автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Научная и педагогическая деятельность русских в Маньчжурии в конце XIX - первой половине XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Научная и педагогическая деятельность русских в Маньчжурии в конце XIX - первой половине XX века"

00347Э00Э

На правах рукописи

ГАРАЕВА ЛАРИСА МИХАЙЛОВНА

НАУЧНАЯ И ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РУССКИХ В МАНЬЧЖУРИИ

В КОНЦЕ XIX -1пЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XX ВЕКА.

)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

1 5 О ИТ 2009

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Владивосток 2009

003479809

Работа выполнена на кафедре истории и политологии

Морского государственного университета им. адм. Г.И. Невельского

Научный руководитель:

кандидат исторических наук, профессор Шепотько Людмила Владимировна

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Печерица Владимир Федорович кандидат исторических наук Лазарева Светлана Ивановна

Ведущая организация:

Владивостокский филиал Российской таможенной академии

Защита состоится 22 октября 2009 г. в 9 час. 30 мин. на заседании диссертационного совета ДМ 005.010.01 при Институте истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН по адресу: 690950, ГСП, Владивосток, ул. Пушкинская, д. 89.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН.

Объявление и текст автореферата размещены на официальном сайте ИИАЭ ДВО РАН Иир://м>\м//Шае/е. ощ/

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат исторических наук,

Г. А. Сухачева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы днссертацнонного исследования обусловлена воз-анием роли межцивилизационных контактов в условиях современного поения России в бассейне Тихого океана и ее взаимоотношений со странами атско-Тихоокеанского региона. Участие русских в изучении Маньчжурии че-опыт цивилизационного общения и разносторонней исследовательской дея-ности имеет существенное значение в современной постановке проблемы культурных контактов стран АТР.

Взаимодействие России и Китая на протяжении ряда веков осуществлялось ¡личных направлениях и приобретало различные формы. Начиная с XVII в., а Россия и Китай вступили в территориальное соприкосновение на террито-Маньчжурии, взаимоотношения между двумя странами складывались не да однозначно, но никогда русская и китайская культуры не соприкасались ь тесно, как в первой половине XX века. Одним из звеньев соприкосновения х цивилизаций стала русская колония в Маньчжурии. Ее исследование дает кальную возможность изучения межкультурного взаимодействия этносов, надлежавших к разным цивилизациям.

До конца XIX в. Маньчжурия являлась территорией малоисследованной с чной точки зрения (Terra Incognito) не только для европейцев, но для самого ая. В первую половину XX в. здесь происходит процесс становления одного лиятельных центров культурной и научной жизни в Северо-восточной Азии, ущая роль в котором, отведена ученым российского зарубежья. Деятельность русских ученых, работавших в Северо-Восточном Китае, как в ктябрьский, так и в последующий период до сих пор еще недостаточно изу-а и оценена. Исследование этой темы позволит по-новому взглянуть на взаи-лияние культурных и научных достижений двух народов, а также уяснить блему адаптации русской интеллигенции в дальневосточном зарубежье. Очевидна ценность и педагогического опыта российских ученых в Мань-рии, воспитавших молодое поколение, которое в дальнейшем оставило свой д в науке. Развитие традиций российской культуры и науки было положено в юву национальной, духовной, языковой и ментальной среды зарубежной Рос. Положительный опыт обучения молодежи в условиях проживания в иной иокультурной среде, в условиях социокультурного кризиса помогают осмыс-шю современных проблем сохранения национальной культуры и русской олы.

Степень научной разработанности темы

Тенденция к изучению науки и образования как составляющего компонент научно-педагогического пространства Русского Зарубежья закладывалась уж 20-30-е годы XX в. в эмигрантской, а вслед за ней и в западной историческо науке. Первым опытом подобного исследования следует назвать вышедшую Праге работу М.М. Новикова и библиографическое издание Русского научног института в Белграде. Труды профессора П.Е. Ковалевского стали первой по пыткой комплексного изучения России за рубежом.1

Российская диаспора в Северо-Восточном Китае сформировалась задолго д того, как социальные, научные и образовательные структуры эмигрантского со общества стали объектом научного исследования.

В этой связи, следует выделить как самостоятельное направление проблем русской колонизации Маньчжурии - контактной зоны межцивилизационног общения, которая в отечественной историографии конца XIX - начала XX в. ха растеризуется работами, в основном, статистико-описательного характера.2 Од нако, уже в первой половине XX в. в харбинской историографии появляются ра боты, в которых была предпринята попытка обобщить опыт исследования, выявить вклад русских в освоение края, в дело становления науки и образования.3

О вкладе русских ученых естественников и востоковедов в исследовани Маньчжурии повествовали работы непосредственных деятелей Маньчжурии М. Абрамсона, И. И. Серебренникова, Н. П. Автономова, А. И. Баранова, П.В. Шкурина, A.C. Лукашкина, возглавивших в 50-е годы русские центры по изучению культурного наследия зарубежной России.

В советский период фактор русского присутствия в Маньчжурии конца XIX - начала XX вв. не являлся объектом всестороннего научного анализа. Однако

1 Материалы для библиографии русских научных трудов за рубежом (1920-1940) / Е.В. Спекторский. Белград, 1931, 1941. Т.1 - 2 ; Новиков М.М. Русская научная организация и работа русских естествоиспытателей за границей. Опыт введения в русско-эмигрантскую научную библиографию. Прага, 1935 ; Ковалевский П.Е. Роль русской эмиграции в мировой науке. Мюнхен, 1960 ; Его же. Зарубежная Россия: История и культурно-просветительная работа русского зарубежья за полвека (1920-1970). Paris, 1971.

1 Обручев В.А. Краткий обзор экспедиций, снаряженных ИРГО для исследования материка Азии с 1846 по 1896 г. // Известия Восточносибирского отдела ИРГО. Иркутск, 1897; Описание Маньчжурии / под ред. Д М. Позднеева. СПб., 1897 ; Врадий В. Географический, этнографический и экономический очерк Маньчжурии. СПб., 1905.

3 Солдатов В В. К истории Маньчжурского сельскохозяйственного общества // Сельское хозяйство в Северной Маньчжурии. Харбин, 1913 ; Нилус Е.Х. Исторический обзор КВЖД (1896-1923). Харбин, 1923 ; Лавров И.А. В стране экспериментов. Харбин, 1934 ; Анерт Э.Э. К истории исследований горного дела в Маньчжурии // Известия Клуба естествознаний и географии ХСМЛ. Харбин, 1941.

4

вшие место работы З.Н. Горбачевой и Д.И. Тихонова, А. Киржниц, . Ищенко, М.И. Сладковского свидетельствуют об отношении советских ис-иков к политике России в Китае и ее влиянию в Маньчжурии - политическо-экономическому и культурному - как к весьма существенному этапу в отече-нной истории. Вклад русских исследователей Маньчжурии в отечественную ку был отмечен в советской историографии в работах В.Е. Ларичева, . Алексеева, В.Н. Никифорова, П.Е Скачкова.

В конце 80-х годов Дальневосточным научным центром АН СССР под ру-одством А.И. Крушанова была проведена работа по исследованию истории еро-Восточного Китая и Маньчжурии. Дальневосточными учеными Г.П. Бе-лазовым, Г.А. Сухачевой, М.А. Патрушевой, Г.Н. Романовой впервые была тавлена проблема межкультурных контактов в Маньчжурии, а основные мы экономических отношений России с Китаем рассматривались во взаимо-зи с исторической обстановкой. В начале 90-х гг. глубокие перемены, происходящие в российском общест-потребовали от ученых разработки и обоснования новых концептуальных ходов к изучению прошлого. Характерной тенденцией становится обоснова-проблемы изучения научного наследия наших соотечественников за рубе-. Эта тенденция проявилась в выделении проблемы науки и образования в грации как масштабного и многомерного объекта исследования. Об актуаль-ти проблемы свидетельствует тот факт, что тема развития образования и пе-огической мысли в зарубежной России была включена в план важнейших на-1ых исследований Российской академии образования на 1996-1999 гг.4

В рамках научно-исследовательской программы Библиотеки-фонда "Русское убежье" деятельность исследователей была направлена на комплексное изу-ше проблемы персонального и институционального состава "российского нагого зарубежья" как важной составной части социальной истории отечествен-науки.5 Предметом исследования стали разнообразные аспекты научной дея-ьности российских ученых, в научный оборот введено значительное количе-о ранее недоступных и потому неизвестных документальных источников. В убежной и отечественной историографии стали появляться труды энциклопе-

нформационный Бюллетень по педагогическим наукам и народному образованию URL: ://gwsl0.ipk.edu.yar.ru/resource/info/I¡brary/bibll/b¡bll.html (дата обращения 15.09.06) м.: Архив Библиотеки-фонда Русское зарубежье [Электронный ресурс] / Отв. ред. JI.A. Эпикетова. : http://www.bfrz.ru/ cgi-bin/ load.cgi?p =main&t (дата обращения: 10.02.06).

дического плана, включающие в широкий перечень трудов научную и учебно воспитательную литературу русской эмиграции в Китае.6 Благодаря интенсив ным научным контактам и вероятной доступности эмигрантских архивных соб раний в разных странах, можно говорить о формировании единой историографи российского зарубежья.

Усиливается внимание исследователей к Восточной ветви зарубежной Рос сии. На базе Института истории, археологии и этнографии ДВО РАН в 1995г был создан Центр по изучению истории Российской эмиграции в странах Азиат ско-Тихоокеанского региона (Рук. О.И. Сергеев). Появляется ряд монографи историков Г.В. Мелихова, Е.П. Таскиной, В.Ф. Печерицы, в которых на основ всестороннего исследования освещена историко-культурная сторона жизни деятельности русской эмиграции в Северо-Восточном Китае.

Проблеме изучения взаимовосприятия и взаимоадаптации русской и китай ской цивилизаций в зоне контактов - Маньчжурии - были посвящены трудь академиков В. Мясникова и М. Титаренко, статьи и монографии В.Л. Ларина Н.Л. Горкавенко, Н.П. Гридиной, C.B. Смирнова. В работах дальневосточны ученых О.И. Сергеева, В.А. Гайкина, С.А. Власова, Б.И. Ткаченко, Г.Н. Романо вой, E.H. Чернолуцкой были освещены внешнеполитические аспекты строитель ства КВЖД и ее влияние на развитие политических, социально-экономических и культурных процессов в Северо-восточной Азии. Исследователем Г.П. Белогла зовым была впервые рассмотрена проблема развития русской сельскохозяйственной науки в Маньчжурии через межцивилизационное общение России и Китая в свете взаимодействия их земледельческих культур.

Исследуя проблему адаптации российской культуры, авторы указывали н положительное влияние на этот процесс научно-образовательных структур, сложившихся в особой социально-культурной среде полосы отчуждения КВЖД.

В начале XXI в. проблема межкультурных контактов и фактора присутствия русских в Китае становится доминирующей. Появились монографии и статьи, основанные на новых представлениях о взаимопроникновении культур соседст-

6 Российские ученые и инженеры в эмиграции. / Под ред. В.П. Борисова. М., 1993 ; Постников С.П. Политика, идеология, общественная жизнь и научные работы эмиграции: библиогр. из каталога Русского заграничного исторического архива (1918-1945): В 2 т. N.Y.: Norman Ross Publ. Inc., 1993 ; Бакич O.A.: 1) Russian Education in Kharbin, 1898-1962 // Записки Русской академической группы в США. 1994. Т. 26 ; 2) Дальневосточный архив П.В. Шкурина: Предварит, опись. San Pablo, CA (Калифорния), 1997 ; Полански П. Русская печать в Китае, Японии и Корее: Каталог собрания Библиотеки им. Гамильтона Гавайского университета. M., 2002 ; Хисамутдинов A.A. Российская эмиграция в Китае: опыт энциклопедии. Владивосток, 2002. 6

щих народов. Наиболее полно отражены тенденции влияния России в Мань-рии в монографиях Г.П. Белоглазова, В.Н. Чернавской, В.В. Глушкова и . Шаравина.7 Всесторонне исследован миграционный потенциал русских грантов в Китае и влияние его на развитие торгово-промышленной инфра-ктуры в работах С.И. Лазаревой, О.И. Сергеева, Г.А. Сухачевой, H.A. Васи-ко. Как социальный механизм была исследована российская эмигрантская диора в Китае и на КВЖД в трудах Е.Е. Ауриелене, Н.Е. Абловой, Т.В. Ревяки-

Актуализируется проблема персонализации науки. Как часть общей про-мы Восточной ветви Русского Зарубежья исследовались области науки и прощения в трудах Г.В. Мелихова, Е.П. Таскиной, В.Ф. Печерицы, A.A. Хиса-динова. Отдельные аспекты научной и общественно-просветительской дельности российских ученых в Маньчжурии освещались C.B. Алкиным, . Кирилловым, С.П. Звягиным, В.К. Романовским.

Особенности формирования системы школьного образования в Маньчжурии едагогическая деятельность русских эмигрантов рассматривались в работах . Каневской, O.E. Еропкиной, H.A. Василенко, С.И. Лазаревой, О.И. Сергеева, . Писаревской. Всесторонне были исследованы востоковедческое, техниче-е и юридическое направления высшей школы в Китае дальневосточными ными В.Ф. Печерицей, В.В. Сониным, М.А. Дорофеевой, И.А. Павловской.

Начало XXI века отмечено появлением историографических исследований ской эмиграции в Китае. Это, прежде всего работы Э. В. Ермаковой, Л.А. Васиной, Л.Ф. Говердовской. Представляют несомненный интерес для исследо-елей публикации архивных документов по истории дальневосточной эмигра-, составленные E.H. Чернолуцкой, H.H. Бендик, И.А. Батожком, A.A. Соловь-й.

В последнее десятилетие усилился интерес китайских историков к пробле-российской дальневосточной эмиграции. Китайская историография по дан-проблеме подробно освещена в исследованиях H.A. Василенко, Л.И. Черни-ой, Г.Н. Романовой.

ушков В В., Шаравин А. А. На карте Генерального штаба — Маньчжурия / Ин-т полит, и воен. ана-а. М., 2000 ; Чернавская В.Н. Россия на Тихом океане. ХУШ-Х1Х вв.: историографические очерки.

ивосток, 2006 ; Белоглазов Г.П. Русская земледельческая культура в Маньчжурии (сер. XVII - пер-треть XIX в.). Владивосток, 2007.

Таким образом, обзор историографии свидетельствует о том, что интерес к проблеме российской дальневосточной эмиграции значителен, а ее актуальность возрастает. Привлечение ученых Сибири и Дальнего Востока, подтверждаю особую значимость этого вопроса для дальневосточного региона.

Однако, вопрос о реальном вкладе русской эмиграции в мировую науку до конца не изучен. Практический вклад специалистов и ученых в дело освоения отдельных регионов, внедрение научных разработок в практику зарубежных стран, пока еще относится к малоисследованным страницам истории. Отсутствуют исследования, посвященные комплексному подходу к изучению науки и научных центров Российского Зарубежья. Все это предопределило предмет нашего исследования.

