автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.01
диссертация на тему: Неклассические социологические теории и неклассическая рациональность
- Год: 2010
- Автор научной работы: Бронзино, Любовь Юрьевна
- Ученая cтепень: доктора социологических наук
- Место защиты диссертации: Москва
- Код cпециальности ВАК: 22.00.01
Полный текст автореферата диссертации по теме "Неклассические социологические теории и неклассическая рациональность"
004619311
На правах рукописи
БРОНЗИНО ЛЮБОВЬ ЮРЬЕВНА
НЕКЛАССИЧЕСКИЕ СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ И НЕКЛАССИЧЕСКАЯ РАЦИОНАЛЬНОСТЬ
Специальность: 22.00.01 - Теория, методология и история социологии
Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук
2 О ЯНЗ 2011
Москва-2010
004619311
Диссертация подготовлена на кафедре социологии факультета гуманитарных и социальных наук Российского университета дружбы народов
Научный консультант: доктор социологических наук, профессор
Н.П. Нарбут
Официальные оппоненты:
Ведущая организация:
доктор философских наук, профессор С.А. Кравченко
(Московский государственный институ международных отношений (Университет МИД России
доктор социологических наук, профессор Н.Р. Маликова (Российский государственный гуманитарный университет)
доктор социологических наук, профессор Н.Л. Полякова
(Московский государственный университе им. М.В. Ломоносова)
Московский педагогический государственный университет
Защита диссертации состоится «с*у >ь часов на заседании Диссертационного
со
9 2010 года в 14 та Д.212.203.31 в
Российском университете дружбы народов по адресу: 117198, Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 10 а, ауд. №415.
С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Российского университета дружбы народов.
Автореферат разослан
« ¿¿У!
Ученый секретарь доктор философских наук, профессор
Федоров В.А.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы диссертации. Конец XX - начало XXI вв. ознаменовался столь существенными социальными изменениями, что их осмысление потребовало от современной общественной мысли пересмотра сложившихся моделей исследования и базовых концептуальных схем, применения многообразных, а, порой, и противоречивых концептов. Исследователи отмечают, что социальные трансформации, начавшиеся в 70-х годах XX в., оказались настолько радикальными, что потребовали не просто уточнения, изменения акцентов или смещения углов зрения, но заставили пересмотреть фундаментальные методологические основания социологической теории общества. Это подразумевало, во-первых, выработку нового отношения к теории общества, разработанной в рамках классической социологии XIX в., во-вторых - формирование в социологии XX в. новых теорий современного общества, адекватных новым социальным реалиям и способных заменить методологическую модель, на которой основывались все прежние теории общества1.
Широкое распространение в социологии получили понятия «постиндустриальное общество», «общество знания», «общество риска», «информационное общество», «общество спектакля», «сетевое общество» и многие другие, на основе которых выстраиваются подходы к исследованию общества, которые способны обосновать тезис о возникновении нового этапа его развития. Объединяет столь разные подходы лишь убеждение в верности тезиса о наступлении нового общественного состояния, радикально отличающегося от предшествующей эпохи.
Каждый из названных подходов рассматривает общество с собственной точки зрения, пытаясь выделить среди его многообразных характеристик, на его взгляд, наиболее существенную и описывая лишь определенный аспект социальной системы. Пытаясь «ухватить» непрерывно развивающуюся, «ускользающую» современность, социология переосмысливает собственные теоретико-методологические основания, вводя представления о мультипарадигмальности, плюралистичности методов и объяснительных схем, многоуровневое™ социологического знания.
Сложности, возникающие в процессе этого осмысления, связаны с необходимостью сохранить универсальные основания знания, позволяющие констатировать единство науки, несмотря на многообразие познавательных операций и моделей объяснения современной социальной реальности. Разрешение противоречий возможно через теоретико-методологическое
'См.: Полякова Н.Л. XX век в социологических теориях общества. - М., 2004. - С. 17.
обоснование идеи полипарадигмальности. Последнее предполагает детальное исследование состояния современной социологической теории, выявление ее внутренних противоречий и внешних факторов, создавших предпосылки для возникновения внутринаучных проблем.
Такая постановка проблемы требует анализа социологической теории как в широком социально-историческом контексте, связанном с ее формированием и функционированием в условиях современного противоречивого и неопределенного общества; так и эпистемологическом -обусловленном трансформациями, происходящими внутри современного научного знания. Эпистемологический контекст предполагает изучение стадий исторического развития науки, каждую из которых «можно охарактеризовать как три исторических типа научной рациональности, сменявшие друг друга в истории техногенной цивилизации. Это -классическая рациональность...; неклассическая рациональность (соответствующая неклассической науке) и постнеклассическая рациональность»2.
В истории социологии существует устойчивое мнение относительно классических социологических теорий, соответствующих капитализму XIX -начала XX вв. и адекватно его описывающих. При этом противоположный концепт - неклассические социологические теории - не только не получил внятного определения, но зачастую вовсе не упоминается в качестве предмета историко-социологической рефлексии. Однако понятие «классика» имплицитно его подразумевает, лишаясь в противном случае своего смысла; и, что особенно важно, именно неклассические социологические теории предлагают модели описания и объяснения социальной реальности, адекватные современному этапу развития общества.
Историческая трансформация научного знания в целом, зафиксированная в различных вариантах теорий смены парадигм, особым образом влияет на возникновение неклассических социологических теорий. Представляя собой специфический подход к исследованию современной социальной реальности, они генетически связаны с происходящими в науке в целом процессами, которые конкретизируют по отношению к социологии общенаучные трансформации. Изменения, происходящие в науке, могут быть описаны через концепт смены типов рациональности - замены классической рациональности неклассической. Такой подход, предоставляющий возможность не только проследить истоки и причины возникновения неклассических социологических теорий, но и выявить их эвристическую
2Степин B.C., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники // http://philosophy.ru/library/fnl/00.httnl; Степин B.C. Саморазвивающиеся системы и постнеклассическая рациональность // http://spkurdyurnov.narod.ru/Stepin50.htm.
ценность, в российской социологии пока не реализовывался.
Необходимость историко-социологического анализа неклассических социологических теорий, представляющих собой способ самоописания и самообъяснения современного общества, актуализирует, таким образом, их изучение в контексте эпистемологической проблемы формирования неклассической рациональности.
Степень разработанности проблемы. Проблематика смены типов рациональности широко обсуждалась в литературе, в первую очередь, зарубежной. Для последней характерен подход к рациональности в исследуемом в диссертации смысле - как установившимся в науке представлениям о способах получения знания и его специфике на конкретном этапе развития науки. Среди зарубежных исследователей проблемы следует назвать Агасси Д., Бенклера И., Брауна Г., Тагарда П., Ярви И. и других3, в трудах которых рассматриваются общие проблемы становления науки в современных условиях, а также характер конкретных областей научного знания в новых условиях.
Существенное значение для понимания рассматриваемой в диссертации проблематики имеют труды российских исследователей науки, в которых обосновывается идея нового состояния научного знания, вводятся концепты классической, неклассической и постнеклассической рациональности. Схожие идеи, затрагивающие различные аспекты проблемы и области научного знания, рассматриваются в работах Грязнова Б.С., Зуева К.А., Короткова В.Е., Лекторского В.А., Никитина C.B., Пружинина Б.И., Степина B.C., Степанищева А.Ф., Швырева B.C.4, а также в ряде диссертаций:
3См.: Agassi J., Jarvi I.C. Rationality: the critical view. - M. Nijhoff, 1987; Benkler Y. The end of universal rationality // www.edge.org/3rd.../benkler09_index.html; Brown H.I. Observation and objectivity. Rationality. - Oxford University Press, 1987; Foley R. The theory of epistemic rationality. -Cambridge (Mass.); London: Harvard University Press, 1987; Nozick R. The nature of rationality. -Princeton University Press, 1993; Sociology de la science: sociology des science et rationalité scientifique. - Liège (Belgique), 1998; Samuels R, Slich S., Faucher L Reason and Rationality // http://ruccs.rut gers.edu/ArchiveFolder/Research%20Group/Publications/Reason/ReasonRationality.htm; Thagard P. Rationality and science II Handbook of rationality. - Oxford: Oxford University Press, 2004 //http://cogsci.uwaterloo.ca/Articles/rationality.html
*См.: Грязное Б.С. Логиха, рациональность, творчество. - M., 1982; Зуев К.А. Рациональность: дискурсный подход. - М„ 2010; Короткое В.Е. Социально-гуманитарное знание и научная рациональность. - Ставрополь, 2009; Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. - М., 2001; Лекторский В.А. Субъект. Объект. Познание. - М., 1980; Лекторский В.А. Научное и вненаучное мышление: скользящая граница II http://filosof.historic.ru/books/item/ffi0/s00/z0000043, 10 мая 2010; Никитин C.B. Разум и научная рациональность. - Саратов, 2002; Рациональность на перепутье. В-2 кн. - М., 1999; Пружинин Б.И. Рациональность и историческое единство научного знания (Гносеологический аспект). - М., 1986; Степанищее А.Ф. Становление постнеклассической философии в аспекте концепции детерминизма. - Брянск, 2004; Степин B.C., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники // http://philosophy.ru/library/fiit/00.html; Швырев B.C. Рациональность как ценность культуры:
Водопьянова В.Н., Даниэлян Н.В., Дрошевой Н.В., Иванова И.А., Леонтьевой Е.Ю., Полехина В.А., Серовой Н.В., Тиханкиной С.А., Усковой Е.В., Чернеевского А.П., Щеглова Б.С. и других5.
Исследование состояния современной социологии осуществлялось с опорой на труды российских и зарубежных ученых, среди которых можно отметить работы Баумана 3., Гидценса Э., Гофмана А.Б., Давыдова Ю.Н., Коллинза Р., Коркюфа Ф., Кравченко С.А., Тощенко Ж.Т., Штомпки П. И. и других6.
Реализация поставленных в диссертации задач осуществляется через историческую реконструкцию взглядов тех мыслителей, построения которых
Традиция и современность. - М., 2003.
'См.: Водопьянов В.Н. Социокультурные основания новоевропейской рациональности. Дис. ... к. филос.н. - Ростов н/Дон, 2005; Даниэлян Н.В. Философские основания научной рациональности. Дис. ... к.филос.н. - М., 2002; Дрошева Н.В. Понятие жизни и проблема становления неклассической рациональности. Дис. ... к.филос.н. - М., 2004; Иванов И.А. Эволюция понятия «природа» в контексте европейской рациональности. Дис. ... к.филос.н. - СПб., 2006; Леонтьева Е.Ю. Рациональность и ее типы (Генезис и эволюция). Дис. ... д.филос.н. - Волгоград, 2003; Полехин В.А. Проблема предмета науки в контексте типов научной рациональности: опыт философско-методологического анализа. Дис. ... к.филос.н. - Магнитогорск, 2007; Серова Н.В. Рациональность и язык философии. Дис. ... к.филос.н. - Краснодар, 2003; Тиханкина С.А. Постнеклассический тип научной рациональности. Дис. ... к.филос.н. - Вологда, 2006; Ускова Е.В. Рациональность в контексте проблемы реализм / релятивизм. Дис. ... к.филос.н. - Екатеринбург, 2005; Чернеевский А.П. Рациональность в гуманитарном познании: Методологический анализ. Дис. ... кфилос.н.. - СПб., 2005; Щеглов Б.С. Постнеклассическая рациональность в социально-философском контексте. Дис.... д.филос.н. - Таганрог, 2005.
См.: Бауман 3. Философия и постмодернистская социология // Вопросы философии. - 1993. - №3; Бауман 3. Текучая современность. - СПб., 2008; Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. - М., 2005; Гидденс Э. Трансформация интимности. - СПб., 2004; Гофман А.Б. Классическое и современное. Этюды по истории и теории социологии. - М.: Наука, 2003; Давыдов Ю.Н. Метатеоретические устои социологии XIX века // Социологические исследования. - 1998. -№ 6; Давыдов Ю.Н. История социологии и история социальной мысли: общее и особенное // Социологические исследования. - 1996. - № 10; Давыдов Ю.Н. Предвестники грядущего кризиса // История теоретической социологии. В 4-х т. - Т.1. - М., 1997; Давыдов Ю.Н. Исторический горизонт теоретической социологии // История теоретической социологии. В 4-х т. - Т. 1. - М., 1997; Давыдов Ю.Н. М. Вебер и проблема интерпретации рациональности // http://www.ecsocman.edu.ru/text/19153792/; Коллинз Р. Социологическая интуиция: введение в неочевидную социологию // Личностно-ориентированная социология. - М., 2004; Коркюф Ф. Новые социологии. - М.-СП6., 2002; Кравченко С.А. Социология модерна и постмодерна в динамически меняющемся мире. - М., 2007; Кравченко С.А. Динамика социологического воображения: всемирная культура инновационного мышления. - М., 2010; Осипова Е.В. Кризисы в социологии // Социологическая энциклопедия: В 2 т. - Т. 1. - М., 2003; ТощенкоЖ.Т. Возможна ли новая парадигма социологического знания // Социологические исследования. - 1991. - № 7; Тощенко Ж. Т. О понятийном аппарате социологии // Социологические исследования. - 2002. - № 9; Тощенко Ж.Т. Спорные вопросы структуры социологического знания // Социология. - 2004. - №1; Штомпка П. Много социологий для одного мира... // Социологические исследования. - 1991. -№2.
были отнесены к числу неклассических социологических теорий. Это предполагает, во-первых, широкое использование текстов этих социологов, во-вторых, привлечение трудов историков социологии и философии, исследовавших их теории. В числе первоисточников необходимо выделить труды представителей Франкфуртской школы Т. Адорно, Г. Маркузе, Э. Фромма, Ю. Хабермаса, М. Хоркхаймера; работы представителей символического интеракционизма (Дж.Г. Мид) и И. Гофмана; произведения, относящиеся к феноменологической социологии (П. Бергера и Т. Лукмана, А. Щюца). Поскольку в формировании неклассической рациональности особое место принадлежит постмодернизму, в диссертации анализируется многочисленные тексты постмодернистских авторов: Р. Барта, Ж. Бодрийяра, Ж. Делеза, Ги-Э. Дебора, Ф. Гваттари, Ю. Кристевой, М. Фуко, У. Эко. Широко используются также труды российских и зарубежных исследователей постмодернизма в целом и отдельных авторов постмодернистской ориентации7.
7См.: Абачина Е.В. Постмодернизм: распад сознания? //Общественные и социальные науки. - 1997.
- №4; Бауман 3. Спор о постмодернизме // Социологический журнал. - 1994. - №4; Вдовина И.С. Французская философия сегодня. - М., 1989; Вдовина И.С. Феноменология во Франции (историко-философские очерки. — M., 2009; Гяраджа A.B. Критика метафизики в неоструктурализме (по работам Ж. Дерриды 60-х годов). - М., 1989; Гречко П.К. Концептуальные модели истории. - M., 1995; Декомб В. Современная французская философия. - M., 2000; Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. - М., 1996; Дьяков A.B. Жан Бодрийяр: стратегии «радикального мышления». - СПб., 2008; Дьяков A.B. Мишель Фуко и его время., - СПб., 2010; Косиков Г.К. Ролан Барт - семиолог, литературовед // Барт Р. Избранные работы: семиотика, поэтика. - М., 1989; Кимелев Ю.А., Полякова Н.Л. Социологические теории модерна, радикализированного модерна и постмодерна. - М., 1996; Костюкович Е. От переводчика // Эко У. Баудолино. - СПб., 2003; Маньковская Н.Б. Париж со змеями. Введение в эстетику постмодернизма. - M., 1995; Кравченко С.А. Социология модерна и постмодерна в динамически меняющемся мире. - М., 2007; Маньковская Н.Б. Шизоанализ вместо психоанализа? // Новое в жизни, науке, технике. Серия «Эстетика». - М., 1991; Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма.
- СПб., 2000; Скрипник К.Д., Штемпель Л.А., Штомпель О.М. Умберто Эко. - Ростов н/Д, 2006; Сокулер З.А. Структура субъективности, рисунки на песке и волны времени // Фуко М. История безумия в классическую эпоху. - СПб., 1997; Полякова H.JJ. От трудового общества к информационному: Западная социологии об изменении социальной роли труда. - М., 1990; Усманова А.Р. Умберто Эко: парадоксы интерпретации. - Минск, 2000; Усовская Э.А. Постмодернизм. - М., 2006; Ashenden S., Owen D. Foucault contra Habermas. - SAGE Publications, London, Thousand Oaks, New Delhi, 1999; Baudrillard: a critical reader. Ed. Kellner D. // http://books.google.conlЪooks?Ы=eп&lI^&id=SdWYqtsW¡KQC&o¡=índ&pg=PR7&dq=гelated:zDmpqKAcVmUJ: scholar.google.com/&ots=eDOAPX5Xat&sig=06Panp9j3ux2JxwTFxTBy7Q-Ldo#v=onepage&q&f=false; Boullant F. Michel Foucault, penseur de l'espace // http://llibertaire.free.fr/Foucault49.html; Buller Я Jean Baudrillard: the defence of the real // http://books.google.com/books?hl=en&lr=&id=BLZIVqp8WLQC&oi=fnd&pg=PP9&dq=related:RjGPA7Iv6WOJ:sc holar.google.com/&ots=kw2fyyDIev&sig=bySVJEWiuXH10WQBÍNjFZmHiHPO#v=onepaget&q&f=falseí Dreyfus H., Robinow P. Michel Foucault: Beyond Structuralism and Hermeneutics. - University of Chicago Press, 1983; Gutting G Michel Foucault's archeology of scientific reason. - Cambridge University Press, 1989; Eribon D. Michel Foucault et ses contemporains. - P., 1994; Florian T. Bonjour Baudrillard. - P., 2005;
Предметом исследования современных историков социологии становились теории отдельных рассматривавшихся в диссертации авторов. Их историко-социологический анализ осуществляется в работах Абельса X., Батыгина Г.С., Гофмана А.Б., Давыдова Ю.Н., Ионина Л.Г., Ковалева А.Д., Кравченко Е.И., Подвойского Д.Г., Поляковой H.J1., Смирновой Н.М. и других8.
Forget Baudrillard? Ed. Rojek С., В. S. Turner II http://books.goog!e.com/books?hI=cn&lr=&id=7XD3UoiebTAC&oi=fnd&pg=PR8&dq=rclated:TAQXPLlPak4J:sc holar.google.com/&ots=b-SwxukZin&sig=P_dY2w6KNdwtMnQU4mNsN5GI60E#v=onepagc&q&f~false; Friard D. Foucault // http://llibertaire.free.fr/Foucault31.html; Gane M. Baudrillard: critical and fatal theory // http://books.google.com/books?hl=en&lr=&id=FMsNAAAAQAAJ&oi=fnd&pg=PP10&dq=related:TAQ XPLlPak4J:scholar.google.com/&ots=lr38G#v=onepage&q&f=false; Gane M. Baudrillard's bestiary: Baudrillard and culture. - Routledge, 1991; Gauthier A. Jean Baudrillard. Une pensée singulière. - P., 2008; Genosko G Baudrillard and signs: signification ablaze // http:/^ooks.google.com/books?hl=en&lr=&id=jDLaY8RdlosC&oi=ûid&pg=PRI0&dq=rclateâ:TAQXPLlPak4J:sc holar.googIe.com/&ots=T5ICoX08NK&sig=dlJ-v7_23VY9Pou6uaiS7fCAnFk#v=onepagc&q&f-falsc; Gournay de С. Le clone triste sur la transparence du mal de Jean Baudrillard // http://www.persee.fr/web/revues/home/prescript/article/reso_0751-7971_1990_num_8_41_1761; Gros F. Michel Foucault, une philosophie de la vérité II http://llibertaire.free.fr/IntroPhiloFoucault.html; Herbé. Site consacré à Roland Barthes // http://barthes.wordpress.com/; Kellner D. Baudrillard: A New McLuhan? // http://gseis.ucla.edu/faculty/kellner/essays/baudrillardanewmcluhan.pdfl; Lane R.J. Jean Baudrillard II
http://books.google.com/books7hl=en&Ir=&id=3wB7uBy_LkC&oi=fnd&pg=PRU&dq=related:RjGPA71v6W0J:sc holar.googIe.com/&ots=cdgO-G214a&sig=jKXJnxuQzgcPPv4JYCul4W8GYI#v=onepage&q=&f=falsei Latour B. Un nouveau Nietzsche // http://llibertaire.free.fr/Biopolitique06.html; Modernity: an introduction to modern societies. Ed. Hall S., Held D., Hubert D., Thompson K. // http://books.googlexora/books?id=ehsJ-dnTyI0C&printsec=frontcover&dq=related:ISBN0415037751&hl=fr#v=onepage&q&f=false; Mounier P. Surveiller et punir: le panoptique est dans la puce II http://llibertaire.free.fr/Foucault28.html; Napoli P. Michel Foucault et les passions de l'histoire II http://llibertaire.free.fr/Foucault47.html; Napoli P. Naissance de la police moderne. Pouvoir, normes, sociétés. - P., 2003; Nigro R. Subordination reelle et pouvoir biopolitique autour de Marx et Foucault II http://llibertaire.free.fr/FoucaultavecMarx.htmI; Shepherdson C. History and the Real: Foucault with Lacan II http://pmc.iath.virginia.edu/text-only/issue,195/shepherd.l95; Shiner I.. Reading Foucault: Anti-Method and the Genealogy of PowerKnowledge // History and Theory // http://www.jstor.org/pss/2505097; Welcome to the World of Jean Baudrillard // http://www.csun.edu/~hfspc002/baud/; Welcome to the World of Michel Foucault // http://www.csun.edu/~hfspc002/foucault.home.html; Wiseman M. The ecstasies of Rolan Barthes. -London, N.Y., 1989; Walker J.V. Seizing Power: Decadence and Transgression in Foucault and Paglia // http://pmc.iath.virginia.edu/text-only/issue.994/walker.994.
8См.: Абельс X. Интеракция, идентификация, презентация. Введение в интерпретативную социологию. - СПб., 1999; Батыгин Г.С. Континуум фреймов: драматургический реализм Ирвинга Гофмана // Вестник РУДН. Серия «Социология». - 2001. - № 2; Батыгин Г.С., Подвойский Д.Г. История социологии. - М., 2007; Гофман А.Б. Традиционное или рациональное? Интерпретация традиции в творчестве М. Вебера // Социологические исследования. - 2008. — № 4; Давыдов Ю.Н. Эволюция теоретической социологии XX века // Социологические исследования. -1995. - № 8; Давыдов Ю.Н. Социальная философия франкфуртской школы. - М., 1978; Ионин Л.Г. Понимающая социология. - М., 1978; История теоретической социологии. В 4-х т. - М., Спб.,1997-2000; Ковалев А.Д. Книга Ирвинга Гофмана «Представление себя другим в повседневной жизни» и социологическая традиция // Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни. - М., 2000; Кравченко Е.И. Эрвин Гофман: социология лицедейства. - М., 1997; Смирнова Н.М.
На основе большого числа исследований, посвященных тем или иным аспектам проблематики диссертационной работы, осуществляется комплексный анализ процессов возникновения неклассических социологических теорий.
Цель исследования состоит в анализе процессов возникновения неклассических социологических теорий в контексте формирования неклассической рациональности и выявлении обусловленной этим феноменом специфики неклассической социологии.
Объектом исследования в диссертации выступают неклассические социологические теории.
Предметом исследования - специфика неклассических социологических теорий, обусловленная процессами формирования неклассической рациональности.
