автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.04
диссертация на тему: Мифопоэтика как эстетическое основание символизма в музыкальном творчестве

Полный текст автореферата диссертации по теме "Мифопоэтика как эстетическое основание символизма в музыкальном творчестве"

На правах рукописи

ДЕНИСЕНКО Георгий Владиславович

МИФОПОЭТИКА КАК ЭСТЕТИЧЕСКОЕ ОСНОВАНИЕ СИМВОЛИЗМА В МУЗЫКАЛЬНОМ ТВОРЧЕСТВЕ

09.00.04 - эстетика

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

005057121

1 3 ДЕК 2012

Москва 2012

005057121

Работа выполнена на кафедре теории культуры, этики и эстетики Московского государственного университета культуры и искусств

Научный руководитель: Сараф Михаил Яковлевич,

доктор философских наук, профессор

Официальные оппоненты: Волобуев Виктор Алексеевич,

доктор философских наук, профессор общеуниверситетской кафедры философии Института гуманитарных наук Московского городского педагогического университета

Сторублевцева Дарья Анатольевна,

кандидат философских наук, доцент кафедры социально-философских наук Московского государственного университета культуры и искусств

Ведущая организация: Государственный институт искусствознания

(отдел комплексных проблем искусствознания)

Защита состоится «-£>» 2012 г. в /3 часов на заседании

совета по защите дисертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук Д 210.010.04, созданного на базе Московского государственного университета культуры и искусств по адресу: 141406, Московская обл., г. Химки, ул. Библиотечная, 7, корп. 2, зал защиты диссертаций (218 ауд.).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Московского государственного университета культуры и искусств.

Автореферат разметен на сайте ВАК при Министерстве образования и науки РФ - « /а'» /ггі^^и 2012 г., а разослан - «/Л> 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор философских наук, профессор

Т.Н. Суминова

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы исследования обусловлена, во-первых, необходимостью развития новых научных подходов в сфере музыкальной эстетики. Во-вторых, культурная картина мира рубежа тысячелетий характеризуется заметным изменением художественного мышления. Ряд кризисных явлений в культуре, вызванных форсированным развитием техногенной цивилизации и неконтролируемым расширением информационного поля, обострил проблему выбора верных ценностных ориентиров современного индивида и общества. Осознание человеком окружающего мира и самого себя невозможно без обращения к музыке - аксиологически значимому феномену, осмысление которого с философской точки зрения особенно актуально, так как музыка наполняет собой все сферы жизнедеятельности человека, способствуя созданию универсальных ценностей. В поиске мировоззренческих ориентиров, входящих в круг задач, решаемых современной философией, особая роль отводится музыкальному искусству.

Данное исследование посвящено поиску и выявлению оснований процесса символизации в музыке. Проблема понимания языка музыки требует к себе внимания, так как это еще и проблема понимания культуры. Наблюдающийся процесс повышения внимания к знакам, знаковым системам и символам в различных областях научного знания диктует обращение к сложной и многоаспектной теме музыкального символизма. Исследование роли символов в музыке, процессов символизации в ней представляется необходимым для выявления новых семиотических ракурсов многогранного феномена музыкального символа, являющегося разновидностью символа художественного.

Кроме того, в последнее время приобретает актуальность взгляд на музыкальное творчество с позиций мифопоэтического мышления. Такой подход содержит новые возможности сравнительного анализа, открывает новые исследовательские перспективы в осмыслении целостности художественной культуры. Особенно ярко мифологический тип мышления проявился в музыке конца XX - начала XXI вв., для которой характерны концентрация сакральных начал, мистери-альность, полисемантизм, импровизационность, целенаправленно выраженные через символотворчество.

Изучение глубинных, сущностных символических оснований музыкального феномена в этой связи становится актуальнейшей проблемой современного философско-культурологического знания, потребность в разрешении которой связана с отходом от привычных па-

радигм и стереотипов в музыкальной области, а также с необходимостью развития музыкальной эстетики и семиотики, рассмотрения музыки с точки зрения языка. Такой подход рождает потребность в интеграционном взаимодействии музыки, философ™ и культурологии. При этом логика подобного интегративного познания требует одномоментного охвата совокупности музыки, культуры, природы, человека в качестве единого цельного предмета изучения.

Степень научной разработанности проблемы.

Традиционно сфера исследования музыкального символизма принадлежит музыковедению, оно же (иногда вместе с этнографией и фольклористикой) занимается вопросами изучения взаимодействия мифологии и музыки. В силу такого отраслевого подхода, несмотря на внушительный в целом объем библиографии по данной проблематике, тема мифопоэтических оснований формирования символизма в музыкальном творчестве в эстетическом и семиотическом аспектах во многом остается малоизученной.

Общую специфику работы определили труды по эстетике Т. Адор-но, В.В. Бычкова, JI.H. Воеводиной, А.Ф. Лосева, Н.И. Неженца, М.Я. Сарафа, Т.Н. Суминовой, П.А. Флоренского, Ф. Шеллинга, М.М. Шибаевой, У. Эко.

Семиотический подход к тексту (в том числе и мифологическому) и особенностям его структурирования разрабатывался Г.В. Гриненко, Ю.М. Лотманом, Т.Н. Суминовой, В.Н. Топоровым, Б.А. Успенским.

Спектр работ, посвященных специфике знака и символа крайне разнообразен. Большое значение для выбранной темы представляют исследования XX века, посвященные теории символа: Среди них представляется необходимым выделить работы Ю.Б. Борева, Э. Кас-сирера, С. Лангер, Л. Леви-Брюля, Ю.М. Лотмана, А.Е. Махова, Г. Орлова, Э. Панофского, A.A. Пелипенко, Й. Хейзинги, К.Г. Юнга.

Положения диссертации, связанные с развитием и особенностями применения музыкальной семиотики, опираются на труды К. Леви-Строса, Э. Лича, Ч.У. Морриса, Ж.-Ж. Наттье, Ч. Пирса, Ф. де Сос-сюра, отечественных исследователей М.Г. Арановского, Б.В. Асафьева, A.B. Денисова, М.С. Кагана, А.Ю. Кудряшова, Л.А. Мазеля, В.В. Медушевского, Н.Б. Мечковской, В.Н. Холоповой.

Существующие в отечественной науке подходы к проблеме взаимодействия музыкального искусства и мифа, предложенные Л.О. Акопяном, Е. Алкон, М.Ш. Бонфельдом, В. Вальковой, Л.Н. Воеводиной, Б.М. Гаспаровым, Г.Д. Гачевым, Л. Гервер, И.И. Земцовским в

различной степени нашли отражение в диссертации. Научные концепции в области мифа А.Н. Афанасьева, П.Г. Богатырева, А.Н. Весе-ловского, Я.Э. Голосовкера, А.Ф. Лосева, К. Леви-Строса, Е.М. Меле-тинского, О.М. Фрейденберг, М. Элиаде, послужили отправной точкой для обоснования гипотезы автора.

Анализ специфики мифопоэтических оснований и конкретных форм музыкального символизма проводился на основании источников, таких как труды Августина Блаженного, Боэция, П. Булеза, Василия Великого, Григория Нисского, И. де Грохео, Исидора Севиль-ского, Дж. Кейджа, Климента Александрийского, В. Лютославского, В. Сильвестрова, Тертуллиана, Федора Крестьянина, Ж. Фруассара, Христофора, К. Штокхаузена, Ямвлиха и др., а также научных исследований С.С. Аверинцева, М.В. Бражникова, Е.В. Герцмана, Н. Дроз-децкой, Н.И. Ефимовой, М. Катунян, Х.Э. Керлота, Т.С. Кюрегян, В.И. Мартынова, М.Б. Мейлаха, В.М. Металлова, Дж. Монроу, Н.В. и Н.П. Парфентьевых, М.А. Сапонова, Н.С. Серегиной, Э.Р. Симоновой, Н.Д. Успенского, Д.Д. Фрезера, Н.С. Широковой, Дж. Холла, Ю.Н. Холопова, Т. Чередниченко и др.

Объект исследования — символизм в музыкальном творчестве.

Предмет исследования - мифопоэтика как эстетическое основание музыкального символизма.

Цель исследования — выявить эстетические основания музыкального символизма, пути и методы реализации мифопоэтического мировоззрения в музыкальном творчестве.

В связи с данной целью ставятся следующие задачи'.

1) рассмотреть символическую парадигму музыкального творчества в семиотическом аспекте;

2) сопоставить структуру мифа и музыкального текста;

3) определить эстетическую специфику мифопоэтического мировосприятия;

4) выявить факторы, обусловившие формирование устойчивой мифологической основы музыкального символизма;

5) проанализировать символизм различных по времени существования музыкальных систем и направлений с точки зрения наличия определяющих его мифопоэтических оснований.

Теоретико-методологические основы исследования.

Методология исследования определяется спецификой предмета исследования, его целью и задачами, а также междисциплинарным подходом к изучаемой проблеме. Ведущими при этом являются методо-

логические принципы историзма, объективности, системного подхода и компаративистики, а также принцип единства гуманитарного знания.

Методологическая основа исследования сформировалась в соответствии с проблематикой. В области общих вопросов изучения мифа и мифологического мышления основой для диссертационного исследования послужили труды Э. Кассирера, К. Леви-Строса, А.Ф. Лосева, Е.М. Мелетинского, Ф. Ницше, К.Г. Юнга.

Важную часть методологической базы диссертации составили труды, касающиеся проблемы функционирования символа в искусстве (А. Варбург, В.В. Бычков, Н. Герасимова-Персидская, С.А. Гудимова, И.П. Леонтьева, Э. Панофски, А.А. Пелипенко, А.А. Потебня).

Методы исследования. В процессе исследования были использованы научные методы, адекватные комплексу исследовательских задач, обусловленные его предметом и целью:

- метод структурного и структурно-функционального анализа, позволяющий выявить уровни целостной организации исследуемых систем и явлений;

- сравнительно-исторический метод, применяемый как в диахроническом, так и в синхроническом планах;

- формально-стилистический метод, способствующий выявлению специфики музыкальных стилей, направлений и средств выражения;

- методы герменевтики, позволяющие рассмотреть явления искусства в смысловых контекстах;

- семиотический анализ, предполагающий изучение объекта диссертации как комплекса знаковых систем;

- метод системного анализа, учитывающий взаимозависимость и взаимодополнительность различных элементов культуры;

- феноменологический подход, определяющий методические стратегии данного исследования в целом.

Гипотеза исследования. Концепция нашего диссертационного исследования определяется пониманием музыки как символотворчест-ва, обусловленного мифопоэтическим мировоззрением. В данном ключе «мифопоэтическое» предстает в виде общей эстетической категории, содержание которой выражает миф как особую форму духовной реальности и целостности, создающей на его основе уникальную поэтику художественного творчества, адекватно воплощаемую в музыке.

Научная новизна. Основные результаты могут быть сформулированы следующим образом.

1. Символическая парадигма музыкального творчества рассмотрена через призму семиотического анализа. В качестве объекта анализа выступает музыкальная интонация, понимаемая как семиотическая система, аккумулирующая и транслирующая социокультурный опыт.

2. В контексте символической парадигмы выявлены и изучены структурные аналогии между мифом и музыкой.

3. На основании изучения структурных аналогий проанализирована эстетическая специфика мифопоэтического мировосприятия и выявлено ее непрекращающееся влияние на музыкальное символотвор-чество.

4. Определены факторы, обусловившие формирование устойчивой мифологической основы музыкального символизма, исходя из них исследованы особенности мифопоэтического мышления и его воплощения в музыкальных произведениях.

5. Проанализирована мифопоэтическая специфика музыкального символизма в различных по времени существования музыкальных системах и направлениях.

6. Выявлено усиление и концентрация, основанного на мифопо-этике символотворчества, в современной академической музыке.

7. Введена в научный оборот категория «мифопоэтическое» по отношению к музыкальному творчеству.

Теоретическая значимость исследования состоит в определении мифопоэтического базиса художественного творчества как устойчивого фактора развития музыкального искусства, проявляющегося в его символической парадигме.

Исследование символических проявлений и аспектов мифопоэтического мировосприятия в музыкальном искусстве позволяет структурно выделить и определить методы исследования музыкального творчества, насколько в нем проявляется рост мифопоэтических составляющих.

Практическая значимость. Выводы и результаты данной работы внедрены и используются в курсах по эстетике, семиотике, истории музыки, истории культуры и могут быть использованы для разработки спецкурсов по музыкальному творчеству, а также в научных исследованиях, посвященных музыкальной культуре и символическим аспектам искусства.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности.

Диссертационное исследование, посвященное рассмотрению эстетических оснований символизма в музыкальном творчестве, соответствует п.З. «Методы эстетического исследования. Эстетика как система законов, категорий и понятий. История становления эстетических категорий», п.4. «Эстетическое отношение человека к действительности: эстетическое познание мира человеком и эстетическое содержание всех видов деятельности и способов жизнедеятельности человека», п. 10. «Эстетика как философия искусства», п.11. «Виды искусства», п.16. «Эстетическое и художественное творчество», п. 17. «Эстетическая и художественная культура», п.27. «Эстетические аспекты истории искусства» паспорта научной специальности 09.00.04 - эстетика.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Музыкальная культура как «локальная» семиотическая система является частью общей семиотической системы культуры. В ее составе наиболее эстетически перспективной можно назвать символическую парадигму, нацеленную на поиск общих метафизических оснований музыкального и мифологического феноменов.

2. Существует универсальный устойчивый тип музыкального мышления, который можно определить как мифологический, он отличается специфическими символическими формами выражения и особой значимостью континуальности, проявляющейся на всех уровнях. Структурный код этого типа складывается на основе следующих функциональных признаков мифологической модели: системность (иерархическая соподчиненность уровней, данная как органическое единство); симультанность (синхронно-диахронное единство мифологического хронотопа); повторяемость (бесконечная репродуцируе-мость, связанная с идеей циклизма); инвариантность, каноничность; классификация, типология; бинарность и амбивалентность; медиа-тивность.

