Механизмы и языковые средства манипуляции в текстах СМИ

Катенева, Ирина Геннадьевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Механизмы и языковые средства манипуляции в текстах СМИ

Год: 2010
Автор научной работы: Катенева, Ирина Геннадьевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Новосибирск
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Механизмы и языковые средства манипуляции в текстах СМИ'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Механизмы и языковые средства манипуляции в текстах СМИ"

На правах рукописи УДК 811.161.1

003493665

КАТЕНЕВА Ирина Геннадьевна

МЕХАНИЗМЫ И ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА МАНИПУЛЯЦИИ В ТЕКСТАХ СМИ (на примере общественно-политических оппозиционных изданий)

Специальность 10.02.01 —русский язык (филологические науки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 8 мдр 2010

Новосибирск 2010

003493665

Работа выполнена на кафедре современного русского языка ГОУ ВПО «Новосибирский государственный педагогический университет».

Научный руководитель: кандидат филологических наук

БУЛЫГИНА

Елена Юрьевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

ЛУКАШЕВИЧ

Елена Васильевна

кандидат филологических наук

БАРАНЧЕЕВА

Екатерина Игоревна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Томский государственный университет»

Защита состоится 9 апреля 2010 г. в 13.00 на заседании диссертационного совета Д 212.172.03 по защите диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук при ГОУ ВПО «Новосибирский государственный педагогический университет» по адресу: 630126, г. Новосибирск, ул. Вилюй-скал 28, корпус 3, ауд. 212.

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Новосибирский государственный педагогический университет» (ул. Вилюйская 28).

Автореферат разослан «¿7» марта 2010 года.

И. о. ученого секретаря диссертационного совета доктор филологических наук,

профессор

Матханова И.П.

Общая характеристика работы

Диссертация посвящена исследованию особенностей манипулятивного воздействия в текстах современных периодических изданий, а также анализу вербальных и невербальных средств реализации стратегий и тактик манипуляции на страницах оппозиционных газет.

Актуальность данной работы обусловлена необходимостью выявления особенностей манипуляции в СМИ. Специфика манипулятивного воздействия в масс-медиа рассматривается как одна из характеристик современной речевой деятельности, изучение которой находится в центре внимания лингвистов (Р. М. Блакар, Т. Г. Винокур, Т. А. ван Дейк, В. Г. Костомаров, И. А. Стернин и др.). В большинстве работ, посвященных манипуляции массовым сознанием, анализируются манипулятивные технологии, стратегии и тактики воздействия, рассматриваются варианты психологической защиты. На периферии исследований оказывается роль языковых средств (вербальных и невербальных), которые являются базой для реализации манипуляции в сфере массовой коммуникации.

Особенности языкового манипулирования изучаются в рамках политической лингвистики, в частности исследуется роль политической метафоры (А. Н. Баранов, Э. В. Будаев, М. Джонсон, Ю. Н. Караулов, Дж. Лакофф, А. П. Чудинов и др.), речевое воздействие других тропов (М. Р. Желтухина, Е. В. Какорина, В. Г. Костомаров и др.), анализируется выбор номинаций, используемых в речи политиков (Н. Ю. Воеводкин, Н. Б. Руженцева, А. А. Романов, Е. Г. Романова, П. Серио и др.).

Современные исследователи проявляют особый интерес к проблеме воздействия СМИ на массовое сознание (Ю. А. Антонова, Ю. С. Баскова, О. Н. Быкова, Н. Д. Голев, Н. Э. Тройская, Е. В. Горина и др.). Специфика манипулятивного воздействия в рамках коммуникации «журналист — целевая аудитория» рассматривается в различных аспектах: этическом (Б. Н. Бессонов,

A. И. Власов, Г. Г. Почепцов, А. М. Цуладзе и др.), психологическом (Л. Войтасик, Р. Р. Гарифуллин, Г. В. Грачев, С. Г. Кара-Мурза, И. К. Мельник,

B. Н. Панкратов и др.), риторическом (И. М. Дзялошинский, Е. Н. Зарецкая, А. К. Михальская, И. А. Стернин и др.), лингвистическом (Н. А. Купина,

C. А. Мегентесов, И. Мохамад, Н. А. Остроушко и др.).

и др.). Манипуляция рассматривается как вид психологического или речевого воздействия, при этом существует множество классификаций стратегий и тактик манипулятивного воздействия, реализующихся в сфере бытового, рекламного, политического дискурса. В связи с этим необходимо выстроить классификацию манипулятивных стратегий, представленных в текстах периодических изданий, выявить особенности функционирования системы «стратегия —> тактика —» прием —> языковые средства». Актуальность данного исследования обусловлена возрастающей ролью манипулятивного воздействия в СМИ и недостаточной лингвистической изученностью комплекса вербальных и невербальных ресурсов, обладающих манипулятивным потенциалом в текстах периодических изданий.

Объектом исследования являются тексты, опубликованные на страницах общественно-политических оппозиционных газет, то есть изданий, критикующих существующий режим и выдвигающих собственные альтернативные проекты развития общества.

Предмет исследования — стратегии и тактики, а также вербальные и невербальные средства реализации манипуляции, которые используют журналисты оппозиционных газет.

Эмпирический материал. Для получения объективных результатов анализировались материалы трех оппозиционных газет, представляющих интересы различных политических групп и имеющих разные характеристики с точки зрения локальности. Это федеральные издания «Новая газета» и «Завтра», а также городская газета «Новая Сибирь». Публикации отбирались методом сплошной выборки, рассматривались только журналистские материалы. Для выявления стратегий, тактик, приемов, языковых средств манипуляции анализировались номера газет, вышедшие с 2003 по 2009 год включительно. Характеристика коммуникативной политики изучаемых изданий (в частности соотношение доминантных стратегий и тактик манипулирования) давалась на базе материалов, опубликованных в течение 2008 года.

Цель диссертационной работы — исследовать вербальные и невербальные средства реализации манипуляции в текстах оппозиционных изданий. Достижение поставленной цели связано с решением следующих задач:

1) охарактеризовать основные походы к пониманию феномена манипуляции;

2) рассмотреть особенности коммуникации, которые способствуют реализации манипулятивного воздействия в печатных СМИ, и дать определение манипуляции в оппозиционной прессе;

3) выявить и описать виды манипуляции в текстах СМИ;

4) построить классификацию стратегий манипуляции, реализующихся на страницах оппозиционной прессы, и определить закономерности соотношения стратегий, тактик, приемов, языковых средств;

5) выявить и охарактеризовать вербальные и невербальные средства реализации манипулятивного воздействия в текстах оппозиционных газет;

6) установить связь между выбором конкретных манипулятивных стратегий, тактик, языковых средств и коммуникативной политикой (концепцией) издания.

Методологической базой исследования являются работы отечественных и зарубежных исследователей, посвященные теории речевого воздействия (Т. А. ван Дейк, Е. В. Клюев, А. А. Леонтьев, Н. А. Остроушко, И. А. Стернин, П. С. Таранов, М. Ю. Федосюк и др.), коммуникативным стратегиям и тактикам (В. 3. Демьянков, О. С. Иссерс, П. О. Миронова, О. Н. Паршина, Г. Г. Почепцов, Б.Н. Руженцева, А. А. Филинский и др.), теории манипулятивного воздействия (В. Бенуа, О. Н. Быкова, Л. Войтасик, Е. Л. Доценко, С. Г. Кара-Мурза,

B. И. Карасик, Т. М. Николаева, В. Н. Панкратов, И. В. Сентенберг, А. М. Цуладзе и др.).

C. А. Мегентесов, О. Л. Михалева, И. Мохамад, Е. В. Лукашевич, Л. А. Нефедова, Ю. К. Пирогова, Е. С. Попова, С. И. Сметанина, А. П. Чудинов, А. Д. Шмелев и др.) и журналистов (В. М. Березин, А. А. Грабельников, Э. А. Лазарева, К. М. Накорякова, Е. П. Прохоров и др.).

В диссертации используются следующие методы лингвистического исследования: анализ словарных дефиниций, контекстуальный и компонентный анализ, дискурсивный анализ. При систематизации, классификации, обобщении результатов наблюдений применялся описательный метод. В процессе выявления и характеризации стратегий и тактик манипуляции, реализуемых на страницах оппозиционных изданий, использовался контент-анализ. Сравнительно-сопоставительный метод позволил выявить особенности коммуникативной политики анализируемых газет, то есть определить доминантные стратегии и тактики манипулятивного воздействия, а также связь между их выбором и особенностями целевой аудитории газеты.

Научная новизна работы заключается в рассмотрении манипуляции в текстах СМИ как макростратегии, а не одной из стратегий коммуникации.

Представлена авторская классификация манипулятивных стратегий, созданная на основе таких критериев, как мотив общения и интенции журналиста. Описаны тактики и приемы реализации манипулятивных стратегий, охарактеризованы вербальные и невербальные средства манипуляции, а также особенности их взаимодействия. В работе уточняются определения «манипуляция в СМИ», «манипулятивная стратегия» и «манипулятивная тактика»; конкретизируется представление о видах манипуляции в текстах периодических изданий.

Выявлена специфика реализации манипулятивного воздействия, связанная с типологическими характеристиками СМИ (оппозиционные газеты). Установлена связь между выбором конкретных стратегий, тактик, языковых средств манипулирования и коммуникативной политикой издания, которая определяется реальным и моделируемым образом целевой аудитории. Сравнительно-сопоставительный анализ доминантных стратегий, тактик и приемов манипуляции, реализованных на страницах качественных (официальных, проправительственных, оппозиционных) и бульварных изданий, позволил выявить особенности манипулятивного воздействия, связанные с функционально-тематической направленностью газеты.

Теоретическая значимость работы заключается в изучении манипуляции с точки зрения ее многоуровневости и многослойности. В процессе выявления манипулятивных стратегий учитывался комплекс факторов, что позволило представить нежесткую классификацию, отражающую особенности речевой деятельности журналистов. В результате челночного движения от стратегий, тактик манипулятивного воздействия к приемам, языковым средствам и обратно была создана свободная модель с открытым списком тактик, объединенных по доминантному признаку. Подобный ход исследования позволил установить связь между стратегиями, тактиками, приемами и языковыми средствами манипуляции, а также выявить зоны их пересечения. Изучение манипуляции с точки зрения многофакторности, в частности наличия у газетного текста двойного адресата, обусловило выявление непрямых способов воздействия, связанных с расширением зоны неопределенности.

Практическая значимость диссертационной работы заключается в возможности применения ее теоретических и практических результатов в процессе профессиональной подготовки лингвистов, журналистов и специалистов по связям с общественностью, в частности при чтении курсов «Лингвистический анализ текста», «Журналистика и лингвистическая безопасность», «Теория и практика СМИ», «Риторика», «Основы речевой коммуникации», в спецкурсах и спецсеминарах по медиакритике.

Материалы исследования могут быть использованы в лингвистическом экспертировании текстов масс-медиа. На основе работы могут быть сформулированы практические рекомендации по созданию текстов, эффективно воздействующих на различные типы адресатов, а также по защите читательской аудитории от манипулятивного воздействия (методика определения манипулятив-ных текстов).

Положения, выносимые на защиту:

1. Манипуляция является макростратегией, которая включает в себя частные стратегии. С точки зрения мотива общения и интенций журналиста выделяются стратегии дискредитации и героизации, фрустрационная и псевдора-ционально-эвристическая стратегии.

2. Особенность манипуляции в СМИ заключается в ее многоуровневости и многослойности. В связи с этим манипулятивные стратегии можно вычленить только искусственно, в тексте они взаимодействуют на уровне тактик, приемов и языковых средств. Концентрация в одной публикации различных приемов манипуляции как на вербальном, так и невербальном уровне позволяет журналисту достичь намеченной цели, даже если часть приемов будет дешифрована читателем.

3. Выбор доминантных стратегий, тактик, приемов, языковых средств манипуляции определяется коммуникативной политикой издания и обусловлен спецификой целевой аудитории газеты. Наиболее востребованы в арсенале журналистов, работающих в оппозиционных изданиях, стратегия дискредитации и псевдорационально-эвристическая стратегия, так как их сочетание позволяет создать у читателя иллюзию объективного отображения действительности и сформировать негативное отношение к отдельному человеку, группе лиц, социальному институту, явлению.

4. Для реализации манипулятивного воздействия используются вербальные (лексические, морфологические, синтаксические, стилистические) и невербальные средства (креолизованный текст и параграфемные ресурсы). Наибольшим манипулятивным потенциалом обладают лексические и синтаксические средства, а также креолизованный текст, которые создают эффект двусмысленности и неопределенности, являющийся основой манипуляции. Вербальные и невербальные средства манипулирования эффективно используются в заголовочном комплексе и на межтекстовом уровне, что позволяет оказывать воздействие на адресата даже при беглом знакомстве с номером издания.

5. На страницах оппозиционных изданий манипулятивное воздействие не ограничивается политическим дискурсом. Манипуляция сознанием целевой ау-

дитории осуществляется в публикациях, посвященных экономике, культуре, досугу, так как адресат менее критично воспринимает такие тексты. Помимо коррекции читательского мировоззрения, манипуляция реализуется для того, чтобы снять с журналиста (редакции) этическую и юридическую ответственность за сообщение негативных сведений об объекте дискредитации.

Основные положения диссертации апробированы на Всероссийской конференции «Седьмые филологические чтения» (Новосибирск, 2006); Международной научной конференции «Интерпретация текста: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты» (Чита, 2007); Всероссийской конференции «Восьмые филологические чтения» (Новосибирск, 2008); Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых «Актуальные проблемы журналистики» (Томск, 2008); Всероссийской филологической конференции молодых ученых «Семантические и прагматические аспекты высказывания и текста» (Новосибирск, 2007, 2008, 2009); Международной научно-практической конференции «Взаимодействие молодежных организаций со средствами массовой информации: проблемы и перспективы» (Новосибирск, 2009).

По теме диссертации опубликовано 16 статей, из них две в рецензируемых журналах, включенных в реестр ВАК.

Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка и приложения.

Краткое содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность работы, выбор объекта и предмета исследования, определяется цель, задачи, методы исследования, характеризуется теоретическая и практическая значимость работы, приводятся положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Природа манипулятивного воздействия в текстах СМИ» посвящена описанию различных подходов к изучению манипуляции, выявлению специфики манипулятивного воздействия в прессе, характеризации видов манипуляции в текстах СМИ. В данной главе также представлена классификация манипулятивных стратегий, реализующихся на страницах оппозиционных изданий. В различных сферах деятельности манипуляция характеризуется следующими признаками: скрытостью воздействия и его управляющим характером; наличием явного и неявного уровней воздействия; отношением адресанта коммуникации к адресату как средству достижения целей; стремлением инициатора общения изменить установки реципиента, чтобы получить односторонний выигрыш.

