автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Мотивированность и функции грамматического рода в разносистемных языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Мотивированность и функции грамматического рода в разносистемных языках"

На правах рукописи

Страусов Виктор Никитович

МОТИВИРОВАННОСТЬ И ФУНКЦИИ ГРАММАТИЧЕСКОГО РОДА В РАЗНОСИСТЕМНЫХ ЯЗЫКАХ

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Пятигорск - 2006

Работа выполнена на кафедре фонетики английского языка Пятигорского государственного лингвистического университета

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Дубовский Юрий Александрович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Аликаев Рашид Султанович

доктор филологических наук, профессор Алферов Александр Владимирович

доктор филологических наук, профессор Грязнова Виолетта Михайловна

Ведущая организация: Ярославский государственный

педагогический университет им. К.Д. У шине кого

Защита диссертации состоится «2006 года в часов на заседании диссертационного совета Д.212.193.02 в Пятигорском государственном лингвистическом университете по адресу: 357532, г. Пятигорск, проспект Калинина, 9.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Пятигорского государственного лингвистического университета.

Автореферат разослан « -¿¿-¿¿^1,_2006 года.

Ученый секретарь /7

диссертационного совета + Л.М.Хачересова

В изучении грамматической категории рода выделяются несколько наиболее важных аспектов: генезис категории рода, языковые средства ее выражения, функции и семантические основания грамматического рода. Наиболее продуктивно исследуются языковые средства выражения категории рода, определены ее функции: сигнификативная и реляционная. Что касается родогенеза и семантических оснований рода в синхронном аспекте, на определенном языковом срезе, то следует признать, что эти вопросы до сих пор остаются открытыми.

В современном языкознании, как в отечественном, так и зарубежном, деление имен существительных на семантические и асемантические синтактико-морфологические группы стало уже хрестоматийным. Принято считать, что грамматический род семантических синтактико-морфологических групп мотивирован и реализует две функции: сигнификативную и реляционную, а грамматический род асемантических синтактико-морфологических групп арбитрарен и выполняет только реляционную функцию.

Отвлеченность грамматического рода неодушевленных имен существительных объясняют тем, что у конституентов родовых классов отсутствует инвариантный семантический признак, который оправдывал бы их отнесение к конкретному родовому классу.

Однако, не все ученые склонны безоговорочно разделять это мнение. Если В.В.Виноградов только допускает возможность семантических оснований родовой классификации неодушевленных имен существительных, то А.В.Миртов и Е.Курилович прямо указывают на то, что подобные суждения беспочвенны и проистекают из-за отсутствия достаточных знаний о предмете дискуссии. Для того,чтобы восполнить этот пробел в теоретическом языкознании,следует разработать соответствующую методику анализа, которая позволяла бы получать достоверные знания о мотивированности и функциях грамматического рода.

Актуальность диссертации определяется настоятельной необходимостью систематического и детального анализа семантических оснований грамматической категории рода, преимущественно грамматического рода неодушевленных имен существительных. Исследования мотивации грамматического рода, по сути, замыкались рамками родо-половых оппозиций, а изучение мотивации грамматического рода неодушевленных имен существительных имеет фрагментарный характер. Концепция родового поля, предлагаемая в качестве лингвистического инструмента;восполняет эти пробелы, дает возможность выявить закономерности мотивации рода экстра- и интралингвистическими факторами, в какой-то мере раскрывает связь знаний, заложенных в языке, с субъектом восприятия и познания, и, тем самым, способствует более

глубокому пониманию не только грамматической категории рода и ее функций, но и вносит определенный вклад в развитие и становление когнитивной лингвистики, теории поля и родогенеза. Ответить на вопрос - имеет ли в генезисе грамматический род семантические основания, не привлекая данных о характере мотивации рода неодушевленных имен существительных, составляющих основную часть всего корпуса субстантивов любого языка, не представляется возможным.

Эти две масштабные проблемы языкознания - генезис рода и характер его мотивированности в процессе развития родовых систем в различных языках находятся в неразрывной связи. Проследить и сопоставить динамические процессы зарождения, модификации и смены родовых полей в родовых языках — значит адекватно описать становление грамматической категории рода.

В лингвистике неоднократно поднимался вопрос о необходимости исследования семантических оснований грамматического рода неодушевленных имен существительных, но всякий раз попытки обосновать принадлежность имен существительных к одному из родовых классов, опираясь только на их семантику, приводили к отрицательным результатам. В одном и том же родовом классе оказывались имена различной семантики, что являлось дополнительным аргументом об отсутствии инвариантного семантического признака для всех имен одного родового класса.

Методологическую базу исследования составляют положения семантической теории родогенеза, теории поля в лингвистике и теории мотивационной номинации, синтез которых позволил разработать концепцию родового поля, релевантную для получения непротиворечивых данных о характере мотивированности и функций грамматического рода.

Полевой подход в изучении языковых явлений, достаточно плодотворно используемый в лингвистике, позволил по - иному взглянуть на сущность многих грамматических категорий, в частности, таких, как множественность, время, модальность.

В том случае, когда понятие поля дает лингвисту возможность получить качественно новые результаты в исследовании языка, категория поля имеет гносеологические основания, а не превращается в синоним уже известным терминам.

Родовое поле можно было бы рассматривать в свете функционально-семантических полей как совокупность лексико-морфологических и синтаксических средств для выражения категории рода, выделяя в нем соответственно ядро и периферию в различных родовых языках. Такой полевой подход оправдан и вполне правоме-

рен, но он не привносит ничего нового в понимание мотивации грамматического рода.

Цель реферируемой диссертации - сопоставить мотивированность и функции грамматического рода в русском, французском и немецком языках, используя концепцию родового поля. Для достижения поставленной цели необходимо решение ряда конкретных задач:

1. Дать теоретическое обоснование концепции родового поля, выявить закономерности их формирования, функции и типы.

2. Определить и сопоставить мотивационные основания грамматической категории рода антропонимов, составляющих гетерогенную оппозицию, оппозицию с флективным родовым противочленом, антропонимов с фиксированным мужским родом, антропонимов общего рода и антропонимов метафорического и метонимического характера.

3. Выявить и сопоставить мотивационные модели атрибуции грамматического рода фаунонимов, составляющих гетерогенную оппозицию, оппозицию с флективным родовым противочленом и фаунонимов с фиксированным родовым маркером, не имеющим отношения к категории «пол».

4. Раскрыть и сопоставить мотивы атрибуции рода неодушевленных имен существительных, в частности, флоронимов и сложнострук-турных субстантивов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Мотивированность грамматического рода не сводится исключительно к экстралингвистической категории «пол». Грамматический род может быть мотивирован как экстра-, так и интралингвистически-ми факторами.

2. Грамматический род большинства фаунонимов мотивируется интралингвистическими факторами, следуя модели: грамматический род фаунонима — гиперонима —* грамматический род фаунонимов — гипонимов. Отклонение от этой модели свидетельствует о том, что:

а) предшествовавший фауноним-гипероним имел маркер иного рода;

б) у предшествующего фаунонима-гиперонима наблюдались колебания в роде;

в) фауноним-гипоним принадлежит к заимствованиям или диалектизмам, которые не всегда подвергаются аттракции по роду в языке-реципиенте.

3. Грамматический род фаунонимов в пределах собственных родовых полей мотивирован интралингвистическим фактором и выполняет несколько сигнификативных интралингвистических функций,

указывая на родовые мотиванты фаунонимов-гипонимов.

4. Грамматический род неодушевленных имен существительных мотивируется интралингвистическими факторами, следуя все той же модели: грамматический род гиперонима или подразумеваемого слова —* грамматический род гипонимов.

5. В любом из родовых классов неодушевленных имен существительных можно обнаружить родовые поля, конституенты которого имеют инвариантный семантический признак и единый грамматический род, восходящий к одному и тому же родовому мотиванту.

6. Грамматический род неодушевленных имен существительных в пределах своих родовых полей является мотивированным.

7. Вследствие того, что в родовом классе неодушевленных имен существительных присутствуют родовые поля с различными инвариантными семантическими признаками, один и тот же грамматический род выполняет несколько сигнификативных функций.

8. Грамматический род сложноструктурных неодушевленных имен существительных с глагольным компонентом во французском языке утрачивает связь с грамматическим родом подразумеваемого слова, все более ориентируясь на мотивировочный признак «синтаксическая структура имени», чем объясняется процесс их родовой унификации.

9. Экстралингвистический фактор «пол» не является единственным мотивантом рода антропонимов и не занимает ведущее положение в иерархии мотивантов их рода; семантический признак «пол» мотивирует только женский род антропонимов, формирующих родовое поле антропонимов женского рода с инвариантным семантическим признаком «женский пол» и мужской род гетерогенных антропонимов, формирующих родовое поле гетерогенных антропонимов с инвариантным семантическим признаком «мужской пол».

10. Основная роль в иерархии мотивантов грамматического рода антропонимов принадлежит семантическому признаку «действующее лицо», формирующему родовое поле антропонимов с маркером мужского рода; семантический признак «оценка лица», формирующий соответствующее родовое поле в русском языке, в отличие от немецкого, имеет остаточный характер.

11. Наличие родовых дублетов в языках доказывает не арбитрар-ность их рода, а объясняется принадлежностью к соприкасающимся родовым полям, имеющим разные родовые мотиванты.

Новизна диссертационного исследования заключается в разработке концепции родового поля, выявлении закономерностей его формирования, типов, атрибутов и функций; для проведения сопостави-

тельного анализа семантических оснований категории рода впервые был использован полевой подход, который позволяет исследовать закономерности мотивированности рода фаунонимов и неодушевленных имен существительных, их интралингвистическую сигнификативную функцию, структурировать иерархию мотивантов грамматического рода субстантивов. Данные исследования и последующий анализ родовых полей в синхронии и диахронии, в сопоставительном аспекте могут быть положены в основу построения теории мотивационной атрибуции грамматического рода, которая позволит адекватно описать мотивационные динамические процессы, происходящие и происходившие в формировании родовых систем в различных родовых языках.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что проведенное исследование дает весомые аргументы для пересмотра и уточнения основных положений языкознания о категории рода, таких как мотивированность и функции рода. До настоящего времени в лингвистике дихотомия имен существительных на два класса слов с мотивированным и немотивированным грамматическим родом является аксиоматичной. Сигнификативная функция рода понимается как корреляция грамматического рода с мотивирующим его экстралингвистическим фактором «пол» и признается только за родом антропонимов и части фаунонимов, формирующих родо-половую оппозицию. Род неодушевленных имен существительных и фаунонимов с фиксированным родом считается немотивированным. Такой взгляд на природу грамматического рода названных имен существительных можно объяснить только недостаточным знанием языковых реалий, являющегося следствием того, что мотивированность рода этих имен существительных имеет латентный характер. Полевой подход не только уточняет факторы, мотивирующие грамматический род антропонимов, но и объясняет закономерности мотивации рода фаунонимов с фиксированным родом и неодушевленных имен существительных интралингвистическими факторами, тем самым, выявляя наличие у них интралингвистической сигнификативной функции. В настоящее время он является, возможно, единственным средством, открывающим перспективу для исследований семантических оснований грамматического рода неодушевленных имен существительных и фаунонимов, поскольку уже известные динамические процессы, такие, как транспозиция рода, родовая аттракция, экспансия родового мотиванта, наблюдаемые в этой среде, являются неотъемлемой составной частью родовых полей.

Практическая ценность данного исследования обосновывается тем, что понятие родового поля позволяет осознать, что за известными спорадическими случаями семантической мотивации рода неодушев-

ленных имен существительных и большинства фаунонимов обнаруживаются закономерности, имеющие массовый и системный характер. Из этого следует, что в лингводидактическом аспекте легче усваивать принадлежность имени существительного, особенно неодушевленного, к тому или иному роду, опираясь на понятие родового поля, что крайне актуально по отношению к тем языкам, где основным показателем рода являются артикли, а не флексии. Положения и выводы настоящей диссертации также могут использоваться при чтении курсов по общему языкознанию, типологии, теоретической грамматике, теории поля, теории мотивационной номинации, соотношению родовых и именных классификаций субстантивного фонда языка.

Основными методами исследования являются: сопоставительный, полевой, описательный и метод дефиниционного анализа.

Предметом сопоставительного исследования послужили антропонимы, фаунонимы, флоронимы и сложноструктурные неодушевленные имена существительные современных русского, французского и немецкого языков. Особое место в исследовании занимают неодушевленные имена существительные и фаунонимы, чей род совмещает в себе признаки рода антропонимов и неодушевленных имен существительных.

Материал исследования составили различные лексикографические источники, такие как «Encyclopédie des 15 ООО plantes et fleurs de jardin», «Botanisches Wörterbuch Pflanzennamen und botanische Fachwörter», «Ботанический словарь русско-английско-немецко-французско-латинский», толковые, энциклопедические, этимологические и переводные словари.

Результаты работы были апробированы на научных конференциях, симпозиумах и конгрессах. По содержанию диссертации были сделаны сообщения на Международном конгрессе «Мир на Северном Кавказе через языки, образование и культуру» (Пятигорск, сентябрь 2001 года), международной конференции «Когнитивная парадигма» (Пятигорск, апрель 2000 года), Университетских научно-методических чтениях в Пятигорском государственном лингвистическом университете (2000-2005гг.), опубликованы статьи в научном журнале «Известия высших учебных заведений, Северо-Кавказский регион, серия «Общественные науки» (2004-2005 гг.), в Вестнике Пятигорского государственного лингвистического университета (1997, 2002, 2003, 2005 гг.) и монография (2005 г.).

Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры фонетики английского языка ПГЛУ. Кроме того, отдельные разделы диссертации обсуждались также на заседаниях кафедры французского языка, ка-

федры общего и сравнительного языкознания, кафедры западноевропейских языков и культур ПГЛУ. Общий объем публикации по теме исследования составляет 21 п.л.

Диссертация состоит из введения, семи глав, заключения, списка библиографии и использованных лексикографических источников.

Во введении обосновывается выбор темы исследования, ее актуальность, определяются основная цель, задачи и методы исследования, раскрывается научная новизна, формулируются теоретическая и практическая значимость работы.

В первой главе дается краткий анализ теорий родогенеза и перспектив исследования семантических оснований грамматической категории рода. Основное внимание обращается на семантические и согласовательную теории родогенеза, которые доминируют в современной родологии.

Во второй главе рассматриваются такие вопросы, как соотношение произвольности / мотивированности языкового знака, типы языковой мотивированности, латентный характер мотивированности категории рода, родовая экспансия мотиванта, соотношение родовой системы и именной классификации, модели родовой мотивации.

В третьей главе представлена методология полевых исследований в лингвистике, дается определение родового поля, описываются закономерности его формирования, атрибуты и функции, выделяются типы родовых полей.

Четвертая глава посвящена грамматической категории рода, отношениям между членами родовой парадигмы, исходя из понятия «единое основание членения семантического пространства», способам дифференциации категорий рода, соотношению понятий «инвариантное значение», «пол», «мотивация» и «сигнификативная функция» в преломлении к категории рода.

В пятой главе описываются семантические основания грамматического рода антропонимов. Выделяются экстралингвистические категории «пол», «действующее лицо», «оценка лица», «социальный статус лица», «возрастной фактор», являвшиеся или являющиеся моти-вантами родовых полей антропонимов в анализируемых языках. Определяются взаимоотношения родовых полей антропонимов, их доминантные и маргинальные мотиванты.

В шестой главе отражены закономерности мотивации грамматического рода фаунонимов. Здесь также выделяется экстралингвистическая категория «пол», но основными мотивантами грамматического рода фаунонимов являются интралингвистические факторы - родовые гиперонимы, объединяющие вокруг себя в родовое поле фаунонимы —

гипонимы с одинаковыми грамматическими маркерами рода.

В седьмой главе представлены семантическое основания атрибуции рода флоронимов и сложноструктурных неодушевленных имен существительных.

В заключении изложены основные выводы по результатам проведённого исследования.

Диссертация завершается библиографическим списком и списком использованных лексикографических источников.

Содержание реферируемой диссертации

Глава I. Теории родогенеза и перспективы исследования семантических оснований грамматической категории рода. Особое место в споре о родогенезе занимают семантико-символическая и согласовательная теории. Сторонники семантической теории родогенеза (А.Мейе, В.фон Гумбольдт, В.В.Виноградов, Т.В.Гамкрелидзе и др.) считают, что грамматическая категория рода восходит к бинарной именной оппозиции активный / пассивный праиндоевропейского языка, которая была преобразована в более поздние эпохи в бинарную оппозицию одушевленный / неодушевленный, послужившей генетической базой для образования мужского, женского и среднего рода. Обоснование своей гипотезы о предметно-смысловой основе грамматического рода в онтогенезе представители семантической теории находят в древних языках, в которых прилагательные делились на адъек-тивы общего рода, соотносившиеся с субстантивами общего рода и одновременно с понятиями «мужской пол» и «женский пол», и адъек-тивы среднего рода. В дальнейшем адъективы и субстантивы общего рода, дифференцируясь по форме, начинают раздельно обозначать денотаты с семантическим признаком «женский пол», «мужской пол». Среди современных родовых языков, сохранивших эту идеальную систему распределения субстантивов по родовым классам, можно считать тамильский язык. Косвенным подтверждением того, что в онтогенезе грамматический род имел предметно- смысловую основу является тот факт, что родовые языки, утрачивая морфологическую категорию рода, возвращаются к генетической модели распределения имен существительных по соответствующим классам: одни имена существительные объединяются по семантическому признаку «женский пол», другие - по семантическому признаку «мужской пол», третьи, для которых признак пола не релевантен, формируют класс существительных, соотносящихся с местоимением среднего рода.

Однако, в отличие от предполагаемой генетической родовой системы, в современных родовых языках неодушевленные денотаты и

отвлеченные понятия представлены именами существительными мужского и женского рода, которые несравненно более многочисленны, чем субстантивы среднего рода. С другой стороны, существительные среднего рода до сих пор во многих родовых языках именуют человека и животных. Появление слов мужского и женского рода для обозначения неодушевленных денотатов и отвлеченных понятий некоторые ученые (Я.Гримм, Дж.Корнин и др.) связывают с древним мифологическим мышлением, переносившим половые различия на все, что окружает человека. А имена среднего рода со значением лица относят к той эпохе, когда средний род перестает жестко соотноситься с понятием «неодушевленность». По мнению А.Мейе, средний род обозначает лица только тогда, когда к ним не относятся как к лицам.

Наиболее ортодоксальные оппоненты теории семантического ро-догенеза (К.Бругманн, Ж.Вандриес, А.А.Зализняк, В.В.Иоффе, А.Б.Копелиович и др.) считают, что грамматический род изначально не имел ничего общего с категорией пола. Они связывают зарождение категории рода исключительно с синтаксическим согласованием. По их мнению, началом родовой системы в индоевропейских языках послужило появление именных классов на - а и - бэ как фонетических вариантов одной протоосновы, которые были формально противопоставлены друг другу. Род как проявление согласовательных отношений в языке строился по принципу омонимичности флексий атрибутивных слов и субстантивных классов. В дальнейшем омонимия флексий приобретает статус нормы и превращается в инструмент отбора субстантивных форм для распределения их по родовым классам.

Согласовательная теория категории рода уклоняется от ответа на вопрос о приоритете возникновения родовых классов или согласования по роду, считая его схоластическим. И это не случайно. Признание приоритета возникновения родовых классов неизбежно влечет за собой вопрос об основаниях их возникновения. В свою очередь, признание приоритета возникновения согласования по роду имплицирует мысль о том, что род атрибутивных слов в исторической ретроспективе предшествует роду субстантивов. Сторонники согласовательной теории рода именно так и определяют род существительного, утверждая, что в словосочетании интересная книга, слово книга имеет грамматическое значение женского рода только потому, что прилагательное интересная имеет форму женского рода. Но все же логичнее рассматривать согласовательные классы не как средство определения рода имени существительного, а как лингвистический инструмент, позволяющий установить, что определенные согласовательные классы коррелируют с теми классами существительных, которые традиционно

именуются как классы слов мужского, женского и среднего родов. Несомненно, родовой показатель содержится в существительном, который определяет род синтаксически зависимых слов-атрибутов.

Кроме того, индоевропейский род нельзя сводить исключительно к согласованию. А.Т.Аксеиов, исследуя средства выражения рода в новоиндийских языках, приходит к заключению о том, что согласование является лишь частным случаем выражения рода и не может считаться единственным признаком, по которому можно судить о наличии грамматического рода в языках. В индоевропейских языках согласование, наряду с артиклем и местоименной соотнесенностью, является менее регулярным средством выражения категории рода. По мнению многих исследователей (А.Т.Аксенов, Д.Карамшоев, К.К.Курдоев, К.Е.Майтинская), роль местоимений как особого средства выражения и сохранения рода несравненно выше роли согласования, особенно в тех языках, где согласование в роде или полностью отсутствует, или представляет собой остаточное явление.

В своем понимании родогенеза мы исходим из того, что именная классификация субстантивов праиндоевропейского языка, формировалась на семантических основаниях как все именные классификации современных языков. Именная классификация имен существительных была унаследована родовой системой и, по-видимому, имела трехчленную оппозицию: мужской род / женский род / средний род. Впоследствии эта строгая и логичная система распределения субстантивов по трем родам была нарушена проникновением слов мужского и женского рода в область слов среднего рода, обозначавших исключительно неодушевленные предметы, отвлеченные понятия и явления, а слова среднего рода стали обозначать человека. По мнению А.В.Десницкой, эти изменения связываются с переосмыслением оценочных критериев первичной родовой классификации. И.И.Мещанинов также объясняет отсутствие строгого понятийного соответствия между грамматическими родами и классами слов в современных родовых языках утратой одних понятийных категорий и появлением других, пришедших им на смену в процессе исторического развития языков. Надо полагать, что динамические процессы, связанные с переосмыслением мотивации грамматического рода имели, скорее всего, семантически обусловленный характер. Иными словами, какие бы изменения не претерпевали родовые системы языков на протяжении веков, в них всегда был заложен семантический принцип именных классификаций. Об этом свидетельствуют факты существования в древних языках наименований однотипных предметов, относимых к одному и тому же роду (П.Шантрен, Т.Гомперц, И.М.Тронский).

В качестве рабочего инструмента для исследования семантических оснований мотивации грамматического рода мы предлагаем понятие родового поля. Образование родовых полей лексем с инвариантным семантическим признаком столь же закономерно, как и формирование других известных лингвистических полей. Данное явление относится к разряду универсальных, свойственно всем родовым языкам и имеет системный характер, то есть родовые поля лексем представляют собой естественное наследие именной системы, которое проявляется в родовых системах с момента ее возникновения до наших дней.

Глава II. Лексическая и родовая мотивированность языкового знака. С выходом в свет книги Ф.де Соссюра «Курс общей лингвистики» дискуссия о природе языкового знака, ведущаяся в течение многих веков, начиная с Платона, получила дополнительный импульс. Следует согласиться с мнением тех, кто утверждает, что связь означающего с означаемым произвольна, исключая случаи ономатопеи. Бесспорно также и то, что языковые знаки звукоподражательного характера занимают в языке второстепенное место, а сама подражательная природа этих слов, в силу особенностей фонетических систем различных языков, или психологических особенностей восприятия, делает их иногда практически неузнаваемыми для носителей других языков. Ср.: croquer (франц.) — хрустеть (рус.) — to crisp (англ.); датчанин утверждает, что утки кричат rap-rap, русский — кря-кря, француз — couin-couin. Историческое развитие формы слова вносит свою лепту в процесс, способствующий переходу слов, имевших звукоподражательную природу, в разряд произвольных. Ср.: pipió «голубь» - в латыни явно имеет звукоподражательную мотивацию, a pigeon, восходящий к pipío, теряет почти все ее признаки.

Поэтому, если рассматривать языковой знак в диахронии, то следует признать несомненную его мотивированность, которая вследствие позднейших фонетических наслоений, перешла в латентное состояние. В плане синхронии структура вокабуляра любого языка покоится не на иррациональном принципе произвольности знака, а на рациональном сочетании произвольных и мотивированных знаков, мотивированность которых имеет не только ономатопеический, но и языковой характер. При грамматической, языковой мотивированности знака, отсутствие связи между означаемым и означающим не релевантно. Если строго следовать известному тезису об отсутствии причинной связи между означаемым и означающим как неопровержимого доказательства арбитрарности языкового знака, то слова pluvier и ржанка, обозначающие в разных языках одну и ту же птицу, необходимо признать немотивированными, так как фонетическое оформление этих

слов никак не коррелирует с экстралингвистическими признаками денотатов. В то же время, отрицая ономатопеическую мотивацию этих слов, следует признать их мотивированность интралингвистическими факторами. Pluvier мотивировано глаголом pleuvoir «сыпаться, дождить», а ржанка — прилагательным ржавый (красно-бурый). Эти оба интралингвистических мотиванта наименований одной и той же птицы, субстантивируясь, указывают на различные экстралингвистические признаки одной и той же птицы. Поэтому понятие мотивированности языкового знака как проявление причинной связи между звучанием и значением слова следует дополнить проявлением причинной связи между производящим словом и его дериватами.

Мотивированность лексических значений языковых знаков плодотворно разрабатывается в теории мотивационной номинации (Н.Д.Аруткжова, Е.С.Кубрякова, В.Н.Телия, Д.Болинджер, ГЛакофф), первостепенной задачей которой является определение и описание принципов означивания объектов реальной действительности и мотивов, определяющих выбор мотивировочного признака и выбор языковых средств для его актуализации. При установлении мотивов номинации используются положения либо прототипической семантики, либо информационной теории рематической выделенности. Обе теории, несмотря на то, что объектом их изучения являются разные по своему характеру признаки денотата, взаимно дополняют друг друга.

Проблема мотивации грамматической категории рода, на наш взгляд, находится в зачаточном состоянии. Здесь следует выделять два аспекта: родогенезис, предполагающий преимущественно диахронические исследования, и мотивацию грамматического рода в различных родовых языках в синхронном плане. В основе мотивированности грамматического рода лежат два принципа — экстралипгвистический с ориентацией на признаки денотата и интралингвистический с ориентацией на семантические и грамматические признаки других языковых единиц.

В отношении имен существительных со значением лица мотивированность грамматического рода связывается с экстралингвистическими признаками пола. Вследствие чего категория рода агентивных имен объявляется семантически значимой, реализующей сигнификативную функцию. В определенной степени это положение распространяется на фаунонимы, на ту их часть, которые формируют родо — половую оппозицию. Этот блок имен существительных принято называть семантическими синтактико-морфологическими группами.

Что касается фаунонимов с фиксированным маркером рода и неодушевленных имен существительных, то здесь грамматический род

признается немотивированным, арбитрарным. Воздействие фактора формальной аналогии на атрибуцию рода неодушевленным именам существительным, по мнению многих ученых, является доминирующим. Исключение составляют:

а) мотивация рода по семантической аналогии, как, например, été, automne, которые были в старофранцузском языке женского рода, но переходят в мужской род под влиянием значения слов hiver и printemps;

б) мотивация рода в эллиптических выражениях родом знаменательного подразумеваемого слова: un rouge-gorge *— un oiseau qui a la gorge rouge;

в) мотивация рода синтаксическим воздействием: une grand merci —* un grand merci —» un merci;

г) мотивация рода ассоциативным признаком. Например, считается, что род фаунонимов куница, ласка, росомаха является результатом ассоциативного сходства некоторых черт характера денотатов данных фаунонимов с чертами характера женщины;

д) мотивация рода под воздействием семантики родовых групп: кепи, ж.р., так как входит в родовую группу слов шапка, фуражка.

Более того, все эти явления мотивации квалифицируются как спорадические, а некоторые из них, якобы получили распространение в новейшей истории родовых языков. Поэтому грамматическая категория рода неодушевленных имен существительных выполняет только реляционную функцию.

