельсоиу), «хороший читатель» (знакомые и полузнакомые, безусловно сочувствующие читатели), лицеисты, «у трона» (III Отделение), «толпа слепая» (массовая аудитория Булгарина и Греча), декабристы, «юная Москва» (поколение Герцена), «Москва пушкинская» (молодые люди, увлеченные немецкой философией). Идея рассмотреть литературную репутацию Пушкина, разделив читателей на группы «по интересам», как уже было сказано, кажется нам очень перспективной. Однако метод Эйдельмана, как нам кажется, имеет существенные недостатки. Конечно, исследователь стремится не рассмотреть читательскую рецепцию Пушкина, а только «восстановить ту общественную атмосферу, что окружала поэта». Однако он, во-первых, никак не мотивирует именно такое деление читателей на группы, во-вторых, весьма условно выделяет в каждой крупе «типичную фигуру», что неизбежно превращает характеристику самой группы через этого представителя в весьма условную конструкцию. Свой метод — выбор одного представителя группы и создание на основе этого примера картины восприятия Пушкина и его творчества всей группой — исследователь мотивирует отсутствием статистики, которая помогла бы ответить на вопрос, кто и почему «любил и не любил, читал и не читал» и т.д. Пушкина. Но в большей части групп, выделенных Эйдельманом, такой статистики и не требуется - достаточно обратиться к воспоминаниям и переписке. Единственный безнадежный случай - это «толпа слепая», но в этой группе и с типичными представителями так же непросто, как и со статистикой — и здесь исследователю приходится рассуждать о тех, кто выиграл у Пушкина борьбу за массового читателя - о Булгарине, Грече, Сенковском.

Таким образом, работа Эйдельмана много дает для нашего исследования, прежде всего, в методологическом аспекте (принцип деления читателей на группы), однако задач, поставленных нами, не решает даже частично.

Обратившись к «истории вопроса» необходимо назвать еще несколько работ, в которых исследовалась литературная репутация, в том числе

Пушкина, однако само это понятие не использовалось исследователем как специальный термин. Это работы Ю.М. Лотмана о Пушкине и, главным образом, о Карамзине, а также книга И.В. Немировского «Творчество Пушкина и проблема публичного поведения поэта» (СПб., 2003). Исследуя творчество Карамзина - в первую очередь, «Записки русского путешественника», Лотман делает ряд весьма важных заключений о литературной репутации и о том, какие возможности есть у писателя, желающего создавать или хотя бы влиять на нее самому. К Карамзину, как и к Пушкину, применима формула о словах писателя, которые суть уже дела его. Лотман показывает, как Карамзин сознательно создает своей жизнью живой эталон писателя — как с помощью художественного слова, так и своим публичным поведением, даже манерой одеваться. Постепенно Карамзин, по мнению Лотмана, создавал не только свои произведения, но и своего читателя: у всякого, изучавшего читательскую аудиторию 1780-х и 1800-х создается впечатление, что за эти 20 лет возник читатель как культурно значимая единица. Пушкин в течение всей своей творческой деятельности ориентировался именно на широкий круг читателей, продолжая борьбу за читателя и в 30-е годы. Это ясно видно по его публицистике и журнальной политике. В 30-е годы позиция Пушкина парадоксальна: после реакции публики на выход из печати «Бориса Годунова», Пушкин многократно высказывает идею независимости от мнения толпы, работы для себя, не прислушиваясь ни к чьему мнению. И при этом он пишет несколько вариантов предисловия к «Борису Годунову», статьи и заметки, разъясняющие замысел того или иного произведения, говорит о необходимости печатного органа для себя и круга своих друзей-литераторов. В 30-е годы становится ясно, что журнал теперь практически единственный способ борьбы за свою литературную репутацию.

И.В. Немировский также многократно затрагивает тему литературной репутации. Во введении он пишет: «В творческой биографии поэта часто возникали ситуации, когда характер бытования (а подчас и история создания) отдельных стихотворений и публичное поведение Пушкина были подчинены некоей общей задаче. Мы не решились определить этот феномен как «жизнетворчество» и ограничились употреблением более нейтрального термина «автобиографизм» [с. 5]. Предмет исследования Немировского -1820-е годы, поэтому анализа интересующего нас материала в книге нет. В том же введении есть несколько общих заключений, касающихся интересующего нас периода. В частности, сказано, что для Пушкина в 30-е годы была актуальна «ломоносовская» модель поведения - создание профетического образа и подкрепление его соответствующим поведением, «предполагающим независимость и соответствующую дистанцию по отношению к власти» [с. 11]. «С конца 1820-х годов поэт стал культивировать новый тип автобиографизма, который подразумевал возрождение старых моделей независимого дворянского поведения. Однако занятие литературой не стало для Пушкина тем высоким «досугом», каким оно было для его предшественников, поскольку поэт оставался материально зависимым от власти. Попытка пойти по пути Карамзина и сделать службой только занятие историей, отделив беллетристику, успеха не принесла» [с. 15].

Исследования Лотмана и Немировского много дают для истории и теории литературных репутаций, о которых говорил Розанов. Однако прежде чем говорить о причинах становления пушкинской литературной репутации 1830-х годов, о способах и степени влияния на нее самого Пушкина и социально-исторических факторов, необходимо со всей возможной точностью и основываясь устных (переданных в воспоминаниях) и печатных отзывах современников установить, какой же именно эта репутация была. Это и является основной целью нашего исследования.

Помимо монографий, относящихся к истории изучения литературных репутаций вообще и пушкинской в частности, существует ряд работ, рассматривающих в той или иной степени аспект истории рецепции пушкинского творчества. Мы считаем нужным упомянуть здесь следующие исследования и о некоторых из них сказать отдельно:

Вацуро В.Э., Гиллельсон М.И. Сквозь «умственные плотины». М.: Книга,

1972.

Гессен С.Я. Книгоиздатель Александр Пушкин. JL, 1930

Гиллельсон М.И. От арзамасского братства к пушкинскому кругу писателей.

Л., 1977.

Гиллельсон М.И. П.А. Вяземский. Жизнь и творчество. Л., 1969. Гриц Т., Тренин В., Никитин М. Словесность и коммерция. Л., 1929 Еремин М.П. Пушкин - публицист. М., 1963.

Макогоненко Г.П. Творчество Пушкина в 1830-е годы (1833-1836). Л., 1982. Модзалевский Б.Л. Пушкин. Воспоминания. Письма. Дневники. М., 1999. Модзалевский Б.Л. Пушкин и его современники. Избранные труды (18981928). СПб., 1999.

ПотаповаГ.Е. «Все приятели кричали, кричали.» (Литературная репутация Пушкина и эволюция представлений о славе в 1820 - 1830-е годы) // Легенды и мифы о Пушкине. СПб., 1995.

Пушкин в истории русской критики и литературоведения // Пушкин. Итоги и проблемы изучения. М-Л, 1966.

Смирнов-Сокольский Н. Рассказы о прижизненных изданиях Пушкина. М., 1962.

Сухомлинов М.И. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. Т. 2. СПб., 1889.

Томашевский Б.В. Пушкин. Кн.2. Материалы к монографии (1824-1837). М., Л., 1961.

Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. М., 1968. Цявловский М.А. Книга воспоминаний о Пушкине. М., 1931. Эйхенбаум Б.М. Литература и литературный быт // Хрестоматия по теоретическому литературоведению. Тарту, 1976.

Книга М.И. Гиллельсона «От арзамасского братства к пушкинскому кругу писателей - один из самых важных вспомогательных источников нашего исследования. В центре работы - судьбы бывших «арзамасцев» - Пушкина, А.И. Тургенева, Вяземского, Жуковского в период с начала Николаевской эпохи до 1837 года. В качестве сюжетной основы взяты дневники и письма А.И. Тургенева. Записи Тургенева вызывают к жизни множество сюжетов и других важных имен - таких, как Иван Киреевский и П.Я. Чаадаев. Это исследование дает массу материала - прежде всего, ценнейшего комментария к рецепции произведений Пушкина внутри его ближайшего окружения. Это и сюжет с выходом из печати «Бориса Годунова», и последние главы «Евгения Онегина», и польское восстание с описанием взглядов на него Пушкина, Вяземского, а также концепций П.Я. Чаадаева и Дениса Давыдова, и история создания «Истории Пугачева», и, конечно, работа над «Современником».

Не менее важна для нас и другая книга М.И. Гиллельсона, написанная в соавторстве с В.Э. Вацуро: «Сквозь «умственные плотины». В центре исследования - николаевская цензурная политика и ее отражение на журнальной ситуации 1830-х годов: деятельность и закрытие «Европейца», «Московского Телеграфа», «Телескопа», борьба с цензурой «Современника». Исследователи оперируют данными архивов III Отделения, цензурного комитета, писем и дневников цензоров, тщательно собранными сведениями из их биографии.