Манипуляция в СМИ имеет ряд особенностей, обусловленных спецификой коммуникации: 1) реализация интересов коллективного адресанта (цели, преследуемые журналистом, редактором, учредителем СМИ, заказчиком материала, либо совпадают, либо находятся в конфликте); 2) существование двойного адресата манипуляции — целевая аудитория СМИ и герои конкретных материалов, которые, как правило, являются объектами критики; 3) несовпадение реальных интенций автора и намерений, декларируемых в тексте; 4) создание в материале максимальной концентрации различных приемов манипуляции как на вербальном, так и невербальном уровне, что позволяет инициатору общения достичь намеченной цели, даже если часть реализованных приемов будет дешифрована читателем.

В соответствии с выбираемым основанием классификации выявляются различные типы манипулятивного воздействия. В зависимости от условий реализации и характеристик адресата коммуникации исследователи выделяют межличностную и массовую манипуляцию. В текстах СМИ всегда реализуется массовая манипуляция. С точки зрения задач, поставленных адресантом, на страницах оппозиционных газет осуществляется композиционная и содержательная манипуляция. Цель композиционной манипуляции — привлечь и удержать читательское внимание, то есть любыми средствами заставить целевую аудиторию полностью ознакомиться с текстом материала, содержанием полосы, номера. К средствам реализации композиционной манипуляции относится: создание сенсационных заголовков, подзаголовков и лидер-абзацев (эффект усиленного и обманутого читательского ожидания); эксперименты с композицией текста (шрифтовые выделения, выноски и т. п.); особенности дизайна и верстки полосы.

Цель содержательной манипуляции — сделать читателя своим единомышленником, заставить реципиента принять точку зрения корреспондента (редакционного коллектива, заказчика материала). Содержательная манипуляция реализуется за счет искажения объема информации (неверная расстановка акцентов, утаивание какой-либо части сведений, частичная фальсификация фактов) и использования языковых средств.

В зависимости от адресата воздействия на страницах оппозиционных изданий реализуется манипуляция читателем (целевой аудиторией издания) и манипуляция оппонентом (дискредитируемым лицом). Чаще встречается манипуляция читателем, которая заключается в изменении целей, желаний, намерений, отношений или установок целевой аудитории, навязывании определенной точки зрения. Под манипуляцией оппонентом понимается сообщение негатив-

ных сведений об объекте дискредитации, унижение личного достоинства, деловой репутации человека таким образом, чтобы факт оскорбления, клеветы был недоказуем в суде.

Понятия «адресат воздействия» и «объект манипуляции» не совпадают, хотя они взаимосвязаны: адресатом является тот, на кого направлено воздействие, объектом — тот, кто не актуализировал момент манипуляции. Таким образом, адресатом манипуляции является активный читатель, который выявляет истинные интенции автора материала и расшифровывает манипулятивные приемы, а также оппонент (герой публикации), который эксплицирует момент умаления его авторитета, но не может доказать этот факт. В качестве объекта манипуляции выступает пассивный читатель, который доверяет конкретному журналисту и/или изданию, а также экономит собственные усилия при расшифровке сообщаемой информации.

В данной работе манипуляция в СМИ рассматривается как макростратегия. С точки зрения мотива общения и действительных, а не декларируемых адресантом интенций выделяются стратегии дискредитации и героизации, фру-страционная и псевдорационалыю-эвристнческая стратегии. Стратегии дискредитации и героизации работают на характеристику объекта описания, фрустрационная и псевдорационально-эвристическая стратегии связаны с формированием тона публикации.

В текстах оппозиционных газет наиболее востребованы стратегия дискредитации и псевдорационально-эвристическая стратегия, так как их сочетание позволяет создать у читателя иллюзию объективного отображения действительности и сформировать негативное отношение к отдельному человеку, группе лиц, социальному институту, явлению. Особенности манипуляции можно описать через характеристику каждого компонента в структуре воздействия: стратегия —> тактика —> прием —> языковые средства.

Стратегия дискредитации — стратегия, в основе которой лежит интенция, направленная на умаление авторитета оппонента (политика, партии, правительства), а также унижение, оскорбление и опорочивание объекта критики. Мотив стратегии — журналист пытается разобраться в причинах и следствиях сложившейся ситуации, главная задача — найти виновных и разоблачить их деятельность.

В оппозиционной прессе данная стратегия является лидирующей, что обусловлено функционально-тематической направленностью изданий. Она реализуется при помощи таких тактик, как бездоказательное умаленне авторитета, сопоставительная тактика, цитирование объекта дискредитации, прсвра-

щение нейтральных контекстов в дискредитирующие, оскорбление, агрессивный оппонент и др.

Для создания негативного отношения читателя к объекту критики без предъявления аргументированной доказательной базы журналисты чаще всего используют тактику «бездоказательное умаление авторитета». Дискредитация деятельности и личности оппонента реализуется за счет обозначения его самого или события, в котором он участвовал, словом или выражением, изначально содержащим в себе негативный оттенок.

Одним из распространенных приемов реализации данной тактики является прием «наклеивание ярлыков». Он базируется на эксплуатации предрассудков и стереотипов, так как создаваемый ярлык квалифицирует объект описания как нечто подозрительное, нежелательное. Для реализации данного приема корреспонденты концентрируют в тексте эмоционально-оценочные слова и устойчивые сочетания с негативной коннотацией {сообщник, взяточник, обман, бюрократия, коррупция, предательство, некомпетентность, неприличное поведение и др.).

Пример: Поймать Путина и его сообщников за руку трудно — слишком профессионально они заметают следы своей неприличной деятельности. Видимо, переняли опыт Саддама Хусейна: американцы так и не смогли найти в Ираке достаточных доказательств коррупции при режиме Хусейна. Хотя Саддам и его сыновья купались в роскоши и ни в чем себе не отказывали (НГ, 2007, №9). Дискредитация образа руководства страны осуществляется за счет употребления слов и выражений с негативной коннотацией, а также сравнения с дискредитировавшим себя лицом.

В зависимости от редакционной политики издания в качестве ярлыков выступают слова «либералы», «демократы», «коммунисты», которые в контексте приобретают негативную коннотацию. Это обусловлено спецификой существования и функционирования российской оппозиции, представители которой не выступают единым фронтом и воспринимают друг друга в качестве конкурентов. Так, на страницах «Новой газеты» и «Новой Сибири» формируется отрицательный образ представителей коммунистической партии, в текстах газеты «Завтра» объектом дискредитации становятся либералы, например: Сколько бы ни рассуждали нынешние российские «либералы» про «активное меньшинство, творящее историю», общественная поддержка у них стремится к уровню статистической погрешности, и они уже практически в открытую занимаются отрабатыванием зарубежных грантов и прочих «инвестиций» (Завтра, 2009, №17).

Псевдорационально-эвристическая стратегия — стратегия, направленная на создание иллюзии объективного и непредвзятого исследования действительности, логичности авторского рассуждения и адекватности комментирования, в то время как адресант коммуникации, используя логические «ловушки» и подстановку суждений, «навязывает» целевой аудитории определенную точку зрения. Мотив стратегии — журналист стремится усыпить бдительность целевой аудитории, снизить критический порог восприятия информации за счет использования ресурсов псевдоаргументации. Эта стратегия реализуется при помощи тактик совместное рассуждение, генерализация, апелляция к авторитету, создание неопределенности и др.

Наиболее востребованной является тактика «совместное рассуждение» — журналист создает у читателя иллюзию паритетного общения и предлагает совместно искать ответы на поставленные им же вопросы. Самым распространенным приемом реализации данной тактики является «аддубитация». В процессе рассуждения корреспондент имитирует сомнение, оценивая событие или деятельность конкретного лица. Для создания иллюзии консультирования с читателем используется личная адресованность, вопросно-ответный ход, а также риторические вопросы, обращенные к самому себе либо к массовой аудитории.

Например, отрывок из материала «Месть мундира и честь оборотня»: Вы поняли, на что обиделись милиционеры? Я нет... Я не знаю, есть ли достоверная статистика, отражающая уровень преступности по отдельным группам населения. Но ответьте себе сами на вопрос: «Кто больше совершает преступлений: учителя, врачи, студенты, уборщицы, продавцы, менеджеры, скотники, доярки или милиг^онеры?» Ответили? Я готов съесть потную от неустанной борьбы за правопорядок милицейскую фуражку, если уровень даже вскрытой, а уж тем более, латентной преступности среди сотрудников милиции ниже, чем среди всех остальных вместе взятых россиян (НС, 2007, №16).

Особенность реализации тактики «совместное рассуждение» заключается в том, что адресат коммуникации в процессе совместного поиска решения проблемы подталкивается журналистом к негативным умозаключениям. В анализируемом материале негативная оценка представлена уже в заголовке «Месть мундира и честь оборотня», что настраивает читателя на соответствующее восприятие основного текста. При этом корреспондент создает в публикации иллюзию паритетного общения, якобы интересуется мнением читателя, чтобы изложить собственное оценочное суждение {уровень даже вскрытой преступ-

ности среди сотрудников милиции больше, чем среди всех остальных вместе взятых россиян).

Фрустрационная стратегия, рассчитанная на активизацию эмоций адресата, находится в отношениях противопоставления с псевдорационально-эвристической стратегией. В основе фрустрационной стратегии лежит создание психологического напряжения, направленного на дезориентацию адресата коммуникации, выведение его из состояния эмоционального равновесия путем запугивания негативным прогнозом, детальной прорисовкой страшных последствий, связанных с событиями прошлого и настоящего. Мотив стратегии — журналист стремится искусственно вызвать состояние тревоги, сформировать систему подозрений, то есть осознанно настороженное отношение к окружающей действительности. Для реализации данной стратегии корреспонденты используют тактики нагнетание отрицательных эмоций, шокирование «фактами», негативное прогнозирование и др.

Одной из широко распространенных тактик является «нагнетание отрицательных эмоций», суть которой заключается в специальном представлении ситуации как безысходной и трагической. Журналист играет на читательских эмоциях, то есть акцентирует внимание целевой аудитории на моментах, вызывающих бурный эмоциональный отклик. Данная тактика востребована на страницах газеты «Завтра», так как она позволяет за счет эмоционального заражения и актуализации оппозиции «свой — чужой» снизить уровень критичности читательского мышления.

Стимулирование иррационального восприятия действительности лежит в основе приема «подмена фактов художественными образами». Корреспондент создает эмоциональное напряжение и фрустрацию за счет метафорического описания проблемы и подмены фактов аналогиями и ассоциациями. Пример: Вы знаете, как убивают лося? Лесной великан могуче бежит в сугробах, выбрасывая из ноздрей букеты пара. Первая пуля, попадая в зверя, замедляет бег, и он вяло бежит, неся под лопаткой свинец. Вторая пуля его останавливает, и он стоит в снегах с хлещущими кровавыми ранами. После третьей пули он падает на колени, тупо качает огромной головой, выдыхая из ноздрей сгустки боли. Четвертая пуля подошедшего вплотную охотника валит зверя с ног, уносит его страдающую жизнь. Сегодня в Россию попала третья пуля. Серия ужасных катастроф подтвердила мистический календарь «черного августа». Выявила полную исчерпанность политического курса и экономического устройства страны (Завтра, 2009, №35).

Зарисовочный элемент, представленный в лидер-абзаце материала, вводит-

ся для привлечения читательского внимания (личная адресованность вы знаете) и эмоциональной перезагрузки адресата. Метафорическое описание проблемы {Россия — несчастный зверь, которого убивает безжалостный охотник), создание ярких образов (лесной великан, свинец под лопаткой, сгустки боли) позволяет вывести целевую аудиторию на уровень иррационального мышления, в частности заставить принять безосновательное утверждение о полной исчерпанности политического курса и курса и экономического устройства страны.

В текстах оппозиционных газет наименее востребована стратегия героизации. Она рассчитана на создание положительного образа объекта описания, что больше соответствует редакционной политике официальных и проправительственных изданий. Стратегия героизации — стратегия, в основе которой лежит интенция, направленная на возвеличивание, укрепление авторитета человека, группы лиц, социального института (в том числе самой газеты) в сознании адресата коммуникации. Мотив стратегии — восстановить и/или увеличить доверие читателей к деятельности издания и политических сторонников. Данная стратегия реализуется при помощи тактик создание образа защитник;!, подчеркивание высоких морально-этических качеств, я (он) — профессионал и др.

Для повышения собственного статуса и уровня читательского доверия к изданию, что в свою очередь способствует реализации других манипулятивных стратегий, чаще всего используется тактика «я (он) — профессионал». Ее суть заключается в акцентировании внимания читателя на качествах, которые свидетельствуют о профессионализме и компетентности героя публикации. Как правило, на страницах оппозиционных газет эта тактика используется журналистами для саморекламы.

Наиболее распространен прием «гиперболизация в оценке своих действий и значимости», например: «Завтра» — не просто газета, а волнорез, о который расшибаются бури, желающие смыть Россию. Оружие, которое борется с теми, кто тщится уничтожить русских...За восемнадцать лет нашего существования нас не сразили пули карателей, не подавили суды либе-рапов, не погубили расколы и неурядицы в стране патриотов. Нас может погубить экономический кризис, который резко уменьшил наши финансовые возможности, поставив газету на грань закрытия. Мы нуждаемся в помощи. Не мы, газета, а тот обширный пласт читателей, для которых «Завтра» является «живой» водой... Нам нужна материальная помощь. Присылайте в газету свои пожертвования (Завтра, 2009, №7). В данном отрывке также

реализован прием «амальгирование» — создание «мы-дискурса». Манипулирование читательским сознанием строится на подмене значения эксклюзивного мы (редакционный коллектив газеты «Завтра») инклюзивным мы (читатели и журналисты издания).

Особенностью манипуляции в СМИ является ее многоуровневость и мно-гослойность. В связи с этим манипулятивные стратегии можно вычленить только искусственно, в тексте они взаимодействуют на уровне тактик, приемов и языковых средств. Например, сопоставительная тактика является общей для стратегий дискредитации и героизации, прием «оперирование числами (статистикой)» реализуется на базе тактик «шокирование "фактами"» (фрустрацион-ная стратегия) и «создание псевдоопределенности» (псевдорационально-эвристическая стратегия). Манипулятивные приемы «амфиболия», «создание оппозиции "свой — чужой"», «амальгирование», «визуализация» являются универсальными, так как участвуют в реализации практически всех манипуля-тивных стратегий.