Для глубины анализа проблемы считаем целесообразным исторический опыт научной и педагогической деятельности русских в Маньчжурии рассмотреть: 1) в контексте с историей русской колонизации региона; 2) в единстве с процессом освоения края, в том числе и китайской стороной; 3) во взаимосвязи с направлениями исследований дальневосточной России и сопредельных с ней стран. Всесторонняя обоснованность этих факторов позволит концептуально подойти к оценке научных достижений харбинских ученых в конце XIX- первой половине XX в.

Цель исследования состоит в анализе сущности процесса колонизации Маньчжурии и выявления тенденций и закономерностей формирования научно-исследовательского комплекса в региональной зоне Северо-восточной Азии.

Реализация поставленной цели предполагает решение комплекса задач:

1. Создать историческую картину и осмыслить события, связанные с образованием русской колонии в Маньчжурии и на основе анализа выявить единство и взаимосвязь профессиональной деятельности русских в Маньчжурии с их научной и педагогической деятельностью.

2. Определить круг научных интересов русских в Маньчжурии, выявив тенденции развития науки и образования в Маньчжурии.

3. Охарактеризовать организационные структуры, обеспечившие комплексное исследование Маньчжурии для промышленного, экономического и культурного развития края.

4. Рассмотреть международные контакты русских научных обществ в Мань-рии с научными организациями и учреждениями других стран, в том числе етской России.

5. Показать роль ученых в формировании системы общего и профессио-ыюго образования, определить направления регионального развития.

6. Обобщить исторический опыт формирования культурного межцивилиза-нного пространства в Северной Маньчжурии, тем самым обозначив перспек-ы развития модели интеграционного сотрудничества в Азиатско-оокеанском регионе в сфере научной и педагогической деятельности.

Объектом диссертационного исследования выступает российская колония еверной Маньчжурии, ореол проживания которой ограничен полосой отчуж-шя Китайско-восточной железной дороги.

Предметом исследования стали научная, просветительская и педагогиче-я деятельность русских в Маньчжурии, которая в первой половине XX в. нога конструктивный характер, ее направленность была обусловлена перспекти-и функционирования русской колонии, сформировавшейся в зоне КВЖД.

Географические рамки исследования ограничены территорией Северной ньчжурии - полосой отчуждения КВЖД, где была сконцентрирована основ-

масса российских подданных, а позднее и эмигрантов. Это не исключает можность рассматривать Маньчжурию как объект географических исследова-" - так называемую Маньчжурскую географическую область. Внутри указан-х территориальных границ центральное внимание уделено Харбину как цен-научно-педагогического пространства.

Хронологические рамки исследования - конец XIX - середина XX века, протяжении всего исследуемого периода на присутствие русских на террито-и сопредельной с Россией, существенное влияние оказывал фактор междуна-ных отношений. Нижняя граница исследования определена подписанием рус-китайского союзного договора 27 августа 1896 г., положившего начало оительству КВЖД и формированию русской колонии в Северо-Восточном тае. Верхняя граница - 1952 г. - передача Советским Союзом прав на совме-юе управление Китайско-чанчуньской железной дорогой (КЧЖД) Китайской родной республике. Таким образом, была заложена политико-правовая основа я прекращения существования русской колонии в Маньчжурии.

Методология диссертационного исследования основана на принципах объективности и историзма.

Из специальных методов исторического исследования использовались проблемно-хронологический, системный, сравнительно-исторический (компаративный) методы.

Воссоздание объективной картины научно-педагогической деятельности русских в Маньчжурии стало возможным, благодаря сочетанию системного и компаративного методов исследования.

Колонизация Маньчжурии русскими рассматривается в неразрывной связи с внешнеполитической тенденцией разрешения геополитических проблем в регионе. Русская колония в Маньчжурии - в единстве с историей России и сложившимся в 20-е годы XX в. русским зарубежным пространством. К системному рассмотрению проблем общеобразовательной школы в Российском зарубежье привязано исследование русской системы образования в Маньчжурии, предполагающее учет социальных, политических, этнокультурных и демографических факторов.

Метод компаративного анализа и обобщений, позволяет раскрыть специфику деятельности русских в Маньчжурии, выявить множественность влияющих локальных и всеобщих, постоянных и преходящих факторов.

История научно-исследовательской деятельности русских в Маньчжурии представлена: а) в динамике - с начала освоения края до начала распада русской колонии в Северной Маньчжурии, что, соответственно, обусловило смену задач и приоритетов в научных исследованиях; б) в контексте с локальной историей Китая и мировой историей.

Проблемно-хронологический метод означает расчленение темы на ряд более узких тем, которые рассматриваются в хронологической последовательности. С использованием этого метода построен план и вся диссертация.

Источниковую базу составили опубликованные и неопубликованные материалы, хранящиеся в фондах Государственного архива Хабаровского края (ГАХК), Российского государственного исторического архива Дальнего востока (РГИА ДВ), Государственного архива Приморского края (ГАПК), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Российского государственного архива экономики (РГАЭ).

Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА) создал базе виртуального научно-справочного аппарата публикации микроформ до-ентов - это текстовые, картографические, географические, военно-ографические и статистические материалы (Ф. 447). Ряд документов содер-т сведения о представленных в маршрутных картах путях следования русских педиций в Китай через Маньчжурию. Здесь же имеются документы, содер-щие историко-этнографические сведения. Коллекция содержит, также, доне-шя русских военных агентов и дипломатических представителей о концессиях олитике на КВЖД. В их числе документы о заключении российско-китайских лашений. Частичное использование материалов этого фонда, позволяет соста-ь представление об исследовательской деятельности русских путешественни-в Маньчжурии в период, предшествующий колониальному освоению, о це-ообразности деятельности ученых в русской колонии в свете геополитики ев-пейских держав и России на Азиатском континенте.

В фондах Российского государственного архива экономики (РГАЭ) содер-тся материал об исследовательской деятельности русских геологов, экономив и ученых-естественников в Маньчжурии. С 1994 г. научным коллективом АЭ выпущены три серии справочников по фондам, которые включают инфор-цию о фондах личного происхождения, собранных и хранящихся в РГАЭ. едставляют интерес материалы, в которых отражено направление научно-следовательской и общественно-просветительской деятельности Э.Э. Анерта, есшего большой вклад в организацию международного сообщества по обмену ытом геологических исследований. Выдающимися деятелями в этом направ-нии были геологи А.Н. Криштофович, И.П. Толмачев доктор географии и ан-опологии Е.М. Чепурковский (Ф. 732).

Важнейшими источниками для изучения русской эмигрантской колонии в ньчжурии, являются неопубликованные источники, хранящиеся в Государст-нном архиве Хабаровского края (ГАХК): фонды Р-830 "Главного бюро по де-м российских эмигрантов в Маньчжурской империи (ГБРЭМ)", Р-1128 арбинского комитета помощи русским беженцам".

Материалы фондов 1127, 830 представлены двумя видами источников: до-ментами делопроизводства и личного происхождения. В первых содержатся едения о ряде научно-просветительских организаций и молодежных обществ, а кже просветительских и благотворительных учреждений, списки учителей,

сведения о деятельности в школах КВЖД педагогических и родительских комитетов, сыгравших в жизни русского общества в Северной Маньчжурии весьма значительную роль. Второй вид источников представлен в фондах личными делами научных деятелей и учителей. Недостатками материалов личного происхождения являются неполнота и разнородность биографических сведений.

Источником информации для составления представления о межрегиональных связях русских харбинцев с российским Дальним Востоком явились архивные документы РГИА ДВ, в частности по истории Восточного института, его системе обучения и профессорско-преподавательском составе (Фонд Р-289). Эти материалы способствовали установлению взаимосвязей дальневосточного российского учреждения и его кадров с методико-организационной работой по созданию высшей школы в Харбине. В этой связи, для диссертационного исследования особо ценными стали фонды ГАПК, содержащие документальные материалы Восточного института (Ф. 115) и Государственного Дальневосточного университета (Ф. 117), где хранятся личные дела преподавателей и выпускников вуза, которые попали в Маньчжурию задолго до начала эмиграционного исхода из России. (И.Г. Баранов, П.В. Шкурин, А.П. Болобан и др.). Анализ определенных этапов их жизни позволяет составить представление о формировании мировоззрения ученых.

Важнейшим видом источников для изучения научно-педагогической деятельности русских в Маньчжурии являются опубликованные труды исследователей, публикации обществ на научные и педагогические темы, справочно-статистические и периодические издания Харбина, хранящиеся в научных фондах дальневосточных архивов: ГАХК, РГИА ДВ, ГАПК, в Центральной научной библиотеке ДВО РАН (Владивосток), Дальневосточной государственной научной библиотеке (Хабаровск), научно-технической библиотеке Дальгеолкома (Хабаровск), а также, в фондах Приморского объединенного краевого музея им. В.К. Арсеньева, Общества изучения Амурского края (Владивосток). Важное значение для исследования имеют книги и периодические издания, хранящиеся в фондах Научно-технической библиотеки Томского политехнического университета, Иркутского Государственного технического университета, поступившие из Харбина по обмену, широко практиковавшемуся в 20-30-е годы между вузами и научными обществами. Это сборники "Высшая школа в Харбине", "Известия" и

уды" Харбинского политехнического института и ряд другой технической ературы.

Автором введен в научный оборот ранее не использованный научный мате, хранящийся в библиотеках г. Харбина.

Источником для изучения региональных исследований русских в Маньчжу-послужили фонды Хейлунцзянской провинциальной библиотеки. Изучение фондов позволило составить представление о деятельности членов Общества чения Маньчжурского края и связях русского Харбина с мировым научным бществом. Научный интерес представляют хранящиеся в библиотеке моно-фические работы харбинских ученых П.А. Попова, H.A. Байкова, Б.В. Сквор-а, В.А. Кормазова, В.И. Сурина и других. В фондах научной библиотеки Харбинского политехнического института, унцзянского государственного университета (русский фонд) научный инте-составили опубликованные источники, относящиеся к исследованию про-мы становления русского образования в Маньчжурии. Автором были изучены ания научных организаций и обществ Харбина - это издания высшей школы, ньчжурского педагогического общества и Учебного отдела КВЖД; выявлен учебников, составленных русскими учеными для общеобразовательной и сшей школы в Северной Маньчжурии.

Вспомогательную роль в исследовании сыграли мемуары, воспоминания видцев, а также информационные ресурсы Интернет.

ектронные ресурсы центральных библиотек России и зарубежья позволяют ширить базу библиографической информации о российских ученых, рабо-ших за рубежом. Источниками для данного исследования стали электронные урсы Библиотеки-фонда "Русское зарубежье"8, Российской Национальной лиотеки,9 периодического издания "Записки Русской академической группы в А".10 Были изучены материалы Интернет-сайтов, информация которых носит остоятельный исследовательский характер. Среди них следует отметить сайт анссиб" и Веб-энциклопедию "Транссибирская магистраль", использовались же статьи коллективного проекта "Российские ученые и инженеры-игранты", "Информационный Бюллетень по педагогическим наукам и народ-му образованию" и др. Сочетание информационных ресурсов (традиционных и

RL: http://www.Iitcatalog.aI.ru/periodics/peri.html

RL:htlp://www.nlr.ru

URL: http://www.russamscholars.org

современных электронных) позволило сформировать источниковую базу исследования.

Научная новизна исследования заключается в анализе творческого наследия и обобщения опыта научно-исследовательской и общественно-педагогической деятельности русских в Маньчжурии на протяжении полувекового присутствия и цивилизацнонного общения.

В диссертации впервые представлена история развития научных направлений исследований - естественно-географического, этнографо-археологического, историко-краеведческого — в контексте с историей колонизации края.

Введенный в оборот и исследованный материал архивных фондов и русского фонда Хейлунцзянской научной библиотеки позволил составить представление о персональном вкладе харбинских ученых в науку и педагогику, расширить и уточнить представление о процессе формирования научных направлений исследования Маньчжурии и деятельности научных объединений и обществ. Результаты исследования позволяют составить комплексное представление о научной деятельности русских в Маньчжурии, сыгравшей большую роль в хозяйственном освоении края, в изучении Китая.

Основные положения, выносимые на защиту:

Теоретическая и практическая значимость научной и педагогической деятельности русских в Маньчжурии определяется неразрывностью истории русской колонии в Маньчжурии с историей нашей страны.

В основу формирования научных направлений исследования Маньчжурии были заложены первичные представления о крае, произведенные русскими первопроходцами в XVII - XIX вв.

В начале XX в. научная и педагогическая деятельность русских в Маньчжурии находилась в неразрывной связи с процессом регионального освоения края, обладая значимостью исследований для дальнейшей его колонизации китайской стороной.

В процессе развития науки и образования в Северной Маньчжурии сложилась научная когорта из числа представителей ученых дореволюционной России и молодежи, получившей базовое образование в харбинских вузах, но, в силу объективных причин, проявивших себя в различных областях науки в других регионах мира.

Систематизация фактического материала позволила выделить в теоретическом плане подтверждение идеи, что синтез двух культур - славянской и китайской - невозможен. Качественно новой культуры не произошло, несмотря на тесное полувековое взаимодействие русской и китайской культур. Научная и педагогическая деятельность русских в Маньчжурии развивалась в традиционно русском направлении и была прекращена тогда, когда окончательно прервалась их связь с Россией.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в возможности использования его материалов и выводов в разработке учебных курсов по истории Отечества, истории Дальнего Востока и Северо-восточной Азии.

Важное практическое значение материалы данного исследования могут иметь для органов государственной власти при выработке региональной концепции взаимодействия российского Дальнего Востока и Китая.

Обобщенный в исследовании опыт может быть использован при разработке концепции научной и культурной политики подразделений ДВО РАН с научно-образовательными системами Северо-востока Китая.

Апробация результатов исследования. Важнейшие положения диссертации были представлены в виде сообщений и докладов на региональных и международных научно-практических конференциях: "Актуальные проблемы экономики и управления на транспорте" (Владивосток, 2004, 2005), "Наука и образо-вание-2005" (Мурманск, 2005), "Тихоокеанская Россия в истории российской и восточноазиатских цивилизаций: V Крушановские чтения" (Владивосток, 2006), "Российский Дальний восток и интеграционные процессы в странах АТР" (Владивосток, 2006, 2008); опубликованы в сборниках материалов конференций, в периодических научных изданиях: "Россия и АТР", "Культура & общество", "Вестник Морского государственного университета" и др.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы. И. Основное содержание диссертации.

Во введении обосновываются актуальность, научная и практическая значимость, новизна исследования, определены цель и задачи, хронологические и территориальные рамки, характеризуется степень разработанности темы, определены объект и предмет. Дается историографический и источниковый анализ и характеристика методов исследования.

В первой главе "Освоение Маньчжурии русскими" исследуются экономические и политические предпосылки присутствия русских в Маньчжурии.

