автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Мотив Дома в русской романтической прозе 20-х - 30-х годов XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Мотив Дома в русской романтической прозе 20-х - 30-х годов XIX века"

на правахрукописи БУГРОВА Лариса Васильевна

Мотив Дома в русской романтической прозе 20-х - 30-х годов XIX века

специальность 10.01.01. - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тверь-2004

направахрукописи

БУГРОВА Лариса Васильевна

МотивДома в русской романтической прозе 20-х - 30-х годов XIX века

специальность 10.01.01. - русская литература

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук -

АВТОРЕФЕРАТ

Тмрь.2004

Работа выполнена в Тверском гос> дарственном университете на кафедре истории русской литературы

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор И.В. Карташова Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Л. А. Капитанова, кандидат филологических наук, доцент Н.Д. Просекова

Ведущая организация:.

Казанский государственный университет

Защита состоится 23 марта 2004 г. в часов на заседании специализированного совета К 212 263.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук в Тверском государственном университете (170002, г.Тверь, пр-т Чайковского, д. 70).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского гос\дарственного университета (170000. г. Тверь, ул. Володарского, д. 44а).

Автореферат разослан «_»_2004 г.

Ученый секретарь специализированного совета К.212.263.03 доктор филологических наук

СЮ. Николаева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Несмотря на большую научную литературу о романтизме, проблемы романтической поэтики во многом продолжают оставаться открытыми, что обусловлено как их сложностью, так и многообразием возможных подходов к их исследованию.

В настоящее время всё большую актуальность приобретает метод изучения поэтики, в том числе и поэтики романтических произведений, с помощью мотивного анализа, который позволяет выявить едва намеченные семантические значения и, в конечном итоге, раскрыть своеобразие художественного целого.

Обращение к важнейших мотивам и образам романтического искусства в их взаимосвязи, рассмотрение особенностей их функционирования позволит более глубоко проникнуть в организацию романтического художественного мира, что и определяет актуальность данного исследования.

Традиционно главным для романтизма считается мотив пути, романтического странствования. На протяжении всей человеческой культуры этот мотив взаимосвязан с мотивом Дома. Дом, характеризуя пространство человека в мире, соотносится с понятиями, которые «образуют основной семантический инвентарь кхльтуры» (А. Гуревич), формируют картин бытия Будучи значимым для всей литературы, представляя собой устойчивый архетип, Дом важен и в романтизме.

Среди научных работ, посвященных изучению романтизма; особый интерес представляет исследование Ф.ГГ Фёдорова, в которой он указывает на специфическое положение Дома в романтической картине мира, объясняя это особенностями романтического пространства, различным характером соотнесения в нём «конечного» и «бесконечного», «временного» и «вечного». Ценные наблюдения о Доме содержатся в трудах Т.В.( Цивьян, В.Н.1 Топорова, В И. Иванова; С.Я. Лурье, В.Я. Проппа, А.К. Байбурина; Ю.М. Лотмана, Ю.В. Манна, Н.С. Болкуновой, СТ. Бочарова, Ю.Н. Чумакова, В.М. Жирмунского,Н Я. Берковско-го Однако о значениях и функциях Дома в романтическом иск сстве в этих работах; в сущности, не говорится.

Научная новизна данной диссертации заключается в том; что в ней впервые предпринимается попытка специального рас-

смотрения мотива Дома, его динамики, художественных фикций в русской прозе Х1ХГвека.

Под мотивом мы будем понимать «устойчивый смысловой элемент литературного текста, повторяющийся в пределах ряда фольклорных и литературно-художественных произведений», «проходящий через всё произведение устойчивый словообраз, закреплённый самим художником как акцентированное ключевое слово».

В современном литературоведении существует несколько теорий мотива, не всегда согласующихся между собой. Мотивы соотносят с темами, идеями, микросюжетами, образами. Впервые в русском литературоведении понятие мотива было введено А.Н. Веселовским и определялось как «простейшая повествовательная единица, образно ответившая на запросы, первобытного ума или бытового наблюдения»2. В дальнейшую разработку мотива большой вклад внесли В.Я. Пропп, Е.М Меле-тинский. Б В. Томашевский, М М Бахтин В современном понимании мотива всё более актуализируются его свойства- важные для определения своеобразия художественного мира произведения, особенностей авторского миросозерцания и эстетической художественной системы в целом.

В данной работе Дом рассматривается как мотив и как образ. О возможности соотнесения мотива с художественным образом говорится в работах ряда исследователей. В последнее время «мотивом стали называть и характерные для поэта лирические темы или комплекс чувств и переживаний, а также константные свойства его лирического образа»3. О мотиве чаще говорят в связи с лирическими произведениями, однако сейчас этот термин стал широко употребляться и применительно к прозе

В самом понятии мотива закреплён некий «динамический» смысл, представление о развитии. В романтических произведениях мотив Дома.может быть едва-намечен, но его звучание может быть и усилено; акцентировано, он может «разрастаться» и функционировать как образ, приобретая при этом метафори-,

1 Лермонтовская энциклопедия М.. 1981. С. 291.

" ВесеювскийЛ.Н Историческая поэтика. М. 1984 С. 305.

1 Лермонтовская энциклопедия. М . 19X1. С. 291.

ческий, символический характер. По отношению к раннему романтизму, на наш взгляд/ более целесообразно употребление термина «мотив», художественные значения и функции-Дома определяются в соотношении с мотивом Пути/ В позднем романтизме «дом» фигурирует скорее как образ, поскольку он приобретает более стабильный смысл и изображается в своей внешней характерности.

В данной работе Дом рассматривается в связи с проблемами романтической поэтики, затрагивая такой важный её аспект, как пространственное изменение словесного образа.

В творчестве романтиков пространство дома могло субъективно расширяться.- приобретать способности незамкнутого пространства, могло преображаться, замещаясь внутренним миром героя и автора. Такого рода пространственное изменение образа вызывает всё больший интерес исследователей; О значимости этой проблемы говорит Н.К. Гей: «поэтика пространственного изменения словесного образа ещё ожидает самой глубокой и максимальной разработки».

Цель диссертационной работы: проследить динамику мотива Дома в русской романтической прозе 20х - ЗОх годов XIX века, через эту динамику выявить некоторые особенности романтической художественной мысли, а также рассмотреть различные модификации Дома, которые особенно характерны для позднего романтизма.

Материалом исследования является русская проза 20-х -30-х годов XIX века - времени, когда она получила достаточно зрелые, завершённые художественные формы. Исследование ведётся-на материале романа и повести. Жанровые традиции при этом учитываются, но не становятся предметом специального рассмотрения;

Наше внимание привлекли те повести, где мотив Дома теснейшим образом связан с центральным конфликтом;" что дает возможность наблюдать развитие мотива Дома в определённости его вед\тцих тенденций. Дом рассматривается в связи с мировоззренческими установками писателей, что позволяет раскрыть некоторые особенности взаимоотношения героя с миром и с самим собой.

В работе исследуются-повести А. Пушкина - В. Титова «Уединенный домик на Васильевском», А. Погорельского «Ла-фертовская.Маковница», А.Ф. Вельтмана «Не дом, а игрушечка!». Большое внимание уделяется рассмотрению ранних повестей Гоголя, в которых нашла художественное воплощение раннеромантическая концепция видения мира. Рассматриваются также произведения А.А. Бестужева-Марлинского, В.Н. Олина; В.Ф. Одоевского. Из. романтической, прозы писателей особое внимание уделено роману А.Ф. Вельтмана «Странник», находящемуся - в русле важнейших, тенденций литературного процесса, развивающему принципы «романтически- иронического повествования» (Ю.В. Манн), и представляющем}' важный этап в развитии русского романтизма.

При.рассмотрении мотива Дома в русской литературе учитываются традиции его художественного изображения в немецком романтизме, где «в «свёрнутом виде» уже присутствовали главные тенденции всего романтического движения» (И.В. Кар-ташова).

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

- определить художественные значения и функции Дома в произведениях романтической прозы

- описать динамику мотива Дома в русской романтической прозе с учётом ряда явлений немецкого романтизма

- рассмотреть художественные модификации образа Дома, особенно характерные для позднего романтизма

Теоретико-методологическую базу диссертации составили исследования, посвященные проблемам русского и зарубежного романтизма: В.М. Жирмунского.. Н.Я. Берковского. Н.А. Гуляева, Ф.П, Фёдорова, А.В, Михайлова, И.В. Карташо-вой, Л.А. Капитановой, а также работы Ю.В.. Манна, Ю.М. Лотмана, ММ, Бахтина, Е.М. Мелетинского, Г.Д. Гачева в области поэтики. .

Практическое значение работы заключается в возможности использования её результатов приддльнейшей разработке проблемы, а также при чтении общих и специальных курсов по русской литераторе XIX века в высших учебных заведениях.

Апробация научных результатов. Отдельные аспекты исследования были представлены на научных конференциях «Ак-

туальные проблемы филологии в вузе и школе» и «Мир романтизма» (Тверь, ТвГУ, 1996, 1998, 1999, 2000, 2002). По теме диссертации опубликовано 4 работы

Структура работы определена.целью и задачами иссле-дованияи

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии, насчитывающей 240 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ;

Во введении обосновывается актуальность темы, её научная новизна, определяются цель, задачи (Исследования, дается обзор научной литературы по теме, выбираются аспекты исследования, уточняется терминология, формулируются некоторые общие положения работы.

В первой главе - «Динамика мотива -Дома врусском-ро-мантигие» - рассматриваются особенности художественного осмысления Дома ранними романтиками и намечается его динамика в литературе позднего романтизма.

В первом параграфе главы «Мотив Дома в раннем немецкой романтизме» - определяются х\дожественные значения и ф\нкции Дома в литераторе указанного периода.

На материале произведений Л. Тика, Новалиса, Вакенроде-ра. открывающих эпоху романтизма, выявляется отношение к архетипическому комплексу значений Дома, рассматривается \сложнение в романтическом художественном мире оппозиции Пути и Дома.

Как показано в работе, традиционная:оппозиция Дома.и пространства «вне Дома» (а также Пути как части этого пространства) реализ\ется в системе пространственно - временных противопоставлений «здесь» и «там». В фаннеромантической картине мира Дом оказывается включенным в ряд романтических оппозиций: ограниченного/неограниченного, конечного/бесконечного, земного/небесного, временного/вечного, близкого/далекого, единичного/всеобщего, которые не имеют характера резкой противопоставленности. Таким образом, рас-

крывается принципиальная неоднозначность Дома, происходящая из совмещения в нём разных начал.

Дом рассматривается во взаимосвязи с. мотивом-Пути, по отношению к которому определяется его значение и значимость в романтической картине мира. Путь, пролегающий в мире, скорее не противопоставлен: Дому, а сопоставлен с ним. В диссертации выделяется Дом как начало пути, героя и Дом - остановка в пути, необходимая. и неизбежная для осмысления новых граней жизни, её глубин.

В работе доказывается, что в обоих случаях. Дом имеет неопределённые, шаткие границы, свойства динамичного, подвижного пространства.. способного к расширению, преодолению своей «материальности». Ограниченное, пространство Дома проницаемо для- бесконечности внешнего мира; который прорывается вместе с лунным сиянием, входит в форме снов, таинственных рассказов, поэтических воспоминаний и предчувствий (Л: Тик, Новалис). В то же время «пограничные» части дома (окно, дверь, порог), имеющие в культуре предшест-1 вующих эпох ярко выраженную мифологическую семантику, «вынесены» за пределы дома («порог дали» в романе Новали-са). а безграничная даль художественно определяется метафорическим образом «распахнутой двери».

