автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Марксистская историческая наука в условиях внутрипартийной борьбы с правой оппозицией

Полный текст автореферата диссертации по теме "Марксистская историческая наука в условиях внутрипартийной борьбы с правой оппозицией"

На правахрукописи

Каширин Сергей Владимирович

Марксистская историческая наука в условиях внутрипартийной борьбы с правой оппозицией (1928 -1934 гг.)

Специальность: 07.00.02. - отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ НА СОИСКАНИЕ УЧЕНОЙ СТЕПЕНИ КАНДИДАТА ИСТОРИЧЕСКИХ НАУК

МОСКВА 2004

Работа выполнена на кафедре истории Московского гуманитарного университета.

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Королев Анатолий Акимович

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук Плотников Александр Дмитриевич

кандидат исторических наук, доцент Пеньковский Дмитрий Дмитриевич

Ведущая организация: Московский институт коммунального хозяйства и строительства

Зашита диссертации состоится «23» декабря 2004 г. в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 521.004.01 при Московском гуманитарном университете по адресу: 111395, Москва, ул. Юности, 5/1, корп.З, зал заседаний диссертационных советов (ауд.511).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского гуманитарного университета по тому же адресу.

Автореферат разослан « » ноября 2004 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

Актуальность избранной темы диссертации обусловлена потребностью исторической науки в объективном анализе сложных социально-политических и духовных процессов, происходящих в жизни российского общества и имеющих глубокие исторические корни.

Концептуальные основы советской исторической науки начали формироваться с первых лет Советской власти. Однако именно политические механизмы конца 1920 - начала 1930-х гг. в СССР окончательно определили вектор развития истории как научного направления. В ходе внутрипартийных дискуссий «О борьбе с "правой оппозицией"», «Об ускоренных темпах коллективизации и индустриализации», «О ликвидации кулачества как класса», «О борьбе с буржуазной интеллигенцией», «О борьбе с немарксистскими направлениями в науке», «о борьбе с дореволюционными "спецами"» советская историческая наука окончательно попала под влияние идеологических догм и политических оценок и схем. Во время борьбы с внутрипартийной оппозицией в конце 1920-х гг. в исторической науке стали все более преобладать идеологические, нежели научные, идеи, и к началу 1930-х гг. произошел процесс «сталинизации» историографии в угоду сложившейся политической системе.

В диссертации рассматривается лишь один аспект взаимовлияния политики и исторической науки — каким образом внутрипартийные события конца 1920-х - начала 1930-х гг. повлияли на формирование сталинского этапа развития исторической науки в СССР. И.В. Сталин и его соратники Л.М. Каганович, В.М. Молотов, Е.М. Ярославский, А.А. Жданов, С.М. Киров и др. определяли «новую модель» написания историографических работ. На смену исторической «школы М.Н. Покровского» пришли историки просталинской ориентации. В этот период государственно-партийная опека над общественными науками стала проявляться особенно сильно, о чем свидетельствуют публикации тех лет на исторические темы. Поэтому важно раскрыть механизм формирования взаимодействия партийно-государственной власти с научным сообществом, в том числе с научными историческими учреждениями.

Тема диссертации актуальна еще и потому, что: во-первых, современные политические партии и общественные движения пытаются утвердиться в общественном мнении за счет тенденциозного освещения нашего прошлого; во-вторых, рассмотрение сложного периода развития отечественной историографии на конкретном историческом материале позволяет выявить формы и методы партийного влияния на науку; в-третьих, в период борьбы с «левым» и «правым» уклонами в партии изменилась научная оценка исторических процессов, в частности, историю гражданскую и историко-партийную стали рассматривать как средство упрочения режима; в-четвертых, в настоящее время в учебниках по отечественной истории на основе плюрализма мнений имеют место как более сбалансированные оценки и объективные взгляды на исторические события, так и недостаточно аргументированные. В этой связи вопрос о методологических основах учебников истопии (особенно школьных) приобрел особую остроту. Президент РФ В. тив «политизации

учебников по истории», подчеркнул, что «учебники для школ и вузов не должны стать плацдармами для политической борьбы».1 Внимание руководителя государства и современных политиков к вопросам отечественной истории не случайно и лишний раз подчеркивает актуальность избранной темы.

Историография проблемы. Автор рассматривает ее в рамках трех периодов: 1928 - 1953 гг.; 1954 - 1984 гг.; с 1985 г. по настоящее время. Историография представлена двумя направлениями: во-первых, историко-партийными исследованиями, касающимися исторической науки, во-вторых, работами, непосредственно рассматривающими историю исторической науки. Фундаментальные работы по истории исторической науки появились с середины 1950-х гг., с выходом академического издания «Очерков истории исторической науки».

На первом этапе развития марксистской историографии (1928-1953 гг.) историки-марксисты были тесно связаны с политикой, вели исторические исследования с учетом партийных установок. В конце 1920-х гг. вышло множество работ, содержавших дискредитацию отдельных вождей большевизма, потерпевших поражение в борьбе со Сталиным. Партийные идеологи и руководящие работники Агитпропа ЦК ВКП (б) клеймили «уклонистов».

Партийный историк Ем. Ярославский в своих многочисленных «сочинениях о внутрипартийной борьбе»2 проводил мысль о первостепенной значимости правильности политического руководства со стороны лидеров партии, организующих деятельность партийных масс, направляющих их на решающий участок борьбы с оппозиционерами и т.д.: «мы проверяем всю партию», «всю партию очищаем от элементов оппортунистических, не коммунистических». Воспитание историей строилось на примерах борьбы «уклонов» и «ленинского» ядра во главе со Сталиным. Противники Сталина объявлялись носителями мелкобуржуазных взглядов и «кулацкой агентурой» меньшевизма в новом обличий и т.д.4 В ходе внутрипартийной борьбы история стала подаваться в черно-белом спектре, в ней стали выявляться «они» и «мы», «герои» и «злодеи».5 Внутрипартийная борьба повлияла не только на оценки историками-марксистами происходивших событий, но и на понимание историографических работ, на организационное построение исторической науки.

Книги, брошюры тех лет, строго говоря, не могут быть отнесены к разряду научно-исследовательских работ, они писались по свежим следам внутрипартийной борьбы, имели политическую окраску. В брошюрах М. Курейко,

' Известия. 2003. 28 ноября. С.2. Ярославский Ем. Чистка партии: тезисы доклада на пленуме ЦК ВКП(б). М., 1929; Его же. Краткая история ВКП (б). М., 1931.

Ярославский Ем. Чистка партии. М., 1929. С.6.

* Невский В.И. Очерки по истории ВКП (б).. М., 1931. С.15. Грецкий И.И. Об одном*опыте построения научного курса ВКП (б) // РГАСПИ. Ф.72. Оп.З.Д.14.Л.13.

С. Лисина, A.M. Горина6 показывалось, что появление «правого оппортунизма» обусловлено социально-экономическими, а не политическими причинами, которые были свойственны переходному периоду, корни «правого уклона» уходят в буржуазную среду, которую необходимо окончательно ликвидировать. Гражданская история рассматривалась сквозь призму политических событий, условий идеологической борьбы. Вошедшие в историческую науку политические схемы получили отражение в постановлении ЦК ВКП (б) от 15 марта 1931 г. «Все силы научных работников на теоретическую разработку проблем соцстроительства и классовой борьбы пролетариата»7, в котором говорилось: «Главный недостаток исторической науки - отставание теоретических схем от практической жизни и задач социалистического строительства, а, следовательно, необходимо лучше соотносить теорию с практикой коммунистических целей «в период наступления социализма по всем фронтам». События освещались в зависимости от идеологических и политических предпочтений большинства в ЦК партии.

Утверждение идеологических и догматических принципов в исторической науке вызвало появление «Письма» И.В. Сталина в редакцию журнала «Пролетарская революция» (октябрь 1931г.). Историки-марксисты восприняли сталинские установки как указание к действию, написанию исторических работ в духе «генеральной линии партии». В результате кампании по проработке «Письма» стало правилом подменять изложение исторических фактов цитированием работ Сталина, переносить оценки, сделанные на заключительных этапах внутрипартийной борьбы, «на начальные этапы внутрипартийных разногласий». М.Н. Покровский пытался возражать против превращения историко-партийной науки в «партийную публицистику», но не получил поддержку ни в партийных, ни в исторических кругах. Тогда он произнес: «История — это по-

9

литика, опрокинутая в прошлое».

В начале 1930-х гг. одной их главных задачей исторической науки стало освещение борьбы с «правым уклоном». В историко-партийных публикациях уже с конца 1920-х гг. прослеживалась тенденция утверждения сталинских принципов в исторических исследованиях. В учебниках по истории партии под редакцией Е.М. Ярославского, В.Г. Сорина, Н.Н. Попова, А.С. Бубнова была сформулирована концепция освещения внутрипартийной борьбы, суть которой сводилась к тому, что оппортунистические течения в партии сложились на объективной основе давления мелкобуржуазной стихии на ВКП (б). Субъек-

Курейко М. Куда ведет правый уклон. Ростов-на-Дону, 1929; Лисин С. Против ревизионизма. Ленинизм в борьбе на два фронта. Ташкент, 1929; Горин A.M. Правый уклон и коллективизация сельского хозяйства.М.,1930.

Правда. 1931. 8 марта С.1; Справочник партийного работника. М.,1934. Вып. 8. С.310-

^ Ярославский Ем. Краткая истории ВКП (б). М.-Л., 1931; Его же. Партия большевиков в борьбе за социалистическую индустриализацию страны (1926-1929). М., 1932.; Гайсинский Борьба с уклонами от генеральной линии партии. М.-Л., 1930 и др.

тивно же они были подготовлены всей предшествующей историей оппозиций и «уклонов».

Активизация «правой оппозиции» объяснялась трудностями социалистического строительства. Эта тема получила освещение в книге партийных историков П.Н. Поспелова и А.А. Шлихтера «Трудности социалистического строительства и правый уклон».10 Историки устанавливали непрерывную связь платформ оппозиционных лидеров с идеологией антисоветских групп и течений, выдавали за аксиому тезис о капитулянтской роли инакомыслящих большевиков в классовой борьбе.11

После убийства СМ. Кирова началась публикация статей, брошюр, книг, в которых указывалось на закономерность перехода «бухаринцев» на контрреволюционные позиции. В учебнике по истории ВКП (б) (Д.А. Баевский, Д.Я. Кин, Г.И. Крамольников, И.И. Минц, под ред. Е.М. Ярославского) бухаринцев представляли врагами народа.12 В учебнике В.Г. Сорина бухаринцы именовались врагами народа уже с начала 1917 г.13 Очертание личностей революционеров способствовало созданию в массовом общественном сознании образа «великих революционеров» — Сталина и его соратников. Публикации по истории партии превратились в «сказание» о борьбе верных ленинцев-сталинцев с оппортунистами, троцкистами, сырцовцами, зиновьевцами, бухаринцами, рютинцами.

Из истории постепенно выводятся участники внутрипартийных дискуссий. В «Краткой истории ВКП (б)» под редакцией Е.М. Ярославского еще встречались ссылки на высказывания Г.Е. Зиновьева, Л.Б. Каменева14, а в вышедшей позднее «Краткой истории ВКП (б)» под редакцией В. Кнорина в ссылках упоминалось только имя И.В. Сталина.15

Историческая наука рассматривалась исключительно с целью помощи партии в борьбе с классовыми врагами в реконструкционный период. В учебнике, созданном при участии Н.Н. Попова, А.С. Бубнова, Д.А. Баевского, Е.М. Ярославского, партия представлялась единой организацией, борющейся с «левым» и «правым уклонами». Образцом идеологического схематизма явилась «История ВКП (б): Краткий курс», которая стала учебником по истории партии и государства.16

В 1940 - начале 1950-х гг. не было пересмотра оценок периода конца 1920-х - начала 1930-х гг., не уделялось внимания вопросам исторических исследований в условиях внутрипартийной борьбы. Отметим лишь обобщающий

Поспелов П.Н., Шлихтер А.А. Трудности социалистического строительства и правый уклон. М., 1929.

Ярославский Ем. Краткая истории ВКП (б).- М., 1931; Краткая история ВКП (б) под ред,, В.Г.Кнорина. М, 1934; Сорин В.Г. Первые шаги Ленина по созданию партии. М., 1934. ¡1 Краткая история ВКП (б).-Т.2. ,М„ 1932. С. 8. ' Сорин В.Г. Первые шаги Ленина по созданию партии. -М., 1934.-С.112. Ярославский Ем. Краткая история ВКП(б). М., 1931. , Краткая история ВКП(б) / Под ред. В. Кнорина. М., 1934.

16 История ВКП(б): Краткий курс / Под ред. комиссии ЦК ВКП(б). М., 1938.. С.331-332.

труд историографа Н.Л. Рубинштейна, который со сталинских позиций назвал «школу Покровского» антимарксистской.17

Вплоть до начала 1956 г. в учебниках по истории партии роль Сталина не пересматривалась, он представлялся «единственным марксистом», который двигал вперед марксистскую теорию.18 В феврале 1956 г. первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев на XX съезде КПСС выступил с докладом «О культе личности И.В. Сталина»19, в котором подчеркивалось: «В деятельности товарища Сталина мы видим две стороны: положительную, которую мы поддерживаем и высоко ценим, и отрицательную, которую критикуем, осуждаем и отвергаем... Наша партия, все мы решительно осуждаем Сталина за те грубые ошибки и извращения, которые нанесли серьезный ущерб делу партии, делу народа». Перед историками была поставлена задача преодоления недостатков в сфере ис-торико-партийной науки. Второй этап историографии характеризуется отходом от прямолинейных, догматических установок, которые содержались в «Кратком курсе».

В первом томе «Очерков истории исторической науки в СССР» под редакцией М.Н. Тихомирова ° была смягчена критика «покровщины», но сохранились понятия, связанные с обвинениями части историков-маркситсов в «антимарксизме». В 1965 г. стали выходить академические 2-4-й тома «Очерков истории исторической науки в СССР» под редакцией М.В. Нечкиной, которая тоже критиковала деятельность М.Н. Покровского. Вместе с тем она обращала внимание на то, что в ряде оценок был субъективизм и перегибы отдельных историков, а оценки борьбы с оппозиционерами трактовались в рамках 30-40-х гг. Академик М.В. Нечкина, оставаясь на позициях «классовой оценки» деятельности историков 30-х гг., писала, что в исторической науке научные дискуссии подменялись «проработками» и разгромом целых групп историков и исторических учреждений. Она отмечала, что письмо И.В. Сталина «О некоторых вопросах истории большевизма» породило атмосферу подозрительности в среде историков и необоснованной критики, но «советская историческая наука, преодолевая ошибки и недостатки, шла по ленинскому пути и к середине 30-х гг. накопила предпосылки для перехода к высшему этапу».21 Как и прежде, она оправдывала репрессивную деятельность партии и уходила от оценок «Академического дела» 1929-1931 гг..

Зарубежные историки в работах конца 1970 гг. давали свои оценки кризиса марксистской исторической науки конца 20-х гг., например, Дж. Энтин, Дж. Барбери.22 Английский историк Энтин, изучивший эволюцию взглядов М.Н. Покровского конца 20-х гг., пришел к выводу: «Как можем мы объяснить

¡I Очерки истории исторической науки в СССР. Т.4. М., 1966. С. 162-164.

: История ВКП (б): Краткий курс. 3-е изд. М.. 1954.

'' Материалы XX съезда КПСС. М., 1960. С.325.

" Очерки истории исторической науки в СССР. Т.1. М., 1955.

Очерки истории исторической науки в СССР. Т.4. С.162-164.

Barber J. Soviet Historians in Crisis. 1928-1932. Lnd, 1981; Enteen C. The Soviet Sholar Burean Crat. M N.Pokrovski and the Society of Historiaus P.A. 1978.

перемены в воззрениях и настроениях Покровского?.. Я с Барбером глубоко расхожусь в вопросе о природе политического фактора и характере его воздействия. Барбер рассматривает перемены на историческом фронте как преимущественно результат «революции снизу». Я придаю большое значение заявлявшему о себе господству Сталина, но я не хочу сводить это объяснение к произ-

23

водным проявлениям политического недуга... » .

В конце 1960-х гг. стали активно разрабатываться вопросы внутрипартийной борьбы 20 - начала 30-х гг. Однако историческая мысль во многом сохранила старые подходы в отношении внутрипартийной борьбы и идеологизации исторической науки.24 Продолжалось отождествление политической истории с гражданской. Одновременно шла реабилитация М.Н. Покровского, его называли «выдающимся советским историком»25, что послужило причиной всплеска изучения его творческой деятельности.26 Выходят избранные произведения Покровского, которые не содержали критики и обвинений главы историков-марксистов в «антимарксизме». Официальная историографическая концепция в оценке внутрипартийной борьбы и развития марксистской историографии по-прежнему основывалась на «Кратком курсе»28, история борьбы за власть в партии освещалась в сталинской интерпретации. В историческую науку были перенесены не только оценки «противников» социализма, но и сам характер оценок - жесткий и непримиримый к «немарксистским» историческим направлениям.29 О многих фактах, не укладывающихся в традиционную схему, историки умалчивали.

Во второй половине 80-х гг. начался третий период в исследовании данной темы, период наиболее плодотворный, но далеко не однозначный, где налицо разнообразие концепций и плюрализм мнений. В научный оборот вводятся новые архивные материалы фондов РГАСПИ, ГАРФ и других архивов. Несмотря на расширение круга источников, доступ к архивам до сих пор ограничен (Архив Президента РФ). Вместе с введением в научную историю новых данных часть работ этого времени отличается легковесностью и некоторой однобокостью.

В конце 1980 - начале 1990-х гг. в публицистических, научно-популярных изданиях освещались «белые пятна» отечественной истории, в том

23 Энтин Дж. Спор о М.Н. Покровском продолжается // Вопросы истории. 1989. №5. СЛ58.

Советская историческая наука от XX до ХХП съезда КПСС. История СССР: Сб.ст. М.,

1962.

" История и социализм. М., 1964. С.67.

См.: Соколов О.Д. М.Н. Покровский и советская историческая наука. М., 1970; Говоров АЛ. М.Н. Покровский о предмете исторической науки. Томск, 1976; Сахаров А.Н. Историография истории СССР. Эпоха социализма. М., 1982 и др.

"Покровский М.Н. Избранные произведения. В 4-х т. м., 1967.

См.: Ваганов М.В. «Правый уклон» ВКП (б) и его разгром. М., 1977; Ключева З.И. Идейное и организационное укрепление КПСС в условиях борьбы за построение социализма в СССР. М., 1970 и др.

См.: Иванова Л.В. У истоков советской исторической науки. М., 1968; Алексеева Г.Д. Октябрьская революция и историческая наука. 1917-1928. М., 1968 и др.

6

числе и по рассматриваемой нами тематике.30 В ряде работ были освещены вопросы истории исторической науки 20-30-х гг. А. И. Алаторцева, исследовав изменение концептуальной схемы исторических исследований в ходе внутрипартийной борьбы, пришла к выводу, что события внутрипартийной борьбы повлияли на формирование исторической концепции в угоду режима культа личности, отметила, что «инициатором обвинения Бухарина в так называемом «правом» уклоне был Сталин. Его выступление было направлено против Бухарина не только как лидера «оппозиции», но главным образом как теоретика марксизма». На наш взгляд А. И. Алаторцева справедливо полагает, что «эти выступления стали теми точками отсчета, с которых начинается наступление Сталина на историческую науку».32

Важным историографическим явлением стала монография А.А. Черно-баева, в которой он доказывает, что М.Н. Покровский стал первым внедрять классовый подход в освещение исторических событий, но не уловил изменившуюся политическую ситуацию, за что и был подвергнут критике уже после своей смерти, а сама его жизнь была своеобразным политическим «компромиссом» ученого с господствующей властью.33

Жанр политической биографии, который стал господствовать в начале 1990-х гг., позволил исследователям показать колорит эпохи, выявить характер участников внутрипартийной борьбы, показать драматические события конца 1920-х гг. Вышел ряд значимых работ, посвященных И.В. Сталину, В.И. Ленину, Л.Д. Троцкому, Е.М. Ярославскому, Н.И. Бухарину.34 Появились работы, раскрывающие влияние культа личности Сталина на молодое поколение, труды, исследующие взгляды деятелей партии на роль молодежи в советском об-ществе.35

В работах Ю.А. Полякова и И.В. Павлова развитие исторической науки в ходе внутрипартийной борьбы рассматривались как определенный этап в становлении сталинского режима власти. В диссертации А.Н. Артизова просле-

30 См.: Осмыслить культ И. Сталина. М., 1989; Суровая драма народа: ученые и публицисты о природе сталинизма. М., 1989. Вождь. Хозяин. Диктатор. Сборник, публикаций газет и журналов. 1987-1989 гг., Медведев Р. О И.В. Сталине. М., 1990 и др.

