автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Метафора повседневности в русской и французской языковых картинах мира

Полный текст автореферата диссертации по теме "Метафора повседневности в русской и французской языковых картинах мира"

На правах рукописи

ПЛЕТНЁВА Елена Владимировна

МЕТАФОРА ПОВСЕДНЕВНОСТИ В РУССКОЙ И ФРАНЦУЗСКОЙ ЯЗЫКОВЫХ КАРТИНАХ МИРА («ГАСТРОНОМИЯ», «КОСТЮМ», «ИНТЕРЬЕР»)

10.02.20 — сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Волгоград — 2006

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный педагогический университет».

Научный руководитель -

доктор филологических наук, профессор Шестак Лариса Анатольевна.

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Брысина Евгения Валентиновна;

кандидат филологических наук, доцент Попова Ольга Ильинична.

Ведущая организация -

Магнитогорский государственный университет.

Защита состоится октября 2006 г. на заседании

диссертационного совета Д 212.027.01 в Волгоградском государственном педагогическом университете по адресу: 400131, Волгоград, пр. им. В.И. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан 18 сентября 2006 г.

Учёный секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент H.H. Остринская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Настоящее диссертационное исследование посвящено изучению метафоры как когнитивного феномена и ее роли в создании этнической языковой картины мира. Работа представляет собой семанти-ко-сопоставительное и лингвокультурологическое исследование.

Метафора является когнитивным механизмом, когнитивным процессом, результатом этого процесса (ментальный образ), результатом вербализации образа (номинация), а также воздействующим средством речи (троп). Поэтому изучение метафоры на протяжении многих лет остаётся в центре внимания лингвистики. В качестве фильтра мировидения метафора отражает менталитет нации, реалии культуры, историю народа, его ценностные ориентации. Выявить общее и национально специфическое в восприятии действительности разными народами, реконструировать фрагменты их языковых картин мира позволяет системное описание метафор разных тематических зон. Несмотря на существование в лингвистике немалого числа работ, посвященных исследованию метафоры как средства мировидения (Л.В. Балашова, Ю.А. Мартынова, В.П. Москвин, Г.Н. Скляревская, В.Н. Телия, В.Н. Топоров, А.П. Чудинов, Е.С. Яковлева и др.), нельзя считать эту область достаточно изученной. В частности, многие универсальные и значимые в картине мира образы до сих пор не подвергались системному описанию. К таковым относятся образы, имеющие основанием номинации бытовую сферу жизни человека и образующие своего рода «метафорическое зеркало повседневности». Исследование по выявлению инвариантного ядра и этнического своеобразия метафорических фрагментов картин мира разных языков, осмысляющих область быта человека, является поэтому весьма актуальным.

Объектом нашего диссертационного исследования являются фрагменты русской и французской языковых картин мира, метафорически отражающие бытовую сферу жизни человека (еда, одежда, интерьер).

Предметом исследования являются состав и функции метафорики (метафорических средств) бытовой сферы жизни человека в русском и французском словарях и дискурсах, существующие здесь тенденции.

Рассмотренная проблематика определяет цель диссертационной работы—выявить этнолингвистические особенности метафорических фрагментов, отражающих сферу повседневного существования человека в русской и французской языковых картинах мира.

Цель исследования и постановка проблемы исследования определяют конкретные задачи работы:

• Определить специфику метафоризации сферы быта в русском и французском языках — основания метафорики, т.е. левую сторону сравнения.

• Определить структуру метафорических полей «гастрономия», «костюм» и «интерьер» как частей словаря — вербализованного тезауруса русской и французской языковой личности.

• Определить ономасиологическую специфику русской и французской метафорики повседневности — зоны номинации предметов и явлений метафорами быта в русском и французском языках, т.е. правую сторону сравнения.

• Выявить инвариантное ядро (античной культуры и типологических совпадений) русской и французской метафорики повседневности.

• Выявить этноспецифические черты указанных фрагментов русской и французской языковых картин мира.

Материалом исследования являются авторская картотека, состоящая из 2700 единиц (1300 русских и 1400 французских), собранная методом сплошной выборки из толковых и фразеологических словарей русского и французского языков, а также 570 (300 русских и 270 французских) метафорических употреблений из текстов современной русской и французской публицистики.

Как известно, словарный состав языка, пресса отражают картину мира носителей языка. Поэтому научная новизна нашего диссертационного исследования состоит в описании структуры, функций и динамики метафорики русского и французского языков, отражающей важнейшие бытовые параметры существования человека (гастрономия, костюм и интерьер).

Лингвистическими работами последних лет внесен значительный вклад в область изучения национального мировидения (Ю.Д. Апресян, JI.B. Балашова, В.П. Москвин, Б.А. Серебренников, В.Н. Телия, JI.A. Шестак, А.Д. Шмелёв, Е.С. Яковлева и др.). Однако мир меняется, и имеющихся данных для интерпретации современной языковой картины мира как выражения концептосферы человека XXI в. становится явно недостаточно. Поэтому теоретическая значимость диссертации определяется выявлением деривационного семантиче-

ского потенциала и функций образной лексики русского и французского языков, номинирующей сферу быта человека.

Методологическим основанием работы является положение о тесной связи языка с бытием человека. Метафора вбирает в себя этнокультурную специфику носителей языка, отражает культурно-исторический опыт народа, меняя и языковую картину мира. Поэтому методологической основой работы являются философское положение о единстве и диалектической взаимосвязи природы, общества и познания, а также лингвистические положения о связи языка с обществом и языка с мышлением; концепте как единице ментального лексикона, вербализуемого знаком; словаре как вербализованном тезаурусе.

Теоретической базой исследования являются новейшие достижения таких направлений науки о языке, как когнитивная лингвистика — понятия базовой лексики, концепта, концептосферы, концептуальной зоны, фрейма (А. Вежбицкая, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, Д.С Лихачев, Г.Г. Слышкин, G. Lakoff, Е. Rosh и др.), исследования ментальной и языковой картин мира (Е.В. Брысина, В.И. Постовалова, Б.А. Серебренников, В.Н. Телия, Г.В. Токарев и др.), исследования в области номинации (Н.Д. Арутюнова, А.Ф. Журавлев, Е.С. Кубрякова), лексической и фразеологической семантики (Н.Ф. Алефирен-ко, Ю.Д. Апресян, В.В. Виноградов, И.М. Кобозева, В.Н. Телия).

В работе использовались следующие методы и методики:

• метод компонентного анализа;

• метод когнитивного анализа (изучение функционирования лексемы, являющейся именем концепта, выявление структуры концепта, определение траектории эволюции именующего концепт знака);

• метод метафорического моделирования как частный случай метода когнитивного анализа при выделении базовых концептуальных метафор исследуемых языков;

• элементы метода количественного анализа;

• метод типологии как классификации предметов и явлений в группы по общности каких-либо признаков предметов и явлений;

• экспериментальные методики, в частности лингвистическое анкетирование;

• описательный метод, состоящий в наблюдении, обобщении и интерпретации языковых данных.

Практическое значение исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы в вузовском преподавании лексикологии и семантики современных русского и французского языков, теории языка, лингвокультурологии и теории перевода, в школе во внеурочных занятиях по русскому и французскому языкам (профильные элективные курсы, олимпиады, лингвистические конкурсы).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Слова, относящиеся к понятийным сферам гастрономии, костюма и интерьера, являясь наиболее частотной, зримой, базовой частью номинации повседневной жизни человека, представляют собой постоянный деривационный источник метафорики русского и французского языков.

2. Метафорика бытовой сферы жизни человека состоит из культурно маркированных (факультативными коннотативными семами) единиц и в концентрированном виде выражает сведения о культуре данного народа (содержит социально значимые оценки, характеризует традиции, нравы, обычаи носителей языка), а следовательно, является важнейшей древнейшей по своему генезису и базовой по частотности составляющей языковых картин мира исследуемых языков.

. 3. Анализ метафорических полей в русском и французском языках показал, что самой метафоризируемой из рассматриваемых сфер быта в обоих языках является сфера «Гастрономия». Кроме сферы «Гастрономия» частотной метафоризируемой зоной в русском языке является сфера «Бытовые строения», а во французской языковой картине мира — сфера «Костюм».

4. Метафорическое моделирование как средство постижения, представления и оценки действительности дает возможность определить базовые концептуальные метафорические модели: МОЙ ДОМ— МОЯ КРЕПОСТЬ в русской языковой картине мира и ВИНО— ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СУЩЕСТВО и ЕДА — ФИЗИЧЕСКАЯ БЛИЗОСТЬ во французской языковой картине мира.

5. Культурно-языковые характеристики русских и французских метафор повседневности свидетельствуют как о близости сравниваемых культур в силу общего влияния на них античной культуры, близкой в своих основных постулатах религии — православия и католицизма и заимствований из общих источников, так и о специфических особенностях сравниваемых культур, отраженных в языковых картинах мира. Креативной основой формирования смысловых структур

метафорики повседневности в русском и французском языках являются следующие именования предметов культуры: в сфере «Гастрономия» — хлеб, блины, калачи, каша, щи, кисель в русском языке и сыр, вино, соус, суп, кондитерские изделия во французском; в сфере «Кухонная утварь» — чаша, котелок (котел), бочка в русском языке и горшок во французском языке; в сфере «Костюм» — рубаха, шапка, пояс, лапти в русском языке и галстук, колпак, короткие штаны-кю-лоты, сабо во французском языке; в сфере «Интерьер» — печь, лавка в русском языке и шкаф, ковер во французском языке.

Апробация исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования сообщались на международных научно-практических конференциях «Современные парадигмы лингвистики: традиции и инновации» (Волгоград, 2005 г.) и «Проблемы семантики языковых единиц в контексте культуры» (Кострома, 2006 г.). Результаты исследования отражены в шести публикациях (общий объём — 3 п. л.).

Структура и композиция работы обусловлены целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, приложения, списков использованной лингвистической литературы и лексикографических источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность исследования, определяются его объект, предмет, задачи, материал и методология, характеризуются теоретическая и практическая значимость результатов работы.

В первой главе «Метафора как ракурс мировидения» рассматривается понятие метафоры и существующие подходы к описанию метафоры (когнитивный механизм, когнитивный процесс, механизм формирования концепта, лингвистический механизм номинации, средство формирования языковой картины мира, риторический прием), предлагается структурная типология метафор, выявляется лингвистический механизм ее образования (на материале метафор повседневности). Существующие подходы к изучению метафоры объединяются нами в стилистические, структурные, семантические и функциональные типологии. Однако уровень сегодняшних знаний о языке, а также формирующиеся междисциплинарные методологические подходы

к сложным феноменам сознания, языка, психологии, культуры, к которым принадлежит и метафора, ставят на повестку дня многоаспектное описание данного феномена (языковой метафоры как предмета нашего исследования), с точки зрения следующих параметров: функция, тип референции, тип номинации, семантическая структура, синтагматические свойства, синтаксическая функция, стилистическая принадлежность, влияние на словарный состав языка. Описанные таким образом метафоры обнаруживают сходные черты (образная и генерализующая метафоры, образная и экспрессивно-оценочная метафоры), переходные типы (когнитивно-номинативная метафора), но различаются когнитивной направленностью и вытекающей из цели когниции и коммуникативной установки функцией. Следствием многообразия метафор разных типов является их влияние на ресурсы языка и формирование системности языка: новые номинативные средства (память машины)', полисемия (1. острый нож; 2. острый разговор); омонимия (I. лисичка 'животное'; II. лисичка 'гриб'); стилистическое расслоение {старость—закат дней). Интересующая нас область языковых картин мира русского и французского языков (метафорика быта: гастрономия, костюм, интерьер) представлена следующими типами метафор: номинативной (идентифицирующей), когнитивной, экспрессивно-оценочной и генерализующей (концептуальной). На основе базовых понятий исследования (карта и картина мира, национальный менталитет, ментальная — тезаурус и языковая картина мира, базовая лексика, антропоморфизм метафоры) формулируется следующая рабочая гипотеза. Являясь результатом осмысления и концептуализации необходимых предметов быта, метафора повседневности представляет собой основной фильтр народного мировидения, охватывая предицирующей функцией основные объекты действительности — физические, психические и социальные характеристики человека, природу, артефакты. Являясь основным средством создания картины мира, механизмом языка, обеспечивающим экономичность языка на уровне знака, и продуктом исторического развития семантической структуры слова, метафора повседневности должна проявлять тенденцию к охвату максимально большого количества ономасиологических зон (именования предметов и явлений мира). Являясь основным семантическим механизмом интерпретации мира и обеспечивая естественный номинативный плеоназм (У.Эко), метафора повседневности должна проявлять тенденцию к системному развитию, проявляя в своем функционировании базовые семантические категории.

Методологически важным выводом по первой главе диссертации является констатация сложности и многофункциональности метафоры как когнитивного феномена и, соответственно, многоаспектнос-ти ее представления в лингвистических исследованиях (как средства создания и инструмента исследования картины мира, феномена и метода одновременно), роли метафоры как основного фильтра миро-видения языковой личности.

Во второй главе «Метафорическое отражение бытовой сферы человека в русской и французской языковых картинах мира» рассматривается понятие тезауруса как ментальной сетки понятий о мире; описываются структурные типы метафор; на основе компонентного анализа определяются модели полевого описания образной лексики; выявляются системные отношения между единицами метафорических номинаций области быта; выделяются модели метафоризации повседневности в исследуемых языках; устанавливаются аспектные реализации семантики метафор быта исследуемых языков; на основе концептуального анализа выявляются базовые концептуальные метафорические модели метафор быта в русском и французском языках.

Отражая действительность, язык создает мир образов, который выстраивается между реальностью и человеком как множество знаний, образующих ментальную картину мира, или тезаурус. В своем исследовании мы используем данный термин в интерпретации Ю.Н. Ка-раулова, который рассматривает тезаурус как ментальное представление о мире, или «способ организации знаний о мире» (Караулов 1987). Являясь способом организации знаний о мире, тезаурус имеет общую тенденцию к структурированию при одновременной произвольности индивидуальных фиксаций языковой личностью полученных ею данных о действительности. Вербализация тезауруса представляет собой кодирование результатов мышления средствами конкретного этнического языка. Однако знания о мире не могут просто «складироваться» в сознании человека, существовать в виде разрозненных элементов. Знание системно, поскольку системна отражаемая знанием естественная реальность — природа, космос. Таким образом, информация логически и таксономически структурирована, что позволяет человеку запоминать ее и создавать новые знания, «вписывая» их в существующие эпистемические структуры. Актуальной проблемой важнейшего направления современной лингвистики — когнитивного — является выявление ментальных и языковых структур хранения информации (гештальты, фреймы, концепты). Такими

структурами являются и семантические поля. Полевый подход к изучению образных языковых единиц представляется нам имеющим высокие объяснительные возможности, поскольку современная когнитивная лингвистика именно метафорические образы считает базой изучения ментальных процессов и постижения индивидуального, группового и национального сознания.

