Налогообложение крестьянства России во второй половине XIX - первой трети XX века

Марискин, Олег Иванович

автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Налогообложение крестьянства России во второй половине XIX - первой трети XX века

Год: 2004
Автор научной работы: Марискин, Олег Иванович
Ученая cтепень: доктора исторических наук
Место защиты диссертации: Саранск
Код cпециальности ВАК: 07.00.02

Диссертация по истории на тему 'Налогообложение крестьянства России во второй половине XIX - первой трети XX века'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Налогообложение крестьянства России во второй половине XIX - первой трети XX века"

На правахрукописи

Марискин Олег Иванович

НАЛОГООБЛОЖЕНИЕ КРЕСТЬЯНСТВА РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - ПЕРВОЙ ТРЕТИ XX ВЕКА (по материалам Среднего Поволжья)

Специальность 07.00.02 - отечественная история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Саранск 2004

Работа выполнена на кафедре экономической истории и информационных технологий Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Мордовский государственный университет имени Н. П. Огарева»

доктор исторических наук профессор Арсентьев Николай Михайлович

доктор исторических наук профессор Шелохаев Валентин Валентинович

доктор исторических наук профессор Иванова Натал ьяАнатол ьевна

доктор исторических наук доцент Чуканов Иван Альбертович

Чувашский государственный институт гуманитарныхнаук

Зашита состоится « Эч» декабря 2004 года в часов на заседании диссертационного совета Д 212.117.04 при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Мордовский государственный университет имени Н. П. Огарева» по адресу: 430000, Республика Мордовия, г. Саранск, ул. Пролетарская, 63 (учебный корпус № 20), конференц-зал (ауд. 408).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Мордовского государственного университета имени Н. П. Огарева по адресу: Республика Мордовия, г. Саранск, ул. Большевистская, 68.

Автореферат разослан « | » ноября 2004 года.

Научный консультант:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук

Э.Д. Богатырев

Ю002 3

^ ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Проводимые в России социально-экономические реформы в конце XX - начале XXI в. направлены на развитие рыночных отношений. Несомненно, основным рычагом управления экономикой в рыночных условиях является налоговая система, от степени совершенства которой во многом зависят стабильность общества и эффективность реализации реформ. В связи с этим новой системе налогового обложения необходимо ориентироваться и на крестьянство, восстанавливающее товарно-денежные связи и использующее принципы менового хозяйства. Обоснованием такой системы будет служить обращение к истории налогообложения периода развития рыночных отношений и первоначального накопления капитала. Использование только западных стандартов развития рынка обусловило игнорирование отечественного пути развития рыночной экономики, богатого опыта функционирования российской налоговой системы.

О сходных чертах в развитии экономики России во второй половине XIX -первой трети XX в. и современном этапе говорит следующий факт: на новом витке истории, с 1 января 2004 г., практически через 80 лет, вновь вводится аналог единого сельскохозяйственного налога (ЕСХН; 1923 г.). Актуальность и практическая значимость данного исследования возрастают в контексте взаимоотношений федерального центра и регионов, формирования многоуровнего бюджета: государственного - регионального - местного.

Актуализация исследования связана с развитием крестьяноведения как междисциплинарной отрасли знаний, многомерностью самого феномена крестьянства, необходимостью комплексного подхода и объективного воссоздания аграрной и финансовой истории России, решением ряда дискуссионных вопросов. Изучение проблемы будет способствовать также более глубокому и всестороннему пониманию проблемы взаимоотношений крестьянства и власти.

дателям политической и экономической власти '. В более развернутом виде в этом определении крестьянства рассматриваются характеристики четырех взаимосвязанных аспектов: семейный двор, сельскохозяйственное производство, деревня и ее

культура, зависимое положение по отношению к доминирующим общественным

силам .

Немецкий экономист И. Г. Тюнен обосновано считал наилучшим с точки зрения интересов сельскохозяйственного прогресса подоходное обложение поземельной ренты, т. е. части прибавочного продукта. В связи с этим положением приоритетными в исследовании являются изучение истории процесса поиска оптимального варианта налогообложения, его фискального и социального значения, формирование подоходных принципов в налоговой политике.

Хронологические рамки работы определены сущностной взаимосвязью исторического пути страны во второй половине XIX - первой трети XX в., состоящей в модернизации крестьянской России, ее переходе посредством реформ «сверху» и народных революций из агарной в аграрно-индустриальную и индустриальную стадии развития. В соответствии с данными процессами происходили изменения и в моделях налогообложения крестьянства (от подушного к подоходно-прогрессивному). В целом вторая половина XIX - первая треть XX в. -это период между отменой крепостного права и коллективизацией сельского хозяйства, короткий промежуток в истории России (за исключением «военного коммунизма»), когда крестьянское хозяйство развивалось по законам рыночных отношений и представляло собой наивысший образец семейного сельскохозяйственного производства.

1 См.: Шанин Т. Понятие крестьянства // Великий незнакомец крестьяне и фермеры в современном мире: Пер. с англ. / Сост. Т. Шанин. М., 1992. С11.

2 См.: КрестмнОШШИЩиЛеРРЙЭ! «Ис1.0Рия- Современность: Ежегодник. 1996 / Под ред. В. Данилов^,Ж НЫтнЛК. 1-966

Среднего Поволжья для второй половины XIX - начала XX в. служат (в административных границах соответствующего периода) Казанская, Пензенская, Самарская, Симбирская губернии; для 20-х гг. XX в. - Чувашская, Марийская, Татарская республики, Пензенская, Ульяновская, Самарская губернии; с 1928 г. -Средне-Волжская область, Чувашская, Марийская и Татарская республики.

Историография проблемы. В отечественной и зарубежной историографии (обзор работ дан в первом параграфе первого раздела) сложилась основная проблематика научных исследований налогообложения крестьянства России во второй половине XIX - первой трети XX в., которая представляет собой часть истории общества, государства и права. История налогов в России одновременно выступает составной частью общей (всемирной) истории налогов - науки, предметом которой является установление закономерностей в использовании тех или иных методов налогообложения в определенные исторические периоды в отдельных странах. Тем не менее слабо изученными остаются пока ход практической реализации налоговой политики, проведение косвенного налогообложения (структура потребностей крестьянства), недостаточно освещены податные функции крестьянской общины (особенно в послеоктябрьский период), влияние тяжести налогообложения на эволюцию крестьянского хозяйства и реакция крестьянства на проводимые мероприятия. При этом исследования истории налоговой политики в России должны строиться в широком общеэкономическом и социально-историческом контексте на сочетании экономического и исторического анализа.

Цель исследования - проведение анализа эволюции моделей налогообложения крестьянства России в контексте модернизации общества, выявление влияния налоговой политики во второй половине XIX - первой трети XX в. на организацию и функционирование крестьянского хозяйства.

Исходя из поставленной цели, были сформулированы следующие задачи диссертационного исследования:

• проследить трансформацию государственной налоговой системы по отношению к крестьянству и установить ее соответствие процессу модернизации страны, социально-экономическим реалиям, уровню развития крестьянского хозяйства;

• выявить методы и условия реализации налоговой политики;

• проанализировать податные функции крестьянской общины, формы раскладки и сбора налога, причины недоимочности и т. п.;

• определить степень зависимости эволюции крестьянского хозяйства от тяжести налогообложения, соответствие налогового изъятия (прямого и косвенного) доходности крестьянского хозяйства;

• проследить общественно-политическую реакцию крестьянства на налогообложение.

Источниковая база исследования. Для решения поставленных задач нами были использованы источники (более подробный анализ дан в разделе «Характеристика источников»), которые можно условно разделить на пять групп. Первую группу источников составили архивные документы, извлеченные из Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ, г. Москва), Российского государственного архива экономики (РГАЭ, г. Москва), Российского государственного исторического архива (РГИА, г. Санкт-Петербург), Архива Российского этнографического музея (АРЭМ, г. Санкт-Петербург), Государственного архива Самарской области (ГАСО, г. Самара), Национального архива Республики Татарстан (НАРТ, г. Казань), Государственного архива Ульяновской области (ГА-УО, г. Ульяновск), Государственного архива Пензенской области (ГАПО, г. Пенза), Центрального государственного архива Чувашской Республики (ЦГА ЧР, г. Чебоксары), Центрального государственного архива Республики Мордовия (ЦГА РМ, г. Саранск). Во вторую группу источников входят правительственная и земская статистика, сборники документов и материалов. В третью -нормативные акты российского и советского государства, регламентирующие деятельность налоговых, финансовых, аграрных и других учреждений. Четвертую - периодическая печать. Пятую - микроуровневые описания, «голоса снизу», устные истории, мемуары. Установленный круг источников обеспечивает всестороннее исследование проблемы.

Методология и методы исследования. Целостное изучение проблемы потребовало расширения традиционных (формационных) методологических установок, распространенных до последнего времени в историко-экономических исследованиях, их корректного сопряжения с модернизационным подходом. Теория модернизации сложилась в рамках особого - «прогрессистского» - стиля мышления, методология которого базируется на предположении о том, что история движется к вершинам прогресса через преодоление многообразия общественного устройства к единому рационально устроенному будущему. Для России «теория модернизации» получила воплощение в концепциях «догоняющего развития» и «перехода к современному обществу». Согласно этим концепциям, Россия в силу ряда причин внешнего и внутреннего характера «задержалась» в развитии по сравнению с передовыми странами Западной Европы. Стремясь ликвидировать «отставание», российское государство время от времени прибегало к политике модернизации страны «сверху» и революций «снизу», чем и был обусловлен выбор путей общественного развития страны в XIX - XX вв.

сравнительно-исторический, количественный и структурный методы исследования. При анализе внутреннего строя и моделей налогообложения крестьянского хозяйства принципиальным являлись всесторонне и целостное, системное рассмотрение крестьянства, учет всех условий и сфер его производственно-экономической деятельности. При изучении вопроса организации крестьянского труда, выявлении налоговой тяжести на крестьянское хозяйство и тому подобных активно использовалась методика организационно-производственного направления экономической мысли, в частности методы бюджетного исследования.

Научная новизна исследования. В работе на региональном и общероссийском материалах проводится комплексное исследование проблемы выработки адекватных моделей налогообложения крестьянства России в XIX - первой трети XX в. в контексте модернизации общества: анализ законотворческой деятельности государства, методов и средств проведения налоговых сборов, принципов их разверстки в сельских общинах, степени зависимости крестьянского хозяйства от тяжести налогового давления, особенностей подушной, имущественной и прогрессивно-подоходной систем обложения. Выявлено, что налоговая система изменялась в соответствии с модернизационными процессами и существенно влияла на них. Определено, что прогрессивно-подоходное обложение является наиболее рациональной и приоритетной (как для крестьянства, так и для государства) системой налогообложения крестьянства, в которой реализуется принцип справедливого и соразмерного распределения налогового бремени. Исследование способствует дальнейшей разработке фундаментальных проблем аграрной и финансовой истории, изучению ряда дискуссионных вопросов.

В научный оборот введены новые документы, ранее не опубликованные социологические материалы и архивные источники, извлеченные из центральных и местных хранилищ.

Практическая значимость работы заключается в том, что представленные в ней материалы и выводы, предложенные подходы и методы могут быть востребованы как в научно-исследовательской, так и в учебно-педагогической практике: при создании обобщающих и специальных трудов по аграрной истории Среднего Поволжья, в разработке лекционных курсов и учебных пособий по экономической истории и налогообложению, а также послужить дополнительным материалом в выработке современной концепции реформирования системы налогообложения.

Новый фактический материал, основные выводы, методы обработки источников использовались автором при чтении лекционных курсов для студентов специальности «История» Мордовского государственного университета имени Н. П. Огарева, при подготовке к изданию «Истории Мордовии от эпохи Великих реформ до Великой Российской революции» (т. 2), написании отдельных статей энциклопедии «Мордовия» (т. 1,2).

На защиту выносятся следующие основные положения.

1. Налоговая система трансформировалась вместе с развитием государства и являлась ярким показателем состояния экономики страны, в то же время она сама существенно влияла на модернизационные процессы.

2. Существовавшие системы налогообложения соответствовали конкретным этапам развития общества: сословная модель налогообложения - аграрному этапу развития общества, имущественная - переходному периоду, подоходная - индустриальному этапу.

3. В начале XX в. произошел перенос податной тяжести прямого обложения с крестьянского хозяйства на другие источники дохода, что способствовало развитию аграрного сектора экономики России.

4. Стремление государства в 1920-е гг. придать всем платежам социально-классовый характер исключило стимулирующую роль налогов в экономике и в целом отрицательно сказалось на народном хозяйстве страны.

5. Для фискальных систем имперского и советского периодов типично сочетание прямого и косвенного налогообложения, причем в последнем большую долю составляли «винные платежи». Сам факт обращения к косвенному обложению, большой объем акцизных сборов говорят о невозможности государства полностью учитывать доход плательщиков и опираться лишь на прямые налоги.

6. Основным источником для погашения налоговых платежей для крестьянских хозяйств Среднего Поволжья являлись доходы от полеводства.

7. Сельская община в 1861 - 1920 гг. представляла собой достаточно эффективный механизм фискальной системы, с другой стороны, была инструментом борьбы с чрезмерным налоговым гнетом и произволом чиновников.

8. Община активно участвовала в формировании многоуровневой системы бюджетов.

(Йошкар-Ола, 2001 г.), «Государство и общество в России XVIII - XX века» (Санкт-Петербург, 2002 г.), VIII конференция ассоциации «История и компьютер» (Санкт-Петербург, 2002 г.), «Крестьянство и власть Среднего Поволжья» (Саранск, 2003 г.), «Волжские земли в истории и культуре России» (Саранск, 2004 г.), отражены в более чем 30 публикациях, в том числе 4 монографиях и 3 статьях в периодических изданиях, рекомендуемых ВАК.

Структура. В соответствии с поставленной целью и задачами исследования диссертация состоит из введения, четырех разделов, заключения, библиографического списка, приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект и предмет, хронологические и территориальные рамки, цель и задачи, методологические подходы, научная и практическая значимость исследования, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

Первый раздел посвящен анализу степени научной изученности поставленной проблемы и источниковой базы исследования. В первом параграфе первого раздела «Историографический обзор» выявлено, что налоги и налогообложение крестьянства России в силу междисциплинарного характера являются предметом исследований как экономистов, так и историков-аграрников. Традиция изучения крестьянства пореформенной России характеризовалась непрекращающимися спорами историков относительно характера и особенностей аграрной эволюции, внутреннего строя и организации основных типов сельскохозяйственного производства.

Социально-этический интерес к крестьянскому укладу в дореформенный период (К. С. Аксаков, А. С. Хомяков, И. В. Киреевский и др.) активизировал социально-экономические исследования (А. Васильчиков, П. Соколовский, М. Ковалевский, В. Орлов, Н. Каблуков, А. Пешехонов, В. Воронцов и др.). Преобладающей в этих работах была точка зрения об относительной однородности крестьянского хозяйства. Другой точкой зрения на крестьянство был марксизм. Анализируя капиталистическое хозяйство и положив в основу социального развития классовую борьбу, данное учение выдвигало идею о растущей дифференциации социальной структуры крестьянства.

Основы концептуального подхода в налогообложении были также заложены в первой половине XIX в., но не потеряли научной привлекательности и сегодня (Н. И. Тургенев, Ю. А. Гагемейстер). После отмены крепостного права большинство экономистов и публицистов выступили с критикой подушной сие-

темы обложения крестьянства. Наиболее справедливым и рациональным признавался всеобщий подоходный налог (Н. Шелгунов, М. Алексеенко, А. Поленов, А. Свирщевский, М. Веселовский).

Известный русский ученый Н. И. Кареев констатировал, что с середины XIX в. политическая экономия стала пользоваться историческим методом, а историки стали изучать экономику, т. е. произошло взаимопроникновение наук. В трудах экономистов и историков второй половины XIX в. прослеживается бесспорная многофункциональность налоговой политики (М. М. Алексеенко, И. С. Блиох, B. А. Лебедев, А. А. Исаев). Исследователями делается первый шаг в поисках обоснованности налоговых сборов и оптимальной налоговой нагрузки всего податного населения (Ю. Э. Янсон, Е. Н. Анучин, А. А. Дудкин, Н. Ф. Смирнов,

A. П. Энгельгардт, В. Ф. Залеский и др.). Недоимочности сельских общин и круговой поруке в пореформенный период посвящены работы Н. К. Бржевского, С Г. Алексеева, К. Ф. Головина, Н. П. Дружинина, А. С. Изгоева, отмене крепостного права с финансовой точки зрения - И. И. Вильсона, П. Л. Кованько.

В дореволюционной финансовой науке единства в оценке преимуществ и недостатков косвенного обложения не было. Однако все ученые были единодушны, указывая на регрессивный характер косвенного обложения, что являлось весомым аргументом в обосновании замены косвенных налогов прогрессивным подоходным обложением (Д. А. Миропольский, А. Н. Гурьев, Ф. Я. Несмелое,

B. Самофалов, М. И. Фридман, В. К. Дмитриев, Д. Н. Воронов).

В первой четверти XX в. мировой и российской финансовой наукой осознается необходимость использования регулирующих функций налогообложения в качестве мощного средства экономической политики, системы мер воздействия на общественное производство, его структуру, динамику, направления и темпы модернизации (Г. А. Вацуро, П. X. Шванебах, К. X. Озеров, М. И. Бого-лепов, П. А. Голубев, Т. В. Локоть, С. С. Хрулев, Е. Кун, А. П. Вербицкий, В. Н. Твердохлебов, И. М. Кулишер).

Значительное место среди экономической литературы послеоктябрьского периода занимают труды советских и партийных работников, в которых ярко отразились вопросы финансовой и налоговой политики партии большевиков в первые годы советской власти (Н. Любимов В. Невский, Н. Орлов, А. Шлихтер, А. Потяев, Н. И. Бухарин, Л. Б. Каменев, М. И. Калинин, М. И. Фрумкин, М. И. Лифшиц и др.). Крестьянскому вопросу, продовольственной и налоговой политике в деревне были посвящены работы и ученых «русского зарубежья» (А. П. Марков, С. С. Маслов, Г. Г. Швиттау и др.), причем многие их наблюдения и выводы совпадали с взглядами деидеологизированных экономистов и историков России того периода.

В 20-е гг. XX в. ожесточился спор между двумя основными направлениями историков и экономистов, представлявших альтернативы, - неонародническим с концепцией «некапиталистической аграрной эволюции» сельского хозяйства России и направлением аграрников-марксистов с концепцией о «капиталистической аграрной эволюции», связывающей капитализацию деревни с ее дифференциацией (А. И. Хрящева, П. И. Лященко, Г. И. Баскин).

Видное место в изучении экономических основ крестьянского хозяйства принадлежит представителям «организационно-производственного направления» (А. В. Чаянов, А. Н. Челинцев, Н. П. Макаров, А. А. Рыбников, А. Н. Минин). Результаты их работы выдвинули российское крестьяноведение на передовые рубежи в мировой историко-экономической науке. Близко по методике рассмотрения крестьянства к организационно-производственному направлению подходили экономисты Б. Д. Бруцкус, Л. Н. Литошенко, С. Н. Прокопович, Н. Д. Кондратьев.

Не в малой степени основой бурного развития крестьяноведения послужили микроисследования (А. Большаков, Н. Росницкий, А. Говоров, Я. Яковлев, М. Феноменов, А. Гагарин, А. Глотов и др.). Как показывает исторический опыт, исследования прошлого и настоящего сельских поселений дают наибольшую степень приближения к действительности и человеку, позволяют получить важные научные знания, корректирующие общие представления и концепции, способствуют развитию крестьяноведения в целом.

С начала 20-х гг. XX в. к разработке многих экономических проблем были привлечены оставшиеся в стране крупные специалисты, публикации которых на протяжении почти всего периода НЭПа содержали конкретные разработки и предложения по наиболее актуальным вопросам восстановления и развития народного хозяйства в целом и финансовой системы в частности, лежавшие в русле современного мирового развития экономической мысли (В. А. Альтшулер, А. А. Баранов, Г. И. Болдырев, М. Г. Бронский, Р. Клаус, П. П. Гензель, В. Я. Гроссман). Уникальное исследование по исчислению тяжести налогового бремени крестьянства в до- и послереволюционный период на основе бюджетов крестьянских хозяйств выполнено в 1924 г. экономистом-математиком и статистиком А. Л. Вайнштейном 3.

В советское время косвенные налоги и «винная тема» исследовались в значительно меньшей степени (П. В. Микеладзе, Д. А. Бутков Д. Н. Воронов). С 30-х гг. XX в. отрицалось существование косвенных налогов, из-за их «регрессивного», «социально несправедливого», «антинародного» характера. Поэтому работ, посвященных косвенному обложению, в более поздний период не было. Толь-

3 См.: Вайнштейн А. Л. Обложение и платежи крестьянства в довоенное и революционное время (Опыт статистического исследования). М., 1924.

ко в 2002 г. вышла специальная работа Н. Г. Кузнецова и Г. М. Гануса 4. Они выявили четкую взаимосвязь между распределением налогов на прямые и косвенные и уровнем экономического развития государства (чем ниже этот уровень, тем большую долю в объеме налоговых поступлений составляют косвенные налоги).

С конца 20-х до конца 50-х гг. XX в. в отечественной историографии отсутствовали работы по налогообложению крестьянства, содержащие фактический материал. Налоговая политика в деревне в эти годы частично отражена в ряде обзорных работ (М. Я. Залесский, М. И. Пискотин и Г. Л. Марьяхин)5. Финансовой политике посвящены монографии В. П. Дьяченко и Б. Б. Ривкина 6.

