автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Неоавангардная поэзия Г. Айги и В. Сосноры

Полный текст автореферата диссертации по теме "Неоавангардная поэзия Г. Айги и В. Сосноры"

На правах рукописи

Соколова Ольга Викторовна

НЕОАВАНГАРДНАЯ ПОЭЗИЯ Г. АЙГИ И В. СОСНОРЫ: ЭСТЕТИЧЕСКОЕ САМООПРЕДЕЛЕНИЕ И ПОЭТИКА

Специальность: 10.01.01 - русская литература

Автореферат на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Томск - 2007

003160607

Работа выполнена на кафедре истории русской литературы XX века филологического факультета ГОУ ВПО «Томский государственный университет»

Научный руководитель - кандидат филологических наук,

доцент Дашевская Ольга Анатольевна

Официальные оппоненты -

доктор филологических наук, профессор Тырышкина Елена Викторовна

кандидат филологических наук Подрезова Наталья Николаевна

Ведущее учреждение - ГОУ ВПО «Алтайский

государственный университет»

Защита состоится 26 октября 2007 г. в _часов на заседании

диссертационного совета Д 212,267.05 при Томском государственном университете (634050, г. Томск, пр. Ленина, 36).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Томский государственный университет»

Автореферат разослан_2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук, »

профессор - С/^ Ау\ — Л.А.Захарова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Тема диссертации «Неоавангардная поэзия Г Айги и В Сосноры эстетическое самоопределение и поэтика» предполагает исследование творчества поэтов как представителей авангардной парадигмы на новом этапе ее развития (1960-е - 2000-е гг)

Актуальность темы исследования продиктована, во-первых, возрастанием интереса к авангардной парадигме в современной ситуации постмодерна, во-вторых, недостаточной изученностью современной литературы и неклассических тенденций в поэзии второй половины XX века, в частности, неоавангарда, в-третьих, проблемностью выделения в ней различных направлений и тенденций

Постановка проблемы. Поэтическое творчество Айги (1934 — 2006) привлекло внимание исследователей в России и за рубежом (Л Робель, П Франс, Р Грюбель, А Хузангай, Г Ермакова, Ф Ф Ингольд, И Ракуза, С Бирюков, В Новиков) Художественное наследие Сосноры (1936) менее изучено, но поэт сразу же был отмечен Н Асеевым и Д С Лихачевым, различные его аспекты рассматриваются современными литературоведами (В Новиков, В Курицын, Я Гордин, В Широков, Л Зубова)

Исследователи современного литературного процесса отмечают общность выражения авангардных тенденций в творчестве поэтов (В Новиков, В Курицын и др )

В Соснора и Г Айги сами рефлексируют собственное творчество в контексте авангардной парадигмы - они одновременно издают книги В Соснора «Девять книг» (2001) и Г Айги «Разговор на расстоянии» (2001) Для понимания специфики неоавангардного сознания важно понимание книги как способа авторской самопрезентации Издание поэтами книг в 2001 году свидетельствует о сознательном переосмыслении творчества в двух временных аспектах - это и единовременное видение всего написанного ранее, и ретроспективное объединение циклов в книги как акт метатекстовой саморефлексии О чем свидетельствует как включение в контекст книги всего творчества как единого корпуса стихов, эссе (биографических очерков - у Айги), так и процесс интеграции собственного творчества, формирование нового порядка и характера оформления текстов Исследователи определяют форму художественного мировосприятия Айги и Сосноры как специфическое «мышление книжными циклами» (В Новиков) Методология анализа книг в работе основана на восприятии книги как «сверхстиховой

целостности» (Ю Орлицкий), на дифференциации «книги-композиции» и «книги-цикла» (О Мирошникова)

Объектом исследования послужило поэтическое творчество и эссеистика Г Айги и В Сосноры Предметом исследования является неоавангардная поэтика и воплощение в ней эстетического самоопределения авторов

Цель работы - выявление и реконструкция авангардной парадигмы мышления в картинах мира Г Айги и В Сосноры

Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд задач:

1) рассмотреть становление неоавангардной поэтики на материале книги стихов В Сосноры «Всадники» и цикла Г Айги «Десять стихотворений К воспоминаниям о Борисе Пастернаке, 1957 - 1965»,

2) в анализе метатекстовых стратегий выявить специфику работы с поэтическим языком В Сосноры и Г Айги,

3) исследовать рецепцию поэтами предшествующего художественного опыта авангарда 1910-х годов,

4) определить значение феномена смерти в творчестве Г Айги и В Сосноры и связанную с ним концепцию поэта,

5) охарактеризовать особенности поэтического мира Айги как попытку воплощения в творчестве онтологического мифа о тексте и проявление поэтики разрушения и кризиса онтологического мифа в творчестве Сосноры

Методологической основой исследования стали труды представителей формальной школы (В Шкловский, Л Якубинский, Б Эйхенбаум, В Жирмунский, Ю Тынянов, Р Якобсон) ), теоретические манифесты авангардистов (К Малевич В Кандинский, В Хлебников, М Матюшин, Т Маринетти), труды по теории и истории авангарда (Н Харджиев, Ю Степанов, Д Сарабьянов, В Григорьев, Е Тырышкина, С Бирюков, й 1апесек, I КокЬшБку), принципы интуитивизма (А Бергсон), феноменологии (Э Гуссерль, М Хайдеггер), экзистенциальной философии (С Кьеркегор, К Ясперс), методы культурологии (М М Бахтин, В -А Т Адорно, В Тюпа, В Руднев), семиотики (В Н Топоров, Ю Лотман, Б А Успенский, У Эко)

Выбор материала исследования обусловлен стремлением к выделению в литературном процессе второй половины XX века текстов, позиционирующих авангардистскую художественно-эстетическую парадигму, что предполагает обращение к произведениям раннего авангарда начала XX века и неоавангарда 1960-2000-х годов В качестве основного материала исследования выделено поэтическое наследие Г Айги и В Сосноры (стихи, эссе,

публицистика, биографические материалы, интервью), обнаруживающее становление художественного мира поэтов (от 1960-х гг до конца XX в ) Стихотворения, статьи, манифесты и декларации поэтов и художников «первой волны» авангарда привлекаются в случае прямых отсылок к ним в текстах Айги и Сосноры Главное внимание уделено книгам - «Девять книг» В Сосноры и «Разговор на расстоянии» Г Айги - одновременно изданным (2001) и выражающим творческую саморефлексию и самопрезентацию поэтов

Научная новизна исследования:

1) в научный оборот впервые введены книги Г Айги «Разговор на расстоянии» и В Сосноры «Девять книг», стихи К Малевича,

2) изучен пласт поэзии и эссеистики В Сосноры и Г Айги, формирующий неоавангардную картину мира и обоснована система выражения поэтами неоавангардной эстетики (языковые стратегии, концепция творчества, феномен смерти и деформации текста, историческая концепция и др ),

3) исследована сформированная В Соснорой интерпретация концепции истории как истории текста Охарактеризовано становление поэтической системы Сосноры на примере обращения к книгам «Всадники», «Верховный час», «Девять книг»,

4) исследована аналитическая и поэтическая рецепция Г Айги раннего авангарда 1910-х годов и выявлены критерии формирования поэтом собственной поэтической системы Впервые проанализирован цикл «Листки - в ветер праздника (К столетию Велимира Хлебникова)» как философская основа эстетики Г Айги,

5) выявлено значение феномена смерти для современного авангардного сознания Интерпретированы эссе «Апология самоубийства (Конспект книги)», стихотворение «Мой милый» В Сосноры и цикл «Десять стихотворений К воспоминаниям о Борисе Пастернаке, 1957-1965») Г Айги,

6) проведен сопоставительный анализ современного неоавангарда и классических поэтических текстов (М Лермонтов), символистской традиции (М Блок), раннего авангарда (В Хлебникова, А Кручёных, В Гнедова, Божидара),

7) выявлены общие принципы и различия в поэтических системах Г Айги и В Сосноры,

8) дополнено представление о «поэтическом неоавангарде» как течении в литературном процессе второй половины XX века

Основные положения, выносимые на защиту: 1 Поэтический неоавангард - литературная тенденция, возникшая в конце 1950-х - начале 1960-х годов XX века, продолжающая развитие

авангардной экспериментально-формотворческой парадигмы в контексте современного постутопического сознания

2 Поэтические системы Г Айги и В Сосноры представляют два варианта авангардного сознания в поэзии второй половины XX века («лингвистическая онтология» Г Айги и экзистенциальное мировоззрение В Сосноры)

3 При формально-художественном различии в подходе к созданию книг в творчестве поэтов важна общая метатекстовая установка на саморефлексию, самоидентификацию, автокомментарий, стремление к креативному соединению разорванного бытия в динамической целостности книги

4 В творчестве Сосноры осуществляется рецепция предшествующей культуры и истории (античности, Древней Руси), оформляющаяся в поэтической концепции истории слова История, по Сосноре, не верифицируема, исторический процесс рефлексируется как история творения слова поэтом

5 Для Айги характерна рефлексия формотворческих опытов раннего авангарда 1910-х годов как способ моделирования собственной художественно-эстетической системы, доминантами которой становятся осмысление и наполнение новым, «сущностным» смыслом достижений «классического» авангарда (выход к прагматике, «динамизация» «бытового» слова, работа со звуковым и визуальным уровнями, концепция «беспредметной поэзии»)

6 В неоавангарде (как и в авангардном сознании в целом) сохраняется представление о том, что культура, история, язык пребывают в статичном энтропийном состоянии, которое необходимо деформировать, что осуществляется с помощью слова В творчестве Сосноры феномен смерти становится способом творчества как долг и единственная возможность существования поэта Неоавангардная концепция творчества Айги воплощает рефлексию смерти поэта, когда смерть осознается как «второе рождение» и является способом самоопределения в новой художественно-эстетической системе

7 В творчестве поэтов получает многоуровневое оформление и развитие метатекстовая рефлексия 1) рефлексия процесса письма, 2) интертекстуальность как форма метатекста, 3) метатекст как изменение (варианты) собственного текста, 4) текст-комментарий как метатекст творческого процесса, 5) автокомментарий ранних стихов, 6) литературоведческий анализ, введение филологического дискурса и др

Практическая значимость работы определяется вкладом в исследование теории и истории современного авангарда на материале творчества Г Айги и В Сосноры Ее материалы могут быть

использованы в преподавании истории русской поэзии второй половины XX века, в спецкурсах по современному литературному процессу, по развитию авангардной поэзии в литературном пространстве XX века, в спецкурсах по творчеству В Сосноры и Г Айги

Апробация. По результатам исследования сделаны доклады, которые обсуждались на научно-методических семинарах кафедры истории русской литературы XX века Томского госуниверситета, сектора литературоведения в Институте филологии СО РАН (г Новосибирск), на филологическом факультете Московского госуниверситета Основные положения диссертации были изложены на международных и всероссийских конференциях «Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения и журналистики» (2002, 2003, 2004), «Русская литература в современном культурном пространстве» (2005), «Наука Техника Инновации» (2002), «Студент и научно-технический прогресс» (2004), «Ломоносов» (2004)

Структура диссертационного исследования определяется поставленной целью и задачами Работа состоит из введения, двух глав и заключения Список библиографии насчитывает 471 наименование

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обозначаются исходные положения, теоретические принципы диссертации, дается характеристика актуальности и новизны темы, определяется степень ее изученности, обосновываются цели и задачи исследования Ставится проблема корреляции неоавангарда в современном литературном процессе и творчества В Сосноры и Г Айги как двух представителей авангарда на современном этапе его развития

Исследования современного литературного процесса дают различные версии по поводу места и роли авангарда в искусстве второй половины XX века Вслед за современными исследователями мы рассматриваем авангард как тенденцию, протекающую в культурном пространстве всего XX века, третьим витком которой считается неоавангард (современный авангард, неофутуризм) Литературный процесс XX века рассматривается сквозь призму обновляющей стратегии авангарда в работах Ю Степанова, I Ко1сЬшзку, Е Бобринской, Т Никольской, в 1апесек, М Эпштейна, К Кедрова Н Фатеевой и др Есть исследования, посвящённые авангардной прозе (Л Нефагина), но мы обращаемся к поэтическому авангарду, поскольку современный авангард больше проявляет себя в поэзии Опираясь на исследования М Лейдермана и Н Липовецкого,

И. Васильева, С Бирюкова и др, мы выделяем в контексте современных авангардных течений устоявшийся круг поэтов, относимых к неоавангарду (Н Глазков, С Сигей, Ры Никонова, Д Авалиани, Г Айги, В Соснора, А Вознесенский, В Казаков, С Бирюков) Незавершенность литературного процесса объясняет спорность и наличие разнообразных точек зрения

Неоавангард находится в постоянном взаимодействии с постмодернизмом Происходя из одного истока — авангарда 1910-х годов, они отличаются на концептуальном и эстетическом уровнях (например, поэтика эксперимента, концепция пустоты в концептуализме)

В первой главе «Развитие и трансформация авангардной поэзии 1910-х — 1920-х годов в творчестве Г. Айги» поэзия Айги интерпретируется в аспекте генетического происхождения и развития достижении авангарда 1910 - 1920-х годов, формирования поэтом собственной философской системы на базе эстетики футуристов и поиска онтологии, стремления к фиксации поэтической картины мира и концепции творчества

Интерес и глубокое проникновение Айги в авангардную эстетику основывались на личном знакомстве и дружбе с представителями раннего авангарда (А Крученых, Д Бурлюк, Р Якобсон), поэт был известным популяризатором раннего авангарда организовывал выставки авангардистов в музее им В Маяковского в 1961 - 1971, интерпретировал ранний авангард в цикле статей «Русский поэтический авангард» (журнал «В мире книг», 1989), опубликовал ранее неизданное поэтическое наследие К Малевича (книга «По лестнице познания», 1991, которую сам составил и написал к ней предисловие)

В первой части «Беспредметная живопись» К. Малевича и «беспредметная поэзия» Г. Айги на анализе стихотворений Айги «Сад ноябрьский - Малевичу» (1961), «Казимир Малевич» (1962), «Утро Малевич Немчиновка» (1974), «Образ - в праздник» (1978) показывается взаимосвязь текстов, посвященных Малевичу, и трансформация восприятия супрематической концепции в творчестве Айги, который неоднократно называл себя «последователем Малевича» и «малевичеанцем» На основе сопоставления текстов Айги и манифестов, эссе и стихотворений Малевича «Я Начало всего » (1917-1918), «Я иду» (1918), «В природе существует объём и цвет, звук » (1918) показывается становление авангардной поэтики и формирование основных эстетических категорий творчества Айги 1) цель и функция искусства - развитие собственных средств

выразительности, 2) «искусство сопротивления» - способ динамизации, «оживления» слова, 3) он утверждает поэтику свободного стиха с «изощренно организованным» ритмом 4) в творчестве Айги знак несет не только смысловую нагрузку -семиотический спектр знака расширяется до включения графического рисунка красный квадрат в стихотворении «Без названия» (1964), крест в стихотворении «Поле старинное» (1969) или нотной записи -«О чтении вслух стихотворения «Без названия» (1965) Айги рефлексирует творческий процесс как «квазисакральный» акт и в то же время способ прорыва к онтологии

Айги формирует единый авангардный текст, обозначенный определенной векторной направленностью, линиями преемственности, но неделимый в своем изначальном стремлении к «оживлению» языковых пластов, к преодолению языковой и временной энтропии Невозможности как миметического, так и немиметического изображения природы Айги противопоставляет «сущностный реализм», основанный на «беспредметном» реализме Малевича, когда видение оборачивается «невидением» и «сверхвидением» «сути вещей»

Во второй части первой главы «Заумь» А. Крученых, синэстетизм раннего авангарда (И. Игнатьев, В. Каменский, В. Гнедов, Божидар) и визуальные и сонорные опыты Г. Айги»

исследуются различные аспекты влияния авангарда 1910 - 1920-х годов на творчество Айги Анализ стихотворения Айги «Бывшее и утопическое (в связи с Крученых) 1913 - 1980» (1980) и эссе «Да, тот самый Крученых, или неизвестнейший из знаменитейших» (1989), посвященных Крученых, показывает значение фонетических опытов «буки русской литературы» («заумь», «фоно-заумь», «звучизм» Крученых), которого Айги воспринимал как предтечу современного «леттризма» и сонорной поэзии - творец нового «расщепленного» (по аналогии с атомом) слова становится родоначальником новой поэтической и языковой эры С другой стороны, Айги воспринял опыт раннего авангарда не только как формально-экспериментальные открытия, но осуществляет на футуристической основе поиск онтологии «беспредметная» поэзия выходит за границы художественного и эстетического - в пространство «Бессловесия»

Слияние графического, музыкального, вербального уровней в творчестве Айги, осуществляемое на основе рефлексии творчества И Игнатьева (1892 - 1914), В Гнедова (1890 - 1978), В Каменского (1884 - 1961) (например, использование в текстах нотной партитуры, графических элементов черный крест, красный квадрат) отражает не

