автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Наследие П.А. Флоренского в отечественной историографии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Наследие П.А. Флоренского в отечественной историографии"

ВОСТРИКОВА ОЛЬГА ГЕННАДИЕВНА

НАСЛЕДИЕ П.А. ФЛОРЕНСКОГО В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ

Специальность 07.00.09 -Историография, источниковедение и методы исторического исследования

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

1 9 МАЙ 2011

Москва-2011

4847062

Работа выполнена на кафедре источниковедения Исторического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова

Научный руководитель:

Наумова Галина Романовна доктор исторических наук, профессор

Официальные оппоненты:

Георгиева Наталья Георгиевна

доктор исторических наук, профессор, Российский университет дружбы народов

Кубицкая Ольга Александровна

кандидат исторических наук, Большая Российская энциклопедия

Ведущая организация:

Государственный исторический музей

Защита состоится « /^Г_2011 г. в /^часов на заседании

диссертационного совета Д 501.001.72 при Московском государственном университете имени М.В. Ломоносова по адресу: 119991, Москва, ГСП-1, Ломоносовский проспект, д. 27, корп. 4, ауд. А-419.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова по адресу: 119991, Москва, ГСП-1, Ломоносовский проспект, д. 27, Научная библиотека МГУ.

Автореферат разослан //^.011 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор

Г.Р. Наумова

1.ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Изучение истории отечественной мысли, традиции исторической мысли из еще недавно нового направления гуманитарной науки трансформируется в генеральное течение историографии и отчасти интеллектуальной истории. Павел Александрович Флоренский - выдающийся мыслитель. Интерес к нему как в отечественной, так и зарубежной науке всегда был значителен. И споры о нем, о содержании и значении его наследия не утихают. Его труды во многом и сегодня остаются нереализованным научным потенциалом гуманитарной отрасли знания. В отличие от гуманитарных отраслей знания естественнонаучные и технические отрасли активно использовали разработки ученого в строительстве, медицине, химии, исследованиях биосферы. Обновление фундаментальной науки, и в особенности гуманитарной, не состоится без потенциала, накопленного в рамках того направления мысли, к которому принадлежит ПЛ. Флоренский.

Речь идет о развитии методов исторического исследования и исследовательских методов смежных гуманитарных дисциплин, а также о необходимости синтезировать в единое целое исторические взгляды выдающихся представителей отечественной мысли XX века. Реализация этих задач применительно к наследию П.А. Флоренского возможна на пути реализации историографического подхода к этому наследию.

Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки исследования определяются границами творчества П.А. Флоренского и этапами его научного освоения от начала XX века до современного историографического этапа и включают как начальный период творчества П.А. Флоренского, так и современный этап освоения его научного наследия. Это потребовало рассмотрения значительного историографического материала, возникавшего на протяжении более чем ста лет. Результатом проведенного анализа стало установление внутренних историографических рубежей, отражающих индивидуальность изучаемого объекта.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования стало творческое и научное наследие П.А. Флоренского. Предметом является опыт интеграции наследия П.А. Флоренского в историческую науку, в гуманитарную сферу знания в целом.

Степень разработанности темы. До сих пор в отечественной исторической литературе не было исследований, посвященных анализу научного наследия П.А. Флоренского в контексте историографии, источниковедения и методов исторического исследования. В этом отношении европейская научная практика нас опередила, чему способствовало широкое распространение наследия П.А. Флоренского в европейской науке. Обращают на себя внимание работы известного германского историка М.М. Хагемайстера. Тот факт, что именно германская историческая мысль раньше, чем российская, отозвалась на опыт научного использования наследия Флоренского, связан с глубокой традицией развития германской исторической науки, которая всегда уделяла внимание истории мысли (die Geiste^geschichte), взаимодействию разных национальных и мыслительных традиций. Хагемайстер наметил этапы изучения наследия П.А. Флоренского в германской науке, выявил особенности этих этапов и определил их связь с политической и общественной конъюнктурой1.

Вместе с тем, следует иметь в виду, что развитие историографии, источниковедения и методов исторического исследования обусловило устойчивый интерес к историографическим процессам рубежа XIX-XX веков. П.А. Флоренский с его взглядами на историю и методы исторического исследования привлек внимание историков в ракурсе концепций «всеединщиков» и в связи с постановкой темы кризиса в российской

1 Хагемеыстер М. Публикация трудов П.А. Флоренского в 1985-1991 гг.: [Материалы к библиографии] // Начала. 1993. № 4. С. 159-170; Hagemeister M. Zur deutschsprachigen rezeption Pavel Florenskijs // http://www.kontextverlag.de/florenskij.hagemeister.html; Hagemeister M. P.A. Florenskys «Widerkehr». Materialen zu einer Bibliographie (1985-1989) // Ostkirchliche Studien. Bd 39, H 2/3. Wurzburg: Augustinus-Verlag, 1990.

историографии2. Исторические концепции христианских социалистов и «всеединщиков» зафиксированы в учебнике по историографии России3. Историографический подход к методологии истории, проблеме ценностей в русской исторической и философской мысли, концепциям бессознательного и т.д. характерен и для новейших разработок в области историографии, источниковедения, методов исторического исследования4. Эти подходы актуализируют и методологические наблюдения Флоренского.

Одновременно следует признать, что персонального интереса к П.А. Флоренскому и его наследию историки не демонстрируют. И это при том, что уже есть исследования о таких мыслителях из ближайшего окружения Флоренского, как В.В. Розанов, H.A. Бердяев, М.Н. Туган-Брановский, С.Н. Булгаков, В.И. Вернадский, Л.П. Карсавин и др.5 Ученые изучают их исторические взгляды, методологические подходы, опыт интеграции их научного наследия в научную гуманитарную практику XX века. К кому-то

2 Рамазаноз С.П. Кризис в российской историографии начала XX века. Ч. I: Постановка и попытка решения проблемы. Волгоград: Изд-во Волгоградского государственного университета, 1999; Рамазанов С.П. Кризис в российской историографии начала XX века: В 2-х ч. Ч. II. Методологические искания послеоктябрьской исторической мысли. Волгоград: Изд-во Волгоградского государственного университета, 2000.

3 См.: Глава 28. Исторические концепции христианских социалистов в контексте русской религиозной мысли // Историография истории России до 1917 г.: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений: В 2-х тт. / Под ред. М.Ю. Лачаевой. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003.

4 См., напр.: Барышникова Ю.Н. Предмет методологии исторической науки как историографическая проблема Авт. дисс... канд. ист. наук. Казань, 2006; Гарафиев И.З. Проблема ценностей в русской исторической и философской мысли (середин 1860-х годов - начало 1920 годов). Авт. дисс... канд. ист. наук. Казань, 2007; Николаева И.Ю. Проблема методологического синтеза и верификации в истории в свете современных концепций бессознательного. Авт. дисс... докт. ист. наук. Москва, 2006.

5 См., напр.: Морозов A.A. Русская медиевистика в эмиграции (Л.П. Карсавин, П.М. Бицилли, Н.П. Оггокар). Авт. дисс... канд. ист. наук. Томск, 2001; Свешников A.B. Историческая концепция Л.П. Карсавина и поиски нового языка исторической науки. Авт. дис... канд. ист. наук. Томск, 1997; Смирнов И.П. Русская социально-экономическая доктрина в трудах М.И. Туган-Барановского, С.Н. Булгакова, H.A. Бердяева. Авт. дисс... канд. ист. наук. Москва, 1997; Соломеина Л.А. Исторические взгляды А.Ф. Лосева. Авт. дисс... канд. ист. наук. Москва, 2004. Леонова Л.С. «Я не могу уйти в одну науку... »: Общественно-политические взгляды В.И. Вернадского. СПб.: Алетейя, 2000. Сорокина М.Ю. Архивное наследие академика В.И. Вернадского (история формирования, систематизация, описание и использование документов). Авт. дисс... канд. ист. наук. Москва, 2011.

из них проявляют особый интерес и специалисты из смежных научных областей6.

Оценивая степень разработанности темы в целом, следует учитывать, что философское наследие Флоренского неизменно фиксируется как часть русского философского наследия в основных трудах по истории философии. Его относят к тем философам, которые разрабатывали метафизику всеединства7. Его взгляды объединялись исследователями со взглядами С.Н. Булгакова, СЛ. Франка, Л.П. Карсавина8. Его объявляли последователем Владимира Соловьева'. В этом случае также выстраивается длинный ряд известных имен. Наряду с Булгаковым, Карсавиным и Франком это также H.A. Бердяев, В.В. Зеньковский, И.А. Ильин, С.Н. Трубецкой и E.H. Трубецкой, Н.Ф. Федоров, Г.В. Флоровский10.

В научной и публицистической литературе накопилось значительное число свидетельств обостренного интереса к личности и творчеству Флоренского. Его называют энциклопедистом; гением; феноменом; человеком-легендой; «страдающим книжником» (С. Фудель); «человеком с фаустовской жаждой познания» (В. Белов); христиански ориентированным философом; «христианином-мечтателем, склонным к еретичеству»; «поздним осенним эллином в христианстве» (Ю. Иваск); церковным мыслителем, богословом, «православным модернистом» (JI. Венцковский); «лжепроповедником», «провокатором на церковной кафедре» (Р.П.);

6 Наибольший интерес был проявлен к биографии, научному наследию, методу и концепциям С.Н. Булгакова Признанными лидерами изучения наследия С.Н. Булгакова является известный экономист Ю.М. Осипов. Подробно о деятельности возглавляемой им лаборатории «Философии хозяйства» и Центра общественных наук Экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова см.: Философ хозяйства (к 65-летию Ю.М. Осипова) / Под ред. Е.С. Зотовой. М., Екатеринбург: Изд-во УрТИСИ ГОУ ВПО «СибГУТИ», 2006; Философ хозяйства-2 (к 10-летию журнала «Философия хозяйства») / Под ред. Е.С. Зотовой. М., Екатеринбург: Изд-во УрТИСИ, 20С9.

7 Зеньковский В.В., прот. История русской философии. Л., 1991.

8 Ильин Н.П. Трагедия русской философии. М.: Айрис-пресс, 2008.

9 Лосский И.О. История русской философии. М.: Советский писатель, 1991. С. 201-220.

10 Флоровский Г.В., прот. Пути русского богословия. Париж, 1983. Хотя в скрытом виде взгляд П.А. Флоренского присутствует и в оценках более поздних авторов. См.: Кон И.С. Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли. М., 1959; Кувакин В.А. Религиозная философия в России. Начало XX в. М., 1980.

«ученейшим попом»; великим диалектиком; платоником; «гностиком»; «мистиком»; «эклектиком»; «авангардистом» (Р. Гальцева); «мистико-социальным утопистом» (Н.К. Гаврюшин, Л. Геллер); «утонченным эстетом», «средневековым мастером» (О. Зоткина); «учеником святоотеческого школьного богопознания» (К. Исупов); апостолом прекрасного (Л. Жегин); наследником традиций славянофильства; софиологом; «представителем космизма, математического идеализма»; вождем молодого славянофильства (В. Розанов); западником (Н.Г.); «ученейшим воином черносотенного (православного) махрового идеализма» (Э. Кольман). Павел Флоренский красив красотою Ф. Аквинского, Декарта и Лейбница (Р. Темпест), его сравнивают с Паскалем (В. Розанов), Леонардо да Винчи (западные исследователи), он -«предшественник» структурализма, кибернетики, генетики (С. Хоружий) и т.д. и т.п. Наконец, его мировоззрению приписывают крестьянские корни (А. Паршин)11.

Как видим, в оценках, наряду со вполне научно оправданными и логически выверенными, присутствуют политизированные, эмоциональные,

11 См.: Булгаков С.Н. Священник о. Павел Флоренский // В кн.: П.А. Флоренский: pro et contra- СПб.: РХГИ, 1996. С. 393-401; Гаврюшин Н.К. Борьба за любезную мне непонятность...»: священник Павел Флоренский / Н.К. Гаврюшин. Русское богословие. Очерки и портреты. Нижний Новгород: Глагол, 2005. С. 232-274; Его же. П.А. Флоренский и его работа «Электротехническое материаловедение» // В кн.: Памятники науки и техники. 1987-1988. М,: Наука, 1989. С. 214-245; Гальцева Р. Образ человека XX века. Реферативный сборник. М., 1988; Ее же. Очерки русской утопической мысли XX века. М.: Наука, 1991. С. 120-184; Иваск Ю. Розанов и о. Павел Флоренский. ВРХД. 1956. № 42. С. 22-26; Жегин Л.Ф. Воспоминания о П.А. Флоренском II В кн.: П.А. Флоренский: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1996. С. 162-172; Исупов К.Г. Павел Флоренский: наследие и наследники // В кн.: П.А. Флоренский: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1996. С. 7 -29; Кольман Э. Против новейших откровений буржуазного мракобесия. Большевик. 1933. № 12. С.88-96; Розанов В. Густая книга // Новое время. 1914. № 13622 (12.02). С.5; № 13631 (22.02). С.14; Фудель С. Собрание сочинений: В 3 т. Т. 3: Наследство Достоевского. Славянофильство и Церковь. Оптинское издание аскетической литературы и семейство Киреевских. Начало познания Церкви [Об отце Павле Флоренском]. М.: Русский путь, 2005; Хоружий С.С. Священник отец Павел Флоренский: основные начала его православного богословия // Энтелехия. Кострома, 2002. № 4. С. 39-56; Его же. Имяславие и культура серебряного века: феномен московской школы христианского неоплатонизма //

ht(g:/Vwvvw.rp-eí.ru,'book/articles/ma(£rialy/buígakov/horuzhij.php?phrase íd=l 13225.

вульгарно-социологические. Такова историографическая реальность. Но, вместе с тем, из данного перечня определений видно, что исследователи научного творчества Флоренского, оценивая его вклад в мыслительную традицию, для характеристики отдельных направлений его творчества вынуждены изобретать сложные понятийные конструкции и неологизмы, настолько все то, что он делал как исследователь, выбивалось из привычного круга терминов и понятий. Таким образом, современная научная практика настоятельно требует историографического осмысления ситуации, сложившейся вокруг интерпретации богатого и многостороннего научного наследия ПЛ. Флоренского.

Научная новизна исследования. Общая научная тенденция, в рамках которой уже возникла серия работ о наследии выдающихся отечественных мыслителей, подготовила и данное историографическое исследование. Новизна нашей работы определяется тем, что наследие Флоренского в отечественной научной практике под углом зрения оценки его влияния на отечественную науку XX века до сих пор рассмотрено не было. Хотя необходимые научные предпосылки для такой постановки темы уже сложились. Задачей диссертационного исследования стало аналитическое рассмотрение научного наследия ПЛ. Флоренского в рамках отдельных этапов развития отечественной историографии. Исследование нацелено на выявление научно-методического потенциала наследия ПЛ. Флоренского, связанного с гуманитарной областью знания.

Методы исследования. Необходимость рассмотреть наследие Флоренского в тесной связи с историей его времени и с этапами научно-практического освоения этого наследия обязывает к строгому соблюдению принципов историзма. Выявление и комплексная оценка наследия Флоренского невозможны вне методов архивной и библиотечной эвристики. Связь научного творчества с биографией у такого мыслителя, как Флоренский, подразумевает и применение биографического метода.

Кроме того, рассматривая наследие Флоренского в связи с опытом его интерпретации, необходимо учитывать особенности системного подхода, а при оценке имеющихся различий в мировоззренческом подходе к взглядам Флоренского следует сочетать системный подход к наследию со сравнительным методом, позволяющим соотнести позиции участников историографического пространства.

Источниковая база исследования. В исследовании ставится задача выявления творческого и научного наследия П.А. Флоренского. Уяснение масштабов этого наследия сопровождается суммарной оценкой всей литературы, адресованной творческой и научной биографии Флоренского. Литература отличается дисциплинарным и жанровым разнообразием, что отвечает особенностям самого наследия.

Источниковую основу исследования составили историографические источники. Наряду с собственно трудами П.А. Флоренского это также литература, связанная с изучением его творческого наследия и биографии. Сложность историографического комплекса обусловлена изначальной междисциплинарностью и жанровым многообразием самого наследия.

Для исследования был привлечен значительный по объему материал, включивший в себя как научные, научно-популярные, публицистические работы по истории, философии, богословию, искусствознанию, учебные пособия, так и беллетристику, содержащую элементы научного анализа либо отражающую подлинные факты биографии и сущность воззрений П.А. Флоренского. Для Флоренского характерен значительный личный компонент в любом научном или, шире, интеллектуальном продукте. Поэтому многие его труды при определенных обстоятельствах могут трактоваться и как научное наследие, и как материалы личного характера. Особенно заметно это обстоятельство в разработках по генеалогии. Многочисленные публикации трудов Флоренского обладают особенностью, характерной для публикаций многих мыслителей, публицистов и даже поэтов XX века.

Знакомясь с наследием Флоренского, следует иметь в виду возможность купюр, либо искажающих, либо обезличивающих его тексты.

Целый рад особенностей типичен и для историографического материала, адресованного творчеству Флоренского. Всякое научное событие, связанное с обсуждением творчества и наследия мыслителя, в том числе и за рубежом, обрастает многочисленными рецензиями, в том числе и острого критического характера. Неакадемический оттенок свойственен значительной части литературы по теме исследования. Это позволяет говорить об особенностях историографических источников, направленных на интерпретацию и оценку научного наследия Флоренского.

Важной особенностью историографии является очень серьезный и значимый комплекс библиографических работ. Именно библиографическая стадия работы с наследием и научной биографией Флоренского относится к системно завершенной части исследования научного наследия мыслителя. Эта эмпирическая часть историографической работы и предопределила современную научную стадию включения научного наследия Флоренского в пространство научного и в том числе гуманитарного знания.

Круг использованных источников зафиксирован в приложениях к работе.

