автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Местные чрезвычайные структуры советской власти в 1918-1922 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Местные чрезвычайные структуры советской власти в 1918-1922 гг."

На прЗв^рукоциси"

Мистрюгов Павел Алексеевич

МЕСТНЫЕ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫЕ СТРУКТУРЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ В 1918 -1922 ГГ.

07.00.02 - Отечественная история

Автореферат диссертации на соискание учёной степеии кандидата исторических наук

з О СЕН 2015

005562621

Самара-2015

005562621

Работа выполнена в федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Самарский государственный университет»

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Кабытова Надежда Николаевна

Официальные оппоненты:

Мозохин Олег Борисович, доктор исторических наук, старший научный сотрудник, консультант департамента по обеспечению деятельности Архива Президента Российской Федерации

Тропов Игорь Анатольевич, доктор исторических наук, доцент, АОУ ВПО «Ленинградский государственный университет имени A.C. Пушкина», кафедра истории, профессор

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского»

Защита состоится/^,/&1^а£-<&^Г года в/¿'¿к? часов на заседании диссертационного совета Д 999.011.02 на базе ФГБОУ ВПО «Самарский государственный университет» и ФГБОУ ВПО «Пензенский государственный университет» по адресу: 443011, г. Самара, ул. Академика Павлова, д.1, зал заседаний Учёного совета.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Самарского государственного университета и на сайте http://sovet.samsu.ru.

Автореферат разослан «

/¿Г » 015 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

Леонтьева Ольга Борисовна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. В 2017 г. наступает столетие Российской революции 1917 года. За это время исследователи сформулировали разнообразные определения о происхождении, сущности российского революционаризма и последствиях его победы. Более того, в историографии из-за наличия большого количества идеологических мифологем советского времени и спада интереса к истории революции и гражданской войны в постсоветский период многие стороны этого события оказались мало изученными. Как правило, местные институты государственного управления, среди которых массовое распространение получили чрезвычайные методы деятельности, рассматривались фрагментарно. Тем не менее анализ структуры, прав и полномочий, основных направлений и приёмов деятельности чрезвычайных структур, позволяет переосмыслить главные вопросы историографии изучаемого периода: как большевики удержали власть и одержали победу в Гражданской войне? Способы и методы мобилизации социальных, хозяйственно-экономических, трудовых ресурсов, использованные большевиками в начальный период советского строительства, представляют собой актуальную, научно значимую проблему, требующую специального изучения.

Историографические традиции изучения этих явлений огромны по количеству, тематике и крайне дискуссионны по выводам. Кроме того, местные ревтрибуналы и органы ВЧК, изучены недостаточно. Несомненна также общественная значимость исследования событий и процессов становления местных институтов государственной власти после 1917 г. Современное российское общество находится в поисках оптимальной модели взаимодействия власти и общества, эффективных способов государственного управления, в том числе - в области безопасности. Изучение опыта формирования чрезвычайных структур способствует выявлению объективных и субъективных предпосылок выбора исторического пути в переломную эпоху.

Объектом исследования являются местные чрезвычайные структуры советской власти.

Предмет исследования - изучение формирования и деятельности местных чрезвычайных структур советской власти.

Хронологические рамки работы охватывают начальный период советского строительства с ноября 1917 г., время постоянных реорганизаций в годы Гражданской войны и до судебной реформы 1922 г.

Территориальные границы исследования. Теоретические и историографические аспекты проблемы рассматриваются на общероссийских и региональных материалах, проблемы организации и деятельности местных чрезвычайных структур анализируются на примере Самарской губернии. В этом регионе Юго-Востока Европейской России, где сформировалась зона товарного зернового производства, происходили специфические военно-политические процессы: поиск «третьего пути» в революции, массовые крестьянские восстания, широкомасштабное дезертирское движение. Территория губернии была

объектом военных действий, а затем — тылом Восточного фронта, выполняла роль хлебного донора для губерний Центральной России и Красной армии. Решение многих военно-политических и социально-экономических проблем происходило путём создания чрезвычайных подразделений.

Степень изученности проблемы. История формирования системы ревтрибуналов и органов ВЧК в данном историографическом обзоре представлена как единая исследовательская проблема. Исследование ревтрибуналов и органов Всероссийской Чрезвычайной комиссии (далее - ВЧК, ЧК) распадается на три этапа: 1) 1920-1950-е гг., 2) 1960-1980-е гг., 3) 1990-2000-е гг.

В 1920-е гт. исследователи на основе законодательно-правовой базы и статистических материалов стали разрабатывать проблематику подсудности ревтрибуналов, избиравшиеся ими меры пресечений1. В изучении ВЧК начался анализ вопросов её организации и деятельности2. После окончания гражданской войны стали появляться исследования, посвященные отдельным аспектам деятельности ВЧК-ГПУ3. Одновременно в изучении формировалась эмигрантская традиция4, выходили сочинения т. н. «перебежчиков» . Стали появляться монографические исследования очеркового характера6. Работы по истории ВЧК не были фундированы документами. По истории ревтрибуналов вышли наукообразные сочинения М. В. Кожевникова, Д. С. Карева7. Ревтрибуналы перестали оцениваться как «органы расправы».

Второй этап в изучении ревтрибуналов и ВЧК наступил в 1960 - 1980-е гг. На основе большой группы законодательно-правовых документов были рассмотрены принципы их организации, деятельность, процессуальные формы8. Описание громких судебных процессов не изменило оценок их деятельности и

' Берман Я О Революционных трибуналах // Пролетарская революция и право : издание Народного комиссариата юстиции. 1919 № 1 (11); Родин Д. Революционные трибуналы в 1920 - 1922 гг. // Вестник статистики 1989. № 8 ; Тарновский Е. Н. Личный состав и репрессия ревтрибуналов // Еженедельник советской юстиции 1922 №11; Данишевский К. X. Революционные военные трибуналы. М. : Издание Реввоентрибунала Республики, 1920 и др.

1 Лацис М. Я. (Судрабс) Чрезвычайные комиссии по борьбе с контрреволюцией. М. : Государственное

издательство, 1921 ; Мороз Г. ВЧК и Октябрьская революция // Власть Советов. 1919. № 11 ; Малицкий А. Чека и ГПУ. Харьков : изд-во «Путь просвещения» при Наркомпросе УССР, 1923 и др.

3 Климов М. Е. Борьба с контрреволюцией на экономическом фронте (эпоха НЭПа). М.: Высшая школа ОГПУ, 1928 ; Турло С. С., Залдат И. П. Шпионаж. Типография Полномочного представителя ОГПУ по Западному краю 1924 // Антология истории спецслужб. Россия. 1905 - 1924. М.: Кучково поле, 2007 и др.

4 Адлер Ф. Об отчёте английской делегации. Берлин : Евразийское книгоизд-во, 1925 ; Гуль Р. Дзер-жинский-Менжинский-Петерс-Лацис-Ягода. Париж, 1936 ; Мельгунов С. Л. Красный террор в России. 1918 -1923. М.: СП "Р1ЛСО", "Р.Б", 1990.

5 Агабеков Г С. ГПУ. Записки чекиста. Берлин : Стрела, 1930 ; Безпалов Н. Исповедь агента ГПУ. Прага : Воля России, 1925 и др.

6 Софинов П. Г. Карающая рука советского народа: К 25-летию ВЧК-ГПУ-НКВД. 1917-1922 М. : ОГИЗ. Госполитиздат, 1942 ; Бычков Л. ВЧК в годы гражданской войны. М. : Воениздат Наркомата Обороны СССР, ¡940 и др.

7 Кожевников М. В. История советского суда. М. : Юридическое издательство министерства юстиции, 1948 ; Карев Д. С. Советское судоустройство. М. : Государственное издательство юридической литературы, 1951.

