автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: "Ночная" поэзия в русской романтической традиции: генезис, онтология, поэтика

Полный текст автореферата диссертации по теме ""Ночная" поэзия в русской романтической традиции: генезис, онтология, поэтика"

003493680

На правах рукописи

ТИХОМИРОВА Людмила Николаевна

«НОЧНАЯ» ПОЭЗИЯ В РУССКОЙ РОМАНТИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ: ГЕНЕЗИС, ОНТОЛОГИЯ, ПОЭТИКА

Специальность 10 01 01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

N 8 мдр 2т

Екатеринбург 2010

003493680

Работа выполнена на кафедре русской литературы ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им А М Горького»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Зырянов Олег Васильевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, доцент Мирошникова Ольга Васильевна

кандидат филологических наук Козлов Илья Владимирович

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Челябинский государственной педагогический университет»

Защита состоится марта 2010 года вчасов на заседании диссертационного совета Д 212 286 03 по защите докторских и кандидатских диссертаций при ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им А М Горького» по адресу 620000, г Екатеринбург, пр Ленина, д 51, комн 248

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им А М Горького)/

Автореферат разослан « $ » февраля 2010 года

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор филологических наук, профессор

-> М. А. Литовская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Понятие «"ночная" поэзия», достаточно часто встречающееся в литературоведческих работах, касающихся различных аспектов творчества многих русских и зарубежных авторов, до сих пор остается терминологически не проясненным Несмотря на то, что данному художественному явлению в современной науке о литературе уже посвящены не только отдельные статьи (В H Касаткина, Т А Ложкова, В H Топоров),1 но и целые научные труды (С Ю Хурумов),2 теоретический аспект вопроса все еще остается недостаточно разработанным В отечественном литературоведении нет ни одного исследования, в котором было бы четко определено содержание данного понятия, а также обозначены границы и установлены критерии отбора включаемого в него поэтического материала Практически не выявлены типологические черты «ночной» поэзии как целостной художественной системы, обладающей устойчивыми структурно-содержательными признаками Кроме того, в значительной части научных работ (JIО Зайонц, Е А. Маймин, С Г Семенова, Ф П Федоров, С Ю Хурумов и др ) понятия «"ночная" поэзия» и «ночная тема» не только никак не дифференцируются, но и выступают в качестве неких синонимичных дефиниций одного и того же художественного явления В некоторых случаях нечеткость определения содержательного объема понятия «"ночная" поэзия» становится даже причиной того, что в указанную поэтическую общность начинают включаться несвойственные ей произведения3 '

Выделение «ночной» темы в качестве основного структурообразующего критерия «ночной» поэзии весьма спорно В подавляющем большинстве произведений, причисляемых исследователями к данной поэтической системе, ночь выступает, скорее, как фактор, порождающий определенную лирическую ситуацию, а не как предмет художественного изображения Тематически же стихи, входящие в нее, могут быть весьма разнородными

Недостаточно убедительной представляется и попытка В H Топорова вычленить «текст "ночи"» из контекста русской поэзии XVIII - начала XIX века на основании включения в него только тех произведений, «которые носят название "Ночь" ( "Ночной & " и т п )» или имеют заголовки, состоящие из слова «.ночь с разного рода определениями» В случае же «отсутствия заглавия (а иногда и при его наличии)» ученый предлагает определять принадлежность того или иного произведения к выявляемой структурно-семантической модели «по первому стиху» 4 При таком принципе отбора художественного

1 Касаткина В H Тютчевская традиция в «ночной» поэзии А А Фета и К К Случевского // Вопросы развития русской поэзии XIX в науч тр - Куйбышев, 1975 - T 155 - С 70-89, Ложкова ТА «Ночная» лирика M Ю Лермонтова традиции и новаторство // Лермонтовские чтения материалы зональной научной конференции - Екатеринбург, 1999 - С 33-41, Топоров В H «Текст ночи» в русской поэзии XVIII - начала XIX века // Из истории русской литературы T II Русская литература второй половины XVIII века исследования, материалы, публикации M H Муравьев Введение в творческое наследие Кн II -M.2003 -С 157-228

1 Хурумов С Ю «Ночная» «кладбищенская» английская поэзия в восприятии С С Боброва дис канд фи-

лол наук - M, 1998 - 144 с

1 См Касаткина В H Тютчевская традиция в «ночной» поэзии А А Фета и К К Случевского - С 70-89

' Топоров В H «Текст ночи» в русской поэзии XVIII - начала XIX века - С 209-210

материала в выявляемый исследователем «текст ночи» неизбежно попадают стихотворения, которые нельзя безоговорочно считать «ночными», в то время как за его пределами остаются многие произведения, чья принадлежность к данному поэтическому комплексу очевидна

Поскольку ни один из рассмотренных выше принципов объединения «ночных» стихотворений в художественную целостность не может считаться удовлетворительным, должен быть иной, более значимый критерий, позволяющий рассматривать «ночную» поэзию как систему взаимосвязанных текстов, имеющую собственную структурную организацию В качестве такого критерия может выступать специфический модус сознания («ночное» сознание), содержательный потенциал которого формирует у человека потребность в особого рода ценностном самоопределении и самоутверждении, что, в свою очередь, находит отражение в поэтических произведениях, образующих анализируемую систему

Понятие «"ночное" сознание» в реферируемой работе используется только в значении «бодрствующее "ночное" сознание» Из круга рассмотрения исключаются явления психопатологические (не контролируемые личностью и корректируемые только специальным терапевтическим воздействием) или качественно близкие им искусственно вызванные состояния (наркотическое / алкогольное опьянение, гипнотическое воздействие, сенсорная депривация и т д), выходящие за пределы нормы, и то, что относится к сфере бессознательного (например, сны) «Ночное» сознание рассматривается в качестве одного из модусов «нормального» состояния сознания человека, которое, с точки зрения К Ясперса, «само по себе способно выказывать самые разнообразные степени ясности и смысловой наполненности и включать самые гетерогенные содержания» 5

Таким образом, актуальность выбранной темы определяется недостаточной степенью терминологического осмысления ее базовых понятий, насущной потребностью в установлении границ художественного материала, включаемого в понятие «"ночная" поэзия», выявлении принципов его отбора, что, в конечном счете, диктует необходимость разработки теоретической модели «ночной» поэзии Актуальной задачей также представляется обнаружение новаторской роли русских поэтов-романтиков ХУ1П-Х1Х веков (в том числе малоизученных) в формировании и эволюционном развитии сверхтекста «ночной» поэзии

Объектом исследования являются «ночные» стихотворения русских поэтов ХУШ-Х1Х веков (М В Ломоносова, М М Хераскова, Г Р Державина, М Н Муравьева, С С Боброва, Г П Каменева, В А Жуковского, В К Кюхельбекера, А С Пушкина, С П Шевырева, А С Хомякова, М Ю Лермонтова, Ф И Тютчева, А А Фета, С Я Надсона, А.Н Апухтина, А А Голенищева-Кутузова, КН Льдова, НМ. Минского и др), анализируемые в контексте отечественной и европейской романтической традиции

5Ясперс К Общая психопатология ~М, 1997 - С 38

Предметом исследования в диссертации стал сверхтекст русской «ночной» поэзии как открытая система взаимосвязанных текстов и пути его эволюционного развития от первых предромантических опытов последней четверти XVIII века до произведений поздних романтиков (поэтов 1880-1890-х годов)

Цель работы - исследование «ночного» сверхтекста русской поэзии в трех взаимосвязанных аспектах эволюционном (генезис), структурно-содержательном (онтология) и образно-стилевом (поэтика)

Достижение поставленной цели связано с постановкой и решением следующих задач

- уточнение понятия «"ночная" поэзия», выявление ее типологических черт, описание данного сверхтекстового единства как структурно-содержательной модели,

- установление истоков «ночного» сверхтекста в русской поэзии конца XVIII - начала XIX века (эпоха предромантизма),

- выявление закономерных этапов формирования и становления классического варианта «ночного» сверхтекста в поэзии русского романтизма с учетом специфических форм манифестации «ночного» сознания,

- определение места и роли поэтов (в том числе малоизученных), относящихся к периоду «поздней классики», или неоромантизму конца XIX века, в эволюционном развитии сверхтекста русской «ночной» поэзии

Теоретическую базу диссертации составляют труды русских и зарубежных философов (Н А Бердяев, И А Ильин, А Ф Лосев, Н О Лосский, В Н Лосский, В В Розанов, В С Соловьев, Е Н Трубецкой, П А Флоренский, Г А Флоровский, Ф Ницше, О Шпенглер и др ), в том числе посвященные осмыслению феномена сознания и принципов работы с ним (М К Мамардашвили, В В Налимов, В М Пивоев, Л Свендсен, Ч Тарт, К Ясперс и др), литературоведческие исследования по теории романтизма (Н Я Берковский, В В Ванслов, В М Жирмунский), теоретической и исторической поэтике (С С Аверинцев, С Н Бройтман, В И Тюпа), теории сверхтекста (Н Е Меднис, В Н Топоров и др ), лирическому метажанру (Р С Спи-вак, С И Ермоленко), работы, посвященные творчеству отдельных русских романтиков и частным вопросам анализа поэтического текста (Л Я Гинзбург, Е В Ермилова, П Р. Заборов, Л О Зайонц, Ю М Лотман, Е А Маймин, О В Мирошникова, А Н Пашкуров, И М Семенко и др )

Методологической основой диссертации является сочетание структурно-типологического подхода с принципами историко-литературного и феноменологического исследования

Научная новизна диссертации заключается в рассмотрении «ночной» поэзии как художественной системы в ее целостности и динамике В основу выделения «ночного» сверхтекста в качестве структурообразующего критерия впервые положен один из модусов сознания - «ночное» сознание Предпринятый подход позволяет по-новому рассмотреть проблему типологического схождения художников, внести коррективы в обозначение истоков

Г

русского сверхтекста «ночной» поэзии, конкретизировать его границы, установив более четкие принципы отбора включаемых в него произведений, а также определить вклад русских поэтов ХУШ-Х1Х веков (в том числе малоизученных) в сверхтекст «ночной» поэзии

Положения, выносимые на защиту:

1 «Ночная» поэзия в русской романтической традиции представляет собою складывающуюся в течение ХУШ-Х1Х веков системную общность произведений, целостность которой обеспечивается не только затекстовым денотатом «ночь», но и особым модусом сознания («ночным» сознанием), определяющим отношение автора к действительности и способ ее постижения и отражения «Ночная» поэзия, слагаясь из множества соподчиненных субтекстов, образующих единое семантическое поле, выступает как некий «синтетический сверхтекст», благодаря которому совершается «прорыв в сферу символического и провиденциального» 6

2 Наряду с традиционно выделяемыми типами сверхтекстов - «городским» и «именным (персональным)» (терминология Н Е Меднис)7 - в литературе можно обнаружить и другие разновидности сверхтекстовых единств Сверхтекст «ночной» поэзии выступает как открытая система взаимосвязанных текстов (со своими тематическим центром и периферией), формирующаяся в границах парадигмы «ночного» сознания, обеспечивающего целостность данной системы через общность текстопорождающей ситуации, типологическое сходство эстетических модусов художественности (авторской идейно-эмоциональной оценки)

3 Сверхтекст «ночной» поэзии в России начинает складываться под влиянием европейского юнгианства в конце XVIII века, когда художниками обнаруживаются новые принципы изображения внутреннего мира человека Оказавшись у истоков сверхтекста «ночной» поэзии, русские предромацтики (М Н Муравьев, С С Бобров, Г П Каменев и др ) задали основной вектор его развития, наметив пути творческих исканий последующей генерации поэтов

4 С момента появления в литературном сознании новой парадигмы художественности - парадигмы креативизма - в русской литературе начинает интенсивно формироваться сверхтекст «ночной» поэзии, в котором на протяжении полутора веков получают отражение опыты манифестации «ночного» сознания в различных формах- религиозно-мистической (В А Жуковский), психологической (А С Пушкин), экзистенциальной (М Ю Лермонтов), мифологической (Ф И Тютчев), в каждой из которых по-своему осуществляется поэтическая рефлексия отношения человека к миру

5 «Ночная» поэзия 1880-1890-х годов характеризуется наличием двух противоположных тенденций С одной стороны, оставаясь в целом в русле классической романтической традиции, она обеспечивает переход к новой по типу образности поэзии - неклассической, а с другой - утрата цельности на

' Топоров В Н Миф Ритуал Символ Образ Исследования в области мифопоэтического Избранное -М.1995 -С 285

'Меднис НЕ Сверхтексты в русской литературе - Новосибирск, 2003 -С 6

разных уровнях лирического текста приводит к тому, что функцию начала, объединяющего данный комплекс стихотворений в некую систему, в конце XIX века берет на себя тема ночного состояния человека Заданность темы обусловливает стереотипность лирической ситуации, повторяемость и «устойчивость микрообразов и эмоционального строя»,8 что, вслед за Е М Табо-рисской, позволяет говорить об «особом явлении тематического жанроица» 9

Теоретическая значимость исследования состоит в установлении структурно-содержательной модели «ночной» поэзии с опорой на специфическую ситуацию ночного сознания, в уяснении ценностно-онтологических параметров «ночного» сверхтекста, их соотнесенности с романтической парадигмой художественности

Практическая ценность исследования заключается в том, что его результаты и выводы могут быть использованы в разработке базовых университетских курсов по истории и теории литературы, спецкурсов по проблемам поэзии XVIII-XIX веков и методике литературоведческого анализа поэтического текста, в практике школьного преподавания

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации излагались в докладах и обсуждались на теоретических семинарах кафедры литературы и русского языка Челябинской государственной академии культуры и искусств (2006-2009), кафедры русской литературы Уральского государственного университета (2008-2009) Отдельные фрагменты и идеи исследования получили освещение на конференциях разного уровня международных «Литература в контексте современности» (Челябинск, 2005, 2009), «Культура и коммуникация» (Челябинск, 2008), «Язык и культура» (Челябинск, 2008), IV Славянском научном соборе «Урал Православие Культура» (Челябинск,

2006), V Славянском научном соборе «Урал в диалоге культур» (Челябинск,

2007), всероссийской научной конференции с международным участием Третьи Лазаревские чтения «Традиционная культура сегодня теория и практика» (Челябинск, 2006), итоговых научных конференциях Челябинской государственной академии культуры и искусств (2005-2009)

По теме опубликовано 14 работ общим содержанием 4 печатных листа, в том числе две статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения и списка использованной литературы, содержащего 251 наименование.