Практическая значимость исследования. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы в исследованиях по истории русской мысли, в обобщающих трудах по истории России XX века, а также в сопрягающихся по тематике исследованиях по историографии и методологии отечественной истории, чтении лекций и для семинарских занятий по общим и специальным историческим дисциплинам. Материалы диссертации представляют интерес также для музейных работников, специалистов по генеалогии, по интеллектуальной истории, по педагогике. Последнее особенно важно в контексте реформирования образовательной системы России.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в ряде статей и апробированы на научной конференции «Современная историография и проблемы содержания исторических экспозиций музеев» (г. Орел) в 2001 г., научном семинаре «Традиции русской исторической мысли» на кафедре источниковедения Исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова в 1997-2010 годах, на конференциях Центра общественных наук и экономического факультета МГУ.

П. СРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Структура работы соответствует цели и задачам исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.

Во введении раскрывается актуальность темы, определены цели, хронологические рамки работы, объект и предмет исследования.

Дается характеристика современной историографической ситуации, оцениваются основные подходы к истории отечественной мыслительной традиции рубежа XIX-XX веков. Специальное внимание обращено на методологические основы осуществляемого исследовательского проекта, подробно мотивируется структура диссертационного исследования.

В первой главе «Опыт изучения наследия П.А. Флоренского». Глава состоит из трех параграфов, в которых последовательно раскрываются этапы включения творческого и научного наследия П.А. Флоренского в научную практику.

В первом параграфе «Выявление и собирание наследия ПА. Флоренского» на основе методов библиотечной и архивной эвристики выявляется творческое наследие Флоренского. Оценивается личный архив Флоренского, сохранившийся в его семье. Характеризуется опыт публикации наследия мыслителя, в том числе подготовки полного собрания его сочинений и «Архива священника Павла Флоренского». В параграфе

оценивается ареал архивных источников, отражающих как творческое наследие, так и общественную и научную деятельность Флоренского.

Реконструируется схема поиска материалов, отражающих биографию мыслителя и составляющих его творческое наследие. Специальное внимание уделяется проблеме поиска черновиков, проектов, конспектов трудов Флоренского. На современном этапе исследования творчества мыслителя представляется необходимым произвести учет тех материалов, которые оказались разбросанными по различным, в том числе и техническим архивам. Уникальность и коллекционный характер этих источников предопределили интерес к ним коллекционеров и музейных работников. В работе зафиксированы и уникальные факты экспонирования таких памятников.

Очевидно, что биография Флоренского, оказавшегося после соответствующих приговоров в заключении, предопределила исключительное значение переписки ученого и мыслителя для реконструкции его творческого наследия. Отсюда и необходимость поиска писем Флоренского среди архивных бумаг его корреспондентов. В работе обращается внимание на перспективы поиска личных материалов не только Флоренского, но и тех, кто оказался в его окружении и посчитал нужным зафиксировать связанные с этим факты своей биографии.

Специально приходится говорить об обстоятельствах возникновения богословских и философских трудов Флоренского, о трудности подготовки его работ к публикации. Как правило, существует несколько рукописных вариантов работ, тем более необходимо специальное источниковедение при обнаружении различий в ранее опубликованных трудах.

В параграфе обращено внимание на возможности поиска материалов Флоренского и о Флоренском в комплексе архивов русского зарубежья, в том числе ряда личных архивов, хранящихся в ГАРФ.

Общее заключение из материалов первого параграфа сводится к выводу о доступности научного наследия ПА. Флоренского для систематического научного изучения.

Во втором параграфе «Этапы научного освоения наследия П.А. Флоренского» подчеркивается значение опыта библиографического учега наследия П.А. Флоренского, оценивается библиография как специальный прием историографического рассмотрения научного наследия. Выявляются этапы библиографической работы с наследием Флоренского, оцениваются особенности каждого из имеющихся в распоряжении историков указателей. Обращается внимание на сложившуюся в отечественной историографии практику библиографического подхода к наследию выдающихся историков.

Особое значение для выявления этапов изучения наследия Флоренского, кроме библиографий, приобретают знаковые юбилейные мероприятия (конференции, собрания, симпозиумы, научные семинары, празднования и т.д.), имеющие целью привлечение внимания научной общественности к личности и наследию П.А.Флоренского. Первое такое событие, связанное с чествованием Флоренского, пришлось на 1943 год; именно тогда в военную Европу дошло известие о гибели мыслителя.

В диссертации вычленяется четыре этапа изучения личности и творчества П.А. Флоренского. Первый этап начал формироваться с первых рецензий на его труды, то есть с 1910-х годов. Сам Флоренский в это время занимается работой составителя, комментатора, рецензента по проблемам преимущественно физики, химии, математики, затем последовала серия богословских, философских, литературных трудов. Завершился этап в 1940 году. Второй этап, приходящийся на 1940-1967 годы, характеризуется появлением за рубежом ряда статей о П.А. Флоренском и началом библиографической работы над его наследием. В целом же этот период определяется безмолвием в отношении наследия П.А. Флоренского. Если не учитывать подспудного интереса к его наследию со стороны тех, кто приступил в это время к разработке проблем культурной антропологии. Третий этап, начавшийся в 1967 году публикацией работы Флоренского «Обратная перспектива», завершается к середине 1980-х годов. Произошло своеобразное открытие гуманитарного наследия Флоренского. Оно

привлекло к себе пристальное внимание специалистов в конкретных областях гуманитарного знания. В этот же отрезок времени начинается разработка архива Флоренского, расшифровка его записей. Появляется первая статья о Флоренском в советском энциклопедическом издании. И, наконец, четвертый этап, определяемый как современный. Начинается он с бурной популяризации наследия и личности Флоренского. Затем последовала серьезная библиографическая работа, сопровождавшаяся комментированием и анализом основных философских и богословских идей Флоренского. Одновременно наметилась тенденция к распространению штампов, образных малозначащих в научном смысле характеристик мыслителя и его наследия. Сложилась инфраструктура в виде периодики, конференций, торжественных собраний и др., способствовавшая поддержанию традиции чествования Флоренского.

В третьем параграфе «Проблемный подход к творчеству П.А. Флоренского» обращено внимание на то, что научная практика только подошла к выявлению всего проблемного и методологического богатства наследия Флоренского. Для работ, адресованных рассмотрению наследия Флоренского, характерна узкая тематическая направленность. Обращают на себя внимание и жанровые особенности этих работ. Среди них доминируют рефераты, аналитические обзоры, справочные и информационные тексты. Значительная часть из них посвящена широкой теме «Флоренский и наука». Причем под наукой понимается совокупность различных областей знания. Многие авторы охотно и часто подчеркивают актуальность идей, высказанных Флоренским, указывают на его приверженность конкретным научным направлениям. Специально подчеркивается прикладной характер его разработок, связанных с индустриальным развитием 1520-х годов.

В литературе, посвященной Флоренскому и его творчеству, устойчиво проявляется принцип сравнительного анализа. Флоренский зачастую соотносится с каким-либо из его современников или мнимых и реальных единомышленников. Так сформировалась практика анализа взглядов

Флоренского в связи со взглядами В.И. Вернадского, Г.Г. Шпета, К.Э. Циолковского, А.Ф. Лосева, В.В. Розанова, А. Бугаева, Ф.Д. Самарина, МА. Волошина и многих других. Наследие Флоренского изучается в рамках истории символизма, искусствоведения, в контексте изучения ноосферы, русского космизма. Флоренского изучают как наследника славянофильства. В параграфе обращается внимание и на опыт интерпретации наследия Флоренского в атеистической литературе, и в связи с характеристикой его богословского наследия. Представляют интерес для историков и наблюдения и выводы филологов, характеризующих наследие Флоренского в контексте семиотики и структурализма.

Личность Флоренского, его деятельность как ученого, практика, мыслителя высвечивает достаточно широкий круг научных, личностных связей. Историографическое поле, в котором оказалось наследие Флоренского, соприкасается с целым радом научных направлений, касающихся судьбы и творчества философов, инженеров, историков, поэтов, писателей. Опыт исследования научного и творческого наследия П.А. Флоренского обнаружил целый ряд особенностей развития историографии XX века. В числе этих особенностей оказывается известная аритмия исследовательского опыта, вызванная особенностями политической и идеологической ситуации в стране. Практический интерес к наследию нарастал волнообразно. Это было обусловлено, в том числе и тем, что изучение наследия шло параллельно с его публикацией, а на первом этапе и параллельно с творчеством мыслителя. Имел место феномен подтягивания творческого наследия П.А. Флоренского к изучению методологических проблем гуманитарного знания при одновременном использовании его прикладных наработок, касавшихся, в том числе, истории старообрядчества, иконописи, генеалогии, музейного дела.

Во второй главе «Вклад П.А. Флоренского в развитие методов исторического исследования» последовательно раскрываются значимые для

исторической науки методы исследования, связанные с изучением генеалогии, музейным источниковедением и педагогикой.

В первом параграфе «Биографический метод» обращается внимание на устойчивый интерес Флоренского к биографическому подходу в истории. Он развивает теорию рода при исследовании генеалогических связей, имея в виду не только кровные связи, ориентированные на физическую антропологию, но и духовные. Духовное родословие особенно важно, в его понимании, для изучения истории науки. В параграфе обращается внимание на трактовку Флоренским особенностей источниковой базы биографических исследований, на разработку им специальных вопросников, подготавливающих биографические исследования.

При написании биографического труда особенно важен, в представлении Флоренского, выбор и уяснение предмета исследования. Для самого мыслителя излюбленным предметом биографического исследования был внутренний мир героя, постижение его жизненного пути как пути духовного развития. Особое значение придавал Флоренский проблеме «сочувствия» своему герою. При разработке проблемы биографического подхода Флоренский подчеркивал и необходимость изучения особенностей «языка» героя (стилометрические исследования).

И все же главным он считал, что любое биографическое исследование должно содержать изучение истории рода. Он поднимает тему духовного строя целого рода. Особую роль в текстах Флоренского играют его размышления о духовном строе личности, проступающем в чертах человеческого лица, ею изменениях на разных жизненных этапах. При этом Флоренский подчеркивает различия, которые выстраиваются в рамках естественнонаучного и гуманитарного подходов. Именно гуманитарный подход к культуре приводит его к выявлению цепочки принципов трактовки культуры, исходящих из темы «культа». Телесная и духовная генеалогия воспринимаются им как явления одного порядка. В параграфе подчеркивается присущий Флоренскому акцент на внутренней связи

природных и общественных явлений. Именно генеалогический подход позволяет Флоренскому дать оригинальную классификацию наук, в том числе гуманитарных наук.

Одновременно констатируется, что сегодняшний период исторической науки, исходя из оценок, предложенных Г1.А. Флоренским, должен быть оценен как благоприятный для создания биографий и автобиографий. Это может компенсировать дефицит присутствия личности в истории. Ставится вопрос об источниках для написания биографий ученых-историков, что важно для историографии как отрасли исторической науки.

Во втором параграфе «Музейное источниковедение» рассматриваются научно-методические разработки Флоренского, возникшие в процессе его деятельности в Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой Лавры. Особый интерес представляет изложение концепции «музея под открытым небом» на примере сохранения Троице-Сергиевой Лавры и ее святынь. Флоренский был ученым секретарем Комиссии, созданной в 1918 г., и одновременно он являлся хранителем ризницы Лавры.

Опыт работы Флоренского с реликвиями Лавры и ризницы позволил ему сформулировать целый ряд положений источниковедческого и методического характера, которые легли в основу его индивидуального видения памятников истории и культуры. Речь идет о восприятии исторического памятника как особого исторического факта, оцениваемого не только с социально-психологической, но и с духовно-нравственной позиции. В центре внимания - феноменология духовного явления, сущности, раскрываемой и реализуемой через систему символов и структуру форм. Особое значение он придавал феномену обратной перспективы, трактовавшемуся как линия взаимодействия двух миров - материального и духовного. Духовный смысл музейного предмета, его социально-психологическая предопределенность составляют основу интерпретации памятников в рамках музейного источниковедения, развиваемого

Флоренским. В выводах обращается внимание на принципиальное отличие концепции «живого музея», предложенной Флоренским, от концепций активно развивающихся музеев под открытым небом, включающих в себя элемент игровой сопричастности зрителя. Для Флоренского «живой музей» -это не имитация, а воссоздание, продолжение развитие того, что позволяет сохранить традицию.

В третьем параграфе «Педагогическое наследие» рассматриваются методические наработки ПЛ. Флоренского, ставшие следствием его учебно-научной практики. Кроме того, значительная часть наблюдений, связанных с практикой в педагогике и практикой в научной системе, зафиксированы в эпистолярном наследии, в котором Флоренский подводит итоги своим научным размышлениям и своему индивидуальному жизненному опыту. У Флоренского сложилась определенная система воззрений на процесс воспитания и образования, обусловленная его собственным опытом. Стройность этого комплекса знаний индивидуального наследия предопределила интерес к нему сегодняшнего педагогического сообщества. Этот интерес базируется, в первую очередь, на тех четких структурах образовательного педагогического процесса, который реконструируется на базе творческого педагогического наследия Флоренского. Выстраиваются схемы научного образовательного процесса от постановки научных задач через интерпретацию эмпирического материала, мировоззренческого преобразования к выводам. В параграфе подчеркивается, что значение для современной педагогики имеют фундаментальные наблюдения Флоренского, касающиеся путей формирования индивидуального научного сознания, индивидуальности мотиваций к научному поиску, соотношения коллективного и индивидуального при постановке и решении научных задач и т.д. Все это составляет специфику педагогической инновационной модели, вычленяемой из наследия Флоренского.

В заключение главы делаются выводы о том, что современная историческая наука, подойдя вплотную к осмысливанию наследия

П.Л.Флоренского, стоит перед задачей практического использования тех исследовательских методов, которые он осваивал уже в первой половине XX века.

В третьей главе «Особенности мировоззренческого подхода к наследию П.А. Флоренского на современном историографическом этапе» рассматриваются мировоззренческие принципы и взгляды авторов, изучающих наследие П.А. Флоренского на современном этапе. Именно мировоззрение определяет, в конечном итоге, характер и качество научных выводов исследователей творчества П.А. Флоренского.

Дается общая оценка причин возрастания научного интереса к русской исторической, философской, религиозной традиции, ярко проявившегося в конце 1980-х годов. Тенденции, характерные для этого интереса на протяжении прошедших десятилетий, претерпели изменения. Исследователи прошли непростой путь от безусловного и часто наивного принятия концепций до полного их отрицания и даже попыток опрокидывания и низвержения. Такая парадигма отношения к названной традиции проявилась и при рассмотрении творческого наследия Флоренского.

Подчеркивая интерес к наследию Флоренского, признавая этот интерес безусловно научно оправданным, следует учитывать неизбежность влияния личности Флоренского на религиозно-философскую среду начала XX века, а также своеобразность преломления его идей в сегодняшней гуманитарной атмосфере.

В первом параграфе «Трудности позитивного восприятия наследия П.А. Флоренского» рассматривается формирование в отечественной историографии определенной научной парадигмы на примере исследования творчества Флоренского. В ходе этого процесса проявляется отличие мировоззренческих установок исследователей от соответствующих установок персоналии, ими изучаемой. Отслеживается тенденция создания в отечественной историографии мифов о Флоренском. Исследуя метод Флоренского, многие приписывают ему склонность к излишней

художественности, к игре версиями, к загадыванию психологических загадок при конструировании научного труда.

В параграфе делается вывод о том, что эти авторы недостаточно корректны в оценке действительного смысла текстов П.А. Флоренского. Они практически игнорируют основные принципы критического анализа текстов, в первую очередь, обстоятельства создания того или иного труда П.А. Флоренского, пренебрегают принципом историзма. При таком подходе реальный научный анализ творческого наследия Флоренского подменяется неоправданным сарказмом, поверхностной интригой, интеллектуальным блужданием, перенасыщенностью фантомными языковыми образами. В ряде случаев можно говорить о том, что наследие Флоренского используется для авторского самоутверждения конкретного автора.

В параграфе рассматривается феномен, получивший в литературе название «флоренскоборчества». Эта тенденция негативного отношения к Флоренскому обозначилась в 1980-е годы. Можно сказать, что она в значительной степени определила ряд тенденций, характерных для современного историографического этапа в освоении наследия Флоренского. Анализируется проблема возникновения этой тенденции, выявляются ее причины. В качестве историографических источников для уяснения проблемы используются рецензии, в том числе вошедшие на сборник материалов международного симпозиума, прошедшего в Бергамо (Италия) в 1988 году. Симпозиум был посвящен жизни и творчеству П.А. Флоренского.

Столкновение мировоззренческого дискурса проявляется не только в рецензиях как особых историографических источниках, но и в других жанрах научно-исследовательских работ. Общий вывод из сделанных наблюдений сводится к тому, что, даже принимая эмпирическую и конкретно-историческую канву наследия Флоренского, аналитики могут отторгать его авторскую личность, сопровождая положительные характеристики методов,

предложенных Флоренским, обвинениями его в эзотерике, платонизме, гностицизме, тоталитарном утопизме, плагиате и т.д.

Прибегая к принципу аналогии, целый ряд исследователей, ставящий перед собой задачу борьбы с интеллектуальным наследием Флоренского, зачастую приписывают ему и его интеллектуальному пространству черты, свойства и содержание, якобы свойственные «мнимому единомышленнику». Поиск таких «единомышленников» становится при определенных обстоятельствах приемом, направленным на попытку дискредитации положительного содержания научного наследия и научного метода Флоренского. На методику распознания такого приема обращено внимание в данном параграфе. Эта методика призвана способствовать положительному опыту освоения методов научного анализа, развитых в свое время Флоренским.

Во втором параграфе «Пути освоения наследия П.А. Флоренского» рассматривается попытка отечественных ученых освоить наследие Флоренского на примере его историософской концепции. Естественно, что вперед выходят его богословские труды и размышления, но не только. Обращается внимание на динамику в позиции Русской Православной церкви в отношении духовного и научного наследия Флоренского. Эта динамика обретается между двумя диаметрально противоположными полюсами.

Обращается внимание на то, что современная православная мысль наследует сформировавшееся еще в начала XX века неоднозначное восприятие богословской мысли Флоренского. Следует, однако, иметь в виду, и об этом специально творится в данном параграфе, что отношение к творческому наследию Флоренского во многом оформлено не только через дихотомию «да» - «нет». Много еще сомневающихся, анализирующих, ищущих, в том числе, ищущих и собственное мировоззрение. Не предваряя будущих итогов размышлений, обращается внимание на то, что многие исследователи, выражающие сомнения в ясности и однозначности богословских и мировоззренческих суждений Флоренского, сами признают

свою собственную неопределенность в вопросах мировоззрения, духовного и научного поиска.