8 Титов Ю. П. Развитие системы советских революционных трибуналов. М. : ВЮЗИ, 1987 ; Портнов В. П., Славин М. М. Становление правосудия в Советской России (1917-1922 гг.) М.: Наука, 1990 и др.

адекватности применяемых ими наказаний'. В истории изучения органов ВЧК концептуальных перемен не произошло. Исследователи рассматривали вопросы необходимости её появления, права и полномочия, организационное развитие ВЧК2. Значительное внимание было уделено изучению деятельности ВЧК3. Однако, анализ выступлений и способов их подавления был догматичным. Возросло количество работ по местным органам ВЧК4. Влияние идеологической конъюнктуры не позволило объективно воссоздать действительную картину гражданского противостояния и его способов.

В конце XX - начале XXI вв. революционные события 1917 - 1922 гг. стали самой дискуссионной проблемой Отечественной истории. В 1990 - 2000-е гг. в ряде работ на основе законодательства, статистических материалов и делопроизводственной группы документов была пересмотрена история складывания и многочисленных реорганизаций системы ревтрибуналов5. В региональных исследованиях6 частично представлено формирование и принципы судебного производства ревтрибуналов на местах.

1990-е гг. стали переломным временем в изучении истории ВЧК. Большинство оценок на основе расширенного круга источников было пересмотрено. Активно изучались вопросы взаимосвязи партийно-советской системы с чрезвычайными подразделениями7. В ряде работ рассматривается влияние кадрового состава на деятельность ВЧК, состав её подразделений, права и полномочия и их эволюция, а также место среди органов власти и управления8. В этих ис-

' Голинкоз Д. Первые судебные процессы в революционных трибуналах // Советская юстиция. 1963. № 21 ; Курицын В. М. Следствие и судебный процесс по делу о мятеже «левых эсеров» // Советское государство и право 1968. № 8 ; Портнов В. П , Славин М. М. Становление правосудия в Советской России (1917 - 1922 гг.) м.: Наука, 1990.

2 Софинов П. Г. Очерки истории Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (1917 - 1922 гг.) М. : Госуд. изд-во политической литературы, 1960. С. 6 ; Велидов А. С. На страже завоеваний Октября // История СССР.

1970. № 1 С. 8; Титов Ю. П. Создание ВЧК, её правовое положение и деятельность. М.: ВЮЗИ, 1981. С. 28-29 ; Велидов А. С. Коммунистическая партия - организатор и руководитель ВЧК (1917 - 1920). М. : ВКШ КГБ,

1970.

5 Голинков Д. Л. Крушение антисоветского подполья в СССР в 2-х книгах М.: Изд-во политической литературы, 1986 ; Портнов В. П. ВЧК 1917- 1922. М.: Юридическая литература, 1987 ; Титов Ю. П. Указ. соч. и др.

' Литвин А. Л. «Дело сдать в архив». Казань : Таткнигоиздат, 1986 ; Романенко В. В. Роль чекистов и воинов внутренних войск в ликвидации кулацких банд и белогвардейщины в Среднем Поволжье и Приуралье в 1920-1922 гг. // Из истории Среднего Поволжья и Приуралья. Под ред. С. Г. Басина. Том 160. Выпуск V. Куйбышев : КГПИ, 1975 и др.

5 Буков В. А. От российского суда присяжных к пролетарскому правосудию: у истоков тоталитаризма М-: Археографический центр, 1997 ; Смыкалин А. Создание советской судебной системы // Российская юстиция 2002. № 2 ; Павлов Д. Б. Трибунальный этап советской судебной системы. 1917- 1922 гг. // Вопросы истории. 2007. № 6 ; Лезов И. Л. Судебное строительство на местах в первые месяцы советской власти // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 1998. № 1.

6 Пивоваров М. С. Революционные трибуналы в Сибири (ноябрь 1919-январь 1923 гг.); автореф. дис. канд. ист. наук. Кемерово, 2007 ; Абрамов В. В. Создание и деятельность местных революционных трибуналов (1918 - 1 922 гг.) (по материалам Пензенской губернии) : дис. ... канд. ист. наук. Самара, 2004 и др.

7 Тропов И. А. Эволюция местных органов государственной власти в России (1917 - 1929 гг.) : дис. ... докт. ист. наук. СПб, 2012 ; Павлов Б. В. РСДРП(б) - РКП(б) в политической системе России 1917 - середина 1920-х гг.: дис. ... докт. ист. наук. СПб., 2004 и др.

8 Мозохин О. Б. Право на репрессии. Внесудебные полномочия органов государственной безопасности (1918-1953) Москва-Жуковский : Кучково поле, 2006 ; Леонов С. В. Рождение советской империи: государст-

5

следованиях деятельность ВЧК анализируется в контексте становления авторитарной административно-политической системы.

Наименее изученному вопросу - широкомасштабным социальным и политическим репрессиям - уделено значительное внимание1. Активно выходят исследования по истории местных органов ВЧК. Проблематика изучения включает формирование и деятельность ЧК2. Оценки варьируются от их признания органами государственной безопасности до низведения к архаичным формам политического сыска. Зарубежные историки3 анализируют идеологические, административно-политические аспекты центральных чрезвычайных структур, однако их работы слабо фундированы архивными документами.

Подводя итог изучению ревтрибуналов и органов ВЧК в целом, отметим, что остаются дискуссионными и недостаточно изученными вопросы их формирования на местном уровне, роли в системе советского управления, отношения к ним населения.

Целью диссертационного исследования является изучение формирования и основных направлений деятельности местных чрезвычайных структур в 1918 _ 1922 гг. Для достижения поставленной цели были определены следующие задачи:

- рассмотреть структуру, права и полномочия местных чрезвычайных подразделений;

- проанализировать их кадровый состав и принципы комплектования;

- показать способы и методы реализации фискально-реквизиционных задач советской власти в хозяйственно-продовольственной области;

- изучить основные полномочия и чрезвычайные мероприятия в сфере военного управления;

- выявить принципы и методы функционирования низовых органов партийно-политической системы советской власти;

- исследовать судебные, военные, административно-мобилизационные способы подавления крестьянских восстаний;

- определить характер антицерковной политики советской власти;

во и идеология 1917 - 1922 гг. Москва : Диалог-МГУ, 1997 ; Литвин А. Л. Красный и белый террор в России. 1918-1922 гг. M. : Эксмо, 2004 ; Плеханов А. М. ВЧК-ОГПУ в годы новой экономической политики. 1921 -1928. М. : «Кучково поле», 2006 ; Капчинский О. И. ВЧК: организационная структура и кадровый состав. 1917 - 1922 гг. : дис.... канд. ист. наук. М., 2005 и др.

1 Кондрашин В. В. Крестьянство России в Гражданской войне: к вопросу об истоках сталинизма. Москва : РОССПЭН, 2009 ; Петров M. Н. Крест под молотом. НовГУ им. Ярослава Мудрого. Новгород, 2000 ; Павлов Д. Б. Большевистская диктатура против социалистов и анархистов. 1917 - середина 1950-х годов. М. : РОССПЭН, 1999 и др.

! Петров M. H. Формирование и деятельность органов ВЧК-ОГПУ. 1917 - середина 1920-х гг. (на материалах Северо-Запада России) : дис. ... докт. ист. наук. Новгород, 1995 ; Тепляков А. Г. «Непроницаемые недра»: ВЧК-ОГПУ в Сибири. 1918-1929 гг. M. : АИРО-ХХ1, 2007 и др.

