автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.05
диссертация на тему: Номинативные и коммуникативно-функциональные свойства фразеологизмов-идиом в кубинском варианте испанского языка

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Карнеадо, Море Сойла

ВВЕДЕНИЕ . 5

ЧАСТЬ I. ЖТОРШ РАЗРАБОТКИ И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ

ФРАЗЕОЛОГИИ КАК ОСОБОЙ ЛИНГВЮТШЕСКОИ ОТРАСЛИ ЗНАНИЯ.10 "

Глава I. Фразеология как особый раздел лингвистики. Ю

1. Развитие фразеологии как науки об устойчивых сочетаниях слов .10

2. Советская фразеологическая школа .18

Глава П. Проблема объема фразеологии и основные критерии фразеологичности .26

1. Проблема объема и границ фразеологии.27

2. Устойчивость и воспроизводимость ФЕ.29

3. Переосмысление слов-компонентов сочетания . 37

4. Ограничение в сочетаемости

5. Типы единиц фразеологического состава языка (структурно-семантический аспект)

Глава Ш. Фразеологический состав языка, его системность .50

1. Лексико-грамматические свойства ЗгЕ.52

2. Ще ©графическая стратификация ФЕ .53

3. Проблема значения .54

4. Экспрессивные свойства ФЕ.57

5. Полисемия ФЕ .61

6. Цроблема вариантности .64

7. Синонимия и антонимия.65

Глава 1У. Методы изучения фразеологического состава языка .71

1. Структурно-семантический анализ

2. Метод 01раничения в выборе переменных

3. Метод окружения (дистрибутивно-контексту-альныи анализ)

4. Методы идентификации и апликации

5. Метод компонентно-дистрибутивного анализа.

6. Номинативно-функциональный подход к описанию фразеологизмов

ЧАСТЬ П. ВДШМАТИКА В КУБИНСКОМ ВАРИАНТЕ ИСПАНСКОГО

ЯЗЫКА .78

Глава I. Источники фразеологического компонента языка и лексико-грамматические классы ФЕ .78

1. Экстралингвистические и внутрилингвистические факторы образования <83 и роль образной мотивированности в формировании значения ФЕ . 78

2. Лексико-грамматические типы идиом .90

X. Глагольные фразеологизмы.91

- Возвратные идиомы.92

- Пропозитивные идиомы .93

-Предикативные идиомы .94

2. Идиомы с цричастием hecho .96

3. Сочинительные идиомы

4. Идиомы о местоимениями la, las . 99

5. Именные фразеологизмы .100

6. Наречные фразеологазмы .101 JE

7. Адъективные фразеологизмы .104

Глава П. Коммуникативнокбункциональше свойства идиом и специфика значения идиом .106

1. Идиомы»способные к выполнению идентификации. 109

- Предикативные идиомы .II1

- Бифункциональные идиоды .121

- Пропозитивные идиомы.124

2. Экспрессивный аспект значения ФЕ. Роль внутренней формы в семантике идиом и ее коннотативный характер .125

Глава Ш. Полисемия и вариантность ФЕ . 134

1. Типы полисемии. 134

2. Вариантность ФЕ . 139

- Морфологические варианты .140

- Синтаксические варианты .142

- Лексические варианты .143

Варианты, образуемые глаголами .143

Варианты, образуемые заменой существительных .145

- Семантические варианты .153

- Варианты идиом, различающиеся по числу компонентов.159

Глава 1У. Синонимия ФЕ-идиоц . 164

Введение диссертации1984 год, автореферат по филологии, Карнеадо, Море Сойла

Исследование и описание идиоматичных сочетаний-фразеологизмов кубинского варианта испанского языка - одна из интереснейших задач как для кубинского, так и для общего языкознания, поскольку испанский язык, функционирующий на Кубе, - это язык национальный, обнаруживающий свою культурно-историческую специфику в формировании идиом. Обогащение лексикона - словарного состава и идиом (т.е. сочетаний слов, эквивалентных отдельным словам по номинативной функции) - процесс активный. Он связан с демократизацией языка, характерной для последних двадцати пяти лет, которая особенно заметна в публицистической и разговорной речи, а также в просторечии, т.е. в тех сферах языка, где идиомы и употребляются по преимуществу, окрашивая речь экспрессивно. Специфика семантики идиом заключается в тсэд, что она конденсирует в себе способность выхода в две коммуникативные области - в ассертивную часть высказывания, указывая на признаки сообщаемого, и в аксиологическую (оценочную) область, дополняя высказывание о мщ)е сведениями об отношении говорящего (или субъекта речи) к обозначаемому и тем самым воздействуя на адресат и придавая высказыванию прагматическую ценность.

Исследование идиоматики в кубинском варианте испанского языка как особого пласта лексикона предпринимается впервые, что обусловило выбор темы исследования - рассмотрение идиоматичных сочетаний в связи с общими проблемами фразеологии, основы которой разрабатываются в советской лингвистике, где эта дисциплина и была выделена в особый раздел науки о языке, а также с учетом сведений, полученных в последние десятилетия, о номинативных и гч 6 — коммуникативно-функциональных свойствах идиом, наряду с традиционно используемыми в языкознании сведениями о структурно-семантических свойствах идиом и об их системной упорядоченности.

Актуальность темы определяется отсутствием исследований, посвящзнных идиоматике кубинского варианта испанского языка как особого пласта его инвентаря. При полной неисследованности соотношения пиренейско-испанекой, латиноамериканской и собственно кубинской идиоматики, не выделены структурно-семантические типы идиом и их свойства, совершенно не изучены процессы идиомообразо-вания, взаимоотношение слов-компонентов идиом с лексическими единицами и специфика их отклонения от правил семантического согласования, не выявлены семантические и коммуникэтивно-функционалъ-ные особенности идиом, нет описания общих закономерностей их парадигматических связей и синтагматических отношений, не изучены механизмы прагм этического эффекта, которые идиомы привносят в коммуникацию.