стремление к экспериментаторству, но направленность на максимальный, выходящий на синэстетический уровень восприятия, диалог с читателем - это попытка прорыва к «сути вещей»

Не менее важное влияние оказала на Айги книга В Гнедова «Смерть искусству» (1913) и творчество Божидара (Б П Гордеева, 1894-1914), которое поэт переосмысляет не только в стихотворении «На тему Божидара» (1965), но и в эссе «Четверо из неизданной антологии» (1989), посвященной творчеству В Гнедова, Божидара, В Мазурина, М Ларионова Для Айги актуальным в творчестве Божидара стала поэтика паузы, выделяемой графически как семантически-равнозначный элемент текста («Солнцевой хоровод», «Пляска воинов», «Воспоминание», «Битва», 1914) В творчестве Айги паузы (тире, двоеточие, многоточие, пробелы, долгота разрывов между строфами) - это реализация «минус-приема» (Ю М Лотман), они выражают максимальную направленность на диалог с читателем и являются местом прорыва сквозь границы текста и «скобы языка» - к онтологии Для Айги в образе Божидара важны как его открытия в области поэтики, так и причастность его к «духовному братству» людей трагического мироощущения, способных к сопротивлению энтропии реальности

Ранний авангард становится для Айги основой творческих поисков в аспекте выхода за пределы монологизма, диктата языка с точки зрения расширения уровней восприятия и прочтения текста, план выражения знака приобретает дополнительные функции (вербальную, визуальную, музыкальную), текст становится «полифоничным» уже на структурном уровне Экспериментаторство раннего авангарда становится для Айги поводом для рефлексии «чужого» текста, собственного текста и процесса творчества Эпатаж, выход на прагматический уровень, стремление к шокированию читателя как «эстетической вещи» (в раннем авангарде) у Айги сменяется направленностью на диалог

Модификация формального уровня слова актуальна для Айги в аспекте «оживления» языка, обретения им новых смыслов и расширения спектра значений (образование кумулятивных слов-предложений «Сони-Поэзия, «Поэзия-как-Молчание», окказионализмов «мусоргсковой») Принципиальным отличием Айги от раннего авангарда является трагизм миропонимания, осознанный выбор творчества как экзистенциального существования, как сопротивления стагнации времени и языка Если ранний авангард является «лингвистической утопией», то неоавангардную позицию Айги (которую сам поэт определяет как

«сущностный реализм») можно обозначить как «лингвистическую онтологию»

В третьей части «Философские основы поэзии Г. Айги: цикл «Листки - в ветер праздника (К столетию Велимира Хлебникова)» доказывается, что картина мира В Хлебникова оказала особое влияние на поэзию Айги

На материале цикла «Листки - в ветер праздника (К столетию Велимира Хлебникова)» (1985) выявляется влияние Хлебникова на эстетику Айги, которое выражается уже на уровне жанровой рефлексии для творчества Айги характерна незавершенность, установка на динамику в жанровом самоопределении («разрозненные записи», «разрозненные заметки» «праздничные листки») Рефлексируя процесс словотворчества Хлебникова, Айги акцентирует внимание на «множествености» его «языкового поведения», т е способности к синэететическому переживанию бытия и многоуровневой передаче его в слове

Попытка воплощения / разъятия лирического субъекта в слове, характерная как для раннего авангарда, так и для неоавангарда, интерпретируется на основе сопоставления текстов Айги и Хлебникова, в которых выразился мотив автопортрета «Когда умирают кони - дышат » (1912), «Бобэоби пелись губы » (1908-1909), «Моя так разгадана книга лица » (1916), «Одинокий лицедей» (1922)

Творение текста чувашским поэтом напрямую связано с рефлексией процесса словотворчества раннего авангарда Анализируя формально-эстетические принципы футуризма, лирический субъект Айги занимает позицию сотворчества, экзистенциальной самоидентификации, направленную на «встречу» формы с содержанием, с «колоссальным миросмыслом» Метатекстовые языковые конструкции выражают активную установку автора текста, направленную на диалогичность, расширяющую сферу его индивидуально-личностных высказываний Айги рефлексирует словотворчество Хлебникова («синью души велимировой / режут младенчески-чистые / звуком безвинным «дорози»), творческий процесс («срубы я ставил» ты сам говорил / о стихотворные / срубы из бревен метафор сияюще-твердых»), акцентирует суггестивное воздействие хлебниковской лирики на читателя («раненый хлебниковскими «сонными пулями» / вздрагиваю - будто просматриваясь / из углов / - создаваемых самотолчками / оползней сна'»), подвергает критике историко-теоретические утопические искания («а светится душа голубоглазая / из сети призрачных «законов

времени») Введение в текст «чужих» текстов, рефлексия об эксплицитно и имплицитно включенных текстах и собственном творчестве маркирует выражение одновременно нескольких субъектов высказывания как носителей разных, диалогически взаимодействующих художественных систем Диалог у Айги осуществляется одновременно в нескольких пространствах эмпирическом и онтологическом, в реальности текста и в интерпретации чужого текста как способе формирования собственной философской позиции и поэтической картины мира

В части «Онтология в поэзии (На материале цикла «Десять стихотворений. К воспоминаниям о Борисе Пастернаке, 1957 -1965»)» исследуется восприятие современным поэтом творчества Пастернака

В разделе «Поэтическая картина мира» акцентируется влияние на поэзию Айги этической позиции Пастернака и его статей, эссе, поэзии (стихотворения «Брюсову», 1923, «Рождественская звезда», 1947, «Ночь», 1956, «Снег идет», 1957), что оказало воздействие на формирование поэтической картины мира Айги (отрицание миметического принципа, стремление «дать» процесс жизни, а не «запечатлевать» и не «изображать», искусство складывается из «средств восприятия»), на мироощущение его лирического субъекта (лирическое «я» возникает как реакция на окружающий мир и существует во взаимосвязи с ним) Метонимический принцип восприятия бытия и взаимопроникновения объектов организует поэтическую систему Айги В обретении новой взаимосвязи вещей, явлений и слов раскрывается их «сущностный» смысл

В разделе «Неоавангардная концепция творчества» цикл «Десять стихотворений К воспоминаниям о Борисе Пастернаке, 1957 - 1965»)» анализируется в мортальном аспекте, характерном для авангардной эстетики Одна из базовых категорий, характерных для авангардного творчества - разъятие, деформация, направленная как на реальность, так и осуществляемая в виде приемов остранения и деавтоматизации слова Самоутверждение авангардного субъекта оборачивается самоуничтожением как единственной возможностью существования, динамизацией статичного текста

В цикле особое значение придается реквиемам (их в цикле четыре) - жанру, наиболее соответствующему заявленной в названии цикла идее памяти («К воспоминаниям о Борисе Пастернаке») Одновременно в структуре цикла и в названиях первых двух реквиемов заложен парадокс, противоречащий самой логике жанра

реквиема - стихотворение «т шешопат» написано при жизни того, кому посвящается

В реквиемах для Айги актуализирована медитативная, профетическая компонента погребального поэтического слова «Предчувствие реквиема» - оригинальный жанр, восходящий к мифопоэтическим первоистокам творчества, имеет прямое отношение как к жизни, так и к смерти, и к преодолению смерти бессмертием в слове Стихотворение «Предчувствие реквиема» отсылает как к стихотворению А С Пушкина «Предчувствие» (1828), так и к традиции рефлексии «поэтических смертей», получившей особое развитие в XX веке осознание того, что поэты гибнут из-за «отсутствия воздуха» (А Блок), трагедия «поколения, растратившего своих поэтов» (Р Якобсон)

Рефлексия о Пастернаке как своем учителе и предвидение его гибели как результата гонений становится ключевым моментом мировосприятия Айги «второе рождение» - это и смерть предыдущей эстетики как единственная возможность возникновение новой, и акт инициации, архаическая ситуация гибели поэта как рождение нового творчества

Внутри жанра «т тетопат» можно выделить «цикл «смерть поэта» (термин Г Левинтона) Ориентация Айги на традицию этого жанра восходит к стихотворению Лермонтова «Смерть поэта» (1837), воспринятому современниками и как поэтическое противостояние насилию над поэтом, и возвестившему приход в литературу нового великого поэта Айги, оказавшийся в ситуации ученичества у Пастернака, воспринимал ситуацию расправы современников и гибели поэта как необходимость экзистенциального противостояния толпе и продолжение открытий учителя Для Айги не менее важно было оформление новой поэтической системы, «второе» рождение через смерть старой (это и отказ от чувашского языка, и преодоление влияния Маяковского, и переосмысление наследия Пастернака)

На структурном уровне для стихотворений этого цикла характерна «двухчастность» (прецедент, который был задан второй, позднее дописанной частью лермонтовского стихотворения с ее пафосом, направленным против окружения поэта, такая же композиция характерная для стихов Ахматовой на смерть Пастернака «Памяти поэта») Открыто постулируя обращение к циклу «смерти поэта», Айги осуществляет новое решение классической двухчастной структуры - каждый его «Реквием» имеет незавершенную форму, дополненную отстоящим во времени окончанием «Предчувствие Реквиема» (1958) и «К Предчувствию Реквиема» (1958), «Предзимний

Реквием» (1962) и «К Предзимнему Реквиему» (1965) Вторая часть стихов памяти Пастернака, как и в стихотворении «Смерть поэта» Лермонтова, содержит обращение к адресатам инвективы

Жанр прощального слова соответствует теме «Памятника», в котором выразилась интенция поэта на увековечивание в собственном тексте У Айги аллегорический образ памятника трансформируется в образ погребальной маски

Реквиемы Айги вписываются в пастернаковскую философию самоопределения через смерть как «второе рождение», которое реализуется каждый раз в ином состоянии, в иной художественно-эстетической и философской системе Поэтическое слово, выходящее за пределы бытового дискурса, является «прощальным», с одной стороны, как носитель профетической функции (знания о будущем - о смерти), с другой стороны, как пограничный знак, находящийся в диалоге с бесконечностью

Мотив самоопределения лирического субъекта Айги становится одним из ключевых в цикле памяти Пастернака Самоубийство лирического субъекта, преодоление пространственно-временной и языковой энтропии, отсутствие диалога оборачивается обретением им свободы

В художественной системе Айги онтологическое восприятие циклического бытия граничит с авангардной рефлексией «первослова» как первотворения, действительное гь оказывается неразрывно взаимосвязана с искусством Понимание смерти, по Айги, это принятие ее как закономерного процесса, потенциала для творчества, поскольку ей способно противостоять лишь поэтическое слово с его изначальной мнемонической функцией, направленной на увековечивание памяти Творчество на грани жизни и смерти, по Айги, находится за пределами лог ического восприятия, противостоит «бытовому», «обыденному» языку

Сама сущность поэзии, поэтический процесс является для Айги не ежедневной реакцией на «объект», а прощанием, «воспоминанием», «подведением итогов» Смерть, с одной стороны, является оборотной стороной творчества, но, с другой, она неразрывно связана у Айги с жизнью (важно, что последний реквием написан пять лет спустя после смерти Пастернака) В концепции Айги поэт умирает не одновременно со своим телом, но осуществляет выбор смерти самостоятельно, прорываясь сквозь ограниченное временем пространство реальности в бесконечность онтологии

Во второй главе диссертации «Поэзия В. Сосноры: эстетика и поэтика разрушения как креативная стратегия» творчество В

Сосноры исследуется на этапе становления неоавангардной поэтической системы, в аспекте онтологии (концепция творчества) и в гносеологическом аспекте (анализ метатекстовых структур)

В первой части второй главы «Становление авангардной поэтики в раннем творчестве: историческая книга «Всадники» прослеживаются истоки становления художественной системы Сосноры, выстраивается восприятие поэтом древнерусской культуры на материале ранней книги стихов «Всадники» (1959-1966) Погружение Сосноры в контекст древнерусской литературы на раннем этапе литературного поиска мотивируется как продолжением общеавангардной традиции обращения к архаике, так и оригинальным эстетическим, ценностным самоопределением художника в истории и культуре Анализ книги «Всадники» осущесвляется с точки зрения роли образа поэта в ней, в аспекте лингвистических экспериментов, развития авангардистской концепции истории

В первом разделе «Образ поэта как реалия авангардного текста» исследуется актуальная для авангардного сознания установка субъекта на дискурс свободы - это свобода от традиции, от культуры, от общепринятых ценностей Ведущее место в книге «Всадники» занимает тема бунта и вольности Изначально манифесты кубофутуризма были рассчитаны на скандальный эффект, бунт, саморекламу Исходной позицией авангардной трансформации и отражения новой картины мира оказывается интенция на самоутверждение, самопрезентацию

Соснора выделяет проблему авторства как ключевую для исторического процесса и его методологии Образ автора как культуртрегера, первотворца слова и текста, бунтаря и кочевника занимает центральное место в книге «Всадники»

Образ автора, стилизующего и поэтически развивающего темы сказаний и легенд древнерусской культуры, на первом этапе конструирования исторической модели воплощается в последовательной смене масок всадники, воины («войско восемь тысяч, и восемь тысяч доблестны»), богатыри (Добрыня, Илья Муромец), скоморохи, калики, новгородские мятежники, Боян и лирический субъект «Последних песен Бояна» (от автора «Молитв Магдалине» до язычника), автор «Слова о полку Игореве», герой, вернувшийся в град Китеж Дихотомия материального и духовного, природы и цивилизации, актуализированная в образе современного поэта, представляла гармоничное единство в образе древнего поэта-всадника и воина

Парадокс авангарда состоит в противоречивом стремлении «полностью и окончательно освободить литературу от собственного «я» автора» (Т Маринетги) и одновременно в направленности авангардного субъекта на самоутверждение Пытаясь зафиксировать распадающуюся реальность новыми художественными средствами, авангардисты изначально обречены на постоянное самоуничтожение и девальвацию любых языковых средств Акцент на гибели поэта в книге «Всадники» отражает развитие авангардной бунтарской направленности в художественной системе поэта и, вместе с тем, неоавангардное постутопическое осознание невозможности самоутверждения раннего авангарда В книге воплощается череда образов насильственно гибнущих героев и поэта былинные сюжеты ратей, казнь Бояна, разгром войска князя Игоря, уничтожение царевичей из «сказки» «Веснушка-дурнушка», отсечение головы героя града Китежа, жертвы Куликовской битвы

Соснора переносит основной акцент проблемы с гибели поэта на «обезглавливание» Песни Поэт обрекает себя на уничтожение самим выбором творческого поприща, но взамен эмпирического существования получает бессмертие в тексте Все, что остается от реального существования, единственный след в истории — слово, что актуализирует проблему вечности / временности слова, Песни Соснора ставит проблему возможности слова стать точкой фиксации этого времени, народа, хотя и непонятого, не услышанного в диалоге с историей, со слушателями В концепции Сосноры задача современного поэта-неоавангардиста - прорваться сквозь вековые напластования к тому исконному протослову, к той, еще не «обезглавленной Песне», которая хранит в себе утраченную онтологию бытия

В разделе «Эксперименты в области поэтического языка поиск праслова» прослеживается оформление философии языка в книге «Всадники» Обращение Сосноры к древнерусской культуре мотивировано гносеологической установкой познание реальности -проникновение на уровень праслова Бытовой, обывательский язык современности, утративший исконные формально-семантические связи, обрекает носителя языка на профанное, иллюзорное восприятие окружающей реальности Бытие, по Сосноре, постигается через раскрытие утраченной синкретичной целостности языка и реальности, слова и вещи

В более позднем двуязычном стихотворении «Як ти М1г дочекатись, чи справдиться слово твое » (1979) вновь звучит метатекстовая рефлексия поэта о творческом процессе - прямая перекличка с ранней книгой «Всадники» (название можно перевести

«Как ты мог дождаться, что сбудется слово твоё») Авторефлексия лирического субъекта истории как истории слова, лингвистических трансформаций как творческого процесса оборачивается невозможностью существования поэта в непоэтическом пространстве «мертвого народа», «мертвого языка», нереализованного «оживления» слова, не осуществленного возрождения его из-под энтропийных пластов времени В концепции Сосноры только поэтическое слово способно наполнить бытие смыслом, вместить в него человека, поэтому чудо оказывается равноправной частью бытия, оно переводит бытовые вещи и явления в иные, вселенские категории

В разделе «Концепция истории как истории слова» анализируется формирование исторической концепции Сосноры История, по Сосноре, вариативна, иллюзорна и не верифицируема Только поэт способен создать альтернативный вариант исторического события через погружение в языковые пласты, проникновение на уровень праслова и фиксацию этого процесса как исторического

Соснора актуализирует не столько само событие (которое представляет один из вариантов исторической летописной фиксации), сколько процесс восхождения к точке отсчета истории (например, стихотворение «1111 год»), в которой осуществляется очищение от предыдущих фиктивных летописных напластований Так, архаический древнерусский контекст переводится автором в иную - авангардную семиотическую систему с ее стремлением к отказу от культурно-исторической традиции