3. Эти признаки позволяют представить мифологическую структуру в качестве порождающей модели музыкального образа мира, благодаря которой звуковая среда хаос обретает упорядоченность и проявляет себя как мифопоэтически организованная структура. Таким образом, в качестве основы музыкального творчества выступает особое мифопоэтическое мировоззрение, которое задаёт видение мира и художественные способы должного взаимодействия с ним.

4. Мифопоэтическое мировоззрение обладает своими неповторимыми характеристиками для каждой культуры, имплицитно сохраняясь всегда. При этом оно многократно углубляется и становится доминирующим в нестабильные периоды жизни человека и общества, выполняя кроме прочих адаптационную функцию и усиливая творческую в плане смыслопорождения, смыслосохранения и трансляции культуры. Поиски эстетических идеалов предстают в мифопоэтиче-ски ориентированном творчестве как стремление вернуть музыкальному искусству утраченную гармонию, которая дала бы ему возможность противостоять хаосу.

5. Основная структурообразующая роль в мифопоэтически ориентированном музыкальном творчестве принадлежит символам, представляющим собой сложную эстетическую категорию, обладающую собственными средствами для обеспечения психологической устойчивости в кризисные периоды. Различные интерпретации мира в музыкальном искусстве опираются на различные системы символов, потому что символ это уникальный способ указать на скрывающийся за ним смысл.

6. Такое положение требует особого развития художественной памяти и языка. Следовательно, необходимо акцентировать еще одно понятие, важное для творчества, имеющего мифопоэтическую интен-циональность. Это понятие - импровизация. Импровизация в рамках устойчивых конструкций представляет собой более или менее устойчивую комбинацию элементов традиции, реализующуюся в каждом акте исполнения. Однако при этом практически всегда происходит определенное видоизменение повторяющихся элементов, причины которого всегда уникальны. То есть, импровизация является специфической формой художественной коммуникации, гармонически соединяющей начала стабильности и подвижности, константности и пластичности, что характерно для мифопоэтического мировосприятия.

7. В наше время, в ситуации культурного кризиса потребность в символическом, восходящем к мифологическому абсолюту, континууме музыкального искусства становится особенно высока, в том числе и в его импровизационном аспекте. Многие музыкальные направления современности базируются именно на восходящих к ми-фопоэтической целостности мировоззрения символотворческих основаниях, объединяя исторически сложившиеся коды, и каждый раз приспосабливая их к новым условиям так, что они, в свою очередь,

порождают новые формы и способы музыкального высказывания и музыкальной коммуникации. В результате складывается некое «музыкально-семиотическое поле», в котором отражаются основные эстетические тенденции эпохи, находя выражение в музыкальных произведениях.

Апробация и внедрение результатов исследования.

По теме диссертационного исследования опубликованы 6 статей (в том числе - 3 в журнале, входящем в перечень изданий, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ для кандидатских и докторских диссертаций).

Основные положения диссертационного исследования были представлены в виде докладов: «Использование новых технологий в процессе обучения эстрадному вокалу» на международном конкурсе-фестивале «Озорная весна» (28 марта 2010 г., Нижний Новгород); «Символизм в музыкальном искусстве» на международном конкурсе-фестивале «Урал собирает друзей» (15 октября 2011, Пермь); «Музыкальная импровизация: эстетический аспект» на международном конкурсе-фестивале «На крыльях таланта» (28 января 2012 г., Ижевск); «Искусство музыкальной импровизации в средневековой Франции» на международной научной конференции «Россия - Франция: Диалоги "на границах" культурных миров» (МГУКИ, 2011); «Символизм музыкальных инструментов» на международной научной конференции «"Семиосфера" Ю.М. Лотмана: Рецепции в современном социально-гуманитарном знании» (МГУКИ, 2012).

Результаты диссертационного исследования внедрены в учебные курсы по музыкальным дисциплинам в Московском педагогическом государственном университете (МШ У).

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры теории культуры, этики и эстетики Московского государственного университета культуры и искусств 24 февраля 2012 г. (протокол № 10).

Структура диссертации обусловлена логикой исследования и раскрытия темы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

П. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении обосновывается актуальность работы, рассматривается степень научной разработанности проблемы, обозначаются объект и предмет исследования, формулируется его научная новизна, поставлены цель и задачи исследования, изложены методологические принципы, теоретическая и практическая значимость диссертации, сформулированы положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Мифопоэтическое мировосприятие и музыка» посвящена разработке методологической базы исследования, выявлению особенностей эстетической специфики мифопоэтического мировосприятия в музыкальном творчестве.

В параграфе 1.1 «Символическая парадигма в музыкальной семиотике» рассматриваются особенности исследования семантико-семиотической стороны музыки, которая в эстетическом плане является интонационной тканью культуры, осуществляя перевод материальной сущности звуков в «идейно-смысловые конструкции». В музыкальных интонациях аккумулируется и закрепляется социокультурный опыт, отражающийся в «общественной памяти» музыки. Этот накопленный опыт объединяет музыкальные интонации в «локальные» семиотические системы, в которых фиксируются закономерности музыкального мышления. Подобные семиотические системы музыкальной культуры направлены на выражение духовного содержания деятельности общества посредством присущей ей способности символизировать социокультурные явления и наделять их смыслом. Музыкальная культура как «локальная» семиотическая система функционирует в качестве части общей семиотической системы культуры. Она представляется средством общения и передачи накопленного опыта из поколения в поколение с помощью музыкальных знаков, языков, текстов, стилей, которые являются средствами трансляции информации.

Семиотический подход в музыкальной сфере разрабатывался в течение всего XX столетия. Однако в современной эстетике представлен широкий спектр противоположных мнений, касающихся проблем существования музыкального языка. Тем не менее, накопленный опыт исследований в области музыки позволяет говорить о возможности использования подходов в изучении языка, выработанных лингвистикой, при семиотическом исследовании музыкального пространства. Недаром М.С. Каган включал художественный семиозис в систему форм человеческого общения, а Б. Асафьев подчеркивал

первоосновность музыкального языка, его структурный характер и глубокую взаимосвязь с моделью естественного языка Ф. де Соссюра.

Особо тесная взаимосвязь, как отмечается диссертантом, прослеживается в изучении проблем понимания музыкального языка и его соотношения с языком вербальным при анализе музыкальной формы и средств музыкального выражения в их символическом аспекте в контексте культурной семантики.

Анализ основных методологических констант музыкальной семиотики завершается формулированием вывода, что одной из наиболее перспективных для музыкальной эстетики является собственно символическая парадигма, которая направлена на поиск общих метафизических оснований музыкального и мифологического феноменов. Метафизика позволяет уравнять до некоторой степени музыку и миф как явления, относящиеся, по преимуществу, к числу духовных, определяющих напряжение культурного поля. Любое музыкальное сообщение представляет собой определенный художественный код, благодаря которому в условиях конкретной культуры общества и отдельного индивида выявляется истинное его содержание, соответствующее авторскому замыслу, и в то же время, выходящее за рамки авторского послания. Следовательно, музыкальная информация функционирует в своеобразном «поле культуры», создающем необходимые условия для кодирования и декодирования музыкальных смыслов. Это поле сохраняется в истории музыкального развития благодаря заданным мифологией социокультурным традициям. Оно усваивается с помощью художественных образцов, сохраняющихся традиций, навыков и играет важнейшую роль, как в порождении музыкальных ценностей, так и в восприятии музыки, во многом влияя на процесс формирования стиля, выбор определенных форм и жанров, дальнейшее развертывание культуры.

Исходя из видения культуры в целом как развернутой семиотической системы (Ю.М. Лотман), музыкальную культуру можно рассматривать как определенную музыкальную семиосферу, отражающую особенности создания, восприятия, воспроизведения и передачи музыкальных символов в культуре. Таким образом, музыкальный символ позиционируется как универсальная категория музыкального творчества, «пронизывающая» всю музыкальную систему, функционируя на всех уровнях ее организации. Символ в музыке может быть представлен в виде символов выражения и изображения, дополняющих друг друга.

В параграфе 1.2 «Структура мифа и музыкальный текст» затрагивается проблема соотношения мифа и музыки, рассматриваются различные аспекты научных подходов к данному вопросу в ХХ-ХХ1 вв. Диссертант опирается в первую очередь на фундаментальные исследования К. Леви-Строса и А.Ф. Лосева, отмечавших, что взаимодействие мифа и музыки как феноменов эстетического бытия связано с ролью мифа в построении образа мира, выраженного в музыкальном произведении. Художественно-эстетическая мысль о мире и человеке, переданная в образах языком звуков и интонаций (эмоция-смысл), находит себя в соответствующей музыкальной конструкции. Следовательно, музыка и миф смыкаются в сфере символического. В музыке происходит сложнейшая и уникальная процедура воссоздания универсальных сущностей бытия через призму социокультурного опыта символизации значений чувственно и рационально осваиваемого мира.

В параграфе выделяется универсальный устойчивый тип музыкального мышления, который можно определить как мифологический, он отличается специфическими символическими формами выражения и особой значимостью континуальности, проявляющейся на всех уровнях. Будучи универсальным в силу объективных причин, он представлен в истории культуры двумя видами - собственно мифологическим и религиозно-мифологическим, которые тесно взаимодействуют друг с другом. По мифологическим представлениям, музыка наиболее полно воплощает в себе Абсолют, таит сокровенные знания, а музыкальные инструменты и голос служат посредниками между миром земным и небесным, между нынешними поколениями и поколениями предков.

В семантико-семиотическом плане мифологический тип музыкального мышления позволяет выделить ряд эстетически значимых аспектов, непосредственно с ним связанных. Обрядово-ритуальный аспект представляет миф и музыку в равной степени как феномены культурного семиозиса. Это связано прежде всего с антропологическим измерением культуры, постоянным творческим человеческим усилием, направленным на процесс культурогенеза, культурного становления. Элементы музыкального искусства выступают в виде знаков, несущих мифологический структурно-семантический код, и органично включаются в следующий - магико-мифологический аспект картины мира, который в плане музыкального символизма можно возвести к термину Дж. Фрэзера «симпатическая магия», где

смысл заключается в ассоциативном механизме мышления, ответственном за образование знаков и символов на основе принципов подобия и смежности. На ассоциативном мышлении основана древняя магия, из которой, собственно, и вышло искусство, в т.ч. и музыка.

В диссертации особо выделен структурно-семиотический аспект музыкального символизма. Мифологическая модель как праос-нова целостности музыкального произведения связана со структурой мифологического универсума и образует структурный код, который в тексте получает конкретное семиотическое воплощение. Под структурным кодом в диссертации понимается такая многоуровневая система, которая обладает необходимым набором единиц и правил их сочетания, предназначенных для построения текста. Мифологический структурный код складывается на основе следующих функциональных признаков мифологической модели:

- системность (иерархическая соподчиненностъ уровней, данная как органическое единство);

- симультанность (синхронно-диахронное единство мифологического хронотопа);

- повторяемость (бесконечная репродуцируемостъ, связанная с идеей циклизма);

- инвариантность, каноничность;

- классификация, типология;

- бинарность и амбивалентность;

- медиативность.

Именно эти признаки позволяют представить мифологическую структуру в качестве порождающей модели музыкального образа мира, а музыкальное произведение как целостную, симультанно свернутую идею, которая рождается в представлении композитора и предшествует ее непосредственному текстовому воплощению. Благодаря мифологическим законам звуковая среда, звуковой хаос обретает упорядоченность и проявляет себя как мифопоэтически организованная структура.

Варианты воплощения мифопоэтических построений в музыкальных текстах культуры связаны с манипуляциями в рамках универсальной модели мифа и высвечивают смысловые социально-эстетические доминанты в мироощущении, наполняя общую мифологическую структуру конкретным стилистическим содержанием. Музыкальные произведения в данном контексте можно представить в

виде своего рода «художественных метаморфоз» - символических систем, скрывающих в основе мифологический архетип.

В параграфе 1.3 «Эстетическая специфика мифопоэтического мировосприятия» автор проводит экскурс в историю терминов «миф», «символ», «архетип», начиняя с прояснения этимологической составляющей, до всесторонних исследований в науке второй половины Х1Х-ХХ вв.

На основании анализа ряда определений мифа делается вывод о том, что они варьируются в зависимости от того, идет ли речь о повествовании или о представлении. Соответственно, в первом случае предполагается значительно более узкий контекст исследования с опорой лишь на текстологический анализ, в то время как во втором рассматривается мифологическое мировоззрение в целом, включая его проявление в обрядовой деятельности, религиозной и повседневной жизни, искусстве и т.п.

Такое мировоззрение характеризуется тем, что именно миф задаёт определённую «сетку видения» мира, определённый способ восприятия его и, соответственно, определённую схему должного взаимодействия с этим миром, которая будет меняться при смене или трансформации мифа.

Исходя из доминирующей и организующей роли мифа представляется закономерным выявление ряда его основополагающих функций, работающих в системе вышеописанного типа мировоззрения. Во-первых, следует выделить интегрирующую функцию мифа, которая играет в культуре двоякую роль, способствуя одновременно и устойчивости общества (в силу его «сплочения» и «единомыслия»), и психологической защищённости отдельных его представителей (как средство преодоления чувства отчуждённости).

Отсюда следует вторая функция мифа, наиболее важная для нашего исследования - творческая, включающая в себя побуждение к творчеству, или, по крайней мере, снятие ограничений. Она логически влечет за собой две другие: коммуникативную: миф служит связи индивида с остальным человечеством через общественное сознание -непрерывный поток обмена информацией, своего рода интертекстуальное поле, и координационную: как архетип социального опыта миф передаёт в сжатой форме восприятие «места и роли» различных феноменов этого мира и возможные виды поведения, отношения к ним.