См.: Алаторцева А.И. Советская историческая наука на переломе 20-30-х годов // История и сталинизм. М., 1991; Кривошеев Ю.В.. Дворженко А.Ю. Изгнание науки: российская историография в 20-30-х годах XX века // Отечественная история. 1994. №3 и др.

Алаторцева А.И. Советская историческая периодика 1917 - середина 1930-х гг. С. 196197

Чернобаев A.A. Профессор с «пикой» или три жизни историка М.Н. Покровского. М., 1992. С. 124.

Васецкий H.A. Ликвидация. Сталин, Троцкий, Зиновьев. М., 1989; Козлов А.И. Сталин: борьба за власть. Ростов-на-Дону, 1991; Горелов И.Е. Николай Бухарин. Политическая биография. 1888-1938. М., 1993; Коэн С. Николай Бухарин: политическая биография. М., 1996 и др.

3J См.: Криворученко В.К. В тисках сталинщины. М., 1991; Его же. Н.И. Бухарин о молодежи. М.. 1992; Его же Л.Д. Троцкий о молодежи. М.. 1992; Его же. В.И. Ленин, Л.Д. Троцкий, Н.И. Бухарин, И.В. Сталин о молодежи. М., 1995; Его же: Наука о молодежи. Избранное 1990-х годов / Институт молодежи. М., 1999 и др.

Поляков Ю.А. Наше непредсказуемое прошлое. М., 1995; Его же. 20-е годы: построение партийного авангарда // Вопросы истории КПСС. 1989.-№10; Павлов И.В,. Сталинизм: становление механизма власти. Новосибирск,-1994.

7

живается эволюция школы М.Н. Покровского, судьбы его учеников историков-марксистов: П.О. Горина, Н.Н. Ванага, Б.Н. Тихомирова, которые выступили против «антимарксистской» концепции своего учителя. В диссертации А.В. Сидорова рассмотрено развитие марксистской историографической мысли, взаимовлияние марксистских и немарксистских концепций в исторической науке.37 В диссертации М.В. Зеленова отмечается, что «политика аппарата ЦК правящей партии в области цензуры исторической науки напрямую была связана с основными вопросами развития политической системы СССР, истории идеологии, культурного строительства, исторического образования, «исторической науки».38 Внутрипартийная цензура как средство борьбы за власть представлена в монографии Г.В. Жиркова. Автор считает, что замалчивание работ Н.И. Бухарина и историков, поддерживающих его идеи, было одним из инструментов внутрипартийной борьбы.39

B.C. Брачев рассмотрел причины появления «Академического дела», подчеркнул, что «партийные органы и судебная система страны выступили в качестве инструментального приложения в жесткой, бескомпромиссной борьбе

40 /-л

историко-партийного и конкретно-исторического направлений». О причинах победы историко-партийного направления писали СП. Бычков, В.П. Корзун, отметившие, что «причиной перехода конфликта в острую фазу стали претензии историко-партийного направления на монополию и академизм». 41

В коллективной монографии «Историк и время, 20-50-е гг. XX века. A.M. Панкратова»42 прослеживается эволюция взглядов и личная судьба выдающегося историка, академика, сначала ученицы «школы М.Н. Покровского», а затем яростного ее критика. В письмах и обращениях A.M. Панкратовой к высшим партийным деятелям отразилась идеологическая борьба в исторической науке середины 30-х гг. Роль Сталина в редактировании учебников по истории и его участие в подготовке постановления «О преподавании гражданской истории в школах СССР» исследовал М.В. Зеленое.43

Историкам-эмигрантам, которых в Советской России называли «предателями Родины», посвящена коллективная работа, где рассматривается научная и антибольшевистская деятельность П.Н. Милюкова, СП. Мельгунова, Е.Ф. Шмурло, А.А. Кизеветтера, П.Б. Струве, А.В. Карташова и др. Они не только

37 Артизов А.Н. Школа М.Н. Покровского и советская историческая наука. (Конец 1920-х-1930-е гг.): Автореф. дис. ... док. ист. наук. М., 1998; Сидоров A.B. Теоретико-концептуальные основы отечественной историографии в 1920-е годы. Автореф. дис. ... док. ист. наук. М., 1998.

Зеленов М.В. Политика аппарата ЦК РКП(б)-ВКП(б) в области цензуры исторической натай в 1919-1929 гг. Автореф. дис.... док. ист. наук. М., 1998. С.4.

Жирков Г.В. История цензуры в России XIX-XX век. М., 2001. С.221.

Брачев B.C. Жизнь и труды С.Ф. Платонова. Т.1. СПб., 1993, С.10; Его же. «Дело историков». 1929-1931 гг. СПб., 1997.

Бычков С.П., Корзун В.П. Введение в историографию отечественной истории XX века. Омас, 2001. С.255.

Историк и время. 20-50-е гг. XX века. A.M. Панкратова / Отв. ред. академик РАН Ю.С. Кукушкин. М., 2000.

Зеленов М.В. Как Сталин критиковал и редактировал конспекты школьных учебников по истории (1934-1936 гг.) // Вопросы истории. 2004. №6. С.З-ЗО.

8

критиковали марксистскую историческую науку, но и продолжали научное творчество и участвовали в издательской и просветительской деятельности в зарубежных странах.44

Проблема соотношения исторического сознания и идеологии затрагивается в монографии Г.Д. Алексеевой, которая в исторической ретроспективе, анализируя взаимодействие историка с властью, пишет, что «современный плюрализм в исторической науке России - это реакция отторжения от прошлого, от условий советской науки с запретами, ограничениями, диктатом партии, ее идеологической верхушки. Он порожден не самой наукой, а ее типом и условиями существования в советские годы, господством в ней особого режи-

45

ма».

Как показал историографический обзор, многие аспекты внутрипартийной борьбы конца 20 - начала 30-х гг. нашли отражение в исторической литературе, однако по-прежнему недостаточно изучены: характер влияния внутрипартийной борьбы на развитие советской исторической науки; критика историками-марксистами буржуазной историографической мысли; аспект идеологизации исторической науки в ходе внутрипартийной борьбы. Состояние историографии и накопленный материал дает возможность сформулировать объект, предмет и цель диссертационного исследования.

Объектом исследования является развитие исторической науки в конце 1920-х - начале 1930-х гг.

Предметом исследования являются теоретико-концептуальные изменения, произошедшие в отечественной исторической науке в ходе внутрипартийной борьбы в данный период.

Цель исследования: показать основные направления и механизмы развития исторической науки в ходе внутрипартийной борьбы в конце 1920 - начале 1930-х гг. Эта цель реализуется через решение следующих задач:

1) показать, как шло становление критики историками-марксистами дореволюционной историографической мысли в данный период;

2) проанализировать политические аспекты влияния внутрипартийной борьбы на историческую науку;

3) исследовать влияние идеологических и политических факторов на развитие историографической мысли в начале 1930-х гг.

4) выявить прямую или косвенную взаимосвязь политических дискуссий с состоянием дел в исторической науке, а также их влияние на эволюцию внутрипартийных отношений.

Источниковая база. Источники, использованные в исследовании, можно разделить на три группы. Одну группу составляют партийные постановления, резолюции, обращения руководителей ЦК ВКП (б) применительно к раз-

44 См.: Историки-эмигранты. Вопросы русской истории в работах 20-х-30-хгг. / Отв. ред. А.Н. Сахаров. М.,2002; Российская научная эмиграция. 20 портретов. М., 2001; Россия в изгнании. Судьбы российских эмигрантов за рубежом. М., 1999; Россия без Отечества: очерки антибольшевистских эмигрантов 20-40-х гг. м.,2000 и др.

Алексеева Г.Д. Историческая наука в России. Идеология. Политика. М., 2003. С. 200.

9

витию исторической науки в конце 1920 - начале 1930-х гг. Это прежде всего материалы, хранящиеся в фондах РГАСПИ (бывшем Центральном партийном архиве Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС).

Большая часть такого рода источников на сегодняшний день еще не опубликована, автором использованы имеющие важное значение архивные документы, такие как: Материалы Секретного отдела ЦК ВКП(б) (ф. 17, оп.85), Информационного отдела (ф. 17, оп.32), документы о «правой» оппозиции (ф. 17, оп. 71,72), стенографические отчеты ЦК ВКП (б) (ф.З., оп.3-7), материалы личных фондов Е.М. Ярославского (ф.89) и М.Н. Покровского (РГАСПИ ф.147, оп.3-10), материалы редакции журнала «Пролетарская революция» (ф. 17, оп.2-11), стенограммы Политбюро ЦК ВКП (б) (ф.17, оп.З).

С 2000 г. стали выходить стенограммы пленумов ЦК ВКП(б) за 19281929 гг.46, материал которых позволяет восстановить ход внутрипартийной борьбы с правой оппозицией. По этим материалам диссертант смог проследить процесс разногласий сталинского большинства и сторонников оппозиционной группы Бухарина.

Вторую группу источников составляют материалы печати, несущие информацию об историографических оценках и выводах, сделанных историками-марксистами в конце 1920 - начале 1930-х гг.

Третью группу источников составили мемуары участников внутрипартийной борьбы (Е.М. Ярославского, Н.И. Бухарина, К.Е. Ворошилова, Л.Д. Троцкого и др.).

Хронологические рамки охватывают сложный, кризисный период развития, как советского общества, так и отечественной науки конца 1920 - начала 1930-х гг. В конце 1920-х гг. в целом завершается становление советской историографической мысли и ликвидируются немарксистские исторические школы, сохранившиеся в послеоктябрьский период. В конце 1920-х гг. в политике происходит разгром «правой оппозиции» в партии и фабрикуется так называемое «Академическое дело», по которому прошли известные историки: С.Ф. Платонов, К.Л. Любавский, Е.В. Тарле, Д.М. Петрушевский и др. В декабре 1929 - январе 1930 гг. проходит I Всесоюзная конференция историков-марксистов, провозгласившая победу марксистско-ленинского метода в исследованиях и борьбу с буржуазной историографией. Она засвидетельствовала усиление партийного вмешательства в дела науки, проявившегося не только в использовании ненаучных методов в дискуссии марксистских и немарксистских направлений в исторической мысли, но и в корректировке историографии в угоду сложившейся политической системе. События рубежа 1920 - начала 1930-х гг. завершают этап формирования монополии марксистско-ленинского подхода и начала сталинской интерпретации исторической науки. «Главным

46 Как ломали нэп: Стенограммы пленумов ЦК ВКП (б) 1928-1929 гг.: В 5 т./ Отв. ред. В.П. Данилов, О.В. Хлевнюк, А.Ю. Ватлин. Т. 1. М.,2000.

рубежом» исторической науки довоенного периода следует считать не середину третьего и даже четвертого десятилетия, а конец 1920-х гг.».47

Важным этапным моментом следует считать конец 1931 - начало 1932 гг. - появление «Письма» И.В. Сталина в журнале «Пролетарская революция» и его последствия для исторической науки. Со смертью в апреле 1932 г. главы историков-марксистов М.Н. Покровского с политической арены уходит целое направление в историографии, основанное на ленинской методологии. Вместе с тем продолжает действовать «школа историков-марксистов», которая эволюционирует в сторону поддержки «сталинской школы» фальсификации истории. Конечной гранью диссертационного исследования следует считать 1934 г., когда восстанавливаются учебные курсы в вузах и школах в соответствии с постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР «О преподавании гражданской истории в школах СССР» от 16 мая 1934 г.48, которое отражало новый этап реорганизации и монополизации исторической науки, окончательного утверждения сталинской парадигмы советской исторической мысли.

Методология исследования. Диссертация строится на методах: историзма, достоверности, системности, объективности, детерминизма, синхронизма и использования комплекса общенаучных и специальных методов.

Из общенаучных методов были использованы аналитические и синтетические приемы обработки полученной исторической информации. Анализ, в частности, выявил противоречивые стороны развития марксистской исторической науки в конце 1920 - начале 30-х гг., позволил разложить целостные явления в историографическом процессе на составные части. Системный подход дал возможность представить целостную и взаимосвязанную картину развития марксистской исторической науки в условиях внутрипартийной борьбы с правой оппозицией.

Научная новизна определяется тем, что данная работа является одним из первых комплексных исследований развития советской исторической науки в условиях борьбы с «правой» оппозицией в ВКП (б). Автор пришел к выводу, что внутрипартийная борьба не только изменила ход развития исторической науки, но и определила ее дальнейшее организационно-управленческое положение и роль в обществе.

В работе, по существу, впервые анализируются концептуальные основы советской историографии конца 1920 - начала 30-х гг. Автор исследовал ряд новых для отечественной исторической науки проблем, касающихся внутрипартийной борьбы с правой оппозицией и ее влияния на марксистскую историографию.

В диссертации раскрыта эволюция марксистско-ленинской концепции в сторону усиливающегося сталинского монополизма в исторической науке. Вы-

47 Артизов А.Н. Школа М.Н. Покровского и советская историческая наука (конец 1920-

х-1930-х гг.). Автореф. дис.....док. ист. наук. М.,1998. С.4; Кривошеее Ю.В. Дворииченко

А.Ю. Изгнание науки: российская историография в 20 - начале 30-х годов XX века // Отечественная история. 1994.№ 3. С.153

48 Сборник законов (СОЗ) СССР. М„ 1934. №26. Ст.206.

И

явлен механизм партийного влияния на историко-научные взгляды и теоретические дискуссии в научных исторических учреждениях и партийных организациях по вопросам строения и структуры учебных курсов «История ВКП (б)», по изучению проблем развития социализма в СССР.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод, что взгляды лидера «правых» Н.И. Бухарина имели определенную поддержку в среде ученых-историков, а следствием разгрома «правого уклона» в ВКП (б) стало появление «Академического дела», «Дела Промпартии» и окончательная ликвидация дореволюционной (позитивистской) школы ученых, продолжавших работать в советское время.

Делается вывод, что борьба «сталинской» и «бухаринской» линий во взглядах на строительство социализма предопределила направления развития исторической науки, вызвала появление «Письма» И. В. Сталина, постановлений партии и Советского правительства в области исторической науки.

На основании анализа фонда 147 РГАСПИ показаны перипетии острой борьбы М.Н. Покровского с официальной историко-партийной наукой, которую представляли И.И. Минц, Е.М. Ярославский, Н.Н. Попов, Н.Д. Кин и другие. Причем деятельность Покровского рассматривается не только как идейно-политический компромисс с властью, но и как пример идеологизации исторической науки в условиях внутрипартийной борьбы.

Материалы фонда 89 РГАСПИ позволили определить истоки и участников дискуссий о первенстве историко-партийной и гражданской истории, что составляет концептуальное построение курсов партийной и гражданской истории и противоборство между М.Н. Покровским и Ем. Ярославским как лидерами двух течений в науке.

Изучение фонда 72 (редакция журнала «Пролетарская революция») и фонда 74 позволило реконструировать ход дискуссий в исторических и партийных учреждениях в начале 1930-х гг. (Комакадемии, Коммунистическом университете им. Я.М. Свердлова, Институте Красной профессуры, системе совпартшкол) по вопросам преподавания истории партии и гражданской истории, где особо выделяли темы Октябрьской революции, гражданской войны, колхозного и индустриального строительства. Доказано, что в ходе дискуссий началась фальсификация истории Октября, гражданской войны, внутрипартийной борьбы в СССР.

Использование фондов 17 - ЦК ВКП (б), 3 - Политбюро ЦК и фонда 553 - И.В. Сталина позволило проследить, как создавался организационно-политический механизм воздействия партии на историческую науку, выявить предпосылки и ход идеологического взаимодействия науки с господствовавшей политикой. Большую ценность представляют стенографические отчеты пленумов ЦК ВКП (б). За исследуемый период состоялось шесть «решающих» пленумов ЦК партии: в апреле, июле, ноябре 1928 г., в апреле и ноябре 1929 г. ноябре 1930 г. По материалам стенографических отчетов прослежен процесс

сталинизации партии и формирование правой оппозиции, определены основные этапы деятельности и разгрома «группы Н.И. Бухарина».

На основе анализа фондов архива Российской академии наук (историков-марксистов: М.В. Нечкиной, Н.В. Волгина. A.M. Панкратовой, А.Л. Сидорова, Н.Н. Попова, И.И. Минца и других) показан эволюционный процесс изменения взглядов учеников «школы М.Н. Покровского», закончившийся полным ее неприятием и критикой «покровщины» в науке, прослежен сложные межличностные отношения в среде историков-марксистов, их личные драмы и перевоплощение под влиянием сталинской политики.

Апробацияработы. По теме диссертации автором опубликованы научные статьи, затрагивающие отдельные вопросы развития отечественной исторической науки в конце 1920 - начале 1930-х гг., сделаны доклады по теме диссертации на конференциях аспирантов и докторантов МосГУ (ноябрь 2003, апрель 2004 г.), на кафедре истории МосГУ.

Практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть использованы в дальнейшей научной работе при создании трудов по проблемам истории отечественной исторической науки. Материалы могут стать основой для разработки отдельных курсов по отечественной истории и истории политических партий в России.

Структура работы определяется проблемно-хронологическим подходом и состоит из Введения, трех разделов и Заключения, Списка источников и литературы.

Раздел 1 «Развитие марксистско-ленинской концепции в исторической науке (конец 1920 - начало 1930-х гг.)». Автор рассматривает методологические позиции историков-марксистов конца 1920 - начала 1930-х гг. и критику немарксистских направлений в истории. С первых лет Советской власти историки-марксисты использовали марксистско-ленинскую методологию в своих работах, исходили из положений основоположников марксизма-ленинизма об огромном значении исторической науки в классовой борьбе пролетариата, вели бескомпромиссную борьбу с буржуазной историографией. По сути, ленинские идеи определили важнейший принцип связи истории с политикой. Автор обращает внимание на слова Н.К. Крупской: «История нам нужна не как что-то самодовлеющее, а именно как средство для более глубокого понимания действительности».49 Она обращала внимание на такие недостатки в изучении истории — отсутствие классового подхода, недостаточная пропаганда идей марксизма-ленинизма. Историки-марксисты строили теоретические концепции на основе принципов классовости, партийности, руководящей и направляющей роли коммунистической партии в историческом процессе.

Диссертант подробно рассматривает разработку историками-марксистами методологических положений исторической науки как составной части идеологии. Ленинские установки считались главным критерием научно' Крупская Н.К. Педагогические сочинения в 8-ми т. Т.7. М., 1969. С.463.

сти и исторической правды. В этом плане автор ссылается на ведущего партийного историка М.Н. Покровского, который писал, что в книге В.И. Ленина «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?» гораздо больше настоящей русской истории, чем в трех десятках диссертаций академических историков».50 Историки партии опирались на формационный подход, функционирование и развитие общества понимали как последовательную смену общественно-экономических формаций. На взгляд соискателя, В.И. Ленин методологически оправдано считал: «Смешно даже говорить тут о долге, ибо ни один живой человек не может не становиться на сторону того или иного класса (раз он понял их взаимоотношения), не может не радоваться успеху данного класса, не может не огорчаться его неудачами, не может не негодовать на тех, кто враждебен этому классу, на тех, кто мешает его развитию распространением отсталых воззрений и т.д.»51 Но идеологи партии и в мыслях не допускали, чтобы человек становился «на сторону того или иного класса», они считали, что историю и современность надо оценивать только с позиций одного класса, считая другие классы враждебными интересам не только данного класса, но и народа. Ставшая марксистско-ленинской, концепция классовости пронизывала всю общественную жизнь, особенно идеологию, к которой относили и историческую науку. Науку о человеческом обществе историки-марксисты рассматривали как острейший фронт идеологической борьбы. Ленинские взгляды на исторический процесс явились стержнем книги М.Н. Покровского «Борьба классов и русская историческая литература», которая до начала 30-х гг. была своеобразным учебником марксистского подхода в исторической науке. Ее исходным положением являлся тезис, что «всякое историческое произведение есть, прежде всего, образчик известной идеологии».52 Эти и многие другие положения работ Покровского, позволяют автору сделать вывод, что компартия, а, следовательно, и государство, выводили историческую науку в разряд идеологических, политических, что приводило к рассмотрению исторических фактов через призму марксистской идеологии и партийной политики.

