автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Немецкий представитель еврейского просвещения Макс Лилиенталь и его деятельность в 1837-1845 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Немецкий представитель еврейского просвещения Макс Лилиенталь и его деятельность в 1837-1845 гг."

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ именн М.В. ЛОМОНОСОВА ИНСТИТУТ СТРАН АЗИИ И АФРИКИ

На правах рукописи

БАРКУССКИЙ Илья Владимирович

НЕМЕЦКИЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ЕВРЕЙСКОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ МАКС ЛИЛИЕНТАЛЬ И ЕГО ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В РОССИИ

(1837-1845 гг.)

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва 2005

Работа выполнена на базе Центра Иудаики и Еврейской Цивилизации Института стран Азии и Африки при МГУ им. М.В. Ломоносова

Научный руководитель:

Научный консультант:

Официальные оппоненты:

кандидат исторических наук А.ЕЛокшин

(Институт востоковедения РАН, Сектор по изучению Израиля)

профессор Иерусалимского университета (Израиль) доктор И. Барталь

доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Е. Б. Рашковский (ИМЭМО)

кандидат исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник A.A. Левандовский (исторический факультет МГУ)

Ведущая организация: Российско-Американский центр

Библеистики и Иудаики Российского Государственного Гуманитарного Университета (ЦБИРГТУ).

Защита состоится «_»_2005 г. в_часов на

заседании Диссертационного совета Д.501.002.04 в Институте стран Азии и Африки при МГУ им М.В.Ломоносова по адресу: 101999, г. Москва, ул. Моховая, д. 11.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института стран Азии и Африки при МГУ им М.В. Ломоносова

Автореферат разослан «_»

Ученый секретарь Диссертационного совета кандидат исторических наук

2005 г.

Е.В. Волкова

г 618141-

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Изучение деятельности в николаевской России еврейского просветителя Макса Лилиенталя, проявившейся, в первую очередь, в сфере организации для российских евреев новой системы образования, приобретает актуальность в свете как общих тенденций в развитии современной исторической науки, так и особой остроты некоторых мировых проблем, возникших на пути человечества к культурной и экономической глобализации.

Во-первых, одной из важнейших таких проблем стала затруднительность интеграции в социально-культурное пространство современной европейской цивилизации тех ее новых представителей, которые по своей этнической и культурной самоидентификации принадлежат к традиционным восточным народам. В наши дни эта проблема острее всего проявила себя на примере исламского населения некоторых регионов Европы, прежде всего Франции, Германии и Великобритании. Обозначившиеся сложности интеграции иммигрантов-мусульман, слабо подверженных модернизации, значительно оживили в последнее время дискуссию по этому вопросу в среде историков и социологов1.

Значительность этой проблемы буквально с каждым днем возрастает и в Российской Федерации, столкнувшейся в последнее время с необходимостью допущения большего числа иммигрантов из Китая, Кавказа и Средней Азии в условиях неуклонного падения численности коренного населения и низкой плотности заселения значительных территорий восточной части страны. В этой ситуации возникает вопрос о необходимости культурной интеграции прибывающих иностранцев, без которой

1 См., например. Michael L, Fitzgerald M Air Christians and Muslims in Europe- Perspectives for Dialogue. - London, 1999; Штайнбах У Исламский терроризм. Сейчас необходим самокритичный «диалог культур» // Internationale Politik. Мусульманский мир. 2002 №3., Shef-fer G. Modern Diasporas in International Politics - N. Y.: St. Martins Press, 1986.

РОС.

• Ь M А Я

невозможна последовательная и разумная иммиграционная политика. В этой связи первый опыт создания в России середины XIX века особой образовательной системы, призванной ускорить интеграционные процессы среди одной из недавно появившихся на ее территории этнических групп, обретает особую актуальность.

Во-вторых, тема деятельности в России М. Лилиенталя тесно сопряжена с целым рядом более широких, а порой весьма спорных научно-исторических проблем, интерес к которым у специалистов не утихает до настоящего времени. Среди этих проблем: тема модернизации еврейского населения Европы, проблема возникновения и распространения идей еврейского Просвещения (Гаскалы) и, наконец, проблема появления в России «еврейского вопроса» и вопроса о «государственном антисемитизме». Особый интерес тема деятельности Лилиенталя приобретает в свете изучения николаевской эпохи истории Российской империи, обращение к которой, к сожалению, не стало в последнее время столь распространенным явлением в отечественной исторической науке, как изучение других периодов истории российской государственности. Так же незаслуженно игнорируется и важность этого периода для изучения истории восточноевропейского еврейства.

Между тем, сороковые годы девятнадцатого века можно без преувеличения называть рубежными в летописи взаимоотношений российского государства с еврейским населением. В то время как в Европе уже с конца XVIII столетия вызревала постепенно концепция либерального национального государства (nation-state), где понятие нации не подразумевало национальности, характеризующейся определенным набором культурных традиций и черт, в России проявилась иная тенденция. Суровыми военными мерами или культурно-просветительскими мероприятиями николаевский режим пытался сплотить многонациональную империю под эгидой новой государственной идеи. Ее лозунгом стала из-

вестная триада «самодержавие, православие, народность», возникшая как противопоставление призыву французской революции к «свободе, равенству, братству».

Жертвами такого подхода стали не только народы, открыто заявлявшие о своем нежелании становиться подданными русского императора, такие как поляки или часть населения Кавказа, но и народы совершенно лояльные по отношению к российской монархии, исторически вынужденные мириться с любыми особенностями политического строя той страны, где пребывали, такие как евреи. Именно в николаевскую эпоху изменения в политике российского правительства по отношению к еврейскому населению закладывало базу для последующей истории развития в России «еврейского вопроса».

В-третьих, несмотря на очевидную и признанную значимость темы деятельности Лилиенталя в России, в настоящее время не существует отдельных трудов, в которых было бы проведено ее системное изучение. Также не существует современной биографии Лилиенталя, хотя за последние десятилетия знания о периоде его жизни существенно расширились2. Не может претендовать на исчерпывающее описание его жизни и данная диссертация, но в отношении ее российского периода автор попытался дать максимально возможную в такой работе характеристику.

Предмет исследования диссертации - деятельность М. Лилиенталя в России на фоне общих изменений, происходивших в десятилетие с середины 30-х до середины 40-х годов в рамках национальной политики российского правительства, а так же различных аспектов модернизации и интеграции восточно-европейского еврейства.

Цель исследования - анализ деятельности М. Лилиенталя в 30-40-е годы XIX столетия через призму взаимоотношений между различными

2 Единственный труд такого рода был сделан еще в 1915г. в США См : Philipson D. Мах Liliental, American Rabbi -N Y., 1915.

силами, участвовавшими в разработке реформы: российским правительством, просвещенной частью российского еврейства и еврейскими традиционалистами. В соответствии с данной целью определяются следующие задачи:

• обозначить, какие изменения в жизни европейского еврейства повлияли на становление М. Лилиенталя как нового типа еврейского лидера и сделали возможным его участие в реформе;

• определить состояние «еврейского вопроса» в России на момент начала подготовки реформы еврейского образования;

• выяснить обстоятельства начала реформы и те цели, которыми руководствовались ее инициаторы;

• выявить глубину существовавших в среде восточноевропейского еврейства противоречий и дать оценку степени его готовности к необходимым, по мнению правительства, культурным и социальным изменениям;

• оценить реформу еврейского образования в свете культурных, социальных и политических процессов, имевших место, как в среде восточно-европейского еврейства, так и в Российской империи в целом;

• охарактеризовать участие М. Лилиенталя в ходе разработки реформы на основе анализа общей исторической ситуации.

Хронологические рамки работы охватывают период с 1837 по 1845 гг., с момента, когда в министерстве просвещения началась разработка теоретического основания реформы еврейского образования в Российской империи, и до отъезда М. Лилиенталя из России.

Теоретической и методологической основой диссертации стали труды по теории и методологии исторического исследования, а также по теоретическим проблемам российской истории и истории восточноевропейского еврейства. Это работы С.Барона, И. Барталя, М. Блока, Ф.

Броделя, С.М. Дубнова, П.А. Зайончковского, Я. Каца, В.О. Ключевского, Р. Пайпса, М. Станиславского, Н. Я. Эйдельмана, И. Эткеса и др.

Источниковая база. При написании диссертации был привлечен широкий круг источников написанных на языках: русском, английском, немецком и древнееврейском, чего потребовали многоплановость, а порой и малоизученность различных аспектов проблематики исследования. Были использованы как уже опубликованные предыдущими поколениями исследователей документы, так и не описанные до настоящего времени в литературе.

Из опубликованных источников нарративного характера следует выделить в первую очередь воспоминания самого М. Лилиенталя, озаглавленные «Мое путешествие в Россию» и вошедшие в качестве приложения в издание, подготовленное Д. Филлипсоном (1915г.)3. Хронологически воспоминания Лилиенталя охватывают период с осени 1839 по осень 1842г. Этот источник дает весьма подробную информацию о начальном периоде деятельности Лилиенталя в России, но, как и любой источник мемуарного характера, носит определенный налет субъективности, что требует осторожного с ним обращения.

К другим источникам этого вида, которые использовались при написании диссертации, можно отнести воспоминания еврейских деятелей: А. Готлобера, Л. Леванды, П. Венгеровой, В. Мандельштама и ряда других, а также записки иностранных путешественников А. де Кюстина и И.Г. Коля.

Вторым важным видом источников являются письма. В работе были использованы письма Лилиенталя, написанные им, в основном, в период пребывания в России. Некоторые из них опубликованы в выше-

3 Liliental М My travels in Russia. / Philipson D. Max Liliental, American Rabbi. -N.Y., 1915. (Впервые воспоминания Лилиенталя были опубликованы на немецком языке в журнале «Israelit» в 1859г.)

указанном издании Д. Фшшпсона. Обнаруженные в 30-е годы XX века новые письма Лилиенталя изданы С. Гинзбургом в 1939г.4, некоторые из писем Лилиенталя к деятелям еврейского просвещения в России публиковались на русском языке в журнале «Пережитое»5. Переписка Лилиенталя с бердичевским маскилом" Ротенбергом имелась в распоряжении С. Станиславского и впоследствии была, очевидно, утеряна. Часть из нее была С. Станиславским опубликована7. Кроме писем самого Лилиенталя были использованы и некоторые письма его современников: М. Монте-фиоре, А. Кремье, И.Б. Левинзона, Н. Розенталя и др.

К отдельному виду источников относятся отчеты и записки Лилиенталя и других еврейских деятелей этого периода, направляемые в министерство просвещения Уварову и к другим российским чиновникам. Некоторые из этих документов были описаны С.Г.Лозинским в издании «Казенные еврейские училища»8. Однако в своем описании архивов министерства просвещения Лозинский не всегда давал подробную характеристику тем или иным документам. Поэтому в ходе работы над диссертацией автору приходилось пользоваться оригиналами этих записок и отчетов, содержащимися в Российском Государственном Историческом Архиве в Петербурге9. Относящиеся к этому же виду источников записки Лилиенталя к виленскому генерал-губернатору Мирковичу обнаружены

4 Ginsburg S М Max Lilienthal's Activities in Russia; New Documents // American Jewish Historical Society - 1939 - №35.

5 Из связки писем Письмо д-ра М.Лилиенталя к М.А.Гинцбургу. // Пережитое. - С-Пб, 1910.-Т.2.

6 Маскилы (маскилим) - деятели и сторонники еврейского Просвещения (Гаскалы)

'Станиславский С Из истории и жизни одной еврейской школы (1826 - 1853 гг) Культурно-биографический очерк // Восход. - СПб., 1884 - Кн 4. - С. 126-149.

8 Описание дел бывшего архива министерства народного просвещения Казенные еврейские училища. / Под ред. С Г. Лозинского. - СПб., 1920

9 РГИА ф 733, оп 97.

в Литовском Государственном Историческом Архиве10 в Вильнюсе и впервые описаны в настоящей диссертации.

Среди фондов РГИА существует также фонд, содержащий дела раввинской комиссии, заседавшей в Петербурге в 1843г., в деятельности которой М. Лилиенталь принимал активное участие11. К сожалению, автором диссертации исследованы не все дела этого фонда в связи с происходящей в настоящее время реконструкцией архива. Собственно журнал заседаний комиссии, по имеющимся сведениям, до настоящего времени не обнаружен12, и в описях данного фонда он не представлен. Отсюда происходит весьма ограниченное представление исследователей о взаимоотношениях различных сил внутри комиссии. Изученные автором диссертации документы этого фонда не дали, к сожалению, возможности сделать значительный прорыв в этом направлении.

Весьма ценным архивным источником, дающим сведения о деятельности Лилиенталя в России, являются материалы Третьего отделения императорской канцелярии, содержащиеся в Государственном Архиве Российской Федерации в Москве13. Согласно особому предписанию, выданному А.Х. Бенкендорфу, за М. Лилиенталем на всем протяжении его маршрута по западным губерниям был установлен полицейский надзор. Отчеты местных полицейских чинов дают важную информацию о деятельности Лилиенталя в этом регионе. Два документа из этого фонда

10 ЛГИА. <}>.378BS. Данные материалы были впервые обнаружены сотрудником архива Г. Аграновским и любезно предоставлены автору диссертации.

"РГИА ф.1269,оп.1.

12 М. Станиславский считает отсутствие предложений выработанных комиссией в архивах подтверждением секретности этого мероприятия правительства. Stanislawski М Tsar Nicholas 1 and the Jews. The Transformation of Jewish Society in Russia 1825-1855. - Philadelphia, 1983. - p 78.

13 Г АРФ, ф.109,1 экса 1842, оп.17.

опубликованы недавно И. Лурье14, другие материалы использованы в диссертации впервые.

События, происходившие в России в указанный период, весьма интересовали просвещенную часть германского еврейства. В этот период в Германии уже существовало несколько еврейских периодических изданий, в которых из номера в номер публиковались сведения об успехах Лилиенталя и в целом о ходе реформы образования в России. Главным таким изданием являлась газета «Allgemeine Zeitung des Judenthums», издававшаяся Л. Филлипсоном в Лейпциге на немецком языке. Здесь, помимо отчетов корреспондентов с мест, публиковались заметки еврейских лидеров, имевших отношение к подготовке реформы, и другие документы, касающиеся проблематики диссертации. В своем исследовании автор пользовался экземплярами этой газеты за 1837-1859гг., хранящимися в Национальной Государственной Библиотеке Государства Израиль в Иерусалиме.