Отмеченное свойство внешних границ Дома - быть подвижными, неопределёнными, шаткими - объясняется и особенностями авторского восприятия мира, который видится романтикам пронизанным «едиными божественными токами» (В.М; Жирмунский), и особенностями сознания героя, воспринимающего внутреннее пространство Дома и пространство внешнего -мира.в едином, нерасчленённом эмоциональном-потоке (в-ро-мане Л. Тика).

Сделанные наблюдения позволяют говорить об особенностях, присущих Дому в романтическом художественном мире. В раннем романтизме, нет резких границ между Домом и миром, они представляют собой единое целое.

Во втором параграфе первой главы - «Раннеромантические значения Дома в русской романтической литературе (проза Гоголя)» -устанавливается'сходство в художественном осмыслении Дома в русском и немецком романтизме, которое

объясняется типологической общностью литератур* эпохи романтизма и творческими взаимодействиями/ ' '

Наблюдения над особенностями художественных значений Дома в ранних повестях Гоголя позволяют сделать вывод о том; что Дом представлен какчасть-гармонического мира, составляет с ним единое целое, родственен-ему. Отношение героев к границе между «своим» и «чужим» в значительной мере лише-' но определённости, граница в ряде случаев становится условной, 1 В работе рассматривается изменение функций художест-' венной детали, демонстрирующей! своеобразное отношение к «своему» и «чужому» Дому. В итоге звучит мысль о том, что легкость, с которой гоголевские герои относятся к чужому Дому, «незначительность» Дома, «распахнутость» его границ свидетельствуют о невыделенности «личного», «своего», индивидуального в общем «родовом» мире Диканьки. Единство «дома» и «мира» рассматривается как знак единого ритма человека и мира, их гармонического состояния, при котором человек оказывается органической частью природы и космоса.

Отмеченные особенности внешних границ Дома-- быть-подвижнымиЛ шаткими - выявляются и в повести «Тарас Буль-ба». Вместе с тем свойство Дома - бы гь «своим» для «каждого»- рассматривается в рамках усложнения оппозиционности. Способность незамкнутого пространства - напоминать собственный Дом - важна как для характеристики этого пространства, так и для представления о Доме, теряющего в Сечи очертания жилища и получающего метафорический смысл. В «Старосветских помещиках» Гоголя этим же свойством Дома - быть и для «чужих» «своим» - измеряется его «всечеловечность» (Ю.М. Лотман).

В гоголевском изображении «незначительности» Дома, в представлении о подвижности его пространственных границ, в нарушении архетипических смыслов автор работы видит связи с художественным миром немецкого романтизма. Выделенные свойства Дома свидетельствуют о раннеромантической слиян-ности человека и мира в художественном мире Гоголя, что в рассматриваемом аспекте в чём-то подтверждает мысли исследователей о «раннеромантической» природе «Вечеров... »

Усложнение романтического мира «Вечеров...» сказывается в наличии других «домов», для которых не характерны отмеченные особенности. Дом показан и как замкнутое пространство. «Закрытый» дом - это то пространство, которое не участвует в, динамическом, жизнеутверждающем мире. «Вечеров...». Это положение раскрывается в диссертации при рассмотрении уединённого жилища колдуна, хаты. Пацюка, заброшенного жилища панночки, образующих своего рода «антидомы». «Закрытый» дом - это знак особой выделенности пространства в «Вечерах....», знак его «неоднородности» единому целому.

Отмеченные- динамические свойства Дома, создающие представление о гармонии.«Вечеров...», и прямо им противоположные свойства, актуализирующие пласты мифологического сознания, позволяют рассматривать «Вечера...» как динамический мир, данный в своём развитии, в котором явлены и гармония, и хаос.

В параграфе третьем - «Мотив Дома в романе А.Ф. Велынмаиа «Странник» - в аспекте поставленных в работе задач прослеживается развитие мотива Дома во взаимосвязи с мотивом Пути. Взаимодействие этих мотивов является своего рода организующим центром романа.

«Странник» Вельтмана (1831 - 1832), знаменующий новую стчпень в эволюции русского романтизма, реализует принципы «романтически-иронического» (Ю. Манн) повествования. В пределах одного произведения здесь причудливо совместились художественные представления и раннего, и позднего романтизма, использовались новые художественные средства освоения действительности. Роман. стал отражением динамичного литературного процесса.

Особая организация мотивов Дома и Пути объясняется не только своеобразием «странного» (В. Г. Белинский) таланта писателя, «калейдоскопичностью», «ассоциативностью» его творческой манеры (о чём говорилось в работах исследователей), но. в первую очередь, особенностями художественного мира романтика, которые проявляются на всех уровнях стр\тсгуры. в том числе на уровне мотива и образа.

В диссертации показано, что двойственность, которая определяет развитие мотивов Пти и Дома, создаётся за счет дву-

плановости повествования, усиливается введением иронического контекста. Дом повествователя - путешественника балансирует на грани двух пространств; это реальный, комфортный, мир и воображаемый, воссоздающий .условную предметность, тот мир, в который возвращается умозрительно странствующий герой Вельтмана. Автором создаётся «вторая реальность», в которой дом приобретает характеристики субъективного пространства.

Дом в начале воображаемого пути показан как нечто незначительное. Предметные детали домашнего мира «странствова-теля» - диван и глобус, которые неоднократно обыгрываются в романе, - символизируют «разнонаправленные» авторские устремления. Путь, совершаемый героем Вельтмана в пределах Дома по миру «видимому» и «невидимому», устанавливаемому внутренним зрением, расширяет границы Дома и границы «внутренней» вселенной Дом и Путь приобретают метафорическую выразительность и насыщенность

Произведённый анализ позволяет сделать вывод, что здесь, в пределах одного произведения, намечается динамика мотива Дома. Если вначале для героя важно устремление за временные и пространственные границы, то по мере развития действия взгляд Странника приковывает Дом как средоточие личного бытия. Неразрывность Пути и Дома символизирует дом-чемодан, выражающий бесприютность и мечту о Доме

Сопоставление «Странника» Вельтмана с новеллой Л. Тика «Жизнь льется через край» позволяет сделать вывод, что в обоих случаях определяющим и заменяющим предметный мир Дома становится внутренний мир героя. Замкнутое пространство Дома разворачивается в бесконечность, вбирая в себя всё многообразие П\ти, и заменяется разомкнутым пространством духовных странствий. Как особенное свойство романтического Дома отмечается его способность быть во многом субъективным пространством, соотносимым с пространством внутреннего мира личности, условность его границ.

Дом повествователя - путешественника и пространство вне Дома рассматриваются в составе романтических оппозиций. Внешняя по отношению к Дом жизнь изображается Вельтма-ном как хаотическое смешение разнородных начал Внешний

мир - это отталкивающий мир магазинов, пустых домов и мрачных госпиталей, где герой не может найти себе пристанища Дом и окружающий мир в романе разведены- по признаку свой/чужой - тем самым возникает оппозиция, характерная для более позднего периода романтического сознания. Поиск «своего» пространства, таким образом, сужается.

Дома, к которым обращает взгляд Странник на пути воспоминаний о конкретных событиях, открывают новый путь в пространство хаотического мира. Они становятся воплощением разных концепций бытия и несут разную эмоционально-ценностную нагрузку. В работе выделяются «идиллический» Дом, «замок романтической древности», «бытовой» Дом

Все они соотносятся с комплексом авторских переживаний, с «авторским пространством», и идеалом. Вместе с тем в образе «внешнего» Дома отмечается двойственность, которая возникает в связи с расхождением его «серьезного» и иронического прочтения, что становится источником многозначности образа и служит восприятию художественного мира романа как сложного, разнопланового единства, которое, при всей «калейдоско-пичности» авторской манеры, организуется единством мысли, соотнесением «лирического» комплекса с философскими размышлениями о мире и человеке, о Пути и Доме

В работе подчеркивается, что внутренний мир домов, расположенных в пространстве внешнего мира, принцип изображения этих домов иной, чем Дома-начала пути: он во многом организован средствами этого же пространства, детализирован. Автором вводятся детали, которые становятся средством бытовой и социальной характеристики Дома, что говорит о нарастании реалистических тенденций в его изображении. Наряду с этим авторское зрение высвечивает мир этих домов, соотнося с романтическим идеалом, представляет их в разных ракурсах. Так в роман входит тема окна, распахнутого для героя, во многом* имеющая автобиографическое звучание. В* этом случае один и тот же Дом может приобретать разные оценочные характеристики. В произведении А.Ф. Вельтмана прослеживаются романтический и реалистический способы «видения» Дома как игра разных аспектов сознания, которые в сложном единстве организуют художественный мир романа

Четвёртый параграф главы - Трансформация мотива Дома у поздних романтиков» - посвящен описанию динамики мотива Дома в позднем романтизме.

Основополагающим для русского романтизма более поздней поры является представление о «разорванности» универсу -ма, во многом-обусловленное трагическим характером современности. Резкая оппозиция духа и материи, земли и неба, «конечного» и «бесконечного, «своего» и «чужого» проявилась и в более частной противопоставленности Дома и П\ти, Дома и Мира В художественной оппозиции Путь.Дом акцент переносится на последний. Дом как средоточие «своего» бытия противопоставлен бездуховной сущности окружающего мира, его раздробленности и хаосу и становится значимым в художественном мире произведений.

В диссертации намечена общая линия в динамике мотива Дома* от ощущения «равновеликости» Дома и Пути - к представлению о «защищающей» функции Дома, восприятию его как «\бежища». а впоследствии - к его разрушению. С обострением осознания романтиками противоречий между миром и человеком Дом приобретает все большую значимость, все больше замыкается в своих границах, всё менее доступен «бесконечном)» С Домом связывается мотив уединения В романтизме Дом-«\единение» представляет собой промежуточною ступень в отчуждении романтика от внешнего мира; границы Дома и Мира приобретают более резкие очертания.

Обращение к произведениям немецкого романтизма (Л Тик «Белокурый Экберт», «Жизнь льется через край» Э Т.А Гофман «Золотой горшок», «Майорат») позволяет сделать вывод о том, что отношение романтиков к уединению подвергается значительному переосмыслению Представление о недостаточности уединения сменяется ощущением его благотворности, спасительности В дальнейшем можно видеть и первые признаки деградации романтического жилища.

Мотив уединенного Дома в функции убежища рассматривается как актуальный и для русского романтизма Дом как гармоническое мироустройство, содержащее ценностный аспект бытия, значим для романтической литературы 20-х - 30-\ годов XIX века О возрастающей значимости Дома можно го-

ворить и в контексте творчества одного писателя (в работе рассматривается эволюция мотива Дома в творчестве Гоголя) и художественного направления в целом.

Значимость данного мотива в русской литературе выражается уже в том, что слово «дом» фигурирует в названии произведений («Уединенный домик на Васильевском» В, Титова - А. Пушкина, «Не дом, а игрушечка!» А.Ф. Вельтмана, «Необой-денный дом» В.Ф. Одоевского», «Ледяной дом» И.И. Лажечникова) и присутствует в творческом замысле В.Ф. Одоевского «Дом сумасшедших».

Динамика мотива Дома прослеживается в диссертации и по двум другим направлениям С одной стороны, в романтизме обнаруживаются тенденции,, ведущие к большей художественной конкретизации Наряду с обращением к личностному, индивидуальному, романтики акцентировали внимание на ближайшем окружении человека, на его «конкретном» Доме Дом содержит в себе конкретно-ощутимую выразительность, которая проявлена в виде бытового фона, но которая несёт в себе и обобщенно-с\бстанциальный смысл. На материале повестей А Бест\-жева-Марлинского показано, как бытовое в устройстве Дома создаст представление о конкретно-историческом и национально - историческом бытии человека. С друугой стороны, происходит и обратный процесс, в пространстве Дома намечается расширение смысловых перспектив.

