автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Магомед-эфенди Османов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Магомед-эфенди Османов"

На правах рукописи

АЛИБЕКОВА Джамиля Гаджиевна

4851968

МАГОМЕД-ЭФЕНДИ ОСМАНОВ: ЕВРАЗИЙСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ТВОРЧЕСТВА

10.01.02 - Литература народов РФ (северокавказские литературы)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Махачкала - 2011

4851968

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный педагогический университет»

доктор филологических наук, профессор Акавов Забит Наснрович

доктор филологических наук, профессор Аджиев Абдулаким Магомедович (Институт языка, литературы и искусства им. Г.Цадасы ДНЦ РАН)

доктор филологических наук, профессор Ханмурзаев Камиль Гамидович (ГОУ ВПО «Дагестахлкий государственный университет)

Дагестанский институт повышения квалификации педагогических кадров

Защита диссертации состоится « УУ » ис-иСс с^Х-- 2011 г., в 14 часов, на заседании диссертационного совета Д 212.051.03 по защите докторских и кандидатских диссертаций в ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» по адресу: 367003, Махачкала, ул. М. Яраг-ского, 57, ауд. №78 (2-й этаж).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет».

Автореферат разослан и размещен на сайте ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» « сы с г2011 г. Адрес сайта: www.dgpu.ru

Научный руководитель -Официальные оппоненты:

Ведущая организация -

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук — Э.Н. Гаджиев

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Изучение жизненного и творческого пути Магомеда-эфенди Османова имеет достаточно длительную историю, берущую свое начало еще в XIX веке, и один перечень посвященной этой теме научно-критической литературы, на первый взгляд, может вызвать вопрос об актуальности и целесообразности которого по счету обращения к ней. Однако известное в науке положение о том, что каждая историческая эпоха выдвигает соответствующие ей запросы и критерии оценки прошлого опыта, предполагает адекватное его прочтение и осмысление. Действительно, мы живем в другой, чем, например, десятилетие ранее социально-исторической и общественно-культурной реальности, когда на смену одной, коммунистической, формации с ее классово и политически выверенной и четко социологизированной и идеологизированной риторикой пришло новое, открытое мировому многополярному культурному пространству и претендующее именоваться гражданским общество. Это структурное смещение должно породить и, кажется, порождает его новое идеологическое, культурно-историческое, объяснение и обеспечение. В результате, например, в современном литературоведении возник целый «букет» новых направлений, течений или теорий «множественности мо-дерностей».

Настоящее квалификационное исследование имеет одну примечательную, с точки зрения его автора, особенность, которую для ясности в последующих анализах следует специально подчеркнуть. Эта особенность связана с представлениями автора о том, что творчество М.-Э.Османова как неотъемлемая часть истории кумыкской литературы суть слагаемое российской/евразийской культуры XIX века. Указанный угол зрения, по мысли автора, должен объяснить его концептуальную апелляцию к трудам отечественных, российских/евразийских, ученых - историков, литературоведов, философов, писателей (кн. Н.С.Трубецкой, П.Н.Савицкий, Г.В.Вернадский, Л.Н.Гумилев и др.), поскольку в них эти процессы философски более глубоко и исторически более широко разработаны и освещены.

В описанный культурно-исторический контекст вписывается и проблема духовно-философских исканий М.-Э.Османова, в частности связанные с его восприятием Европы и Азии. Османов принадлежит или относится к разряду художников и мыслителей, творчество которых наиболее актуально в переломные моменты жизни общества, страны. Идеи, высказанные им в XIX веке, продолжают волновать людей. Очевидно, что причина этого кроется в схожести общественных условий и мироощущения человека конца XIX и рубежа XX - XXI веков.

Степень изученности темы работы. Здесь, прежде всего, считаем

необходимым подчеркнуть, что систематическими и системными исследованиями многогранной деятельности М.-Э.Османова на сегодня занимается З.Н.Акавов, посвятивший её изучению и научному осмыслению более сорока лет своей научной биографии. Поэтому естественно, что автор настоящей работы часто апеллирует к его трудам и устным консультациям. При этом автор, в частности, отмечает, что феномен просветительства, и конкретно отражение его характерных черт и существенных признаков в общественной мысли кумыкского народа, в том числе и в творчестве М.-Э.Османова, изучалось и исследовалось и ранее историками, философами, литературоведами Г.Алекберовым, А.Баймурзаевым, А. Батырмурзаевым, А.-П. Салаватовым, Г. Мусахановой, И. Керимовым. К. Султановым, С. Алиевым, А.-К. Абдулатиповым, 3. Акавовым, Р.Акавовым и др.И все же, несмотря на то, что ими и другими исследователями кумыкской литературы дсщигнуты большие успехи как в воссоздании картины развития национальной литературы, так. и в освещении творчества М.-Э.Османова, все ещё немало научных проблем, требующих более глубокого теоретического осмысления в аспекте концепции настоящей квалификационной работы.

В диссертации как один из существенных пробелов в османововеде-нии отмечается неадекватность в исследованиях, в оценке творческой деятельности М.-Э.Османова. Речь идет о том, что с его именем связана целая эпоха развития отечественной тюркологии, в частности с 1866 по 1881 годы в изучении и вузовском преподавании тюркских (кумыкского, татарского, турецкого, ногайского, казахского,) языков на восточном факультете императорского Петербургского университета, ас 1871 года вновь введенной и по его учебной программе составленной в университете дисциплины курса «Мусульманское законоведение» - эпоха, в которую формировались евразийские истоки мировоззрения научного и художественного творчества, М.-Э.Османова. В этом плане в работе отмечается, что достаточно указать имена графа Шереметьева, профессоров барона В.Розена, М.Казембека, Н.Веселовского (отца ученого с мировой известностью, автора выдающегося научного труда под названием «Историческая поэтика» академика А.Н..Веселовского), З.Будагова, И.Березина, В.Григорьева, В.Смирнова, академиков В.Радлова, К.Залемана, В.Бартольда, чьи отзывы еще в девятнадцатом столетии могли бы служить фактической основой для того, чтобы составить портрет научной деятельности и гражданского облика этого замечательного дагестанца. Между тем, как отмечалось выше, проблема «Магомед-эфенди Османов: евразийская концепция творчества» весьма актуальна, и ее разрешение, можно надеяться, прояснит многие теоретические вопросы исторической целостности многовековой кумыкской культуры и литературы.

Объект исследования - творчество общественного деятеля Магомеда-эфенди Османова.

Предметом исследования является евразийская концепция творческого наследия М.Э. Османова в области кумыкской культуры и литературы.

Цель настоящей квалификационной работы заключается в выявлении евразийских истоков и особенностей творческого развития Магомеда-эфенди Османова в художественно-литературном наследии кумыкского народа. Реализация основной цели исследования требует решения ряда конкретных задач, а именно:

- изучить историографию вопроса о евразийстве в отечественном литературоведении;

- охарактеризовать научно-педагогическую и общественную деятельность М.-Э.Османова в контексте евразийских концепций;

- определить проблемно-тематическое поле (циклизацию) произведений поэта в системе евразийских культурологических построений;

- выявить, на основе литературоведческого анализа произведений поэта, связи творчества М.-Э.Османова с древнейшими поэтическими традициями в культурном диалоге столетий;

- раскрыть художественное отражение в творчестве поэта трагических «узлов» национальной истории и культуры: устремленность к внешним изменениям, к ломке традиции, одиночество интеллигенции и ее утопизм;

- установить тип и менталитет национального героя Нового времени посредством анализа произведений М.-Э.Османова;

- описать внутреннее единство и целостность кумыкской литературы Нового времени на примерах характеристики произведений М.-Э.Османова.

Научная новизна работы обусловлена отмеченными особенностями или типом реконструкции творческого развития исследуемого автора, в принципе сопряженными с обновлением методологического инструментария (деидеологизированные методы и принципы анализа).

В работе, на значительном материале, который впервые вводится в научный оборот, рассматриваются наиболее значительные характеристики произведений Магомеда-эфенди Османова, отмечаются его концептуальные, мировоззренческие взгляды в евразийской плоскости.

Теоретико-методологическую основу работы составляют теория и история евразийства (Н.С.Трубецкой, ГШ.Савицкий, Н.Я.Данилевский, Г.В.Вернадский, Л.Н.Гумилев), принципы культурфилософского изучения литературы (Р.Ф.Юсуфов) в проекции на этноментальные константы.

В своей диссертации автор также опирается на теоретические поло-

жения известных и признанных исследователей литературного процесса: К.И. Абукова, С.С. Аверинцева, С.У. Алиевой, JI.H. Арутюнова, И.С. Брагинского, Ю.Я. Барабаша, Г.Г. Гамзатова, У.Б. Далгат, В.М. Жирмунского, Н.И. Конрада, Д.С. Лихачева, И.Г. Неупокоевой, К.К. Султанова, Р.Ф. Юсуфова.

При исследовании вопросов, связанных с историей и теорией литературы народов России, мы учитывали ценные наблюдения, содержащиеся в трудах ученых северокавказского региона: А.Ю. Абдуллатипова, А.Г. Агаева, A.M. Аджиева, З.Н. Акавова, Р.З. Акавова, С.Х. Акбиева, С.М.-С. Алиева, С.Х. Ахмедова, JI.A. Бекизовой, Т.Ш. Биттировой, A.M. Вагидо-ва, М.А. Гусейнова, Ч.Г. Гусейнова, Н.Г. Джусойты, A.M. Казиевой, З.А. Кучуковой, Ш.А. Мазанаева, Г.Б. Мусахановой, А.Х. Мусукаевой, З.Х. Толгурова, Ф.А. Урусбиевой, С.М. Хайбуллаева, Р.Х. Хашхожевой, К.Г. Шаззо и др. Их исследования сыграли важную роль, подготовив теоретико-методологическую основу для изучения этноментального уровня литературных текстов.

В соответствии с поставленными в диссертации задачами возникла необходимость использования сложившейся в последнее время комплексной, междисциплинарной методики исследования, позволяющей сочетать как исторически устоявшиеся, так и инновационные методы анализа. Решение поставленных задач потребовало также обращения к историко-культурному контексту.

В диссертации автором использованы следующие методы исследования: сравнительно-исторический, системно-структурный, текстологический, этноонтологический и др.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что в научное поле вовлекается этноментальный дискурс, приобретающий сущностные характерологические черты. Теоретические положения диссертации могут быть использованы в общей теории литературы, культурологии, этнологии, а также при создании словарей символов, концептов, архетипов. Фактический материал работы может быть использован для сравнительного изучения этноментального, онтологического аспекта литератур народов России.

Практическая ценность исследования состоит в том, что содержащиеся в. нем выводы и литературоведческий материал могут быть положены в основу спецкурсов и учебных пособий в вузовском преподавании литератур народов России. Вместе с этим работа может представлять определенный интерес при создании научных трудов различного уровня, предусматривающих обращение к кумыкской литературе.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Геополитическое учение евразийства основано на осмыслении в

принципе паритетной полиэтнической и поликультурной идентичности многонациональной России в «магнитном» поле русской культуры.

