автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Народная поэзия в системе традиционной культуры осетин

Полный текст автореферата диссертации по теме "Народная поэзия в системе традиционной культуры осетин"

0034Э3675

Учреждение Российской академии наук Институт языка, литературы и искусства им Г Цадасы Дагестанского научного центра РАН

Диссертационный совет Д 002 128 01

На правах рукописи

БЕКОЕВ

Владимир Исламович

НАРОДНАЯ ПОЭЗИЯ В СИСТЕМЕ ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ ОСЕТИН

Специальность 10 01 09 - Фольклористика

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

1 8 и АР 2010

Махачкала 2010

003493675

Работа выполнена на кафедре русской литературы Северо-Осетинского государственного университета Министерства образования и науки Российской Федерации

Научный консультант -

доктор филологических наук, профессор Аджиев Абдулаким Магомедович

Официальные оппоненты —

доктор филологических наук, профессор Курбанов Магомед Муслимович

Ведущая организация -

Северо-Осетинский институт гуманитарных и социальных исследований им В И Абаева

Защита состоится 28 мая 2010 г в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 002 128 01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Институте ЯЛИ им Г Цадасы ДНЦ РАН (367025, Республика Дагестан, г Махачкала, ул М Гаджиева, 45, т/ф 8(8722) 675903)

Диссертация принята к защите 23 09 2009 г Текст объявления о защи-те диссертации направлен в Бюллетень ВАК 11 01 2010 г Объявление о защите и автореферат диссертации для размещения на сайте ВАК направлены в Федеральную службу по надзору в сфере образования и науки 29 01 2010 г

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Дагестанского научного центра Российской академии наук (ул М Гаджиева, 45)

Автореферат разослан 12 февраля 2010 г

Ученый секретарь

доктор филологических наук, профессор Туркаев Хасан Вахидович

доктор филологических наук, профессор Ципинов Арсен Амербиевич

диссертационного совета, кандидат филологических наук

А М Абдурахманов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы В культурном пространстве осетин песенный фольклор наравне с нартским эпосом занимает ведущее место Песня испокон веков функционировала во всей жизнедеятельности осетинского народа в качестве регулятора поведения, его ценностных критериев морали

Песенный фольклор осетин не только культурно-интегрирующая система, но и философско-нравственный феномен, определяющий ментальность нации, особенности мировоззрения этноса, его художественного мышления

Однако данное родовое образование до сих пор остается самым неизученным в осетинской фольклористике В реферируемом исследовании впервые с учетом достижений современной фольклористики предпринята попытка комплексного исследования осетинского песенного фольклора, поскольку до настоящего времени освещались лишь его отдельные проблемы Следовательно, необходимость обращения к этому недостаточно изученному пласту осетинского фольклора - яш1ение закономерное и давно назревшее

Цель и задачи исследования Ключевой целью исследования является разностороннее комплексное рассмотрение важнейших вопросов осетинского песенного фольклора с учетом специфики и функционирования каждого жанра Достижение этой цели предполагает решение следующих задач

- выявить уровень разработки исследуемой проблемы,

- определить доминирующие признаки дифференциации каждого жанра исследуемого родового образования,

- проследить генезис и онтогенез песенных жанров в их исторической обусловленности и динамике взаимосвязи художественных структур,

- выявить ценностно-эстетическую природу песенного фольклора как нравственного феномена социокультурного сознания этноса через выявления многоуровневой информационной направленности песенных текстов,

- создать целостную систематизированную картину бытования песенных жанров с учетом общего и национально-специфического,

- разработать научно обоснованную классификацию песенного фольклора,

- подвергнуть комплексному анализу введенные в научный оборот наиболее совершенные песенные тексты, относящиеся к разным жанровым и внутрижанровым образованиям,

- теоретически обобщить процесс формирования поэтических традиций и художественных структур в диахроническом аспекте

Степень изученности. Песенный фольклор следует отнести к самому неразработанному пласту осетинского народно-поэтического творчества Однако это не означает, что названное родовое образование фольклора вообще было обделено вниманием исследователей Собирание и публикация осетинского фольклора началась еще во второй половине XIX века Большой вклад в этом направлении внесли известные русские и зарубежные путешественники, ученые, среди которых А Гагстгаузен, В П Пфаф, Вс Миллер,

представители осетинской интеллигенции В Цораев, братья Гацыр, Гуцыр и Джантемир Шанаевы, И Тхостов, Б Гатиев, С Кокиев, С Туккаев, писатели И Каиуков, А Кайтмазов и др

Из перечисленных собирателей осетинского фольклора наиболее весомый вклад внес Вс Миллер В 1879-1888 гг ученый несколько раз побывал во всех ущельях Северной Осетии Основательно изучив осетинский язык, он записал ог долгожителей, знатоков осетинского фольклора тексты сказок, песен, преданий Огромная ценность собранных Вс Миллером фольклорных текстов заключается в том, что он дает точную запись оригинала с переводом на русский язык Обширные научные комментарии, сделанные им к записанным текстам песен, обоснованы и паспортизированы

В начале XX века происходит активное становление национальной периодики и развитие литературного процесса на осетинском языке В 1906 г начала выходить «Осетинская газета», а в 1907 году - «Новая жизнь» В названных газетах наравне с произведениями художественной литературы печатались и памятники устного народного творчества, в частности, песенного фольклора

Большое количество песен было опубликовано в газетах «Северный Кавказ», «Терские ведомости»

Значительный вклад в сбор песенного фольклора внес первый осетинский профессор Б А Алборов Им были собраны и подготовлены к печати «Правобережные тексты» (1905-1910 гг), «Моздокские тексты» (19191921 гг), «Санибанские тексты» (1927-1929 гг) Из исследований профессора Алборова, несомненно, большой интерес представляет статья «Изучение и гармонизация осетинских народных песен» (1926 г) и «Осетинские трудовые песни» (1960 г)

Содержательные статьи по отдельным вопросам песенной культуры осетин были опубликованы известными композиторами Б А Галаевым, А Тотиевым, Т Кокойты, Е Колесниковым, А Полянычем В их статьях песенный фольклор рассматривается с точки зрения музыкальной и исполнительной сторон

Исследованию народно-поэтического творчества осетин посвятил ряд фундаментальных работ выдающийся иранист, кавказовед В И Абаев Из его работ особенно ценной является статья «Осетинская традиционная героическая песня» Она содержи г общую характеристику жанровой системы, анализ персонажей, поэтических средств художественной изобразительности

Большая заслуга в изучении осетинской песенной культуры принадлежит К Г Цхурбаевой Основной работой ученого является небольшая монография «Об осетинских героических песнях» (1965), которая представляет собой первый опыт монографического исследования историко-героических песен осетин В работе автор особое внимание уделяет идейно-художественному анализу рассматриваемых песенных текстов, поэтики, ритмической организации, музыкально-ладовых особенностей историко-героических песен

Начиная с 60-х годов XX века, большая работа по сбору и исследованию песенного фольклора проделана ведущим научным сотрудником СОИГСИ им В И АбаеваТА Хамицаевой В многочисленных статьях она затрагивает различные аспекты песенной культуры осетин В них особое внимание уделяется идейно-тематической, жанровой и структурной характеристике календарно-обрядовой и семейно-обрядовой поэзии При этом ученый широко привлекает этнографический материал

Результатом многолетней активной работы ТА Хамицаевой по сбору и изучению осетинского песенного фольклора стала монография «Историко-песенный фольклор осетин» (1973 г) В монографии в качестве иллюстративного материала используются как ранее опубликованные, так и рукописные тексты, извлеченные ею из архива СОИГСИ, а также записи, сделанные автором во время фольклорно-полевых экспедиций В монографии дана жанровая классификация историко-героических песен Своими исследованиями ТА Хамицаева, несомненно, внесла весомый вклад в исследование осетинской песенной культуры Ее работы отличаются содержательностью, научной добросовестностью, аргументированностью, концептуальностью

Значительным событием в исследовании песенного фольклора за последние годы следует считать монографическую работу известного осетинского композитора Ф Ш Алборова «Музыкальная культура Осетии» (2005 г) Автор монографии сосредоточивает внимание на мелодической организации песенного фольклора, а также рассматривает вопросы, касающиеся традиционных осетинских музыкальных инструментов В исследовании затра1 и-ваются и вопросы жанровой классификации песенного фольклора Таковы в целом исследовании, посвященные песенному фольклору осетин

Сказанное позволяет нам утверждать, что песенный фольклор до сих пор не стал объектом монографического осмысления с охватом всех жанровых разновидностей в контексте традиционной духовной культуры осетин Научная новизна диссертационной работы состоит, прежде всего, в выборе объекта исследования осетинский песенный фольклор впервые подвергается монографическому исследованию с охватом всех жанров и жанровых разновидностей с привлечением богатого фактического материала, значительная часть которого вводится в научный оборот впервые В исследовании с учетом широкого контекста исторического развития песенного фольклора систематизирован и обобщен архивный и собранный автором полевой материал, послуживший базой для научной жанровой классификации В работе также определены типологические черты и национальное своеобразие песенного фольклора, выявлены художественно-поэтические традиции каждого жанрового образования С учетом требований современной компаративистики осуществлен перевод фольклорных текстов с оригинала на русский язык

Объектом исследования служат аутентичные песенные тексты, собранные в разные исторические периоды, начиная со второй половины XIX века до нашего времени и хранящиеся в архивах СОИГСИ, ЮОНИИ, СОГУ, а

также опубликованные в сборниках песен, журналах, периодической печати Наряду с перечисленными источниками в работе широко привлекается полевой материал, собранный автором в разных населенных пунктах Северной и Южной Осетии В диссертационном исследовании используются также материалы, собранные студентами филологического факультета СОГУ в процессе проведения фольклорной практики под руководством автора

В ходе анализа песенных текстов широко привлекаются их варианты, так как «вариативность есть специфическая форма конкретного выражения песенного сюжета, который по самой своей художественной природе не может получить закономерное воплощение в каком-то единственном тексте» (Б Н Путилов)

Предмет исследования. - генезис и историческая эволюция системы жанров осетинской народной поэзии, ее художественное своеобразие, связи и типология

Методологическая основа работы Суть стратегии и методологии диссертационного исследования составил комплексный подход, предполагающий изучение традиционного песенного фольклора как сложной системы, в которой все элементы образуют гармоническое единство Он дает возможность применения сравнительно-исторического, сравнительно-сопоставительного, историко-генетического, структурно-семантического, аксиологического, описательного методов исследования, также использования данных других наук - этнографии, археологии, этнолингвистики, искусствоведения, значительно расширивших источниковедческую базу исследования

Теоретической базой послужили фундаментальные исследования фольклористов А Н Веселовского, А Я Проппа, Б и Ю Соколовых, Н П Колпа-ковой, С Г Лазутина, В Е Гусева, Н И Кравцова, В И Чичерова, В М Гацака, ВП Аникина, Ю Г Круглова, Е В Померанцевой, А М Астаховой, ТВ Зуевой, ТА Агапкиной,БН Путилова,Н В Толстого,Н И Толстой,ЕМ Ме-летинского, литературоведов Н А Гуляева, А И Тимофеева, Н Г Поспелова, М М Бахтина, Д С Лихачева, В Е Хализева, сочинения русских религиозных мыслителей П А Флоренского, В С Соловьева, А Ф Лосева и др Автор работы также опирался на исследования осетинских фольклористов и литературоведов В И Абаева, К Г Цхурбаевой, Т А Хамицаевой, Н Г Джу-сойты, Ш Ф Джикаева, X Н Ардасенова, 3 М Салагаевой и др

При написании работы полезным для нас оказались исследования фольклористов и литерагуроведов северокавказских республик Г Г Гамзатова, УБ Далгат, А А Ахлакова, А М Аджиева, X М Халилова, М И Мижае-ва, Р Б Унароковой, С М Хайбуллаева, А М Гутова, X X Малкондуева, А М Ганиевой и др

Теоретическая и практическая значимость работы обусловлена ее актуальностью и научной новизной Результаты исследования пополняют научные знания о песенном фольклоре, его роли в системе традиционной

культуры осетин Они могут быть использованы при создании обобщающих работ по осетинскому фольклору, а также в научно-педагогических целях, в частности, при разработке лекционных курсов, спецсеминаров, учебников и учебных пособий для преподавателей и студентов филологических факультетов СОГУ, СОГПИ, ЮОГПУ, а также для учителей и учащихся средних учебных заведений Северной и Южной Осетий Разработанное и изданное автором методическое пособие, основанное на материале диссертационного исследования, широко используется учителями родной и русской литератур в процессе изучения фольклорных произведений в национальной осетинской школе Научные выводы исследования могут быть использованы фольклористами, специалистами, изучающими культуру и традиции осетинского народа

Положения, выносимые на защиту

- песенный фольклор осетин - сложное многожанровое родовое образование Он является философско-нравственным феноменом социокультурного сознания этноса, аккумулирующим особенности его мировоззрения и мировидения,

- жанровая классификация песенного фольклора основывается на теоретическом осмыслении механизма развития каждого жанрового образования в его исторической обусловленности, динамике и взаимосвязи художественных структур,

- несенный фольклор бытует в единой этнокультурной традиции осетин в сочетании с другими фольклорными жанрами,

- календарно-обрядовая поэзия функционировала в синкретическом единстве с обычаями, обрядами и развивалась вместе с ними Она генетически связана с осетинской мифологией, с реальной жизнью этноса, его представлениями, обычаями, бытом Основная цель обрядовых действий и поэзии - испросить от языческих покровителей богатый урожай, приплод скота, изобилие и благополучие во всем,

- свадебная поэзия представляет собой исключительно сложную систему, в которой нашли отражение различные этапы истории брака и семьи Свадебная поэзия осетин, как и у других народов, синкретически связана со свадебной обрядностью, ориентированной на создание благополучной, счастливой и многодетной семьи,

- причитания - это поэтико-драматические произведения эпического склада со свойственными им чертами, символикой, клишированностью образов, поэтических приемов выражения человеческих чувств и переживаний, вызванных смертью человека В причитаниях отражены рудименты древних верований, культов, обычаев По сравнению с другими поэтическими жанрами фольклора им в большей степени характерна импровизация, ибо в каждом плаче содержатся мотивы, единственные для этого случая,

- трудовая поэзия зародилась в глубокой древности Она сопровождала выполнение различных видов трудовой деятельности и служила главным образом для организации ритма, способствующего выполнению синхронных движений, наполняла тяжелый труд эстетическим содержанием,

- историко-героические песни - это эпические, лиро-эпические, а нередко и лирические произведения, отразившие конкретные исторические факты из жизни народа, а также деятельность отдельных реальных личностей В них значительно глубже, чем в других поэтических жанрах фольклора, раскрывается психология, переживания и мотивы действий и поступков персонажей Являясь «нравственным сводом» этноса, историко-героические песни рассматриваются в свете современной аксиологии, т е с точки зрения их ценностно-эстетической природы, что постигается через выявление многоуровневой информационной направленности песенных текстов,

- народная лирическая поэзия богата жанровыми разновидностями В ней внутреннее состояние лирического героя раскрывается путем непосредственного выражения его чувств, мыслей, впечатлений, настроений В центре лирической поэзии находятся мотивы переживания, радости, страдания, любви Развиваясь длительное время, осетинская народная лирическая песня выработала свою форму, образную систему, свою композицию, дающую возможность выражать то или иное эмоциональное состояние лирического героя,

- песенный фольклор, зародившийся в глубокой древности, претерпел существенную эволюцию, создал за длительный период своего функционирования стадиальную и разноуровневую систему художественно-эстетического мышления этноса

Апробация работы Диссертационное исследование обсуждалось на совместном заседании кафедр русской и осетинской литератур СевероОсетинского государственного университета имени К Л Хетагурова и рекомендовано к защите

Основные положения и результаты диссертационного исследования изложены в 35 публикациях, общим объемом белее 40 п л Наиболее важные положения опубликованы в 3 монографиях, 7 статьях в журналах из перечня, утвержденного ВАК, а также в докладах и выступлениях на различных международных, всероссийских, региональных и республиканских конференциях, в числе которых Международная конференция, посвященная 140-летию со дня рождения К Хетагурова (Владикавказ, 2000), Международная научно-практическая конференция, посвященная 100-летию со дня рождения Гайто Газданова (Владикавказ, 2001), Международная конференция «Русский язык и языки народов Северного Кавказа функциональное и структурное взаимодействие» (Владикавказ, 2001), Региональная научно-практическая конференция «Нигер и современный осетинский литературный процесс» (Владикавказ, 2003), Региональная научная конференция, посвященная 120-летию со дня рождения Б А Алборова (Владикавказ, 2006), Международная научно-практическая конференция «Кавказ история, культура, традиции, языки» (Сухум, 2001) и др , а также ежегодных конференциях, проводимых в рамках Дней науки Северо-Осетинского государственного университета имени К Л Хетагурова, начиная с 2000 по 2008 гг

Структура работы обусловлена целью и задачами исследования Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списков использованной литературы, условных обозначений и сокращений

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, определяются цель и задачи исследования, аргументируются его научная новизна, теоретическое и практическое значение, определяются принципы и методы исследования, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся данные об апробации материалов диссертации В целях более объективного освещения новизны и степени разработанности темы дается краткий историографический обзор, где основное внимание уделяется вопросам истории собирания и изучения песенного фольклора, анализу песенных сборников, отдельных исследований по тем или иным вопросам народной песенной культуры Здесь же рассматриваются вопросы жанровой классификации песенного фольклора осетин, определяются основные принципы дифференциации жанров и их главные признаки

Первая глава - «Календарно-обрядовая поэзия» - состоит из трех параграфов В первом параграфе - «Из истории календаря и календарной обрядности» - даются краткие сведения из истории календаря и календарной обрядности осетин Причины, вызвавшие к жизни календарь, объясняются историческими особенностями, экономическими факторами, географическими условиями жизни этноса Все месяцы года и дни недели у осетин в прошлом имели свои названия «Названия месяцев не одни и те же по всей Осетии и притом месяцы не совпадают с нашими»1, - отмечал Вс Миллер

Весьма интересные, научно обоснованные сведения о названиях месяцев на осетинском языке и их этимологии мы находим в исследованиях крупнейшего ираниста В И Абаева Ученый приходит к выводу, что этимология названий одних месяцев тесно связана с древнейшими традициями, основанными на природных явлениях, других - важнейшими праздниками церковного происхождения, с мифологическими представлениями и мировоззрениями предков осетин

Календарные праздники занимали важное место в жизни этноса Они обычно приурочивались к определенным датам В дни проведения праздников совершались различные обряды, которые в науке называются «календарными» В подавляющей своей массе календарные праздники были тесно связаны с трудовой и хозяйственной деятельностью крестьянина, требующей от него знаний о том, когда приступить к вспашке, севу, уборке урожая итд

Осетинский календарь по своей сути — аграрный Отсюда праздники, связанные с земледелием, занимали ведущее место в календаре Только вслед за ними идут скотоводческие и другие праздники Народные праздни-

1 Миллер В И Осетинские этюды ЧII М, 1881 С 263

ки занимали важное место не только в гуманитарной сфере культуры, они определяли уровень духовной жизни общества Осетинские календарные праздники отличались многочисленностью «Праздников у осетин бесчисленное множество»2, - писал А Зиссерман

Современные осетины, как и многие цивилизованные народы мира, пользуются общепринятыми названиями всех месяцев календарного года В связи с тем, что в данной главе нашего исследования основной задачей является рассмотрение календарно-обрядовой поэзии, нам представляется наиболее оптимальным деление календарного года на два цикла зимне-весенний и летне-осенний Такое деление в большей степени соответствует логике изложения календарно-обрядовой поэзии осетин

Во втором параграфе - «Зимне-весенние обряды и поэзия» - дается подробный анализ календарно-обрядовой поэзии, сопутствующей народному календарю рассматриваемого периода календарного года

Годовой обрядовый календарь у осетин, как и других земледельческих народов, начинался с праздника Нового года Древний смысл новогодних праздников заключался в чествовании возрождающегося солнца, дающе-1 о людям свет и тепло «Возрождение солнца означало наступление нового года, и у людей возникало желание предугадать будущее, повлиять на судьбу С этой целью совершались разнообразные действия, которые были призваны обеспечить хороший урожай, удачную охоту, приплод скота, увеличение рода» 1

Праздник в честь возрождения солнца был наиболее значительным Он сопровождался разнообразными обрядовыми действиями, песнями, увеселениями О культе солнца у предков осетин свидетельствует существование божества солнца и огня - Лфтхурон (букв «солнечный огонь», «солнечный свет») В честь названного божества на Новый год каждая хозяйка выпекала огромный ритуальный пирог, так называемый ЛЕртхурон, символизирующий солнце Он имел форму диска с лучеобразными линиями, расходящимися от центра Каждая хозяйка старалась делать его огромным, чтобы всем членам семьи досталось по кусочку Обычно в /Ертхурон в большом количестве клали начинку, состоящую из отборного сыра, яиц, жира и других приправ При приготовлении /Ертхурон было обязательным атрибутом класть в начинку пирога монету Тот, кому достанется монета, гласило поверье, будет самым счастливым в наступающем новом году

Кульминационным моментом праздника Нового года было хождение молодежи в масках по дворам с поздравлениями К приготовлению маски каждый ряженец относился с большой ответственностью, старался, чтобы его маска соответствовала своей схожестью с воображаемым существом

2 Зиссерман А Отрывки из моих воспоминаний//Русский вестник Т 138 М, 1878 С 19

3 Зуева ТВ, Кирдап Б П Русский фольклор Учебник для высших учебных заведений Изд «Наука», «Флинта», 1998 С 73

Как известно, в основе ряженья лежат древние способы перевоплощения Первоначальная функция маски сводится к стремлению преобразить себя, перевоплотиться в иное существо, создав при этом конкретный образ В подобном понимании маска представляет сложный и многозначительный элемент традиционной бытовой культуры По утверждению М Б Бахтина, в маске «воплощено игровое начало жизни, в основе ее лежит совсем особое взаимоотношение действительности и образа, характерное для древнейших обрядово-зрелищныч форм» 4

При обходе дворов молодежь громко распевала песни, произносила различные пожелания и здравицы Разыгрывание сцен сопровождалось шутками, веселым смехом, танцами За все это ряженые требовали от хозяев вознаграждения, выражавшиеся в складно созданных песнях До нас дошло достаточно большое количество новогодних песен Все они имеют традиционное название «Хагдзаронтаг» («Домочадцы») и «Басылта» Их содержание тесно связано с традиционными крестьянскими представлениями о благополучной жизни Это, в первую очередь, пожелания счастья, здоровья, приплода скота, богатого урожая, изобилия во всем Среди пожеланий - родить хозяйке в новом году сына, а хозяину - убить оленя, самого почитаемого тотемного животного в осетинской мифологии

Уаг ляг саг амара, Чтобы хозяин оленя убил,

Уж ус тыр ныййара , Чтобы хозяйка сына родила,

Уаг фос цот ракгеной, Чтобы стада ваши приумножитесь,

Уаг хуымтге эгфеир гефтауой, Чтоб урожай ваш был обичьным,

Уе 'феин басыл скагна, Чтобы хозяйка басил испекла,

Уж басылы къух ма;н фгеуа' Чтобы ручка басила мне досталась'

После традиционных новогодних пожеланий домочадцам ряженые в складно составленных песнях требовали от хозяйки вынести им различные угощенья Обычно хозяева, чьи дома посещали ряженые, должны были обязательно щедро угостить своих гостей В состав подношений входили различные яства, приготовленные на праздник мясо, пироги, басылта, выпивка, чаще всего пиво, начиная с недавнего прошлого - деньги Весьма примечательна в этом плане новогодняя песня «Басилти зар», также начинавшаяся с традиционных пожеланий Затем ряженые ставят в известность домочадцев, что они идут к ним в гости, но если они для них нежеланные, даже порога их не переступят В песне в адрес скупой, неприветливой хозяйки вместо новогодних добрых пожеланий посылаются различные проклятия, в частности, пожелание «тесной могилы», засыпанной «всяким хламом»

4 Бахтин М Б Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса М, 1965 С 46-47

Цселгенбуд уосагн цубур цирт къахстге, Жадной хозяйке роите тесную могилу, Лэгхтгс - бухтге йибал калстаг Засыпайте ее всяким хламом

К зимнему циклу календаря относятся широко почитаемые в прошлом праздники «Комахсген», «Фгсцбадаен» и «Тутыртаг» К сожалению, первые два названных праздника не получили своего отражения в календарно-обрядовой поэзии осетин

Праздники в честь Тутыра - покровителя волков в прошлом отмечали в течение недели Праздничные приготовления в честь этого божества тоже должны были отличаться отменным качеством, для чего все ритуальные приготовления и напитки производились из лучших сортов кукурузы, пшеницы и других злаковых растений

С праздником Тутыра были связаны и другие специфические обряды Так, например, мясо жертвенного животного и другие праздничные приготовления должны были съедаться только членами семьи, так как существовало поверье, что «волки Тутыра утащат из стада барана» Чтобы уберечь стадо от волков, в предшествующие празднику три дня пастухи ходили без пояса и соблюдали строгий пост В неделю Тутыра самый строгий пост соблюдали в понедельник до заката солнца никто, даже дети, не имел права выпить и глотка воды Все это совершалось для того, чтобы волки, или как их табуированно называли - «собаки Тутыра», не губили хозяйскую скотину

В дни празднования в честь Тутыра люди активно начинали готовиться к весенним полевым работам Согласно народному поверью, сельскохозяйственные орудия труда, изготовленные в первые три дня празднования Тутыра, обладают наилучшими качествами Поэтому изготовление сохи, вил, ярма, других земледельческих орудий проводилось именно в эти дни Лес, из которого делали эти сельскохозяйственные орудия труда, тоже должен был быть срублен в указанные дни Тутыра Такое мнение распространялось и на живые существа Осетины верили, что ребенок, рожденный в дни празднования Тутыра, будет самым счастливым, самым здоровым, а быки -самыми сильными и выносливыми

Осетины также верили, что клятва, данная в дни празднования Тутыра, священна, ее нельзя нарушить, не выполнить

О глубоком почитании этого праздника в прошлом говорит и тот факт, что на период празднования Тутыра прекращалась всякая вражда между людьми, кровники складывали свое оружие, строго запрещались всякие боевые и вооруженные действия «В дни Тутыра, - отмечал еще в начале XIX века А Яновский, - никакие враги не дерзают начинать между собой неприязненных действий» 5

В дни празднования Тутыра важная роль отводилась магическим действиям

Праздник в честь Тутыра в прошлом повсеместно сопровождался различными песнями, танцами, увеселительными мероприятиями В песенном

5 Яновский А Обозрение Российских владений за Кавказом Т4 СПб, 1836 С 23

фольклоре Тутыр изображается как божество, помогающее людям во всех начинаниях, особенно тогда, когда они совершались в дни празднования в его честь В песне «Ее хуар» («Есть зерно») говорится о том, что боги задумали облегчить тяжелый труд крестьян и решили сделать для них плуг Чтобы этот плуг обладал исключительным качеством, его начали делать именно в дни празднования Тутыра

Дзубур кагнун са: згерди шрифтудагй, Тотурти йин бавнгелдтонцаг ге кагнунмаз Тотури конд йе 'фсой, Тотури конд Их ар, Тотури конд х шнонат, Тотури конд х тгввгута:, Тотури конд а; хуымвжйнгег, Тотури конд не 'фсагйнаг

Задумали они соху сделать, В дни Тутура делать ее начали В дни Тутыра сделано ее ярмо, В дни Тутыра дышло се сделано, В дни Тутыра сделана верхняя часть сохи, В дни Тутыра сделана притыка к ярму, В дни Тутыра сделана доска сохи, В дни Тутыра сделаны сошники

В отдельных песнях выражается уверенность народа в реальности помощи Тутыра

Тотур махагн ргести гьгедагй готаентта кжндзагнгей

Йеци готанттге бгел Тотури гурд агстгай галн исефтиндздзинан

Даргь ауждзтге, фа:тан хумта; уагд кагндзинан

Тутыр нам из благодатного дерева плуги сделает, В них мы запряжем восемь быков, в дни Тутыра рожденных Дчинные борозды и широкие вспашки проведем

Как мы отметили выше, Тутыр во многих песнях представлен не только властелином хищных животных, но и небожителем, испрашивающим у Бога различные блага для народа Он также оберегает людей от различных болезней, помогает им в успешном проведении сельскохозяйственных работ, способствует увеличению поголовья скота Именно таким покровителем людей Тутыр изображается в песнях осетин-дигорцев

Весенний цикл народного календаря осетин открывался праздниками, связанными с началом сельскохозяйственных работ По сравнению с другими временами года на этот период приходилось самое большое количество земледельческих праздников

Культ земледельческого труда способствовал возникновению религиозно-магических представлений и различных обрядовых действ В осетинской мифологии покровителем земледелия, хлебных злаков и урожая является Уа-цилла В отдельных преданиях и легендах он совмещает и функции божества грома и молнии По мнению В И Абаева, название божества Уацилла «состоит из \уас (восходит к древне-иранскому \уас - слово), что должно было означать в данном сочетании нечто вроде святой, и Л1а/ЕНа = Илья У осетин,

как и у некоторых христианских народов, Илья Пророк присвоил функции древнего бога-громовника»6 По своим функциональным характеристикам Уацилла напоминает божеств земледелия многих кавказских народов, в частности, кабардинского - Тхагаледж, абхазо-абазинского - Джаджа, карачаево-балкарского - Эридей, чеченского - Мятцели и тд Эти божества, обнаруживая сходства с осетинским Уацилла, в то же время наделены своими национально-специфическими чертами Во всех жанрах народнопоэтического творчества осетин Уацилла наделяется как обыкновенными человеческими качествами (выступает то пахарем, то сеятелем), так и мифологическими чертами (он живет на небесах, от его расположения к людям зависят урожай, состояние погоды и тд) Праздник в честь Уацилла отмечали в июне, перед началом сенокоса, он был известен под несколькими названиями «Хор-хор» (слово «хор» означает «зерно»), «Хоры бон» («Праздник урожая»), «Хоры Уациллайы бгергегбон» («Праздник в честь хлебного Уацилла») - у осетин-иронцев, «Хуымидайагн» («Начало пахоты»), «Рагмон бон» (букв «Праздничный день») - у осетин-дигорцев

О степени почитания названного праздника в прошлом говорит тот факт, что его отмечали повсеместно в Осетии «Осетины, - писал С Кучерев-ский, - в начале каждой весны аккуратно во вторник второй недели Великого поста совершают в честь Ильи Пророка празднество, называемое у них (осетин -В Б) хор-хор» 7

Приписывая Уацилла и функции божества грома и молнии, осетины в его честь устраивали праздники в период засухи и затяжных дождей В этом случае праздник сопровождался различными магическими действами Совершались обрядовые действа в честь Уацилла и при поражении человека молнией