Исследование позволяет утверждать, что ленинские идеи классовости, партийности привнес в методологию исторической науки и всемерно развил в своем понимании М.Н. Покровский, а в дальнейшем и его ученики — М.В. Нечкина, A.M. Панкратова, Н.Л. Рубинштейн и др. Автор разделяет утвердившееся в российской исторической науке мнение, что под влиянием «школы Покровского» в конце 1920 - начале 1930-х гг. произошло становление новой концепции исторической науки. Воззрения Покровского базировалась на идее особого исторического пути советской России. Однако историческая концепция Покровского, которая основывалась на ленинской методологии, уже в на-

?? Покровский М.Н. Избранные произведения в 4-х кн. Кн.4. М., 1967. СМ.

'' Ленин В.И. Поли. Собр. Соч. Т.2. С.548.

Покровский М.Н. Борьба классов и русская историческая литература // Историческая наука и борьба,классов. Вып. 2. М., 1931. С.10.

чале 1930-х гг. перестала устраивать сталинское руководство, в угоду которому после смерти Покровского даже его ученики, некогда входившие в когорту «школы Покровского», развернули зубодробительную критику своего учителя. По мнению диссертанта, метод, применявшийся Покровским, можно в принципе определить как марксистско-ленинский в понимании историка, под влиянием его школы происходило становление новой в отечественной науке марксистской парадигмы исторической мысли. Обращает на себя внимание вывод А.В. Шестакова: «М.Н. Покровский не только применяет марксизм в исследовании исторических явлений, но и сам метод улучшает, уточняет. Он делает это, главным образом, в связи с критикой русской историографии»53 (1928г.). Во многом благодаря Покровскому марксизм-ленинизм стал единственной методологической основой при написании исторических работ, ссылка на Ленина считалась единственно верным критерием. В дальнейшем учение марксизма-ленинизма в исторической науке стало «всесильным».

В исследовании показано, что эволюция марксистско-ленинских методологических принципов происходила в угоду и под давлением партийных установок, доминировали принципы «классовости», «партийности», которые служили своеобразным «ключом» в мир исторической науки. Утверждение марксистской идеологии в исторической науке выражалось не только в борьбе с буржуазной историографической мыслью, но и в оценке немарксистских научных, объективистских концепций как «антимарксистских», а позднее и как «антиленинских», а, следовательно, «антинаучных». Классовый характер исторической науки проявлялся во всем: и в классовом происхождении исторических источников, и в методологической базе, и в мировоззрении историков. Характеризуя исторические произведения, М.Н. Покровский подчеркивал, что «рукою летописца управляли классовые интересы».5 Марксисты считали, что историк в буржуазном обществе выражает определенные интересы и запросы, занимается обслуживанием интересов господствующего класса.

В 1920 - начале 30-х гг. историки-марксисты сугубо политическими методами вели борьбу с буржуазной историографией. В диссертации показана критика ими фундаментального 3-х томного труда «Истоки французской революции» дореволюционного историка Н.И. Кареева, который считал, что «социология подобно всякой положительной науке может быть беспартийной и надклассовой».55

Известно, что такие представители дореволюционной российской историографической мысли, как С.М. Соловьев, В.О. Ключевский, Н.И. Кареев, М.К. Любавский, С.Ф. Платонов, А.С. Лаппо-Данилевский, Н.П. Павлов-Сильванский, П.Г. Виноградов и многие другие, в построении своих методологических концепций основывались на принципах объективности, беспристра-

53 Шестаков A.B., Покровский М.Н. - историк марксист (к 60-летию со дня его рождения) // Историк марксист. 1928. Т.9. С.11.

^ Покровский М.Н. Историческая наука и борьба классов. М., 1933. 4.1. С. 13.

Кареев Н.И. Общие основы социологии. Пг., 1919. С.50.

15

стности, внеклассовости в оценке исторического факта. Соискатель приходит к убеждению, что, по существу, дореволюционные историки выступали за «беспартийность», «объективность», «надклассовый характер», объективный подход к освещению общественных процессов, признавая марксизм одним из направлений в истории. Естественно, здесь нельзя говорить однозначно, некоторые из них создавали свои исторические сочинения, опирались на «самодержавную» идеологию, в основе которой было триединство русских идей: «самодержавие - православие - народность». Данная позиция особенно ярко прослеживалась в работах части дворянских историографов. Монархические и великодержавные умонастроения, естественно, не вписывались в идеологию классового государства и политику партии. Диссертант в качестве характерного и показательного примера ссылается на историка-марксиста С.А. Пионтков-ского, который ставил в вину С.Ф. Платонову, М.К. Любавскому, СВ. Бахрушину и другим дореволюционным историкам то, что они были историками великорусского народа, «певцами господствующего прошлого Великороссии». Причем он считал, что «великодержавность и национал-шовинизм свойственны всем буржуазным историкам России», а главным националистом из дореволюционной историографии объявлялся В.О. Ключевский.56 В диссертации показано, что ряд дореволюционных историков основывался на монархической методологии, не «каясь» и не меняя своих взглядов, за что были репрессированы по так называемому «Академическому делу». Автор пытается восстановить подлинность полемики двух лагерей российских историков, считает, что в разные исторические периоды этот материал приобретал разные политические оценки, показывает, что через «классовые» принципы историки-марксисты как через политическое решето просеивали предшествующую историографию. Прямолинейно это отразил историограф Н.Л. Рубинштейн: «Для большевистского историка, следующего методу Ленина, аполитичная история была бы таким же nonsense, как и аполитичная политика»,57 Дореволюционную историографическую науку связывал однозначно с буржуазной идеологией академик АН СССР И.И. Минц.58

В диссертации привлечен широкий круг источников, которые позволяют говорить, что большевистская партия директивно утверждала свою идеологию, запрещая все то, что ей противостояло. В этой связи диссертант не обходит исторический факт о том, что некоторые историки (П.Н. Милюков, А. Корнилов, А.А. Кизеветтер и др.) были членами политических партий в начале XX века, но при этом подчеркивает, что свои исторические оценочные подходы они стремились строить на объективном многоплановом изучении исторического источника — иначе говоря, историк может быть партийным, но история долж-

^ 56 Пионтковский СЛ. Велию^сская^^зж^азная историография последнего десятилетия ^Трубшштейн^11Л М.Н. Покровский - историк ленинской политики // Историк-

на быть внепартийной. В этом коренное их отличие от марксистов, которые строили свое понимание истории на марксизме-ленинизме как единственно верной методологической основе.

В диссертации отмечается, что сохранившиеся дореволюционные исторические школы не были однородными, к рубежу 20-30-х гг. они представляли три научных исторических центра, которые по возможности полно представлены в диссертации — научные школы Москвы, Санкт-Петербурга, Киева. Автор акцентирует внимание на том, что единой исторической концепции русской истории в дореволюционное время не было, равно как не наблюдалось явного политического влияние на научный процесс. Делается вывод, что идеологическое давление и разработка унифицированной формы написания историографических работ началась после Октябрьской революции. Вместе с тем более чем примечательно, что лишь в конце 20 - начале 30-х гг. историки-марксисты развернули подлинную травлю представителей дореволюционного направления в историографии. Марксистским, а позднее социалистическим направлением в исторической науке считали школу М.Н. Покровского, которая стояла на принципе классового освещения истории. Исследование выявляет, что все историки-марксисты были членами большевистской партии. Труды М.Н. Покровского, В.П. Волгина, М.В. Нечкиной, Ем. Ярославского, С.А. Пионтков-ского и других создавались по идеологической заданности и в угоду классовых, партийных интересов нередко отходили от объективной исторической действительности.

В начале 30-х гг. в среде самих историков-марксистов проходила жесткая дискуссия, которая свидетельствовала о разном понимании характера российского империализма, этапов развития капитализма, предпосылок Октября, некоторых основных положений общей концепции исторического развития России. Осознавая важность объективного понимания различных позиций в освещении российской истории, диссертант рассматривает и сопоставляет различные концептуальные подходы историков, стоявших на марксистских позициях. Однако наибольшее влияние на оценочное восприятие исторического процесса имели «партийные установки» и «руководящие критические замечания». С утверждением сталинской идеологии в партии происходили кардинальные изменения в исторической науке. По мнению соискателя, в этой сфере наиболее проявились черты тоталитаризма, партийного диктата. Радикальный перелом (и его можно считать окончательной победой в монополизации курса истории) произошел после принятия постановления ЦК ВКП (б) «О преподавании истории в средних школах» (май 1934 г.) и отделения учебного курса «история» от обществоведческих дисциплин. В этом контексте автор рассматривает роль и место А.А. Жданова. И.В. Сталин и его окружение насаждали принцип партийности в историческое знание. Произошло доминирование политических установок в научно-исследовательском процессе. Уместно здесь сослаться на Е.М. Ярославского, который считал важнейшим в истории отражение генеральной линии партии, ее борьбы партии с враждебными элемента-

ми.59 Саму историю партии он рассматривал схематично через партийные решения и указания. Исследование позволяет прийти к заключению, что история как научная дисциплина превращалась в своего рода «приводной ремень партии», где главное место отводилось диктатуре пролетариата, классовой борьбе и учению о партии и ее вожде.

По мнению автора, дискуссия по книге Л.Д. Троцкого «Уроки Октября», которая еще раз и с использованием новых документов осмысливается в диссертации, оказала заметное влияние на становление понимания исторических работ сквозь призму внутрипартийной борьбы и на дальнейшее развитие марксистско-ленинской концепции истории. Неопределенность термина «троцкизм», равно как и «правого оппортунизма», в котором часто обвиняли неугодных власти историков, наполнялось различным содержанием в зависимости от внутрипартийной ситуации. По мысли И.В. Сталина, история должна была отражать успехи социалистического и партийного строительства. На основе требовательного анализа исторических работ М.Н. Покровского, Н.И. Невского, Е.М. Ярославского, В.П. Волгина и других историков-марксистов автор делает заключение, что к началу 30-х гг. историческая наука стала отражать политическую конъюнктуру.

Существенное место в диссертации уделено выявлению предпосылок написания истории партии как учебного курса и своеобразного эталона марксистско-ленинского исследования, утверждения в исторической науке устойчивой схемы борьбы партии с «левым» и с «правым» уклонами. Сталинское определение ВКП (б) как «ордена меченосцев, борющихся с классовыми противниками»60 было директивно определяющим для всей отечественной науки и особенно истории. Историки должны были связывать исторические трактовки с конкретными политическими задачами, соизмерять свою научную деятельность с генеральной линией партии. Принцип «партийности» предполагал обязательное использование в исторических трудах ссылок на решения партии, на работы Сталина и Ленина.

Появление формулы - «наступление социализма по всем фронтам» -применительно к исторической науке означало окончательное утверждение марксистско-ленинской методологии, использование принципов «классовости», «партийности», «историзма», «научности» с точки зрения марксистско-ленинского учения. Автор воссоздает дискуссии начала 30-х гг., такие, как: об изучении идейных корней большевизма, о революционных традициях, о социально-экономических формациях и т.д. Один из выводов — дебаты шли в основном о первенстве между историко-партийным направлением (Е.М. Ярославский) и направлением гражданской истории (М.Н. Покровский). Автор обращается к письму И.В. Сталина (5 апреля 1931г.) в журнал «Историк-марксист» с требованием публикации статьи Е.М. Ярославского61, считая его

*? РГАСПИ. Ф.17. Оп. 162. Д. 820. Л. 20.

Сталин И.В. Соч. Т.6. М., 1947. С.53.

См.: Историк-марксист. 1931. № 21. С. 143.

одним из первых политических вмешательств в ход исторической дискуссии. По мнению диссертанта, противостояние Ярославского - Покровского свидетельствовало о подчинении исторической науки политическим целям и задачам внутрипартийной борьбы. Дальнейшее укрепление партийного руководства исторической наукой было отражено в постановлении ЦК ВКП (б) от 15 августа 1931 г., которое исследуется в контексте его влияния на состояние исторической науки. Историческая наука попала под тотальный партийный контроль. XVI съезд ВКП(б) в 1930 г. принимает постановление о создании единой марксистско-ленинской концепции в общественных науках и публикации трудов основоположников марксизма-ленинизма с комментариями.

Особой областью научного анализа в диссертации является эволюция оформления курса истории ВКП (б). Автор рассматривает содержание понятия «сталинизация исторической науки» показывает и подвергает анализу основные моменты во внутрипартийной борьбе, касающиеся развития исторической науки. По мнению автора, сталинская идеология и принцип «партийности» выступали фактором развития и догматизации марксистско-ленинской методологии исторической науки. Организационное объединение исторических научно-исследовательских учреждений - Института Ленина и Истпарта - завершило догматизацию марксистско-ленинской концепции в исторической науке, оформило ее как государственную научную доктрину. И.В. Сталину нужна была «своя» история, и он принялся за корректирование основных выводов советской исторической науки, особенно послереволюционного периода.

Таким образом, можно отметить, что в конце 1920 - начале 1930-х гг. произошло окончательное утверждение марксистско-ленинской концепции, как качественно нового этапа развития отечественной исторической науки. «Классовый подход» в осмыслении исторических вопросов стал одним из самых важных принципов развития отечественной историографии. Развитие марксистско-ленинской концепции происходило в условиях внутрипартийной борьбы с «правым уклоном», вследствие чего принцип «коммунистической партийности» в исторических исследованиях подменялся политической проработкой неугодных власти историков.

Раздел II «Разгром «правой оппозиции» и его влияние на становление советской исторической науки». Сталинизация исторической науки оказала огромное влияние не только на тематику и организацию исторических исследований, но и на институализацию, становление новых поколений ученых, систему подготовки кадров историков-марксистов. Специфика развития исторической науки в начале 1930-х годов заключалась в том, что с каждой победой во внутрипартийной борьбе сталинское руководство все более широко диктовало историкам установки на освещение исторических фактов, оценки развития общества. Диссертант осознавал сложность изучения влияния внутрипартийной борьбы на историческую науку и пытался избегать предвзятого и одностороннего подхода. Из исследования можно сделать вывод, что под влиянием политической борьбы в ВКП (б) и в процессе реализации ленинско-сталинской кон-

цепции «культурной революции» в 1928-1932 гг. была произведена замена марксистско-ленинского методологического базиса исторической науки на ле-нинско-сталинский подход в теоретико-концептуальном плане. Автор также убежден в том, что сталинизации исторической науки способствовала победа И.В. Сталина над своими политическими и идеологическими противниками, которые ему удалось представить как врагов народа и партии. В свою очередь правомерен вывод, что сталинизация оценок истории способствовала укреплению позиций Сталина в государстве и в обществе, а также на мировой арене. Именно к этому периоду концепция истории лидера историков-марксистов М.Н. Покровского, основанная на ленинских взглядах, выполнила свое предназначение и должна была смениться новой концепцией освещения истории партии и страны. Чтобы придать этому процессу политическую окраску концепция была подвергнута жесткой критике со стороны генсека. Ряда историков «просталинской» ориентации стал противопоставлять «схему Ленина» и «схему Покровского».62 Историкам пришлось переосмысливать политические события, учитывать новый взгляд на роль и место исторической науки в социалистическом обществе. На взгляд диссертанта, политическое реформирование отечественной исторической науки напрямую связано: во-первых, с окончательной победой сталинского направления в партии и разгромом всевозможных оппозиций; во-вторых, с политикой индустриализации и коллективизации; в-третьих, с кампанией «наступления социализма по всем фронтам», вылившейся в идеологическую борьбу с антиленинскими взглядами на историческом фронте; в-четвертых, с шельмованием и зубодробительной критикой неугодных власти историков63; в-пятых, с политическими кампаниями против «правых», которые создавали условия воздействия партийно-государственного руководства страны на историческую науку.

Автор показывает, что внутрипартийная борьба инициировала изменения в теоретико-концептуальном плане истории. Чтобы более рельефно представить изменения на историческом фронте, автор воспроизводит основные черты внутрипартийной борьбы с «правой оппозицией» в конце 20 - начале 30-х гг.

Многие историки, вслед за Сталиным, не случайно, называют 1929 год -«годом великого перелома»64, что вполне обоснованно, ибо в ходе внутрипартийной борьбы победила сталинская «группировка», в стране утвердился режим личной власти И.В. Сталина.

В понимании сущности сталинизма в науке преобладают два направления: «тоталитарное» и «ревизионистское».65 Первые считают сталинизм орга-

f РГАСПИ. Ф.147. Оп.1.Д.42. Л.31-32.

Подробно см.: Академическое дело 1929-1931 гг. по обвинению академика С.Ф. Платонова. СПб., 1993; Академическое дело по обвинению академика Е.В. Тарле. СПб., 1998.

См.: Медведев Рой. Они окружали Сталина. М., 1991; Гимпельсон Е. Г. НЭП и советская политическая система 20-е года. М., 2000; Хлевнюк О.В. Политбюро: механизм политической власти в 1930-е года. М., 1996; Ивницкий H.A. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов). М., 1994; Волкогонов Д. Сталин. Т.1,2 М., 1995 и др.

65 История России: XX век / Отв. ред. В.П. Дмитренко. М., 1997. С.229.

20

ничным следствием ленинизма. Согласно представлениям «ревизионистов», Сталин — «аберрация» ленинской нормы, советский режим при всей его социалистической риторике и мрачном сталинском прошлом фасаде — основа для индустриализации и массового образования. На взгляд диссертанта, в конце 1920 - начале 1930-х гг. произошло качественное изменение и переосмысление «ленинского большевизма», стал реализовываться новый курс коммунистической партии и Советского государства, базирующийся на принципах ста-линско-ленинской модели социализма. Эта модель предполагала создание идеологии, целью которой было достижение единомыслия, унификации всех слоев общества. В партии, обществе, государстве подавлялся любой плюрализм мнений и всякое инакомыслие, о чем свидетельствовала история разгрома «правых» оппозиционеров.

По мнению соискателя, понятие «правый уклон» идеологизировано, идет от времен внутрипартийной борьбы и не приемлемо для современного уровня развития исторической науки. Более правомерно говорить об одной из моделей построения социалистического общества.

Диссертант обращается к теоретической позиции Н.И. Бухарина с целью выявления ее влияния на происходившие в исторической науке тенденции и установление ее места в политической кампании критики «правооппозицион-ного блока». Историки-марксисты при написании своих работ использовали в концептуальном плане теоретические идеи Бухарина, чей авторитет в науке был достаточно высок. Исследование позволяет установить, что концепции исторической науки в конце 20-х гг. базировались на теоретико-методологических взглядах, идеях Бухарина и главы историков-марксистов М.Н. Покровского. Историки-марксисты, обсуждая на партийных собраниях влияние теоретических воззрений на ход внутрипартийной борьбы, порой не могли правильно сориентироваться в сути противоречий во взглядах Н.И. Бухарина и И.В. Сталина, о чем свидетельствуют мобилизованные автором материалы, хранящиеся в РГАСПИ. Сталину необходимо было дать логическое обоснование своей политики в деревне, в связи с чем создается группа обществоведов для критики позиций Бухарина, Рыкова, Томского во главе с одним из идеологов партии Е.М. Ярославским.66 На основе исследования разного плана опубликованного и особенно не опубликованного материала диссертант говорит о том, что различия бухаринских и сталинских идей не ограничивались вопросами о темпах коллективизации и развитии народного хозяйства; за ними стояло нечто большее — различие в понимании историко-культурных перспектив страны, путей дальнейшего строительства социализма. Автор обращает внимание на то, что сталинская система чрезвычайных мер не соответствовала реформаторским идеям Бухарина, что сталинское представление о партии как

67

«своего рода ордене меченосцев внутри государства» , который организует и направляет всю жизнедеятельность общества, рассматривалось Бухариным как

РГАСПИ. Ф.89. Оп.2. Д.59. Л.5-7.

67 Сталин И.В. Соч. Т.5. М., 1949. С.71.

