автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Литературно-эстетические взгляды "любомудров": к проблеме фрагментарности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Литературно-эстетические взгляды "любомудров": к проблеме фрагментарности"

На правахрукописи

Акимов Виктор Анатольевич

ЛИТЕРАТУРНО-ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ "ЛЮБОМУДРОВ": К ПРОБЛЕМЕ ФРАГМЕНТАРНОСТИ

Специальность 10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва-2005

Работа выполнена на кафедре русской литературы филологического факультета Московского педагогического государственного университета

научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Крупчанов Леонид Макарович

официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Илюшин Александр Анатольевич

кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Можарова Марина Анатольевна

ведущая организация:

Московский государственный областной университет.

Защита состоится 7 марта 2005 г. в 12— часов на заседании диссертационного совета Д 212.154.02 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119992, г. Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1, ауд. 304.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1.

Автореферат разослан <

Ученый секретарь диссертационного совета

4

Е.В. Волкова

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Вопросы истории и теории романтизма, явления в литературе сложного и многогранного, не имеют однозначного разрешения. С начала формирования романтизма как художественного метода и литературного направления наметилось своеобразие в изображении героя, принципах построения и развития конфликта у представителей различных течений романтизма. Образец духовной общности в поисках истины, основных начал художественного творчества, эстетического в искусстве представлял в 20-е годы XIX века кружок «любомудров», который и в наше время остается недостаточно полно изученным. Исследовательский интерес представляют некоторые вопросы эстетики романтического мировосприятия и выражения у «любомудров», в частности - проблема фрагментарности жанра, художественного образа и восприятия мира.

К фрагментарности как эстетическому принципу немецкого романтизма обращались Г.Д. Гачев (1968) и В.И. Грешных (1991, 2001). Лирический фрагмент в творчестве Ф.И. Тютчева выделяется Ю. Тыняновым (1925). Об особенности восприятия целого и незавершенного текста в лекциях по структуральной поэтике (1994) пишет Ю.М. Лотман; Р. Якобсон разрабатывает проблему части и целого в языке (1963, 1971). О проблеме фрагмента как музыкального принципа построения романа В.Ф. Одоевского «Русские ночи» пишет Е.А. Маймин.

Композиционная незавершенность произведения в 20-е годы XIX века стала одной из тенденций романтической литературы. Фрагментарность как принцип творчества ярко проявилась в немецкой романтической эстетике, ставшей основой формирования русского любомудрия. Значительную часть творчества «любомудров» составляют произведения, имевшие смысловую и композиционную целостность, но обозначенные как незавершенные. В заглавие или подзаголовок выносилось слово, указывавшее на фрагментарность изображаемого явления, состояния или судьбы центрального персонажа. С другой стороны, целостные произведения, оказавшись в рамках другой, более крупной художественной формы, наделялись значением фрагмента.

Между тем, проблемой фрагментарности в эстетической позиции «любомудров» специально никто не занимался, что и определяет новизну исследования.

В данной работе фрагментарность рассматривается в качестве ведущего эстетического принципа художественного метода «любомудров», а фрагмент как сознательно выбранная художественная форма, которая утверждается в творчестве «любомудров» и в их философско-эстетической концепции.

Объект исследования - художественное творчество, литературно-критические и теоретические работы В.Ф. Одоевского, И.В. Киреевского, Д.В. Веневитинова, Н.М. Рожалина, А.И. Кошелева, М.П. Погодина, А.С. Хомякова, В.П. Титова, СП. Шевырева, Н.А. Мельгунова с начала 20-х годов XIX века до середины 1830-х гг. Цели исследования:

1. Сопоставить шеллингианскую философию тождества (как основу позиции) и творчество «любомудров» с точки зрения фрагментарного мировосприятия и выражения.

2. Определить основные принципы фрагментарной эстетики в концепции и творчестве «любомудров».

Поставленные цели обусловили решение следующих задач: - определить, как в философии тождества соотносятся категории части и целого;

-охарактеризовать понимание «любомудрами» достоверности восприятия и выражения; -проследить, как реализуется принцип фрагментарности в практической литературной деятельности.

Методы и методология исследования. Методологической основой диссертации явились работы Ю.В. Манна, Ю.М. Лотмана, У.Р. Фохта, В.М. Жирмунского, Б.В. Томашевского. В исследовании используются сравнительно-исторический и типологический методы.

Практическая значимость. Результаты работы могут быть учтены и использованы при чтении курсов по Истории русской литературы XIX века (темы: поэты пушкинской поры, романтическая проза первой трети XIX в.), Теории литературы, при проведении спецкурсов и спецсеминаров, посвященных изучению проблем романтизма и специфики жанров русской литературы.

Апробация результатов исследования. По теме исследования прочитан спецкурс для студентов филологического факультета Бийского педагогического государственного университета им. В.М. Шукшина. Ряд

положений диссертации был изложен на методологических семинарах аспирантского объединения при Московском педагогическом государственном университете им. В.И. Ленина, на методологических заседаниях кафедры литературы БПГУ им. В.М. Шукшина, на научно-практических конференциях, посвященных вопросам интерпретации художественного текста (Бийск: Межвузовская научно-практическая конференция - 1998, 2000, 2002 гг.).

Объем работы - 163 с.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Основное содержание работы

Во введении обоснован выбор темы исследования, степень ее разработанности, научная новизна, определены цели и задачи, обусловившие структуру работы.

В первой главе («Философские предпосылки фрагментарного восприятия») философия тождества рассматривается как основа миропонимания «любомудров».

В параграфе первом утверждается, что философия выделила «любомудров» среди других представителей романтизма, обусловила некоторые особенности литературно-эстетических взглядов. Так, например, отмечается, что в философской системе тождества субъективного и объективного реальная основа целостно-объектного мира получила возможность правомерной подмены на производную, неполную, зависящую от субъекта: субъект и объект соотнесены как часть и целое, созерцаемое целое — фрагментарно воспринимаемо субъектом, а процесс познания отождествлен с самопознанием, с возможностью в себе самом открыть пути совершенствования жизни; человек возведен до уровня целого мира, он оказывается средоточием и верным изображением всей вселенной.

Суждения «любомудров» о познании частных, эмпирических фактов, явлений жизни и установлении общего закона объясняются трансцендентальным принципом противопоставления и соединения категорий конечного и бесконечного. Единичное - простой фрагмент, звено в цепи множества, в цепи вечности, а бесконечность - это, прежде всего, бесконечность форм, в которых утверждается универсум. Единство постоянно возвращает все в вечный круговорот. Единством всего сущего утвержда-

ется образ, формируется полнота жизни, «микрокосм» как совершенное отражение всеобщей жизни субстанции в особенной жизни. В соответствии с этим утверждается, что через самопознание для «любомудров» открывается взаимосвязь и тождество единичного и общего, части и целого; из мозаичного, фрагментарного восприятия частных явлений составляется система мировосприятия, выраженная субъектом в творениях разума.

Во втором параграфе характеризуется субъект в концепции «любомудров», рефлексивные возможности которого сопоставляются с точки зрения философии и художественной деятельности. В работе отмечается, что в том и другом случае рефлексия осуществляется путем интеллектуального созерцания с той лишь разницей, что в искусстве созидание направлено вовне, а в философии обращено непосредственно вовнутрь.

Философия «любомудрами» наделяется эстетической функцией, а поэт осознается как субъект-исследователь, сложнейшие философские мысли и идеи выражающий в конкретных, наглядных, эмоционально насыщенных поэтических образах, что позволяет определить образ поэта как связующее звено в познании «любомудрами» сложного, мозаично бесконечного и разнообразного по своему проявлению окружающего мира.

В третьем параграфе анализируются взгляды «любомудров» на проблему правдоподобия искусства. Внимание акцентируется на роли субъективного фактора в творческом процессе, так как «любомудры» задачей художника определяли пересоздание изображаемого в свете эстетического идеала. Искусство, по их мнению, соединяя красоту с пленительным вымыслом и трогательными картинами, лишь оживляет предметные формы, взятые из природы, а не искривляет их по прихоти художника. Важным в этом смысле оказывается то, что не всякое произведение должно в полной мере согласовываться с миром реальным (в опере люди нараспев здороваются, прощаются, читают, выражают любовь, ненависть и прочее, что не соотнесено с какими-либо законами вероятия, но, по мнению СП. Шевырева, в опере воссоздается особый «малый мир», существующий по своим законам). Сознанию человеческому свойственно отступление от некоторых законов внешнего мира, а частные факты, явления вне связи с окружающим могут утрачивать чер-

ты совершенства, гармонии. В.Ф. Одоевский в «Записной книжке» высказывает парадоксальную мысль о подражании природе: «Искусство подражать природе не может; я, скорее, соглашусь, что природа должна подражать искусству»1.

Автор диссертации показывает, что в своем определении правдивости и неточности, полноты, цельности и раздробленности «любомудры» не устанавливали четких принципов изображения и необходимости использования определенных художественных форм. Главной задачей для них оказалось стремление постичь суть изображаемого явления. Крупные формы, с их точки зрения, в сравнении с малыми, фрагментарными требовали большего количества деталей, уточняющих описаний, дробивших основную мысль, отвлекающих от нее.

В параграфе четвертом философская проблематика художественного творчества «любомудров» раскрывается на конкретных примерах. Так, например, отмечается, что Д.В. Веневитинов в целом ряде произведений вопросы философского характера определяет первостепенными. В прозаической зарисовке «Утро, полдень, вечер и ночь» он обращается к проблеме скоротечности времени, мгновенности бытия и соотносит единичное существование с всеобщим ходом бытия. Как образец бесконечного движения жизни в окружающем мире Веневитинов описывает сменяющих друг друга Утро - Полдень - Вечер - Ночь, образы которых становятся своего рода концептами его творчества и творчества других «любомудров» и символизируют соответствующие этапы жизни человека (Юность [Младенчество] - Зрелость - Старость), фрагменты его существования в цепи вечности. Жизнь как бы разбита на несколько фрагментов-этапов, не имеющих строгих границ, а потому переход от младенчества к зрелости и от зрелости к старости совершается почти незаметно, видимы лишь качественные изменения в мировосприятии героя. Повествование человека, прожившего жизнь и постигшего истину, является своего рода пророчеством предстоящих разочарований, неизбежно встречающихся на жизненном пути. Один цикл сменяется другим (Загадка и завязка уже стара...), накладываясь один на другой, совмещаясь, как в фокусе, в точке зрения лирического героя. Круг замыкается, отдельные фрагменты составляют целую жизнь человека, а она, как от-

1 Одоевский В.Ф. Записная книжка // Одоевский В.Ф. О литературе и искусстве.

М 1982. С. 35.

звук соловьиной песни, как «ночная повесть» по законам «всеобщей связи» входит в бесконечную череду вечности.

Целому миру, планете уподобляется человек в стихотворении СП. Шевырева «Сон». Вернее, сам человек осознает себя вторым небесным светилом, наполняющим жизнью весь поднебесный мир (Два солнца всходят лучезарных/В порфирах огненно-янтарных). «Утром», в понимании «любомудров», человек находится в согласии с природой, и у СП. Шевырева центральный образ, подобно солнцу, также наполняет своим существованием весь окружающий мир (Все дышит жизнию двойной), но конфликт страстей «полдня» жизни намечается уже с первых строк стихотворения, ибо и лучи имеют цвет огненно-янтарный, и само движение солнц по небосводу предполагает столкновение. Эту бурю в природе предчувствует сам лирический герой: в его сознании возникает картина всесокрушающей грозы, всепоглощающего моря смерти и огня. Возрастает угроза прекращения существования вообще (Не станет мира и меня). «Вечер» жизни вносит в сознание героя новое понимание сочетания мира природы и его души - он часть ее (Не видел я двух Солнцев бранных — / И вылетел из сердца страх!/Прозрел я смелыми очами —/Ивидел: светлыми семьями/Сияли солнца в небесах).