Еще одним типом источников, который был использован при написании настоящей работы, являются полемические и программные сочинения деятелей немецкого и российского еврейского просвещения, написанные на древнееврейском языке. К ним относятся, прежде всего, воззвания И.Б. Левинзона (1828)15, М. Лилиенталя (1842)16 и неизвестного автора, которое некоторые исследователи относят к перу М.А. Гинц-бурга, «Вестник правды» (1843)17.

Помимо этих главных источников были использованы и документы, относящиеся к виду актовых и законодательных материалов: Сбор-

14 Лурье И Что делать с бедными евреями? Новый документ к истории казенного образования евреев в России // Вестник еврейского университета. - 2003 -№8(26) - С 203-205

15 Levinsohn l.B Te'udah Be'Yisrael (Правда Израиля). - Vilna, Horodno, 1828. (иврит)

16 Lilienthal М. Magid yeshu'a (Благовешатель). - Вильно: Типография М.Ромма и З.Типографа, 1842. (иврит)

17 Magid emet, meet lona ben Amitai (Вестник правды Ионы бен Амитая). - Leipzig, 1843. (иврит)

ники распоряжений и постановлений по министерствам российского правительства; журналы министерств; собрания законов Российской империи; отчеты ревизионных комиссий по изучению состояния еврейских училищ и др.

Историография. Деятельность Макса Лилиенталя в России - тема, к которой в разной степени обращались практически все отечественные и зарубежные исследователи истории восточно-европейского еврейства этого периода. Буквально в каждой из работ, посвященных истории еврейского Просвещения в России, отношениям царского правительства и еврейства, проблеме модернизации еврейского населения Восточной Европы, можно обнаружить упоминание имени Лилиенталя.

В некоторых зарубежных работах, освещающих николаевский период в истории восточно-европейского еврейства, (Д. Филипсон18, Л. Шайнхаус19, М. Станиславский20, Э. Эткес21, Д. Кахане22) фигуре Лилиенталя уделяется более пристальное внимание, в иных (С.М Дубнов, Ю. Гессен) о нем упоминается вскользь. Но практически все авторы признают значимость его деятельности в этот период для дальнейших судеб еврейства в России.

Между тем, в современной историографии до сих пор не существует единого мнения о роли Лилиенталя в судьбе российского еврейства, или его фигура просто исчезает из поля зрения исследователей. Так в издании «Краткая еврейская энциклопедия» (1999г.) в статье «Хаскала»

и Philipson D. Мах Liliental, American Rabbi. -New York, 1915.

19 Scheinhaus L. Ein deutscher Pionier (Dr. Lilienthal's Kulturversuch in Russland). - Berlin, 1911.

20 Stanislawski M. Tsar Nicholas I and the Jews. The Transformation of Jewish Society in Russia. 1825-1855 -Philadelphia, 1983.

21 Etkes I Parashat ha-haskala mi-ta'am ve-ha-temura be-ma'amad tenuat ha-haskala be-russia («Казенное просвещение» и изменение статуса движения Гаскала в России) // Zion. - 1978. -ШЗ. - р. 264-313.

22 Kahane D Liliental ve-haskalat ha-yehudim be-rusiah (Лилиенталь и еврейское просвещение в России) // Ha-shiloah. -1912. - Т.27.

вместо М. Лилиенталя упоминается М.Л. Лилиенблюм23. Подобная неточность в столь авторитетном издании видится не случайной. В какой-то мере это результат того забвения, которое постигло имя Лилиенталя в современной историографии на русском языке.

Разительно различаются и оценки деятельности Лилиенталя. В исследованиях историков, как и в воспоминаниях современников можно обнаружить буквально противоположные взгляды в отношении его устремлений. Одни обвиняют Лилиенталя в карьеризме и утверждают, будто он, идя на поводу у николаевского правительства, вел российское еврейство к христианизации. Другие же полагают, что в его деятельности наблюдалось очевидное стремление облегчить участь евреев черты оседлости и даже привнести им равноправие.

Следует отметить, что в отношении к личности Лилиенталя в литературе можно проследить отражение конфликта середины XIX века. Нередко оценка его деятельности в России зависит от того, с какой из участвовавших в конфликте сил идентифицирует себя исследователь. В первую очередь, это касается отечественной историографии рубежа XIX и XX веков. Разброс мнений в отношении будущего евреев в России, характерный для еврейских и русских интеллектуалов этого поколения, отразился, во многом, и на их отношении к тем или иным событиям прошлого. Существуют и более поздние работы, для которых справедливо это утверждение. Так, например, Н. Каменецкий24, будучи представителем современной ортодоксии, в первую очередь интересуется вопросом религиозной ревностности Лилиенталя. А раби Йосеф Шнеерсон25 из династии, возглавляющей «хабад-любавичское» направление в хасидизме, отстаивает роль и значение в описываемых событиях Менделя Шнеерсо-

23 Краткая еврейская энциклопедия. - Иерусалим, 1999 - Т 9 - С. 704.

24 Kamenecki N Making of the Godol. - Israel, 2002.

25 Shneersohn Joseph I The "Tzemach Tzedek" and the Haskalah Movement. - Brooklyn, 1969

на, одного из родоначальников «Хабада». Это обстоятельство требует весьма осторожного обращения, как с источниками, так и с некоторой историографической литературой.

На настоящее время существуют два исследования, целиком посвященных деятельности Лилиенталя в Америке и его роли в становлении реформистского иудаизма в США (Д. Филипсон (1915), Б.Л. Рубен (1997)). Обе эти работы в некоторой степени касаются и его деятельности в России. В частности, в наиболее свежем и полном диссертационном исследовании Б.Л. Рубена «Макс Лшгаенталь: раввин, учитель и реформатор в Америке девятнадцатого века»26 приводится характеристика мировоззрения Лилиенталя в российский период и подробное исследование его становления как немецкого маскила. При этом в отношении деятельности его в России автор ограничивается, в основном, изложением некоторых фактов, почерпнутых, прежде всего, из воспоминаний самого Лилиенталя и в его письмах. Эта особенность обуславливается задачами данного исследования, посвященного деятельности Лилиенталя именно как американского реформатора.

Существует несколько небольших исследований, специально посвященных деятельности Лилиенталя в России. Это, в первую очередь, очерк Л. Шайнхауса «Немецкий первопроходец. Культурный опыт доктора Лилиенталя в России»27, написанный в 1911 г., и уже заметно устаревший, и ряд работ израильских исследователей, в частности статья Э. Эткеса (1978). К этому ряду можно отнести и недавнюю статью И. Лурье (2003), касающуюся некоторых аспектов поездки Лилиенталя по губерниям Юго-западного края.

26 Ruben B. Max Lilienthal. rabbi, educator and reformer in nineteenth-century America - Jerisa-

lenr Copyright by UM1 Company, 1997, 17 Scheinhaus L. Op. cit.

Тема деятельности Лилиенталя в различной степени затрагивается в трудах отечественных дореволюционных авторов, посвященных разработке системы казенного еврейского образования в России и роли отдельных ее участников. Из таких работ, наиболее подробно затрагивающими деятельность Лилиенталя в России, являются: введение С. Гинзбурга к изданию «Казенные еврейские училища» под редакцией С.Г. Лозинского (1920), сочинение М. Моргулиса «К истории образования русских евреев» (1871), исследование П. Марека «Очерки по истории просвещения евреев в России (два воспитания)» (1909), и работа С. Станиславского «Из истории и жизни одной еврейской школы» (1884).

Помимо этого существует еще целый ряд отечественных исследований затрагивающих проблему казенного еврейского образования в России. Из них, прежде всего, следует отметить работы Я, Каценельсона «Еврейские училища прежде и теперь (До и после положения 1873 г.)» (1895) и А. Белецкого «Вопрос об образовании русских евреев в царствование Николая I.» (1894).

Как можно заметить, все отечественные исследования, касающиеся вопросов образования еврейского населения в царской России, были написаны в небольшой отрезок времени с 60-х годов XIX до 20-х годов XX столетия. В советский период отечественная историография не оставила заметных трудов посвященных этой проблеме. Исключение составляет упомянутая работа Гинзбурга и Лозинского, написанная по результатам исследований проведенных в архивах Министерства народного просвещения Российской империи в 20-е годы.

Между тем работа по изучению этого вопроса не останавливалась в западной исторической науке. Первейшим из исследований положения еврейского населения в николаевский период является работа Михаэля Станиславского «Царь Николай Первый и евреи. Трансформация еврей-

ского общества в России» (1983) На настоящее время эта работа признана наиболее обстоятельной. В ней личности Лилиенталя и его деятельности в России уделено особое внимание. Кроме этого, существует целый ряд трудов, в которых исследуются различные аспекты истории восточно-европейского еврейства в царствование Николая I29, а также вопросы модернизации евреев в России в этот и в более поздний период30. Все эти работы, а также ряд трудов, посвященных изучению отечественной истории, истории формирования идеологии Гаскалы и общих аспектов истории германского еврейства, были использованы при написании настоящей диссертации.

Научная новизна работы Настоящая диссертация является первым обобщающим исследованием, в котором на основании уже известных и новых источников изучена деятельность М. Лилиенталя в России, и первой за последние восемьдесят лет работой на русском языке, в которой подробно освещается история возникновения системы казенного еврейского образования в Российской империи. Существующие работы поднимают, как правило, отдельные аспекты этой проблемы и не дают в каждом случае целостной картины.

Практическое значение. Содержание и выводы диссертации могут быть использованы в исследованиях по проблемам истории восточноевропейского еврейства и в целом истории еврейского народа, а также при написании общих работ по изучению николаевского времени в Рос-

28 Stanislawski М Op. cit

29 См. например- Петровский-Штерн Й. Евреи в русской армии 1827-1914. - М., 2003; Fish-man Е D Russia's First Modern Jews. The Jews of Shklov. - N Y., 1995, Levitats I The Jewish community in Russia 1772 -1844. -N.Y., 1943; Барталь И. My-uma le-leum. Ehudei mizrah-eropa 1772-1881 (От народа к нации. Еврейство Восточной Европы, 1772-1881). - Иерусалим, 2000. и др.

30 См. например: Etkes Е. Immanent Factors and External Influences in the Development of the Haskalah Movement in Russia // Toward modernity The European Jewish Model /Ed by J. Katz. - N.Y., 1987; Krieze S. Russian language Jewish school in Russia Thesis for the Degree Doctor of Philosophy Submitted to the Senate of the Hebrew University. - Jerusalem, 1994; Katz J. Out ofthe ghetto The Social Background of Jewish Emancipation 1770-1870 -N.Y., 1988. идр.

сии. Фактический и документальный материал, содержащийся в диссертации, может найти применение при написании университетских курсов по истории еврейского народа в ИСАА при МГУ и на исторических факультетах, а также при чтении спецкурсов по истории «еврейского вопроса» в Российской империи.

Апробация работы. Диссертация обсуждена на заседании Центра Иудаики и Еврейской Цивилизации ИСАА при МГУ и рекомендована к защите. Основные положения исследования и его части опубликованы в двух статьях в сборнике «Тирош» (2005-06) и статье в журнале «Еврейское образование» (2002).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и исследовательской литературы. Специальные термины, использованные в работе, раскрываются в тексте ее основного содержания в сносках внизу страницы.

Основное содержание работы

Во введении ставится проблема и определяется объект исследования, обосновывается актуальность темы, формулируется цель и ставятся задачи диссертации. Здесь же дается обзор использованных источников и исследовательской литературы.

В первой главе освещается этап становления личности Макса Ли-лиенталя как раввина нового типа на фоне тех изменений, которые претерпевало еврейское общество в Европе в первой половине XIX века.

Деятельность Макса Лилиенталя в России и сама попытка реформы еврейского образования в николаевской империи стали возможны благодаря широкомасштабным изменениям, имевшим место в Европе в исследуемый период. Наряду с серьезными социально-экономическими сдвигами, модифицировавшими европейские государства и водившими их в новую капиталистическую реальность, с середины XVIII столетия в

ряде германских государств велась широкая дискуссия по вопросу о путях интеграции евреев в европейскую культурную общность, в которую были вовлечены многие деятели европейского просвещения. Одновременно с этим происходила постепенная трансформация и самого традиционного еврейского общества. Социальные, экономические и культурные изменения вели к сложению нового типа еврейского лидера, должного быть не только образованным в соответствии с традицией, но и иметь полноценное светское образование, принятое среди окружающего христианского населения.

Макс Лилиенталь родился в ноябре 1814г. в Мюнхене, в семье баварских «придворных евреев». Этот элитарный слой еврейского средневекового общества служил германской аристократии в качестве подрядчиков, агентов, банкиров, изготовителей монет, и даже дипломатов. В соответствии со своим социальным статусом, «придворные евреи» приобретали утонченный стиль жизни, принятый в среде германской аристократии. Одновременно с этим они продолжали находиться в статусе nobles oblige по отношению к их еврейским общинам, и, как правило, возлагали на себя обязанности руководства и представительства перед властями.

Три составляющих нового еврейского образования: семья, йеши-ва31 и университет внесли каждый свою лепту в формирование личности Лилиенталя как германского раввина нового типа. Семья «придворных евреев» дала ему возможность осознать свое лидерское предназначение; йешива дала ему традиционное еврейское образование и позволила почувствовать свою привязанность к еврейской традиции; университет воспитал из него современного европейского интеллектуала, который, не оставляя стремления вести своих соплеменников как раввин и проповед-

31 Йешива - вторая ступень традиционного еврейского образования Первой ступенью является хедер.

ник, сохранил верность духу просвещенного университетского свободомыслия. Так, на фоне решительных изменений во всех сферах жизни европейского социума, в германских государствах закладывались основы для формирования новой еврейской ментальности, традиционной еврейской во внешних проявлениях, но космополитической по сути. Макс Ли-лиенталь являлся типичным примером именно этой новой модели.

Во второй главе рассматривается предыстория появления в России «еврейского вопроса» и первые шаги российского руководства в отношении интеграции еврейского населения. Особое внимание уделяется просветительским аспектам политики Александра I и Николая I в этом вопросе до 1837 года.