2. Выделение шамхалом Тарковским Чопан-Беком своему младшему сыну Солтан-Махмуду части территории в Терско-Сулакском междуречье, образование таким образом во второй половине XVI века Засулакской Кумыкии благоприятствовало более раннему вхождению региона и Дагестана в целом в евразийское пространство и, как следствие этого процесса, осознанию его народов своей включенности в это международное культурное пространство.

3. Военные и гражданские институты Российского государства (императорский конвой, краевые (в том числе Кавказское) управления, Министерство народного просвещения и т.д.) имели определяющую социально-политическую и духовно-культурную будущность народов субъектов империи, в том числе Дагестана.

4. Анализ этноментальной основы общественной и творческой деятельности Магомеда-эфенди Османова доказывает, что кумыкская национальная литература XIX века аккумулировала в себе и генерировала во вне идеи и идеалы духовности, мира и межконфессиональной толерантности, демонстрировала высшую форму бытования языка.

5. Евразийская концепция истории кумыкской литературы приобретает особую теоретическую значимость с учетом современных геополитических реалий, поскольку заложенные в ее основание принципы межкультурной и межконфессиональной интеграции и коммуникации позволяют зримо представить истоки и динамику развития таких фундаментальных гуманистических этических, мировоззренческих константов, как толерантность, межнациональный мир и согласие и т.д.

6. Евразийский аспект изучения и осмысления национальной литературы является свидетельством совершающейся сегодня демократизации научной методологии, преодоления односторонне социологических трактовок, разностороннему исследованию исторических фактов и событий.

Апробация работы. Основные положения диссертации- обсуждались на заседании кафедры литературы Дагестанского государственного педагогического университета и изложены в статьях и тезисах, опубликованных в международных и всероссийских научно-практических конференциях и семинарах. По материалам диссертации опубликована 1 монография и 5 статей.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются его объект и предмет, освещается степень их изученности, указываются научно-теоретическая база, научная новизна и практическая ценность работы.

Первая глава диссертации - «Проблемы типологии в кумыкской литературе: вопросы методологии и творческой практики» - состоит из двух разделов. В первом разделе «Историография вопроса» автор в порядке постановки вопроса выдвигает концепцию реконструкции творческого развития Магомеда-эфенди Османова, как одного из (вместе с Й.Казаком) основоположников национальной литературы и литературного языка, и, исходя из этой задачи, исследует и обобщает комплекс вопросов традиции, многосторонних историко-культурных - генетических, контактных, типологических, литературно-художественных - связей и взаимодействий кумыков, в том числе общественную, научную и литературную деятельности М.-Э.Османова в поликультурном пространстве народов не только Дагестана и Северного Кавказа, а и России/Евразии в целом. При этом в работе отмечается, что подобный концептуальный угол зрения обусловливает необходимость апеллировать к имеющейся специальной литературе, посвященной феномену и исходным, системообразующим, вопросам евразийства. В этом плане анализируется доступная на сегодня достаточно богатая критическая литература, издававшаяся русской эмиграцией в 20-30-е годы прошлого века, и - что особенно важно в условиях отмеченного дефицита научных разработок в этой области по национальным литературам - специальные сборники современных авторов, посвященные анализу идей и концепций классиков евразийства - Н.Трубецкого, П.Савицкого, В.Вернадского и др.

Вместе с этим в работе отмечается, что «литературное» евразийство как научная проблема, по аналогии с его геополитической подосновой еще не разрабатывалась и находится на стадии постановки вопроса. Поэтому автор считает целесообразным обратиться к имеющемуся исследовательскому научно-критическому заделу в евразийской проблематике, где, по его мнению, в интересующем нас литературоведческом «сюжете» ощущается дефицит научных работ, обусловливающий как актуальность, также и ценность хотя бы мало-мальски имеющегося материала в данной области. В этом плане акцентируется внимание на исследованиях Н.Трубецкого, П.Сувчинского, Д.Святополка-Мирского, Н.Бердяева и др.

Второй раздел «От «Дербент-наме» Мухаммеда Акташи до «Письма к Магомеду-эфенди Османову» Йырчи Казака: к проблеме евразийской литературной традиции» в определенной степени носит экспериментальный характер и, по своей концепции, посвящен изучению и 8

научному осмыслению образцов трех разновидностей литературного творчества: исторического сочинения Мухаммеда Аваби Акташи из Эн-дирея «Дербент-наме», эпистолографических памятников кумыкского происхождения ХУН-ХУШ вв. (деловая и частная переписка, грамоты, жалобы, заявления и т.п.) и «Письмо Магомеду-эфенди» Йырчи Казака под специфическим углом зрения - отражения в них унаследованных литературных и публицистических традиций, хронологически как бы объединяющих многовековую евразийскую национальную историю. Мотивируя правомерность подобного интерполирования, следует сказать, что указанные источники, несмотря на отделяющую их большую временную дистанцию и разнонаправленность содержания, включённые в общетипологический контекст, по нашему мнению, создают или могут создавать благоприятные условия для дальнейших поисков аргументов в целостности и исторической преемственности филологической традиции (эписто-лографики, письмоводства) в Дагестане и на Северном Кавказе.

В этом культурно-историческом процессе «Дербент-наме» занимает ведущее место не только по хронологической достоверности содержащейся в ней истории судьбоносных событий, но и в плане демонстрации «производства» книги, в сложившейся традиции формирования и становления жанра исторического, публицистического повествования или сочинения. В содержании и структуре настоящего исследования апелляции к данному источнику приобретают ту бесспорную, на взгляд автора диссертации, значимость в том плане, что экземпляр рукописи «Дербент-наме», написанной на общетюркском литературном языке «тюрки», сохранился, по сообщению современного исследователя дагестанской археографической литературы Г.М.-Р.Оразаева, в архиве ныне покойного известного тюрколога, общественно-политического и государственного деятеля Абдулгамида Нухаевича Батырмурзаева с собственноручными записями о принадлежности сего экземпляра Магомеду-эфенди Османову. Общекультурный, цивилизационный контекст исторического сочинения Мухаммеда Аваби, имеющий многовековую традицию изучения и исследования, представляет собой не только описание событий, связанных с Дербентом и Дагестаном в целом. Освещенные автором события свидетельствуют о евразийских географических и геополитических масштабах интересов Шамхала Чопан-бека Тарковского, по заказу которого была написана данная книга, а также и самого автора - исполнителя заказа. В подтверждение этого тезиса автор считает целесообразным акцентировать внимание на истории возникновения Засулакской Кумыкии в качестве альтернативного Шамхальству национально-государственного образования, в большей степени, по его мнению, ориентированного на международное культурное пространство.

Центральное положение диссертации занимает вторая глава «Магомед-эфенди Османов: евразийская концепция творчества», посвященная анализу жизни и творчества поэта в исследуемой проблематике.

В первом разделе главы - «Евразийское социокультурное пространство творчества и общественной деятельности М.-Э.Османова»

- акцентируется внимание на том, что в известной на сегодня многовековой письменной истории литературы кумыков - от творений Умму Камала (XV в.) до начала XXI в. - Новое время (девятнадцатое столетие) занимает особое место. Во-первых, по имеющейся достаточно обширной научной литературе, именно на этот (известный, кстати, как «золотой век» в истории русской культуры) период приходится взлет Духа, культурный подъем кумыков, который справедливо можно считать эпохой национального Ренессанса. Пять выдающихся личностей - Юсуф Аксаевский, кн. Хасай Уцмиев, Йырчи Казак, Магомед-эфенди Османов, Девлетмурза Шихалиев

- дали духовную пищу двум векам немногочисленного кумыкского народа. Осмысление их человеческого и творческого опыта, который, как известно, представлял собой не что иное, как часть российской полиэтнической и поликультурной истории, дало специалистам право говорить о том, что Новое время было действительно уникальным, уникальным прежде всего своим философско-нравственным поиском свободы, территориальной и этнической целостности, справедливости, человеческого братства и всемирного счастья.

Во-вторых, в указанном контексте подробно освещен вопрос о топонимической, в том числе и гидротопонимической, генеалогии малой родины поэта, поскольку она теснейшим образом связана с понятиями менталитета и ментальности и приобретает в этом смысле характерологическое, поведенческое, этноментальное этическое содержание.

Второй раздел главы - «Литературное евразийство М.-Э.Османова: вопросы поэтики и стиля» - посвящен литературоведческому исследованию творчества поэта. К анализу поэтических, художественных, особенностей евразийской историософской основы литературного творчества М.-Э.Османова автор диссертации вносит необходимое, с его точки зрения, уточнение в том плане, как геополитическое понятие «евразийство» вообще трансформировалось художественно, эстетически и существует ли, в принципе, научно-критическая литература, которую можно было бы взять в качестве образца за методологическую и методическую основу подобной поэтической трансформации. На этом вопросе приходится акцентировать внимание, поскольку, когда дело касается методологического применения евразийской концепции России при анализе произведений художественной литературы и литературного процесса в целом, перед исследователем встает ряд серьезных проблем. Они связаны с традициями отечественного

литературоведения, предполагавшего, как обязательные условия, разработанные теорией литературы принципы (например, партийности, классовости, народности и т.д.) анализа и оценки художественных явлений в системе того или иного художественного метода, литературного направления, течения и т.п. Хотя в науке декларировалось, что эти и другие научные дефиниции, термины и понятия носят условный характер и не в полной мере отражают и передают смысл художественного текста, однако на практике господствовала жесткая методологическая «дисциплина», за нарушение которой применялись далеко не декларативные санкции. Сказанное, как полагает автор диссертации, позволяет говорить о том, что художественно-литературное проявление евразийской историософии обнаруживало себя весьма специфически. Специфика состояла в том, что представители национально-патриотической интеллигенции, в том числе поэты, писатели, художники народов России, в частности кумыкского народа, по-своему выражая свою историософию, еще не выработали адекватную терминоси-стему, и понятие «евразийство», естественно, в их выступлениях не находило своего словесного оформления. Судим мы только по их контексту -будь это публицистическая статья или художественное слово. И на уровне сегодняшней научной терминологии относим или не относим того или иного культурного деятеля, творческую личность в когорту евразийцев.

Отмеченный критерий «евразийскости» применяется автором диссертации в анализе творчества исследуемого поэта. При этом в работе особо подчеркивается и то, что и в современных публикациях, посвященных историософии евразийцев, трудно найти более или менее разработанной «евразийской» литературоведческой концепции. Поэтому нас в данном случае в большей степени интересует, что при анализе творчества того или иного художника, в частности М.-Э.Османова, считать «евразийским» содержанием. Действительно, если учесть, что именно в плане тематической и содержательной характеристики творчество М.-Э.Османова нашло серьезное научное описание и освещение в исследованиях наших предшест-венников-«османововедов» (оно представлено в соответствующем разделе о степени изученности темы настоящей работы), встает вопрос о необходимости прояснения того нового, и только «евразийского», смысла общественной и литературной деятельности исследуемого автора. Как раз в этом пункте - в научной обоснованности и достоверности применения принципов евразийской историософии при новом изучении литературного наследия - и заключена искомая и, в меру возможностей, демонстрируемая научная новизна настоящей работы.