В данном параграфе показана «ассоциативная» функция Дома в повести А. Бестркева-Марлинского «Латник», Н В. Гоголя «Старосветские помещики». Мотив Дома, включая в себя хронотопические значения, связывается с внутренним миром героя и читателя, с категорией памяти, а также с тем пространством, которое образуется в сфере «невысказанного», и которое соотносится с поиском идеальных начал, гармонического ми-ро\стройства.

В качестве характерного для романтического творчества рассматривается мотив противостояния Дома «земного» «небесному». Мотив обретения «небесного» Дома рассмагривается как важный для философской прозы В Ф. Одоевского. Иллюзорный, призрачный мир, в котором герой обретает гармонию и счастье, В Ф. Одоевский создаст в «Сильфиде». «Земной» дом в

повести Одоевского воплощает ограниченное земное бытие, показанное в трагической разобщённости с идеальным миром. В «Необойдённом доме» Одоевского рассматривается и образ «вечной обители», где находят вечное примирение и успокоение несовершенные, страдающие и грешные, земные души!

Материал первой-главы позволяет сделать вывод; что динамика мотива Дома- проявляется в изменении отношений к раннеромантическому комплексу его художественных значений, в преобразовании его художественных функций; в изменении характера взаимоотношений мотива Пути и Дома, в изменении пространственных характеристик, в-тенденции к усилению значимости Дома в литературе позднего романтизма, в из-менении-эмоционально-ценностного к нему отношения. В литературе позднего романтизма Дом приобретает множественные значения и функции, которые становятся предметом анализа в следующей главе работы.

Во второй главе — «Модификации Дома в русской романтической прозе» - рассматриваются некоторые художественные модификации Дома, особенно характерные для позднего романтизма. Многообразие художественных модификаций Дома обусловлено «разнонаправленным» характером русского романтизма, а также стилевым и жанровым разнообразием русской повести этого периода. При всём многообразии русского романтизма, для него в большей мере, чем для западного, была свойственна «резкость ведущих тенденций» (Ю.В. Манн). Мнение Ю.В. Манна о том, что «динамика некоторых мотивов и образов на русской почве выразилась наиболее отчётливо»,1 кажется справедливым и по отношению к мотиву Дома.

' В позднеромантической модели мира, основанной на дис-сонансных связях, образ Дома оказывается введенным в сферу романтического конфликта. Отчуждение героя от мира часто приобретает форму сокрытия, укрытия, уединения.

В связи с этим в первом параграфе второй главы рассматривается Дом как «идилическое уединение». Прослеживается зарождение и развитие художественных смыслов «уединения», ставшего актуальным для литераторы русского романтизма, раскрывается полемика романтиков с предшествующей сентиментальной традицией в изображении уединённого жилища.

Сложный комплекс идиллического и романтического начал выявляется в повести А. Пушкина - В. Титова «Уединенный домик на Васильевском», генетически связанной с последующими творениями поэта.,

В работе показано, как сквозь внешнесобытийный план изображения, выдержанный в сентиментальном ключе, происходит «прорастание» романтического .комплекса значений и смыслов. Это достигается.сложным соотнесением с эстетическим идеалом романтиков, двуплановостью романтического повествования, двойственностью романтического образа, принципиальной неоднозначностью его восприятия.

, «Идилличность» «уединенного домика» на Васильевском относится к внешнему, поверхностному уровню восприятия, «достоверность» которого подтачивается введением слов со значением сомнения, кажимости, введением мотива слухов, на глубинном же уровне просвечивает таинственный, загадочный мир, открывается характерный для романтической новеллы конфликт. Е.М. Мелетинский, говоря об .особенностях конфликтных коллизий в романтической новелле, отмечал, что они «укоренены.в гл>бинных противопоставлениях, охватывающих и недра душевной жизни, и окружающий человека мир»1.

В художественном мире повести выделяются два центра: «свой» дом (дом. в котором живёт Вера), изображаемый в сентиментально-патриархальных тонах, и «чужой» мир, центром которого становится дом графини И., ассоциирующийся с демоническим миром. Противостояние Дома «антидому» (термин Ю.М. Лотмана) находится в ряду архаических универсальных тем. Конфликт между ними приобретает характер грандиозной борьбы между добрыми и злыми силами мироздания. Таким образом, оппозиция дом/антидом выглядит как борьба двух миров, причем «антимир» оказывается сильнее, он действует разрушительно. Вместе с тем отмечается двойственность мотивировки событий, что в итоге смягчает трагичность конфликта, показывает неоднозначность происходящего. ,

1 Мелетинский ЕЛI. Историческая поэтика новеллы. N1.. 1990. С. 162,

16

Изображение Дома (и «своего», и «чужого») также двойственно, что достигается введением иронического подтекста.' К примеру, чужеземность, которая проявляется во внешней обстановке жилища и становится знаком демонического, имеет и другую функцию. Гобеленовые обои являются знаком иноземного, чужого мира. Вместе с тем включение мифологического сюжета о страсти богов лишает «демонический» мир устойчивости, вносит комические интонации.

Сходным образом мотив «идиллического уединения» развивается в повести А. Погорельского «Лафертовская Маковни-ца». Здесь также создаётся атмосфера «сентиментального» уединения. Способ изображения жилища уже в самом начале дает основание полагать, что дальнейшее развитие событий будет строиться на соотношении внешней идиллической «кажимости» и некоей внутренней «сущности», которую прозревает, «угадывает» автор и вовлекает'в этот процесс «угадывания» читателя.

В диссертации устанавливается сходство в изображении Дома как идиллического уединения в повести А.Ф. Вельмана «Не дом. а игрушечка!» и «Старосветских помещиках» Гоголя. В обоих произведениях Дом оказывается в оппозиционном ряду естественного/искчсственного, прошлого/настоящего, гармонии/хаоса. Наряду с его значимостью как носителя духовного начала, выявляется ущербность его идиллического уюта, покоя и мира в свете романтических устремлений. В повести Вельт-мана это достигается изменением «разнонаправленного» характера романтической иронии, усилением-её снижающей функции, а также введением «надмирного» пространства, которое дано в образе чарующей'ночи, контрастно оттеняющей и мир домиков, и мир «большого» города.

В обоих произведениях намечается и - тема разрушения идиллии (понимаемой в работе в широком смысле),1 которая становится, по мнению М.М. Бахтина,-одной из основных в литературе конца XVIII- первой половины XIX века1. Мотив Дома как «идиллического уединения» в романтизме приобретал

1 Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных

художественную многоплановость, что связано с представлением о неоднозначности мира его многомерности. Это позволяет также говорить о возможности соотнесения в романтизме, некоего статичного начала, «меры», и - «безмерного», с которого и начинается романтизм, «принципиально отрицающий меру» (Е.А. Сурков)

Полемика романтиков с существующей сентиментальной традицией в изображении «идиллического уединения» выражается, во-первых, в неоднозначном авторском взгляде на изображаемое; во-вторых, в указании на противоречие «кажимого» и «сущностного» (которое немыслимо в идиллической сфере), в-третьих, введением второго плана изображения (фантастического), где и происходит обогащение глубинного уровня произведения.

Третий параграф посвящен рассмотрению «сказочного» Дома в двух его разновидностях, которые условно названы «демоническим» и «миражным» Домом

«Демонический» Дом рассматривается как уединение», расположенное в центре «чужого» мира, в фантастическом пространстве. Прослеживаются мифологические истоки этого образа, выявляются его сходство и различие в романтической повести и волшебной сказке.

«Демонический» Дом в работе рассматривается на материале повестей А Погорельского «Лафертовская Маковница», А П\шкина - В.Титова «Уединенный домик на Васильевском» Показывается двуплановость этого образа, совмещение «реального» и «фантастического» плана изображения которые постоянно «перебивают» друг друга, чем достигается атмосфера недоговоренности, тайны. Двуплановости изображения- служит двузначная функция предметов быта, выведение «демонического» мира в его «домашнем», будничном виде, активизация иронического плана повествования. Неоднозначность, художественного восприятия достигается также особенностями соотношения точки зрения автора, героя (их принципиальным расхождением).

«Демонический Дом» может выступать и в однозначно сниженной функции. локализ\я негативное пространство (жилище колд\на в «Вечерах ») В этом случае он включается в

систему оценочно-нравственных отношений,- соотносится с христианско-мифологическими представлениями об извечном противостоянии добра и зла.

Писатели-романтики мыслили расширение прав и границ реальности в литературе как путь личностных её восполне-ний»1. Они создавали субъективные формы времени и пространства, преобразующие видимую реальность, расширяющие её границы.

Образ сказочного Дома рассматривается в связи с проблемой пространственного изменения словесного образа на примере произведений Гофмана и Вельтмана. Сказочный дом раскрывается как особое пространство, которое возникает в субъективном восприятии героя и способно к видоизменению в аспекте героя и автора, а также читательского восприятия. Образ Дома по-разному раскрывается в различных пространственных ракурсах, при смене точек зрения воспринимающего сознания.

Особое внимание в работе уделяется рассмотрению «подвижного» пространственного образа Дома, (УСЛОВНО названного «миражным») - в котором субъективные формы времени и пространства приобретают зыбкие, призрачные очертания. «Миражный» дом в романтизме имеет свойства и «реального», и субъективного пространства, характеризует положение героя в мире, приобретающем неустойчивость, «текучесть», подвижность, что способствует раскрытию внутреннего состояния героя, его способности преобразовывать пространство видимое.

Как «миражный» рассматривается Дом панночки из «Майской ночи» Н.В. Гоголя и дом, о котором рассказывает повествователь в повести В.Н. Олина «Странный бал».

Характерным приёмом изображения Дома в повести Олина становится принцип противопоставления внешней «кажимо-,сти» и «сущности» («храм очарований» «дьявольский шабаш»). Акцентируется внимание на расхождении точки зрения героя; точки зрения возможного наблюдателя, несовпадении читательского ожидания, на диаметральном расхождении позиций героя и автора за счёт включения в текст «чужого» слова и

1 Исторические эпохи и типы художественного сознания. М.. 1994. С 34.

19

полемического его обыгрывания. «Миражность» Дома в повести В Н. Олина усиливается благодаря снятию «достоверной» мотивировки происходящего. Созданию «миражности» Дома способствует введение мотивов сна, странного света, зеркальности. Двойственность, возникает и за счёт варьирования одного и того же мотива - мотива света, то приятного, то странного и зловещего, - в разных контекстах, что усиливает многоплановость создаваемого образа.

«Миражность» Дома в повести Гоголя обусловлена особым «переходным» состоянием природы и «пограничным» состоянием героя.

В четвёртом параграфе главы рассматриваются особенности «бытового» Дома, выражающего интерес романтиков к конкретной вещественности.

«Бытовое» в устройстве Дома рассматривается в связи с оппозицией материального и духовного. В романтических произведениях создаётся разнообразный спектр изображения «бытового» жилища, даются разные его эмоционально - оценочные характеристики,, что во многом обусловлено эволюцией романтического миропониматга.

Акцентируется внимание на способах преодоления бытового как материального Преобразование «бытового» пространства Дома показывается на примере ранних повестей Гоголя и произведений Гофмана. Вельтмана. Бытовое пространство преобразуется счбъективной точкой зрения повествователя или героя, и в таком случае предметы бытового мира начинают нести в себе частичку внебытового пространства, оказываются включенными в божественную полноту мира.

«Бытовой» дом в «Вечерах» Гоголя- (дом Чуба, дом кума Чуба), будучи-встроен в картину одухотворённого мира, в какой-то мере отражает его природную полноту и щедрость, не является негативным пространством. В ранней*прозе Гоголя «бытовое» не становится ещё той косной силой, которая в дальнейшем будет довлеть над героем.

