Метафорическое моделирование лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США

Шабанова, Татьяна Андреевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Метафорическое моделирование лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США

Год: 2013
Автор научной работы: Шабанова, Татьяна Андреевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Екатеринбург
Код cпециальности ВАК: 10.02.20

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Метафорическое моделирование лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Метафорическое моделирование лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США"

На правах рукописи

ШАБАНОВА Татьяна Андреевна

Метафорическое моделирование лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США

10.02.20 — Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

005050509

1 * МАР 2013

Екатеринбург - 2013

005050509

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет»

Научный руководитель: Заслуженный деятель науки РФ,

доктор филологических наук, профессор Чудннов Анатолий Прокопье-вич

Официальные оппоненты: Лескина Седа Витальевна, доктор филологических наук, доцент ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный педагогический университет», доцент кафедры английского языка

Поляков Сергей Михайлович, кандидат филологических наук, доцент ФГБОУ ВПО «Шадринский государственный педагогический институт», доцент кафедры английского языка и методики его преподавания

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Пермский националь-

ный исследовательский университет»

Защита состоится «22» марта 2013 г. в 16.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.283.02, созданного на базе ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет» по адресу: 620017, г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 26, ауд.316.

С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном зале Информационно-интеллектуального центра - научной библиотеки ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет».

Автореферат разослан «*3» февраля 2013 г.

Учёный секретарь

диссертационного совета /¡У/ Коновалова Надежда Ильинична

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертация посвящена выявлению общих закономерностей и национальных особенностей метафорического моделирования биполярной лингво-культурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в дискурсе феминистских движений России и США.

Актуальность когнитивно-дискурсивного исследования метафорического представления лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в дискурсе феминистских движений России и США связана с перспективностью дальнейшего развития теории концептуальной метафоры и ее преломления в сфере межкультурной коммуникации. Сопоставительные когнитивно-дискурсивные исследования метафор чрезвычайно важны для изучения закономерностей межкультурного взаимодействия, повышения эффективности общения и формирования способности декодировать глубинные смыслы в международной коммуникации. Перспективность сопоставительного исследования концептуальных метафор определяется их ролью в ментальной картине мира различных народов. (М.Джонсон, Дж.Лакофф, Г.Лэм, А. Мусолфф, Т. Рохрер, М. Тернер, Ж. Фоконье, А. Н. Баранов, Э. В. Будаев, Ю. Н. Караулов, И. М. Кобозева, Т. Г. Скребцова, А. М. Стрельников, Т. Г. Тер-Минасова, А. П. Чудинов, Т. В. Шмелева и др.). Изучение метафор в феминистском дискурсе позволяет описать определенный участок феминистского мировосприятия с учетом социальных реалий, политической ситуации, и других дискурсивных факторов. Исследовательский интерес к феминистскому движению обусловлен актуальностью, глобальностью и противоречивостью поднимаемых проблем и сложностями, с которыми сталкиваются феминистки в жестких условиях социальной коммуникации.

Целью настоящей диссертации является выявление общих закономерностей и национальных особенностей метафорического моделирования лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США. Для достижения указанной цели необходимо решить следующие задачи:

• уточнить теоретические предпосылки и понятийно-терминологический аппарат сопоставительного когнитивно-дискурсивного исследования метафор в феминистском дискурсе, в том числе дать определение или уточнить определение ведущих терминов («феминистский дискурс», «феминистская метафора» и др.), разграничить термины «феминистский анализ текста» и «лингвистический анализ феминистского текста»;

• выявить и систематизировать метафоры, репрезентирующие СВОИХ и ЧУЖИХ в феминистском дискурсе России и США; теоретически обосновать используемую методику исследования метафор в российском и американском феминистском дискурсе;

• выделить и охарактеризовать доминантные метафорические модели, представляющие ЧУЖИХ в российском и американском феминистском дискурсе;

• выделить и охарактеризовать доминантные метафорические модели, представляющие СВОИХ в российском и американском феминистском дискурсе;

• сопоставить доминантные метафорические модели, обнаруженные в результате анализа феминистского дискурса России и США; провести анализ универсального и национального в метафорическом представлении СВОИХ и ЧУЖИХ в российском и американском феминистском дискурсе, сделать выводы о причинах национальных особенностей метафоризации.

Объект данного диссертационного исследования - метафорическое представление образов СВОИХ и ЧУЖИХ в феминистском дискурсе России и США.

Предмет исследования — общие закономерности и национальные особенности метафорического моделирования лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США.

В качестве материала для исследования было использовано 3035 метафорических словоупотреблений (в том числе 1467 англоязычных и 1568 русскоязычных), зафиксированных в 418 текстах. Для исследуемых текстов характерно тематическое единство (отражение феминистского мировоззрения и деятельности феминистских движений). Соответствующие тексты размещены на российских и американских сайтах и порталах, представляющих феминистское движение (http://www.feminist.com. http://feminist.org. http://accion-positiva.ucoz.es. http://www.ifeminists.com и др.); использовались также материалы блогов и индивидуальных страниц представителей феминистского движения России и США (http://www.natasha-bitten.ru, http://gelios.liveiournal.com, http://feministblogs.org и др.). В процессе исследования учитывался не только сам факт расположения соответствующего текста на феминистском сайте, но и содержание данного текста, т.е. его реальное соответствие идеологии феминизма.

Методологической основой исследования служит теория метафорического моделирования (Дж. Грэди, Ф. Джонсон-Лэрд, М. Джонсон, С. Коул-сон, Дж. Лакофф, А. Мусоллс, М. Тернер, Ж. Фоконье, А. Н. Баранов, Э. В. Будаев, Ю. Н. Караулов, И. М. Кобозева, С. JI. Мишланова, 3. И. Резанова, Т. Г. Скребцова, А. М. Стрельников, А. П. Чудинов и др.). Представленная работа опирается на положения, связанные с теорией дискурса (Р. Водак, Т. А. ван Дейк, М. Фуко, Р. Хюлссе, В. 3. Демьянкова, В. И. Карасик, Е. С. Кубрякова, М. JI. Макаров, П. Серио, Е. И. Шейгал и др.); еще одним источником стали исследования в сфере теории и практики феминизма (Дж. Баумгарднер, Р. Бенедикт, М. Мид, Дж. Миллер, Дж. Митчел, П. Коллинз, В. Рубольд, Д. Таннен, Е. А. Ануфриев, JI. Н. Васильева, О. А. Воронина, Е. И. Горошко, И. В. Грошев, Е. А. Здравомыслова,

A. В. Кирилина, А. А. Костикова, М. М. Малышева, Т. А. Рубанцова, О. В. Рябов, А. Смит, А. А. Темкина, С. А. Ушакин, В. П. Шейнов,

B. П. Шестаков, Н. С. Юлина и др.). Сопоставительная направленность исследования потребовала привлечения методов, приемов и эвристик, используемых в трудах специалистов по межкультурной коммуникации и сопоста-

вительному языкознанию (Дж. Лакофф, С. Г. Воркачев, В. И. Карасик, В. Г. Костомаров, В. В. Красных, О. А. Леонтович, В. А. Маслова, Ю. Е. Прохоров, Г. Г. Слышкин, И. А. Стернин, В. Н. Телия, С. Г. Тер-Минасова, Т. В. Цивьян и др.).

Многоаспектный характер диссертации обусловил выбор целого комплекса методов исследования, среди которых ведущими являются когнитивно-дискурсивный и сопоставительный анализ, проводившийся с учетом лингвокультурной парадигмы и национальных особенностей дискурса. Кроме этого, для решения поставленных задач применяется описание, моделирование, систематизация и интерпретация языкового материала, контекстуальный анализ и количественная обработка.

Научная новизна диссертации определяется комплексным исследованием концептуальных метафор, функционирующих в российском и американском феминистском дискурсе для моделирования биполярной категории СВОИ — ЧУЖИЕ. В диссертации выделены и охарактеризованы, с одной стороны, метафорические модели, используемые для характеристики как СВОИХ, так и ЧУЖИХ (милитарная и бестиапьные модели), а с другой - модели, которые используются только для характеристики ЧУЖИХ (семейная модель) или СВОИХ (религиозная и экономическая модели). Выявлены и систематизированы метафорические модели, отражающие общие тенденции в развитии феминистского дискурса двух стран (ОНИ - АГРЕССОРЫ, ОНИ -ЖИВОТНЫЕ, МЫ - ЖЕРТВЫ, МЫ - ВОИНЫ). Проанализированы метафорические модели, отражающие национальную специфику и воздействие национальной социо-политической ситуации на феминистскую метафору (ОНИ

- БОЛЬНЫЕ, ОНИ - ДЕТИ, МЫ - ПРЕДСТАВИТЕЛИ ВЫСШИХ СИЛ, МЫ

- ЖИВОТНЫЕ, МЫ - ТОВАР ПОТРЕБЛЕНИЯ).

Теоретическая значимость исследования заключается в выявлении общих закономерностей метафорического моделирования в дискурсе феминистских движений России и США и в развитии методики сопоставительного анализа концептуальных метафор с учетом специфики феминистского дискурса. В процессе исследования уточнены теоретические предпосылки и понятийно-терминологический аппарат сопоставительного когнитивно-дискурсивного исследования метафор в феминистском дискурсе, в том числе дано определение терминов («феминистский дискурс», «феминистская метафора» и др.), разграничены понятия «феминистский анализ текста» и «лингвистический анализ феминистского текста, «феминистская метафора» и «гендерная метафора».