Праздник в честь Уацилла сопровождался щедрыми жертвоприношениями К этому дню варили пиво, бузу (квас), накрывали стол разными яствами Из ритуальных блюд на стол обязательно должны были ставить бламыхъ (специальная каша из кукурузной муки, приготовленная на дрожжах) и дзсерна (вареные зерна кукурузы и фасоли, реже - пшеницы) Всего должно было быть на столе в изобилии, иначе, согласно поверью, год сулил быть неурожайным, голодным

Обязательным атрибутом праздничного застолья было исполнение песен в честь Уацилла Они, как правило, исполнялись только мужчинами, участие женщин полностью исключалось По своему содержанию песни, как и молитвословия, посвященные Уацилла, преимущественно носят гимнический характер

Хор-Уацилла, хор-Уацилла, Хор-Уацилла, хор-Уацилла,

Багрзондыл нын бадгаг казныс, Ты восседаешь на небесах

Дгеумх кувагм, дэгуагй курэем Молимся тебе и от тебя просим

6 Абаев В И Избранные труды в 4 т Т 1 Владикавказ, 1990 С 132

7 Кучеревский С Осетинский праздник «хор-хор» Газета «Закавказский вестник» 1848 №17

Да; хорзагхта;, хорз Уацилла' Ракгес ма нем, бафждзагхс наг Parr да; хорзаех, хор-Уацилза'

Твоих благ, хороший Уацилла, Взгляни на нас с небес, Будь нашим покровителем

В ряде песен, посвященных божеству Уацилла, народ выражает свое глубокое почтение к нему В них перечисляются те деяния, которые совершают в его честь

Наибольшее количество песен, связанных с этим праздником, было у ди-горцев «Хумидайаен» (букв, «День первой борозды»), «Хуари зар» («Песня о зерне»), «Даглге будури нае готагнттаг» («Вон в поле наши плуги»), «Хуарел-дари зар» («Песня о Хуарелдаре»), «Хуарелдари фурт Борхуаралий», «Иеци маглгьае» («Птица изобилия») и др

Особой торжественностью отличался праздник первой борозды Для его проведения из дней недели выбирали вторник, день св Георгия, с надеждой, что он благословит начало весенних работ Определив день специального выхода на пашню, осетины всем селом производили выборы пахаря, те человека, который проведет первую борозду Обычно такого человека выбирали всем селом Таким лицом мог быть человек, который пользовался большим уважением, отличался порядочностью, добрым сердцем, чтобы с его легкой руки вырос богатый урожай «Осетины, - писал Б Гатиев, - всякий раз, когда наступало время тех или иных полевых работ, прежде всего решали, кто из счастливейших людей берется выходить на пашню И только после того, как счастливый человек проведет первую борозду и тем положит счастливое начало распашке полей, осетин решается приступить к пахоте» 8

Перед началом пахоты один из старших мужчин произносил традиционное молитвенное слово, где он просил всех патронов земледелия и плодородия полей способствовать крестьянам в получении богатого урожая После этого пахаря и волов осыпали зерном, обильно обливали их бузой или пивом, а затем приступали к вспашке

Праздник первой борозды проходил весело все пели, танцевали, проводили различные соревнования и игры Апофеозом праздника было исполнение песни «Хуми дайазни зар» («Песня о начале пахоты»)

8 Гатиев Б Суеверия и предрассудки Осетии // Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах Кн 3 Тифлис, 1876 С 12

Аллы къуыппыл - даг К) вгендгеттаг, Алчы загргедтаг - даг кувагг адагм Загронд устьпгг - кувинаг кагнагг Чындздзон чызытаг дгв дондзау куы сты Фгесивзды хгрзтаг даг ном стауагг, Алы хьагддзаггагй дэе ном куы казнынц Мах-де уазагг, каджын Уацилла' Нге хорты саграгй дагуагн куы кувагм' Нге фосы саграгй дгер дагуагн куы кувгем'

На каждом холме твои мочечьни, Все старики тебе молятся Старушки готовят тебе жертва шые пироги Мочодыс девушки воду для тебя носят, Лучшие из юношей имя твое превозносят, Веселятся во имя твое Мы под твоей защитой, славный Уацилла' С первого урожая тебе молимся' Лучшим скотом тоже тебе молимся'

Песня по своему характеру оптимистическая В ней выражается уверенность земледельцев в том, что все аграрные божества помогут им получить богатый урожай

Большой интерес представляет обычай, соблюдаемый в день ритуальной пахоты Отправившись на поле рано утром, пахарь раздевал себя догола ниже пояса и садился на вспаханный участок, что означало имитацию полового акта По представлениям древних людей, земля, принимающая в свои недра зерно, беременеет теплыми лучами солнца Прибегая к симпатической магии, люди тем самым стремились передать земле плодоносящие силы Аналогичный обычай встречается у многих народов мира Известно, что древние греки во время первой борозды прямо на поле совершали половой акт, что означало оплодотворение почвы и получение богатого урожая средствами имитативной магии Такую же цель преследовал осетинский обычай садиться обнаженным ниже пояса на вспаханную землю

После окончания пахоты крестьяне приступали к не менее ответственной работе - севу полей Перед тем как приступить к севу, сеятель надевал на себя вывороченную наизнанку овечью шубу Этот обряд преследовал определенную магическую цель пусть прорастут всходы так густо, как гу-С1а шерсть у шубы Обряд аналогичного характера встречается и у многих народов Кавказа, в частности у народов Дагестана

К весенним календарным праздникам относится один из древнейших осетинских праздников Никкола В осетинской мифологии он является божеством хлебных злаков, урожая и мореплавателей В представлении осетин он очень близок к людям Св Никкола часто спускается на землю и вместе с другими небожителями помогает крестьянам в проведении сельскохозяйственных работ

Во всех песнях Никкола изображается покровителем, другом и защитником бедных людей В какой бы трудной ситуации не оказался бедный человек, он тут же выручает ею Отсюда народ называет его в своих песнях «своим богом» («наг хуыцау»), своим приятелем (наг лимагн), награждает эпитетами «хороший», «добрый», «помогающий», «золотокрылый»

К весеннему периоду календарных праздников относятся праздники, справляемые в честь божеств Хуарелдара и Борхуаралий, выполняющих функции покровителей урожая и хлебных злаков у осетин-дигорцев Эти праздники отмечали во вторник

Во всех песнях Хуарелдар и Борхуарали наделены ярко выраженными чертами аграрного божества, как у осетин-иронцев Уацилла Песни, посвященные Хуарелдару и Борхуарали, носят хвалебный характер Они якобы наравне с крестьянами принимают участие в проведении сельскохозяйственных работ, выполняют самую ответственную, самую трудную работу - работу плугаря Чтобы убедить слушателя в том, что названные божества действительно участвовали в проведении этих сельскохозяйственных работ, часто певец называет себя очевидцем всего этою

Я ведь тогда там был'

И я тоже видел одно

Алдар* из алдаров там на отене сидел,

Л ею добрая хозяйка олсшгху доила

Пссни, посвященные названным божествам, завершаются часто встречающимися в мифологических песнях осетин пожеланиями получить такой же богатый урожай, какой собрали земледельцы в тот год при участии Хуа-релдара и Борхорали В песнях эти пожелания выполняют заклннательную функцию

Какой хлеб у него в тот год уродился, Такой пусть для бедных людей, В этом году пусть даст Бог'

Успешное завершение вспашки и сева еще не гарантировало крестьянину получения хорошего урожая Нередко его ожидали различные стихийные бедствия - засуха, затяжные дожди, сильные ветры, град и т п Судьба урожая во многом зависела от погодных условий Вызвать дождь, уберечь урожай от засухи - основное назначение многих обрядовых действ и сопровождающих их песен Они, как правило, связаны с богом грома и молнии - Елиа Праздник, посвященный ему, обычно проводили в конце мая По своему характеру этот праздник женский, по содержанию архаический, с явными языческими элементами

В день праздника женщины собирались на берегу реки или у камня, или дерева, в которое когда-то ударила молния, - «а;рвдзжф» (букв «ударенное небом или молнией») Они приносили с собой три ритуальных пирога с сыром, специально сваренные в честь Елиа пиво или квас Нередко в честь названного божества забивали меченое (нывонд) животное - барашка или бычка Праздник начинался с молитвенного слова, которое произносила пожилая женщина (Присутствие мужчин на этом празднике полностью ис-ктючалось) В своем молитвословии она просила небесного Елиа (уаглазрвон Елиа) послать мягкий дождь (фгелмагн эертагх) и легкий ветер (рог уддзгеф), чтобы он уберег всходы растений от града, избавил их от сильных ветров, засухи, призывала Небо и Землю полюбить друг друга Затем женщины шутили, танцевали, обливали друг друга водой, пели заклинательные песни

Наш светлый Елиа, слава тебе, Пусть мягкий сыр будет в сыворотке' Мягкая капля дождя пусть будет в земле1 Зеленая травка пусть будет обильной. Спетый кочос - урожзйным

Люди верили в магическую силу слова и стремились через него воздействовать на природу и получить богатый урожай

* А чдар - феодал

Еще в недавнем прошлом, когда сильно гремел гром и небо затягивалось черными тучами, пожилые женщины, боясь града, наводнений, сильных ветров и других природных бедствий, тут же принимались за молитву, в которой просили небесного Елиа, чтобы он пожалел людей и не погубил урожай

Йе, ужлаервон Елиа, Батазригьазд казн' Фаглмаен къагвда рауадз' Тызмагг агртагхагй иге бахъаггж' Нее фллазйттш де 'уазагг' На: удттаг де 'уазагг1

О, небесный Елиа, Пожалей нас' Пошли мягкий дождь1 Пощади нас от града1 Убереги наш урожай' Убереги нас самих'

Культ грозового божества у осетин был необычайно сильным Если в прошлом человека убивала молния, его ни в коем случае не разрешалось оплакивать, выражать скорбь Члены семьи, близкие родственники покойного тоже строго соблюдали этот обряд Они со всеми присутствующими должны были выражать радость и даже петь и танцевать Обрядовый танец в честь убитого молнией назывался «Цоппай» Этот танец сопровождался исполнением одноименной песни Аналогичный обряд существовал и у некоторых других народов Северного Кавказа О широкой распространенности этого обряда В И Абаев писал «Хотя культ грозового божества имел широкое распространение, в том числе и у арийских народов, обряды, исполнявшиеся при поражении человека молнией, настолько близки у осетин и некоторых кавказских народов, что должны рассматриваться как специфика кавказской, а не иранской этнографии» '

В третьем параграфе - «Летне-осенние обряды и поэзия» - дается подробный анализ обрядам и обрядовой поэзии рассматриваемого периода календарного года

Летне-осенний период земледельческого календаря главным образом был связан с заготовкой сена на зиму и уборкой выращенного урожая

После сбора сена и уборки урожая осетины устраивали праздник первого урожая (Хоры сгеры куывд) Названный праздник является как бы логическим завершением справляемого весной праздника «Хор-хор» Если праздник «Хор-хор» посвящался началу земледельческих работ, то праздник первого урожая - началу уборки урожая До наступления названного праздника осетины воздерживались от употребления продуктов нового урожая Как и другие аграрные праздники «Хоры сэсры куывд» сопровождался различными песнями Наиболее популярными из них были «Хуари зар» («Песня о зерне»), «Иес хуар» («Есть зерно»), «Еси маглгъае» («Птица изобилия») и тд Все перечисленные песни носят заклинательный характер Общим для них является испрашивание у аграрных божеств богатого урожая, изобилия во всем В них красной нитью проходит культ земли, как кормилицы всего живого на земле

9 Абаев В И Указ соч С 184

К летне-осеннему периоду относится праздник «Аларды» В осетинской мифотогии Аларды является божеством оспы, кори и глазных болезней Оно считалось самым суровым и строптивым божеством Особенно опасно оно было для детей и женщин По представлениям осетин, Аларды - красное, иногда белое крылатое чудовище, наводящее страх на людей Чувствуя свою беспомощность и страх перед этой грозной болезнью, предки осетин стали олицетворять оспу и почитать ее как божество Чтобы задобрить Аларды, смягчить его гнев, ежегодно в его честь устраивали общесельский праздник «Алардыйы баграггбон» («Праздник Аларды»)

О паническом страхе перед Аларды свидетельствуют сохранившиеся до сих пор клятвенные выражения, пожелания и проклятия «Алардыйы хорзгех дэг уагд» («Пусть Аларды наделит тебя своей бтагода-тью»), «Аларды дын ахъаз баказнгед» («Пусть поможет тебе Аларды»), «Аларды мге cay куырм бакагнагд» («Пусть Аларды ослепит меня»), «Алардыйы фыдгех мге уагд» («Пусть постигнет меня гнев Аларды»), «Аларды да; ахъулон кжназд» («Пусть Аларды сделает тебя рябым»), «Алардыйы фыццаг фшу» («Пусть унесет тебя Аларды первым», или «Будь ее первой жертвой») и многие другие Приведенные клятвенные выражения, пожелания и проклятия использовали в своей речи только женщины Мужчины именем Аларды никогда не клялись, так как оно считалось женским божеством «Аларды, - писал Б Гатиев, - есть самый злейший из святых Им клянутся исключительно женщины, ибо он считается их святым» 10

Осетины в прошлом настолько береглись от встречи с Аларды, что даже святилища в его честь строились без окон, а двери пробивали в противоположную от села сторону Такое магическое действие использовали с целью скрыть от глаз Аларды сельчан, чтобы он не наслал на них корь или оспу, уберег детей от своей «святой» болезни, не подходил к ним близко, а смотрел издали

О, рух Аларды, табу дгехицаен, Кувгеч дэгм дс 'ргоч наем ча раздах1 Дардмае дгеч кувдзыстгем'

О, свстчый Аларды, тебе табу1

Молим тебя, смотри на нас издали'

Во имя тебя самого не подходи к нам близко'

О степени почитания Аларды осетинами говорит и тот факт, что в его честь во всех ущельях и населенных пунктах находились святилища Это подтверждается и нижеприведенной песней об Аларды

Алы къуыппыл - дж кувжндон, Алы цагндыл - дге хуымагллгег Хоры сагргей - дге багганы, Уге, сызгьхрин сырх Аларды'

На каждом холме - твоя молельня, На каждом бугре - твой хмель С первого урожая - твое пиво, О, золотой, красный Аларды'

Гатиев Б Указ соч С 62

Во многих горных селениях в прошлом были «пашни Аларды» На них возделывали пшеницу, из помола которой в день праздника пекли ритуальные пироги и напитки Это подтверждается многими песнями

Таб> табу, сугъза:рина: Алаурдийагн' Наг федтуйнамтаг - де 'уазгег, Хонсари магнгеуа; - де кьерехуар, Згиди бор хуар - дге бжганиаг, Уорс уагриккитаг - даг хъурманлухътаг, Уорс галтге - даг нивгендтаг

Табу, табу золотому Аларды1 Должники наши - твои гости' Пшеница с южных склонов - тебе I и нироги, Згидское желтое просо - тебе на пиво Белые ягнята - тебе в жертву Белые быки - тебе жертвоприношение

Люди искренне верили, что от желания и воли Аларды зависит, пошлет он болезнь или нет Отсюда, чтобы заслужить его благосклонность, люди в день праздника исполняли гимн в его честь В нем народ прославлял Аларды, его божественные деяния, те блага, которые дарит он людям При этом в песне Аларды даются различные оценочные характеристики В песнях он наделен чаще всего эпитетами «светлый», «красный», «золотой», «золотокрылый», его одеяние «шелковое», дороги, по которым он ходит, «ватные»

В отдельных песнях Аларды изображается настолько безжалостным и грозным божеством, что его пытается задобрить сама Мады Майрам (св Мария) Ради сохранения жизни детей Мады Майрам готова сама принять все болезни Аларды

Ды угелаервтаей куы фагцагуыс Ды зжххонта;м куы ныццгеуыс, -Маг сабитаг даг фагдзгехст, Табу дагуагн, сырх Аларды' Уаг 'гасагй сгем ныццагудзынге, Уж 'гасгей саг ныууатдзынаг, Уаг, даг рынтж дын бахарон, Уаг, сызгьгерин, сырх Аларды'

Когда ты с небес отправляешься, -И спускаешься на землю, -Моих детей возьми под свою защиту, Табу тебе, красный Аларды' Какими здоровыми ты их застанешь, Такими здоровыми ты их оставишь, Пусть твои болезни перейдут ко мне, О золотой, красный Аларды'

Страх перед Аларды у суеверных осетин настолько был сильным, что принимать какие-нибудь меры с целью лечения больного от кори и оспы строго запрещалось Чтобы не прогневить Аларды, даже умершего от оспы не оплакивали

Песни об Аларды близки как по содержанию, так и по форме и характеризуются целым рядом общих признаков структурно-семантической схожестью, формами словесно-образного выражения, интонационной организованностью и т д В то же время каждая песня имеет свои специфические особенности, связанные с проявлением индивидуального мастерства их исполнителей, что свидетельствует об их длительном устном бытовании Как в других мифологических песнях, так и в повествовании песен об Аларды исключительное место принадлежит прямой речи Сюжеты анализируемых песен характеризуются относительной подвижностью, что нередко способствует контаминации текстов

Широкой популярностью и глубоким почитанием среди осетин пользовалась богиня Малы Майрсеч Культ названного божества, канонизированного христианским духовенством и получившим в средние века христианское имя Мады Майрам (Мать Мария), относится к числу дохристианских верований алан-осетин

Осетинская Мады Майрам имеет много общего с богиней животворной силы и плоти ингушей Мятцели, грузин-тушиннев - Тушоми и особенно с кабардинской и адыгской Мерем, а также балкарской Байрым, о чем свидетельствует не только общее происхождение имени святой, но и функций, которыми она наделяется О глубоком почитании Мады Майрам говорит и тот факт, что один день недели - пятница у осетин назван именем божества Мады Майрам - «майрсем бон», что означает буквально «день святой Марии»

В праздник Мады Майрам, который приходится на последнюю неделю августа, устраивали общесельское пиршество К святилищу Мады Майрам обязательно водили молодых невесток и просили божество послать им здоровье, мужское потомство Особо поклонялись Мады Майрам женщины, которые страдали бесплодием О той популярности, которой пользовалась Мады Майрам среди осетин, свидетельствуют и сведения Вс Миллера «Богоматерь, - писал он, - обратилась в фетиш около аулов большой камень носит название Мады Майрам, и к нему водят молодую при брачном обряде Приближаясь к священному камню, мальчики бросают в него камнями и пулями, восклицая при этом вот столько мальчиков (сколько камней или пуль) и одну синеглазую девчонку подай, Мады Майрам, нашей доброй невестке» "

Во всех молитвословиях и песнях Мады Майрам изображается доброй, заботливой покровительницей женщин, детей, дарующей жизнь, счастье, здоровье

Широкой популярностью у осетин в прошлом пользовался праздник в честь Фалвара - покровителя домашнего скота, главным образом, овец Еще в недавнем прошлом к Фалвара относились с особым почитанием К нему обращались осетины с просьбой увеличить поголовье скота, уберечь их от болезней и падежа По мнению Вс Миллера и В И Абаева, слово «Фалвара» - искажение парного имени святых Флора и Лавра, патронов домашнего скота «Типологически святые Флор и Лавр являются преемниками языческих богов-близнецов, таких, как древнеиндийские Левины, греческие Диоскуры, которым охотно приписывались функции патронов (скотоводство и земледелие) хозяйственного обилия» 12

В осетинской мифологии Фалвара самое доброе, кроткое и жалостливое божество, которое никогда и никому не причиняло зла

Названное осетинское божество имеет схожие черты с аналогичными божествами адыгов (Ахын), абхазов (Мэкдгариа) и тд

" Миллер Вс Осетинские этюды Ч II С 253

12 4баев В И Как апостол Петр стал Нептуном Избранные труды Т 1 С 328

Во многих песнях Фалвара наравне с мифологическими наделяется обычными человеческими качествами Нередко он изображается в образе щедрого и доброго пастуха

Фаелвжра фыйнау уыди Дынджыр къащзилджын уагрыччытге Кувинагагн куы лжва;рдта

Фалвара был пастухом Курдюных баранов он раздавал Для вознесения молитвы

В отдельных песнях и молитвословиях Фалвара выступает и в качестве пастушеского божества «Это (Фалвара - В Б), несомненно, древнее пастушеское божество»,11 — справедливо подчеркивал В И Абаев Данная мысль ученого подтверждается многими песнями и молитвословиями, посвященными Фалвара, например

Гъсй, а:маг йае тымбыл дзуг Цаггатаен йге хуссартты Хъаелдзаггагн чи фгехиздза:н Гъей, са^лфынгег бон сге фгестаг Къуыдзитта:й заргаг чи араст уыдзагн, Ой, йаг фоса;н та, дам, ын Фаглваера Бурхъус нгсл фыс куы ратдзаен

Гей, тот, кто тучную отару

На озаренных со'шцем северных склонах

С радостью будет пасти,

Гей, тот, кто в моросящий дождь

Погонит их, насвистывая песню,

Ой, тому, говорят, Фалвара даст

Барана с желтым ушком

Во всех молитвословиях, песнях о Фалвара главными героями являются пастух и отара овец Они под покровительством Фалвара выступают как единое целое

Самым популярным и почитаемым в народе праздником не только в летне-осеннем, но и во всем круглогодичном цикле календарных праздников осетин является Джеоргуба Название идет от грузинского Гиоргуба и означает праздник св Георгия Святой Георгий больше известен у осетин под именем Уастырджи (дигор Уасгери) Праздник в честь Уастырджи отмечали в конце ноября после уборки урожая Начинался он всегда в воскресенье и продолжался одну-две недели В религии осетин Уастырджи представляется покровителем мужчин, воинов, путников Женщины не имели права назвать его своим именем и употребляли другое название - «лаггты дзуар» («покровитель мужчин»)

Уастырджи по своей значимости в пантеоне осетинских святых приравнивается к богу Его во всех молитвословиях и песнях народ наделяет эпитетом «хуыцауы азмсагр» («равный Богу») Культ Уастырджи настолько велик до сих пор, что ни одно осетинское застолье, ни одна осетинская свадьба не обходятся без обращения к Уастырджи Ему посвящено самое большое количество святилищ, которые разбросаны по всем уголкам Осетии Имя Уастырджи окружено хвалебными легендами В них он изображается всадником на белом коне, храбрым, добродушным, высоким, широкоплечим,

13 Там же С 133

с белой бородой Уастырджи был настолько почитаемым божеством у предков осетин, что даже месяц, на который приходится его праздник, называли «Джеулргубайы магй» («месяц Джеоргуба») Поскольку праздник продолжался недечю, эта неделя была названа «неделя поклонения Уастырджи» В последние годы Джеоргуба официально стал национальным праздником Термин «уастырджи», по мнению В И Абасва, был воспринят осетинами с распросгранением христианства «У осетин, как и у грузин, и у русских, - подчеркивал В И Абаев, - святому Георгию особенно повезло во всенародном признании и популярности Свой ореол он унаследовал, надо полагать, от тех дохристианских божеств, преемником которых он стал и функции которых он воспринял» 14

Из всех божеств, почитаемых осетинами, самое большое количество песен сложено об Уастырджи Исполнение песни в его честь было обязательным не только в дни торжеств, посвященных этому божеству, но и на любом празднике Во всех дошедших до нас песнях и их многочисленных вариантах он изображается всемогущим, благородным, от воли которого зависят все бтага на земле В них он характеризуется раз тачными оценочными эпитетами Наиболее часто употребляемыми из них являются «сызгьаерин» («золотой»), «сызгъагринбазырджын» («золотокрылый»), «барзондыл бадазг» («восседающий на небесах»), «сойдаеттагг» («насылающий изобилие»), «цард дагтггег» («дарующий жизнь»), «хъагбатыр» («доблестный»), «тыхджын» («сильный»), «тгехгаг- назргаг» («летящий - гремящий») и т д Вторая глава - «Семейно-обрядовая поэзия» - состоит из двух параграфов В первом параграфе - «Свадебные обряды и поэзия» - рассматриваются вопросы семьи и брака, исследуются центральные обряды и синкретичная с ними поэзия в контексте мифоэпической модели мира осетин

Как и у других народов, свадебные песни и обряды у осетин принято делить на три периода предсвадебные, собственно свадебные и послесвадебные

В традиционной обрядности центральными актами являются следующие прощание невесты с родным очагом (с отчим домом) и приобщение ее к очагу супруга, обряд угощения невестой свекрови и старших женщин смесью меда и масла, снятие фаты, вывод невесты к реке Перечисленные обряды и действа сопровождались молитвословиями и песнями

Произведения свадебной поэзии можно разделить на две подгруппы В первую подгруппу относятся песни, сопровождающие обрядовые действа, имеющие магическое значение, в другую - песни, исполняемые как чисто художественные произведения, утратившие свой прежний культовый смысл, а нередко - и необрядовые лирические песни различного содержания вплоть до комических и шуточных

К первой группе следует отнести «Песню о матери» Она имеет достаточно большое количество вариантов Все они отличаются глубокой эмоциональностью, взволнованностью, близки к причитаниям, передают переживания матери и дочери, связанные с расставанием Их главное назначе-

14 Абаев В И Указ соч С 336

ние - вызвать у слушателей, в первую очередь у родных и близких невесты определенные чувства печали

Гей, нана*,твое утро близится, уарайда**'

Гей, нана, увозящие невесту увозят душу

Ведь мы теперь увозим твое прекрасное дитя

Ой, нана, та, что вставала рано утром, уходит от тебя

Какую радость ты еще увидишь без нес9

Разорваться бы твоим хрупким бокам, старая нана1

Та, что улыбалась тебе, как солнце, и сияла, как звезда,

Теперь собралась в дальнюю дорогу

Как же выносливы твои бока, ой'

Чтобы отбытие невесты из родительского дома не завершалось на грустной ноте, родственники невесты пели ответную песню подбадривающего, веселого характера Обычно в качестве такой песни исполняли «Уастыр-джийы заргег» («Песня о св Георгии») В песне восхвалялся святой Георгий, у которого просили благословения невесте и пожелания поезжанам счастливой дороги в их пути в дом жениха

Перед отъездом свадебного поезда невеста должна была попрощаться с родным очагом Исполнение этого обряда было обязательным Оно проходило следующим образом невесту три раза обводили вокруг очага, при этом каждый раз она должна была прикоснуться правой рукой к надочажной цепи Обряд проводился для того, чтобы получить напутственное благословение от покровителя домашнего очага Сафа, которого олицетворяла железная цепь, висящая над очагом Аналогичный обряд исполняли и некоторые другие народы Так, например, обряды, связанные с печью, совершались у русских на протяжении всей свадьбы как в доме родителей невесты, так и в доме жениха «Все важные дела (например, вынос красоты) начинали в буквальном смысле от печки Чтобы сватовство было удачным, сваха старалась дотронуться до печки Благословляли молодых у печного столба В доме мужа молодая трижды кланялась печи и только потом уже иконам» 15

В наше время обряд прощания невесты с очагом родительского дома и приобщения се к очагу жениха почти полностью исчез из быта осетин И если в некоторых случаях этот обряд соблюдается, то он носит лишь символический характер

Завершив ритуал прощания с домашним очагом, шафер медленно выводил невесту из родительского дома Это сопровождалось исполнением свадебных песен Во дворе невесту сажали в подводу

Когда свадебная свита приближалась к своему селу, она возвещала о своем прибытии ружейной пальбой Услышав выстрелы, народ запол-

* Нана - обращение к матери

** Уарайда - припев

15 Чурсин ГФ Осетины, Юго-Осетия//Труды Закавказской научной ассоциации Тифлис, 1925 С 214

нял двор жениха, чтобы увидеть невесту Ее ввозили в дом при исполнении свадебной песни «Ой, ведем мы ее, ведем» («Ой, фагхгессагм агй, фагхагссагм»)

Ой, фагцэеужм уагм, фагцагуагм Ой, амонджын кьах фагхагссгем' Ой, ус 'хсагв хорз уа, на; фысымтаг Ой а:гас фагцагуой уазджытаг' Ой, арфа:гонд уалгг баглццагттаг. Ой, хъаглдзагг нын ой уазджытаг' Ой, фарнима; угем фагцагуагм Ой амонд нема: фагхагссгем'

Ой идем мы к вам, идем Ой, счастье с собой несем' Ой, добрый вечер наши хозяева' Ой, добро пожаловать гости' Ой, да будут благословенны путники, Он, пусть веселы будут гости' Ой, с благодатью к вам идем. Ой, счастье с собой нсссм'

В доме жениха невесту первоначально подводили к старшим, сидящим за праздничным столом Старший, сидящий в качестве тамады, произносил молитвенное слово за здравие молодой супружеской пары и породнившихся двух фамилий По завершении этого обряда невесту под музыку и исполнение «Песни о фарне*» («Фарн зарагг») отводили в приготовленную для нее комнату

Ацы хэгдзармаг фарн агрцьщи,

Ой, уагрге-даг-ра;, орагда'

Ай, бинонтэгн царды хос фэуыдзген,

Ои, угерге-дге-рг:, уаг-раг-да;'

Ай, ацы бинонтагн цардамонд агрхаста.

Ой, угераг-даг-раг, оргеда'

Ай, бинонтагн уарзон уыдзаени.

Ой, уагрге-даг-раг, орагда'

Фарн пришел в этот дом'

Ой, уара-да-ра, орада'

Она для семьи станет источником жизни,

Ой, уара-да-ра, орада'

Она этой семье счастье принесла.