Во второй главе («Проблема части и целого в социально-этической концепции "любомудров"») с проблемой фрагментарности автор связывает нравственно-этическую концепцию человека и общества у «любомудров». Противостояние главного героя обществу, целому миру, характерное для романтической литературы в целом, у «любомудров» соединялось с необходимостью гармонического взаимодействия: тождественность позиции отыскивается во взаимоотношениях друзей, в обществе, даже тема любви развивается как возможность установления полного взаимопонимания. Человек воспринимался ими как отдельное звено общества, он значим сам по себе, приравнен целому миру, но только во взаимодействии жизнь наполняется смыслом.

В параграфе первом второй главы определяются принципы создания романтического героя «любомудрами»: художественный образ им был необходим как средство выражения мысли, как возможность выразить мысль конкретнее.

Так, например, образу поэта-певца посвящена у Веневитинова скандинавская повесть «Освобождение скальда», и автор диссертации

показывает, что поэт в «повести» предстает как эпический и лирический герой, как действенная и созерцательная личность: не воинская сила или храбрость, а сила поэтического искусства решает исход его судьбы. В «повести» нивелируются черты романтической личности: на первый план выступает значимость поэзии. СП. Шевырев, создавая в своих произведениях образы неординарные, выделяющиеся среди окружающих, также часто обращается к изображению поэта. При этом поэт у него практически во всех лирических жанрах лишен внешнего облика. Шевыреву, как и Д.В. Веневитинову, важным представляется отображение духовного облика, которому он и уделяет преимущественное внимание.

На примере повестей В.Ф. Одоевского также показано, что образ поэта (художника) оказывается неоднозначным: сознание художника, подобно стихиям природы, развивается в противоречиях, а потому сами герои Одоевского являются не столько воплощением идеализированного образа поэта, архитектора или композитора, сколько соединением противоречий различных граней личности и мук творчества. В «Последнем квартете Бетховена» излагается история внутренних борений, страданий великого композитора, стремление к творчеству и физическая глухота которого контрастируют и дополняют друг друга: «Никогда я не мог выразить души своей; никогда того, что представляло мне воображение, я не мог передать бумаге». Страдание от противоречий мысли при создании своего творения мистическим образом преодолевает Киприяно («Импровизатор»). Для него и беззаконная фантазия поэта, и прихотливость поэтического языка, и само таинство зарождения мысли оказывается легким и обыкновенным. Его импровизации вызывают восторг, смех, слезы, но уже сама жизнь становится для Киприяно страданием. Страданием от дарованной ему возможности все видеть и все понимать. Киприяно свои способности обретает мистическим способом: в поисках «легкого» пути он обращается к Сегелиелю, представителю темных сил, и несет наказание. Попранные нравственные законы и рационализм рассудка с его тщательным арифметическим и геометрическим разложением в восприятии всех явлений природы становятся безжалостной разрушительной силой. Все духовное теряет для него смысл: он не находит ни красоты, ни нежности, ни доброты - за каждым явлением, движением, предметом он угадывает, наблюдает лишь причину, их порождающую,

механизм действия. Сама жизнь становится для Киприяно страданием, ибо такое постижение природы, при котором целостность утрачивается, становится мучительным, невозможным.

При характеристике образа отмечается, что «любомудры» стремились к ясности и простоте, тогда как множество деталей, причин, открывающихся сознанию, с их точки зрения, не дополняли, не уточняли, а лишь сводили на нет всякое эстетическое наслаждение, разрушали целостность восприятия явления.

Во втором параграфе внимание уделяется особенностям конфликта отдельной личности и общества. Конфликт, с точки зрения автора диссертации, перенесен в нравственно-этическую плоскость: даже стремление к вольности, свободе, неприятие угнетения народов наполняется не столько социальным, сколько нравственным содержанием.

Так, например, отмечается, что В.Ф. Одоевский считает условием нормального существования общества совестливое внимание к исполнению своего долга по отношению к окружающим. О полезности действий задумывается и Д.В. Веневитинов. Он считает, что человек - это не только самостоятельный мир, но и элемент целого (часть общего), и, следовательно, жизнь его должна осознаваться или как случайное, или как целенаправленное взаимодействие со всем человечеством: человек рожден не для себя, а для человечества, цель его - польза человечества. Круг его действий - собственно им порожденные отношения, отношения к известному кругу общества, к сословию, отношения к народу, к государству, целой системе государств. С сожалением пишет он о кровавых жертвах, хладнокровно приносимых славянами языческим богам, а война, насилие осознаются им как неприемлемые способы разрешения конфликтов. В творчестве М.П. Погодина личность человека соотнесена не с каким-то конкретным человеком, а с биографией человека как представителя многочисленных народов на протяжении тысячелетий.

В системе взглядов «любомудров» основной целью оказывался поиск гармонии в природе, в душе, во взаимоотношениях людей, а потому и тема любви анализируется в этом же ключе.

На примере повести М.П. Погодина «Русая коса» (образы Минского и Марии) показано, что чувство любви сдерживается до тех пор, пока героям не становится ясным, что они подходят друг другу. В повести «Адель» Дмитрий и Адель проводят в беседах свои встречи, рассуждая о

просвещении, о счастье. Дмитрия радует, что его любимая способна уловить все оттенки мысли, искренне выражает свое участие его переживаниям. Адель не только слушает, но и высказывает свое мнение, спорит, и в ее оценке отражается знание различных исторических фактов, личностей, философских систем и т. п. И.В. Киреевский в волшебной сказке «Опал» пишет, что царь Нурредин ради необыкновенной мечты забывает обо всем окружающем. Жизнь становится для него соединением сна и действительности. Попав в сказочный мир своей звезды, он встречает девушку, чей голос был одновременно и звуком, и чувством, причем согласным с мыслями Нурредина, красота которой представлялась ему зеркалом сердца и отражением души. У СП. Шевырева в стихотворении «Мой идеал» любовь понимается как установление гармонии отношений, позволяющей общаться и без слов. Язык любви осознается как средство выражения души в стихотворении «Звуки». В повести В.Ф. Одоевского «Последний квартет Бетховена» Луиза всегда готова с участием выслушать и понять муки души необыкновенного композитора. Бента в неоконченном романе Д.В. Веневитинова «Владимир Паренский», видя страдания Владимира, стремится понять его, помочь, разделить его горестные переживания.

В третьей главе («Фрагментарная эстетика в системе жанров "любомудров"») рассматривается возможность реализации принципа фрагментарности в художественной форме.

Методологически важным оказывается высказывание Ю.М. Лот-мана о классификации текста как фрагментарного (неполного) или оконченного, считавшего, что восприятие художественного текста зависит и должно зависеть от целостности или незавершенности: «графический документ должен быть определен в его отношении к замыслу автора, эстетическим понятиям эпохи и другим, графически в тексте не отраженным величинам»2.

В работе устанавливается связь с немецкой романтической эстетикой, где «внежанровая» философская лирика, литературный фрагмент становятся принципом их эстетической системы. Далее отмечается, что и в русскую литературу вместе с романтизмом входит своеобразный жанр «отрывка», который лишь имитировал неоконченность текста или

2 Лотман Ю.М. Лекции по структуральной поэтике // Ю.М. Лотман и тартусско-московская семиотическая школа. М., 1994. С. 203

намекал на неисчерпаемость затронутой темы. Форма фрагмента привлекает краткостью, малым размером, соединяемым с прозрачностью и чистотой стиля. Обозначая стихотворение как отрывок, поэт имел возможность сосредоточиться на единственном мгновении, ощущении, поразившем его. Отрывок позволял оставить финал произведения открытым (неисчерпаемые возможности, бесконечная вариативность действительности и ограниченные возможности литературы). Фрагментарность оказывается жанрообразующим принципом в творчестве «любомудров»: они не только оставили результатом своей литературной деятельности множество неоконченных рукописей, но и в печать отдавали различного рода отрывки, фрагменты, сцены, заметки, представляющие собой целостный текст, гармонически выстроившуюся художественную форму.

В параграфе первом третьей главы внимание уделяется лирическим миниатюрам, наделявшимся вариативным, уточняющим значением по отношению к уже имеющимся произведениям. В работе утверждается, что «любомудры» обращались к различным традиционным лирическим жанрам, высказывая относительно некоторых из них замечания по поводу полноты выражения мысли. В лирике они видели возможность использования самых смелых отклонений от обычной последовательности, логики «объективного» внешнего мира, возможность следовать интуитивным движениям души. В элегии, наиболее распространившейся в то время, они обнаруживали экспрессивное выражение чувства, так необходимое для поэтической речи, считая, что, наполнившись определенной мыслью, оно приобретет большую убедительность и глубину. Элегия, соединяя черты повествовательного и описательного жанров, позволяла лаконично и ясно выразить представление о жизни, раскрыть суть философских взглядов. Д.В. Веневитинов создает сжатый, но целостный образ времени, жизни в элегии «Жизнь»: три части элегии - три состояния духа (созерцание и наслаждение - испытание своих сил - усталость и разочарование). Такое же развитие имеет тема в стихотворении «Крылья жизни <из Мильвуа>». Закономерность появления вариантов условно объясняется теорией цикла Л.Е. Ляпиной: логически всегда связаны цикл и фрагмент. По мнению исследователя, сама возможность циклизации была исторически подготовлена в литературе ХУШ-ХГХ веков «таким фактом, как канонизация фрагмента»3. Веневитинов, обра-

3 Ляпина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX века. СПб., 1999. С. 44.

щаясь к элегии, вновь и вновь уточняет мысль, развивает ее, рассматривает под новым углом.

Примером лиро-эпической формы является перевод Д.В. Веневитинова из Вергилия - «Знамения перед смертью Цезаря (отрывок из Вергилиевых "Георгик")». Анализ произведения показывает, что данный фрагмент осознается как часть крупного поэтического построения, и, в то же время, имеет композиционно выверенную форму и может осознаваться как завершенное произведение, соответствующее духу, эмоциональному состоянию поэта. В тексте выделяется «при-ступ»-вступление, как это было принято в античной поэзии и поэме XVIII века: поэт своей песней обращается к Фебу, а далее следует описание гнева богов на неправедные действия людей {Родные меж собой сражались вновь полки, /Ив битве падал брат от братниной руки...). Как продолжение темы воспринимается поэма «Евпраксия». Повествованием не выделяется ни один эпически значимый герой, даже о главной героине, чье имя вынесено в заглавие поэмы, упоминается лишь косвенно, сама же история жены князя Федора (Евпраксия, узнав о гибели мужа, бросается с городской стены вместе с младенцем Иоанном, чтобы избежать позора пленения) так и остается нерассказанной. Целостного в смысловом и композиционном отношении текста здесь нет, развитие получил только мотив полного неприятия насилия и кровопролития. Вариантами, «заметками на полях» к философской оде «Бог» Г.Р. Державина стали поэтические опыты СП. Шевырева «Я есмь», «Глагол природы» и пр.

Третий параграф посвящен характеристике прозаических жанров, где важным классификационным признаком оказывается объем текста, так как от него, в первую очередь, зависит, «как автор распорядится фабульным материалом, как он построит свой сюжет...»4: и в небольшом произведении сцепление событий должно быть подготовлено («сплошное» повествование), мотивировано, даже если смена ситуаций происходит как смена сцен и актов в произведении драматическом («фрагментарное» повествование).