На наш взгляд, это ставшее уже традиционным различение семантически обоснованного рода у одушевленных имен существительных и немотивированного рода у остальных имен существи тельных не вполне отвечает онтологии грамматического рода. Мы полагаем, что мотивированность грамматического рода неодушевленных имен существительных и большинства фаунонимов имеет латентный характер, скрытый от непосредственного наблюдения и полностью разделяем мнение известного лингвиста А.В.Миртова о том, что за внешней смысловой непоследовательностью и случайностью родового распределения неодушевленных имен существительных и фаунонимов можно обнаружить семантические закономерности. Например, слова купчая, винодельня, борзая не имеют общего семантического признака, который оправдывал бы их отнесение к одному родовому классу. И, тем не менее, их грамматический род мотивирован. Но мотивация рода каждого из них восходит к своему родовому мотиванту: купчая «— купчая крепость; винодельня <— винодельная мастерская; борзая <— быстро бегающая собака. Благодаря родовой экспансии мотива![та, происхо-

дит пополнение слов одного из родовых классов: мастерская —* винодельня, бочарня, кузня (кузница), парикмахерская и т.д.

Совершенно очевидно, что, чем дальше родовые языки отходят от той эпохи, когда именная классификация сменилась на родовую, тем труднее выявить мотивационные основания грамматического рода, так как они могли переосмысляться или изменяться под воздействием языковых контактов. И, тем не менее, несмотря на ограниченность наших познаний в этой области, опираясь на данные этимологических, энциклопедических и толковых словарей, можно доказать, что мотивированность грамматического рода неодушевленных имен существительных и фаунонимов с фиксированным родом имеет не спорадический, а системный характер.

Попытки создать семантическую классификацию категории рода, исходя только из значений имен существительных (В.Е.Ярнатовская), a priori обречены на неудачу. В определенной степени она релевантна для антропонимов, но совершенно неприемлема для фаунонимов и неодушевленных имен существительных. Исследователю не понятно, почему слова пшеница, рожь, ячмень имеют разные маркеры рода, хотя относятся они к одной и той же тематической группе — хлебные злаки, из которых изготавливается мука. При этом не замечают, что родовой гипероним пшеница объединяет вокруг себя родовые гипонимы: полба, яровая, черноуска, черноколоска и т.д. Ключом к пониманию и выявлению скрытых семантических оснований объединения родовых групп, построения их таксономии может быть только родовое поле, которое объединяет близкие по значению лексемы одного рода вокруг родового мотиванта за счет его родовой экспансии и родовой аттракции.

Глава III. Методология полевых исследований в лингвистике. Родовое поле и его атрибуты. Теория поля в лингвистике имеет давние традиции, но, несмотря на то, что понятие поля достаточно продуктивно используется в исследовании языка, этим термином обозначаются довольно разнородные явления. Полевой подход имеет гносеологические основания только в том случае, если в изучении онтологии языка он открывает новые возможности.

Основоположником парадигматического подхода в исследовании полей является Й.Трир, который впервые ввел в обиход термин понятийное поле. Понятийное поле, в интерпретации Й.Трира, представляет собой совокупность языковых единиц, объединенных общей функцией. Несмотря на то, что он, как и его последователи, допускает смешение ономасиологического и семасиологического подходов при анализе понятийных полей, их опыт послужил толчком к дальнейшей разработке

этой новой области языкознания, в результате чего появляются не менее интересные работы по синтаксическим и трансформационным полям (С.К.Шаумян, Л.Вайсгербер), а в 60 - 70 годы XX столетия понятие поля начинают рассматривать как межуровневое явление. Поле определяется уже не как совокупность элементов единиц одного языкового уровня, имеющих инвариантный семантический признак, а как объединение лексических и грамматических, то есть разноуровневых средств с общим значением, внутри которых выделяются ядро и периферия (ММ.Гухман, Л.В.Бондарко, В.Е.Гулыга, Е.И.Шендельс).

Однако, логика развития теории поля в языкознании свидетельствует о том, что постулирование группе языковых элементов общего инвариантного признака, независимо от того, является ли этот признак семантическим или функциональным, не может быть самодостаточным для квалификации этого объединения языковых знаков как поля.

Настоятельная необходимость выделения дополнительного атрибута для понятия «поле», кроме общего интегрального признака, была осознана О.Духачеком. Задачу изучения полей он видел в том, чтобы показать, как близкие по значению слова влияют друг на друга, изменяя свой семантический объем, и какую роль играет появление или исчезновение в данном поле каких-либо лексем. Спустя несколько лет, он использует понятие семантической аттракции, определяя его как фактор, влияющий на динамические процессы, происходящие в семантическом поле. Примерно в то же время В.Я.Плоткин, исследуя динамику английской фонологической системы, приходит к выводу о существовании аттракции в фонологии.

Непременным атрибутом поля, точнее, его функцией Г.С.Щур также считает аттракцию, благодаря которой в группу элементов с общим инвариантным значением включаются новые компоненты, у которых закрепляется этот инвариантный признак. Выход какого-либо языкового знака из этой группы элементов сопровождается потерей данного признака.

Большой вклад в развитие теории аттракции на лексическом уровне внес М.М.Маковский. Он понимает под аттракцией функционально-динамические процессы, благодаря которым элементы лексических микроструктур связываются друг с другом и на определенном отрезке времени образуют дискретные лексико-семантические наборы.

О.С.Ахманова выделяет следующие типы атгракций:

а) модальную, которая выражается в выравнивании наклонений в главном и придаточном предложениях;

б) относительную, которая проявляется в слиянии относительного местоимения с его антецедентом;

в) отрицательную, актуализирующуюся в слиянии отрицания со вспомогательным глаголом;

г) паронимическую (народная этимология), стремящуюся придать непонятной по содержанию форме рациональное звучание;

д) по падежу и по роду: вместо urbs quam statuo -— urbum quam statuo, вместо hoc stultitia est — haec stultitia est.

Многие известные лингвисты рассматривают происхождение грамматического ро,о;а в индоевропейских языках как результат грамматического освоения вариантности морфологически недифференцированного древнего имени. Атрибутивная модель генетическая построена на соотносительности омонимических флексий субстантивных и атрибутивных форм chorus bonus, бещислено множество и т.д. И.Фодор называет явление родовой синтагматической аттракции родовым ассонансом.

Наряду с синтагматической родовой аттракцией существует парадигматическая родовая аттракция, функция которой заключается не в гармонизации флексий субстантивов и атрибутов, а в изменении рода слов под воздействием рода других слов, близких им по значению.

Известно, например, что наименования времен года во французском языке были разного рода: hiver - м.р., восходящее к латинскому прилагательному среднего рода hibernum; primevere — ж.р., восходящее к латинскому prima vera женского рода; automne, принявшее в старофранцузском языке сначала женский род; été, унаследовавшее женский род от латинского слова a estas. В XVI веке printemps, м.р. устраняет primevere, ж.р. Затем automne переходит в мужской род под влиянием рода слов printemps и hiver, а за ними следует été. Таким образом, процесс родовых аттракций среди наименований времен года завершился во французском языке примерно к XVII веку. В немецком языке Frühjahr среднего рода еще продолжает создавать конкуренцию слову мужского рода Frühling, но постепенно вытесняется из употребления, так как все наименования времен года в немецком языке - мужского рода.

Процессы родовой аттракции свойственны всем родовым языкам. Она проявляется не только как сугубо внутренний феномен, не выходящий за пределы субстантивного фонда отдельно взятого языка, но и оказывает воздействие на заимствования, уподобляя их по роду с близкими по значению лексемами языка — реципиента.

Родовые поля, в отличие от других полей, объединяют лексемы не только на основе инвариантного семантического.признака. Они должны иметь одно и то же значение рода, мотивированное единым экстралингвистическим признаком (при экстралингвистической моти-

вации) или одним и тем же родовым гиперонимом (при интрапингви-стической мотивации). Как и другие поля, родовое поле обладает функцией аттракции. Оно воздействует на значение рода лексической единицы, попадающей в определенное родовое поле, изменяя его род или придавая ему родовой маркер конституентов родового поля. Из сказанного следует, что родовое поле - это совокупность лексических единиц с инвариантным семантическим признаком, имеющих один и тот же маркер рода, восходящий к единому родовому гиперониму (ин-тралингвистический фактор) или мотивированный единым семантическим признаком (экстралингвистический фактор).

Родовые поля в идеале представляют собой замкнутые континуумы, состоящие из конечного набора лексем, не приемлющих наличия лексем иного рода в своем составе. Например, наименования грамматического времени во французском языке - только мужского рода, так как род их мотивирован родом слова temps; в немецком языке — только среднего рода, мотивированного родом слова tempus; в русском языке - тоже среднего рода, так как в центре родового поля находится родовой мотивант время:. В реальности выделяются следующие типы родовых полей:

а) нарушенные родовые поля, включающие лексемы другого рода иноязычного или диалектального происхождения. Так, заимствования субъект или предикат нарушают целостность родового поля наименований членов предложения в русском языке, состоящего из лексем среднего рода;

б) родовые поля, находящиеся в стадии формирования. К ним можно отнести научные классификации животного и растительного мира, в которых субстантивация наименований видов животных и растений в различных родовых языках имеют различную степень профессии;

в) соприкасающиеся родовые поля, объединенные общим семантическим признаком, но восходящие к разным родовым мотивантам, что порождает в языке родовые дублеты, как, например, коренник — коренная, пристяжник - пристяжная, сорокопут — сорокопутка, грыжник — грыжница, приноготовник — приноготовница;

г) родовые поля, восходящие к историческому родовому моти-ванту, а не действующему на современном этапе. Например, наименования цвета во французском языке — мужского рода, восходящего к латинскому мотиванту мужского рода color, в то время, как современный гипероним couleur — женского рода.

Глава IV. Грамматическая категория рода. Грамматическая категория в самом общем виде может быть определена как система

грамматических форм, объединенных на основе общности того родового значения, по отношению к которому значения отдельных членов категории являются видовыми. Грамматические категории неоднородны по значению, по формам выражения этих значений, по способу образования противочлена парадигмы, по количественному составу своих парадигм и по отношению между членами парадигмы.

Грамматическая категория рода по своему содержанию является реляционно-сигнификативной, а по средствам ее выражения относится к парадигматико-синтаксическим категориям.

По отношению между членами парадигмы категории рода бывают эк-виполентными, привативными и неопозитивными. В субкатегории рода с эквиполентным характером отношений между конституентами парадигмы члены родовой оппозиции никогда не вторгаются в область номинации, осуществляемой противоположным членом оппозиции. Эквиполентные субкатегории рода имеют единое основание членения семантического пространства — экстралингвистическую категорию «пол». Например, в оппозициях: мать — отец, père - mère, Vater — Mutter невозможно заменить один противочлен на другой.

В субкатегории рода с привативным характером отношений между членами оппозиции один из членов оппозиции, называемый немаркированным, может брать на себя функцию замещения маркированного члена оппозиции. Привативная субкатегория рода не имеет единого основания членения семантического пространства, так как немаркированные члены оппозиции не имеют жесткой кореференции с категорией «пол». Например, в оппозициях учитель — учительница, instituteur — institutrice, Lehrer — Lehrerin слова мужского рода могут заменять слова женского рода во множественном числе и в значении обобщения: каждый учитель, chaque instituteur, jeder Lehrer. Слову мужского рода сема «мужской пол» навязывается именем женского рода только в родовой оппозиции. Слова с фиксированным мужским родом выполняют привативную функцию повсеместно.

Субкатегория рода неопозитивного различия, как и привативная субкатегория, не имеет единого основания членения семантического пространства. Противопоставление одного родового класса другому поддерживается родовыми значениями, но семантически они разобщены, дизъюнктны.

По способу образования противочлена родовой парадигмы выделяются: словообразовательная субкатегория рода (муж — жена), субкатегория рода с доминантными признаками словообразования (учитель - учительница) и субкатегория рода с доминантными признаками формообразования (рабочий — рабочая).

По функции различают две субкатегории рода, объединяющие семантические синтактико-морфологические группы и асемантические синтактико-морфологические группы. Считается, что последние реализуют только реляционную функцию. Семантическим синтактико-морфологическим группам свойственны сигнификативная и реляционная функции. В конечном итоге следует дополнительно различать при-вативную субкатегорию рода фаунонимов, так как она не всегда идентична привативной субкатегории рода агентивных имен и гетерогенную субкатегорию рода фаунонимов. Сравните: в привативной оппозиции антропонимов студент — студентка функция генерализации актуализируется антропонимом мужского рода, а в привативной оппозиции фаунонимов коза — козел привативная функция осуществляется фаунонимом женского рода; в гетерогенной оппозиции антропонимов брат - сестра оба члена маркированы, а в гетерогенной оппозиции фаунонимов курица - петух только фауноним мужского рода является маркированным.

Учитывая вышеизложенное, следует признать, что итеративный, суперкатегориальный характер категории рода проявляется не только в том, что она охватывает не одну, а несколько частей речи, но также и в том, что грамматическая категория рода состоит из более мелких субкатегорий, различающихся по функции, средствам образования, по отношению между членами парадигмы, что в конечном итоге оказывает влияние на отнесение имен существительных к тому или иному родовому полю.

Любые попытки связать инвариантное значение категории рода исключительно с понятием пола в современных родовых языках следует признать бесперспективными. Семантический признак «пол» как инвариантное значение категории рода, свойственный части антропонимов и некоторым фаунонимам не релевантен для остальных существительных. Однако из этого не следует делать вывод о том, что в остальных случаях грамматический род имен существительных немотивирован.

Определения мотивированности грамматического рода имен существительных, в которых утверждается, что род мотивирован в тех случаях, когда наименования особей мужского пола относятся к мужскому роду, наименования особей женского пола относятся к женскому роду, а в остальных случаях категория рода не обоснована, страдают неоправданной категоричностью (Б.Н.Головин, И.У.Кобов, Р.Вгшмя).

Понятие мотивированности рода нельзя связывать исключительно с понятием пола, как это делается почти всегда. Когда говорят, что род одного имени существительного мотивирован, так как соотносится с

определенным полом денотата, а род другого имени существительного не мотивирован, так как у денотата отсутствует семантический признак «пол», то допускают существенную методологическую ошибку, связывая мотивацию рода только с экстралингвистическим признаком «пол». Например, грамматический род лексем спальня, прихожая, гримерная - мотивирован, но эта мотивация имеет интралингвистиче-ский характер, связана с грамматическим родом слова комната. Понятие мотивации грамматического рода значительно шире понятия пола. Отличительный признак «пол» входит в понятие мотивации и является одним из источников мотивации рода, наряду с другими экстралингвистическими признаками «действующее лицо», «оценка лица», а также интралингвистическими факторами.

Мотивированность рода лексемы предполагает обязательное наличие у него сигнификативной функции. Женский род слова белошвейка мотивирован понятием «женский пол» и реализует экстралингвистическую сигнификативную функцию, указывая на наличие женского пола у денотата белошвейка. Род слов понедельник, вторник, четверг тоже мотивирован, но актуализирует интралингвистическую сигнификативную функцию, кореферирующую с мужским родом слова день.

Сопоставляя именные классификации с родовыми, нельзя не заметить, что первые представляют собой пример сосуществования интенсиональных и экстенсиональных методов структурирования имен существительных, так как в них возможны оппозиции от двухчленных до многочленных. В некоторых неродовых языках число именных классов установить практически невозможно. Именные классификации могут задействовать в своем арсенале бесконечное количество признаков денотатов или отвлеченных понятий для структурирования субстантивов по соответствующим классам.

Чем меньше классов в именной классификации, тем больше объем понятийного содержания именного класса и тем отвлеченнее его инвариантное значение. Чем отвлеченнее инвариантное значение именного класса, тем большее количество подклассов слов со своими инвариантными семантическими признаками входит в его состав. Так, в класс «неразумные» в табасаранском языке попадают животные, вещи, понятия, а в лакском и аварском языках класс «животные» обособляется, конкретизируя инвариантный семантический признак класса. В других именных классификациях вместо класса «животные» представлены три более конкретных класса: «большие», «маленькие», «очень маленькие».

В грамматической категории рода, восходящей к именной клас-

сификации, заложен интенсиональный метод распределения существительных по родовым классам, так как родовые системы представлены только двумя или тремя родами. Вполне логично предположить, что в любом из родовых классов неодушевленных имен существительных можно обнаружить лексические единицы одного рода с присущими им инвариантными семантическими признаками или, иными словами, родовые поля.

Делая заключение об арбитрарности грамматического рода фау-нонимов вне родо-половых оппозиций и неодушевленных имен существительных на основании отсутствия у них общего семантического признака, мы рискуем оказаться в положении исследователя, утверждающего, что род лексем учительница, спальня, пивоварня и т.д. немотивирован, так как у них нет инвариантного семантического признака, не замечая при этом, что род слова учительница мотивирован категорией «пол», род слова спальня — родом слова комната, а род слова пивоварня - родом слова мастерская. Лексические констелляции с различными родовыми мотивантами, относясь к одному родовому классу создают видимость того, что грамматический род не мотивирован. Если мы попытаемся определить мотивацию рода слов одного родового класса, но, взятых из различных родовых полей, например: lundi, м.р., janvier, м.р., été, м.р., то сможем только констатировать, что эти лексемы принадлежат к одному родовому классу, но они не связаны инвариантным семантическим признаком.

В реальности каждая из этих лексем входит в свое родовое поле: lundi - в родовое поле наименований дней недели с родовым мотиван-том jour; janvier — в родовое поле наименований месяцев года с родовым мотивантом mois; été — в родовое поле наименований времен года с родовым мотивантом temps (de l'année). То есть род лексем каждого родового поля мотивирован собственным родовым мотивантом и реализует свою сигнификативную функцию, отсылая нас то к роду гиперонима jour, то к роду гиперонима mois, то к роду гиперонима temps. Одновременно с этим у носителя языка закрепляется стереотип - понятия дня, месяца и времени года должны быть выражены языковыми средствами с маркерами мужского рода. Из этого следует, что значение грамматического рода, особенно неодушевленных имен существительных имеет синкретичный характер, поскольку их сигнификативная функция может соотноситься со множеством родовых мотивантов. Задача исследователя как раз и заключается в том, чтобы выявить родовые поля в родовых классах субстантивов и определить их сигнификативную функцию.

Глава V. Семантические основания грамматического рода антропонимов. В основе номинации человека всегда лежат какие-либо признаки, указывающие на род занятий, занимаемую должность, родственные отношения, принадлежность к религиозной конфессии и т.д., которые являются дифференцирующими для конституентов семантического поля антропонимов. Инвариантным семантическим признаком является то, что все они обозначают человека. Для некоторых неродовых языков инвариантный семантический признак «человек» самодостаточен, чтобы сформировать именной класс антропонимов. Но в любом из родовых языков в семантическом поле наименований человека исследователь всегда обнаруживает, что одни лексические единицы маркируются мужским, а другие — женским (иногда средним) родом, ставит перед собой задачу — определить мотивы атрибуции женского или мужского рода лексемам, составляющим семантическое поле с инвариантным признаком «человек» и делает заключение: антропонимы, именующие мужчин, приобретают мужской род под воздействием экстралингвистического признака «мужской пол», а антропонимы, именующие женщин, приобретают женский род под воздействием экстралингвистического признака «женский пол».

Это мнение прочно утвердилось в современном языкознании, но не вполне отвечает онтологии родового дейксиса агентивных имен, так как кроме двух родовых полей, коррелирующих с экстралингвистическими признаками «мужской пол», «женский пол», в семантическом поле антропонимов с инвариантным признаком «человек» выделяются другие родовые поля антропонимов, грамматический род которых не имеет жесткой корреляции с полом денотата.

Положение о том, что категория рода антропонимов отражает естественные различия по полу безусловно справедливо лишь по отношению к той их части, которые формируют гетерогенную оппозицию: брат - сестра, frère - sœur, Bruder — Schwester. Отношения между членами парадигмы этой субкатегории рода эквиполентны, в них в одинаковой степени происходит слияние категории лица и пола. Оба члена данной гетерогенной оппозиции маркированы и не могут брать на себя функцию замещения друг друга ни в одном диагностическом контексте, в том числе ни в единственном, ни во множественном числе. Данная родовая оппозиция имеет единое основание членения семантического пространства — экстралингвистическую категорию «пол». Соответственно, родовые поля гетерогенных антропонимов формируются вокруг экстралингвистических мотивантов: «мужской пол» - «женский пол». Функция этих родовых полей состоит в том, чтобы не допустить проникновение слов иного рода в свои поля,

трансформировать род привходящего слова или архаичный род исконного слова в соответствии с родовым маркером конституентов данного родового поля. Архаичный маркер рода в синтаксисе начинает игнорироваться, замещаясь тем местоимением, которое согласуется с полом денотата или синонимичным словом с необходимым родовым маркером. В речи происходит замена архаичного маркера рода на маркер, соответствующий полу денотата с последующим закреплением его в языковой норме.

В замене гетерогенной оппозиции по роду на оппозицию, в которой противопоставленный член образуется при помощи флексий, проявляется закон языковой экономии, так как производство разнокорне-вых пар более трудоемко, чем производство дериватов. В парадигме, где родовой противочлен образуется с помощью флективных средств, отношения между антропонимами, обозначающими лицо по профессии, принадлежности к религиозной конфессии, месту жительства, национальности и т.д. приобретают привативный характер, который реализуется в способности слов мужского рода вторгаться в область номинации человека словами женского рода.

На эту особенность слов мужского рода указывали В.В.Виноградов и К.А.Аксаков, которые считали, что слова мужского рода выражают общее понятие о человеке, а пол не определяется в имени мужском. М.В.Шульга убежден, что привативная функция мужского рода имеет системный характер, свойственный славянским языкам на протяжении всей их истории развития. Если допускать, что мужской и женский род в отногенезе восходят к именной категории «одушевленный» праиндоевропейского языка, а формы женского рода явились результатом дифференциации единого имени, обозначавшего лиц обоих полов, то можно утверждать, что привативный характер мужского рода системен во всех индоевропейских языках.

Привативная, генерализирующая функция мужского рода в полной мере проявляется в антропонимах с фиксированным мужским родом, не имеющих родового противочлена во всех диагностических контекстах, включая единственное и множественное число. Это свойство мужского рода приобрело статус нормы в официально-деловом стиле. Антропонимы мужского рода, имеющие родовой противочлен, осуществляют генерализирующую функцию иногда в единственном числе, всегда во множественном числе и в обобщающем значении.

Антропонимы мужского рода за пределами гетерогенной оппозиции не имеют жесткой связи с экстралингвистической категорией «пол». Их род мотивирован экстралингвистической категорией «действующее лицо», поэтому они формируют родовое поле антропонимов

мужского рода с инвариантным семантическим признаком «действующее лицо». А антропонимы с маркером женского рода формируют родовое поле с общим семантическим признаком «женский пол». Родовые поля данных антропонимов находятся в непрерывном противостоянии. Антропонимы мужского рода берут на себя функцию номинации лиц женского пола, а антропонимы женского рода ограничивают эту исторически сложившуюся функцию, навязывая своему родовому противочлену сему «мужской пол». Вследствие этого антропонимы женского рода реализуют одну сигнификативную функцию -указание на женский пол денотата, а антропонимы мужского рода имеют две сигнификативные функции: основную — указание на действующее лицо безотносительно к полу и факультативную - указание на мужской пол денотата, которая проявляется прежде всего в родовой оппозиции, и в синтаксисе, если есть настоятельная необходимость подчеркнуть пол действующего лица. Именно поэтому субкатегория рода с флективными средствами образования родового противочлена не имеет единого основания членения семантического пространства.

Во французском и русском языках антропонимы с оценочными суффиксами не образуют собственных родовых полей, сохраняя принадлежность к роду производящего слова (le frère — le frerot, la sœur -la sœurette, космонавтка - космонавточка, профессор - профессо-ришка). В немецком и в украинском языках антропонимы с оценочными суффиксами формируют обособленные родовые поля с общим семантическим признаком «оценка лица», переходя в средний род (швчнна — дшча, хлопець — хлопча, die Mutter — das Mütterchen, der Vater - das Väterchen и т.д.)

Антропонимы с родовыми маркерами, не соответствующими полу именуемого лица, как и антропонимы с архаичными маркерами рода, имеют тенденцию к их замене в разговорной речи. В синтаксисе данный родовой маркер тоже игнорируется и замещается местоимением того рода, который кореферирует с полом именуемого лица. Здесь также проявляется аттрактивная функция соответствующего родового поля либо опосредованно, через синтаксис, или непосредственно через замену родового маркера.

Сложные антропонимы (le gagne-pain, le gâte-bois, землемер, знаменосец, der Landmesser, der Fischzüchter и т.д.) выполняют преимущественно генерализирующую, привативную функцию, пополняя родовое поле с инвариантным семантическим признаком «действующее лицо».

Антропонимы общего рода пройдоха, пьяница, запевала, несмотря на то, что они имеют фиксированный маркер женского рода,

как и антропонимы с фиксированным мужским родом, существенно отличаются от последних тем, что:

1 антропонимы с фиксированным мужским родом относятся к научно-книжному стилю, а антропонимы общего рода - к просторечию или разговорному стилю;

2 антропонимы с фиксированным мужским родом выполняют привативную функцию, но в синтаксисе не всегда согласуются со словами атрибутами, а антропонимы общего рода реализуют генерализирующую функцию только в форме женского рода (казанский сирота - только он, а казанская сирота - он и она) и в синтаксисе в одинаковой степени согласуются со словами -атрибутами мужского и женского рода;

- 3 антропонимы с фиксированным мужским родом стилистически нейтральны, они характеризуют лица по роду их занятий и т.д., а антропонимы общего рода имеют в своей семантике оценочный компонент, который, в случае номинации лиц мужского пола, дополняется маркером женского рода;

4 мотивантом грамматического рода антропонимов с фиксированным мужским родом является семантический признак «действующее лицо». Мотивантом грамматического рода антропонимов общего рода в историческом аспекте является семантический признак «женский пол». Номинации лиц женского пола формируют родовые поля антропонимов с семантическим признаком «женский пол». Оценочный компонент лица содержится не в родовом маркере, а в семантике слова. Номинация лиц мужского пола формирует родовое поле антропонимов с семантическим признаком «оценка лица», так как оценочный компонент семантики слова дополняется родовым маркером, не соответствующим полу денотата.

Транспозиция грамматического рода метафорических и метонимических антропонимов (la cornette «штандарт кавалерийской роты»—» le cornette «офицер кавалерийской роты»; альт, м.р. «низкий женский или детский голос» —► альт, ж.р. «женщина, поющая этим голосом» и т.д.) свидетельствует о том, что экстралингвистический мотивант «пол» вторгается даже в ту область номинации антропонимов, которая традиционно используется в стилистических целях.

В итоге можно констатировать, что в рамках антропонимов формируются три типа родовых полей:

а). Родовое поле антропонимов с семантическим признаком «пол». Конституентами родового поля с инвариантным семантическим признаком «женский пол» являются антропонимы женского рода и антропо-

нимы общего рода, именующие женщин, а конституентами родового поля с инвариантным семантическим признаком «мужской пол» являются только антропонимы мужского рода гетерогенной оппозиции.

б). Родовое поле антропонимов с инвариантным семантическим признаком «действующее лицо». Его конституентами являются антропонимы с фиксированным мужским родом и антропонимы мужского рода, составляющие привативную родовую оппозицию.

в). Родовое поле с инвариантным семантическим признаком «оценка лица». В русском языке оно формируется антропонимами общего рода, именующими лиц мужского пола, а в немецком языке практически любой антропоним может из своего родового поля перейти в родовое поле «оценка лица» при помощи оценочных суффиксов, меняя маркер рода.

Исходя из наличия трех родовых полей антропонимов с собственными инвариантными семантическими признаками, следует сделать вывод, что женский род антропонимов всех трех языков, безусловно, коррелирует только с категорией «женский пол». Средний род антропонимов немецкого языка и антропонимы общего рода русского языка, именующие мужчин, кореферируют с категорией «оценка лица». Мужской род гетерогенных антропонимов соотносится с категорией «мужской пол», а мужской род остальных антропонимов мотивирован категорией «действующее лицо», которая является доминирующей в иерархии мотивантов грамматического рода антропонимов.

Значения грамматического рода антропонимов, как и их экстралингвистическая сигнификативная функция, могут иметь синкретичный характер: во всех трех языках мужской род соотносится с понятиями «действующее лицо» и «мужской пол»; в русском языке женский род коррелирует с понятиями «женский пол» и «оценка лица», что не свойственно французскому и немецкому языкам, где отсутствуют антропонимы общего рода.