Ой, уара-да-ра, орада'

Она будет семьей любима

Ой, уара-да-ра, орада'

Невеста, как правило, должна переступить порог дома правой ногой Вступив в дом, она кланяется три раза Встречая ее, старшая из женщин просит всевышних взять невесту под свое покровительство, желает, чтобы через год в доме появился мальчик В это время выносили мальчика и усаживали его на колени невесты Подобное обрядовое действие носило символический характер «Молодой, — пишет М М Ковалевский, - сажали на колени младенца мужского пола в надежде, что провидение не замедлит послать ей сына Нередко этот обряд заменялся кем-либо из мальчиков жениховой родни» 16 Этот ритуал исполняется и в наше время

Как мы отметили выше, одним из центральных актов осетинского свадебного обряда в его традиционной форме являлось прощание невесты с родным очагом и приобщение ее к очагу супруга Этот свадебный обряд в

* Фарн - благодать

16 Ковалевский М М Современный обычай и древний закон Обычное право осетин в историко-сравнительном освещении В 2-х т Т 1 С 100 («фарн» означает «благодать»)

доме жениха сопровождался различными песнями Наиболее распространенной была песня «Алай» Она имеет большое количество вариантов Основная идея этих песен - воспевание идеальной невесты Песни подобного характера исполнялись с верой в словесную магию, которая должна была вызвать в жизнь то, о чем пели во время исполнения этого свадебною обряда В песне невеста изображается необычайно красивой она черноброва, белолица, гибка и стройна, волосы ее лучезарны и т д В то же время она и трудолюбивая, скромная, услужливая Именно такой должна быть мать будущего сына Чгобы воссоздагь образ идеальной невесты, в тексте песни широко использованы сравнения «ахагм рэгсугьд - сырхфгердыг» («красива, как красная бусина»), «йаг бакасгагй - сагрджын саг» («статная, как олень»), метафоры «йге дгелэгвзаг мыдагй дзаг» («под языком у нее мед»), эпитеты «загрин хил» («лучезарные волосы») и тд

В понятие идеальной невесты народ вкладывал и ее приданое Обычно в него входили личные вещи невесты, постельные принадлежности, подарки, предназначающиеся членам семьи и близких родственников жениха Упоминание о богатом приданом и дорогих подарках невесты мы находим во многих свадебных песнях

В величальных песнях, адресованных невесте, нередко бывают использованы образы из мира природы и животных Так, во время совершения обряда «хызисазн» («снятие фаты»), который проводится вечером на второй день, высказывается много различных пожеланий Из них наиболее устойчивыми, постоянными пожеланиями являются «в роду жениха пустить глубокие корни, как дерево», «заиметь много детей, подобно курочке» и т д

Каркау баэдулджым, Как курочка, богата цыплятами,

Багласау - уидагджын, Как дерево, богата корнями,

Хъаруйа;, - хъаруджын, Силой - сичьна,

Амондагй - амонджын, Счастьем - счастлива,

Бинонтагн - адцжын, Семьей - любима,

Хъагубагстагн - уарзои' Односельчанами - уважаема1

Как в осетинском, так и в русском фольклоре курица и дерево олицетворяли плодоносящую силу

Наравне с песнями, воспевающими идеальную невесту, существовали и песни сатирического содержания, так называемые корильные «Если в основе древнейших величаний усматривается заговорно-заклинательная сущность, - пишет В П Аникин, - то нет ничего удивительного в появлении рядом с величальными корнльных песен 17 Как правило, основными персонажами в осетинских корильных свадебных песнях выступают жених, невеста, шафер, свекровь и др Портреты героев корильных песен сатиричны, им даются отрицательные оценки Основная цель этих песен - высмеять лень, скупость, пьянство, неуклюжесть и тд и тем самым вызвать смех, веселое праздничное настроение у присутствующих

17 Аникин В П Календарная и свадебная поэзия М Изд МГУ, 1970 С 118

Важным элементом свадебной обрядности у осетин как в отдаленном прошлом, так и сейчас является ритуал, связанный с «мыды къус» (чаша со смесью меда и топленого масла) Обряд взаимного угощения смесью меда и масла в семейном быту осетин имел символическое значение следующего характера «Да будут так сладки свекровь и невестка друг другу, как сладка людям эта смесь»

Чаша, содержащая эту смесь, должна была быть красивой, соответствовать своему ритуальному назначению, ведь «силы небесные достойны только лучшего напитка, налитого в красивую посуду» (В С Уарзиати) Обряд угощения медом имеет глубокие корни Вс Миллер отмечал, что роса, мед, молоко, дождь постоянно являются в народных преданиях в одной и той же роли в роли целительного напитка, производящего зачатия Аналогичный обряд встречается у многих народов мира

В число свадебной ритуальной пищи входил огромный сладкий пирог, так называемый гуыдын, который присылали из родительского дома невесты с ее приданым К сожалению, никто из наших информаторов нам не смог разъяснить, что символизировал этот пирог По нашему убеждению, гуыдын в свадебном торжестве фигурировал и символизировал, подобно новогоднему пирогу «Артхурон», образ солнца как источника света, тепла и вечной жизни

После свадебного торжества еще в совсем недавнем прошлом невеста в течение месяца, а то и больше не могла появляться за пределами дома жениха Это допускалось лишь после соблюдения специального обряда, так называемого «чындзы донмаг хонын» (букв «выход невесты к речке») Без соблюдения этого обряда невеста не имела права идти за водой к источнику Перед выходом к речке невесту снова одевали в свадебный костюм и в сопровождении женщин отводили ее на берег реки Здесь старшая из женщин произносила молитву, благословляла ее следующими словами «Пусть благословят тебя Донбетгыр* и русалки' Отныне ты имеешь право идти за водой Пусть твоя жизнь будет подобна изобилию воды» После этого на берегу реки организовывали танцы В этой процедуре участие принимали только женщины, которые нередко устраивали игры с эротическим смыслом Забрав из источника ведро воды, невеста в сопровождении женщин возвращалась домой Приведенный обряд, по всей вероятности, связан с культом воды Как известно, в древности у многих народов брак совершался у реки Брак у воды часто встречается во многих жанрах русского фольклора Очевидно, обряд выхода невесты к реке свидетельствует об исторической памяти народа, связанной с культом воды

Современная осетинская свадьба унаследовала многие черты традиционной свадебной обрядности Вместе с гем большое количество свадебных обрядов, существовавших в прошлом, не соблюдается, нарушен их обрядовый синкретизм, и они полностью исчезли из быта осетин

18 ШанаевД Свадьба у северных осетин С 28

* Донбеттыр - владыка морей и рек в осетинской мифологии

Исходя из сказанного, можно сделать вывод, что вся свадебная поэзия и входящие в нее фольклорные жанры тесно связаны со свадебной обрядностью и представляют собой исключительно сложную систему, в которой нашли отражение различные этапы истории брака и семьи осетинского народа

Второй параграф - «Похоронные обряды и причитания» — содержит анализ похоронных обрядов и синкретичной с ними поэзии

В семейных обрядах осетин издревле большое место занимали похоронные обряды и сопровождающие их причитания (хъарджытае) По своему содержанию и эмоциональной тональности они являются прямой противоположностью свадебной обрядности и синкретичной с нею поэзии Как и у других народов Кавказа, у осетин в силу религиозных убеждений всегда существовал культ мертвых, почитание предков По представлениям суеверных осетин, души усопших не умирали, а перемещались в иной загробный мир Отдать почести умершему всегда считалось прямым долгом каждого человека Известный знаток дореволюционного осетинского быта С Кокиев, говоря о похоронных обрядах осетин, отмечал, что осетины не имели в этом отношении «соперников ни у одного из своих многочисленных соседей, а быть может, еще и среди других народностей» 19

Как и у других народов мира, в осетинских причитаниях отражены, с одной стороны, элементы древних обычаев, верований, культов, с другой — это поэтико-драматические произведения со свойственными только им чертами, символикой, клишированностью образов, элементами поэтического выражения человеческих чувств и переживаний

По своей природе причитания отличаются от других песенных жанров тем, что в них импровизация присутствует в большей степени, ибо «в каждом плаче содержатся мотивы, единственные для данного случая» 20

У осетин плачи и причитания исполнялись как родственниками покойного, так и профессиональными плакальщицами Нередко талантливых плакальщиц специально приглашали на похороны Мастера этого жанра искусно сочетали традицию со своим индивидуальным мастерством

Осетинские причитания представляют собой небольшие произведения лиро-эпического склада Они исполняются только женщинами Единство эмоционально-интонационной основы, глубокой печали, отчаянной тоски и скорби формирует в них общность поэтических приемов, мотивов, структурных элементов жанра

Профессиональной плакальщицей, как правило, бывает уважаемая женщина, хорошо знающая похоронные обрядовые традиции, глубоко чувствующая чужое горе, умеющая вживаться в него Оплакивая покойника, она как бы становится то в роли вдовы, то в роли осиротевших детей, то оди-

" Кокиев С В Записки о быте осетин//Сборник материалов по этнографии, изданных при Дашковском этнографическом музее 1885 Вып 1 С 76

20 Хамицаева ТА Весенние календарные песни и обряды осетин//Семейно-обрядовая поэзия народов Северного Кавказа Махачкала, 1988 С 124

нокой матери, потерявшей единственного кормильца и тд В процессе причитания плакальщица каждый раз меняет текст в зависимости от того, кому она обращается из близких родственников покойного, или ог лица которого он оплакивается, тем самым оказывает исключительно сильное психологическое воздействие не только на них, но и на остальных присутствующих

По своему содержанию и построению осетинские причитания весьма разнообразны Это, как мы отметили выше, объясняется тем, что каждая плакальщица в каждом конкретном случае импровизировала свои плачи, увязывала их с конкретной ситуацией, с конкретной личностью умершего

Дошедшие до нас причитания условно можно раздечить на следующие подгруппы причитания матерей по умершим сыновьям, причитания вдов по мужьям, причитания дочерей по родителям и братьям, причитания по малолетним детям Наряду с причитаниями, укладывающимися в рамки названных пяти групп, имеются и другие причитания (например, об умершей девушке и тд ), но они представлены в незначительном количестве

Глубоким трагизмом, эмоциональной выразительностью проникнуты причитания матерей по умершим сыновьям В центре причитаний этого цикла - обычно горестная судьба одинокой женщины, потерявшей единственного кормильца и которую теперь некому будет похоронить

Уге, мачи мыл фгехудаед, мачи, ма: хуртэе, Ма?нге м® хгедзар куы фехгетд, Ма;нэе мыл кагуыны бон куы ныккодта' Уге мге цжупс хох, мае лагугес магсыг Бындзаргей куы ракалд, Л-ма: дзэггыЕлжй куы базждгагн' У а: аеркгеут ча, эеркагут, хорз а.тем1

Не осуждайте меня, мои солнышки,

Ведь рухнул мой дом,

Ведь день плача настал для меня1

О, идущая гора моя, башня моя стоящая

Рухнул до основания,

И осталась я одинокая, без приюта'

О, плачьте же, плачьте, люди добрые'

Безысходностью и отчанием характеризуются причитания вдов по мужьям Причитания этого цикла чаще всего носят конкретный реалистический характер В них с офомной поэтической силой рисуется трагическое положение семьи, оставшейся без кормильца и средств к существованию В качестве поэтических фигур, выражающих участь осиротевших детей, используются следующие выражения «Теперь для них одеждой будут солнечные лучи, черная земля - их обувью, а листья лопуха - их шапками» и т д

Особенно трагическим пафосом навеяны плачи по умершим детям Они проникнуты чувством скорби и невосполнимой утраты В них особую жалость вызывают слова плакальщицы, подчеркивающие то, что ребенок еще не самостоятельный человек, нуждается в материнской ласке и заботе, потому на том свете будет постоянно искать ее

В осетинских причитаниях красной нитью проходит мотив безвременной смерти Как и у многих других народов, в осетинских причитаниях покойный характеризуется яркими народно-поэтическими эпитетами По установившейся традиции покойник должен характеризоваться лишь с хо-

рошей стороны Так, при оплакивании женщины первым долгом подчеркивается мягкость ее характера, трудолюбие, чистоплотность, хлебосольство, уважение среди народа и т д

Основная часть осетинских причитаний имеет монологическое построение Мотивы, содержащиеся в осетинских причитаниях, располагаются свободно Имеются плачи, содержащие как один, так и более мотивов

В отдельных причитаниях отразились культ предков и представление о продолжении жизни на том свете Они имеют синкретический характер Обычно в осетинских причитаниях это выражается в различных советах и наставлениях покойному что сказать при встрече с ранее умершим родственником, другом, знакомым, как следует вести себя в той или иной ситуации по пути в страну Нартов (название загробного мира в осетинских причитаниях) Плачи аналогичного содержания относятся к более ранним Существуют причитания смешанного типа В них одновременно уживаются рядом вера в загробную жизнь и ее отрицание В более поздних причитаниях вера в загробную жизнь практически отсутствует В них трагические факты действительности являются главной содержательной основой

Маерды багета саефты бгестаг у, Уым чындздзон чызг чындзы нге ца:уы, Усгур дзы ус наз куры, Чысыл дзы СТЫр нее кены1

Страна мертвых - это страна гибели, Там невеста замуж не выходит, Жених там не женится, Малый большим не становится'

В осетинских причитаниях в качестве поэтических фигур активно используются устоявшиеся традиционные формулы, искусно соединенные с личностью покойного, а также средства художественной изобразительности - сравнения, эпитеты, олицетворения, символика, иносказания, риторические вопросы, восклицания, проклятия итд

Третья глава - «Трудовые песни» - состоит из трех параграфов Первый параграф — «Песни о домашних трудовых процессах» - содержит обстоятельный анализ песен, сопровождающих процессы выполнения различных видов домашних работ Трудовые песни составляют значительный пласт песенной культуры осетин Они зародились в глубокой древности и являются важным источником изучения различных сторон жизни народа В них отражена не только трудовая деятельность, но и быт, обычаи, особенности уклада жизни этноса Осетинские трудовые песни отличаются глубиной содержания, богатством интонационно-музыкальной выразительности Трудовые песни могли исполняться как одним человеком, так и целым коллективом Они непосредственно включались в тот или иной процесс работы и служили главным образом для организации ритма, способствующего выполнению одновременных трудовых движений Этому во многом содействовали и сами тексты песен, содержащие в себе различные слова и выражения, возгласы, служившие организующим сигналом при выполнении различных видов работ

Дошедшие до нас трудовые песни звучали в процессе выполнения различных видов труда К ним, в первую очередь, следует отнести песни женщин, валявших шерсть для бурок, песни, сопровождающие процесс сбивания масла, помола зерна на ручной мельнице, приготовления различных напитков и национальных блюд и тд В них труд получил разнообразные формы поэтического выражения Весьма интересны в этом плане песни, связанные с изготовлением войлока В хозяйстве осетин это ремесло в прошлом находило очень широкое применение Песни, сопровождающие изготовление войлока, принято называть «Песнями валяльщиц войлока для бурки» («Нымагт уагрдджыты зарджытге»), или «Онай» Смысл слова «онай» в современном осетинском языке не ясен По мнению проф Абаева В И , «это, возможно обращение к святому Иоанну, как солнечному божеству, помогающему людям во всех их начинаниях» 21

Содержание, ритмический строй песен «Онай» тесно связаны с совершаемыми движениями рук валявших шерсть женщин

Не, уона, йе, валяльщицы, валяйте'

Ис, уона, йе мои сошышки, валяйте'

Не, уона, йе, это хорошего человека бурка

Ие, уона, йе, валяльщицы, валяйте'

Ие, уона, йе, живее, мои солнышки,

Ие, уона, йе, а то вы плечи опустили

Ис, уона, йе, течи свои расправьте'

Ие, уона, йе, проворнее будьте, валяльщицы'

Ис, уона, йе, о нас направляющий,

Ис, уона, йе, благославн ее (бурку)

В приведенной песне налицо ее утилитарная функция Она тесно связана со словами припева и служит сигналом для женщин к одновременному напряжению сил и совершаемых ими движений С другой стороны, слова песни должны были стимулировать женщин к работе, поднять их настроение С этой целью в приведенной песне используются различные выражения, подбадривающие валяльщиц (то хвалой, то насмешкой, то бранью и тд)

В особую группу из цикла «Онай» следует отнести песни, в которых дается характеристика тому персонажу, которому изготавливают бурку При этом одни из них в песне награждаются высокой похвалой, другие изображаются сатирически

Онай, йе, онай, это бурка того,

Онай, йе, онай, кто в безлунную ночь, как днем, ездит, Онай, йе, онай, кто царские крепости пяткой разрушает, Онай, йе, онай, кто утесы грудью раздвигает Уой, онай, это такого мужчины бурка,

21 Абаев В И Указ соч С 120

Уой, онай удар его кнута как раскаты грома Уой, онай который со спины на башню похож, Уой онай, a Fia коне сидя - на гору похож

Песни из цикла «Онай» значительно лучше сохранили свою синкретическую форму, свои музыкально-стилистические и ритмико-интонационные особенности Они покоряют своей поэтичностью, эмоциональностью, образностью, музыкальным оформлением

Достаточно большое количество трудовых песен создано о процессах изготовления национальных блюд и напитков Они, как правило, невелики по объему, не сложны по содержанию Песни этого цикла отличаются эмоциональностью, своеобразной музыкальной архитектоникой Они чаще всего бывают основаны на словесной магии

Оригинальностью и музыкальностью отличаются песни, связанные с приготовлением дзыкка- широко распространенного до сих пор национального блюда Способ его приготовления следующий В небольшом котле растапливают сыр (нередко используют и сметану) Поварив его 10-15 минут, к нему добавляют кукурузную или пшеничную муку в таком количестве, чтобы получилась густая масса Эту массу постоянно и усиленно помешивают, пока из нее не станет выделяться масло Этот процесс требовал от женщин определенных трудовых усилий, а также владения тайнами приготовления дзыккка Чтобы выделение масла началось как можно быстрее, женщины во время помешивания (взбивании) этой массы пели песни в тает выполняемых движений, используя при этом различные заговоры Чтобы дзыкка быстрее начинала выпускать масло, нередко в текстах песен с целью магического воздействия использовались и различные непристойные выражения

Сой, сой, мае дзыкка' Масло, масло, наша дзыкка'

Ка:д сой наг кагные Если масло не дашь, дзыкка,

Уагд хъуджы ла;х да: мидагг' То пусть коровий навоз в тебе'

В небольшом количестве дошли до нас песни, исполняемые во время работы на ручной мельнице («гермгурой», «къада куырой») Раньше такие мельницы были почти в каждом доме и использовались для размола зерна

Имея огромное значение в хозяйственной деятельности в прошлом, ручная мельница считалась культовой принадлежностью каждой семьи

Несмотря на то, что работа на ручной мельнице требовала больших физических усилий, она выполнялась исключительно женщинами Чтобы облегчить, скрасить однообразную утомительную работу, женщины в такт вращения ручной мельницы исполняли песни Они основаны на звукоподражании Большое количество песен посвящено процессу приготовления самого распространенного осетинского напитка баганы (черное пиво) Песни о черном пиве отличаются разнообразием содержания Они чаще всего имеют

развитое сюжетостроение В одних песнях говорится о странном появлении пива, в других - изображается процесс ею приготовления, в третьих - воспеваются прекрасные вкусовые качества

Тексты трудовых песен отличаются краткостью, художественной простотой, конкретностью содержания, богатством интонационно-музыкальной выразительности Для стиля трудовых песен характерны различные художественные приемы, повышающие их эмоциональное звучание К ним, в первую очередь, следует отнести восклицания различного характера, повторение одних и тех же слов и выражений, слова-звукоподражания, припевы и тд

Второй параграф - «Охотничьи обряды и песнн» - посвящен исследованию весьма распространенного в прошлом вида трудовой деятельности осетин - охоты и связанных с ней обрядов и поэзии

Подчеркивая важность охоты в жизни осетин в прошлом, проф В И Абаев писал «О значении охоты в старом осетинском быту говорит культ охотничьего божества Афсати, существование особого охотничьего языка и охотничьего фольклора, множество обычаев и суеверий, и, наконец, нартовскнй эпос, где охота является излюбленным занятием героев» 22

О древности охотничьего промысла и его широкой распространенности среди населения свидетельствует и достаточно хорошо разработанная лексика, которой пользовались во время охоты, когда говорили о зверях, на которых велась охота Пользуясь этой лексикой, охотничьи термины и понятия осетин выражал в иносказательной форме, чтобы дикие звери не поняли о намерениях охотника Применение этого магического приема требовало известных словесных запретов Охотничьи словесные запреты широко известны многим народам «Основа охотничьего условного языка, - пишет Д К Зеленин, - создавалась еще в доанимистическую эпоху охотники стремились к тому, чтобы чуткие звери, понимающие обычный человеческий язык, их не поняли, почему и говорили необычным языком, непонятным зверям, или совсем молчали, чтобы звери их не слышали» 23

Знание охотничьей лексики было обязательным атрибутом для каждого осетина «Дикий зверь, - писал М К Гарданов, - основал среди охотников особое царство с особым языком и культом Тот не охотник, который не знает охотничьего языка» 24 Во время охоты нельзя было произносить настоящие имена зверей

Охота была не только важным источником существования, но и наполняла тяжелую жизнь эстетическим содержанием «Вне дома, - писал Ю Кла-прот, - охота является их (осетин -В Б) самым любимым занятием»25

23 Абаев В И Осетинский язык и фольклор М-J1, 1949 С 52

25 Зеленин Д К Табу слов у народов Восточной Европы и Северной Азии// Сборник Музея антропологии и этнографии TVIII М,1929 С 119

24 Гарданов М К Социально-экономические очерки Владикавказ, 1908 С 46

25 Клапрот Ю Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятые в 1807— 1808 гг//Осетины глазами русских и иностранных путешественников Орджоникидзе, 1967 С 135

Занятие охотой для мужчин считалось делом почетным «Охоту осетины считают за самое священное или молодеческое занятие Окажите осетину какое угодно благодеяние, он в знак благодарности непременно пожелает вам между прочим - «убить оленя» «саг амар»,26 - писал этнограф Н Г Берзенов В осетинском мифологическом пантеоне богом охоты и диких зверей, как мы отметили выше, является Афсати В народно-поэтическом творчестве он изображается глубоким старцем с длинной белой бородой, могучим телосложением Место его пребывания - вершина самой высокой горы Адайы Хох В отдельных сказаниях и песнях Афсати живет на вершине Черной горы, в замке из слоновой кости Он спит на кровати, сделанной из белых рогов оленей В осетинском фольклоре он выступает помощником бедных охотников, всегда награждает их хорошей добычей Осетинские охотники верили, что как успешный исход, так и неудача вполне зависят от воли могущественного Афсати Без его ведома охотник не сможет убить даже самого хилого животного Народ мечтал об удачной охоте и потому окружил бога охоты и диких зверей ореолом справедливости и благородства По мнению В И Абаева, образ Афсати «проник в осетинский эпос из кавказского субстрата Название божества охоты Афсати примыкает к балкарскому Апсати, сванскому Anear» 27 Отсюда осетинские охотничьи обряды и поэзия характеризуются удивительной схожестью с охотничьим фольклором кавказских народов балкарцев, карачаевцев, адыгов, абхазов, грузин и тд

Народное отношение к патрону охоты и диких зверей получило широкое отражение в народнопоэтическом творчестве осетин - в нартских сказаниях, молитвословиях, песнях, обрядах, верованиях В них Афсати наделяется как мифологическими чертами, так и качествами земного человека (у него есть жена, сын и дочь)

До нас дошло достаточно большое количество молитвословий и песен в честь патрона диких зверей Афсати По своему содержанию они чаще всего носят культовый характер, присущий магическим песням В них народ наделяет Афсати различными возвеличивающими эпитетами, приписывает ему сверхъестественную силу Их главная цель - задобрить Афсати, сделать ему приятное, заслужить его похвалу Охотники надеялись, что красивое исполнение песни понравится ему, привлечет его внимание и щедро наградит их за это подвластной ему дичью

Среди песен, посвященных Афсати, существуют и такие, в которых он изображается немощным, бессильным, кривым старцем Эти песни, по нашему мнению, могли появиться значительно позже и свидетельствуют об ослаблении культа Афсати, т к к этому времени охота перестала быть основным источником существования людей Она хотя и оставалась весьма распространенным видом промысла, стала уступать место другим видам хозяйствования, в частности, земледелию и скотоводству Песни этого

26 Берзенов Н Г Очерки Осетии//Периодическая печать Кавказа об осетинах и Осетии Кн 1 С 35

27 Абаев В И Избранные труды в 4-х т Т1 Владикавказ, 1990 С 133

цикла характеризуются достаточно развитым сюжетостроеннем Наиболее распространенными из них являются «Песня о дочери Афсати» и «Песня о том, как похитили дочь кривого Афсаги» и другие

В отдельных охотничьих песнях культ Афсати в значительной степени теряет силу В них он как бы уходит на второй план, уступив место самым почетным божествам осетинской мифологии - Хуыцау (Бог) и Уастырджи (Св Георгин)

Охотничьи песни представляют собой глубоко эмоциональные и высокохудожественные образцы песенной культуры осетин, заслуживающие внимания своеобразной структурой, содержанием и разнообразием музыкального оформления

В третьем парафафе - «Пастушеские песни» - систематизирован материал, связанный с пастушеским трудом и его отражением в песенном фольклоре осетин

Начиная с эпохи меди и ранней бронзы, скотоводство становится ведущей хозяйственной деятельностью предков осетин Об этом свидетельствуют как ишгвистнческая наука, так и археочогические раскопки и этнография В Ф Миллер писал, «что культурные слова, относящиеся к скотоводству, в осетинском языке чисто иранского происхождения» 28 К аналогичному мнению приходит и В И Абаев

Особенно большое внимание уделяли предки осетин овцеводству Оно как в древности, так и в недалеком прошлом в нагорной полосе Северной и Южной Осетии было основным направлением скотоводческого хозяйства «Стадо овец, - писал Ю Клапрот, - составляет их (осетин - В Б) главное богатство» 29

О том, какое важное значение имел мелкий рогатый скот в жизни предков осетин, свидетельствует наличие божества, покровителя мелкого рогатого скота (главным образом овец) Фалвара В осетинском мифологическом пантеоне он считается одним из главных и почитаемых в народе божеств Во всех фольклорных жанрах осетин он описывается самым добрым, самым кротким божеством Даже в дни праздников, отмечаемых ежегодно весной в его честь, запрещалось приносить в жертву животных На этих праздниках ограничивались в основном молочными продуктами

Как и другие главные божества осетин, Фалвара всегда присутствует в качестве почетного и уважаемого гостя на нартских пиршествах За доброжелательное отношение к нартам они его часто называли добрым и щедрым Фалвара Чтобы подчеркнуть в мужчине такие качества, как доброту, щедрость, скромность, порядочность, часто сравнивают его с божеством Фалвара «Раст Фгелваграйы хуызгЕн у», «Фгелвгерайы хуызагн лагг» («Он подобен Фалвара»)

Главной фигурой в овцеводческом хозяйстве был пастух (фыййау) Учитывая важность этого вида скотоводческого хозяйства, уход за отарами овец доверялся самым ответственным, физически сильным, волевым мужчинам

28 Muri ер В Ф Осетинские этюды Ч III M , 1887 С 13

29 Клапрот Ю Указ соч С 140

Жизнь пастухов была опасной и трудной Но особенно трудной она была для пастухов, находящихся в отгонном хозяйстве далеко от семьи Они, начиная с весны до глубокой осени, пасли овец в горах на альпийских пастбищах

Суровый пастушеский быт получил широкое отражение в песенном фольклоре Песни этого цикла отличаются большим музыкально-тематическим разнообразием, глубоким содержанием, художественным совершенством, эмоциональностью К наиболее известным пастушеским песням следует в первую очередь отнести следующие «Cay хохы фыййауы заргег» («Песня пастуха Черной горы»), «Урс хохы фыййауы зара;г» («Песня пастуха Белой юры»), «Устур Дигори фыййа:ути зар» («Песня пастухов большой Диго-рии»), «Фыййауы зарагг» («Песня пастуха») и др Они отличаются разнообразием художественных образов Здесь имеются песни, полные душевной скорби, трагизма, песни-раздумья (сагьгестаг), песни-диалоги, песни, обращенные к стаду, и песни социального звучания Почти во всех песнях рассматриваемого цикла - яркая идеализация пастушеского труда Многие пастушеские песни характеризуются глубоким лиризмом В них изображаются внутренние переживания героя Нередко эти переживания бывают вызваны любовью к девушке Отсюда их бывает трудно отличить от любовной лирики Песни этого цикла в основном характерны советскому периоду жизни осетинского народа По своему идейно-образному характеру они близки к индивидуальному поэтическому творчеству

Исходя из сказанного, следует сделать вывод о том, что осетинские пастушеские песни наравне с трудовыми и охотничьими составляют важнейший пласт осетинского песенного фольклора Они отличаются жанровым разнообразием, богатством содержания, служат прекрасным памятником многовековой истории осетинского народа, отражают его мировоззрение, общественные и моральные идеалы, художественное мышление

Четвертая глава - «Историко-героические песни» - состоит из пяти параграфов

В первом параграфе - «Жанровая природа историко-героических песен» - выявляются характерные черты рассматриваемого жанрового образования, исследуются генетические истоки, закономерности жанровой эволюции

Из всех традиционных жанров осетинской песенной культуры историко-героические песни достигли наибольшего художественного совершенства Без преувеличения их можно назвать «осетинской народной песенной классикой» (В И Абаев) Если некоторые из древнейших песен, как, например, мифологические и обрядовые, в значительной степени утратили свое значение, то героическая песня оказалась более живучей По своей художественной природе историко-героические песни - это эпические, лиро-эпические, а нередко и лирические устные стихотворные произведения о конкретных событиях истории народа и конкретных исторических лицах Они, как правило, складывались но свежим следам изображаемых в них исторических событий

По способу изображения действительности историко-героические песни реалистичны В них пег элементов фантастики, сказочных чудес Их главный герой - обычный земной человек, проявивший храбрость, мужество и OTBaiy в борьбе против чужеземных захватчиков, внутренних врагов, попирающих человеческое достоинство, права личности В историко-героичсских песнях нет персонажей, подобных «культовым героям, с их пафосом первоначального освоения мира» 10 В Я Пропп справедливо подчеркивал, что «историческая песня - одно из завоеваний эпохи Она шаг вперед по отношению к старому эпосу, так как она означает развитие реалистического искусства» 31

По сравнению с другими жанрами фольклора историческим песням свойственна более строгая историческая точность Это, в частности, проявляется в сохранении имен действующих лиц, названиях места действия и тд Для этих песен «историческое содержание - не просто тема, но определяющий идейно-эстетический принцип Вне этого содержания такие песни просто не могут существовать В них историчны сюжеты, герои, исторические конфликты и способы их разрешения» 32

Историко-героические песни распространялись в тех местах, где происходили описанные в них события Им характерна точная локализация изображаемых событий, широкое использование национальной топонимики и ономастики Однако в нсторико-героических песнях нельзя искать точного воспроизведения действительности «Как всякое произведение словесного искусства историческая песня поэтически воссоздает действительность на основе отбора, художественного синтеза определенных исторических фактов» 33 С течением времени в песнях возникали некоторые неточности в трактовке и в оценке исторических лиц и другие несоответствия Как известно, одни и те же исторические события часто находят свое воплощение в разных жанрах фольклора, организуя сюжетно-тематическое и концептуальное единство На сюжеты многих историко-героических песен осетин параллельно существуют сказания и другие прозаические рассказы Если песня в силу своей жанровой специфики ограничивается чаще всего показом одного-двух эпизодов из жизни героя, то в вышеназванных прозаических жанрах фольклора происходит дальнейшая разработка художественного образа Они в значительной степени дополняют и расширяют сведения, запечатленные в песне, помогают глубже проникнуть в ее идейно-эстетическое содержание, правильно осмыслить отношение народа к историческим событиям, героям, о которых они повествуют

В рассматриваемом параграфе автор исследования высказывает и обосновывает свою точку зрения по ряду дискуссионных вопросов, в частно-

30 Ахлаков А А Исторические песни народов Дагестана и Северного Кавказа М Наука, 1981 С 38

11 Пропп В Я Русский героический эпос М, 1995 С 361

32 Путилов Б Н Русская историческая песня//Народные исторические песни М-Л, 1962 С 7