Раздел «Пушкин в истории русской критики и литературоведения» тома «Пушкин. Итоги и проблемы изучения» содержит, в том числе, обзор отзывов критики на произведения Пушкина с краткими объяснениями фактической подоплеки этих отзывов и библиографию по таким темам, как отношения Пушкина и Булгарина в 1830-е годы, отзывы о Пушкине «Северной пчелы», Надеждин - критик Пушкина, Пушкин и Н. Полевой, Пушкин, «Литературная газета» и журнальная полемика 1830-х.

Книги Н. Смирнова-Сокольского и С.Я. Гессена много дали для анализа восприятия пушкинских текстов в широких читательских кругах, самой сложной и мало документированной части работы, поскольку, как известно, никаких статистических данных по читательским предпочтениям 1830-х годов нет. В работе Гессена предпринята попытка проследить процессы, происходившие с книжным рынком в период с начала 19 века до конца 1830-х годов. Данные, на которых основывается исследователь — это тираж выходивших за этот период книг, наличие переизданий, цены на книги (анонсирующиеся в то время в газетных объявлениях о выходе книги), а также письма Пушкина и других лиц на тему книгопродаж и газетные статьи, содержащие данные на ту же тему. Работа Гессена ценна для нас тем, что практически целиком основана на данных и свидетельствах первой трети 19 века, то есть подкреплена хорошей фактической базой. На тех же самых данных - то есть тиражах, ценах и пр. — основывались в соответствующих разделах и мы. Главный недостаток работы Гессена - нехватка критического отношения к некоторым источникам. Например, говоря о «Борисе Годунове», исследователь утверждает, что издание имело «огромный материальный успех», основываясь на сообщении в «Литературной газете», что, по свидетельству книгопродавцов, в первое же утро в Петербурге было распродано до 400 экземпляров. В первое утро книга прекрасно раскупалась, но уже через несколько дней интерес к -ней сильно упал, и об «огромном материальном успехе», конечно, не могло идти речи, поскольку он определяется общим количеством проданных книг, а не скоростью их раскупки.

Статья Г.Е. Потаповой «Все приятели кричали, кричали.» (Литературная репутация Пушкина и эволюция представлений о славе в 1820 — 1830-е годы) интересна, во-первых, тем, что содержит в заглавии термин «литературная репутация». К сожалению, свободно оперируя этим понятием, исследовательница не дает ни его определения, ни каких-либо пояснений. В контексте статьи «литературная репутация» используется как синоним степени читательского успеха, славы писателя. Г.Е. Потапова рассматривает один небольшой аспект литературной репутации Пушкина (а также Гоголя), отмеченный Гоголем в «Театральном разъезде после представления новой комедии», а именно одну из своеобразных легенд о Пушкине, пущенной в ход враждебными поэту критиками: что слава его создана его приятелями. Персонаж Гоголя, обозначенный как «литератор», рассуждает о только что прошедшей в театре комедии: «.да ведь это все вздор, это все приятели, приятели хвалят, всё приятели! Я уже слышал, что его чуть не в Фонвизины суют, а пиеса просто недостойна даже быть названа комедиею. <.> Вот, например, и Пушкин. Отчего вся Россия теперь говорит о нем? Всё приятели кричали, кричали, и потом вслед за ними и вся Россия стала кричать» [с. 130]. Г.Е. Потапова рассматривает историю и причины появления обвинений такого рода в изданиях пушкинской поры и приходит к следующему выводу: «К началу 1830-х годов во многом изменились сами представления русских критиков о норме отношений между писателем и публикой. Причину этого следует искать в постепенной демократизации литературы, во вхождении в русскую культуру массового читателя. Период салонного и кружкового бытования литературы кончается, и в свои права вступают законы книжного рынка. В этих условиях утверждения журналистов о том, что слава Пушкина была сильно преувеличена его друзьями и потому нуждается в пересмотре, становятся одним из моментов борьбы против традиции «салонной», «аристократической» литературы вообще» [с. 133]. Таким образом, «иерархичность прежней схемы соотношений между писателем, ценителями и публикой ставится под сомнение». Публика «восстает против магии имен и хочет произвести определенную переоценку ценностей» [с. 135]. Кроме того, по мнению исследовательницы, эта легенда оказалась столь популярной, поскольку смена поклонения Пушкину разочарованием нуждалась в каком-то логическом объяснении. Идея критиков о том, что слава Пушкина была искусственно создана его авторитетными приятелями, стала очень подходящей: на Пушкина просто была «мода», которая теперь прошла.

Кроме монографий и отдельных изданий, содержащих полезный для нашего исследования материал, необходимо выделить круг интересующих нас публикаций, вышедших в нескольких регулярных пушкинских сериях: Пушкин. Исследования и материалы. М.; JL: Изд-во АН СССР, 1956-1962. Т. I-IV; Л.: Наука, 1967-1991. Т. V-XTV; СПб.: Наука, 1995. Т. XV. Березина В.Г. Из истории «Современника» Пушкина // ПИМ. I. 1956. Вацуро В.Э. К истории пушкинских изданий (письма О.М. Сомова к К.С. Сербиновичу) // ПИМ. IV. 1969.

Заборова Р.Б. Неизданные статьи В.Ф. Одоевского о Пушкине // ПИМ. I. 1956. Карпов А.А. Эпоха 1830-х годов в письмах Н.М. Языкова // ПИМ. XI. 1983. Петрунина Н.Н. Вокруг «Истории Пугачева» // ПИМ. VI. 1969. Петрунина Н.Н., Фридлендер Г.М. Пушкин и Гоголь в 1831-1836 годах // ПИМ. VI. 1969.

Султан-Шах М.П. М.Н. Волконская о Пушкине в ее письмах 1830-1832 годов //ПИМ. I. 1956.

Фрейд ель Е.В. Пушкин в дневнике и письмах В.Г. Теплякова // ПИМ. VI. 1969.

Временник Пушкинской комиссии. 1962-1963. М.;Л.: Наука, 1963, 1966. Временник Пушкииской комиссии. 1964-1981. Л.: Наука, 1967-1985. Временник Пушкинской комиссии. Л.; СПб.: Наука, 1986-2004. Березкина С.В. А.А. Орлов и антибулгаринская борьба 1830-1833 гг. // Врем. ПК. Вып. 21.

Богаевская И.П. Из записок Н.М. Смирнова. // Врем. ПК. 1967.

Вайнштейн А.Л., Павлова В.П. Пушкин в воспоминаниях Г.П. Небольсина //

Врем. ПК. 1969.

Вацуро В.Э. Из неизданных отзывов о Пушкине. // Врем. ПК. 1975.

Вацуро В.Э. К изучению «Литературной газеты» Дельвига - Сомова // Врем. ПК. 1965.

Вацуро В.Э. «Великий меланхолик» из «Путешествия из Москвы в Петербург» // Врем. ПК. 1977.

Гиллельсон М.И. Отзыв современника о «Пире Петра Первого» Пушкина // Врем. ПК. 1962.

Гиллельсон М.И. Пушкин в итальянском издании дневника Д.В. Фикельмон // Врем. ПК. 1967-68.

Измайлов Н.В. Пушкин в переписке и дневниках современников // Врем. ПК.

1962.

Измайлов Н.В. Пушкин в дневнике графини Д.Ф. Фикельмон. // Врем. ПК.

1963.

Курочкина Г.Г. Московская пресса 1820-1830 годов о Пушкине // Врем. ПК. 1981.

Левкович Я.Л. Документальная литература о Пушкине (1966—1971 гг.) // Врем. ПК. 1971.

Лотман Ю.М. Из истории полемики вокруг седьмой главы «Евгения Онгина» //Врем. ПК. 1962.

Рейсер С.А. Пушкин в салоне Фикельмон (1829-1837) // Врем. ПК. 1977. Пушкин. Временник пушкинской комиссии. Т. 1-6. M.;JI., 1936-1941.

Гиппиус В. Пушкин в борьбе с Булгариным в 1830—1831 гг. // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. Вып. 6. 1941.

Винокур Г.О. Кто был цензором «Бориса Годунова»? // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. Вып. 1. 1936.

Казанский Б.В. Дневник Пушкина (По поводу интерпретации Д. П. Якубовича) // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. Вып. 1. 1936. Гессен С.Я. Пушкин в переписке Н. М. Языкова с В. Д. Комовским // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. Вып. 1. 1936.

Пушкин и его современники: материалы и исследования. СПб.; JL, 19031930. Вып. 1-39.

Пиксанов Н. Несостоявшаяся газета Пушкина „Дневникъ" (1831—1832). // Пушкин и его современники. Вып. V. 1907.

Переселенков. Материалы для истории отношений цензуры к А. С. Пушкину // Пушкин и его современники. Вып. VI. 1908.