Практическая значимость исследования связана с возможностями использования полученных данных в лексикографической практике (например, при подготовке словаря феминистских метафор или словаря тендерных метафор). Результаты исследования могут быть использованы преподавателями вузов в элективных курсах «Гендерная лингвистика», «Роль женщины в современном обществе», «Сопоставительная метафорология», «Теория и методика лингвистического и феминистского анализа текста».

Апробация материалов исследования. Основные положения диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры риторики и межкультурной коммуникации ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет».

Материалы диссертации были представлены автором на региональных, общероссийских и международных конференциях в Екатеринбурге (2007, 2008, 2009, 2010), Москве (2008, 2011), Челябинске (2008, 2011), Оренбурге (2010, 2012).

Положения, выносимые на защиту:

1. Необходимо разграничивать лингвистический анализ феминистского текста и феминистский анализ текста. В первом случае имеется в виду лингвистический анализ текста, созданного феминистами; при таком анализе используются традиционные для лингвистики и лингвокогнитивистики методы и, как правило, не проявляется политическая и гражданская позиция ученого. Во втором случае речь идет о ситуациях, когда феминисты анализируют нефеминистские тексты с позиций теории феминизма, тендерной справедливости и феминистской лингвистики, ориентированной на критику текстов и существующих языковой и социальной ситуаций.

2. Когнитивно-дискурсивное исследование метафорического моделирования позволяет выявить концептуальное содержание лингвокульту-рологической категории СВОИ и ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе. Для сторонников феминизма СВОИ - это, во-первых, женщины, во-вторых - люди, разделяющие идеологию феминизма. Соответственно ЧУЖИЕ — это, во-первых, мужчины, во-вторых - противники феминизма, приверженцы традиционного для социума распределения тендерных ролей, которое сторонники феминизма определяют как патриархальное и сексистское.

3. В феминистском дискурсе России и США активно функционирует шесть доминантных метафорических моделей, представляющих СВОИХ и ЧУЖИХ: милитарная, зооморфная, морбиальная, экономическая, религиозная, и семейная.

4. Для характеристики ЧУЖИХ в дискурсе феминистов из рассматриваемых стран регулярно используются модели «ОНИ - АГРЕССОРЫ», «ОНИ - ЖИВОТНЫЕ». Особенностью российского феминистского дискурса является изображение «ЧУЖОГО» как ребенка с присущим ему уровнем психического, эмоционального и интеллектуального развития. Специфическая черта американского феминизма - представление ЧУЖИХ посредством морбиальной модели (ОНИ — БОЛЬНЫЕ), что не свойственно российской феминистской лингвокультуре.

5. К числу универсальных моделей представления СВОИХ в феминистском дискурсе США и России относятся милитарные модели («МЫ -ЖЕРТВЫ», «МЫ - ВОИНЫ»). Широкая распространенность метафорического представления женщины как товара потребления (экономическая модель) и животного (зооморфная модель) отличает феминистский дискурс России и оказывается непродуктивной в соответствующем дискурсе Америки. Для изучаемой американской культуры характерно метафорическое пред-

ставление СВОИХ с использованием религиозной модели (МЫ - БОГИНИ, МЫ - АНГЕЛЫ).

6. Доминирование в феминистском дискурсе России и США метафорических моделей с негативным и агрессивным прагматическим потенциалом (метафоры, связанные с военными действиями, пленением, рабством, унижением, агрессивным поведением животных) является отражением атональной направленности идеологии феминизма.

Композиция диссертации определяется ее задачами, отражает основные этапы и логику развития исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников языкового материала и библиографии.

Во Введении представлена характеристика основных параметров исследования: обосновывается актуальность поставленной проблемы, определяются материал, объект, предмет и методы исследования; обозначается его цель и определяемые ею задачи; раскрывается научная новизна диссертации, ее теоретическая и практическая значимость; формулируются основные положения, выносимые на защиту, а также приводятся сведения об апробации работы.

Глава 1. Теоретические основы сопоставительного исследования метафор в феминистском дискурсе.

Современный этап развития лингвистики характеризуется антропологическим подходом к исследованию проблем тендерной метафоры. Тендер как основу для метафоры и тендерные метафоры рассматривают многие отечественные и зарубежные специалисты (Р. Бенедикт, А. Вежбицка, Л. Ирригарей, М. Мид, Дж. Митчел, Э. Сиксу, Ю. Кристева, Э. В. Будаев, Н. А. Красильникова, О. Н. Лагута, А. П. Чудинов и др.).

На современные представления о тендерной метафоре в значительной степени повлияли общие исследования по тендерной проблематике, в том числе работы отечественных специалистов Е. В. Ануфриевой, Л. Н. Васильевой, О. А. Ворониной, Е. И. Горошко, И. В. Трошева, Е. А. Здравомысловой, А. А. Костиковой, И. С. Кона, А. В. Кирилиной, А. А. Леонтьева, В. В. Макарова, М. М. Малышевой, Т. А. Рубанцовой, О. В. Рябова, А. А. Темкиной, С. А. Ушакина, В. П. Шейнова, В. П. Шестакова, Н. С. Юлиной и др. В указанных исследованиях представлены положения, лежащие в основе современной тендерной лингвистики, а также множество важных наблюдений по проблемам тендерной метафоры, которая справедливо считается одной из разновидностей телесной (в соответствии с другой концепцией — культурной) метафоры.

Тендерная метафора представляет собой результат когнитивного соположения двух сфер: к первой из них относится культурный концепт «мужчина/женщина», а ко второй - концепт с совершенно иным смыслом.

Важно разграничивать два противоположных типа тендерных метафор. В первом случае тендерный концепт исполняет роль сферы-источника: этому типу соответствует представление страны, растения, автомобиля или компьютера в виде женщины или мужчины, при котором соответствующие фено-

мены (например, береза, клен, грузовик или нация) наделяются тендерными качествами. Во втором случае тендерный концепт исполняет роль сферы-мишени: этому типу соответствует метафорическое представление мужчины в виде орла, танка или тряпки, а женщины - в виде булочки, рыбки, акулы или цветочка.

Не менее важно для настоящего исследования разграничивать тендерные метафоры и феминистские метафоры. Тендерные метафоры - это метафоры, сферой-источником или сферой-мишенью для которых служит тендер и связанные с ним реалии. Такие метафоры могут использоваться в научных, художественных, публицистических, политических и иных текстах.

Феминистские метафоры - это метафоры, которые обнаруживаются в феминистских текстах и, как правило, используются для пропаганды идей феминизма и дискредитации ЧУЖИХ, особенно мужчин и врагов феминизма. В подобных случаях женщины и мужчины, а также их взаимоотношения часто оказываются сферой-мишенью для метафоризации (ЖЕНЩИНЫ - это БОГИНИ или ЛАСТОЧКИ, а МУЖЧИНЫ - это КОЗЛЫ, капризные ДЕТИ или БАНДИТЫ; соответственно взаимоотношения мужчин и женщин - это ВОИНА или ТЕРРОР, а СЕМЬЯ - это КОНЦЛАГЕРЬ или ПОЛЕ БОЯ).

В нашем исследовании термин «феминизм» используется для обозначения движения, объединяемого идеей тендерного равноправия и тендерной равноценности. Идеи феминизма более характерны для американского общества, однако в последние годы концепция тендерного равноправия и индивидуальной свободы человека вне зависимости от пола все более распространяется и в России.

Следует учитывать, что феминизм - это организационно слабо структурированное движение, включающее множество разнообразных направлений. Важно различать воинствующих и умеренных феминистов, последние стремятся не столько к полному равенству, сколько к тому, чтобы мужчины больше ценили женщин и гуманнее к ним относились.

В наиболее обобщенном виде феминистский дискурс понимается как комплекс созданных феминистами текстов с учетом их авторства, адресности, восприятия аудиторией, канала распространения и иных дискурсивных факторов. Феминистские тексты предназначены для обсуждения проблем в области дискриминации женщин, тендерного неравенства и необходимости совершенствования взаимоотношений между мужчинами и женщинами.

Ведущей регулятивной функцией феминистского дискурса является его использование в качестве инструмента борьбы за власть и за ее сохранение. Частными функциями феминистского дискурса являются манипуляция общественным сознанием, интеграция в рамках движения, выражение несогласия с существующей ситуацией и протеста против действий властей, распространение информации; проекция в прошлое и будущее. Все это непосредственно влияет на содержание и форму феминистского текста.

Если ориентироваться на концепцию В. И. Карасика, то рассматриваемый в настоящей диссертации феминистский дискурс относится к числу статусно-ориентированных институциональных дискурсов [Карасик 2002: 199].

Названный дискурс обладает следующими признаками институционально-сти: типовые участники, хронотоп, цели, ценности, стратегии, жанры, прецедентные тексты и дискурсивные формулы. В частности, для него характерен специфический арсенал дискурсивных формул (номинации, клише, конструкции и др.). Феминистский текст легко узнается по таким коммуникативным единицам, используемым в специфических смыслах, как «патриархат», «сексизм», «домострой», «мачист» и др. Например, «патриархат» для феминисток - это вовсе не «сменившая матриархат эпоха в развитии первобытнообщинного строя...» [Современный словарь иностранных слов 1992: 450], а современная система взаимоотношений между мужчинами и женщинами, при которой мужчины доминируют в семейной, хозяйственной и политической жизни, порабощая женщин. Соответственно российские феминистки называют домостроем не «свод житейских представлений, существовавших в России много веков назад», а типичные современные представления о взаимоотношениях между мужчинами и женщинами.

