автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Места обитания эпических противников в центральноазиатских и славянских повествовательных традициях (эволюция и взаимосвязи)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Места обитания эпических противников в центральноазиатских и славянских повествовательных традициях (эволюция и взаимосвязи)"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИИ НАУК ИНСТИТУТ МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ иыэни А.М.ГОРЬКОГО

[[а прдтц рукдпдоч

1ШШУР011 ВИКТОР АЛЕКОАНДРОВКЧ

МКОТА ОБИТАНИИ УИИЧЕСКИХ ПГОШШШОВ Б ЦШРАШЮАНИАТОШ И СЛАШШОКИХ ¡10ИЮТ- ' ШНАТШЛШХ ТРАДИЦИЯХ (ШЮЛШИН И 1МАИ.1,!0СШШ)

10. 01". 09. - фольхлориотика

АВТОРК^КРАТ " и« ооиоканна ученей атоиеии кандидата Филологичвоких наук

М00Ю1А - 19П

Работа выполнена в отделе фольклора Института мировой литературы им. А.И.Горького РАН

Научный руководитель - кандидат филологических наук

БАХТИНА В.Л.

Официальные оппоненты.'

доктор филологических наук Алиева А,И. кандидат филологических наук Дханумов С.Л.

Водущее учреждение - Инотигут истории, языка и литературы им. Г.Цадаоы Дагестанского научного центра РАН.

Защита дисоертации состоитЬя _"_ШЗ г.

г __ чаоов на заседании специализированного совета Д.002.4'»,02. по филологичеоким наукаы при Институте мировой литературы им. А.М.Горького РАН.

Алпао| 121069, Москва, ул.Поварская, 25-а.

' С диссертацизИ можно ознакомиться в библиотеке Института мировой литературы им. А.М.Горького РАН.

Автореферат разослан "_"_ШЗ г.

Ученый секретарь Специализированного ооястд доктор филологичасхнх наук, ,

прзфоооор н.Н. Воробьева

- к -

Актуальность темы. Б работах об эпосе фольклористы часто уделяли внимание пространству противника. Однако вопрос о местах обитания эпических противников ставился исследователями фрагментарно, главным образом в связи с противопоставленном эпического героя и ого противника. В русле научных тенденция к постижению единства и многоплановости в фольклорной картине .мира предложенная тема диссертации является актуальной.

Цель исследования - представить в исторической перспективе, з какой-то степени гипотетически, процесс возникновения и эволюции эпизодов, связанных с местами обитания антагониста в эпических произведениях или эпических .мотивах.

Задачи исследования;

- классифицировать выделенные эпические и зппческо-риту-алыше мотивы, включающие в себя описание мест обитания противников, принимая зо внимание, в первую очеродь, связь этих иотиаоэ с основными природными универсалиями эпоса.

- Провести анализ особенностей формирования и развития мотивов, связзшшх с местами обитания противников.

- Проследить и проанализировать связь исследуемых нотисов с исторической действительностью.

Рассмотреть взаимовлияние эпосов исследуемых фольклорных зон на примерах взаимодействия эпических мотивов, повествующих о местах обитания противников..

Материал исследования - хеттские (сборники Витцэда, Отте-на, Хронассера и других исследователей), индоиранские ("Авеста", Веды), хотаносакскпе (Рукопись "Е" в публикации Лёймана), Е:ят,-зосточнославянск;:э, тюрко- и монголо-сибирские эпические и эпическо-ритуальние тексты. Били привлечены отдельные мотивы южнославянского песенного фольклора, сопоставимые о эпической традицией. Кроме того, использованы археологические и этнографические источники: археологические своды, содерлпппе списания погребальных сооружений Ирана, Индии, Средне';! Лз:*и, ри, Северного Китая, степей Северного Причерноморья, .V*-

он»; .чафикслровашше этнографами архаические типы погребальных обрядов Индии, Ирака и Сибири.

Методы исследования. При написании диссертации применены методы сравнительного изучения эпосов, выработанные филологической наукой, В методическом плане важную для нас роль сыграли работы представителей русской околи заимствования (В.Ф.Мял-лера, В.В.Стасова, Г.Н.Потанина), разрабатывавших теории восточного происхождения ряда сонетов европейского фольклора, работы Х.Г.Короглы, исследующего взаимовлияния эпосов различных фольклорных зон, работы представителей современного типологического направления в изучении эпоса (В.М.Гацака, Б.Ч.Путилова). Были привлечены выводы о взаиыопреемственности культур Востока и Запада, содержащиеся в трудах фольклористов, лингвистов, историков.