Глава VI. Мотивация рода фаунонимов экстра- и интралин-гвистическнми факторами. У родовых оппозиций фаунонимов наблюдается некоторый параллелизм родовым оппозициям антропонимов. Здесь также выделяются гетерогенная родовая оппозиция, оппозиция с флективными производными женского рода и оппозиция с флективными производными мужского рода. Фаунонимы, составляющие родовые оппозиции — немногочисленны.

Гетерогенные фаунонимы, представленные специальными животноводческими терминами (свиноматка — боров, hase — lai, Stutte -Hengste), формируют родовые поля с инвариантными семантическими признаками «самка» — «самец», которые, в свою очередь, мотивируют

род этих фаунонимов.

Гетерогенные фауноиимы, именующие других домашних животных, формируют родовое поле с инвариантным семантическим признаком «животное» вне референции к экстралингвистическому признаку «пол» и родовое поле с инвариантным семантическим признаком «пол» особи, которое состоит преимущественно из фаунонимов мужского рода: баран, петух, бык, le coq, le bouc, le taureau, der Riide, der Keiler и т.д., реже - из фаунонимов женского рода (biche, jument). Среди фаунонимов не наблюдается та закономерность, которая свойственна антропонимам, где лицо может обозначаться только антропонимами мужского рода вне референции к полу денотата.

Привативная функция свойственна как фаунонимам женского рода (курица, утка, oie, vache, poule, Kuh), так и фаунонимам мужского рода (cheval, lièvre).

В оппозициях с флективным способом образования родового противочлена родовые поля с инвариантным признаком «пол» особи формируются чаще фаунонимами женского рода (львица, волчица, la lionne, la louve, die Löwin, die Wölfin) и реже - фаунонимами мужского рода (der Tauber, der Entrich, le dindon, le mullet). РодоЕ.ые поля с инвариантным семантическим признаком «животное» вне референции к полу чаще формируются антропонимами мужского рода (лев, волк, le lion, le loup, der Lowe, der Wolf) и реже - фаунонимами женского рода (la mul, die Taube, die Gans, die Ente).

Кроме того, в немецком языке существуют фаунонимы среднего рода (das Schwein, das Pferd, das Schaf и др.), род которых rio определению не может кореферировать с признаком «пол» особи. Семантический признак «пол» особи присваивается фаунонимам с генерализирующей функцией только в оппозиции к родовому противочлену, чей род жестко связан с понятием «пол». Родовые оппозиции фаунонимов несравненно малочисленнее, чем родовые оппозиции антропонимов, а численность фаунонимов, у которых грамматический род жестко связан с понятием «пол», еще малочисленнее. Обращает на себя внимание также тот факт, что род некоторых фаунонимов, имеющих родовую оппозицию, мотивирован не экстралингвистическим фактором «пол». Например, фауноним женского рода truie «свинья», у которого родовой маркер в настоящее время имеет жесткую связь с понятием «пол», трактуется этимологическими словарями как возможная форма troia-nus, определявшая имя существительное porcus, и, следовательно, было мужского рода, так как женский род латинского фаунонима porcus выражался лексически — porcus femina. Фауноним женского рода brébis «овца» восходит к латинскому фаунониму мужского рода ver-

vex «холощеный баран». Фауноним женского рода poule «курица» в старофранцузском языке было мужского рода - роиГ «петух». Фауноним женского рода jument «кобыла» восходит к латинскому фаунони-му среднего рода jumentum, обозначавшему любое вьючное животное. Фауноним женского рода hase «зайчиха» в XVI веке заимствуется из немецкого языка, в котором Hase было и остается существительным мужского рода со значением «заяц». Но во французском языке все эти фаунонимы перешли в женский род под влиянием рода оппозиционного фаунонима.

Родовые поля фаунонимов с маркером среднего рода, которые именуют детенышей животных, имеют тенденцию к исчезновению и представляют в родовых языках остаточное явление. Они еще сохраняются в некоторых славянских языках, например, украинском (теля, каченя, куря, жсребя, ягня, и т.д.) и немецком (das Ferkel, das Entlein, das Wölfchen и т.д.). В русском и французском языках фаунонимы, именующие детенышей животных, имеют устойчивую тенденцию маркироваться мужским родом: поросенок, щенок, утенок, цыпленок, ягненок, гусенок, зайчонок; porcelet, chiot, canardeau, poulin, agneau, oison, levraut. Возможно, что семантический признак «детеныш» мотивирует род данных фаунонимов, постепенно заменяя в родовых языках служивший для этой цели маркер среднего рода.

Фаунонимы с оценочным компонентом в семантический структуре сохраняют род производящего слова во французском и русском языках: коза — козочка, курица — курочка, осел — ослик, волк — волчище; la chèvre — la chèvrette, la bique — la biquette. В немецком языке род производного слова всегда заменяется на средний: das Zicklein, das Schäfchen, das Häschen. Здесь наблюдается та же тенденция, что и у антропонимов с оценочным компонентом. Это служит доказательством того, что средний род немецкого языка коррелирует с семантическим признаком «оценка».

И, наконец, фаунонимы с фиксированным мужским или женским родом, именующие животных обоих полов, занимают доминирующее положение в структуре всех фаунонимов.

Все это неизбежно приводит к мысли о том, что экстралингвистическая категория «пол» как мотивант грамматического рода фаунонимов приобретает значимость по мере того, как человек начинает заниматься хозяйственной деятельностью, разведением животных. До момента разведения животных мотивы атрибуции рода фаунонимам в разных родовых языках имели другие основания.

Сопоставительный анализ мотивации грамматического рода фаунонимов в научных классификациях исследуемых языков обнаружива-

ет универсальные закономерности. Номинации классов животных, отражающие тот или иной признак денотата, представлены субстантивированными прилагательными, род которых определяется родом гиперонимов: животное, animal, Tier в русском, французском и немецком языках соответственно. Сравните:

животные animeaux. м.р. Tiers, ср.р.

позвоночные vertébrés, м.р. Weibellose, ср.р.

млекопитающие mammifères, м.р. Branchiopoden, ср.р. членистоногие arthropodes, м.р. Amphiebien, ср.р.

В русском и немецком языках субстантивированные фаунонимы используются, как правило, во множественном числе. Более того, в словарях немецкого языка предпочитают даже не давать помету с указанием на грамматический род. Переход слова из множественного числа в единственное крайне консервативен и затрагивает только ту часть фаунонимов, которые имеют высокую рекуррентность в коммуникации: земноводное, теплокровное, млекопитающее, Kaltblüter, Reptil. Во французском языке субстантивированные фаунонимы множественного и единственного числа представлены как равноправные лексические единицы. Данные родовые поля фаунонимов относятся к формирующимся, причем родовые поля французского языка в своем формировании опережают родовые поля русского и немецкого языков. При номинации животных, составляющих завершающую часть цепочки научных классификаций прослеживаются те же закономерности атрибуции рода фаунониму. Семантическая мотивация фаунонимов — гипонимов может быть самой разнообразной, но мотивация их грамматического рода почти всегда связана с грамматическим родом фау-нонима — гиперонима.

: Между фаунонимами болонка, капустница, трясогузка, пристяжка нет общего семантического признака, на основании которого можно было бы объяснить их отнесение к одному и тому же родовому классу. Но это не означает, что род данных фаунонимов - немотивирован. У грамматического рода каждого из них есть свой родовой моти-вант, и каждый из представленных фаунонимов входит в состав отдельных родовых полей с собственным инвариантным семантическим признаком.

Проведенное исследование показывает, что во всех трех языках грамматический род фаунонимов, именующих птиц мотивируется: а) родом фаунонима - гиперонима птица, oiseau, Vogel:

rouge-gorge, м.р., oiseau qui a la gorge rouge —► le rouge — gorge; bruant, м.р., oiseau bruyant des neiges —* oiseau bruant —* le bruant; трясогузка — птица с постоянно покачивающимся снизу вверх

хвостом;

каменка — птица, обитающая на каменистых равнинах; Pfefferfresser, м.р. — птица (Vogel, м.р.), питающаяся перцем; Holzschreier, м.р. — птица (Vogel, м.р.), кричащая в деревьях; б) родом фаунонима — гиперонима, обозначающего конкретную птицу: ' "garde - bœuf, м.р., разновидность цапли. Héron qui garde les bœufs —» le garde-bœuf;

crabler, м.р., разновидность цапли. Héron qui se nourrit de crabes : —♦ le crabier; .,■". белобровик — дрозд с белым оперением под глазами;

рябинник— дрозд, обитающий в зарослях рябины;.....

лысуха — утка с черно-белым роговым наростом на лбу; шилоклювка — уткл с длинным и тонким клювом. Во французском языке при преобладании наименований птиц с грамматическим мужским родом встречаются фаунонимы женского рода, как например, hirondelle, alouette, восходящие к соответствующим фаунонимам женского рода в латинском языке. Примечательно, что в латыни гипероним avis тоже был женского рода. Наряду с alauda «жаворонок» в латинском языке существовали его синонимы galerita и cassis, выполнявшие первоначально функцию определения гиперонима avis — avis galerita «птица с меховой шапкой на голове»; cassis avis «птица с шишкой на голове», что позволяет предположить, что в латинском языке alauda «жаворонок» и hirundo «ласточка», давшие французские фаунонимы женского рода alouette и hirondelle соответственно, могли быть определениями гиперонима avis: avis hirùndo, avis alauda. : ^

Существуют и прямые свидетельства того, что некоторые фаунонимы женского рода во французском языке восходят к прилагательным женского рода старофранцузского или латинского языка: outarde, ж.р. — дрофа. Восходит к форме austarda в народной латыни. Austarda состоит из двух частей: avis + tarda «медленная, неповоротливая птица». Очевидно, что tarda принимает форму женского рода под воздей- " ствием рода определяемого слова avis; crécerelle, — пустельга. Восходит к латинскому прилагательному ж.р. женского рода crepicella (avis crepicella) «треща-

щая птица».

Аналогичные явления встречаются и в русском языке. Например, фауноним сорокопут в славянских языках — мужского рода. Слово состоит из двух частей «сорока + путить» (путить означало гнать). . Сорокопут — птица, которая гонит сороку. Казалось бы, фауноним

сорокопут должен был принять женский род по роду гиперонима птица. В народе ее действительно называют сорокопутка. Вполне возможно, что мотивация грамматического рода фаунонима сорокопут и ему подобным, таким как козодой, водорез, зяблик, нырок объясняется наличием устаревшего гиперонима птах, который в русском языке появился значительно раньше, чем гипероним птица.

Отклонения от мотивационной модели наблюдаются и в немецком языке: die Drossel «дрозд», die Ammer «овсянка», die Neise «синица», die Möve «чайка» и др. Этимологические словари не содержат полной информации обо всех фаунонимах. Но, например, фауноним Ammer восходит к древневерхненемецкому словосочетанию amaro vogal, в котором amaro выполняло функцию определения существительного vogal, а фауноним Meise восходит к прилагательному та isa «маленькая». За отсутствием достаточной информации в этимологических словарях можно только предположить, что в древности у существительного vogal наблюдались колебания в роде, что и привело к появлению фаунонимов женского рода.

Очевидно, что во французском и русском языках мы наблюдаем смену родового мотиванта (птах на птицу, avis и oiselle на oiseau), которая влечет за собой зарождение и становление новых родовых полей фаунонимов, обозначающих птиц, с другими родовыми маркерами.

Грамматический род фаунонимов, именующих собак, мотивируется родом гиперонимов chien, м.р., собака, Hund, м.р.: briard, м.р., собака, выведенная во французском регионе la Brie.

Le chien de la Brie —* le chien briard—* le briard; bolonais, м.р., собака, выведенная в городе Болонья. Le chien de la

Bologne —* le chien bolonais —* le bolonais; болонка - собака, выведенная в городе Болонья; борзая — собака, отличающаяся быстрым бегом (борз значило:

быстрый);

Rattler, м.р., собака (der Hund), которая ловит крыс (Ratte «крыса»); Bologneser, собака (der Hund), которая выведена в городе Боло-м.р., нья.

Сравните: в русском языке фауноним болонка - ж.р., как и его родовой мотивант собака, а в немецком и французском языках фауно-нимы Bologneser и bolonais - м.р., как и их родовые гиперонимы Hund и chien.

В русском языке представлены также фаунонимы мужского рода: пусторбех, волопас и др. На наш взгляд, формирование родового поля фаунонимами мужского рода обусловлено наличием родового гиперо-

нима пес, заимствованного из польского языка. Этим же объясняется тот факт, что не все заимствования подвергаются родовой аттракции родового поля фаунонимов женского рода, так как попадают в родовое поле, формируемое родовым гиперонимом пес.

В русском языке грамматический род фаунонима может быть мотивирован родом гиперонимов конь, лошадь в зависимости от того, с каким из них соотносится гипоним в роли определения: пристяжник — конь, запрягаемый по бокам тройки, его родовой дублет пристяжка - пристяжная лошадь; конь, запрягаемый посредине в тройке. Его родовой дублет — коренная - коренная лошадь; лошадь саврасой масти; конь черной масти;

конь светло-рыжей масти, его родовой дублет — буланка — лошадь этой масти; лошадь сивой масти; лошадь чистых кровей; лошадь смешанной крови, не чистой породы; конь. От ¡нь «один» и глагола ходить. Дословно: конь, идущий один.

В немецком языке родовым мотивантом выступает не Pferd среднего рода, a Caul «рабочая лошадь» мужского рода:

коренник

савраска

вороной

буланый

сивка

чистокровка -полукровка -иноходец

Traber, м.р.

Vollblätter, м.р.

Halblütter, м.р.

рысак. Производное от Trab «рысь». Traber «бегущий рысью». Его синоним Trabgänger состоит из двух частей Trab «рысь» + ganger «идущий, ходок». Trabgänger - лошадь, идущая рысью, чистокровка. Сложное слово, состоящее из двух частей: voll «полный, абсолютный» + blfitter — производное от Biutt «кровь». Дословно — лошадь чистых кровей. Субстантивация прилагательного в роде определяемого гиперонима Gaul, полукровка. Сложное слово, состоящее из двух частей: halb «половина» + bl&tter — производное от Blutt «кровь». Дословно: «лошадь, у которой кровь наполовину от другой породы».

Субстантивация прилагательного в роде определяемого гиперонима Gaul.

Paßgäriger, - иноходец. Сложное слово, состоящее из Paß и м.р. Gänger - производное от gehen «ходить». Род сло-

ва Fußgänger «пешеход, идущий пешком» моти-

виврован понятием «действующее лицо» безотносительно к полу. Род фаунонима Paßgänger мотивирован родом гиперонима der Gaul. Falbe, м.р. - буланый. Производное от falb «блеклый». Дословно: «лошадь блеклого цвета». Субстантивация прилагательного falb в роде гиперо нима Gaul. Во французском языке эквиваленты этих фаунонимов частично представлены описательно: сивка — cheval gris «серая лошадь», иноходец — cheval ambleur «лошадь, идущая иноходью», беговая -cheval de course.

В остальном данные фаунонимы, представленны субстантивированными прилагательными, определяющими родовой мотивант cheval: пристяжник. Производное от bricole «лямка, шлейка, ремень». Дословно: «лошадь, идущая на лямке, а не в оглоблях»;

коренник. Производное от limonière «оглобли». Дословно: «лошадь, идущая в оглоблях»; савраска. Производное от louve «волчица». Дословно: «лошадь, окрасом похожая на волка, волчицу». Субстантивация прилагательного louvet: cheval louvet —* le louvet;

буланый. Субстантивация прилагательного isabelle: cheval ¡sabclle —» un isabelle. Род субстантивированного прилагательного изменился, но сохранил формальные признаки женского рода; каурка. Субстантивация прилагательного alezan «рыжий»: cheval alezan —► un alezan; вороной. Субстантивация прилагательного moreau «вороной масти»: cheval moreau —* un mo reau; полукровка. Субстантивация прилагательного demi-sang: cheval demi-sang —» un demi — sang; pur-sang, м.р - чистокровка. Субстантивация прилагательного pursang «чистокровный»: cheval pur-sang —► un pursang;

trotteur,м.р. - беговая. Производное от глагола trotter «идти рысью»;

Trotteur - лошадь, идущая рысью, рысак.

Там, где родовые мотиванты представлены фаунонимами с различными родовыми маркерами, появляются родовые дублеты: пристяжник *— конь, запрягаемый по бокам тройки, его родовой дублет — пристяжка пристяжная лошадь; коренник «— конь, запрягае-

bricolier, м.р. —

limonier, м.р. -

louvet, м.р. -

isabelle, м.р. —

alezan, м.р. -

moreau, м.р. -

demi-sang, -

мый посредине в тройке, его родовой дублет — коренная *— коренная лошадь и т.д.

Такие же закономерности обнаруживаются и в атрибуции грамматического рода инсектонимам. Сравните:

короед —* жук, живущий в древесине и коре деревьев, пи-

тающийся корой деревьев; perce — bois, м.р. — короед. Эллипс выражения scarabée qui

se nourrit de bois «жук, который питается древесиной». Транспозиция мужского рода гиперонима scarabée на эллипс perce — bois.

В немецком языке слово Borkenkäfer «короед» мужского рода, как и его конечный элемент Käfer «жук». Трутовка — пчела, выводящая трутней;

ventileuse, — производное от глагола ventiler «проветривать», ж.р. Abeille qui but des ailes à l'entrée de la ruche pour

renouveler l'atmosphère de la ruche «пчела, проветривающая улей взмахами своих крыльев»; Abeille ventileuse —* une ventileuse. Субстантивация прилагательного в роде гиперонима abeille; пчела, производящая воск. Субстантивация прилагательного cirière в роде гиперонима abeille. Abeille cirière —► la cirière; сороконожка - гусеница с большим количеством членистых ног; сороконожка. Дословно: «тысяченожка». Chenille qui a mille pattes. В действительности, у неё сорок две ноги. Транспозиция женского рода гиперонима chenille на эллипс гиперболического содержания mille - patte.

Наличие родовых полей фаунонимов с внутриязыковыми родовыми мотивантами говорит о том, что мотивация грамматического рода фаунонимов вне родо — половой оппозиции также имеет семантические основания, а их грамматический род выполняет ровно столько интралингвистических сигнификативных функций, сколько родовых полей можно обнаружить в родовом классе.

Глава VII. Мотивация грамматического рода неодушевленных имен существительных. Слова А.Мейе о том, что грамматическая категория рода является наименее логичной и самой неожиданной из всех грамматических категорий, как и слова А.А.Потебни, называвшего грамматический род произвольным признанием целесообразности в факте, который сам по себе непонятен, в полной мере относятся к грамматическому роду неодушевленных имен существительных.

ciñere, ж.р. —

mille-patte, ж.р.

Примерно в том же духе о грамматическом роде неодушевленных имен существительных высказывался и А.И.Бодуэн де Куртенэ.

Семантические основания грамматического рода неодушевленных имен существительных являются почти не исследованной областью родологии. Несмотря на то, что уже давно было замечено, что среди неодушевленных имен существительных встречаются группы лексем, объединенных не только по роду, но и по смыслу, этот феномен трактовался и продолжает трактоваться как спорадический, не заслуживающий специальных исследований.

Нам представляется, что родовые группы слов, точнее, родовые поля — явление не спорадическое, а системное, свойственное всем родовым языкам на протяжении всей истории развития родовой системы.

В данной главе материалом для анализа послужили флоронимы и ■ сложноструктурные неодушевленные имена существительные трех языков.

Замкнутые родовые поля флоронимов, не допускающие проникновение в них слов иного рода, формируются теми наименованиями растительного мира, которые обозначают классы растений.

Классификационные системы растительного мира анализируемых языков в точности следуют классификационным системам животного мира в том смысле, что род флоронимов, обозначающих классы растений, всегда мотивирован родом гиперонимов: растение - в русском языке, la plante - во французском языке и die Pflanze - в немецком языке. Сравните:

русский язык французский язык немецкий язык

сложноцветные composacées, ж.р. Kompositen, зк.р.

лилейные lilialacées, ж.р. Liliazeen, ж.р.

злаковые graminacées, ж.р. Gräser, ж.р.

Отличительной особенностью флоронимов классификационной системы растительного мира во французском языке является то, что рекуррентность их использования в единственном числе примерно такая же, как и во множественном. В русском и немецком языках эти флоронимы редко используются в единственном числе. Здесь имеют место быть родовые поля флоронимов, находящиеся в начале своего формирования.

Эта же тенденция мотивации рода прослеживается при наименовании трав, где родовым мотивантом в русском языке является род гиперонима трава:

медуница - трава с мелкими душистыми, напоминающими запах меда, цветами. Трава с медовым запахом —* медовая трава —> медуница;

льнянка — сорная трава, напоминающая своим видом лен.

Трава, похожая на лен —* льняная трава —► льнянка; мякотница — трава с мягкими листьями. Мякоть, мякина, мякиш

— от мягкий. Мягкая на ощупь трава —+ мякотница; песчанка - трава, растущая на песчаных почвах. Песчаная трава —» песчанка;

наперстянка — трава с цветами, напоминающими наперсток —► наперстянка; невзрачница — трава, непривлекательная на вид. Невзрачная трава —► невзрачница;

низмянка — трава, растущая в низовье. Низовая трава —* низмянка;

пузырчатка - трава с пузырьками на листьях, которые ловят и переваривают мелких водных насекомых. Пузырчатая трава —» пузырчатка; росянка — трава, покрытая пузырьками, словно росой, которыми она ловит и переваривает мелких водных насекомых. Росяная трава —* росянка; серпуха - трава с серповидными листьями. Серповидная трава —> серпуха;

скрытница — трава, у которой семяпочки заключены в полости. Трава со скрытыми семяпочками —* скрытница;

смолевка — трава с клейкими листьями. Смолевая трава —* смолевка.

Во французском языке родовым мотивантом наименований трав является гипероним herbe:

puine, ж.р. -

pulicaire, ж.р. —

scabieuse, ж.р.

бирючница. Дериват от глагола puer «вонять». Herbe qui pue «трава с неприятным запахом, вонючая трава» —> la puine. Субстантивация определения в роде гиперонима herbe: herbe puante —»la puine; блошница. Восходит к латинскому прилагательному женского рода pulicaria, herba pulicaria «трава, в которой водятся блохи». Субстантивация прилагательного pulicaria: herba pulicaria —»pulicaria —*■ la pulicaire;

вдовушки. Восходит к латинскому прилагательному женского рода scabiosa «чесоточная». Трава, излечивающая от чесотки. Во французском языке scabieuse используется в функции прилагательного и существительного. Транспозиция женского рода

гиперонима herbe на субстантивированное прилагательное scabieuse: herbe scabieuse —» ta scabieuse; vésicaire, ж.р. - везикария. Трава, провоцирующая вздутие пузырьков на коже. Vésicaire восходит к латинскому глаголу vesicare «надувать» как и однокоренные прилагательные французского языка vésicant «нарывной», vésicatoire «нарывной», vésiculaire «пузырчатый», vésiculeux «пузырчатый». Транспозиция женского рода гиперонима herbe на определение vésiculaire;

doucette, ж.р. - валерьяна. Диминутивы от прилагательных doux «мягкий, (blanchette, ж.р.) сладкий», Ыапс. «белый», claire «светлый». Herbe douce (clairette, ж.р.) «сладкая трава», herbe aux fleurs blanches, claires «трава с белыми цветами». Выбор прилагательных женского рода из родовых пар doucet — doucette, blanchet -blanchette, clairet - clairette в соответствии с родом гиперонимов herbe или fleure; сравните: le clairet <— le vin clairet; le blanchet *— le molleton «ткань» blanchet, le feutre blanchet.

В немецком языке род простых и сложноструктурных флорони-мов, у которых конечный элемент не может определять род всего фло-ронима, чаще всего мотивируется родом гиперонима die Pflanze:

Winde, ж.р.

Zeitlose, ж.р. -

вьюнок. Дериват от глагола winden «мотать, наматываться, виться, извиваться». Die windende Pflanze «вьющееся растение» —* die Winde; безвременник. Сложное слово, состоящее из Zeit «время» + lose «свободный, не связанный». Die zeitlose Pflanze «безвременное, не ко времени распускающееся растение» —► die Zeitlose;

Gleiße, ж.р. -

Nessel, ж.р. -

Schmiele, ж.р. —

кокорыщ. Производное от глагола gleißen «блестеть». Возможно, die Pflanze mit den gleißenden Blättern «растение с блестящими листьями» —» die Gleiße;

крапива. Восходит к древневерхненемецкому nazza, возможное значение которого "Gespinstpflanze" «сплетенное растение». Растение, похожее на сплетенную паутину —* die Nessel; луговик. Производное от schmal «узкий, тонкий, скудный». Die schmale Pflanze «тонкое, скудное

растение» —» die Schmiele; Melde, ж.р. - лебеда. Восходит к древневерхненемецкому melda.

Die mit Mehl bestäubte Pflanze «растение, как бы припудренное мукой, порошком» —* die Melde. В русском языке представлены родовые поля флоронимов с маркером мужского рода. Это объясняется тем, что род флоронима мотивировался родом слов лист, стебель, корень, цветок:

шильник — трава с узкими как шило листьями, шилоподобный лист—* шильник —* трава шильник; ужовник - трава, у которой ветвистый стебель напоминает скопление ужей, стебель, напоминающий скопление ужей —* ужовый стебель —» ужовник —* трава ужовник. Еще реже встречаются флоронимы с маркером мужского рода, формирующие родовые поля с экстралингвистическим признаком «активный»: глистогон, селезеночник, грыжник, чистяк и др. Почти все эти флоронимы имеют диалектальные родовые дублеты: чистотел — чистов-ка, селезеночник — селезеночница и др. Это говорит о том, что гипероним трава является доминирующим мотивантом рода наименований трав.

Во французском и немецком языках наблюдаются аналогичные мотивационные процессы. Род флоронима - гипонима может быть мотивирован родом слов fleur «цветок», feuille «лист», tige «стебель», racine «корень» во французском языке, а в немецком - родом слов Stengel «стебель», Blatt «лист», Wurzel «корень». Сравните: vipérine, ж.р., herbe, dont la tige rappelle la peau de la vipère, tige

vipérine —» la vipérine; subulaire, ж.р., herbe, dont les feuilles sont allengées et aiguës, feuille

subulaire —► la subulaire; dentaire, ж.р., herbe, dont la racine est utilisée contre le mal de dents,

la racine dentaire —» la dentaire; Knöterich, м.р., . Pflanze mit knotigem Stengel, der knotiger Stengel —* der Knöterich.

В немецком языке существуют также родовые гиперонимы Gras и Kraut с маркером среднего рода, которые формируют родовые поля флоронимов с маркером среднего рода:

Bittersüß, ср.р., das bittersüßes Gras (Kraut) —»■ das Bittersüß. Во французском языке доминирование флоронимов женского рода определяется тем, что родовые мотиванты fleur, feuille, tige и racine имеют женский род, как и родовые мотиванты herbe, plante.

Мотивационная модель атрибуции рода «род гиперонима —► род гипонимов» релевантна и для флоронимов, именующих грибы и ягоды. Во всех трех языках родовые поля наименований ягод состоят из

флоронимов женского рода согласно роду родовых мотивантов ягода, baie, Beere.

В русском языке флороннмы, именующие ягоды, преимущественно женского рода, который мотивирован родом гиперонима ягода: голубика — ягода голубого цвета; черника - ягода черного цвета; смородина - ягода с душистым запахом; малина — ягода красноватого цвета;

земляника - ягода, растущая близко от земли; брусника — наименование связано со словом брусити «гладить, точить».

Ягода, которая легко срывается, когда она спелая;

ежевика - наименование связано со словом еж. Дословно, «ягода, похожая на ежа, колючая ягода».

Во французском языке наименования ягод тоже женского рода, как и род самого гиперонима baie «ягода».