Как любое языковое образование, семантическое метафорическое поле антропоцентрично. Человек как субъект, мерило и объект номинации, в свою очередь, выступает как творец собственного камерного космоса — окружает себя вещами, которые оказываются под стать его внутреннему миру и являются его продолжением, поэтому в структуру семантического поля ЧЕЛОВЕК мы включаем лексико-се-мантическую группу, объединяющую номинации неорганических предметных принадлежностей человека.

Как любая номинация, языковой образ выражается разными структурами — знаками и их сочетаниями — и имеет разветвлённую типологию. В зависимости от степени развёрнутости знака-носителя образа различают простую метафору, в которой знак-носитель представлен одним словом, и метафору развёрнутую. Исходя из этого положения, мы предлагаем следующую структурную типологию метафор: I. Лексико-словообразовательная метафора: 1) лексическая метафора: чайник, шляпа; 2) инкорпорирующая метафора (контаминат): кокалонизация (ТВ 07.02.05, Малахов), электровеник (АиФ №30 06.05)'; 3) метафорические аффиксальные дериваты: шляпа — прошляпить, крыша — кръаиевать 'защищать'; П. Синтаксическая метафора, представленная фракционированным знаком (В.Гак). К этому типу относятся: 1) словосочетания из двух или более элементов — фразеологизмы, в том числе окказионального характера: берёзовая каша, фейерверк из чёрной икры 'о спесивом позёрстве' (КП 22.06.05)2; 2) фразы, ССЦ, тексты. Чаще всего это метафора-загадка (симфора), образное значение которой подсказывает контекст: Когда Россия с Украиной ещё жили в одной коммунальной квартире — СССР и варили в общей кастрюле сегодня щи, а завтра борщ, они и представить не могли, что когда-то будут считать: чьё в похлёбке мясо, а чьи дрова (КП 19.11.04). Такие метафоры широко используются в ораторской речи, публицистике, художественном стиле. Поскольку в соответствии с постулатами когнитивной лингвистики язык — это единый контину-

1 Газ. «Аргументы и факты».

2 Газ. «Комсомольская правда».

ум символьных единиц, понятийное сближение считается значительно более важным фактором, чем уровневые или структурные различия. Поэтому в качестве исследовательского материала мы используем не только лексико-словообразовательные, но и синтаксические метафоры.

В.Г. Гак отмечал, что без метафоры невозможно обойтись, она «присуща человеческому мышлению и языку», поэтому изучение метафоры в сопоставительно-типологическом плане позволяет «проникнуть в общие закономерности человеческого мышления» и вместе с тем «определить специфику каждого языка, отделяющего его от общего и всеобщего» (Гак 1998). Опираясь на основные положения сопоставительных лингвистических штудий (В.Г. Гак, А.Г. Назарян, Д.Ю. Гулинов и др.), мы изучили специфику функционирования в русском и французском языках метафорики бытовой сферы человека.

Наш анализ собранного материала показал, что деривационный потенциал номинаций сферы быта во французском языке значительно выше, чем в русском. Основанием интенсивного процесса метафо-ризации во французском языке является «абстрактность французского слова» (Гак 1966), которая проявляется в наличии большого числа слов широкого значения. Действительно, анализ данных толкового словаря показывает, что французский язык часто использует слова с широким недифференцированным значением, создавая простор для метафорических уподоблений на основании разных аспектов сравнения. Например: un chapeau «шляпа» — 1) 'молодец, браво!'; 2) 'кардинальский чин'; 3) 'шляпка' (гриба); 4) 'колпак, кожух'; 5) 'покрышка, крышка'; 6) 'верхняя часть, головка'; 7) 'верхняя часть слоёного пирога'; 8) 'изложение содержания' (перед статьёй в газете) (НФРС 2000: 184)1. При этом французский язык нередко прибегает к метафорическому переосмыслению там, где русский язык использует словообразовательные и иные средства формирования значения: шляпа — шляпка гвоздя-, зуб — зубчик чеснока; лиса—лисичка 'гриб' (лек-сикализация аффиксальных дериватов). Причиной тому является аналитичность французского языка по сравнению с синтетичностью русского. Другой причиной частотной метафоризации во французском языке является необходимость создания средств экспрессивности и синонимической палитры номинаций как выражения эмоциональности и утонченности французов. Наконец, на наш взгляд, причиной явля-

1 Новый французско-русский словарь / под ред. В.Г. Гака, К. А. Ганшиной. М., 2000.

ются и особенности словообразовательной системы исследуемых языков.

Метафора— яркое средство выражения экспрессивности. Но стилистически окрашенной лексеме русского языка во французском языке обычно соответствует целый ряд метафорических эквивалентов, чаще всего синтаксического характера: бездельничать (ср. лениться, нейтр.) — se faire du lard — «становиться куском сала»; être bouffi de graisse — «наливаться жиром»; attendre que les alouettes tombent toutes rôties — «открыв рот, ждать, когда в него упадут жареные жаворонки»; дылда — une longue perche — «длинная жердь»; помои 'о плохом кофе' — un jus des chaussettes—«сок из носков» В русском языке множество суффиксов субъективной оценки, эксплицирующих стилистическую окраску слова. Во французском же языке таких суффиксов сравнительно мало, и метафора выполняет здесь свою компенсаторную функцию. Например: милочка, душенька — un petit chou — «маленькая капуста».

Во всех случаях метафоризация создает фразеологические словосочетания, значительно шире представленные во французском языке, чем в русском. Большая синтаксическая расчлененность французского способа выражения, а первоначально, по-видимому, и мысли, влияние контекста, синтагматических способов семантизации лексемы, категории связности текста определяется потребностью в ясности выражения, мотивировке номинации. Этот специфический для француза способ выражения мысли определяет и план ее выражения. Как нам представляется, именно аналитизм французского языка способствует интенсификации метафорических употреблений. Доказательством служат результаты «рубрикового» анкетирования1, проведенного нами с носителями французского языка. Информантам, людям разных профессий в возрасте от 35 до 60 лет, был задан вопрос: какие номинации, обозначающие в прямом значении бытовую сферу человека (пища, мебель, посуда, одежда, части жилища) в переносном употреблении обозначают: 1) характер человека, 2) его деятельность, 3) его психологическое состояние, 4) другие объекты или субъекты? Ответы показывают, что метафорические словосочетания во французском языке доминируют над односложными метафорами — из 45 приведенных примеров лишь 6 являются лексическими метафорами (около 13%):

1 Здесь дается фрагмент анкеты.

Пища Мебель Посуда . Одежда Части жилища

Entre la poire et le fromage— «между грушей и сыром» 'удобный момент для совершения какого-либо дела' Briser la glace— «разбить зеркало» 'выдать чьи-л. секреты' Mettre les petits plats dans les grands — «класть мелкие тарелки на крупные» 'встречать почетных гостей' Il est bien dans ses basquettes (les bottes) — «он хорошо себя чувствует в своей обуви» 'человек, которого не в чем упрекнуть' Franchir le mur du temps — «преодолеть стену времени» 'молодо выглядеть, хорошо сохраниться'

La crème — «сливки, крем» 'приятный, любезный человек1 Vieille pendule — «старые часы» 'устаревший (во взглядах на жизнь) человек' Ne pas у aller avec le dos de la cuillère — «не ходить с ложкой на спине» 'говорить откровенно' Porter la culotte — «носить брюки» 'командовать в доме' Ouvrir un pas de porte —■ «приоткрыть дверь» 'заниматься коммерцией, начинать свое дело'

Être beurré — «быть в масле» 'быть пьяным' Les chaises musicales — «музыкальные стулья» 'смена государственных постов' Mettre les pas dans le plat — «класть ноги в тарелку» 'разговаривать грубо' Л voir la tête prise du bonnet — «иметь колпак на голове» 'легко раздражаться' Casser la baraque — «сломать барак» 'всё поменять'

Un cadavre de vin — «винный труп» 'пустая бутылка' Mettre les pieds sous la table — «класть ноги под стол» 'бездельничать' Une casserole — «кастрюля» 'о расстроенном пианино' L'habit ne fait pas te moine — «не всяк монах, на ком клобук» 'внешность обманчива' Balayer devant sa porte — «подметать перед своей дверью» 'не лезть в чужие дела'

Un vermicel — «вермишель» 'мягкотелый, малоактивный человек' Traîner sa vie de son lit à son canapé — «вести свою жизнь, передвигаясь от кровати до дивана» 'вести пассивный образ жизни' Une cruche— «кувшин, кружка» 'дурак, олух' Un jus de chaussettes — «сок из носков» 'бурда, помои' (чаще о плохом кофе) Avoir une araignée dans le piaf on — «иметь паука на потолке» 'быть странным человеком'

Определив на основе существующих штудий (Скляревская 1993) основные принципы построения семантического поля, мы описали образное осмысление сферы быта в русском и французском языках в виде метафорических полей, формализация состава которых подчинена имеющемуся в пашем распоряжении материалу. Поскольку предметное членение действительности фактически совпадает с понятийным, вся метафорическая лексика распределена нами по тематическим группам. Элементы группы связаны ассоциативной связью со словом-стимулом (именем поля): «Гастрономия», «Кухонная утварь», «Костюм», «Мебель», «Бытовые постройки». Каждая тематическая группа разбита на ономасиологические зоны, отражающие специфику национальной ментальное™ современного русского и французского социума. Критериями разграничения центра и периферии поля нам представляется денотативная отнесенность основания сравнения (блузка — тематическая зона «Одежда», спецовка — пересечение тематических зон «Одежда» и «Работа», балетная пачка — пересечение тематических зон «Одежда» и «Искусство»), а также узус (к центру поля нами отнесена лексика, обладающая высокой степенью узуальности, представленная в словаре, а к периферии — представленная в наших материалах единичными, окказиональными употреблениями). Приводим фрагмент метафорических полей «Гастрономия» в русском и французском языках.

Метафорическое поле «Гастрономия» в русском языке:

Ономасиологическими зонами — аспектами номинирования гастрономической метафорой в современном русском языке являются следующие:

• человек как биолого-физиологическое существо: масло 'мозг'; тыква 'голова'; молоко на губах не обсохло 'слишком молодой и неопытный';

• внешность человека: вобла 'худая некрасивая женщина'; квашня ' неповоротливый, вялый человек'; пышка 'о толстом, пухлом ребёнке, женщине'; сбитень 'человек крепкого телосложения'; ходячая реклама гамбургеров и мясных пирожков (КП 19.05.04) 'человек с большим животом';

• интеллектуальные свойства человека: профессор кислых щей 'самоуверенный глупец, выскочка'; отделять мух от котлет 'выделять главное'; есть тухлые помидоры 'принимать ложь за правду' (Первая 20.11.04); культурный бульон 'образованное культурное общество' (ТВ 10.02.05);

• психические понятия: уксусный 'унылый, недовольный'; сыр в масле 'то, что доставляет большое удовольствие'; крошки плавают 'сытость, пресыщенность'; лед ' чрезвычайно приятное'; сахар 'удовольствие, наслаждение'; соль 'придающее интерес речи, рассказу'; изюминка 'то, что делает ситуацию привлекательной';

• личностные, моральные характеристики человека: тёртый калач 'опытный человек'; лапша 'бесхарактерный, безвольный человек'; ни рыба ни мясо 'безликий, невыразительный'; размазня 'вялый, невыразительный человек';

• характеристики физической или интеллектуальной деятельности человека: конфетку сделать из чего-либо 'довести до хорошего состояния'; вешать лапшу на уши 'обманывать, рассказывать небылицы'; подлить масла в огонь 'усугублять ситуацию'; демьянова уха 'о чём-то назойливо предлагать тому, кто этого не хочет' (из басни И.А. Крылова); сыпать соль на рану 'напоминаниями заставлять переживать вновь что-либо тяжёлое, мучительное'; батон крошить на уши 'обманывать'; крошить хлеб (батон) 'угрожать'; пристроиться к пирогу 'к источнику материального достатка'; уменьшать порцию демократической похлёбки 'ограничивать свободу' (АиФ. № 31.08.05);

• артефакты: капуста 'о деньгах'; колбаса 'двухсалонный автобус"; котлета 'пачка денег', 'большая дорожная сумка';

• абстрактные понятия: дырка от бублика 'ничего'; выеденного яйца не стоит 'не заслуживает внимания'; чепуха на постном масле 'не заслуживающее внимания'.

Метафорическое поле «Гастрономия» во французском языке:

Ономасиологическими зонами — аспектами номинирования гас-трометафорой в современном французском языке являются следующие:

• человек как биолого-физиологическое существо: boîte à camembert; boîte à fromage — «коробка из-под камамбера или сыра» 'рот'; boîte à lait — «коробка из-под молока» 'грудь'; boudin — «кровяная колбаса» 'кишка, желудок'; brioche — «сдобная булочка» 'пузо', 'голова';

• внешность человека: cheveux poivre et sel — «волосы цвета перца и соли» 'с проседью'; boudin — «кровяная колбаса» 'нескладная, полная девица'; quart de brie — «четвертинка сыра бри» 'большой нос'; œufs sur le plat — «яйца на блюде» 'плоская грудь'; gros plein de soupe —

«наполненный супом» 'рыхлый человек';pain d'épices — «кекс» 'загорелый' (РМ. 23.08.02)';

• интеллектуальные свойства человека: andouille — «колбаса из субпродуктов» 'дурак, идиот'; œuf — «яйцо» 'олух, дурак'; saucisse — «сосиска» 'болван, увалень'; tarte — «торт» 'дурак, балда'; crêpe — «блин» 'балда, дурак';

• психические понятия: rester/être en chocolat — «остаться/быть в шоколаде» 'быть разочарованным, обманутым'; avoir le vin gai — «иметь весёлое вино» 'быть весёлым'; a voir le vin triste — «иметь грустное вино» 'быть грустным'; avoir le vin mauvais — «иметь злое вино» 'быть злым'; brioche — «сдобная булочка» 'неловкость'; une flatteuse cerise sur le gâteau — «приятная вишенка на пирожном» 'самое интересное' (РМ. 7.11.02); servir d'un cheeseburger à la place du foie gras — «подать чизбургер вместо гусиной печенки» 'разочаровать' (РМ. 28.11.02);

• личностные, моральные характеристики человека: galette — «лепёшка, галета» 'безвольный человек'; mie—«хлебный мякиш» 'рохля, никудышный, нестоящий'; huille — «масло» 'влиятельные люди'; crème — «сливки, крем» 'лучшие люди'; accomoder à toutes les sauces— «приноравливаться ко всем соусам» 'не церемониться'; papet parcheminé — «картофельное пюре, похожее на пергамент» 'серый, невыразительный человек' (РМ. 23.08.02);

• характеристики физической или интеллектуальной деятельности человека: partager le gâteau — «делить пирожное» 'участвовать в дележе'; mettre la main à la pâte — «засунуть руку в тесто» 'взять на себя выполнение какой-либо работы'; pédaler dans le yaourt (la choucroute, la semoule) — «ехать на велосипеде в йогурте (квашеной капусте, манной каше)» 'делать безрезультатные попытки выйти из трудной ситуации';

• артефакты: bisquit — «галета, бисквит» 1) 'не покрытый гладью фарфор'; 2) 'извещение о штрафе' (арг.); bouillon — «бульон»

1) 'дешёвый ресторан'; 2) 'воланы' (на платье); 3) 'нераспроданные книги, газеты'; 4) 'воздушная раковина (в отливке)'; camembert—«сорт сыра» 1) 'полурулон бумаги'; 2) 'автоматный диск'; 3) 'круговая диаграмма'; tartine — «бутерброд» 1) 'тирада, длинная речь, статья';

2) 'старые туфли';

• абстрактные понятия: frit—«жареный картофель» 'удача'; lune de miel — 'медовый месяц'; panade — «хлебная похлёбка» 'нищета';

1 Paris Match.

bouillie pour les chats — «каша для кошек» 'бессмыслица, путаница'; eéchamel— «бешамель (соус)» 'сложная ситуация'; c'est fort de café — «это слишком крепкий кофе» 'выходит за рамки'.