С конца 50-х - начала 60-х гг. XX в. произошло мощное возрождение исторической науки. Истории финансов и экономической политике российского государства с начала XIX в. до 1917 г. в эти годы посвящены труды А. Н. Погре-бинского, Н. А. Егиазаровой, И. Ф. Гиндина, А. Л. Сидорова, П. В. Волобуева, Т. М. Китаниной, Н. А. Проскуряковой, где в той или иной степени затрагивались элементы налогообложения крестьянства. В этот период в кругах историков-аграрников обострилась дискуссия об уровне развития агарного капитализма, соотношении различных укладов в аграрном строе российской деревни, адекватности использования западных моделей для ее характеристики. Развитие крестьянского хозяйства в период капитализма в 1861 - 1917 гг. подробно анализировалось в работах А. М. Анфимова, С. М. Дубровского, П. Г. Рындзюнско-го, Н. М. Дружинина, В. К. Яцунского, И. Д. Ковальченко, Л. В. Мклова и др. В их трудах обнаружились расхождения в оценке характера аграрного строя России начала XX в. Историки «нового направления» - А. М. Анфимов, К. Н. Тар-новский, М. Я. Гефтер, П. В. Волобуев - пришли к выводу об экономической многоукладное™ как устойчивом типе социально-экономического развития России, органической частью которого является аграрное развитие страны на рубеже веков и в начале XX в. По мнению их основных оппонентов, И. Д. Ковальченко и С. М. Дубровского, не следовало недооценивать капиталистическую составляющую в аграрном секторе России, и речь должна идти не о конгломерате

4 См.: Кузнецов Н. Г. Развитие косвенного налогообложения в России / Н. Г. Кузнецов, Г. М. Ганус. Ростов н/Д., 2002.

5 См.: Залесский М. Я. Налоговая политика Советского государства в деревне. М., 1940; Пискотин М. И. Налоги с сельского населения в СССР. М., 1957; Марьяхин Г. Л. Очерки истории налогов с населения СССР. М., 1964.

6 См.: Дьяченко В. П. Советские финансы в первой фазе развития социалистического государства. Ч. 1. 1917 - 1925 гг. М., 1947; Он же. Советские финансы в первой фазе развития социалистического государства. М., 1978; Ривкин Б. Б. Финансовая политика в период Великой Октябрьской социалистической революции. М., 1957.

различных укладов как устойчивом состоянии общества в целом, но о сочетании

разных стадий аграрно-капиталистического развития .

Во второй половине 60-х гг. XX в. наблюдался «взрыв» крестьянских исследований западных ученых, что было результатом новой политической ситуации, кризисом оптимизма 50-х гг. Ряд обобщающих работ Е. Wolf, J. Scott, P. Redfield8 и специальные исследования по русскому крестьянству М. Lewin, Т. Shanin 9 обозначили контуры предмета современных крестьяноведческих исследований, их основные параметры. При этом наблюдался параллелизм между возрастанием интереса к крестьянству на Западе и разгромом «нового направления», хотя в этих процессах не было прямых связей.

За время дискуссий был накоплен определенный опыт по изучению прямого налогообложения и повинностей крестьянского хозяйства во второй половине XIX - начале XX в. (П. А. Зайончковский, Б. Г. Литвак, В. Г. Чернуха, В. И. Неупокоев, М. С. Симонова, Н. И. Ананьич, Л. И. Кучумова, А. М. Анфи-мов, А. Н. Боханов и др.). Характер и значение крестьянской поземельной общины России на рубеже XIX - XX в. освещались в работах В. П. Данилова, М. М. Громыко, Т. А. Бернштам, П. Н. Зырянова, Г. А. Никитиной, О. Г. Вронского, Г. А. Николаева, Т. В. Ефериной, А. В. Бирюкова. В них достаточно убедительно показано, что пореформенные передельные общины, большие крестьянские семьи и неформальное крестьянское общество не были институтами, препятствовавшими модернизации России, как считали некоторые отечественные (Абуздин С. Ю. и др.) и зарубежные (D. Atkinson, С. Worobec) исследователи. В работах W. Rostow, A. Gerschenkron, Th. Laue, С. Black обосновываются оригинальные варианты хозяйственной эволюции России в русле теории модернизации. Любопытна работа S. Plaggenborg 10, в которой ставится задача выявить роль налоговой политики в индустриализации России в 1881 - 1903 гг. В ней достаточно спорным является тезис о том, что якобы ни в коем случае речь не может идти об оплате крестьянами индустриализации России.

7 Подробнее о дискуссии см.: Ковальченко И. Д. Всероссийский рынок. XVIII - начало XX вв.: Опыт количественного анализа / И. Д. Ковальченко, Л. В. Милов. М., 1974; Тарновский К. Н. Проблемы аграрной истории России периода империализма в советской историографии // Проблемы социально-экономической истории России. М., 1971. С. 126 - 168; Ушанов Н. М. Концептуальные проблемы аграрных отношений пореформенной России в современной историографии. Астрахань, 1999.

8 См.: Wolf E. R. Peasants. Englewood Cliffs. New York, 1966; Redfield P. The little community and Peasant society and culture. Chicago; London, 1973; Scott J. C. Moral Economy of the Peasant. New Haven; London, 1976.

9 См.: Lewin M. Russian Peasants and the Soviet Power. London, 1968; Shanin T. The Awkward Class, Political Sociology or Peasantry in a Developing Society: Russia 1910 - 1925. Oxford, 1972.

10 См.: Plaggenborg S. Staatsfinanzen und Industrialisierung in Russland. 1881 - 1903. Die Bilanz der Stenerpolitik fur Fiskus, Bevolkerung und Wirtschaft // Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. 1990. Vol. 44. S. 123 - 339; Pen. в журн.: Отеч. история. 1994. № 3. С. 206 - 209.

На региональном уровне большое внимание историки уделили аграрным преобразованиям 60-х гг. XIX в. (В. Левашов, В. И. Канатов, И. М. Корсаков, К. А. Котков, Л. С. Рябинский, В. И. Самаркин, А. Е. Кильмяшкин и др.). Развитие капитализма в сельском хозяйстве Среднего Поволжья было предметом исследований И. И. Фирстова, И. Н. Трегубова, И. М. Ионенко, И. Д. Кузнецова, Н. В. Полина, А. С. Патрушева, Ю. И. Смыкова, Н. Л. Клейн, Н. С. Хамитбаевой, П. С. Ка-бытова, А. С. Тувина, Н. Ф. Тагировой и др. Серьезный вклад в изучение аграрного развития капитализма в регионе внесла работа П. И. Савельева ". Методологический подход П. И. Савельева перекликается с концепцией Т. Шанина, работы которого неоднократно подвергались критике в советской историографии за утверждение о своеобразии процесса расслоения крестьянства в общине, отличного, по его мнению, от городской, «урбанистской», модели .

До середины 80-х гг. XX в. в отечественной историографии отсутствовали специальные работы по налогообложению крестьянства в период «военного коммунизма». Основное внимание авторы уделяли продовольственной политике коммунистической партии и советского государства, деятельности продовольственных отрядов по обеспечению рабочих промышленных центров страны и вооруженных сил (Д. С. Бабурин, И. Б. Берхин, М. И. Давыдов, Е. Г. Гимпельсон, Ю. К. Стрижков, И. А. Юрков, В. П. Дмитренко, А. Ю. Давыдов). Подобная историографическая ситуация складывалась и в регионе. Публикации Н. Г. Соколова и В. В. Кабанова 13 восполняют этот пробел, показывают становление и развитие налоговой политики в деревне в первые годы советской власти. Позднее налогообложение крестьянства в период «военного коммунизма» было предметом исследований В. К. Абрамова, С. А. Есикова, Т. В. Осиповой и др.

Советская историография НЭПа признавала наличие рыночной стихии, изучала взаимодействие «плана и рынка», справедливо рассматривая экономику 20-х гг. XX в. как смешанную, а не чисто рыночную. Налогообложение крестьянства затрагивалось главным образом в работах, посвященных социально-экономическому развитию доколхозной деревни. Так, проблема введения продовольственного налога весной 1921 г. поднималась в работах Э. Б. Генкиной, Ю. А. Полякова, Л. Фридберга, Г. А. Кутьиной и др. Налоговой политике в де-

11 См.: Савельев П. И. Пути аграрного капитализма в России. XIX век (По материалам Среднего Поволжья). Самара, 1994.

12 См.: Shanin T. The Awkward Class...; Idem. Defining Peasants. Essays concerning Rural Societies, Expolary Economies, and Learning from them in the Contemporary World. Oxford, 1990; Он же. Революция как момент истины: Россия 1905 - 1907 гг. - 1917 - 1922 г. М., 1997.

13 См.: Соколов Н. Г. Налоговая политика в деревне в первые годы Советской власти (1917 -1920 гг.) // Ист. зап. 1986. Т. 113. С. 76 - 111; Он же. Советский опыт использования финансов и налогов в деревне в первые годы революции // Из истории России: идеи, суждения, опыт. Рязань, 1993. С. 66 - 77; Кабанов В. В. Крестьянское хозяйство в условиях «военного коммунизма». М., 1988.

ревне Дальнего Востока в годы НЭПа посвящена кандидатская диссертация Л. И. Ветошко и, практике налогообложения деревни - работы В. В. Серпинско-го и Г. А. Кутьиной |5. Формирование и развитие сложной взаимосвязанной системы социально-экономической организации советской деревни после перехода к НЭПу исследовались в регионе Я. М. Головничерым, Н. С. Журавлевой, С. М. Кузнецовым, С. К. Котковым, Е. И. Лягушевым, А. Э. Лившицем,

A. М. Селивановым, И. А. Апайчевой, А. Н. Лютовым, С. В. Виноградовым, Р. В. Шайдуллиным, И. А. Чукановым и др.

Особый интерес по периоду НЭПа представляют работы В. П. Данилова |6, в которых проведено комплексное изучение крестьянства и крестьянского хозяйства. В статье «Советская налоговая политика в доколхозной деревне»

B. П. Данилов выявил основные тенденции развития налогообложения с октября 1917 г. по 1930 г. и пришел к выводу, что натуральный налог, постепенно реформируемый в денежный, стал средством восстановления и денатурализации народного хозяйства, являлся способом преобразования экономики и социальной структуры деревни '7.

Западные ученые также особо интересовались советской историей 20-х гг. XX в., что обусловило появление обширной литературы как по политической, так и по социально-экономической истории (Ш. Мерль, Э. Карр, Н. Верт, Дж. Боффа, Р. Дэвис, Дж. Хоскинг, Р. Найме).

В 1990-е гг. возродился интерес к тематике налогообложения крестьянства России, что связано как с общими изменениями в историографической ситуации, так и с происходившими социально-экономическими реформами в стране. Предметом исследования стали структура налогов, наполняемость государственного бюджета, порядок взимания налогов, состав налогоплательщиков во второй половине XIX - начале XX в. (Е. В. Сапилов, М. К. Шацилло, Ю. А. Петров). Исследование основных тенденций развития отечественной налоговой политики и трансформации налоговых структур проведено А. В. Толкушкиным, И. В. Караваевой, И. В. Архипкиным 18.

14 См.: Ветошко Л. И. Налоговая политика Советской власти в доколхозной деревне Дальнего Востока: Автореф. дис.... канд. ист. наук. М., 1985.

15 См.: Серпинский В. В. НЭП: практика налогообложения крестьянства // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 6. Экономика. 1993. № 5. С. 39 - 49; Кутьина Г. А. Становление советской налоговой системы в период нэпа: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. М, 1990.

16 См.: Данилов В. П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М., 1977; Он же. Советская доколхозная деревня: социальная структура, социальные отношения. М., 1979.

17 См.: Данилов В. П. Советская налоговая политика в доколхозной деревне // Октябрь и советское крестьянство. 1917 - 1927 гг. М, 1977. С. 165 - 191.

18 См.: Толкушкин А. В. История налогов в России. М, 2001; Караваева И. В. Налоговая политика России в XX веке / И. В. Караваева, И. В. Архипкин. М., 2002.

Особый интерес исследователи проявили к 20-м гг. XX в. Ими осуществлена попытка без особых идеологических установок разобраться в налоговой политике государства, выявить методы и средства проведения налоговых сборов, самообложения, определить влияние тяжести налогообложения на эволюцию крестьянского хозяйства 19. Существенным для данных изысканий стало понимание того, что социальный характер налогов отрицательно сказался на народном хозяйстве страны.

В целом в отечественной историографии сложилась традиция деления аграрной и финансовой истории России на до- и послеоктябрьский периоды, что нарушает, на наш взгляд, внутреннее единство и целостность изучения модерни-зационного периода страны и эволюции крестьянства. Отсутствие в исторической и экономической литературе сквозных работ разрывает сущностную взаимосвязь исторического пути страны, состоящую в модернизации крестьянской России.

В параграфе «Характеристика источников» анализируется источнико-вый материал исследования, который в основном представлен архивными документами финансового и делопроизводственного характера. Всестороннему анализу подвергнуты прежде всего массовые источники, содержащие однотипную и комплексную информацию: налоговые сводки, бюджетные исследования, подворные переписи, материалы подворных опросов, исследований податных функций общины и т. п.

Интересен фонд Департамента окладных сборов Министерства финансов (Ф. 573) РГИА, где хранятся документы, характеризующие платежеспособность населения, данные об изменениях в порядке взыскания с надельных земель окладных платежей, материалы об отмене круговой поруки при сборе налогов и

См.: Буртина Е. Коллективизация без «перегибов». Налоговая политика в деревне 1930 -1935 гг. // Октябрь. 1990. № 2. С. 159 - 174; Еферина Т. В. Налоговая политика и крестьянское хозяйство в 1920 - 1930-е годы / Т. В. Еферина, О. И. Марискин, Т. Д. Надькин. Саранск, 1997; Грехова Н. Н. Налоговая политика в деревне в первой половине 20-х гг. // Дискуссионные вопросы российской истории. Арзамас, 1998. С. 197 - 201; Ковалев Д. В. Эволюция налоговой политики в деревне 20-х годов // Там же. С. 250 - 253; Прокопьева О. Е. Налогообложение в России: исторический аспект // Там же. С. 87 - 90; Комиссарова И. А. Система самообложения в 1924 - 1929 годах // Проблемы отечественной и зарубежной истории. Иваново, 1998. С. 130 - 132; Яхшиян О. Ю. Самообложение в деревне 1920-х годов // Науч. тр. Моск. пед. гос. ун-та. Сер. Социально-исторические науки. М., 1998. С. 74 - 82; Вещева О. Н. Налоговая политика Советского государства в деревне в период НЭПа // Историко-археологические изыскания. Самара, 1999. Вып. 3. С. 177 - 185; Горчаков А. Ю. Налоговая система России в 1920-х годах // История финансовой политики в России. СПб., 2000. С. 192 — 205; Раханова Л. Г. Исторические аспекты развития налоговой системы России от Октября до НЭПа // Клио. 2001. № 1. С. 97 - 110; Феклистов А. Г. Налоговая политика финансовых органов Среднего Поволжья в первой половине 1920-х годов // XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего. Пенза, 2002. С. 145 - 149; Плеханова О. В. Налоговая политика советского государства в деревне в 1925 - 1929 гг. и ее осуществление в Московской, Рязанской, Тульской губерниях: Автореф. дис.... канд. ист. наук. Курск, 1997; Комиссарова И. А. Система прямого налогообложения в 1920-е годы: Автореф. дис.... канд. ист. наук. Иваново, 2000.

т. п. Наиболее полно в фонде представлены ежегодные отчеты податных инспекторов о поступлении и взимании казенных, земских и мирских окладных сборов. В конце 70-х гг. XIX в. два научных общества, Вольное экономическое и Русское географическое, благодаря выработанной ими совместной программе, на основе подворной переписи провели в российских селениях сбор ценного материала по социально-регулятивным и хозяйственным функциям поземельной общины. Значительная часть неопубликованных материалов хранится в фондах Вольного экономического общества (Ф. 91) РГИА. Несколько особняком стоит многоплановое изучение быта крестьян, предпринятое в 1897 г. Этнографическим бюро под руководством князя В. Н. Тенишева. Материалы исследования, содержащие обширные сведения по Пензенской и Симбирской губерниям, отложились в фонде АРЭМ (Ф. 7).

В ГАРФе проанализированы документы финансовых и правительственных учреждений: фонды Министерства финансов Временного правительства (Ф. 6996), Бюджетной комиссии ВЦИКа (Ф. Р.-5405), СНК РСФСР (Ф. Р.-130) и СНК СССР (Ф. А.-259), где содержатся данные о формировании государственного и местных бюджетов, порядке самообложения населения, обложения сельхозналогом и установлении акцизов, определении норм доходности и разрядности губерний, тяжести обложения, доклады о ходе кампаний по сбору единого сельхозналога и т. д.

РГАЭ содержит ценные документы по советскому периоду истории налогообложения: фонд Народного комиссариата финансов СССР (Ф. 7733) - годовые отчеты, доклада: о ходе налоговых кампаний, постановления СНК, объяснительные записки, статистические таблицы, отчеты о поступлении налогов, материалы совещаний по налоговому вопросу, протоколы заседаний комиссии СНК по изучению тяжести обложения населения Союза ССР под председательством замнаркомфина М. М. Фрумкина и т. п. В фонде Народного комиссариата продовольствия РСФСР (Ф. 1943) - обширные данные о ходе и результатах проведения продразверстки и продналога; фонд ЦСУ РСФСР, СССР (Ф. 1562) - бланки бюджетов крестьянских хозяйств за 1918/19 - 1927/28 гг.

В областных и республиканских архивах исследовались главным образом фонды губернаторов, казенных палат, продовольственных комитетов, финансовых отделов, конкретизирующие общие представления о налоговой политике и практике налогообложения крестьянства на местах.

Большой массив источников по налоговой истории крестьянского хозяйства во второй половине XIX - начале XX в. представлен опубликованными материалами государственной статистики (прежде всего данными Министерства внутренних дел, Министерства ."финансов, Департамента окладных сборов), а также земской статистикой. Значительный фактический материал по экономиче-

скому состоянию крестьянского хозяйства и платежам сельского населения в пореформенный период содержится в трудах Комиссии для пересмотра системы податей и сборов (1861 - 1878) и данных комиссии 1872 г. под руководством П. А. Валуева для исследования положения сельского хозяйства и сельской производительности в России. С образованием в 1885 г. института податных инспекторов статистика поступления налогов была поставлена на постоянную основу («Свод сведений о поступлении и взимании казенных, земских и общественных окладных сборов...»). Дополняют их отдельные статистические публикации Министерства финансов и Министерства внутренних дел. Ценные сведения о состоянии крестьянского хозяйства в губерниях Среднего Поволжья содержатся в материалах Комиссии 16 декабря 1901 г., обычно именующейся в литературе Комиссией Центра, созданной для изучения состояния сельскохозяйственного производства и платежеспособности крестьян в среднечерноземных губерниях Европейской России.

Земская статистика - один из наиболее ценных источников по аграрной и финансовой истории России. Так, текущая сельскохозяйственная статистика земств («Сельскохозяйственные обзоры...», «Статистические обзоры...», «Свод урожайных сведений...») в сопоставлении с приложениями к отчетам губернаторов дает богатый материал по ежегодной урожайности, ценам на зерно и скот, отхожим промыслам, повинностям крестьян. Одним из важнейших источников изучения эволюции крестьянского хозяйства во второй половине XIX в. являются подворные переписи. В конце XIX - начале XX в. (с 1880 по 1914 г.) земские подворные переписи крестьянского хозяйства стали занимать ведущее место в мировых статистических исследованиях. В 1883 г. был составлен первый выпуск статистического сборника по Самарскому уезду. Позднее подворные исследования крестьянских хозяйств были проведены в остальных уездах Самарской губернии. Ценной работой Казанского земства явились «Материалы для сравнительной оценки земельных угодий в уездах Казанской губернии» (Казань, 1886 — 1893. Вып. 1-12), содержащие обширные сведения о крестьянской общине, землевладении и землепользовании, доходности угодий и т. п.

Составление бюджетов крестьянских хозяйств (одной из разновидности подворных переписей) началось еще в 70-е гг. XIX в., однако это были эпизодические и разрозненные опыты. В «Правительственном Вестнике» за 1881, 1882 и 1883 гг. были напечатаны сообщения управляющего казенной палатой Е. Н. Анучина о бюджетных исследованиях в Самарской губернии 20. В конце XIX в. в Казанской губернии бюджетными исследованиями занималось статистическое бюро губернского земства.

1 См.: Анучин Е. Н. Крестьянский двор Самарской губернии. Спб., 1883.

С начала XX в. в бюджетных исследованиях больше внимания стало обращаться на доходные части. По Среднему Поволжью известны два полноценных бюджетных исследования - по Пензенской и Симбирской губерниям21. После Октябрьской революции, в 1919 г., была предпринята первая попытка провести бюджетные обследования. Всего в Центральное статистическое управление (ЦСУ) поступило 583 описания бюджетов крестьянских хозяйств, материалы которых оказались недостаточно полноценными. Только с 1923 г. началось

систематическое проведение бюджетных обследований, публикация которых

осуществлялась до 1929 г. В целом бюджетные исследования благодаря богатству и достоверности собранных данных можно считать уникальным к незаменимым источником для всесторонней характеристики крестьянства, что неоднократно отмечалось многими исследователями.

