автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Множественное число в эрзянском и финском языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Множественное число в эрзянском и финском языках"

На правах рукописи

□03062Э7-7

Качкалова Ирина Викторовна

Множественное число в эрзянском и финском языках (категория имени)

10 02 02 - Языки народов Российской Федерации (финно-угорские и самодийские языки)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 7 МАЙ 2007

Саранск 2007

Работа выполнена на кафедре финно-угорского и сравнительного языкознания Мордовского государственного университета имени Н П Огарева

Научный руководитель

доктор филологических наук профессор М. В. Мосин

Официальные оппоненты

доктор филологических наук Н. Г. Зайцева

кандидат филологических наук О. В. Кочеваткнна

Ведущее учреждение ГУНИИГН при Правительстве

Республики Мордовия

Защита состоится 24 мая 2007 года в 13 00 часов на заседании диссертационного совета Д 212 117 09 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Мордовском государственном университете им Н П Огарева по адресу 430000, г Саранск, ул Большевистская, 68, аудитория 403

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Мордовского государственного университета им Н П Огарева

Автореферат разослан 23 апреля 2007 года

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук

А М Гребнева

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Финно-угорское языкознание и, в частности эрзянский и финский языки, представляют широкое поле деятельности и дают богатый материал для исследовательской работы Среди монографий и специальных исследований по отдельным вопросам эрзянской грамматики нет специальных работ, посвященных именно множественному числу В финском языке категории множественности посвящена работа П Алвре, однако он в большей степени затрагивает исторический аспект проблемы Как в эрзянском, так и в финском языках обычно эта категория получала довольно краткую характеристику в статьях, грамматиках и в материалах по диалектологии, где вопрос о множественности языковых единиц ставится не как цельная, самостоятельная задача, а лишь как часть иных задач, связанных с изучением других категорий Поэтому возникает необходимость обобщающего осмысления категории единичности / множественности в исследуемых языках

Множественность рассматривается нами как семантическая категория, представляющая собой языковую интерпретацию мыслительной категории числа и как базирующееся на этой семантической категории функционально-семантическое поле - группировка разноуровневых средств данного языка, взаимодействующих на основе квантитативных функций Актуальность исследования обусловлена необходимостью изучения категории множественности в эрзянском и финском языках в сравнительном плане

Цели и задачи. В работе ставится цель раскрыть грамматическую и семантическую сущность форм, выражающих множественность в эрзянском и финском языках, показать взаимосвязь разных языковых средств, относящихся к лексике и морфологии, при использовании их для выражения множественности, раскрыть особенности функционирования этих средств в контексте высказывания В соответствии с поставленной целью предполагается решение следующих задач 1) проанализировать лингвистическое содержание категории числа в эрзянском и в финском языках, 2) выявить разноуровневые средства данных языков, выражающие те или иные количественные характеристики, 3) изучить структурно-семантические и коммуникативные значения множественного числа в эрзянском и финском языках, 4) сравнить способы выражения множественности в рассматриваемых языках

Научная новизна. Данная работа представляет собой первую в мордовском языкознании попытку системного описания способов выражения категории числа в эрзянском и финском языках Впервые проводится комплексное исследование множественности в плане сравнения в эрзянском и финском языках, направленное на установление общих закономерностей и факторов Осуществляется систематизация категориальных значений

множественности исследуемых языков на основе функционально-семантического подхода В диссертационной работе произведен сравнительный анализ средств выражения множественности разными частями речи в эрзянском и финском языках

Источники и материалы. Теоретической основой работы послужили труды отечественных и зарубежных ученых-языковедов, в том числе специалистов по финно-угорскому и мордовскому языкознанию Д В Бубриха (1928, 1948, 1975), М Н Коляденкова (1954, 1959), Л Хакулинена (1955), Г Н Макарова (1955), М Е Евсевьева (1963), Б А Серебренникова (1963, 1967), К Е Майтинской (1968, 1974, 1975, 1979), Д В Цыганкина (1977), П Алвре (1983), Р П Игнаевой (1997), Р Бартенса (1999), Е Ф Клементьевой (2001), Е Ю Логиновой (2001) и других

Исследование проводилось на материале художественной и публицистической литературы, фольклорных произведений на эрзянском и финском языках

Были использованы данные лексикографических словарей (двуязычных словарей, словаря синонимов, энциклопедических словарей), а также материалы диалектологических исследований

Методы исследования. В процессе работы над диссертацией использованы следующие методы и приемы сравнительный, семасиологический, дескриптивный, обобщающий (синхронно-сопоставительное параллельное описание изучаемого материала), сопоставительно-типологический

Основным методом решения задач диссертационной работы является сопоставительно-типологический метод, выявляющий особенности функционирования исследуемого явления в рассматриваемых языках

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что изучение и систематизация лексических и морфологических средств выражения множественности позволяет составить представление о функционально-семантической категории числа в эрзянском и финском языках, а также в возможности использования результатов работы в сравнительно-сопоставительных исследованиях множественности на материале различных языков Результаты исследования могут послужить базой для дальнейших теоретических разработок по данной проблеме

Практическая значимость. Материал диссертации и содержащиеся в ней выводы могут быть использованы в курсах грамматики и лексикологии, при разработке учебных пособий по эрзянскому и финскому языкам, а также в практике их преподавания, так как в силу неадекватности передачи семантических значений на другие языки возникает необходимость не только в полном выделении семантических составляющих языка, но и в описании его с точки зрения коммуникативной предназначенности Основные положения и фактический материал диссертации могут сыграть значительную роль при написании соответствующих разделов морфологии и научной грамматики мордовских языков Результаты исследования могут

применяться в изучении теоретического и практического курсов морфологии мордовских и финского языков на финно-угорском и национальном отделениях МГУ им Н П Огарева и МГПИ им М Е Евсевьева, а также найти применение в практике школьного преподавания

Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из предисловия, введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка лексикографических источников, списка художественных текстов

Общий объем диссертации составляет 162 страниц компьютерного текста

Апробация работы и публикации. Основные положения и результаты диссертации нашли отражение в опубликованных статьях, в докладах, сделанных на Огаревских чтениях Мордовского государственного университета, на конференциях молодых ученых, межрегиональной научно-практической конференции, посвященной Дню славянской письменности и культуры По теме диссертации опубликовано 5 статей

Содержание работы

В предисловии обосновывается актуальность исследования, определяются цели и задачи, раскрывается теоретическая и практическая значимость работы, указываются источники и методы исследования

Во введении дается краткая характеристика категории множественности как философской категории, прослеживается путь ее становления и развития, рассматриваются принципы ее преломления в языковую семантическую категорию, содержится обзор литературы по проблеме семантической категории множественности, характеризуется степень изученности данной проблемы в финно-угорской научной литературе и мордовском языкознании В первой главе «История происхождения суффиксов множественного числа» рассматриваются взгляды ученых-финно-угроведов на происхождение и пути развития формантов множественного числа "М, *-_], (*-1), *-п, *-к Из перечисленных формантов особенно широко представлен "М, который возводят к суффиксу с собирательным значением Его прауральское происхождение признано почти всеми авторами специальных исследований Формант (*-1) выявляется в косвенных падежных формах прибалтийско-финских и саамских языков Наличие данного форманта в самодийских языках подтверждает его прауральское происхождение Прауральский суффикс *-п употребляется для образования притяжательных форм множественного числа и указывает на коллектив или место Формант *-к восходит к финно-угорскому словообразовательному суффиксу *-кк и имеет собирательное значение

Во второй главе «Морфологический способ выражения множественности в эрзянском и финском языках» содержится анализ средств словоизменения и словообразования Морфологические средства

выражения множественности в нашей работе охватывают категории числа имени существительного и прилагательного Ими выражаются такие значения, как множественность, собирательность и дистрибутивность

Основные методы анализа - сравнительный и семасиологический, которые наиболее приемлемы для исследования морфологической структуры эрзянского и финского языков, и в частности грамматических категорий

I Особенности выражения множественности имени существительного. В данной части нашей работы рассматривается функционирование форм числа существительного, выявляется их своеобразие, сходство и различия в эрзянском и финском языках Специфичным является оформление множественного числа существительных В современных эрзянском и финском языках функционируют два грамматических числа единственное и множественное Категория единственного числа обычно выражается нулевой флексией В эрзянском языке существуют три показателя множественного числа, каждый из которых имеет свою область применения -т/ -ть - употребляются в номинативе основного склонения, -н и -к - в притяжательном склонении В финском языке показателями множественного числа являются -1, м (-,]'). Показатель -I используется в номинативе и аккузативе, а показатель -1 (-]) во всех косвенных падежах Например эрз кудо-т -- «дома», кудо-тне — «дома эти», кудо-н, кудо-нок — «мои дома», фин ¡а1о-1 — «дома», га(о-1-ш — «в домах» (инесс мн ч), кща-г — «книги», кщо-г-Ып — «в книгах» (иллат мн ч)

Сложную картину представляет собой выражение числовых отношений в притяжательном склонении эрзянского языка, где возникает необходимость в указании числа обладателя и обладаемого Обладатель и обладаемое могут быть как в единственном, так и во множественном числе, однако в зависимости от ряда притяжательного склонения числовая дифференциация предметов обладания в эрзянских диалектах проводится не в одинаковой мере последовательно - в некоторых говорах гораздо полнее, чем в литературном языке Количество обладаемых предметов часто определяется из контекста Например Ванта' Касмопрят тингекс теевсь, вейке черьгак арась (Сятко, 1999, № 11 44) (одно обладаемое) - «Смотри-ка1 Макушка твоя словно гумно сделалась, ни одного волоса нет», Мон кодамо а кодамо мирде экшсан, Миколь Ды ялатеке манейть тень тонь валот (Доронин, 1993 224) (много обладаемых) - «Я как никак замужем, Миколь Но все равно приятны мне твои слова» В современном финском языке для выражения значения притяжательное™ имена существительные всегда принимают посессивные суффиксы -ш, -в!, -пва / -ша / Уп, -тте, -ппе. Функционирование посессивных форм обнаруживает явление омонимии, то есть один и тот же суффикс может обозначать разное количество обладаемых одного и многих При совпадениеи двух значений в одном аффиксе истину помогает установить контекст Например 0\Мко 1еШап оркке11]а-атп1о1аппе ЫгеИа укорШоа 7 (РБ , 1999 83) (много обладателей, одно обладаемое) - «Близко ли ваше студенческое общежитие от

университета9», Silma tarkkana tuo pikkuruinen tontuu-ukko kavella hissuttelee saunan nurkissapitaen tunnollisesti huolta tehtavistaan (Maenpaa, 1968 12) (один обладатель, много обладаемых) - «Тот маленький остроглазый гномик семенит в углу сауны, добросовестно выполняя свои дела»

Функции числовых форм существительного при выражении семантики количества не ограничиваются только собственно грамматическими значениями, они гораздо шире и разнообразнее Так, в эрзянском и финском языках имя существительное в форме единственного числа может выражать

1 Множество через его единый член, передающий обобщенное значение (единственное родовое), когда реализуется переходная зона между полями единичности и множественности

а) обобщенно-номинативное, когда существительное в единственном числе обозначает множество предметов без какого-либо указания на его объем Например эрз Виресь вельтявсь тусто пижелопасо (Сятко, 1999, № 11 47) - «Лес покрылся густой зеленой листвой», фин Kylvatyt pellot, miden tasamen, kammatu vihrea, neljasosalehdessä olevat koivut ja pihlajat uusi kasvillisuus (Millionen, 1999 257) - «Вскопанные поля, их ровная, будто расчесанная зелень, на четверть зазеленевшие листья берез и рябин новая растительность»,

б) дистрибутивное, когда в форме единственного числа представлено множество одинаковых предметов, относящихся к каждому из ряда предметов или лиц Например А вечкевикс, педи-солы (ловось) ош юткова ютыцятнепь сельме попас, чамас, пиле поте (Куторкин, 1997 29) -«Неприятный, мелкий и мокрый (снег) тает на ресницах (букв "в ресницу"), на лицах, (букв "в лицо"), в ушах (букв "в ухо") людей, идущих по городу»,

в) обобщенно-собирательное, когда выражается значение общего, категориального при обозначении целого класса однородных объектов Например Ды истя теитькак севньщянь вакска ютамсто паро ломань сельги лавтовоизо троке ды чеки-поки, тюриця лангс а варштыяк (Куторкин, 1997 19) - «Так и делают проходя мимо ругающихся, хороший человек плюнет через плечо и помолится, на дерущихся и не посмотрит»

Дополнительно следует отметить отдельные случаи употребления имен существительных со значением единичности в финском языке

1) Имена, обозначающие парные части тела, употребляемые в выражениях об одевании или раздевании, а также со словами теппа jalan и jalkamn, olla liikkuvalla jalalla Например Pane kengat jalkaan — «Надень сапоги на ноги», Han рат kintaat kateensa — «Он надел рукавицы на руки», Housut ovat jalassa — «Брюки на ногах»

2) Имена, являющиеся одним общим определяемым при двух или более определениях Например Han kirjoitti vuorotellen punaisella ja mustalla kynalla -■ «Он писал по очереди красным и черным карандашами»

3) Имена, обозначающие растущие сельскохозяйственные культуры Например Ohra kasvoi tana vuonna hyvin -- «Ячмень рос в этом году очень хорошо»

4) В устаревшем, самобытном стиле речи и некоторых устойчивых выражениях Например Taalla on miesta кит sulkaa — «Тут людей полным-полно»

5) С фамилиями, указывающими на целую семью, дом Например Eilen juhlittiin itsenaisyyspaivaa Lehtosella, huomenna mennaati Nisulalle — «Вчера праздновали день независимости у Лехтоненов, завтра пойдем к Нисула»

6) С количественными числительными, начиная с 2, и с неопределенным числительном pari — «пара» Например kaksi kalaa — «две рыбы», sata oravaa — «сто белок», seitsaman poikaa — «семь парней»