идея сектантства, которая могла открыть путь к беззакониям и массовым репрессиям. По мнению соискателя, наиболее отчетливо суть идейных разногласий Сталина с лидером правой оппозиции проявилась в бухаринской работе «Теория исторического материализма»68, которая явилась первой попыткой систематического изложения основ исторического материализма, философского обоснования коммунистического идеала, «уничтожить и разбить спекулятивные теории исторического материализма, продвинуть дальше разработку проблемы».69

Н.И. Бухарин считал, что общество — это «надындивидуальное» образование, которое детерминирует личность, и потому надо «идти от общественных условий к личности, а не наоборот».70 Это положение вызвало критику со стороны партийных историков, которые разделяли мнения «большинства» сталинского ядра в партии. Они заявили, во-первых, что теория исторического материализма не является марксисткой диалектикой, а, следовательно, не может быть использована в написании исторических трудов; во-вторых, понятие «социология» достаточно неопределенно, связано с «чуждыми пролетариату буржуазными теориями» Э. Дюркгейма, М. Вебера, В. Паретто, которые критиковали марксизм и вкладывали различный смысл в само понятие «социология» и в механизм изучения общественно-политических отношений. Иными словами, социологическая терминология была непопулярна среди советских обществоведов конца 1920 - начала 30-х гг. Автор счел необходимым подробно остановиться на теоретических воззрениях Бухарина, которые не могли не затрагивать историческую науку, и его аргументации в отпоре оппонентам. Через понятия «равновесие», «неравновесие», «устойчивое равновесие», «подвижное равновесие» и т.д. Н.И. Бухарин, соединив диалектику с системным подходом, пытался конкретизировать категорию сущности диалектического противоречия и уточнить механизм развития систем, в том числе и исторический системный подход к анализу исторических событий.

В результате сталинской критики идей, высказанных в учебнике марксисткой социологии, таких, как «теория равновесия», «системный подход» и др., они были утрачены, что затормозило развитие исторической науки в концептуальном и теоретико-методологическом плане. Автор подчеркивает, что содержание партийных резолюций не оставляет сомнений в том, что они были направлены против Бухарина не только как лидера оппозиции, но и как теоретика, главы научной школы. Диссертант обращается к очевидцу событий тех лет А. Авторханову, который был слушателем Института красной профессуры и участником «теоретической бригады» для пересмотра и критического анализа всех статей, речей и книг Бухарина, изданных им до и после революции.71 Не вызывает сомнения, что по команде стали появляться выступления против Бу-

Бухарин Н.И. Теория исторического материализма. М., 1929.

* Бухарин Н.И. Избранные произведения. М.. 1988. С.39.

Цит. по: Грецкий М.Н. Бухарин и Грамши // Философские науки. 1989. № 7. С.97.

Авторханов А. Технология власти. Франкфурт - на Майне, 1973. С.108-110.

харина. Автор приводит и анализирует теоретические оценки и положения, которые были сформулированы историками-марксистами на данном этапе развития исторической науки. Диссертант заключает, что борьба с «правым уклоном» вылилась на «историческом фронте» в наступление на буржуазных ученых, критику дореволюционных теоретико-методологических концепций в исторической науке. В конечном счете, «сталинское» понимание социализма стало преобладающим, и концептуальные построения историков-марксистов стали соотносить только с взглядами И.В. Сталина. С 1930 г. в журналах «Большевик» и «Историк-марксист» появился дискуссионный раздел, где критиковали правых оппортунистов и создавали абсолютно новую модель развития исторической мысли в СССР. В этой связи автор обращается к публикациям Б. Таля, М. Рубинштейна, А. Павлова, Н. Березина, Гр. Гринько, Н. Мельбарда, П. Поспелова, В. Пика, Г. Крумина, А.Сенгенко, Ем. Ярославского, Б. Куна, О. Куусинена и др. И.В. Сталин определил: «Правый уклон как международную опасность».72 Историческая концепция буржуазного плюрализма и «реакционного оппортунизма» в трудах историков перестала существовать. Дореволюционная историческая школа объявлялась носительницей буржуазного мировоззрения и также прекратила свое существование. В начале 30-х гг. произошел окончательный процесс бифуркации, в результате которого советская историческая школа отделилась от мировой, образовалось свое собственное советское видение социально-экономических и политических процессов. Диссертант показывает, что политический и организационный разгром правой оппозиции и ликвидация возможных альтернатив И.В. Сталину в руководстве партии имели целый ряд серьезных последствий для дальнейшего развития отечественной исторической науки. Поражение «правых» способствовало расчистке пути к внедрению в исторические исследования сталинских положений, что было по существу завершающим моментом в утверждении сталинской парадигмы в общественных науках.

Автор анализирует принятые в начале 30-х гг. партийные документы, определившие дальнейший вектор развития исторической науки. С целью «правильного» освещения роли партии в ходе внутрипартийной борьбы 26 октября 1931 года было напечатано письмо И.В. Сталина «О некоторых вопросах истории большевизма». 73 Анализ «Письма» и обстоятельство его появления в редакции журнала «Пролетарская революция» дают основание понять, что Сталин стремился взять под полный контроль историческую науку (прежде всего историю партии), научно-исследовательские центры и подчинить историков идеологической линии партии. Он не только претендовал на роль теоретика исторической науки, но и определил окончательную взаимосвязь историографических оценок от внутрипартийной ситуации. Естественно, после публикации «Письма» историки-марксисты высказывались о большой политической и научной значимости положений «выдающегося теоретика». Автор считает, что

" Большевик .1930. № 1.15 января. С. 15.

Большевик. 1931. № 19/20; Пролетарская революция. 1931. №6.

«Письмо» — это рубеж в развитии исторической науки, когда его имя ставилось наряду с Лениным. Историки-марксисты стали использовать сталинские теоретические постулаты как методологическую основу во всех общественных науках. Центральный комитет партии осуществлял всестороннее руководство процессом формирования советской исторической науки. «Письмо» свидетельствовало о том, что оценка исторических трудов самым тесным образом связана с внутрипартийной ситуацией в стране. По мнению соискателя, искажение истории в духе требований сталинизма началось после публикации «Письма». Заслуги революционеров перед установившимся режимом власти просто вычеркивались из исторических пособий, авторов, которые о них писали, представляли преступниками перед партией. Апофеозом сталинизации исторической науки стало постановление СНК и ЦК ВКП (б) от 15 мая 1934 г. «О преподавании гражданской истории в школах СССР».

Таким образом, в результате поражения правой оппозиции и утверждения сталинского руководства в ВКП (б) исторические идеи стали эволюционировать. Теоретико-методологические положения в отечественной историографии были заменены сталинской моделью исторического развития страны. Сталинская победа над «правыми» была одной из главных причин произошедших концептуальных изменений в марксистской исторической науке. Влияние внутрипартийной борьбы на дальнейшее развитие исторической науки происходило на нескольких уровнях: организационном уровне, в методологическом плане, во взаимоотношениях ученых-историков с властью. О многом говорит тот факт, что пик борьбы с «правами» совпадал с окончательной ликвидацией буржуазных историков, которые опирались на дореволюционные традиции в своих исследованиях. Политический режим направлял развитие исторической науки на основе тотального господства партийно-государственного аппарата.

Раздел III «Утверждение сталинских принципов в исторической науке в начале 1930-х гг.». В результате сталинской политики наступления «социализма по всем фронтам» историческая наука становилась все более идеологизированной, зависящей от указаний Сталина и решений ЦК ВКП (б). С конца 1920-х гг. происходила политизация научных, теоретико-методологических концепций в историографии, произошло формирование монополизации и утверждения сталинских принципов. Автор представил анализ феномена утверждения монопольной власти Сталина в советской исторической науке. Процесс утверждения новых принципов в истории рассматривается на примерах теоретических дискуссий начала 1930-х гг., когда определенную группу историков-марксистов обвиняли в «правом оппортунизме» и буржуазных, «немарксистских» взглядах. В этот период закрепилось понимание примата партийности над ученостью — обществоведы обязаны были быть, прежде всего, «партийцами», а потом учеными. Диссертант отмечает, что монополизация исторической науки выражалась в насаждении идеологических догм марксистско-ленинско-сталинской парадигмы, признаваемой вершиной научной исторической мысли. Марксистско-ленинская идеология в начале 1930-х гг. стала слу-

жить интересам большинства в партии. Автор, опираясь на труды многочисленных ученых, раскрывает сущность понятия «сталинская идеологизация исторической науки», применительно к рубежу 1920 - начала 1930-х гг. Следует согласиться с историками О.В. Волобуевым и СВ. Кулешовым: «Формирование исторического сознания поколений, которое включается в разные сферы духовной жизни общества, является составной частью идеологии, служит для обоснования политических программ».74

В диссертации подробно с использованием не опубликованных до сего времени архивных документов рассматривается дискуссия о партии «Народная воля», в частности оценка взглядов И.А. Теодоровича. Приведенные в работе примеры характеризуют противоречивость и сложность воззрений на народовольцев, которые были в среде историков-марксистов. Отмечается, что дискуссию, по сути, превратили в политическую проработку, а опальным оппонентам не давали возможность высказать аргументы в защиту своих взглядов. В ходе теоретической дискуссии ее участники стали усиленно использовать цитаты классиков марксизма и, по существу, подменяли анализ исторических работ партийными установками.

Обострение классовой и внутрипартийной борьбы с всевозможными «уклонами» логично подводило правящие партийные круги к ликвидации носителей немарксистских, буржуазных взглядов в среде историков, где еще действовали дореволюционные историографические школы и сохранялись демократические традиции. Для того, чтобы немарксистские работы окончательно перестали сосуществовать в науке, была организована показательная политическая кампания по их разоблачению. Такой кампанией стало знаменитое «Академическое дело».

Диссертант выделяет этапы идеологизации исторической науки: 19171928 гг. - время относительно «мирного» сосуществования дореволюционных и марксистских концепций в исторической науке, при явной критике буржуазных историков все еще были возможны теоретические дискуссии между представителями разных историографических школ; 1929-1931 гг. - происходит окончательный разгром дореволюционной исторической школы, организуется «Академическое дело», усиливается партийно-государственное влияние на историческую науку, начинается активное наступление на буржуазную историографию велась в тесной связи с внутрипартийной борьбой (лейтмотивом этого периода являются слова М.Н. Покровского, что «история ничего кроме политики не представляет»); 1932-1934 гг. - процесс монополизации в истории, утверждение сталинских принципов, начало критики марксистской «школы М.Н. Покровского», замена ее советским, имперским, сталинским теоретико-методологическим учением (характерны слова М.Н. Покровского: «Мы не

74 Волобуев О., Кулешов С. История по-сталински // Суровая драма народа. М., 1989, 312.

только настоящее понимаем из прошлого, но и прошлое объясняем настоящим»75).

Диссертант раскрывает основные аспекты влияния коммунистической партии на творчество дореволюционных историков. В условиях нарастания монополизации исторической науки догматически трактовалась марксистская теория, а стандартизация и унификация при написании исторических работ стала характерной особенностью в исследованиях 1930-х гг.

Для ликвидации остатков капитализма в советской исторической науке было сфабриковано «дело историков». Автор останавливается на основных моментах «дела» в рамках борьбы с буржуазной историографической мыслью

76 п

и окончательного утверждения новых принципов в исторической науки. В диссертации рассматривается постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 ноября 1929 г. о «Привлечении к суду виновных в укрывательстве документов, имеющих политическое значение», которое послужило поводом обвинения дореволюционных историков.

По данным историка B.C. Брачева, исследовавший историю репрессий в среде ученых, по «Академическому делу», было репрессировано 115 человек, по данным английского историка Джона Барбера — 130.77

М.Н. Покровский отмечал: «Мы уже прошли ту эпоху, когда нам нужны были ученые, признающие Советскую власть... Сейчас нам нужны ученые, ко-

78

торые принимают непосредственное участие в строительстве социализма» . Это означало, что необходимо и политически «целесообразно» было писать историю в духе «классовой борьбы» и партийных решений, оценивать исторический факт, прежде всего, с классовых, революционных позиций, что было неприемлемо для многих дореволюционных историков. Диссертант приводит материал, свидетельствующий о том, что Покровский вел борьбу с «буржуазными историками» с помощью органов ОПТУ, на страницах журнала «Историк-марксист» по его инициативе была развернута критика теоретических основ буржуазной историографии. По инициативе Всесоюзного общества историков-марксистов были проведены дискуссии, посвященные идейно-политическому разгрому демократических концепций историков, содержание которых отражено на страницах диссертации. В Ленинграде на совместном заседании Института истории Комакадемии и Ленинградского отделения научного общества историков-марксистов (29 января - 16 февраля 1931г.) были заслушаны доклады о «вредительстве» на историческом фронте. Полный текст стенограммы этих заседаний под названием «Классовый враг на историческом фронте» был

75 Цит. по: Алаторцева А.И. Советская историческая наука на переломе 20-30-х годов // История и сталинизм. М., 1991. С.257.

См. подробно: Перченок Ф.Ф. Начало «дела» Академии наук. Стенографическое заседание Особой комиссии Наркомата РКИ СССР 24.10.29 // Исторический архив. 1993. № 1. С.Ц7-129.

Брачев B.C. «Дело историков» 1929-1931. СПб., 1998.-С.125; Barber D. Soviet historians in crisis 1928-1932 N.Y.,1981. P.71.

Вестник Коммунистической академии. 1932. № 4-5. C.47.

26

опубликован в 1931г. Журнал «Историк-марксист», представил свои страницы для критики не только русской, но и зарубежной немарксистской историографии.

В научно-исторических учреждениях стали внедряться такие принципы научной работы — социалистическое соревнование, коммунистическое единение рядов, коллективизм, плановость, централизация, координация и кооперация работы всех научных отделов. В созданном в 1936 году Институте истории АН СССР этот стиль исследовательской деятельности приобрел всеобщий и массовый характер. Историкам предписывалось мгновенно реагировать на политические события в стране и в партии, а также исчерпывающе полно представлять взгляды классиков марксизма-ленинизма на ход общественного развития. В условиях монополизации сталинских установок в исторической науке марксизм-ленинизм стал трактоваться в угоду сложившегося политического режима. Уничижительной критике были подвергнуты и партийные историки — Ем. Ярославский, С.А Пионтковский. В.Б. Рахметов. В большевистской партии стали проводиться «чистки» партийных рядов. Это подводит к мысли, что партийные историки сами являлись орудием в руках политических сил, они лишь выполняли идеологический заказ руководства, твердо веря в необходимость своих действий. В исторической науке стал насаждаться культ Сталина как мудрого и всемогущего вождя, единственно верного последователя В.И. Ленина.

Ко второй половине 1930-х гг. монополизация исторической науки достигла своего апогея. Сталинские идеи были организационно закреплены в решениях ЦК ВКП(б), XVI партийной конференции. Партийные историки постоянно возводили в абсолют тезис о постоянно усиливающейся классовой борьбе по мере развития социализма79 и о необходимости ликвидировать западное социал-демократическое движение.

Таким образом, 1930-е гг. были временем создания новой концепции отечественной исторической науки, которая отражала изменения, происшедшие в партийно-государственной идеологии, главным образом внедрения идей российского патриотизма, культа сильного централизованного государства и его исторических деятелей. В советской науке эта марксистская идея была понята как безвариантность социально-политического развития страны. В концептуальном плане утвердились сталинские принципы, в организацию исторической науки были внедрены унификация, плановость, догматика толкования идей марксизма-ленинизма. Советский строй создал условия для формирования определенного типа историка-исследователя, убежденного в необходимости выполнять научно-политический заказ партии и советского правительства, что было предопределено всем предыдущим ходом развития исторической науки и внутрипартийной борьбой.

В Заключении подведены итоги исследования и сформулированы выво-

79 Сталин И.В. Соч. Т. 12. М„ 1949. С. 12.

ды. Автор делает общий вывод о том, что вследствие формирования тоталитарной политической системы в нашей стране отечественная историческая наука превратилась в один из фронтов идеологической борьбы.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

Каширин СВ. Историография советской исторической науки в ходе внутрипартийной борьбы // Научные труды аспирантов и докторантов / ФНПК МосГУ. Вып. 35. М.: Социум, 2004.-1,2 п.л.

Каширин СВ. Марксистско-ленинская концепция исторической науки в конце 20-х - начале 30-х гг. II Научные труды аспирантов и докторантов / ФНПК МосГУ. Вып. 36. М.: Социум, 2004. 1,5 п.л.

Каширин СВ. «Академическое дело» и идейно-политический разгром буржуазной исторической школы // Общественная мысль. Движения и партии в России XIX -XXI вв. Брянск, 2002. 0,3 п.л.

Каширин СВ. Критика историками-марксистами дореволюционной историографической мысли в конце 20-х гг. // Актуальные проблемы фундаментальных наук. М.: Экслибрис-Пресс, 2002. 0,5 и.л.

Каширин СВ. Идеологизация исторической науки (на примерах анализа журнала «Большевик») // Новое в истории и гуманитарных науках. М.,: Экслибрисс-Пресс, 2000.0,3 п.л.

Каширин СВ. Взгляды В.И. Ленина на общественный процесс // Новое в истории и гуманитарных науках. М.,: Экслибрис-Пресс, 2000. 0,2 п.л.

Каширин СВ. М.Н. Покровский - русский политический историк // Общественная мысль. Движения и партии в России XIX - XX вв. Брянск, 2000. 0,2 п.л.

Подписано в печать 17 ноября 2004 г. Тираж 100 экз. Объем 1,6 п.л. Печатно-множительное бюро издательства Московского гуманитарного университета. 111395, Москва, ул. Юности, 5/1, кор.З. Зак.1С/У,

#23 3?!

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Каширин, Сергей Владимирович

Введение.3 -31.

Раздел 1. Развитие марксистско-ленинской концепции исторической науки ( конец 1920-начало 1930-х гг.).32 - 66.

Раздел 2. Разгром «правой оппозиции» и его влияние на становление советской исторической науки.67 -111.

Раздел 3. Утверяедение сталинских принципов в исторической науке в начале 1930-х гг.112 - 166.

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Каширин, Сергей Владимирович

Актуальность избранной темы диссертации обусловлена потребностью исторической науки в объективном анализе сложных социально-политических и духовных процессов, происходящих в жизни российского общества и имеющих глубокие исторические корни.

Для понимания современных изменений, происходящих в отечественной историографии, необходимо обратиться к рассмотрению советского этапа ее развития.

Концептуальные основы советской исторической науки стали формироваться с первых лет Советской власти, однако именно политические механизмы конца 1920 - начала 1930-х гг. в СССР окончательно определили вектор развития истории как научного направления.

В ходе внутрипартийных дискуссий в указанный период, в частности: «о борьбе с «правой оппозицией», «об ускоренных темпах коллективизации и индустриализации», «о ликвидации кулачества как класса», «о борьбе с буржуазной интеллигенцией», «о борьбе с немарксистскими направлениями в науке», «о борьбе с дореволюционными «спецами», вследствии чего советская историческая наука окончательно попала под влияние идеологических догм и сталинских политических оценок и схем. Во время борьбы с внутрипартийной оппозицией в конце 1920-х годов в исторической науке стали все более преобладать идеологические, нежели научные, идеи, и к началу 1930-х годов произошел процесс «сталиниза-ции» историографии в угоду сложившейся политической системе.

В диссертации рассматривается лишь один аспект взаимодействия (взаимовлияния) политики с исторической наукой, а именно: каким образом внутрипартийные события конца 1920-х - начала 1930-х гг. повлияли на формирование сталинского этапа развития исторической науки в СССР.

Прежде всего, следует обратить внимание на политическую борьбу тех лет, которая влияла как на общепартийные, так и на внутрипартийные решения на разных уровнях, в том числе и на «историческом фронте».

И.В.Сталин и его соратники Л.М.Каганович, В.М.Молотов, Е.М.Ярославский, А.А.Жданов, С.М.Киров и др., победившие в борьбе с «правым уклоном», определили «новую модель» написания историографических работ. На смену исторической «школы М.Н. Покровского» пришли историки просталинской ориентации.

В этот период государственно-партийная опека над общественными науками стала проявляться особенно сильно, о чем свидетельствуют публикации тех лет на исторические темы. Поэтому важно раскрыть механизм формирования взаимодействия партийно-государственной власти с научным сообществом, в том числе с историческими учреждениями.

Данная тема диссертации актуальна еще и потому, что: во-первых, современные политические партии и общественные движения пытаются утвердиться в общественном мнении за счет тенденциозного освещения нашего прошлого; во-вторых, рассмотрение сложного периода развития отечественной историографии конца 1920 - начала 1930-х гг. на конкретном историческом материале позволяет выявить формы и методы партийного влияния на науку; в-третьих, в период борьбы с «левым» и «правым» уклонами в ВКП(б) изменилась научная оценка исторических процессов, в частности, историю гражданскую и историко-партийную стали рассматривать как средство упрочения сталинского режима; в-четвертых, в настоящее время в учебниках по истории присутствует плюрализм мнений, более сбалансированные оценки и объективные взгляды на исторические события. В наши дни вопрос о методологических основах учебников истории (особенно школьных) приобрел особую остроту. Например, Президент РФ В.В.Путин выступил против «политизации учебников по истории»1. Он подчеркивал, что «учебники для школ и

Г)

ВУЗов не должны стать плацдармами для политической борьбы» . Еще ранее, в феврале 2002 года, Президент РФ запросил у директора Институ-• та российской истории РАН А.Н.Сахарова для «обсуждения список тем, касающихся ключевых проблем советской исторической науки»3. Внимание руководителя государства и современных политиков к вопросам отечественной истории не случайно и лишний раз подчеркивает актуальность избранной темы. Представляется актуальным рассмотреть исторические события конца 1920-х начала 1930-х гг. с точки зрения современных политических подходов, так как в условиях становления партийной системы в России, с внедрением многопартийности очень важно выявить механизм влияния политических лидеров на социальные, экономические и исторические условия развития страны.