Начиная с 1922 г. налоговые органы стали ежегодно проводить подворную перепись всех крестьянских хозяйств. В 1923 г. данные опубликованы в специальном издании Наркомфина СССР - «Крестьянское хозяйство РСФСР в 1922 году по данным налоговых сводок обложения единым натуральным налогом». В 1924 - 1931 гг. им же осуществлено издание под единым названием «Сельское хозяйство Союза ССР в 1924/25 [соответственно в 1925/26, 1926/27, 1927/28, 1928/29 году] по данным налоговых сводок по единому сельхозналогу». Публикации содержат подробные сведения о численности крестьянских хозяйств, площади пашни, посевов и сенокосов, поголовье скота, размере облагаемой земли или облагаемого дохода, сумме исчисленного налога и ряде других показателей. Важными источниками являются материалы комиссии СНК СССР по изучению тяжести обложения населения, совещаний налоговых работников, данные статистических ежегодников и отчеты Народного комиссариата финансов СССР, публикации балансов местных бюджетов губерний.

Правовое поле проблемы устанавливается по официальным публикациям правительственных законов и постановлений: «Полное собрание законов III», «Собрание узакононений и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства РСФСР», «Собрание законов и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства СССР», «Декреты Советской власти». Ценный фактический и аналитиче-

См.: Краткие бюджетные сведения по хуторским и общинным крестьянским хозяйствам Симбирской губернии (Исследование 1913 года). Симбирск, 1913; Итоги оценочно-статистического исследования Пензенской губернии, 1909 -1913 гг. / Под общ. руководством В. Г. Громана. Ч. 3. Бюджетное исследование крестьянского хозяйства. Вып. 1. Бюджеты отдельных хозяйств. Пенза, 1923.

22 См.: Крестьянские бюджеты 1922/23 и 1923/24 гг. Центрально-Земледельческий район. Т. XXXI, вып. 3. М., 1927; Крестьянские бюджеты 1924-25 гг. М., 1928; Крестьянские бюджеты 1925-26 г. Основные материалы. М., 1929.

ский материал по финансовой и аграрной истории был взят из периодической печати («Ежегодник Министерства финансов», «Вестник финансов, промышленности и торговли», «Известия Народного комиссариата по продовольствию», «Бюллетень ЦСУ», «Вестник статистики», «Вестник Среднего Поволжья», «Среднее Поволжье» и др.).

Незаменимым материалом для исследования психологии крестьянства, традиций, быта, культуры, организации общественной жизни, крестьянской экономики являются приговоры сельских сходов, прошения, требования, жалобы, наказы крестьян 23. В историографии доказана необходимость привлечения подобных источников для анализа социально-экономических проблем, намечены методы их изучения. Характер и динамику массового сознания в первое послереволюционное десятилетие в рамках единой системы «народ - власть» позволяют проследить письма и прошения крестьян в различные государственные структуры24. Полная картина методов сбора налогов, реакции крестьян на проведение налоговых кампаний и тому подобного воссоздается с помощью опубликованных в последнее время сборников документов и материалов 25, образное понимание истории отражает мемуарная литература.

Не менее значимы устные истории, которые предоставляют возможность взглянуть глазами самих крестьян на мир сельской России, испытавшей в прошлом веке столь драматичные события. Так, в работе использовались «семейные хроники» научно-исследовательского проекта «Трансформация социальной структуры советского и постсоветского села (1990 - 1994)» под руководством Т. Шанина и В. П. Данилова, в котором участвовал и автор исследования.

Имеющийся круг источников как непосредственно о крестьянском хозяйстве, так и о налогообложении крестьянства, а также современные апробирован-

23 См.: Крестьянские наказы Самарской губернии (Опыт собирания материалов русской революции). Самара, 1906; Приговоры и наказы крестьян Центральной России. 1905 - 1907 гг. / Под ред. В. П. Данилова, А. П. Корелина. М., 2000.

4 См.: «Проклятия крестьян падут на вашу голову...»: Секретные обзоры крестьянских писем в газету «Правда» в 1928 - 1930 годах // Новый мир. 1993. № 4. С. 166 - 183; Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918 - 1932 гг. М., 1998; Письма во власть. 1917 - 1927. Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям. М., 1998; Крестьянские истории: Российская деревня 20-х годов в письмах и документах / Сост. С. С. Крюкова. М., 2001.

25 См.: Документы свидетельствуют: Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации, 1927 - 1932 гг. / Сост.: В. П. Данилов и др. М., 1989; Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919 - 1921 гг. («Антоновщина»): Документы и материалы. Тамбов, 1994; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927 - 1939: Документы и материалы: В 5 т. Т. 1. Май 1927 - ноябрь 1929 / Под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виолы. М., 1999; Советская деревня глазами ВЧК - ОГПУ - НКВД. 1918 - 1939: Документы и материалы: В 4 т. / Под ред. А. Береловича, В. Данилова М., 2000; Крестьянское движение в Поволжье. 1919 - 1922 гг.: Документы и материалы / Под ред. В. Данилова, Т. Шанина. М., 2002.

ные методы их обработки и анализа позволяют выявить объективную картину происшедшего, определить альтернативы, увидеть перспективы.

В разделе «Налогообложение в имперской России (1861 - 1917 гг.)»

анализируются особенности подушной, имущественной и прогрессивно-подоходной налоговых систем, практика налогообложения, принципы разверстки налогов в сельских общинах и т. п. В первом параграфе «Податная политика в пореформенный период (подушная модель обложения)» рассматривается изменение налоговой политики после отмены в 1861 г. крепостного права. С отменой крепостного права перед правительством встала задача пересмотра сословной (подушной) модели обложения, основанной на владении имуществом и личном труде. В этот период в странах Европы и в США уже господствовали учения о нерациональности подушной подати и косвенных налогов на предметы первой необходимости. Взамен предлагалось прогрессивное обложение, т. е. взимание налогов с дохода от ренты, прибыли и заработной платы.

Правительственная программа прямого обложения крестьянства, заключающаяся в преобразовании сословных налогов и сборов, в пореформенный период складывалась в известном смысле стихийно, под давлением текущих потребностей и обстоятельств. Вопрос о введении подоходного налога был поставлен Податной комиссией не в качестве ближайшей задачи, а как проблема, подлежащая обсуждению. Однако самая идея необходимости подоходного обложения внедрилась в планы финансовой реформы достаточно прочно.

В целом реформы 1860-х гг. закрепили один из пережитков крепостничества - сословность податной системы. Община сохранила обязательный тягловый характер. Одна из главных задач Министерства финансов, заключавшаяся в преобразовании подушной системы налогов, получила лишь частичное разрешение в законах от 1 января 1863 г. о замене подушной подати с мещан налогом с городских имуществ и от 1 июня 1870 г. о государственном земском сборе с земель всех сословий, в основу которого были положены ценность или доходность имуществ. Этими законами часть податного бремени перелагалась с податных сословий на сословия, до тех пор освобожденные от прямых налогов. Также были выработаны «главные начала» преобразования земских повинностей и поземельного обложения.

До конца 60-х гг. XIX в. податная политика характеризуется нарастанием прямого обложения, твердым курсом в сфере применения мер принудительного взыскания, отсутствием налоговых льгот. Изменение налоговой политики было обусловлено кризисом сельского хозяйства, неурожаями и голодом 1867— 1868 гг. и т. п. Часть общей сметной суммы государственного земского сбора, по указу от 1 июля 1870 г., была обращена на сбор с земель «всех без различия»

владельцев, кроме казны, и распределена между губерниями соразмерно степени земледельческой производительности. С 1 января 1875 г. сбор присоединен к доходам государственного казначейства наравне с прочими казенными сборами и переименован в государственный поземельный налог. Поземельный налог был наиболее распространен в системах государственного обложения и имел раскладочную форму. Материалы исследования показывают, что при раскладке государственного поземельного налога по разрядам губернии Министерство финансов приняло за основание нормы поземельного обложения, установленные земствами для местных губернских и уездных сборов.

Тяжелое финансовое положение страны, и как следствие увеличение числа выступлений крестьян, особенно усугубилось после русско-турецкой войны 1877 - 1878 гг. и неурожаев 1879 - 1880 гг. (роспись государственных доходов и расходов на 1881 г. была сведена с дефицитом в более чем 80 млн руб.), что заставило правительство вновь вернуться к разработке податной реформы и попыткам введения подоходного налога. Однако и в этот раз проект комиссии не был осуществлен, так как к нему отнеслись отрицательно прежде всего в самом Министерстве финансов из-за низкого уровня промышленного развития России и невозможности правильного учета доходов без предварительного создания новых органов податной администрации.

Общий итог всех прямых повинностей крестьян складывался из отдельных налогов, установленных в разное время и раскладываемых своеобразно, без всякого соотношения с другими платежами и большей частью без всякого отношения к платежной силе вообще, что значительно подрывало как экономические основы крестьянского хозяйства, так и финансовую стабильность России. Следует отметить, что в пореформенный период общая сумма собираемых с крестьян налогов не соответствовала доходности их наделов и крестьянского полевого хозяйства в целом. Это положение признавали и правительственные органы, и экономисты, и местные земские деятели.

В результате аграрных преобразований 1860-х гг. все категории крестьян в правовом отношении консолидировались в единое сословие свободных сельских обывателей. Постепенно крестьянство стало утрачивать и сословные черты, но процесс этот проходил достаточно медленно вследствие того, что правительственная политика намеренно консервировала патриархальность деревни, общин-ность, поддерживала сословные признаки, существенным проявлением которых были различия крестьян в податном положении. Это во многом затруднило и предопределило специфику процесса модернизации России.

Во втором параграфе «Отмена подушной подати и переход к имущественному обложению» исследуются податные преобразования, проведенные ми-

нистром финансов Н. X. Бунге в конце XIX в., направленные на облегчение податного бремени крестьянского населения и переложение некоторой его части на другие классы, до того свободные от прямого обложения.

Одним из самых тяжелых косвенных налогов, лежавших на сельском населении, являлась соляная подать. Отмена этого налога с 1 января 1881 г. способствовала росту добычи соли в последующее десятилетие и ее удешевлению в размере, превышающем сложенный акциз. В конце 1881 г. было принято решение о понижении выкупных платежей, а с 1883 г. установлен окончательный выкуп наделов крестьян, остававшихся в обязательных отношениях с помещиком. В 1885 г. все выкупные суммы были слиты с общегосударственными средствами, что придало им налоговый характер. Отмена подушной подати началась с 1 января 1883 г., когда была сложена часть подушной подати с мещан, с крестьян, приписанных к волостям, а также с тех из бывших помещичьих крестьян, которые получили от помещиков в дар четвертую часть высшего или указанного размера надела. С 1 января 1884 г. основной категории крестьян она была понижена на 50 %. С 1886 г. было прекращено взимание подушной подати со всех крестьян, на которых распространялось действие Положений 19 февраля 1861 г. и 26 июня 1863 г., кроме тех, кто платил оброчную подать. С 1 января 1887 г. подушную подать окончательно отменили для всех категорий крестьян России, за исключением Сибири.

В виду окончания в 1886 г. 20-летнего срока, на который был определен постоянный размер оброчной подати с бывших государственных крестьян, приступили к переоброчке этой подати (для большего ее согласования с доходностью наделов) и к преобразованию затем в выкупные платежи. В целом по закону от 12 июня 1886 г. оброчная подать была повышена на 45 %, что увеличило прежние платежи на 15 197 тыс. руб. (с 33 З/4 до 49 млн руб.). В черноземных и степных губерниях существовавшие оклады оброчной подати в среднем повысились до 55 %, а для иных губерний и более (в Оренбургской губернии - на 58 %, в Симбирской -на 56 %), при этом, несмотря на такое повышение, общая сумма податей государственных крестьян (в связи с отменой подушной подати) понизилась. В целом в результате реформ Н. X. Бунге с крестьян Европейской России было сложено 40 млн руб. подушной подати и 12 млн руб. выкупных платежей. С отменой подушной подати Н. X. Бунге считал естественным отказаться от получения недоимок с крестьян по уже не существующему налогу. Сменивший его на посту новый министр финансов И. А. Вышнеградский придерживался другой точки зрения, и в 1887 г. недоимок взыскали около 7 млн руб., а в 1888 - 9 */4 млн руб., всего в 1887 - 1888 гг. свыше 16 млн руб.

В результате податных реформ в конце XIX в. основным прямым налогом для сельского населения стал государственный поземельный налог. В 1883 г. после пересмотра поземельного обложения за основание исчисления окладов налога были приняты данные о количестве, ценности и доходности земель. Следует отметить, что земельный налог, взятый без связи с остальными податями, не являлся обременительным для крестьянства. Во-первых, потому что не рассматривался правительством в качестве существенного источника доходов, а во-вторых, из-за отсутствия добротного кадастра, который бы объективно оценивал доходность земли. Однако параллельно с общим облегчением податных повинностей по государственным платежам в источниках отмечается рост косвенного обложения, земских и мирских сборов. Губернские и уездные земские сборы с надельных земель в среднем по России увеличились в 1871 - 1900 гг. на 109,1 %, в том числе в Казанской - на 150 %, Симбирской - 107, Пензенской - 100, Самарской - на 14,29 %.

Основная деятельность Министерства финансов при С. Ю. Витте в податной области складывалась: во-первых, из введения винной монополии и преобразования промыслового налога; во-вторых, из мероприятий по уравнению и облегчению податных тягот (прежде всего по облегчению крестьянских платежей и упорядочению их взимания); в-третьих, из узаконения по земскому обложению.

За 25 лет с 1880 по 1901 г. прямые налоги дали прирост всего в 50 млн руб. (28 %). В то же время доход от косвенного обложения возрос на 108 %. Причем особенно значительный рост приходился на период министерства С. Ю. Витте. Одним из самых эффективных инструментов для изъятия средств у населения являлась установленная С. Ю. Витте винная монополия на водку. С отменой подушной подати и преобразованием оброчной подати значительно возросла доля выкупных платежей в доходах государства: в 1883 - 1884 гг. чуть более 1 % бюджета России, в 1887 - 1889 гг. - 10- 11, в 1890 - 1894 гг. - 8 -9 %.

В конце XIX в. из всех групп плательщиков прямых налогов основной по-прежнему оставалось крестьянство, «несущее» на себе 121,3 млн руб. (86 %). Уплачивая каждый раз налоги частью оборотного капитала, население с каждым разом становилось экономически слабее и менее способным добывать недостающий капитал, что вело к нарастанию недоимок, несмотря на уменьшение прямых налогов в конце XIX в. Податное положение крестьянского хозяйства после неурожаев и голода 1891 - 1892 гг. было особенно катастрофическим: отношение недоимок к окладам казенных и земских сборов по Самарской губернии достигло 625 %, Казанской - 469, Симбирской - 374, Пензенской - 370 %.

Экономическая и налоговая тяжесть вызывала законный протест со стороны крестьян, принимавший различные формы. Так, борьба против податей и повинностей в 1861 - 1865 гг. составляла 51,5 % от всех выступлений в регионе,

1881 - 1885 гг. - 42,3, в 1896 - 1900 гг. - 24,2 %, что в целом соответствует изменениям в налоговой политике государства и тяжести податного обложения крестьянства.

Отмена подушной подати в 1886 г. была важным шагом на пути замены сословного налогообложения налогами по имущественному признаку. Реформы Н. X. Бунге положили начало модернизации российской системы налогообложения и тем самым способствовали процессу индустриализации страны. В основу податной системы закладывался принцип отдельного, вполне индивидуального хозяйства с его доходностью и личной ответственности в платеже налогов.

Параграф «Налоговая политика в начале XX в.» посвящен анализу законодательной деятельности правительства и податного положения крестьянства в условиях нарастания социальной напряженности и начала Первой мировой войны.

Революционные события 1905 г. заставили государство объявить об окончательной и повсеместной отмене с 1 января 1907 г. подушной подати, остались лишь подушный сбор с евреев-земледельцев, ясачный сбор, сбор на межевание в Сибири, а также о прекращении взимания выкупных платежей с 1907 г. и об уменьшении их суммы наполовину с 1906 г. Однако крестьяне продолжали выплачивать недоимки прошлых лет по этому налогу. По манифесту 21 февраля 1913 г. (по случаю трехсотлетия царствования дома Романовых), были формально сложены все недоимки по отмененным выкупным платежам. Таким образом, окончательно была ликвидирована финансовая сторона крестьянской реформы 1861 г. В целом отмена выкупных платежей послужила выравниванию поземельного обложения: как надельная земля, так и частновладельческая теперь подлежала обложению в пользу казны только государственным поземельным налогом. Однако недоимки выкупных платежей как архаичная форма встречалась и позже.

Мысль о введении в России подоходного налога возникала каждый раз под влиянием обстоятельств чрезвычайного характера, последствием которых являлось потрясение государственного бюджета. Так было и с проектом подоходного налога, внесенным в феврале 1907 г. в Государственную Думу второго созыва. Русско-японская война, затем неурожай во многих губерниях и отвлечение массы рабочих рук значительно подорвали экономические ресурсы государства и понизили платежеспособность населения.

В начале XX в. крестьянство само требовало рассмотреть вопрос о налоговой реформе, кардинальной проблемой которой являлось введение подоходного налога. Отмена существующего прямого и косвенного обложения и замена их прогрессивно-подоходным налогом составляли основной после требования о предоставлении земли пункт в наказах крестьян депутатам Государственной ду-

мы. Прагматическое требование земли было главным и самым распространенным экономическим (оно же и политическое) требованием крестьян в период первой русской революции. Из других экономических пунктов в приговорах и наказах наиболее частым было требование отмены выкупных платежей и замены всех прямых и косвенных налогов единым прогрессивно-подоходным налогом со всех сословий. Существовали даже альтернативные крестьянские проекты налоговой реформы.

В 1906 г. податная тяжесть прямого обложения была перенесена с крестьянского населения на другие источники дохода. Так, если основными статьями бюджета государства, согласно сметам Департамента окладных сборов, с 1864 по 1886 г. являлись подушная и оброчная подати, а 1887 - 1906 тт. - выкупные платежи, то в 1907 - 1913 гг. основными прямыми налогами стали государственный квартирный и государственный промысловый.

Фискальное значение винной монополии в дореволюционной России было исключительно велико. Ее доля в доходах государственного бюджета в начале XX в. была практически постоянной: в 1903 г. - 26,7 %, в 1913 г. - 26,4 %. На косвенные налоги и правительственные регалии (в том числе на водочную монополию) в 1913 г. приходилось 50,7 %, а на прямые налоги только 8 % доходной части бюджета.

Экономическое положение крестьян средневолжских губерний в большей степени зависело от урожая хлебов и уровня цен на сельскохозяйственные продукты. Поволжский хлебный рынок являлся составной частью российского и испытывал на себе воздействие мировых реалий начала XX в. Здесь просматривалась общемировая длительная динамика колебания цен на основные хлеба, однако текущая конъюнктура складывалась в соответствии с местными условиями, главным из которых была урожайность. В силу указанных причин задолженность населения по налоговым платежам выросла в начале XX в., главным образом, в связи с рядом неурожайных лет (рост цен на рожь отмечается в 1902 -1903, 1906 - 1908, 1911 - 1912, 1914 - 1916 гг., т. е. в годы неурожаев и начала Первой мировой войны).

Можно выделить три фактора, наиболее тесной связанных с размерами поступлений налоговых платежей крестьян: 1) доход от земли; 2) общий доход крестьянского хозяйства; 3) цены на зерно. Доход от скота и промыслов в небольшой степени влиял на податные сборы, что подтверждает вывод о типично полеводческом характере основной массы крестьянских хозяйств Среднего Поволжья. В меньшей степени эти выводы можно отнести к степным районам Самарской губернии, где скотоводство носило товарный характер.

Чрезвычайно важным для экономики пореформенной деревни являлся вопрос об осенних продажах крестьянами хлеба и о покупках его весной. Анализ помесячных цен на рожь в 1885 - 1913 гг. по каждой из четырех губерний Среднего Поволжья показывает, что основная причина спешной продажи хлеба в сентябре-декабре (76,4 % продаж) по сравнительно низким ценам состояла в необходимости уплаты податей (повинностей, а равно и частных долгов), срок уплаты которых обыкновенно наступал после уборки хлебов. Крестьяне в большинстве случаев продавали не излишек, а хлеб, необходимый для собственного потребления, вследствие чего через некоторое время, обычно к весне, у них возникала нужда покупать его, но уже по более высоким ценам.

В начале XX в. общая тяжесть налогов и платежей крестьянства несколько ослабла. Бюджетные исследования крестьянских хозяйств Симбирской губернии показывают, что доля прямого и косвенного обложения крестьянства Поволжья соответствовала общероссийскому уровню, налогами изымалось 11,7% дохода. В среднем 6,2 % дохода крестьянского хозяйства изымалось косвенным обложением, что было несколько больше тяжести всех прямых платежей.

Вспыхнувшая в 1914 г. мировая война существенно изменила как характер финансовой системы страны, так и организацию податного дела. Потери в доходах правительство постаралось компенсировать повышением ставок практически всех основных прямых и косвенных налогов, а также введением новых видов обложения (косвенного и прямого). С большим трудом и в невероятно архаической форме во время войны по указу 1916 г. был введен подоходный налог, в основе которого лежал проект, разработанный еще в 1907 г. Однако основой бюджета по-прежнему оставались косвенные налоги, что способствовало росту социальной напряженности.

В ходе войны на первый план выдвинулась задача продовольственного снабжения армии, а затем и населения. С осени 1916 г. управляющий Министерством земледелия А. А. Риттих впервые применил в государственном масштабе принцип принудительности: ввел обязательную поставку хлеба в казну по твердой цене, согласно погубернской, поуездной и поволостной разверстке.