Реализация цели исследования предполагает решение следующих задач:
- проанализировать существующие подходы к исследованию рациональности, сформулировать ее базовую дефиницию в данном исследовательском контексте;
- рассмотреть эволюцию понятия «парадигма», фиксирующего историческую изменчивость характера научного знания, как теоретическую предпосылку формирования представлений о мультипарадигмальности современной социологии и неклассических социологических теорий;
- выявить основные признаки классической рациональности, фокусируясь на ее подвергавшихся критике аспектах, послуживших исходным моментом для формирования неклассической рациональности;
- обосновать взаимосвязь между процессами формирования неклассической рациональности и кризисом социологии, проанализировать неклассическую рациональность как предпосылку становления неклассических социологических теорий;
- сформулировать определение и основные признаки неклассических социологических теорий;
- исследовать критику рациональности в «критических» теориях
Классическая парадигма социального знания и опыт феноменологической альтернативы // Общественные науки и современность. - 1995. -№1; Смирнова ИМ. Социальная феноменология в изучении современного общества. - М., 2009; Полякова H.JJ. XX век в социологических теориях общества. - М., 2004; Полякова Н.Л. Место современных обществ в общей системе обществ модерна // Вестник РУДН. Серия «Социология». - 2006. - №2(10); Шабанова М. Социология свободы: трансформирующееся общество. Социально-психологическая концепция свободы («бегства от свободы») Э. Фромма //http://society.polbu.ru/shabanova_freedom/ch07_iii.html; Юдин А. Парадоксы Великого Отказа // Маркузе Г. Эрос и цивилизация. Философское исследование учения Фрейда. - Киев, 1995; Kellner D., Lewis T.L, Pierce С. On Marcuse. - Sense Publishers, 2008.
общества, обосновавших необходимость пересмотра сложившихся в классической социологии подходов к исследованию общества;
- рассмотреть основные идеи представителей Франкфуртской школы, в частности, специфику ее критики капитализма, «негативную диалектику» как неклассическую методологию познания социальной реальности и другие в контексте содержащейся в них критики базовых положений научной рациональности просвещенческого типа;
- произвести историческую реконструкцию взглядов А. Турена как критическую теорию неклассического типа: представить его идеи «антисоциологии» и программируемого общества;
- проанализировать разновидности «коммуникативных» и «драматургических» концепций, создавших предпосылки формирования неклассических социологических теорий: Дж.Г. Мида и И. Гофмана, подчеркивающих значение символических систем (в первую очередь, языка) и ритуалов для формирования личности и социального взаимодействия;
- исследовать предпосылки возникновения и основные идеи феноменологической социологии, обосновавшей возможность и необходимость социологического изучения содержания сознания и использования методов интерпретации в социологическом исследовании;
- определить специфику постмодернизма как неклассического способа осмысления общества;
- проанализировать герменевтику как методологию постмодернизма, имеющую своей онтологической предпосылкой тезис о тождестве «мир -текст». Такое исследование предполагает реконструкцию теории «общества спектакля» Г.-Э. Дебора, семиологии Р. Барта и семиотики У. Эко, положения о «смерти субъекта» М. Фуко и методологический анализ дискурсивной практики как способа социального познания;
- проанализировать постмодернистский феминизм как неклассическую социологическую теорию, содержащую в себе в концентрированном виде признаки неклассического знания, построенного на фундаменте неклассической рациональности.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в обосновании возникновения неклассических социологических теорий на основе формирования неклассической рациональности. В диссертации осуществляется интерпретация основных текстов таких мыслителей, как Р. Барт, Ж. Бодрийяр, М. Фуко, У. Эко. В связи с отсутствием в отечественной литературе развернутого анализа текстов данных авторов, являющихся мыслителями «первого порядка» на Западе, необходимой становится их социологическая реконструкция, а также анализ социально-исторического контекста их формирования, способный наметить направление для
дальнейшего исследования эвристического потенциала и оценки их значимости для современной социологической науки. Научная новизна диссертации конкретизируется в следующих положениях, выносимых на защиту:
1. Современное состояние социологического знания требует исследования рациональности как способа познания, присыпет определенному этапу в развитии общества.
2. Мультипарадигмальность как свойство современной социологии базируется на представлении о множественности рациональности и воплощает в себе идею социологического знания, соответствующего неклассической рациональности.
3. Причины «кризисов» социологии кроются не только в противоречивости структуры социологического знания и многообразии представлений о социологической теории, но и связаны с общенаучными процессами формирования неклассической рациональности.
4. Неклассические социологические теории обладают рядом специфических признаков: высокий уровень абстракции, сочетающийся с терпимостью к конкурирующим моделям описания и объяснения общества; методологический плюрализм; отрицание позитивизма как модерного и классического подхода к исследованию общества; обоснование интерпретации как одного из основных методов анализа общества, герменевтизация социальной реальности, предполагающая особое внимание к знаковым системам; допущение в науку положений, не соответствующих классической логике, возможность парадоксов; признание «фрагментированности» и неопределенности общества.
5. Радикальная критика рациональности осуществляется в рамках Франкфуртской школы. Методологический плюрализм на основе антипозитивизма, марксизма и фрейдизма, предлагаемый Франкфуртской школой, попытка создания новой методологии социального познания, онтологически фундированная исследованиями личности и происходящих с ней под влиянием технической рациональности трансформаций, свидетельствует о принадлежности данных теорий к неклассическим социологическим теориям.
6. Оригинальная версия неклассической социологической теории принадлежит Алену Турену. Методологическая платформа его концепции -«антисоциология», характеризующаяся радикальным отказом от всех традиционных объяснительных моделей и ориентирующаяся на субъекта действия, понимаемого в широком смысле, как базовая категория; онтологическая - включает в себя концепцию современного этапа общественного развития как «программируемого» общества.
7. Хронологически первым «возвращением субъекта» в социологию являются теории символического интеракционизма и феноменологической социологии. Не относясь в чистом виде к числу неклассических социологических теорий, они, тем не менее, закрепляют в социологии представления о важности анализа личности через исследование структур ее сознания, а также идею коммуникации, осуществляемой посредством символического обмена, как базовой характеристики социального поведения индивида.
8. Особое место среди теорий, близких символическому интеракционизму, принадлежит «драматургической социологии» Ирвинга Гофмана, в которой современное общество осмысливается как театрализованная и ритуализованная реальность. Данный методологический прием дает возможность характеризовать теорию Гофмана как неклассическую социологическую теорию.
9. Постмодернизм - совокупность теорий, осмысливающих общество конца XX в., исходя из радикальной критики и отрицания модернистских схем, сложившихся на основе идеологической, политической, этической, гносеологической и онтологической доктрин Просвещения. В рамках постмодернизма формируются наиболее радикально критикующие классическую рациональность неклассические социологические теории.
10. В рамках постмодернизма формируется неклассическая рациональность. Частичное совпадение признаков неклассических социологических теорий и постмодернизма свидетельствует о принадлежности постмодернистских теорий к неклассическим социологическим теориям.
11. Различные признаки постмодернизма как теоретического направления, репрезентирующего неклассические социологические теории, представлены в концепциях конкретных мыслителей. Идея театрализации реальности в воплощена в теории «общества спектакля» Ги-Эрнеста Дебора; герменевтизация обоснована как базовый методологический принцип и предпосылка тезиса о разрушении субъективности, необходимого для формирования неклассической рациональности, Роланом Бартом и Умберто Эко; критика классической теории репрезентации осуществляется Жилем Делезом; симулятивная природа социальной реальности манифестируется Жаном Бодрийяром.
12. Развернутое обоснование базовых положений постмодернизма содержится в теоретических построениях Мишеля Фуко. Исследуя эволюцию представлений о субъективности, Фуко обосновывает ее исторический характер; рассматривая взаимозависимость социальных дисциплинарных и дискурсивных практик, доказывает верность тезиса о единстве текста и
социального мира; изучая археологию знания демонстрирует эвристическую ценность метода интерпретации («описания высказывания, формаций и собственно лингвистических закономерностей»9) для анализа общества.
13. Неклассичность феминистских постмодернистских теорий проявляется в попытке построить логику и онтологию общества, радикально отличающуюся от классической - патриархальной и модернистской -основанную на новом способе письма и семиотики и обосновывающую методологический плюрализм, присущий неклассической рациональности.
Теоретико-методологическая основа диссертационного исследования. Базовым методом диссертации является историко-социологическая реконструкция, подразумевающая интерпретацию, описание и объективный критический анализ идей и теорий, отнесенных к числу неклассических, в широком интеллектуальном и социокультурном контексте. В ходе исследования используются общие методы историко-социологического исследования: комплексный подход к изучению неклассических социологических теорий, сравнительно-исторические методы, анализ и синтез, систематизация. Отбор источников осуществлялся на основе принципов теоретической и методологической репрезентативности. Для анализа избраны, во-первых, теории, в которых классическая рациональность подвергается критике; во-вторых, теории, вводящие в концептуальный аппарат социологии важнейшие для неклассической социологии понятия; в-третьих, теории, в которых все признаки неклассических социологических теорий проявляются наиболее полно в концентрированном виде.
Диссертационное исследование опирается на труды современных отечественных и зарубежных ученых в области истории и теории социологии. Особое значение для темы диссертации имеют работы П.П. Гайденко10 и H.A. Автономовой11, в которых производится исторический анализ рациональности, рассматриваются основные проблемы ее эволюции и историчности, анализируются взгляды на рациональность ведущих западных мыслителей. С опорой на труды этих ученых в диссертации осуществляется постановка проблемы кризиса рациональности. Анализ осуществлялся также с опорой на модель исторического развития социологии «от кризиса к
'Фуко М. Археология знания. - К., 1996. - С. 196.
юГайденко П.П. Научная рациональность и философский разум. - М., 2003; Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. - М., 1997; Гайденко П.П. Эволюция понятия науки (VI в. до н.э. - XVI вв.). - М.: Наука, 1980; Гайденко П.П. Эволюция понятия науки (XVII-XVII вв.). - М., 1987; Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс». - М., 2006; Гайденко П.П. Понимание времени. Статья вторая // Знание. Понимание. Учение. - 2009. - №2.
"Автономова H.A. Философские проблемы структурного анализа в гуманитарных науках. (Критический очерк концепций французского структурализма. - М„ 1977; Автономова H.A. Рассудок. Разум. Рациональность. -М., 1988.
кризису», предложенную Ю.Н. Давыдовым, которая в диссертации интерпретирована с точки зрения формирования неклассической рациональности.
Общая теоретико-методологическая установка базируется на идее М. Фуко о существовании «эпистем» как совокупности методологических принципов, характерных для определенной эпохи и предопределяющих особый тип рациональности, соответствующий каждому из этих типов. Согласно данной методологической предпосылке на современном этапе развития науки возникает новый тип рациональности — неклассическая рациональность, в рамках которого формируются новые подходы к науке. Такой подход согласуется с предложенной B.C. Степиным схемой эволюции научного знания, которая также выступает теоретико-методологической посылкой диссертации.
Описание парадигм, существующих в современной социологии, осуществляется на основе обоснованной С.А. Кравченко концепции «метапарадигм», включающей в себя описание базовых подходов к исследованию современного общества.
Научно-практическая значимость диссертации состоит в том, что в ней осуществляется историко-социологическая интерпретация наиболее репрезентативных неклассических социологических теорий, что расширяет проблемное поле теории и истории социологии, способствует дальнейшему всестороннему изучению как всего комплекса проблем, касающихся статуса и специфики современных социологических теорий, так и методологических оснований социологии в целом.
Избранный в диссертации контекст исследования дал возможность описать неклассические социологические теории как генетически связанные с неклассической рациональностью, а также представить теоретическое обоснование мультипарадигмальности в качестве специфической характеристики современного социологического знания.
В контексте становления неклассической рациональности в диссертации исследованы теории авторов постмодернистской ориентации, социологическая интерпретация которых значима для формирования представлений об обществе, адекватных изменениям, происходящим на современном этапе его развития.
Собранный в диссертации материал может быть использован в процессе преподавания истории и теории социологии, а также при подготовке спецкурсов по различным аспектам исследуемой в диссертации проблематики.
Апробация работы. Основные результаты исследования и его выводы представлены в публикациях автора, а также отражены в его выступлениях, в
том числе на: II Российском философском конгрессе «XXI век; будущее России в философском измерении» (Екатеринбург, 1999), V Международном философском симпозиуме «Диалог цивилизаций: Восток-Запад» (Москва,
2001), VII Международной философской конференции «Диалог цивилизаций: Восток-Запад» (Москва, 2003); III Российском философском конгрессе «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия» (Ростов на Дону,
2002), Международной конференции, посвященной 60-летию воссоздания философского факультета в структуре МГУ им. М.В. Ломоносова (Москва, 2002), II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы» (Москва, 2003), I Всероссийской научной конференции «Сорокинские чтения - 2004»: российское общество и вызовы глобализации» (Москва, 2004), Всероссийском социологическом конгрессе «Глобализация и социальные изменения в современной России» (Москва, 2006), VIII конференции Европейской социологической ассоциации «Conflict, Citizenship and Civil Society» (Глазго, 2007), III Всероссийском социологическом конгрессе «Социология и общество: проблемы и пути взаимодействия» (Москва, 2009).
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре социологии Российского университета дружбы народов.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обоснована актуальность темы диссертации, представлена степень ее разработанности, сформулированы объект, предмет, цель и задачи исследования, определена его научная новизна и положения, выносимые на защиту.
В I главе - «Трансформация рациональности и ее социологическая конкретизация» - показывается, что современная наука существует в условиях формирования нового типа рациональности - неклассической, что непосредственно отражается на характере современных социологических теорий.
В параграфе /./. - «Понятие рациональности: возможные подходы к определению» - исследуются особенности понятия рациональности и анализируются проблемы, связанные с процессами ее трансформации, происходящими как в современной науке, так и в современном обществе. Активность дискуссий относительно рациональности в современной социогуманитарной науке объяснима, в первую очередь, причинами, лежащими в самом обществе, картина которого столь мозаична и плюралистична, что формулирование причинно-следственных связей на основании рациональных моделей затрудняется, если не становится невозможным. Это приводит к разнообразию «конкурирующих парадигм» -рациональностей - которое можно считать отражением столь же непримиримо конкурирующих социальных «реальностей», в таком случае кризис рациональности есть лишь неприятное для науки, но неизбежное следствие кризиса общества.
В социологии наибольшее распространение получило понимание рациональности, предложенное М. Вебером, который говорит о социологии как науке, рационализирующей поведение человека и общества в целом с целью их познания. Особенность веберовской концепции рационализации заключается в таком подходе к анализу общества, согласно которому задачей социологической науки является конструирование рационального, не встречающегося в социальной практике в «чистом виде». Понятие «рациональность» укрепилось в социологии именно в веберовской трактовке, но его эвристическая ценность, помимо прочего, состоит в возможности самых разнообразных следствий как методологического, так и онтологического планов. Во-первых, Вебер основывается на кантианской посылке наличия и различия «практического» и «чистого» разума. «Практический разум» антиномичен - такой абсолютизм кантовских выводов для Вебера не приемлем, однако становится для него (как и для всех неокантианцев, но с разными последствиями и выводами) предпосылкой для
утверждения о наличии специфической методологии социального исследования. Понятый таким образом «практический разум» выступает основой вариативности, то есть может рассматриваться как предпосылка для возникновения представления о множественности рациональности. Во-вторых, рационализация, имеющая своим содержанием формализацию социальных организаций на бюрократических основаниях, становится в представлении Вебера, одним из базовых социальных процессов, маркирующим прогресс.
Среди других подходов к рациональности можно назвать и французских структуралистов - от К. Леви-Стросса до Ж. Деррида, и представителей Франкфуртской школы (Т. Адорно, М. Хоркхаймера, Ю. Хабермаса), и «критических рационалистов» в англоязычных странах и Германии, и феноменологов, разрабатывающих эту проблематику с герменевтических позиций, и т. д. Основанием для объединения столь разнообразных подходов в исследовательский концепт может служить единство исходных посылок, на которых все они в той или иной мере базируются. Рациональность представляет собой совокупность присущих человеку способов мышления и познавательных операций, которые классическая наука считает безусловными, внеисторичными, трансцендентными. Рациональность связана с наличием у человека способности к мышлению, то есть предполагает, в первую очередь, гносеологическое измерение (служащее основой этического, политического, социального): способность мыслить как способность познавать.
Наука - наиболее развитая форма познания, способностей к формированию универсальных категорий, форма знания, предполагающая целый ряд требований к собственным построениям: внутреннюю непротиворечивость, верифицируемость (логическую и / или эмпирическую); когерентность, предметность, объективность и др. Классическое понимание рациональности фактически сводит истинное познание к научному знанию. В подобном сциентизме лежат истоки проблем и пороков современной науки и, сделав следующий логический шаг, в обществе.
В параграфе рассматривается эволюция представлений о классической рациональности (ее детальное изложение содержится в работах П.П. Гайдеико12). Показано, что свое наиболее полное выражение рациональность находит в рационализме XVII в., который предполагал, что с ее помощью будут найдены безусловные истины, не опровергаемые дальнейшим ходом познания - все более очевидная невозможность их обнаружить и стала слабым местом декартовской модели, создав интеллектуальную предпосылку для ее критики. Современная наука, развивавшаяся с XVII в. невиданными
|2См.: Гайдеико П.П. Научная рациональность и философский разум. - М., 2003.
ранее темпами, была вынуждена признать историчность рациональности, сделан первый шаг в направлении формирования идеи о возможности множественности рациональности.
Параграф 1.2. - «Понятие парадигмы и попипарадигмалъпостъ современного социального знания в контексте трансформации рациональности» - исследует варианты решения противоречий, возникающих в связи с признанной историчностью рациональности. Важное значение здесь имело введение понятия парадигмы, в котором фиксируется, что характер научного знания радикально меняется в процессе развития, набор методологических принципов подвергается пересмотру. В современной социологии формируются многообразные методологические конфигурации, плюрализм которых позволяет говорить о том, что для нее характерен период институциализации мультипарадигмальности, связанный с тем, что «поскольку ни одно из претендующих на роль общей социологической теории «альтернативных» направлений не смогло доказать своего «превосходства» над другими, в настоящее время в социологии образовался вакуум теоретико-методологических решений»13.
Вакуум такого рода опасен для науки, потому социология ищет способы «заполнить» его многообразными теоретико-методологическими схемами -«метапарадигмами» по терминологии С.А. Кравченко, к которым относятся: позитивистская, интерпретативная, интегративная, рефлексивная метапарадигма модерна, нелинейная14. В параграфе дается характеристика каждой их них и обосновывается, что мультипарадигмальность является характеристикой науки, соответствующей неклассической рациональности. Делается вывод об особой роли постмодернистского подхода к исследованию общества, рассматриваемом в диссертации в качестве наиболее репрезентативного примера неклассической рациональности. В постмодернизме специфически осмысливаются происходящие в науке и обществе процессы, а предлагаемые объяснительные модели ориентированы на формирование теоретико-методологической платформы, способной выступать теоретическим обоснованием мультипарадигмальности. В рамках постмодернизма также осуществляется развернутая критика классических принципов рациональности, рассматриваемая в диссертации в параграфе 1.3. - «Критика классической рациональности».
Классическая рациональность базируется на тезисе о безусловности прогрессивного развития, основанного на непрерывном прогрессе науки, и
"Осипова Е.В. Кризисы в социологии // Социологическая энциклопедия: В 2 т. - Т.1. - М., 2003. -С.514.
'"См.: Кравченко С.А. Социология модерна и постмодерна в динамически меняющемся мире. - М., 2007. -С.20.
соответствующего убеждения в приоритете научного познания над всеми остальными его формами. К признакам классической рациональности относятся: соответствие означающего и означаемого; существование бинарных оппозиций в мышлении, отражающих бинарную картину природной и социальной реальности; безусловность логики аристотелевского типа, исключающей парадоксы или трактующей их как аномалии мышления или бытия и т.д. Эти принципы подвергаются критике, звучащей особенно радикально в постмодернизме, что создает предпосылки для осмысления новых форм рациональности.
Идея параллельного и взаимообусловленного прогресса общества и науки опровергается фактами исторического развития, например, указанием на использование достижений науки не на благо человечества и описанием многочисленных негативных последствий этого «союза» в рамках теории, разработанной теоретиками Франкфуртской школы; соответствие означаемого и означающего, являющееся главным признаком классической теории знака, теряет свою безусловность, когда в рамках постмодернизма обосновывается концепция «плавающего означаемого» и разрушения социокультурных кодов; бинаризм и абсолютность аристотелевской логики подвергаются критике и разлагаются, благодаря введению, с одной стороны, «ризомного» видения мира и соответствующей «конъюнктивной» логики, с другой -трансформации иерархически организованных классификаций, предполагающейся теорией эпистем М. Фуко.
Параграф 1.4. - «Трансформация рациональности и кризис социологии» - посвящен исследованию кризисных явлений в сфере социологического знания. Они вызваны различными предпосылками, связанными не только с происходящими процессами формирования неклассической рациональности, но и с рядом присущих только социологии теоретико-методологических проблем. Во-первых, в социологии неизменно присутствуют две оппозиционные тенденции, которые можно условно обозначить как «объективизм» и «субъективизм». Во-вторых, к предпосылкам кризисов в социологии следует отнести особенность социологической теории, которая обозначена в диссертации как эпистемологический разрыв между теорией и эмпирией: эмпирической верифицируемости отдается однозначное предпочтение, а теоретические модели рассматриваются как автономные по отношению к проводимым «эмпириками» исследованиям. При этом такой подход фактически является отражением «технической» рациональности, которая была подвернута основательной критике теоретиками Франкфуртской школы и часто отождествляется с рациональностью в целом. В-третьих, предпосылкой кризисных явлений выступает проблема формирования неклассической рациональности, которая в социологии проявляется, в
частности, в отсутствии однозначных представлений о структуре социологического знания15, а также противоречивости представлений о характере социальной теории16.
Формирование неклассических социологических теорий связано с попытками преодолеть имеющиеся в социологии противоречия на основе обоснования мультипарадигмальности социологического знания через привлечение предложенной постмодернизмом методологической установки. К признакам неклассических социологических теорий, выступающим обоснованием репрезентативности дальнейшего исследования, в диссертации отнесены: терпимость к конкурирующим моделям описания и объяснения общества; методологический плюрализм; отрицание позитивизма как модерного и классического подхода к исследованию общества; обоснование интерпретации как одного из основных методов анализа общества, герменевтизация социальной реальности, предполагающая особое внимание к знаковым системам; допущение в науку положений, не соответствующих классической логике, возможность парадоксов; признание «фрагментированности» и неопределенности путей общественного развития.
Параграф 1.5. - «Социология как «социология кризиса» посвящен описанию социологических теорий, в которых кризисное состояние социологического знания, выступающее предпосылкой формирования неклассических социологических теорий, получило свое детальное обоснование. К ним в диссертации отнесены теории, сформировавшиеся в рамках Франкфуртской школы и описанные с этой точки зрения в разделе -1.5.1. «Критическая социология Франкфуртской школы». В диссертации рассмотрены взгляды основных представителей Школы, а также отмечена важность марксизма и фрейдизма, послуживших для франкфуртцев теоретическими источниками. Выделены главные идеи представителей Франкфуртской школы, сохраняющие свою значимость, несмотря на длительную эволюцию самой школы и многочисленность высказываемых в ее рамках идей. К таким базовым идеям отнесены: критика трансформировавшегося со времен Маркса капитализма, приобретшего в XX в. новые черты; особое внимание к анализу тоталитаризма и авторитаризма; критика «технократической рациональности», нашедшей свое выражение гносеологически - в позитивизме, наиболее законченным образом выражающем доктрину Просвещения, онтологически - в формировании развитого индустриального общества, уничтожающего индивидуальность и создающего «авторитарную личность», подверженную манипуляции.
"См.: Тощенко Ж.Т. Спорные вопросы структуры социологического знания // Социология. - 2004.
16См.: Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. - М, 2005.
Методологическая платформа Франкфуртской школы социологии анализируется в разделе 1.5.2. - «Негативная диалектика как критика рациональности». Основой для историко-социологической реконструкции методологии франкфуртцев послужили работы М. Хоркхаймера «Традиционная и критическая теория», Т. Адорно «Негативная диалектика», М. Хоркхаймера и Т. Адорно «Диалектика просвещения», в которых выявляются «пороки» «некритической» социальной теории, обосновывается необходимость создания теории нового типа, имеющей иные основания, нежели доказавшая свою несостоятельность доктрина Просвещения. «Традиционные» теории, провозглашающие свою объективность, в действительности лишь легитимизируют сложившееся социальное устройство, не видя ни отдельных исторических фактов, ни действующих в истории субъектов. Социальное познание нуждается в новой методологии, основой которой является не понятийное мышление, предполагающее фиксацию каузальных связей, а построение «моделей» - чувственно-рациональных образов; Адорно называет отрицательную диалектику «ансамблем модельных анализов».