2 Совокупность предметов, хотя и имеющих одно и то же назначение, но отличающихся друг от друга Например ярсамка (ярсамопель) / moka, syonti — «еда», налксемка / leikkikalu ~ «игрушка» Сюда же относятся такие сложные слова, как эрз Пелькель — «картавый», пелъломань «неполноценный», пельков — «полумесяц»; фин Jalkapuoli — «одноногий», kasipuoli — «однорукий», silmapuoli — «одноглазый»

3 Совокупность однородных предметов, составляющих массу и подлежащих измерению, но не счету Например эрз Кинязенъ ломантне Окавантъ кармить укшномо сексня, зярдо минь пурнасынек строить Сыненст эряви кши (Абрамов, 1988 30) - «Княжеские люди по Оке будут плавать осенью, когда мы соберем зерно Им нужен хлеб», фин Onpa tiella hernetta ja ohranjyvaa ja vehnatijyväa, eika kukaan vutsi syoda nuta (Haavio, 1990 12) - «Есть же на дороге горох, и ячменное зерно, и зерно пшеницы, но никто не хочет их есть»

Форма множественного числа полифункциональна Она как маркированный член в числовой корреляции выражает множественность в различных аспектах Основная семантическая особенность этой категории -расчлененность - раздельное множество предметов Форма множественного числа, будучи сугубо грамматическим явлением, не охватывает все значения категории множественности в целом Данная числовая категория как в эрзянском, так и в финском языках обозначает следующее

1 Раздельное (дискретное) множество - это ее основное категориальное значение Например эрз Эзганзо (Москов лейганть) уйсть вармамев марто венчть ды венчкеть (Доронин, 1996 207) - «По ней (Москве-реке) плыли лодки с парусами и лодочки», фин Myrskyn kaatamat puut katkaisivat junalukenteen torstai-iltana Kouvolan ja Lähden valilla (HS, 15/11, 2001) -«Сваленные штормом деревья прервали движение поездов в четверг вечером между Коувола и Лахти»

2 Совокупное (собирательное) множество Если грамматическое значение дистрибутивного множества - множественность раздельно-составная, то значение множества совокупного - цельносоставная В зависимости от того, что составляет данный тип множества, выделяются несколько его разновидностей

1) Коллективная множественность одушевленных предметов, относящихся к одному ограниченному коллективу, группе Например эрз Пурнавить кудозонзо паро ломанень шкавкст, миненъ-сюнонь Кольгай

Ванят, Мурзань Клемат, ШигайДригат (Куторкин, 1997 46) - «Соберутся в его доме дети хороших родителей, всякие Кольгай Вани, Мурзай Клеммы, Шигай Дриги», фин Suomen kielen kesakiirsille tulevat eripuolella maapalloa japanilaiset, venalaiset, ranskalaiset ja muutkin (Kuusk, 1999 27) - «На летние курсы финского языка прибыли с разных концов земного шара японцы, русские, французы и другие»

2) Совокупная множественность предметов В этом случае обобщенно-собирательное значение форм множественного числа реализуется в структурах со значением обычной, обобщающей констатации Словоформа может обозначать все предметы данного класса и выражает простое совокупное множество Например эрз Сыпь (цератне) усксесть тосто якстере ды ашо кирпецть, валдо сляиикат, чавачамот-мезть (Доронин, 1996 24) - «Они (мужчины) привозили оттуда красный и белый кирпич, прозрачные стекла и кое-что другое», фин Kylla mina rtiaksan, mina tuon sakset ja ompeluainekset ulkomailta sinulle (Haavio, 1990 124) - «Да я заплачу, я привезу тебе из-за границы ножницы и принадлежности для вязания» В финском языке данную группу представляют несколько подгрупп' а) сложные имена существительные, вторым компонентом которых являются слова neuvot -- «средства, принадлежности», tarvikkeet, ainekset — «принадлежности» Например kulkuneuvot — «средства передвижения», teeneuvot — «чайная посуда» и т д, б) некоторые непроизвольные существительные kampsut — «пожитки», lumot — «чары», makeiset — «сладости», в) отдельные имена существительные с суффиксом -kse kasvihet -- «зелень», sisukset — «внутренности», turkikset — «меха, пушнина», г) ряд существительных с суффиксами -¡se-, -aise- (-aise-), -jaise- (-jaise-) terveiset — «привет», tuomiset — «гостинцы», loytajaiset — «вознаграждение за находку»

3 Единичный предмет, если он отличается сложносоставностью Существительные в форме множественного числа могут обозначать сложные предметы

а) многосоставные Лексикализоваршиеся формы множественного числа представляют собой существительные предметного множества, обозначающие предметы и явления, которые состоят из множества образующих их однородных, тождественных друг другу элементов Например эрз Ярмакт — «деньги», сельведть — «слезы», черть — «волосы» и т п , фин Aivot — «мозги», kasvot — «лицо», pukimeet -- «одежда», rappuset — «лестница» и т п Форма множественного числа таких существительных может обозначает не только собирательное множество, но и некоторое количество отдельно взятых предметов эрз вете-кото тумонь пенгеть — «пять-шесть дубовых поленьев», фин eika jituri lainkaan hiuksia — «ни одной волосинки» К сложносоставным можно отнести названия предметов, состоящих из двух или нескольких нераздельных частей васопьбеельть / sakset — «ножницы», понкст / housut — «штаны», сельмукшт / silmalasit — «очки» Форма множественного числа таких существительных может означать и единичный предмет, и дискретное множество,

б) парносоставные Посредством формы множественного числа выражается понятие парности Речь идет о названиях парных частей тела, соответствующих предметах одежды, а также о других предметах, существующих в реальной действительности в паре Например сельметь / silmat — «глаза», пилеть / korvat — «уши», варъгат / lapaset, kintaat — «варежки» и т п Данная числовая форма может означать и неопределенное, незавершенное множество, то есть предметов оказывается не пара, а две, три и т д, или множество однородных предметов, каждый из которых является слагаемым в этом множестве Например кедть / kadet — «руки» -неопределенное количество (могут быть две или несколько), пара (две руки, принадлежащие одному человеку), две пары (четыре руки, принадлежащие двоим) и т д, много рук (принадлежащие многим людям)

4 Совокупность сплошной неисчислимой массы Например сывель/liha — «мясо», рудаз / lika -- «грязь», почт /jauhot — «мукй», модат / таа (paisa, pitaja) — «участки земли» и т п Суффикс множественного числа обнаруживается в составе вещественных существительных, обозначающих названия однородных по составу неделимых веществ, а также продуктов, кушаний, растительности Он может подчеркивать

а) большое количество, большую величину по массе, объему, обилие, протяженность, нагромождение чего-либо в одном месте, на одной территории В данном случае значение множественности граничит со значением неопределенно большого количества Например эрз Ваны -щуканть кургсто чудить верть (Куторкин, 1997 68) - «Смотрит - изо рта щуки течет кровь», фин Sekoita huva nesteeseen, lisaa munat, suola, sokeri ja jauhot (PS, 1999 127) - «Размешайте дрожжи в жидкости, добавьте яйца, соль, сахар и муку» Однако существительные во множественном числе могут не только указывать на большую массу вещества, но и обозначать множественность отдельных объектов Например эрз Лангсонзо (тесэнь моданть лангсо) касстъ ламбамо чурькат, пейчуръкаткак улить (Доронин, 1996 412) - «На ней (на здешней земле) рос сладкий лук, чеснок тоже есть », фин Kirkkomaalla olí paljon hautoja, joilla oh ihastuttavia kukkia, ruusupensaita ja paasiaisliljoja ja tulppaaneja ja moma muita kukkia, joiden nimea han ei edes tiennyt (Vinje, 1966 20) - «На земле, принадлежащей церкви, было много могил, на которых были великолепные цветы, кусты роз, и нарциссы, и тюльпаны, и многие другие цветы, названия которых он даже не знал»,

б) общее количество однородного вещества, полученного от двух или нескольких источников Например Ветъ сон ардтни ломань кардсто салазь лишмесэ, валске малав сизезь айгортнэ кургстост човт пансить (Доронин, 1996 198) - «По ночам она ездит на лошадях, украденных из чужих дворов, под утро у уставших коней изо рта идет пена» В финском языке общее количество однородного вещества выражается в единственном числе,

в) необходимость указания на пространственное или временное распределение вещества Форма множественного числа вещественного существительного может обозначать, что данное вещество находится в

нескольких сосудах (емкостях), помещениях, площадях или что имеется несколько предметов, составленных из данного вещества Например эрз Покш пакет потлюва ашо почт, ямке т, сахар, оргат, изюмт, копфеткат (Куторкин, 1997 35) - «На дне больших пакетов белая мука, рис, крупы, сахар, дрожжи, изюм, конфеты», фин Silloin syotaisiin taytekakkua ja pullaa, jaateloa, suklaakonvehteja, hedelmia ja pahkinoita, makkaroita ja paistettuja kanankoipia, ja kaikki saisivat lahtiessaan mukaansa pienen lahjan (Vinje, 1966 43) - «Тогда ели бы торт и булочки, мороженое, фрукты и орехи, колбаски и жареные куриные окорочка, и уходя все получили бы маленький подарок»

5 Болезни и состояние человека Например эрз Коткудавт — «мурашки», пштикст -- «колики», безьгунт — «веснушки», ливкст -«оспинки», фин Munuaiskivut — «почечные колики», kesakot — «веснушки», rokonarpiset — «оспинки»

6 В финском языке бытовые обряды и празднества Например haat -«свадьба», markkinat -- «ярмарка», talkoot — «субботник», arpajaiset — «лотерея» и т п Сюда же относятся некоторые имена существительные с суффиксами -aise- (-aise-), -jaise- (-jaise-), например avajaiset — «открытие», arpajaiset — «лотерея», naamiaiset — «маскарад» и т д

Таким образом, форма множественного числа может выражать два типа множества — дискретное и недискретное

При передаче близких значений формы множественного числа постоянно коррелируют с формами собирательности Налицо взаимная связь единичность - собирательность - множественность Одним из признаков тесной связи категории собирательности и категории числа является наличие общих средств выражения, то есть для выражения обоих значений употребляются общее множественное число, специальные словообразовательные суффиксы и синтаксические средства

II. Особенности выражения множественности имени прилагательного. Для наиболее полной и точной передачи информации разноуровневые средства выступают во взаимодействии с другими средствами, в частности, с именами существительными выступают имена прилагательные Имя прилагательное объединяет слова, характеризующиеся категориальным значением признака, степенями сравнения (качественные прилагательные) и синтаксическим употреблением в атрибутивной функции

Прилагательные сами по себе множество не выражают, они обозначают признак предмета непосредственно и носят те же грамматические черты, что и данный предмет Множественное число прилагательных, как и множественное число существительных, оформляется посредством суффиксов -т/ -ть; / -t, -i (-j) Например од кудо / uusi talo — «новый дом», цеця-тне мазый-ть / kaunii-t kuka-t — «красивые цветы» Главная функция прилагательного - быть определением в синтаксических конструкциях По месту относительно определяемого слова они делятся на препозитивные и постпозитивные В эрзянском языке препозитивные определения примыкают к существительному и никаких форм словоизменения не имеют Например Раужо штапатиепь кувалт ювность якстере карксонь цекот (Эркай, 1991

48) - «Вдоль черных брюк болтались кисти красного пояса» Постпозитивные определения согласуются с определяемым словом в числе и в падеже Например Вастовсть тенек пичеть сэрейть, тумот неметь (Сятко, 2000, № 9 12) - «Встретились нам сосны высокие, дубы могучие» В финском языке как препозитивные, так и постпозитивные определения согласуются с определяемым словом в числе и падеже Следует уточнить, что постпозитивные определения встречаются крайне редко Например Olisipa nyt vain oikein paljon vanhoja raihnaisia ihmisia, jotka eivat uskalla yksin ylittaa katua (Vinje, 1966 70)-«Было бы сейчас только очень много старых, дряхлых людей, которые не рискуют одни переходить улицу»

По своему значению имена прилагательные делятся на две группы

1 Качественные, которые характеризуют, определяют, уточняют существительное в самых различных отношениях в соответствии со своим лексическим значением Например якстере цеця / punainen kukka — «красный цветок», ламбамо умарь / такеа отепа -- «сладкое яблоко» В эрзянском и финском языках определение, выраженное качественным прилагательным и согласующееся с ним в числе и в падеже, обозначает конкретизирующий, атрибутивный признак, качество или свойство предмета

а) цвет Например эрз Черьбулозо - карксамо видьга, сельмепзз менельденть сэпть, турванзо мако цецякс якстердсть (Доронин, 1996 67) - «Коса - до пояса, глаза синее неба, губы краснели как маки», фин Silla olí vihreat silmat ja valkoiset hampaat, mutta sen kynnet ohvat kaikkein pahimmat ne olivat nun kuin kultavat parsinneulat (Haavio, 1990 20) - «У него были зеленые глаза и белые зубы, но его ногти были ужаснее всего они были такие как блестящие штопальные иголки»,

б) возрастной признак Например эрз Сыпь ломаптпе одт, виесткак ды ежовчисткак, нама, те тевентепъ саты (Сятко, 2002, № 3 76) - «Они люди молодые, силы и хитрости для этого дела у них хватит», фин Sisalla kirkossa oh penkeja, joilla nuoret ja varihat ihmiset saattoivat istua, ja aivan edessa Jeesusta (Vmje, 1966 22) - «Внутри церкви были скамейки, на которых молодые и старые люди могут сидеть, и совсем рядом с Христом»,

в) величина, размер Например эрз Эли Митянень авольть кантневе не пурькинеть, келейть сэнь понкскетне7 (Куторкин , 1997 140) - «Неужели бы Митя не смог носить эти короткие, широкие штанишки''», фин Tonttu-ukon saaret ovat vaarat ja hanella on raidalliset pitkat sukat jalassa (Haavio, 1990 21) - «У старика-гнома ноги были кривые, и на ногах у него были длинные в полоску носки»,

