автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.08
диссертация на тему: Молодежная политика как социальное управление

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора социологических наук Савченко, Илья Петрович

Введение

Глава I. Теоретико-методологические основы молодежной политики: социологический метаанализ.

1.1. Эволюционистская модель молодежной политики: дилемма гармонии и конфликтности.

1.2. Конфликтологические версии и проблема адресности молодежной политики.

Глава II. Молодежь: альтернатива «субъектностиобъектности» в политике.

2.1. Социальный статус молодежи и субъектность молодежной политики.

2.2. Модели интеграции молодежи и системность молодежной политики.

2.3. Межгенерационное взаимодействие в системе молодежной политики.

Глава III. Молодежная политика как фактор социальных изменений в обществе.

3.1. Правовой аспект молодежной политики: модель «культуры правопорядка».

3.2. Социальные инновации молодежи и молодежная политика.

Глава IV. Социальное управление в системе региональной молодежной политики.

4.1. Антикризисная направленность молодежной политики на Северном Кавказе.

4.2. Регионализация и локализация: определение целей и средств молодежной политики.

4.3. Критерии эффективности региональной молодежной политики.

Введение диссертации2002 год, автореферат по социологии, Савченко, Илья Петрович

Актуальность темы исследования. "Мы не знаем общества, в котором живем", - эти слова, произнесенные в предперестроечный период, могут быть с полным основанием отнесены и к самосознанию современного российского общества как на уровне обыденности, так, увы, и на уровне теоретико-политических и управленческих конструкций, предназначенных для регулирования социальных отношений.

Управление обществом в собственном смысле требует знания. Необходимо различать администрирование - процесс "творения" общества и социальных институтов сверху посредством внешнего давления - и управление, предполагающее обратные связи и м м *> использование спосооов непрямого воздействия, связанного с возможностью согласования социальных интересов. Управление невозможно без знания и понимания реального состояния общества, его слоев, социального самочувствия и настроений различных, в том числе и возрастных, групп.

Социальное управление реализуется средствами социальной политики. В формировании социальной политики как инструмента социального управления большое значение имеет принцип социальной дифференциации, реальный учет социальных, профессиональных, возрастных, этнокультурных различий. Состояние и цели политики - в том числе и молодежной политики - являются "лакмусовой бумажкой" дифференцированное™ социального управления, так как от того, относятся ли к молодежи как к презентативной социальной группе с аутентичным социальным статусом, или ей приписывается роль "прилежного" ученика и адаптера, зависит и характер социального управления.

Именно этими соображениями определяется актуальность обращения к теме молодежной политики. Молодежная политика как одно из направлений социальной политики представляет собой инструмент социального управления. Причем ее важную специфическую черту составляет стратегический, перспективный характер ориентации. Ведь молодежь, ее отношение к жизни, социальная позиция во многом предопределяет будущее общества.

Переходный период в России знаменуется переменами во многих областях жизни в том числе меняется и отношение к молодежи, а следовательно, и характер молодежной политики. Признание молодежи на деле, а не на словах, субъектом социальной политики, означает и ее реальное соучастие в разработке и реализации молодежной политики. При ином подходе мы имеем дело с авторитарной моделью управления, для которой молодежь объектна и не способна к социально конструктивной деятельности. Главная цель молодежной политики -интеграция молодежи в общество посредством упорядочивания отношений между молодежью и нормативными стандартами. Российские социологи практически единодушно утверждают, что существует "разрыв" официально декларируемых социальных норм и социальной практики различных слоев российского общества. Свидетельством "нормативного" бессилия является "правовой" номотетизм, позиция доминирования правовых норм над социальными и моральными, когда выход из системного социального кризиса предлагается исключительно на основе совершенствования правового законодательства. Не учитывается, что второй важнейшей основой нормативных обязательств является так называемое "моральное обоснование"1. Неэффективность правовой системы в России во многом определяется высокой степенью недоверия населения к государственным институтам, что, впрочем, не является откровением для высших эшелонов власти.

Молодежная политика не сводится к правовой сфере, так как она богаче по содержанию и направлена на оптимизацию экономического, политического и социокультурного контекстов деятельности молодежи. Правовые нормы, взаимодействуя с социетальными санкциями поощрения и наказания, создают благоприятный или неблагоприятный уровень социальной лояльности, реализации творческого потенциала молодежи или отстранения ее от активной социальной жизни.

Если охарактеризовать критерии интеграции российской молодежи, можно сказать, что молодежная политика не институциализирована. Ей в большей степени присущи ведомственная, региональная раздробленность в условиях, когда необходима единая социокультурная и информативная матрица молодежной политики. В реализации целей превалирует "адаптивность", стремление "приглушить" или приспособить молодежные проблемы к факторам экономического и социального принуждения.

Молодежную политику нежелательно редуцировать к технологическому компоненту. Теоретик "социологии знания" К. Манхейм пишет, что "новой жизнью будет жить только молодое л поколение" , очевидно, имея в виду, что социальные реформы, проводимые в обществе, становятся социальной практикой молодежи. Манхейму принадлежит утверждение о решающей роли социологии во взаимодействии общества и молодежи. Мы далеки от позиции гиперсоциологизма, иллюзии "рационализации" социального взаимодействия посредством социологического знания. Социологический

1 Американская социология. М., 1972. С. 367. ~ Манхейм К. Диагноз нашего времени. М„ 1999. С. 444. анализ молодежной политики преследует скромную, но вполне достижимую цель - оптимизацию способов включения молодежи в современное российское общество на уровне актуализации конструктивных, созидательных характеристик молодежи, реализации ее интеллектуального и мобилизационного потенциала.

Степень научной разработанности проблемы. Молодежная политика многоаспектна и как научная проблема выходит на междисциплинарный уровень, являясь предметом исследовательского интереса культурологов, историков, представителей социально-философской и психологической мысли. Собственно социологический интерес к проблемам молодежи обнаруживается в работах классиков социологии Г. Спенсера, Э. Дюркгейма, М. Вебера. Так, Г. Спенсер обозначил роль разделения труда в социальной эволюции: дифференциацию социальных функций, в частности, передачу и изменение социальных функций он связывает с признанием автономности социальных позиций молодежи. Он рассматривает молодежную политику как направление содействия общественному прогрессу, поскольку молодежь является носителем тенденций "непохожести". Общество индустриального типа рисовалось Г. Спенсеру как децентрализованное саморегулирование различных социальных единиц, что происходит счет перераспределения власти.

Дюркгеймовское учение о разделении труда и социальной аномии изменило представление о молодежной политике: исходя из проблемы разрушения механической солидарности в условиях индустриализации и урбанизации Э. Дюркгейм впервые сформулировал обязательность профессионального обучения молодежи, дал ее социологическое обоснование. Дюркгейм приветствовал создание самостоятельных молодежных союзов с "гильдейской" направленностью, ибо считал, что это способствует укреплению социального порядка "органической солидарности". Концепция социальной аномии "легитимировала" в социологической мысли проблему конфликта поколений в обществе: Дюркгейм обнаружил в современном ему французском обществе взаимозависимость "конфликтного" состояния социальных норм и аномии в молодежной среде.

М. Вебер не был склонен к поддержке "эволюционного" оптимизма Г. Спенсера и "идеи обретения органической солидарности" Э. Дюркгейма. Идеально-типическая конструкция М. Вебера стала масштабом для соотнесения каузальных связей молодежи с "субъективной мотивацией", в рамках которой можно обнаружить и исследовать отношение к другим слоям общества. М. Вебер указывал на наличие самостоятельных целей у молодежи, без понимания которых она

11 »-М1 /" так и останется загадкой для социологов, или они невольно оудут приписывать ей понятные самим себе, но чуждые молодежи социальные мотивации.

Исходя из тенденции рационализации социальной деятельности Вебер признает, что "группирование", объединение молодежи необходимо для "легитимации", ориентации на молодежь общества. Если молодежь не институционализирована, ее влияние на социальный процесс близко к нулю, то есть ее не замечают в обществе. Веберовская модель "четырех действий" (целерациональное, ценностно-рациональное, аффективное, традиционное) подразумевает, что только целерациональные и ценностнорациональные действия являются социальными. Нельзя молодежь замыкать в мире "аффективных состояний", а в традиционном обществе обычай требует от молодого поколения внутренней приверженности обычаям и традициям, что вызывает у молодежи аффективный протест.

Таким образом, в классической социологической мысли сформировались две различные модели понимания молодежи. Одна из них восходит к Г.Спенсеру и заключается в отношении к молодежи как к носителю "адаптивного поведения", вовлеченному в процесс социальной дифференциации и "запрограммированному" на цели прогресса и социального сотрудничества. М. Вебер со своей концепцией "целерациональности" предположил, что молодежь так или иначе должна преследовать собственные цели и интересы с ориентацией на другие слои общества. Эти смысловые расхождения в нюансах нашли отражение в принципах молодежной политики. Можно исходить, полагаясь на идеи Г. Спенсера, из задач эффективной адаптации молодежи. Следуя же веберовской методологии, молодежную политику следует понимать как инструмент формирования социальных позиций молодежи и ее участия в социальном взаимодействии как социальной группы с признанием таковой остальными участниками социального действия.

К. Манхейм, пожалуй, предельно ясно определяет двуаспектность молодежи в обществе. По его мнению, молодежь должна ориентируется на образование и обучение в контексте конкретного общества. Не менее важно, что общество должно сформулировать требования к молодежи как участнику социального взаимодействия. Манхейм поставил задачу формирования молодежной политики, основанной, в противоположность "заигрыванию с молодежью", на принципах передачи демократических традиций, социального обновления на базисе ценностей социальной справедливости, равноправного участия в социальной реконструкции.