Поскольку в своих теоретических концепциях евразийцы исходили из многоэтнической, многокультурной, евразийской, идентичности многонациональной России, то и автор работы предпринимает попытку ис-

пользовать их статьи, посвященные литературе и направленные на то, чтобы проиллюстрировать магистральные идеи по историософской тематике на художественном материале. В наибольшей степени это относится к статьям Н.Трубецкого ««Хожение за три моря» Афанасия Никитина как литературный памятник»; Д.Святополка-Мирского «О московской литературе и протопопе Аввакуме», «Веяние смерти в предреволюционной литературе»; П.Сувчинского «Знамение былого» (о Лескове), «Типы творчества» (о Блоке). В критической литературе, в частности, в проблемной статье В.В. Кожинова «О «евразийской» концепции русского пути» доказано, что основатели и вожди евразийства как историософского учения выступали также в качестве литературоведов и литературных критиков, которым удавалось не столько вдохновлять других литераторов на сознательное осуществление евразийских идей в творческой практике, сколько самим улавливать евразийскую стихию и дух, бессознательно и органично проявлявшихся у талантливых русских писателей.

Автор диссертации считает, что для дальнейшего анализа следует подчеркнуть значение выражения «стихия и дух» как опорной евразийской мировоззренческой доминанты. В работе дается пояснение, как в исследованиях теоретиков евразийства, понятие «стихия» вообще относится к числу наиболее употребляемых понятий в евразийских статьях как историософского, так и литературного толка. Эти же признаки, по мнению автора, являются наиболее значимыми компонентами поэтики и стиля в творчестве М.-Э.Османова.

При этом автор работы придерживается понятия «здоровый реализм» евразийцев, который опирался на принцип народности, предполагающий глубокое проникновение во внутренний мир героя и отыскивание там самого лучшего человеческого духовного содержания. Для этого из богатого многожанрового литературного наследия поэта произведен специальный отбор произведений, в которых, по его мнению, нашли свое отражение и выражение евразийские идеи М.-Э.Османова, а именно: «Кумыкско-ногайская хрестоматия»(1883), составленная лектором факультета восточных языков Петербургского университета Магомедом-эфенди Османовым и изданная Императорской Академией наук; «Адаты кумыков»(1925), составленные М.-Э.Османовым, систематизированные Манаем Алибеко-вым; поэмы М.-Э.Османова «Крепость Шамхала» и «Жалоба яхсайцев», произведения М.-Э.Османова «мухаджирского» цикла, «Биография Магомеда-эфенди» Маная Алибекова, «Письмо к М.-Э.Османову» Йырчи Казака. Впервые применяемый подобный подбор произведений построен на убеждении, что евразийская историософская концепция предполагает философское и художественное погружение или умение автора находиться в стихии народного светозрения, в истоках народного слова, в толще веков.

В этом плане перед исследователем открывается, на наш взгляд, новая научная перспектива: М.-Э.Османов, создавая свои литературные произведения, постоянно пытается применить некоторые идеи и подходы, используемые евразийцами при исследовании историософских проблем. Так, например, в «Адатах кумыков» через все повествование проходит мысль о том, что при выходе из кризисных ситуаций народу и стране не следует опираться на достижения и выводы ближайшего периода истории. Главное и наилучшее средство национального излечения должно сочетать в себе устремленность к поиску новых, будущих форм мироустройства, ростки которых уже заметны в настоящем, и обращение к опыту отдаленных, даже древних периодов истории, особенно тех, что отмечены серьезными религиозно-духовными достижениями. Этот принцип был применим и евразийцами в самом выборе рассматриваемых произведений, в оценке их роли в литературном процессе. Здесь мы опять видим типологическое схождение: если евразийцы обращаются к анализу летописей, рассматривая их не только как исторические свидетельства, но и как высокохудожественные тексты, подтверждающие евразийские воззрения о подвижнической природе государственной власти в период Древней Руси и Московского царства и о русском государстве как о Государстве Правды (по мнению специалистов, с этой точки зрения интересны, лекции Н.Трубецкого о древнерусской литературе), эту же общенациональную задачу М.-Э.Османов усматривает в эпических сказаниях и песнях кумыков, казахов, ногайцев и других народов тюркского мира.

Фундаментальную мировоззренческую особенность литературного евразийства М.-Э.Османова составляет проблема историзма. Как исследуется в работе, евразийский угол зрения в творчестве М.-Э.Османова на историзм литературы и вообще соотношение литературы и истории был настолько глубоким, серьезным и разносторонним, что потребовалось предпринять адекватное, концептуально новое прочтение творчества поэта. Указанный тезис раскрывается на анализе таких произведений поэта, в которых представлено наиболее полное и последовательное отражение и выражение евразийских историософских воззрений поэта. Это - поэмы «Гулькыз» («Девица-цветок»), «Яхсайланы арзасы» («Жалоба яхсайцев»), «Шавхалны къаласы» («Крепость шамхала»), этноментальный труд «Къу-мукъланы адатлары» («Адаты кумыков»), стихотворения «Минг эки юз эллий дёрт битгенде...» («Когда кончился тысяча двести пятьдесят четвертый год...»), «Эренлер деген булан эр болмас...» («Не все кто называется мужчиной - мужчины»), циклы стихотворений о паломниках и паломничестве, старшинах и старшинстве, материалы составленной М.-Э.Османовым и изданной в 1883 г. Петербургской императорской Академией наук фолыслорно-литературной антологии-хрестоматии и др.

В заключении обобщаются основные результаты, подводятся итоги исследования, которые заключаются в следующем:

1. Новое время (XIX в.) в литературе народов России ознаменовано качественным методологическим изменением - историзацией культурного сознания субъектов империи России-Евразии, в частности современных республик Северного Кавказа, определившей парадигматический сдвиг в основном гносеологическом назначении сознания - воспроизведении мирового единства.

2. Одним из важнейших компонентов подобного качественного изменения методологического инструментария исследований культурного, в том числе литературного, наследия выступает именно такое представление о литературно-художественном творчестве как акта пояснения, «передавания» автором (поэтом, писателем, мыслителем и т.д.) людям, племени, роду, соотечественникам отмеченного идеала мирового единства.

3. Творчество М.-Э.Османова, отразившее этот сдвиг, показало, что отношение современников к истории становится существенным компонентом индивидуальной, культурной и социальной самоидентификации. То есть литература народов России, в частности Северного Кавказа середины XIX века свидетельствует об определенном качественном сдвиге, который происходит в недрах общественного и культурного сознания: интересы писателей обращаются преимущественно к области Нового времени, когда происходит процесс пробуждения национального самосознания, формируется национальный характер и документируются основные исторические события. В совокупности эти тенденции указывали на необходимость глубинного осознания собственных начал, обдумывания своего национального пути во всем его своеобразии.

4. Таким образом, в качестве одной из важнейших составляющих литературоведческих парадигматических инноваций, по-видимому, следует признать то, что научное осмысление национальной художественной словесности Средневековья и Нового времени возможно лишь при условии представления о ней как о творениях, созданных сакральным языком, восходящим, если пользоваться специальной терминологией, к общей всем конфессиям божественной литургии (здесь можно сказать, что практически все древние и средневековые творения вплоть до Х\ТН-Х1Х вв. можно назвать боговдохновенными). Речь идет о том, что, перечитывая историю национальной словесности с точки зрения новейших литературоведческих направлений, уместно взглянуть на историко-культурные памятники, духовные творения и мирскую словесность прошлого глазами их создателей и попытаться понять их предназначение в ближайшем культурном окружении эпохи, в которую они были созданы, и, что особенно важно для произведений ХУШ-Х1Х вв., с учетом религиозного мировоззрения их

творцов. В этой связи, по-видимому, следует помнить, что до начавшейся в конце XVIII - начале XIX веков секуляризации сознания мировоззрение средневековых авторов, в том числе и литераторов, было религиозным, и основой для понимания, как отдельного творения, так и всей средневековой словесности в целом, служили конфессии - Православие, Ислам и другие конфессии, имеющие идентичную Божественную концепцию сотворения мира и его единства.

5. Следующий вывод, вытекающий из сформулированного выше общего положения, заключается в том, что в эпоху рубежа ХХ-ХХ1 веков, ознаменовавшуюся крушением ряда устоявшихся традиций и ценностей, литературоведение обнаруживает все большую эластичность, способность умело применять и сделать своим приемы анализа социальных, политических, экономических, культурных, художественных явлений и достижений в этих областях других научных направлений, школ и течений, интенсивно обращается к трудам классиков евразийства, которые в своих концепциях самобытности России органично использовали восточную философию и религию, которые, на их взгляд, всегда были ориентированы на то, чтобы приостановить нравственное падение человека, развращенного различными умствованиями эпохи, и тем самым способствовать сохранению единства мира и целостности всех его составляющих - расовых, конфессиональных, цивилизационных и т.п. При этом актуализировались те особенности восточного типа мировосприятия, которые были ими прописаны, в частности такие свойства восточной ментальное™, как созерцательность, космологизм, поэтичность, богатое воображение, слияние с природой, стремление познать себя, чем внешний мир, и постичь вечное, как залог возможного гармонического единения с миром.

6. Подводя итоги исследования в этом аспекте, следует подчеркнуть, что М.-Э.Османову, как и его современникам Й.Казаку,: К.Хетагурову, К.Мечиеву, А.Кунанбаеву и др., жившим на стыке двух миров, хотелось извлечь и соединить то ценное, что они подмечали в уходящем строе, и а также прогрессивные тенденции нового. Вместе с этим художественная эволюция несла с собой углубление социальных корней мировоззрения, и здесь особый акцент приобретает народность.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Статья, опубликованная в журнале, рекомендованном ВАК:

1. Алибекова Д.Г., Акавов З.Н. «Письмо к М.-Э.Османову» Йырчи Казака: опыт текстологического анализа // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Вып. №1. Общественные и гуманитарные науки. Махачкала: ДГПУ, 2011. С.52-57.

II. Монография:

2. Акавов З.Н., Алибекова Д.Г. Проблемы литературного евразийства: теория и практика. Махачкала: ДГПУ, 2011. 157 с.

III. Статьи, опубликованные в других изданиях:

3. Алибекова Д.Г. М.-Э.Османов - лектор татарского языка и мусульманского законоведения Петербургского университета: евразийский контекст // Магомед-эфенди Османов: этноментальные ориентиры словесности. Материалы региональной научной конференции, посвященной 170-летию со дня рождения отечественного тюрколога, поэта-просветителя и общественного деятеля. 26 ноября 2010г. Махачкала: ДГПУ, 2010. С.55-65.