Эта открытость научного поиска в сферу мировоззренческого и духовного выбора представляется одной из особенностей современного историографического этапа. И наблюдается она не только в связи с освоением наследия Флоренского, но и в связи с освоением вообще многих метафизических вопросов современности. Поиск метафизического смысла истории, в том числе современной истории России, заставляет задумываться об индивидуальном духовном выборе Флоренского, соотносить его выбор с личной биографией мыслителя, историей России. Делается вывод о незавершенности современного историографического этапа, незавершенности, связанной с мировоззренческими и методологическими исканиями научной и духовной элиты.

В третьем параграфе «Наследие ПЛ. Флоренского в контексте современного научного дискурса» рассматриваются тенденции, характерные для современного гуманитарного знания. В научной практике обращается внимание на актуализацию принципа антропоцентризма на протяжении всего X X века. Исходя из этого, в параграфе рассматриваются основные направления исторических исследований в области биологической, культурной, исторической, философской, психологической, педагогической антропологии и т.д. В соответствии с этим, в параграфе содержится вывод о многообразии подходов и принципов описания человека как биологического, культурного, исторического, философского, психологического и т.д. феномена, которые можно найти в современной гуманитарной области знания. Сравнивая сложившуюся в исторической науке ситуацию с тем процессом развития научного знания, который был современен Флоренскому, можно сделать вывод о том, что современные научные тенденции были спрогнозированы Флоренским. При этом он исходил из уже проявившихся при его жизни тенденций развития научной мысли. Обращается внимание на оценку Флоренским различных

национальных научных школ. В параграфе делается вывод об особенностях стиля мышления П.А. Флоренского, которые заставляли его не заниматься искусственным конструированием проблем, а отвечать на те действительные вопросы, которые были поставлены самой жизнью. Делается вывод, что идеи П.А. Флоренского о путях развития науки, таким образом, опередили не только его время, но и сегодняшнее понимании границ и возможностей культурно-антропологического подхода к истории.

В заключение главы делается вывод, что размышления Флоренского о теории, концепции и методе познания сегодня особенно актуальны именно в силу общенаучной ситуации. Это тем более важно, что наблюдается сходство ситуации рубежа Х1Х-ХХ вв. и рубежа ХХ-ХХ1 вв. в сфере научно-методологического поиска.

В заключении работы подчеркивается, что сегодняшнее понимание значения наследия П.А. Флоренского для гуманитарной науки, и в том числе для истории, стало итогом многолетних творческих усилий огромного коллектива исследователей. На пути этого творческого движения исследователи столкнулись с целым рядом объективных и субъективных трудностей. Не последнюю роль в возникновении этих трудностей играли особенности формы и содержания трудов П.А. Флоренского. Рассматривая опыт изучения наследия П.А. Флоренского, мы приходим к заключению, что исследование творческого наследия Флоренского не является простым однонаправленным процессом, движением от простого к сложному, от непонимания к пониманию. Есть этапы с положительной, устойчивой динамикой, есть откровенные провалы, периоды умолчания, периоды непонимания. Эта научная ситуация кажется производной от самих особенностей творчества и судьбы П.А. Флоренского. Последовательное рассмотрение всех этапов изучения творческого пути и наследия П.А. Флоренского приводит к выводу, что современный историографический этап обладает особым, только ему свойственным качеством. Главное заключается в том, что специалисты разных отраслей гуманитарного знания стали

постепенно отказываться от простого пересказывания идей П.А. Флоренского, пусть даже самых оригинальных и значимых, и перешли к аналитическому рассмотрению мира идей, мира методов П.А. Флоренского.

Современная научная практика настроена на поиск дополнительного инструментария, поиск новых методов научного анализа, на включение реального наследия гуманитарной мысли начала XX века в научный познавательный процесс. Необходимо иметь в виду, что именно П.А. Флоренский был в числе тех корифеев отечественной гуманитарной мысли, которые резко отрицательно относились к простой смене мировоззренческих установок, к механическому отказу от переставшей быть актуальной методологии.

Анализ этапов развития отечественной гуманитарной мысли в XX веке на материалах интерпретации творчества ПЛ. Флоренского наглядно демонстрирует тот факт, что мысль всегда проявляла устойчивый интерес не просто к теме личности в истории, но к теме личности исследователя в истории науки. Присущее Флоренскому острое чувство субъекта познания -это не только особенность восприятия объективной реальности, но и в целом особенность русской исторической мысли, столь значимая для историографических исследований.

В работе имеется несколько приложений, дополняющих эмпирическую часть исследования.

Основные положения диссертации отражены автором в следующих публикациях:

1. Вострикова О.Г. Приоритеты познания // Традиции русской исторической мысли. Историософия. М., 1999. С. 15-26.

2. Вострикова О.Г. Александр Блок и Павел Флоренский // Последний поэт Империи. 120 лет со дня рождения A.A. Блока / Под. ред. Ю.М. Осипова, Е.С. Зотовой. М. Ростов н/Д, Рост. гос. эконом, унив. 2001. С.157-163.

3. Вострикова О.Г. Человек и его выбор духовного отечества // Современная историография и проблемы содержания исторических экспозиций музеев. По материалам «круглого стола», состоявшегося 18 мая 2001 г. в Орле. М., 2002. С. 84-91.

4. Вострикова О.Г. П.А. Флоренский о методе познания // Философия хозяйства. Альманах Центра общественных наук и экономического факультета МГУ. М., 2006. Спец. вып. Декабрь 2006. Ч. 3. С. 21-26.

5. Вострикова О.Г. Метод познания П.А. Флоренского и возможности исторического исследования // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: История России. 2007. № 1. Спец. вып. С68-73. Рез. англ.

6. Вострикова О.Г. «Почвенническая биографика» и место в ней отца Павла Флоренского // Этносоциум и межнациональная культура. М.: Этносоциум, 2011. № 1 (33). С. 56-63. Рез. англ.

Подписано в печать: 27.04.2011

Заказ № 5426 Тираж -100 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 www.autoreferat.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Вострикова, Ольга Геннадиевна

Введение.

Глава 1. Опыт изучения наследия П.А. Флоренского.

Параграф 1. Выявление и собирание наследия П.А. Флоренского

Параграф 2. Этапы научного освоения наследия П.А. Флоренского —

Параграф 3. Проблемный подход к творчеству П.А. Флоренского —

Глава П. Вклад П.А. Флоренского в развитие методов исторического исследования.

Параграф 1. Биографический метод.

Параграф 2. Музейное источниковедение.

Параграф 3. Педагогическое наследие.

Глава Ш. Особенности мировоззренческого подхода к наследию

П.А. Флоренского на современном историографическом этапе.

Параграф 1. Трудности восприятия наследия П.А. Флоренского —

Параграф 2. Пути освоения наследия П.А. Флоренского.

Параграф 3. Наследие П.А. Флоренского в контексте современного научного дискурса.

Введение диссертации2011 год, автореферат по истории, Вострикова, Ольга Геннадиевна

Актуальность темы. Отец Павел Флоренский принадлежит истории России. Он сам свидетельствует о России первой трети XX века. Его судьба и творчество^ помимо интереса исключительно научного (исторического, философского, искусствоведческого, богословского), привлекают внимание как судьба и творчество человека, оставшегося верным своему выбору. Любви к России - до Соловков, любви к своим детям - до самоотрешения, любви к другу - до отождествления себя с ним, любви к Христу - до немоты, молчания

0 нем. Отец Павел Флоренский принадлежит России. Но в какие реестры-Отечество впишет его, в какую портретную галерею поместит? Чьи лики и профили будут на «баннерах» России, являющей себя миру?

Идея Национальной портретной галереи, высказанная в 1998 году русским иностранцем Н.Д. Лобановым-Ростовским, потомком эмигрантов первой волны и известным коллекционером русской живописи, предполагает создание собрания портретов значимых фигур истории нашей страны1. Каков же критерий^ отбора? Главный критерий существования любой Национальной' портретной галереи, уверен меценат, это «только история и общественный статус оригинала изображения. А искусство портрета или критическая оценка— . вторичны. Эстетический или идеологический отбор не может играть сколько-нибудь, значительной роли в воссоздании правды истории»2. Потомок Рюриковичей уверен, что россиянину будущего будет несложно принять самостоятельное решение о «качестве» личности и о качестве портрета как художественного произведения. Более того, одним из принципов создаваемой галереи, по мнению Лобанова-Ростовского, должно быть именно о игнорирование какого-либо принципа, кроме принципа известности .

1 25 января 2010 года премьер-министр В. Путин одобрил эту инициативу. Предполагаемое место размещения галереи — здание бывшего Музея Ленина, ныне филиал Исторического музея. Предполагается, создание специальной комиссии из историков и искусствоведов, которая выберет достойных бьггь увековеченными в Национальной портретной галерее.

2 Макарова Н. Лицо нации: анфас и в профиль // Газета Исторического музея «РИМ», № 1(18), март-апрель 2010 г., стр. 4-5.

3 Следуя этому принципу, в Национальной портретной галерее к началу 2011 года собраны портреты (фотографические, холсты), например, следующих лиц. Под литерой «Б»: Л.И.

Неизбежен вопрос: чьи портреты должны быть представлены в галерее? Это должны быть «личности, которые оставили свой отпечаток в истории страны. Не должно быть деления на белых и красных, хороших и плохих, на рай и ад. Все должны быть перемешаны. Цари и президенты, политики и воины, святые и юродивые, писатели, музыканты, ученые, спортсмены». Принципы (а)моральности, признания неважны4.

Так что же, в одном ряду палачи застенков и их жертвы — слава и гордость России?5 Очевидно, да. Это закон истории. Но надо ли исключать при этом критерий отбора или «сопроводительные материалы» (визуальные, вербальные и проч.) для того, чтобы молодой россиянин не путал Вавилова с Лысенко. И устроит ли такой отбор, вернее, отсутствие отбора, потомков тех жертв?

Очевидно, нет. Крупнейший ученый физиолог Н.П. Бехтерева, пережившая в детстве потерю родителей (отец репрессирован, мать в лагерях, сама — в детдоме), не соглашалась забыть. Левашово как вероятное место захоронения ее отца инженера-изобретателя П.В. Бехтерева, до конца жизни вызывало у Натальи Павловны смешанное чувство: «Здесь, в Левашово, -жертвы и палачи. Ничто, даже смерть, не может уравнять их. Не может «объяснить» история; очень трудно, если не невозможно, простить палачей детям жертв. Если и удастся - то только по-Божьи: «.ибо не ведают, что творят». К сожалению, все не так просто. Здесь палачи знали, ведали, что делали. Вспомните, с каким сладострастием, прежде чем уничтожить, издевались они над служителями церкви!»6.

Выдающийся отечественный мыслитель Отец Павел Флоренский вписан в список жертв. Его мученическая стезя не подвергается сомнению. Его Соловки и его убийство в 1937 году защищают отца Павла от двусмысленных сомнений

Брежнев, К.Д. Бальмонт, М.Ю. Барщевский, E.H. Батурина, В.Б. Барковский, М.Б. Барклай-де-Толи, П.И. Багратион, Б.Я. Базаров, Д.А. Быстролетов, Н.Р. Базиян. Под литерой «Ф»: В.А. Фетисов, М.И. Фомичев, A.A. Фадеев, A.C. Феклисов.

4 Макарова Н. Лицо нации: анфас и в профиль // Газета Исторического музея «РИМ». № 1(18). Март-апрель 2010 г. С. 4-5.

5 Этим вопросом и задается автор беседы с Лобановым-Ростовским Н. Макарова.

6 Бехтерева Н.П. Магия мозга и лабиринты жизни. М., СПб., 2007. С. 194-195. в причастности к сонму выстрадавших Россию. Но вот с его жизненным-итогом - научным творчеством - все обстоит сложнее.

Сегодня, когда изучение истории- отечественной мысли, традиции исторической мысли из еще недавно нового направления гуманитарной науки трансформируется' в генеральное течение историографии и отчасти интеллектуальной истории, интерес к нему как в отечественной, так и зарубежной науке возрастает. Его труды во многом и сегодня остаются нереализованным научным потенциалом гуманитарной отрасли знания. В отличие от гуманитарных отраслей знания естественнонаучные и технические отрасли активно использовали разработки ученого в строительстве, медицине, химии, исследованиях биосферы. Обновление фундаментальной науки, и в' особенности гуманитарной, не состоится без этого потенциала, накопленного в рамках направления мысли, к которому принадлежит о. П. Флоренский.

Речь идет о развитии методов исторического исследования и исследовательских методов смежных гуманитарных дисциплин, а также о необходимости синтезировать в единое целое исторические взгляды выдающихся представителей отечественной мысли XX века. Реализация этих задач применительно & наследию о. П. Флоренского возможна на пути реализации историографического подхода к этому наследию.

Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки исследования определяются границами творчества о. П. Флоренского и этапами его научного освоения от начала XX века до современного историографического этапа и включают как начальный период творчества Флоренского, так и современный этап освоения его научного наследия. Это потребовало рассмотрения значительного историографического материала, возникавшего на протяжении более чем ста лет. Результатом проведенного анализа стало установление внутренних историографических рубежей, отражающих особенности наследия о. П. Флоренского.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования стало творческое и научное наследие о. П. Флоренского. Предметом является опыт интеграции наследия Флоренского в историческую науку, в гуманитарную сферу знания в целом.

Степень разработанности темы. До сих пор в отечественной исторической литературе не было исследований, посвященных анализу научного наследия о. П. Флоренского в контексте историографии, источниковедения и методов исторического исследования. В этом отношении европейская научная практика опередила российскую. Обращают на себя внимание работы известного германского историка М.М. Хагемайстера. Тот факт, что именно германская историческая мысль раньше, чем российская, отозвалась на опыт научного использования наследия Флоренского, связан с глубокой традицией развития-германской исторической науки, которая всегда уделяла внимание истории мысли (die Geistegeschichte), взаимодействию разных национальных и мыслительных традиций. Славист М.М. Хагемайстер наметил этапы изучения наследия о. П. Флоренского в германской науке, выявил особенности этих этапов и определил их связь с политической и общественной конъюнктурой .

Вместе с тем следует иметь в виду, что развитие историографии, источниковедения и методов исторического исследования обусловило устойчивый интерес к историографическим процессам рубежа XIX-XX веков. Отец Павел Флоренский с его взглядами на историю и методы исторического исследования привлек внимание историков в ракурсе концепций «всеединщиков» и в связи с постановкой темы кризиса в российской о историографии . Исторические концепции христианских социалистов и п

Хагемайстер М. Публикация трудов П.А. Флоренского в 1985-1991 гг.: [Материалы к библиографии] // Начала. 1993. № 4. С. 159-170; Hagemeister М. Zur deutschsprachigen rezeption Pavel Florenskijs // http://www.kontextverlag.dc/florcnskij.hagemeister.html; Hagemeister M. P.A. Florensky's «Widerkehr». Materialen zu einer Bibliographie (1985-1989) // Ostkirchliche Studien. Bd 39, H 2/3. Wurzburg: Augustinus-Verlag, 1990.

8 Рамазанов С.П. Кризис в российской историографии начала XX века. Ч. I: Постановка и попытка решения проблемы. Волгоград, 1999; Рамазанов С.П. Кризис в российской историографии начала XX века: В 2-х ч. Ч. II. Методологические искания послеоктябрьской исторической мысли. Волгоград, 2000. всеединщиков» зафиксированы в учебнике по историографии России9. Историографический подход к методологии истории, проблеме ценностей в— русской исторической и философской мысли, концепциям бессознательного и т.д. характерен для новейших разработок в области историографии, источниковедения, методов исторического исследования10. Эти подходы актуализируют и методологические наблюдения Флоренского.

Одновременно следует признать, что персонального интереса к о. П. Флоренскому и его наследию историки не демонстрируют. И это при том, что уже осуществлены исследования о таких мыслителях из ближайшего окружения Флоренского, как В.В. Розанов, H.A. Бердяев, М.Н. Туган-Барановский, С.Н. Булгаков, В.И. Вернадский, Л.П. Карсавин и др.11 Ученые обращаются к их историческим взглядам, методологическим подходам, опыту интеграции их научного наследия в научную гуманитарную практику XX века. К этим именам проявляют особый интерес и специалисты из смежных научных областей12.

9 См.: Глава 28. Исторические концепции христианских социалистов в контексте русской религиозной мысли // Историография истории России до 1917 г.: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений: В 2-х тт. Т. 2. М., 2003.

10 См., напр.: Барышникова Ю.Н. Предмет методологии исторической науки как историографическая проблема. Авт. дисс. канд. ист. наук. Казань, 2006; Гарафиев И:3.-Проблема ценностей в русской исторической и философской мысли (середина 1860-х годов — начало 1920 годов). Авт. дисс. канд. ист. наук. Казань, 2007; Николаева И.Ю. Проблема методологического синтеза и верификации в истории в свете современных концепций бессознательного. Авт. дисс. докт. ист. наук. Москва, 2006.

11 См., напр.: Леонова Л.С. «Я не могу уйти в одну науку. »: Общественно-политические взгляды В.И. Вернадского. СПб., 2000; Морозов A.A. Русская медиевистика в эмиграции (Л.П. Карсавин, П.М. Бицилли, Н.П. Оттокар). Авт. дисс. канд. ист. наук. Томск, 2001; Свешников A.B. Историческая концепция Л.П. Карсавина и поиски нового языка исторической науки. Авт. дисс. канд. ист. наук. Томск, 1997; Смирнов И.П. Русская социально-экономическая доктрина в трудах М.И. Туган-Барановского, С.Н. Булгакова, H.A. Бердяева. Авт. дисс. канд. ист. наук. Москва, 1997; Соломенна Л.А. Исторические взгляды А.Ф. Лосева. Авт. дисс. канд. ист. наук. Москва, 2004. Сорокина М.Ю. Архивное наследие академика В.И. Вернадского (история формирования, систематизация, описание и использование документов). Авт. дисс. канд. ист. наук. Москва, 2011.