Одной из прозаических художественных форм, к которой обращались «любомудры» в своем творчестве, была литературная сказка, в которой фантастика имела важное сюжетообразующее и композиционное

4 Томашевский Б.В. Теория литературы: Поэтика. Учебное пособие. М., 1996. С. 243.

значение, ее характер оказывался особым, что делало зыбкой границу между сказками философскими и фантастическими. Автор отмечает, что стремление «любомудров» в любой художественной форме выразить концептуальные философские взгляды позволило связать тексты, различные по характеру и системе образов. Ярким примером тому оказываются «Пестрые сказки с красным словцом, собранные Иринеем Модестовичем Гомозейкою, магистром философии и членом различных ученых обществ, изданные В. Безгласным».

Анализ показывает, что сказки В.Ф. Одоевского разнородны и по характеру фантастики, и по типу действующих лиц, и, в то же время, они объединены общим замыслом и одним из действующих лиц. Связующий и объясняющий характер в «Пестрых сказках» В.Ф. Одоевского имеют эпиграф, предисловия и первая сказка в цикле - «Реторта». В сказке «Реторта» герой осознает, что он и весь дом, мебель, люди находятся в стеклянной реторте, предназначенной для проведения всевозможных опытов. В реторте, стеклянной банке, похожей на реторту, под стеклянным колпаком или под ножом «натуралиста» оказывается практически каждый герой цикла. Ликос не только оказывается в банке и осознает зависимость своего существования от чужой воли, но и высказывает гипотезу о сходстве с прежним существованием жизни и существованием всех других людей. Мертвое тело («Сказка о мертвом теле, неизвестно кому принадлежащем») оказывается не таким уж безжизненным: оно вскакивает именно в тот момент, когда его касается скальпель. Бесполезными оказываются усилия сидящих за карточным столом игроков («Сказка о том, по какому случаю...»), даже в репликах выражаются не их собственные мысли, а чья-то чужая воля.

Взаимосвязь и соподчиненность сказок утверждается выделением темы «мертвого» тела, которому сыскался бы хозяин. Ликос осознает вероятность любого оказаться игрушкой в руках великанов, а в «Сказке о том, по какому случаю коллежскому советнику Ивану Богдановичу Отношению не удалося в Светлое воскресение поздравить своих начальников с праздником» эта возможность реализуется в смене положения игроков и карточных фигур (человек-игрок становится человеком-игрушкой). В сказке «Игоша» основным действующим лицом оказывается ребенок. В своей жизни он окружен игрушками, и все новые и новые игрушки привлекают его сознание. В сказке об ожившей кукле эпи-

граф и эпилог, одинаково начиная и завершая сказку, усиливают смысл историй: человек уже оказывается не просто безвольным существом, он - та же деревянная бесчувственная кукла. Каждая история - отдельный осколок общей «цепи» вечности, которая поглощает все с фатальной неизбежностью, не оставляя человеку никакого шанса изменить хоть что-то в этой жизни.

Сказка «Опал» И.В. Киреевского является целостно выстроенным, завершенным текстом, между тем анализ произведения показывает, что и здесь фрагментарность имеет важное композиционное значение. Основу сюжета составляет цепь ситуаций, характеризующих изменение ценностного восприятия жизни главным героем - царем Сирийским Нурре-дином. Изложение событий и самой жизни Нурредина происходит как бы в двух планах, объединенных судьбой главного героя, но не соединимых для него: фрагментарное восприятие (через «окошечко») сменяется фрагментарностью существования (в фантазии и реальности). Жизнь реальная теряет для него всякий смысл, а мечта заполняет его дальнейшее существование осознанием особого счастья, и именно она решает его дальнейшую судьбу: «каждая минута, проведенная не внутри опала, была ему невыносима...», пока не разрушается для него в одно мгновение и навсегда.

Фрагментарную эстетику «любомудров» в жанрах повести и рассказа автор диссертации соотносит со спецификой самой художественной формы (небольшие по объему произведения способны отобразить целую жизнь человека). Высказанная идея подтверждается анализом произведений «любомудров».

М.П. Погодин использовал фрагментарный принцип, знакомя читателя с историей любви Дмитрия и Адели. Повесть состоит в основном из отрывков, но автор особо подчеркивает, что беспорядок бумаг и пропуски не снижают ясности в выражении души Дмитрия.

Фрагмент использует Д.В. Веневитинов: традиция диалога и фрагмента соединяется в «Анаксагоре»: уже в начальной реплике Анаксагора сообщается, что данный диалог окажется лишь одной из частей цикла «уроков» об изящных искусствах.

«Разговор», то есть опять же фрагмент полемики, использует и СП. Шевырев. Именно такая форма позволяет ему обозначить существование различных точек зрения на законы красоты в искусстве и не

сводить их к какому-то общему итогу, выводу. Завершенность идеи (теории) и композиционного построения для такого рода предмета изображения Шевыреву не требовалась.

В.Ф. Одоевский для некоторых произведений выбирает форму, близкую дневниковой. «Новый год» получает подзаголовок «Из записок ленивца» и строится как отдельные заметки, помечаемые дополнительно как действия (первое, второе и третье). Обратившись к такой обрывочной форме повествования (запискам), В.Ф. Одоевский смог в небольшом по объему произведении представить целую жизнь с все разрушающим ходом времени.

При характеристике драматических произведений автор диссертации останавливается на анализе переводных сцен, где принцип фрагментарности обозначился более четко. Так, фрагментарный характер имеют переводы Д.В. Веневитиновым драматических поэм И.-В. Гете «Земная участь художника» (1774), «Обожествление художника» (1774) и «Апофеоза художника» (1784). Принципиальным оказывается то, что относительно самостоятельные произведения у Веневитинова составляют единое лиро-драматическое произведение. Отрывки из «Фауста», сцены из «Эгмонта» представляют собой одновременно и незавершенные переводы произведений, и, в то же время, фрагменты, выражающие определенную мысль. В сценах из «Эгмонта», например, — неприятие Веневитиновым любого насильственного способа разрешения конфликтных ситуаций в противовес революционным настроениям эпохи. Выбранные сцены соотносятся между собой внешним оформлением (по принципу симметрии и контраста) и внутренним смысловым единством, составляющим диалог с немецким вариантом.

В заключении представлены выводы по главам. Первая глава:

1) В соответствии с философией тождества человек в концепции «любомудров» может восприниматься как «микрокосм» и частичка всеобщего хода истории народов.

2) Единством всего сущего утверждается понимание единичного, фрагментарного как части и как целостного явления.

3) Раздробленность (фрагментарность) выражения способна отображать целостность и глубину изображаемого явления, чувства, переживания.

4) Поэт - связующее звено в познании сложного, мозаично раздробленного мира.

Вторая глава:

1) Человек значим сам по себе, но только во взаимодействии жизнь его наполняется смыслом.

2) Идеал взаимоотношения отдельных людей в обществе - гармония и взаимопонимание, образцом которых были дружба и любовь.

Третья глава:

1) В лирике значением фрагментарности наделяются лирические миниатюры, которые в своей вариативности, совокупности раскрывали суть эстетических взглядов, философской концепции.

2) В прозаических и драматических жанрах фрагментарный принцип проявляется в манере повествования (дневники, заметки, записки, отрывки); незавершенностью характеризуется сюжет.

3) Совокупность отдельных произведений (прозаических, сценических) наполняет цикл новым смыслом, уточняющим или транс -формирующим значением.

Ведущими принципами фрагментарной эстетики определяются:

- понимание единичного явления как отдельного звена, которое при своей самодостаточности и ясности всегда является лишь фрагментом (в соответствии с философией тождества) целостной картины;

- выражение в краткой художественной форме идеи, образа, которые не требовали уточнения, развития;

- возможность в мозаичном соединении фрагментов передать новый, особый смысл.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Акимов В.А. Литературно-эстетическая концепция поэта и поэзии в трудах любомудров // Анализ художественного произведения: Межвузовский сборник научных трудов. М., 1992. С. 58-67. 0,5 п.л.

2. Акимов В.А. К вопросу восприятия неоконченных художественных произведений как целостного текста (на примере творчества «любомудров») // Культура и текст: Материалы Международной научной конференции. Санкт-Петербург-Барнаул, 1997. Выпуск 1. Часть 2. С. 3-5. 0,2 п.л.

3. Акимов В.А. Портретная характеристика в творчестве любомудров в контексте их литературно-эстетических взглядов//Языковая картина мира: Лингвистический и культурологический аспекты: Материалы Международной научно-практической конференции. Бийск, 1998. Т. 1. С. 10-14. 0,25 п.л.

4. Акимов В.А. «Любомудрие» и немецкий романтизм (к проблеме взаимовлияния двух культур) // Логика социокультурной эволюции: Материалы межвузовской научной конференции. Бийск, 1996. Часть 1.С. 127-130. 0,25 п.л.

5. Акимов В.А. К проблеме нравственного поиска (на примере творчества любомудров) / Акимов В.А., Акимова А.И. // Культура. Образование. Духовность: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Бийск, 1999. Т. 1. С. 254-257. 0,1 / 0,05 п.л.

6. Акимов В.А. Особенности романтического образа в стихотворной повести Д.В. Веневитинова «Освобождение скальда» // Интерпретация художественного текста: Тезисы докладов Межвузовской научно-практической конференции. Бийск, 1997. С. 3-4. 0,1 п.л.

Подл, к печ. 21.01.2005 Объем 1.0 п.л. Заказ №. 15 Тир 100 экз.

Типография МПГУ

2 2 MAP 2005

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Акимов, Виктор Анатольевич

Введение.

Глава 1. Философские предпосылки фрагментарного мировосприятия.

1.1. Шеллингианская философия тождества как основа русского «любомудрия».

1.2. Субъект в концепции «любомудров».

1.3. Проблема правдоподобия искусства в литературно-эстетической позиции «любомудров».

1.4. Философская проблематика в художественном творчестве «любомудров».

Глава 2. Проблема части и целого в социально-этической концепции «любомудров».

2.1. Черты романтического героя в понимании «любомудров»

2.2. Особенности конфликта романтического героя в системе литературно-эстетических взглядов «любомудров».

Глава 3. Фрагментарная эстетика в системе жанров любомудров».

3.1. Лирические жанры.

3.2. Прозаические жанры.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Акимов, Виктор Анатольевич

Вопросы истории и теории романтизма, явления в литературе сложного и многогранного, не имеют однозначного разрешения. С начала формирования романтизма как художественного метода и литературного направления исследователями отмечается своеобразие в изображении героя, принципах построения и развития конфликта у К.Н. Батюшкова, В.А. Жуковского, А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова и мн. др.

Образец духовной общности творческих людей в поисках истины, основных начал художественного творчества, эстетического в искусстве представлял в 20-е годы XIX века кружок «любомудров». С их деятельностью связывают появление одного из «течений» в романтизме (iфилософский романтизм).

Кружок «любомудров» и в наше время остается недостаточно полно изученным, интересны некоторые вопросы эстетики романтического мировосприятия и выражения у «любомудров», в частности - проблема фрагментарности жанра, художественного образа и восприятия мира, что предопределяет актуальность исследования.