г) физические качества людей и животных Например эрз Тейтертне велязь велясть перьканзо одокскак сонзэ а ловсак, ды а сыреяк сельмепзз пштиде пштить, кедъ илыкезэ пек ероков (Доронин, 1996 50) - «Девушки кружились вокруг него молодым его не назовешь, да и не старый глаза острее острого, сила рук очень хваткая», фин Kissa Kirnauskis mem pnrongin laatikolle, aukaisi pnrongin ja etsi, etsi mutta viekkaat hiiretpa olivat syoneet aateliskirjan (Vinje, 1990 32) - «Кошка Кирнаускис подошла к ящику

комода, открыла комод и искала, искала но хитрые мышки съели грамоту, подтверждающую дворянство»,

д) качества явлений природы и окружающей среды Например эрз Килейтне кичкереть, колмо-пше рашкс, лисиця лопает цюцевпешкат, а cede попит (Доронин, 1996 53) - «Березы кривые, три-четыре ствола, распускающиеся листья с бутоны, не больше», фин Taloon kuului suuri puutarha, jossa kasvoi moma harvinaisia ulkomaisia puita ja kukkia (Vinje, 1966

41) - «К дому относился большой сад, где росли много редких иноземных деревьев и цветов»,

е) черты характера людей эрз Чей, аволь весе истят кежейть ломантне, кода тон (Куторкин, 1997 25) - «Чей, не все люди такие злые, как ты », фин Ainoa mika auttaa, on etta rukoilette Jeesusta, silla han voi tehda mustat sydamet valkoisiksi, kaikkein mustimmatkin, aivan pikimustatkin, aivan pikimustatkin sydämet (Vinje, 1966 31) — «Единственное, что поможет, молитесь Христу, потому что он может сделать черные сердца светлыми, даже самые черные, даже самые-самые черные»,

ж) временную протяженность эрз Тельня свал истя кувакат ветне, нурькинеть читпе (Сятко, 1999, № 2 34) - «Зимой всегда так длинные ночи, короткие дни», фин Mina asum siella pitkat ajat (БФРС, 1999 469) - «Я прожил там долгое время»,

з) качества, воспринимаемые органами чувств эрз Лиясто чевте кортамкатне тюремадо виевть (Доронин, 1996 35) - «Иногда мягкие разговоры сильнее драки», фин Sitten nuput puhkesivat suuriksi ja kaunuksi ktikiksi (Vinje, 1966 22) - «Потом бутоны распустились большими и красивыми цветами»

2) Относительные, которые обозначают признак предмета через отношение к другим предметам В отличие от эрзянского языка, где согласование присуще только качественным прилагательным, в финском языке согласуются как качественные, так и относительные прилагательные Например Mutta ihmiselajat hatistivat sen takaism ja paransivat aitaansa pingoittamalla rautaisien lankien puuaidan ylapuolelle (Haanpäa, 1927 46) -«Но люди привели его обратно и починили его забор натянутой железной проволокой (букв «железными проволоками») над деревянной частью» Наиболее употребительными эквивалентами словосочетаний относительного прилагательного с существительным в финском языке являются следующие

а) замена относительного прилагательного соответствующим существительным в генитиве kielelliset muistomerkit — «языковые памятники» / kielen muistomerkit — «памятники языка», ruotsalainen politiikka

— «шведская политика» / Ruotsin politiikka — «политика Швеции»,

б) употребление вместо словосочетания сложного слова, в котором относительное прилагательное заменено соответствующим существительным в форме номинатива единственного числа rodulliset eroavaisuudet / rotueroavaisuudet — «родовые различия», tuotannolliset voimat / tuotantovoimat

— «производительные силы»,

в) употребление вместо словосочетания сложного слова, образованного из согласной основы относительного прилагательного и определяемого существительного savolaiset venet — «савоские лодки», lappalaiset koirat — «лапландские собаки» Реже употребляются словосочетания существительного и относительного прилагательного с притяжательным значением В таких случаях обычно выступают прилагательные со значением принадлежности к языку, нации, государству и т д, например venalaiset sananlaskut — «русские пословицы», suomalaiset urheilijat — «финские спортсмены» Но и при этих словосочетаниях чаще употребляют suomen urhelijat, venajan sananlaskut

В третей главе «Лексический способ выражения множественности в эрзянском и финском языках» подробно рассмотрены числовые обозначения лексического характера В данной главе нами использован метод исследования «от содержания к средствам выражения» На основе общности ряда средств выделены отдельные семантические области, составляющие общее понятие «множество» Числительное само по себе не осмысляется как самостоятельная единица синтаксического строя, оно столь отвлеченно, что ему почти всегда сопутствует существительное Числительное выражает точное количество предметов и вместе с именем существительным создает синтагму со значением грамматической множественности

I Разряды имен числительных. По значению, грамматическим признакам и функционированию числительные в финно-угорских языках можно разделить на актуализаторы точного (определенного) количества и актуализаторы неопределенного количества

Значение «точное количество» выражается особым классом слов 1 Количественные числительные, представляющие собой натуральный ряд чисел, обозначающие точное число предметов и передающие значение меры, измерения Например эрз Бете иеде икеле кавто курии кат палстъ, гувныця толгелесь ведьгемень кудот нилезь нильсь (Доронин, 1996 334) -«Пять лет тому назад две улочки сгорели, полыхающий огонь пятьдесят домов проглотил», фин Parlamentissa on 19 naista, ja Ojuland on ainoa naismimsteri (SK, 2003, № 15 13) - «В парламенте 19 женщин, и Ойуланд -единственная женщина-министр» Количественные числительные реализуют точное значение количества одушевленных и неодушевленных предметов, конкретных и абстрактных понятий Они входят в структурные связи с существительными различных семантических классов и при этом обозначают следующее

1) Значение точного числа антропонимов (кавто эйкакшт / kaksi lasta — «два ребенка», кемготово ават / 16 naista - «шестнадцать женщин»), представителей флоры и фауны (колмо каткат / kolme kissaa — «три кошки», кемень килейть / kymmenen koivua — «десять берез»)

2) Количественную определенность предметов (ведьгемень кудот / 50 taloa — «пятьдесят домов», вете велеть / vusi kylua -- «пять сел»)

3) Количественную определенность событий, явлений, процессов (кавто пиземеть / kaksi sadetta «два дождя», колмо морот / kolme laulua — «три песни»)

4) Значение меры, измерения Числительное при этом соотносится со следующими семантическими классами а) единицы измерения времени (кавто част / kaksi tuntia — «два часа», колмо чить / kolme paivaa -- «три дня», вете иеть / vusi vuotta -- «пять лет»), б) единицы измерения пространственных понятий (длины, ширины, высоты, глубины, площади) (котосядт вайгельбеть / 600 kilometria - «шестьсот километров», кото метрат / kuiisi metria — «шесть метров»), в) единицы массы и объема (комсь литрат / 20 litraa — «двадцать литров», пиленьгемепь килот / 40 кйоа — «сорок килограммов»), г) денежные единицы (кавто тыщат целковойть / 2000 ruplaa - «две тысячи рублей», ведьгемепь еврот / 50 еигоа — «пятьдесят евро»)

2 Разделительные числительные, обозначают дистрибутивное количество Например Рысактнепь кармасть нолдтнеме чочконъ кардтпэстэ вейтень-вейтепь (Доронин, 1996 92) - «Рысаков из бревенчатых хлевов стали выпускать по одному» Данные числительные имеют два значения разделительного множества а) указывается количество, которое берется или распределяется при совершении действия, например Ашо почтонть чисто ветепь-ветень улавсо усксетяно Нижноень базаров (Доронин, 1996 ИЗ) - «Белую муку каждый день по пять возов возим на базар в Нижний», б) количество кого- / чего-либо, приходящееся на каждого из группы лиц или предметов, например «Икеле» молиця дояркась вейкепь таркас кавтопь-кавтонь скалт кирдтни (Доронин, 1993 352) -«Передовая доярка вместо одной коровы две держит»

3 Порядковые числительные, обозначают порядковое место предмета в ряду однородных и неоднородных предметов Например эрз Максим остаткадо кандсь калмазырев кемготовоце кандолазнэ (Горбунов, 1988 9) - «Максим отнес на кладбище в последний раз шестнадцатый гробик», фин Tomen palvelija kauhistui, silla hanella ei ollut rahaa (Vinje, 1966 15) -«Второй служитель ужаснулся, так как у него не было денег» Порядковые числительные выделяют из множества предметов какой-то один и указывают его место по отношению к другим

4 Собирательные числительные, выражают совокупное множество однородных исчисляемых предметов Например Кеменст лайшезевсть полозат (Куторкин, 1968 48) - «Десять пар полозьев запричитало» Собирательные числительные подразделяются на а) числительные, называющие совокупность парных предметов кавонст варьгат -- «две пары варежек», пиленст кемть — «четыре пары сапог», б) числительные, обозначающие совокупность лиц Кудосонть ульнесть ветенест — «В доме были впятером»

5 Дробные числительные, обозначают часть целого, например эрз Кечкериця скалось максыль ловсо омбоце пель ведра (Куторкин, 1997 64) -«Бодливая корова давала полтора ведра молока», фин Yhden tulonsaajaan

perheella valtionveron ve roast e oh 13,8 prosenttia, mutta kahden tulonsaajan perheella vain 4,7 prosenttia (SK, 2003, № 11 91) - «На одного получателя дохода семьи шкала государственного налога составляла 13,8 процента, но для двух получателей — только 4,7 процента» Как и количественные числительные, дробные обозначают отвлеченное или конкретное количество предметов и явлений, но обозначают не целые предметы, явления, а их части

6 Числительные приблизительного счета выражают приблизительное количество предметов Например Пуромозтне икелев полдыть кавтошка зверь, адя травамост (Доронин, 1996 443) - «Выпустят перед собравшимися обычно двух зверей, давай их травить»

Среди актуализаторов неопределенного количества выделяются слова с семантикой неопределенно большого и неопределенно малого количества Для выражения неопределенно большого количества в эрзянском и финском языках используются слова следующего типа

1) Эрз ламо / фин Paljon — «много», обозначает большое количество, не ограниченное рамками предела Например эрз Истя ды истя, келя, ламо авидечить масторсонок, ломантнень уцяскаст кореннэк тарксить модастонть (Доронин, 1993 288) - «Так и так, говорит, много несправедливости (букв "несправедливостей") на земле нашей, судьбы людей с корнем из земли достает (букв "достают")», фин Inga kaytti paljon aikaa kukkien poimimiseen (Vmje, 1966 36) - «Инга проводила много времени собирая цветы» Слово ламо / paljon сочетается с различными лексико-семантическими группами существительных, выражая неопределенное количество любой субстанции {ламо ломанть / paljon ihmisia — «много людей», ламо тоет / paljon jauhoja — «много муки», ламо ярмакт / paljon rahaa — «много денег», где ламо / paljon обозначает признак предмета, ламо вастовомат / paljon kohtausta — «много встречь» — неопределенно-количественный признак предмета в широком смысле слова) Отрицания а, аволь при слове ламо и при его интенсификаторах несколько снижают значение большого количества Например Ютазь сексня, зярдо ульиесть кочкамотне, Канаевень кис аштицятне еще а пек ламольть, ды мекев кадызь Чиндяновонь (Абрамов, 1957 145) - «Прошлой осенью, когда были выборы, тех, кто стоял за Канаева, было еще не очень много, и опять оставили Чиндянова»

2) Эрз зяро, зняро / фин moni, kuinka monta, niin paljon, niin monta — «сколько», «столько», эрз зярыя, знярыя / фин muutama — «несколько», эрз байтяк / фин hyvin paljon / yhta paljon — «достаточно», «достаточно много», содержащие в своем значении сему «много» и обозначающие простое множество предметов Например эрз Магазинсонть ульиесть зярыя ломанть, ды Наста, штобу лоткавтомс тейтеренть пеняцямонзо, мирденть долконзо пандызе (Коломасов, 1956 33) - «В магазине было несколько людей, и Настя, чтобы прервать жалобы девушки, заплатила долг мужа», фин Tiedatko, kuinka monta kalaa olen saanul tana kesana9 (Vinje, 1966 81) - «Знаешь, сколько рыбы я поймал в это лето7»

Значение неопределенного количества имеет оценочный и относительный характер Основным средством выражения неопределенно малого количества в эрзянском и финском языках являются слова, типа эрз аламо / фин vahan, hieman, содержащие сему «немного / мало» Например эрз Аламо ткань ютазь сыпь ульчесть ярмункасо (Коломасов, 1956 119)-«Немного погодя они были на ярмарке», фин Ei, han ei ollut ollut Stella vahan aikaan (иллат) (Vinje, 1966 69) - «Нет, он не был там мало времени» Все характеристики, присущие словам эрз ламо / фин paljon как конституенту первичной номинации, в полной мере относятся и к словам эрз аламо / фин vahan, hieman.