Таким образом, на основании функционирования мифов формируется специфическое мировосприятие, обладающее своими неповторимыми характеристиками для каждой определённой культуры и каждого определённого общества. Это мировосприятие имплицитно сохраняясь всегда, многократно углубляется и становится доминирующим в нестабильные периоды жизни человека и общества, выполняя адаптационную функцию и усиливая творческую в плане смыслопо-рождения, смыслосохранения и трансляции культуры.

Мифопоэтическое мировосприятие обладает собственной спецификой построения образов и особыми типами закономерностей. Основная и структурообразующая роль здесь принадлежит символам, представляющим собой сложную эстетическую категорию, обладающую собственными средствами для обеспечения психологической устойчивости в кризисные периоды.

Миф и ритуал выступают как такие символические конструкции, которые можно рассматривать в виде изначальных форм функционального и текстуально-дискурсивного выражения символического, ни одна из которых не может быть признана первичной или доминирующей по отношению к другой. Базируясь на этих конструкциях, ведущая роль символа постепенно акцентируется, захватывая сначала искусство, затем философию и науку, а после становясь сжатым выражением смысла культуры в целом.

Символическая структура мифопоэтического восприятия в искусстве требует упоминания еще одного немаловажного понятия - «бри-колаж» К. Леви-Строс противопоставил его термину «проект», которое характерно для построения научного мышления. Бриколаж означает складывание кусочков опыта по принципу калейдоскопа, где каждый такой кусочек представляет собой определенный образ-символ, заимствованный из прошлого, но в целом кусочки создают всегда новую картинку. Понятие бриколажа прекрасно вписывается в мифопо-этическую картину мира, подтверждая, что соответствующее ей художественное мировосприятие является каждый раз символическим, т.е. отсылающим к другому, и максимально внимательным к частному. Таким образом, каждая конкретная деталь в мифопоэтической картине мира выступает как символ, отсылающий к условиям его существования, и не может быть представлена как нечто навсегда установившееся. Различные интерпретации мира в искусстве опираются на различные системы символов, потому что символ это уникальный способ указать на скрывающийся за ним смысл.

Такое положение требует особого развития художественной памяти и языка. Следовательно, необходимо акцентировать еще одно понятие, важное для творчества, имеющего мифопоэтическую интен-циональность. Это понятие - импровизация. Для синкретической культуры Древнего мира импровизационное начало было одним из базисов формирования наряду с мифологией. Тем более что музыка (искусство, где импровизация - одна из основ) расценивалась как важнейший инструмент мироустроения, управления гармонией и влияния на хаос, если это было необходимо. Импровизация в рамках устойчивых конструкций представляет собой более или менее устойчивую комбинацию элементов традиции, реализующуюся в каждом акте исполнения. Однако при этом практически всегда происходит видоизменение повторяющихся элементов, причины которого всегда уникальны. То есть, импровизация является специфической формой художественной коммуникации, гармонически соединяющей начала стабильности и подвижности, константности и пластичности, что характерно для мифопоэтического мировосприятия.

В конце главы подводятся итоги, и отмечается, что мифопоэтиче-ские структуры художественного сознания особенно значимо проявляются через символические системы музыкального искусства, непрерывное воспроизведение которых в различных культурах и моделях обеспечивается триединством миф - символ - ритуал и наиболее адекватно глубокому внутреннему постижению культурной целостности. При этом имеет большое значение выявленная Ю.М. Лотма-ном способность символа легко вычленяться из одного семиотического окружения и столь же легко входить в новое. Выражение смысла посредством музыкального символа, символической формулы, наиболее эффективно, так как удовлетворяет требованиям сочетания сложности представлений и простоты их выражения, объемности информации и компактности ее презентации, выразительности и изобразительности, возможности хранения в памяти и разворачивания-развития.

Глава 2. «Мифосимволические системы в музыкальном творчестве» посвящена анализу конкретных музыкальных символических систем и феноменов, в основе которых лежит мифопоэтическое мировосприятие.

Параграф 2.1. — «Символизм музыкальных инструментов». В древних культурах в соответствии с мифологическим мировосприятием каждый музыкальный инструмент представлял собой многозначную

и целенаправленную символическую систему. По своему символическому значению условно делились и группы инструментов. Так, струнные (арфа, лира, псалтериум, кифара и т.п.) олицетворяли надзвездные сферы; это инструменты богов, муз, пророков, царей, жрецов. Инструменты, сделанные из металла, - символ музыки высшего сословия, рыцарства. Деревянные духовые инструменты - символ долин, музыки простонародья (пастухов, ремесленников и пр.).

Символизм, вдохновленный мифопоэтическим сознанием, проходит красной нитью через всю историю музыкальной культуры до сегодняшнего дня. Представляется очевидным, что композиторы и исполнители разных эпох творчески использовали и продолжают использовать музыкальные инструменты в их древних символических значениях.

Сакральный символизм древней мифологии наделил тембр и вид музыкальных инструментов существенной смысловой нагрузкой, что в значительной степени расширило поле репрезентации их эстетического амплуа. Попытка его осмысления, в свою очередь, весьма расширила границы музыкального анализа и обусловила обращение к символическим аспектам функционирования других средств выражения в музыкальном искусстве.

Основное содержание параграфа представляет собой рассмотрение эволюции символизма арфы и лиры от Древнего Египта до эпохи романтизма. Привлекается анализ произведений изобразительного искусства, содержащих соответствующую символику.

Глубокие духовные традиции, закрепленные в символотворчестве, проявляются не только через использование музыкальных инструментов. Они, в частности, присущи и музыкальной импровизации на всем пути ее исторического развития. Аналитическому исследованию этого многогранного феномена посвящен параграф 2.2. «Импровизация как мифопоэтический дискурс музыки Средневековья».

Музыкальная импровизация исторически старше письменной композиции. Профессиональные импровизаторские навыки существовали задолго до возникновения музыкальной культуры, основанной на приоритете нотного текста. Для синкретической культуры Древнего мира импровизационное начало было одним из базисов формирования наряду с мифологией. Например, музыкальная часть ритуала всегда базировалась на импровизации. В культурах большинства неевропейских народов импровизация и по сей день выполняет важнейшую функцию, проявляясь в разнообразных формах.

Для музыканта в его импровизирующей ипостаси нет существенной разницы в том, какими средствами он пользуется: голосовыми или инструментальными, поскольку он сам расценивается как инструмент бога или духа. В этом отношении вокальная и инструментальная практика объединяются и по функциональным характеристикам предстают как единый музыкальный культурный феномен, фундаментальным смысловым центром которого становится импровизация, которая действует как символ-медиатор, способный связывать Небо и Землю, священное и профанное, божественное и человеческое и возвращать целостность всеобщего единства.

Наследуя этой глубоко укоренившейся духовной традиции, Импровизация (включающая и свободное импровизационно-вариантное воспроизведение традиционных мелодий) стала единственно возможным способом существования ранних разновидностей литургического пения в Европе, а затем прочно закрепилась в духовной музыке вплоть до наших дней. Однако расцвет импровизации в ее символическом аспекте приходится на Средние века, что касается и западноевропейской и русской религиозной музыки. Характерно сильное импровизационное начало и для светской музыки Средневековья, что во многом обусловлено символическим характером эпохи в целом.

Так, Августин Блаженный рассматривал музыку как символ времени, размышляя в этом ключе о соотношении и взаимодействии звуковой материи и музыкальной формы. Августину принадлежит и еще одно важное открытие в понимании символической сущности музыки. Он отметил юбиляцию ^иЬПайо) в качестве важнейшей и наиболее высокой формы музыкального искусства. Под юбиляцией Августин понимал ликующий напев без слов, направленный на восхваление Бога, голосовые импровизации восторженно-ликующего характера, украшенные мелизматическим распеванием гласных, чаще всего на слово «аллилуйя». Музыка в новом христианском понимании, и прежде всего юбиляция, приводит Августина к широким символическим обобщениям, связывается им с истиной, красотой и мудростью.

Символической основой для средневековой духовной музыки, образцом для подражания, стало представление о божественной музыке сфер, исполняемой ангелами. Методика импровизируемого многоголосия была изложена в 1274 г. французским теоретиком Э. Саломо, установившим правила импровизированного четырехголосного пения в своем трактате «Учение об искусстве музыки».

Светская музыкальная культура этого времени не уступала соборной. В этом «устного» типа творчестве манера импровизаций менестрелей, жонглеров и трубадуров, степень ее виртуозности и жанровые ограничения зависели от конкретных условий музицирования. Музыка в то время резко разграничивалась по функциональному принципу, являясь в гораздо большей степени прикладной, чем в последующие эпохи. Профессиональная импровизация была связана со сложной системой канонов, базирующихся на мифопоэтическом мировосприятии и символизме. Средневековый поэт-певец был исполнителем, творцом, актером и режиссером повествования одновременно, он использовал заданные сюжетные построения для внезапных изменений. По существу, все «письменные» полифонические формы, применявшиеся средневековыми авторами, произошли из коллективной импровизации. Импровизация фиксировалась в памяти услышавших ее как запоминающееся происшествие, музыкальное событие, ценность которого не в интонационном качестве, а в его неповторимости, и, вместе с тем, -гармонической вписанности в картину мира.

На Руси отношение к пению как символическому священнодействию, исключающему свободное артистическое исполнение, сложилось еще в дохристианской традиции. Синкретизм календарной песни имеет всеобъемлющий характер: все элементы его семантичны и находятся между собой в системной функциональной взаимосвязи. Средневековье полностью наследует эту традицию, иначе расставляя акценты. Для христианских песнопений принцип импровизации остается основополагающим. На импровизационную основу раннехристианского пения не раз указывали историки церкви, например, Г.В. Флоровский. Символическое уподобление человека музыкальному инструменту было развернуто в целую систему аллегорической антропологии святителем Григорием Нисским, который, переосмыслив пифагорейское учение с христианских позиций, выдвинул положение о прославляющем Бога гармоническом звучании вселенной - макрокосма, отражающемся в гармонии микрокосма - человека Правильное пение есть следствие правильной жизни и близко «умной» молитве исихазма. Согласно концепции отцов церкви, человек должен быть подобен не просто некоему музыкальному инструменту, но инструменту «настроенному для гимнов Богу» и звучащему не по человеческой прихоти, но под действием Святого Духа.

Еще одним основанием символизма и импровизационное™ древней христианской музыки кроме молитвенного статуса была связь с

устной культурой. Тысячелетиями сакральные знания передавались не просто желающему учиться, но достойному этих знаний. К ним относилась и культовая музыка. Такое знание часто передавалось через овладение знаменной нотацией - фитными и лицевыми обозначениями. М.В. Бражников в фундаментальной работе, посвященной фитам и лицам знаменного пения, отмечал, что письменных теоретических трактатов по системе фитного пения не обнаружено.

В.М. Металлов дает определение фит, говорящее о полной их принадлежности эзотерической традиции, на что указывали и сами названия фит. Фиты, по определению Металлова, представляют собой совершенно «тайнозамкненные», условные напевы, нисколько не поддающиеся объяснению по составу входящих в них отдельных знамен и выполняемые исключительно лишь на основании издавна и условно установившейся певческой практики.

Глубокий символизм исполнения подразумевал предельное почтение к установленному миропорядку (христианский Логос), отраженному в канонических формах. При этом важно понимание самого канона, опирающегося на эзотерическую устную традицию, преемственность «посвященных», как аккумуляции творческого начала, структура которого предполагает вариативность, индивидуальный вклад уже в самых изначальных, элементарных канонических формах (попевки).

Напряженный и полисемантичный символизм средневекового импровизационного творчества ослабевает в эпоху Ренессанса и последующее Новое время. Сакрально-символическое отношение к музыкальному знаку, музыкальному тексту разрушается рационалистическим мышлением, решавшим принципиально другие по направленности задачи.

Однако в XX веке, в ситуации культурного кризиса потребность в символическом, восходящем к мифологическому абсолюту, континууме музыкального искусства вновь становится высока, в том числе и в его импровизационном аспекте. Выявлению мифопоэтических оснований музыкального символизма в XX век и в наши дни посвящен параграф 2.3 «Миф и символ в современной музыке».

Культурное сознание XX века, находившееся в ситуации диалога Нового и пост-Нового времени, можно охарактеризовать как находящееся в пограничном состоянии смены эпох, когда подводит итоги одна культурная парадигма и выдвигается другая. Подобная ситуация всегда дает эффект открывшегося шлюза. «Nouvelle musique», «New

Age Music», «minimal music», «new simplicity», «неотрадиционализм», «новый канон», «новая искренность» и другие - все эти направления в музыкальном искусстве по-разному выразили общую тенденцию отхода от рациональной традиции Нового времени в сторону нового синтеза с уклоном в мифологическое, сакральное, символическое.

Вследствие этого многие музыкальные направления современности базируются именно на восходящих к мифопоэтической целостности мировоззрения импровизационных началах, к их числу относится, в частности, алеаторика (Дж. Кейдж, К. Штокхаузен, П. Булез и др.), представляющая собой технику с незакрепленными структурами, использующую не контролируемое композитором время. Этот метод сформировался в 1950-е годы в США на гребне второй волны авангарда - переломном этапе в истории музыкального искусства, связанном с радикальной перестройкой системы традиционного формообразования и обнаружением новых принципов композиции. Неопределенность очертаний сочинения в целом или отдельных его элементов заметно оживляет исполнение сочинения и способствует поиску новых средств выразительности и разных форм импровизации для каждого отдельного случая.

Алеаторика стала некоей исходной точкой нового пути развития музыкального искусства, одним из видов профессионального творчества, имеющего давнюю импровизаторскую традицию, так или иначе связанных с культурсимволическими исканиями в музыке, а использованные в произведениях американских композиторов методы работы со случайностью получили дальнейшее развитие в музыке не только США, но и Европы и России как одни из многочисленных методов композиции XX века.