4. Алибекова Д.Г. Об одном стихотворении Магомед-эфенди Османо-ва: опыт текстологического анализа стихотворения «О себе» // Магомед-эфенди Османов: этноментальные ориентиры словесности. Махачкала, 2010. С.65-71.

5. Алибекова Д.Г. К вопросу об общественной деятельности М.-Э Османова // Магомед-эфенди Османов: этноментальные ориентиры словесности. Махачкала, 2010. С.71-78.

6. Акавов З.Н., Алибекова Д.Г. Йырчи Казак и М.-Э.Османов в контексте творческого диалога // Дагестанская литература: история и современность. Выпуск V. Материалы региональной научно-практической конференции «К проблеме нового прочтения и осмысления национальных литератур народов Кавказа, посвященной 180-летию со дня рождения Йырчи Казака (29 октября 2010 г.) Махачкала: ДГПУ, 2010. С.8-18.

Формат 60x84 1/16. Бумага офсет 1. Печать ризографная. Гарнитура Тайме. Усл.п.л. 1,0. Заказ № 092-11 Тир. 100 экз. Отпеч. в тип. ИП Тагиева Р.Х. г. Махачкала, ул. Батырая, 149. 8 928 048 10 45 "4301= МАТ"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Алибекова, Джамиля Гаджиевна

Введение.

Глава I. Проблемы типологии в кумыкской литературе: вопросы методологии и творческой практики.

1.1. Историография вопроса.

1.2. От «Дербент-наме» Мухаммеда Акташи до «Письма Магомеду-эфейди Османову» И.Казака: к проблеме евразийской литературной традиции.

Глава II. Магомед-эфенди Османов: евразийская концепция творчества.

2.1. Евразийское социокультурное пространство творчества и общественной деятельности М.-Э.Османова.

2.2. Литературное евразийство М.-Э.Османова: вопросы поэтики и стиля.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Алибекова, Джамиля Гаджиевна

Актуальность темы исследования. Изучение жизненного и творческого пути Магомеда-эфенди Османова имеет достаточно длительную историю, берущую свое начало еще в XIX веке (1), и один перечень посвященной этой теме научно-критической литературы, на первый взгляд, может вызвать вопрос об актуальности и целесообразности которого по счету обращения к ней. Однако известное в науке положение о том, что каждая историческая эпоха выдвигает соответствующие ей запросы и критерии оценки прошлого опыта, предполагает адекватное его прочтение и осмысление. Действительно, мы живем в другой, чем*, например, десятилетие ранее социально-исторической и общественно-культурной реальности, когда на смену одной, коммунистической, формации с ее классово и политически выверенной и четко социологизированной и идеологизированной риторикой пришло новое, открытое ' мировому многополярному культурному пространству и претендующее именоваться гражданским общество. Это структурное смещение должно породить и, кажется, порождает его новое идеологическое, культурно-историческое, объяснение и обеспечение. В результате, например, в современном литературоведении возник целый «букет» новых направлений, течений или теорий «множественности модерностей».

Настоящее квалификационное исследование имеет одну примечательную, с точки зрения его автора, особенность, которую для ясности в последующих анализах следует специально подчеркнуть. Эта особенность связана с представлениями автора о том, что творчество ■ М,-Э.Османова как неотъемлемая часть истории кумыкской литературы суть слагаемое российской/евразийской культуры XIX века. То есть, в Дагестане - легитимном субъекте Российской империи в самом основном и главном, методологическом, истолковании происходили одинаковые социальноэкономические, общественно-политические и духовно-культурные процессы, может быть, с разницей в степени их проявлений. Указанный угол зрения должен объяснить его концептуальную апелляцию к трудам отечественных, российских/евразийских, ученых — историков, литературоведов, философов, писателей и т.д., поскольку в отечественной науке эти процессы философски более глубоко и исторически более широко разработаны и освещены.

Таким образом, новое обращение к заявленной теме обусловлено многими обстоятельствами, сложившимися в литературной науке за последние десятилетия. Мы оперируем, как выше сказано, фундаментальными курсами истории литературы, в основном создававшимися в середине и второй половине прошлого столетия, которые, несмотря на глубину и высокий профессионализм анализа, как известно, были жестко подчинены экономико-политическим схемам, вследствие чего в них отсутствовала полнота воссоздания пути ее развития. Для обеспечения полноты не доставало объективно-исторического использования дореволюционного опыта критики и литературоведения. Как показано в новейших исследованиях, однобоко изучались труды В.Г.Белинского, А.Григорьева, А.В.Дружинина, Н.А.Добролюбова, Д.И.Писарева Догматическая атмосфера лишала ученых возможности создать полновесные курсы истории литературы, от которых настоятельно требовали соответствия идеологическим схемам. Но многие преданные своему делу исследователи, в частности, Ю.Лотман, В.Кожинов, В.Кантор и др., опубликовали за последние десятилетия замечательные работы, посвященные отдельным периодам, явлениям, событиям в истории отечественной литературы,— работы, подчас представляющие собой первостепенного значения научные открытия. В своей работе мы будем часто ссылаться на множество таких новейших и современных исследований. Новейшие исследования доказали, что те или иные существеннейшие проблемы истории русской литературы и литературы народов России трактовались ранее односторонне или просто неверно. Здесь можно упомянуть хотя бы о взаимоотношениях Руси и половецкой Степи, Хазарского каганата в IX—-X веках (о чем, например, немало — но на уровне знаний своего времени — писал еще Карамзин),

В науке о литературе сложилась такая исследовательская ситуация: еще в XIX столетии ведущими критиками и теоретиками эстетики и литературы Белинским, Добролюбовым и Чернышевским разрабатывалась концепция художественного творчества, согласно которой задача искусства и литературы должна сводиться к ее активному участию в освободительном движении, то есть, им вменялось в обязанности не свойственные природе художественного творчества функции - формы и методы политической борьбы. Но подлинные художники, поэты, писатели, видевшие в своем творчестве иное — художественно-эстетическое — назначение, не подчинялись идеологическим вождям молодежи. Поэтому, между прочим, шла ожесточенная борьба критики с литературой, что демонстрировали, например, даже некоторые названия добролюбовских проблемных и программных статей: «Когда же придет настоящий день?», «Что такое обломовщина?», «О степени участия народности в развитии русской литературы», «Темное царство», «Луч света в темном царстве» и т.д.

Одним из важных положений, актуализирующих заявленную тему, на наш взгляд, является все еще недостаточно изученный период становления русской литературной критики, когда в русском общественном самосознании начался напряженный процесс обсуждения и определения места, своеобразия, менталитета и прогнозов на будущность России. Речь идет о спорах и жарких дискуссиях между двумя основными течениями в русской идеологической жизни — западников и славянофилов. Несмотря на то, что существует богатая серьезная научная литература по этой проблеме, она, по отмеченным выше историческим причинам, не нашла должного освещения. Славяноцентризм, возникший в противовес западноцентризму, как известно, не только не мог, но и не имел перспективы в решении своего основного лозунга, провозглашенного министром народного просвещения графом С.С.Уваровым как показатель российской ментальности: «Православие, самодержавие, народ». Если с «самодержавием» и «народом» как-то можно еще согласиться, то первое из триады — православие — не могло удовлетворить и отразить действительно реальное и историческое своеобразие, подлинную ментальность России-Евразии, ее полиэтническую, поликонфессиональную и поликультурную идентичность.

В описанный исследовательский контекст вписывается и проблема духовно-философских исканий М.-Э.Османова, в частности связанные с его восприятием Европы и Азии. М.-Э. Османов,как и Й.Казак, принадлежит разряду художников и мыслителей, творчество которых наиболее актуально в переломные моменты жизни общества, страны. Идеи, высказанные им- в XIX веке, продолжают волновать людей. Очевидно, что причина этого кроется в схожести общественных условий и мироощущения человека конца XIX и рубежа XX - XXI веков. Одной из характерных примет времени становится тенденция «примерять» наших классиков, в частности,, Й.Казака и М.-Э.Османова к современной социально-политической ситуации. В свете новейших (культурфилософских, историософских, культурно-исторических и др.) направлений в литературоведении, искусстве, культурологии создается банк данных, структурируется разнообразное творческое наследие поэтов, в новых парадигмах осмысляются их идеи и образы. Как известно, при всем сложном отношении к Европе-России и Й.Казак, и Магомед-эфенди Османов одновременно глубоко и кумыкские, и российские/евразийские писатели-философы.

И нас в большей степени интересует проблема «евразийскости» М.-Э.Османова в контексте концепции «множественных модерностей», представляющей собой одну из новейших теорий, согласно которой в постсоветских условиях наступившей демократии и плюрализма в исследованиях и оценке многообразного по своему социальному и культурному проявлению исторического прошлого возможно открывать новые, адекватные отмеченному своеобразию и, соответственно, альтернативные имевшим ранее и имеющим и сейчас место в науке подходы и трактовки. Взятая в кавычки «евразийскость» писателя, разумеется, не находится в оппозиции к его «кумыкскости», напротив, их значение, содержание в нашем контексте составляют синонимы, имея в виду то исходное положение, по которому в настоящем исследовании характеризуется сама этно-национальная «кумыкская душа».

Но чтобы раскрыть суть приведенного тезиса, необходимо сделать один экскурс в переломный момент в истории России и акцентировать внимание на том, как стресс, произведенный российскому обществу Октябрем 1917 года, не только посеял в стране тотальную смуту, но заставил эмигрировавшую за границу интеллектуальную элиту (кн. Н.С.Трубецкой, П.Н.Савицкий, Г.В.Вернадский и др.) трезво, без ретушированной* идеализации, глубоко и комплексно анализировать и осмыслить «особенную стать» Отечества, причины и следствие, извлекать уроки из случившегося. В результате проведенных ими исторических, этнографических, этнологических, культурологических, философских, филологических, географических и геополитических исследований обнаружилась полиэтническая, поликультурная и поликонфессиональная, «евразийская» идентичность, «особенная стать» России-Руси, «откуда есть пошла» и вся русская-российская литература. Отметим сделанный ими, в частности П.Н.Савицким, важный для нашей темы вывод: еще в 30-е годы XIX века в полемике и спорах «западников» и «славянофилов» об «особом пути» России начала кристаллизоваться евразийская концепция «русского пути», «активно входящая в последние годы в научный обиход новейшая терминосистема (когнитивное, онтологическое, этноонтологическое, этнопсихологическое и т.п. литературоведение), ставшая возможной благодаря секуляризации науки от идеологических догматов и диктатов, благодаря проникновению науки в ранее «запретную» полиэтническую, поликонфессиональную и полицивилизационную идентичность России, позволяет рассматривать литературное произведение и литературный процесс в целом в разных и многообразных научных срезах. В результате отмеченного поворота науки к онтологии, к корневым вопросам бытия, в том числе этнической самоидентификации, адекватное освещение получает история мировой литературы и ее национальных составляющих, в частности в системе идей евразийства.