1 Таборисская Б М «Бессонницы» в русской лирике (к проблеме тематического жанроида) // «Studia métrica etpoética» ПамятиП А Руднева - СПб, 1999 -С 224-235 'Тамже -С 235

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении дается обоснование актуальности темы исследования, характеризуется степень ее научной разработанности, определяются теоретико-методологическая база, объект, предмет, цель и задачи диссертации, обосновывается ее научная новизна, раскрываются теоретическая и практическая значимость, формулируются положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации основных результатов работы

В первой главе «"Ночная" поэзия как художественный феномен» устанавливается теоретическая модель «ночной» поэзии, решаются задачи выявления философско-онтологических и структурно-типологических оснований выделения «ночной» поэзии как целостной системы

В параграфе 1.1 «Ситуация и модус "ночного" сознания» рассматриваются взгляды Г Башляра, Г В Лейбница, Ф Ницше, О Шпенглера, А А Гор-бовского, И А Ильина, А Ф Лосева, В В Налимова, В М Пивоева, В С Соловьева, П А Флоренского на проблему многомерности человеческого сознания, уточняются понятия «ситуация» и «модус "ночного" сознания», устанавливается статус модуса «ночного» сознания в структуре «нормального» сознания человека, определяется его роль в художественном творчестве

Наряду с «дневным» модусом сознания (состоянием бодрствования) в структуре «нормального» сознания существует такой специфический модус, как «ночное» сознание «Ночное» сознание - это «область внелогического восприятия реальности, интуитивного постижения тех зависимостей между явлениями, которые лежат вне причинно-следственных связей, вне рационального» 10 Вероятно, то, что выражается данным понятием, существует в искусстве с древнейших времен, но в некую оформившуюся парадигму художественного мышления превращается только в середине XVIII - начале XIX века, когда в культуре начинает складываться «новое понимание отношений человека и мира, в центре которого оказывается не универсальная норма, а мыслящее "я"» 11 Отныне писатель апеллирует уже не к разуму, а к чувству человека, к его душе По мнению С Н Бройтмана, «открытие самоценности чувства сопровождается переориентацией литературы с внешних и публичных на индивидуально-глубинные пласты сознания» 12 Всевозможные переживания, попадая в поле внимания личности, теперь осознаются ею, возвышаясь до уровня сознания, различные состояния которого получают отражение в художественном тексте

Активизация модуса «ночного» сознания изначально была связана С прохождением человека через некую сложную ситуацию, взрывающую внутреннюю гармонию личности, но при этом открывающую многомерность мира, которую невозможно постичь, подчиняясь только здравому смыслу, и, в связи с этим, с уменьшением в ментальном статусе человека рациональных элементов

10 Горбовский А А В круге вечного возвращения? Три гипотезы - М , 1989 - С 42

" Аверинцев С С [и др ] Категория поэтики в свете литературных эпох II Историческая поэтика Литературные эпохи и типы художественного сознания — М,1994 —С 33

12 Бройтмак С Н Историческая поэтика // Теория литературы в 2 т / Под ред Н Д Тамарченко - М , 2004 -Т 2 -С 225

и нарастанием элементов иррациональных Экстремальная ситуация, активизировавшая иррациональный («ночной») компонент сознания и определившая внелогическое (иррациональное) постижение мира, могла быть вызвана потерей близкого человека, неизлечимой болезнью и предчувствием неизбежности скорого конца, принципиальным осознанием собственной смертности, крахом творческих или жизненных планов, разочарованием в справедливости общественного устройства, переживанием личного мистического опыта и т д Под воздействием ночной темноты, тишины, одиночества, эмоциональной несбалансированности психики переживания человека обостряются настолько, что способны целиком захватить его сознание В таком случае, по словам Н О Лосского, эти переживания становятся «опытом, потому что они не сводятся только к субъективным чувствам, а направлены на нечто абсолютно отличное от душевной жизни» 13 Напряженное ночное осмысление случившегося и обретение личного духовного опыта трансформируют переживания человека в определенное состояние сознания, результаты проявления которого и оказываются зафиксированы в произведениях сверхтекста «ночной» поэзии

В параграфе 1.2 «К истокам "ночного" сверхтекста: поэма Э. Юнга "Жалоба, или Ночные мысли о жизни, смерти и бессмертии"» анализируется известная поэма английского художника как дебютный опыт манифестации «ночного» сознания, зафиксированной в европейской литературе

Юнгу первому из европейских поэтов удалось запечатлеть то особое состояние души, которое впоследствии станет отличительной чертой целой литературной традиции Переживание страданий, вызванных потерей близких, и, как следствие, осознание бренности и хрупкости человеческой жизни, в том числе собственной, заставляют художника по-новому подойти к осмыслению феномена смерти Смерть и вера в возрождение после нее оказываются в центре напряженных размышлений автора поэмы

Именно «ночью смерти», вырвавшей героя Юнга из бесконечного праздника жизни, обусловлена обретенная им способность видеть то, что всегда скрыто от глаз, но в определенные минуты становится доступно сердцу Новое зрение лирического субъекта обращается теперь в глубь собственного <сЯ» Для такого зрения не нужен яркий свет, ибо оно обусловлено не физиологическими особенностями человеческого глаза, а иным ментальным состоянием В связи с этим важную роль в поэтической философии Юнга стала играть ночная картина мира ночь выступает у него временем истинной жизни души, идущей по собственным, иррациональным, законам Сделав личные переживания предметом художественного анализа, Юнг открыл читателю свой внутренний мир С его «Ночами» в литературу входит конкретный живой человек, личный опыт несчастий которого сделал его близким читателю Интерес к поэме, не ослабевавший долгое время, был связан именно с этим, еще не знакомым художественной литературе пристальным вниманием к сложному духовному миру человека и его напряженной внутренней жизни

" Лосский Н О Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция - Париж УМСА-РШ^в, 1938 -С 187

Несмотря на то, что открытие темы ночи в европейской литературной традиции принадлежит отнюдь не Юнгу, рождение «ночной» поэзии как художественного феномена исследователи, как правило, связывают с его именем По мнению В Н Топорова, до Юнга была "поэзия ночи", разные части которой чаще всего не были с достаточной определенностью связаны друг с другом и потому, строго говоря, не составляли целого Заслуга вычленения в "поэзии ночи" того целого, которое можно было бы назвать "текстом ночи", безусловно, принадлежйт Юнгу» 14 Основным критерием целостности выявляемого «текста ночи» ученый называет «сам дух главной книги Юнга Он о некоей предельной ситуации и соответствующем ей состоянии души» 15 По всей вероятности, «дух книги», о котором говорит В Н Топоров, есть не что иное, как впервые проявившее себя в литературном тексте «ночное» сознание, наиболее отчетливо давшее о себе знать как раз через соединение «ночного» и «кладбищенского» и обусловившее напряженный эмоциональный фон поэмы Таким образом, основной заслугой английского поэта явилось закрепление в художественном произведении опыта манифестации «ночного» сознания, ставшего впоследствии организующим началом большой текстовой общности — «ночной» поэзии», что, по сути дела, вписало его имя в историю мировой литературы

В параграфе 1.3 «Текст ночи»: теоретические аспекты понятия анализируются концепции Л В Пумпянского, В Н Топорова, М Н Эпштейна, Н Е Меднис и других исследователей, позволяющие рассматривать «ночную» поэзию как структурно-содержательное единство — «текст ночи», дается теоретическое обоснование термина «сверхтекст», разъясняются причины продуктивности его применения к данной поэтической общности

В отечественной науке о литературе выявлены и достаточно подробно исследованы два типа сверхтекстов - «городские» и «персональные» «Ночная» поэзия выступает в качестве сверхтекстового единства особого типа Отражая на протяжении долгого времени одно и то же природное явление в его целостности и динамике, она всякий раз по-новому моделирует мир, закрепляя в слове определенное эмоционально-ценностное отношение к нему человека

Как и «текст города», «текст ночи» устанавливает связь между различными типами языков «языком мира» и «языком человека», однако в отличие от города («текста» культуры), к возникновению и развитию которого человек имеет самое непосредственное отношение, ночь («текст» природы), как и любое другое явление подобного масштаба, существовавшее до появления человека, а рпоп не зависит от его воли и желания Любой «текст природы» наделяет смыслом сам человек Следовательно, как часть этого «текста», «ночной текст» сам по себе не имеет никакого смысла до тех пор, пока не оказывается включенным в систему человеческих коммуникации Мир ночи изначально враждебен человеку, и, применяя к непонятному для себя миру собственную мерку, он вносит в него определенный смысл и порядок и таким образом творит из хаоса космос Только в этом случае в создаваемой человеком модели

14 Топоров В Н «Текст ночи» в русской поэзии XVIII - начала XIX века - С 102

15 Там же - С 103

мира ночь, будучи ценностно значимым для него явлением, преврахцаетЬя из «текста природы» в «текст культуры», обладающий особым семиотическим пространством и дающий через систему аналогий природного и человеческого представление о связи микрокосма и макрокосма - человека и всего универсума Поскольку текстуализация ночи есть в каком-то смысле «продукт» работы сознания по овладению определенной частью чуждого пространства и закреплению полученных результатов в символах, понятиях и категориях человеческого языка, логично считать «ночную» поэзию особой формой передачи опыта освоения людьми некоторой иррациональной части мира, способом аксиологической интерпретации этого мира и попыткой человека самоопределиться в нем

Параграф 1.4 «"Ночная" поэзия как сверхтекст» посвящен выявлению критериев, позволяющих рассматривать «ночную» поэзию в качестве сверхтекстового единства В процессе анализа произведений поэтов XVIII - XIX веков определяются принципы аналитического описания данного сверхтекста

Основу художественной онтологии «ночной» поэзии составляет ситуация напряженного размышления над сложными (зачастую предельными) вопросами бытия, встроенная в ночной хронотоп Важнейшие характеристики «ночного» состояния сознания задаются тем специфическим опытом, который обретает в данной ситуации переживающий ее человек. Для возникновения этой ситуации необходимы не только определенные внутренние причины, но и некий внешний фактор, или повод В качестве такого повода чаще всего выступает конкретное обстоятельство (вынужденное бодрствование или бессонница, ночная прогулка и т д), указание на которое обыкновенно дается автором либо в заголовке, либо в самом тексте произведения Оно обнажает истинные причины переживаний человека (тревоги, сомнения, страхи и т д ), которые в совокупности с его нравственными, моральными, духовными и прочими установками определяют характер «ночных» мыслей, находящих закрепление в поэтическом тексте

В напряженном поиске истины, созерцании красоты, осмыслении сложных жизненных положений и т д человек переживает своего рода личностное преображение, которым определяется единство смысловой установки «ночного» сверхтекста - прорыв собственной личностной капсулы и выход в качественно ином состоянии сознания на абсолютно новый уровень понимания мира На основании данной смысловой установки в структуре сверхтекста «ночной» поэзии можно выделить ядерную и периферийную зоны, отделив, таким образом, «ночную» медитацию от пейзажной, любовной, социальной и т д поэзии, в которой ночь становится лишь фоном разворачивающихся событий, а не условием перехода души в новое метафизическое состояние

Ситуация ночной медитации обеспечивает анализируемый сверхтекст устойчивым комплексом смежных мотивов и системой взаимосвязанных универсалий, выполняющих функцию «кодов», среди которых «код ночи»/ свя-• занный с семантикой тишины и темноты, является, безусловно, центральным Тишина (безмолвие) и темнота (неполный свет) открывают душе человека доступ в пространство трансцендентного, то есть через данную кодовую систему с

семиотическим полем ночи оказывается тесно связана семантика тайны Таким образом, сверхтекст «ночной» поэзии, формируясь в рамках определенной парадигмы сознания, заданной соответствующей системой онтологических координат, обладает, подобно любому другому сверхтексту, собственным семиотическим пространством, элементы (знаки) которого «в сумме и взаимодействии составляют тот дельный интерпретационный код, который задает стратегию выстраивания и восприятия»1 заключенной в нем информации Важной составляющей этого «интерпретационного кода» является система ключевых слов-образов (звездное небо, луна, туман, водная поверхность и т д ), которые, трансформируясь в универсалии ментального пространства, обозначают уже не реалии сущего, а некоторые сферы внутренней жизни человека

Произведения сверхтекста «ночной» поэзии объединены сходством внутреннего строя - состоянием неуспокоенности, эмоциональной несбалансированности, нестабильности душевного равновесия Неустойчивостью эмоционального мира человека обусловливается и широта диапазона зафиксированных в «ночном» сверхтексте чувств (от ужаса и тоски до экстатического восторга), и степень интенсивности их проявления

Вторая глава «Генезис "ночного" сверхтекста русской поэзии» посвящена выявлению истоков русского сверхтекста «ночной» поэзии и определению характера его эволюции

В параграфе 2.1 «Некоторые предпосылки "текста ночи" в русской поэзии XVIII века» рассматривается момент, предшествующий возникновению сверхтекста «ночной» поэзии в русской литературе

До знакомства российского читателя с «Ночными думами» Юнга картины ночи в отечественной поэзии встречаются довольно редко, а если и встречается, то, по словам В Н Топорова, «несут, скорее, информативную, нежели художественную функцию»,17 тем не менее они есть, хотя и в весьма ограниченном количестве В их числе можно назвать стихотворения М В Ломоносова («Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сияния») и М М Хераскова («Комета, явившаяся в 1767 году при начале войны с турками», «Ночное размышление») В ходе анализа названных произведений обнаруживается, что они созданы еще в рамках «культуры готового слова» (выражение А В Михайлова), по рационалистическим канонам и подчиняются иным эстетическим установкам, нежели произведения «ночного» сверхтекста Личностное начало в них предельно размыто, принципы изображения действительности еще таковы, что испытываемые эмоции, вызванные переживанием иного состояния мира, не становятся предметом рефлексии, а являются лишь материалом для умозрительных построений и дидактических выводов, поэтому стихотворения Ломоносова и Хераскова неизбежно оказываются за пределами анализируемого поэтического единства

В параграфе 2.2 «Дебютная манифестация "ночного" сознания: лирика Г.Р. Державина и М.Н. Муравьева» рассматриваются первые опыты ма-

"МеднисНЕ Сверхтексты в русской литературе -С 119 " Топоров В Н «Текст ночи» в русской поэзии XVIII - начала XIX века - С 142

нифестации «ночного» сознания, зафиксированные в отечественной поэзии

В последнюю треть XVIII века в связи со сменой эстетических позиций индивидуальная уникальность получает в литературном произведении прйори-тетное значение Это приводит к тому, что субъективное в оценке переживаемого выходит на первый план и изображение ночи в русской поэзии начинает соотноситься «с совокупностью меланхолических мыслей и чувств» 18 По наблюдениям А H Пашкурова, меланхолия, как тип чувствования, воплощается в поэтических текстах в двух разных моделях' «меланхолии идиллической модели с культом Мечты» и «кладбищенской меланхолии», в модели которой «акцент перемещается на трагедийность рефлексии» 19 Реализацией обеих моделей в первых же произведениях «ночного» сверхтекста объясняется тот факт, что практически одновременно в нем наметились два направления развития с одной стороны, ночь переживалась и изображалась как гармоническое время, с другой - явно ощущалась ее дисгармоничность Таким образом, произведения сверхтекста русской «ночной» поэзии, тематически восходящие к одному источнику - «Ночным думам» Юнга, изначально отличались друг от друга типом эстетической завершенности (идиллической или трагической)

Анализ произведений Державина и Муравьева и сопоставление взглядов исследователей (JIВ Пумпянского, В H Топорова и др ) на начало формирования отечественного сверхтекста «ночной» поэзии приводит к заключению о том, что рождение данного сверхтекста связано с именем M H Муравьева Он первым из русских поэтов обнаружил, что ситуация ночного размышления может отзываться как положительными, так и отрицательными коннотациями созданные им практически одновременно стихотворения «Ночь» и «Неизвестность жизни» отражают различные состояния «ночного» сознания и прямо противоположны по типу доминирующей художественной модальности

В параграфе 2.3 «Предромантическнй аспект "ночной" поэзии С.С. Боброва и Г.П. Каменева» оценивается вклад в сверхтекст русской «ночной» поэзии предромантиков Боброва и Каменева

Несмотря на то, что в творческом наследии Боброва и Каменева «ночных» стихотворений не так много, их можно рассматривать как некий единый текст, целостность которого будет определяться уже не только мотивами, взятыми у Юнга, но и «общим способом создания образа миропереживания»20 По всей вероятности, в данном случае, можно говорить о «циклизации темы» (выражение JIЯ Гинзбург) в новую художественную эпоху тема дала автору простор для выражения собственных чувств и через ее решение начала проявляться индивидуальность художника

В связи с наметившимися в эстетике тенденциями, связанными с изменением парадигмы художественности, «ночная» поэзия на рубеже XVIII - XIX веков обретает новые черты в ней начинают отчетливо звучать апокалиптиче-

"ХурумовСЮ «Ночная» «кладбищенская» английская поэзия в восприятии С С Боброва - С 39

" Пашкуров А H Жанрово-тематические модификации поэзии русского сентиментализма и предромантизма в свете категории Возвышенного автореф дис д-ра филол наук - Казань, 2005 - С 28 '

Ермоленко С И Лирика M Ю Лермонтова жанровые процессы - Екатеринбург Изд-во Урал roc пед ун-та, 1996 - С 75

Ские и мортальные мотивы, происходит трансформация классического понимания реальности Реальность для художника перестает исчерпываться сферой только чувственного восприятия и, освобожденная от бытийных характеристик, представляется уже немыслимой без работы воображения Эта созданная воображением новая реальность обнаруживается в «ночной» поэзии Боброва («Прогулка в сумерках», «Ночь», «Полнощь» и др) и Каменева («Кладбйще», «Сон», «Вечер 14 июня 1801 года» и др ) Источником вдохновения для обоих поэтов становится таинственная сторона ночи, приоткрывающая человеку доступ в мир жутковатых видений и колдовских грез Анализ произведений Боброва и Каменева позволяет сделать вывод о том, что именно в их стихотворческих опытах впервые в русской поэзии уже не только обозначилось наличие «ночного» сознания как некой области духовной жизни, обладающей существенным своеобразием, но была обнаружена и зафиксирована особая форма его существования Поскольку переход сознания в иное состояние у обоих авторов инициирован переживанием ночи как времени инобытия, эту форму можно назвать мистической

В третьей главе «Этапы формирования сверхтекста "ночной" поэзии (классический период)» осуществляется историко-литературный анализ сверхтекста русской «ночной» поэзии периода романтизма, выявляются этапы его формирования и определяются основные тенденции развития