Цель и задачи работы обусловлены необходимостью выявить, исследовать и описать все типы идиом со структурой сочетаний слов как особого пласта номинативных средств кубинского варианта испанского языка в его современном состоянии. В связи с этим в работе решаются следующие задачи: а) обобщение теоретических воззрений на предмет, задачи и объем фразеологии, разработанных в советском языкознании, и обоснование выбора основных понятий и методов описания, применяемых при исследовании материала кубинских авторов; б) выяснение номинативной природы идиом - их образной мотивированности и факторов их развития и пополнения; в) выявление лексико-граммэтических особенностей идиом, исследование семантики идиом в ее коммуникативно-функциональном аспекте; г) вы яснениэ специфики полисемии, вариантности и синонимии идиш как знаков вторичного образования.

Теоретической основой для решения указанных выше задач послужила теория языковых вариантов, разработанная Г.В.Степановым и другими советскими учеными, а также сложившееся в советской фразеологической школе учение о фразеологизмах-идиомах как особых единицах языка, сформировавшихся при взаимодействии экстралингвистических факторов и внутриязыковых закономерностей развития слов и словесных значений в тесном переплетении объективного и субъективного факторов как в отображении действительности, так и в ее оценке (В.В.Виноградов, В.Л.Архангельский, В.Г. Гак, А.В.Кунин, А.В.Чернышева и др.). Описание семантики идиом -основного предмета исследования производилось с позиций субстанционального определения значения как такой идеальной сущности, которая обладает понятийно-отражательным характером и выступает как средство хранения и передачи информации, накопленной во всех сферах деятельности человека (А.А.Уфимцева, Д.Н. Шмелев) и приспособленной к выполнению определенных коммуникативных ролей (Н.Д.Арутюнова). Специфика значения идиом рассматривалась и определялась как обусловленная особенностями идиомообразования -особого типа вторичной номинации, в котором, как правило, выражается оценочное отношение субъекта номинации (говорящего) к обозначаемому (Н.Н.Курчаткина и А.В.Супрун, Е.М.Вольф, В.Н.Те-лия).

Научная новизна работы заключается в следующем: I) впервые предпринята попытка описания корпуса идиоматичных сочетаний устойчивого характера как особого пласта инвентаря языка, его системно-семантической организации; 2) исследована и номинативная и коммуникативно-функциональная природа фразеологизмов-идиом; 3) выявлена специфика структуры значения идиом, которая обусловлена наличием коннотативного компонента, содержащего мотивировку, а также компонентов, передающих оценочную окраску и стилистическую маркированность; 4) внесены уточнения в разграничение понятий полисемии и семантического варьирования идиш, а также синонимии и лексико-семантического (двустороннего) варьирования; 5) определена роль образного основания в комбинаторных потенциях идиом, в частности - в сочетаемостных ограничениях.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в том, что предпринятое исследование освещает специфику идиом с позиций "активной (по словам Л.В.Щербы) грамматики", т.е. с учетом номинативных и коммуникативно-функциональных свойств и потенций этих знаков вторичного образования. Такой подход позволил уточнить многие из базовых для фразеологии понятий, таких, как устойчивость, особенность фразеологического (идиоматичного) значения как особой семантической категории, обладающей ассоциативно-образным аспектом и экспрессивной окраской как характерными признаками значения этого типа. Кроме того, получены ноше данные о специфике вариантности идиом и их синонимии, выявлены некоторые факторы, создающие собственно кубинские особенности идио-мообразования. Результаты работы могут быть использованы как в разработке общего курса по фразеологии кубинского варианта испанского языка, так и в лексикографической практике (в разработке структуры толкования, описания вариантов и синонимии идиш).

Методика исследования включала компонентный анализ, производимый относительно кате гориально-грамматической, денотативной и экспрессивной соотнесенности идиом, коммуникативно-функционального анализа, устанавливаемого методом наблюдения над употреблением идиом в тексте, системного анализа - установления тождеств и различий идиом как между собой, так и с лексическими эквивалентами. В целом материал изучался путем анализа частей на фоне синтезирующего значения идиомы.

Материалом исследования послужили испанские, кубинские словари, а также тексты из газет, журналов и художественной литературы. Было зарегистрировано свыше 5 ООО примеров.

ЧАСТЬ I

ЖТОРИЯ РАЗРАБОТКИ И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ФРАЗЕОЛОГИИ КАК ОСОБОЙ ЛИШБЖТИЧЕСКОЙ ОТРАСЛИ ЗНАНИЯ

ШВА I. ФРАЗЕОЛОГИЯ КАК ОСОБЫЙ РАЗДЕЛ ЛИНГВИСТИКИ

РАЗВИТИЕ ФРАЗЕОЛОГИИ КАК НАУКИ ОБ УСТОЙЧИВЫХ СОЧЕТАНИЯХ СЛОВ

Фразеология (от греч. слова "фразис") является разделом лингвистики, изучающим фразеологический состав языка в его современном состоянии и историческом развитии. Хотя фразеология как особая отрасль знания существует около пятидесяти лет, являясь одной из наиболее "молодых" дисциплин, ее развитие протекает интенсивно, и она достигла, достаточно высокого теоретического уровня осмысления объекта - устойчивых несвободных сочетаний слов разных структурных типов. Становление фразеологии связано с именами выдающихся лингвистов - Ш.Балли (1909) и акад. В.В.Виноградова (1946, 1947а, 19476). ЩБалли впервые в языкознании попытался раскрыть семантическую и экспрессивную специфику устойчивых несвободных сочетаний слов и разграничить типы таких единиц, образующих фразеологический состав языка. Однако выделение фразеологии в качестве особой лингвистической дисциплины было осуществлено в работах В.В.Виноградова, который, развивая учение Ш.Балли в структурно-семантическом плане, использовал теоретические предпосылки фразеологии, которые были подготовлены в трудах крупных русских языковедов - А.А.Потебни (1894), И.И.Срезневского (1873), Ф.Ф.Фортунатова (1956), А.А.Шахматова (1941), С.И.Абакумова (1936, 1942) и других. В.В.Виноградов создал оригинальную концепцию фразеологии, наметил ее объем и задачи, разработал структурно-семантическую классификацию фразеологических единиц (далее - с®), не потерявшую до сих пор научной ценности.