Лернер. Новооткрытые страницы Пушкина. // Пушкин и его современники. Вып. XII. 1909.

Пушкин в воспоминаниях и дневнике Иваницкого. // Пушкин и его современники. Вып. 1910.

Лернер. Из неизданных материалов для биографии Пушкина. // Пушкин и его современники. Вып. 1911.

Столпянский. Пушкин и «Северная Пчела» // Пушкин и его современники. Вып. XIX—XX. 1914.

Столпянский. Пушкин и «Северная Пчела» // Пушкин и его современники. Вып. XXIII—XXIV. 1916.

Столпянский. Пушкин и «Северная Пчела» // Пушкин и его современники. Вып. XXXI—XXXII. 1927.

Замков. К цензурной истории произведений Пушкина // Пушкин и его современники. Вып. XXIX—XXX. 1918.

Замков. «Мнение» цензора Сербиновича о рассказе: «Сплетница» // Пушкин и его современники. Вып. XXIX—XXX. 1918.

Замков. К истории Пушкинской заметки о «Записках Видока» // Пушкин и его современники. Вып. XXIX—XXX. 1918.

Ильинский. Из мелочей пушкинского комментария. Эпиграмма «В Академии Наук.» // Пушкин и его современники. Вып. XXXVIII—XXXIX. 1930. Цявловский М.А. Пушкин по документам Погодинского архива. // Пушкин и его современники. Вып. 1916

Шимкевич. Литературный обед у Смирдина с участием Пушкина. // Пушкин и его современники. Вып. XXXI—XXXII. 1927.

Гофман. Баратынский о Пушкине. // Пушкин и его современники. Вып. 1913. Также вышло 4 выпуска продолжения серии «Пушкин и его современники» (СПб., 1999-2002), содержащих следующие важные для нас материалы: Из семейной переписки А.С. Шишкова. Публ. К.Г. Боленко, Е.Э. Ляминой. // Пушкин и его современники. Вып.4. 2005.

Ларионова Е.О. «Борис Годунов»: проблема критического текста.// Пушкин и его современники. Вып.4. 2005.

Фомичев С.А. Из творческой истории «Евгения Онегина». // Пушкин и его современники. Вып. 3. 2002.

Целью диссертации являлись описание и анализ возможно полного корпуса устных (переданных в виде позднейших воспоминаний), письменных (эпистолярных, дневниковых, документальных) и печатных прижизненных отзывов на произведения Пушкина, изданные в 1830-е годы. Основные задачи работы сводятся к следующему:

1. Охарактеризовать понятие «литературная репутация» и описать современное состояние изучения литературной репутации Пушкина.

2. Проанализировать корпус текстов, содержащих отзывы современников на произведения Пушкина, изданные в 1830-е годы.

3. Исследовать специфику восприятия пушкинского творчества в четырех общественных сферах: при дворе (1), среди литераторов, в т.ч. журналистов и критиков (2), в кругу друзей и единомышленников (3), а также широкой читательской аудиторией (4).

4. Отделить восприятие современниками социальной личности автора (одобрение или неодобрение его политической, общественной, литературно-критической позиции) от восприятия его художественных текстов, от оценок его творческих возможностей.

5. Описать характер литературной репутации Пушкина 1830-х годов, ее изменение от произведения к произведению и выделить возможные причины этих изменений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Литературная репутация А.С. Пушкина в 1830-е годы"

Заключение

Итак, какие внелитературные факторы влияли на литературную репутацию Пушкина в 1830-е годы?

Во-первых, огромную роль играли отношения поэта с властью. Пушкин перестал быть опальным поэтом и перешел под «покровительство» царя еще в 1826 году, но это не отразилось на его творчестве с такой очевидностью, с какой это произошло в 1830-е годы. В конце 1830 года с высочайшего соизволения выходит «Борис Годунов», в 1831 Пушкин с Жуковским издают патриотическую брошюру «На взятие Варшавы», Пушкин занимает место придворного историографа; в 1834, опять по высочайшему повелению, выходит «История Пугачевского бунта». В 30-е поэт уже не пишет того, что царь и общество могли бы счесть антиправительственным или аморальным; творческий образ Пушкина значительно меняется.

Во-вторых, в 1830-х в России формируется представление о массовой литературе и массовом читателе. С одной стороны, это приводит к тому, что меняются отношения журналистов между собой и с писателями. Булгарину становится гораздо выгоднее ругать Пушкина, чем превозносить его. Газеты и журналы ведут борьбу за массового читателя, и литературно-критические статьи - оружие в этой борьбе. Таким образом, рецензии прессы все чаще оказываются обусловленными массой разных факторов, таких как желание добавить журналу скандальности или необходимость оспорить позицию другого журнала, ориентирующегося на ту же читательскую аудиторию.

С другой стороны, появляется все больше авторов, работающих на массового читателя, любителя «легкого чтения», желательно в прозе. Сам Пушкин и его друзья и единомышленники ведут борьбу против таких авторов - писателей и журналистов - сначала в «Литературной газете» и «Северных цветах», потом в «Современнике». В общественном сознании проза и легкое чтение связываются с представлением о «низкой», массовой литературе, такой как романы Булгарина о Выжигине. Когда же Пушкин сам обращается к прозе, он попадает в ловушку: по-настоящему «массовый», простой читатель не хочет покупать «Повести Белкина», а многие образованные люди, в том числе журналисты, воспринимают эти «сказочки» как легкое чтение, не имеющее художественного достоинства.

В-третьих, в 1830-е годы, после женитьбы, Пушкин начинает активно вращаться в высшем свете Петербурга. Таким образом, придворные и светское общество, зная лично Пушкина и его семейные обстоятельства с определенной стороны, едва ли могли оценивать его литературные произведения в отрыве от его личности. Манера поведения Пушкина в свете сильно отличалась от того, каким он был среди друзей: его болезненная щепетильность, резкость в высказываниях, безжалостность в оценках (которые могли стать серьезным оружием, будучи превращенными в эпиграмму) нажили ему множество врагов. Его не любили и боялись, а это очевидно влияло и на литературную репутацию.

Какой же все-таки была литературная репутация Пушкина? Ни одно произведение 30-х годов не было по-настоящему успешным у публики: книги Булгарина и Загоскина продавались значительно лучше. Если сравнивать с успешностью самого Пушкина в 20-е, то до этого уровня несомненно дотягивает только 7 и 8 главы «Евгения Онегина», популярность которого продолжает оставаться неизменной до самой смерти автора. Отдельно следует сказать о стихотворениях «Клеветникам России» и «Бородинская годовщина»: эти стихи были исключительно популярны, буквально у всех на устах, но в данном случае нам представляется невозможным отделить творческий успех стихов от патриотического восторга, вызывавшегося ими. В этом смысле существенно, что люди, недовольные политикой правительства, осуждали стихи с той же страстью, с какой другие восхваляли их. Анализ «Северной пчелы» и «Русского инвалида» показал, что стихи Пушкина должны были восприниматься в одном контексте с публикациями этих проправительственных газет по польскому вопросу. В либеральных кругах литературная репутация Пушкина сильно пошатнулась; не последнюю роль в этом сыграло назначение поэта придворным историографом.

Трагедия «Борис Годунов» хорошо раскупалась только в первые дни после выхода. Эта недолгая популярность была следствием любопытства публики, которое в течение пяти лет подогревалось слухами о невероятном успехе чтений, проходивших в гостиных друзей и знакомых Пушкина. «Повести Белкина», первая опубликованная Пушкиным художественная проза, встретила непонимание. Первый тираж, очень скромный для прозаического произведения (1200 экземпляров), разошелся, но второе издание не раскупалось вовсе. «История Пугачевского бунта» оказалась настоящим провалом. Рецензия Броневского дала понять публике, что нет смысла ждать захватывающего повествования о кровавых ужасах пугачевщины, и книгу, стоившую к тому же 20 рублей, никто не покупал. «Пиковая дама», вероятно, пользовалась успехом, но в основном благодаря интересному мистическому сюжету и нарисованным «с натуры» портретам. Практически никто из современников Пушкина не смог оценить ее по достоинству. Существенно, что появилась эта повесть в журнале «Библиотека для чтения», сразу попав в контекст «легкой», «массовой» литературы. Роман «Капитанская дочка» имел несомненный успех у читателей, но, говоря об одном месяце, делать какие-либо выводы сложно. Таким образом, для публики Пушкин в 30-е годы остается певцом «Руслана и Людмилы» и «Бахчисарайского фонтана», который «уснул» или «обмер на время», и, кроме окончания «Евгения Онегина», из-под его пера так и не вышло достойного его имени шедевра.