33 Баранов С Ф Русское народное поэтическое творчество М,1962 С 202

сти, жанровой классификации историко-героических песен, жанровой эволюции, термину «историко-героическая песня» и тд

Исходя из жанровой природы и национально-специфических особенностей историко-героических песен, автор исследования делит их на следующие внутрижанровые разновидности 1) историко-героические песни о борьбе с внешними врагами, 2) историко-героические песни, отражающие родовые и родоплеменные и феодальные отношения, 3) историко-героические песни с абреческой тематикой Такое деление историко-героических песен носит несколько условный характер, так как нередко их тематика и мотивы переплетаются Отсюда границы между ними часто бывают размыты

Во втором параграфе - «Историко-героические песни о борьбе с внешними врагами» - большое внимание уделяется идейно-тематическому анализу следующих песен «Задалеская нана», «Песня об Елбардуке», «Песня о Татаркане Томаеве», «Песня о Таймуразе Козыреве», «Песня о Хазби» и другие

Песня «Задалеская нана» посвящена героической борьбе средневековой Алании с татаро-монгольскими завоевателями Нашествие татаро-монгольских полчищ на Аланию получило широкое отражение почти во всех прозаических жанрах осетинского фольклора - легендах, сказаниях, преданиях и т д К сожалению, этого нельзя сказать о песенном фольклоре В памяти народа сохранилась единственная песня «Задалеская нана» В исследовании автор подвергает анализу названную песню аргументируется и обосновывается время возникновения песни, рассматриваются особенности ее композиции, поэтики Большое внимание при анализе уделяется образу безымянной героини песни, нравственной сущности совершенного ею подвига

Важную роль в рассматриваемой песне играет певец Он является носителем основной идеи песни В исследовании выявляются субъективные формы и способы выражения позиции певца, его отношение к изображаемым событиям, героическому подвигу безымянной женщины, не давшей погибнуть целому народу, спасшей его от полного исчезновения с лица земли Переплетение трагических, патриотических и жизнеутверждающих мотивов является основной характерной особенностью рассматриваемой песни

Теме борьбы с чужеземными захватчиками посвящена «Песня о Туга-нове Елбердуке» Песня повествует о нашествии турецко-крымских войск на территорию Северного Кавказа Песни, посвященные этой теме, как и о нашествии татар, дошли до нас весьма в малочисленном количестве Тема борьбы осетинского народа против крымских завоевателей с особой яркостью запечатлена в следующих двух песнях «Песня об Елбердуке Тугано-ве» и «Песня о крымском войске»

Песня об Елбердуке Туганове характеризуется сюжетной целостностью Она начинается с того, как жители горной Дигории из уст глашатая узнают страшную весть вооруженные до зубов войска крымского хана приближаются к их ущелью Народ, охваченный высоким чувством патриотизма, по

зову своего предводителя Елбердука Туганова готовится к предстоящему сражению с коварным и сильным завоевателем

В песне Елбердук показан не только вдохновителем народа, но и мудрым организатором военных действий В борьбе с врагом Елбердук не одинок под его предводительством против врага поднимаются не только мужчины, которые в состоянии воевать, но и все взрослое население Дигории В песне нет конкретного исторического описания сражения дигорцев с крымскими войсками Оно дано в ней в эпической традиции Но то, что бой был кровавым и жестоким, певец передает средствами песенной эстетики - метафорами, отрицательными параллелизмами, символами, противопоставлениями, иносказаниями и тд

Даргьонжй Дигорн коми думгегсема: Хаерггмегь® ииббадтгей, Уорс хонхи бгерзондаей Уорс чегъи гтьгесту ратахтгей, Тар хафгемсгьэебап а;хе ниццавта, Пъагстугаейтгжй й никкодта Уорс мсгьи пъа:сту на; адта:й -Туйгьанти хуарз Елбсрдухъ алтеей, Хъаграми хантген саг раздзагугуытге Ниппурх кодга

От Даргона до входа в ущелье Дигорское Расстелится по земле густой черный туман, А с вершин Белой горы Вылетело белое облачко, На черный туман оно набросилось, В клочья его разнесло Это не белое обтако было, А Туганоз доблестный Елбердук был Предводителей войск крымских ханов Он разгромит

Наравне с храбрым Елбердуком в бою отличились и другие защитники Дигории Песня прославляет отвагу и храбрость трех сыновей Дзанкалица Кубатиева Чтобы показать их необычную храбрость, силу и отвагу, певец прибегает к использованию различных изобразительно-выразительных средств сравнений, метафор, противопоставлений тд Он сравнивает бесстрашных братьев с разъяренными волками, которые «с воем ворвались в середину большого войска и чудес натворили»

Со склона хотма Аргаударана

Три волка из стаи в середину большого

Войска с воем ворвались

Чудес ему натворили,

Большой урон нанесли ему

Это не три волка из стаи,

А Кубатиева Дзанкалица три сына

Несмотря на то, что численность войск крымского хана была значительно больше, чем дигорцев, последние благодаря своим слаженным действиям одержали полную победу

Но не все мужчины оказались достойными защитниками родины, некоторые из них струсили и не вышли по тревоге в бой Острый глаз певца

не мог не заметить и это Таким псевдогероем певец называет Абисалова Деулега, о котором говорит с сарказмом и иронией

Абисалти хуарз Деулетагн сци Ьони тугъди

Бицснтгемге тьамгсенидзаг угерагс адтай, Уой хгедцае йин минасаг адтгей

Абисалову славному Дсулсту в день Той битвы

У Бицсновых поставили бочку браги, А с ней и угощение

Песня отличается композиционной стройностью и завершенностью, последовательностью показа событий

С рассматриваемой темой тесно связана «Песня о Татаркане Томаеве» Названная песня зафиксирована в нескольких вариантах и повествует об активном участнике русско-турецкой войны 1877-1878 гг Татаркане Томаеве В этой войне он выступал на стороне русских войск Все варианты песни характеризуются слабо развитым сюжетостроением и состоят из ряда тирад, несущих в основном эмоциональную нагрузку В песне певец сосредоточивает внимание слушателя лишь на двух эпизодах из жизни героя, а именно на подвиге, совершенном на поле боя, и героической гибели Во всех вариантах песни сильны мотивы патриотизма, смелости, воинской доблести и отваги Они выражаются устойчивыми поэтическими формулами, характерными для исторических песен «Ой, дзагнгеты фагбадай, Томайты хагстон лаег» («Быть тебе в раю, славный воин Томаевых»), «Дге тохы бон герцыд, Томайты агфсаеддон» («День твоего боя настал, воин Томаевых»), вопросительными и восклицательными предложениями, выражающими чувства восхищения, удивления подвигом героя

В историко-песенном фольклоре широкое отражение получила тема борьбы осетинского народа с кабардинскими князьями Наиболее значительными и совершенными в художественном отношении из них являются «Песня о Таймуразе Козыреве», «Песня об Есе Канукове», «Старинная дигорская песня-симд» и другие В них исторически правдиво отображены отношения осетинских алдаров (феодалов) и кабардинских князей, их классовое единение в борьбе с простым народом

«Песня об Есе Канукове» существует под двумя названиями - «Есе» и «Сари Асланбек» События, изображаемые в песне, относятся к концу XVIII - начала XIX вв Главными действующими лицами пссни являются кабардинский знатный князь Сари Асланбек Кайтукин, балкарец Муртаза-ли Биев, осетинский алдар (феодал) Сафарали Караджаев и простые жители Донифарса во главе с Есе Кануковым Песня характеризуется сюжетной целостностью Она повествует о походе кабардинского князя Сари Аслан-бега со своим карательным отрядом на Дигорское ущелье с целью взимания

семилетней дани с жителей Донифарса В осуществлении этой цели ему активно помогают осетинский алдар Сафарали Караджаев и балкарский князь Муртазали Биев Песня начинается с описания появления неприятеля у входа в Дигорское ущелье Оно дано в эпической форме

Центральным героем песни является Есс Кануков Он наделен прекрасными человеческими качествами - отвагой, храбростью Ради защиты своего народа он готов отдать свою жизнь За эти качества народ его любит, относится к нему с уважением Он прекрасно владеет оружием Одним своим метким выстрелом легко попадает в кумган князя

В песне даны образы и других героев образы Сафарали Караджаева и Бия Муртазали Они выступают сообщниками Сари Асланбека В песне их образы изображены сатирически Певец высмеивает их рабскую преданность Сари Асланбеку и клеймит позором

Дала: наг коми думагги хгераг мегьаг агрбацгеуй Хаграгмсгьи фиццаг дууаг агфсагнцъух бераггьи гербацагуй Дыууаг агфсагнцъух бсргегьи нж уодзагнагнц®, /Ешие - Сари Асланбеги фагсдзагуинттаг

Вон из конца ущелья темный туман стелется В тумане видны два волка с железными пастями Это не два волка с железными пастями -Это слуги Сари Асланбека

В песне Сафарали Караджаев характеризуется отрицательными эпитетами адгемхуар (людоед), цъуххгессаег (доносчик), каеежгагн надамонгег (предатель, предводитель кабардинских князей) Названные персонажи сатирически изображаются и в других вариантах песни Так, в одном из вариантов песни о Сафарали Караджаеве и Биеве Муртазали говорится

Комидумагги хаграгмегъае аербадтагй

Хагрхмегьаг нес уодзагншй, фала:

ХъаГггухъи фурт Сари Асланбеги

Багхти коми тулфаг уодзагнжй

Хаграгмсгьи разагй

Дууш агфсагнцъух берагьи

Птаг дыууое агфсагнцъух бераггьи нге 'нцаг

Фал дууаг бахгини уодзагнагнцаг

Хьарадзауи фурт Сафарали

'Ма Бийы фурт Муртазали

В конце ущелья осел густой туман Это не густой туман, А пар от дыхания коней Кайтукина Сари Асланбека Перед густым туманом два волка С железной пастью Это не два волка с железной пастью, А два всадника

Один из них Караджаев Сафарали, А другой Биев Муртазали

Ой чудеса' Кто же эти три всадника7 Переднего узнал - это же Караджаев Сафарали,

Кто постарел в поисках угощения дармового

Л jto кто будет9

И его узнал Думал я, кто это9

Это же Биев Муртазали, кто постарел,

Прислуживая князю с кумганом'

Выступая от имени народа, певец осуждает рабскую преданность Сафа-рали Караджаева и Муртазали Биева

Народ верит, что такие предатели, как Сафарали Караджаев, чувствуют себя храбрецами до поры до времени Рано или поздно уйдет князь Кай-тукин со своим отрядом, а Караджаев останется среди своих людей Эту мысль певец подтверждает широко бытующей в народе пословицей «Вода уйдет, а песок останется» («Дон цгеуй, агзмесаг ба изайуй») И тогда он получит по заслугам от Есе и других жителей Донифарса

В отношении личности Сафарали Караджаева в песне используется также широко бытующая в осетинском языке пословица «Мгесуг гехе дорагй хаелуй» («Крепость рушится своими камнями»)

Хуцау дин ма бакомащ, Пусть бог не простит тебе,

Хъарадзауи фурт Сафарали, Сын Караджая Сафарали,

Л£хе дорагй Тот, кто своим камнем

Ai мгссуг ка сагттуй1 Свою же крепость разрушает

Песня пронизана от начала и до конца глубоким социальным смыслом Врагами жителей Донифарса «является не кабардинский народ, а владетельный кабардинский князь, не просто Караджаев Сафарали, а осетинский алдар Караджаев Не случайно в сказаниях подчеркивается, что герой ее Есе - не алдар»3''

В песне широко использованы противопоставления Они выполняют важную эмоционально-выразительную и идейно-художественную функцию

Теме борьбы против насилия и набегов кабардинских князей посвящена и широко известная среди осетин «Песня о Таймуразе Козыреве» («Ко-зырты Таймуразы заргег») Песня имеет монологическое построение Она состоит из двух обращений умирающего героя к матери, насыщенных конкретным историческим содержанием Первое обращение начинается с того, что он ставит свою мать в известность о том, что завтра рано утром пойдет на охоту убивать «головастого оленя» (ежрджин саг) и просит ее приготовить такую провизию на дорогу, чтобы она была легка для плеча, вкусна для употребления («хаерынаен адджын чи уа, хаессынген рог»)

«Охота» Таймураза оказалась удачной Через некоторое время с места его «охоты» раздался рев «убитого оленя» Далее певец раскрывает скрытый смысл убийства Таймуразом «головастого оленя» оказывается, он убил не «головастого оленя», а предводителя кабардинских феодалов - их могучего князя

14 Хамицаева ТА Историко-песеннный фольлор Орджоникидзе, 1979 С 91

Уый сжрджын саг куы нас амардта Цагхагрцагст, хъаруджын Таймураз Кжсгеган са; тагккаг раздзог, Са хъал ■Ечдар куы уыди

Это нскропазый, смелый Таймураз Не оленя гоювастого убил, А иредводнтетя кабардинцев. Их могучего князя

То, что побудило героя песни на такой отважный поступок, выясняется в гневных словах самого героя песни

Сымах нге куы фагтардтат На; ргесугьд быдыртай Ихсыд ха:хты цъассытагм Ам дгер нге цгрьш куьшаг уал кадзут

Вы согнали нас

С наших красивых, цветущих полей В ледяные теснины гор Но и здесь нам житья не даете

Второе обращение героя к матери построено в форме монолога-исповеди и содержит глубокую нравственную идею Здесь погибший герой как бы сам рассказывает матери о том, в каких трудных условиях он сражался с врагом, как на него сыпались, подобно граду, пули кабардинских князей Чтобы смягчить горе старой матери, он обращается к ней со словами успокоения Их смысл сводится к следующему она не должна горевать о гибели сына, а гордиться им за то, что он погиб не позорной смертью, а сполна отомстив врагам за насилие и унижение

Ой, маг ныййараег мад дзыцца, Хагсты эггады мардзгй нге мгелын Ой, нана, ды мын кжй агрхуъщтай. Ой, аемаг уыцы цъхх цухьа мын, Ой, гемаг карз тохы бон, уа:даг, Церсчы згьгерау раскъуыхтн Кард дагр гей нге кзгрды, Топп дгер дзы нзе хгаы Ой, угедаг комы нарагджы мыл Кгесгон гелдагртты нагмту ыта Их уаргегау кодгой

О, родная моя мать дзыцца*, В бою я умираю не позорной смертью О, дзыцца, серя черкеска, Которую ты мне сшила. Отличились в этом бою Подобно кольчуге Цсрека Нож ее не режет Пуля ее не пробивает Ой, в тссном ущелье Пули кабардинских князей Сыпятся на меня, подобно граду

Песня имеет трагический характер Такому трагическому восприятию способствует то, что содержание воспеваемых событий в песне певцом передается устами умирающего героя, который просит сообщить печальную весть его матери Трагическое содержание песни раскрывается как словесными образами, так и средствами мелодии напевно-речитативного склада, «основанной на суровых мужественных интонациях, придающих напеву подчеркнуто-героический характер» 35

В конце XVIII - начале XIX вв российское правительство стало придерживаться нового курса на Северном Кавказе Основной его целью было

* Дзыцца - обращение к матери

,5 11хурбаева К Г Об осетинских героических песнях Орджоникидзе, 1965 С 36

установление мира и стабильности в регионе В связи с этим встала задача переселения густо населенных горных районов на равнинные земли Переселение горцев на равнинные земли было добровольным Однако переселившиеся на равнину горцы подвергались частым набегам со стороны соседних народов Эго послужило для многих семей поводом отказаться от переселения с гор на плоскость Преследуя собственные военно-политические цели, российская администрация приступила к насильственным методам выселения осетин с гор на равнину Эту операцию возглавит генерал Абхазов

«Песня о Хазби» («Хазбийы заргег») посвящена борьбе жителей Кобан-ского ущелья против карательной экспедиции Абхазова Эту борьбу возглавил прославленный охотник Хазби Аликов Песня начинается с обращения певца к Хазби о том, что кровожадный враг рвется к нашим горам

Ой Хазби, да:лаг комы парадаы Ой, Хазби, вот по ущелью к нам рвется враг,

Tyraryp знаггтаг куы рбацгсуынц Кровожадный враг на наши горы,

Се 'рцытагй къагдзагхтаг халгайаг Разрушая безжалостно их

Куыд кхчгагм9 Куы ка;уынц на: хахтш1 Стонут наши горы1 Как нам быть9

Для Хазби нет ничего дороже, чем родные горы, где веками жили и трудились его славные предки, никогда не позволившие врагу покорить их В своих действиях он достойно следует их примеру Обращаясь к своим товарищам в минуты предстоящей опасности, Хазби говорит

Хшхтыл, ацы хгехтьш, тынг раджы На этих горах давным-давно Не стыр фыда:лтаг агрцардысты Заселились наши славные предки Сге хох, сге уа;згуыты бирж уарзтой1 Они любили свои горы, свои башни1 Тох' Тох' Бой' Бой'

Уарзон фыды Зсёхх, с а; кад Любимую землю предков и свою честь

Сс 'знаегтагй - иу бахахъагдтой' Они всегда берегли, Знаг та - саст1 Врага - побеждали'

Приведенные слова Хазби проникнуты чувством глубокого патриотизма Песня по своему характеру эмоциональна Особую эмоциональность ей придает вещий сон Хазби, рассказанный матери накануне предстоящего сражения Разгадка сна, содержащая аллегории, подготавливает слушателя к трагической развязке действия Несмотря на то, что разгадка сна предвещала Хазби неминуемую гибель во время предстоящего сражения с врагом, он не падает духом, полон борьбы и мести Как и в преданиях о Хазби, песня завершается торжеством врага, сожжением аулов, унижением народа Герой песни в неравном бою героически погибает Вещий сон его сбывается

Сахь Хазби знагимаг самадта тох Доблестный Хазби вступил в бой с врагом Комы наразджы агхсарджынгей В теснине ущелья вместе

Ие 'рдхорд гефсымгер Хъасаима; С побратимым Касасм

Фыдгул - тыхгхнджытыл Загйтге уагьта, Тох' Тох'

Карз ха;сты ссардта мхлхт, Зарзеджы та - цард-цгсраснбон1 Рухсаг у1

Лилась кровь рекой Чужеземных насильников, Бой' Бой1

В тяжелом бою и сам нашел свою смерть, Л в песне - вечную славу Будь в раю1

Заключительные слова песни содержат глубокую нравственную идею народ прославил его навеки в своей песне, а это для осетина самая высокая награда

Второй параграф - «Исторнко-героическне песни, отражающие родовые, родоплеменные и феодальные отношения» - содержит анализ наиболее популярных среди народа песен о борьбе простого народа против феодальной знати за свои человеческие права

Наиболее распространенными песнями, отразившими классовые противоречия в разные исторические периоды жизни осетинского народа, являются «Песнь о Чермене», «Песня о сыновьях Бата», «Хамицаев удалой Хамиц», «Царай», «Айдарук» и многие другие Эти песни характеризуются большим драматизмом и величайшей трагической силой Их главные герои - борцы-одиночки К героям этого типа следует отнести Чермена Ту-латова, осмелившегося пойти против феодального насилия и вступившего в неравную борьбу с ним «Песня о Чермене» могла появиться в условиях развития феодальных отношений в конце XVIII - начале XIX столетия В рассматриваемый исторический период господствующий класс в Осетии был представлен отдельными феодальными фамилиями В их руках были сосредоточены главные земельные угодия Остальные слои населения -фарсаглагн, кавдасарды и рабы - были полностью зависимы от феодалов

Герой песни Чермен - кавдасард (букв рожденный в яслях) Кавдасар-дом называли сына алдара (феодала), рожденного от простой крестьянки, так называемой, «именной жены», те второй жены алдара из незнатного происхождения Кавдасарды были холопами в доме отца Они выполняли самые тяжелые работы, прислуживали своим же братьям, рожденным от женщин знатного происхождения

Наравне с многочисленными вариантами песен, составляющими самостоятельный цикл о Чермене, параллельно существуют и предания (таурагьтае) Содержание основной части песен о Чермене сводится к следующему Вернувшись из очередного набега, Чермен узнает от своей магери о том, что Тулатовы (к роду, которому он относится) поделили между собой лучшие земли, а ему, как кавдасарду, дали самые плохие, непригодные для обработки Чувство несправедливости, обиды и мести, уверенность в своей силе заставляют активно действовать Чермена против Тулатовых На второй день рано утром он самовольно распахал лучшие земли феодалов Тулатовы глубоко возмущены смелым и дерзким поступком Чермена, но никто из них открыто вступить с ним в бой не может, потому что он сильнее, мужествен-

нее, храбрее их Зная эти качества Чермена, Тулатовы решили избавиться от него хитростью и коварством, воспользовавшись доверчивостью Чермена, ею заманивают в западню и предательски убивают Таков вкратце сюжето-образующий мотив песенных текстов о Чермене

Чго касается преданий, то они дополняются и другими мотивами, характеризующими 1ероя с разных сторон В центре песенных текстов - смелый поступок героя, приведший к его гибели В них он изображается честным, благородным, смелым, сильным физически и духовно Несмотря на свою физическую силу, Чермен по-детски доверчив, благороден Зная эти качества сына, мать в одном из вариантов песни о Чермене предупреждает его, чтобы он был более осмотрительным

Сайдзысты да; мгенгардгей, Не поддайся обману кобанцев,

Ма-иу бауугенд Хъобаныл Они коварно могут обмануть тебя

Во всех песенных вариантах Чермен наделяется эпитетами «хъаебатыр» (богатырь), «сахъ» (бесстрашный, отважный, волевой), «фэгйнаггфарс» (букв дощатобокий, те крепкий, непобедимый, сильный) Во многих песнях Чермен изображен заступником бедных, обиженных людей

Песни о Чермене до сих пор пользуются широкой популярностью среди народа Образ песенного героя был возвеличен в эстетическом сознании народа как носителя идеалов свободы, справедливости, добра и мужества Песни о Чермене оказали огромное влияние на индивидуальное творчество осетинских писателей

Теме классовой борьбы посвящена «Песня о сыновьях Бата» («Бэетайы фырты заразг») Она известна среди народа и под другим названием - «Песня об Асланбеке» («Аслгенбеджы зараег»)

Наравне с многочисленными песенными вариантами о сыновьях Бата существуют и прозаические - сказания, легенды, устные рассказы и т д Все песенные и прозаические варианты отличаются обширностью, разнообразием В основном содержание песен отличается от прозаических вариантов тем, чго в последних воссоздаются не только отдельные эпизоды борьбы сыновей Бата с алдарами, но и события, предшествовавшие основному конфликту, причины протеста братьев

Песенные герои братья Асланбек и Будзи, подобно Чермену, - кавда-сарды

Наиболее полные варианты песни о сыновьях Бата отличаются достаточно развитым сюжетостроением Они все имеют почти одинаковое или близкое по содержанию начало братья-кавдасарды, доведенные до отчаяния своими ближайшими родственниками, вынуждены бежать из отчего дома Об этом в одних вариантах говорится устами самих героев, в других -певца

Перед тем как покинуть отчий дом, братья обсуждают между собой, куда им бежать, кто из родственников, живущих в разных местах ущелья

Осетии, приютит и защитит их Диалог об этом между братьями начинается со слов Асланбека, обращенных к брату Будзи Предложенные братом фамилии, где бы могли братья-кавдасарды найти надежное пристанище, были по разным причинам отвергнуты Асланбеком Наконец, выбор братьев пал на фамилию Заш иевых, ближайших родственников матери

- Ой, у,гд та тсхи баксенжм Згенджиаты уазагг. Он, а может, попросим Заигневых,

Залпжиаты, ме 'фсымгер Аслагнбег1 Чтобы они нас приютили,

Злнджиаты стыр мыггаг Запгиевы, мой брат Асланбек,

Мах бахъахъхьгендзысты Сильная фамизия, они нас в беде не оставят

Далее в песне, как и в прозаических вариантах, братья-кавдасарды с Ахметом Зангневым, прославленным абреком, совершают набеги на Кобан, постоянно угоняют скот Тулатовых и Кануковых, наводят на них страх

Из Мизура вьгходти они, бывало, Наситышчать к кобанским и кабардинским алдарам Ой, бывало, их стадо овец угонячи И в Мизуре их беднякам раздавали

Песня о сыновьях Бата по тематике и идейному содержанию близка к песне о Чермене Основное содержание обеих песен — борьба кавдасардов за свои человеческие права Как и Чермен, герой анализируемой песни наделен прекрасными человеческими качествами - отвагой, мужеством, умом, трудолюбием, необычайной храбростью Однако эти качества не дают им прав быть равными с остальными братьями, рожденными от знатной женщины Несмотря на идейную близость песен, герои отличаются друг от друга Каждый из них индивидуализирован, имеет свои отличительные качества

Главный герой анализируемой песни Асланбек показан в действии, в совершаемых им поступках Он осуществляет угон табунов богатых осетинских алдаров и кабардинских князей не ради собственного благополучия, а ради того, чтобы раздать их бедным Эти качества песенного героя с особой яркостью проявляются в диалоге Асланбека с кабардинским князем

- Куда же угоняешь моих знаменитых лошадей, Асланбек, верни мне мой табун,

Мой большой табун, Асланбек'

- Ой Айдаболов, не верну я его тебе На большом нихасе* Уаллаг Ира Бедным людям раздал

Отдельные варианты песни о сыновьях Бата воспроизводят лишь один или два эпизода из жизни героев При этом чаще всего певец сосредоточива-

* Нихас - место проведения схода

ет основное внимание на двух моментах - подвиге братьев и их героической смерти

Классовая борьба находит свое яркое выражение и во многих других песнях Сюжет в них чаще всего разворачивается на основе бытовых конфликтов между представителями правящего класса с простым народом

Наиболее популярными песнями эгого цикла являются «Песня об Али-хане Цораеве» («Цорагты Алиханы зарасг»), «Песня о Ботазе» («Ботазы зарагг») и другие

Названные песни объединены общей чертой - открытой ненавистью к угнетателям Сильные, героические личности не побоялись разрушить традиционные устои и вступить в открытую борьбу против алдаров за свои человеческие права Они показывают растущую энергию масс, их оптимизм Именно в этом заключается их величие, глубокая нравственная философия, эстетическая сила

В параграфе 4 3- «Абреческие песни» - рассматриваются историко-героические песни с абреческой тематикой

Среди историко-героических песен осетин значительное место занимают абреческие, известные у многих народов как разбойничьи и удалые Это песни о горестной судьбе и героической борьбе одиноких борцов против угнетателей народа

Разбойничья тема составляет значительную часть мирового фольклора Песни, предания и легенды о Зорро, Робин Гуде, Степане Разине и других приобрели широкую известность в мировой художественной культуре Они стали символом борьбы с социальной несправедливостью

Абречество (разбойничество) как социальное явление особенно было развито на Кавказе во второй половине XIX века Оно было своеобразной формой протеста, связанного со всевозрастающим угнетением народных масс как со стороны местных алдаров (феодалов), так и со стороны царского самодержавия в лице его наместников

Абреками становились храбрые, гордые и свободолюбивые люди, избравшие для себя путь дикой свободы - разбоя и грабежа Они покидали свои очаги, родные места и уходили в горы, леса и другие труднодоступные места Нередко эти одинокие борцы объединялись в разбойничьи шайки, совершали постоянные набеги как на местных феодалов, так и на царских воевод Награбленное имущество, скот и другие трофеи раздавали бедным, малоимущим людям Отсюда в сознании простого народа они ассоциировались с благородными мстителями, приравнивались к национальным героям Именно такими они изображаются в песнях, преданиях, легендах и других фольклорных жанрах «Абречество, - писал В И Абаев, - было своеобразной формой протеста против общественной несправедливости, против насилия и надругательства над человеческой личностью Герои абреческих песен - это незаурядные разбойники, как не были «разбойниками» Робин Гуд и Степан Разин Они становились абреками не из любви к абречеству, а потому, что к этому их вынудили уродство и несправедливость обществен-

ного строя Форма грубая, жестокая, дикая, но единственно для них возможная в тех условиях» 36

Отношение к абречеству со стороны официальных властей было диаметрально противоположным Они были заинтересованы в том, чтобы абречество рассматривалось как обычное разбойничество Это давало им возможность вести против абреков беспощадную борьбу, оправдывать свои репрессии и другие жестокие меры наказания, предпринимаемые к ним

В свете современного терроризма и разгула преступности художественный образ абрека снова привлекает исследователей своей противоречивостью абрек, с одной стороны, выполняет нравственную миссию - борется против социальной несправедливости, с другой, является источником зла, агрессии, тирании, насилия Исходя из этих постулатов, к оценке абречества как социального явления необходимо подходить дифференцированно, иначе говоря, отличать истинных народных заступников от обычных грабителей Эту весьма сложную задачу великолепно решает сама народная песня

Осетинские абреческие песни проникнуты духом народного вольнолюбия Их центральными героями являются сильные, смелые, мужественные народные мстители, готовые идти на любые испытания ради достижения своей цели Поэтизируя образы прославленных абреков, народ тем самым выражал к ним свое уважение и любовь В песнях они изображаются в типичной для них обстановке - в недоступных I орных ущельях, непроходимых лесах, широких степях и просторах Быстрый конь, владение оружием и, наконец, сама природа служат для них надежной защитой от тюрьмы и верной гибели Народ сочувственно относится к тяжелой доле прославленных абреков, жизнь которых находилась в постоянной опасности В одной лирической песне говорится

- Абрагг мгегуыр у - Трудна абреческая жизнь

- Цгемген мгегуыр у9 - Чем она трудна7

■ Тархъд - йаг хагдзар, - Дремучий лес - дом его родной,

Сыфтгер - Иге гобан Листва - матрас его

Об опасности и трудности абреческой жизни свидетельствуют широко бытовавшие в пошлом среди народа пословицы и поговорки «Абырагг хъарм къжбгер наг хагры» («Абрек никогда не ест свежего хлеба»), «Абырагг барсегъау у куы фырагфсаест, куы — фырыстонг» («Жизнь абрека подобна жизни волка то он бывает слишком сыт, то - слишком голоден») и другие Несмотря на трудную и опасную жизнь, герои абреческих песен никогда не унывают, не падают духом, до конца остаются верными своим идеалам, они проникнуты, по выражению А И Герцена, «буйной радостью человека, чувствующего себя наконец свободным» 37

36 Абаев В И Указ соч С 391

37 Герцен А И Сочинения ТЗ М, 1956 С 429

В предисловии к сборнику «Песни народов Северного Кавказа», написанном К Кулиевым и Н Джусойты, справедливо отмечается, что песни об абреках - это «песни героические, и порой они поднимаются до высот настоящих трагических миниатюр В них действуют люди с мощными характерами, герои, побеждающие не только страх смерти, но и самое смерть Они освещены резким трагическим светом, и повествование о них порой достигает шекспировской силы» 38