В этой связи уместно отметить, что в западно-европейской, американской и латино-американской лингвистике, а также в лингвистической традиции восточных стран исследование устойчивых несвободных сочетаний слов носит скорее эпизодический и описательно-нормативный характер, нежели поиск, ведущийся в русле продуманной теории: материал приводится в отдельных главах книг по лексикологии или лексикографии (Касарес, Чейф).

Объектом изучения фразеологии являются все устойчивые сочетания, способные воспроизводиться как "готовые" единицы. Таким образом, фразеология изучает устойчивые сочетания четырех видов (если отвлечься от устойчивых названий, а также клише): сочетания слов, в семантическом отношении эквивалентные словам как единицам языка (идиомы), сочетания слов, в которых по крайней мере один компонент выступает в своем "свободном" значении, а другой - в значении переосмысленном, а также предложения, в которых и формальный и содержательный аспекты переосмыслены (идиомы типа куры не клюют), или же предложения с переосмысленным лексическим составом, сохраняющие коммуникативную функцию (что характерно в основном для пословиц).

Как уже отмечалось, на развитие фразеологии большое влияние оказали работы французского лингвиста Ш.Балли. Ш.Балли рассматривал языковые факты с точки зрения данного состояния языка (синхрония); хотя "языки постоянно изменяются, функционировать они могут только не изменяясь" (Балли, 1955, 29). С этих же функционально-системных позиций он описывал устойчивые сочетания и заложил основы синхронической фразеологии, поэтому его концепция и в настоящее время представляет собой бесспорный интерес, ориентирует исследование корпуса фразеологии в коммуникативно-функциональном аспекте.

Выделяя фразеологические обороты, Ш.Балли исходил из того, что в речи существуют два типа словосочетаний: I) те, которые распадаются тотчас после того, как были созданы, и составляющие их элементы - словашовь обретают полную свободу вступать в новые комбинации, и 2) те, которые по той или иной причине полностью теряют свою независимость и имеют данный смысл только в данном сочетании. Последние составляют разряд "фразеологических единств". "Ясно, - пишет Ш.Балли, - что между этими двумя крайними случаями можно обнаружить массу переходных случаев, не поддающихся точной классификации" (Балли, 1955, 89).

Среди этих переходных групп выделяются "фразеологические группы " или такие сочетания, элементы которых сохраняют независимость, показывая при этом известную близость между собой, так как вся группа имеет точное очертание и создает впечатление, что она уже полностью известна, как, например; gravement malade "тяжело больной" и grièvement blessé "тяжело раненный". Несмотря на сходство значений, в этих сочетаниях наглядно видна незаменяемость определений и устойчивость их выбора при определенном имени.

В эту же промежуточную категорию он включает также "стереотипные группы" типа intimement li& "тесно связанный", diamétralement opposé "диаметрально противоположный"; глагольные перифразы типа remporter une victoire "одержать победу".

Как видно из приведенного выше, четко выделяются в особую группу единиц только фразеологические единства, то есть идиомы в классическом смысле слова. Фразеологические группы составляют более "размытую" категорию сочетаний, один из компонентов которых либо входит в ряд контекстуально закрепленных синонимов soffocante, accablante, tropicele, torride, sênêgalienne chaleur удушающая, тягостная, тропическая, жхучая, сенегальская жара"), либо закреплен за определенным сочетанием нормой, либо специализируется в качестве морфологического средства образования аналитических форм глагола. Собственно единицами Ш.Балли считает только фразеологические единства, когда слово - компонент является лишь материальной частью реальной языковой единицы, в которой значение частей растворено в целостном значении. Фразеологические единства Ш.Балли сравнивает с лексической единицей, которую, в свою очередь, можно сравнить с химическим соединением (Балли, 1955, 97).

Для исследования фразеологического материала Ш.Балли цри-менил "принцип идентификации", который состоит в том, что к слову (или последовательности слов) подбираются, синонимы, а уже затем для этого синонимического ряда определяется логический эквивалент. Этот логический эквивалент не является сам по себе фактом языка, а только средством описания. Принцип идентификации как прием концептуальной эквивалентности, позволяет проводить чисто синхронное описание с позиций плана содержания языковых сущностей, то есть исследовать их взаимодействие в рамках определенного состояния языка, отвлекаясь от формальных тождеств и различий, что позволило ему отождествить по функции выражение "единицы мысли" слова и фразеологические единства.

Определяя специфические свойства фразеологического единства, Ш.Балли считал важным разграничение внешних и внутренних признаков. Внешние - это признаки формы: раздельное написание компонентов, невозможность их замены. Внутренние - это цризнаки, "которые вытекают из соответствия между формой и мыслью": тождественность всего выражения одному слову-идентификатору, наличие лексических, семантических архаизмов. Все эти признаки сводятся к одному факту: элементы теряют свой смысл, становятся непонятными .

Необходимо отметить, что Ш.Балли приводит чисто семантический критерий (равнозначность значения единства "единице имени") в качестве основного внутреннего признака. Этот аспект был обусловлен самим характером работы: логико-семантическим подходом к фразеологическим оборотам. Для этих целей вполне достаточно определить возможность или невозможность поставить "одно простое слово-идентификатор" вместо оборота, и это является "самым общим признаком, заменяющим собой все остальные" (Балли, 1955,100). Сам Ш.Балли писал: "найти абстрактное слово, выражающее данную мысль в ее простейшей форме, - в этом и состоит конечная цель собственно идентификации; но для того, чтобы достигнутый результат можно было использовать для дальнейшего исследования, необходимо сопоставить данный речевой факт и идентифицирующие слова не в изолированном виде, а так, чтобы каждое находилось в естественной для него среде. Иначе говоря, логическую равнозначность должна сопровождать равнозначность грамматическая" (Балли, 1955, 141-143).