Параграф 3.1 «Религиозно-мистическая природа "ночной" поэзии В.А. Жуковского» посвящен раскрытию специфических черт «ночной» поэзии Жуковского

Несмотря на то, что в лирической поэзии Жуковского изображение ночи встречается довольно редко, многие из его произведений можно смело назвать «ночными» «Деревенский сторож в полночь», «К месяцу», «Близость весны», «Ночь» и др Кроме того, в творческом наследии поэта есть немало произведений, в которых «ночные» мотивы вплетаются в канву лирического текста, выполняя в нем важную семантическую функцию «Славянка», «Утешение», «9 марта 1823», «Любовь» и др В своем переживании ночи Жуковский оказался во многом близок Новалису, автору знаменитых «Гимнов к Ночи», завораживающих читателя изысканной красотой и таинственным звучанием Известно, чго в определенный момент Жуковский испытал сильное воздействие немецких романтиков, хотя, в отличие от них, его «мистицизм имеет ярко выраженную религиозную окраску и питается в первую очередь христианскими представлениями о бессмертии души».21

Ночь у Жуковского - это не только момент освобождения от суетных забот повседневной жизни, избавления от дневных тревог и страданий («Ночь»), это прежде всего пора, когда человек получает возможность раскрыть сердце для Бога и соединиться с ним («Стремление») В такие минуты он обретает способность общения с высшими силами («Славянка») Ночь становится для лирического героя Жуковского временем погружения в прошлое, наплыва воспоми-

г| Семенко И М Жизнь и поэзия Жуковского - М , 1975 - С 34

наний, непостижимого внутреннего откровения, когда от человека отступают тоска и скорбь («9 марта 1823», «Подробный отчет о луне» и др ) Вспоминая дорогих умерших, он приобщается к грядущему, Вечности Память в поэтической философии Жуковского — это преодоление времени и тлена В грезах и воспоминаниях его лирический герой освобождается от действительности, испытывает ощущение духовной полноты, обретая именно в такие минуты точку опоры во Вселенной Важная для «ночной» поэзии Жуковского оппозиция «память - забвенье», таким образом, выявляет еще одну ключевую для творчества поэта оппозицию «бессмертие - смерть» В процессе анализа «ночных» стихотворений поэта делается вывод о том, что ночь у Жуковского имеет религиозно-мистическую окраску, а форма манифестации «ночного» сознания, зафиксированная в его поэтических текстах, может быть названа религиозно-мистической

В параграфе 3.2 «Роль поэтической индукции в "ночной" поэзии 1820-х - начала 1830-х годов (В.К. Кюхельбекер, A.C. Пушкин, С.П. Шевырев и др.)» выявляются изменения, произошедшие в произведениях сверхтекста «ночной» поэзии в течение первой трети XIX века

В 1820-е - начале 1830-х годов объем сверхтекста «ночной» поэзии значительно увеличился Большая часть пополнивших его стихотворений уже существенно отличалась от написанных ранее Это объяснялось воздействием на «ночную» поэзию тех эстетических процессов, которые в означенный период охватили всю русскую лирику (распад жанровой системы с ее строгими стилистическими правилам и предустановленными темами, изменивший законы создания поэтического текста, процесс «индивидуализации контекста», открывший «широкую дорогу поэтической индукции»)22 Создаваемая автором картина мира теперь всякий раз оказывается в своем роде уникальной, отражает только его представление о бытии и может как совпадать, так и не совпадать с устоявшимися в искусстве формами воплощения связи человека с миром Поэтическая индукция обусловила изменения и в сверхтексте «ночной» поэзии Тема смерти в эти годы перестает быть определяющей Ночь становится временем размышления уже не столько о смерти и вечности, сколько о жизни в бесконечном разнообразии ее проявлений Через хорошо знакомую читателю форму ночной медитации отныне всякий раз неизменно проступает внутренние опыт самого поэта, разные состояния его души Накладываясь на индивидуальный внутренний опыт читателя, его ценностные ориентиры и предпочтения, стихотворение вызывает (или не вызывает) в его душе определенный эмоциональный резонанс

Сама ситуация ночного размышления за два отмеченных десятилетия качественно меняется, превращаясь из стандартной и обобщенной в единичную, частную, но в то же время это такое «частное», которое, по выражению JIЯ Гинзбург, всегда «устремлено к общему, расширяющееся, тяготеющее к символизации» 23

"Гинзбург л Я О старом и новом - Л, 1982 -С 25

н Там же - С 25

Анализируя произведения Кюхельбекера («Ночь» (между 1818 и 1820), «Ночь» (1828) и др), Пушкина («Погасло дневное светило », «Воспоминание» и др), Шевырева («Ночь» и др ) и др, диссертант отмечает в изменившихся обстоятельствах диалог автора с читателем может быть продуктивен лишь при условии, что индивидуальное переживание художника, включенное в лирическое событие, будет не только сообщать о его субъективной реакции на действительность, но непременно найдет выход в непреходящее и вечное, равно ценное как для поэта, так и для его аудитории В означенный период «ночная» поэзия эволюционирует от произведений традиционных художественных форм к индивидуализированным стихотворческим опытам психологического плана Эти изменения связаны с художественными открытиями А С Пушкина, благодаря влиянию которого на творчество современников в литературе появляются многочисленные поэтические тексты, закрепляющие опыты манифестации «ночного» сознания в психологической форме

Параграф 33 «Экзистенциальный характер "ночной" поэзии М.Ю. Лермонтова» посвящен анализу «ночной» поэзии Лермонтова в аспекте ее эволюции

«Ночные» стихотворения появляются еще в раннем творчестве Лермонтова Ситуация ночного раздумья с его приходом в литературу вновь кардинально меняется В небольшом цикле стихотворений «Ночь I», «Ночь II» и «Ночь III» предметом осмысления Лермонтова становится трагический разлад человека с миром, созданным по воле Бога В центр своего поэтического повествования поэт помещает себя, связывая гибель мира с собственным физическим концом Традиционная для «ночного» сверхтекста проблема смерти в очередной раз оказывается в центре внимания гениального художника, однако ее осмысление у шестнадцатилетнего Лермонтова носит совершенно иной характер, чем у его более взрослых предшественников Если многие из них рассматривали смерть как переход к новой, настоящей жизни, то, в понимании юного поэта, это всего лишь ужасающий путь в мрачную пустоту небытия Свое физическое исчезновение и полное уничтожение собственного «Я» воспринимается героем Лермонтова как страшная несправедливость, допускаемая Всевышним и заставляющая усомниться в разумности сотворенного им мира Бунт его приобретает инфернальный характер он готов отвергнуть высший дар Творца - жизнь, обессмысленную нелепостью подобного финала, и восстать против Бога, создавшего столь алогичный мир

Мысль о враждебности мира человеку, едва ли не впервые открыто высказанная в цикле «Ночей», будет неоднократно повторяться в лермонтовских произведениях («Отрывок» и др) Не прекращающаяся ни на минуту в душе героя борьба «священного с порочным» рождает особое внутреннее состояние, когда «жизнь ненавистна, но и смерть страшна», названное самим поэтом «сумерками души». В поэзии Лермонтова понятие «сумерки» выступает эквивалентом состояния незащищенности, безысходности, отчаяния, смятения и страха, не оставляющего надежды на лучшее Попытка прорыва к иной, осмысленной жизни через сильное чувство, героический поступок, творческий

порыв только усугубляет это состояние, обнаруживая онтологическую обреченность человека на одиночество и обнажая тщетность и суетность его исканий В то же время в напряженном умственном диалоге с самим собою герою открываются причины его душевных терзаний ад оказывается заключен в нем самом, он вечный пленник собственной несовершенной и противоречивой природы Предельная, по сути, ситуация осознания героем своего непрестанного движения к смерти и стандартное для ночного размышления состояние одиночества, подкрепленное ощущением богооставленности и воспринимаемое как одиночество онтологическое, создают условия для манифестации «ночного» сознания в форме, которая может быть названа экзистенциальной

Циклом философских медитаций «Ночь I», «Ночь И» и «Ночь III» «ночная» поэзия раннего Лермонтова не исчерпывается В его стихах изображается и другая ночь, полная гармонии и величественной красоты, когда на время, исчезает настроение безысходности и тоски и утверждается иное переживание мира («Люблю я цепи синих гор ») Несмотря на то, что в «ночной» поэзии раннего Лермонтова подобных стихотворений еще мало, они в значительной степени предвосхищают такие шедевры его дальнейшего творчества, как «Из Гете» и «Выхожу один я на дорогу»

В параграфе 3.4 «Мифологический аспект "ночного" сознания в лирике Ф. И. Тютчева» рассматривается «ночная» поэзия Тютчева как сложное художественное единство, имеющее определенную философию и внутреннюю динамику

У Тютчева, по крайней мере, не меньше пятнадцати стихотворений, в которых ночь наделяется особой «жизнетворческой функцией» (выражение ФП Федорова) «Видение», «Как океан объемлет шар земной », «День и ночь», «Святая ночь на небосклон взошла », «Ночное небо так угрюмо » и др Кроме того, в художественном наследии поэта есть много произведений, фиксирующих моменты промежуточных состояний - переход от светлого к темному времени суток и наоборот («Летний вечер», «Тени сизые смесились », «День вечереет, ночь близка », «Декабрьское утро» и др), и стихотворений, в которых ночь не становится предметом сосредоточенного внимания автора, но ее данность как бы мыслится им и выражается через атрибуты ночной картины мира или определенные состояния души «Проблеск», «Лебедь», «Бессонница» и др Все они объединены особым мирочувствовани-ем лирического субъекта, воспринимающего мир как целое и бес сознательно не отделяющего себя от природных стихий, то есть такой формой «ночного» сознания, которую можно назвать мифологической

День и ночь в поэзии Тютчева оказываются не только тесно связаны, но и образуют оппозицию, которая в ряду других бинарных оппозиций его поэтического мира («север - юга, «свет - тьма» и др ) является не только центральной, но и объединяющей День и ночь у Тютчева - это не просто два временных отрезка, это две реакции человека в сфере освоения им мира, два состояния сознания («дневное» и «ночное»), которые принципиально различаются между собою, так как реализуют два противоположных способа жизнепереживания -

рациональность и иррациональность Если день - это область упорядоченной жизни («земнородных оживленье», «друг человеков и богов»), где властвует разумное начало, то ночь - жизнь в ее стихийном, дочеловеческом проявлёнии, когда душа открыта нашествию темных сил подсознания и все ее страхи и тяготы обнажены Иначе говоря, «день» и «ночь» выступают как знаки «интерпретационного кода» поэзии Тютчева Наряду с ними в его «ночных» стихах есть и другие образы-символы, выполняющие функцию ментальных констант «ветер», «сумерки», «звезда», «волна», «хаос», «бездна» и т. д

Ночью бездна разверзается не только над засыпающим миром, но и в человеческой душе, которая больше не защищена дневной размеренностью и солнечным светом от себя самой В стихах Тютчева ночь обыкновенно выступает временем, когда человек, оказавшись «лицом к лицу пред пропастию темной», испытывает первобытный ужас, ощущает собственную неустойчивость в мироздании, свою беззащитность перед бездной небытия и неизбежного растворения в этой бездне Хаос - это и то первозданное состояние мира, из которого человек сотворил собственный космос, но с которым, как и много тысячелетий назад, он находится в непрестанной борьбе, это и та непреодолимая вселенская сила, которая постоянно угрожает разрушением жизни планеты и человеческого рода, но это и дающие о себе знать некие дремлющие первобытные структуры подсознания, оживленные темнотой и «неистовыми звуками» ночного мира

Мрачную стихию ночи в стихотворениях Тютчева, как правило, гармонизируют два образа света (звездного, лунного, неполного солнечного) и воды (моря, озера, реки, ключа, волны, струи), наличие одного из которых обычно предполагает появление второго Эти образы, восходя к четырем основным стихиям мироздания (земле, воде, огню и воздуху), подчеркивают натурфилософский смысл ночи в поэзии Тютчева

В четвертой главе «"Ночная" поэзия позднеклассического периода (1880-1890-е годы)» выявляются специфические черты «ночной» поэзии конца XIX века, обозначается место и определяется роль произведений поздних классиков в структуре «ночного» сверхтекста

Параграф 4.1 «Феномен поздней классики: опыт литературно-критической рецепции» посвящен осмыслению учеными разных эпох поэзии двух последних десятилетий ХЕХ века и выявлению изменений, произошедших за эти годы в сверхтексте русской «ночной» поэзии

Проведенный анализ ряда критических и литературоведческих работ, посвященных поэзии «безвременья» (С С Аверинцев, В В Розанов, Г А Флоров-ский, С Н. Бройтман, Е В Ермилова, О В Мирошникова, Л П Щенникова и др ), показал при определенной разнице взглядов ученые сходятся в том, что поэзия «восьмидесятников» явилась итоговым звеном классической традиции и впоследствии русская поэзия стала развиваться совершенно иначе С одной стороны, «восьмидесятники» выступали приверженцами классической традиции, продолжавшими воплощать в своем творчестве «идею совершенства и

гармонии»,24 с другой - разрушая все устоявшиеся каноны, обеспечивали переход к поэзии нового типа художественности - «неклассической» (по терминологии С Н Бройтмана)

Все сказанное учеными по поводу поэзии двух последних десятилетий XIX века, безусловно, может бьггь отнесено и к анализируемому сверхтёксту, который в эти годы формируется необычайно интенсивно «Ночные» стихотворения уже це только функционируют как самостоятельные произведения, но и, связываясь друг с другом сквозными мотивами и образами, начинают объединяться в стихотворные циклы (НМ Минский «Белые ночи»), включаться в сборники и книги стихов (А А Фет «Вечерние огни», К.Н Льдов «Отзвуки души») или их разделы (К К Случевский «Думы», «Мгновения», К Н Льдов «Думы», «Наброски», <(Времена года») Как отмечалось ранее, «ночная» поэзия представляет собой особую форму фиксации художником собственного опыта выявления многомерности мира и попытку постижения этого мира внелогическим путем Поскольку интерес ко всему загадочному и таинственному свидетельствует об утрате человеком духовных опор и представляет собой попытку их напряженного поиска, обращение к данной форме целого поэтического поколения прежде всего указывает на трагическое мирочувствование человека, устремившегося от объективной реальности жизни к ее иррациональной («ночной») стороне Стремительное увеличение объема сверхтекста «ночной» поэзии доказывает настойчивое желание человека рубежного времени понять происходящее с ним, осмыслить собственные смутные переживания и, выразив их в категориях человеческого языка, зафиксировать в произведениях искусства

В параграфе 4.2 «Образно-стилевая модель "ночной" поэзии A.A. Фета» отмечается роль Фета в становлении новой поэтической парадигмы, дается общее представление о философской концепции ночи у Фета, говорится о поэтике «ночного» в его творчестве

В 1880-е - начале 1890-х годов под общим названием «Вечерние огни» выходят четыре выпуска новых стихотворений Фета и подготавливается последний, пятый, который будет издан уже после смерти поэта В том, что произведения этих лет ни в чем не уступали, а во многом и превосходили написанное ранее, исследователи единодушны Будучи импрессионистом, Фет умел очень чутко улавливать и запечатлевать незримые связи между миром и человеком Ночные пейзажи Фета исполнены неземной красоты и гармонии они создаются не только с помощью визуальных образов (силуэтов, теней, полутонов, мерцания света, колебания красок), но и с помощью других средств (звуков, запахов, тактильных ощущений)

Исследователи, отмечая, что по количеству «ночных» стихов Фет не имеет равных в русской поэзии, довольно часто сравнивают его произведения с аналогичными стихотворениями других художников (Жуковского, Тютчева и др) Ощущение чего-то знакомого, временами возникающее при чтении «ночных» стихотворений Фета, не случайно Во-первых, потому что Фет пользуется обо-

24 Ермилова Е В Лирика «безвременья» (конец века) // Кожинов В В Книга о русской лирической поэзии XIX века развитие стиля и жанра - М, 1978 -С 239

ротами речи «особого поэтического языка (в истоках своих романтического), и в каждое стихотворение они приходят уже со своей эмоциональной окраской, с готовыми смысловыми оттенками»25 Во-вторых, повторяемость эпитетов, устойчивость образов (сад, река, окно, дым, тени, огонь), банальность рифмы («ночи - очи», «кровь — любовь», «ясный» - «прекрасный») и синтаксического строя фразы действительно имеют место в его лирике Однако то, что в «ночных» стихотворениях ближайших последователей Фета будет восприниматься как явное цитирование чужих (в том числе и самого Фета) приемов, у него оформилось в оригинальную и узнаваемую манеру стихосложения, а образные и тематические параллели с предшественниками выполняют в структуре его поэтической системы важную художественную функцию, которую О В Мирош-никова назвала «диалогическими связями между лирическими контекстами»26