Поэт обречен жить в «языке» Рефлексия творческого процесса, исторической трансформации слова оборачивается в тексте Сосноры манифестированием неоавангардной эстетики Так, предметом рефлексии поэта становятся семантические изменения, связанные с утратой словами их значений, сужением семантического поля (например, редуцирование древнего значения «народ» в слове «язык») Соснора отрицает аутентичность не только исторического процесса, но и субъекта его фиксации, творения, следующего за диктатом языка и искажающего объект рассмотрения, увиденного сквозь оптику времени создания легенды-истории

Исторический процесс в поэтической проекции Сосноры не верифицируется, но версифицируется, он многовариантен и творится словом и субъектом слова Историческая концепция Сосноры строится как развитие его авангардного стремления к раскрытию праслова, прареальности, нулевой точки отсчета, что осуществляется поэтом в контексте погружения в древнерусскую литературу Обращение к архаической культуре отражает гносеологическую неоавангардную

интенцию поэта на выражение меняющейся картины мира новыми художественно-эстетическими средствами

Во второй части «Концепция творчества: смерть как долг» интерпретация мортального дискурса в неоавангардном аспекте осуществляется в контексте постановки проблемы деонтологии смерти, разрушения, деформации, которая является актом выражения должного в авангарде В искусстве авангарда, с одной стороны, несомненно отрицание нравственных ценностей, с другой стороны, в радикальном отрицании кроется «категорический императив» авангарда - направленность на тотальную свободу, «перманентную революцию», выраженную в «динамике форм», самоуничтожении искусства как единственного способа его существования

Обращаясь к деонтологической проблематике, можно дифференцировать ее развитие в контексте двух философских дискурсов - философии классической (И Кант, Г В Ф Гегель) и неклассической (Т Адорно, М. Хоркхаймер, Г Маркузе, Ю Хабермас, Э Фромм) Интерпретация неоавангардной деонтологической концепции предполагает экзистенциальный аспект В неоавангарде интенция в будущее оказывается неразрывно связана с движением к саморазрушению и становится бытием к смерти (что соответствует концепции М Хайдеггера)

Эстетический субъект существует на грани жизни и смерти, в пространстве внутренней маргинальности, в поиске вектора свободы Мортальный дискурс в творчестве Сосноры неразрывно связан с авторской саморефлексией о творчестве, о миссии поэта, о письме как разрушении На материале анализа эссе и стихотворений Сосноры он раскрывается в различных аспектах Эссе «Апология самоубийства (Конспект книги)» (1990) - это саморефлексия творческого акта, в том числе и в аспекте смерти Соснора особо выделяет XX век как век «поэтических» самоубийств (А Блок, В Маяковский, С Есенин, Б Пастернак, М Цветаева), век актуализации экзистенциального выбора, борьбы за свободу и противостояния любым дискурсам как тоталитарным Самоубийство трактуется как максимально обостренное бытие-в-мире, оказывается не бегством от жизни, но самой жизнью, устремленной к финалу как экзистенциальное бытие-к-смерти

Коллизия смерти воплощается в творчестве Сосноры как событие духовной реальности («Я оставил последнюю пулю себе », «Бессонница», «Я тебя отворую у всех семей, у всех невест ») или убийство («Мой милый», «Выхожу один я Нет дороги »), и как событие письма - разрушение «живого» при переводе его в текст В первом сборнике «Тиетта» (1963) тема смерти возникает как стратегия

антитекста, разрушения симулякров культуры. В стихотворении «Две осенние сказки» (1963) идея победы над смертью пародируется как языческая античная мистерия Образ мертвеца в стихотворении «Так-так сказал один мертвец » (1969) воплощает перевернутую онтологию

Поэтическая коллизия смерти в стихах проявляется как неоавангардистская концепция «бытия-к-смерти», выражаясь в событии самоубийства и убийства (циклы «Пьяный ангел», 1969 и «Тридцать семь», 1973) Мотив самоубийства по-разному выражается в циклах «Пьяный ангел» и «Тридцать семь», что определено биографически В цикле 1969-го года самоубийство переплетается с мотивами воскрешения / не воскрешения, растворения в тексте, носит эпатажный характер, в цикле 1973-го года мотив обретает экзистенциальный, неигровой смысл В стихотворении «Я оставил последнюю пулю себе» возникает ряд культурно-эстетических символов пуля становится способом вступить в культурный диалог с погибшими поэтами (А Пушкиным, М Лермонтовым, В Маяковским) В стихотворении «Мой милый» из цикла «Тридцать семь», пронизанном реминисценциями из текстов Блока, убийство является актом инициации поэта

Пограничная ситуация авангарда в культурном пространстве предопределяет его стремление выхода за рамки эстетического В зрелом творчестве Сосноры, как и в ранней книге «Всадники», сохраняется динамизм авангарда как непрерывно растущего начала, отражаясь в направленности вперед, к будущему, опровержению любых статичных конструкций (традиции, цивилизации, культуры) как омертвелых форм Пограничная ситуация, прагматизм и манифестация раннего авангарда обернулась в неоавангарде экзистенциальным состоянием саморефлексии, попыткой обретения собственного лирического «я» в бытии-в-мире Должное для авангардистского сознания заключается в постоянном отрицании и поиске собственного лирического «я», в деформации и деконструкции творческого процесса, культуры и реальности, в направленности на обретение свободы в пространстве постоянного разрушения любых статичных категорий, в сосуществовании «я» и бытия как процесса Неоавангардная деонтология - это процесс бытия к смерти, «умирания» как единственного возможности творения, диалога с культурой, обретения лирического «я» через их отрицание

В третьей части «Метатекстовые структуры: кризис онтологического мифа о тексте» анализ творчества Сосноры осуществляется в аспекте отказа от онтологической модели

художественной картины мира, характерной для утопического «жизнестроительства» раннего авангарда (В Хлебников, К Малевич) Прорыв к онтологии как выстраивание художественной системы Сосноры происходит в поиске собственной творческой концепции и осознании невозможности ее целостного, гармоничного выстраивания Неоавангардная эстетика возникает на границе рефлексии собственного поэтического текста, процесса письма и интерпретации чужого текста как способа самоопределения лирического субъекта Интенция на рефлексию текста выражается в создании иерархической текстовой структуры, определяемой как «метатекст» Актуальность стратегии метатекста для неоавангарда оформляется как в процессе создания поэтических текстов, текстов-комментариев к ним, эссе, посвященных литературным проблемам, так и в процессе объединения текстов в циклы, рефлексии о месте конкретного стихотворения в творчестве автора и литературном процессе

Соснора моделирует художественный мир как способ самосознания поэта Основная тема - растворение текста в самом себе, в пространстве интертекстуальности «чужого» текста, в «эхо»-цитатном «торжестве интерпретаторов» Выделяются виды метатекстовых связей в книге В Сосноры, оформляющие метатекстовую систему в их интенции на декодирование авторского самосознания 1 рефлексия процесса письма (стихотворения «Сколько используешь калорий » (1963), «Дурачиться, / читать сказанья » (1963), «Вторая Троя» (1963), «Поэма потеряна» (1999), 2 интертекстуальность как форма метатекста вводит проблематику диалогического понимания («Прокрустово ложе», «Кузница», «Эхо», «Кентавры», 1963, «Выхожу один я Нет дороги », 1973), но интенция на диалог лирического субъекта Сосноры оборачивается рефлексией о невозможности равного диалога, растворением субъекта в энтропии «чужих» текстов, утративших креативное начало, 3 метатекст как изменение (варианты) собственного текста («Парус», 1963 и «Парус», 1964, «Из поэмы «Антипигмалион», 1963 и «Продолжение Пигмалиона», 1969) В отличие от «лирической» вариативности, характерной для классической традиции и подразумевающей возможность читательского выбора, в неоавангардной поэтике Сосноры возникает метатекстовая структура, новый уровень которой содержит код предыдущего

Лингвистическая проблема выстраивания иерархии текстов оборачивается у Сосноры, экзистенциальной, личностной ситуацией поиска лирического «я», самоидентификация становится основным мотивом написания текста и актуализируется автором в процессе

рефлексии собственного письма В отличие от онтологии раннего авангарда с ее утопизмом и стремлением к целостности в творчестве Сосноры в процессе поиска собственной онтологической концепции творчества происходит осознанный отказ от утопии, обострение процессуальной незавершенности текста и экзистенциальной ситуации самоопределения лирического «я»

В Заключении подводятся итоги исследования Картины мира Айги и Сосноры представляются двумя полюсами поэтического неоавангарда Развитие авангардной эстетики, получившее выражение в творчестве поэтов представляет движение от «лингвистической утопии» раннего авангарда к «лингвистической онтологии» Айги и разрушению авангардного онтологического мифа в творчестве Сосноры

Творчество Айги и Сосноры - выражение двух полюсов неоавангарда Основная доминанта неоавангарда - это установка на обоснование собственной эстетической парадигмы, хотя это не является только его особенностью, но в неоавангарде общая авангардная установка на манифестацию, издание сборников трансформируется в интенцию к изданию книг как способ саморефлексии Для неоавангарда характерна особая работа с языком, словом, отличная от раннего авангарда - прерогатива формы выражения, установка на сопротивление материала дополняется стремлением к реконструкции утраченного семантического ореола слова (у Сосноры) и наполнением новым «сущностным» смыслом (у Айги) Метатекстовые стратегии становятся в неоавангарде актом противостояния утрате слова, развитием авангардной работы со словом через его деформацию В отличие от постмодернистской деконструкции, направленной на симуляцию, игру со смыслами, в неоавангарде деформация - освобождение слова от «скоб языка», его возрождение

В книгах выделяется ряд авангардных черт Авангардная эстетика «книготворчества», характерная для начала века и основанная на непосредственном воздействии через декламацию, театрализацию и визуализацию слова, агрессивную направленность на читателя посредством книги получает развитие в неоавангарде, где актуализируется диалогическая установка поэта на связь с адресатом Книга приобретает смысловую нагрузку метатекстовой рефлексии собственного творческого процесса и становится актом его ретроспективной компиляции как деформации и динамизации Все творчество понимается как единая бесконечная книга (все ее вариации, черновики, наброски равнозначны как рефлексия о творческом

процессе), завершение которой - стагнация текста и смерть автора Книга понимается как маргинальный способ «неподцензурного» существования Интенция на диалог с читателем, вплоть до агрессивного воздействия на адресата в раннем авангарде оборачивается стремлением к диалогу и его невозможностью в неоавангарде, поскольку на гибель обречен субъект текста

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1 Соколова О В В Хлебников в рецепции постмодернизма // Наука Техника. Инновации Материалы докладов региональной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых в 5-ти частях -Новосибирск Изд-во НГТУ, 2002 Часть 5 - С 186-187

2 Соколова О В Диалог формализма / футуризма В Хлебников как теоретик авангарда // Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения и журналистики Материалы научно-методической конференции молодых ученых 12-13 апреля 2002 г Часть 1 -Томск-Изд-воТГУ,2003 -С 140-141

3 Соколова О В Гипер-текст в XX в В Хлебников - В Соснора // Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения и журналистики Материалы научно-методической конференции молодых ученых 12-13 апреля 2002 г Часть 1 - Томск Изд-во Том ун-та, 2003 - С 141-143

4 Соколова О В Авангард и постмодернизм Мотив автопортрета в творчестве В Хлебникова и Г Айги // Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения и журналистики Материалы научно-методической конференции молодых ученых 11-12 апреля 2003 г Часть 1 -Томск Изд-во Том ун-та, 2003 - С 170-173

5 Соколова О В Метатекст собственного текста как эстетика саморефлексии поэтического неоавангарда // Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения и журналистики Материалы научно-методической конференции молодых ученых Вып 5 Часть 1 -Томск Изд-во Том ун-та, 2004 - С 147-150

6 Соколова О В Современный поэтический неоавангард эстетическая философия и поэтика («Девять книг» В Сосноры) // Материалы XI Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» Выпуск 12 - М Изд-во МГУ, 2004 - С. 307 - 308

7 Соколова О В Поэтика метатекста в современном неоавангарде «Девять книг» В Сосноры // Русская литература XX веке имена, проблемы, культурный диалог Вып 6 Формы

саморефлексии литературы XX века: метатексты и метатекстовые структуры. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2004. - С. 115 - 128,

8. Соколова О. В. Категория сна в эстетике Г, Айгн, Традиции восточной философии {эссе «Сон-и-Поэзия») // Русская литература в современном культурном пространстве: Материалы III международной научной конференции (4-5 ноября 2004). В 3 ч. Ч. 2. - Томск: Изд-во ТГПУ, 2005. - С. 228-235.

9. Соколова О. В. Мортальный дискурс в неоавангардс второй половины XX века («Разговор на расстоянии» Г. Айги и «Девять книг» В, Сосноры) // Вестник Томского государственного университета: Бюллетень оперативной научной информации, 2006. № 80. - С. 99 -106.

10. Соколова О. В. Деонтологическая модель творчества как смерти в «Девяти нкигах» В. Сосноры // Русская литература XX веке: имена, проблемы, культурный диалог. Вып. 8: Деонтологические аспекты художественной словесности. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2006.-С, 57-78.

11. Соколова О. В, Следы национальной субкультуры в современной поэзии неоавангарда (В. Соснора) // Русскоязычная литература в контексте восточнославянской культуры: Сб. статей по материалам Международной Интернет-конференции «Проблемы развития русскоязычной литературы и судьба восточнославянского культурного сообщества» (15 - ¡9 декабря 2006 года). - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2007-С. 142 -158.

Тираж 100. Заказ 1122. Томский государственный университет систем управления и радиоэлектроники. 634050, г. Томск, пр. Ленина, 40

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Соколова, Ольга Викторовна

ВВЕДЕНИЕ.

1. Постановка проблемы.

2. Основные термины и понятия.

2.1. Нсоавангард и современный литературный процесс.

2.2. Основные черты авангарда. Методология исследования авангардного текста.

3. Обзор научно-критической литературы о творчестве В. Сосноры и Г. Лиги.

4. Общая характеристика исследования.

ГЛАВА 1. РАЗВИТИЕ И ТРАНСФОРМАЦИЯ АВАНГАРДНОЙ ПОЭЗИИ 1910-Х -1920-Х ГОДОВ В ТВОРЧЕСТВЕ Г. АЙГИ.

1.1. «Беспредметная живопись» К.Малевича и «беспредметная поэзия» Г.Айги

1.2. «Заумь» А. Кручёных, chi (эстетизм раннего авангарда (И. Игнатьев, В. Каменский, В. Гнедов, Божидар) и визуальные и сонорные опыты Г. Айги.

1.3. Философские основы поэзии Г. Айги: цикл «Листки - в ветер праздника (К столетию Велимира Хлебникова)».

1.4. Онтология в поэзии (На материале цикла «Десять стихотворений. К воспоминаниям о Борисе Пастернаке, 1957- 1965»).

1.4.1. Поэтическая картина мира.

1.4.2. Неоавангардная концепция творчества.

ГЛАВА 2. ПОЭЗИЯ В. СОСНОРЫ: ЭСТЕТИКА И ПОЭТИКА РАЗРУШЕНИЯ КАК КРЕАТИВНАЯ СТРАТЕГИЯ.

2.1. Становление авангардной поэтики в раннем творчестве: историческая книга «Всадники».

2.2. Концепция творчества: смерть как долг.

2.3. Метатекстовые структуры: кризис онтологического мифа о тексте.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Соколова, Ольга Викторовна

1. Постановка проблемы

Данное исследование посвящепо анализу творчества поэтов В. Сосноры и Г. Айги в неоавангардном аспекте. Выделение Сосноры и Айги в современном литературном процессе как представителей неоавангардного сознания основывается на ряде причин:

1) исследователи современного литературного процесса отмечают общность выражения авангардных тенденций в творчестве поэтов (В. Новиков, В. Курицын и др-);

2) Соснора и Айги сами рефлексируют собственное творчество в контексте авангардной парадигмы - они одновременно издают книги: В. Соснора «Девять

1 2 книг» и Г. Айги «Разговор на расстоянии» . Данное положение следует оговорить особо. Авторское составление книг и книгоиздательство всегда было неотъемлемой

частью авангардной эстетики. Книги поэтов имеют безусловную типологическую общность. Один из основных принципов объединения Сосноры и Айги как поэтовнеоавангардистов - специфическая рефлексия ими собственного творчества как книги». Понятие «книга» у них имеет несколько значений: «1. Печатное издание;

2. Крупная часть литературного произведения; 3. Жанровое понятие, принятое во всемирной литературе с древнейших времён: египетская «Книга мёртвых», библейские «Книги» Ветхого Завета. «Книги отражений» И. Ф. Анпснского и др.»"'. Для понимания специфики неоавангардного сознания важно понимание книги как способа авторской самопрезеитации. Издание поэтами книг в 2001 году свидетельствует о сознательном переосмыслении творчества в двух временных аспектах - это и единовременное видение всего написанного ранее, и ретроспективное объединение циклов в книги как акт метатекстовой саморефлексии. О чём свидетельствует как включение в контекст книги всего творчества как единого корпуса стихов, эссс биографических очерков - у Айги), так и процесс интеграции собственного творчества, формирование нового порядка и характера оформления текстов. Соснора В. Девять книг. М.: Новое литературное обозрение, 2001.

