автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Метафизика свободы в немецкой классической философии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Метафизика свободы в немецкой классической философии"

На правах рукописи

Орлова Василина Александровна

МЕТАФИЗИКА СВОБОДЫ В НЕМЕЦКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ

Специальность 09.00.03 История философии

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

7 НОЯ 20]3

Москва, 2013

005537608

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова» на кафедре истории зарубежной философии философского факультета

Научный руководитель: Васильев Вадим Валерьевич,

доктор философских наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» (профессор кафедры истории зарубежной философии философского факультета)

Официальные оппоненты: Мареева Елена Валентиновна,

доктор философских наук, профессор,

НОУ «Московская международная высшая школа бизнеса «МИРБИС» (Институт)» (профессор кафедры социально-гуманитарных дисциплин)

Соболева Елена Александровна,

кандидат философских наук, ФГБОУ ВПО «Государственный академический университет гуманитарных наук» (ГАУГН) (преподаватель философского факультета)

Ведущая организация: ФГБОУ ВПУ «Московский государственный лингвистический университет»

Защита состоится 18 ноября 2013 г. в 15:00 на заседании диссертационного совета Д 501.001.38 на базе ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» по адресу: 119991, Москва, Ломоносовский проспект, д. 27, корп. 4 («Шуваловский»), философский факультет, аудитория А-518.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале отдела диссертаций Научной библиотеки МГУ имени М.В. Ломоносова по адресу: Москва, Ломоносовский проспект, д. 27, 8 этаж, А-812.

Автореферат разослан «_»_2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Коровин Владислав Федорович

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Теоретическая значимость исследования метафизики свободы — реконструкции понятия свободы в немецкой классической философии — обусловлена многими обстоятельствами, в числе которых неослабевающий интерес мирового научного сообщества к проблематике, необходимость осмысления оснований политической концепции свободы в современном мире, а также практическая неисчерпаемость философского наследия Канта, Гегеля, Шеллинга и Фихте. Интерес к немецкой классической философии в мире постоянно возрастает: каждое новое поколение философов и историков философии по-новому интерпретирует положения Кантовской, Гегелевской, Шеллингианской и Фихтеанской философии. Вопрос о том, свободен ли человек, способен ли он начинать самопроизвольно череду поступков, или же он является полностью детерминированным (теоретически обоснованный Кантом), не утрачивает актуальности в свете новейших открытий физики, нейрофизиологии, в обстоятельствах непрерывного роста информационного потока, развития медиатехнологий, и в новейшей политической истории. Ответ на вопрос, в какой мере человек свободен в истории, а если не свободен, то какими процессами определен, разрабатываемый Гегелем, мог бы явиться основанием для новой, пост-классической и постмарксистской, концепции истории. Концепция метафизики свободы Шеллинга, несмотря на богатейшую русскую шеллингиану, еще не освоена в полной мере современной теологической, в том числе российской православной, мыслью. Диалектика свободы Фихте, возможно, представляет собой самый неисследованный, сравнительно с концепциями свободы других названных мыслителей, раздел философской мысли, и она же является одной из наиболее сложных и интересных, обещающих многие открытия.

Едва ли найдется в истории философской мысли после названных мыслителей философ, не затронутый реинтерпретацией, осмыслением, реконструкцией и анализом их философских концепций. Это делает нашу задачу чрезвычайно сложной. Однако мы исходим из посылки, что к Канту, Гегелю, Шел-

3

лингу и Фихте за дополнительным пониманием можно и необходимо обращаться на любом новом этапе философского развития, не останавливаясь перед кажущейся неразрешимостью встающих перед исследователем трудностей.

Степень научной разработанности проблемы. Проблему свободы в трудах немецких классиков изучали и крупнейшие философы XIX и XX веков, и наши современники; тема далеко не исчерпана. И хотя для части современной аналитической философии проблема метафизики свободы стоит скорее на периферии, нежели в центре интересов (см. Д. Деннет, «Опасная идея Дарвина»1, Т. Уильямсон, «Неопределенность»2, Дж. Серл3, «Сознание, язык и общество»4), тем не менее, в очищенном от метафизического содержания виде проблема свободы в немецкой классической философии активно включена в развитие новейшего философского дискурса. Подтверждением этому являются каждый год появляющиеся исследования на английском языке: П. Реддинга, А. Фарра, Б. Кроуве, С. Шелл, М. Кош, Д. Ферриса, Р. Кристи, У. Дудли, П. Гаера, Г. Эллисона, Р. Велкли, Р. Бадера, А. Паттена и других; на немецком: Б. Хааса, К. Грабанд, К. Тавер и других; работы современных российских авторов, таких, как В.В. Васильев, П.В. Резвых, О.Г. Дробницкий, А.А. Гусейнов, Э.Ю. Соловьев, А.П. Скрипник, А.К. Судаков, Т.В. Торубарова, JI.A. Суслова, В.А. Жучков и других. В Российской научной философской мысли советского и постсоветского периода исследование проблематики свободы в немецкой классической философии имеет богатую историю, в которую внесли вклад В.Ф. Асмус, Т.И. Ойзерман, П.П. Гайденко,

1 Dennett, D. Darwin's Dangerous Idea: Evolution and the Meaning of Life. — 1996.

2 Williamson, T. Vagueness. — 2002.

3 Searle, J. Mind, Language and Society: Philosophy in the Real World. — 1999.

4 Примечательно, что и Уильямсон, и Серл на первых же страницах данных произведениях сходятся в утверждении, что если философская формулировка содержит апорию, которая по видимости опровергает правила логики, то в действительности, при надлежащем анализе, выяснится, что формулировка содержит в себе либо логическую ошибку, либо является суждением, оперирующим неточно сформулированными понятиями. Примерами таких неточных формулировок для современной аналитической философии и являются, как раз, случаи мышления в метафизических категориях.

4

A.B. Гулыга, B.B. Соколов, B.H. Кузнецов, и многие другие5. Названные исследователи рассматривали проблему свободы у немецких классиков с точки зрения различных подходов, например, если в советский период было обычным рассматривать Гегелевскую диалектику как некий переходный и подготовительный этап к диалектике Маркса, то современный западный исследователь Д. Дальтон, профессор Барнард-колледжа Колумбийского университета, включает Гегеля в курс своих видео-лекций «Свобода: философия освобождения»6 как исторический пример философского осмысления проблемы свободы, преемственность в развитии которой он усматривает в традиции, представленной также именами Ганди, Мартина Лютера Кинга, представителей современного феминистического движения. Дальтон вписывает в тот же контекст политическое движение «Оккупай Уолл-Стрит» в других своих выступлениях. С одной стороны, это характеризует непреходящую актуальность гегелевской мысли для самых различных контекстов, с другой, — еще раз показывает, что уровень обобщений, характерный для гегелевской философии, делает ее достаточно гибкой для того, чтобы она могла быть использованной с различными целями на каждом новом этапе развития общества представителями различных подходов.

Современные западные авторы, такие, как Кеннет Киеранс7, Терри Пин-кард8, Ренато Кристи9, едины во мнении, что Гегель является определяющей фигурой, сквозь которую «континентальная» и американская философия сегодня смотрит на проблему свободы. Терри Пинкард считает, что Гегель первым провозгласил, что свобода — цель человеческой жизни, и тем самым стал первым истинным либералом-философом. Большая заслуга Гегеля, по мнению

5 Подробный список использованных работ приводится в библиографии диссертации.

6 Dalton, D. Freedom: The Philosophy of Liberation // The Great Courses.

7 Kierans, Kenneth. Absolute Negativity: Community and Freedom in Hegel's Philosophy of Right.// Animus 12. — 2008.

8 Pinkard, Terry. Hegel's Phenomenology: The Sociality of Reason. — Cambridge University Press. — 1996.

9 Cristy, Renato. Hegel on Freedom and Authority. — Cardiff. — University of Wales Press. — 2005.

Ренато Кристи, состоит в том, что он упрочил связь свободы и собственности. Есть и другая точка зрения на Гегеля в западной философской историографии, к примеру, в глазах Поппера10 Гегель не только был фокусником, вытаскивающим несуществующих кроликов из метафизического цилиндра, но и противостоял идеям свободы и равенства, и ответственен, вместе с Фихте, за всплеск немецкого национализма, приведшего ко Второй Мировой войне. Поиск «аутентичного» Гегеля предпринимает Доменико Лосурдо11, рассматривающий Гегеля и его идею свободы в контексте скорее постмодерна, нежели модерна, предлагая Гегелю различные роли от масона до провозвестника революционных идей, и показывая, что в соответствующих контекстах Гегель будет адекватен для всех этих ролей, а значит, ни одна из них не соответствует Гегелю в действительности. Также проблемой свободы у Гегеля в разное время занимались такие исследователи, как Роберт М. Уаллас12, Дамион Буте-рин13, Дэвид Дж. Веллеман14, Крейг Матарессе15, Джон Маккамбер16, Уильям Мэкер17, и другие, в том числе те, кого мы упоминаем в работе, — спектр их интересов простирается от выяснения взаимосвязи социальной теории Гегеля и «метафизики еды»18 до проблем эмансипации и феминизма19.