При Временном правительстве налоги и нормальные бюджетные поступления в значительной степени потеряли значение. В течение 1917 г. около 88 % всех общегосударственных расходов покрывалось за счет эмиссии и займов. Недостаточность средств для продолжения войны вынудила Временное правительство начать финансовую деятельность с податного нажима. Наряду с рядом проектируемых государственных монополий как особого вида косвенного обложения Временное правительство приступило к расширению области прямого обложения. Так, были приняты меры по повышению подоходного налога на 30 % и

по установлению в качестве единовременного сбора «дополнительного» подоходного налога также в размере 30 % (действие его было ограничено одним годом). Новый податной закон, основанный на принципах соразмерности налога и дохода, мог стать поворотным в истории модернизации России, но в условиях общей натурализации экономики ему была уготована лишь второстепенная роль. В целом в 1917 г. наблюдалось незначительное поступление налогов с крестьян. Временное правительство сосредоточило экономическую деятельность на решении продовольственного вопроса, приняв решение о введении государственной монополии на хлеб.

Параграф «Податные функции сельской общины» посвящен изучению крестьянского мира, оказывавшему сильнейшее воздействие на весь экономический, социальный, культурный уклад. В 60 - 70-е гг. XIX в. состав и структура поземельных общин у различных категорий крестьян сохраняли свои отличия. Подавляющая часть коренного населения Среднего Поволжья (мордва, чуваши, татары, марийцы) составляла категорию бывших удельных и государственных крестьян. Русское население Пензенской, Симбирской, Казанской губерний в основном было бывшим помещичьим, в Самарской губернии - бывшим государственным.

После реформы 1861 г. сельское общество стало исполнять роль низовой административной единицы, выступало перед государством в качестве единого юридического лица по выполнению административных, хозяйственных, финансовых и судебных обязательств. Государство наделяло общину и полицейскими функциями, связывая ее круговой порукой и общей ответственностью. По обычаю, община имела право на самообложение. Мирские сборы отличались от прочих податей и сборов прежде всего тем, что вначале предварительно определялись потребности общины, а потом в соответствии с ними община определяла налог. Кроме сельских сборов на крестьян накладывались волостные расходы, значительную долю которых составляли административные.

Материалы исследования иллюстрируют факт соответствия увеличения мирских расходов облегчению тяжести казенных повинностей, т. е. как только казенные платежи понижались, то немедленно возрастали мирские расходы, поглощая иногда всю или большую часть дохода, освободившегося от понижения казенного обложения. По данным отчетов податных инспекторов, общие мирские сборы в конце XIX - начале XX в. (за исключением голодных 1891 - 1892 гг.) вы-

росли в 2,9 раза. Отмечается достаточно стабильная выплата крестьянами мирских налогов даже в годы неурожаев, что говорит об их приоритете для сельского населения в отличие от казенных и земских сборов.

В конце XIX - начале XX в. в структуре мирских расходов соотношение волостных и сельских сборов было практически одинаковым и составляло по губерниям Среднего Поволжья 1:3. Доля, идущая на содержание волостного и сельского административного аппарата, в связи с относительным ростом сборов сократилась и составила в 1905 г. 27 % (в 1881 г. - 45,3 %). Более 9 % из мирских сумм составляли расходы на народное образование и столько же на религиозные потребности, около 8 % тратилось на уплату казенных, земских и других сборов, 5 % - на подводную повинность. В этот период значительно возросли сборы, использовавшиеся на покрытие сельскохозяйственных расходов (более 15 %).

Общинная собственность на землю являлась основой существования общины как податной единицы. После эмансипации крестьян значение финансово-податной функции общины увеличилось. Сельскому обществу предоставлялась полная свобода в податном деле, оно получало один окладной лист, разверстывало подати и собирало их, взыскивало недоимку или раскладывало ее на остальных членов общества, вносило деньги в казначейство, контролировало должностных лиц, определяло порядок податного счетоводства и отчетности. Вмешательство сторонних обществу органов наступало лишь тогда, когда имелась недоимка и надо было принять меры по ее взысканию, но не с недоимщика, ответственного лишь перед обществом, а с целого общества, призываемого к ответу по круговой поруке.

Первичным моментом податной деятельности сельских обществ являлась разверстка оклада между отдельными плательщиками. Во всех губерниях Среднего Поволжья казенные, земские и мирские сборы по общему правилу распределялись на сходе между домохозяевами по тем же единицам, по которым развёрстывалась между ними общинная земля. Все платежи и сборы, кроме сборов на некоторые мирские потребности, раскладывались обществом по тем разверсточным единицам (ревизским или наличным душам, работникам, тяглам и т. п.), которые были приняты крестьянами для раздела надельной земли; с изменением основания раздела последней изменялись и основания раскладки податей, а при существовании одной и той же разверстки земли платежи каждого домохозяина изменялись лишь с изменением числа земельных наделов в его пользовании.

По существу, фискально-полицейские функции были навязаны общине самодержавным государством. Община более или менее аккуратно исполняла эти обязанности. Но в то же время, являясь союзом «по владению надельной землей», она сохраняла многие демократические черты. В действительности, в

податном отношении сельская община выступала своеобразным барьером-буфером: с одной стороны, она была механизмом фискального изъятия, составной частью государственной налоговой системы, с другой - предохраняла крестьян от произвола чиновников при сборе налогов, была инструментом борьбы с чрезмерным налоговым гнетом.

Если в XIX в. в правительственных кругах господствовало покровительственное отношение к общине с круговой порукой, хотя были и ее критики (в первую очередь министр внутренних дел П. А. Валуев и министр финансов и председатель Комитета министров Н. X. Бунге), то в начале XX в. преобладающей стала негативная позиция. Министерство финансов стало готовить проект об окончательной отмене круговой поруки, причем это рассматривалось не только как финансовое, но и как аграрно-политическое мероприятие.

Законопроектом от 12 марта 1903 г. уплата окладных сборов переносилась на личную ответственность каждого домохозяина, как с общинным, так и подворным (наследственным) владением землей. Наконец, в 1906 г. была отменена особая мера взыскания сборов и повинностей, заключавшаяся в отдаче неисправного плательщика «в заработки» и назначении к нему опекуна. Одновременно с этим отменялись и все ограничения, предусмотренные «Уставом о паспортах для сельских обывателей и лиц, бывших податных сословий», которые, таким образом, были уравнены с прочими сословиями.

Существенные изменения в аграрной политике, утрата лояльности правительства к мирским порядкам в деревне были вызваны активным участием общины в революционных событиях начала XX в., в которых она, по сути, возглавила крестьянские выступления. Приняв указ от 9 ноября 1906 г. и закон от 14 июня 1910 г., расширивший и дополнивший некоторые положения указа, правительство сделало неудачную попытку разрушить общинное пользование землей.

В целом общину следует рассматривать как один из основных элементов государственной налоговой системы пореформенной России, обеспечивающий достаточно устойчивое поступление податей и сборов с крестьянского населения. К 1917 г. податные функции общины значительно ослабли: была отменена круговая порука при уплате налогов (практически не применяемая самой общиной с конца XIX в.), сельский сход отстранился от применения принудительных мер взыскания недобора (оставив их на откуп имперским должностным лицам), разверстка налогов осуществлялась по более справедливым единицам обложения и т. п.

Сельская община показала свою живучесть и стойкость, обеспечивая минимальные условия выживания крестьянской семье, давая крестьянам чувство определенной социальной защищенности, что было особенно важно в условиях России, где большая часть сельскохозяйственных угодий находилась в зоне рис-

кованного земледелия. С другой стороны, община не представляла собой непреодолимую преграду для развивающихся капиталистических отношений, она сумела в какой-то мере приспособиться к новым условиям и даже обеспечить в определенной мере хозяйственный и агрикультурный прогресс: в рамках общины развивалось крестьянские кооперативные общества, она активно участвовала в рыночном обороте земли и т. п.

В третьем разделе «Натурализация налоговой системы в период "военного коммунизма" (1918 - 1920 гг.)» выявлен процесс трансформации денежных налогов в натуральные сборы и повинности, что означало демодернизацию всей экономической системы России. Отсутствие в первые годы советской власти единой бюджетной, финансовой политики и налаженного налогового аппарата привело к тому, что денежное налогообложение все более теряло смысл. Советы не взяли на себя задачи взимания государственных налогов, что сводило поступление государственных доходов большей частью к нулю. Местные Советы самостоятельно искали необходимые средства и постепенно вводили в практику местное налоговое обложение - контрибуции. Введение местного налогового обложения не решало финансовых проблем в масштабах государства. Более того, вело к децентрализации всего налогового дела, порождая местничество и сепаратизм.

Ликвидация частной собственности на землю фактически должна была отменить и поземельное обложение. Однако ни введения рентного обложения, ни отмены старых поземельных налогов за этим не последовало. Почти единственным источником финансовых средств различных уездных организаций губернии Среднего Поволжья, обслуживающих местные интересы, являлось в 1918 г. поступление бывших земских сборов. Земское обложение по губерниям было увеличено в несколько раз. Сбор как поземельного, так и земского налогов в Среднем Поволжье продолжался и в 1919 - 1920 гг.

Период с октября 1917 г. по конец 1918 г. в общем можно охарактеризовать как политику сохранения дореволюционной налоговой системы и отмены налогов, утративших значение в связи с изменениями социально-экономической структуры. Подтверждалась преемственность старой налоговой системы и определялись твердые сроки взноса прямых налогов, установленных до Октябрьской революции (единовременного, временного на прирост прибылей с торгово-промышленных предприятий), в том числе подоходного.

В конце 1918 г. налоги превратились из экономического инструмента в орудие советской власти и классовой борьбы. Эта политика ярко воплощалась в двух налогах, введенных одновременно: натуральном и единовременном чрезвычайном революционном (30 октября 1918 г.). Весьма большое значение в истории советского налогового строительства с принципиальной точки зрения за-

нимает закон о натуральном налоге, который должен был взиматься с излишка продуктов с учетом потребностей крестьянского хозяйства. Главной причиной неуспеха натурального налога оказалась тождественность его с производящейся одновременно продовольственной разверсткой. Продразверстка хотя и не отменила натуральный налог, но чрезвычайно ограничила его действие. Вследствие предоставления льгот контингент налогоплательщиков постоянно сужался. Существенным фактором неуспеха натурального налога послужило и то, что к концу 1918 г. значимые житницы России, в том числе значительная часть Поволжья, были охвачены Гражданской войной.

Декретом ВЦИКа и СНК «О единовременном чрезвычайном революционном налоге» вводилось обложение в сумме 10 млрд руб. в связи «с необходимостью мобилизации всех средств Республики для организации снаряжения и содержания Красной Армии» и была узаконена налоговая политика местных Советов и комбедов по сбору контрибуций. За ним последовали декрет и положение от 31 октября 1918 г. о единовременных чрезвычайных налогах, «устанавливаемых Совдепами», там самым был положен конец сепаратным выступлениям местной власти в области налогов: взыскание бесчисленных местных контрибуций прекратилось.

Неправильная раскладка и сбор 10-миллиардного чрезвычайного революционного налога вызвали большое недовольство, которое вылилось в марте 1919 г. в Симбирской и Самарской губерниях в массовое восстание крестьян, известное под названием «Чапанная война».

Чрезвычайный революционный налог не дал тех результатов, которых от него ожидали. Общая сумма поступлений оказалась меньше запланированной. Главная причина фискального неуспеха лежала в параллельной деятельности государства, извлекавшего целиком или аннулировавшего те ценности, которые служили основанием при исчислении налога. Крестьянство же, переобложенное разнообразными денежными налогами и натуральными изъятиями, не могло выдержать чрезмерного налогового пресса. Натуральные повинности (военно-конская, трудовая и гужевая) также чрезвычайно обременяли крестьян и вызывали справедливое недовольство.

В 1920 г. в советском правительстве сформировалась мысль о высшей технической форме прямого обложения - унификации налогов взамен их многообразия и введения единого подоходно-поимущественного налога. Однако в связи с общим направлением финансовой политики в сторону натурализации бюджета и все укрепляющимся взглядом на денежную систему как на явление, отмирающее в хозяйственной жизни страны, в конце 1920 г. был поставлен вопрос о целесообразности самого существования денежной налоговой системы.

Доля прямых налогов в доходах Советского государства из-за чрезмерной эмиссии, расстройства государственных финансов и других причин значительно сократилась: в 1918 г. - 75,9 %, 1919 - 5,7, в 1920 г. - 0,1 %. Постановление ВЦИКа от 3 февраля 1921 г. приостановило взимание денежных налогов и зафиксировало высшую точку в натурализации всей экономической системы страны в период «военного коммунизма».

В параграфе «Продовольственная разверстка» продолжено изучение государственной хлебной монополии, введенной Временным правительством, перешедшей к советской власти и сохранившейся вплоть до начала 1920-х гг. В этот период продорганы, по сути, заменяли собой налоговую систему, а заготовки носили скрытую форму налоговой повинности.

Вместо метода заготовок, при котором определялось количество излишков хлеба крестьянских хозяйств за вычетом потребностей хлебопроизводителя по установленным нормам, советская власть уже в конце лета - начале осени 1918г. перешло к методу заготовок, при котором в первую очередь учитывались минимальные потребности государства (а не наличности излишков) и устанавливались определенные обязательства сдачи хлеба по отдельным губерниям.

Продовольственная разверстка в общегосударственном масштабе была введена декретом от 11 января 1919 г. «О разверстке между производящими губерниями зерновых хлебов и фуража, подлежащих отчуждению в распоряжение государства». Данные исследования показывают бессистемность изъятия продуктов продразверсткой 1918/19 г. в крестьянских хозяйствах разной мощности. Оно никак не соотносилось с доходностью, нет ни четкой прогрессии, ни регрессии обложения. Общий процент выполнения разверстки на 1918/19 г. в 12 производящих губерниях составил 38,4, в Среднем Поволжье - 40,4. Высший процент выполнения разверстки был в Рязанской (61,5) и Казанской (61,1) губерниях; наименьший - в Пензенской (28,1), Курской (25,2) и Вятской (24,7).

В августе 1919 г. в разверстку были включены 15 производящих губерний и Трудовая коммуна немцев Поволжья. Общая цифра разверстки была определена в 296 450 тыс. пуд., т. е. на 36 350 тыс. пуд. более разверстки, принятой в кампанию 1918/19 г. Разверстку, применявшуюся для хлеба и мяса, распространили и на картофель, затем на масло, яйца, скот, домашнюю птицу, овощи.

Насильственное изъятие продовольствия в какой-то степени находило оправдание в глазах крестьян в период близости военных действий, но по мере удаления фронта вызывало массовое сопротивление. Так, в феврале-марте 1920 г. в Казанской, Самарской и Уфимской губерниях вспыхнуло крупное крестьянское повстанческое движение, получившее название «Вилочное восстание». Несмотря на массовые выступления I

к жестким мерам по отношению к деревне, продолжало проводить политику продразверстки.

В кампанию 1920/21 г. существовало уже 34 продовольственные и сырьевые разверстки. Все это многообразие значительно обременяло и затрудняло развитие крестьянского хозяйства, налагая на него нехарактерные для производства продукты и сырье. С одной стороны, по сравнению с предыдущим годом в 1920/21 г. абсолютные цифры разверстки продовольственных и фуражных культур были снижены. С другой - сроки сдачи культур были сокращены до весны 1921 г., а общая тяжесть разверстки (относительно доходности хозяйства) в целом была намного тяжелее, вследствие значительного недорода основных сельскохозяйственных культур, большого недосева, плохой обработки земель и т. п. Крестьянство в 1920/21 г. при самых минимальных расчетах несло бремя значительно большее (не менее чем в 2 раза), чем все без исключения налоги, арендная плата и платежи за землю до революции, и притом несло это бремя в виде прямого и непосредственного изъятия.

Ухудшение экономического положения крестьян в ходе продолжающегося «военно-коммунистического» режима двигало их к массовому открытому противостоянию власти. Формой сопротивления крестьян увеличившемуся налоговому прессу, продразверстке стало резкое сокращение размеров сельскохозяйственного производства: поля засевали лишь в размерах, необходимых для минимального личного потребления, уменьшился валовой сбор, резко сократилось поголовье скота. Конечным итогом экономической политики «военного коммунизма» стало уничтожение районной сельскохозяйственной специализации, произошло сближение потребляющих губерний с производящими и образовались натурально-потребительские крестьянские хозяйства общего типа. Натуральные налоги и продразверстка, являясь порождением натурализации, усиливали эти тенденции.

В четвертом разделе «Новая экономическая политика и модернизация налоговой системы» рассматриваются вопросы трансформации модели налогообложения крестьянства России в 1920-е гг., переход от ее натуральной формы к денежной.

В параграфе «Замена продразверстки продналогом (1921 - 1922 гг.)»

основное внимание уделено главному звену новой экономической политики, замене продразверстки натуральным налогом. Продналог 1921 г. сводился к 14 отдельным налогам, которые взимались 18 различными продуктами, в том числе такими неудобными для обложения, как сено, солома, продукты огородничества, пчеловодства и др. Каждый продналог 1921/22 г. был построен независимо от других, натуральных единицах. Раз-

решались свободный обмен, покупка и продажа продуктов сельского хозяйства, остающихся у населения после выполнения натурального налога. Право обмена, покупки и сбыта распространялось также на изделия и предметы кустарной и мелкой промышленности.

В результате голода и неурожая, охватившего около 40 % посевной площади страны (Поволжье, Южный Урал, Казахстан и др.), и освобождения от обложения этой территории фактический объем продналога в 1921/22 г. составил 127,8 млн пуд. зерновых культур. В июле 1921 г. общегосударственный продналог с посевных площадей по Самарской губернии был полностью снят, однако собирался продналог на местные нужды. Постановлением ВЦИКа от 21 июля 1921 г. продналог на озимые хлеба в Татарской республике в связи с неурожаем был также снят. Местные продналоги, проводимые в продовольственную кампанию 1921/22 г. по республике, с 1 февраля 1922 г. были приостановлены из-за особенно развившегося к этому времени голода. Продналог частично был снят в Пензенской и Симбирской губерниях.

С целью ликвидации последствий голода государство ввело общегражданский налог. Его практика была повторена в 1922/23 окладном году. В 1921 г. был введен промысловый налог в форме (явно грубой), соответствующей структуре торгово-промышленной деятельности. Центр его тяжести находился в патентном обложении. Местным органам власти предоставлялось право устанавливать процентные надбавки к окладам промыслового и других прямых государственных налогов, взимаемые нераздельно с этими налогами и поступающие в распоряжение губисполкомов. В целом общегражданский, трудгужналог и различные целевые налоги имели в этот период форму подушных податей и распределялись между крестьянами вне зависимости от их экономической мощности.

Множественность налогов и натуральность основной их части создавали неудобства как для государства, так и для крестьянства, ограничивая свободу распоряжения своей продукцией и сдерживая развитие сельскохозяйственного производства. Для решения этой проблемы взамен существовавших в 1921/22 г. натуральных налогов на хлебные продукты на 1922/23 сельскохозяйственный год устанавливался единый натуральный налог на продукты сельского хозяйства. Натурналог 1922 г. назывался единым не потому, что был один вид налога (всего было шесть видов обложения), а по способу исчисления налога по единому объекту обложения - земле.

В исторической и экономической литературе достаточно часто звучит тезис об уменьшении абсолютной тяжести продналога по сравнению с продразверсткой и отмечается, что налог предварительно исчислялся с каждого хозяйства в зависимости от количества пашни на 1 едока, обеспеченности скотом и

урожайности. В действительности, при проведении подготовительных работ в процесс сбора налога не только не были вложены дух и принципы, формально закрепленные продналоговым законодательством. Что касается абсолютной тя-жесхи обложения, то в признанных голодающими губерниях она, конечно, была меньше проводимой там продразверстки, но в других - выше. Однако в целом благодаря активизации производственной деятельности крестьянского хозяйства, повышению его доходности, а в голодающих губерниях - невысоким нормам обложения (до 10 пуд. на 1 хозяйство) практически по всем регионам Поволжья задание по продналогу было перевыполнено. Обработка данных бюджетов Пензенской и Симбирской губерний показывает, что тяжесть прямых налогов составляла в 1922/23 г. в среднем 17,86 % от условно-чистого дохода крестьянского хозяйства. По структуре продналог составлял 48,98 % прямых изъятий, другие государственные налоги - 15,42, трудгужналог - 0,12, местные сборы - 5,96 %.

Благодаря реанимации денежных налогов их доля в доходах государства постепенно стала возрастать: в 1920 г. - 0,1 %, 1921 - 6,9, 1922 г. - 21,2 %. Тем не менее единоличное крестьянское хозяйство продолжало оставаться главным и почти единственным источником реальных ценностей, за счет которых строился государственный бюджет, оплачивалось пассивное сальдо внешней торговли и погашались убытки крупной государственной промышленности.

В целом отмена продразверстки и введение продналога положили начало трансформации модели налогообложения крестьянства, переходу от ее натуральной формы к денежной, к развернутому товарообмену между городом и деревней. Было очевидным, что натуральное обложение по сравнению с денежным менее выгодно и для государства, и для плательщиков. Накладные расходы государства были очень высоки и достигали иногда 40 % стоимости валового сбора продуктов, поступавших в виде налога. С другой стороны, необходимость для крестьян уплаты налога в первую очередь продуктами земледелия задерживала развитие других отраслей сельского хозяйства.