Airelle, ж.р. — брусника. Флороним из провансальского диалек-

та: aire восходит к латинскому прилагательному женского рода atra «черная». Выбор между atra и ater «черный» из латинского языка не случаен. Женский род прилагательного atra соответствует роду существительного Ьасса «ягода», bacca atra «черная ягода». Во французском языке род слова airelle соответствует женскому роду слова baie «ягода», восходящему к латинскому слову женского рода Ьасса; groseille, ж.р. - крыжовник. Этимология не вполне ясна. Скорее всего, groseille представляет собой заимствование из староверхнеиемецкого Kruselbeere (современное Krauselbeere), что означает «завитая ягода». Форма groseille приобретает женский род, как и в немецком языке Krauselbcere, потому что обозначает разновидность ягоды, и тем самым связана по роду с гиперонимом baie «ягода»;

fraise, ж.р. — земляника. Восходит к флорониму сред,него рода

fragum. Считается, что переход fragum в женский род связан с тем, что окончание -а во множественном числе fraga было воспринято, как окончание женского рода. Нам представляется, что переход в женский род связан с влиянием рода гипе-

ронима bacca «ягода»;

— малина. Восходит к франкскому прилагательному женского рода brambasia «спелая», субстантивированному во французском языке в женском роде framboise, так как обозначало ягоду;

— черника. Восходит к латинскому слову myrtillus, производному от myrtus «мирт». Baie de myrte «миртовая ягода» —* la myrtille;

mûre sauvage, ж.р. — ежевика. Восходит к латинскому morum среднего рода «ежевика». Считается, что morum переходит в женский род тога в результате контаминации окончания -а во множественном числе с окончаниями слов женского рода на -а. Переход в женский род связан скорее с родом гиперонима bacca «ягода».

Примечательно, что наименования плодов в латинском языке были среднего рода, как и род гиперонимов mal um и рот u m «древесный плод». Вполне возможно, что род гиперонимов malum и pomum мотивировал средний род любого наименования древесного плода: malum pirum —» pirum, malum citreum —► citreum —> citrum, malum fi-cum —► ficuni и т.д. В народной латыни все наименования плодов переходят в женский род: общепринятое объяснение этому процессу -контаминация окончаний слов среднего рода множественного числа с окончаниями слов женского рода на -а. На наш взгляд, переход гиперонимов среднего рода malum и pomum в женский род повлекли за собой переход в женский род всех наименований древесных плодов, унаследованный наименованиями плодов во французском языке.

В немецком языке наименования ягод тоже женского рода в соответствии с женским родом слова Beere: Blaubeere «голубика», Heidelbeere «черника», Johannisbeere «смородина», Himbeere «малина», Erdbeere «земляника» и т.д.

Родовые поля наименований грибов формируются флоронимами мужского рода согласно роду родовых мотивантов гриб, champignon, Pilz.

В русском языке:

чесночник - гриб, имеющий запах чеснока. Гриб с чесночным запахом —* чесночник. Субстантивация прилагательного в роде гиперонима гриб; мухомор - гриб, из которого делают настой для уничтожения

мух. Гриб, который морит (убивает) мух —► мухомор;

framboise, ж.р.

myrtille, ж.р.

рыжик - гриб с ножкой и шляпкой оранжевого (рыжего)

цвета. Рыжий (оранжевый) гриб —* рыжик. Субстантивация прилагательного в роде гиперонима гриб;

трюфель, м.р. - заимствование. Во французском языке truffe -женского рода. В немецком Trüffel - тоже женского рода. В русском языке замена женского рода на мужской происходит под влиянием рода гиперонима гриб;

груздь — первоначальное значение «растущий на груде, ку-

че». Возможно, родство с литовским gruzdenu «дымить, тлеть» по причине наличия у гриба горького вкуса. Гриб, растущий на груде -* груздь.

Во французском языке: tue-mouche, м.р. - мухомор. Champignon qui tue les muches. Транспозиция рода гиперонима champignon на эллипс tue - mouche;

- груздь. Слово используется в функции прилагательного и (laitier, м.р.) существительного. Champignon lactaire —»■ le lactaire. Его синоним laitier также является субстантивированным прилагательным. Champignon laitier —* le laitier;

- чесночник. Восходит к греческому слову marasmes «худой, усохший». Champignon qui "maigrit", se dessèche —* le marasme;

- лиственничная губка. Будучи заимствованным в XIV веке из латинского языка - agaricum — слово принимает мужской род под влиянием мужского рода гиперонима champignon;

- рыжик. Мотивация рода аналогична мотивации рода флоронима lactaire;

- лисичка. Champignon à chapeau jaune —» le jau-nelet. Наименование гриба по его цвет}/. Атрибуция рода по роду родового мотиванта champignon;

coprin noir, м.р. - черный гриб, навозник. Заимствование из греческого (encrier, м.р.) языка korpos «навоз». Champignon qui pousse sur le fumier «навоз» —* le coprin. Его синоним encrier — субстантивированное прилагательное: champignon encrier — un encrier «чернильный гриб».

lactaire, м.р.

marasme, м.р.

agaric, м.р.

lactaire délicieux, м.р. jaunelet, м.р.

В немецком языке: Fleischling, м.р. — мясной. Производное от Fleisch «мясо». Мясистый

гриб —* der Fleischling; Drehling, м.р. - вешенка. Производное от Dreh «вращение». Гриб

с волнистой шляпкой —► der Drehling; Austernblätterling, м.р. — вешенка. Состоит из двух частей Auster

«устрица» + Blätter. Пластинчатый гриб, похожий на устрицу —» der Austerblätterling;

- рыжик. Восходит к ранненемецкому reisken «красноватый», заимствованному из словенских языков ryzec. Der rötlicher Pilz «красноватый гриб» —> der Reizker;

- рыжик. Состоит из двух знаменательных частей Wald «лес» + рог (porig) «пористый, ноздреватый». Гриб, растущий в лесу, ноздреватый —► der Waldporling;

- груздь. Производное от Milch «молоко». Гриб, у которого на изломе появляется млечный сок, сок молочного цвета —► der Milchling;

- груздь. Производное от Pfeffer «перец». Pilz, der Pfefferänlichen Geschmack hat «гриб с горьким привкусом» —* der Pfefferling;

Как мы уже отмечали, мотивация рода неодушевленных имен существительных имеет латентный характер, так как их родовым мо-тивантом выступают слова, которые не всегда можно восстановить, определить даже с помощью этимологических или толковых словарей. Там, где это возможно, прослеживается все та же закономерность: производные неодушевленные имена существительные принимают род своих родовых мотивантов на том основании, что они выполняли функцию определения или прилагательного по отношению к родовому мотиванту.

Так, например, наименование совокупностей каких-либо расте-

ний имеют различную родовую маркировку в русском, французском и немецком языках. Сравните:_

французский язык русский язык немецкий язык

chênaie, ж.р. дубняк Eichenwald, м.р.

sapinière, ж.р. ельник Tannenwald, м.р.

aunaie, ж.р. ольшаник Erlenwald, м.р.

pinède, ж.р. сосняк Kieferwald, м.р.

boulaie, ж.р. березняк Birkenwald, м.р.

Во французском языке родовое поле наименований совокупно-

Reizker, м.р.

Waldporling, м.р.

Milchling, м.р. Pfefferling, м.р.

стей определенных видов деревьев, формируется вокруг родового мо-тиванта forêt: forêt de chêne —» la chênaie, forêt de sapin —+ la sapinière и т.д. В русском языке аналогичные наименования - мужского рода и восходят, по всей видимости, к родовому мотиванту лес: дубовый лес —* дубняк, еловый лес —+ ельник и т.д. То, что данные родовые поля формируются под воздействием родового мотиванта лес, forêt, косвенно доказывают наименования немецкого языка, в которых присутствует элемент Wald с тем же значением «лес».

Особенностью русского языка является недостаток словообразовательных средств, в результате чего в данном родовом поле появляются лакуны: chataineraie «каштановый лес», platanaie «платановый лес» и т.д. Во французском языке, напротив, активность родового поля не ограничивается наименованиями совокупностей деревьев, а распространяются на любые виды растений:

champignonnière, ж.р. «грибница» rosalière, ж.р. «розарий»

fraiserai, ж.р. L «земляничник»

fraisière, ж.р.

caféière, ж.р. «кофейная плантация»

treflière, ж.р. «поле клевера».

Обращает на себя внимание регулярность женского рода в словах, обозначающих болезнь, в русском, французском и немецком языках.

Сложноструктурные неодушевленные имена существительные, будучи производными, могут сохранять род производящего существительного, если семантика производного не теряет связи с семантикой производящего: une action —> une interaction (action réciproque), une section —* une intersection (sections qui entrecroisent), une communication —»• une intercommunication (communication réciproque), une mission —► une intermission (mission réciproque). При утрате семантической связи сложные производные начинают формировать родовые поля, ориентируясь на род подразумеваемого слова. Например: interclasse, м.р. — промежуток времени между уроками. Несмотря на то, что словообразовательная модель осталась неизменной, inter + S, а слово classe - женского рода, производное interclasse относится к мужскому роду. Между производным interclasse и производящим classe утрачивается семантическая связь: interclasse - court intervalle entre deux classe. Оно начинает обозначать интервал, промежуток времени между двумя уроками, и поэтому род такого производного мотивируется родом подразумевав-

мого слова (intervalle, temps, période, espace и т.д.), с которым y него появляется семантическая связь. Un intervalle entre deux classes —> un interclasse; interligne, м.р. — расстояние между строчками. Слово ligne — женского рода, но семантическая связь между ligne и interligne отсутствует. Interligne - intervalle, espace entre deux lignes écrites ou imprimées. Un intervalle (espace) entre deux lignes —* un interligne.

По этому же принципу мотивируется род других слов: interligne, interville, entrejambes, entrecolonne и т.д., которые образуют родовое поле вокруг родового мотиванта intervalle. Сравните с производными в русском языке: путь, но: межпутье, бровь, но: межбровье, ряд, но: междурядье, река, но: междуречье. Это явление свойственно всем сложноструктурным именам существительным, независимо от того, при помощи какой приставки они образовались: sous- «под-», mi-(demi-) «полу-», avant «пред-» и др. Если семантика производного не сохраняет связи с семантикой производящего слова, мотивация рода производного родом производящего теряет основания. Наличие родовых дублетов с элементами avant-, après-, mi-: après — dîner, м.р., après - dînée, ж.р., après - souper, м.р., après -soupée, ж.р., après — midi, м.р., après - midi,ж.р., avant — guerre, м.р., avant - guerre, ж.р., après — guerre, м.р., après — guerre, ж.р., minuit, м.р., minuit, ж.р. объясняется наличием двух подразумеваемых слов, одно из которых — мужского рода, temps, другое - женского рода période (partie), которые соперничают в мотивации рода определяемых слов:

partie de la journée qui suit le dîner —* une après — dînée temps de la journée qui suit le dîner —► un après - dîner partie de la journée qui suit le souper —> une après - soupée temps de la journée qui suit le souper —> un après - souper partie de la journée qui suit le midi —» une après — midi temps de la journée qui suit le midi —» un après — midi.

Сложноструктурные неодушевленные имена существительные с глагольным компонентом можно разбить на три группы по признаку мотивации рода:

- те, которые ориентированы на семантический признак «активный»: un attrape-mouches, un attrape-pierres, "ce qui attrape";

волнорез, волнолом, «то, что режет, ломает»; der Fruchtensâfter, «то, что выжимает сок»;

- те, которые ориентированы на род подразумеваемого слова:

une perce-neige fleur qui perce la neige;

снегопах +— плуг для снегопахания;

die Korndarre <— Maschine, die das Korn darrt;

- те, которые ориентированы на род имени существительного в составе сложного слова:

une chausse-trappe «— c'est une trappe qui chausse; снегоочиститель *— очиститель снега; die Selbsttränke «— die Tränke.

В русском и немецком языках каждое из подразумеваемых слов будет формировать родовые поля сложноструктурных слов с родовым маркером, соответствующим родовому маркеру подразумеваемого слова: автомобиль—* зерновоз, снегоход, самосвал, грузовик и т.д., Maschine, ж.р., —> die Kornquetsche, die Korndarre, die Kornschwinge и т.д.

Во французском языке отличительной чертой атрибуции рода сложным существительным с глагольным компонентом является процесс родовой унификации. Почти все существительные с глагольным компонентом отнесены к мужскому роду. Некоторые ученые пытаются объяснить этот феномен с опорой на семантический признак «активный», другие - на семантический признак «инструмент», но языковой материал, как всегда, выходит за рамки этих признаков. Например, passe — montagne, м.р. «шапка — ушанка» только с большой натяжкой можно подвести под семантический признак «инструмент». Некоторые из этих существительных продолжают сохранять связь по роду с определяемым словом:

passe — thé, м.р. ••— un passoire à thé;

passe — montagne, м.р. «— un chapeau de tricot, qui envelope complètement la tête et cou — шапка, которую обычно надевают, когда идут в горы; garde — côte, м.р. «— un bateau chargé de défendre les côtes — судно

береговой охраны; porte — bouteille, м.р. *— un casier ou l'on porte des bouteilles -

ящик для бутылок. Для других, а их подавляющее большинство, род определяемого слова не релевантен:

brûle - gueule, м.р. — трубка - носогрейка. Если бы родовым моти-вантом выступало слово pipe à tuyau très court, то слово brûle - gueule должно было бы быть женского рода;

brûle — parfiims, м.р. - курительница для благовоний. И в данном случае возможным родовым мотивантом должно было быть слово женского рода cassolette ou

l'on brûle les parfums; casse — pierre, м.р. — камнедробилка, машина для дробления камней.

Казалось бы, родовой мотивант очевиден - machine pour casser les pierres, но сложное слово отнесено к мужскому роду; cassé - pattes, м.р. - спотыкач. Наиболее вероятным родовым моти-вантом должно быть слово женского рода eau-de-vie forte et de mauvaise qualité, eau-de-vie qui casse les pattes.

Сложные слова, быстро отрываясь от первоначально определяемых слов, теряют с ним связь и стремятся перейти в мужской род, формируя родовые поля сложных слов с глагольным компонентом, объединенных инвариантным признаком структурного свойства «V + S». Род подразумеваемого слова сохраняют только флоронимы и фау-нонимы. Но родовое поле с признаком «синтаксическая структура V+S» оказывает родовую аттракцию не только на сложноструктурные неодушевленные имена существительные, сохраняющие связь с подразумеваемым словом, порождая на определенном этапе развития языка родовые дублеты: une hache-viande — un hache-viande, une hache-paille -un hache-paille, но и на сложноструктурные флоронимы: une perce-neige — un perce-neige, une perce-pière, но: un tue-loup, une sanguisorbe, но: un caille-lait.

В анализируемых языках модель мотивации грамматического рода всех имен существительных — универсальна. Универсальность ее заключается в том, что род гипонимов определяется родовым моти-вантом, вокруг которого гипонимы объединяются в родовое поле с инвариантным семантическим признаком. Различие заключается лишь в том, что одни родовые мотиванты имеют экстралингвистический, а другие — интралингвистический характер.Экстралингвистические родовые мотиванты «пол», «действующее лицо» и другие, теряющие свою актуальность, мотивируют грамматический род антропонимов, которые являются гипонимами по отношению к лицу, которое они именуют по определенному признаку.

Интралингвистический родовой мотивант отличается от экстралингвистического тем, что он не указывает на характерный признак денотата. Интралингвистический мотивант выступает в качестве обобщенного наименования определенной группы однотипных предметов или явлений, то есть в функции гиперонима с каким-либо маркером рода, который является родовым мотивантом для своих гипонимов, формирующих вокруг него родовое поле с собственным инвариантным семантическим признаком. Как отмечал Е.Курилович, не еле-

дует искать объяснение рода неодушевленных имен существительных в мифологическом мышлении и олицетворении. Здесь родовые классы формировались, по нашему мнению, из родовых полей с опорой на внутриязыковые ресурсы — родовые гиперонимы. Именно это объясняет тот факт, что род антропонимов, ориентированный на экстралингвистические факторы, в большинстве случаев совпадает во всех родовых языках, а род неодушевленных имен существительных совпадает только тогда, когда совпадает род гиперонимов, и различается, если род гиперонимов в разных языках имеет различные родовые маркеры.

Грамматический род фаунонимов вне родо-половых оппозиций, как и грамматический род неодушевленных имен существительных, не только мотивирован интралингвистическими факторами, но и выполняет столько сигнификативных функций, сколько родовых полей присутствует в том или ином родовом классе, указывая на родовые моти-ванты, являющиеся центром формирования родовых полей.

Дальнейшее исследование родовых полей в синхронии и диахронии, сопоставление и систематизация накопленных данных позволит адекватно описать процессы становления родовых систем с момента их зарождения до наших дней и, возможно, даст весомые основания говорить о полевой природе родогенеза и грамматической категории рода.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях автора:

1. Теория родового поля. Монография. — Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2005. - 256 с.

2. Закономерности формирования родовых полей // Известия высших учебных заведений, Северо-Кавказский регион, серия «Общественные науки». - 2004. - №5. - С.81-89.

3. О понятиях «инвариантное значение», «пол», «мотивация», «сигнификативная функция» в рамках грамматической категории рода // Известия высших учебных заведений, Северо-Кавказский регион, серия «Общественные науки». - 2005. — №2. - С.106-112.

4. О влиянии источника мотивации на грамматическое значение рода деривата // Вопросы романо-германской и русской филологии (типология, прагмалингвистика, грамматика и словообразование). -Пятигорск, 1993.- С.278-281.

5. Категория мотивированности / произвольности языкового знака // Вестник ПГЛУ. - Пятигорск, 1997. - №1-2. - С.31-34.

6. Сопоставительное исследование грамматической категории рода в рамках антропонимов // Вестник ПГЛУ. - Пятигорск, 2002. -№1. — С.38—41.

7. Мотивация категориальных значений рода фаунонимов (сопоставительный аспект) // Вестник ПГЛУ. - Пятигорск, 2002. — №3. — С.53-56.

8. Родовая аттракция заимствованных слов // Вестник ПГЛУ. -Пятигорск, 2003. -№3. - С.47-50.

9. О лингвистическом статусе категории рода // Межвузовский сборник научных трудов. — Пятигорск, 2004. — Вып.VI. - С.91-95.

10. К проблеме выделения парного рода в русском языке // Межвузовский сборник научных трудов. — Пятигорск, 2004. — Вып.VI. - С.95-99.

11. Об инвариантном значении грамматической категории рода // Университетские чтения - 2005. - Пятигорск, 2005. — 4.2. — С.108-110.

12. Теории родогенеза и перспективы исследования грамматической категории рода // Вестник ПГЛУ. - Пятигорск, 2005. - №1. -С.61-66.

Подписано в печать 14.02.2006.

Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать офсетная.

Усл.печ.л.2,0. Уч.-изд.л.2,0. Тираж 100 экз. Заказ 82._

Издательство Пятигорского государственного лингвистического университета, 357532, г. Пятигорск, пр. Калинина, 9

Отпечатано в центре информационных и образовательных технологий ПГЛУ.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Страусов, Виктор Никитович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ТЕОРИИ РОДОГЕНЕЗА И ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ СЕМАНТИЧЕСКИХ ОСНОВАНИЙ ГРАММАТИЧЕСКОЙ

КАТЕГОРИИ РОДА.

ГЛАВА II. ЛЕКСИЧЕСКАЯ И РОДОВАЯ МОТИВИРОВАННОСТЬ

ЯЗЫКОВОГО ЗНАКА.

2.1 Категория произвольности/мотивированности языкового знака

2.2 Мотивированность лексических значений языковых знаков

2.3 Мотивация грамматического рода.

2.4 Латентная мотивированность рода субстантивированных имен и экспансия рода мотиванта.

ВЫВОДЫ ПО II ГЛАВЕ.

ГЛАВА III. МЕТОДОЛОГИЯ ПОЛЕВЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В

ЛИНГВИСТИКЕ. РОДОВОЕ ПОЛЕ И ЕГО АТРИБУТЫ.

3.1 Парадигматический подход в исследовании лингвистических полей.

3.2 Синтагматический и межуровневый подходы в исследовании лингвистических полей.

3.3 Аттракция как непременный атрибут поля.

3.4 Синтагматическая и парадигматическая родовые аттракции

3.5 Родовая аттракция заимствованных слов.

3.6 Родовое поле, его атрибуты и закономерности формирования . 123 ВЫВОДЫ ПО III ГЛАВЕ.

ГЛАВА IV. ГРАММАТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ РОДА.

4.1 Асимметрия и равнозначность соотносительных форм грамматической категории рода.

4.2 Категория неопозитивного различия.

4.3 Дифференциация грамматических категорий рода.

4.4.0 понятиях «инвариантное значение», «пол», «мотивация» и «сигнификативная функция» в рамках грамматической категории рода.

ВЫВОДЫ ПО IV ГЛАВЕ.

ГЛАВА V. СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ГРАММАТИЧЕСКОГО

РОДА АНТРОПОНИМОВ.

5.1 Мотивационные модели атрибуции рода антропонимам, формирующим гетерогенную оппозицию.

5.2 Мотивационные модели атрибуции рода антропонимам, формирующим оппозицию негетерогенного характера.

5.3 Системный характер и степень проявления привативной функции антропонимами мужского рода

5.4 Антропонимы с родовыми маркерами, не соответствующими полу именуемого лица.

5.5 Мотивация рода сложных антропонимов.

5.6 Лингвистический статус антропонимов общего рода и антропонимов с фиксированным мужским родом.

5.7 Транспозиция грамматического рода метафорических и метонимических антропонимов.

ВЫВОДЫ ПО V ГЛАВЕ.

ГЛАВА VI. МОТИВАЦИЯ РОДА ФАУНОНИМОВ ЭКСТРА- И

ИНТРАЛИНГВИСТИЧЕСКИМИ ФАКТОРАМИ.

6.1 Мотивация рода фаунонимов, формирующих гетерогенную оппозицию.

6.2 Мотивация рода фаунонимов, формирующих негетерогенную оппозицию.

6.3 Закономерности мотивации грамматического рода фаунонимов в научной классификации животного мира.

6.4 Интралингвистическая мотивация рода фаунонимов.

ВЫВОДЫ ПО VI ГЛАВЕ.

ГЛАВА VII. МОТИВАЦИЯ ГРАММАТИЧЕСКОГО РОДА

НЕОДУШЕВЛЕННЫХ ИМЕН СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ.

7.1 Мотивация грамматического рода флоронимов.

7.2 Мотивация рода других неодушевленных имен существительных и сложноструктурных слов.

ВЫВОДЫ ПО VII ГЛАВЕ.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Страусов, Виктор Никитович

История изучения грамматической категории рода имеет многовековую традицию, восходящую к древнегреческому философу (софисту) Протагору (480-411 гг. до н.э.). В исследовании грамматической категории рода различают несколько аспектов: генезис категории рода, языковые средства ее выражения, функции и семантические основания грамматического рода. В лингвистике наиболее продуктивно исследовались и продолжают исследоваться языковые средства выражения грамматического рода. В последнее время все чаще встречаются публикации и диссертационные работы, имеющие типологический или сравнительно-исторический характер, помогающие лучше понять динамические процессы, связанные со средствами выражения рода, которые происходили в процессе становления и исчезновения родовых систем, выявить универсалии и особенности языковых средств выражения грамматического рода. Определены также функции категории рода: сигнификативная и реляционная.

Что касается родогенеза и семантических оснований грамматического рода в синхронном аспекте, на определенном языковом срезе, то следует признать, что эти вопросы до сих пор остаются открытыми. Необходимо также отметить возросший интерес к изучению особенностей речевого поведения мужчин и женщин. Все возрастающий объем тендерных исследований свидетельствует о постепенном отходе от проблем, связанных исключительно с категорией грамматического рода.

В современном языкознании, как в отечественном, так и зарубежном, деление имен существительных на семантические и асемантические синтактико-морфологические группы стало уже хрестоматийным. Принято считать, что грамматический род семантических синтактико-морфологических групп мотивирован и реализует две функции: сигнификативную и реляционную, а грамматический род асемантических синтактико-морфологических групп арбитрарен и выполняет только реляционную функцию.

Отвлеченность грамматического рода неодушевленных имен существительных объясняют тем, что у конституентов родовых классов отсутствует инвариантный семантический признак, который оправдывал бы их отнесение к конкретному родовому классу.

Однако, не все ученые склонны безоговорочно разделять это мнение. Если В.В.Виноградов только допускает возможность семантических оснований родовой классификации неодушевленных имен существительных, то А.В.Миртов и Е.Курилович прямо указывают на то, что подобные суждения беспочвенны и проистекают из-за отсутствия достаточных знаний о предмете дискуссии. Для того чтобы восполнить этот пробел в теоретическом языкознании следует разработать соответствующую методику анализа, которая позволяла бы получать достоверные знания о мотивированности и функциях грамматического рода.

Актуальность диссертации определяется настоятельной необходимостью систематического и детального анализа семантических оснований грамматической категории рода, преимущественно грамматического рода неодушевленных имен существительных. Исследования мотивации грамматического рода замыкались рамками родо-половых оппозиций, а изучение мотивации грамматического рода неодушевленных имен существительных имеет фрагментарный характер. Концепция родового поля, предлагаемая в качестве лингвистического инструмента восполняет эти пробелы, дает возможность выявить закономерности мотивации рода экстра- и интралингвистическими факторами, в какой-то мере раскрывает связь знаний, заложенных в языке, с субъектом восприятия и познания, и, тем самым, способствует более глубокому пониманию не только грамматической категории рода и ее функций, но и вносит определенный вклад в развитие и становление когнитивной лингвистики, теории поля и родогенеза. Ответить на вопрос -имеет ли в генезисе грамматический род семантические основания, не привлекая данных о характере мотивации рода неодушевленных имен существительных, составляющих основную часть всего корпуса субстантивов любого языка, не представляется возможным.

Эти две масштабные проблемы языкознания - генезис рода и характер его мотивированности в процессе развития родовых систем в различных языках находятся в неразрывной связи. Проследить и сопоставить динамические процессы зарождения, модификации и смены родовых полей в родовых языках - значит адекватно описать становление грамматической категории рода.

В лингвистике неоднократно поднимался вопрос о необходимости исследования семантических оснований грамматического рода неодушевленных имен существительных, но всякий раз попытки обосновать принадлежность имен существительных к одному из родовых классов, опираясь только на их семантику, приводили к отрицательным результатам. В одном и том же родовом классе оказывались имена различной семантики, что являлось дополнительным аргументом об отсутствии инвариантного семантического признака для всех имен одного родового класса.

Методологическую базу исследования составляют положения семантической теории родогенеза, теории поля в лингвистике и теории мотивационной номинации, синтез которых позволил разработать концепцию родового поля, релевантную для получения непротиворечивых данных о характере мотивированности и функций грамматического рода.

Полевой подход в изучении языковых явлений, достаточно плодотворно используемый в лингвистике, позволил по - иному взглянуть на сущность многих грамматических категорий, в частности, таких, как множественность, время, модальность.

В том случае, когда понятие поля дает лингвисту возможность получить качественно новые результаты в исследовании языка, категория поля имеет гносеологические основания, а не превращается в синоним уже известным терминам.

Родовое поле можно было бы рассматривать в свете функционально-семантических полей как совокупность лексико-морфологических и синтаксических средств для выражения категории рода, выделяя в нем соответственно ядро и периферию в различных родовых языках. Такой полевой подход оправдан и вполне правомерен, но он не привносит ничего нового в понимание мотивации грамматического рода.

Цель диссертации - сопоставить мотивированность и функции грамматического рода в русском, французском и немецком языках, используя концепцию родового поля.

Для достижения поставленной цели необходимо решение ряда конкретных задач:

1. Дать теоретическое обоснование концепции родового поля, выявить закономерности их формирования, функции и типы.

2. Определить и сопоставить мотивационные основания грамматической категории рода антропонимов, составляющих гетерогенную оппозицию, оппозицию с флективным родовым противочленом, антропонимов с фиксированным мужским родом, антропонимов общего рода и антропонимов метафорического и метонимического характера.

3. Выявить и сопоставить мотивационные модели атрибуции грамматического рода фаунонимов, составляющих гетерогенную оппозицию, оппозицию с флективным родовым противочленом и фаунонимов с фиксированным родовым маркером, не имеющим отношения к категории «пол».

4. Раскрыть и сопоставить мотивы атрибуции рода неодушевленных имен существительных, в частности, флоронимов и сложноструктурных субстантивов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Мотивированность грамматического рода не сводится исключительно к экстралингвистической категории «пол». Грамматический род может быть мотивирован как экстра-, так и интралингвистическими факторами.