К сожалению, современная политическая элита до сих пор не сформировала четкую позицию в оценке как советского, так и современного периода развития российского государства.

1 Читатель №28572 // Известия. - 2003.-28 ноября. -С.2.

2 Там же. - С.2.

3 Путину дали шанс переписать историю // Газета. -29 марта 2002.- С.2.

Степень изученности проблемы:

При рассмотрении работ, посвященных данной проблеме, исходим из следующих периодов:

1 период - 1928 - 1953 годы;

2 период - 1954 - 1984 годы;

3 период - 1985 - по настоящее время.

При их определении учитывались особенности концептуальных подходов, позволяющие определить важнейшие события в жизни коммунистической партии и Советского государства.

Историография по данной проблеме представлена двумя направлениями. Первое освещает историко-партийные исследования, касаемые исторической науки, а второе непосредственно рассматривает историю исторической науки в СССР как предмет изучения, с ее своеобразием представления событий конца 1920-начала 1930-х гг. Диссертант счел целесообразным сочетать жанр историко-партийной литературы и историографии с целью наиболее полного отображения имеющихся работ по данной теме. В нашей стране фундаментальные работы по истории исторической науки появились, к сожалению, лишь с середины 1950-х гг., с выходом академического издания «Очерков истории исторической науки», и поэтому при рассмотрении первого периода историографии конца 1920-середины 1950-х гг. приходится опираться в основном на историко-партийные работы тех лет.

На первом этапе развития марксистской историографии (1928-1953 гг.) историки-марксисты не скрывали свои тесные связи с политикой, оказались в большей степени привержены к воздействию политических настроений и тех партийных установок, которые нашли свое выражение в ходе внутрипартийной борьбы 1920-х годов. Взгляды руководителей партии и Советского государства, победившие во внутрипартийной борьбе, сразу же приобрели установочный характер для историков-марксистов. В конце 1920-х гг. вышло множество сборников, трудов, монографий, статей, брошюр, направленных на дискредитацию отдельных вождей большевизма, потерпевших поражение в борьбе со Сталиным. Разоблачению подверглись: Л.Д.Троцкий, Г.Е.Зиновьев, Л.Б.Каменев, Г.Л.Пятаков, Н.И.Бухарин, Е.А.Преображенский и другие оппозиционеры. При этом им противопоставлялись «правоверные ленинцы»: И.В.Сталин, К.Е.Ворошилов, В.М.Молотов, Л.М.Каганович, Г.К.Орджоникидзе, В.В.Куйбышев и другие. Партийные идеологи и руководящие работники Агитпропа ЦК ВКП(б) указывали на ошибки, отклонения от линии партии и клеймили «уклонистов», оппозиционеров. Так, А.Абрамов и К.Александров следующим образом оценивали внутрипартийную борьбу: «Снятие т.Рыкова с поста председателя Совнаркома СССР и возглавление Совнаркома т.Молотовым, снятие Сырцова с поста председателя Совнаркома РСФСР, после того как был вскрыт «право-левацкий» блок, и возглавление Совнаркома т.Сулимовым, позволило круто повернуть руль перестройки Советов сверху донизу»1.

Партийный историк Ем. Ярославский в своих многочисленных «сочинениях о внутрипартийной борьбе» постоянно проводил мысль о первостепенной значимости, правильности политического руководства со стороны лидеров партии, организующих деятельность партийных масс, направляющих их на решающий участок борьбы с оппозиционерами и т.д. Обращалось внимание на необходимость искоренения оппортунизма и оппортунистического типа деятелей партии: «Мы проверяем всю партию, когда мы всю партию очищаем от элементов оппортунистических, не коммунистических»3.

Вплоть до середины 1930-х гг. воспитание партийных кадров строилось на исторических примерах борьбы лидеров тех или иных течений, «уклонов» и «ленинского» ядра во главе со Сталиным. Противники

1 Абрамов А., Александров К. Партия в реконструкционный период.- М., 1934,- С. 103.

2 Ярославский Ем. Чистка партии: тезисы доклада на пленуме ЦК ВКП(б). - М., 1929; Ярославский Ем. Краткая история ВКП(б).-М., 1931.

3 Ярославский Ем. Чистка партии. - М., 1929.- С.6.

Сталина объявлялись носителями мелкобуржуазных взглядов и «кулацкой агентурой» меньшевизма в новом обличии и т.д.1 В ходе внутрипартийной борьбы стало складываться новое восприятие исторического прошлого, где история стала подаваться в черно-белом спектре и в ней стали выявляться «они» и «мы», «герои» и «злодеи» . События внутрипартийной борьбы конца 1920-х гг. повлияли на взгляды некоторых историков-марксистов, которые приняли «сталинскую» линию. Глава историков-марксистов М.Н.Покровский резко критиковал «правую» и «левую» оппозицию в ВКП(б) и разоблачал идеи Л.Д.Троцкого.

В книге «Историческая наука и борьба классов» он выступил со статьей «Об одном опыте автобиографии», где резко выступал против оппортунизма и книги Л.Д.Троцкого «Моя жизнь». Покровский писал: «Человек, который вздумал изучать историю нашей партии «по Троцкому», ждет жестокое разочарование. Ибо никакой истории, даже субъективной, отраженной в его книжке «Моя жизнь», нет>>3. Внутрипартийная борьба повлияла не только на оценки историками-марксистами дальнейших событий, но и на понимание историографических работ и на организационное построение исторической науки в СССР. Причем М.Н. Покровский выводил причины «правого уклона» из народничества4, а историк-марксист П.О.Горин причины возникновения «правого» оппортунизма извлекал из троцкистской идеологии5.

Книги и брошюры тех лет, строго говоря, не могут быть отнесены к разряду научно-исследовательских работ, так как они писались по свежим следам внутрипартийной борьбы.

В брошюрах партийных историков М. Курейко «Куда ведет правый уклон», С. Лисина «Против ревизионизма. Ленинизм в борьбе на два

1 Невский В.И. Очерки по истории ВКП (б). - М.,1931. -С.15.

2 Грецкий И.И. Об одном опыте построения научного курса ВКП(б)// РГАСПИ.-Ф.72.-0П.З.-Д.14.-ЛЛЗ.

3 Покровский М.Н. Об одном опыте автобиографии //Историческая наука и борьба классов.-М.-Л,-1933.-Т.2.-С.234.

4 РГАСПИ,- Ф. 147.-0П. 1 .-Д.42.-Л. 13.

5 Там же,- Д.30.-Л.11.12. фронта», A.M. Горина «Правый уклон и коллективизация сельского хозяйства»1 показывалось, что появление «правого оппортунизма» обусловлена социально-экономическими, но не политическими причинами, которые были свойственны переходному периоду. Сами корни «правого уклона» уходят в буржуазную среду, которую необходимо было окончательно ликвидировать. Специфика исторических исследований тех лет заключается в рассмотрении исторических работ сквозь призму политических событий, условий идеологической борьбы. Политические схемы, вошедшие в историческую науку, получили свое отражение в Постановлении ЦК ВКП(б) от 15 марта 1931 года «Все силы научных работников на теоретическую разработку проблем соцстроительства и классовой борьбы пролетариата» . «Главный недостаток исторической науки, - отмечалось в постановлении, - отставание теоретических схем от практической жизни и задач социалистического строительства, а следовательно, необходимо лучше соотносить теорию с практикой коммунистических целей «в период наступления социализма по всем фронтам». События освещались тогда только в зависимости от идеологических и политических предпочтений большинства в ЦК партии. Утверждение идеологических и догматических принципов в исторической науке вызвало появление «Письма» И.В. Сталина в редакцию журнала «Пролетарская революция» (октябрь 1931 года)3. Историки-марксисты восприняли это «Письмо» как указание к действию, к написанию исторических работ в духе «генеральной линии партии».

По указаниям И.В.Сталина и Л.М.Кагановича была развернута борьба по преодолению «троцкистских фальсификаций»4. Поводом послужила статья А.Слуцкого «Большевики о германской социал

1 Курейко М. Куда ведет правый уклон. - Ростов-на-дону, 1929; Лисин С. Против ревизионизма. Ленинизм в борьбе на два фронта.-Ташкент, 1929; Горин A.M. Правый уклон и коллективизация сельского хозяйства.-М., 1930.

2 См.: Правда.-1931.-8 марта. - С.1; Там же: Справочник партийного работника.-М.,1934.-Вып.8.-С.310-312.

3 Сталин И.В. О некоторых вопросах истории большевизма. - 1931.-№ 31.-Октябрь.-С.З-12.

4 Там же.-С. 10. демократии в период ее предвоенного кризиса»1. Историки А.Слуцкий и Г.Волосевич были подвергнуты жесткой критике И.В.Сталиным и обвинены в «гнилом либерализме».

Историки-марксисты восприняли «Письмо» И.В.Сталина как руководство к действию. В результате кампании по проработке «Письма» стало правилом подменять изложение исторических фактов цитированием работ И.В.Сталина, переносить оценки, сделанные на заключительных этапах внутрипартийной борьбы, «на начальные этапы внутрипартийных разногласий» . М.Н.Покровский пытался возражать против превращения историко-партийной науки в «партийную публицистику»3, но не получил поддержку ни в партийных, ни в исторических кругах. И в конце 1920-начале 1930-х гг. М.Н.Покровский, с сожалением, отметит, что: «История - это политика, опрокинутая в прошлое»4.

Сам М.Н.Покровский в основу своей исторической концепции положил классовый принцип, основанный еще В.И. Лениным, и историю он во многом представлял как «классовую науку», но отнюдь не как «партийную публицистику»5.

В начале 1930-х гг. главной задачей в исторической науке являлась борьба с «правым уклоном» в исторических исследованиях, о чем свидетельствует «Письмо» И.В. Сталина и речь М.Н. Покровского на заседании Общества историков-марксистов, в которой он отмечал: «Обществу историков-марксистов пришлось столкнуться с его основным врагом на будущий период - с уклонами. (.) На новом этапе (.) разоблачать нам

1 Слуцкий А. Большевики о германской социал-демократии в период ее предвоенного кризиса И Пролетарская революция.-1930.-№6.

2 Ярославский Ем. Краткая истории ВКП (б).- М.,Л., 1931.Он же. Партия большевиков в борьбе за социалистическую индустриализацию страны (1926- 1929).- М.,1932.; Гайсинский М.Г. Борьба с уклонами от генеральной линии партии. -М.-Л., 1930.

3 Нечкина М.В. Вопрос о М.Н.Покровском в постановлениях партии и правительства 1934-1938 // Исторические записки.Т. 118. -М., 1990.-С.232-246.

4 См.: Историк-марксист. -М., 1929. -T.14. -С.11.

5 Там же.-С.12. приходилось уже не буржуазных специалистов, а их приятелей и последователей среди партийных уклонистов - правых и «левых»1.

В историко-партийных публикациях тех лет уже с конца 1920-х гг. прослеживалась тенденция утверждения сталинских принципов в исторических исследованиях.

В учебниках, пособиях по истории ВКП(б) под редакцией Е.Ярославского, В.Г.Сорина, Н.Н.Попова, А.С.Бубнова была сформулирована концепция освещения внутрипартийной борьбы, суть которой сводилась к тому, что оппортунистические течения в партии сложились на объективной основе давления мелкобуржуазной стихии на ВКП(б). Субъективно же они были подготовлены всей предшествующей историей оппозиций и «уклонов».

Активизация правой оппозиции объяснялось также наличием больших трудностей в социалистическом строительстве, которые встали перед страной и партией в конце 1920-х г. Эта тема нашла освещение в книге партийных историков П.Н. Поспелова и А.А. Шлихтера «Трудности социалистического строительства и правый уклон»2.

Историки тех лет устанавливали непрерывную связь платформ оппозиционных лидеров с идеологией антисоветских групп и течений, приняли за аксиому тезис о капитулянтской роли инакомыслящих большевиков в классовой борьбе3.

Один из историков партии В.Б.Рахметов4 сформулировал задачу учебного курса «Истории ВКП(б)» так: «Под историей партии мы понимаем историю большевизма: а) историю большевистской программы; б) историю большевистской организации; в) историю большевистской стратегии и тактики.

1 Историк-марксист.-1931.-№ 21.-С.43.

2 Поспелов П.Н. Шлихтер А.А. Трудности социалистического строительства и правый уклон.-М.,1929.

3 Ярославский Ем. Краткая истории ВКП (б).- М., 1931; Краткая история ВКП (б) под ред. В.Г.Кнорина. - М, 1934; Сорин В.Г. Первые шаги Ленина по созданию партии. - М., 1934.

4 Рахметов В.Б. Об истории ВКП(б): содержание учебного курса// РГАСПИ.-Ф. 72.-ОП.5.-Д.17.-Л.5.

Он признавал изучение диалектического развития этих трех составных частей большевизма, как учил и В.И.Ленин и И.В.Сталин, составляющей предмет истории партии как науки. В.Б.Рахметов отмечал лишь правильную линию сталинского большинства в партии.

Историк-марксист Д.Я.Кин в докладе «История партии как наука» на I Всесоюзном совещании по вопросам преподавания ленинизма, истории партии, истории Коминтерна (февраль 1930 г.) следующим образом определил предмет истории партии: «Предметом истории партии является история развития ее программно-теоретических, тактических и организационных воззрений внутрипартийной борьбы»1. Такое определение создавало условия постоянной корректировки исторических событий в угоду политического момента.

После убийства С.М.Кирова началась публикация статей, брошюр, книг, в которых указывалось на неизбежность перехода «бухаринцев» на контрреволюционные позиции.

В учебнике по истории ВКП(б), написанном коллективом авторов историков-марксистов Д.А. Баевским, Д.Я. Кином, Г.И.Крамольниковым, И.И.Минцом, под ред. Е. Ярославского пропагандировался «обновленный подход», представляющий бухаринцев врагами народа2.

В учебнике В.Г.Сорина бухаринцы были врагами народа уже с начала 1917 года1. Замечания А.А.Жданова, С.М.Кирова, И.В.Сталина окончательно политизировали творческий процесс написания историографических работ. Такое очертание личностей революционеров и политизация указанных деятелей отвечало главной цели - созданию в массовом общественном сознании образа «великих революционеров» - Сталина и его соратников. Публикации по истории ВКП(б) превратились в «сказание» о борьбе верных ленинцев - сталинцев с оппортунистами, троцкистами, сырцовцами, зиновьевцами, бухаринцами, рютинцами.

1 Пролетарская революция. -1930.-№4.-С. 168-169.

2 Краткая история ВКП (б) /под ред. Ем. Ярославского.-Т.2.-.М.,1932.-С.8.

Из истории постепенно выводятся участники внутрипартийных дискуссий. Например, в «Краткой истории ВКП(б)» под редакцией Е.Ярославского еще встречаются ссылки на высказывания Г.Е.Зиновьева, л

Л.Б.Каменева . В вышедшей уже позднее «Краткой истории ВКП(б)» под редакцией В.Кнорина, в ссылках упоминалось только имя И.В.Сталина3.

Сама историческая наука рассматривалась не как научное направление, а исключительно с целью помощи партии в борьбе с классовыми врагами в реконструкционный период построения социализма.

В учебнике, где приняли участие историки-марксисты Н.Н.Попов, А.С.Бубнов, Д.А.Баевский, Е.В.Ярославский, представляли партию как единую организацию, борющуюся с «левым» и «правым уклонами».

Образцом идеологического схематизма стал учебник «История ВКП(б): Краткий курс (1938 года)»4. В данном труде отмечалось, что «троцкистско-бухаринские изверги выполняли волю своих хозяев - иностранных, буржуазных разведок, ставили целью разрушение партии и Советского государства»5. Данный труд был отредактирован И.В.Сталиным и выполнял функции идеального учебника по истории партии и государства.

В 1940 - начале 1950-х гг. не было существенного пересмотра оценок периода конца 1920-х - начала 1930-х гг., не уделялось внимания вопросам исторических исследований в условиях внутрипартийной борьбы. Отметим лишь обобщающий труд историографа Н.Л.Рубинштейна6, который со сталинских позиций определил «школу Покровского» как «антимарксистскую»7.

1 Сорин В.Г. Первые шаги Ленина по созданию партии. -М., 1934.-С.112.

2 Ярославский Ем. Краткая история ВКП(б).-М., 1931.

3 Краткая история ВКП(б) под ред. В.Кнорина.-М., 1934.

4 История ВКП(б): краткий курс под редакцией комиссии ЦК ВКП(б).-Правда.-1938.

5 Там же.-С.ЗЗ 1-332.

6 Очерки истории исторической науки в СССР.-Т.4.-М., 1966.-С.162.

7 Там же.-С.163-164.

При характеристике литературы первого периода приходится отмечать налет конъюнктурности, субъективизм оценок, тенденциозность взглядов историков на данную проблему, которые отражали политические процессы в стране.

Вплоть до начала 1956 года в учебниках по истории партии роль Сталина не пересматривалась и он представлялся как «единственный марксист», который двигал вперед марксистскую теорию1. В феврале 1956 года первый секретарь ЦК КПСС Н.С.Хрущев выступил с докладом «О культе личности И.В.Сталина»2. «В деятельности товарища Сталина, - подчеркивал он, - мы видим две стороны: положительную, которую мы поддерживаем и высоко ценим, и отрицательную, которую критикуем, осуждаем и отвергаем. Наша партия, все мы решительно осуждаем Сталина за те грубые ошибки и извращения, которые нанесли серьезный ущерб делу партии, делу народа» . Перед историками была поставлена задача преодоления недостатков в сфере историко-партийной науки. Второй этап развития отечественной историографии характеризуется отходом от прямолинейных, догматических установок, которые содержались в «Истории ВКП(б): Краткий курс». Так, в 1 томе «Очерков истории исторической науки в СССР» под ред. М.Н.Тихомирова4 смягчена была критика «покровщины». Однако сохранились понятия, связанные с обвинениями части историков-марксистов в «антимарксизме».

В 1965 году стали выходить академические 2-4-й тома «Очерков истории исторической науки в СССР» под редакцией М.В.Нечкиной, которая тоже критиковала деятельность М.Н.Покровского. Вместе с тем было обращено внимание читателей, что в ряде оценок был субъективизм и перегибы отдельных историков, а оценки борьбы с оппозиционерами

1 История ВКП(б): Краткий курс.-3-е изд.-М., 1954.

2 Материалы к XX съезду КПСС.-М., 1960.-С.325.

3 Хрущев Н.С. За тесную связь литературы и искусства с жизнью народа.-М., 1957.- С. 16.

4 Очерки истории исторической науки в CCCP.-T.1.-M., 1955. трактовались в рамках 1930-40-х гг. В 1930-х годах отмечена решающая роль М.Н.Покровского в развитии марксизма.

Академик М.В.Нечкина оставаясь на позициях «классовой оценки» деятельности историков 1930-х гг., отмечала, что в исторической науке научные дискуссии подменились «проработками» и разгромом целых групп историков и исторических учреждений1. По поводу письма Сталина «О некоторых вопросах истории большевизма» М.В.Нечкина отмечала, что «оно породило атмосферу подозрительности в среде историков и необоснованной критики» . Однако подчеркивалось, что «советская историческая наука, преодолевая ошибки и недостатки, шла по ленинскому пути и к середине 1930-х годов накопила предпосылки для перехода к высшему этапу»3. М.В.Нечкина оправдывала, как и прежде, репрессивную деятельность партии и уходила от оценок «Академического дела» 1929-1932 гг.