Новизна исследования;

1. В диссертации на материалах эпосов и эпических мотивов в текстах обрядового характера была выдвинута рабочая гипотеза об опосредованном влиянии сибирских словесных культур на славянский фольклор.

2. Обнаружена связь раннеетадиалышх эпических противников с архаическими погребальными культами, нашедшими отражение и эпос ах исследуемых фольклорных зон.

3. Впервые в фольклористическом исследовании использован наиболее ооъомиый свод хотакосакскпх текстов, имеющих фольклорную основу; прослежен генезис ряда мотивов из этого свода, предположительно возникших на основе взаимодействия иранской и сибирской культур. ,

4. В ходе работы проведен ряд новых параллелей сюжетов и попгров славянских, хотанос'акских и сибирских текстов.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что по гг;зулматы могут быть использованы в вузовских спецкурсу и кп(м'г»мчнарах по сравнительному изучению эпосов пародов

- Ц -

Апробация работ. Диссертация обсухдалась и одобрена отделом фольклора Института мировой литературы иы. А.М.Горького РАН. Основные положения работы изложены в публикациях автора общим объемом 5,3 п.л.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав и заключения.

lio введении, которое состоит из двух частей, обосновывается актуальность темы, характеризуется степень еи изученности, формируются цель, задачи и методические иринтг.Ш исследования. lio второй части введения излагаются отделите моменты истории хотаносаксов, длительное время контмктировавших с ito-peiiHUtoii этносами Сибири. Изложение истории хотаносакпв било необходино автору для анализа ряда сюжетов и мотивов славянских эпосов, имеющих параллели в сибирских текстах.

Первая глава диссертации - "Поле мертвых", гора, подземный мир".

На материалах хеттских, индоиранских, скифо-сакских и сибирских текстов анализируется значение природных универсалии в системе эпического мироздания.

Выделяется.скифо-хетто-индоиранская эпическая модель мира, имеющая двучастную основу, - верхний и средний миры (с одной стороны, небо, облака, звезды, солнце; с другой стороны, горы, возвышенности, долины, реки). Приводится ряд мотивов, фиксирующих взаимосвязь верхнего и среднего миров. Эиические митиьы, свидетельствующие.о складывающейся двучастной индоиранской картине мира, являются отголосками обрядов трупополо-жения в поле. Обряд трупополокения в поле, описываемый в хота-носакских, хеттских и индоиранских текстах, зафиксирован и археологической наукой. Мотивы трупополохения в поле выявляют системность природных универсалий текстов скифо-хетто-индоира-нской традиции, проявляющуося в неразрывности темы богов-небо-асителеи и темы "поля мертвых". Представленческое единение природное универсалии земли, частью которой являются умерпие и "поле мертвых", с небом просматривается в опосредованной учас-

тии верховного небожителя в обряде трупололояения.

Однако наблюдаемая связь места захоронения с небом, где в текстах индоиранской традиции противник не.обитает^ относительна и даже противоестественна вследствие того страха, какой человек испытывает, соприкасаясь с условной чертой, отделяющей, жизнь от смерти. Идея благостности захоронения теряет свой абсолютный характер: образу "поля мертвых" сопутствует тема противника.

Столкновение идеи святости захоронения, связи его с небом и темы прихода туда же противника, казалось бы, составляет противоречие. Однако в эпоее оно решается путей осмысления "поля мертвых" как временного места обитания противника* Противоречие между концепцией чистоты захоронения и темой противнике! достигает эпической стадии в мотивах борьбы жреца с противником, прилетевшим, чтобы съесть труп. Возникновение мотивов борьбы жреца (или небожителя) с противником отражает, по всей видимости, этап развити.. эпического жанра - переход мотива синкретического действа в эпическую стадию.

Поверхность земли, являющаяся пространственно нижней границей в индоиранской картине мира, не получила достаточного отражения в развитых эпических мотивах (что говорит о глубокой древности трупоположения па землю, как наиболее примитивного типа индоиранского погребения), по сравнению с горой, хотя и гора, и земля мыслятся в неразрывной связи с небом. Продолжением более ранней традиционной идеи связи умерших, лежащих яа земле, с небом в индоиранских эпических традициях является осмысление обряда похорон в гору. Сюжетная схема описываемого в эпосе обряда похорон в гору совпадает с описанием похорон на "поле мертвых", чю говорит о преемственности похорон в гору по отношению к похоронам на "поле иертвых".