2. Грамматический род большинства фаунонимов мотивируется интралингвистическими факторами, следуя модели: грамматический род фаунонима - гиперонима —> грамматический род фаунонимов -гипонимов. Отклонение от этой модели свидетельствует о том, что: а) предшествовавший фауноним-гипероним имел маркер иного рода; б) у предшествующего фаунонима-гиперонима наблюдались колебания в роде; в) фауноним-гипоним принадлежит к заимствованиям или диалектизмам, которые не всегда подвергаются аттракции по роду в языке-реципиенте.

3. Грамматический род фаунонимов в пределах собственных родовых полей мотивирован интралингвистическим фактором и выполняет несколько сигнификативных интралингвистических функций, указывая на родовые мотиванты фаунонимов-гипонимов.

4. Грамматический род неодушевленных имен существительных мотивируется интралингвистическими факторами, следуя все той же модели: грамматический род гиперонима или подразумеваемого слова —> грамматический род гипонимов.

5. В любом из родовых классов неодушевленных имен существительных можно обнаружить родовые поля, конституенты которого имеют инвариантный семантический признак и единый грамматический род, восходящий к одному и тому же родовому мотиванту.

6. Грамматический род неодушевленных имен существительных в пределах своих родовых полей является мотивированным.

7. Вследствие того, что в родовом классе неодушевленных имен существительных присутствуют родовые поля с различными инвариантными семантическими признаками, один и тот же грамматический род выполняет несколько сигнификативных функций.

8. Грамматический род сложноструктурных неодушевленных имен существительных с глагольным компонентом во французском языке утрачивает связь с грамматическим родом подразумеваемого слова, все более ориентируясь на мотивировочный признак «синтаксическая структура имени», чем объясняется процесс их родовой унификации.

9. Экстралингвистический фактор «пол» не является единственным мотивантом рода антропонимов и не занимает ведущее положение в иерархии мотивантов их рода; семантический признак «пол» мотивирует только женский род антропонимов, формирующих родовое поле антропонимов женского рода с инвариантным семантическим признаком «женский пол» и мужской род гетерогенных антропонимов, формирующих родовое поле гетерогенных антропонимов с инвариантным семантическим признаком «мужской пол».

Ю.Основная роль в иерархии мотивантов грамматического рода антропонимов принадлежит семантическому признаку «действующее лицо», формирующему родовое поле антропонимов с маркером мужского рода; семантический признак «оценка лица», формирующий соответствующее родовое поле в русском языке, в отличие от немецкого, имеет остаточный характер.

11.Наличие родовых дублетов в языках доказывает не арбитрарность их рода, а объясняется принадлежностью к соприкасающимся родовым полям, имеющим разные родовые мотиванты.

Новизна диссертационного исследования заключается в разработке концепции родового поля, в выявлении закономерностей его формирования, типов, атрибутов и функций; для проведения сопоставительного анализа семантических оснований категории рода впервые был использован полевой подход, который позволяет исследовать закономерности мотивированности рода фаунонимов и неодушевленных имен существительных, их интралингвистическую сигнификативную функцию, структурировать иерархию мотивантов грамматического рода субстантивов. Данные исследования и последующий анализ родовых полей в синхронии и диахронии, в сопоставительном аспекте могут быть положены в основу построения теории мотивационной атрибуции грамматического рода, которая позволит адекватно описать мотивационные динамические процессы, происходящие и происходившие в формировании родовых систем в различных родовых языках.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что проведенное исследование дает весомые аргументы для пересмотра и уточнения основных положений языкознания о категории рода, таких как мотивированность и функции рода. До настоящего времени в лингвистике дихотомия имен существительных на два класса слов с мотивированным и немотивированным грамматическим родом является аксиоматичной. Сигнификативная функция рода понимается как корреляция грамматического рода с мотивирующим его экстралингвистическим фактором «пол» и признается только за родом антропонимов и части фаунонимов, формирующих родо-половую оппозицию. Род неодушевленных имен существительных и фаунонимов с фиксированным родом считается немотивированным. Такой взгляд на природу грамматического рода названных имен существительных можно объяснить только недостаточным знанием языковых реалий, являющегося следствием того, что мотивированность рода этих имен существительных имеет латентный характер. Полевой подход не только уточняет факторы, мотивирующие грамматический род антропонимов, но и объясняет закономерности мотивации рода фаунонимов с фиксированным родом и неодушевленных имен существительных интралингвистическими факторами, тем самым, выявляя наличие у них интралингвистической сигнификативной функции. В настоящее время он является, возможно, единственным средством, открывающим перспективу для исследований семантических оснований грамматического рода неодушевленных имен существительных и фаунонимов, поскольку уже известные динамические процессы, такие, как транспозиция рода, родовая аттракция, экспансия родового мотиванта, наблюдаемые в этой среде, являются неотъемлемой составной частью родовых полей.

Практическая ценность данного исследования обосновывается тем, что понятие родового поля позволяет осознать, что за известными спорадическими случаями семантической мотивации рода неодушевленных имен существительных и большинства фаунонимов обнаруживаются закономерности, имеющие массовый и системный характер. Из этого следует, что в лингводидактическом аспекте легче усваивать принадлежность имени существительного, особенно неодушевленного, к тому или иному роду, опираясь на понятие родового поля, что крайне актуально по отношению к тем языкам, где основным показателем рода являются артикли, а не флексии. Положения и выводы настоящей диссертации также могут использоваться при чтении курсов по общему языкознанию, типологии, теоретической грамматике, теории поля, теории мотивационной номинации, соотношению родовых и именных классификаций субстантивного фонда языка.

Основными методами исследования являются: сопоставительный, полевой, описательный и метод дефиниционного анализа.

Предметом сопоставительного исследования послужили антропонимы, фаунонимы, флоронимы и сложноструктурные неодушевленные имена существительные современных русского, французского и немецкого языков. Особое место в исследовании занимают неодушевленные имена существительные и фаунонимы, чей род совмещает в себе признаки рода антропонимов и неодушевленных имен существительных.

Материал исследования составили различные лексикографические источники, такие как «Encyclopédie des 15 ООО plantes et fleurs de jardin», «Botanisches Wörterbuch Pflanzennamen und botanische Fachwörter», «Ботанический словарь русско-английско-немецко-французско-латинский», толковые, энциклопедические, этимологические и переводные словари.

Результаты работы были апробированы на научных конференциях, симпозиумах и конгрессах. По содержанию диссертации были сделаны сообщения на Международном конгрессе «Мир на Северном Кавказе через языки, образование и культуру» (Пятигорск, сентябрь 2001 года), международной конференции «Когнитивная парадигма» (Пятигорск, апрель 2000 года), Университетских научно - методических чтениях в Пятигорском государственном лингвистическом университете (2000-2005гг.) и опубликованы статьи в научном журнале «Известия высших учебных заведений, Северо-Кавказский регион, серия «Общественные науки» (20042005 гг.); в Вестнике Пятигорского государственного лингвистического университета (1997, 2002, 2003, 2005 гг.) и монография. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры фонетики английского языка ПГЛУ. Общий объем публикации по теме исследования составляет 21 п.л.

Диссертация состоит из введения, семи глав, заключения, списка библиографии и использованных лексикографических источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Мотивированность и функции грамматического рода в разносистемных языках"

ВЫВОДЫ ПО VII ГЛАВЕ

1. Классификационные системы растительного мира трех языков представлены субстантивированными прилагательными во множественном числе. Субстантивируясь, флоронимы, именующие классы растений, приобретают род определяемых гиперонимов: растение, la plante, die Pflanze, и формируют родовые поля флоронимов в русском языке - среднего рода, а в немецком и французском языках - женского рода. Отличительной особенностью французского языка является то, что флоронимы, именующие классы растений, значительно легче переходят в единственное число и начинают именовать растение, как представителя всего класса.

2. Данная закономерность мотивации рода флоронимов проявляется и в частных наименованиях растений. Но в качестве родовых мотивантов здесь выступают другие гиперонимы: трава, herbe, ж.р., (plante, ж.р.), Pflanze, ж.р. (Gras, ср.р., Kraut, ср.р.). В русском языке, наряду с флоронимами женского рода, именующими травы, встречаются флоронимы мужского рода. Мужской род данных флоронимов объясняется воздействием двух факторов: а) ориентацией рода флоронимов на род гиперонимов лист, стебель, корень; б) ориентацией рода флоронимов на семантический признак «активный, оказывающий воздействие на что-либо». Флоронимы мужского рода с семантическим признаком «активный» имеют диалектальные дублеты женского рода, что свидетельствует о доминирующей роли мотиванта женского рода трава.

Во французском языке отмечается такая же закономерность мотивации рода некоторых флоронимов, то есть с ориентацией на род гиперонимов feuille «лист», tige «стебель», racine «корень». Но, в связи с тем, что во французском языке гиперонимы feuille, tige, racine - женского рода, они не формируют собственных родовых полей, а пополняют родовое поле флоронимов женского рода, чей род мотивирован родом гиперонима herbe.

Среди сложноструктурных флоронимов с глагольным компонентом встречаются флоронимы как мужского, так и женского рода. Женский род таких флоронимов мотивирован гиперонимом herbe или plante, а мужской род - скорее синтаксической структурой самого флоронима, чем семантическим признаком «активный», так как этот семантический признак релевантен и для сложноструктурных флоронимов с глагольным компонентом, имеющих маркер женского рода. Даже в тех случаях, когда сложноструктурный флороним не теряет семантической связи с определяемым словом, он может быть маркирован мужским родом, как и большинство сложноструктурных слов с глагольным компонентом. Протекает процесс смены родового мотиванта herbe (plante) на родовой мотивант «синтаксическая структура» флоронима.

В немецком языке функцию родового гиперонима выполняет не только гипероним die Pflanze, но и синонимичные ему гиперонимы das Kraut и das Gras со значением «трава». Значительно реже роль родового гиперонима могут осуществлять гиперонимы das Blatt «лист», die Wurzel «корень», der Halm (der Stengel) «стебель», а также семантический признак «активный, воздействующий на что-либо». Именно поэтому родовые поля наименований трав представлены в немецком языке всеми тремя родами: чаще - флоронимами женского и среднего рода, согласно роду гиперонимов die Pflanze и das Kraut (das Gras), реже - флоронимами мужского рода согласно семантическому признаку «активный». Родовое поле флоронимов женского рода пополняется также за счет флоронимов, род которых ориентирован на женский род гиперонима Wurzel, а родовые поля флоронимов среднего и мужского рода пополняются флоронимами среднего рода, род которых мотивирован гиперонимом Blatt, и соответственно, флоронимами мужского рода, чей род мотивирован родом гиперонима Stengel.

3. В качестве родового мотиванта наименований растений могут выступать гиперонимы: гриб, champignon, Pilz. Во всех трех языках формируются родовые поля наименований грибов с маркером мужского рода в соответствии с их родовыми мотивантами гриб, champignon, Pilz.

Наименования грибов с маркером женского рода в русском языке имеют оценочный компонент: уменьшительно - ласкательный или уничижительный. Во французском языке наименования грибов женского рода восходят к именам прилагательным женского рода в латинском языке, род которых можно объяснить на основании детального сравнительно -исторического исследования.

4. Наименования ягод формируют родовые поля, ориентируясь на род своих гиперонимов: ягода в русском языке, baie во французском, Beere в немецком. В латинском языке наименования древесных плодов были среднего рода, как и род их гиперонимов malum и pomum.

5. Производные неодушевленные имена существительные формируют родовые поля в любом из имеющихся в языке родовом классе, объединяясь вокруг собственных родовых мотивантов, так как они выполняли функцию определения или прилагательного по отношению к своему родовому гиперониму. В анализируемых языках выделяются следующие родовые поля:

- родовое поле наименований сословий;

- родовое поле наименований облаков;

- родовое поле наименований совокупностей растений;

- родовое поле наименований болезней;

- родовое поле наименований мясной пищи;

- родовое поле наименований настоек или наливок.

6. Сложноструктурные неодушевленные имена существительные, образующиеся при помощи приставок, не наследуют род производящего слова, если между производным и производящим утрачивается семантическая связь. Такие сложные производные могут формировать родовые поля, ориентируясь на род подразумеваемых гиперонимов: intervalle «расстояние, промежуток», temps «время», partie «часть чего-либо» и т.д.

Сложноструктурные неодушевленные имена существительные с глагольным компонентом образуют родовые поля, ориентируясь на:

- семантический признак «активный»;

- на род подразумеваемого слова;

- на род имени существительного в составе сложного слова;

- на синтаксическую структуру имени существительного. Отличительной особенностью французского языка является то, что синтаксическая структура сложных слов с глагольным компонентом является ведущим родовым мотивантом, который формирует родовое поле, оказывающее родовую аттракцию даже на те сложноструктурные имена существительные, которые не утратили семантической связи с определяемыми словами.

324

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Родовое поле представляет собой совокупность языковых элементов, объединенных инвариантным семантическим признаком, имеющих одинаковый родовой маркер, который восходит к единому родовому мотиванту. Неотъемлемым атрибутом, функцией родового поля является аттракция - способность конституентов родового поля изменять маркер рода тех существительных, которые попадают в сферу влияния родового поля.

Мотивированность грамматического рода имен существительных принципиально не отличается от мотивированности лексического значения, т.е. грамматический род существительных может быть мотивирован как экстра - так и интралингвистическими факторами.

Использование полевого подхода в исследовании семантических оснований грамматического рода антропонимов, фаунонимов, флоронимов и сложноструктурных неодушевленных имен существительных позволяет скорректировать широко известное и прочно утвердившееся мнение в лингвистике о том, что мотивация рода большинства фаунонимов и всех неодушевленных имен существительных - формальна, то есть не имеет семантических оснований. Оно требует пересмотра и уточнения.

Мотивированность рода названных имен существительных имеет латентный характер, не всегда доступна непосредственному наблюдению, но за внешней смысловой непоследовательностью, случайностью родового распределения можно обнаружить скрытые семантические закономерности. Ключом к пониманию и выявлению этих скрытых закономерностей может быть только родовое поле, объединяющее близкие по значению лексемы одного рода вокруг родового мотиванта за счет его родовой экспансии и родовой аттракции.

Родовые поля антропонимов можно отнести к классическим примерам того, как вообще образуются родовые поля имен существительных. В основе номинации человека всегда лежит какой-нибудь признак, указывающий на род занятий, на занимаемую должность, на принадлежность к определенной конфессии, на место жительства и т.д., которые являются дифференцирующими для конституентов семантического поля антропонимов. В любом из родовых языков в семантическом поле наименований человека исследователь обнаруживает, что одни лексемы маркируются мужским, а другие - женским родом, ставит перед собой задачу - определить мотивы атрибуции этих маркеров рода и делает заключение: антропонимы, именующие мужчин, приобретают мужской род под воздействием признака «мужской пол», а антропонимы, именующие женщин, приобретают женский род под воздействием признака «женский пол».

Общепринятое положение традиционных нормативных грамматик о том, что грамматический мужской род агентивных имен существительных мотивирован мужским полом денотата, а женский род - женским полом денотата, может быть оправдано только с лингводидактических позиций. Это облегчает задачу объяснения и усвоения правил атрибуции рода агентивным именам существительным, но оно не всегда соответствует языковым реалиям.

Действительно, агентивные имена существительные женского рода именуют только женщин, если исключать случаи их стилистического использования. В этой части общепринятое положение традиционных грамматик согласуется с реальностью. Само собой разумеется, что наименования женщин с другими маркерами рода, средним и мужским, за исключением антропонимов с фиксированным мужским родом, должны рассматриваться как архаичные, вытесняемые родовой системой современных языков, заменяя их на маркер женского рода или подыскивая этим словам синонимы с маркером рода, коррелирующим с женским полом. Несмотря на всю очевидность такой несовместимости, родовые системы языков проявляют консервативность, сохраняя вековые традиции, утратившие под собой первоначальное обоснование.

Экстралингвистическая категория «пол» мотивирует также мужской род агентивных имен существительных, но только тех, которые входят в состав гетерогенной оппозиции. У антропонимов гетерогенной оппозиции есть единое основание членения семантического пространства, а именно признак «пол». В силу этого обстоятельства антропонимы гетерогенной оппозиции - эквиполентны, оба маркированы и формируют родовое поле антропонимов мужского рода с инвариантным семантическим признаком «мужской пол» и родовое поле антропонимов женского рода с инвариантным признаком «женский пол». На этом мотивационный ресурс экстралингвистического признака «пол» исчерпывается.

Грамматический мужской род остальных агентивных имен существительных мотивируется семантическим признаком «действующее лицо». Поэтому антропонимы мужского рода, за исключением гетерогенных, выполняют генерализирующую функцию, именуя лиц мужского и женского пола. Особенно ярко эта функция выражена у антропонимов мужского рода, не имеющих родового противочлена. Есть веские основания полагать, что генерализирующая функция антропонимов мужского рода является системной, свойственной всем родовым языкам.

Антропонимы мужского рода с функцией генерализации формируют свое родовое поле с инвариантным семантическим признаком «действующее лицо». Следовательно, мужской род антропонимов выполняет две сигнификативные функции: указание на пол (в рамках гетерогенных антропонимов) и на понятийный признак «действующее лицо».

Родовое поле антропонимов с семантическим признаком «оценка лица» представляет остаточное явление в русском языке. Оно формируется из слов общего рода. Слова общего рода, имеющие формальный маркер женского рода, могут именовать лиц мужского пола. Тем самым, маркер женского рода приобретает функцию оценки лица. В немецком языке родовое поле антропонимов с инвариантным семантическим признаком «оценка лица» формируется агентивными именами существительными, изменяющими мужской род на средний. Эта закономерность не отмечается ни в русском, ни во французском языках.

Таким образом, во французском языке выделяются три родовых поля антропонимов: антропонимы мужского рода с родовым мотивантом «действующее лицо», антропонимы мужского рода с родовым мотивантом «мужской пол», антропонимы женского рода с родовым мотивантом «женский пол».

В русском и немецком языках дополнительно выделяются родовое поле антропонимов общего рода и родовое поле антропонимов среднего рода соответственно, родовыми мотивантами которых является понятие «оценка лица».

Мотивированность грамматического рода фаунонимов экстралингвистической категорией «пол» имеет локальный характер, свойственна крайне ограниченному числу фаунонимов. Перспектива экспансии родового мотиванта «пол» будет зависеть от практической потребности человека различать пол животных и деривационных ресурсов языка. Вполне возможно, что человек сможет обходиться уже имеющимися в его языковом арсенале лексемами, указывающими на пол особи: самка, самец, femelle, mâle, Männchen, Weibchen и т.д. и в этом случае деривационные ресурсы языка окажутся невостребованными, а грамматический род фаунонимов, мотивированный признаком «пол», сохранит свой локальный статус.

Грамматический род подавляющего большинства фаунонимов выполняет генерализирующую функцию в отношении к полу особи. Среди фаунонимов с генерализирующей функцией рода выделяются родовые поля, формирующиеся вокруг семантического признака «детеныш животного». В русском и французском языках эти родовые поля формируются фаунонимами мужского рода, а в немецком языке - фаунонимами среднего рода.

Грамматическую категорию рода фаунонимов не случайно называют пограничной, занимающей промежуточное положение между грамматической категорией рода агентивных имен существительных и грамматической категорией рода неодушевленных имен существительных. Этот статус, по общему мнению, она заслужила потому, что в ней присутствуют одновременно признаки категории рода агентивных имен существительных (мотивация рода экстралингвистической категорией «пол») и категории рода неодушевленных имен существительных (род большинства фаунонимов признается немотивированным). На наш взгляд, этот статус оправдывается не тем, что род большинства фаунонимов, как и род неодушевленных имен существительных, немотивирован, а тем, что мотивированность их грамматического рода имеет интралингвистический характер.

Интралингвистический характер мотивированности рода фаунонимов проявляется в том, что род фаунонимов-гипонимов мотивируется родом фаунонима-гиперонима, порождая родовые поля фаунонимов с различными инвариантными семантическими признаками. Отклонение от модели: грамматический род фаунонима-гиперонима —>• грамматический род фаунонимов-гипонимов обусловлено следующими факторами: а) предшествовавший фауноним-гипероним имел маркер иного рода; б) у предшествующего фаунонима-гиперонима наблюдались колебания в роде; в) фауноним-гипоним относится к заимствованиям или диалектизмам, которые не всегда адаптируются по роду данного родового поля, тем самым, нарушая его целостность;

Наличие родовых дублетов свидетельствует не о том, что их род немотивирован, а с точностью до наоборот - их род мотивирован, но собственными родовыми мотивантами, так как они принадлежат к разным родовым полям.

Грамматический род неодушевленных имен существительных считается немотивированным на том основании, что тот или иной родовой класс состоит из лексем одного рода, не связанных между собой инвариантным семантическим признаком. И это действительно так, пока исследователь анализирует лексические единицы, взятые произвольно из какого-либо родового класса. При обосновании собственной позиции, которая заключается в том, что грамматический род неодушевленных имен существительных - мотивирован и, следовательно, имеет сигнификативную функцию, мы исходили из того, что его мотивация имеет латентный характер, скрытый от непосредственного наблюдения. Латентный характер мотивированности грамматического рода неодушевленных имен существительных обусловлен тем, что грамматическая категория рода состоит минимум из трех родовых классов, то есть принадлежит к разряду интенсиональных. Интенсиональные системы, в силу своей компактности, независимо от того, являются они именными или родовыми, вынуждены включать в себя множество подклассов слов с собственными инвариантными семантическими признаками. Подтверждением этому являются лексико-семантические поля, которые иногда называют фреймами. Но лексико-семантические поля не всегда состоят из конституентов одного рода. Следовательно, необходимо найти такие подклассы слов в родовом классе, которые помимо инвариантного семантического признака имеют единый родовой маркер, понять и объяснить закономерности формирования этих родовых полей внутри родовых классов.

Грамматический род неодушевленных имен существительных, в частности флоронимов, также мотивируется интралингвистическими факторами, следуя все той же модели: грамматический род гиперонима или подразумеваемого слова —> грамматический род гипонимов, которые формируют родовые поля с собственными инвариантными семантическими признаками. Именно поэтому наименования трав в русском и французском языках маркируются женским родом, как и род их гиперонимов трава, herbe plante). Наличие флоронимов мужского рода в русском языке объясняется тем, что их наименования мотивируются экстралингвистическими признаками листа (остролист), стебля (тонконог), корня (ужовник), цветка (соломоцвет), плода (шлемник), которые мотивируют род самого флоронима. Во французском языке родовые мотиванты feuille, tige, racine, fleur формируют свои родовые поля, но, будучи женского рода, флоронимы этих родовых полей естественным образом пополняют родовое поле флоронимов с инвариантным семантическим признаком "herbe". В немецком языке наблюдается та же закономерность - род флоронимов-гипонимов мотивируется родом флоронимов-гиперонимов das Gras (das Kraut), der Halm, die Pflanze, das Blatt, die Wurzel.

Сложноструктурные неодушевленные имена существительные наследуют грамматический род производящего слова, если семантика производного не теряет связи с семантикой производящего. При утрате семантической связи между производящим и производным грамматический род производного мотивируется родом подразумеваемого слова. Подразумеваемое слово становится родовым мотивантом, вокруг которого формируется родовое поле сложноструктурных производных с единым родовым маркером, коррелирующим с родовым маркером подразумеваемого слова.

Сложноструктурные производные с глагольным компонентом в анализируемых языках формируют родовые поля вокруг семантического признака «активный, то, что воздействует на объект». Конституенты данного родового поля во всех трех языках имеют маркер мужского рода. Кроме того, род таких производных может быть мотивирован родом подразумеваемого слова. В этом случае все конституенты родовых полей приобретают маркер рода подразумеваемого слова. Отличительной чертой французского языка является процесс родовой унификации сложноструктурных производных с глагольным компонентом. Они приобретают маркер мужского рода даже в том случае, если подразумеваемое слово очевидно и имеет маркер женского рода. Здесь наблюдается явная смена родового мотиванта.

Грамматический род конституентов этого родового поля, отрываясь от родовых маркеров подразумеваемых слов, начинает ориентироваться на синтаксическую структуру V+S, порождая родовые дублеты: une hache -viande —> un hache - viande, une hache - paille —> un hache - paille. Оно оказывает родовую аттракцию в том числе и на сложноструктурные флоронимы с глагольным компонентом: un tu - loup, un tu - chien, un caille - lait, un perce - neige.

Грамматический род фаунонимов, как и грамматический род неодушевленных имен существительных, в пределах своих родовых полей не только мотивирован интралингвистическими факторами, но и выполняет несколько интралингвистических сигнификативных функций, указывая на те родовые мотиванты, которые мотивировали грамматический род фаунонимов-гипонимов, флоронимов-гипонимов, сложноструктурных неодушевленных имен существительных.

Исследование закономерностей формирования родовых полей в синхронии и диахронии, сопоставление и систематизация накопленных данных, вычленение в исконных родовых полях заимствований и диалектальных лексем, возможно, даст весомые основания говорить о полевой природе грамматической категории рода.

Список научной литературыСтраусов, Виктор Никитович, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Адмони В.Г. Полевая природа частей речи (на материале числительных) Текст. /В.Г.Адмони // Вопросы теории частей речи (на материале языков различных типов). Л., Наука, 1968. - С. 98 -107.

2. Аксаков К.С. Опыт русской грамматики Текст. / К.С.Аксаков. М.: Унив.тип., 1880. -Т.З,ч.Н.-667 с.

3. Аксенов А.Т. Категория рода в новоиндийских языках (на материале панджаби, хинди, урду) Текст.: дис. докт. филол.наук/ А.Т.Аксенов. -М, 1983.-390 с.

4. Аксенов А.Т. К проблеме экстралингвистической мотивации грамматической категории рода Текст. / А.Т.Аксенов // Вопросы языкознания. 1984. -№ 1.-С. 14-25.

5. Алексеев М.Н., Колшанский Г.В. О соотношении логических и грамматических категорий Текст. / М.Н.Алексеев, Г.В.Колшанский // Вопросы языкознания, 1955. С.3-19.

6. Аллендорф К.А. Очерки истории французского языка Текст. / К.А.Аллендорф. М.: Учпедгиз, 1959. - 182 с.

7. Амосова H.H. Этимологические основы словарного состава современного английского языка Текст. / Н.Н.Амосова. М.: Изд-во на иностр. яз., 1956. - 220 с.

8. Андронов М.С. Грамматика тамильского языка Текст. / М.С.Андронов. М.: Наука, 1966.- 270 с.

9. Антонов П.А. Категориальное значение рода в системе функционально семантических полей португальского языка Текст.: автореф. дис. канд.филол. наук / П.А.Антонов. - М., 2004. - 18 с.

10. Арно А. Грамматика общая и рациональная Текст. / А. Арно. 2-е изд. -М.: Прогресс, 1998. - 271 с.

11. Артемова Н.В. Особенности полевой структуры лексики современного русского языка (на примере глаголов лишения) Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / Н.В.Артемова. М., 2000. - 21с.

12. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс Текст. /Н.Д.Арутюнова // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990а. - С.5-33.

13. Арутюнова Н.Д. Номинация, референция, значение Текст. / Н.Д.Арутюнова // Языковая номинация. Общие вопросы М.: Наука, 1977,- С. 188-206.

14. Арутюнова Н.Д. Пропозиция Текст. / Н.Д.Арутюнова //Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Прогресс, 19906. -С.401.

15. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека Текст. / Н.Д.Арутюнова. М.: Языки русской культуры, 1999. - 896 с.

16. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов Текст. / О.С.Ахманова. М.: Советская энциклопедия, 1969. - 608 с.

17. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка Текст. / Ш.Балли. М.: Изд-во иностранной литературы, 1955. - 416 с.

18. Баранов А.Н. Лингвистическая теория аргументации (когнитивный подход) Текст. : дис. докт.филол.наук / А.Н.Баранов. М., 1990. -372 с.

19. Барышникова Т.Д. Структурно семантические и мотивационные свойства флоронимов в английском и французском языках Текст.: автореф.дис. канд.филол. наук /Т.Д.Барышникова. -Волгоград, 1999. -20 с.