При сопоставлении ранних (до 1860-х годов) и поздних «ночных» стихотворений Фета обнаруживается, что некоторые мотивы и темы произведений 1840-1850-х годов как бы переосмысливаются и по-новому воспроизводятся в его итоговой книге Можно сказать, что некоторые ранние произведения поэта имеют лирические дублеты в его позднем творчестве («Я жду Соловьиное эхо » — «Жду я, тревогой объят », «Не спится Дай зажгу свечу К чему читать?. » - «В полуночной тиши бессонницы моей », «Еще майская ночь» -«Майская ночь» и др) Их связывает не только тема На протяжении всего творческого пути Фета в его «ночной» поэзии наблюдается тенденция к сбеди-нению разнородных элементов И в ранних, и в поздних стихотворениях высокая метафорическая лексика сочетается с намеренно сниженной бытовой деталью (плачущий комар, шорох падающего листа и т д ) Такое сочетание помогает автору передать невыразимое, становится способом трансляции душевного состояния, которое невозможно как-то определить Анализ «ночной» поэзии Фета приводит к заключению о том, что прием «лирической индукции», типичный для поэзии XX века, уже в полном объеме присущ его лирике Идя в авангарде поздней классики, Фет вносит собственными произведениями существенный вклад в «ночной» сверхтекст, пролагая пути, обеспечившие впоследствии переход к новой по типу образности поэзии

В параграфе 43 «"Ночной" сверхтекст в поэзии русских неоромантиков: циклизация темы, тенденция к стандартизации» рассматривается «ночная» поэзия А А Голенищева-Кутузова, С Я Надсона и КН Льдова, привлекаются к разбору отдельные стихотворения К.К Случевского, НМ Минского, ДН Цертелеваидр

Несмотря на имеющуюся разницу творческой манеры поздних классиков, их «ночная» поэзия обладает рядом сходных черт Неоромантики творят собственный, искусственно гармонизированный мир, мало совпадающий с миром реальным, поэтому ночь как время суток в их стихотворениях уже становится своего рода условным знаком, указывающим на момент воссоздания автором в

15 Гинзбург Л Я О старом и новом -С 7-8

26 Мирошникова О В Итоговая книга в поэзии последней трети XIX века архитектоника и жанровая динамика дис докторафилол наук - Омск,2004 -С 24

тексте особого внутреннего состояния человека С этой установкой связана изначальная определенность лирической ситуации По-прежнему оставаясь у неоромантиков ситуацией ночного размышления, она перестает обладать спонтанностью, характерной для классической поэзии Поэтому переход сознания из «дневного» состояния в «ночное», как правило, фиксируется у поздних классиков еще достаточно традиционно вслушивание и вглядывание в мир, напряженное внимание к движениям собственной души, отмечаемом в мельчайших деталях Однако чувства как реакция на действительность не возникают у героя непроизвольно, а как бы «прикрепляются» к ситуации с самого начала, почти не изменяясь даже в интенсивности своего проявления Личностное преображение и, соответственно, выход героя на новый уровень миропонимания в ином состоянии сознания часто настолько неочевидны, что автору приходится самому указывать читателю на происходящие перемены (Голени-щев-Кутузов «В четырех стенах» и др)

В своей «ночной» поэзии поздние классики как бы аккумулируют опыт художественных открытий поэтов предшествующей традиции, но используют его, уже превращая в некий стандарт Вероятно, в отдельных, созданных ими стихотворениях можно обнаружить определенные формы «ночного» сознания (психологическую у Голенищева-Кутузова, экзистенциальную у Надсона, религиозно-мистическую у Льдова, мифологическую у Минского), но неявцость, стертость этих форм, их контаминация с другими в рамках творчества одного художника не позволяют сделать вывод о какой бы то ни было цельности отношения к миру любого из этих поэтов

Таким образом, с одной стороны, стремясь остаться в русле классической традиции, художники-«восьмидесятники» просто обрекают себя на культивирование «поэтической банальности» (выражение Е В Ермиловой), с другой -ориентируясь на художественные опыты своих предшественников, обнаруживают в собственном творчестве некоторые принципы «новой» поэзии и оказываются связующим звеном между классиками и поэтами последующего поколения Уже в их «ночной» поэзии есть произведения, в которых почти разрушается привязка метафорического образа к реальности и вызревают предпосылки для новой поэтической образности (Льдов «День и ночь», Случевский «Снега» и др)

В заключении диссертации обобщаются результаты проведенного исследования, делаются общие выводы и намечаются перспективы дальнейшей работы

Поскольку анализируемый сверхтекст являет собою открытую систему, находящуюся в непрерывном развитии, представляется перспективным проследить процесс трансформации данного типологического единства в литературе XX - начала XXI века, а также выявить роль составляющих его элементов (архетипов, символов, образов, мотивов, ситуаций и т д.) в рамках вышеозначенной художественной системы

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

I. Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных ВАК РФ:

1 Тихомирова Л Н. Истоки «ночного» сверхтекста в русской поэзии / Л Н Тихомирова // Вестник Челябинского государственного педагогического университета научный журнал -2008 -№8 -С 226-234

2 Тихомирова Л Н. «Ночная» поэзия как сверхтекст / Л Н. Тихомирова // Известия Уральского государственного университета Сер 2, Гуманитарные науки -2009 — № 1/2(63) -С 137-143

П. Другие публикации:

3 Тихомирова Л Н «Ночная» поэзия второй половины XIX века к постановке проблемы / Л Н Тихомирова//Литература в контексте современности материалы II междунар науч конф -Челябинск ЧИТУ,2005 -Ч I -С 109-111

4 Тихомирова Л Н Оппозиция ночи и дня в поэтическом мире Ф И Тютчева / Л Н Тихомирова // Культура - искусство - образование новое в методологии, теории и практике материалы XXVI науч -пракг конф проф -преподават составаакад - Челябинск ЧГАКИ,2005 -С 134-137

5 Тихомирова Л Н Две стихии «ночной» поэзии А А Фета // Третьи Лазаревские чтения Традиционная культура сегодня теория и практика материалы всерос науч конф с междунар участием — Челябинск- ЧГАКИ, 2006 -Ч 2 -С 41-46

6 Тихомирова Л Н Ночь как красота в поэтической философии А. А Фета / Л Н Тихомирова // Культура - Искусство - Образование новые аспекты синтеза теории и практики материалы XXVII науч -практ конф проф -преподават состава акад -Челябинск ЧГАКИ,2006 - С 153-156

7 Тихомирова Л Н Тема смерти в поэзии Г Р Державина контексты литературы и православия / Л Н Тихомирова // Православная культура на Урале материалы науч-богослов конф с междунар участием IV Славян науч собор «Урал Православие Культура» - Челябинск ЧГАКИ, Управление культуры г Челябинска, 2006 -С 370-374.

8 Тихомирова Л Н Архетип звездного неба как выражение бесконечности / Л Н Тихомирова // Православие на Урале исторический аспект, аюуальйость развития и укрепления письменности и культуры материалы симпозиума с междунар участием. V Славян науч собор «Урал в диалоге культур» - Челябинск ЧГАКИ, М-во культуры Челяб обл, 2007. - Ч 2 - С. 84-90

9 Тихомирова Л Н Образ-символ «сумерки» в структуре «ночного» сверхтекста / Л Н Тихомирова // Узбекистан - Россия перспективы образовательно-культурного сотрудничества сб науч тр - Ташкент Нац библиотека Узбекистана им АлишераНавои,2008 -Т 2 -С 205-210

10 Тихомирова Л Н «Ночная» поэзия В А Жуковского в конггексте романтической традиции / Л Н Тихомирова // Культура - искусство - образование но-

вые аспекты в синтезе теории и практики материалы XXVIII науч -практ конф проф-преподават составаакад -Челябинск ЧГАКИ,2008 -С 182-185

П.Тихомирова Л Н Художественное новаторство поэмы Эдварда Юнга «Жалоба, или Ночные мысли о жизни, смерти и бессмертии» / Л Н Тихомирова // Культура и коммуникация сб материалов Ш междунар науч -пракг конф -Челябинск ЧГАКИ, 2008 -Ч П - С 69-72

12 Тихомирова Л Н Ситуация бессонницы в русской поэзии XIX века / Л. Н Тихомирова // Проблемы изучения литературы и фольклора исторические, культурологические и теоретические подходы сб науч тр - Челябинск Изд-во «Восточные ворота», 2008 -Вып IX -С 25-32

13 Тихомирова Л Н «Ночная» поэзия Г П Каменева / Л Н Тихомирова // Культура - искусство - образование новые аспекты в синтезе теории и практики материалы XXVIII науч-практ конф проф-преподават состава акад - Челябинск ЧГАКИ,2009 -С 150-154

14 Тихомирова Л Н К вопросу о некоторых теоретических аспектах проблемы сверхтекста «ночной» поэзии / Л Н Тихомирова // Литература в контексте современности сб мат IV междунар науч-метод конф -Челябинск ООО «Энциклопедия», 2009 -С 90-94

Формат 60x84/16 Объем 1,5 п л Тираж 100 экз Заказ № 1052

Челябинская государственная академия культуры и искусств 454091, Челябинск, ул Орджоникидзе, 36а

Отпечатано в типографии ЧГАКИ Ризограф

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Тихомирова, Людмила Николаевна

Введение.

Глава I. «Ночная» поэзия как художественный феномен.

1.1. Ситуация и модус «ночного» сознания.

1.2. К истокам «ночного» сверхтекста: поэма Э. Юнга «Жалоба, или Ночные мысли о жизни, смерти и бессмертии».

1.3. «Текст ночи»: теоретические аспекты понятия.

Ночная» поэзия как сверхтекст.

Глава II. Генезис «ночного» сверхтекста русской поэзии.

2.1. Некоторые предпосылки «текста ночи» в русской поэзии XVIII века.

2.2. Дебютная манифестация «ночного» сознания: лирика Г. Р. Державина и М. Н. Муравьева.

2.3. Предромантический аспект «ночной» поэзии С. С. Боброва и

Г. П. Каменева.

Глава III. Этапы формирования сверхтекста «ночной» поэзии клГассический период).

3.1. Религиозно-мистическая природа «ночной» поэзии В. А. Жуковского

3.2. Роль поэтической индукции в «ночной» поэзии 1820-х - начала

1830-х годов (В. К. Кюхельбекер, А. С. Пушкин, С. П. Шевырев).

3.3. Экзистенциальный характер «ночной» поэзии М. Ю. Лермонтова.

3.4. Мифологический аспект «ночного» сознания в лирике Ф. И. Тютчева

Глава IV. «Ночная» поэзия позднеклассического периода (1880-1890-е годы).

4.1 Феномен поздней классики: опыт литературно-критической рецепции

4.2 Образно-стилевая модель «ночной» поэзии А. А. Фета.

4.3 «Ночной» сверхтекст в поэзии русских неоромантиков: циклизация темы, тенденция к стандартизации.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Тихомирова, Людмила Николаевна

Актуальность исследования. Понятие «"ночная" поэзия», достаточно часто встречающееся в литературоведческих работах, касающихся различных аспектов творчества многих русских и зарубежных авторов, на наш взгляд, до сих пор остается терминологически не проясненным. Несмотря на то, что данному художественному явлению в. современной науке о литературе уже посвящены не только отдельные статьи (В. Н. Касаткина, Т. А. Ложкова,

1 2 В. Н. Топоров) , но и целые научные труды (С. Ю. Хурумов), теоретический аспект вопроса все еще остается недостаточно разработанным. Нам пока не известно ни одного исследования, в котором было бы четко определено содержание этого понятия (думается, что попытки исследователей определить «ночную» поэзию как «лирику неясных, тонких, неопределимых чувств, стихийных эмоциональных порывов, не поддающихся логическому определению»3, или как «разновидность романтической философской лирики»4, ситуации значительно не меняют), а также обозначены границы и критерии отбора включаемого в него поэтического материала. Практически не выявлены типологические черты «ночной» поэзии как целостной художественной системы, обладающей устойчивыми структурно-содержательными признаками.

Кроме того, в значительной части литературоведческих исследований понятия «ночная» поэзия» и «ночная тема» не только никак не разграничиваются, но и выступают в качестве неких синонимических определений одного и того же художественного явления. Так, например, JI. О. Зайонц, характеризуя в одной из своих статей отношение современников С. С. Боброва к его стихам,

1 Касаткина В. Н. Тютчевская традиция в «ночной» поэзии А. А. Фета и К. К. Случевского // Вопросы развития русской поэзии XfX в.: науч. тр.- Куйбышев, 1975. Том 155. - С. 70-89; Ложкова Т. А. «Ночная» лирика М. Ю. Лермонтова: традиции и новаторство // Лермонтовские чтения: материалы зональной научной конференции. - Екатеринбург: Межотраслевой регион. Центр,1999. - С. 33-41; Топоров В. Н. «Текст ночи» в русской поэзии XVIII - начала XIX века // Из истории русской литературы. Т. II: Русская литература второй половины XVIII века: Исследования, материалы, публикации. М. Н. Муравьев: Введение в творческое наследие. Кн. 11. - М.: Языки славянской культуры, 2003. - С. 157-228.

2 Хурумов С. Ю. «Ночная» «кладбищенская» английская поэзия в восприятии С. С. Боброва: дис. .канд. фи-лол. наук. - M.: Рос. 17м. ун-т, 1998. - 144 с.

3 Ложкова Т. А. «Ночная» лирика М. Ю. Лермонтова: традиции и новаторство. - С. 36.

4 Касаткина В. Н. Тютчевская традиция в «ночной» поэзии А. А. Фета и К. К. Случевского. - С. 75. замечает: «То, что для пародирования наиболее характерных сторон творчества С. С. Боброва современниками избирается его "ночная" поэзия (курсив в цитатах здесь и далее наш. — Л. Т.), уже само по себе показательно, хотя все тексты, отражающие "ночную " тематику, укладываются, по сути дела, в полтома четырехтомного издания его сочинений "Рассвет полнощи"».5

Похожее соотношение понятий можно увидеть и у С. Г. Семеновой. «В европейской литературе нового времени, - пишет исследователь, — особенно заметны два случая поглощенности ночной темой: это большая философская поэма английского поэта Эдварда Юнга "Ночные думы" и "Гимны к ночи" Новалиса. <.> Разработка темы ночи носит у Новалиса характер более мистический, у Юнга - более психологический. <.> Психологизм "ночных" вещей Пушкина особого рода: нравственно оперенный, возносящий душу от обыденного к вечным вопросам бытия».6

Практически на равных выступают оба понятия и в монографии Е. А. Маймина «Русская философская поэзия. Поэты-любомудры, А. С. Пушкин, Ф. И. Тютчев». Анализируя стихотворные опыты С. П. Шевы-рева, ученый заключает: «К поэтическим удачам .относятся и стихотворения Шевырева, посвященные теме ночи. <.> Главный смысловой план "ночных" стихотворений Шевырева связан с миром души человека. <.> "Ночные" стихи Шевырева - и, разумеется, не только Шевырева — это в значительной степени психологические стихи».7

В некоторых случаях нечеткость определения содержательного объема понятия «"ночная" поэзия» становится даже причиной того, что в указанную поэтическую общность начинают включаться несвойственные ей произведения. Так, например, В. Н. Касаткина, рассматривая данное художественное явление в аспекте его эволюции («Тютчевская традиция в "ночной" поэзии

5 Зайонц Л. О. Юнг в поэтическом мире С. Боброва // Уч. зап. Тартуского гос. ун-та. Труды по русской и славянской филологии. Проблема типологии русской литературы. - Тарту, 1985. - Вып. 645. - С. 72.

6 Семенова С. Г. Преодоление трагедии: «вечные вопросы» в литературе. - М.: Сов. писатель, 1989. - С. 45.

7 Маймин Е. А. Русская философская поэзия. Поэты-любомудры, А. С. Пушкин, Ф. И. Тютчев. — М.: Наука, 1976.-С. 90-91.