3 Keep J. Social Aspects of the Russian Revolutionary Era (1917 - 1923): Recent English Language historio-

graphy // East European Quarterly. 1990. Vol. 24. № 2 ; Fitzpatrick, Sheila: The Civil War as a Formative Experience,

in: Gleason, Abbot, Kenez, Peter und Stites Richard (Hgg.): Bolshevik Culture, Bloomington 1985 ; Холквист П. «Осведомление - это альфа и омега нашей работы»: надзор за настроениями населения в годы большевистского режима и его общеевропейский контекст // Американская русистика: вехи историографии последних лет. Советский период. Антология. Самара, издательство «Самарский университет». 2001.

6

- рассмотреть правоохранительные функции чрезвычайных структур и меры налагаемых наказаний по уголовным и должностным преступлениям;

- выявить практику использования принудительного труда;

- описать общественную реакцию на проводимые преобразования.

Истомниковая база исследования обширна и разнообразна. Первая группа, нормативно-правовая документация, включает в себя как опубликованные, так и неопубликованные документы. Документы, содержащие сведения о формах организации и деятельности, правах и полномочиях чрезвычайных структур, представлены в фондах Российского государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), которые содержат материалы деятельности Народного комиссариата юстиции, Верховного ревтрибунала, Военно-транспортной коллегии1. Источники, характеризующие организационно-кадровые процессы формирования частей ЧОН, имеются в Российском государственном военном архиве (РГВЛ) и включают документальные материалы фондов штаба ЧОН и штаба войск ВНУС Заволжского военного округа2. Распорядительная документация о реорганизациях чрезвычайных структур сосредоточена в фондах советских органов власти и управления периода 1917 - 1922 гт. местных архивов .

Обширна по количеству и разнообразна по составу делопроизводственная документация. Документы этой группы сосредоточены в центральных и, преимущественно, в региональных архивах. Следственно-судебные материалы, оперативная документация, приказы и постановления частично представлены в фондах центральных архивов - фонде Верховного трибунала. Материалы о военно-административных, карательных, мобилизационных мероприятиях чрезвычайных структур находятся в фонде управления Приволжского окружного военкомата по военным делам управления Приволжского военного округа, штаба войск ВНУС ЗВО4. Однако, большая часть документов по обозначенным проблемным направлениям хранится в фондах Самарского губревтрибунала и местных ревкомов, особого отдела ГубЧК, а также в личном фонде участника революционных событий Ф. Г. Попова5. Анализ данных источников позволяет выявить принципы судопроизводства, основные типы и состав правонарушений, разбиравшихся в ревтрибунале, даёт сведения о мотивации и основных методах деятельности по борьбе с антисоветскими социально-политическими выступлениями, реализации фискально-реквизиционных задач и борьбе с дезертирством. Информационные, оперативные и аналитические материалы чрезвычайных органов представляют собой важнейшие исторические документы, сравнение которых позволило выявить более объективные характеристики изучаемой проблематики. Они представлены в фондах штаба ЧОН РСФСР, Приволжского окружного военкомата по военным делам и управлении Приволж-

1 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. А-353 ; Р-1005 ; Р-3042.

7 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 58 ; Ф. 17535.

3 Центральный государственный архив Самарской области (ЦГАСО). Ф. Р-81 ; Р-1868 ; Р-56 ; Р-193 ; Р-279 ; Р-2650.

4 ГАРФ. Ф. Р-1105 ; РГВА. Ф. 25889 ; Ф. 17535.

5 ЦГАСО. Ф. Р-116 ; Р-138 ; Р-29; Р.-3786 ; Р-9 ; Р-55 ; Ф. 1000.

7

ского военного округа, штабов Саратовского, Приволжского и Заволжского секторов войск ВНУС, штабе войск ВОХР ПРИВО, штабе корпуса войск ВЧК1. В фонде коллекции приказов ОГПУ-НКВД-УНКВД-УНВД-УООП-УВД-ГУВД Самарской области, местного Губисполкома и комиссариата юстиции также частично отложились документальные материалы2. Некоторые данные о структуре и численности разведки КОМУЧа содержатся в фонде ведомства Народного просвещения КОМУЧа3. Документы по данной проблематике представлены также в опубликованных сборниках документов. В совокупности изучение нормативно-правовых и делопроизводственных документов, принятых на разных уровнях, позволяет выявить действительные принципы организации, положения и деятельности чрезвычайных органов на местном уровне.

Отдельный блок документов представлен директивными материалами центральных и местных структур РКП(б). Они сосредоточены в фонде Политбюро, хранящегося в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ)4 и, главным образом, в фонде Самарского губернского комитета ВКП(б)5. На их основе воссоздано взаимодействие с органами ВЧК, рассмотрены направления деятельности чрезвычайных подразделений. Третью группу источников составляют учётно-статистические материалы. В фонде Верховного трибунала при В ЦИК и НКЮ6 отложились статистические сводки и отчёты. В фонде Самарского губревтрибунала7 содержатся документы первичного судебного учёта. Статистические материалы хранятся в фонде Самарского Губюста8. Сравнение первичной судебной документации со статистическими материалами позволяет выявить иерархию наказаний, принципы судопроизводства и практику принудительного труда. Четвертую группу образуют выступления, статьи В. И. Ленина, Л. Д. Троцкого, Ф. Э. Дзержинского, Н. И. Бухарина, а также заметки и статьи участников событий о военных и политических действиях. Этот пласт документов позволяет рассмотреть взгляды представителей разных общественных групп, в сравнении с делопроизводственной группой документальных материалов выявить действительное и идеологическое в государственном строительстве. В пятую группу объединены материалы периодической печати и составленные на их основе хроники событий. Они содержат фактографическую и социопсихологическую составляющие. Сравнение данных с материалами учёта позволило проверить и скорректировать выводы о репрессивной активности органов ВЧК, воссоздать оценку советской судебной системы. Шестая группа - эго-документы. Для изучения ценностных установок и практик повседневного поведения человека в эпоху ради-

1 РГВА. Ф. 58 ; Ф. 25889 ; Ф. 17535 ; Ф. 35071 ; Ф. 16011.

1 ГУ МВД по Самарской области, ОСФ и Р (Отдел специальных фондов и реабилитации) Информационного центра ГУ МВД России по Самарской области Ф. 5 ; ЦГАСО. Ф. Р-81 ; Р-1868.

3 ЦГАСО. Ф. 3931.

4 РГАСПИ. Ф 17

5 Самарский областной архив социально-политической истории (СОГАСПИ). Ф. 1.

' ГАРФ. Ф. Р-1105 ; Ф. А-353.

7 ЦГАСО. Ф. Р-116.

'ЦГАСО. Ф. Р-1868.

кального гражданского противостояния привлечены как архивные, так и опубликованные материалы участников и современников событий, эго-документы. К архивным материалам относятся фонды партархива Самарского обкома КП РСФСР, отдела истории партии Куйбышевского обкома ВКП(б), Губернского и Городского комиссариата юстиции1. Материалы этой группы позволяют воссоздать облик участников и современников тех событий. Специфический комплекс источников, дополняющий другие документальные группы, представлен художестве иными произведениями. Это сочинения И. А. Бунина, М. А. Горького, А. И. Солженицына. Данная группа источников позволяет рельефнее отразить диффузию разносторонних личных и социальных интересов. Источнико-вая база исследования представляет собой широкую, репрезентативную совокупность разнообразных групп документальных материалов, большая часть которых хранится в архивах. Она позволяет решить поставленные в исследовании задачи.

Методологическую основу данной работы составила совокупность общенаучных, специальных исторических и полидисциплинарных принципов и методов научного познания. Изучение темы основывалось на базовых принципах научности, историзма и объективности. Достижение цели и решение задач данного конкретно-исторического исследования стало возможным благодаря применению группы специальных исторических методов изучения (проблемно-хронологического, описательно-повествовательного, типологического, метода статистического наблюдения). С помощью системно-структурного метода были определены границы изучаемого предмета и показаны организационные и дея-тельностные принципы функционирования. В качестве теоретических положений в работе использовались представления об историческом развитии России как особом, мобилизационном варианте развития. Концепция тоталитаризма Р. Арона была применена для характеристики институциональных факторов взаимоотношений власти и общества. В работе были также использованы концепции политической юстиции и социально-политического контроля.

Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что впервые проведён конкретно-исторический анализ становления и деятельности чрезвычайных структур в Самарской губернии периода Гражданской войны; выявлены общие черты и особенности их функционирования в разных регионах. Привлечение широкого круга источников, многие из которых впервые введены в научный оборот, позволило избежать широко распространенного в научной литературе «декретного» подхода к анализу обозначенной проблематики и выявить действительные механизмы их формирования и деятельности на местном уровне. В связи с возросшим в исторической науке интересом к действительным, а не мифологизированным фактам революционного процесса, изучение чрезвычайных структур позволило выявить не только принципы их организации, но и место, роль, эффективность в системе государственного управления.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что его материалы, положения и выводы могут быть использованы для

'СОГАСПИ.Ф. 651 ; Ф. 3500; ЦГАСО. Ф. Р-1868 ; Ф. Р-1887.

9

разработки общих и специальных курсов для высших и средних учебных заведений с углубленным изучением Отечественной истории. Опыт революционного поиска пути общественного развития, способы и методы выхода из кризиса, а также степень их эффективности, представленные в работе, могут быть востребованными в системе органов власти и управления РФ.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Местные чрезвычайные структуры в 1918 - 1920 гг. являлись основными элементами формировавшейся системы государственного управления мобилизационного типа. Их значение в данный период неуклонно возрастало. Характер их создания и постоянных реорганизаций обуславливался конкретной политической и экономической ситуацией. В Самарской губернии сфера полномочий чрезвычайных подразделений была предельно широкой. В условиях социально-политической нестабильности создавались временные ревкомы; для осуществления чрезвычайного судопроизводства - ревтрибуналы; в прифронтовой полосе организовывались дезертиркомиссии. Фискально-конфискационные и распределительные функции выполняли продотряды, военно-революционные штабы, части ЧОН и различные межведомственные комиссии временного характера.

2. Специфика образования чрезвычайных структур в Самарской губернии была связана с анархо-максималистским выступлением весной 1918 г. и военно-политическим противостоянием советской власти с КОМУЧем во второй половине 1918 г. Ревтрибуналы, органы ВЧК, дезертирские комиссии в Самарской губернии создавались на всех уровнях административного деления вплоть до волостей.

3. В 1920 - 1922 гт. чрезвычайные структуры власти на местах часто были не в состоянии выполнять инструкции центра по организации судопроизводства, регламентации мер наказания и содержания осуждённых, что было связано с низкой квалификацией кадров и принципами их подбора. В Самарской губернии штат сотрудников ЧК превосходил количество сотрудников ревтрибуналов более чем в три раза, что косвенно свидетельствует о большей роли ВЧК в решении насущных задач партийно-советской власти.

4. Местные подразделения ВЧК активно использовали внесудебные репрессии против оставшихся в Самаре сторонников власти КОМУЧа. Низовые советы, оказывавшие сопротивление, подвергались мощному административному давлению. Террористические методы применялись по отношению к крестьянам-повстанцам - активных участников расстреливали, дела рядовых принимали к судопроизводству ревтрибуналы и, как правило, они прекращались. В период наступления Колчака гражданская организация власти заменялась военной, использовалось заложничество. Фактически, чрезвычайные подразделения подменяли советскую власть, как форму народоправства, своими директивными распоряжениями.

5. Для проведения мобилизационных мероприятий в Красную армию и борьбы с дезертирством проводились «генеральные операции» - объединялись предупредительные, судебные, административные, конфискационные ме-

роприятия против них и их укрывателей. В течение 1918 — 1922 гг. в центре и на местах чрезвычайные структуры советской власти активно использовались в деле ограничения влияния церковнослужителей Русской Православной Церкви. В Самарской губернии священники, поддержавшие КОМУЧ, подверглись внесудебным репрессиям ГубЧК. В дальнейшем, выступления против советской власти сменились отказами от реализации социально-экономических преобразований как церковного, так и общественного устройства, прежде всего, институтов брака и образования. Для недовольных советской властью духовных лиц судебные меры наказания Губревтрибунала были более мягкими. К 1922 г. с помощью оперативно-агентурных приемов советской власти удалось расколоть и подчинить Самарскую епархию РПЦ.

6. Для осуществления конфискационно-реквизиционных мероприятий в продовольственной сфере применялись военные методы, в ревтрибуналах объём хозяйственно-продовольственных правонарушений постоянно возрастал. Принципы судопроизводства были ускоренными, часто практиковались выездные сессии. Объём должностных и уголовных правонарушений также увеличивался. Судебные и внесудебные меры наказания отличались высоким удельным весом приговоренных к высшей мере наказания.

7. Мобилизационная модель советской общественно-политической системы в качестве важного элемента включала использование принудительного труда заключённых и заложников, что было закономерным явлением. Основными типами правонарушений, караемых назначением принудительного труда, были хозяйственно-продовольственные и «контрреволюционные деяния», однако эффективность и мотивация подневольного труда была низкой. Труд заключённых использовался в сельскохозяйственных и других видах работ, а труд квалифицированных специалистов компенсировал дефицит кадров в разных областях.

8. Общественная реакция на деятельность чрезвычайных структур была преимущественно протестной. В чиновничьей среде - это был саботаж; рабочие устраивали забастовки; крестьяне восставали и выступали «за советы без коммунистов». В Красной армии имело место дезертирство. Совхозное строительство и коммуны не имели поддержки в деревне. Все эти обстоятельства порождали жесткие меры чрезвычайных структур, направленные на подавление антисоветских настроений.

Структура исследования состоит из введения, трёх глав, разделённых на параграфы, заключения, списка источников и литературы и приложений.

Апробация работы. Основные положения, выводы, а также промежуточные результаты исследования апробированы на двух международных научных конференциях - «Российская государственность: от истоков до современности» (Самара, 2012), «Исторические чтения на ул. Андропова, 5. Спецслужбы страны в 20-50-е годы XX века», посвященной 70-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов (Петрозаводск, 2015); четырёх всероссийских научных конференциях — «Исторические чтения на Лубянке» (Москва, 2011), «Платоновские чтения» (Самара, 2011, 2012, 2013); трёх

межвузовских научных конференциях - молодых учёных-историков «Становление народного единства» (Самара, 2011) и «Законодательные аспекты становления российской государственности. Вехи в истории» (Самара, 2012), «Гражданское общество и публичная власть - проблемы взаимодействия и управления» (Самара, 2013).

I. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность данной работы, определяются цели и задачи, объект и предмет, хронологические и территориальные рамки исследования, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость, выделяются положения, выносимые на защиту. Даются сведения о проведенной апробации основных результатов и структуре работы.

В первой главе «Формирование чрезвычайных структур власти» диссертационной работы анализируется процесс формирования, их права и полномочия, принципы кадрового комплектования.

В первом параграфе первой главы «Организация судебных структур» рассмотрено формирование системы ревтрибуналов в 1918 - 1919 гг. на местах. В период установления советской власти (конец 1917 - первая половина 1918 г.) в Самарской губернии были созданы ревтрибуналы (территориальный, военный и по делам печати). Под влиянием противостояния власти с крестьянами и со сторонниками атамана Дутова на губернском и уездном уровне, а также в некоторых волостях были созданы территориальные ревтрибуналы и их следственные комиссии. Организация Губревтрибунала происходила по инициативе и под контролем большевиков. В первое время в его составе были, наряду с большинством большевиков, также представители максималистов. В его подсудность входили уголовные и политические дела.