Литературная репутация Пушкина при дворе напрямую связана с отношением царя к тому или иному произведению. «Борис Годунов», как известно, вышел с высочайшего одобрения; Николай I велел написать Пушкину, что это сочинение он «изволил читать с особым удовольствием». К роману «Евгений Онегин» царь также, по-видимому, относился вполне положительно, и 7 и 8 главы не стали исключением. По свидетельству Е.М. Хитрово, в свете 7 и 8 главы были встречены благосклонно. Конечно, одобрение или неодобрение царем произведений Пушкина связано не столько с их художественными достоинствами или недостатками, сколько с их общественно-политической полезностью с точки зрения монарха. Яркий пример этому - ситуация со стихотворениями «Клеветникам России» и «Бородинская годовщина». Император одобрил стихи Пушкина и способствовал их немедленному появлению в печати, однако желание поэта довести их до сведения Европы, видимо, одобрения не встретило. Возможно, царю нужно было не распространить стихи, а показать Пушкину важность его гражданского поступка, тем самым закрепив его положение на службе у государственных интересов. В придворном кругу стихи на взятие Варшавы встретили с восторгом.

Другой пример прагматического отношения царя к творчеству Пушкина — «История Пугачевского бунта». Скорее всего, Николай I считал «Историю» полезной с политической точки зрения, имея в виду необходимость реформ в пользу крестьянства. Однако многие высоко стоящие сановники достаточно открыто выражали свое возмущение публичным освещением столь крамольной темы, доказательством тому — позиция Уварова. Далекие от политики представительницы высшего света не смогли оценить «Историю»: книгу сочли неудачной. Реакция царя на «Повести Белкина», «Пиковую даму» и «Капитанскую дочку» нам неизвестна. В свете эти произведения пользовались успехом. О популярности «Пиковой дамы» есть запись самого Пушкина. За «Капитанскую дочку» свидетельствует письмо А.И. Тургенева: роман настолько прославился, что Барант предлагал автору свою помощь в переводе его на французский язык.

В отношении прессы к Пушкину в 1830-е годы очевиднее всего прослеживается одна тенденция: падение интереса. Если «Бориса Годунова» встретила не прекращающаяся больше года полемика, а отдельные статьи о трагедии появлялись до 1836 года, то разбора «Пиковой дамы» так и не появилось, а «Капитанская дочка» за два месяца не удостоилась ни одного упоминания в критике. «Борис Годунов» стал первым произведением, за которое Пушкин подвергся открытому осуждению и язвительной критике в таком большом количестве изданий, причем отзывы во многих случаях противоречили оценкам, данным отрывкам из трагедии этими же изданиями ранее. Выход 7 главы «Евгения Онегина» дал повод для появления скандальной рецензии Булгарина, и большинство откликов пишутся как ответ на эту рецензию. Заметки на 8 главу сводятся к тому, что это одна из лучших глав романа, и должна вновь примирить всех недовольных с автором. Однако если раньше каждая глава «Евгения Онегина» вызывала целую бурю в прессе, то последняя, несмотря на положительные оценки критиков, была едва замечена. Большинство статей - небольшие заметки, основное содержание которых — пересказ главы и цитаты.

Патриотическая брошюра «На взятие Варшавы» не могла осуждаться критикой. Либеральные издания «не замечают» ее появления, консервативные печатают «Клеветникам России» вместе с другими стихами на ту же тему. Реакция прессы на «Повести Белкина» отражает резкое падение авторитета Пушкина у журналистов: в 1832 году (1 издание) почти все рецензии положительны, в 1834 (2 издание) ситуация обратная. «Историю Пугачевского бунта» критики оценили по-разному. Разбор политической составляющей пушкинского труда в печати появиться не мог, поэтому основной темой для рецензий становится полнота и научная ценность исторического исследования (которую критики по недостатку специальных знаний не могли авторитетно оценить).

Обобщать литературную репутацию Пушкина в кругу друзей сложнее всего: единодушие между ними встречается нечасто. Всегда положительно произведения поэта встречали Жуковский, Дмитриев и Плетнев. Вяземский и Тургенев негодовали на стихи «На взятие Варшавы». Катенин восторгался

Евгением Онегиным» и ругал «Бориса Годунова». Братья Языковы и Боратынский ругают гораздо чаще, чем хвалят. В целом взгляд на Пушкина стал гораздо более критичным, чем в 1820-е годы, пример тому - «Борис Годунов», встреченный со слезами восторга в 1826 году и весьма неоднозначно в 1831. Единодушно положительную реакцию заслужили 8 глава «Онегина» и «Капитанская дочка».

Для литературной репутации Пушкина 1830-х годов переломными нам представляются два момента. Первый — это конец 1830 года, выход из печати трагедии «Борис Годунов». Столкнулись «старая» литературная репутация Пушкина — великого творца «Руслана и Людмилы» и «Бахчисарайского фонтана» - и «новая» репутация, весьма неоднозначная. Второй момент — это осень 1831 года, появление брошюры «На взятие Варшавы». Авторская деятельность Пушкина начинает ассоциироваться с идейной позицией власти, впервые не без основания.

Список научной литературыКраюшкина, Наталья Николаевна, диссертация по теме "Русская литература"

1.J1. Пушкин: Последний год. Хроника (январь 1836-январь1837). М., 1991.

2. Азадовский М. Из неизданной переписки Н.М. Языкова // JIH т. 19-21. С. 33-42.

3. Азадовский М., Оксман Ю. Переписка 1944-1954. М., 1998.

4. Аксаков С.Т. Разные сочинения. М., 1858.

5. Аксаков С.Т. Семейная хроника и воспоминания: Знакомство с Державиным. М., 1856.

6. Аксаков С.Т. Семейные и литературные воспоминания, очерки, письма, стихотворения. Изд. А.А.Карцева // Аксаков С.Т. Собрание сочинений. Т. III. М, 1895.

7. Алексеев М.П. Джон.Браунинг и его «Российская антология» // JIH т. 91. М., 1982.

8. Алексеев М.П. Пушкин и английские путешественники в России // JIH т. 91. М., 1982.9. Альциона, альманах.

9. Анненков П.В. А.С. Пушкин. Материалы для его биографии и оценки произведений. СПб., 1873

10. Анненков П.В. Материалы для биографии А.С. Пушкина. М., 2007.

11. Анненков П.В. Общественные идеалы Пушкина // BE. 1880. Июнь.

12. Архив братьев Тургеневых. Вып. VI. СПб., 1921.14. Атеней, журнал.

13. Баратынский Е.А. Стихотворения; Поэмы; Проза; Письма / Вступ. ст. К. Пигарева. М., 1951.

14. Барсуков Н.П. Выписки из писем А.Х. Бенкендорфа к имп. Николаю I о Пушкине. Прим. Н.П. Барсукова // СН. 1903. Кн.6.

15. Барсуков Н.П. Жизнь и труды М. П. Погодина. Т. 3. СПб., 1890.

16. Барсуков Н.П. Письма М.П. Погодина к С.П. Шевыреву. // РА. 1883. Кн.1.

17. Бартенев П.И. А.С. Пушкин. Новонайденные его сочинения; Его черновые письма; Письма к нему разных лиц; Биографические и критические статьи о нем. Собр. П.И. Бартенев. М., 1885.

18. Беэр М.В. Письма И.В. Киреевского. // РА. 1906. №12.

19. Беляев М. Д. Соболевский о Пушкине // Пушкин и его современники: Материалы и исследования. Л., 1927. Вып. 31/32. С. 3548.

20. Беляев М.Д. Польское восстание по письмам Пушкина к Е.М. Хитрово // Письма Пушкина к Е.М. Хитрово. JL, 1927.

21. Берг И. В. Записки И.В.Берга о последнем польском восстании. // РА. 1871.

22. Березина В. Г. Из истории «Современника» Пушкина // Пушкин: Исследования и материалы. М.; Л., 1956. Т. 1. С. 278-312.

23. Библиотека для чтения, журнал.

24. Богаевская К. П. Из записок Н. М. Смирнова // Временник Пушкинской комиссии, 1967—1968. Л., 1970. С. 4—13. '

25. Бродский Н.Л. «Евгений Онегин». Роман А.С. Пушкина. Комментарии. М., 2005.

26. Бумаги С.П. Шевырева. // РА. 1878. Кн.2.

27. Бычков А.Ф. Мнение современников об А.С.Пушкине и его произведениях // PC. 1899. №5.

28. Бычков И.А. Письма В.А. Жуковскому разных лиц // PC. 1903. №8.

29. Вайнштейн А.Л., Павлова В.П. Пушкин в воспоминаниях Г.П. Небольсина// Временник Пушкинской комиссии. Л., 1969.

30. Вацуро В.Э. «Великий меланхолик» из «Путешествия из Москвы в Петербург» // Временник Пушкинской комиссии. Л., 1977.

31. Вацуро В.Э. Из неизданных отзывов о Пушкине. // Временник Пушкинской комиссии. Л., 1975.