Анализ метафорических полей в русском и французском языках показал, что самой метафоризируемой сферой быта в обоих языках является сфера «Гастрономия» (42% — в РЯКМ и 37% — во ФЯКМ). Частотной метафоризируемой зоной в русском языке является также сфера «Бытовые строения» (14% в РЯКМ против 8% во ФЯКМ), а во французской языковой картине мира — сфера «Костюм» (24% во ФЯКМ против 17% в РЯКМ). Типология регулярных переосмыслений, именующих бытовые предметы лексем, имеет в исследованных языках следующий вид:

Поскольку в основе языковой картины мира лежит антропометрический взгляд на мир, метафорическое именование человека в русском и французском языке наиболее частотно (» 49% в РЯКМ; к « 38% во ФЯКМ). Метафорический же перенос ПРЕДМЕТ ФИЗИЧЕСКИЙ МИР менее многочислен в наших материалах (~ 30% в РЯКМ; » 30% во ФЯКМ). При этом французский язык в семантических сферах «Гастрономия» и «Костюм» чаще пользуется этим видом переноса, чем русский. Метафорические переносы ПРЕДМЕТ ПСИХИЧЕСКИЙ МИР и ПРЕДМЕТ -» АБСТРАКТНОЕ ПОНЯТИЕ — самые малочисленные в исследуемых языках (« 9%, 5% в РЯКМ; » 13%, 6% — во ФЯКМ). Но и в этом типе переноса французский язык во всех номинативных сферах лидирует. Последнее, на наш взгляд, отражает различие в русской и французской меи-тальности. Как известно, чертами русского национального характера являются эмоциональность, недостаток логического и рационального подхода к жизни (Вежбицкая 1996). Ментальный же мир француза — конкретный, вещественный, более рациональный. Видимо, поэтому метафорический перенос ПРЕДМЕТ -»-АРТЕФАКТ во французской языковой картине мира доминирует во всех тематических сферах (« 14% в РЯКМ;» 18% во ФЯКМ).

Проведенное сопоставление метафорических полей подтверждает сформулированную выше рабочую гипотезу. Метафора повседневности охватывает основные зоны номинации: человек, животное, артефакт, абстрактное понятие. Множество ономасиологических полей, охватываемых метафорой повседневности, а также аспектов описания одного денотата (внешность, интеллект, социальные качества человека) объясняется многообразием признаков предметов быта, становящихся в процессе метафоризации ракурсами, фильтрами видения мира. Теоретически набор признаков предмета составляет открытый список, поскольку действительность континуальна и поскольку предметы специализированы. Так, киселем можно назвать человека с неразвитой мускулатурой, неструктурированное содержание доклада (актуализация семы 'гомогенный'), разлегшегося кота (потенциальная сема 'растекающийся') и пр. В то же время небесная лампада и фонарь на лбу различаются коннотацией 'сакральности', 'возвышенности', 'торжественности' у лексемы лампада и отсутствием этих сем у лексемы фонарь (плюс потенциальные семы — ассоциации словосочетания красный фонарь).

Именно аспектная природа, с одной стороны, метафоры, а с другой — ономасиологического «фильтра» номинативной деятельности приводит к формированию в языке категорий полисемии и синонимии. Проанализировав семантические отношения единиц метафорических полей, мы пришли к выводу, что оно сформировано следующими средствами системной организации языковых знаков: синонимии (кастрюля, котёл, котелок, фляга, чайник, башня, крыша, репа, тыква 'голова человека'; ведро, хлеборезка, амбар 'рот'; чайник, фляга протекает 'отсутствие интеллекта'; консервная банка, корыто 'о плохо работающем или старом механизме'; сарай, колхоз «Красный лапоть» 'беспорядок'; сарафанная почта, сарафанное радио 'о слухах, сплетнях'; матрас, подушка безопасности 'живот, брюхо'; chien coiffé, chèvre coiffé — «собака, коза в головном уборе» 'уродина'; pantoufle — «домашняя туфля», pochetée — «полный карман» 'дурак'; carpette — «коврик, половик», galette — «лепёшка, галета» 'безвольный человек, ничтожество'; bahut —• «сундук, ларь», armoire à linge — «бельевой шкаф» 'живот, брюхо'; c'est du gâteau /de la tarte — «это пирожное, торт», c'est du bisquit — «это бисквит», c'est du miel — «это мёд» 'это просто'); антонимии {застегнут на все пуговицы 'официальность общения' — без галстуков 'неформальность общения'; пышка, пончик 'о толстом, пухлом ребёнке или женщине'- вобла, вешалка, доска 'о ху-

дой женщине'; быть в шоколаде - зубы на полку класть-, во французском —frit — «жареный картофель» 'удача' — tasse — «чашка» 'про-вал';/аг>е du beurre — «делать масло» 'нажиться' — manger tout jusqù 'а sa chemise — «съесть всё, вплоть до своей рубашки» 'разориться'); омо~ нимии (tuile—«черепица» 'сухое печенье'—tuile—«черепица» 'неожиданная неприятность'; cafetière — «кофейник» 'голова' — cafetière — «кофейник» 'доносчик, ябеда'; casserole—«кастрюля» 'кинопроектор — casserole — «кастрюля» 'расстроенное пианино'; полисемии (I. сливки 'лучшая часть общества', 2. сливки 'сверхдоходы' (День за днем. 10— 16.12.04); конура 1. 'плохое тесное жилище', 2. коммерческий ларёк'; калоша 1. 'средство общественного транспорта', 2. 'старый автомобиль'; bidon — «бидон, канистра» 1.'обман', 2. 'блеф', 3. 'фальшивка'); иерархических отношений (carafe — «графин», carafon — «графинчик» 'голова', 'физиономия'). Таким образом, метафора повседневности проявляет тенденцию к ономасиологической «универсальности», что подтверждает высказанную рабочую гипотезу.

Проведенный компонентный анализ позволил нам выделить четыре модели метафоризации1:1: ШКАФ (о человеке) - А 'неодуш.' + + В 'мебель' + в1 'большой' + в2 'высокий' в1 + в2'большой и высокий' И: ЧАЙНИК (о человеке) - А 'неодуш.' + В 'посуда' + в 'для кипячения' + С 'простая в использовании' —> С 'неопытный'; III: КИПЯТОК (о человеке) - А 'неодуш.' + В 'вещество' + в 'горячий' + С 'двигающийся' —> С + в 'вспыльчивый, неуравновешенный'; IV: КОРЫТО (о механизме) - А 'неодуш.'+ + В 'кухонная утварь' + в1 'большой' + в2 'продолговатой формы' + в3 'железный' + ...в0, 'старый^ вп2 'ржавый'+ вп3 'дырявый' -» А + в1 + в2 + в3 + в"^ вп2 + + вп3 'негодный'. На основе общности свойств метафорического посредника и сигнификата нами установлены следующие аспекты метафоризации: 1. Формальные', жердь; quart de brie — «четвертинка бри» 'большой нос'. 2. Цветовые: осенний наряд; robe du vin — «платье вина» 'цвет вина'. 3. Объемно-весовые: пельмень; petit pot à tabac — «табакерка» "толстячок'. 4. Временные: крошка; Il est encore à la bavette — «он ещё в слюнявчике» 'он еще мал'. 5. Температурные-. печка', il enfait un plat—«делать из кого-либо блюдо» 'о жаре'.

6. Тактильные: бисквит 'человек рыхлого телосложения', rasé à la biscotte — «побритый под сухарик» 'небритый или плохо выбритый'.

7. Консистенциональные: винегрет, cassoulet — «рагу» 'мешанина, не-

1 В анализе использованы схема метафоризации и обозначения, предложенные

В. Г. Гаком (Гак 1972).

разбериха'. 8. Функциональные: крыша;ро1 de vin — «кувшин с вином» 'взятка'. 9. Фазисно-модальные: переполнить чашу терпения-, casser du sucre sur le dos de qn. — «колоть сахар на спине кого-либо» 'сплетничать о ком-л.'. 10. Реляционные — обстоятельственные: сливки, huille — «масло» 'влиятельные люди'. 11. Психогенные: колотушка 'страх'; soupe au lait — «молочный суп» 'об очень вспыльчивом человеке'.

Что касается механизма метафоризации, то наш анализ подтвердил выводы лингвистов (Журавлев 1982) о том, что метафоризация есть формирование новой семемы на основе переноса дифференциальных или актуализации потенциальных сем производящего номинатива, в случае окказиональных номинаций — чаще всего нескольких: Этот взбесившийся гарнир скачет из картины в картину 'об актёрах, которые в погоне за популярностью, соглашаются на любую роль, не заботясь о репутации' (КП. 25.02.-3.03.05).

Метафорическое моделирование как средство постижения, представления и оценки действительности, отражающее опыт народа и его этническое сознание, дало нам возможность определить базовые концептуальные метафорические модели: МОЙ ДОМ — МОЯ КРЕПОСТЬ в русской языковой картине мира и ВИНО—ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СУЩЕСТВО, ЕДА — ФИЗИЧЕСКАЯ БЛИЗОСТЬ во французской языковой картине мира.

В мифопоэтических представлениях древних славян дому отводилось чрезвычайно важное место: Мило тому, у кого много в дому; Дом вести—не лапти плести; Худу быть, кто не умеет домом жить (Даль 1981). Слово дом означает в русском языке не только строение для жилья или избу со всеми ухожами и хозяйством, но и семейство, семью, хозяев с домочадцами. В русском языковом сознании приоритетным является представление о родном доме как месте существования общины (кров, очаг, изба, хата). С понятием дома издавна связано представление о надежности, защищенности человека от внешней среды. Дом—убежище, свое в противовес чужому: дома стены помогают", дома и солома сьедома; в гостях хорошо, а дома лучше.

Семья является носительницей интимной жизни как особой ценности, а гарантией сохранения ее является опять-таки дом. Не случайно русская пословица рекомендует не выносить сора из избы, французская — не копаться в чужом грязном белье.

Дом дарит уют, тепло — не только эмоциональное, но и чисто физическое. Понятно поэтому, какое большое место в русском быту занимала печь. Печь в картине мира язычника — домашний алтарь.

Обряд, подчеркивающий значимость печи в русском крестьянском быту, описан В.М. Шукшиным в рассказе «В профиль и анфас»: «Всякий раз, когда Иван куда-нибудь уезжал далеко, мать заставляла его трижды поцеловать печь и сказать: "Матушка печь, как ты меня поила и кормила, так благослови в дорогу дальнюю"». Значимость этого предмета в русском быту доказывает появление в языке метафор печки-лавочки 'о близком, тесном знакомстве с кем-либо'; от печки 'возвращаться к простому, привычному, повторяя всё с самого начала'. Элементы дома — крыша, дверь, окно, порог... Верхняя граница — крыша, защита сверху (покров) — отсюда метонимическое выражение дать приют под крышей и современное крыша в значении 'бандитская защита'. Дверь, как и окно, — важнейшие элементы в модели дома (мира), средство связи с миром. Окно, вид из него на природу, небесные тела осуществляют связь человека с Космосом, Богом: прорубить окно 'открыть доступ куда-либо'; окно в Европу 'возможность знакомства с европейской жизнью'. Граница дома — порог, в мифологической модели мира — это место жительства духов, домового. В древности под порогом погребали детей, предков, души которых якобы охраняли жилище. С порогом связано множество суеверий: нельзя становиться и садиться на порог, прыгать через него. Особенно грешно наступать на порог не живущему здесь человеку, с этим связан обычай у многих народов переносить невесту через порог (Фрэзер 1993). В представлениях русских порог — граница и защита жилища. Поэтому со словом порог связано множество выражений: споткнуться на пороге 'сплоховать в самом начале", обивать пороги 'надоедливо просить о чем-либо', только за порог 'только вышел', до порога 'о чем-то непродолжительном', с порога 'сразу же по приходе'.

Будучи в русской культуре центром мира, дом переосмысляется во многих выражениях: не все дома, крыша едет 'кто-либо сходит с ума'; служебная лестница 'карьерный рост'; достигнуть потолка 'достигнуть предела возможностей'; с потолка 'наобум'; плевать в потолок 'бездельничать'; припереть к стенке 'разоблачить'; лезть на стенку 'приходить в исступление'; как об стенку горох 'ничего не действует на кого-то'; переходить со ступеньки па ступеньку 'этапы в развитии'. Концептуальная метафорическая модель русского языка МОЙ ДОМ — МОЯ КРЕПОСТЬ не теряет своего деривационного потенциала, отражая важнейший концепт этнического сознания.

Тот факт, что вино является одним из гастрономических символов Франции, а дегустации давно уже превратились в элемент нацио-

налыюй культуры, привел к проникновению винной метафоры как в поэтический язык, так и в сферу обыденного общения: Un soir, l'âme du vin chantait dans les bouteilles. C'était un vin délicat, féminin, séduisant, avec une robe vive et brillante 'A вечерком душа вина в бутылках пела, и ярким платьем как огнём оно блестело' CBaudelairе http://un2.sg4.unige. ch/athena/baudelaire) (перевод наш. — Е.П.). Отсюда бытующие во французском языке выражения le corps du vin, la chair du vin, vin charnu, charpenté — 'тело вина, плоть вина';faible, fatigué, maigre, mince 'слабое, уставшее, хилое' ънио, jeune, mûr, vieux, sénile—'молодое, зрелое, старое, дряхлое' вино\fort, puissant, solide, vigoureux — 'сильное, крепкое, мощное, энергичное' вино.