Одно из распространенных направлений современного феминизма -это поиск в естественном языке «следов патриархата», стремление доказать наличие в нем дискриминирующих элементов и внесение предложений по совершенствованию речевой практики. Под влиянием методологии критического анализа дискурса (Т. ван Дейк, Рут Водак, П. Серио и др.), которая создана для поиска в языке проявлений социального, расового, классового и иного неравенства, феминисты утверждают, что язык современного общества не только отражает существующее в обществе тендерное неравенство, но и сам его конструирует. В соответствии с этой концепцией современные языки не антропоцентричны, как это провозглашают ведущие языковеды, а андро-центричны, то есть выражают мужскую точку зрения и мужское отношение к действительности.

При обращении к дискурсу феминизма необходимо различать лингвистический анализ феминистских текстов и феминистский анализ текстов, создатели которых не связаны с идеями феминизма. В первом случае исследователь использует традиционные лингвистические (лингвокультурологические, лингвокогнитивные) методики для исследования феминистских текстов: это могут быть дискурсивный анализ, стилистический анализ, концептуальный анализ, анализ с позиций теории текста, метод метафорического моделирования и т.п. При таком подходе исследователь, как правило, не проявляет своей политической или гражданской позиции, в том числе своего отношения к теории и практике феминизма [Артемова 2000, Белова 2007, Васюк 2002, Зыкова 2003, Кокоева 2007, Кургузенкова 2004, Прудникова 2013, Ревенко 2006, Соловьева 2008, Фисенко 2008 и др.].

Во втором случае методология феминистской лингвистики, тесно связанная с методологией критического анализа дискурса (Рут Водак, Т. ван Дейк, П. Серио и др.), используется для анализа текстов, созданных осознанными или неосознанными противниками феминизма, для поиска в чуждых феминизму текстах вольных или невольных проявлений дискриминации женщин и «сексизма». Тексты, анализируемые в настоящей диссертации,

созданы не противниками, а сторонниками идей феминизма. В основе нашей методики лежит традиционный лингвистический (лингвокультурологиче-ский, лингвокогнитивный) анализ, направленный на поиск того, в какой мере идеи феминизма воздействуют на корпус метафор, которые использованы в текстах, созданных феминистами.

При выборе и обосновании методики описания конкретных метафорических моделей, функционирующих в феминистском дискурсе США и России, целесообразно воспользоваться методологией, которая разработана для исследования политического дискурса [Баранов, Караулов 1994; Баранов 2004; Чудинов 2001; 2003; 2012; Будаев, Чудинов 2006; Будаев 2010] и успешно применялась для исследования иных видов дискурса - массмедийно-го, педагогического, медицинского, бытового, религиозного.

Для нашего исследования очень важно положение о том, что при когнитивном анализе метафорических моделей «элиминируются все ограничения, определяющие особенности традиционного структурного подхода, в том числе не только требование о принадлежности рассматриваемых элементов к одной лексико-семантической группе или хотя бы к одной части речи, но и ограничения, связанные с уровнями языка: в рамках единой системы рассматриваются собственно лексические единицы, фразеологизмы и их компоненты, а также другие воспроизводимые единицы (пословицы, поговорки, афоризмы и т. п.)» [Чудинов 2001: 41]. Таким образом, оказывается, что в рамках одного континуума рассматриваются не только собственно метафоры, но и другие компаративные тропы, в том числе сравнения, многие эпитеты и фразеологизмы.

Глава 2. Метафорическое представление ЧУЖИХ в феминистском дискурсе России и США.

При обозначении ЧУЖИХ в феминистском дискурсе США доминантную позицию занимают метафорические модели со сферами-источниками «Война», «Животные», «Болезнь».

Милитарные метафоры не способствуют поиску консенсуса и компромисса, столь необходимых в социальной сфере. Как отмечает Дж. Фиске, военные метафоры «конструируют политику как конфликт между партиями, а не как сферу общественной деятельности, направленную на улучшение благосостояния народа» [Fiske 1987: 291]. Поэтому концептуализация действительности в понятиях войны свидетельствует о доминировании в сознании «агрессивного» сценария для разрешения разногласий между мужчинами и женщинами.

Репрезентация мужчины посредством номинации conqueror (завоеватель) актуализирует негативные ассоциативные признаки, связанные с концептом «война». Эскалация агрессии, жестокости, конфронтационного характера отношений между полами влияет на восприятие общества как тендерного противостояния, в основе которого лежит нацеленность на дискредитацию, диффамацию своего оппонента. Ср.: Now the man in the padded suit stands facing us as the conqueror, class participants sprawled at his feet either unconscious or writhing in pain (www.feminist.coni, 17.08.2011). Такие метафори-

ческие выражения актуализируют семы «порабощения», «подчинения», «пленения», дополняя и уточняя негативные ассоциации, связанные с концептом «война».

Дополнительные характеристики насильственной деятельности и тирании мужчин репрезентированы также милитарными наименованиями to lay siege (осаждать), to besiege (осаждать, окружать), to beset (осаждать, окружать). Ср.: Reading their comments, I get the sense that they live in constant fear. It's a siege mentality (www.feministe.us. 29.12.2010). When the pregnant woman pushes back against that misinformation the ED continues to besiege her with a litany of lies and medically inaccurate information (http://comniunitv.feministing.com. 08.03.2011). The ubiquitous Esther Peterson was documenting the reasons women worked outside the home and the inequities that beset them (http://feminist.org. 21.10.2011). Подобные номинации широко представлены в американском феминистском дискурсе и обладают яркой негативной окраской, которая создается нагнетанием отрицательных признаков, характеризующих систему патриархата. Прагматика таких метафор заключается в том, что разнообразные аспекты деятельности мужчин в патриархальном обществе приводят к ограничению свободы женщин, которые оказываются жертвами вековых устоев и тирании современных наследников патриархальных представлений.

Метафорическая «война за равенство» предполагает использование самых разнообразных видов оружия, которое при необходимости может быть пущено в ход: missile (ракета), projectile (снаряд), bomb (бомба); иногда применяется холодное оружие: knife (нож), spear (копье). Ср.: Yeah, I gotta say that's not very convincing. A bunch of witnesses saying it «sounded like a missile?» And where exactly have they heard these missiles before (www.feministe.us. 08.07.2010)? Can you please be a target for something? Like a projectile of some kind... (http://dev.feministing.com. 11.11.2008)? New weapon in terrorism war: the sex bomb (www.ifeminists.com. 23.03.2011). If one only executes or displays loving behavior while their insides are Jilled with resentment, well, we all know that experience: The «I love you» that feels like a knife in your heart (www.feminist.com. 03.10.2011). Широкий метафорический контекст позволяет говорить об эффективности использования всех видов вооружения, направленных на уничтожение оппонентов и достижение основной цели - сохранить существующий порядок вещей, не допустить распространения идей феминизма.

Для описания мест ведения боев актуализируются такие наименования исходной сферы, как battlefield (поле битвы) и minefield (минное поле). Ср.: Twenty-first century warfare has transformed the frontlines, and military leaders have circumvented policy to brins women onto the battlefield in order to confront these challenges (www.feminist.com. 18.06.2011). Newcomers to Seattle quickly find that we are a cultural minefield of prejudice and political correctness that can blow up in your face if you misstep (www.ifeminists.com. 25.12.2009). Метафорический перенос осуществляется посредством актуализации периферийных ассоциативных и фоновых сем.

В современном американском феминистском дискурсе важную роль играет зооморфная метафора. Как указывает Г. Н. Скляревская, зооморфные метафоры «направлены на дискредитацию, резкое снижение предмета и обладают яркой пейоративной окраской» [Скляревская 1993: 91]. К таким же выводам приходит А. П. Чудинов, отмечая, что лишь «немногие зооморфные метафоры имеют позитивную эмоциональную окраску» [Чудинов 2001: 135].

При апелляции к образам диких животных отмечена высокая частотность лексемы predator (хищник), которая обладает ярко выраженной негативной коннотацией. Ср.: And I don't know where to turn for help, and I am very angry that they let this predator keep right on stalking women in the workplace fwww.feminist.com. 17.02.2011). Помимо негативно-оценочной окраски рассматриваемого слова (ср.: «an animal that kills and eats other animals» (животное, которое убивает и поедает других животных) [Macmillandictionary http]), в контексте происходит дополнительная актуализация таких свойств мужчин как жестокость, агрессия, примитивность, безжалостность, бесчеловечность. Подобные метафорические выражения призваны оказывать негативное эмоциональное воздействие на адресата, развивать и поддерживать в нем состояние тревоги и опасности.

В этом же ключе, но с усилением вектора враждебности используется лексема wolf (волк). Ассоциация ЧУЖИХ с волком необходима феминистам для того, чтобы подчеркнуть наличие у мужчин типичных признаков хищного животного. Ср.: Dr. George Tiller's Assassin Was No Lone Wolf (http://communitv.feministing.com. 02.06.2010). Основной прагматический смысл метафорического обозначения мужчин как волков - акцентирование признаков свирепый, беспощадный, кровожадный, примитивный.