10 См. Поппер, К. Открытое общество и его враги. — Т. 1-2. — М.: 1992.

11 Losurdo, Domenico. Hegel and the freedom of modems. — Duke : University Press. —

2004.

12 Wallace, Robert M., Hegel's Philosophy of Reality, Freedom, and God. Cambridge : University Press. — 2005.

13 Buterin, Damion. Knowledge, Freedom and Willing: Hegel on Subjective Spirit. // Inquiry 52 (1) — 2009. — pp. 26 — 52.

14 Velleman, J. David. Epistemic Freedom. // Pacific Philosophical Quarterly 70 (1). — 1989, —pp. 73-97.

15 Matarrese, Craig. Hegel's Theory of Freedom. // Philosophy Compass 2 (2). — 2007. — pp. 170-186.

16 McCumber, John. Poetic Interaction: Language, Freedom, Reason. — Chicago. — University of Chicago Press. — 1989.

17 Под редакцией У. Мэкера вышел сборник: Hegel on Economics and Freedom, edited by William Maker. Macon. — GA. — Mercer University Press. — VIII. — 1987.

18 Mack, Michael. The Metaphysics of Eating: Jewish Dietary Law and Hegel's Social Theory. Philosophy and Social Criticism 27 (5). — 2001. — pp. 59-88.

19 MacDonald, Sara. Finding Freedom: Hegel's Philosophy and the Emancipation of Women. — McGill-Queen's University Press. — 2008

Кантовское наследие — живая часть современного философского дискурса, и на Западе выходит много трудов, посвященных метафизике свободы у Канта. Среди ученых, занимающихся этой проблемой, Аллен В. Вуд20, Генри Эллисон21, Гордон Е. Мичельсон22, Кристина Е. Куурсгаард23, Пол Гайер24, Эрманно Бенсивенга25, Патрик. Р. Фриерсон26, Марк Тиммонс27 и многие другие.

Стоит отметить, что западный философский диалог протекает в очень оживленной манере, так, положения, выдвинутые классиками кантоведения, порождают новые споры: к примеру, Джанин М. Грендберг (Jeanine M. Grenberg) высказывается в поддержку тезиса Генри Эллисона, что Кант был не

20 Wood, Allen W. Kant's Moral Religion. Ithaca: Cornell University Press, 1970. Wood, Allen W. Kant's Rational Theology. Ithaca, Cornell University Press, 1978 и другие произведения.

21 Allison, Henry. Kant's theory of freedom Cambridge University Press 1990.

22 Michalson, Gordon E. Fallen Freedom: Kant on Radical Evil and Moral Regeneration. Cambridge University Press, 1990. Michalson. Gordon E. Kant and the Problem of God. Blackwell Publishers, 1999. Концепция Мичальсонао "проваленной свободе" наиболее интересна для нас, но, к сожалению, сам автор сосредотачивается главным образом на критике концепции Канта "чистого зла" ("радикального зла") в позднем произведении "Религия в пределах только разума", "морально злое" он возводит к христианскому взгляду первородного греха, повреждающего природу человека.

23 Куурсгард показывает, что положение, будто все детерминировано, лишает нас свободы и, вместе с ней, ответственности, но тут же замечает: "Это другой вопрос, является ли детерминизм действительно угрозой ответственности. Свобода — это способность совершать что-либо, но не совершить что-либо. Ни у кого нет данной способности, потому что вы не можете изменять прошлое. Это звучит как шутка, но я серьезно". — Koorsgaard, Christine М. The Sources of Normativity Cambridge University Press, 1996, P. 96

24 Gayer, Paul. Kant on Freedomn, Law, and Happiness. Cambridge : Univercity Press. — 2000. Gayer, Paul. Kant's System of Nature and Freedom — Oxford : University Press. — 2005. Guyer, Paul. Naturalistic and Transcendental Moments in Kant's Moral Philosophy. // Inquery. Vol.50 Issue 5. — 2007. — P. 444 — 464

25 Эрманно Бенсивенга объясняет, в частности, с помощью любопытного примера, почему не подлинно свободны мелкие действия, входящие в состав повторяющегося действия более крупного масштаба, в которых, как можно было бы предположить, свободе дано больше свободы: "И то, что я делаю что-либо, и мое желание сделать это <...> являются следствиями одной общей причины. Так загипнотизированный субъект поднимает свою руку всякий раз, когда он хочет этого, совершенно точно не является доказательством его проявляющейся свободы: и то, что он поднимает руку, и то, что он хочет поднять руку — все может быть внушено гипнотизером". Ermanno Bencivenga. Ethics Vindicated: Kant's Transcendental Legitimation of Moral Discourse. — Oxford : University Press. — 2007. — C.32

26 Frierson, Patrick R. Freedom and Anthropology in Kant's Moral Philosophy. Cambridge University Press. — 2003

27 Mark Timmons. Kant's Metaphysics of Morals: Interpetative Essays. — Oxford : University Press. — 2002.

прав, считая, что основанное на желании неморальное действие может быть свободным28, в то время как Иаин Морриссон (Iain Morrisson) критикует это мнение и считает его несостоятельным29. Это говорит о непреходящей актуальности наследия Канта и немецкой философии в целом.

Учение Шеллинга о свободе также продолжает находить своих исследователей. Назовем таких ученых, как Дэвин Зейн Шау30 (который занимался проблемой свободы в искусстве), Джозеф А. Бракен31 (исследовал проблему свободы в трактатах среднего периода жизни Шеллинга), Бернард Фрейдберг32 (предпринял интересную попытку вписать Шеллинга в контекст новейшей англо-американской философии33), Вернер Маркс34 (считает, что у раннего Шеллинга предельное сознание обладает, подобно творению из ничего, самостоятельным, самогенерируемым измерением, не ограниченным никакими объектами и в этом смысле свободным; он также сходится с Бернардом Фрейдбергом в признании исключительной важности Шеллинга для современной философии), Мальте Доминик Крюгер35 (как теолога, данного иссле-

28 Grenberg, Jeanine М. Feeling, Desire and Interest in Kant's Theory of Action. — KantStudien 92 (2). — 2001.- 153-179.

29 Morrisson, Iain. Moral and Nonmoral Freedom in Kant. Southern Journal of Philosophy 45(1). —2007. —P. 129-148.

30 Shaw, Devin Zane. Freedom and Nature in Schelling's Philosophy of Art. New York: Continuum. — 2010.

31 Bracken, Joseph A. Freedom and Causality in the Philosophy of Schelling // New Scholasticism.— 1976.

32 Freydberg, Bernard. Schelling's Dialogical Freedom Essay : provocative philosophy then and now. [Текст] / Bernard Freydberg. Albany. — State Univercity of New York Press. — 2008.

33 Причем, эта попытка, несмотря на ее заведомую провокативность, интересна тем, что Шеллинг в ней призывается в диалог с современным нам человеком по четырем направлениям, одно из них следующее: «Для Шеллинга, божественный опыт явлен нам во всегдашнем присутствии. В англо-американской философии это положение является обескураживающим. В континентальной философии Бог присутствует скрытым, неявным образом, если вообще присутствует. Каким образом мысль Шеллинга может быть проинтерпретирована в будущем диалоге с какой бы то ни было — англо-американской или континентальной — философией, или с ними обеими?» (Там же, с.2)

34 Marx, Werner. Schelling: Geschichte, Systema. Freiheit. Munich: Verlag Karl Alber. —

1977.