Появившись в России в 70-е годы просвещенного XVIII столетия, «еврейский вопрос» не приобрел еще к 40-м годам XIX века свое последующее значение и находился на обочине российской внутренней политики. Во многом, это было сопряжено как с весьма несущественной интеграцией евреев в культуру окружавших их славянских народов, так и с практически полным незнанием российской аристократией особенностей внутренней жизни еврейства. Первые попытки реформировать евреев путем просвещения, сделанные в начале XIX столетия, были изначально обречены на неудачу. Сами евреи, отгороженные от значительной территории страны «чертой оседлости», в своем подавляющем большинстве сохраняли приверженность традиционному укладу жизни. Они не были знакомы ни с русской культурой, ни с жизнью внутренних губерний России, и не стремились к тому, чтобы с ней познакомиться. Даже те немногие из них, кто пытался модернизировать свою жизнь, пользовались опытом соплеменников живущих на Западе. Приобщаясь к европейской культуре, они читали литературу на немецком или польском языках, одевались в «немецкое платье», шли учиться в католические школы и университеты. Исключением являлся лишь торговый и промышленный го-

род Одесса, где знание многих языков, в том числе и русского, с начала основания города было необходимым условием выживания в жесткой конкурентной борьбе. Модернизация евреев в Восточной Европе тормозилась и широким распространением здесь мистического движения - хасидизма, позволявшего евреям в условиях общего кризиса использовать эту новую культурную нишу для сохранения своей традиционной идентичности.

Можно также констатировать, что до начала 30-х годов российское правительство уделяло приобщению еврейского населения к русскому языку весьма слабое внимание. Главной причиной этого можно предполагать принятое в аристократических кругах пренебрежительное отношение к национальной культуре. С позиции петербургского высшего света, кроме националистически ориентированных декабристов и близких к ним слоев, русский язык не мог ассоциироваться с высокими достижениями европейской цивилизации, и потому знать и преподавать его не считалось необходимым.

Все эти обстоятельства дают повод утверждать, что до начала 40-х годов не существовало еще объективных предпосылок для широкой интеграции евреев в русскую национальную культуру.

В третьей главе освещается процесс вызревания в правительственных кругах идеи о необходимости нового подхода к решению еврейской проблемы и роль в этом Уварова и Лилиенталя.

Необходимость внедрения русского языка и русской культуры стала актуальной в ходе преодоления последствий польского восстания начала 30-х годов, когда на территориях густо заселенных евреями начался процесс русификации польского населения. То, что этим процессом, как и последующей реформой еврейского образования, управлял один и тот же человек, а именно министр просвещения С.С. Уваров, по-

зволяет обнаруживать очевидную генетическую связь между этими двумя историческими явлениями.

Именно благодаря личной заинтересованности Уварова правительство в лице образованного в декабре 1840г. «Комитета для определения мер коренного преобразования евреев в России» под руководством П.Д. Киселева, решает начать планомерную разработку новой системы еврейского образования в Западном крае. Главной целью такой реформы должно было стать «нравственное исправление» евреев через приобщение их к достижениям европейской культуры, что, с точки зрения Уварова, не подразумевало христианизации и ассимиляции. Идеалом Уварова была западная гражданская политическая система, которую он пытался привить на русской самодержавной почве. При этом, вида Россию посредником между Востоком и Западом, он и евреев рассматривал как один из восточных народов, который необходимо приобщить к «общим началам гражданственности», но не обязательно обращать в иную веру.

Этой идеей обуславливался и главный принцип работы Комитета -«сделать образование евреев более нравственным, чем практическим». Этот принцип подразумевал создание системы образования, в которой евреи могли бы получать некоторые знания в общеобразовательных предметах, а так же сведения о русской культуре и истории. Будучи сторонником «классической» системы воспитания, Уваров считал гуманитарное образование лучшим способом «исправления» евреев. Приобщение к европейской культуре виделось ему высшей и конечной целью реформы. Вопрос о том, как евреи, не обладающие полнотой прав и даже не имеющие возможности выезжать за пределы «черты оседлости», смогут применять полученные знания на практике, он оставлял за рамками предполагаемых мероприятий. Не рассматривались им и проекты, предлагающие расширение профессионального образования для евреев. Для его высоких целей разработка системы профессионального образования

виделась слишком мелкой и не соответствующей целям правительства по «нравственному улучшению» евреев. Однако то, что в его проекте просветительский подход представлялся первоочередным, делало этот проект оригинальным и выделяющимся на фоне иных исправительных мер николаевского правительства, проводимых в этот период в отношении еврейского населения.

Деятельность, которую начал в Петербурге Лилиенталь в конце 1841г., дает основание исследователям считать этот момент завершением первого периода развития в России еврейского Просвещения и первого этапа в еврейской политике императора Николая I. С приездом Лилиен-таля в Петербург в 1841г., как отмечает М.Станиславский32, делается новый шаг, на котором просвещение евреев России, до того момента возглавляемое маргинальной группкой еврейских интеллектуалов, сознательно и целенаправленно берет в свои руки правительство в лице графа Уварова.

Четвертая глава посвящена описанию взаимоотношений различных групп еврейского населения Российской империи и их отношения к предстоящей реформе. В этой же главе освещаются две поездки Лилиен-таля по губерниям «черты оседлости» как посланника министерства просвещения и дается оценка результатов этих поездок. Особое внимание здесь уделено изучению влияния поездки Лилиенталя на внутреннюю жизнь еврейских общин западных губерний.

Две поездки Лилиенталя по губерниям Западного края в конце 1841 и в 1842 гг. стали содержанием важного этапа в истории российского еврейства. Этот этап характеризуется вовлечением в обсуждение будущей судьбы восточно-европейского еврейства широких слоев еврейского населения «черты оседлости». В большинстве случаев это вовле-

32 Бинтам«!« М. Ор. ей. р.59

чение носило пассивный характер. От евреев ожидали одобрения проекта предложенного правительством, каковое чаще всего и следовало по привычке принимать все, что дается свыше. Многочисленные благодарственные адреса Уварову, в искренности которых есть повод сомневаться, являются свидетельством скорее традиционного еврейского отношения к власти, всякое новое изобретение которой следовало воспринимать как данность, и принимать, стараясь не вызвать дополнительных неприятностей. Именно об этом говорили еврейские лидеры Лилиенталю во время его первой поездки в Вильно и Минск. Они выражали готовность принять любой вердикт правительства и уже после находить возможности, чтобы его обойти. Но они категорически отказывались брать на себя ответственность за принятие решения в отношении своей собственной судьбы. Здесь очевидно сказывались как вполне оправданное недоверие к предложениям исходящим от императора и его окружения, так и фактическое отсутствие практики участия евреев в решениях правительства, касающихся их будущего положения в российском государстве.

Однако к началу 40-х годов все очевиднее ощущалось возрастание духовных потребностей определенной части еврейского общества. Среди образованной и состоятельной части российского еврейства появлялось все больше тех, кто начинал ощущать в своем отрыве от европейской культуры собственную ограниченность.

Это не была ограниченность «придворных евреев» Запада, страдавших из-за невозможности почувствовать себя равными с теми, кто составлял их социальный круг. В России евреев, которых можно было отнести к этой прослойке, были считанные единицы. Кроме этого, в условиях отсутствия в России гражданского равноправия даже этим единицам не приходилось надеяться на улучшение собственного правового положения. Первые российские еврейские просветители страдали не от неравноправия, а от ощущения своей духовной ущербности. Этот кон-

фликт затронул не только тех, кого принято называть «маскилим». Интерес «миснагидских33» лидеров, таких как Ицхак Воложинский к европейской науке и европейским языкам показывает, что и среди традиционалистов были те, кто смотрел в будущее и понимал невозможность существования в дальнейшем в отрыве от главных культурных достижений христианской цивилизации.

До поры этот конфликт в среде российских евреев существовал в латентной форме, не выплескиваясь широко наружу. Для его раскрытия требовалось сильное потрясение, каковым стало путешествие Лилиента-ля по губерниям Западного края. Имея официальные полномочия от верховной имперской власти, Лилиенталь не только окрылял надеждами молодежь, стремившуюся к просвещению. Осознавая необходимость эмансипации для улучшения положения евреев в России, он побуждал российских евреев к тому, чтобы начинать требовать равноправия. Пример тому письмо одесских представителей новороссийскому генерал-губернатору Воронцову, где впервые в истории российских евреев прозвучала их коллективная просьба о расширении прав, инициированная Лилиенталем. А уже самостоятельное письмо виленского маскила Н. Ро-зенталя, отправленное Уварову после отъезда Лилиенталя из Вильно, где обнаруживается та же мысль, может свидетельствовать о том, что его усилия не пропали даром. Даже отрицательный результат его первой поездки в Минск и Вильно стал катализатором для возбуждения общественной активности в этих городах. Таким образом, можно утверждать, что деятельность Лилиенталя в России оказала влияние на начало формирования в среде российских евреев определенных политических интересов, не наблюдаемых до сего момента.

53 Миснагидами или «митнагидами» (противниками) называли еврейских традиционалистов литовского направления противостоящих распространению хасидизма.

Пятая глава является заключительной, в которой освещается история раввинской комиссии и завершающий этап подготовки реформы. Здесь же дается общая характеристика деятельности Лилиенталя в России.

Реформа еврейского образования, в разработке которой принял активнейшее участие Лилиенталь, выделяется на фоне общих военно-исправительных мер николаевского правительства в этот период. Отсутствие кандидатуры Уварова в первом составе киселевского Комитета показывает, что просветительский аспект не являлся изначально первоочередным в предполагаемой работе по подготовке новых мер «улучшения» евреев. Именно активность Уварова убедила членов Комитета и самого императора начать действовать в этом направлении. Однако, судя по всему, сам Николай воспринимал просветительскую реформу не более чем эксперимент, с которым был готов мириться, так же, как он мирился до некоторого момента с польской конституцией. Его либерализм в данном случае простерся вплоть до создания особого выборного органа -«раввинской комиссии», в котором сами евреи должны были подготовить проект предполагаемых преобразований. Как только выяснилось, что этот проект расходится с мнением правительства, эксперимент был закончен. Все попытки Лилиенталя найти компромисс между евреями и правительством, убедить николаевских министров в необходимости расширения правовой базы для евреев, оказались безуспешными. Отказ правительства рассматривать вопрос о предоставлении евреям дополнительных прав видится решающим обстоятельством, сводившим на нет любые усилия в направлении интеграции еврейского населения в России в указанный период, поскольку именно равноправие является первейшим условием, на котором может базироваться культурная унификация.

Если говорить о характере деятельности Лилиенталя в типологическом смысле, то приведенные в данном исследовании обстоятельства

дают право определять характер его деятельности как «пггадланут» - то есть, принятое в историографии обозначение посредничества между еврейскими общинами и властью. Обратившись к современным работам по этой теме34, мы можем классифицировать его деятельность как «штадла-на-маскила». Таким образом, Лилиенталь выступал в своей работе по просвещению евреев не только и не столько сотрудником российского правительства, сколько представителем своего народа, интересы которого он, прежде всего, и старался соблюсти.

В заключении подводятся основные итоги диссертации, и делается вывод о роли реформы еврейского образования в последующей судьбе российского еврейства.

Реализация проекта реформы, в том виде, в котором он был окончательно принят Комитетом П.Д.Киселева в 1844г., оказалась весьма малоэффективной, что привело в 1873г. к отказу от системы специальных еврейских училищ, подтвердивших свою несостоятельность в деле широкой интеграции евреев в России. Очевидными причинами этого стали как непоследовательность в действиях самого правительства, так и изначальная направленность реформы на «нравственное исправление» евреев, а не на их социальную адаптацию. Еще одной причиной неудачи реформы могло стать отсутствие в николаевской России единой национальной культуры, в которую могли бы интегрироваться евреи. Жесткие сословные границы в условиях грандиозной по размерам самодержавной империи разделяли общество и способствовали сложению множества субкультур, каждая из которых имела свои характерные особенности. В какую из них должны были интегрироваться евреи, оставалось вопросом и для них и, на самом деле, для разработчиков реформы. Итогом такого

34 В первую очередь Lederhendler Е The Road to Modern Jewish Politics -NY, Oxford, 1989

развития ситуации могло явиться лишь появление новой особой субкультуры европейски образованных евреев, не имевших возможности в силу ограничительных законов реализовать себя в полной мере. Не приведя к массовой культурной интеграции евреев, реформа стала первым толчком для начала формирования русско-еврейской интеллигенции.

Основные положения диссертации нашли отражение в следующих публикациях:

1. Баркусский И.В. Некоторые заметки на тему преподавания курса истории евреев Восточной Европы в современной школе СНГ. // Еврейское образование. - СПб., 2002, № 1-2. (1 п.л.)

2. Баркусский И.В. Особенности национального просвещения (к вопросу о реформе казенного еврейского образования). // Тирош. Сборник трудов по иудаике. - М., 2003, №6. (0,5 пл.)

3. Баркусский И.В. Макс Лилиенталь - неудачливый штадлан российского еврейства. // Тирош. Сборник трудов по иудаике. - М., 2006, № 8. (0,5 п.л.) (в печати)

Подписано в печать 21.11.2005 г. Печать РИЗО. Тираж 100 экз. Усл. печ. л. 1. Заказ № 090 Отпечатано на базе Издательского центра ИСАА при МГУ Москва, ул. Моховая, 11

РНБ Русский фонд

2007-4 5796

MAP 2Q(|8—-

!! ? л

t.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Баркусский, Илья Владимирович

Введение.

Глава 1. Новое время и новые типы в истории европейского еврейства.

1.1 Трансформация европейского еврейства в XVIII в. на примере семьи Лилиенталя.

1.2. Формирование идеологии Гаскалы.

1.3.Модернизация систем общего и еврейского образования в германских землях в конце XVIII - начале XIX в.

1.4.Реформа еврейского образования в Баварии.

1.5.Борьба за эмансипацию в Баварии в XIX в.

1.6.Роль традиционной еврейской школы в воспитании Лилиенталя.

1.7.Гимпазия и университет как проводники нового светского образования для евреев в Баварии.

Глава 2. Еврейский вопрос и просвещение евреев в Восточной Европе в первой половине XIX в.

2.1.Восток и Запад ашкепазского мира в конце XVIII - первой половине XIX в.

2.2.Еврейский вопрос в последние годы Речи Посполитой.

2.3. Герц Гомберг и реформа еврейского образования в Галиции в в конце XVIII - начале XIX в.

2.4.Предыстория возникновения «еврейского вопроса» в Российской империи.

2.5.Положение 1804г. и его образовательный аспект.

2.6.Особенность николаевского времени в России.

2.7.Вопрос еврейского образования в Положении 1835 года.

2.8.Проблема Уварова в историографии еврейской истории.