В России культура пост-Нового времени развивалась с первой половины 1970-х гг. Два направления составили это - поначалу ката-комбное - культурное движение: минимализм и «новая простота». Как осознанная альтернатива они противостояли сразу двум течениям: идеологически - советскому официозу, эстетически — авангарду как минимум, а как максимум - любому академизму, то есть профессиональной письменной традиции, в том числе и современной им западноевропейской музыке.

Радикальный поворот от структурной изощренности авангарда, его композиторского индивидуализма и эстетического максимализма к «новой простоте» и мифологизму произошел у целого ряда композиторов почти одновременно и независимо друг от друга в период

1974-1976 гг. Среди них - В. Сильвестров, А. Пярт, Э. Артемьев, Г. Пелецис и другие.

В этом ряду как знаковая фигура предстает В. Мартынов. В его творчестве сосредоточены все главные акценты сегодняшней музыкальной культуры с ее тяготением к синтезу, который воссоединяет разного плана оппозиции: Восток - Запад, современность - архаика, элитарность - «низовая культура», рациональное - интуитивное, светское - религиозное, профессиональная традиция - фольклор, автор - аноним, музыкальное - внемузыкальное, имманентность - синкретизм. Мартынов видит музыку неотъемлемой от внемузыкального (онтологического) мифологического начала, одна из основ такого синтеза - импровизация в реальном времени, опирающаяся на символические элементы культуры. Композитор называет это новым синкретизмом.

Мартынов считает, что задача нового синкретизма - вернуть те соотношения мелодии и текста, которые имелись в богослужебно-певческих системах: в григорианике, в знаменном распеве и в архаическом фольклоре, создать некую структуру, отражающую структуру текста или параллельно существующую или подражающую этой структуре. При этом обязательно должен присутствовать какой-то синкретизм, в котором музыкальная форма отражает какую-либо заданную, выбранную внемузыкальную структуру.

Специфика музыки как объекта семиотического исследования заключается в том, что она является системой открытого типа. Любой фрагмент музыкального текста представляет собой сложную, цельную синтагму, внутри которой возникает взаимодействие разных семантических планов. Одновременность множественности, принципы коллажности, ассоциативности становятся ведущими методами художественного творчества. Современная музыка, по словам П. Буле-за, напоминает «непрестанно расширяющуюся Вселенную». Эта Вселенная с уверенностью строится на мифопоэтических основаниях, включая в себя исторически сложившиеся коды, и каждый раз приспосабливая их к новым условиям так, что они, в свою очередь, порождают новые формы и способы музыкального высказывания и музыкальной коммуникации. В результате складывается некое «музыкально-семиотическое поле», в котором отражаются основные тенденции (языковые, стилевые, жанровые) эпохи, находя выражение в произведениях искусства.

Исходная, архаическая функция мифа - объяснение трансцендентного в наше время либо переосмысляется, либо дополняется другими функциями, но не «выветривается» и не утрачивается. Создавая в сознании человека особую систему представлений о мире, либо формируя свой мир с помощью символических систем, миф обнаруживает себя в самых разных формах ментального опыта. И очевидно, что в первую очередь, универсализм мифа, призван противостоять разрушительным тенденциям, составляющим, к сожалению, одну из ключевых позиций современной культуры. Поиски эстетических идеалов предстают в мифопоэтически ориентированном творчестве как стремление вернуть музыкальному искусству утраченную гармонию, которая дала бы ему возможность противостоять хаосу.

В Заключении подводятся итоги проделанной работы, намечаются основные тенденции и направления дальнейшего изучения данной проблемы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1. Денисенко Г.В. Импровизационные основы алеаторики / Г.В. Денисенко // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. - 2011. -№ 5. - С. 39-44.

2. Денисенко Г.В. Семиотические аспекты исследований музыкальной культуры / Г.В. Денисенко // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. - 2012. - № 1-2. - С. 242-247.

3. Денисенко Г.В. Символ в системе мифопоэтического мировосприятия / Г.В. Денисенко // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. - 2012. - № 3. - С. 234-240.

4. Денисенко Г.В. Джазовое искусство как средство профессионального совершенствования студента-музыканта / Г.В. Денисенко // Философия художественной культуры: Традиции и современные тенденции : сб. науч. ст. - М. : МПГУ, 2010.-С. 226-230.

5. Денисенко Г.В. Роль импровизации в древнерусской духовной музыке / Г.В. Денисенко // Художественное образование на современном этапе: Образовательные параллели : сб. ст. - М. : Спутник, 2010. - С. 31-35.

6. Денисенко Г.В. Искусство музыкальной импровизации в средневековой Франции / Г.В. Денисенко // Россия - Франция: Диалоги «на границах» культурных миров : материалы науч. конф. в рамках года Франции в России и России во Франции. - М. : МГУКИ, 2011. - С. 133-139.

Подписано в печать 15.11.2012 г. Формат 60x90 1/16 Печать на ризографе. Тираж 100 экз. Заказ № 10786. Объем: 1,0 усл. п.л.

Отпечатано в типографии ООО "Алфавит 2000", ИНН: 7718532212, г. Москва, ул. Маросейка, д. 6/8, стр. 1, т. 623-08-10, www.alfavit2000.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Денисенко, Георгий Владиславович

Введение.

Глава 1. Мифопоэтическое мировосприятие и музыка.

1.1. Символическая парадигма в музыкальной семиотике.

1.2. Структура мифа и музыкальный текст.

1.3. Эстетическая специфика мифопоэтического мировосприятия.

Глава 2. Мифосимволические системы в музыкальном творчестве.

2.1. Символизм музыкальных инструментов.

2.2. Импровизация как мифопоэтический дискурс музыки Средневековья.

2.3. Миф и символ в современной музыке.

Введение диссертации2012 год, автореферат по философии, Денисенко, Георгий Владиславович

Актуальность темы исследования обусловлена, во-первых, необходимостью развития новых научных подходов в сфере музыкальной эстетики. Во-вторых, культурная картина мира рубежа тысячелетий характеризуется заметным изменением художественного мышления. Ряд кризисных явлений в культуре, вызванных форсированным развитием техногенной цивилизации и неконтролируемым расширением информационного поля, обострил проблему выбора верных ценностных ориентиров современного индивида и общества. Осознание человеком окружающего мира и самого себя невозможно без обращения к музыке - аксиологически значимому феномену, осмысление которого с философской точки зрения особенно актуально, так как музыка наполняет собой все сферы жизнедеятельности человека, способствуя созданию универсальных ценностей. В поиске мировоззренческих ориентиров, входящих в круг задач, решаемых современной философией, особая роль отводится музыкальному искусству.

Данное исследование посвящено поиску и выявлению оснований процесса символизации в музыке. Проблема понимания языка музыки требует к себе внимания, так как это еще и проблема понимания культуры. Наблюдающийся процесс повышения внимания к знакам, знаковым системам и символам в различных областях научного знания диктует обращение к сложной и многоаспектной теме музыкального символизма. Исследование роли символов в музыке, процессов символизации в ней представляется необходимым для выявления новых семиотических ракурсов многогранного феномена музыкального символа, являющегося разновидностью символа художественного.

Кроме того, в последнее время приобретает актуальность взгляд на музыкальное творчество с позиций мифопоэтического мышления. Такой подход содержит новые возможности сравнительного анализа, открывает новые исследовательские перспективы в осмыслении целостности художественной культуры. Особенно ярко мифологический тип мышления проявился в музыке конца XX - начала XXI вв., для которой характерны концентрация сакральных начал, мистериальность, полисемантизм, импрови-зационность, целенаправленно выраженные через символотворчество.

Изучение глубинных, сущностных символических оснований музыкального феномена в этой связи становится актуальнейшей проблемой современного философско-культурологического знания, потребность в разрешении которой связана с отходом от привычных парадигм и стереотипов в музыкальной области, а также с необходимостью развития музыкальной эстетики и семиотики, рассмотрения музыки с точки зрения языка. Такой подход рождает потребность в интеграционном взаимодействии музыки, философии и культурологии. При этом логика подобного интегративного познания требует одномоментного охвата совокупности музыки, культуры, природы, человека в качестве единого цельного предмета изучения.

Степень научной разработанности проблемы.

Традиционно сфера исследования музыкального символизма принадлежит музыковедению, оно же (иногда вместе с этнографией и фольклористикой) занимается вопросами изучения взаимодействия мифологии и музыки. В силу такого отраслевого подхода, несмотря на внушительный в целом объем библиографии по данной проблематике, тема мифопоэтиче-ских оснований формирования символизма в музыкальном творчестве в эстетическом и семиотическом аспектах во многом остается малоизученной.

Общую специфику работы определили труды по эстетике Т. Адорно, В.В. Бычкова, Л.Н. Воеводиной, А.Ф. Лосева, Н.И. Неженца, М.Я. Сарафа, Т.Н. Суминовой, П.А. Флоренского, Ф. Шеллинга, М.М. Шибаевой, У. Эко.

Семиотический подход к тексту (в том числе и мифологическому) и особенностям его структурирования разрабатывался Г.В. Гриненко, Ю.М. Лотманом, Т.Н. Суминовой, В.Н. Топоровым, Б.А. Успенским.

Спектр работ, посвященных специфике знака и символа крайне разнообразен. Осмысление этих феноменов было начато в странах Древнего Востока, продолжено в Античности (Платоном, Аристотелем, Боэцием и др.). Большое значение для выбранной темы представляют исследования XX века, посвященные теории символа. Среди них представляется необходимым выделить работы Ю.Б. Борева, Э. Кассирера, С. Лангер, JI. Леви-Брюля, Ю.М. Лотмана, А.Е, Махова, Г. Орлова, Э. Панофского, A.A. Пе-липенко, Й. Хейзинги, К.Г. Юнга.

Положения диссертации, связанные с развитием и особенностями применения музыкальной семиотики, опираются на труды К. Леви-Строса, Э. Лича, Ч.У. Морриса, Ж.-Ж. Наттье, Ч. Пирса, Ф. де Соссюра, отечественных исследователей М.Г. Арановского, Б.В. Асафьева, A.B. Денисова, М.С. Кагана, АЛО. Кудряшова, Л.А. Мазеля, В.В. Медушевского, Н.Б. Мечковской, В.Н. Холоповой.

Существующие в отечественной науке подходы к проблеме взаимодействия музыкального искусства и мифа, предложенные Л.О. Акопяном, Е. Алкон, М.Ш. Бонфельдом, В. Вальковой, Б.М. Гаспаровым, Г.Д. Гачевым, Л. Гервер, И.И. Земцовским в различной степени нашли отражение в диссертации. Научные концепции в области мифа А.Н. Афанасьева, П.Г. Богатырева, А.Н. Веселовского, ЯЗ. Голосовкера, А.Ф. Лосева, К. Леви-Строса, Е.М. Мелетинского, О.М. Фрейденберг, М. Элиаде, послужили отправной точкой для обоснования гипотезы автора.

Анализ специфики мифопоэтических оснований и конкретных форм музыкального символизма проводился на основании источников, таких как труды Августина Блаженного, Боэция, П. Булеза, Василия Великого, Григория Нисского, И. де Грохео, Исидора Севильского, Дж. Кейджа, Климента Александрийского, В. Лютославского, В. Сильвестрова, Тертуллиана, Федора Крестьянина, Ж. Фруассара, Христофора, К. Штокхаузена, Ямвли-ха и др., а также научных исследований С.С. Аверинцева, М.В. Бражникова, Е.В. Герцмана, Н, Дроздецкой, Н.И. Ефимовой, М. Катунян, Х.Э. Кер-лота, Т.С. Кюрегян, В.И. Мартынова, М.Б. Мейлаха, В.М. Металлова, Дж. Монроу, Н.В. и Н.П. Парфентьевых, М.А. Сапонова, Н.С. Серегиной, Э.Р. Симоновой, Н.Д. Успенского, Д.Д. Фрезера, Н.С. Широковой, Дж, Холла, Ю.Н. Холопова, Т. Чередниченко и др.

Объект исследования - символизм в музыкальном творчестве.

Предмет исследования - мифопоэтика как эстетическое основание музыкального символизма.

Цель исследования - выявить эстетические основания музыкального символизма, пути и методы реализации мифопоэтического мировоззрения в музыкальном творчестве.

В связи с данной целью ставятся следующие задачи'.

1) рассмотреть символическую парадигму музыкального творчества в семиотическом аспекте;

2) сопоставить структуру мифа и музыкального текста;

3) определить эстетическую специфику мифопоэтического мировосприятия;

4) выявить факторы, обусловившие формирование устойчивой мифологической основы музыкального символизма;

5) проанализировать символизм различных по времени существования музыкальных систем и направлений с точки зрения наличия определяющих его мифопоэтических оснований.

Теоретико-методологические основы исследования.

Методология исследования определяется спецификой предмета исследования, его целью и задачами, а также междисциплинарным подходом к изучаемой проблеме. Ведущими при этом являются методологические принципы историзма, объективности, системного подхода и компаративистики, а также принцип единства гуманитарного знания.

Методологическая основа исследования сформировалась в соответствии с проблематикой. В области общих вопросов изучения мифа и мифологического мышления основой для диссертационного исследования послужили труды Ф. Ницше, К.Г. Юнга, Э. Кассирера, А.Ф. Лосева, К. Леви-Строса, Е.М. Мелетинского.

Важную часть методологической базы диссертации составили труды, касающиеся проблемы функционировния символа в искусстве (А. Варбург, В.В. Бычков, Н. Герасимова-Персидская, С.А. Гудимова, И.П. Леонтьева, Э. Панофски, A.A. Пелипенко, A.A. Потебня).

Методы исследования. В процессе исследования были использованы научные методы, адекватные комплексу исследовательских задач, обусловленные его предметом и целыо.