Однако также известно, как долгое время эта гигантская целостность либо покрывалась "хрестоматийным глянцем", либо упрощалась и выхолащивалась в угоду сиюминутному политизированному подходу. Об этом много писалось и пишется, очевидно, предстоит еще долго разбираться в сложных и драматических перипетиях и коллизиях прошлого. Собственно, на этом «перекрестке» со всей актуальностью сходятся история и современность: наука переживает интересное время объемного, научного подхода к отечественной национальной культуре.

Актуальность темы настоящей работы заключается еще и в том, что проблемы и поиски кумыкской литературы этого этапа в их философско-нравственной и российской(евразийской) геополитической сути оказались в центре мировых духовно-культурных размышлений современности. Именно в Новое время литература кумыков, как и литература других народов многонациональной России, адекватно отражала общероссийский контекст социальной и политической жизни, когда такой мощный подъем, как русская идея, получает различную трактовку, становится определенной "знаковой" системой самых разных общественных движений: от западников и славянофилов до либералов, народников, панславянистов и марксистов (их национальные «варианты» - кадимисты, джадидисты, просветители-демократы, большевики-марксисты и т.п.).

Таким образом, Новое время в полной мере выразило синтезирующий, философско-моральный характер кумыкской культуры, ее патриотически-идеологическое содержание, без которого она теряет свою «почву и судьбу». Творчество же Йырчи Казака и Магомеда-эфендй Османова в этом процессе представляло собой этапное завершение развития национальной художественной культуры шести веков и очень важный рубеж в сложном противоречивом взаимодействии традиций и новаторства на пороге XX столетия.

Степень изученности темы работы. Здесь прежде всего считаем необходимым подчеркнуть, что систематическими и системными исследованиями многогранной деятельности М.-Э.Османова на сегодня занимается З.Н.Акавов, посвятивший её изучению и научному осмыслению более сорока лет своей научной биографии: Поэтому естественно,, что автор настоящей работы часто апеллирует к его трудам и устным консультациям. Кроме того, в частности, феномен просветительства, и конкретно отражение его характерных черт и существенных признаков в общественной мысли кумыкского народа, в том числе и в творчестве М.-Э.Османова, можно сказать, достаточно изучен и исследован, как было указано в начале настоящей работы, философами, литературоведами А.-П. Салаватовым, А. Батырмурзаевым, Г. Мусахановой, И. Керимовым. К. Султановым, С. Алиевым, А.-К. Абдулатиповым, 3. Акавовым и др. И все же, несмотря на то, что ими и другими исследователями кумыкской литературы; достигнуты большие успехи как в воссоздании картины развития национальной литературы, так и в освещении творчества и М.-Э.Османова, все ещё немало научных проблем, требующих более глубокого теоретического осмысления в аспекте концепции настоящей квалификационной работы. Это очень важно, если учитывать то, что в последние годы в научный оборот входит созданная еще в начале XX века и изданная, как правило, за рубежом большая серьезная научная литература, материалы и идеи которой особенно востребованными оказались сегодня. Поэтому нам кажется целесообразным осветить тот культурно-исторический, евразийский историософский срез, который еще не получил, как нам представляется, достаточной разработки. В свою очередь, такое представление о предстоящих в настоящем исследовании задачах предполагает или определяет его в большей степени обобщающий, чем освещение конкретных (по исследованиям предшественников уже известных) фактов и явлений характер.

Речь идет о том, что с его именем связана целая эпоха развития отечественной тюркологии, в частности с 1866 по 1881 годы в изучении и вузовском преподавании тюркских (кумыкского, татарского, турецкого, ногайского, казахского,) языков на восточном факультете императорского Петербургского университета, а с 1871 года и вновь введенной и по его учебной программе составленной в университете дисциплины курса «Мусульманское законоведение» - эпоха, в которую формировались евразийские истоки мировоззрения и научного и художественного творчества М.-Э.Османова Представляется, что достаточно указать имена графа Шереметьева, профессоров барона В.Розена, М.Казембека,» Н.Веселовского (отца ученого с мировой известностью, автора выдающегося научного труда под названием «Историческая поэтика» академика А.Веселовского), З.Будагова, И.Березина, В.Григорьева, В.Смирнова, академиков В.Радлова, К.Залемана, В.Бартольда, чьи отзывы еще в девятнадцатом столетии могли бы служить фактической основой для того, чтобы составить портрет научной деятельности и гражданского облика этого замечательного дагестанца. Академик К.Г.Залеман, будучи студентом факультета по арабско-персидско-турецко-татарскому разряду, в 1870 году составил под редакцией М.-Э.Османова русско-кумыкский словарь, рукопись которого хранится в архиве С.-Петербургского отделения Института востоковедения РАН. Б.М.Данциг в своей книге «Ближний Восток в русской науке и литературе» (АН СССР Институт востоковедения.

Наука». М.: 1973. — С.252) пишет: «Кроме истории Востока на факультете восточных языков читался курс мусульманского законоведения, сначала М.Османовым, а позже В.Ф.Гиргасом. М.Османов, эфенди императорского конвоя, с 1866 г. преподавал татарский язык безвозмездно, а в 1869 г. был утвержден штатным лектором татарского языка; с 1871 г. до выхода в отставку в 1881 г. он вел курс по мусульманскому праву. «По глубокому и основательному знанию своего предмета Османов, - писал Н.И.Веселовский, - был выдающимся лектором и оставил по себе в факультете самую добрую память». Примечательны награды, которых был удостоин М.-Э.Османов: «За успешно-усердную службу в Лейб-Гвардии Его Императорского Величества конвоя Всемилостивейшее награжден Орденом Св. Анны 2 степени - 30 августа 1872 г.», «Указом правительствующего Сената 16 января 1874 г. произведен в Надворные советники», «За отлично-усердную службу в Л.-Гв. конвоя 30 августа 1874 года Всемилостивейшее награжден Орденом Св.Станислава 2 степени». Здесь же уместно напомнить, что удостоенное Указом правительствующего Сената от 24 марта 1879 года за служебные заслуги звание «Коллежский советник со старшинством», занимающее в Табеле о рангах шестую позицию и эквивалентное воинскому званию полковника, автоматически, то есть по Положению о рангах закрепляло имя Османова за российским дворянством.

Следует также отметить, что и в двадцатом веке М.-Э.Османов не был обделен вниманием. Можно указать достаточно богатую и разнообразную по методологическим подходам научную литературу о нем, связанную с именами ученых - Ю.Немета, Б.Чобан-заде, Четки, И.-Х.Курбаналиева,

Г.Аликберова, А.-П.Салаватова, А.Н.Кононова, Г.Мусахановой,

К.Султанова, И.Керимова, А.Баймурзаева, М.Абдуллаева, З.Акавова,

С.Алиева, А.Абдуллатипова и др.

Здесь прежде всего следует отметить, что, несмотря на имеющийся определенный исследовательский задел, в основном связанный с научным и J осмыслением жизни и творчества М.-Э.Османова на уровне фиксаций, констатаций , имевших в истории богатые/скудные факты, дагестанское, в частности, рассматриваемое нами кумыкское литературоведение, на наш взгляд, переживает или с трудом преодолевает стадию сбора информации и еще весьма робко выходит к их объемным обобщениям, в частности в интересующей нас научной области. Указанное обстоятельство в особенности относится к предмету настоящего исследования. Так, жизнь и творчество отечественного тюрколога и поэта-просветителя Магомеда-эфенди Османова в монографическом плане в виде кандидатской диссертации исследовалась З.Н.Акавовым в начале 70-х годов прошлого столетия, на основе которой была издана его книга «Нраственные истоки. Опыт изучения творческого развития М.Османова и проблемы новаторства в кумыкской литературе XIX века» (Махачкала, 1978). В дальнейшем материалы диссертации и монографии использовались им в своих специальных исследованиях «Просветительство и развитие дооктябрьской литературы тюркоязычных народов Северного Кавказа» (докторская диссертация, Алма-Ата, 1988) и монографии «Диалог времен. История, кумыкской литературы в зеркале современности» (Махачкала, 1996). Впоследствии общественно-культурная просветительская деятельность М.-Э.Османова как один из важнейших истоков и потоков широкого просветительского движения на Северном Кавказе рассматривалась З.З.Акавовым в его монографии «У истоков демократической государственности» (Махачкала, 2001) и кандидатской диссертации по отечественной истории «История просветительского движения в Засулакской Кумыкии в XVI — начале XX веков» (Махачкала, 2003). Наконец, культурно-исторические историософские взгляды М.-Э.Османова составили один из разделов докторской диссертации по литературе Р.З.Акавова «История кумыкской литературы Нового времени в историософском освещении» (2009) и его же (в соавторстве с З.Н.Акавовым) монографии «История кумыкской литературы в культурно-историческом освещении» (Махачкала, 2009). Таким образом, следует отметить наметившиеся в научном сообществе в этой области в последние годы позитивные тенденции.

Между тем, как отмечалось выше, проблема «Магомед-эфенди Османов: евразийская концепция творчества» весьма актуальна, и ее разрешение, можно надеяться, прояснит многие теоретические вопросы исторической целостности многовековой кумыкской культуры и литературы.

Цель настоящей квалификационной работы заключается в выявлении евразийских истоков и особенностей творческого развития Магомеда-эфенди Османова в художественно-литературном наследии кумыкского народа.

Реализация основной цели исследования требует решения ряда конкретных задач, а именно:

- изучить историографию вопроса о евразийстве в отечественном литературоведении; охарактеризовать научно-педагогическую и общественную деятельность М.-Э.Османова в контексте современных евразийских концепций;

- определить проблемно-тематическое поле (циклизацию) произведений поэта в системе евразийских культурологических построений;

- на основе литературоведческого анализа произведений поэта выявить связи творчества М.-Э.Османова с древнейшими поэтическими традициями в культурном диалоге столетий;

- раскрыть художественное отражение в творчестве поэта трагических «узлов» национальной истории и культуры: устремленность к внешним изменениям, к ломке традиции, одиночество интеллигенции и ее утопизм и Т.д.;

- дать характеристику типа и менталитета национального героя Нового времени посредством анализа произведений М.-Э.Османова;

- показать внутреннее единство и целостность кумыкской литературы

Нового времени на примерах характеристики произведений М.-Э.Османова.

Научная новизна работы обусловлена отмеченными особенностями или типом реконструкции творческого развития исследуемого автора, в принципе сопряженными с обновлением методологического инструментария (деидеологизированные методы и принципы анализа). В работе, на значительном материале, который впервые вводится в научный оборот, рассматриваются наиболее значительные характеристики произведений М.-Э.Османова, отмечаются его концептуальные, мировоззренческие взгляды в евразийской плоскости.