В заключении подводятся итоги исследования, излагаются выводы и обобщения, сделанные на основе изучения материала Для выражения разнообразных значений множественности в эрзянском и финском языках используются средства всех уровней языковой системы, и особенно морфологические и лексические Анализ показывает, что они выступают во взаимодействии и это создает предпосылки для наиболее точной и полной передачи необходимой количественной информации

Способами в работе называем совокупности средств выражения множественности, принадлежащих к тем или иным сферам языка Таковы лексические, словообразовательные, словоизменительные, а также контекстные средства В нашей работе они распределены по двум главам и объединены под общим названием в зависимости от того, какой способ функционирует - лексический или морфологический Первую главу нашей работы мы посвятили происхождению суффиксов множественного числа

Среди морфологических средств выражения множественности рассмотрены словоизменительные и словообразовательные суффиксы в составе грамматических форм существительных, прилагательных и числительных, содержащих количественные характеристики предметов и явлений выражение единичности / множественности формами грамматического числа существительных, выражение признака предмета непосредственно именем прилагательным

Из лексических средств выделяются такие, которые количественно характеризуют предметы, выражая их точное или неопределенное количество Это собственно количественные слова и слова, приобретающие оттенки количественной семантики Необходимо отметить также большую роль контекста, в котором уточняется то или иное количественное значение

Все представленные факты показывают, что множественность в эрзянском и финском языках многофункциональна и многоаспектна, а богатый языковой материал позволяет передать все многообразие значений, присущих данной категории

Основные положения диссертации отражены в публикациях

1 Качкалова ИВ Выражение неопределенного количества словами ламо / ра1|оп «много» в эрзянском и финском языках // Вест помор ун-та Сер Гуманитарные и социальные науки - 2006 - №7 -С 112-115

2 Качкалова ИВ История развития финно-угорских суффиксов множественного числа "Ч и (*-1) Их респонденции в эрзянском и финском языках // XXXIV огаревские чтения материалы науч конф в 2 ч Ч 1 Гуманитарные науки - Саранск, 2006 — С 124-127

3 Качкалова ИВ Выражение значений множественности в формах единственного числа в эрзянском и финском языках // Состояние национально-русского двуязычия в финно-угорских регионах Российской Федерации материалы Межрегион науч -практ конф , посвящ Дню славян письменности и культуры, г Саранск, 24 - 26 мая 2006 г - Саранск, 2006 -

4) Качкалова ИВ Исторический аспект развития притяжательных суффиксов *-п и *-к Их респонденции в эрзянском и финском языках // Материалы докладов XI научной конференции молодых ученых филологического факультета Мордовского государственного университета имени Н П Огарева / МГУ им Огарева - Саранск, 2006 - С 61-64

5 Качкалова ИВ Словосочетания существительного с качественными прилагательными в эрзянском и финском языках // Социальные и гуманитарные исследования традиций и реальности (межвуз сб науч тр ) -Вып 5 - Саранск, 2007 -С 278-281

С 76-80

Подписано в печать 19 04 07 Объем 1,0 п л Тираж 100 экз Заказ № 786 Типография Издательства Мордовского университета 430000, г Саранск, ул Советская, 24

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Качкалова, Ирина Викторовна

Предисловие

Введение

Глава I. История происхождения суффиксов множественного числа

Выводы по главе

Глава II. Морфологический способ выражения множественности в эрзянском и финском языках

2.1. Особенности выражения множественности имени существительного

2.1.1. Основное склонение

2.1.2. Указательное склонение

2.1.3. Притяжательное склонение

2.1.4. Выражение значения множественности в формах единственного числа

2.1.5. Выражение значения множественности в формах множественного числа

2.2. Особенности выражения множественности имени прилагательного

2.2.1. Синтаксический способ выражения множественного числа именем прилагательным

2.2.2. Словосочетания существительного с качественными прилагательными

2.2.3. Словосочетания существительного с относительными прилагательными

Выводы по главе

Глава III. Лексический способ выражения множественности в эрзянском и финском языках

3.1. Разряды имён числительных

3.1.1. Количественные имена числительные

3.1.2. Разделительные имена числительные

3.1.3. Порядковые имена числительные

3.1.4. Собирательные имена числительные

3.1.5. Дробные имена числительные

3.1.6. Числительные приблизительного счёта 124 Выводы по главе

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Качкалова, Ирина Викторовна

Тема исследования. Множественное число в эрзянском и финском языках (категория имени).

Актуальность исследования. Одной из причин необходимости обратиться к описанию выражения множественного числа является внимание к категории множественности со стороны философов, логиков, математиков, историков, психологов, искусствоведов, этнографов. Не раз категория числа являлась предметом исследования лингвистов. В этом отношении финно-угорское языкознание и в частности эрзянский и финский языки, представляют широкое поле деятельности и дают богатый материал для исследовательской работы. Среди монографий и специальных исследований по отдельным вопросам эрзянской грамматики нет специальных работ, посвященных именно множественному числу. В финском языке категории множественности посвящена работа П. Алвре, однако он в большей степени затрагивает исторический аспект проблемы. Как в эрзянском, так и в финском языках обычно эта категория получала довольно краткую характеристику в статьях, грамматиках и в материалах по диалектологии, где вопрос о множественности языковых единиц ставится не как цельная, самостоятельная задача, а лишь как часть иных задач, связанных с изучением других категорий. Поэтому возникает необходимость обобщающего осмысления категории единичности / множественности в исследуемых языках.

Множественность рассматривается нами как семантическая категория, представляющая собой языковую интерпретацию мыслительной категории числа и как базирующееся на этой семантической категории функционально-семантическое поле - группировка разноуровневых средств данного языка, взаимодействующих на основе квантитативных функций.

Цели и задачи. В работе ставится цель раскрыть грамматическую и семантическую сущность форм, выражающих множественность в эрзянском и финском языках, показать взаимосвязь разных языковых средств, относящихся к лексике и морфологии, при использовании их для выражения множественности, раскрыть особенности функционирования этих средств в контексте высказывания.

В соответствии с поставленной целью предполагается решение следующих задач: 1) проанализировать лингвистическое содержание категории числа в эрзянском и в финском языках; 2) выявить разноуровневые средства данных языков, выражающие те или иные количественные характеристики; 3) изучить структурно-семантические и коммуникативные значения множественного числа в эрзянском и финском языках; 4) сравнить способы выражения множественности в рассматриваемых языках.

Научная новизна. Данная работа представляет собой первую в мордовском языкознании попытку системного описания способов выражения категории числа в эрзянском и финском языках. Впервые проводится комплексное исследование множественности в плане сравнения в эрзянском и финском языках, направленное на установление общих закономерностей и факторов. Осуществлена систематизация категориальных значений множественности исследуемых языков на основе функционально-семантического подхода. В диссертационной работе произведён сравнительный анализ средств выражения множественности разными частями речи в эрзянском и финском языках.

Источники и материалы. Теоретической основой работы послужили труды отечественных и зарубежных учёных-языковедов, в том числе специалистов по финно-угорскому и мордовскому языкознанию Д.В. Бубриха (1928; 1948; 1975), М.Н. Колядёнкова (1954; 1959), JI. Хакулинена (1955), Г.Н. Макарова (1955), М.Е. Евсевьева (1963), Б.А. Серебренникова (1963; 1967), К.Е. Майтинской (1968; 1974; 1975; 1979), Д.В. Цыганкина (1977), П. Алвре (1983), Р.П. Игнаевой (1997), Р. Бартенса (1999), Е.Ф. Клементьевой (2001), Е.Ю. Логиновой (2001) и другие.

Исследование проводилось на материале художественной и публицистической литературы, фольклорных произведений на эрзянском и финском языках.

Были использованы данные лексикографических словарей (двуязычных словарей, словаря синонимов, энциклопедических словарей), а также материалы диалектологических исследований.

Методы исследования. В процессе работы над диссертацией использованы следующие методы и приёмы: сравнительный, семасиологический, дескриптивный, обобщающий (синхронно-сопоставительное параллельное описание изучаемого материала), сопоставительно-типологический.

Основным методом решения задач диссертационной работы является сопоставительно-типологический метод, выявляющий особенности функционирования исследуемого явления в рассматриваемых языках.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что изучение и систематизация лексических и морфологических средств выражения множественности позволяет составить представление о функционально-семантической категории числа в эрзянском и финском языках, а также в возможности использования результатов работы в сравнительно-сопоставительных исследованиях функционально-семантического поля множественности на материале различных языков. Результаты исследования могут послужить базой для дальнейших теоретических разработок по данной проблеме.

Практическая значимость. Материал диссертации и содержащиеся в ней выводы могут быть использованы в курсах грамматики и лексикологии, при разработке учебных пособий по эрзянскому и финскому языкам, а также в практике их преподавания, так как в силу неадекватности передачи семантических значений на другие языки возникает необходимость не только в полном выделении семантических составляющих языка, но и в описании его с точки зрения коммуникативной предназначенности. Основные положения и фактический материал диссертации могут сыграть значительную роль при написании соответствующих разделов морфологии и научной грамматики мордовских языков, при разработке учебных пособий по мордовским и финскому языкам.

Результаты исследования могут применяться в изучении теоретического и практического курсов морфологии мордовских и финского языков на финно-угорском и национальном отделениях МГУ им. Н. П. Огарёва и МГПИ им. М. Е. Евсевьева, а также найти применение в практике школьного преподавания.

Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из предисловия, введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы, списка лексикографических источников, списка художественных текстов.

Общий объем диссертации составляет 162 страници компьютерного текста.

Апробация работы проходила на кафедре финно-угорского и. сравнительного языкознания. По данной диссертационной работе выпущено статей в сборниках: 1) Вестник поморского университета. Серия "Гуманитарные и социальные науки"; 7 / 2006. - Архангельск: ГУП «Соломбальская типография», С. 112 - 115. 2) XXXIV огарёвские чтения. Гуманитарные науки. - Ч. - 1., материалы научной конференции. Саранск, изд-во Морд, ун.-та, 2006, С. 124 - 127; 3) Состояние национально-русского двуязычия в финно-угорских регионах Российской Федерации: материалы Межрегион, науч.-практ. конф., посвящ. Дню славян, письменности и культуры, г. Саранск, 24 - 26 мая 2006 г. - Саранск: Тип. «Крас. Окт.», 2006, С. 76 - 80; 4) Материалы докладов XI научной конференции молодых учёных филологического факультета Мордовского государственного университета имени Н.П. Огарёва / МГУ им. Огарёва; филол. фак. - Саранск, 2006, С. 61 -64. 5) Социальные и гуманитарные исследования: традиции и реальности

Межвузовский сборник научных трудов). - Вып. 5. - Саранск: Ковылк. Тип., 2007, С. 278-281.

Введение

Исследователи отмечают разные аспекты и стороны категории множественности. Одно из первых определений, где затрагивается множественность, находим у Аристотеля: «Количеством называется то, что делимо на составные части, каждая из которых, будет их две или больше, есть по природе что-то одно и определённое нечто. Всякое количество есть множество, если оно счислимо, а величина - если измеримо». (Аристотель, 1976 : 164). Как видим, в этом высказывании выделяются два свойства количественных измерений: прерывность и непрерывность и связанные с ними понятия число и величина, которые в дальнейшем в качестве основных моментов количества будут названы и другими исследователями.

Итак, что такое число, и что такое множество? Термин «число» по словарю русского языка имеет несколько значений:

Число - 1) Понятие, служащее выражением количества, при помощи которого производится счёт. 2) Количество кого-, чего-либо. 3) Состав, ряд, совокупность кого-, чего-либо. 4) Грамматическая категория, выражающая морфологическими средствами языка единичность или множественность предметов или лиц. (Словарь русского языка, 1984 : 679).

Новый энциклопедический словарь дает такое определение числу: Число - грамматическая категория, указывающая на количество предметов, обозначаемых данным словом или словом, находящимся с данным в отношениях синтаксического согласования. Число единственное, множественное; в некоторых языках - двойственное, тройственное. Выражается обычно формами словоизменения или словообразования. (НЭС, 2000: 1353).

Словарь русского языка даёт следующее определение термину множества: «очень большое количество, число кого-либо, чего-либо».

Множественное число - формы склонения и спряжения, употребляемые, когда речь идет о двух или более лицах или предметах. (СРЯ, 1984 : 284).

На всех ступенях истории своего развития человек связан с процессом счёта окружающих предметов и каких-то измерений. Его представление о числах неразрывны с его жизнью. Познание числа было большим шагом в социальной практике. Оценивая значение числа, А. А. Реформатский писал: «Без числа немыслима не только любая наука, но и любое знание, любое отношение к жизни. Число даёт не только меру вещей, но и простую связь явлений, и здесь язык неизбежно связан с числом в развитии человеческого мышления от диффузно-предметных попыток первобытного человека до современного понимания числа и чисел, во всём математическом и философском многообразии числовых возможностей». (Реформатский, 1960 : 385).

Опираясь на лингвистические данные по истории образования и развития числительных, а также этнографические данные по счёту древних народов, можно наметить основные этапы развития категории множественности как категории абстрактного, обобщённого мышления.

В философии выделяются три основных этапа в развитии категории числа.

По мнению B.3. Панфилова, который в своих работах подробно рассматривает процесс становления и развития категории количества (1971, 1982), числовые обозначения первоначально сливались с обозначениями предметов и свойств. Сначала существовали понятия о количествах тех или иных конкретных предметов. Этот факт присутствует также у JL Леви-Брюль (1930), Б.М. Кедрова (1946), С.А. Швачко (1981) и других авторов.

Система счёта у многих народов была связана с использованием частей тела: пальцев рук, ног, туловища. Об этом свидетельствуют элементы десятичной, пятеричной и двадцатеричной систем исчисления. Использование конкретных предметов при счёте ещё сохраняется в практике некоторых народов.

Подобная картина наблюдается и в истории финно-угорской системы счисления. B.H. Мартьянов и Д.Т. Надькин, исследовавшие данную проблему, предполагают, что «в период финно-угорской общности действовала (или была на стадии сложения) шестиричная система счёта, вытесненная впоследствии десятеричной системой. (Мартьянов, Надькин, 1975: 181). Как и у других древних народов, счёт у финно-угров был конкретным. Те же авторы высказывают мнение, что связь с конкретными предметами долгое время сохраняли финно-угорские числительные «один», «два», «три», «четыре». Числа «пять» и «шесть» сложились позднее. Интересные предположения сделаны на основе данных языка с учётом данных археологии и этнографии относительно числа «шесть», которое лежало в основе счёта (веса) и имело, возможно, магическое значение. (Мартьянов, Надькин, 1975 : 180).

На втором этапе возникает понятие о числе, происходит количественное наполнение числовых терминов. Некоторое множество начинает рассматриваться в качестве эталона, с которым сопоставляется множество каких-то предметов.

Постепенно наглядность и предметность отступают, возникает абстрактное представление о числе, появляются числительные. В уралистике и финно-угристике неоднократно ставился вопрос о том, как и когда появились числительные. Как отмечает JI. Кочеткова, на основе изучения археологических памятников эпохи палеолита в финно-угристике утвердилась гипотеза, что население, говорившее на уральском праязыке 6-8 тысяч лет тому назад, вполне могло знать искусство счёта и уметь называть числа, причём умение уральцев считать могло простираться до «100». (Кочеткова, 1999 : 166). Но при этом существует мнение, что в финно-угорском языке-основе числительные ещё не выделились в особую категорию слов. (ОФУЯ, 1974 : 215).