Упор на логическую эквивалентность языковых сущностей был обусловлен в концепции Ш.Балли стремлением найти "нейтральный" слой смысла (понятия), на фоне которого становится выпуклой экспрессивная окраска языковых единиц. В этом же ключе решена была и проблема устойчивых сочетаний слов. Предвосхищая многие из современных постулатов лингвистики (в частности, постулат о возможности множественности способов выражения одного и того же "заданного смысла"), фразеологическая концепция Ш.Балли и в настоящее время служит импульсом для творческого осмысления многих фразеологических "секретов", к которым можно отнести феномен однотипности семантической структурации плана содержания слова и фразеологизмов разных типов, независимо от словного или несколь-кословного представления действительности (имеются в виду "макрокомпоненты" значения - категоризация, денотация, коннотация), феномен "предикативности" фразеологизмов, тесно связанный с их экспрессивностью,и другие.

Несмотря на отсутствие видовой классификации, теория Ш.Бал-ли явилась большим шагом в процессе становления фразеологии. Следующие положения этого выдающегося лингвиста до сих пор сохраняют ценность и ожидают решения: I) необходимость различения релевантных признаков (т.е. признаков, конституирующих единицу) и нерелевантных (внешних, сопутствующих); 2) выявление переменных, но лексически несвободных сочетаний, один из компонентов которых сохраняет независ игл ость (группы), разграничение их типов; 3) выяснение знаковой природы фразеологических единств и фразеологических групп и свойств их компонентов; 4) обоснование принципов построения синхронической фразеологии, роль в них анализа образного среза фразеологизмов (см. подробнее: Телия, 1966).

Фразеологическая концепция, изложенная испанским лингвистом Х.Касаресом в его книге "Введение в современцую лексикогра Хб — фию" также оказала большое влияние на развитие фразеологии как самостоятельного раздела языкознания. Касарес проводит углубленный анализ испанской фразеологии и пытается дать критерии для отбора и классификации различных типов устойчивых соединений слов.

Испанский лингвист выделяет основные типы устойчивых словосочетаний « устойчивые речения, провербиальные фразы и поговорки.

После тщательного разграничения этих типов он пытается выработать классификационную схему наиболее обширного разряда: устойчивых речений. X.Касарес определяет устойчивые речения как "устойчивое сочетание двух или более слов, обладающих функцией части речи и заранее известным единым значением, которое не является простой суммой нормальных значений компонентов" (Касарес, 1950, 170).

В своей схеме X.Касарес выделил устойчивые речения в две большие группы: концептуальные или знаменательные, которым соответствуют определенные представления, идея или понятие, хотя это соответствует не тому, чем является вышеназванное речение и связочные речения, которые "служат только связующим звеном между предложениями и знаменательными словами" (Касарес, 1950, 171).

В свою очередь, Х.Касарес включает в группу знаменательных речений субстантивные речения типа Papel moneda "бумажные деньги" ; адъективные. которые, как показывает название, выполняют функцию прилагательных: (una mujer) de rompe y rasga "бой-баба"; глагольные речения: Dar bofetadas "давать пощечины"; причастные речения, как например, hecho un mar de lágrimas "залившийся слезами"; наречные речения: En un santiamén в один миг"; местоименные речения: el que m£s у el que menos "любой" и междометные: Ancha es Castilla! "широка Кастилия".

В связочные речения ХДасарес включил союзные речения типа Ahora bien "итак", con tal que "если только" и предложные en ров de "вслед за".

Однако этот принцип классификации не является точным. "Основной недостаток схемы Х.Касареса, - пишет Г.В.Степанов, - заключается в том, что, установив соотнесенность фразеологизма с той или иной частью речи, он оставляет в стороне вопрос об особенностях конкретной семантической связи внутри каждого разряда. Кроме того, Х.Касарес, сосредоточив все свое внимание на формально-композиционных признаках, упустил из виду особенности различных фразеологических единиц" (Г.В.Степанов, 1958, 14).

Провербиальную фразу Х.Касарес определяет как "нечто, по традиции воспринимаемое данной языковой общности, даже если все сочетание лишено черт, характерных для поговорок" (Kacapeс,1950, 182). Провербиальные фразы восходят исторически к конкретному высказыванию, которое описывает некоторый единственный случай из прошлого. Творчески языковый процесс здесь завершился, как только была создана фраза, употребление которой будет всегда иметь характер цитирования.

Однако поговорка стремится сформулировать в отвлеченной форме, т.е. в форме, не относящейся ни к какому частному случаю, "истину", действительную для всего человечества, независимо от различий места и времени. Например: a quien madruga, Dios le ayuda "Кто рано встает, тому и бог помогает".

Среди готовых фраз Х.Касарес выделяет речения, которые он оцределяет как эфемерные выражения, склонные к быстрому исчезновению и которые сохраняются только в маленьких композициях, и модизм - сложные выражения устойчивого характера, состоящие по крайней мере из двух слов.

В книге ХЖасареса цриведен обильный иллюстративный материал, высказаны и некоторые общие идеи, но в делом его труд носит чисто описательный характер. Заслуга испанского лингвиста состоит в том, что он по-новому поставил вопрос об этом типе устойчивых сочетаний и сумел четко определить границы этих сочетаний.

Советская фразеологическая школа

Фразеология как особая отрасль лингвистического знания сформгфовалась в советском языкознании. Уже в 30-40 годы появляется целый ряд статей, главы в пособиях по русскому языку посвященные устойчивым оборотам речи. Необходимо отметить, что в западной литературе в этот период был накоплен достаточно большой материал, связанный с явлением идиоматичности (Есперсен, 1958; Пауль и др.)« Анализ этого материала, его теоретическое осмысление составляют содержание первых работ в этой области. Статья "К вопросу о классификации идиом" (Вольфнус, 1979) обоб Проф. С.Е.Истрина выделила фразеологию как самостоятельный раздел лексикологии в книге "Современный русский литературный язык" (Программы - задания для заочных пединститутов), вып.24, изд. Наркопроса, 1933, с.13-16. щает указанную литературу. Но само начало фразеологических исследований явилось одновременно и продолжением русской лингвистической традиции, для которой характерно внимание к слову, к его значению.