Дальнейшее, развитие неолитических могильников в Индоира-не, их эпической интерпретации и обрядов, совершаемых при похоронах* идет путем имитации погребально-обрядового эпического комплекса "землл-гора-небо". Приводится описание похорон в "каменный ящик", схематически совпадающее с описанием похорон на поле мертвых.

- б -

Анализирует®я развитие иотива удара жреца по земле (по противнику) о целью прогнать противника с места захоронения. Данный мотив генетически и функционально связан о мотивом прогона доыаинего скота мимо захоронения, а также с мотивом разбивания горы и убийства при этом противника. Рассматривается переосмысление эпической сущности этого комплекса мотивов (религиозная и морально-эпическая интерпретация).

На основе рассмотренных раннеетадиалышх процессов в сложении обрядово-зпического погребального комплекса (в хотаноса-кских, хеттских, индоиранских текстах) в диссертации встраиваются следующие фазы эволюции художественно-обрядового комплекса индоиранской традиции:

I. Самое общее осмысление древним человеком окружающего мира, или ориентировка в системе природных универсалй , что дает основу для зарождения двучестной модели мира.

•2. Локализация дуй умерших предков с учетом формирующейся модели мира (поле, гора и связь их с небом).

3. Возникновение доэпической художественной конфликтной ситуации между жрэцом, имеющим изначальную связь с абсолютным благом - небом, и противником во время обрядов похорон и жерт-воприношениГ',

1..Процесс обожествления жреца и его действий, одновременное становление цикла эпических песен о божественных героях на основе художественно-обрядового комплекса.

5. Десинкретизация обряда, отрыв обрядовой стороны от • художественной.

6. Расширение художественного пространства постобрядових эпических песен за счет охвата действием всего комплекса природных мировых универсалий.

7. Сложение циклов эпических песен-гимнов.

Традиционной и типологической по отношению к раннестади-

альннм эпосам чертой героических сказаний коренных народов Сибири является высокая степевь значимости в них системы природных универсалий. Единая доэпическая установка древнего человека на ориентировку в системе природных констант привела к различным результатам. Если на материалах раннестадиалышх индоиранских текстов прослеживается формирование двучастной модели мира, то в равноуровневом сибирском материале просматривается трехчастная модель, существующая в наиболее ранних текстах вне зависимости от действия, В сибирских героических сказаниях система природных универсалий служит не только формальной пространственной основой действия, но и определяет сущность раннестадиального эпического конфликта, основанного на противбпоставлении героев верхнего, среднего, с одной стороны, и нижнего миров, - с другой. Идея абсолютного зла, пространственно закрепленная в сибирских эпосах за нижним миром и давшая начало образам многочисленных подземных чудовищ, рождает непосредственную соотнесенность противника с подземным миром. Однако, при всей разнице пространственного закрепления идеи абсолютного зла в раннестадиальных текстах Индоирана и Сибири наблюдается типологически общая деталь - зло соотносится с томами холода, севера, льда. Отличие мест обитания раи-несгадиального эпического противника сибирского региона от аналогичного противника эпосов Индоирана заключается в разном их пространственном закреплении: эпический противник сибирских эпосов обитает в нижнем мире, осмысленном как обитель абсолютного зло, в эпосах ищоиранского региона (при отсутствии нижнего мира) противник постоянно локализуется в абстрактной северной стороне, временно - в месте захоронения. Типологическое сходство противника в сибирских эпосах с противником раннестадиальных текстов индоиранской традиции заключается также в сопряжении с темой умерших предков. Постоянным местом обитания противника в сибирских эпосах является нижний мир -место обитания умерших. Раннестадиальные типологические процессы пространственного определения мест обитания душ умерших | предков в Индоиране и Сибири дали, с одной стороны, полярные результаты: у сибиряков умершие соотносятся с идеей абсолютно-

го блага - неба; о другой стороны, несмотря на различия древних сибирской и индоиранской культур, отразившиеся в создании двуч.астной и трехчастной косиическо-художественных моделей, а также в разной интерпретации живого и мертвого начал, мозсно . говорить о единой исходной точка доэпической фольклорной стадии, - локализации душ умерших предков.

Анализируются способы проникновения душ умерших предков, богамрэЛ, шаманов в низший мир. Один из них - пробивание земли (горы). Сибирский нотив удара богатыря по земле равен по своей форме мотиву удара хреца по земле в-индоиранских текстах, Содержательное наполнение формы данного мотива в опосах иитересусцих нас регионов различно. Ярец в индоиранских текстах ударяет по земле о цельи прогнать противника - пожирателя трупов, пришедшего к месту захоронения умершего. Богатырь сибирских героических сказаний ударяет по землз, гелая пробить отверстие, по которому он спустится в нияний мир. Изначально разные узкофункционалыше отправные точки для развития данного мотива говорят о одучайном выходе к единому результату.