32. Вацуро В.Э. К изучению «Литературной газеты» Дельвига -Сомова // Временник Пушкинской комиссии. Л., 1965.

33. Вацуро В.Э. К истории пушкинских изданий (письма О.М. Сомова к К.С. Сербиновичу) // Пушкин: Исследования и материалы. T.IV. Л.,1969.

34. Вацуро В.Э., Гиллельсон М.И. Сквозь «умственные плотины»: Очерки о книгах и прессе пушкинской поры. 2-е изд., доп. М., 1986.

35. Веневитинов Д.В. Сочинения. М., 1831. Ч. 2.38. Вестник Европы, журнал.

36. Вигель Ф.Ф. Записки Филиппа Филипповича Вигеля. М., 1892. Ч. 3-6.

37. Вигель Ф.Ф. Москва и Петербург. Письмо к приятелю в Симбирск //РА 1893, №8.

38. Винокур Г.О. Комментарии к «Борису Годунову» А.С. Пушкина. М., 1999.

39. Винокур Г.О. Кто был цензором «Бориса Годунова»? // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. Вып. 1. 1936.

40. Владимиров П.В. Отношение к А.С.Пушкину русской критики с 1820 г. до столетнего юбилея 1899г. // Памяти Пушкина. Научно-литературный сборник. Киев, 1899. Отд. II.

41. Волконская М.Н. Записки Марии Николаевны Волконской / Примеч. П.Е. Щеголева. 2-е изд. СПб, 1914.

42. Волконский С.Г. Записки Сергея Григорьевича Волконского (декабриста). СПб., 1901.

43. Воспоминания гр. А.Д. Блудовой. // РА. 1879. Кн.З.

44. Воспоминания П.В. Нащокина, написанные в форме письма к А.С. Пушкину (публ. Н.Я. Эйдельмана) // Прометей. Т. 10. М., 1974. С. 283301.

45. Вульф А.Н. Дневники. (Любовный быт Пушкинской эпохи). М., Изд., 1929.

46. Вульф А.Н. Заметки о Пушкине // PC. 1870. Апрель.

47. Вяземский П.А. Полн. собр. соч.: В 12 т. СПб., 1878-1896.

48. Вяземский П.А. Старая записная книжка. Ред. и прим. Л. Гинзбург. Л., 1929.52. Галатея, журнал.

49. Герштейн Э. Вокруг гибели Пушкина // Новый мир. 1962. № 2.

50. Гессен С.Я. Книгоиздатель Александр Пушкин. Л., 1930

51. Гессен С.Я. Пушкин в переписке Н. М. Языкова с В. Д. Комовским//Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. Вып. 1. 1936.

52. Гиллельсон М. И. Отзыв современника о «Пире Петра Первого» Пушкина // Временник Пушкинской комиссии, 1962. М.; Л.: 1963. С. 49—51.

53. Гиллельсон М. И. Пушкин в итальянском издании дневника Д. Ф. Фикельмон // Временник Пушкинской комиссии, 1967—1968. Л., 1970. С. 14—32.

54. Гиллельсон М. И., Мушина И. Б. Повесть А. С. Пушкина «Капитанская дочка»: Комментарий. Пособие для учителя. Л.: Просвещение, 1977.

55. Гиллельсон М.И. От арзамасского братства к пушкинскому кругу писателей. Л., 1977.

56. Гиллельсон М.И. П.А. Вяземский. Жизнь и творчество. Л., 1969.

57. Гиллельсон М.И. По страницам дневников и писем А.И. Тургенева (Пушкин и А. Тургенев) // Прометей. Т. 10. С. 355-397.

58. Гиллельсон М.И. Пушкин в дневниках А.И. Тургенева // PJI. 1964. №1.С. 125-134.

59. Гиллельсон М.И. Пушкинский «Современник» // Современник. Литературный журнал, издаваемый Александром Пушкиным. Прилож. к факсимильному изд. М., 1987.

60. Гинзбург Л.Я. Пушкин в оценке современников // Гинзбург Л.Я. Работы довоенного времени. СПб, 2007. С. 311-316.

61. Гиппиус В.В. Пушкин в борьбе с Булгариным в 1830—1831 гг. // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. Вып. 6. 1941.

62. Гиппиус В.В. Пушкин и журнальная полемика его времени. СПб., 1900.67. Гирлянда, журнал.

63. Глинка М.И. Записки М.И.Глинки и переписка его с родными и друзьями. Изд. А.С.Суворина. СПб., 1887.

64. Глинка М.И. Записки. Под ред. А.Н. Римского-Корсакова. М.-Л., 1930.

65. Гоголь Н.В. Полное собрание сочинений. Т. 1-14. М., 1937-1952.

66. Голицын Н.С. Записки князя Николая Сергеевича Голицына // PC. 1881. Т.30.

67. Горбенко Е.П. Из переписки Плетнева. (1821-1864) // Памятники культуры. Новые открытия. 1986. Л., 1987.

68. Гофман М. Л. Дневник А. Н. Вульфа, 1828—1831 гг. // Пушкин и его современники: Материалы и исследования. Пг., 1915. Вып. 21/22. С. 7-310.

69. Гофман М. Л. Капитанская дочка // Пушкин А.С. Сочинения. Под ред. С.А. Венгерова. Т. 4. СПб, 1910. С. 353-378.

70. Гофман М. Л. Письма Анны Николаевны Вульф к баронессе Вревской Е. Н. и П. А. Осиповой // Пушкин и его современники: Материалы и исследования. Пг., 1915. Вып. 21/22. С. 311—354.

71. Гофман M.JI. Баратынский о Пушкине. // Пушкин и его современники. Вып. 16. Л., 1913.

72. Гофман М.Л. По поводу истории академического издания сочинений Пушкина // Гофман М. Л. Драма Пушкина. Из наследия пушкиниста-эмигранта. М., 2007.

73. Греч Н.И. Записки о моей жизни. М.; Л., 1930.

74. Гриц Т., Тренин В., Никитин М. Словесность и коммерция. Л., 1929

75. Громбах С. Незамеченный отклик на «Историю Пугачева» (в «Дерптском ежегоднике» 1835г.) // Вопросы литературы. 1979. №6. С. 145-150.

76. ГротК.Я. ДневникИ.И. Козлова// СН. 1906. Кн. 11.82. Дамский журнал.

77. Дарский Д. С. «Пиковая Дама» / Публ. В. А. Викторовича // Пушкин: Исследования и материалы. СПб., 1995. Т. 15. С. 308—324.

78. Декабрист Н.И. Тургенев. Письма к брату С.И. Тургеневу. М., 1936.

79. Декабристы. Эстетика и критика. М., 1991.

80. Дельвиг А.И. Полвека русской жизни. Воспоминания А.И. Дельвига. 1820-1870. Л., 1930.87. Денница, альманах.

81. Друзья Пушкина: Переписка. Воспоминания. Дневники: в 2-х т. / Сост., биогр. очерки и примеч. Кунина В.В. М., 1985.89. Европеец, журнал.

82. Еремин М.П. Пушкин публицист. М., 1963.

83. Живописное обозрение, журнал.

84. Жизнь Пушкина, рассказанная им самим и его современниками: переписка, воспоминания, дневники: в 2т. / Сост. В.В. Кунин. М., 1987.

85. Жихарев С.П. Записки современника: В 2 т. / Ред. С.Я. Штрайха. М.; Л., 1931.

86. Жуковский В.А. Дневники В.А. Жуковского. СПб., 1903.

87. Журнал Министерства народного просвещения.

88. Заборова Р.Б. Неизданные статьи В.Ф. Одоевского о Пушкине // Пушкин: Исследования и материалы. I. 1956.

89. Замков Н. К. К цензурной истории произведений Пушкина // Пушкин и его современники: Материалы и исследования. Пг., 1918. Вып. 29/30. С. 49-62.

90. Замков Н.К. К истории Пушкинской заметки о «Записках Видока» // Пушкин и его современники. Вып. XXIX—XXX. 1918.

91. Зелинский В.А. Русская критическая литература о произведениях А.С.Пушкина. Хронологический сборник критико-библиографических статей. Ч. З-я-М., 1888; ч. 4-я-М., 1897.

92. Ивинский Д.П. Князь П.А. Вяземский и А.С. Пушкин: Очерк истории личных и творческих отношений. М., 1994.

93. Ивинский Д.П. Пушкин и Мицкевич. История литературных отношений. М., 2003.

94. Из бумаг Жуковского. Письма. // РА. 1875. Кн.З.

95. Из бумаг И.И. Козлова. // РА. 1886. Кн.1.

96. Из бумаг кн. В.Ф. Одоевского: письма Шаховского, Грибоедова, Пушкина, Жуковского, Воейкова, Кольцова и других лиц. // РА. 1864.

97. Из бумаг Н.И. Греча. // РА. 1869.