В свете сказанного важно отметить связь между одним из первых в советском языкознании определений фразеологии или идиоматики и постулатом о полифункциональности слова. .Это определение, выдвинутое И.А.Бодуэном де Куртенэ и воспринятое Л.В.Щербой и Е.Д.Поливановым, исходит из следующего понимания слова:"Слово как основная единица языка не является таковой в различных аспектах исследования. Слово как комплекс морфем (формально-грамматическое слово) является морфологической единицей, слово как носитель значения образует единицу лексикологии"(см.: Леонтьев, 1964, 49-50).

Фразеология (или идиоматика), - писал Е.Д.Поливанов, - является "особой дисциплиной (наряду с фонетикой, морфологией, синтаксисом и словарем, или лексикой), занимающей по отношению к лексике то же положение, которое синтаксис занимает по отношению к морфологии", и эта дисциплина оперирует так же, как и лексикология", выражением индивидуальных концептов (лексических значений)", в отличие от синтаксиса и морфологии, целью которых является изучение символики общих (абстрактных идей)" (Поливанов, 1968. 206-224).

Хотя Е.Д.Поливанов не занимался специально изучением фразеологизмов, но его наблюдения над их проявлениями (хотя и фрагментарные), а также определение "места" фразеологизмов в стратификационном соизмерении с другими единицами языка оказались плодотворными для дальнейшего развития фразеологии: в период 60

70-х годов эти мысли Е.Д.Поливанова были "эпицентром" структурно-системного осмысления корпуса фразеологии.

Существенным вкладом в развитие фразеологии является попытка профессора С.И.Абакумова создать структурно-этимологическую классификацию "устойчивых сочетаний", учитывая при этом способы соединения слов в их этимологическом составе и одновременно прослеживая функциональную эквивалентность устойчивых сочетаний слову (Абакумов, 1942, 74). С.И.Абакумов устанавливает различие между идиоматикой и фразеологией. Семантическая целостность, непереводимость, синтаксическая и лексическая неделимость, частичная неизменяемость грамматической формы, неизменяемость порядка слов, отсутствие широких словообразовательных возможностей являются, с точки зрения Абакумова, чертами, присущими идиоматическим оборотам; а фразеологические - характеризуются потерей, в небольшой степени, независимого значения слов , которые образуют эти обороты. Фразеология является для С.И.Абакумова наукой о готовых способах выражения мысли.

Естественно, что фразеология не могла развиваться ни в отрыве от развития мировой лингвистической мысли, ни изолированно от синтаксиса, лексикологии и семасиологии. Как писал В.В.Виноградов, в работах К.Бругмана, Г.Пауля, Ш.Балли, А.Сеше, О.Есперсена, И.А.Боруэна де Куртенэ и А.А.Шахматова был показан путь разграничения в речевой деятельности словесных групп,образующих семантические единицы более сложные, чем слова (фраз, идиш, тесных фразеологических групп, устойчивых, неделимых или неразложимых словосочетаний, фразеологических единиц). Этот путь является описанием семантического результата. Но к изучению устойчивости сочетаний слов можно подойти, по мысли В.В.Виноградова, и путем исследования тех категорий, которые руководят механизмами формирования фраз (Виноградов, 1946; 1947).

Одной из подобных категорий является структура значения слова как факт системы языка. Именно академик В.В.Виноградов указал путь изучения структуры различных видов значений слова "с целью выявления таких категорий словесных значений, которые лежат в основе различных процессов фразообразования" (Виноградов, 1946, 46).

Оформление фразеологии как особой лингвистической дисциплины датируется 40-ми годами и, бесспорно, связано с трудами академика В.В.Виноградова, который в ряде своих работ поставил и дал решение некоторым вопросам общего характера. Исследования этого лингвиста позволили создать базу для изучения устойчивых словосочетаний в русском языке, В.В.Виноградов был первым ученым, разработавшим принципы синхронической классификации фразеологических оборотов, исходя из степени семантического слияния сочетания слов.

Слова, помещенные в определенные синтаксические и стилистические условия, являются центром внимания фразеологической теории этого выдающегося ученого. В одной из своих работ В.В.Виноградов писал: "Тесная связь идиоматики и фразеологии с лексикологией обусловлена не только структурной близостью понятий слова и идиомы, но и постоянным движением внутри языка от слов к идиомам и фразам - и обратно - от фраз и идиом к словам" (Виноградов, 1938, 172),

Классификация, предложенная академиком В.В.Виноградовым, является структурно-семантическим типом классификации. Все последующие концепции фразеологии формировались на основе анализа значения фразеологической единицы по отношению к значению слов-компонентов.

В зависимости от степени семантической связи слов, образующих фразеологизмы, В.В.Виноградов выделяет три большие группы: фразеологические сращения, фразеологические единства и фразеологические сочетания.

Фразеологические сращения немотивщюваны и непроизводны и в этом отношении эквивалентны слову; в их значении нет даже

• малейшей существенной связи со значением их компонентов,Лексический состав сращения подобен морфемам в составе слова и является "соединением каких-то растворившихся и с точки зрения современного языка аморфных частей" (Виноградов, 1946 , 63). В.В.Виноградов показал, что немотивированность оборота, которая может сопровождаться лексическими и грамматическими архаизмами, "является основной чертой фразеологических сращений. Раздельнооформ-ленность компонентов этих сращений носит чисто внешний, формальный характер: "Сохранение грамматических отношений между языковой традицией ~ лишь пережиток црошлого" (Виноградов, 1946, 54). Сращения "образуют своеобразные составные синтаксические слова. Поэтому они подводятся под грамматические категории как синтаксическое целое, как своеобразные сложные лексические единицы" (Виноградов, 1946, 351).