Молодежное" наследие К. Манхейма вновь стало актуальным в период социального и духовного кризиса шестидесятых годов, когда идеи "бесконфликтного" существования молодежи в "обществе потребления" подверглись серьезному испытанию разнообразными проявлениями молодежного протеста (молодежная контркультура, анархистские, троцкистские, пацифистские организации).

Американская социологическая мысль оказалась вынуждена признать, что социология так и не дала ответа на "вызов" времени: структурно-функциональный анализ. ставший законодателем социологической моды, допускал "конфликтность" в пределах ценностно-нормативного консенсуса. Т. Парсонс, Р. Мертон, С. Липсетт, Э. Шилз, Г. Бидуэлл определяли молодежь как группу индивидов, стремящихся овладеть статусными позициями для интеграции в обществе с целью достижения определенного социального престижа. Г. Бидуэлл, в частности, подчеркивает, что молодежная политика - удел обществ, вставших на путь модернизации, так как в таких обществах происходит "замедление" социального взросления. Молодежь здесь становится аутсайдером или потребителем. Однако подобное объяснение конфликта поколений как спора "неэффективных" норм группового и семейного опыта и динамичных экспектаций относительно "самоопределения своей свободы" ограничилось только пожеланием реформы образования, что не привело к созданию "мультимодели" девиантного поведения молодежи и мобилизации ее инновационных ресурсов, о чем с оптимизмом писал перед Второй мировой войной К. Манхейм.

Функционализм предложил "эдукативную" молодежную политику, опираясь, как и К. Манхейм, на представление о рационализации и демократизации социальных институтов. Теоретические основы политики "образовательных возможностей" молодежи были настороженно и с изрядной долей пессимизма восприняты представителями "социологического реляционизма". П. Бурдье в классической работе "Престижный смысл" (1977) исходит из понятия габитуса как ансамбля интернапизированных социальных отношений.

Молодежь в понимании П. Бурдье актуализирует собственные социальные практики: протестное поведение молодежи релевантно его стремлению занять "подобающее место" в социальных отношениях и отнюдь не задано "социальной престижностью". Молодые адаптируются к внешним социальным структурам под видом отклонения от существующих социальных норм или их коррекции, что невозможно понять, если учитывать, что поведение молодежи выходит за пределы габитуса, обеспечивающего упорядоченность социальных импровизаций молодежи. Проблема молодежной политики заключается в том, чтобы доставить участникам процесса социальной интеграции "ощущение свободы", то есть создать возможности молодежи антиципировать свое будущее исходя из собственных социальных траекторий.

Российская социологическая мысль в 60-е годы (В.Т. Лисовский, С.Г. Иконникова, Ю.Р. Филиппов, Б.Н. Ручкин) инициировала исследование молодежи как автономной социальной группы, тем самым подготовив почву для санкционирования молодежной политики как системы мер политической и профессиональной социализации молодежи в условиях социалистического общества.

Молодежная политика рассматривалась ими исключительно в социоадаптивном контексте; не ставился под сомнение статус коллективных социальных ценностей. Можно указать на нейтрализующий антикризисный характер предложений по молодежной политике, что было связано с возможностями проникновения в советскую молодежную среду идей инфантильного радикализма, нашедшего отражение в западной социальной критике: у Ж.П. Сартра, А. Камю, М. Фуко, Т. Роззака. Тем не менее в работах В. Чупрова, В. Шубкина, С. Иконниковой, В. Лисовского была реализована идея самостоятельной коррекции молодежных первичных социальных ценностей для выполнения взрослых социальных ролей. Эта позиция помогла осмыслить молодежную политику как имеющую социально-возрастные и социокультурные отличия от политики в традиционной социальной сфере (здравоохранение, образование, пенсионное обеспечение).

Ф. Филипов, М. Руткевич, А. Колесников, Ю. Вишневский, Л. Рубина обосновали цели молодежной политики в реализации оптимального межгенерационного взаимодействия и осуществлении горизонтальной социальной мобильности, формировании единых ценностных позиций социального оптимизма и социальной справедливости. Актуальные исследования социальной мобильности молодежи, рабочего класса, студенчества позволили обозначить проблемы дистрибуции и освоения социальных ролей в советском обществе.

К сожалению, социологи - "инициативники" не могли актуализировать социологическое наследие Н. Кареева, П. Сорокина, М. Ковалевского. Н. Кареев опровергал фикцию "естественного человека" до общества и вне общества'. Важное значение для понимания молодежной политики имеет высказывание Н. Кареева о различении социальной и культурной групп. Как социальная группа молодежь подвержена влиянию интеграции; как культурная группа она может влиять на культуру старшего поколения. Хотя мотивация "обратного воздействия" применялась в работах П. Култыгииа, Л. Когана, В. Харчевой, В. Добренькова, исследования в данном контексте не получили полного завершения.

П. Сорокин предложил социальную аналитику, которая соответствовала выдвижению социальной интеграции как основной проблемы молодежной политики: молодежь относится к наиболее значимым социальным группам, испытывающим социальное давление. Задача молодежной политики - в переходе от простого коллективного долженствования молодежи к кумулятивному единству, которое стабильно связывает молодежь и общество. Интегративные исследовательские традиции развивали И. Кон, В. Ядов, В. Эффендиев, В. Луков.

М. Ковалевский исходил из закона пополнения "умственного и имущественного капитала"4, что объясняло "аутсайдерство" молодежи затрудненным доступом молодых к социальным ресурсам. Формула "одинаковости" доступа к социальным благам отрицательно повлияла на раскрытие эвристических идей М. Ковалевского, хотя в работах М. Титмы, В. Еремеева, Г. Андреевой, В. Овсянникова содержался вывод о необходимости искать причины социального поведения молодежи во всей совокупности социальных отношений.

Преемственность в исследовании молодежной проблематики, как мы видим, не прерывалась, хотя и подверглась определенным деформациям. В стране сложились устойчивые центры социологии молодежи (новосибирская, екатеринбургская, ленинградская), но молодежная политика была задана идеологическими ориентирами "бесконфликтности" и "идейно-политического единства". Социологическая мысль переживала как бы расщепление на два уровня: текущий, конъюнктурный и неформальный, обращенный преимущественно к проблемам студенческой молодежи. В этом сказался и вынужденный аутизм "интеллигентского сознания", которое, исследуя феномен собственного группового существования, экстраполирует полученные выводы на состояние всего общества.

3 Введение в изучение социологии. СПб, 1897. С. 120.

Эпоха перестройки характеризовалась стремлением избавиться от комплекса "бесконфликтности", что привело к доминированию в социологическом анализе молодежных альтернатив (неформалы, рок-группы, тусовки) и к "десоциализации" молодежной политики. Из ее предметного поля выпала та часть молодежи, которая ориентировалась и социальную карьеру. В работах Л. Ионина, В. Шапко, Т. Кухтевич содержится ценный фактический материал, но изучение молодежной субкультуры как творчества неформальных молодежных объединений (В. Левичева, Е. Ливанов) является только стимулом к поиску наиболее эффективных способов взаимодействия молодежи и общества.

Социологическое обоснование системности, скоординированности, конкретности молодежной политики раскрывается в работах A.B. Дмитриева, Ю.Г. Волкова, В.И. Добренькова, Н.С. Слепцова, В.Н. Коновалова, Б.Н. Ручкина, О.Л. Карпухина, Г.П. Зинченко. Молодежная политика в своих стратегических приоритетах должна опираться на идеологию гуманизма, ценности самоопределения личности, творчества и социальной ответственности5.

Последним фундаментальным исследованием в области социологии молодежи, суммирующим достижения социологической мысли, является работа В.И. Чупрова, Ю.А.Зубок и К.У. Уильяме «Молодежь в обществе риска». М., 2001.

Осознание проблем молодежи принимает интегративный характер, что с необходимостью предполагает анализ содержания и целостности социального взаимодействия молодежи и выявление теоретико-социологических основ молодежной политики в обществе периода модернизации.

4 Ковалевский М. Происхождение рода, собственности, государственности. М., 1914. С. 156.

Таким образом, в российской социологической традиции существуют функционалистское и интегралистское направления в осмыслении сущности молодежной политики. Оба направления объединяет стремление к выработке оптимальной модели молодежной политики, направленной на интеграцию и использование мобилизационного, интеллектуального и солидаристского потенциала молодежи. Различия между ними заключаются в определении текущих и стратегических целей молодежной политики, ее субъектности, соотношения вертикального и горизонтального способов реализации, то есть в понимании молодежной политики как системы социального управления.

Цель диссертационного исследования - социологический анализ молодежной политики на уровне социального управления в условиях трансформации социальных институтов и социальных отношений. Реализация поставленной цели требует решения следующих исследовательских задач:

1) проанализировать "эволюционную модель" молодежной политики, построенную на принципах социального детерминизма, номологизма и абсолютного социального порядка;

2) охарактеризовать конфликтологические версии молодежной политики, испытывающие влияние теоретических конструктов социальной иррелевантности;

3) определить коститутивные признаки молодежи как субъекта и объекта молодежной политики;

4) рассмотреть типы социальной интеграции молодежи, их роль и влияние на молодежную политику;

5 См. Волков Ю.Г. Манифест гуманизма. М.„ 2000.