12 Наибольший интерес был проявлен к биографии, научному наследию, методу и концепциям С.Н. Булгакова Признанным лидером изучения, наследия С.Н. Булгакова является известный экономист Ю.М. Осипов. Подробно о деятельности возглавляемой им лаборатории «Философия хозяйства» и Центра общественных наук Экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова см.: Философ хозяйства (к 65-летию Ю.М.

Оценивая степень разработанности темы в целом, следует учитывать, что философское наследие Флоренского неизменно фиксируется как часть

13 русского философского наследия в основных трудах по истории.'философии . Флоренского относят к тем философам, которые разрабатывали метафизику всеединства. Его взгляды объединялись исследователями со взглядами G.H. Булгакова, C.JL Франка, Л.П. Карсавина, E.H. Трубецкого, его объявляли последователем Вл. Соловьева.

Историки философии, принадлежащие к советской школе, рассуждали о Флоренском в общем контексте изучения русской религиозной философии, прямых упоминаний и тем более ссылок на взгляды ученого в этот период мы не видим14. Современные философы в свою очередь заняты проблемой распознания философской ниши Флоренского. Чаще всего они вписывают мыслителя в ту же нишу, что и историки богословия и философии. Характерно, что современные^ философы зачастую противопоставляют религиозную философию рубежа XIX-XX вв. остальной русской философии!5.

Что же касается историков, специализирующихся, на изучении методов исторического' исследования; историографии, истории мысли, то для них характерно рассмотрение наследия о. П. Флоренского в рамках специализированной проблематики. При этом наследие мыслителя как целое и системное не рассматривается. Хотя обращение в историографическом контексте к методологическим новациям рубежа XIX-XX веков ценно само по себе. Специалисты советского периода в области теории и- методологии исторической науки стремились использовать богатство идей, заложенных в

Осипова). М., Екатеринбург, 2006; Философ хозяйства - 2 (к 10-летию журнала «Философия хозяйства»). М., Екатеринбург, 2009.

13 Зеньковский В.В., прот. История русской философии. Л., 1991; Лосский И.О. История русской философии. М., 1991; Флоровский Г.В., прот. Пути русского богословия. Париж, 1983.

14 Хотя в скрытом виде рефлексия по поводу о. П. Флоренского присутствует в оценках И.С. Кона, В.А. Кувакина. См.: Кон И.С. Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли. М., 1959; Кувакин В:А. Религиозная философия в России. Начало XX в.М., 1980.

15 Такая- тенденция характерна, например, для оценок Н.П. Ильина. См.: Ильин Н.П. Трагедия русской философии. М., 2008. трактовке категорий пространства и времени, научной мысли как планетарного явления, роли психологической составляющей в трактовке исторического-факта, его структуры, формы и содержания16.

В научной и публицистической^ литературе накопилось значительное число свидетельств обостренного интереса к личности и творчеству Флоренского. Его называют энциклопедистом; гением; феноменом; человеком-легендой; «страдающим книжником» (С. Фудель); «человеком с фаустовской жаждой познания» (В. Белов, Н. Бонецкая); христиански ориентированным философом; «христианином-мечтателем, склонным к еретичеству»; «поздним осенним эллином в христианстве» (Ю. Иваск); церковным мыслителем; богословом; «православным модернистом» (Л." Венцковский); «лжепроповедником», «провокатором на церковной кафедре» (Р.П.); «ученейшим попом»; великим диалектиком; платоником; «гностиком»; «мистиком»; «эклектиком»; «авангардистом» (Р. Гальцева); «мистико-социальным утопистом» (Н. Гаврюшин, Л. Геллер); «утонченным эстетом», «средневековым^ мастером» (О. Зоткина); «учеником святоотеческого-школьного богопознания» (К. Исупов); апостолом прекрасного (Л. Жегин); наследником традиций1 славянофильства; софиологом; «представителем космизма, математического идеализма»; вождем молодого славянофильства (В. Розанов); западником (Н.Г.); «ученейшим воином черносотенного* (православного) махрового идеализма» (Э. Кольман). Павел Флоренский красив красотою Ф. Аквинского, Декарта и Лейбница- (Р. Темпест), его сравнивают с Паскалем (В. Розанов), Леонардо да Винчи (западные исследователи), он - «предшественник» структурализма, кибернетики,

16 См.: Барг М.А. Категории и методы исторической науки. М., 1984; Ванштейн O.J1. Очерки развития буржуазной философии и методологии истории в Х1Х-ХХ веках. JL, 1979; Гулыга A.B. О предмете исторической науки // Вопросы истории. 1964. № 4. С. 19-31; Жуков Е.М. Об общих принципах построения всемирной истории. Печатно-множительная лаборатория Института Истории СССР АН СССР, Москва. 1973; Кон И.С. Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли. М., 1959; Хмылев Л.Н. Проблема методологии истории в русской буржуазной историографии конца XIX - начала XX в. Томск, 1978; Философские проблемы исторической науки. М., 1969. генетики (С. Хоружий) и т.д. и т.п. Наконец, его мировоззрению приписывают крестьянские корни (А. Паршин)17.

В оценках, как видно, наряду со вполне научно оправданными и логически выверенными, присутствуют политизированные, эмоциональные, вульгарно-социологические. Такова историографическая реальность. Но вместе с тем, из данного перечня определений видно, что исследователи научного творчества Флоренского, оценивая его вклад в мыслительную традицию, для характеристики отдельных направлений его творчества вынуждены изобретать сложные понятийные конструкции и неологизмы, настолько все то, что он делал как исследователь, выбивалось из привычного круга терминов и понятий. Это свидетельствует о том, что современная научная практика настоятельно требует историографического осмысления ситуации, сложившейся вокруг интерпретации богатого и многостороннего научного наследия о. П. Флоренского.

Научная новизна исследования. Общая научная тенденция, в рамках которой уже возникла серия работ о наследии выдающихся отечественных мыслителей, подготовила и данное историографическое исследование. Новизна нашей работы определяется тем, что наследие отца Павла

См.: Булгаков С.Н. Священник о. Павел Флоренский // В кн.: П.А. Флоренский: pro et contra. СПб., 1996. С. 393-401; Гаврюшин Н.К. Борьба за любезную мне непонятность.»: священник Павел Флоренский // В кн: Гаврюшин Н.К. Русское богословие. Очерки и портреты. Нижний Новгород, 2005. С. 232-274; Гаврюшин Н.К. П.А. Флоренский и его работа «Электротехническое материаловедение» // В кн.: Памятники науки и техники. 19871988. М., 1989. С. 214-245; Гальцева Р. Образ человека XX века. Реферативный сборник. М., 1988; Гальцева Р. Очерки русской утопической мысли XX века. М., 1991. С. 120-184; Иваск Ю. Розанов и о. Павел Флоренский // ВРХД. 1956. № 42. С. 22-26; Жегин Л.Ф. Воспоминания о П.А. Флоренском // В кн.: П.А. Флоренский: pro et contra. СПб., 1996. С. 162-172; Исупов К.Г. Павел Флоренский: наследие и наследники // В кн.: П.А. Флоренский: pro et contra. СПб., 1996. С. 7 - 29; Кольман Э. Против новейших откровений буржуазного мракобесия. Большевик. 1933. № 12. С.88-96; Розанов В. Густая книга // Новое время. 1914. № 13622 (12.02). С. 5; № 13631 (22.02). С. 14; Фудель С. Собрание сочинений: В 3 т. Т. 3: Наследство Достоевского. Славянофильство и Церковь. Оптинское издание аскетической литературы и семейство Киреевских. Начало познания Церкви [Об отце Павле Флоренском]. М., 2005; Хоружий С.С. Священник отец Павел Флоренский: основные начала его православного богословия // Энтелехия. Кострома, 2002. № 4. С. 39—56; Хоружий С.С. Имяславие и культура серебряного века: феномен московской школы христианского неоплатонизма // http://www^-et.m/book/articles/materialy/bulgakov/honozhij.php?phrase id=l 13225.

Флоренского в отечественной научной практике под углом зрения оценки его влияния на отечественную науку XX века до сих пор рассмотрено не было.-Хотя необходимые научные предпосылки для такой постановки темы уже сложились. Задачей диссертационного исследования стало аналитическое рассмотрение научного наследия о. П. Флоренского в рамках отдельных этапов развития отечественной историографии. Исследование нацелено на выявление научно-методического потенциала наследия ■ Флоренского, связанного с гуманитарной областью знания.

Методы исследования. Необходимость рассмотреть наследие Флоренского в тесной связи с историей его времени и с этапами научно-практического освоения этого наследия обязывает к строгому соблюдению-принципов историзма. Выявление и комплексная оценка наследия о. П. Флоренского невозможны вне методов, архивной и библиотечной эвристики. Связь научного творчества с биографией у такого мыслителя, как Флоренский, подразумевает и применение биографического метода.

Кроме того, рассматривая наследие мыслителя^ в! связи с опытом его I интерпретации, необходимо учитывать особенности системного подхода, а при оценке имеющихся различий в мировоззренческом подходе к взглядам Флоренского1 следует сочетать системный подход к наследию со сравнительным методом, позволяющим соотнести позиции* участников7' историографического пространства.

Источниковая база исследования. В исследовании ставится задача выявления творческого и научного наследия о. П. Флоренского. Уяснение масштабов этого наследия сопровождается суммарной оценкой всей литературы, адресованной творческой и научной биографии Флоренского. Литература отличается дисциплинарным и жанровым разнообразием, что отвечает особенностям самого наследия.

Источниковую основу исследования составили историографические источники. Наряду с собственно трудами о. П. Флоренского это также" литература, связанная с изучением его творческого наследия и биографии.

Сложность историографического комплекса обусловлена изначальной междисциплинарностью и жанровымшногообразием самого наследия.

Для исследования был привлечен значительный; по объему материал, включивший в себя как. научные, научно-популярные, публицистические работы по истории, философии, богословию, искусствознанию, учебные пособия, так и беллетристику, содержащую элементы научного анализа либо отражающую подлинные факты биографии и сущность воззрений о. П. Флоренского. Для мыслителя характерен значительный личный компонент в любом научном или, шире, интеллектуальном продукте. Поэтому многие его труды при определенных обстоятельствах могут трактоваться и как научное наследие, и как материалы личного характера. Особенно заметно это обстоятельство в разработках по генеалогии: Многочисленные публикации трудов отца Павла обладают особенностью, характерной для публикаций многих мыслителей, публицистов и даже поэтов XX века. Знакомясь с его наследием, следует иметь в виду возможность купюр, либо искажающих, либо обезличивающих его тексты;.

Целый ряд особенностей ¿типичен и для историографического материала, адресованного творчеству о. П. Флоренского. Всякое научное- событие, связанное с обсуждением творчества и наследия мыслителя, в том числе и за рубежом, обрастает многочисленными рецензиями, в том, числе и острого критического характера. Неакадемический оттенок свойственен5 значительной части литературы; по теме; исследования. Это позволяет говорить об особенностях историографических источников! направленных на интерпретацию и оценку научного наследия Флоренского:

Важной особенностью историографии является очень серьезный и значимый комплекс библиографических работ. Именно библиографическая стадия работы с наследием и научной биографией Флоренского относится к системно завершенной части исследования: научного наследия мыслителя. Эта эмпирическая часть историографической работы и предопределила современную научную стадию включения научного наследия о. П. Флоренского в пространство научного и в том.числе гуманитарного знания.

Задачи данного диссертационного исследования состоят в.следующем: 1. Рассмотреть наследие о. П. Флоренского в контексте архивной и библиотечной эвристики. 2. Определить историографические этапы освоения и особенности проблемного подхода к изучению наследия о. П. Флоренского. 3. Констатировать вклад о. П. Флоренского в развитие методов исторического исследования, в том числе музейное источниковедение, генеалогию, биографический метод, историю исторического познания. 4. Выявить особенности мировоззренческого понимания наследия о. П. Флоренского, влияющего на ход научно-практического использования его идей. Очевидно, что при такой постановке вопроса в центре внимания исследования будут общие тенденции развития отечественной гуманитарной науки XX века. Анализ опыта интерпретации наследия выдающегося мыслителя и философа о. П. Флоренского- позволит обнаружить особенности и этапы развития и исторической научной мысли на современной этапе.

В первой главе «Опыт изучения наследия П!А. Флоренского» мы последовательно, на основе методов библиотечной и архивной эвристики, характеризуем существующий опыт публикации наследия мыслителя, в том числе подготовки полного собрания его сочинений и «Архива священника* Павла Флоренского», оцениваем ареал архивных источников, отражающих как творческое наследие, так и общественную и научную деятельность Флоренского. Это помогает выявлять возможности дальнейшего освоения* творческого наследия Флоренского.

На современном этапе исследования творчества мыслителя-представляется необходимым произвести учет тех материалов, которые оказались разбросанными по различным, в том числе и техническим архивам. Уникальность этих источников! предопределяют интерес к ним коллекционеров и музейных работников. Рассматривается возможность" реконструирования схемы поиска материалов, отражающих биографию мыслителя и составляющих его творческое наследие.

Очевидно, что биография о. П. Флоренского; оказавшегося после соответствующих приговоров в заключении; предопределила исключительное значение переписки ученого и мыслителя для реконструкции его творческого наследия. Отсюда и необходимость поиска писем Флоренского среди архивных бумаг его корреспондентов. Поэтому особое внимание должно быть обращено на перспективы поиска личных материалов не только Флоренского, но и тех, кто оказался в его окружении и посчитал нужным зафиксировать связанные с этим факты своей биографии, в частности, на возможности поиска материалов в ГАРФ, коллекции РЗИА, в других российских архивах. Тем не менее, даже без учета этих материалов очевидно, что основной комплекс научного наследия о. П. Флоренского для систематического изучения доступен. Те архивные документы личного- характера, которые, возможно, будут выявлены в архивных собраниях, лишь подтвердят общую канву жизни и творчества Флоренского1 или же будут носить, уточняющий характер. Возможны, конечно, и находки уникумов в виде автографов или отдельных документов.

В процессе освоения наследия о. П. Флоренского имеет значение библиографический учет наследия о. П. Флоренского, который оценивается нами как специальный прием историографического рассмотрения* научного наследия мыслителя. Поэтому мы выделяем этапы библиографической работы с наследием мыслителя, оцениваем особенности каждого из имеющихся в распоряжении историков указателей. Сложившаяся в отечественной историографии практика библиографического подхода к наследию выдающихся историков подтверждает необходимость этого этапа.

Отметим, чтог особое значение для выявления этапов изучения наследия Флоренского, кроме библиографий, приобретают знаковые юбилейные мероприятия (конференции, собрания, симпозиумы, научные семинары, празднования и т.д.), имеющие целью привлечение внимания научной общественности к личности и наследию о. П. Флоренского. Мы вычленяем четыре этапа изучения личности и творчества мыслителя. При этом становится-очевидным, что научная практика только подошла к выявлению всего проблемного и методологического богатства наследия Флоренского. о

В литературе, посвященной о. П. Флоренскому и его творчеству, устойчиво проявляется принцип сравнительного анализа. Флоренский зачастую соотносится с каким-либо из его современников или мнимых и реальных единомышленников. Так сформировалась практика анализа взглядов Флоренского в связи со взглядами В.И. Вернадского, Г.Г. Шпета, К.Э. Циолковского, А.Ф. Лосева, В.В. Розанова, А. Бугаева, Ф.Д. Самарина, МА. Волошина и многих других, своеобразная «парность». Наследие' Флоренского изучается в рамках истории символизма, искусствоведения, в у контексте изучения ноосферы, русского космизма. Флоренского изучают как наследника славянофильства. Наличествует опыт интерпретации наследия о. П. Флоренского и в атеистической литературе в связи с характеристикой его богословского наследия. Представляют интерес для историков и наблюдения и выводы филологов, характеризующих наследие Флоренского в контексте семиотики и структурализма.

Личность Флоренского, его деятельность как ученого, практика, мыслителя высвечивает достаточно широкий круг научных, личностных^ связей. Историографическое поле, в котором оказалось наследие Флоренского, соприкасается с целым рядом научных направлений, касающихся судьбы и творчества философов, инженеров, историков, поэтов, писателей. Опыт исследования научного и творческого наследия о. П. Флоренского обнаруживает, таким образом, целый ряд особенностей развития историографии XX века. В числе этих особенностей оказывается известная аритмия исследовательского опыта, вызванная, особенностями политической и идеологической ситуации в стране. Практический интерес к наследию нарастал волнообразно, что было обусловлено, в том числе и тем, что изучение наследия шло параллельно с его публикацией, а на первом этапе и параллельно с творчеством мыслителя. Поэтому имел место феномен подтягивания творческого наследия о. П. Флоренского к изучению методологических проблем гуманитарного знания при одновременном использовании его прикладных наработок, касавшихся, в том числе, истории старообрядчества, иконописи, генеалогии, музейного дела.

Во второй главе «Вклад П.А. Флоренского в развитие методов исторического исследования» мы последовательно раскрываем значимые для исторической науки методы исследования, связанные с биографическим методом, изучением генеалогии, музейным источниковедением и педагогикой, развиваемые Флоренским.

У о. П. Флоренского существовал устойчивый интерес к биографическому методу. Мы обращаем внимание на трактовку Флоренским особенностей источниковой базы биографических исследований, на разработку им специальных вопросников, подготавливающих биографические исследования. При написании биографического труда особенно важен, в представлении Флоренского, выбор и уяснение предмета-исследования. Для самого мыслителя излюбленным предметом биографического исследования был внутренний мир героя, постижение его жизненного пути как пути духовного развития. Особое значение придавал Флоренский проблеме «сочувствия» своему герою.

Любое биографическое исследование должно содержать изучение истории рода. Отец Павел Флоренский поднимает тему духовного строя целого рода. Особую роль в текстах ученого играют его размышления о духовном строе личности, проступающем в чертах человеческого лица, его изменениях на разных жизненных этапах. Телесная и духовная генеалогия воспринимаются им как явления одного порядка. Флоренский подчеркивал внутреннюю связь природных и общественных явлений. И это позволило ему (именно генеалогический подход) дать оригинальную классификацию наук, в том числе гуманитарных наук. Гуманитарный подход к культуре приводит его к выявлению цепочки принципов трактовки культуры, исходящих из темы «культа». При этом Флоренский подчеркивает различия в определении предмета, которые выстраиваются в рамках естественнонаучного и гуманитарного подходов.