Вино бывает féminin —'женским', оно имеет une robe, du corsage, de la cuisse, de la rondeur — 'платье, корсаж, бёдра, округлости' и даже l'amour — 'любовь', связанную, по-видимому, с символикой взаимоотношений между пьющим и напитком. Женское вино — это вино souple — 'нежное'. Визуальная характеристика определяется «платьем» вина. Глоссарии виноделов содержат яркие поэтические метафоры платья вина: somptueuse robe pourpre de taffetas, profonde robe de satin jaune — 'роскошное пурпурное платье из тафты, глубокое платье из жёлтого атласа'. Хорошо сложенное вино (vin charnu) имеет бёдра (de la cuisse) и округлости (de la rondeur). Первый этап дегустации вина — визуальный. Les jambes — 'ножками' вина обозначают следы, которые оставляет вино на стенках бокала, когда его взбалтывают или наклоняют. В языке виноделов встречается и такой синоним этой метафоры, как les larmes du vin — 'слёзы вина'. Старые и плотные вина «плачут» очень обильно, что свидетельствует об их высоком качестве. Что касается обонятельных характеристик вина, то они закодированы в метонимическом словосочетании le nez du vin — 'нос вина'. Метафорическое словосочетание un bouquet du vin — 'букет вина' употребляется в отношении старых вин, у которых запахи в результате долговременной выдержки превратились в насыщенные ароматы. Итак, анализ профессионального языка французских виноделов показывает, что онтологическая метафора вина, переосмысленная в терминах физических и психических сущностей человека, позволяет выявить концептуальную метафорическую модель французского языка ВИНО — ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СУЩЕСТВО.

В третьей главе «Лингвокультурологический анализ метафорики быта в русской и французской языковых картинах мира» с целью определения инвариантного ядра и вариативной части метафорики быта, выявления национально-культурных компонентов, выступающих

креативной основой процесса метафоризации, нами проведен линг-вокультурологическнй сопоставительный анализ русской и французской метафорики указанных тематических зон, рассмотрено функционирование русской и французской метафоры быта в современном дискурсе.

Проведенный лингвокультурологический анализ показал, что способ концептуализации воспринимаемого мира в рассматриваемых языках характеризуется одновременно универсальными и национальными чертами. Причиной возникновения метафорических универсалий является наличие когнитивной базы этноязыкового пространства, которая представляет собой инварианты представлений о социально значимых «культурных предметах». Так, в рассматриваемых нами культурах социально значимыми «культурными предметами» стали: 1) античная мифология; 2) текст Священного Писания; 3) установление на протяжении XVIII—XX вв. теснейших социально-культурных контактов между русской и французской знатью, обусловивших появление в русском языке большого количества европейских метафорических универсалий.

Однако специфика культуры каждого народа определяет свои особенности переосмысления мира, каждый язык по-своему членит мир. Поэтому метафорика повседневности состоит из культурно-маркированных (факультативными коннотативными семами) единиц, в концентрированном виде выражающих сведения о культуре народа. Нами были выделены следующие национально-культурные компоненты, социально значимые для исследуемых лингвокультурных сообществ и выступающие поэтому креативной основой формирования единиц вторичной номинации:

Сфера номинации Национально-культурный компонент

Русская языковая картина мира Французская языковая картина мира

Гастрономия Хлеб, блины, калачи, каша, щи, кисель Сыр, вино, соус, суп, кондитерские изделия

Кухонная утварь Чаша, котелок (котёл), бочка Горшок

Костюм Рубаха, шапка, пояс, лапти Галстук, колпак, короткие штаны-юолоты, сабо

Интерьер Печь, лавка Шкаф, ковёр

Проведенное нами лингвокультурологическое исследование показало, что содержание концептов (например, «Гастрономия») во французском и русском языках практически не совпадает. Если для французов гастрономия — это гурманство, кулинария, вино, чревоугодие, гедонизм, то для русского — это кухня и хлеб. Русский человек не изощрен в вопросах гастрономии, для него хлеб — всему голова, а щи да каша —- пища наша; неприхотливость в еде — отличительная черта русских. По этой же причине более объемен и разнообразен во французской языковой картине мира и концепт «Кухонная утварь».

Культурные традиции Франции в области моды, проникая в сферу языка, естественным образом создают предпосылки и для возникновения большого количества «одёжных» метафор, являющихся результатом эмоциональной и оценочной переработки понятий этой сферы в сознании народа. Во французской языковой картине мира палитра образных средств языка, концептуализирующая одежду, более богата и разнообразна, чем в русской языковой картине мира, — метафоризируется буквально всё: от галстука до парика (être tiré à quatre épingles — «быть приколотым четырьмя булавками» 'быть одетым с иголочки'; bonnet de nuit — «ночной колпак» 'скучный, придирчивый человек'; collet monté — «поднятый воротник» 'чопорный человек'; avoir sur les bretelles — «иметь кого-либо на бретельках» 'иметь кого-л. на иждивении'; se péter les bretelles — «порвать себе бретельки» 'важничать, кичиться'; faire dans la dentelle — «делать что-либо одетым в кружево» 'действовать осторожно'; se donner les gants de qn — «присваивать себе чужие перчатки» 'приписывать себе заслугу'; с 'est une autre paire de manches — «эта другая пара рукавов» 'это совсем другое дело').

Что касается метафорического поля «Бытовые постройки», следует отметить факт, что в русской лингвокультуре концепт «Дом» более многомерен, чем во французской, особенно его образно-ассоциативный слой: забор 'упрямый человек'; свой в доску 'очень простой, доступный человек'; коридоры власти 'круги, близкие к властям'; ломиться в открытую дверь 'доказывать очевидное'; баня 'о строгом наказании'; калитка 'футбольные ворота'; кирпич 'толстая книга с большим количеством страниц'; кухня 'скрытая, закулисная сторона какой-либо деятельности'; за фасадом 'под прикрытием'.

В заключении диссертации подводится итог исследования. Лексика языка находится в постоянной динамике. Это реакция на появле-

ние новых реалий, влияние тенденций развития языка, изменение стилей и вкусов социума. Факторы семантической динамики меняют и картину мира, создавая «портреты» наций и эпох, и метафора быта — «метафорическое зеркало повседневности» — принимает в этом процессе самое непосредственное участие.

Как результат концептуализации материальных параметров бытия, метафора повседневности представляет собой основной фильтр народного мировидения, охватывая множество ономасиологических зон (человек, животное, артефакт, абстрактное понятие). Как механизм аспектного видения одного предмета (явления) через другой, метафора повседневности проявляет тенденцию к ономасиологической универсальности и системному развитию, формируя категории лексической полисемии, метафорических синонимии, омонимии, иерархического структурирования. Таким образом, высказанная нами рабочая гипотеза полностью подтверждена анализом исследованного материала.

Обеспечивая две глобальные тенденции языка — экономичность и аксиологичность, метафора остается продуктивнейшим способом словопроизводства. Расширяется круг слов, участвующих в актах мета-форизации, появляются новые ассоциации. Фиксация и анализ подобных образований остаются актуальной задачей современной лингвистики — в этом нам видятся перспективы дальнейшего исследования метафорики повседневности в языках разных типов.

Основные результаты исследования отражены в следующих публикациях автора (общий объем — 3 п. л.):

\. Плетнёва, Е.В. Гастрономическая метафора в русском и французском языках / Е.В. Плетнёва // Функциональные аспекты русского языка: сб. науч. ст. — Волгоград: Перемена, 2005. — С. 186—193 (0,5 п. л.).

2. Плетнёва, Е.В. Метафорическое зеркало повседневности/Е.В. Плетнёва // Язык как система и деятельность: материалы Всерос. конф., посвящ. 80-летию проф. Ю.А. Гвоздарёва. — Ростов н/Д., 2005. — С. 37— 40 (0,6 п. л.).

3. Плетнёва, Е.В. Метафорический образ дома в русской поэзии (на материале поэзии Е. Иванниковой) / Е.В. Плетнёва II Современные парадигмы лингвистики: традиции и инновации: сб. науч. ст. — Волгоград: Перемена, 2005. — С. 345—351 (0,4 п. л.).

4. Плетнёва, Е.В. Полевая структура русских метафорических наименований бытовой сферы человека / Е.В. Плетнёва // Аксиологиче-

екая лингвистика: сб. науч. ст. — Волгоград: Колледж, 2006. — С. 165— 171 (0,5 п. л.).

5. Плетнёва, Е.В. Специфика процесса метафоризации бытовой сферы человека во французском языке (на фоне русского) / Е.В. Плетнёва // Филологический поиск: сб. науч. ст. — Волгоград: Перемена, 2006. — С. 36—42 (0,5 п. л.).

6. Плетнёва, Е.В. Концептуальная метафора вина во французском языке / Е.В. Плетнёва // Проблемы семантики языковых единиц в контексте культуры (лингвистический и лингвометодический аспекты). — М.: ООО «Изд-во "Элпис"», 2006. — С. 83—91 (0,5 п. л.).

ПЛЕТНЁВА Елена Владимировна

МЕТАФОРА ПОВСЕДНЕВНОСТИ В РУССКОЙ И ФРАНЦУЗСКОЙ ЯЗЫКОВЫХ КАРТИНАХ МИРА («ГАСТРОНОМИЯ», «КОСТЮМ», «ИНТЕРЬЕР»)

Автореферат

Подписано к печати 15.09.2006 г. Формат 60x84/16. Печать офс. Бум. офс. Гарнитура Times. Усл. печ. л. 1,4. У ч.-изд. л. 1,5. Тираж 120 экз. Заказ •AVK'.

ВГПУ. Издательство «Перемена» Типография издательства «Перемена» 400131, Волгоград, пр. им. В.И.Ленина, 27

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Плетнёва, Елена Владимировна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. МЕТАФОРА КАК РАКУРС МИРОВИДЕНИЯ.

1.1. Языковая карта и картина мира.

1.2. Вербализованный концепт как основной структурный элемент языковой картины мира.

1.3. Менталитет как основа языковой картины мира. Стереотип, архетип и символ как элементы языковой картины мира.

1.4. Роль метафоры в создании языковой картины мира.

1.5. Традиционные и современные подходы к анализу метафоры.

1.6. Типология метафоры в современном русском языке.

Выводы по главе 1.

ГЛАВА И. МЕТАФОРИЧЕСКОЕ ОТРАЖЕНИЕ БЫТОВОЙ СФЕРЫ ЧЕЛОВЕКА В РУССКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА НА ФОНЕ ФРАНЦУЗСКОЙ.

2.1. Метафорические поля гастрономии, костюма и интерьера как части вербализованного тезауруса.

2.2. Структурные типы метафор, составляющие экстенсионал метафорического лексико-семантического поля.

2.3. Сопоставительная характеристика процесса метафоризации сферы быта в русском и во французском языках.

2.4. Принципы построения образного семантического поля.

2.5. Метафорическое поле «Гастрономия» в русском языке.

2.6. Метафорическое поле «Кухонная утварь» в русском языке.

2.7. Метафорическое поле «Костюм» в русском языке.

2.8. Метафорическое поле «Предметы интерьера» в русском языке.

2.9. Метафорическое поле «Бытовые постройки» в русском языке.

2.10. Метафорическое поле «Гастрономия» во французском языке.

2.11. Метафорическое поле «Кухонная утварь» во французском языке.

2.12. Метафорическое поле «Костюм» во французском языке.

2.13. Метафорическое поле «Предметы интерьера» во французском языке.

2.14. Метафорическое поле «Бытовые постройки» во французском языке.

2.15. Сопоставительный анализ образных номинативных полей, отражающих сферу быта, в русском и французском языках.

2.16. Специфика семантического содержания русской и французской метафорики повседневности.

2.17. Метафора как механизм концептуализации действительности.

2.18. Функционирование концептуальной метафоры быта в русской и во французской языковых картинах мира.

Выводы по главе II.

ГЛАВА III. ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ МЕТАФОРИКИ БЫТА В РУССКОЙ И ФРАНЦУЗСКОЙ ЯЗЫКОВЫХ КАРТИНАХ МИРА.

3.1. Дисциплинарный статус лингвокультурологии.

3.2. Метафорические универсалии в русской и французской языковых картинах мира.

3.3. Специфика метафорики быта в русской и французской языковых картинах мира.

3.3.1. Национально-культурные компоненты метафоры как отражение ми-ровидения этноса.

3.3.2. Специфика метафорической сферы «Гастрономия» в русском и французском языках.

3.3.3. Специфика метафорической сферы «Кухонная утварь» в русском и французском языках.

3.3.4. Специфика метафорической сферы «Костюм» в русском и французском языках.

3.3.5. Специфика метафорической сферы «Интерьер» в русском и французском языках.

3.3.6. Образные литературные заимствования как средство пополнения метафорики повседневности в общеязыковой картине мира.

3.4. Метафорическое "зеркало" повседневности в дискурсе современной языковой личности.

Выводы по главе III.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Плетнёва, Елена Владимировна

Настоящее диссертационное исследование посвящено изучению метафоры как когнитивного феномена и ее роли в создании этнической языковой картины мира. Работа выполнена в русле семантико-сопоставительных и лингвокультурологических исследований.

Метафора представляет собой когнитивный механизм, когнитивный процесс, результат этого процесса (ментальный образ), результат вербализации образа (номинация), а также воздействующее средство речи (троп). Поэтому изучение метафоры на протяжении многих лет остаётся в центре внимания лингвистики. В качестве фильтра мировидения метафора отражает менталитет нации, реалии культуры, историю народа, его ценностные ориентации. Выявить общее и национально специфическое в восприятии действительности разными народами, реконструировать фрагменты их языковых картин мира позволяет системное описание метафор разных тематических зон. Несмотря на существование в лингвистике немалого числа работ, посвященных исследованию метафоры как средства мировидения (JI.B. Балашова, Ю.А. Мартынова, В.П. Москвин, Г.Н. Скляревская, В.Н. Телия, В.Н. Топоров, А.П. Чудинов, Е.С. Яковлева и др.), нельзя считать эту область достаточно изученной. В частности, многие универсальные и значимые в картине мира образы до сих пор не подвергались системному описанию. К таковым относятся образы, имеющие основанием номинации бытовую сферу жизни человека и образующие своего рода «метафорическое зеркало повседневности». Исследование по выявлению инвариантного ядра и этнического своеобразия метафорических фрагментов картин мира разных языков, осмысляющих область быта человека, является поэтому весьма актуальным.

Объектом нашего диссертационного исследования являются фрагменты русской и французской языковых картин мира, метафорически отражающие бытовую сферу жизни человека (еда, одежда, интерьер).

Предметом исследования является состав и функции метафорики (метафорических средств) бытовой сферы жизни человека в русском и французском словаре и дискурсе, существующие здесь тенденции.

Рассмотренная проблематика определяет цель диссертационной работы - выявить этнолингвистические особенности метафорических фрагментов, отражающих сферу повседневного существования человека, в русской и французской языковых картинах мира.