2 Айги Г. Разговор на расстоянии. СПб.: Лимбус-Пресс, 2001. Книга // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Гл. ред. А. Н. Николюкин. М.: Интелвак, 2001. С. 561.

Цикл и книга - характерная форма мышления поэтов. В. Соснора в предисловии к изданию «Девяти книг» пишет: «Меня нужно читать так, как я пишу - книгами. Я не пишу отдельных стихотворений, я ничего не пишу, или -книгу. То, что было опубликовано под обложками до 1989 г., можно назвать «свекольником» из стихов разных лет, да еще и цензурованных.»4. Одновременно с этим он высказывается в книге «Дом дней»: «Книги пишут не для того, чтобы их читали. Я - тень тумана»5. Книга становится не только самостоятельным жанром, но и способом свободного, «пеподцепзурпого» самовыражения поэта, что является одним из основных критериев авангардного творчества. Книга воплощает авангардную дихотомию, обострённую в творчестве Сосноры - интенцию на диалог и осознание невозможности прочтения, сотворчества с другим, с «ты».

Во вступительной статье «Больше чем поэт», предваряющей книгу Лиги «Разговор на расстоянии», В. Новиков анализирует важность феномена книги в творчестве поэтов, отмечая специфическое «мышление книжными циклами» и разработку «собственной циклической и книжной архитектоники стихотворчества» в творчестве двух современных поэтов - Айги и Сосноры6. «Мышление книжными циклами» отражает установку па бесконечность и принципиальную иезавершимость творения, книга - это беспредельно распространяющаяся (как и синтаксис Сосноры) картина мира: «Наброски важнее, чем книги, где главы -раскрашенные страницы риторики. Не стоит доводить фразу до редакторского совершенства, она станет точной, но будет мёртвой. Пусть уж живёт в черновиках, не выходя от автора.»7; «нужно оставлять недоделанные дни, кое-какие заметки на полях, ремарки, троеточия.»8.

Авангардные черты в книге:

1. Мышление и творение книгами опирается па традицию начала века. Это и наследие «авторской» книги серебряного века (нарушенной в советские годы вторжением цензоров и редакторов в процесс циклизации стихов, в порядок их размещения, в выбор заглавий), и развитие авангардной эстетики «кннготворчества». Н. Харджиев, анализируя творчество футуристов, отмечал

4 Соснора В. Девять книг. С. 5.

3 Соснора В. Дом дней. СПб.: Пушкинский фонд, 1997. С. 59.

6 Новиков Б. Больше чем поэт// Лиги Г. Разговор на расстоянии. С. 12.

7 Соснора В. Дом дней. С. 74 - 75. Соснора В. Дом дней. С. 177. необходимость его исследования не в собраниях сочинений, а в контексте футуристических изданий, позволяющих обнаружить графический, визуальный уровни в стихах, нарисованных поэтом или художником для литографического воспроизведения. Он утверждал, что поэтические и графические построения футуристов неотделимы друг от друга9. Поэзия в авангарде направлена па непосредственное воздействие посредством декламации, театрализации и визуализации слова (в книге).

2. По если революционные перевороты раннего авангарда в области языка и типографии были направлены на непонимание, агрессивное воздействие па адресата, то книга в неоавангарде развивает диалогическую установку поэта на связь с адресатом, приобретает смысловую нагрузку метатекстовой рефлексии собственного творческого процесса и становится актом его ретроспективной компиляции как деформации и динамизации.

3. Такое понимание текста содержит в себе одновременно установку на псзавсршимость и внутреннюю целостность творчества, что характерно для раннего авангарда10.

4. Всё творчество понимается как единая бесконечная книга (все её вариации, черновики, наброски равнозначны как рефлексия о творческом процессе), завершение которой - стагнация текста и смерть автора".

5. Книга становится выражением маргинального способа «неподцензурного» существования. Например, распространение II. Глазковым собственного запрещённого творчества в период 1930-50-х годов в форме самоделу,пых кууижек, которые он у1азу>увал «самсебяиздатом» (позднее это слово превратилось в «самиздат»),

10. Б. Орлицкий осуществляет в своей книге «Стих и проза в русской литературе: Очерки истории и теории» анализ господствующей в современной поэзии «сиуутезирующей» тенденции, обозначающей особую форму «сверстиховой целостности, внутри которой возможно взаимодействие самых различных типов

9 Харджиев П., Тренин В. Поэтическая культура Маяковского. М., 1970. С. 42.

10 Хлебников зачастую не дописывал окончательного варианта текста, завершая его словами «ну и так далее».

11 Подобные черты рефлексивного мышления поэта «книгами» исследователи отмечали, например, в творчестве Хлебникова: «Текст Хлебникова - все, написанное Хлебниковым, но при этом все, написанное Хлебниковым, не является в поле наблюдения в один миг» (Башмакова Н. Слово и образ: О творческом мышлении Велимира Хлебникова. Хельсинки, 1987. С. 44). современного стиха»12, он ставит проблему сближения стихотворной и прозаической речи, реализующуюся, в том числе, в характерном для поэтов второй половины XX века издании стихотворных книг. Исследователь разрабатывает различные методологии анализа лирического цикла и стихотворной книги, основываясь на интерпретации как манифестируемой структурной целости книги, так и на «внутренних связях между отдельными стихотворениями, создающими единый пространственно-временной континуум книги». Среди общих признаков стихотворных книг, выделяемых Ю. Б. Орлицким, для анализа книг Г. Айги и В. Сосноры актуальны: а) «монтажные книги»13, соединяющие стихи и прозу; б) нумерация разделов; в) наличие прозаических комментариев, посвящений и эпиграфов; г) выделение магистральных текстов (или иных значимых элементов книги) различными шрифтами; д) актуализация связей между отдельными стихами (как косвенно соседствующими, так и находящимися на определённом расстоянии) на различных уровнях их структуры: звуковой, метрической, лексической; тематической и т.д.; с) наличие отчётливо выделяемых в каждой книге лейтмотивов; ж) наличие сквозных тем, лейтмотивов и «внутренних жанров»; з) пристальный интерес к проблеме времени, к сложной диалектике его объективных свойств и субъективного восприятия; и) конструктивное значение стихотворений, расположенных в начале книги или цикла или своеобразная «рама» книги, задаваемая стихотворными или прозаическими текстами14.

При общем подходе к книге как самостоятельному творческому «жанру» и создании «монтажных книг», соединяющих стих и прозу, эссе, нужно отметить принципиальное различие индивидуального подхода к организации книги у Соспоры и Айги.

12 Орлицкий Ю. Стих и проза в русской литературе: Очерки истории и теории. Воронеж: ВГУ, 1991. С. 108. ь «Монтажные книги»-явление редкое, но встречающееся в классической поэтической традиции: например, «Опыты в стихах и прозе» К. Батюшкова. u Орлицкий Ю. Стих и проза в русской литературе: Очерки истории и теории. С. 115 - 120.

Особенность книги Айги «Разговор на расстоянии» заключается в том, что автор развивает авангардистскую традицию книгоиздательства кубофутуристическую эстетику «антикниги», концепцию «типографской революции» итальянских футуристов15, в которой господствовали противоположные предшествовавшей книжной культуре (в частности, книге «мирискусников») эпатажные принципы (аптиклассицизм, отказ от симметрии, орнаментов, «миперв, аполлонов и завитушек»).

Лиги принимал непосредственное участие в оформлении собственной книги -специфика данной «монтажной книги» заключается в чередовании не только стихотворных и прозаических частей, но и дополнении визуальными (графическими, живописными), биографическими (письмами автора и его друзей) элементами, включением в пределах итоговой «сверхстиховой целостности» предыдущих книг (книга «Мир Сильвии», написанная в Париже в 1991 году в единс твенном экземпляре).

Разделы книги нумерованы (всего 14 частей), принцип их чередования не хронологический - стихотворения в каждой части ретроспективно объединяются по т ематическому принципу, стихотворный разделы чередуются с прозаическими и эссеистикой. Первая часть - интервью «У нас были свои неписанные «манифесты», жанр которого обозначен как «разговор с польским другом» - освещает основные аспекты и категории онтологии творчества Айги: сущность и цель поэзии как свободы, специфика поэтического «мышления ритмом», самоанализ творческого процесса «на грани засыпания», направленность на создание творческого «силового поля» и прорыв к объекту. Первая часть соотносится с восьмой, написанной в том же жанре беседы с другом - «Разговор на расстоянии (Ответы па вопросы друга)», 1985 и развивающей эстетические проблемы, намеченные в первом интервью.

Во втором разделе ретроспективно собраны тексты, отражающие поиск Айги индивидуального авторского стиля, разработка собственной поэтической системы - это тексты, в которых осуществляется прорыв за пределы обыденного знака, его

15 Об авангардной традиции книгоиздательства см. работы: Герчук Ю. Я. Художественные принципы русской футуристической книги// Герчук Ю. Я. Художественные миры книги. М: Книга, 1989. С. 96 193; Ковтун Е. Русская футуристическая книга. М., 1989; Магаротто J1. «Типографская революция» итальянского футуризма и художественная деятельность В. Каменского и И. Зданевича // Поэзия и живопись. Сборник трудов памяти Н. И. Харджиева. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 488 - 489; Кузнецов Э. Футуристы и книжное искусство // Поэзия и живопись. С. 489 - 503. деавтоматизация». Преодолевая грань вербального знака, текст Айги выходит па прагматический уровень («Страницы дружбы», 1964 в жанре «стихотворение-взаимодействие», содержащее предпосылку «С просьбой вложить между следующими двумя страницами лист, подобранный во время прогулки»; написанные в пограничном состоянии между сном, реальностью и текстом «Две записи во время бессонницы», 1978); прорывается в смежные области искусств: визуального (в текст стихотворения «Без названия», 1964 включены супрематические элементы - два красных квадрата, а в тексте «Поле старинное», 1969 содержится крест; «Вид с деревьями», 1979; «Гуашь», 1979), музыкального («Стихи с пением», 1964; «О чтении вслух стихотворения «Без названия», 1965, содержащее запись нотной партитуры; «Моцарт: кассация I», 1977) и исполнительского («Стихотворение-пьеса (Вещь для сцепы), 1967»).

Третья часть «Сон-и-поэзия» (1975) обозначена Айги в жанре «разрозненных заметок» (в количестве сорока) и представляет эстетическую рефлексию автора о природе творчества как пограничного состоянии на пределе реального и ирреального. Сои является маркером различных этапов, состояний и аспектов создания текста, с его помощью автор фиксирует и анализирует собственный творческий процесс. В тексте выявлены различные категории и виды сна: «Непастье-Сон» - сплав «внешнего» и «внутреннего» пространств человека и реальности; два разнонаправленных вектора по отношению к действительности вектора - «Сон-Прибежище», «Соп-Бегство-от-Яви»; авторское самоутверждение в образе «Сна-Любви-к-Себе»; онтологическая категория - «Con-Мир», «Соп-возможно-Вселенная»; экзистенциально-диалогическая направленность во «Сне-Поэзии», во «Спе-Разговоорс-с-самим-собой», во «Сне-доверии-к-ближнему»; «Сои-Свет», «Соп-Озарение» как источник инспирации и т.д. Третья часть коррелирует с с двенадцатой «Поэзия-как-молчание. Разрозненные записки к теме» (1992), представляющей следующий этап поэтического становления Айги -переход ог влияния сюрреалистической эстетики к супрематическому «сущностному реализму», погружение в молчание, тишину и белизну как высший этап творческого развития по Айги.

В четвёртой части собраны стихотворения, отражающие следующий этап становления Айги как поэта - прорыв от художественно-экспериментальных поисков к обретению творческой онтологии, обозначенной самим автором как «сущностный реализм». В данном компилированы тексты, отражающие как природную, архаическую онтологию, воспринятую Айги в сакральном масштабе (первогворение культурного, второй природы осуществляется в гармоничном единстве с творением природного «Возникновение храма», 1981), многочисленны вариации единого универсального образа «Поля» («Полс-завершепие (Страна без людей)», 1981; «Поле и Анна - II», 1981), других природных явлений («Снег: вижу - за вас», 1981; «Островок ромашек на поляне», 1982; «Вершины берёз - с детства и до сих пор», 1983; «Твое первое море со мной», 1983; «Выходя из оврага», 1985; «Снова: воздух в вершинах берёз», 1987), а также фиксация онтологического хронотопа (смерть человека вписана в завершение годового цикла в тексте «Случившееся в декабре»; акт рождения человека рефлексируется в стихотворении «Празднество-калвария», 1984). Эстетические поиски Айги рефлексируются автором в диалоге с бытийным контекстом («Спокойно: огни подсолнухов», 1981 и «Спокойствие гласного», 1982; два перекликающихся текста «Пег мыши», 1982 и «Есть», 1982; отражение па жанровом уровне нераздельности мгновенного и вечного «Стихотворение-название: белая бабочка, перелетающая через сжатое поле», 1982; «Флоксы - после «всего», 1982»; «Бумажка в ветре», 1984).

Пятая и десятая части пересекаются - в них отражается рефлексия Айги собственного поэтического генезиса - это эссе, интерпретирующие специфику и значение раннего авангарда 1910-20-х годов и других писателей и поэтов, оказавших духовное и эстетическое влияние на Айги (Б. Пастернак, Г. Оболдуев, В. Шаламов). Пятая часть включает эссе, посвященные В. Хлебникову - «Листки -в ветер праздника», в котором чередуются стихотворные и прозаические отрывки; эссе «О Владимире Маяковском» и «Обыденность чуда (Встречи с Борисом Пастернаком, 1956-1958)». В десятом разделе опубликованы заметки Айги, написанные для журнала «В мире книг» (1989, № 2-3) - «Четверо из неизданной антологии»: Василиск Гнедов, Божидар, Василий Мазурин, Михаил Ларионов, а также «Да, тот самый Кручёных, или нсизвестнейший из знаменитейших». Пятая прозаическая часть скрепляется «целостнообразующим стержнем» со стихотворной шестой, содержащей цикл «Десять стихотворений (К воспоминаниям о Б. Пастернаке, 1957-1965)» и развивающей тему учителя и ученика, этической и эстетической преемственности Айги и Пастернака. Одиннадцатая часть находится в тесной внутренней связи с десятой, функцию сюжетообразущего целого выполняет тема раннего авангарда. В поэтическом одиннадцатом разделе собраны стихи-посвящения разных лет, маркированные эпиграфами или включающими в название адресат посвящения: К. Малевичу («Сад ноябрьский - Малевичу», 1961; «Казимир Малевич», 1962; «Утро: Малевич: Немчиновка», 1974; «Образ - в праздник», 1978), Божидару («На тему Божидара»), А. Кручёных («Бывшее и утопическое (в связи с Крученых): 1913-1980», 1980), М. Ларионову и II. Гончаровой («П. X. среди картин (К выставке М. Ларионова и Н. Гончаровой в Музее Маяковского)»), В. Шаламову («Степень: остоики», 1967; «И: последняя камера», 1979), Кафке («Сегпа Hodinka: па могилу К.», 1970), К. Норвиду («Читая Порвида», 1980), Я. Сатуповскому («Поэт (К 60-летию Яна Сатуновского)»), Р. Шару («Поле: в разгар зимы», 1970), А. Витезу («Сцена: человеко-цветенье (Антуап Витез)», 1977),

Седьмой и четырнадцатый разделы - подборка статей интервью и эссе, написанных в разные периоды времени и тематически пересекающихся с остальными частями книги. Например эссе «Избиение шёлкового флага (О портретах работы Владимира Яковлева)» (1966) - комментарий к стихотворению «К портрету работы В. Яковлева» (1965); «О да: свет Кафки» - развитие актуальной для Айги проблемы творчества Кафки в жанре эссе; интервью данное Айги по поводу кончины Р. Шара отголосок стихотворного посвящения «Поле: в разгар зимы» (1970); в раздел включена эстетическая рефлексия современного литературного процесса как русского («К стихотворениям Всеволода Некрасова», 1988), так и зарубежного («О да: улыбка Жакоба (Предисловие к циклу стихов), 1994»); речи Айги па церемониях награждения премиями («Рсчт при получении международной македонской премии «Золотой венец», 1993). Четырнадцатый раздел включает «книгу в книге» («Мир Сильвии») и интервью, записанные в жанре «разговоров». Ещё одна «книжечка» «Лето с ангелами», 1992 включена в тринадцатый раздел, там же содержатся зарисовки, написанные белым стихом «Что забредает в сломанную флейту», 1995 и «Лето с Праитлем», 2000.