Фразеологические единства "тоже семантически неделимы и тоже являются выражениями единого целостного значения, но в них это целостное значение мотивировано, оно является произведением, возникающим из слияния лексических компонентов" (Виноградов, 1946, 59).

С точки зрения В.В.Виноградова, фразеологические единства обладают четырьмя характерный и для них признаками. Присутствие одновременно всех четырех признаков необязательно, для создания фразеологического единства достаточно каждого из них в отдельности: I) переносное, образное значение; 2) экспрессивная насыщенность; 3) невозможность замены синонимом ни одного из лексических элементов фразового единства; 4) семантическая заменимость лишь всего фразеологического единства. Однако в действительности только фразеологическим единствам присуща мотивация значения слов-компонентов в отличие от сращений, значения которых не мотивированы (ср. сращение собаку съесть, бить баклуши и единства выносить сор из избы, стреляный воробей). Однако признак мотивации как основы дифференциации сращения и единства не был, конкретизирован автором. Другие же признаки, названные выше, можно применить к обеим категориям. Структурно-семантическая неоднотипность категории фразеологических единств отмечалась и В.В.Виноградовым. Он писал, что "семантическая замкнутость фразеологического единства далеко не всегда организуется единством образа. Она может создавать эвфоническими или формально-грамматическими средствами - рифмическими созвучиями, аллитерациями"^". Автор признает, что в основном состав этой фразеологической категории является сложным и неоднородным. Например, считая, что лек Необходимо отметить, что эвфония, рифмическая организация и аллитерация - это явления, входящие в сферу деятельности речи, а не в средства системы языка (Телия, 1966, 23). сический состав компонентов определяет производительность значения, В.В,Вино градов в то же время пишет, что "целостный смысл выражения до некоторой степени независим от лексических значений отдельных компонентов" (Виноградов, 1947, 358).

Характеристика грамматической структуры единств также не получила единого основания. Синтаксические отношения между компонентами единств могут быть сведены к живым синтаксическим связям, но так как единства являются семантически неделимы^то по существу они и синтаксически неделимы. Грамматический состав единств - это, по В.В.Виноградову, "морфология синтаксически застывших конструкций".

В категорию фразеологических единств В.В.Виноградов включает "многие фразовые штампы, клише, типичные для разных литературных стилей, и литературные цитаты, и крылатые выражения, и народные пословицы и поговорки" (Виноградов, 1946, 61).

Фразеологические сочетания - это "тип фраз, образуемых реализацией несвободных значений слов" (Виноградов, 1946, 66). В.В. Виноградов определил значения таких слов как фразеологически связанные, так как они лишены прямой номинативной функции, то есть направленности на объекты, явления, действия и свойства.

Эта категория является наиболее сложной из всех фразеологических единиц. Фразеологические сочетания семантически членимы. Членимость может быть аналитической, если возможна синонимическая замена, и синтаксической, поскольку один из компонентов сохраняет здесь свое "свободное" значение. Необходимо отметить, что возможность синонимической замены составляет один из признаков фразеологических сочетаний, несмотря на то, что синонимическая замена для слов с фразеологически связанным значением часто затрудняется.

Фразеологические сочетания лишены синтаксической гибкости, так как синтаксическая связь в этих сочетаниях является традиционной: она не отражает реальных отношений между обозначаемыми реалиями (ср. оказать помощь и помочь. ще именной компонент сочетания выступает как основной носитель лексического значения, а глагольный - как показатель процессуальных признаков; глубокое удовлетворение. где прилагательное равнозначно наречию, поскольку это синтаксическая транспозиция глагольного слова).

Несмотря на некоторые неточности, концепция В.В.Виноградова явилась новой ступенью в развитии фразеологии. Ее ценность заключается в том, что "проблематика фразеологии была переведена из плана описательного в план теоретического исследования законов сочетаемости слов и словесных значений в особые лексико-семантические комплексы, отличные от образований, основанных на самостоятельности парадигматической противопоставленности словесных значений и синтагматической свободе их объединений" (Те— лия, 1968, 260). Особенно на последующие исследования большое влияние оказали разработка и конкретизация вопроса о фразообра-зующих свойствах слов в их фразеологически связанных" значениях (Виноградов, 1953).

В работах В.В.Виноградова были преодолены формализм школы Ф.Ф.Фортунатова, который решал вопрос "речений" с позиции словосложений; синтаксический подход к неделимым сочетаниям, намечен« ный А.А.Шахматовым; стилистический аспект "фразеологических групп" Ш.Балли. Мысли В.В.Виноградова о задачах фразеологии как особой лингвистической дисциплины служат уже более тридцати лет источником неустанных поисков, новых идей и концепций, разрабатываемых на материале языков народов СССР и европейских языков.

ГЛАВА П. ПРОБЛЕМ ОВЬЕМ ФРАЗЕОЛОГИИ И ОСНОВНЫЕ КРИТЕРИИ

ФРА ЗЕО ЛОГИЧНО СТ И

Историю развития советской фразеологии можно условно разделить на два этапа. Первый из них (50-е - середина 70-х годов) характеризуется разработкой критериев определения фразеологической единицы с целью выделения материала фразеологии разнострук-турных языков. Второй этап (конец 70-х - 80-е годы) связан с пристальным вниманием лингвистики к содержательному плану языка и к закономерностям организации высказывания, к номинативному аспекту языковых сущностей.

Для первого этапа основными являлись вопросы, связанные с проблемами объема и границ фразеологии, с основными критериями фразеологичности, в частности - устойчивости и воспроизводимости, со структурно-семантическими типами единиц фразеологического состава языка, с системным характером фразеологического состава языка. Для современного состояния - актуальные вопросы, связанные с семантикой и употреблением фразеологических единиц, с их номинативно-функциональными и коммуникативно-релевантными признаками, в том числе со спецификой их экспрессивности. Вполне естественно, что такие базовые понятия фразеологии, как системная организация ее единиц, соотношение фразеологизмов со словом как основной единицей языка, рассматриваемым в роли компонента, продолжают активно обсуждаться и в настоящее время.