Зарубежные историки еще в конце 1970 годов выпустили монографические работы, в которых раскрывался кризис развития марксистской исторической науки в конце 1920-х годов. Стоит отметить работы Дж. Энтина, Дж. Барбера4. Английский историк Джордж Энтин, изучивший эволюцию взглядов М.Н.Покровского в конце 1920-х годов пришел к выводу: «Как можем мы объяснить перемены в воззрениях и настроениях Покровского?. Я с Барбером глубоко расхожусь в вопросе о природе политического фактора и характере его воздействия. Барбер рассматривает перемены на историческом фронте как преимущественно результат «революции снизу». Я придаю большое значение заявлявшему о себе господству Сталина, но я не хочу сводить это объяснение к производным проявлениям политического недуга.»5.

1 Очерки истории исторической науки в CCCP.-T.4.-M., 1966.-С.162.

2 Там же.-С.163-164.

3 Там же.-С.163.

4 Barber J. Soviet Historians in Crisis. -1928-1932. - Lnd, 1981; Enteen C. The Soviet Sholar - Burean Crat. M.N.Pokrovski and the Society of Historiaus P.A. 1978,

5 Энтин Дж. Спор о М.Н.Покровском продолжается // Вопросы истории.-1989.-№5.-С.158.

В конце 1960-х гг. проблематика по истории партии расширяется, стали активно разрабатываться вопросы внутрипартийной борьбы 1920-х - начала 1930-х гг. Однако историческая мысль во многом сохранила старые подходы в отношении внутрипартийной борьбы и идеологизации исторической науки1. Продолжалось отождествление политической истории с гражданской.

Одновременно происходит процесс постепенной реабилитации М.Н.Покровского. Его называют «выдающимся советским историком»2, что послужило причиной всплеска изучения его творческой деятельноо сти . Выходят избранные произведения М.Н.Покровского, которые уже не содержат критики и обвинений главы историков-марксистов в «антимарксизме»4.

Однако официальная историографическая концепция основывалась по-прежнему на схеме из учебника «История ВКП(б): Краткий курс» в оценке внутрипартийной борьбы и развитии марксистской историографии5. История борьбы за власть в ВКП(б) освещалась исключительно в сталинской интерпретации. В историческую науку были перенесены не только оценки «противников» социализма, диктатуры пролетариата, но и сам характер оценок - жесткий и непримиримый к «немарксистским» историческим направлениям6. О многих фактах, не укладывающихся в традиционную схему, историки умалчивали.

Во второй половине 1980-х гг. начался третий, современный период в исследовании данной темы (1985 -2004 гг.). Период наиболее инте

1 Советская историческая наука от XX до XXII съезда КПСС. История СССР: Сб.ст.-М., 1962.

2 История и социализм. М., 1964.-С.67.

3 Соколов О. Д. М.Н.Покровский и советская историческая наука. М.,1970; Говоров А.А. М.Н.Покровский о предмете исторической науки. - Томск, 1976; Сахаров А.Н. Историография истории СССР. Эпоха социализма. М., 1982; Городецкий Е.Н. М.Н.Покровский и проблемы истории Великой октябрьской социалистической революции,- М., 1981 и др.

4 Покровский М.Н. Избранные произведения в 4-х томах,- М., 1967.

5 Ваганов М.В. «Правый уклон» ВКП (б) и его разгром. - М., 1977; Ключева З.И. Идейное и организационное укрепление КПСС в условиях борьбы за построение социализма в СССР,- М., 1970; Трапезников С.П. Ленинизм и аграрный вопрос,- М., 1974; Маслов Н.Н. Марксистско-ленинские методы исторического исследования. - М., 1983 и др.

6 Иванова Л.В. У истоков советской исторической науки.- М., 1968; Алексеева Г.Д. Октябрьская революция и историческая наука. 1917-1928,-М., 1968. ресный, но далеко не однозначный, где налицо разнообразие концепций и плюрализм мнений. В научный оборот вводятся новые архивные материалы фондов РГАСПИ, ГАРФа и других архивов. Несмотря на расширение круга источников, доступ к архивам до сих пор ограничен. (Архив Президента РФ).

В конце 1980 - начале 1990-х гг. отмечалось публицистическое, научно-популярное освещение «белых пятен» отечественной истории, в том числе и по данной тематике1. Вместе с введением в научную историю новых данных, часть работ этого времени отличается легковесностью и некоторой однобокостью. В частности, авторы монографии «История и конъюнктура»2 отмечали, что «приход Сталина к власти рассматривается, о как основная причина всех последующих событий» . Особое внимание в рамках исследуемой темы стоит обратить внимание на работы

A.И.Алаторцевой, Т.И.Калистратовой, В.С.Брачева, Б.В.Ананьича,

B.М.Панеяха, А.Н.Цамутали, Ф.Ф.Перченка, С.О.Шмидта, А.Л.Литвина, А.Н.Артизова в большинстве своем освещаются важные вопросы истории исторической науки 1920- 30-х гг.4.

Особую значимость приобретает работа А.И.Алаторцевой, которая на основе анализа большого газетного и журнального материала рассмотрела, как изменялась концептуальная схема исторических исследований в конце 1920 - начале 1930-х гг. в ходе внутрипартийной борьбы1. А.И.Алаторцева на основе изучения статей журналов «Большевик», «Историк-марксист» приходит к выводу, что события внутрипартийной

1 Осмыслить культ И.Сталина.- М., 1989; Суровая драма народа: ученые и публицисты о природе сталинизма.- М., 1989. Вождь. Хозяин. Диктатор: Сб. публикаций газет и журналов. 1987-1989 гг.; Р. Медведев. О И.В.Сталине.- М., 1990 и др.; В.Ю.Соколов. История и политика (к вопросу о содержании и характере дискуссий советских историков 1920-х - начала 1930 гг.) - Томск.-1990; Ф.Ф.Перченюк. Академия наук на «великом переломе» // Звенья. Исторический альманах.- В.1.- М., 1991.

2 Бордюгов Г.А., Козлов В.А. История и конъюнктура.-М., 1992.

5 Бордюгов Г.А., Козлов В.А. Указ. сочинения. - С. 149.

4 Алаторцева А.И. Советская историческая наука на переломе 20-30-х годов // История и сталинизм.-М., 1991; Кривошеев Ю.В. Дворженко А.Ю. Изгнание науки: российская историография в 20-30-х годах XX века // Отечественная история.-1994.-№3; Калистратова Т.И. Институт истории ФОН МГУ-РАНИОН. (1921-1929).-Ниж.Новгород.-1992; Брачев B.C. Русский историк Сергей Федорович Плато-нов.Т.1,2 / Академическое дело 1929-1931 гг.- Вып.1. Дело по обвинению академика С.Ф.Платонова,-СПб., 1993 и др. борьбы повлияли на формирование исторической концепции в угоду режима культа личности И.В.Сталина. Она отмечала, что «инициатором обвинения Бухарина в так называемом «правом» уклоне был Сталин. Его выступление было направлено против Бухарина не только как лидера «оппозиции», но главным образом как теоретика марксизма»2. А.И.Алаторцева справедливо полагает, что «эти выступления правомерно считать теми точками отсчета, с которых начинается наступление Сталина на историческую науку»3. Г.Д.Алексеева определила механизм связи исторической науки с властью, который выражался в идеологизацию исторического процесса.

Монография А.А.Чернобаева «Профессор с пикой» или три жизни историка М.Н.Покровского», появившаяся в начале 1990-х гг., указывала, что М.Н.Покровский стал первым внедрять классовый подход в освещении исторических событий. Но он не уловил изменившуюся политическую ситуацию, за что и был подвергнут критике уже после своей смерти, а сама жизнь главы историков-марксистов была своеобразным политическим «компромиссом» ученого с господствующей властью4.

Жанр политической биографии, который стал господствовать в начале 1990-х гг., позволил исследователям показать колорит эпохи, выявить характер участников внутрипартийной борьбы, показать драматические события конца 1920-х гг.

Вышел ряд книг и статей, посвященных И.В.Сталину, В.И.Ленину, Л.Д.Троцкому, Е.М.Ярославскому, Н.И.Бухарину. Достаточно отметить таких авторов, как Н.А.Васецкий, А.И.Козлов, И.Е.Горелов, С. Коэн и

1 Алаторцева А.И. Советская историческая периодика 1917 - середина 1930-х гг.-М., 1989.

2 Алаторцева А.И. Указ соч. - М.,1989,- С.196.

3 Там же,- С. 196-197.

4 Чернобаев А.А. Профессор с «пикой» или три жизни историка М.Н.Покровского.-М., 1992.-С.124.

5 Васецкий Н.А. Ликвидация. Сталин, Троцкий, Зиновьев.- М., 1989; Козлов А.И. Сталин: борьба за власть. Ростов-на-Дону, 1991; Горелов И.Е. Николай Бухарин. Политическая биография. 1888-1938,-М., 1993; Коэн С. Николай Бухарин: политическая биография.- М., 1996 и др.

Несмотря на то, что С.Коэн идеализировал Н.И.Бухарина, на основе документов из архивов, которые были ранее недоступны, он привел много новых оценок в деятельности такого идеолога партии, каким был Н.И.Бухарин.

В ходе дискуссий в западной историографии так называемых «ревизионистов», которые боролись против «тоталитаристов», считавших, что в СССР нет никаких изменений, С.Коэн показал, что были более сложные связи отношений в начале 1930-х гг. в исторической, политической и идеологической сферах.

В ряде исторических работ по проблеме исследования важна диссертация А.Н.Артизова1. В ней автор на широком архивном материале (при этом он использует Архив Президента РФ) прослеживает эволюцию школы М.Н.Покровского. А.Н.Артизов рассмотрел судьбы учеников М.Н.Покровского, историков-марксистов: П.О.Горина, Н.Н.Ванага, Б.Н.Тихомирова, которые были вынуждены выступить против «антимарксистской» концепции своего учителя.

Концептуальные основы отечественной историографии в 1920-е годы стали отдельным предметом исследования в диссертации А.В.Сидорова, который рассмотрел развитие марксистской историографической мысли в указанное время и изучил процесс взаимовлияния марксистских и немарксистских концепций в исторической науке2.

В 1990-е годы вышел ряд работ, рассматривающих феномен «сталинизма» сквозь призму внутрипартийной борьбы. Однако данные труды носили преимущественно научно-популярный характер, где документы подгонялись под авторскую схему. Сталинское управление историками началось еще в 1920-х годах, принявшее в дальнейшем более организованные формы, как считали историки О.Волобуев и С.Кулешов. Изучение

1 Артизов А.Н. Школа М.Н.Покровского и советская историческая наука, (конец 1920-х-1930-е г.): Ав-тореф. дисс. на соис. док. ист. наук.- М., 1998.

2 Сидоров А.В. Теоретико-концептуальные основы отечественной историографии в 1920-е годы. Авто-реф. дисс. на соис. док. ист. наук.-М., 1998. историко-партийного направления в исторической науке получило дальнейшее продолжение в работах академика Ю.А.Полякова1.

Развитие исторической науки в ходе внутрипартийной борьбы рассматривались в работах Ю.А.Полякова и И.В.Павлова как определенный этап в становлении сталинского режима власти2. Исторические корни и национальные традиции сталинизма прослеживаются в работе Г. Липар-телиани . Политическому контролю аппарата ЦК РКП(б)- ВКП(б) в исторической науке была посвящена диссертация М.В.Зеленова3, который рассматривал механизм действия цензурного органа Политбюро, Оргбюро и Секретариата ЦК РКП(б) - ВКП(б). М.В.Зеленов справедливо считает, что «политика аппарата ЦК правящей партии в области цензуры исторической науки напрямую связана с основными вопросами развития политической системы СССР, истории идеологии, культурного строительства, исторического образования, «исторической науки»4. Внутрипартийная цензура, как средство борьбы за власть, представлена в монографии Г.В.Жиркова5. Можно согласится с мнением автора, что «замалчивание и незнание работ Н.И.Бухарина и историков, поддерживающих его идеи, было одним из инструментов внутрипартийной борьбы»6.

В.С.Брачев рассмотрел причины появления «Академического дела» и подчеркнул, что «партийные органы и судебная система страны выступила в качестве инструментального приложения в жесткой, бескомпромиссной борьбе историко-партийного и конкретно-исторического направлений» . О причинах победы историко-партийного направления писали С.П.Бычков, В.П.Корзун, отмечавшие, что «причиной перехода

1 Поляков Ю.А. Наше непредсказуемое прошлое. -М., 1995.

2 Поляков Ю.А. 20-е годы: построение партийного авангарда // Вопросы истории КПСС.-1989.-№10; Павлов И.В. Сталинизм: становление механизма власти. -Новосибирск.-1994.

2 Липартелиани Г. Сталин Великий. Частные попытки исследования феномена Сталина.-СПб.,2000.

3 Зеленов М.В. Политика аппарата ЦК РКП(б) - ВКП(б) в области цензуры исторической науки в 19191929 годах.-Нижний Новгород.-2000.

4 Зеленов М.В. Политика аппарата ЦК РКП(б)- ВКП(б) в области цензуры исторической науки в 19191929 гг.-Автореферат на соиск. . док. ист. наук.- М., 1998.-С.4.

5 Жирков Г.В. История цензуры в России XIX-XX век.-М., 2001.

6 Там же,- С.221. конфликта в острую фазу стали претензии историко-партийного направления на монополию и академизм»8.

В коллективной монографии «Историк и время 20-50-е г.ХХ века. A.M. Панкратова»1 прослеживается эволюция взглядов и личная судьба выдающегося историка, академика, с начало ученицы «школы М.Н. Покровского», а затем яростного ее критика A.M. Панкратовой. В работе отмечено, что в письмах и обращениях A.M. Панкратовой к JI.M. Кагановичу, А.А. Жданову, М.А. Суслову и другим партийным и государственным деятелям отразилась острая идеологическая борьба в исторической науке в середине 30-х гг. Например, A.M. Панкратова осуждала на партсобраниях стремление советских историков С.К. Бушуева и А.И. Яковлева реабилитировать таких исторических деятелей, как дипломата A.M. Горчакова и историка В.О. Ключевского.

В статье историка И.А. Шеина отмечается, что с победой сталинского направления во внутрипартийной борьбе изменилась тематика советской исторической науки и в частности трактовка темы «Отечественная война у

1812 г.» . Роли Сталина в редактировании учебников по истории и его участие в подготовке постановления «О преподавании гражданской исо тории в школах СССР» был посвящен материал статьи М.В. Зеленова . Историкам-эмигрантам, которых в Советской России называли «предателями Родины» посвящена коллективная работа, где рассматривается их научная и антибольшевистская деятельность4. Авторы включили в книгу

7 Брачев B.C. Жизнь и труды С.Ф.Платонова. Т.1.-СП6., 1993.-С. 10; Он же. «Дело историков». 19291931 гг.-СПб., 1997.

8 Бычков С.П., Корзун В.П. Введение в историографию отечественной истории XX века,- Омск, 2001.-С.255.

1 Историк и время 20-50-е г.ХХ века. A.M. Панкратова. / Отв. ред. Академик РАН Ю.С. Кукушкин,-М.,2000.

2 Шеин И.А. Сталин и Отечественная война 1812 года: опыт изучения советской историографии 19301950-х годов // Отечественная история.-2001.-№б.-С.97-108.

3 Зеленов М.В. Как Сталин критиковал и редактировал конспекты школьных учебников по истории (1934-1936гг.) // Вопросы истории.-2004.-№6.-С,3-30.

4 Историки-эмигранты. Вопросы русской истории в работах 20-х-30-хгг. / Отв. ред. А.Н. Сахаров.-М.,2002; Российская научная эмиграция 20 портретов.-М.,2001; Россия в изгнании. Судьбы российских эмигрантов за рубежом.-М.,1999; Россия без Отечества: очерки антибольшевистских эмигрантов 20-40-х гг.-М.,2000. биографии и выдержки из работ историков-эмигрантов П.Н. Милюкова, С.П. Мельгунова, Е.Ф. Шмурло, А.А. Кизеветтера, П.Б. Струве, А.В. Кар-ташова. В данной работе ясно прослеживается преемственность взглядов российских эмигрантов с российской дореволюционной историографической мыслью. Историки-эмигранты, не только критиковали марксистскую историческую науку, а также продолжали свое научное творчество и участвовали в издательской и просветительской деятельности в зарубежных странах. Проблеме сталинизма и альтернативам наступившей политике в советском обществе посвящены работы В.З Роговина «Конец означает начало», М. Юнге «Страх перед прошлым. Реабилитация Н.И. Бухарина»1. Последняя работа посвящена драматической истории реабилитации теоретико-методологических идей Н.И. Бухарина, анализу его роли в науке и политике. В работах историка Е. Г. Гимпельсон прослеживаются причина превращения ВКП(б) из партии «диктатуры пролетариата» в партию «диктатуры вождя» и справедливо отмечается о неизбежном характере наступившего в 1930-х гг. сталинизма.Е.Г Гимпельсон раскрывает механизм наступившего сталинизма и анализирует социально-политические его последствия . Особо отметим, что с 2000 года стали выходить отдельными томами стенограммы пленумов ЦК ВКП(б) за 1928-1929 гг. под общим названием «Как ломали нэп» , материал которых позволяет восстановить ход внутрипартийной борьбы с правой оппозицией. По этим материалам диссертант смог проследить процесс разногласий сталинского большинства и сторонников оппозиционной группы Бухарина. Авторы коллективного сборника «За «железным занавесом» :мифы и реалии советской науки»4 отразили особенности развития

1 Роговин В.З. Конец означает начало.-М.,2002; Юнге М. Страх перед прошлым. Реабилитация Н.И. Бухарина.-М.,2003.

2 Гимпельсон Е.Г. Становление и эволюция советского государственного аппарата управления.-М.,2003, Его же Нэп и советская политическая система 20-е годы.-М.,2000.

3. Как ломали нэп: Стенограммы пленумов ЦК ВКП (б) 1928-1929 гг.: В 5 т./ Отв. ред. В.П. Данилов, О.В. Хлевнюк, А.Ю. Ватлин.-Т.1.-М.,2000.

4 За «железным занавесом»: мифы и реалии советской науки/ Под ред. М. Хайнеманна и Э.И. Колчин-ского.-СПб.,2002. советской исторической науки в период 1917-1950-х гг. в ракрусе коммунистический идеологии и государственной политики. Центральной проблемой является рассмотрение взаимоотношений науки, государства и общества, складывающиеся в условиях политического тоталитаризма. Особый интерес для диссертанта представляет статья Л.Д. Берендта « Институт красной профессуры: «кузница кадров» советской партийной интеллигенции (1921-193 8)1, в коллективной монографии «За «железным занавесом»: мифы и реалии советской науки. Автор справедливо отмечал, что «Результатом обучения в условиях постоянных споров с «немарксистскими» и «ревизионистскими» взглядами, мерилом истины все чаще становились безоговорочно воспринимаемые решения ЦК и речи Сталина. Научные споры неминуемо превращались при этом в обмен взаимными обвинениями и манипулирование идеологическими лозунгами. Победа оставалась за теми, кто приводил весомые аргументы в пользу того, что именно его позиция в наибольшей степени соответствует линии партии2.

Проблема соотношения исторического сознания и идеологии затрагивается в монографии Г.Д. Алексеевой3 «Историческая наука в России. Идеология. Политика (60-80-е годы XX века). Она в исторической ретроспективе, анализируя взаимодействие историка с господствующей властью, справедливо пишет, что «современный плюрализм в исторической науке России - это реакция отторжения от прошлого, от условий советской науки с запретами, ограничениями, диктатом партии, ее идеологической верхушки. Он порожден не самой наукой, а ее типом и условиями существования в советские годы, господством в ней особого режима»4.

1 За «железным занавесом»: мифы и реалии советской науки/ Под ред. М. Хейнеманна и Э.И Колчин-ского.-СПб.,2002.-С. 166-197.

2 Там же.-С.190.

3 Алексеева Г.Д. Историческая наука в России. Идеология. Политика.-М.,2003.

4 Алексеева Г.Д. Указ. Соч.- С.200.

Как показал историографический обзор, в конце 1920 -начале 1930-х гг. многие аспекты внутрипартийной борьбы нашли отражение в исторической литературе, однако по-прежнему мало изучены:

1) характер влияния внутрипартийной борьбы на развитие советской исторической науки;

2) критика историками-марксистами буржуазной историографической мысли;

3) аспект идеологизации исторической науки в ходе внутрипартийной борьбы в конце 1920 - начале 30-х гг.

Таким образом, накопленный материал дает не только возможность сформулировать цель настоящего диссертационного исследования, но и определить методологические основы развития отечественной исторической науки.