Методологическую основу работы составляет интеграция нескольких систем знаний: теория архетипов (К.Юнг, В.Доманский, Е.М.Мелетинский), теория и история евразийства (Н.С.Трубецкой, П.Н.Савицкий, Н.Я.Данилевский, Г.В.Вернадский, Л.Н.Гумилев), принципы культурфилософского изучения литературы (Р.Ф.Юсуфов) в проекции на этнопоэтические константы.

В своей диссертации автор также опирается на теоретические положения известных и признанных исследователей литературного процесса: К.И.Абукова, С.С.Аверинцева, С.У.Алиевой, Л.Н.Арутюнова, И.С.Брагинского, Ю.Я.Барабаша, Г.Г.Гамзатова, У.Б.Далгат,

B.М.Жирмунского, Н.И.Конрада, Д.С.Лихачева, И.Г.Неупокоевой, К.К.Султанова, Р.Ф.Юсуфова.

При исследовании вопросов, связанных с историей и теорией литературы народов России, мы учитывали ценные наблюдения, содержащиеся в трудах ученых северокавказского региона: А.Ю.Абдуллатипова, А.Г.Агаева, А.М.Аджиева, З.Н.Акавова, Р.З.Акавова,

C.Х.Акбиева, С.М.-С. Алиева, С.Х.Ахмедова, Л.А.Бекизовой, Т.Ш.Биттировой, А.М.Вагидова, М.А.Гусейнова, Ч.Г.Гусейнова, Н.Г.Джусойты, А.М.Казиевой, З.А.Кучуковой, Ш.А.Мазанаева, Г.Б.Мусахановой, А.Х.Мусукаевой, З.Х.Толгурова, Ф.А.Урусбиевой, С.М.Хайбуллаева, Р.Х.Хашхожевой, К.Г.Шаззо и др. Их исследования сыграли важную роль, подготовив теоретико-методологическую основу для изучения этноментального уровня литературных текстов.

В соответствии с поставленными в диссертации задачами возникла необходимость использования сложившейся в последнее время комплексной, междисциплинарной методики исследования, позволяющей сочетать как исторически устоявшиеся, так и инновационные методы анализа. Решение поставленных задач потребовало также обращения к историко-культурному контексту. Автором использованы сравнительно-исторический, системно-структурный, текстологический, этноонтологический методы исследования.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что в научное поле вовлекается этноментальный дискурс, приобретающий сущностные характерологические черты. Теоретические положения диссертации могут быть использованы в общей теории литературы, культурологии, этнологии, а также при создании словарей символов, концептов, архетипов. Фактический материал работы может быть использован для сравнительного изучения этноментального, онтологического аспекта литератур народов России.

Практическая ценность исследования состоит в том, что содержащиеся в нем выводы и литературоведческий материал могут быть положены в основу спецкурсов и учебных пособий в вузовском преподавании литератур народов России. Вместе с этим работа может представлять определенный интерес при создании научных трудов различного уровня, предусматривающих обращение к кумыкской литературе.

Апрбация работы. Основные положения диссертации обсуждались на заседании кафедры и изложены в статьях и тезисах, опубликованных в международных и всероссийских научно-практических конференциях и семинарах. По материалам диссертации опубликовано одна монография и пять статей.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Магомед-эфенди Османов"

Заключение

Изучение и осмысление творчества и общественной деятельности Магомеда-эфенди Османова в их сопряженности с современной ему действительностью в свете новых научных парадигм, связанных с открытыми на сегодня и все более открывающимися исследовательскими возможностями, позволяет сделать ряд перспективных и ближайших исследовательских выводов.

Новое время (XIX в) в литератруре народов России ознаменовано качественным методологическим изменением — историзацией культурного сознания субъектов империи России-Евразии, в частности современных республик Северного Кавказа, определившей парадигматический сдвиг в основном гносеологическом назначении сознания — воспроизведении мирового единства.

Творчество М.-Э.Османова, отразившее этот сдвиг, показало, что отношение современников к истории становится существенным компонентом индивидуальной, культурной и социальной самоидентификации. То есть литература народов России, в частности Северного Кавказа середины XIX века свидетельствует об определенном качественном сдвиге, который происходит в недрах общественного и культурного сознания: интересы писателей обращаются преимущественно к области Нового времени, когда происходит процесс пробуждения национального самосознания, формируется национальный характер и документируются основные исторические события. В соскупности эти тенденции указывали на необходимость глубинного осознания собственных начал, обдумывания своего национального пути во всем его своеобразии.

Таким образом, в качестве одной из важнейших составляющих литературоведческих парадигматических инноваций, по-видимому, следует признать непреложность такого положения, согласно которому подлинно научное осмысление национальной художественной словесности Средневековья и Нового времени возможно лишь при условии представления о ней как о творениях, созданных сакральным языком, восходящим, если пользоваться специальной терминологией, к общей всем конфессиям божественной литургии, то есть в том виде и значении, как его смысл открывался, по Благодати, средневековому автору (здесь можно сказать, что практически все древние и средневековые творения вплоть до ХУШ-Х1Х вв. можно назвать боговдохновенными). Речь идет о том, что, перечитывая историю национальной словесности с точки зрения новейших литературоведческих направлений, уместно взглянуть на историко-культурные памятники, духовные творения и мирскую словесность прошлого глазами их создателей и попытаться понять их предназначение в ближайшем культурном окружении эпохи, в которую они были созданы, и, что особенно важно для произведений XVIII—XIX вв., с учетом религиозного мировоззрения их творцов. В этой связи, по-видимому, следует помнить, что до начавшейся в конце XVIII - начале XIX веков секуляризации сознания мировоззрение средневековых авторов, в том числе и литераторов, было религиозным, и основой для понимания, как отдельного творения, так и всей средневековой словесности в целом, служили конфессии - Православие, Ислам и другие конфессии, имеющие идентичную Божественную концепцию сотворения мира и его единства.

Следующий вывод, вытекающий из сформулированного выше общего положения, заключается в том, что в эпоху рубежа ХХ-ХХ1 веков, ознаменовавшуюся крушением ряда устоявшихся традиций и ценностей, литературоведение обнаруживает все большую эластичность, способность умело применять и сделать своим приемы анализа социальных, политических, экономических, культурных, художественных явлений и достижения в этих областях других научных направлений, школ и течений, в частности интенсивно обращается к трудам классиков евразийства, которые в своих концепциях самобытности России органично использовали восточную философию и религию, которые, на их взгляд, всегда были ориентированы и также могут быть успешно задействованы, чтобы приостановить нравственное падение человека, развращенного различными умствованиями эпохи, и тем самым способствовать сохранению единства мира и целостности всех его составляющих — расовых, конфессиональных, цивилизационных и т.п. При этом актуализировались те особенности восточного типа мировосприятия, которые были ими прописаны, в частности такие свойства восточной ментальности, как созерцательность, космологизм, поэтичность, богатое воображение, слитность с природой, стремление скорее овладеть собой, чем внешним миром, и постичь вечное, а не эмпирический мир, как залог возможного гармонического единения с миром.

Подводя итоги исследования в этом аспекте, следует подчеркнуть, что М.-Э.Османову, как и таким его современникам , как И.Казаку, К.Хетагурову, К.Мечиеву, А.Кунанбаеву и др., жившим на стыке двух миров, хотелось извлечь и соединить то ценное, что он подмечал в уходящем строе, и прогрессивные тенденции нового. Вместе с этим художественная эволюция с собой несла углубление социальных корней мировоззрения. Особый акцент приобретает народность. Постепенно нарастающее чувство горечи, переживания, обиды за народ, тревога за его судьбы приводят Османова к горестному признанию мучивших его сомнений в возможности изменить миропорядок. При этом поэт с болезненным сожалением воспринимает массу беспомощной: «Но может ли овца воспротивиться волку».

Лирический герой Османова , ощущая жестокую противоречивость общества, выражает настроение эпохи удушья, стона несчастных судеб: «Сердце разрывается, видя всю сложность положения, но нет той силы, которая бы смела эти беспорядки» -таково содержание характеристики, данной поэтом своему времени.

Поэт — просветитель М.Э. Османов всем своим творчеством обличал и разоблачал административный произвол и насилие, выборную борьбу, невежество; призывал учиться, жить, отстаивал достоинство личности.

Система взглядов на государственно-правовое устройство, отразившаяся в поэзии, основана на демократических принципах: страной, народом должны править добропорядочные люди и гуманные, законы. Новый человек представляется Османову. не абстрактным понятием, он реален, наделен самым добродетельными) чертами; Поэт разрабатывает целый комплекс, лежащий в основе концепции человека:

Подмечая в жизни и литературе черты этого нового человека; М. Османов поэтически воплощает свой положительный идеал. В самых общих чертах этот идеал выражен формулой «стань человеком». Идеал порождают глубокие жизненные наблюдения поэта, сложившиеся в результате опыта, разносторонних знаний, высокой образованности,

Разум, знание в большинстве стихов выступают критерием положительных качеств человека и народа в целом. Поэт верит в могучую силу разумного убеждения, в великие благотворные перемены, которые можно произвести в обществе, «если упорячидить мир». Гуманизм поэта органически связан с традициями родной народной поэзии и демократической литературы. Однако в то же время поэзия М.-Э. Османова представляется качественно новым явлением в развитии реализма в кумыкской литературе.

Обращение к современной действительности, ее реальным задачам и перспективам, поиски гражданских идеалов опредилили литературный метод Оеманова, художественное своеобразие его письма. Общественная жизнь, питавшая творчество писателя, была полна противоречий, конфликтов. Изображение этих противоборствующих сил открывало широкие преспективы в художественном освоении жизненного материала. Конфликтность, столкновение идей реализовалось в конкретной «беседе», диалоге носителей той и другой позиции. Поэтому диалог, вводимый Османовым в художественную литературу посредством жанра писем-посланий, явился новаторским ключом, открывающим преспективные линии псилогического раскрытия образа, глубин внутреннего мира и чувствований. «Письма» Оеманова представляли собой своего рода монологи, в которых герои произведений поверяли себя, свои мысли читателю. Преодоление условных, традиционных жанров способствовало демократизации литературно-стилистических форм и языка. Благодаря Османову кумыкская профессиональная литература заговорила дивным и сочным народным языком, языком сатиры и юмора, языком обличающего трибуну и добродушного собеседника, остроумного старика. Форма народных сарынов удачно облекала османовскую сатиру. Изобличая дикие нравы старого мира, Османов выдвигает идею природного равенства людей, материальной, чувственной определенности человеческих стремлений и характеров. Открытая нормативность и тенденциозность формирует в его поэзии такие черты, как наставительность и дидактизм. «Публицистичность, дидактическая тенденциозность, - пишет Н. Степанов, - были не недостатками, а достоинством в системе просветительского реализма, потому что просветительский реализм. обращен не к абстрактной схеме, а к реальной жизни».1

Усвоение опыта русской демократической литературы, ее идейно-эстетических принципов способствовало освоению Османовым способов

1 Н. Степанов. Просветительский реализм. — В кн. «Развитие реализма в русской литературе (в трех томах), т. I, М., 1972. С. 62. реалистического отображения действительности, типизации характеров, их заимствование из художественного слова великого соседа и присбособление к собственным национальным условиям. Османов создает сатирические типы, имеющие много общего с героями произведений Грибоедова, Салтыкова-Щедрина, Гоголя, Некрасова. Характерные черты этих образов оживают в русском звучании: зевающий «полновесный полковник», «кляузник», «спасибыч», «опекун», «учителя без акций» и т.д., являются определенным доказательством влияния передовой русской литературы, особенно ее сатирического, просветительского направления, в конечном итоге свидетельствовуют о функционировании литературы народов России в магнитном поле русского языка и русской литературы.