Айги придавал большое значение поэтической графике - оформление страницы входит в художественную структуру, актуализируется значение взаимоотношения прос!ранства белого листа и текста, использованию графических фигур, потной записи, фотографий, портретов, репродукций картин близких по духу художников.

Футуристическая практика разрушения традиционных форм целостности книги, эстетика «неправильности», «контраста» у Айги оборачивается созданием целостной книги, наполненной новыми приёмами средствами, с расширенными фактурными качествами и возможностями. Для книги Айги характерна предельно свободная структура, равнозначное включение в неё как стихотворных текстов, так и биографических эссе уподобляет архитектонику книги течению жизни ноэга. Книга Айги ориентирована на авангардную форму выражения, разрывающую привычные рамки восприятия: отрицание канонов уравновешенной композиции книжного листа и разворота; лист делится па несколько уровней, совмещая одновременно два книжных издания и разрушая классическое постоянство полосы текста и его соотношение со страницей16; нарушается равномерность темпа

I п следующих друг за другом одинаковых страниц и постоянство формата книги .

Для Айги важны не традиционные композиционные книжные нормы, а собственное пластическое синэстетическое чутьё, прорыв сквозь формообразование к эстетике единства искусств вербальных, визуальных, пластических - книга как проекция здания, модель мира. В. Новиков характеризует книгу «Разговор на расстоянии» как своеобразный «автокомментарий» ко всему творчеству Айги, в котором нашла отражение как футуристическая экспериментальная традиция, так и диалогическая установка автора, и метатекстовая саморефлексия собственного творчества.

Девять книг» Сосноры составлены из девяти книг стихотворений, отражающих поэтическую эволюцию автора (1963 - 2000 г.), и цикла эссе «Камни NEGEREP» (1988 - 1996). Компиляция стихотворного и прозаического материала к' Публикация цикла «Мир Сильвии» деформирует классическое одномерное пространство лица, происходит его двухуровневое расслоение на верхнюю и нижнюю части, цветовое выделение, среди нескольких вариантов текста, написанного на разных языках, воспроизводится авторский почерк (Айги Г. Мир Сильвии // Айги Г. Разговор на расстоянии. С. 259 - 293).

17 Книга-вкладыш «Страницы дружбы» нарушает равномерность красочного слоя, имеет меньшие размеры и иную организацию текста (Айги Г. Страницы дружбы // Айги Г. Разговор на расстоянии. С. 29 - 31). даёт возмодпость определить книгу Сосноры как «монтажную». Подобная установка па синтез стиза и прозы отражается и во внутренней логике развития книги - стихотворные циклы, прозаизацию стиха, переход к верлибру в более поздних сборниках. Несмотря на заявленную в названии книги интенцию па

1 R строгую математическую измеримость творческого процесса («Девять книг» ) -книги, входящие во внутреннюю структуру сверхстихового целого, не нумерованы и, более того, в границах «Девяти книг» помещены десять книг (включая заключительную книгу эссе).Таким образом, изначально проявляется авангардная направленность Сосноры на преодоление границ и шаблонов, деформация любых логических структур и законов (не только лингвистических, но и математических), самоутверждение творца авангардного текста воплощается в процессе деавтоматизации сознания объекта и прорыве к чистому восприятию адресата.

Книга воплощает метатекстовую рефлексию поэтом собственного творчества, что выражается через использование сносок (название первой книги «Тиетта» переводится в сноске с языка саами как «мечта»), эпиграфов (стихотворение «Фауст и Венера», «Прокрустово ложе», 1963), комментариев (эссе). Отдельные тексты, включённые в книгу и выражающие ремениценции с классическими текстами, маркированы различными шрифтами («ИЗ ПОЭМЫ «ЛН ГИПИГ МАЛИОН», 1963; «Дар напрасный, дар случайный.», «Шар напрасный, тонкокостный.», «Утомлснныя солнцем.», «В ту ночь соловей не будит меня.», 2000).

Подбор текстов направлен на акцептирование их взаимодействия в пределах книги. Например, тексты, пересекающихся на уровне семантики названия («Дом надежд», 1963; «Мой дом», «Мой мир», 1974), вариативные тексты («ИЗ ПОЭМЫ «АНТИПИГМАЛИОН», 1963 и «Продолжение Пигмалиона», 1969; «Парус», 1963 и «Парус», 1964); разработка жанровой семантики («Две осенние сказки», 1963; «Венок сонетов», «Элегия заката (Открытая форма), 1973; «Октавы», 1974»), Стихотворения внутри книг коррелируют с названиями этих книг или вступают в композиционный диалог с другими книгами: последний текст «Книги Юга», 1963 -«Сентябрь» подготавливает следующую книгу «Два сентября и один февраль»; в книге «Пьяный ангел» (1964) наиболее целостно образ пьяного ангела воплотился в

18 Можно сравнить с названием книги Т. Кибирова «Сантименты. Восемь книг» (Белгород, 1994). последнем стихотворной драме «ХУТОР»; книга «Тридцать семь» (1973) открывается текстом «Первое стихотворение 1973 года», а финальным становится «Завершенье»; в центре книг «Дева-рыба» (1974) и «Мартовские иды» (1983) содержатся одноимённые тексты; трёхмастная композиция, отражающая семантику движения, ухода, организует сверхстиховое единство книги «Куда пошёл? И где окно?»: «1. Уходят солдаты»; «2. Уходят цыгане», «3. Уходят женщины»; тенденция к прозаизации стиха, использование верлибров изначально заявлено в книге 2000 г. «Флейта и прозаизмы».

Первая книга, открывающая «сверхстиховую целостность» «Девяти книг» -«Тнетта», написана в 1963 и отражает начальный этап формирования поэта, период формально-экспериментальных поисков (сноски, эпиграфы, комментарии, использование разностопных стиховых форм и различных жанров - «Песня, которая называется «Не пой», «Отрывок из письма»). Во второй «Книге Юга» (1963) наряду е продолжением поэтических экспериментов Соснора разрабатывает тематический спектр (обращение к архаической, античной культуре). Семантика называния книги «Зимняя струпа» (1964) отражает актуальную для поэта проблематику смерти, деформации, разрушения характерную для авангардной эстетики. В книге «Пьяный ангел» (1969) отражается самоактуализацпя автора как самоутверждение - в образе «пьяного ангел» воплощается как мотив борьбы с сакральным, так и авангардный прорыв к сквозь профанную реальность к пространству первотворения реальности словом. Комментарием к пятой книге «Тридцать семь», написанной в 1973 году, является эссе «Апология самоубийства», посвященной развитию характерной для Сосноры авангардной проблематике гибели поэта, самоактуализацпя субъекта как самоуничтожению. Поиск межкультурпого, «конгениального» диалога воплотился в книге «Дева-рыба» (1974), включающей ряд текстов, перекликающихся с классическими стихотворными формами («Четверостишия», «Октавы», «Элегия без луны», «Простая песенка», «Венок сонетов»). Авангардная переработка античной темат ики звучит в книге «Мартовские иды» (1983). Восьмая книга «Куда пошёл? И где окно?» совмещает футуристические поиски, старославянский контекст и характерный для поэта мотив уходя, прощания, гибели, самоуничтожения. Развитие тенденции к прозаизации сгиха и установка па диалог с мировой культурой (как и осознание его принципиальной невозможное™) характерно для поледней поэтической книги «Флейта и прозаизмы» (2000).

Ретроспективно собранная заключительная книга эссе - это и самоценный цикл, и рефлексия автором поэтического творчества, составляющего первую часть книги. Эссеистика Сосноры, с одной стороны, развивается параллельно поэтическому творчеству19, но - с другой, является способом саморефлексии автора на уровне эстетическом: рефлексия современного литературного процесса (эссе «Изгнание и литература») и его истоков как авангардистских, так и общеславянских, древнерусских («Речь о Лилит»), и античных («Речь о Катулле»); автор осмысляет собственную историческую концепцию («Николай 1 и семеро») и задаёт основную тематическую тональность (концепция смерти поэта и саморазрушения текста в «Апологии самоубийства», проблема творчества -«Изгнание и литература» и т.д.). «Девять книг» становится и выражением творческого процесса в его внутренней ритмике и логике, воплощением авангардной динамики и характерным для неоавангарда актом саморефлексии, самоидентификации поэта.

У каждой книги Сосноры свое «лицо», своя «визитная карточка». Например,

20 специфической особенностью книги «Дом дней» (1997) является то, что слово «человек» изображается сокращенно: «ч-к», как единица измерения («км», «га», «мг»). Это сокращение и аннигиляция, профанация понятия «человек» как стандартной вспомогательной единицы, и словообразовательная попытка остранения самого образа человека, и метатекстовая рефлексия о новых способах словообразования и абсурдности, стёртости любых слов как устаревших, обезличенных, утративших смысл.

При формально-художественном различии в подходе к созданию книг в творчестве Сосноры и Айги важна общая метатекстовая установка на саморефлексию, самоидентификацию, автокомментарий, стремление к креативному соединению разорванного бытия в динамичной целостности книги.

14 Для творчества Сосноры не менее важны, чем лирика - проза и эссе (он пишет «квазиисторические романы» «Державин до Державина» (1968), «Спасительница отечества» (1968), «Где, Медея, той дом?» (1963).

20 Соснора В. Дом дней. СПб.: Пушкинский фонд, 1997.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Неоавангардная поэзия Г. Айги и В. Сосноры"

Заключение

Для литературной ситуации рубежа XX - XXI веков характерен повышенный интерес к авангардным тенденциям в современном культурном пространстве.

Неоавангардная эстетика развивается как в русле общеавангардного дискурса тотальной свободы, так и в контексте характерного для периода после Второй мировой войны постутопического вектора неприятия социально-идеологических и лингвистических иллюзий раннего авангарда. Авангардное отрицание классической эстетики и традиции в пеоавангарде проявляется в виде последовательного отказа от догматов не только социалистического реализма, по и культуры в целом как вторичного, статичного, не способного к развитию и динамике дискурса.

С одной стороны, во второй половине XX века авангард как тенденция повлиял на все направления («Лианозово», СМОГ, концептуалисты, визуалисты и др.). С другой стороны, можно выделить неоавангард как литературное течение, продолжающее стилевые и художественно-экспериментальные традиции авангарда начала века. Неоавангардисты уже не стремятся к объединению в литературную школу, поскольку одним из основных эстетико-идеологических принципов теперь становится отрицание любого диктата как тоталитарного, маргинальная позиция становится определяющей по отношению как к официальному искусству, так и к искусству вообще. Это и свобода от официальной, «оттепелыюй» культуры -ангажированной, ограниченной культуры «официоза», и отрицание зачастую идеологически-мотивированной культуры андеграунда, выразившееся впоследствии в отказе от включения в любые литературные группировки и направления, и направленность на художественно-эстетический, поэтический поиск нового способа самовыражения. Для поэтов-неоавангардистов характерно единство в экспериментальном подходе к восприятию слова, в работе с языком, в направленности к повышенной художественно-эстетической саморефлексии.

В данном исследовании мы обратились к творчеству Г. Айги и В. Сосноры как к двум полюсам неоавангарда - феномену малоизученному, но необходимому для целостного восприятия картины мира второй половин XX века. Для Сосноры и Айги характерна острая саморефлексия культуры как способ самоопределения в современном литературном пространстве; этот выбор совершается либо в пользу исклассичсской эстетики начала века (пристрастие к авангарду, символизму, сюрреализму Айги), либо в контексте обращения к архаическим языковым пластам, к древнейшим культурам и переосмысление исторического процесса (поиск «праслова» как способ выражения «прарельности», интерес к древнерусской и греко-римской эпохам у Сосноры). Свойственное для футуризма преодоление временных границ в пеоавангарде выражается как в создании «квази-» и «трансисторической» концепции (Соснора), так и в выходе за пределы эмпирического бытия на уровень мифологического, онтологического времени, «сущностного реализма» (Айги). Самопрезентация художника-авангардиста второй половины XX века базируется на деформации текста (Айги), стратегии аптитекста (Соснора). Авангардный эгоцентризм трансформируется в пеоавангарде в интенцию на диалог: это и диалог с «классическим» авангардом, и диалог с читателем, и стремление к диалогу с конгениальными поэтами. Например, название книги Айги «Разговор па расстоянии» отражает прямую интенцию на диалог как с читателем, с собственным текстом, с чужими текстами и диалогизм как форму творчества. Для творчества Сосноры характерен диалог е поэтами, поэтическими текстами и культурными эпохами как способ саморефлексии и самоопределения. Авторитарный авангардистский лирический герой оказывается в неоавангарде в экзистенциальной ситуации утраты собственного поэтического «я», поиска художественно-эстетической, философской позиции и авторского самоопределения лирического субъекта. Но изначальный трагизм неоавангардного сознания основан на принципиальной невозможности как диалога, так и прорыва к онтологии в авангардной парадигме, основанной на культе тотальной свободы, освобождении «я», невозможности сосуществования «другого» или формировании целостной картины мира Авангардная эстетика саморазрушения как самосозидания оформляется в трагическом парадоксе неоавангарда: его установка на диалог и осознание его невозможности определяет вектор поиска, стремление к самоидептификации лирического субъекта при его утрате. Революционный пафос саморазрушения раннего авангарда и трагическая невозможность диалога оборачивается экзистенциальной ситуацией смерти как выбора и смерти как долга субъекта в неоавангарде.

Среди неоаваигардиых аспектов, характерных для художественной картины мира поэтов, можно обозначить выстраивание собственной «квазиисторической» концепции, экзистенциальное восприятие слова и бытия (у Сосноры), восхождение к онтологии, к «сущностному реализму» (у Айги), свойственную для обоих поэтов рецепцию предшествующих культур, актуальность мортального дискурса и обострённую саморефлексию, выраженную в поэтике метатекста и в «мышлении книгами».

Творчество Айги и Сосноры - выражение двух полюсов псоавангарда. Основная доминанта неоавангарда - это установка на обоснование собственной эстетической парадигмы, хотя это не является только его особенностью, но в неоавангарде общая авангардная установка па манифестацию, издание сборников трансформируется в интенцию к изданию книг как способ саморефлексии. Для неоавапгарда характерна особая работа с языком, словом, отличная от раннего авангарда - прерогатива формы выражения, установка на сопротивление материала дополняется стремлением к реконструкции утраченного семантического ореола слова (у Сосноры) и наполнением новым «сущностным» смыслом (у Айги). Метатекстовые стратегии становятся в неоавангарде актом противостояния утрате слова, развитием авангардной работы со словом через его деформацию. В отличие от постмодернистской деконструкции, направленной на симуляцию, игру со смыслами, в неоавангарде дефорхмация - освобождение слова от «скоб языка», его возрождение.

В книгах выделяется ряд авангардных черт. Сохраняется авангардная эстетика «книготворчества», характерная для начала века и основанная на непосредственном воздействии через декламацию, театрализацию и визуализацию слова. Книга приобретает смысловую нагрузку метатекстовой рефлексии собственного творческого процесса и становится актом его ретроспективной компиляции как деформации и динамизации. Всё творчество понимается как единая бесконечная книга (все её вариации, черновики, наброски равнозначны как рефлексия о творческом процессе), завершение которой - стагнация текста и смерть автора. Книга понимается как маргинальный способ «неподцензурного» существования. Интенция па диалог с читателем, вплоть до агрессивного воздействия на адресата в раннем авангарде оборачивается стремлением к диалогу и его невозможностью в неоавангарде, поскольку на гибель обречён субъект текста.

Список научной литературыСоколова, Ольга Викторовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. «Поэт - это несостоявшийся святой.». Беседа В. Куллэ с Г. Айги // Литературное обозрение. - 1998. - № 5 - 6. - С. 14 - 19.

2. Айги: Материалы, исследования, эссе в 2 тт. М., 2006.

3. Андреев В. В., Абрамов А. С., Исаев Ю. Н. Язык: Внутренняя структура и функционирование. Чебоксары. Изд-во Чуваш, ун-та. 1999. -217 с.

4. Андреева А., Киршбаум Г. О минимализме в поэзии // Айги: Материалы, исследования, эссе в 2 тт. М., 2006. Т. 1. - С. 91 - 98.

5. Березовчук Л. Огонь одет в трагедию глагола // Айги: Материалы, исследования, эссе в 2 тг. М., 2006. - Т. 1. С. 33 - 58.

6. Бирюков С. Геннадий Айги перед лицом русского авангарда // Литературное обозрение 1998. - №5 - 6. - С. 53.

7. Грюбель Р. Молчание о листопаде новый псалом. Несколько слов об аксиологии литературы и о поэзии Айги // Литературное обозрение. - 1998. -№ 5 - 6. - С. 42-46

8. Давыдов Д. Инфантильные мотивы в творчестве Геннадия Айги // Айги: Материалы, исследования, эссе. В 2-х тт. М., 2006. Т. 1. - С. 17-23.

9. Ермакова Г. А. Художественно-философский мир Айги: истоки, типологические параллели. М.: Изд-во ЦГЛ «РОН», 2004. - 384 с.