В период восстановления советской власти в Самаре (сентябрь - декабрь

1918 г.) воссоздание ревтрибуналов задерживалось под предлогом сложной оперативной ситуации. После их реорганизации, проводившейся согласно указаниям центра, были установлены неограниченные следственно-судебные права. Ревтрибуналы создавались на губернском, уездном и даже на волостном уровнях. Их образование в уездах, несмотря на противодействие центра, было связано с расследованием дел участников Чапанного восстания. Однако в мае

1919 г. вместо ревтрибуналов был оставлен только следственный аппарат, а в декабре 1919 г. по инициативе председателя Губревтрибунала он был заменен его представителями в составе следкомиссий народных судов, не предусмотренными центром. Упрощение судебного производства новоиспеченными деятелями чрезвычайной юстиции понималось, как вынужденная необходимость.

Во втором параграфе «Реорганизация ревтрибуналов, создание частей особого назначения и дезертиркомиссий» проанализированы процессы их постоянных реорганизаций, реализации следственно-судебных полномочий, а также выявлены принципы кадрового комплектования и состав ревтрибуналов. Для подавления крестьянских восстаний и проведения реквизиций постоянно увеличивался состав и укреплялись вооруженные коммунистические формиро-

вания. Прифронтовое положение Самарской губернии и массовое дезертирство привели к возрастанию роли Комиссий по борьбе с дезертирством, функционировавших в губернском и уездных центрах. Созданная система ревтрибуналов изменялась в соответствии с общереспубликанским законодательством и под влиянием местных условий. В начале 1920 г. подсудность Губревтрибунала была расширена за счёт дезертирских дел. В условиях продовольственного кризиса весной 1920 г. с целью расследования преступлений на транспорте был создан Революционный военный ж/д трибунал объединённых Самаро-Златоустовской и Ташкентской ж/д. В начале 1920-х гг. активные боевые действия на территории губернии были закончены и в июле 1921 г. Военный ревтрибунал был реорганизован. В сентябре 1922 г. Губревтрибунал был ликвидирован, согласно предписаниям центра.

На местном уровне принципы судебного производства выполнялись слабо как из-за недоработок, так и прямых нарушений. Рекрутирование Губревтрибунала имело свою специфику. Если в первой половине 1918 г. происходило использование кадрового потенциала Окружного суда, к отправлению правосудия привлекались представители разных социалистических партий, то после восстановления советской власти сложилась иная ситуация. На руководящие должности в Ревтрибунале назначались преимущественно коммунисты, однако нередко на службе, в том числе в следственном аппарате, находились беспартийные. В транспортном ревтрибунале сложилась такая расстановка кадров, когда руководящие должности занимали коммунисты со стажем, а следователями были беспартийные. По политическому составу среди служащих всех судебных органов Самарской губернии (нарсудов и ревтрибуналов) 59 % были беспартийными, 27, 5 % коммунистами и 13, 5 % сочувствующими. Среди председателей Губревтрибунала и их заместителей по социально-профессиональному уровню преобладали рабочие с низшим образованием. Средний возраст служащих ревтрибунала был относительно молодым. В количественном отношении штат Губревтрибунала незначительно превышал штат нарсудов (74 и 61 соответственно). После реорганизации военного ревтрибунала в кадровом аппарате Губревтрибунала улучшений не произошло. В 1919 - 1922 гг. кадры ревтрибуналов полностью сменились несколько раз, а деятельность часто затруднялась из-за военных мобилизаций в период наступления Колчака и в голодных условиях 1920 - 1922 гг. из-за массовых увольнений.

В третьем параграфе «Создание местных подразделений ВЧК» выявлены условия создания органов ВЧК, рассмотрен процесс реализации их прав и полномочий. Создание органов ВЧК на местах было обусловлено нарастанием противоречий между властью и обществом. В Самарской губернии анархо-максималистский мятеж в мае 1918 г. ускорил процесс принятия решения об образовании местной ЧК, однако захват Самары КОМУЧем нарушил исполнение данного решения. В тылу противника были созданы военные резидентуры 4-й армии Восточного фронта, а при штабе 4-й армии действовала фронтовая ЧК. В период восстановления советской власти фронтовая ЧК являлась основным следственно-оперативным чрезвычайным подразделением. Лишь к декаб-

рю 1918 г., согласно принятой на II Всероссийской конференции новой структуре местных ЧК была образована ГубЧК и ДЧК. Структура ГубЧК состояла из нескольких отделов, а подразделения были созданы на губернском, уездном и волостном уровнях, подразделения ДЧК возникли на железной дороге. Законодателем они были наделены правами и полномочиями по осуществлению полного цикла рассмотрения дел и применения внесудебных мер. В течение ноября 1918 - первой половины 1919 г. происходило формирование базовых следственных и оперативных отделов ЧК и методов их деятельности. В ходе него выявлялись как многочисленные недоработки, так и прямые нарушения в области проведения обысков и арестов. Особенно это было характерно для ДЧК. В течение 1919 г. преодолевались наиболее острые нарушения в реализации следственно-оперативных действий и заключения. В состав оперативной деятельности фронтовой и Губернской ЧК в октябре 1918 - первой половине 1919 г. входило выявление сторонников власти КОМУЧа. Во время Чапанного восстания по инициативе председателя ГубЧК она получила внесудебные полномочия. В мае 1919 г. произошла реорганизация местных транспортных структур ВЧК, в ходе которой следственно-оперативный аппарат ТЧК был усилен. В сентябре 1919 г. оперативные направления пополнились борьбой с дезертирами. Тогда же был создан концентрационный лагерь. В ходе второго этапа организации местных органов ВЧК (июнь 1919 - февраль 1920 г.) была установлена новая штатная структура, происходило усовершенствование, прежде всего, оперативно-информационных методов. Оформление прав и полномочий задерживалось или исполнялось не в полном объёме, в связи с чем снижалась эффективность. Третий этап формирования местных подразделений ВЧК (февраль 1920 - 1922 гг.) характеризовался тем, что центральные и губернские власти усиливали координацию подразделений местных органов ВЧК и правоохранных структур в области информационного взаимодействия, борьбы с уголовной преступностью, хищениями на ж/д вплоть до наделения ГубЧК внесудебными полномочиями. Состав оперативных направлений деятельности ГубЧК расширялся - в ноябре 1921 - январе 1922 г. в него вошли борьба с хищениями на транспортных железнодорожных путях.

В четвертом параграфе «Кадровый аппарат местных органов ВЧК» изучены принципы комплектования местных структур ВЧК, численный состав, партийная принадлежность сотрудников. На формирование кадров ЧК повлияла ситуация военно-политического противостояния советской власти с КОМУ-Чем: потенциал фронтовой ЧК стал основой при создании ГубЧК. Председателем ЧК и её уездных структур были коммунисты. В 1919 - 1922 гг. состояние кадров ЧК было нестабильным: часть сотрудников призывалась в ходе военных мобилизаций, другая же уходила из-за слабого материально-продовольственного обеспечения. Тем не менее количество сотрудников в 1918 - 1922 гг. возросло с 68 до 200 человек. В голодные 1920 - 1921 гг. резко усилилась убыль сотрудников. Комплектование местных структур ВЧК напрямую зависело от парткомов РКП(б), к тому же они ограничивали самоуправство и вседозволенность их сотрудников. При пополнении местных органов ВЧК, в

особенности её следственно-оперативных подразделений, ставка делалась исключительно на коммунистов. Однако из-за их недостатка в конце 1921 - начале 1922 гг. на руководящие должности иногда назначались беспартийные.

Во второй главе «Организационно-управленческие функции чрезвычайных структур» рассмотрены традиционные функции государственной власти, выполнение которых составляло полномочия чрезвычайных структур.