Анализу законодательной деятельности, роли прямых и косвенных налогов в бюджете страны, практике налогообложения с учетом доходности крестьянского хозяйства, взаимоотношениям крестьянства и власти посвящен параграф «Единый сельскохозяйственный налог. Введение подоходного принципа в налогообложении (1923 -1928 гг.)». Важными составными частями движения по направлению к товарно-денежному хозяйству в период НЭПа стали восстановление и развитие денежного налогообложения, в котором правительство видело не только средство воссоздания «обычного» государственного бюджета и источник денежных ресурсов государства, но и «главное орудие революционной политики пролетариата в переходную эпоху», обеспечивающее «регулирование процессоз накопления путем прямого обложения имущества, доходов и т. п.».

Денатурализация системы налогообложения произошла с принятием декрета ВЦИКа и СНК от 10 мая 1923 г. и введением единого сельскохозяйственного налога, ставшего основным для крестьянских хозяйств на протяжении 1920-х гг. Схема ЕСХН 1923/24 г. представляла собой значительный шаг вперед по сравнению с продналогом. Однако и она имела существенный недостаток. Сельхозналог 1923/24 г. был целиком ориентирован на земледелие. Скот совершенно не входил в состав признаков объекта обложения, а учитывался как дополнительный показатель мощности хозяйства. В основу обложения был положен принцип прогрессии. Однако приводилась лишь умеренная прогрессия, ниже, чем в продналоге. Исчисление налога производилось как в натуральном, так и в денежном выражении. Наблюдалась неустойчивость и в проведении налоговой политики: в начале кампании была тенденция взимания налога в денежной форме, затем в середине октября были получено распоряжение центра о принятии мер к повышению натурального поступления. При этом обозначилось несоответствие эквивалента натуральной замены ржи базарным ценам.

В связи с ростом доходности крестьянского хозяйства произошло облегчение тяжести всех натуральных и денежных налогов. Так, в 1922/23 г. по Пензенской губернии налоговая тяжесть, по бюджетным исследованиям, составила в среднем 13,9 % дохода крестьянского хозяйства, а в 1923/24 г. - 8,8 %. По различным губерниям Среднего Поволжья доля изъятия прямыми налогами условно-чистого дохода в разных группах крестьянских хозяйств варьировалась в 1923/24 г. от 3,1 до 12,9%.

В общей сложности введение ЕСНХ унифицировало налоговую систему и способствовало восстановлению крестьянского хозяйства после разрушительных последствий Первой мировой и Гражданской войн, голода 1921 - 1922 гг. Взимание налога в денежной форме означало переход государства от натурального регулирования сельского хозяйства к регулированию через рынок, что способствовало сокращению издержек производства крестьянского хозяйства, повысило его товарность и расширило возможности приспособления хозяйства к требованиям рынка, так как уплата налога преимущественно продуктами растениеводства существенно задерживала развитие других отраслей сельского хозяйства и неземледельческих заработков.

Обязательство в назначенный срок рассчитаться по налогам в значительной степени стимулировало торговую деятельность крестьянина. При ограниченности спроса, разрушении единого хлебного рынка, недостатке финансирования хлебозаготовительных организаций усиленное предложение крестьянского хлеба повлекло за собой резкое падение цен на него. Снизить усиленное предложение хлеба должна была чрезвычайная дороговизна промышленных товаров, делавших

невозможным их приобретение для рядового крестьянина («ножницы цен»). Вследствие этого крестьяне продавали хлеб в основном только для сдачи налога. «Излишки», которые крестьянин вывозил на базар, часто образовывались за счет минимизации необходимых личных и хозяйственных потребностей.

В целом в 1923/24 - 1925/26 гг. происходило абсолютное сокращение прямых налогов в пересчете на хозяйство и на едока, что благоприятно повлияло на товарность крестьянского хозяйства. Примечательно, что бюджетные обследования 1925/26 г. впервые после революции зафиксировали крестьянские хозяйства с доходностью, превышающей 1 тыс. руб. в год. Размер уплаченных сумм по прямым налогам в течение 1925/26 бюджетного года в среднем на 1 крестьянское хозяйство составил 3,6 % к доходу (при прогрессивно-подоходной шкале обложения от 0,54 до 6,25 %), тогда как в 1924/25 г. налоги изымали 4,2 %.

Тем не менее наряду со снижением в середине 1920-х гг. тяжести прямых налогов возросло косвенное обложение. Характерной чертой налоговой системы являлась множественность косвенных налогов, обусловленных прежде всего низким уровнем потребления. В результате расширения объектов обложения косвенные налоги в структуре налогообложения сельского населения СССР стали занимать важнейшее место - в 1924/25 г. на душу приходилось 1,95 руб. (30,85 % всех налогов с крестьян), в 1925/26 г. - 3,62 руб. (46,17 %), в том числе акцизы со спиртных напитков в первый период составили 6,8 %, во второй - уже 24,89 %.

В основу установления норм доходности от сельского хозяйства по ЕСХН на 1926/27 г. впервые был положен условно-чистый доход, но сколько-нибудь последовательно это правило не было выдержано. Условно-чистый доход налоговиками исчислялся путем исключения из валового дохода только семян и корма скоту, хотя в условно-чистый доход вносился ряд поправок, которые значительно понижали его общую сумму (примерно на 25 %). Переход к обложению совокупного дохода и определение его в денежной форме преследовали и социальные цели. При исчислении сельхозналога применялся исключительно метод нормативного обложения, а не индивидуального подхода к каждому плательщику. По заверениям самих финорганов, при таком подходе были возможны и недообложение и переобложение отдельных хозяйств, а при неумелой разработке норм доходности даже целых селений. Исчисление сельхозналога в 1926/27 г. производилось не в натуральных, а в денежных единицах. В 1926/27 г. продолжало расти косвенное обложение (более 49 % всех налогов крестьянского хозяйства).

Социальный характер налогов привел к ситуации, когда крестьянину было выгоднее «бедствовать», а не развивать свое производство, так как бедняцкое хозяйство имело значительные налоговые льготы. Расчеты по РСФСР показы-

вают, что маломощная часть деревни (с доходом до 150 руб. на хозяйство) составляла, согласно официальной статистике, 30,4 % всех крестьянских хозяйств, имела 11,6 % всего дохода, а налога уплачивала лишь 5,95 %. Таким образом, в первой половине 1920-х гг. была заложена основа социальной модели прямых налогов (вместо экономической), что отразилось прежде всего на поступлениях в государственный бюджет: значительно увеличилась доля косвенных налогов.

Сравнительный анализ доходов и налоговых платежей крестьянства показывает: в середине 1920-х гг. совокупная тяжесть налогового обложения крестьянства была меньше, чем в дореволюционной России, что благоприятствовало расширению производства и повышению товарности крестьянского хозяйства. В 1927/28 г. отчетливо прослеживается переход от рыночных методов к планово-распределительной системе управления экономикой, что выразилось в нарастании централизации и административного нажима по всем направлениям государственной политики. Переход к индустриализации промышленности, насильственная коллективизация сельского хозяйства, разгром идеологических сторонников рыночного развития и другие мероприятия означали свертывание НЭПа.

В скрытую форму налогообложения превратилось распространение облигаций государственных займов. С 1924 г. займы стали играть роль непосредственного участника формирования бюджета, восстановления экономики. Во второй половине 1920-х гг. правительство, чтобы накопить средства для форсированной модернизации, обратилось к эмиссиям, вследствие чего обесценился золотой червонец. Крестьяне отказывались поставлять хлеб по твердым государственным ценам, несмотря на чрезвычайный нажим, что привело к кризису хлебозаготовок 1927/28 г. Именно с этого времени коллективизация стала рассматриваться, прежде всего, как более удобный для государства метод получения хлеба, а не с точки зрения подъема производительных сил сельского хозяйства и преобразования социальных отношений в деревне.

Изменение внутриполитического курса в 1928 г. коснулось в первую очередь крестьянства, на чьи плечи была возложена задача проведения индустриализации. Ограничение «эксплуататорских слоев» нашло отражение в дальнейшем усилении прогрессивно-подоходного обложения в деревне в 1928/29 и 1929/30 бюджетных годах. На практике при сборе налогов на местах пошли на максимальное увеличение суммы сборов без учета реального состояния крестьянского хозяйства. Усиление прогрессивности обложения и ужесточение мер взыскания налогов отразилось в первую очередь на снижении производства крестьянского хозяйства: сокращались посевы, уменьшалось количества скота, увеличивался раздел земли и имущества между отдельными членами семьи.

В годы сплошной коллективизации сбор налогов с крестьян стал тесно увязываться с процессом коллективизации и раскулачивания: налоги в значительной степени затрагивали оборотный и основной капитал, что наносило серьезный ущерб производству, вело к разорению хозяйства. Все возрастающая индустриализация в условиях социалистического общества предопределила полное изъятие прибавочного продукта и превращение крестьянства в сельскохозяйственный пролетариат, т. е. в наемных рабочих, вознаграждаемых по трудодням и работающих, по определению Б. П. Вышеславцева, на «аппарат, как единственного государственного капиталиста и собственника земли»26.

В параграфе «Община в период советской власти (1917 - 1928 гг.)» анализируются социально-регулятивные и податные функции сельского мира в период советской власти. «Черный передел» практически всех сельскохозяйственных земель в 1918 г. означал, во-первых, «осереднячивание» крестьянского хозяйства, натурализацию производства, ослабление рыночных связей и в конечном итоге демодернизацию страны, во-вторых, способствовал возрождению общины, которая к 1922 г. на территории РСФСР охватывала 98 - 99 % всех крестьянских земель. К 1927 г. по Средне-Волжскому району в общинном землепользовании состояло 95,4 %.

Отстранение в первые годы «военного коммунизма» советской власти от непосредственного взимания налоговых сборов в деревне привело к усилению податных функций общины. Местные Советы и государство насильно перекладывали фискальные сборы на общину, используя традиционный разверсточный механизм и коллективную, круговую ответственность. Круговая порука в значительной степени применялась при изъятии продовольствия (продразверстка) и гораздо меньше - при взимании денежных налогов (главным образом чрезвычайного революционного налога). О широком распространении коллективной ответственности в период «военного коммунизма» говорит и тот факт, что при отмене продразверстки в декрете ВЦИКа от 21 марта 1921 г. «О замене продовольственной и сырьевой разверстки натуральным налогом» специально оговаривалась ликвидация круговой поруки.

В условиях советской власти поземельная община значительно обновилась. Реакционные черты (фискальный характер и круговая порука, крепостническая привязанность земледельца к своей общине) были аннулированы. Крестьянская община как поземельная соседская организация равноправных мелких производителей стала действительно свободным союзом крестьян в пользовании землей. Однако, предоставляя крестьянину возможность несколько дольше продержаться

' Вышеславцев Б. П. Кризис индустриальной культуры. Нью-Йорк, 1982. С. 125.

на уровне того «идеализированного капитализма», к которому он долго стремился и, наконец, достиг, община вместе с тем обрекала его хозяйство на застой.

С введением в 1923 г. ЕСХН сельская община во взаимоотношениях с государством с этого времени не представляла собой единое податное лицо и утратила фискальную сущность. В то же время община сохраняла право на самообложение, которое было традиционным, органически присущим ей способом удовлетворения основных управленческих, хозяйственных и культурных потребностей. Широкое распространение самообложения в деревне 1920-х гг. обусловливалось силой общинных традиций и потерей доверия крестьян к сельским и волостным Советам как местным органам власти. На низком доверии сказывалась также нехватка средств, отпускаемых на сельские нужды из вышестоящих бюджетов. Община повсеместно и полностью содержала за счет самообложения выборных должностных лиц и работников аппарата сельских Советов, а до укрупнения волостей - и волисполкомов. Все важнейшие общественные, хозяйственные и земельные вопросы решались сначала на раздельных, затем на совместных заседаниях сельского Совета и представителей общины, а потом выносились на решение сельского схода. Таким образом, на селе сложилось своеобразное «двоевластие», когда формально властью обладали местные Советы, а фактически - сходы.

Вплоть до начала 1928 г. самообложение являлось важнейшим элементом общинного самоуправления в деревне. С утверждением «поналогового» принципа раскладки оно было включено в государственную бюджетную сферу, а община отстранена от исчисления, разверстки и сборов по самообложению. В последующие годы тяжесть самообложения существенно возросла. Для многих крестьянских хозяйств самообложение в несколько раз превышало ставки сельхозналога, что использовалось властью для экономического давления на «кулака» и как один из методов сплошной коллективизации.

Юридической основой для упразднения крестьянской общины послужило постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 30 июля 1930 г. «О ликвидации земельных обществ в районах сплошной коллективизации». Уже к середине 1930-х гг. подавляющее большинство поземельных общин Среднего Поволжья было ликвидировано. Вместе с земельными общинами уничтожалось и общинное самоуправление. Насильственная ломка традиционного института говорит о том, что сельская община не исчерпала себя, как считают некоторые исследователи, имела внутренние резервы для саморазвития и совершенствования. В целом общину необходимо рассматривать как динамичную структуру, во всяком случае - как неотъемлемую часть российского общества на протяжении длительного периода истории.

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования.

Упразднение подушной подати в 1886 г. было важным шагом на пути замены сословного налогообложения налогами по имущественному признаку, основным прямым налогом для сельского населения стал поземельный сбор. Тем самым было положено начало модернизации российской системы налогообложения, что в свою очередь способствовало процессу индустриализации страны. Система налогообложения пришла в определенное соответствие с уровнем развития крестьянского хозяйства.

В начале XX в. произошел перенос податной тяжести прямого обложения с крестьянского населения на другие источники дохода. С другой стороны, в этот период повысилась роль косвенного обложения. В акцизной политике наблюдался непрерывный и интенсивный рост поступлений, который обгонял прямое обложение сельского населения. Аналогичные процессы наблюдались и в период НЭПа. Немаловажное значение здесь принадлежало государственной винной монополии, доходы от которой составляли существенную статью доходов бюджета в дореволюционной и советской России. Сам факт обращения к косвенному обложению, большой объем акцизных сборов говорят о невозможности государства полностью учитывать доход плательщиков и опираться лишь на прямые налоги. В стране со слабыми платежными силами населения система многих акцизов с небольшими ставками предпочтительнее системы двух-трех акцизов с высокими ставками. При этом чем ниже уровень жизни населения, тем большую долю в объеме налоговых поступлений составляют косвенные налоги.

Первая мировая война самым серьезным образом изменила податную систему: налоги и нормальные бюджетные поступления постепенно стали терять свое значение. Наметился переход к свертыванию всей производственной деятельности крестьянского хозяйства и натурализации налогообложения, что в полной мере проявилось в период «военного коммунизма», когда происходило изъятие не только прибавочного продукта, но и оборотных средств.

В середине 1920-х гг. совокупная тяжесть налогового обложения крестьянства была минимальной за исследованный период, что способствовало расширению производства и повышению товарности крестьянского хозяйства. Вторая половина 1924- первая половина 1927 г. - период наиболее благоприятного влияния налоговой системы на развитие крестьянского хозяйства и максимального расширения НЭПа в сельском хозяйстве.

Вплоть до начала 1930-х гг. сельская община являлась основной формой общежития и самоуправления крестьян, она играла важную роль во многих процессах социального, экономического и культурного порядка. Община гарантировала и определенный минимум для хоть и полуголодного, но выживания крестьянской семьи. Материалы исследования показывают, что община в 1861 - 1920 гг. представляла собой достаточно эффективный механизм фискальной системы, обеспечивающей устойчивое поступление податей и сборов с крестьянского населения. Отмечается усиление податной функции общины после реформы 1861 г. и «черного передела» 1918 г. По существу, фискально-полицейские функции были навязаны общине государством. Со своей стороны сельская община в податном отношении выступала своеобразным барьером-буфером: предохраняла крестьян от произвола чиновников при сборе налогов, была инструментом борьбы

против чрезмерного налогового гнета, принимавшей форму от пассивного недовольства до вооруженных выступлений, охватывающих широкие слои крестьянства. Противодействие крестьян активизировалось по мере нарастания налогового нажима и было максимальным в период натурализации сборов. Сельская община активно участвовала в формировании многоуровневой системы бюджетов: центральных - региональных - местных. Наряду с губернскими и земскими сборами, местными налогами мирские сборы вплоть до конца 1920-х гг. являлись составной частью финансовой системы страны.

Таким образом, в эволюции налогообложения крестьянства России в XIX -первой трети XX в. (от дореформенного периода до сплошной коллективизации сельского хозяйства) можно выделить три модели: до 1886 г. - сословная модель (подушный принцип) как экономическое выражение аграрного этапа развития общества; с 1886 по 1917 гг. и с 1921 по 1925 гг. - имущественная модель (поземельный налог, продналог и т.п.) переходного периода; с 1926 по 1928 гг.-нормированное прогрессивно-подоходное налогообложение, соответствующее процессу модернизации. С 1929 г. в налоговой политике происходит усиление прогрессивного элемента как средства преобразования социально-экономической структуры деревни, эффективного рычага коллективизации сельского хозяйства и ускоренной индустриализации страны.

Анализ налогообложения крестьянства показывает преимущества прогрессивно-подоходного обложения (как для крестьянства, так и для государства), которое должно стать основным принципом справедливого и соразмерного распределения налогового бремени. Однако на практике при построении фискальных систем вопрос о налогах решался и решается не теоретическими соображениями и не благими пожеланиями, а характером власти...

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора.

Монографии

1. Марискин О. И. Налоговая политика и крестьянское хозяйство в 1920 - 1930-е годы / Т. В. Еферина, О. И. Марискин, Т. Д. Надькин. - Саранск, 1997. - 80 с. (5 п. л. / 1,7 п. л.).

2. Марискин О. И. Летопись Атяшевской земли / И. С. Марискин, О. И. Марискин. -Саранск, 1998. - 536 с. (33,5 п. л. /17 п. л.).

3. Марискин О. И. Село на Трезовке / И. С. Марискин, О. И. Марискин. - Саранск, 2001. - 336 с. (21 п. л. / 10,5 п. л.).

4. Марискин О. И. Государево тягло. Налогообложение крестьянства России во второй половине XIX - первой трети XX века (по материалам Среднего Поволжья). -Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2004. - 240 с. (18,2 п. л.).

Публикации в периодических научных изданиях, рекомендуемыхВАК

5. Марискин О. И. Информационные технологии в исторических исследованиях // Интеграция образования. - 1999. -№ 1. - С. 56 - 61. (0,3 п. л.).

6. Марискин О. И. Налоги и налогообложение российского крестьянства во второй половине XIX - XX в.: отечественная историография // Региональное и глобальное: историко-гуманитарный аспект. - Саранск, 2004. - С. 62 - 81. (Прил. № 4 к журналу «Регионология») (1,3 п. л.).

7. Марискин О. И. Теория и практика экономического районирования Среднего Поволжья / В. М. Арсентьев, О. И. Марискин // Регионология. - 2004. - № 2 (47). -С. 106 - 119 (0,9 п. л. / 0,45 п. л.).

Статьи

8. Марискин О. И. Разработка проблем гуманитарных наук. История / М. Ф. Жиганов, О. И. Марискин, Т. П. Реброва и др. // Центр гуманитарных наук Мордовии. Тр. НИИЯЛИЭ. - Саранск, 1992. - Вып. 109. - С. 15 - 24 (0,6 п. л. / 0,15 п. л.).

9. Марискин О. И. Некоторые проблемы просвещения мордовского народа в первой половине 20-х годов // Из истории развития народного образования и просветительства в Среднем Поволжье. - Йошкар-Ола, 1993. - С. 108 - 111 (0,25 п. л.).

10. Марискин О. И. Материалы УОНО как исторический источник изучения народного образования Мордовии 20-х гг. XX в. // Историческая наука и архивы. -Н. Новгород, 1993. - С. 83 - 84 (0,2 п. л.).

11. Марискин О. И. Налоговые отношения крестьян с государством во второй половине 1920-х гг. // Крестьяне и власть. - Тамбов, 1995. - С. 95 - 97 (0,2 п. л.).

12. Марискин О. И. Российское крестьяноведение XIX - XX вв.: микроуровневый подход // Гуманитарные науки и образование: проблемы и перспективы. - Саранск, 1997.-С. 73-81 (0,56 п. л.).

13. Марискин О. И. Организация труда в крестьянском хозяйстве в 1920-е годы // Российская провинция: история, культура, наука. - Саранск, 1998. - С. 374 - 376 (0,2 п. л.).

14. Марискин О. И. Машино-тракторные станции / О. И. Марискин, В. Д. Шнякин // Там же. - С. 400 - 403 (0,2 п. л. / 0,1 п. л.).

15. Марискин О. И. Методические подходы к изучению современного села как структуры общественной жизни крестьянства / Т. П. Реброва, О. И. Марискин // Исторические и политические науки в контексте современной культурной традиции. - Саранск, 1999. - С. 501 - 510 (0,6 п. л. / 0,3 п. л.).

16. Марискин О. И. Многонациональное крестьянство Мордовии в 1940-х годах // Культурная целостность и толерантность Поволжской этничности в современном цивилизованном пространстве. - Самара, 2000. - С. 83 - 87 (0,3 п. л.).

17. Марискин О. И. Налоги и повинности крестьянства Среднего Поволжья по подворным переписям второй половины XIX века // История в культуре, культура в истории. - Саранск, 2001. - С. 213 - 218 (0,35 п. л.).

18. Марискин О. И. Среднее Поволжье XIX - первой трети XX века как регион: методологические подходы и историографический анализ проблемы в контексте ис-торико-экономических исследований / В. М. Арсентьев, О. И. Марискин // Общество в контексте экономической и социальной истории. - Саранск, 2001. - С. 335 -354 (1,3 п. л./0,65 п. л.).