5) рассмотреть проблемы межгенерационного общения в контексте интегративных целей молодежной политики;

6) проанализировать правовой аспект молодежной политики в связи с факторами "социального аутсайдерства" молодежи;

7) охарактеризовать социальные инновации в выборе управленческих приоритетов молодежной политики;

8) исследовать специфику региональной молодежной политики на материале Северокавказского региона;

9) проанализировать эффекты регионализации и локализации в формировании и реализации целей молодежной политики;

10) разработать критерии эффективности молодежной политики применительно к региональной социальной и социокультурной ситуации.

Гипотеза исследования. Молодежная политика понимается как деятельность государственных структур различного уровня, ориентированных на создание условий, поддержку социальных институтов и поиска ресурсов, обеспечивающих решение молодежных проблем. Повышение эффективности молодежной политики рассматривается как ключ к предупреждению социальных и политических рисков, переходу к этапу устойчивого социального развития. Молодежная политика относится к сфере социального управления, и взаимосогласованность, координация целей молодежной политики с другими уровнями и формами социального управления является условием социальной стабильности. Однако в российском контексте из молодежной политики "выпадает" молодежь как самостоятельный субъект и партнер в осуществлении политических целей и приоритетов. Превалирование государственного компонента приводит к "ведомственной разобщенности" и увлечению правовыми и административными методами политики. В результате сформировалась "двухкомпонентная" конструкция, в которой присутствует федеральный уровень с акцентом на принятие и совершенствование политико-правовой базы, и региональный, основанный на "реактивности" и локализации молодежных проблем. Молодежь остается частично "отстраненным" участником молодежной политики и не потому ли решение молодежных проблем оставляет желать лучшего, поскольку под последним понимаются "образы" молодежи, вторичные от деятельности СМИ и лоббизма различных политических группировок. В молодежной политике не преодолена практика "пролонгированного" инфантилизма, а в социологическом анализе традиционный ювенологический подход.

Эффективность молодежной политики возрастает, если молодежь на условиях социального партнерства принимает участие в разработке и реализации управленческих мер. Молодежная политика связана с реформированием социальных отношений и изменением приоритетов социального управления, что требует актуализации социального капитана российского общества (корпоративизма, в первую очередь), с привлечением молодежных структур в качестве экспертов и соучастников молодежной политики.

Благодаря конвенциональному и дифференциальному подходам к молодежной политике происходит процесс координации федерального и регионального уровней, так как молодежь выступает посредником и заинтересованной стороной управленческих процедур. В молодежной политике "социологизация" означает, по словам К. Манхейма, "легитимацию" в обществе идеи активного и целенаправленного участия молодежи в процессе социальной реконструкции, социальных изменений. Российская молодежная политика традиционно является государственной доверие молодежи может быть достигнуто на основе признания субъектами молодежной политики молодежи референтной социальной группой и ее права быть соинициатором социальных преобразований.

Объектом данного исследования является молодежная политика как социальное управление, процесс деятельности государственных и социальных институтов, обеспечивающих интеграцию, а иногда и дезинтеграцию молодежи в российском обществе.

Предметом исследования являются структурные, целевые, объектные и коммуникативные компоненты молодежной политики, взаимосвязи между федеральным, региональном и локальном уровнями молодежной политики.

Теоретико-методологическую основу исследования образует метод системного анализа. Диссертация опирается на "классическое" социологическое знание молодежной политики в работах Э. Дюркгейма, М. Вебера, К. Манхейма, П. Сорокина. На основе принципа комплементарное™ используются теории "социальной морфологии" М. Хальбвакса и "социального габитуса" П. Бурдье. Методологическое значение имеют работы российских исследователей A.B. Дмитриева, В.И. Чупрова, С.Н. Иконниковой, Н.И. Лапина, Н.С. Слепцова, Ю.Г. Волкова, В.Т. Лисовского, В.Г. Игнатова. В диссертации нашли отражение принципы теории социального управления (целеполагание, специализация, интеграция). Реализуемый интегративный подход позволил проанализировать константные и динамические компоненты молодежной проблематики, выявить текущие и стратегические приоритеты молодежной политики на основе выявления альтернатив в молодежной политике. Исследовательская программа также содержит методы аппликации (моделирование, сравнительно-компоративный анализ, классификация, социальная статистика).

Эмпирическую основу исследования составили репрезентативные социологические исследования лонгитюдного и разового характера, выполненные российскими социологами (ФОМ, ВЦИОМ, ИМ, НИИВШ СПб ГУ) в процессе массовых опросов молодежи различных регионов России в 1995-2000 годах.

В диссертационном исследовании содержится анализ материалов Комитета Российской Федерации по делам молодежи (1996-1997 гг.). Использованы законодательные акты в сфере молодежной политики Краснодарского края, Ростовской области, Ханты-Мансийского АО, Республики Беларусь, Ставропольского края.

Кроме того, использовались как опубликованные источники, так и результаты социологических исследований, участником которых был автор работы. Важной составной частью эмпирического материала являются статистические данные, полученные из официальных и независимых источников.

Научная новизна исследования состоит в разработке и обосновании авторского концептуального подхода к социологическому анализу моделей, субъектов и целей молодежной политики в условиях кризисной модернизации российского общества. В содержательном плане научная новизна исследования заключается в следующем:

- на основе метаанализа классической социологической мысли, представленной Г. Спенсером, Т. Парсонсом, П. Сорокиным, выделены основные характеристики эволюционной модели молодежной политики, оперирующей номотетическими конструкциями и демонстрирующей "безукоризненный" социальный оптимизм;

- рассмотрены конфликтологические версии молодежной политики, характеризующиеся «технологическим» подходом к молодежной политике, отказом от глобальных целей и опорой на ограниченную социальную рациональность;

- определены социально-групповые и идентификационные качества молодежи, влияющие на специфику молодежной политики и связанные с ней социальные риски;

- охарактеризованы типы социальной интеграции молодежи, в том числе адаптивно-эволюционный и социально-реактивный, исследована взаимосвязь типов социальной интеграции и направлений молодежной политики как социального управления;

- выявлено влияние специфики межгенерационного общения в условиях принудительной интеграции молодежи на возрастание рисков социального управления и соответственно с этим определена социально-диагностическая роль социологического знания для эффективной молодежной политики;

- исследован правовой аспект молодежной политики в контексте

ГР V м социальной интеграции молодежи и преодоления социального аутсайдерства;

- раскрыт механизм социальных инноваций в молодежной политике, их коррелируемость с существующими моделями молодежной политики;

- охарактеризованы основные направления молодежной политики в Северокавказском регионе, выявлены ее антикризисные, минимизирующие социальные риски компоненты;

- проанализированы эффекты "локализации" и "регионализации" в молодежной политике, различие подходов, которые обусловливают "фрагментарность" и "взаимодополняемость" в интеграции молодежи в региональные сообщества;

- дано обоснование критериев эффективности молодежной политики на основе моделирования региональной социальной и социокультурной ситуации.

Новизна постановки проблемы, ее концептуализация в рамках системного социологического анализа молодежной политики как социального управления на современном этапе развития российского общества и полученное в результате приращение знания нашли отражение в основных тезисах диссертационного исследования.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Эволюционная модель молодежной политики базируется на восприятии молодежи преимущественно как социального резерва общества, объекта социализации. В силу этого основную специфическую черту эволюционной модели составляет ориентация на понимание межгенерациоиного взаимодействия как заимствования социального опыта старших поколений, на поддержание «зоны взрослых» в системе социальных статусных позиций.

2. Конфликтологические версии молодежной политики признают неискоренимую конфликтность процесса интеграции молодежи в обществе, поэтому в конфликтологической интерпретации основная цель молодежной политики состоит в предотвращении и разрешении конфликтов между молодежью и обществом. Допускается наличие у молодежи социальных позиций, могущих не совпадать с доминирующими в обществе социальными ценностями и поведенческими установками. В конфликтологически ориентированной молодежной политике практикуются дифференцированность и акцент на социальные технологии. Отказ от глобальных целей, в частности, "слияния" общества и молодежи, сопровождается выбором оптимальных, то есть наиболее возможных при данных социальных факторах, способов и методов регулирования молодежных проблем.

3. Субстанциональной характеристикой молодежи являются социально-возрастные, профессиональные и дистрибутивные критерии. К идентификационным характеристикам можно отнести аутореферентные и когерентные признаки молодежи, которые образуют социальный статус молодежи, внутренние мотивационные структуры деятельности. Любая молодежная политика опирается на понимание молодежи как автономной социокультурной группы, которая демонстрирует определенную дистанцию по отношению к легитимным социальным нормам и ценностям. Необходимо учитывать, что молодежная политика представляет собой средство социального управления, направленного на актуализацию социальной самоорганизации молодежи и формирования адаптивных социальных качеств.

4. Адаптивно-эволюционный тип интеграции молодежи предполагает создание условий для профессионального обучения молодежи, обеспечение интрасоциального воздействия института образования с целью повышения социальной мобильности, что сопряжено с синхронизацией социального и биологического жизненных циклов. Социально-реактивный тип молодежной политики характеризуется отношением к ней как к социальной периферии, предоставлением молодежи субдоминантных социальных ролей в осуществлении социальной модернизации. Молодежная политика, опирающаяся на адаптивно-эволюционную модель, не позволяет полностью предусмотреть социальную реакцию молодежи, что требует

М М усиления точечной направленности социального регулирования и использования методов поощрения достиженческого поведения молодежи. Социально-реактивный тип отношения к молодежи преодолевается в процессе придания молодежной политике стратегического, адаптивно-опережающего характера.