98. Из записных книжек В.А. Муханова. // РА. 1900. Кн.1.

99. Из Записок В.А. Муханова. // РА. 1896. Кн.З.

100. Из записок И.Д. Якушкина. // РА. 1870.

101. Из Записок М.С. Мухановой. // РА. 1878. Кн.1.

102. Из записок П.М. Языкова. Пушкин во время холеры. // РА. 1874.

103. Из неизданной переписки Н.М. Языкова. Публикация М. Азадовского // JIH т. 19-21, с. 33-142. М., 1935.

104. Из переписки князя В.Ф. Одоевского / Сообщ. Бычков И.А. // PC. 1904.

105. Из писем А.О. Смирновой. // РА. 1897. Кн.З.

106. Из писем А.Ф. Воейкова к В.М. Перевощикову. // РА. 1890. Кн.З.

107. Из писем И.В. Киреевского Жуковскому. // РА. 1870.

108. Из писем князя Вяземского к Жуковскому. // РА. 1900. Кн.1.

109. Из Пушкинской переписки. Переписка Пушкина с Плетневым. Я. К. Грот. // Вестник Европы 1881 № 3.

110. Из Пушкинской переписки. Письма Пушкина: о «Борисе Годунове». С замечаниями В. П. Гаевского // Вестник Европы 1881 № 2.

111. Из рассказов князя П.А. и княгини В.Ф.Вяземских // РА. 1888. №7.

112. Из семейной переписки А.С. Шишкова. Публ. К.Г. Боленко, Е.Э. Ляминой. // Пушкин и его современники. Вып.4. 2005.

113. Измайлов Н.В. Пушкин в дневнике графини Д.Ф. Фикельмон. // Временник Пушкинской комиссии. Л., 1963.

114. Измайлов Н.В. Пушкин в переписке и дневниках современников // Временник Пушкинской комиссии. Л., 1962.

115. Измайлов Н.В. Пушкин и В.Ф. Одоевский // Измайлов Н.В. Очерки творчества Пушкина. Л., 1976. С. 303-326.

116. Ильин-Томич А.А. «Пиковая дама означает.» // «Столетья не сотрут.» М., 1989. С. 86-160.

117. Казанский Б.В. Дневник Пушкина (По поводу интерпретации Д. П. Якубовича) // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. Вып. 1. 1936.

118. Каллаш В.В. «Пушкин, Н.Полевой и Булгарин» // Пушкин и его современники, вып. II. СПб., 1904, стр.32-49.

119. Карпов А.А. Эпоха 1830-х гг. в письмах Н.М. Языкова // Пушкин: Исследования и материалы. Л., 1983. Т. 11. С. 268-295.

120. Катенин П.А. Воспоминания П.А. Катенина о Пушкине / Прим. Ю.Г. Оксмана//ЛН. Т. 16-18. М., 1934.

121. Катенин П. А. Письма П.А. Катенина к Н.И. Бахтину // Материалы для истории русской литературы 20-х и 30-х годов XIX века / Примеч. А.А. Чебышева. СПб., 1911.

122. Катенин П.А. Размышления и разборы. М.,1981.

123. Керн А.П. Воспоминания о Пушкине. М., 1987.

124. Керн А.П. Воспоминания. Л., 1929.

125. Киреевский П.В. Письма П.В. Киреевского к Н.М. Языкову. Под ред. Азадовского. М.-Л., 1935.

126. Кирпичников А.И. Между славянофилами и западниками. Н.А. Мельгунов // PC СПб., 1898. Т. 96. № 11, с. 297-330.

127. Кн. П.А. Вяземский о состоянии России после польского мятежа. //РА. 1899. Кн. 1.136. Колокольчик, газета.

128. Кунин В.В. Друзья Пушкина. Переписка. Воспоминания. Дневники. М.,1984.

129. Курочкина Г.Г. Московская пресса 1820-1830-х годов о Пушкине // Временник Пушкинской комиссии. Л., 1981.

130. Кюхельбекер В.К. Дневник В.К. Кюхельбекера. Материалы к истории русской литературы и общественной жизни 10-40х годов XIX в. Л., 1929.

131. Кюхельбекер В.К. Путешествие. Дневник. Статьи. Л., 1979.

132. Ларионова Е.О. «Борис Годунов»: проблема критического текста // Пушкин и его современники. Вып.4. 2005.

133. Левкович ЯЛ. Документальная литература о Пушкине (1966— 1971 гг.) // Временник Пушкинской комиссии. Л., 1971.

134. Лемке М.К. Николаевские жандармы и литература 1826-1855 гг. СПб, 1908.

135. Лернер Н.О. Из неизданных материалов для биографии Пушкина. // Пушкин и его современники. Вып. 1911.

136. Лернер Н.О. Рассказы о Пушкине. Л., 1929. •

137. Лернер Н.О. Новооткрытые страницы Пушкина. // Пушкин и его современники. Вып. XII. 1909.

138. Летопись жизни и творчества Александра Пушкина: В 5 т. / Сост. Н.А. Тархова. М., 1999-2005.

139. Летопись жизни и творчества Е.А. Боратынского (1800-1844) / Сост. A.M. Песков. М., 1998.

140. Лижиченко И.А. Из дневника Шевырева // Известия Одесского Библиографического Общества. 1913. Т. II. Вып. 2.150. Листок, газета.151. Литературная Газета.

141. Литературно-исторические замечания М.П. Погодина. // РА. 1869.

142. Литературные прибавления к «Русскому инвалиду», газета.

143. Лотман Ю. М. Из истории полемики вокруг седьмой главы «Евгения Онегина»: (Письмо Е. М. Хитрово к неизвестному издателю) // Временник Пушкинской комиссии, 1962. М.; Л., 1963. С. 52—57.

144. Лотман Ю.М. «Евгений Онегин». Комментарий. // Лотман Ю.М. Пушкин. СПб., 2005.

145. Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина // Лотман Ю.М. Карамзин. СПб., 1997.

146. Майков Л.Н. Воспоминания Шевырева о Пушкине // Русское обозрение, 1893, №4,5.

147. Макогоненко Г.П. «Капитанская дочка» в критике и литературоведении // Пушкин А.С. Капитанская дочка. Л., 1984, с. 233280.

148. Макогоненко Г.П. Творчество Пушкина в 1830-е годы (1833-1836). Л., 1982.

149. Мейлах Б.С., Горницкая Н.С. А.С.Пушкин. Семинарий. Л., 1959.

150. Мейлах Б. С. Судьба «Евгения Онегина» в русской критике XIX-нач. XX // Сборник, посвященный памяти Важа Пшавела. Тбилиси, 1966, стр. 96—110.

151. Модзалевский Б.Л. Пушкин и его современники. Избранные труды (1898-1928). СПб., 1999.

152. Модзалевский Б.Л. Пушкин под тайным надзором. Изд. 3-е: Л., 1925.

153. Модзалевский Б.Л. Пушкин, Дельвиг и их петербургские друзья в письмах С.М. Дельвиг. // Модзалевский Б.Л. Пушкин: Воспоминания. Письма. Дневники. М., 1999.

154. Модзалевский Б.Л. Пушкин. Воспоминания. Письма. Дневники. М., 1999.

155. Модзалевский Б.Л. Пушкин. Л., 1929.

156. Молва, журнал; с 1832 газета (приложение к журналу «Телескоп», изд. Н.И. Надеждин.

157. Московские Ведомости, газета.

158. Московский Вестник, журнал.

159. Московский Наблюдатель, журнал.

160. Московский Телеграф, журнал.

161. Муханов Н.А. Из дневника Николая Алексеевича Муханова // РА 1897, №2,4.173. Невский Альманах.

162. Неизданные письма к Пушкину. Материалы и исследование П.Е. Щеголева. //ЛН, кн.16-18. М., 1934.

163. Немировский И.В. Творчество Пушкина и проблема публичного поведения поэта. СПб, 2003.

164. Нечаева B.C. Пушкин в письмах П.А. Вяземского к жене (18301838) //ЛН. Кн.16-18, М., 1934.

165. Никитенко А.В. Записки и дневник (1826-1877). (Моя повесть о самом себе и о том, «чему свидетель в жизни был»), СПб., 1893. T.I.178. Новоселье, альманах.

166. Новый живописец общества и литературы, приложение к журналу «Московский телеграф».

167. О нападении петербургских журналов на Пушкина, статья кн. В.Ф. Одоевского.//РА. 1964.

168. Оксман Ю.Г. Пушкин в работе над «Историей Пугачева» // ЛН т. 16-18. М., 1934. С. 443-466.

169. Оксман Ю.Г. Пушкин в работе над романом // Пушкин А.С. Капитанская дочка (Изд. в серии «Лит. памятники»). Изд. 2-е. Л., 1984.