Широко используются метафорические обозначения посредством лексики из субсферы «домашние животные»: dog (собака), mongrel (шавка, дворняжка), tyke (дворняжка), mad/rabid dog (бешеная собака). Все эти обозначения мужчин в феминистском дискурсе отличаются яркой негативной коннотацией. Ср.: I think you should simply spare the little mongrel parasite from the burden of her life so that you can more fully experience the pleasure of a lifestyle fwww. feministe. us. 20.08.2009). I have neither uterus nor ovaries any longer, and am pretty well past child bearing age anyway, and that little tyke makes me want kids (www.feministe.us. 09.11.2008). Mad-doz Charles Canadv and a passel of his buddies have re-introduced a bill which would wipe out affirmative action in federal employment and contracting (www.feminist.com. 05.07.2009). Метафорически отождествляя мужчину с дворовым псом, автор профилирует такие общие для представителей ЧУЖИХ и дворняги признаки как беспородный, бездомный, неимущий, жалкий, активизируя негативное восприятие существующей ситуации, акцентируя внимание на физических, нравственных и интеллектуальных недостатках мужчин.

Другим высокочастотным метафорическим обозначением мужчин является номинация pig (свинья). Ср.: Here's an interesting quote, straight from the pie's mouth (http://ontd-feminism.liveioumal.com. 07.06.2011). Also, arty man who makes rape jokes cannot be considered anything but a chauvinist pig

(http://ontd-feminism.liveiournal.com. 18.06.2011). Подобные высказывания значительно снижают тональность речи, обладают яркой пейоративной окраской и направлены на дискредитацию мужчин.

Широко представлена в исследованных материалах лексема parasite (паразит). Мужчины постоянно предстают в роли организма, который находится в антагонистических отношениях со своим невольным кормильцем. Паразит использует хозяина как источник питания и среду обитания. Ср.: Instead of harassing this poor girl, why don't you be a real man and pay for child support you zoddamn parasite (http://ontd-feminism.liveiourna1.com. 08.06.2011). They would have paid her million bucks, run the pictures while the ink was still wet on the contract and not set this poor women up with a bunch of parasite lawyers to keep that precious elite cash in the right pockets (http://www.wendvmcelrov.com. 01.09.2009). Подобные высказывания имеют негативную окраску и транслируют прагматические смыслы «жить за счет других», «эксплуатировать чужой труд».

Для метафорического обозначения ЧУЖОГО часто используются такие лексемы как leech (пиявка), bloodsucker (кровопийца), tick (клещ), flea (блоха), louse (вошь). Ср.: One of the guest bloggers, maybe it was flea, really annoyed me with the whole self-righteous attack on Christians (www.feministe.us. 23.05.2009). Everyone hated him because he was a leech and a bum ruining Britney's good name. 22.03.2010. Mitt Romnev's a bloodsucker and Ann Romney's his enabler (www.feministe.us, 15.14.2012). Surely, she will have enough to deal with without getting pregnant again bv a louse who beats her and won't pay support after she is gone (www.feministe.us. 02.07.2010). При апеллировании к образам паразитов феминисты стремятся убедить аудиторию в том, что жизнедеятельность мужчин крайне примитивна и ограничивается только базовыми инстинктами. Подобные номинации имеют целью «отрезвить» женщин и призывают к немедленным действиям по изменению ситуации.

Лексемы cockroach (таракан) и termite (термит) включаются в дискурс в откровенно уничижительном смысле. Ср.: The man's a cockroach, nothing will kill him (www.feministe.us. 04.04.2009). Think of it like an insect infestation. If you go running off to kill every single termite that runs by instead of wiping out the colony you'll never be rid of the pests (www.feministe.us. 23.07.2008). Прагматический смысл подобных метафор можно сформулировать следующим образом: мужчины — это паразиты, которые портят вещи, разносят заразу, вызывают отвращение.

Широкое распространение в американском феминистском дискурсе получила морбиальная метафорическая модель, истоки которой в феминистских текстах восходят к идее уподобления общества живому организму со всеми его особенностями. Высокая частотность морбиапьной метафорической модели связана с ее манипулятивным потенциалом и мощным концептуальным вектором опасности и страха. Используя подобные метафоры, феминисты успешно манипулируют сознанием реципиента, запуская инстинктивную программу самосохранения, связанную с восприятием болезни как явления, угрожающего жизни и здоровью организма.

Деятельность ЧУЖИХ, репрезентированная морбиальными метафорами, способна активизировать эмоциональное восприятие неравенства в обществе. В связи с этим последствия действий противников феминизма обозначаются как rash (сыпь), diarrhea (диарея). Ср.: I wonder what she would say about this ziant explosion of verbal diarrhea, and his decline in general (www.feministe.us. 07.12.2011). Be ready for a rash of new standards across the country to deny women their rights - all in the name of «protecting» them from harm (http://feminist.org. 29.06.2011). Метафорические единицы данного фрейма обладают ярко выраженным негативным потенциалом. Эксплицируя отрицательное отношение к мужчинам, авторы характеризуют последствия действий ЧУЖИХ как приносящие вред, грозящие опасностью. Лексемы «сыпь» и «диарея» профилируют смыслы «отравление, аллергическая реакция, отторжение».

Апелляция к хорошо известным страшным заболеваниям tumor (опухоль) и plague (чума) призвана создать устрашающие ассоциации в сознании читателя. Ср.: The tumor of rape that is wild across the world, the tumor of rape that exchanges women's bodies for the price of a cell phone (www, feminist.com. 30.04.2011). Today's New York Times documents the plague of sexual assault and rape in the Native American community, shedding light on a horrible reality (http://feministins.com. 23.05.2012). Основываясь на прямом значении соответствующих слов, подобные метафоры эмоционально нагружают высказывание, подчеркивают идею опасности, которая исходит от ЧУЖИХ.

Характерно для американских феминистских текстов метафорическое употребление лексики с общим смыслом «сумасшествие»: crazy, mad, cranky, insane. Ср.: Yes, McCain avoided melting down or freaking out, and he sounded fairly intelligent (if you like dumb policies), but he was peevish, cranky, dishonest and defensive (http://impersonated.blogspot.com. 27.09.2009). He said he wanted to preserve her virginity. He said it was the will of God I became angry in my mind. I thought he was crazy (http://feminist.org. 30.10.2009). In fairness, I should admit that the cops are utterly insane in their treatment of non-tourist photographers as well (www.wendvmcelrov.com. 07.01.2010). Прагматический потенциал данных высказываний состоит в том, что, по представлениям феминистов, мужчины страдают душевным расстройством, которое оказывает влияние на их поведение и оценку действительности. Использование приведенных метафор направлено на гиперболическую оценку состояния ЧУЖОГО, что, в свою очередь, приводит к пониманию описываемой общественно-политической ситуации как однозначно отрицательной, создает необходимый контекст для формирования у адресата представления о неправильности, недопустимости существующих отношений между мужчинами и женщинами.

По мнению американских феминистов, мужчины часто страдают шизофренией {schizophrenia), которую отличает длительное хроническое течение, приводящее к значительным изменениям личности. Ср.: Interesting because it reflects the deep hypocrisy and schizophrenia that our society has on the issue of children and sexuality (www.ifeminists.com. 08.03.2012). Образ мужчи-

ны-шизофреника несет концептуальные векторы тревожности, патологии, отклонения от естественного порядка вещей, репрезентирует дурные предчувствия.

Наиболее частыми проявлениями шизофрении является параноидный или фантастический бред (paranoia). Ср.: The arrest of these online journalists demonstrates President Mahmoud Ahmadinejad's security and ideological paranoia which prompts him to ban all contact between journalists andforeign organizations and media nittp://feminist.org. 01.02.2011). Образ ослабленного организма, охваченного недугом, страдающего тяжелой болезнью призван усилить негативное отношение к мужчинам, противопоставить их психически здоровым женщинам.

Важно подчеркнуть, что рассматриваемая модель характерна преимущественно для Соединенных Штатов: в российском феминистском дискурсе представление мужчин в виде больных встречается значительно реже.

В феминистском дискурсе России при обозначении ЧУЖИХ доминантную позицию занимают метафорические модели со сферами-источниками «Животные», «Война» и «Дети».

Мужчины в представлении российских феминистов - это дикие звери, которым присущи жестокость, беспощадность, эгоизм, пренебрежение интересами окружающих, неспособность к человеческим чувствам. Ср.: А я бы сказала, что русские мужчины в большинстве своем звери дикие — включая тех, кто называет себя православными (http://feministki.liveiournal.com.

13.10.2010). Потом папа уходит к себе в спальню, ложится, как лев там чего-то рычит, типа: «Сын, иди сюда» (http://feministki.liveiournal.com.

01.07.2009)!

В российском феминистском дискурсе активно используются и лексемы, обозначающие домашних животных: собака, кобель, скотина, конь, жеребец, теленок, осел, козел. Ср.: В последние годы муж превратился в вечно бухую скотину (http://feministki.liveiournal.com, 19.09.2011). Не упрекайте ее, не обвиняйте. Пусть лучше «тот козел, что на нее посмотрел» будет во всем не прав. Но она для вас пусть останется святой (www.feminismru.org.

21.08.2011). Уйти и всем, кому можно (в том числе и его жене) рассказать, что это за козел (если Вас это очень задевает) (http://feministki.liveiounial.com, 13.12.2011). Если Вам нужно равенство с кобелями. Вам, наверно, не в феминизм (http://feministki.liveiournal.com.

10.05.2010).