Дальнейшее развитие мотива удара богат 1ря по земле связано с образом горы з сибирских эпосах. Если з текстах индоиранской традиция отчотчизи представления о единстве горы и неба, автономность универсалия горн по отношении :с земле, то п гзро-ячасклх сказаниях сибирских народов гора зходят з целостный, юыплзкс нижнего мира и является как бы выходом иихчего мира в .средне, Анзлизируотоя кошлэкс мотивов выхода умэраих, противников из нижнего мира в средний через гору и как бы слздствие данного комплекса мотивов - свзетн'о похоронах а гору, о аерт-воприкопениях умерши в гору. ' -

Совместное обитенке хотаносаков и коренных этпосов Слбири' оставило свои следы в эпосах этих народов; Двучаотная модель " мира хотаносакских текстов, о;?г;ествовазшая в рамках иядоиране--кой традиции и оставшаяся по сути своей неизменной, приобретает уормальныэ черты мироздания сибирских героических сказаний. В хотаносакских текстах выделятся небесный мир, земной мир п,' . место обитания душ умериих'предков. Здесь мы наблвдаеи, как авестийско-ввдические представления о неразрывности связи умор-

- » -

ших с земной плоскостью (горой) утрачивают свою каноническую сущность. Еце на будучи конкретно локализованы, души умерших уке автономны ох среднего и верхнего миров, в чем мы можем предположительно увидеть зарождающиеся представления о треть- • eil пире'. Одно из возможных 'объяснений данного явления - фольклорное влияние коренных народов Сибири на хотаносакский 3nqc. Такая коррёкгировка хотаносакского мироздания встречается не единожды, но в границах одного текста, в целой же, по данному параметру, восточносакские тексты полностью входят в индоиранскую традицию.

Возможным генетическим роде твои хотаиосакской, авесгийско-ведической и славянской традиций объясняется вхождение в славянский песенный и эпический фольклор мотивов, сохранивших древнейиие представления индоевропейцев о "поле мертвых"; Образы "земли долины" в болгарских песнях сближаются прежде всего с хотаносакскими вариантами, нежели с авестиЛско-ведическими, что говорит о возможном влиянии скифской фольклорной традиции на славянскую.

Наблюдаемое в былине "Святогор" тождество тем каменной гробницы и земли может служить доказательством того, что здесь имеет место описание "каменного ящика".

Отголосками индоиранской темы "поля мертвых" можно считать болгарские песни об уходе умершего в долину. Здесь se реконструируются представления древних индоевропейцев о "поле мертвых" как о месте, где отсутствует солнечный свет.

В хотаносаксккх текстах тема "поля мертвых", генетически связанная с индоиранской традицией, несет на себе следы сибирского влияния, что выражается в совмещении индоиранского мотива удара.жреца по земле и вследствие развития сибирского мотива пробивания земли - удара по горотам, служащим ходом в них-ций мир. Индоиранский мотив удара грсца по углублению в земле, имеющий цель отогнать противника от места захоронения, в ски-фо-сахских текстах взаимодействует с сибирским мотивом сбрасывания противни а в нихний мир0 Близким генетическим следствием 1 данного скифо-сакского мотива иогно предпологительно считать былиншШ мотив, в котором богатырь убивает змею, небесный глас подсказывает богатырю, что необходимо ударить по земле, он бьет по земле,'земля расступается и в нее уходит кровь змеи.

Возможно, что былинные мотивы отвореиия двери, проникновения внутрь горы и убийства там противника имеют сибирское происхождение, т.к. в индоиранской традиции подобные мотивы отсутствуют, но они характерны для сибирских эпосов. Мотивы разбивания пещер змеи (без проникновения богатыря внутрь гори я удара по противнику, находящемуся на горе) не позволяют сделать вывод об их происхождении, т.к., во-первых, они могут быть всопркняты как утратившие развитую сибирскую традицию; во-вторых, нет полного соответствия аналогичным мотивам индоиранских текстов из-за осмысления пещеры (горы) в былинах как постоянного места обитания противника.