, В работе показано, что в ряде случаев и в пространстве бытового Дома, «которое заполнено вещами с резко выраженными

признаками материальности», «по самой своей природе исключает движение»1, намечается динамика. Даже в повести об Иване Федоровиче Шпоньке выявляется неоднозначная функция «бытового» Дома. «Дом» включает в себя хронотопические значения, что связано с жизнью сознания героя,- с категорией памяти. В пространстве Дома, родном для героя, в душе героя намечается некий «прорыв». Таким образом, Дом не становится абсолютно ограниченным и замкнутым в себе пространством.

Мотив Дома, наполняясь разным эмоционально-ценностным содержанием, был неразрывно связан с мироощущением романтической эпохи. Русская эстетическая мысль формирует концепцию искусства как формы целостного и всеобъемлющего познания мира. Развитие искусства связывается с коренными вопросами бытия. В развитии мотива Дома выражены изменяющиеся представления романтиков о мире, по-разному соотносящиеся с романтическим идеалом.

В Заключении подводятся итоги и делаются выводы по диссертационному исследованию.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Мотив Дома в романтической прозе. Постановка проблемы // Актуальные проблемы филологии в вузе, и школе. Тверь, 1996. С. 190-191.

2. Мотив Дома в русской романтической прозе // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе. Тверь, 1998. С.28-29.

3. Мотив Дома в романтической повести 30-х годов XIX века // Мир романтизма. Материалы международной научной конференции «Мир романтизма» (X Гуляевских чтений). Вытек 6 (30). Тверь, 2002. С. 36-43.

4. Сказочные традиции изображения жилища в романе А.Ф. Вельтмана «Кощей Бессмертный» // Художественные традиции в русской литературе. Сб. науч. трудов. Тверь, 2003. С. 53-55.

1 Ю.М. Лотман // Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3 т. Таллин. 1992.Т.1. С. 425.

Подписано в печать 18 02 2004 г. Формат 60/84 1/16 Уел печ л 1,43 Тираж 100 экз Заказ № 121

Издательство «Зопотая б\ква» Россия. 170033, г Тверь, просп Победы, 35 Лицензия ЛР № 040660 от 30 11 98 г

-4187

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бугрова, Лариса Васильевна

Введение.

Глава 1. Динамика мотива Дома в русском романтизме

§ 1. Мотив Дома в раннем немецком романтизме.

§2. Раннеромантические значения Дома в русской литературе (проза Гоголя).

§ 3. Мотив Дома в романе А. Ф. Вельтмана «Странник».

§ 4. Трансформация мотива Дома у поздних романтиков.

Глава 2. Художественные модификации Дома в романтической прозе 20-х - 30-х годов XIX века.

§ 1. «Идиллический» Дом в романтизме.

§ 2. «Демонический» и «миражный» Дом как разновидности «сказочного» Дома в романтизме.

§ 3. «Бытовой» Дом.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Бугрова, Лариса Васильевна

Русский романтизм относится к числу сложных и ещё недостаточно изученных явлений. В настоящее время изучение романтизма ведется во многих направлениях: рассматриваются его эстетические основы, изучаются литературные взаимодействия, детально исследуется поэтика романтических произведений, что способствует углублению представлений о романтизме, о его важнейших особенностях.

Современные исследования в области романтизма стремятся к системности. В последнее время приобретает актуальность метод изучения поэтики, в том числе и поэтики романтических произведений, с помощью мотивного анализа, который позволяет выявить едва проявленные семантические значения и, в конечном итоге, раскрыть своеобразие авторского мировоззрения и эстетической художественной системы в целом. В художественном произведении мотивы переплетены, взаимосвязаны между собой. Анализ мотивов в их взаимодействии и в отношении к целому— один из способов более глубокого проникновения в смысловое поле художественного произведения.

В связи с широким употреблением термина «мотив», широким диапазоном его смыслов в литературоведческой науке необходимо уточнить, как понимается этот термин в данной работе. Под мотивом мы, следуя JI. М. Шемелевой, будем понимать «устойчивый смысловой элемент литературного текста, повторяющийся в пределах ряда фольклорных и литературно-художественных произведений», «проходящий через всё произведение устойчивый словообраз, закреплённый самим художником как акцентированное ключевое слово»1.

В современном литературоведении существует несколько теорий мотива, не согласующихся между собой. Мотивы соотносят с темами, идеями, микросюжетами, образами. В русском литературоведении впервые понятие мотива было введено А. Н. Веселовским и определялось как «простейшая повествовательная единица, образно ответившая на запросы первобытного ума или бытового наблюдения2. Важно, что ученый соотносит понятие мотива с архетипом. В дальнейшем исследователи конкретизировали это понятие. В. Я. Пропп3, Е. М. Мелетинский4, понимая под мотивом единицу сюжетопостроения, отличали при этом такие его свойства, как дальнейшую неразложимость и повторяемость. В современной научной литературе учитываются эти свойства мотива. Основываясь на понимании мотива как первоэлемента сюжета, учёные Сибирского отделения Российской Академии наук работают над составлением словаря сюжетов и мотивов русской литературы.

В научной литературе последнего времени термин «мотив» «все более утрачивает свое прежнее содержание, относившееся к формальной структуре произведения: из области «строгой» поэтики он переходит в область изучения мировоззрения и психологии писателя»5. В работе исследователей говорится о возможности соотнесения мотива с художественным образом: « мотивом стали называть и характерные для поэта лирические темы или комплекс чувств и переживаний, а также константные свойства его лирического образа»6. Мотив «в поэзии воплощается в ведущих темах, символах, сюжетных ситуациях, образах»7. Термин «мотив» чаще употребляют, говоря о лирических произведениях; однако в последнее время он стал широко употребляться и применительно к прозе.

В этой связи интересно обратиться к ряду важнейших мотивов и образов романтического искусства. В работах исследователей о романтизме обычно акцентируется мотив пути, который считается главным для романтической литературы. Наблюдения показывают, что наряду с ним значимым для художественного мира романтиков является также мотив Дома. Вместе с мотивом пути «Дом» участвует в художественном построении романтической картины мира.

В данной работе Дом рассматривается как мотив и как образ. В романтических произведениях мотив Дома может быть едва намечен, но его звучание может быть усилено, акцентировано, он может «разрастаться» и функционировать как образ, приобретая при этом метафорический, символический характер. В самом понятии мотива закреплён некий «динамический» смысл, представление о развитии. По отношению к раннему романтизму, на наш взгляд, более целесообразно употребление термина «мотив», художественные значения и функции Дома определяются в соотношении с мотивом пути. В позднем романтизме Дом фигурирует скорее как образ, поскольку он приобретает более стабильный смысл и изображается в своей внешней характерности. Модификации образа Дома более присущи, на наш взгляд, именно позднему романтизму.

В мировой литературе Дом, как известно, представляет собой бытовой пространственный образ. Как пространственный образ Дом входит в ряд конкретных пространственных оппозиций искусства. Обычно он противопоставлен как закрытое пространство - открытому, замкнутое - разомкнутому, ограниченное - неограниченному. В художественном произведении понятия, обозначающие пространственные отношения, становятся «материалом для построения культурных моделей с совсем не пространственным содержанием»8. Будучи включенным в систему пространственно - временных отношений, дом оказывается соотносимым с понятиями, выражающими «глубинные категории сознания», которые, по словам А. Я. Гуревича, «образуют основной семантический инвентарь культуры»9. Образы, формирующие пространственные представления, имеют большое значение в создании художественной картины мира, так как «язык пространственных отношений» является «одним из основных средств осмысления действительности»10. В конечном итоге пространственные образы формируют картину бытия.

Таким образом, вырисовывается значимость Дома в создании картины мира. Это становится более очевидным, если учитывать, что оппозиция внешний/внутренний11, членом которой является Дом, представляет собой «реализацию универсальных оппозиций, результатом, целью которых является самоосознание, создание модели мира»12.

Мотив Дома, будучи значимым для литературы, представляя собой устойчивый архетип13, по отношению к романтизму практически не исследован. Дом чаще рассматривают в архаической картине мира, в фольклоре, в реалистической литературе. Особенно следует отметить научные труды Т. В. Цивьян14, В. Н. Топорова15, В. В. Иванова16, Ю. М. Лотмана17, А. К. Байбурина18, С. Я. Лурье19. Ценные наблюдения о Доме содержатся также в работах Ю. В. Манна20, Н. С. Болкуновой21, Е. С. Новак22, Н. Я. Берковского,23 В. М. Жирмунского24.

В связи с заявленной темой для нас важной оказалась работа Ф. П. Федорова «Романтический художественный мир: пространство и время»25. Ф. П. Фёдоров говорит о Доме в теоретическом аспекте, указывая на особое положение Дома в романтической картине мира в связи с особым характером романтического пространства, различным на разных этапах развития романтического искусства. В раннем романтизме, где, по словам Ф. П. Фёдорова, всё «конечное» одновременно является «бесконечным», «временное - вечным», «дом теряет комплекс значений, существовавших к тому времени в европейской культурной традиции»26, он оказывается в известной степени «незначитель

27 ным пространством» . В позднем романтизме «время-пространство» меняет свои характеристики, вступая на путь линейного развития. По мысли Ф. П. Фёдорова, в романтизме этого периода наблюдается разрыв «конечного» и «бесконечного», «временного» и «вечного». В позднем романтизме дом подаётся под знаком негативной действительности, становится «классическим воплощением конечного». Однако Ф. П. Федоров не занимается этим вопросом специально, в его работе упоминаются отдельные значения и функции «дома», что далеко не исчерпывает содержание этого мотива и образа, который в действительности оказывается принципиально многозначным.

В романтическом искусстве Дом приобретает разнообразные художественные значения и функции. В романтической вселенной «дом» имел комплекс художественных значений, восходящих своими истоками к древности. Построение романтической картины мира происходило с опорой на системообразующие категории древнего мышления (Е. М. Мелетинский ): в творчестве романтиков пробудился интерес к извечным тайнам бытия. В связи с тем активизировались древние пласты художественных значений, углублялись и трансформировались их исконные, ар-хетипические смыслы. Учет «древнейших» значений Дома позволяет выявить как преемственность романтиков с культурой прошлых эпох, так и своеобразную полемику с ней, проявляющуюся в трансформации архетипических смыслов. Но в романтической картине мира, выразившей в себе философские представления нового времени, эти древнейшие значения менялись, создавалась иная художественная интерпретация Дома.

Преобразился мир» - лаконично охарактеризовал содержание романтической эпохи А. С. Пушкин. Ток художественных идей романтизма пронизал все сферы литературной жизни, преобразовал стиль эпохи. Это проявилось в трансформации прежней художественной системы, в коренном изменении образной структуры произведений, в новом понимании специфики художественного образа. Художественные открытия романтизма отчетливо проявляются в динамике художественного образа. На смену его «заданности» пришла идея внутреннего «саморазвития» и «самодеятельности»29.

В картине романтического мира образ Дома отличается своей неоднозначностью. Конечно, многозначность составляет специфику любого художественного образа, художественного образа как такового. По словам М. М. Бахтина, «в самом образе - незавершённая беседа. Образ становится живым, открытым взаимодействием миров, точек зрения, возможны переакцентировки, различные толкования. Образ становится многозначным, как символ»30. Эта особенность художественного образа в романтизме приобретает особый смысл. По словам Ю. М. Манна31, романтический образ становится «живым взаимодействием двух миров»: «конкретно - ощутимого» и «обобщенно - субстанциального». При этом «уровни» художественного образа между собой взаимодействуют: «За конкретным угадывается всеобщее, перспектива ведёт неограниченно далеко». 32 Смысл художественного образа создается сочетанием и взаимодействием уровней. На грани этих миров, на грани быта и бытия и зарождается многомерность художественного образа.