Во второй главе «Вербальные н невербальные средства реализации маннпулятивного воздействия в текстах оппозиционных изданий» предпринята попытка установления связи между выбором конкретных языковых средств и манипулятивными приемами, тактиками, которые они позволяют реализовать. Анализируются лексические, морфологические, синтаксические и невербальные ресурсы (креолизованный текст и параграфемика). Особое внимание уделяется установлению связи между выбором конкретных стратегий, тактик, языковых средств манипулирования и коммуникативной политикой конкретного издания.

Основными языковыми ресурсами манипуляции являются лексические средства. К наиболее востребованным из них относятся полисеманты, омонимы, окказионализмы. Важную роль играют семантические преобразования, обыгрывание имен собственных, трансформация фразеологических единиц и иных прецедентных текстов. Полисемия и омонимия являются семантической основой одного из самых распространенных и универсальных приемов манипуляции «амфиболия», суть которого заключается в создании намеренной двусмысленности. В текстах анализируемых газет чаще реализуется амфиболия, базирующаяся на омонимии. Как правило, она присутствует в элементах заголовочного комплекса; например, заголовок отчета о пикете новосибирцев в защиту Нарымского сквера «Скверные технологии» (НС, 2008, №19).

В читательском сознании актуализируются две интерпретации данного заголовка. Первая — в тексте рассказывается о плохом отношении городских

властей к жителям Новосибирска. Вторая — журналист сообщает о способах защиты городских скверов от застройки. В толковых словарях прилагательное «скверный» трактуется как «гадкий, недостойный». Значение «имеющий отношение к скверу» актуализируется за счет использования потенциала типовой словообразовательной модели.

Значение обоих омонимов обыгрывается в надзаголовке «Пикет в защиту Нарымского сквера, закончившийся дракой и арестами, может быть репетицией предвыборных баталий» и в самом тексте публикации: Но митингующие лишь еще громче кричали и требовали привезти к скверу Владимира Городецкого. Через несколько минут в толпу зашли несколько человек весьма спортивного вида, завязали драку и как бы невзначай отошли в сторонку. Милиционеры после такого развития событий, естественно, пошли в атаку. Кого-то слегка задели, других растолкали, а самых ярых пикетчиков избили, уложили на асфальт и попытались утащить в машины. Амфиболия позволяет реализовать прием «наклеивание ярлыков» (тактика «бездоказательное умаление авторитета»), так как читатели в первую очередь воспринимают узуальное значение прилагательного «скверный».

Амфиболия является универсальным манипулятивным приемом, который лежит в основе реализации тактик «бездоказательное умаление авторитета», «сопоставительная тактика», «превращение нейтральных контекстов в дискредитирующие», «оскорбление». Амфиболия работает на привлечение читательского внимания, а также позволяет журналистам выразить негативное отношение к объекту описания и снять с себя юридическую ответственность.

Востребованность окказионализмов в текстах оппозиционных изданий обусловливается их нестандартностью и привязанностью к конкретному тексту, что работает на повышение экспрессивности материала, расстановку акцентов, наклеивание ярлыков; например, заголовок публикации, посвященной анализу политической ситуации на Украине, «Ющенячья радость» (Завтра, 2008, №42). Окказионализм «ющенячья» образован при помощи контаминации, то есть наложения фамилии украинского президента и прилагательного «щенячий». Корреспондент специально акцентирует внимание читателя на фонетической аллюзии Ющенко — щепок, что позволяет снизить статус президента (реализация зооморфной метафоры).

Наблюдаются две тенденции, характерные для образования окказионализмов на страницах оппозиционных газет: 1) фонетическое обыгрывание узуальных слов, создание потенциальных слов (Постцхинвалье, Византийщина, про-блематизация, терорризация, вождизм)-, 2) нестандартное использование сло-

вообразовательных моделей (гастбезарбайтер, главначпуп$, варфолопутин-ский). В текстах оппозиционных изданий окказионализмы, как правило, являются языковыми маркерами тактик «бездоказательное умаление авторитета» (взяткодатель, путчелюб, демозавр, горбачевизм, быдлшацш, олигархатура), «оскорбление» (гитлереныш, покидады, баблофшы, совокупленцы, дорогонос-цы, либерасты, ГУМанишенные), «превращение нейтральных контекстов в дискредитирующие» (Новосибирцев выхухоли; Кто иаспартачил?).

Более широким потенциалом в реализации тактик стратегии дискредитации обладают семантические преобразования, игра с коннотацией слов, расширение сочетаемости слов. Данные средства манипулятивного воздействия редко выявляются адресатом коммуникации, так как подмена смыслов реализуется на уровне значения, созначения, оттенка значения, наведенных сем. Расширение сочетаемости слова может являться языковым маркером приема «наклеивание ярлыков», например: Властью был назван Медведев — значит, должен быть (президентом — прим. —U.E.) Медведев. Пресса обеспечила управляемую любовь к преемнику, церковь —управляемую веру в его благочестие, Общественная палата — управляемое мнение «широких народных масс», ЦИК — управляемую предвыборную интригу, а системная оппозиция — управляемое недовольство тем, что демократию извратили донельзя (НГ, 2007, №15).

Корреспондент представляет в тексте неузуальные варианты сочетаемости прилагательного «управляемый», так как специально выбирает слова, в значении которых актуализируется момент бесконтрольности (любовь, вера, мнение, недовольство). В результате семантического сдвига нейтральное слово «управляемый» приобретает негативную коннотацию, так как актуализируется значение «безвольный, полностью подчиняющийся нелегитимной, необъективной, предвзятой власти». Пассивная конструкция «был назван» указывает на то, чго персона Медведева не выпадает из общей системы, так как он тоже будет управляемой властью. Таким образом журналист наклеивает на президента ярлык «марионетка».

Для реализации тактик «бездоказательное умаление авторитета» и «оскорбление» корреспонденты используют трансформацию антропонима в этноним, а также обыгрывают в материалах имена собственные. Для того чтобы опорочить деятельность политиков, чиновников, олигархов, журналисты постоянно эксплуатируют стереотипы, связанные с национальной принадлежностью, например: Абрамович заявляет, что он в первую очередь еврей, а потом уже россиянин. А в какую очередь он — чукча? Все ли страны и нации и народности записались в очередь на право сообщества с Абрамовичем? И кто к кому

записывает или записывается: народы к абрамовичу или абрамович к народам? (Завтра, 2009, №37). Унижение достоинства объекта описания происходит за счет трансформации имени собственного (Абрамович) в нарицательное существительное (абрамович) и выстраивания оппозиции «свой — чужой», в частности «русский — нерусский».

На создание оппозиции «свой — чужой», благодаря которой реализуются тактики «поляризация» (стратегия дискредитации), «генерализация» (псевдора-ционально-эвристическая стратегия), «создание образа защитника» (стратегия героизации), работают знаки личного дейксиса. Корреспонденты эффективно актуализируют в тексте различные значения местоимений мы, вы, они. В частности, замена личного местоимения я на местоимение мы позволяет журналисту создать иллюзию объективного освещения информации, а также повысить статус, представив свою позицию как мнение большинства, например: Предприятия останавливаются и объекты замораживаются? Так это только для того, чтобы народ мог отвлечься и как следует попраздновать. А попраздновать нам всегда есть что. В ближайшую пятницу, 31 октября, вместе со всем миром можно отметить Международный день экономики. Очень своевременно, не так ли? Мы уже не говорим про любимый Хэллоуин, в честь которого будем колбаситься в ночь с пятницы на субботу... А дальше только поспевай: болгарский День народных будителей (1 ноября), католический День поминовения усопших (2-го), День культуры в Японии (3-го), Праздник Девятого Дня (4-го), День первого послания президента Медведева Федеральному собранию (5-го)... (НС, 2008, №44).

В тексте представлено эксклюзивное мы, то есть автор данного материала и редакция издания (мы уже не говорим), и общенациональное мы (народ, нам, вместе). Это позволяет не только установить контакт с адресатом коммуникации, но и представить авторскую точку зрения как поддерживаемую редакционным коллективом и разделяемую всеми, кто относит себя к категории «народ». Для манипуляции в оппозиционных СМИ характерно совмещение в одном тексте нескольких значений личных местоимений.

Ресурсы синтаксического уровня в процессе манипуляции помогают создать эффект диалогичности общения, а также снизить или увеличить категоричность утверждений журналиста. Корреспонденты часто осуществляют манипуляцию сознанием целевой аудитории за счет использования формы вопросительного предложения в функции повествовательного. Например, заголовок отчета о митинге-протесте, посвященном бездействию властей в расследовании убийства адвоката-правозащитника Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Ба-

буровой, — «Медведев говорит пустые слова?» (НГ, 2009, №3), который содержит в себе утверждение, дискредитирующее объект описания. Выбор такой формы подачи информации обусловлен тем, что автор материала снимает с себя этическую и юридическую ответственность за выдвигаемые обвинения, а также создает иллюзию консультирования с адресатом коммуникации.

Цепочка риторических вопросов лежит в основе реализации тактик «агрессивный оппонент» (стратегия дискредитации) и «совместное рассуждение» (псевдорационально-эвристическая стратегия). Вопросы, обладающие высокой экспрессивностью и вызывающие эмоциональную ответную реакцию, являются базой для реализации тактики «агрессивный оппонент»: Можно ли «переформатировать», трансформировать антирусское телевидение? Можно ли творцам антикультуры, как солдатам Урфина Джюса из детской сказки, нарисовать новые, добрые честные лица? Ответьте, господин Кандидат! (Завтра, 2008, №16).

В рамках тактики «совместное рассуждение» вопросы являются своеобразным способом установления контакта с читателем. Пример: В каких проектах ковался нынешний «кадровый резерв», призванный сменить проворовавшихся чиновников и губернаторов? Может быть, они возрождали разрушенный ельцинистами русский Космос? Или восстановили попранное демократами русское сельское хозяйство? Или построили новую Российскую армию? Способствовали созданию новых научных школ, подняли образование и духовную культуру народа? Ничего подобного (Завтра, 2009, №12). Чтобы сохранить объективность повествования и снизить категоричность высказываний, журналист строит материал по принципу «опровержение выдвинутой версии». Корреспондент выступает в роли адвоката, который путем предположений якобы пытается найти позитивные моменты в деятельности объектов критики.

Усложненный синтаксис позволяет создать в тексте семантическую расплывчатость, дезориентировать читателя, снизить порог критичности в восприятии информации. Для реализации тактик «нагнетание негативных эмоций», «негативное прогнозирование» (фрустрационная стратегия) и «создание неопределенности» (псевдорационально-эвристическая стратегия) журналисты намеренно концентрируют в тексте структурно-сложные конструкции. Пример: Читатель, посмотри, с чего я начач свои размышления по поводу развития! С того, что Д. Медведев сказал о необходимости для России долговременной передышки, а я обратш внимание на то, что еще до того, как он об этом заговорил (да и Путин, конечно, уже успел сказать что-то о необходимых наи десятилетиях развития в спокойных условиях), стало обсуждаться — из какого

именно окна и пулен какого именно калиора с кем именно из этих «развиван-тов» будут разбираться... обрушена и четвертая, последняя схема власти Запада. он НЕ избранник Бога, НЕ справедливый судья. НЕ создатель проекта Модерн и даже НЕ господин по признаку бесстрагиия.

И НЕУЖЕЛИ НЕПОНЯТНО, ЧТО МАЛО-МАЛЬСКИ ПОЗИТИВНЫЙ ВЫХОД ИЗ КОЛЛИЗИИ, ЗАДАВАЕМОЙ ЭТИМИ ЧЕТЫРЬМЯ «НЕ», СВЯЗАН С РАЗВИТИЕМ? РАЗ-ВИ-ТИ-ЕМ! СТРАНА, КОТОРАЯ, ПЕРЕСТАВ КОПИРОВАТЬ ИСЧЕРПАННОЕ, СКАЖЕТ НЕЧТО НОВОЕ О РАЗВИТИИ, — ТЕМ САМЫМ СОЗДАСТ ПРОЕКТ, СОЗДАВ ПРОЕКТ, ОНА ВЕРНЕТ (ЛИШЬ ПРОЕКТОМ И ПОРОЖДАЕМУЮ) ВЛАСТНУЮ ЛЕГИТИМНОСТЬ. В ПРО-ТИМВНОМ СЛУЧАЕ МИР ПОГИБНЕТ В ЯДЕРНЫХ СУДОРОГАХ БЕЗВЛАСТНОЙ, ТО ЕСТЬ СИЛОВОЙ КОНКУРЕНЦИИ (Завтра, 2008, №36).

Автор текста преследует двойную цель: создать иллюзию своей осведомленности и авторитетности представленного мнения; сделать читателя более внушаемым за счет построения нарочито неясной речи. Усложнение синтаксической организации текста происходит за счет введения обращения {читатель), вводного слова со значением стереотипности {конечно), обособленных определений {задаваемой этими четырьмя «не», лишь проектом и порождаемую), обособленных обстоятельств {перестав копировать исчерпанное, создав проект), однородных сказуемых {не избранник, не судья, не создатель и не господин). Корреспондент также дезориентирует читателя в пространстве материала за счет шрифтового выделения целого текстового блока.

Востребованными невербальными ресурсами для реализации манипуляции являются креолизованный текст и параграфемные средства (шрифтовые выделения — курсивное, полужирное, капитель; цветовые выделения — выворотка, растры, фоновые подложки; подчеркивающие и отчеркивающие линейки; особенности верстки). Использование креолизованных текстов, иконическим элементом которых является карикатура, лежит в основе реализации тактик «бездоказательное умаление авторитета», «оскорбление», «превращение нейтральных контекстов в дискредитирующие». Так, в карикатурах «Новой газеты» изображение лиц людей и животных часто выполнено в одной стилистике, что является своеобразной зоосемантической метафорой в рисунке.

В реализации тактики «превращение нейтральных контекстов в дискредитирующие» важную роль играет не только карикатура, но и надзаголовок, заголовок публикации, которые настраивают читателя на критический лад восприятия позитивной или нейтральной информации о событии. Например, статья, в которой журналист оценивает организацию празднования Дня Победы, озаглавлена «Лень победы» (НС, 2007, №19).

Надзаголовок публикации «Чиновник выйдет победителем из любой войны, даже не шевельнув для этого пальцем» является квинтэссенцией позиции редакции по отношению к представителям различных органов власти, которая дублируется в самом материале: Для чиновников и политиков, которые те же чиновники, только вид сбоку, просто святое дело снять сливки и пенка даже с такого святого дела, как День Победы. Карикатура выступает в качестве доказательства, подтверждающего правоту обвинений.