19. Марискин О. И. Землевладение и землепользование крестьянского хозяйства Среднего Поволжья во второй половине XIX - первой трети XX вв.: микроуровне-вое исследование // Там же. - С. 371 - 401 (1,8 п. л.).

20. Марискин О. И. Косвенное обложение крестьянства Среднего Поволжья в начале XX в. (о методе исследования) // Информационный бюллетень Ассоциации «История и компьютер». - М., 2002. - № 30. - С. 47 - 48 (0,1 п. л.).

21. Марискин О. И. Налогообложение крестьянства России в начале XX века (по материалам Пензенской и Симбирской губерний) // Власть и общество: XX век: Науч. тр. НИИГН при Правительстве РМ. - Саранск, 2002. - Т. 1 (118). - С. 93 - 97 (0,3 п. л.).

22. Марискин О. И. Подоходное налогообложение крестьянства России в период «военного коммунизма» (по материалам Среднего Поволжья) // Человек и общество: социально-экономические аспекты развития в интерпретациях историков. - Саранск, 2002. - С. 113 - 117 (0,3 п. л.).

23. Марискин О. И. Потребности крестьянства Среднего Поволжья в начале XX в. // Проблемы аграрной истории и крестьянства Среднего Поволжья. - Йошкар-Ола, 2002.-С. 232-239 (0,5 п. л.).

24. Марискин О. И. Налогообложение крестьянства в полиэтничных губерниях России в пореформенный период // Нации и регионы в истории и культуре России. -Саранск, 2003. - С. 260 - 272 (0,75 п. л.).

25. Марискин О. И. Налоговая политика в российской деревне (вторая половина XIX -первая треть XX вв.): историко-экономический взгляд // Вопросы теории и методологии истории. - Майкоп, 2004. - Вып. 4. - С. 103 - 116 (0,8 п. л.).

26. Марискин О. И. От подушного к подоходному налогообложению крестьянства России, XIX - первая треть XX в. (по материалам Среднего Поволжья) // Экономическая история: Ежегодник. 2003. - М., 2004. - С. 440 - 464 (1,5 п. л.).

27. Марискин О. И. Крестьянская община Среднего Поволжья в 1920-е годы // Волжские земли в истории и культуре России. В 2 ч. - Саранск, 2004. - Ч. 1. - С. 172 — 178 (0,4 п. л.).

28. Марискин О. И. Земские налоги в России во второй половине XIX - начале XX века (по материалам Среднего Поволжья) // Гражданское общество и государственные институты в России: взгляд из провинции. - Саранск, 2004. - С. 73 - 82 (0,6 п. л.).

29. Марискин О. И. Крестьянство и власть: практика налогообложения в период НЭПа // Гуманитарий: Альманах. - 2004. - № 4. - С. 89 - 91 (0,3 п. л.).

30. Марискин О. И. Податные функции крестьянской обпщны Европейской России во второй половине XIX - первой трети XX века (по материалам Среднего Поволжья) // Крестьянство и власть Среднего Поволжья. - Саранск, 2004. - С. 171 -183 (0,8 п. л.).

Всего по теме диссертации опубликовано более 30работ общим объемом 60,86п.л.

Подписано в печать 01.11.04. Объем 2,75 п. л. Тираж 100 экз. Заказ № 2058.

Типография Издательства Мордовского университета 430000, г. Саранск, ул. Советская, 24

№21 4 9 9

РНБ Русский фонд

2005-4 20002

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Марискин, Олег Иванович

Введение.

1. Историография и источники

1.1. Историографический обзор.

1.2. Характеристика источников.

2. Налогообложение в имперской России (1861-1917 гг.)

2.1. Податная политика в пореформенный период (подушная модель обложения).

2.2. Отмена подушной подати и переход к имущественному обложению.

2.3. Налоговая политика в начале XX в.

2.4. Податные функции сельской общины.

3. Натурализация налоговой системы в период «военного коммунизма» (1918- 1920 гг.)

3.1. Денежные и натуральные налоги.

3.2. Продовольственная разверстка.

4. Новая экономическая политика и модернизация налоговой системы

4.1. Замена продразверстки продналогом (1921 - 1922 гг.).

4.2. Единый сельскохозяйственный налог. Введение подоходного принципа в налогообложении (1923 - 1928 гг.).

4.3. Община в период советской власти (1917 - 1928 гг.).

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Марискин, Олег Иванович

Актуальность и практическая значимость данного исследования возрастает в контексте взаимоотношений федерального центра и регионов, формирования многоуровнего бюджета: государственного - регионального - местного. О сходных чертах в развитии экономики России во второй половине XIX - XX в. и современном этапе говорит следующий факт: на новом витке истории, практически через 80 лет после принятия единого сельскохозяйственного налога (ЕСХН; 1923 г.), с 1 января 2004 г. вновь введена в действие глава «Система налогообложения для сельскохозяйственных товаропроизводителей (единый сельскохозяйственный налог)» Налогового кодекса Российской Федерации, по которой налоговой базой признается сопоставимая по кадастровой стоимости площадь сельскохозяйственных угодий.

Актуализация исследования связана с развитием крестьяноведения как междисциплинарной отрасли знаний, многомерностью самого феномена крестьянства, необходимостью комплексного подхода и объективного воссоздания аграрной и финансовой истории России, решением ряда дискуссионных вопросов. Изучение проблемы будет способствовать так же более глубокому и всестороннему пониманию проблемы взаимоотношений крестьянство -власть.

Объект исследования - системы прямого и косвенного налогообложения крестьянства России. Большинство экономистов определяют налог как принудительный сбор, который идет на покрытие государственных расходов и взимается государством с граждан без предоставления им непосредственно за это какого-либо эквивалента (равноценного вознаграждения). В подоходном налоге объектом прямого налогообложения является чистый доход, в промысловом - оборот, в сельхозналоге - земля, скот, неземледельческие заработки и т. п., объектом обложения косвенных - потребление. Под крестьянами следует понимать мелких сельскохозяйственных производителей, которые, используя простой инвентарь и труд членов своей семьи, работают - прямо или косвенно - для удовлетворения собственных потребительских нужд и выполнения обязательств по отношению к обладателям политической и экономической власти В более развернутом виде в этом определении крестьянства рассматриваются характеристики четырех взаимосвязанных аспектов: семейный двор, сельскохозяйственное производство, деревня и ее культура, зависимое положение по отношению к доминирующим общественным силам .

Предметом исследования являются: изменение назначения налогов и фискальных платежей в формировании доходов государства, принципы построения налоговых систем, главные тенденции в их развитии, особенности отдельных стран и территорий, налоговая политика государства, реформы в сфере налогообложения, практика сбора налогов, организация налогового контроля и т. п. С другой стороны, налоги не только неотъемлемая часть финансовой, экономической системы государства, но и важнейший показатель развития общества, сте

1 См.: Шанин Т. Понятие крестьянства // Великий незнакомец: крестьяне и фермеры в современном мире: Пер. с англ. / Сост. Т. Шанин. М., 1992. С. 11.

2 См.: Крестьяноведение. Теория. История. Современность: Ежегодник. 1996 / Под ред. В. Данилова, Т. Шанина. М., 1996. С. 16. пени его модернизации. «В налогах, - указывал К. Маркс, - воплощено экономи1 чески выраженное существование государства» .

Налоговая система в целом и каждый налог в отдельности традиционно оцениваются с точки зрения продуктивности, т. е. размеров средств, которые они дают государству. С другой стороны, в процессе совершенствования налоговой политики следует отказаться от сугубо фискального подхода к налогам (что приводит, как правило, к ослаблению экономической активности) и попытаться выработать модель рационального, сбалансированного обложения. При этом исследование социально-экономических проблем, видимо, надо осуществлять не только через призму государственного интереса, но и обязательно с точки зрения интересов крестьян - непосредственных производителей и исполнителей.

Немыслимо, чтобы какой-нибудь налог на землю, — писал Д. Рикардо,

- поощрял земледелие; умеренный налог может не задерживать и, вероятно, не задерживает в значительной степени рост производства, но поощрять его 2 он не может» . Здесь сформулировано основное требование, которое необходимо предъявлять ко всякой системе сельскохозяйственного обложения. Налоговое обложение ни в какой мере не должно препятствовать прогрессу; чем полнее осуществляется это требование всякой системой обложения, тем она совершеннее.

Немецкий экономист И. Г. Тюнен справедливо считал наилучшим с точки зрения интересов сельскохозяйственного прогресса подоходное обложение поземельной ренты, т. е. части прибавочного продукта. В целом подоходную модель обложения следует рассматривать и как неотъемлемую часть модернизаци-онного процесса, основу финансовой и экономической системы индустриального общества. В связи с этим положением приоритетными в исследовании являются изучение истории процесса поиска оптимального варианта налогообложения, его фискального и социального значения, формирование подоходных принципов в налоговой политике.

Хронологические рамки работы определены сущностной взаимосвязью исторического пути страны во второй половине XIX - первой трети XX в., состоящей в модернизации крестьянской России, ее переходе посредством реформ «сверху» и народных революций из агарной в аграрно-индустриальную и индустриальную стадии развития. В соответствии с данными процессами происходили изменения и в моделях налогообложения крестьянства (от подушного к подоходно-прогрессивному). В целом вторая половина XIX - первая треть XX в. — это период между отменой крепостного права и коллективизацией сельского хозяйства, короткий промежуток в истории России (за исключением «военного коммунизма»), когда крестьянское хозяйство развивалось по законам рыночных отношений и представляло собой наивысший образец семейного сельскохозяйственного производства.

Территориальные рамки. Определяя в качестве пространственных границ исторического исследования конкретный регион - Среднее Поволжье - мы исходили из понимания того, что он должен обладать неким внутренним единством, системным комплексом разносторонних и разнонаправленных взаимоотношений и связей: между природным и социальным, когда, с одной стороны, сообщество оказывает воздействие на природу в процессе культурной и хозяйственной деятельности, а с другой - природная среда выставляет ограничения, задает специфику хозяйствования, влияет на складывание картины мира (географическая граница или граница ландшафта); между людьми, объединенными определенным видом деятельности (граница деятельности); между людьми, связанными духовной жизнью и системой социокультурных отношений (смысловая или духовно-личностная граница). Именно на такой подход ориентируется «Новая историческая наука», которая привлекает внимание отечественных историков и интенсивно ими разрабатывается 3.

Учитывался и временной фактор, коррелирующий административно-территориальное пространство региона. Поэтому содержательным компонентом Среднего Поволжья для второй половины XIX - начала XX в. служат в административных границах соответствующего периода) Казанская, Пензенская, Самарская, Симбирская губернии; для 20-х гг. XX в. - Чувашская, Марийская, Татарская республики, Пензенская, Ульяновская, Самарская губернии; с 1928 г. - Средне-Волжская область, Чувашская, Марийская и Татарская республики 4.

Историография проблемы. В отечественной и зарубежной историографии (обзор работ дан в первом параграфе первого раздела) сложилась основная проблематика научных исследований налогообложения крестьянства России во второй половине XIX - первой трети XX в., которая представляет собой часть истории общества, государства и права. История налогов в России одновременно выступает составной частью общей (всемирной) истории налогов — науки, предметом которой является установление закономерностей в использовании тех или иных методов налогообложения в определенные исторические периоды в отдельных странах. Тем не менее слабо изученными остаются пока ход практической реализации налоговой политики, проведение косвенного налогообложения (структура потребностей крестьянства), недостаточно освещены податные функции крестьянской общины (особенно в послеоктябрьский период), влияние тяжести налогообложения на эволюцию крестьянского хозяйства и реакция крестьянства на проводимые мероприятия. При этом исследования истории налоговой политики в России должны строиться в широком общеэкономическом и социально-историческом контексте на сочетании экономического и исторического анализа.

Исходя из поставленной цели, были сформулированы следующие задачи диссертационного исследования:

• выявить методы и условия реализации налоговой политики;

• проследить общественно-политическую реакцию крестьянства на налогообложение.

Источниковая база исследования. Для решения поставленных задач нами были использованы источники (более подробный анализ дан в разделе «Характеристика источников»), которые можно условно разделить на пять групп. Первую группу источников составили архивные документы, извлеченные из Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ, г. Москва), Российского государственного архива экономики (РГАЭ, г. Москва), Российского государственного исторического архива (РГИА, г. Санкт-Петербург), Архива Российского этнографического музея (АРЭМ, г. Санкт-Петербург), Государственного архива Самарской области (ГACO, г. Самара), Национального архива Республики Татарстан (НАРТ, г. Казань), Государственного архива Ульяновской области (ГАУО, г. Ульяновск), Государственного архива Пензенской области (ГАПО, г. Пенза), Центрального государственного архива Чувашской Республики (ЦГА ЧР, г. Чебоксары), Центрального государственного архива Республики Мордовия (ЦГА РМ, г. Саранск). Во вторую группу источников входят правительственная и земская статистика, сборники документов и материалов. В третью - нормативные акты российского и советского государства, регламентирующие деятельность налоговых, финансовых, аграрных и других учреждений. Четвертую - периодическая печать. Пятую - микроуровневые описания, «голоса снизу», устные истории, мемуары. Установленный круг источников обеспечивает всестороннее исследование проблемы.

Методология и методы исследования. Целостное изучение проблемы потребовало расширения традиционных (формационных) методологических установок, распространенных до последнего времени в историко-экономических исследованиях, их корректного сопряжения с модернизаци-онным подходом. Теория модернизации сложилась в рамках особого - «про-грессистского» - стиля мышления, методология которого базируется на предположении о том, что история движется к вершинам прогресса через преодоление многообразия общественного устройства к единому рационально устроенному будущему. Первоначально с помощью этой теории описывали процессы, происходившие в Западной Европе в Новое и Новейшее время, в период перехода от агарного общества к индустриальному. При этом модернизация представлялась процессом, охватывающим разные стороны жизни общества: от экономики до культуры. В качестве инструментов мо-дернизационной политики учеными рассматриваются индустриализация, культурная революция, урбанизация и т. п.5

Для России «теория модернизации» получила воплощение в концепциях «догоняющего развития» и «перехода к современному обществу». Согласно этим концепциям, Россия в силу ряда причин внешнего и внутреннего характера «задержалась» в развитии по сравнению с передовыми странами Западной Европы. Стремясь ликвидировать «отставание», российское государство время от времени прибегало к политике модернизации страны «сверху» и революций «снизу», чем и был обусловлен выбор путей общественного развития страны в XIX - XX вв.

Поставленная цель и задачи определили междисциплинарный характер работы, т. е. включенность ее в область целого ряда наук и, прежде всего, в историю, экономику, социологию, статистику. Применялись проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, количественный и структурный методы исследования. При анализе внутреннего строя и моделей налогообложения крестьянского хозяйства принципиальным являлись всесторонне и целостное, системное рассмотрение крестьянства, учет всех условий и сфер его производственно-экономической деятельности. При изучении вопроса организации крестьянского труда, выявлении налоговой тяжести на крестьянское хозяйство и тому подобных активно использовалась методика организационно-производственного направления экономической мысли, в частности методы бюджетного исследования.

Научная новизна исследования. В работе на региональном и общероссийском материалах проводится комплексное исследование проблемы выработки адекватных моделей налогообложения крестьянства России в XIX -первой трети XX века в контексте модернизации общества: анализ законотворческой деятельности государства, методов и средств проведения налоговых сборов, принципов их разверстки в сельских общинах, степени зависимости крестьянского хозяйства от тяжести налогового давления, особенностей подушной, имущественной и прогрессивно-подоходной систем обложения. Выявлено, что налоговая система изменялась в соответствии с модерни-зационными процессами и существенно влияла на них. Определено, что прогрессивно-подоходное обложение является наиболее рациональной и приоритетной (как для крестьянства, так и для государства) системой налогообложения крестьянства, в которой реализуется принцип справедливого и соразмерного распределения налогового бремени. Исследование способствует дальнейшей разработке фундаментальных проблем аграрной и финансовой истории, изучению ряда дискуссионных вопросов.

В научный оборот введен ряд новых документов, ранее неопубликованных социологических материалов и архивных источников, извлеченных их центральных и местных хранилищ.

Практическая значимость работы заключается в том, что представленные в ней материалы и выводы, предложенные подходы и методы могут быть востребованы как в научно-исследовательской, так и в учебно-педагогической практике: при создании обобщающих и специальных трудов по аграрной истои рии Среднего Поволжья, в разработке лекционных курсов и учебных пособий по экономической истории и налогообложению, а также послужить дополнительным материалом в выработке современной концепции реформирования системы налогообложения.

На защиту выносятся следующие основные положения.

2. Существовавшие системы налогообложения соответствовали конкретным этапам развития общества: сословная модель налогообложения -аграрному этапу развития общества, имущественная - переходному периоду, подоходная - индустриальному этапу.

3. В начале XX в. произошел перенос податной тяжести прямого обложения с крестьянского населения на другие источники дохода, что способствовало развитию аграрного сектора России.

8. Община активно участвовала в формировании многоуровневой системы бюджетов.

Апробация основных положений работы осуществлена автором на ежегодных конференциях и научных чтениях, проводимых в Мордовском государственном университете им. Н. П. Огарева: Сафаргалиевских (1997 -2004 гг.), Огаревских (1990, 1996 - 2004 гг.), Клеянкинских (2001, 2002, 2004 гг.). Основные положения работы обсуждались на международных, всероссийских и межрегиональных научно-практических конференциях: «Народное образование и просветительство народов Среднего Поволжья в XVIII — XX вв.» (Йошкар-Ола, 1992 г.), «Историческая наука и архивы» (Нижний Новгород, 1993 г.), «Крестьяне и власть» (Тамбов, 1995 г.), «Культурная целостность и толерантность Поволжской этничности в современном цивилизованном пространстве» (Самара, 2000 г.), «Проблемы аграрной истории и крестьянства Среднего Поволжья» (Йошкар-Ола, 2001 г.), «Государство и общество в России XVIII - XX века» (Санкт-Петербург, 2002 г.), VIII конференция ассоциации «История и компьютер» (Санкт-Петербург, 2002 г.), «Крестьянство и власть Среднего Поволжья» (Саранск, 2003 г.), «Волжские земли в истории и культуре России» (Саранск, 2004 г.), отражены в более чем 30 публикациях, в том числе 4 монографиях и 3 статьях в периодических изданиях, рекомендуемых ВАК.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Налогообложение крестьянства России во второй половине XIX - первой трети XX века"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Налоги как экономическая категория имеют исторический характер. Они трансформировались вместе с развитием государства и являются ярким показателем («лакмусовой бумажкой») состояния экономики страны, с другой стороны, они сами существенно влияют на модернизационные процессы (способствуют или сдерживают развитие).

С отменой крепостного права в России ускоренными темпами проходил процесс перехода крестьянской страны из аграрной в аграрно-индустриальную и индустриальную стадии развития. Однако реформы 1860-х гг. сохранили один из пережитков крепостничества - сословность податной системы. Общий итог всех прямых повинностей крестьян складывался из отдельных налогов, установленных в разное время и раскладываемых своеобразно, без всякого соотношения с другими платежами и большей частью без всякого отношения к платежной силе вообще. При этом крестьянское население являлось основным налогоплательщиком страны, а подушные сборы имели колоссальное бюджетное значение (при несоразмерности их с доходностью), что выступало диссонансом прогрессивным явлениям. Это значительно подрывало как экономические основы крестьянского хозяйства, так и финансовую стабильность России. Вопрос о введении подоходного налога (отвечающего требованиям рыночного развития) в пореформенный период был поставлен Правительством и Податной комиссией не в качестве ближайшей задачи, а как проблема, подлежащая обсуждению. Однако самая идея необходимости подоходного обложения внедрилась в планы финансовой реформы достаточно прочно.

В результате аграрных преобразований 1860-х гг. все категории крестьян в правовом отношении консолидировались в единое сословие свободных сельских обывателей. Постепенно крестьянство стало утрачивать и сословные черты, но процесс этот проходил достаточно медленно вследствие того, что правительственная политика намеренно консервировала патриархальность деревни, общинность, поддерживала сословные признаки, существенным проявлением которых были различия крестьян в податном положении. Это во многом затруднило и предопределило специфику процесса модернизации России.

Модернизация налоговой системы в 1880-х гг. связана с деятельностью министра финансов H. X. Бунге. Упразднение подушной подати в 1886 г. было важным шагом на пути замены сословного налогообложения налогами по имущественному признаку, основным прямым налогом для сельского населения стал поземельный сбор. Тем самым было положено начало модернизации российской системы налогообложения, что в свою очередь способствовало процессу индустриализации страны. Система налогообложения пришла в определенное соответствие с уровнем развития крестьянского хозяйства. В основу пбдатной системы закладывался принцип отдельного, вполне индивидуального хозяйства с его доходностью и личной ответственности в платеже налогов. Однако программа налогового реформирования Бунге не была завершена.

В результате податных реформ в конце XIX в. основным прямым налогом для сельского населения стал государственный поземельный налог, не являющийся обременительным для крестьянства. В начале XX в. произошел перенос податной тяжести прямого обложения с крестьянского населения на другие источники дохода. Основными статьями бюджета государства с 1864 по 1886 г. являлись подушная и оброчная подати, в 1887 - 1906 гг. - выкупные платежи, в 1907- 1913 гг. основными прямыми налогами стали государственный квартирный и государственный промысловый.