В тюркских турфанских текстах, одноуровневых к исследуемым хотаносакским, наблюдается хотаносакское влияние. Так, в тюркских текстах из Турфана описывается "поле мертвых", в данных описаниях видны характерные для тюркских эпосов ионические приемы (прежде всего, использование гиперболи в создании образа противника). Тема "поля мертвых" здесь сопровождается • характерной для хотаносакских и индоиранских текстов символикэ-обрядовой атрибутикой (удар по земле с целью прогнать противника с места захоронения).

Эпическо-представленческий .комплекс "земля-гора" рождает отсутствующий в кядоираиских опосах и зародившийся в недрах древнейшей сибирской тр'адяцни сюжет, в котором представители нижнего мира уводят богатыря под землю, где бн женится на дочери Эрлип-бия, затем хватает приползиую к нему подземную змею, убивает этой змеей гену и выходит из нижнего мира. Выявляются аналоги данного сюжета в хотапосакских и славянских текстах, где пространство нижнего мира в рамках этого сюжета заменяется описанием погребения курганного типа.

Взаимодействие сибирской фольклорной- системы с хотаяо-сак-ским фольклором, входящим в'индоиранскую традицию, дало качественно новые результаты в виде сложения стадиально более поздних мотивов, которые отразили в себе в переработанном виде воззрения древних иранцев и сибиряков на землю, как природную универсалию. Гипотетически можно говорить о линии мотивов, предатав-ляющях прямые заимствования из сибирских эпосов скифо-сакамн,

опосредованные1 восточными славянами, в том число русскими, ибо былины изначально имели в своей основе общие индоиранские установки.

Вторая глава - "Водная стихия".

Для айестийско-ведической традиции характерно осмысление водной стихии как изначально отражающей абсолютную благостность неба. Восприятие воды как абсолютной чистоты, содержащей небесное благо, дает основание говорить о ее изначальной целостности и неделимости.

Идея изначального единства воды и неба органически входит в ткань синкретического художественно-обрядового погребального комплекса '-чолитического Индоирана, причиной чему послужила близость осмысления универсалий воды и земли, плоскость которых, была пространственной основой действа. Вхождение воды в художественно-обрядовый погребальный комплекс выразилось прекл всего в обмывании тела умершего. Сущность обряда обливания покойного водой раскрывается в объединении его. с обрядовой Функцией удара жреца по земле во время, похорон. Наравне с мотивом •обливания (обмывания) тела, умершего в раннем индоиранском эпосе стоит мотив опускания трупа в озеро (реку).

Следствием изначальной связи воды с небом является представление о воде как о связующей субстанции между средним и верхним мирами, от чего рождаются мотивы принесения жертвы небу, а затем, небожителям посредством воды.

.Из худоаественно-обрядового комплекса жертвоприношения богам-небожителям в воду вытекает серия мотивов общения жреца с небожителями посредство-I воды, что, в свою очередь рождает мо-щиы проникновения ¡богатыря1, (жреца) на небо с помощью воды.

''аким образо;-! художественная интерпретация универсалия воды 1) раннёс1адиплышх текстах индоиранской традиции ^азиру^т-ся на • возникшем,,в более ранний период погребально-обряДовоы > комплексе "зомля-гора" и имеет основную обрядово-эпиЧескув фикцию пути.к абсолютному благ^йрМ»''^оЫ^нейблЬтеля«!' ' .!' .. "Результат включения

модель сибирских героичзоких сказаний Являет' собой'прямую пбо-

тявоположность осмыслению водкой стихии в раннестадиальных текстах индоиранской традиции. Если в авестийскр-ведической традиции видна небесная сущность водной субстанции, то в сибирских текстах универсалия воды - часть эпического космического комп -лекса "нижний мир - гора". В сибирских сказаниях вода представлена как путь в нижний мир. Локализация- душ умерших предков а воде нижнего мира, сопрягаясь с обрядово-эпичесйими функциональными качествами универсалии воды как дороги под земле, образует развившиеся в сибирских обрядах и эпосах представления о возможности похорон умершего в во/У.

Анализируется фольклорное явление'"автономности води" нижнего мира от воды среднего мира. Тема "неоднородности воды" нашла своз отражение в сибирских эпосах. В алтайском героическом . сказании "Ыаадай-Кара" описывается море сродного мира, под этим • морем течет смертная река нижнего мира Тойбодым,- Море среднего ¡мира вливается в реку нижнегб мира.