В первом параграфе «Воеппо-мобтизациоппые мероприятия» рассмотрены факторы распространения дезертирства, показана система мер борьбы с ним, в том числе выявлены судебные методы воздействия, проанализирована динамика и количество дезертировавших. В 1919 г. дезертиров было 57493, а в 1920 г. их численность возросла в два раза, составив 123643. В 1919 г. добровольно явились 24991, задержаны были 22256. В 1919 г. наибольшее количество добровольцев было в Бугурусланском, Бугульминском и Пугачевском уездах. В 1920 г. численность добровольцев и задержанных возросла, составив 63810 и 59833 соответственно. Наибольшее количество добровольцев было в Бугурусланском, Бузулукском и Самарском уездах. Основным методом антидезертирской деятельности были кампании как совокупность административных, судебных, внесудебных и военно-карательных средств. Кампании проводились в период Чапанной войны и наступления Колчака, в сентябре - декабре 1919 г., мае, августе - октябре 1920 г. Во время Чапанной войны и наступления войск Колчака господствовали радикальные методы - внесудебные расстрелы и средства, активно применявшиеся в последующие кампании: облавы, недели добровольной явки, замена гражданской власти низовых советов и исполкомов ревкомами; активное применение средств агитационного воздействия (особенно в 1920 г.); проведение контрольно-учётных мероприятий; подготовка к проведению воинских призывов. Применялись методы военного оккупирован™.

Ведущим чрезвычайным подразделением, занятым пресечением дезертирства, были Комиссии по борьбе с дезертирством. Динамика дел, которые были ими разобраны, заметно колебалась. В 1919 г. ими было рассмотрено 24697 дел, в 1920 г. в 1, 5 раза меньше - 15107. На протяжении 1919 - 1920 гг. целью их деятельности было возвращение солдат в Красную армию. К дезертирам и укрывателям дезертиров активно применялись конфискации. Их максимальное количество было проведено в июне (39, 5 %) и июле (42, 3%) 1919 г., а всего власти осуществили 58 конфискаций; в 1920 г. количество конфискаций достигло 4333 тысяч, пики проведения - август - ноябрь, период генеральных операций. Часть солдат, бежавших в период наступления Колчака, возвратилась добровольно под влиянием агитации, другая стала объектом «вылавливания». Летом - осенью 1919 г. меры наказаний отличались особенным радикализмом. Выявлено, что в ходе вооруженных операций в уездах было уничтожено более 700 дезертировавших солдат. Активные формы выступлений дезертиров, когда они смыкались с казаками, подавлялись. На судебном уровне судопроизводство по делам дезертиров и их укрывателей осуществляли ревтрибуналы. Периодически, в том числе в период проведения генеральных операций, административные структуры наделялись судебными полномочиями. С конца лета - осени

1919 г. распространенной формой судопроизводства стали выездные сессии Губревтрибунала. Принципами их деятельности стали ускоренные сроки рассмотрения дел, публичный характер с введением обвинителей (коммунистов), мобильное осуществление судебных функций; особо важные дезертирские дела назначались к слушанию в Губревтрибунал. В 1919 - 1920 гг. в общем объеме судебного производства Самарского губревтрибунала доля дезертирских дел по своему количеству лидировала ( 47 % и 44, 5 % соответственно). В 1919 г. судебные власти ограничивали свободу дезертирам и использовали их труд (65 % приговоров). К условному расстрелу приговорили 33 % и к высшей мере наказания -1,1%. В 1920 г. власти стремились вернуть дезертиров в ряды в Красной армии: 56, 5 % направили в воинские подразделения; материальные наказания были применены к 9, 7 %; приговоры к высшей мере наказания составляли всего 0, 8 %. В 1921 г. устанавливался только судебный порядок разбора дезертирских дел, произошло смягчение наказаний. В 1921 г. дезертирские дела попали в судебное производство нарсудов. В 1922 г. из-за тяжелой продовольственной ситуации, вызывавшей дезертирство, судебные принципы снова модифицировались: вводилась срочность, публичность рассмотрения дел и право обжалования приговоров. Жесткие меры принимались к дезертирам-коммунистам. Местной власти удалось вернуть массу воинской силы в действующие ряды Красной армии.

Во втором параграфе «Обеспечение функционирования низовых партийно-политических структур» показаны способы и методы блокирования антисоветских и антикоммунистических действий. Исправное функционирование властных структур было залогом успешного осуществления фискально-реквизиционных и военно-мобилизационных задач. Умеренные протестные действия бывших служащих судебных учреждений против роспуска судов были блокированы административными способами. Осенью 1918 г., когда происходило восстановление советской власти, сработал принцип стороны-победительницы. На освобождённой территории местными органами ВЧК проводились внесудебные репрессии против участников комучевских структур власти. В период наступления Колчака весной 1919 г. местные власти с помощью радикальных методов - замена гражданской власти советов временными ревкомами и заложничества - обеспечили отражение военной опасности. В 1919 - 1921 гг. на фоне широкомасштабного изъятия и воинских мобилизаций резко возросли протестные действия среди населения. Многочисленные и разнообразные проявления протестов однозначно квалифицировались властью как «контрреволюционные преступления» и разбирались в чрезвычайном судебном порядке. В общем объеме судопроизводства они составляли 19, 1 % в 1919 г., 22, 1 % в 1920 г., 16, 7 % в 1921 г. Альтернативные большевикам политические партии и группы к концу 1920 г. были поставлены под надзор органов ВЧК, утратили свои позиции. В системе советских органов власти и управления одними из «непокорных» звеньев были низовые советы. Самарский губисполком и Губком РКП(б) преимущественно незаконными, чрезвычайными методами отстранял от власти беспартийных, проводили аресты и устанавлившт власть

ревкомов для проведения установок центральной власти. Чрезвычайные структуры стали основополагающими элементами обеспечения функционирования партийно-советской власти и реализации её преобразований.

В третьем параграфе «Участие в охране общественного порядка» рассмотрены место и роль ВЧК и ревтрибуналов в преодолении уголовщины и должностной преступности, показана эволюция судебных мер воздействия, проанализированы их права и полномочия. Объём уголовщины и преступлений по должности в оперативных и судебных направлениях деятельности неуклонно возрастал. Для борьбы с наиболее негативными проявлениями уголовной преступности в 1919 г. власти применяли методы облав, пойманных на месте преступления в период наступления Колчака расстреливали. В Самарской губернии судебные наказания Губревтрибунала в 1919 - 1921 гг. (приговоры к высшей мере наказания) по сравнению с мерами наказаний по другим преступлениям относились к числу наиболее жестких. Большинство же дел их Губревтрибунала передавались в правоохранительные и судебные структуры. В течение 1919 - 1922 гг. в составе оперативных направлений ГубЧК-ГПУ была выделена борьба с уголовной преступностью; они наделялись административно-контрольными и распорядительными, внесудебными полномочиями, координировали работу правоохранительных органов. В 1921 - 1922 гг. в их деятельности резко возросло количество уголовных преступлений на транспорте.

В четвертом параграфе «Организация и использование принудительного труда в пенитенциарной системе» показана практика использования принудительного труда, степень его эффективности, выявлены правонарушения, по которым применялось заключение в Дома принудительных работ (ДПР). Использование принудительного труда было закономерным. Оно началось в период восстановления советской власти от КОМУЧа и шло по двум направлениям: первое - мобилизации служащих на советскую службу и второе - общественные работы для воинских частей и представителей «нетрудового населения». В дальнейшем периодически проводились кампании по привлечению «бывших эксплуататоров» на общественные работы. С 1919 г. его институционализированной формой стали ДПР, структура которых изменялась.