Революционные события 1905 г. заставили государство объявить о прекращении взимания выкупных платежей с 1907 г. В целом отмена выкупных платежей послужила выравниванию поземельного обложения: как надельная земля, так и частновладельческая теперь подлежала обложению в пользу казны только государственным поземельным налогом. Трансформация моделей налогообложения в этот период отождествляла переход к рыночному типу экономики, от сословности - к гражданскому обществу.

Однако параллельно с общим облегчением податных повинностей по государственным платежам в источниках отмечается рост косвенного обложения, земских и мирских сборов. В акцизной политике наблюдался непрерывный и интенсивный рост поступлений, который обгонял прямое обложение сельского населения. Аналогичные процессы наблюдались и в период НЭПа. Немаловажное значение здесь принадлежало государственной винной монополии, доходы от которой составляли существенную статью доходов бюджета в дореволюционной и советской России. Сам факт обращения к косвенному обложению, большой объем акцизных сборов говорят о невозможности государства полностью учитывать доход плательщиков и опираться лишь на прямые налоги. В стране со слабыми платежными силами населения система многих акцизов с небольшими ставками предпочтительнее системы двух-трех акцизов с высокими ставками. При этом, чем ниже уровень жизни населения, тем большую долю в объеме налоговых поступлений составляют косвенные налоги.

Экономическое положение крестьян средневолжских губерний в большей степени зависело от урожая хлебов и уровня цен на сельскохозяйственные продукты. В силу указанных причин задолженность населения по налоговым платежам росла в конце XIX - начале XX в., главным образом, в связи с рядом неурожайных лет. Выделяются три фактора, наиболее тесной связанных с размерами поступлений налоговых платежей крестьян: 1) доход от земли; 2) общий доход крестьянского хозяйства; 3) цены на зерно.

В начале XX в. общая тяжесть налогов и платежей крестьянства ослабла. Бюджетные исследования крестьянских хозяйств показывают, что доля прямого и косвенного обложения крестьянства Поволжья соответствовала общероссийскому уровню, налогами изымалось в среднем 11,7 % чистого дохода крестьянского хозяйства.

Торговая деятельность крестьянских хозяйств в большинстве случаев была вызвана необходимостью уплаты налогов, займов, частных долгов и т. п. Крестьяне в большинстве случаев продавали на рынках не излишек, а хлеб, необходимый для собственного потребления, вследствие чего через некоторое время, обычно к весне, у них возникла нужда покупать его, но уже по более высоким ценам.

Первая мировая война самым серьезным образом изменила податную систему: налоги и нормальные бюджетные поступления постепенно стали терять свое значение. С большим трудом и в невероятно архаической форме во время войны по указу 1916 г. был введен подоходный налог, в основе которого лежал проект, разработанный еще в 1907 г. Однако архаизм русской системы реформы затронули лишь в незначительной степени. Основой бюджета по-прежнему оставались косвенные налоги, что способствовало усилению социальной напряженности.

Введение хлебной монополии, призыв населения в войска, реквизиция лошадей и скота, недостаток сельскохозяйственных орудий, машин и удобрений, прекращение вывоза хлеба в целом негативно повлияли на эволюцию сельского хозяйства. Наметился переход к свертыванию всей производственной деятельности крестьянского хозяйства и натурализации налогообложения. Постепенно наметился переход к свертыванию всей производственной деятельности крестьянского хозяйства и натурализации налогообложения, что в полной мере проявилось в период «военного коммунизма», когда происходило изъятие не только прибавочного продукта, но и оборотных средств.

С 1918 г. налоговая система складывалась стихийно, сохранялись дореволюционные налоги (поземельный, земские), вводились новые (натуральный, единовременный чрезвычайный революционный налог), однако их финансовое значение стремительно падало. В этот период продорганы, по сути, заменяли собой налоговую систему, а натуральные заготовки носили форму налоговой повинности. Конечным итогом экономической политики «военного коммунизма» стало уничтожение районной сельскохозяйственной специализации, произошло сближение потребляющих губерний с производящими и образовались натурально-потребительские крестьянские хозяйства общего типа. Натуральные налоги и продразверстка, являясь порождением натурализации, усиливали эти тенденции.

Началом перехода советского государства к новой экономической политике стало реформирование налоговой системы в деревне. Отмена продразверстки и введение продналога положили начало трансформации модели налогообложения крестьянства, переходу от ее натуральной формы к денежной. С введением в 1923 г. единого сельскохозяйственного налога, ставшего основным налогом для крестьянских хозяйств в период НЭПа, произошли денатурализация системы налогообложения и ослабление налоговой тяжести. В середине 1920-х гг. совокупная тяжесть налогового обложения крестьянства была минимальной за исследованный период, что способствовало расширению производства и повышению товарности крестьянского хозяйства. Вторая половина 1924- первая половина 1927 г. - период наиболее благоприятного влияния налоговой системы на развитие крестьянского хозяйства и максимального расширения НЭПа в сельском хозяйстве. В это время и сама Россия стала более крестьянской, чем когда-либо раньше или когда-либо позже (см. Шанин Т. Революция как момент истины. Россия 1905 - 1907 гг.- 1917- 1922 гг. М., 1997.).

С 1926/27 г. в налогообложение крестьянства был введен принцип прогрессивно-подоходного обложения. Однако стремление государства придать всем платежам социально-классовый характер постепенно исключили стимулирующую роль налогов в экономике, отрицательно отразилось на экономике страны, в частности на поступлениях в государственный бюджет. Социальный характер налогов привел к ситуации, когда крестьянину было выгоднее «бедствовать», а не развивать свое производство, так как бедняцкое хозяйство имело значительные налоговые льготы (до четверти крестьянских хозяйств по льготному обложению освобождались от налогов). В конце 1920-х гг. налоговая система была перестроена в связи с переходом к жестко централизованной плановой системе развития, что обеспечило ускоренную модернизацию страны, однако заложило на будущее «подводные камни».

Материалы исследования показывают, что община в 1861 - 1920 гг. представляла собой достаточно эффективный механизм фискальной системы, обеспечивающей устойчивое поступление податей и сборов с крестьянского населения. Общинная собственность на землю являлась основой существования общины в дореволюционный период как податной единицы. Все платежи и сборы, кроме сборов на некоторые мирские потребности, раскладывались обществом по тем же разверсточным единицам, что были приняты крестьянами и для раздела надельной земли (ревизским душам, наличным душам, тяглам, работникам и т.п.).

По обычаю, община имела право и на самообложение. Мирские сборы использовались главным образом на потребности самой общины. Отмечается достаточно стабильная выплата крестьянами мирских налогов даже в годы неурожаев, что говорит об их приоритете для сельского населения в отличие от казенных и земских сборов. Установлен факт соответствия увеличения мирских расходов облегчению тяжести казенных повинностей, т. е. как только казенные платежи понижались, то немедленно возрастали мирские расходы, поглощая иногда всю или большую часть дохода, освободившегося от понижения казенного обложения. Вплоть до начала 1928 г. самообложение являлось важнейшим элементом общинного самоуправления и финансового обеспечения сельской жизни.

Отмечается усиление податной функции общины после реформы 1861 г. и «черного передела» 1918 г. По существу, фискально-полицейские функции были навязаны общине государством. Со своей стороны сельская община в податном отношении выступала своеобразным барьером-буфером: предохраняла крестьян от произвола чиновников при сборе налогов, была инструментом борьбы против чрезмерного налогового гнета, принимавшей форму от пассивного недовольства до вооруженных выступлений, охватывающих широкие слои крестьянства. Противодействие крестьян активизировалось по мере нарастания налогового нажима и было максимальным в период натурализации сборов.

Сельская община активно участвовала в формировании многоуровневой системы бюджетов: центральных - региональных — местных. Наряду с губернскими и земскими сборами, местными налогами мирские сборы вплоть до конца 1920-х гг. являлись составной частью финансовой системы страны.

Таким образом, в эволюции налогообложения крестьянства России в XIX - первой трети XX в. (от дореформенного периода до сплошной коллективизации сельского хозяйства) можно выделить три модели: до 1886 г. - сословная модель (подушный принцип) как экономическое выражение аграрного этапа развития общества; с 1886 по 1917 гг. и с 1921 по 1925 гг. - имущественная модель (поземельный налог, продналог и т. п.) переходного периода; с 1926 по 1928 гг. - нормированное прогрессивно-подоходное налогообложение, соответствующее процессу модернизации. С 1929 г. в налоговой политике происходит усиление прогрессивного элемента как средства преобразования социально-экономической структуры деревни, эффективного рычага коллективизации сельского хозяйства и ускоренной индустриализации страны.

Налоговая система - болевая точка реформируемой российской экономики, она является важнейшей составляющей условий прогресса. Внимательное изучение и применение уже имеющегося опыта функционирования эффективных налоговых систем могло бы помочь избежать многих ошибок.

Современное государство, экономика которого основывается, прежде всего, на рыночных отношениях, должно обеспечивать те интересы общества, решение которых слабо регулируется рынком или находится за пределами рыночных отношений. В состав таких интересов включается необходимость удовлетворения общественных потребностей (управление, оборона, обеспечение правопорядка, безопасность, социальные расходы и т.п.); регулирования экономической деятельности субъектов хозяйствования, наносящих вред окружающей среде; долгосрочные капиталовложения и переложение повышенных рисков с экономических субъектов на государство. Решение этих задач и должно происходить за счет эффективной системы налогообложения.

Список научной литературыМарискин, Олег Иванович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Государственный архив Российской Федерацииг. Москва)

2. Ф. Министерство финансов Временного правительства (6996). On. 1. Д. 252, 270.

3. Ф. СНК РСФСР (Р. 130). On. 1. Д. 778; Оп. 2. Д. 222, 225, 270, 671; Оп. 5.Д. 776; Оп. 7. Д. 171.

4. Ф. СНК СССР (А 259). Оп. 86. Д. 508, 509, 510, 528, 529, 585; Оп. 96. Д. 1414, 1473, 1486,1646, 1650; Оп. 106. Д.1440, 1449, 1767; Оп. 116. Д. 3406, Д. 3784, 4355; Оп. 126. Д.2064.

5. Ф. Центральная комиссия помощи голодающим при ВЦИК (Р. 1064). On. 1. Д. 103, Д. 117; Оп. 4. Д. 40, 41.

6. Ф. Бюджетная комиссия ВЦИК (Р. 5405). On. 1. Д. 50, 110, 111, 139, 157, 158, 159, 196, 197.

7. Ф. В. К. Плев (586). On. 1. Д. 115, 586.

8. Ф. Император Александр II (678). On. 1. Д. 620, 684, 688.

9. Ф. П. Д. Святополк Мирский (1729). On. 1. Д. 131.

10. Российский государственный архив экономики (г. Москва)

11. Ф. ЦСУ СССР (1562). Оп. 9. Д. 31 34, 74 - 75, 631, 637, 647. Ф. Народный комиссариат финансов СССР (7733). Оп. 3. Д. 975, 1015, 1040, 1041, 1042, 1044, 1045; Оп. 4. 816, 819, 833, 900, 901, 938, 951; Оп. 5.

12. Д. 672, 763, 845, 956, 957; Оп. 6. Д. 634, 636, 641, 643, 864; Оп. 7. 262, 274, 279, 280,281.

13. Российский государственный исторический архив (г. Санкт-Петербург) Ф. Вольное экономическое общество (91). Оп. 1. Д.717, 837; Оп. 2. Д. 756, 768, 770, 777, 823; Оп. 2. Д. 828.

14. Ф. Департамент исполнительной полиции (1286). Оп. 31. Д. 142, 167, 174. Ф. Земский отдел МВД (1291). Оп.38. Д. 46, 49; Оп. 55. Д. 136.

15. Архив Российского этнографического музеяг. Санкт-Петербург) Ф. Этнографическое бюро кн. В. Н. Тенишева (7). Оп. 1. Д. 459, 466, 1284, 1306, 1321, 1325, 1326, 1335, 1339, 1353, 1362, 1383, 1525, 1526.

16. Государственный архив Пензенской области (г. Пенза)

17. Ф. Канцелярия Пензенского губернатора (5). Оп. 1. Д. 104, 4078, 4247, 4614,5802.

18. Ф. Пензенская казенная палата (60). Оп. 1. Д. 4011, 4261, 4602. Ф. Пензенский губернский продовольственный комитет (Р. 9). Оп. 1. Д. 66, 145, 275, 405, 487, 405, 488, 504, 541, 687, 710, 737, 872.

19. Ф. Пензенский губернский финансовый отдел (Р. 313). Оп. 4. Д. 26, 50, 61; Оп. 5. Д. 66, 67, 185; Оп. 6. Д. 45, 46; Оп. 9. Д. 13, 190; Оп. 12. Д. 150; Оп. 13. Д. 60, 81; Оп. 16. Д. 202.

20. Государственный архив Самарской области (г. Самара)

21. Ф. Канцелярия Самарского губернатора (3). Оп. 76. Д. 1; Оп. 204. Д. 15, 56, 67; Оп. 205. Д. 138; Оп. 220. Д. 2, 7; Оп. 230. Д. 42.

22. Ф. Самарская казенная палата (150). Оп. 2. Д. 77; Оп. 3. Д. 294, 296, 314,386,442, 473,543.

23. Ф. Самарский губернский продовольственный комитет (Р. — 7). Оп. 1. Д. 626, 935, 1169, 1463, 1473, 1793.

24. Ф. Самарский губернский финансовый отдел (Р. 142). Оп. 1. Д. 47, 50, 120, 120а, 130.

25. Государственный архив Ульяновской области (г. Ульяновск)

26. Ф. Симбирский губернский продовольственный комитет (Р. 127). Оп. З.Д.4; Оп. 4. Д. 128, 191; Оп. 6. Д. 34, 86, 122, 182, 231,326.

27. Ф. Финансовый отдел Симбирского губернского исполнительного комитета (Р. 183). Оп.1. Д. 6, 10, 13, 14, 25, 46, 51, 54, 62, 64, 70, 79, 85, 101, 202, 209, 299, 337, 976, 993.

28. Национальный архив Республики Татарстан (г. Казань)

29. Ф. Канцелярия Казанского губернатора (1). Оп. 1. Д. 1483, 2667, 5089, 5095, 8420, 8875, 13240, 13266; Оп. 3. Д. 6853, 6968, 7482, 8063, 8447; Оп. 4. Д. 3438.

30. Ф. Казанская губернская казенная палата (3). Оп. 1. Д. 1811, 1812, 1813, 1815, 1841,5072, 13429.

31. Ф. Податной инспектор Казанского уезда Казанской губернии (156). Оп. 1.Д. 11, 17,22,32, 33; Оп. 23. Д. 13.

32. Ф. Податной инспектор Свияжского уезда Казанской губернии (556). Оп. 8. Д. 1; Оп. 15. Д. 1; Оп. 19. Д. 2; Оп. 22. Д. 4; Оп. 23. Д. 10.

33. Ф. Казанский губернский продовольственный комитет (Р. 44). Оп. 1. Д. 217, 222, 472,485.

34. Ф. Казанский губернский финансовый отдел (Р. 324). Оп. 1. Д. 15, 40, 86, 94, 185, 196.

35. Ф. Народный комиссариат продовольствия ТАССР (Р. 3451). Оп. 1. Д. 12, 131, 204, 213, 214, 351, 352.

36. Ф. Народный комиссариат финансов ТАССР (Р. 3452). Оп. 1. Д. 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 43, 64, 65, 134, 136, 191, 552, 587, 1026, 1040, 1565, 2000, 2001, 2002,2003, 2260, 2600, 2662, 2846.

37. Центральный государственный архив Чувашской Республикиг. Чебоксары)

38. Ф. Податных инспекторов Алатырского уезда Симбирской губернии (148). Оп. 1. Д. 23;Оп. 3. Д. 199.

39. Ф. Управление Алатырского удельного округа (193). Оп. 1. Д. 1419; Д. 3638.

40. Ф. Земельное управление Алатырского уезда Симбирской губернии (Р. 334). Оп. 1. Д. 923; Оп. 3. Д. 71, 196, 199.

41. Центральный государственный архив Республики Мордовияг. Саранск)

42. Ф. Краснослободский уездный исполнительный комитет Пензенской губернии (Р. 19). Оп. 1. Д. 6

43. Ф. Финансовый отдел Саранского уездного исполнительного комитета Пензенской губернии (Р. 43). Оп. 2. Д. 10

44. Ф. Ардатовский уездный исполнительный комитет Симбирской губернии (Р. 55). Оп. 1. Д. 7, 8, 11, 79.

45. Ф. Финансовый отдел Мордовского округа (Р. 405). Оп. 1. Д. 29, 31 Ф. Управление народно-хозяйственного учета Атяшевского района МАССР (Р. - 662) Оп. 7. Д. 13, 18, 23, 118.

46. Ф. Сельскохозяйственный отдел Атяшевского районного исполнительного комитета МАССР (Р. 1676). Оп. 1. Д. 3, 18.

47. Центральный исторический архив г. Москвы Ф. Податной инспектор 1-го участка Богородского уезда Московской губернии (710). Оп. 1. Д. 49, 76, 261, 323.

48. Ф. Податной инспектор Броницкого уезда Московской губернии (804). 167, 286.

49. Архив Международного академического центра социальных наук (Интерцентр, г. Москва) Историко-социологические материалы с. Сабанчеево Атяшевского района Республики Мордовия.1. Опубликованные источники

50. Аграрная политика Советской власти. 1917 1918 гг. Документы и материалы. - М.: Изд. АН СССР, 1954. - 552 с.

51. Аграрный вопрос и крестьянское движение в Татарии 50 70-х годов XIX в. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1936. - 512 с.

52. Алексеев В.И. Невидимая Россия. Нью-Йорк: Изд-во им. А.П. Чехова, 1952.-405 с.

53. Анучин Е. Н. Бюджеты крестьянского двора Самарской губернии 1881 //Правительственный вестник. 1881, №240- 241; 1882, № 280; 1883, № 23, 24 и 30.

54. Анучин Е. Н. Крестьянский двор Самарской губернии. — СПб.: Тип. м-ва вн. дел, 1883. 51 с.

55. Благовещенский H.A. Сводный статистический сборник хозяйственных сведений по земским подворным переписям. Т.1. М., 1893. - 286 с.

56. Бобровников Н. А. Статистический очерк Сатышевского района Мама-дышского уезда, по данным подворной переписи произведенной в июне 1883 г. Казань, 1883. - 72 с.

57. Борьба за установление и упрочение Советской власти в Симбирской губернии (март 1917 июнь 1918 гг.). Сб. документов. - Ульяновск: «Ульян.правда», 1957. - 344 с.

58. Борьбы за власть советов в Самарской губернии. Куйбышев: Кн. из-во, 1957.-290 с.

59. Борьбы за власть советов в Симбирской губернии (фев.1917 июнь 1918 г.). Сб. воспом. - Ульяновск: «Ульян.правда», 1957. - 292 с.

60. Бунге Н. X. Загробные заметки // Река Времен. Книга истории и культуры. Кн. 1. М.: «Эллис Лак», 1995. - С. 206 - 254.

61. Бюджет и хозяйство Пензенской губернии на 1925 1926 гг. - Пенза: Губ-финотдел, 1926.-201 с.

62. Бюджетные данные по 30-ти крестьянским хозяйствам зернового, льняного и молочного типа. По материалам местных экспедиций Научно-исследовательского института с/х экономии, проведенных в 1925 и 1926 годах. М.: Новый агроном, 1927. - XXXI с.

63. Н.Валентинов Н. Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. Годы работы в ВСНХ во время НЭП. Воспоминания. — М.: Современник, 1991.-367 с.

64. Валуев П.А. Дневник. М.: Изд-во АН СССР, 1961. Т. 1. 1861 - 1864. 422 е.; Т.2. 1865 - 1876. - 588 с.

65. Витте С. Ю. Воспоминания: В 3 т. М.: Политиздат, 1960. - 768 с.

66. Всесоюзное совещание налоговых работников 25 ноября 2 декабря 1926 года. - М.: Изд. НКФ СССР, 1927. - 121 с.

67. Всесоюзное совещание по единому сельскохозяйственному налогу при Наркомфине Союза ССР. 2-8 февраля 1928 г. М.: Изд. НКФ СССР, 1928. -91 с.

68. Всесоюзное совещание по единому сельскохозяйственному налогу при Наркомфине Союза ССР. 1-8 февраля 1927 года. М.: Изд. НКФ СССР, 1927.- 110 с.

69. Вторые полгода работы Наркомпрода ТАССР в условиях голода (за время с 1 января по 1 июля 1922 года). Казань: Наркомпрод ТАССР, 1922. -100 с.

70. Вышнеградский И. А. О задачах финансовых учреждений в деле устранения дефицита в государственном бюджете (1886) // Река Времен. Книга истории и культуры. Кн. 1. М.: «Эллис Лак», 1995. - С. 190 - 197.

71. Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918- 1932 гг.-М.:РОССПЭН, 1998.-664 с.

72. Голоса крестьян: Сельская России XX века в крестьянских мемуарах / Составитель Е.М.Ковалев. М.: Аспект Пресс, 1996. - 413 с.

73. Декреты Советской власти. Т. I. М.: Госиздат полит, лит-ры, 1957. -626 с.

74. Декреты Советской власти. Т. II. М.: Госиздат полит, лит-ры, 1959. -686 с.

75. Декреты Советской власти. Т. III. М.: Госиздат полит, лит-ры, 1964. -720 с.

76. Декреты Советской власти. Т. IV. М.: Госиздат полит, лит-ры, 1968. -731 с.

77. Денежные отчеты Ардатовской уездной земской управы за 1902 год. -Симбирск, 1903.- 157 с.