35 Krüger, Malte Dominik. Göttliche Freiheit: die Trinitätslehre in Schellings Spätphilosophie. Tübingen. — 2008.

дователя интересуют взаимоотношениями свободы и абсолюта у позднего Шеллинга)/6

В современной истории философии проблематика свободы у Фихте рассмотрена подробно, однако не так подробно, как проблематика свободы у Канта, что связано с методологической установкой западных ученых — они стремятся рассматривать проблему свободы в практическом аспекте. Необходимо назвать таких исследователей, как Аллен В. Вуд37, Оливер Лахбиб38, Недим Номер39, Сюзан Шелл40, Пол Реддинг4'. Другие, в том числе те, кого мы упоминаем в работе, касаются проблемы свободы у Фихте в связи с иными интересующими их темами, такими, как «диалектика раба и господина»42.

36 Также для нас интерес представляет его работа о проблеме свободы в философии позднего Шеллинга «Рациональное и свобода в философии Шеллинга», поскольку в ней он дает интересную трактовку «негативной» и «позитивной» философии позднего Шеллинга: «Рациональное проваливает попытку своего полного утверждения. В реальности абсолютной первоосновы рациональное не может утвердить свою собственную реальность. Рациональное понимает, что оно соотносится с абсолютом, но его реальность в качестве созидающей свободы уводит его от концептуализирующей цели рациональности (негативная философия). Однако, возможность этой рационально неосмысляемой реальности, как ее понимает рациональное, освобождается к тому, чтобы сотворить теоретически ненасильственное изменение перспективы (религии), которая, тем не менее, не может быть расценена в качестве иррациональной. В итоге, "разомкнутое" рациональное способно диагностировать мир горизонта творящей свободы абсолюта (позитивная философия)». — Krüger, Malte Dominik. Rationality and Freedom. Schelling's Late Philosophy. — Sic et Non. №12,2009

37 Wood, Allen W. Fichte: From Nature to Freedom (System of Ethics §§ 9-13:). —

Stanford University.

38 Lahbib, Olivier. La Liberté Dans la Perception Chez Husserl Et Fichte // Husserl Studies 21 (3). — 2005. Автор реконструирует, как, по Фихте и по Гуссерлю, чувственный мир зависит от рефлективности субъекта, как человеческое восприятие раскрывает свободу и телесных движений, и в окружающем мире.

39 Nedim Nomer. Fichte and the Relationship Between Self-Positing and Rights // Journal of the History of Philosophy 48 (4). — 2010. — P.: 469-490. Центральный тезис теории права Фихте, по мнению автора, состоит в том, что право является существенным основанием рационального политического порядка не только потому, что оно регулирует взаимоотношения между человеческими существами, но также потому, что оно позволяет им осознать себя свободно действующими (free agents).

40 Shell, Susan. "A Determined Stand": Freedom and Security in Fichte's Science of Right // Polity. Vol.25, #1 (Autumn, 1992), pp.95-121

41 Redding. Paul. Hegel, Fichte and the Pragmatic Context of Moral Judgment // German Idealism: Historical and Philosophical Perspectives. — London. — 2007.

42 Cm. Farr, Arnold. Fichte's Master/Slave Dialectic: The Untold Story // Fichte, German Idealism and Early Romanticism. Fichte Studien: Supplementa. 243-258. — Amsterdam — New York. —2010.

Фактически основные современные исследования проблемы свободы у Фихте лежат в области анализа фихтевского понимания права.

Цели и задачи исследования. Целью предпринятого исследования является реконструкция понятия свободы у крупнейших представителей немецкой классической философии — Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля. Проводится рассмотрение различных аспектов понятия, анализ формирования концепций метафизики свободы у названных авторов.

Для достижения названной цели необходимо выполнение задач:

• выявление проблематики свободы в учениях названных философов в комплексе смежных тем, таких, как моральный закон, долг, свобода человека и всевластие Бога, свобода и понятие, свобода и автономия воли, свобода как инструмент и условие творения мира, свобода в истории и свобода в философии религии;

•анализ проблематики, осмысление комплекса воззрений философов;

• прослеживание моментов общности проблематики и фиксирование точек расхождения, выявление последовательности развития мысли, анализ степени взаимовлияния.

Объект исследования. Объектом данного исследования является философия немецкого идеализма, анализируемая в последовательности исторического развития для более полного анализа проблематики.

Рассматривается корпус текстов Канта от ранних произведений до тех, которые представляют его систему в полноте ее развития: «Новое освещение первых принципов метафизического познания» (1755), «Наблюдения над чувством прекрасного и возвышенного» (1764), «Опыт некоторых рассуждений об оптимизме» (1769), «О форме и принципах чувственно воспринимаемого мира» (1770), «О мнимом праве лгать из человеколюбия» (1979), «Критика чистого разума» (1781), «Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей проявиться как наука» (1783), «Основы метафизики нравственности» (1785), «Критика практического разума» (1788), «Критика способности суж-

дения» (1790), «Об изначально злом в человеческой природе» (1792), «О поговорке «Может быть, это верно в теории, но не годится для практики» (1793), «Метафизика нравов в двух частях» (1797) и другие произведения.

Привлекаются к рассмотрению такие произведения Фихте, как «О понятии наукоучения или так называемой философии» (1794), «Основа общего наукоучения» (1794, исправленное издание 1802), «Очерк особенностей наукоучения по отношению к теоретической способности» (1795), «Основы естественного права [согласно принципам наукоучения]» (1796), «Первое введение в наукоучение» (1797), «Второе введение в наукоучение для читателей, уже имеющих философскую систему» (1797), «Ясное, как солнце, сообщение широкой публике о подлинной сущности новейшей философии» (1801), в обзор были включены произведения, не относящиеся к корпусу трудов о науко-учении, такие, как «О назначении ученого» (1794), «О назначении человека» (1800), «Об основании нашей веры в некое Божественное управление миром» (1798), «Замкнутое торговое государство» (1800), «Основные черты современной эпохи» (1806), «Речами к немецкой нации» (1808), а также посмертно изданные труды «Изложение наукоучения 1801 г.», «Наукоучение» (составленное из текстов лекций 1804 года), «Сообщение о понятии наукоучения и его дальнейшей судьбе» (написанное в 1806 году), и другие произведения.

Произведения Гегеля, привлеченные для рассмотрения в данном исследовании: «Жизнь Иисуса» (1806), «Феноменология духа» (1807), «Наука логики» (в трех томах, опубликованная в 1811, 1812, 1816 годах, переработанное издание 1831), «Энциклопедия философских наук» (в трех томах, 1816, переиздана в 1827, 1830), «Основания философии права» (1820), посмертно изданные труды «Лекции по истории философии» в трех томах, «Лекции по эстетике» в трех томах, «Лекции по философии религии» в двух томах.

Основные произведения, в которых Шеллинг раскрывает тему свободы,

это «Философские исследования о свободе и связанных с ней предметах»

(1809), «Система трансцендентального идеализма» (1800). К рассмотрению в

настоящем исследовании привлечены такие произведения, как «О возможно-

11

сти формы философии вообще» (1794), «Я как принцип философии» (1795), «Философские письма о догматизме и критицизме» (1795), «Идеи к философии природы» (1797), «О мировой душе» (1798), «Первый набросок системы натурфилософии для лекций» (1799), «Введение к наброску системы натурфилософии» (1799), «Всеобщая дедукция динамического процесса» (1800), «Система трансцендентального идеализма» (1800).

Предмет анализа. Предметом настоящей работы является отраженное в перечисленных текстах преломление идей немецкого идеализма, касающихся различных аспектов понимания понятия свободы и его места в соответствующих философских системах.

Методологические основания исследования. Характер проведенного исследования обусловил использование комплексной методологии при выполнении поставленных задач. Анализ текстов, проводимый с целью реконструкции проблематики, состоял из вычленения основных моментов понятий, для чего использовалась дедукция, индукция, сопоставление, интерпретация. Логическая реконструкция проводилась наряду с исторической, к уяснению проблематики был привлечен широкий пласт иностранной литературы, критически проанализированной и проинтерпретированной.