В песенном фольклоре осетин, как и у других народов Северного Кавказа, немало песен о прославленных абреках - народных мстителях и защитниках Наиболее известными из них являются «Песня об абреках Куда» («Хъуды абырджыты зарэег»), «Песня о Цомаке Цирихове» («Цырыхаты Цо-махъы заршг»), «Песня о Куцуке Кубалове» («Къубалты Куыцыччы зарэег»), «Песня о Сала Гаглоеве» («Гаглойты Салайы зара;г») и многие другие

В исследовании названные песни подвергаются подробному идейно-эстетическому анализу, выявляются их общие и национально-специфические черты

В параграфе 4 4- «Поэтика историко-героических песен» - рассматриваются художественно-поэтические традиции историко-героических песен

Художественная структура осетинских историко-героических песен довольно специфична, что обусловлено разнообразием поэтических традиций

Осетинские историко-героические песни имеют различные формы построения При их рассмотрении отмечаются подвижность, изменчивость словесного материала На эту особенность в свое время обратил внимание проф В И Абаев По его выражению, «певцы свободно обращаются со словесным материалом песни сокращают или удлиняют его, вносят определенные изменения в словесный состав песни» 39 Отсюда многие историко-героические песни имеют многочисленные варианты

Наиболее характерным признаком композиционного строения историко-героических песен является повествование В нем, как правило, исключительное место принадлежит прямой речи Ее носителем чаще всего является певец Классическим примером может служить песья «Задалеская нана»

Весьма распространенным композиционным приемом является диалогическое построение текста песни Такой композиционный прием способствует усилению драматизма песенного конфликта, производит волнующее впечатление на слушателей В форме диалога от начала до конца построены песни о сыновьях Бата, о Таймуразе Козыреве и многие другие Большое количество историко-героических песен построено на монологической основе и преимущественно носят характер раздумий, размышлений Они отличаются эмоциональностью, взволнованностью К песням этого типа можно отнести «Песню о Карпатах» («Карпаты зарагг»), «Песню о Саукудзе Бекузарове» («Беккузарты Саукуыдзы зарагг») и многие другие

'8 Песни народов Северного Кавказа Л, 1976 С 27

19 Абаев В И Избранные труды в 4-х т Т 1 С 402

Помимо перечисленных выше композиционных приемов, встречается сюжетостроение смешанного типа, то есть, когда в повествовательную часть песни вклиниваются элементы диалога или монолога, образуя своеобразный сплав («Песня о Coco Нартикоеве» и др )

Встречаются также песни, построенные на основе одних взволнованных восклицаний, способствующих нарастанию драматического пафоса («Песня о Бибо Кулаеве») Песни, имеющие аналогичное построение, бывают полностью лишены элементов сюжетной ситуации

Выработанные веками традиционные эмоциональные возгласы, припевы типа «дзагнагты фазбадай» («жить тебе в раю»), «ой, тох ныккодта» («ой, битва настала»), «тохы бон эгрцыди» («наступил день битвы») и многие другие в историко-героических песнях осетин выполняют важную художественную функцию По выражению В И Абаева, «эти общие места, хотя и имеют смысл, выполняют ту же роль, что неосмысленные припевы, вроде «уазй, уагргейдаг», «уай рирх», «рирассаг» и другие Иной певец может часами петь «выезжая» исключительно на подобных общих местах и припевах, не сказав ни слова по существу содержания песни» 40 Припевы придают песням особое звучание Обычно ими завершаются строфы песенного текста

Для создания трагического напряжения в историко-героических песнях широко используются различные устойчивые выражения скорби бецау, мжгуырагг (бедняга), о, маг бон (о, горе мое), куыд ма цагрдзынае9 (как ты будешь жить9), ой, агмаг цы кагнон, загъта (ой, что мне делать, говорит) и т д Они чаще всего бывают высказаны в адрес пожилой матери героя, его молодой жены, малолетних детей или от их имени (Песня о Хазби, об Антоне Дриаеве, о Coco и другие)

Часто в текстах историко-героических песен встречаются слова и выражения, характерные для причитаний «мае бон бакалди» («померк мой день»), «мге бындур куы ныззылд» («опора, основание моего дома разрушились») и др

В историко-героических песнях нередко используется прием, когда в уста умирающего героя певец вкладывает волнующие слова, якобы сказанные им перед смертью Обычно они бывают адресованы матери, брату, сестре, другу с просьбой, чтобы они не горевали по поводу его смерти, не оплакивали сильно, не терзали себя, намекая на то, что он погиб смертью храбрых, не опозорил их в неравном бою с врагом («Песня о Таймуразе» и др)

Имеется достаточно большое количество песен, когда смертельно раненный герой просит своих товарищей сложить о нем песню («Песня о Кока Дзампаеве» и др)

В некоторых подобных песнях герой, томимый жаждой, сетует, что в последние минуты жизни нет никого рядом, кто бы ему подал глоток воды («Песня о Дзарахмате Козыреве» и др)

Весьма важную художественную функцию в построении историко-героических песен выполняют зачины Наиболее распространенный вид за-

40 АбаевВИ Указ соч С 401

чина - текст песни начинается с действия или с сообщения о наступлении врага («Задалеская иана»)

Встречаются зачины в форме обращения к герою песни по имени Примером могут служить песни о Чермене Тулатове, Таймуразе Козыреве и многие другие

Нередки случаи, когда песня начинается с традиционного пожелания рая погибшему герою Зачины подобного характера настраивают слушателя на то, что речь пойдет в песне о достойном, храбром человеке

Роль своеобразной локализации событий выполняют зачины, в которых даются описания местности, природы («Песня о Бенигоре Казбекове» и

др)

Существуют и другие виды зачинов, но они встречаются значительно реже

Тексты историко-героических песен, вслед за В И Абаевым, мы делим на два типа К первому типу мы относим тексты, где нет строго ритмического членения, т е текст представляет тираду или период, которые придают песне известную ритмическую организованность только благодаря напеву Такое построение текстов характерно относительно ранним историко-героическим песням («Песня о Гуймане Цаликове» и др)

Что касается композиции второго типа песенных текстов, то их большая часть отличается четким строфическим строением Они чаще всего строятся по принципу синтаксического параллелизма с разнослоговыми стихами с параллельной и кольцевой рифмовкой В них рифмующиеся параллели весьма редко бывают связаны по смыслу Однако при внимательном чтении в отдельных случаях удается «уловить какую-то отдаленную семантическую связь первой части со второй, но эта связь не логическая, а сугубо образная, поэтическая»41 Она чаще всего бывает основана на эмоционально-психологическом сопоставлении внутреннего состояния героя с соответствующим явлением природы Общий тип построения этих песен характерен как русскому, так и многим другим народам

Довольно часто в историко-героических песнях используется отрицательный параллелизм, который сопоставляет образы первой и второй части параллели путем отрицательной частицы на (не) («Песня о Дзбырртте Илаеве» и др )

В историко-героических песнях весьма широко используются различные изобразительно-выразительные средства Наиболее часто употребляемыми из них являются постоянные эпитеты Они метки и поэтичны, выполняют функцию эмоционально-оценочных характеристик

В историко-героических песнях широко используются и сравнения Формы сравнений многообразны Чтобы ярче показать облик героя, его поведение, внутреннее состояние, певец прибегает к использованию различных образов из мира животных и птиц, явлений природы, космоса и тд

41 ЛбаевВИ Указ соч С 405

Важную художественную функцию в историко-героических песнях выполняют и метафоры

Другие изобразительно-выразительные средства используются весьма редко

Большое значение для ритмико-музыкалыюго построения историко-героических песен имеют рифмы В старинных песнях рифмы встречаются довольно редко В них ритм песни зависит от характера переходных ударений, «которые дают певцам как бы мелодически «играть» ими во время пения и придавать песням особый поэтически-музыкальный оттенок »42 Это явление свойственно песенному фольклору многих других народов, в частности и русскому

В песнях, возникших в более поздние времена, рифмы встречаются значительно чаще, а иногда рифмованной оказывается почти вся песня

Наравне с полной рифмой в историко-героических песнях используются неточные рифмы, так называемые ассонансы и консонансы

В историко-героических песнях своеобразную художественную функцию выполняют повторения одних и тех же слов и выражений Они придают песням синтаксическую и звуковую выразительность, способствуют их легкому запоминанию

В целях придания большей исторической правдивости в лексике историко-героических песен широко используются реально существующие и поныне топонимы

В заключение отметим, что историко-героические песни - наиболее значимый пласт осетинского песенного фольклора Их ценность для последующих поколений заключается не только в том, что они в ярких национально-самобытных, высокохудожественных произведениях донесли до наших дней сведения о конкретных исторических событиях, но и в том, что в них запечатлены социальные отношения, бытовые стороны жизни, мировоззрение народа, его идеалы и стремления, сокровенные думы и чаяния Образы сильных, волевых, самоотверженных героев, созданных в этих произведениях, достойны подражания для последующих поколений Именно в этом заключается их гуманизм, огромное воспитательное значение и эстетическая ценность

Пятая глава - «Поэтическое и жанровое своеобразие необрядовой лирики осетин» - содержит идейно-художественный анализ необрядовых лирических произведений, составляющих самую обширную область песенной культуры осетин

Главное назначение лирических песен - раскрыть внутреннее состояние человека путем непосредственного выражения его чувств, мыслей, впечатлений, настроений

42 Русское народное поэтическое творчество М Высшая школа, 1986 С 243

В народной лирике чувства и переживания, раздумья лирического героя нельзя отнести к какому-нибудь конкретному периоду истории народа Они как бы существуют вне пространства и времени

В лирических песнях осетин чаще всего отсутствует эпическое начало Вместе с гем некоторым из них в той или иной степени характерны как эпические, так и лиро-драматические черты

Важной характерной особенностью народной лирики является и то, что в ней отсутствует обрядово-магическое начало За длительное существование осетинская народная лирическая песня выработала свою форму, образную систему, свою композицию, дающую возможность выражать то или иное эмоциональное состояние, мысли и чувства лирических героев

Осетинские лирические песни включают в себя любовные, семейно-бытовые, шуточные (сатирические), застольные, колыбельные

Любовные песни осетин отличаются исключительной искренностью, ярко выраженной эмоциональностью, поэтической образностью, возвышенностью В них любовь представлена во всей полноте - с болью и радостью, тоской и ожиданием, с горечью несбывшихся мечтаний и тд Народные любовные песни проникнуты гуманизмом Они прославляют нравственную чистоту человека, его стремление к глубокой и искренней любви

В своем большинстве любовные песни осетин построены на простых сюжетных ситуациях Отсюда они отличаются от ряда других песенных жанров своим жизненным правдоподобием В то же время народной любовной лирике не чужда фольклорная типизация Она с особой силой проявляется в ее образной структуре

В осетинской народной лирике широко представлены шуточные песни По своему содержанию они чаще всего носят развлекательный характер, пронизаны добродушным юмором Шуточные песни проникнуты оптимизмом, душевной бодростью, жизнеутверждающим содержанием Поскольку шуточные песни рассчитаны на определенный комический эффект, их обычно исполняют на праздниках, во время свадеб и на других увеселительных мероприятиях

По своему характеру и построению осетинские шуточные песни отличаются своеобразной поэтикой, четким музыкальным звучанием, простотой содержания

Шуточные песни осетин часто бывают адресованы конкретному лицу, поступки которого противоречат народной морали, народным представлениям о различных жизненных ситуациях Нередко в шуточных песнях осетин осмеиваются различные человеческие пороки - лень, глупость, высокомерие, самохвальство, обжорство и тд

В рассматриваемом параграфе анализируются наиболее популярные среди народа шуточные песни «Цола», «Бута», «Кто тебя сватает7», «У кого хорошая жена» и др

В традиционной народной необрядовой лирике значительное место занимают застольные и плясовые песни

В символическом мире народной культуры осетин праздничное застолье сопровождалось ритуальными трапезами Основные принципы организации обрядовых и необрядовых праздников были одинаковыми На эту особенность праздничного мира осетин обратил внимание в свое время Вс Миллер Он свидетельствовал, что одни и те же обряды «с некоторыми видоизменениями сопровождают всякий осетинский праздник и куывд как общественный, так и семейный» "

Праздничное застолье осетин, как и у всех народов, сопровождались песнями и танцами Осетинские застольные и плясовые песни характеризуются тематическим и художественным разнообразием, при их исполнении органически сочетаются текст, мелодия и элементы народного драматического искусства

В исследовании анализируются наиболее популярные среди народа шуточные и плясовые песни

В четвертом параграфе рассматриваются художественно-поэтические традиции лирических песен

Осетинские необрядовые лирические песни по своему построению, интонации и синтаксису, поэтическим образам, лексике, ритмическому складу отличаются исключительным богатством и своеобразием Народная необрядовая лирика в процессе своего исторического развития в соответствии с идейно-художественными задачами выработала свои традиционные художественные формы

В диссертации их анализ начинается с сюжетикн Проблема сюжетности в народной лирической поэзии затрагивается в работах крупнейших отечественных фольклористов Н П Колпаковой, Н И Кравцова, С Г Лазутина и др В основном перечисленные ученые сходятся во мнении, что сюжет в лирической песне несколько отличается от других песенно-стихотворных жанров В народной лирике, по их мнению, существуют две группы песен песни с элементами сюжета (сюжетной ситуацией) и бессюжетные Подобная классификация не в полной мере соот ветствует народной лирике осетин Собранный нами и систематизированный материал дает полное основание утверждать, что в народной лирике осетин существуют три группы песен песни, имеющие развитое сюжетостроение, песни с сюжетной ситуацией и бессюжетные песни

К первой группе мы относим песни балтадного типа, где все элементы сюжета налицо «Песня о похищенной девушке» («Скъаефтчызы зарагг»), «Песня Муссы» («Муссаейы зарагг») и другие Ко второй группе относим песни, где нет строго выдержанного сюжета В них нет движения сюжета, а есть движение чувств и мыслей Ярким примером песен с сюжетной ситуацией могут служить «Песня об изнеженной дочери нана» («Нанайы буц чызы зарагг»), «Переживания девушки» («Чызы сагъагстге») и многие другие К третьей группе относятся бессюжетные песни Они чаще всего имеют форму рифмованных четверостиший В них из-за краткости не мо-

43 Миллер В Ф Указ соч С 145

жет быть смены эмоций, их развития По своему характеру они близки к русским частушкам Иногда на основе формального объединения разных четверостиший создавались самостоятельно существующие песни Входящие в них четверостишия обычно не имеют между собой логической связи Учитывая эту особенность, талантливые певцы могли опускать или добавлять в текст новые четверостишия Песням аналогичного построения характерна контаминация

Народные необрядовые лирические песни осетин характеризуются разнообразием композиционных приемов Распространенной композиционной формой традиционной народной лирической песни является повествовательная форма в соединении с монологом или диалогом

Большое количество народных лирических песен построено или на сплошном диалоге, или монологе

Довольно распространенным композиционным приемом являются различные виды параллелизмов формальный, психологический, отрицательный, образный, развернутый и тд

Значительно реже встречаются песни, имеющие «цепочное построение» (термин С Г Лазутина)

В художественном стиле народной лирики важную функцию выполняют средства поэтической изобразительности символика, эпитеты, сравнения, метафоры, олицетворения

Весьма важную художественно-стилистическую функцию в народной лирике осетин выполняют повторы В песенных текстах они встречаются в разных модификациях Повторяются отдельные слова или сегменты, целые предложения По форме они бывают как анафорические, так и эпифорические

Организующим началом в народных лирических песнях является не только ритм, но и рифма Они встречаются в народных лирических песнях в конце, в начале, внутри стиха (панторифмы)

Лирические песни часто бывают и лишены рифм, однако их отсутствие в песенных текстах восполняется наличием всевозможных аллитераций и ассонансов (звуковых авторов)

В заключении диссертации подводятся общие итоги исследования, формулируются основные выводы работы

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях

Монографии

1 Бекоев В И Песенный фольклор в системе традиционной культуры осетин Владикавказ Изд-во СОГУ, 2009 - 370 с

2 Бекоев В И Хетаегкаты Къоста астагуыккаг скъолайы Владикавказ, 1999 - 167 с

Учебно-методические пособия

3 Бекоев В И Изучение фольклорных произведений на уроках литературы в осетинской школе Орджоникидзе Ир, 1982 -86 с

4 Бекоев В И Брытьиаты Ебыздыкъойы цард агмае сфаглдыстад астагуккаг скъолайы Владикавказ, 1995 -114с

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, утвержденных ВАК Минобрнауки РФ

5 Бекоев В И Христианизированное божество Уастырджи в образной системе мифологической поэзии осетин//Известия Российского гос пед университета имени А И Герцена № 9(47) СПб , 2007 - С 67-72

6 Бекоев В И О жанровой природе историко-героических песен осе-тин//Культурная жизнь Юга России №4(29) Краснодар, 2009 - С 99-102

7 Бекоев В И Похоронные обряды и причитания осетин//Вестник Пятигорского гос лингвистического университета № 4 Пятигорск, 2008 -С 238-245

8 Бекоев В И Отражение истории средневековой Алании в песне «За-далеская нана»//Культурная жизнь Юга России № 1(30) Краснодар, 2009 -С 83-86

9 Бекоев В И Изображение божества Уацилла в мифологической поэзии осетин// Вестник Пятигорского гос лингвистического университета №1 Пятигорск, 2009 - С 212-216

10 Бекоев В И Поэзия осетинских свадебных обрядов//Вестник Пятигорского гос лингвистического университета № 2 Пятигорск, 2009 — С 284-291

11 Бекоев В И Осетинские историко-героические песни с абреческой тематикой// Гуманитарные исследования № 2(30) Астрахань, 2009 -С 155-161

Статьи в других российских научных изданиях

12 Бекоев В И О некоторых особенностях народной лирики осетин// История и философия культуры актуальные проблемы Сборник научных трудов Владикавказ, 2004 -С 71-85

13 Бекоев В И Трудовые песни осетин//История и философия культуры актуальные проблемы Владикавказ, 2005 - С 39-60

14 Бекоев В И К вопросу изучения фольклорных произведений на уроках литературы в осетинской школе//Преподавание родных языков и литератур в национальной школе М,1974 - С 109-120

15 Бекоев В И Уырыссаг фысджыты уацмыста фольклорон мотивы ахуыр каныны сайраг мадзалта//Мах дуг 1974 №4 - С 90-101

16 Бекоев В И Проблемы системного изучения произведений фольклора в трудах выдающихся педагогов//Системность в учебно-воспитательном процессе Орджоникидзе, 1983 -С 131-145

17 Бекоев В И Поэзия народной мудрости//Ногдзау 1985 № 4 -С 73-80

18 Бекоев В И Брытъиаты Ебыздыхъойы драма; «Амыран»-ы фольклорон бындур//Брытьиаты Елбыздыхъо царды Владикавказ, 1998 - С 181191

19 Бекоев В И Пастушеские песни осетин//История и философия культуры актуальные проблемы Владикавказ, 2006 - С 166-184

20 Бекоев В И Охотничьи обряды и песни осетин//История и философия культуры актуальные проблемы Владикавказ, 2006 - С 241-281

21 Бекоев В И Особенности комического в народных шуточных песнях осетин// История и философия культуры актуальные проблемы Владикавказ, 2007 -С 183-201

22 Бекоев В И Осетинские земледельческие обряды и поэзия//История и философия культуры актуальные проблемы Владикавказ, 2007 - С 1031

23 Бекоев В И Новогодние обряды и песни осетин//История и философия культуры актуальные проблемы Владикавказ, 2007 - С 31-41

24 Бекоев В И Осенние календарные обряды и песни осетин//История и философия культуры актуальные проблемы Владикавказ, 2008 - С 233246

25 Бекоев В И Осетинские календарные обряды летнего цикла и поэ-зия//История и философия культуры актуальные проблемы Владикавказ, 2008 -С 16-35

26 Бекоев В И Аларды в обрядовой поэзии осетин//Вестник СевероОсетинского государственного университета Владикавказ, 2009 - С 224243

27 Бекоев В И История собирания и изучения песенного фольклора// Сборник материалов международной научно-практической конференции Владикавказ, 2009 - С 187-199

28 Бекоев В И Художественно-поэтические традиции лирических песен осетин// Сборник материалов международной научно-практической конференции Владикавказ, 2009 - С 170-186

29 Бекоев В И Изучение фольклорной основы произведений художественной литературы в средних классах осетинской школы//Профессио-нальная подготовка учителя-словесника Владикавказ, 2009 -С 35-56

30 Бекоев В И Изучение фольклорных традиций произведений художественной литературы в старших классах осетинской школы//Профессио-нальная подготовка учителя-словесника Владикавказ, 2009 - С 20-36

31 Бекоев В И Поэтика историко-героических песен осетин//История и философия культуры актуальные проблемы Владикавказ, 2009 - С 137-162

32 Бекоев В И Застольные песни осетин//История и философия культуры актуальные проблемы Владикавказ, 2009 - С 175-189

Подписано в печать 29 01 2010 Уел п -л 2,9 Тираж 100 экз Заказ № 29 Издательство Северо-Осетинского государственного университета имени К Л Хетагурова, 362025, г Владикавказ, ул Ватутина, 46

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Бекоев, Владимир Исламович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА ПСАЛЕНДАРНО-ОБРЯДОВАЯ ПОЭЗИЯ.

1.1 Из истории календаря и календарной обрядности осетин.

1.2. Зимне-весенние обряды и поэзия.

1.3 Летне-осенние обряды и поэзия.

ГЛАВА ПСЕМЕЙНО-ОБРЯДОВАЯ ПОЭЗИЯ.

2.1 Свадебные обряды и поэзия.

2.2 Похоронные обряды и поэзия.

ГЛАВА Ш161ТРУДОВЫЕ ПЕСНИ ОСЕТИН.

3.1 Песни о домашних трудовых процессах.

3.2 Охотничьи обряды и песни.

3.3 Пастушеские песни.

ГЛАВА 1УИСТОРИКО-ГЕРОИЧЕСКИЕ ПЕСНИ.

4.1 Жанровая природа историко-героических песен.

4.2. Историко-героические песни о борьбе с внешними врагами . 222 4.3 Историко-героические песни о классовых противоречиях и межфамильных распрях.

4.4. Абреческие песни.

4.5 Поэтика историко-героических песен.

ГЛАВА У ЛИРИЧЕСКИЕ ПЕСНИ.

5.1 Любовные и семейно-бытовые песни.

5.2 Шуточные (сатирические) песни.

5.3 Застольные и плясовые песни.

5.4 Художественно-поэтические традиции лирических песен.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Бекоев, Владимир Исламович

В системе традиционной культуры осетин наравне с нартовским эпосом песенный фольклор занимает ведущее место. В ярких национально-самобытных художественных образах песни раскрывают перед нами повседневную жизнь народа, его мировоззрение, идеалы, думы, чаяния, нравственные и эстетические ценности. Художественные образы, созданные поэтической фантазией народа, поражают слушателя умом и талантом их создателей. Еще в XIX в. многие известные русские и иностранные путешественники, писатели, ученые-фольклористы в своих воспоминаниях и исследованиях об Осетии восхищались талантом осетин. В своей книге «Очерки Кавказа» Е. Марков писал: «Осетины любопытны не одними своими религиозными и бытовыми суевериями. Любопытна их глубоко оригинальная поэзия. Это народ такого широкого и притом древнего эпоса, подобно которому трудно встретить. Песни, сказки, былины осетин могут наполнить собою томы».[80, с.65]

Песней осетины украшали свою повседневную жизнь. Она сопутствовала им в труде, в радости и печали. Песней народ задабривал своих божеств, прославлял ратные подвиги героев, утверждал высокие нравственные качества - любовь к Родине, уважение к старшим, трудолюбие, чувство ненависти к внешним врагам и внутренним угнетателям. С песней народ провожал в дорогу путников, с песней встречал их возвращение. С песней убаюкивала мать своего младенца. Песня окрыляла юношей и девушек, разжигала в их сердцах пламя любви. Люди, обладающие высоким мастерством и талантом пения, всегда пользовались среди народа большим авторитетом и популярностью. Подчеркивая эту национальную особенность, известный историк С. Кокиев писал: «Редко встретишь осетина, не умеющего петь. Не поет только тот, кто от природы совершенно лишен слуха и музыкальных дарований. Существуют даже специальные вечеринки и праздники, которые проводятся в пении и музыкальной игре до самого утра». [65, с.85]

Песня не только способствовала эстетическому и духовному наслаждению, она имела и огромное нравственное и общественное значение. Проелавить навеки свое имя в народной песне всегда считалось лучшей наградой для горца-осетина.

Народ песней не только возвеличивал за совершенные подвиги, за храбрость, за мужество, он мог ею заклеймить навеки позором за трусость, жадность, лень, низкопоклонство и т.д. У осетин до сих пор широко бытует следующее проклятие: «Адаемаен заргеггаг фзеу» («Пусть народ обесславит тебя в песне»). Герой популярной героической песни о сыновьях Бата - Ас-ланбек перед смертью просит талантливого певца Аба Бутаева, чтобы он прославил его имя в песне: «Абаг, ме цаег фаендагмаг агрхаеццае давн, аемж мын мае ном саефын ма бауадз» («Аба, приблизился мой конец, не дай народу забыть мое имя»). Аба выполнил его завещание: он исполнил перед умирающим Асланбеком свою песню, сложенную о нем. Так объясняется в одном из существующих преданий появление песни о сыновьях Бата.

Глубокое идейно-эстетическое содержание, национальную специфику многожанрового осетинского фольклора нельзя понять всесторонне, если не проследить историю его собирания и изучения.

Первые сведения о народно-поэтическом творчестве осетин, в частности о песенном фольклоре, мы находим в путевых заметках русских и иностранных ученых-путешественников.

В 1842 году Закавказье посетил барон Август Гагстгаузен. Свои впечатления в виде путевых заметок он издает отдельной книгой под названием «Кавказский край». Она содержит ценные сведения о культуре и быте осетин. Из наблюдений Гагстгаузена для нас весьма важным являются его высказывания о песенном фольклоре. «Осетинское пение, - отмечал он, - имеет что-то европейское. Слышанные мною песни их имели определенную мелодию и кадансы, сообразные нашей гамме. Пение имело свои вариации и перемены. Один певец пел мелодию, а другой выдерживал основную ноту, что было исполнено приятности для слуха; потом второй пел строфу, а первый выдерживал тонику». [27, с.115] Гагстгаузен также заметил широкое бытование среди осетин разных песенных жанров, в частности застольных.

Он предельно точно воспроизводит одну строфу песни на осетинском языке и ее манеру исполнения: «Пока один пьет, - писал он, - другие поют старинную застольную песню и бьют в ладоши:

Баназ! Míe къух даер фэерызти, Дэе нуазагн фжмызти, Баназ! Баназ! Баназ!

И так далее без конца, пока пьющий не опорожнит бокала». [27, с.88]

К сожалению, полный текст, из которого приводит несколько строк Гагстгаузен, нам обнаружить не удалось как среди опубликованных песенных текстов, так и среди рукописей, хранящихся в разных архивах. Приведенная Гагстгаузеном строфа из одной застольной песни ярко свидетельствует о том, что еще в первой половине XIX века народной лирике осетин была характерна рифма.

В 70-х годах XIX в. большой интерес к осетинскому фольклору проявил крупный русский ученый, доктор прав В.П. Пфаф. Он значительно глубже, чем его предшественники, изучил быт и нравы осетин, большое внимание уделил их эстетическому обиходу. Пфаф оставил ценные сведения о манере исполнения сказаний о нартах. «Поют о нартах монотонной восточной мелодией, аккомпанируя пению скрипкой, на которой осетины играют как на виолончели, упирая ее в колена». [95, с. 164] В работах Пфафа имеются ценные сведения об исторических сказаниях о Хамицаевых и Царгасатах, об Ос-Богатаре и Нузальской надписи, о песнях «Хуха и Jlapca» и т.д.

Весьма важны и ценны наблюдения Пфафа, сделанные о жанровых особенностях бытовых и героических песен. Он правильно заметил, что осетины часто складывали песни о людях, погибших в боях против феодальных притеснений и разбоя. Пфаф засвидетельствовал также глубокую любовь осетин не только к нартскому эпосу и историко-героическим песням, но и к «веселым» бытовым песням. «Замечательна мелодия этих осетинских песен, — писал он, — в ушах осетин квинта звучит так, как в наших октава. Приноровившись к их гамме, я успел правильно напевать второй голос, чему осетины немало удивлялись. С этих пор я тесно сошелся с ними, так что они меня считали как бы своим». [95, с. 101]

Особое внимание Пфаф обратил на жанровое многообразие песенного фольклора осетин. Он правильно отмечает, что у осетин имеются не только «веселые песни», но и песни обличительного содержания. «Осетины, - писал он, - имеют понятие также и о памфлетах. Сочинить на них стихи, чтобы представить их смешными, есть сильное оскорбление чести, но это всегда остается без наказания». [95, с.115]

Интерес к народной поэзии появился у передовой части осетинской интеллигенции во второй половине XIX века. Это было связано с пробуждением национального самосознания прогрессивной части осетинской интеллигенции. К этому времени известным русским ученым, академиком А. Шегре-ном на основе русской графики был составлен осетинский алфавит. Им же была написана и издана «Осетинская грамматика». [127, с. 14] Создание алфавита и грамматики осетинского языка, по словам видного ученого В.И. Абаева, дало мощный толчок культурному развитию в Осетии, разбудило дремавшие силы одаренного народа.

Впервые к собиранию и публикации осетинского народного творчества обратились учитель Тифлисской духовной семинарии Василий Цораев и известный грузинский писатель Даниэл Чонкадзе. Ими же впервые была проведена предварительная жанровая систематизация собранного фольклорного материала. Свои собранные материалы В. Цораев и Д. Чонкадзе передали академику Шифнеру, который осуществил их издание в 1862 году в 1-У выпусках «Бюллетеня Российской академии наук». [1] В 1886 году другая часть этих материалов была издана В. Цораевым и Д. Чонкадзе на осетинском и русском языках в «Записках императорской Академии наук». [90, с.4] Изданные фольклорные тексты имели большое значение для дальнейшего развития осетинской фольклористики. Помимо этого, они вызывали огромный интерес со стороны осетинской интеллигенции, побуждая ее к собиранию и исследованию своего национального фольклора.

В 1889 году Кавказское Горское управление начало издавать «Сборник сведений о кавказских горцах». На страницах названного сборника стали печатать тексты произведений устного народного творчества такие замечательные деятели осетинской культуры, как братья Гацыр, Гуцыр и Джантемир Шанаевы, И. Тхостов, Б. Гатиев, С. Кокиев, С. Тукаев, писатели И. Кануков, А. Кайтмазов и др. Помимо фольклорных текстов, они опубликовывали этнографические очерки о быте, обычаях и верованиях осетин.

Неоценимый вклад в научное изучение осетинского фольклора внес выдающийся русский ученый, крупный иранист В.Ф. Миллер. Научная деятельность Миллера была разнообразной. Широко известны его исследования в области русской литературы и фольклора, сравнительного языкознания, мифологии, этнографии и археологии. Перу ученого принадлежат замечательные исследования в области кавказоведения. Осетинский народ благодарен ему за выдающийся вклад в изучение осетинского языка, этнографии, устного народного творчества.