В современном исследовании Маньчжурия рассматривается как перекрестное геополитическое пространство для двух соседствующих держав с начала XVII в., когда Россия и Китай вошли в территориальное соприкосновение. В ходе территориального расширения обоих государств контактная зона постепенно поглощалась ими, что привело к формированию общей границы России с Китаем, которая, как считает академик РАН B.C. Мясников, в отличие от большинства государственных границ сложилась не в результате войн, а благодаря дипломатическим усилиям сторон.11 Это положение Маньчжурии для России и Китая обусловило цели и основное содержание исследовательской деятельности русских в Маньчжурии.

Изучение Маньчжурии русскими до середины XIX в. можно рассматривать как процесс накопления первичных знаний о Маньчжурии. Несмотря на частые дипломатические контакты России и Китая, представления о внутреннем устройстве этой страны были неопределенными. В трудах исследователей XIX в. обращалось внимание на то, что первоначальное представление о землях Монголии и Маньчжурии складывалось как о провинциях Китая, однако эти территории не являлись собственно землями Китая. В исследованиях данного периода рассматривалась проблема китайской колонизации Маньчжурии.12

Для Китайской империи земли Маньчжурии являлись в той же степени малоизученными, какими являлись для России Приамурье и Уссурийский край. Маньчжурия оставалась территорией малоисследованной и для европейских держав. В этой связи, B.C. Мясников указывает на специфические факторы меж-цивилизационного контакта, которые действовали в Китае до середины XIX в.13

Период активного изучения Маньчжурии начался с 60 -х годов, когда был открыт Китай. Первым направлением исследования Маньчжурии стало изучение маньчжурских древностей. У истоков науки о древностях Маньчжурии стояли

1' Мясников В С. Взаимоотношения России с Китаем: тенденции, динамика, перспективы // Дальний Восток России - Северо-Восток Китая: Исторический опыт взаимодействия и перспективы сотрудничества: Пленарные доклады и отчет международной научно-практической конференции. Хабаровск, 1998. С. 15.

12 Кропоткин П.А. Поездка из Забайкалья на Амур через Маньчжурию // Русский Вестник. 1865. № 6 ; Барабаш Я.Ф. Записки о Маньчжурии / Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии: Изд. Военно-ученого комитета. СПБ. 1883. Вып. 1 ; ПутятаД.В. Запрещение китайцам селиться на маньчжурских землях // Военный сборник. 1892. № 11. С. 174 - 200.

13 Мясников В С. Империя Цин и Русское государство в XVII в. Хабаровск, 1987. С.50 - 51. 16

русские исследователи, заложившие основу изучения древнейшей истории Северо-Восточного Китая. Первыми русскими, которые проявили интерес к её древним памятникам были М.И. Венюков, Л.И. Шренк, П.А. Кропоткин, А.Ф. Усоль-цев, Д.В. Путята, Н.Г. Гарин-Михайловский, П.И. Кафаров. Было выдвинуто предположение о том, что в древние времена Маньчжурия являлась густозаселенной территорией, имеющей старинные центры тунгусской цивилизации, разрушенной под ударами монгольских завоеваний. Исследования П.И. Кафарова предполагали присутствие русских поселений в Маньчжурии в период правления "чингизитов".14

В 50 - 80-е годы XIX в. Русским географическим обществом Российской Академии наук организовывались экспедиции для физико-географического, экономического и историко-этнографического исследования территорий Приамурья и Маньчжурии. Исследователями Р.К. Мааком, А.И. Воейковым, Н.П. Аносовым, В.Л. Комаровым, Э.Э. Анертом был собран значительный материал, на основании которого Маньчжурия впервые была выделена в область, имеющую особые физико-географические, метеорологические и естественно-исторические характеристики. Большое значение для науки имели флористические описания, не меньшую ценность представляли описания горных пород и сведения по этнографии.

Во второй половине XIX в. Российская империя реализовала задачу укрепления территориальных границ на побережье Тихого океана, значительно расширив свои владения за счет обширных районов бассейнов рек Амура и Уссури. Приобретение дальневосточных владений в период, когда европейские державы усиливали свою экспансию в Китай, поставило перед российским правительством задачу освоения края с военно-стратегической точки зрения.

Стабильный военно-стратегический интерес к Маньчжурии обеспечил российским исследователям широкое применение научно-практических методов военной геополитической школы, разработанных в Академии генерального штаба. Преимущественное развитие получил метод военной статистики, по которому осуществлялись гипсонометрические, топографические измерения местности, через которую проходили основные торговые пути. Одновременно значительно расширялся диапазон исследований: помимо географических сведений в отчетах военных статистов имели место сведения о хозяйственной деятельности населе-

14 Палладий ( Кафаров П.И.). Русское поселение в Китае в первой половине XIV века // Живая старина. СПб. 1894. Вып. 1. С. 65-67.

ния и экономическом состоянии региона. Представляют научный интерес материалы для военно-статистического обзора Приамурского Военного округа и Маньчжурии П.А. Кропоткина, М.И. Венюкова, Я.Ф. Барабаша, И.Н. Назарова, Н.Г. Матюнина, И.А. Стрельбицкого; экспедиции в Китай полковника генерального штаба Д.В. Путяты.15 Необходимо отметить, что изучение и описание Маньчжурии до середины 90-х годов XIX в. производилось в пределах маршрутов следования из России в Пекин по означенному еще в XVII в. тракту, в связи с чем, возможности изучать земли Маньчжурии были ограничены. Это положение было обусловлено политикой китайского правительства, которое всячески тому препятствовало. В то же время, эти разрозненные данные о Маньчжурии являлись первичными для науки и представляли большую ценность в научном мире.

Строительство русской железной дороги через север Маньчжурии стало мощным фактором, способствовавшим заселению Маньчжурии и ее колонизации. Взаимовыгодные экономические связи делали контакты между русским и китайским населением добрососедскими.

КВЖД соединила Маньчжурию с морскими портами и Внутренним Китаем, чем резко стимулировала колонизацию края. Одновременно переселенческая политика в Маньчжурию проводилась китайской и японской сторонами. Разработанная система государственных переселенческих льгот китайским правительством стимулировала приток китайских переселенцев в Северную Маньчжурию, а приток промышленного капитала из Японии обеспечивал более интенсивное освоение Южной Маньчжурии японской стороной. Процесс активной колонизации пустынных земель в Маньчжурии рассматривался в этот период в трудах П.Н. Меньшикова, А.П. Болобана, Л.М. Болховитинова и др.

С развитием КВЖД усиливается научно-исследовательская деятельность и формируются ее основные направления - изучение ресурсов, изыскание и проектирование среды обитания. Уже в 1900-х гг. в Харбине начали формироваться русские научно-исследовательские структуры по изучению экономики страны, ее энергетических резервов, природопользования, климата. Эти структуры действовали по единой государственной программе освоения российских дальневосточных земель.

С поражением России в русско-японской войне сменились характер, направление и акценты исследований - от фундаментального изучения территорий

15 Материалы для воеино-статистического обзора Приамурского Военного округа и Маньчжурии Н Военно-статистический очерк Амурской области. Огд. I. Харбин, 1902 - 1903. 18

Китая извне в рамках государственной программы России к более детальному анализу местных географо-геологических, климатических, естественнонаучных данных.

Русско-японская конвенция, подписанная в 1907 г., разграничила сферы влияния России и Японии в Маньчжурии, в связи с чем, интерес русских сосредоточился на ее северо-восточной части, включая северо-восточные сеймы Монголии. Постепенно утилитарные проблемы уступают место научному изучению Маньчжурии - создаются научные структуры, формируются институты передачи научных знаний и образовательные центры. Дорога стимулирует научные исследования с позиции проектирования на устройство норм жизни.

Во второй главе "Изучение Маньчжурии в 1920 - 1950-е годы" исследуются основные направления и характеристики научной и исследовательской деятельности русских в Северной Маньчжурии, получившие развитие в годы формирования русской эмигрантской колонии.

Для решения задач, поставленных во второй главе, используется проблемно-хронологический метод исследования. Структура второй главы построена таким образом, что исследуемая проблема рассматривается по трем ключевым направлениям - научно-практическая, общественно-просветительская и научно-педагогическая деятельность русских в Маньчжурии в 20 -50 годы XX в.

Ряд политических и социальных причин характеризуют освоение Маньчжурии русскими как процесс циклический и напрямую зависящий от внешнеполитических факторов, в связи с чем, данный период научно-исследовательской деятельности русских разделен на самостоятельные под периоды, которые характеризуются приоритетом выбора средств и методов организационной, научной и педагогической деятельности русских в Маньчжурии. В то же время, именно внешнеполитический фактор повлиял на распад русской колонии в Маньчжурии и, соответственно, привел к прекращению или трансформации русских научно-исследовательских учреждений и общественных организаций. Для выявления причинно-следственных связей этого процесса во вторую главу веден параграф, посвященный истории формирования и распада русской эмигрантской колонии в Северной Маньчжурии.

Научно-исследовательская деятельность русских объединений и обществ в Северной Маньчжурии была связана с функциональной деятельностью КВЖД, которая, в свою очередь, напрямую зависела от ее международного статуса. По-

литическая изоляция КВЖД от Российской империи, связанная с падением самодержавия в 1917 г., переход дороги в совместное советско-китайское управление в 1924 г. и захват КВЖД в 1929 г китайскими властями - основные вехи истории, повлиявшие на развитие научных направлений исследования Северной Маньчжурии.

Введенная в начале XX века в эксплуатацию КВЖД содействовала тому, что вовлеченная в международный торговый обмен Северная Маньчжурия интенсивно развивалась. Разработка и осуществление широкой научно-исследовательской краеведческой программы были обеспечены действием сети научных учреждений в рамках управления КВЖД и общественных организаций.

Научно-исследовательской работе в учреждениях КВЖД изначально были заданы следующие направления: 1) экономическое обследование Северной Маньчжурии с целью выявления возможностей развития региона; 2) создание научных лабораторий, и опытных станций на КВЖД с целью изучения природных ресурсов; 3) освещение результатов исследования с целью привлечения к научным изысканиям местных промышленных и финансовых ресурсов.

В экономическом обследовании выделялись три крупных района Северной Маньчжурии, которые совпадали с географо-климатическими областями: Хин-ганское плато (Барга), Восточный (горный) район, Центральная Сунгарийская равнина. Эти районы стали объектом всестороннего научного исследования для выявления природных ресурсов и экономических резервов края.

Активизация связей управления КВЖД с местными китайскими властями, фирмами и торговыми структурами позволила учреждениям КВЖД произвести всесторонне экономическое обследование края, в результате которого сформировалось научное направление, получившее отражение в фундаментальных трудах исследователей. Важное место занимали труды А.Е. Герасимова, В.А. Кормазо-ва, Л.Я. Любимова, Е.Е. Яшнова, А.Д. Воейкова, В.И. Сурина. Статистические данные экономического обследования Северной Маньчжурии подтверждали факт значительной роли КВЖД и русских колонистов в развитии края.

В научно-исследовательской структуре подразделений КВЖД четко прослеживается практическая направленность исследования. Внедрение современных сельскохозяйственных знаний практиковалось среди русских землевладельцев и среди китайских крестьян. Одно из старейших научных обществ - Маньчжурское сельскохозяйственное общество (МСХО) - содействовало практиче-

скому применению агротехнических исследований. На селекционном участке МСХО производилась серьезная научная работа по селекции важнейших экспортных сельскохозяйственных культур Маньчжурии - соевых бобов и пшеницы. В работе опытных полей МСХО и КВЖД принимали участие агрономы, селекционеры и лесоводы И.Ф. Крюков, С.И. Кузнецов, B.C. Лебедев, A.A. Рогов, В.В. Крушуль, П.Ф. Константинов, М.К. Гордеев. Существенное практическое применение имели разработки ученых, занимающихся изучением микрофлоры Северной Маньчжурии, вредителей хлебных злаков и различных древесных пород, а также гибридизации В.Я. Толмачева, Б.В. Скворцова, Т.П. Гордеева, М.Д. Глебова, С.Н. Крестовского. Важно также отметить, что часть этих работ была издана на китайском языке.

Интенсивно проявившаяся, особенно в первые три десятилетия XX в., научная жизнь была прямым отражением сложившегося хозяйственно-экономического и общественно-культурного уклада жизни русской колонии в Маньчжурии. Логическим завершением деятельности по изучению Северной Маньчжурии стало создание Общества изучения Маньчжурского края (ОИМК) и научного краеведческого музея.

ОИМК являлось крупнейшей научной организацией, охватившей широкий спектр исследований. Научные исследования осуществлялись на базе Сунгарий-ской биологической речной станции и опытного участка Ботанического сада по разработанной программе, направленной на изучение и систематизацию уникальной биолого-флористической системы Маньчжурии.

Одним из важнейших направлений научных разработок русских в Маньчжурии продолжали оставаться физико-географические и геологические исследования. Секцией геологии и физической географии ОИМК проводились исследования по направлениям: орографии, полезным ископаемым, ископаемой флоре и фауны. Харбинскими учеными были изучены остатки мезозойской флоры, сделаны крупные палеонтологические сборы, на основе которых обобщены материалы по стратиграфии Маньчжурии.

В начале 20-х годов харбинские геологи объединили свои усилия по исследованию геологии Северо-восточной Азии с китайскими коллегами, создав Русско-китайское геологическое общество в Пекине. Работа по изучению геологической поверхности побережья Тихого океана велась в тесном сотрудничестве с геологами сопредельных стран, в том числе и дальневосточной России.

К началу XX в. накопился богатый опыт геологических исследований поверхности побережья Тихого океана. Инициатива харбинских и дальневосточных ученых в организации международного геологического конгресса положила начало обобщению опыта геологов, работающих в пределах Тихоокеанской геологии и Тихоокеанского мирового рынка.

Историко-этнографическая секция ОИМК продолжала работу по исследованию края в этнографическом и историческом отношении. К сбору этнографических данных широко привлекалась молодежь. Весомый вклад в дело привлечения молодежи к изучению Маньчжурского края, внесли Т.П. Гордеев, Б.В. Скворцов, Н.Л. Гондатти, А.И. Галич, В.В. Поносов, Э.Э. Анерт. В орбиту деятельности ОИМК было вовлечено и китайское население, что способствовало взаимодействию и взаимопроникновению двух культур.

Объединив в своих секциях старейшие научные центры Харбина, ОИМК широко развернуло научно-просветительскую деятельность, представляя интересы науки в научных кругах мира. В отчетах ОИМК за период с 1923 по 1927 годы представлены списки, в которых фигурирует более 400 наименований мировых и российских учреждений и научно-исследовательских организаций, с которыми ОИМК имело длительные или кратковременные связи.

Научные контакты развивались по следующим направлениям: 1) взаимный обмен научными изданиями; 2) участие харбинских ученых в международных научных конгрессах, научные командировки; 3) приглашение ученых специалистов в Харбин для проведения совместных научных исследований и научных консультаций; 4) связи с научными лабораториями мира и Советской России по определению ценности образцов коллекций.

В период с 1929 - 1952 гг. в деятельности ученых, научных учреждений и обществ в Северной Маньчжурии прослеживаются новые тенденции.