Цель исследования и постановка проблемы исследования определяют конкретные задачи работы:

• определить специфику метафоризации сферы быта в русском и во французском языках - основания метафорики, т.е. левую сторону сравнения;

• определить структуру метафорических полей гастрономии, костюма и интерьера как частей словаря - вербализованного тезауруса русской и французской языковой личности;

• определить ономасиологическую специфику русской и французской метафорики повседневности - зоны номинации предметов и явлений метафорами быта в русском и французском языках, т.е. правую сторону сравнения;

• выявить инвариантное ядро (античной культуры и типологических совпадений) русской и французской метафорики повседневности;

• выявить этноспецифические черты указанных фрагментов русской и французской языковых картин мира.

Материалом исследования являются авторская картотека, состоящая из 2700 единиц (1300 русских и 1400 французских), собранная методом сплошной выборки из толковых и фразеологических словарей русского и французского языков, а также 570 (300 русских и 270 французских) метафорических употреблений из текстов современной русской и французской публицистики.

Как известно, словарный состав языка, пресса отражают картину мира носителей языка. Поэтому научная новизна нашего диссертационного исследования состоит в описании структуры, функций и динамики метафорики русского и французского языков, отражающей важнейшие бытовые параметры существования человека (гастрономия, костюм и интерьер).

Лингвистическими работами последних лет внесен значительный вклад в область изучения национального мировидения (Ю.Д. Апресян, Л.В. Балашова, В.П. Москвин, Б.А. Серебренников, В.Н. Телия, Л.А. Шес-так, А.Д. Шмелёв, Е.С. Яковлева и др.). Однако мир меняется, и имеющихся данных для интерпретации современной языковой картины мира как я выражения концептосферы человека XXI века становится явно недостаточно. Поэтому теоретическая значимость диссертации определяет- -ся выявлением деривационного семантического потенциала и функций образной лексики русского и французского языков, номинирующей сферу быта человека.

Методологическим основанием работы является положение о тесной связи языка с бытием человека. Метафора вбирает в себя этнокультурную специфику носителей языка, отражает культурно-исторический опыт народа, меняя и языковую картину мира. Поэтому методологической основой работы являются философское положение о единстве и диалектической взаимосвязи природы, общества и познания, а также лингвистические положения о связи языка с обществом и языка с мышлением; концепте как единице ментального лексикона, вербализуемого знаком; словаре как вербализованном тезаурусе.

Теоретической базой исследования являются новейшие достижения таких направлений науки о языке, как когнитивная лингвистика - понятия базовой лексики, концепта, концептосферы, концептуальной зоны, фрейма (А. Вежбицкая, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, Д.С.Лихачев, Г.Г. Слышкин, G. Lakoff, Е. Rosh и др.), исследования ментальной и языковой картины мира (Е.В. Брысина, В.И. Постовалова, Б.А. Серебренников, В.Н. Телия, Г.В. Токарев и др.), исследования в области номинации (Н.Д. Арутюнова, А.Ф. Журавлев, Е.С. Кубрякова), лексической и фразеологической семантики (Н.Ф. Алефиренко, Ю.Д. Апресян, В.В.Виноградов, И.М. Кобозева, В.Н. Телия).

В работе использовались следующие мет о ды и методики:

• метод компонентного анализа;

• метод когнитивного анализа (изучение функционирования лексемы, являющейся именем концепта, выявление структуры концепта, определение траектории эволюции именующего концепт знака);

• метод метафорического моделирования как частный случай метода когнитивного анализа при выделении базовых концептуальных метафор исследуемых языков;

• элементы метода количественного анализа;

• метод типологии как классификации предметов и явлений в группы по общности каких-либо признаков предметов и явлений;

• экспериментальные методики, в частности, лингвистическое анкетирование;

• описательный метод, состоящий в наблюдении, обобщении и интерпретации языковых данных.

Практическое значение исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы в вузовском преподавании лексикологии и семантики современных русского и французского языков, теории языка, лингвокультурологии и теории перевода, в школе во внеурочных занятиях по русскому и французскому языку (профильные элективные курсы, олимпиады, лингвистические конкурсы).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Слова, относящиеся к понятийным сферам гастрономии, костюма и интерьера, являясь наиболее частотной, зримой, базовой частью номинации повседневной жизни человека, представляют собой постоянный деривационный источник метафорики русского и французского языков.

2. Метафорика бытовой сферы жизни человека состоит из культурно маркированных (факультативными коннотативными семами) единиц и в концентрированном виде выражает сведения о культуре данного народа (содержит социально-значимые оценки, характеризует традиции, нравы, обычаи носителей языка), а, следовательно, является важнейшей - древнейшей по своему генезису и базовой по частотности - составляющей языковых картин мира исследуемых языков.

3. Анализ метафорических полей в русском и французском языках показал, что самой метафоризируемой из рассматриваемых сфер быта в обоих языках является сфера «Гастрономия». Кроме сферы гастрономии, частотной метафоризируемой зоной в русском языке является сфера «Бытовые строения», а во французской языковой картине мира - сфера «Костюм».

4. Метафорическое моделирование как средство постижения, представления и оценки действительности, дает возможность определить базовые концептуальные метафорические модели: МОЙ ДОМ - МОЯ КРЕПОСТЬ в русской языковой картине мира и ВИНО - ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СУЩЕСТВО и ЕДА - ФИЗИЧЕСКАЯ БЛИЗОСТЬ во французской языковой картине мира.

5. Культурно-языковые характеристики русских и французских метафор повседневности свидетельствуют как о близости сравниваемых культур в силу общего влияния на них античной культуры, близкой в своих основных постулатах религии - православия и католицизма и заимствований из общих источников, так и о специфических особенностях сравниваемых культур, отраженных в языковых картинах мира. Креативной основой формирования смысловых структур метафорики повседневности в русском и французском языках являются следующие именования предметов культуры: в сфере «Гастрономия» - хлеб, блины, калачи, каша, щи, кисель в русском языке и сыр, вино, соус, суп, кондитерские изделия во французском; в сфере «Кухонная утварь» - чаша, котелок (котел), бочка в русском языке и горшок во французском языке; в сфере «Костюм» - рубаха, шапка, пояс, лапти в русском языке и галстук, колпак, короткие штаны-кюлоты, сабо во французском языке; в сфере «Интерьер» - печь, лавка в русском языке и шкаф, ковер во французском языке.

Апробация исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования сообщались на международных научно-практических конференциях «Современные парадигмы лингвистики: традиции и инновации» (Волгоград, 2005) и «Проблемы семантики языковых единиц в контексте культуры» (Кострома, 2006). Результаты исследования отражены в шести публикациях (общий объём - 3 п. л.).

Структура и композиция работы обусловлены целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, приложения, списков использованной лингвистической литературы и лексикографических источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Метафора повседневности в русской и французской языковых картинах мира"

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ III

1. Лингвокультурология - это направление современной лингвистики и формирующаяся гуманитарная дисциплина, изучающая культуру народа через его язык. Поскольку исторический опыт людей является ключом к объяснению многих языковых факторов, лингвокультурология способствует исследованию языка сквозь призму его культуры.

2. В сознании носителей языка существует комплекс ментальных представлений, аккумулирующий смыслы соответствующей лингвокуль-туры и объединяющий представления людей об окружающей их действительности, что в совокупности и создает концептуальную картину мира.

3. Этноязыковая картина мира, будучи вторичным, производным образованием, - сложна, вариативна и динамична. И, тем не менее, у неё есть некий инвариантный остов: этноязыковые константы. Благодаря этноязыковым константам обеспечивается не только взаимопонимание столь разных индивидуальных сознаний в рамках одной культуры, но и так называемая межкультурная коммуникация.

4. Причиной возникновения метафорических универсалий является наличие когнитивной базы этноязыкового пространства, которая представляет собой инварианты общенародных представлений о "культурных предметах", - представлений, зафиксированных языком. Однако для того, чтобы эти представления концептуализировались и вербализовались, репрезентируя один из фрагментов языковой картины мира, они должны быть традиционно социально значимыми для данного лингвокультур-ного сообщества.

5. Социально значимыми "культурными предметами" для народов России и Франции были античная мифология и текст Священного Писания. Кроме того, на протяжении XVIII-XX веков французский язык не только стал посредником в установлении контактов русской и европейской знати, выполняя функцию общения, но послужил значительному обогащению литературного языка, что обусловило появление в русском языке большого котчъстъо. метафорических универсалий.

6. Различия в алгоритмах членения и последующего синтеза действительности приводят к тому, что при наличии одного и того же опыта люди разных культур по разному воспринимают и оценивают одни и те же события.

7. Существуют ключевые слова культуры, определяющие менталитет того или иного народа, которые могут служить своего рода «шифром» к пониманию каких-то важных особенностей мировосприятия этноса. Национально-культурные компоненты языка - это языковые единицы и их части, в семантике которых фиксируются представления о мире, воспринимаемые носителями данного языка и культуры как нечто самоочевидное, это «ценности, находящиеся во владении каждого».

8. В языковых картинах мира русского и французского языков в рассматриваемых сферах номинации мы выделили круг национально-культурных компонентов, наиболее социально значимых для соответствующих этносов. Эти компоненты выступают креативной основой формирования смысловых структур этнического сознания, вербализуясь затем средствами вторичной номинации. Выделенные нами национально-культурные компоненты русской и французской метафорики быта представляем в виде таблицы:

Национально-культурный

Сфера номинации компонент

Русская языковая Французская языковая картина мира картина мира

Гастрономия хлеб, блины, калачи, каша, щи, кисель. сыр, вино, соус, суп, кондитерские изделия

Кухонная утварь чаша, котелок (котёл), бочка горшок

Костюм рубаха, шапка, пояс, лапти. галстук, колпак, короткие штаны-кюлоты, сабо

Интерьер печь, лавка шкаф, ковёр

9. Значительную роль в обогащении образного строя языка играют литературные произведения - трансляторы вековой народной мудрости и варианты индивидуально-авторского видения действительности, обогащающего общеязыковую картину мира.

10. В метафорическом зеркале, как в любом другом, картины постоянно меняются. Поэтому очень важно своевременно их фиксировать и анализировать: они отражают особенности национального мировидения и миропонимания на разных этапах развития общества. И метафора повседневности как видение мира сквозь призму первостепенного, обязательного, привычного, играет в миропонимании народа весьма значительную роль. В свою очередь, выбор призм - предметов быта зависит от этнических факторов: климата и ландшафта (хлеб в русской лингвокультуре и вино во французской, bonnet во французской метафорике), истории и политики (sans-culotte), культурных веяний (нектар и амброзия) и практических изобретений (sabot). Таким образом, высказанную в главе I гипотезу считаем полностью доказанной анализом практического материала.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Языку принадлежит активная роль в познании человеком окружающей действительности. Язык есть важнейший способ формирования и существования знаний человека о мире. Вербализуясь и отражая менталитет этноса, его историю существования, эти знания составляют языковую картину мира. Каждый язык по-своему членит мир, концептуализирует знания о мире и создает палитру средств вербализации концептуальной картины мира в форме языковой. Содержание конкретных высказываний организуется языковой личностью в соответствии с вербализованной этнической картиной мировидения.

Отраженные в языковой картине мира результаты переработки информации о среде и человеке, запечатленные в ней системы ценностей зависят от физического и культурного опыта человека и человечества. Поэтому языковая картина мира - это система образов, являющихся не только отражением реальной действительности, но и отношения к ней нации, ее культурного канона, истории, особенностей национального менталитета. Различия в алгоритмах членения и последующего синтеза действительности приводят к тому, что при наличии одного и того же опыта люди разных культур по разному воспринимают и оценивают одни и те же события.

Этноязыковая картина мира, будучи вторичным, производным образованием, - сложна, вариативна и динамична. И, тем не менее, у неё есть некий инвариантный остов: этноязыковые константы. Благодаря этноязыковым константам обеспечивается не только взаимопонимание столь разных индивидуальных сознаний в рамках одной культуры, но и так называемая межкультурная коммуникация. Причиной возникновения языковых, в том числе метафорических, универсалий является наличие когнитивной базы этноязыкового пространства, которая представляет собой инварианты общенародных представлений о "культурных предметах", -представлений, зафиксированных языком. Однако для того, чтобы эти представления концептуализировались и вербализовались, они должны быть традиционно социально значимыми для данного лингвокультур-ного сообщества.

Основным средством создания языковой картины мира является такой сложный феномен, как метафора - когнитивный механизм, когнитивный процесс, результат этого процесса (ментальный образ), результат вербализации образа (номинация), а также воздействующее средство речи (троп). Глубинная семантическая сущность метафоры объективирует те или иные типы когнитивных структур, важнейшими из которых являются концепты.

Существующие подходы к изучению метафоры объединяются нами в стилистические, структурные, семантические и функциональные типологии. Однако уровень сегодняшних знаний о языке, а также формирующиеся междисциплинарные методологические подходы к сложным феноменам сознания, языка, психологии, культуры, к которым принадлежит и метафора, ставят на повестку дня многоаспектное описание данного феномена (языковой метафоры как предмета нашего исследования), с точки зрения следующих параметров: функция, тип референции, тип номинации, семантическая структура, синтагматические свойства, синтаксическая функция, стилистическая принадлежность, влияние на словарный состав языка. Описанные таким образом метафоры обнаруживают сходные черты (образная и генерализующая метафоры, образная и экспрессивно-оценочная метафоры), переходные типы (когнитивно-номинативная метафора), но различаются когнитивной направленностью и вытекающей из цели когни-ции и коммуникативной установки функцией. Следствием многообразия метафор разных типов является их влияние на ресурсы языка и формирование системности языка: новые номинативные средства (память магиины); полисемия (1. острый нож; 2. острый разговор)', омонимия (I. лисичка 'животное'; II. лисичка 'гриб'); стилистическое расслоение (старость -закат дней). Интересующая нас область языковых картин мира русского и французского языков (метафорика быта: гастрономия, костюм, интерьер) представлена следующими типами метафор: номинативной (идентифицирующей), когнитивной, экспрессивно-оценочной и генерализующей (концептуальной).

Анализируемые в данном исследовании метафорические поля «Гастрономия», «Костюм», «Интерьер», номинирующие бытовую сферу жизни человека, являются постоянным деривационным источником метафорики русского и французского языков. Метафорика бытовой сферы жизни человека состоит из культурно маркированных (факультативными коннотативными и потенциальными семами) единиц и в концентрированном виде выражает сведения о культуре данного народа (содержит социально-значимые оценки, характеризует традиции, нравы, обычаи носителей языка), а, следовательно, является важнейшей - древнейшей по своему генезису и базовой по частотности - составляющей языковых картин мира исследуемых языков.