Передовая художественная культура того времени отражала недостатки во всех возможных отношениях, которые были благоприятной почвой для появления сатирических типов. Именно потому, что они типичны и показаны поэтом крупным планом, эти образы «прижились» в национальной кумыкской литературе. Следует отметить, что последователи Османова — М. Алибеков, Н. Батырмурзаев — широко использовали прием своего учителя. Поэты - демократы справедливо видели в общении с русской классической литературой залог успешного развития реалистической кумыкской литературы.

Список научной литературыАлибекова, Джамиля Гаджиевна, диссертация по теме "Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)"

1. Труды ученых по теории и методологии литературоведческих исследований

2. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1979, с. 423.

3. Бертельс Е.Э. Избранные труды. Суфизм и суфийская литература. — М.: Наука, 1965, 524 с.

4. Брагинский И.С. Проблемы востоковедения. — М.: Наука, 1974.

5. Баскаков А.Н. Введение в изучение тюркских языков. — М., 1969.

6. Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение. Восток и Запад. — Ленинград: Наука, 1979.

7. Жирмунский В.М. Тюркский героический эпос. М.: Наука, 1974.

8. Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X — XVII веков. — Ленинград, 1973.

9. Поспелов Г.Н. Вопросы методологии и поэтики. Изд-во МГУ. —М., 1983.

10. Савицкий П.Н. Евразийство// Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн.Антология.М., 1993.

11. Юсуфов Р.Ф. История литературы в культурфилософском освещении. ИМЛИ им М.Горького РАН. М., 2005.

12. Книги, статьи на русском и других языках

13. Абдулатипов А.-К. Ю. История кумыкской литературы до 1917г. — Махачкала, 1995.

14. Абдуллаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX в. М.: Наука, 1968, с. 348.

15. Абдуллин Я.Г. Татарская просветительская мысль. — Казань: Таткнигоиздат, 1983, с. 320.

16. Абуков К.И. Выход на магистраль. Воздействие русской критической мысли на формирование и развитие принципов социалистического реализма в дагестанской литературе. — Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1976, с. 176.

17. Абуков К.И. Ступени роста. — М.: Советская Россия, 1982, с. 208.

18. Абуков К.И. Разноязычное единство: обретения и потери. — Махачкала, 1993.

19. Аджиев A.M. Фольклор и творчество И. Казака. — Иырчи Казак — классик дагестанской литературы, с. 75 — 91.

20. Акавов 3.3. У истоков демократической государственности. Северокавказский филиал Правовой академии Минюста РФ — Махачкала, 2001.

21. Акавов З.Н. Гражданские мотивы в кумыкской литературе конца XIX и начала XX веков. Махачкала: Дагучпедгиз, 1976, с. 58.

22. Акавов З.Н. Идейно-художественная эволюция Йырчи Казака. — Йырчи Казак классик кумыкской литературы, с. 50 — 62.

23. Акавов З.Н. Нравственные истоки. Опыт изучения творческого развития М. Османова и проблемы новаторства в кумыкской дореволюционной литературе. Махачкала.: Дагкнигоиздат, 1978, с. 132.

24. Акавов З.Н. Они были первыми. Историко-литературные очерки художественного метода кумыкской литературы. М. Дагкнигоиздат, 1981, с. 258.

25. Акавов З.Н. Диалог времен. Махачкала: Дагкнигоиздат. - 1996.

26. Акавов З.Н., Акавов Р.З. История кумыкской литературы Нового времени в культурно-историческом освещении. ДГПУ. Махачкала: 2009.

27. Акавов Р.З. Поэзия Маная Алибекова и проблемы художественной публицистики в кумыкской литературе начала XX в. ДГПУ. — Махачкала: 2006.

28. Акбиев С.Х. Истоки. — Махачкала, 1994.

29. Алиев С.М. Дорога в современность. Проблемы реализма в кумыкской литературе XIX начала XX веков. — Махачкала: Дагкнигоиздат, 1977, с. 144.

30. Алиев С.М. Формирование социалистического реализма в литературе народов Дагестана. Курс лекций. — Махачкала: ДГУ, 1977, с. 76.

31. Алиев С.М. Зарождение и развитие кумыкской литературы. Учебное пособие. — Махачкала: изд-во Даггосуниверситета, 1979, с. 87.

32. Арутюнов JI.H. Наследие Некрасова и проблемы реализма. — Некрасов и литература народов Советского Союза. — Ереван, 1972, с. 72 — 93.

33. Арутюнов JI.H. Находит себя и человечество. Поэзия народов СССР XIX начала XX вв. М., 1977, с. 5 - 24.

34. Асеков И.Х. Культурное наследие и советская поэзия кумыков. — Махачкала, 1972, с. 228.

35. Ахмедов С.Х. На путях развития дагестанской советской прозы. — Махачкала: Дагкнигоиздат, 1978, с. 136.

36. Ахметов З.А. Поэтика эпопеи «Путь Абая» в свете истории ее создания. — Алма-Ата: Наука, 1986. с. 255. г

37. Барабаш Ю.А. Вопросы эстетики и поэтики. -М.: Сов Россия, 1978, изд. 3-е, с. 384.

38. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М.: Худ. литература, 1975, с. 502.

39. Бегунов Ю.К. Тайные силы в истории России.,Изд. второе, Санкт-Петербург 1996.

40. Белинский В.Г. Собр. соч. в 3-х т. М,: ГИХЛ, 1948, т.1 - с. 800, т. II - с. 932, т.Ш - с. 928.

41. Берков П.Н. Проблемы исторического развития литературы. Статьи. Л.: Худ. литература, 1981, с. 496.

42. Бушмин A.C. Методологические вопросы литературоведческих исследований. Л.: Наука.: 1969. - с. 226.

43. Бушмин A.C. Наука о литературе. Проблемы. Суждения. Споры. — М.: Современник, 1980, с. 334.

44. Бердяев Н. А. Русская идея // Бердяев Н. А. О России и русской философской культуре. М., 1990. С. 72.

45. Вагабова Ф.И. Формирование лезгинской национальной литературы. — Махачкала: Изд-во Дагфилиала АН СССР, 1970, с. 251.

46. Вагидов A.M. Становление и развитие даргинской поэзии. — Махачкала: Дагкнигоиздат, 1979, с. 270.

47. Вернадский Г.В.Русская историография.М.,Аграф. 1998.

48. Вернадский Г.В. Начертание русской истории. Издательство: «Студия АРАДИС», 2006.

49. Володин А. Проблема "Западничества" . Как она видится нам сегодня? // Свободная мысль, № 7-8,1994г

50. Володин А. "Бедная русская мысль" //Свободная мысль, 1992, № 5.

51. Гаджиева С.Ш. Кумыки. М.: Изд-во АН СССР, 1961, с. 388.

52. Гаджиева С.Ш. Материальная культура ногайцев в XIX начала XX в. М.: Наука, 1976, с. 228.

53. Гайнуллин М.Х. Татарская литература и публицистика начала XX века. — Казань: Таткнигоиздат, 1983, с. 352.

54. Гамзатов Г.Г. Смелая и честная песня Казака. — «Иырчи Казак — классик.», с. 3 7.

55. Гамзатов Г.Г. Феномен дагестанского Возрождения. М.: Наука. 2000. -321 с.

56. Гамзатов Р.Г. Верность таланту. — М.: Сов. Россия, 1970, с. 128.

57. Голубева Л.Г. О некоторых проблемах изучения просветительской мысли на Северном Кавказе в XIX веке. Филологические науки. Изд-во Кабардино-Балкарского института истории, филологии и экономики. -Нальчик, 1077, с. 93, 97, 98, 104, 107, 108.

58. Гринцер П. Поэтика слова. «Вопросы литературы», №1, 1984, с. 131, 148.

59. Гринцер П.А. Становление литературной теории. — М.: РГГУ. 1996. — 55с.

60. Гумилев Л.Н. Из истории Евразии. — М.: «Искусство». 1993.51 .Гачев Г.Д. Чингиз Айтматов и мировая литература. Фрунзе: Киргизстан, 1982, с. 287.

61. Гачев Г.Д. Ускоренное развитие литературы. -М.: Наука, 1964, с. 303.

62. Гачев Г.Д. Ментальности народов мира. — М.: Изд-во Эксмо, 2003. 544 с.

63. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. Евразия космос кочевника, земледельца и горца. - М., 1999. - 367 с.

64. Губин В. Онтология. Проблема бытия в современной европейской философии.-М., 1998.

65. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., 1990. — 356 с.

66. Гумилев Л.Н. Древние тюрки.- М., Наука, 1967.

67. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь.- М.: Мысль, 1989.

68. Гумилев Л.Н. От Руси к России.М.: 1992.60:ГумилевЛ.Н. Некоторые вопросы истории.//Вестник древней истории. 1960, №4. •61 .ГумилевЛ.Н. Диспут о древних тюрках.// Доклады по этнографии ВГО, №1. Л., 1965.

69. Гумилев Л.Н. Историко-философские труды князя Н.С.трубецкого (заметки последнего евразийца).М.:Прогресс,1995. С.31-54.

70. ГумилевЛ.Н. Алтайская ветвь тюрок-тюку .//Вестник древней истории. 1959, №1.

71. Герцен А.И. Собр. соч. В 30-ти тт. М.: Наука, 1954-1960 г., т. 2, стр. 24.

72. Доманский Ю. Смыслообразующая роль архетипических значений в литературном тексте. — Тверь, 1999.

73. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. — Л., 1977.

74. ЖивовВ.М. Комментарии.М.: Прогресс, 1995. С.763-790.68.3ападное литературоведение XX века. Энциклопедия., М., 2004. — 560 с.69.3амалеев А. Ф. Курс истории русской философии. Учебное пособие длягуманитарных вузов. М.: Наука, 1995 - 191 с.

75. Историческая поэтика: литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994.

76. История Дагестана. В 4-х т. М.: Наука, 1967, т.1 — с. 431, т.И - с. 368, т.Ш - с. 426, т.1У - с. 300.

77. История дагестанской советской литературы. В. 2-х т. Махачкала, 1967, т.1 — 418, т.П - с. 499.

78. Конрад Н.И. Запад и Восток. Статьи. — М.: Наука, 1972, с. 469.

79. Кучукова З.А. Онтологический метакод как ядро этнопоэтики. — Нальчик. КБГУ.: 2006.