170. Остафьевский архив князей Вяземских. Т. III. Переписка князя П.А.Вяземского с А.И.Тургеневым. Под ред. и с прим. В.И. Саитова. Спб., 1899.

171. Отечественные Записки, журнал.

172. Павлищев Л. Из семейной хроники: Воспоминания об А.С. Пушкине. М., 1890.

173. Панаев И.И. Литературные воспоминания с приложением писем. Изд. 3-е. СПб., 1888.

174. Переписка А.С. Пушкина: В 2 т. Сост. и коммент. В.Э. Вацуро и др. М., 1982.

175. Переписка в.кн. Константина Павловича с Бенкендорфом. // РА. 1884. Кн.З.

176. Переписка Мухановых // Щукинский сборник. Вып. V. М., 1906.

177. Переписка С.С. Уварова с гр. Бенкендорфом. // РА. 1884. Кн.2.

178. Переписка Я.К.Грота с П.А.Плетневым / Ред. К.Я.Грота. СПб., 1896.

179. Переселенков С. Материалы для истории отношений цензуры к А. С. Пушкину // Пушкин и его современники. Вып. VI. 1908.

180. Петрунина Н. Н. Вокруг «Истории Пугачева» // Пушкин: Исследования и материалы. Л.: Наука. Л., 1969. Т. 6. С. 229—251.

181. Петрунина Н.Н. Проза Пушкина. Л., 1987.

182. Петрунина Н. Н., Фридлендер Г. М. Пушкин и Гоголь в 1831— 1836 годах. — Пушкин. Исследования и материалы, т. 6. Л., 1969.

183. Пиксанов Н. Несостоявшаяся газета Пушкина «Дневникъ» (1831— 1832). // Пушкин и его современники. Вып. V. 1907.

184. Письма А. С. Пушкина к П. А. Осиповой и А. Н. Вульфу. 1825— 1836 г. // Русский Архив 1867 № 1.

185. Письма А.Ф. Воейкова к А.И. Тургеневу. // РА. 1872.

186. Письма Александра Алексеевича Муханова к его брату Николаю Алексеевичу / Публ. П.И. Бартенева. // РА. 1899. Кн.З.

187. Письма Александра Тургенева Булгаковым. М., 1939.

188. Письма барона А.А. Дельвига к князю П.А. Вяземскому // СН. 1902. Кн. V.

189. Письма В.А. Жуковского к А.И. Тургеневу. М., 1895.

190. Письма вел. кн. Константина Николаевича к Жуковскому. // РА. 1895. Кн.З.

191. Письма вел. кн. Марии Павловны к Жуковскому. // РА. 1895. Кн.2.

192. Письма Вяземского к А.О. Смирновой о Пушкине. // РА. 1888. Кн.2.

193. Письма Е.А. Баратынского к Н.В. Путяте. // РА. 1867.

194. Письма Жуковского к А.Я. Булгакову. // РА. 1868.

195. Письма Жуковского к И.И. Козлову. // РА. 1867.

196. Письма И.В. Киреевского домой в Москву из чужих краев. // РА. 1907. Кн.1.

197. Письма И.И. Дмитриева к А.И. Тургеневу // РА. 1867.

198. Письма И.И. Дмитриева к кн. П.А. Вяземскому. СПб., 1898.

199. Письма к князю П.А. Вяземскому Жуковского, Кольцова, Мятлева и других лиц. // РА. 1868.

200. Письма кн. Вяземского С.П. Шевыреву. // РА. 1885. Кн.2.

201. Письма кн. П.А. Вяземского к А.Я. Булгакову. // РА. 1879. Кн.2.

202. Письма кн. П.А. Вяземского к братьям Мухановым. // РА. 1905. Кн.1.

203. Письма М.П. Погодина, С.П. Шевырева и М.А. Максимовича к кн. П.А. Вяземскому. Прим. Н.П. Барсукова // СН. 1901. Кн. 4.

204. Письма московского митрополита Филарета к Е.М. Хитрово и ее дочерям. // РА. 1895. Кн.2.

205. Письма О. С. Павлищевой к ее отцу, С. JI. Пушкину, 1836—1837 / Сообщ. JI. Н. Павлищев // Пушкин и его современники: Материалы и исследования. СПб., 1909. Вып. 12.

206. Письма Погодина к Жуковскому. // РА. 1899. Кн.З.

207. Письма поэта-партизана Д.В. Давыдова к кн. П.А. Вяземскому // СН. 1917. Кн. 22.

208. Письма Пушкина и Жуковского к М.Н. Загоскину. // РА. 1868.

209. Письма С.А. Соболевского. // РА. 1906. №12.

210. Письмо Боратынского к Жуковскому. // РА. 1868.

211. Письмо великой княгини Александры Николаевны Жуковскому. // РА. 1868.

212. Письмо Д. Давыдова к Жуковскому. // РА. 1868.

213. Плетнев П.А. Сочинения и переписка П.А. Плетнева: в 3-х т. / Изд. Я. Грота. СПб, 1885.

214. Погодин М.П. Дневник М.П. Погодина / Вступ. ст. М.А.Цявловского // Пушкин и его современники. Вып. 19/20. JI, 1914.

215. Погодин М.П. Из воспоминаний о Пушкине // РА 1865. № 1. Стлб. 103-107.229. Подснежник, альманах.

216. Покровский М. Пушкин — историк // А. С. Пушкин, Полное собрание сочинений в шести томах, т. V, М. — Д., 1931.

217. Полевой К.А. Записки о жизни и сочинениях Н.А. Полевого. СПб., 1888.

218. Полевой Н.А. Материалы по истории русской литературы и журналистики 30-х гг. / Ред. и коммент. Вл. Орлова. Л., 1934.

219. Полевой Н.А., Полевой К.А. «Литературная критика», Л., 1990

220. Потапова Г.Е. «Все приятели кричали, кричали.» (Литературная репутация Пушкина и эволюция представлений о славе в 1820 1830-е годы) // Легенды и мифы о Пушкине. СПб., 1995.

221. Потапова Г.Е. М.П. Погодин — критик Пушкина: К вопросу об атрибуции нескольких статей в журнале «Московский вестник» // Временник Пушкинской комиссии. СПб., 1996. вып.27.

222. Поэты 1820-х 1830-х годов. Л., 1972.

223. Прометей. Историко-библиографический альманах серии «Жизнь замечательных людей». М.: Мол. Гвардия. Т. 10. 1975.

224. Пушкин А.С. Борис Годунов. Ред. и коммент. Л.М. Лотман и С.А. Фомичева. СПб., 1996.

225. Пушкин А.С. в воспоминаниях современников: В 2 т. / Вст. ст. В.Э. Вацуро; Сост. и примеч. В.Э. Вацуро, М.И. Гиллельсона, Р.В. Иезуитовой, Я.Л. Левкович. Изд. 2-е. М., 1985.

226. Пушкин А.С. в прижизненной критике 1828-1830. СПб., 2001.

227. Пушкин А.С. в прижизненной критике 1831-1833. СПб., 2003.

228. Пушкин А.С. Дневник 1833-1835 гг. Ред. и прим. Б.Л. Модзалевского. М., Пг., 1923.

229. Пушкин А.С. Дневник 1833-1835 гг. Ред. и прим. В.Ф. Саводника. М., Пг., 1923.

230. Пушкин А.С. Письма последних лет: 1834-1837 гг. Л., 1969.

231. Пушкин А.С. Письма: Т. I-III / Под ред. и с прим. Б.Л. и Л.Б. Модзалевских. М., 1989. Репринт, воспроизв. изд.: Тр. Пушкинского Дома. М.; Л., 1926-1935.

232. Пушкин А.С. Повести Белкина // Пушкин А.С. Полное собрание сочинений в 9 тт. Ред. и прим. М.А. Цявловского. М., 1935-38. Т. 7.

233. Пушкин А.С. Повести Белкина 1830/31. Ред. и прим. В.Э. Вацуро. М., 1981.

234. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений М.; Л., 1937-1949. Т. I-XVI; 1959. Т. XVII (справочный).

235. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: В 6 тт. Ред. Демьяна Бедного (приложение к журналу «Красная нива») М.-Л., 1930-31.

236. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: В 9 тт. Ред. М.А. Цявловского и Ю.Г. Оксмана М., Academia, 1935-38.

237. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: В 6 тт. Ред. С.М. Бонди. М., Academia 1936-38.

238. Пушкин А.С. Серия: «Русский мир в лицах». Изд. М.Д. Филина. М.5 2006.

239. Пушкин А.С. Сочинения. Под ред. П.В. Анненкова. Т. 1-7. СПб., 1855-1857.

240. Пушкин А.С. Сочинения. Изд. АН. СПб, 1899-1929: т.1 1899, т.2 - 1905, т.З - 1912, т.4 - 1916, т.9 ч.1 - 1928, ч.2 - 1929, т.11 - 1914.