Цель исследования: показать основные направления и механизмы развития исторической науки в ходе внутрипартийной борьбы в конце 1920 - начале 1930-х гг. Эта цель реализуется через решение следующих задач:

1) показать, как шло становление критики историками-марксистами дореволюционной историографической мысли в конце 1920 - начале 1930-х гг.

2) проанализировать политические аспекты влияния внутрипартийной борьбы на историческую науку в конце 1920 — начале 1930-х гг.

3) исследовать влияние идеологических и политических факторов на развитие историографической мысли в начале 1930-х годов.

4) выявить прямую или косвенную взаимосвязь политических дискуссий с состоянием дел в исторической науке, а также их влияние на эволюцию внутрипартийных отношений.

Объектом исследования является развитие исторической науки в конце 1920 - начале 1930-х гг.

Предметом исследования являются теоретико-концептуальные изменения, произошедшие в отечественной исторической науке в ходе внутрипартийной борьбы в конце 1920 - начале 1930-х гг.

Научная новизна определяется тем, что данная работа является одним из первых комплексных исследований развития советской исторической науки в условиях борьбы с «правой» оппозицией в ВКП (б). Автор пришел к выводу, что внутрипартийная борьба не только изменила ход развития исторической науки, но и определила ее дальнейшее организационно-управленческое положение и роль в обществе.

Данная работа является первым комплексным анализом концептуальных основ советской историографии конца 1920-х - начала 30-х гг. Автор исследовал ряд новых для отечественной исторической науки проблем, касающихся внутрипартийной борьбы с правой оппозицией и ее влияния на марксистские и буржуазные научные теории в изучении исторического процесса. Автором раскрыта эволюция марксистско-ленинской концепции в строну усиливающегося сталинского монополизма в исторической науке. Определен механизм партийного влияния на историко-научные взгляды и теоретические дискуссии в научных исторических учреждениях и партийных организациях по вопросам строения и структуры учебных курсов «История ВКП (б)», по изучению проблем развития социализма в СССР.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод, что взгляды лидера «правых» Н.И. Бухарина имели определенную поддержку в среде ученых-историков, а следствием разгрома «правого уклона» в ВКП (б) стало появление «Академического дела», «Дела Промпартии» и окончательная ликвидация дореволюционных историографических взглядов ученых.

Делается вывод, что борьба «сталинской» и «бухаринской» линии во взглядах на строительство социализма предопределила направления развития исторической науки, вызвала появление «Письма» И.В. Сталина, постановлений партии и Советского правительства в области исторической науки.

Автор на основании анализа фонда 147 Российского архива социально-политической истории (РГАСПИ) показал перипетии острой борьбы М.Н.Покровского с официальной историко-партийной наукой, которую представляли И.И.Минц, Ем. Ярославский, Н.Н.Попов, К.Д.Кин и другие. Причем деятельность М.Н.Покровского рассматривается не только как идейно-политический компромисс с властью, но и как пример идеологизации исторической науки в условиях внутрипартийной борьбы.

Соискатель рассмотрел материалы фонда 89 (РГАСПИ), что позволило определить истоки и участников дискуссий о первенстве историко-партийной и гражданской истории, что составляет концептуальное построение курсов партийной и гражданской истории и противоборство между М.Н.Покровским и Ем. Ярославским как лидерами двух течений в науке.

Изучение фонда 72 (редакция журнала «Пролетарская революция») и фонда 74 позволило реконструировать ход дискуссий в исторических и партийных учреждениях в начале 1930-х годов (в Комакадемии, в Коммунистическом университете им. Я.М.Свердлова, в Институте Красной профессуры, в системе совпартшкол) по вопросам преподавания истории партии и гражданской истории, где особо выделяли темы Октябрьской революции, гражданской войны, колхозного и индустриального строительства. В ходе дискуссий началась фальсификация истории Октября, гражданской войны, внутрипартийной борьбы в СССР.

Использование фондов 17 ЦК ВКП(б), 3 Политбюро ЦК ВКП(б) и фонда 553 (фонд И.В.Сталина) позволило проследить, как создавался организационно-политический механизм воздействия партии на историческую науку, выявить предпосылки и ход идеологического взаимодействия науки с господствующей политикой. Большую ценность представляют стенографические отчеты пленумов ЦК ВКП(б). За исследуемый период состоялось шесть «решающих» пленумов ЦК партии: в апреле, июле, ноябре 1928 г., в апреле и ноябре 1929 г. ноябре 1930 г. По материалам стенографических отчетов можно проследить процесс сталиниза-ции партии и формирование правой оппозиции и определить основные этапы деятельности и разгрома «группы Н.И. Бухарина».

Важные сведения из массивов данных фондов можно получить на основании анализа Постановлений ЦК ВКП(б) по различным вопросам исторической науки, принятые в 1928-1932 гг. В принятых Постановлениях содержится много материала, имеющих прямое отношение к данной теме.

Фонд архива Российской академии наук (РАН Р.Ф.) сосредоточил многие дела и архивы историков-марксистов: М.В.Нечкиной, Н.В.Волгина. А.М.Панкратовой, Н.Н.Попова, И.И.Минца и других. Анализ их взглядов позволяет констатировать эволюционный процесс от учеников «школы М.Н.Покровского» до полного ее неприятия и критики «покровщины» в науке, прослеживаются сложные межличностные отношения в среде историков-марксистов. Их личная драма и научно-политическое перевоплощение под влиянием сталинской политики.

Новизна диссертации определяется еще и тем, что она носит черты междисциплинарного исследования: с одной стороны историографические тенденции тех лет, а с другой - материал внутрипартийной борьбы с «правым уклоном» в ВКП(б).

Хронологические рамки охватывают сложный, в чем-то кризисный период развития, как советского общества, так и отечественной науки конца 1920-х - начала 1930-х гг.

В конце 1920-х гг. в целом завершается становление советской историографической мысли и ликвидируются немарксистские исторические школы, сохранившиеся в послеоктябрьский период. В конце 1920-х гг. в политике происходит разгром «правой оппозиции» в ВКП(б) и фабрикуется так называемое «Академическое дело», по которому прошли известные историки: С.Ф.Платонов, К.Л.Любавский, Е.В.Тарле, Д.М.Петрушевский и др. В конце 1928 года проходит I Всесоюзная конференция историков-марксистов (декабрь 1929 - январь 1930 года), провозгласившая победу марксистско-ленинского метода в исследованиях и борьбу с буржуазной историографией.

I Всесоюзная конференция историков-марксистов засвидетельствовала усиление партийного вмешательства в дела науки, проявившегося не только в использовании вненаучных методов в дискуссиях марксистских и немарксистских направлений в исторической мысли, но и в корректировке историографии в угоду сложившейся сталинской политической системы. События рубежа 1920 - начала1930-х г.г. завершают этап формирования монополии марксистско-ленинского подхода и начала сталинской интерпретации исторической науки. Историк А.Н.Артизов, Ю.В.Кривошеев, А.Ю.Дворниченко справедливо считают, что «главным рубежом» исторической науки довоенного периода следует считать не середину третьего и даже четвертого деся-йажяищ атшнш;\19й014®нпго^ .следует считать конец 1931 - начало 1932 гг. Это - время появления знаменитого «Письма» И.В.Сталина в журнале «Пролетарская революция». Со смертью в апреле 1932 года главы историков-марксистов М.Н.Покровского с политической арены уходит целое направление в историографии, основанное еще на ленинской методологии. Вместе с тем, продолжает действовать «школа историков-марксистов», которая эволюционирует в сторону поддержки «сталинской школы» фальсификации истории. Конечной гранью диссертационного исследования следует считать 1934 год, когда восстанавливаются учебные курсы в вузах и школах СССР в соответствии с постановлением от 16 мая 1934 года ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О преподавании гражданской

1 Артизов А.Н. Школа М.Н. Покровского и советская историческая наука (конец 1920-х-1930-х гг.).-Автореф. дисс. на соис.док. ист.наук.-М.,1998.-С.4; Кривошеев Ю.В. Дворниченко А.Ю. Изгнание науки: российская историография в 20-х начале 30-х годов XX века И Отечественная история.-1994.-№ 3,- С.153. истории в школах СССР»1. Данное постановление отражало новый этап по реорганизации и дальнейшей монополизации исторической науки. Окончательно утверждается ленинско-сталинская парадигма советской исторической мысли.

Источниковая база. Источники, использованные в данной работе можно разделить на три группы.

Одну группу источников составляют партийные постановления, резолюции, обращения руководителей органов ЦК ВКП(б) применительно к развитию исторической науки в конце 1920-х - начале 1930-х гг. Это прежде всего материалы, хранящиеся в фондах РГАСПИ (бывшем РЦХИДНИ).

Большая часть такого рода источников на сегодняшний день еще не опубликована, однако автором использованы, имеющие важное значение архивные документы, такие как: Материалы Секретного отдела ЦК ВКП(б) (РГАСПИ ф.17, оп.85), Информационного отдела (РГАСПИ ф.17, оп.32, документы о «правой» оппозиции (РГАСПИ ф.17, оп. 71,72), стенографические отчеты ЦК ВКП(б) (РГАСПИ ф.З. оп.3-7), личного фонда Е.Ярославского (РГАСПИ ф.89), личного фонда М.Н.Покровского (РГАСПИ ф.147, оп.3-10), материалы редакции журнала «Пролетарская революция» (РГАСПИ ф.17, оп.2-11), стенограммы Политбюро ЦК ВКП(б) (РГАСПИ ф.17, оп.З)

Вторая группа источников составляет материалы печати, несущие информацию об историографических оценках и выводах, сделанных историками-марксистами в конце 1920-х - начале 1930-х гг.

Третью группу составили мемуары участников внутрипартийной борьбы (Ем. Ярославского, Н.И.Бухарина, К.Е.Ворошилова, Л.Д.Троцкого и др.)

1 См.: Сборник законов (СОЗ) СССР.-М., 1934.-№26.-Ст.206.

Методология исследования: Диссертация строится на методах: системности, объективности, историзма, детерминизма, синхронизма и использования комплекса исследовательских процедур, общенаучных и специальных методов.

Так, принцип объективности позволяет изучить историческую обстановку в среде историков-марксистов и их взаимоотношений с политической властью. Метод синхронизации - определяет причины событий, которые произошли в марксистской исторической науке и в ВКП(б). Системный метод дал возможность исследовать взаимовлияние внутрипартийной борьбы с положением дел в исторической науке и выявить особенности марксистского направления в исторической науке в конце 20 - начале 30-х гг.

Принцип детерминизма позволил определить причинно-следственный характер событий борьбы с «правым уклоном» и с положением дел в советской исторической науке, установить закономерные связи разгрома буржуазных историков с критикой теоретико-методологических идей Н.И. Бухарина, как главного идеолога возрождения неоНЭПа.

Из общенаучных методов были использованы аналитические и синтетические приемы обработки полученной исторической информации. Анализ, в частности выявил противоречивые стороны развития марксистской исторической науки в конце 1920-начале 30-х гг., позволил разложить целостные явления в историографическом процессе на составные части. Системный подход дал возможность представить целостную и взаимосвязанную картину развития марксистской исторической науки в условиях внутрипартийной борьбы с правой оппозицией.

Апробация работы:

По теме диссертации автором опубликованы ряд научных статей, затрагивающий отдельные вопросы развития отечественной исторической науки в конце 1920 - начале 1930-х годов. Аспирант выступал с докладами по теме диссертации на III конференции аспирантов и докторов МосГУ (ноябрь 2003 года), на кафедре истории МосГУ.

Практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть использованы в дальнейшей научной работе при создании трудов по проблемам истории отечественной исторической науки. Материалы могут стать основой для разработки отдельных курсов по отечественной истории и истории политических партий в России.

Структура работы определяется проблемно-хронологическим подходом и состоит из введения, трех разделов и заключения, списка использованной литературы и источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Марксистская историческая наука в условиях внутрипартийной борьбы с правой оппозицией"

Заключение

В заключении подведем итоги к разделам. Отметим, что, развитие советской исторической науки в ходе внутрипартийной борьбы с правой оппозицией шло в нескольких направлениях.

С одной стороны, дореволюционные традиции исторической мысли были частично унаследованы и сохранялись на всем протяжении 1920-х годов, сочетаясь с марксистским направлением в науке.

С другой стороны, шла постоянная критика историками-марксистами буржуазных взглядов на исторический процесс. Данная критика историков-марксистов концептуальных положений буржуазной историографии особенно усилилась с конца 1920-х гг., чему способствовали организационные и политические изменения в ЦК ВКП(б) - победа сталинского направления, разгром правой оппозиции. Критика историками-марксистами буржуазной историографии хронологически совпала с разгромом «правого уклона» в партии и явилась ее логическим продолжением.

Поражение «правого уклона», в партии, организация кампании по ликвидации остатков капитализма в Советском союзе привели к теоретико-методологическим изменениям в исторической науке. В исторической науке в конце 1920-х - начале 1930-х гг. происходили радикальные перемены, отразившие партийно-политическую ситуацию в обществе. В эти годы фабрикуется знаменитое дело «Промпартии», «Академическое дело», по которым проходили многие дореволюционные ученые с мировым именем: С.Ф.Платонов, Е.Тарле, К.С.Любавский, Д.М.Петрушевский и другие, составившие корпус буржуазных «спецов», как в 20-х г. называли немарксистских ученых.

Критика буржуазных историков велась со стороны марксистской «школы М.Н.Покровского». Многие ученики «школы М.Н.Покровского»:

М.В.Нечкина, А.М.Панкратова, И.И.Минц, Э.Б.Генкин, А.Л.Сидоров, равно как и сам, глава историков-марксистов не только критиковали дореволюционных ученых-историков с позиций марксистско-ленинского учения, но и активно разрабатывали новые темы, согласно концептуальным положениям марксизма-ленинизма. Тематика исторических проблем определялась марксистско-ленинской идеологией и партийными решениями.

Сущность феодального производства, классовая борьба в Древней Руси, генезис капиталистических отношений, содержание этапов революционного движения становились основными проблемами в отечественной историографии.

Сам М.Н.Покровский разрабатывал и внедрял в историческую науку классовый подход в оценке исторических событий и в объяснении исторического процесса. Понимание «классовости» как некого связующего звена между социально-экономическими интересами людей и определением их идеологических позиций позволило историкам-марксистам системно подойти к объяснению процессов, протекавших в различных сферах жизни общества.

Сам М.Н.Покровский представлял историческую науку как науку классовую и поиск классовой подоплеки в творчестве историков оставался одной из главных задач историографических исследований историков.

Принцип «партийности» возник позже, к началу 1930-х гг., и определялся как нахождение некого соответствия результатов исторического исследования с партийными решениями и указаниями ЦК ВКП (б) и Советского правительства.

Партия, в лице ее лидера И.В.Сталина, создавала условия для вмешательства партийно-государственных институтов в научно-исследовательский процесс отечественной исторической науки.

Теоретико-методологические принципы: «классовости» и «партийности» в исторической науке привел к монопольному господству марксистского направления, к отсутствию всякого инакомыслия, к жесткому контролю и цензуре научной деятельности ученых, к унификации и стандартизации учебников по истории и координации со стороны партии научно-педагогической системы подготовки кадров. Данная ситуация стала возможной в условиях наступившего сталинизма в обществе.

Хотя, «сталинизация» исторической науки произошла далеко не сразу, но в конце 1920-х - начале 1930-х гг. произошло окончательное утверждение сталинских принципов, создание советской «имперской» исторической науки. Монополизация в отечественной истории приобрела окончательный и необратимый характер со всеми вытекающими негативными последствиями, такими как догматизм, политиканство ученых, отсутствии свободы в научно-исследовательской деятельности. Причиной данных явлений, с одной стороны, может служить победа И.В.Сталина и его сторонников над «правой» оппозицией, имевшая политический резонанс, а с другой стороны, наметившиеся ранее тенденции к политизации постепенно приобрели абсолютный характер. Важной особенностью усиления влияния Сталина в исторической науке был процесс создания новых научных центров и учебных объединений на основе дальнейшего развития теории марксизма-ленинизма.

В начале 1930-х г. произошли существенные изменения в идейно-теоретической трактовке исторического процесса. Появилось такое явление как в историческом процессе как партийное и государственное руководство ее развитием, заметно расширилось влияние цензурных органов на ход исторического исследования. Сама тематика исторических работ стала приобретать более агитационно-пропагандистский характер, нежели научный и влиять на массовое сознание народа.

Историки-марксисты в ракурсе политической ситуации в стране, развернули широкомасштабную кампанию по критике буржуазных ученых с целью окончательной ликвидации остатков капитализма в исторической науке и насаждения политических решений. Если в 1928-1932 гг. шла критика дореволюционных историков, то уже с 1933-1936 гг. в связи с усилением сталинских принципов в истории происходит критика «школы М.Н. Покровского», которая основывалась еще на ленинской методологии.

Хронологически и идеологически совпали два направления: разгром и уничтожение «правого уклона» в ЦК ВКП(б) и борьба с буржуазными историками в конце 1920-начале 1930-хгг. Сталинское большинство взяло курс на ликвидацию неоНЭПа, программы и идеологии Н.И.Бухарина, в результате чего в исторической науке окончательно утвердилась ленинско-сталинская идеология.

Историческую науку в данный период нельзя рассматривать вне контекста и связи с внутрипартийной борьбой, которая велась в партии, так как взаимодействие исторической науки с политикой являлось в то время мощным фактором развития исторического сознания народа. Монополизация исторической науки могла произойти только в сталинское время, когда курс партийного руководства в отсутствии постоянной оппозиции стал монополией одного лица, наделенного абсолютным авторитетом, так же и в области теоретико-методологических основ истории. Отсюда у историков -марксистов особое внимание к сталинским тезисам о «победе социализма в отдельно взятой стране», о «усилении классовой борьбы по мере развития социализма» и другие положения, которые они развивали в исторической науке.

В начале 1930-х гг. И.В.Сталин сам становится арбитром в разрешении научных исторических вопросов. Одним из примеров влияния на науку можно рассматривать знаменитое «Письмо» в редакцию журнала « Пролетарская революция» (октябрь 1931 г.), где были определены для историков- марксистов рамки написания историографических трудов. Редактирование Сталиным конспекта постановления «О преподавании гражданской истории в школах СССР» (май 1934 г.) и личное руководство группой историков-марксистов, готовящих учебники для вузов и школ.

Сталин особую роль в истории отводил самодержавию и великим князьям, которые боролись против заговора бояр. Скажем, борьба Ивана Грозного против «изменников-бояр» стала пересматриваться сквозь призму внутрипартийной борьбы. При этом, Сталин не всегда понимая смысл прошлой борьбы, в процессе становления российской государственности. Он склонен был иногда решать все проблемы, опираясь на террористический опыт гражданской войны.

Под руководством Сталина происходит восстановление исторических факультетов и в целом реформирование исторического образования в нашей стране. Причем приоритетное направление отводилось историко-партийному течению в науке, во главе которого стоял Ем. Ярославский, а гражданскую историю возглавлял М.Н.Покровский, которые после смерти был заменен фигурой самого Сталина.

Главенство отводилось историко-партийным темам, которые в 1930-х годах заняли монопольное положение в исторической науке благодаря сталинской политике и результатам внутрипартийной борьбы. По указанию «сверху» с середины 1930-х гг. была развязана известная компания критики Покровского и его «школы», масштабы и тон которой не соответствовал действительным ошибкам «обвиняемого». По-разному сложилась и судьба многих ученых марксистов. Одни были осуждены политической властью за «антимарксистское» написание работ, а другие выдвинулись и сделали блестящую карьеру на ниве историко-партийных исследований.

Кампания разоблачения неугодных историков сопровождалась массовыми репрессиями среди ученых. Корни партийной критики самих историков-марксистов восходят к концу 1920-х г., когда часть ученых обвинили в «правом уклоне» и «левом оппортунизме», столь популярными в то время.

В результате борьбы с «правым уклоном» в ВКП(б) в исторической науке стали применяться политические шаблоны и клише, которыми пользовались сами участники группировок в партии. Историческая мысль становилась заидеологизированной и догматизированной, а история как научное направление нивелировалась и эволюционировала в идеологическое образование.

Методология марксизма-ленинизма видоизменялась в угоду господствующей политике. В науку проникла групповщина, когда проявлялось в среде историков тяготение к тем или иным политическим направлениям или группам в ЦК ВКП(б), политиканство и популизм некоторых ученых приводил к подмене научных дискуссий идеологическими проработками.

Историческая наука стала рассматриваться как один из фронтов «идеологической борьбы». И сталинское руководство нередко использовала историческую науку в качестве «помощницы» в деле проведения и утверждения своей политики, а так же в обосновании решения тактических задач.