2.9.Личность Уварова и его взгляд на еврейскую проблему.

2.10.Реформа системы образования в западном Крае в 30-е годы XIX в.

2.11.Первые маскильские еврейские школы в Российской империи.

2.12.Еврейская общипа Риги к 1839г.

2.13.Приглашение Лилиенталя в Россию.

Глава 3. Выработка основных положений будущей реформы и участие в этой работе Лилиенталя.

3.1.Знакомство Лилиенталя с германской моделью реформы иудаизма.

3.2.Первое знакомство Лилиенталя с еврейским вопросом в России.

3.3.Встреча Лилиенталя с Уваровым.

3.4.Еврейское равноправие в сознании русской аристократии.

3.5.Новая еврейская школа в Риге под руководством Лилиенталя.

3.6.Записка о «Преобразовании Еврейского парода в России» графа

Киселева.

3.7.Еврейский Комитет-разделение обязанностей.

3.8.Доклад Уварова Комитету.

3.9.Вопрос о привлечении иностранных учителей.

3.10.Совместная работа Уварова и Лилиепталя в начале подготовки реформы.

Глава 4. Лилиенталь и российские евреи: попытка взаимопонимании.

4.1.Российская Гаскала.

4.2. И.Б. Лсвинзон и его мнение о переустройстве евреев в России.

4.3.Поездка Лилиепталя в Вильну в 1841 г.

4.4.Конфликт Лилиепталя с минскими традиционалистами.

4.5. Начало нового этапа подготовки реформы.

4.6.Продолжение реформы. Вопрос о свечном сборе.

4.7.Принятис решения о раввинской комиссии.

4.8.Инструкция министерства Лилиенталю перед второй поездкой.

4.9. Начало второй поездки Лилиепталя по западным губерниям.

4.10. Вторая поездка в Вильно. Встреча с Ицхаком Воложинским.

4.11 Доклад Лилиепталя виленскому генерал-губернатору Мирковичу.

4.12 Выступление Лилиепталя в Бердичеве.

4.13. Лилиенталь в Новороссии и Бссарабии.

4.14. Завершение поездки. Лилиенталь и Левинзон.

Глава 5. Деятельность Лилиепталя в России в 1843-1845гг. и ее итоги

5.1.Отчет Лилиепталя Уварову после поездки по западным губерниям.

5.2. Подготовка к открытию раввинской комиссии.

5.3.Работа раввинской комиссии и ее итоги.

5.4.Новый проект Комитета Киселева.

5.5. Судьба реформы казенного образования.

5.6. Реакция па учреждение училищ со стороны евреев.

5.7. Завершение деятельности Лилиепталя в России.

5.8.Характеристика деятельности Лилиепталя в России.

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Баркусский, Илья Владимирович

Одной из актуальнейших проблем, с которыми столкнулась европейская цивилизация в последние десятилетия, стал вопрос интеграции тех представителей европейского сообщества, которые по своей этнической и культурной самоидеитификации принадлежат к восточным народам, слабо подверженным модернизации в силу особенностей своей культурной традиции.

В наши дни эта проблема острее всего проявилась на примере исламского населения Европы. Сложности ассимиляции иммигрантов-мусульман в ряде европейских стран, прежде всего во Франции, Германии и Великобритании, вызывают в последнее время серьезную полемику в среде историков и политологов1. Острота этого вопроса возрастает на фоне усиления влияиия в Европе политического исламизма и снижения рождаемости коренного населения европейского континента, что уже в недалеком будущем может стать причиной серьезных изменений этнорелигиозной и политической обстановки в этом регионе. Весьма актуальным видится этот вопрос и в современной Российской Федерации, столкнувшейся в последнее время с необходимостью привлечения большого числа иммигрантов в условиях резкого падения численности коренного населения и низкой плотностью заселения значительных территорий восточной части страны. В этой ситуации возрастает важность культурной интеграции прибывающих иностранцев, без которой невозможна последовательная и разумная иммиграционная политика.

Между тем, в европейской истории уже был период, когда вопрос о культурной интеграции одного из восточных пародов оказался весьма актуальным и вызвал не менее оживленную полемику, чем в паши дни. Это

1 См., например: Michael L. Fitzgerald М. Afr. Christians and Muslims in Europe: Perspectives for Dialogue. London, 1999; Штайнбах У. Исламский терроризм. Сейчас необходим еамокритичиый «диалог культур» // Internationale Politik. Мусульманский мир. 2002. №3.; ShelTcr G. Modern Diasporas in International Politics. New York: St. Martins Press, 1986. не было связано с заметным увеличением численности данного народа, могущего угрожать этнической и религиозной целостности европейской цивилизации. Не было это связано и с возникновением в его среде новых идейных движений могущих расшатать политическую структуру европейского сообщества. Однако как первый опыт такого рода в истории европейской цивилизации оп не может не вызвать интереса исходя из актуальности современных конфессиональных и политических проблем.

Вопрос о культурной интеграции в тот период, о котором идет речь, был связан, прежде всего, с изменениями социальной и политической структуры самой европейской цивилизации. А народом, первым испытавшим на себе тонкости европейской интеграционной политики, стали евреи - единственный на тот момент из традиционных восточных народов существовавших в окружении европейской христианской культуры.

С момента своего появления на Европейском континенте и до начала XIX столетия евреи существовали в условиях замкнутого пространства своей национальной культуры, старательно охраняли свои обычаи и традиции, их внешние контакты с христианским населением были минимизированы. В условиях корпоративного средневекового общества такой порядок вещей был естественным.

Ситуация стала быстро меняться в период, когда европейская культура начала резко модернизироваться. Средневековая натуральная экономика стала уступать место рыночным экономическим отношениям. Городское сословие начало трансформироваться в новый класс людей, свободных от корпоративных оков и национальных предрассудков, для которых главной целью становилось достижение индивидуального успеха. Все эти процессы происходили на фоне постепенной секуляризации общественной жизни, нивелировавшей значение религиозности.

Постепенно начали складываться национальные государства, в которых на место былых религиозных приоритетов стала приходить культурная самоидентификация. Существование в этих новых условиях замкнутого традиционного еврейского общества переставало быть органичным, и уже не устраивало пи правителей европейских государств, ни европейских мыслителей, пи даже некоторую часть самих евреев.

Уже в начале XVIII столетия появляются идеи о необходимости интегрирования евреев в европейскую культуру. Первые попытки на этом поприще носили традиционный по отношению к евреям, насильственный характер. Евреев пытались модернизировать через распространение на них воинской повинности или путем применения таких мер как обязательная смена фамилии и формы одежды. Появление идеологии Просвещения выявило еще один способ приобщения евреев к европейской культуре, а именно через создание для них особой системы образования. Успехи этой меры были различными в тех государствах, где она применялась. Раньше всего, уже в 80-е годы XVIII века, она была использована в Австрийской империи. В России, где евреи составляли абсолютное большинство от всех евреев Европы, реформа еврейского образования была сделана значительно позднее чем в других странах.

Первый опыт интеграции еврейского населения Российской империи через создание для них новой системы образования и является главным вопросом, рассматриваемым в данной работе.

Сороковые годы девятнадцатого века можно без преувеличения называть рубежными в истории взаимоотношений российского государства с еврейским населением.

Эти годы отмечены расцветом авторитарного николаевского режима, выделяющегося в дореволюционной российской истории, помимо иных особенностей, невиданным до тех пор размахом мероприятий в отношении народов, населяющих огромную евроазиатскую империю. В то время как в Европе уже с конца XVIII столетия вызревала постепенно концепция либерального национального государства (nation-state), где понятие нации не подразумевало национальности, характеризующейся определенным набором культурных традиций и черт, в России наблюдались иные процессы. Суровыми военными мерами или культурно-просветительскими мероприятиями николаевский режим пытался сплотить многонациональную империю под эгидой новой государственной идеи, нашедшей отражение в известной триаде «самодержавие, православие, народность» возникшей как противопоставление лозунгу французской революции «свобода, равенство, братство»2. Особенности национальной политики николаевского правления обуславливались не только специфическим представлением правительствующей элиты об идеальном российском государстве, преимущественно православном по вероисповеданию и самодержавным по образу правления, но и самим абсолютистским характером николаевского правления, который в сложнейших вопросах внутренней государственной политики делал решающим мнение, порой весьма субъективное, одного человека. Жертвами такого подхода стали не только пароды, открыто заявлявшие о своем нежелании становиться подданными русского императора, такие как поляки или часть населения Кавказа, но и народы совершенно лояльные по отношению к российской монархии, исторически вынужденные мириться с любыми особенностями политического строя той страны, где пребывали, такие как евреи.

Изменения в политике российского государства в отношении еврейского населения в николаевский период можно условно разделить на два этапа. Первый этап с 1825 по 1840г. характеризуется использованием насильственных мер преимущественно милитаристского характера, призванных интегрировать евреев в православную социальную среду. Второй этап, начавшийся в конце 1840г. и продлившийся до смерти императора Николая в 1855г. отмечается сочетанием насильственных мер с просветительскими. Целью последних являлось приобщение евреев через образование к достижениям светской европейской культуры, что, по

2 Зорин А. Упаровская триада и самосознание русского интеллигента // Русская интеллигенция и западпый интеллектуализм: история и типология. Материалы международной конференции, Неаполь, май 1997, - М. -Венеция, 1999, С.35 мнению инициаторов этой реформы, должно было привести к «исправлению нравов» евреев и последующему их превращению в полезных подданных русского императора.

Настоящая работа имеет своей целью изучение небольшого отрезка исторического времени с 1837 но 1845гг., связанного в данном случае с подготовкой и началом реализации первой просветительской реформы в отношении еврейского населения «черты оседлости». Основным же содержанием работы станет исследование деятельности представителя немецкого просвещенного еврейства Максимилиана Эдуарда Эммануэля Лилиенталя (1814-1886), ставшего одним из главных разработчиков этой реформы.

Приведенные хронологические рамки охватывают собственно период, проведенный Лилиепталем в России (1839-1845), и кроме этого два предыдущих года, в течение которых, с одной стороны, происходило тесное знакомство Лилиенталя с идеями европейского и еврейского Просвещения в Германии, а с другой - вызревание идеи о необходимости просветительского подхода в отношении еврейской проблемы в среде николаевского правительства.

Будучи приглашен в Россию па роль преподавателя провинциальной еврейской школы, Лилиепталь оказался со временем вовлечен в работу российского министерства просвещения, направленную на создание в России системы казенных еврейских школ. Участие его в подготовке реформы оказалось значительным благодаря личному знакомству с министром С. С. Уваровым, являвшимся ее инициатором. Имея очень слабые сведения об образе жизни и обычаях еврейского населения, российское правительство, и в первую очередь Уваров, оказались вынуждены прибегнуть к услугам просвещенного немецкого еврея и сделать его своим эмиссаром на территорию «черты оседлости» и фактическим посредником между правительством и российскими евреями.

Во многом благодаря деятельности Лилиенталя стало возможным привлечение к обсуждению проблем связанных с подготовкой реформы самих российских и иностранных евреев, отношение которых к проблеме оказалось порой противоположным. Так маскилим3 города Вильно выработали собственную точку зрения по поводу структуры новых школ, которая не совпадала ни с воззрениями литовских традиционалистов, ни с взглядами хасидов, и даже отличалась от той, которую отстаивали одесские маскилим. Немецкие еврейские просветители, предполагая принять участие в реформе в качестве учителей для новых школ, возлагали в этом смысле надежды на Лилиенталя и на российское правительство, надеясь одновременно на то, что реформа послужит расширению прав еврейского населения России. Па фигуре Лилиенталя, который был пе только немецким просвещенным евреем, но и представителем правительства, как в фокусе сосредоточилась вся острота возникшего конфликта.

Кульминацией драмы стало учреждение раввинской комиссии, вслед за которой последовало вынесение указа 1844г. о создании в России системы еврейских казенных школ. А в 1845г., еще до введения новых училищ в действие, Лилиепталь покинул Российскую империю и, по не вполне ясным причинам, больше сюда никогда не возвращался. Дальнейшая его судьба оказалась связана с историей развития реформистского иудаизма в Североамериканских Соединенных Штатах, где оп принял активнейшее участие в деятельности реформистской конгрегации Цинциннати и стал одним из основоположников американского еврейского реформизма.

Деятельность Макса Лилиенталя в России в конце первой половины XIX столетия - тема, к которой в разной степени обращались практически все отечественные и зарубежные исследователи истории восточноевропейского еврейства этого периода. Буквально в каждой из работ освещающих историю еврейского Просвещения в России, отношение

3 маскилим (маскилы) - сторонники просвещения евреев в европейском духе. царского правительства и еврейства, проблемы модернизации еврейского населения Восточной Европы можно обнаружить упоминание имени Лилиенталя. При этом как для современников, так и для нынешних исследователей оценка его деятельности и ее значения в процессе разработки в России системы казенного еврейского образования является весьма неоднозначной.

В некоторых зарубежных работах, освещающих николаевский период в истории восточно-европейского еврейства, (Д. Филиппсон4, JI. Шайпхаус5, М. Станиславский , Э. Эткес , Д. Кахане ) фигуре Лилиенталя уделяется более пристальное внимание, в иных (С.М. Дубнов, Ю. Гессен) о нем упоминается менее подробно. Но все без исключения авторы признают значимость его деятельности в этот период для дальнейших судеб еврейства в России.

Между тем, в современной историографии до сих пор не существует единого мнения о роли Лилиенталя в судьбе российского еврейства, или его фигура просто исчезает из поля зрения исследователей. Порой дело доходит до курьезов. Так в издании «Краткая еврейская энциклопедия» (1999г.) в статье «Хаскала» вместо Макса Лилиенталя упоминается М.Л. Лилиепблюм, личность, безусловно, заслуженная, но к «осуществлению правительственного проекта реформы еврейского образования» отношения вовсе не имевшая9. Подобная неточность в столь авторитетном издании видится не случайной. В какой-то мере это результат того забвения, которое постигло имя Лилиенталя в современной историографии.

Разительно различаются и оценки деятельности Лилиенталя. В исследованиях историков, как и в воспоминаниях современников можно

4 Philipson D. Max Liliental, American Rabbi. New York, 1915.

5 Scheinhaus L. Ein deutscher Pionicr. (Dr.Lilientals Kulturvcrsuch in Russland). Berlin, 1911.

6 Stanislawski M. Tsar Nicholas I and the Jews. The Transformation of Jewish Society in Russia. 1825-1855. Philadelphia. 1983.