20. Басманова А.Г. Именные грамматические категории в современном французском языке Текст. / А.Г.Басманова. М.: Высшая школа, 1977.- 197 с.

21. Басманова А.Г. Турчина Б.И. Именные части во французском языке. Трудности французской грамматики Текст. / А.Г.Басманова, Б.И.Турчина. -М.: Просвещение, 1991. 158 с.

22. Белова А.Ю. Проблема мотивированности терминов ( на материале русской и немецкой ботанических терминологий) Текст.: автореф. дис. канд.филол. наук/ А.Ю.Белова. Саратов, 1993. - 16 с.

23. Беляевская Е.Г. Семантическая структура слова в номинативном и коммуникативных аспектах (когнитивное основание формирования семантической структуры слова) Текст. : дис.докт.филол.наук / Е.Г.Беляевская. М., 1991.-401 с.

24. Бенвенист Э. Общая лингвистика Текст. / Э.Бенвенист. М.: Прогресс, 1974.-447 с.

25. Бердышкова Т.А. Лексико-фразеологическое поле соматизмов (на материале архангельских говоров) Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / Т.А.Бердышкова. М., 2000. - 18 с.

26. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание Текст. / Ф.М.Березин, Б.Н.Головин. -М.: Просвещение, 1979.-415 с.

27. Блинова О.И. Термин и его мотивированность Текст. / О.И.Блинова // Терминология и культура речи. М.: Наука, 1981. - С. 28 - 37.

28. Богомолова О.И. Современный французский язык. Теоретический курс Текст. / О.И.Богомолова. М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1948.-428 с.

29. Богуславский А. Обозначение женщин названием мужского рода в русском языке Текст. / А.Богуславский // Kvartalnik institutu polsko-rad zieckiege 1954. - №4.- С. 15-21.

30. Бодуэн де Куртенэ А.И. Избранные труды по общему языкознанию Текст. / А.И.Бодуэн де Куртенэ. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1963.- Т.1 -383 с.

31. Бокарев Е.А. Краткие сведения о языках Дагестана Текст. / Е.А.Бокарев. Махачкала, 1949- 32 с.

32. Болдырев H.H. Когнитивная семантика. Курс лекций по английской филологии Текст. / Н.Н.Болдырев. Тамбов: Изд-во ТГУ, 2000. -123с.

33. Бондарко A.B. Грамматическая категория и контекст Текст. / А.В.Бондарко. Л.: Наука, 1971. - 115 с.

34. Бондарко A.B. К теории поля в грамматике залог и залоговость (на материале русского языка) Текст. / A.B.Бондарко // Вопросы языкознания. - 1972. - № 3. - С.20 -35.

35. Бондарко A.B. Классификация морфологических категорий Текст. / А.В .Бондарко // Типология грамматических категорий. Мещаниновские чтения. М.: Наука, 1975. - С.56-76.

36. Бондарко A.B. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии Текст. / А.В.Бондарко. М.: Эдиториал УРСС, 2003.207 с.

37. Бондарко A.B. Система времен русского глагола (в связи с проблемой функционально-семантических и грамматических категорий) Текст.: автореф. дис. докт. филол. наук / А.В.Бондарко. Л., 1968. - 36 с.

38. Бондарко A.B. К системным основаниям концепции «русской грамматики» Текст. /А.В.Бондарко // Вопросы языкознания. 1987. -№ 4. - С.З - 15.

39. Бондарко A.B. О структуре грамматических категорий. (Отношения оппозиции и неопозитивного различия) Текст. /А.В.Бондарко // Вопросы языкознания, 1981. № 6. - С. 17-27.

40. Бондарко A.B. Теория морфологических категорий Текст. /А.В.Бондарко.- Л.: Наука, 1976 255 с.

41. Борковский В.И., Кузнецов П.С. Историческая грамматика русского языка Текст. / В.И.Борковский, П.С.Кузнецов. М.: Изд - во АН СССР, 1963.- 512 с.

42. Боровский Я.М., Болдырев A.B. Учебник латинского языка для гуманитарных факультетов университетов Текст. / Я.М.Боровский, А.В.Болдырев. М.: Высшая школа, 1975. - 479с.

43. Бочарова Е.С. Функционально-семантическое поле аппроксимизации в современном английском языке Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / Е.С.Бочарова. Пятигорск, 2002. - 18с.

44. Брагина A.A. Наблюдения над категорией рода в русском языке Текст. /А.А.Брагина // Вопросы языкознания. 1981. - № 5. - С. 68 -78.

45. Будагов P.A. Введение в науку о языке Текст. / Р.А.Будагов. М.: Просвещение, 1965. - 492 с.

46. Булат Е.А. Лексикализация родовых оппозиций в испанском языке Текст. : автореф. дис. канд. филол.наук/Е.А.Булат. Минск, 1984. -22 с.

47. Булах Е.А. Мотивационные основания обыденных наименований растений (на материале английского, немецкого и французского языков) Текст.: автореф. дис.канд.филол. наук / Е.А.Булах. -Пятигорск, 2001. 16 с.

48. Булыгина Т.В. Грамматические оппозиции (к постановке вопроса) Текст. /Т.В.Булыгина // Исследования по общей теории грамматики. -М.:Наука, 1968. С. 175-231.

49. Булыгина Т.В. Морфологическая структура слова в современном литовском литературном языке (в его письменной форме) Текст. / Т.В.Булыгина // Морфологическая структура слова в индоевропейских языках. М. : Наука, 1970. - С. 7-70.

50. Бурлакова В.В. Вариативность в способах передачи рода и числа Текст. / В.В.Бурлакова // Вопросы структуры английского языка в синхронии и диахронии. Константность и вариативность. Л.: ЛГУ, 1989.- Вып. 6.-С.116-121.

51. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка Текст. /Ф.И.Буслаев. М.: Учпедгиз, 1959. - 623 с.

52. Вандриес Ж. Язык. Лингвистическое введение в историю Текст. /Ж.Вандриес. -М.: Гос. соц. эконом, изд-во, 1937.-410 с.

53. Вертиев C.B. Категория общего рода в артиклевых языках Текст. /С.В.Вертиев // Вестник Владимирского государственногопедагогического университете Владимир : ВГПУ, 2000. - Вып.5. - С. 43-48.

54. Вертиев C.B. Общий род как индоевропейская грамматическая категория Текст. : автореф. дис. канд. филол. наук /С.В.Вертиев. -М., 2002. -20 с.

55. Вессен Э. Скандинавские языки Текст.: пер. со швед. / Э.Вессен М.: Изд-во иностранной литературы, 1949. - 168 с.

56. Вильштейн A.M. Современная английская ботаническая терминология. Особенности строения и семантики Текст.: автореф. дис. канд.филол. наук / А.М.Вильштейн. M., 1970. - 20 с.

57. Виноградов В.А. Варьирование именных классификаций Текст. /В.А.Виноградов // Языки мира. Проблемы языковой вариативности. АН СССР, Ин-т яз-я. М.: Наука, 1990. - С. 171-209.

58. Виноградов В.В. Избранные исследования по русской грамматике Текст. / В.В.Виноградов. М.: Наука, 1975. - 559 с.

59. Виноградов В.В. Современный русский язык Текст. / В.В.Виноградов. М.: Высшая школа, 1972. - 4.2. - 640 с.

60. Виноградов В.В. Род Текст. / В.В.Виноградов // ЛЭС. М.: Советская энциклопедия, 1990.-С.417-418.

61. Виноградов В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове) Текст. / В.В.Виноградов. 2-е изд.- М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.

62. Власенко Т.Г. Категории числа, падежа, рода имени существительного в немецкой разговорной речи Текст.: автореф.дис. канд.филол. наук /Т.Г.Власенко. М., 1977.- 15 с.

63. Вольтер Э.А. Разыскания по вопросу о грамматическом роде Текст. / Э.А.Вольтер. СПб.; тип. Имп. Ак. Наук, 1882. - 156 с.

64. Востоков А.Х. Русская грамматика Текст. / А.Х.Востоков. СПб : Тип. Глазунова, 1831. - 408 с.

65. Высотский С.С. Утрата среднего рода в говорах запада от Москвы Текст. / С.С.Высотский // Доклады и сообщения ИРЯз.- М.- Л.: АН СССР, 1948. Вып.1 - С.81-101.

66. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков Текст. / В.Г.Гак. 3-е изд. - М.: Просвещение, 1989. - 288 с.

67. Гак В.Г. К типологии лингвистических номинаций Текст. / В.Г.Гак // Языковая номинация. Общие вопросы. М.: Наука, 1977. - С.230 - 293.

68. Гак В.Г. Русский язык в сопоставлении с французским Текст. / В.Г.Гак. М.: Русский язык, 1988. - 263 с.

69. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология Текст. / В.Г.Гак. М.: Международные отношения, 1977.-262 с.

70. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. Морфология. Текст. / В.Г.Гак. М.: Высшая школа, 1986. - 312 с.

71. Гамкрелидзе Т.В. К проблеме «произвольности» языкового знака Текст. / Т.В.Гамкрелидзе // Вопросы языкознания. -1972.- № 6. С. 31 -39.

72. Гамкрелидзе Т.В., Иванов Вяч.Вс. Индоевропейские языки и индоевропейцы. Реконструкция и историко типологический анализ праязыка и протокультуры Текст. / Т.В.Гамкрелидзе, В.В.Иванов. -Тбилиси : Тбил. ун-тет, 1984. - 1328 с.

73. Гердер И.Г. Трактат о происхождении языка Текст . /И.Г.Гердер // Гердер И.Г. Избранные сочинения.- М., Л.: Гослитиздат, 1959. С. 133155.

74. Гладкий A.B. К определению понятий падежа и рода существительного Текст. / А.В.Гладкий // Вопросы языкознания. -1969.- № 2. С.110 - 123.

75. Глинкина Л.А. Грамматическая вариативность в истории русского языка Текст.: автореф. дис. докт.филол. наук /Л.А.Глинкина. -Екатеринбург, 1998. 111 с.

76. Глинкина Л.П. О родовариантных формах существительных в древнерусском языке Текст. / Л.П.Глинкина // Вопросы словообразования и лексикологии древнерусского языка. М.: Наука, 1974.-С. 196-225.

77. Головин Б.Н. Введение в языкознание Текст. / Б.Н.Головин. М.: Высшая школа, 1982.-231 с.

78. Головин Б.Н. Заметки о грамматическом значении Текст. / Б.Н.Головин // Вопросы языкознания.- 1962. № 2.- С. 29-37.

79. Головин Б.Н. К вопросу о сущности грамматической категории (на материале русского языка) Текст. / Б.Н.Головин // Вопросы языкознания. 1955.-№ 1.-С.117-124.

80. Горшкова К.В., Хабургаев Г.А. Историческая грамматика русского языка Текст. / К.В.Горшкова, Г.А.Хабургаев. М.: Высшая школа, 1981.-359 с.

81. Греч Н.И. Практическая русская грамматика Текст. /Н.И.Греч. СПб: Тип.СПб.Воспит.дома, 1827. - 578 с.

82. Гринкова Н.П. Средний род в русских диалектах Текст. / Н.П.Гринкова // Ученые записки ЛГПИ им. А.И.Герцена. Л., 1948. -Т.59. - С.89-96.

83. Гриценко Е.С. Тендерные аспекты позиционирования в предвыборном дискурсе Текст. / Е.С.Гриценко // Филологические науки. 2005. - № 4. - С.70 - 75.

84. Гришина H.A. Категориальный признак рода в языковой семантике Текст.: автореф. дис.канд.филол. наук / Н.А.Гришина. Волгоград, 1996.- 16 с.

85. Гулыга В.Е., Шендельс Е.И. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке Текст. / В.Е.Гулыга, Е.И.Шендельс. -М.: Просвещение, 1969. 184 с.

86. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию Текст. / В. фон Гумбольдт. М.: Прогресс, 1984. - 397 с.

87. Гухман М.М. Грамматическая категория и структура парадигм Текст. /М.М.Гухман // Исследования по общей теории грамматики. М.: Наука, 1968.- С.117-174.

88. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода Текст. / В.З.Демьянков // Вопросы языкознания. 1994а. - №4. - С. 17-33.

89. Демьянков В.З. Теория прототипов в семантике и прагматике языка Текст. / В.З.Демьянков // Структуры представления знаний в языке. -М.:Наука, 19946.-С. 32-86.

90. Десницкая A.B. Сравнительное языкознание и история языков Текст. / А.В.Десницкая. Л.: Наука, 1984.-351 с.

91. Доза А. История французского языка Текст. / А.Доза. М.: Изд - во иностранной литературы, 1956.-471 с.

92. Докулил М. К вопросу о морфологической категории Текст. / М.Докулил // Вопросы языкознания. 1967. - № 6. - С. 3 - 17.

93. Дынников А.Н., Лопатина М.Г. Народная латынь Текст. /А.Н.Дынников, М.Г. Лопатина. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1957. - 314с.

94. Ельмслев Л. О категории личности неличности и одушевленности -неодушевленности Текст. / Л.Ельмслев // Принципы типологического анализа языков различного строя. - М.: Наука, 1972. - С.114-152.

95. Емельченко И.Р. Категория рода в уральском степном говоре Текст. /И.Р.Емельченко // Уч. зап.Гурьевского пединститута. Гурьев, 1958. -Т.1. - С.23-34.

96. Есперсен О. Философия грамматики Текст. / О.Есперсен. М.: Изд-во иностр.лит-ры, 1958. -410 с.

97. Жирков Л.И. Лакский язык Текст. / Л.И.Жирков. М.: АН СССР, 1955.- 159 с.

98. Зализняк A.A. К вопросу о грамматических категориях рода и одушевленности в современном русском языке Текст. / А.А.Зализняк // Вопросы языкознания. 1964. - № 4. - С.25- 40.

99. Зализняк A.A. Род Текст. / А.А.Зализняк // Большой энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1991. -С.1131.

100. Зализняк A.A. Русское именное словоизменение Текст. / А.А.Зализняк.- М.: Наука, 1967.-370 с.

101. ЮЗ.Звегинцев В.А. Семасиология Текст. / В.А.Звегинцев. М.: МГУ, 1957.-321 с.104.3индер JI.P., Строева Т.В. Историческая морфология немецкого языка

102. Текст. / Л.Р.Зиндер, Т.В.Строева. Л.: Просвещение, 1968. - 231 с. 105.3индер Л.Р.Условность и мотивированность языкового знака Текст] / Л.Р.Зиндер //Фонетика. Фонология. Грамматика. - М.: Наука, 1971.-С. 346 -351.

103. Иванов В.В. Историческая грамматика русского языка Текст. / В.В.Иванов. М.: Просвещение, 1990. - 399 с.

104. Иванова И.И. Семантическое поле личностно ориентированных синонимов Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / И.И. Иванова. -М., 2002.-26 с.

105. Ю8.Ильиш Б.А. История английского языка Текст. /Б.А.Ильиш. 5-е изд.-М.: Высшая школа, 1968.-419 с.

106. Иоффе В.В. Происхождение и развитие категории рода в праиндоевропейском языке Текст. /В.В. Иоффе // Филологические науки.- 1973.-№2.-С. 53-62.

107. Ю.Иоффе B.B. Происхождение и развитие категории рода в праиндоевропейском языке Текст.: дис. канд. филол. наук/В.В.Иоффе.- Ростов на - Дону, 1973. - 204с.

108. Ш.Исаченко A.B. Бинарность, привативные оппозиции и грамматические значения Текст. /А.В.Исаченко // Вопросы языкознания. 1963. - № 2. -С.39-56.

109. Исаченко A.B. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким. Морфология Текст. / А.В.Исаченко. Братислава: Изд-во Словацкой Академии наук, 1954. - 4.1. - 386 с.

110. Исаченко A.B. О грамматическом значении Текст. /А.В.Исаченко // Вопросы языкознания. 1961. -№ 1. - С.28-43.

111. Иссерс О.С. Проблемы создания коммуникативного портрета: тендерный аспект Текст. / О.С.Иссерс // Тендер: Язык. Культура. Коммуникация. Доклады международной конференции. М., 2002. - С. 172- 179.

112. Калайдович И.Ф. Замечания о родах грамматических в языке русском. Сочинения в стихах и в прозе Текст. /И.Ф.Калайдович //Труды общества любителей российской словесности. М., 1824. - 4.5. - С. 170 -205.

113. Пб.Кантино Ж.П. Сигнификативные оппозиции Текст. / Ж.П.Кантино // Принципы типологического анализа языков. М.: Наука, 1972. - С.61-94.

114. Карамшоев Д.К. Проблемы категории рода в памирских языках Текст. /Д.К.Карамшоев // Вопросы языкознания. 1979. - № 5. - С.92 - 102.

115. Карпинская О.Г. Типология рода в славянских языках Текст. /О.Г.Карпинская // Вопросы языкознания. 1964. - № 6. - С.61 - 76.

116. Картушина Е.А. Тендерные аспекты фразеологии в массовой коммуникации Текст. : автореф. дис. канд.филол.наук /Е.А.Картушина.- Ижевск, 2003.-21 с.

117. Карцевский С.О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака Текст. / С.О.Карцевский //. История языкознания в очерках иизвлечениях. Ч.Н./ Под ред. В.А.Звегинцева М.: Просвещение, 1965. -С.85 -90.

118. Катагощина О.Г., Гурычева М.С., Аллендорф К. А. История французского языка Текст. / О.Г.Катагощина, М.С.Гурычева, К.А.Аллендорф. 2-е изд. - М.: Высшая школа, 1976. - 318 с.

119. Кацнельсон С. Д. О грамматической категории Текст. / С.Д.Кацнельсон//Вестник ЛГУ. 1948.- № 2. - С. 114-134.

120. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение Текст. / С.Д.Кацнельсон. М., Л.: Наука, 1965. - 109 с.

121. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление Текст. / С.Д.Кацнельсон . Л.: Наука, 1972. - 216 с.

122. Кирилина A.B. Тендерные аспекты языка и коммуникации Текст. : автореф. дис.докт.филол.наук/А.В.Кирилина. М., 2000. - 40 с.

123. Кияк Т.Р. О видах мотивированности лексических единиц Текст. /Т.Р.Кияк// Вопросы языкознания. 1989. - № 1. - С. 98-107.

124. Климов Г.А. Принципы когнитивной типологии. АН СССР, Институт языкознания Текст. /Г.А.Климов. М.: Наука, 1983. - 224 с.

125. Кобов И.У. Проблема грамматического рода в античной грамматической науке Текст. / И.У.Кобов // Античность и современность. М.: Наука, 1972. - С.43 -51.

126. Кодухов В.И. Введение в языкознание Текст. / В.И.Кодухов М.: Просвещение, 1979.-351 с.

127. Копелиович А.Б. Именная категория лица в её отношении к грамматическому роду. Материалы для спецкурса. Изд. 2-е, исправленное Текст. / А.Б Копелиович. Владимир: ВГПУ, 1997. -96 с.

128. Копелиович А.Б. Категория лица и грамматический род Текст. / А.Б. Копелиович // Филологические науки. -1991. -№3. -С.40-49.

129. Копелиович А.Б. К вопросу о категории общего рода в современном русском языке Текст. / А.Б.Копелиович //Уч.зап. МОПИ им.Н.К.Крупской. М., 1970. - Т.278., вып. 17. - С. 192-199.

130. Копелиович А.Б. К вопросу о конверсии в системе согласовательных классов Текст. / А.Б. Копелиович // Тезисы IV Международной конф. по языкам Дальнего Востока, Юго-Вост. Азии, и Зап. Африки. М.: ИСАА при МГУ, 1997.-С. 123-126.

131. Копелиович А.Б. Очерки по истории грамматического рода Текст. / А.Б.Копелиович. Владивосток, 1988. - 120 с.

132. Копелиович А.Б. Происхождение и развитие индоевропейского рода в синтагматическом аспекте Текст. / А.Б.Копелиович Владимир, 1995-124с.

133. Копелиович А.Б. Род как словообразовательная категория Текст. /А.Б.Копелиович // Вопросы грамматического строя языка. Хабаровск, 1977.-С. 2-19.

134. Копелиович А.Б. Семантико-грамматическое развитие категории рода в современном русском языке Текст.: автореф дис. канд.филол.наук /А.Б.Копелиович. М., 1971 - 20с.

135. Копелиович А.Б. Структура родообразующих противопоставлений и тенденции развития индоевропейского рода Текст. /А.Б.Копелиович // Славистика. Индоевропеистика. Ностратика. М.: АН СССР. Институт славяноведения и балканистики, 1991. - С. 103 - 107.

136. Копелиович А.Б. Формирование родовых отношений в индоевропейских языках Текст. /А.Б.Копелиович // Филологические науки. 1989.- № 3. - с.45-52.

137. Копелиович А.Б. Формирование родовых отношений на базе форм именного склонения в древнерусском языке Текст. /А.Б.Копелиович // Филологические науки. 1985.- № 2. - С.38 - 43.

138. МЗ.Корбетт Г.Г. Типология родовых систем Текст. / Г.Г.Корбетт // Вопросы языкознания. 1992. - № 3. - С.21 - 30.

139. Короленко P.A. Когнитивно культурологический анализ категории рода в современном английском языке Текст. : автореф.дис. канд.филол.наук /Р.А.Короленко. - Иркутск, 2004. - 17 с.

140. Коротков H.H., Панфилов В.З. О типологии грамматических категорий Текст. / Н.Н.Коротков, В.З.Панфилов // Вопросы языкознания. 1965. -№ 1.-С.37-48.

141. Котков С.И. К изучению орловских говоров Текст. / С.И.Котков // Ученые записки Орловского пединститута, вып.З Орел, 1952. -Т.7.- С. 59-71.

142. Кравченко A.B. Принципы теории указательности Текст. : автореф. дис. докт.филол.наук/ А.В.Кравченко. -М., 1995.-43 с.

143. Кржижкова Е. Некоторые проблемы изучения категории времени в современном русском языке Текст. /Е.Кржижкова // Вопросы языкознания. 1962. - № 3. - С. 17-37.

144. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология - когнитивная наука Текст. / Е.С.Кубрякова // Вопросы языкознания. - 1994. - №4. - С.34-47.

145. Кубрякова Е.С. О новых путях исследования значения (теория айсберга) Текст. /Е.С.Кубрякова // Проблемы семантического описания единиц языка и речи : Материалы международ.конференции Минск, 1998. -4.1. - С. 38-39.

146. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений. Семантика производного слова Текст. / Е.С.Кубрякова. -М.: Наука, 1981. 200 с.

147. Кузнецов A.M. Сопоставительно-типологический анализ терминов кровного родства в английском, датском, французском и испанском языках Текст. /А.М.Кузнецов // НДВШ, Филологические науки. 1970. -№ 6. - С.49-59.

148. Кузнецов П.С. Историческая грамматика русского языка. Морфология Текст. / П.С.Кузнецов. М.: Изд-во Моск.ун-та, 1953. - 306 с.

149. Кузнецов П.С. О принципах изучения грамматики Текст. /П.С.Кузнецов.- М.: МГУ, 1961.- 100 с.

150. Курдоев К.К. Курдский язык Текст. / К.К.Курдоев. М.: ИВЛ, 1961. -81с.

151. Курилович Е. К вопросу о генезисе индоевропейского языка. Очерки по лингвистике Текст. / Е.Курилович,- М.: Изд-во иностр. лит.-ры, 1962.— 456 с.

152. Куровская Ю.Г. Структурно-семантическая асимметрия категории грамматического рода в сфере немецких антропонимов Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук /Ю.Г.Куровская. Н. Новгород, 2001. - 20с.

153. Лабов У. Структура денотативных значений Текст. / У.Лабов // Новое в зарубежной лингвистике.- М.: Прогресс, 1983. Вып. 14. - С. 133 - 176.

154. Лабцова Е.Е. Родовая вариативность имен существительных (на материале латинского языка с привлечением фактов древнегреческого языка) Текст. : дис. канд.филол. наук /Е.Е.Лабцова. Владимир, 1998. -184 с.

155. Лазариди М.И. Номинативно-функциональное поле психическихсостояний в современном русском языке Текст. : автореф. дис.докт.филол. наук /М.И.Лазариди. Волгоград, 2001. - 44с.

156. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику Текст. /Дж.Лайонз. М.: Прогресс, 1978.- 543 с.

157. Ласкова М.В. Грамматическая категория рода в аспекте тендерной лингвистики Текст. : дис.докт.филол. наук /М.В.Ласкова. Ростов - на -Дону, 2001а.-302 с.

158. Ласкова М.В. Грамматическая категория рода в аспекте тендерной лингвистики Текст. / М.В.Ласкова. Ростов - на - Дону: Рост.гос.эк.унив., 20016. - 188 с.

159. Ласкова М.В. Грамматический род личных существительных : семантика и прагматика Текст. : автореф. дис.канд.филол. наук / М.В.Ласкова.- Ростов-на-Дону, 1999. 30 с.

160. Лебедева Е.Ф. Морфологическое варьирование (на материале двойных форм рода и множественного числа имен существительных в немецком языке) Текст. : автореф.дис.канд.филол. наук / Е.Ф.Лебедева. М., 1971.- 22 с.

161. Лейбниц Г.В. Новые опыты о человеческом разуме Текст. /Г.В.Лейбниц.- М.-Л.: Соцэгиз, 1936. 484 с.

162. Лекции Л.В.Щербы по русскому синтаксису (конспект лекций, читанных в Российском Институте Истории искусств в 1924/25 учебном году) Текст. // Вопросы языкознания. 1970.- № 6. - С. 84 - 95.

163. Леонова Л.П. Диахронно мотивированные флоронимы в английском и русском языках Текст. /Л.П.Леонова // Языковая динамика. Тверь, 1996. -С.38-43.

164. Липеровский В.П. О денотативной значимости категории рода имен существительных языка хинди Текст. / В.П.Липеровский // Проблемы семантики. М.: Наука , 1974. - С.214-220.

165. Литвинов В.П. Метаграмматический трактат Текст. / В.П. Литвинов. -Пятигорск, 1998.-215 с.

166. Майтинская К.Е. Местоимения в языках разных систем Текст. / К.Е.Майтинская. М.:Наука , 1969.-308 с.

167. Маковский М.М. Лингвистическая комбинаторика: опыт топологической стратификации языковых структур Текст. /М.М.Маковский. М.: Наука, 1988. - 232 с.

168. Маковский М.М. Системность и асистемность в языке. Опыт исследования антиномии в лексике и семантике Текст. / М.М.Маковский. М.: Наука, 1980.-210 с.

169. Маковский М.М. Теория лексической аттракции Текст. / М.М.Маковский.- М.: Наука, 1971. 252 с.

170. Малаховский В.А. Вопрос о происхождении категории рода в современной лингвистике Текст. / В.А.Малаховский // Уч.зап. Куйбышевского пед. и учит, института. 1948. -Вып.9. - С. 161 - 173.

171. Марков В.М. Историческая грамматика русского языка. Именное склонение Текст. / В.М.Марков. -М.: Высшая школа, 1974. 143 с.

172. Марр Н.Я. Вопросы языкознания в освещении яфетической теории Текст. /Н.Я.Марр // Избранные отрывки из работ академика Н.Я.Марра / Составил В.Е.Аптекарь.- Л.: ГАИМК, 1933. 560 с.

173. Мартынов В.В. Категории языка Текст. / В.В.Мартынов. М.: Наука, 1982.- 192 с.

174. Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов Текст. /Ж.Марузо.- М.: Изд-во иностранной литературы, 1960. 436 с.

175. Маслова-Лашанская С.С. Краткий очерк грамматики шведского языка Текст. /С.С.Маслова-Лашанская // Шведско русский словарь. - М.: Русский язык, 1985.-С.727-760.

176. Ш.Маслова Лашанская С.С. Примечания Текст. / С.С.Маслова-Лашанская // Вессен Э. Скандинавские языки.- М.: Изд-во иностранной литературы, 1949.-С. 141-166.

177. Медведева Л.М. Типы словообразовательной мотивации и семантика производного слова Текст. / Л.М.Медведева // Вопросы языкознания. -1989. -№ 1.-С. 86-97.

178. Мейе А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков Текст. / А.Мейе. М.: Эдиториал УРСС, 2002 - 512 с.