Одновременно констатируется; что сегодняшний период исторической науки, исходя из оценок, предложенных о. П. Флоренским, должен быть оценен как благоприятный для создания биографий и автобиографий. Это может компенсировать дефицит присутствия личности в истории. И это ставит вопрос об источниках для написания биографий ученых-историков, что важно для историографии как отрасли исторической науки.

Весомо влияние о. П. Флоренского на формирование отечественного музейного источниковедения. Реализация его концепции «живого музея» на примере сохранения Троице-Сергиевой Лавры и ее святынь дает богатый* -материал для подтверждения значения его методологических наработок для исторической науки. (В 1918 году была создана Комиссия по охране памятников искусства и старины < Троице-Сергиевой Лавры, в которой работал отец Павел Флоренский, являясь ученым секретарем Комиссии и хранителем ризницы Лавры.) Востребованы работы Флоренского в процессе профессионального (художественного) образования.

Опыт работы Флоренского с реликвиями Лавры и ризницы позволил ему сформулировать целый ряд положений источниковедческого и методического характера, которые легли в основу его индивидуального видения памятников" истории и культуры. Речь идет о восприятии исторического памятника как особого исторического факта, оцениваемого не только с социально-психологической, но и с духовно-нравственной позиции. В центре внимания -феноменология духовного явления, сущности, раскрываемой и реализуемой через систему символов и структуру форм. Особое значение он придавал феномену обратной перспективы, трактовавшемуся как линия взаимодействия двух миров - материального и духовного. Духовный смысл музейного предмета, его социально-психологическая предопределенность составляют основу интерпретации памятников в рамках музейного источниковедения," развиваемого Флоренским. В выводах обращается внимание на принципиальное отличие концепции «живого музея», предложенной Флоренским, от концепций активно развивающихся музеев под открытым небом, включающих в себя элемент игровой сопричастности зрителя. Для Флоренского «живой-музей» - это не имитация, а воссоздание, продолжение развитие того, что позволяет сохранить традицию.

Кроме того, объектом рассмотрения становятся методические наработки о. П. Флоренского в педагогическом процессе, ставшие следствием его учебно-научной практики. Значительная часть наблюдений, связанных с практикой в педагогике и практикой в научной системе, зафиксированы в эпистолярном наследии, в котором Флоренский подводит итоги своим научным размышлениям и своему индивидуальному жизненному опыту. У мыслителя сложилась определенная система воззрений на процесс воспитания и образования, обусловленная его собственным опытом. Стройность этого комплекса знаний индивидуального наследия предопределила интерес к нему сегодняшнего педагогического сообщества. Этот интерес базируется, в первую очередь, на тех четких структурах образовательного педагогического процесса, который, реконструируется на базе творческого педагогического 1 наследиям о. П. Флоренского. Выстраиваются, схемы научного образовательного процесса от постановки-, научных задач через интерпретацию эмпирического материала, мировоззренческого преобразования к выводам. Значение для современной педагогики имеют фундаментальные наблюдения Флоренского, касающиеся путей формирования индивидуального научного сознания, индивидуальности мотиваций к научному поиску, соотношения коллективного и индивидуального при постановке и решении научных задач и т.д. Все это составляет специфику педагогической инновационной модели, вычленяемой из наследия Флоренского.

Анализируя последовательно опыт включения некоторых наработок о. П. Флоренского в музейное источниковедение, источниковедение изобразительных источников, методы биографического исследования, педагогических наработок, можно делать выводы о том, что современная историческая наука, подойдя вплотную к осмысливанию наследия о. П. Флоренского, стоит перед задачей практического использования всего многообразия исследовательских методов, которые он осваивал уже в первой половине XX века.

Отсюда следует очевидный вопрос, что же мешает позитивному овладению методами Флоренского? Ответ формулируется в третьей главе диссертационного исследования «Особенности мировоззренческого подхода к наследию о. П. Флоренского на современном историографическом этапе».

С конца 1980-х гг. возрастает научный интерес к русской исторической, философской, религиозной традиции. Однако эта тенденция, характерная для прошедших двух десятилетий, претерпела изменения. Исследователи прошли-непростой путь от безусловного и часто наивного принятия концепций представителей этой традиции мысли до полного их отрицания и даже попыток опрокидывания и низвержения (так происходит с именами Л. Карсавина, Н. Бердяева, С. Булгакова, И. Ильина). Такая парадигма отношения к названной традиции проявилась и при рассмотрении творческого наследия о. П. Флоренского.

В последней главе мы обращаем внимание на трудности позитивного восприятия наследия о. П. Флоренского, формирование в отечественной историографии определенной научной парадигмы на примере исследования" творчества Флоренского. В ходе этого1 процесса проявляется отличие мировоззренческих установок исследователей от соответствующих установок мыслителя. Отслеживается тенденция создания в отечественной историографии мифов о Флоренском. Исследуя метод Флоренского, многие авторы приписывают ему склонность к излишней художественности, к игре версиями, к загадыванию психологических загадок при конструировании научного труда.

Авторы недостаточно корректны в оценке действительного смысла текстов П.А. Флоренского. Они практически игнорируют основные принципы критического анализа текстов, в первую очередь, обстоятельства создания"того или иного труда П.А. Флоренского, пренебрегают принципом историзма. При таком подходе реальный научный анализ творческого наследия Флоренского подменяется неоправданным сарказмом, поверхностной интригой, интеллектуальным блужданием, перенасыщенностью фантомными языковыми образами. В ряде случаев можно говорить о том, что наследие Флоренского используется для авторского самоутверждения конкретного автора.

Рассматривается феномен, обозначившийся в 1980-е годы и получивший в литературе название «флоренскоборчество». Это тенденция негативного отношения к Флоренскому или к его мысли, которая в значительной степени определила и ряд характеристик современного историографического этапа в освоении наследия о. П. Флоренского. Анализируется проблема возникновения этой тенденции, выявляются ее причины. В качестве историографических источников для уяснения указанной проблемы используются рецензии, в том числе вышедшие на сборник материалов международного симпозиума, прошедшего в Бергамо (Италия) в 1988 году. Симпозиум был посвящен жизни и творчеству о. П. Флоренского.

Столкновение мировоззренческого дискурса проявляется не только в рецензиях как особых историографических источниках, но и в других жанрах научно-исследовательских работ. Наблюдения приводят нас к выводу, что; даже принимая эмпирическую и конкретно-историческую канву наследия о. П. Флоренского, некоторые исследователи отторгают его авторскую личность, сопровождая положительные характеристики методов, предложенных Флоренским, обвинениями его в эзотерике, платонизме, гностицизме, тоталитарном утопизме, плагиате и т.д.

Прибегая к принципу аналогии, целый ряд исследователей, ставящий перед собой задачу борьбы с интеллектуальным наследием Флоренского, зачастую приписывают ему и его интеллектуальному пространству черты, свойства и содержание, якобы свойственные «мнимому единомышленнику». Поиск таких «единомышленников» становится при определенных обстоятельствах приемом, направленным на попытку дискредитации положительного содержания научного наследия и научного метода Флоренского. Должна быть, поэтому, выявлена методика распознания такого приема, которая будет способствовать положительному опыту освоения методов научного анализа, развитых в свое время Флоренским.

Кроме того, при обращении к его наследию проявляется традиционно характерная для русской интеллектуальной традиции особенность - проверять свою жизненную судьбу рефлексией, заимствованной из художественной литературы. Выявляется, таким образом, исследовательский метод, схожий с задачами художественного произведения, подразумевающий анализ возможности «игровых версий» и «психологических загадок» при создании научного труда. В результате делается вывод об игнорировании некоторыми исследователям принципов критического анализа текстов и обстоятельств-создания того или итого труда изучаемой персоналии, которые были бы более необходимы, чем тонкая интрига, интеллектуальный фейерверк знаний и перенасыщенная образность языка и другие приемы самовыражения конкретного исследователя. В то же время этот историографический факт свидетельствует о существовании, того разновекторного мировоззренческого поля, которым всегда характеризовалась российская наука и историческая, в частности.

Существуют различные1 пути освоения наследия о. П. Флоренского. Уже обозначилась попытка отечественных ученых освоить наследие Флоренского на примере его историософской концепции. Естественно, что вперед выходят его богословские труды и размышления, но не только.

Динамика в позиции Русской Православной церкви в отношении духовного и научного наследия о. П. Флоренского, обретаясь между двумя диаметрально противоположными полюсами, в свою очередь, способствует привлечению внимания к имени этого ученого. Современная православная мысль наследует сформировавшееся еще в начала XX века неоднозначное восприятие богословской мысли Флоренского. Следует, однако, иметь в виду, и об этом специально говорится, что отношение к творческому наследию Флоренского во многом оформлено не только через дихотомию «да» - «нет». Много еще сомневающихся, анализирующих, ищущих, в том числе, ищущих и собственное мировоззрение. Можно заметить, что многие исследователи, выражающие сомнения в ясности и однозначности богословских и мировоззренческих суждений мыслителя, сами признают свою собственную неопределенность в вопросах мировоззрения, духовного и научного поиска.

Эта открытость научного поиска в сферу мировоззренческого и духовного выбора представляется одной из особенностей современного историографического этапа. И наблюдается она не только в связи с освоением наследия о. П. Флоренского, но и в связи с освоением вообще многих метафизических вопросов современности. Поиск метафизического смысла истории, в том числе современной истории России, заставляет задумываться об индивидуальном духовном выборе отца Павла, соотносить его выбор с личной биографией мыслителя, историей России. Это свидетельствует и о незавершенности современного историографического этапа, незавершенности, связанной с мировоззренческими и методологическими исканиями научной и духовной элиты.

Рассматривая наследие о. П. Флоренского в контексте современного научного дискурса, мы выявляем тенденции, характерные для современного гуманитарного'знания.

Современная историографическая ситуации представляется сложной из-за огромного количества концепций, в ней присутствующих. Однако даже при неглубоком их рассмотрения становится ясно, что методологическая (онтологическая) составляющая большинства совсем не разнообразна. Каждая из них заявляет свои права на исключительную монополию истинного знания в какой-либо области. Налицо одновременно и узкоспециализированность современной историографии, которая проявилась в оформлении новых направлений в историографии, иногда доведенных до крайности самоограничения, и претензия на универсальность, ибо большинство из них создается путем соединения и сочетания различных элементов из близких по внешней форме подходов. Они включают в себя обязательный набор модных категорий, таких как время, пространство, парные конструкции центр-окраина регион), центростремительное - центробежное движение, принципы генерализации или дифференциации и проч. Резкое самовыгораживание этих направлений в историографии, самообособление замечено большинством 18 историков . Это сложное явление представляется; очевидно, следствием комплекса различных причин: и развития советской исторической науки в предшествующие восемьдесят лет, и политических событий в России за последние двадцать-тридцать лет, и системных общеевропейских и общемировых процессов, и изменение «функциональности» человека как живого организма, его духовного развития в процессе освоения информационных технологий.

Заявленные ранее «мир-системнический подход», «глобалистское мировоззрение», «геоглобалистика» вызывают настороженное отношение историков, поскольку яркие вывески не свидетельствуют о новых научных подходах. Так, многим современным историкам «мир-системнический» подход, который обнаруживает точки соприкосновения не только с глобалистским мировидением, но и с «вывернутым наизнанку марксистским миропредставлением», видится как случай «историографического примитива»19. Распространившиеся- «мода на ретро» (периодизация по царствованиям, история страны как история великих людей), «фолькс-- •

20 "Ч хистори», модерн, постмодерн , плюрализм,' позитивизм" , толерантность

18 TT

Показательна в этом, смысле конференция, прошедшая в Орле в 2002 году, на которой обсуждались проблемы современной российской историографии в контексте музейного дела. Она показала, что проблемы изменения исторических концепций, научных парадигм и методологические поиски особенно актуальны для историков-музейщиков. См.: Современная историография и проблемы содержания исторических экспозиций музеев: по материалам «круглого стола», состоявшегося 18 мая 2001 г. в Орле. М., 2002. Об особенностях и проблемах музейного дела сегодня см. также: Культура российской провинции: век XX — XXI веку. Материалы всероссийской научно-практической конференции. Калуга, 2000.

19 Булдаков В.П. Современная историографическая ситуация и музейные экспозиции: виртуальное и/или материальное // Современная историография и проблемы содержания исторических экспозиций музеев: по материалам «круглого стола», состоявшегося 18 мая 2001 г. в Орле. М., 2002. С.110.

20 Или «экономический тоталитаризм», считает A.C. Панарин // A.C. Панарин. Искушение глобализмом. М., 2000. многокультурность») в основе своей имеют конкретные мировоззренческие (цивилизационные) установки.

Одновременно в отечественной историографии присутствует мнение о возникновении с середины 1990-х годов так называемого нового гуманитарного знания23, которое связывается со сменой научных парадигм и знаменует собой переход от объясняющих к понимающим герменевтическим процедурам научного знания, от законов истории к «познанию человеческих

- 24 мотивации историческои деятельности, мировоззренческому менталитету» .

Необходимо заметить, что в научной практике актуально обращение к принципу антропоцентризма на протяжении всего XX века. Исходя из него формировались на протяжении всего XX века и основные направления

21 Булдаков В.П. так определяет этот принцип: «Познавательные возможности позитивизма в историографии исчерпаны», в постмодерне «таится свой генетический изъян: постулируя относительность всякого знания и абсолютизируя игру воображения, он может постепенно нейтрализовать волю к истине и способность к самостоятельному исследованию. Это своеобразный удар по понятию хронотопа в угоду мировоззренческой потребиловке» // Булдаков В.П. Современная историографическая ситуация и музейные экспозиции: виртуальное и/или материальное // В кн.: Современная историография и проблемы содержания исторических экспозиций музеев: по материалам «круглого стола», состоявшегося 18 мая 2001 г. в Орле. М., 2002. С.110.

См., например, статью Н.М. Романовой и В.А. Дмитриева об опасности для России и для российской исторической науки превратного понимания термина «толерантность», импульс широкого употребления которого придала организация ЮНЕСКО декларацией 1995 года. Для некоторых ученых гуманитарных направлений, полагают авторы, понимание его кроется в подчинении научных принципов социальному заказу. Это само по себе отражает реалии времени, но некоторые историки готовы принять извне чуждые русскому человеку социальные заказы и построения политологов, журналистов и прочих профсоюзов. // Романова Н.М., Дмитриев В.А. Музей как инструмент воспитания толерантности в современном 'обществе // В кн.: Современная историография и проблемы содержания исторических экспозиций музеев по материалам «круглого стола», состоявшегося 18 мая 2001 г. в Орле. М., 2002. С. 58-69.

Особую роль в становлении «нового гуманитарного знания» играли семинар А.Я. Гуревича в РАН, семинары и конференции РГГУ, журнал «Одиссей», монография И.М. Савельевой и A.B. Полетаева «История и время в поисках утраченного», зарубежные издания, в т.ч. школа анналов, работы Г.С. Кнабе. Они же повлияли на методологические воззрения современных музейщиков. См.: Скрипкина Л.И. Эволюция влияния исторической науки на научную адекватность содержания экспозиций. Роль историко-краеведческих музеев в коммуникации исторических знаний в конце XX - начале XXI в. // В кн.: Современная историография и проблемы содержания исторических экспозиций музеев по материалам «круглого стола», состоявшегося 18 мая 2001 г. в Орле. М., 2002.

24 См. сб.: Современная историография и проблемы содержания исторических экспозиций музеев. Существует и другое мнение, что смена происходит, но - одной объясняющей теории на другую. исторических исследований в области биологической, культурной, исторической, философской, психологической, педагогической антропологии и т.д. и, в соответствии с этим, многообразие принципов описания человека как биологического, культурного, исторического, философского, психологического и т.д. феномена. Сравнивая сложившуюся в исторической науке ситуацию с тем процессом развития научного^ знания, который был современен о. П, Флоренскому, можно сделать вывод о том, что современные научные тенденции были спрогнозированы Флоренским. При этом он исходил из уже проявившихся при его жизни тенденций развития научной мысли.

Флоренский выделял различные национальные научные школы. Особенности стиля мышления о. П. Флоренского заставляли его не заниматься -искусственным конструированием проблем, а отвечать на те действительные вопросы, которые были поставлены самой жизнью. И его представления о путях развития науки, таким образом, опередили не только его время, но и сегодняшнее понимании границ и возможностей* культурно-антропологического подхода к истории.

Очевидно, что размышления Флоренского о теории, концепции и методе познания сегодня особенно актуальны именно в силу общенаучной ситуации. Это тем более важно, что наблюдается сходство ситуации рубежа Х1Х-ХХ веков и- рубежа ХХ-ХХ1 веков в сфере научно-методологического • поиска. -Иу-более того, обнаруживается тенденция к сохранению различных направлений мыслительной традиции, условно называемых самобытной «славянофильской» (русской) и «западнической».

В научном сообществе осознается необходимость формирования новой научной парадигмы, признается не только позитивистское (научное, объясняющее) знание, но и необходимость «философского осмысления в метафизическом плане». В этом контексте обращение к опыту освоения наследия' отца Павла Флоренского, как положительному, так и отрицательному, приносит реальную пользу, поскольку демонстрирует тем" самым различные варианты научного осмысления.

Сегодняшнее понимание значения наследия о. П. Флоренского для гуманитарной науки, и в том числе для истории, стало итогом многолетних творческих усилий* огромного коллектива исследователей. На пути этого творческого движения исследователи столкнулись с целым- рядом объективных и субъективных трудностей. Не последнюю роль в возникновении этих трудностей играли особенности формы и содержания трудов мыслителя. Рассматривая опыт изучения его наследия, мы приходим к заключению, что исследование творческого наследия Флоренского не является простым однонаправленным процессом, движением от простого к сложному, от непонимания к пониманию.- Есть этапы с положительной, устойчивой динамикой, есть откровенные провалы, периоды умолчания, периоды непонимания. Эта научная ситуация кажется производной' от самих особенностей творчества и судьбы отца Павла Флоренского:

При этом последовательное рассмотрение всех этапов изучения творческого пути и наследия Флоренского приводит к выводу, что современный историографический этап, обладает особым; только ему свойственным качеством. Главное заключается в том, что специалисты разных отраслей гуманитарного- знания стали постепенно отказываться от простого пересказывания его идей; пусть даже самых оригинальных и значимых, и перешли к, аналитическому рассмотрению мира идей,, мира методов о. П. Флоренского.