10. Завьялов С. Поэзия Айги: разговор с русским читателем // Новое литературное обозрение. 2006. - №79. - С. 205 - 212

11. Ингольд Ф. Речь, произнесенная на церемонии по поводу вручения премии Петрарки Геннадию Айги // Литературное обозрение. 1998. - №5 - 6. - С. 47 - 50.

12. Мир этих глаз 2: Айги и его художественное окружение. - Чебоксары.1997. 202 с.

13. Николина Н. Категория глагольного времени в поэзии Геннадия Айги // Айги: Материалы, исследования, эссе: В 2 т. М., 2006 Т. 1. С. 24 - 33

14. Новиков В. Больше чем поэт. Мир Геннадия Айги // Айги Г. Разговор на расстоянии. СПб.: Лимбус-Пресс, 2001. - С. 5 - 14.

15. Новиков В. Поэзия 100 процентов // Литературное обозрение. 1998. - № 5 -6. - С. 29-35.

16. Нюдаль М. Айги: Письмо шведского читателя // Новое литературное обозрение. 2006. - № 79. - С. 213 - 216.

17. Орагвелидзе Г. Эскизы на фоне поэзии Геннадия Айги // Литературное обозрение, 1998.-№5-6. С. 35-41.

18. Панарина М. «Отрицание» как принцип: особенности архитектоники в поэзии Геннадия Айги // Айги: Материалы, исследования, эссе: В 2 т. М., 2006.-Т. 1.-С. 98- 106.

19. Ракуза И. Лирический супрематизм Г. Айги //Литературное обозрение.1998.-№5-6.-С. 55 -59.

20. Робель Л. Айги. М.: Аграф, 2003. - 224 с.

21. Светлов М. Стихи Геннадия Айги // Литературная газета. 1961. - 26 сентября. - С. 3.

22. Седакова О. Айги: Отъезд // Новое литературное обозрение. 2006. - № 79. С. 53 -57.

23. Семьян Т. Визуальное пространство текстов Геннадия Айги // Айги: Материалы, исследования, эссе в 2 тт. М., 2006 - . Т. 1. - С. 84 - 91.

24. Фатеева Н. «Мельчайших слов счастливые согласия.» (о континуальной дискретности текстов Айги) // Айги: Материалы, исследования, эссе в 2 тт. -М., 2006-Т. 1,-С. 6-17

25. Хузаигай А. Вещами Бога посещаемое. // Родник. 1998. -№ 4. - С. 6- 18

26. Хузангай А. Вопрошание о Боге // Новое литературное обозрение. 2006. -№79.-С. 215-223.

27. Хузангай А. Поэт Айги и художники: (Опыт философской интерпретации поэтического и художественного сознания).- Чебоксары: Руссика, Лик Чувашии, 1998,- 60 с.

28. Хузангай А. У-топия Г. Айги // Литературное обозрение, 1998. № 5-6. С. 5052.

29. Янечек Дж. Геннадий Айги // Литературное обозрение. 1998. № 5, 6. С. 41.

30. Aigui -60 / Departement du develop. Culturel. ~ Paris: Centre Geotges Pompidou, 1994.- 17 p.

31. Ingold F. Ph. Rede zur Verteihung des Petratea. Preises an Gennadij Aigi. -Berlin: Reiner Veriag, 1993. - 137 p.

32. Robel L. Aigui. Poetes d^aujourd'hui. Paris, 1993.-226 p.22. Литература о В. Сосноре

33. Арьев А. Арфография//Согласие. 1993.-№ 3. - С. 13-17.

34. Арьев А. Ничей современник // Вопросы литературы. 2001. № 3. С. 14-31.

35. Асеев II. На поэтической заставе // Известия. 1962. - 9 января. - С. 4.

36. Асеев Н. Стихи В. Сосноры // Соснора В. А. Январский ливень. Л.: Советский писатель, 1962. - С. 3 - 5.

37. Вольтская Т. Виктор Соснора поэт антилитературный // Невское время -2000. - 14 марта. - С. 5.

38. Голынко-Вольфсон Д. Виктор Соснора. Романы // Новая русская книга, 2001. № 3 4. // Электронный ресурс. Режим доступа: http://magazines.russ.rU/nrk/2001/3/dgv.html.

39. Гордин Я. Школа теней, или Возвращение невидимок // Соснора В. Возвращение к морю. Л.: Советский писатель, 1987. - С. 5 - 8.

40. Ильянен А. «Я, Бродский и Айги». Письмо учителю от Александра Ильянена // Критическая масса, 2006. № 3. Электронный ресурс. Режим доступа: http://magazines.russ.rU/km/2006/3/il 12.html

41. Кузнецова А. Миракль // Знамя. 2001. - № 11. - С. 222 - 223.

42. Курицын В. Седьмая или тринадцатая?. // Знамя. 1990. - № 7. - С. 226

43. Лихачёв Д. С. Поэт и история // Соснора В. Всадники. СПб.: Пушкинкий фонд, 2003.-С. 5- 10.

44. Новиков В. Бродский Соснора - Кушнер. Академическое эссе // Иосиф Бродский и мир: метафизика, античность, современность. - СПб.: Звезда, 2006. -С. 125- 130.

45. Новиков В. В санскрите текста. Поэтический язык В. Сосноры // Литературная газета. 2000. - № 11. - С. 9

46. Новиков В. Монолог трагика // Литературное обозрение. 1988. - № 10. - С. 76-83.

47. Новиков В. Трудные слова // Новый мир. 1984. - № 4. - С. 254 - 257.

48. Новиков В. Школа одиночества // Звезда. 2006. - № 4. С. 197 - 200.

49. Пикач А. Видения внутри ветра, или диковинная Гео архитектура Виктора Сосноры // Нева. 1992. - № 10. - С. 239 - 252.

50. Письма Николая Асеева к Виктору Сосноре // Звезда. 1998. - № 7. - С. 114 - 126.

51. Последний всадник глагола (Интервью с В. Соснорой) // Литературная газета. 1992.- № 3. - С. 5.

52. Сапгир Г. Виктор Соснора // Самиздат века. Минск; М.: Полифакт, 1997. -С. 465

53. Скидан А. Виктор Соснора. Стихотворения // Критическая масса. 2006. -№ 3. Электронный ресурс. Режим доступа: http://magazines.russ.rU/km/2006/3/ski25.html

54. Соловьёв С. После Сосноры // Дружба народов 2006. - № 11. - С. 208 -212.

55. Широков В. Час чести и мастерства // Знамя. 1998. - № 9. - С. 221 - 222.

56. Работы по теории и истории литературы133. «А сердце рвётся к выстрелу.» М.: Эллис-Лак, 2003. - 576 с.

57. IV Хлебниковские чтения. Электронный ресурс. Режим доступа: http:// www.astmm.ru/win/culture/chl-pr.html

58. L-критика (Литературная критика). Ежегодник Академии русской современной словесности. Вып. 2. М.: АРС'С. ОГИ, 2001. - 176 с.

59. А. В. Крусанов. Русский авангард: 1907—1932 (Исторический обзор). В 3-х томах. Том I Боевое десятилетие. - СПб.: Новое литературное обозрение, 1996.-320 с.

60. Очеретянский А., Янечек Дж. Антология авангардной эпохи. Россия. Первая треть XX столетия (поэзия). Нью-Йорк - Санкт-Петербург: «Глаголь», 1995.-378 с.

61. Айзенберг М. Оправданное присутствие. М.: Baltrus; Новое издательство, 2005.-210 с.

62. Амазонки авангарда. М. Наука, 2001. - 339 с.

63. Анастасьев Н. Нераспавшаяся связь:0 традициях и новаторстве в лит. XX в. // Вопросы литературы. 1993 . -№1. - С.3-27.

64. Анисимов Г. А. Кумир поверженный всё Бог. -М.: Лира, 2001.-314 с.

65. Аннинский И. Книги отражения. М., 1979. С. 321. - 679 с.

66. Аннинский Л. Красный век: Серебро и чернь. Медные трубы. М.: Молодая гвардия, 2004. - 397 с.

67. Античные риторики. М., 1978. - М.: Изд-во Моск. ун-та. - 352 с.

68. Антология гнозиса. Современная русская и американская проза, поэзия. Живопись, графика и фотография в 2 тт. С-Пб.: Медуза, 1994.

69. Асеев Н. Зачем и кому нужна поэзия. М.: Сов. писатель, 1961. - 209 с.

70. Ауэрбах Э. Рубец на ноге Одиссея // Мимесис. М.: Прогресс, 1976. - С.ЗО -67.

71. Афанасьев А. Н. Мифы, поверья и суеверия славян. Поэтические воззрения славян на природу: в 3 тт. М.: ЭКСМО; СПб.: Terra fantastica, 2002.

72. Афасижев Т.М. Коллаж как способ синтеза искусств в модернизме // Современный Лаокоон. Эстетические проблемы синестезии. М.: Изд-во МГУ, 1992 .-С. 48-50.

73. Ащеулова И. В. Образ всадника в поэзии 1960 начала 1970-х годов // Русская литература в XX веке: имена, проблемы, культурный диалог. Вып. 4: Судьба культуры и образы культуры в поэзии XX века. - Томск: Изд-во ТГУ, 2002.-С. 77-89.

74. Бавин С., Семибратова И. Судьбы поэтов «серебряного века». М.: Книжная лавка, 1993.-476 с.

75. Банчуков Р. Тропой Пастернака // Электронный ресурс. Режим доступа: www.vcstnik.com/issues/2000/0104/win/banch.htm

76. Баран X. Поэтика русской литературы начала XX века. М.: Прогресс; Универс, 1993.-366 с.

77. Барт P. S / Z. М.: УРСС, 2001. - 304 с.

78. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, Универс, 1994. - 614 с.

79. Бахтин М. М. Автор и герой. К философским основам гуманитарных наук. -СПб.: Азбука, 2000,- 332 с.

80. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Сов. Россия, 1979. -316с.

81. Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М.: Художественная литература, 1965. - 525 с.

82. Бахтин М. М. Фрейдизм. Формальный метод. Марксизм и философия языка. Статьи.-М„ 2000.-625 с.

83. Башмакова Н. Слово и образ: О творческом мышлении Велимира Хлебникова. Хельсинки, 1987. - 178 е.

84. Белая Г. Авангард как боготворчество // Вопросы литературы. 1992 . -Вып. З.-С, 115-124.

85. Белый А. Апокалипсис в русской поэзии // Белый А. Символизм как миропонимание.-М.: Республика, 1994.-С.401 -423.

86. Берг М. Литературократия. Проблема присвоения и перераспределения власти в литературе. М.: Новое литературное обозрение, 2000. - 352 с.

87. Бернштейн Б. Есть ли у искусства границы? // Творчество . 1990 . - № 6. -С.20-21

88. Бессонова М. Мифы русского авангарда в полемике поколений (от Малевича до Кабакова) // Вопросы искусствознания . 1993 . - № 1. - С.69-78

89. Бирюков С. Е. Зевгма. Русская поэзия от маньеризма до постмодернизма. -М.: Наука, 1994.-288 с.

90. Бирюков С. Е. Поэзия русского авангарда. М.: Изд-во Р. Элинина, 2001. -284 с.

91. Бирюков С. Е. Теория и практика русского поэтического авангарда. Тамбов: ТГУ, 1998.

92. Бирюков С. Е. Формообразующие стратегии авангардного искусства (Авангард: модули и векторы. Автореф. дис. . докт. культурол. наук. -М., 2006. - Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.riku.ru/aref/birukse.htm

93. Бирюков С. Жизнь как слово // Октябрь. 1992. - № 8. - С. 18 - 29.

94. Бирюков С. О проективных теориях русского авангарда. «Фоническая музыка» и акустическое напряжение в авангардных поэтических системах XX века // Семиотика и Авангард: Антология. М.: Академический проект; Культура, 2006. - С. 565 - 574.

95. Бирюков С. Року укор: Поэтические начала. М.: Российск. гос. гуманит. Уп-т. 2003. - 510 с.

96. Бобринская Е. Русский авангард. Истоки и метаморфозы. М.: Пятая страна.2003.-302 с.

97. Богданова О. В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60 90-е гг. XX в. - начале XXI в.). - СПб.: Филол. ф-т СПбГУ,2004.-716 с.

98. Богомолов Н. А. «Дыр бул щыл» в контексте эпохи // Новое литературное обозрение. 2005. - № 72. - 113 - 126 с.

99. Богомолов Н. Заумная заумь // Вопросы литературы. 1993 .ё № 1. - С.302-311.

100. Брускин Г. Прошедшее время несовершенного вида. М.: Новое литературное обозрение, 2001. - 448 с.

101. Буало Н. О возвышенном. М.: Наука, 1966. - 314 с.

102. Буренина О. Д. Символистский абсурд и его традиции в русской литературе и культуре первой половины XX века. СПб.: Алетейя. 2005. - 312 с.

103. Быков Д. Борис Пастернак. М.: Молодая гвардия, 2005. - 962 с.

104. Былины. -М.: Современник, 1989.-638 с.

105. В защиту «авангарда», который не нуждается в защите // Простор . 1989 . -№ 10.-С. 145- 150.

106. Вайль П., Генис А. Поэия банальности и поэтика непонятного // Звезда. -1994,-№4.-С. 189- 192.

107. Васильев И. Е. Русский поэтический авангард XX в. Екатеринбург: Изд. Урал. Ун-та, - 1999.-320 с.

108. Введение в литературоведение. М.: Высш. шк., 2004. - 680 с.

109. Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины. М.: Высшая школа, 1999. - 542 с.

110. Веселовский А. Н. Избранные труды и письма. СПб.: Наука, 1999. - 363 с.

111. Гарбуз А. В., Зарецкий В. А. К этнолингвистической концепции мифотворчества Хлебникова // Мир Велимира Хлебникова: Статьи, исследования. 1911-1998. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 145 -157.

112. Гаспаров М. Л. Очерк истории русского стиха: Метрика, ритмика, строфика. -М.: Наука, 1984.-319 с.

113. Гаспаров М.Л. Русские стихи 1890-х 1925-го годов в комментариях: Учеб. пособие для вузов. - М : Высш. шк., 1993. - 272 с.

114. Генис А. Собр. соч. в 3 тт. М.: Подкова, ЭКСМО, 2002.

115. Герасимова А.Г. Проблема смешного в творчестве обэриутов: Автореф. дис. канд. филол. наук. М , 1988 - 26 с.

116. Герчук 10. Я. Художественные принципы русской футуристической книги // Герчук Ю. Я. Художественные миры книги. М.: Книга, 1989. С. 96 - 193

117. Гинзбург Л. Я. О лирике.-М.:Интрада, 1997.-408 с.

118. Гинзбург Л. Я. О старом и новом. Статьи и очерки. Л.: Сов. писатель, 1982. -422 с.

119. Гладких Н. В. Эстетика и поэтика прозы Д. Хармса. Дис. на соискание учён степени канд. филол. наук. Томск, 2000. - 204 с.

120. Голобородова Т.Н. Феномен игры в культуре постмодернизма: проблемы философского анализа. Автореф. дис. на соискание учёной степени канд. философских паук. - Барнаул, 2000. - 24 с.

121. Гороховский Э. Квадрат, опять квадрат. М.: Интрада, 2001. - 216 с.

122. Григорьев В. К четырёхмерному пространству языка (Блок и Хлебников: эвристика в парадигмальных системах) // Семиотика и Авангард: Антология. М.: Академический проект; Культура, 2006. С. 999 - 1031.

123. Григорьев В.П. Грамматика идиостиля: В. Хлебников. М., 1983. 287с.

124. Григорьев В. П. Опыты описания идиостилей: Велимир Хлебников // Очерки истории языка русской поэзии. Поэтический язык и идиостиль: Общие вопросы. Звуковая организация текста. М., 1990. С.65-82

125. Дмитриев А., Левченко Я. Наука как прием: еще раз о методологическом наследии русского формализма // Новое литературное обозрение. 2001. -№51.-С. 118-129.

126. Дуганов Р.В. В. Хлебников. Природа творчества. М: Сов. писатель, 1990. -348 с.

127. Дьяконов И. М. Архаические мифы Востока и Запада. М.: Наука, 1990. -246 с.

128. Енукидзе Н.И. Литературная опера «Победа над солнцем»: к проблеме жанра // Новое литературное обозрение. 1994. -№ 9. - С. 368-369

129. Еремин И. П. Лекции и статьи по истории древней русской литературы. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1987. - 156 с.

130. Есаулов И. Генеалогия авангарда: Об авангард, искусстве в России нач. XX в. // Вопросы литературы. 1992 . - Вып. 3. - С. 176-191.

131. Жаккар Ж.-Ф. Даниил Хармс и конец русского авангарда. С-Пб.: Академический проект. - 1995. - 470 с.

132. Жирмунский В. Теория стиха. Л.: Сов. писатель, 1975. - 663 с.

133. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л.: Наука, 1977.-404 с.

134. Жолковский А. Блуждающие сны: Из истории русского модернизма М. : Сов. писатель, 1992 - 429 с.

135. Жолковский А. К. Графоманство как приём (Лебядкин, Хлебников, Лимонов и другие) // Жолковский А.К. Блуждающие сны и другие работы. М., 1994. -С. 54-68.

136. Жолковский А. Поэзия и грамматика пастернаковского «Ветра» // Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.usc.edu/dept/las/sll/rus/ess/bib401 .htm

137. Затонский Д. В. Модернизм и постмодернизм. Мысли об извечном коловращении изящных и неизящных искусств. (От сочинений У. Эко до пророка Екклезиаста). Харьков: Фолио, 2000. - 256 с.

138. Иванов В. И. О веселом ремесле и умном веселии // Иванов В. И. Родное и вселенское. М.: Республика, 1994.- 177-203 с.

139. Иванов В.В. Хлебников и наука //Пути в незнаемое. Писатели рассказывают о науке. сб.№20. - М.: Сов. писатель, 1986. - С.389-452.

140. Иванов Вяч. Вс. Классика глазами авангарда? // Иностранная литература. -1989. -№ 11. С.226-231.

141. Ильин И. П. Постмодернизм Словарь терминов. М.: INTRADA, 2001. -384 с.

142. Ильин И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М.: Интрада, 1996.-256 с.

143. Кандаурова Т. Н. О функциях маркированных славянизмов в поэтических текстах конца XX века // Семантика языковых единиц. Памяти А. Ф. Лосева. -М., 1994.-С. 75-92.

144. Капустин М. Культура и власть: Пути и судьбы русской интеллигенции в зеркале поэзии. М.: Издательство Ипполитова. 2003. - 472 с.

145. Кедров К. А. Метакод. М.: АиФ-Принт, 2005. - 574 с.

146. Кедров К. А. Поэтический космос. М.: Сов. писатель, 1989. - 478 с.

147. Кедров К. Метакод и метаметафора. М.: Изд-во Е.Пахомовой, 1999. - 240 с.

148. Клуге Р.-Д. Символизм и авангард в русской литературе перелом или преемственность? // Русский авангард в кругу европейской культуры. - М., 1994.-С. 65-70.

149. Кобринский А. ОБЭРИУ: история и поэтика СПб: Logos; М.: Высшая школа. 2002. - 316 с.

150. Ковтун Е. Русская футуристическая книга. М.: Книга, - 1989. - 248 с.

151. Ковтун Е.Ф. Пути русского авангарда // Советское искусство 20-30-х годов: Живопись. Графика. Скульптура. Декоративно-прикладное искусство: Каталог выставки . Д., 1988. - С. 11-25.

152. КорневиЩе 2000: Книга неклассической эстетики. -М., 2000. -324 с.

153. Кравец В. Разговор о Хлебникове. С приложением «Избоника» 1914 г. -Киев: Проза, 1998.-286 с.

154. Красицкий С. О Кручёных // Кручёных А. Стихотворения, поэмы, романы, опера. СПб.: Академический проект, 2001. - С. 5 - 43.

155. Круглов Ю. Г. Русские обрядовые песни. М.: Высшая школа, 1989.-319 с.

156. Кузнецов С. По ту сторону иметь и казаться: от Исидора Изу до Малколма Макларепа, далее везде // Новое литературное обозрение - 2003. - № 64. -С. 65 -79.

157. Кузнецов Э. Футуристы и книжное искусство // Поэзия и живопись. Сборник трудов памяти Н. И. Харджиева. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 489-503.

158. Кузьмин Д. В контексте // Плотность ожиданий: Поэзия: Сб. М.: ООО «Изд-воАСТ», 2001.-С. 112-134.

159. Кулаков В. Поэзия как факт. М.: Новое литературное обозрение, 1998. -287 с.

160. Культура русского модернизма. Статьи, эссе и публикации. М.: Наука. -1993.-406 с.

161. Культурные герои 21 века, или в поисках золушки. СПб.: Gif, 1999. - 191 с.

162. Курицын В. Н. Русский литературный постмодернизм М.: ОГИ, 2000. - 286 с.

163. Кухта М. С. Специфика семантического выражения онтологических оснований мифологического сознания: дис. канд. фил. наук Томск: ТГУ, 1998.- 129 с.

164. Кушлипа О. Спор галерки с партером: русская драматургия I половины XX в. // Драма I половины XX в. М.: Слово, 2000. - С. 5 - 13.

165. Левинтон Г. Смерть ноэта: Иосиф Бродский // Иосиф Бродский: творчество, личность, судьба. СПб.: Звезда, 1998. - С. 190 - 215 с.

166. Лённквист Б. Мироздание в слове. Поэтика А. Хлебникова. С-Пб.: Акад. Проект.- 1999.-234 с.

167. Лжеавангард. Молодая пресс-студия на Большой Никитской // Театр. 1991. -№8-С. 45-81.

168. Липовецкий М. Изживание смерти. Специфика русского постмодернизма. // Знамя. 1995. №8. - С. 194 - 205.

169. Липовецкий М., Лейдерман Н. Современная русская литература в 3 тт. М.: УРСС-эдиториэл, 2001.

170. Литература факта. Первый сборник манифестов работников ЛЕФа. М.: Захаров, 2000 - 285 с.

171. Литературные манифесты от символизма до наших дней. М.: XXI век; Согласие, 2000. - 608 с.

172. Лихачёв Д.С. Великий путь. Становление русской литературы 11-17 вв. М., 1987.-304 с.

173. Лихачёв Д.С. Культура Руси времени Л. Рублёва и Е. Премудрого. Л.:АН СССР, 1962.-218 с.

174. Лосев А. Ф. Бытие. Имя. Космос. М.: Мысль, 1993. -.

175. Лощилов И. Инстанция буквы в поэтической практике русского авангарда (Заболоцкий и другие) // Семиотика и Авангард: Антология. М.: Академический проект; Культура, 2006. - С. 952 - 997.

176. Лощилов И.Е. Автопортрет В. Хлебникова. 1909г.: к вопросу о границах личности поэта // Проблемы границы в культуре. Материалы международного семинара. Каф. рус. лит. Тартусского Университета. -Тарту, 1998.-С. 154-169.

177. Лощилов И.Е. Об одном из источников мотивов «перевёрнутой реальности» в футуристической традиции (к интерпретации стихотворения В.

178. Хлебникова «Из мешка»), // Роль традиции в художнеетвенной жизни эпохи. Сюжеты и мотивы. Новосибирск, 1995. - С. 6 - 25.

179. Магаротто J1. «Типографская революция» итальянского футуризма и художественная деятельность В. Каменского и И. Зданевича // Поэзия и живопись. Сборник трудов памяти Н. И. Харджиева. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 488 - 489.

180. Малявин В. К поэтике трюизма: Из размышлений о европейском авангарде и китайской традиции // Лабиринт- Эксцентр. Соврем, творчество и культура. 1991. -№ 1. - С.19-20.

181. Маньковская Н. Б. Париж со змеями электронный ресурс. Режим доступа: http://\vw\v.philosophy.ru/iphras/library/mankov.html

182. Маньковская Н. Б. Эстетика постмодернизма. СПб.: Алетейа, 2000. - 347 с.

183. Марк Ф. Две картинки // Синий всадник. М.: Изобразительное искусство, 1996.-С. 13-16.

184. Марков В. Ф. История русского футуризма. СПб.: Алетейя, 2000. - 414 с.

185. Марков В.О свободе в поэзии. СПб.: изд. Чернышёва, 1994. - 368 с.

186. Минц 3. Г. Блок и русский символизм. СПб.: Искусство-СПБ, 1999. - 726 с.

187. Мир Велимира Хлебникова. Статьи, исследования 1911- 1998. М.: Языки рус. Культуры, 2000. - 880 с.

188. Мирзоев В. Г. Былины и летописи памятники русской исторической мысли.-М.: Мысль, 1978.-254 с.

189. Мирошникова О. В. Лирическая книга: архитектоника и поэтика. Омск: ОмГУ, 2001. - 139 с.

190. Многогранный мир Кандинского. М.: Наука, 1998 . - 206 с.

191. Мусатов В. В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины XX в. (А. Блок, С. Есенин, В. Маяковский). -М.: Прометей; МГПИ, 1991. 188 с.

192. Мыльников А. С. Искушение чудом: «русский принц», его прототипы и двойники

193. Найман А. Славный конец бесславных поколений. М.: Эксмо, 2003. - 414 с.

194. Некрасов В. Н., Журавлёва А. И. «Постмодерн» и третья реальность // XX век и русская литература. Сб. науч. статей. М, 2002. - С. 283 - 293.

195. Некрасов Вс. Как это было (и есть) с концептуализмом // Литературная газета, 1990. -№31.- С.8.

196. Неофициальная столица. Гид, каких не было. СПб.: Gif, 2000. - 319 с.

197. Никольская Т. Л. «Фантастический город». Русская культурная жизнь в Тбилиси: (1917-1921). М.: Пятая страна, 2000. 192 с.

198. Никольская Т. Л. Авангард и окрестности. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2002.-320 с.

199. Никольская Т. Русский авангард: история жизни // Новое литературное обозрение.-№ 31. 1998.-С. 178^203.

200. Никонова Ры. Уктусская школа // Новое литературное обозрение. 1995. -№ 16. - с.221 - 238.

201. Нильссон Н. О. Архаизм и модернизм // Поэзия и живопись: Сб. трудов памяти Н. И. Харджиева. М.: Языки рус. Культуры, 2000. - С. 53 - 65.

202. Нойхаузер Р. Авангард и авангардизм: ( по материалам русской литературы) // Вопросы литературы. 1992. -№ 3. - С. 125 - 139.

203. Ноэль Ж.-Б. Воссоздать рукопись, описать черновики, составить авантекст // Генетическая критика во Франции. Антология. М.: ОГИ, 1999. - С. 98 -114

204. Орлицкий Ю. Стих и проза в русской литературе: Очерки истории и теории. Воронеж: ВГУ, 1991,- 200 с.

205. Панерная Э.С. Парнас дыбом: Литературные пародии. М.: Худ. литература, 1989,- 125с.

206. Паиерный 3. Поэтический образ у Маяковского. М.: Издательство Академии паук СССР, 1961. - 132 с.

207. Перцов В. Маяковский. Жизнь и творчество (1925-1930) М.: Наука, 1972. -376 с.

208. Потебня А. Психология поэтического и прозаического мышления // Семиотика и Авангард: Антология. С. 177 199.

209. Поэзия и живопись. Сборник трудов памяти Н. И. Харджиева. М.: Языки рус. культуры, 2000. - 487 с.

210. Пригов Д. А., Шаповал С. Портретная галерея Д.А.П. М.: НЛО, 2003. - 168 с.

211. Роднянекая И. Свободно блуждающее слово (К философии и поэтике семантического сдвига) // Литературоведение как литература. М., 2004 С. 183-196

212. Русская литература XX века: Школы, направления, методы творческой работы. СПб: Logos; М.: Высшая школа, 2002.

213. Русская литература XX века: Школы, направления, методы творческой работы. СПб.: Logos; М.: Высшая школа, 2002. - 586 с.

214. Русский авангард 1910-1920-х в европейском контексте. М.: Наука. 2000. -356 с.

215. Русский авангард 1910-1920-х годов: проблема коллажа. М.: Наука. 2005. -430 с.

216. Русский авангард 1910-1920-х и проблема экспрессионизма. М.: Наука. 2003.-398 с.

217. Русский авангард 1910-1920-х и театр. СПб.: Изд-во Д. Буланина. 2000.

218. Русский литературный авангард. Материалы и исследования. Trenlo, 1991. - 319 с.

219. Русский фольклор. М.: Флинта; Наука, 1998. - 216 с.

220. Русский футуризм Теория. Практика. Критика. Воспоминания. М.: Наследие, 2000. - 479 с.

221. Рыбальченко Т. Л. Роман Ю. Буйды «Ермо»: метатексотвая структура как форма саморефлексии автора // Русская литература в XX веке: имена, проблемы, культурный диалог. Вып. 6. Томск: Изд-во Томского университета, 2004. - С. 201 - 234.

222. Савицкий С. Андеграунд. История и мифы ленинградской неофициальной литературы. М.: Новое литературное обозрение, 2002. - 224 с.

223. Сарабьянов Д. История русского искусства конца Х1Х-начала XX века. М.: АСТ-Пресс, Галарт, 2001. - 302 с.

224. Сарабьянов Д., Шатских А. Казимир Малевич. Живопись. Теория. М.: Искусство, 1993.-414 с.

225. Сахно И. М. Русский авангард: живописная теория и поэтическая практика. -М„ Диалог-МГУ, 1999. 352 с.

226. Свирин А. Д. Искусство книги Древней Руси XI XVII вв. - М.: Искусство, 1964.-278 с.

227. Семиотика и Авангард: Антология. М.: Академический проект; Культура, 2006.- 1168 с.

228. Сироткин Н. О методологии исследования авангардизма, или семиотические отношения авангардизма к действительности // Семиотика и Авангард: Антология. М.: Академический проект; Культура, 2006. - С. 33 - 43.

229. Скороианова И. С. Русская постмодернистская литература: новая философия, новый язык. Минск: Институт современных знаний, 2000. -416с.

230. Смирнов И.П. Психодиахронологика: Психоистерия русской литературы от романтизма до наших дней -М.: Новое лит. обозрение , 1994 351 с.

231. Современный Лаокоон. Эстетические проблемы синэстезии. Сб. статей по мат. науч. конф-ции. М.: МГУ, 1992. - 127 с.

232. Соколова 3. П. Культ животных в религии. -М.: Наука, 1972. 211 с.

233. Степанов II. Велимир Хлебников: Жизнь и творчество. М., 1975. - 325 с.

234. Степанов Ю. К понятию книги. Книга как «оскорбление общественной нравственности». Книги, осуждённые по суду, запрещённые книги // Семиотика и Авангард: Антология. М.: Академический проект; Культура, 2006. - С. 622 - 624.

235. Сушилина И.К. Современный литературный процесс в России: Учебное пособие. -М.: Изд-во МГУП, 2001. 130 с.

236. Таршис Н. Историческая тема у обэриутов // В спорах о театре. СПб.: РИИИ, 1992. -С. 103- 117.

237. Терентьевский сборник.-М.: Гилея, 1996.-318с.

238. Топоров В. Двойное дно: Признания скандалиста. М.: Захаров ACT, 1999. -464 с.

239. Топоров В. II. Об «эктропическом» пространстве поэзии (поэт и текст в их единстве) // От мифа к литературе. М.: Рос. ун-т, 1993. - С. 25 - 42.

240. Топоров В. П. Петербург и «Петербургский текст русской литературы» // Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М.: Издательская группа «Прогресс» -«Культура», 1995. - С. 256 - 279.

241. Трубецкой С.Н. Учение о Логосе в его истории. // Уч. Записки имп. Московского Ун-та.-Вып. 27. -М., 1900.-С. 13 -245.

242. Тун Ф. Субъективность как граница: Цветаева, Ахматова, Пастернак // Режим доступа: http://www.ruthenia.ru/logos/number/2001 3/06 3 2001 .htm.

243. Турбин В.Н. Свободный ум автора в поэзии В. Хлебникова // Турбин В.Н. Незадолго до Водолея М., 1994 - С. 229 - 310.

244. Турчин В. С. Образ двадцатого. в прошлом и настоящем. М.: Прогресс -Традиция, 2003 - 648 с.

245. Турчин В. С. По лабиринтам авангарда. М.: Изд-во МГУ, 1993. - 248 с.

246. Тынянов Ю. Н. О Хлебникове // Тынянов Ю. Н. Проблема стихотворного языка. М.: Сов. писатель, 1965. - С. 283 - 299.

247. Тынянов Ю. Н. Проблема стихотворного языка. М.: Сов. писатель, 1965. -301с.

248. Тырышкина Е. В. Авангард и постмодернизм в русской литературе (заметки к теме) // Режим доступа:http://avantgarde.narod.ru/beitraege/ov/etavangardpost.htm

249. Тырышкина Е. В. Русская литература 1890-х начала 1920-х годов: от декаданса к авангарду. - Новосибирск: Изд. НГПУ, 2002 - 150 с.

250. Тырышкина Е. В. Эстетика русского авангарда (1910-е 1920-е гг.). -Новосибирск: НГПУ. - 2000. - 83 с.

251. Тюпа В. И. Между архаикой и авангардом // Классика и современность. М.: МГУ, 1992.-С. 109-119.

252. Тюпа В. И. Постсимволизм. Теоретические очерки русской поэзии XX века. Самара: Сенсоры, Модули, Системы, 1998. - 115 с.

253. Уфлянд В. «Если Бог пошлёт мне читателей.». СПб.: БЛИЦ, 1999.

254. Фатеева П. Идентичность личности автора и вариативность форм выражения в текстах авангарда II Семиотика и Авангард: Антология. М.: Академический проект; Культура, 2006. - С. 43 - 54.