Установление китайскими властями полного контроля над КВЖД (1929 -1931 г.) повлекло за собой реформирование научных учреждений и обществ с целью отстранения русских от исследовательской деятельности в Маньчжурии. Усилиями сформировавшейся научной элиты Харбина создаются общества, в которых основополагающим становится обобщение полученных знаний о Маньчжурии и передача накопленного опыта молодому поколению. В этот период появляются труды, обобщающие результаты исследований в области торговли, экономики и сельского хозяйства, явившиеся итогом накопленного опыта за три-

дцать лет. Появляются работы справочного и библиографического плана, а также разрабатываются авторами уже написанных трудов курсы лекций для студенческой аудитории по экономике, естествознанию, праву и китаеведению.

Наличие квалифицированных специалистов предопределило значительный прогресс именно в деле археологического изучения Маньчжурии. Большой вклад в развитие археолого-этнографических исследований внесли представители нового поколения ученых. Их труды послужили основой современных научных разработок китайских и российских исследователей.

Японская оккупация Маньчжурии в 1931 - 1945 гг. сдерживала творческий импульс и научную деятельность русских исследователей, однако именно передача дороги Советским Союзом Китаю в 1952 г. привела к завершению деятельности русских научных учреждений и обществ в Маньчжурии.

В третьей главе "Научно-педагогическая деятельность русских в Маньчжурии" рассматривается роль ученых в становлении системы русского образования в Маньчжурии, исследуется вклад русских ученых в становление школьного образования и формирование научных и педагогических кадров.

Формирование школьного дела в полосе отчуждения дороги заключалось в специфике существования детей и русской школы в иной этнокультурной и языковой среде, что требовало неотложного решения многих педагогических, теоретических и практических проблем.

В основании русской системы образования в Маньчжурии изначально закладывались принципы: базисность учебного процесса, что обеспечивалось программами Министерства народного просвещения Российской империи, и адап-тированность учебного процесса к региональным особенностям. Источником развития этого направления была классическая русская педагогика, а также различные инновационные направления. В педагогическую реальность воплощались передовые идеи русской и мировой педагогики. На основе новейшей научной литературы, которая поступала в Харбин по заявкам педагогов, теория и практика подвергалась сопоставительному анализу, учитывались особенности учебных планов различных стран. В результате этой работы были разработаны содержание и форма школьного образования в Маньчжурии, учебные планы и методики преподавания дисциплин.

Большой вклад в разработку учебно-методического комплекса преподавания восточных языков был сделан русскими педагогами-востоковедами Л.Н. Гредя-

киным, П.В. Шкуриным, А.П. Хиониным, С.Н. Усовым, Г.А. Софокловым. В этот период в учебных заведениях Маньчжурии работали известные педагоги-ученые - Т.П. Гордеев, Н.П. Автономов, И.Г. Баранов, П.В. Шкурин, Н.И. Никифоров, Н.В. Устрялов и другие.

В 1931 г. Япония оккупировала Маньчжурию, система русского образования подверглась последовательной японизации. Старшему поколению эмигрантов потребовались большая изобретательность и такт для того, чтобы в сложных условиях японской оккупации найти формы воспитания и образования, гармонично сочетавшие в себе общечеловеческие и национальные ценности, возвышенное отношение к своему народу, его культуре и традициям.

В Маньчжурии сформировалась русская система образования, которая успешно функционировала на всех этапах развития русской колонии и имела заметные результаты. Этому способствовал рост сети высших учебных заведений и молодежных научных обществ, через которые русские ученые Маньчжурии пропагандировали среди молодежи накопленные за прошедшие десятилетия знания. Этому способствовали и особые механизмы сохранения национального образования и адаптации к местным условиям, которые складывались исторически на протяжении десятков лет.

В заключении исследования сделаны следующие выводы:

Определяющим в характере исследовательской деятельности русских в Маньчжурии являлись цели русского присутствия в Северо-Восточном Китае.

Предпосылки научно-исследовательской деятельности русских в Маньчжурии были связаны как с внешнеполитическим курсом Российской империи в Азиатско-Тихоокеанском регионе, так и с региональными задачами освоения российского Дальнего Востока.

Стабильный военно-стратегический интерес к Маньчжурии со стороны Российской империи содействовал первичному накоплению знаний о территории, практически не известной для мировой науки. Однако, изучение Маньчжурии до середины 90-х годов XIX в. не носило систематического характера и не давало целостного представления о крае.

Строительство КВЖД способствовало формированию в Маньчжурии русской колонии и созданию в русской зоне крупнейшего в Северо-Восточной Азии научного центра по исследованию уникального природно-географического комплекса. В орбиту научной деятельности были вовлечены региональные финансо-

вые, экономические и научные структуры, действовавшие на территории Тихоокеанского побережья, а также в европейской части России.

Для научной деятельности русских было характерно тесное сотрудничество с китайскими и японскими учеными, что значительно обогатило научный опыт исследования края.

С формированием русского ученого сообщества в Северной Маньчжурии зародилась живая традиция передачи знаний и методов научно-исследовательской работы, что способствовало формированию определенной научной школы. Характерной чертой исследований являлось то, что они носили комплексный характер, что было заложено академической традицией российских научных учреждений и обществ, проводивших исследования на раннем этапе изучения китайских территорий.

Первая половина XX в. - наиболее плодотворный период истории изучения Маньчжурии в мировой науке. Приоритет открытий в области естественнонаучных, физико-географических и историко-этнографических исследований всецело принадлежит российским исследователям.

Русскими учеными в Маньчжурии, занимавшимися научной, организационной и педагогической деятельностью, было заложено то уникальное культурно-образовательное пространство, составившее часть российской национальной жизни за рубежом. Научно-исследовательская деятельность русских ученых обеспечила ценность научных исследований для своих соотечественников, проживающих в Китае, и заложила основы для научной базы современного исследования Маньчжурии китайскими специалистами.

ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Публикации в изданиях рекомендованных ВАК РФ:

1. Параева Л.М. Русский Харбин: опыт сохранения педагогического наследия России (2030-е годы XX в.) // Россия и АТР. 2007. № 3. С. 130 - 138. (0,7 п.л.)

2. Гараеиа JI.M. Научио-просветительская деятельность русских ученых в Северной Маньчжурии и международные контакты по обмену научных знаний (1900-е-1930-е гг.) // Культура & общество [Электронный ресурс]: Интернет-журнал МГУКИ / Моск. гос. уп-т культуры и искусства - Электронный журн. - М.: МГУКИ, 2004. № гос. регистрации 0420600016. - Режим доступа: http://www.e-culture.ru/Articles/2006/Ivanov.pdf. свободный - Загл. с экрана. (01.10.07-31.12.07). (0,8 п.л.)

Публикации в других изданиях:

3. Гараева JI.M. Научно-педагогическая деятельность русской эмиграции в Харбине (19221945 гг.). К историографии вопроса // Актуальные проблемы экономики и управления на транспорте: материалы второй научно-практич. конф. (21 мая 2004 г.). Владивосток: МГУ им. Г.И. Невельского, 2004. С. 91 - 93. (0,25 п. л.)

4. Гараева Л.М. Воспитательный и образовательный процесс молодого поколения эмиг-раотов в Русском Китае в первой половине XX в. // Актуальные проблемы экономики и управления на транспорте: материалы третьей научно-практической конф. (19 мая 2005г.). Владивосток: МГУ им. Г.И. Невельского, 2005. С. 151 - 153. (0,25 п. л.)

5. Гараева Л.М. Особенности духовности культуры русского зарубежья // Наука и образование. 2005: материалы междунар. паучно-технич. конф. Мурманск: МГТУ, 2005. 4.1. С. 86-91.(0,5 п. л.)

6. Гараева Л.М. Перспективы изучения культурного наследия российской эмиграции // Вестник Морского государственного университета. Обществоведческие науки. Владивосток: МГУ им. Г.И. Невельского, 2005. С. 136 - 144. (0,6 п. л.)

7. Гараева Л.М. Возрождение России в трудах евразийцев-историков. Взгляд на Восток // Российский Дальний восток и интеграционные процессы в странах АТР; политико-экономические, социально-культурные проблемы: материалы междунар. научно-практич. конф. (22 марта 2006 г.). Владивосток: Мор. гос. уп-т, 2006. С. 207 - 215. (0,7 п. л.)

8. Гараева Л.М. Дальний восток в геополитической стратегии России. Эволюция естественнонаучных изысканий русских в Северо-восточной Азии (50-е годы XIX - 40-е годы XX в.) // Диалог поколений: сборник научных трудов / общ. ред. ДА. Литошенко, Л.В. Шепотько. Владивосток: Мор. гос. ун-т им. Г.И. Невельского, 2007. С. 30 - 43.

(1,4 п. л.)

9. Гараева Л.М. Естественнонаучные изыскания в Северной Маньчжурии (начало XX века) по материалам русских печатных изданий // Тихоокеанская Россия в истории российской н восточноазиатских цивилизаций: материалы регион, научн. конф. (Пятые Крушановские чтения, 2006 г.): В 2 т. Владивосток: Дальнаука, 2008. Т.2. С. 211 - 217. (0,6 п. л.)

Гараева Лариса Михайловна

НАУЧНАЯ И ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РУССКИХ В МАНЬЧЖУРИИ В КОНЦЕ XIX - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XX ВЕКА.

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

1,7 уч. изд. л. Формат 60 х 84/16

Тираж 100 экз. Заказ №

Отпечатано в типографии РПК МГУ им. адм. Г.И. Невельского 690059 г. Владивосток, ул. Верхнепортовая, 50а

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Гараева, Лариса Михайловна

Введение.

Глава I. Освоение Маньчжурии русскими.

1.1. Накопление знаний о Маньчжурии до начала ее колонизации.

1.2. Русская колонизация Маньчжурии.

1.3. Исследовательская деятельность русских в Маньчжурии в 1896 —1917 гг.

Глава П. Изучение Маньчжурии в 1920-1950-е годы.

2.1. Характерные черты русской эмигрантской колонии в Маньчжурии.

2.2. Научно-практическая деятельность русских в Маньчжурии в свете промышленного освоения края.

2.3. Краеведческое и общественно-просветительское направления исследований Маньчжурии.

2.4. Научно-исследовательская и общественно-просветительская деятельность русских в период с 1929-1952 гг.

Глава Ш. Научно-педагогическая деятельность русских в Маньчжурии

3.1. Вклад русских ученых в становление школьного образования в Маньчжурии.:.

3.2. Харбин как центр формирования научных и педагогических кадров.

Введение диссертации2009 год, автореферат по истории, Гараева, Лариса Михайловна

Географическое положение Российского государства на стыке Европы и Азии предопределило появление разносторонних и долговременных связей русского и восточных народов. Несомненный интерес представляет исторический опыт межцивилизационного общения, решения геополитических проблем в Азиатско-Тихоокеанском регионе и формирования долговременных российско-китайских отношений в конце XIX - первой половине XX в.

Взаимодействие России и Китая на протяжении ряда веков осуществлялось в различных направлениях и приобретало различные формы: начиная с XVII в., когда Россия и Китай вступили в территориальное соприкосновение на территории Маньчжурии, взаимоотношения между двумя странами складывались не всегда однозначно, но никогда русская и китайская культуры не соприкасались столь тесно, как в первой половине XX века. Одним из звеньев соприкосновения двух цивилизаций стала русская колония в Маньчжурии. Ее исследование дает уникальную возможность изучения межкультурного взаимодействия этносов, принадлежавших к разным цивилизациям.

Маньчжурия до конца XIX в. являлась территорией малоисследованной с научной точки зрения (Terra Incognito) не только для европейцев но для самого Китая. В первую половину XX в. здесь происходит процесс становления одного из влиятельных центров культурной и научной жизни в СевероВосточной Азии, ведущая роль в котором отведена ученым Российского зарубежья.

Деятельность русских ученых, работавших в Северо-восточном Китае как в дооктябрьский, так и в последующий период до сих пор еще недостаточно изучена и оценена. Исследование этой темы позволит по-новому взглянуть на взаимовлияние культурных и научных достижений двух народов, а также уяснить проблему адаптации русской интеллигенции в Дальневосточном зарубежье. Участие русских в изучении Маньчжурии через опыт цивилизационного общения и разносторонней научной деятельности имеет существенное значе3 ние в современной постановке проблемы межкультурных контактов стран АТР.

Очевидна ценность и педагогического опыта российских ученых в Маньчжурии, воспитавших молодое поколение, которое в дальнейшем оставило свой след в науке. Развитие традиций российской культуры и науки было положено в основу национальной, духовной, языковой и ментальной среды зарубежной России. Положительный опыт обучения молодежи в условиях проживания в иной социокультурной среде, в условиях социокультурного кризиса помогают осмыслению современных проблем сохранения национальной культуры и русской школы.

Степень научной разработанности темы.

Исследовательская традиция изучения науки российской диаспоры как самостоятельного объекта научного анализа закладывалась в эмигрантской исторической науке уже 20-30-е годы XX в. Первым опытом подобного исследования, следует назвать вышедшую в Праге работу М.М. Новикова и библиографическое издание Русского научного института в Белграде.1 Выдающиеся философы зарубежной России рассматривали проблему русской эмиграции в культурной жизни других народов. Труды профессора Русского научного института в Париже П.Е. Ковалевского стали новым и ярким явлением в изучении "Зарубежной России", и прежде всего в оценке вклада русской эмиграции в мировую науку.3

Российская диаспора в Северо-восточном Китае сформировалась задолго до того, как социальные, научные и образовательные структуры эмигрантского сообщества стали объектом научного исследования.

В этой связи, следует выделить как самостоятельное направление проблему русской колонизации Маньчжурии — контактной зоны межцивилизаци-онного общения, которая в отечественной историографии конца XIX - начала XX в. характеризуется работами, в основном, статистико-описательного характера.4 Однако, уже в первой половине XX в. в харбинской историографии появляются работы, в которых была предпринята попытка, обобщить опыт ис4 следования, выявить вклад русских в освоение края, в дело становления науки и образования.5

О вкладе русских ученых естественников и востоковедов в региональное исследование повествовали работы непосредственных деятелей Маньчжурии - Н.П. Автономова, А.И. Баранова, П.В. Шкурина, А.С. Лукашкина и других, возглавивших в 50-е годы русские центры по изучению культурного наследия зарубежной России. В трудах и мемуарах указывалось на приоритет русских в исследовании Маньчжурии.6

В советский период сам фактор русского присутствия в Маньчжурии во второй половине XIX — начале XX в. не стал заметной темой исторических исследований. Однако имевшие место работы А. Киржниц, З.Н. Горбачевой и Д.И. Тихонова, В.Ф. Ищенко, М.И. Сладковского свидетельствуют об отношении историков советского периода к политике России в Китае и ее влиянию в Маньчжурии - политическому, экономическому и культурному — как к весьма существенному этапу отечественной истории. В советской историографии отмечен был, также, и вклад русских исследователей Маньчжурии в отечественную науку. Наибольший интерес представляет работа новосибирского археолога В.Е. Ларичева, высоко оценившего труд русских археологов в Северной Манчжурии; отдельные сведения о научной деятельности ученых-востоковедов содержатся в работах крупнейших историков В.М. Алексеева, о

В.Н. Никифорова, П.Е Скачкова.