Понятия любомудры, любомудрие очень условны: любомудрие является буквальным переводом слова философия, позволяя в широком смысле воспринимать любомудрие как философскую направленность творчества поэтов, писателей, драматургов различных эпох; шел-лингианской философией, ставшей основой эстетической позиции участников кружка, увлекались не только «любомудры». Широкое понимание термина позволяет исследователям в одном ряду называть представителей различных литературных объединений. Так, З.А. Каменский в книге «Московский кружок любомудров», делая оговорку, что Н.В. Станкевич не входил в состав кружка «любомудров», пишет о нем как единомышленнике, стороннике, продолжателе идей, развитых членами московского кружка «любомудров», и предлагает изучать идеи Станкевича в составе философских взглядов этой группы мыслителей, а всю группу рассматривать как единое целое, как определенный (второй) этап истории школы1. В. Кожинов называет «любомудрами» не только участников «общества любомудрия», но и их сослуживцев по Московскому Архиву Иностранных Дел (имевших литературный талант) и членов литературного кружка С. Раича: Максимовича, С. Соболевского, А. Муравьева, Путяту и др2., которые также с интересом изучали философию трансцендентального идеализма Ф. Шеллинга.

Мы исходим из того, что кружок Раича, сформировавшийся в 20-е гг. XIX века под впечатлением немецкого любомудрия, сразу разделился на два. Для нас интерес представляет «вторая ветвь», названная Кошелевым «тайным обществом» (В.Ф. Одоевский, И.В. Киреевский, Д.В. Веневитинов, Н.М. Рожалин, А.И. Кошелев), к которой, по его словам, примкнули также М.П. Погодин, А.С. Хомяков, В.П. Титов, С.П. Шевырев, Н.А. Мельгунов. Их совместная организованная (с уставом, протоколами) деятельность осуществлялась с 1823 по 1825 гг., а затем продолжилась при подготовке и издании журнала «Московский вестник». Значительные изменения в литературно-эстетической позиции большинства участников кружка произошли в 30-е годы XIX века.

Художественное творчество (поэзия, проза, драматургия), литературно-критические и теоретические работы В.Ф. Одоевского, И.В. Киреевского, Д.В. Веневитинова, Н.М. Рожалина, А.И. Коше лева, М.П. Пого

1 Каменский З.А. Московский кружок любомудров. М., 1980. С. 5.

2 Кожинов В. Тютчев. М., 1988. С. 22. дина, А.С. Хомякова, В.П. Титова, С.П. Шевырева, Н.А. Мельгунова с начала 20-х годов XIX века до середины 1830-х гг. и являются объектом исследования.

Русский философский романтизм, судьбы отдельных участников кружка и литературно-критическая деятельность «общества любомудрия» в целом неоднократно были предметом исследования.

Многое сделано для освещения личности Д.В. Веневитинова, его необычайной судьбы. Н.В. Гербель, создавая в 1870-е годы хрестоматию «Русские поэты в биографиях и образцах», включил в нее и сведения о Веневитинове, биографические очерки о нем писали А.В. Арсень-ев, А.Ф. Фелонин [1902], Н. Котляревский [1907], B.C. Дороватовская [1913], И.Н. Розанов [1928], JI.A. Тартаковская [1974], биографическую повесть о Дм. Веневитинове создает А.А. Еремин [1981].

Анализу творчества Д.В. Веневитинова посвящены работы Ф.Д.Некрасова [1900], Д.Д. Благого [1934], Б.В. Смиренского [1969], Е.А. Маймина [1968, 1971, 1975, 1976], В.И.Сахарова [1989], В.В.Никулиной [2003]. Издается литературное наследие Веневитинова — поэта, писателя, критика: Полное собрание сочинений (Б.В. Смиренский и Д.Д. Благой [1934]), Избранное (Б.В. Смиренский [1956]), Стихотворения. Проза (Е.А. Маймин, М.А. Чернышев [1980]), Стихотворения (В.И. Сахаров [1980]), Стихотворения. Поэмы и драмы в стихах. Проза. Статьи. Письма. Современники о Д.В. Веневитинове (Б.Т. Удодов [2003]).

Эстетико-художественным проблемам в творчестве любомудров посвящено диссертационное исследование C.JI. Константиновой [1997]. Эстетическое у «любомудров» рассматривается ею через призму "мифа о поэте". В связи с образом поэта исследователем разрабатывается теория особого "тематического поля", где каждый образ подчиняется мифическому архетипу «мы».

Широкое освещение в исследовательской литературе получили судьба и творчество В.Ф. Одоевского. Первые очерки жизни и творчества появились на рубеже XIX-XX веков, и в последующие годы интерес не ослабевает: А.П. Пятковский, Н. Котляревский [1907], П.Н. Сакулин [1923], Н.М. Михайловская [1979, 1984].

К творческому наследию В.Ф. Одоевского обращаются О. Цехно-вицер, подготавливая издание его романтических повестей, Н. Измайлов, занявшись вопросом участия В.Ф. Одоевского в «Современнике», Б.С. Мейлах [1972], работая над изданием русских повестей XIX века.

Творчество В.Ф. Одоевского исследует В.И. Сахаров [1973, 1976, 1981, 1982]. Характеристике отдельных произведений посвящаются исследования Т.Н. Распоповой, А.В. Коренькова, Е.Р. Булдаковой [1998].

Поэзию С.П. Шевырева и А.С. Хомякова в рамках любомудрия рассматривали Е.А. Маймин [1971, 1976], Л.Я. Гинзбург [1971-(1999), 1997], З.А. Каменский [1980], а также в русле эстетики славянофильства - Т.Н. Благова [1994], К.В. Ратников [2003], З.А.Каменский [2003], JI.E. Шапошников [2004] и мн. др.

Относительно философской (шеллингианской) поэзии А.С. Хомякова исследователи высказываются сдержанно, хотя традиционно отмечают, что он коснулся практически всех тем, разрабатывавшихся в кругу «любомудров». Основное внимание переносится на более поздний период творчества, когда он занял позиции славянофильской философии и его взгляды оказывали воздействие не только на русскую литературу, но и на литературу западных и южных славян (Вл. Францев [1934]).

Некоторые повести М.П. Погодина анализировались при обзорах романтической прозы первой половины XIX века, специальная же литература о нем представлена биографическим исследованием Н.П. Барсукова [1889], ограничивающегося ролью биографа, иногда передающего содержание произведений, рассказывающего о их судьбе, - ни критической оценки, ни обобщений он не высказывает. Лишь в последние десятилетия вышел сборник повестей с вступительной статьей М.Н. Виролайнен [1984] и проведено исследование жанра повести на материале произведений М.П. Погодина Л.А. Капитановой [1980, 1997].

О Н.М. Рожалине вышла лишь статья В.В. Стратена [1900], больше его творчеством специально практически никто не занимался, так как почти все его записи сгорели при пожаре.

В целом кружок «любомудров» также привлекал внимание исследователей: в 1911-1913 гг. появляется работа И.И. Замотина [1911-1913], в 1930-е годы - книги М.И. Аронсона [1939-(2001)] и Н. Бродского [1930] о литературных кружках и салонах, где рассматривается и деятельность «любомудров»; в 1940 г. в журнале «Литературная учеба» появляется статья Вл. Орлова «Поэты-любомудры». Проблемы философской романтической прозы и поэзии «любомудров» находят отражение в работах Я.Я. Гинзбург [1997, 1999], Е.А. Маймина [1971, 1975, 1976], В.И.Сахарова [1984], З.А. Каменского [1980].

Ряд работ посвящен изданию «Московского вестника»: Е.А. Маймин [1968] в Пушкинский сборник помещает статью «Еще о Пушкине и "Московском вестнике"», монографическое исследование «Московский вестник и его роль в развитии русской критики» проведено В.Д. Морозовым [1990].

Основные направления и проблематика исследований:

- личность и судьба отдельных участников литературного общества «любомудрия»;

- исследование философско-эстетической концепции «любомудров» и общая характеристика творчества;

- определение этико-эстетического идеала.

Одной из тенденций романтической литературы в 20-е годы XIX века стала композиционная незавершенность произведения. Фрагментарность как принцип творчества ярко проявилась в немецкой романтической эстетике, ставшей основой формирования русского любомудрия.

Значительную часть творчества «любомудров» составляют произведения, имевшие смысловую и композиционную целостность, но обозначенные как незавершенные. В заглавие или подзаголовок выносилось слово, указывавшее на фрагментарность изображаемого явления, состояния или судьбы центрального персонажа.

С другой стороны, целостные произведения, оказавшись в рамках другой, более крупной художественной формы, наделялись значением фрагмента.

К фрагментарности как эстетическому принципу немецкого романтизма обращались Г.Д. Гачев (1968) и В.И. Грешных (1991, 2001).

Лирический фрагмент в творчестве Ф.И. Тютчева выделяется Ю. Тыняновым (1925), а за ним и Р. Лейбовым.

Об особенности восприятия целого и незавершенного текста в лекциях по структуральной поэтике (1994) пишет Ю.М. Лотман; Р. Якобсон разрабатывает проблему части и целого в языке (1963, 1971).

О проблеме фрагмента как музыкального принципа построения романа В.Ф. Одоевского «Русские ночи» пишет Е.А. Маймин.

Между тем, проблемой фрагментарности в эстетической позиции «любомудров» специально никто не занимался, что определяет новизну исследования.

Научная новизна заключается в том, что в данном диссертационном исследовании рассматривается фрагментарность как ведущий эстетический принцип художественного метода «любомудров», а фрагмент как сознательно выбранная художественная форма, которая утверждается как в творчестве «любомудров», так и в их философско-эстетической концепции.

Значительное количество персоналий, жанровое разнообразие литературной деятельности предопределили сложность систематизации материала в работе. Нами был выбран способ построения работы по проблемам, так как характеристика по персоналиям в какой-то степени сглаживала восприятие явно просматривающейся общности, нивелировала целостность взгляда на «общество любомудров».

В работе выделилось три основных блока проблем, определивших цели, задачи и структуру работы:

- проблематика, связанная с философскими взглядами и способами реализации их в художественном творчестве;

- субъект выражения философии, особенности конфликта, его развития и разрешения в произведениях «любомудров»; форма выражения философских, литературно-эстетических взглядов.

Цели исследования:

1. Сопоставить шеллингианскую философию тождества (как основу позиции), и творчество «любомудров» с точки зрения фрагментарного мировосприятия и выражения.

2. Определить основные принципы фрагментарной эстетики в концепции и творчестве «любомудров».

Поставленные цели обусловили решение следующих задач:

• определить, как в философии тождества соотносятся категории части и целого;

• охарактеризовать, насколько достоверным оказывается восприятие и выражение с точки зрения «любомудров» и в чем состоит точность, достоверность изображения;

• проследить, как реализуется принцип фрагментарности в практической литературной деятельности.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Методы и методология исследования. Методологической основой диссертации явились работы Ю.В. Манна, Ю.М. Лотмана, У.Р. Фохта, В.М. Жирмунского, Б.В. Томашевского. В исследовании используются сравнительно-исторический и типологический методы.

Практическая значимость: результаты работы могут быть учтены и использованы при чтении курсов по Истории русской литературы XIX века (темы: поэты пушкинской поры, романтическая проза первой трети XIX в.), Теории литературы, при проведении спецкурсов и спецсеминаров, посвященных изучению проблем романтизма и специфики жанров русской литературы.

Апробация результатов исследования:

По теме исследования прочитан спецкурс для студентов филологического факультета Бийского педагогического государственного университета им. В.М. Шукшина.