Вербальный компонент карикатуры акцентирует внимание читателей на социальном расслоении. Графическое выделение полужирным шрифтом местоимения «нашу» актуализирует новый смысл лозунга «За нашу победу!» Создается эффект поляризации, так как корреспондент выстраивает весь текст в рамках бинарной системы: для чиновников «свои» (наши) — представители политической и административной элиты, «чужие» — ветераны Великой Отечественной войны.

Как показал анализ газет «Завтра», «Новая Сибирь», «Новая газета», манипуляция является одним из основных элементов коммуникативной политики оппозиционных изданий. Специфика коммуникативной политики каждой газеты формируется благодаря градации стратегий по степени их востребованности, а также из набора доминантных тактик. Так, самой популярной стратегией является стратегия дискредитации, что обусловлено функционально-тематической направленностью данного типа СМИ.

Корреспонденты газеты «Завтра» эксплуатируют эмоциональную сферу адресата, стимулируют иррациональное восприятие действительности, так как вступают в коммуникацию с маргинальным читателем. Журналисты «Новой газеты» не могут навязывать целевой аудитории свою точку зрения, так как создают иллюзию объективного освещения событий и паритетного общения с интеллигентным читателем. Коммуникативная политика «Новой Сибири» представляет собой синтез характеристик качественных и бульварных изданий, что

обусловлено ориентацией на два типа читателей. Первый по своим характеристикам совпадает с целевой аудиторией «Новой газеты». Ко второму типу относятся люди, больше интересующиеся формой материалов (языковыми экспериментами), а не их содержанием.

В заключении подводятся итоги исследования и намечаются перспективы.

В диссертационной работе выявлены условия эффективной реализации манипуляции на страницах оппозиционной прессы, представлена авторская классификация манипулятивных стратегий, выявлены и охарактеризованы вербальные и невербальные средства их реализации. Комплексное изучение языковых средств манипуляции позволило обнаружить приемы, работающие на уровне гипертекста. Материалы исследования могут быть использованы для дальнейшего описания языковых ресурсов, составляющих манипулятивный потенциал текстов газетно-публицистического дискурса.

Для определения и характеризации специфики манипулятивного воздействия в СМИ целесообразно рассмотреть особенности манипуляции в электронных изданиях, радио- и телепрограммах, что позволит выйти на уровень обобщения и сформировать представление о том, как канал передачи информации влияет на выбор стратегий, тактик, приемов, языковых средств манипуляции.

Представленная классификация манипулятивных стратегий, а также перечень рассмотренных тактик не являются исчерпывающими. Проведение сопоставительных исследований реализации манипуляции на страницах качественных (официальных и проправительственных) и бульварных газет позволит выявить общие тенденции и специфику манипулирования массовым сознанием, обусловленную функционально-тематической направленностью изданий, а также риторическим образом адресата. Перспективным направлением исследования является изучение роли усредненной языковой личности журналиста в реализации манипулятивного воздействия.

Основное содержание диссертационного исследования отражено в следующих публикациях: Статьи в рецензируемых научных изданиях, включенных в реестр ВАК:

1. Катенева, И.Г. Манипулятивный потенциал иронии в газетно-публицистическом дискурсе (на материале «Новой газеты») / И.Г. Катенева // Вестник НГУ. Серия: история, филология. — Новосибирск: Изд-во НГУ, 2008. — Т. 7. Вып. 2. — С. 37-44.

2. Катенева, И.Г. «Наклеивание ярлыков» как эффективный прием реализации манипуляции в текстах оппозиционных изданий / И.Г. Катенева // Мир

науки, культуры, образования. — Горно-Алтайск: Изд-во Горно-Алтайского гос. ун-та, 2009. — №1(13). — С. 83-87.

Статьи в сборниках научных трудов и материалов научных конференций:

3. Катенева, И.Г. Особенности демократизации языка прессы (на примере общественно-политического издания «Новая Сибирь») / И.Г. Катенева // Современные тенденции функционирования русского языка и культура речи вузовского преподавателя: материалы Всерос. науч. конф. В 2-х. ч. — Белгород: Изд-во БелГУ, 2006. — Ч. II. — С. 38-46.

4. Катенева, И.Г. Специфика интерпретации приемов манипуляции в текстах СМИ / И.Г. Катенева // Проблемы выбора и интерпретации языкового знака говорящим и слушающим: межвуз. сб. науч. труд. — Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2007, —С. 83-91.

5. Катенева, И.Г. Влияние языковой агрессии в текстах СМИ на формирование языковой картины мира читательской аудитории / И.Г. Катенева // Тати-щевские чтения: актуальные проблемы науки и практики: материалы IV Меж-дунар. науч.-практ. конф. Ч. II. Актуальные проблемы современных региональных СМИ. — Тольятти: Волжский ун-т им. В.Н. Татищева, 2007. — С. 317-331.

6. Катенева, И.Г. Специфика приемов манипуляции и их языковой реализации в текстах оппозиционных изданий / И.Г. Катенева // Современная филология: актуальные проблемы, теория и практика: сб. материалов II Междунар. науч. конф. — Красноярск: Ин-т естеств. и гуман. наук Сибирского федерального ун-та, 2007. — С. 91-94.

7. Катенева, И.Г. Манипуляция как особенность дискурса современной массовой коммуникации / И.Г. Катенева // Интерпретация текста: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты: материалы I Междун-др. науч. конф. — Чита: Забайкал. гос. гум.-пед. ун-т, 2007. — С. 204-207.

8. Катенева, И.Г. Капризы истории: тематика и язык печати в начале XX и XXI века (на примере газет «Сибирь» и «Новая Сибирь») / И.Г. Катенева // Журналистика и информационная политика в регионе: теория и практика функционирования: материалы Всерос. науч.-практ. конф. — Набережные Челны: Изд-во Казанского гос. ун-та, 2007. — С. 27-33.

9. Катенева, И.Г. Интерпретация адресатом газетно-публицистического дискурса как манипулятивного / И.Г. Катенева // Молодая филология-2007: межвуз. сб. науч. тр. — Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2008. — С. 56-66.

10. Катенева, И.Г. Манипулятивный потенциал элементов body language (на материале современной прессы) / И.Г. Катенева // Комментарий и интерпре-

тация текста: межвуз. сб. науч. тр. — Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2008.—

11. Катенева, И.Г. Роль слухов в реализации манипуляционной стратегии

ские чтения: актуальные проблемы науки и практики: материалы V Междунар. науч.-практ. конф. — Тольятти: Волжский ун-т им. В.Н. Татищева, 2008. — С. 424-439.

12. Катенева, И.Г. Манипуляция в текстах СМИ как эффективный инструмент политического воздействия и социального контроля / И.Г. Катенева // Средства массовой коммуникации в социокультурном пространстве современной России: сб. материалов науч.-практ. конф. (г. Мурманск, 25 декабря 2008 г.). В 2 ч. 4.1. — Мурманск: Изд-во МГТУ, 2008, —С. 120-128.

13. Катенева, И.Г. Особенности манипуляции массовым сознанием на страницах оппозиционных изданий / И.Г. Катенева // Власть и воздействие на массовое сознание: материалы V Всерос. науч.-практ. конф. — Пенза: Пензенский гос. пед. ун-т им В.Г. Белинского, 2009. — С. 67-70.

14. Катенева, И.Г. Лакунарность как основа некоторых манипулятивных приемов в текстах СМИ / И.Г. Катенева // Взаимодействие молодежных организаций со средствами массовой информации: проблемы и перспективы: сб. докл. Междунар. науч.-практ. конф. — Новосибирск: Изд-во НГАУ, 2009. — С. 31-

15. Катенева, И.Г. Особенности отображения реализации молодежной политики на страницах современных оппозиционных изданий / И.Г. Катенева // Актуальные проблемы журналистики: сб. тр. молод, учен. Вып. IV. — Томск: УПК «Журналистика», 2009. — С. 138-146.

16. Катенева, И.Г. Манипулирование как модель функционирования оппозиционных изданий в современном политическом и языковом пространстве / И.Г. Катенева // Журналистика: история и современность: материалы Междунар. науч.-практ. конф. — Ростов н/Д: Изд-во НМЦ «ЛОГОС», 2009. — С. 23-

С.265-279.

на страницах современных периодических изданий / И.Г. Катенева И Татищев-

40.

29.

Подписано в печать 04.03.2010 г. Формат 60x84/16. Объем 1,4 п. л.

Тираж 100 экз. Заказ № 173. 630087, г. Новосибирск, ул. Н.-Данченко, 165, ООО «Тираж-Сибирь»

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Катенева, Ирина Геннадьевна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. Природа манипулятивного воздействия в текстах СМИ.

1.1. Манипуляция как вид речевого воздействия.

1.1.1. Подходы к пониманию феномена манипуляции.

1.1.2. Особенности коммуникации, способствующие реализации манипулятивного воздействия в прессе.

1.1.3. Виды манипуляции в текстах СМИ.

1.2. Стратегии и тактики манипулятивного воздействия.

1.2.1. Понятие стратегии, тактики и приема манипулирования.

1.2.2. Классификация стратегий манипулятивного воздействия.

1.2.2.1. Подходы к классификации стратегий манипулятивного воздействия.

1.2.2.2. Стратегия дискредитации.

1.2.2.3. Фрустрационная стратегия.

1.2.2.4. Псевдорационально-эвристическая стратегия.

1.2.2.5. Стратегия героизации.

Выводы.

Глава Q. Вербальные и невербальные средства реализации манипулятивных стратегий и тактик в текстах оппозиционных изданий.

2.1. Лексические средства манипуляции.

2.1.1. Омонимия и полисемия как семантическая основа приема «амфиболия».

2.1.2. Манипулятивный потенциал семантических преобразований.

2.1.3. Роль окказионализмов в реализации манипуляции.

2.1.4. Языковая игра с именами собственными.

2.1.5. Трансформация фразеологических единиц как способ манипулирования.

2.2. Использование знаков личного дейксиса для манипуляции сознанием целевой аудитории.

2.2.1. Значения местоимения мы, актуализирующиеся в текстах оппозиционных изданий.

2.2.2. Значения местоимения вы.

2.2.3. Значения местоимения они.

2.3. Синтаксические средства манипуляции.

2.3.1. Манипулятивный потенциал риторических вопросов.

2.3.2. Концентрация повторов и использование синтаксического параллелизма.

2.3.3. Роль усложненного синтаксиса в манипулятивном воздействии.

2.4. Взаимодействие вербальных и невербальных средств в реализации манипулятивных стратегий и тактик.

2.4.1. Манипулятивный потенциал креолизованного текста на страницах оппозиционных газет.

2.4.2. Роль параграфемных средств в манипуляции сознанием целевой аудитории.

2.5. Выбор стратегий, тактик и языковых средств манипуляции как отражение коммуникативной политики издания.

Выводы.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Катенева, Ирина Геннадьевна

Особенности языкового манипулирования изучаются в рамках политической лингвистики, в частности исследуется роль политической метафоры (А. Н. Баранов, Э. В. Будаев, М. Джонсон, Ю. Н. Караулов, Дж. Лакофф, А. П. Чудинов и др.), речевое воздействие других тропов (М. Р. Желтухина, Е. В. Какорина, В. Г. Костомаров, Г. Я. Солганик и др.), анализируется выбор номинаций, используемых в речи политиков (Н. Ю. Воеводкин, Н. Б. Руженцева, А. А. Романов, Е. Г. Романова, П. Серио и др.).

А. М. Цуладзе и др.), психологическом (JL Войтасик, Р. Р. Гарифуллин, Г. В. Грачев, С. Г. Кара-Мурза, И. К. Мельник, В. Н. Панкратов и др.), риторическом (И. М. Дзялошинский, Е. Н. Зарецкая, А. К. Михальская, И. А. Стернин и др.), лингвистическом (Е. Ю. Булыгина, Т. Г. Добросклонская, Н. А. Купина, С. А. Мегентесов, И. Мохамад, Н. А. Остроушко и др.).

Изучению воздействующего потенциала периодических изданий, а также речевого поведения журналистов, создающих рекламные и политические тексты, посвящены работы коммуникативно-прагматического направления (О. С. Иссерс, Д. В. Ольшанский, Ю. К. Пирогова, О. Н. Паршина, Е. С. Попова и др.). Манипуляция рассматривается как вид психологического или речевого воздействия, при этом существует множество классификаций стратегий и тактик манипулятивного воздействия, реализующихся в сфере бытового, рекламного, политического дискурса. В связи с этим необходимо выстроить классификацию манипулятивных стратегий, представленных в текстах периодических изданий, выявить особенности функционирования системы «стратегия —> тактика —> прием —> языковые средства». Актуальность данного исследования обусловлена возрастающей ролью манипулятивного воздействия в СМИ и недостаточной лингвистической изученностью комплекса вербальных и невербальных ресурсов, обладающих манипулятивным потенциалом в текстах периодических изданий.

1) охарактеризовать основные подходы к пониманию феномена манипуляции;

3) выявить и описать виды манипуляции в текстах СМИ;

Методологической базой исследования являются работы отечественных и зарубежных исследователей, посвященные теории речевого воздействия (Т. А. ван Дейк, Е. В. Клюев, А. А. Леонтьев, Н. А. Остроушко, И. А. Стернин, П. С. Таранов, М. Ю. Федосюк и др.), коммуникативным стратегиям и тактикам (В. 3. Демьянков, О. С. Иссерс, П. О. Миронова, О.Н.Паршина, Г. Г. Почепцов, Б.Н. Руженцева, А. А. Филинский и др.), теории манипулятивного воздействия (W. Benoit, О. Н. Быкова, JL Войтасик, Е. Л. Доценко, С. Г. Кара-Мурза, В. И. Карасик, Т. М. Николаева,

B. Н. Панкратов, И. В. Сентенберг, А. М. Цуладзе и др.).

Вербальные и невербальные средства манипулятивного воздействия в текстах оппозиционных изданий выявлялись и анализировались на базе исследований лингвистов (Т. В. Булыгина, Л. Ю. Веретенкина, М. Р. Желтухина, Е. А. Земская, С. А. Мегентесов, О. Л. Михалева, И. Мохамад, Е. В. Лукашевич, Л. А. Нефедова, Ю. К. Пирогова, Е. С. Попова,

C. И. Сметанина, А. П. Чудинов, А. Д. Шмелев и др.) и журналистов (В. М. Березин, А. А. Грабельников, Э. А. Лазарева, К. М. Накорякова, Л. М. Ныркова, Е. П. Прохоров, М. А. Федотов и др.).

В диссертации используются следующие методы лингвистического , исследования: анализ словарных дефиниций, контекстуальный и компонентный анализ, дискурсивный анализ. При систематизации, классификации, обобщении результатов наблюдений применялся описательный метод. В процессе выявления и характеризации стратегий и тактик манипуляции, реализуемых на страницах оппозиционных изданий, использовался контент-анализ. Сравнительно-сопоставительный метод позволил выявить особенности коммуникативной политики анализируемых газет, то есть определить доминантные стратегии и тактики манипулятивного воздействия, а также связь между их выбором и особенностями целевой аудитории газеты.