В конце 80-х годов Дальневосточным научным центром АН СССР под руководством А.И. Крушанова была проведена работа по исследованию истории Северо-восточного Китая и Маньчжурии.9 В трудах дальневосточных ученых Г.П. Белоглазова, Г.А. Сухачевой, М.А. Патрушевой, Г.Н. Романовой и других впервые была поставлена проблема межкультурных контактов в Маньчжурии во второй половине XIX - начале XX в., а основные формы экономических отношений России с Китаем рассматривались во взаимосвязи с исторической обстановкой в исследуемый период.10

В начале 90-х годов, глубокие перемены, происходящие в российском обществе потребовали от ученых разработки новых концептуальных подходов к изучению прошлого. Характерной тенденцией становится обоснование проблемы изучения научного наследия наших соотечественников за рубежом.

Эта тенденция проявилась в выделении проблемы науки и образования в эмиграции как масштабного и многомерного объекта исследования. Об актуальности проблемы свидетельствует тот факт, что тема развития образования и педагогической мысли в зарубежной России была включена в план важнейших научных исследований Российской академии образования на 1996-1999 гг.п

В рамках научно-исследовательской программы Библиотеки-фонда "Русское Зарубежье" деятельность исследователей была направлена на комплексное изучение проблемы персонального и институционального состава "российского научного зарубежья" как важной составной, неразрывной части социальной истории отечественной науки.12 Предметом исследования стали разнообразные аспекты, в научный оборот введено значительное количество ранее недоступных и потому неизвестных документальных источников, появились комплексные исследования, работы историографического, источниковедческого и справочного характера. В зарубежной и отечественной историографии стали появляться труды энциклопедического плана, включающие в широкий перечень трудов научную и учебно-воспитательную литературу русской эмиграции в Китае. В целом, благодаря интенсивным научным контактам и вероятной доступности эмигрантских архивных собраний в разных странах, можно говорить о формировании единой историографии Российского Зарубежья. 13

С середины 90-х годов XX в. усиливается внимание исследователей к Дальневосточному зарубежью, к деятельности русской эмиграции в Маньчжурии. Появляется ряд монографий историков Г.В. Мелихова, Е.П. Таскиной, В.Ф. Печерицы, в которых на основе всестороннего исследования была освещена историко-культурная сторона жизни и деятельности русской эмиграции в Северо-восточном Китае.14 1

В мае 1998 г. в Москве состоялась международная научная конференция, проводимая под эгидой Института российской истории РАН и Международной Академии информации при Организации Объединенных Наций, при финансовой поддержке Российского Гуманитарного Научного Фонда и Российского Фонда Фундаментальных Исследований. На конференцию были приглашены представители научного мира, выпускники харбинских, японских вузов в Маньчжурии и др. Пленарный доклад Н.С. Кузнецова "Востребуется ли опыт российской цивилизации в Маньчжурии?" открыл новую страницу в изучении истории Дальневосточного Российского зарубежья. В докладе Г.В. Мелихова "Харбин в сравнительно-историческом аспекте" была определена типология г. Харбина и подчеркнута отличительная особенность его как крупнейшего в Российском зарубежье центра национальной культуры и образования. На конференции было уделено внимание персоналиям. В докладах С.В. Алкина, B.JI. Телицына, C.JI. Звягина, Н.И. Дубининой и других были рассмотрены достижения русских ученых в Маньчжурии в различных направлениях их научной деятельности.15 Исследования в данном направлении были широко представлены статьями и тезисами докладов на различных научных конференциях.

Большая работа в этом направлении была проведена учеными Института истории, археологии и этнографии ДВО РАН, на базе которого в 1995 г. был создан Центр по изучению истории Российской эмиграции в странах Азиатско-Тихоокеанского региона (Рук. О.И. Сергеев). Коллективом дальневосточных ученых была впервые изучена проблема в историко-демографическом плане, освещены внешнеполитические аспекты строительства КВЖД и ее влияние на развитие политических, социально-экономических и культурных процессов в Северо-Восточной Азии.16 Исследования B.JI. Ларина, О.И. Сергеева, С.И. Лазаревой, Н.И. Дубининой, Ю.Н. Ципкина, Е.Н. Чернолуцкой, Н.Н. Аблажей, В.Н. Чернавской и других позволили определить особенности дальневосточной ветви российской эмиграции, демографический фон и про

17 блемы ее адаптации.

В конце XX - начале XXI в. проблема межкультурных контактов и фактора присутствия русских в Китае становится доминирующей. Появились монографии и статьи, основанные на новых представлениях о взаимопроникновении культур соседствующих народов. Всесторонне исследован миграционный потенциал русских эмигрантов в Китае и влияние его на развитие торгово-промышленной инфраструктуры в работах С.И. Лазаревой, О.И. Сергеева,

1R

Г.А. Сухачевой, Н.А. Василенко. Дальневосточными учеными актуализируется проблема взаимовосприятия и взаимоадаптации русской и китайской цивилизаций в зоне контактов — Маньчжурии; изучена проблема адаптации российской научной интеллигенции в странах дальневосточного зарубежья. 19 Как социальный механизм была всесторонне исследована российская эмигрант-екая диаспора в Китае и на КВЖД Е.Е. Ауриелене, Н.Е. Абловой. Исследователем Г.П. Белоглазовым была впервые рассмотрена проблема развития русской сельскохозяйственной науки в Маньчжурии через межцивилизационное общение России и Китая в свете взаимодействия их земледельческих культур.21

Исследуя проблему адаптации российской культуры авторы указывали на положительное влияние на этот процесс научно-образовательных структур, сложившихся в особой социально-культурной среде полосы отчуждения КВЖД.

Актуализируется проблема персонализации науки. Отдельные аспекты научной деятельности русской профессуры в Маньчжурии освещались С.В.

Алкиным, Е.А. Кирилловым, С.П. Звягиным, В.К. Романовским, В.В. Глушко

22 вым и А.А. Шаравиным. Значительное внимание было уделено проблеме русского образования в Маньчжурии. Особенности развития содержания образования русской школы в условиях эмиграции были рассмотрены Г.И. Каневской, О.Е. Еропкиной, С.И. Лазаревой и О.И. Сергеевым, Н.А. Василенко,

23

С.В. Смирновым. Достаточно глубоко исследовано дальневосточными уче8 ными В.Ф. Печерицей, В.В. Сониным, М.А. Дорофеевой, H.JI. Горкавенко, И.А. Павловской востоковедческое, техническое и юридическое направления высшей школы в Китае.24

Начало XXI века было отмечено появлением историографических исследований русской эмиграции в Китае. Это прежде всего работы JI.A. Варакси-ной, Э. В. Ермаковой, Л.Ф. Говердовской.25 Представляют несомненный интерес для исследователей публикации архивных документов по истории дальневосточной эмиграции, составленные Е.Н. Чернолуцкой, Н.Н. Бендик, И.А. Ба

26 тожком, А.А. Соловьевой.

Исследователи признают, что наиболее плодотворный период в научной и педагогической деятельности русских в Маньчжурии приходится на 20-е годы XX в., когда русская колония стала значительно пополняться представителями научной интеллигенции из России. В то же время, вопрос о реальном вкладе русской эмиграции в мировую науку еще не исследован. Отсутствуют исследования, посвященные комплексному подходу к изучению научных, центров Российского зарубежья. Доктор исторических наук Э.И. Колчинский обращает внимание на субъективность взглядов исследователей, утверждающих, что успехи отечественной науки за рубежом ограничиваются областью гуманитарных наук и практически отсутствуют в области естественных и технических. Эти направления науки, утверждает ученый, должны быть всесторонне

27 изучены. Суждения, не подтвержденные наукометрическими данными, распространяются и на Харбинский центр российской эмигрантской диаспоры. В частности, исследователь М. Раев считает, что научная провинциальность Харбинского центра была обусловлена международной обстановкой, складывающейся вокруг КВЖД и территориальной отдаленностью Харбина от основных культурных центров русской диаспоры в Европе, преобладанием технического и административного персонала КВЖД в научных кругах. М. Раев рассматривает период деятельности русских ученых в Китае столь "незначительным", что вклад харбинских ученых в науку и культуру Русского зарубежья становится очевидным ".лишь после новой эмиграции многих деятелей

28 культуры из Харбина в США и Австралию".

Для глубины анализа проблемы считаем целесообразным исторический опыт научной и педагогической деятельности русских в Маньчжурии рассмотреть 1) в контексте с историей русской колонизации региона; 2) в единстве с процессом освоения края, в том числе и китайской стороной; 3) во взаимосвязи с направлениями исследований дальневосточной России и сопредельных с ней стран. Всесторонняя обоснованность этих факторов позволит концептуально подойти к оценке научных достижений харбинских ученых в конце XIX— первой половине XX в.

В' последнее десятилетие усилился интерес китайских историков к проблемам российской дальневосточной эмиграции: Российские исследователи выделяют два подхода, существующие в китайской историографии: 1) оценка влияния русской колонии на экономическое и культурное развитие Маньчжурии как весьма плодотворное; 2) дана негативная характеристика деятельности царской России в Китае. Китайская историография по данной проблеме подробно освещена в исследованиях Н.А. Василенко, Л.И. Черниковой, Г.Н: Романовой. 29

Обзор историографии свидетельствует о том, что интерес к проблеме российской дальневосточной эмиграции значителен, а ее актуальность возрастает. Привлечение ученых Сибири и Дальнего Востока подтверждают особую значимость этого вопроса для дальневосточного региона. По мере появления новых исследований в научный оборот вводится значительный массив неизвестных ранее научных источников, что дает нам понимание того, что данная проблема до конца не изучена, а практический вклад специалистов и ученых Российского зарубежья в дело освоения отдельных регионов, внедрение научных разработок в практику зарубежных стран по-прежнему относится к малоисследованным страницам истории.

Цель исследования состоит в анализе сущности процесса колонизации

Маньчжурии и выявления тенденций и закономерностей формирования науч

10 но-исследовательского комплекса в региональной зоне Северо-Восточной Азии.

Для реализации этой цели автор поставил перед собой следующие задачи:

1. Создать историческую картину и осмыслить события, связанные с образованием русской колонии в Маньчжурии и на основе анализа выявить единство и взаимосвязь профессиональной деятельности русских в Маньчжурии с их научной и педагогической деятельностью.

2. Определить круг научных интересов русских в Маньчжурии, выявив тенденции развития науки и образования'в Маньчжурии.

3. Охарактеризовать организационные структуры, обеспечившие комплексное исследование Маньчжурии для промышленного, экономического и культурного развития края.

4. Рассмотреть международные контакты русских научных обществ в Маньчжурии с научными организациями и учреждениями других стран, в том числе Советской России.

5. Показать роль ученых в формировании системы общего и профессионального образования, определить направления регионального развития.

6. Обобщить опыт научных исследований и формирование межцивилиза-ционного пространства в Северной Маньчжурии, тем самым обозначив перспективы развития модели интеграционного сотрудничества в Азиатско-Тихоокеанском регионе в сфере научной и педагогической деятельности.

Объектом диссертационного исследования выступает российская колония в Северной Маньчжурии, ореол проживания которой ограничен полосой отчуждения Китайско-восточной железной дороги.

Предметом исследования стали научная, просветительская и педагогическая деятельность русских в Маньчжурии, которая в первой половине XX в. носила конструктивный характер, ее направленность была обусловлена перспективами функционирования русской колонии, сформировавшейся в зоне КВЖД.

Географические рамки исследования ограничены территорией Северной Маньчжурии - полосой отчуждения КВЖД, где была сконцентрирована основная масса российских подданных, а позднее и эмигрантов. Это не исключает возможность рассматривать Маньчжурию как объект географических исследований - так называемую Маньчжурскую географическую область. Внутри указанных территориальных границ центральное внимание уделено Харбину как центру научно-педагогического пространства.

Хронологические рамки исследования - конец XIX — середина XX века.

На протяжении всего исследуемого периода на присутствие русских на территории, сопредельной с Россией, существенное влияние оказывал фактор международных отношений^ Нижняя граница исследования определена подписанием русско-китайского союзного договора 27 августа 1896 г. Для России договор знаменовал новый этап дальневосточной политики — перемещение центра тяжести с пограничных вопросов в сторону экономической экспансии, положившей начало строительству КВЖД и формированию русской колонии в Северо-восточном Китае. Верхняя граница — 1952 г. — передача Советским, Союзом прав на совместное управление Китайско-чанчуньской железной дорогой (КЧЖД) Китайской народной республике. Таким образом, была заложена политико-правовая основа для прекращения существования русской колонии в Маньчжурии.

Методология диссертационного исследования основана на принципах объективности, историзма, научности.

Принцип научности использован при подходе к изучению основных направлений исследовательской деятельности русских в Маньчжурии. Содержание этой деятельности рассматривалось с позиции целесообразности и своевременности открытий, сделанных в Маньчжурии в разные исторические периоды.

Объективность предполагает учет всех факторов исторического явления или предмета исследования. Принцип историзма связан с принципом объективности исторического исследования и требует всестороннего и полного анализа всей совокупности источников и фактов.

Автор использовал разнообразный методологический инструментарий для исследования темы. Из специальных методов исторического исследования использовались проблемно-хронологический, системный, сравнительно-исторический (компаративный) методы.

Воссоздание объективной картины научно-педагогической деятельности русских в Маньчжурии стало возможным, благодаря сочетанию системного и компаративного методов исследования. Метод компаративного анализа и обобщений, позволяет раскрыть специфику деятельности русских в Маньчжурии, выявить множественность влияющих локальных и всеобщих, постоянных и преходящих факторов.

Колонизация Маньчжурии русскими рассматривается в неразрывной связи с внешнеполитической тенденцией разрешения геополитических проблем в регионе. Русская колония в Маньчжурии — в единстве с историей России и сложившимся в 20-е годы XX в. русским зарубежным пространством.

К системному рассмотрению проблем общеобразовательной школы как в дореволюционной России, так и в Российском зарубежье привязано исследование русской системы образования в Маньчжурии, предполагающее учет социальных, политических, этнокультурных и демографических факторов.

История научно-исследовательской деятельности русских в Маньчжурии представлена: а) в динамике — с начала освоения края до начала распада русской колонии в Северной Маньчжурии, что, соответственно, обусловило смену задач и приоритетов в научных исследованиях; б) в контексте с локальной историей Китая и мировой историей.

Проблемно-хронологический метод означает расчленение темы на ряд более узких тем, которые рассматриваются в хронологической последовательности. С использованием этого метода построен план и вся диссертация.

Источниковую базу составили опубликованные и неопубликованные материалы, хранящиеся в фондах Государственного архива Хабаровского края

13

ГАХК), Российского государственного исторического архива Дальнего востока (РГИА ДВ), Государственного архива Приморского края (ГАПК), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Российского государственного архива экономики (РГАЭ).

Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА) создал на базе виртуального научно-справочного аппарата публикации микроформ документов. Виртуальная коллекция образов документов содержит 384 единиц хранения - это текстовые, картографические, географические, военно-топографические и статистические материалы (Ф. 447).jl Ряд документов содержат сведения о представленных в маршрутных картах путях следования русских экспедиций в Китай через Маньчжурию. Здесь же имеются документы, содержащие историко-этнографические сведения. Коллекция содержит, также, донесения русских военных агентов и дипломатических представителей о концессиях и политике на КВЖД. В их числе документы о заключении российско-китайских соглашений. Частичное использование материалов этого фонда, позволяет составить представление об исследовательской деятельности русских путешественников в Маньчжурии в период, предшествующий колониальному освоению, о целесообразности деятельности русских ученых в свете геополитики европейских держав и России на Азиатском континенте.

В фондах Российского государственного архива экономики (РГАЭ) содержится материал об исследовательской деятельности русских геологов, экономистов и ученых-естественников в Маньчжурии. С 1994 г. научным коллективом РГАЭ выпущены три серии справочников по фондам, которые включают информацию о фондах личного происхождения, собранных и хранящихся в РГАЭ. Представляют интерес материалы, в которых отражено направление научно-исследовательской и общественно-просветительской деятельности Э.Э. Анерта, внесшего большой вклад в организацию международного сообщества по обмену опытом геологических исследований. Выдающимися деятелями в этом направлении были геологи А.Н. Криштофович, И.П. Толмачев доктор географии и антропологии Е.М. Чепурковский.32

Важнейшими источниками для изучения русской эмигрантской колонии в Маньчжурии, являются неопубликованные источники, хранящиеся в Государственном архиве Хабаровского края (ГАХК): фонды Р-830 "Главного бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурской империи (ГБРЭМ)", Р-1128 "Харбинского комитета помощи русским беженцам".

Работа с документами фонда Р-830 позволяет судить о характере взаимоотношений оккупационных властей с эмигрантами в условиях сложившейся внешнеполитической ситуации. Материалы фондов 1127, 830 представлены двумя видами источников: документами делопроизводства и личного происхождения. В первых содержатся сведения^ о ряде научно-просветительских организаций и молодежных обществ, таких как: Общество изучения Маньчжурского края, Национальная организация исследователей-пржевальцев, Дальневосточное объединение русских, окончивших вузы за рубежом и др. (Ф. 1128. Оп.1), а также просветительских и благотворительных учреждений, списки учителей, их анкеты и прошения, сведения о деятельности в школах КВЖД* педагогических и родительских комитетов, сыгравших в жизни русского общества в Северной Маньчжурии весьма значительную роль.

Второй вид источников представлен в фондах личными делами, в частности: научных деятелей А.Д. Воейкова, И.Г. Баранова, Э.Э. Анерта, М.П. Абросимова, Л.И. Любимова, Т.П. Гордеева, В.А. Кормазова, Б.В. Скворцова, И.В. Козлова, Н.А. Сетницкого, Т.В. Бутова, учителей И.А. Дьякова, Н.И. Ильина, В.К. Борейко и др. (Ф. 830. Оп. 3). В них содержатся не только биографические данные, но и сведения о научной деятельности, личностные характеристики. Недостатками материалов личного происхождения являются неполнота и разнородность биографических сведений.

Фонд 831 "Особый отдел Биньцзянского штаба Кио-Ва-Кай" представляет •лнтерес для исследования, т. к. содержащиеся в нем документы дают представления о степени влияния ниппонской идеологии на педагогическую деятельность русских в Маньчжоу-ди-Го.

Источником информации для составления представления о межрегиональных связях русских харбинцев с российским Дальним Востоком явились архивные документы РГИА ДВ, в частности по истории Восточного института, его системе обучения и профессорско-преподавательском составе (Фонд Р-289). Эти материалы способствовали установлению взаимосвязей дальневосточного российского учреждения и его кадров с методико-органиазционной работой по созданию высшей школы в Харбине. В этой связи, для диссертационного исследования особо ценными стали фонды ГАПК, содержащие документальные материалы Восточного института (Ф. 115) и Государственного Дальневосточного университета (Ф. 117), где хранятся личные дела преподавателей и выпускников вуза, которые попали в Маньчжурию задолго до начала эмиграционного исхода из России. (И.Г. Баранов, П.В. Шкуркин, А.П. Бо-лобан и др.). И хотя, эти материалы несут информацию только о до-харбинском периоде, анализ определенных этапов их жизни позволяет составить представление о формировании мировоззрения ученых.

Важнейшим видом источников для изучения научно-педагогической деятельности русских в Маньчжурии являются опубликованные труды исследователей, публикации обществ на научные и педагогические темы, справочно-статистические и периодические издания Харбина, хранящиеся в научных фондах дальневосточных архивов: ГАХК, РГИА ДВ, ГАПК, в Центральной научной библиотеке ДВО РАН (Владивосток), Дальневосточной государственной научной библиотеке (Хабаровск), научно-технической библиотеке Дальгеолкома (Хабаровск), а также, в фондах Приморского объединенного краевого музея им. В.К. Арсеньева, Общества изучения Амурского края (Владивосток). Важное значение для исследования имеют книги и периодические издания, хранящиеся в фондах Научно-технической библиотеки Томского политехнического университета, Иркутского Государственного технического университета, поступившие из Харбина по обмену, широко практиковавшемуся в 20-30-е годы между вузами и научными обществами. Это сборники

Высшая школа в Харбине", "Известия" и "Труды Харбинского политехнического института" и ряд другой технической литературы.

Автором введен в научный оборот не использованный ранее научный материал, хранящийся в библиотеках г. Харбина.

Источником для изучения региональных исследований русских в Маньчжурии послужили фонды Хейлунцзянской провинциальной библиотеки. Изучение ее фондов позволило составить представление о деятельности членов Общества изучения Маньчжурского края (ОИМК), о формировании меж-цивилизационного пространства, в основе которого лежали связи русского Харбина с мировым научным сообществом. Научный интерес представляют хранящиеся в библиотеке монографические работы харбинских ученых П.А. Попова, Н.А. Байкова, Б.В. Скворцова, В.А. Кормазова, В.И. Сурина и других.

В библиотеке Хелунцзянского государственного университета (русский фонд) автором были изучены издания научных организаций и обществ Харбина, а также, выявлен ряд учебников, составленных для общеобразовательной и высшей школы в Северной Маньчжурии.

В фондах научной библиотеки Харбинского политехнической института научный интерес составили опубликованные источники, относящиеся к исследованию проблемы становления русского образования в Маньчжурии — это издания высшей школы, Маньчжурского педагогического общества и Учебного отдела КВЖД.33

Вспомогательную роль в исследовании сыграли мемуары, воспоминания очевидцев, а также информационные ресурсы Интернет. В частности, на сайте "Русская Атлантида" помещены воспоминания харбинцев об эмигрантской жизни в Харбине, учебе в гимназии, фото из личных архивов.34

В процессе работы над диссертацией были изучены материалы Интернет-сайтов, информация которых носит самостоятельный исследовательский характер. Среди них следует отметить сайт "Транссиб" и Веб-энциклопедию

35

Транссибирская магистраль". Использовались также статьи коллективного проекта "Российские ученые и инженеры-эмигранты (1920-50-е годы)",36 Ин

17 формационный Бюллетень по педагогическим наукам и народному образова

37 нию.

Электронные ресурсы центральных библиотек России и зарубежья позволяют расширить базу библиографической информации о российских ученых, работавших за рубежом. Источниками для данного исследования стали элек

3* тронные ресурсы Российской Национальной библиотеки, ° Библиотеки-фонда "Русское зарубежье",39 периодического издания "Записки Русской академической группы в США" 40 и др.

Сочетание информационных ресурсов, (традиционных и современных электронных) позволило сформировать источниковую базу исследования.

Научная новизна исследования заключается в анализе творческого наследия и обобщения опыта научно-исследовательской и общественно-педагогической деятельности русских в Маньчжурии на протяжении полувекового присутствия и цивилизационного общения. Систематизация фактического материала позволила выделить ряд важных характеристик процесса колонизации края.

В диссертации впервые представлена история развития научных направлений исследований: естественно-географического, этнографо-археологического, историко-краеведческого и определены этапы формирования научной деятельности. Выявлен круг источников, ранее не использованный исследователями, позволивший составить представление о персональном вкладе харбинских ученых в науку и педагогику, в изучение Китая.

Введенный в оборот и исследованный материал архивных фондов и русского фонда Хейлунцзянской научной библиотеки позволил расширить и уточнить представление о деятельности научно-педагогических объединений и обществ, сформировавшихся в Харбине, о широте международных научных контактов. Результаты исследования позволяют составить комплексное представление о научной деятельности русских в Маньчжурии, сыгравшей большую роль в хозяйственном освоении края.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в возможности использования его материалов и выводов в разработке учебных курсов по истории Отечества, истории Дальнего Востока и Северо-Восточной Азии.

Важное практическое значение материалы данного исследования могут иметь для органов государственной власти при выработке региональной концепции взаимодействия Российского Дальнего Востока и Китая.

Обобщенный в исследовании опыт может быть использован при разработке концепции научной и культурной политики подразделений ДВО РАН с научно-образовательными системами Северо-востока Китая.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Материалы для библиографии русских научных трудов за рубежом (1920-1940) / Е.В. Спекторский. Белград, 1931, 1941. Т. 1-2; Новиков М.М. Русская научная организация и работа русских естествоиспытателей за границей. Опыт введения в русско-эмигрантскую научную библиографию. ПрагаД935.

2 Пио-Ульский Г.Н. Русская эмиграция и ее значение в культурной жизни других народов. Белград, 1939; Адамович Г. Вклад русской эмиграции в мировую культуру. ПарижД961.

3 Ковалевский П.Е. Роль русской эмиграции в мировой науке. Мюнхен, 1960; Его же. Зарубежная Россия: История и культурно-просветительная работа русского зарубежья за полвека (1920-1970). Paris, 1971.

4 Обручев В.А. Краткий обзор экспедиций, снаряженных ИРГО для исследования материка Азии с 1846 по 1896 г. // Известия Восточносибирского отдела ИРГО. Иркутск, 1897; Описание Маньчжурии / под ред. Д.М. Позднеева. СПб., 1897 ; Врадий В. Географический, этнографический и экономический очерк Маньчжурии. СПб., 1905.

5 Солдатов В.В. К истории Маньчжурского сельскохозяйственного общества // Сельское хозяйство в Северной Маньчжурии. Харбин, 1913. № 1; Нилус Е.Х. Исторический обзор КВЖД (1896-1923). Харбин, 1923; Абрамсон М. Русское востоковедение в Маньчжурии // Новый Восток. 1923. № 23; Анерт Э.Э. К истории исследований горного дела в Маньчжурии // Известия Клуба естествознаний и географии XCMJI. Харбин, 1941. С. 24-36; Скворцов Б.Г. К истории Общества изучения Маньчжурского края и созданного им музея // Изв. Харбинского краевед, музея. Харбин, 1945. №1 ; Яшнов Е.Е. Население и крестьянское хо

19 зяйсхво: обзор источников. Харбин, 1928; Серебренников И.И. Первые русские синологии // Возрождение Азии. 1938. № 1854.

6 Лавров И.А. В стране экспериментов / предисл. Г.К. Гинса. Харбин, 1934 ; Жернаков В.Н. Эдуард Эдуардович Анерт: К пятидесятилетию научной и практической деятельности (1889-1939). Харбин, 1941 ; Автономов Н.П. Харбинские коммерческие училища КВЖД. Рио-де-Жанейро, 1968 ; Русские харбинцы в Австралии. Сидней, 1998 ; Баранов А.И. Русские краеведы в Маньчжурии // Сб. Харбинского коммерческого училища КВЖД. Сан-Франциско, 1959.

7 Киржниц А. У порога Китая. Русские в полосе отчуждения КВЖД. М, 1924 ; Горбачева З.Н., Тихонов Д.И. Из истории изучения Китая и России // Советское востоковедение. 1955. № 2. С. 140-149 ; Ищенко В.Ф. Из истории строительства и развития КВЖД. М., 1976 ; Сладковский М. И. История торгово-экономических отношений СССР с Китаем. 1917— 1974 гг. М., 1977

8 Ларичев В.Е. Палеолит Манчжурии, Внутренней Монголии и Восточного Туркестана // Сибирь, Центральная и Восточная Азия в древности М, 1978 ; Алексеев В.М. Наука о Востоке. М.,1982 ; Никифоров В.Н. Советские историки о проблемах Китая. М., 1970 ; Скачков П.Е. Очерки истории русского китаеведения. М., 1977.

9 История Маньчжурии XVII-XX вв.: труды по истории Маньчжурии на русском языке (1781-1975 ). Кн. 1: библиогр. указ. /ДВНЦ АН СССР. Владивосток:, 1981 ; История Северо-Восточного Китая, XVII-XX вв. / А.И. Крушанов [и др.] Владивосток, 1987-1988.

10 Белоглазов Г.П. Аграрный строй и развитие товарного земледелия в Северо-Восточном Китае в первой трети XX в. М., 1982 ; Патрушева М.А. Сухачева Г.А. Экономическое развитие Маньчжурии. М., 1985 ; Романова Г.Н. Экономические отношения России и Китая на Дальнем Востоке. XIX — начало XX в. М.,1987.

11 Информационный Бюллетень по педагогическим наукам и народному образованию [Электронный ресурс]. URL: http://gwslO.ipk.edu.yar.ru/resource/info/Iibrary/bibIl/bibll.html (дата обращения 15.09.06)

12 См.: Архив Библиотеки-фонда Русское зарубежье [Электронный ресурс] / отв. ред. Л.А. Эпикетова. URL: http://www.bfrz.ru/ cgi-bin/ load.cgi?p =main&t (дата обращения: 10.02.06).

13 Российские ученые и инженеры в эмиграции / под ред. В.П. Борисова. М., 1993 ; Культурное наследие российской эмиграции: 1917-1940. В 2-х тт. М, 1994 ; Постников С.П. Политика, идеология, общественная жизнь и научные работы эмиграции: библиогр. из каталога Рус. загран. ист. арх., 1918-1945 гг.: В 2 т. N.Y.: Norman Ross Publ. Inc., 1993 ; Бакич O.A.: 1) Russian Education in Kharbin, 1898-1962 // Зап. Рус. акад. группы в США.1994. Т.26.

20

С.269-294 ; 2) Дальневосточный архив П.В. Шкурила: Предварит, опись. San Pablo, СА (Калифорния), 1997 ; Книга Русского зарубежья в собрании Российской государственной библиотеки: 1918-1991 : библиограф, указ. / сост. Е.А. Аксимова. Спб., 1997; Наука и культура Русского Зарубежья: сб. науч. тр. / Гос. акад. культуры. СПб., 1997. Т. 146 ; Источники по истории адаптации российских эмигрантов в XIX-XX вв. / под ред. Ю.А. Полякова, Г.Я. Тарле. М., 1997 ; Полански П. Русская печать в Китае, Японии и Корее: Каталог собрания Библиотеки им. Гамильтона Гавайского университета. М., 2002 ; Хисамутдинов А.А. Российская эмиграция в Китае: опыт энциклопедии. Владивосток, 2002.