Художественное наполнение, функционирование мотива и образа Дома связано и с мировоззрением отдельного художника, с мировоззрением эпохи, с особенностями национальных модификаций, а также с эволюцией миропонимания в контексте творчества одного автора и в контексте эпохи.(Говоря об эволюции романтического миропонимания, мы опираемся на суждения В. М. Жирмунского33, Ф. П. Федорова34, Н. Я. Берковского35, И. В. Карташовой36)

Русский романтизм, как более поздний по отношению к европейскому, унаследовал многие традиции, уже существовавшие к тому времени в европейской романтической культуре, и где-то опирается на них в осмыслении и художественном изображении Дома. При рассмотрении мотива Дома в русской литературе учитывается его художественная интерпретация в ряде произведений немецкого романтизма, где происходило зарождение романтических традиций.

Обращение именно к немецкой романтической литературе происходит и по следующим причинам. По мнению исследователей, русский романтизм находился в особенно тесных связях с немецким. В романтической литературе Германии большое развитие получила проза, которая является предметом нашего внимания. Русский романтизм близок к немецкому в своих онтологических аспектах. И, наконец, что особенно важно, именно в немецкой романтической литературе наиболее четко прорисовывается движение мотива дома. При этом речь идет не столько о заимствовании, но главным образом о тех параллелях и закономерностях в динамике мотива Дома, которые стали возможны благодаря типологической общности разных национальных литератур эпохи романтизма.

Конечно, русский романтизм развивался в иных социальных и культурных условиях, определивших его особый путь. Исследователи, говоря о тесном взаимодействии литератур эпохи романтизма, отмечают своеобразный характер русской литературы 20х- 30х гг. по сравнению с немецкой. По мысли Е. М. Меле-тинского, «Опыт усвоения немецкого романтизма сопровождался известным отталкиванием от «немецкого» и «романтического» в немецком духе, его иронической интерпретацией.»37. Наряду с ориентацией на иноземные источники русский романтизм воспринял свежую струю, идущую от народного творчества. Мир поверий, легенд, народных преданий, мир, в котором романтики находили ключ поэтического, чисто русского, ведущий к загадочному, тайному в постижении мира и человека, был включён в систему романтического миропонимания.

Ориентация русских романтиков на творчество немецких писателей, отмеченная исследователями типологическая близость многих произведений - с одной стороны; интерес к духу своей национальной старины, к народным песням, преданиям, легендам - с другой, - сказались на построении художественного мира русской романтической прозы. Обнаруживая сложную преемственность с художественным мышлением предыдущих эпох, полемически отталкиваясь от существующих литературных традиций, романтики создавали неповторимый образ мира, мира масштабного, одновременно противоречивого и целостного.

В данной диссертации впервые предпринимается попытка специального исследования мотива Дома в русской романтической прозе.

Цель работы: проследить динамику мотива Дома в русской романтической прозе 20х — ЗОх годов XIX века, через эту динамику выявить движение романтической художественной мысли, а также рассмотреть различные модификации Дома, которые особенно характерны для позднего романтизма.

Материалом для исследования послужила русская проза второй половины 20-х - начала 30-х годов XIX века - времени, когда она получила достаточно зрелые, завершённые художественные формы. Исследование ведётся на материале романа и повести. Жанровые традиции при этом учитываются, но не становятся предметом специального рассмотрения.

Наше внимание привлекли те повести, где мотив Дома теснейшим образом связан с центральным конфликтом, что дает возможность наблюдать развитие этого мотива в определённости его ведущих тенденций. Дом рассматривается в связи с мировоззренческими установками писателей, что позволяет раскрыть некоторые особенности взаимоотношения героя с миром и с самим собой.

В работе исследуются повести А. Пушкина-В. Титова «Уединенный домик на Васильевском», А. Погорельского «Лафер-товская Маковница», А. Ф. Вельтмана «Не дом, а игрушечка!». Большое внимание уделяется рассмотрению ранних повестей Гоголя, в которых нашла художественное воплощение раннероман-тическая концепция мира. В работе рассматриваются также произведения А. А. Бестужева-Марлинского: «Замок Нейгаузен», «Ревельский турнир»; В. Н. Олина: «Странный бал», В. Ф. Одоевского: «Сильфида». Из романтической прозы писателей особое внимание уделено роману А. Ф. Вельтмана «Странник», находящемуся в русле важнейших тенденций литературного процесса и представляющему важный этап в развитии русского романтизма.

Поставленные задачи определили построение диссертации.

Во «Введении» определены цель, задачи исследования, даётся обзор научной литературы по теме, формулируются общие положения работы.

В первой главе — «Динамика мотива Дома в русском романтизме» - рассматриваются особенности художественного изображения Дома ранними романтиками и намечается его эволюция в литературе позднего романтизма. На материале произведений Новалиса «Генрих фон Офтендингер», JI. Тика « Странствия Франца Штернбальда», открывающих эпоху романтизма, и на материале ранних повестей Гоголя выявляется отношение к архаическому комплексу значений Дома, рассматриваются его художественные значения и функции, пространственные характеристики и его эмоционально-ценностное содержание в мире раннего романтизма. Специальное внимание уделено рассмотрению мотива Дома во взаимодействии с мотивом Пути в романе А. Ф. Вельтмана «Странник», находящемуся в русле романтически - иронического повествования. В заключительном параграфе главы прослеживается трансформация мотива Дома в произведениях русского романтизма.

Во второй главе - «Модификации Дома в романтической прозе» - описываются некоторые художественные модификации Дома, обусловленные особенностями художественного сознания романтиков, стилевым и жанровым разнообразием русской повести эпохи романтизма. В параграфе первом главы рассматривается полемика романтиков с предшествующей литературной традицией, которая прослеживается в изображении Дома как «уединения» на материале русской романтической повести 20-х— 30-х годов XIX века. Второй параграф главы посвящен рассмотрению образа «сказочного» Дома в связи с проблемой пространственного изменения словесного образа. Здесь рассматриваются «миражный» и «демонический» Дом как варианты «сказочного» Дома. В параграфе третьем выявляются особенности художественного воплощения «бытового» Дома, выражающего интерес романтиков к «конкретной вещественности».

В «Заключении» подводятся итоги диссертационной работы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Мотив Дома в русской романтической прозе 20-х - 30-х годов XIX века"

Заключение.

Проведенное в диссертации исследование позволило придти к следующим выводам.

Наряду с мотивом пути, который традиционно считается типичным для романтической культуры, весьма значимым для романтизма является мотив Дома. Воплощая важные аспекты романтического художественного мира, мотив Дома играет важную роль в раскрытии романтического миропонимания и его эволюции.

Мотив Дома пронизывает собой всю художественную литературу, начиная с древности. Но в романтизме он приобретает особые значения и функции. Художественные значения и функции «Дома» в романтизме весьма разнообразны, подобно тому как многопланов сам романтизм. Спектр художественных значений «Дома», его эмоционально-ценностное содержание, авторское к нему отношение изменяются в связи с общей эволюцией романтизма, связаны с жанровыми установками и с решением художественных задач, стоящих перед автором.

Можно наметить отдельные линии в эволюции мотива Дома, связанные с общей эволюцией романтизма. В произведениях ранних романтиков «Дом» оказывается в известной мере «незначительным» пространством, его значимость выявляется по отношению к Пути. В более позднем романтизме «Дом» становится объектом пристального авторского внимания, с ним соотносится бытийное пространство, призванное противостоять бездуховной сущности окружающего мира.

Динамика мотива «Дома» отчетливо проявляется в изменении отношения романтиков к основному комплексу значений

Дома», составляющего его сущность как архетипа - быть обозначением «своего», замкнутого, защищающего пространства. В произведениях раннего романтизма исконные, древние свойства «Дома», связанные с пониманием его как защищающего, уютно-потаенного пространства, оказываются переосмысленными. В раннем романтизме архетипические свойства «Дома» не акцентируются вследствие гармонической «однородности» романтического универсума, диалектического слияния в нем оппозиционных начал. Герои раннего романтизма жаждет воссоединения с миром, воспринимаемым в его изначальной простоте и цельности. В раннеромантическом мире, составляющем единый, целостный, природный организм, нет «своего» Дома как защищающего пространства и «чужого» как опасного мира, что говорит об отсутствии резких границ между «внутренним» космосом и «внешним», об их единой диалектической природе. Природа «внутреннего» и «внешнего» космоса, «дома» и пространства вне «Дома» в раннем романтизме в ряде рассмотренных случаев не имеет существенных различий (JI. Тик. Странствия Франца Штернбальда. Новалис. Генрих фон Офтердинген. Н. В. Гоголь. Вечера на хуторе близ Диканьки). В раннеромантическом мировосприятии важным является синтез множественных разнородных элементов, слияние их в гармонической цельности.

В произведениях позднего романтизма Дом и мир находятся в состоянии резкой оппозиционности, свидетельствует о разрушении раннеромантической гармонии и универсума. В связи с этим актуализируются древние архетипические значения Дома. В произведениях позднего романтизма внутренний космос «замыкается», образует «Дом», противостоящий хаотической раздробленности жизни. Вместе с там разрушительный хаос внешнего мира может проникать во внутреннее пространство Дома, а Дом - рушиться под натиском внешних сил.

Таким образом, в романтизме «дом» может утрачивать комплекс значений, составляющих его исконное, древнее свойство. Он оказывается в известной мере незначительным в романтизме раннего периода и может терять свои сакральные свойства в романтизме более поздней поры.

Трансформация архетипических смыслов, художественное использование романтиками древнейшего комплекса значений «дома» вовлекало читателя в своеобразный диалог эпох, позволяло расслышать древнейшие голоса в романтической вселенной, и наряду с этим уловить то новое в значении «дома», что было рождено романтической эпохой. Это свидетельствует о полемике романтиков с культурой прошлых эпох.

Динамика мотива Дома прослеживается в плане изменения его пространственных характеристик. В романтическом художественном мире Дом оказывается «встроенным» в особое пространство, важнейшими характеристиками которого являются «конечное» и «бесконечное», «временное» и «вечное» (Ф.П.Федоров). В свете этих понятий в раннем романтизме важной является способность Дома быть незамкнутым пространством, открытым для бесконечности внешнего мира. Эта незамкнутость, открытость внешних границ становится знаком единения человека и мира, Дома и мира, знаком их гармонической целостности. Герои «Вечеров.» Гоголя легко покидают привычные стены дома, выходят в мир, являющийся отчасти продолжением мира Дома, но границы Дома» тем самым раздвигаются, открываются для бесконечности. В «Тарасе Бульбе» Н.В.Гоголя также прослеживаются принципы изображения Дома как разомкнутого пространства, распахнутого в бесконечное многообразие мира. Эти границы могут быть условными, могут быть преобразованы в метафорическом образе Дома, которым становится для казаков степь. Однако в других повестях «Миргорода» Дом станет замкнутым пространством, лишенным точек соприкосновения с бесконечным многообразием мира, и внешний мир предстанет в своей одномерности. В контексте творчества Гоголя проявляется тенденция к сужению и замыканию пространства «дома», которое с полной силой выразится в «Мертвых душах» при изображении жилища Плюшкина, ставшего знаком овеществленной действительности, лишенной духовных начал.

Функционируя в романтических художественных произведениях, мотив Дома содержал в себе комплекс художественный значений и смыслов, уже существовавших к тому времени в европейской культурной традиции, но он мог быть и полемически к ним направлен, приобретал новые черты, обусловленные его бытованием в иной художественной системе. Так, неизменным атрибутом романтического Дома стало «уединение». Однако тот смысл, который вкладывался в эту поэтическую формулу, становится иным по сравнению с предшествующей литературой.