В Самарской губернии осужденные привлекались к принудительным работам, в первую очередь, за правонарушения в хозяйственной сфере (26, 2 %), на втором месте стояли «контрреволюционные» деяния (24, 9 %), на третьем -самогоноварение (21, 2 %), а также должностные правонарушения (14, 5 %) и уголовные преступления (8, 5 %). Организация труда в ДПР проводилась бессистемно. Поставленные центром задачи по «трудовому» перевоспитанию были не решены. Об этом свидетельствует отсутствие в местах заключения воспитательно-идеологической работы и материально-технической базы. Среди мер наказаний Губревтрибунала в числе лидирующих были заключения в ДПР на различные сроки - 36, 9 %. Второй по количеству мерой заключения были приговоры в ДПР условно - 30 %. Значительный процент составляло заключение в ДПР условно с конфискацией - 9, 8 %. 4,8 % составляли направления на общественно-принудительные работы с освобождением и ряд других мер. Кадровая

ситуация требовала как минимум грамотных сотрудников в советских органах власти и управления, а также специалистов в узких профессиональных отраслях. Самостоятельным направлением стали сельскохозяйственные работы и ремесленнический труд. Эффективность труда заключённых была низкой.

В третьей главе «Репрессивные методы деятельности чрезвычайных подразделений и реакция на них населения» работы рассмотрены репрессивные меры советской власти, активно ею использовавшиеся в реализации фискально-реквизиционных задач, при подавлении крестьянских выступлений и в проведении антирелигиозной деятельности.

В первом параграфе «Реализация фискально-реквизиционных задач» стратифицированы методы воздействия советской власти на крестьянское население; показана динамика их применения, выявлены принципы судопроизводства Губревтрибунала по делам «продовольственников». Для реализации фискально-реквизиционных задач на следственно-оперативном уровне действовали органы ВЧК; чрезвычайное судопроизводство осуществляли ревтрибуналы; задачи военного подавления крестьян-повстанцев выполняли продотряды, ЧОН. Можно выделить три этапа в изменениях объёма и соотношения следственно-оперативного и судебного производства, а также методов проведения реквизиций: 1) конец 1917- 1918 г.; 2) 1919-1921 гг.; 3) 1922 г. В 1919 г. в судопроизводстве ревтрибуналов и следственно-оперативной работе органов ВЧК доля преступлений, совершённых в продовольственной сфере, была низкой. В общем объёме судопроизводства Самарского Губревтрибунала доля данной группы дел была невысокой (4, 7 %). Большинство принятых Губревтрибуналом к судопроизводству дел были переданы в другие следственно-судебные структуры, а по рассмотренным им делам, обвиняемые были амнистированы. Принципы организации судебного производства включали: ускоренный порядок рассмотрения дел; временные амнистии. В 1920 г. в связи с возрастанием объёма фискальных повинностей и реквизиций, роль административно-судебного и карательного аппарата советской власти и методы его деятельности были изменены. На уровне чрезвычайного судопроизводства объем дел продовольственников резко возрос (14, 3 %). С середины 1920 г. началась мощная администра-тивно-конфискационная и военно-карательная кампания по изъятию продовольствия. Методами её проведения стала мобилизация высших советско-партийных органов власти губернии, создание временных чрезвычайных структур, наделение власти в уездах неограниченными полномочиями. Формой координации деятельности чрезвычайных органов были избраны временные военно-оперативные штабы, в подчинении которых были выездные сессии Губревтрибунала и различные сводные отряды, сформированные по принципу продовольственного районирования территории. Принципы их деятельности носили военно-оккупационный характер, в число методов входило заложниче-ство. Репрессивные методы проведения чрезвычайного единовременного налога в Самарской губернии были не исключением, а правилом фискальной политики.

В 1921 г. в производстве Губревтрибунала доля продовольственных преступлений стала лидирующей (52, 3 %). Его принципами проведения стали: ускоренный порядок производства дел и усиленные меры наказаний; использование выездных сессий; в условиях голода ставка делалась на применение штрафов и конфискаций; заключение под штраф использовалось как мера наказания только к общественно опасным лицам. В 1922 г. выездные сессии сохранили свои позиции, однако их роль в сборе продналога оказалась невысокой. В 1922 г. после введения единого натурналога военно-карательные способы деятельности были свернуты. Сохранялись административные и агитационные методы воздействия на низовые органы власти; вводилось ускоренное рассмотрение дел с привлечением свидетелей, организовывались выездные сессии по делам «злостных неплательщиков»; административные структуры наделялись следственно-судебными полномочиями. В условиях голода по инициативе Губревтрибунала устанавливались наказания в форме денежных и продуктовых штрафов; выездные сессии налагали пени в случае неуплаты продналога.

Во втором параграфе «Подавление крестьянских восстаний» раскрыта конфигурация чрезвычайных структур, занятых подавлением крестьянских выступлений в 1919 - 1922 гг., рассмотрены принципы судопроизводства и меры наказаний. В период восстановления советской власти господствовали внесудебные репрессии органов ВЧК. В 1919 - 1921 гг. во время крупнейших крестьянских восстаний использовалась совокупность правоохранных, судебных, военных, чрезвычайных структур. Схема подавления крестьян включала: объявление местности на военном положении и замена гражданской власти временными ревкомами; вооруженное уничтожение, при котором использовался метод окружения; разбор дел в чрезвычайном судебном порядке. Часто принципы чрезвычайной юстиции подменялись административными решениями, активных участников уничтожали. В производстве Губревтрибунала распространенными были дела, связанные с протестами крестьян. В 1921 г. резко возросла су-дебно-репрессивная активность в юго-восточных уездах Самарской губернии. Судопроизводство осуществлялось с помощью выездных сессий, использовался закрытый способ утверждения приговоров к высшей мере наказания при участии высших губернских исполнительных структур власти; активно применялся «классовый» принцип. Объединение правоохранительных, военных и чрезвычайных структур к концу 1921 г. завершилось, борьба с крестьянами была полностью возложена на местные органы ВЧК.

В третьем параграфе «Антирелигиозная деятельность» проанализирована эволюция протестных форм поведения церковнослужителей и методов их подавления. Во взаимоотношениях советской власти и священнослужителей Самарской епархии имелись особенности, обусловленные их открытой поддержкой КОМУЧа и вызвавшие внесудебные репрессии. После восстановления советской власти открытая поддержка церковными иерархами противников советской власти сменилась аполитичной реакцией большинства священников. Их сфера влияния ограничивалась институтом брака и сферой образования. Меры наказаний были смягчены. В 1922 г. раскол епархии был инициирован и

проведен органами ГПУ и завершился победой прогрессистского блока. В сложном процессе общественного и церковного переустройства население часто становилось на сторону религиозных служителей.

В Заключении подведены итоги работы. Рассмотрение проблемы организации и деятельности чрезвычайных структур на местном уровне позволило выявить следующие принципы. Местные чрезвычайные структуры стали неотъемлемыми элементами системы государственного управления мобилизационного типа, в полномочия которых входили административно-управленческая, военная, оперативная, следственно-судебная, пенитенциарная сферы, ими исполнялись организационно-управленческие и репрессивные функции. Организационно-административные вариации чрезвычайных структур в 1918 - 1922 гг. были сложными, многоуровневыми, дополняли друг друга и одновременно их права и полномочия были широкими и слабо подконтрольными. Сразу же после Октябрьской революции началось формирование разнородных чрезвычайных структур на местах по инициативе и под руководством преимущественно большевиков. Определяющей была задача по удержанию власти, сыграла свою роль бескомпромиссная позиция большевиков к своим политическим союзникам, а также слабость советской власти и позиций большевиков. Практическая реализация возложенных на чрезвычайные структуры полномочий имела много отличий от законодательно декларируемых. Динамичное изменение полномочий позволяло оперативно реагировать на ситуацию. Специфика организационного строительства ревтрибуналов и органов ВЧК в Самарской губернии была связана с доминированием внесудебных органов в период восстановления советской власти, наступления Колчака, борьбы с крестьянскими восстаниями, с уголовной и должностной преступностью. Мобилизационный характер деятельности чрезвычайных структур поддерживался также за счет специального подбора кадров, как на уровне численности - общий штат сотрудников ГубЧК был выше, чем ревтрибуналов в три раза, так и на уровне их политической и идеологической подготовки.