Просвещенческая рациональность, стремившаяся познать общество позитивистскими методами и обосновавшая его универсальный характер, имеет своими следствиями потребительское отношение к природе, что ведет к ее отчуждению, и унификацию и стандартизацию человека, то есть его тотальное отчуждение - таков лейтмотив теории Г. Маркузе, рассматривающейся в разделе 1.5.3. - «Теория одномерного человека Г. Маркузе». Осуществляя интеграцию идей Фрейда и Маркса, Маркузе выстраивает логику постепенного отчуждения человека, в результате которого возникают ложные потребности, а на их основе - «одномерный человек». Его способ мышления - социально заданные клише, желание направлено исключительно на потребление материальных благ, а специфика - в способности поддаваться манипуляциям и невозможности критически осмыслить реальность. Маркузе утверждает, что в сложившейся ситуации виновна технологическая цивилизация, суть которой состоит в угнетении человека: являясь по своему смыслу средством освобождения, техника, имеющая очень высокий уровень автоматизации производства и управления, становится самоцелью. Подобное превращение Маркузе обосновывает, исходя из фрейдовой теории Эроса и Танатоса как базовых инстинктов, борьба которых происходит в человеке. Цивилизация строится на подавлении «принципа удовольствия», что дает возможность достичь технического совершенствования, помогающего, в свою очередь, усилить контроль и «в интересах господства, в интересах привилегированной группы на плечи
остальных возлагается дополнительное подавление»17 - «прибавочная репрессия». Так, на первый план выходит «господство», ради которого, собственно, сейчас и осуществляется столь жесткий социальный контроль. «Принцип реальности», то есть жизнь в соответствии с реально имеющимися в обществе условиями, изначально подчинен «принципу удовольствия». Именно он формирует систему социальных связей, в которой главное -власть, отношение господства одних людей над другими. Техника, будучи материализацией и главным достижением научной рациональности классической эпохи, становится формой социального контроля, так как одновременно с прогрессом производительных сил происходит и прогресс господства.
Субъективное измерение торжества технической рациональности описывает также Т. Адорно, идеи которого анализируются в разделе 1.5.4. -«Исследование авторитарной личности» Теодора Адорно». Социолог разрабатывает научный метод изучения антисемитизма, основой которого стал любопытный эксперимент: с одной стороны, в нем имеются все атрибуты количественного социологического исследования - составляются анкеты, фиксируются переменные и выделяются коррелирующиеся признаки. С другой - осуществляется психоаналитическая интерпретация полученных выводов, что должно помочь выявить латентные черты структуры личности, склонной к авторитарному стилю мышления. Теоретической предпосылкой для работы послужила идея «Диалектики просвещения»: просвещенческий разум авторитарен по сути, не терпит инакомыслия, не признает ценности чужой культуры. Тогда антисемитизм - лишь одна из разновидностей «ложного сознания», способ найти удобных виновников в экономической несправедливости.
По мнению Адорно, идеология связана с определенным типом характера («синдромом»), который можно исследовать и описать. Задачей исследователя становится доказательство того, что «...политические, экономические и общественные убеждения индивида нередко образуют всеобъемлющий и когерентный образ мышления, стержнем которого является «склад ума» или «дух», а сам образ мышления является выражением скрытых черт индивидуальной структуры характера»18.
Адорно описывает «типы» и «синдромы», классифицируя различные типы авторитарной личности по степени подверженности и приверженности авторитарному складу мышления от «поверхностного неприязненного чувства», для которого характерно рациональное объяснение неприятия
17Юдин А. Парадоксы Великого Отказа Н Маркузе Г. Эрос и цивилизация. Философское
исследование учения Фрейда. - Киев, 1995. - С. XV.
18Адорно Т. Исследование авторитарной личности. - М., 2001. - С. 15.
представителей чужой культуры (разновидность бытового национализма, связанного с идеей поиска «козла отпущения») до людей с «манипулятивным» синдромом, которых характеризует глубокий разрыв между внутренним и внешним миром, приводящий к тому, что они интерпретируют все объекты со своей точки зрения и организуют их соответственно со своими представлениями. Они не только хотят, но и могут манипулировать другими, при том, что противопоставление своей и чужой групп становится для них исходным жизненным принципом.
Авторитарная личность есть порождение рациональности просвещенческого типа, то есть имеет универсальный для современного общества характер, а исследованная Адорно структура «потенциально фашистского индивида» может послужить основой для создания общества тоталитарного типа.
Близкая по основным интенциям к концепциям Адорно и Маркузе «Теория личности Эриха Фромма» представлена в разделе 1.5.5. Фромм еще в большей мере последователь Фрейда, его теория описывает социальные последствия репрессивной технологической цивилизации, построенной, в действительности, на иррациональном подавлении свободы человека, но стремящейся продемонстрировать рациональность своей социальной организации.
Фромм ставит современному обществу диагноз - это больное, отчужденное общество, которое травмирует психику человека постоянным страхом, активизирует его вечные комплексы, вызывает чувство беспомощности и бессмысленности существования. Человек почти довел до совершенства технику, но не в состоянии развить самосознание, которое могло бы сделать его истинным царем природы и мерой всех вещей. Современное индустриальное общество представляет собой пример господства утилитарной составляющей существования человека, при которой он предпочитает «обладание» «бытию». Результатом становится глобальное отчуждение, главной характеристикой которого для Фромма является утрата человеком свободы.
В диссертации делается вывод о том, что в рамках Франкфуртской школы осуществляется не только развернутая критика рациональности как способа описания общества, но и выявляются социальные последствия ее господства, детально анализируется характер складывающихся под ее влиянием социальных отношений с акцентом на «субъективное измерение» -трансформирующегося современного человека.
Результатом критики сложившегося способа анализа социальной реальности в рамках Франкфуртской школы становится поиск социологией альтернативных методологических программ, что находит свое выражение,
частности, в теории, предлагаемой А. Туреном, анализу которой посвящен параграф 1.6 диссертации - «.«Антисоциология» Алена Турена». Причиной, побуждающей обратиться к теории Турена в рамках исследования неклассических социологических теорий, является факт создания французским социологом концепции, альтернативной по своим методологическим основаниям и онтологическим следствиям сложившимся в классической социологии объяснительным моделям и положениям. Программным заявлением Турена можно считать следующий тезис: «Завтра, вероятно, возникнут общественные движения и политические переговоры, сегодняшний день отличается не только разложением прошлого и общим ощущением кризиса, но и призывом к субъекту, к необходимости поставить под сомнение все формы социальной организации и к требованию творческой свободы»19. Турен, таким образом, связывает кризисное состояние общества с необходимостью «возвращения субъекта» - и в качестве действующего лица социального развития, и в качестве предмета социологического исследования.
С одной стороны, Турен считает главной ошибкой классической социологии ее приверженность к созданию систематического описания социальной жизни с помощью понятий «институт» и «социализация», связанных воедино понятием роли, в то время как личность этими категориями не исчерпывается, а ее свобода, между тем, утрачивается не только как предмет изучения, но и как социальный феномен. С другой - в известной мере Турен требует «возвращения субъекта», ставя под сомнение имеющийся альтернативный подход к исследованию общества -постмодернистский, сделавший одним из своих главных тезисов «смерть субъекта». Обе критикуемые Туреном модели (классическая и постмодернистская) способны «соблазнить» социолога - первая прозрачностью выводов и возможностью сконструировать метаисторическую, наделяемую «священным» смыслом схему развития, при которой у истории и общества обнаружится цель, вторая - апологией различия, деконструкцией, концентрацией на уникальном, однако Турен предлагает собственную концепцию - «акционизм». В последней предметом исследования становятся субъекты социального действия - социальные группы, классифицированные по принципу места в системе распределения власти и отличающиеся социальными интересами. Турен исследует общие исторические рамки действия.
Такого рода изменениям в описании общества соответствует и новое -постиндустриальное - состояние самого общества, которое Турен называет «программируемым». Процесс социального изменения связан, по Турену, с понятием историчности, которая «не является ни идеей, ни материальной
"Турен А. Возвращение человека действующего. Очерк социологии. - М., 1998. - С. 199.
ситуацией; она сущность социального действия»20. В постиндустриальном обществе инвестиции направляются на производство средств производства. Причем, это касается производства в целом, поскольку действие затрагивает две главные сферы; науку и технику и управление производством, которое теперь использует сложные системы информации и коммуникации.
Критика классической социологии, «возвращение субъекта» (хотя и трактуемого специфически), доказательство тезиса о наступлении нового этапа в развитии общества, построенного на теоретико-методологической основе, альтернативной классической (то есть утверждающей необходимость создания социологии на отличном от классического рациональном основании), позволяет отнести теорию Турена к числу неклассических социологических теорий.
Рассматриваемые во II главе диссертации теории не являются неклассическими, но представляют линию развития социологического знания, в рамках которой сформировались и закрепились категории, вынесенные в ее заглавие - «Интерпретативная социология: коммуникация, интеракция, язык». К таким теориям относится символический интеракционизм, анализу которого посвящен параграф 2.1. - «Символический интеракционизм Джорджа Герберта Мида». В нем представлен анализ интеллектуальных течений, повлиявших на формирование символического интеракционизма, реконструированы его основные идеи, названы главные представители. Наиболее существенной идеей Дж. Г. Мида является обоснование многоуровневой структуры личности, которая включает в себя сознательное мышление, самосознание и саморегулирование социальных акторов. «Я» возникает из социальной интеракции, благодаря которой человек, приняв роль другого, делает своими собственными позиции реальных и предполагаемых других. Таким образом, личность и социальное действие формируются с помощью символов, которые приобретаются в процессе социализации и взаимно подтверждаются и изменяются при социальной интеракции его участниками. Специфика понимания социализации Мидом связана с тем, что она определяется через понятие коммуникации. Коммуникация представляет собой общение на основе языка и жеста, то есть особых символов взаимодействия.
Процесс восприятия и выражения символов описывается Мидом в двух аспектах: как он происходит при социализации ребенка, и как он осуществляется при эволюционном развитии в истории человечества. И в том и в другом случае, происходит постепенное уточнение способов общения между людьми, то есть развитие знаковых систем. В процессе общения люди конструируют смыслы: сначала (исторически) это происходит на
2aTuraine A. Production de la société. - P., 1973. - P. 27.
индивидуальном уровне (межличностного общения), затем возникают универсальные символы - язык: «Язык не просто символизирует какую-либо ситуацию или какой-то объект, которые бы заранее уже имелись налицо; он делает возможным появление этой ситуации или этого объекта. Ибо он есть часть того механизма, в котором эта ситуация или этот объект только и созидаются»21.
Благодаря исследованиям Мида общепризнанными предметами изучения в социологии становятся язык и интеракция, впоследствии определившие направление исследования в неклассических социологических теориях.
Если в теории Мида наибольшее внимание уделяется смыслу, возникающему в процессе интеракции, то И. Гофман, теория которого рассматривается в параграфе 2.2. - ««Социальная драматургия» Ирвинга Гофмана» - исследует поведение человека как ритуализированный набор ролей, суть которого состоит в выборе наиболее эффективного поведения в конкретной ситуации. Методологический прием, предлагаемый Гофманом, состоит в «драматургическом» подходе, предполагающем использование для анализа общества «театральных» терминов. Социальная жизнь во многом схожа с театральным представлением, спектаклем, в котором актеры играют свои роли, озвучивая заранее написанный текст, сопровождаемый заученными жестами, иллюстрируемый определенными декорациями и подчеркиваемый специально подобранным костюмом. Исходя из этой предпосылки, можно проанализировать социум, точнее, конкретный акт, отдельную сцену из жизни, из множества которых и состоит социальная жизнь в целом. Из этого следует, во-первых, необходимость разложить социальность на отдельные составляющие ее действия - «картинки из жизни», а во-вторых, зафиксировать общие, повторяющиеся формы представления, которые и станут организующим и упорядочивающим моментом социальной жизни.
В параграфе рассматриваются основные понятия, предлагаемые Гофманом для анализа конкретной ситуации совместных действий индивидов: исполнение, фронт (передний план), команды, ситуативная уместность, вовлеченность, доступность, гражданское невмешательство, фрейм, игра; делаются выводы относительно гофмановского видения основных принципов социальной организации. Общество в его представлении - совокупность коммуникативных актов, осуществляемых индивидом и, одновременно, та внешняя реальность, которая предопределяет поведение индивида в конкретной ситуации. Именно эта особенность делает столь очевидной драматургическую, театрализованную составляющую социальной деятельности.
Драматургическое описание социальных процессов значимо в контексте
2)МидДж.Г. От жеста к символу // Американская социологическая мысль. -М., 1996. - С. 221.
исследуемой в диссертации проблематики, поскольку представляет собой прагматически ориентированное исследование отдельных «сцен», «фреймов», «ритуальных действий», расчленяющее видимое единство социальной жизни и создающее плюралистичную картину общества, в которой все взаимодействия носят театрализованный - то есть искусственный - характер.
Параграф 2.3. посвящен анализу феноменологической социологии как составной части «субъективно ориентированного» социологического знания. В первую очередь, исследуются «Теоретические источники феноменологической социологии знания» (раздел 2.3.1.). К ним относятся идеи Э. Гуссерля, наиболее значимые для становления феноменологической социологии А. Шюца: различие естественной и феноменологической установок, тезисы об интенциональности сознания и интерсубъективности, понятия жизненного мира и хабитуализации.
К теоретическим источникам концепции Шюца относятся также веберовская идея понимающей методологии и социального действия, предложенное Э. Дюркгеймом понятие о коллективных представлениях, дифференциация знания и осведомленности, постулированная У. Джемсом, выдвигавшем на первый план обыденное сознание, описанные выше идеи Дж. Г. Мида и ряд других.
Главным предметом исследования Шюца является мир человеческого опыта, в котором можно выделить смысловые структуры - задача социологии заключается в их выявлении и фиксации в качестве основы социальной организации, способа упорядочения социальных взаимодействий. Согласно логике Шюца, жизненный мир интерсубъективен - другие люди поддерживают нашу уверенность в мире и самих себе, поскольку пользуются одной и той же знаковой системой, следовательно, они совместно овладевали этой системой и/или участвовали в ее создании. Исследованию теории Шюца посвящен раздел 2.3.2. - «.Структура повседневного мышления в концепции Альфреда Шюца».
«Основная задача общественных наук - получать упорядоченное знание социальной реальности, - утверждает Шюц. - Под термином «социальная реальность» я понимаю всю совокупность объектов и событий внутри социокультурного мира как опыта обыденного сознания людей, живущих своей повседневной жизнью среди себе подобных и связанных с ними разнообразными отношениями интеракции»22.
Индивидуальное измерение жизненного мира Шюц описывает термином «биографическая ситуация», под которым понимается совокупность условий жизни и событий, произошедших в жизни конкретного человека. К
1гШюц А. Формирование понятия и теории в общественных науках // Американская социологическая мысль. - М„ 1996. - С. 530.
сложнейшим проблемам, которые должна разрешить социологическая наука, Шюц относит вопрос о том, как индивидуальный опыт становится общим социальным опытом. Ответ на этот вопрос следует искать в описании типических структур сознания, механизмами создания которых выступают идеализация и типизация. Смысл же действия конкретного человека Шюц связывает с понятиями цели и мотива, которые, определяя степень его релевантности, становятся и критерием его рациональности.
Особое место Шюца в истории социологии с точки зрения проблемы формирования неклассических социологических теорий определено тем фактом, что благодаря ему установки индивидуального сознания становятся неотъемлемой частью предмета социологического исследования - подход, задействованный и получивший дополнительное и альтернативное обоснование в рамках собственно неклассических социологических теорий.
Заключительный параграф второй главы (2.4. «Феноменологическая социология знания Питера Бергера и Томаса Лукмана») включает в себя два раздела: 2.4.1. - «Теоретические предпосылки и основные понятия концепции социального конструирования реальности» и 2.4.2. - «.Общество как объективная и как субъективная реальность в концепции социального конструирования реальности». В качестве теоретических предпосылок концепции социального конструирования реальности в разделе анализируются идеи А. Шюца, К. Маркса, М. Вебера, Дж. Г. Мида, Т. Парсонса и Э. Дюркгейма, делается вывод, о том, что Бергер и Лукман стремились к созданию универсальной теории, объединившей в себе объективизм и субъективизм, стремясь избавиться от недостатков каждого из направлений и объединив их преимущества. Такого рода теорией должна стать, по мнению авторов, социология знания - потому особое место среди интеллектуальных предшественников Бергера и Лукмана принадлежит М. Шелеру и К. Мангейму, полагавшим, что социология знания - это теория о том, как функционируют знания в обществе. Указывая на идеи Ф. Ницше как на источник социологии знания, социальные феноменологи объясняют, что он «дает социологии знания дополнительную перспективу, в которой человеческое мышление выступает в качестве инструмента в борьбе за власть и выживание»23. Тем самым Бергер и Лукман вводят в оборот социологического знания ницшеанские идеи историцизма, институциализируя в сфере социологии одного из наиболее популярных авторов - основателей представлений о неклассической рациональности.
Используемая Бергером и Лукманом методология - феноменологическая, то есть предметом их анализа становится повседневная реальность, которая
21Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. -М., 1995.-С. 18.
«интерпретируется людьми и имеет для них субъективную значимость в качестве цельного мира»24. Эта реальность должна приниматься исследователями феноменологически, то есть как несомненная данность. Она является само собой разумеющейся для всякого индивида и им же формируется в процессе деятельности - социального конструирования реальности, потому приоритетна и в качестве предмета социологического исследования, и онтологически - для человека.
В процессе конструирования социальной реальности, осуществляемой сознательной активностью субъекта, происходит объективация субъективных значений, создаваемых индивидом. Эти объективации Бергер и Лукман называют смыслами и придают им особую роль - с их помощью происходит формирование интерсубъективного мира, а сами они получают закрепление в языке. Процесс формирования общества на основе объективированных смыслов, описанный авторами, анализируется в разделе 2.4.3. - «Понятие общества в концепции социального конструировании реальности». В первую очередь, речь идет о процессе формирования институтов, называемом хабитуализацией, при которой получают закрепление и передаются следующим поколениям лишь наиболее эффективные способы осуществления тех или иных действий - постепенно они становятся привычными и получают статус институтов. К перечисляемым социологами признакам социальных институтов относятся: типизация действий и деятелей, историчность, социальный контроль, релевантность институциализированных правил для многих людей, объективность (как безусловность для всех, кто непосредственно не помнит, как институт создавался), легитимация (как наличие мифологии или идеологии, обосновывающий его объективность).
Субъективный аспект социального конструирования реальности описывается авторами через понятие социализации, в ходе которой индивид осваивает социально значимые способы интерпретации реальности и формирует собственную идентичность. Первичная социализация индивида заканчивается тогда, когда «устанавливается симметричная связь между объективной и субъективной реальностями. То, что реально «извне», соответствует тому, что реально «внутри»»25. Общество и индивид оказываются как бы на равных, а последующее их взаимодействие, происходящее на этой основе, представляет собой приобретение специфически-ролевого знания - вторичную социализацию.
Концепция социального конструирования реальности, как и другие описанные интерпретативные теории, выстроена согласно классическим
иБергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. -
М„ 1995.-С. 38. "Тамже.-С. 217-218.
принципам социологической теории, однако в ее рамках концептуальный аппарат современной социологии осмыслен и подвержен интерпретации с позиции субъективистки-ориентированного подхода, то есть представлена попытка создания альтернативной общепризнанной (основанной на принципах классической рациональности) модели исследования общества со «смещением» фокуса в область субъекта и смысла его действия. Ценность такого подхода в контексте исследуемой проблематики определяется обоснованием в качестве части категориального аппарата социологического знания ряда понятий, связанных с коммуникацией, языком, интеракцией, структурой личности и интерпретации как методологии социологического исследования — базовых идей сформированной на основе неклассической рациональности неклассической социологии.
Глава III диссертации - «Постмодернизм как парадигма и как этап в развитии общества» - представляет собой описание собственно неклассических социологических теорий, наиболее ярким и показательным примером которых служат постмодернистски-ориентированные концепции. В параграфе 3.1. - «Понятие и специфика постмодерна» - анализируются существующие определения понятий «постмодерн» и «постмодернизм», рассматривается проблема хронологических рамок постмодерна как этапа в развитии общества. Постмодернизм - совокупность теорий, фиксирующих постмодерн как особый этап в развитии современного общества и объясняющих смену модерна постмодерном.
«Колыбелью» постмодерна считается Франция, подарившая миру официальную дату возникновения постмодерна - 1968 - год студенческих волнений, результатом которых стали радикальные трансформации во всех сферах общественной жизни страны, повлекшие за собой изменения в культурном «фоне» и интеллектуальной атмосфере Европы. Такого рода трансформации представители различных научных дисциплин признают столь радикальными, что вынуждают зафиксировать факт наступления нового этапа развития общества.
Предлагающиеся модели объяснения нового общественного состояния отличаются многообразием, потому предпочтительной является наиболее общая его дефиниция, исходящая из дихотомии «модерн - постмодерн». С этим связана необходимость перечисления в диссертации базовых признаков модерна как предшественника и главного антагониста постмодерна, на отрицании которого и вырастает постмодернизм.
Модерн осмысливается как выражение классической рациональности. В параграфе очерчиваются общие контуры интеллектуальной эволюции, завершившейся оформлением модернистских принципов в доктрине Просвещения. Модернистская теория познания исходит из положений,
реализация которых позволяет обнаружить всеобщие и универсальные закономерности: исключение из науки (и, по возможности, из общественной жизни) всего «неразумного» - аффектов, эмоций, инстинктов и т.д., универсальная рационализация; резкое противопоставление субъекта и объекта; организация познания в рамках дихотомических противопоставлений (бинарных оппозиций). Главным принципом социальной жизни модерн считает прогресс, подразумевающий все большую рационализацию общественной жизни.
К признакам постмодернизма как теоретического течения, исходящего из критики представленных признаков модерна и создающего альтернативное модернистскому видение социальной реальности, относятся: отрицание классической логики и классической теории знака; герменевтизация мира и культуры, восприятие мира как глобального текста; отсутствие строгой систематически изложенной концепции даже в трудах отдельных теоретиков постмодернизма; поиск нового метода познания социальной реальности, в основном, в герменевтике или психоанализе; построение новой концепции субъекта, согласно которой он лишается своей субстанциальной сущности и предстает как совокупность разного рода детерминант, в первую очередь, биологических и социальных; восприятие мира - социального и природного -как «разорванной», «фрагментарной» реальности, не имеющей единого основания и закономерной причинности; «симулятизация» реальности: понимание социума как совокупности не имеющих связи с действительностью знаков.
Далее в диссертации анализируется, во-первых, как данные признаки проявляются в теориях разных постмодернистских мыслителей, во-вторых, в ходе реконструкции концепций наиболее значимых представителей постмодерного подхода к исследованию общества демонстрируется процесс формирования неклассических социологических теорий, порожденных параллельно возникающей неклассической рациональностью.
В соответствии с данной логикой второй параграф третьей главы 3.2. -«Состояние постмодерна: весь мир - текст» - описывает герменевтизацию мира, осуществляемую постмодернистскими мыслителями. Давняя традиция герменевтики по-новому осмысливается под влиянием французского структурализма, который доказывает, что в многообразии разрозненных фактов социальной действительности ничто не может служить интегрирующим и стабилизирующим механизмом, кроме набора символических форм, конкретнее - языковых структур. Постмодернизм, радикализируя данный тезис, предлагает рассматривать мир как текст. Частным выражением этого положения является восприятие действительности в театральных терминах - в этом случае социальный текст
(выраженные в жестах и языке действия индивидов) анализируется в качестве «сценария», закрепляющего за индивидами роли, проигрываемые в ходе социального спектакля. Данный подход исследуется в диссертации, исходя из концепции автора наиболее радикальной идеи «общества спектакля» Ги-Эрнеста Дебора, представленной в разделе 3.2.1.