Образы хищных и сильных птиц {орел, ворон, сокол) феминисты России используют преимущественно в ироническом смысле. Ср.: Конечно, жена патриархального орла с зарплатой в 20 тысяч рублей вряд ли может найти возможности для интеллектуальной и творческой самореализации в рамках зарплаты мужа (http://feministki.liveiournal.com. 08.01.2012). Но значительно чаще мужчины в феминистских текстах предстают в образе попугаев, индюков, петухов и павлинов.

Российский феминистский дискурс, как и американский, включает представления о двух вполне автономных мирах - мужском и женском, кото-

рые враждебны друг другу и находятся в отношениях перманентной войны. По представлениям феминистов, женщины должны давать постоянный отпор мужской агрессии, и этот отпор столь же закономерен, как война с врагами родной страны или борьба с преступниками. Ср.: Надо осознать то, что против женщин идет многовековая война. Не дискриминация, не притеснения, а именно война. Оккупанты хозяйничают на оккупированной территории, убивая ее жителей, а жители придумывают, как объяснить оккупантам. что так делать нельзя (http://feministki.liveioumal.com. 29.03.2012). Эй, у тебя православный муж — сядешь дома у корыта. Твой парень (Ьашист -твоя губа каждый день разбита (http://feministki.liveiournal.com. 02.12.2011).

Действия мужчин по отношению к женщинам последовательно верба-лизируются через лексические единицы с милитарной семантикой: разгромить, уничтожать, захватывать, терроризировать. Следовательно, действия мужчин подчиняются логике развертывания и концептуально переосмысливаются в рамках исходной понятийной сферы. Ср.: Его иелью было захватить. завоевать и установить полный контроль над своей жертвой. Как правило, для таких мужчин был доступен добровольный секс, однако такой секс и не был им нужен (http://feministki.liveiournal.com. 28.05.2008). Некоторые из этих людей терроризируют женшин. которые обращаются в репродуктивные клиники (http://ravnopravka.ru. 18.03.2011). В рассматриваемых концептах сосредоточены прочно закреплённые в когнитивных структурах представления об опасности, которую представляют для человека военные действия.

В соответствии со структурой исходной понятийной сферы действия, предпринимаемые мужчинами, могут быть представлены как заговор, наступление, сражение, оккупация, натиск, диверсия. Ср: Разгорается сражение между нашей целостностью и давлением шантажиста, и, как в любой другой войне, в ней много потерь (http://accion-positiva.ucoz.es. 25.04.2011). Это просто диверсия, цель её - полный развал страны, которая худо-бедно ещё держится на работающих женщинах (http://feministki.liveiournal.com. 05.06.2011).

В бесконечной войне полов мужчины используют военную инфраструктуру (базы, полигоны, штабы) и разнообразное вооружение для нападения или защиты. В такой ситуации мужчины, ведущие войну против женщин, воспринимаются как преступники. Ср.,- Вина - это нейтронная бомба шантажиста. Она оставляет нетронутыми отношения, но разрушает доверие и близость, которые питают наше желание сохранить эти отношения (http://accion-positiva.ucoz.es. 28.05.2011). Мужчины воспитываются с сознанием, что в любой момент их инстинкты, их животное желание может взять верх над их самосознанием, т.е. каждый га них потенциальный насильник, тикающая бомба с часовым механизмом, готовая сорваться в любой момент (http://feministki.liveiournal.com. 15.05.20111.

Яркий отличительный признак российских феминистских текстов -представление мужчины в виде ребенка. В подобных случаях иронически используются следующие номинативные единицы: ребенок, мальчик, под-

росток, дитя, младенец, юноша. Ср.: Семья такая умильная, папа - большой ребенок и мечтатель, который хорошо находит с сыном общий язык, а мама больший реалист, посему тянет на себе весь быт (http://feministki.Hveiournal.com. 08.07.2009). Мой взялся за бизнес - пролетел, долго залечивал самолюбие, пил. Попутно все время рождал проекты. Один другого замысловатее - и чтоб сразу заработать много. Собираются несколько «концессионеров», шебуршат, ходят друг к другу, перезваниваются. Посмотришь: мальчики-подростки. Где бы им взять остров сокровищ. А мужикам - в районе полтинника (http://feministki.liveiournal.com. 21.04.2011).

Подобные метафоры указывают на существенные нарушения в моральной сфере мужчин, на отклонения от нормальной динамики развития. Очевидно, что инфантилизм аномален для взрослого человека. Отечественные феминисты часто представляют мужчину как капризного, непослушного, избалованного ребенка, чьи глаза застилаются мечтательным туманом, чье мнение еще не имеет под собой реальных оснований. Указанные атрибуты лишь дополняют картинку мужского инфантилизма и приводят читателя к выводу: возвращение к нормальному, взрослому ведению дел требует немедленного принятия эффективных мер.

Вместе с тем метафорическое представление мужчины как ребенка характеризуется меньшей атональностью, чем его изображение в виде солдата враждебной армии, преступника или зверя. Ассоциативный потенциал подобной метафоры включает представление, что ребенка надо воспитывать, что он повзрослеет, что все изменится. Возможно, подобные метафоры, характерные преимущественно для России, отражают повышенную толерантность российских женщин, склонных терпеливее, чем американки, относиться к мужским порокам.

Глава 3. Метафорическое представление СВОИХ в феминистском дискурсе России и США.

При обозначении СВОИХ в феминистском дискурсе США доминантную позицию занимают метафорические модели со сферами-источниками «Война», «Криминал», «Религия».

Для успешной манипуляции общественным сознанием американские сторонники феминизма активно используют апелляции к образу жертвы. Соответственно для обозначения женщин используются существительное victim (жертва) и его синонимы casualty (человек, пострадавший от несчастного случая), prey (жертва, добыча). Ср.: From the politically correct perspective, a domestic violence victim is a woman so traumatized by violence that she has become virtually incapable of making the choice to leave (www.wendvmcelrov.com.

10.11.2009). Like truth, she is becoming a casualty of total_war

(www.ifeminists.com. 18.08.2009). Patriarchy forces us to fall prey to this assumption that when one group gains power that necessarily means others are losing it (http://feministsforchoice.com. 11.06.2009). Подобные метафоры нагружены негативной коннотацией и создают образ подавленных, несвободных женщин, которые находятся в полной зависимости от грубых и жестоких поработителей.

В представлении американских феминистов обманные действия - один из основных способов ведения войны полов, а поэтому соответствующая лексика широко представлена в феминистском дискурсе США. В данном случае СВОИ выступают в качестве жертв обмана, но сами никогда не обманывают мужчин, отличаясь простодушием и доверчивостью. Метафорический перенос осуществляется вследствие актуализации семы «пострадавший от чьих-либо действий». Для номинации жертв обмана активно используются наименования dupe (жертва обмана), sitting duck (легкая мишень), easy mark (доверчивый человек, жертва), lamb (ягненок, безропотная жертва), которые тянут за собой шлейф соответствующих ассоциаций и актуализируют фоновые смыслы «обман», «мошенничество», «бессовестность», «непорядочность». Ср.: If a -woman admits interventions she is treated as a vatriarchal dupe (www.feministe.us. 05.10.2011). I suddenly realized we were all sitting ducks as we marched along the main street (http://communitv.feministing.com. 04.08.2011). If you just shut your mouth and put up with it you get more and more as bullies realize you're an easy mark (www.feministe.us. 21.04.2010). Once again, our experiences as African American women are funneled into the narrow existence of nurturer, caretaker and sacrificial lamb for the race/familv/societv (http://feministsforchoice.com. 29.03.2011). Подобные метафоры отображают специфику отношений в мире СВОИХ и ЧУЖИХ, женщин и мужчин. Контекстуальная поддержка вербальной агрессии репрезентируется противопоставлением «палач - жертва», где в роли палача выступает патриархальная система и поддерживающие ее жестокие безжалостные мужчины, а в роли жертвы - робкие и простодушные женщины. Уподобление женщины жертве войны или преступления нацелено на возбуждение сочувствия к ней и дискредитацию безжалостного противника.

В основе метафорических номинаций женщин как объектов агрессии часто лежат концепты, связанные с ограничением свободы: bondage (рабство, неволя), slavery (рабство),captivity (плен, пленение), servitude (порабощение, каторга), serfdom (рабство, крепостничество), enslavement (порабощение, пленение), thrall (рабство) и т.п. Ср.: The right and some of the left will do anything to keep women in bondage (http://communitv.feministing.com. 21.08.2009). They keep us in captivity, a crime against humanity, it's arrogance that rivets me, victims of this passive violence (http://communitv. feministine. com. ¡3.11.2012). We just have a new kind of serfdom in place (www.feministe.us. 08.12.2011). В процессе метафоризации актуализируются ассоциативные и факультативные смыслы, с одной стороны, «силы», «превосходства», «жестокости», а с другой - «слабости», «подчиненности», «суровых условий существования».

Консолидация сторонников в феминистском дискурсе США осуществляется посредством тактики возвеличивания женщины. В связи с этим в дискурсе феминистского движения США прослеживается активное использование религиозной метафорики, которая позволяет добиться максимального воздействия на сознание адресата. При оперировании религиозными концептами сторонники феминизма акцентируют необходимые смыслы, формируя

положительные или негативные оценки путем использования религиозных образов, которые могут принадлежать к двум полюсам: полюсу абсолютного «добра» и полюсу абсолютного «зла». По существу феминистическая картина мира по многим признакам близка религиозной картине мира. В частности, феминисты и религиозные деятели в равной степени склонны к поляри-зированному мышлению, в рамках которого противопоставлены Бог и Сатана, святые и грешники.