, Пространственная вертикальнач многослойность универсалии воды, состоящая и-1 моря среднего мира и подземной рек;-, просматривается и в способе проникновения богатыря в нижний мир. Герой прыгает в море сродного 1шра, соединяющееся с подземной рекой, плывет в эту подземную реку, попадая в нижний мир. Таким . же способом, но в.обратной последовательности, выходит из нижнего мира эпический противник,

Позднестадиальное явление утраты традиции нижнего мира, двизениэ эпоса от мифологизированных фора к реальным приводит к смене прсзтранственной ориентации мотивов, изначально рожденных на основе трехчастной модели мира. В условиях данного процесса универсалия многослойной воды, приобретая одяоплоскоЬную, горизонтальную ориентацию, дает начало новому комплексу чот7-вов, который схематически можно выразить олэдуюцим образом: герой переплывает первую чистую воду, вторую чистую реку, затем -кровавую реку, выходит на берег в место обитания противника и борется с ним.

На фоне общей индоиранской традиции восприятия зодн как _ цзлол'.ной неделимой субстанции, ведущей к абсолютному благу, э , / хотаносакском тексте наблюдается мотив,, возникновения которого,

видимо, было невозможно ни В раннеетадиальных индоиранских,.ни сибирских эпосах: река имеет две струи, первая струя ведет на небо, вторая струя, охравленнаг, огненная, ведет в холодное из-сто, где обитают души умерших. Такое совмещение индоиранского и сибирского осмысления воды дает в хотаносакском тексте принципиально новое для'хотаносаков понимание водной- стихии как неоднородной универсалии. Новая для хотаносаков идея ночи-той воды, где обитают души умерших предков, под влиянием сибирских' героических сказаний развивается и закрепляется в хотано-сак-ских текстах. Вторая (третья) струя реки, связанная с душами умерших, с.идеей дороги к ним, по законам эпоса, сопрягается с темой противника, со способом проникновения в место его бита-ния. ' -

В русской былине "Добрыня и Змей" наблюдатся мотивы мно-' гослойной воды, сопоставимые прежде всего с хотано-сакским вариантом. Мотив второй (третьей) огненной струи реки, как и в хо-таносакских текстах, совмецен в былинах'с идеей проникновения богатыря в место обитания эпического противника через многослойную воду.

В эпосах сербов и хорват вода в виде многослойной субстанции просматривается слабо.

К общеславянскому фонду мотивов, находящих свои аналоги в хотаносакских и сибирских текстах мы мояем отнести связь воды с умершими, похороны в воду, проникновеши в место' обитания противника через воду, частично - многослойнос!ь воды, данные мотивы 'рассматриваются как опосредованно заимствованные из сибирских эпосов.

Третья г;лва - "Дерево и дом".

В ракнестадиальных текстах индоиранской традиции дерево входит в двучастнуи эпическо-обрядовую модель мира и имеет наряду с остальными природными универсалиями'среднего мира непосредственную и опосредоврчкув связь с небом.

Изначально универсалия дерева сопрягалась в сознании древнего арийца с абсолютным .благом-небом. Следующий этап в интер-.ротации образа дерева - забота небоаителя о дереве. Вследствие

- и

примерного равенства в осмыслении с образом воды, дерево начинает функционально сопрягаться с его художественно-обрядовым значением на правах дополнительной связующей универсалии, чему в немалой степени способствовал и сам внешний облик дерева, тянущегося от 'земли к небу. Связь дерева с небом рождает художественно-обрядовые комплексы общения жреца с богами-небожителями посредством дерева и жертвоприношения богам-небожителям на дерево.

Универсалия дерева органически входит в индоиранский по- • гребальный художественно-обрядовык комплекс, это явление основывается на ранее сложившихся похоронных обрядах и их эпичеслсо-обрядовом осмыслении.

• Рассматривается художественно-оСрядовыИ комплекс "дома'. Яш" ("каменные кольца"), анализируется генезис данного типа захоронения и обрядов,'связа-ных с ним.

Подобно различному'восприятию универсалии воды в авестий-ско-ведической традиции и сибирских героических сказаниях, осмысление универсалии дерева'в эпосах этих регионов представляет собой полную противоположность. Образ дерева в сибирских эпосах имеет непосредственную связь с 'нижним миром. Дерево в сибирских текстах является некоей дорогой, связующей нижний и Средний миры, следствие данного явления - комплексы,мотивов и сюжетов о похоронах на дереве (в дерево), о жертвоприношениях душам умерших в дерево.

Восприятие дерева как пути из нижнего :шра в средний, мотивы выхода подземных богатырей через дерево в средний мир рож дают эпический образ противника,, сидящего иа дереве.