В сентиментализме Дом-убежище являлся одной из сторон оппозиции естественного/ искусственного и воспринимался в русле руссоистских идей. Отличие романтиков от сентименталистов состояло в разном отношении к «идиллическому комплексу» и способу мотивировки отъединения. Если для сентименталистов была характерна «полнота счастья в ограничении» (Жан-Поль), то романтиками осознавалась недостаточность уединения, его ущербность. Наряду с внешнесобытийным планом описания, «кажущимся» бытием, романтиками выстраивалась другая линия - «подлинного» восприятия, уводящая в борьбу романтических стихий, в сферу сущностных законов мироздания, где и происходило «подключение» к другим смыслам. Романтики поставили вопрос о «кажимом» и «подлинном» восприятии бытия человеком.

Если в раннем романтизме осознавалась недостаточность «уединения», то поздний романтизм своеобразно возвращается к сентиментальной традиции. В позднем романтизме «уединение» стало защитой от внешнего, «чужого» мира, формой воплощения идеального, которое ранее пронизывало весь мир. Если в раннем романтизме поэтизировалось стремление героев выйти в открытый мир, то у поздних романтиков появляется образ «прекрасного уединения». Однако в дальнейшем даже «убежище» не спасает героя и все отчетливее начинает звучать мотив «бездомья», заявленный в лирике М.Ю. Лермонтова. Но «как бы не обособлялся романтический бунтарь, в его бунте всегда сохраняется мотив поиска гармонии, жажда воссоединения с миром, тоска по утраченной простоте и цельности»183. Поиск идеальных начал мироустройства приводит к субъективному преобразованию видимого пространства Дома.

Динамика мотива Дома отчетливо прослеживается в плане его бытового изображения. Как и любой романтический образ, Дом содержит конкретно ощутимую выразительность и максимальную обобщенность. В раннем романтизме часто подчеркивается поэтическая атмосфера Дома, вводятся детали, говорящие о его очаровании. Иногда романтиками поэтизируется своего рода антибыт, и тогда Дом «бытовой» противопоставляется «дому» «души» и «духа». Если в раннем романтизме встречаются примеры негативного изображения «бытового» «дома» в пространстве «внешнего мира» (в романе Л. Тика «Странствия Франца Штернбальда»), то в этом случае акцентируются другие грани романтического сознания, которым, в конечном итоге, и отдается предпочтение. В дальнейшем быт становится знаком неподвижной, косной действительности, сигнализирует о распадении единой гармонии и универсума. При этом бытовое пространство Дома, его предметная насыщенность имеют свою специфику. Субъективный взгляд героя (и автора) может преображать и «одухотворять» бытовые предметы, тогда они становятся частью мира, созданного поэтическим сознанием (что происходит в прозе Гоголя, Вельтмана).

В недрах романтизма постепенно накапливаются бытописа-тельские и социально-конкретные способы изображения, способствуя зарождению нового художественного метода. В составе образа Дома социально-конкретный план изображения становится все более осязаемым, что находится в русле основных тенденций литературного движения.

Спектр художественных значений Дома, его эмоционально-ценностное содержание и авторское отношение к нему изменяются в связи с общей эволюцией романтизма. Однако своеобразие художественного воплощения Дома во многом обусловлено жанровыми особенностями произведений и творческими задачами автора.

В результате проведенного исследования можно сделать некоторые выводы об особенностях художественного функционирования Дома, обусловленных жанровыми установками. В романе в связи с особенностями романного конфликта Дом чаще всего соотнесен с мотивом пути. Как было показано в работе, это соотношение нашло яркое художественное решение в романе

А. Ф. Вельтмана «Странник». Роман как жанр предполагает описание становления героя в мире, он раскрывает процесс познания героем мира, бытия в целом. В романном творчестве различается Дом как начало пути героя и Дом в окружающем мире, являющий для героя различные ценностные ориентиры. Путь способствует тому, что герой выстраивает для себя свое бытийное пространство, свой Дом. Интересно, что в романе А. Ф. Вельтмана «Странник» «дом» и «путь» не противопоставлены, а сопоставлены. Раннеромантические настроения героя Вельтмана, его порыв «за предел Вселенной», соседствующие с настроениями тоски и отчаяния, сочетаются с тягой к земному и конкретному. На пути странствований символом ненайденного Дома, мечты о нем становится дорожный чемодан. Ненайденный Дом — особое качество пространства, которое соотносимо с внутренним миром героя. Таким образом, сфера Дома символически сужается. В романе создается пространственный образ мира, включающий в себя Дом как изначальную сферу «своего» бытия и пространство внешнего мира, по которому проходит путь героя, и где создаются полюса притяжения-отталкивания, где происходит нравственный выбор.

Иная картина возникает в жанре повести. Здесь путь не акцентируется. В повестях А. С. Пушкина — В. Титова «Уединенный домик на Васильевском», А. Погорельского «Лафертовская Маковница», А. Вельтмана «Не дом, а игрушечка!», Н. В. Гоголя «Старосветские помещики» мотив Дома теснейшим образом связан с центральным конфликтом. Дом оказывается пространственной сферой, воплощающей для героев высшую ценность.

В творчестве поздних романтиков получает художественное развитие тема противостояния Дома как «своего» мира миру враждебному и даже демоническому. Для поздних романтиков внешний мир становится одномерным, все более утрачивает духовное начало, которое теперь сосредоточено в душе человека. Дом противостоит хаотической раздробленности внешнего мира и образует полярную сферу человеческого бытия, сферу сокрыто-потаенного духовного начала. В повести происходит разделение художественного пространства. Одна сфера, образующая «дом», соотносится с романтическим идеалом, другая полностью ей противоположна. Возникает конфликт Дома и мира, который в рассмотренных повестях заканчивается разрушением Дома. Таким образом, в повестях Дом приобретает мировоззренческое значение, с его помощью раскрывается трагический характер взаимоотношения героя с миром.

В рассмотренных нами повестях мотив Дома приобретает различные художественные модификации. Можно выделить «бытовой», «идиллический», «сказочный» способ изображения Дома. Однако при всем различии художественных решений можно отметить некоторые общие особенности, характерные для «романтического» Дома.

Одна из этих особенностей связана с двуплановостью романтического образа, которая часто становится источником его неопределенности и многозначности. Мотив Дома приобретает в романтизме принципиальную неоднозначность, открытость, незаконченность, ассоциативность.

Другая особенность вытекает из такого характерного принципа построения романтического образа, как его соотнесенность с идеалом. «Идеальное» или «неидеальное» субъективно привносится в пространство Дома героями или автором; через призму субъективного личного видения «высвечивается» мир «дома».

Таким образом, Дом в романтизме в ряде случаев становится выражением воспринимающего сознания.

Выделенные особенности характерны для образа Дома и в русском и в зарубежном романтизме. Русская литература развивалась в диалоге с западной.

• В осмыслении Дома русскими романтиками связь с европейским (немецким) романтизмом сказалась:

• в признании известной «незначительности» в раннеромантическом мире, объятом движением (Н. В. Гоголь «Вечера на хуторе близ Диканьки»).

• в понимании его значимости как романтического убежища, в котором сосредоточено «идеальное», пронизывавшее ранее весь мир (Н. В. Гоголь «Старосветские помещики», А. Ф. Вельтман «Не дом, а игрушечка!»).

• в мысли о его деградации, что выражается в обытов-лении пространства, свидетельствующем о приближающемся торжестве «конечного», максимальном сужении пространства дома и уничтожении последнего приюта романтической личности (А. Пушкин - В. Титов «Уединенный домик на Васильевском»).

В русской литературе шел художественный поиск собственных путей, что сказалось и в интерпретации Дома. Для русского романтизма была особенно характерна актуализация дома в функции убежища, что вытекает из позднеромантического мироощущения. По словам Ю. В. Манна, «русский романтизм <.> в значительной мере строился на одомашненной, частной моти

IR4 вировке отчуждения» . Вместе с тем, все более очевидной становится непрочность «романтического дома»: Дом разрушается или становится «маленьким» и «мелким».

Русский романтизм, ориентированный на народные представления об идеальном, часто выстраивает Дом как особое пространство. Царство красоты, свободы веселящегося народного духа, характерное для народного творчества, как бы подтверждало романтическую мысль о гармоническом мироустройстве. Пространство Дома связывается с бытийным пространством самого героя, романтической личности. По мысли В. Сахарова, «романтизм у нас становился не просто литературой, но жизне-строительством, особым взглядом на мир, требующим поистине

I ОС революционного преображения этого мира» . Это стремление к преображению мира выразилось в мечте о доме как о новой гармонической ценности.

Русский романтизм развивался в особых социальных и культурных условиях, определивших его особый путь. В динамике мотива Дома и множественности его модификаций отразилась трансформация прежних художественных систем. В романтической литературе шел поиск новых художественных принципов изображения. Это выразилось в совмещении разного видения Дома героем и автором, в использовании возможностей разных художественных систем, в формировании множественных художественных смыслов дома. В романтической Вселенной «дом» содержал в себе и комплекс древнейших архаических значений, и новых представлений. В романтическом двусферном пространстве «дом» играл разными оттенками смыслов, его многозначность часто приобретала символический характер.

Мотив Дома, наполняясь разным эмоционально-ценностным содержанием, был неразрывно связан с мироощущением романтической эпохи. Русская эстетическая мысль формирует концепцию искусства как формы целостного и всеобъемлющего познания мира. Развитие искусства связывается с коренными вопросами бытия. Обращаясь к мотиву Дома, романтики создают свой образ мира.

В дальнейшем мотив Дома становится важным в творчестве Ф. М. Достоевского, А. П. Чехова, М. А. Булгакова, А. А. Ахматовой, М. И. Цветаевой, А. А. Блока. И в интерпретации этого мотива учитываются художественные традиции романтизма. Они сказываются в представлении о шаткости, подвижности пространственных границ, об их условности; в представлении о возможности субъективного преобразования пространства дома, замещения видимого пространства пространством внутреннего мира; в представлении поздних романтиков о враждебности «бытового» как материального, лишённого духовных начал; в поиске Дома как идеального мироустройства, как гармонической сферы бытия.

Список научной литературыБугрова, Лариса Васильевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Бестужев Марлинский А.А Сочинения в двух томах. М., 1958.

2. Вельтман А.Ф. Странник. М., 1977.

3. Вельтман А.Ф. Повести и рассказы. М., 1979.4. .Вельтман. А.Ф. Романы. М., 1985.

4. Гоголь Н.В. Полн. собр. соч.: в 14 томах. М., 1937-1952.

5. Гофман Э.Т.А. Избранная проза в трех томах. М., 1962.

6. Избранная проза немецких романтиков в двух томах. М., 1979.

7. Карамзин Н.М. Соч.: В 2-х томах. JI., 1984.

8. Новалис. Гимны к ночи. Л., 1990.

9. В.Ф. Одоевский. Соч.: В 2 т. М., 1981.

10. Погорельский А. Избранное. М.,1985.

11. Пушкин А.С. Полн. собр. соч.: В 10 т.Л., 1977-79. 1 б.Русская романтическая новелла. М., 1989.

12. Русская романтическая повесть. М., 1980.

13. Русская фантастическая проза эпохи романтизма. Л., 1990.

14. Сомов О.М. Были и небылицы. М., 1984.

15. Тик Л. Странствия Франца Штернбальда. Л., 1994.

16. Шеллинг В.Ф. Философия искусства. М., 1980.