Появление числительных сделало возможным формирование категории числа как одной из универсальных мыслительных категорий. Впервые специальные исследования данной категории были предприняты пифагорийцами, а Аристотель дает определение количеству, где сравнивает количество с множеством. В дальнейшем учёные всё больше стали обращаться к проблемам числа, что было связанно с развитием естествознания, логики, математики. В свою очередь, первой предпосылкой для формирования математики считают именно установление понятия отвлечённого числа.

Результаты познавательной и практической деятельности людей находят выражение как в категориях философии и других наук, так и в семантике языков. Логические и языковые категории не находятся в прямолинейных отношениях. Мышление соотносится с предметами и явлениями реального мира путем отражения, язык - также и путём обозначения. Язык выступает, своего рода, посредником между сознанием и действительностью. «При диалектико-материалистическом решении гносеологического вопроса об отношении языка, мышления и объективной действительности материальное противопоставляется идеальному как первичное вторичному, сознание не конструирует объективной действительности, а, отражая её посредством языка, закрепляет определённые результаты познавательной деятельности в знаковом значении языковых элементов». (Уфимцева, 1974 : 9).

Процессы воплощения мыслительной категории в семантике языков и передача их языковыми средствами ведут к созданию особой логики естественных языков. Она реализуется языковыми средствами тех или иных уровней, образуя различные языковые категории. «Категория мышления в виде наиболее общих понятий выражается в естественных языках исключительно через значения корневых лексических морфем: время, пространство, количество. Каждому из этих понятий можно поставить в соответствии большой класс лексических единиц, которые, так или иначе, выражают ту же категорию мысли». (Васильев, 1980 : 78).

Установившиеся в мышлении понятия «число» — «множественность» (понятийная категория) - «множественность» (языковая категория) получают языковое воплощение, преобразуются в категории языка, возникает уже соответствующая языковая функционально-семантическая категория.

Однако следует отметить, что категория множественности, как категория мышления, и языковая категория числа не тождественны, так как «между мышлением и языком нет однозначной прямой корреляции». (Реформатский, 1960:400).

Необходимо уточнить, что категория числа тесно взаимосвязана с категорией количества. Так как сама мыслительная категория количества сложна по своему содержанию, также и соответствующая ей языковая категория характеризуется сложной структурой. В термине «категория количественное™» подробно рассматривается вопрос о категории грамматического числа как одно из основных средств проявления более общей категории множества или единичности. При исследовании значения падежей авторы нередко обнаруживают среди других основных значений, выражаемых ими, и семантику количества.

В эрзянском языке, как и в большинстве других языков, в общее значение функционально-семантической категории количества входят, в частности, противопоставляемые категории единичности / множественности, собирательности / раздельности, исчисляемости / неисчисляемости, а также обособляются значения множественности или количественности предметов. Из всего этого следует сделать вывод, что категория множественности более узкая составная часть категории количества.

Первые работы, так или иначе затрагивающие проблему средств языковой количественности, ещё не решали её как чисто лингвистическую. Такие авторы как И.А. Бодуэн де Куртене (1927), О. Есперсен (1958), И.И. Мещанинов (1978) лишь попытались наметить отношение между количественностью математической, количественностью в языковом мышлении и логическими схемами количественности. Описывая функционирование в языке, Есперсен называет «языковые категории, в которых реализуется понятие числа: грамматическое число (единственное / множественное, приблизительное множественное, обобщённое единственное и множественное, двойственное); собирательность (собирательные существительные); выражение множественности действия фреквентативом (императивом); специальные глагольные конструкции; наречия с количественным значением». (Есперсен, 1958 : 246).

В последние годы появляются работы, исследующие проблему количества на материале различных языков: «Категория количества в современных европейских языках» В.В. Акуленко, С.А. Швачко, Е.И. Бухреева и другие, 1990; Швачко С.А. «Языковые средства выражения количества в современном английском, русском и украинском языках», 1981; Поротова Т.И. «Категория множественности в енисейских языках», 1990; Чиркинян Н.С. «Поле количественности (на материале русского и армянского языков)», 1980 и другие.

Подробнее остановимся на изучении основных точек зрения и подходов к данной проблеме в русском и финно-угорском языкознании.

Обзор теоретического материала по проблемам изучения множественности в русском языкознании даёт возможность выделить два основных направления, цель которых изучить, какими средствами располагает русский язык для выражения семантики числа, то есть исследование проводится от функции к средствам или, иначе говоря, от семантики к формальным средствам её выражения. Этот подход включается в систему понятий и терминов функциональной грамматики. Большинство авторов, придерживающихся принципа функционально-семантического поля (ФСП), считают, что поле количества в языке представляет собой полицентрическую структуру. В книге «Теория функциональной грамматики» говорится по этому поводу: «количественность в русском языке . относится к числу ФСП полицентрического типа. Данное поле опирается, с одной стороны, на грамматическую категорию числа (прежде всего имён существительных), а с другой - на имена числительные, количественно-именные сочетания, адъективные и адвербальные показатели квантитативных отношений, наконец, особый тип количественное™ представлен в сфере глагольных предикатов» (Теория функциональной грамматики, 1996 : 161). (см. также Бондарко 1984; Теория функциональной грамматики, 1987)

Другой, семантико-синтаксический подход, представляет собой изучение категории числа описанием семантических групп на конкретном материале. Исследователи идут по пути содержательного анализа того или иного средства с семантикой количества, то есть используется принцип от средств к функциям.

Что касается финно-угорского языкознания, то вопрос об описании категории числа в полном объёме её содержательных характеристик и средств выражения до сих пор не ставился. В то же время следует отметить, что многие отдельные аспекты этой категории уже на протяжении многих лет затрагивались авторами грамматик, учебных пособий, статей и монографий. Практически во всех финно-угорских языках определено место числительных в системе частей речи, частично описана категория числа имён существительных, прилагательных, местоимений.

В научных грамматиках при традиционном описании языка используется членение предмета грамматики на отдельные уровни, в рамках которых выделяются соответствующие классы, категории, единицы. Анализ значений концентрируется в пределах отдельных грамматических единиц, классов и категорий. В большинстве грамматик по финно-угорским, в том числе мордовским языкам, средства выражения категории числа рассматриваются в разделах «Морфология» и «Синтаксис».

Из морфологических средств наиболее разработанным является вопрос о категории грамматического числа. Данная категория в большинстве языков (среди них мокшанский и эрзянский языки) свойственна существительным, местоимениям, в других также прилагательным и числительным (нганасанский, ненецкий, саамский, вепсский и другие). Обычно противопоставляются формы единственного и множественного числа, а в некоторых языках - формы единственного, множественного и двойственного числа (например, в обско-угорских языках). Существует ряд лингвистических работ, в которых рассматриваются различные аспекты категории грамматического числа на материале многих языков, затрагивающие вопрос истории и функционирования этих форм как в литературных языках, так и в диалектах. Среди работ по финно-угорским языкам следует отметить: «Сравнительная морфология угорских языков» Й. Буденца (1884 - 1894), Й. Синнеи «Финно-угорское языкознание» (1922), труды Д.В. Бубриха об истории развития показателей категории числа и их связи с именами с собирательным значением (1948; 1975, 63 - 72), «Сравнительная грамматика уральских языков» Б. Коллиндера (1960), труды К.Е. Майтинской о категории двойственного числа и её преобразовании в современных уральских языках (1968), специальный раздел в книге «Основы финно-угорского языкознания» (1974, 219 - 229; 1975), П. Алвре о категории числа в историческом освещении в финно-угорских языках (1983), а также коллективную монографию отечественных и венгерских финно-угроведов «Основы финно-угорского языкознания» в трёх частях. Некоторые моменты взаимоотношения выражения и содержания в единственном и множественном числах освещаются в «Грамматике мордовских языков». В финском языке категорию числа более полно затрагивает JI. Хакулинен в работе «Развтите и структура финского языка»; также в учебниках: «Грамматика финского языка», «Структура финского языка», «Большая грамматика финского языка» и др.

Категория числа в мордовском языкознании является одной из самых хорошо изученных областей морфологии, но до сих пор нет работы, где бы достаточно полно освещалось рассмотрение множественного числа в плане сравнения с другими финно-угорскими языками. В научных трудах и публикациях затронуты различные вопросы по данной проблеме: характеристика суффиксов множественного числа, их происхождение, значение форм числа, образование и особенности форм указательной множественности, особенности выражения числа обладаемого и обладателя и так далее. Материалы по этим вопросам представлены в трудах многих исследователей, в том числе М.Е. Евсевьева, Д.В. Бубриха, Б.А. Серебренникова, К.Е. Майтинской, Д.В. Цыганкина, А.ГТ. Феоктистова, Е.Ю. Логиновой, Е.Ф. Клементьевой и других.

О роли грамматических форм числа имён существительных в выражении единичности и множественности в языках различного типа, в том числе и в некоторых финно-угорских и самодийских языках, пишет в своей статье Г.А. Меновщиков (1970). Опираясь на положение, что понятия категории единичности и множественности не тождественны грамматической категории числа, автор доказывает мысль о том, что понятие количества получают неодинаковое отражение в грамматической категории числа в языках различного строя. В статье также говорится о выражении значения собирательности, которое передаётся в различных языках семантически, морфологически и синтаксически.

Способам выражения собирательности в волжско-финских и в мордовских языках посвящены публикации Р.В. Бабушкиной (соответственно 1972; 1988). Анализируя фактический материал, Р.В. Бабушкина делает вывод о тесной связи категории собирательности с категорией числа и выделяет несколько способов выражения собирательных значений: с помощью суффиксальных формантов, сложных образований, слов с лексическим или словообразовательным значением собирательности. Б.А. Серебренников в своей работе «Вероятностные обоснования в компаративистике» выделяет десять суффиксов собирательной множественности для уральских языков, часть которых входит в состав существительных, образующих определённые семантические группировки. (Серебренников, 1974 : 159 - 165). По мнению К.Е. Майтинской, «наряду со способами выражения общей множественности целесообразно учесть и способы выражения понятия «коллективной множественности», которые «в грамматиках одних языков рассматриваются в разделе словообразование, в грамматиках других языков они отнесены к формам множественного числа». (Майтинская, 1979: 80).

Внимание лингвистов привлекали и некоторые падежные формы, выражающие тот или иной аспект количества. Среди древнейших падежных форм, сохранивших не только свой вид, но и значение, выделяется комитатив, вмещающий в себя значение собирательности и коллективности. В некоторых современных языках комитатив выступает в роли падежа (в большинстве прибалтийско-финских: финском, эстонском, карельском, водском, коми), в других языках перешел в разряд собирательных числительных, наречий (эрзянский, мокшанский), совместных числительных (марийский, удмуртский) и т. д. О функционировании комитатива как показателя сопроводительности и совместности в эрзянском и мокшанском языках писали Д.В. Бубрих (1928), В. Данилов (1969), в водском языке - П. Алвре (1983) и другие.

В статье А. Алхониеми проводится сопоставление партитива финского языка и отложительного падежа мордовских языков с точки зрения их общей функции. Сопоставление позволяет сделать вывод о близости употребления этих падежей. (Алхониеми, 1987). Партитив, способный выражать значение объекта частичного обхвата, как падеж сохранился в прибалтийско-финских языках, и его функционирование в отдельных финно-угорских языках вызвало большой интерес у лингвистов разных лет.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Множественное число в эрзянском и финском языках"

Выводы по главе 3.

Из всего вышесказанного по данной главе можно сделать следующие выводы: а) Основной метод исследования в данной главе «от содержания к средствам выражения». На основе общности ряда средств выделены отдельные семантические области, составляющие общее понятие «множество». Так, среди лексических средств выражения множества обособляются, с одной стороны, актуализаторы точного (определённого) количества, а с другой - актуализаторы неопределённого количества. В системе слов, выражающих неопределённое количество, выделяются слова с семантикой неопределённо большого и неопределённо малого количества, б) Значение определенного количества реализуется особым классом слов: количественными числительными, представляющими собой натуральный ряд чисел. Сочетаясь с именами существительными различных лексико-семантических классов, они обозначают точное число предметов, лиц, представителей флоры и фауны, событий, процессов, явлений, а также передают значения меры, измерения. Числительные, образованные на базе количественных, могут выражать порядковое место предмета в ряду однородных и неоднородных предметов (порядковые), совокупное множество предметов (собирательные), дистрибутивное количество (разделительные), приблизительное количество (числительные приблизительного счёта), в) Для выражения неопределённо большого количества используются: слова, содержащие в своём значении сему «много» и обозначают простое множество предметов; числительные, употребляющиеся в увеличительном смысле и перестающие иметь конкретные количественные воплощения; слова, передающие' значение большого количества или вещества, г) Количество слов, выражающих неопределённо-малое количество, значительно меньше. К ним относятся слова «мало, немного», числительные от одного до четырёх.

Заключение.

Категория числа находит своё отражение во всех современных языках, представляя собой языковую универсалию. Данная категория формируется в языке на основе интеграции языковых элементов разных уровней: лексического, грамматического, словообразовательного, в силу чего она получает статус функционально-семантической категории.

Для выражения многообразных числовых значений в эрзянском и финском языках используются средства всех ярусов языковой системы и, в особенности, морфологические (словоизменительные и словообразовательные) и лексические. И та и другая оперируют в эрзянском и финском языках в основном суффиксальными элементами. Анализ показывает, что разноуровневые средства выступают во взаимодействии, что создаёт предпосылки для наиболее точной и полной передачи необходимой количественной информации. Необходимо отметить также большую роль контекста, в котором уточняется то или иное количественное значение, стирается одно и выражается другое. Кроме того, некоторые языковые единицы приобретают количественное значение лишь в контексте в комбинации с другими.