80. Кантор В.К. Феномен русского европейца. Культурфилософские очерки. — М.: «Московский общественный научный центр». 1999.

81. Конрад Н.И.Неопубликованные работы. Письма.М.,1996.

82. Карасёв Л. Онтологический взгляд на русскую литературу. — М., 1995.

83. Кедров К.Д. Поэтический космос. — М., 1989. 326 с.

84. Климович Л.И. Книга о Коране, его происхождении и мифологии. М., 1986.-270 с.

85. Киреевский И. В. Обозрение русской словесности 1829 года // Киреевский И. В. Критика и эстетика. М.: Искусство, 1979. С. 68.

86. Кавелин К.Д. Наш умственный строй. Статьи по философии русской истории и культуры. М., 1989, стр. 289.

87. Лайпанов Х.О. К истории переселения горцев Северного Кавказа в Турцию. — Тр. Карачаево-Черкесского НИИИЯЛ. Вып. V, 1966, с. 111, 113, 121.

88. Левин З.И. Развитие основных течений общественно-политической мысли в Сирии и Египте. Новое время. — М.: Наука, 1972, с. 311.

89. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. -М.: Наука, 1979, с. 357.

90. Лотман Ю.М. О русской литературе. Статьи исследования (1958-1993). История русской прозы. Теория литературы. — Санкт-Петербург.: «Искусство- СПБ». - 1997. - 848 с.

91. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Структура стиха. Л.1: Просвещение, 1972, с. 349.

92. Лотман Ю.М. Руссо и русская литература XVIII в. Эпоха Просвещения. -Л.: Наука, 1967.

93. Михайловский К.Н. Соч. В 6-ти тт. Т. 3. СПб., 1888, стр. 159.91 .Методология современного литературоведения. Проблемы историзма. — М.: Наука, 1978, с. 366.

94. Мусаханова Г.Б. Личность и общество в творчестве Й. Казака. «Йырчи Казак — классик.», с. 63 — 74.

95. МусахановаГ.Б. Очерки кумыкской дореволюционной литературы. -Махачкала: Изд-во Дагфилиала АН СССР, 1959, с. 116.

96. Маковский М.М. Язык миф - культура: символы жизни и жизнь символов. - М., 1996. - 330 с.

97. Мейер Г. Поруганное чудо // Вопросы философии. 2006. № 10. С. 101.

98. Никитин А. ««Лебеди» Великой Степи». // «Наука и религия». М.: 1989.

99. ОО.Поспелов Г.Н. Вопросы методологии и поэтики. Сборник статей. М.: Изд-во МГУ, 1983, с. 336.

100. Поспелов Г.Н. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1978, с. 351.

101. Проблемы Просвещения в мировой литературе. — М.: Наука, 1970, с. 354.

102. Просветительство в литературах Востока. М.: Наука, 1973, с. 319.

103. Половинкин С.М. Евразийство и русская эмиграция.М.: Прогресс, 1995.С.731-762.

104. Питина С.А. Концепт мифологического мышления как составляющая концептосферы национальной картины мира. — Челябинск, 2002: — 270 с.

105. Юб.Померанц Г. Диалог культурных миров. Лики культуры. М., 1995.

106. Потебня A.A. Теоретическая поэтика. — М., 1990. — 343 с.

107. Потебня A.A. Символ и миф в народной культуре. М., 2002. — 450 с.

108. Прорыв к трансцендентному. Новая онтология XX века. М., 1997. 1 Ю.Половинкин С.М. Евразийство и русская эмиграция//Трубецкой

109. И. С. История. Культура. Язык М., 1995, с. 761 111 .Пащенко В.Я. Социальная философия евразийства М., 2003,с. 43-45.

110. Панасенко Ю, Шамаро А. Нартекс. Ориентация храма по странам света. — Наука и религия, 1992, №8 с.62. 6

111. Ростовцев М.И. Избранные публицистические статьи. 1906—1923 годы. М.: РОССПЭН, 2002. С. 52-53.

112. Руднев В. Словарь культуры XX века. М., 1999.

113. Русская литература начала 19в.в общественно-культурном контексте. JL, 1983.С.93-104.

114. Салаватов А.-П. Йырчи Къазакъ. «Чечеклер» («Цветы»). — Махачкала, 1939.

115. Султанов К.К. Национальное самосознание и ценностные ориентации литературы. М., 2001. — 300 с.

116. Смирнов В.Д. Очерки истории турецкой литературы. СПб, 1891.

117. Султанов К.Д. Поэты Дагестана. Критико-биографические очерки. — Махачкала: Дагкнигоиздат, 1959, с. 178.

118. Султанов К.Д. Расул Гамзатов. Очерк творчества. — Махачкала: Дагкнигоиздат, 1973, с. 224.

119. Султанов К.Д. Этюды о литературах Дагестана. — М.: Сов. писатель, 1978, с. 269.

120. Султанов К.К. Поэзии неугасимый свет. Размышления. — Махачкала: Дагкнигоиздат, 1975, с. 160.

121. Султанов К.К. Достоинство слова. — Махачкала: Дагучпедгиз, 1976, с. 96.

122. Султанов К.Д. Поэты и критика. Слово о литературе. - Махачкала, 1969, с. 65.

123. Суменова 3. Жизнь и творчество Батырбека Туганова. — Батырбек Туганов. Рассказы и драматические произведения. — Орджоникидзе, 1963, С.З- 25.

124. Савицкий П.Н. Единство мироздания — Евразийство. Исторические взгляды русских эмигрантов.М., 1992, с.174.

125. Соловьев B.C. Русская идея // Соловьев B.C. Сочинения в 2 тт. Т. 2. М.: Правда, 1989. С. 225.

126. Скрынников Р.Г. История Российская. IX-XVII вв. М.: Весь мир, 1997. С. 408.

127. Соловьев В. Западники, западничество. "Энциклопедический словарь" Брокгауза и Ефрона. Т. 12 (23) . СПб., 1894, стр. 244.

128. Толгуров З.Х. Движение балкарской поэзии. — Нальчик, 1984, с. 56 — 96.131 .Тлостанова М.В. Постсоветская литература и эстетика транскультурации. -М., 2004.

129. Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. М., 1995.

130. Трубецкой Н.С. Европа и человечество. 1920 (1999)

131. Трубецкой Н.Мы и другие / Евразийский временник. Книга четвертая. Берлин, 1925. С. 67-81.

132. Трубецкой Н. О туранском элементе в русской культуре / Евразийский временник 4/1925. С.377.

133. Фрейд 3. Психология бессознательного. М., 1990.

134. Федотов Г. П. Судьба и грехи России. Т. 1. СПб., 1990. С. 85-86.

135. Флоровский Г. Пути русского богословия. Киев, 1991. С. 236. «.

136. Флоровский Г.Вечное и преходящее в учении русских славянофилов // Флоровский Г. Из прошлого русской мысли. М.: Аграф, 1998. С. 35.

137. Философский энциклопедический словарь./Редкол.: С. С. Аверинцев и др. 2-е изд. - М.: Сов. энциклопедия, 1989. - 814 с.

138. Фурман Д.Е. Великое русское государство — идея-ловушка // Фурман Д.Е. Наша странная революция. С. 24.

139. Хайдеггер М. Избранные работы. М., 1994.

140. НЗ.Хализев В. Теория литературы. М., 1999. 255 с. 144.Художественное творчество: человек, природа, искусство. М., 1986.

141. Чеснов Я. Лекции по исторической этнологии. М., 2001.

142. Элбакян Е.С. Славянофилы и религия: век минувший и век нынешний.// Кентавр, №, 1997, стр. 120-130.

143. Югай Г.А. Материалы ху Междисциплинарной дискуссии:будущее России, СНГ и евразийской цивилизации,2001.

144. Юнг К.Г. Душа и миф: шесть архетипов. Киев, 1996.

145. Юсуфов Р.Ф. Историософия и литературный процесс: Средние века и Новое время. М., 1996.

146. Яндаров А.Д. Суфизм и идеология национально-освободительной борьбы. Алма-Ата, 1975.1. Художественные тексты1..Абдурахман Какашуринский. Стихи. Темирханшура, 1909.

147. Абусуфьян. Книга про этику. Темирханшура, 1914.

148. Абусуфьян. Столетний календарь. Темирханшура, 1911.

149. Абусуфьян. Сборник стихов. Симферополь, 1903

150. Абусуфьян. Сборник стихов. Темирханшура, 1903, 1909, 1912.

151. Алибеков М. Сборник стихотворений. Буйнакск, 1925.

152. Батырмурзаев Н. Давуд и Лейла. Повести. Махачкала, 1928.

153. Батырмурзаев Н. Сборник стихов и поэма. Махачкала, 1928.

154. Дагестанские лирики. Ленинград, 1961.

155. Ю.Казак Йырчи. Заман гелир. (Настанет время). Махачкала, 1980.1. .Коччакай Джамалдин. Как я умер и воскрес. — «Дружба», №2, 1979.

156. Коччакай Джамалдин. Соберемся в Качалае. «Дружба», №3, 1980.

157. Мечиев Кязим. Стихотворения и поэмы. Нальчик, 1962. v М.Османов М. Кумыкско-ногайская хрестоматия. СПб^, 1883.

158. Османов М. Насихат. (Назидание учащемуся). Казань, 1899. 16.Османов М. Сборник стихов. Буйнакск, 1926. 17.Османов М.А. Сборник стихов. Махачкала, 1995.

159. Поэзия народов Дагестана в 2-х томах. М., 1960, т.1.

160. Поэзия народов СССР конца XIX начала XX вв. М., 1977.

161. Пушкин A.C. Избранные сочинения в 2-х томах. М., 1978, Т.П.1. Архивные материалы

162. Акты Кавказской археографической комиссии. T.II, с. 555; t.IV, с. 929.

163. Центральный военно-исторический архив. Ф. ВУА, ед. хр. 6200.

164. Государственный исторический архив Ленинградской области. Ф. 14, оп.1, ед. хр. 6425.

165. Республиканский рукописный фонд АН Аз.Р. Б-2089. 13364 (31-й ящик).

166. ЦГА РД, Ф. 379, оп. 1, ед. хр. 159; 203.

167. ЦГА COA . Ф, 12, оп. 6, д. 939; 287.

168. ЦГА COA. Ф, 12, оп. 2, ед. хр. 257.

169. ЦГА COA. Ф. 138, оп. 1, ед. хр. 23.

170. ЦГА РТ. Ф. 420, оп. 1, ед.хр. 202.

171. Дореволюционные периодические издания

172. Газеты: «Юлдуз» (1906); «Вакыт» (1907); «Эдиль» (1908); Переводчик» -«Тарджиман» (1884- 1904).

173. Журналы: «Шуро» (1909 1911); «Мусульманин» 1910; «Танг чолпан» (1917-1918). Журналы: «Шуро» (1909 - 1911); «Мусульманин» (1910; «Танг чолпан» (1917-1918).