17. Шлегель Ф. Эстетика. Философия. Критика: В 2 т.1. Исследования:

18. Акутин Ю.А. «А домовой-то.» // В мире книг. 1977. №1. С. 57-59.

19. Акутин Ю.А. А.Ф.Вельтман и его роман «Странник»// Вельтман А.Ф.Странник. М., 1977.

20. Ахматова А. О Пушкине. Статьи и заметки. Горький, 1989.

21. А.С.Пушкин в воспоминаниях современников: в 2-х томах. М., 1985.

22. Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. Л., 1983.

23. Бараненкова А.Ф. Ассоциативность художественного образа // Вопросы философии. 1978. №12. С.123-132.

24. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М., 1986.

25. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М., 1975.31 .Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

26. Белинский В.Г. Взгляд на русскую литературу 1846 г. // Полн. Собр. Соч. М., 1956. Т.Х. С.7-50.

27. Белинский В.Г. Повести А. Вельтмана // Полн. Собр. Соч. М., 1955. Т.VII. С.633-635. Здесь же: T.IX. С.378-406.

28. Белый А. Мастерство Гоголя. Исследование. М.-Л., 1934.

29. Бергер Л.Г. Пространственный образ мира (парадигма познания) в структуре художественного стиля//Вопросы философии. 1994. № 4. С 114—129.

30. Берковский Н.Я. Романтизм в Германии. Л., 1973.

31. Берковский Н.Я. О русской литературе. Л., 1985.

32. Благой Д.Д. Творческий путь Пушкина. М.,1967.

33. Болкунова Н. С. Мотивы Дома и Дороги в художественной прозе Н.В. Гоголя: Автореф. диссер. канд. филол. наук. Саратов, 1999.

34. Ботникова А.Б. Э.Т.А.Гофман и русская литература (перв. половина XIX в.). Воронеж, 1977.

35. Бочаров С.Г. Поэтика Пушкина. М., 1974.

36. Бройтман С. Н. Историческая поэтика. М., 2001.

37. Быченкова С.В. Русская идиллия в культурном контексте романтизма// Мир романтизма. Вып.6. Тверь, 2002.

38. Бухштаб Б.Я. Первые романы Вельтмана // Русская проза. Л., 1926. С. 192-232.

39. Ванслов В.В. Эстетика романтизма. М., 1966.

40. Вацуро В.Э. Пушкин и проблема бытописания в начале 1830-х // Пушкин: Исследования и материалы. Том VI. Л, 1969.С. 158-172.

41. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л., 1940.

42. Викторович В.А. Понятие мотива в литературоведческом исследовании // Русская литература XIX в: Вопросы сюжета и композиции. Горький, 1973.

43. Виноградов В.В. Сюжет о влюбленном бесе в творчестве Пушкина и в повести Тита Космократова (В.П.Титова) «Уединенный домик на Васильевском» // Пушкин: Исследования и материалы. 1982. Т.Х. С. 121147.

44. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М., 1959.

45. Виролайнен М.Н. «Миргород» Н.В.Гоголя (проблемы стиля): Автореф. диссер. канд. филол. наук. Л., 1980.

46. Вокин М.А. «Тарас Бульба» и проблема своеобразия гоголевского повествовательного стиля. Автореф. диссер. канд филол. наук. Псков, 2002.

47. Волков И.Ф. Творческие методы и художественные системы. М., 1989.

48. Габитова P.M. Эстетика немецкого романтизма// История эстетической мысли: в 6 Т. М., 1986. Т.З. С.65.

49. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М., 1996.

50. Гачев Г.Д. Жизнь художественного сознания: Очерки по истории образа. М., 1972.

51. Гачев Г.Д. Образ в русской художественной культуре. М., 1981.

52. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М., 1988.

53. Гачев Г.Д. Развитие образного сознания в литературе //Теория литературы. 1965.Книга 1.

54. Гей Н.К. Художественный образ как фундаментальная категория литературоведения //Литература в школе. 1982. №2.

55. Гей Н.К. Образ и художественная правда // Теория литературы. 1965." Книга 1.

56. Гей Н.К. Искусство слова. М., 1965.

57. Гершензон М.О. Мудрость Пушкина. 1919.

58. Гиппиус В. Гоголь. Л., 1924.

59. Гоголь: История и современность. М., 1985.

60. Гуковский Г.А. Реализм Гоголя. М., 1959.

61. Гуковский Г.А. Пушкин и русские романтики. М., 1995.

62. Гуляев И.А. Теория романтизма в эстетике романтизма Гегеля // Романтизм в русской и зарубежной литературе. Калинин, 1979. С.3-12.

63. ДГуляев Н.А., Карташова И.В. Введение в теорию романтизма. Тверь, 1991.

64. ИИруляев Н.А. Системность в романтизме и ее основа.

65. Гуляев Н.А., Карташова И.В. Роль романтизма в формировании критического реализма//Русская литература 1980. №3.

66. Гуревич А.А. Категории средневековой литературы. М., 1972.

67. Гуревич А.А. О типологических особенностях русского романтизма.

68. Гуревич А.А. Что есть время?//Вопросы литературы. 1968 № 7.

69. Даманский Ю.В. Архетипические мотивы в русской прозе XIX века. Диссер. канд. филол, наук Тверь, 1998.

70. Данилевский Р.Ю. Л.Тик и русский романтизм // Эпоха романтизма. Из истории международных связей русской литературы. Л., 1975.С. 68-114.

71. Дмитриев А.С. Проблемы иенского романтизма. М., 1975.

72. Европейский романтизм. М., 1973.

73. Ерёмина Л.И. О языке художественной прозы Н.В.Гоголя. М., 1987.

74. Ермаков И.Д. Психоанализ литературы. Пушкин. Гоголь. Достоевский. М., 1999.

75. Жирмунский В.М. Задачи поэтики // Жирмунский В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977.

76. Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. СПб., 1996.

77. Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение. Л., 1979. 83.3амотин И.И. Романтический идеализм в русском обществе и литературе 20х ЗОх гг. XIX столетия. Спб., 1907.84.3еньковский В.Гоголь.1997.

78. Иванов В.В., Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы. М., 1965.

79. Иванов В.В., Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1964.

80. Ивашина Е.С. Жанр литературного путешествия в России конца XVIII первой трети XIX века. Диссер. канд. филол. наук. М., 1980.

81. Игнатов С.С. А. Погорельский и Э. Гофман // Русский филологический вестник. 1914. №3-4. С.249-278.

82. Иезуитова Р.В. Русская повесть XIX века. История и проблематика жанра. Л., 1973.

83. История культуры и поэтика. М., 1994.

84. История романтизма в русской литературе: романтизм в русской литературе 20-х-30-х годов XIX в. (1825-1830). М., 1979.

85. История романтизма в русской литературе. Возникновение и утверждение романтизма в русской литературе( 1790-1825). М., 1979.

86. Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994.

87. Историческая поэтика: Итоги и перспективы изучения. М., 1986.

88. Калугин В. Забыт ли Александр Вельтман?// Литературная учёба. 1984. №6.

89. Калугин В.И. Романы А.Ф.Вельтмана // А.Ф.Вельтман. Романы. М., 1985. С.5-22.

90. Канунова Ф.З. Повесть как литературный жанр // Проблемы метода и жанра. Вып.З. Томск, 1976.

91. Канунова Ф.З. Эстетика русской романтической повести (А.А.Бестужев —

92. Марлинский и романтизм беллетристы 20х-30-х годов XIX в.). Томск,1973.

93. Канунова Ф.З. Некоторые особенности реализма Гоголя: о соотношении реалистического и романтического начал в эстетике и творчестве писателя. Томск, 1962.

94. Канунова Ф.З. Из истории русской повести конца XYIII первой трети XIX вв. (Н.М.Карамзин, А.А. Бестужев-Марлинский, Н.В.Гоголь). Диссер. докт .филол .наук. Томск, 1968.

95. Капитанова JI.A. Русская романтическая повесть первой трети XIX века: специфика повествования. Диссер. докт. филол. наук. М., 1996.

96. Карандашова О.С. Художественное пространство «украинских» сборников Н.В. Гоголя («Вечера на хуторе близ Диканьки», «Миргород»). Диссер. канд. филол. наук. Тверь, 1999.

97. Карташова И.В. Гоголь и романтизм. Калинин, 1975.

98. Карташова И.В. Романтизм. Итоги и перспективы изучения// Проблемы романтизма. Сб. науч. тр. Тверь, 1990. С.21-27.

99. Карташова И.В. Романтическая традиция в психологическом' мастерстве Гоголя // Романтизм в русской и зарубежной литературе. Калинин, 1979. С.64-76.

100. Карташова И.В. Своеобразие эстетического идеала ранних романтиков // Проблемы романтического метода и стиля. Сб. науч. тр. Калинин, 1980. С.11-16.

101. Карташова И.В. Этюды о романтизме. Тверь, 2002.

102. Карташова И.В. Гоголь и романтизм. Калинин, 1972. Диссер. докт. филол. наук. Калинин, 1982.

103. Карташова И.В., Емельянова Т.П., Семенов JI.E. Восприятие идей немецкого романтизма русской романтической эстетикой раннего периода // Романтизм: вопросы эстетики и художественной практики. Сб. науч. тр. Тверь, 1992. С. 13-44.

104. Карташова И.В. Лермонтов и Мюссе // Вестник Московского университета. Серия 9. 1996 № 5 С.42-59.

105. Карташова И.В., Милюгина Е.Г., Семёнов Л.Е. Романтический универсализм и русская эстетическая мысль первой трети XIX в. Тверь. 1999. С.40-60.

106. Кирпичников А. Немецкий источник одного русского романа // Русская старина. 1900.

107. К истории русского романтизма. Сб. статей. М., 1973.

108. Кожинов В.В. Художественный образ и действительность // Теория литературы. 1965. Книга 1

109. Кожинов В.В Роман—эпос нового времени//Теория литературы в 3-х томах. 1964. Т.2. С. 97-173.

110. Корзина Н.А. Некоторые вопросы синтетического искусства в эстетике и художественной практике Э.Т.А. Гофмана // Вопросы романтического метода и стиля. Калинин, 1978. С. 167-169.

111. Корзина Н.А. «Тема окна» в литературе немецкого романтизма // Проблемы романтизма. Сб. науч. тр. Тверь, 1985. С.51-61

112. Котляревский Н.А. Николай Васильевич Гоголь. СПб., 1903.

113. Котляревский Н.А. Князь Владимир Фёдорович Одоевский, автор «Русских ночей». СПб., 1904.

114. Кулешов В.И. Александр Бестужев-Марлинский//А.А. Бестужев-Марлинский. Соч.: В 2 т. М., 1981. Т. 1.

115. Кулешов В.И. Литературные связи России и Западной Европы в XIX в. (первая половина). М., 1977.125. .Крекнина Л.И. Особенности романтизма в повестях А.Ф. Вельтмана 1830-1840-х годов // Проблемы творческого метода. Тюмень, 1981. С.112-119.

116. Крекнина Л.И. Жанровая динамика повестей А.Ф. Вельтмана 18301841-х годов И Проблемы литературных жанров. Томск, 1987.

117. Крекнина JI.H Жанровое своеобразие романа А.Ф. Вельтмана «Странник» // Проблемы литературных жанров. Материалы 3 межвузовской конференции 6 февраля—9 февраля 1979 г. Томск, 1979.С.57-59.

118. Крекнина Л.И. Жанровое своеобразие прозы А.Ф. Вельтмана 18301840-х гг. // Диссер. канд. филол. наук. Томск, 1985.129. .Кривонос В.Ш. Проблема читателя в творчестве Гоголя. Воронеж, 1981.