7 Etkcs 1. Parashat ha-haskala mi-taam ve-ha-tcmura bc-maamad tenuat ha-haskala be-russia («Казенное просвещение» и изменение статуса движения Г'аскала и России) // Zion. 1978. №43. р.264-313.

8 Kahana D. Liliental ve-haskalat ha-ychudim be-rusiah (Лилиенталь и еврейское просвещение в России) // На-shiloah, Т.27, 1912.

9 Краткая еврейская энциклопедия. Иерусалим, Т.9, 1999, С. 704. обнаружить буквально противоположные взгляды в отношении его устремлений. Одни обвиняют Лилиенталя в карьеризме и утверждают будто он, идя па поводу у николаевского правительства, вел российское еврейство к христианизации. Другие же полагают, что в его деятельности наблюдалось очевидное стремление облегчить участь евреев черты оседлости и даже привнести им равноправие.

Следует отметить, что в отношении к личности Лилиепталя в литературе можно проследить отражение конфликта середины XIX века. Нередко оценка его деятельности в России зависит от того, с какой из участвовавших в конфликте сил идентифицирует себя исследователь. В первую очередь это касается отечественной историографии рубежа XIX и XX веков. Разброс мнений в отношении будущего евреев в России, характерный для еврейских интеллектуалов этого поколения отразился во многом и на их отношении к тем или иным событиям прошлого. Существуют и более поздние работы, для которых справедливо это утверждение. Так, например, II. Камепецкий10, будучи представителем современной ортодоксии, в первую очередь интересуется вопросом религиозной ревностности Лилиенталя. А раби Йосеф Шнеерсон" из династии, возглавляющей «хабад-любавичское» направление в хасидизме, отстаивает роль и значение в описываемых событиях Менделя Шнеерсопа, одного из родоначальников «Хабада». Это обстоятельство требует весьма осторожного обращения, как с источниками, так и с некоторой историографической литературой.

На настоящее время существуют два исследования, целиком посвященных деятельности Лилиенталя в Америке и его роли в становлении реформизма в США (Д. Филипсон (1915), Б.Л. Рубен (1997)). Обе этих работы в некоторой степени касаются и его деятельности в России. В частности в наиболее свежем и полном диссертационном исследовании

10 Kamenecki N. Making of"the Godol. Israel, 2002. Shneersohn Joseph I. The "Tzemaeh Tzcdek" and the Haskalah Movement. Brooklyn, 1969.

Б.Л. Рубена «Макс Лнлиенталь: раввин, учитель и реформатор в Америке девятнадцатого века»12 приводится характеристика мировоззрения Лилиенталя в российский период и подробное исследование его становления как немецкого маскила. При этом в отношении деятельности его в России автор ограничивается в основном изложением некоторых фактов, почерпнутых, прежде всего, в воспоминаниях самого Лилиенталя и в его письмах. Эта некоторая ограниченность обуславливается задачами данного исследования, посвященного деятельности Лилиенталя именно как американского реформатора.

Существует несколько небольших исследований, специально посвященных деятельности Лилиенталя в России. Это, в первую очередь, очерк Л. Шайнхауса «Немецкий первопроходец. Культурный опыт доктора Лилиенталя в России»13, написанный в 1911 г., и уже заметно устаревший, и ряд работ израильских исследователей, в частности статья Э. Эткеса (1978). К этому ряду можно отнести и недавнюю статью И.Лурье14, касающуюся некоторых аспектов поездки Лилиенталя по губерниям Юго-западного края.

Тема деятельности Лилиенталя в различной степени затрагивается в трудах отечественных дореволюционных авторов, посвященных разработке системы казенного еврейского образования в России и роли отдельных ее участников. Из таких работ, наиболее подробно затрагивающими деятельность Лилиенталя в России, являются: введение С.Гинзбурга к изданию «Казенные еврейские училища» под редакцией С.Г.Лозипского15 (1920) сочинение М. Моргулиса «К истории образования русских евреев»16 (1871) исследование П. Марека «Очерки по истории просвещения евреев в

12 Ruben В. Max Lilienthal: rabbi, educator and reformer in nineteenth-century America. Copyright 1997, by UMI Company.

13 Scheinhaus L. Ein deutschcr Pionicr (Dr.Lilicntals Kulturvcrsuch in Russland). Berlin. 1911.

14 Лурье И. Что делать с бедными евреями? Новый документ к истории казенного образования евреев в России // Всстиик еврейского университета, №8 (26) 2003 С.203-205.

15 Описание дел бывшего архива министерства народного просвещения. Казенные еврейские училища. Под ред. С.Г. Лозинского со вступительной статьей С.М. Гинзбурга, Т.1, С.Пб., 1920.

16 Моргулис М. К истории образования русских евреев // Еврейская библиотека историко-литературный сборник. Т.1, 1871.

России (два воспитания)» (1909) и работа С.Станиславского «Из истории и жизни одной еврейской школы»17 (1884).

Помимо этого существует еще целый ряд отечественных исследований затрагивающих проблему казенного еврейского образования в

России. Из них, прежде всего, следует отметить работы Я. Каценельсона

1 «

Еврейские училища прежде и теперь (До и после положения 1873 г.)»

1895) и А. Белецкого «Вопрос об образовании русских евреев в царствование Николая I.»19 (1894).

Как можно заметить, все отечественные исследования, касающиеся вопросов образования еврейского населения в царской России, были написаны в небольшой период с 60-х годов XIX до 20-х годов XX столетия.

В советский период отечественная историография не оставила заметных трудов посвященных этой проблеме. Исключение составляет упомянутая работа Гинзбурга и Лозинского, написанная по результатам исследований проведенных в архивах Министерства народного просвещения Российской империи в 20-с годы. Между тем работа по изучению этого вопроса не останавливалась в западной исторической науке.

Первейшим из исследований положения еврейского населения в николаевский период является работа Михаэля Станиславского «Царь

20

Николай и евреи. Трансформация еврейского общества в России» (1983). На настоящее время эта работа признана наиболее обстоятельной. Кроме нее существует целый ряд трудов специально посвященных различным аспектам истории восточно-европейского еврейства в царствование Николая

17 Станиславский С. Из истории и жизни одной еврейской школы (1826-1853) // Восход, апрель, 1884.

18 Каценельсон Я. L-врсйские училища прежде и теперь (до и после положения 1873г.) // Восход, СПб., 1895.

19 Белецкий Л. Вопрос об образовании русских евреев в царствование Николая 1. СПб., 1894.

20 Stunislawski М. Op. cit.

I21, и, кроме того, значительное число исследований вопроса модернизации евреев в России в этот и в более поздний период22.

Эти исследования, а также труды отечественных и зарубежных авторов, касающиеся общих проблем истории Российской империи в указанный период, стали теоретической базой предлагаемого изучения деятельности Лилиенталя.

Необходимо отметить, что, несмотря на такое обилие работ, относящихся к изучаемой проблеме, до настоящего времени не написана полная биография Лилиенталя, дающая представление как о его деятельности в России, так и в Америке. Не существует и полноценного современного исследования, в котором па основании уже известных и новых источников была бы дана оценка деятельности Лилиенталя в России и всему процессу разработки системы казенного еврейского образования в сороковые годы XIX века. Разрозненные данные, приведенные в указанных выше работах, не дают в каждом отдельном случае целостной картины. Одновременно с этим, в последние десятилетия появились работы, по-новому оценивающие саму николаевскую эпоху. В оборот исследователей вошли и новые источники, которые позволяют расширить представления о событиях этого периода, что обуславливает актуальность поиска нового подхода к изучению данного аспекта российской и еврейской истории.

В качестве источников, при написании данной работы, были выбраны как уже опубликованные, так и некоторые документы, пе описанные до настоящего времени в литературе.

Из опубликованных источников нарративного характера следует выделить в первую очередь воспоминания самого Лилиенталя,

21 См. например: Петровски й-Штерн Й. Евреи в русской армии 1827-1914. М., 2003; Fishman E.D. Russia's First Modern Jews: The Jews of Shklov. N.Y., 1995; Levitats I. The Jewish community in Russia 1772 -1844.

New York. 1943; Ьартоль И. My-uma le-leum. Ehudei mizrah-cropa 1772-1881. Иерусалим 2000 и др. " См. например: Etkcs Е. Immanent Factors and External Influences in the Development of the Ilaskalah Movement in Russia // Toward modernity. The European Jewish Model. / Ed. by J.Katz. New York, 1987; Krieze S. Russian language jewish school in Russia. Thesis for the Degree Doctor of Philosophy Submitted to the Senate of the Hebrew University. Icrusalim, 1994; Katz J. Out of the ghetto. The Social Background of Jewish Emancipation 1770-1870. New York, 1988. и лр. озаглавленные «Мое путешествие в Россию» и вошедшие в качестве приложения в издании Филипсона 1915г.23 Хронологически воспоминания Лилиенталя охватывают период с осени 1839 по осень 1842г. Этот источник дает весьма подробную информацию о начальном периоде деятельности Лилиенталя в России, по, как и любой источник мемуарного характера носит определенный налет субъективности, что требует осторожного с ним обращения.

К другим источникам этого вида, которыми мы пользовались при написании данной работы, можно отнести воспоминания А. Готлобера24, Л. Леваиды25, П. Вепгеровой26 и ряд других.

Вторым важным видом источников являются письма Лилиенталя написанные им в период пребывания в России. Некоторые из них опубликованы в вышеуказанном издании Филипсона. Обнаруженные в 30-е годы новые письма Лилиенталя изданы С.Гинзбургом в 1939г.27, некоторые из писем Лилиенталя к деятелям еврейского просвещения в России публиковались на русском языке в журнале «Пережитое»28. Переписка Лилиенталя с бердичевским маскилом Ротенбергом имелась в распоряжении С. Станиславского и впоследствии была, очевидно, утеряна. Часть из нее публиковалась в указанном сочинении С.Станиславского (см. ссылку 17).

К отдельному виду источников относятся отчеты и записки Лилиенталя, направляемые в министерство просвещения Уварову и к некоторым другим российским чиновникам. Некоторые из этих документов были описаны С.Г.Лозинским в его издании «Казенные училища» (см. ссылку 15). Однако в своем описании архивов министерства просвещения Лозинский не всегда давал подробную характеристику тем или иным

23 Lilicnthal М. My travels in Russia, in D.Philipson, Max Liliental, American Rabbi. New York, 1915. (Впервые воспоминания Лилиенталя были опубликованы на немецком языке в журнале «Israelii» в 1859г.) П лпльнейшем в данной работе название этого сочинения Лилиенталя будет указано - MTiR.

24 Готлобер А.Ь. Zikhronot u-masa'ot. Иерусалим, 1976.

25 Лсванда Л.О. Типы и силуэты (Из воспоминаний школьника конца 40-х годов) // Восход, кн.2, 1881, С.39-40

26 Венгерова Г1. Воспоминания бабушки. М.-Исрусалим, 2002.

27 Ginsburg S.M. Max Lilicnlhal's Activities in Russia; New Documents, Publications of the American Jewish Historical Society 35 (1939).

28 Из связки писем. Письмо д-ра МЛилиенталя к М.А.Гилцбургу. // Пережитое. Т.П. С-Пб., 1910 документам. Поэтому нам приходилось пользоваться и оригиналами этих записок и отчетов, содержащихся в Российском Государственном Историческом Архиве в Петербурге, наряду со многими другими материалами, дающими весьма цепную информацию об этапах разработки николаевским правительством реформы еврейского образования29. Относящиеся к этому же типу источников записки Лилиепталя к вилепскому генерал-губернатору Мирковичу обнаружены в Литовском Государственном Историческом Архиве30 в Вильнюсе, и впервые описаны в настоящей диссертации.

Среди фондов РГИА существует также фонд, содержащий дела раввинской комиссии31. К сожалению, нами исследованы не все дела этого фонда в связи с происходящей в настоящее время реконструкцией архива. Собственно журнал заседаний комиссии, по нашим сведениям, до настоящего времени не обнаружен . И в описях данного фонда он не представлен. Отсюда происходит весьма ограниченное представление у исследователей о взаимоотношениях различных сил внутри комиссии. Изученные нами документы этого фонда не дали, к сожалению, возможности сделать значительный прорыв в этом направлении.

Весьма ценным архивным источником, дающим информацию о деятельности Лилиенталя в России, являются материалы Третьего отделения императорской канцелярии, содержащиеся в Государственном Архиве Российской Федерации в Москве . Согласно особому предписанию, выданному А.Х. Бенкендорфу, за Лилиенталем на всем протяжении его маршрута по западным губерниям был установлен полицейский надзор. Отчеты местных полицейских чипов дают интересную информацию о

29 РГИЛ. ф.733, он. 97.

50ЛГИЛ. (J).378BS

31 РГИА. ф.1269, он.!.

32 М.Станиславский считает отсутствие предложений выработанных комиссией в архивах подтверждением секретности этого мероприятия правительства. Stanislavski М. Op. cit., р.78

33 ГАРФ. ф. 109, 1 эксп. 1842, оп.17. деятельности Лилиенталя в этом регионе. Два документа из этого фонда опубликованы недавно И.Лурьс (см. ссылку 14).

События, происходившие в России в указанный период, весьма интересовали просвещенную часть германского еврейства. В этот период в Германии уже существовало несколько еврейских периодических изданий, в которых из номера в помер публиковались сведения об успехах Лилиенталя и в целом о ходе реформы образования. Главным таким изданием являлась газета «Allgemeine Zeitung des Judenthums», издававшаяся в Лейпциге. Здесь, помимо отчетов корреспондентов с мест, публиковались письма виднейших еврейских лидеров, принимавших участие в реформе, и другие документы, имеющие отношения к нашей теме. В своем исследовании мы пользовались экземплярами этой газеты за 1837-1845гг., хранящимися в Национальной Государственной Библиотеке Государства Израиль в Иерусалиме.

Еще одним типом источников, которыми мы пользовались при написании настоящей работы, являются полемические и программные сочинения деятелей немецкого и российского еврейского просвещения, написанные на древнееврейском языке. К ним относятся, прежде всего, сочинение Н.Г. Вессели «Слова мира и правды» (1781)34, И.Б. Левинзопа

Iff л/

Правда Израиля» (1828) , М. Лилиенталя «Благовещатель» (1842) , и сочинение неизвестного автора, которое некоторые исследователи относят к перу М.А.Гиицбурга «Вестник правды» (1843)37.

Помимо этих главных источников были использованы и другие, ссылки на которые приведены в основном содержании работы.