Интерес Вс. Миллера к осетинскому языку, этнографии и фольклору был вызван исследованиями академиков Шегрена и Шифнера. «Цель моей поездки в Осетию, - писал он, - была лингвистическая. Познакомившись теоретически с осетинским языком по грамматике академика Шегрена и текстами, изданными академиком Шифнером, поставил себе задачей - изучить на месте диалекты осетинского языка и записать в текстах произведения народной словесности, прежде всего нартовские (богатырские) сказания. Затем песни, сказки, местные предания и тому подобное». [84, с.281]

Исходя из исследуемой научной проблемы, для нас больше всего важны его научные труды, посвященные вопросам осетинского многожанрового фольклора. Изучив осетинский язык, Вс. Миллер провел титаническую работу по сбору и публикации осетинского народнопоэтического творчества. В 1879-1888 годах ученый побывал в горах Осетии и сам собственноручно записывал от долгожителей и знатоков фольклора тексты сказок, нартских сказаний, преданий, исторических песен и т.д. Собранные материалы ученый опубликовал в разных изданиях. Среди них «Осетинские этюды», «Пять осетинских сказок на дигорском диалекте», «Дигорские сказания», «Осетинские сказки». Среди опубликованных работ ученого и три исторических песни: «Песня про Кара Асланбека», «Прославление Азнаура» и «Предание о Хами-цаевых». Огромная научная ценность собранных Вс. Миллером фольклорных текстов заключается в том, что он дает точную запись оригинала с точным подстрочным переводом на русский язык. Обширные научные комментарии, сделанные ученым к текстам, обоснованы и паспортизированы.

К собиранию осетинского фольклора Вс. Миллер начал активно привлекать представителей осетинской интеллигенции, которые глубоко интересовались историей родного народа.

Большой вклад в собирание и публикацию осетинского фольклора внесли Ц. Амбалов, С. Кокиев, М. Гарданов, И. Собиев и др. Перечисленные представители осетинской интеллигенции оказывали большую помощь Миллеру, консультировали его по отдельным вопросам осетинского языка. «.Без самих осетин, без ревностного участия осетинской молодежи не только в собирании памятников языка и словесного творчества, но и деятельной консультации путем писем и личных бесед, я никогда не сумел бы довести своей научной работы до желательного конца. Эти молодые люди достойны того, чтобы родная Осетия поставила им рукотворный памятник, на котором значились бы все их имена, как имена осетин, создавших и распространивших осетинскую письменность и национальную школу и науку». [57, с.335]

К этому периоду относятся первые нотные записи, произведенные выдающимся русским композитором М.М. Ипполитовым-Ивановым («Осетинская лезгинка») и И.С. Танеевым («Онай», «Песня Кубатиева», «Авсати») в Кабарде от князя Урусбиева, большого знатока песенной культуры народов Северного Кавказа.

В начале XX в. нотные записи осетинских народных песен были произведены известным грузинским композитором Д.И. Аракчиевым (Аракишви-ли). В 1901 г. им была зафиксирована абреческая песня «Тате», а в 1902 г. -«Осетинская лезгинка».

В 1902 году студент Петербургской консерватории П.Б. Мамулов записал мелодии нескольких народных песен. Благодаря этим записям сохранились голоса талантливых исполнителей народных песен Б. Медоева, А. Али-кова, Д. Темираева и других.

В 1925 году на базе Осетинского Историко-филологического общества был организован Северо-Осетинский научно-исследовательский институт краеведения. Еще до открытия института члены Историко-филологического общества Ц. Амбалов, Г. Гуриев, М. Туганов, И. Собиев, М. Гарданов, Б. Ал-боров, Г. Дзагуров, К. Томаев и другие вели активную работу по сбору и записи произведений народнопоэтического творчества. Собранные ими материалы составили содержание пяти осуществленных выпусков «Памятников народного творчества осетин». В I выпуске были опубликованы материалы, собранные Г. Шанаевым в 60-70 гг. XIX в., во втором - тексты, зафиксированные в конце XIX - начале XX вв. народным учителем М. Гардановым, третий и четвертый выпуски содержат материалы, собранные Ц. Амбаловым, пятый включает в себя нартские и дарезановские сказания.

В 1907-1910 гг. акционерным обществом «Граммофон» было записано на граммофонных пластинках значительное количество осетинских песен. Несомненно, большой интерес представляют записи образцов песенного фольклора, произведенные в 1916 г. австрийским композитором Робертом Лахом. Среди песен других народов Кавказа и Закавказья он записал и большое количество осетинских народных песен. Собранные материалы позже были опубликованы им в трех томах.

В начале XX в. происходит активное становление национальной периодики и развитие литературного процесса на осетинском языке. Среди широких слоев населения рос интерес к культуре родного народа, его истории и языку. В 1906 году начала выходить «Осетинская газета», а затем в 1907 году «Новая жизнь». В этих газетах наравне с произведениями художественной литературы печатались и произведения устного народного творчества. К сожалению, в вышеназванных газетах удалось напечатать сравнительно небольшое количество текстов произведений устного народного творчества, так как они просуществовали недолго.

В 1911 году известным осетинским художником М. Тугановым были записаны в горной Дигории следующие исторические песни: «Песня о Кан-темирове Мазуке» («Хъантемурти Мазухъи зар»), «Песня о Сари Асланбеке» («Сари Асланбеги зар»), «Задалеская нана» («Задалески нана»).

Большое количество народнопоэтических произведений разных жанров было опубликовано в газетах «Северный Кавказ», «Кавказ», «Терские ведомости».

После Октябрьской революции еще больше активизировалась деятельность ученых, писателей по сбору фольклора.

Большой вклад внес по сбору произведений устного народного творчества профессор Б.А. Алборов. Им были собраны и подготовлены к печати: «Правобережные тексты» (1905-1910 гг.), «Моздокские тексты» (1919— 1921 гг.), «Санибанские тексты» (1927 г.), «Алагирские тексты» (1932 г.). Наравне с другими фольклорными жанрами в них значительное место занимают произведения песенного фольклора. В этом плане, несомненно, большой интерес представляет статья Б. Алборова «Изучение и гармонизация осетинских народных песен», написанная им в 1926 году. В ней получило объективное освещение то, что было сделано собирателями и исследователями песенного фольклора и на что им необходимо сконцентрировать внимание в дальнейшем. В указанной статье ученым был высказан ряд ценных соображений по совершенствованию сбора и нотных записей песен. Они не утратили своего значения и в наше время. К исследованию песенного фольклора проф. Б. Алборов обращался и в последующие годы. Он посвятил обстоятельные статьи историко-героическим и трудовым песням. Глубиной, научной достоверностью и концептуальностью отличается статья «Осетинские трудовые песни». В названной статье автор подвергает глубокому идейно-эстетическому анализу трудовые песни, исполняемые при валянии войлока и сбивании масла, а также жнивные и веяльные. В статье автор большое внимание уделяет их ритмической организации.

Содержательные статьи об осетинском песенном фольклоре были написаны композиторами П.Б. Мамуловым и А.И. Долидзе. В них народные песни рассматриваются с точки зрения их музыкальной и исполнительной сторон.

Значительный вклад в собирание и публикацию произведений устного народного творчества внес профессор Г. Дзагуров. Под его руководством была проделана большая работа по сбору народных песен. Благодаря Дзагу-рову были записаны народные песни на пластинках граммофона в исполнении наиболее одаренных и талантливых исполнителей.

Наравне с учеными-фольклористами Северной Осетии активное участие в сборе произведений фольклора принимали сотрудники Юго-Осетинского краеведческого института. В 1929 году институт издает фольклорные тексты, собранные в горах Южной Осетии. В сборнике впервые были опубликованы исторические песни «Гудские абреки» («Хъуды абырджыта»), а также несколько исторических сказаний.

Большой интерес к осетинским песням проявил известный венгерский ученый Б. Мункачи. В 1932 году он издает собранные им тексты осетинского народнопоэтического творчества под названием «Собрание осетинской народной поэзии». В названную книгу вошли сказки, песни и молитвы. Песни, включенные в книгу, были записаны Б. Мункачи во время первой мировой войны от российских военнопленных осетинской национальности. Словесные тексты песен даны им в транскрипции на осетинском языке и в переводе на немецкий.

В 1930-1940 гг. XX в. с появлением журналов «Мах дуг» и «Фидиуаг» было опубликовано большое количество произведений устного народного творчества.

В 1934 году вышел сборник «Ирон зарджитэе» («Осетинские песни»). В этот сборник вошли как песни осетинских поэтов, так и исторические народные песни: «Песня о гибели Баделят» («Бадилаты саефты зарагг»), «Песня о Таймуразе» («Таймуразы зарзег») и другие.

В 30-40 годах стали обращать особое внимание на музыкальную сторону песенного фольклора. В этом плане особо следует отметить сборник «Ирон адаемон музыкалон сфгелдыстад» («Осетинское народное музыкальное творчество»), подготовленный к печати композиторами А. Тотиевым, Т. Кокойти, Е. Колесниковым, А. Полянычем. В сборник вошло около 300 народных песен. К сожалению, сборник не лишен отдельных недостатков. Они в основном касаются последовательности расположения разделов сборника.

В 60-х годах были опубликованы следующие три сборника песен: «Ирон адгемон зарджытэе» («Осетинские народные песни»), «Песни далеких лет» и «Зарджыты эембырдгонд ирон скъоладзаутаен» («Сборник песен для учащихся осетинских школ»). Из перечисленных сборников выгодно отличается сборник «Ирон адгемон зарджытэе», составленный К. Казбековым. Составитель снабдил его содержательным предисловием, где подвергает песни глубокому идейно-эстетическому анализу и дает к ним краткие комментарии.

В 1961 году вышло из печати двухтомное издание «Ирон адэемон сфгелдыстад» («Осетинское народное творчество»). Составителем сборника является профессор З.М. Салагаева. Наравне с другими фольклорными жанрами в названном сборнике широкое отражение получил песенный фольклор. В нем тексты песен расположены с учетом жанровой принадлежности, снабжены различными бытовыми и историческими комментариями. При этом составителем соблюдены и учтены диалектные особенности осетинского языка.

Начиная с 30-х годов прошлого столетия, большую работу по сбору и исследованию осетинского песенного фольклора провел талантливый композитор и дирижер Б.А. Галаев. Многолетний труд собирателя был издан в Москве в 1964 году под названием «Осетинские народные песни». Книга открывается обстоятельным предисловием известного русского фольклориста Е.В. Гиппиуса, под редакцией которого было осуществлено ее издание, а также содержательными статьями Б.А. Галаева «Осетинская музыка» и В.И. Абаева «Осетинская традиционная народная песня». Сборник является первым опытом научной публикации осетинских народных песен, которые даны в строго документальных нотациях звукозаписей. Работа получила высокую оценку не только у нас в стране, но и за рубежом. Отмечая достоинства сборника в исследовании осетинской песенной культуры, Е.В. Гиппиус писал: «Нотная документация образцов осетинского народного музыкального искусства по принципу аналитического нотирования дает ценный материал для исследовательских обобщений, касающихся не только мелодического и многоголосного строя осетинской народной песни и не только фактуры народной инструментальной музыки, но и строфового строя осетинского певческого стиха, изложенного в сборнике в строгом соответствии со строфовой формой народных мелодий». [35, с.8]

К сожалению, сборник не лишен и отдельных недостатков. Они, в первую очередь, относятся к предложенной составителем жанровой классификации. Материал, включенный в сборник, расположен в следующей последовательности: песни о погибших смертью храбрых; песни о боевых укреплениях; песни об удальцах; песни о женской доле; песни о любимой девушке; песни о пастухах; песни о мифологических покровителях; песни, сопровождающие земледельческие работы; застольные, заздравные и сатирические песни; песни, сопровождающие невесту; песни, сопровождающие пляски; колыбельные песни, причитания, сказания о нартах, инструментальные плясовые наигрыши. Далее следует раздел «Современные песни», куда входят: 1) традиционный хоровой стиль; 2) новый хоровой стиль; 3) новый стиль одиночной песни с инструментальным сопровождением.

Предложенная составителем сборника жанровая классификация характеризуется некоторой аморфностью, излишней раздробленностью. Так, например, «Песни о погибших смертью храбрых», «Песни об удальцах» автор анализируемой классификации рассматривает не как внутрижанровые разновидности историко-героических песен, а как самостоятельно существующие песенные жанры. А такие историко-героические песни, как «Песня о дигор-ских партизанах», «Песня об Уанка Санакоеве» и другие необоснованно отнесены к разделу «Традиционный хоровой стиль». В предложенной Б. Галае-вым классификации нет четкого разграничения обрядовой и внеобрядовой поэзии.

Фольклорному наследию осетинского народа ряд фундаментальных исследований посвятил выдающийся ученый В. И. Абаев. Из его работ для нас весьма важной является статья «Осетинская традиционная героическая песня». В названной статье автор определяет место историко-героических песен в многожанровом осетинском фольклоре, считая их самым «излюбленным и наиболее распространенным видом песенного творчества и песенного исполнения осетинского народа». [7, с.396]

Возникновение подавляющего большинства историко-героических песен, дошедших до наших дней, ученый справедливо относит к Х1Х-ХХ вв., меньшую их часть - XVIII и лишь небольшое количество к XVII в. Главной жанровой особенностью исторической песни, по его мнению, является то, что она бывает основана на реальном событии. «Героическая песня, — пишет он, - основана всегда на реальном событии. Если с течением времени в героическую песню проникает элемент вымысла, ее ядро составляет всегда реально существующий герой и действительно совершенный подвиг». [7, с. 397] Исходя из особенностей героической песни, ученый обосновывает следующую внутрижанровую классификацию: 1) песни о борьбе осетинского народа против царских генералов («Песня о Хазби», «Песня о Махамате То-маеве» и т.д.); 2) песни о борьбе трудового народа против насилия кабардинских князей («Песня об Есе Канукове», «Песня о Таймуразе Козыреве» и т.д.); 3) песни о прославленных охотниках («Песня о Дзотцо Зораеве», «Песня о Куци Дзугутове» и т.д.); 4) песни о борцах за социальную справедливость («Песня о Чермене», «Песня о сыновьях Бата», «Песня об Антоне» и т.д.); 5) песни, отражающие родовые, родоплеменные и феодальные отношения («Песня о Царае» и т.д.). Предложенная В.И. Абаевым внутрижанровая классификация историко-героических песен отличается логичностью и научной обоснованностью. Вместе с тем вызывает некоторое недоразумение то, что он к героическим песням относит и песни о прославленных охотниках. Такой подход противоречит общепринятой классификации, установившейся в фольклоре народов Северного Кавказа, где охотничьи песни и песни о прославленных охотниках справедливо рассматриваются исследователями как жанровая разновидность трудовых песен, что совпадает и с нашим мнением.

Большая заслуга в изучении осетинской песенной культуры принадлежит К.Г. Цхурбаевой. Основными работами ученого являются «Некоторые особенности осетинской народной музыки» [119] и «Об осетинских героических песнях». [120] В первой работе автор рассматривает историко-героические и бытовые песни. Вторая работа представляет собой первый опыт монографического исследования осетинских историко-героических песен, их идейно-эстетического содержания, поэтики, ритмической организации, музыкально-стилевых и ладовых особенностей. Эти вопросы стали содержанием основных глав названного исследования. Подвергая глубокому научному анализу наиболее популярные среди народа историко-героические песни, автор приходит к оригинальным выводам и заключениям.

Начиная с 50-х годов XX в. большая работа по сбору и исследованию песенного фольклора проделана старшим научным сотрудником СОИГСИ Т.А. Хамицаевой. В многочисленных статьях она затрагивает различные аспекты песенного фольклора. В них особое внимание уделяется идейно-тематической, жанровой и структурной характеристике календарно-обрядовой, семейно-обрядовой поэзии. При этом ученым широко привлекается этнографический материал. Исследования Т.А. Хамицаевой отличаются научной добросовестностью, аргументированностью, концептуальностью.

Результатом многолетней активной работы Т.А. Хамицаевой по сбору и изучению осетинского фольклора стала крупная монография «Историко-песенный фольклор осетин». [116, с. 130] В названной работе «автор ставит своей задачей не только охарактеризовать идейно-эстетические особенности осетинских исторических песен, но и выделить циклы исторических песен и сказаний всего песенного фольклора осетин, рассмотреть проблему взаимодействия жанров, образующих песенно-прозаический цикл об одном событии и одном и том же историческом лице». [116, с.5]В монографии в качестве иллюстрированного материала Т.А. Хамицаева использует как ранее опубликованные, так и рукописные тексты, извлеченные ею из архивов отдельных собирателей, а также записи, сделанные автором во время фольклорно-полевых экспедиций. В сборнике дана жанровая классификация исторической песни. Она отличается логичностью, научной аргументированностью.

Помимо указанных выше работ, Т.А. Хамицаевой в 1992 году был составлен и издан сборник песен под названием «Трудовая и обрядовая поэзия осетин». Сборник является продолжением «Памятников народного творчества осетин», публикация которых начата с 1925 года. В названный сборник вошли трудовые, мифологические, календарно-обрядовые и семейно-обрядовые песни. Песенные тексты в сборнике даны как в оригинале, так и в переводе на русский язык. Сборник снабжен обширным, содержательным предисловием составителя. В нем подвергаются глубокому идейно-художественному анализу вышеперечисленные жанры песенного фольклора. При этом автор широко привлекает работы крупнейших русских и осетинских этнографов, исследователей осетинского фольклора. В приложении к сборнику даются различные комментарии - исторического, топонимического и этнографического характера. Они отличаются научной достоверностью, высоким профессиональным уровнем.

В последующие годы XX в. активно продолжался сбор и публикация произведений устного народного творчества сотрудниками СОИГСИ им. В.И. Абаева, Юго-Осетинского НИИ им. А. Тибилова, преподавателями кафедр литературы факультетов осетинской и русской филологии СОГУ им. К.Л. Хетагурова и т.д.

Значительным событием в исследовании осетинского песенного фольклора за последние годы следует считать монографическую работу известного композитора Ф.Ш. Алборова «Музыкальная культура Осетии». Ввиду того, что автор является композитором, он в основном сосредоточивает свое внимание на мелодической и метроритмической организации песенного фольклора, а также рассматривает вопросы, касающиеся традиционных осетинских музыкальных инструментов - их происхождения и применения в музыкальном быту. Затрагивая эти и другие вопросы, автору названного исследования удалось сделать более глубокие и основательные выводы, чем его предшественникам. В своей работе при освещении жанровых особенностей осетинского песенного фольклора Ф.Ш. Алборов обосновывает следующую жанровую классификацию:

I. Эпические песни: 1) кадаг (сказания).

II. Обрядовые песни: 1) мифологические песни; 2) песни заклинания и умилостивления; 3) свадебные песни; 4) хороводные песни.

III. Трудовые песни: 1) земледельческие календарные песни; 2) пастушеские песни; 3) песни домашнего (женского) труда.

IV. Историко-героические песни: 1) песни борьбы (тохы зарджытэе); 2) песни о народных героях; 3) песни о боевых укреплениях; 4) революционные песни.

V. Бытовые песни: 1) колыбельные песни; 2) застольные песни; любовные песни; 3) шуточные песни; 4) сатирические песни; 5) плясовые песни; 6) песни-игры; 7) детские песни.

VI. Плачи-причитания: 1) хъараег.

В основу своей классификации Ф.Ш. Алборов кладет характер функционирования жанров в их историческом развитии, насколько они были тесно связаны с жизнью и бытом народа, особенностями его психологического склада и т.д. Помимо этого автор учитывает и доминирующее положение, которое занимает тот или иной жанр в песенной культуре народа. Такой подход к жанровой классификации песенного фольклора не мог не привести к смешению жанров. Так, например, к эпическим песням Ф.Ш. Алборов относит только кадзег, когда при таком подходе к этому жанру необходимо было бы отнести и историко-героические песни. Если первые бытуют в осетинском песенном фольклоре не в значительном количестве, то вторые представляют собой самый значительный пласт в песенном фольклоре осетин. Жанр «трудовые песни» автор подразделяет на следующие жанровые группы: 1) земледельческие календарные песни; 2) пастушеские песни и песни домашнего (женского) труда. Сюда должны были войти и охотничьи песни, но почему-то они в рассматриваемой классификации вообще отсутствуют.

Как правило, плачи и причитания традиционно относят к обрядовой поэзии. Здесь они рассматриваются вне обрядовой поэзии как самостоятельно существующий жанр.

Несмотря на указанные недостатки, монография Ф.Ш. Алборова выгодно отличается от предыдущих работ, посвященных исследованию музыкальной основы осетинской песенной культуры.

Итак, мы рассмотрели историю собирания, публикации и изучения осетинского песенного фольклора.

К сожалению, до сих пор нет ни одного исследования, где бы глубоко и всесторонне были рассмотрены все песенные жанры в их совокупности. Нет и научно обоснованной жанровой классификации, которая бы учитывала как общие, так и национально-специфические особенности песенной эстетики во всей совокупности идейных и художественных качеств. Это требует от нас высказать свою точку зрения по этому важному вопросу.

Перед тем как приступить к обоснованию песенных жанров, необходимо уточнить, что автор исследования понимает под термином жанр и жанровая разновидность. Фольклор, как и литература - искусство слова. Это дает нам основание оперировать теми же понятиями и терминами, которые применяются в литературоведении. Такими понятиями служат род, жанр, жанровая разновидность. Под термином род мы понимаем способ изображения действительности (эпический, лирический, драматический), под жанром - исторически сложившийся тип художественной формы (историко-героическая песня, лирическая песня), обусловленной общественной функцией данного вида искусства и соответствующим характером содержания, а жанровой разновидностью -тематическую группу произведений (исторические песни о борьбе с внешними врагами, исторические песни с социальной тематикой и т.д.).

При обосновании жанровой классификации нельзя не учитывать положения, содержащиеся в фундаментальных исследованиях крупнейших фольклористов и литературоведов. К обоснованию жанровой классификации в русском песенном фольклоре впервые подошел А.Н. Веселовский. В своей «Исторической поэтике» он развил идею эволюции поэтического сознания и его форм, разработал теорию поэтических родов в их историческом развитии. При этом весьма важные вопросы он рассматривал в тесных взаимоотношениях и связях. В указанной работе А.Н. Веселовский исследовал древнейший синкретизм фольклора, научно обосновал и выделил из него роды и жанры. Для современной фольклористики большую ценность представляют, в частности, две идеи. Первая заключается в том, что роды и жанры исторически взаимосвязаны и взаимообусловлены, вторая в том, что каждый этап развития общества и его художественной культуры характеризуются своим особым составом соотношения родов и жанров.

Весьма ценны для осмысления жанра как исторической категории идеи Д.С. Лихачева. В частности, такими являются положения о формировании системы жанров и их изменении, о различной степени устойчивости жанров, о необходимости их комплексного изучения и т.д. В статье «Система литературных жанров древней Руси» красной нитью проходит идея о том, что фольклорные жанры, как и литературные, отличаются друг от друга как по содержанию и структуре, так и по выполняемым функциям. При этом функции каждого жанра ограничиваются изображением одной из сторон жизни народа. В то же время все жанры имеют генетическую связь между собой. «Жанры, - пишет ученый, - составляют определенную систему в силу того, что они порождены общей совокупностью причин, и потому что они вступают во взаимодействия, поддерживают существование друг друга и одновременно конкурируют друг с другом». [76, с.357-358]

Об изменчивости жанра в историческом развитии ценные мысли находим в исследованиях ГО.Н. Тынянова. Он справедливо утверждал, что каждый жанр, меняясь от эпохи к эпохе, приобретает то большее значение, выдвигаясь в центр, то, напротив, отодвигаясь на второй план или даже прекращая свое существование. «В эпоху разложения какого-нибудь жанра, он из центра перемещается на периферию, а на его место всплывает в центр новое явление», [111, с.279] - подчеркивает он. Мысли аналогичного характера мы находим и у М.М. Бахтина. Он отмечал, что «жанр возрождается и обновляется на каждом новом этапе развития. Поэтому и архаика, сохраняющаяся в жанре, не мертвая, а вечно живая, то есть способная обновляться». И далее: «Чем выше и сложнее развивался жанр, тем он лучше и полнее помнит свое прошлое». [17, с.178-179]

При обосновании жанровой классификации песенного фольклора весьма важным считаем вопрос о том, что кладет автор в основу своей классификации - то ли словесные, то ли музыкальные особенности.

Как известно, по мнению отдельных исследователей, к жанровой классификации песенного фольклора необходимо подходить с учетом его словесных и музыкальных особенностей. Такой подход, по нашему мнению, имеет свои сильные и слабые стороны. Как показывают результаты ряда исследований крупнейших фольклористов, музыкальные и словесные жанровые признаки в песне не всегда совпадают. Разновидностей словесных текстов, как правило, бывает больше, чем разновидностей музыкальных. Первые быстрее возникают и обновляются, вторые более устойчивы и стабильны. Нередко один тип напева может быть использован для различных типов словесного текста. Следовательно, при параллельном исследовании музыкальной и словесной сторон (текста и напева) сделать это с одинаковой глубиной и полнотой зачастую бывает практически невозможно. Такой подход создает немалые трудности для определения научно обоснованной жанровой классификации. [66, с. 12] В связи с этим мы полностью солидарны с Н.П. Колпаковой в том, что «жанровая принадлежность песни устанавливается обычно по тексту, словесный текст как произведение народной поэзии может быть изучен со стороны его художественных особенностей, в частности, и классифицирован по законам словесного искусства. Но при научном определении жанра песни характер текста музыкального - хотя бы в самых общих и основных очертаниях - должен учитываться исследователем-словесником, так же как музыковед должен учитывать особенности словесной поэтики. Без этого ни у того, ни у другого правильного представления о художественном организме песни не получится». [66, с. 12]

Весьма важным для обоснования жанровой классификации считаем то, что вкладывают осетины в термин песни (зарджытаг). В народном быту песни (зарджытге) не подразделяются ни на какие жанровые группы. Обычно содержание песни уточняется в их названиях по двум признакам - по тематическому (песни, исполняемые в любое время, при любых обстоятельствах) и по признаку общественно-бытовой приуроченности (песни, исполняемые только при определенных обстоятельствах).

К песням, исполняемым в любое время, при любых обстоятельствах, относятся песни о народных героях (песня о Чермене, песня о Тотрадзе), мифологических покровителях (песня об Уастырджи), а также лирические (шуточные, любовные и т.д.). К традиционным песням, исполняемым только при определенных обстоятельствах, относятся мужские хоровые песни, так называемые «чындзаехссевы зарджытге» (свадебные песни), исполняемые за праздничным столом (застольные), исполняемые при изготовлении войлока (трудовые), колыбельные и т.д. Сюда же относятся хъарджытэе (причитания).

Исходя из вышеизложенного, при обосновании жанровой классификации осетинского песенного фольклора мы считаем необходимым учитывать следующие факторы: а) отношение жанров к обрядам: «Произведения могут быть связаны с обрядом, могут быть с ним и не связаны» (Путилов). Какие жанры на протяжении многих столетий получили наиболее широкое развитие в песенной культуре народа, какие не достигли столь высокого уровня, а какие не оформились как таковой; б) общность и национально специфическое; в) отличительные жанровые особенности (по содержанию, структуре, функциональным характеристикам и т.д.); г) генетическая связь жанров между собой (включение одних жанров в другие, переход жанра в другую группу) и т.д. Опираясь на эти важнейшие положения, мы считаем наиболее оптимальным предложить следующую жанровую классификацию:

I. Календарно-обрядовая поэзия: 1) зимне-весенние обряды и их поэзия; 2) летне-осенние обряды и их поэзия.

II. Семейно-обрядовая поэзия: 1) свадебные обряды и их поэзия;

2) похоронные обряды и их поэзия; 3) родильные обряды и их поэзия.

III. Внеобрядовая поэзия: 1) трудовые песни; 2) охотничьи песни;

3) пастушеские песни.

IV. Историко-героические песни: 1) песни о борьбе с внешними врагами; 2) песни с социальной тематикой; 3) абреческие песни.

V. Лирические песни: 1) любовные песни; 2) шуточные или сатирические песни; 3) застольные песни.

Предложенная классификация, на наш взгляд, полностью охватывает все жанры и жанровые разновидности осетинского песенного фольклора. В этой последовательности попытаемся рассмотреть их в нашем исследовании.

Актуальность темы. В культурном пространстве осетин песенный фольклор наравне с нартским эпосом занимает ведущее место. Песня испокон веков функционировала во всей жизнедеятельности осетинского народа в качестве регулятора поведения, его ценностных критериев морали.

Песенный фольклор осетин - не только культурно-интегрирующая система, но и философско-нравственный феномен, определяющий ментальность нации, особенности мировоззрения этноса, его художественного мышления.

Однако данное родовое образование до сих пор остается самым неизученным в осетинской фольклористике. В реферируемом исследовании впервые с учетом достижений современной фольклористики предпринята попытка комплексного исследования осетинского песенного фольклора, поскольку до настоящего времени освещались лишь его отдельные проблемы. Следовательно, необходимость обращения к этому недостаточно изученному пласту осетинского фольклора - явление закономерное и давно назревшее.

Цель и задачи исследования. Ключевой целью исследования является разностороннее комплексное рассмотрение важнейших вопросов осетинского песенного фольклора с учетом специфики и функционирования каждого жанра. Достижение этой цели предполагает решение следующих задач:

-определить уровень разработки исследуемой проблемы; -выявить ценностно-эстетическую природу песенного фольклора как нравственного феномена социокультурного сознания этноса через выявления многоуровневой информационной направленности песенных текстов;

-создать целостную систематизированную картину бытования песенных жанров с учетом общего и национально-специфического;

-проследить генезис и онтогенез песенных жанров в их исторической обусловленности и динамике взаимосвязи художественных структур;

-определить доминирующие признаки дифференциации каждого жанра исследуемого родового образования;

-разработать и предложить научно обоснованную классификацию песенного фольклора;

-подвергнуть комплексному анализу введенные в научный оборот наиболее совершенные песенные тексты, относящиеся к разным жанровым и внутри-жанровым образованиям;

-теоретически обобщить процесс формирования поэтических традиций и художественных структур в диахроническом аспекте.

Научная новизна диссертационной работы состоит, прежде всего, в выборе объекта исследования: осетинский песенный фольклор впервые подвергается монографическому исследованию с охватом всех жанров и жанровых разновидностей с привлечением богатого фактического материала, значительная часть которого вводится в научный оборот впервые. В исследовании с учетом широкого контекста исторического развития песенного фольклора систематизирован и обобщен архивный и собранный автором полевой материал, послуживший базой для научной жанровой классификации. В работе также определены типологические черты и национальное своеобразие песенного фольклора, выявлены художественно-поэтические традиции каждого жанрового образования. С учетом требований современной компаративистики осуществлен перевод фольклорных текстов с оригинала на русский язык.