Проблема объема и границ фразеологии

Эта проблема является наиболее актуальной и одновременно дискуссионной. Актуальность проблемы заключается в том, что в зависимости от выделения объекта фразеологии могут быть определены такие понятия, как фразеологическая единица, система фразеологических единиц, ее место в общей системе номинативных средств языка. В советской фразеологии продолжается дискуссия по вопросу о том, входят ли в объем фразеологии фразеологические сочетания, пословицы, поговорки и крылатые выражения. Все авторы признают, что фразеологические единицы-идиомы (сращения и единства - В.В.Виноградову) составляют своего рода "ядро" фразеологического состава. Остальные же типы воспроизводимых сочетаний слов рассматриваются либо как единицы фразеологического состава языка (Архангельский, Кунин, Попов, Черданцева, Шанский), либо как такие сочетания, которые не могут быть определены как единицы языка, так как они формируются в фольклоре (пословицы, поговорки) или в художественной литературе, публицистике и других жанрах - это крылатые выражения (Амосова, Жуков, Молотков, Телия). Существует и такая точка зрения, согласно которой разграничивают в рамках фразеологии собственно фразеологизмы (идиомы) , фразеологизованные сочетания (сочетания с серийным составом компонентов типа приходить в уныние, в недоумение. в восторг и тому подобные) и сочетания, пришедшие в язык из фольклора и т.п. (Чернышева). Аргументом ученых, поддерживающих оба направления, является наличие у сочетаний общего признака устойчивости. Противники фразеологии "в широком смысле" считают, что включение состаз всех устойчивых сочетаний в/фразеологии нарушает принципы структурной однородности единиц и, кроме того, заявляют, что поговорки, пословицы и т.п. образования не являются результатами спонтанно-языкового формирования устойчивых комплексов и их "цитатный" характер не позволяет включать их в единицы языка, хотя у них очень много общего с ними - воспроизводимость, целостность, известность носителям языка и т.д. Сторонники включения этого материала в состав фразеологии заявляют, что логичность теории, которая основана на принципе структурного единообразия, носит искусственный характер и не отражает реальности вещей, так как особенности "фразеологизмов в широком смысле", которые выражены в семантическом преобразовании компонентов, в гиперболичности, метафоричности сочетаний и т.д., а также в устойчивости лексического состава и конструкции,являются достаточным аргументом для включения этих объектов в единицы языка. В настоящее время дискуссия» которая ведется вокруг терминов, содержащихся во фразеологии, получила компромиссное решение: в объем фразеологии в узксад смысле включаются те образования, которые (за исключением сочетаний терминологического характера как специального типа знаков) претерпели процесс семантического переосмысления -частичного или полного, и которые воспроизводятся в готовом виде (Амосова, 1963; Толкина, 1964; Бавкин, 1964). В широкий объем фразеологии входят, наряду с указанными выше единицами, все остальные сочетания устойчивого характера (Архангельский, Гав-рин, Попов, Шанский и др.).

Основные критерии фразеологичности, выделяемые советской фразеологией

Проблема объема и границ фразеологии тесно связана с выделением критериев фразеолошчности. Наиболее общими и универсальными из них являются признаки устойчивости и воспроизводимости.

Несомненно, что воспроизводимость сочетания слов в речи является следствием их устойчивости: сочетание слов - это такая категория, которая является минимальным осмысленным отрезком речи, так как само сочетание слов осуществляется при организации предложения. Воспроизводимость сочетания в готовом виде основана на том, что в его структуре появляются такие признаки, которые придают сочетанию устойчивый характер. К таким признакам относятся прежде всего признаки смыслового слияния компонентов. Например, воспроизводимость идиш связана с тем, что при переосмыслении слова компоненты утрачивают автономность лексического значения: каждое из слов сочетания-идиомы соотносится с действительностью только при совместной реализации с другим, строго определенным словом.

Воспроизводимость фразеологических сочетаний (далее - ФС) является результатом того, что один из компонентов сочетания переосмысляется, приспосабливая свое содержание к значению другого слова - номинативного опорного для данного сочетания, и получает при этом способность сочетаться с этим одним словом или ограниченным списком слов, что и обусловливает устойчивую комбинацию переосмысленного слова в заданном нормативно-закрепленном диапазоне (ср. приходить в уныние, но й приходить в тоску, где при "близости" значений существительных уныние и тоска второе не сочетается с глаголом приходить в). Устойчивость пословицы и поговорки также создается смысловой спецификой значения слов: они получают обобщенно-образное значение (ср. цыплят по осени считают, где осмыслено и "буквальное" прочтение, "продукты труда считают, когда получен результат"). Даже в тех случаях, когда устойчивость не связана с переосмыслением слов-компонентов, она является результатом каких-то семантических процессов (Со« вет Министров. Дом Союзов), где переосмыслены, значения слов совет и дом.

Таким образом, переосмысление компонентов, сужение или расширение значения сочетания всегда лежат в основе образования такого специфического для сочетания слов признака, как устойчивость. В свою очередь, устойчивость выражается в ограничениях на сочетаемость слов. Эти ограничения прослеживаются на всех уровнях анализа устойчивости сочетания слов (Архангельский, Ку-нин).

Однако эти универсальные признаки фразе алогичности, воспроизводимости и устойчивости нуждаются в уточнении, так как они по-разному цроявляются в фразеологизмах разных структурно-семантических типов (Архангельский, Амосова, Чернышева, Шанский).

Большинство авторов включает признак переосмысления компонентов (одного или всех) в критерии фразеологичности (Виноградов, Архангельский, Амосова, Гаврин, Гвоздарев, Жуков, Кунин, Молотков, Мокиенко, Попов, Чернышева, Шанский, Шмелев).