5. В условиях кризисной модернизации, когда преобразования сопровождаются высоким уровнем социальных рисков, дисфункциональностью социальных институтов, влекущей за собой их дальнейшую "дезинтеграцию" или реконструкцию, межгенерационное взаимодействие принимает характер инициируемой социальной амнезии, отвержения прошлого социального опыта для формирования иного социокультурного типа личности. Межгенерационное взаимодействие преимущественно перемещается на уровень малых социальных групп (семья), которые не справляются с задачами первичной социализации. Связь поколений, осуществление социальной трансмиссии является одним из направлений молодежной политики и реализуется на основе поиска принципов "ценностного консенсуса" в российском обществе. Молодежная политика как социальное управление наряду с проективной и программирующей функциями обладает функцией социальной диагностики, связанной с определением точек соприкосновения поколений.

6. Правовой аспект молодежной политики выражается в создании нормативной базы для реализации интеллектуального и мобилизационного потенциала молодежи. Не исключая возможности правового решения проблем социальной защищенности молодежи, снижения уровня преступности, алкоголизма и наркомании в молодежной среде, перспективной представляется разработка нормативных актов, связанных с социальной адаптацией молодежи, поощрением инициативы в сфере мелкого и среднего предпринимательства и оказания интеллектуальных услуг, противодействие пропоганде насилия, социальной агрессии, национальной и религиозной розни. Правовые меры эффективны в сочетании с развитием самореализации молодежи, укреплением культуры "правопорядка" в деятельности социально активной части молодежи.

7. Российская молодежь представляет собой социально и культурно неоднородную массу. Происходит социальная дифференциация и культурная сегментация молодежи, что приводит к социально агрегатному состоянию. Вселяет тревогу тенденция снижения творческого потенциала молодежи. Мобилизационный потенциал реализуется в делинквентном поведении, организации антисистемных социальных объединений. Тем самым молодежная политика приравнивается к элитной, направленной на поддержание сохранившегося интеллектуального потенциала, что только "замораживает" социальную ситуацию или создает дополнительные риски в виде существования "фоновой маргинальности", групп молодых индивидов с доминантными потребительскими и депривационными установками. Оптимизация молодежной политики предполагает использование мобилизационного потенциала молодежи, социальных инноваций для включения механизма социальной самоадаптации и творческих способностей молодежи в процессе создания новых согласуемых статусов.

8. Молодежная политика в Северокавказском регионе является "многослойной", включающей традиционалистские установки (Ингушетия, Дагестан), социальный патернализм (Ставропольский край), предоставление возможности самоопределения молодежи (Ростовская область). Поэтому необоснованно заявлять о монолитности региональной молодежной политики. Скорее она является совокупностью субрегиональных подходов к молодежной проблематике. Тем не менее существует общерегиональный стандарт молодежной политики, связанный с реализацией программ социальной реабилитации (бывшие военнослужащие, вынужденные переселенцы), поддержки молодой семьи, профессионального обучения и обеспечения социальных вакансий. Региональная молодежная политика ориентирована на адаптивно-эволюционную модель, что приводит к снижению ее эффективности в условиях коифликтогенного региона, где не налажены связи на уровне горизонтального взаимодействия субрегиональных подходов к молодежной политике. Региональная молодежная политика на Северном Кавказе основана на приоритете государственных институтов, хотя в Ростовской области и Краснодарском крае поддерживаются отношения "частичного согласования" с другими государственными субъектами, структурами, занятыми решением молодежных проблем. Антикризисная направленность молодежной политики выражается в попытке выработать меры социальной профилактики по предотвращению массовых социальных девиаций в молодежной среде посредством нейтрализации ретриатистских и национал-сепаратистских настроений молодежи.

9. Региональная специфика молодежной политики выражается в стремлении дополнить федеральный уровень опорой на собственные, часто недостаточные финансовые ресурсы и реализацию способов "социального выживания", что ставит молодежную проблематику, несмотря на декларируемую готовность решения, в число "больных", но отодвигаемых на второй план вопросов. Существует тенденция "локализации", дробления молодежной проблематики по принципу "преуменьшения зла", то есть вывода проблемы на социальный микроуровень (местного территориального сообщества, муниципального образования, муниципальных правоохранительных органов). "Локализация" в социальном контексте не релевантна регионализации, так как "зацикливает" молодежную проблематику на уровне социальных микропроблем, существенно понижая возможности программирования молодежной политики. Регионализация в условиях координирующей роли федерального центра связана с коррекцией молодежной политики на основе учета этнических, культурных, конфессиональных, ментальных и экосоциапьных модификаторов.

10. Региональная молодежная политика на Северном Кавказе в условиях депрессивной динамики социальной и социокультурной ситуации не может быть построена на критериях системной эффективности. Соотнесение уровня социальной депривации молодежи, тенденций, ведущих к накоплению критической массы социальных рисков в регионе, являются необходимыми приемами для реализации мер, связанных с актуализацией внутренних социальных ресурсов (казачье, горское самоуправление, нормы коллективной трудовой этики, семейные и "клановые" традиции). Эффективность молодежной политики связана с максимальным использованием возможности федеральных целевых программ для оптимального решения региональных молодежных проблем. Критериями эффективности выступают системность и социальная целесообразность предлагаемых и реализуемых управленческих мер, их максимальная адаптированность к социальному и социокультурному контексту Северокавказского региона при целевом использовании имеющихся финансовых и политико-правовых ресурсов. Специфика Северокавказского региона делает эффективным конвенционализм в молодежной политике, когда реализация мер государственного воздействия нуждается в легитимации и местными государственными институтами, и населением региона.

Практическая значимость исследования определяется тем, что полученные научные результаты направлены на изменение в молодежной политике путем внесения коррекции в адаптивно-эволюционную модель. Интегративный подход позволяет преодолеть "объектность" и импульсивность молодежной политики, создать условия для оптимального решения молодежных проблем в рамках единого политико-правового пространства. Материалы и выводы исследования могут быть использованы в методологическом и практическом аспектах для подготовки и переподготовки в системе государственной службы, а также эффективно применены в современном учебном процессе для ведения курсов по социологии, политологии и теории управления, междисциплинарных спецкурсов по молодежной проблематике, включая требования к региональному компоненту государственных образовательных стандартов.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в 17 печатных работах общим объемом 37,9 п.л. По рассматриваемым вопросам автор выступал на научных конференциях в Ростове-на-Дону и Орле.

Работа обсуждена на кафедре социологии, политологии и права ИПГЖ при Ростовском государственном университете.

Структура диссертации определяется логикой исследования и уровнем поставленных исследовательских задач. Диссертация состоит из введения, четырех глав, содержащих десять параграфов, заключения и списка литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Молодежная политика как социальное управление"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Молодежную политику можно назвать реализацией мечты Э. Дюркгейма, который видел предназначение социологии в том, чтобы быть проводником идей общественного согласия и реформирования. К. Манхейм в канун Второй мировой войны писал о распространении социологических знаний как условии социальной реконструкции общества. Многим покажется неуместным возвышенный пафос ученого: социология, по их мнению, должна заниматься исследованием социальных фактов, и не более. Формула социологического объективизма устраняет социологию из области молодежной политики. Молодежная политика, однако, не может обойтись без диагностической и проективной функции социологии.

В социологии молодежи находят воплощение различные, подчас альтернативные, подходы к проблемам молодежи. Американский социолог У. Бидуэл писал, что молодые бунтующие люди увидели в социологии систему ценностей, посредством которых они могут выражать свои собственные моральные требования и нетерпение в связи с затянувшейся молодостью.22' Российское общество постепенно, с трудом приходит к пониманию социологизма молодежной политики. Так или иначе, субьекты молодежной политики определяют молодежь в качестве социальной группы, что требует формулирования социологических оснований молодежной политики. В условиях социальной дифференциации групп и интересов административная, моноправовая и технологическая модели явно недостаточны. Наверное, ушли в прошлое времена ювенологии, хотя желание создать универсальную науку о молодежи неистребимо. И в молодежной политике как в зеркале отражается вся сложность отношений политики и социологии. Установленные правила политической игры пренебрегают теоретическим анализом, тяготеют к оперативному реагированию на внешнее социальное давление.

Если молодежь никак не реализует свои протестные настроения, то, выходит, и молодежная политика может быть отнесена к числу необязательных политических сюжетов. Близорукость, превалирование реактивных мер лишают политику стратегических ориентиров. Однако в принципе молодежная политика содержит социальные стратегии развития молодежи и в этом смысле наиболее оказывает влияние на будущее российского общества.

Молодежные проблемы являются социальным индикатором и могут использоваться при прогнозировании тенденций социального развития. «Аномическое общество» постоянно воспроизводит разрыв между социальными интересами и нормами, которые каждый раз оказываются неэффективными в регулировании социального взаимодействия. Когда принимаются решения властных структур, адресованные молодежи, они часто ориентированы на бюрократическую рациональность власти. Современная молодежная политика «объектна» в условиях, когда все больше и больше молодых людей рассчитывают на собственные силы. ' Государство должно ограничить политику субвенционализма, монополии на социальную помощь молодежи. Молодежь более всего заинтересована в защите своих социальных и политических прав, предоставлении равных стартовых условий для нормальной социально-профессиональной деятельности. Желаемая цель

111

Американская социология. М. 1972 С. 313. " ' Социология молодежи. СПб. 1996 С. 452 молодежной политики заключается в социальном образовании молодежи, обучении навыкам социальной коммуникативности и лояльности.