Социопсихологические аспекты революционных преобразований активно дебатируются в новейшей историографии. В годы Гражданской войны противостояли не просто антагонистические классы, а произошло столкновение различных политических культур: революционно-радикальной, либерально-демократической, традиционалистской. Мероприятия власти вызвали разные формы протеста. Крайне дискуссионным и неоднозначным характером отличается изучение деятельности чрезвычайных структур. В ходе исследования установлено, что региональные модели деятельности чрезвычайных структур представляли собой более сложную систему, были вариативными по составу направлений деятельности и используемым методам решения стоявших перед ними проблем. Социализация советской власти и проведение её мероприятий достигались «огнём и мечом», путём последовательного отстранения от власти всех альтернативных сил. Действительные и мнимые протесты против неё жестко подавлялись. Антидемократический характер роли чрезвычайных подразделений в подавлении крестьянских восстаний, антицерковной работе, реализа-

ции фискально-реквизиционных задач очевиден. В то же время на чрезвычайные структуры возлагалось осуществление правоохранительных полномочий по борьбе с уголовными и должностными преступлениями. В условиях слабости органов милиции и нарсудов ревтрибуналы и органы ВЧК компенсировали недостаток их мощности и совместно смогли обеспечить правопорядок. Они стали неотъемлемой частью государственного управления, совмещали выполнение традиционных организационно-управленческих функций, ставших в годы военного противостояния стратегическими, с огромным репрессивным потенциалом. Методы их деятельности представляли собой совокупность административных, судебных, репрессивных полномочий. Именно их сочетание, дополняющий друг друга характер, мобильные принципы изменения сыграли решающую роль в победе большевиков в гражданской войне и сохранении советской власти под руководством РКП(б). Однако, существенной издержкой использования чрезвычайных методов было разрушение советской власти, как формы народоправства, уничтожение практики местного самоуправления. Революционно-демократический потенциал общества, сформировавшийся к 1917 году, оказался разрушен. Характерно, что после окончания гражданской войны их использование не прекратилось, из-за чего, в том числе, наступил массовый голод. Этими обстоятельствами обусловлена крайне неоднозначная роль и значение чрезвычайных структур в становлении советской власти на местном уровне.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора

Публикации в ведущих рецензируемых журналах, определённых ВАК Минобрнауки России

1. Мистрюгов, П. А. Советская власть и Самарская епархия Русской Православной Церкви в 1918 - 1922 гт. / П. А. Мистрюгов // Вестник Самарского государственного университета. - Самара : Изд-во «Самарский университет». -№8/1 (109).-2013.-С. 185-188.

2. Мистрюгов, П. А. Репрессии органов ВЧК в Самарской губернии в 1918 г. / П. А. Мистрюгов // Вестник Самарского государственного университета. - Самара : Изд-во «Самарский университет». - № 8/2 (109). - 2013. - С. 155 - 158.

3. Мистрюгов, П. А. Организация чрезвычайных органов советской власти в Самарской губернии в 1917 - начале 1919 г. / П. Л. Мистрюгов II Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - Самара : Изд-во Самарского научного центра РАН. - Т. 16. № 3. - 2014. - С. 65 - 72.

Статьи в научных журналах, сборниках научных трудов, материалах конференций:

4. Мистрюгов, П. А. Историографические и методологические основы исследования чрезвычайных судебных структур в 1917 - 1922 гг. / П. А. Мистрюгов // Платоновские чтения : материалы и доклады XVII Всероссийской конференции молодых историков (Самара, 25-26 ноября 2011 г.) / отв. ред. П.С. Ка-бытов. - Самара : Изд-во "Самарский университет", 2011. - С. 121 - 124.

5. Мистрюгов, П. А. Самарская губернская чрезвычайная и уездные чрезвычайные комиссии по борьбе контрреволюцией, спекуляцией и саботажем 1917 - 1922 / П. А. Мистрюгов // Энциклопедия Самарской области. - Т. 5 : С / Правительство Самар. обл.; ред. совет: Горелов Ю. Н. [и др.]. — Самара : Сам-ЛюксПринт, 2012. - С. 51 - 52.

6. Мистрюгов, П. А. Советы в системе органов власти и управления в период становления российской государственности (1918-1922 гг.) / П. А. Мистрюгов // Законодательные аспекты становления российской государственности. Вехи в истории : тез. докл. конф. молодых учёных 9 ноября 2012 г. / ред. совет Самарской губернской Думы. - Самара: [б. и.], 2012. - С. 62 - 66.

7. Мистрюгов, П. А. Роль органов государственной безопасности в годы Гражданской войны / П. А. Мистрюгов // Становление народного единства. Вехи в истории : тез. докл. конф. молодых учёных-историков 10 ноября 2011 г. / ред. совет Самарской губернской Думы. - Самара : [б. и.], 2012. - С. 33 - 35.

8. Мистрюгов, П. А. Некоторые вопросы организации самарской губернской ЧК (1918-1922 гг.) / П. А. Мистрюгов // Российская государственность: от истоков до современности : сборник статей Международной научной конференции, приуроченной к 1150-летию российской государственности (Самара, 13 - 15 сентября 2012 г.) / редколлегия: Аншаков Ю.П. [и др.]. - Самара : Издательство Самарского научного центра РАН, 2012. - С. 94 - 97.

9. Мистрюгов, П. А. Организация системы революционных трибуналов в Самарской губернии: путь от создания до упразднения (1918-1922 гг.) / П. А. Мистрюгов // Платоновские чтения : материалы и доклады XVIII Всероссийской конференции молодых историков (Самара, 7-8 декабря 2012 г.) / отв. ред. П.С. Кабытов. - Самара : Изд-во "Самарский университет", 2012. - С. 95 - 99.

10. Мистрюгов, П. А. Самарская губернская ЧК (1918 - 1922 гг.): причины создания, этапы организации, социопсихологические аспекты функционирования / П. А. Мистрюгов // Исторические чтения на Лубянке : Сб. статей / редколлегия: Зданович А. А. [и др.]. - М. : Академия ФСБ России, 2013. - С. 36 -50.

11. Мистрюгов, П. А. Кадровый аппарат органов ВЧК в Самарской губернии в 1918 - 1922 гг. / П. А. Мистрюгов // Материалы III Межвузовской научно-практической конференции «Гражданское общество и публичная власть - проблемы взаимодействия и управления» (Самара, 31 октября 2013 г.) : сб. статей / под ред. В. К. Семенычева. - Самара : Изд-во САГМУ, 2013. Т.З. - С. 56 - 63.

12. Мистрюгов, П. А. Органы ВЧК в системе советско-партийных структур в Самарской губернии в 1918-1921 гг. / П. А. Мистрюгов // Платоновские чтения : материалы и доклады XIX Всероссийской конференции молодых историков (Самара, 6-7 декабря 2013 г.) / отв. ред. П.С. Кабытов. - Самара : Изд-во "Самарский университет", 2013. - С. 78 - 81.

13. Мистрюгов, П. А. Практика заложничества в Самарской губернии в годы Гражданской войны (1919-1920 гг.) / П. А. Мистрюгов И Самарский земский сборник. - Самара : Изд-во «Самарский университет». - № 1 (22), 2013. -С. 120-124.

Подписано в печать «3» сентября 2015. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать оперативная. Объем - 1 усл. печ. л. Тираж 100 экз. Заказ № 1548.

Отпечатано в типографии «Инсома-пресс» 443080, г. Самара, ул. Санфировой, 110А, оф. 22А, Тел. 222-92-40, E-mail: insoma@bk.ru