На основе базовых понятий исследования (карта и картина мира, тезаурус к языковая картина мира, базовая лексика, антропоморфизм метафоры, законы языка) в I главе нашего исследования нами была сформулирована следующая рабочая гипотеза. Являясь результатом осмысления и концептуализации необходимых предметов быта, метафора повседневности представляет собой основной фильтр народного мировидения, охватывая предицирующей функцией основные объекты действительности - физические, психические и социальные характеристики человека, природу, артефакты. Являясь основным средством создания картины мира, механизмом языка, обеспечивающим экономичность языка на уровне знака, и продуктом исторического развития семантичес кой структуры слова, метафора повседневности должна проявлять тенденцию к охвату максимально большого количества ономасиологических зон (именования предметов и явлений мира). Являясь основным семантическим механизмом интерпретации мира и обеспечивая естественный номинативный плеоназм (У.Эко), метафора повседневности должна проявлять тенденцию к системному развитию, проявляя в своем функционировании базовые семантические категории.

Проведенный нами лингвокогнитивный и лингвокультурологический анализ практического материала двух языков подтвердил правильность нашего предположения.

Метафоры быта переосмысляют смысложизненные позиции человека - традиционные этнические ценности, личностные качества человека, его материальное состояние и специфику трудовой деятельности, тем самым фиксируя восприятие мира носителями данной культуры.

В результате проведённого компонентного анализа нами были выделены модели метафоризации и аспекты метафорического значения интересующей нас области, универсальные как для русского, так и для французского языка. Наш анализ метафоры бытовой сферы человека подтверждает, что механизмом ее образования является замена архисемы при сохранении дифференциатора или актуализация потенциальной семы, В случае создания окказиональной метафоры механизм является комплексным: этот взбесившийся гарнир скачет из картины в картину 'об актёрах, которые в погоне за популярностью, соглашаются на любую роль, не заботясь о своей репутации' [КП 25. 02.-3.03. 05].

Анализ системных отношений между единицами метафорических номинаций свидетельствует, что метафорическое поле сформировано так же, как и лексическое поле, с использованием всех способов парадигматической и иерархической организации единиц: синонимии, антонимии, полисемии, омонимии, родо-видовых отношений.

Метафорическое моделирование как средство постижения, представления и оценки действительности, отражающее многовековой опыт народа и его национальное самосознание, дало нам возможность определить базовые концептуальные метафорические модели: МОЙ ДОМ- МОЯ КРЕПОСТЬ в русской языковой картине мира и ВИНО - ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СУЩЕСТВО и ЕДА - ФИЗИЧЕСКАЯ БЛИЗОСТЬ во французской языковой картине мира.

Способ концептуализации воспринимаемого реального мира в рассматриваемых языках характеризуется одновременно универсальными и национальными чертами.

Причиной возникновения метафорических универсалий является наличие когнитивной базы этноязыкового пространства, которая представляет собой инварианты общенародных представлений о социально значимых "культурных предметах" в рассматриваемых языках. В рассматриваемых нами культурах социально значимыми "культурными предметами" стали: 1) античная мифология; 2) текст Священного Писания; 3) установление на протяжении XVIII-XX веков теснейших социально-культурных контактов между русской и французской знатью, обусловивших появление в русском языке большого количества метафорических универсалий.

Однако, хотя метафоризация как механизм и имеет универсальный характер, специфика культуры каждого народа определяет свои особенности метафорических переносов в соответствующем языке.

Так, например, проведённое нами лингвокультурологическое исследование показывает, что содержание концепта «Гастрономия» во французском и русском языках практически не совпадает. Если для французов гастрономия - это гурманство, кулинария, вино, чревоугодие, гедонизм, то для русского - это кухня и хлеб. Русский человек не столь изощрён в вопросах гастрономии, для него хлеб - всему голова, а щи да каша пища наша, т.е. основные продукты питания; неприхотливость в еде является отличительной чертой русских.

Концепт «Кухонная утварь», как и концепт «Гастрономия» во французской языковой картине мира также более разнообразен в силу национально-культурных особенностей.

Культурные традиции Франции в области моды, проникая в сферу языка, естественным образом создают предпосылки и для возникновения большого количества "одёжных" метафор, являющихся результатом эмоциональной, ценностной и оценочной переработки понятий этой сферы в сознании народа. Во французской языковой картине мира палитра образных средств языка, концептуализирующая одежду, более богата и разнообразна, чем в русской языковой картине мира - метафоризируется буквально всё: от галстука до парика.

Однако надо отметить и тот факт, что в русской лингвокультуре концепт «Дом» более многомерен, чем во французской, особенно в той его части, которая относится к образно-ассоциативному слою концепта, выражающему предметно-чувственные представления каждого носителя.

Существуют ключевые слова культуры, определяющие менталитет того или иного народа, которые могут служить своего рода «шифром» к пониманию каких-то важных особенностей мировосприятия этноса. Мы назвали их национально-культурными компонентами языка -языковыми единицами и их частями, в семантике которых фиксируются представления о мире, воспринимаемые носителями данного языка и культуры как нечто самоочевидное. Для интересующей нас сферы такими единицами - носителями этнокультурной информации являются семы (денотативные, коннотативные и потенциальные) и компоненты ФЕ, а также смысловой мотивационный признак внутренней формы номинативной единицы.

Культурно-языковые характеристики русских и французских метафор повседневности свидетельствуют как о близости сравниваемых культур в силу общего влияния на них античной культуры, близкой в своих основных постулатах религии - православия и католицизма и заимствований из общих источников, так и о специфических особенностях сравниваемых культур, отраженных в языковых картинах мира. Креативной основой формирования смысловых структур метафорики повседневности в русском и французском языках являются следующие именования предметов культуры: в сфере «Гастрономия» - хлеб, блины, калачи, каша, щи, кисель в русском языке и сыр, вино, соус, суп, кондитерские изделия во французском; в сфере «Кухонная утварь» - чаша, котелок (котел), бочка в русском языке и горшок во французском языке; в сфере «Костюм» - рубаха, шапка, пояс, лапти в русском языке и галстук, колпак, короткие штаны-кюлоты, сабо во французском языке; в сфере «Интерьер» - печь, лавка в русском языке и шкаф, ковер во французском языке

Лексика языка постоянно меняется, это естественная реакция на изменяющийся мир, на появление новых реалий. Картина мира фиксирует все изменения, происходящие в языке, создавая тем самым определенный "портрет" нации и эпохи.

Итак, метафора бытовой сферы жизни человека в русском и французском языках покрывает множество ономасиологических зон СЧЕЛОВЕК ПРЕДМЕТ, ПСИХИЧЕСКОЕ ПОНЯТИЕ, АБСТРАКТНОЕ ПОНЯТИЕ, НАТУР ФАКТ, ЖИВОТНОЕ). Метафора бытовой сферы жизни человека демонстирует несомненную деривационную активность (крыша - крьшевать - крышуемые; carafe «графин» 'башка' - carafon «графинчик» 1) 'башка', 2) 'физиономия'). Наконец, метафора повседневности выстраивает между продуцируемыми единицами системные отношения (синонимия, антонимия, омонимия, полисемия, иерархические отношения).

Обеспечивая две глобальные тенденции языка - экономичность и аксиологичность, метафора была и остаётся продуктивней-шим способом словопроизводства. Лингвистические исследования последних лет демонстрируют нам тенденцию расширения сферы мета-форизуемых обозначений. Значительно расширяется круг слов, участвующих в актах метафоризации, появляются все новые ассоциативные комплексы, имплицируемые в новые объекты. Поэтому фиксация подобных образований и их анализ в языках разных типов остаются актуальной задачей современной лингвистики.

В метафорическом зеркале, как в любом другом, картины постоянно меняются. И метафора повседневности как видение мира сквозь призму первостепенного, обязательного, привычного, играет в миропонимании народа весьма значительную роль. В свою очередь, выбор призм -предметов быта зависит от этнических факторов: климата и ландшафта {хлеб в русской лингвокультуре и вино во французской, bonnet во французской метафорике), истории и политики {sans-culotte), культурных веяний {нектар и амброзия) и практических изобретений {sabot).

Таким образом, высказанную в главе I гипотезу считаем доказанной анализом практического материала.

Список научной литературыПлетнёва, Елена Владимировна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Автономова, КС. Рассудок. Разум. Рациональность / Н.С. Автономо-ва. М., 1988.

2. Алефиренко, Н.Ф. Фразеология в системе современного русского языка / Н.Ф. Алефиренко. Волгоград, 1993.

3. Алефиренко, Н.Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознание и культура / Н.Ф. Алефиренко. М., 2002.

4. Алефиренко, Н.Ф. Проблемы вербализации концепта: Теоретическое исследование / Н.Ф. Алефиренко. Волгоград, 2003.

5. Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: Учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. М., 2005.

6. Алефиренко, Н.Ф. Язык, сознание и культура: проблемы методологии / Н.Ф. Алефиренко // Слово в словаре и дискурсе: сб. науч. статей к 50-летию Харри Вальтера. М., 2006. С. 31 38.

7. Алефиренко, Н.Ф. Язык, познание и культура: когнитивно-семиологическая синергетика слова: монография. Волгоград, 2006.

8. Античные теории языка и стиля. М., JL, 1936.

9. Апресян, Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира / Ю.Д. Апресян // Избранные труды в 2 т. Т.2. М., 1995. С. 629 -650.

10. Апресян, Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания / Ю.Д. Апресян // Вопр. язык. 1995. №1. С. 37 67.

11. Апресян, Ю.Д. Современные методы изучения значений и некоторые проблемы структурной лингвистики / Ю.Д. Апресян // Проблемы структурной лингвистики. М., 1963. С. 113 123.

12. Аристотель, Собрание сочинений: в 4 томах. / Аристотель. М., 1983.

13. Асколъдов, С.А. Концепт и слово / С.А. Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М., 1997. С. 267-289.

14. Арутюнова, Н.Д Функциональные типы языковой метафоры / Н.Д. Арутюнова // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка. 1978. т.37. №4. С. 333 -343.

15. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова М., 1999.

16. Арутюнова, Н.Д. Метафоры и дискурс / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры. М., 1990. С. 5-32.

17. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. / Н.Д. Арутюнова. М., 1988(a).

18. Арутюнова, Н.Д. Введение / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Ментальные действия. М., 1993. С. 3.

19. Ахманова, О.С., Мельчук, И.А., Глушко, М.М. и др. Основы компонентного анализа / О.С. Ахманова и др.. М., 1969.

20. Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А.П. Бабушкин. Воронеж, 1996.

21. Балашова, JI.B. Метафора в диахронии: (На материале рус. яз. XI-XX вв.) / Л.В. Балашова. Саратов, 1998.

22. Балли, Ш. Французская стилистика / Ш. Балли. М., 1961.

23. Баранов, А.Н. Дескрипторная теория метафоры и типология метафорических моделей Электронный ресурс. / А.Н. Баранов // Труды международной конференции Диалог 2003 «Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии», http://www.dialog-21.ru

24. Барашкина, Е.А. Об образных моделях языковой характеристики мышления / Е.А Барашкина // Семантическая системность языковых единиц. Самара, 1996. С.72-75.

25. Бартминский, Е. Этноцентризм, стереотипы: Результаты исследования немецких и польских студентов в 1993-1994 гг. / Е. Бартминский

26. Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии. Тезисы конференции. М., 1995. С. 5 6.

27. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. М., 1974.

28. Бессарабова, Н.Д. Метафора как языковое явление / Н.Д. Бессарабова // Значение и слова. М., 1987. С. 156 173.

29. Блэк, М. Метафора / М. Блэк // Теория метафоры. М., 1990. С. 153 -172.

30. Богородицкий, В.А. Общий курс русской грамматики / В.А. Богоро-дицкий M.-JI., 1935.

31. Брун, В., Тильке, М. История костюма / В. Брун, М. Тильке. М., 1999.

32. Брутян, Г.А. Языковая картина мира и ее роль в познании / Г.А. Бру-тян // Методологические проблемы анализа языка. Ереван, 1976. С. 57 -64.

33. Буйнова, О.Ю. Универсальные и специфические черты процесса метафоризации / О.Ю. Буйнова // Лингвистические исследования: к 75-летию проф. Владимира Григорьевича Гака. Дубна, 2001. С. 49 65.

34. Буровик, К.А. Родословная вещей. / К.А. Буровик. М., 1991.

35. Буслаев, Ф.И. Историческая грамматика русского языка / Ф.И. Буслаев. М., 1959.

36. Вайсгербер, Л. Родной язык и формирование духа / Л. Вайсгербер. М., 1993.

37. Васильев, JI.M. Теория семантических полей / Л. М. Васильев // Вопр. язык. 1971. №5. С. 23-29.

38. Вежбицкая, А, Понимание культуры через посредство ключевых слов / А. Вежбицкая. М., 2001.

39. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков / А. Вежбицкая. М., 1999.

40. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание. / А. Вежбицкая. М., 1997.

41. Верещагин, Е.М. Костомаров, В.Г. Лингвострановедческая теория слова / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. М., 1980.

42. Верещагин, Е.М. Костомаров, В.Г. Язык и культура. Лингвостранове-дение в преподавании русского языка как иностранного / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. М., 1983.

43. Верещагин, Е.М., Костомаров, В.Г. Дом бытия. В поисках новых путей развития лингвострановедения: Концепция логоэпистемы / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. М., 2000.

44. Винокур, Г.О. Избранные работы по русскому языку / Г.О. Винокур. М„ 1959.

45. Вольф, Е.М. Метафора и оценка / Е.М. Вольф // Метафора в языке и тексте. М., 1988. С. 52-65.

46. Воробьёв, В.В. Лингвокультурология / В.В. Воробьёв. М., 1997.

47. Гак, В.Г. Беседа о французском слове / В.Г. Гак. М., 1966.

48. Гак, В.Г. К проблеме общих семантических законов / В.Г. Гак // Общее и романское языкознание. М., 1972. С. 144 157.

49. Гак, В.Г. Языковые преобразования / В.Г. Гак. М., 1998.

50. Гальперин, И.Р. Опыты стилистического анализа (на англ. яз.) / И.Р. Гальперин. М., 1968.

51. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира. Америка в сравнении с Россией и славянством / Г.Д. Гачев. М., 1997.

52. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира: Космо-психо-логос / Г.Д. Гачев. М., 1995.

53. Гачев, Г Д. Национальные образы мира: курс лекций / Г.Д. Гачев. М., 1998.

54. Гвоздарев, Ю.А. Фразеологические сочетания современного русского языка/Ю.А. Гвоздарев. Ростов, 1973.

55. Геллер, М. Машина и винтики. История формирования советского человека / М. Геллер. М., 1994.

56. Герц, Г. Марксистская философия и естествознание / Г. Герц. М., 1982.

57. Голованивская, М.К. Французский менталитет с точки зрения носителя русского языка (контрастивный анализ лексических групп со значением "высшие силы и абсолюты", "органы наивной анатомии", "базовые эмоции") / М.К. Голованивская. М., 1997.