Воздавать похвалы реформаторским устремлениям молодежи, одновременно блокируя участие молодежи в процессе социальной модернизации, недопустимо, так как это вызывает рост недоверия и недовольства молодежной политикой. Разработка совместной стратегии социального развития невозможна без участия молодежи. О ее формах можно и нужно спорить. Власть до сих пор ограничивалась диалогом с представителями молодежи. Вероятно, существенным сдвигом в молодежной политике может быть образование молодежного лобби во властных структурах. К. Манхейм отмечал повышенную восприимчивость молодежи к переменам, так как ей не приходится дорожить завоеванным социальным статусом и долей в социальном богатстве. Но молодежь необязательно выигрывает от социальных перемен. Всегда существует соблазн использовать молодежь в качестве «тарана», а затем отодвинуть на периферийные позиции. Общество, заинтересованное в социальном самоопределении молодежи, создает институциональные и нормативные предпосылки для ее добровольной интеграции в общество.

Дифференцированный подход к молодежи основывается на ее разной подготовленности к исполнению взрослых социальных ролей. Функционализм сегрегирует молодежь по функциональным характеристикам. Проблема российской молодежной политики - в запрограммированном разделении молодежи на социальных субъектов и социальных рецепиентов. Конфликтологическая версия фактически делает непреодолимым барьер между поколениями и в лучшем случае ориентирует на «капитуляцию» молодежи или общества.

Независимо от традиционных социально-экономических показателей российская молодежь сращена с обществом парентократическими и социально-клиентелистскими узами. В поисках защиты своих прав при слабой социальной самоорганизации молодежь уходит в «параллельное общество». Межгенерационный конфликт в российском обществе отличается от известного молодежного бунта на Западе тем, что бунтари стремились, чтобы молодежь была признана взрослой, а российские нонкомформисты требуют, чтобы общество было адекватно их устремлениям. Цель молодежной политики в этих условиях - разработать стратегию социального партнерства, исключающую возрастную дискриминацию.

Хорошо или плохо, но в российском обществе ни одна группа, в том числе и правящий класс, не может претендовать на обладание безусловным социальным авторитетом. Фактор «социальной и культурной агегемонии» может сыграть благоприятную роль для молодежи: ее активная позиция в решении экономических, экологических, межэтнических проблем могла бы конституировать принципиально новые правила осуществления модернизационного проекта российского общества. Российская молодежь обладает достаточно высоким образовательным и творческим потенциалом, но ей явно не хватает воли к переменам в собственном положении и в обществе в целом.

Молодежная политика должна совпадать с социальными траекториями молодежи, вступать в резонанс с тенденциями социального самоопределения и одновременно способствовать трансформации молодежи в нормативную социальную группу. Социальная депривация молодежи связана не только с ее пониженным социальным статусом, но и с фрустрационным социальным самочувствием. Региональная молодежная политика закрепляет переход к «восходящей» модели, координации усилий федерального центра и регионов по решению молодежных проблем. На региональном уровне актуализируется социокультурный контекст, который успешно срабатывает там, где «рыночные» ценности не действуют, а именно - в сфере межгенерационного диалога.

Молодежная политика не преодолевает дуализм общества и государства, общества и молодежи: дифференциация социальных интересов является основой для разумной всеобщности, в контексте которой молодежь ориентирована на демократический процесс согласования мнений и учета интересов других слоев общества. Чем быстрее мы распрощаемся с иллюзиями «твердой руки» и «социальной самопомощи», тем быстрее в социальной жизни будут править нормы социальной коммунитарности, практики взаимных социальных обязательств и уважения интересов всех социальных групп общества.

Список научной литературыСавченко, Илья Петрович, диссертация по теме "Социология управления"

1. Аберкромби HL, Хилл С., Тернер Б. Социологический словарь. - М.,1994.

2. Авраамова Е.М. Социальная мобильность в условиях российскогокризиса// Общественные науки и современность. 1999. №3.

3. Агеев B.C. Микрогрупповое взаимодействие: социальнопсихологические проблемы. М., 1990.

4. Американская социология. М., 1972.

5. Американская социология. М., 1994.

6. Анософф И. Стратегическое управление. М., 1989.

7. Антонов H.A. Можно ли управлять социологическим процессом. //

8. Социологические исследования. 1998. №3.

9. Антонюк Г.А. Социальное проектирование: управлениеобщественным развитием. Минск, 1986.

10. Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1993. > Ю.Артемов В.М. Социально-культурные ориентацииправоохранительных органов // Социологические исследования. 2000, №1.11 .Арямов A.B. Молодежь Дона 2001. Ростов-н/Д., 2001.

11. Асп Э.К. Введение в социологию. СПб., 1998.

12. Афанасьев В., Гилинский Я. Девиантное поведение и социальный контроль в условиях кризиса российского общества. СПб., 1985.

13. Ахиезер А. Дезорганизация как категория общественной жизни // Общественные науки и современность. 1995. №6.

14. Ахиезер А. Ценности общества и возможности реформы в России // Общественные науки и современность. 1994. №1.

15. Ахметова Г.Р. Социальная дифференциация общества интересов //

16. Социологические исследования. 1997. №8.

17. Балабанова Е.С. Андекласс: понятие и место в обществе // Социологические исследования. 1999. №12.

18. Балакина Т.Ф. Тувинские реалии перехода к рынку // Социологические исследования. 1998. №6.

19. Барзилов С., Новиков А., Федосеев Е.,. Философия насилия. Социальное насилие и русский национальный характер. Саратов 1999.

20. Барр Н. Рынок труда и социальная политика в Центральной и Восточной Европе. М., 1997.

21. Батыгин Г.Т. Лекции по методологии социологических исследований.^ -М., 1995.

22. Белик Е.Л., Еркиенко Г.И. Социальная структура и социальные процессы в современном обществе. М., 1993.

23. Беляева Л.А. В поисках среднего класса // Социологические исследования. 1999. №7.

24. Беляева Л.А. Социальная модернизация в России в конце XX века. -М., 1997.

25. Беляева Л.А. Средний слой российского общества // Социологические исследования. 1993. №10.

26. Беляева Л.А. Стратегии выживания, адаптации, преуспевания // Социологические исследования. 2001, №6.

27. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995.

28. Бердашкевич А.П. Российская наука: состояние и перспективы // Социологические исследования. 2000. №3.

29. Бердашкевич А.П. Российские науки: состояние и перспективы // Социологический журнал. 1994. №2.

30. Бестужев-Лада И.В. Социальный прогноз и социальные нововведения // Социологические исследования. 1990. №6.31 .Богомолова H.H. Массовые коммуникации и общение. М., 1988.

31. Божович Л.И. Проблемы формирования личности. М., 1995.

32. Бойков В.Э. Социально-политические факторы развития общества // Социологические исследования. 1995. №4.

33. Бондаренко О.В. Ценностный мир россиян: аксиология самобытного общественного развития. Ростов-н/Д., 1998.

34. Бородкин Ф.М. Движение российского социума к государству благоденствия // Социологические исследования. 1997. №7.

35. Бородкин Ф.М. Социальная политика и социальные неравенства: проблемы и пути решения. Новосибирск, 1990.

36. Брицкий Г.О., Шестопап Е.Б. Этнические стратегии русских // Социологические исследования. 1999. №4.

37. Букатина Т. Ворчание стариков защита от реальности // Смена. 1999. 17 июня.

38. Бурдье П. Начала. М., 1994.

39. Бурдье П. Практический смысл. СПб., 2001.

40. Бурдье П. Социальное пространство и генезис классов // Вопросы социологии. 1992. №1.

41. Бурьянов О.В. Социальная безопасность российского общества. -Ростов-н/Д., 1999.

42. Ванина О.М. Стереотип экономического сознания россиян // Социологические исследования. 1998. №5.

43. Вардомацкий А.П. Сдвиг в ценностном измерении // Социологические исследования. 1993. №4.

44. Васильева Е. Молодежь и насилие // Социологические исследования. 1995. №2.

45. Вебер М. Образ общества. М., 1996.

46. Вебер М. Основные политические стратификации // Социологические исследования. 1994. №5.

47. Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984.

48. Винер Н. Индивидуальный и общественный XXX // Общественные науки и современность. 1994. №6.

49. Вишневский Ю.Р., Другова Ю.Л., Шапко В.Т. О проблемах молодежи Урала// Социологические исследования. 1997. №10.51 .Вишневский Ю.Р., Рубина Л.Я. Социальный облик студенчества 90-х годов // Социологические исследования. 1997.

50. Вишневский Ю.Р., Шапко В.Т. Студент 90-х социокультурная динамика. - М., 1998.

51. Волков Ю.Г. Гуманистическое будущее России // Социальногуманитарные знания. 2000. №2.

52. Волков Ю.Г. Идеология гуманизма // Социально-гуманитарные знания. 2000. №1.

53. Волков Ю.Г. Личность и идеология гуманизма. Челябинск, 1995.

54. Волков Ю.Г. Манифест гуманизма. М., 2000.

55. Волков Ю.Г. Объективная основа социального партнерства // Труд и социальные отношения. 1997. №3.

56. Волков Ю.Г., Добреньков В.И., Кадария Ф.Д., Савченко И.П., Шаповалов В.А. Социология молодежи: Учебное пособие / Под ред. проф. Ю.Г. Волкова. Ростов-на-Дону, 2001.

57. Волков Ю.Г., Дудкин Ф.Ю., Шершунов А.Н. Проблемы современного управления. М., 1996.