Целыо настоящей диссертации является исследование, на основании существующих источников и литературы, составляющих материал w Weizel N.G. Divrei shalom \vc Emet. Berlin, 1782 (иприт) i Isaac Bear Lcvinsohn. Te'udah Bc'Yisracl, Vilna - Horodno, 1828. (иврит)

36 Lilicnthal M. Magid yeshu'a (Магид Гешуа, т.е. Благовещатель, Сочинение Г.Доктора Лилиенталя, Вильно, В Типографии М.Ромма и З.Тииографа, 1842. (ивриг)

37 Magid emet, meat Iona ben Amitai (Вестник правды Ионы Gen Амитая), Leipzig, 1843. (иврит) исследования, вопроса об участии Макса Лилиенталя в разработке в России реформы еврейского образования на фоне общих изменений происходивших в период 40-х годов в рамках национальной политики российского правительства, а так же различных аспектов модернизации и интеграции восточно-европейского еврейства через призму взаимоотношений между российским правительством, просвещенной частью российского еврейства и еврейскими традиционалистами.

Структура основной части работы состоит из пяти глав, структурированных по проблемно-хронологическому принципу.

Первая глава посвящена раннему периоду жизни Макса Лилиенталя до 1839г. Здесь раскрывается история становления Лилиенталя как немецкого маскила в условиях развития в Германии идей Просвещения и новых образовательных концепций. Значительная часть данной главы призвана дать характеристику развитию в Европе идей еврейского Просвещения - Гаскалы. Задачей данной главы является показать, какие факторы повлияли на становление Лилиенталя как нового типа еврейского лидера.

Во второй главе приводится предыстория появления в России «еврейского вопроса», его особенности и отличия от состояния в этот же период еврейской проблемы в Европейских государствах. Здесь же дается характеристика деятельности Николая I и министра просвещения С.С. Уварова и их отношения к проблеме. Задача этой главы состоит в том, чтобы дать представление о состоянии «еврейского вопроса» в России па момент начала подготовки реформы еврейского образования.

В третьей главе освещается процесс вызревания в правительственных кругах идеи о необходимости нового подхода к решению еврейской проблемы и роль в этом Уварова и Лилиенталя. Освещается начальный период подготовки реформы, основные принципы которыми руководствовалось правительство на этом этане, а также участие Лилиенталя в разработке первого проекта реформы в качестве сотрудника

Уварова. В качестве задачи для данной главы ставится выяснение обстоятельств начала реформы и тех целей, которыми руководствовались ее инициаторы.

Четвертая глава посвящена описанию взаимоотношений различных групп еврейского населения Российской империи и их отношения к предстоящей реформе. Здесь приводится краткая история развития в России идей Гаскалы и дается характеристика русской Гаскале в сравнении ее с германской. В этой же главе освещаются две поездки Лилиенталя по губерниям «черты оседлости» и результаты этих поездок. Здесь дается описание его взаимоотношений с лидерами еврейских общин, характеризуются причины его разногласий с российскими маскилами. Важное внимание здесь уделено изучению влияния поездки Лилиенталя па внутреннюю жизнь еврейских общин западных губерний. Задача данной главы показать глубину существовавших в еврейском обществе противоречий и оценить степень готовности еврейской среды к необходимым, по мнению правительства, структурным социальным и культурным изменениям.

Пятая глава является заключительной, в которой освещается история раввинской комиссии и завершающий этап подготовки реформы. Здесь же подводится некоторый итог всей работе и дается общая характеристика деятельности Лилиенталя в России. Здесь же сделана попытка показать степень влияния реформы на процесс модернизации еврейского населения Российской империи и дать характеристику данной реформе в свете последующих за ней исторических событий. Задача данной главы состоит в том, чтобы оценить реформу еврейского образования в свете культурных, социальных и политических процессов, происходивших как в среде восточноевропейского еврейства, так и в Российской империи в целом и дать оценку участию Лилиенталя в ее разработке.

Общие итоги работы будут подведены в Заключении.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Немецкий представитель еврейского просвещения Макс Лилиенталь и его деятельность в 1837-1845 гг."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Деятельность Макса Лилиенталя в России и сама попытка реформы еврейского образования в николаевской империи стали возможны благодаря широкомасштабным изменениям, имевшим место в Европе в исследуемый период. Уже длительное время в ряде германских государств велась широкая дискуссия по вопросу о путях интеграции евреев в европейскую культурную общность, в которую оказались вовлечены многие деятели европейского просвещения. Одновременно с этим происходила постепенная трансформация и самого традиционного еврейского общества. Социальные, экономические и культурные изменения вели к сложению нового типа еврейского лидера, должного быть не только образованным в соответствии с традицией, по и иметь полноценное светское образование, принятое среди окружающего христианского населения. Несколько позднее, чем в Центральной и Западной Европе, подобные процессы стали проявляться и на европейском Востоке.

Три составляющих нового еврейского образования: семья, йсшива и университет внесли каждый свою лепту в формирование личности Лилиенталя как германского раввина нового типа. Семья «придворных евреев» дала ему возможность осознать свое лидерское предназначение; йешива дала ему традиционное еврейское образование и позволила почувствовать свою привязанность к еврейской традиции; университет воспитал из пего современного европейского интеллектуала, который пе оставляя стремления вести своих соплеменников как раввин и проповедник, сохранил верность духу просвещенного университетского свободомыслия. Так, на фоне решительных изменений во всех сферах жизни европейского социума, в германских государствах закладывались основы для формирования новой еврейской ментальпости, традиционной еврейской во внешних проявлениях, но космополитической по сути.

Эту новую ментальность и намеревался привнести в Россию Лилиенталь, когда решил отправиться туда в качестве преподавателя повой школы. Однако, в отличие от Европы, где обсуждение еврейской проблемы происходило уже с середины XVIII века, в самодержавной Российской империи складывалась иная ситуация в отношении к еврейской проблеме.

Появившись в России в 70-е годы просвещенного XVIII столетия, «еврейский вопрос» пе приобрел еще к 40-м годам XIX века евос последующее значение и находился па обочине российской внутренней политики. Во многом это было сопряжено как с весьма несущественной интеграцией евреев в культуру окружавших их славянских народов, так и с практически полнейшим незнанием российской аристократией особенностей внутренней жизни еврейства. Первые попытки реформировать евреев путем просвещения, сделанные в начале XIX столетия были изначально обречены па неудачу. Сами евреи, отгороженные от значительной территории страны «чертой оседлости» в большинстве своем оставались в рамках традиционного общества. Они не были знакомы ни с русской культурой, пи с жизиыо внутренних губерний России, и не стремились к тому, чтобы с ней познакомиться. Ситуация усугублялась широким распространением в Восточной Европе мистического движения -хасидизма, позволявшего евреям в условиях общего культурного кризиса использовать эту новую нишу для сохранения своей традиционной идентичности. Даже те немногие из них, кто пытался модернизировать свою жизнь, пользовались опытом своих соплеменников живущих на Западе. Приобщаясь к европейской культуре, они читали литературу на немецком или польском языках, одевались в «немецкое» платье, шли учиться в католические школы и университеты. Исключением являлся лишь торговый и промышленный город Одесса, где знание многих языков, в том числе и русского с начала основания города было необходимым условием выживания в жесткой конкурентной борьбе.

До польского восстания начала 30-х годов русские императоры уделяли приобщению евреев к русскому языку и к русской культуре весьма слабое внимание. Причиной этому могло быть и то обстоятельство, что в начале XIX века русская культура и русский язык были еще преимущественно «народными» и в понимании аристократии даже «плебейскими». Высшие слои дворянства и сам император не считали необходимым знать и преподавать язык крепостных. И конечно, в сознании петербургской аристократии, кроме национально ориентированных декабристов и близких к ним слоев, русская народная культура не могла ассоциироваться с высокими достижениями европейской цивилизации.

Таким образом, без преувеличения можно констатировать, что до начала 40-х годов не существовало еще объективных предпосылок для широкой интеграции евреев в России на почве русской национальной культуры.

Необходимость внедрения русского языка и русской культуры стала актуальной лишь в ходе преодоления последствий польского восстания, когда на территориях густо заселенных евреями начался процесс русификации польского населения. То, что этим процессом, как и последующей реформой еврейского образования, управлял одни и тот же человек, а именно министр просвещения С.С. Уваров позволяет обнаруживать очевидную генетическую связь между этими двумя историческими явлениями.

Именно благодаря личному интересу Уварова правительство в лице Комитета, возглавляемого Киселевым, решает начать планомерную разработку новой системы еврейского образования в Западном крае. Главной целыо такой реформы должно было стать «нравственное исправление» евреев через приобщение их к достижениям европейской культуры, что с точки зрения Уварова не подразумевало христианизации и ассимиляции. Идеалом Уварова была западная гражданская политическая система, которую он пытался привить на русской самодержавной почве.

При этом, видя Россию посредником между Востоком и Западом, он и евреев рассматривал как один из восточных пародов, который следует приобщить к «общим началам гражданственности», по не обязательно обращать в иную веру.

Этому в определенной степени соответствовал и главный принцип работы Комитета - «сделать образование евреев более нравственным, чем практическим». Этот принцип подразумевал создание системы образования, в которой евреи могли бы получать общие знания в общеобразовательных предметах, а так же сведения о русской культуре и истории. Будучи сторонником «классической» системы воспитания, Уваров считал гуманитарное образование лучшим способом «исправления» евреев. Приобщение к русской культуре виделось ему высшей и конечной целью реформы. Вопрос о том, как евреи, не обладающие полнотой прав и даже не имеющие возможности выезжать за пределы «черты оседлости» смогут применять полученные знания па практике, оп оставлял за рамками своей реформы. Пе рассматривались им и проекты, предлагающие расширение профессионального образования для евреев. Для его высоких целей разработка системы профессионального образования виделась слишком мелкой и не соответствующей целям правительства по «нравственному улучшению» евреев. Однако то, что в его проекте делался упор именно па изменение собственной еврейской системы образования, а не на привлечение евреев в общеобразовательные заведения, делал этот проект оригинальным и выделяющимся па фоне иных исправительных мер николаевского правительства, проводимых в этот период в отношении еврейского населения.

Деятельность, которую начал в Петербурге Макс Лилиенталь в конце 1841г. дает основание считать этот момент завершением первого периода развития Гаскалы в России и первого этапа в еврейской политике императора Николая. С приездом Лилиенталя в Петербург, как отмечает М.Станиславский, делается новый шаг, на котором дело просвещения евреев России сознательно и целенаправленно берег в свои руки правительство в лице графа Уварова.

Две поездки Лилиенталя по губерниям Западного и Юго-Западного края стали содержанием важного этапа в истории российского еврейства. Этот этап характеризуется вовлечением в обсуждение будущей судьбы восточно-европейского еврейства широких слоев еврейского населения «черты оседлости».

В большинстве случаев это вовлечение носило пассивный характер. От евреев ожидали одобрения проекта предложенного правительством, каковое чаще всего и следовало по привычке принимать все, что дается свыше. Многочисленные благодарственные адреса Уварову, в искренности которых есть повод сомневаться, являются свидетельством скорее традиционного еврейского отношения к власти, всякое повое изобретение которой следовало воспринимать как данность, и принимать, стараясь не вызвать дополнительных неприятностей. Именно об этом говорили еврейские лидеры Лилиенталю во время его первой поездки в Вилыю и Минск. Они выражали готовность принять любой вердикт правительства, и уже после находить возможности, чтобы его обойти. По они категорически отказывались брать на себя ответственность за принятие решения в отношении своей собственной судьбы. Здесь очевидно сказывались, как вполне оправданное недоверие к предложениям исходящим от императора и его окружения, так и фактическое отсутствие практики участия евреев в решениях правительства, касающихся их будущего положения в российском государстве.

Однако к началу 40-х годов все очевиднее ощущалось определенное напряжение в еврейском обществе, обусловленное в широком смысле конфликтом между ускоряющимися темпами развития европейской правовой и экономической культуры и заторможенным развитием российского государства. Среди образованной и состоятельной части российского еврейства появлялось псе больше тех, кто начинал ощущать в этом культурном отрыве собственную ограниченность.

Это не была ограниченность «придворных евреев» Запада, страдавших из-за невозможности почувствовать себя равными с теми, кто ® составлял их социальный круг. В России евреев, которых можно было отнести к этой прослойке, были считанные единицы. Кроме этого, в условиях отсутствия в России гражданского равноправия даже этим единицам не приходилось надеяться па улучшение собственного правового положения. Первые русские маскилим страдали пе от неравноправия, а от ощущения своей духовной ущербности. Этот конфликт затронул не только тех, кого принято называть «маскилим». Интерес «миспагидских» лидеров, таких как Ицхак Воложинский к европейской культуре показывает, что и среди традиционалистов были те, кто смотрел в будущее и понимал ® невозможность существования в дальнейшем в отрыве от главных достижений европейской цивилизации.

До поры этот конфликт в среде российских евреев существовал в латентной форме, пе выплескиваясь широко наружу. Для его раскрытия требовалось сильное потрясение, каковым стало путешествие Лилиенталя по губерниям Западного края. Имея официальные полномочия от верховной имперской власти, Лилиенталь пе только окрылял надеждами молодежь, стремившуюся к просвещению. Осознавая необходимость эмансипации для ф улучшения положения евреев в России, оп побуждал российских евреев к тому, чтобы начинать требовать равноправия. Пример тому письмо одесских представителей Воронцову, где впервые в истории российских евреев прозвучала их коллективная просьба о расширении прав, инициированная Лилиенталем. А уже самостоятельное письмо вилепского маскила II. Розепталя отправленное Уварову после отъезда Лилиенталя из Вилыю, где обнаруживается та же мысль, показывает, что его усилия не пропали даром. Даже отрицательный результат его первой поездки в Минск и Вилыю стал катализатором для возбуждения общественной активности в этих городах. Таким образом, можно утверждать, что деятельность Лилиенталя в России оказала влияние па начало формирования в среде российских евреев определенных политических интересов.

Если же говорить о характере деятельности Лилиенталя в типологическом смысле, то приведенные в нашей работе обстоятельства дают право определять характер его деятельности как иипадлаиут — то есть, принятое в историографии обозначение посредничества между еврейскими общинами и властью. Обратившись к современным работам по этой теме, мы можем классифицировать его деятельность как штадлапа-маекгта. Лилиенталь выступал в своей работе по просвещению евреев не только и пе столько посланником министерства, сколько представителем своего парода, интересы которого оп, прежде всего, и старался защитить.