Автором диссертации использованы:

- метод структурного анализа и структурно-функционального анализа, позволяющий выявить уровни целостной организации исследуемых систем и явлений;

- сравнительно-исторический метод, применяемый как в диахроническом, так и в синхроническом планах;

- формально-стилистический метод, способствующий выявлению специфики музыкальных стилей, направлений и средств выражения;

- методы герменевтики, позволяющие рассмотреть явления искусства в смысловых контекстах;

- семиотический анализ, предполагающий изучение объекта диссертации как комплекса знаковых систем;

- метод системного анализа, учитывающий взаимозависимость и взаимодополнительность различных элементов культуры;

- феноменологический подход, определяющий методические стратегии данного исследования в целом.

Гипотеза исследования. Концепция нашего диссертационного исследования определяется пониманием музыки как символотворчества, обусловленного мифопоэтическим мировоззрением. В данном ключе «ми-фопоэтическое» предстает в виде универсальной эстетической категории, опирающейся на миф как особую форму духовной реальности и целостности, и создающей на его основе уникальную поэтику художественного творчества, адекватно воплощаемую в музыке.

Научная новизна. Основные результаты могут быть сформулированы следующим образом.

1. Символическая парадигма музыкального творчества рассмотрена через призму семиотического анализа. В качестве объекта анализа выступает музыкальная интонация, понимаемая как семиотическая система, аккумулирующая и транслирующая социокультурный опыт.

2. В контексте символической парадигмы выявлены и изучены структурные аналогии между мифом и музыкой.

3. На основании изучения структурных аналогий проанализирована эстетическая специфика мифопоэтического мировосприятия и выявлено ее непрекращающееся влияние на музыкальное символотворчество.

4. Определены факторы, обусловившие формирование устойчивой мифологической основы музыкального символизма, исходя из них исследованы особенности мифопоэтического мышления и его воплощения в музыкальных произведениях.

5. Проанализирована мифопоэтическая специфика музыкального символизма в различных по времени существования музыкальных системах и направлениях.

6. Выявлено усиление и концентрация, основанного на мифопоэтике символотворчества, в современной академической музыке.

7. Введена в научный оборот категория «мифопоэтическое» по отношению к музыкальному творчеству.

Теоретическая значимость исследования состоит в определении ми-фопоэтического базиса художественного творчества как устойчивого фактора развития музыкального искусства, проявляющегося в его символической парадигме.

Исследование символических проявлений и аспектов мифопоэтическо-го мировосприятия в музыкальном искусстве позволяет лучше понять и по-новому осветить некоторые проблемы творчества, а также современной культуры и современного мировосприятия в целом, для которых характерен рост мифопоэтических составляющих.

Практическая значимость. Выводы и результаты данной работы могут быть использованы в курсах по эстетике, семиотике, истории музыки, истории культуры и для разработки спецкурсов по музыкальному творчеству, а также в научных исследованиях, посвященных музыкальной культуре и символическим аспектам искусства.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности.

Диссертационное исследование, посвященное рассмотрению эстетических оснований символизма в музыкальном творчестве, соответствует позициям п.З. «Методы эстетического исследования. Эстетика как система законов, категорий и понятий. История становления эстетических категорий», п.4. «Эстетическое отношение человека к действительности: эстетическое познание мира человеком и эстетическое содержание всех видов деятельности и способов жизнедеятельности человека», п. 10. «Эстетика как философия искусства», п. 11. «Виды искусства», п. 16. «Эстетическое и художественное творчество», п. 17. «Эстетическая и художественная культура», п.27. «Эстетические аспекты истории искусства» паспорта специальности 09.00.04 - эстетика.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Музыкальная культура как «локальная» семиотическая система является частью общей семиотической системы культуры. В ее составе наиболее эстетически перспективной можно назвать символическую парадигму, нацеленную на поиск общих метафизических оснований музыкального и мифологического феноменов.

2. Существует универсальный устойчивый тип музыкального мышления, который можно определить как мифологический, он отличается специфическими символическими формами выражения и особой значимостью континуальности, проявляющейся на всех уровнях. Структурный код этого типа складывается на основе следующих функциональных признаков мифологической модели: системность (иерархическая соподчиненность уровней, данная как органическое единство); симультанность (синхронно-диахронное единство мифологического хронотопа); повторяемость (бесконечная репродуцируемость, связанная с идеей циклизма); инвариантность, каноничность; классификация, типология; бинарность и амбивалентность; медиативность.

3. Эти признаки позволяют представить мифологическую структуру в качестве порождающей модели музыкального образа мира, благодаря которой звуковая среда хаос обретает упорядоченность и проявляет себя как мифопоэтически организованная структура. Таким образом, в качестве основы музыкального творчества выступает особое мифопоэтическое мировоззрение, которое задаёт видение мира и художественные способы должного взаимодействия с ним.

4. Мифопоэтическое мировоззрение обладает своими неповторимыми характеристиками для каждой культуры, имплицитно сохраняясь всегда. При этом оно многократно углубляется и становится доминирующим в нестабильные периоды жизни человека и общества, выполняя кроме прочих адаптационную функцию и усиливая творческую в плане смыслопорождения, смыслосохранения и трансляции культуры, Поиски эстетических идеалов предстают в мифопоэтически ориентированном творчестве как стремление вернуть музыкальному искусству утраченную гармонию, которая дала бы ему возможность противостоять хаосу.

5. Основная структурообразующая роль в мифопоэтически ориентированном музыкальном творчестве принадлежит символам, представляющим собой сложную эстетическую категорию, обладающую собственными средствами для обеспечения психологической устойчивости в кризисные периоды. Различные интерпретации мира в музыкальном искусстве опираются на различные системы символов, потому что символ это уникальный способ указать на скрывающийся за ним смысл.

6. Такое положение требует особого развития художественной памяти и языка. Следовательно, необходимо акцентировать еще одно понятие, важное для творчества, имеющего мифопоэтическую интенциональность. Это понятие - импровизация. Импровизация в рамках устойчивых конструкций представляет собой более или менее устойчивую комбинацию элементов традиции, реализующуюся в каждом акте исполнения. Однако при этом практически всегда происходит определенное видоизменение повторяющихся элементов, причины которого всегда уникальны. То есть, импровизация является специфической формой художественной коммуникации, гармонически соединяющей начала стабильности и подвижности, константности и пластичности, что характерно для мифопоэтического мировосприятия.

7. В наше время, в ситуации культурного кризиса потребность в символическом, восходящем к мифологическому абсолюту, континууме музыкального искусства становится особенно высока, в том числе и в его импровизационном аспекте. Многие музыкальные направления современности базируются именно на восходящих к мифопоэтической целостности мировоззрения символотворческих основаниях, объединяя исторически сложившиеся коды, и каждый раз приспосабливая их к новым условиям так, что оии, в свою очередь, порождают новые формы и способы музыкального высказывания и музыкальной коммуникации. В результате складывается некое «музыкально-семиотическое поле», в котором отражаются основные эстетические тенденции эпохи, находя выражение в музыкальных произведениях.

Апробация и внедрение результатов исследования. По теме диссертационного исследования опубликованы 7 статей (в том числе - 3 в журналах, входящих в перечень изданий, рекомендованных ВАК Мииобрнауки РФ для кандидатских и докторских диссертаций).

Основные положения диссертационного исследования были представлены в виде докладов: «Использование новых технологий в процессе обучения эстрадному вокалу» на международном конкурсе-фестивале «Озорная весна» (28 марта 2010 г., Нижний Новгород); «Символизм в музыкальном искусстве» на международном конкурсе-фестивале «Урал собирает друзей» (15 октября 2011, Пермь); «Музыкальная импровизация: эстетический аспект» на международном конкурсе-фестивале «На крыльях таланта» (28 января 2012 г., Ижевск); «Искусство музыкальной импровизации в средневековой Франции» на международной научной конференции «Россия - Франция: Диалоги "на границах" культурных миров» (МГУКИ, 2011); «Символизм музыкальных инструментов» на международной научной конференции «"Семиосфера" Ю.М. Лотмана: Рецепции в современном социально-гуманитарном знании» (МГУКИ, 2012).

Результаты диссертационного исследования внедрены в учебные курсы по музыкальным дисциплинам в Московском педагогическом государственном университете (МПГУ).

Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры теории культуры, этики и эстетики Московского государственного университета культуры и искусств 24 февраля 2012 г. (протокол № 10).

Структура диссертации обусловлена логикой исследования и раскрытия темы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Мифопоэтика как эстетическое основание символизма в музыкальном творчестве"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги диссертационного исследования, необходимо еще раз отметить, что музыка была и остается аксиологически значимым феноменом культуры, осмысление которого с философско-эстетической точки зрения позволяет увидеть в особом мифологически и символически обусловленном ракурсе формирование и трансформации мировоззренческих ориентиров в истории культуры.

Исходя из этого постулата, проблемное поле диссертации было определено рамками возможных методов поиска и выявления оснований процесса символизации в музыке. Наблюдающийся в наше время процесс повышения внимания к знакам, знаковым системам и символам в различных областях научного знания продиктовал необходимость обращение к сложной и многоаспектной теме музыкального символизма, так как здесь открываются новые семиотические ракурсы многогранного феномена музыкального символа, являющегося разновидностью символа художественного.

В свою очередь, семиотический взгляд на символическую сторону музыкального творчества определил необходимость внимательного исследования музыки с позиций истории мифопоэтического мышления. Такой подход предоставил новые возможности сравнительного анализа и открыл актуальные исследовательские перспективы в осмыслении целостности художественной культуры. Проведенное исследование подтвердило, что в наше время особенно ярко мифологический тип мышления проявился в музыке конца XX - начала XXI вв„ для которой характерны концентрация сакральных начал, мистериальноеть, полисемантизм, импровизационность, целенаправленно выраженные через символотворчество,

Преследуя основную цель диссертации, заключающуюся в изучении мифопоэтичееких оснований музыкального символизма с точки зрения эететики и выявлении особенностей реализации мифопоэтического мировоззрения в музыкальном творчестве, мы рассмотрели символическую парадигму музыкального творчества в семиотическом аспекте, сопоставив при этом структуру мифа и музыкального текста, что, в свою очередь, дало возможность выявить следующие функциональные признаки мифологической модели, обусловившие формирование устойчивой соответствующей основы музыкального символизма. К ним относятся: системность (иерархическая соподчиненность уровней, данная как органическое единство); симультанность (синхронно-диахронное единство мифологического хронотопа); повторяемость (бесконечная репродуцируемость, связанная с идеей циклизма); инвариантность, каноничность; классификация, типология; бинарность и амбивалентность; медиативность, Эти признаки были определены путем анализа символических составляющих различных по времени существования музыкальных систем и направлений с точки зрения наличия определяющих их мифопоэтичееких оснований.

Сам термин «мифопоэтическое» в данном ключе предстает в виде универсальной эстетической категории, опирающейся на миф как особую форму духовной реальности и целостности, и создающей на его основе уникальную поэтику художественного творчества, адекватно воплощаемую в музыке.

Таким образом, мифологическую структуру можно представить в качестве порождающей модели музыкального образа мира, благодаря которой звуковая среда - хаос обретает упорядоченность и проявляет себя как ми-фопоэтически организованная структура, характеризующаяся определенным видением мира и продуманными художественными способами должного взаимодействия с ним.

Мифопоэтическое мировоззрение обладает своими неповторимыми характеристиками для каждой культуры, имплицитно сохраняясь всегда. При этом оно многократно углубляется и становится доминирующим в нестабильцые периоды жизни человека и общества, выполняя кроме прочих адаптационную функцию и усиливая творческую в плане смыслопорожде-ния, смыслосохранения и трансляции культуры, Поиски эстетических идеалов предстают в мифопоэтически ориентированном творчестве как стремление вернуть музыкальному искусству утраченную гармонию, которая дала бы ему возможность противостоять хаосу,

Анализ структуры музыкального творчества, проделанный в работе, позволяет говорить о том, что формопорождающая и структурообразующая роль в мифопоэтически ориентированном музыкальном творчестве принадлежит символам, представляющим собой сложную эстетическую категорию, обладающую собственными средствами для обеспечения психологической устойчивости в кризисные периоды. Различные интерпретации мира в музыкальном искусстве опираются на различные системы символов, потому что символ это уникальный способ указать на скрывающийся за ним смысл,

Такое положение требует особого развития художественной памяти и языка, Следовательно, необходимо акцентировать еще одно понятие, важное для творчества, имеющего мифопоэтическую интенциональность. Это понятие - импровизация. Импровизация в рамках устойчивых конструкций представляет собой более или менее устойчивую комбинацию элементов традиции, реализующуюся в каждом акте исполнения. Однако при этом практически всегда происходит определенное видоизменение повторяющихся элементов, причины которого всегда уникальны. То есть, импровизация является специфической формой художественной коммуникации, гармонически соединяющей начала стабильности и подвижности, константности и пластичности, что характерно для мифопоэтического мировосприятия. Во второй главе диссертации на разноплановом материале из истории музыкальной культуры прослеживаются мифопоэтическая направленность и символические характеристики импровизации, позвала* ющие подтвердить соответствующую гипотезу автора,

В наше время, в интуиции культурного кризиса потребность в символическом, восходящем к мифологическому абсолюту, континууме музыкального искусства становится особенно высока, в том числе и в его импровизационном аспекте. Многие музыкальные направления современности базируются именно на восходящих к мифопоэтической целостности мировоззрения символотворческих основаниях, объединяя исторически сложившиеся коды, и каждый раз приспосабливая их к новым условиям гак, что они, в свою очередь, порождают новые формы и способы музыкального высказывания и музыкальной коммуникации. В результате складывается обширное и вариативное «музыкально-семиотическое поле», в котором отражаются основные эстетические тенденции эпохи, находя выражение в музыкальных произведениях.