179. Мелик-Огаджанян JI.K. Существительные общего рода в современном русском языке Текст. : автореф.дис. канд.филол.наук /Л.К.Мелик-Огаджанян. Ереван, 1968. - 23 с.

180. Мельникова Л.В. Категория рода в современных болгарском и русском языках Текст. : автореф.дис.канд.филол. наук /Л.В.Мельникова. СПб, 1996.- 16 с.

181. Мельчук А.И. Статистика и зависимость рода французских существительных от их окончания Текст. / А.И.Мельчук // Бюллетень Объединения по проблемам машинного перевода. М., 1958. - № 7. - С. 13-40.

182. Мещанинов И.И. Понятийные категории в языке Текст. /И.И.Мещанинов // Березин.Ф.М. История советского языкознания. Некоторые аспекты общей теории языка. М.: Высшая школа, 1981.- С. 56-61.

183. Миртов А.В. Категория грамматического рода в русском языке Текст. : дис. докт.филол.наук / А.В.Миртов. М., 1944. - 946 с.

184. Миртов А.В. Родоизменяемые существительные Substantiva adjectiva Текст. / А.В.Миртов//Русский язык в школе. -М., 1946. № 1. - С. 16-19.

185. Михалев А.Б. Теория фоносемантического поля Текст. /А.Б.Михалев. Краснодар, 1995. -213 с.

186. Моисеев А.И. Мотивированность слов (мотивированность сложных имен существительных со значением лица в современном русском языке) Текст. /А.И.Моисеев // Ученые записки ЛГУ. Серия филол.наук. 1963. -№322.-С. 127.

187. Моисеев А.И. Наименование лиц по профессии (семантические основы наименований) Текст. / А.И.Моисеев // Вестник МГУ, вып.З 1967. - № 14. -С. 137.

188. Морару С.И. Опыт сопоставительного исследования словообразовательной и родовой вариативности в старофранцузском и современном французском языке Текст. :автореф.дис.канд.филол. наук/ С.И.Морару М., 1987. - 18с.

189. Мосиенко В.Т. Изменения в категории рода имен существительных в говорах Южного Урала Текст. : автореф. дис. канд.филол.наук. М., 1966.- 14 с.

190. Москальская О.И. Грамматика немецкого языка. Теоретический курс. Морфология Текст. / О.И.Москальская.-М.:Изд-во лит-ры на иностр.языках, 1956.-391 с.

191. Москальская О.И. История немецкого языка Текст. /О.И.Москальская. Л.: Просвещение, 1969-287с.

192. Мучник И.П. Грамматическая категория глагола и имени в современном русском литературном языке Текст. /И.П.Мучник. М.: Наука, 1971.-298с.

193. Мучник И.П. Категория рода и ее развитие в современном русском литературном языке Текст. /И.П.Мучник //Развитие современного русского языка. М.: АН СССР, 1963. - С.39 - 82.

194. Негрышев A.A. История изучения индоевропейского грамматического рода: концепции, парадигмы, направления Текст. /А.А.Негрышев. -Владимир: ВГПУ, 2000. 205 с.

195. Негрышев A.A. История учений о грамматической категории рода в индоевропейском языкознании: основные направления Текст.: дис. канд.филол. наук. Владимир, 1998. - 207 с.

196. Немировский М.Я. Способы обозначения пола в языках мира Текст. /М.Я.Немировский // Памяти академика Н.Я.Марра (сборник статей). -М.Л.: Изд-во АН СССР, 1938. С. 196 - 225.

197. Никитевич В.М. Грамматические категории в современном русском языке Текст. /В.М.Никитевич.- М.: Учпедгиз, 1963. 246 с.

198. Никиточкина JI.B. Семантическое поле созидания в русском и немецком языках Текст. : автореф. дис. канд. филол. наук /Л.В.Никиточкина. М., 2001. - 18 с.

199. Нильсен Е.А. Лексико-семантическое поле звукообозначений в английском языке (синхронный и диахронный аспекты) Текст. : автореф. дис. канд. филол. наук /Е.А.Нильсен. -СПб., 2001. 18 с.

200. Новакович A.C. Краткий очерк фонетики, грамматики и словообразования датского языка Текст. /А.С.Новакович // Датско -русский словарь. М.: Гос.изд-во иностр. и нац. словарей, 1960. - С. 865 -969.

201. Новиков Л.А. Семантика русского языка Текст. /Л.А.Новиков. М.: Высшая школа, 1982. - 272с.

202. Новодранова В.Ф. Сопоставительный анализ грамматической категории рода (на материале романских языков) Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук /В.Ф.Новодранова. М., 1965. - 30 с.

203. Обнорский С.П. Именное склонение в современном русском языке Текст. /С.П.Обнорский //ОРЯС АН СССР, вып. 1, ed.4, Л. - 1927.-Т.с.№3. -С.32-48.

204. Овчинникова C.B. Лексико-семантическое поле внешности в соотношении с концептосферой внутреннего мира человека Текст. : автореф. дис. канд. филол. наук /С.В.Овчинникова. Уфа, 2001.-21 с.

205. Орлов Л.М. К вопросу об утрате грамматической категории среднего рода Текст. / Л.М.Орлова // Уч.зап. Волгоградского пединститута им. А.С.Серафимовича, вып. 14. Волгоград, 1961.-С.62-78.

206. Охотина Н.В. Африканская филология Текст. /Н.В.Охотина // Сборник статей / Под ред. Н.В.Охотиной. М.: изд-во Моск. ун-та, 1965. - 159 с.

207. Павский Г.П. Филологические наблюдения над составом русского языка. Рассуждение 2 Текст. /Г.П.Павский. - СПб, 1850. - 335 с.

208. Панова Г.И. Морфологические категории в современном русском языке: аспекты формального выражения глагольного вида и родасуществительных Текст.: автореф. дис. докт.филол.наук /Г.И.Панова. СПб, 1996.-33 с.

209. Пауль Г. Принципы истории языка Текст . / Г.Пауль.-М.:Изд-во иностр.литер., 1960 500 с.

210. Пашаева Г.М. Способы выражения пола в разносистемных языках Текст. : автореф. дис.канд.филол.наук / Г.М.Пашаева. Баку, 1989. -20 с.

211. Пелевина Н.Ф. Языковая и внеязыковая мотивировка семантики языкового знака Текст. / Н.Ф.Пелевина // Проблемы мотивированности языкового знака. Калининград, 1976. - С.35-40.

212. Перельмутер И.А. Греческие мыслители V в. до н.э. Текст. /И.А.Перельмутер // История лингвистических учений. Древний мир,- JL: Наука, 1980. -С.110- 130.

213. Перельмутер И.А. Философские школы эпохи эллинизма Текст. /И.А.Перельмутер // История лингвистических учений. Древний мир. JL: Наука, 1980. -С. 180- 214.

214. Пешковский A.M. Русский систаксис в научном освещении Текст. /А.М.Пешковский. М.: Учпедгиз, 1956. - 511 с.

215. Пильгун М.А. Средства выражения морфологического рода имен существительных в истории русского языка (деривационный аспект) Текст. : автореф.дис.докт. филол. наук/М.А.Пильгун. Казань, 2000. -33 с.

216. Плоткин В.Я. Динамика английской фонологической системы Текст. /В.Я.Плоткин. -Новосибирск.- 1976.- 169с.

217. Плоткин В.Я. Эволюция фонологических систем. На материале германских языков Текст. /В.Я.Плоткин. М.: Наука, 1982. - 129 с.

218. Плунгян В.А. Общая морфология. Введение в проблематику Текст. / В.Я.Плунгян. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 383 с.

219. Поспелов Н.С. Соотношение между грамматическими категориями и частями речи в современном русском языке Текст. /Н.С.Поспелов // Вопросы языкознания. 1953.- № 6.- С 53 - 67.

220. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике Текст. /А.А.Потебня.- М.: Изд-во Министерства просвещения, 1958. Т.1-2. - 535 с.

221. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике Текст. /А.А.Потебня.- М.: Просвещение, 1968. Т.З. - 549 с.

222. Почепцова Л.Д. Флористические названия в английском языке Австралии Текст. : автореф. дис.канд.филол. наук /Л.Д.Почепцова. -Киев, 1970.-24с.

223. Прокош Е. Сравнительная грамматика германских языков Текст. /Е.Прокош. М.: Изд-во «Иностранная литература», 1954. - 380 с.

224. Протченко И.Ф. Лексика и словообразование русского языка советской эпохи Текст. / И.Ф.Протченко. М.: Наука , 1975. - 323 с.

225. Протченко И.Ф. Проблемы развития лексики и словообразования русских языков в современную эпоху (социолингвистический аспект) Текст.: автореф. дис.докт.филол.наук/И.Ф.Протченко.- М., 1973.-50 с.

226. Расторгуева Т.А. Очерки по исторической грамматике английского языка Текст. /Т.А.Расторгуева. М.: Высшая школа, 1989. - 158 с.

227. Расторгуева Т.А., Жданова И.Ф. Курс лекций по истории английского языка Текст. / Т.А.Расторгуева, И.Ф.Жданова. М.: Высшая школа, 1972. -176 с.

228. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен. От сочетаемости к семантике Текст. : автореф. дис. .докт.филол.наук / Е.В.Рахилина. М., 1999.-41 с.

229. Ревзина О.Г. Основные черты структуры грамматической категории рода Текст. /О.Г.Ревзина // Славянское и балканское языкознание. Проблемы морфологии современных славянских и балканских языков. -М.: Наука, 1976.-С.4-24.

230. Ревзина О.Г. Род и именная классификация (предварительные замечания) Текст. / О.Г.Ревзина // Языковая практика и теория языка -М., 1974,-Вып. 1 С. 180-208.

231. Ревзина О.Г. Типологический анализ грамматической категории рода на материале славянских языков Текст. : автореф. дис. канд.филол.наук /О.Г.Ревзина. -М., 1970. -37 с.

232. Реформатский A.A. Введение в языковедение Текст. / А.А.Реформатский. М.: Аспект пресс, 2000. - 536 с.

233. Рожкова Г.И. Очерки практической грамматики русского языка Текст. /Г.И.Рожкова.- М.: Высшая школа, 1978. 174 с.

234. Рубченко A.A. Семантические способы формирования французской ботанической лексики Текст. : автореф. дис.канд.филол. наук /А.А.Рубченко. Л., 1986. - 16 с.

235. Рябко О.П. Номинативные и структурно-семантические свойства сложных субстантивных образований (на материале наименований растений) Текст. : автореф. дис.канд.филол.наук / О.П.Рябко. Ростов-на-Дону, 1989.- 178 с.

236. Рябко О.П. Сложноструктурные флоронимы английского языка Текст. / О.П.Рябко. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского ун-та, 2002. - 319 с.

237. Рябко О.П. Сложноструктурные флоронимы в английском языке: когнитивно фреймовая и мотивационно - номинативная интерпретация Текст.: дис.докт.филол.наук / О.П.Рябко. - Пятигорск, 2003. - 401 с.

238. Саввина E.H. Род Текст. /Е.Н.Саввина // Русский язык. Энциклопедия. -М.: Советская энциклопедия, 1979. С. 258 -259.

239. Севастьянова О.В. Семантика имен существительных среднего рода в современном немецком языке Текст.: автореф. дис.канд.филол.наук /О.В.Севастьянова. Калинин, 1972. - 27 с.

240. Семереньи О. Введение в сравнительное языкознание Текст. /О.Семереньи. М.: Прогресс, 1980. - 407 с.

241. Скаличка В. Асимметричный дуализм языковых единиц Текст. /В.Скаличка // Пражский лингвистический кружок. М.: Прогресс, 1967. С.119-127.

242. Смольская Л.И. Категория рода существительных в белорусском и русском литературных языках Текст.: автореф. дис.канд.филол.наук /Л.И.Смольская. -Минск., 1989.-21 с.

243. Смольянинова М.И. Субстантивация причастий в современном русском языке Текст. : автореф. дис. канд.филол.наук /М.И.Смольянинова. М., 1970. - 16 с.

244. Соколова B.C. Генетические отношения мунджанского языка и шугнано-язгулямской языковой группы Текст. /В.С.Соколова. Л.: Наука, 1973.-248с.

245. Солнцева Н.В., Солнцев В.М. О некоторых свойствах морфологических категорий в изолирующих языках Текст. /Н.В.Солнцева, В.М.Солнцев //Типология грамматических категорий. Мещаниновские чтения. М. , 1975.- С. 91-104.

246. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики Текст. /Ф.де.Соссюр. М.: Соцэкгиз, 1933.-272 с.

247. Стеблин Каменский М.И. Грамматика норвежского языка Текст. /М.И.Стеблин-Каменский. - М.: Эдиториал УРСС, 2004.- 240 с.

248. Стеблин Каменский М.И. Древнеисландский язык Текст. /М.И.Стеблин-Каменский. - М.: Изд-во лит. на иностр. языках, 1955. -286с.

249. Стеблин Каменский М.И. История скандинавских языков Текст. /М.И.Стеблин-Каменский. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1953.-340 с.

250. Степанова М.Д., Чернышева И.И. Лексикология современного немецкого языка Текст. /М.Д.Степанова, И.И.Чернышева. М.: Высшая школа, 1962.-310 с.

251. Стовпец В.Г. Грамматическая категория рода имен существительных в русском и испанском языках. (Формально сопоставительный анализ с применением ЭВМ) Текст. : автореф. дис.канд.филол.наук /В.Г.Стовпец. - М., 1987. - 16 с.

252. Талина И.В. Тендерные маркеры речевого поведения политического деятеля (на материале политических интервью) Текст.: автореф. дис. канд.филол.наук /И.В.Талина. Ульяновск, 2003. - 21 с.

253. Тарасенко Р.В. Слова общего рода в русском языке Текст.: автореф. дис.канд.филол.наук/Р.В.Тарасенко. М., 1994.-23 с.

254. Текуев М.М. Категория времени глагола как ядро функционально-семантического поля темпоральности в карачаево-балкарском языке Текст.: автореф. дис. докт. филол. наук /М.М.Текуев. Нальчик, 2001.-42 с.

255. Телия В.Н. Вторичная номинация и ее виды Текст. /В.Н.Телия // Языковая номинация (виды наименований). М.: Наука, 1977. - С. 129 -221.

256. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты Текст. /В.Н.Телия. М.: Языки русской культуры, 1996. - 284 с.

257. Тронский И.М. Общеиндоевропейское языковое состояние (Вопросы реконструкции) Текст. /И.М.Тронский.- Л.: Наука, 1967. 103 с.

258. Тронский И.М. Очерки из истории латинского языка Текст. /И.М.Тронский. М. - Л.: Изд-во АН СССР, 1953. - 272 с.

259. Трубачев О.Н. История славянских терминов родства Текст. /О.Н.Трубачев. -М.: Изд-во АН СССР, 1959.-212 с.

260. Трубачев О.Н. Происхождение названий домашних животных в славянских языках Текст. /О.Н.Трубачев. М.: Изд-во АН СССР, 1960. -115с.

261. Трубецкой Н.С. Основы фонологии Текст. /Н.С.Трубецкой. М.: Аспект пресс, 2000. - С. 352

262. Улуханов И.С. Грамматический род и словообразование Текст. /И.С.Улуханов // Вопросы языкознания. 1988. - № 5. - С. 107 - 121.

263. Улуханов И.С. Отношения мотивации между глаголом и существительным со значением действия Текст. /И.С.Улуханов // Вопросы языкознания. 1973. - № 4. - С. 53-59.

264. Уорф Б.Л. Грамматические категории Текст. /Б.Л.Уорф // Принципы типологического анализа языков различного строя. М.: Наука, 1972. -С.44-60.

265. Фигуровский И. А. Введение в общее языкознание Текст. / И.А.Фигуровский. М.: Просвещение, 1969. - 232 с.

266. Филичева Н.И. Структура словосочетания и синтаксическое поле Текст. /Н.И.Филичева // Вестник МГУ. Филология. 1971. - Вып.З. -с. 18-29.

267. Фомин А.Г. Психолингвистическая концепция тендерной языковой личности Текст. : автореф. дис. докт.филол.наук /А.Г.Фомин. -Барнаул, 2004. 46 с.

268. Хрущева Т.В. Система родоразличения в американской периодической печати в культурно историческом освещении (вторая половина XX века) Текст. :автореф.дис. канд.филол. наук /ТВ.Хрущева. - Хабаровск, 2004. -26 с.

269. Чернова Г.С. Изменение грамматического рода существительных в процессе исторического развития немецкого языка Текст.: автореф. дис. канд.филол.наук/Г.С.Чернова. -М., 1971.-21 с.

270. Черных П.Я. Историческая грамматика русского языка. Краткий очерк Текст. /П.Я.Черных. 3-е изд. - М.: Учпедгиз, 1962. - 375 с.

271. Чижова В. А. Субстантивация прилагательных и причастий в современном русском и чешском языке Текст.: автореф. дис.канд.филол.наук/В.А.Чижова.- Волгоград, 1997. 19 с.

272. Чинок Е.И. Номинация ягод и ягодных растений в современном русском языке Текст. : автореф. дис. канд.филол. наук /Е.И.Чинок. -Киев, 1985.- 16 с.

273. Чинчлей Г.С. Вопросы тождества морфемы и супплетивизм Текст. /Г.С.Чинчлей. -Кишинев: Штиинца, 1980,- 141 с.

274. Шанская Т.В. Родовая принадлежность имен существительных в русском языке Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук /Т.В.Шанская. М., 1964.- 19 с.

275. Шанский P.M., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского язык Текст. /Р.М.Шанский, В.В.Иванов,Т.В.Шанская.-М.: Просвещение, 1979. 541 с.

276. Шантрен П. Историческая морфология греческого языка Текст. /П.Шантрен. М.: Изд-во Иностранная литература, 1953. - 340 с.

277. Шарадзенидзе Т.С. Грамматические категории и морфологические типы языков Текст. / Т.С. Шарадзенидзе // Типология грамматических категорий. Мещаниновские чтения. М.: Наука, 1975. - С.42-55.

278. Шаумян С.К. Структурная лингвистика Текст. /С.К.Шаумян. М.: Наука, 1965-396 с.

279. Шведова Н.Ю. Грамматика Текст. /Н.Ю.Шведова // Русский язык: Энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1979. - 431 с.

280. Шведчикова Т.В. Способы выражения пола в наименованиях животных в русском языке Текст. : дис.канд.филол.наук /Т.В.Шведчикова. М., 1998.- 171 с.

281. Шелякин М.А. К вопросу о методологических основах системно -структурного описания грамматических категорий (2) Текст. /М.А.Шелякин//Уч.зап. Тартуского ун-та. Тарту, 1979. - Вып.485. - С. 14-21.

282. Шендельс Е.И. Грамматика немецкого языка Текст. /Е.И.Шендельс.-М.: Изд-во лит-ры на иностр.языках, 1958. 366 с.

283. Шиппан Т. К вопросу о мотиве номинации Текст. /Т.Шиппан // Типы языковых значений. Рязань, 1986. - С. 96 - 102.

284. Шор P.O., Чемоданов Н.С. Введение в языковедение Текст. /Р.О.Шор, Н.С.Чемоданов. -М.: Учпедгиз, 1945. 280 с.

285. Штейнберг Н.М. Грамматика французского языка Текст. /Н.М.Штейнберг. JL: Просвещение, 1966. - 361 с.

286. Штелинг Д.С. О неоднородности грамматических категорий Текст. /М.В.Шульга // Вопросы языкознания.- 1959. № 1. - С. 55 - 64.

287. Шульга М.В. О причинах устранения родовых различий во множественном числе у родоизменяемых слов Текст. /М.В.Шульга // Вопросы языкознания. 1984. - № 3. - С.98 - 104.

288. Шульга М.В. Славянский грамматический род: привативная оппозиция Текст. /М.В.Шульга // Вопросы языкознания. 1997. - № 3. - С. 26 - 39.

289. Щерба JI.B. Избранные работы по русскому языку Текст. /Л.В.Щерба. М.: Просвещение, 1957. - С.188.

290. Щербаков B.C. Категория рода в русском языке (функционально-грамматическая характеристика) Текст.: дис.канд.филол.наук /В.С.Щербаков. Фрунзе, 1966. - 272 с.

291. Щур А.Г. Теории поля в лингвистике Текст. /А.Г.Щур. М.: Наука, 1974.-255 с.

292. Якубинский Л.П. История древнерусского языка Текст. /Л.П.Якубинский. М.: Учпедгиз, 1953. - 368 с.

293. Янко-Триницкая H.A. Наименования лиц женского пола существительными женского и мужского рода Текст. / Н.А.Янко-Триницкая // Развитие словообразования современного русского языка.-М.: Наука, 1966.-С. 167-210.

294. Ярнатовская В.Е. Взаимодействие морфологических категорий и лексико стилистическая характеристика существительных в немецкомязыке Текст. : автореф. дис. докт.филол. наук /В.Е.Ярнатовская. JL, 1970. - 45 с.

295. Ярнатовская В.Е. Грамматический род имен существительных в немецком языке Текст. / В.Е.Ярнатовская. -М.: Учпедгиз , 1956. 78 с.

296. Ярнатовская В.Е. Как определить род существительных в немецком языке. Учебное пособие для учащихся средней школы Текст. / В.Е.Ярнатовская.- М.: Просвещение, 1975. 62 с.

297. Ярнатовская В.Е. Категория грамматического рода имени существительного в современном немецком языке Текст. : автореф. дис. канд. филол.наук / В.Е.Ярнатовская. -М., 1952.- 17 с.

298. Яхонтов С.Е. Грамматические категории аморфного языка Текст. /С.Е.Яхонтов // Типология грамматических категорий. Мещаниновские чтения.-М., 1975.-С. 105-119.

299. Adelung J.Chr.Von dem Geschlechte der Substantive Text. / J.Chr.Adelung // Magazin fur die deutsche Sprache. Leipzig, 1783. - №1.4. - S.3-20.

300. Adelung J.Chr. Deutsche Sprachlehre fur Schulen Text. / J.Chr.Adelung. -Berlin: Vossische Buchhandlung, 1816. -XVI. 542 s.

301. Arden A.H. A progressive grammar of common Tamil Text. / A.H.Arden. -5th ed. Madras: Christian literature society, 1954. - 340 p.

302. Anderson S.R. Inflectional morphology Text. /S.R.Anderson // Language typology and syntactic description. Grammatical categories and the lexicon. -Cambridge: University Press, 1985a. Vol.3. - P. 150-201.

303. Anderson S.R. Typological distinctions in word formation Text. /S.R.Anderson // Language typology and syntactic description. Grammaticalcategories and the lexicon. Cambridge: University Press, 19856. - Vol.3. -P.3-56.

304. Armstrong N., Bauvois C., Beeching K. La langue française au féminin: le sexe et le genre affectent ils la variation linguistique? Text. / N.Armstrong., C.Bauvois., K.Beeching- Paris, Montreal, Budapest: L'Hartmattan, 2001. -220 p.

305. Asher R.E. Tamil Text. / R.E.Asher. London, 1985. - 237 p.

306. Bauche H. Le langage populaire. Grammaire, syntaxe et dictionaire du français tel qu'on le parle avec tous les termes d'argot usuel Text. / H.Bauche.- Paris, 1946. 231 p.

307. Baugh A.C., Cable Th. A History of the English Language Text. / A.C.Baugh, Th. Cable. London and New - York, 1978. - 438 p.

308. Beauzée N. Grammaire générale, ou exposition raisonnée des éléments nécessaire du langage, pour servir de fondements a l'étude de toutes langues Text. / N. Beauzée. Paris: Imprimerie A.Delalain, 1819. - 835 p.

309. Bergval V.L., Bing J.M., Freed A.F. Rethinking Language and gender Research: Theory and Practice Text. / V.L.Bergval, J.M. Bing, A.F.Freed. -London: Longman, 1996. 360 p.

310. Bernhardi A.F. Anfangsgründe der Sprachwissenschaft Text. /A.F.Bernhardi. Berlin: Frölich, 1805.-432 s.

311. Bidot E. La clef du genre des substantifs français (Méthode dispensant d'avoir recours au dictionnaire) Text. /E.Bidot. Poitiers, 1925. - 225 p.

312. Bleek W.H.J. A comparative grammar of South African languages Text. / W.H J.B leek. London: Trübner & Co, 1869. - XVII. - 322 p.

313. Bleek W.H.J. The concord, the origin of pronouns and the formation of classes or genders of nouns Text[ / W.H.J.Bleek //Journal of the Antropological Institute of Great Britain and Ireland. London, 1872. -V.l.- P.I xiv-xc.

314. BloomfieId L. Meaning Text. / L.Bloomfield // Monatshefte für deutschen Unterricht, deutsche Sprache und Literatur. Madison: University of Wisconsin, 1943. - Vol. 35. - S.101-106.

315. Boas F. Introduction to Handbook of American Indian Languages Text. / F.Boas /Ed.by Preston Holder.-Lincoln:University of Nebraska Press, 1966221 p.

316. Boas F. The mind of primitive man. A course of lectures delivered before the Lowell Institute, Boston. and the National University of Mexico 19101911 Text. / F.Boas. New-York: Macmillan, 1924. - 294 p.

317. Bolinger D.L. The uniqueness of word Text. /D.L.Bolinger // Lingua, 1975.-Vol. 12.-P.109.

318. Borodina M.A. Morphologie historique du français Text. / M.A.Borodina. M. - JI.: Просвещение, 1965. - 229 с.

319. Brinkmann H. Die deutsche Sprache. Gestalt und Leistung Text. / H.Brinkmann.- Düsseldorf, Schwann, 1962. 654 s.

320. Brosses Ch. de. Traité de la formation mécanique des langues Text. / Ch. Brosses. Paris : Saillant, Vincent & Dessaint, 1800. - P. 30 - 31.

321. Brugmann K. Das Nominalgeschlecht in den indogermanischen Sprachen Text. / K.Brugmann //Internationale Zeitschrift für allgemeine Sprachwissenschaft. -Heilborn, 1889.-Bd.4.-S. 100- 109.

322. Brunot F. Histoire de la langue française dès origins à nos jours Text. /F.Brunot. Paris: Librairie Colin, 1966 - 1969.

323. Brunot F. Précis de grammaire historique de la langue française Text. /F.Brunot. -Paris: Masson, 1937. 796 p.

324. Cantineau J. Le classement logique des opposition Text. /J.Cantineau //Word. 1955. - Vol.2, № 1. -P.4-15.

325. Cayrou G. Grammaire française Text. /G.Cayrou. Paris, 1966.-455 p.

326. Claudi U. Zur Entstehung von Genussystemen: Überlegungen zu einigen theoretischen Aspekten, verbunden mit einer Fallstudie des Zande Text. / U.Claudi. Hamburg: Buske, 1985. - 188 s.

327. Coates J. Women Talk: Conversation between Women Friends Text. /J.Coates. Oxford: Blackwell, 1995. - 352 p.

328. Corbett G.G. Gender in Russian: an account of gender specification and its relationship to declension Text. /G.G.Corbett // Rling. 1982. - V.6, № 2. -P. 19-32.

329. Corbett G.G. Gender Text. /G.G.Corbett. Cambridge: University Press, 1991.-XIX-363 p.

330. Cornin J.H. Gender Text. /J.H.Cornin //The Encyclopedia Americana-New-York, Chicago: Americana Corporation, 1946. V.12. - P. 368 -369.

331. Coseriu E. Einführung in die strukturelle Betrachtung des Wortschatzes Text. /E.Coseriu.-Tübingen, 1970.-124 s.

332. Coseriu E. Structure lexicale et enseignement du vocabulaire Text. /E.Coseriu // Actes du premier colloque international de linguistique appliquée. -Nancy, 1966.-P. 174-192.

333. Cruse D.A. Prototype theory and lexical semantics Text. /D.A.Cruse // Meaning and prototypes. Studies in linguistic categorization / Ed. by S.L.Tsohatzidis. London, New-York, 1999. - P.382-402.

334. Damourette J., Pichon E. Dès mots à la pensée. Essait de grammaire de la langue française Text. /J.Damourette, E.Pichon. Paris, 1911 - 1927.