241. Пушкин А.С. Сочинения. Под ред. С.А. Венгерова: В 6 тт. СПб, 1907-1915.

242. Пушкин А.С. Сочинения. Ред. Дэвида М. Бетеа. Вып.1: Поэмы и повести. 4.1: Поэмы. М., 2007. Т.2: «Борис Годунов». - М., 2008.

243. Пушкин в воспоминаниях и дневнике Иваницкого. // Пушкин и его современники. Вып. 9/10. СПб.,1910.

244. Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников. Ред. С.Я. Гессена. Л., 1936.

245. Пушкин в истории русской критики и литературоведения // Пушкин. Итоги и проблемы изучения. М-Л, 1966.

246. Пушкин в неизданной переписке современников (1815-1837) // JIH т.52, М., 1952.

247. Пушкин в неизданных письмах П.А. Вяземского к жене // JIH т. 16-18. М, 1934.

248. Пушкин в переписке родственников // JIH т. 16-18. М., 1934.

249. Пушкин в письмах Карамзиных (1836-1837). М.,Л., 1960.

250. Пушкин по документам архива М.П. Погодина. Публикации М. Цявловского // ЛН. Кн. 16-18, М., 1934.

251. Пушкин по документам архива С.А.Соболевского // ЛН. Кн. 16-18, М., 1934.

252. Пушкин по документам Погодинского архива // Пушкин и его современники: Материалы и исследования. Пг., 1916. Вып. 23/24.

253. Пушкин. Соч. СПб.: Изд. Брокгауза и Ефрона, 1907-1915. Т. 1-6 (Библиотека великих писателей / Под ред. С.А. Венгерова).

254. Пушкин. Итоги и проблемы изучения. Коллективная монография под ред. Б. П. Городецкого, Н. В. Измайлова, Б. С. Мейлаха. М.-Л., 1966.

255. Пущин И.И. Записки о Пушкине. Письма. (Серия литературных мемуаров). М., 1988.

256. Рассказы канцлера князя Горчакова о Пушкине. // РА. 1883. Кн.2

257. Рассказы о Пушкине, записанные со слов его друзей П.И. Бартеневым в 1851-1860 годах. Вступ. ст. и прим. М. Цявловского. М., 1925.

258. Рейсер С.А. Пушкин в салоне Фикельмон (1829-1837) // Временник Пушкинской комиссии. 1977. Л., 1980.

259. Рейтблат А.И. Как Пушкин вышел в гении. М., 2001.

260. Розанов И.Н. Литературные репутации. М., 1928.

261. Русский Инвалид, или Военные Ведомости, газета.

262. Русский Меркурий, немецкая газета, изд. в Петербурге.

263. Русское общество 30-х годов XIX в. Мемуары современников. М., 1989.

264. Садовников Д.Н. Отзывы о Пушкине // ИВ 1883: №12, 520-543.279. Северная Пчела, газета.

265. Северные Цветы, собранные бароном Дельвигом, альманах.

266. Северный Меркурий, газета.

267. Синявский Н., Цявловский М. Пушкин в печати. 1814-1837. М.-JI.,1938.

268. Смирнова А.О. Записки, дневник, воспоминания, письма. Под ред. М.А. Цявловского. М., 1929.

269. Смирнова А.О. Из «Воспоминаний о Жуковском и Пушкине» // ПвВС 1985 т. 2 с. 159-163.

270. Смирнова О.Н. Записки А.О. Смирновой (Из записных книжек 1826-1845). СПб., 1895.

271. Смирнов-Сокольский Н. Рассказы о прижизненных изданиях Пушкина. М., 1962.

272. Современник, лит. журнал, издаваемый А. Пушкиным. М., 1987. Т. 1-4. Приложение к факсимильному изданию — вступ. ст. М.И. Гиллельсона.

273. Соллогуб В.А. Из Воспоминаний // ПвВС 1985 т. 2 с. 335-347.

274. Столпянский П. Н. Пушкин и «Северная пчела» (1825—1837): Продолжение // Пушкин и его современники: Материалы и исследования. Д., 1927. Вып. 19/20, 23/24, 31/32.

275. Султан-Шах М. П. М. Н. Волконская о Пушкине в ее письмах 1830—1832 годов // Пушкин: Исследования и материалы. М.;Л., 1956. Т. 1.С. 257-267.

276. Сухомлинов М.И. Полемические статьи Пушкина. // Сухомлинов М.И. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. Т. II СПб, 1889. С. 287-300.

277. Сын Отечества и Северный Архив, журнал.

278. Тамамшев А. А. Неизданные письма В. Г. Теплякова к князю В. Ф. Одоевскому // Пушкин и его современники: Материалы и исследования.

279. Пг., 1918. Вып. 29/30. С. 210-222.294. Телескоп, журнал.

280. Томашевский Б.В. Пушкин. Кн.2. Материалы к монографии (18241837). М, Л., 1961.

281. Туманский В.И. Стихотворения и письма / Ред. и прим. С.Н. Брайловского. СПб., 1912.

282. Тургенев А.И. Письма Булгаковым / Коммент. А.А. Сабурова. М., 1939.

283. Турьян М.А. Из истории взаимоотношений Пушкина и

284. B.Ф.Одоевского // Пушкин: Исследования и материалы. Л., 1983. Т.П.1. C.174-191.

285. Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. М., 1968.

286. Тынянов Ю.Н. Пушкин и Кюхельбекер. // ЛН. Кн. 16-18, М., 1934.

287. Ульянов И.С. Заметки о Польском восстании 1830 г. // РА. 1867.

288. Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов. Т. 1. Письма С.Л. и Н.О. Пушкиных к их дочери О.С. Павлищевой. 1828-1835. СПб., 1993.

289. Фомин А.Г. Пушкин и журнальный триумвират 30-х годов // Пушкин А.С. Полное собрание сочинений под ред. Венгерова. Т. V, стр.451-492.

290. Фомичев С.А. Из творческой истории «Евгения Онегина». // Пушкин и его современники. Вып. 3. 2002.

291. Францев В.А. Пушкин и польское восстание 1830-1831. Опыт исторического комментария. Пг., 1929.

292. Фрейдель Е.В. Пушкин в дневнике и письмах В.Г. Теплякова // Пушкин: Исследования и материалы. VI. 1969.

293. Фризман Л.Г. А.С.Пушкин и «Северные цветы» // Северные цветы на 1832 / Изд.подг. Л.Г.Фризман. М.,1980. С.295-337.

294. Цявловская Т.Г. Воспоминания и дневники Пушкина // Пушкин А.С. Собр. соч.: В Ют. М.,1982. Т. 7.

295. Цявловская Т.Г. Николай I редактор Пушкина // ЛН т. 16-18. М., 1934.

296. Цявловская Т.Г. Неизвестные письма к Пушкину от Е.М. Хитрово //Прометей. Т. 10. М., 1974. С. 249-269.

297. Цявловский М.А. А. О. Смирнова о Пушкине и Николае I // Пушкин и его современники: Материалы и исследования. Л., 1930. Вып. 38/39. С. 222-224.

298. Цявловский М.А. Книга воспоминаний о Пушкине. М., 1931.

299. Цявловский М.А. Пушкин и графиня Д.Ф. Фикельмон. // Голос минувшего, 1922, №2, окт.

300. Чаадаев П.Я. Сочинения и письма П.Я. Чаадаева / Ред. М.О. Гершензона. Т. 1, 2. М., 1913-1914.

301. Чебышев А. Материалы для истории русской литературы 20-х и 30-х гг. XIX в. // Русская Старина. 1909, kh.XI.

302. Шапошников Б.В. Письма Е.М. Языковой о Пушкине. М., 1928. Кн. 1,2.

303. Шенрок В.И. Из писем Н.М.Языкова // Русская Старина, 1903, кн. IV.

304. Шимкевич. Литературный обед у Смирдина с участием Пушкина. // Пушкин и его современники. Вып. 31/32. Л., 1927.

305. Щеголев П.Е. Бюджет А.С. Пушкина в последний год жизни // Прожектор 1929, № 11, с. 22-24.

306. Щеголев П.Е. Судьба одного немецкого перевода «Клеветникам России» // Пушкин и его современники. Вып. 7. С. 61-62.

307. Эйдельман Н.Я. Пушкин. Из биографии и творчества. 1826-1830. М, 1987.

308. Эйхенбаум Б.М. Литература и литературный быт // Хрестоматия по теоретическому литературоведению. Тарту, 1976.323. Эхо, альманах.

309. Языков Н.М. Из неизданной переписки Н.М. Языкова: Н.М. Языков и В.Д. Комовский. Переписка 1831-1833гг. Публикация М. Азадовского//ЛН. Кн.19-21, М., 1935.325. Le Furet, газета.

310. The Foreign Quarterly Review, журнал.f