Список научной литературыДенисенко, Георгий Владиславович, диссертация по теме "Эстетика"

1. Аверинцев, С.С. Между «изъяснением» и «прикровением»: ситуация образа в поэзии Ефрема Сирина / С.С. Аверинцев // Другой Рим : Избранные статьи. СПб. ; Амфора, 2005. - С. 144-196.

2. Авертщев, С,С. Поэтика ранневизантийской литературы / С.С. Аверинцев. СПб.: Азбука-классика, 2004. - 480 с.

3. Адсшенко, В. Игорь Стравинский и Велимнр Хлебников ; Мир первоэлементов художественного языка / В. Адаменко // Примитив в искусстве. Грани проблемы / ред.-сост. К.Г. Богемская. М. : Российский институт искусствознания, 1992. - С. 149-169.

4. Адорно, Т,\ Избранное : социология музыки / Т. Адорно. СПб. : Университетская книга, 1999. -448 с.

5. Адорно, Т. Философия новой музыки / Т. Адорно. М. : Логос, 2001, 343 с.

6. Акопян, Л,О. Музыка как отражение человеческой целостности / Л.О. Акопян // Музыка как форма интеллектуальной деятельности. -М,: КомКнига, 2007. С. 70-81,

7. Алексеев, Э, Раннефольклорное интонирование / Э, Алексеев. М, ; Советский композитор, 1986. - 240 с,

8. Алкон, Е,М. Музыкальное мышление Востока и Запада континуальное и дискретное: исследование / Е.М, Алкон, - Владивосток : Изд-во ДВГУ, 1999,-126 с.

9. И. Ашпипова, Т.В, Музыка и бытие. Смысл толкования в контексте толкования смысла / Т.В. Антипова. М. : Редакционно-издательский отдел МГК им. П.И. Чайковского, 1997. - 279 с.

10. Античная музыкальная эстетика. М.: Гос. муз. изд-во, 1960. - 304 с.

11. Ацучгм, Д.Н. Сани, ладья и кони как принадлежности похоронного обряда / Д.Н. Анучин. М. : Типография и словолитня О.О. Гербек, 1890. - 146 с.

12. Апрелева, В,А. Музыка как выражение и предвосхищение культуры / В.А, Апрелева. СПб. : Инфо-да. 2004. - 380 с.

13. Апрелева, В.А, Музыка как эстетическая реальность / В.А, Апрелева. -Челябинск : Изд-во ЮУрГУ, 1999. 326 с.

14. Араповский, М.Г. Музыкальный текст. Структура и свойства / М.Г, Арановский. М. : Композитор, 1998. - 343 с,

15. Аристотель. Поэтика / Аристотель // Сочинения ; в 4 т. М. : Мысль,1983, Т. 4.-С. 645-680.

16. Асафьев, Б, Музыкальная форма как процесс / Б. Асафьев. Л. : Музыка, 1971.-367 с.

17. Афанасьев, А.Н. Поэтические воззрения славян на природу : в 3 т. / А,Н. Афанасьев. М,: Современный писатель, 1995. - Т, 1. - 416 с.

18. Барт, Р. Мифологии / Р. Барт. М. : Академический Проект, 2010. -352 с.

19. Шшилов, ВЛ Избранники духов / В.11. йаешюи. М, ; Полнтшдцт,1984.-208 с.

20. Бттшат, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. М. : Прогресс, 1974.-448 с.

21. Беседы с Альфредом Шнитке / соет. А, Ивашкин. М. : Классика -XXI, 2003. - 320 с.

22. Блаженный Авгуотгш, Творения \ в 4 т. / Августин Блаженный, СПб. : Алетейя ; К. : УЦИММ-Пресс, 2000. - Т. 1 : Об истинной религии. -742 с,

23. Богатырев, П.Г, Импровизация и нормы художественных приемов на материале повестей XVIII века, надписей на лубочных картинках, сказок и песен о Ереме и Фоме / П.Г, Богатырев // Вопросы теории народного искусства. М. : Искусство, 1971. - С. 401-421,

24. Бонфельд, М.Ш. Музыка. Язык, Речь, Мышление / М,Ш. Бонфельд, -СПб. : Композитор, 2006. 648 с.2В. Борее, Ю,Б, Эстетика / Ю.Б. Борев, М, : Высшая школа, 2002. -511 с.

25. Бородай, Ю.М. Эротика Смерть ~ Табу : трагедия человеческого сознания / Ю.М. Бородай, - М. : Гнозис, 1996. - 416 с.

26. Бочаров, Ю. Мастера старинной музыки /10. Бочаров, М. : Гелеос, 2005.-352 с.

27. Бражников, М.В, Лица и фиты знаменного распева / М.В. Бражников. -Л. : Музыка, 1984.-302 с,

28. Брюнель«Лобришон, Ж, Повседневная жизнь во времена трубадуров XII-XIII веков / Ж. Брюнель-Лобришон, К. Дюамель-Амадо, М. : Молодая гвардия, 2003.-416 с.

29. Булеэ, П. Ориентиры I, Избранные статьи / П, Булез, М. : Логос-Альтера, 2004. - 200 с.

30. Булучевский, Ю.С. Старинная музыка : словарь / Ю.С. Булучевский, B.C. Фомин. М. : Музыка, 1996. - 224 с.

31. Буслаев, Ф.И, Исторические очерки русской народной словесности и искусства / Ф,И. Буслаев, СПб. : Типография товарищества «Общественная польза», 1861, - Т. 1. - 643 с.

32. Буслаев, Ф.И. Исцеление языка. Опыт национального самосознания / Ф.И. Буслаев, СПб.: Библиополис, 2005. - 520 с.

33. Бычков, В. 2000 лет христианской культуры sub specie aesthetica ; в 2 т. / В. Бычков, М.-СПб. : Университетская книга, 1999. - Т. 1, Раннее христианство. Византия. ~ 575 с,

34. Бычков, В,В. Русская средневековая эстетика XI-XVII века / В,В. Бычков. М. : Мысль, 1992. - 637 с.

35. Бычков, В,В, Триалог: Разговор Первый об эстетике, современном искусстве и кризисе культуры / В.В. Бычков, Н.Б, Маньковская, В.В. Иванов, М.: ИФРАН, 2007. - 239 с.

36. Бычков, В.В, Триалог: Разговор Второй о философии искусства в разных измерениях / В.В. Бычков, Н.Б. Маньковская, В.В. Иванов. М. : ИФРАН, 2009.-212 с.

37. Бычков, В.В. Эстетика / В.В. Бычков, М.: Гардарики, 2004. - 556 с,

38. Бюхер, К, Работа и ритм. Роль музыки в синхронизации усилий участников трудового процесса / К, Бюхер; пер. с нем. С. Заяицкого. М, ; Либроком, 2011.-344 с.

39. Валъкова, В. Музыкальный тематизм и мифологическое мышление / В. Валькова // Музыка и миф : сб. трудов № 118 ГМПИ им. Гнесиных. М. : Изд-во ГМПИ им. Гнесиных, 1992. - С, 40-62.

40. Василий Великий. Беседы на псалмы / Василий Великий. М, : Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2000, - 78 с,

41. Васильева, Н. Игровое пространство и время в вокальной музыке / И, Васильева // Троичность в мышлении : сб. материалов 6-й конференции из цикла «Григорьевских чтений». М.: АСМ, 2004. - С. 39-46.

42. Васильчеико, Е,В, Музыкальные культуры мира : Культура звука в традиционных восточных цивилизациях / Е.В. Васильченко. М, : РУДИ, 2001.-408 с.

43. Веселовский, А.Н. Историческая поэтика / А.Н, Веселовский, М, : Высшая школа, 1989. - 408 с.

44. Веселовский, А.Н. Народные представления славян / А.Н. Веселовский, -М.; АСТ, 2006.-667 с.

45. Веоедовский, АМ, Статьи о сказке, 1868-1890 / А,Н, Веселовский // Собр. соч. М,; Л,: Изд-во АН СССР, 1938. - Т. XVI. - 376 с,

46. Виноградов, В. Индийская para / В. Виноградов, М.: Советский композитор, 1976.-62 с.

47. Воеводина Л.Н, Мифология и культура Л.Н. Воеводина М,: Институ общегуманитарных исследований, 2002. - 384с,

48. Волкова, Е.В. Произведение искусства предмет эстетического анализа / Е.В. Волкова. - М.: Изд-во МГУ, 1976. - 288 с,

49. Гаспаров, Б,М\ Язык, Память, Образ. Лингвистика языкового существования / Б,М, Гаспаров. -М.: Новое литературное обозрение, 1996. -352 с,

50. Гянев, Г.Д. Национальные образы мира. Космо*Психо*Логос / Г,Д. Га-чев, М,: Прогресс-Культура, 1995. - 480 с.

51. Гзрасшшва, И.А, Музыка и духовное творчество / И,А. Герасимова // Вопросы философии. 1995. - № 6. - С, 87-97.

52. Герас1шова°Персидакая, //. Монодия как символ сакрального / Н, Герасимова-Персидская // Музыкальная академия. 1999. - №4, -С, 15М61,

53. Гервер, Л. ARS COMBINATORIA XVII-XVIII веков прообраз музыкальной техники XX века (заметки к теме) / Л. Гервер, А. Лебедева // Искусство XX века : диалог эпох и поколений / сост. и ред. Б, Гецелев,

54. Т. Сиднева, Нижний Новгород Нижегородская государственная консерватория им. М.И. Глинки, 1999. - С. 30-50.

55. Герцман, Е.В. Византийское музыкознание / Е,В, Герцман. Л, : Музыка, 1988,- 254 с.

56. Герцман, Е,В. Гимн у истоков Нового Завета; Беседы о музыкальной жизни ранних христианских общин / Е.В. Герцман. М, : Музыка, 1996,-288 с.

57. Герцман, Е,В, Языческие и христианские музыкальные древности / Е.В. Герцман. СПб,: Невская нота, 2006. - 656 с.

58. Гёте, И.-В. Избранные философские сочинения / И."В, Гёте. М, : Наука, 1964, - 520 с,

59. Глебов, И. Ценность музыки / И, Глебов // De música. Пг, : Петроградская государственная академическая филармония, 1923. - С. 5-34.

60. Голосовкер, Я.Э. Избранное. Логика мифа / Я.Э. Голосовкер. М, ; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2010, - 496 с.

61. Гороховик, Е.М, Вокальные традиции североиидийской классической (Хиндустани) музыки: Вопросы генезиса и динамики становления : автореф, дис. . канд. искусствоведения : 17.00.02 / Е.М. Гороховик ; Лит. консерватория, Вильнюс, 1990. - 24 с.

62. Григорий Ниоскцй, Об устроении человека / Григорий Нисский, СПб. .•Axioma, 2000,-224 с,

63. Грохео де, И. Музыка // http!//www,opentextnn.ru/music/epQch°/Q20/XII'-XVI%20ec./?id=2686

64. Гудимова, С.А, Музыкальная эстетика / С.А. Гудимова, М. ; ИНИОН РАН, 1999.-283 с.

65. Гудимова, С.А. Символы культур : сб. статей / С.А. Гудимова. М. : ИНИОН РАН, 2002. - 220 с.

66. Гумбольдт, В, Размышления о движущих причинах всемирной истории / В. Гумбольдт // Язык и философия культуры. М, : Прогресс, 1985.-С. 287-291.

67. Даниелу, А. Традиции и новаторство в различных музыкальных культурах мира / А. Даниелу // Музыкальные культуры народов: Традиции и современность. М,: Советский композитор, 1973. - С. 86-90,

68. Даркевич, В.П. Народная культура Средневековья. Светская праздничная жизнь в искусстве IX-XVI вв. / В,П. Даркевич. М. : Наука, 1988. -344 с.

69. Дева Чайтаиья, В. Индийская музыка / Б. Чайтанья Дева ; авт. вступ. ст. и коммент. Дж. К. Михайлов. М.: Музыка, 1980, - 208 с.

70. Денисов, A.B. К проблеме семиотики музыки / A.B. Денисов // Музыкальная академия,-2001.-№> 1,-С. 211-217.

71. Денисов, A.B. Музыкальный язык; структура и функции / A.B. Денисов. СПб.: Наука, 2003. - 207 с.

72. Джон Кейдж. К 90-летию со дня рождения : науч. труды МГК им, П.И. Чайковского / редкол,; Ю.Н. Холопов, B.C. Ценова, М.В, Переверзева. М,: Мое, гос. консерватория, £004. - 174 с,

73. Дроздецкая, Н,К< Джон Кейдж; Творческий процесс как экология жизни /Н.К, Дроздецкая // Супонева Г.И, Проблемы нотации в музыке XX века ; Дроздецкая Н.К. Джон Кейдж: Творческий процесс как экология жизни, М.: Петит, 1993. - 112 с.

74. Дубровская, М.Ю. Кагура и современная музыкальная жизнь японцев / М.Ю. Дубровская // Синто и японская культура. М.: Макс-пресс, 2003.-С. 113-140,

75. Дуков, Е.В. Концерт в истории западноевропейской культуры / Е.В. Дуков. М.: Клаесика-ХХ1, 2003,- 256 с.

76. Евдокимова, Ю. Многоголосие Средневековья X-XIV века / 10, Евдокимова. М.: Музыка, 1983, - 454 с.

77. Еременко, К.А, Музыка от ледникового периода до века электроники / К. А. Еременко. М.: Советский композитор, 1991. - Т. 1. - 319 с.

78. Есипова, М.В. Музыкальное видение мира и идеал гармонии в древнекитайской культуре / М.В. Есипова // Вопросы философии. 1994, -№6,-С. 82-88.

79. Есипова, М.В, Сущностные черты японской традиционной музыки ; авгореф. дис. . канд. искусствоведения : 17.00.02 / М.В. Есипова ; Ташкент, гос. консерватория. Ташкент, 1988. - 28 с.