Объектом исследования служат аутентичные песенные тексты, собранные в разные исторические периоды, начиная со второй половины XIX века до нашего времени и хранящиеся в архивах СОИГСИ, ЮОНИИ, СОГУ, а также опубликованные в сборниках песен, журналах, периодической печати. Наряду с перечисленными источниками в работе широко привлекается полевой материал, собранный автором в разных населенных пунктах Северной и Южной Осетии.

В диссертационном исследовании используются также материалы, собранные студентами филологического факультета СОГУ в процессе проведения фольклорной практики под руководством автора.

В ходе анализа песенных текстов широко привлекаются их варианты, так как «вариативность есть специфическая форма конкретного выражения песенного сюжета, который по самой своей художественной природе не может получить закономерное воплощение в каком-то единственном тексте» (Б.Н. Путилов).

Предмет исследования - генезис и историческая эволюция системы жанров осетинской народной поэзии, её художественное своеобразие, связи и типология.

Методологическая основа работы. Суть стратегии и методологии диссертационного исследования составил комплексный подход, предполагающий изучение традиционного песенного фольклора как сложной системы, в которой все элементы образуют гармоническое единство. Он дает возможность применения сравнительно-исторического, сравнительносопостави-тельного, историко-генетического, структурно-семантического, аксиологического, описательного методов исследования, также использования данных других наук - этнографии, археологии, этнолингвистики, искусствоведения, значительно расширивших источниковедческую базу исследования.

Теоретической базой послужили фундаментальные исследования отечественных и зарубежных фольклористов А. Н. Веселовского, А.Я. Проппа, Б. и Ю. Соколовых, Н.П. Колпаковой, С.Г. Лазутина, В.Е. Гусева, Н.И. Кравцова, В.И. Чичерова, В.М.Гацака, В.П. Аникина, Ю.Г Круглова, Е.В. Померанцевой, A.M. Астаховой, Т.В. Зуевой, Т.А. Агапкиной, Б.Н. Путилова, Н.В. Толстого, Н.И. Толстой, литературоведов H.A. Гуляева, А.И. Тимофеева, Н.Г. Поспелова, Е.М. Мелетинекого, ММ. Бахтина, Д.С. Лихачева, В.Е. Хализева; сочинения русских религиозных мыслителей П.А. Флоренского, B.C. Соловьева, А.Ф. Лосева и др. Автор работы также опирался на исследования осетинских фольклористов и литературоведов В.И. Абаева, К.Г. Цхурбаевой, ТА. Хамицаевой, Н.Г. Джусойты, Ш.Ф. Джикаева, Х.Н. Ардасенова, З.М. Са-лагаевой и др.

При написании работы полезным для нас оказались исследования фольклористов и литературоведов северокавказских республик Г.Г. Гамзатова, У.Б. Далгат, A.A. Ахлакова, A.M. Аджиева, Х.М. Халилова, М.И. Мижае-ва, Р.Б.Унароковой, СМ. Хайбуллаева, A.M. Гутова, Х.Х. Малкондуева, A.M. Ганиевой и др.

Теоретическая и практическая значимость работы обусловлена ее актуальностью и научной новизной. Результаты исследования пополняют научные знания о песенном фольклоре, его роли в системе традиционной культуры осетин. Они могут быть использованы при создании обобщающих работ по осетинскому фольклору, а также в научно-педагогических целях, в частности, при разработке лекционных курсов, спецсеминаров, учебников и учебных пособий для преподавателей и студентов филологических факультетов СОГУ, СОГПИ, ЮОГПУ, а также для учителей и учащихся средних учебных заведений Северной и Южной Осетий. Разработанное и изданное автором методическое пособие, основанное на материале диссертационного исследования, широко используется учителями родной и русской литератур в процессе изучения фольклорных произведений в национальной осетинской школе. Научные выводы исследования могут быть использованы фольклористами, специалистами, изучающими культуру и традиции осетинского народа.

Положения, выносимые на защиту:

- песенный фольклор осетин - сложное многожанровое родовое образование. Он является философсконравственным феноменом социокультурного сознания этноса, аккумулирующим особенности его мировоззрения и мировиде-ния;

- жанровая классификация песенного фольклора основывается на теоретическом осмыслении механизма развития каждого жанрового образования в его исторической обусловленности, динамике и взаимосвязи художественных структур;

- песенный фольклор бытует в единой этнокультурной традиции осетин в сочетании с другими фольклорными жанрами;

- календарно-обрядовая поэзия функционировала в синкретическом единстве с обычаями, обрядами и развивалась вместе с ними. Она генетически связана с осетинской мифологией, с реальной жизнью этноса, его представлениями, обычаями, бытом. Основная цель обрядовых действий и поэзии - испросить от языческих покровителей богатый урожай, приплод скота, изобилие и благополучие во всем;

- свадебная поэзия представляет собой исключительно сложную систему, в которой нашли отражение различные этапы истории брака и семьи. Свадебная поэзия осетин, как и у других народов, синкретически связана со свадебной обрядностью, ориентированной на создание благополучной, счастливой и многодетной семьи;

- причитания - это поэтико-драматические произведения эпического склада со свойственными им чертами, символикой, клишированностью образов, поэтических приемов выражения человеческих чувств и переживаний, вызванных смертью человека. В причитаниях отражены рудименты древних верований, культов обычаев. По сравнению с другими поэтическими жанрами фольклора им в большей степени характерна импровизация, ибо в каждом плаче содержатся мотивы, единственные для этого случая;

-трудовая поэзия зародилась в глубокой древности. Она сопровождала выполнение различных видов хозяйств трудовой деятельности крестьянина и служила главным образом для организации ритма, способствующего выполнению синхронных движений, наполняла тяжелый труд эстетическим содержанием;

- историко-героические песни - это эпические, лиро-эпические, а нередко и лирические произведения, возникшие в героическую эпоху и отразившие конкретные исторические факты из жизни народа, а также деятельность отдельных реальных личностей. В них значительно глубже, чем в других поэтических жанрах фольклора, раскрывается психология, переживания и мотивы действий и поступков персонажей. Являясь «нравственным сводом» этноса, историко-героические песни рассматриваются в свете современной аксиологии, т.е. с точки зрения их ценностно-эстетической природы, что постигается через выявление многоуровневой информационной направленности песенных текстов;

- народная лирическая поэзия богата жанровыми разновидностями. В ней внутреннее состояние лирического героя раскрывается путем непосредственного выражения его чувств, мыслей, впечатлений, настроений. В центре лирической поэзии находятся мотивы переживания, радости, страдания, любви. За длительное существование осетинская народная лирическая песня выработала свою форму, образную систему, свою композицию, дающую возможность выражать то или иное эмоциональное состояние лирического героя;

- песенный фольклор, зародившийся в глубокой древности, перетерпел существенную эволюцию, создал за длительный период своего существования стадиальную и разноуровневую систему художественно-эстетического мышления этноса.

Апробация работы. Диссертационное исследование обсуждалось на совместном заседании кафедр русской и осетинской литератур СевероОсетинского государственного университета имени К.Л. Хетагурова и рекомендовано к защите.

Основные положения и результаты диссертационного исследования изложены в 35 публикациях, общим объемом более 40 п.л. Наиболее важные положения опубликованы в 3 монографиях, 7 статьях в журналах из перечня, утвержденного ВАК, а также в докладах и выступлениях на различных международных, всероссийских, региональных и республиканских конференциях, в числе которых: Международная конференция, посвященная 140-летию со дня рождения К. Хетагурова (Владикавказ, 2000), Международная научно-практическая конференция, посвященная 100-летию со дня рождения Гайто Газданова (Владикавказ, 2001), Международная конференция «Русский язык и языки народов Северного Кавказа: функциональное и структурное взаимодействие» (Владикавказ, 2001), Региональная научно-практическая конференция «Нигер и современный осетинский литературный процесс» (Владикавказ, 2003), Региональная научная конференция, посвященная 120-летию со дня рождения БА. Алборова (Владикавказ, 2006), Международная научно-практическая конференция «Кавказ: история, культура, традиции, языки» (Сухум, 2001) и др., а также ежегодных конференциях, проводимых в рамках Дней науки Северо-Осетинского государственного университета имени К.Л. Хетагурова, начиная с 2000 по 2008 гг.

Структура работы обусловлена целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографии, списка условных обозначений и сокращений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Народная поэзия в системе традиционной культуры осетин"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование песенного фольклора, осуществленное в рамках настоящей работы, приводит нас к следующим выводам и заключениям.

Песенный фольклор осетин - сложное многожанровое родовое образование. Оно является философско-нравственным феноменом социокультурного сознания этноса, аккумулирующим особенности его мировоззрения и ми-ровидения.

Песенный фольклор бытует в единой этнокультурной традиции с другими фольклорными жанрами.

По своим художественным особенностям и бытовому назначению песенный фольклор распадается на ряд жанров. Они различаются между собой по содержанию, структуре, функциональным характеристикам. Вместе с тем жанрам присущи общие черты, обусловленные общностью художественных традиций, выработанных народом в течение многих столетий.

Исходя из сказанного, жанровая классификация песенного фольклора должна основываться на теоретическом осмыслении каждого жанрового образования в его исторической обусловленности, динамике и взаимосвязи художественных структур.

Календарно-обрядовая поэзия является наиболее древним жанром песенного фольклора осетин. Она функционировала в синкретическом единстве с обычаями, обрядами и развивалась вместе с ними.

Календарно-обрядовая поэзия генетически связана с осетинской мифологией, с реальной жизнью этноса, его представлениями, обычаями, бытом. Основная цель обрядовых действий и сопровождающей их поэзии - испросить от языческих покровителей богатого урожая, приплода скота, изобилия и благополучия во всем.

Представляя собой древнейший пласт песенного фольклора осетин, календарно-обрядовая поэзия в основе своей носит аграрный характер. Отсюда большое количество песен посвящено божествам, представляющим сверхъестественные силы природы, ведающими различными сферами жизнедеятельности крестьянина: Уацилле - покровителю урожая, Хуалердару - божеству злаковых растений, Фалваре - патрону мелкого рогатого скота, Тутыру - покровителю волков, Елиа - богу-громовержцу и т.д.

В песенном фольклоре осетин значительное место занимает семейно-обрядовая поэзия. Она сопутствовала обрядам, отмечающим важнейшие события в жизни человека, - рождение ребенка, создание семьи, смерть.

Свадебная поэзия представляет собой исключительно сложную систему, в которой нашли отражение различные этапы истории брака и семьи. Свадебная поэзия осетин, как и у других народов, синкретически связана со свадебной обрядностью, ориентированной на создание благополучной, счастливой, многодетной семьи.

В традиционной свадебной обрядности осетин центральными актами являются: прощание невесты с родным очагом (с отчим домом) и приобщение к очагу супруга; обряд угощения невестой свекрови и старших женщин смесью меда и масла; снятие фаты; вывод невесты к реке. Перечисленные обряды и действия сопровождались молитвословиями и песнями.

Произведения свадебной поэзии условно можно разделить на две подгруппы. В первую группу следует отнести песни, сопровождающие обрядовые действия, имеющие магическое значение, в другую — песни, исполняемые как чисто художественные произведения, утратившие свой прежний культовый смысл, а нередко и внеобрядовые лирические песни разного содержания - вплоть до комических и шуточных.

Современная осетинская свадьба унаследовала многие черты традиционной свадебной обрядности. Вместе с тем большое количество свадебных обрядов не соблюдается, нарушен их обрядовый синкретизм, и они полностью исчезли из быта осетин.

Прямой противоположностью свадебной обрядовой поэзии по своему содержанию и эмоциональной тональности являются похоронные причитания. Как и у многих народов мира, в осетинских причитаниях отражены, с одной стороны, элементы древних обычаев, верований, культов, с другой, это поэтико-драматические произведения со свойственными только им чертами, символикой, клишированностью образов, поэтических приемов выражения человеческих чувств, переживаний, вызванных смертью человека. В причитаниях отражены рудименты древних верований, культов, обычаев. По сравнению с другими поэтическими жанрами фольклора им в большей степени характерна импровизация, ибо «в каждом плаче содержатся мотивы, единственные для этого случая». [117, с.27]

В осетинских причитаниях в качестве поэтических фигур активно используются устоявшиеся традиционные формулы, искусно соединенные с личностью покойного, а также средства художественной изобразительности - сравнения, эпитеты, олицетворения, символика, иносказания, риторические вопросы, восклицания, проклятия и т.д.

В песенном фольклоре осетин широко представлены трудовые песни. Они зарождались в глубокой древности и являются важным источником изучения различных сторон жизни народа. В них отражена не только трудовая деятельность, то и быт, обычаи, особенности уклада этноса. Осетинские трудовые песни отличаются глубиной содержания, богатством интонационно-музыкальной выразительности. Они непосредственно включались в тот или иной процесс работы и служили главным образом для организации ритма, способствующего выполнению одновременных трудовых движений. Этому во многом способствовали и сами тексты трудовых песен, содержащие в себе различные слова и выражения, возгласы, служившие организующим сигналом при выполнении различных видов работ.

Дошедшие до нас трудовые песни звучали в процессе выполнения различных видов труда. К ним, в первую очередь, следует отнести песни женщин, валявших шерсть для бурок, песни, сопровождающие процесс сбивания масла, помола зерна на ручной мельнице, приготовления различных национальных блюд и т.д. В них труд получил разнообразные формы поэтического выражения.

Разновидностью трудовой деятельности в прошлом была охота. Она была не только важнейшим источником существования, но и наполняла тяжелую жизнь эстетическим содержанием. В осетинском мифологическом пантеоне богом охоты и диких зверей является Афсати. В народнопоэтическом творчестве он изображается глубоким старцем, с длиной белой бородой, могучим телосложением. В осетинском фольклоре он выступает помощником бедных охотников, всегда награждает их хорошей добычей. Осетинские охотники верили, как успешный исход, так и неудача зависит от воли могущественного Афсати. Народ мечтал об удачной охоте и потому окружил бога охоты и диких зверей ореолом справедливости и благородства.

Народное отношение к патрону охоты и диких зверей получило широкое отражение в народнопоэтическом творчестве осетин - в нартских сказаниях, сказках, песнях, легендах.

До нас дошло большое количество песен, посвященных Афсати. По своему содержанию они чаще всего носят культовый характер, присущий магическим песням. В них народ наделяет Афсати различными возвеличивающими эпитетами, приписывает ему сверхъестественную силу. Их главная цель - задобрить Афсати, сделать ему приятное, заслужить его похвалу. Охотники надеялись, что красивое исполнение песни понравится ему, привлечет его внимание и щедро наградит их за это подвластной ему дичью.

В отдельных охотничьих песнях культ Афсати в значительной степени теряет силу. В них он как бы уходит на второй план, уступив место самым почитаемым божествам осетинской мифологии - Хуыцау (Бог) и Уастырджи (Св.Георгий). Охотничьи песни представляют собой глубоко эмоциональные и высокохудожественные образцы песенной культуры осетин.

Широкое отражение в осетинском песенном фольклоре получили пастушеские песни. Они отличаются большим музыкально-тематическим разнообразием, глубоким содержанием, художественным совершенством, эмоциональностью. Здесь имеются песни, полные душевной скорби, трагизма, песни-раздумья (сагъаестЕе), песни-диалоги, песни, обращенные к стаду и песни социального звучания. Почти во всех песнях рассматриваемого цикла - яркая идеализация пастушеского труда.

Осетинские пастушеские песни наравне с трудовыми и охотничьими составляют древнейший пласт осетинского песенного фольклора. Они отличаются жанровым разнообразием, богатством содержания, служат прекрасным памятником многовековой истории осетинского народа, отражают его мировоззрение, общественные и моральные идеалы, художественное мышление.

В песенном фольклоре осетин особое место занимают историко-героические песни. Из всех традиционных жанров осетинской песенной культуры историко-героические песни достигли наибольшего художественного совершенства. Без преувеличения их можно назвать «осетинской народной песенной классикой». (В.И.Абаев) Если некоторые из древних песен, , как, например, мифологические и обрядовые, в значительной степени утратили свое значение, то в этом плане историческая песня оказалась более живучей.

По своей художественной природе исторические песни - это эпические, лиро-эпические, а нередко и лирические стихотворные произведения о конкретных исторических лицах (В.И.Игнатов). Они складывались по свежим следам изображаемых в них исторических событий. По способу изображения действительности историко-героические песни реалистичны. В них нет элементов фантастики, сказочных чудес. Их главный герой - обычный земной человек, проявивший храбрость, мужество и отвагу в борьбе против чужеземных захватчиков, внутренних врагов, попирающих человеческое достоинство, права личности. В историко-героических песнях нет персонажей, подобных «культовым героям, с их пафосом первоначального освоения мира». В.Я.Пропп справедливо подчеркивал, что «историческая песня - одно из завоеваний эпохи. Он шаг вперед по отношению к старому эпосу, так как она означает развитие реалистического искусства». [93, с.361]

По сравнению с другими жанрами фольклора историческим песням свойственна более строгая историческая точность. Это, в частности, проявляется в сохранении имен действующих лиц, названиях места действия и т.д. Для этих песен «историческое содержание - не просто тема, но определяющий идейно-эстетический принцип. Вне этого содержания такие песни просто не могут существовать. В них историчны сюжеты, герои, исторические конфликты и способы их разрешения». [94, с.9]

Историко-героические песни распространялись в тех местах, где происходили описываемые в них события. Им характера точная локализация изображаемых событий, широкое использование национальной топонимики и ономастики.

Исходя из жанровой природы и национально-специфических особенностей историко-героических песен, автор исследования их делит на следующие внутрижанровые разновидности: 1) историко-героические песни о борьбе с внешними врагами; 2) историко-героические песни, отражающие родовые, родоплеменные, феодальные отношения; 3) песни с абреческой тематикой.

Начиная с 50-х годов прошлого столетия на фоне ослабления эпического начала лирический жанр стал постепенно господствующим в традиционной песенной культуре осетин. Это явление характерно многим народам. При этом следует иметь в виду, что оно у одних народов наступает раньше, у других позже.

В традиционном песенном фольклоре осетин преобладают лирические необрядовые песни. Главное назначение лирических песен - раскрыть внутреннее состояние человека путем непосредственного выражения его чувств, мыслей, впечатлений, настроений. Если в эпосе ведущее место занимают отражаемые в образах явления и факты общественной действительности, то в лирических народных песнях первостепенное значение имеет выражение того или иного отношения к различным жизненным явлениям, фактам, передача тех мыслей, чувств и настроений, которые они вызывают.

В народной лирике чувства, переживания, раздумья лирического героя нельзя отнести к какому-нибудь конкретному периоду истории народа. Они как бы существуют вне пространства и времени. Нередко сюжет лирических песен бывает основан на конфликте между личностью и средой. Однако в лирических песнях конфликт проявляется не в прямом столкновении героев с представителями господствующей среды, как, например, в историко-героических песнях, а через их переживания, раздумья, размышления о жизни, о судьбе народа, о социальной несправедливости и т.д.

В лирических песнях чаще всего отсутствует развитое эпическое начало. Вместе с тем им в той или иной степени характерны как эпические, так и лиро-драматические черты.

Как словесно-музыкальные произведения лирические песни в той или иной степени соприкасаются с обрядовой поэзией. Однако сфера функционирования первых значительно шире. Если обрядовые песни сопровождали лишь календарные праздники и важные семейные события, то необрядовые лирические песни исполнялись в любой ситуации. Важной характерной особенностью народной лирики является и то, что в ней отсутствуют обрядово-магическое начало. Перечисленные особенности определяют жанровые и стилевые черты народной необрядовой лирической песни.

За длительное существование осетинская народная лирическая песня выработала свою форму, образную систему, свою композицию, дающую возможность выражать то или иное эмоциональное состояние, мысли и чувства лирических героев.

Осетинские лирические песни включают в себя любовные, семейно-бытовые, шуточные (сатирические), застольные, колыбельные.

Собранный и систематизированный автором материал дает основание утверждать, что в народной лирике осетин по характеру сюжетостроения существует три группы песен: песни, имеющие развитое сюжетостроение, песни с сюжетной ситуацией и бессюжетные.

В народной лирике широко используются различные художественно-поэтические средства, придающие ей особый национальный колорит, образность, своеобразие и неповторимость.

Список научной литературыБекоев, Владимир Исламович, диссертация по теме "Фольклористика"

1. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. - Т.1. -М. - Л., 1958. - 655 е.; Т.2 - Л., 1973. - 448 с. ; Т.З - Л., 1979. - 358 е.; Т.4. -Л., 1989. - 325 е.; Т.5. - М., 1995. - 448 с.

2. Абаев В.И. Нартский эпос осетин // Известия СОНИИ. Дзауджикау, 1945.-Т. 10. Вып. 1.-119 с.

3. Абаев В.И. Осетинский язык и фольклор. М.-Л.: Изд. АН СССР, 1949. -601 с.

4. Агапкина Т.А. Мифологические основы славянского народного календаря. Весенне-летний цикл. М., 2002.

5. Аджиев A.M. Героико-исторические песни кумыков. Махачкала, 1971. -45 с.

6. Аджиев A.M. Кумыкская народная поэзия: Вопросы типологии и связей в историческом освещении. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1983. - 118 с.

7. Аджиев A.M. Специфика, связи и типология кумыкского песенного фольклора в историческом освещении. Махачкала, 2008. - 379 с.

8. Акимова Т.М. О поэтической природе народной лирической песни. Саратов: Изд. Саратовского университета, 1966. - 172 с.

9. Акимова Т.М. Очерки истории русской народной песни. Саратов, 1977.

10. Актуальные проблемы современной фольклористики. Л.: Наука, 1980. -224 с.

11. Алборов Ф.Ш. Музыкальная культура Осетии. Владикавказ: Ир, 2004. -230 с.

12. Алексеев В.П. Различия синхронного и диахронного сравнения этнографических явлений // Фольклор и историческая этнография. М.: Наука, 1983.

13. Аникин В.П. Генезис необрядовой лирики // Русский фольклор. Т. 12. Л., 1971.

14. Аникин В.П. Календарная и свадебная поэзия. М.: Изд.МГУ, 1970. -122 с.

15. Аникин В.П. Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский фольклор. М., 1966.

16. Аникин В.П. Русский фольклор. М.: Высшая школа, 1985. - 367 с.

17. Аникин В.П. Теория фольклора. М.: Изд. МГУ, 1996.

18. Аникин В.П., Круглов Ю.Г. Русское народное поэтическое творчество. -Л.: Просвещение, 1987. 478 с.

19. Аристотель. Поэтика: об искусстве и поэзии. М.: ГИХЛ, 1957. - 184 с.

20. Арутюнов С.А. Народы и культуры. М.: Наука, 1989. - 245 с.

21. Архангельская В.К. К истории заговорной поэзии в Саратовском Поволжье: По арх. материалам // Филология. Саратов: Сарат. ун-т, 1999. Вып. 4. С. 111-115.

22. Аутлева С.Ш. Адыгские историко-героические песни XIV-XIX вв. -Нальчик: Эльбрус, 1973. 228 с.

23. Ахлаков A.A. Исторические песни народов Дагестана и Северного Кавказа. -М.: Наука, 1981. 230 с.

24. Ахриев Ч. Из чеченских сказаний // Ингуши: Сб. статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Саратов: Приволж. изд-во «Детская книга», 1996. С.93-93.

25. Ахриев Ч. Ингушевские праздники // Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1871. Вып. V. С.16-38.

26. Ахриев Ч. Похороны и поминки у горцев // Ингуши: сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Саратов, 1996. - С. HO-HS.

27. Ахриев Ч. Этнографический очерк ингушевского народа // Терские ведомости. 1872. № 27-35; 39; 42-ФЗ; 45^16; 1873. №3; 21-22; 24-26.

28. Аширова И.Я. Устное народное творчество в контексте социокультурного знания // Актуальные проблемы общества: философия. Психология. Культура. Саранск, 1998. С. 81-84.

29. Баладин А.И. Мифологическая школа в русской фольклористике. М., 1988.

30. Батыров У.Д. Защитники Родины. Владикавказ: Ир, 2000. 109 с.

31. Бахтин М.М. Вопросы искусства и эстетики. М.: Художественная литература, 1975. - 502 с.

32. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Ф.М. Достоевского. М., 1963. С. 178179.

33. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986.

34. Беккер К. Работа и ритм. М., 1923.

35. Белинский В.Г. Статьи о народной поэзии. Собр.соч. В 9-ти тт. Т.4.- М., 1979. С.225 - 275

36. Белова О.В. Этнокультурные стереотипы в славянской народной традиции. М.: Индрик, 2005. 288 с.

37. Берзенов Н.Г. Из записок об Осетии // Кавказ. 1850. № 2.

38. Берзенов Н.Г. Новый год у осетин // Кавказ. 1850. № 3.

39. Бесолова Е.Б. Язык и обряд. Похоронно-поминальная обрядность осетин в аспекте ее текстуально-вербального выражения. Владикавказ, 2008. - 405 с.

40. Бессонова С.С. Религиозные представления скифов. Киев: Наукова думка, 1983. - 138 с.

41. Бзаров P.C. История в осетинском предании: сюжет о Чермене. Владикавказ: Ир, 1993. - 126 с.

42. Биджелов Б.Х. Социальная сущность религиозных верований осетин. -Владикавказ: Ир, 1992. 180 с.

43. Блажес В.В. Имя покорителя Сибири Ермака. в свете фольклорных фактов // Изв. УрГУ. Гуманитар, науки: история, филология, искусствоведение. 2001. Вып. 4. С. 241-250.

44. Блиев М.М. Осетинское посольство в Петербурге 1749-1752 гг. Орджоникидзе, 1961. 318 с.

45. Блиев М.М., Бзаров P.C. История Осетии. Владикавказ: Ир, 2000. 380 с.

46. Богаевский Л. Б. Земледельческая религия Афин. Т. I. СПб., 1916.

47. Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. М.: Искусство, 1971.-544 с.

48. Богданов К.А. Повседневность и мифология исследования по семиотике фольклорной действительности. СПб.: Искусство, 2001. - 439 с.

49. Бодлер Ш. Об искусстве. М.: Искусство, 1986. - 422 с.

50. Болдырев А.Н. Отражение древних культурных традиций в классической литературе Ирана // История иранского государства и культуры. М.: Наука, 1971.-302 с.

51. Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана в XIX нач.ХХв. - Махачкала, 1986.-142 с.

52. Буркхарт Д. Текстуальные, контекстуальные и интертекстуальные аспекты причитаний на Руси // Фольклор в современном мире: Аспекты и пути исследования. М.: Наука, 1991. - С. 161-183.

53. Буслаев Ф.И. Эпическая поэзия // Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Т.1.- СПб., 1861. 78 с.

54. Вахушти Багратиони. География Грузии. ЗКОИРГО, кн. XXIV, вып.У. Тифлис, 1904.

55. Веселовский А.Н. Заметки по литературе и народной словесности. СПб., 1883. -93 с.

56. Веселовский А.Н. Из истории литературного общения Востока и Запада: Славянские сказания Соломон и Китоврас и западные легенды о Морольф и Мерлин. СПб., 1872. 350 с.

57. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. JL: Художественная литература, 1940.-648 с.

58. Виноградова J1.H. Зимняя календарная поэзия западных и восточных славян: Генезис и типология колядования. М.: Наука, 1982. - 256 с.

59. Вирсаладзе Е.Б. Грузинский охотничий миф и поэзия. М.: Наука, 1964. - 400 с.

60. Вопросы поэтики и жанровой классификации чеченских героико-исторических песен илли. Грозный, 1984. - 164 с.

61. Вопросы эстетики фольклора и литератур чеченцев и ингушей. Грозный, 1985.- 104 с.

62. Восточнославянский фольклор: Словарь научной и народной терминологии.-Минск, 1993.

63. Габараев С.Ш. К вопросу о народном мировоззрении в нартском эпосе // Сказания о нартах эпос народов Кавказа. - М., 1969. - 548 с.

64. Габуев З.К. Этногонические представления древних кочевников Великой Степи: иранцы и тюрки. М.: Наука, 2002.

65. Гаглоева З.Д. Культ мертвых у осетин // Известия ЮОНИИ Академии наук ГССР. Вып.ХУШ. Тбилиси, 1974. С. 52-78.

66. Гагстгаузен А. Закавказский край. Заметки о семейной и общественной жизни и отношения народов, обитающих между Черным и Каспийским морями. Часть II. СПб., 1857.

67. Гаджиева С.Ш. Семья и брак у народов Дагестана в XIX нач. ХХв. - М.: Наука, 1985. - 359 с.

68. Газданова B.C. Традиционная осетинская свадьба: миф, ритуалы и символы. — Владивавказ: Иристон, 2003. 150 с.

69. Газета «Терские ведомости», 1878 г. № 12.

70. Газета «Терские ведомости», 1878. № 115.

71. Газета «Терские ведомости», 1911. №204.

72. Галаев Б.А. Осетинская народная музыка // Осетинские народные песни. М.: Музыка, 1964. С. 7 - 20.

73. Гамзатов Г.Г. Дагестан: Духовное и художественное наследие. Махачкала, 2004. - 544 с.

74. Ганиева A.M. Народная лирическая поэзия лезгин. Махачкала: Дагкни-гоиздат, 1976. - 162 с.

75. Ганиева A.M. Очерки устно-поэтического творчества лезгин. М.: Наука, 2004. - 239 с.

76. Гарданти М.К. Социально-экономические очерки. Владикавказ, 1908.

77. Гатиев Б.П. Суеверия и предрассудки осетин: ППКОО. Кн.9. Тифлис, 1876.

78. Гацак В.М. Проблемы фольклора и молдавско-русско-украинские исторические связи. М.: Наука, 1975. - 232 с.

79. Гацак В.М. Устная эпическая традиция во времени. Историческое исследование в поэтике. М.: Наука, 1989. — 256 с.

80. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М., 1998. - 432 с.

81. Герд A.C. Введение в этнолингвистику. СПб., 1995. — 220 с.

82. Гиппиус Е.В. Предисловие // Осетинские народные песни. Сост. Б.А. Га-лаев. М.: Музыка, 1964. С. 3-15.

83. Голан А. Миф и символ. М., 1994.

84. Грикулова Л. Осетинские танцы. Орджоникидзе: Ир, 1961. 138 с.

85. Гура A.B. Символика животных в славянской народной традиции. М., 1997. - 263 с.

86. Гусев В.Е. Эстетика фольклора. Л.: Наука, 1967. - 319 с.

87. Гутов A.M. Художественно-стилевые традиции адыгского эпоса. Нальчик: Эльфа, 2000.-218 с.

88. Далгат У.Б. Героический эпос чеченцев и ингушей: исследования и тексты. М.: Наука, 1972. - 468 с.

89. Далгат У.Б. Литература и фольклор: Теоретические аспекты. М.: Наука, 1981.-303 с.

90. Далгат У.Б. Фольклор и литература народов Дагестана. М.: Наука, 1982. - 207 с.