Оценочные признаки метафорической модели «МЫ - ПРЕДСТАВИТЕЛИ ВЫСШИХ СИЛ» характеризуются сильными концептуальными векторами святости, благородства, величия, высокого искусства, безупречности. Ср.: То be fair, they're misrepresenting the Morrigan as well. She's a terrifying goddess (http://ontd-feminism.liveiournal.com. 04.09.2010). There is that female character who runs that commune and clearly has supernatural powers (http://communitv.feministing.com. 06.07.2009).

Американские сторонники феминизма постоянно стремятся к идеализации женского образа за счет использования ярких атрибутов, символизирующих мессианство, высокие идеалы, освободительный характер деятельности. Поэтому при формировании феминистского имиджа используется образ сильной и прекрасной женщины. В соответствующих текстах часто апеллируют к образам, возносящим женщину на пьедестал, символизирующим благородство, божественность, благочестивость, искренность, чистоту их намерений, то есть по сути святость. Ср.: You have the patience of a saint to deal with them (http://ontd-feminism.liveiournal.com. 24.06.2010). One thing I would add to the Emma Swan Awesomeness list is her «savior-heroine» moment of saving her son from the underground mine (http://communitv.feministing.com. 19.01.2012). Сторонники феминизма акцентируют внимание аудитории на идее божественности женщины, для чего используются коннотативно нагруженные номинации, создающие образ Богини - женщины, которой поклоняются, молятся и приносят жертвы. Ср.: I am told that I support Women so much that I have developed Female worship, (www.feminist.com. 15.04.2011). And I hope I missed it because we cannot have a Women Writers post without mentioning the one and only Virginia Woolf. I worship at her alter (http://ontd-feminism.liveiournal.com. 17.03.2011).

Во многих случаях сторонники феминизма даже не воспринимают в качестве метафоры представление женщины как святой или божества. В сознании соответствующей аудитории формируются следующие признаки, сближающие женщин и святых: ангельская внешность, божественный характер, красота, неприкосновенность, потребность в поклонении, божественное происхождение. Создатели подобных контекстов снова и снова апеллируют к религиозным образам, хорошо известным реципиентам. Ассоциируя женщину с образом Бога, авторы подчеркивают ее привлекательность и недоступность для мужчин, не способных оценить ее достоинств.

Светлым силам, которые связаны с женским началом (Богоматерь, Богиня), в дискурсе американского феминизма противостоят связанные с мужскими образами темные силы в обличии дьявола (devil), сатаны (Satan),

Вельзевула (Beelzebub), Люцифера (Lucifer). К этой субсфере сторонники феминизма относят всех, кто противостоит философии феминизма, кто намеренно или неосознанно выступает против равенства между мужчинами и женщинами. Ср.: She personally supports the murdering of unborn babies, feminists treat her like Lucifer (http://feministing.com. 09.09.2008). Satan sees women as half his soldiers Avww.feministe.us. 26.10.2009). В подобных высказываниях преобладает негативная коннотация и ирония, их цель состоит в том, чтобы использовать прагматический потенциал религиозных концептов, что позволяет привлечь внимание аудитории, вызвать ненависть или иронию по отношению к ЧУЖИМ, выступающим на стороне сил зла и вызывающим страх и ужас у представителей различных религиозных конфессий. Показательно, что подобное противопоставление божественного женского начала дьявольской мужской сущности мало характерно для российского дискурса.

При исследовании российского феминистского дискурса были выявлены следующие доминантные метафорические модели: «МЫ — ВОИНЫ», «МЫ - ЖЕРТВЫ», «МЫ - ЖИВОТНЫЕ», «МЫ - ТОВАР ПОТРЕБЛЕНИЯ». Российские милитарные метафоры во многом близки к концептуальным метафорам, характерным для американского дискурса. Ср.: Женщины двинулись в атаку на мужчин, требуя равных прав (http://www.zafeminizm .ru. 20.09.2010^. Женщины одновременно сильны и независимы, полностью подготовлены, чтобы преобладать в аду боя (http://ieonatus.ucoz.ru. 11.12. 2010). Твое тело - это поле битвы (http://feministki.liveiournal.com. 15.03.2012V В подобных контекстах отношения между мужчинами и женщинами образно представляются как безжалостная и бескомпромиссная война, в которой используется самое различное вооружение, которая должна вестись до полной победы над врагом.

Рассмотренный выше материал показывает, что американские феминисты, которые охотно обозначают мужчин при помощи зооморфной лексики, значительно осторожнее используют её по отношению к женщинам. Особенности отечественного дискурса проявляются в том, что российские сторонники феминизма активно используют зооморфные образы и по отношению к женщинам.

В системе российских зооморфных метафор обнаруживается детальная иерархическая классификация живых организмов. В соответствии с этой классификацией женщины отождествляются с различными живыми существами, которые обладают теми или иными качествами. Выбор зооморфной номинации позволяет актуализировать соответствующие ассоциативные смыслы (многочисленность, примитивность, агрессивность, покорность, нечистоплотность, конформизм, стадность и др.). Ср.: Помню впечатлилась, когда в сей передаче говорили о женщинах как заведомых транжирах, причем в таком пренебрежительном тоне, как о неразумных, но алчных зверюшках. А мужчин учили как прятать денежки от этой саранчи (http://feministki.liveiournal.com. 16.09.2011). PUSSY RIOT помогает видеть кто сайгак, а кто тля. PUSSY RIOT ярко пылает, но просит еще огня (http://gelios.liveiournal.com. 28.03.2012).

Интересно, что метафорическое представление женщин в качестве животных далеко не всегда призвано оттенить их слабость, доверчивость, неспособность к сопротивлению. Показательны следующие случаи обозначения женщин в виде волчиц. Ср.: Это работа для молодой волчииы. которая может срываться и летать по стране на каждое нарушение. А мне уже хочется тихо сидеть за письменным столом и писать книги (arbatovagidepar.liveioumal.com. 07.03.2011). Ради того, чтобы в тот самый «прекрасный момент» наша Золушка не сплоховала, и виепилась бы мертвой хваткой в загривок того самого проскакавшего-таки неподалеку на белом коне Принца (wvvw.feminisnts.ni, 09.05.2011). Волчица в подобных контекстах предстает как воплощение маскулинных качеств (сила, хладнокровие, независимость, гордость, властность, смелость) и одновременно феминных свойств (добрая, красивая, ориентированная на семейные ценности).

В феминистских метафорах используются наименования разнообразных домашних животных и птиц: корова, свинья, кошка, крольчиха, лошадь, собака, бык, кошка, гусыня, курица и др. Подобные образы способны актуализировать самые разнообразные признаки: трудоспособность, неуклюжесть, надежность, привязанность к дому, покорность, низкий уровень интеллекта и др. Ср.: Её тело - это одновременно и декоративно-сексуальный объект и тело рабочей лошади. Её сознание — это сознание жены, матери, добытчика и интеллектуала (htto://feministki.liveiournal.com. 18.02.2011). Ну как же, а то же я не настоящая женщина, если не на каблуках - значит, с походкой курицы или гусыни. Это мне так внушали и всякие там спрашивали, чего я не на каблуках <bttp://accion-positiva.исог.es. 10.02.2012). Зачем ты хочешь сделать из дочки скучную kvduuv (http://feministki.liveioumal.com. 30.11.2010).

Еще одна преимущественно российская модель связана с представлением женщин как товара для потребления. В представлении феминистов, мужчины воспринимают женщину как товар, который можно оценить, продать или купить. Ср.: Сейчас все с точностью до наоборот: откройте любой женский журнал, любое женское жж-сообщество - да просто включите телевизор, и вы узнаете, что вы обязаны подчеркивать свою сексуальность бесконечным числом способов, а если вы этого не делаете — вы не настоящая женщина и/или дешевка, бракованный, никому не нужный товар fhttp://ru-brafree. live journal, com. 26.04.2011). На фотографии она сама уж очень дешево выглядит. Или во мне старые привычки говорят (http://feministki.1 iveiournal.com. 17.03.2008). Да, в России бабы - дешевый товар. И женщина понимает, что с чужим ребенком уже будет никому не нужна, (http://feministki.liveioumal.com. 06.07.2008).

Если товар отвечает предъявляемым к нему мужским требованиям, то спрос на него растет, ставки повышаются, и товар попадает в категорию ценных. Ср.: Что я буду подвергать себя ряду болезненных процедур (как депиляция, скажем) и носить разные неудобные предметы одежды, а без этого я несколько «потеряю в иене» на брачном рынке и, как следствие, вообще в общественных отношениях (http://kannsein.liveiournal.com. 24.09.2010). Женское тело — рынок, уже завоеванный капитализмом, и эту стратегиче-

скую позицию он без боя не сдаст (www.feminismru.org. 28.06.2011 Она все время на рынке. Ну, хорошо, на выставке. Она объект, который должен быть конкурентноспособен на этом рынке fwww.feminismru.org. 23.08.2011). Женщина одновременно иенная вещь и лицо, ответственное за её хранение (http://kannsein.liveiournal.com. 14.05.2011). Подобные метафоры призваны подчеркнуть бесправие женщин и бесчеловечное отношение к ним мужчин, которые не хотят видеть в своих подругах не только божественных, но хотя бы просто человеческих качеств. Важно подчеркнуть, что рассмотренные метафоры обладают меньшим атональным потенциалом, чем, например, мили-тарные, криминальные или бестиальные метафоры.