80. Ефимова, Н.И, Раннехристианское пение в Западной Европе УШ-Х столетий / Н.И. Ефимова. М.: Изд-во МГУ, 2004. - 284 с,

81. Жуковский, В А. Собрание сочинений : в 4 т. / В.А. Жуковский. М-Л. : ГИХЛ, 1959. - Т. 2. Баллады. Поэмы и повести. - 488 с.

82. Жуланова, Н. Инструмент, музыкант и музыка в традиционной культуре / Н, Жуланова // Музыкальная академия. 1997. - №3. - С, 156163.

83. Захарова, ОЖ. Риторика и западноевропейская музыка XVII первой половины XVIII в. / О.И, Захарова, - М.; Музыка, 1983, - 77 с.

84. Зеленин, ДК, Избранные труды. Статьи по духовной культуре, 19011913 / Д.1С. Зеленин. М.: Индрик, 1994. - 400 с.

85. Земцовский, ИЖ. Мелодика календарных песен / И.И. Земцовский. -Л.: Музыка, 1975,-224 с.

86. Золтаи, Д, Этос и аффект. История философской музыкальной эстетики от зарождения до Гегеля / Д. Золтаи. М.: Прогресс, 1977. - 372 с.

87. Зюмтор, П. Опыт построения средневековой поэтики / П. Зюмтор. -СПб. : Алетейя, 2003. 544 с.

88. Иконописный подлинник Новгородской редакции по софийскому списку конца XVI в. с варьянтами из списков Забелина и Филимонова. М. ; Университетская типография, 1873. - Б.с.

89. Инайят Хан, X. Мистицизм звука / X. Инайят Хаи, М. : Сфера, 1998. -336 с.

90. Исидор Севильскгш. Этимологии, или Начала ; в XX книгах / Исидор Севильский ; пер. с лат., статья, примеч. и указ. JI.A. Харитонова. -СПб. : Евразия, 2006. Кн. 1-3 : Семь свободных искусств. - 352 с.

91. Искусство Востока. Вып.З : Сравнительное изучение традиций / под ред. Т.Е. Морозовой. М,: ЛКИ, 2008. - 352 с.

92. История полифонии. Вып. 2. Музыка эпохи Возрождения. XV век / Ю. Евдокимова, М.; Музыка, 1989. - 414 с,

93. Каган, М.С, Философия культуры / М.С. Каган. СПб, : Петрополис, 1995.-414 е.

94. Калевала. М.; ГИХЛ, 1956. - 286 с.

95. Карлейль, Т. Sartor Resartus / Т. Карлейль // История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли. М.: Искусство, 1967. - Т. 3.

96. Карташова, Т.В. Вокальный жанр тхумри и его место в музыкальной культуре Северной Индии : автореф. дис. . канд. искусствоведения : 17.00.02 / Т.В. Карташова ; Мое, гае. консерватория им. П.И. Чайковского. -М., 2007.-34 с.

97. Керлот, Х.Э. Словарь символов / Х.Э. Керлот. М. : REFL-book, 1994. - 608 с.

98. КиящепкОу Н.К Эстетика философская наука / Н,И. Киященко. -М. : Вильяме, 2005.-592 с.

99. Коломаец, Г.Г. Ценность музыки, Философский аспект / Г,Г, Коломи-ец.-М.: ЛКИ, 2009.-532 с.

100. Кольридэш, С, Т. Стихи / С.Т. Кольридж. М.: Наука, 1974, - 280 с.

101. Композиторы о современной композиции : хрестоматия / ред.-сост. Т.С. Кюрегян, B.C. Ценова, М. : НИЦ «Московская консерватория», 2009,-356 с,

102. Коробова, А.Г, Рождение паетурели трубадуров из духа средневековой куртуазии / А.Г. Коробова // Старинная музыка, 2005. - № 3-4. -С. 8-16,

103. Котовская, МЛ, Синтез искусств: Зрелищные искусства Индии / М.П, Котовская. М,: Наука, 1982, - 256 с,

104. Кравцова, М.Е., История культуры Китая / М,Е, Кравцора. СПб, ; Дань, 1999,-416 с,

105. Крестьянин, Ф, Стихиры / Ф. Крестьянин // Памятники русского му= зыкального искусства. М.: Музыка, 1974. - Вып. 3. - 248 с.

106. Кручинина, AM, О семиографии попевок знаменного роспева в музыкально-теоретических руководствах конца XV середины XVII вв, / А.Н, Кручинина // Проблемы истории и теории древнерусской музыки. - Л.: Музыка, 1979. - С. 148-159.

107. Ш.Лосев, А,Ф. Диалектика мифа / А.Ф. Лосев, М. : Мысль, 2001. - 558 с.

108. Лосев, А.Ф, Из ранних произведений / А.Ф. Лосев. М.: Правда, 1990, -656 с.

109. Лосев, А.Ф. История античной эстетики: Высокая классика / А.Ф. Ла* сев. М.: Искусство, 1974, - 600 с,

110. Лосев, А,Ф. Миф. Число. Сущность / А.Ф. Лосев, М,: Мысль, 1994, -920 с.

111. Лосев, А.Ф. Философия, Мифология. Культура / А,Ф. Лосев, М,: Республика, 1991.-526 с.

112. Лотман, Ю.М. Избранные статьи : в 3 т, / Ю.М. Лотман, Таллинн : Александра, 1992. - Т, 1. Статьи по семиотике и типологии культуры. -480 с.

113. А\,Маретына, С,А. Змея в индуистской мифологии (на материалах МАЭ) / С. А. Маретина. СПб.: МАЭ РАН, 2005. - 140 с.

114. Мартынов, В.И. Зона opus posth, или Рождение новой реальности / В.И. Мартынов. М. : Классика-ХХ1, 2005. - 288 с.

115. Мартынов, В, Интервью / В, Мартынов // Музыка в России. Российское авторское общество, 2006. ~ № 4, - С. 24.

116. Мартынов, В.И. История богослужебного пения / В,И. Мартынов, -М, : РИО Федеральных архивов, Русские огни, 1994. 240 с,

117. Мартынов, В.И. Казус vita nova / В.И. Мартынов, М, ; Классика-XXI, 2010. - 160 с.

118. Мартынов, В.И. Конец времени композиторов / В,И. Мартынов, М, : Русский путь, 2002. - 296 с.

119. Марутаев, М.А. О гармонии мира / М.А. Марутаев // Вопросы философии. 1994. - № 4. - С. 71-81.

120. Махов, А.Е. Música literaria: Идея словесной музыки в европейской поэтике / А.Е. Махов. M. : Intrada - ИНИОН РАН, 2005. - 224 с.

121. Махов, А.Е, Ранний романтизм в поисках музыки / А.Е, Махов. М. : Intrada, 1993.- 126 с.

122. Медушевский, В.В. Двойственность музыкальной формы и восприятие музыки. / В.В. Медушевский // Восприятие музыки. М. : Музыка, 1980.-С. 178-195.

123. Медушевский, В.В. О закономерностях и средствах художественного воздействия музыки / В.В. Медушевский. М. ; Музыка, 1976. - 254 с,

124. Медушевский, В.В. Сущностные силы человека и музыка / В.В. Медушевский // Музыка. Культура, Человек, Свердловск : Изд-во Уральского ун-та, 1988. - С. 45-64.

125. Медушевский, В.В. Человек в зеркале интонационной формы / В.В. Медушевский // Советская музыка. 1980. - № 9. - С. 39-50.

126. Мейлах, М.Б. Язык трубадуров / М,Б. Мейлах, М. : Наука, 1975. -240 с.

127. Мелетинский, Е.М, Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский. М, : Наука, 1976.-408 с.

128. Мвнон Рагхава, Р. Звуки индийской музыки; Путь к раге / Р. Рагхава Менон. М, : Музыка, 1982. - 80 с.

129. Металлов, В.М, Азбука крюкового пения / В.М, Металлов. М. : Синодальная типография, 1899. - 143 с»

130. Металлов, В.М. Очерк истории православного церковного пеиия в России / В.М. Металлов. Сергиев Посад : Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1995.- 150 с.

131. Металлов, В.М. Русская семиография. Из области церковиопевческой археологии и палеографии / В.М. Металлов. М. : Синодальная типография, 1912.- П8с.

132. Мечковская, Н.Б, Семиотика, Язык, Природа. Культура / Н.Б, Мечков-ская. М. ; Академия, 2007. - 432 с.161 .Мещерипа, Е.Г. Музыкальная культура Средневековой Руси / Е.Г. Мещерина. М. : Канон*, 2007. - 316 с.

133. Мещерская, ЕМ, Деяния Иуды Фомы (культурно-историческая обусловленность раннесирийской легенды) / Е.Н, Мещерская. М. : Наука. Главная редакция восточной литературы, 1990,-244 с.

134. Михайлов, Дж. К проблеме теории музыкально-культурной традиции / Дж, Михайлов // Музыкальные традиции стран Азии и Африки ; сб. ст. М. ; МГК им. П.И. Чайковского, 1986. - С. 3-20.

135. Монасыпов, Щ. Завет из времен мистерий (антропософские секреты голоса и речи) / Ш, Монасыпов // Музыкальная академия, 1999. - № 4.-С. 185-190.

136. Монроу, Дж. Т. Устный характер доисламской поэзии / Дж. Т, Моироу // Арабская средневековая культура и литература. М. : Наука, 1978. -С. 93-130,

137. Морозова, Т.Е. Para в музыке Хиндустани. Современный период / Т.Е. Морозова. М. ; Икар, 2003. - 441 с.

138. Музыкальная эстетика западноевропейского Средневековья и Воз* рождения, М,: Музыка, 1966. - 572 с.

139. Музыкальная эстетика России XI—XVIII вв. М,: Музыка, 1973. - 246 с.

140. Музыкальная эстетика стран Востока. М.: Музыка, 1967. --413с.

141. Народное музыкальное творчество / под ред, O.A. Пашииой, СПб. : Композитор, 2005, - 568 с.

142. Нечаева, Н,Б. Основания музыкального творчества как феномена культуры / Н.Б. Нечаева. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2003. - 131 с,

143. Никиит, Г,А, Инок Кирилло-Релозерского монастыря Христофор / Г,А, Никишов // Памятники русского музыкального искусства. М, ; ВГИИ, 1983.-Вып. 9.-С. 222-237.

144. Николаев, Б„ протоиерей. Знаменный распев и крюковая нотация как основа русского православного церковного пения / Б. Николаев, М, : Научная книга, 1995. - 114 с.

145. Нищие, Ф, Рождение трагедии, иди Эллинство и пессимизм / Ф. Ницше // Сочинения ; в 2 т, М,: Мысль, 1990. - Т.1. - С. 47-157,

146. Одер, А. Музыкальные формы / А. Одер; пер, с фр, В. Шалаевой, ~М, \ ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство ACT», 2004, -192 с.

147. Орлов, Г. Древо музыки / Г. Орлов. СПб,: Композитор, 2005. 440 р.

148. Орлов, Г, Структурная функция времени в музыке (исполнение и импровизация) / Г, Орлов // Вопросы теории и эстетики музыки. М, : Музыка, 1974.-Вып. 13.-С, 32-54.

149. Парфвитъвва, Н.В, Славник <Шо вертепо воселился еси» в усольском и московском переводах / Н.В. Парфеитьева // Древнерусская певческая культура и книжность. Л.: ЛГИТМиК, 1990. - С. 81-99.

150. Петрушки, В.И. Музыкальная психология / В,И, Петрущин. М. : Академический Проект, 2011. - 400 с.

151. Пквоев, ВМ. Мифологическое сознание как способ освоения мира / В.М. Пивоев. Петрозаводск : Карелия, 1991. - 111 с.

152. Потебия, A.A. Эстетика и поэтика / A.A. Потебня, М. : Искусство, 1976.-616 ç.

153. Проблема канона в древнем и средневековом искусстве Азии и Африки, М, : Наука, 1973. - 254 с.

154. Психология процессов художественного творчества / под ред. Б.С. Мейлаха, H.A. Хренова, Л. : Наука, 1980, - 287 с.

155. Птолемей Клавдий, Альмагест / Клавдий Птолемей. М. : Наука, 1998.-672 с,

156. Райс, М, Взаимодействие живописи и музыки в европейском искусстве / М. Райе // Израиль XXI, 2008. - № 8 // http://www.21 Israel-music.com/Zhivopis3.htm

157. Рыбаков, Б,А. Язычество древних славян / Б.А. Рыбаков, М, : Наука, 1981.-610с.

158. Савина, Н.В. Para в североиндийской традиции кхаяль (к проблеме текста) : автореф. дис. .,. канд. искусствоведения : 17,00.02 / Н.В. Савина ; Новоеиб, гос. консерватория им, М.И, Глинки. Новосибирск, 2008. 24 с.

159. Останов, М.А. Искусство импровизации: Импровизационные виды творчества в западноевропейской музыке Средних веков и Возрождения / М.А, Сапонов. М. : Музыка, 1982. - 78 с,

160. Сапонов, М,А. Менестрели. Книга о музыке средневековой Европы / М.А. Сапонов. М.: Классика-ХХ1, 2004. - 400 с.

161. Сапонов, М, Стройные формой любовные песни. Манифест эпохи Ars Nova / М. Сапонов // Старинная музыка. 2000. - № 4 (10), - С. 14-15.

162. Сараф, М.Я. Опыт типологии культуры / М.Я. Сараф. Голицыно : Голицынский военный институт ФПС, 2003, - 100 с,

163. Сахаров, И.П. Сказания русского народа / И.П. Сахаров. Тула : При-окское книжное издательство, 2000. - 480 с.

164. Серегина, Н.С. Музыкальная эстетика Древней Руси (по памятникам философской мысли) / Н.С. Серегина // Вопросы теории и эстетики музыки. Л. : Музыка, 1974. - Вып. 13. - С. 58-78.