Выявлена специфика реализации манипулятивного воздействия, связанная с типологическими характеристиками СМИ (оппозиционные газеты). Установлена связь между выбором конкретных стратегий; тактик, языковых средств манипулирования и коммуникативной политикой издания, которая определяется реальным и моделируемым образом целевой аудитории. Сравнительно-сопоставительный анализ доминантных стратегий, тактик и приемов манипуляции, реализованных на страницах качественных (официальных, проправительственных, оппозиционных) и бульварных изданий, позволил выявить особенности манипулятивного воздействия, связанные с функционально-тематической направленностью газеты.

Теоретическая значимость работы заключается в изучении манипуляции с .точки зрения ее многоуровневости и многоелойности. В процессе выявления манипулятивных стратегий учитывался комплекс факторов, что позволило представить нежесткую классификацию, отражающую особенности речевой деятельности журналистов. В результате челночного движения от стратегий, тактик манипулятивного воздействия к приемам, языковым средствам и обратно была создана свободная модель с открытым списком тактик, объединенных по доминантному признаку. Подобный ход исследования позволил установить связь между стратегиями, тактиками, приемами и языковыми средствами манипуляции, а также выявить зоны их пересечения. Изучение манипуляции с точки зрения многофакторности, в частности наличия у газетного текста двойного адресата, обусловило выявление непрямых способов воздействия, связанных с расширением зоны неопределенности.

По теме диссертации опубликовано 16 статей, из них две в рецензируемых журналах, включенных в реестр ВАК.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Механизмы и языковые средства манипуляции в текстах СМИ"

Выводы

В процессе осуществления манипулятивного воздействия журналисты оппозиционных изданий используют вербальные (лексические, морфологические, синтаксические, стилистические) и невербальные средства (креолизованный текст и параграфемные ресурсы). Основными языковыми ресурсами манипуляции являются лексические средства. К наиболее востребованным из них относятся полисеманты, омонимы, окказионализмы. Важную роль играют семантические преобразования, обыгрывание имен собственных, трансформация фразеологических единиц и иных прецедентных текстов.

Полисемия и омонимия являются семантической основой одного из самых универсальных приемов манипуляции «амфиболия», который реализуется в тактиках «бездоказательное умаление авторитета», «сопоставительная тактика», «превращение нейтральных контекстов в дискредитирующие», «оскорбление». На страницах анализируемых газет чаще реализуется амфиболия, базирующаяся на омонимии. Сталкивая значения омонимов, журналист привлекает внимание читателя за счет каламбуров и актуализирует в публикации дополнительные смыслы.

Востребованность окказионализмов обусловливается их нестандартностью и привязанностью к конкретному тексту, что работает на повышение экспрессивности материала, расстановку акцентов, наклеивание ярлыков. Окказионализмы, как правило, являются языковыми маркерами тактик «превращение нейтральных контекстов в дискредитирующие», «бездоказательное умаление авторитета», «оскорбление». Для реализации последних двух тактик корреспонденты также используют трансформацию антропонима в этноним и языковую игру с именами собственными.

Знаки личного дейксиса работают на создание оппозиции «свой — чужой», благодаря которой реализуются тактики «поляризация», «агрессивный оппонент», «нагнетание отрицательных эмоций», «шокирование "фактами"», «негативное прогнозирование», «генерализация», «создание образа защитника». Корреспонденты актуализируют в тексте различные значения местоимений мы, вы, они, что позволяет журналисту создать иллюзию объективного освещения информации, а также повысить статус, представив свою позицию как мнение большинства. Манипуляция читательским сознанием реализуется благодаря совмещению в одном тексте нескольких значений личных местоимений.

Ресурсы синтаксического уровня помогают создать эффект диалогичности общения, а также снизить или увеличить категоричность утверждений журналиста (вопросительное предложение в функции повествовательного, нанизывание цепочки риторических вопросов). Цепочка риторических вопросов лежит в основе реализации тактик «совместное рассуждение» и «агрессивный оппонент». Повышение уровня экспрессивности и эмоциональной напряженности текста реализуется за счет синтаксических повторов и парцеллированных конструкций, актуализирующих в сознании читателя важные для адресанта смыслы.

Эффективным средством манипулирования являются различные формы синтаксического параллелизма (анафора, эпифора, изоклон), которые позволяют акцентировать внимание на ключевых словах, повысить эмоциональное напряжение и задать определенный ритм восприятия информации. Дезориентировать читателя в потоке информации, сделать адресата более внушаемым позволяет усложненный синтаксис. Для реализации тактик «нагнетание негативных эмоций», «негативное прогнозирование», «создание неопределенности» журналист намеренно концентрирует в тексте структурно-сложные конструкции.

Наиболее востребованными невербальными ресурсами реализации манипулятивных стратегий являются креолизованный текст и параграфемные средства. Использование креолизованных текстов, иконическим элементом которых является карикатура, лежит в основе тактик «превращение нейтральных контекстов в дискредитирующие», «бездоказательное умаление авторитета», «оскорбление». Креолизованные тексты обладают значительным манипулятивным потенциалом, так как фотографии и рисунки воспринимаются целевой аудиторией в качестве конкретных фактов, объективность которых не подлежит сомнению.

Как показал анализ номеров «Новой газеты», «Новой Сибири» и «Завтра», манипуляция является одним из основных элементов коммуникативной политики оппозиционных изданий. Специфика коммуникативной политики каждой газеты формируется благодаря градации стратегий по степени их востребованности, а также из набора доминантных тактик. В текстах оппозиционных газет самыми распространенными являются стратегия дискредитации и псевдорационально-эвристическая стратегия. Их сочетание позволяет создать у целевой аудитории иллюзию объективного отображения действительности и сформировать негативное отношение к объекту описания.

Корреспонденты газеты «Завтра» эксплуатируют эмоциональную сферу адресата, стимулируют иррациональное восприятие действительности, так как вступают в коммуникацию с маргинальным читателем. Журналисты «Новой газеты» создают иллюзию объективного освещения событий и паритетного общения с интеллигентным читателем. Коммуникативная политика «Новой Сибири» представляет собой синтез характеристик качественных и бульварных изданий, что обусловлено ориентацией на два типа читателей. Первый по своим характеристикам совпадает с целевой аудиторией «Новой газеты». Ко второму типу относятся люди, больше интересующиеся формой материалов (языковыми экспериментами), а не их содержанием.

Заключение

Данное диссертационное исследование посвящено изучению комплекса вербальных и невербальных средств манипуляции на страницах оппозиционных изданий. Под манипуляцией в оппозиционной прессе понимается вид речевого воздействия, скрытого от адресата, цель которого побудить аудиторию издания или какую-то ее часть к переживанию определенных эмоциональных состояний, изменению отношения к кому-либо (чему-либо), принятию решений и выполнению действий, выгодных для журналиста (редакции, учредителя издания, заказчика материала).

Помимо коррекции читательского мировоззрения и трансформации системы ценностей массовой аудитории, манипуляция на страницах оппозиционных газет реализуется для того, чтобы снять с журналиста (редакции) этическую и юридическую ответственность за сообщение негативных сведений об объекте дискредитации.

Эффективности манипулятивного воздействия в прессе способствуют особенности коммуникации, в которую вступают коллективный адресант и коллективный адресат (массовая аудитория). Газета является совокупностью текстов, созданных разными авторами; в конкретной публикации может быть представлена позиция самого журналиста, редакционного коллектива, учредителя издания, заказчика материала (точки зрения этих коммуникаторов могут и не совпадать). Для журналистских текстов характерна двойная направленность, так как материалы рассчитаны на целевую аудиторию издания и героев публикаций (объекты описания, как правило, дискредитируются). Чтобы добиться перлокутивного эффекта в условиях опосредованного общения, корреспонденты моделируют в материалах определенный образ целевой аудитории и предлагают готовую схему восприятия текста, которой пользуется пассивный читатель.

В данной работе манипуляция в СМИ рассматривается как макростратегия. С точки зрения мотива общения и действительных, а не декларируемых адресантом интенций выделяются стратегии дискредитации и героизации, фрустрационная и псевдорационально-эвристическая стратегии. Стратегии дискредитации и героизации работают на характеристику объекта описания, фрустрационная и псевдорационально-эвристическая стратегии связаны с формированием тона публикации. Особенности манипуляции описаны через характеристику каждого компонента в структуре воздействия: стратегия —тактика —> прием —> языковые средства.

В процессе выявления манипулятивных стратегий учитывался комплекс факторов, что позволило представить нежесткую классификацию, отражающую особенности речевой деятельности журналистов, а также установить связь между стратегиями, тактиками, приемами и языковыми средствами манипуляции, выявить зоны их пересечения. Стратегии взаимодействуют на уровне тактик, приемов и языковых средств. Концентрация в материале тактик и приемов, относящихся к одной стратегии, позволяет увеличить эффективность воздействия на сознание адресата. Некоторые приемы являются универсальными, так как задействованы в реализации практически всех манипулятивных стратегий.

Как показали результаты исследования, на страницах оппозиционных изданий манипулятивное воздействие не ограничивается политическим дискурсом. Манипуляция сознанием целевой аудитории эффективно осуществляется в публикациях, посвященных экономике, культуре, досугу, так как адресат менее критично воспринимает такие тексты. Читатель не ищет в них подоплеки, поэтому реже выявляет факт манипуляции.

Журналисты добиваются максимальной концентрации в тексте различных приемов манипуляции как на вербальном, так и невербальном уровне, что позволяет достичь намеченной цели, даже если часть реализованных приемов будет дешифрована адресатом. Для реализации манипулятивного воздействия журналисты сочетают вербальные (лексические, морфологические, синтаксические, стилистические) и невербальные средства (креолизованный текст и параграфемные ресурсы).

Лексические средства представляют собой богатый ресурс для реализации языкового манипулирования, так как создают в тексте эффект многозначности трактовок события, поведения героев (амфиболия, базирующаяся на полисемии и омонимии); «навязывают» читателю позицию журналиста (окказионализмы, семантические преобразования, игра с коннотацией слов, расширение сочетаемости слов); выдают субъективное отношение говорящего за объективный факт, а также формируют код восприятия публикации (трансформация фразеологических единиц и прецедентных текстов); акцентируют внимание целевой аудитории на словах, фрагментах публикации, важных для манипулятора.

Ресурсы морфологического уровня способствуют одновременному воздействию на рациональную и эмоциональную сферу адресата. Знаки личного дейксиса, участвующие в выстраивании оппозиции «свой — чужой», работают на повышение статуса адресанта и адресата коммуникации и понижение статуса объекта дискредитации. Генерализация, то есть употребление актуального мы в значении «читатели и журналист (редакция)», общенационального мы («народ», «россияне»), позволяет создать иллюзию общности, сделать адресата коммуникации единомышленником корреспондента.

Ресурсы синтаксического уровня позволяют корреспондентам создать эффект диалогичности общения, увеличить или снять категоричность утверждений корреспондента (цепочки риторических вопросов), объективизировать и «навязать» читателю авторские наблюдения, выводы (вопросительная форма предложения в функции повествовательного).

В процессе реализации манипулятивного воздействия синтаксические средства (повторы, параллелизм, парцеллированные конструкции) также используются для акцентирования внимания читателя на важных смысловых моментах. Для создания иллюзии осведомленности корреспондента, авторитетности представленного мнения, а также дезориентации адресата в пространстве материала создается усложненная синтаксическая организация текста (эксплуатация сочинения, подчинения, бессоюзия, однородных членов предложения, вводных и вставных конструкций).

Наиболее востребованными невербальными ресурсами для реализации манипуляции на страницах оппозиционных изданий являются креолизованный текст и параграфемные средства. Журналисты учитывают психологические особенности восприятия информации: читатель сначала обращает внимание на изображение, потом на элементы заголовочного комплекса, что позволяет манипулятору внедрить в сознание адресата определенную установку восприятия самого материала. Креолизованный текст, как правило, выполняет аргументирующую функцию, так как выступает в качестве доказательства утверждений корреспондента.

Манипулятивный потенциал параграфемных средств заключается в том, что графически выделенный элемент текста прочитывается первым и влияет на восприятие оставшейся части публикации. Шрифтовые и цветовые выделения позволяют акцентировать внимание на авторской позиции, дезориентировать адресата в пространстве материала и полосы, а также программировать читательское восприятие информации.

Наибольшим манипулятивным потенциалом обладают лексические и синтаксические средства, а таюке креолизованный текст. Они создают эффект двусмысленности и неопределенности, который является основой манипулирования, а также позволяют подменить доказательства личными наблюдениями журналиста. Вербальные и невербальные средства манипулирования эффективно используются в заголовочном комплексе и на межтекстовом уровне, в результате воздействие на адресата осуществляется даже при беглом знакомстве с номером издания.

Как показал анализ публикаций «Новой газеты», «Новой Сибири», «Завтра», манипуляция является одним из основных элементов коммуникативной политики оппозиционных изданий. Специфика коммуникативной политики каждой газеты формируется благодаря градации стратегий по степени их востребованности, а также из набора доминантных тактик. Так, самой популярной стратегией является стратегия дискредитации, что обусловлено функционально-тематической направленностью данного типа СМИ. Рейтинг доминантных стратегий, тактик, приемов, языковых средств манипуляции создается с учетом особенностей целевой аудитории.

Таким образом, в данной диссертационной работе определены условия эффективной реализации манипуляции на страницах оппозиционной прессы, представлена авторская классификация манипулятивных стратегий, выявлены и охарактеризованы вербальные и невербальные средства их реализации. Комплексное изучение языковых средств манипуляции позволило обнаружить приемы, работающие на уровне гипертекста. Материалы исследования могут быть использованы для дальнейшего описания языковых ресурсов, составляющих манипулятивный потенциал текстов газетно-публицистического дискурса.

Список научной литературыКатенева, Ирина Геннадьевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Алексеев, Ю.Г. Вербальный и иконический компоненты креолизованного текста в интракультурной и интеркультурной коммуникации: Автореф. дисс. канд. филол. наук. — Ульяновск, 2002. — 21 с.

2. Анисимова, Е.Е. Лингвистика текста и межкультурная коммуникация / Е.Е. Анисимова. — М.: Academia, 2003. — 128 с.

3. Антонова, Ю.А. Коммуникативные стратегии и тактики в современном газетном дискурсе (отклики на террористический акт): Автореф. дисс. . кан. филол. наук. — Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. ун-та, 2007. — 24 с.