Процесс разложения индоиранского обрядово-эпического осмысления дерева как пути к небожителям под врздействием сибирского понимания этой универсалии просматривается в хотаносакских' мотивах сопряжения мира смерти и дерева. Анализируются й обратные, хотаносакские,'влияния на сибирские представления об универсалии дерева. •

■ Проводится ряд сибирско-сако-славяпских параллелей, каса-еных универсалий дерева, и птепретируемых в дисертеции как результат системы на славянскую.

На сиену неолиту в древней Индоиранэ приходит бронзовый век с новым типом погребального худокественно-обрядового комплекса, многое унаследовавшего от предыдущей эйохи, Таким новым типом погребения стали похороны в дома.

Трудно говорить о субстанции дома как i природной унивир-'салии, тем не менее, дом есть некое подобие последней. Это проявляется прежде всего в единстве образов дома и неба.

Анализируется художественно-обрядовый комплекс похорон в доме, построенный на основе оощей для погребальных культур Ин-доирана схеме.

Проводятся сако-ирано-славянские фольклорные и этнографические параллели мотивов о похоронах в доме, что в диссертации интерпретируется как преемственность некоторых мотивов славянских оЗрядов, связанных со смертью, по отношение к соот-ветствуюцим мотивам индоиранских текстов.

Четвертая глава,- "Парадокс в судьбе опического героя: воо-питание в местах обитания противника".

Идея абсолютной благостности неба, отраженная в текстах индоиранской традиции, рождает восприятие всего светлоп, положительного и невраадебного в неразрывной связи с небом. Из осознания человеком собственного "г." как начала абсолютно полярного по отношении к мифическим вракдебким 'этому "я" силам вытекает осмысление себя и овсэго племени в сопричастности с ' благом-небом. Момент рождения лирических героев - противников смертного начала, бооцов за человеческое благопрлучиа, получения ими .богатырскоЛ силы также соединяется с идее.! блага-неба. .

Гора, вода и Дерево, ииэицие в текстах индоиранской традиции иебеснув природу, так;«* могут быть местом роядения героя, .

3 западносибирских эпических традициях моменты воспитания оогаптя, получения ин сверхчеловеческой силы строятся на противоположных индоиранских основах, противник в текстах индоиранском традиции имеет постоянно побехдаемую ярецом (небожителем, Iогатырем) сущность, итог его нападения зависит от на-, личля ичи отсутствия противоборствующей светло!, стороны, и

соотношение сили противника и жреца (небожителя, богатыря) тяготеет к абсолютному превосходству жизненной, небесной субстанции. Исходя из этого представляется естественном решение вопроса об истоках богатырской силы п текстах индоиранской традиции - от неба. Противник ха героических сказаний Западной Сибир . имеет неограниченную устрпиппиую мощь, он г)отен-циально с,1'1ыюе богатыря, источниками чего, на наш взгляд, являются атгн-репганалыше особенности сибирской эпической поэтики, которая имеет отчетливую тенденцию к гиперболизации изначально ;у нних черт противника. Решение данного эпического противоречия воплощается в сибирских эпооах в идее получения богатырем силы от противника, обитающего в нижнем мире. Сп' жетно это чыражпптоя в том, что млдденец, побивавший п нижнем мире, становится богатырем.

11 западносибирских япосах. горы, воды и, деревья, внр^ 'аю-пие супноегь нижнего мира, также могут быть местом воспит-чнл богатыря. I

ПрИ С1'ПОСТППЛ0НИИ МОТИВОВ ПрОИСХОЖДвНИЯ рОДНОГО П/1Г"'1НИ

в воде, ро где пил и воспитания там же героя а индоирански', и западносибирских эпических традициях выявляется, что фо)г )ЛЬ-ное и функциональное сходство -этих мотивов (восхваление " Нетленного рода, получение героем сверхчеловеческой силы) вс означает единства их содержания, В текстах индоиранской традиции сементическое значение мотивов восходит к идее вдин»'.чл с небом, его силой, в сибирских эпосах - с противником.

Осознание противником своего родства с богатырем прг шляется в мотивах помощи противника (или мифического существ, низшего мира) богатырю.

Мотивы получения богатырем сили в восточносибирских .'Пп-ческих традициях лишь отдельными вкраплениями соотносятся с западносибирскими вариантами. Л целом *е восточносибирскиэпо-сн в отношении мотивов получения богатырем силы типологии¡ски перекликаются с индоиранскими.

На региональной эпической полосе, проходящей мгхду )> юточно— и западно-сибирскими зонами, наблюдается совмещение о1оих традиций, что заметно в осмыслении мотивов получения силы богатырем при то рождении.