165. Сильвестров, В. Музыка это пение мира о самом себе,. Сокровенные разговоры : беседы, статьи, письма / В. Сильвестров ; сост. М. Не-стьева. - Киев : 6.и„ 2004, - 265 с,

166. Скандинавский эпос, М.: ACT, 2008. - 858 с.

167. Соколов, А. Музыкальная композиция XX века: Диалектика творчества / А. Соколов. М.: Музыка, 1992. - 230 с.

168. Соколов, О.В. Морфологическая система музыки и ее художественные жанры / О.В. Соколов, Нижний Новгород : Изд-во Нижегородского ун-та, 1994.-214 с,

169. Соссюр, де Ф. Труды по языкознанию / Ф. де Соесюр, М. : Прогресс, 1977.-696 с.

170. Сохор, А.Н. Эстетическая природа жанра в музыке / A.M. Сохор. М. : Музыка, 1968.- 104 с.

171. Спигии, Ю. Философия и музыкальная импровизация в контексте теории искусства / Ю. Спигин // Международный сборник научных трудов, Рига : БРИ, 2004-2005. - Т. 7. - 421 с,

172. Стебли}i-Каменский, ММ. Миф / М.И. Стеблин-Каменский, Л. : Наука, 1976,-104 с.

173. Стоглав, СПб.: Изд. Д,Е. Кожанчикова, 1863,

174. Суминова Т.Н. Художественная культура как информационная система (мировоззренческие и теоретико-методологические основания) / Т.Н Суминова М.: Академический проект, 2006. - 383с

175. Сулщов, Н.Ф. Символика славянских обрядов / И.Ф, Сумцов. М. : Вост. лит., 1996.-295 с.

176. Суханцева, В.К. Категория времени в музыкальной культуре / В.К. Су-ханцева. К.: Лыбидь, 1990. - 184 с,

177. Сухшщева, В.К. Музыка как мир человека. От идеи вселенной к философии музыки / В.К. Суханцева. - К. ; Факт, 2000, - 176 с.

178. Тараева, А,Г. О построении теории музыкального языка / А,Г. Тараева // Музыкальный язык в контексте культуры. М. : ГМПИ им. Гнеси-ных, 1989.-С. 5-22,

179. Тертуллиан, Апология / Тертуллиан, М, : ACT ; СПб. : Северо-Запад Пресс, 2004.-432 с.

180. Ткаченко, Г.А. Космос, музыка, ритуал: миф и эстетика в «Дюйши чуньцю» / Г.А.Ткачеико. М.: Наука, 1990. - 284 с.

181. Топорков, А,Л. Теория мифа в русской филологической науке XIX века / А.Л. Топоркор, М.: Индрик, 1997, - 456 с,

182. Топоров, В,И. О ритуале. Введение в проблематику / В.Н. Топоров // Архаический ритуал в фольклорных и раппелиторатурщлх памятниках. М.: Наука, 1988. - С. 35-46.

183. Трубачев, С, Музыка богослужения в восприятии священника Павла Флоренского / С. Трубачев // Журнал Московской патриархии. 1983. -№ 5. - С, 74-78.

184. Тьероо, Ж. История народной песни во Франции / Ж, Тьерсо. М, : Советский композитор, 1975. - 464 с,

185. Уопвнокий, Л. Московские соборы XVI века и их роль в церковном искусстве / Л. Успенский // Философия русского религиозного искусства XVI-XX вв. : антология / сост., общ, ред, и предисл. Н.К. Гаврюшина. -М. ; Прогресс, 1993.-С. 351-374.

186. Уопанокий, Н,Д. Основы методики обучении исполнительскому мастерству и древнерусском певческом искусстве / И.Д. Успенский // Мастерство музыканта-исполнителя, М, : Советский композитор, 1972.-Вып, I.-C. 128456,

187. Фалптцын, А. С, Древняя иидо-китайская гамма в Азии и Европе / A.C. Фаминцын. СПб.: Типография Ю, Штауфа, 1889. - 178 с.

188. Феокрит. Идиллии и эпиграммы / Феокрит. Мосх. Бион. М. : Наука, 1958,-328 с,23§. Философия культуры: Становление и развитие, -- СПб, ; Лань, Ш9В, -448 с,

189. Финдейзен, Н. Очерки по истории музыки в России с древнейших времен до конца XVIII в. / Н. Финдейзен. М.-Л., 1928. - Т. I. - 268 с.

190. Флоренский, П. А. Иконостас. Избранные труды по искусству / П.А. Флоренский, СПб.: Мифрил, Русская книга, 1993. ~ 366 с.

191. Флоровский, Г.В. Восточные отцы Церкви / Г,В. Флоровский. М. : ACT, 2003. - 640 с.

192. Фрай, Я Анатомия критики / Н, Фраи // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987 - С. 232-263.

193. Фрейденберг, О.М. Поэтика сюжета и жанра / 0,М, Фрейдеиберг, М. : Лабиринт, 1997,-449 с.

194. Фридман, Р.А, Любовная лирика трубадуров и ее истолкование / Р,А. Фридман // Учёные записки Рязанского государственного педагогического института. Труды кафедры литературы. 1965. - Т. 34. - Вып, 1.

195. Фруассар, Ж. Хроники. 1325-1340 / Ж. Фруассар. СПб. ; Изд-во СПбГУ, 2009.-656 с.

196. Фрэзер, Д.Д, Золотая ветвь: Исследование магии и религии / Д,Д, Фрэзер. М, ; Эксмо, 2006. - 960 с.

197. Хейзинга, Й, Осень Средневековья / Й. Хейзинга. М. : Прогресс-Культура, 1995. - 416 с.

198. А'олл, Док. Словарь сюжетов и символов в искусстве / Дде, ^Солл ; пер. с англ, А.Е. Майкапара. М.: КРОН-ПРЕСС, 1996. - 656 с.

199. Холопов, Ю.Н, О формах постижения бытия / Ю,Н, Холопов // Вопросы философии, 1993.- №4,- Q, 106-112.

200. Хамский, Я Картезианская лингвистика. Глава из истории рационалистической мысли / Н. Хомекий. М. : КомКнига, 2005. - 232 с,

201. Христофор. Ключ Знаменной 1604 г. / Христофор // Памятники русского музыкального искусства. М. : ВГИИ, 1983. - Вып. 9. - С. 15178.251 .Хюбнер, К. Истина мифа / К. Хюбидр, М. : Республика, 1996. - 448 е.

202. Челышев, Е.П. Современная поэзия хинди / Е.П. Челышев. М. : Наука, 1965, - 372 с,

203. Чередниченко, Т.Н. Музыка в истории культуры : курс лекций / Т.Н. Чередниченко. Долгопрудный : Аллегро-пресс, 1994. - Вып. 1.-218 с.-Вып. 2.-175 с,

204. Чередниченко, Т. Диалоги о «постсовременности» / Т. Чередниченко, М, Аркадьев // Музыкальная академия. 1998, - № 1. - С, 1-12.

205. Черкасова, Н.Л. Para и ее место в индийской музыкальной культуре / Н.Л, Черкасова. М. : НТЦ «Консерватория», 1993. - 126 с,

206. Чжен, H.A. Профессиональная музыкальная культура стран Дальнего Востока в контексте межкультурных взаимодействий : дис, канд. культурологии : 24,00.01 / И. А. Чжен ; ЗабГГПУ им, Н.Г.Чернышевского. Чита, 2006. - 168 с.

207. Чичеров, И.В. Традиция и авторское начало в фольклоре / И.В, Чиче-ров // Советская этнография. 1946, - № 2. - С. 29-40.

208. Шахназарова, Н.Г. Музыка Востока и музыка Запада. Типы музыкального профессионализма / Н.Г. Шахназарова, М, : Советский композитор, 1983, - 152 с,

209. Щевель, A.B. Импровизация в художественном творчестве : дис, ., канд. филос. наук : 09.00.04. / A.B. Шевель ; Мое, гос. ун-т культуры. -М„ 1998.- 144 с,

210. Шеллинг, Ф.В. Философия искусства / Ф.В. Шеллинг. М, : Мысль,1999.-608 с.261 .Шибаева, М.М. Введение в философию культуры (Западноевропейские мыслители о культуре) / М.М. Шибаева. М.: МГУ К, 1998. - 245 с.

211. Широкова, Н.С, Культура кельтов и нордическая традиция античности / Н.С. Широкова, СПб.: Евразия, 2000. - 352 с.

212. Шпенглер, О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории / О. Шпенглер. -Мн. : Попурри, 1998. -Т.1. Образ и действительность. -688 с.

213. Штаффорд, Г. История музыки / Г. Штаффорд. СПб, : Гуттенберго-ва типография, 1838. - 399 с.

214. Штокхаузен, К. Дышать воздухом иных планет. Интервью / К. Шток-хаузен // Советская музыка, 1990. - №10, - С. 64.

215. Штокхаузен, К. Изобретение и открытие (доклад о генезисе форм) / К. Штокхаузен ; пер. С. Савенко // XX век. Зарубежная музыка. Очерки, документы. М. ГШ:, 1995. - Вып. 1. - С. 40-41.

216. Шубарт, В. Европа и душа Востока / В. Шубарт. М. : Русская идея,2000.-446 с.

217. Щепкин, Д.М. Об источниках и формах русского баснословия / Д.М, Щепкин. М. : Тип. В. Грачева, 1859-1861. - Т. 1. - 159 с. - Т. 2.-183 с.

218. Щуцкий, Ю.К. Китайская классическая «Книга перемен» / Ю.К. Щуц-кий. М,: Восточная литература, 2003. - 606 с.

219. Эко, У. Искусство и красота в средневековой эстетике / У. Эко. СПб. : Алетейя, 2003.-256 с,

220. Эко, У. Имя розы. Заметки ни полях «Имени розы» / У, Эко ; пер. с итал. Е. Костюкович ; послесл. Е. Костюкович, Ю. Лотмана, СПб, : Симпозиум, 1997. - 640 с.272, Элиаде, М. Аспекты мифа / М. Элиаде. М, : Академический Проект, 2010,-256 с.

221. Юнг, К.Г, Архетип и символ / К.Г. Юнг ; сост. и вступ. ст. А,М, Рутке-вича,-М. ¡Ренессанс, 1991.-304 с.

222. Юнг, К,Г, Душа и миф: шесть архетипов / К.Г. Юнг, М,-К. : Совер-шенство-Port-Royal, 1996. - 384 с.

223. Юнг, К,Г. Психологические типы / К.Г, Юнг. М. : ACT; Хранитель; Мидгард, 2006. - 768 с.

224. Юафин, А. Особенности формообразования в некоторых видах народной музыки / А. Юсфин // Теоретические проблемы музыкальных форм и жанров. М.: Музыка, 1971. - С, 134-161.

225. Якобсон, Р. Избранные работы / Р. Якобсон. М. : Прогресс, 1985. -456 с.281 .Ямвлих. О Пифагоровой жизни /Ямвлих ; изд. подгот, В.Б. Черниговский. М. : Алетейа, Новый Акрополь, 1998. - 192 с.

226. Cazeaux, I. French music in the fifteenth and sixteenth centuries / I. Cazeaux. N.Y.: Praeger, 1975. - 312 p.

227. Dufrenne, M, Esthetique et philosophic / M. Dufrenne, P, : Klincksieck, 1967.-212 p.

228. Dyer, J. A Thirteenth-Century Choirmaster: The «Scientia Artis Musicae» of Elias Salomon / J. Dyer // The Musical Quarterly. Vol. 66. - No. 1 (Jan., 1980).-P. 83-111,

229. Hopkins, P. The Homology of Music and Myth: Views of LevUStrauss on Musical Structure / P. Hopldrus // Ethnomusicology Vol. 21. - No. 2 (May, 1977), - P, 247-261,

230. Jakobson, R, Fundamentals of Language / R. Jakobson, M, Halle. Hague : Mouton & Co, 1956,-88 p,

231. Kaufmann, W. The ragas of North India / W, Kaufmann, Bloomington : Indiana Univ., 1968. - 625 p.

232. Merriam, A,P. The Anthropology of music / A.P. Merriam. Evanston, IL : Northwestern University Press, 1964, - 358 p.

233. Meyer-Baer, K. Music of the spheres and the Dance of Death: studies in musical iconology / K, Meyer-Baer. New Jersey : Princeton University Press, 1970.-376 p,

234. Mounin, G. Introduction à la sémiologie / G. Mounin. P. : Minuit, 1970. -253 p.291t Nattiez, J.*J, Musicologie generale et sémiologie / J,=J. Nattieg. P, : Chris* tian Bourgois, 1987.-401 p.

235. Nyman, M. Experimental Music. Cage and Beyond / M, Nyman, L, : Cambridge University Press, 1999, - 196 p,

236. Powers, HS, Language Models and Musical Analysis / H,§, Powers. -Ethnomusicology-Vol, 24,-No, 1 (1980).-P. 1-60.

237. Priestley J.B, Man and Time / J.B. Priestley, N.Y : Dell Publishing Co, 1968,-302 p.

238. Russell G, The lidian chromatic Conception of tonal Organisation for Improvisation / G. Russell. N.Y. : Schuller, 1959. - 293 p.

239. The American composer speaks, A historical anthology, 1770-1965 / ed. by G. Chase. Baton Rouge : Louisiana State University Press, 1966, -318 p.

240. Wanbwg A, A Lecture on Serpent Ritual / A. Warburg, W.F, Mainland // Journal of the Warburg Institute. Vol. 2, - No, 4 (Apr., 1939). - P. 277292.

241. Wellesz E. Easten Element in Western Chant. Studies in Early History of Ecclesiastical Music / E, Wellesz. Oxford , Boston : MMB, B. Serie Subsidia. - Vol. 2. - 1947, - P. 80-91,b/