Категория числа, помимо соответствующих лексических единиц, находит выражение на морфологическом уровне. Морфологические средства выражения множественности в данной работе охватывают категории числа имени существительного, имена прилагательные.

При описании морфологических и синтаксических средств выражения категории числа нами использовался сравнительный метод анализа и метод «от средств к функциям», который необходим для исследования морфологической и синтаксической структуры языка и грамматических категорий. Вместе с тем нами учитывался и метод «от содержания к форме», то есть направление исследования от семантики к формальным средствам её выражения.

В предлагаемой нами работе рассматривается функционирование форм числа существительного, выявляется их своеобразие, сходство и различия в эрзянском и финском языках. Специфичным является оформление множественного числа существительных. В современном эрзянском и финском языках функционируют два грамматических числа: единственное и множественное / yksikko ja monikko. Категория единственного числа выражается обычно нулевой флексией. В эрзянском языке имеются три показателя множественного числа, каждая из которых имеет свою область применения: -т/ -ть - употребляются в номинативе основного склонения; -н и -к - в притяжательном склонении. В финском языке показателями являются -t, -i (-j). Показатель -t используется в номинативе и аккузативе, а показатель -i (-j) соответственно во всех косвенных падежах. Например: эрз. кудо-т - «дома», кудо-тне - «дома эти», кудо-н, кудо-нок - «мои дома»; фин. talo-t - «дома», talo-i-ssa - «в домах» (инесс. мн.ч.); kirja-t - «книги», kirjo-i-hin - «в книгах» (иллат. мн. ч.).

Сложную картину представляет собой выражение числовых отношений в притяжательном склонении эрзянского языка, где возникает необходимость в указании числа обладателя и обладаемого. Обладатель и обладаемое могут быть как в единственном, так и во множественном числе, однако, в зависимости от ряда притяжательного склонения числовая дифференциация предметов обладания в эрзянских диалектах проводится не в одинаковой мере последовательно, в некоторых говорах гораздо полнее, чем в литературном языке. Количество обладаемых предметов часто помогает определить контекст. Например: Ванта! Касмопрят тингекс теевсь, вейке черьгак арасъ (Сятко, 1999, № 11 : 44) (одно обладаемое). - Смотри-ка! Макушка твоя словно гумно сделалась, ни одного волоса нет». Мон кодамо а кодамо мирде экшсан, Миколь. Ды ялатеке манейть тень тонъ валот (Доронин, 1993 : 224) (много обладаемых) - «Я как никак замужем, Миколь. Но всё равно приятны мне твои слова». В современном финском языке для выражения значения притяжательности имена существительные всегда принимают посессивные суффиксы -ni, -si, -nsa / -nsa / Vn, -тте, -ппе. Функционирование посессивных форм обнаруживает явление омонимии, то есть один и тот же суффикс может обозначать разное количество обладаемых: одного и многих. Совпадение двух значений в одном аффиксе помогает устранить контекст. Например: «Ovatko teidan opiskelija-asuntolanne lahella yliopistoa?» (PS., 1999 : 83) (много обладателей, одно обладаемое) - «Близко ли ваше студенческое общежитие от университета?». Silma tarkkana tuo pikkuruinen tontuu-ukko kavella hissuttelee saunan nurkissapitaen tunnollisesti huolta tehtavistaan (Maenpaa, 1968 : 12) (один обладатель, много обладаемых) - «Тот маленький остроглазый гномик семенит в углу сауны, добросовестно заботясь о своих делах».

Функции числовых форм существительного при выражении семантики количества не ограничивается только собственно грамматическими значениями, они гораздо шире и разнообразнее. Так, в эрзянском и финском языках имя существительное в форме единственного числа может выражать: 1) множество через его единый член, реализующий обобщенное значение (единственное родовое), когда реализуется переходная зона между полями единичности и множественности. Например: эрз. Виресъ велыпявсъ тусто ниже лопасо (Сятко, 1999, № 11 : 47) - «Лес покрылся густой зелёной листвой (букв, "листом")»; фин. Kylvatyt pellot, niiden tasainen, kammatu vihrea, neljiisosalehdessa olevat koivut ja pihlajat. uusi kasvillisuus (Mullonen, 1999 : 257) - «Вскопанные поля, их ровная, расчёсанная зелень, на четверть зазеленевшие листья берёз и рябин. новая растительность». 2) совокупность предметов, хотя и имеющих одно и то же назначение, но отличающихся друг от друга. Например: ярсамка (ярсамопелъ) / ruoka, syonti - «еда», налксемка / leikkikalu - «игрушка». Сюда же относятся такие сложные слова, как: эрз. пельгель - «картавый», пелъломанъ - «неполноценный», пелъгов -«полумесяц»; фин. jalkapuoli - «одноногий», kasipuoli - «однорукий», silmapuoli - «одноглазый». 3) совокупность однородных предметов, составляющих массу и подлежащих измерению, но не счёту. Например: эрз.

Кинязенъ ломантне Окаванть кормить укшномо сёксня, зярдо минь пурнасынек сюронть. Сыненст эряви кши (Абрамов, 1988 : 30) -«Княжеские люди по Оке будут плавать осенью, когда мы соберём зерно. Им нужен хлеб»; фин. Опра tiella hernetta ja ohranjyvaa ja vehnanjyvaa, eika kukaan viitsi syoda niita (Haavio, 1990 : 12) - «Есть же на дороге горох, и ячменное зерно, и зерно пшеницы, но никто не хочет их есть».

Форма множественного числа полифункциональна. Она как маркированный член в числовой корреляции выражает множественность в различных аспектах. Основная семантическая особенность этой категории -расчленённость - раздельное множество предметов. Форма множественного числа, будучи сугубо грамматическим явлением, не охватывает все значения категории множественности в целом. Данная числовая категория, как в эрзянском, так и в финском языках способна обозначать: 1) множество: раздельное (дискретное) - это её основное категориальное значение. Например: эрз. Эзганзо (Москов лейгантъ) уйсть вармамев марто венчть ды венчкетъ (Доронин, 1996 : 207) - «По ней (Москве-реке) плыли лодки с парусами и лодочки»; фин. Myrskyn kaatamat puut katkaisivat junaliikenteen torstai-iltana Kouvolan ja Lahden valilla (H.S., 15/11, 2001) - «Штормом сваленные деревья прервали движение поездов в четверг вечером между Коувола и Лахти». 2) совокупное (собирательное) множество, которое имеет свои разновидности: а) коллетивная множественность одушевлённых предметов. Например: эрз. Пурнавить кудозонзо паро ломанень шкавкст, минень-сюнонь Кольгай Ванят, Мурзань Клемат, Шигай Дригат (Куторкин, 1997 : 46) - «Соберутся в его доме дети хороших родителей, всякие Кольгай Вани, Мурзай Клеммы, Шигай Дриги»; фин. Suomen kielen kesakursille tulevat eripuolella maapalloa: japanilaiset, venalaisetranskalaiset ja muutkin (Kuusk, 1999 : 27) - «На летние курсы финского языка прибыли с разных концов земного шара: японцы, русские, французы и другие», б) совокупная множественность предметов. Например: эрз. Сынь (цёратне) усксесть тосто якстере ды ашо кирпецть, валдо сляникат, чавачамотмезть (Доронин, 1996 : 24) - «Они (мужчины) привозили оттуда красный и белый кирпич, прозрачное стекло и кое-что другое»; фин. Kylla mina maksan, mind tuon sakset ja ompeluainekset ulkomailta sinulle (Haavio, 1990 : 124) - «Да я заплачу, я привезу тебе из-за границы ножницы и принадлежности для вязания». 3) единичный предмет, если таковой отличается сложносоставностью: а) многосоставные. Например: эрз. ярмакт «деньги», сельведть - «слёзы», черть - «волосы» и т.п.; фин. aivot - «мозги», kasvot -«лицо», pukimeet - «одежда», rappuset - «лестница» и т.п. б) парносоставные. Например: селъметъ / silmat — «глаза», пилетъ / korvat ~ «уши», варьгат / lapaset, kintaat - «варежки» и т.п. 4) совокупность сплошной неисчислимой массы. Например: сывель / liha - «мясо», рудаз / lika - «грязь», почт / jauhot -«мука», модат / maa (palsa, pitaja) - «участки земли» и т.п. 5) слова, обозначающие болезни и состояния человека. Например: эрз. коткудавт -«мурашки», пштикст - «колики», безъгунт - «веснушки», ливкст -«оспинки»; фин. munuaiskivut - «почечные колики», kesakot - «веснушки», rokonarpiset - «оспинки». 6) в финском языке обозначение бытовых обрядов и празднеств. Например: haat - «свадьба», markkinat - «ярмарка», talkoot -«субботник», arpajaiset - «лотерея» и т.п.

Таким образом, форма множественного числа имеет свойство выражать два типа множества: дискретное и недискретное.

При передаче близких значений формы множественного числа постоянно коррелируют с формами собирательности. Налицо взаимная связь: единичность - собирательность - множественность. Одним из признаков тесной связи категории собирательности и категории числа является наличие общих средств выражения, то есть для выражения обоих значений употребляется признак общего множественного числа, специальных словообразовательных суффиксов и синтаксических средств.

Для наиболее полной и точной передачи информации разноуровневые средства выступают во взаимодействии с другими средствами, в частности с именами существительными выступают имена прилагательные. Имя прилагательное объединяет слова, характеризующиеся категориальным значением признака, степеням сравнения (качественные прилагательные) и синтаксическим употреблением в атрибутивной функции.

Прилагательные сами по себе множество не выражают, они обозначают признак предмета непосредственно и носят те же грамматические черты, что и данный предмет. Множественное число прилагательных, как и множественное число существительных оформляется посредством суффиксов —т/ -ть; / -t, -i (-j). Например: од кудо / uusi talo - «новый дом», цеця-тне мазый-ть / kaunii-t kuka-t - «красивые цветы». Главная функция прилагательного - быть определением в синтаксических конструкциях, где определения по месту относительно определяемого слова делятся на препозитивные (перед определяемым словом) и постпозитивные (после определяемого слова). В эрзянском языке препозитивные определения примыкают к существительному и никаких форм словоизменения не имеют. Например: Раужо штанатнень кувалт ювностъ якстере карксонъ цёкот (Эркай, 1991 : 48) - «Вдоль чёрных брюк болтались кисти красного пояса». Постпозитивные определения согласуются с определяемым словом в числе и в падеже. Например: Вастовстъ тенек пичеть сэрейть, тумот неметь (Сятко, 2000, № 9 : 12) - «Встретились нам сосны высокие, дубы могучие». В финском же языке как препозитивные, так и постпозитивные определения согласуются с определяемым словом в числе и падеже. Например: Olisipa nyt vain oikein paljon vanhoja raihnasia ihmisia, jotka eivat uskalla yksin ylittaa katua (Vinje, 1066 : 70) - «Было бы сейчас только очень много старых, дряхлых людей, которые не рискнут одни переходить улицу».

По своему значению имена прилагательные делятся на две группы: качественные, которые называют свойства и качества предметов и явлений как непосредственно воспринимаемые признаки, и относительные, обозначающие признак предмета через отношение к другим предметам. В отличие от эрзянского языка, где согласование присходит только с качественными прилагательными, в финском языке согласуются как качественные, так и относительные прилагательные. Например: Tonttu-ukon saaret ovat viiarat ja hanella on raidalliset pitkat sukat jalassa (Haavio, 1990 : 21) - «У старика гнома ноги были кривые, и на ногах у него были длинные полосатые носки».

Во всех языках существуют числовые обозначения лексического характера, которые подробно рассмотрены в следующей главе нашей работы. Это числительные различных разрядов, а также специальные количественные наречия, образованные на базе числительных.

В данной главе нами использован метод исследования «от содержания к средствам выражения». На основе общности ряда средств выделены отдельные семантические области, составляющие общее понятие «множество». Числительное само по себе не осмысляется как самостоятельная единица синтаксического строя, оно столь отвлечённо, что ему почти всегда сопутствует существительное. Числительное выражает точное количество предметов и создаёт синтагму со значением грамматической множественности вместе с именем существительным.

По значению, грамматическим признакам и функционированию числительные в финно-угорских языках можно разделить на актуализаторы точного (определённого) количества и актуализаторы неопределённого количества. Значение точное количество выражается особым классом слов: а) количественными числительными, представляющими собой натуральный ряд чисел и обозначающими точное число предметов и передающие значение меры, измерения, например: эрз. Вете иеде икеле кавто куринкат палстъ, гувныця толгелесъ ведьгемень кудот нилезъ нильсь (Доронин, 1996 : 334) — «Пять лет тому назад две улочки сгорели, полыхающий огонь пятьдесят домов проглотил».; фин. Parlamentissa on 19 naista, ja Ojuland on ainoa naisministeri (SK, 2003, № 15 : 13) - «В парламенте 19 женщин, и Ойуланд -единственная женщина-министр», б) дробные, обозначает часть какого-либо целого, например: Yhden tulonsaajaan perheella valtionveron veroaste oli 13,8 prosenttia, mutta kahden tulonsaajan perheella vain 4,7 prosenttia (SK, 2003, №

11 : 91) - «На одного получателя дохода семьи шкала государственного налога составляла 13,8 процентов, но для двух получателей прибыли семьи только 4,7 процентов», в) порядковые, обозначает порядковое место предмета в ряду однородных и неоднородных предметов например: эрз. Максим остаткадо кандсъ калмазырев кемготовоце кандолазнэ (Горбунов, 1988 : 9) - «Максим отнес на кладбище в последний раз шестнадцатый гробик»; фин. Toinen palvelija kauhistui, silla hanella ei ollut rahaa (Vinje, 1966 : 15) - «Другой служитель ужаснулся, так как у него не было денег», г) собирательные, выражают совокупное множество предметов, например: Кеменст лайшезевсть полозат (Куторкин, 1968 : 48) - «Десять пар полозьев запричитало», д) разделительные, обозначают дистрибутивное количество, например: Рысактнень кармасть нолдтнеме чочконь кардтнэстэ вейтень-вейтенъ (Доронин, 1996 : 92) - «Рысаков из бревенчатых хлевов стали выпускать по одному», е) числительные приблизительного счёта, выражают приблизительное количество предметов, например: Пуромозтне икелев нолдыть кавтошка зверь, адя травамост (Доронин, 1996 : 443) - «Выпустят перед собравшимися обычно двух зверей, давай их травить».