58. Волков Ю.Г., Поликарпов B.C. Многомерный мир современного человека. М. 1998.

59. Волков Ю.Г., Попов А.В. Проблемы формирования идеологийрегионального уровня. Ростов-н/Д., 2000.

60. Волчкова J1.T., Мишина В.Н. Стратегии социологического исследования бедности // Социологические исследования. 1999. №1.

61. Воронин Г.Л. Социальное самочувствие россиян (1994-1996-1998 гг.) // Социологические исследования. 2001, №6.

62. Галкин П.А. Тенденции в изменении социальной структуры // Социологические исследования. 1998. №10.

63. Гендин A.M., Сергеев М.И. Профориентация школьников // Социологические исследования. 1998. №8.

64. Генин Л.В., Вишневский В.Ю., Кораблева Г.Б. Кадровый потенциал i/ работы с молодежью // Социологические исследования. 1997. №10.

65. Гидденс Э. Стратификация и классовая структура // Социологические исследования. 1992. №9-10.

66. Гилинский Я.И. Творчество: норма или отклонение П Социологические исследования. 1990. №2.

67. Голенкова З.Т. Гражданское общество в России // Социологические исследования. 1997. №3.

68. Голенкова З.Т. Динамика социокультурной трансформации Н Социологические исследования. 1998. №10.

69. Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д. Процессы интеграции и дезинтеграции в социальной структуре российского общества // Социологические исследования. 1998. №12.

70. Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д. Средние слои в современной России (опыт анализа проблемы) // Социологические исследования. 1998. №7.

71. Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д., Казаринова И.В. Маргинальный слой: феномен социальной самоидентификации // Социологические исследования. 1996. №6.

72. Голубкова Н.Я. Социальное поведение учащейся молодежи //, Социально-гуманитарные знания. 1998. №9.

73. Горбачев В.Г. Становление многопартийности. Региональный аспект// Социально-политический журнал. 1998. №3.

74. Горяинов В.П. Групповая солидарность и ценностные традиции // Социологические исследования. 1997. №3.

75. Государственное и муниципальное управление. М., 1997.

76. Гребениченко С.Ф. Куда и почему идет Россия? // Социологические исследования. 1999, №7.

77. Гречиков В.И. Феномен работающего студента вуза // Социологические исследования. 1998. №8.

78. Григорьев С.И. Семнадцатилетние россияне 1997 г. Сочетаниелиберальных и антилиберальных ориентаций // Социологические исследования. 1998. №8.

79. Губогло М.Н. Формирование гражданской идентичности (опыт молодежи России) // Этнографическое обозрение. 1998. №6.

80. Гудков Л.Д. К проблеме негативной идентификации // Экономические и социальные перемены. 2000, №5.

81. Гуськов И. А. Молодежь среднего российского города: выборжизненного пути. Ростов-н/Д., 2001.

82. Данакин Н.С., Дятченко Л.Я., Сперанский В.И. Механизм социальной технологии и технологии управления конфликтов // Социально-политический журнал. 1998. №3.

83. Данилов А.Н. Переходное общество. Проблемы системы профориентации. Минск, 1997.

84. Дарендорф Р. Тропы из утопии. М., 2002.

85. Дарендорф Р. Элементы скрытого конфликта//Социс. 1994. №7.

86. Де Барделебен Дж. Отношение россиян к реформам //

87. Социологические исследования. 1995.№10.

88. Дегало Б.Л. Трудовая занятость населения современной России // Социологические исследования. 1999. №7.

89. Дементьева И.Ф. Школа в условиях рынка // Социологические исследования. 1994. №3.

90. Джанчатова И.А. Ценностные ориентации студенческой молодежи республики Адыгея в современных условиях. Майкоп, 2000.

91. Джуринский А.Н. Развитие образования в современном мире. М., 1999.

92. Динамика социальной дифференциации. М., 1992.

93. Динамика социальной структуры и трансформация общественной жизни // Социологические исследования. 1998. №12.

94. Дряхлов М. Социокультурные ценности россиян: вчера, сегодня, завтра// Социологические исследования. 1997. №7.

95. Дряхлов Н.И., Моор С.И. Актуальны ли сегодня проблемы молодежи // Социологические исследования. 1994. №3.

96. Дубин Б.В. Молодежь и идеология сегодня // Куда идет Россия? М., 1997. Вып. 4.

97. Дунаев Л.С. Политическая социализация молодежи // Свободная мысль. 1996. №7.

98. Дунаева И. Молодежь на рынке труда // Вопросы экономики. 1998, №1.

99. Дусева И.П. Социальные ценности учащейся молодежи в современной России. Автореф. канд. дис. Новочеркасск. 2000.

100. Дюркгейм Э. Разделение общественного труда. М., 1996. 1

101. Дюркгейм Э. Самоубийство: социологический этюд. М., 1994.

102. Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение. М., г 1995.

103. Жизненные ценности молодежи в новых социокультурных условиях. -М., 1995.

104. Запесоцкий A.C. Молодежь в современном мире: проблемы индивидуализации и социолого-культурной интеграции. СПб., 1996.

105. Заславская Т.Н. Поведение массовых общественных групп как фактор трансформационного процесса. // Экономические и социальные перемены. №6.

106. Здравомыслов А.Г. Рациональность и властные отношения // Вопросы социологии. 1996, №3.

107. Зигерт В, Ланг Г. Руководить без конфликта. М., 1990.

108. Зиммель Г. Экскурс по проблеме: как возможно общество // Вопросы социологии. 1993. №3.

109. Злобищева Е.А. Жизненный успех «молодых взрослых»: типология и детерменирующие факторы. Автореф.канд. дис. М., 1997.

110. Ш.Зотьев В.В., Осинский И.И. Студент 90-х: социальные и нравственные основы жизнедеятельности. Улан-Удэ, 1997.

111. Зубок Ю.А. Исключение в исследовании проблем молодежи // Социологические исследования. 1998. №8.

112. Зубок Ю.А. Молодежь между интеграцией и исключением: социально-экономический аспект // Социально-гуманитарные знания. 2000. №2.

113. Иванов В.Н. Социальные технологии в современном мире. М.Н.Новгород., 1996.

114. Игнатов В.Г., Нифанов Л.Н., Беспаленко П.Н. Региональная молодежная политика: проблемы и опыт становления. Ростов-н/Д., 1999.

115. Ильин В.И. Социальная стратификация. Сыктывкар. 1991.

116. Имущественное расслоение в России: социально-правовые последствия. Ростов-н/Д., 1996.

117. Ионин Л.Г. Консервативный синдром //' Социологическое исследования. 1987. №6.

118. Ионин Л.Г. Социология культуры. М., 1998.

119. Ионин Л.П. Идентификация и инсценировка // Социологические исследования. 1995. №4.

120. Исламишин P.A. Национально-культурное возрождение глазами учителя // Социологические исследования. 1998. №11.

121. Казанцев В.Г. Социальная и экономическая ситуация в южном регионе России. — Ростов-н/Д., 2000.

122. Капицын В.М., Краснова Е.Ю. Приручить Левиафана: о молодежи в меняющемся мире политики. Воронеж, 1991.

123. Карпухин О.И. Молодежь России: особенности социализации и самоопределения // Социологические исследования. 2000. №3.

124. Карпухин О.И. Самооценка молодежи как индикатор ее социокультурной идентификации // Социологические исследования.1998. №12.

125. Карпухин О.И. Социокультурный менеджмент как компонент культурной политики государства // Социально-политический журнал. 1998. №3.

126. Касьянов В.В. Государственная молодежная политика (региональный аспект). Ростов-н/Д; 1997.

127. Касьянов В.В., Слепцов Н.С., Ревенко Л.В. Социализация молодежи: сущность, особенности, тенденции. Краснодар, 1994.

128. Катаев С. Молодежь как социолого-культурная общность в системе политических отношений. М., 1993.

129. Керимов Д А. Потенциал российского правоведения //

130. Социологические исследования. 1997, №3.

131. Климова С.Г. Стереотипы поведения в определении «своих» и «чужих»// Социологические исследования. 2000. №12.

132. Клопов Э.В. Вторичная занятость как форма социально-трудовой мобильности // Социологические исследования. 1997, №4.

133. Ковалева Л.И. Кризис системы образования // Социологические исследования. 1994. №3.

134. Коган Л.Н. Духовный потенциал провинции вчера и сегодня // Социологические исследования. 1997, №4.

135. Коган Л.Н. Социология культуры. Екатеринбург, 1992.

136. Козлов A.A. Молодежь России: политические портреты // Вестник СПбГУ. 1998. №3.

137. Козлов A.A. Молодежь России: политический портрет // Вестник СПбГУ. 1997. Вып. I.

138. Козлов А.Б. Мотивы получения высшего технического образования // Социологические исследования. 1997. №8.

139. Козлова Н. Социально-историческая антропология. М., 1999.

140. Козловски П. Общество и государство: неизбежный дуализм. М., 1998.

141. Койпа X. Проблемы молодежи и пути их разрешения // Реф. журн. ИНИОН: сер. «Социология». 1993. №1.

142. Колесников A.A. Синергетическая теория управления. М., 1994.

143. Константинова Л.В. Статус молодежи на рынке труда. Саратов, 1996.

144. Корешин А.И. Демография современной России. СПб., 1996.

145. Костенко Н.В. Ценности и символы в массовых коммуникациях. -Киев, 1993.

146. Костюкович В.Ф. Политическая социализация молодежи.1. Мурманск, 1998.

147. Коханова Л.И., Лисовский В.Т. Молодежь России социальное развитие. - М., 1992.