Одной из важнейших герменевтических практик, применяемых для понимания философского текста, на наш взгляд, является практика «вчитывания» в текст, вживания в него; в этом отношении симптоматично высказывание историка философии Б. Фрэйдберга, согласно которому современная аналитическая философия оказывается недостаточно хорошо экипированной для чтения ряда классиков немецкой мысли, таких, как Шеллинг, поскольку отказалась от вчувствования как от правомочного инструмента анализа43.

Результаты исследования и их научная новизна. Научная новизна данного исследования обусловлена неисчерпаемостью проблематики и ее принципиальной открытостью для интерпретаций. В диссертации осуществ-

43 См. Freydberg, В. Schelling's Dialogical Freedom Essay: Provocative Philosophy Then and Now // Suny Series in Contemporary Continental Philosophy. — 2008. 12

лена реконструкция основных положений понятия свободы у Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля.

В результате исследования были получены следующие новые положения:

• выдвинута и обоснована гипотеза, что Кант, имея целью доказать существование свободы, «спасти свободу», не доказал ее существования в рамках заданной им аксиоматики;

• продемонстрировано, что понятие свободы у Фихте, традиционно ставящее его философию в ряд философии свободы, в действительности, парадоксальным образом, заслуживает присвоения его философии названия философии необходимости, поскольку Я в ней наделено такими свойствами, которое позволяет ему творить действительность, оно стеснено непрекращающимся забвением и находится во взаимодействии с вещами, которые оно творит не по произволу, но в сотрудничестве с ними;

• показано, что Шеллинг подошел наиболее близко к решению трудноразрешимых парадоксов свободы в границах заданного им мира. Будучи в наибольшей степени религиозным философом из крупных немецких классиков, так же свободно чувствующим себя в контексте мистического, как и в контексте рационального и умопостигаемого, он решил возникающие трудности обоснования свободы человека, творящего зло по собственному произволу, теологическими методами, хотя и выходящими далеко за пределы традиционной протестантской теологии. И если в начале его философствование можно было заподозрить в том, что оно есть гностическая демиургология, в виду того, что Шеллинг предусматривал потемненное начало в Боге, являющееся основанием порождения зла, то Шеллинг более зрелый оставляет нас перед парадоксом свободы, требующим скорее умозрительного постижения, нежели логического достраивания;

• диалектика понятия и свободы у Гегеля представлена в качестве наиболее важного момента в его обширной проблематике свободы. Понятие оказывается субъектом свободы, каким является абсолют, человек, предмет. На наш

взгляд, данный момент Гегелевской философии является недораскрытым и востребует для своей адекватной интерпретации инструментарий современной философии языка.

Теоретическая и практическая значимость полученных результатов.

Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит разработке актуальной темы, классической для истории зарубежной философии. Проанализирована проблематика свободы в немецкой классической философии с обращением к первоисточникам.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы для чтения специального курса по истории классической западной философии.

Апробация результатов исследования. Положения настоящего исследования были апробированы в публикациях автора. Работа была обсуждена на философском факультете Московского Государственного Университета им. М.В. Ломоносова и рекомендована к защите.

Структура работы

Работа состоит из введения, четырех глав и заключения, а также списка использованной литературы. Во введении уделяется внимание актуальности темы исследования, характеризуется степень разработанности предмета, проводится обзор литературы, формулируются цели, задачи, определяется предмет, объект, проводится обзор методологического инструментария, обрисовывается структура работы.

В первой главе, «Метафизика свободы в философии Канта», во введении осуществляется обзор основных произведений, в которых Кант затрагивал данную проблематику, обрисовывается степень разработанности темы в трудах отечественных и зарубежных исследователей, рассказано о различии применяемых ими подходов. В главе в целом осуществляется определение места проблемы свободы в структуре Кантовской проблематики, рассказывается о затруднениях и парадоксах, с которыми сталкивается Кантовская мысль, и

прослеживаются способы Кантовского доказательства свободы, предлагается 14

интерпретация Кантовской проблематики свободы на основе проработанного материала. Главу завершают выводы. В первом параграфе свобода рассматривается как основание морального закона, которое является основанием всей Кантовской философской системы. Рассмотрена антиномия свободы, задействованы ее различные интерпретации, предложен вариант перевода, рассказано, почему именно причинность природного рода Кант считал необходимой для существования свободы. Автор высказывает гипотезу, что необходимость спасения свободы, предзаданная рассуждениям как задача, определила ход Кантовской мысли, и в этом смысле философ был несвободен в своем философствовании, перед ним бьша цель — доказать существование свободы. Во втором параграфе рассматривается проблема автономии воли. Приведены Кантовские критерии того, что считать моральным поступком. Понятие свободы анализируется взятое в иерархии понятий, в соотношении с долгом, нравственностью, законом. Демонстрируется, каким образом Кант пришел к констатации неразрешимости проблемы свободы как причинности воли. В третьем параграфе показано, почему при не существовании свободы рассыплется вся система Кантовского мироздания, рассматривается вопрос о сущности человеческой природы, анализируется, почему этот вопрос важен в системе должного функционирования понятия свободы в системе, описывается парадокс выбора человека между добром и злом, который, по Канту, осуществляется до всякого опыта. Завершают главу основные выводы. Кант вывел волю из-под механизма тотальной детерминации, показав, что человек, руководствующийся разумными мотивами, способен самопроизвольно начинать ряд событий. Вопрос о том, являются ли разумные мотивы, или деятельность разума, которой руководствуется свободная воля, сами своего рода природой, решается Кантом в «Критике чистого разума» том смысле, что для нас этот вопрос не важен в практическом смысле и может быть исключен из рассмотрения как спекулятивный44. Разум, рассматриваемый со стороны его принад-

44 Кант. И. Критика чистого разума. М.: Мысль. — 1994. — С.659 / А 803 / В 831

лежности природному миру, пусть еще не лишенный в силу этого свободы, не может считаться совершенным инструментом ее осуществления. Кант помещает свободу в ноуменальный мир, где ее потенциал, как инструмента, благодаря которому он разрешал затруднения своей морально-нравственной системы, намного возрос. Единственный способ утверждения свободы в Кантов-ском понимании — выведение свободной воли и разума из-под всякой при-родности, из-под определения природного хода причин. Поэтому выявление природности другого порядка ставило под вопрос всё рассуждение.

Вторая трудность, которую Канту пришлось решить волюнтаристским методом, касается «практической свободы», и состоит в том, что человек не знает, каким образом он может поступать морально и не может быть до конца уверен, поступает ли он морально в том или ином случае. Практический закон свободы указывает, что должно происходить, в то время как природный закон является законом потому, что он исполняется. Кант разрешает эту апорию в том смысле, что существенно уже то, что человек в принципе должен знать, что он может и должен поступать морально, в соответствии с моральным законом. Кант дал более детальную разработку проблематики свободы, чем имевшиеся на тот момент разработки, включая разработки Спинозы, Лейбница, а также мыслителей, оказавших на Канта особенное влияние, таких, как Вольф и Тетенс. Кант рассматривал нравственный, моральный закон как нечто безусловное, а не как закон, имеющий конкретно-историческое бытие. Для Канта нравственный закон — не процесс, а изначально вложенная данность. Кант не отрицал исторического процесса, но его интенцией было — поднять нравственный закон на уровень безусловного закона. Другими словами, сам Кант определялся некоторыми задачами, которые ставил перед собой, и эти задачи были чрезвычайно сложны. Безусловность нравственного закона была принята как основание, и вытекающие из нее размышления о свободе, выстроенные с точки зрения доказательства необходимости свободы, выглядят, поэтому, достаточно шаткими (хоть и, как сказал Гулыга, легко критиковать

Канта с современных позиций). Без некоего «скачка» не только рациональное 16

доказательство, но кое в чем даже и последовательное изложение оказалось невозможно, что неоднократно признавал сам Кант.

Если эмпирический характер человека продиктован рядом сплошных необходимостей, то человек интеллигибельный не может руководствоваться свободой, и решение Канта, что интеллигибельный человек сам задает направление детерминации, совершая главный, первоначальный выбор в пользу добра или зла, не может считаться решением. В дополнение к тому, что процесс такого выбора Кантом не прояснен, человек, по сути, совершает свободный выбор между двумя коридорами детерминаций. Более того, выбор, совершенный человеком в самом начале его бытия, является, таким образом, выбором не-сознательным, а-социальным, и совершается не в категориях.