Реформа еврейского образования, в разработке которой принял активнейшее участие Лилиенталь, выделяется па фоне общих военно-исправительных мер николаевского правительства в этот период. Отсутствие кандидатуры Уварова в первом составе Киселевского Комитета показывает, что просветительский аспект не являлся изначально первоочередным в предполагаемой работе по подготовке новых мер «улучшения» евреев. Именно активность Уварова убедила членов Комитета и самого императора начать действовать в этом направлении. Однако, судя по всему, сам Николай воспринимал просветительскую реформу не более чем эксперимент, с которым был готов мириться, так же как оп мирился до некоторого момента с польской конституцией. Его либерализм в данном случае простерся вплоть до создания особого выборного органа, в котором сами евреи должны были подготовить проект предполагаемых преобразований. Как только выяснилось, что этот проект расходится с мнением правительства, эксперимент был закопчен. Все попытки Лилиенталя пайти компромисс между евреями и правительством, убедить николаевских министров в необходимости расширения правовой базы для евреев, оказались безуспешными.

Отказ правительства рассматривать вопрос о предоставлении евреям дополнительных прав стал решающим обстоятельством, сводившим па пег любые усилия в направлении интеграции еврейского населения в России, поскольку именно равноправие является первейшим условием, па котором может базироваться культурная унификация.

Реализация проекта реформы, в том виде, в котором оп был принят Комитетом, оказалась весьма малоэффективной, что привело в 1873 г. к отказу ог системы специальных еврейских училищ, подтвердивших свою несостоятельность в деле широкой интеграции евреев в России. Причинами этого стали как непоследовательность в действиях правительства, так и изначальная направленность реформы на «нравственное исправление» евреев, а пе на их социальную адаптацию. Еще одной причиной неудачи реформы могло стать отсутствие в николаевской России единой национальной культуры, в которую могли бы интегрироваться евреи. Жесткие сословные границы в условиях грандиозной по размерам самодержавной империи разделяли общество и способствовали сложению множества субкультур, каждая из которых имела свои характерные особенности. В какую из них должны были интегрироваться евреи, оставалось вопросом и для них, и, па самом деле, для разработчиков реформы. Итогом такого развития ситуации могло явиться лишь сложение особой новой субкультуры европейски образованных евреев, пе имевших возможности в силу ограничительных законов реализовать себя в полпой мере. Не приведя к массовой культурной интеграции евреев, реформа стала первым толчком для начала формирования в России русско-еврейской интеллигенции.

Этот пример взятый из 40-х годов XIX столетия, обнаруживает много схожего с современными проблемами, которые вынуждены разрешать как правительство Российской Федерации, гак и лидеры других европейских государств. Пе вызывает сомнений, что развитие современной России в условиях снижения численности и низкой плотности населения па большей части территории страны, становится невозможным без разумной иммиграционной политики. И здесь со всей очевидностью встает проблема интеграции прибывающих ежегодно сотен тысяч иммигрантов с иной культурной самоидептификацией. От того, как использует нынешнее российское руководство опыт предыдущих поколений, во многом зависит будущее российского государства.

Описываемая в данной диссертации историческая ситуация, несмотря па явные ее отличия от нынешней проблемы исламского населения Европы, позволяет видеть их также вполне сопоставимыми. Многие факторы, такие как равная приверженность евреев России в середине XIX столетия и современных мусульман Европы своей религиозной традиции, сложности интеграции их в окружающий культурный ландшафт, появление в их среде новых идейных течений, базирующихся па достижениях европейской цивилизации, позволяют рассматривать их как вполне равноценные объекты для исследования. Исходя из этого, результаты нашего изучения проблемы, стоявшей в свое время перед николаевским правительством в России, вполне можно экстраполировать в современность, и попытаться сделать отсюда определенные выводы о возможных путях поиска компромисса между разными историческими культурами, вынужденными сосуществовать в пашем столь быстро глобализующемся мире.

Список научной литературыБаркусский, Илья Владимирович, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Алабнн П. Воспоминания // Русская старина. 1879. - №5.

2. Венгерова П. Воспоминания бабушки. М.: Гешарим, 2003. - 350 с.

3. Вссели II.Г. Слова мира и правды (1782) // Евреи в современном мире. История евреев в новое и новейшее время: антология документов. -Составители: Мепдес-Флор П., Рейнхарц Й., М.: Гешарим, 2003. - Т.1. -576 с.

4. Год в мирском ешиботе // Пережитое. СПб., 1913. - Т.4.

5. Державин Г.Р. Мнение об отвращении в Белоруссии недостатка хлебного обузданием корыстных промыслов евреев, о их преобразовании и о прочем // Державин Г.Р. Сочинения. СПб.: Изд. Я.К. Грота, 1878. - Т.7.

6. Документы и сообщения. Из летописи минувшего. Вызов заграничных еврейских ученых в Россию // Пережитое. СПб., 1913. - Т.4.

7. Долгорукий И.М. Славны бубны за горами, или путешествие мое кое-куда. -СПб., 1810.

8. Дополнение к сборнику постановлений по министерству народного просвещения 1803-1864 г. СПб., 1867.

9. Еврейские народные песни в России. Под ред. Гинзбурга С.М., Марека П.С. -СПб.: Издание редакции «Восхода», 1901.

10. Журнал Министерства Народного просвещения. СПб., 1935. - Часть 4.

11. Журнал Министерства Народного просвещения. СПб., 1935. - Часть 8.

12. Журнал Министерства Народного просвещения. СПб., 1862. - Часть 115.

13. Из связки писем. Письмо д-ра М.Лилиепталя к М.А.Гинцбургу. // Пережитое. СПб., 1910.-Т.2.

14. Кюстии А. де. Россия в 1839году. М., 1996.

15. Левапда JI.O. Типы и силуэты: (Из воспоминаний школьника конца 40-х годов) // Восход. СПб., 1881.- Кн. 2. - С. 120 - 129.

16. Моргулис М.Г. Из моих воспоминаний. // Восход. СПб., 1895. - Кн. 2. -С.108- 129.

17. Муравьев Н. Конституция: «Библиотека декабристов». М., 1907. - №4.

18. Николай I и его эпоха. Под. ред. Гершепзопа М. М.: Образование, 1910. -230 с.

19. Об узаконении для евреев, обитающих в Империи Всероссийской // Вестник Европы. 1805.-№5.

20. Описание дел бывшего архива министерства народного просвещения. Казенные еврейские училища. Под ред. Лозинского С.Г. СПб., 1920.

21. Отчет члена совета министра народного просвещения Постельса по обозрению еврейских училищ с 7 мая по 7 сентября 1864 г. // Приложение к ЖМНП.-СПб., 1865.- Т. 125.

22. Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским. Ч.П // Сборник Императорского русского Исторического общества. СПб., 1867-1916. - Т. 59. -4.21.

23. Пестель П.И. Русская правда. // Восстание декабристов. Документы. М.: Издание Главного Архивного Управления СССР, Госполитиздат, 1958. -Т.7.

24. Письма Кремье и Монтефиоре Уварову. // Пережитое 1908. - Т.1. - С. 34 -35.

25. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1836. - Т. 10. - №2. -Отд. 1.

26. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1837. - Т.24. -№17. -Отд. 605.

27. Пушкин А.С. Дневник 1833-1835 гг. / Пушкин А.С. Полное собр. соч. М., Л., 1949.-Т. 12.

28. Регесты и надписи. СПб., 1913. - Т.З.

29. Самчевский И. Воспоминания // Киевская старина. 1894. - №4.

30. Сборник распоряжений по министерству народного просвещения, 1850-1851.-СПб., 1867.-Т.З.

31. Сборник постановлений по министерству народного просвещения. С.Пб., 1864.-Т. 2.-отд. 2 (№168).

32. Уваров С.С. Мысли о заведении в России Академии Азиатской. Перевод Жуковского В.А. //Вестник Европы. - СПб.,1811. -№1.

33. Уваров С.С. <Предисловие> // ЖМПП. СПб, 1834. - №1.

34. Шугуров М.Ф. Ред. доклад о евреях императору Александру Павловичу // Русский архив.-СПб, 1903.-Т. 41.-№2.

35. Christian Wilhelm von Dohm. Uber die biirgerliche Verbesserung der Judcn. -Berlin, 1781.

36. Ginsburg S. Max Lilienthal's Activities in Russia; New Documents. N.Y.: American Jewish Historical Socicty, 1939. - №35.

37. Ginzburg M.A. lla-moria. (Мория). 1878. (иврит)

38. Gotlober A.B. Zikhronot u-masa'ot. Jerusalem, 1976. (иврит)

39. Kant I. Briefwechsel. Leipzig: Verlag von Felix Meiner, 1924.

40. Klcy E. Predigten in dcm neucn israelitischen Temple zu Hamburg, Erste Sammlung. Hamburg: Hoffmann und Campe, 1819.

41. Magid emet, meat Iona ben Amitai. Leipzig, 1843. (иврит)

42. Mandelshtam B. Chason la-moed (Всему свое время). Vilna, 1877. (иврит)

43. Salomon Maimons Lebensgeschichte. Von ihm selbst geschrieben und herausgegeben von Karl Philipp Moritz. Berlin, 1792.

44. O'Neill, Gordon F. Ernest Reuben Lilienthal and His Family. San Francisco, 1949.

45. Wolf I. Uber den Begriff einer Wissenschaft des Judentums. // Zeitschrift fur die Wissenschaft des Judentums. 1822. - Jg.l.

46. Weizel N.G. Divrei shalom we-Emet. Berlin, 1782. (иврит)

47. Российский Государственный Исторический Архив (РГИА), ф.733, оп. 97.

48. Российский Государственный Исторический Архив (РГИА), ф.1269, оп.1.

49. Государственный Архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. 109, 1 эксп. 1842, оп. 17.

50. Литовский Государственный Исторический Архив (ЛГИА), ф.378 BS.1. Литература:

51. Белецкий А. Вопрос об образовании русских евреев в царствование Николая 1.-СП6., 1894.

52. Бипшток И. Русско-епрейская народная школа. В связи с историческим ходом образования евреев в России // Восход. СПб., 1893. - Кп. 10-11. - С. 262-242.

53. Вайнсберг С. Евреи в великорусской частушке // Еврейская Старина. 1915. -Т. 7,- №1.

54. Виттакер Ц. X. Граф С.С.Уваров и его время. / Пер. с англ. H.JI. Лужецкой -СПб.: Академический проект, 1999 350 с.

55. Восстание декабристов. М., 1926. - Т.2.

56. Выскочков JI.B. Император НиколайГ Человек и государь. СПб.: Издательство С.Петербургского университета, 2001. - 644 с.

57. Гессеп Ю.И. Цадик Мендель Любавичский (Эпизод из просветительной эпохи) // Книжки Восхода. СПб., 1905.

58. Гессеп Ю.И. Евреи в России. СПб., 1906.

59. Гессеп Ю. И. История еврейского парода в России. М., Иерусалим, 1993.

60. Гессеп Ю.И. Смена общественных течений // Пережитое. СПб., 1911. -Т.З.

61. Гинзбург С.М. О русско-еврейской интеллигенции // Еврейский мир. Ежегодник па 1939г. М., Иерусалим, 2002.

62. Дебидур А. Дипломатическая история Европы 1814-1878. Ростов-па-Дону, 1995.

63. Дубнов С.М. Исторические сообщения: Подготов. работы по истории русских евреев. // Книжки Восхода. СПб., 1901. - №4.

64. Дубнов С.М. Евреи в России в эпоху европейской реакции // Еврейская старина. СПб, 1918.-Т.5.- С.274-289.

65. Дубнов С.М. Новейшая история еврейского парода от французской революции до наших дней. М.: Гешарим, 2002. - Т. 3.

66. Дубнов С.М. История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. М.: Гешарим, 2003. -Т.4.

67. Еврейская энциклопедия. СПб., 1910. - Т.7.

68. Зайчик Р. Очерк истории эмансипации евреев в Австро-Венгрии // Восход. -СПб., 1892. Кн. 9.-С. 88 - 111.

69. Зангвиль И. Безумный Маймоп и Натай Мудрый // Еврейская жизнь. СПб., 1910.-№1.-С.59-96.

70. Зорин А. Уваровская триада и самосознание русского интеллигента // Русская интеллигенция и западный интеллектуализм: история и типология. Материалы международной конференции. Неаполь, 1997. М., Венеция, 1999.

71. Кац Я. Кризис традиции. На пороге нового времени. Тель-авив: Библиотека Алия, 1991.

72. Каценельсон Я. Еврейские училища прежде и теперь (до и после положения 1873 г.) // Восход. СПб, 1895.-Кн. 10.-С.161-182.

73. Клиер Дж. Россия собирает своих евреев. Происхождение еврейского вопроса в России: 1772-1825.-М.: Мосты культуры, 2000.-352 с.

74. Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. М, 1993.

75. Ковиер А.Г. Из записок еврея. // Исторический вестник. СПб,1903. - №34.

76. Когелет. Сборник статей и стихотворений. Издание А.О. Цедербаума. -СПб, 1881.

77. Кои Р. Еврейская народная школа в Галиции. // Восход. СПб, 1899. - Кп.2 -С. 1-8.

78. Косвен М. К вопросу о высшем образовании русских евреев. (Историко-статистические материалы) // Еврейская жизнь. СПб, 1904. - №7. - С. 4586.

79. Кулишер Р. Итоги. Надежды и ожидания передовой части русских евреев за последние 50 лет (1838-1888). // Восход. СПб, 1894. - Ки.7 - С.81-100.

80. Кулишер М.И. История русского законодательства о евреях в связи с системой взимания налогов и отбывания повинностей. // Еврейская старина. 1910.-Т.2.-№4.-С. 468-479

81. Локшип А. Е. История евреев в России конца XVIII начала XX веков в современной зарубежной историографии. // Евреи в России. История и культура. - СПб., 1998.

82. Леванда Л. По поводу статьи М.Г. Моргулиса (Письмо к издателю «Еврейской библиотеки»). // Еврейская библиотека. СПб., 1871. - Т.1.

83. Леванда Л. Школобоязпь // Еврейская библиотека. СПб., 1875. - Т.5.

84. Лион А. Еврейско-пародные школы в Кишиневе и Одессе. (К 50-летиему юбилею 1-й евр. школы в Кишиневе). // Восход. СПб., 1888. - Кн.8 - С. 110.