148. Кравченко А.М. Прикладная социология и менеджмент. М., 1995.

149. Кравченко С.А., Мнацаканян М.О., Покровский Н.Е. Социология: парадигмы и темы. М., 1998.

150. Красильникова О.В. Политические предпочтения возрастных групп // Социологические исследования. 2000. №3.

151. Кризисный социум. Наше общество в трех измерениях. М., 1994.

152. Куда идет Россия? Кризис институциональных систем. М., 1999.

153. Кузьмин М.Н. Переход от традиционного общества к гражданскому: изменение человека// Вопросы философии. 1997. №2.

154. Куприянова Г.В. Молодежная политика Российской Федерации и молодежь в условиях социально-экономической трансформации российского общества. М., 1999.

155. Куценко В.Л. Молодое поколение образования. Выбор профессии, карьера. М., 1995.

156. Лаврентьева И.П. Молодежь: отношение к смерти // Социологические исследования. 2001. №4.

157. Лапин Н.И. Модернизация базисных ценностей россиян // Социологические исследования. 1996. №5.

158. Левашов В., Руткевич М. Интеллектуальный потенциал России. Проблемы измерения и прогнозирования // Независимая газета. 1999. 19 мая.

159. Левашов В.К. О социальной сущности концепции устойчивого развития//Социологические исследования. 1997,№4.

160. Левин Б.М. главные факторы алкоголизации населения в условиях социальных перемен // Социологические исследования. 1997, №4.

161. Левин З.И. Менталитет диаспоры. М., 2001.

162. Левченко В.К. К проблеме изучения состязательных отношений // Социологические исследования. 1998, №5.

163. Левченко И.Е. Феномен социальной смерти // Социологические исследования. 2001, №6.

164. Леденева Л.И. Эмиграционные настроения среди студенчества // Высшее образование в России. 1993. №4.

165. Лисовский A.B., Лисовский В.Т. В поисках идеала. Диалог поколений. Мурманск, 1994.

166. Лисовский В.Т. Динамика социальных изменений (опыт сравнительных социологических исследований российской молодежи)// Социологические исследования. 1985. №5.

167. Лисовский В.Т. Ключевые принципы защиты молодежи И v Социальная работа. 1994. №4.

168. Лисовский В.Т. Молодежь в условиях кризиса // Народное ^ образование. 1994. №5.

169. Лоренц К. Обратная сторона зеркала. М., 1998.

170. Лотман IO.M. Культура и норма. М., 1992.

171. Луков В.А. Проблема обобщающих оценок положения молодежи // Социологические исследования. 1998. №5.

172. Луков В.А. Социальное проектирование. М., 1997.

173. ПЗ.Луман Н. Что такое коммуникация // Социологический журнал. 1995, №3.

174. Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994.

175. Манхейм К. Избранное. Социология культуры. М.-СПб., 2000.

176. Маркой Л.В. Особенности социальных связей социально-дезориентированной молодежи // Социологические исследования. 1998. №12.

177. Меренков B.B. Рыночные ориентиры студенчества /Л Социологические исследования. 1998. №12.

178. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура // Социологические исследования. 1990. №2.

179. Мид М. Культура и мир детства. М., 1988.

180. Миндрас А. Как региональные элиты защищают свою власть. М., 2000.

181. Мишин А.К. Социальное партнерство в России: процессы становления и развитие. Барнаул, 1997.

182. Мкртчян Г.М., Чистяков И.М. Молодежь Москвы на рынках труда // Социологические исследования. 2000. №12.

183. Модель И.М., Модель Б.С. Социальное партнерство в России // Социологические исследования. 2000. №9.

184. Модернизация в России и конфликт ценностей // Под ред. H.H. Козлова-М., 1994.

185. Модернизация и национальная культура. М., 1995.

186. Молодежная политика администрации Волгограда: целевые программы. Волгоград, 1998.

187. Молодежная политика. Подходы к разработке и реализации республиканской программы. Улан-Удэ, 1999.

188. Молодежное движение и субкультура Санкт-Петербурга. СПб., 1999.

189. Молодежь 97: надежды и разочарования. - М., 1997.

190. Молодежь в условиях социально-экономических реформ. СПб., 1995.

191. Молодежь города Новочеркасска. Новочеркасск, 1991.

192. Молодежь и общество на рубеже веков. М., 1999.

193. Молодежь на рубеже веков. СПб., 1997.

194. Молодежь России и Гер1\тнии (социологическое исследование). -М„ 1994.

195. Молодежь России на рубеже 90-х годов. М., 1992. 1

196. Молодежь России: социальное развитие. М., 1992.

197. Молодежь России: тенденции, перспективы / Под ред. И.М. •>.-Ильинского, A.B. Шаранова. М., 1993.

198. Молодежь Урала- 1997. Екатеринбург, 1997.

199. Молодежь: тенденции социальных изменений. СПб., 2000.

200. Мореев В.Н., Петрова Н.П., Сорчинская E.H. Концепция социально-воспитательной работы со студентами педагогического университета. Ростов-н/Д„ 1998.

201. Морозов В.В., Скробов Л.П. Противоречивость социализации и воспитание молодежи в условиях реформы // Социально-политический журнал. 1998. №1.

202. Мостовая И.В. Социальное расслоение: символический мир метаигры. М., 1996.

203. Мчедлов М.П. О религиозности российской молодежи // Социологические исследования. 1998. №6.

204. Мяло К.Г. Время выбора: молодежь и общество в поисках альтернативы. М., 1991.

205. Назаров М.М. Массовые коммуникации в современном мире: методология анализа и практика исследования. М., 1999.

206. Назаров М.М. Об особенностях политического сознания в постперестроечный период // Социологические исследования. 1993, №8.

207. Национальная доктрина образования в Российской Федерации (проект). Бюллетень Министерства образования Российской Федерации. 1999. №11.

208. Несветайлов Г.А. Научные кадры: возраст и творчество // Социологические исследования. 1998. №9.

209. Нехаев В.В. Становление государственной молодежной политики в Российской Федерации: первые шаги. Тула, 1994.

210. Новая постиндустриальная волна на Западе. М., 1999.

211. Обновление России: трудный поиск решения. М., 1996.

212. Образование в переходном обществе. Иркутск, 1995.

213. Образование в поисках человеческих смыслов. Ростов-н/Д., 1996.

214. Обыденнова Т.Б. Средний класс и его работа // Социологические исследования. 2000. №3.

215. Орлов В. Социология рекреации. М., 1995.

216. Осипов П.Н. Студент средней профессиональной школы // Социологические исследования. 1998. №6.

217. Павлова Л.Г. Инструментальная роль русского языка в государственном и муниципальном управлении // Государственное и муниципальное управление. 2000. №4.

218. Павловский В.В. Социология молодежи и ювенология // Социологические исследования. 1999. №5.

219. Павловский В.В. Ювенология. Становление науки о молодежи. -Красноярск, 1997.

220. Паин Э.Л. Основные этнополитические противоречия и наиболее актуальные проблемы современной России // Государственное и муниципальное управление. 2000. №4.

221. Пантич Д. Конфликты ценностей в странах транзиции II Социологические исследования. 1997. №6.

222. Парамонова С.П. Типы морального сознания молодежи // Социологические исследования. 1997. №10.

223. Парсонс Т. О структуре социального действия. М., 2000. v

224. Парсонс Т. Система современных обществ. М., 1998. ^

225. Переяслова И.Г. Средний российский город: социоструктурные изменения, мониторинг развития. Автореф. канд. дис. -Новочеркасск, 1999.

226. Пестев П. Социология лицом к проблемам молодежи. София, 1983.

227. Петрова Д.Е. Социальное самочувствие молодежи //, Социологические исследования. 2000. №12.

228. Пирожков В.Ф. Законы преступного мира молодежи. Криминальная субкультура. Тверь, 1994.

229. Положение молодежи в Российской Федерации и государственная молодежная политика. М., 1998.

230. Полякова Н.В. Становление российской системы образования // Социально-политический журнал. 1998. №3.

231. Попов A.B. Социальные технологии управления экономикой Ростовской области. Ростов-н/Д., 1998.

232. Попов В.А., Кондратьева О.Ю. Изменения мотивационно-ценностных ориентаций присущие молодежи // Социологические исследования. 1999. №6.

233. Попов В.Г. Молодежь в сфере криминогенного влияния // Социологические исследования. 1998. №8.

234. Попов В.Г. Молодежь в сфере криминогенного влияния // Социологические исследования. 1998, №5.

235. Поппер К. Логика социальных наук // Вопросы философии. 1992. №10.

236. Пригожин А.И. Социология организаций. М., 1997.

237. Пригожин А.И. Феномен катастрофы (дилемма кризисного управления) // Общественные науки и современность. 1994. №2.

238. Проблемы вовлечения молодых людей в жизнь общества //

239. Международные документы по молодежной политике. М., 1993.

240. Прокоп A.B. Ценностные аспекты социализации молодежи. Автореф. канд. дис. М., 1997.

241. Профилактика девиантного поведения молодежи. М-СПб., 1998.

242. Психология масс. Самара, 2000.

243. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М., 1995.

244. Рановская O.A. Социальные ориентиры молодежи: тенденции, проблемы, перспективы. М., 1991.

245. Растов Ю.Е. Протестное поведение в регионе // Социологические исследования. 1996. №6.

246. Региональные элиты России: проблемы, подходы, интересы. СПб.,1999.

247. Резник Ю.М. Жизненная стратегия личности: после идеалов. М., 1995.