Ряд положений диссертации был изложен на методологических семинарах аспирантского объединения при Московском педагогическом государственном университете им. В.И. Ленина, на методологических заседаниях кафедры литературы БПГУ им. В.М. Шукшина, на научно-практических конференциях, посвященных вопросам интерпретации художественного текста (Бийск: Межвузовская научно-практическая конференция - 1998, 2000, 2002 гг.).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Литературно-эстетические взгляды "любомудров": к проблеме фрагментарности"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Миропонимание «любомудров» и их эстетика во многом определялись философской позицией. Философия представляла основу миропонимания для «любомудров», она определяла некоторые особенности их литературно-эстетических взглядов, принципы и формы фрагментарного мировосприятия.

Философский аспект литературно-эстетической позиции выделил «любомудров» среди других представителей романтизма.

Философия, вернее соединение поэзии с философией, провозглашается как одно из обязательных требований к художественному творчеству, как нечто внутренне присущее, необходимое поэзии. Слияние философии с поэзией становится для «любомудров» программным требованием и, с их точки зрения, общей задачей литературного развития.

Основа философской системой «любомудров» - шеллингианская философская система, где «Я» стало ведущим принципом философствования, а реальная основа целостно-объектного мира получила возможность правомерной подмены на производную, неполную, зависящую от субъекта, воспринимаемую как создание субъекта, как результат взаимодействия творческого «Я» и Природы.

Субъект и объект в философии соотнесены как часть и целое, а созерцаемое целое, фрагментарно воспринимаемое субъектом, — субъективная реальность.

Человек приравнивается целому миру, он оказывается средоточием и верным изображением всей вселенной («Всякое явление - эмблема; всякая эмблема - самое целое»).

Эмблематичное взаимодействие с миром позволяет как бы замкнуть в одном элементе целый мир.

Единичное - простой фрагмент, звено в цепи множества, в цепи вечности, а бесконечность — это, прежде всего, бесконечность форм, в которых утверждается универсум.

Единство постоянно возвращает все в вечный круговорот. Повсюду, где высшая связка утверждает себя в единичном, есть «микрокосм», организм, совершенное отражение всеобщей жизни субстанции в особенной жизни.

Ф. Шеллинг, определяя основу знания вообще, утверждал, что знанию присуща целостная внутренне согласованная и самодовлеющая система, а так как каждая система должна иметь основу своего существования в самой себе, то и принцип системы знания должен находиться внутри самого знания.

Процесс познания отождествляется с самопознанием, с возможностью в себе самом открыть пути совершенствования жизни, что и привлекает «любомудров».

Самопознание становится для «любомудров» не только и не столько средством самоанализа, оно оказывается формой постижения окружающего мира и всеобщих законов бытия.

Взаимосвязь и тождество единичного и общего, части и целого, самопознания и знания предопределили субъективность и фрагментарность изображения как естественный принцип поэтики «любомудров». Мозаичность, фрагментарное восприятие частных явлений сливается в целостную систему мировосприятия, выраженную субъектом в творениях разума.

Философия наделяется эстетической функцией, а субъект-исследователь предстает как творческая личность. А потому сложнейшие философские мысли и идеи могут быть переданы поэтом-философом в конкретных, наглядных, эмоционально насыщенных, живых поэтических образах.

Философские концепции, выраженные в художественной форме, приобретают большую выразительность и действенность.

Считая, что не в доводах холодного рассудка, а в поэтическом откровении легче найти путь к истине, «любомудры» подчеркивают необходимость преодоления рациональной односторонности в отображении суждений и чувств. Ведь если основа философствования только внутреннее чувство, возникает опасность неполного, несовершенного и даже ложного выражения. Подчеркивая, что созерцания поэту недостаточно, «любомудры» стремятся быть не просто сочинителями, но и знатоками своего дела: поэзия, по их мнению, лишь в той степени становится искусством, в какой она становится наукой.

Утверждается «любомудрами» тождество субъективного и объективного, где пределы действительности, действительного оказывались зыбкими, а потому важным оказалось объяснение ими законов правдоподобия и характеристики творческого вымысла.

Ориентируясь на теорию подражания Аристотеля, рассматривая подражание как сущность и цель поэзии, они «подражание» осознавали как воссоздание характерного: художник должен следовать не внешней природе, а сущности воспринимаемого и отображаемого явления.

При создании художественного образа «любомудры» не стремились представить личность деятельную, необыкновенную. Такой принцип создания романтического героя не стал для них необходимостью, как для других романтиков. Художественный образ им был необходим, прежде всего, как средство выражения мысли, как возможность выразить мысль конкретнее, точнее: важным им представлялось отображение духовного облика, которому и уделялось преимущественное внимание.

У «любомудров» герой менее деятелен. Он любомудр по образу мыслей, прежде всего, а потому и конфликт перенесен в нравственно-этическую плоскость. Даже стремление к вольности, свободе, неприятие угнетения народов наполняется не столько социальным, сколько нравственным содержанием.

Нравственная плоскость восприятия не снижала остроты критического отношения к современному им обществу: светскую жизнь и идеалы «света» они характеризовали критически.

Тенденция диалогичности в произведениях «любомудров» связана с дружеской и любовной тематикой. Диалогичность, понимание, гармония устанавливаются с человеком духовно близким, которому можно высказать свою боль, радость, обсудить социальную, философскую концепцию мироустройства.

В системе взглядов «любомудров» основной целью оказывается поиск гармонии в природе, в душе, во взаимоотношениях людей, и именно в таком ключе разрабатывается тема любви в значительной части произведений.

Любовь понимается ими как чувство духовного единения, взаимопонимания, как образец гармоничных отношений между ними.

Увлечение немецкой романтической эстетикой, «внежанровой» философской лирикой, литературным фрагментом становится одной из тенденций развития литературы и одним из основных принципов жанровой эстетики «любомудров».

Произведения могли остаться неоконченными и оттого, что автор отказывался от прежних замыслов, и оттого, что сразу целью определялось создание образа, высказывание мысли в сжатой форме, где не требовалось особого композиционного развития, расширения.

Фрагмент в своей семантике заключает значение неполноты, части, а так как часть и целое - категории философские, то и четкая грань между ними обозначена быть не может.

Восприятие художественного текста как фрагментарного (неполного) или оконченного зависит, прежде всего, от авторского замысла.

Обозначая стихотворение как отрывок, поэт имел возможность сосредоточиться на единственном мгновении, ощущении, поразившем его. Отрывок позволял ему оставить финал произведения открытым (неисчерпаемые возможности, бесконечная вариативность Действительности и ограниченные возможности литературы). Одной из характерных черт фрагмента оказывается совмещение исключительной завершенности текста, четких композиций большинства его стихотворений и открытости текста.

Фрагментарность оказывается жанрообразующим принципом в творчестве «любомудров», так как значительное количество различного рода отрывков, фрагментов, сцен, заметок, нередко представляли у них целостный текст, гармонически выстроившуюся художественную форму.

По их мнению, большее значение для произведения имеет не его оформленность, а внутреннее содержание.

В лирике «любомудры» видели возможность использования самых смелых отклонений от обычной последовательности, логики «объективного» внешнего мира, возможность следовать интуитивным движениям души.

В элегии и послании, распространившихся в то время, они обнаруживали возможность экспрессивного выражения чувства, так необходимого для поэтической речи.

Лирический образ, созданный в сжатой, экспрессивной форме ими вновь и вновь уточнялся в новых миниатюрах, включался, как фрагмент мозаики, в целостную картину.

Используется фрагментарная эстетика у «любомудров» и в жанрах повести и рассказа, что обусловлено было и спецификой художественной формы. Повесть, например, воспринималась как эпизод из беспредельной поэмы судеб человеческих, как распавшийся на тысячи частей роман. Краткая форма позволяет быстро переключаться с предмета на предмет без нарушения логики повествования, без осложнения структуры произведения.

Разговор», как фрагмент полемики, позволяет обозначить различие точек зрения на принципы эстетического в искусстве, позволяет избежать общего итога, выводов. Завершенность идеи (теории) и композиционного построения для такого рода предмета изображения, по мнению «любомудров», не требовалась.

Обрывочная форма повествования, близкая дневниковой, позволяет в небольших по объему произведениях представить целую жизнь с все разрушающим ходом времени.

Отдельные новеллы, сцены в рамках другой, более крупной формы, приобретают особый смысл, дополнительное значение, позволяющее воспринимать их в новом свете.

В целом у «любомудров» обозначилось несколько ведущих принципов фрагментарной эстетики:

- выражение в краткой художественной форме четко обозначившихся мысли, образа, которые и не требовали уточнения, развития;

- понимание единичного явления как отдельного звена, которое при своей самодостаточности и ясности всегда является лишь фрагментом в целостной картине;

- возможность в мозаичном соединении фрагментов передать новый, особый смысл.

Список научной литературыАкимов, Виктор Анатольевич, диссертация по теме "Русская литература"

1. Веневитинов Д.В. Избранное. М.: Гослитиздат, 1956. 259 с.

2. Веневитинов Д.В. Полное собрание сочинений / Под редакцией и с примечаниями Б.В. Смиренского. Вст. ст. Д.Д. Благого. М. -Л.: ACADEMIA, 1934. 538 с.

3. Веневитинов Д.В. Стихотворения. Свердловск: Средне-Урал. кн. изд-во, 1989. 205 с.

4. Веневитинов Д.В. Стихотворения. Проза. М.: Наука, 1980. 608 с.

5. В царстве муз. Московский литературный салон Зинаиды Волконской 1824-1829 гг. / Сост., вст. ст. и примеч. В.Б. Муравьева. М.: Московский рабочий, 1987. 573 с.

6. Державин Г.Р. Сочинения. СПб.: Гуманитарное агентство «Академический проект», 2002. 712 с.

7. Золотой век. Поэты пушкинской поры / Сост., вст. ст., коммент. А.С. Немзера. М.: ACT, 1998. 767 с.

8. Исторические афоризмы Михаила Погодина. М.: У нив. тип., 1836. 128 с.

9. Киреевский И.В. Критика и эстетика / Сост., вст. ст. и прим. Ю.В. Манн. М.: Искусство, 1998. 462 с.

10. Киреевский И.В. Нечто о характере поэзии Пушкина // Собрание сочинений в 2-х тт. М., 1861. С. 5-181.

11. Киреевский И. Обозрение русской словесности за 1829 год // Собрание сочинений в 2-х тт. М., 1861. С. 19-46.

12. Киреевский И.В. Собрание сочинений в 2-х тт. М.: Тип. П. Бахметева, 1861.

13. Кошелев А.И. Кружок «архивных юношей» // Литературные вечера и салоны. М.- Л., 1930.

14. Кошелев А.И. Кружок любомудров // Литературные вечера и салоны. М.- Л., 1930.

15. Кошелев А.И. Мои записки // Русское общество 40-50-х годов XIX в. Ч. 1.М., 1991.

16. Мельгунов Н.А. Рассказы о былом и небывалом. Тт. 1-2. М., 1834.

17. Московский вестник. 1827-1831 гг.

18. Московский телеграф. 1830. № 1.

19. Одоевский В.Ф. Афоризмы из различных писателей, по части современного германского любомудрия // Мнемозина. Ч. II. М., 1824.

20. Одоевский В.Ф. О литературе и искусстве. М., 1982.

21. Одоевский В.Ф. Пестрые сказки. Литературные памятники. СПб.: Наука, 1996. 204 с.

22. Одоевский В.Ф. Письмо в Москву к В.К. Кюхельбекеру // Мнемозина, собрание сочинений в стихах и прозе. Ч. И. М., 1824.

23. Одоевский В.Ф. Повести. М., 1977.

24. Одоевский В.Ф. Повести и рассказы. М., 1988.