78. Денежные отчеты Ардатовской уездной земской управы за 1903 год. -Алатырь, 1904.-193 с.

79. Денежные отчеты Ардатовской уездной земской управы за 1910 год. -Ардатов, 1911.-259 с.

80. Денежный оборот в крестьянских хозяйствах за 1927 г. М.: ЦСУ СССР, 1929.- 126 с.

81. Департамент окладных сборов. 1863 1913. - СПб. Тип. мин. финансов, 1913.-277 с.

82. Деятельность продовольственной организации: (По данным чрезвычайной ревизии Совета обороны). Составил управляющий отделом распределения Наркомгоскона А.Г.Машкович. М., 1919. - 66 с.

83. Деятельность Самарской губернской комиссии помощи голодающим. По отчетам (за декабрь 1921 г. июнь 1922 г.). - Самара: Самар. губком. пом. голод., 1922.-160 с.

84. Доклад высочайше учрежденной комиссии для исследования нынешнего положения сельского хозяйства и сельской производительности в России. СПб.: Общественная польза, 1873. - 98 с.

85. Доклад высочайше учрежденной комиссии для исследования нынешнего положения сельского хозяйства и сельской производительности в России. Приложение IV. Статистические таблицы. СПб.: Общественная польза, 1873.-480 с.

86. Документы по истории крестьянской общины, 1861 1880 гг. - М.: Институт истории СССР АН СССР, 1983. Вып. 1.-223 с.

87. Документы свидетельствуют: Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации, 1927-1932 гг./ Сост. Данилов В.П. и др. М.: Политиздат, 1989.-526 с.

88. Доходы и расходы земств 40 губерний по сметам за 1913 г. Птрг.: Тип. Т-ва п.ф. «Электро-тип. Н.Я. Стойковой», 1915. - LCII, 423 с.

89. Доходы и расходы местных бюджетов Пензенской губернии на 1926/27 гг. (Без вых.дан.). -128 с.

90. Дудкин A.A. Кощаковская волость Казанского уезда. Опыт подворно-статистического исследования крестьянского хозяйства. Казань: Изд. 'Казан, уезд, земства, 1884. - 128 с.

91. Единый сельскохозяйственный налог 1923 г. Руководящие статьи, декреты и инструкции по продналогу. Пенза, 1923. - 47 с.

92. Единый сельскохозяйственный налог 1927-28 гг. Постановления и инструкции. Ульяновск, 1927. - 150 с.

93. Ежегодник Министерства финансов на 1916 г. Пг.: Тип. Мин. фин-в, 1917.-463 с.

94. Журнал съезда податных инспекторов Казанской губернии, состоявшегося 7-14 марта (нов.ст.) 1918 г. Казань, 1918. - 100 с.

95. Журнал съезда податных инспекторов Пензенской губернии в 1913 г.Пенза: Тип. В.Г. Соломонова, 1914. 214 с.

96. Журнал съезда податных инспекторов Симбирской губернии 20-29 сентября 1902 г. Симбирск: Казен. палата, 1904. - 161 с.

97. Износков А. Н. Краткий предварительный отчет о командировке г.г. сотрудников статистического бюро летом 1900 года в Чистопольский уезд для собирания сведений о крестьянских бюджетах. Вып. II. Казань: Тип. Б.Л. Домбровского, 1900. - 48 с.

98. Износков Д. Н. Краткий предварительный отчет о командировке г.г. сотрудников статистического бюро летом 1900 года в Чистопольский уезд для собирания сведений о крестьянских бюджетах. Вып. III. Казань: Ти-по-лит. И.С. Перова, 1900. - 41 с.

99. Итоги весеннего 5% обследования крестьянских хозяйств 1923 г. по Марий ской автономной области. Краснококшайск: ЦСУ Мар.обл. статбю-ро, 1923.-23 с.

100. Итоги весенних выборочных обследований по Пензенской губернии за 1925 1927 годы. - Пенза, 1928. - 185 с.

101. Итоги выборочных десятипроцентных переписей 1926 1929 гг. по Средне-Волжскому краю. Динамика основных элементов сельского хозяйства. — Самара: Средне-Волж.стат. сектор краев.план.комисс., 1930. -339 с.

102. Итоги разработок крестьянских бюджетов в группировках по доходу. -М.: Экон.-стат. сектор Госплана РСФСР, 1930. -87 с.

103. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении за 1897 год. -Казань: Статбюро Казан.губ. земства, 1898. 256 с.

104. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении за 1898 год. -Казань: Статбюро Казан.губ. земства, 1899. 320 с.

105. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении за 1895 год. -Казань: Статбюро Казан, губ. земства, 1898. 437 с.

106. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении за 1896 год. Вып.1. Казань: Статбюро Казан, губ. земства, 1897. - 181 с.

107. Казанская губерния в сельско-хозяйственном отношении за 1900 год. Вып. IV. Казань: Статотдел Казан, губ. зем. управы, 1901. - 152 с.

108. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении за 1902 год. Вып. 3. Казань: Статотдел Казан, губ. зем. управы, 1903. - 424 с.

109. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении за 1903 год. Казань: Статотдел Казан, губ. зем. управы, 1904. - 117 с.

110. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении за 1904 год. Казань: Статотдел Казан, губ. зем. управы, 1905. - 217 с.

111. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении за 1905 год. -Казань: Статотдел Казан, губ. зем. управы, 1907. 118 с.

112. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении за 1907 год. -Казань: Статотдел Казан, губ. зем. управы, 1909. 170 с.

113. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении за 1908 год. -Казань: Статотдел Казан.губ. зем. управы, 1910. 312 с.

114. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении по сведениям, от корреспондентов, за 1892 год. Казань: Статбюро Казан.губ.земства, 1893.-621 с.

115. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении по сведениям, полученным корреспондентов, за 1885 год. Вып. 2. Казань: Статбюро Казан.губ.земства, 1886. - 174 с.

116. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении по сведениям, полученным корреспондентов, за 1886 год. Казань: Статбюро Казан, губ. земства, 1887. - 300 с.

117. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении по сведениям, полученным корреспондентов, за 1888 год. Казань: Статбюро Казан, губ. земства, 1889.-413 с.

118. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении по сведениям, полученным корреспондентов, за 1890 год. Казань: Статбюро Казан, губ. земства, 1891. - 462 с.

119. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении по сведениям, полученным корреспондентов, за 1891 год. Казань: Статбюро Казан, губ. земства, 1892. - 541 с.

120. Казанская губерния в сельскохозяйственном отношении по сведениям, полученным корреспондентов, за 1894 год. Казань: Статбюро Казан, губ. земства, 1895. - 343 с.

121. Коганович М. Как достается хлеб. Доклад уполномоченного ВЦИК по реализации урожая 1919 г. В Симбирской губернии. М.: Изд. Отд. нар. комиссариата по продовольствию, 1920. - 39 с.

122. Комаров М. И. Краткий предварительный отчет о командировке г.г. сотрудников статистического бюро летом 1900 года в Чистопольский уезддля собирания сведений о крестьянских бюджетах. Вып. I. Казань: Тип. Б.Л. Домбровского, 1900. - 22 с.

123. Комитеты бедноты: Сборник мат-л. Т.1. Сост. В.Н. Аверьев. М.; Л.: Сельхозгиз, 1933. -270 с.

124. Котов Г.Г. Бюджеты крестьянских хозяйств Самарской губернии. За 1922 — 23 год. Самара: Самар. с-х ин-т, 1926. - 72 с.

125. Краткие бюджетные сведения по хуторским и общинным крестьянским хозяйствам Симбирской губернии. Симбирск: Стат. отдел губ. зем. управы, 1914. - 264 с.

126. Краткие статистические сведения по Ульяновской губернии. Ульяновск: Изд-во губстатотдела, 1928. — 34 с.

127. Краткий очерк 50-летия акцизной системы взимания налога с крепких напитков и 50-летия деятельности учреждений, заведывающих неокладными сборами. 1863 1913. - СПб.: Изд. В.Ф. Кришбаума, 1913. - 295 с.

128. Крестьянская реформа в России 1861 г. Сб. законодательных актов. Сост. и предисл. К.А. Софроненко. М.: Госюриздат, 1954. - 499 с.

129. Крестьянские бюджеты 1922/23 и 1923/24 гг. Центрально-Земледельческий район. Т. XXXI. вып. 3. М.: Изд-во ЦСУ СССР, 1927. -511 с.

130. Крестьянские бюджеты 1924-25 гг. М.: ЦСУ СССР, 1928. - 259 с.

131. Крестьянские бюджеты 1925/26 г. Основные материалы. М.: ЦСУ РСФСР, 1929.-349 с.

132. Крестьянские бюджеты по Ульяновской губернии за 1923/24 год. Сенги-лей: Изд. Ульяновского губ.статбюро, 1926. - 46 с.

133. Крестьянские истории: Российская деревня 20-х годов в письмах и документах/ Сост. С.С. Крюкова. М.: РОССПЭН, 2001. - 232 с.

134. Крестьянские наказы Самарской губернии (Опыт собирания материалов русской революции). Самара, 1906. - 88 с.

135. Крестьянские хозяйства, колхозы, совхозы СССР в 1924/25 1927/26 гг.: По данным налоговых сводок Наркомфина СССР. / Сост. В. П. Данилов,

136. Т. И. Славко. В 3 т. М: АН СССР, Ин-т истории СССР, 1977. Т. 1. 224 е.; Т. 2. С. 225-421 е.; Т. 3. С. 423 - 619.

137. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919-1921 гг. («Анто-новщина»): Документы и материалы. — Тамбов: «Редакционно-издательский отдел», 1994. 334 с.

138. Крестьянское движение в Поволжье. 1919 1922 гг.: Документы и материалы / Под ред. В. Данилова и Т. Шанина. - М.: РОССПЭН, 2002. -944 с.

139. Крестьянское хозяйство РСФСР в 1922 г.: по данным поселенных списков обложения единым натуральным налогом. М.: НКП управ, заготовок, 1923.- 146 с.

140. Крестьянство и трудовая повинность. М.: Гос. изд-во, 1920. - 23 с.

141. Материалы для исследования промыслов населения Казанской губернии. -Казань: Изд. Казан.губ.зем.управы, 1887. -295 с.

142. Материалы для исследования экономического положения сельского крестьянского населения Самарской губернии: По статистическим сведениям за 1879 г.-Самара, 1880.-35 с.

143. Материалы к сельскохозяйственному обзору губернии за 1916 -1918 гг. Вып.1,-Пенза, 1919.-24 с.

144. Материалы по истории сельского хозяйства крестьянства СССР. Сборник VIII. М.: Наука, 1974. - 416 с.

145. Местный бюджет и хозяйство Пензенской губернии на 1926 1927 г. -Пенза: Изд. Пезенск. губфинотдела, 1927. - 127 с.

146. Местный бюджет и хозяйство Пензенской губернии на 1927 -1928 г. -Пенза: Изд. Пезенск.губфинотдела, 1928. 237 с.

147. Местный бюджет и хозяйство Ульяновской губернии на 1924 1925 г. -Сенгилей: Ульянов.губ. фин. отдела, 1925. - 140 с.

148. Местный бюджет и хозяйство Ульяновской губернии на 1927- 28 год. -Ульяновск: Ульянов.губ.исп.ком., 1928. -78 с.

149. Местный бюджет и хозяйство Ульяновской губернии. 1925-26 год. -Ульяновск: Ульянов губфинотдел, 1926. 343.

150. Местный бюджет Самарской губернии. 1923-24 год. Самара: Губис-полком, 1924. - 155 с.

151. Местный бюджет Средне-Волжской области на 1928/29 год. Самара: Средне-Волж. обл.исп.ком.), 1929. - 336 с.

152. Местный бюджет Средне-Волжской области на 1929 1930 год. ч.1-я. Объяснительная записка. Прилож. - Самара, 1930. - 329 с.

153. Местный бюджет Средне-Волжской области на 1929 1930 год. ч.2-я. Своды доходов и расходов. Прилож. - Самара, 1930. — 287 с.

154. Министерство финансов. 1802 1902. В 2 ч. - СПб.: Экспедиция заготовительных бумаг, 1902. - 4.1. 640 е.; 4.2. 692 с.

155. Министерство финансов. 1904 1913 (обзор деятельности). - СПб.: Экспедиция заготовительных бумаг, 1914. - 136 с.

156. Мирские доходы и расходы за 1905 г. по 50 губерниям Европейской России. СПб.: М-во финансов, 1909. - 402 с.

157. Мирские доходы и расходы крестьян за 1891 год в 50-ти губерниях Европейской России. СПб.: Центр, стат. комитет МВД, 1895. - 171 с.

158. Мордовский округ Средне-Волжской области. Культура и хозяйство. -Саранск, Изд.Морд.окрплана, 1929. 152 с.

159. Налоги и налоговая политика Советской власти. М.: Финиздат НКФ СССР, 1927.-56 с.

160. Налоги Советской России, январь сентябрь 1922 года. По данным отдела учета государственных доходов. Вып.П. - М.: Изд. фин.-экон. бюро НКФ, 1923.-58 с.

161. Налоги. Сборник декретов, инструкций и циркуляров за 1921 1922 гг. - Пгр.; М.: Фин.-экон. бюро НКФ, 1922. - 772 с.

162. Народное хозяйство России за 1921- 22 г. Статистико-экономический ежегодник. М.: Финиздат, 1923. - 534 с.

163. Народное хозяйство России за 1922 1923 гг. - М.; Д.: Экон.жизнь, 1924.-664 с.

164. Народное хозяйство СССР в 1923-24 г. Обзор конъюнктурного Совета Госплана. М.: Изд-во Госплана СССР, 1925. - 506 с.

165. Народный комиссариат финансов (1917 1922). - М.: Фин.-эконом, бюро, 1922.-215 с.

166. Нужды деревни по работам комитетов о нуждах сельскохозяйственной промышленности. СПб.: Слово, 1904. - Т. 1. 439 е.; Т. 2. 656 с.

167. Нужды сельского хозяйства и меры их удовлетворения по отзывам земских собраний. 2-е изд. СПб.: Тип. М. Меркушева, 1902. - 316 с.

168. Обзор деятельности Министерства финансов в царствование Александра III (1881- 1894). СПб.: Тип. В. Киршбаума, 1902.-604 с.

169. Обзор Казанской губернии за 1905 год. Казань: Тип. губ.правления,1907.- 112 с.

170. Обзор Казанской губернии за 1907 год. Казань: Тип. губ.правления,1908.- 102 с.

171. Обзор Казанской губернии за 1908 год. Казань: Тип. губ.правления, 1910.-94 с.

172. Обзор Пензенской губернии за 1885 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1886. — 82 с.

173. Обзор Пензенской губернии за 1886 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1887. - 78 с.

174. Обзор Пензенской губернии за 1887 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1888. - 80 с.

175. Обзор Пензенской губернии за 1888 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1889. - 67 с.

176. Обзор Пензенской губернии за 1889 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1890. - 50 с.

177. Обзор Пензенской губернии за 1890 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1891. - 60 с.

178. Обзор Пензенской губернии за 1891 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1892. - 99 с.

179. Обзор Пензенской губернии за 1892 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1893. - 78 с.

180. Обзор Пензенской губернии за 1893 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1894. - 43 с.

181. Обзор Пензенской губернии за 1894 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1895. - 50 с.

182. Обзор Пензенской губернии за 1895 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1896. - 50 с.

183. Обзор Пензенской губернии за 1896 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1897. - 54 с.

184. Обзор Пензенской губернии за 1897 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1898. - 33 с.

185. Обзор Пензенской губернии за 1898 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1899. - 65 с.

186. Обзор Пензенской губернии за 1899 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1900. - 69 с.

187. Обзор Пензенской губернии за 1900 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1901.-81 с.

188. Обзор Пензенской губернии за 1901 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза: Тип. губ. правления, 1902.-26 с.

189. Обзор Пензенской губернии за 1903 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза: Тип. губ. правления, 1904.-76 с.

190. Обзор Пензенской губернии за 1904 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза, 1905. - 72 с.

191. Обзор Пензенской губернии за 1905 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза: Тип. губ. правления, 1906. -59 с.

192. Обзор Пензенской губернии за 1906 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза: Тип. губ. правления, 1907.-61 с.

193. Обзор Пензенской губернии за 1907 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза: Тип. губ. правления, 1908. -57 с.

194. Обзор Пензенской губернии за 1908 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза: Тип. губ. правления, 1909. -60 с.

195. Обзор Пензенской губернии за 1909 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза: Тип. губ. правления, 1910. -61 с.

196. Обзор Пензенской губернии за 1910 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза: Тип. губ. правления, 1911. -67 с.

197. Обзор Пензенской губернии за 1911 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза: Тип. губ. правления, 1912. -63 с.

198. Обзор Пензенской губернии за 1912 год. Приложение к всеподданнейшему отчету пензенского губернатора. Пенза: Тип. губ. правления, 1913. -66 с.

199. Обзор сельского хозяйства Пензенской губернии и основные направления его восстановления. Сост. группа специалистов, под общ. ред. агр. Л.С.Магнусова, ч. 1. Пенза, 1922. - 256 с.

200. Обзор Симбирской губернии за 1891 год. Симбирск: Тип. губ. правления, 1892.- 135 с.

201. Обзор Симбирской губернии за 1892 год. Симбирск: Тип. губ. правления, 1893.- 142 с.

202. Обзор Симбирской губернии за 1894 год. Симбирск: Тип. губ. правления, 1895. -94 с.

203. Обзор Симбирской губернии за 1895 год. Симбирск: Тип. губ. правления, 1896. - 96 с.

204. Обзор Симбирской губернии за 1896 год. Симбирск: Тип. губ. правления, 1897.-84 с.

205. Обзор Симбирской губернии за 1897 год. Симбирск: Тип. губ. правления, 1898.-81 с.

206. Обзор Симбирской губернии за 1898 год. Симбирск: Тип. губ. правления, 1899.-96 с.

207. Обзор Симбирской губернии за 1899 год. Симбирск: Тип. губ. правления, 1900.-96 с.

208. Обзор Симбирской губернии за 1910 год. Симбирск: Тип. губ. правления, 1911. - 76 с.

209. Обзор Симбирской губернии за 1911 год. Симбирск: Типо-лит. губ. правления, 1912. - 68 с.

210. Обзор Симбирской губернии за 1912 год. Симбирск: Типо-лит. губ. правления, 1913. - 72 с.

211. Обзор Симбирской губернии за 1913 год. Симбирск: Типо-лит. губ. правления, 1914. - 62 с.

212. Обзор Симбирской губернии за 1914 год. Симбирск: Типо-лит. губ. правления, 1915. - 64 с.

213. Обзор состояния сельского хозяйства и условий питания сельского населения Ульяновской губернии за 1924 год. Сенгилей: Ульяновск, губ. статбюро, 1924. - 22 с.

214. Обзор состояния сельского хозяйства Самарской губернии и мероприятия, проведенные в 1924 1925 операционном году. - Самара: Тип. Управления ПРИВО, 1926. - 438 с.

215. Общий свод данных хозяйственно-статистического исследования Казанской губернии. Часть экономическая. Казань: Стат. бюро Ка-зан.губ.земства, 1896. - 642 с.

216. Обязательное постановление № 28 Самарского губернского исполнительного комитета о проведении ЕСХН в Самарской губернии в 192627 г. 2 июня 1926 г. Самара: Изд-во Самар. губисполкома, 1926. - 111 с.

217. Памятная книжка Пензенской губернии на 1889 г. — Пенза: Изд. губ. стат. комитета, 1884. 439 с.

218. Памятная книжка Пензенской губернии на 1902 г. Пенза: Изд. Пен. губ. стат. комитета, 1902. -232 с.

219. Памятная книжка Пензенской губернии на 1911 1912 год. - Пенза: Изд. губ. стат. комитета, 1911. - 326 с.

220. Перетц E.H. Дневник. М.: Госиздательство, 1927. - 171 с.

221. Письма во власть 1917 1927. Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям. - М.: РОССПЭН, 1998.-328 с.

222. Победа Великой Октябрьской социалистической революции в Самарской губернии. Документы и материалы. Куйбышев: Кн. изд-во, 1957. -521 с.

223. Полгода работы продаппарата в условиях голода. Сборник отчетных данных о работе Татнаркомпрода за время с 1 июля 1921 г. по 1 января 1922 г. Казань: Наркомпрод ТАССР, 1922. - 82 с.

224. Полное собрание законов (далее ПСЗ) II. T. LII. № 57402; T. LIII. № 59024.

225. ПСЗ III. Т. 1. № 575; Т. 13. № 9754, 10151, № 22627.

226. Положение 23 июня 1899 г прядке взимания окладных сборов с надельных земель сельских обществ с законодательными мотивами и приложением. СПб., 1900. - 186 с.

227. Положение о государственном подоходном налоге и инструкция о применении сего положения. Пгр.: Тип. П.П. Свойкина, 1916. - 154 с.

228. Поступление казенных окладных сборов с сельских сословий по месяцам за 21-летний период с 1880 г. по 1900 г. СПб.: Тип. Кн. В.П. Мещерского, 1903.-257 с.

229. Поуездные итоги трех подворных переписей крестьянского хозяйства Симбирской губернии (1911, 1916 и 1917 г.). Симбирск: Симб. губ. земство, 1918. - 13 с.

230. Приговоры и наказы крестьян Центральной России. 1905 1907 гг. Сборник документов. Под ред. В.П. Данилова и А.П. Корелина. - М.: Эди-ториал УРСС, 2000. - 416 с.