На наш взгляд, Кантовская система ценна предлагаемыми ею противоречиями. Кант мог бы решить затруднения собственной системы свободы различными способами: например, предположив, что основной выбор человека совершается сокровенно, в боге, либо пойти по пути, который в дальнейшем был разработан Фихте: провозгласить такое существование Я на границе между индивидуальным и божественным, тогда детерминация была бы определена самим Я. Однако Кант выбрал не устранять противоречия.

Во второй главе, «Метафизика свободы в филосоофии Фихте», во введении осуществляется обзор основных источников, сформулированы вопросы, ответы на которые автор надеется найти в ходе своих изысканий, формулируется парадигматика рассмотрения, состоящая в том, что Фихте выбирает для решения парадокса свободы один из путей, которые не устраивали Канта — превращает весь мир в зависящий от творящей воли Я, устраняет природу из "двойственного" Кантовского мира, где мир природной необходимости соседствовал с миром умопостигаемого. В главе описываются парадоксы, с которыми Фихте сталкивается при объяснении, каким образом в таком мире существуют Другие, в каких отношениях Я находится с вещью-в-себе. Также, реконструируется концепция истории Фихте во взаимосвязи с концепцией истории Гегеля. В первом параграфе наукоучение определяется в контексте про-

17

блематики свободы, демонстрируется суть наукоучения как области действия свободы наиболее общих понятий. Рассматриваются виды суждений по Фихте, к числу которых относятся тетические, антитетические и синтетические. К первому виду относятся те, в которых нечто «полагается себе равным», они не могут быть доказаны в первом основании. К таким суждениям относится и то, что человек свободен. Ко второму виду относятся суждения, представляющие противоположность тезиса. Тезис и антитезис уже на этапе формулирования должны, по Фихте, предполагать синтез. В работе показано, каким образом виды суждений связаны с философской методологией Фихте, и в чем эта методология отличается от Кантовской. В дальнейшем прослеживается диалектика Я и не-Я, в ходе которой Я полагает сущности, претерпевает объективированный внешний мир как страдание, созерцает в воображении «некоторое колебание самой силы воображения между совершением и несовершением одного и того же действия»45, что является, по Фихте, свободной деятельностью. В дальнейшем показывается, каким образом в фихтеанской диалектике Я и не-Я возникает со-существование двух сторон Я, зависимой и свободной. Высказана гипотеза, что «солипсизм», которым традиционно характеризуют систему Фихте, тем не менее, не может быть устранен средствами современной философии, поскольку в любом акте постижения реальности мы все равно не в состоянии выйти за пределы нашего сознания. Во втором параграфе реконструируется трактовка Фихте кантовской вещи в себе. Формулируется требование свободы Фихте, состоящее в постановлении Я над всякой деятельностью чувства. В соотнесении с Кантовскими представлениями рассматривается роль вещи в себе в свободной деятельности Я, заключающейся в творении действительности. Рассматривается роль воображения у Фихте в сравнении с таковой у Канта. Прослеживается диалектика Я и вещи в себе в их взаимодействии. Устанавливается, каким образом, будучи свободным, в идеальности «посредствующего созерцания» Я творит мир, представляющийся в качестве

45 Фихте, И.Г. Наукоучение в его общих чертах / Сочинения в двух томах. — С.-Пб. : Мифрил. — 1993 — Т.2, с. 181 18

объективного, во взаимодействии с вещью, которая, с одной стороны, не существует вне Я, с другой стороны, несет в начало зерно объективного существования. В третьем параграфе прослеживается Фихтевское разделение представлений свободных и несвободных, осознаваемых как подчиненные нашему сознанию и неподчиненные, рассматривается существование Другого, отношение Фихте к «золотому правилу нравственности», обозначаются условия по достижению свободы Я. В четвертом параграфе обозначается метод восприятия наукоучения, предложенный Фихте, и реконструируется понимание Фихте истории как движения по возрастанию свободы. Объясняется периодизация человеческой истории, по Фихте. Обобщаются представления философа о гражданских свободах. Обозначаются такие идеи Фихте, как «германские племена как носители духа свободы» и «Европа как единое пространство свободы». Завершают главу основные выводы. На наш взгляд, Фихте, хоть он не уделил метафизическому понятию свободы специальных определений, как Кант, не посвятил ей отдельной работы, как Шеллинг, все же постоянно сосредоточен в своих исследованиях на этой теме. Свобода — безусловная ценность на уровне государственном, историческом, социальном. Свобода является той субстанцией знания, которую оформляет в первые принципы учение о науке. Я в первом акте самосознания свободно порождает себя, а в последующих актах самосознания и взаимодействия с не-Я, по мере продвижения осознания обнаруживает, что помимо Я ничего нет. Как считает исследовательница Сюзан Шелл, возможность самоосознания — когда субъект схватывает себя как объект — может осмысливаться только посредством, — и, таким образом, логически ее подразумевает, — межличностной концепции свободы. Самосознание подразумевает признание существования других, значимость их заявлений о своей свободе, которое отзывается таким же признанием свободы субъекта46.

46 Shell, Susan. "A Determined Stand": Freedom and Security in Fichte's Science of Right [Текст] // Polity. Vol.25, #1 (Autumn. 1992), c.98

В работе также рассмотрено, как Я Фихте воспринимает объект. Я свободно обращается с образом предмета, но сам предмет, будучи тоже свободным, предоставляет Я собственное начало, благодаря которому Я способно оперировать образом. Я ощущает предмет в сотрудничестве с самим предметом, причем действует не одно, а вместе с другими такими же свободными существами.

Таким образом, система Фихте — система монистическая, где первое начало предельно субъективно. В разные периоды Фихте по-разному решал вопрос о том, какого рода то Я, чья самотождественность представляет собой первый принцип учения о науке. Исследователи расходятся во мнениях о том, какое именно Я, абсолютное или индивидуальное, лежит в основе творящего и созерцающего мир в свободном акте ТайгапсНшц». У Фихте нет кантовской задачи объяснения или допущения существования свободы для человека, нет необходимости объяснять в границах системы, каким образом человек может самопроизвольно начинать цепь событий. Я не только в любой момент начинает ряд событий, но это есть его неотъемлемое качество. Перед Фихте нет и проблемы обоснования морали, то, без чего невозможна мораль, по его мнению, состоит в способности Я направлять себя согласно долгу47 и отвлекать от того, что долгу несообразно. Фихте решает проблему, прямо противоположную той, что стоит перед Кантом, а именно: каким образом свобода Я не безгранична? Фихте успешно устранил Кантовский дуализм, разделение на мир детерминизма и мир свободы, сконструировав мир свободы, стесненной только самозабвением Я, а также взаимоотношением Я с вещью. В своей системе Фихте устанавливает границы бесконечного всесилия смыкающегося с абсолютным индивидуальному Я, чтобы объяснить, почему Я не творит безоглядно, по своему усмотрению, не принимая во внимание никаких законов внешнего по отношению к Я мира. Для этого необходимо и самозабвение Я, не способного порождать объект и одновременно осознавать, что оно его порож-

47 Фихте, И. Г. — О понятии наукоучения. или Так называемой философии // Сочинения в двух томах. — С-Пб.: Мифрил. — 1993. — Т. 1. — См. с.299 20

дает. Но забвение не отменяет свободы Я, и, в предельном смысле, Я, таким образом, ответственно за все, что происходит вокруг него, — поэтому, парадоксальным образом, философия свободы Фихте, на наш взгляд, оказывается философией необходимости.