335. Delafoss M. Les classes nominales negro-africaines. Leur disparition graduelle Text. / M.Delafoss // Bulletin de la Société de Linguistique de Paris. Paris, 1926. - V.XXVII. - P.43-50.

336. Delbrück B. Einleitung in das Studium der indogermanischen Sprachen. Ein Beitrag zur Geschichte und Methodik der vergleichenden Sprachforschung Text. /B. Delbrück. Leipzig: Breitenkopf & Härtel, 1919.-250 s.

337. Dirr A. Über die Klassen in den kaukasischen Sprachen Text. / A.Dirr // Internationales Archiv für Ethnographie. Leiden, 1908 - V.18. - S.125-131.

338. Dixon R.M.W. A Grammar of Yidin Text. /R.M.W.Dixon. Cambridge: Cambridge University Press, 1977. - 563 p.

339. Downing P. On the creation and use of English compound nouns Text. /P.Downing//Language, 1977. Vol. 53. -№ 4. - P.810- 841.

340. Dubois J. Grammaire structurale du français: nom et pronom Text. /J.Dubois. Paris: Larousse, 1965. - 191 p.

341. Dubois J., Jouannon G., Lagane R. Grammaire française Text. /J.Dubois, G.Jouannon, R.Lagane. Paris: Larousse, 1961. - 175 p.

342. Duchâcek 0. Le champs conceptuel de la beauté en français moderne Text. /O.Duchâcek. Praha: Statni pedagogické nacl., 1960. - 215 p.

343. Duchacek 0. Précis de sémantique française Text. /O.Duchâcek. Brno, 1976.-215p.

344. Duchacek 0. Le role de la sémantique dans la structure du lexique Text. /O.Duchâcek //ACILP. Brno, 1976.-XIV/4.-P.319-326.

345. Dürkheim E. Les formes élémentaires de la vie religieuse. Le systeme totémique en Australie Text. / E.Durkheim. Paris: Alcan, 1912. - 647 p.

346. Durnovo N. La catégorie du genre en russe moderne Text. /N.Durnovo // Revue des études slaves. 1924. - T.IV, fasc.1-2. - P.208 - 221.

347. Ewald H. Kritische Grammatik der hebräischen Sprache Text. /H.Ewald. -Leipzig: Hahn, 1827. 684 s.

348. Fano G. Saggio sulle origini del lingaggio Text. /G.Fano. Torino, 1962-P.67.

349. Fillmore Ch. Deictic categories in the semantics of COME Text. /Ch.Fillmore // Foundations of Language. 1966. - Vol.2.- P.219-227.

350. Fillmore Ch. Scenes and - Frames Semantics Text. / Ch.Fillmore // Linguistic Structures Processing / Ed.by A.Zampolli. - Amsterdam: North Holland Publishing, 1977.-P.55-81.

351. Fillmore Ch. Verbs of judging: an exercise in semantic description Text. / Ch.Fillmore // Studies in Linguistic Semantics. NY: Holt, Rinehart & Winston, 1971. -P.273-290.

352. Fodor J. The origin of grammatical gender Text. /J.Fodor // Lingua.-Haarlem, 1959.-Vol.VIII, l.-P. 1-41.

353. Fodor J. The origin of grammatical gender (continued) Text. /J.Fodor // Lingua.-Haarlem, 1959.- Vol.VIII, 2. P. 186-214.

354. Gébelin A. C. de. Origine du langage et de l'écriture Text. /A.C.de Gébelin. Paris, 1775.-P. 275.

355. Gennep A. van. Religions, moeurs et légends. Essais d'ethnographie et de linguistique Text. / A. van Gennep. Paris: Société du Mercure, Ser.l, 1908. -318p.

356. Gennep A. van. Religions, moeurs et légends. Essais d'ethnographie et de linguistique Text. / A. van Gennep. Paris: Société du Mercure, Ser.2, 1909. -318p.

357. Georgin R. Problèmes quotidiens du langage Text. /R.Georgin. Paris, 1966.-216 p.

358. Ginneken J. van. Principes de linguistique psychologique Text. / J. van Ginneken. Paris - Amsterdam - Leipzig: Rivière, 1907. - 552 p.

359. Givon T. Prototypes: Between Plato and Wittgenstein Text. / T.Givon // Noun classes and categorization. Amsterdam, 1986. - P.77-102.

360. Gomperz Th. Griechische Denker Text. /Th.Gomperz. Leipzig, 1912. -V.l. -354 s.

361. Grammont M. Traité de Phonetique Text. /M.Grammont. 4 ed. - Paris: Delagrave, 1939.-480 p.

362. Grasserie de la R. La catégorie psychologique. De la classification révélée par le langage Text. / R.de la Grasserie // Revue philosophique de la France et de l'étranger. Paris, 1898. - XLV. - P.594-624.

363. Grasserie de la R. L'expression de l'idée de sexualité dans le langage Text. / R.de la Grasserie // Revue philosophique de la France et de l'étranger. Paris, 1904. - 58. - P.225-246.

364. Grasserie de la R. La catégorie du genre Text. / R. de la Grasserie. Paris: E.Leroux, 1906.-256 p.

365. Greenberg J. How does a language acquire gender markers? Text. /

366. J. Greenberg // Universals of Human Language. Bd.3: Word Strukture. -Standford: Cal.University Press, 1978. -p 47-82.

367. Greenberg J. Language universals. With special reference to future hierarchies Text. /J.Greenberg. The Hague - Paris: Mouton, 1966. - 86 p.

368. Grimm J. Deutsche Grammatik Text. /J.Grimm.- Göttingen: Dieterich, 1831.- T.3,VIII. 789 s.

369. Guilbert L. Le vocabulaire de l'astronotique Text. /L.Guilbert. Paris, 1969.- 114 p.

370. Guiraud P. Le champ morpho-sémantique de la derivation pseudo-suffixale Text. /P.Guiraud // Bulletin de la Société de Linguistique de Paris. (BSLP). -1961.- T.56.-P.104-121.

371. Giintert H. Grundfragen der Sprachwissenschaft Text. / H. Güntert. -Leipzig: Qulle & Meyer, 1925. Vol.5. -141s.

372. Gutte R., Mannomann S. 1st das Deutsche eine Männersprache? Text. /R.Gutte, S.Mannomann // Diskussion Deutsch, 86. 1986. - S.671-681.

373. Guthrie M. Gender, Number and Person in Bantu Language Text. / M. Guthrie // Bulletin of the School of Oriental and African Studies. London, 1948. -V.12-P.847-856.

374. Guthrie M. Variations in the range of classes in the Bantu Language Text. / M. Guthrie // La classification nominale dans les langues negro-africanes // Actes du collogue intern. Aix-en Provence, 1967. - P.341-348.

375. Harris J. Hermes or a Philosophical inquiry concerning universal grammar Text. / J.Harris. London: Nourse, 1783. - 442 p.

376. Hartzfield A., Darmsteter A., Thomas A. Dictionnaire général de la langue française. Volume 1-2 Text. /A. Hartzfield, A. Darmsteter., A.Thomas.- Paris: Delagrave, 1964.

377. Heine B. African noun class systems Text. / B.Heine // Apprehension. Das sprachliche Erfassen von Gegenständen. Teil I: Bereich und Ordnung der Phänomene. Tübingen: Günter Narr, 1982. - S. 189-216.

378. Henning R. Über die Entwicklung des grammatischen Geschlechtes Text. /R.Henning // Zeitschrift für vergleichende Sprachforchung auf dem Gebiete der indogermanischen Sprachen. Gütersloh: G.Bertelsmann, 1893. - Bd.33. -S.402-419.

379. Heyse K.W.L. System der Sprachwissenschaft Text. / K.W.L.Heyse. -Berlin: F.Dummel, 1856.-476 s.

380. Hirt H. Zur Bildung auf -i im Indogermanischen Text. / H.Hirt // Indogermanische Forschungen. Berlin, 1912-1913.-Vol.31.-S. 1-23.

381. Hirt H. Indogermanische Grammatik. Bd.3. Das Nomen Text. / H. Hirt. -Heidelberg: Winter, 1927.-Vol.ll, 1.-360 s.

382. Hirt H. Handbuch des Urgermanischen. Bd. 1-3 Text. / H. Hirt. -Heidelberg: Winter, 1931-1934. Bd.2. Stammbildungs und Flexionslehre. -1932.-200 s.

383. Hjelmslev L. La catégorie des cas Text. /L.Hjelmslev // Acta Jutlandica, Aarhus, 1935 -VII, № 1.-P.113.

384. Hockett Ch.F. A course in Modern Linguistics Text. / Ch.F. Hockett. -New York: The MacMillian Company, 1958. -XI.- 621 p.

385. Höftmann H. Die Nominalklassen im Lelemi Text. / H. Höftmann // Neue afrikanische Studien. Hamburg: Deutsches Inst, für Afrika - Forschung, 1966. -Bd.5. - S.100-108.

386. Homberger D. Männersprache Frauensprache: Ein Problem der Sprachkultur? Text. /D.Homberger // Muttersprache, 103. - 1993. - S. 89-112.

387. Hoogvliet J.M. Die sogenannten "Gedchlechter" im Indo-Europäischen und im Latein, nach wissenschaftlicher Methode beschrieben, mit einem Zusatz zur

388. Anwendung auf weitentfernte Sprachen Text. / J.M.Hoogvliet. Haag: M.Nijhoff, 1913.-61 s.

389. Humboldt von W. Lettre à Monsieur Abel-Rémusat sur la nature des formes grammaticales en général et sur la génie de la langue Chinoise en particulier Text. /W.von Humboldt //Gesammelte Schriften. Berlin, 1906. -l.Abt., V. - S.254-308.

390. Jakobson R. A la recherche de l'essence du langage Text. /R.Jakobson // Diogène, 1965. -№ 51. P.45-56.

391. Jakobson R. The gender pattern of Russian Text. /R.Jakobson //Studio §i cercetäri lingvistice, omagiu lui Al. Graur. XI. Bucuresti, I960.- P.541-543.

392. Jakobson R. Zur Struktur des russischen Verbums Text. /R.Jakobson // Charisteria V. Mathesio oblata. Prague, 1932. - S. 74 - 83.

393. Jarnatowskaja V. Das Substantiv. Ein Hilfsbuch zur deutschen Grammatik Text. / V. Jarnatowskaja. M.: Vyssaja skola, 1981. - 144 s.

394. Jellinek M.H. Zur Geschichte einiger grammaticher Theorien und Begriffe Text. / M.H.Jellinek // Indogermanische Forschungen. Strassburg, Trübner, 1906.-Bd.19, H.4.-S.272-316.

395. Jespersen O. Language, its nature, development and origin Text. /O.Jespersen. New-York: Holt, 1925. - 448 p.

396. Johnson M. The Body in the Mind: the Bodily Basis -of Meaning, Imagination and Reason Text. / M.Johnson. Chicago: University of Chicago Press, 1987.-233 p.

397. Johnson S., Meinhof U.H. Language and Masculinity Text. /S.Johnson, U.H.Meinhof. Oxford: Blackwell, 1996. - 256 p.

398. Jong J. de. De Oorsprong van het grammatisch geschlacht Text. / J. de Jong // Tijdschrift voor nederlandsche taal en letterkunde uitgegeven vanwege de Maatschappi der nederlandsche letterkunde te leiden. - Leiden, 1910. - V.29. -S.21-84.

399. Kieckers E. Historische lateinische Grammatik Text. /E.Kieckers. -München: Max Hueber Verlag, 1931. Teil II. - 334 s.

400. Kähler-Meyer E. Konstanz und Variation in Klassensystemen afrikanischer Sprachen Text. / E.Kähler-Meyer //Actes du IV-e congres international des sciences anthropologiques. Wien, 1965. -Bd.3. - S.251-257.

401. Kurilowicz J. The inflectional categories of Indo-European Text. /J. Kurilowicz. Heidelberg: Carl. Winter Universitätsverlag, 1964. - 246 p.

402. Labov W. The boundaries of words and their meanings Text. /W.Labov // New ways of analyzing variation in English. Washington (D.C.), 1983. - P. 340-373.

403. Labov W. The social motivation of a sound change Text. / W.Labov // Word. 1963. - Vol.19, N3. -P.273-309.

404. Lakoff G. Categories: An essay in cognitive linguistics Text. /G.Lakoff // Linguistics in the Morning? Calm. Linguistics society of Korea (ed.). Seul: Hanshin, 1983.-P. 139- 194.

405. Lakoff G. Language and Women's Place Text. /G.Lakoff //Language in Society.- 1973. №2. - P. 45-79.

406. Lakoff G. Linguistics and natural logic Text. / G.Lakoff // Synthese. -1970. Vol.22. - P. 151-271.

407. Lakoff G. Women, Fire and Dangerous Things. What categories reveal about the mind Text. / G.Lakoff. Chicago, 1987. - 614 p.

408. Landgacker R.W. An overview of cognitive grammar Text. / R.W.Landgacker // Topics in cognitive linguistics. Amsterdam: Benjamins, 1988.-P.3-48.

409. Landgacker R.W. Foundations of Cognitive Grammar. Vol.1: Theoretical Prerequisites Text. / R.W.Landgacker. Stanford: Stanford University Press, 1987. - 516 p.

410. Lass R. Phonology and Morphology Text. /R.Lass //The Cambridge History of the English Language. Cambridge University Press, 1992. - Vol.2. - P. 23 -155.

411. Lehmann W.P. On Earlier Stages of the Indo-European Nominal Inflection Text. / W.P. Lehmann // Language. Baltimore, 1958. - Vol.3.4. №2 (Part 1). -P. 179-202.

412. Lohmann J.Genus und Sexus: eine morphologische Studie zum Ursprung der indogermanischen nominalen Genus-Unterscheidung Text. / J. Lohmann. -Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1932. 94 s.

413. Martinet A. A functional view of language Text. / A. Martinet. Oxford: At the Clarendon Press, 1962. - 165 p.

414. Martinet A. La linguistique synchronique. Etudes et recherches Text. /A.Martinet. Paris, 1965.- 248 p.

415. Martinet A. Le genre féminin en indoeuropéen: Examen functionnel du problème Text. /A.Martinet // Bulletin de la Société de Linguistique de Paris. -Paris, 1956.-Vol.52, fasc.l.-P. 83-95.

416. Meillet A. Linguistique historique et linguistique générale Text. /A.Meillet. Paris: Champion, 1921.-334 p.

417. Meinhof C. Grundzüge einer verleichenden Grammatik der Bantu -Sprachen Text. /C.Meinhof. Hamburg, 1948. - 259 s.

418. Menzerath P. Le genre grammatical Text. / P. Menzerath // Bulletin de la Société d'Anthropologie de Bruxelles. Paris, 1912. - CIXIII-CIXXXIV. -P.31.

419. Michard C. Le sexe en linguistique: sémantique ou zoologie. 1. Les analyses du genre lexical et grammatical des annés 1920 aux années 1970 Text. / C.Michard. Paris, Budapest, Torino: L'Hartmattan, 2002. - 221 p.

420. Michels V. Zur Beurteilung von Jacob Grimm's Ansicht über das grammatische Geschlecht Text. / V.Michels // Germania. Wien, 1891. -V.36. - S.121-136.

421. Miklosich F. Vergleichende Grammatik der slawischen Sprachen Text. / F.Miklosich. Wien: Wilhelm Braumüller, 1883. - 896 s.

422. Mok Q.I.M. Contribution à l'étude des catégories morphologiques du genre et du nombre dans le français parlé actuel Text. /Q.I.M.Mok. -The Hague -Paris, 1968.- 155 p.

423. Müller G.H. Das Genus der Indogermanen und seine ursprüngliche Bedeutung Text. / G.H.Müller //Indogermanische Forschungen. Strassburg, 1898. - Bd.8. - S.304-315.

424. Nodier Ch. Dictionnaire raisonné des onomatopées françaises Text. /Ch.Nodier. Paris : Delangle, 1828. - 925 p.

425. Ostrowski M. Zum Konzept der Kongruenz Test. / M.Ostrowski // Apprehension. Das sprachliche Erfassen von Gegenständen. Teil 1 : Bereich und Ordnung der Phänomene . Tübingen: Günter Narr, 1982. - S. 252-269.

426. Paul H. Deutsche Grammatik. Bd.2,3-5Text. /H.Paul. Halle, 1954-1955.

427. Pauwels. A. Women Changing Language Text. /A.Pauwels. London: Longman, 1998.- 267 p.

428. Porzig W. Wesenheit Beduetungsbeziehungen Text. /W.Porzig // Bietrage zur Geschichte der deutsche spräche und Literatur 1934. -Bd.58. - S.89-93.

429. Pott A. Geschlecht Text. /A.Pott //Allgemeine Encyclopädie der Wissenschaften und Künste in alphabetischer Folge / J.S.Ersch und J.G.Gruber. Leipzig: Gleditsch, 1836. - Erste Section, LXII. - S.393-460.

430. Pottier B. Présentation de la linguistique. Fondements d'une théorie Text. /B.Pottier. Paris: Edition Klincksieck, 1967. - 78 p.

431. Pottier B. Recherches sur l'analyse sémantique en linguistique et en traduction mécanique Text. /B.Pottier // Linguistique appliqée et traduction automatique. Nancy, 1963.-P.10-83.

432. Pusch L. Das Deutsche als Männersprache Text. /L.Pusch // Linguistische Berichte 69. 1981. - S. 59-74.

433. Pyles Th. The origins and development of the English language Text. /Th.Pyles. 2nd ed. - New-York, 1971. - 413 p.

434. Regula M. Grammaire française explicative Text. /M.Regula.- Heidelberg: C.Winter, 1957,- 244 p.

435. Richardson J. Linguistic evolution and Bantu noun class system Text. / J.Richardson // La classification nominale dans les langues négro-africaines // Actes du colloque intern. Aix en - Provence, 1967. - P.373-388.

436. Rigault A. Les marques du genre Text. /A.Rigault //Le français dans le monde.- 1968.-№ 57.-P.39.

437. Rosch E.H. Cognitive representation of semantic categories Text. /E.H.Rosch //Journal of Experimental Psychology, 1975. Vol. 104. - P.192 -233.

438. Rosch E.H. Coherence and categorization: a historical view Text. /E.H.Rosch // The development of language and language researches. -Hillsdale (N.Y.), 1988. P. 373 - 392.

439. Royen G. Die nominalen Klassifikationssysteme in den Sprachen der Erde. Historisch kritische Studie mit besonderer Berücksichtigung des Indogermanischen Text. / G.Royen. - Wien:Admin. D.Anthropos, 1929. -1030 s.

440. Sachs H.A. Geschlechtswechsel im Französichen. Ein Versuch der Erklärung desselben. 1. Ursprüngliche Neutra Text. / H.A.Sachs. Frankfurt, 1886.-44 s.

441. Sauvageot A. Portrait du vocabulaire française Text. /A.Sauvageot. Paris : Larousse, 1964.-285 p.

442. Schippan Th. Lexicologie der deutschen Gegenwartssprachen Text. / Th.Schippan .- Leipzig:VEB Bibliographisches Institut, 1984. 307 s.

443. Schleicher Aug. Die Genusbezeichung im Indogermanischen Text. / Aug. Schleicher // Beiträge zur vergleichenden Sprachforschung auf dem Gebiete der arischen, celtischen und slavischen Sprachen. 1863. - Bd.3. - S.92-96.

444. Seiler H. A functional view on prototypes Text. /H.Seiler // Conceptualizations and mental processing in language. Berlin, 1993. - P.l 15139.

445. Seiler H. Apprehension: language, object and order. Pt. Ill: The universal dimension of Apprehension (=Language universals series, l/III) Text. / H. Seiler. Tübingen: Narr, 1986. - X. - 192 p.

446. Seiler H. Das sprachliche Erfassen von Gegenständen (Apprehension)Text. /H.Seiler // Apprehension. Das sprachliche Erfassen von Gegenständen. Teil 1: Bereich und Ordnung der Phänomene. Tübingen: Narr, 1982. - S. 3-11.

447. Seiler H. Possession as an operational dimension of language (=Language universals series, 2) Text. / H. Seiler. Tübingen: Narr, 1983. - VII. - 91 p.

448. Serzisco F. Gender, noun class and numeral classification: a scale of classificatory techniques Text. / F. Serzisco // Issues in the theiry of universal grammar. Tübingen: Günter Narr Verlag, 1982. - P.95-123.

449. Specht F. Der Ursprung der indogermanischen Deklination Text. / F. Specht. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1947. - 432 s.

450. Steinthal G. Die Genera des Nomen Text. /G.Steinthal // Bieträge zur vergleichenden Sprachforschung auf dem Gebiete der arischen, celtischen und slawischen Sprachen. 1858. - Bd. 1. - S. 292-296.

451. Sweet H. The History of Language Text. /H.Sweet. London: J.M.Dent and sons, 1920.-XI.- 148 p.

452. Togeby K. Structure immanente de la langue française Text. /K.Togeby. -Paris, 1965.-P.120.

453. Trier J. Altes und Neues vom sprachlichen Feld Text. /J.Trier // Duden -Beiträge zu Fragen Rechtschreibung, der Grammatik und des Stils.- Mannheim -Zürich, 1968. -Hf.34. S.l 14-128.

454. Trier J. Das sprachliche Feld. Eine Auseinandersetzung Text. /J.Trier // Neue Jahrbücher fur Wissenschaft und Jungendbildung. Leipzig - Berlin, 1934. -Bd.lO. - S. 428-449.

455. Trier J. Der deutsche Wortschatz im Sinnbezirk des Verstandes Text. /J.Trier.- Heidelberg, 1973. 347 s.

456. Tucker G.R., Lambert W.E., Rigault A.A. The French speaker's skill with grammatical gender: An example of rule-governed behaviour Text. /G.R.Tucker, W.E.Lambert, A.A.Rigault. The Hague, 1977.- 138 p.

457. Ungebaun B. La langue russe au XVI siècle: la flexion des noms Text. / B. Ungebaun. Paris: H. Champion, 1935.-480 p.

458. Vaillant A. L'ergatif indo-européen Text. / A.Vaillant // Bulletin de la Société de Linguistique de Paris. Paris, 1936. - Vol.37, fasc.2. - P. 93-108.

459. Velten H.V. Sur révolution du genre, des cas et des parties du discours Text. / H.V. Velten // Bulletin de la Société de Linguistique de Paris. Paris, 1932. - Vol.33, fasc.2. - P. 205-223.

460. Velten H.V. The accusative case and its substitutes in various types of languages Text. / H.V. Velten // Language. Baltimore, 1932. -№8. - P. 255270.

461. Walter H. Genus und Nominalklassensysteme und die Dimension der Apprehension Text[ / H.Walter // Apprehension. Das sprachliche Erfassen von Gegenständen. Teil 1: Bereich und Ordnung der Phänomene . Tübingen: Günter Narr, 1982. - S.217-228.

462. Westermann D. Pluralbildung und Nominalklassen in einigen afrikanischen Sprachen Text. /D.Westermann // Abhandlungen der deutschen Akademie der Wissenschaften zu Berlin. Phil.-hist. Klasse 1. Berlin: Akademie, 1945-1946. - S. 1-27.

463. Weisgerber L. Vom Weltbild der deutschen Sprache. I Halbband: Die inhaltbezogene GrammatikText. /L.Weisgerber. Dusseldorf, 1953. - 267 s.

464. Wheeler B.J. The origin of grammatical gender Text. / B.J.Wheeler // The Journal of Germanic Philology. Bloomington, 1899. - V.2, № 4. - P.528-545.

465. Wienold G. Genus und Semantik Text. / G.Wienold. Meisenheim an Glan: Verlag Anton Hain, 1967. - 367 s.

466. Wittgenstein L. Philosophical investigation Text. / L.Wittgenstein-Oxford: Blackwell, 1953. 232 p.

467. Wundt W. Völkerpsychologie. Ein Untersuchung der Entwicklungsgesetze von Sprache, Mythus und Sitte Text. / W. Wundt. Leipzig: Engelmann, 1912. -Bd.2.- 678 s.

468. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ

469. Большой энциклопедический словарь. Языкознание,- М.: Изд-во БРЭ-1998.-683 с.

470. Брокгауз Ф.А., Эфрон И.А. Энциклопедический словарь: В 82 т. СПб., 1890- 1990.

471. Воинова Н.Я., Старец С.Н., Верхуша В.Н., Здитовецкий А.Г. Русско -португальский словарь. М.: Русский язык, 1989. - 812 с.

472. Ганшина К.А. Французско русский словарь. - М.: Русский язык, 1977.911 с.

473. Давыдов H.H. Ботанический словарь русско-английско-немецко-французско-латинский. М.: Физматгиз, 1960. -335 с.

474. Даль B.JI. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т.- М.: Русский язык, 1989.

475. Дворецкий И.Х. Древнегреческо русский словарь: В 2 т.- М.: Гос.изд-во иностр. и нац. словарей, 1958.

476. Дворецкий И.Х., Корольков Латинско русский словарь. М.: Гос.изд-во иностр.и нац. словарей, 1949. - 950 с.

477. Испанско русский словарь / Под ред. Нарумова Б.П., - М.: Русский язык, 1988.- 829 с.

478. Майзель Б.Н., Скворцова H.A. Русско итальянский словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1972. - 1032 с.

479. Немецко русский словарь / Сост.: К.Лейн, Д.Г.Мальцева, А.Н.Зуев, Д.О.Добровольский, В.Е.Кузавлев, М.Я.Цвиллинг, И.Б.Пригоникер, Т.П.Зорина, М.Л.Лерман, А.В.Панкин. - М.: Русский язык, 1992. - 1039 с.

480. Ногейра X., Туравер Г.Я. Русско испанский словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1966. - 946 с.

481. Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка: В 2 т. -М.: Гос.изд-во иностр. и нац. словарей, 1989.

482. Русско немецкий словарь / Под ред. К. Лейна. - М.: Русский язык, 1991. -735 с.

483. Рябко О.П. Англо-латинско-русский ботанический словарь. Ростов-на-Дону: Изд-воРГУ, 1995.- 4.1 -303 е., Ч.2.-334 с.

484. Словарь старофранцузского языка / Под ред. В.Ф. Шишмарева. М., Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1955.- 274 с.

485. Старец С.Н., Феерштейн E.H. Португальско русский словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1972.- 936 с.

486. Ушаков Д.Н. Толковый словарь русского языка: В 4 т. М.: ОГИЗ, 1934.

487. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. М.: Прогресс, 1986.

488. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2 т.- 4-е изд. М.: Русский язык, 2001.

489. Щерба Л.В., Матусевич М.И. Русско французский словарь. - М.: Русский язык, 1983. - 839 с.

490. Beaujean A. Littré. Dictionnaire de la langue française. Paris: Gallimard et Hachette, 1959. -2449 p.

491. Bloch О. Dictionnaire étymologique de la langue française: 2 vol. Paris: Les presses universitaire de France, 1932.

492. Dauzat A. Dictionnaire étymologique de la langue française.- Paris: Larousse, 1938.-824 p.

493. Duden. Das Herkunftswörterbuch. Etymologie der deutschen Sprache. Die Geschichte der deutschen Wörter von ihrem Ursprung biszur Gegenwart. Mannheim Leipzig - Wein - Zürich: Dudenverlag, 1989. -839 s.

494. Duden. Deutsches Universalwörterbuch. Mannheim Wein - Zürich: Dudenverlag, 1989.- 1816s.

495. Encyclopédie des 15.000 plantes et fleurs de jardin. -Paris: Bordas, 1999-1104p.

496. Gamillscheg E. Etymologisches Wörterbuch der französichen Sprache. -Heidelberg: Winter, 1928. 1136 s.

497. Grand Larousse encyclopédique en dix volumes. Paris: Librarie Larousse, i960.- V. 1-10.

498. Nouveau dictionnaire étymologique et Historique. Paris: Librarie Larousse, 1971.-805 p.

499. Robert P. Dictionnaire alphabétique et analogique de la langue française. -Paris: Société du Nouveau Littré, 1967. 1970 p.

500. Schubert R., Wagner G. Botanisches Wörterbuch Pflanzennamen und botanische Fachwörter 11. Auflage - Stuttgart, 1993. - 645 s.

501. Segui J. Les noms popupaire des plantes dans les Pyrénées centrals.-Barcelone, 1953. 444 p.