Радикализация понятия спектакля, предпринятая Дебором, предполагает, что «понятие спектакля объединяет и объясняет огромное множество видимых явлений... Спектакль, рассматриваемый согласно его собственной организации, есть утверждение видимости, утверждение всякой человеческой, то есть социальной жизни как видимости»26. В диссертации анализируются теоретические предпосылки теории Дебора, которая, несмотря на радикальную критику наличного состояния общества и тотальное отрицание существующих способов его описания и объяснения, отталкивается от критики капитализма и теории отчуждения К. Маркса, имея также множество пересечений с идеями Э. Фромма, Ж.-Ф. Лиотара и Ж. Бодрийяра.
Спектакль в трактовке Дебора выступает общественным отношением, соответствующим сложившемуся на данный момент способу производства — марксистская терминология приобретает фантасмагорический и метафорический оттенок, поскольку служит описанию не реальности, а образов, заменивших реальность. Среди нагромождения «спектаклей -образов» Дебор перечисляет идеологию, рекламу, политику, искусство, религию, классовые конфликты, обосновывая тотальный характер спектакля, проявляющийся в любых социальных феноменах и создающий на месте всех институтов иллюзии и фантомы. Науке в этой системе отводится особая роль - она легитимизирует спектакль, помогая выдавать видимость за реальность. Социология здесь отличается лишь своим предметом, в соответствии с которым ее задачей является выраженная через призывы к умеренности во всем легитимация сложившихся общественных отношений.
Теория Дебора представляет собой одно из наиболее радикальных воплощений принципа герменевтизации реальности, предлагаемой постмодернизмом и выступающей не только его признаком, но и характеристикой неклассической рациональности. В разделе 3.2.2. -«Семиология Ролана Барта: «письмо» и «смерть автора» - излагается другая версия такого подхода к исследованию общества. Ролан Барт -семиолог, для которого язык - «метасистема» не только в смысле своей универсальности, но и как способ описания и фиксации, а также инструмент тотальной манипуляции социальной реальностью.
26Дебор Г.-Э. Общество спектакля. - М., 2000. - С. 25.
Методологическая схема исследования социокультурной реальности, предлагаемая Бартом, является следствием данной онтологической предпосылки. Семиология как наука об исследовании заложенных в символических системах смыслах становится способом изучения общества в целом, и применить ее можно к самым разнообразным феноменам. Барт предпочитает в качестве примеров явления из повседневной жизни - от еды и напитков до литературных предпочтений «среднего француза» - которые выступают в качестве мифов, составляющих суть сознания современного человека. Его мифологию можно деконструировать, в результате чего обнажить ее пороки и манипулятивную природу. Такое средство предоставляет науке структурализм, благодаря которому появляется возможность исследовать «вещи» - материальные проявления культуры - и делать на этом основании выводы о языке, представляющем структуры ориентации, содержащихся в сознании, а также об обществе как совокупности взаимодействий, организованной на основе этих структур. Язык наполняет мир смыслом - причем, не в романтическом или философском, а в конкретно-социологическом представлении, поскольку создает упорядоченность социальных феноменов.
Чтобы стать всеобъемлющей наукой, семиологии необходим собственный язык - «метаязык», главной составляющей которого является «письмо». Оно опирается, во-первых, на национальный язык, в котором растворяются все остальные разновидности языка; во-вторых, на индивидуальный писательский стиль, представляющий собой специфический способ авторского выражения мыслей, причем детерминированный его биологическими особенностями. Отсюда Барт выводит существенное онтологическое следствие: субъективность автора исчерпывается биологическими и социальными детерминациями, так как письмо предопределяется своей телесностью, «жизнью тела».
Логическим следствием этой схемы становится один из базовых тезисов не только бартовской теории, но и постмодернизма - своего рода маркер неклассической рациональности - тезис о смерти автора, представляющий собой семиотическое выражение положения о «смерти субъекта». В современном обществе писатель-автор трансформируется в интеллектуала, профессионального создателя текстов, который намеренно объективирует «письмо», предоставляет его в отчужденной форме. Это «разрушение субъекта» приобретает особое значение для определения характера неклассической рациональности, поскольку фиксирует неабсолютность декартовской модели познавательного отношения (связки субъект - объект), бывшей основой классической рациональности. Далее в диссертации показывается, как идея «смерти автора» обретает свой законченный вид и
реализацию на практике (в текстах) в теории У. Эко, ставшей предметом исследования в разделе 3.2.3. - «Семиотика Умберто Эко». Эко утверждает, что современный мир находится в состоянии кризиса, вызванного иррационализацией, проникающей во все сферы жизни общества: «Образ современной культуры ... есть не что иное, как результирующая наложения классического порядка на мир хаоса»27.
Иррационализация вызвана тем, что порядок слов больше не соответствует порядку вещей, это разрушает язык, и, следовательно, культурные коды и структуры. Новой парадигмой бытия и познания становится модель «открытого произведения», воплощающая в себе одну из базовых идей постмодернизма - идею множественности мира, его «фрагментарности»: «нельзя говорить об этом мире, используя те формы, с помощью которых можно было определить Упорядоченный Космос, больше не являющийся нашим Космосом»28. Интерпретация становится методом описания мира, в результате которого можно обнаружить культурные коды, существующие помимо и независимо от «отсутствующей» структуры.
Интерпретация как метод познания общества универсальна, а ее специфика состоит в принципиальном отсутствии единственно верного понимания смысла текста - а, значит, и социальной системы. Любой текст (знаковая система любого рода) может быть по-разному прочитан, интерпретирован, любой приписываемый ему смысл имеет право на существование. Следствием этого является тезис о «смерти автора», которая неизбежна, если читателю предоставляется свобода выбора интерпретации.
Поскольку Эко наглядно иллюстрирует наступление постмодерна и демонстрирует появление неклассической рациональности в литературных произведениях на примере собственных романов, в диссертации очерчиваются контуры тех его произведений, где «материализуются» наиболее значимые постулаты постмодернизма, позволяющие причислить его к подходам к исследованию общества, основанным на неклассической рациональности: идея текстового характера общества (герменевтизация), «смерть автора», междисциплинарность, неопределенность («открытость» произведения), цитатность культурного пространства.
Раздел 3.2.4. - ««Смерть субъекта»: концепция Мишель Фуко» -посвящен творчеству автора, в теории которого постмодернизм обнаруживает свое наиболее полное теоретическое обоснование и методологическую базу. Особенность мышления Фуко, предопределяющая характер исследования
11 Усмапова Л.Р. Умберто Эко: парадоксы интерпретации. - Минск, 2000. - С.94.
г>Эко У. Открытое произведение: Форма и неопределенность современной поэтики. - СПб., 2004. -
С.307.
субъекта, состоит в априорной для него предпосылке о дискурсивном, «текстовом» характере любой социальной практики. Исследование общества есть исследование дискурсивных практик - того, что об обществе мыслится и говорится в разнообразных формах. Такой подход позволяет Фуко придать тезису Р. Барта и У. Эко о смерти автора онтологический статус. Субъект воспринимается как автор, выступающий конкретизацией субъект-объектных отношений, возникающих в процессе творческой активности, создатель текста в процессе социальной жизни, творящий культуру и общество -участвуя в формировании дискурсов. В современном дискурсе отношение между словами и вещами предписывает исчезновение автора тем способом, который детально описал Р. Барт, тогда субъект «растворяется» в культурном тексте так же, как автор - в созданном им произведении.
Логика, приведшая Фуко к принятию тезиса о «смерти субъекта», имеет помимо герменевтического, гносеологическое измерение. Убежденность в исключительности разумных способностей субъекта, сделавшая европейскую социальную мысль антропоцентричной, сегодня утрачивается. Человек больше не является безусловным источником познания, обосновывает Фуко. Во-первых, потому, что субъект вышел на первый план исследовательского интереса социальных наук совсем недавно. Античность, например, интересовалась не столько познанием себя, сколько «заботой о себе», и лишь в результате долгого процесса поиска такой трактовки субъективности, при которой личность «вписывается» в порядок дискурса власти, формируется субъект, знакомый Декарту и Канту. Средневековье тоже не знало субъекта в том виде, как принято его сегодня трактовать, характер субъективности не совпадал с тем, который сформировался в эпоху модерна.
Субъект как элемент субъект-объектного отношения есть гносеологическое измерение индивида - того человека, исследованием которого занимается социология. Потому он также не является априорно заданным, создается в этом качестве в процессе формирования определенной дискурсивной практики. В диссертации этот процесс описывается в разделе 3.2.5. — «Дискурсивная практика как способ социального познания».
Методология Фуко включает в себя в качестве базового понятие «эпистемы» - скрытых структур сознания, детерминирующих существование отдельных идей в определенное время. Фуко выделяет в западноевропейской культуре Нового времени три различных эпистемологических конфигурации (Ренессанс, классический рационализм, современность), различия между которыми сводятся к вариациям отношений в связке «слова - вещи», то есть наличием или отсутствием в ней непосредственной или опосредованной связи. Введение этого понятия позволяет Фуко осмыслить общество особым образом - история избавляется от модернизирующей ретроспекции, культура
осмысливается из собственных оснований.
Методом познания в таком случае становится анализ дискурсивных практик. Дискурс есть и способ описания социальных отношений, и сами эти отношения. Социальная структура формируется дискурсом, им же поддерживается и воспроизводится. Дискурсы создают набор представлений о субъективности, характерный для конкретного исторического периода. Как это конкретно происходит, Фуко показывает в своих «исторических» произведениях, которые рассматриваются в диссертации с точки зрения того, как описывается в них процесс формирования различных социальных институтов, создающих соответствующее понимание индивида.
Индивид создается потому, что дисциплинарная власть в нем нуждается: для осуществления тотального контроля требуется учесть все индивидуальные особенности человека, занести их в реестр и описать - так полицейские составляют базы данных преступников, закрепляя тем самым за последними определенный статус в системе социальных отношений и формируя институт тюрем, а врачи-психиатры - истории болезни своих пациентов, создавая институт психиатрической клиники.
Эвристический смысл методологической схемы Фуко заключается, по словам В. Декомба, в новом историческом повествовании29 - он последовательно исследует разнообразные социальные практики с определенной позиции, позволяющей проследить, как в каждом конкретном случае происходит становление субъекта. Общий вывод, к которому приходит Фуко, сводится к тезису об отсутствии субъекта «вообще» - он есть совокупность представлений о человеке, предопределенных спецификой исследуемой социальной практики и непрерывно эволюционирующих в ходе развития последней. Обоснование Фуко тезиса о «смерти субъекта» в контексте исследования дискурсивных практик и манифестация специфической версии интерпретации («археологии знания») как социальной методологии, создают, как доказывается в диссертации, теоретико-методологическую базу постмодернизма, становящуюся основанием неклассической рациональности.
Параграф 3.3. - «Постмодернистская трактовка понятия «симулякр» — посвящен анализу «симулятизации» реальности как признака постмодерна, осуществляемого его различными теоретиками. Концепт «симулякр» представляет собой радикализацию идей «театрализации» и герменевтизации социальной реальности, позволяющий в результате осуществляющейся в диссертации реконструкции представить неклассическую рациональность как комплексный - содержащий
иСм.: Декомб В. Современная французская философия. - М., 2000.
онтологическую и эпистемологическую концепции - подход к исследованию общества. В разделе 3.3.1. - «Понятие симулякра и теория репрезентации» — исследуется история возникновения термина «симулякр» и его постмодернистские трансформации, осуществленные, в первую очередь, Ж. Делезом и послужившие основой для формирования оригинальной теории общества, осмысляемого с позиции радикального отрицания классических рациональных принципов его анализа.
Исходя из своей идеи суверенности - утраченного современным человеком состояния автономности и свободы - Ж. Батай (один из идейных предшественников постмодернизма) утверждает, что сообщения, с помощью которых осуществляется коммуникация между людьми, представляют собой симулякры. Во-первых, они симулируют, что нечто было высказано, хотя за ними ничего не стоит; во-вторых, они оказываются симулякрами и в положительном смысле, создавая смысл, который человек способен прочитать. Симулякры создают таким образом «сообщничество» - понятие, заменяющее в категориальном аппарате Батая «общество», «отбрасывающее» в классическую социологию.
Если в произведениях Батая более очевидны коммуникативно-герменевтические мотивы в интерпретации природы симулякров, то Делез склонен трактовать их с онтологической точки зрения. Симулякр - копия, лишенная подобия, но настаивающая на его наличии, сохраняя подобие по форме, но не по сути. Главная его характеристика - различие, внутреннее несоответствие оригиналу. Ставя под вопрос идею соответствия копии и оригинала, симулякр в корне подрывает теорию репрезентации. Уже само его наличие свидетельствует о нарушении общего порядка бытия (прежде всего принципов тождества и соответствия), предлагаемого классической метафизикой, основанной на классической рациональности.
Онтологизация теории репрезентации приводит Делеза к выводам о способе функционирования социального мира по принципу симулякра. В нем отсутствуют главные признаки мира изображения (репрезентации): нет привилегированной точки зрения, нет иерархии, нет подражания (образцу). Место подражания занимает симуляция, но не как иллюзия и обман, а как маска (костюм), за которой всегда есть другая маска Таким образом, симулякр - это не имитация какого-либо образца и не его намеренное искажение, это действие, отвергающее образец-оригинал и его особую позицию. Множественность в мире симулякров предполагает однопорядковость любых феноменов, отсутствие внутренней организации, которая заменяется рядоположенностью, симулируя, тем не менее, иерархически организованный порядок.
Понятие симулякра, таким образом, вводит в общественные науки идею
о видимостях, иллюзиях, которые должны стать не просто рядовым предметом исследования, но и осмысливаться в качестве базового признака общества - нестандартность такого подхода определяет специфичность неклассической рациональности как модели познания. Теоретико-методологическая схема, выстраиваемая Делезом в соавторстве с Ф. Гваттари на основе теории симулякра, получает название «шизоанализ» и реконструируется в диссертации в разделе 3.3.2. - «Шизоанализ как методология социального познания и желание как основа социальной реальности». Критику классической теории репрезентации Делез и Гваттари дополняют критикой классического психоанализа, трансформируя понятие желания. Фрейд трактовал желание как недостаток, отсутствие чего-то, детерминирующее через потребность культурное производство. Делез и Гваттари говорят о нем как о производстве - не нужда определяет желание, наоборот, желание порождает любую потребность.
Шизоанализ объединяет марксистскую теорию общественного производства и психоаналитическую теорию желания. Маркс не видит связи желания и производства, настаивая на первичности производства, и поэтому переворачивает их взаимоотношения. Общественное производство есть производство желания в конкретных условиях. Социальность является исторически определенным продуктом производственной деятельности бессознательного. Производство желания представляет собой совокупность разнообразных «машин желания», под понятие которых, в трактовке Делеза и Гваттари, подпадает все, начиная от человека и заканчивая общественно-экономическими формациями.
Что касается истории социальности как таковой, то она представлена в виде функционирования трех глобальных машин: территориальной машины; имперской машины; капиталистической машины, различающихся системами кодирования социального - способами основанных на желании отношений между людьми. Капитализм уже не может только кодировать и перекодировать потоки желания: он вынужден их декодировать, потому он выступает пределом возможного социального развития, знаменует собой заключительный акт истории, «конец социального». Для современного общества это означает «репрессировать желание, делать так, чтобы желали репрессии, эксплуатации, порабощения...»30, то есть кодировать и перенаправлять потоки революционного и угрожающего социальному желания. Когда потоки желания не удерживаются кодами-запретами, возникает шизофрения и, соответственно, шизофреник - субъект декодированных потоков, ускользнувший от всего, что подавляет его
,0Делез Ж., Гваттари Ф. Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип (сокращ. перевод-реферат М.К. Рыклина). - М., 1990. - С. 17.
желания, молекула, не стремящаяся к объединению с созданными социальными агрегатами - «стадными совокупностями» - независимая и свободная. Завершая конструирование неклассического категориального аппарата (и деконструкцию классической рациональности), Делез и Гваттари находят замену базовым категориям классической социологии, предлагая на место «производственных отношений» - «желание», заменяя «социальные институты» «машинами», а «социальные общности» - «социальными агрегатами».
Оригинальную версию теории «конца социального» разрабатывает Ж. Бодрийяр, концепция которого рассматривается в разделе 3.3.3. -««Общество симуляции» в концепции Жана Бодрийяра». Французский мыслитель определяет социальную реальность как симулятивную, современное общество как общество симуляции и спектакля, поскольку в нем устранена всякая соотнесенность с действительностью - общество удовлетворяется искусственными системами знаков.
Современное общество представляет собой совокупность симулякров, возникшую в процессе исторического развития представления - способа взаимодействия знаков и отражаемой ими реальности. Бодрийяр выделяет последовательные фазы такого развития: на первой представление отражает глубинную реальность; на второй - маскирует и денатурализует глубинную реальность, на третьей - маскирует отсутствие глубинной реальности, на четвертой - превращается в чистый симулякр, переставая соотноситься с какой бы то ни было реальностью.
Своеобразным выводом из идеи трансформации представления от репрезентации реальности к его автономизации, породившей безграничную власть симулякра, становится у Бодрийяра теория общества потребления. В условиях симулятизации трансформируются вещи - используемые людьми объекты утрачивают связь с рациональным удовлетворением жизненных потребностей человека. Нарушается связность технологических систем, «система социализированных или бессознательных, культурных или практических потребностей... Технический строй вещей и делает сомнительным их объективный статус»31. Описание системы вещей в рамках гуманитарной науки оказывается описанием практической идеологии этой системы. Субстанциональность вещи постепенно вытесняется ее функциональностью и даже полифункциональностью, символическая значимость вещи - смысловыми элементами организационного порядка.
Дискурс вещей свидетельствует не только об объективных социальных изменениях, о нарушении традиционных взаимоотношений между человеком
"Бодрийяр Ж. Система вещей. - М., 1995. - С. 7.
и обществом, но и об изменении самого субъекта, о новом типе обитателя дома. Субъект отныне - это порядок, который он вносит в вещи, его роль начинают играть окружающие его объекты. Человек теперь, в первую очередь, — потребитель, причем потребление, будучи основным процессом, определяющим характер современного общества, осмысливается Бодрийяром как бесконечный процесс, никогда не достигающий своей цели. Итак, современное общество - это общество потребления, резюмирует Бодрийяр. Объектом потребления являются не вещи, а знаки: «Потребление... становится... смоделированной операцией, разнесенной по графам ранжированного набора предметов-знаков»32.
Современный человек лишен уникальной идентичности - одна из наиболее значимых потерь эпохи постмодерна и явное следствие возникшего общества потребления. Сегодня индивид пытается определить себя через окружающие его вещи, эскалацию потребления вещей, за каждой из которых скрывается «пустой» знак. Этот поиск идентичности в условиях симулятизированной реальности носит чисто внешний характер, направлен не на конституирование себя как самодостаточного субъективного единства, Я, а на определение своей роли и статуса в социальной структуре общества потребления, критерием для стратификации в котором выступает не набор личностных или профессиональных качеств, не происхождение и даже не материальное благосостояние. Здесь значимо лишь количество потребленного, причем, потребленного публично, чтобы каждая использованная вещь подтверждала право субъекта на очередную ступень в иерархии общества потребления. Значение идей Бодрийяра в контексте данного исследования заключается в том, что он, создавая оригинальную версию построенной на основе представлений о неклассической рациональности социологической теории, конкретизирует ее по отношению к конкретным социальным феноменам, обосновывая ее теоретически и эмпирически.
Заключительный параграф 3.4. - «Постмодернизм и феминизм» -диссертации посвящен теоретическому направлению, в котором идеи неклассической рациональности, получают свое наиболее радикальное выражение - постмодернистскому феминизму. Современный феминизм, включает в себя множество разнообразных теоретических течений, критикующих различные аспекты теории и практики общества. В этом отношении он близок постмодернизму, также базирующемуся на идее тотальной критики. При этом отношения постмодернизма и феминизма нельзя назвать простыми - под глобальное феминистское отрицание
12Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. - М., 2006. - С.67-68.
попадают и многие положения постмодернизма. Специфика преломления постмодернизма в феминистской мысли рассматривается в диссертации в разделе 3.4.1. - «Постмодернизм, феминизм, психоанализ: взаимное влияние и критика».
Психоанализ, являющийся одним из наиболее серьезных теоретических источников как постмодернизма, так и феминизма, получает в этих направлениях новую интерпретацию. Психоанализ в его феминистской трактовке призван помочь объяснить причины сложившегося в обществе неравенства полов - женщины должны понять истоки своего подчиненного положения, получив доступ к собственному бессознательному. Однако феминизм не устраивает, что женщина трактуется основателем психоанализа в терминах нехватки, отсутствия - всегда как предопределенный мужчиной «второй пол», лишенный собственной значимости. Социально-историческим воплощением психоаналитического подхода к обществу является, по мнению феминисток, патриархат - социальная система, отводящая женщине подчиненное место и требующая от нее безусловного выполнения обязанностей по рождению и воспитанию детей, препятствуя достижению ею более высокого статуса в профессиональной сфере.
Неудовлетворенность предлагаемыми классическим психоанализом положениями вынуждает искать его новую интерпретацию: сегодня сексуальность трактуется не в биолого-анатомических, а в социокультурных терминах, что и позволяет сформировать важнейшее для современной социальной науки понятие - «гендер». Такой подход характерен -и для постмодернистского феминизма, который дополняет по-новому интерпретированный психоанализ постмодернистскими положениями о классической рациональности, положившей начало логоцентристскому мировосприятию и социальному устройству, ставшему в феминистской терминологии «фаллоцентристским».
Другим важнейшим методологическим преимуществом, которое дает постмодернизм тендерным исследованиям, является «герменевтическая экспансия» - постмодернизм обосновывает приоритет языка по отношению ко всем социальным явлениям и выступает как средство доступа к нелингвистическим феноменам.
Раздел 3.4.2. диссертации - «Лингвопсихоанализ» Юлии Кристевой» -реконструирует концепцию одного из наиболее влиятельных теоретиков не только постмодернистского феминизма, но и современного социогуманитарного знания. Ю. Кристева - автор концепции интертекстуальности и направления «семанализа», предлагающий оригинальный - психоаналитически-феминистический - вариант герменевтики. Важнейшим понятием теории Кристевой является «текст»,
который трактуется максимально широко - вся реальность, которая может быть описана в языке и исследована лингвистическими и психоаналитическими методами.
Классическая рациональность отождествляется Кристевой, как и большинством мыслителей постмодернистского направления, с буржуазной идеологией, которой противостоит область иррационального, стихия непрерывно пульсирующего либидо, прорывающегося сквозь насильно рационализованную социальную реальность в литературном дискурсе. На основе неклассической теории репрезентации формируется идея нерепрезентативного письма - способ выражения, отличающийся от логического мужского, зараженного фаллоцентризмом, присущий только женщине язык, который поможет освободиться от власти патриархальных, фундированных мужским рационализмом структур. Дискурс -специфический объект анализа, предполагающий фиксацию иррационального, выведение на сознательный (понятийно-вербальный) уровень импульсивной стихии бессознательного, для описания которого Кристева использует термин из платоновского «Тимея» - «хора», означающий буквально «вместилище» и связанный с представлениями о первородном состоянии стихий, «безымянном, невероятном, разнородном, предшествующим именованию»13.
Понятие «хоры» используется для обозначения первобытной энергии желания, олицетворяющейся в «эрогенном теле» сначала матери, потом ребенка, в чем видится Кристевой «процесс становления субъекта как процесс его социализации»34, доступа к которому общество как совокупность мужских патриархальных установок старается лишить девочку.
Проблема поиска «новой идентичности», важнейшая как для постмодернизма, так и для феминизма, решается Кристевой через привлечение понятия «говорящего субъекта», который, в отличие от традиционного, классического субъекта, не обладает трансцендентальной целостностью, а представляет собой идентичность, существующую в каждый отдельный момент времени35. В рамках феминистского подхода поиск идентичности превращается в отстаивание автономности и неотъемлемости прав женщины в области социально-политической и ее полноценности, самодостаточности в области онтологическо-биологической. Последнее означает отрицание тезиса об инаковости женщины, из-за которого она превращается в мужском испорченном узаконенным шовинизмом сознании в
33Кристева Ю. От одной идентичности к другой // От Я к Другому: Сб. переводов по проблемам интерсубъективности, коммуникации, диалога. - Минск, 1997. - С. 262.