Оценки революционных событий, используемые сталинским большинством в борьбе за политическое господство, являлись не результатом научного анализа, а несли на себе отпечаток мнений сталинистов. Подобная идеологизация оценок исторических событий приводило к насаждению в научно-исследовательской работе ученого догм и шаблонных схем, по которым нужно было «писать» историю.

Созданная историками-марксистами схема развития исторической науки, структурно включающая в себя формационные периоды, выделенные по классовому признаку, определение в историческом процессе «руководящей и направляющей роли коммунистической партии» позволило определить место конкретного исследования в рамках утвердившейся идеологии и политики.

Процесс монополизации привел к созданию целой цепочки исторических выводов, основанных на ложных постулатах и фальсифицированных заключений. Сталинизации исторической науки, в

•4 конце 1920-начале 1930-х гг. определил весь дальнейший ход и механизм развития отечественной историографии в XX веке.

Список научной литературыКаширин, Сергей Владимирович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. А) Архивные и рукописные фонды:

2. Архив академии наук Р.Ф. фонд 624 (С.В. Бахрушин), оп.1,д.247, 393;

3. Фонд Института красной профессуры; фонд 712 (В.П.Волгин), оп.1, д.43,112; фонд 212 (Н. М.Дружинин).

4. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (РГБ) фонд 83 (С.Ю. Готье), карт. 10, ед. хр.5, 7; фонд 358 (Н.А. Рубакин) карт.175, ед.хр.26; фонд 384 (В.И. Невский), карт.1, ед.хр.1; фонд 413 (А.В.Сидоров), карт.111, ед.хр.З.

5. Директивы ВКП (б) по вопросам просвещения.-3-е изд.-М.,Л.:Огиз.-1931.-140С.

6. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК.-8-е издание. Ч.1-4.-М.-Политиздат.-1970.

7. Материалы Общества историков-марксистов (стенограммы заседаний секций). -М, 1933.-т. 1,2.

8. Сталинское Политбюро в 30-е годы. Сборник документов. Сост.О.В. Хлевнюк, А.В. Квашенкин, Л.П. Кошелева, Л.А. Рогова. М.,АИРО-ХХ.-1995.-562С.1. В) Мемуарная литература:

9. Бажанов Б. Воспоминания бывшего секретаря Сталина. СПб., 1992.-311 С.

10. Дружинин Н.М. Воспоминания и мысли историка. М.: Наука, 1979.-2-е изд.-168С.

11. Дружинин Н.М. Избранные труды. Воспоминания, мысли, опыт историка. -М.:Наука,1990.-С.87-102.

12. Каганович Л.М. Памятные записки рабочего, коммуниста-большевика, профсоюзного, партийного и советско-государственного работника. -М. .-Вагриус.-1996.-349С.

13. Мухитдинов Н.А. Река времени: От Сталина до Горбачева: Воспоминания (б.парт раб. КП Узбекистана и ЦК КПСС). М.Д995.-655С.

14. Наследница: Страницы жизни Н.К.Крупской. Л.Д990.-336С.

15. Сталин: В воспоминаниях современников и документах эпохи./ Сост. М.П. Лобанов. -М.Д995.-735С.

16. Шляпников А.Г. Канун семнадцатого года. Семнадцатый год: В 3-х т./ Сост., примеч. А.С. Смольников, А.А. Чернобаев.-М.,1992-1994.-Т.1.-383С.; Т.2.-496С.; Т.З.-688С.

17. Периодическая печать: А) Журналы:

18. Борьба классов.- Орган общества историков-марксистов. М., 1931-1936.

19. Большевик.- Орган ЦК ВКП (б). М, 1928.- № 1-7; 1929-1935 №1-7.

20. Вестник коммунистической академии. М., 1928-1935.- № 1-9.

21. Историк-марксист. Орган общества историков-марксистов. - М.,1928.- № 110; 1929 № 1-12; 1930 №1-9; 1931-32 №1-11; 1933 №1-11; 1934 № 1-10.

22. Красный библиотекарь. Орган ЦК ВКП (б). - М., 1929-1935.- № 1-12.

23. Красная новь. М.,1929-1934.

24. Каторга и ссылка. -М., 1931.- № 1-5.1. Б) Газеты:1 .Беднота.-М., 1929- 1933.

25. Известия.- Орган центрального комитета ВКП (б). М., 1929-1935.

26. Правда.- Орган центрального комитета РКП (б) ВКП (б). - М., 1928-1934.

27. Абрамов А., Александров К. Партия в реконструкционный период. М.: Огиз.-1934.-146С.

28. Авторханов А. Технология власти.- М.: Молодая гвардия.- 1991.- 638С.

29. Аймермахер К. Политика и культура при Ленине и Сталине 1917- 1932 гг.-М, 1998.-204С.

30. Алаторцева А.И. Советская историческая периодика 1917 середина 1930.-М.:Наука, 1989.-256С.

31. Алексеева Г.Д., Желтова Г.И. Становление и развитие советской системы научных и исторических учреждений (1920- 1930-е г.).-Ташкент: Изд-во. «Фан».-1977.-136С.

32. Алексеева Г.Д. Историческая наука в России. Идеология. Политика. (60-80-е годы XX века).- М. :Наука,2003 .-246С.

33. Бадя Л.В.Академик А.М.Понкратова историк рабочего класса СССР.- М.: Наука, 1979.-179С.

34. Балашов В.А. Историография отечественной истории.- Саранск: Фило,1994.

35. Биккеннн Н.Б. Социалистическая идеология.- М.: Молодая гвардия, 1990. Ю.Блюм А.В. Советская цензура в эпоху тотального террора 1929 1953.-СПб.: Академический проект.- 2000.- 312С.

36. Боженкова М.И. Возвращение к правде: О деятелях русского революционного движения.- JL: Нева, 1991.- 295С.

37. Бордюгов Г.А., Козлов В.А. История и конъюнктура.- М.: Политическая литература, 1992.- 351С

38. Борьба КПСС против мелкобуржуазной идеологии и антипартийных течений.- М.: Политиздат, 1979.

39. Борьба Коммунистической партии Советского союза против оппортунизма. -М. :Политиздат, 1978.

40. Брачев B.C. «Дело историков» (1929 -1931 гг.).- СПб.: Нестор, 1997.- 156С.

41. Брачев B.C. Русский историк С.Ф.Платонов. Т.1,2.-СПб.: Нестор, 1998.- 157С.

42. Бухарин Н.И. Теория исторического материализма.- М.: Госиздат, 1921.-132С.

43. Бухарин Н.И. Экономика переходного периода.- М.: Госиздат, 1920.-157С.

44. Бухарин Н.И. Теория и практика с точки зрения диалектического материализма.- M.,J1.: Госиздат, 1932.- 189С.

45. Бухарин Н.И. Учение Маркса и его историческое значение.- М., 1933.-154С.

46. Бухарин Н.И. Путь к социализму в России: Избранные произведения-Новосибирск: Наука, 1990.- 493С.

47. Бухарин Н.И. Проблемы теории и практики социализма.- М.: Политиздат, 1989.- 512С.

48. Бурмистров Н.А. Партийность исторической науки.- Казань: Казанский уни-ет, 1979.

49. Бычков С.П., Корзун В.П. Введение в историографию отечественной истории XX века.- Омск: Омский ун-т, 2001.- 255С.

50. Вайнштейн О.Н. История советской медиевистики 1917-1966.- М.:Наука, 1968.- 424С.

51. Ваганов М.В. «Правый уклон» ВКП (б) и его разгром 1928-193Огг.- М.: Политиздат, 1977.-312С.

52. Васецкий Н.А. Ликвидация: Сталин, Троцкий, Зиновьев: Фрагменты политических судеб.- М., 1989.- 204С.

53. Вандалковская М.Г. История изучения русского революционного движения середины XIX в.- М.: Наука, 1979.-215С.

54. Волков Ф.Д. Взлет и падение Сталина.- М.: Мысль, 1992.- 335С.

55. Волков Л.В., Муравьев В.А. Историография истории СССР.- М.: Наука, 1982.

56. Волкогонов Д.А. Сталин: (Политический портрет; В 2-х кн.).- М.,1998.-Кн. 1 620С., Кн. 2 - 508Сэ

57. Галкин И.С. Лукин революционер, ученый.- М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984.-208С.

58. Гимпельсон Е.Г. Нэп и советская политическая система 20-е годы. -М.:РАН,2000.-43 8С.

59. Говорков А.А. М.Н.Покровский о предмете исторической науки.- М.: Наука, 1976.

60. Горелов И.Е. Николай Бухарин. М.: Рабочий, 1988.- 284С.

61. Городецкий Е.Н. Советская историография Великого Октября (1917-середина 1930-х гг.): Очерки.- М.: Наука, 1981,- 368С.

62. Горская Н.А. Борис Дмитриевич Греков. М.:РАН,1999.-270С.

63. Емельянов Ю.В. Заметки о Бухарине: Революция, история, личность.- М., 1989.- 320С.

64. Журавлев С.В. Феномен «истории фабрик и заводов»: Горьковское начинание в контексте эпохи 1930-х гг.- М.: Наука, 1997.

65. Заболотный Е.Б., Камынин В.Д. Историческая наука в преддверии третьего тысячелетия.-Тюмень, 1999.- 125С.

66. Зайдель Г., Цвибак М. Классовый враг на историческом фронте: Тарле, Платонов и их школа.- М.,Л.: Гос. соц.- эк. Изд-во, 1931.

67. Зеленов М.В. Политика аппарата ЦК РКП (б) ВКП (б) в области цензуры исторической науки в 1919- 1929 гг.- Нижний Новгород: Волго-Вятская академия государственной службы, 2000.-538С.

68. Иванов В.П. Методология исторической науки.- М.:Высш. шк.-1987.-168С.

69. Иванова JI.B. У истоков советской исторической науки (подготовка кадров историков-марксистов).-М.: Мысль, 1968.- 197С.

70. Советская историография XX век / Под. ред. Ю.Н.Афанасьева.- М.: РГГУ, 1997.

71. История и социализм.- М.: Политиздат, 1964.

72. История Коммунистической партии Советского Союза.-2-е изд.М. :Политиздат, 1962.

73. История ВКП (б): Краткий курс. М.: Правда, 1938.- 334С.

74. История Коммунистической партии Советского Союза.- М.: Политическая литература, 1970.- ТА.- 662С.

75. Историография истории СССР: Социализм. / Под ред. академика И.И.Минц.-М.:Высшая школа, 1982.

76. Калистратова Т.И. Политика, опрокинутая в прошлое.- Нижний Новгород, 1992.51 .Калистратова Т.И. Институт ФОН МГУ РАНИОН (1921 - 1929гг.).-Нижний Новгород, 1992.- 178С.

77. Карр Э.Х. Русская революция: От Ленина до Сталина, 1917 -1929.-М., 1990.-207С.

78. Кизеветтер А.А. На рубеже двух столетий. Прага, 1929.

79. Козлов А.И. Сталин: Борьба за власть.- Ростов-на-Дону, 1991.

80. Куманев В.А., Куликова И.С. Противостояние: Крупская Сталин.- М.,1994.252С.

81. Куманев В.А. 30-е годы в судьбах отечественной интеллигенции. -М. :Наука, 1991 .-296С.

82. Коэн С. Бухарин: Политическая биография. 1880-1938./ Пер. с англ.- М.: Прогресс, 1996.- 574С.

83. Коэн С. Переосмысливая советский опыт. (Политика и история с 1917года). -США: Вермонт, 1986.• 59.Ли Ван Чон. От Ленина к сталинизму 1917-1939.-М.Д997.-458С.

84. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т 5,15, 42, 44, 47.-М.: Политическая литература, 1970.

85. Маслов Н.Н. Историография истории КПСС. М.: Политическая литература, 1983.

86. Маслов Н.Н. Марксистско-ленинские методы исторического исследования. -М.,1983.

87. Медведев Р.А. О Сталине и сталинизме.-М.,1990.-484С.

88. Медведев Р.А. Они окружали Сталина. М.Д990.-351С.

89. Невский В.И. Очерки по истории ВКП(б). -М.,1931.

90. Невский В.И. Советы и вооруженное восстание 1905 г.-М.:Из-во Политкаторжан, 1932.-428С.

91. Павлов И.В. Сталинизм: становление механизма власти. Новосибирск, 1994.

92. Петрушевский Д.М. Очерки из экономической истории средневековой Европы. М.,Л.:Гос. Изд.,1928.

93. Пионтковский С.А. Буржуазная историческая наука в России. М.Молодая гвардия, 1931.-102С.

94. Покровский М.Н. Историческая наука и борьба классов: вып.2.- М.,Л.: Гос. Соц. Эк. Изд-во, 1933.-вып.2.- 326 + 448С.71 .Покровский М.Н. Борьба классов и русская историческая литература. -М.,Л.,1932.-201С.

95. Покровский М.Н. Русская история в самом сжатом очерке. М.,Л.: Госиздат, 1930.

96. Поляков Ю.А. Наше непредсказуемое прошлое. М.: РОСПЭНД995.

97. Попов К.А. Проблема перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую. -М.:Госиздат,1930.75Ремзайцев К.Правый оппортунизм на практике. М.,1930.

98. Рубинштейн Н. Классовая борьба на историческом фронте. М.:Ивано-Вознесенск,1931.

99. Рубинштейн Н.Л. Русская историография.- М.: Госполитиздат, 1941.- 659С.

100. Самарина Н.Г. Историческая концепция И.В.Сталина и ее влияние на развитие отечественной исторической науки. М.,2000.

101. Свердлов М.Б. Общественный строй Древней Руси в русской исторической науке XVIII-XX вв. Спб.:ДБ,1996.-330С.

102. Соколов В.Ю. История и политика (К вопросу о содержании и характере дискуссий в советской исторической в науке 1920-х нач. 1930-х гг.).- Томск.-1990.-204С.

103. Соколов О.Д. М.Н. Покровский и советская историческая наука. -М. .-Мысль, 1970.-276С.

104. Сорин В.Г. Первые шаги Ленина по созданию партии. М.,1934.

105. Сталин И.В. Собрания сочинений. М.,1949.-Т.3,4,5.

106. Троцкий Л.Д. Сталин: в 2-х т. / Под ред. Ю.П. Фельштинского.-М.:Терра, 1990.-Т. 1-323С., Т.2-303С.

107. Троцкий Л.Д. Сталинская школа фальсификаций. М.:Терра,1990.-ЗЗЗС.

108. Троцкий Л.Д. Уроки Октября. Спб.:ЛениздатД991.-366С.

109. Шапиро А.Л. Русская историография в период империализма: Курс лекций-Л.: Изд-во Лен. ун-та, 1962.- 235С.

110. Ярославский. Ем. Чистка партии. М.: Огиз, 1929.-121С.

111. Ярославский. Ем. Краткая история ВКП (б). М-Л.: Госиздат, 1931.

112. Ярославский. Ем. Партия большевиков в борьбе за социалистическую индустриализацию страны. М.,1932.

113. Ярославский Ем. Жизнь и работа Ленина. М.:Госиздат,1934.

114. Б) Сборники научных трудов и статей из книг и журналов:

115. В обществе историков-марксистов // Историк-марксист.-1927.-т.6.-С,297.

116. Горин П.О. М.Н. Покровский как историк первой русской революции // Историк-марксист.-1928.-Т. 10.-С.34-57.

117. З.Горин П.О. К вопросу о характере революции 1905 г. // Историк-марксист.-1930.-Т.20.-С.160-167.

118. Двадцать пять лет исторической науки в СССР. 1917- 1942. / Под ред. акад. В.П.Волгина, акад. Е.Тарле, акад. А.Понкратовой.- М.: Изд-во АН СССР, 1942.-288С.

119. Дискуссия о марксистском понимании социологии // Историк-марксист.-1929.-Т.12.-С.189-213.

120. Дискуссия в Обществе историков-марксистов о значении партии «Народная воля» // Историк-марксист. 1930.-Т. 1,3,6.

121. Диспут о книге Д.М. Петрушевского (О некоторых предрассудках и суевериях в исторической науке)// Историк-марксист.-1928.-Т.8.С.79-128.

122. История и историки / Отв. Ред. И. Ковалченко.-М.:Наука,1990.-440С.

123. История и Сталинизм. / Сост. А.Мерцалев.- М.: Политиздат, 1991.- 448С.

124. К столетию со дня рождения Н.Г. Чернышевского (отчет о докладах в обществе историков-марксистов) // Историк-марксист.-1928.-Т.8.-С.129-152. Ю.Лукин Н. Великая французская революция в работах советских историков // Историк-марксист.-1928.-Т.5.-С.197-205.

125. П.Лукин Н.М. Маркс и историческая наука // Ист0рик-Марксист.-1933.-Т.1.-С.3-29.

126. Московский Университет за пятьдесят лет Советской власти.- М.: Изд-во Моск. ун-та, 1967.- 759С.

127. На боевом посту: стенограмма торжественного заседания, посвященная 60-летию со дня рождения и 35-летию научной деятельности М.Н. Покровского. -М.,1929.140 созыве Всесоюзной конференции историков-марксистов // Историк-марксист. Т.8.-1928.-С.261-269.

128. Очерки истории исторической науки в СССР/ Под. ред.М.В. Нечкиной.-М.: АН СССР, 1966.-Т.4.-854С.

129. Пионтковский С. Ошибки в «Уроках Октября» тов. Троцкого //Пролетарская революция.-1929.-№. 1 .-С.220-223.

130. Перченок Ф.Ф. Академия наук на «великом переломе»// Звенья: Исторический альиманах.-М., 1991 .-С. 193.

131. Покровский М.Н. «Новые течения в русской исторической литературе» // Историк-марксист. -1928.-Т.7.-С.3-17.

132. Покровский М.Н. Буржуазная концепция пролетарской революции // Историк-марксист.-1927.-Т.З .-С.56-77.

133. Против исторической концепции М.Н.Покровского: Сб. статей в 2-х т.- М., Л. Изд. АН СССР, 1939.

134. Против механистических тенденций в исторической науке. М-Л.,1930.

135. Сталин И.В. О некоторых вопросах истории большевизма // Болыневик.-1931.-№ 10.-С.З-15.

136. Теодорович И.А. Историческое значение партии народная воля // Каторга и ссылка.-1929.-№ 8-9.

137. Фридлянд Ц. Марксизм и западная европейская историография // Историк-марксист,- 1929.-Т. 14.-С. 13-3 9.

138. Ярославский Ем. Опыт политической стачки и вооруженного восстания первой русской революции в свете учения Маркса-Ленина // Историк-марксист. -1930.-T.20.-C.3-23.

139. Ярославский Ем. О революции 1905г. //Историк-марксист.-1931.-Т.21.-С.4-35.

140. Ярославский Ем. Историческое значение буржуазно-демократической революции 1905г. //Историк-марксист.-1935.-Т. 11.-С.3-34.1. Справочный материал:

141. Государственная власть СССР. Высшие органы власти и управления и их руководители 1923-1991. Историко-биографический справочник./ Авт., сост. В.И. Ивкин.- М.: РОССПЭН, 1999.-638С.

142. Историки России. Биографии.-М.:РОССПЭН,2001.-911С.

143. Лубянка. ВЧК-ОГПУ-НКВ -НКГБ МГБ-МВД-КГБ, 1917-1960.-М.Д990.

144. Неизвестный Богданов. Сб. док.: В 3-х кн./ Под. ред. Г.А.Бордюгова.- М.:НЦ «АИРО-ХХ», 1995.- Кн.1.- 250с.; Кн.2.-28бс.; Кн.3.-242с.

145. Открытый архив : справочник опубликованных документов по истории России XX в.-М. ,1999.

146. Открытый архив: Справочник опубликованных документов по истории России XX в. Из государственных и семейных архивов. М.,1999.- 303с.

147. Политбюро (Президиум) ЦК партии в 1917-1989 гг.: персоналии: Учеб. пособие./ Сост. И.Ф.Астраханцева и др.-М.,1990.-121С.

148. Политические деятели России, 1917: Биографический словарь. -М.: Большая рос. энцикл., 1993.-432С.

149. Справочник. М.: Международный фонд «Демократия», 1997.-349С.

150. Справочник партийного работника.-Вып.4.-М.,Л.:Госиздат, 1930.

151. И.Чернев А.Д. 229 кремлевских вождей: Политбюро, Оргбюро, Секретариат ЦК Коммунистической партии в лицах и цифрах: Справочник. М.,1996.- 333С.