91. Джикаев Ш. Ф. Молитвословие и песня // Мах дуг. № 7, 2005.

92. Джикаев Ш.Ф., Джикаева З.Ш. Осетинская словесность: Вопросы поэтики. Владикавказ: Ир, 2005. 196 с.

93. Джикаев Ш.Ф. Осетинские фольклорные колыбельные песни // Осетинская филология. Вып. 1. Орджоникидзе. - 1977. - С. 75-87.

94. Джикаев Ш.Ф. Уацтае (статьи). Орджоникидзе, 1986. - 190 с.

95. Джусойты Н.Г. История осетинской литературы. В 2-х тт. Т.1.- Тбилиси: Изд. Мецниереба, 1980. 332с.; Т.2. - Тбилиси: Изд. Мецниереба, 1985. - 270 с.

96. Дзадзиев А.Б., Дзуцев Х.В., Караев С.М. Этнография и мифология осетин. Владикавказ, 1994. - 282 с.

97. Дзаттитаты Р.Г. Культура позднесредневековой Осетии. Владикавказ: Ир, 2002. -431 с.

98. Дюмезиль Ж. Осетинский эпос и мифология. М.: Наука, 1976. - 277 с.

99. Еремина В.И. Поэтический строй русской народной лирики. — Л.: Наука: Ленинградское отделение, 1978. 184 с.

100. Жанры фольклора народов Дагестана. Махачкала, 1979. - 224 с.

101. Жданов Н. Рассказы о кавказском племени осетинах. Народы России/ Под ред.Н.Харузина. - М., 1998. - 228 с.

102. Ждановский A.M. Погребальный обряд сарматов Закубанья // Погребальный обряд древнего и средневекового населения Северного Кавказа. -Орджоникидзе, 1988. -244 с.

103. Жирмунский В.М. Народный героический эпос: Сравнительно-исторические очерки. М., Л.: Гослитиздат, 1962. - 435 с.

104. Жирмунский В.М. Эпическое творчество славянских народов и вопросы сравнительного изучения эпоса. М.: Изд-во АНССР, 1958. - 145 с.

105. Журнал «Мах дуг», № 10, 1940.

106. Журнал «Мах дуг», № 4, 1967.

107. Журнал «Мах дуг», № 9, 1957.

108. Журнал «Мах дуг», № 9. 1956.

109. Журнал «Мах дуг», № 9. 1957.

110. Жускаев С. Похороны у осетин-олладжирцев // Закавказский вестник. -1855. №9

111. За нашу Советскую Родину. Орджоникидзе: Ир, 1957. 115 с.

112. Зайцев А.И. Система жанров в литературе и фольклоре // Б. Н. Путилов. Фольклор и народная культура In memoriam. СПб.: РАН МАЭ им. Петра Великого, 2003. - С. 290-292.

113. Закавказский вестник, 1855, № 32.

114. Залевская A.A. Национально-культурная специфика картины мира и различные подходы к ее исследованию // Языковое сознание и образ мира. -М., 2000.-211 с.

115. Записки о Черкессии, сочиненные Хан-Гиреем. Ч. I. СПб, 1836.

116. Зеленин Д. К. Избранные труды: Статьи по духовной культуре. М.: Ин-дрик, 1994. 398 с.

117. Зеленин Д.К. Табу слов у народов Восточной Европы и Северной Азии. Сборник Музея антропологии и этнографии. Т. VIII. М., 1929.

118. Зиссерман А. Отрывки из моих воспоминаний // Русский вестник. М., 1878. Т. 138.

119. Золоторев A.M. Родовой строй и первобытная мифология. М.: Наука, 1964. - 328 с.

120. Зуева З.В. Русский фольклор: Словарь-справочник. М.: 2002. - 334 с.

121. Зуева Т.В., Кирдан Б.П. Русский фольклор: Учебник для высших учебных заведений. М.: Наука, 1998. - 399 с.

122. Зырянов И.В. Поэтика русской частушки. Пермь, 1974. - 186 с.

123. Ибрагимова Ф.М. Народная лирика рутулов, агулов, цахуров: Исследования и тексты. Махачкала, 2008. - 342 с.

124. Игумнов А.Г. Поэтика русской исторической песни. Новосибирск: Наука, 2007. - 251 с.

125. Исаев М.И. Историческая поэтика: Итоги и перспективы изучения. М.: Наука, 1986-367 с.

126. Исторические песни / Сост. С.Н. Азбелев. М.: Русская книга, 2001. -526 с.

127. История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIIIb. М.: Наука, 1988. - 544 с.

128. История Северной Осетии. Т. 1. Орджоникидзе: Ир, 1987. 528 с.

129. Календарь и календарные обряды народов Дагестана. Махачкала, 1987. - 108 с.

130. Калоев Б.А. Осетинские историко-этнографические этюды. М.: Наука, 1999. - 393 с.

131. Калоев Б.А. Осетины. (Историко-этнографическое исследование). М.: Наука, 1971.-357 с.

132. Калоев Б.А. Осетины. Историко-этнографические этюды. Изд. HI. М., 2004. 360 с.

133. Караева А.И. О фольклорном наследии карачаево-балкарского народа. -Черкесск: Карачаево-Черкесское книжное издательство, 1961. 60 с.

134. Каргин A.C. Народная художественная культура: Учеб. пособие для студентов высших и средних учеб. заведений культуры и искусств. М., 1997. 286 с.

135. Карданова Б.Б. Характеристика некоторых песенных жанров ногайцев (лирический род) // Вестник Карачаево-Черкесского гос. педагогич. ун-та. 2000; №3. С. 172-176.

136. Кесаев И. Из жизни осетин. Случай похищения невесты // Терские ведомости. 1894. № 100.

137. Кисляков H.A. Семья и брак у таджиков. М., 1959.

138. Клапрот Г.Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 18071080гг. // Осетины глазами русских и иностранных путешественников (XIII -XIXbb.) / Состав. Б. А. Калоев. Орджоникидзе, 1967. - 319 с.

139. Клапрот Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 18071808 гг. // ИСОНИИ. Вып. XII. Орджоникидзе: Ир, 1948. 118 с.

140. Ковалевский М.М. Поклонение предкам у кавказских народов // Кавказ, 1902. №107.

141. Кокиев C.B. Записки о быте осетин // Сб.материалов по этнографии, издаваемый при Дашковском этнографическом музее / под ред. В. Ф. Миллера. Вып.1. М., 1885.-С. 67-112.

142. Колпакова Н.П. Некоторые вопросы сравнительной поэтики // СЭ. М., 1967. №1.

143. Колпакова Н.П. Русская народная бытовая песня. M., JL: Изд-во АН СССР, 1962. - 284 с.

144. Конрад Н.И. Запад и Восток: Статьи. М.: Наука, 1972. - 496 с.

145. Корзун В.Б. Фольклор горских народов Северного Кавказа. Грозный, 1966. - 204 с.

146. Короглы Х.Г. Огузский героический эпос. М.: Наука, 1976. - 239 с.

147. Косвен М.О. Очерки истории первобытной культуры. М.: Изд-во АНСССР, 1953.-216 с.

148. Костюхин Е.А. Лекции по русскому фольклору. Учебное пособие для вузов. М.: Дрофа, 2004. - 336 с.

149. Кравцов Н.И. Поэтика русских народных лирических песен. 4.1. М.: Изд-во МГУ, 1974. - 96 с.

150. Кравцов Н.И. Проблемы славянского фольклора. М.: Наука, 1972. -360 с.

151. Кравцов Н.И., Лазутин С.Г. Русское устное народное творчество. М.: Высшая школа, 1983. - 448 с.

152. Круглов Ю.Г. Русские обрядовые песни. М.: Высшая школа, 1982. -272 с.

153. Круглов Ю.Г. Русские обрядовые песни: Учеб. пособие. 2-е изд., испр. и доп. М.: Высшая школа, 1989. 320 с.

154. Круглов Ю.Г. Русское народное поэтическое творчество. М.: Высшая школа, 1986. - 536 с.

155. Крупнов Е.И. Древняя история Северного Кавказа. М.: Наука, 1960. -520 с.

156. Кузнецов В.А. Очерки истории алан. Орджоникидзе: Ир, 1992. - 392 с.

157. Кулиев К., Джусойты Н. Песни народов Северного Кавказа. JL, 1976. -517 с.

158. Кумахов М.А. Изучение языка фольклора // Фольклор в современном мире: аспекты и пути исследования. М.: Наука, 1991. - 182 с.

159. Курбанов М.М. Душа и память народа. Жанровая система табасаранского фольклора и ее историческая эволюция. Махачкала, 1999.

160. Курбанов М.М. Поэтическое наследие дореволюционного Табасарана. -Махачкала: Дагкнигоиздат, 1986. 80 с.

161. Кучеревский С. Осетинский праздник «хор-хор». Газета «Закавказский вестник». 1848. №17.

162. Лазутин С.Г. Поэтика русского фольклора: Учебное пособие для вузов. 2-е изд. - М.: Высшая школа, 1989. - 208 с.

163. Лапинская Я., Марцинян И. Мифология Древнего Египта. М., 1983.

164. Левкиевская Е.Е. Мифы русского народа. М.: Астрель; ACT, 2000. -528 с.

165. Леонтович В.И. Адаты кавказских горцев. Вып. II. Одесса, 1883.

166. Лихачев Д.С. Избранные работы. В 3-х т. Т. 1. Л.: Художественная литература, 1987. 654 с.

167. Лихачев Д.С. Избранные работы. В 3-х т. Т. 2. Л.: Художественная литература, 1987. -494 с.

168. ЛихаИзбранные работы. В 3-х т. Т. 3. Л.: Художественная литература, 1987. -520 с.

169. Лосев А.Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. — М.: Учпедгиз, 1957. — 620 с.

170. Лосев А.Ф. Диалектика мифа// Философия, мифология, культура. М.: Политиздат, 1991. - 525 с.

171. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М.: Искусство, 1976. - 367 с.

172. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970.-384 с.

173. Магомедов З.А. Даргинская народная лирика. Махачкала: Дагкнигоиз-дат, 1983.-118 с.

174. Магометов А.Х. Культура и быт осетинского народа. Орджоникидзе, 1968.-568 с.

175. Малкондуев Х.Х. Обрядово-мифологическая поэзия балкарцев и карачаевцев. Нальчик: Эльфа, 1996. - 274 с.

176. Мальцев Г.И. Традиционные формы русской народной необрядовой лирики.-Л., 1989.

177. Марков Е. Очерки Кавказа. Изд. 3-е. СПб., М., 1913.

178. Марцеллин A.M. История. Перевод Ю. Кулаковского. Киев, 1906.

179. Махарбек Туганов. Литературное наследие. Орджоникидзе: Ир, 1978.150 с.

180. Мелетинский Е.М. От мифа к литературе: курс лекций «Теория мифа и историческая поэтика». М.: РГГУ, 2001. - 170 с.

181. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. - 407 с.182. и исторические памятники. М.: Изд.Вост.лит., 1963. - 462 с.

182. Мелетинский Е.М. Происхождение героического эпоса: Ранние формы и архаические памятники. М., 2004. - 462 с.

183. Мижаев М.И. Мифологическая и обрядовая поэзия адыгов. Черкесск, 1973.-210 с.

184. Миллер В.И. Осетинские этюды. Вып. 1. Т. IV. М., 1881. 542 с.

185. Миллер В.Ф. Осетинские этюды. Владикавказ, 1992 (факсимильное издание) - 711 с.

186. Мифология: Энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 2003. -736 с.

187. Мусукаев А.И., Першиц А.И. Народные традиции кабардинцев и балкарцев. Нальчик, 1992. - 218 с.

188. Народное песенное наследие и современность. Рига, 1984. - 4.1. -105с.; 4.2. - 111 с.

189. Народные баллады. М., Л.: Советский писатель, 1963. - 447с.

190. Невелева С.А. Вопросы поэтики древнеиндийского эпоса: Эпитет и сравнение. М.: Наука, 1979. - 136 с.

191. Немировский А.И. Мифы древности: Научно-худож. энциклопедия. Ближний Восток. М.: Лабиринт, 2001. 349 с.

192. Никитина С.Е. Устная народная культура и языковое сознание. М.: Наука, 1993. 188 с.

193. Николаев Д. Смех оружие сатиры. - М.: Искусство, 1962. - 223 с.

194. Николаева Е.А. Трансформация фольклорных традиций в современных условиях: О русской частушке // Филологический вестник / Мордов. гос. пед. ин-т им. М. Е. Евсевьева. 2000. Вып. 1. С. 177-182.

195. Новикова A.M. Русская поэзия XVIII первой половины XIX века и народная песня. - М., 1982.

196. Новикова A.M. Русские народные песни. М.: Гослитиздат, 1957. - 735 с.

197. Новичкова Т.А. Эпос и миф. СПб.: Наука, 2001. 248с.

198. Обряды и обрядовый фольклор. М.: Наука, 1982. - 279 с.

199. Ольховский B.C. Обычай и обряд как формы традиции // Российская археология, №2, 1997.

200. Ольховский B.C. Погребальная обрядность и социологические реконструкции // Российская археология. 1995. - №2.

201. Осетинские обычаи. Сост. Г. Агнаев. Владикавказ: Ир, 1999. 293 с.

202. Осетинские тексты, собранные Д. Чонкадзе и В. Цораевым. Изд. акад. А. Шифнер. СПб., 1868.

203. Основные проблемы эпоса восточных славян. М.: Изд-во АНСССР, 1958.-347 с.

204. Петросян A.A. История народа и его эпос. М.: Наука, 1982. - 216 с.

205. Плано Карпини. История монголов. СПб., 1911.

206. Померанцева Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. -М.: Наука, 1975.-193 с.

207. Поспелов Г.Н. Вопросы методологии и поэтики. М.: МГУ, 1983. -336с.

208. Поэтика фольклора народов Дагестана. Махачкала, 1983. - 182 с.

209. Пропп В.Я. Принципы классификации фольклорных жанров // Фольклор и действительность. М.: Восточная литература, 1976. - 325 с.

210. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники. Опыт историко-этнографического исследования. М.: Лабиринт, 2004. 176 с.

211. Пропп В.Я. Русский героический эпос. 2-е изд., испр. - М.: Гослитиздат, 1958.-603с.

212. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. Избранные статьи. М.: Наука, 1976.-325 с.

213. Пропп В.Я. Фольклор. Литература. История. М.: Лабиринт, 2002. -464 с.

214. Путилов Б.Н. Методология сравнительно-исторического изучения фольклора. Л.: Наука, 1976. - 244 с.

215. Путилов Б.Н. Русский историко-песенпый фольклор XIII-XV веков. -М.,Л.: Изд-во АН СССР, 1960. 300 с.

216. Путилов Б.Н. Славянская историческая баллада. М., Л.: Наука, 1965. -176 с.

217. Путилов Б.Н. Современные проблемы исторической поэтики фольклора в свете историко-типологической теории // Фольклорная поэтическая система.-М., 1977.

218. Пфаф В.Б. Путешествие по ущельям Осетии // Сборник сведений о кавказских горцах. Т.1. Тифлис, 1871. - 232 с.

219. Пфаф В.П. Этнологические исследования об осетинах // ССК Вып. 2. Тифлис, 1882.

220. Раевский Д.С. Модель мифа скифской культуры. М.: Наука, 1985. -256 с.

221. Раевский Д.С. О генезисе повествовательной мифологии как средстве моделирования мира // У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. Л.: Наука, 1984.

222. Ранние формы искусства. М.: Искусство, 1972. - 480 с.

223. Руденко М.Б. Курдская обрядовая поэзия. (Похоронные причитания). -М.: Наука, 1982. 156 с.

224. Русские частушки. М.: ТЕРРА, 2001. -334 с.

225. Русский календарно-обрядовый фольклор Сибири и Дальнего Востока: Песни, заговоры. Новосибирск: Наука, 1997. -601 с.

226. Русское народное поэтическое творчество. Под ред. A.M. Новиковой. М.: Высшая школа, 1986. 399 с.

227. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М.: Наука, 1987. - 784с .

228. Салагаева З.М. Коста Хетагуров и осетинское народное творчество. -Орджоникидзе, 1970. 188 с.

229. Салакая Ш.Х. Абхазский народный поэтический эпос. Тбилиси: Мец-ниереба, 1966. - 184 с.

230. Сборник сведений о кавказских горцах / Отв. ред. В.Х. Кокошвили. М.: МНТПО «Адир», 1992. Вып.2. 109 с

231. Семейно-обрядовая поэзия народов Северного Кавказа. Махачкала, 1985.- 175 с.

232. Сидорова С.Ю. Память мифа и фольклора: тайна преображения // Вестник МГУ. Сер. 19, Лингвистика и межкультур, коммуникация. 2003. №1. С. 147-157.

233. Сказания о нартах эпос народов Кавказа. - М.: Наука, 1969. - 547 с.

234. Сказания о нартах. В 5-ти т. Т. 1. Владикавказ: Ир, 2000. 527 с.

235. Скитский В.Б. Хрестоматия по истории Осетии. Ч. 1. Орджоникидзе, 1956. 320 с.

236. Смирнов Н.А. Русские народные песни новейшего времени: Этнографический очерк. СПб., 1895. -26 с.

237. Смирнов Ю.И. Язык, фольклор и культура // Язык, культура, этнос. М., 1994. С.99-104.

238. Смирнов Я.С. Семья и семейный быт народов Северного Кавказа. М.: Наука, 1983.-264 с.

239. Соколов Б.М. Экскурсы в область поэтики русского фольклора // Художественный фольклор. Вып. 1. М., 1926.

240. Соколова В.К. Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов: XIX нач. ХХвв,- М.: Наука, 1979. - 288 с.

241. Соколова В.К. Некоторые приемы характеристики образов в исторических песнях // Основные проблемы эпоса восточных славян. М., 1958.

242. Соколова В.К. Русские исторические песни XVI ХУШвв. - М.: Изд-во АНСССР, 1960. - 330с.

243. Специфика фольклорных жанров. М.: Наука, 1973. - 304с.

244. Суеверия и предрассудки у осетин // Сборник сведений о кавказских горцах. Вып. IX. Отд. 3. Тифлис, 1876.

245. Табагуа С.А. Абхазские традиционные обряды и обрядовая поэзия: Автореферат дис. канд. филологических наук. М., 2000. - 28 с.

246. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: Политиздат, 1989. - 572 с.

247. Такоева Н.Ф. Погребальные и поминальные обряды осетин в XIX веке // Советская этнография, 1957. №1. - С. 56-83.

248. Такоева Н.Ф. К вопросу о браке и свадебных обрядах у северных осетин в XIX начале XX вв. // СЭ. 1957. №1. С. 93 - 114.

249. Тернер В. Символ и ритуал. М.: Наука, 1983. - 328 с.

250. Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР: Поэтика и стилистика. М.: Наука, 1975. - 344 с.

251. Типология народного эпоса. М.: Наука, 1975. - 328 с.

252. Тменов В.Х., Бесолова Е.Б., Гонобоблев Е.Г. Религиозные воззрения осетин. Владикавказ: Научный центр РАН, 2000. - 503 с.

253. Тменова Д.Г. Детский фольклор осетин. Владикавказ: Ир, 2009. -187 с.

254. Токарев С.А. История зарубежной этнографии. М.: Высшая школа, 1978.-352 с.

255. Толстая С.М. Терминология обрядов и верований как источник реконструкции древней духовной культуры // СБФ. М., 1989.

256. Толстой Н.И. Статьи о фольклоре. M.-JL, 1966.

257. Толстой Н.И. Этногенетический аспект исследования древней славянской духовной культуры // Комплексные проблемы истории и культуры народов Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1979.

258. Толстой Н.И. Язык и народная культура. М.: Индрик, 1995.

259. Толстой Н.И., Толстая С.М. Народная этимология и структура славянского ритуального текста // Славянское языкознание. ХМСС. М, 1988.

260. Традиционный фольклор народов Дагестана / Отв. ред.: Г.Г. Гамзатов, У.Б. Далгат. М.: Наука, 1991. 494 с.

261. Традиционный фольклор Новгородской области: Сказки. Легенды. Предания. Былички. Заговоры (по записям 1963-1999 гг.) / М.Н. Власова, В.И. Жекулина. СПб.: Алетейя, 2001. 534с. (Памятники русского фольклора; Вып.2).

262. Тресков И.В. Фольклорные связи Северного Кавказа. Нальчик, 1963. -344 с.

263. Туганов М.С. Осетинские народные танцы. Сталинир, 1957. - 189 с.

264. Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1979.

265. Уарзиати B.C. Культура осетин: связи с народами Кавказа. Орджоникидзе: Ир, 1990.-189 с.

266. Уарзиати B.C. Маски и ряжение в традиционном быту осетин // Советская этнография. М.,1986. - №3.

267. Уарзиати B.C. Праздничный мир осетин. Владикавказ, 1995. - 233 с.

268. Унарокова Р.Б. Народная песня в системе традиционной культуры адыгов: Автореферат на соискание уч. степени док. филологических наук. Махачкала, 1996. - 43 с.

269. Унарокова Р.Б. Формы общения адыгов: (Опосредованные формы общения в традиционной культуре адыгов на материале фольклор, текстов) Майкоп: Меоты, 1998. 127 с.

270. Фольклор и историческая этнография. М.: Наука, 1983. - 262 с.

271. Фольклор и этнография: связи фольклора с древними представлениями и обрядами. — Л.: Наука, 1977. 200 с.

272. Фольклор: поэтика и традиции. М.: Наука, 1982. - 344 с.

273. Фольклор: Поэтическая система. М.: Наука, 1977. - 344 с.

274. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М.: Наука, 1978. -605 с.

275. Хадикова А.Х. Традиционный этикет осетин. СПб.: Изд-во СПб-го ун-та, 2003. - 228 с.

276. Хайбуллаев С.М. Аварская народная лирика. Махачкала, 1973. - 111 с.

277. Хайбуллаев С.М. Поэтика аварской народной лирики. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1967. - 85 с.

278. Халидова М.Р. Устное народное творчество аварцев. Махачкала, 2004.

279. Халилов Х.М. Лирика народов Дагестана: взаимосвязи, типология и этническая специфика. Махачкала, 2004. - 296 с.

280. Хамицаева Т.А. Вверх по Ирафу. Орджоникидзе, 1971. - 70 с.

281. Хамицаева Т.А. Весенние календарные песни и обряды осетин // Се-мейно-обрядовая поэзия народов Северного Кавказа. Махачкала, 1988.

282. Хамицаева Т.А. Историко-песенный фольклор осетин. Орджоникидзе: Ир, 1973. - 259 с.

283. Хамицаева Т.А. Семейная обрядовая поэзия осетин // Вопросы осетинского литературоведения . Т. XXXIII. Орджоникидзе, 1978. - С. 140-179.

284. Хетагуров К.Л. Пол. собр. соч. в 5-ти т. Т. V. Владикавказ: Ир, 2000. С. 320.

285. Храпченко М.Б. Горизонты художественного образования. М.: Художественная литература, 1986. - 440 с.

286. Ципинов A.A. Мифо-эпическая традиция адыгов: Автореферат на соискание ученой степени доктора фил.наук. Махачкала, 2002. - 46 с.

287. Цхурбаева К.Г. Некоторые особенности осетинской народной музыки. Орджоникидзе: Ир, 1960.

288. Цхурбаева К.Г. Об осетинских героических песнях. Ордхоникидзе, 1965.- 199 с.

289. Чибиров JI.A. Народный земледельческий календарь осетин. Цхинвал: Иристон, 1976.-281 с.

290. Чибиров Л.А. Осетинские народные праздники. Владикавказ: Алания, 1998. - 256 с.

291. Чибиров Л.А. Традиционная духовная культура осетин. Владикавказ: Ир, 2008. - 599 с.

292. Чистов К.В. Народные традиции и фольклор: очерки теории. Л.: Наука, 1986. - 304 с.

293. Чистов К.В. Семейные обряды и обрядовый фольклор // Этнография восточных славян: Очерки традиционной культуры. М.: Наука, 1987. -556 с.

294. Чичеров В.И. Вопросы теории истории народного творчества. М., 1959.

295. Чичеров В.П. Итоги работ и задачи изучения русских былин и исторических песен // Основные проблемы эпоса восточных славян. М., 1958. С. 95.

296. Чурсин Г. Траур у кавказских народов // Терские ведомости. 1902. №44.

297. Чурсин Г.Ф. Осетины, Юго-Осетия // Труды ЗНА. Тифлис, 1925.

298. Чурсин Г.Ф. Очерки по этнологии Кавказа. Тифлис, 1913.

299. Шанаев Д.Т. Свадьба у северных осетин // ССКГ. Вып. 4. Тифлис, 1870.

300. Шегрен A.M. Осетинская грамматика с кратким словарем осетинско-российским и российско-осетинским // Сочинения Андрея Шегрена. Ч. I, Ч. II. СПб., 1844.

301. Шегрен A.M. Религиозные обряды осетин, ингушей и их соплеменников при разных случаях. // Кавказ. 1846. №29.

302. Шортанов В.М. Адыгская мифология. Нальчик, 1982.

303. Штедер ЛЛ. Осетины во второй половине XVIII в. по наблюдениям путешественника Штедера. Орджоникидзе, 1940. 115 с.

304. Штернберг Л.Я. Первобытная религия в сфере этнографии. Наука, 1936.-572 с.

305. Энциклопедия литературных героев. Русский фольклор и древнерусская литература. М.: Олимп; ACT, 1998. 544 с.

306. Яновский А.Г. Осетия // Обозрение российских владений за Кавказом. Т. 2. СПб., 1836.1. Словари, энциклопедии

307. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. В 5-ти т. Т.1. М.-Л.: Наука, 1958. 655 с.

308. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. В 5-ти т. Т.2. /ТАбаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. В 5-ти т. Т.З. Л.: Наука, 1979. 358 с.

309. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. В 5-ти т. Т.4. Л.: Наука, 1989. 325 с.

310. Абаев В.И. Русско-осетинский словарь. М.: Советская энциклопедия, 1970. 448 с.

311. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М.: Прогресс. Универс, 1995. - 453 с.

312. Бидерман Ганс. Энциклопедия символов. М.: Республика, 1996. 340 с.

313. Гуриев Т.А. Кто есть кто в аланской Нартиаде: Словарь. Владикавказ, 1999. 95 с.

314. Дзадзиев А.Б., Дзуцев Х.В., Караев С.М. Этнография и мифология осетин: Краткий словарь. Владикавказ, 1993. 283 с.

315. Ирон уырыссаг дзырдуат: осетинско-русский словарь. Владикавказ, 2004. - 539 с.

316. Ирон гевзаджы эембарынгэенагн дзырдуат. Толковый словарь осетинского языка. Т.1. М.: Наука, 2007. 560 с.

317. Исаев М.И. Словарь этнолингвистических понятий и терминов. М.: Флинта, 2001. 196 с.

318. Исаева З.Г., Цагаева А.Д. Краткий русско-осетинский словарь. М.: Русский язык, 1978.- 615 с.

319. Краткий русско-осетинский словарь. М.: Русский язык, 1978. 617 с.

320. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. М.: ВЛАДОС, 1996. 415 с.

321. Миллер В.Ф. Осетинско-русско-немецкий словарь. Под ред. A.A. Фрей-мана. Т.1-3. Л., 1927-1934. 1729 с.

322. Немировский А.И. Мифы древности: научно-художественная энциклопедия. Ближний Восток. М.: Лабиринт, 2001. 349 с.

323. Славянская мифология: Словарь-справочник / Сост. Л.М. Вагурина. М.: Линор; Совершенство, 1998. 320с.

324. Славянская мифология: Словарь-справочник / Сост. Л.М. Вагурина. М.: Линор; Совершенство, 1998. 320 с.

325. Славянская мифология: энциклопедический словарь. Науч. ред. В.Я. Петрухин и др. М.: ЭллисЛАК, 1995. 414 с.

326. Славянские древности: Этимологический словарь: В 5-ти т. / Под. ред. Н.И. Толстого. М., 1995.

327. Славянские древности. Этнолингвистический словарь: В 5-ти т. Т.1. -578 с. Т.2. 697 с.

328. Славянские древности: Этнолингвистический словарь: В 5 т. / Ред. Н.И. Толстой. М.: Международные отношения, 1995-1999. Т. 1. 578с. Т. 2. 697с.

329. Тахъазти Ф. Дигорон-уруссаг дзурдуат. Дигорско-русский словарь. Вла-дикаказ: Алания, 2003. 733с.

330. Энциклопедия символов // Е.Я. Шейнина. М.: ООО «АСТ»; Харьков: «Торсинг», 2003.1. ИСТОЧНИКИ

331. Агниан (Агнаева-Царукаева) Дзугка Увазовна. Напевы матери. Цхин-вали, 1978. - 196 с.

332. Ирон адагмон зарджытж. Орджоникидзе: Ир, 1980. 180 с.

333. Ирон адаемон сфаелдыстад. Т. 2. Владикавказ, 1927. 290 с.

334. Кулиев К., Джусойты Н. Песни народов Северного Кавказа. М.: Советский писатель. 1976. 538 с.

335. Осетинские народные песни, собранные Б. А. Галаевым. М.: Музыка, 1964. 249 с.

336. Осетинские народные песни. Сост. Б.А. Алборов. Машинопись, 4.1. Орджоникидзе, 1962. 562 с.

337. Осетинские народные песни. Сост. Б.А. Алборов. Машинопись, ч.2. Орджоникидзе, 1962. 505 с.

338. Осетинские народные песни. Сост. X. Джиоев. Орджоникидзе: Ир, 1980. 116с.

339. Осетинские тексты, собранные Д. Чонкадзе и В. Цораевым. № 4. СПБ., 1968.- 104 с.

340. Осетинское народное творчество. В 2-х т. Т. I.Coct. З.М. Салагаева. Владикавказ: Ир, 2007. 719 с.

341. Осетинское народное творчество. В 2-х т. Т. 2.Сост. З.М. Салагаева. Владикавказ: Ир, 2007. 655 с.

342. Осетинское народное творчество. Дзауджикау, 1949. 216 с.

343. Осетинское народное творчество. Хрестоматия для пединститутов и школ. Сост. К. Казбеков и Г. Калоев. Дзауджикау, 1949. 516 с. Осетинское народное творчество.

344. Памятники народного творчества осетин. Вып. 2. Владикавказ, 1927. -117 с.

345. Памятники Юго-Осетинского народного творчества. Цхинвали, 1930. - 225 с.

346. Песни далёких лет. Осетинская народная поэзия. Сост. З.М. Салагаева, Т.А. Хамицаева. Изд. 2. Орджоникидзе, 1974. 191 с.

347. ПНТ. Трудовая и обрядовая поэзия осетин. Сост. Т.А. Хамицаева. Владикавказ: Ир, 1992. 400 с.

348. Юго-Осетинский фольклор. Сталинир, 1936. 602 с.

349. Юго-Осетинское народное творчество. В 2-х т. Т.1. Сталинир, 1936. -190 е.; Т. 2. 166 с.