A. А. Фета и К. К. Случевского»), замечает: «"Ночная поэзия", связанная с сентиментально-романтической традицией во второй половине XIX века развивается в разных направлениях, .она обогащается социальным содержанием, срастаясь с социально-политической лирикой в творчестве Некрасова и поэтов его школы, и выступает в виде социальной элегии, социальной медитативной миниатюры или даже лирико-бытовой зарисовки с натуры с символио ческим образом, ночи как русского темного царства». В подтверждение своей точки зрения исследователь приводит цитаты из произведений Н. А. Некрасова («Душно без счастья и воли.») и Ф. И. Тютчева («Над этой темною толпой.», «Ты долго будешь за туманом.»), делая вывод: «В данном случае "ночная поэзия" превратилась в социально-политическую обличительную лирику и вошла в реалистическое русло поэзии XIX века или весьма сблизилась с ним».9 Думается, однако, что принадлежность стихов, на которые ссылается

B. Н. Касаткина, не только к структурно-семантической модели «"ночная" поэзия», но и к данному тематическому комплексу весьма сомнительна. Лирическая ситуация в них связана с совокупностью иных, не ночью порожденных переживаний. Ночь выступает здесь, скорее, как символ социального неустройства, мучительного ожидания грядущих перемен, а не как объект напряженных размышлений героя.

Смешение понятий «ночная» поэзия и «ночная» тема продолжает наблюдаться и в более поздних работах. Так, в диссертационном исследовании

C. Ю. Хурумова «"Ночная" "кладбищенская" английская поэзия в восприятии С. С. Боброва» (1998) - наиболее объемном на сегодняшний день в отечественном литературоведении научном труде, посвященном данному вопросу, -автор приходит-к выводу: «Усвоение темы "ночи" и "кладбища" стало симптомом нового рождающегося литературного сознания».10 Говоря иначе, семантический объем понятия «"ночная" поэзия», задача выявления которого

8 Касаткина В. Н. Тютчевская традиция в «ночной» поэзии А. А. Фета и К. К. Случевского. - С. 74.

9 Там же. - С. 75.

10 Хурумов С. 10. «Ночная» «кладбищенская» английская поэзия в восприятии С. С. Боброва. - С. 4. акцентирована в работе как приоритетная, практически сводится ученым к понятию «тема ночи в поэзии».

На наш взгляд, нет четкого терминологического разграничения двух вышеназванных понятий и в статье Ф. П. Федорова «Ночь в лирике Ф. И. Тютчева» (2000). Справедливо называя Тютчева «одним их самых "ночных" поэтов», автор заявляет: «.Совершенно очевидно, что частотность "ночных" стихотворений в разные периоды его творчества неравномерна, что их падение означает одновременно наступление стихотворений "дневных". <.> Ночную тему в творчестве Тютчева открывает стихотворение "Урания" (1820)».11 Полагаем, однако, что выделение «ночной» темы в качестве основного структурообразующего критерия «ночной» поэзии весьма спорно. В подавляющем большинстве произведений, включаемых литературоведами в интересующую нас содержательную общность, ночь выступает, скорее, как фактор, порождающий определенную лирическую ситуацию, а не как предмет художественного изображения. Тематически же стихи, входящие в данную поэтическую систему, могут быть весьма разнородны.

Недостаточно убедительной представляется и попытка В. Н. Топорова вычленить «текст "ночи"» из контекста русской поэзии XVIII - начала XIX века на основании включения в данное художественное единство только тех произведений, «которые носят название "Ночь" (. "Ночной &." и т. п.)» или имеют заголовки, состоящие из слова «ночь с разного рода определениями

19 курсив автора. - Л. Т.)». В случае же «отсутствия заглавия (а иногда и при его наличии)» принадлежность того или иного произведения к выявляемой системе ученый предлагает определять «по первому стиху».13 При таком принципе отбора художественного материала в выявляемый им «текст "ночи"» неизбежно попадают стихотворения, которые нельзя безоговорочно считать «ночными» («Воспоминания в Царском Селе» А. С. Пушкина, «Поле Бороди

11 Федоров Ф. П. Ночьв лирике Тютчева// Славянские чтения.- Даугавпилс-Резекне, 2000. - Вып. 1. - С. 41.

12 Топоров В. Н. Из истории русской литературы. - С. 209.

13 Там же.-С. 210. на» М. Ю. Лермонтова и др.), в то время как за его пределами остаются многие произведения, чья принадлежность к данному поэтическому комплексу вполне очевидна (например, значительная часть «ночных» стихотворений Ф. И. Тютчева). Понимая, что выбранный классификационный критерий вряд ли может дать объективную картину, В. Н. Топоров, намечая дальнейший путь поиска объединяющего, типологизирующего начала, добавляет, что «"ночное" в стихотворениях с "ночными" заглавиями ими не исчерпывается: они только врата, - чаще всего — ведущие в изображаемое "ночное"».14

Поскольку ни один из рассмотренных выше принципов объединения «ночных» стихотворений в некую поэтическую общность не может считаться удовлетворительным, полагаем, что должен быть иной, более значимый критерий, позволяющий рассматривать «ночную» поэзию как систему взаимосвязанных текстов, имеющую собственную структурную организацию. На наш взгляд, таким критерием выступает специфический модус сознания (назовем его «ночным»), содержательный потенциал которого формирует у человека потребность в особого рода ценностном самоопределении и самоутверждении, что в свою очередь находит отражение в поэтических произведениях, образующих анализируемую систему. При этом следует заметить, что, вводя в работу понятие «ночное сознание», мы имеем в виду лишь так называемое бодрствующее «ночное» сознание, исключая из круга охватываемых данным понятием состояний состояния психопатологические (не контролируемые личностью и корректируемые только специальным терапевтическим воздействием) или качественно близкие им, вызванные искусственно и выходящие за пределы нормы (наркотическое / алкогольное опьянение, гипнотическое воздействие, сенсорная депривация и т. д.), а также то, что относится к сфере бессознательного (например, сны).

Согласно К. Ясперсу, «термин "сознание" обозначает, во-первых, действительный опыт внутренней психической жизни (в противоположность чисто

14 Там же.-С. 210. внешнему характеру событий, являющихся предметом биологического исследования); во-вторых, этот термин указывает на дихотомию субъекта и объекта (субъект преднамеренно "направляет себя", свое внимание на объект своего восприятия, воображения или мышления); в-третьих, он обозначает знание собственного сознательного "Я". Соответственно, бессознательное, во-первых, обозначает нечто, не принадлежащее действительному внутреннему опыту и не выявляемое как переживание; во-вторых, под бессознательным понимается нечто такое, что не мыслится в качестве объекта и остается незамеченным; в-третьих, бессознательное ничего не знает о себе самом».15

Отталкиваясь от приведенного выше утверждения, полагаем возможным присоединиться' к точке зрения тех ученых, которые рассматривают «ночное» сознание в качестве одного из модусов «нормального» состояния сознания человека, поскольку, с точки зрения Ясперса, оно «само по себе способно выказывать самые разнообразные степени ясности и смысловой наполненности и включать самые гетерогенные содержания».16

Таким образом, актуальность выбранной нами темы определяется недостаточной степенью терминологического осмысления ее базовых понятий, насущной потребностью в установлений границ художественного материала, включаемого в понятие «ночная» поэзия, и выявлении принципов его отбора, что, в конечном счете, диктует необходимость разработки теоретической модели «ночной» поэзии. Актуальной задачей также представляется обнаружение новаторской роли русских поэтов-романтиков XVIII—XIX веков (в том числе малоизученных) в формировании и эволюционном развитии сверхтекста «ночной» поэзии.

Объектом исследования являются «ночные» стихотворения русских поэтов XVIII - XIX веков (М. В. Ломоносова, М. М. Хераскова, Г. Р. Державина, М. Н. Муравьева, С. С. Боброва,'Г. П. Каменева, В. А. Жуковского, В. К. Кюхельбекера, А. С. Пушкина, С. П. Шевырева, А. С. Хомякова,

15 Ясперс К. Общая психопатология. -М.: Практика, 1997. - С. 36. (Курсив в цитате автора).

16 Там же. - С. 38.

М. Ю. Лермонтова, Ф. И. Тютчева, А. А. Фета, С. Я. Надсона, А. Н. Апухтина,

A. А. Голенищева-Кутузова, К. Н. Льдова, Н. М. Минского и других), анализируемые в контексте отечественной и европейской романтической традиции.

Предметом исследования в диссертации стал сверхтекст русской «ночной» поэзии как открытая система взаимосвязанных текстов и пути его "эволюционного развития от первых предромантических опытов последней четверти XVIII века до произведений поздних романтиков 1880-1890-х годов.

Цель работы — исследование сверхтекста русской «ночной» поэзии в трех взаимосвязанных аспектах: эволюционном (генезис), структурно-содержательном (онтология) и образно-стилевом (поэтика).

Достижение поставленной цели связано с постановкой и решением следующих задач:

- уточнение пойятия «"ночная" поэзия», выявление ее типологических черт, описание данного сверхтекстового единства как структурно-содержательной модели;

- установление истоков «ночного» сверхтекста в русской поэзии конца XVIII -начала XIX века (эпоха предромантизма);

- выявление закономерных этапов формирования и становления классического варианта «ночного» сверхтекста в поэзии русского романтизма с учетом специфических форм манифестации «ночного» сознания;

- определение места и роли поэтов (в том числе малоизученных), относящихся к периоду «поздней классики», или неоромантизму конца XIX века, в эволюционном развитии сверхтекста русской «ночной» поэзии.

Теоретическую базу диссертации срставили труды русских и зарубежных философов (Н. А. Бердяев, И. А. Ильин, А. Ф. Лосев, Н. О. Лосский,

B. Н. Лосский, В. В. Розанов, В. С. Соловьев, Е. Н. Трубецкой, П. А. Флоренский, Г. А. Флоровский, Ф. Ницше, О. Шпенглер), в том числе посвященные осмыслению феномена сознания и принципов работы с ним (М. К. Мамардашвили, В. В. Налимов, В. М. Пивоев, Л. Свендсен, Ч. Тарт,

К. Ясперс); литературоведческие исследования по теории романтизма (Н. Я. Берковский, В. В. Ванслов, В. М. Жирмунский), теоретической и исторической поэтике (С. С. Аверинцев, С. Н. Бройтман, В. И. Тюпа), теории сверхтекста (Н. Е. Меднис, В. Н. Топоров и др.), лирическому метажанру (Р. С. Спивак, С. И. Ермоленко), работы, посвященные творчеству отдельных русских романтиков и частным вопросам анализа поэтического текста (JI. Я. Гинзбург, Е. В. Ермилова, П. Р. Заборов, JI. О. Зайонц, Ю. М. Лотман, Е. А. Маймин, О. В. Мирошникова, А. Н. Пашкуров, И. М. Семенко и др.).

Методологической основой диссертации является сочетание структурно-типологического подхода с принципами историко-литературного и феноменологического исследования.

Научная новизна диссертации заключается в рассмотрении «ночной» поэзии как художественной системы в ее целостности и динамике. В основу выделения «ночного» сверхтекста в качестве структурообразующего критерия впервые положен один из модусов сознания - «ночное» сознание. Предпринятый подход позволяет по-новому рассмотреть проблему типологического схождения художников, внести коррективы в обозначение истоков русского сверхтекста «ночной» поэзии, конкретизировать его границы, установив более четкие принципы отбора включаемых в него произведений, а также определить вклад русских поэтов XVIII-XIX веков (в том числе малоизученных) в сверхтекст «ночной» поэзии.

Положения, выносимые на защиту:

1. «Ночная» поэзия в русской романтической традиции представляет собою складывающуюся в течение XVIII—XIX веков системную общность произведений, целостность которой обеспечивается не только затекстовым денотатом «ночь», но и особым модусом человеческого сознания («ночным» сознанием), определяющим отношение автора к действительности и способ ее постижения и отражения. Слагаясь из множества соподчиненных субтекстов, образующих единое семантическое поле, «ночная» поэзия выступает как некий синтетический сверхтекст», благодаря которому совершается «прорыв в сферу символического и провиденциального».17

2. Наряду, с традиционно выделяемыми типами сверхтекстов - «городским» и «именным (персональным)» (терминология Н. Е. Меднис),18 — в литературе можно обнаружить и другие разновидности сверхтекстовых единств. Сверхтекст «ночной» поэзии выступает как открытая система взаимосвязанных текстов (со своими тематическим центром и периферией), формирующаяся в границах парадигмы «ночного» сознания, обеспечивающего целостность данной системы через общность текстопорождающей ситуации, типологическое сходство эстетических модусов художественности (авторской идейно-эмоциональной оценки).

3. Сверхтекст «ночной» поэзии в России начинает складываться под влиянием европейского юнгианства в конце XVIII века, когда художниками обнаруживаются новые принципы изображения внутреннего мира человека. Оказавшись у истоков сверхтекста «ночной» поэзии, русские предромантики (М. Н. Муравьев, С. С. Бобров, Г. П. Каменев и др.) задали основной вектор его развития, наметив пути творческих исканий последующей генерации поэтов.

4. С момента появления в литературном сознании новой парадигмы художественности - парадигмы креативизма — в русской литературе начинает интенсивно формироваться сверхтекст «ночной» поэзии, в котором на протяжении полутора веков получают отражение опыты манифестации «ночного» сознания в различных формах: религиозно-мистической (В. А. Жуковский), психологической (А. С. Пушкин), экзистенциальной (М. Ю. Лермонтов), мифологической (Ф. И. Тютчев), в каждой из которых по-своему осуществляется поэтическая рефлексия отношения человека к миру.

17 Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического: Избранное. - М.: Прогресс - Культура, 1995. - С. 6.

18 Меднис Н. Е. Сверхтексты в русской литературе. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. гос. пед. ун-та, 2003. -С. 6.

5. «Ночная» поэзия 1880-1890-х годов характеризуется наличием двух противоположных тенденций. С одной стороны, оставаясь в целом в русле классической романтической традиции, она обеспечивает переход к новой по типу образности поэзии — неклассической, а с другой - утрата цельности на разных уровнях лирического текста приводит к тому, что функцию начала, объединяющего данный комплекс стихотворений в некую систему, в конце XIX века берет на себя тема ночного состояния человека. Заданность темы обусловливает стереотипность лирической ситуации, повторяемость и «устойчивость микрообразов и эмоционально строя»,19 что, вслед за Е. М. Таборис-ской, «позволяет говорить об особом явлении тематического жанроида».20

Теоретическая значимость исследования состоит в установлении структурно-содержательной модели «ночной» поэзии с опорой на специфическую ситуацию ночного сознания, в уяснении ценностно-онтологических параметров «ночного» сверхтекста, их соотнесенности с романтической парадигмой художественности.

Практическая ценность исследования заключается в том, что его результаты и выводы могут быть использованы в разработке базовых университетских курсов по истории и теории литературы, спецкурсов по проблемам поэзии XVIII-XIX веков и методике литературоведческого анализа поэтического текста, в практике школьного преподавания.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации излагались в докладах и обсуждались на теоретических семинарах кафедры литературы и русского языка Челябинской государственной академии культуры и искусств (2006-2009), кафедры русской литературы Уральского государственного университета им. А. М. Горького (2008, 2009). Отдельные фрагменты и идеи исследования получили освещение и обсуждались на конференциях разного уровня: международных «Литература в контексте современности» (Челя

19 Таборисская Е. М. «Бессонницы» в русской лирике (к проблеме тематического жанроида) // «Studia metrica et poetica». Памяти П. А. Руднева. - СПб.: Академ, проект, 1999. - С. 224-225.

20 Там же.-С. 225. бинск, 2005, 2009); «Культура и коммуникация» (Челябинск, 2008); «Язык и культура» (Челябинск, 2008); IV Славянском научном соборе «Урал. Православие. Культура» (Челябинск, 2006); V Славянском научном соборе «Урал в диалоге культур» (Челябинск, 2007); всероссийской научной конференции с международным участием Третьи Лазаревские чтения «Традиционная культура сегодня: теория и практика» (Челябинск, 2006); итоговых научных конференциях Челябинской государственной академии культуры и искусств (2005 -2009).

По теме опубликовано 14 работ общим содержанием 4 печатных листа, в том числе две статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, разделенных на .параграфы, заключения и списка использованной литературы, содержащего 251 наименование.

Заключение научной работыдиссертация на тему ""Ночная" поэзия в русской романтической традиции: генезис, онтология, поэтика"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате исследования, проведенного в данной диссертационной работе, были сделаны следующие выводы:

1. Традиция обращения к определенному природному явлению (в нашем случае — ночи) как некому знаку свидетельствует прежде всего о том, что, оно, обретая качества символа, становится кодом, способным открыть посвященному доступ к зашифрованной ранее информации и тем самым обеспечить переход из неустойчивого «мира случая» в устойчивый «мир причин и следствий», где он может более-менее стабильно существовать. Поскольку текстуа-лизация ночи есть в каком-то смысле «продукт» работы сознания человека по освоению изначально чуждого для него пространства и закрепление полученных результатов в символах, понятиях и категориях человеческого языка, логично считать «ночную» поэзию особой формой передачи опыта освоения людьми некоторой иррациональной части мира, способом его аксиологической интерпретации и попыткой человека самоопределиться в нем. Отражая на протяжении долгого времени одно и то 'же природное явление в его единстве и динамике, «ночная» поэзия всякий раз по-новому моделирует мир, закрепляя в слове определенное эмоционально-ценностное отношение к нему человека.