34Цит. по: Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. - М., 1996. — С. 131.
35Кристева Ю. От одной идентичности к другой: Сб. переводов по проблемам интерсубъективности, коммуникации, диалога. - Минск, 1997. - С. 264.
«объект», «другого».
Постмодернистский феминизм, трактующий классическую рациональность в терминах патриархата и логоцентризма, оказывается «дважды неклассическим»: его теоретико-методологическая основа -психоаналитический дискурс, а базовый принцип социальной реальности -лишенная иерархичности множественность.
В Заключении подводятся итоги диссертационного исследования, представлены его основные выводы. Современное социологическое знание отличается многообразием подходов и поиском способов объяснения сложной и внутренне противоречивой социальной реальности. Невозможность применения сложившихся классических моделей объяснения общества к современным реалиям приводит социологию к необходимости создания нетрадиционных подходов, способных объяснить противоречивое и плюралистичное образование, которым является современный мир, и положение в нем человека. Направление самотрансформаций, избранное социологией на современном этапе ее развития - к признанию собственной мультипарадигмальности, означающей совместимость различных теоретико-методологических моделей, создание плюралистичной картины мира.
Многие аспекты проблемы формирования неклассической рациональности, которая, как обосновывается в диссертации, послужила основой для возникновения неклассических социологических теорий, достаточно детально исследовались в российской и, особенно, в зарубежной научной литературе. Базовая идея о возможности множества типов рациональности и ее историчности нашла свое обоснование в неопозитивистских концепциях парадигмы. Проблематика кризиса рациональности обсуждалась в рамках критической социологии Франкфуртской школы, где она стала рассматриваться как порождение модернистского взгляда на общество и науку. Одновременно в социологии получили признание концепции, рассматривающие общество с близких веберовским позиций, предполагающих изучение субъекта и смысла его действия в качестве главного предмета социологии, в результате чего ее категориальный аппарат пополнился понятиями, описывающими процесс коммуникации, и представлением об интерпретации как специфическом методе социологического исследования. Возникновение постмодернизма, описывающего общество постмодерна, соответствующее неклассической рациональности, имеет особое значение, поскольку в его рамках не только аргументируется формирование неклассической рациональности, но и конструируется теория и методология социального познания, основанная на ее принципах.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:
Монографии
1. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Современный социальный дискурс: постмодернизм в контексте неклассических социологических теорий. - М.: Изд-во РУДН, 2005. - 250 с.
2. Бронзино Л.Ю. Современный социальный дискурс: постмодернизм в контексте неклассических социологических теорий. - М.: Изд-во РУДН, 2009. -284 с.
3. Бронзино Л.Ю. Неклассические социологические теории и неклассическая рациональность. - М.: Изд-во РУДН, 2010. - 147 с.
Глава в коллективной монографии
4. Бронзино Л.Ю. Тендерный вызов современности // Социальное: истоки, структурные профили, современные вызовы / под общ. ред. П.К. Гречко, Е.М. Курмелевой. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009. Гл.14. - С.406-423.
Статьи в рецензируемых научных журналах
5. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Диалектика рационального и иррационального в постижении социальной реальности (социальная герменевтика Ю. Кристевой) // Вестник РУДН. Серия «Социология». - №2. -М.: Изд-во РУДН, 2001. - С.97-99.
6. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) «Весь мир - театр»: субъект и дискурсивная практика как метод социального познания // Вестник РУДН. Серия «Социология». - №2. -М.: Изд-во РУДН, 2001. - С.127-133.
7. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Феноменологическая социология Альфреда Шюца: теоретические предпосылки и основные идеи // Вестник РУДН. Серия «Социология». - №1. - М.: Изд-во РУДН, 2002. - С.116-127.
8. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино), Мелыиина Е.В. «Общество спектакля» Ги-Эрнеста Дебора: основные положения и теоретические предпосылки концепции // Вестник РУДН. Серия «Социология». - М.: Изд-во РУДН. -2004. -№6-7. - С.45-55. (7/10 с.)
9. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино), Курмелева Е.М. Симулякр и общество в современной социальной теории // Вестник РУДН. Серия «Социология». -№2(10). - М.: Изд-во РУДН, 2006. - С.31-46. (8/15 с.)
10. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино), Нарбут Н.П. Умберто Эко: теория и практика постмодернистского дискурса // Обсерватория культуры. - М.: РГБ, 2007. - № 1. - С.74-83. (5/9 с.)
И. Бронзино Л.Ю. Критическая социология франкфуртской школы // Вестник РУДН. Серия «Социология». - М.: Изд-во РУДН. - 2007. - №3. -С.53-67.
12. Бронзино Л.Ю. «Антисоциология» Алена Турена // Вестник РУДН. Серия «Социология». - М.: Изд-во РУДН. - 2008. - №1. - С.87-95.
13. Бронзино Л.Ю., Курмелева Е.М. Предмет и методы социального познания: версии Бруно Латура и Никласа Лумана // Социология. Экономика. Политика. Известия высших учебных заведений. - 2008. - №2(17). - С.8-11. (2/4 е.).
14. Бронзино Л.Ю. Ролан Барт: основы «семиологики» // Обсерватория культуры. - М.: РГБ, 2009. - №4. - С. 18-22.
15.Бронзино Л.Ю. Парадоксы легитимности в глобализирующемся обществе // Вестник РУДН. Серия «Социология». - М.: Изд-во РУДН. - 2009. -№3. -С.107-112.
16.Бронзино Л.Ю. Классическая и неклассическая рациональность в социальном познании: постановка проблемы // Вестник РУДН. Серия «Социология». - М.: Изд-во РУДН. - 2010. - №1. - С.54-63.
17. Бронзино Л.Ю. Постмодернизм: сущностные идеи и их представители // Вестник МГИМО. - 2010. - №3. - С.97-105.
18.Бронзино Л.Ю. «Рациональность»: многозначность определений и предпосылки кризиса //Поиск.-2010.-№5(29).-С. 25-33.
Публикации в других изданиях
19. Мещерякова Л.Ю. {Бронзино) «Воскрешение субъекта»: постановка проблемы и дедукция категорий // Философия, ценности, культура. - М.: Изд-во РУДН, 1998. -С.51-58.
20. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Деконструкция субъекта в постмодернизме: предпосылки и онтологические следствия. - М., 1998. Деп. В ИНИОН РАН 23.11.1998. №5405.
21. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Свобода и безумие // XXI век; будущее России в философском измерении. Материалы II Российского философского конгресса. - Т.З, ч. 1. - Екатеринбург, 1999. - С. 141-142.
22. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Социокультурный плюрализм: диалог или параллелизм? // «Диалог цивилизаций: Восток-Запад». - Вып.1: Материалы «круглого стола». «Кризис современной философской компаративистики в условиях диалога культур. Логика истории и будущее цивилизаций». - М., Изд-во РУДН, 2000.
23. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Глобализация и общество потребления: неизбежность унификации // 5-й Международный философский симпозиум «Диалог цивилизаций: Восток-Запад». Материалы. - М.: Изд-во РУДН, 2001.
-С.37.
24. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Драматургическая коммуникация»: социальная тория Ирвинга Гофмана // Поликультурное общество: стабильность и коммуникация. Материалы. 7-я Международная философская конференция «Диалог цивилизаций: Восток-Запад», 14-16 апреля 2003 года, г. Москва. -М.: Изд-во «Уникум-центр», 2002. - С. 162-178.
25. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Радикализм Ж. Бодрийяра и его место в системе социального знания // Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия: Материалы Третьего Российского Философского конгресса (1620 сентября 2002 г.). - В 3 т. - Т.З. - Ростов н/Д; Изд-во СКНЦ ВШ, 2002. -С.68.
26. Мещерякова Л.Ю. {Бронзино) «Человек-функция» в обществе потребления // Человек - культура - общество. Актуальные проблемы философских, политологических и религиоведческих исследований. Материалы Международной конференции, посвященной 60-летию воссоздания философского факультета в структуре МГУ им. М.В. Ломоносова. - Т.2. - М.: Изд-во МГУ, 2002. - С.219-220.
27. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Специфика неклассической социологии // Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы». В 3 т. - М.: Альфа-М, 2003. - Т. 1. - С.21-23.
28. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Постмодернизм и феминизм // Тезисы докладов 1 Всероссийской научной конференции «Сорокинские чтения -2004»: российское общество и вызовы глобализации». - М.: Альфа-М, 2005. -Т.5. -С.434-438.
29. Мещерякова Л.Ю. (Бронзино) Социология действия Алена Турена // Тезисы докладов и выступлений на Всероссийском социологическом конгрессе «Глобализация и социальные изменения в современной России»: В 16 т. - М.: Альфа-М, 2006. -Т.1. История и теория социологии. - С.73-75.
30. Meshchseryakova L. (Bronzino) The methodological bases of the sociology of the arts // The 8^ Confrence of the European Sociological Association. Conflict, Citizenship and Civil Society, Glasgow, Зг<* - 6*h september 2007. - Glasgow: University of Strathclyde, 2007. - P.42.
31. Агафонова E.E., Мещерякова Л.Ю. (Бронзино Л.Ю.) Феминизм и постмодернизм: к вопросу о теоретических основаниях гендерных исследований // Тендерные стереотипы в современной России / Сост., общ. ред. И.Б. Назарова, Е.В. Лобза; Гос.ун-т - Высшая школа экономики. - М.: МАКС Пресс, 2007. - С. 23-38. (8/150).
32. Бронзино Л.Ю. Герменевтика как современная методология социального познания // Материалы III Всероссийского социологического
конгресса «Социология и общество: проблемы и пути взаимодействия». - М., 2009.
33. Bronzino L.Y., Kurmeleva Е.М. Identity in contemporary society: a gender perspective // European Society or European Societies: a View from Russia / Ed. By V.A. Mansurov. - M.: Mascka, 2009. - P.335-338.
Бронзино Любовь Юрьевна
Неклассические социологические теории и неклассическая рациональность
Современное состояние общества требует новых подходов к его исследованию, адекватных сложным и противоречивым процессам, которые в нем происходят. В диссертации обосновывается, что среди моделей объяснения социальной реальности особое значение имеют неклассические социологические теории, сформировавшиеся в результате трансформации классической рациональности и являющиеся ее продолжением и наиболее ярким воплощением. Именно в неклассических социологических теориях такого типа находит теоретико-методологическое основание мультипарадигмальность современного социологического знания, являющаяся конкретизацией нового научного подхода к исследованию общества.
Liubov Y. Bronzino Non-classical sociological theories and non-classical rationality
Current state of the society requires new approaches to its study, congruent to its complex and contradictory processes.
The thesis proves that among the explanatory models of social reality non-classical sociological theories resulted from the transformation of classical rationality and appeared to be its sequential and brightest embodiment are of vital importance.
It is non-classical theories of such type that ensure theoretical and methodological base of contemporary sociological knowledge multi-paradigmality that concretize scientific approach to the study of the society adequate to its present state.
Оглавление научной работы автор диссертации — доктора социологических наук Бронзино, Любовь Юрьевна
ВВЕДЕНИЕ.
ГЛАВА I. ТРАНСФОРМАЦИЯ РАЦИОНАЛЬНОСТИ И ЕЕ
СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ КОНКРЕТИЗАЦИЯ.
1.1. Понятие рациональности: возможные подходы к определению.
1.2. Понятие парадигмы и полипарадигмальность современного 35 социального знания в контексте трансформации рациональности.
1.3. Критика классической рациональности.
1.4. Трансформация рациональности и кризис социологии.
1.5. Социология как «социология кризиса».
1.5.1. Критическая социология Франкфуртской школы.
1.5.2. Негативная диалектика как критика рациональности.
1.5.3. Теория одномерного человека Г. Маркузе.
1.5.4. Исследование авторитарной личности» Теодора Адорно.
1.5.5. Теория личности Эриха Фромма.
1.6. «Антисоциология» Алена Турена.
ГЛАВА II. ИНТЕРПРЕТАТИВНАЯ СОЦИОЛОГИЯ:
КОММУНИКАЦИЯ, ИНТЕРАКЦИЯ, ЯЗЫК.
2.1. Символический интеракционизм Джорджа Герберта Мида.
2.2. «Социальная драматургия» Ирвинга Гофмана.
2.3. Феноменологическая социология
2.3.1. Теоретические источники феноменологической социологии знания.
2.3.2. Структура повседневного мышления в кот{епции Альфреда
Шюца.
2.4. Феноменологическая социология знания Питера Бергера и
Томаса Лукмана.
2.4.1. Теоретические предпосылки и основные понятия концепции социального конструирования реальности.
2.4.2. Общество как объективная и как субъективная реальность в концепции социального конструирования реальности.
2.4.3. Понятие общества в концепции социального конструировании реальности.
ГЛАВА.Ш. ПОСТМОДЕРНИЗМ КАК ПАРАДИГМА И КАК
ЭТАП В РАЗВИТИИ ОБЩЕСТВА.
3.1. Понятие и специфика постмодерна.
3.2. Состояние постмодерна: весь мир - текст.
3.2.1. «Общество спектакля» Ги-Эрнеста Дебора.
3.2.2. Семиология Ролана Барта: «письмо» и «смерть автора».
3.2.3. Семиотика Умберто Эко.
3.2.4. «Смерть субъекта»: концепция Мишель Фуко.
3.2.5. Дискурсивная практика как способ социального познания.
3.3. Постмодернистская трактовка понятия «симулякр».
3.3.1. Понятие симулякра и теория репрезентации.
3.3.2. Шизоанализ как методология социального познания и желание как основа социальной реальности.
3.3.3. «Общество симуляции» в концепции Жана Бодрийяра.
3.4. Постмодернизм и феминизм.
3.4.1. Постмодернизм, феминизм, психоанализ: взаимное влияние и критика.
3.4.2. «Лингвопсихоанализ» Юлии Кристевой.
Введение диссертации2010 год, автореферат по социологии, Бронзино, Любовь Юрьевна
Актуальность темы диссертации. Конец XX - начало XXI вв. ознаменовался столь существенными социальными изменениями, что их осмысление потребовало от современной общественной мысли пересмотра сложившихся моделей исследования и базовых концептуальных схем, применения многообразных, а, порой, и противоречивых концептов. Исследователи отмечают, что социальные трансформации, начавшиеся в 70-х годах XX в., оказались настолько радикальными, что потребовали не просто уточнения, изменения акцентов или смещения углов зрения, но заставили пересмотреть фундаментальные методологические основания социологической теории общества. Это подразумевало, во-первых, выработку нового отношения к теории общества, разработанной в рамках классической социологии XIX в., во-вторых - формирование в социологии XX в. новых теорий современного общества, адекватных новым социальным реалиям и способных заменить методологическую модель, на которой основывались все прежние теории общества1.
Широкое распространение в социологии получили понятия «постиндустриальное общество», «общество знания», «общество риска», «информационное общество», «общество спектакля», «сетевое общество» и многие другие, на основе которых выстраиваются подходы к исследованию общества, которые способны обосновать тезис о возникновении нового этапа его развития. Объединяет столь разные подходы лишь убеждение в верности тезиса о наступлении нового общественного состояния, радикально отличающегося от предшествующей эпохи.
Каждый из названных подходов рассматривает общество с собственной точки зрения, пытаясь выделить среди его многообразных характеристик, на его взгляд, наиболее существенную и описывая лишь определенный аспект
См.: Полякова Н.Л. XX век в социологических теориях общества. - М., 2004. - С.17. социальной системы. Пытаясь «ухватить» непрерывно развивающуюся, «ускользающую» современность, социология переосмысливает собственные теоретико-методологические основания, вводя представления о мультипарадигмальности, плюралистичности методов и объяснительных схем, многоуровневости социологического знания.
Сложности, возникающие в процессе этого осмысления, связаны с необходимостью сохранить универсальные основания знания, позволяющие констатировать единство науки, несмотря на многообразие познавательных операций и моделей объяснения современной социальной реальности. Разрешение противоречий возможно через теоретико-методологическое обоснование идеи полипарадигмальности. Последнее предполагает детальное исследование состояния современной социологической теории, выявление ее внутренних противоречий и внешних факторов, создавших предпосылки для возникновения внутринаучных проблем.
Такая постановка проблемы требует анализа социологической теории как в широком социально-историческом контексте, связанном с ее формированием и функционированием в условиях современного противоречивого и неопределенного общества; так и эпистемологическом -обусловленном трансформациями, происходящими внутри современного научного знания. Эпистемологический контекст предполагает изучение стадий исторического развития науки, каждую из которых «можно охарактеризовать как три исторических типа научной рациональности, сменявшие друг друга в истории техногенной цивилизации. Это -классическая рациональность.; неклассическая рациональность (соответствующая неклассической науке) и постнеклассическая рациональность»2.
2Степин B.C., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники // http://philosophy.ru/library/fnt/00.html; Степин B.C. Саморазвивающиеся системы и постнеклассическая рациональность // http://spkurdyumov.narod.ru/Stepin50.htrn. 5
В истории социологии существует устойчивое мнение относительно классических социологических теорий, соответствующих капитализму XIX -начала XX вв. и адекватно его описывающих. При этом противоположный концепт - неклассические социологические теории - не только не получил внятного определения, но зачастую вовсе не упоминается в качестве предмета историко-социологической рефлексии. Однако понятие «классика» имплицитно его подразумевает, лишаясь в противном случае своего смысла; и, что особенно важно, именно неклассические социологические теории предлагают модели описания и объяснения социальной реальности, адекватные современному этапу развития общества.
Историческая трансформация научного знания в целом, зафиксированная в различных вариантах теорий смены парадигм, особым образом влияет на возникновение неклассических социологических теорий. Представляя собой специфический подход к исследованию современной социальной реальности, они генетически связаны с происходящими в науке в целом процессами, которые конкретизируют по отношению к социологии общенаучные трансформации. Изменения, происходящие в науке, могут быть описаны через концепт смены типов рациональности - замены классической рациональности пеклассической. Такой подход, предоставляющий возможность не только проследить истоки и причины возникновения неклассических социологических теорий, но и выявить их эвристическую ценность, в российской социологии пока не реализовывался.
Необходимость историко-социологического анализа неклассических социологических теорий, представляющих собой способ самоописания и самообъяснения современного общества, актуализирует, таким образом, их изучение в контексте эпистемологической проблемы формирования неклассической рациональности.
Степень разработанности проблемы. Проблематика смены типов рациональности широко обсуждалась в литературе, в первую очередь, зарубежной. Для последней характерен подход к рациональности в исследуемом в диссертации смысле - как установившимся в науке представлениям о способах получения знания и его специфике на конкретном этапе развития науки. Среди зарубежных исследователей проблемы следует назвать Агасси Д., Бенклера И., Брауна Г., Тагарда П., Ярви И. и других3, в трудах которых рассматриваются общие проблемы становления науки в современных условиях, а также характер конкретных областей научного знания в новых условиях.
Существенное значение для понимания рассматриваемой в диссертации проблематики имеют труды российских исследователей науки, в которых обосновывается идея нового состояния научного знания, вводятся концепты классической, неклассической и постнеклассической рациональности. Схожие идеи, затрагивающие различные аспекты проблемы и области научного знания, рассматриваются в работах Грязнова Б.С., Зуева К.А., Короткова В.Е., Лекторского В.А., Никитина C.B., Пружинина Б.И., Степина B.C., Степанищева А.Ф., Швырева B.C.4, а также в ряде диссертаций: Водопьянова В.Н., Даниэлян Н.В., Дрошевой Н.В., Иванова И.А., Леонтьевой
3См.: Agassi J., Jarvi I.C. Rationality: the critical view. - M. Nijhoff, 1987; Benkler Y. The end of universal rationality // www.edge.org/3rd./benkler09index.html; Brown H.I. Observation and objectivity. Rationality. - Oxford University Press, 1987; Foley R. The theory of epistemic rationality. -Cambridge (Mass.); London: Harvard University Press, 1987; Nozick R. The nature of rationality. -Princeton University Press, 1993; Sociology de la science: sociology des science et rationalité scientifique. - Liège (Belgique), 1998; Samuels R., Stick S., Faucher L. Reason and Rationality // http://ruccs.rutgers.edu/ArchiveFolder/Research%20Group/Publications/Reason/ReasonRationality.htm; Thagard P. Rationality and science // Handbook of rationality. - Oxford: Oxford University Press, 2004 //http://cogsci.uwaterloo.ca/Articles/rationality.html
4См.: Грязное Б.С. Логика, рациональность, творчество. - М., 1982; Зуев К.А. Рациональность: дискурсный подход. - М., 2010; Короткое В.Е. Социально-гуманитарное знание и научная рациональность. — Ставрополь, 2009; Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. - М., 2001; Лекторский В.А. Субъект. Объект. Познание. - М., 1980\ Лекторский В.А. Научное и вненаучное мышление: скользящая граница // http://filosof.historic.ru/books/item/iD0/s00/z0000043, 10 мая 2010; Никитин C.B. Разум и научная рациональность. - Саратов, 2002; Рациональность на перепутье. В-2 кн. — М., 1999; Пружиним Б.И. Рациональность и историческое единство научного знания (Гносеологический аспект). — М., 1986; Степанищев А.Ф. Становление постнеклассической философии в аспекте концепции детерминизма. - Брянск, 2004; Стенин B.C., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники // http://philosophy.ru/libraiy/fnt/00.html; Швырев B.C. Рациональность как ценность культуры: Традиция и современность. - М., 2003.
Е.Ю., Полехина В.А., Серовой Н.В., Тиханкиной С.А., Усковой Е.В., Чернеевского А.П., Щеглова Б.С. и других5.
Исследование состояния современной социологии осуществлялось с опорой на труды российских и зарубежных ученых, среди которых можно отметить работы Баумана 3., Гидденса Э., Гофмана А.Б., Давыдова Ю.Н., Коллинза Р., Коркюфа Ф., Кравченко С.А., Тощенко Ж.Т., Штомпки П. И. и других6.
Реализация поставленных в диссертации задач осуществляется через историческую реконструкцию взглядов тех мыслителей, построения которых были отнесены к числу неклассических социологических теорий. Это
5См.: Водопьянов В.Н. Социокультурные основания новоевропейской рациональности. Дис. . к.филос.н. - Ростов н/Дон, 2005; Даниэлян Н.В. Философские основания научной рациональности. Дис. . к.филос.н. - М., 2002; Дрошгва Н.В. Понятие жизни и проблема становления неклассической рациональности. Дис. . к.филос.н. - М., 2004; Иванов H.A. Эволюция понятия «природа» в контексте европейской рациональности. Дис. . к.филос.н. - СПб., 2006; Леонтьева Е.Ю. Рациональность и ее типы (Генезис и эволюция). Дис. . д.филос.н. - Волгоград, 2003; Полехин В.А. Проблема предмета науки в контексте типов научной рациональности: опыт философско-методологического анализа. Дис. . к.филос.н. - Магнитогорск, 2007; Серова Н.В. Рациональность и язык философии. Дис. . к.филос.н. - Краснодар, 2003; Тиханкина С.А. Постнеклассический тип научной рациональности. Дис. . к.филос.н. - Вологда, 2006; Ускова Е.В. Рациональность в контексте проблемы реализм / релятивизм. Дис. . к.филос.н. - Екатеринбург, 2005; Чернеевский А.П. Рациональность в гуманитарном познании: Методологический анализ. Дис. . к.филос.н. - СПб., 2005; Щеглов Б.С. Постнеклассическая рациональность в социально-философском контексте. Дис. . д.филос.н. - Таганрог, 2005.