4. Ахмадулин, Е.В. Основы теории журналистики / Е.В. Ахмадулин. — М.: ИКЦ «МарТ», 2008. — 320 с.

5. Баранов, А.Н. Политическая метафорика публицистического текста: возможности лингвистического мониторинга / А.Н. Баранов // Язык средств массовой информации как объект междисциплинарного исследования. — М.: Наука, 2001. —С. 21-32.

6. Баранов, А.Н., Караулов Ю.Н. Словарь русских политических метафор. — М.: Помовский и партнеры, 1994. — 351 с.

7. Баскова, Ю.С. Эвфемизмы как средство манипулирования в языке СМИ (на материале русского и английского языков): Автореф. дисс. . кан. филол. наук. — Краснодар: Изд-во Кубанского гос. ун-та, 2006. — 23 с.

8. Бахнян, К.В. Язык и идеология: социолингвистический аспект / К.В. Бахнян // Язык как средство идеологического воздействия. — М.: ИНИОН, 1983. —С. 34-58.

9. Беглое, С.И. Внешнеполитическая пропаганда: Очерки теории и практики / С.И. Беглов. — М.: Высшая школа, 1980. — 366 с.

10. Березин, В.М. Фотожурналистика / В.М. Березин. — М.: Изд-во РУДН, 2006. — 159 с.

11. Берков, В.Ф. Аргументация и вопрос / В.Ф. Берков // Речевое общениеи аргументация. — СПб.: Изд-во «Экополис и культура», 1993. — Вып.1. — С. 61-68.

12. Берн, Э. Игры, в которые играют люди: Психология человеческих взаимоотношений. Люди, которые играют в игры: Психология человеческой судьбы / Э. Берн. — М.: Прогресс, 1988. — 400 с.

13. Бессонов, Б.Н. Идеология духовного подавления / Б.Н. Бессонов. — М.: Изд-во МГУ, 1971. — 295 с.

14. Блакар, P.M. Язык как инструмент социальной власти / P.M. Блакар // Язык и моделирование социального взаимодействия. — М.: Прогресс, 1987.1. С. 88-125.

15. Богданов, В.В. Функции вербальных и невербальных компонентов в речевом общении / В.В. Богданов // Языковое общение: единицы и регулятивы. — Калинин: Калинин, гос. ун-т, 1987. — С. 18-25.

16. Богомолова, Н.Н. Социальная психология печати, радио, телевидения / Н.Н. Богомолова. — М.: Изд-во МГУ, 1991. — 125 с.

17. Бойко, М.А. Функциональный анализ средств создания образа страны (на материале немецких политических креолизованных текстов): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — Воронеж, 2006. — 22 с.

18. Болинджер, Д. Истина — проблема лингвистическая / Д. Болинджер // Язык и моделирование социального взаимодействия. — М.: Прогресс, 1987.1. С. 23-43.

19. Борисова, Е.Г. Особенности типов политического дискурса в России / Е.Г. Борисова // Политический дискурс в России. — М.: «Диалог-МГУ», 1998. —С. 17-18.

20. Борисова, И.Н. Дискурсивные стратегии в разговорном диалоге / И.Н. Борисова // Русская разговорная речь как явление городской культуры.

21. Екатеринбург: «Арго», 1996. — С. 21-48.

22. Будаев, Э.В. Метафорическое моделирование постсоветской действительности в российском и британском политическом дискурсе: Дисс. . канд. филол. наук. — Екатеринбург, 2006. — 220 с.

23. Будаев, Э.В., Чудинов А.П. Метафора в политической коммуникации / Э.В. Будаев, А.П. Чудинов. —М.: Изд-во «Флинта», 2008. — 248 с.

24. Булыгина, Е.Ю., Стексова, Т.И. Проявление языковой агрессии в СМИ / Е.Ю. Булыгина, Т.И. Стексова // Юрислингвистика-2. Русский язык в его естественном и юридическом бытии. — Барнаул: Изд-во АТУ, 2000.1. С. 169-178.

25. Булыгина, Т.В., Шмелев, А.Д. «Правда факта» и «правда больших обобщений» / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. — М: Наука, 1995. — С. 126-133.

26. Бушев, А.Б. Языковые особенности текстов, используемых в психотерапевтической коммуникации: Автореф. дисс. . канд. филол. наук.

27. Тверь: Изд-во Тверского гос. ун-та, 1999. — 20 с.

28. Быков, А.Ю. Современная зарубежная журналистика: Конспект лекций. Учебное пособие / А. Ю. Быков. — Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2003. — 92 с.

29. Быкова, О.Н. К вопросу о языковой манипуляции в СМИ / О.Н. Быкова // Теоретические и прикладные аспекты речевого общения. — Красноярск: Изд-во Красноярск, гос. ун-та, 1998. — Вып. 6.— С. 18-22.

30. Быкова, О.Н. Языковое манипулирование / О.Н. Быкова // Теоретические и прикладные аспекты речевого общения. — Красноярск: Изд-во Красноярск, гос. ун-та, 1999. — Вып. 1 (8). — С. 99-103.

31. Волгина, Н.С. Теория текста / Н.С. Валгина. — М.: Логос, 2003. — 280 с.

32. Варбот, Ж.Ж. Табу / Ж.Ж. Варбот // Русский язык. Энциклопедия. — М., 1979. —С. 345.

33. Васильев, А.Д. Некоторые манипулятивные приемы в текстах телевизионных новостей / А. Д. Васильев // Политическая лингвистика. — Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-т, 2006. — Вып. 20. — С. 95-116.

34. Веретенкина, Л.Ю. Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н. Островского: Дисс. . канд. филол. наук. — Пенза, 2004. —216 с.

35. Вершинина, Т.С. Зооморфная, фитоморфная и антропоморфная метафора в современном политическом дискурсе: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — Екатеринбург, 2002. — 20 с.

36. Виноградов, В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове) / В.В. Виноградов. — М.: Высшая школа, 1972. — 614 с.

37. Винокур, Т.Г. Говорящий и слушающий. Вариант речевого поведения / Т.Г. Винокур. — М.: Наука, 1993. — 170 с.

38. Власов, А.И. Политические манипуляции: История и практика средств массовой информации США / А.И. Власов. — М.: Междунар. отношения, 1982. —303 с.

39. Водак, Р. Язык. Дискурс. Политика / Р. Водак. — Волгоград: Перемена, 1997. — 139 с.

40. Войтасик, Л. Психология политической пропаганды / JI. Войтасик. — М.: Прогресс, 1981. — 280 с.

41. Волкогонов, Д.А. Психологическая война: Подрывные действия империализма в области общественного сознания / Д.А. Волкогонов. — М.: Воениздат, 1983. — 288 с.

42. Вольф, Е.М. Грамматика и семантика местоимений / Е.М. Вольф. — М.: Наука, 1974. —224 с.

43. Ворошилова, М.Б. Креолизованный текст: аспекты изучения / М.Б. Ворошилова // Политическая лингвистика. — Екатеринбург: Изд-во Урал, гос. пед. ун-т, 2006. —Вып. 20. — С. 180-189.

44. Ворошилова, М.Б. Креолизованный текст в политическом дискурсе / М.Б. Ворошилова // Политическая лингвистика. — Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-т, 2007. — Вып. 3 (23). — С. 73-78.

45. Гайкова, О.В. Предвыборный дискурс как жанр политической коммуникации (на материале англ. яз.): Автореф. дисс. . канд. филол. наук.1. Волгоград, 2003. — 19 с.

46. Гарифуллин, P.P. Иллюзионизм как новая философско-психологическая концепция. Психология обмана, манипуляций, кодирования / P.P. Гарифуллин. — Казань: Книга и К, 1997. — 404 с.

47. Гарифуллин, P.P. Энциклопедия блефа / P.P. Гарифуллин. — Казань: Таткнигоиздат, 1995. — 160с.

48. Гвоздев, А.Н. Современный русский литературный язык / А.Н. Гвоздев. — М.: Просвещение, 1958. — 301 с.

49. Глаголев, Н.В. Приемы буржуазной манипуляции потребностями реципиента / Н.В. Глаголев // Речевое воздействие: психологические и психолингвистические проблемы. — М.: Институт языкознания АН СССР, 1986. —С. 9-18.

50. Гойхман, О.Я. Речевая коммуникация / О. Я. Гойхман. — М.: Инфра-М, 2006. — 272 с.

51. Голев Н.Д., Юрислингвистика / Н.Д. Голев//Формат. — 2001.— №1.1. С. 29-35.

52. Голодное, А.В. Лингвопрагматические особенности персуазивной коммуникации (на примере современной немецкоязычной рекламы): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — СПб., 2003. — 23 с.

53. Горбаневский, М.В. Иски о защите чести, достоинства и деловой репутации: терминология сторон должна быть адекватна / М.В. Горбаневский // Журналист. — 2004. — №11. — С. 76-77.

54. Горелов, И.Н. Невербальные компоненты коммуникации / И.Н. Горелов. — М.: КомКнига, 2006. — 112 с.

55. Горина, Е.В. Газета в аспекте речевого воздействия на личность:

56. Дисс. .канд. филол. наук. — М., 2003. — 247 с.

57. Городецкий, Б. О. От лингвистики языка к лингвистике общения / Б.О. Городецкий // Язык и социальное познание. — М.: Наука, 1990. — С. 2441.

58. Грабельников, А.А. Русская журналистика на рубеже тысячелетий: итоги и перспективы / А.А. Грабельников. — М.: Изд-во «РИП-холдинг», 2000.336 с.

59. Граудина, Л.К., Ширяев, Е.Н. Культура русской речи / JI.K. Граудина, Е.Н. Ширяев. — М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА, 2001. — 560 с.

60. Грачев, Г.В., Мельник, И.К. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия / Г.В. Грачев, И.К. Мельник. — М: Алгоритм, 2002. — 112 с.

61. Грачев, М.А., Романова, Т.В. Культура речи современного города. Лингвистический ландшафт Нижнего Новгорода / М.А. Грачев, Т.В. Романова. — Нижний Новгород: Изд-во Нижегород. гос. лингвист, унта, 2006. —261 с.

62. Гридина, Т.А. Принципы языковой игры и ассоциативный контекст слова в художественном тексте / Т.А. Гридина // Семантика языковых единиц: Доклады VI Междунар. конференц. — М.: Изд-во МГУ, 1998. — С. 239-245.

63. Гронская, Н.Э. Базовые стратегии языкового манипулирования / Н.Э. Тройская // Актуальные проблемы американистики: Материалы VI международного научного семинара. — Нижний Новгород: ФМО ННГУ 2001.— С. 337-342.

64. Гронская, Н.Э. Виртуальное пространство языковой политики: конфликтность лингвистического сосуществования / Н.Э. Гронская // Полис.2004. —№6.— С.62-69.

65. Гронская, Н.Э. Языковые механизмы манипулирования массовым политическим сознанием / Н.Э. Гронская // Вестник Нижегородского лингвистического университета. — Нижний Новгород, 2000. — С. 220-231.

66. Дейк Т. А. ван, Кинч В. Стратегии понимания связного текста / Т. А. ван Дейк, В. Кинч // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка. — М., 1988. — С. 153-211.

67. Дейк Т.А. ван Язык. Познание. Коммуникация / Т. А. ван Дейк. — М.: Прогресс, 1989. — 312 с.

68. Дементьев, В.В. Непрямая коммуникация и ее жанры. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. — 248 с.

69. Демьянков, В.З. Конвенции, правила и стратегии общения (интерпретирующий подход к аргументации) / В.З. Демьянков // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. — 1982. — Т. 41. — Вып. 4. — С. 32-54.

70. Демьянков, В.З. Эффективность аргументации как речевого воздействия / В.З. Демьянков // Проблемы эффективности речевой коммуникации. — М.: ИНИОН, 1989. — С. 13-40.

71. Денисюк, Е.В. Феномен манипуляции: речедеятельностная интерпретация / Е.В. Денисюк // Культурно-речевая ситуация в современной России: вопросы теории и образовательной технологии. — Екатеринбург: Изд-во Уральск, ун-та, 2000. — С. 66-68.

72. Дзялошинский, И.М. Манипулятивные технологии в масс-медиа / И.М. Дзялошинский // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. — 2005. — №1. — С. 29-54.

73. Дзялошинский, И.М. Российские СМИ в избирательной компании: уроки эффективности / И.М. Дзялошинский. — М.: Изд-во «Викон», 1996. — 256 с.

74. Добросклонская, Т.Г. Медиалингвистика: системный подход к изучению языка СМИ: современная английская медиаречь /

75. Т.Г. Добросклонская. — М.: Флинта: Наука, 2008. —264 с.

76. Доценко, E.JJ. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита / Е.Л. Доценко. — М.: ЧеРо, 1997. — 250 с.

77. Еемерен, Ф., Гроотендорст, Р. Аргументация, коммуникация и ошибки / Ф. Еемерен, Р. Гроотендорст. — СПб.: Васильевский остров, 1992. — 208 с.

78. Елисеева, С.С. Манипулятивные приемы создания отрицательных и положительных образов политиков в жанре комментированной цитаты / С.С. Елисеева // Речевое общение: специализированный вестник. — Вып. 5-6 (13-14). —Красноярск, 2004. —С. 168-177.

79. Ермаков, Ю.А. Манипуляция личностью: Смысл, приемы, последствия / ЮА. Ермаков. — Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1995. — 204 с.

80. Ефимов, А.И. Стилистика русского языка / А.И. Ефимов. — М.: Просвещение, 1969. — 262 с.

81. Желтухина, М.Р. Тропологическая суггестивность масс-медиального дискурса: о проблеме речевого воздействия тропов в языке СМИ / М.Р. Желтухина. — М.: Ин-т языкознания РАН, 2003. — 656 с.

82. Жельвис, В.И. Поле брани: сквернословие как социальная проблема в языках и культурах мира / В.И. Жельвис — М.: Ладомир, 2001. — 349 с.

83. Журналистика в 2000 году: реалии и прогнозы развития. — М.: Факультет журналистики МГУ им М.В. Ломоносова, 2001. — 224 с.

84. Зарецкая, Е.Н. Риторика: Теория и практика речевой коммуникации / Е.Н. Зарецкая. — М.: Дело, 1998. — 480 с.

85. Земская, Е.А. Активные процессы современного словопроизводства / Е. А. Земская // Русский язык конца двадцатого столетия (1985 — 1995). — 2-е изд. — М.: «Языки русской культуры», 2000. — С. 90-141.

86. Земская, Е.А. Введение / Е. А. Земская // Русский язык конца двадцатого столетия (1985 1995). — 2-е изд. — М.: «Языки русской культуры», 2000. — С. 9-31.