Современная научная практика нацелена на поиск дополнительного инструментария, поиск новых методов научного- анализа, на включение реального наследия гуманитарной мысли начала, XX века в научный познавательный процесс. Необходимо иметь в виду, что именно о. П. Флоренский был в числе тех корифеев отечественной гуманитарной мысли, которые резко отрицательно относились к простой смене мировоззренческих установок, к механическому отказу от переставшей быть актуальной методологии.

Кроме того, анализ этапов развития отечественной гуманитарной мысли в XX веке на материалах интерпретации творчества о. П. Флоренского наглядно., демонстрирует тот факт, что мысль всегда проявляла устойчивый интерес не просто к теме личности в истории, но к теме личности исследователя в истории науки. Присущее мыслителю острое чувство субъекта познания — это не только особенность восприятия объективной реальности, но и в целом особенность русской исторической мысли, столь значимая , для историографических исследований.

Через анализ отрицательного отношения к личности и творчеству о. П. Флоренского определяется уровень, понимания исследователей особенностей восприятия Флоренским объекта гуманитарного, исторического исследования,, его предметного поля и специфики метода. Очевидно, что необходимо преодолевать страх перед неординарностью суждений и методик отца Павла Флоренского. Прямое отторжение, сопротивление указывает на феномен культурного непонимания Флоренского и выявляет сильные стороны его наследия. Так распознается путь дальнейшего- внутринаучного движения, прежде всего в.сфере гуманитарного знания.

Практическая значимость, исследования. Материалы* и выводы диссертации могут быть использованы в, исследованиях по истории русской мысли,, в обобщающих трудах по истории России XX века, а также в-сопрягающихся по тематике исследованиях по историографии и методологии отечественной истории, чтении лекций и для семинарских занятий по общим и специальным историческим дисциплинам. Материалы диссертации представляют интерес также для музейных работников, специалистов по генеалогии, по интеллектуальной истории, по педагогике. Последнее особенно важно в контексте реформирования образовательной системы России.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в ряде статей и апробированы на; научной конференции «Современная историография и проблемы содержания, исторических экспозиций музеев» (г. Орел) в 2001 г:,-научном1 семинаре «Традиции русской исторической мысли» на кафедре источниковедения Исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова 1997-2010 годах, на конференциях Центра общественных наук экономического факультета МГУ.

Исследование снабжено списком использованных источников литературы, приложениями.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Наследие П.А. Флоренского в отечественной историографии"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сегодняшнее понимание значения наследия отца Павла Флоренского для гуманитарной области знания, в том числе для исторической науки, стало итогом многолетних творческих усилий огромного коллектива исследователей. Это все те, кто изучал и продолжает изучать наследие Флоренского - историки, филологи, искусствоведы, философы, историки философии, музейные работники, представители разных научных отраслей и школ. Значителен масштаб научного наследия о. П. Флоренского. По самым скромным подсчетам, его жизненный итог составляет более 350 работ. Это огромный интеллектуальный потенциал.

Исследование творческого наследия Флоренского не является простым однонаправленным процессом, движением от простого к сложному, от непонимания к пониманию. Ведь речь идет не только о неординарном мыслителе, но о человеке, мировоззрение которого не всегда попадало в унисон с мировоззрением эпохи, которой он принадлежал.

И научная мысль, заинтересованная в творческом позитивном освоении наследия Флоренского, неизбежно наталкивалась и наталкивается на необходимость сложного, для многих неоднозначного, мировоззренческого диалога с ученым-естественником и ученым, мыслившим в определенной мировоззренческой и культурной парадигме.

Начало XX века, когда был возможен диалог с Флоренским, когда его труды и его практика переплетались, переплавлялись с суждениями, мнениями его оппонентов, рождая остроту дискуссионного пространства, стало первым этапом освоения его наследия. Это время, когда отец Павел Флоренский — еще живой творец, живой практик своих исследовательских подходов, которые охотно принимаются его единомышленниками, и одновременно жесткий полемист, общественные взгляды и идеи которого не совпадают с мировоззрением той эпохи, в которой он живет. Этот начальный этап, глубоко биографический, дал свои итоги, в первую очередь, в части внедрения его научных достижений в практику (музейное дело, практическая деятельность отца Павла в государственных учреждениях новой власти).

Далее мы наблюдаем как периоды с положительной, устойчивой динамикой, так и откровенные провалы, периоды умолчания, периоды непонимания мысли Флоренского. Эта научная ситуация кажется производной от самих особенностей творчества и судьбы мыслителя.

Несомненно, выделяются длительные периоды либо простого замалчивания либо столь же простого пересказывания отдельных положений и идей о. П. Флоренского, ставших популярными в связи с интерпретацией истории, музейной и общественной практикой, педагогикой.

Последовательное рассмотрение всех этапов изучения творческого пути и наследия о. П. Флоренского приводит нас к заключению, что именно современный историографический этап обладает особыми, только ему свойственными качествами, важными для гуманитарной области знания, и в первую очередь для истории. Главное заключается в том, что специалисты различных отраслей гуманитарного знания стали постепенно переходить к аналитическому рассмотрению мира идей, мира методов Флоренского.

Наступает время овладения методами, предложенными Флоренским, и этому процессу сегодня не препятствуют мировоззренческие расхождения, но сопровождают этот процесс. Ибо именно они как неизбежно сохраняющиеся оказываются зоной полемики представителей целого ряда научных дисциплин, в том числе, культурологии, политологии, мира идей и т.д., и т.д.

Позитивное содержание разработок о. П. Флоренского в исторической науке, музейном источниковедении, источниковедении вещественных источников, исторических письменных источников, генеалогического и биографического методов становится объективно возможным.

Современные исследователи приходят к выводу о том, что у о. П. Флоренского была собственная теория исторического познания, вычленяемая из комплекса его наследия, и концепция исторического развития России. Исследователи обнаруживают и структурируют исторические взгляды

Флоренского, понимания им таких ключевых явлений отечественной истории, как феномен старообрядчества, религиозный тип средневекового человека, история и судьба отечественной интеллигенции, судьбы отечественной науки, проблемы генеалоги, темы рода и т.д.

Несколько особняком и вместе с тем в необходимой близости к гуманитарной отрасли знания обретается педагогическая мысль, развивающая идеи Флоренского. В сегодняшних спорах о судьбах современных музеев в мире взгляды отца Павла Флоренского стали непременным аргументом в отстаивании идей нового музейного пространства как пространства воспроизводства духовной традиции.

Оказалось, что современная научная практика настроена на поиск дополнительного инструментария, поиск новых методов научного анализа, на включение реального наследия гуманитарной мысли начала XX века в научный познавательный процесс. Необходимо иметь в виду, что именно П.А. Флоренский был в числе тех корифеев отечественной гуманитарной мысли, которые резко отрицательно относились к простой смене мировоззренческих установок, к механическому отказу от переставшей быть актуальной методологии.

Анализ этапов развития отечественной гуманитарной мысли в XX веке на материалах интерпретации творчества о. П. Флоренского наглядно демонстрирует тот факт, что мысль всегда проявляла устойчивый интерес не просто к теме личности в истории, но к теме личности исследователя в истории науки. Присущее Флоренскому острое чувство субъекта познания — это не только особенность восприятия объективной реальности, но и в целом особенность русской исторической мысли, столь значимая для историографических исследований.

Историографическое осмысливание наследия о. П. Флоренского дает основание вписать его в традицию русской исторической мысли именно потому, что он развивает целый ряд основных устойчивых элементов этой традиции. К их числу относятся, в первую очередь, проблема личности исследователя, субъективная составляющая научного поиска, психология и индивидуальное сознание этой личности, острое чувство субъекта познания, проблема специфики восприятия субъектом объективной реальности. Именно через личность ученого традиции русской исторической мысли происходит объединение всех уровней познания. Важнейшая традиция русской исторической мысли, которая также связывает Флоренского с истоками, это потребность оформления мировоззренческих постулатов теоретическими моделями.

Интерес к предмету и методу исследования является одной из центральных составляющих подходов Флоренского к науке, также указывающих на его преемственную связь с традицией русской мысли. Метод определяется предметом и целью. Различение цели ведет за собой различение предмета, обладание целью формирует духовную структуру. Строй мышления определяется целью, для которой мы живем. Очевидно, что именно эти традиционные для русской исторической науки ценности, развиваемые Флоренским, могут стать сегодня опорой в тех культурно-антропологических исканиях, которые осуществляются гуманитарным сообществом. Не секрет, что многие лидеры современных направлений, связанных с культурно-антропологическими подходами, признают неопределенность, неясность своих научных направлений. Ставят проблему поиска единого сводного знания, сводного приема, который объединит наработанные научным сообществом эпизоды в единый научно-исторический континиум.

Исторический анализ наследия о. П. Флоренского показывает, что реализации такого подхода возможна в совмещении конкретного и общего. В поиске смысла конкретного можно опираться на интуицию общего, можно прибегать к специальным методам, таким как генеалогический, генетический, источниковедческий. Именно историческому источниковедению придавал особое значение о. П. Флоренский в контексте музейного источниковедения. Нельзя не отметить тех возможностей, которые открывает подход о. П. Флоренского к изучению истории науки, истории мысли, через генезис научных школ и направлений. Такие подходы и позволяют видеть единство конкретного и общего, рождение и развитие идей, их взаимовлияние и взаимообусловленность в таких сложных сферах исторической науки, как историография, история мысли, интеллектуальная история.

Исследователи, вовлеченные в процесс постижения наследия о. П. Флоренского, много и охотно писали о цельном мировоззрении как свойстве личности о. П. Флоренского. При этом создавалась иллюзия одиночества мыслителя в мире отечественной научной мысли. Действительность же такова, что о. П. Флоренский в сложных условиях XX века не только сохранил, но и развил особый тип научного мышления, характерный для отечественной фундаментальной науки. Современная практика научного поиска, обновление научных подходов, безусловно, включает в себя целый ряд теорий и наблюдений Флоренского, нацеленных на фундаментальное цельное восприятие мира.

В ходе освоения наследия Флоренского подтвергались рассмотрению многие из его самонаблюдений, связывавшие его с отечественной славянофильской традицией. Надо полагать, что постижение наследия о. П. Флоренского - это и есть собственно постижение традиций отечественной мыслительной традиции.

Как показал проведенный анализ историографии, на пути этого творческого движения по освоению наследия ученого исследователи столкнулись с целым рядом объективных и субъективных трудностей. Не последнюю роль в возникновении этих трудностей играли особенности формы и содержания трудов отца Павла Флоренского. Уже само по себе выявление содержания этих трудов, приведение их к системе научных знаменателей оказалось делом непростым. Но это лишь одна сторона проблемы. Нельзя говорить о серьезном историографическом анализе без этого рассмотрения библиографических наработок, которые являются одной из важнейших форм учета наследия и, в известном смысле, историографической трактовкой, историографическим методом. Много времени было отдано исследователями именно этой учетной, механической форме работы.

Как показало наше исследование, к сегодняшнему дню этот процесс библиографического выявления постепенно завершается, вернее, приобретает свою форму.

В то же время стремление фокусироваться на учетной составляющей наследия свидетельствует об осознаваемой сложности такой фигуры как отец Павел Флоренский. Наличие библиографических работ демонстрирует, отчасти, и некоторую неуверенность исследователей, занимающихся изучением его творчества, свидетельствует о том, что на некоторых этапах наблюдалась боязнь заглянуть «внутрь» самого наследия. Многие энциклопедические, словарные статьи, исследовательские работы ограничивались внешней характеристикой жизни и творчества мыслителя (фактология, список основных трудов, словник понятий, им разрабатываемых), всерьез не затрагивая методов о. П. Флоренского.

Этот начальный этап был необходим и оправдан, поскольку помог исследователям обозреть весь комплекс наследия, определить масштабы научного поиска. Благодаря этому этапу эмпирического накопления была обнаружена проблематика, ее связь с традицией, со славянофильской традицией, в том числе, в той ее части, что соприкасается с исторической концепцией и методом познания мира. В этом заключается заслуга научного сообщества применительно к наследию о. П. Флоренского.

Безусловно, мы отмечаем междисциплинарность подхода к наследию о. П. Флоренского. В изучении его творческих концепций приняли участие историки, философы, историки философии, богословы, филологи, педагоги, искусствоведы, музыканты, художники и т.д. Сообща они подошли к необходимости и обязательности использования тех методов в гуманитарной области знания, которые предлагал о. П. Флоренский. В то же время, отметим, гуманитарную мысль в этом смысле опередила естественнонаучная, которой концепции и идеи Флоренского были востребованы всегда.

Гуманитарии идут к наследию о. П. Флоренского окольным путем. Мы обнаруживаем проявление интереса к его идеям в зарубежной историографии, в зарубежной традиции музейного дела (правда, на Западе музейное дело сразу пошло по пути «музея под открытым небом», а эта концепция по своим основным положениям противоречит концепции «живого музея», развиваемая о. П. Флоренским).

Еще один важный момент: наследие отца Павла Флоренского всегда находилось в определенном контексте. Каждый историографический этап освоения его наследия - это разный контекст, который может мешать, а может способствовать принятию о. П. Флоренского. Отметим, что необходимость контекста для научно-технической мысли, в значительной мере, относительна. Эта особенность естественнонаучной области знания, когда потребность модернизации, обновления напрямую, сразу требует использования того, что появилось нового, не свойственна гуманитарной области знания. Здесь новые идеи и концепции, к которым проявляется интерес, долго остаются невостребованными, до тех пор, пока не появится соответствующего контекста — мировоззренческого, интеллектуального, методологического, исторического, который позволил бы эти идеи освоить и внедрить в научную мыслительную практику. Запретительный контекст снимает эту тему, разрешительный контекст это тему обнаруживает.

Сегодня, в начале XXI века, очевидно, что мировоззренческий, интеллектуальный, методологический, исторический контекст способствует такому внедрению. .Поскольку научное сообщество осознает необходимость движения. Первыми это почувствовали специалисты-музейщики, специалисты, занимающиеся генеалогией. Общественная практика уже поставила перед научным сообществом, имеющим свои собственные законы развития, связанные с субъективной составляющей, эту тему. На примере интерпретации освоения наследия о. П. Флоренского в контексте историографии эту субъективную составляющую гуманитарного знания можно обнаружить. Особенности мышления конкретного исследователя-историка - это и есть субъективная составляющая, которая в гуманитарной сфере выходит на первый план. Приходится с этим считаться.

Но если речь заходит о необходимости дальнейшего развития исторической науки, взаимодействие разных по мировоззренческим основам направлений гуманитарной мысли, взаимодействие традиционных и новых научных школ и традиций становится обязательным.

Список научной литературыВострикова, Ольга Геннадиевна, диссертация по теме "Историография, источниковедение и методы исторического исследования"

1. Аверинцев С.С. София-Логос. Словарь. Киев, 2001. С. 284.

2. Амелина Е.М. Идея теократии в философско-богословском наследии П.А. Флоренского. С. 19-24 // На пути к синтетическому единству европейской культуры. Философско-богословское наследие П.А. Флоренского и современность. М., 2006.

3. Андроник (Трубачев), игумен. Список собраний, конференций, семинаров, вечеров, докладов, радиопередач, выставок, посвященных священнику Павлу Флоренскому. 1943-2007//Энтелехия. 2009. №20. С. 106-160.

4. Андроник (A.C. Трубачев), игумен. Основные даты жизни и творчества священника Павла Флоренского // Энтелехия. Кострома, 2009. № 20. С. 5-70.

5. Андроник (A.C. Трубачев), игумен, Половинки С.М. Основные направления творческого наследия священника Павла Флоренского // Энтелехия. Кострома, 2009. № 20. С. 71-79.

6. Андроник (Трубачев), игумен. Закрытие Троице-Сергиевой лавры и судьба мощей преподобного Сергия Радонежского в 1918-1946 гг. М., 2008.

7. Андроник (A.C. Трубачев), игумен Мыслитель и художники (1920-1928) // Энтелехия. Кострома, 2007. № 16. С. 7-17; 2008. № 18. С. 5-36.

8. Андроник (Трубачев), игумен. «Обо мне не печальтесь.»: Жизнеописание священника Павла Флоренского. М., 2007.

9. Андроник (A.C. Трубачев), игумен. Материнская линия. Род Мелик-Бегляровых-Сапаровых// Энтелехия. Кострома, 2007. № 14. С. 5-37.

10. Андроник (A.C. Трубачев), игумен. Таинство брака (1910) и семейная жизнь // Энтелехия. Кострома, 2006. № 12. С. 5-48.

11. Андроник (A.C. Трубачев), игумен. Из генеалогических разысканий о роде Флоренских // Энтелехия. Кострома, 2004. № 8. С. 5-25.

12. Андроник (A.C. Трубачев), игумен. Из генеалогических разысканий о роде Флоренских // Энтелехия. Кострома, 2003. № 6. С. 5-8.261 .:.

13. Андроник (Трубачев), игумен. Февральская революция и октябрьский переворот (Глава из книги «Священник Павел Флоренский. Жизнь, и творчество») // Энтелехия. Кострома, 2000. № 2. С. 54-67.

14. Багно В.Е. «Дон Кихот» в России и русское донкихотство. СПб., 2009.

15. Бабаева К.Б. «Философия культа» священника Павла Флоренского: опыт антиномического толкования//Философские науки. 2005. № 2. С. 106-124.

16. Барг М.А. Категории и методы исторической науки. М., 1984.

17. Барышникова Ю.Н: Предмет методологии , исторической науки как историографическая проблема. Авт. дисс. канд. ист. наук. Казань, 2006.