См.: Бауман 3. Философия и постмодернистская социология // Вопросы философии. - 1993. - №3; Бауман 3. Текучая современность. — СПб., 2008; Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. - М., 2005; Гидденс Э. Трансформация интимности. - СПб., 2004; Гофман А.Б. Классическое и современное. Этюды по истории и теории социологии. - М.: Наука, 2003; Давыдов Ю.Н. Метатеоретические устои социологии XIX века // Социологические исследования. - 1998.— № 6; Давыдов Ю.Н. История социологии и история социальной мысли: общее и особенное // Социологические исследования. — 1996. - № 10; Давыдов Ю.Н. Предвестники грядущего кризиса // История теоретической социологии. В 4-х т. - Т.1. - М., 1997; Давыдов Ю.Н. Исторический горизонт теоретической социологии // История теоретической социологии. В 4-х т. - Т.1. - М., 1997; Давыдов Ю.Н. М. Вебер и проблема интерпретации рациональности // http://www.ecsocman.edu.ru/text/19153792/; Коллинз Р. Социологическая интуиция: введение в неочевидную социологию // Личностно-ориентированная социология. - М., 2004; Коркюф Ф. Новые социологии. - М.-СПб., 2002; Кравченко С.А. Социология модерна и постмодерна в динамически меняющемся мире. - М., 2007; Кравченко С.А. Динамика социологического воображения: всемирная культура инновационного мышления. — М., 2010; Осипова Е.В. Кризисы в социологии // Социологическая энциклопедия: В 2 т. - Т.1. - М., 2003; Тощенко Ж.Т. Возможна ли новая парадигма социологического знания // Социологические исследования. - 1991. - № 7; Тощенко Ж.Т. О понятийном аппарате социологии // Социологические исследования. - 2002. - № 9; Тощенко Ж.Т. Спорные вопросы структуры социологического знания // Социология. - 2004. — №1; Штомпка П. Много социологии для одного мира. // Социологические исследования. - 1991. - №2. предполагает, во-первых, широкое использование текстов этих социологов, во-вторых, привлечение трудов историков социологии и философии, исследовавших их теории. В числе первоисточников необходимо выделить труды представителей Франкфуртской школы Т. Адорно, Г. Маркузе, Э. Фромма, Ю. Хабермаса, М. Хоркхаймера; работы представителей символического интеракционизма (Дж.Г. Мид) и И. Гофмана; произведения, относящиеся к феноменологической социологии (П. Бергера и Т. Лукмана, А. Щюца). Поскольку в формировании неклассической рациональности особое место принадлежит постмодернизму, в диссертации анализируется многочисленные тексты постмодернистских авторов: Р. Барта, Ж. Бодрийяра, Ж. Делеза, Ги-Э. Дебора, Ф. Гваттари, Ю. Кристевой, М. Фуко, У. Эко. Широко используются также труды российских и зарубежных исследователей постмодернизма в целом и отдельных авторов постмодернистской ориентации7.
7См.: Аболгта Е.В. Постмодернизм: распад сознания? // Общественные и социальные науки. -1997. - №4; Бауман 3. Спор о постмодернизме // Социологический журнал. - 1994. - №4; Вдовина КС. Французская философия сегодня. - М., 1989; Вдовина КС. Феноменология во Франции историко-философские очерки). - М., 2009; Гараджа A.B. Критика метафизики в неоструюурализме (по работам Ж. Дерриды 60-х годов). - M., 1989; Гречко П.К. Концептуальные модели истории. - М., 1995; Декомб В. Современная французская философия. - М., 2000; Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. - М., 1996; Дьяков A.B. Жан Бодрийяр: стратегии «радикального мышления». — СПб., 2008; Дьяков A.B. Мишель Фуко и его время., - СПб., 2010; Косиков Г.К. Ролан Барт - семиолог, литературовед // Барт Р. Избранные работы: семиотика, поэтика. - М., 1989; Кимелев Ю.А., Полякова H.JI. Социологические теории модерна, радикализированного модерна и постмодерна. - М., 1996; Костюковин Е. От переводчика // Эко У. Баудолино. - СПб., 2003; Манъковская КБ. Париж со змеями. Введение в эстетику постмодернизма. - М., 1995; Кравченко С.А. Социология модерна и постмодерна в динамически меняющемся мире. - М., 2007; Манъковская Н.Б. Шизоанализ вместо психоанализа? // Новое в жизни, науке, технике. Серия «Эстетика». — М., 1991; Манъковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. - СПб., 2000; Скрипник К.Д., Штомпелъ Л.А., Штомпелъ О.М. Умберто Эко. -Ростов н/Д, 2006; Сокулер З.А. Структура субъективности, рисунки на песке и волны времени // Фуко М. История безумия в классическую эпоху. - СПб., 1997; Полякова H.JI. От трудового общества к информационному: Западная социологии об изменении социальной роли труда. - М., 1990; Усманова А.Р. Умберто Эко: парадоксы интерпретации. - Минск, 2000; Усовская Э.А. Постмодернизм. — М., 2006; Ashenden S., Owen D. Foucault contra Habermas. - SAGE Publications, London, Thousand Oaks, New Delhi, 1999; Baudrillard: a critical reader. Ed. Kellner D. // ht^://books.google.con^oob?hl=en&li=&id=SdWYqtsWiKQC&oi=fnd&pg=PR7&dq==related:zDmpq KAcVmUJ:scholar.google.com/&ots=eDOAPX5Xat&sig=06Panp9j3uxzJxwTFxTBy7Q-Ldo#v=onepage&q&f=false; Boullant F. Michel Foucault, penseur de l'espace // http://llibertaire.free.fr/Foucault49.html; Butler R. Jean Baudrillard: the defence of the real // http:/^ooks.google.com/boob?hl=en&lr=&id=BLZIVqp8WLQC&oi=fnd&pg==PP9&dq=related:RjGPA 71v6WOJ:scholar.googlexom/&ots=k\v2fyyDIev&sig=bySVJEWiuXH10WQBiNjFZmIIiHPO#v=onepa 9
Предметом исследования современных историков социологии становились теории отдельных рассматривавшихся в диссертации авторов. Их историко-социологический анализ осуществляется в работах Абельса X., Батыгина Г.С., Гофмана А.Б., Давыдова Ю.Н., Ионина Л.Г., Ковалева А.Д., Кравченко Е.И., Подвойского Д.Г., Поляковой Н.Л., Смирновой Н.М. и других8. ge&q&f=false; Dreyfus H., Rabinow P. Michel Foucault: Beyond Structuralism and Hermeneutics. -University of Chicago Press, 1983; Gutting G. Michel Foucault's archeology of scientific reason. -Cambridge University Press, 1989; Eribon D. Michel Foucault et ses contemporains. - P., 1994; Florian T. Bonjour Baudrillard. - P., 2005; Forget Baudrillard? Ed. Rojek С., B. S. Turner // http://books.google.com/books?hl=en&lr=&id=7XD3 LlPak4J:scholar.google.com/&ots:=bwxukZin&sig-PdY2w6KNdwtMnQU4mNsN5GI60EA'v=onepage&q&f=false; Friard D. Foucault // http://llibertaire.free.fr/Foucault31.html; Gane M. Baudrillard: critical and fatal theory // http:/^oote.google.com/boob?hl=en&lr=&id=FMsNAAAAQAAJ&oi=fnd&pg=PP10&dq=related:TAQ XPLlPak4J:scholar.google.com/&ots=lr38G#v=onepagc&q&f=false; Gane M. Baudrillard's bestiaiy: Baudrillard and culture. - Routledge, 1991; Gauthier A. Jean Baudrillard. Une pensée singulière. - P., 2008; Genosko G. Baudrillard and signs: signification ablaze // http://books.google.com^ooks?hl=en&lr=&id=jDLaY8RdIosC&oi=fnd&pg=PR10&dq==related:TAQXP LlPak4J:scholar.google.com/&ots=T5ICoX08NK&sig=dlJv7z3VY9Pou6uaiS7fCAnFk#v=onepage&q&f=false; Gournay de C. Le clone triste sur la transparence du mal de Jean Baudrillard // http://www.persee.fr/web/revues/home/prescript/article/reso0751-79711990num8411761; Gros F. Michel Foucault, une philosophie de la vérité // http://llibertaire.free.ir/IntroPhiloFoucault.html; Herbé. Site consacré à Roland Barthes // http://barthes.wordpress.com/; Kellner D. Baudrillard: A New McLuhan? // http://gseis.ucla.edu/faculty/kellner/essays/baudrillardanewmcluhan.pdfl; Lane R.J. Jean Baudrillard // http:/^ooks.google.com/boob?hl=en&li=&id=3wB7uByLkC&oi=fnd&pg=PRll&dq=related:RjGPA 71v6W0J:scholar.googIe.com/&ots=cdg0
G214a&sig=jKXJnxuQzgcPPv4JYCul4VV8GYI#v=onepage&q=&i=false; Latour B. Un nouveau Nietzsche // http://llibertaire.free.fr/Biopolitique06.html; Modernity: an introduction to modern societies. Ed. Hall S., Held D., Hubert D., Thompson K. // http:^ooks.google.com/books?id=ehsJ-dnTyI0C&printsec=irontcover&dq=related:ISBN041503775 l&hl=fr#v=onepage&q&f=false; MounierP. Surveiller et punir: le panoptique est dans la puce // http://llibertaire.free.fr/Foucault28.html; Napoli P. Michel Foucault et les passions de l'histoire // http://llibertaire.free.fr/Foucault47.html; Napoli P. Naissance de la police moderne. Pouvoir, normes, sociétés. - P., 2003; Nigro R. Subordination reelle et pouvoir biopolitique autour de Marx et Foucault // http://llibertaire.free.fr/FoucaultavecMarx.html; Shepherdson C. History and the Real: Foucault with Lacan // http://pmc.iath.virginia.edu/text-only/issue,195/shepherd.l95; Shiner L. Reading Foucault: Anti-Method and the Genealogy of PowerKnowledge // History and Theory // http://www.jstor.org/pss/2505097; Welcome to the World of Jean Baudrillard // http://www.csun.edu/~hfspc002/baud/; Welcome to the World of Michel Foucault // http://www.csun.edu/~hfspc002/foucault.home.html; Wiseman M. The ecstasies of Rolan Barthes. -London, N.Y., 1989; Walker J.V. Seizing Power: Decadence and Transgression in Foucault and Paglia // http://pmc.iath.virginia.edu/text-only/issue.994/walker.994.
8См.: Абельс X. Интеракция, идентификация, презентация. Введение в интерпрегативную социологию. - СПб., 1999; Батыгин Г.С. Континуум фреймов: драматургический реализм Ирвинга Гофмана // Вестник РУДН. Серия «Социология». - 2001. - № 2; Батыгин Г.С., Подвойский Д.Г. История социологии. - М., 2007; Гофман А.Б. Традиционное или рациональное? Интерпретация традиции в творчестве М. Вебера // Социологические исследования. - 2008. — № 4; Давыдов Ю.Н. Эволюция теоретической социологии XX века // Социологические исследования.
10
На основе большого числа исследований, посвященных тем или иным аспектам проблематики диссертационной работы, осуществляется комплексный анализ процессов возникновения неклассических социологических теорий.
Цель исследования состоит в анализе процессов возникновения неклассических социологических теорий в контексте формирования неклассической рациональности и выявлении обусловленной этим феноменом специфики неклассической социологии.
Объектом исследования в диссертации выступают неклассические социологические теории.
Предметом исследования - специфика неклассических социологических теорий, обусловленная процессами формирования неклассической рациональности.
Реализация цели исследования предполагает решение следующих задач:
- проанализировать существующие подходы к исследованию рациональности, сформулировать ее базовую дефиницию в данном исследовательском контексте;
- рассмотреть эволюцию понятия «парадигма», фиксирующего историческую изменчивость характера научного знания, как теоретическую предпосылку формирования представлений о мультипарадигмальности
1995. - № 8; Давыдов Ю.Н. Социальная философия франкфуртской школы. - М., 1978; Ионин Л.Г. Понимающая социология. — М., 1978; История теоретической социологии. В 4-х т. — М., Спб., 1997-2000; Ковалев АД. Книга Ирвинга Гофмана «Представление себя другим в повседневной жизни» и социологическая традиция // Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни. - М., 2000; Кравченко Е.И. Эрвин Гофман: социология лицедейства. - М., 1997; Смирнова ILM. Классическая парадигма социального знания и опыт феноменологической альтернативы // Общественные науки и современность. - 1995. - №1; Смирнова Н.М. Социальная феноменология в изучении современного общества. - М., 2009; Полякова H.JI. XX век в социологических теориях общества. - М., 2004; Полякова H.JI. Место современных обществ в общей системе обществ модерна // Вестник РУДН. Серия «Социология». - 2006. - №2(10); Шабанова М. Социология свободы: трансформирующееся общество. Социально-психологическая концепция свободы («бегства от свободы») Э. Фромма http://society.polbu.ru/shabanovafreedom/ch07iii.html; Юдин А. Парадоксы Великого Отказа // Маркузе Г. Эрос и цивилизация. Философское исследование учения Фрейда. - Киев, 1995; Kellner D., Lewis T.L., Pierce С. On Marcuse. - Sense Publishers, 2008. современной социологии и неклассических социологических теорий;
- выявить основные признаки классической рациональности, фокусируясь на ее подвергавшихся критике аспектах, послуживших исходным моментом для формирования неклассической рациональности;
- обосновать взаимосвязь между процессами формирования неклассической рациональности и кризисом социологии, проанализировать неклассическую рациональность как предпосылку становления неклассических социологических теорий;
- сформулировать определение и основные признаки неклассических социологических теорий;
- исследовать критику рациональности в «критических» теориях общества, обосновавших необходимость пересмотра сложившихся в классической социологии подходов к исследованию общества;
- рассмотреть основные идеи представителей Франкфуртской школы, в частности, специфику ее критики капитализма, «негативную диалектику» как неклассическую методологию познания социальной реальности и другие в контексте содержащейся в них критики базовых положений научной рациональности просвещенческого типа;
- произвести историческую реконструкцию взглядов А. Турена как критическую теорию неклассического типа: представить его идеи «антисоциологии» и программируемого общества;
- проанализировать разновидности «коммуникативных» и «драматургических» концепций, создавших предпосылки формирования неклассических социологических теорий: Дж.Г. Мида и И. Гофмана, подчеркивающих значение символических систем (в первую очередь, языка) и ритуалов для формирования личности и социального взаимодействия;
- исследовать предпосылки возникновения и основные идеи феноменологической социологии, обосновавшей возможность и необходимость социологического изучения содержания сознания и
12 использования методов интерпретации в социологическом исследовании;
- определить специфику постмодернизма как неклассического способа осмысления общества;
- проанализировать герменевтику как методологию постмодернизма, имеющую своей онтологической предпосылкой тезис о тождестве «мир — текст». Такое исследование предполагает реконструкцию теории «общества спектакля» Г.-Э. Дебора, семиологии Р. Барта и семиотики У. Эко, положения о «смерти субъекта» М. Фуко и методологический анализ дискурсивной практики как способа социального познания;
- проанализировать постмодернистский феминизм как неклассическую социологическую теорию, содержащую в себе в концентрированном виде признаки неклассического знания, построенного на фундаменте неклассической рациональности.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в обосновании возникновения неклассических социологических теорий на основе формирования неклассической рациональности. В диссертации осуществляется интерпретация основных текстов таких мыслителей, как Р. Барт, Ж. Бодрийяр, М. Фуко, У. Эко. В связи с отсутствием в отечественной литературе развернутого анализа текстов данных авторов, являющихся мыслителями «первого порядка» на Западе, необходимой становится их социологическая реконструкция, а также анализ социально-исторического контекста их формирования, способный наметить направление для дальнейшего исследования эвристического потенциала и. оценки их значимости для современной социологической науки. Научная новизна диссертации конкретизируется в следующих положениях, выносимых на защиту:
1. Современное состояние социологического знания требует исследования рациональности как способа познания, присущего определенному этапу в развитии общества.
13
2. Мультипарадигмальность как свойство современной социологии базируется на представлении о множественности рациональности и воплощает в себе идею социологического знания, соответствующего неклассической рациональности.
3. Причины «кризисов» социологии кроются не только в противоречивости структуры социологического знания, и многообразии представлений о социологической теории, но и связаны с общенаучными процессами формирования неклассической рациональности.
4. Неклассические социологические теории обладают рядом специфических признаков: высокий уровень абстракции, сочетающийся с терпимостью к конкурирующим моделям описания и объяснения общества; методологический плюрализм; отрицание позитивизма как модерного и классического подхода к исследованию общества; обоснование интерпретации как одного из основных методов анализа общества, герменевтизация социальной реальности, предполагающая особое внимание к знаковым системам; допущение в науку положений, не соответствующих классической логике, возможность парадоксов; признание «фрагментированности» и неопределенности общества.
5. Радикальная критика рациональности осуществляется в рамках Франкфуртской школы. Методологический плюрализм на основе антипозитивизма, марксизма и фрейдизма, предлагаемый Франкфуртской школой, попытка создания новой методологии социального познания, онтологически фундированная исследованиями личности и происходящих с ней под влиянием технической рациональности трансформаций, свидетельствует о принадлежности данных теорий к неклассическим социологическим теориям.
6. Оригинальная версия неклассической социологической теории принадлежит Алену Турену. Методологическая платформа его концепции -«антисоциология», характеризующаяся радикальным отказом от всех традиционных объяснительных моделей и ориентирующаяся на субъекта действия, понимаемого в широком смысле, как базовая категория; онтологическая - включает в себя концепцию современного этапа общественного развития как «программируемого» общества.
7. Хронологически первым «возвращением субъекта» в социологию являются теории символического интеракционизма и феноменологической социологии. Не относясь в чистом виде к числу неклассических социологических теорий, они, тем не менее, закрепляют в социологии представления о важности анализа личности через исследование структур ее сознания, а также идею коммуникации, осуществляемой посредством символического обмена, как базовой характеристики социального поведения индивида.
8. Особое место среди теорий, близких символическому интеракционизму, принадлежит «драматургической социологии» Ирвинга Гофмана, в которой современное общество осмысливается как театрализованная и ритуализованная реальность. Данный методологический прием дает возможность характеризовать теорию Гофмана как неклассическую социологическую теорию.
9. Постмодернизм — совокупность теорий, осмысливающих общество конца XX в., исходя из радикальной критики и отрицания модернистских схем, сложившихся на основе идеологической, политической, этической, гносеологической и онтологической доктрин Просвещения. В рамках постмодернизма формируются наиболее радикально критикующие классическую рациональность неклассические социологические теории.
10. В рамках постмодернизма формируется неклассическая рациональность. Частичное совпадение признаков неклассических социологических теорий и постмодернизма свидетельствует о принадлежности постмодернистских теорий к неклассическим социологическим теориям.
11. Различные признаки постмодернизма как теоретического направления, репрезентирующего неклассические социологические теории, представлены в концепциях конкретных мыслителей. Идея театрализации реальности в воплощена в теории «общества спектакля» Ги-Эрнеста Дебора; герменевтизация обоснована как базовый методологический принцип и предпосылка тезиса о разрушении субъективности, необходимого для формирования неклассической рациональности, Роланом Бартом и Умберто Эко; критика классической теории репрезентации осуществляется Жилем Делезом; симулятивная природа социальной реальности манифестируется Жаном Бодрийяром.
12. Развернутое обоснование базовых положений постмодернизма содержится в теоретических построениях Мишеля Фуко. Исследуя эволюцию представлений о субъективности, Фуко обосновывает ее исторический характер; рассматривая взаимозависимость социальных дисциплинарных и дискурсивных практик, доказывает верность тезиса о единстве текста и социального мира; изучая археологию знания, демонстрирует эвристическую ценность метода интерпретации («описания высказывания, формаций и собственно лингвистических закономерностей»9) для анализа общества.
13. Неклассичность феминистских постмодернистских теорий проявляется в попытке построить логику и онтологию общества, радикально отличающуюся от классической — патриархальной и модернистской -основанную на новом способе письма и семиотики и обосновывающую методологический плюрализм, присущий неклассической рациональности.
Теоретико-методологическая основа диссертационного исследования. Базовым методом диссертации является историко-социологическая реконструкция, подразумевающая интерпретацию, описание и объективный критический анализ идей и теорий, отнесенных к числу неклассических, в широком интеллектуальном и социокультурном контексте. В ходе
9Фуко М. Археология знания. - К., 1996. - С. 196. исследования используются общие методы историко-социологического исследования: комплексный подход к изучению неклассических социологических теорий, сравнительно-исторические методы, анализ и синтез, систематизация. Отбор источников осуществлялся на основе принципов теоретической и методологической репрезентативности. Для анализа избраны, во-первых, теории, в которых классическая рациональность подвергается критике; во-вторых, теории, вводящие в концептуальный аппарат социологии важнейшие для неклассической социологии понятия; в-третьих, теории, в которых все признаки неклассических социологических теорий проявляются наиболее полно в концентрированном виде.
Диссертационное исследование опирается на труды современных отечественных и зарубежных ученых в области истории и теории социологии. Особое значение для темы диссертации имеют работы П.П. Гайденко10 и H.A. Автономовой11, в которых производится исторический анализ рациональности, рассматриваются основные проблемы ее эволюции и историчности, анализируются взгляды на рациональность ведущих западных мыслителей. С опорой на труды этих ученых в диссертации осуществляется постановка проблемы кризиса рациональности. Анализ осуществлялся также с опорой на модель исторического развития социологии «от кризиса к кризису», предложенную Ю.Н. Давыдовым, которая в диссертации интерпретирована с точки зрения формирования неклассической рациональности.
Общая теоретико-методологическая установка базируется на идее М. Фуко о существовании «эпистем» как совокупности методологических
10Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум. - М., 2003; Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. - М., 1997; Гайденко П.Г1. Эволюция понятия науки (VI в. до н.э. - XVI вв.). - М.: Наука, 1980; Гайденко П.П. Эволюция понятия науки (XVII-XVII вв.). - М., 1987; Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс». - М., 2006; Гайденко П.П. Понимание времени. Статья вторая // Знание. Понимание. Учение. - 2009. - №2. пАвтономова H.A. Философские проблемы структурного анализа в гуманитарных науках. (Критический очерк концепций французского структурализма. — М., 1977; Автономова H.A. Рассудок. Разум. Рациональность. - М., 1988. принципов, характерных для определенной эпохи и предопределяющих особый тип рациональности, соответствующий каждому из этих типов. Согласно данной методологической предпосылке на современном этапе развития науки возникает новый тип рациональности — неклассическая рациональность, в рамках которого формируются новые подходы к науке. Такой подход согласуется с предложенной B.C. Степиным схемой эволюции научного знания, которая также выступает теоретико-методологической посылкой диссертации.
Описание парадигм, существующих в современной социологии, осуществляется на основе обоснованной С.А. Кравченко концепции «метапарадигм», включающей в себя описание базовых подходов к исследованию современного общества.
Научно-практическая значимость диссертации состоит в том, что в ней осуществляется историко-социологическая интерпретация наиболее репрезентативных неклассических социологических теорий, что расширяет проблемное поле теории и истории социологии, способствует дальнейшему всестороннему изучению как всего комплекса проблем, касающихся статуса и специфики современных социологических теорий, так и методологических оснований социологии в целом.
Избранный в диссертации контекст исследования дал возможность описать неклассические социологические теории как генетически связанные с неклассической рациональностью, а также представить теоретическое обоснование мультипарадигмальности в качестве специфической характеристики современного социологического знания.
В контексте становления неклассической рациональности в диссертации исследованы теории авторов постмодернистской ориентации, социологическая интерпретация которых значима для формирования представлений об обществе, адекватных изменениям, происходящим на современном этапе его развития.
Собранный в диссертации материал может быть использован в процессе преподавания истории и теории социологии, а также при подготовке спецкурсов по различным аспектам исследуемой в диссертации проблематики.
Апробация работы. Основные результаты исследования и его выводы представлены в публикациях автора, а также отражены в его выступлениях, в том числе на: II Российском философском конгрессе «XXI век; будущее России в философском измерении» (Екатеринбург, 1999), V Международном философском симпозиуме «Диалог цивилизаций: Восток-Запад» (Москва,
2001), VII Международной философской конференции «Диалог цивилизаций: Восток-Запад» (Москва, 2003); III Российском философском конгрессе «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия» (Ростов на Дону,
2002), Международной конференции, посвященной 60-летию воссоздания философского факультета в структуре МГУ им. М.В. Ломоносова (Москва, 2002), II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы» (Москва, 2003), I Всероссийской научной конференции «Сорокинские чтения - 2004»: российское общество и вызовы глобализации» (Москва, 2004), Всероссийском социологическом конгрессе «Глобализация и социальные изменения в современной России» (Москва, 2006), VIII конференции Европейской социологической ассоциации «Conflict, Citizenship and Civil Society» (Глазго, 2007), III Всероссийском социологическом конгрессе «Социология и общество: проблемы и пути взаимодействия» (Москва, 2009).