87. Зернецкий, П.В. Лингвистические аспекты теории речевой деятельности / П.В. Зернецкий //Языковое общение: Процессы и единицы. — Калинин: Калинин, гос. ун-т, 1988. — С. 36-41.

88. Зимбардо, Ф., Ляйппе, М. Социальное влияние / Ф. Зимбардо, М. Ляйппе. — СПб: Изд-во «Питер», 2000. — 448 с.

89. Зимин, А.Е. Взаимодействие государственной власти и средств массовой информации в современной России: Дисс. . канд. полит, наук. — Ставрополь, 2005. — 242 с.

90. Ибрагимова, Х.М. Коммуникативная стратегия печатной рекламы (на материале коммерческих информационно-рекламных писем): Дисс. . канд. филол. наук. —Махачкала, 2006. — 160 с.

91. Иваницкий, ВЛ. Концепция периодического издания и его коммуникативная стратегия / В.Л. Иваницкий // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. — 2005. — № 5. — С. 71-77.

92. Иванов, В.Ф. Некоторые походы к понятию «коммуникация» / В.Ф. Иванов // Журналистика: история и современность. — Ростов н/Д: Изд-во НМЦ «Логос». — С. 14-19.

93. Иссерс, О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи / О.С. Иссерс. — Омск: Омск. гос. ун-т, 1999. — 285 с.

94. Кабаченко, Т.С. Методы психологического воздействия / Т.С. Кабаченко. —М.: Педагогическое общество России, 2000. — 544 с.

95. Какорина, Е.В. Стилистический облик оппозиционной прессы / Е.В. Какорина // Русский язык конца двадцатого столетия (1985 — 1995). — 2-е изд. — М.: «Языки русской культуры», 2000. — С. 409-426.

96. Каминская, Т.А. Образ адресата в текстах массовой коммуникации: семантико-прагматическое исследование: Автореф. дисс. . докт. филол. наук. — СПб., 2009. — 46 с.

97. Кара-Мурза, С.Г. Манипуляция сознанием / С.Г. Кара-Мурза. — М.: Алгоритм. — 2000. — 688 с.

98. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс /

99. В.И. Карасик. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

100. Катенева, И.Г. Интерпретация адресатом газетно-публицистического дискурса как манипулятивного / И.Г. Катенева // Молодая филология-2007: межвуз. сб. науч. тр. — Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2008. — С. 56-66.

101. Ким, М.Н. Новостная журналистика / М.Н. Ким. — СПб.: Изд-во В.А. Михайлова, 2005. — 352 с.

102. Киуру, К.В. Номинация как манипулятивный прием в политическом дискурсе / К.В. Киуру // Профессиональная риторика: Проблемы и перспективы. — Воронеж: ВОИПКПРО, 2001. — С. 24-35.

103. Клушина, Н.И. Адресант и адресат: диссонанс вместо гармонии / Н.И. Клушина//Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. — 2004. — №1. — С. 79-84.101 .Клюев, Е.В. Речевая коммуникация / Е.В. Клюев. — М.: Изд-во Приор, 1998. —224 с.

104. Клюев, Е.В. Риторика (Инвенция. Диспозиция. Элокуция) / Е.В. Клюев. — М.: Приор, 1999. — 354 с.

105. Ковалев, Г.А. Три парадигмы в психологии — три стратегии психологического воздействия / Г.А. Ковалев // Вопросы психологии. — 1987.—№3. —С. 41-49.

106. Кожин, А.Н., Крылова, О.А., Одинцов, В.В. Функциональные типы русской речи / А.Н. Кожин, О.А. Крылова, В.В.Одинцов. — М.: Высшая школа, 1982. — 223 с.

107. Колодкин, Б.В. Буржуазное манипулирование сознанием молодежи капиталистических стран средствами массовой информации и пропаганды: Автореф. дисс. . канд. философ, наук. — Киев, 1987. — 24 с.

108. Колшанский, Г.В. Паралингвистика / Г.В. Колшанский. — М.: УРСС, 2005. —96 с.

109. Копнина, Г.А. Речевое манипулирование / Г.А. Копнина. — М.: Флинта, 2007. — 176 с.

110. Королев, И.Ю. Социально-политическое манипулированиесовременного буржуазного общества (на примере США): Автореф. дисс. . канд. философ, наук. —Ярославль, 1986. — 20 с.

111. Костомаров, В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений за языковой практикой масс-медиа / В.Г. Костомаров. — М.: Педагогика-Пресс, 1994. — 248 с.

112. Koxmee, Н.Н. Реклама: искусство слова / Н.Н. Кохтев. — М.: Изд-во МГУ, 1997. —97 с.I

113. Кочкин, М.Ю. Манипуляция в политическом дискурсе / М.Ю. Кочкин // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики. —Волгоград: Перемена, 1999. — С. 29-34.

114. Крысин, Л.П. Эвфемизмы в современной русской речи / Л.П. Крысин // Русский язык конца двадцатого столетия (1985 — 1995). — 2-е изд. — М.: «Языки русской культуры», 2000. — С. 384-408.

115. Кузнецова, К.А. Политическая культура как условие манипулирования мнениями граждан / К.А. Кузнецова // Журналистика в 2002 году. СМИ и реалии нового века. — 4.1. — М.: Факультет журналистики МГУ, 2003. — С. 268-269.

116. Куницина, В.Н., Казаринова, Н.В., Погольша, В.Н. Межличностное общение. Учебник для вузов / В.Н. Куницина, Н.В. Казаринова, В.Н. Погольша. — СПб.: Питер, 2001. — 544 с.

117. Купина, Н. А. Агитационный дискурс: В поисках жанров влияния / Н.А. Купина // Культурно-речевая ситуация в современной России: вопросы образовательных технологий. — Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-та 2000. — С. 223-225.

118. Курбатов, В.И. Стратегия делового успеха / В.И. Курбатов. — Ростов-н/Д: Феникс, 1995. — 108 с.

119. Лазарева, Э.А. Заголовок в газете / Э.А. Лазарева. — Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1989. — 96 с.

120. Лазарева, Э.А. Когнитивное столкновение — прием построения текстов в современных СМИ / Э.А. Лазарева // Психолингвистические аспекты изучения речевой деятельности. — Вып. 2. — Екатеринбург: Изд-во УрГПУ, 2004. —С. 32-43.

121. Лазарева, Э.А. Системно-стилистические характеристики газеты / Э.А. Лазарева. — Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1993. — 168 с.

122. Лакофф, Дж., Джонсон, М. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон // Язык и моделирование социального взаимодействия. — М.: Прогресс, 1987. — С. 126-170.

123. Леонтьев, А.А. Речевое воздействие текста как предмет психолингвистической экспертизы / А.А. Леонтьев // Скрытое эмоциональное содержание текстов СМИ и методы его объективной оценки. — М.: Смысл, 2004. — С. 73-95.

124. Леонтьев, А.А. Язык пропаганды: социально-психологический аспект / А.А. Леонтьев // Язык как средство идеологического воздействия. — М.: Прогресс, 1983. —С. 15-33.

125. Логинова, И.Ю. Коммуникативно-речевые стратегии воздействия на адресата в партийной программе на материале экономических разделов программы Республиканской партии США / И.Ю. Логинова // Текст — Дискурс — Стиль. — СПб.: СПбГУЭФ, 2005. — С. 37-45.

126. Лубяной, Е. Методы манипулятивного воздействия телевидения на общественное сознание / Е. Лубяной // Черный PR. — М.: Наука, 2000. — С. 42-56.

127. Лукашевич, Е.В. Значение слова как динамическая структура / Е.В. Лукашевич // Вестник НГУ. Серия: История, филология. — Новосибирск, 2002. — Т. 1, вып. 1. — С. 73-80.

128. Лукашевич, Е.В. Семантическая структура слова и словообразовательные возможности многозначного слова (на примере ЛСВсо значением «учреждение») / Е.В. Лукашевич // Семантика и прагматика текста. — Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 1998. — С.106-111.

129. Лукьянова, Н.А. Введение в русистику / Н.А. Лукьянова. — Новосибирск: Изд-во НГУ, 2004. — 220 с.

130. Лыков, А.Г. Современная русская лексикология (русское окказиональное слово) / А.Г. Лыков. — М.: Высшая школа, 1976. — 122 с.

131. Ляпун, С.В. Лексико-семантические и стилистические особенности современного газетного заголовка (на материале газеты «Комсомольская правда» за 1994-1998 гг.): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — Майкоп, 1999. —19 с.

132. Майерс, Д. Социальная психология / Д. Майерс. — СПб.: Питер, 1999. — 684 с.

133. Малоеицкий, Л.Я. История предметно-личных местоимений русского языка в семантико-синтаксическом аспекте: Автореф. дисс. . докт. филол. наук. Л., 1972. —36 с.

134. Маловицкий, Л.Я. Личные местоимения современного русского языка в коммуникативном аспекте / Л.Я. Маловицкий // Русские местоимения: семантика и грамматика. — Владимир: ВГПИ, 1989. — С. 105-111.

135. Мегентесов, С.А., Мохамад, И. Лингвистические аспекты психического воздействия и приемов манипуляции / С.А. Мегентесов, И. Мохамад. — Краснодар: Изд-во Кубан. университета, 1997. — 111 с.

136. Миллер, Дж. Магическое число семь плюс или минус два: О некоторых пределах нашей способности перерабатывать информацию / Дж. Миллер // Инженерная психология. Сб. статей. / Под. ред. Д.Ю. Панова и В.П. Зинченко. — М., 1964. — С. 192-225.

137. Миронова, П.О. Стратегия редукционизма в современном политическом дискурсе: когнитивно-прагматический аспект: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — Екатеринбург, 2003. — 20 с.

138. Михалева, О.Л. Политический дискурс как сфера реализации манипулятивного воздействия: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. —1. Иркутск, 2004. — 21 с.

139. Михальская, А.К. Основы риторики: Мысль и слово / А.К. Михальская. — М.: Просвещение, 1996. — 416 с.

140. Москвин, В.П. Выразительные средства современной русской речи. Тропы и фигуры. Терминологический словарь / В.П. Москвин. — Ростов-н/Дону: Феникс, 2007. — 940 с.

141. Мягких, В., Киуру, К. Вербальные техники манипулирования электоральным поведением / В. Мягких, К. Киуру // Политическая коммуникация: Материалы Интернет-конференции. — Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 2002. — С. 43-52.

142. Назаров, М.М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследования / М.М. Назаров. — М.: Едиториал УРСС, 2003. — 240 с.

143. Накорякова, КМ. Изображение и слово. О редактировании креолизованного текста / К.М. Накорякова // Современный русский язык: Активные процессы на рубеже XX-XXI веков. — М.: Языки славянских культур, 2008. — С. 119-132.

144. Намитокова, Р.Ю. Авторские новообразования: структура и функционирование (на материале современной русской поэзии): Автореф. дисс. . докт. филол. наук. — М., 1989. — 33 с.

145. Науменко, Т.В. Психологические методы воздействия на массовую аудиторию / Т.В. Науменко // Вопросы психологии. — 2003. — №6. — С. 6371.

146. Нефедова, Л.А. Лексические средства манипулятивного воздействия в повседневном общении (на материале современного немецкого языка): Автореф. дисс. канд. филол. наук. — М., 1997. — 17 с.

147. Николаева, Т.М. Лингвистическая демагогия / Т.М. Николаева // Прагматика и проблемы интенсиональности. — М.: Наука, 1988. — С. 154-165.

148. Ныркова, Л.М. Как делается газета / Л.М. Ныркова. — М.: ТОО «Гендальф», 1998. — 68 с.

149. Ныркова, JI.M. Шрифт. Текст. Газета / JI.M. Ныркова. — Новосибирск: Лига, 2003. —48 с.

150. Ожегов, С.И., Шведова, Н.Ю. Толковый словарь русского языка. — 4-е изд., дополненное / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. — М.: Азбуковник, 1999. —944 с.

151. Олешко, В.Ф. Психология журналистики / В.Ф. Олешко. — СПб.: Изд-во Михайлова В А., 2006. — 240 с.

152. Ольшанский, Д.В. Политический PR / Д.В. Ольшанский. — СПб., 2003. —544 с.

153. Основы теории речевой деятельности. — М.: Наука, 1973. — 368 с.

154. Остроушко, Н.А. Речевое воздействие как лингвистическая проблема (к понятию языкового манипулирования) / Н.А. Остроушко // Мир русского слова. —2002. —№5. —С. 86-91.

155. Остроушко, Н.А. Проблема речевого воздействия в рекламных текстах: Дисс. . канд. филол. наук. — М., 2003. — 237 с.

156. Панкратов, В.Н. Манипуляции в общении и их нейтрализация: Практическое руководство / В.Н. Панкратов. — М.: Изд-во Института Психотерапии, 2000. — 208 с.

157. Панкратов, В.Н. Уловки в спорах и их нейтрализация: Практическое руководство для деловых людей / В.Н. Панкратов. — М.: Роспедагентство, 1996. —44 с.

158. Паршина, О.Н. Риторический анализ предвыборных теледебатов 1999-2000 / О.Н. Паршина // Язык и власть. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та,2003. —С. 34-44.

159. Паршина, О.Н. Стратегии и тактики речевого поведения современной политической элиты России / О.Н. Паршина. — Астрахань: Изд-во АГТУ,2004. — 196 с.159.77мз, А., Пиз Б. Новый язык телодвижений / А. Пиз, Б. Пиз. — М.: Эксмо, 2007. — 414 с.

160. Пирогова, Ю.К., Баранов, А.Н., Паршин, П.Б. и др. Рекламный текст:семиотика и лингвистика / Ю.К. Пирогова, А.Н. Баранов, П.Б. Паршин. — М.: Издательский дом Гребенникова, 2000. — 270 с.

161. Понятия чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средств массовой информации. — М.: Новое время, 1997. — 324 с.

162. Попов, В.Д. Информациология и информационная политика / В.Д. Попов. —М.: Изд-во РАГС, 2001. — 136 с.

163. Попова, Е.С. Рекламный текст и проблемы манипуляции: Дисс. . канд. филол. наук. — Екатеринбург, 2005. — 256 с.

164. Попова, Е.С. Структура манипулятивного воздействия в рекламном тексте / Е.С. Попова // Известия Уральского государственного университета.2002. — №24. — С. 276-288.

165. Почепцов, Г.Г. Коммуникативные стратегии XX века / Г.Г. Почепцов.

166. М.: Рефл-бук, 2001. — 656 с.

167. Пронин, Е.И. Средства и методы воздействия газеты на формирование общественного мнения: Автореф. . дисс. канд. филол. наук. — М., 1968. — 22 с.