14 См. наприм.: Мелихов Г.В. Российская эмиграция в Китае (1917—1924 гг.). М., 1991 ; Таскина Е.П. Неизвестный Харбин. М.,1994 ; Печерица В.Ф. Духовная культура русской эмиграции в Китае. Владивосток, 1999.

15 Годы, люди, судьбы: История рос. эмиграции в Китае / мат. междунар. науч. конф., по-свящ. 100-летию г. Харбина и КВЖД. (Москва, 19-21 мая 1998 г.) / под ред. В.И. Иванова. М., 1998.

16 См.: Миграционные процессы в Восточной Азии: тезисы докладов и сообщений (20-24 сентября 1994 г.). Владивосток: Институт ИА и ЭНДВ, 1994 ; Российская эмиграция на Дальнем Востоке / О.И. Сергеев, Г.И. Каневская, Л.И. Галлямова, С.И. Лазарева [и др.] / РАН, Дальневост. отд-ние, Институт ИА и ЭНДВ. Владивосток, 2000.

17 Ларин В.Л. Дальний Восток России в Северо-Восточной Азии: проблемы культурной адаптации // Кан Нихонкай академику форуму: Материалы симпозиума. Киото, 1996. С. 7-9.[яп. яз].; Лазарева С.И., Сергеев О.И. Теме — объективный анализ: Российская эмиграция на Дальнем Востоке // Россия и АТР. 1996. № 2. С. 66-73 ; Дубинина Н.Г., Ципкин Ю.Н. Об особенностях дальневосточной ветви российской эмиграции: На материалах Харбинского комитета помощи русским беженцам // Отечественная история. 1996. № 1. С. 70 -84 ; Чер-нолуцкая Е.Н. К вопросу о численном составе российских национальных колоний в Маньчжурии до 1917 г. / Россияне в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Кн.2. С. 25-33 ; Аблажей Н.Н. Россйская послереволюционная эмиграция в Азии: численность и территории расселения / Там же. С. 25 —27 ; Чернавская В.Н. Россия на Тихом океане. XVIII-XIX вв.: историографические очерки. Владивосток, 2006 .

18 Лазарева С.И., Сергеев О.И. Миграционный потенциал русских эмигрантов в Китае (2030-е гг. XX в.) / Россия и Китай на дальневосточных рубежах. Благовещенск, 2001. Вып.2. С. 161-164 ; Сухачева Г.А. Торговля и торговые предприятия / Северо-Восточный Китай на рубеже XX-XXI в. Владивосток, 2005. С. 90-97 ; Василенко Н.А. К вопросу о трудовой эмиграции на КВЖД (конец XIX — начало XX в.) / Тихоокеанская Россия в истории российской и восточноазиатских цивилизаций. Владивосток, 2008. С. 179-186.

19 Романова Г.Н. Геополитические и экономические цели России и Китая в строительстве Китайско-Восточной железной дороги / Восточная Азия — Санкт-Петербург - Европа. материалы междунар. науч. конф. СПб., 2000. С. 291-297 ; Гридина Н.П. К вопросу о российско-китайском межцивилизационном взаимодействии на примере Маньчжурии // Там же. С. 145-151 ; Горкавенко H.JL, Гридина Н.П. Адаптация российской научной интеллигенции в странах дальневосточного зарубежья // Российская эмиграция на Дальнем Востоке. С. 63 -79 ; Ревякина Т.В. Российская эмиграция в Китае. Проблемы адаптации (20-40-е гг. XX в.) М., 2002.

20 Аурилене Е.Е. Российская диаспора в Китае: Маньчжурия. Северный Китай. Шанхай. Хабаровск, 2003 ; Аблова Н.Е. КВЖД и российская эмиграция в Китае. М., 2005.

21 Белоглазов Г.П. 1) Русская сельскохозяйственная наука в Маньчжурии (1920-е годы) / Культура, наука и образование народов Дальнего Востока России и стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Хабаровск, 1996. Вып.4. С.96-99 ; 2) Теория эволюции аграрного строя Китая и Маньчжурии в трудах Е.Е. Яшнова (20-е гг. XX в.) // Россия и ATP. 1998.№ 4. С. 63-67 ; 3) Маньчжурия как контактная зона межцивилизационного общения России и Китая в свете взаимодействия их земледельческих культур (XVII — начало XX в.) // Проблемы исторического образования в Восточной Азии. Владивосток, 1999. С. 112 -114; 4) Русская земледельческая культура в Маньчжурии (сер. XVII- первая треть XIX в.). Владивосток, 2007. 184 с.

22 Алкин С.В. Материалы к изучению деятельности русских археологов в Маньчжурии // 100-летие города Харбина и КВЖД. С. 7 — 12 ; Звягин С. П. Харбинская страница жизни профессора В. В. Энгельфельда // Российские соотечественники в Азиатско-Тихоокеанском регионе. С. 230 - 236 ; Кириллов Е.А. Наука русского Харбина// Дальний Восток России -Северо-Восток Китая. С. 125 —127 ; Глушков В.В., Шаравин А.А. На карте Генерального штаба - Маньчжурия / Ин-т полит, и воен. анализа. М., 2000 ; Романовский В.К. Культурная деятельность Н.В. Устрялова в Харбине 1920 -х гг. // Тихоокеанская Россия в истории российской и восточной цивилизаций. Владивосток, 2008. С. 187-191.

23 Каневская Г.И. Русское образование в Харбине // Россия и АТР. 1997. №3. С. 26-31 ; Лазарева С.И., Сергеев О.И. Аспекты образовательного процесса российских эмигрантов в Китае в 20-40-е годы // Проблемы исторического образования в Восточной Азии.С. 85-88 ; Василенко Н.А. Школьное образование в полосе отчуждения КВЖД (конец XIX в.- начало 30-х гг. XX в.) // Российская эмиграция на Дальнем Востоке. С. 91-99 ; Еропкина О.И. Русские и китайские школы на КВЖД. 20-е годы. // Проблемы Дальнего Востока. 2001. № 3. С. 132-138 ; Смирнов С.В. Школа и проблема адаптации детей-эмигрантов к новой социально-культурной среде на примере Маньчжурии. / Многокультурное измерение исторического образования: теория и практика: материалы V всероссийских историко-педагогич. чтений. Екатеринбург, 2001. С. 202 -204.

24 Печерица В.Ф. Русская научная и техническая интеллигенция в эмиграции в Китае // Вопросы истории, экономики и культуры Дальнего Востока. Владивосток, 1997. С.18-26 ; Со-нин В.В. О некоторых направлениях деятельности российских эмигрантов-юристов в Северо-Восточном Китае / Социально-экономические и политические процессы в странах АТР: материалы междунар. науч. конф. Владивосток, 1997. С.144 - 147 ; Дорофеева М:А. Востоковедение в институте ориентальных и коммерческих наук в Харбине (1925-1941) / Российская эмиграция на дальнем Востоке. С.77 -80 ; Стародубцев Г. Русское юридическое образование в Харбине (1919-1937) // Проблемы Дальнего Востока. 2000. № 6. С. 140 - 151 ; Горкавенко H.JI. История становления системы российского высшего образования в Маньчжурии в 20-30-е годы XX в. // Дальний Восток России : Исторический опыт и пути развития региона. Владивосток, 2001. С. 118—121 ; Петропавловская И.А. Российские научные и образовательные центры в Китае (конец XIX - 50-е гг. XX вв.) // Науковедение. 2001. № 2. С. 182-197.

25 Вараксина JI.A. Из истории русской культуры в Харбине в 20—30-е годы XX в. // Отечественные архивы. 1999. №4. С. 30—35 ; Ермакова Э.В. Дальневосточная эмиграция в отечественной историографии // Россияне в Азиатско-Тихоокеанском регионе. С. 384-394 ; Говердовская Л.Ф. Современная отечественная историография российской эмиграции в Китае 1917-1945 гг. // Россия и АТР, 2005. № 4. С. 62-64.

26 Российская эмиграция в Маньчжурии: военно-политическая деятельность (1920-1945): Сб.документов / сост. Е.Н. Чернолуцкая. Южно Сахалинск. 1994. 152 е.; Бендик Н.Н. Рассекреченные документы Госархива Хабаровского края // Отечественные архивы. 1995. № 1. С. 97-98 ; Батожок И. А. Русские в Китае. Поиск документов в архивах КНР // Отечественные архивы. 1996. № 1. С. 41—43 ; Соловьева А.А. Печатные издания Харбинской, россики. Хабаровск, 2003.

27 Колчинский Э:И. Наука и эмиграция: судьбы, цифры и свершения // Из истории науки и техники. Науковедение. 2003. № 3. [Электронный ресурс]. URL: http: //www.ihst.rn/projects/ sohist/papers/naukovedenie/2003/3/202-219.pdf. (дата обращения: 22.04.09).

28 Раев М. Россия за рубежом: История культуры российской эмиграции (1919-39 гг.) М., 1994. С. 37-59.

29 Василенко Н.А.Опыт изучения истории российской эмиграции в китайской историографии // Вестник Морского государственного университета. Владивосток, 2007. Вып.20, С.136-147 ; Черникова Л.И., Бэй Вэнъли. Ван Чжичэн — исследователь истории русской эмиграции // Проблемы Дальнего Востока. 2001. № 6. С.132—136 ; Романова Г.Н. Китайская историография об экономических отношениях России и Китая на Дальнем Востоке второй половины XIX — начала XX в. // Вопросы истории Дальнего Востока России дооктябрьского периода в историографии и источниковедении. Владивосток, 2002. С. 131-146.

30 По советско-китайскому соглашению (от 14 августа 1945 г.) Южно-маньчжурская железная дорога (ЮМЖД) и Китайско-восточная железная дорога (КВЖД) поступили в, совместное управление СССР и Китая, получив общее название — Китайская,чанчуньская железная-дорога (КЧЖД). По советско-китайскому соглашению (от 31 декабря 1952 г.) СССР передал свои, права на совместное управление КЧЖД Китаю.

31 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА), Фонд 447. Москва. Научно-справочный аппарат к публикации микроформ; Опубликован IDC Publishers, 2006.

32 Российский государственный архив экономики: Путеводитель: Выпуск 3: Фонды личного происхождения. М., 2001. 312 с.

33 Автономов Н.П. Первое десятилетие Первого харбинского общественного коммерческого училища,(1921-1931). Харбин, 1931 ; Исторический обзор и современное положение подготовительных курсов Харбинского политехнического института. Харбин, 1932 ; Обзор деятельности Учебного отдела дороги. Харбин, 1923 ; Проект изучения полосы отчуждения Китайско-восточной железной дороги в культурно-просветительном отношении. Харбин, 1922 и др.

34 Русская Атлантида, [сайт]. URL: http://rusharbin.com/content/view/54/30

35 Транссибирская магистраль: Веб-энциклопедия World Wide Web: [сайт]. URL: http://www.transsib.ru

36 Российские ученые и инженеры-эмигранты (1920-50-е годы): [ коллективный проект ]. URL: http ://www. ihst.ru/proj ects/emigrants/

37 URb://http://gwsl0.ipk,edu.yar.ru/resoiirce/info/library/bibll/bibll .html

38 URL:http://www.nlr.ru

39 URL: http://www.litcatalog.al.ru/periodics/peri.html

40 URL: http://www.russamscholars.org

Заключение научной работыдиссертация на тему "Научная и педагогическая деятельность русских в Маньчжурии в конце XIX - первой половине XX века"

Заключение.

Теоретическая и практическая значимость научно-педагогической деятельности русских в Маньчжурии определяется неразрывностью истории русской колонии с историей нашей страны.

История изучения Маньчжурии русскими была непосредственно связана с историческим развитием российско-китайских отношений. Определяющим в характере исследовательской деятельности русских в Маньчжурии являлись цели русского присутствия в Северо-Восточном Китае.

Освоение Маньчжурии русскими рассматривается как процесс циклический и напрямую зависящий от внешнеполитических факторов. До середины 90-х годов XIX в. изучение Маньчжурии не носило систематического характера. Стабильный военно-стратегический интерес к Маньчжурии содействовал первичному накоплению знаний физико-географического, экономического и историко-этнографического направлений исследования.

Формированию культурно-образовательного пространства предшествовала серия договоренностей между Россией и Китаем, согласно которой началось строительство Китайской Восточной железной дороги. В планы Российской империи входило закрепление в регионе на длительное время, что подразумевало, кроме строительства КВЖД, создание административных и культурных учреждений, организацию торговых и консульских представительств, привлечение профессиональных кадров.

Конец XIX — начало XX веков был периодом усиления Японии, ростом ее давления на другие страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Геополитическая обстановка на Дальнем Востоке была достаточно напряженной.Это отчетливо показали: война Японии с Китаем в 1894 г., русско-японская война 1904—1905 гг. Влиятельную политическую силу на территории Китая представляли также владельцы колоний — Великобритания, Франция, Германия и др. Российская дипломатия соединив национальные интересы закрепления в регионе с позицией материальной помощи и защиты Китая от агрессивной vj ч

235 г f I I политики, сумела добиться выгодных условий для реализации программы торгово-экономического и культурного освоения Маньчжурии.

Строительство КВЖД интенсифицировало изыскательскую деятельность русских в Маньчжурии и обусловило формирование устойчивого интереса к ее хозяйственному освоению. КВЖД стала мощным стимулом в развитии научно-исследовательской деятельности в Маньчжурии.

Это влияние обусловлено несколькими моментами:

1) проектирование дороги потребовало проведения изыскательских работ, стимулировав тем самым научно-исследовательскую деятельность русских инженеров и ученых;

2) введение в эксплуатацию КВЖД вызвало необходимость всестороннего изучения природных ресурсов Маньчжурии, комплексного изучения ее с точки зрения "среды обитания" - крупнейшего российского экономического проекта за границей;

3) сама дорога, управление ею выступали в роли организующей силы таких исследований.

Таким образом, строительство КВЖД стало началом хозяйственной истории Северной Маньчжурии, а сама железная дорога - стержнем новой хозяйственной организации.

Научно-практическая и организационно-просветительская работа ученых в Маньчжурии проходила в рамках осуществления широко поставленной научно-исследовательской краеведческой программы, раскрытие которой было обеспечено действием сети научных учреждений и обществ. Научные учреждения и общества Харбина поддерживали связь с государственными научными учреждениями, научными обществами, высшими школами и краеведческими организациями различных стран мира.

Научные контакты развивались по следующим направлениям: 1) взаимный обмен научными изданиями; 2) участие харбинских ученых в международных научных конгрессах, в научных командировках; 3) приглашение ученых специалистов в Харбин для проведения совместных научных исследований и научных консультаций; 4) связь с научными лабораториями мира и Советской России (направлялись образцы коллекций, полученные в ходе экспедиционной работы харбинских ученых для определения их научной ценности).

Для научной деятельности русских было характерно тесное сотрудничество с китайскими и японскими учеными, что значительно обогатило научный опыт исследования края.