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре социологии Российского университета дружбы народов.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
Заключение научной работыдиссертация на тему "Неклассические социологические теории и неклассическая рациональность"
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Возрастающая географическая мобильность, влияние масс-медиа и множества других факторов подрезали традицию в социальной жизни, которая долго сопротивлялась современности или стала адаптироваться к ней. Непрерывное инкорпорирование знания не только устремляется в эту брешь; оно дает именно базовое побуждение для тех изменений, которые
477 охватывают личные, как и глобальные контексты действий» , - замечает на страницах своей «Трансформации интимности» один из ведущих современных социологов Э. Гидденс. В его словах прочитывается убежденность в особом статусе социальной науки в современном мире, где знание и информация превратились из способа осмысления реальности в один из базовых факторов ее формирования. Именно данным обстоятельством продиктована специфическая значимость социологии в современную эпоху. Эта особая роль продиктована целым рядом обстоятельств, среди которых следует выделить не только ее специфические функции как науки, оказывающей определенное влияние на социум, но и особенности ' ее развития на современном этапе. Чтобы избежать многословия, попробуем охарактеризовать эту специфическую черту лаконично: мультипарадигмальность. Известный тезис «много социологий для одного мира» сегодня актуален как никогда. Более того, сегодняшняя социальная реальность диктует его более радикальную интерпретацию — сегодня можно говорить о существовании множества миров, описанных «разными социологиями».
Эти миры отличаются не только из-за того, что извечный европоцентризм, неизменно проявлявшийся в теоретических конструкциях эпохи модерна и более ранних, уступил место убеждению в многообразии культурных и социальных моделей. Дело в том, что мир стал многополярным: от монологических представлений о нем перешли к диалогу, за которым последовала еще более радикальная перестройка, приведшая к плюрализму, имеющему онтологический статус. В многообразном мире нет единства: вместо субстанции (социальной или онтологической) появляется бесчисленное количество моделей развития и культурных стереотипов, противоречащих друг другу как в онтологическом, так и в гносеологическом плане.
Закономерен тут вопрос о провозглашенной глобализации, подразумевающей объединение мира, создание поистине социетальной системы на всех уровнях жизнедеятельности человечества. Однако заметим, что это объединение, скорее, декларируемое, чем реальное, и в большей степени поверхностное, нежели глубинное. Разобщенность людей и культур проявляется во многих сферах. Обращает на себя внимание, например, тот факт, что понятие глобализации всегда сопрягается с понятием толерантности, означающим, вообще говоря, терпимость. Как же надо относиться ко всякому Другому, если в теоретической программе современного социального существования появляется обоснование необходимости «терпеть»!
Терпение» не состоялось в практической области, зато в сфере гуманитарного знания идея толерантности реализовалась, породив идею полипарадигмальности. Начав с более или менее радикальной критики имеющейся социологической парадигмы, общественная мысль сумела вобрать в себя множество концепций и, пересмотрев большинство из них, создала разнообразные современные концепции, сочетающиеся, иногда парадоксальным образом, в единой парадигмальной модели, которую условно можно обозначить как «неклассическую». Интерпретативные социологические теории, критические теории, «синтетические» теории (например, Э. Гидденса и П. Бурдье), новые теории социального действия, структурализм и, наконец, до сих пор вызывающий многочисленные дискуссии постмодернизм - все это составляет сегодня социологию.
Что же может послужить объединяющим фактором для столь разных течений? Каковы основания для утверждения о единстве многообразного, реализующегося в современной науке? Попробуем перечислить причины, послужившие основанием для этого синтеза.
Во-первых, каждая из перечисленных выше теорий достаточно далека от главных постулатов классической, построенной еще на контовских представлениях о социологии — утверждении о способности общественной V науки, объяснив недостатки существующего в социуме порядка, исправить их, и построить общество, как мечталось французским энциклопедистам, «на основе разума и справедливости». Назовем эту черту удаленностью от классики.
Во-вторых, социология сегодня потому и называется мультипарадигмальной, что с легкостью включает в себя все модели дискурса, пригодные для описания современной социокультурной ситуации. Почему же тогда старая добрая классика, кстати не раз доказавшая свою состоятельность, должна остаться «за бортом» современности? Отнюдь. То, что называется «неклассической социологией», критикует, но не отрицает эвристическую ценность классических подходов к описанию социальной реальности, интерпретируя их, правда, в соответствии с собственными представлениями о том, как выглядит мир сегодня. Эту особенность можно условно обозначить как близость к классике.
Очевидно, что два предложенных тезиса противоречат друг другу. Подобная логика, как уже отмечалось, вовсе не является недопустимой, если мы описываем неклассические социологические теории. Более того, внутренняя противоречивость относится к числу специфических характеристик мультипарадигмальной модели. В отличие от более ранних концептуальных схем, нынешняя противоречивость не стремится к разрешению и последующему синтезу: она носит характер постоянно существующего и принципиального разобщения, нахождения на разных, многочисленных полюсах реальности. Теория лишь фиксирует такое положение вещей.
Кроме того, новая картина социума требует и нового методологического подхода. Учитывая описанные характеристики неклассической социологии, проблема метода не может разрешаться иначе, кроме как с помощью введения понятия мультгшетодологичности, то есть включением в себя всех имеющихся методов и технологий из накопленного в течение нескольких веков социокультурной рефлексии запаса знаний. Поскольку он требует новой интерпретации в связи с формированием современной картины мира, в целом методология приобретает герменевтический характер — герменеетичностъ и является специфической чертой неклассического социологического дискурса. Такой подход позволяет наметить перспективы дальнейшего исследования неклассических социологических теорий, формирующихся параллельно с неклассической рациональностью.
Обозначим основные выводы диссертационного исследования, которые основаны на следующей общей логической схеме. Современное социологическое знание отличается многообразием подходов и поиском способов объяснения сложной и внутренне противоречивой социальной реальности. Невозможность применения сложившихся классических моделей объяснения общества к современным реалиям приводит социологию к необходимости создания нетрадиционных подходов, способных объяснить противоречивое и плюралистичное образование, которым является современный мир, и положение в нем человека. Направление самотрансформаций, избранное социологией на современном этапе ее развития - к признанию собственной мультипарадигмальности, означающей совместимость различных теоретико-методологических моделей, создание плюралистичной картины мира.
Многие аспекты проблемы формирования неклассической рациональности, которая, как обосновывается в диссертации, послужила основой для возникновения неклассических социологических теорий, достаточно детально исследовались в российской и, особенно, в зарубежной научной литературе. Базовая идея о возможности множества типов рациональности и ее историчности нашла свое обоснование в неопозитивистских концепциях парадигмы. Проблематика кризиса рациональности обсуждалась в рамках критической социологии Франкфуртской школы, где она стала рассматриваться как порождение модернистского взгляда на общество и науку. Одновременно в социологии получили признание концепции, рассматривающие общество с близких веберовским позиций, предполагающих изучение субъекта и смысла его действия в качестве главного предмета социологии, в результате чего ее категориальный аппарат пополнился понятиями, описывающими процесс коммуникации, и представлением об интерпретации как специфическом методе социологического исследования. Возникновение постмодернизма, описывающего общество постмодерна, соответствующее неклассической рациональности, имеет особое значение, поскольку в его рамках не только аргументируется формирование неклассической рациональности, но и конструируется теория и методология социального познания, основанная на ее принципах.
Постмодернизма - явление, получившее в отечественной науке весьма неоднозначную оценку — от восторженного принятия до самого решительного отрицания. При этом постмодернизм как способ осмысления современной социальной реальности предлагает неожиданные и оригинальные решения многих проблем, актуальных для российской науки и социальной практики. В первую очередь, это касается проблемы обоснования современности как способа существования общества, отличающегося от предшествующего, какое бы определение ему ни давалось -постмодернистское, постиндустриальное, информационное, общество знания, общество риска, глобальное общество или общество позднего модерна. Очевидно, что этот список можно продолжать, как возможно и обоснование отсутствия специфики современности, достаточной для приписывания ей статуса особого этапа в развитии общества. При этом каждый из приведенных концептов подчеркивает определенные особенности современности, в которых современность, как представляется адептам этих теорий, наилучшим образом выражается.
Постмодерн в этом ряду понятий исключителен в силу того, что в его рамках осуществляется радикальная критика классической рациональности и попытка создания отличных от классических принципов познания, «постэпистемологии», основания который сегодня лишь разрабатываются, а их верификация в качестве основы для конкретной познавательной процедуры затруднена из-за того, что любая известная науке верификация будет осуществляться с помощью привычной классической методологии.
Подобные сложности, однако, не отменяют «автоматически» наличия в постмодернизме как теоретической модели осмысления современности эвристической ценности. Развенчание классической рациональности как единственно возможного подхода к осмыслению общества и способа существования научного знания, с одной стороны, и построение альтернативной модели такого исследования — с другой, заслуживает самого пристального внимания, особенно в связи с осознаваемым наукой кризисом.
Список научной литературыБронзино, Любовь Юрьевна, диссертация по теме "Теория, методология и история социологии"
1. Абелъс X. Интеракция, идентификация, презентация. Введение в интерпретативную социологию. - СПб., 1999.
2. Аболина Е.В. Постмодернизм: распад сознания? // Общественные и социальные науки. 1997. - №4.
3. Абубикирова H.H. Что такое «гендер»? // Общественные науки и современность. 1996. - №6.
4. Автономова H.A. Рассудок. Разум. Рациональность. М., 1988.
5. Автономова H.A. Философские проблемы структурного анализа в гуманитарных науках. (Критический очерк концепций французского структурализма. М., 1977.
6. Автономова Н.С. Возвращаясь к азам // Вопросы философии. 1993. — №3.
7. Автономова Н.С. Философские проблемы структурного анализа в гуманитарных науках. М., 1977.
8. Адорно Т. Исследование авторитарной личности. М., 2001.
9. Адорно Т. К логике социальных наук // Вопросы философии. 1992. -№10.
10. Адорно Т. Негативная диалектика. М., 2003.
11. Айвазов С. К истории феминизма // Общественные науки и современность. 1992. — №6.
12. Александер Дж. Новое теоретическое направление в социологии: одна из интерпретаций // Социология на пороге XXI века: основные направления исследований. -М., 1999.
13. Александер Дж. После неофункционализма: деятельность, культура и гражданское общество // Социология на пороге XXI века: основные направления исследований. М., — 1999.
14. Алтухов В. Контуры неклассической теории // Общественные науки и современность. 1992. - №5.
15. Алтухов В.Л. Смена парадигм и формирование новой методологии // Общественные науки и современность. 1993. - №1.
16. Американская социологическая мысль. М., 1996.
17. Анкерсмит Ф.Р. История и тропология: взлет и падение метафоры. -М., 2003.
18. Апелъ К-О. Трансформация философии. — М., 2001.
19. Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1993.
20. Арто А. Театр и его двойник. Театр Серафима. М., 1993.21 .Астафьев Я. У. Научные картины мира, рациональность и социологический дискурс // Социологический журнал. 1994. - №1.
21. Бакиров B.C. Социальное познание на пороге постиндустриального мира // Общественные науки и современность. 1993. - №1.
22. Баразгова Е.С. Современное обществознание Запада. Свердловск, 1990.24. Барт Р. S/Z. М., 2009.
23. Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. М., 1994.
24. Барт Р. Мифологии. М., 1996.
25. Батай Ж. Внутренний опыт. СПб., 1997.
26. Батай Ж. Проклятая доля. М., 2003.
27. Батыгин Г.С. Континуум фреймов: драматургический реализм Ирвинга Гофмана // Вестник РУДН. Серия «Социология». 2002. - №1.
28. Батыгин Г.С., Подвойский Д.Г. История социологии. — М., 2007.
29. Бауман 3. Спор о постмодернизме // Социологический журнал. -1994.-№4.
30. Бауман 3. Текучая современность. СПб., 2008.
31. Бауман 3. Философия и постмодернистская социология // Вопросы философии. 1993. - №3.
32. Башляр Г. Избранное. Научный рационализм. М., 2000.
33. Бент Ф. Хабермас и Фуко — теоретики гражданского общества // Социологические исследования. 2000. - №2.
34. Бергер П. Общество как драма // Человек. 1995. - №4.
35. Бергер 77. Оппозиции современной социологии // Социологические исследования. 1996. - №5.
36. Бергер 77. Понимание современности // Социологические исследования. 1997. - №7.3Э.Бергер 77., Луклшн Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995.
37. Бибихин В.В. Из творческого наследия. М., 2006.
38. Библер B.C. От наукоучения к логике культуры: два философских введения в двадцать первый век. М., 1991.
39. Бланшо М. Пространство литературы. М., 2002.
40. Бодрийяр Ж. Забыть Фуко. СПб., 2000.
41. Бодрийяр Ж. К критике политической экономии знака. М., 2007.
42. Бодрийяр Ж. Общество потребления. -М., 2006.
43. Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. М., 2006.
44. Бодрийяр Ж. Система вещей. М., 1995.
45. Бодрийяр Ж. Соблазн. М., 2000.
46. Большой толковый социологический словарь. М., 1999.
47. Брандт Г.А. Природа женщины как проблема. Концепции феминизма // Общественные науки и современность. 1998. — №2.5\. Бутенко И.А. «Практическая герменевтика» социологов -феноменологов // Вопросы философии. 1984. — №7.
48. Бутенко И.А. Постмодернизм как реальность, данная нам в ощущениях // Социологические исследования. 2000. - №4.
49. Бутенко И.А. Социология и мир повседневности. М., 1987.
50. Вальденфельс Б. Мотив чужого. Минск, 1999.
51. Вдовина КС. Феноменология во Франции (историко-философские очерки.-М., 2009.
52. Вдовина КС. Французская философия сегодня. М., 1989.
53. Вебер М. Избранное. Образ общества. М., 1994.
54. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.
55. Винделъбанд В. Избранное. Дух и история. М., 1995.
56. Винделъбанд В. Философия в немецкой духовной жизни XIX столетия. М., 1993.
57. Водопьянов В.Н. Социокультурные основания новоевропейской рациональности. Дис. . к.филос.н. Ростов н/Дон, 2005.
58. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. -М., 1988.
59. Гадамер Х.-Г. Что есть истина? // Логос. №1. - 1991.
60. Гайденко 77.77. Научная рациональность и философский разум. М., 2003.
61. Гайденко П.П. Понимание времени. Статья вторая // Знание. Понимание. Учение. 2009. - №2.
62. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. -М., 1997.
63. Гайденко 77.77. Эволюция понятия науки (VI в. до н.э. XVI вв.). -М.: Наука, 1980.
64. Гайденко 77.77. Эволюция понятия науки (XVII-XVII вв.). М., 1987.
65. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс». М., 2006.
66. Гарадэюа А.В. Критика метафизики в неоструктурализме (по работам Ж. Дерриды 60-х годов). М., 1989.
67. Тендерные исследования — шанс для социологии? // Социологические исследования. 1992. - №5.
68. Гидденс Э. Постмодернизм // Философия истории. — М., 1995.
69. Гидденс Э. Трансформация интимности. СПб., 2004.
70. Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. М., 2005.
71. Горичева Т. Так ли уж несерьезен постмодернизм // Ступени. 1994. - № 2.
72. Гофман А.Б. Классическое и современное. Этюды по истории и теории социологии. М.: Наука, 2003.
73. Гофман А.Б. Семь лекций по истории социологии. — М., 1997.
74. Гофман А.Б. Традиционное или рациональное? Интерпретация традиции в творчестве М. Вебера // Социологические исследования. 2008. -№4.
75. Гофман К. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта.-М., 2003.
76. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни. М., 2000.
77. Грецкий М.Н. Французский структурализм. М., 1971.
78. Гречко П.К. Концептуальные модели истории. М., 1995.
79. Григорьев Л.Г. «Социология повседневности» Альфреда Шюца // Социологические исследования. 1988. - №2.
80. Григорьев С.И., Суббето А.И. Основы неклассической социологии: Новые тенденции развития культуры социологического мышления на рубеже ХХ-ХХ1 веков. -М., 2000.
81. Гройс Б. Под подозрением. М., 2006.
82. Громов H.A., Мацкевич А.Ю., Семенов В.А. Западная теоретическая социология. СПб., 1996.
83. Грязное B.C. Логика, рациональность, творчество. М., 1982.
84. Губман Б.Л. Западная философия культуры XX века. — Тверь, 1997.
85. Гулыга A.B. Что такое постсовременность // Вопросы философии. -1988.-№12.
86. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. М., 1999. - Т. 1.
87. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Кризис европейских наук и трансцедентальная феноменология. Кризис европейского человечества и философия. Философия как строгая наука. -Минск, 2000.
88. Гуссерль Э. Феноменология. Статья в Британской энциклопедии // Логос. 1991.-№ 1.
89. Давыдов Ю.Н. История социологии и история социальной мысли: общее и особенное // Социологические исследования. 1996. - № 10.94 .Давыдов Ю.Н. М. Вебер и проблема интерпретации рациональности //http://www.ecsocman.edn.ru/text/19153792/
90. Давыдов Ю.Н. Макс Вебер и современная теоретическая социология: Актуальные проблемы веберовского социологического учения. М., 1998.
91. Давыдов Ю.Н. Метатеоретические устои социологии XIX века // Социологические исследования. 1998. - №6.
92. Давыдов Ю.Н. Социальная философия франкфуртской школы. М., 1978.
93. Давыдов Ю.Н. Эволюция теоретической социологии XX века // Социологические исследования. -1995. № 8.
94. Даниэлян Н.В. Философские основания научной рациональности. Дис. . к.филос.н. М., 2002.
95. Дебор Г.-Э. Общество спектакля. — М., 2000.
96. Декарт Р. Рассуждения о методе. Метафизические размышления. Начала философии. — М., 2004.
97. Декарт Р. Сочинения. М., 2006.
98. ДекомбВ. Современная французская философия. -М., 2000.
99. Делез Ж. Критическая философия Канта: учение о способностях. Бергсонизм. Спиноза. М., 2000.
100. Делез Ж. Логика смысла. -М., 1995.
101. Делез Ж. Лукреций и натурализм //
102. Делез Ж. Ницше и философия. -М., 2004.108 .Делез Ж. О смерти человека и сверхчеловеке // Философия языка: в границах и вне границ. Харьков, 1994.т. Делез Ж. Переговоры 1972-1990 гг. -М., 2004.
103. Делез Ж. Различие и повторение. СПб., 1998.111 .Делез Ж., Гваттари Ф. Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип (сокращ. перевод-реферат М.К. Рыклина). -М., 1990.112 .Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? СПб., 1998.
104. Деррида Ж. «Голос и феномен» и другие работы по теории знака Гуссерля. СПб., 1999.
105. Деррида Ж. О грамматологии. М., 2001.
106. Деррида Ж. О почтовой открытке от Сократа до Фрейда и не только. -М., 1999.
107. Деррида Ж. Письмо и различие. М., 2007.
108. Деррида Ж. Позиции. Спб., 2007.
109. Джеймисон Ф. Постмодернизм и общество потребления // Логос. -2000. № 4 // http://www.ruthenia.ru/logos/number/20004/10.htm.
110. Дилътей В. Воззрение на мир и исследование человека со времен Возрождения и Реформации. М., 2000.
111. Дилътей В. Собрание сочинений. — Т. 1. Введение в науки о духе. -М., 2000.121 .Дроилева Н.В. Понятие жизни и проблема становления неклассической рациональности. Дис. . к.филос.н.-М., 2004.
112. Дьяков A.B. Жан Бодрийяр: стратегии «радикального мышления». -СПб., 2008.
113. Дьяков A.B. Мишель Фуко и его время. СПб., 2010.
114. Евлампиев И.И. Два измерения интерпретации // Метафизические исследования. Вып. 1. Понимание. - СПб., 1997.
115. Жак Деррида в Москве. М., 1993.12 б.Жеребкина И. «Прочти мое желание.» Постмодернизм. Психоанализ. Феминизм. М., 2000.
116. Жеребкина И.А. Феминизм и психоанализ // Введение в тендерные исследования. Ч. 1. - Харьков, СПб., 2001.
117. Затонский Д. Постмодернизм: гипотезы возникновения // Иностранная литература. 1996. - № 2.
118. Барт Р. Мифологии. М., 1996.
119. Зуев К.А. Рациональность: дискурсный подход. -М., 2010.
120. Зыбайлов Л.К., Шапинский В.А. Постмодернизм. — М., 1993.
121. Иванов PI.А. Эволюция понятия «природа» в контексте европейскойрациональности. Дис. . к.филос.н. СПб., 2006.
122. Ильин В.В. Теоретическое и эмпирическое в социологии: смена парадигмы? // Социологические исследования. 1996. - №10.
123. Ильин И.П. Некоторые концепции искусства постмодернизма в современных зарубежных исследованиях. М., 1988.
124. Ильин ИИ. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция одного научного мифа. М., 1998.
125. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов. М., 2001.
126. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М., 1996.
127. Инглхарт Р. Постмодерн: меняющиеся ценности и изменяющиеся общества. // Полис. 1997. - №4.
128. Иноземцев В.Л. Современный постмодернизм // Вопросы философии. 1998. - №9.
129. Интенциональность и текстуальность. — Томск, 1998.
130. Ионеску Э. Театр. М., 1994.
131. Ионин Л.Г. Понимающая социология. М., 1978.
132. История теоретической социологии. В 4 т. М.- СПб., 1997-2000.
133. Калугина Т.П. Постмодернизм искусство для народа // Человек. -1996. -№3.
134. Калугина Т.П. Постмодернистская парадигма как защитный механизм культуры // Вопросы искусствознания. 1997. - №1.
135. Кант И. Критика чистого разума. М., 1994.
136. Кассирер Э. Жизнь и учение Канта. СПб., 1997.
137. Качалов П. Лакан: заблуждение тех, кто не считает себя обманутым. //Логос,- 1992.- №3.
138. Квасова ИИ Особенности современного социокультурного знания Вестник РУДН. Серия «Социология». 2001. - №1.
139. Квасова И.И. Повседневность — коммуникативное пространство социума // Вестник РУДН. Серия «Социология». 2001. - №2.
140. Квасова И.И. Понимание как социально-методологическая проблема // Вестник РУДН. Серия «Социология». 2006. - №2(10).
141. Кимелев Ю.А., Полякова H.JI. Социологические теории модерна, радикализированного модерна и постмодерна. М., 1996.
142. Клюшкина О.Б. Тендерные исследования. — Социологическая энциклопедия. В 2 т. Т. 1. - М., 2003. - С.203.
143. Козлова И. Социология повседневности: переоценка ценностей // Общественные науки и современность. 1992. -№3.
144. Козлова Т.З. Проблема солидарности в трех социологических традициях // Социологические исследования. — 1997. — №5.
145. Козловски П. Культура постмодерна. — М., 1997.
146. Козловски П. Миф о модерне. М., 2002.
147. Кондо Т. Постмодернизм: старое вино в новых мехах // Рубежи.1997. -№10-11.
148. Как всегда об авангарде: Антология французского театрального авангарда. М. 1992.
149. Конт О. Дух позитивной философии. М., 2003.
150. Коркюф Ф. Новые социологии. — М.-СПб., 2002.
151. Короткое В.Е. Социально-гуманитарное знание и научная рациональность. Ставрополь, 2009.
152. Барт Р. Избранные работы: семиотика, поэтика. М., 1989.
153. Кравченко Е.И. Эрвин Гофман: социология лицедейства. М., 1997.
154. Кравченко С.А. Динамика социологического воображения: всемирная культура инновационного мышления. — М., 2010.
155. Кравченко С. А. Социология модерна и постмодерна в динамически меняющемся мире. М., 2007.
156. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. — М., 1991.
157. Кули Ч. Человеческая природа и социальный порядок. М., 2000.
158. Кун Т. Объективные, ценностные суждения и выбор теории // Социальная философия науки: Знаки, рациональность, ценности в трудах мыслителей Запада. М., 1996.
159. Кун Т. Структура научных революций. М., 1975.