58. Григорьев, В.П. Языковые процессы современной русской художественной литературы / В.П. Григорьев. М., 1977.

59. Гришина, КВ. Концепт "Вода" в языковой картине мира. На основе номинативного и метафорического полей русского языка XI XX вв.: дис. .канд. филол. наук / Н.В. Гришина. Саратов, 2004.

60. Гулинов, Д.Ю. Национальная специфика французской лингвокультур-ной сферы "Гастрономия" (переводческий аспект): дис. .канд. филол. наук / Д.Ю. Гулинов. Волгоград, 2004.

61. Гумбольдт, В. Избранные труды по языкознанию / В. Гумбольдт. М., 1984.

62. Гумбольдт, В. Язык и философия культуры / В. Гумбольдт. М., 1985.

63. Гусев, С.С. Наука и метафора / С. С. Гусев. СПб., 1984.

64. Добровольский, Д. О. Национально-культурная специфика во фразеологии / Д.О. Добровольский // Вопр. язык., 1997. № 6. С. 37 48.

65. Добровольский, Д.О. Образная составляющая в семантике идиом / Д.О. Добровольский // Вопр. язык., 1996. №1. С. 7 93.

66. Дубровская, Н.М. Лингвокультуроведческий аспект сопоставительного исследования русских и английских пословиц об уме и глупости: дис. .канд. филол. наук / Н.М. Дубровская. Екатеринбург, 2000.

67. Дэвидсон, Д. Что означают метафоры? / Д. Дэвидсон // Теория метафоры. М., 1990. С. 173- 194.

68. Ермоленко, Г.А. Метафора в языке философии: дис. .канд. философ, наук / Г.А. Ермоленко. Краснодар, 2000.

69. Жоль, КЖ. Мысль. Слово. Метафора. Проблемы семантики в философском осмыслении / К.К. Жоль. Киев, 1984.

70. Зализняк, А.А. Заметки о метафоре / А.А. Зализняк // Слово в тексте и в словаре: сб. ст. к 70-летию акад. Ю.Д.Апресяна. М., 2000. С. 82-90.

71. Зализняк, А.А. Ключевые идеи русской языковой картины мира / А.А. Зализняк // Отечественные записки. №3. М., 2002. С. 4 8.

72. Зборовский Е.М. По законам красоты: о моде / Е.М. Здоровский. М., 1988.

73. Зельдин, Т. Всё о французах / Т. Зельдин. М., 1989.

74. Иванов, В.В., Топоров, В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы. (Древний период) / В.В. Иванов, В.Н. Топоров. М., 1965.

75. Искандерова, В.И. Фразеологические единицы библейского происхождения в языке французской периодической печати: автореф. дис. канд. филол. наук / В.И. Искандерова. М., 2005.

76. Кадырбекова, ПЖ. Лексическая полисемия имён прилагательных как фактор системности лексикона (на материале нем. яз.): автореф. дис. канд. филол. наук / П.К. Кадырбекова. М., 1991.

77. Каменская, Е.В. Фразеология библейского происхождения во французском и русском языках: дис. .канд. филол. наук / Е.В. Каменская. СПб., 2004.

78. Карает, В.И. Концепт как категория лингвокультурологии / В.И. Ка-расик // Изв. ВГПУ. Серия "Филологические науки", 2002(6). №1 С. 14-23.

79. Карасик, В.И Культурные доминанты в языке / В.И. Карасик // Языковая личность. Культурные концепты. Волгоград, Архангельск, 1996. С. 3-16.

80. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И. Ка-расик. Волгоград, 2002(a).

81. Караулов, Ю.Н. Активная грамматика и ассоциативно-вербальная сеть / Ю.Н. Караулов. М., 1999.

82. Караулов, Ю.Н. Ассоциативная грамматика русского языка / Ю.Н. Караулов. М., 1993.

83. Караулов, Ю.Н. Общая и русская идеография / Ю.Н. Караулов. М., 1976.

84. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Ю.Н. Караулов. М., 1987.

85. Кассисер, Э. Сила метафоры / Э. Кассисер // Теория метафоры. М., 1990. С. 33 -44.

86. Каштанова, Е.М. Лингвокультурологические основания русского концепта любовь: автореф. дис. канд. филол. наук / Е.М. Каштанова. Екатеринбург, 1997.

87. Киреева, Е.В. История костюма / Е.В. Киреева. М., 1976.

88. Климов, Г.А. Принципы контенсивной типологии / Г.А. Климов. М., 1983.

89. Кнабе, С.Г. Диалектика повседневности / С.Г. Кнабе // Вопр. философ., 1989. №5. С. 26-31.

90. Кобозева, Н.М. Мысль и идея на фоне субкатегоризации ментальных имен / И.М. Кобозева // Логический анализ языка. Ментальные действия. М., 1993. С. 12-23.

91. Кобозева, И.М. Лингвистическая семантика / И.М. Кобозева. М., 2004.

92. Колесов, В.В. Концепт культуры: образ, понятие, символ / В.В. Коле-сов // Вест. СПб. ун-та, сер.2, вып. 3,1992. №16. С. 30 40.

93. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / Г.В. Колшанский. М., 1990.

94. Комлев, М.Г. Компоненты содержательной структуры слова / М.Г. Комлев. М., 1969.

95. Корнилов, О.А. Языковая картина мира как отражение национальных менталитетов: автореф. дис. д-ра. филол. наук / О.А. Корнилов. М., 2000.

96. Котёлова, Н. 3. Значение слова и его сочетаемость. (К формализации в языкознании) / Н. 3. Котёлова JI., 1975.

97. Кубрякова, Е.С. Структура представлений значений в языке / Е.С. Кубрякова. М., 1994.

98. Кубрякова, Е.С. Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи / Е.С. Кубрякова. М., 1991.

99. Кубрякова, Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения / Е.С. Кубрякова. М., 1997.

100. Кубрякова, Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. Академия наук. Ин-т языкознания / Е.С. Кубрякова. М., 2004.

101. Кузнецов, A.M. Национально-культурное своеобразие слова / A.M. Кузнецов //Язык и культура. Сб. обзоров. М., 1987. С. 141-163.

102. Кузнецов, A.M. От компонентного анализа к компонентному синтезу / A.M. Кузнецов. М., 1986.

103. Кургузенкова, Ж.В. Особенности франкоязычного мира сквозь призму фразеологии: дис. .канд. филол. наук/Ж.В. Кургузенкова. М., 2004.

104. Лакофф, Дж., Джонсон, М. Метафоры, которыми мы живём / Дж. Лакофф, М. Джонсон // Теория метафоры. М., 1990. С.387 415.

105. Лапшина, МЛ. Семантическая деривация в когнитивном аспекте (на материале английского языка): дис. д-ра филол. наук / М.Н. Лапшина. СПб., 1996.

106. Левин, Ю.И. Русская метафора / Ю.И. Левин // Уч. зап. Тартусск. гос. Ун-та. Тарту, 1969. С. 23 26.

107. Леви-Стросс, К. Структурная антропология / К. Леви-Стросс. М., 1983.

108. Леви-Стросс, К. Первобытное мышление / К. Леви-Стросс. М., 1994.

109. Леонова, А.И. Лингвокультурологическая специфика кулинармов: дис. .канд. филол. наук / А.И. Леонова. Тверь, 2003.

110. Липец, П. С. Эпос и Древняя Русь / П.С. Липец. М., 1969.

111. Логический анализ языка. Культурные концепты // сб. статей. М., 1991.

112. Логический анализ языка. Ментальные действия // сб. статей. М., 1993.

113. Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке // сб. статей. М., 1999.

114. Лосев, А.Ф. Диалектика символа и его познавательное значение / А.Ф. Лосев//Изв. АН СССР. ОЛЯ, 1972. № 3. т. 31. С. 56 62.

115. Лотман, Ю.М. Беседы о культуре. Быт, традиции русского дворянства XVIII XIX века / Ю.М. Лотман. СПб., 1994.

116. Лукьянова, Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления / Н.А. Лукьянова Новосибирск, 1986.

117. Мак, Кормак. Концептуальная метафора / Мак Кормак // Теория метафоры. М., 1990. С. 358 387.

118. Мартынова, ЮА. Метафорическое поле "Строение" как отражение ключевой метафоры строения в русском и английском языках: дис. .канд. филол. наук/Ю.А. Мартынова. Саратов, 2002.

119. Маслова, В.А. Когнитивная лингвистика / В.А. Маслова. Минск, 2004.

120. Маслова, В.А. Лингвокультурология / В.А. Маслова. М., 2001.

121. Мечковская, Н.Б. Социальная лингвистика / Н.Б. Мечковская. М., 2000.

122. Минский, М Фреймы для представления знаний / М. Минский. М., 1979.

123. Миронова, И.К. Концептосфера "Еда" в русском национальном сознании: базовые когнитивно-пропозициональные структуры и их лексические репрезентации: дис. .канд. филол. наук / И.К. Миронова Екатеринбург, 2002.

124. Мокигнко, В.И. Образы русской речи: историко-этимологические и этнологические очерки о фразеологизмах / В.И. Мокиенко. JI., 1986.

125. Мокиенко, В.И. Славянская фразеология/В.И. Мокиенко. М., 1989.

126. Москвин, В.П. Классификация русских метафор / В.П. Москвин // Языковая личность. Волгоград, Архангельск, 1996. С. 103-113.

127. Москвин, В.П. Русская метафора: параметры классификации / В.П. Москвин // Филол. науки. М., 2000. № 2. С. 66 74.

128. Москвин, В.П. Русская метафора: семантическая, структурная, функциональная классификация/В.П. Москвин. Волгоград, 1997.

129. Муравьев, B.JI. Проблемы возникновения этнографических лакун: Пособие по курсу типологии русского и французского языков / B.JI. Муравьев. Владимир, 1980.

130. Назарян, А.Г. История развития французской фразеологии / А.Г. Назарян. М., 1981.

131. Назарян, А.Г. Почему так говорят по-французски / А.Г. Назарян. М., 1968.

132. Ницше, Ф. Об истине и лжи во вненравственном смысле / Ф. Ницше. Минск, 1999.

133. Новиков JI.A. Семантика русского языка: Учеб. Пособие /JI.A. Новиков. М., 1982.

134. Опарина, Е.О. Связь метафоры с мировоззрением / Е.О. Опарина // Язык и культура. Сбор, обзоров. М., 1987. С. 24 29.

135. Опарина, Е.О. Концептуальная метафора / Е.О. Опарина // Метафора в языке и тексте. М., 1988. С. 65 77.

136. Опарина, Е.О. Концептуальная метафора и ее функции в языке : (На прим. субстант. метафор): автореф. дис. . канд. филол. наук / Е.О. Опарина. М., 1990.

137. Ортега-и-Гассет, Две великие метафоры / Ортега-и-Гассет // Теория метафоры. М., 1990. С. 68 82.

138. Павилёнис, Р.Й. Проблема смысла. Логико-функциональный анализ языка/Р.Й. Павилёнис. М., 1983.

139. Петров, В.В. Метафора: от семантических представлений к когнитивному анализу /В.В. Петров//Вопр. язык., 1990. № 3. С. 135 145.

140. Планк, М. Единство физической картины мира / М. Планк. М., 1982.

141. Полевые структуры в системе языка / под ред. З.Д. Поповой. Воронеж, 1986.

142. Попова, З.Д., Стернин, И.А. Очерки по когнитивной лингвистике / З.Д. Попова, И. А. Стернин. Воронеж, 2001.

143. Попова, З.Д., Стернин, И.А. Понятие "концепт" в лингвистических исследованиях / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж, 2000.

144. Постовалова, В.И. Судьба как ключевое слово культуры и его понимание А. Ф. Лосевым / В.И. Постовалова // Идея судьбы в контексте разных культур. М., 1994. С. 206 214.

145. Постовалова, В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека / В.И. Постовалова // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988. С. 8-69.

146. Потебня, А.А. Из записок по русской грамматике: в 2 т./ А.А. Потеб-ня. М., 1958.

147. Потоцкая, НИ. Стилистика современного французского языка. Теоретический курс / Н.П. Потоцкая. М., 1974.

148. Похлёбкин, В.В. О кулинарии от А до Я. Словарь-справочник / В.В. Похлёбкин. Минск, 1988.

149. Почепцов, О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира / О.Г. Почепцов // Вопр. язык., 1990. № 6. С. 24 32

150. Пригожин, И., Стенгерс, И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой / И. Пригожин, И. Стенгерс. М., 1986.

151. Прохоров, Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль при обучении русскому языку иностранцев / Ю.Е.Прохоров. М., 1996.

152. Прядко, С.К Язык и культура: культурный компонент значения в лингвокультурологической лексике австралийского варианта английского языка: дис. .канд. филол. наук/ С.К. Прядко. М., 1999.

153. Рапопорт, Н.В. Лингвистический концепт "Французская национальная личность" (на материале афористики): дис. .канд. филол. наук / Н.В. Рапопорт. Уфа, 1999.

154. Рахилина, Е. В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость / Е.В. Рахилина. М., 2000.

155. Розин, В.М. Введение в культурологию / В.М. Розин. М., 2001.

156. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988.

157. Рубинский, Ю.И. Французы у себя дома / Ю.И. Рубинский. М., 1989.

158. Самигулина, Ф.Г. Влияние психики человека на формирование концептуальной картины мира / Ф.Г. Самигулина // Язык как система. Ростов-на-Дону, 2005. С. 40 43.

159. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии / Э. Сепир. М., 1993.

160. Серебренников, Б.А. О материалистическом подходе к явлениям языка /Б.А. Серебренников. М., 1983.

161. Серебренников, Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление / Б.А Серебренников. М., 1988.

162. Серль, Дж. Метафора / Дж. Серль // Теория метафоры. М., 1990. С. 307-342.

163. Скляревская, Г.Н. Метафора в системе языка. Способы номинации в русском языке/Г.Н. Скляревская. СПб., 1993.

164. Скляревская, Г.Н. Языковая метафора в словаре. Опыт системного описания / Г.Н. Скляревская // Вопр. язык.,1987. №2. С. 58 65.

165. Смирнов, В.П. Франция: страна, люди, традиции / В.П. Смирнов. М., 1988.

166. Соловьёв, В. Жизненный смысл христианства / В. Соловьёв // Философ, науки, 1991. №1. С. 49-62.

167. Сорокин, Ю.А. Метод установления лакун как один из способов выявления специфики локальных культур: Художественная литература в культурологическом аспекте / Ю.А. Сорокин // Национально-культурная специфика речевого поведения. М., 1977. С. 120 137.

168. Сорокин, Ю.А. Стереотип, штамп, клише: К проблеме определения понятий / Ю.А. Сорокин // Общение: теоретические и прагматические проблемы. М., 1978. С. 124 132.