85. Лурье И. Что делать с бедными евреями? Новый документ к истории казенного образования евреев в России. // Вестник еврейского университета. -2003.-№8 (26)-С. 201 -206.

86. Львов А. Рабби Исроэль Салантер, Гаекала и «теория секуляризации»: анализ в фольклористической перспективе. (В печати)

87. Марек П. Очерки по истории просвещения евреев в России (два воспитания). М.,1909.

88. Меламед Е. Из истории житомирского раввинского училища. // Евреи в Росиии. История и культура. СПб., 1998.

89. Моргулис М.Г. Вопрос, именуемый еврейским. СПб., 1906.

90. Моргулис М. Г. К истории образования русских евреев. // Еврейская библиотека. СПб., 1871. — Т. 1.

91. Надеждип II. Евреи-караимы. // Журнал Министерства внутренних дел. -СПб., 1843,-4.1.

92. Натанзон Б.Л. Исаак-Бср Левипзоп. Его жизнь и литературная деятельность. -Варшава, 1900.

93. Описание дел бывшего архива министерства народного просвещения. Казенные еврейские училища. Под редакцией Лозинского С.Г. СПб., 1920.

94. Оршанский И.Г. Русское законодательство о евреях. Очерки и исследования. СПб, 1871.

95. Паперна А.И. Еврейские общественные учреждения в Царстве Польском в их историческом развитии. // Восход. СПб, 1901. - Кн.11- С. 92-106.

96. Паперна А.Н. Из Николаевской эпохи. // Пережитое. СПб, 1910-1911. -Т.2-3.

97. Погодин A.JI. Вилепский учебный округ 1803-1831 гг. // Сборник материалов для истории просвещения в России. 1907. - Т. IV.

98. Пущин И.И. Записки о Пушкине. Письма. М, 1988.

99. Рогачевский А. «Верноподданный еврей»: новые данные о Лейбе Неваховиче. // Вестник Еврейского Университета в Москве. М, 1992. -№1. - С. 129-132.

100. Розенфельд СЛ. Рабби Исроэль Салантер (Липкин), его деятельность и последователи. // Пережитое. СПб, 1910. - Т. 1.

101. Рождественский С.В. Исторический обзор деятельности министерства народного просвещения 1802-1902. СПб, 1902.

102. Слиозберг Г.Б. Барон Г.О. Гиицбург и правовое положенпие евреев. // Пережитое. Сборник, посвященный общественной и культурной истории евреев в России. СПб, 1910. - Т.2.

103. Слиозберг Г.Б. Дела давно минувших дней: Записки русского еврея. -Париж, 1933.

104. Смолянинов К. История Одессы. Одесса, 1853.

105. Станиславский С. Из истории и жизни одной еврейской школы. (1826 1853 гг.) Культурно-биографический очерк. // Восход. - СПб, 1884 - Кн. 4. -С.126-149.

106. Солженицын А. Двести лет вместе. М, 2001.

107. Туров И. Ранний хасидизм: история, вероучение, контакты со славянским окружением. Киев, 2003.

108. Федорчук А. М. Из истории дискуссии о происхождении караимов (в середине XIX начале XX вв.). // Первая молодежная конференция СНГ по иудаике. Сборник материалов. - М, 1997.

109. Финкель И.С. О торговле, промышленности, просвещении и образовании одесских евреев. // Одесский вестник. 1843. - № 36-39.

110. Фролова B.C. Николай I и флот. Севастополь, 1991.

111. Христофорова II.В. Российские гимназии XVIII-XX веков. М, 2001.

112. Циибсрг И. Исаак бер Левинзон и его время. // Еврейская старина. 1910. -Т.2.

113. Ципперштейн С. Евреи Одессы: История культуры. 1794-1881. М., Иерусалим, 1995.

114. Цирульников A.M. История образования в портретах и документах. М.: Гуманит. изд. центр Владос, 2000.

115. Экштут С.А. В поиске исторической альтернативы. Александр I и его сподвижники. Декабристы. -М.: 1994.

116. Эльяшевич Д.А. Правительственная политика и еврейская печать в России, 1797 -1917: Очерки истории цензуры. СПб.: Мосты культуры, 1999.

117. Эльяшевич Д.А. Еврейская печать, политика и цензура в России, 1797 -1917. (К постановке вопроса). // Евреи в России. История и культура. СПб., 1998.

118. Эттиигер Ш. Россия и евреи. Тель-Авив: Библиотека Алия, 1993.

119. Эткес И. От группы к движению (Зарождение хасидизма). Учебное пособие. / Главы из истории и культуры евреев Восточной Европы. Тель-Авив: Издание открытого университета государства Израиль, 1995. - Ч. 4.

120. Яковлев С.П. Императрица Александра Федоровна: Биографический очерк. -М, 1866 (обложка: М, 1867).

121. Aschheim Steven Е. Brother and Strangers: The East European Jews in Germany and German-Jewish Consciousness, 1800-1923. Madison: University of Wisconsin Prcs, 1982.

122. Balaban M. Ilerr Homberg i szkoly jozefinskie dlae zydow w Galicyi. Lwow. 1906.

123. Baron S.W. The Russian Jews under Tsars and Soviets. N.Y., 1964.

124. Bartal I. Mordechai Aaron Gunzburg: A Lithuanian Maskil Faces Modernity. // From East and West. Jews in a Changing Europe, 1750-1870. /Ed. by Malino F. and Sorkin D. N.Y., 1990.- pp.126 - 147.

125. Bartal I. "The Heavenly City of Germany" and Absolutism a la Mode d'Autriche: The Rise of the Haskalah in Galicia. // Toward Modernity. The European Jews Model. /Ed. by Katz J. N. Y., 1987. - pp. 33-42.

126. Bartal I. The Image of Germany and German Jewry in East European Jewish Society During the 19th Century. // Danzig, Between East and West: Aspects of Modem Jewish History. Harvard: Harvard University Press, 1985. - pp.67-91.

127. Bartal I. My-uma le-leum. Ehudei mizrah-eropa 1772-1881. (От народа к нации. Евреи центральной Европы 1772-1881) Jerusalem, 2000. (иврит)

128. Bartal I. Galut ba-arets. Yeshuv erets-israel be-terem tsiyonut. (Галут в Израиле. Ишув в Эрец-Исраэль в период сионизма). Jerusalem, 1995. (иврит)

129. Bayme S. Conflicting Jewish Responses to Modernity. // Great schisms in Jewish history. /Ed. by Jospe R. and Wagner S.M. N. Y., 1981.

130. Berdiehevsky M.Y. "Toledot yeshivat "ez-hayim" (История воложинекой йешивы). // He-asif. №3. 1886. (иврит)

131. Berkovitz Jay R. The French Revolution and the Jews: Assessing the Cultural Impact. //AJS Review. 1995. -№ 1.

132. DubnowS.M. A History of Modern Jewry, 1780-1815. N.Y., 1971.

133. Ellenson D. Tradition in Transition; Orthodoxy, Halakhah and the Foundations of Modern Jewish Identity. Lanham: University Press of America, 1989.

134. Etkes I. Immanent Factors and External Influences in the Development of the Haskalah Movement in Russia. // Toward modernity. The European Jewish Model. /Ed. by J.Katz. N.Y., 1987. - pp. 13-32.

135. Etkes I. Parashat ha-haskala mi-taam vc-ha-temura be-maamad tenuat ha-haskala be-russia («Казенное просвещение» и изменение статуса движения Таскала в России).//Zion. 1978. -№43. -р.264-313.

136. Finkel J. Zur Geschichtc der Juden in Odessa. // Der Orient. 1844. - №7.

137. Finkelshtein L. Jewish Self-Government in the Middle Ages. N.Y.: Feldheim, 1964.

138. Finer S. The Pseudo-Enlightenment and the Question of Jewish Modernization. // Jewish social Studies. 1996. -№31.

139. Fishman D.E. Russia's First Modern Jews: The Jews of Shklov. N.Y, 1995.

140. Fishman I. The History of Jewish Education in Central Europe: From the End of the Sixteenth to the End of the Eighteenth Century. London: Edward Goldston, 1944.

141. Gamoran E. Changing Conception in Jewish Education. N.Y.: Macmillan and Co, 1924.

142. Grenberg L. The Jews in Russia. The struggle for emancipation. New Haven, London, 1965.

143. Harris James F. Bavarian and Jews. // Leo Baeck Institute Yearbook, 1987.

144. Hendriksson A. The Tsar's Loyal Germans: The Riga German Community, Social Change and the Nationality Question 1855-1905. N.Y.: Columbia University Press, 1983.

145. Kahane D. Liliental ve-haskalat ha-yehudim be-rusiah (Лилиенталь и русская Таскала). // Ha-shiloah. 1912. - Т.27. (иврит)

146. Kamenecki N. Making of the Godol. Israel, 2002.

147. Katz J. Out of the ghetto. The Social Background of Jewish Emancipation 1770-1870.-New York, 1988.

148. Kilian H. Die Judysche Gemeinde in Munchen, 1813-1871. Munchen: Kommissionsverlag, Uni-Druck, 1989.

149. Kober A. Emancipation's Impact on the Education and Vocational Training of German Jewry. // Jewish Social Studies. 1954. - №16.

150. Krieze S. Russian language Jewish school in Russia. Thesis for the Degree Doctor of Philosophy Submitted to the Senate of the Hebrew University. Jerusalem, 1994.

151. Germany band Russia: A Comparison. // Jewish Social Studies. 1984. - №46.1.wenstein S. M. The Mechanisms of Change: Essays in the Social History of German Jewry. Atlanta: Scholars Press, 1992.

152. Mahler R. A History of Modern Jewry 1780-1815.-N.Y, 1971.

153. Mahler R. Ilasidism and The Jewish Enlightenment. The Confrontation in Galicia and Poland in the First Half of the Nineteenth Century. Philadelphia, 1985.

154. Meyer M.A. The German of Religious Reform and Russian Jewry // Danzig, Between East and West: Aspects of Modern Jewish History. Harvard University • Press, 1985.-pp.67-91.

155. Mark J. Truth and Legend about Israel Salanter. // Lucy S. Dawidovvicz. The Golden Tradition. N.Y.: Syracuse University Press, 1996.

156. Mosse Werner E. Jews in the German Economy: The German-Jewish Economic Elite, 1820-1935.-Oxford: Clarendon Press, 1987.

157. Morgulis M. Dor ha-haskalah be-rusiah (Поколение Гаскалы в России). -Wilna, 1910. (иврит)

158. Morton J. Mcrowitz, A Note on the Dating of Dr.Max LilicnthaPs Birth. // American Jewish Archives. 1974. - №26.

159. Paulsen F. The German Universities and University Study. N.Y.: Schribner's Sons, 1906.

160. Pheiner S. Haskalah ve-historia (Гаскала и история). Jerusalem, 1995. (иприт)

161. Philipson D. Max Lilienthal 1815-1915., Centenary Papers and Others.1. Cincinnati, 1919.

162. Philipson D. Max Lilienthal, American Rabbi.-N.Y., 1915.

163. Philipson D. Max Lilienthal. // Central Conference of American Rabbis. -N.Y.,1915.-Vol. XXV.-pp. 191 -220.

164. Preston D.L. The German Jews in Secular Education, University Teaching and Science: A Preliminary Inquiry. // Jewish Social Studies. 1976. - № 38.

165. Ruben B. Max Lilienthal: rabbi, educator and reformer in nineteenth-century America. Jerusalem: UMI Company, 1997.

166. Richarz M. Jewish Social Mobility in Germany during the Time of Emancipation, 1790-1871. // Leo Baeck Institute Yearbook. 1975. - №70.

167. Ringer Fritz K. Education and Socieny in Modem Europe. Bloomington: Indiana University Press, 1979.

168. Saungers D. Russia in the Age of Reaction and Reform, 1801-1881. London, 1992.

169. Stampfer S. Ila-ycshivah ha-lita'it bc-hithavutah (Литовские йешивы). -Jerusalem, 1995. (иврит)

170. Stanislawski M. Russian Jewry, The Russian State, and The Dynamics of Jewish

171. Emancipation. // Paths of Emancipation. Jews, States, and Citizenship. /Ed. by Birnbaum P. and Katznelson I. N.Y., 1995, - p. 262 - 283.

172. Stanislawski M. Tsar Nicholas I and the Jews. The Transformation of Jewish Society in Russia, 1825-1855. Philadelphia, 1983.

173. Stern S. The Court Jew, A Contribution to the History of the Period of Absolutism in Central Europe. 1950.

174. Scheinhaus L. Ein deutscher Pionier. Dr. Lilienthals Kulturversuch in Russland. -Berlin, 1911.

175. Sheehan James J. German Liberalism in the Nineteenth Century. Chicago: University of Chicago Press, 1978.

176. Scharfman I. The First Rabbi, Origins of Conflict between Orthodox and Reform: Jewish polcmic Warfare in pre-Civil War America, A biographical History. -Malibu: Pangloss Press, 1988.

177. Shneersohn Joseph I. The "Tzemach Tzedek" and the Haskalah Movement. -Brooklyn, 1969.

178. Schorsch I. Emancipation and the Crisis of religious Authority: The Emergence of the Modern Rabbinate. // Text to Context: The Turn to History in Modern Judaism. Hanover, New Hampshire: University press of New England, 1994.

179. Studies in a Qaraite Community: Report of the Bcn-Zvi Institute Expedition to the Jewish-Qaraite Cemetery of Cufut-Qaleh (the Crimea) // A Collection of Papers, /Ed by Dan Shapira. Jerusalem: Ben-Zvi Institute, 2006 in press.

180. Surski A. Toledot ha-hinukh ha-torati be-tekufah ha-hadashah (История учения Торы в Новое время), Bnei Brak, 1967.

181. Turner R. S. The Prussian Universities and the Research Imperative, 1806 to 1848. Ph.D. dissertation: Princeton University, 1972.

182. Taylor C. Hegel. London: Cambridge University Press, 1975.

183. Werses Sh. Jewish education in 19-th century Russia in the eyes of Mendele Moker Sefarim. // Jewish Education and Learning. Ed. by Abramson G. and Parfitt T.-N.Y., 1994.

184. Zalkin M. Baalot ha shahar. Ha-haskala ha-cgudit be imperia ha Rusit be mea ha tsha esre (Хаскала в Российской империи в 19 веке.). Jerusalem, 2003. (иврит)

185. Zinberg I. A History of Jewish Literature. Cincinnati, N.Y., 1978.