160. Курицын В. Книга о постмодернизме. Екатеринбург, 1992.
161. Курмелева Е.М. Коммуникативное пространство: субъективное измерение // Поликультурное общество: стабильность и коммуникация. М., 2002.
162. Курмелева Е.М. Полагание реальности // Вестник РУДН. Серия «Философия». 2002. - №3.
163. Лакан Ж. Инстанция буквы в бессознательном. М., 1997.
164. Лакан Ж. Семинары. М., 1999.
165. Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М., 1995.
166. Левинас Э. Избранное: трудная свобода. — М., 2004.
167. Леви-Строс К Первобытное мышление. М., 1999.
168. Леви-Стросс К. Мифологики. От меда к пеплу. — М., 2007.
169. Леви-Стросс К. Структурная антропология. — М., 1985.181 .Лекторский В.А. Научное и вненаучное мышление: скользящая граница//http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000043, 10 мая 2010.
170. Лекторский В.А. Субъект. Объект. Познание. М., 1980.
171. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. — М., 2001.
172. Леонтьева Е.Ю. Рациональность и ее типы (Генезис и эволюция). Дис. . д.филос.н. Волгоград, 2003.
173. Лиотар Ж.-Ф. Заметка о смыслах «пост» // Иностранная литература. — 1994. №8.
174. Лиотар Ж-Ф. Состояние постмодерна. -М., 1988.
175. Липовецки Ж. Эра пустоты. Эссе о современном индивидуализме.1. M., 2001.188 .Липовецкий М.Н. Изживание смерти. Специфика русского постмодернизма // Знамя. 1995. - № 8.
176. Липовецкий М.Н. Паралогия русского постмодернизма // Новое литературное обозрение. 1998. - № 30.
177. Липовецкий М.Н. Русский постмодернизм. (Очерки исторической поэтики). Екатеринбург, 1997.
178. Личностно-ориентированная социология. М., 2004.
179. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. М., 1990.193 .Луман Н. Тавтология и парадокс в самоописаниях современного общества // Социо-логос. Вып.1. - М., 1991.
180. Макарычев A.C., Сергунин A.A. Постмодернизм и западная политическая наука. // Социально-политический журнал. 1996. - №3.
181. Макс Вебер, прочитанный сегодня. СПб., 1997.
182. Манъковская Н.Б. Париж со змеями. Введение в эстетику постмодернизма. М., 1995.
183. Манъковская Н.Б. Шизоанализ вместо психоанализа? // Новое в жизни, науке, технике. Серия «Эстетика». М., 1991.
184. Манъковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб., 2000.
185. Маркс К. Социология. М., 2000.
186. Маркузе Г. Одномерный человек. М., 2003.
187. Маркузе Г. Эрос и цивилизация. Философское исследование учения Фрейда. Киев, 1995.
188. Мерло-Понти М. В защиту философии. М., 1996.
189. МидДж.Г. Избранное: сб. переводов. М., 2009.
190. Некласса А.И. Конец эпохи Большого Модерна // Знамя. 2000. -№1. •
191. Никитин C.B. Разум и научная рациональность. Саратов, 2002.
192. Ницше Ф. Сочинения в 2-х томах. М., 1990.
193. Новая технократическая волна на Западе. М., 1986.
194. От Я к Другому: Сб. переводов по проблемам интерсубъективности, коммуникации, диалога. Минск, 1997.
195. Осипова Е.В. Кризисы в социологии // Социологическая энциклопедия: В 2 т. Т. 1. - М., 2003.
196. Очерки по истории теоретической социологии XX столетия. М., 1994.
197. Очерки феноменологической философии. СПб., 1997.
198. Пантин В.И. Ритм общественного развития и переход к постмодерну // Вопросы философии. 1998. - №7.
199. Парсонс Т. О структуре социального действия. М., 2000.
200. Патрушев А.И. Расколдованный мир М. Вебера. -М., 1992.
201. Полехин В.А. Проблема предмета науки в контексте типов научной рациональности: опыт философско-методологического анализа. Дис. .к.филос.н. Магнитогорск, 2007.
202. Полякова H.JI. Место современных обществ в общей системе обществ модерна // Вестник РУДН. Серия «Социология». 2006. - №2(10).
203. Полякова H.JI. От трудового общества к информационному: Западная социологии об изменении социальной роли труда. М., 1990.
204. Полякова H.JI. XX век в социологических теориях общества. М., 2004.
205. Поппер К. Предположения и опровержения. Рост научного знания. -М., 2004.
206. Постмодернизм и культура. М., 1991.
207. Прехтелъ П. Введение в феноменологию Гуссерля. Томск, 1999.
208. Пригожий И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: новый диалог человека с природой. М., 1986.
209. Пружинин Б.И. Рациональность и историческое единство научного знания (Гносеологический аспект). -М., 1986.
210. Рациональность на перепутье. В-2 кн. М., 1999
211. Рикер П. Вопрос о субъекте: вызов семиологии // Рикер П. Конфликт интерпретаций. М., 1995.
212. Рикер П. Время и рассказ. Т. 1. М.-СПб., 1998.
213. Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика. М., 1995.
214. Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. М., 1995.
215. Риккерт Г. Границы естественнонаучного образования понятий. Логическое введение в исторические науки. СПб., 1997.
216. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. — М., 1998.
217. Рормозер Г. Ситуация христианства в эпоху «постмодерна» глазами христианского публициста // Вопросы философии. 1991. - №5.
218. Руткевич Е.Д. Феноменологическая социология П. Бергера // Социологические исследования. 1988. - №7.
219. Руткевич Е.Д. Феноменологическая социология сегодня. М., 1993.
220. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии. -М, 2004.
221. Сенук З.В. Социальные технологии тендерной манипуляции // Социология. №2. - 2006.
222. Серова Н.В. Рациональность и язык философии. Дис. . к.филос.н. Краснодар, 2003.
223. Силичев Д.А. Ж. Деррида: реконструкция или философия в стиле постмодерн // Философские науки. 1992. - №3.
224. Силичев Д.А. Постмодернизм: экономика, политика, культура. М., 1998.
225. Скрипник К.Д., Штомпелъ Л.А., Штомпель О.М. Умберто Эко. — Ростов н/Д, 2006.
226. Смирнова Н.М. Классическая парадигма социального знания и опытфеноменологической альтернативы // Общественные науки и современность. 1995. -№1.
227. Смирнова Н.М. Социальная феноменология в изучении современного общества. М., 2009.
228. Современная американская социология. -М., 1994.
229. Социология на пороге XX века: основные направления исследований. М., 1999.
230. Степаненко В.П. Социология как переживание современности: образ жизни в постмодернистском проекте // Философская и социологическая мысль. 1994. - №3-4.
231. Степанищев А.Ф. Становление постнеклассической философии в аспекте концепции детерминизма. Брянск, 2004.
232. Степин B.C. Саморазвивающиеся системы и постнеклассическая рациональность // http://spkurdyumov.narod.ru/Stepm50.htm.
233. Степин B.C., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники // http ://philosophy .ru/library/fnt/00 .html.
234. Танатография эроса. СПб., 1994.
235. Теория общества. -М., 1999.
236. Тиханкина С.А. Постнеклассический тип научной рациональности. Дис. . к.филос.н. Вологда, 2006.
237. Тогценко Ж.Т. Возможна ли новая парадигма социологического знания // Социологические исследования. 1991. - № 7.
238. Тощенко Ж.Т. О понятийном аппарате социологии // Социологические исследования. 2002. - № 9.
239. Тощенко Ж.Т Спорные вопросы структуры социологического знания // Социология. 2004. - №1.
240. Турен А. Возвращение человека действующего. Очерк социологии. -М., 1998.
241. Ускова Е.В. Рациональность в контексте проблемы реализм / релятивизм. Дис. . к.филос.н. Екатеринбург, 2005.
242. Усманова А.Р. Дебор // Постмодернизм. Энциклопедия. Минск, 2001.
243. Усманова А.Р. Умберто Эко: парадоксы интерпретации. Минск, 2000.
244. Усовская Э.А. Постмодернизм. М., 2006.
245. Федорченко П.В. Классическая социология и современная теория // Философская и социологическая мысль. 1995. - №1-2.
246. Феминизм и российская культура: Сб. трудов. СПб., 1995.
247. Феминизм: перспективы социального знания. — М., 1992.
248. Философия эпохи постмодерна. Минск, 1996.
249. Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму. -М., 2000.
250. Фрике В. Социология техники: становление гуманистическойпарадигмы II Социологические исследования. 1993. - №6-7.
251. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994.
252. Фромм Э. Бегство от свободы. М., 1995.
253. Фромм Э. Душа человека. М., 1992.
254. Фромм Э. Иметь или быть? М., 1990.
255. Фромм Э. Психоанализ и этика. М., 1993.
256. Фуко М. Археология знания. Киев, 1996.
257. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. М., 1996.
258. Фуко М. Герменевтика субъекта // Социо-Логос. 1991. - №1.
259. Фуко М. Использование удовольствий. История сексуальности. -Т.2. СПб., 2004.
260. Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб., 1997.
261. Фуко М. Рождение клиники. М., 1998.
262. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. М., 1994.
263. Фуко М. Это не трубка. М., 1999.
264. Хабермас Ю. Будущее человеческой природы. — М., 2002.
265. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. -М., 1995.
266. Хабермас Ю. Модерн незавершенный проект. // Вопросы философии. — 1992. - №4.
267. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. -М., 2000.
268. Хайдеггер М. Бытие и время. — М., 2003.
269. Херманн Ф.-В. Понятие феноменологии у Хайдеггера и Гуссерля. -Томск, 1997.
270. Хольцман Я. Как сделать постмодернизм деятельностным // Вопросы философии. 2006. - №12.
271. Художественная рецепция и герменевтика. — М., 1985.
272. Цурина КВ. Социально-политический контекст философии постмодернизма. М., 1994.
273. Чернеевский А.П. Рациональность в гуманитарном познании: Методологический анализ. Дис. . к.филос.н. СПб., 2005.
274. Шабанова М. Социология свободы: трансформирующееся общество. Социально-психологическая концепция свободы («бегства от свободы») Э. Фромма //http://society.polbu.ru/shabanovafreedom/ch07iii.html
275. Шандыбин С.П. Постмодернистская антропология и сфера применимости ее культурной модели // Этнографическое обозрение. 1998. -№2.
276. Швырев B.C. Рациональность как ценность культуры: Традиция и современность. М., 2003.
277. Штомпка П. Много социологий для одного мира. // Социологические исследования. 1991. - №2.
278. ШюцА. Избранное: мир, светящийся смыслом. М., 2004.
279. Шюц А. Структура повседневного мышления // Социологические исследования. 1988. - № 2.
280. Щеглов Б. С. Постнеклассическая рациональность в социально-философском контексте. Дис. . д.филос.н. Таганрог, 2005.
281. Эко У. Имя розы. Заметки на полях «Имени розы». СПб., 1997.
282. Эко У. Маятник Фуко. Киев, 1995.
283. Эко У. Остров накануне. СПб., 2003.
284. Эко У. Открытое произведение. Форма и неопределенность в современной поэтике. СПб., 2004.
285. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. СПб., 1998.
286. Эко У. Шесть прогулок в литературных лесах. СПб., 2003.
287. Эко У. Эволюция средневековой эстетики. СПб., 2004.
288. Юлина Н.С. Женщина, семья, общество. Дискуссии о феминистской мысли США // Вопросы философии. 1994. - №9.
289. Юлина //.С. Деннет о вирусе постмодернизма // Вопросы философии. 2001. - №8.
290. Юнг К.Г., Фуко М. Матрица безумия. М., 2007.
291. Яковец Ю.В. Формирование постиндустриальной парадигмы // Вопросы философии. 1997. - №1.
292. Яницкий О.Н. Альтернативная социология // Социологический журнал. 1994. - № 1.
293. Ясперс К., БодрийярЖ. Призрак толпы. М., 2007.
294. Agassi J., Jarvil.C. Rationality: the critical view. M. Nijhoff, 1987.
295. AlthusserL. Reading Capital. London, 1970.
296. Ashenden S., Owen D. Foucault contra Habermas. SAGE Publications, London, Thousand Oaks, New Delhi, 1999.
297. Barba E., Savarese N. L'Anatomie de l'acteure: Dictionnaire d'antropologie théâtrale. Paris, 1985.
298. Barthes R. Fragments d'un discours amoreuex. Paris, 1977.
299. BaudrïllardJ. D'un fragment l'autre. -Paris, 2001.
300. Baudrillard J. L'Autre par lui-même. Paris, 1987.
301. Baudrillard J. Simulacres et simulation. Paris, 1981.
302. Baudrillard: a critical reader. Ed. Kellner D. // http://books.google.com/books?hl=en&lr=&id=SdWYqtsWiKQC&oi=fiid&pg=PR 7&dq=related:zDmpqKAcVmUJ:scholar.google.com/&ots=eDOAPX5Xat&sig=0 6Panp9j3uxzJxwTFxTBy7Q-Ldo#v=onepage&q&f=false
303. Beck U. Now Modern in Modern Society // Theory, Culture and Society. -Vol.9. 1992.-№2.
304. Benasayag M. Le mythe de l'individu. Paris, 1998.319 .Benkler Y. The end of universal rationality // www.edge.org/3rd./benkler09index.html.
305. Blumer H. Sociological implications of the thought of G.H. Mead // American journal of sociology. 1966. - Vol.71. - №5.321 .Blumer H. What is wrong with social science? //American social revue. 1954.-Vol.19.-№1.
306. Blumer H. Symbolic Interactionism: Perspective and Method. N.Y., 1969.
307. Brown H.I. Observation and objectivity. Rationality. Oxford University Press, 1987.
308. Burns T.R. Actors, Transaction and Social structure // Himmelstrand U., Sociology: From Crisis to science? Vol. 11. - London, 1986.
309. Butler R. Jean Baudrillard: the defence of the real // http:/^ooks.google.corr^ooks?hl=en&lr=&id=BLZIVqp8WLQC&oi=fnd&pg=P P9&dq=related:RjGPA71v6W0J:scholar.google.com/&ots=kw2fyyDIev&sig=byS VJEWiuXH 10 WQBiNjFZmHiHPO#v=onepage&q&f=false
310. Calvin O.S. The Self after Postmodernity. London, 1997.
311. Cas tel R. Les métamorphose de la question sociale. P., 1999.
312. Cicourel A.V. Cognitive Sociology. -Hormondsworth: Penguin, 1973.
313. Cressole M. Deleuze. Paris, 1973.
314. Culler J. On Deconstruction: Theory and criticism after structuralism. -London, 1983.
315. Debord G. Commentaires sur la société du spectacle. P., 2004.
316. Deleuze G., Guattari F. Dialogues. Paris, 1977.
317. Deleuze G., Parnet C. Dialogues. P., 2004.
318. Dreyfus H., Rabinow P. Michel Foucault: Beyond Structuralism and Hermeneutics. University of Chicago Press, 1983.
319. Eco U. Semiotics and the philosophy of language. Indiana University Press, 1984.
320. Effets et méfaites de la modernisation dans la crise. Paris, 1998.
321. Eribon D. Michel Foucault et ses contemporains. P., 1994.
322. Feminine Focus. The new Women Playwrights. New York, 1989.
323. Feminism and psychoanalysis. London, 1989.
324. Florian T. Bonjour Baudrillard. P., 2005.2>A\. Foley R. The theory of epistemic rationality. Cambridge (Mass.); London: Harvard University Press, 1987.
325. Forget Baudrillard? Ed. Rojek C., B. S. Turner // http://books.google.conVbooks?hl=en&lr=&id=7XD3UoiebTAC&oi=fîid&pg==PR 8&dq=related:TAQXPLlPak4J:scholar.google.com/&ots=b
326. S wxukZin&sig=PdY2w6KNdwtMnQU4mN sN5 GI60E#v=onepage&q&f=false
327. Foucault M. A critical reader. Oxford, 1986.
328. FriardD. Foucault //http://llibertaire.free.fr/Foucault31.html.
329. Gane M. Baudrillard: critical and fatal theory 11 http://books.google.com/books?hl=en&lr=&id=FMsNAAAAQAAJ&oi=fhd&pg= PP10&dq=related:TAQXPLlPak4J:scholar.google.com/&ots=lr38G#v=onepageq&f=false
330. Gane M. Baudrillard's bestiary: Baudrillard and culture. Routledge, 1991.
331. Garfinkel G. Studies in Ethnometodology. N.Y., 1967.
332. Gauthier A. Jean Baudrillard. Une pensée singulière. P., 2008.
333. Gender and theory: Feminism / postmodernism. N.Y., 1990.
334. Genosko G. Baudrillard and signs: signification ablaze // http://books.google.conVbooks?hl=en&lr=&id=jDLaY8RdIosC&oi=ind&pg=PRl 0&dq=related:TAQXPLlPak4J:scholar.google.com/&ots=T5ICoX08NK&sig=dlJ-v7z3VY9Pou6uaiS7fCAnFk#v=onepage&q&f=false
335. Goffman E. Behavior in public places: Notes on the social organization of gathering. N.Y., 1963.
336. Goffman E. Interaction ritual: essays on face-to-face behavior. N.Y., 1967.
337. Goffman E. Strategic Interaction. Philadelphia, 1969.
338. Gournay de C. Le clone triste sur la transparence du mal de Jean Baudrillard // http://www.persee.ir/web/revues/home/prescript/article/reso0751-79711990num841 1761
339. Gros F. Michel Foucault, une philosophie de la vérité // http://llibertaire.iree.fr/IntroPhiloFoucault.html
340. Gutting G. Michel Foucault's archeology of scientific reason. -Cambridge University Press, 1989.
341. Habermas U. Between Facts and Norms. London, 1998.
342. Habermas U. Legitimating Crisis. Boston, 1975.
343. Habermas U. Towards a Rational Society. London, 1971.
344. Hartman G.A. Saving the text: Literature, Derrida, philosophy. -Baltimore, London, 1981.
345. Hassan /. The right Promethean fire: Imagination, science and cultural change. Urbana, 1980.
346. Horkheimer M. Traditionelle und kritische Theorie. Vier Aufsätze. -Frankfurt a. M., 1970.
347. Horkheimer M., Adorno T. Dialektik der Aufklärung. Frankfurt a. M., 1969.
348. Irigaray L. Ce sexe qui n'en est pas un. Paris, 1977.
349. Irigaray L. Speculum, de l'autre femme. Paris, 1974.
350. Jardine A.A. Gynesis: Configuration of woman and modernity. Ithaca, 1985.
351. Kellner D. Baudrillard: A New McLuhan? // http://gseis.ucla.edu/faculty/kellner/essays/baudrillardanewmcluhan.pdfl
352. Kellner D. Jean Baudrillard: From Marxism to postmodernism and beyond. Stanford, 1989.
353. Kellner D. Postmodernism as Social Theory 11 Theory, Culture and Society. Vol.5. - 1988. - №2-3.
354. Kellner D., Lewis T.L., Pierce C. On Marcuse. Sense Publishers, 2008.
355. Kristeva J. Desire in language. A semiotic approach to literature and art. — N.Y., 1980.
356. Kristeva J. Essays in semiotics. The Hague-Paris, 1971.
357. Kristeva J. Etrangers à nous-même. Paris, 1988.
358. Kristeva J. L'avenir d'une révolté. Paris, 1998.
359. Kristeva J. La révolution du langage poétique: L'avantgarde à la fin du XIX siècle: Lautréamont et Mallarmé. Paris, 1974.
360. Kristeva J. Polylogues. Paris, 1977.
361. Kristeva J. Recherches pour une sémanalyse. Paris, 1969.
362. Lacan J. Ecrits: A selection. London, 1977.
363. Lacan J. The four fundamental concepts of psychoanalysis. London, 1977.
364. Lavers A. Roland Barthes, structuralism and after. London, 1982.
365. Leitch V. Deconstructive criticism: An advanced introduction. London, 1983.
366. Llewelyn J. Derrida on the threshold of sense. London, 1986.
367. Lyotard J. L. Reponse a la question que est-ce que le postmodernite? Le postmoderne explique aux enfants. Paris, 1988.
368. Lyotard J.-F. Le différand. Paris, 1984.
369. Lyotard J.-F. Tombeau de l'intellectuel et autre papiers. Paris, 1984.
370. Mead G. Mind, Self, and Society. Chicago, 1934.
371. Mead G. The philosophy of the act. Chicago, 1938.
372. Megill A. Prophets of extremity: Nietzche, Heidegger, Foucault, Derrida. -Berkley, 1985.
373. Melrose S. A semiotics of the dramatic text. London, 1994.
374. Merleau-Ponty M. La Phénoménologie de la perception. Paris, 1967.
375. Mitchell J. Psychoanalysis and feminism. London, 1974.
376. Modernity: an introduction to modem societies. Ed. Hall S., Held D., Hubert D., Thompson K. // http://books.google.com/books?id=ehsJ-dnTyI0C&printsec=frontcover&dq=related:ISBN0415037751&hl-fr#v=onepage& q&f=false
377. MoriartyM. Roland Barthes. Stanford, 1991.
378. Mounier P. Surveiller et punir: le panoptique est dans la puce // http://llibertaire.free.fr/Foucault28.html
379. Napoli P. Michel Foucault et les passions de l'histoire //http://1 libertaire.free.fr/Foucault47.html
380. Napoli P. Naissance de la police moderne. Pouvoir, normes, sociétés. -P., 2003.
381. Nigro R. Subordination reelle et pouvoir biopolitique autour de Marx et Foucault // http://llibertaire.free.fr/FoucaultavecMarx.html
382. NozickR. The nature of rationality. Princeton University Press, 1993.
383. Radical hermeneutics: Repetition, deconstruction and the hermeneutical project. Bloomington, 1987.
384. Raichman J. Michel Foucault, the freedom of philosophy. N.Y., 1985.
385. Rose G. The melancholy Science. An Introduction to the Thought of T.W. Adorno. Banisstoke, 1978.
386. Samuels R., Stick S., Faucher L. Reason and Rationality // http ://ruccs .rutgers. edu/ArchiveFolder/Research%20Group/Publications/Reason/R easonRationality.htm.
387. Sarup M. An introductory guide to post-structuralism and postmodernism. N.Y., 1988.
388. Shepherdson C. History and the Real: Foucault with Lacan // http://pmc.iath.virginia.edu/text-only/issue. 195/shepherd. 195
389. Shiner L. Reading Foucault: Anti-Method and the Genealogy of PowerKnowledge // History and Theory//http://www.jstor.org/pss/2505097
390. Shutz A., Luckman T. Structures of the life world. Evanston (Illinoys), 1974.
391. Sheridan A. M. Foucault: The will to the truth. London, 1981.
392. Smart B. Michel Foucault. N.Y., 1985.
393. Sociology de la science: sociology des science et rationalité scientifique. Liège (Belgique), 1998.
394. Sontag S. Against interpretation and other essays. N.Y., 1966.
395. Technologies of self: A seminar with Michel Foucault. London, 1988.
396. Textual strategies: Perspectives in post-structuralist criticism. London, 1980.
397. Thagard P. Rationality and science // Handbook of rationality. -Oxford: Oxford University Press, 2004 //http://cogsci.uwaterloo.ca/Articles/rationality.html.
398. TouraineA. La société post-industrielle. Paris, 1969.
399. TouraineA. Pour la sociologie. Paris, 1974.
400. TuraineA. Production de la société. P., 1973.
401. Turkles S. Psychoanalytic politics, Jacque Lacan and Freud's French revolution. London, 1978.
402. Ungar S. Roland Barthes: The professor of desire. Lincoln, 1983.
403. Walker J.V. Seizing Power: Decadence and Transgression in Foucault and Paglia I I http://pmc.iath.virginia.edu/text-only/issue.994/walker.994.
404. Weedon C. Feminist practice and poststructuralist theory. Oxford, 1987.
405. Wild A. Horizons of assert Modernism, postmodernism and ironic imagination. Baltimore, London, 1981.
406. Winders J.A. Poststructuralist theory, praxis, and the intellectual // Contemporary literature. Madison, 1986. - Vol.27. - №1.
407. Wiseman M. The ecstasies of Rolan Barthes. London, N.Y., 1989.