2. Возникновение «ночного» состояния сознания связано с прохождением человека через некую нестандартную ситуацию, взрывающую внутреннюю гармонию личности, но при этом открывающую многомерность мира, которую невозможно постичь, руководствуясь только здравым смыслом, и — в связи с этим - с уменьшением в его ментальном статусе рациональных элементов и нарастанием элементов иррациональных. Под воздействием ряда причин (ночной темноты, тишины, одиночества^ эмоциональной несбалансированности психики и т. д.) переживания человека, вызванные данными обстоятельствами, обостряются настолько, что способны целиком захватить его сознание. В таком случае, по словам Н. О. Лосского, эти переживания становятся «опытом, потому что .не сводятся только к субъективным чувствам, а направлены на нечто абсолютно отличное от душевной жизни».1 Напряженное ночное осмысление происходящего и обретение личного духовного опыта трансформирует эмоциональные переживания человека в определенное состояние сознания, результаты проявления которого и оказываются зафиксированными в произведениях сверхтекста «ночной» поэзии. '

3. Основу художественной онтологии сверхтекста «ночной» поэзии составляет ситуация ночного размышления, которая определяет не только широкий диапазон проблем, попавших в поле осмысления оказавшегося в ней человека и способ их подачи автором читателю, но и единство смысловой установки произведений, входящих в данную художественную общность (прорыв собственной личностной капсулы и выход в качественно ином состоянии сознания на абсолютно новый уровень понимания мира и, шире, универсума), характерную для них эмоциональную атмосферу (атмосферу некого жизненного оцепенения, замедления и даже остановки времени, через которую и происходит прикосновение к мировой тайне), сходство внутреннего строя (состояния неуспокоенности, эмоциональной несбалансированности, нестабильности душевного равновесия) и особое семиотическое пространство, элементы (знаки) которого «в сумме и взаимодействии составляют тот цельный интерпретационный код, который задает стратегию выстраивания и восприятия»2 заключенной в нем информации.

4. Рождение феномена «ночная» поэзия, связано с переходом литературы от «традиционалистского типа» художественного сознания к сознанию «индивидуально-творческому» (терминология А. В. Михайлова). Дебютным «ночным» произведением в европейской литературе явилась поэма англичанина Эдварда Юнга «Жалоба, или Ночные мысли о жизни, смерти и бессмертии» (1742 - 1745). Ночь у Юнга становится тем фактором, который активизирует иррациональный компонент психики человека и порождает особое состояние сознания, в котором душа обнаруживает свою причастность сразу к двум ре

1 Лосский H. О.Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. - С. 187.

2 Меднис H. Е. Сверхтексты в русской литературе. - С. 131. альностям: «к небытию, из которого она вызвана, и к полноте бытия».3 Основной заслугой английского поэта явилось закрепление в поэзии опыта манифестации «ночного» сознания, ставшего впоследствии организующим началом большой текстовой структуры - «"ночной" поэзии» — что навсегда вписало имя Юнга в историю мировой литературы.

5. Несмотря на то, что в русской литературе до последней трети XVIII века оригинальные произведения, связанные с тематическим комплексом ночи, хотя и в весьма ограниченном количестве все-таки появляются (стихотворения М. В. Ломоносова, М. М. Хераскова), они созданы еще по рационалистическим канонам и подчиняются иным эстетическим установкам, нежели произведения «ночного» сверхтекста, поэтому неизбежно оказываются за пределами данного типологического единства. Сверхтекст отечественной «ночной» поэзии начинает формироваться только в конце XVIII века, когда художниками обнаруживаются новые принципы изображения внутреннего мира человека, уже нашедшие воплощение в поэме Юнга. Первым русским поэтом, показавшим, что ситуация, инициирующая ночное размышление, может отзываться различными (как положительными, так и отрицательными) коннотациями, а следовательно, разными могут быть и установки воспринимающего ее сознания, стал М. Н. Муравьев, чьи стихотворения «Ночь» (1776, 1785) и «Неизвестность жизни» (1775, 1802), отражают жизнь «ночного» сознания, но прямо противоположны по типу доминирующей художественной модальности.

6. В стихотворных опытах Боброва и Каменева впервые в русской поэзии уже не только оказалось обозначено наличие «ночного» сознания как некой обладающей существенным своеобразием области духовной жизни, но и была обнаружена и зафиксирована мистическая, форма его существования. Выявление модуса «ночного» сознания и обнаружение особого способа его существования и реализации свидетельствовало о смене художественных и,

3 Трубецкой Е. Н. Смысл жизни. - С. 122. шире, мировоззренческих ориентиров: литература искала новые способы передачи душевной жизни и все больше служила самовыражению автора.

7. К середине XIX века сверхтекст «ночной» поэзии окончательно обретает свои типологические черты. В это время в «ночной» поэзии, как и во всей русской лирике, интенсивно идет процесс углубления исходного принципа классики - ориентации на конкретное и конечно-размерное начало (в том числе на «индивидуально лирическое событие»),4 выражающийся не только через появление множества оригинальных стихотворений, на основе авторского видения мира разрабатывающих ситуацию ночного размышления, но и через те формы «ночного» сознания (религиозно-мистическую, психологическую, экзистенциальную, мифологическую), которые получают отражение в этих стихотворениях.

8. Поэты-«восьмидесятники» оказываются связующим звеном между классиками и художниками последующего поколения. С одной стороны, стремясь остаться в русле классической традиции, они просто обрекают себя на культивирование «поэтической банальности» (выражение Е.В. Ермиловой), с другой — ориентируясь на художественные опыты своих предшественников, обнаруживают в собственном творчестве некоторые принципы «новой» поэзии. Уже в их «ночной» поэзии есть произведения, в которых почти разрушается привязка метафорического образа к реальности и вызревают предпосылки для новой поэтической образности.

Проведенное исследование и сделанные в ходе него выводы позволяют наметить перспективы дальнейшей работы над заявленной темой.

Во-первых, так как в данной диссертации было установлено, что, помимо так называемых «локальных» (московский, петербургский, венецианский, флорентийский и др.) и «персональных» (пушкинский, шекспировский, булга-ковский и др.) (типология Н. Е. Меднис) сверхтекстов, в литературе существуют и другие разновидности типологических единств (например, «ночной»

4 Бройтман С. Н. Русская лирика XIX- начала XX века в-свете исторической поэтики. - С. 171-172. поэтический сверхтекст), считаем, что одним из перспективных направлений литературоведческой науки является их дальнейшее выявление и изучение.

Во-вторых, поскольку наше исследование было посвящено только сверхтексту «ночной» поэзии и область научных интересов ограничивалась выявлением и анализом образующих его поэтических произведений, логично предположить, что в дальнейшем возможно расширение объекта изучения и включение в сферу исследовательских задач вопросов, связанных с прозаическим «ночным» сверхтекстом.

В-третьих, так как анализируемый сверхтекст представляет собой открытую систему, находящуюся в непрерывном развитии, а наша научная работа касалась только «ночной» поэзии классического периода (романтической традиции), думаем, что в перспективе было бы возможно проследить процесс формирования данного сверхтекста в литературе XX — начала XXI веков, исследовать интертекстуальные связи в произведениях художников разных эпох.

В-четвертых, полагаем возможным более детальное рассмотрение различных элементов «ночного» поэтического (прозаического) сверхтекста (архетипов, символов, знаков, образов, мотивов, ситуаций и т. д.), выявление их роли в рамках вышеназванной художественной системы, решение вопросов, связанных с их- модификацией на различных этапах формирования данной системы; перспективным также считаем изучение жанровых разновидностей «ночной» поэзии.

Список научной литературыТихомирова, Людмила Николаевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Абашев В. В. Пермь как текст. Пермь в русской культуре и литературе XX века / В. В. Абашев. Пермь : Изд-во Перм. ун-та, 2000. - 404 с.

2. Аверинцев С. С. Категория поэтики в свете литературных эпох / С. С. Аве-ринцев, М. JI. Андреев и др. // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. — М. : Наследие, 1994. 512 с.

3. Аверинцев С. С. Связь времен / С. С. Аверинцев. Киев : ДУХ I Л1ТЕРА», 2005.-448 с.

4. Азарова Е. В. Поэтика «Вечерних огней» А. А. Фета: дис. . канд. филол. наук / Е. В. Азарова. М. : Моск. гор. пед. ун-т, 2007. - 195 с.

5. Альтшуллер М. Г. С. С. Бобров и русская поэзия конца XVIII начала XIX в. / М. Г. Альтшуллер // Русская литература XVIII в.: Эпоха классицизма / М. — Л. : Наука, 1964. - С. 224 - 246.

6. Английская лирика первой половины XVII века / сост. Горбунов А. Н. -М. : Изд-во Москов. гос. ун-та, 1989. 347 с.

7. Апухтин А. Н. Полное собрание стихотворений / А. Н. Апухтин. — Л. : Сов. писатель, 1991.-448 с.

8. Арсеньев К. К. Поэты двух поколений // Вестник Европы. 1885. № 10. -С. 40-67.

9. Афанасьев А. Н. Древо жизни / А. Н. Афанасьев. М. : Современник, 1983. - 464 с.

10. Афанасьев В. В. Жуковский / В. В. Афанасьев. М. : Мол. гвардия, 1986. -399 с.

11. Ахмедов Т. И. Психотерапия в особых состояниях сознания: история, теория, практика / Т. И. Ахмедов, М. Е. Жидко. М. : ACT; Харьков: Фолио, 2001.-768 с.

12. Баженова Е. А. Научный текст в аспекте политекстуальности / Е. А. Баженова. Пермь : Изд-во Перм. ун-та, 2001. - 269 с.

13. Баженова Е. А. Политекстуальность научного текста Электронный ресурс. / Е. А. Баженова // Стереотипность и' творчество в тексте. — Режим доступа : www.psu.ru/pub/filologl/l4.rtf.

14. Башляр Г. Избранное: Научный рационализм / Г. Башляр. М — СПб. : Университет, кн., 2000. - 325 с.

15. Белоусова Е. И. Философская лирика Ф. И. Тютчева / Е. И. Белоусова // Школа. 2003. 5. - С. 91 - 94.

16. Белый А Символизм как миропонимание / А. Белый. М. : Республика, 1994.-528 с.

17. Белый А. Поэзия слова. О смысле познания / А. Белый. Пб.: Эпоха, 1922. -136 с.

18. Бердяев Н. А. Новое средневековье: размышление о судьбе России и Европы / Н. А. Бердяев. М. : Феникс - ХДС-пресс, 1991. - 82 с.

19. Бердяев Н. А. Самопознание (Опыт философской автобиографии) / Н. А. Бердяев. М. : Книга, 1994. - 446 с.

20. Берковский Н. Я. Романтизм в Германии / Н. Я. Берковский. — СПб. : Азбука классика, 2001. — 510 с.

21. Берковский Н. Я. Ф. И. Тютчев / Н. Я. Берковский // Тютчев Ф. И. Полное собрание стихотворений. Л. : Сов. писатель, 1987. — С. 5 - 42.

22. Вернадская Ю. Е. Трансцендентное и его поэтическая интерпретация: авто-реф. дис. . канд. философ, наук / Ю. Е. Вернадская. Омск : Ом. гос. тех. ун-т, 2002. - 18с.

23. Бехтерева Н. П. Магия мозга и лабиринты жизни / Н. П. Бехтерева. — М. : ACT; СПб. : Сова, 2007. - 383 с.

24. Битенская Г. В. Художественная проза о войне как сверхтекст: Категория пространства. автореф. дис. . канд. филол. наук / Г. В. Битенская. — Екатеринбург : Урал. гос. ун-т. им. А. М. Горького, 1993. - 18 с.

25. Благой Д. Д. Мир как красота. О «Вечерних огнях» А. Фета / Д. Д. Благой. — М.: Худож. лит., 1975. 110 с.

26. Блок А. А. Собр. соч.: в 8 т.- М. Л., Гослитиздат, 1962. - Т. 5. - 325 с.

27. Бобров С. С. Рассвет полночи. Херсонида: в 2-х т. / С. С. Бобров. М. : Наука, 2008.-Т. 1.-649 с.

28. Ботвинник М: Н. Мифологический словарь / М. Н. Ботвинник и др.. Л. : Учпедгиз, 1961.-292 с.

29. Бройтман С. Н. «О чем ты воешь, ветр ночной?.» / С. Н. Бройтман // Анализ одного стихотворения «О чем ты воешь, ветр ночной?.»: Сборник научных трудов. - Тверь : Твер. гос. ун-т, 2001. - С. 6 - 19.

30. Бройтман С. Н. Историческая поэтика / С. Н. Бройтман // Теория литературы: в 2 т./ Под ред. Н. Д. Тамарченко. М.: Академия, 2004. - Т. 2. - 368 с.

31. Бройтман С. Н. Русская лирика XIX начала XX века в свете исторической поэтики (субъектно-образная структура) / С. Н. Бройтман. — М.: Рос. гос. гуманит.ун-т, 1997.-307 с. •

32. Брюсов В. Я. Сочинения: в 2-х т. / В. Я. Брюсов. М. : Худож. лит., 1987. -Т. 2.-575 с.

33. Бухштаб Б. Я Русские поэты / Б. Я. Бухштаб. Л.: Худож. лит., 1970. -247с.

34. Бялый Г. А. С. Я. Надсон // Надсон С. Я. Полное собрание стихотворений / Г. А. Бялый. — М. — Л.: Сов писатель, 1962. С. 5 — 46.

35. Валеев Э. Н. «Судьбою прерванный полет.»: Г. П. Каменев в русской литературе рубежа XVIII- XIX веков / Э. Н. Валеев. Казань : Наследие, 2001. - 136 с.

36. Валеев Э. Н. Т. П. Каменев в историко-литературном процессе конца XVIII -начала XIX века: автореф. дис. . канд. филол. наук / Э. Н. Валеев. Казань: Казан. гос. ун-т, 2001. — 23 с.

37. Ванслов В. В. Эстетика романтизма / В. В. Ванслов. М. : Искусство, 1966. — 404 с.

38. Вейсман И. 3. Ленинградский текст Сергея Довлатова: дис. . .канд. филол. наук / И. 3. Вейсман. Саратов : Сарат. гос. ун-т им. Н. Г. Чернышевского, 2005. - 211 с.

39. Веселовский. А. Н. Жуковский: Поэзия чувства и «сердечного воображения» / А. Н. Веселовский. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1904. - XII, 546 с.

40. Волынский A. JI. Книга великого гнева: Крит, статьи. Заметки. Полемика. / A. JL Волынский. СПб. : Тип. «Труд», 1904. - 524 с.

41. Воронин Т. JI. Творчество С. А. Ширинского-Шихматова: автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. JI. Воронин. Москва : Лит. ин-т им. А. М. Горького, 2002.- 18 с.

42. Высоцкий И. И. Поэзия графа Арсения Аркадьевича Голенищева-Кутузова / И. И. Высоцкий. Рига : Тип. А. Неставского, 1913. — 44 с.

43. Вяземский Ц. А. Стихотворения / П. А. Вяземский. Л. : Сов. писатель, 1986.-544 с.

44. Гаврилкова И. Н. Предромантизм в русской поэзии конца XVIII — начала XIX веков: дис. .канд. филол наук / И. Н. Гаврилкова. — М.: Моск. пед. гос. ун-т, 2003.-212 с.

45. Ганин В. Н. Поэзия Эдуарда Юнга: Становление жанра медитативно-дидактической поэмы: автореферат дис. .канд. филол. наук / В. Н. Ганин. -М. : Моск. гос. пед. ин-т им. В. И. Ленина, 1990. 16 с.

46. Гачева А. Г. «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется.» (Достоевский и Тютчев) / А. Г. Гачева. М. : ИМЛИ РАН, 2004. - 640 с.

47. Гершензон, М. О. Мудрость Пушкина / М. О. Гершензон. — Томск : Водолей, 1997.-288 с.

48. Гинзбург Л. Я. О лирике / Л. Я. Гинзбург. М. : Интрада, 1997. - 415 с.

49. Гинзбург Л. Я. О старом и новом / Л. Я. Гинзбург. Л. : Сов. писатель, 1982.-424 с.