169. Сорокин, Ю.А. Морковина, И.Ю. Культура и её этнопсихолингвисти-ческая ценность / Ю.А. Сорокин, И.Ю. Морковина // Этнопсихолин-гвистика.М., 1988. С. 5-18.

170. Степанов, Ю.С. В трёхмерном пространстве языка / Ю.С. Степанов. М., 1985.

171. Степанов, Ю.С. Основы общего языкознания / Ю.С. Степанов. М., 1975.

172. Степанов, Ю.С., Проскурин, С.Г. Константы мировой культуры. Алфавиты и алфавитные тексты в периоды двоеверия / Ю.С. Степанов, С.Г. Проскурин. М., 1993.

173. Стернин, И.А. Экспериментальное выявление периферийных сем роста, размера в значении русских существительных / И.А Стернин // Психологические исследования. Лексика. Фонетика. Калинин, 1985. С. 14-18.

174. Телия, В.Н Виды языковых значений. Связанное значение слова в языке / В.Н. Телия. М., 1981.

175. Телия, В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц / В.Н. Телия. М., 1986.

176. Телия, В.Н. Метафора как модель смыслопроизводства и ее экспрессивно-оценочная функция / В.Н. Телия // Метафора в языке и тексте. М., 1988(a). С. 26 -52.

177. Телия, В.Н. Метафоризация в создании языковой картины мира / В.Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988(6). С. 173-204.

178. Телия, В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурный аспекты / В.Н. Телия. М., 1996.

179. Телия, В.Н. Первоочерёдные задачи и методологические проблемы исследования фразеологической системы языка в контексте культуры / В.Н. Телия // Фразеология в контексте культуры. М., 1999. С. 13 -24.

180. Тер-Минасова, С.Г. Язык и межкультурная коммуникация / С.Г. Тер-Минасова. М., 2000.

181. Токарев, Г.В. Проблемы лингвокультурологического описания концепта (на примере концепта «Трудовая деятельность») / Г.В. Токарев. Тула, 2000.

182. Томахин, Г.Д. Лингвострановедение. Что это такое? / Г.Д. Томахин // ИЯШ, 1996. №6. С.1-22.

183. Томахин, Г.Д. Прагматический аспект лексического фона слова / Г.Д. Томахин // Филол. науки, 1988. №5. С. 82 86.

184. Топоров, В.Н. Метафора зеркала при исследовании межъязыковых и этнокультурных контактов / В.Н. Топоров // Славяноведение. М.,1997. №1. С. 4 8.

185. Топоров, В.Н. Миф, Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического / В.Н. Топоров. М., 1995.

186. Топорова, Т.В. Миф и язык / Т.В. Топорова // Известия РАН. Сер. лит. и яз., 2000. №5. С. 12-27.

187. Улъманн, С. Семантические универсалии / С. Ульманн // Новое в лингвистике. М., 1970. №5. С. 277 279.

188. Уорф, Б. Отношение норм поведения и мышления к языку / Б Уорф. // Новое в лингвистике. М., 1960. №1. С. 135 168.

189. Уфимцева, А.А. Лексическое значение: принцип семиологического описания лексики / А.А. Уфимцева. М.,1986.

190. Уфимцева, А.А. Роль лексики в познании человеком действительности и в формировании языковой картины мира / А.А. Уфимцева // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988. С. 108 -140.

191. Фразеология в контексте культуры. М., 1999.

192. Фрэзер, Дж. Фольклор в Ветхом завете/Дж. Фрэзер. М., 1993.

193. Фуко, М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет / М. Фуко. М., 1996.

194. Хахалова, С.А. Метафора в аспектах языка, мышления и культуры / С.А. Хахалова. Иркутск, 1998.

195. Хомский, Н. Язык и мышление / Н. Хомский. М., 1972.

196. Хроленко, А.Т. Основы лингвокультурологии / А.Т. Хроленко. М., 2004.

197. Цивьян, Т.В. Лингвистические основы балканской модели мира / Т.В. Цивьян. М., 1990.

198. Черданцева, Т.З. Язык и его образы / Т.З. Черданцева. М., 1977.

199. Черемисина, И.И. Сравнительные конструкции русского языка / И.И. Черемисина. Новосибирск, 1976.

200. Черкасова, Е.Г. Опыт лингвистической интерпретации тропов (метафора) / Е.Г. Черкасова // Вопр. язык., 1968. №2. С. 28-38.

201. Чернейко, JJ.O. Абстрактное имя в семантическом и прагматическом аспектах: дис. д-ра филол. наук / JI.O. Чернейко. М., 1997.

202. Чудинов, А.П. Россия в метафорическом зеркале / А.П. Чудинов // Рус. речь, 2002. №3. С. 42-46.

203. Шафиков, С.Г. Теория семантического поля и компонентной семантики его единиц / С.Г. Шафиков. Уфа, 1999.

204. Шведова, Н.Ю. Теоретические результаты, полученные в работе над «Русским семантическим словарём» / Н.Ю. Шведова // Вопр. язык., 1999. №1. С. 13-16.

205. Шенделёва, Е.А. Категория образности: проблемы лексикологической интерпретации и перспективы исследования / Е.А. Шенделёва // Вестн. Том. гос. пед. ун-та. Сер.: гуманит. науки (Правоведение). Томск, 2000. № 3(19). С. 73 79.

206. Шенделёва, Е.А. Полевая организация образной лексики и фразеологии / Е.А. Шенделёва // Фразеология в контексте культуры. М., 1999. С. 74 79.

207. Шестак, J1.A. Русская языковая личность: коды образной вербализации тезауруса / Л.А. Шестак. Волгоград, 2003.

208. Шестак, JJ.A. Теория метафоры: традиции и подходы / JI.A. Шестак // Русское слово: Сборник научных трудов. Волгоград, 2006. С. 17-33 (в печати).

209. Шитикова, Е.В. Национальные особенности формирования метафор / Е.В. Шитикова // Текст: структура и функционирование. Барнаул, 2001. №5. С. 110-114.

210. Шмелев, А.Д. Метафора судьбы: предопределение или свобода? / А.Д. Шмелев // Понятие судьбы в контексте разных культур. М., 1994. С. 227-231.

211. Шмелев, АД. Можно ли понять русскую культуру через ключевые слова русского языка? / А.Д. Шмелев // Мир русского слова, 2000. №4. С. 46 50.

212. Шмелев, Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка / Д.Н. Шмелев. М., 1964.

213. Шмелев, Д.Н. Проблема семантического анализа лексики / Д.Н. Шмелев. М., 1973.

214. Щерба, JI.B. Избранные работы по языкознанию и фонетике / JI.B. Щерба. М„ 1958.

215. Щур, Г.С. Теория поля в лингвистике / Г.С. Щур. М., 1974.

216. Эйнштейн, А. Собрание научных трудов в 4 т. / А. Эйнштейн. М., 1965.

217. Юнг, К. Г. Архетип и символ / К. Г. Юнг. М., 1991.

218. Юрина, Е.А. Отражение образного восприятия в языке / Е.А. Юрина // Культура Отечества: прошлое, настоящее, будущее. Вып.2. Томск, 1994. С. 130-133.

219. Юрина, Е.А. Образный строй языка / Е.А. Юрина. Томск, 2005.

220. Языковая номинация. Виды наименований. М., 1977.

221. Языковая номинация. Общие вопросы. М., 1997.

222. Яковлева, Е.С. Фрагменты русской языковой картины (модели пространства, времени и восприятия) / Е.С. Яковлева. М., 1994.

223. Япп, Н., Сиретт, М. Эти странные французы / Н. Япп, М. Сиретт. М., 2001.

224. Яцкевич, К. В. Библеизмы в чешском литературном языке на фоне русского и немецкого: автореф. дис. канд. филол. наук / К. В. Яцкевич. СПб., 2003.

225. Charbonnel, N., Kleiber, G. La metaphore entre philosophie et rhetorique / N. Charbonnel, G. Kleiber. PUF, 1999.

226. Eco, U. Semiotique et philosophie du langage / U. Eco. Quadrige, 2001.

227. Fouere, M.-A. Langage culinaire et symbolisme sexuel / M.-A. Fouere // Revue des Sciences Sociales, 2000. № 27. P. 104 108.

228. Gagniere, C. Pour tout l'or des mots : au bonheur des mots, des mots et merveilles / C. Gagniere. Paris, 1997.

229. Jongen, R. La metaphore: approche pluridisciplinaire / R. Jongen. Fac. Univers. De St-Louis, 1980.

230. Le Guern, M. Semantique de la metaphore et de la metonymie / M. Le Guern. Librairie Larousse, 1973.

231. Levi-Strauss, C. La pensee sauvage / C. Levi-Strauss. Paris, 1962.

232. Molino, J. Antropologie et metaphore / J. Molino // Langages № 54. Librairie Larousse, 1979.

233. Normand, C. Metaphore et concept / C. Normand. Edition: Complexe, 1976.

234. Prandi, M. La metaphore: de la definition a la typologie / M. Prandi // Langue fran9aise № 134. Larousse, 2002.

235. Ricceur, P. La metaphore vive / P. Ricosur. Seuil, 1975.

236. Tamba-Mecz, J. Le sens figure : vers une theorie de l'enonciation figurative / J. Tamba-Mecz. PUF, 1981.

237. Tamine, G. Metaphore et syntaxe / G. Tamine // Langages № 54. Librairie Larousse, 1979.

238. Trier, J. Aufsatze und Vortrage zur Wortfeldtheorie. The Hague / J. Trier. Paris, 1973.

239. Verdier, Y. Fa9ons de dire, fa<pons de faire, « La laveuse, la couturiere, la cuisiniere » / Y. Verdier. Paris, 1979.

240. Справочные и лексикографические издания

241. Аристова, Т.С., Ковшова, М.Л., Рысева, Е.А. и др. Словарь образных выражений русского языка / Т.С. Аристова и др.. М., 1995.

242. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманова. М., 1969.

243. БТСРЯ Большой толковый словарь русского языка / под. ред. С.А. Кузнецова. СПб., 2002.

244. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. / В.И.Даль. М„ 1981 1982.ч.

245. Кубрякова, B.C., Демьянков, В.З., Панкрац, Ю.Г., Лузина, Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов / B.C. Кубрякова и др.. М., 1996.

246. ЛРС Латинско-русский словарь / под ред. И. X. Дворецкого. М., 2000.

247. ЛЭС (а) Лингвистический энциклопедический словарь / под ред. В.Н. Ярцевой. М„ 1990.

248. ЛЭС (б) Лингвистический энциклопедический словарь. М., 2002.

249. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов / М.М. Маковский. М., 1996.

250. НФРС Новый французско-русский словарь / под ред. В.Г. Гака, К.А. Ганшиной. М., 2000.

251. НБФРФС Новый большой французско-русский фразеологический словарь / под ред. В.Г. Гака. М., 2005.

252. Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения / под ред. Е.М. Верещагина, В.Г. Костомарова. М., 1979.

253. Словарь Античности / под ред. В.И. Кузищина. М., 1993.

254. ССРГ Словарь современного русского города / под ред. Б.О. Осипо-ва. М., 2003.

255. Соснина, Н. Шангина, И. Русский традиционный костюм: Иллюстрированная энциклопедия / Н. Соснина, П. Шангина. СПб., 1998.

256. Степанов, Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования / Ю.С. Степанов. М., 2001.

257. СРЯ Словарь русского языка в 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. М., 1999.

258. ТСРЯ 1940 Толковый словарь русского языка / под ред. Д.Н. Ушакова. электронный ресурс. М.: РМГ Мультимедиа, 2003.

259. ТСРЯ 1992 Толковый словарь русского языка / под ред. С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, электронный ресурс. М.: РМГ Мультимедиа, 2003.

260. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка в 4 т. / М. Фасмер. М., 1987.

261. Фелщина, В.П., Прохорова, Ю.Е. Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения / В.П. Фелицина, Ю.Е. Прохорова; под ред. Е.М. Верещагина, В.Г. Костомарова. М., 1979.

262. Франция. Лингвострановедческий словарь / под ред. Л.Г. Ведениной. М., 1997.

263. Французско-русскт фразеологический словарь / под ред. Я.И. Рец-кера. М., 1963.

264. Хайитов, Б. Т. Французско-русский лингвострановедческий словарь по фразеологии / Б.Т. Хайитов. М., 1997.

265. Энциклопедический словарь «Славянская мифология». М., 1995.

266. Debuigne, G. Dictionnaire des vins / G. Debuigne. Paris, 1969.

267. Duneton, C. Le Bouquet des Expressions Imagees / C. Duneton. Paris, 1990

268. Chatelin-Courtois, M. Les mots du vin et de l'ivresse / M. Chatelin-Courtois. Paris, 1984.

269. Dictionnaire de l'histoire de France. Paris, 1998.

270. PR Le nouveau Petit Robert. Paris, 1996.31 .Rat, M. Dictionnaire des locutions frahfaises / M. Rat. Paris, 1957.

271. Rey, A., Chantreau, S. Dictionnaire des Expressions et Locutions Figurees / A. Rey, S. Chantreau. Paris, 1984.

272. Rey, A. Dictionnaire de proverbes et dictons / A. Rey. Paris, 1999.

273. Материал исследования. Источники и их сокращения1. Электронные источники

274. GLOS., http://communities.msn.fr.(22/04/2002).

275. GLOS2, http://www.chez.com/bibs/glo.htm. О (22/04/2002).

276. ЬЦр://тик}тап}а.сотМ|есо/8отта}геМееи/уоса.Ыт(22/04/2002).http://www.clickonwine.com/fr/Savoir(22/04/2002)

277. Charles Baudelaire, L 'ame du vin sur http://un2.sg4. unige. ch/athena/baudelaire.1. Художественная литература

278. Есенин, С. Стихотворения и проза / С. Есенин. Волгоград, 1985. Иванникова, Е. Избранница: Стихотворения / Е. Иванникова. Волгоград, 2000.

279. Пастернак, Б. Стихотворения и поэмы / Б. Пастернак. М., 1988. Цветаева, М. Стихотворения и поэмы /М. Цветаева. Волгоград, 1985.

280. Средства ма Русская пресса (газеты и журналы): АиФ Аргументы и Факты Д/Д - День за днём КП - Комсомольская правда Завтра

281. Извест. Известие Интер Караван Культура

282. МК Московский комсомолец Моё1. Панорама

283. Первая Первая газета ПМ - Проспект Металлургов Соб. - Собеседник Т-7 - Телесемь Трудй информации

284. ЭГ Экспресс газета Эхо Москвы

285. Французская пресса (журналы):

286. РМ Paris Match . ND - Nous Deux FA - Femme Actuelle MC - Marie Claire F - Femme

287. Радио и телевидение: Радиостанция «Эхо России» ТВ ОРТ ТВ РТР