18. Бердяев Н. Стилизованное православие (о. Павел Флоренский) // В кн: П.А. Флоренский: pro et contra. Антология. СПб., 1996. С. 266-284.

19. Бехтерева Н.П. Магия мозга и лабиринты жизни. М., СПб., 2007. С. 194195.

20. Боголюбов А. П.А. Флоренский и становление учения о механизмах // Вопросы истории естествознания и техники. 1989. № 4. С. 45.

21. Моисей (Боголюбов), иеросхимонах. О вкладе отца Павла в развитие технико-теоретических наук // Энтелехия. Кострома, 2000. № 2. С. 97-99.

22. Бонецкая Н.К. Форум флоренсковедов // Вопросы философии. 2001. № 7. С. 179.

23. Бонецкая Н.К. П. Флоренский: русское гетеанство // Вопросы философии. 2003. №3. с. 97-116.

24. Бонецкая Н.К. Флоренский и Гете //Полигнозис. 2000. №3. С. 113-119.

25. Бонецкая Н.К. Русский Фауст и русский Вагнер: Об отношениях П.А. Флоренского и С.Н. Булгакова. // Вопросы философии. 1999. № 4. С. 120138.

26. Бонецкая Н.К. Философия языка П.А. Флоренского // Studia Slavica, Hung. Budapest. 1986. №32. P. 118-123.

27. Бонецкая Н.К. Борьба за Логос в России в XX веке // Вопросы философии. 1998. №. 7. С. 148-169.

28. Булгаков С.Н. Священник о. Павел Флоренский // В кн.: П.А. Флоренский: pro et contra. СПб., 1996. С. 393-401.

29. Булгаков С.Н. Сочинения в 2-х тт. Т. 1. Философия хозяйства. Трагедия философии. М., 1993.

30. Вализада Е.С. Наследие Павла Флоренского и противоречия Современного социально-политического сознания // Энтелехия. Кострома, 2000. № 2. С. 101-104.

31. Ванштейн О.Л. Очерки развития буржуазной философии и методологии истории в Х1Х-ХХ веках. Л., 1979.

32. В.И. Вернадский и семья Флоренских. Письма П.А. Флоренского из ссылки // Новый журнал. Нью-Йорк. 1992. № 186.

33. Владимир, архиеп. Дмитровский. Экклезиология в русском богословии в связи с экуменическим движением. Автореферат одноименной диссертации // Богословские труды. 1980. Сб. 21. С. 157-169.

34. Власов В.Г. Стили в искусстве. Словарь. СПб., 1998.

35. Вокруг о. Павла Флоренского Подборка писем П.А. Флоренского и статей о нем. // Вестник Русского христианского движения (ВРХД). 1990. № 111(160). С. 33-140.

36. Воронкова Л. Идеалистическая сущность культурологи П.А. Флоренского // Научные доклады высшей школы. Философские науки. 1984. № 4. С. 80-87.

37. Высылка свящ. Павла Флоренского в Нижний Новгород (1928 г.) // Энтелехия. Кострома, 2003. № 6. С. 11-34; 2004. № 8. С. 26-49.

38. Гаврюшин Н.К. Борьба за любезную мне непонятность.»: священник Павел Флоренский / Н.К. Гаврюшин. Русское богословие. Очерки и портреты. Нижний Новгород, 2005. С. 232-274.

39. Гаврюшин Н.К. Русское богословие. Очерки и портреты. Нижний Новгород, 2005.

40. Гаврюшин Н.К. Юнгов остров. Религиозно-исторический этюд. М., 2001.

41. Гаврюшин Н.К. По следам рыцарей Софии. М., 1998.

42. Гаврюшин Н.К. П.А. Флоренский и культура его времени. Под ред. М. Хагемайстера и Н. Каухчишвили. Blaue Horner Verlag, Marburg, 1995. // Вопросы философии. 1998. № 4. С. 146-150.

43. Гаврюшин Н.К. Куда скакал синий всадник? Василий Кандинский и эстетика беспредметной исихии //http://www.portal-slovo.rU/philology/37201 .php?PRINT=Y .

44. Гаврюшин H.K. П.А. Флоренский и его работа «Электротехническое материаловедение» // В кн.: Памятники науки и техники. 1987-1988. М., 1989. С. 214-245.

45. Гаврюшин Н.К. Сокровища у порога. Эстетическое воспитание в краеведческой работе. М., 1982.

46. Гаврюшин Н.К. Философия и богословие: Выступл.на религ.-философ. семинаре журнала «Начала» 9 октября 1991 г. // http://www.humanities.edu.ru/db/msg/25914.

47. Гайдадым Э. Феникс или забытая статуя Галатеи? Философия истории русского неортодоксального теизма XIX начала XX вв. Донецк, 1990.

48. Галахтин М.Г. Россия и авторитаризм (к характеристике общественно-политических взглядов П.А. Флоренского и И.А. Ильина) // Философские науки. 2009. № 6. С. 60-70.

49. Гальцева P.A. Мысль как воля и представление (Утопия и идеология в философском сознании П.А. Флоренского) // Гальцева P.A. Очерки русской утопической мысли XX века. М., 1992. С. 120-184.

50. Гальцева Р. Образ человека XX века. Реферативный сборник. М., 1988.

51. Р. Гальцева. «Это был наш маленький крестовый поход»: К 25-летию завершения «Философской энциклопедии». Из воспоминаний // Знамя. № 2. С. 161-172.

52. Р.ената. Г.[альцева]. Флоренский Павел Александрович // Философская энциклопедия. Т.5. М.: «Советская энциклопедия», 1970. С. 378, ст.2.

53. Гаркавенко О.В. П. Флоренский и А. Солженицын о природе царской власти // Известия Российского государственного педагогического ун-та им. А.И. Герцена. 2007. № 17. Ч 1. Аспирантские тетради. С. 89-92.

54. Гарафиев И.З. Проблема ценностей в русской исторической и философской мысли (середина 1860-х годов — начало 1920 годов). Авт. дисс. канд. ист. наук. Казань, 2007.

55. Геннадий Нефедов, протоиерей. Таинства и обряды Православной Церкви: Учебное пособие по литургике. Изд. 3-е. М., 2008.

56. Глаголев С.С. «Этзыв на книгу о. Павла Флоренского «О духовной Истине». М., 1912> // П.А. Флоренский: pro et contra. Антология. СПб., С. 246253.

57. Городецкий С. Рец. на кн:. Павел Флоренский. «Мнимости в геометрии» // Красная нива: Литературно-художественный еженедельный журнал. 1923. № 12. С.28.

58. Григорьев Р. Умный йод Флоренского: Формула лекарства для остроты ума и борьбы с причинами болезней. // Новая газета. 2001. № 82 (725). 12-14 ноября. С. 19.

59. Гулыга A.B. О предмете исторической науки // Вопросы истории. 1964 г. №4. С. 19-31.

60. Дорофеев Д.Ю. Историческая антропология. http://anthropology.rchgi.spb.ru/.

61. Евлампиев И.И. Культурная антропология, http://anthropology.rchgi.spb.ru/.

62. Едошина И.А. Труды ученых костромских вузов о П.А. Флоренском (библиография) // Энтелехия. Кострома, 2009. № 20. С. 161-164.

63. Едошина И.А. Русская государственность: преподобный Нил Сорский и священник Павел Флоренский // Энтелехия. Кострома, 2008. № 18. С. 133-136.

64. Едошина И.А. Международная научная конференция «Тексты и контексты отца Павла Флоренского» // Энтелехия. Кострома, 2007. № 14. С. 90-93.

65. Ермишина С. А., Наумова Г.Р. Что мы ждем сегодня от историографической интуиции? // Традиции русской исторической мысли. Историософия. (Материалы научного семинара). М., 1997. С. 5-23.

66. Епископ Илларион (Алфеев). Православие. Том П. Храм и икона, таинства и обряды, богослужение и церковная музыка. М., 2009.

67. Епископ Илларион (Алфеев). Православие. Том 1. История, каноническое устройство и вероучение Православной Церкви. М., 2008.

68. Епископ Венский и Австрийский Илларион (Алфеев). Священная тайна Церкви: введение в историю и проблематику имяславских споров. Изд. 2-е,испр. и доп. СПб., 2007. (Серия «Библиотека христианской мысли. Исследования».)

69. Епископ Венский и Австрийский Илларион (Алфеев). Споры об Имени Божием: «Архивные документы 1912-1938 гг. СПб., 2007. (Серия «Библиотека христианской литературы. Исследования».)

70. Жегин Л.Ф. Воспоминания о П.А. Флоренском // В кн.: П.А. Флоренский: pro et contra. СПб., 1996. С. 162-172.

71. Жуков Е.М. Об общих принципах построения всемирной истории. Печатно-множительная лаборатория Института Истории СССР АН СССР, Москва. 1973 г.

72. Зеньковский В.В., прот. История русской философии. Л., 1991.

73. Зоткина О.Я. Символ в «онтологии творчества» П.А. Флоренского: к характеристике «религиозного эстетизма». Авт.дисс. канд. философ, наук. М., 1991.

74. Зябликов A.B. «Праведное» государство в понимании П.А. Флоренского // В кн.: Флоренский П.А. Предполагаемое государственное устройство в будущем: Сборник архивных материалов и статей / Сост. игумен Андроник (Трубачев). М., 2009. С. 177-185.

75. Зябликов A.B. Политический умострой художника // Энтелехия. Кострома, 2007. № 16. С. 52-58.

76. Зябликов A.B. П.А. Флоренский: модель политического «внеприсутствия» // Энтелехия. Кострома, 2003. № 6. С. 49-52.

77. Иванов А.Т. Топономия мысли (Телесность и язык в «конкретной метафизике» П. Флоренского) // Философские маргиналии. М., 1991. С. 4-41.

78. Иванова Е.И. Об атрибуции доклада «О Блоке» / В кн.: Павел Флоренский и символисты: Опыты литературные. Статьи. Переписка. М., 2004. С. 633661.

79. Иваск Ю. Розанов и о. Павел Флоренский // ВРХД. 1956. № 42. С. 22-26.

80. Избранный список собраний, конференций и выставок, посвященных Павлу Флоренскому в 2008-2009 годах // Энтелехия. Кострома, 2009. № 20. С. 158161.

81. Ильин В.Н. Свящ. П. Флоренский. «Столп и утверждение Истины» (Париж, 1930) // П.А. Флоренский: pro et contra. Антология. СПб., С. 355-358.

82. Ильин Н.П. Трагедия русской философии. М., 2008.

83. Исупов К.Г. Павел Флоренский: наследие и наследники // В кн.: П.А. Флоренский: pro et contra. СПб., 1996. С. 7 29.

84. Исупов К. Философско-эстетический Органон Павла Флоренского // В кн:

85. Исупов К. Русская эстетика истории. М., 1992.

86. Карсавин Л.П. Философия истории. СПб., 1993.

87. Каулен М.Е. Музеефикация объектов наследия: от предмета до традиции //

88. В кн.: Культура российской провинции: век XX XXI веку. Материалыi

89. Всероссийской научно-практической конференции (23-26 мая 2000 г.). Калуга, 2000.

90. Кантор В.К. «Вехи» в контексте, или Интеллигенция как трагический элемент русской истории // Вопросы философии. 2010. № 4. С. 91-109.

91. Кольман Э. Против новейших откровений буржуазного мракобесия. Большевик. 1933. № 12. С.88-96.

92. Кон И.С. Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли. М., 1959.

93. Каухчишвили Н. П.А.Флоренский и итальянское Треченто // Studia Slavica. Hungaria, Budapest, 1989. T.35 (1-2), p.45-59.

94. Клецкова И. П.А.Флоренский и культура его времени. Под ред. М. Хагемайстера и Н. Каухчишвили. Марбург: Blaue Homer Verlag, 1995. // http://topos.ehu.1t/zine/2000/2/kletskova.html.

95. Кувакин В.А. Религиозная философия в России. Начало XX в. М., 1980.

96. Кузнецов Н.Ю., Олейник В.А. П.А. Флоренский и русская иконная живопись (Урок по МХК в 9 классе) // Энтелехия. Кострома, 2000. № 2. С. 124-127.

97. Кузнецов О.Н., Ковалева Л.Ф. Павел Флоренский: человек и эпоха в культуре конца Х1Х-начала XX веков (Урок-размышление в 11 классе) // Энтелехия. Кострома, 2000. № 2. С. 120-123.

98. Культура российской провинции: век XX — XXI веку. Материалы всероссийской научно-практической конференции. Калуга, 2000.

99. Кураев Андрей. Оккультизм в Православии. М., 1998.

100. Кургинян С.Е. Суть времени // Россия XXI. 2011. № 1. С. 7-45.

101. Лескин Димитрий, священник. Спор об Имени Божием: Философия имени в России в контексте афонских событий 1910-х гг. СПб., 2004. (Серия: «Византийская библиотека. Исследования».)

102. Лебедев С.А., Лазарев Ф.В. Многомерный человек: онтология и методология исследования. М., 2010.

103. Леонова Л.С. «Я не могу уйти в одну науку. »: Общественно-политические взгляды В.И. Вернадского. СПб., 2000.

104. Лосский Н.О. История русской философии. М., 1991.

105. Лосев А.Ф. Очерки античного символизм и мифологии. М., 1993.

106. Лосев А.Ф. Вспоминая Флоренского // Литературная учеба. 1998. №. 2. С. 176179.110. <А. Ф. Лосев> П.А. Флоренский по воспоминаниям Алексея Лосева // П.А. Флоренский: pro et contra. СПб., 1996. С. 173-196.

107. Макарова H. Лицо нации: анфас и в профиль // Газета Исторического музея «РИМ», № 1(18), март-апрель 2010 г., стр. 4-5.

108. Митрополит Ленинградский и Новгородский Антоний. Из истории новгородской иконописи //Богословские труды. М., 1986. Вып. 27. С. 61-80.

109. Михалев C.B. О соотношении науки и философии в мировоззрении П.А. Флоренского //Вопросы философии. 1999. № 5. С. 151-156.

110. Модестов Е.Г. (Б.И. Иванов). Флоренский и его советские годы // Мосты. 1959. №2. С. 419-434.

111. Мороз В.В. Взаимосвязь философии и математики в творчестве П.А. Флоренского // Вестник Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 1997. № 3. С. 26-43.

112. Морозов A.A. Русская медиевистика в эмиграции (Л.П. Карсавин, П.М. Бицилли, Н.П. Оттокар). Авт. дисс. канд. ист. наук. Томск, 2001.

113. На пути к синтетическому единству европейской культуры. Философско-богословское наследие П.А. Флоренского и современность. М., 2006.

114. Наука и вера в диалоге. П. Тейяр де Шарден и П. Флоренский: Материалы конференции, Пиза, 10-11 дек. 2004 г.. Изд-во С.-Петербургского ун-та, 2007.

115. Никитин В.А. Храмовое действо как синтез искусств (священник Павел Флоренский и Николай Федоров) / Доклад прочитан ан 3-ей Междун. научн. конф., посвящ. 1000-летию Крещения Руси (31.1-05.2.1988) // Символ. Париж, 1988. №20. С.219-236.

116. Николаева И.Ю. Проблема методологического синтеза и верификации в истории в свете современных концепций бессознательного. Авт. дисс. докт. ист. наук. Москва, 2006.

117. Огурцов А.П., Платонов В.В. Педагогическая антропология // http://anthropology.rchgi.spb.ru/.

118. Оноприенко В.И. Флоренские. М.: Наука, 2000. (Сер. «Научно-биографическая литература.)

119. Павленко А.Н. Возможность техники. О. Павел Флоренский и Мартин Хайдеггер // Человек. М., 2003. № 2. С. 71-79; № 3. С. 67-77.

120. Павлюченков H.H. Тема антропологии в наследии священника Павла Флоренского // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного ун-та. Сер. 1. Богословие. Философия. 2007. Вып. 3. С. 71-88.

121. Памяти Павла Флоренского. Философия. Музыка: Сборник статей к 120-летию со дня рождения о. Павла (1882-2002).. СПб., 2002.

122. Панов Д.М. Генеалогические исследования в современной исторической науке. Авт. дисс . канд. ист. наук. М., 2001.

123. Пентковский А.Я. Архимандрит Серапион Машкин и студент Павел Флоренский // Символ. 1990. № 24. (выступление на Вторых чтениях памяти о. Павла Флоренского).

124. Плугин В.А. Мастер «святой Троицы». Труды и дни Андрея Рублева. М., 2001.

125. Половинкин С.М. Русская религиозная философия: Избранные статьи. 2-е изд., испр. СПб., 2010:

126. Половинкин С.М. Реальность 1920-1930-х годов и «Мнимости в геометрии» священника Павла Флоренского // Энтелехия. Кострома, 2000. № 2. С. 67-77.

127. Рамазанов С.П. Кризис в российской историографии начала XX века. Ч. I: Постановка и попытка решения проблемы. Волгоград, 1999. Ч. II. Методологические искания послеоктябрьской исторической мысли. Волгоград, 2000.

128. Раушенбах Б.В. Пристрастие. М., 1997.

129. Резепин П.П. К истории рода Флоренских (из фонда костромской губернской гимназии) // Энтелехия. Кострома, 2003. № 6. С. 8-10.

130. Резепин П.П. «Деды отошедшие» // Энтелехия. Кострома, 2002. № 4. С. 113-119.

131. Резепин П.П. Флоренский — Троицкие — Ильинские (генеалогический этюд) // Энтелехия. Кострома, 2000. № 2. С. 114-115.

132. Розанов В.В. Густая книга // Новое время. 1914. № 13622 (12.02). С. 5; № 13631 (22.02). С. 14.

133. Розанов В.В. Собрание сочинений. Литературные изгнанники. Книга вторая М., СПб., 2010.

134. Розин В.М. Становление личности и ранних философско-эзотерических взглядов Павла Флоренского // Философские науки. 2003. № 7. С. 98-116.

135. Ростова Н. Человек обратной перспективы (Опыт философского осмысления феномена юродства Христа ради) / Под ред. проф. Ф.И. Гиренка. М., 2010. (Серия «Современная русская философия», № 1.)

136. Руссов H.H. Флоренский против Коперника // П.А. Флоренский: pro et contra. Антология. СПб., 1996. С. 458-461.