50. Глинка Ф. Н. Стихотворения / Ф. Н. Глинка. — Л. : Сов. писатель, 1961. — 358 с.51 .Голенищев-Кутузов А. А. Сочинения графа А. Голенищева-Кутузова: в 3 т. СПб : Тип. т-ва А. С. Суворина «Новое время», 1914. - Т. 1. - 344 с.

51. Голенищев-Кутузов А. А. На закате / А. А. Голенищев-Кутузов. СПб. : Тип. А. С. Суворина, 1912. - 56 с.

52. Голенищев-Кутузов А. А. Сочинения графа А. Голенищева-Кутузова: в 4 т. / А. А. Голенищев-Кутузов. СПб. : Тов-во Р. Голике и А. Вильборг, 1904.

53. Голенищев-Кутузов А. А. Стихотворения князя Д. Н. Цертелева 1883 — 1891. Критический разбор / А. А. Голенищев-Кутузов. СПб. : Тип. Имп. АН, 1893.- 11 с.

54. Горбовский А. А. В круге вечного возвращения? Три гипотезы / А. А. Гор-бовский. М. : Знание, 1989. - 48 с.

55. Горбовский А. А. Пророки? Прозорливцы? / А. А. Горбовский. М. : Знание, 1990.-48 с.

56. Горшков А. И. А. С. Пушкин в истории русского языка / А. И. Горшков. -М. : Дрофа, 2000. 288 с.

57. Грачева И. В. Мотив звезд в лирике Тютчева / И. В. Грачева // Русская словесность. 2004. - № 2 - С. 26 - 29.

58. Греханкина JI. В. В Россию верил / JL В. Греханкина // Школа. 2003. -№ 5. - С. 81 — 83.

59. Григорьев А. А. Литературная критика / А. А. Григорьев. М.: Худож. лит. 1967.-631 с.

60. Грот Я. К. Жизнь Державина / Я. К. Грот. — М. : Алгоритм: Арт-Бизнес-Центр, 1997.-685 с.

61. Дарский Д. С. Чудесные вымыслы: О космическом сознании в лирике Тютчева/ Д. С. Дарский. -М. : Тип. А. А. Левинсона, 1913. 136 с.

62. Дельвиг А. А. Сочинения барона А. А. Дельвига / А. А. Дельвиг. СПб.: Тип. Я. Соколова, 1903.-XX, 171 с.

63. Державин Г. Р. Сочинения. / Г. Р. Державин. М. : Правда, 1985. - 576 с.

64. Дунаев М. М. Православие и русская литература: в 6 ч. / М. М. Дунаев — М.: Христианская литература, 2001. Ч. I - II. - 763 с.

65. Ермилова Е. В. Лирика «безвременья» (конец века) / Е. В. Ермилова // Ко-жинов В. В. Книга о русской лирической поэзии XIX века: Развитие стиля и жанра. М.: Современник, 1978. - С. 199 - 286.

66. Ермоленко С. И. Лирика М. Ю. Лермонтова: жанровые процессы / С. И. Ермоленко. Екатеринбург : Урал. гос. пед. ун-т, 1996. - 420 с.

67. Жемчужников А. М. Отзвуки души. Стихотворения К. Льдова / А. Жемчужников. СПб. : Тип. Имп. Ак. Наук., 1903. - 5 с.

68. Жирмунский В. М. Немецкий -романтизм и современная мистика / В. М. Жирмунский. СПб. : Аксиома, Новатор, 1996. - 232 с.

69. Жуковский В. А. Собрание сочинений в 4 т. / В. А. Жуковский. М.: Ху-дож. лит., 1985. - 560 с.

70. Жуковский В. А. Собрание сочинений в 4 т. Т.1. Стихотворения / В. А. Жуковский. М. -Л. : Гос. изд-во худож. лит., 1959. - 480 с.

71. Журавлева А. И. Лермонтов в русской литературе: Проблемы поэтики / А. И. Журавлева. М. : Прогресс-Традиция, 2002. - 285 с.

72. Заборов П. Р. «Ночные размышления» Юнга в ранних русских переводах / П. Р. Заборов // Русская литература XVIII в.: эпоха классицизма / М. Л. : Наука, 1964.-С. 269-279.

73. Зайонц Л. О. Юнг в поэтическом, мире С. Боброва / Л. О. Зайонц // Уч. зап. Тартуского гос. ун-та. Вып. 645 Труды по русской и славянской филологии. Проблема типологии русской литературы. Тарту, 1985. - С. 71 — 85.

74. Заманская В. В. Экзистенциальная традиция в русской литературе XX века. Диалоги на границах столетий / В. В. Заманская. М. : Флинта: Наука, 2002. -304 с.

75. Зограф Н. Ю. К вопросу об эволюции искусства передвижников в 18001890-е годы (И. Е. Репин и Н. Н. Ге) Электронный ресурс. / Н. Ю. Зограф. -Режим доступа: tphv.ru/tphvzograf.php.

76. Зорин А. Л. Триста лет со дня рождения Э. Юнга / А. Л. Зорин // Памятные книжные даты / М. : Книга, 1983. С. 82, 83.

77. Зырянов О. В. Лермонтовский миф: некоторые аспекты проблемы / О. В. Зырянов // Архетипические структуры художественного сознания : сб. статей / Екатеринбург : Изд-во Урал, ун-та, 2002. С. 110-121.

78. Зырянов О. В. Эволюция жанрового сознания русской лирики: феноменологический аспект / О. В. Зырянов. Екатеринбург : Изд-во Урал, ун-та, 2003.- 548 с.

79. Зырянов О. В. О некоторых аспектах поэтического диалога Ф. Тютчева и А. Фета / О. В. Зырянов // Языки филологии: теория, история, диалог : Сб. науч. тр. к семидесятилетию М. М. Гиршмана. Донецк, 2007. - С. 172 - 187.

80. Ильин И. А. Я вглядываюсь в жизнь. Книга раздумий / И. А. Ильин. М. : Лепта, 2006. - 298с.82. «Как слово цаше отзовется.» / Сост. Н. Колосова. М. : Правда, 1986. — 704 с.

81. Капитонова Н. А. Лирика А. Н. Жемчужникова: проблематика и поэтика: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н: А. Капитонова. Тамбов, 2006. - 21 с.

82. Касаткина В. Н. Поэзия гражданского подвига: Литературная деятельность декабристов / В. Н. Касаткина. М. : Просвещение, 1987. - 240 с.

83. Касаткина В. Н. Поэзия Ф. И. Тютчева / В. Н. Касаткина. М. : Просвещение, 1978.- 174 с.

84. Касаткина В. Н. Тютчевская традиция в «ночной» поэзии А. А. Фета и К. К. Случевского./ В. Н. Касаткина // Вопросы развития русской поэзии XIX в. Науч. тр.- Куйбышев, 1975. Т. 155. - С. 70 - 89.

85. Кириленко Е. И. Феноменология бессонницы / Е. И. Кириленко // Человек.- 2005.-№3.-С. 17-30.

86. Ковалева Т. В. Русский стих 80 90-х годов XIX века: автореф. .!. канд. филол. наук / Т. В. Ковалева. - Москва, 1994. — 16 с.

87. Кожинов В. В. Книга о русской лирической поэзии XIX века: Развитие стиля и жанра / В. В. Кожинов. М. : Современник, 1978. - 303 с.

88. Козлов И. И. Стихотворения / И. И. Козлов. М.: Сов. Россия, 1979. - 176с.

89. Кондратова Т. И. поэтический мир Константина Михайловича Фофанова: автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. И. Кондратова. Коломна, 1999. —20 с.

90. Коровин В. JI. С. С. Бобров. Жизнь и творчество: автореф. дис. . канд. филол. наук / В. JI. Коровин. М. : Моск. гос. ун-т, 2000. - 18 с.

91. Королева Н. В. В. К. Кюхельбекер / Н. В. Королева // Избранные произведения: в 2 т. / В. К. Кюхельбекер. М. - JI: Сов. писатель, 1967. — Т. 1. — С. 5 — 61.

92. Костыря М. А. Ночной пейзаж в западноевропейской живописи XVII века: дис. . канд. искусствоведения / М. А. Костыря. СПб. : С-Петерб. гос. ун-т, 2004.- 163 с.

93. Круковский .А. В. Певец безмятежных переживаний (оттиск из IV вып. «Филол. записок» за 1915 г) / А. В. Круковский. Воронеж, 1915.-38с.

94. Кулакова JI. И. Поэзия М. Н. Муравьева / JI. И. Кулакова // М. Н. Муравьев Стихотворения. JL : Сов. писатель, 1967. С. 5-49.

95. Кулешов В. И. История русской литературы XIX века (70-е 90-е годы) / В. И. Кулешов. - М. : Высш. шк., 1983. - 400 с.

96. Купина Н. А. Сверхтекст и его разновидности / Н. А. Купина, Г. В. Битен-ская // Человек. Текст. Культура / Екатеринбург, 1994. С. 214 - 233.

97. Кюхельбекер В. К. Избранные произведения: в 2 т. Стихотворения /

98. B. К. Кюхельбекер. — М. JI. : Сов. писатель, 1967. — Т.1. — 666 с.

99. Левин Ю. Английская поэзия и литература русского сентиментализма / Ю. Левин // Восприятие английской литературы в России. М. : Наука, 1990. —1. C. 117-129.

100. Лежнев А. 3. Два поэта. Гейне и Тютчев / А. Лежнев. — М. : Худож. лит., 1934.-351 с.

101. Лейдерман Н. Л. Современная русская литература: 1950 1990-е годы: в 2 т. / Н. Л. Лейдерман, М. Н. Липовецкий. - М. : Академия, 2003. - Т. 1. — 416 с.

102. Лермонтов М. Ю. Собрание сочинений: в 4 т. / М. Ю. Лермонтов. М. : Худож. лит., 1965.

103. Лермонтовская энциклопедия / Гл. ред. В. А. Мануйлов. М. : Большая Российская энциклопедия, 1999. — 784 с.

104. Ли Су Ён «Бездна безымянная» в философской лирике Ф. И. Тютчева / Ли Су Ён // Русская литература. 2001. - № 4. - С. 162 - 164.

105. Лиманская Ю. С. Произведения М. М. Хераскова «Золотой прут» и «Кадм и гармония» в контексте масонской прозы последней четверти XVIII века: автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю. С. Лиманская. Сургут : Сургут, гос. пед. ун-т, 2007. - 19 с.

106. Ложкова Т. А. «Ночная» лирика М. Ю. Лермонтова: традиции и новаторство / Т. А. Ложкова // Лермонтовские чтения: материалы зональной научной конференции / НУ ДО «Межотраслевой региональный центр». Екатеринбург, 1999.-С. 33-41.

107. Ломоносов М. В. Сочинения / М. В. Ломоносов М. : Современник, 1987. - 444 с.

108. Лосев А. Ф. Классицизм. Конспект лекций по эстетике нового времени / А. Ф. Лосев // Литературная учеба. 1990. - №4. - С. 139 - 150.

109. Лосский В. Н. Боговидение / В. Н. Лосский. М. : Изд-во Свято-Владимирского Братства, 1995. - 126 с.

110. Лосский В. Н. Очерк мистического богословия восточной церкви. Догматическое богословие / В. Н. Лосский. М. : Центр «СЭИ», 1991. - 228 с.

111. Лосский Н. О. Избранное. М. : Правда, 1991. - 622 с.

112. Лосский Н. О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция / Н. О. Лосский. Париж : YMCA - PRESS, 1938. - 226 с.

113. Лотман Ю. М. Культура и взрыв / Ю. М. Лотман. М. : Гнозис; Прогресс, 1992.-272 с.

114. Лотман Ю. М. Русская поэзия начала Х1Хвека / Ю. М. Лотман // Поэты начала XIX века. Л. : Сов. писатель, 1961. - С. 5 - 112.

115. Лотман Ю. М. Символика Петербурга и проблемы семиотики города / Ю. М. Лотман // Семиотика города и городской культуры. Петербург : Трудыпо знаковым системам Тарту, 1984. - XVIII. - С. 30 — 45.

116. Льдов К. Н. Лирические стихотворения / К. Н. Льдов. — СПб. : Паровая скоропечатня Я. И. Либермана, 1897. 191 с.

117. Льдов К. Н. Отзвуки души. Стихотворения / К. Н. Льдов. — СПб. : Тип. В. В. Комарова, 1899. 95 с.

118. Льдов К. Н. Против течения (из сказанного и несказанного за пятьдесят лет) / К. Н. Льдов. Брюссель : Книгоизд-во Ю. А. Квашнина, 1926. — 95 с.

119. Льдов К. Н. Стихотворения Константина Льдова / К. Н. Льдов. — СПб. : Тип. И. Н. Скороходова, 1890. 270 с.

120. Любович Н. О пересмотре традиционных толкований некоторых стихотворений Лермонтова / Н. Любович // М. Ю. Лермонтов: сб. статей и материалов. Ставрополь : Ставроп. кн. изд-во, 1960. - 543с.

121. Магомедова Д. М. «Сверхтекст» и «сверхдеталь» в русской и западной культуре / Д. М. Магомедова, Н. Д. Тамарченко // Дискурс. 1998. - № 7. - С. 24 - 28.

122. Маймин Е. А. Афанасий Афанасьевич Фет / Е. А. Маймин. М. : Просвещение, 1989. -1*57 с.

123. Маймин Е. А. Русская философская поэзия. Поэты-любомудры, А. С. Пушкин, Ф. И. Тютчев / Е. А. Маймин. М. : Наука, 1976. - 190 с.

124. Мамардашвили М. К. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке / М. К. Мамардашвили, А. М. Пятигорский. -М. : Школа, 1999.-216 с.

125. Масонство и русская литература XVIII начала XIX вв. - М. : Эдиториал УРСС, 2000.-269 с.

126. Меднис Н. Е. Венеция в русской литературе / Н. Е. Меднис. Новосибирск : Изд-во Новосиб. гос. ун-та, 1999. - 329 с.

127. Меднис Н. Е. Сверхтексты в русской литературе / Н. Е. Меднис. — Новосибирск : Изд-во Новосиб. гос. пед. ун-та, 2003. — 170 с.

128. Мейлах Б. С. «.Сквозь магический кристалл.» : путь в мир Пушкина / Б. С. Мейлах. М. : Высш. школа, 1990. - 339 с.

129. Мережковский Д. С. JI. Толстой-и Достоевский. Вечные спутники / Д. С. Мережковский. М. : Республика, 1995. - 632 с.

130. Мережковский Д. С. Лермонтов — поэт сверхчеловечества / Д. С. Мережковский // Полн. собр. соч.- СПб. М. : Изд. т-ва М. О. Вольф, 1911. - Т. 10. -С. 288-334. "

131. Минский Н. М. Полное собрание сочинений: в 4 т. / Н. М. Минский. — СПб. : Изд-во М. В. Пирожкова, 1904.

132. Минский Н. М. Стихотворения / Н. М. Минский. СПб. : Тип. В. С. Ба-лашева, 1887, 248 с.

133. Минц 3. Г. "Петербургский текст"- и русский символизм / 3. Г. Минц, М. В. Безродный, А. А. Данилевский // Семиотика города и городской культуры. Петербург: Труды по знаковым системам. Тарту, 1984. - XVIII. - С. 78 - 88.

134. Мирошникова О. В. Итоговая книга в поэзии последней трети XIX века: архитектоника 'и жанровая динамика: дис. . доктора филол. наук / О. В. Мирошникова. Омск : Ом. гос. ун-т, 2004. - 466 с.

135. Мирошникова О. В. Итоговая книга в поэзии последней трети XIX века: архитектоника и жанровая динамика: автореф. дис. . доктора филол. наук / О. В. Мирошникова. — Омск : Ом. гос. ун-т 2004. 44 с.

136. Митрополит Николай (Ярушевич) Слова и речи (1957 1960) / Митрополит Николай (Ярушевич). - СПб.: Сатис, 1994. - 267с.

137. Михайлов А. В. Судьба классического наследия на рубеже XVIII XIX в.в./ А. В. Михайлов // Классика и современность / — М. : Изд-во Моск. гос унта, 1991.-С. 149-164.

138. Муравьев В. Н. Внутренний путь / В. Н. Муравьев // Вопросы философии. 1992.-№ 1.-С. 102-110.

139. Муравьев М. Н Сочинения М. Н. Муравьева / М. Н. Муравьев. СПб. : Изд-во придворн. книгопродавца А. Смирдина (сына), 1856. - 407 с.

140. Муравьев М. Н. Стихотворения / М. Н. Муравьев. — Л. : Сов. писатель. -1967.-386 с.