В «Заключении» подведены итоги исследования, которое показало, что наиболее актуальными для феминистского дискурса России и США, а, следовательно, продуктивными и высокочастотными являются милитарная и зооморфная метафорические модели. Среднечастотными для американского феминистского дискурса оказались морбиальная и религиозная метафорические модели, а семейная и экономическая модели относятся к среднечастот-ным в российском феминистическом дискурсе. К числу еще менее частотных относятся морбиальная, криминальная и религиозная метафорические модели в феминистском дискурсе России и экономическая, криминальная и семейная метафорические модели в феминистском дискурсе США.

В целом можно говорить о высокой степени сходства при категоризации действительности в мировосприятии феминистов США и России, о формировании своего рода интердискурса феминизма. Вместе с тем можно заметить более высокую степень агрессивности американских феминистских метафор: в частности, характерное для России представление мужчины в образе несмышленого ребенка несет меньший агонапьный заряд, чем типичное для США представление мужчины в виде Сатаны, шизофреника или наркомана. Возможно, русские женщины изначально запрограммированы на то, чтобы больше прощать, понимать и принимать.

Неполная симметрия рассмотренных метафорических моделей обусловлена особенностями исторического развития названных государств, спецификой национальной ментапьности, национальными традициями, индивидуальным и социальным опытом и иными дискурсивными факторами. Российский феминистский дискурс отличается от американского повышенной внутренней полемичностью: в нем сильнее ощущается присутствие квазиоппонентов, среди которых не только мужчины, но и женщины, находящиеся под сильным влиянием патриархального воспитания и тиражируемого СМИ общественного мнения.

По теме диссертации опубликованы следующие работы: Статьи в рецензируемых научных изданиях, включенных в список ВАК:

I. Шабанова, Т. А. Метафорический образ руководителя: тендерный аспект / Т. А. Шабанова // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена: Сб. науч. тр. Вып. 99. - Санкт-Петербург, 2009. - С. 207 - 214.

2. Шабанова, Т. А. Женщина - это звучит гордо. Метафорическое представление женского образа в феминистском дискурсе России /

Т. А. Шабанова// Политическая лингвистика. - 2011. — № 1. — С. 238-240.

3. Шабанова, Т. А. Образ американской женщины глазами феминисток США. / Т. А. Шабанова // Политическая лингвистика. - 2012. - № 1. - С. 158-161.

4. Шабанова, Т. А. Женщина, как много в этом слове. Метафорическое представление женского образа в феминистском дискурсе России /

Т. А. Шабанова // Женщина в российском обществе: Сб. науч. тр. Вып. 1 (63) / Ивановский гос. ун-т. - Иваново, 2012. - С. 72 - 77.

Публикация в сборниках научных трудов н материалах научных конференций:

5. Шабанова, Т.А. У политики женское лицо: репрезентативный образ женщины-лидера в прессе / Т. А. Шабанова // Русский язык и культура: духовное и нравственное начало в преподавании гуманитарных дисциплин в техническом вузе: труды всероссийской научно-практической конференции. - Ростов н/Д: Рост. гос. ун-т путей сообщения, 2007. — С. 179 — 183.

6. Шабанова, Т.А. Метафорическая репрезентация концепта «мужчина» в феминистстком дискурсе / Т. А. Шабанова // Актуальные проблемы лингвистики: Уральские лингвистические чтения - 2008: материалы ежегодной научной конференции, Екатеринбург, 1-2 февраля 2008 г. - Екатеринбург : ГОУ ВПО «Урал. гос. пед. ун-т»; Урал, изд-во, 2008. - С. 110 - 111.

7. Шабанова, Т.А. Политика ей к лицу: метафорическая репрезентация образа женщины-политика на страницах современной прессы / Т. А. Шабанова // Язык средства массовой информации как объект междисциплинарного исследования: Материалы 2-ой Международной конференции (Москва, филологический факультет МГУ имени М.В. Ломоносова, 14-16 февраля 2008г.) / Сост. М.Н. Володина. - М.: МАКС Пресс, 2008. - С. 455 - 457.

8. Шабанова, Т.А. Толерантность, как неотъемлемый компонент современной системы образования / Т. А. Шабанова // Труды международной научно-практической Интернет конференции «Преподаватель высшей школы в XXI веке». Сборник 6. - Часть 2. - Ростов н/Д: Рост. гос. ун-т путей сообщения, 2008.-С. 225-229.

9. Шабанова, Т.А. Кризис второго пола в современном феминистском дискурсе / Т. А. Шабанова // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах: сб. ст. участников IV Меж-дунар. науч. конф., 25-26 апр. 2008 г. Челябинск. Т.1 / [редкол.: д.филол.н., проф. Л. А. Нефедова (отв. ред.) и др.] - Челябинск: ООО «Издательство РЕКПОЛ», 2008.- С. 581 - 584.

10. Шабанова, Т.А. Тендерный аспект перевода: битва полов / Т. А. Шабанова // Многоязычие и межкультурное взаимодействие: Материалы международной конференции; к 80-летию профессора С. Я. Гельберг / Сост. и отв. ред. Т. И. Зеленина, Н. И. Пущина. - Удм. гос. ун-т, 2008. - С. 293 - 295.

Подписано в печать 07.02.2013.формет 60x84/16 Бумага офсетная. Печать оперативная, п.л. 1,2.

Тираж 100 экз. Заказ № 4058 Отпечатано в отделе множительной техники Уральского государственного педагогического университета 620017, г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 26. e-mail: uspu@uspu.ru

Текст диссертации на тему "Метафорическое моделирование лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США"

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Уральский государственный педагогический университет»

Метафорическое моделирование лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе США и России

10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

На правах рукописи

Шабанова Татьяна Андреевна

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

СМ

о> г*-

Научный руководитель

см £

Заслуженный деятель науки РФ, доктор филологических наук, профессор А. П. Чудинов

Екатеринбург -2013

Содержание

ВВЕДЕНИЕ.................................................................................................................4

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ СОПОСТАВИТЕЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ МЕТАФОР В ФЕМИНИСТСКОМ ДИСКУРСЕ........133

1.1. Тендерные метафоры как предмет лингвистического исследования.........144

1.2. Феминистский дискурс как предмет лингвистического исследования........21

1.3. Феминистская лингвистика и феминистские тексты......................................32

1.4. СВОИ и ЧУЖИЕ как лингвокультурологическая категория...................35

1.5. Методика сопоставительного исследования метафорических моделей.......41

ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ..........................................................................48

ГЛАВА 2. МЕТАФОРИЧЕСКОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ЧУЖИХ В ФЕМИНИСТСКОМ ДИСКУРСЕ США И РОССИИ...........................51

2.1. Метафорическое представление мужчин в американском феминистском дискурсе......................................................................................................................53

2.1.1. ОНИ-АГРЕССОРЫ.......................................................................................54

2.1.2. ОНИ - ЖИВОТНЫЕ.......................................................................................69

2.1.3. ОНИ - БОЛЬНЫЕ............................................................................................79

2. 2. Метафорическое представление мужчин в российском феминистском дискурсе......................................................................................................................93

2.2.1. ОНИ - ЖИВОТНЫЕ.......................................................................................94

2.2.2. ОНИ - АГРЕССОРЫ....................................................................................107

2.2.3. ОНИ-ДЕТИ..................................................................................................114

ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ....................................................................12121

ГЛАВА 3. МЕТАФОРИЧЕСКОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ СВОИХ В ФЕМИНИСТСКОМ ДИСКУРСЕ США И РОССИИ................................12525

3.1. Метафорическое представление женщин и их отношений с мужчинами в американском феминистском дискурсе................................................................125

3.1.1. МЫ-ЖЕРТВЫ.............................................................................................126

3.1.2. МЫ-ВОИНЫ...............................................................................................135

3.1.3. МЫ - ПРЕДСТАВИТЕЛИ ВЫСШИХ СИЛ...............................................150

3.2. Метафорическое представление женщин и их отношений с мужчинами в российском феминистском дискурсе.....................................................................158

3.2.1. МЫ-ВОИНЫ...............................................................................................159

3.2.2. МЫ - ЖИВОТНЫЕ.......................................................................................168

3.2.3. МЫ - ТОВАР ПОТРЕБЛЕНИЯ...................................................................180

3.2.4. МЫ - ЖЕРТВЫ.............................................................................................189

ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ......................................................................197

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.....................................................................................................200

БИБЛИОГРАФИЯ................................................................................................207

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ЯЗЫКОВОГО МАТЕРИАЛА............................250

Введение

Актуальность когнитивно-дискурсивного исследования метафорического представления лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в дискурсе феминистских движений России и США связана с перспективностью дальнейшего развития теории концептуальной метафоры и ее преломления в сфере межкультурной коммуникации. Сопоставительные когнитивно-дискурсивные исследования метафор чрезвычайно важны для изучения закономерностей межкультурного взаимодействия, повышения эффективности общения и формирования способности декодировать глубинные смыслы в международной коммуникации. Перспективность сопоставительного исследования концептуальных метафор определяется их ролью в ментальной картине мира различных народов. (М. Джонсон, Дж. Лакофф, Г. Лэм, А. Мусолфф, Т. Рохрер, М. Тернер, Ж. Фоконье, А. Н. Баранов, Э. В. Будаев, Ю. И. Караулов, И. М. Кобозева, Т. Г. Скребцова, А. М. Стрельников, Т. Г. Тер-Минасова, А. П. Чудинов, Т. В. Шмелева и др.). Изучение метафор в феминистском дискурсе позволяет описать определенный участок феминистского мировосприятия с учетом социальных реалий, политической ситуации и других дискурсивных факторов. Исследовательский интерес к феминистскому движению обусловлен актуальностью, глобальностью и противоречивостью поднимаемых проблем и сложностями, с которыми сталкиваются феминистки в жестких условиях социальной коммуникации.