25. Одоевский В.Ф. Сочинения в двух томах. Русские ночи. Статьи / Вст. ст., сост. и комм. В.И. Сахарова. Т. 1. М.: Художественная литература, 1981. 365 с.

26. Одоевский В.Ф. Сочинения в двух томах. Повести. Т. 2. М.: Художественная литература, 1981. 365 с.

27. Одоевский В.Ф. Четыре аполога. М., 1824.

28. Павлов Н.Ф. Сочинения. Три повести. Новые повести. Стихотворения. Статьи / Сост., вст. ст., прим. Л.М. Крупчанова. М.: Правда, 1989. 478 с.

29. Повести Михаила Погодина. В 3-х частях. М.: Типография С. Селивановского, 1832.

30. Погодин М.П. Воспоминания о князе Владимире Федоровиче Одоевском // Одоевский В.Ф. Последний квартет. М., 1987.

31. Погодин М.П. Воспоминания о Ст. Шевыреве. СПб., 1869.

32. Погодин М.П. Русая коса // В царстве муз. Московский литературный салон Зинаиды Волконской 1824-1829 гг. М., 1987.

33. Погодин М.П. Исторические афоризмы и вопросы // Московский вестник. 1827. Ч. 1. № 2.

34. Погодин М.П. Кружок Веневитинова // Литературные вечера и салоны. М.- Л., 1930.

35. Погодин М. О благородном спектакле // Московский вестник. 1830. №8.

36. Пушкин А.С. Сочинения в 3-х тт. Т. 2. М.: Художественная литература, 1986. 527 с.

37. Рожалин Н. Нечто о споре по поводу «Онегина» // Вестник Европы. 1825. № 17.

38. Русская повесть XIX века / Под ред. Б.С. Мейлаха. Л., 1972.

39. Русская романтическая повесть писателей 20-40 годов XIX века / Сост., вст. ст., прим. В.И. Сахарова. М.: Пресса, 1992. 461 с.

40. Русская фантастическая повесть эпохи романтизма / Сост., вст. ст., прим. В.И. Коровина. М.: Советская Россия, 1987. 364 с.

41. С глаголом неба на земле: Стихотворения: Поэмы и драмы в стихах: Проза: Статьи: Письма: Современники о Д.В. Веневитинове / Науч. ред., вст. ст., комм. Б.Т. Удодова. Воронеж: Центр духовн. возрождения Черноземного края, 2003. 351 с.

42. Северная лира на 1827 год.

43. Сочинения князя В.Ф. Одоевского. СПб., 1844.

44. Сочинения А.С. Хомякова в 4-х тт. М., 1900.

45. Титов В.П. О романе // Московский вестник. 4.1. №2. С. 169183.

46. Урания. Карманная книжка на 1826 г. / Изд. М. Погодин. М., 1826.

47. Хомяков А.С. Избранное / Сост. и авт. комм. Н.Ф. Челищев. Тула: Приок. кн. изд-во, 2004. 541 с.

48. Хомяков А.С. Полное собрание сочинений. М., 1867.

49. Хомяков А.С. Собрание отдельных статей и заметок (о возможности русской художественной школы). М., 1861.

50. Хомяков А.С. Стихотворения и драмы / Вступительная статья, подготовка текста и примечания Б.Ф. Егорова. JL: Советский писатель, 1969.

51. Шевырев С. Разговор о невозможности найти единый закон для изящного // Московский вестник. 1827. Ч. 1. № 1.

52. Шевырев С.П. Об отечественной словесности. М.: Высшая школа, 2004. 302 с.

53. Шевырев С.П. Стихотворения / Вст. ст., редакция и примеч. М. Аронсона. JL: Советский писатель, 1939. 240 с.

54. Словари и справочные источники

55. Большой толковый словарь / Гл. ред. А.С.Кузнецов. СПб, 1998. 1535 с.

56. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Гл. редактор и сост. А.Н. Николюкин. М.: НПК «Интелвак», 2001.

57. Литературный энциклопедический словарь / Под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. М.: Советская энциклопедия, 1987. 752 с.

58. Русские писатели. 1800-1917: Биографический словарь в 4-х тт. / Гл. ред. П.А.Николаев. Т. 1. М.: Советская энциклопедия, 1989. 627 с.

59. Современный толковый словарь русского языка / Гл. ред.

60. A.С. Кузнецов. СПб, 2001. 960 с.

61. Словарь писателей среднего и нового периодов русской литее-ратуры XVII-XIX вв. СПб., 1887.

62. Философский энциклопедический словарь / Гл. ред.: Л.Ф. Ильичев, С.М. Ковалев. М.: Советская энциклопедия, 1983.

63. Школьный энциклопедический словарь. А.С. Пушкин / Под ред.

64. B.И. Коровина. М.: Просвещение, 1999.

65. Литературная критика, теория литературы и эстетика

66. Александров А.В. Русский романтический рассказ 1820-1830-х гг. (метод и жанр). Дисс. . канд. филол. наук. Одесса, 1985. 213 с.

67. Андреев А.Н. Целостность художественного произведения как литературоведческая проблема. Дисс. . д-ра филол. наук. Минск, 1997. 355 с.

68. Аристотель. Поэтика // Аристотель. Риторика. Поэтика / перевод

69. B.Г. Аппельрота. М.: Лабиринт, 2000. с. 149-189.

70. Аронсон М.И. Литературные кружки и салоны / М. Аронсон,

71. C. Рейсер. Ред. и предисл. Б.М.Эйхенбаума. М.: Аграф, 2001. 400 с.

72. Аронсон М. Поэзия С.П. Шевырева // С.П. Шевырев. Стихотворения. Л., 1939.

73. Барсуков Н. Жизнь и труды Погодина. СПб., 1889. Тт. 1, 2.

74. Белецкий А.И. Очередные вопросы изучения русского романтизма // Русский романтизм. Л., 1927.

75. Белинский В.Г. ПСС. Т. 1: Статьи и рецензии. Художественные произведения. 1829-1835. М.: АН СССР, 1953. 573 с.

76. Белинский В.Г. ПСС. Т. 10: Статьи и рецензии 1846-1848. М.: АН СССР, 1956. 475 с.

77. Берковский Н.Я. Романтизм в Германии. JL: Художественная литература, 1973. 567 с.

78. Бернандт Г.Б. Одоевский музыкант // Одоевский В.Ф. Музыкально-литературное наследие. М., 1956.

79. Благова Т.И. Алексей Степанович Хомяков и Иван Васильевич Киреевский. Жизнь и философское мировоззрение. К 190-летию со дня рождения А.С. Хомякова. М.: Тетра, 1994. 203 с.

80. Благой Д.Д. Подлинный Веневитинов // Д.В. Веневитинов. ПСС. М.- Л., 1934.

81. Ботникова А.Б. Гофман и русская литература (к проблеме русско-немецких литературных связей). Воронеж, 1977.

82. Бродский Н.П. Литературные вечера и салоны. Первая половина XIX в. М.-Л., 1930.

83. Булдакова Е.Р. Книга В.Ф. Одоевского «Русские ночи» и интеллектуальная культура его времени. Дисс. . канд. филол. наук. СПб., 1998. 152 с.

84. Ванслов В.В. Эстетика романтизма. М., 1966.

85. Веневитинов Г.Н. Философские и эстетические воззрения любомудров (некоторые проблемы раннего русского романтизма). Автореф. дисс. . канд. филос. наук. М.: НАМИ, 1973. 16 с.

86. Верховский Ю.Н. Поэты пушкинской поры. М., 1919.

87. Веселовский А. Западное влияние в новой русской литературе. М., 1986.

88. Веселовский А. Кружок Веневитинова. Западное влияние в новой русской литературе. Сравнительно-исторические очерки. М., 1896.

89. Виролайнен М.Н. Молодой Погодин // Погодин М.П. Повести. Драма. М.: Советская Россия, 1984. 430 с.

90. Волисон И .Я. К вопросу об освещенности романтизма в советском литературоведении. Харьков, 1971.

91. Вопросы романтизма в советском литературоведении. Библиографический указатель 1956-1958. Казань, 1970.

92. Вопросы романтизма русской литературы. Ученые записки Казанского университета. Казань, 1963.

93. В память о князе Владимире Федоровиче Одоевском. М., 1869.

94. Габитова P.M. Философия немецкого романтизма. Гельдерлин. Шлейермахер. М.: Наука, 1989. 159 с.

95. Гайм Р. Романтическая школа. Вклад в историю немецкого ума. М., 1981.

96. Галактионов А.А. и Никандров П.Ф. Русская философия XI-XIX вв. Л., 1970.

97. Гачев Г.Д. Русская Дума. Портреты русских мыслителей. М.: Новости, 1991. 267 с.

98. Гачев Г.Д. Содержательность художественных форм (Эпос. Лирика. Театр). М.: Просвещение, 1968. 302 с.

99. Гербель Н.В. Русские поэты в биографиях и образцах. СПб., 1873.

100. Гинзбург Л. О лирике. М.: Интра, 1997. 415 с.

101. Гинзбург Л. О психологической прозе. М.: Intrada. 1999. 415 с.

102. Гинзбург Л. О старом и новом. Л.: Советский писатель, 1982. 424 с.

103. Грекова Е.В. Герой русской романтической литературы: проблемы генезиса и типологии. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Тверь, 1997. 23 с.

104. Грешных В.И. Мистерия духа: художественная проза немецких романтиков. Калининград: Изд-во Калининградского гос. унта, 2001.405 с.

105. Грешных В.И. Ранний немецкий романтизм: фрагментарный стиль мышления. JL: Изд-во ЛГУ, 1991. 144 с.

106. Грибушин И.И. Отзвуки лирики С.П. Шевырева в творчестве Лермонтова // Русская литература. М., 1969. № 1.

107. Григорьева Е.Г. Эмблема: принцип и явления (теоретический и эмпирический аспекты) И Лотмановский сборник. М.: РГГУ, ИЦ-Гарант, 1997. Т. 2. С. 424-448.

108. Гуковский Г.А. Пушкин и русские романтики. М.: Художественная литература, 1965. 355 с.

109. Гуляев Н.А. Литературные направления и методы в русской и зарубежной литературе XVII-XIX веков: Кн. для учителя. М.: Просвещение, 1983. 144 с.

110. Гуляев Н.А. О спорном в теории романтизма // Русская литература. М., 1966. № 1.

111. Гуревич A.M. Пушкин и русская лирика эпохи романтизма. М., 1965.

112. Данилевский Р.Ю. Людвиг Тик и русский романтизм // Эпоха романтизма. Л., 1975.

113. Данилевский Р.Ю. Молодая Германия и русская литература (из истории русско-немецких литературных отношений). Л., 1965.

114. Дарвин М.Н. Русский лирический цикл. Проблемы истории и теории: На материале поэзии первой половины XIX в. Красноярск: Изд-во Красноярского ун-та, 1998. 137 с.

115. Дергунова Н.Г. Эволюция русской романтической повести 1-й трети XIX века. Дисс. . канд. филол. наук. Н. Новгород, 1993. 196 с.

116. Дмитриев А.С. Романтическая эстетика А.В. Шлегеля. М., 1974.

117. Дмитриев А.С. Теория западноевропейского романтизма // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. Универсальная библиотека. М.: Изд-во Московского университета, 1980. С. 5-43.

118. Дороватовская B.C. Очерк жизни и литературной деятельности Д.В. Веневитинова. Собрание сочинений Е. Баратынского и Д. Веневитинова. «Жизнь для всех». СПб., 1913.