Среди актуализаторов неопределённого количества выделяются слова с семантикой неопределённо большого и неопределённо малого количества. Для выражения неопределённого большого количества в эрзянском и финском языках используются слова типа: а) эрз. ламо; фин. paljon — «много», обозначает большое количество, неограниченное рамками предела. Например: эрз. Истя ды истя, келя, ламо авидечить масторсонок, ломантнень уцяскаст корённэк тарксить модастонть (Доронин, 1993 : 288) - Так и так, говорит, много несправедливости (букв, "несправедливостей") на земле нашей, судьбы людей с корнем из земли достаёт (букв, "достают"); фин. Inga kaytti paljon aikaa kukkien poimimiseen (Vinje, 1966 :36) - «Инга проводила много времени собирая цветы», б) эрз. зяро, зняро; фин. moni, kuinka monta, niin paljon, niin monta - «сколько», «столько»; эрз. зярыя, знярыя; фин. muutama - «несколько»; эрз. байтяк; фин. hyvin paljon / yhta paljon - «достаточно», «достаточно много», содержащие в своём значении сему «много» и обозначающее простое множество предметов. Например: эрз. Магазинсэнтъ ульнесть зярыя ломантъ, ды Наста, штобу лоткавтомс тейтерентъ пеняцямонзо, мирденть долконзо пандызе (Коломасов, 1956 : 33) - «В магазине было несколько людей, и Настя, чтобы остановить жалобы девушки, заплатила долг мужа»; фин. Tiedatkd, kuinka monta kalaa olen saanut tana kesana? (Vinje, 1966 : 81) - «Знаешь, сколько рыбы я поймал этим летом?» Для выражения неопределённо-малого количества используются слова, типа: эрз. аламо; фин. vahan, hieman, содержащие в себе сему «немного / мало». Например: эрз. Аламо шкань ютазь сыпь ульнесть ярмункасо (Коломасов, 1956 : 119) - «Немного погодя, они были на ярмарке»; фин. Ei, han ei ollut ollut siella vahan aikaan (Vinje, 1966 : 69) -«Нет, он не был там мало времени».

Все вышеперечисленные разобранные факты показывают, что множественное число как категория в эрзянском и финском языках многофункциональна и многоаспектна, а богатый языковой материал позволяет передать весь веер значений, присущих данной категории. Автор выражает надежду на то, что изучение данной проблемы получит своё развитие, и результаты настоящего исследования послужат материалом для дальнейшей разработки числовой семантики в финно-угорских языках.

Список научной литературыКачкалова, Ирина Викторовна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абрамов, Б. А. О функциях, изофункциях, функциональном подходе и функциональной грамматике // Проблемы функциональной грамматики / Отв. Ред. В.Н. Ярцева. М.: Наука, 1985. - С.77 - 87.

2. Агафонова, Н. А. Особенности употребления собственных имён в эрзянских говорах // Финно-угристика 4. Саранск : Тип. «Краен. Окт.», 2000.-С. 15-18.

3. Алвре, П. Образование множественного числа в финском языке в плане сравнения с другими родственными языками. Автореф. докт. дисс. Тарту, 1965, 60с.

4. Алвре, П. О генитиве множественного числа в финском языке (в частности личных местоимений) // СФУ 1978. № 4. - С. 266.

5. Алхониеми, А. Отложительный падеж мордовских языков и партитив финского языка с точки зрения квантитативности // Сущность, развитие и функции языка. М.: Наука, 1987. - С. 95 - 102.

6. Андуганов, Ю. В. К истории согласования на уровне формы слова в финно-угорском языке // СФУ 1986. № 4. - С. 264 - 268.

7. Ардова, В. В. Собирательные существительные в современном немецком языке: Дис. канд. филол. наук. М., 1969. - 284 с.

8. Аристотель. Избранные труды. Т. 1 М.: 1972. - 550 с.

9. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов. М. : Сов. энциклопедия, 1969. - 607 с.

10. Ю.Бабушкина, Р. В. Выражение категории собирательности в мордовских языках // Вопросы мордовского языкознания: Тр. Мордов. НИИЯз., лит., истории и экономики. Саранск, 1972, ~ Вып. 42, с.74 79.

11. П.Бабушкина, Р. В. Способы выражения категории собирательности в системе волжско-финских языков // Актуальные вопросы мордов. языкознан., Тр. МНИИЯЛИЭ. Вып. 94. Сер. Лингв. Саранск, 1988, С. 21-35.

12. Балашша, Й. Венгерский язык. М., 1957. - 376 с.

13. Богомолов, А. П. Пропавшая часть речи (Имя числительное) // Русский язык в современной школе. 1930. № 2. - С. 39 - 54.

14. Бодуэн де Куртене, И. А. Количественность в языковом мышлении // Избранные труды по общему языкознанию: В 2 т. Т. 2. М.: 1963. - С. 311 -324.

15. Бочкарёва, А. И. О некоторых соответствиях и различиях грамматической категории числа имени существительного в русском и эрзянском языках. Сборник материалов по итогам научно-исследоват. работы за 1968 г. Борисоглебск., 1969, С. 53 - 55.

16. Бубрих, Д. В. О грамматическом числе в мордовском комитативе // Доклады АНССР. М.: 1928. - С. 281 - 282.

17. Бубрих, Д. В. Эрзя мордовская грамматика минимум. Саранск : Мордгиз, 1974, 50с.

18. Бубрих, Д. В. Историческая морфология финского языка. М. - Л. : Изд-воАНСССР, 1955,186 с.

19. Бубрих, Д. В. Историческая грамматика эрзянского языка. Саранск : Мордов. кн. изд.-во, 1953,265 с.

20. Бубрих, Д. В. Сравнительная грамматика финно-угорских языков СССР. «Учён. зап. ЛГУ. Серия востоковедческих наук», 1948, вып. 2.

21. Бубрих, Д. В. Происхождение именного словоизменения в финно-угорских языках // Керт Г.М. Д.В. Бубрих. 1890 1949. Очерк жизни и деятельности. JI.: Наука, 1975. - С. 63 - 72.

22. Бузакова, Р. Н. Однокоренные синонимы в мордовских языках // Проблемы межъязыкового контактирования. Саранск, 1981. Тр. МНИИЯЛИЭ. - Вып. 61. Сер. лингв. - С. 35 - 45.

23. Васильев, С. А. Категория мышления в языке и тексте // Логико-гносеологические исследования категориальной структуры мышления. Киев : Наук, думка, 1980. - С. 66 - 82.

24. Васильева, А. К. Место числительного в системе частей речи // Акт. проблемы лексикологии и лексикографии: Материалы IX зональн. конференции каф. рус.яз. вузов Урала. Пермь, 1972. - С. 64 - 67.

25. Виноградов, В. В. Русский язык (граммат. учение о слове). / Учебн. пособие для вузов. М. - Л.: Учпедгиз., 1947. ~ 784 с.

26. Вопросы языкознания. Сборник научн. ст. Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 1975, Вып. 2, Ч. 1,1975. 108 с.

27. ГМЯ Грамматика мордовских языков. Фонетика и морфология. -Морд. кн. изд.-во, 1962. ~ 347 с.

28. ГМЯ Грамматика мордовских языков (Фонетика, графика, орфография, морфология). Под ред. Д.В. Цыганкина. - Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 1980. ~ 430 с.

29. ГСРЯ Грамматика современного русского языка / Отв. Ред. Н.Ю. Шведова. - М.: Наука, 1970. - 767 с.

30. ГСУЯ Грамматика современного удмуртского языка. Фонетика и морфология. - Ижевск: Удмурт, кн. изд-во, 1962. - 376 с.

31. ГФЯ Грамматика финского языка: Фонетика. Морфология. - М - Л.: Изд-во Акад. Наук., 1958. ~ 296 с.

32. Давыдов, М. М. Болыиеигнатовский диалект эрзя-мордовского языка // ОМД. Т. 2. Саранск, 1963. - С. 118 - 233.

33. Данилов, В. И. К вопросу о комитативе в эрзянском языке // Советское финно-угроведение, 1969, № 3. С. 171-174.

34. Дегтярёв, В. И. Категория числа в славянских языках. Ростов-на-Дону : Изд-во Ростов, ун-та, 1982, 320 с.

35. Дубровина, 3. М. Инфинитивы в финском языке. JI. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1972. - 123 с.

36. Евсевьев, М. Е. Избранные труды IV. Основы мордовской грамматики, 1963,471 с.

37. Егорова, А. С. Определительные конструкции в мордовском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук, Тарту, 1977. -20 с.

38. Елисеев, Ю. С. Синтаксические словосочетания в современном финском языке. М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1959,124 с.

39. Ермушкин, Г. И. Верхнепьянский диалект эрзя-мордовского языка. -М., Гамбург, 1991.-202 с.

40. Есперсен, О. Философия грамматики. М.: Изд-во иностр. лит., 1958, » 404 с.

41. Ефремов, Д. А. О случаях согласования удмуртского прилагательного с определяемым словом в числе // Пермистика 9: Вопросы пермской и финно-угорской филологии: Межвуз. сб. научн. тр. Ижевск: Изд-во дом: Удм. ун-т, 2002, С. 182 - 192.

42. Заводова, Р. А. Имя прилагательное в мордовском языке.: Автореферат дис. канд. филол. наук. -М.: 1952. 11 с.

43. Игнаева, Р. П. Классификация имён числительных в марийском языке (Проблемы статуса и функции): Автореф. дис. канд. филол. наук. -Йошкар-Ола, 1997. 16 с.

44. Илькинова, М. 3. Обособленные второстепенные члены предложения в современном мордовском (мокшанском и эрзянском) языке: Автореферат дис. канд. филол. наук. Тарту, 1977. - 18 с.

45. Ильш, Б. А. Современный английский язык. Теоретический курс, 2 изд., испр. и доп., ~ М.: Изд-во лит. на ин. яз., 1948. С. 144 - 145.

46. Имайкина, М. Д. Эрзянский язык, Ч 1, Саранск : Мордов.кн. из-во, 1996,220 с.

47. Кедров, Б. М. О количественных и качественных изменениях в природе. М.: Огиз, 1946. - 288 с.

48. Керт, Г. М. М-овые инфинитивные формы в финском литературном языке (т.н. Ill-инфинитив): Дис. . канд. филол. наук. Петрозаводск, 1953.- 176 с.

49. Клементьева, Е. Ф. Категория собирательности в эрзянском языке: Дис. канд. филол. наук. Саранск, 2001,167 с.

50. Колесников, А. А. Семантическое обеспечение форм имен существительных русского языка. Киев: Вища шк., 1988. - 137 с.

51. Колядёнков, М. Н., Грамматика мордовских языков., Ч 2. Синтаксис.- Саранск : Мордв. кн. изд-во., 1954. 234 с.

52. Колядёнков, М. Н. Структура простого предложения в мордовском языке. Предложение и его главные члены. Саранск : Мордгиз., 1959.- 292 с.

53. Коновалова, Т. В. Функционально-семантическое поле количественности в современном русском языке (На материале современной художественной речи): Дис. . д-ра филол. наук. М. : 1998.

54. Копыленко, М. М. Средства выражения количества в русском языке. -Алма-Ата, 1993.

55. Кочеткова, JI. И. Нумеративы в мордовских языках в сравнительно-историческом освещении: Дис. канд. филол. наук. Саранск, 1999. -186 с.

56. Кузьмина, А. И., Киселёва Э.Г. Категория множественности и её отражение в числе селькупского существительного // Советское финноугроведение, 1975, т. XI, N3, -- с. 201 205.

57. Куусинен, М. Э. Причастия в финском языке. Рук. дис. канд. филол. наук. Петрозаводск, 1954. - 219 с.

58. Лаанест, А. О. О признаке множественного числа -к в прибалтийско-финских языках // Вопросы советского финно-угроведения, Петрозаводск: Карельский филиал АНСССР., 1974. -С. 14-16.

59. Леви Брюль, Л. Первобытное мышление. - М. : Атеист, 1930. - 337 с.

60. Логинова, Е. Ю. Способы выражения категории количества в эрзянском языке: Дис. канд. филол. наук. Саранск, 2001. - 216 с.

61. Майтинская, К. Е. Историко-сопоставительная морфология финно-угорских языков. М.: Наука, 1979, 202 с.

62. Майтинская, К. Е. Венгерский язык. Ч 1. Введение. Фонетика. Морфология. - М.: Изд-во АНСССР, 1955. - 304 с.

63. Макаров, Г. Н. Определительные словосочетания в финском языке.: Рук. Дис. канд. филол. наук. М.: 1955. - 208 с.

64. Мартьянов, В. Н., Надькин Д.Т. К вопросу о финно-угорской системе счисления // Материалы по археологии и этнографии Мордовии. -Саранск, 1975. Тр. МНИИЯЛИЭ.-Вып. 48.-С. 178- 182.

65. Меновщиков, Г. А. Способы выражения единичности и множественности в языках различного типа // Вопросы языкознания, 1970, №1.-С. 82-88.

66. Мещанинов, И. И. Члены предложения и части речи Л.: Наука, 1978. -386 с.

67. Морозова, А. Г. Учебник финского языка. Петрозаводск : Изд-во «Карелия», 1971,299 с.

68. Мосина, Н. М. Структура финского языка (Фонетика и морфология имён), Саранск : Тип. «Крас. Окт.», 2004. 88 с.

69. Надькин, Д. Т. Морфология нижнепьянского диалекта эрзя-мордовского языка // ОМД, Т 5. - Саранск, 1968. - С. 3 - 198.