248. Римашевская Н.Т. Социальные последствия экономических трансформаций в России // Социологические исследования. 1997. №6.

249. Ронге Ф. Условия жизни В России II Социологические исследования.2000. №3.

250. Рослова О.Г. Социальный механизм формирования ценностных ориентации молодежи современной России. Автореф. канд. дис. -Саратов, 2000.

251. Россия Германия: проблемы федерации. - Ростов-н/Д., 2000.

252. Россия: риски и опасности «переходного» общества. М., 2000.

253. Россия: трансформирующееся общество. М., 2001.

254. Рубин Л.Я. Советское студенчество: социологические очерки. М., 1981.

255. Руткевич М.Н. Основное социальное противоречие современногороссийского общества//Социологические исследования. 2000. №4.

256. Руткевич М.Н. Процессы социальной деградации в российском обществе // Социологические исследования. 1998. №6.

257. Ручкин Б.А. Молодежь и становление новой России // Социологические исследования. 1998. №5.

258. Ручкин Б.А., Родионов В.А., Пыжиков A.B. Молодежь как стратегический ресурс развития российского общества // Социально-гуманитарные знания. 2000. №1.

259. Рывкина Р.В. Образ жизни населения России: социальные последствия реформ 90-х годов // Социологические исследования. 2001, №4.

260. Рывкина Р.В. Социальные корни криминализации российского общества//Социологические исследования. 1997, №4.

261. Рывкина Р.В. Теневизация российского общества: причины и последствия // Социологические исследования. 2000, №12.

262. Салиев Р.З. Идеология и ценностные ориентации молодежи // Социологические исследования. 1998. №5.

263. Севастьянов В.И. Индикатор социально-экономического развития регионов // Регион: экономика и социология. 1996. №1.

264. Сейтов П.А. Организационные проблемы перехода к рынку // Социологические исследования. 1993. №2.

265. Сибирев В.А., Головин H.A. Штрихи к портрету поколения 90-х годов // Социологические исследования. 1998. №3.

266. Сивиринов Б.С. Социальная перспектива человеческое измерение // Социологические исследования. 2001, №6.

267. Сиволапов JT.B. К новой модели обучения: социокультурный подход // Социологические исследования. 1994. №3.

268. Сикевич З.В. Молодежная культура: за и против. Л., 1990.

269. Слепцов Н.С., Куколев И.В., Рычкова Т.М. Лидеры российских регионов: испытание плебисцитом // Социологические исследования. 1998. №7.

270. Смелзер Н. Социология М., 1994.

271. Современная зарубежная социология (70-80-е годы). М., 1993.

272. Современные социальные технологии: сущность, многообразие форм и внедрение. Белгород, 1991.

273. Современный либерализм. М., 1998.

274. Современный образовательный процесс: содержание, технология, организационная форма. Ростов-н/Д., 1995.

275. Соколова В.Н., Юзефович Г.Я. Отцы и дети в меняющемся мире. -М., 1991.

276. Сорокин П. Главная тенденция нашего времени. М. 1997 л

277. Сорокин П. Социологические теории современности. М., 1992. ^

278. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.

279. Социальная защита молодежи: вопросы теории и практики. М., V 1994.

280. Социальная идентификация личности. М., 1994.

281. Социальная идентичность и изменение ценностного сознания в кризисном обществе. М., 1992.

282. Социальная траектория реформирования России // Под ред. Т.И. Заславской. Новосибирск, 1999.

283. Социально-молодежная работа: между народный опыт. М., 1997.

284. Социальные конфликты в современном обществе. — М., 1993.

285. Социальные конфликты в условиях переходного периода II Социологические исследования. 1994. №4.

286. Социальные проблемы молодежи. Социологические теории // Под ред. В.Т. Лисовского, О.П. Краснянского СПб., 1995.

287. Социальные проблемы российского общества. М., 1993.

288. Социальные расслоения возрастных кагорт. Выпускники 70-х в постсоветском пространстве. М., 1997.

289. Социальные службы для молодежи. М., 1993.

290. Социальный диалог и социальное партнерство в переходном обществе. М., 1999.

291. Социокультурные исследования. Новосибирск, 1997.

292. Социология молодежи. СПб., 1996.

293. Социология на пороге XXI века: основные направления исследований. М., 1999.

294. Социология политики. М., 1993.

295. Социология проблем формирования молодежи // Под ред. Г.Е. Зборовского-М., 1989.

296. Средний класс в современном российском обществе. М., 1999.

297. Суртаев В.Я. Молодежная культура. СПб., 1999.

298. Таволин Е.И. Вторичная занятость учащейся молодежи мнение1экспертов// Социологические исследования. 1996. №6.

299. Татидинова Т.Г. Организованная преступность и молодежь // Социологические исследования. 2000, №1.

300. Тощенко Ж.Т. Метаморфозы общественного сознания: методологические основы социологического анализа // Социологические исследования. 2001, №6.

301. Трансформация социальной структуры и стратификация российского общества. М., 1996.

302. Турен А. Возвращение человека действующего. М., 1998.

303. Уолцер М. О терпимости. М., 2000.

304. Управление социальными процессами. Ростов-н/Д., 1996. *

305. Фабиан Р. Социальная обусловленность формированияидентичности современной молодежи // Реф. журн. ИНИОН: сер. «Социология». 1997. №3.

306. Федеральная целевая программа «Молодежь России» (1998-2000 годы)//Российская газета. 1997. 1 июля.

307. Федеральный закон «О государственной поддержке молодежных и детских общественных объединений» // Российская газета. 1995. 4 июля.

308. Федотова В.Г. Модернизация «другой» Европы. М., 1997.

309. Фельдман Г. Молодежь и социальные службы. М., 1994.

310. Филиппов Ф.Р. От поколения к поколению. М.,1989.

311. Фролов С.Ф. Социология: сотрудничество и конфликты. М., 1997.

312. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994.

313. Хеффер Э. Истина верующий. Минск., 2001.

314. Холл К., Линдсей Г. Теории личности. М., 1999.

315. Хоперская Л.Л., Люлька О.Ф. Государственная национальная политика Российской Федерации на Северном Кавказе // Государственное и муниципальное управление. 2000. №4.

316. Хунагов Р.Д. Проблема рациональности в политике и управлении. -Ростов-н/Д., 1995.

317. Целостный мир современного студента. М., 1992.

318. Черных М.Ф. Социальная мобильность в 1986-1993 годах // Социологический журнал. 1994. №2.318. .Чудинова В.П. Функциональная нормативность проблема развитых стран // Социологические исследования. 1994. №3.

319. Чукреев П.А. Молодежь на рынке депрессивного региона. Улан-Удэ, 1998.

320. Чукреев П.А. Социальные технологии в процессе анализа и регулирования занятости молодежи в условиях регионального рынкатруда. Улан-Удэ, 1999.

321. Чупров В.И. Молодежь в общественном воспроизводстве // Социологические исследования. 1998. №5.

322. Чупров В.И. Социология молодежи на рубеже своего тридцатилетия // Социологические исследования. 1994. №5.

323. Чупров В.И., Зубок Ю.А. Молодежь в общественном воспроизводстве: проблемы и перспективы. М., 2000.

324. Чупров В.И., Зубок Ю.Л. Социализация молодежи в посткоммунистической России // Социально-политический журнал. 1996. №6.

325. Чупров В.И., Зубок Ю.Л., Уильяме К.У. Молодежь в обществе риска. М., 2001.

326. Шабанова М.А. Образы свободы в реформируемой России // Социологические исследования. 2000. №2.

327. Шапко В.Т. Феномен актуальной культуры // Социологические исследования. 1997. №10.

328. Шаповалов В.А. Высшее образование в социокультурном аспекте, -ч/ М., 1994.

329. Шаталин С. Социальные ресурсы в социальной политике. М., 1990.

330. Шелер М. Формы знания и общество: сущность и понятие социологии культуры // Социологический журнал. 1996. №12.

331. Шереги Ф.Э., Харчева В.Г. Социальные проблемы вузовской науки // ^ Социологические исследования. 2000. №4.

332. Шило С.И. Формирование системы муниципального управления среднего города Юга России // Государственное и муниципальное управление. 2000. №4.

333. Широкалова Г.С. Предмет исследования: права человека // Социологические исследования. 1999, №12.

334. Шмелев Л.А. Молодежные культурные и социальные движения в России // Социологические исследования 1998. №3.

335. Шмулевская М.В. Динамика ценностных ориентации студентов в условиях преобразования российского общества. М., 1997.

336. Штомпка П. Культурная травма в посткоммунистическом обществе // Социологические исследования. 2001, №6.

337. Штомпка П. Социальное изменение как травма // Социологические исследования. 2001, № 1.

338. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.

339. Шулындин Б.П. Российский менталитет в сценариях перехмен // Социологические исследования. 1999, №12.

340. Шуман Г., Скотт Ж. Коллективная память поколений // Социологические исследования. 1992. №2.

341. Шурыгина И.И. Жизненные традиции подростков // Социологические исследования. 1995. №5.

342. Щепанская Т.Б. Символы молодежной субкультуры: опыт исследования. СПб. 1993.

343. Щепанская Т.Б. Социальные молодежные субкультуры: опыт исследования системы. СПб., 1993.

344. Щербина В.В. Средства социальной диагностики в системе управления. М., 1993.

345. Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование общества. М., 1999.

346. Ядов В.А. Социальная идентификация личности в условиях быстрых социальных перемен // Социальная идентификация личности-2. М., 1994.