255. Фатеева Н. Что происходи в языке и за языком: активные процессы в поэзии конца XX начала XXI века // Семиотика и Авангард: Антология. М.: Академический проект; Культура, 2006. - С. 860 - 879.

256. Фещенко В. Autopoetica как опыт и метод, или о новых горизонтах семиотики // Семиотика и Авангард: Антология. М.: Академический проект; Культура, 2006. - С. 54 - 123.

257. Флакер А. разгадка Роопса // Культура русского модернизма. Статьи, эссе и публикации. М.: Наука, 1993. - С. 97 - 114.

258. Фрай М. Рипс лаовай Владимир Сорокин. http://gazeta.msk.ru/frei/25-06-999bluebacon.html

259. Хализев В. Е. Теория литературы: Учебник. М.: Высш. шк., 2004. - С. 405.

260. Ханзен-Лёве А. К типологии возвышенного в русском символизме // Блоковский сборник XII. Тарту, 1993. - С. 30.

261. Ханзен-Леве О. А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Ранний символизм. СПб. Академический проект 1999. 506 с.

262. Ханзен-Леве О. А. Русский формализм: Методологическая реконструкция развития на основе принципа остранения. М.: Языки русской культуры, 2001.-672 с.

263. Харджиев И.И. Ретушированный Хлебников // Харджиев И.И. статьи об авангарде. М. - 1997. - С. 238-294

264. Харджиев И.И. Статьи об авангарде в 2 т. М., 1997.

265. Харджиев Н. К истории русского авангарда. Stockholm, 1976. - 267 с.

266. Харджиев Н., Тренин В. Поэтическая культура Маяковского. М., 1970.

267. Хольтхузен И. Модели мира в литературе русского авангарда // Вопросы литературы. 1992 . N З.-С.150-160

268. Цивьян Т. В. Дом в фольклорной модели мира // Труды по знаковым системам. X. Семиотика культуры: Тарту, 1978. С. 69 - 94.

269. Чистова И. С. «Смерть поэта» //Лермонтовская энциклопедия. М: Сов. эицикл., 1981.-С. 511-513.

270. Чудакова М. Без гнева и пристрастия: Формы и деформации в лит. процессе 20 30-х гг. // Новый мир . 1988 . N 9.-С.240-260

271. Чуковский К. Образцы футурлитературы // Чуковский К. Собрание сочинений. Т. 6. М„ 1969. - С. 240-259.

272. Чупринин С. И. Крупным планом. Поэзия наших дней: проблемы и характеристики. М.: Сов. писатель, 1983. - 286 с.

273. Чупринин С. И. Новая Россия: мир литературы. Энциклопедический словарь-справочник: в 2 т. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2002.

274. Чхартишвилли Г. Писатель и самоубийство. М.: НЛО, 2000. - С. 176.

275. Шапир М. Что такое авангард? // Даугава, 1990. №3. С. 3 6;

276. Шапир М.М. О «звукосимволизме» у раннего Хлебникова: («Бобэоби пелись губы.»: фоническая структура) // Мир Велимира Хлебникова: Статьи. Исследования. 1911 1998. М.: Языки русской культуры, 2000. - 348 - 354.

277. Шагских А. Казимир Малевич литератор и мыслитель // К. Малевич. Чёрный квадрат. - СПб.: Азбука-классика, 2003. - С. 7 - 29.

278. Шкловский В. О теории прозы.-М.: Сов. писатель, 1983.-382 с.

279. Шкловский В. Собр. Соч.: В 3 т-М.: Худ. литература., 1974. 816 с.

280. Шраер М. Д., Шраер-Петров Д. П. Генрих Сапгир классик авангарда. СПб.: Д. Буланин, 2004. -261 с.

281. Эдкинд Е. Единство «серебряного века» // Звезда. 1989. - № 12. - С.185 -194.

282. Эйдинова В. Бахтинская концепция литературной динамики и стилевые «антиформы» русской литературы 1920 1930-х годов // XX век и русская литература. Сб. науч. статей. М.: Флинта, 2002. - С. 42 - 62.

283. Эйхенбаум Б. О литературе. М.: Советский писатель, 1987. - 540 с.

284. Эйхенбаум Б. О прозе ; О поэзии. Л.: Худож. лит., 1986 - 453 с.

285. Экзистенциальная психология. М.: Апрель-Пресс, ЭКСМО. - 2001. - 149 с.

286. Эпштейн М. Знак пробела. О будущем гуманитарных паук. М.: Повое литературное обозрение, 2004. - 864 с.

287. Эпштейн М. Игра в жизни и искусстве. // Вопросы философии. 1986. -№9. -С.23 -34.

288. Эпштейн М. Искусство авангарда и религиозное сознание // Новый мир. -1989.-№ 12.-С.222-235.

289. Эпштейн М. Парадоксы новизны. О литературном развитии XIX XX вв.-М.: Сов. писатель, 1988. - 269 с.

290. Эпштейн М. Постмодернизм в России. Литература и теория. М.: изд. Р. Элинина, 2000. - 368 с.

291. Эпштейн М.Н. Закон свободного жанра (эссеистика и эссеизм в литературе нового времени) // Вопросы литературы. 1987. -№ 12. - С. 120 - 152.

292. Ю.Б. Орлицкий Заглавие произведения и книги в современной русской поэзии // Электронный ресурс. Режим доступа: htlp://www.pspu.ru/sciliter2005orlit.shtml

293. Якобсон Р. О. Новейшая русская поэзия. Набросок первый: Подступы к Хлебникову // Мир Велимира Хлебникова. Статьи, исследования 1911- 1998. М.: Языки рус. культуры, 2000. - С. 20 - 78.

294. Якобсон Р. Работы по поэтике. М.: Прогресс, 1987 - 460 с.

295. Яковлев Е. Г. Заметки об эстетике русского авангарда (В. Кандинский и К. Малевич) // Вопросы философии. 1989. - № 9. - С. 89 - 97.

296. Ямпольский М. О близком (Очерки немиметического зрения). М.: Новое литературное обозрение, 2001. - 240 с.

297. Янгфельдт Б. Любовь это сердце всего: В.В.Маяковский и Л.Ю.Брик. Переписка 1915 - 1930-М.: Книга, 1991.-287 с.

298. Янечек Дж. «Реквием» Е. Мнацакановой // Новое литературное обозрение. -2003.-№62.-С. 113-121.

299. Janacek G. Zaum: The Transrational Poetry of Russian Futurism. San Diego: San Diego State University Press, 1996. - 178 p.

300. Janecek G. The Look of Russian Literature: Avant-Garde Visual Experiments, 1900-1930. Princeton: Princeton University Press, 1984. - 211 p.

301. Janecek G. Zaum: the Transrational Poetry of Russian Futurism. San Diego: San Diego University Press, 1996. - 267 p.

302. Kazack W. Russian Literature: 1945-1988. -Munchen, 1989. 176 p.

303. Kolchinsky I. The revival of the Russian literary avantgarde: the thaw generation and beyond. Miinchen, 2001. - 206 p.

304. Poetes russes d'aujourd'hui. Anthologie bilingue editions. Paris: La difference, 2005. // Режим доступа: http://lib.userline.ru/bookinfo.php?id=26495&page=2#ogl

305. Работы по культурологии и философии

306. Аванесов С. Вольная смерть. Томск: Изд-во Том. гос. ун-та, 2003. - 396 с.

307. Адорно Т. В.Избранное: Социология музыки. СПб.: Универ. книга, 1999. -445 с.

308. Андроникова М. Портрет. От наскальных рисунков до звукового фильма. -М.: Искусство, 1980. -423 с.

309. Антология феноменологической философии в России в 2 тт. М.: Логос, 1997.

310. Бергсон А. Творческая эволюция. Материя и память. Минск: Харвест, 1999.-381 с.

311. Бодрийар Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. - 389 с.

312. Бодрийар Ж. Система вещей. М.: Рудомино, 1999. - 174 с.

313. Больнов О.Ф. Философия экзистенциализма. СПб.: Лань,1999. - 222 с.

314. Витгенштейн Л. Философские работы. М.: Гнозис, 1994. - 612 с.

315. Выготский Л. С. Психология искусства. М.: Искусство, 1986. - 572 с.

316. Гегель Г. В. Ф. Система наук. Феноменология духа. СПб.: Наука, 1992. -441 с.

317. Гуссерль Э. Феноменология // Логос. 1991 -№1. - С. 12 - 21.

318. Декомб В. Современная французская философия. М.: Весь мир,- 2000. -336 с.

319. Делёз Ж. Критика и клиника. СПб.: Machina. - 2002. - 239 с.

320. Делёз Ж. Различие и повторение. С.-Пб.: Петролис, 1998. - 384 с.

321. Деррида Ж. О почтовой открытке. От Сократа до Фрейда и не только. М.: Современный литератор, 1999. - 832 с.

322. Ефимов П. Г1. Объединение «Коллектив Мастеров Аналитического искусства» (школа Филонова): Из истории рус.худож. группировок Панорама искусств: Сб. статей и публ. М.: Искусство, 1990. - Вып. 13. - С. 103 - 132.

323. Иньшаков А. Стратегия экспрессионизма и автопортрет художника авангарда // Русский авангард 1910-20-х и проблема экспрессионизма. М.: Наука, 2003.-С. 105-118.

324. Камю А. Бунтующий человек: Философия. Политика. Искусство. М. Политиздат, 1990 -415 с.

325. Кант И. Сочинения в 6 тт.: Т. 4. М.: Мысль, 1965. - 544 с.

326. Карёв Е. И. Теоретико-методологические исследования социально-политической мифологии (информационный подход): автореф. дис. канд .филос. наук. Томск.: ТГУ. - 1995. - 22 с.

327. Косарев А. Философия мифа. Мифология и её эвристическая значимость. -М.: Университетская книга, 2000. 302 с.

328. Кьеркегор С. Наслаждение и долг Киев: AirLand, 1994. - 504 с.

329. Кьеркегор С. Страх и трепет. М.: Республика, 1993. - 383 с.

330. Лакан Ж. Семинары. Работы Фрейда по технике психоанализа. Кн. 1,2.- М.: Гнозис, Логос, 1999.

331. Леви-Стросс К. Мифологики в 2 тт. М.-СПб.: Университете, книга. - 2000.

332. Леви-Стросс К. Структура мифов // Вопросы философии. 1970. - №7. -С.152 - 164.

333. Лосев А. Ф. Знак. Символ. Миф. М.: Изд. Моск. ун-та, 1982. - 479 с.

334. Лотман Ю. Избранные статьи: В 3 тт. Таллинн: Александра, 1992.

335. Лотман Ю. Семиотика кино и проблемы киноэстетики. Таллин: Ээсти Раамат, 1973.

336. Лотман Ю. Статьи по семиотике и типологии культуры. Таллин: Александра, 1992. - 396 с.

337. Мамардашвили М. Вена на заре XX века // Литературная Грузия. 1991. - № 5. - С.207 -224.

338. Музыка. Миф. Бытие. Сб. статей. М.: Моск. гос. консерватория им. П. И. Чайковского, 1995. - 312 с.

339. Мукаржовский, Ян. Исследования по эстетике и теории искусства. М.: Искусство, 1994-608 с.

340. Назлоян Г. М. Портретный метод в психотерапии. М.: ПЕР СЭ, 2001. - 209 с.

341. Ортега-и-Гассет X. Веласкес. Гойя. М.: Республика, 1997. - 324 с.

342. Осаченко 10. С. Основания онтологий и мифосознание как первичный опыт различения сущего и бытия. Автореф. дис. на соискание ученой степени кандидата философских наук. Томск: ТГУ, 1994. - 15 с.

343. Пивоев В. В. Мифологическое сознание как способ освоения мира. -Петрозаводск.: Карелия, 1991. -219 с.

344. Подорога В. К вопросу о мерцании мира : О текстах обэриутов Л.С.Липавского, Д.И.Хармса, А.И.Введенского. // Логос. 1993. - № 4. - С. 140- 156.

345. Подорога В. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию. М.: Ad Marginem, 1995. - 339 с.

346. Пятигорский А. Мифологические размышления. Лекции по феноменологии мифа. М.: Языки русской культуры, 1996. - 279 с.

347. Радхакришнан С. Индийская философия: В 2 тт. -М.: Миф, 1993.

348. Розанов В. В. Во дворе язычников. М.: Республика. - 1999. - 463 с.

349. Роз-Мари, Р. Хаген. П. Брейгель старший. Крестьяне, дураки и демоны. -Кёльн: Taschen/арт-родник, 2000. 109 с.

350. Роке К.-А. Брейгель, или мастерская сновидений. М.: Молодая гвардия, 2000.-276 с.

351. Ронен О. Заумь за пределами авангарда // Литературное обозрение. 1991. -№12.-С. 45-53 с.

352. Руднев В. Вини Пух и философия обыденного языка. М.: Аграф, 2002. -318с.

353. Руднев В. П. Прочь от реальности Исследования по философии текста М.: Аграф, 2000. - 428 с.

354. Руднев В. II. Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты. М.: Аграф, 1999.-382 с.

355. Руднев В. Феноменология события // Логос. 1993. - № 4. - С. 226 - 238.

356. Сельц Ж. Эдвард Мунк. М.; Слово - Art, 1995. - 265 с.

357. Тейяр де Шарден Г1. Феномен человека. М.: Наука, 1987. - 314 с.

358. Томпсон М. Восточная философия. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2001. - 319 с.

359. Фромм Э., Судзуки Д., Мартино де Р. Дзен-буддизм и психоанализ. М.: Вест мир, - 1997.-246 с.

360. Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб.: Университетская книга, 1997.-573 с.

361. Фуко М. Это не трубка. М.: Художественный журнал, 1999. - 142 с.

362. Фуре В. Н. Философия незавершённого модерна Юргена Хабермаса. Мн.: Экономпресс, 2000. - 224 с.

363. Хабермас Ю. Политические работы. М.: Праксис, 2005. - 361 с.

364. Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. М.: Весь Мир, 2003. - 416 с.

365. Хайдеггер М. Бытие и время. М.: Ad Marginem 1997. - 451 с.

366. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М.: Гнозис. 1993. - 333 с.444. Хайдеггер, Мартин.

367. Херрманн Ф. В. Понятие феноменологии у Хайдеггера и Гуссерля. Минск: Пропилеи, 2001.- 191 с.

368. Элиаде М Азиатская алхимия. Сборник эссе. М.: Янус-К, 1998. - 604 с.

369. Элиаде М. Аспекты мифа. М.: Инвест-ППП, 1996. - 239 с.

370. Элиаде М. Космос и история. М.: Прогресс. 1987. - 312 с.

371. Эстетическое самосознание русской культуры: 20-е годы XX века. М., 2003 -718 с.

372. Янкелевич В. Смерть. М.: Лит. ин-т им. А. М. Горького, 1999. - 194 с.

373. Японские дзуйхицу. СПб.: Северо-Запад, 2000. - 629 с.

374. Японский театр. СПб.: Северо-Запад, 2000. - 745 с.

375. Ясперс К. Смысл и назначение истории. -М.: Политиздат, 1991. 528 с.5. Словари и энциклопедии

376. Большой энциклопедический словарь изобразительного искусства: В 8 т. -СПб.: Лита, 2000.

377. Власов В. Г., Лукина Н. Ю. Авангардизм. Модернизм. Постмодернизм: Терминологический словарь. СПб.: Азбука-классика, 2005. - 320 с.

378. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 тт. М., 1978 -1991.

379. Литературная энциклопедия терминов и понятий. М.: Интелвак, 2001. -1045 с.

380. Литературный энциклопедический словарь М.: Сов. энц. - 1987. - 750 с.

381. Мифология. Большой энциклопедический словарь. М.: Большая рос. энциклопедия, 2003. - 736 с.

382. Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. М.: Сов. энцикл. - 1980.

383. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М.: АЗЪ, 1995. - 939 с.

384. Постмодернизм. Энциклопедия. Минск.: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2001.- 1067 с.

385. Самиздат Ленинграда. 1950-е 1980-е. Литературная энциклопедия. - М.: Новое литературное обозрение, 2003. - 516 с.

386. Советский энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1983. -1600 с.

387. Современная западная философия. Словарь. М.: Изд-во полит, лит-ры. -1991.-414с.

388. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4 тт. М.: Прогресс, 1987.

389. Энциклопедический словарь Брокгауз и Ефрон: В 48 тт. СПб.: Брокгаузъ-Ефронъ, 1897.

390. Энциклопедический словарь живописи. М.: Терра-Тегга, 1997. - 417 с.

391. Энциклопедия «Кругосвет» // Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.krugosvet.ru/articles/67/1006711/100671 lal .htm

392. Энциклопедия «Слова о полку Игореве»: В 5 т. СПб.: Дмитрий Буланин, 1995.

393. Энциклопедия живописи. М.: ACT, 1997. - 684 с.