119. Егорова В.И. В.Ф. Одоевский в общественной жизни 20-40-х гг. XIX в. Автореф. дисс. . канд. ист. наук. М., 1989. 24 с.

120. Емельянов Б.В. Русская философия первой половины XIX в.: проблемы источниковедения. Дисс. . д-ра филос. наук. Свердловск, 1989.

121. Емельянов Б.В. Философская культура России. Материалы к репертуару философской культуры /Б.В. Емельянов, В.М. Зверев. М., 1978.

122. Еремеев А.И. Эволюция русской философской прозы 1820-1830-х гг. и творческие поиски. Томск, 1989.

123. Еремеев С.Н. Русская литературная сказка первой половины XIX века: структурно-повествовательный аспект. Дисс. . канд. филол. наук. Мичуринск, 2002. 186 с.

124. Еремин А.А. Недопетая песня: Повесть о Д. Веневитинове / Послесл. И.К. Кузьмичева. Горький: Волго-Вят. кн. изд-во, 1981. 224 с.

125. Ершофф, Гудрун. Восприятие русских романтических поэм 1820-х гг. немецкими переводчиками. Рига, 1987.

126. Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. СПб., 1914; СПб.: Аксиома, 1996. 230 с.

127. Замалеев А.Ф. Идеи и направления отечественного любомудрия: Лекции. Статьи. Критика. СПб.: Акад. тип. Наука РАН, 2003. 208 с.

128. Замотин И.И. Романтизм 20-х гг. XIX столетия в русской литературе. Тт. 1-2. СПб., 1911-1913.

129. Зверев В.М. Декабристские и философские искания в России первой четверти XIX в. // Декабристы и русская культура. Л., 1976

130. Зунделович Я.О. Этюды о лирике Тютчева (Шеллинг Тютчев). Самарканд, 1971.

131. Иванов В.В. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Том I. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. 912 с.

132. Идейно-эстетическая функция изобразительных средств в русской литературе XIX в. Межвуз. сб. научн. тр. Моск. гос. пед. ин-та им. В.И. Ленина. М.: МГПИ, 1985. 164 с.

133. Избранные сочинения в прозе и стихах (В. Одоевский, В. Титов, С. Шевырев). Ч. 2-3. М., 1835.

134. Ильченко Н.М. Русско-немецкие литературные связи в отечественной романтической прозе 30-х гг. XIX в. Дисс. . д-ра филол. наук. Н. Новгород, 2002. 392 с.

135. История русского романтизма. Романтизм в русской литературе 20-х 30-х годов XIX в. (1825-1840). М.: Наука, 1979.

136. История русской поэзии в 2-х тт. Л., 1968.

137. Каганович С.Л. «Восточный романтизм» и русская романтическая поэзия // Контекст-1982. Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1983. С. 136-163.

138. Кайда JI.Г. Композиционный анализ художественного текста: Теория. Методология. Алгоритмы обратной связи. М.: Флинта, 2000. 152 с.

139. Каменский З.А. Московский кружок любомудров. М.: Наука, 1980. 327 с.

140. Каменский З.А. Русская философия начала XIX века и Шеллинг. М., 1980.

141. Каменский З.А. Философия славянофилов. Иван Киреевский и Алексей Хомяков. СПб.: Изд-во Рус. Христианского гуман. инта, 2003. 533 с.

142. Каменский З.А. Философские идеи русского просвещения (1-я четверть XIX в.). М., 1965.

143. Каменский З.А. Ф. Шеллинг в русской философии начала 19-го века // Вестник истории мировой культуры. 1960. № 6.

144. Канунова Ф.З. Эстетика русской романтической повести. Томск, 1973.

145. Капитанова Л.А. Жанр повести в творчестве М.П. Погодина. М., 1980.

146. Капитанова Л.А. Повествовательная структура русской романтической повести: 20-30-х гг. XIX в.: Учеб. пособие. Псков: Псков, гос. пед. ин-т им. С.М. Кирова, 1997. 202 с.

147. Касаткина В.Н. К вопросу о раскрытии внутреннего мира человека в романтизме // Некоторые вопросы русской и зарубежной литературы. Саратов, 1969.

148. К биографии поэта Д.В. Веневитинова. Русский архив. 1885. № 1.

149. Киреевский И.В. Избранные статьи / Сост., вст. ст. и комм. В.А. Котельникова. М.: Современник, 1984. 383 с.

150. К истории русского романтизма. М/. Наука, 1973. 561 с.

151. Клюев С.М. Из истории возникновения философской думы // Вопросы русской литературы. М., 1968.

152. Коваленко А.В. Разработка теории видов искусств у Одоевского (историко-философское исследование). М., 1987.

153. Кожинов В. Тютчев. М., 1988.

154. Колюпанов Н.П. Биография А.И. Кошелева. Т. 1. Кн. 2. СПб., 1889.

155. Константинова Л.В. Общество любомудрия, 1820-е начало 1830-х гг. Дисс. . канд. ист. наук. М., 1995. 242 с.

156. Константинова С.Л. Эстетическо-художественные проблемы в творчестве любомудров. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1997. 16 с.

157. Константинова С.Л. Эстетическо-художественные проблемы в творчестве любомудров. Дисс. . канд. филол. наук. М., 1997. 180 с.

158. Корзун В.Б. К вопросу о романтизме как художественном методе // Ученые записки Грозненского пединститута. Грозный, 1953. № 8.

159. Коровин В.И. Поэты пушкинской поры. М.: Просвещение, 1980. 160 с.

160. Коровин В.И. Русская поэзия XIX века. М.: Знание, 1983. 364 с.

161. Котельников В.А. Философские искания И. Киреевского и развитие русского художнического сознания в первой половине XIX в. Л., 1980.

162. Котляревский Н. Мысли о поэзии и призвании поэта и их выражение в лирике Веневитинова. Общая оценка поэзии Веневитинова // Литературные направления Александровской эпохи. СПб., 1907.

163. Котляревский Н. Старинные портреты. СПб.: Типография М.М. Стасюлевича, 1907. с. 75-132.

164. Кошелев В.А. Общественная литературная борьба в России 40-х гг. 19 века. Вологда, 1982.

165. Краткое начертание теории изящной словесности. М., 1822.

166. Крупчанов JI.M. Культурно-историческая школа в русском литературоведении. М.: Просвещение, 1983. 223 с.

167. Крупчанов JI.M. Портрет // А.С.Пушкин. Школьный энциклопедический словарь. М.: Просвещение, 1999. С. 544.

168. Крупчанов JI.M. Салон // Литературная энциклопедия терминов и понятий. М.: НПК «Интелвак», 2001. С. 922-929.

169. Кубасов И.А. Князь Владимир Федорович Одоевский. СПб., 1903.

170. Кузьмин А.И. Повесть как жанр литературы. М.: Знание, 1984. 112 с.

171. Кузнецов П.В. Жанр послания в русской лирике 1800-х 1810-х годов. Дисс. . канд. филол. наук. М., 2001. 180 с.

172. Курдюков В.Е. Особенности развития русской философской мысли последней трети XVIII века. Куйбышев, 1968.

173. Лаврецкий А. Эстетические взгляды русских писателей. М., 1963.

174. Лахно С.Н. Жанры русской литературной критики первой четверти XIX в. Харьков, 1990.

175. Лейбов Р. «Лирический фрагмент» Тютчева: жанр и контекст.

176. Лемке М. Николаевские жандармы и литература 1826-1855 гг. СПб., 1908. С. 67-81.

177. ПО.Ленц В. Приключения лифляндца в Петербурге // Одоевский В.В. Последний квартет. М., 1987.

178. Ш.Леэметс Х.Д. Метафора в русской романтической прозе 30-х гг. XIX в. (Полевой, Одоевский). Тарту, 1974.

179. Литературная теория немецкого романтизма / Под ред. Н.Я. Бер-ковского Л., 1934.

180. Литературные манифесты западноевропейских романтиков. Универсальная библиотека / Собрание текстов, вст. ст. и общ. ред. А.С. Дмитриева. М.: Изд-во Московского университета, 1980. 638 с.

181. Ломова Е.А. Структура и типология повествовательных форм в романтической прозе 20-30-х гг. XIX в. Алма-Ата, 1989.

182. Ломоносов М.В. Избранные произведения. Л.: Сов. писатель, 1986. 560 с.

183. Пб.Лосский Н.О. История русской философии. М., 1991.

184. Лотман Ю.М. Лекции по структуральной поэтике // Ю.М. Лотман и тартусско-московская семиотическая школа. М.: Гнозис, 1994. 560 с.

185. Лукач Д. Гете и его эпоха. 1946.

186. Лушников А.Г. И.В. Киреевский. Очерк жизни и религиозно-философские мировоззрения. Казань, 1918.

187. Ляпина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX в. СПб.: НИИ химии СПбГУ, 1999. 281 с.

188. Маймин Е.А. Еще о Пушкине и «Московском вестнике» // Пушкинский сборник. Псков, 1968.

189. Маймин Е.А. О русском романтизме. М.: Просвещение, 1975. 240 с.

190. Маймин Е.А. Поэтический строй русской лирики.

191. Маймин Е.А. Поэты-любомудры и философское направление в русской поэзии 20-30-х гг. 19 в. Дисс. . д-ра филол. наук. Л., 1971.

192. Маймин Е.А. Русская философская поэзия. Поэты-любомудры,

193. A.С. Пушкин, Ф.И. Тютчев. М.: Наука, 1976.190 с.

194. Манн Ю.В. Книги исканий (В.Ф. Одоевский и его «Русские ночи») // Проблемы романтизма. Сборник статей / Сост. У.Р. Фохт. М.: Искусство, 1967. 360 с.

195. Манн Ю.В. Поэтика русского романтизма. М.: Наука, 1976. 376 с.

196. Манн Ю.В. Русская философская эстетика. М., 1969.

197. Медовой М.И. Пути развития русской философской прозы

198. B.Ф. Одоевского в 1820-40-е гг. Л., 1971.

199. Мейлах Б.С. Пушкин и его эпоха. М., 1958.

200. Мейлах Б.С. Пушкин и русский романтизм. М.- Л., 1937.

201. Мещерина Е.Г. В.Ф. Одоевский в музыкальной культуре России XIX века. М., 2001. 86 с.

202. Михайлов А.В. Проблема философской лирики // Обратный перевод. М., 2001.

203. Михайловская Н.М. Владимир Федорович Одоевский -писатель-просветитель. Челябинск, 1984.

204. Михайловская Н.М. В.Ф. Одоевский представитель русского просвещения // Русская литература. 1979. № 1.

205. Михайловская Н.М. Просветительский реализм В.Ф. Одоевского 20-х гг. 19 в. (о прозе писателя) // Проблемы метода и стиля. Челябинск, 1976.

206. Мордовченко Н.И. Веневитинов и поэты-любомудры // История русской литературы в 10 тт. Т. 6. М.- Л., 1953.

207. Мордовченко Н.И. Русская критика первой четверти XIX века. М.-Л., 1959.

208. Морозов В.Д. «Московский вестник» и его роль в развитии русской критики. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1990. 268 с.

209. Морозов В.Д. Очерки по истории русской критики второй половины 20-30-х гг. XIX века. Томск, 1979.

210. Муравьев А.Н. Мои воспоминания // Русское обозрение. 1895. №5.

211. Муравьев Вл. Русский Фауст // Одоевский В.Ф. Последний квартет. М., 1987.

212. Мюллер Э. И.В. Киреевский и немецкая философия // Вопросы философии. 1993. № 5.