С формированием русского ученого сообщества в Северной Маньчжурии зародилась живая традиция передачи знаний и методов научно-исследовательской работы, что способствовало формированию определенной научной школы. Характерной чертой исследований являлось то, что они сохраняли комплексный характер, что было заложено академической традицией проведения научных работ еще на раннем этапе изучения китайских территорий. Это наиболее плодотворный период истории изучения Маньчжурии, принадлежащий всецело русским исследователям.

Общей истории школы и педагогической мысли России начала XX века принадлежит как ее неотъемлемая часть и система школьного образования русской диаспоры в дальневосточном регионе с ее своеобразными, а в некоторых отношениях уникальными чертами, обусловленными созданием российской эмиграцией в Маньчжурии культурно-образовательного пространства, в котором сохранялись духовная, языковая, ментальная среда.

Знакомство с опытом постановки преподавательской деятельности в школах и вузах Маньчжурии дает основания считать, что подобная система сохранения и развития традиционного российского образования не имеет аналога ни в одной другой стране, где жили наши соотечественники. В ходе становления в Маньчжурии двух цивилизаций - Востока и Запада — во всех сферах повседневной жизни не произошло ни ассимляционных, ни аккульту-рационных процессов среди русского населения. Русские сохранили свое национальное самосознание, что способствовало возникновению развитой системы русского образования.

Русская педагогика и наука играли огромную роль в сохранении национальной самобытности и русской культуры в Маньчжурии, ученые-естественники считали своим долгом работать с молодежью, формировать практические навыки исследователей, способных принести краю практическую пользу. Основополагающим в воспитательном процессе считали продолжение краеведческих традиций, положенных в основу русскими первопроходцами.

Русская интеллигенция, взаимодействуя с богатой, китайской культурой, не только сохранила и преумножила свою национальную культуру, но и оплодотворила, обогатила своим мощным потенциалом восточную культуру.

Несомненно, бывшие воспитанники харбинских учебных заведений покрыли неувядаемой- славой звание русского интеллигента во всем мире. В первую очередь русская интеллигенция — творческая, научная, техническая — разделила судьбу эмиграции, стала той частью России; которая сохраняла и приумножала славу и культуру России. Достижения русской эмиграции в области культуры, науки, образования бесспорны. Они вошли в сокровищницу мировой культуры.

Русскими учеными в Маньчжурии, занимавшимися научно-исследовательской, организационной и педагогической деятельностью, с самого начала формирования русской колонии было заложено то уникальное культурно-образовательное пространство, составившее часть российской национальной жизни за рубежом. Научно-исследовательская деятельность русских ученых обеспечила ценность научных исследований для своих соотечественников, проживающих в Китае и заложила основы для научной базы современного исследования Маньчжурии китайскими специалистами.

Список научной литературыГараева, Лариса Михайловна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Неопубликованные источники

2. Государственный архив Хабаровского края (ГАХК).

3. Государственный архив Приморского края (ГАПК)

4. Фонд 115. Личные дела преподавателей и выпускников Восточного института. Фонд 117. Личные дела преподавателей и выпускников Государственного Дальневосточного университета.

5. Российский государственный исторический архив Дальнего Востока (РГИАДВ).

6. Фонды: 704 (Канцелярия военного губернатора Амурской области), 1615 (Штаб Приамурского военного округа).

7. Фонд Р-2413. Материалы Дальневосточного краевого исполкома, 1926-1938. Р-2429. Материалы дальневосточного краевого отдела народного образования.

8. Российский государственный архив экономики (РГАЭ).

9. Коллекция документов фондов деятелей отраслей народного хозяйства. Фонд 732. 250 д. Личный фонд Э.Э. Анерта. (1869 - 1946 гг.)

10. Опубликованные источники Авенариус Г.Г. Задачи и академическая работа Института ориентальных и коммерческих наук в Харбине // Луч Азии. 1945. № 2. 12/138.

11. Андогский А.И. Путь к разрешению тихоокеанской проблемы англ. и рус. яз.. Харбин, 1926. 52 с.

12. Анерт Э.Э. Геологические исследования и разведочные работы по линии Сибирской железной дороги. СПб.: Типо — литогр. К. Биркенфельда, 1898. Вып. 7. 153 е.: карт.

13. Анерт Э.Э. Библиография по геологии, полезным ископаемым, флоре, фауне и физической географии Маньчжурского края / Bibliography of the Mines and Minerals of Asiatic Russia. Peking: China Institution of Mining and Metallurgy, 1926. 34 p.

14. Анерт Э.Э. Горногеологические исследования вдоль восточной половины линии Амурской железной дороги в 1895 г. СПб.: Тип. М.Стасюлевича, 1910. 137 е.: ил., табл.: 3 л. табл., 1 л. карт; библиогр. (50 назв.).

15. Анерт Э.Э. К истории исследований горного дела в Маньчжурии // Известия

16. Байков Н.А. В горах и лесах Маньчжурии. СПб, 1914. 464 с.21" Байков Н.А. Записки заамурца. Маньчжурия 1902 1914 гг. // Россияне в Азии. 1997. № 4. С. 86 - 99.

17. Баранов И.Г. Административное устройство Северной Маньчжурии. Харбин: Изд-во ОИМК, 1926. 22 е.; карты, прил.

18. Воейков А.И. Климат области муссонов-восточной Азии: Амурского края,

19. Забайкалья, Маньчжурии, Вост. Монголии, Китая и Японии // Изв. ИРГО. Т. XV. 1879.47' Воейков А.Д. Изучение климата Северной-Маньчжурии. Харбин: Изд. ОИМК, 1922. 27 с.

20. Отд. ИРГО. Кн. УП1. Иркутск, 1865. 75' Кропоткин П.А. Поездка из Забайкалья на Амур через Маньчжурию // Русский

21. Вестник. 1865. № 6. С. 585 682. 76 Краткий обзор деятельности Учебного отдела дороги // Экономический вестник

22. Маньчжурии. 1923. № 23 -24. С. 16-20: 77' Краткий обзор Китая: приложение к карте Внутреннего Китая / под общ. ред.

23. К 4-х летию Новой смешанной гимназии // Лит. кружок учеников VII и VIII классов Новой смешанной гимназии / Сб. ст. под ред. В1 Перемиловского. Харбин, 1921. Вып. 1.

24. Надаров И.П. К истории пароходства по р. Сунгари // Приамурские ведомости, 1897. (14 декабря).94" Назаров А.Ю. Маньчжуры, дауры и китайцы Амурской области // Известия Восточно-Сибирского отдела ИРГО. Иркутск, 1983. Т. XIV. № 1 2: прил.

25. Орлов Н. Забайкальцы в Маньчжурии в 1900. СПб., 1901.105'Остроумов Б.В J Китай, развитие его национальной мощи и постройка новых железных дорог // Русские записки. Шанхай, Париж. 1937. № 2. С. 296 307.

26. Погребецкий А.И. Денежное обращение и денежные знаки Дальнего Востока за период войны и революции (1914-1924). Харбин, 1924. 419 с.113' Покровский Ф.И. Путешествие в Монголию и Китай сибирского казака Ивана

27. Петлина в 1618 г.// Изв. Отд. русск. яз. и словесности Акад. наук, 1913. Т.18. Кн.4. С.257—304.

28. Положение о служащих Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурской империи. Харбин, 1944. 22 с.115'Поляков Д. Эльтеков Б. Железнодорожные школы для детей граждан СССР // Вестник Маньчжурии. 1930, № 8. С. 40 41

29. Кузьмин и др. Сост. В.А. Владыкина, Т.Ю. Красовицкая. М., 1995. 194 с. 137'Рычкова В. Юбилей клуба любителей естествознания и географии при XCMJI в

30. Сетницкий Н.А. Соевые бобы на мировом рынке. Харбин: Изд. Экон. Бюро КВЖд, 1930. 306 с.145' Сетницкий Н.А. Угроза развитию Маньчжурского экспорта / Сб. ст. Сетницкий

31. Н.А. Харбин: Тип. КВЖД, 1931. 16 е.: фот., диагр. 146'Серебренников И.И. О русских в Китае в XVIII и XIX столетиях // Феникс. Шанхай. 1935. № 10.

32. Стрельбицкий И.А. Отчет о путешествии в 1894 году по Маньчжурии // Записки Приамур. отд. ИРГО. Хабаровск, 1896. Т. I. Вып. IV.151'Сурин В.И. Северная Маньчжурия: экономический обзор. Харбин: Изд. Экон. бюро КВЖД. 1925. 207 с.

33. Маньчжурии. Харбин, 1929. № 2, 4.1. 7.161'Торгашев Б.П. Горная продукция и ресурсы Дальнего Востока: Китай,

34. Маньчжурия, Русский Дальний Восток, Япония, Корея, Формоза, Индо-Китай,

35. Филиппины. Запасы, современная продукция и рыночные возможности. Харбин:

36. Изд. Экон. бюро КВЖД., 1927.445 е.; карты162Торгашев Б.П. Железо, уголь и нефть на азиатском побережье Тихого океана.1. Пекин, 1926. 32 с. 1

37. Матросова. Харбин: Изд-во Гл. БРЭМ, 1943. 164 с. 17L Филиппович К. Советские и китайские школы на КВЖД // Вестник Маньчжурии.

38. Шренк Л.И. Об инородцах Амурского края. T.I III. СПб, 1883 - 1903.

39. Штейнфельд Н. Русская торговля в Маньчжурии в характеристике местного купечества // Вестник Азии. 1910. № 3.

40. Штейнфельд Н.П. Русское дело в Китае и Маньчжурии. // Сибирский торгово-промышленный ежегодник (1913 г.). СПб, 1913. С. 452^4-87.182' Штейнфельд Н.П. Что делать с Маньчжурией? Харбин, 1913. 15 с.

41. Н.В. Устрялов рус., англ. яз.. Харбин: Б-ка КВЖД, 1932. 193'Биографические справки о русских харбинцах: [Е.С. Кауфман, B.C. Малицкий,

42. A.В. Упшинский, В.М. Френкель, Е.А. Шавшуков-Усанин. // In memoriam. (бывш. «Минувшее»). СПб., 2000. С. 36-38.

43. Православный собеседник. 1887. № 1-10. 232' Алексинская Т.И. Эмиграция и ее молодое поколение // Возрождение. Париж, 1956. С. 33-41.

44. Аргус. По стопам Пржевальского: К десятилетию Национальной организации исследователей-пржевальцев в Харбине // Рубеж. 1939. № 22 (27 мая). Арсеньев В.К. Китайцы в Уссурийском крае: Очерк историко-этнограф. // Зап. ПОИРГО. 1914. Т. 10, вып. 1.

45. Аурилене Е.Е. Российская диаспора в Китае: Маньчжурия. Северный Китай. Шанхай (1920-50-е гг.). Хабаровск, 2003. 214 с.

46. Бакич О. Русское образование в Харбине, 1898 -1962 гг. // Записки русской академической группы в США. Нью-Йорк, 1994. Т. 26. С. 269-294.

47. Баранов А.И. Харбин как центр краеведческой работы русских в Маньчжурии // Политехник. 1979. № 2. С.12-18.

48. Бутвилло Н. Лицей Св. Николая в Харбине (1929-1949 гг.) Харбин, Китай. -Сидней, 1997. 280 с.

49. Петербургского договора 1881 года / Росс. АН, Институт Дальнего Востока, центр "Россия-Китай". Москва: Памятники исторической мысли, 1995. 439 с.271Гайкин В.А. Колонизация в Маньчжоу-Го // Россия и АТР. 1998. С.63 71.

50. Гвоздецкий Н.А. Владимир Леонтьевич Комаров. Москва: Изд-во Географгиз, 1953. С. 184.

51. Геологическая служба Приморья (50 лет со дня основания) // Сост.М.Д. Рязанцева. Владивосток: Дальнаука, 2000 г. 159 с.

52. Говердовская Л.Ф. Современная отечественная историография российской эмиграции в Китае 1917 1945 гг. // Россия и АТР. 2004. № 4. С. 62 -73.

53. Думан Л.И. Учение о Сыне Неба и его роль во внешней политике Китая (с древности до нового времени) // Китай: традиции и современность. М.: Сов. Россия, 1976.

54. С.А.Александров. М.: Аиро-ХХ, 1998. 311 с. 30L Источники по истории адаптации российских эмигрантов в XIX-XX вв. / под ред. Ю.А. Полякова, Г.Я. Тарле. М., 1997. 191 с.

55. История Маньчжурии XVII-XX вв. Кн. 1. Труды по истории Маньчжурии на русском языке (1781-1975 гг.): библиогр. указ. Владивосток: ДВНЦ АН СССР, 1981.342 с.303'История Северо-Восточного Китая, XVII-XX вв.: в 2 ч. / Гл. ред. А.И. Крушанов.

56. Владивосток: Дальневост. кн. изд-во, 1987. Кн. 1. 424 с.; 1989. Кн. 2. 350 с.304'Ищенко В.Ф. Из истории строительства и развития КВЖД. М.,1976. 61с.305'Каневская Г. И. Русское образование в Харбине. Конец XIX сер. XX вв. //

57. Крадин Н.П. Харбин русская Атлантида. Хабаровск.: Изд. А.Ю. Хворов, 2001. 352 С., 291 ил.

58. Планета Харбин: КВЖД, г. Харбин (1898-1945 гг.) / Т.В. Кузнецова и др. Хабаровск: Дальневост. гос. науч. б-ка, 1998. 256 с.

59. Полян. П. Эмиграция: кто и когда в XX веке покидал Россию // Россия и ее регионы в XX веке: территория расселение - миграции / под ред. О. Глезер, П. Поляна. М., 2005. 590 с.364' Проблемы изучения истории российского зарубежья / Сб. ст. под ред. Ю.А.

60. Полякова, Т.Я. Тарле. М.: ПРИ, 1993. 103 с.

61. Русский Харбин. Сост., предисл. и комм. Е.П. Таскина. М.: Изд-во МГУ, 1998. 272 е.: илл. [краткие сведения о русских краеведах Харбина: С. 244-253].

62. Сонин В.В. О некоторых направлениях деятельности российских эмигрантов-юристов в Северо — Восточном Китае // Социально-экономические и политические процессы в странах АТР: мат. и тез. докл. к междунар. научной конф. Владивосток. 1997. С. 144-147.

63. Стариков B.C. Воейков // Известия Харбинского краеведческого музея. Харбин,1945. №1. С. 5 13: библиогр. (74 назв.). 399'Стародубцев Г. Русское юридическое образование в Харбине (1919-1937) //

64. Таскина Е.П. Синологи и краеведы Харбина // Проблемы Дальнего Востока.1997. №2. С. 124-129; 403' Таскина Е.П. Неизвестный Харбин: Русский Харбин на рубеже XX в. и в 20-е гг.

65. Обухов. Харбин, 1922-1923. Вып. 1 ; 1924-1925. Вып. 2. 439'Известия Юридического факультета в Харбине // Высшая школа в Харбине.

66. Харбин, 1925-1938. 44а Известия Харбинского краеведческого музея. Харбин, 1945. № 1. 60 с. . 441'Известия клуба естествознания и географии XCMJI / сост. В.Н. Жернаков; ред.