В третьей главе настоящего исследования, «Метафизика свободы в философии Шеллинга», осуществляется реконструкция того, как свобода соотносилась с проблемой добра и зла, природы Бога и творческого начала в человеке, каким образом возможно осуществление свободы, и какое место она занимала в иерархии представлений Шеллинга. Продемонстрировано, почему природа Бога, как понимал ее Шеллинг, выводит философа за пределы круга теологов; каким образом, наследуя мистической традиции, представленной Якобом Бёме, Шеллинг различает в Боге два начала в попытке субстанциально обосновать добро и зло. Субстанциальное обоснование зла оказалось необходимым Шеллингу, чтобы свобода могла осуществляться не по кажимости. В главе представлен обзор источников по данной проблематике, сформулированы вопросы, разрешаемые в ходе исследования, предпринята попытка проследить эволюцию взглядов философа на свободу. В первом параграфе рассматривается проблема свободы воли у Шеллинга, которая имеет скрытую природу и является связанной с такими предметами, как свобода воли, добро и зло, личность. Анализируется, каким образом зависимость человека от Бога у Шеллинга не устраняет человеческую свободу из картины мира. Прослеживается, для выполнения каких философских задач Шеллинг стал отличать по-темненное начало в человеке и вещи. Демонстрируется, каким образом диалектика добра и зла приводит Шеллинга к «раздвоению» Бога. По ряду моментов оценивается взаимовлияние крупнейших немецких философов. Анализируется эволюция взглядов Шеллинга от пантеизма через пандемонизм к философской теологии максимально абстрактного характера. Во втором параграфе реконструируются причины, побуждающие Бога, внутри мира Шеллинга, творить мир, в контексте проблемы свободы, а именно, рассматривается,

насколько свободен Бог в акте творения. Показывается, насколько эта пробле-

21

ма связана с проблемой теодицеи. Демонстрируется, каким образом эта проблема остается не до конца решенной в системе философии Шеллинга. В третьем параграфе анализируются представления Шеллинга о действовании свободы в истории, месте свободы в государственном устройстве, в искусстве. Четвертый параграф представляет собой реконструкцию взглядов Шеллинга на свободу творящей индивидуальности, на взаимоотношения Я и окружающего мира, степень аффицирования реальностью творящей интеллигенции. Обосновывается проведенное Шеллингом разделение на негативную и позитивную философию, из которых допускает познание свободы только последняя, и делает это методом углубления познающего субъекта в опыт, тогда как негативная блуждает в веренице понятий. Завершают главу основные выводы. Для позднего Шеллинга вопрос о том, как могло возникнуть зло, перестает быть актуальным,— Бог представляет собой нечто, в отношении чего мысль не может иметь никакой свободы (сродственное спинозистскому понятию подлинно необходимого). Абсолютно свободный дух ни к чему не привязан, ни к чему не стремится и ни от чего не зависит, и познать его можно только во время остановки движения, — когда движение схватывает само себя, оно уже не в состоянии мыслить непредметное в его непредметности, и терпит поражение. Рассудок может понять, только отказавшись от попытки понимания, — вот итог исканий Шеллинга.

Можно рассматривать поиски Шеллинга как богоискательство, утверждение монотеизма48, попытку примирить необходимость и свободу в Боге, за которую «приходится платить»49 разделением философии на позитивную и негативную, но, на наш взгляд, продуктивнее будет рассматривать позднего Шеллинга в русле исканий Шеллинга раннего, а именно, как искание свободы.

Четвертая глава, «Метафизика свободы в философии Гегеля», открывается обзором основных трудов Гегеля, с опорой на которые производится ана-

48 Tritten, Tyler. The Late Schelling's Theo-Monism Opposed to Badiou's Subtractive Ontology. // Bijdragen #1, 2011

49 Slavoj Zizek, The abyss of freedom: Ages of the world. F.W.J. Schelling. Die Weltalter.— University of Michigan. — 2004, C.36

22

лиз, во введении обрисовывается положение с исследованием проблемы свободы Гегеля в историко-философской традиции, перечисляются направления и отдельные имена философов, которые занимались данной проблематикой. Проблематика свободы рассматривается в главнейших аспектах, причем, на наш взгляд, тема свободы является всегда присутствующей темой Гегелевского философствования во всех разделах системы. В первом параграфе исследование сосредотачивается на теме взаимосвязи понятия и свободы. Для Гегеля истинная природа вещей обнаруживается на уровне логического, поэтому понятие у него является субъектом свободы. Рассматривается диалектика бытия и ничто. Реконструируется Гегелевское различение свободы воли и произвола. Во втором параграфе выявляется внутренняя логика Гегелевской концепции свободы духа. Реконструируется подразделение духа у Гегеля на субъективный, объективный и абсолютный дух, рассматриваются этапы изменения свободы на пути совершенствования духа, проходящего через названные три стадии. В третьем параграфе описывается Гегелевская концепция развития свободы в истории. Проанализирован взгляд Гегеля на понятие свободы в античности. Объяснена Гегелевская диалектика раба — господина во взаимосвязи с проведенными философом параллелями диалектики развития исторического народа. Производится различение практического и теоретического духа, единством которого предстает воля. В связи с перспективой развития свободы в истории прослежено развитие Гегелевских взглядов по отношению к христианству, представление о роли и смысле которого от ранних к поздним трудам Гегеля существенно меняется. Реконструируется установленная Гегелем в границах его системы взаимосвязь свободы и собственности. Затронуты взаимоотношения понятий свободы и долга, закона, императива нравственного поведения. Четвертый параграф посвящен отображению проблемы свободы в философии религии Гегеля. Рассматриваются представления Гегеля о действии свободы в древнем греческом обществе. В христианстве, по мысли Гегеля, мир, отчужденный от бога, и бог, отчужденный от мира, слиты, не разорваны, отчуждение снимается, инобытие нивелируется. Гегель называет рели-

23

гию свободы также религией самосознания. В пятом параграфе производится реконструкция Гегелевского понятия свободы в области права. Дополняется ранее рассмотренный взгляд Гегеля на греческий полис как на область действия свободы. Рассмотрено понятие негативной свободы. В шестом параграфе обрисовываются некоторые другие аспекты Гегелевской проблематики свободы: гносеологический аспект, понятие свободной материи, своенравие как свобода, которая себя не знает.

На наш взгляд, Гегель проследил действие свободы в ранее не намеченных другими мыслителями сферах ее действия. Свобода для Гегеля — герой, действующий в системе права, сущность абсолютного духа, содержание развития человеческой истории. Понятие свобода использовалось Гегелем в значительной мере инструментально, с минимумом дефиниций. Он не был поэтически очарован темой свободы. Гегель чрезвычайно почитаем западным обществом за то, что связал свободу и собственность, через первое упрочив второе, провозгласив принципиальную возможность обладать собственностью гарантом личной свободы и равенства людей. Гегель связал «свободу» и «понятие», -— он оперирует термином «свобода» по отношению к понятию как к объективированному субъекту, как в иных системах оперируют по отношению к абсолюту, человеку, разумному деятельному существу. Для Гегеля логика — прообраз реальности, реальность выстраивается по логическим законам, которые являются характеристиками мышления Мирового Духа. Хотя с древности свободу и необходимость многие мыслители рассматривали как две взаимосвязанные стороны одних процессов и явлений, Гегель слил их воедино с наибольшей полнотой. Свобода возрастает в самораскрытии духа. В этой основополагающей мысли Гегель совпадал и с Шеллингом, и с Фихте. Наиболее важный момент для нас — то, что свобода, обнаруженная в природе понятия, открывает тождественность мира реальности и мира логики.

В Заключении работы подведены краткие итоги исследования и сформулированы основные выводы. При всех терминологических совпадениях, важно

отметить, что Кант, Фихте, Шеллинг и Гегель создали настолько различные 24

системы мысли о свободе, что обнаружение сходств является задачей более сложной, нежели фиксирование различий; сходства зачастую оказываются формальными терминологическими совпадениями. К примеру, мысль о возрастании свободы в самораскрытии духа присутствует у Шеллинга (в идее развивающегося Бога), у Фихте и Гегеля (в идее возрастания свободы в истории), но трактуется по-разному. Интенция о спасении свободы присутствует у Канта, но и Фихте, и Шеллинг не пользуются термином как принятым, но разъясняют его на каждом новом этапе рассмотрения, без чего использование слова «свобода» породит больше затруднений, чем привнесет ясность, в излагаемые ими предметы. Гегель использовал термин «свобода» более инструментально и практически, поскольку перед ним всякий раз стояли теоретические задачи иного порядка.

ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ Статьи в ведущих рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК МОиН РФ для публикации основных научных результатов:

1. Понятие «свобода» в истории философской мысли [Текст] / Орлова В.А. // Свободная мысль-ХХ1 век. — № 12. — 2009. — С. 65-77.

2. Метафизика свободы в философии Шеллинга [Текст] / Орлова В.А. // Свободная мысль. — №9. — 2011. — С. 201-216.

Формат 60x90/16. Заказ 1714, Тираж 100 экз.

Печать офсетная. Бумага для множительных аппаратов.