119. Крутикова Н.С. Н.В. Гоголь. Исследования, материалы. Киев, 1992.

120. Кулишкина О. Н. Романтическая философия искусства и русская проза первой половины'Х1Х века. Кемерово, 1995.

121. Ладыгин М.В. Романтический роман. М., 1981.

122. Лакшин В.Я. О Доме и Бездомье // Литература в школе. 1993. №3. С. 37-41.

123. Литературные манифесты. западноевропейских романтиков. М.,-1980.

124. Литературно-критические работы декабристов. М., 1978.

125. Лихачёв Д.С Избранные работы в 3-х томах. Л., 1987. Том 1. .Поэтика древнерусской литературы. Лосев А.Ф. Конспект лекций по эстетике нового времени: Романтизм // Литературная учёба. 1990. № 6.

126. Лотман Ю.М. Пушкин: Биография писателя; Статьи и заметки. 1960-1990; «Евгений Онегин». Комментарий. М., 1975.

127. Лотман Ю.М. Русская литература и культура Просвещения. М., 1998.

128. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970.

129. Лотман Ю.М. Проблема художественного пространства в прозе Гоголя //Лотман Ю.М. Избранные статьи. Таллин, 1992. В 3 т. Том 1.

130. Лотман Ю.М. Проблема художественного пространства в прозе Гоголя // «Учёные записки Тартуского университета», вып. 209, 1968.

131. Лотман Ю.М. Происхождение сюжета // Лотман Ю.М. Избранные статьи. Таллин, 1992. В 3 т. Том 1

132. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. М., 1996.

133. Лотман Ю.М. Пушкин. СПб., 1995.

134. Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. СПб., 1996. С.806-807.

135. Лотман Ю.М. Русская литература и культура Просвещения. М., 1998.

136. Лурье С.Я. Дом в лесу//Язык и литература. 1932. Т.8. С. 159-195.

137. Маймин Е.А. Поэты- любомудры и немецкая школа // Вопросы литературы и фольклора. Воронеж, 1972.

138. Маймин Е.А. Владимир Одоевский и его роман «Русские ночи» // Одоевский В.Ф. Русские ночи. Л. 1975.

139. Макушкина С.Ю. Мотив странствия в переводе «Одиссеи» В.А.Жуковским // Проблемы литературных жанров. Материалы IX международной научной конференции: В 2 ч. Томск, 1999. Ч. 1. С. 119 -125.

140. Манн Ю.В. Заметки о поэтике Гоголя// Гоголь: история и современность. М., 1985.С.243-291.

141. Манн Ю.В. Поэтика Гоголя. М., 1978.

142. Манн Ю.В. Поэтика русского романтизма. М., 1976.

143. Манн Ю.В. Динамика русского романтизма. М., 1995.

144. Манн Ю.В. Диалектика художественного образа. М., 1980.

145. Манн Ю.В. Русская философская эстетика. М., 1969.

146. Манн Ю.В. К проблеме романтического повествования // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1981. Т.40

147. Манн Ю.В. К проблеме романтического повествования// Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1981. Т.40. №3. С.211-225.

148. Манн Ю.В. Заметки о «неевклидовой геометрии» Гоголя, или «сильные кризисы, чувствуемые целою массою» // Вопросы литературы. Июль-август 2002 г. № 3. С 211—225.

149. Машинский С.И Художественный мир Гоголя. М., 1971.

150. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1995.

151. Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. М., 1994.

152. Мелетинский Е.М. Историческая поэтика новеллы. М., 1990.

153. Милюгина Е.Г. Своеобразие романтического дуализма. Диссер. канд. филол. наук. Тверь, 1998.

154. Михайлов А.В. Вещное и духовное в стилях немецкой литературы // Теория литературных стилей. Типология стилевого развития нового времени. М., 1976.

155. Михайлов А.В. Диалектика литературной эпохи. Переход от романтизма к реализму в литературах Европы. Диссер. канд. филол. наук. М., 1989.

156. Михайлов А.В. О Людвиге Тике, авторе «Странствий Франца Штернбальда» // Тик Л. Странствия Франца Штернбальда. Л., 1994.

157. Михайлов А.В. Проблемы исторической поэтики в истории немецкой культуры: Очерки из истории.филологической науки. М., 1989.

158. Михайлов А.В. Эстетические идеи немецкого романтизма// Эстетика немецких романтиков. М., 1986. С.7-36.

159. Набоков В.В. Николай Гоголь // Новый Мир. 1987. №4.

160. Н.В. Гоголь. Сб. статей. М., 1954.

161. Наливайко Д.С. Романтизм как эстетическая система // Вопросы литературы. 1982. № 11. С. 156-163.

162. Нечкина Функция художественного образа в историческом процессе. М., 1982.

163. Новак Е.С. Система персонажей русской волшебной сказки // Типологические исследования по фольклору. М., 1975.

164. Общее литературоведение. М., 1957.176. .Палиевский П.В. Внутренняя структура образа // Теория литературы. 1965.Книга 1.

165. Переверзев В.Ф. Предтеча Достоевского // Переверзев В.Ф. У истоков реалистического романа. М., 1989.

166. Песков A.M. Идиллия // Литературная учеба. 1985. №2.

167. Померанцева Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М., 1975.

168. Поспелов Г.Н. Творчество Гоголя. М., 1953.

169. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Л., 1986.

170. Пропп В.Я. Морфология сказки. М., 1953.

171. Русская литература и фольклор. Первая половина XIX века. Л., 1976.184. .Русская повесть XIX века. История и проблематика жанра. Л., 1973.

172. Русская проза. Сб. под ред. Эйхенбаума, Тынянова. Л., 1926.

173. Русский романтизм. Л., 1927.

174. Русский романтизм. М., 1974.

175. Русский романтизм. Л., 1978.

176. Сакулин П.Н. Из истории русского идеализма. Князь В.Ф. Одоевский. Мыслитель. Писатель. М., 1913. Т. 1. Ч. 2.

177. Сахаров В.И. Движущаяся эстетика Одоевского // Одоевский В.Ф. О литературе и искусстве. М., 1982. С.3-34.

178. Сахаров В.И. Романтические повести В.Ф. Одоевского и эволюция русской романтической прозы. Автореф. канд. филол. наук. М., 1974.

179. Сахаров В.И. Молодой Гоголь и романтическая традиция // Литературная учеба. 1982. №5.С.160—169. Сахаров В.И. О бытовании шел-лигианских идей в русской литературе // Контекст. 1977.

180. Сахаров В.И. Страницы русского романтизма. М., 1988.

181. Саламова Л.Б. Повести А.Ф.Вельтмана. Проблематика, жанр, стиль. Диссер. канд. филол. наук. М., 1983.

182. Сквозников В.Д. Творческий метод и образ // Теория литературы. 1965. Книга 1.

183. Слюсарь А.А. О поэтике романтического произведения // Романтизм: вопросы эстетики и художественной практики. Тверь, 1992.

184. Степанов Н.Л. Поэты и прозаики. М., 1966.С. 125—138.

185. Степанов Н.Л. Н.В. Гоголь. Творческий путь. М., 1959.

186. Сурков Е.А. Русская повесть первой трети XIX века (Генезис и поэтика жанра). Кемерово, 1991.

187. Тертерян И. Романтизм как целостное явление // Вопросы литературы. 1983. №4. С.32-58.

188. Типологические исследования по фольклору. М., 1975.

189. Ткачёва Р.А. Художественное пространство как основа интерпретации художественного мира. Автореф. диссер. канд. филол. наук. Тверь, 2002.

190. Топоров В.Н. Эней человек пути. М., 1994.

191. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. М., 1983.

192. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. М, 1995.

193. Троицкий В.Ю. Русская романтическая проза 20-х-30-х годов XIX века (История, проблематика, поэтика). Диссер. докт. филол. наук. М., 1986.

194. Тураев С.В. Гете и формирование концепции мировой литературы. М., 1989.

195. Тураев С.В. От просвещения к романтизму. М. 1983.209. .Турьян М.А. Странная моя судьба. О жизни Владимира Фёдоровича Одоевского. М., 1991.

196. Турьян М.А. «Пёстрые сказки Владимира Одоевского»// Одоевский В.Ф. Пёстрые сказки с красным словцом, собранные Иренеем Модестовичем Гомозейкою, магистром философии и членом разных учёных обществ, изданных В.Бергласным. СПб., 1996.

197. Федоров Ф.П. Романтический художественный мир: пространство и время. Рига, 1988.

198. Художественный мир Э.Т.А. Гофмана. М., 1982.

199. Ходасевич В.Ф. Петербуржские повести Пушкина // Ходасевич Владислав. Колеблемый треножник: избранное. М., 1991.

200. Храпченко М.Б. Избранные труды. Николай .Гоголь: Литературный путь. Величие писателя. М., 1984.

201. Храпченко М.Б. Горизонты художественного образа. М., 1986.

202. Цивьян Т.В. Дом в фольклорной модели мира // Труды по знаковым системам. Тарту, 1978.

203. Цивьян Т.В. О некоторых способах отражения в языке оппозиции внутренний / внешний // Структурно-типологические исследования в области грамматики славянских языков. М., 1973. С.242-261.

204. Цивьян Т.В. К семантике пространственных и временных показателей в фольклоре // Сборник статей по вторичным моделирующим системам. Тарту, 1973.

205. Цявловская Т.Г. «Влюбленный бес»: (Неосуществленный замысел Пушкина) // Пушкин: Исследования и материалы.М-Л., 1960, Т.З.

206. Чернейко Л.О. Способы представления пространства и времени в художественном тексте // Филологические науки. 1994. № 2.

207. Чернец Л.В. Художественный образ // Русская словесность. № 1. С. 86-89.

208. Чернов А.В. О романе А.Ф.Вельтмана «Кощей Бессмертный». // Русская литература. 1987. №2. С. 103-115.

209. Чернов А.В. Вельтман-романист. 1830-1860-е годы. Л., 1988.

210. Чичерин А.В. Проблема стиля гоголевской прозы // Русская литература. 1975. №1 С.47-61.225. .Чудаков А.П. Предметный мир литературы // Историческая поэтика: итоги и перспективы изучения. М. 1986. С.251-291.

211. Чудаков А.П. Вещь в мире Гоголя. // Гоголь. История и современность. М., 1985.227.- Чумаков Ю.Н. Проблемы поэтики Пушкина (Лирика, «Каменный Гость», «Евгений Онегин») Диссер. канд. филол. наук. Пржевальск, 1970.

212. Шлегель Фр. Эстетика. Философия. Критика. В двух томах. М., 1983. Т.2.

213. Шомина В.Г. Романтизм и народная сказка // Проблемы романтического метода и стиля. Калинин, 1980.

214. Шульц Г. Новалис, сам свидетельствующий о себе и своей жизни. Челябинск, 1998.

215. Эсалнек. Архетип // Русская словесность. 1997. №5.

216. Эстетические трактаты первой трети XIX века в двух томах. М., 1974.

217. Эстетика немецких романтиков. М., 1987.

218. Янушкевич А.С. Эпическое начало в «Вечерах.» Н.В.Гоголя. // Сборник трудов молодых ученых. Томск, 1971.

219. Янушкевич А.С. Особенности композиции «Вечеров на хуторе близ Диканьки» // Мастерство писателя и проблемы жанра. Томск, 1975. С. 100-109.

220. Янчевская А.Ю. Проблемы искусства в духовных исканиях Н.В.Гоголя. Автореф. дис. канд. филол. наук. Тверь, 1999.

221. Лермонтовская энциклопедия. М., 1981. Русские писатели: библиографический словарь. М., 1990.

222. Литературный энциклопедический словарь. М., 1987.

223. Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2-х томах. М., Т. 1

224. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. М., 1995.