137. Самарина Т.А. Онтологические основы теории искусства (П.А. Флоренский и Г.А. Габричевский) // Известия Российского государственного педагогического ун-та им. А.И. Герцена. 2008. № 26. Аспирантские тетради. С. 239-244.

138. Самарина Т.А. Истоки «Онтологии творчества» П.А. Флоренского: имя и миф // Известия А.И. Герцена. Аспирантские тетради. 2008. № 30. С. 233-240.

139. Свешников A.B. Историческая концепция Л.П. Карсавина и поиски нового языка исторической науки. Авт. дисс. канд. ист. наук. Томск, 1997. Сергий (Соколов), отец. Диалоги с Флоренским // Энтелехия. Кострома, 2003. № 6. С.92-99.

140. Смирнов И.П. Русская социально-экономическая доктрина в трудах М.И. Туган-Барановского, С.Н. Булгакова, H.A. Бердяева. Авт. дисс. канд. ист. наук. Москва, 1997.

141. Смирнова Т.В. Диалог Т. Элиота и П. Флоренского: «невыносимое» сосуществование религиозного и светского начал в культуре // Известия Уральского гос. ун-та. 2007. № 50. Серия 1: Проблемы образования, науки и культуры. Вып. 21. С. 214-220.

142. Смирнова Т.В. «.Под покров Преподобного»: Очерки о некоторых известных семьях, живших в Сергиевом-Посаде в 1920-е годы. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2007.

143. Современная историография и проблемы содержания исторических экспозиций музеев: по материалам «круглого стола», состоявшегося 18 мая 2001 г. в Орле. М., 2002.

144. Соломенна Л.А. Исторические взгляды А.Ф. Лосева. Авт. дисс. канд. ист. наук. Москва, 2004.

145. Сорокина М.Ю. Архивное наследие академика В.И. Вернадского (история формирования, систематизация, описание и использование документов). Авт. дисс. канд. ист. наук. Москва, 2011.

146. Тарасова О.И. Беседа П. Флоренского и М. Маклюэна об иллюзионизме сознания, услышанная и записанная корреспондентом журнала // Человек. 2005. № 4. С. 13-26.

147. Тишков В.А. Реквием по этносу: Исследования по социально-культурной антропологии / В.А. Тишков; Ин-т этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо-Маклая. М., 2003.

148. Треушников И.А. Политико-правовые воззрения П.А. Флоренского // Флоренский П.А. Предполагаемое государственное устройство в будущем: Сборник архивных материалов и статей. М., 2009. С. 166-176.

149. Трубачев Сергий, диакон. Избранное: статьи и исследования. М., 2005.

150. Фатеев В.А. Флоренский или Андреев? (Еще раз об авторстве доклада о Блоке, приписываемого о. Павлу Флоренскому) // Христианство и литература. Сб. 4. СПб., 1999. С. 298-330.

151. Феодор (A.B. Поздеевский), Епископ <Рец. на книгу:> «О духовной Истине. Опыт православной теодицеи» («Столп и утверждение Истиы»). Кн. свящ. П. Флоренского. М., 1912 // П.А. Флоренский: pro et contra. Антология. СПб., 1996. С. 211-244.

152. Федорова Т.А. Идеи русских религиозных философов: П.А. Флоренского, И.А. Ильина и В.В. Зеньковского в свете современных подходов к проблеме духовно-нравственного воспитания молодежи // Энтелехия. Кострома, 2003. № 6. С. 83-89.

153. Философские проблемы исторической науки. М., 1969.

154. Переписка Флоренских. 1900. Публикация писем членов семьи философа П.А. Флоренского. // Человек. 2005. № 2. С. 149-176; № 3. С. 145172; №4. С. 139-170.

155. Переписка П.А. Флоренского и В.А. Кожевникова (1912-1917) // Вопросы философии. 1991. №6.

156. Переписка E.H. Трубецкого и П.А. Флоренского // Вопросы философии. 1989. № 12. С. 99-129.

157. Переписка В.И. Вернадского и П.А. Флоренского // Новый мир. 1989. № 2. С. 194-203.

158. Переписка A.B. Ветухова и П.А. Флоренского (1908-1918) // Вопросы философии. 1995. № 11-12.

159. Письма П.А. Флоренского профессору A.B. Ветухову // Символ. Париж. 1991. №26. С.285-291.

160. Письма O.A. Флоренской, П.А. Флоренского, Д.С. Мережковского, З.Н. Гиппиус: 1906-1914 гг. // Культура и время. 2006. № 3.

161. Флоренский П.А. Павел Флоренский XX век от Р.Х., год первый: Публ. фрагментов переписки П. Флоренского с родными и друзьями в первый год его пребывания в Московском ун-те в 1901 г. // Наше наследие. 2005. № 73. С. 86-111.

162. Переписка Флоренских: Публикация писем членов семьи философа П.А Флоренского //Человек. 2004. №1. С. 158-178.

163. Переписка священника Павла Александровича Флоренского со священником Сергием Николаевичем Булгаковым: Архив священника Павла Александровича Флоренского. Вып. 4. Томск, 2001.

164. Флоренский П.А. Из писем П.А. Флоренского 1933-1935 гг. // Человек. 1998. № 6. С. 166-180.

165. Переписка с М.А. Новоселовым. Томск, 1998

166. Письма з/к Флоренского П.А. семье из концлагеря // Знамя. 1991. № 7. С.185-208.

167. Флоренский П.А. Письмо к Киселеву. // В кн.: Новые идеи в философии. 1991. Вып.6. М., 1991. Ежегодник философского общества СССР. С.141-143.

168. Письмо П.А.Флоренского А.С.Мамонтовой от 30 июля 1917. // Московский вестник. 1990. № 1. С.264.

169. Письмо П.А.Флоренского Михаилу Ивановичу Лутохину. 5-6 сент. 1918 г. // Литературная учеба. 1990. № 1. . С.88.

170. Из письма о.Павла Флоренского к О.П.Флоренской от 23-29 июня 1936 года. // Русская мысль. 1990. № 3829 от 25 мая. С. 13.

171. Флоренский П.А. Письма В.И.Вернадскому (1927-1933) // В кн.: Минувшее: Исторический альманах. Вып.1. Париж, 1986. С.275-293.

172. Флоренский П.А. . Не во сне ли я вижу все происходящее? Письмо П.А.Флоренского от 18-19 июня 1937 № 103 // Северные просторы. 1990. № 3. С. 18-22.

173. Флоренский П.А. Письма из тюрем и лагерей (1933-1937) По магнитофонной записи выступления П.В. Флоренского с конференции в Бергамо в 1988 г., «с дополнениями по спискам, хранящимся в разных западноеропейских архивах». // ВРХД. 1988. № 152. С. 154-181.

174. Павел Флоренский, священник. Предполагаемое государственное устройство в будущем: Сборник архивных материалов и статей М., 2009.

175. Флоренский П.В. Студенческая жизнь П.А. Флоренского: к биографии ученого: с публикацией студенческой переписки П.А. Флоренского. // Природа. 2006. № 1. С. 48-65.

176. Павел Флоренский, свящ. Собр. соч. в 4-х тт. Т.4. Письма с Дальнего Востока.

177. Флоренский П.А. Из лекций по истории философии Нового времени: 1910, 1917 гг. // Философские науки. 2007. № 1. С. 20-44.

178. Флоренский П., свящ. Записка к студентам Московской Духовной Академии об академическом строе // Богословский вестник. Сергиев Посад, 2004. № 4. С. 392-398.

179. Флоренский П.А. Введение в историю античной философии: Из цикла лекций, прочитанных в Моск. духов, акад. в 1908 г. // Философские науки. 2004. № 1. С. 37-58; № 3. С. 76-95; № 4. С. 87-104; № 5. С. 91-102.

180. Флоренский П.А. Первые шаги философии. Курс лекций, прочитанных в Моск. духов, акад. в 1909 г. // Философские науки. 2004. № 10. С. 107-128; № 12. С. 41-69.

181. Флоренский П.А. Семь таинств: Лекция 1918 г. из цикла «Очерки философии культа».//Энтелехия. 2000. №2. С. 10-27.

182. Флоренский П.А., свящ. Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии М., 2000.

183. Флоренский П.А. Изречения Дарьи: Из творческого наследия священника. Архив свящ. П.Флоренского. // Новый мир. 1998. - № 8. -С.148-163.

184. Флоренский П.А. Собр. соч. в 4-х томах. Т.4. Письма с Дальнего Востока и Соловков. М., 1998.

185. Флоренский П.А. Отчет о занятиях П.Флоренского над рукописями покойного архимандрита Серапиона Машкина (4.09.1905) // Символ. Париж, 1990. №24. С.221-224.

186. Флоренский П.А. Имена. М., Харьков, 1998.

187. Флоренский П. В санитарном поезде черниговского дворянства: Заметки и впечатления. 1915 г. //Новый мир. 1997. № 3-4.

188. Священник Павел Флоренский. Избранные труды по искусству / Обратная перспектива. Иконостас. Храмовое действо как синтез искусств. Троице-Сергиева Лавра и Россия. Моленные иконы преподобного Сергия. Небесные знамения. М, 1996.

189. Флоренский П.А. Иконостас. М., 1995.

190. Флоренский П. Упырь: рассказ // Новый мир. 1995. № 10.

191. Флоренский П. Имена. М., 1993.

192. Флоренский П.А. Троице-Сергиева Лавра и Россия // Памятники отечества: Альманах. № 26-27. М., 1992.

193. Флоренский П.А. Термин // В кн.: Мир философии. М., 1991. Т. 1.

194. Флоренский П. А. Мнимости в геометрии. Расширение области двумерных образов геометрии. (Опыт нового толкования мнимостей) М., 1991.

195. Флоренский П.А. Предполагаемое государственное устройство в будущем // Литературная учеба. 1991. № 3. С.96-111.

196. Флоренский П.А. У водоразделов мысли. Новосибирск, 1991. Сер. «Школьная библиотека».

197. Флоренский П.А. Павел Флоренский о себе и о своем роде. // Литературная Россия. 1991. № 6 от 08.02. С.21.

198. Флоренский П.А. Черновик выступления на открытии студенческого кружка при Московском математическом обществе // Историко-математические исследования. М., 1990. Вып.32-33.

199. Флоренский П.А. Троице-Сергиева Лавра и Россия // В кн.: Прометей. Т. 16. М., 1990.

200. Флоренский П.А. Имена // В кн.: Опыты: литературно-философский сборник. М., 1990. С.351-421.

201. Флоренский П.А. Особенное (фрагменты). Из воспоминаний П.А.Флоренского. М., 1990.

202. Флоренский П.А. О Блоке. Первичный доклад, опубликованный в журнале «Путь» № 26 за подписью «Петроградский священник». (Авторство П.А.Флоренского подвергается сомнению.) // Литературная учеба. 1990. № 6.

203. Флоренский П.А. Столп и утверждение Истины T.l. М., 1990. Т.П. М., 1990.

204. Флоренский П.А. Обратная перспектива // Ученые записки Тартуского государственного университета. Вып. 198. Тарту, 1967. Труды по знаковым системам.

205. Флоренский П.А., О надгробном слове о. Алексея Мечева // В кн.: Отец Алексей Мечев. Воспоминания. Париж. 1989.

206. Священник Павел Флоренский. Избранные труды по искусству. М., 1996 Флоренский П.А. Физика на службе математики // Социалистическая реконструкция и наука. 1932. Вып. 4. С. 43-63.

207. Флоренский П. К почести вышняго звания. (Черты характера архимандрита Серапиона Машкина). // Вопросы религии. Вып. 1, М., 1906.

208. Флоренский П., свящ. Мысли о преподавании агиологии и о классическом образовании // Богословский вестник, МДА и С. № 5-6. Сергиев Посад, 2005-2006. http://www.orthedu.ru/uchposob/agiograf/802-svyashh-pflorenskij-mysli-o-prepodavanii.html.

209. Флоренский П.А. Антоний романа и Антоний предания. Об образе преподобного Атония Великого, который зафиксирован в его житии, и его образе в поэме Г. Флобера «Искушение святого Антония».. 1905.

210. Павел Флоренский XX век от Р.Х., год первый: Публ. фрагментов переписки П. Флоренского с родными и друзьями в первый год его пребывания в Московском ун-те в 1901 г. // Наше наследие. 2005. № 73. С. 86-111.

211. Флоренский П.А. У водоразделов мысли (черты конкретной метафизики). Часть четвертая: Имя рода (история, родословие и наследственность) // Собр. Соч. в 4-х тт. Т.3(2). М., 1999.

212. П.А. Флоренский. Автореферат // Вопросы философии. 1988. № 12. С. 113-120.

213. П.А. Флоренский: pro et contra. Антология. СПб., 1996.

214. Флоренский П.А. Фрагменты из писем: из архива семьи М.С., Трубачевой, Флоренских, игум. Андроника (Трубачева), П.В. Флоренского и A.A. Санчеса. //Наше наследие. 1988. №4. С. 114-128.

215. П.А. Флоренский о графике и о книге в контексте общих вопросов философии культуры. М., 1999.

216. Флоренский П.А., священник. Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии. Серия «Философское наследие». Т. 131. М.: Мысль, 2000.

217. Флоренский П.А. Мнимости в геометрии. Расширение области двумерных образов геометрии: опыты нового истолкования мнимостей. 3-е изд. М., 2008.

218. Флоренский П. Детям моим. Воспоминания прошлых дней. Генеалогические исследования. Из Соловецких писем. Завещание. М., 1992. Отец Павел Флоренский о воспитании: Золотой фонд педагогики / «Воспитание школьников. Библиотека журнала». Вып. 47. М., 2004.

219. Отзыв и.д. доцента священника Павла Флоренского на сочинение студента Андреева Федора на тему «Юрий Федорович Самарин, как богослов и философ» // Богословский вестник. Январь 1914 г. Т.1. С. 189-196.

220. Флоренский П.В., Черносвитов Е.В. Иезуиты в России — русские у иезуитов. (Очерк о «новой каприйской школе») // Кентавр. 1991. № 1-2. Флоренский П.В., Заметки о симпозиуме в Бергамо // Вопросы философии. 1988. №10. С. 169-173.

221. Флоровский Г.В., прот. Пути русского богословия. Париж, 1983.

222. Фудель С. Собрание сочинений: В 3 т. Т. 3: Наследство Достоевского. Славянофильство и Церковь. Оптинское издание аскетической литературы и семейство Киреевских. Начало познания Церкви Об отце Павле Флоренском. М., 2005.

223. Фудель С. Воспоминания // Новый мир. М., 1991. № 3. С. 188-214; № 4. С. 182-212.

224. Фурсов А. Педагогические письма П. Флоренского // Воспитание школьников. 2000. № 2. С. 31-35.

225. Хмылев Л.Н. Проблема методологии истории в русской буржуазной историографии конца XIX начала XX в. Томск, 1978.

226. Хагемайстер М. Публикация трудов П.А. Флоренского в 1985-1991 гг.: Материалы к библиографии. // Начала. 1993. № 4. С. 159-170.

227. М. Хагеймайстер «Новое средневековье» Павла Флоренского» // Звезда. 2006. № 11. С. 131-144.

228. Хоружий С.С. Священник отец Павел Флоренский: основные начала его православного богословия // Энтелехия. Кострома, 2002. № 4. С. 39—56.

229. Хоружий С.С. Священник отец Павел Флоренский: основные начала его православного богословия // Энтелехия. 2002. № 4. С. 39-56.

230. Хоружий С.С. Миросозерцание Флоренского. Томск, 1999.

231. Хоружий С.С. Творчество о. Павла Флоренского в наши дни // Вопросы философии. 2001. № 7. С. 170- 177.

232. Хоружий С.С. Имяславие и культура серебряного века: феномен московской школы христианского неоплатонизма // Ьир://шу^.ф-е1.ш/ЬоокУаг11с1е8/ша1епа1у/Ьи^акоу/ЪогигЬу.рЬр?рЬга5е1<1=113225.

233. А. Хюбшер. Мыслители нашего времени (62 портрета). М., 1962.

234. Чудакова М.О. «И книги, книги.» М.А. Булгаков // «Они питали мою музу.» Книги в жизни и творчестве писателей. М., 1986.

235. Чудакова М.О. Условие существования // В мире книг. 1974. № 12.

236. Шапошникова JI.B. Созвучие: о космическом мировоззрении ученых В.И. Вернадского, К.Э. Циолковского, А.Л. Чижевского, П.А. Флоренского // Культура и время. 2007. № 3. С. 5-25.

237. Шельхас И. Флоренский сегодня: три точки зрения // Вопросы философии. 1997. № 5. С. 125-156. Интервью католического священника Иоханнеса Шельхаса с игуменом Андроником (Трубачевым), P.A. Галыдевой и Н.К. Бонецкой.

238. Шенталинский В.А. Удел величия // Огонек. 1990. № 45. С. 23-27.

239. Шенталинский В.А. Рабы свободы: документальная повесть. М., 2009. (О И. Бабеле, М. Булгакове, П. Флоренском, Н. Клюеве, О. Мандельштаме, Н. Гаген-Торн, Г. Демидове, Б. Пильняке, М.Горьком.)

240. Шилова С.А. Энтелехия в научном сообществе России // Энтелехия. Кострома, 2000. № 2. С. 133-134.

241. Шишкин А. О границах искусства у Вяч. Иванова и о. Павла Флоренского//ВРХД. 1990. № 160. С. 118-140.

242. Яковенко Б. Философия отчаяния (1914) // В кн: П.А. Флоренский: pro et contra. Антология. СПб., 1996. С. 254-265.

243. Яковенко Б. псевдоним Мих. Редькина. Богословско-философский модернизм свящ. Флоренского в свете православия // Земля. 1989. № 11. 1 ноября.

244. Hagemeister М. Zur deutschsprachigen rezeption Pavel Florenskijs // http ://www.kontextverlag.de/florenskij .hagemeister.html.

245. Hagemeister M. P.A. Florensky's «Widerkehr». Materialen zu einer Bibliographie (1985-1989) // Ostkirchliche Studien. Bd 39, H 2/3. Wurzburg: Augustinus-Verlag, 1990.