Отпечатано в ООО "ФЭД+", Москва, Ленинский пр. 42, тел. (495)774-26-96

Текст диссертации на тему "Метафизика свободы в немецкой классической философии"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ М.В. ЛОМОНОСОВА

На правах рукописи

04201365681

ОРЛОВА ВАСИЛИНА АЛЕКСАНДРОВНА

МЕТАФИЗИКА СВОБОДЫ В НЕМЕЦКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ

ФИЛОСОФИИ

Специальность 09.00.03 — история философии

Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук

Научный руководитель доктор философских наук, профессор Васильев В.В.

Подпись соискателя

Москва 2013

/ >

Содержание

Введение...................................................................................................................3

Глава 1. Метафизика свободы в философии Канта...........................................10

§ 1. Свобода как основание морального закона..............................................17

§ 2. Автономия воли...........................................................................................28

§ 3. Тотальная необходимость свободы...........................................................34

Глава 2. Метафизика свободы в философии Фихте...........................................46

§ 1. Свобода — краеугольный камень наукоучения......................................53

§ 2. В какой мере свободное Я творит вещь в себе?.......................................64

§ 3. Диалектика сознающего Я.........................................................................75

§ 4. История как движение по направлению к возрастанию свободы..........79

Глава 3. Метафизика свободы в философии Шеллинга....................................90

§ 1. Свобода воли...............................................................................................95

§ 2. Свободен ли Бог творить мир?................................................................106

§ 3. Свобода в истории, государстве, искусстве...........................................111

§ 4. Свобода творящей индивидуальности....................................................115

Глава 4. Метафизика свободы в философии Гегеля........................................127

§ 1. Свобода и понятие.....................................................................................132

§ 2. Свобода духа..............................................................................................139

§ 3. Свобода в истории.....................................................................................142

§ 4. Проблема свободы в философии религии..............................................150

§ 5. Проблема свободы в философии права..................................................154

§ 6. Некоторые другие аспекты.......................................................................163

Заключение...........................................................................................................166

Библиография.......................................................................................................172

Введение

В настоящей работе предпринимается попытка провести анализ проблематики метафизики свободы в философских системах крупнейших немецких философов: Канта, Гегеля, Шеллинга и Фихте.

Актуальность данной проблематики обусловлена тремя следующими обстоятельствами: первое, интерес мирового научного сообщества к попытке решить вопрос, свободен ли человек, в какой мере детерминирован, в какой мере способен произвольно начинать ряд событий. Второе, существует необходимость осмысления оснований политической концепции свободы в современном мире, методологическими основаниями которого во многом служит взгляд на свободу, как он сформировался в немецкой классической философии. Третье, неисчерпаемость философского наследия Канта, Гегеля, Шеллинга и Фихте диктует повышенный интерес к различным аспектам их философских систем.

Кантом были теоретически обоснованы вопросы, в какой мере свободно разумное деятельное существо, в какой мере и чем детерминированы его действия, которые не утрачивают свою актуальность в свете новейших открытий физики, развития нейрофизиологии, роста информационного потока, появления новых средств связи и все большего взаимного отчуждения людей. Обратиться с такими вопросами к классикам немецкой мысли — значит, почерпнуть опыт, накопленный человечеством. Изучение проблемы свободы способствует и лучшему пониманию философии того времени.

Проблему свободы в трудах немецких классиков изучали и крупнейшие философы XIX и XX веков, и наши современники, и тема далеко не исчерпана. Для современной аналитической философии проблема метафизики свободы стоит скорее на периферии, нежели в центре

интересов1. Для немецкой классической философии проблематика метафизики свободы была центральной2.

Назовем некоторые имена английских исследователей — Пол Реддинг, Арнольд Фарр, Бенджамин Кроуве, Сьюзан Шелл, Мишель Кош, Давид Феррис, Ренато Кристи, Уилл Дудли, Пол Гаер, Генри Эллисон, Ричард Велкли, Ральф Бадер, Алан Паттен, немецких — Бруно Хаас, Клаудия Грабанд, Катя Тавер и многие другие. Все они по-разному рассматривают проблему свободы у немецких классиков — для кого-то, как для Одо Маргуарда и Кристофа Бинкельмана, немецкие классики — в центре научных интересов, в контексте исследовательских биографий других важнее тема свободы — как для Дэнниса Дальтона и Дэвида Ферриса, третьих и немецкая классика, и тема свободы интересует в связи с другими, смежными темами, и поэтому все пользуются различными методами. Кто-то, как Терри Пинкард, хочет открыть глаза англо-американским исследователям на Гегеля, так как они, по его мнению, недостаточно внимательно его изучили, другие, как Генри Эллисон, рассматривают свой труд прежде всего как академический и не ставят перед собой полемических задач. Список исследователей, философов, историков философии, касавшихся темы метафизики свободы, далеко не исчерпывающий. На основных европейских языках существует большая литература, в основном не переведенная и не анонсированная на русском языке. На русском языке есть ряд произведений наших известных философов по названной проблематике. Немецкой классической философией занимались В.Ф. Асмус, Т.И. Ойзерман, П.П.

1 См. Daniel Dennett, «Evolution and the Meanings of Life» (1995); Timothy Williamson, «Vagueness» (1994). Основная причина тому, что метафизика свободы находится на периферии интересов современной аналитической философии, на наш взгляд, состоит в том, что важное стремление современной аналитической философии — очистить философствование от метафизического; в центре интересов — логика, осмысление эволюционного процесса, функционирование человеческого сознания.

2 Чему мы находим подтверждение в словах едва ли не всех крупных философов того времени, широко известно восклицание Шеллинга в раннем труде «Vom Ich als Prinzip der Philosophie oder iiber das Unbedingte im menschlichen Wissen» (Tubingen, 1795) : «Der Anfang und das Ende aller Philosophie ist — Freiheitl». (Пусть в самом этом произведении Шеллинг решал проблему свободы еще фихтеанским образом, но тема свободы оставалась для него центральной и в дальнейшем.)

Гайденко, A.B. Гулыга, B.B. Соколов, В.Н. Кузнецов, Т.Б. Длугач, Ю.В. Перов, К.А. Сергеев, В.В. Васильев, П.В. Резвых, О.Г. Дробницкий, A.A. Гусейнов, Э.Ю. Соловьев, А.П. Скрипник, А.К. Судаков, Т.В. Торубарова, JI.A. Суслова, В.А. Жучков, и другие исследователи.

Цель диссертационной работы состоит в том, чтобы проследить различные аспекты проблемы свободы, обрисовать формирование концепций метафизики свободы у крупнейших представителей немецкой классической философии — Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля. Проблематика свободы неотделима в учениях названных философов от смежных тем: моральный закон, долг, свобода человека и всевластие Бога, свобода и понятие, свобода и автономия воли, свобода как инструмент и условие творения мира, свобода в истории и свобода в философии религии.

Задачи работы — вычленить и проанализировать проблематику, осмыслить комплекс воззрений философов, уяснить ключевые моменты и отобразить понимание в виде завершенного высказывания. У Канта свобода выступает как краеугольный камень морального закона, без которого невозможны основные положения кантовской философии, Фихте показывает, как свободное Я во взаимоотношениях с не-Я определяет окружающий мир, Шеллинг рассматривает зарождение свободы в недрах отношений пребывающего в развитии Бога с самим собой — его светлой стороны, и затемненного ядра, — и человеком, Гегель понимает историю как движение всего человечества по направлению к возрастанию свободы. В соответствующих главах мы старались наметить и ухватить все основные аспекты концепций данного понятия.

Предмет работы — философские системы названных мыслителей. Объект — метафизика свободы в немецкой классической философии. Используются принятые философские методики работы с текстом. Анализ текста, понимание его основных положений, выявление проблематики, рассмотрение затруднений, уяснение логической формы высказывания. Описание, изложение, интерпретация. Предпринята попытка сравнить по

ключевым положениям взгляды различных философов, проанализировать, в чем и в какой мере концепции одних оказали влияние на взгляды других. В немецкой классической философии прослеживается преемственность идей, возможно, что не в последнюю очередь именно эта преемственность способствовала господствовавшему одно время в науке представлению о кумулятивистской картине развития мысли3. К числу необходимых для понимания философского текста герменевтических практик относится практика «вчитывания» в текст, вживания в него. По мнению историка философии и философа Бернарда Фрейдберга, современная аналитическая философия оказывается недостаточно хорошо экипированной для чтения ряда классиков немецкой мысли, таких, как Шеллинг, потому, что исключила вчувствование из своего инструментария4.