Целью настоящей диссертации является выявление общих закономерностей и национальных особенностей метафорического моделирования лингво-

культурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США. Для достижения указанной цели необходимо решить следующие задачи:

уточнить теоретические предпосылки и понятийно-терминологический аппарат сопоставительного когнитивно-дискурсивного исследования метафор в феминистском дискурсе, в том числе дать определения или уточнить определения ведущих терминов («феминистский дискурс», «феминистская метафора» и др.), разграничить термины «феминистский анализ текста» и «лингвистический анализ феминистского текста»;

• сопоставить доминантные метафорические модели, обнаруженные в результате исследования феминистского дискурса России и США; провести анализ универсального и национального в метафорическом представлении СВОИХ и ЧУЖИХ в российском и американском феминистском дискурсе, сделать выводы о причинах национальных особенностей метафоризации.

Предмет исследования - общие закономерности и национальные особенности метафорического моделирования лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США.

В качестве материала для исследования было использовано 3035 метафорических словоупотреблений (в том числе 1467 англоязычных и 1568 русскоязычных), зафиксированных в 418 текстах. Для исследуемых текстов характерно тематическое единство (отражение феминистского мировоззрения и деятельности феминистских движений). Соответствующие тексты размещены на российских и американских сайтах и порталах, представляющих феминистское движение (http://www.feminist.com, http://feminist.org, http://accion-positiva.ucoz.es. http://www.ifeminists.com и др.); использовались также материалы блогов и индивидуальных страниц представителей феминистского движения России и США (http://www.natasha-bitten.ru, http://gelios.liveiournal.com, http://feministblogs.org и др.). Необходимо отметить, что при рассмотрении данных материалов нет возможности точно определить страну проживания того или иного автора.

В процессе исследования учитывался не только сам факт расположения соответствующего текста на феминистском сайте, но и содержание данного текста, т.е. его реальное соответствие идеологии феминизма. Например, на феминистском сайте http://feministing.com размещен текст, направленный против женщины, бывшего губернатора Аляски, содержащий следующую фразу «She personally supports the murdering of unborn babies, feminists treat her like Lucifer» [Она лично поддерживает убийства нерожденных детей, феминистки почитают ее за Люцефера] (http://feministing.com, 09.09.2008). Автор текста называет искусственное прерывание беременности «убийством нерожденных детей», то есть по существу выступает против права женщин принимать решение об аборте. Такая позиция полностью противоречит представлениям феминисток о праве женщин самостоятельно принимать решения о своей судьбе.

Как свидетельствует проведенный анализ, на феминистских сайтах далеко не всегда размещаются тексты, полностью соответствующие идеологии феминизма. В одних случаях это делается с целью развернуть дискуссию и дать отпор враждебным идеям, в других - предоставляется трибуна «попутчикам», людям, которые солидарны лишь с некоторыми положениями ортодоксального феминизма.

Методологической основой исследования служит теория метафорического моделирования (Дж. Грэди, Ф. Джонсон-Лэрд, М. Джонсон, С. Коулсон, Дж. Лакофф, А. Мусоллс, М. Тернер, Ж. Фоконье, А. Н. Баранов, Э. В. Будаев, Ю. Н. Караулов, И. М. Кобозева, С. Л. Мишланова, 3. И. Резанова, Т. Г. Скребцова, А. М. Стрельников, А. П. Чудинов и др.). Представленная работа опирается на положения, связанные с теорией дискурса (Р. Водак, Т. А. ван Дейк, М. Фуко, Р. Хюлссе, В. 3. Демьянкова, В. И. Карасик, Е. С. Кубрякова, М. Л. Макаров, П. Серио, Е. И. Шейгал и др.); еще одним источником стали исследования в сфере теории и практики феминизма (Дж. Баумгарднер, Р. Бенедикт, М. Мид, Дж. Миллер, Дж. Митчел, П. Коллинз,

B. Рубольд, Д. Таннен, Е. А. Ануфриев, Л. Н. Васильева, О. А. Воронина, Е. И. Горошко, И. В. Грошев, Е. А. Здравомыслова, А. В. Кирилина, А. А. Костикова, М. М. Малышева, Т. А. Рубанцова, О. В. Рябов, А. Смит, А. А. Темкина, С. А. Ушакин, В. П. Шейнов, В. П. Шестаков, Н. С. Юлина и др.). Сопоставительная направленность исследования потребовала привлечения методов, приемов и эвристик, используемых в трудах специалистов по межкультурной коммуникации и сопоставительному языкознанию (Дж. Лакофф,

C. Г. Воркачев, В. И. Карасик, В. Г. Костомаров, В. В. Красных, О. А. Леонтович, В. А. Маслова, Ю. Е. Прохоров, Г. Г. Слышкин, И. А. Стернин, В. Н. Телия, С. Г. Тер-Минасова, Т. В. Цивьян и др.).

культурной парадигмы и национальных особенностей дискурса. Кроме этого, для решения поставленных задач применяется описание, моделирование, систематизация и интерпретация языкового материала, контекстуальный анализ и количественная обработка.

Научная новизна диссертации определяется комплексным исследованием концептуальных метафор, функционирующих в российском и американском феминистском дискурсе для моделирования биполярной категории СВОИ -ЧУЖИЕ. В диссертации выделены и охарактеризованы, с одной стороны, метафорические модели, используемые для характеристики как СВОИХ, так и ЧУЖИХ (милитарная и бестиальные модели), а с другой - модели, которые используются только для характеристики ЧУЖИХ (семейная модель) или СВОИХ (религиозная и экономическая модели). Выявлены и систематизированы метафорические модели, отражающие общие тенденции в развитии феминистского дискурса двух стран (ОНИ - АГРЕССОРЫ, ОНИ - ЖИВОТНЫЕ, МЫ -ЖЕРТВЫ, МЫ - ВОИНЫ). Проанализированы метафорические модели, отражающие национальную специфику и воздействие национальной социо-политической ситуации на феминистскую метафору (ОНИ - БОЛЬНЫЕ, ОНИ -ДЕТИ, МЫ - ПРЕДСТАВИТЕЛИ ВЫСШИХ СИЛ, МЫ - ЖИВОТНЫЕ, МЫ -ТОВАР ПОТРЕБЛЕНИЯ).

Теоретическая значимость исследования заключается в выявлении общих закономерностей метафорического моделирования в дискурсе феминистских движений России и США и в развитии методики сопоставительного анализа концептуальных метафор с учетом специфики феминистского дискурса. В процессе исследования уточнены теоретические предпосылки и понятийно-терминологический аппарат сопоставительного когнитивно-дискурсивного исследования метафор в феминистском дискурсе, в том числе дано определение терминов («феминистский дискурс», «феминистская метафора» и др.), разграничены термины «феминистский анализ текста» и «лингвистический анализ феминистского текста, «феминистская метафора» и «гендерная метафора».

Практическая значимость исследования связана с возможностью использования полученных данных в лексикографической практике (например, при подготовке словаря феминистских метафор или словаря тендерных метафор). Результаты исследования могут быть использованы преподавателями вузов в элективных курсах «Гендерная лингвистика», «Роль женщины в современном обществе», «Сопоставительная метафорология», «Теория и методика лингвистического и феминистского анализа текста».

Материалы диссертационного исследования нашли отражение в следующих научных изданиях, включенных в реестр ВАК МОиН РФ.

1. Шабанова, Т. А. Метафорический образ руководителя: тендерный аспект / Т. А. Шабанова // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена: Сб. науч. тр. Вып. 99. - Санкт-Петербург, 2009. - С. 207 - 214.

2. Шабанова, Т. А. Женщина - это звучит гордо. Метафорическое представление женского образа в феминистском дискурсе России / Т. А. Шабанова // Политическая лингвистика. - 2011. - № 1. - С. 238 - 240.

3. Шабанова, Т. А. Образ американской женщины глазами феминисток США. / Т. А. Шабанова // Политическая лингвистика. - 2011. - № 1. - С. 158-161.

Т. А. Шабанова // Женщина в российском обществе: Сб. науч. тр. Вып. 1 (63) / Ивановский гос. ун-т. - Иваново, 2012. - С. 72 - 77.

Положения, выносимые на защиту:

2. Когнитивно-дискурсивное исследование метафорического моделирования позволяет выявить концептуальное содержание лингвокультуроло-гической категории СВОИ и ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе. Для сторонников феминизма СВОИ - это, во-первых, женщины, во-вторых - сторонники идеологии феминизма. Соответственно ЧУЖИЕ - это, во-первых, мужчины, во-вторых - противники феминизма, приверженцы традиционного для социума распределения тендерных ролей, которое сторонники феминизма определяют как патриархальное и сексистское.

та американского феминизма - представление ЧУЖИХ посредством морбиаль-ной модели (ОНИ - БОЛЬНЫЕ), что не свойственно российской феминистской лингвокультуре.

6. Доминирование в феминистском дискурсе России и США метафорически�

Текст диссертации на тему "Метафорическое моделирование лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в феминистском дискурсе России и США"

Похожие темы диссертаций