168. Прохоров, Е.П. Введение в теорию журналистики / Е.П. Прохоров. — М.: Изд-во «РИП-холдинг», 2000. — 367 с.

169. Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. — М: Наука, 1974. — 148 с.

170. Пугачев, В.П., Соловьев, А.И. Введение в политологию / В.П. Пугачев, А.И. Соловьев. — М.: Аспект Пресс, 2002. — 342 с.

171. Речевое воздействие в сфере массовых коммуникаций. — М.: Наука, 1990. —136 с.

172. Романов, А.А., Романова, Е.Г., Воеводкин, Н.Ю. Имя собственное в политике: Язык власти и власть языка / А.А. Романов, Е.Г. Романова, Н.Ю. Воеводкин. — М.: Лилия ЛДТ, 2000. — 112 с.

173. Руженцева, Н.В. Дискредитирующие тактики и приемы в российском политическом дискурсе / Н.Б. Руженцева. — Екатеринбург: Изд-во УрГПУ,2004. — 294 с.

174. Русская грамматика: В 2-х томах. Том 1. Фонетика, фонология, ударение, интонация, словообразование, морфология. — М.: Наука, 1980. — 790 с.

175. Седов, К.Ф. О манипуляции и актуализации в речевом воздействии / К.Ф. Седов // Проблемы речевой коммуникации. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2003. — Вып. 2. — С. 20-27.

176. Седов, К.Ф. Речевая манипуляция как стремление к власти над человеком / К.Ф. Седов // Проблемы речевой коммуникации. ■— Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. — Вып. 4. — С. 183-189.

177. Семеню к, О. А. Язык эпохи и его отражение в сатирико-юмористическом тексте / О.А. Семенюк. — Кировоград: РИЦ КГПУ им. В.К. Винниченко, 2001. — 368 с.

178. Серио, П. О языке власти: критический анализ / П. Серио // Философия языка: в границах и вне границ. — Харьков: Око, 1993. — Т.1. — С. 83-100.

179. Серио, П. Русский язык и советский политический дискурс: анализ номинаций / П. Серио // Квадратура смысла. — М.: Прогресс, 2002. — С. 337-384.

180. Сентенберг, И.В., Карасик, В.И. Псевдоаргументация: некоторые виды речевых манипуляций / И.В. Сентенберг, В.И. Карасик // Речевое общение и аргументация. — СПб.: Изд-во «Экополис и культура», 1993. — Вып. 1. —С. 30-38.

181. Скляревская, Н.Г. Слово в меняющемся мире: Русский язык начала XXI столетия: состояние, проблемы, перспективы / Н.Г. Скляревская // Исследования по славянским языкам. — Сеул, 2001. —№6. — С. 177-202.

182. Сковородников, А.П. Языковое насилие в современной российской прессе / А.П. Сковородников // Теоретические и прикладные аспекты речевого общения: Красноярск-Ачинск, 1997. — Вып. 2. — С. 10-15.

183. Сметанина, С.И. Медиа-текст в системе культуры (динамические процессы в языке и стиле журналистики конца XX века) / С.И. Сметанина. — СПб.: Изд-во Михайлова В.А., 2002. — 383 с.

184. Солганик, Г.Я. Язык современной публицистики / Г .Я. Солганик. — М.: Флинта, 2007. — 232 с.

185. Сорокин, Ю.А., Тарасов, Е.Ф. Креолизованные тексты и их коммуникативная функция / Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов // Оптимизация речевого воздействия. — М.: Наука, 1990. — С. 178-187.

186. Стельмашук, А.П. Диалогизация и способы ее реализации в различных речевых сферах современного русского языка (художественная и научная проза): Автореф. дисс. . докт. филол. наук. — СПб., 1993. — 32 с.

187. Стернин, И.А. Введение в речевое воздействие / И.А. Стернин. — Воронеж: Изд-во ВГУ, 2001. — 252 с.

188. Стернин, И.А. Практическая риторика / И.А. Стернин. — М.: Академия, 2005. — 272 с.

189. Стриженко, А.А. Роль и средства социально ориентированного общения в буржуазной пропаганде / А.А. Стриженко.— Барнаул: Изд-во АТУ, 1982. —82 с.

190. Стриженко, А.А. Язык и идеологическая борьба / А.А. Стриженко. — Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1988. — 152 с.

191. Стровский, Д.Л. Социальная значимость информации как фактор доверия к журналистике / Д.Л. Стровский // Известия Уральского государственного университета. — 2006. — №40. — С. 73-85.

192. Таранов, П.С. Приемы влияния на людей: Универсальный ключ к личности / П.С. Таранов. — М.: Торговый дом ГРАНД: ФАИР-ПРЕСС, 2000.602 с.

193. Тарасов, Е.Ф. Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации / Е.Ф. Тарасов. — М.: Наука, 1990. — 136 с.

194. Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой. — М.: Прогресс 1990.512 с.

195. Тертычный, А.А. Ирония — извилистый путь к истине / А.А. Тертычный//Журналист. — 2004. — №3. — С. 77-81.

196. Типология периодической печати / Под ред. М.В. Шкондина, JI.JI. Роснянской. — М.: Аспект Пресс, 2007. — 236 с.

197. Ужакина, С.С. Манипуляция как вид общения / С.С. Ужакина // Языковая личность: проблемы межкультурного общения. — Волгоград: Перемена 2000. — С. 60-62.

198. Федоров, МЛ. Роль личных местоимений в композиции произведений Ин. Анненского: Автореф. дисс. канд. филол. наук. —М., 2008. — 29 с.

199. Федосюк, М.Ю. Выявление приемов «демагогической риторики» как компонент полемического искусства / М.Ю. Федосюк // Риторика в развитии человека и общества. — Пермь: ЗУУНЦ, 1992. — С. 94-99.

200. Федосюк, М.Ю. Исследование средств речевого воздействия и теория жанров речи / М.Ю. Федосюк // Жанры речи. — Саратов: Изд-во Гос. учеб.-науч. центра «Колледж», 1997. — С. 66-87.

201. Федотов, М.А. Правовые основы журналистики / М.А. Федотов. — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2002. — 432 с.

202. Филинский, А.А. Стратегии манипуляции в политическом дискурсе / А.А. Филинский // Языковые подсистемы: стабильность и динамика. — Тверь: 2002. —С. 171-178.

203. Фразеологический словарь русского литературного языка / Сост. А.И. Федоров. — Т.1. — М.: Цитадель, 1997. — 391 с.

204. Фразеологический словарь русского литературного языка / Сост. А.И. Федоров. — Т.2. — М.: Цитадель, 1997. — 396 с.

205. Формановская, Н.И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения / Н.И. Формановская. — М.: Ин-т русск. яз. им. А.С. Пушкина, 1998. — 292 с.

206. Фролова, Т.И. Социальные портреты в коммуникативных стратегиях российских СМИ / Т.И. Фролова // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. — 2005. — №1. — С. 68-86.

207. Хагарезов, Г.Г. Функции стилистических фигур в газетных заголовках: Автореф. дисс. . канд. филол. наук — Ростов-н/Д, 1984. — 20 с.

208. Химик, В.В. Категория субъективности и ее выражение в русском языке / В.В. Химик. — Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1990. — 184 с.

209. Цуладзе, A.M. Политические манипуляции, или Покорение толпы / A.M. Цуладзе. —М.: Книжный дом «Университет», 1999. — 144 с.

210. Цуладзе, A.M. Большая манипулятивная игра / A.M. Цуладзе. — М.: Алгоритм, 2000. — 336 с.

211. Чалдини, Р. Психология влияния / Р. Чалдини. — СПб.: Питер, 2001.272 с.

212. Чепкина, Э.В. Русский журналистский дискурс: текстопорождающие практики и коды / Э.В. Чепкина. — Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000.279 с.

213. Чернявская, В.Е. Дискурс власти и власть дискурса / В.Е. Чернявская.

214. М.: Изд-во «Флинта», 2006. — 136 с.

215. Чудинов, А.П. Россия в метафорическом зеркале: Когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000) / А.П. Чудинов. — Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-т., 2001. — 238 с.

216. Чудинов, А.П. Умение убеждать: практическая риторика / А.П. Чудинов. —Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-та, 1996. — 91 с.

217. Шанский, И.М. Фразеология современного русского языка. — 4-е изд. / Н.М. Шанский. — СПб.: Специальная Литература, 1996. — 192 с.

218. Шарифуллин, Б.Я. Языковая экспансия и языковая демагогия / Б.Я. Шарифуллин // Проблемы развития речевой культуры педагога. — Томск: Изд-во Томск, гос. пед. ун-та, 1997. — С. 18-21.

219. Шейгал, Е.И. Семиотика политического дискурса / Е.И. Шейгал. — Волгоград: Перемена, 2000. — 386 с.

220. Шейное, В.П. Скрытое управление человеком: психология манипуляции / В.П. Шейнов. — М.: ACT, 2000. — 848 с.

221. Шиллер, Г. Манипуляторы сознанием / Г. Шиллер. — М.: Прогресс, 1980. —326 с.

222. Шкондин, М.В. Газетно-журнальная типология в условиях становления коммуникативной системы информационного общества / М.В. Шкондин // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. — 2003. — №2. — С. 12-32.

223. Шмелева, Т.В. Кодекс речевого поведения / Т.В. Шмелева // Русский язык за рубежом. — 1983. — №1. — С. 72-77.

224. Шмелева, Т.В. Социальный аспект смысла предложения / Т.В. Шмелева // Русский язык за рубежом. — 1981. — №2. — С. 62-66.

225. Шостром, Э. Анти-Карнеги / Э. Шостром. — Минск: ООО «Попурри», 1997. — 400 с.

226. Щербинина, Ю.В. Речевая агрессия и пути ее преодоления / Ю.В. Щербинина. — М.: Флинта: Наука, 2004. — 224 с.

227. Якобсон, P.O. Лингвистика и поэтика / P.O. Якобсон // Структурализм: «за» и «против». — М.: Прогресс, 1975. — С. 193-230.

228. Anderson R. Metaphors of dictatorship and democracy: Change in the Russian political lexicon and the transformation of Russian politics // Slavic Review. 2001. Vol. 60. №2. — P. 312-335.

229. Benoit W.L. A functional analysis of political advertising across media, 1998 // Communication Studies. 2000. Vol. 51. — P. 274-295.

230. Lakoff G. Don't think of an elephant! Know your values and frame the debate: The essential guide for progressives. — White River Junction VT: Chelsea Green Publishing, 2004. — 124 p.

231. Musolff A. Metaphor scenarios in public discourse // Metaphor and symbol. 2006. Vol. 21(1). — P. 21-38.

232. Манипулятивная стратегия дискредитации в текстах оппозиционных изданий

233. Сводная таблица тактик, приемов и языковых средств стратегии дискредитации

234. Тактика Приемы Языковые средства

235. Агрессивный оппонент Обвинение, дубитация, фидеистическое согласие Инвективная лексика, зоосемантические метафоры, фамильярное обращение, личная адресованность (местоимение ты, вы), цепочка риторических вопросов

236. Манипулятивная фрустрационная стратегия в текстах оппозиционных изданий

237. Сводная таблица тактик, приемов и языковых средств фрустрационной стратегии

238. Тактика Приемы Языковые средства

239. Создание психологического Эмоциональнонапряжения, создание оценочная лексика, слова соппозиции «прошлое — негативной коннотацией, метафоры

240. Манипулятивная псевдорационально-эвристическая стратегияв текстах оппозиционных изданий

241. Сводная таблица тактик, приемов и языковых средств псевдорационально-эвристической стратегии

242. Тактика Приемы Языковые средства

243. Создание псевдоопределенности Оперирование числами (статистикой), визуализация Концентрация чисел в тексте, повтор одного и того же числа, креолизованный текст, иконическим элементом которого является инфографика

244. Манипулятивная стратегия героизации в текстах оппозиционных изданий

245. Сводная таблица тактик, приемов и языковых средств стратегии героизации

246. Тактика Приемы Языковые средства

247. Невербальные средства манипулятивного воздействия в текстах оппозиционных изданий1. Стратегия дискредитации

248. Тактика «бездоказательное умаление авторитета»1. Сталин из рукава

249. Новая газета, 2009, №35, С. 14.1. Вопросом по Европам

250. Такими увидели думские выборы в России иностранные журналисты

251. Тактика «превращение нейтральных контекстов в дискредитирующие»1. Игра в крапленые дороги

252. Новая Сибирь, 2007, №43, С. !.

253. Новая газета, 2007, №47, С. 6.ft*,ток cocf1*•(Г/ч с

254. К лень иыГюроо ьы pi'twHu прпхвллн иыссчайшую .тяльнисть к федеральной мастн. но хватит ли на всйх благолирносш'.'1. День.лдшшх хеяях

255. Новая Сибирь, 2008, №10, С. 1.

256. Фрустрационная стратегия 1. Тактика «нагнетание негативных эмоций»1. Л г' 1vfc^ VJVj И^^^^ША» Г J1. Завтра, 2007, №22, С. 3.1. Завтра, 2008, №42, С. 3.ттшот шт,1. ШХДШт НАРОДА

257. Тактика «негативное прогнозирование»р.»J4M44W Пра**ш ш я mm лоб*.Ч.Ч ПРО ГМ|„.1. М г.-опрок,^. про,

258. Г- ЬгА11 «он.рол*P0<JfllT»<« Idtrfoi-.Л-i.WJ M/IJO. tinmlt.»,• акиищ»!

259. Г Е«»™, IIUJIILIWHL^ Ц1СЛ1 IO " *»•«"» *1п«»Йм.„.,,. И, '<им

260. A1V. t «Сощо* wjmtMOMA, мябсчм ,т.<,роЛ шо,л.*ст.Щ*, клуесъм unui.1. СУДЬБА ПШЩ ДЛЯ ПУТИНА?вуемг» * f)frwT , К>« mrioao^l1. Л ГОи<гг сир I HjHtWPBобр* f*rti t&DKru »гв*р**#г кцмдн Р» f ИН, СЧПГ м*р»1ч<мяую МмМО. служи?»фнчомакл «ripfo Дм надо 'осг

261. MfKIM m *MCt* — Ш tfH^Hl'l* н ЛОО»1. ВРАГ V ВОРОТ-иЮКОЛЛОНОЕ rtCKVUJEHHfпеплу* ПгЧФЛЯЛ — евлщ

262. KamClMtfunmm, troi ПЛМГНЮЛ па И" вбшК1Н. Ди XXI «жп — «м-WJM, ipr«*«nn суАкбол Госуллрсгю1. СПЧ*** HV t^l'ufl^Hii1. Завтра, 2007, №22, С. 1.1. Завтра, 2007, №43, С. 1.