70. Основные тенденции развития финно-угорских языков: Межвуз. сб. научн. тр. Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 1985,152 с.

71. ОФУЯ Основы финно-угорского языкознания. Вопросы происхождения и развития финно-угорских языков. Т.1. - М. : Наука, 1974, 480 с.

72. ОФУЯ Основы финно-угорского языкознания. Прибалтийско-финские, саамские и мордовские языки. Т. 2.- М.: Наука, 1975, 374 с.

73. ОМД Очерки мордовских диалектов: В 5 т. - Саранск : Мордов. кн. изд-во. Т. 5., 1968.-400 с.

74. Панфилов, В. 3. Гносеологические аспекты философских проблем языкознания. М.: Наука, 1982. - 357 с.

75. Панфилов, В. 3. Философские проблемы языкознания. Гносиологические аспекты. М.: Наука, 1977. - 287 с.

76. Поротова, Т. И. Категория множественности в енисейских языках / Под ред. Р.Ф. Деннинга; Том. гос. пед. ин-т им. Ленине. Комсом. -Томск : Изд-во Том.ун-та, 1990. 234 с.

77. Потебня, А. А. Значение множественного числа в русском языке. -Отд. Оттиск из «Филологических записок». Воронеж, 1988. - 76 с.

78. Потебня, А. А. Из записок по русской грамматике т.З. Об изменении значения и заменах существительного. М.: Просвещение, 1968. - 551 с.

79. Реформатский, А. А. Число и грамматика // Вопросы грамматики. -Сборник статей к 75-летию И.И. Мещанинова. М. - Л. : Из-во АН СССР, 1960.-С. 384-400.

80. Руденко, Д. И. Семантика имени и семантика количества // Русский язык. Проблемы грамматической семантики и оценочные факторы в языке: Виноградов, чтения, XIX XX. - М.: Наука, 1992. - С. 30 - 43.

81. Сабо, М. К. К некоторым вопросам категории собирательности в древнерусском языке. Studia Slavika. - Budapest, 1960, N6, Fasaculli 3 -4, С. 443-451

82. Серебренников, Б. А. Историческая морфология пермских языков. -М.: Наука, 1963. 265 с.

83. Серебренников, Б. А. Историческая морфология мордовских языков. -М.: Наука, 1967, 389 с.

84. Серебренников, Б. А. Вероятностные обоснования в компаративистике. М.: Наука, 1974 - 352 с.

85. Серебренников, Б. А. Финно-волжская языковая общность. АН СССР. - М.: Наука, 1989, 272 с.

86. Современный русский язык. Морфология. (Курс лекций) / Под ред. В.В. Виноградова: Учебн. пособие для вузов. М. : Изд. МГУ, 1952. -519 с.

87. Современный русский язык. Ч. 1. Лексика и Фразиология. Фонетика и Орфография. Графика и Орфоэпия. Словообразование. Морфология: Учеб. для вузов / Под ред. Д.Э. Розенталя. 3-е изд., испр. - М. : Высшая школа, 1979. - 317 с.

88. Соколова, Г. Л. Определение в современном марийском литературном языке. Дис. канд. фил. наук. -Йошкар- Ола, 2001. 157 с.

89. Тарасов, Л. К вопросу о порядке слов в предложении эрзянского языка. Саранск, 1940. - 136 с.

90. Теория функциональной грамматики: качественность, количественность. СПб: Наука, 1996. - 264 с.

91. Терещенко, Н. М. Синтаксис самодийского языка: Простое предложение. Л.: Наука, 1973. - 218 с.

92. Тимофеев, И. С. Методологическое значение категорий «качество» и «количество». М.: Наука, 1972. - 216 с.

93. Тихонова, Т. М. Морфемы определённости с обобщающим значением // Финно-угристика. Саранск, 1979. - Вып. 2. - С. 117 - 124.

94. Уфимцева, А. А. Типы словесных знаков. М.: Наука, 1974. - 206 с.

95. Феоктистов, А. П. Категория притяжательности в мордовских языках. Саранск : Мордов. кн. изд-во, 1963. - 180 с.

96. Феоктистов, А. П. Мордовские языки. Основы 2., 1975. с. 248 - 345.

97. Хайду П. Уральские языки и народы. М. : Изд-во «Прогресс», 1985, 430 с.

98. Хакулинен, J1. Развитие и структура финского языка. Ч 2. - М.: Изд-во иностраной лит-ры, 1955,292 с.

99. Цыганкин, Д. В. Грамматические категории имени существительного в диалектах эрзя-мордовского языка. Саранск : Изд.-во Мордов. ун-та, 1977,104 с.

100. Цыганкин, Д. В. Эволюционные изменения морфологических элементов в истории мордовских языков // Актуальные вопросы мордовского языкознания. Саранск, 1988. Тр. МНИИЯЛИЭ. Вып. 94. -С. 12-20.

101. Чиркинян, Н. С. Поле количественности (На материале русского и армянского языков): Автореф. дис. канд. филол. наук. Ереван, 1980.-28 с.

102. Шахматов, А. А. Мордовский этнографический сборник. В приложении: Описание села Оркина Саратовского уезда А.Н. Минха. Спб, АН 1910, -- 848 с.

103. Швачко, С. А. Языковые средства выражения количества в современном английском, русском и украинском языках. Киев: Вища шк., 1981.- 143 с.

104. Эрзянь кель. Морфемика, валонь теевема ды морфология. Саранск: Тип. «Краен. Окт.», 2000, 280 с.

105. Юдакин, А. П. Сравнительно-историческая грамматика финно-угорских языков. -М.: Глас., 1997, 391 с.

106. Alvre, P. Soome-ugri keelte ajalooline grammatika. I. Sonaliigid Arvu- ja kaadekategooria. Tartu, 1983. - S. 88

107. Bartens, R. Mordvalaiskielten rakenne ja kehitys. Helsinki: Suomalais-ugrilainen seura, 1999,183 s.

108. Braun, M. Das Kollektivum und Plurale tantum im Russischen (Ein Bedeutungsgeschichtlicher Versuch). Leipzig, 1930. - IX. - 118 s.

109. Budenz, J. Moksa- es Erza-mordvin nyelvtan. "Nyelvtudomanyi Kozlemenyek", t. 13. - Budapest, 1877. - old. 1-133 + 1.

110. Budenz, J. Az ugor nyelvek osszehasonlito alaktana. Budapest, 1884 -1894.

111. Collinder, B. Comparative Grammar of the Uralic Languages. Stockholm, 1960.-416 pp.

112. Decsy, G. Einfuhrung in die finnisch-ugrische Sprachwissenschaft. Wiesbaden, 1965.

113. Hajdu, P. Bevezetes az urali nyelvtudomanyba. (A maguar nyelv finnugor alapjai). Budapest, 1966.

114. Hakulinen, A., Vilkuna M., Korhonen R. ja m. Iso suomen kielioppi. 2 painos. - Helsinki, Hameenlinna, 2000. - 1698 s.

115. Honti, L. Der uralische Numerus absolutus was ist er eigentlich? // Linguistica Uralica XXXI, 1995, N3. - C. 161 - 169.

116. Klemm, A. Magyan torteneti mondattan. Budapest, 1928. - 258 old.

117. Kuusk, M. Suomi selvaksi. Tallinn, 1999, 304 s.

118. Lohmann, J.F., Zeitschrift fur slavische Philologie, Herausgegeben von M. Vasmer. 8 Bd., Doppelheft 3A . Leipzig, 1931.

119. Mullonen, M. Puhutaan suomea. Kolmas uusittu ja taydennetty painos. - Petroskoi: Karjala, 1999. - 342 s.

120. Paasonen, H. Mordvinische Lautlehre, MSFOu, XXII, 1903

121. Papp, J. Zur Frage der Kongruenz des Adjektivattributs im Finnischen // SUST. 1962. -- N 125. - S. 399 - 412.

122. Ravila, P. Adjektiivi-attribuutin kongruenssin synty suomen kielessa // Sananjalka. Suomen Kielen Seuran vuosikirja. 1960. - N2. - 28 - 35 old.

123. Ravila, P. Uber die Verwendung der Numeruszeichen in den uralischen Sprachen. FUF, Helsinki, 1941, F. XXVII.

124. Szinnyei ,J. Finnisch-ugrische Sprachwissenschaft. Berlin Leipzig, 1922.

125. White, L. Suomen kielioppia ulkomaalaisille. Finn Lectura., 2002 -2-3, 318 s.

126. Widemann, F. J. Versuch einer Grammatik der Tsheremissischen Sprache. -Petersburg, 1847.-350 s.

127. Лексикографические источники

128. БСС Бузакова, Р. Н. Словарь синонимов эрзянского языка. -Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1982. - 192 с.

129. БФРС Большой финско-русский словарь, Под ред. Оллыкайнен В., Сало И., М.: Изд-во «Русский язык», 1999. - 816 с.

130. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь. - М. : Советская энциклопедия, 1990. - 685 с.

131. НБРФС Новый большой русско-финский словарь, I и II часть, Порвоо - Хельсинки - Юва, М.: Русский язык, 2000.

132. НЭС Новый энциклопедический словарь. - М. : Большая Российская Энциклопедия, 2000. - 1456 с: ил.

133. СРЯ Словарь русского языка: В 4-х т. / АН СССР, Ин-т рус. Яз.; Под ред. А.П. Евгеньевой. - 2-е изд., испр. и доп. - М. : Русский язык., 1981 - 1984. Т. 4. С-Я. 1984, 794 с.

134. Четвергов, Е. В. Сырнень човалят: Стувтовозь ды чуросто вастневиця валт. Саранск: Мордов. кн. изд-вась, 1995. - 208 с.

135. ЭРВ Щемерова, В. С. Эрзянь-рузонь валке. - Русско-эрзянский словарь. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1993. - 400 с.

136. ЭРС Эрзянь-рузонь валке. Эрзянско-русский словарь: М. : «Русский язык», «Дигора», 1993. - 803 с.

137. Языкознание. Большой энциклопедический словарь. / Гл. ред. В.Н. Ярцева. 2-е изд. - М.: Большая Российская Энциклопедия. 2000. -688 с.

138. NS Nykysuomen sanakirja, I - III, Porvoo - Helsinki, 1951 - 1954.

139. Suomalais-ersalainen sanakirja Финнэнь-эрзянь валке / A. Алхониеми, H. Агафонова, М. Мосин. - Саранск: Красный Октябрь, 2000.-512 с.1. Художественные тексты

140. Абрамов, К. Г. Ломантне теевсть малацекс: Роман. Саранск : Мордов кн. изд-вась, 1961. - 428 с.

141. Абрамов, К. Г. Найман: Роман. Саранск : Мордов. кн. изд-вась, 1957.-397 с.

142. Абрамов, К. Г. Нурька морот: Ёвтнемат ды пьесат. Саранск : Мордов. кн. изд-во, 1974. - 420 с.

143. Абрамов, К. Г. Пургаз: кезэрень пингеде ёвтнема. Саранск : Мордов. кн. изд-вась, 1988. - 480 с.

144. Брыжинский, М. И. Эрямодо надобия: Ёвтнемат, триптих, эссе. -Саранск : Мордов. кн. изд-во, 1999. 168 с.

145. Брыжинский, А. И. Оймень моро: Повесть. Саранск : Мордов. кн. изд-вась, 1994. - 224 с.

146. Горбунов, В. В. Морыцянть од поразо : Повесть. Мордов. кн. изд-во, 1988.- 168 с.

147. Доронин, А. М. Кочкодыкесь пакся нармунь: Роман. - Саранск : Мордов. кн. изд-вась, 1993. - 384 с.

148. Доронин, А. М. Баягань сулейть: Роман. Саранск : Мордов. кн. изд-вась, 1996.-480 с.

149. Евсевьев, М. Е. Мордовская свадьба. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1990, -- 384 с.

150. П.Калинкин, И. Васоло ки лангсо: Повесть: Старшей ды средней классо тонавтницятненень. Саранск : Морд. кн. изд-вась, 2000. -256 с.

151. Коломасов, В. М. Лавгинов: Роман. Саранск : Мордгиз, 1956. -230 с.

152. Куторкин, А. Д. Раужо палмань : Роман. Мордов. кн. изд-вась, 1997.-336 с.

153. Куторкин, А. Д. Лажныця Сура. Саранск : Мордов. кн. изд-вась, 1969, 350 с.

154. Куторкин, А. Д. Покш ки лангсо умарина. Саранск : Мордов. кн. изд-вась, 1968.-223 с.

155. Раптанов, Т. А. Чихан пандо ало. Саранск, 1985. - 252 с.17. «Сятко»: Литературно-художественный и общественно-политический журнал.

156. УПТМН Устно-поэтическое творчество мордовского народа: В 8-ми томах. - Саранск : Морд. кн. изд-во, 1965. Т. ~ 2, 372 с.

157. Чесноков, Ф. М. Од эрямонь увт: Ёвтнемат ды пьесат. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1974. 331 с.

158. Эркай, М. Алёшка: Повесть. Саранск : Мордов. кн. изд-во, 1991. -192 с.

159. Jaaskelainen, L. Taistelu vallasta, romaani. Helsinki, 1932.

160. Haanpaa, P. Vapaa. "Tuuli kay." Porvoo, 1927

161. Haavio, M. Iloinen elainkirja eli kaksitoista viisasta mestaria. Werner soderstrom osakeyhtio, Porvoo, 1990. - 167 s.

162. HS -- Helsingin sanomat, 8 / 11, 2001.

163. HS -- Helsingin sanomat, 15 / 11, 2001.

164. HS -- Helsingin sanomat, 22 /11, 2001.

165. Harkonen, A-L. Heikosti positiivinen. Otavan Kirjapaino Oy, Keuruu, 2003.-232 s.

166. TV-maailma, Nro II, 14. 3. 20. 3. 2003

167. Vinje, К. Nestorin salaisuus ja muita kertomuksia. Oslo, Suomen raamattuopiston kustannus oy, 1966. - 95 s.