213. Некрасов Ф.Д. Д.В. Веневитинов как поэт и критик. «Московский вестник», журнал русских шеллингианцев веневитиновского кружка и А. Пушкин. М., 1900.

214. Немзер А. В.Ф. Одоевский и его проза // В.Ф. Одоевский. Повести и рассказы. М., 1989.

215. Николюкин А.Н. К типологии романтической повести // К истории русского романтизма. М.: Наука, 1973. С. 259-282.

216. Никулина В.В. Мифопоэтика образа Урании в лирике Ф.И. Тютчева и Д.В. Веневитинова // Вопросы фольклора и литее-ратуры: Сборник статей / Отв. ред. А.Э. Еремеев, Г.В. Косяков. Омск: Изд-во ОмГПУ, 2002. С. 46-55.

217. Никулина В.В. Проблема этико-эстетического идеала в лирике Д.В.Веневитинова. Дисс. . канд. филол. наук. Томск, 2003. 190 с.

218. Новалис (Фридрих фон Гарденберг). Фрагменты // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М.: Издательство Московского университета, 1980. С. 94-107.

219. Овсянников М.Ф., Смирнова З.В. Очерки эстетических учений. Л., 1936.

220. Одоевский В.Ф. Музыкально-литературное наследие. М., 1956.

221. Орлов В. Поэты-любомудры // Литературная учеба. 1940. № 4-5.

222. Очерки истории эстетических учений. М., 1963.

223. Переходные эстетические учения в литературном процессе XVIII-XIX вв. М., 1981.

224. Пигарев К.В. Русская литература и изобразительное искусство. М., 1966.

225. Познанский В. Основные тенденции развития русской духовной культуры в связи с ростом национального сознания. М., 1970.

226. Поплавская И.А. Жанр послания в русской поэзии первой трети XIX века. Томск, 1987.

227. Поспелов Г.Н. Может ли романтизм быть без романтики // Вопросы литературы. 1964. № 9.

228. Праслова Г.А. Музыкальное образование как фактор развития человека в творческом наследии В.Ф. Одоевского. Дисс. . канд. пед. наук. СПб., 2000. 201 с.

229. Проблемы романтизма. Сборник статей / Сост. У.Р. Фохт. М.: Искусство, 1967. 360 с.

230. Проблемы романтического метода и стиля. Калинин, 1980.

231. Пронина В.А. Диалог в русской романтической прозе 30-х гг. XIX в. (Бестужев-Марлинский, В.Ф. Одоевский). Л., 1985.

232. Проблемы романтизма. М., 1967.

233. Пятковский А. П. Князь В. Ф. Одоевский и Д. В. Веневитинов: Историко-литературные характеристики. СПб., 1901.

234. Ратников К.В. Степан Петрович Шевырев и русские литераторы XIX века. Челябинск: Околица, 2003. 180 с.

235. Рогов К.Ю. К истории «московского романтизма»: кружок и общество С.Е. Раича // Лотмановский сборник. М.: РГГУ, ИЦ-Гарант, 1997. Т. 2. С. 523-576.

236. Розанов И.Н. Д.В. Веневитинов // Путеводитель по русской литературе XIX в. М., 1928.

237. Романтизм в русской и зарубежной литературе. Калинин, 1979.

238. Русова 3. Из истории русской романтической поэмы 20-30-х гг. XIX в. Горький, 1960.

239. Русские эстетические трактаты первой трети XIX в. В 2-х тт. М., 1974. Т. 1,2.

240. Русский романтизм. Учебное пособие / Под ред. Н.А. Гуляева М.: Высшая школа, 1974. 360 с.

241. Русское общество 40-50-х годов XIX в. Ч. 1. М., 1991.

242. Рябий И.Г. Эволюция жанра послания в лирике поэтов Пушкинской плеяды. М., 1988.

243. Сайкина Н.В. Московский литературный салон кн. Зинаиды Волконской. Дисс. . канд. филол. наук. М., 2002. 269 с.

244. Сакулин П.Н. Из истории русского идеализма. Кн. В.Ф. Одоевский. Мыслитель. Писатель. М., 1913. Т. 1.4. 1.

245. Сакулин П.Н. Любомудры. Историческая литературная хрестоматия. XIX в. (литературные направления первых десятилетий). Ч. IV. М.- Л., 1923.

246. Сакулин П.Н. Русская литература. Социосинтетический обзор литературных связей. М., 1829.

247. Сахаров В.И. Движущаяся эстетика (литературно-эстетические воззрения В.Ф. Одоевского) // Контекст-1981. М., 1982.

248. Сахаров В. Дм. Веневитинов и его поэзия // Веневитинов Д.В. Стихотворения. Свердловск, 1989.

249. Сахаров В.И. В.Ф. Одоевский и ранний русский романтизм // Известия АН СССР. 1973. Т. 32. Вып. 5.

250. Сахаров В.И. Под сенью дружных муз: о русских писателях романтиках. М.: Художественная литература, 1984. 295 с.

251. Сахаров В.И. Романтические повести В.Ф. Одоевского и эволюция русской романтической прозы. М., 1976.

252. Сахаров В. И. Страницы русского романтизма: Книга статей. М.: Советская Россия, 1988. 352 с.

253. Сахаров В.И. Эволюция творческого облика В.Ф. Одоевского // Время и судьбы русских писателей. М., 1981.

254. Светлаков А.С. Д.В.Веневитинов. Биография Веневитинова. Веневитинов как поэт. Веневитинов как критик / А.С. Светлаков иН.С. Грушин. М. 1915

255. Скабический Очерки умственного движения нашего общества 1825-1860 гг. // Отечественные записки. 1870. Т. 193.

256. Смиренский Б.В. Эстетические и философские воззрения Д.В. Веневитинова // Филологические науки. 1969. № 6.

257. Соболев П.В. Очерки русской эстетики первой половины XIX века. Ч. 1. Л., 1972.

258. Соболев П.В. Философская эстетика и художественная мысль // Русская литература. М., 1971. № 2.

259. Соколов А.Н. К спорам о романтизме // Вопросы литературы. М., 1963. №7.

260. Соколовская С.А. Фантастические и философско-эстетические концепции Одоевского. М., 1989.

261. Соловьева И.В. Добро и зло в прозе В.Ф. Одоевского. К проблеме нравственного выбора. Дисс. . канд. филол. наук. М., 1995. 203 с.

262. Социально-философские концепции русских писателей и литературный процесс. Ставрополь, 1989.

263. Стратен В.В. Н.М. Рожалин, идеалист 20-х гг. XIX века. 1900.

264. Ступель А. Владимир Федорович Одоевский 1804-1869. Л., 1985.

265. Сурков Е.А. Русская повесть первой трети XIX века (Генезис и поэтика жанра). Кемерово: Кузбассвузиздат, 1991. 160 с.

266. Тартаковская Л.А. Дмитрий Веневитинов. Личность. Мировоззрение. Творчество. Ташкент: Фан, 1974. 157 с.

267. Титов В.П. Опыты Аллегорий, или иносказательных описаний в стихах и прозе, соч. Федора Глинки. СПб. 1826 // Московский вестник. 1827. Ч. 1. № 2.

268. Томашевский Б.В. Теория литературы: Поэтика. Учеб. пособие / Вст. ст. Н.Д. Тамарченко. М.: Аспект пресс, 1996. 334 с.

269. Троицкий В.Ю. Художественные открытия русской романтической прозы 20-30-х гг. XIX в. М., 1985.

270. Турьян М.А. «Пестрые сказки» Владимира Одоевского // Одоевский В.Ф. Пестрые сказки. Литературные памятники. СПб.: Наука, 1996. С. 131-168.

271. Тынянов Ю.Н. Вопрос о Тютчеве // Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. С. 38-51

272. Урнов Д.М. Соотношение творчества и жизненного материала // Контекст-1982. Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1983. С. 136-163.

273. Усок И.Е. Философская поэзия любомудров // К истории русского романтизма. М.: Наука, 1973. С. 107-128.

274. Федь Н.М. Художественные открытия русской романтической прозы 20-30-х гг. XIX в. М., 1985.

275. Фелонин А.Ф. Д.В. Веневитинов. Краткий биографический очерк. СПб., 1902.

276. Фохт У.Р. Некоторые вопросы теории романтизма // Проблемы романтизма. М., 1967.

277. Францев Вл. А.С. Хомяков, поэт-славянофил. Мотивы его творчества и отражение их в славянских литературах // Хомяков А.С. Стихотворения. Прага, 1934. С. IX-LXXIV.

278. Фриндлер Г.М. О форме и содержании идеологии просвещения // Проблемы русского Просвещения в литературе XVIII в. М.- JL, 1961.

279. Хин Евгения. В.Ф. Одоевский // Одоевский В.Ф. Повести и рассказы. М., 1959.

280. Художественное целое как предмет типологического анализа. Кемерово, 1981.

281. Художественный образ как форма воплощения эстетического идеала. М., 1987.

282. Целостность художественного произведения. Межвуз. сб. науч. тр. Л.: ЛГПИ, 1986. 150 с.

283. Циклизация литературных произведений. Системность и целостность. Межвуз. сб. науч. тр. Кемер. гос ун-та. Кемерово: КГУ, 1994. 104 с.

284. Чебанюк Т.А. Фантастическая повесть в историко-литературном процессе 20-х начала 40-х гг. XIX в. М., 1979.

285. Чернышева Е.Г. Повести Полевого (проблемы поэтики). М., 1989,

286. Шапошников Л.Е. А.С.Хомяков: человек и мыслитель. Н. Новгород: изд-во НГПУ, 2004. 178 с.

287. Шапошников Л.Е. Философские портреты. Из истории отечественной мысли. Н. Новгород: Нижегор. ИПК работников нар. образ, 1993. 220 с.

288. Шатин Ю.В. Жанрообразовательные процессы и художественная целостность текста в русской литературе XIX века: Эпос. Лирика. Автореф. дисс. .д-ра филол. наук. М.: МГУ, 1992. 29 с.

289. Шиллер Ф. Статьи по эстетике. М.- Л., 1935.

290. Шлегель. Атенейские фрагменты // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980.

291. Шлегель Ф. Идеи // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980.

292. Шлегель Ф. Лекции о драматическом искусстве и литературе // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980.

293. Шлегель Ф. Речь о мифологии // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980.

294. Шлегель Ф. Фрагменты // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980.

295. Шмелева Л.М. Типы философского и психологического сознания в русской литературе XIX в. М., 1975.

296. Штерн М.С. Философско-художественное своеобразие прозы В.Ф. Одоевского. Л., 1978.

297. Штерн М. Философско-художественное своеобразие русской прозы XIX в. Учебное пособие по спецкурсу. Омск: ОГПИ, 1987. 86 с.

298. Шумкова Т.Л. Творческие взаимосвязи философии Ф. В. И. Шеллинга и поэзии Ф.И. Тютчева в контексте литературно-философских дискуссий XX века // София: Рукописный журнал Общества ревнителей русской философии. Вып. 2-3, 2001 г.

299. Эпоха романтизма. Л., 1975.

300. Эстетика и творчество русских и зарубежных романтиков. Калинин, 1983.

301. Юсуфов Р.Ф. Русский романтизм начала XIX в. и проблема национальных культур. М., 1970.

302. Якобсон Р. Часть и целое в языке / Пер. с англ. О.В. Звегинце-вой // Якобсон Р. Избранные работы. М.: Прогресс, 1985. С. 301305.

303. Янковский Ю. Патриархальная дворянская утопия. М.: Художественная литература, 1981. 373 с.