141. Надсон С. Я. Стихотворения / С. Я. Надсон. -М.: Сов. Россия, 1987. —336 с.

142. Найдыш В. М. Философия мифологии / В. М. Найдыш. М.: Гадарики, 2002. - 554 с.

143. Налимов В. В. В поисках иных смыслов / В. В. Налимов. М. : Издат. группа «Прогресс», 1993. - 280 с.

144. Налимов В. В. Спонтанность сознания: вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности / В. В. Налимов. М. : Изд-во «Прометей» Моск. гос. пед. ин-та им. Ленина, 1989. - 287 с.

145. Нб.Недоброво Н. В. О Тютчеве / Н. В. Недоброво // Вопросы литературы, 2000.-№6.-С. 284-309.

146. Николай, Митрополит Месогейский и Лавреотиккийский Человек на границе миров. От неразрешимых вопросов к «логике иной» / Митрополит Месогейский и Лавреотиккийский Николай. Минск : Свято-Елисаветинский женский монастырь, 2007. - 96 с.

147. Нилус С. А. Полн. собр. соч.: в 6 т. Великое в малом (Записки православного) / С. А. Нилус. М. : Паломник, 1999. - Т. 1. - 799 с.

148. Ницше Ф. Сочинения: в 2 т. Литературные памятники / Ф. Ницше, — М. : Мысль, 1990. Т.1. - 829 с.

149. Ницше Ф. Избранные произведения: в 3 т. «Странник и его тень» / Ф. Ницше. М. : «REFL-book», 1994. - Т. 2. - 400с.

150. Новалис Гимны к ночи / Новалис. М. : Энигма, 1996. - 192 с.

151. Новейший философский словарь Электронный ресурс. — Режим доступа: dict.3dn.ru/load/4-l-0-43

152. Нольман М. Лермонтов и Байрон / М. Нольман // Жизнь и творчество М. Ю. Лермонтова: исследования и материалы / М. : ОГИЗ, 1941. С. 466 - 516.

153. Памяти графа А. А. Голенищева-Кутузова. — СПб. : Тип. М. М. Стасюле-вича, 1913. 5 с.

154. Пашкуров А. Н. Жанрово-тематические модификации поэзии русского сентиментализма и предромантизма в свете категории Возвышенного: автореф. дис. .д-ра филол. наук / А. Н. Пашкуров.- Казань: Казан, гос. ун-т, 2005. -44 с.

155. Пашкуров А. Н. Становление "кладбищенской" юнгианской поэтики в лирике Г.П. Каменева / А. Н. Пашкуров // Русская сопоставительная филология. — Казань : Изд-во Казан, гос. ун-та, 2005. — 256 с.

156. Пивоев В. М. Мифологическое. сознание как способ освоения мира / В. М. Пивоев. Петрозаводск : Карелия, 1991. — 111 с.

157. Пивоев В. М. Мифологическое сознание как способ освоения мира: дис. . д-ра философ, наук / В. М. Пивоев. Петрозаводск: Петр, гос ун-т, 1993. - 280 с.

158. Пивоев В. М. Парадоксы философской деятельности // Пивоев В. М. // Региональные аспекты социально-экономического развития хозяйственного комплекса / Петрозаводск : Петр, гос ун-т, 1999. С. 73 — 82.

159. Пигарев К. В. Жизнь и творчество Тютчева / Пигарев К. В. — М. : Изд-во АН СССР, 1962.-376 с.

160. Полежаев А. И. Стихотворения / А. И. Полежаев. — JI. : Сов. писатель, 1937.-264 с.

161. Попова Е. В. Ценностный подход в исследовании литературного творчества: дисс. . д-ра филол. наук / Е. В. Попова. М. : Моск. гос. ун-т, 2004. - 326 с.

162. Поэты XVIII века. JI.: Сов. писатель, 1936. - 429 с.

163. Поэты начала XIX века. — JI. : Сов. писатель, 1961. — 658 с.

164. Поэты тютчевской плеяды. -М. : Сов. Россия, 1982. 400с

165. Поэты-декабристы: Стихотворения. — М. : Худож. лит., 1986. -431 с.

166. Поэты-радищевцы. JI. : Сов. писатель, 1979. - 588 с.

167. Поэты 1840 1850-х годов. - Л. : Сов. писатель, 1972. - 544 с.

168. Поэты 1880 1890-х годов. - Л. : Сов. писатель, 1972. - 728 с.

169. Преп. Силуан Афонский О несозданном божественном свете и образах созерцания его / Преп. Силуан Афонский // С. А. Нилус Полн. собр. соч.: в 6 т. — М.: Паломник, 1999. Т.1 - С. 692 - 706.

170. Прохорова Л. С. Лондонский городской текст русской литературы: дис. . .канд. филол. наук / Л. С. Прохорова. — Томск: Том. гос. ун-т, 2005. 21 с.

171. Пумпянский Л. В. Поэзия Ф. И. Тютчева / Л. В. Пумпянский // Урания. Тютчевский альманах. Л. : Прибой, 1928. - С. 9 - 57.

172. Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: в 10 т. / А. С. Пушкин. М. : Изд-во АН СССР, 1957.

173. Розанов В. В. О легенде «Великий инквизитор» / В. В. Розанов // О великом инквизиторе: Достоевский и последующие. М. : Мол. гвардия, 1992. - 270 с.

174. Розанов И. Н. Отзвуки Лермонтова // Венок М. Ю. Лермонтову: Юбилейный сборник. М. : Изд-во т-ва «В.- В. Думнов, наследники бр. Салаевых», 1914.-С. 237-289.

175. Савина В. В. Творчество Новалиса в контексте европейской романтической традиции: дис. . канд. филол. наук / В. В. Савина. Нижний Новгород, 1994.-238 с.

176. Сапожков С. В. Русская поэзия в свете системного анализа: От С. Я. Надсона к К. К. Случевскому, течения, кружки, стили: дис. . доктора филол. наук.-М, 1999.-471 с.

177. Сахаров В. И. Чаяния Ветхого Адама (Человек в философии русских масонов) Электорный ресурс. / В. И.-Сахаров. Режим доступа: http: // аг-chives.narod.ru/Homo.htm

178. Сахаров В. И. Русская масонская поэзия XVIII века (к постановке проблемы) / В. И. Сахаров // Русская литература. 1995. - № 4. - С. 3 - 26.

179. Сахаров В. И. Миф о Золотом веке в русской масонской литературе XVIII столетия / В. И. Сахаров // Вопросы литературы. 2000. - № 6. — С. 4 - 36.

180. Свендсен JI Философия скуки / Л. Свендсен. М. : Прогресс-Традиция, 2003.-253 с.

181. Семенко И. М. Жизнь и поэзия Жуковского / И. М. Семенко. М. : Худож. лит., 1975. - 256 с.

182. Семенова С. Г. Преодоление трагедии: "вечные вопросы" в литературе / С. Г. Семенова. -М. : Сов. писатель, 1989. 439 с.

183. Скатов Н. Н. Пушкин: Очерк жизни и творчества / Н. Н. Скатов. Л. : Просвещение, 1991.-239 с.

184. Сковорода Г. С. Собрание сочинений Г. С. Сковороды. Т. 1 / Г. С. Сковорода. СПб., 19.12. - XVI. - 543 с.

185. Случевский К. К. Сочинения: В 6 т. Стихотворения / К. К. Случевский. -СПб. : Изд-во А. Ф. Маркса, 1898. Т. 1, 2.

186. Смусина М. Л. Элегии А. А. Ржевского / М. Л. Смусина // Проблемы изучения русской литературы XVIII века (от классицизма к романтизму)-. Л. : Изд-во Лен. гос. пед. ин-та им. Герцена, 1974. - Вып. 1. - С. 25 - 32.

187. Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. А. М. Прохоров, М. : Сов. Энциклопедия, 1987. - 1600 с.

188. Созина Е. К. Творчество Ф. И. Тютчева в российском литературоведении / Е. К. Созина // Известия Урал. гос. ун-та. 2004. - № 33. - С. 149 - 155.

189. Соловьев В. С. О лирической поэзии / В. С. Соловьев // Смысл любви: Избранные произведения. М. : Современник, 1991. - С. 85 - 110.

190. Соловьев В. С. Философия искусства и литературная критика. / В. С. Соловьев. -М. : Искусство, 1991.-701 с.

191. Спивак Р. С. Русская философская лирика: Проблемы типологии жанров / Р. С. Спивак. — Красноярск : Изд-во Краснояр. гос. ун-та, 1985. 140 с.

192. Страхов Н. Н. А. А. Фет. Биографический очерк Н. Н. Страхова / Н. Н. Страхов // Литературная критика : сб. статей. СПб. : Русский христианский гуманитарный ин-т, 2000. — С. 416 - 431.

193. Сурат И. 3. Три века русской поэзии / И. 3. Сурат // Новый мир. 2006. -№ 11.-С. 140-150.

194. Сухова Н. П. Лирика Афанасия Фета / Н. П. Сухова. М. : Изд-во Моск. гос ун-та, 2000. - 80 с.

195. Таборисская Е. М. Онтологическая лирика Пушкина 1826 1836 годов / Е. М. Таборисская // Пушкин: Исследования и материалы. — СПб. : Наука, 1995.-С. 76-97.

196. Таборисская Е. М. «Бессонницы» в русской лирике (к проблеме тематического жанроида) / Е. М. Таборисская // «Studia metrica et poetica» Памяти П. А. Руднева. СПб. : Академ, проект, 1999. - С. 224 - 235.

197. Тамарченко Н. Д. Теория литературы: в 2 т. Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика / Н. Д. Тамарченко, В. И. Тюпа, С. Н. Бройтман. М. : Академия, 2004. - Т. 1. - 512 с.

198. Тарланов Е. 3. Поэзия К. М. Фофанова и тенденции в русской лирике конца XIX века: автореф. дис. .доктора филол. наук / Е. 3. Тарланов. СПб., 1999.-49 с.

199. Тарт Ч. Измененные состояния сознания / Ч. Тарт. М.: Эксмо, 2003. - 288 с.

200. Тахо-Годи Е. А. Константин Случевский: портрет на пушкинском фоне / Е. А. Тахо-Годи. СПб. : Алетейя, 2000. - 389 с.

201. Текст как явление культуры / Г. А. Антипов и др. Новосибирск : Наука, Сиб. отд., 1989.-197 с.

202. Терпугова Т. Г. Ценности культуры Просвещения в английском романе XVII — XVIII веков / Т. Г. Терпугова. — Челябинск : Челяб. гос. акад. культуры и искусств, 2005. 172 с.

203. Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ, Образ: исследования в области мифопо-этического: Избранное / В. Н. Топоров. М.: Прогресс - Культура, 1995. - 624 с.

204. Трубецкой Е. Н. Смысл жизни / Е. Н. Трубецкой. М. : Республику, 1994. -431с.

205. Туманский В. И. Стихотворения и письма / В. И. Туманский. СПб. : Тип. А. С. Суворина, 1912. - 434 с.

206. Тынянов Ю. Н. Вопрос о Тютчеве // Поэтика. История литературы. Кино. -М.: Наука, 1977.-С. 38-51.

207. ТюпаВ. И. Бессонницы русских поэтов / В. И. Тюпа // Текст. Поэтика. Стиль : сб. науч. ст. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2004. - С. 137 - 145.

208. Тютчев Ф. И. Сочинения: в 2 т. Стихотворения / Тютчев Ф. И. — М. : Худож. лит., 1984. Т. 1. 495 с.

209. Уразаева Т. Т. Лермонтов: История души человеческой / Т. Т. Уразаева. — Томск : Изд-во Том. гос. ун-та, 1995. — 235 с.

210. Федоров Ф. П. Ночь в лирике Тютчева / Ф. П. Федоров // Славянские чтения- Даугавпилс Резекне, 2000. — Вып. 1. — С. 38 — 67.

211. Фет А. А. Сочинения: в 2 т. — М. : Худож. лит., 1990.

212. Фет А. А. Вечерние огни // Под ред. Д. Д. Благого, М. А. Соколовой. М. : Наука, 1971.

213. Фет А. А. Сочинения: в 2 т. Стихотворения, поэмы, переводы / А. А. Фет. -М. : Худож. лит., 1982. Т. 1. - 575 с.

214. Флоренский П. А. У водоразделов мысли / П, А. Флоренский. М. : Правда, 1990.-446 с.

215. Флоренский П. А. Иконостас / П. А. Флоренский. — М. : Искусство, 1995. -255 с.

216. Флоровский Г. А. Пути русского богословия / Г. А. Флоровский. Париж: YMCA - PRESS, 1983. - 600 с.

217. Франк С. Л. Космическое чувство в поэзии Тютчева / С. Л. Франк // Русская мысль. — 1913. кн. 11. - С. 1-31.

218. Фридлендер Г. М. Спорные вопросы изучения Жуковского / Г. М. Фрид-лендер // Жуковский и русская культура. М. : Наука, 1987. - С. 5 - 32.

219. Хапизев В. Е. Лирика / В. Е. Хализев // Введение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины: / Л. В. Чернец и др.; под ред. Л. В. Чернец. М. : Высш. школа, Академия, 2003. — С. 133 - 141.

220. Херасков М. М. Избранные произведения / М. М. Херасков. Л. : Сов. писатель, 1961.-409 с.

221. Хомяков А. С. Стихотворения, драмы / А. С. Хомяков. Л. : Сов. писатель. - 1969. - 596 с.

222. Хомяков А. С. Стихотворения А. С. Хомякова / А. С. Хомяков.- М. : Тип. А. Гатцука. 1881. 164 с.

223. Хурумов С. Ю. «Ночная» «кладбищенская» английская поэзия в восприятии С. С Боброва: дис. . канд. филол. наук / С. Ю. Хурумов. М. : Рос. гум. ун-т, 1998.- 131 с. ,

224. Хурумов С. Ю. "Ночная" "кладбищенская" английская поэзия в восприятии С. С. Боброва: автореф. дис. . канд. филол. наук / С. Ю Хурумов. — М. : Рос. гум. ун-т, 1998.-22 с.

225. Цертелев Д. Н. Стихотворения князя Д. Н. Цертелева / Д. Н. Цертелев. -СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1883.- 170 с.

226. Цертелев Д. Н. Стихотворения князя Д. Н. Цертелева 1883 1901 / Д. Н. Цертелев. - СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1902. - 270 с.

227. Шаламов В. Т. Переписка с Кожиновым В. В. Электронный ресурс. -http://shalamov.ru/library/24/63 .html

228. Шевырев С. П. Стихотворения / С. П. Шевырев. — JI. : Сов. писатель, 1939. -262 с.

229. Шмеман А. Воскресные беседы / А. Шмеман. М.: Паломник, 1993. — 222 с.

230. Шмеман А. Проповеди и беседы / А. Шмеман. М. : Паломник, 2000. — 207 с.

231. Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность / Шопенгауэр А. — М. : Республика, 1992. 448 с.

232. Шпенглер О. Закат Европы / О. Шпенглер. М. : Мысль, 1993. - 663 с.

233. Щемелева JI. М. О русской философской лирике XIX зека / JI. М. Щемелева//Вопросы философии. № 5. - 1974. - С. 90 - 100.

234. Щенникова JI. П. Русская поэзия 1880 1890-х годов как культурно-исторический феномен: автореф. дис. .доктора филол. наук. / JI. П. Щенникова. - Екатеринбург : Урал. гос. ун-т, 2003. - 48 с.

235. Щенникова- JI. П. Русская поэзия 1880 1890-х годов как культурно-исторический феномен / JI. П. Щенникова. — Екатеринбург : Изд-во Урал. гос. унта, 2002. - 456 с.

236. Эпштейн М. Н. «Природа, мир, тайник вселенной.» : система пейзажных образов в русской поэзии / М. Н. Эпштейн. М. : Высш. шк., 1990. - 303 с.

237. Юнг Э Стихотворческие красоты Эдуарда Йонга / Э. Юнг. — М. : Тип. Кряжева и Мея, 1806. 146 с.

238. Юнг Э. Плач, или Нощныя мысли о жизни, смерти и безсмертии, английское творение г. Йонга : в 2 ч. Ч. 2 / Э. Юнг. СПб. : Тип. Г. М. Коллегии, 1799.-503 с. •

239. Ямпольский М. Б. Зоофизиогномика в системе культуры / М. Б. Ямполь-ский // Ученые записки Тартуского государственного университета. Текст — Культура Семиотика нарратива. Труды по знаковым системам XXIII. - Тарту, 1989. - Вып. 855. - С. 63 - 79.

240. Ясперс, К. Общая психопатология / К. Ясперс. М. : Практика, 1997. -1056 с.