В В хотаносакских текстах наблюдаетея заимствования сибирских мотивов воспитания богатыря в месте обитания противника.' Славянские мотивы молодости богатыря сопоставимы с сибирскими и заимствованными хотаносакскими.

Заключение. Согласно поставленным задачам, в хеттсых, индоиранских, хотаносакских, сибирских текстах были выявлены эпические и эпическо-ритуальные мотивы, связанные с местами обитания эпических противников, Анализируемые мотивы были классифицированы по принципу отношения локусов противников к основным природном универсалиям эпоса (земля, вода, дерево, дон). Для . выявления особенностей формирования и развития исследуемых мотивов и их связи с исторической действительностью проведен сравнительный анализ равностадиальных эпических мотивов, несущих отглоски захоронений неолитического типа, и относящихся к фольклорным традициям но контактировавших друг с другом во время сложения данных мотивов этносов сибирского, с одной стороны, и хетто-индоиранского регионов, - с другой. Предполагалось, что такой подход дает возможность объективно оценить возникшие в этих фольклорных системах сходные мотивы на предает их типологичности и индивидуальности.

Можно прийти .к вывод, что мотивы индоиранских и сибирских текстов, связанные с локусами противш. ;ов и неотрывные от какой-либо природной универсалии, вследствие 'различного осмысления теле дней в эпических традициях этих регионов, как правило, сходны по форме и различны по символике.

3 процессе работы выявлены следующие особенности формирования и развит; л мотивов, связанных с местами обитания эпических противников.

- В раннестадиалыых эпосах места обитания умерших предков одновременно являются и местами обитания противника,

- иеста обитания противника эволюционируют в зависимости ох усложнения похоронной обрядности и представлений о душах умерших предков.

- Цеста обгтания противникоп часто совпадают с местами захоронений, описываемых в этих Эпосах.

В диссертации была высказана гипотеза о том, что в' результате длительных контактов хотаносаков с коренными Ьтносами Сибири фольклорные системы этих этносов испытывали взаимное влияние. Сравнительный анализ хотано-сакских п тпрко-* мнголоси-бирских текстов показал, что ряд сибирских мотивов, относящихся к локусам противников, наличествует в хотаносакских текстах и, гипотетически, аналогичные им скифо-сакские мотивы - в сибирских текстах.

Анализируемый сибирский и хо-аносакский материал был сопоставлен с былинами» эпическими.песнями южных славян, на ои-новании чего было предложено возможное решение вопроса о генезисе отдельных тем, мотивов и сюхетор славянских эпосов» В результате сделаны следующие предположения о происхождении некоторых раннестадиальных тем, мотивов и сюжетов славянских.эпо-сов: 1 '

'. - Тема "земли долины" (болг.*долна земя** 'долен свят») I с обитающими там умершим юношей и противником в болгарской юнацкой песне, возможно, имеет индоиранское происхождение, восходя к образу "поля мертвых" д хеттской й авестийско-ведичес- -кой традициях. * .';.■"'

- Зпизод былины "Свято гор", где богатырь умирает А о ток-дествляемом с землей каменном гробу ^ соотносится с индоиранским образом, "каменного ящика", ставшего следствием развития Общей для индоиранских и хотаносакских тёксгой темы "пол,! • мертвых". На основании дйнной соотнесенности можно предйоло-жить, что упомянутый эпизод бнлины "Святогор" восходит к ск'и-фо-индоиранской традиции. • ^ '

- Иожно. предположить, что сюжет былина "Михайло Потык", а также, соотносимый с ним южнославянский вариант} кмеет сибирс- . кое происхождение. -

' - - Сотивы многослойной воды славянских эпосов, возможно, зародились в сибирских фольклорйых традициях.

- Былинные мотивы обитания противника на"дереве с^«сколькими вершинами и' эпизод, в котором богатырь кладет поверженного противника на дерево,, пред,по Ложитёльяо, рмеют сйбггское происхождение. ,

- -

- (!1явти юнацких песен и эпизоды былин о воспитании боги гиря и месте обитания противника, возможно, имеют сибирское у ю-иоимеяие.

Предполагаемую ид-;и о заимствовании сибирских мотивов славянами через ски^о-сакский опое можно оценивать лишь ка.. гипотезу. Следует отметить, что в диссертации рассмотрен "екиц'скии" ("южный") путь заимствовании сибирских мотивов; тем не менее, оез исследовании "финао-угорского" ("северного") пути заимствования, выводи диссертации остаются под вопросом.