Структурно работа состоит из четырех глав: первая глава посвящена метафизике свободы в философии Канта как крупнейшего представителя немецкой классической философии. Вторая глава посвящена метафизике свободы у Фихте, третья — метафизике свободы у Шеллинга и четвертая — метафизике свободы у Гегеля. Такая последовательность портретов стала уже традиционной для рассмотрения немецких классиков, и то, что она сложилась именно в таком виде, не случайно. Кант высказал положения, определившие проблематику в главном, многие положения Фихте, Шеллинга и Гегеля непосредственно вытекают из Кантовских. Трехчастная диалектика Фихте является предшественницей Гегелевской диалектики. Гегель представляет сравнимую с Кантовской по полноте философскую систему, охватывающую многие разделы человеческого знания от онтологии, космологии и эсхатологии, до антропологии, этики и эстетики.

Проблема свободы, безусловно, древняя, и начинает свою хронологию от самых древних известных человечеству мифологических,

3 На которую ссылается, критикуя, П.П. Гайденко в своем произведении «Парадоксы свободы в системе Фихте». — М. : Наука. — 1990, есть сетования на подобный подход современной науки у В.Ф. Асмуса.

4См. Freydberg, Bernard. Schelling's Dialogical Freedom Essay. — Albany: State University of New York Press. — 2008.

протофилософских систем, еще, как принято считать5, не доросших собственно до философии. Сварадж — слово, обозначающее свободу распоряжаться в границах собственных владений в Пуранах, и позднее, в Бхагават-гите, обозначающее свободу располагать собственной душой, не поддаваться иллюзию и страху, до некоторой степени синоним «самоконтролю»6.

Проблема свободы в античной философии также разнообразна и может являться предметом отдельного исследования. Одним из самых заметных моментов является восприятие свободы в общественно-политическом аспекте. Свобода в древнегреческом полисе осмыслялась как противопоставленная личной несвободе — рабству .

То рассмотрение, которое получила метафизика свободы в трудах немецких философов, ставших классиками, является вершиной мысли всего человечества, вбирает весь предшествующий опыт. В ряду знаменитых предшественников немецких философов в попытке решить проблему свободы были стоики8, представители античного атомизма9, Гоббс10,

5 Многие учебники по древней философии заявляет эту позицию. Мы с ней не согласны. Иногда по видимости данную позицию обращают в противоположность, заявляя, что протофилософия — источник новых идей для современной философии (см. Емельянов, В.В. Предфилософия Древнего Востока как источник нового философского дискурса. // Вопросы философии. — №10. — 2009.) На наш взгляд, философия древней Индии является полноценной философией в том же смысле, в каком определенно является философией философия Древней Греции.

6 Dalton, Dennis. Freedom: the philosophy of Liberation. [Аудио]: [Электронный ресурс] / Dennis Dalton. http://infoenqlish.info/forum/23-88-l. — доступен на 17.03.2013.

7 T.B. Васильева указывает: «Свобода, или слобода, происходит от слова и понятия «свой» («своб»), означая объединение и совместное поселение своих, состоящих в «свойстве» (родстве) людей. Это все та же землей скрепленная община, семья людей, детей, в которой все — свои, все полноправны, тогда как вне этой общины-слободы никто из них никогда не сможет обрести такой полноты и радости бытия». — Васильева, Т.В. Комментарии к курсу истории античной философии. [Текст] / Т.В. Васильева. — М. — 2002. — С.313.

8 Джон Селларс указывает на влияние трактата Цицерона «De officiis» на Кантовский подход в Основах метафизики нравственности, в котором он следует стоикам, в числе прочего, в том, что только свободная воля имеет моральное значение и счастье зависит от свободной воли. — см. Sellars, John. Stoicism. — University of California Press. — 2006.

11 12

Спиноза , Лейбниц и многие другие мыслители. Мы не ставим сейчас перед собой задачу обрисовать истоки проблематики свободы даже в самом общем смысле, хотя в самом начале работы такая возможность представлялась очень заманчивой (соответствующую главу, уже написанную

13

и опубликованную в виде статьи , пришлось исключить из-за разрастающегося объема текста). Косвенное влияние на Канта оказал систематизатор и интерпретатор философии Лейбница Христиан Вольф14.

9 См. Guyau, Jean-Marie. La Morale d'Epicure et ses rapports avec les doctrines contemporaines. — Paris. — Libraire Felix Alean — 1927. и др.

10 Armin, Adam. Despotie der Vernunft? Hobbes, Rousseau, Kant, Hegel: eihe praktische Philosophie. München: Karl Alber Verlag, 1999.

11 Не столько анализу преемственности, сколько аксиологическому сравнению подвергнуты концепции свободы и необходимости Гоббса, Спинозы и Канта в статье Луиса Маринофф (см. Marinoff, Louis. Hobbes, Spinoza, Kant, highway robbery and game theory. // Australasian Journal of Philosophy. — Volume: 72, Issue: 4. — 1994. — Pages: 445462) — он конструирует гипотетическую ситуацию, в которой вы похищены грабителем с большой дороги с требованием выкупа. Должны ли вы, пообещав грабителю вернуться с этим выкупом сами, соблюсти свое обещание, в соответствии с этическими теориями названных философов? Конфликт разыгран в пространстве теории игр, и классифицирован во множестве «игры против природы» как игра «противоположная природе», противоестественная. Человек, поступающий рационально, потому что он морален, не может в границах данной игры считаться моральным потому, что он поступает рационально. По мнению автора статьи, этическая стратегия Гоббса в данном случае оказывается наиболее здоровой и сильной. (Положение осложняется тем, что мы все же не знаем в точности, как поступит, или даже должен поступить, тот или иной философ, в согласии со своим учением о морали. Это породило дискуссию, например в ответной статье Ли Ц. Райе (см. Rice, Lee С. Spinoza and Highway Robbery // Geschichte der Philosophie. — Volume: 80, Issue: 2. — 1998. — P.: 211-218) утверждает, что мнение Маринофф о том, что Спиноза может нарушить свое обещание, так как он дал его в обстоятельствах, угрожающих его жизни, и, в то время как неправда не является приемлемой для этического учения Спинозы, она может быть морально оправдана в обстоятельствах, угрожающих жизни — ложное мнение. Райе считает, что ни одно из этих утверждений не верно, а сдерживать обещание, говорить ложь или исполнять закон — это, по Спинозе, вопросы благосостояния сдерживающих обещания, мошенников и граждан, в чем этика мыслителя остается крайне индивидуалистической. В этом с Райсом можно не согласиться, но не будем умножать сущности.)

12 Выступления 2010 года на XI Кантовском конгрессе: Roinila, Markku. Kant and Leibniz on the Singularity of the Best of All Possible Worlds // Proceeding of the XI. International Kant-kongress, в котором автор утверждает, что Кант в своей ранней работе «Versuch einiger Betrachtungen über den Optimismus» (1759), будучи метафизическим оптимистом, в попытке проверить лейбницевский оптимизм, выдвинул несколько тезисов против Лейбница, но добился только того, что фальсифицировал их.

13 Позволю себе на нее сослаться: Орлова, В.А. Понятие "свобода" в истории философской мысли // Свободная мысль-XXI век. —N12. — 2009. — с.65-77.

14 Вольф, в частности, работал над концепцией, которую он называл «свобода философствовать», согласно которой каждый должен говорить то, что он считает нужным

Также, во взгляде на свободу Кант многое почерпнул у Лейбница, начиная с разделения на царство природы (механической необходимости, по Лейбницу) и царство духа (свободы)15. Вопрос о том, свободен ли в таком раздвоенном мире человек, и если да, то как именно он свободен, оказался одним из ключевых вопросов кантовской философии.16 В попытке преодолеть дуализм мира развивалась немецкая классическая философия, включая системы Фихте и Шеллинга, до тех пор, пока Гегель разрешил вопрос, переселив свободу в те области, с которыми раньше ее не связывали, и не сделал ее едва ли не главным содержанием своей философской мысли17.

После того, как мы рассмотрим концепции метафизики свободы этих четырех мыслителей в настоящей работе, м