Действительно, фразеологические единицы характеризуются тем, что образующие их слова в чем-то отклоняются от свободных значений этих слов, так как они получают новый смысл только в составе строго определенной комбинации, ср.: наступать на пятки в свободном значении и в значении "догонять, преследовать", глубокая яма и глубокая печаль (очень сильная), тише едешь -дальше будешь - "тот, кто не торопится, быстрее достигает цели" и т.п. Однако и процесс переосмысления по-разному протекает при формировании ФЕ разных типов. При образовании идиом переосмысляются все компоненты, а само переосмысление протекает на основе образного восприятия свободного сочетания слов. Образная мотивированность и приводит к тому, что значение идиом не вытекает из значения слов-компонентов (Черданцева). Именно в этом и заключается невозможность выцвети значение идиомы из "буквального" значения свободного сочетания: одно и то же сочетание может вызвать разные образы (Амосова), что подтверждается фактами полисемии идиомы с разной образной основой. По этой причине семантическое преобразование свободного сочетания в сочетание идиоматическое характеризуется нерегулярностью, т.е. отсутствием "рядов" (как при словообразовании), или "серией"как при формировании ФС), а также немоделируемостью.

Как считает В.Н.Телия, идиомы образуются в результате того, что в них фиксируется некоторый результат,как следствие той ситуации, как образа, которая названа свободным сочетанием. Например, выйти из колеи - ситуация, образ, результат которой ассоциируется со смыслом "оказаться вне обычного пути", следовательно - "вне привычного состояния дел" (Телия, 1977). ОЗразное основание может быть со временем забыто (бить баклуши, остаться с носом). В редких случаях идиомы формируются на базе таких сочетаний, у которых прямое значение парадоксально (седьмая вода на киселе). или аналогично (согнуть в три погибели), или создается за счет аллитерации и тому подобных фонетических средств (тарыбары-растабары "пустые разговоры, болтовня"). Следовательно, компоненты идиом переосмысляются не на основе собственного лексического значения, а на базе того нового образного смысла, который есть даже не значение сочетания слов, а как бы интерпретация ситуации, гипотеза о возможных результатах (последствиях).

Например, белая ворона -— необычная по оперению ворона и х -прямое значение интерпретация как белая ворона -— х - необычный. резко отличающийся от других метафор из ация значение идиомы человек; висеть на волоске - висеть/существовать на ненадежной прямое значение интерпретация опоре -— как бы висеть. —. оказаться в опасности, метафоризация значение идиомы

По этой причине слова - компоненты идиом утрачивают способность автономно употребляться с той смысловой нагрузкой, которую они выполняют в составе идиом (хотя в художественной литературе такой прием используется).

При образовании ФС переосмысляется только один из компонентов сочетания, получающий связанное значение (возможно, что и другой номинативно-опорный компонент переосмыслен, но он получил новое, вторичное значение до реализации в ФС, куда он вбирается говорящим в соответствии с этим уже "готовым" его значением, ср., например, слова-символы типа голова, рука, глаза и т.д., которые образуют "переходные" между идиомами и ФС такие сочетания: приходить в голову, иметь в голове, вылетать из головы и т.п.). При этом формировании ФС семантическая транспозиция осуществляется на основе собственного лексического значения слова, которое выступает во вторичной для него функции. Например, в сочетании железная воля прилагательное получает значение"очень сильная" на основе входящего в его прямое значение семантического компонента "прочный'; "крепкий". Ср. также: терять терпение, где глагол получил новое значение "перестать пребывать в указанном состоянии" за счет смысла "перестать иметь", входящего в его прямое значение.

Связанное значение слова, которое реализуется в ФС, формируется в процессах косвенной номинации, т.е. такого способа вторичной номинации, при которой образование нового значения слова всегда опосредуется значением опорного для сочетания наименованием (Телия, 1980). Ср. терять терпение, надежду "перестал иметь терпение, надежду" и терять время (день, год), "не осуществить запланированного на этот срок (т.е. срок, указанный опорным наименованием), где у глагола терпеть реализуются разные связанные значения.

Особый тип переосмысления характерен для пословиц, в них, как уже отмечалось выше, слова получают обобщенно-образное значение, т.е. воспринимаются через призму того образа, который передается сочетанием. Например, в пословице цыплят по осени считают каждый из компонентов сохраняет все прямое лексическое значение , но само сочетание обладает обобщенной семантикой. Этот тип переосмысления сохраняет двуплановость: компоненты воспроизводят и буквальное значение, и значение образное.

Таким образом, критерий переосмысления, являясь универсальным показателем фразеологичности, лежащим в основе устойчивости и воспроизводимости сочетаний, не является гомогенным ни по способам переосмысления, ни по результатам: для разных типов ФЕ характерны разные смысловые закономерности семантической транспозиции в ее качественном и количественном аспектах. По этой причине да будем считать переосмысление одним из критериев фразеоло-гичности, которая качественно различается в зависимости от результатов процесса переосмысления, к которым следует отнести:

1) глобальное переосмысление, характерное для формирования идиом;

2) переосмысление, приводящее к формированию связанного значения слова, которое реализуется в ФС;

3) переосмысление обобщенно-образного характера, присущее пословицам.

Те сочетания слов, в которых устойчивость и воспроизводимость не является следствием семантической транспозиции указанных трех типов, не обладают признаком Фразеологичности и не включаются в фразеологический компонент языка. Так как в них слово комбинируется в соответствии с их собственным автономным значением (проселочная дорога, курить взатяжку и др.). Особое положение в языке занимают :крылатые выражения", которые являются "вкраплениями" в языке, пока сохраняют статус цитат.

Все фразеологи согласны с тем, что критерий ограничений в сочетаемости является также универсальным для всех единиц фразеологического состава языка.

Под ограничением в сочетаемости понимается такое свойство фразеологических единиц (далее - ФЕ), которое проявляется в невозможности свободной замены слов-компонентов на близкое по значению слово, а также невозможность изменения синтаксической форумы сочетания во всем диапазоне его структурной парадигмы (Архангельский, Кунин, Жуков, Молотков и др.).

Отграничения в сочетаемости прослеживаются не только на лексическом и синтаксическом уровнях анализа <03, но также и на морфологическом и фонетическом уровнях.

Так, например, сочетания смотреть/глядеть сквозь пальцы или железная воля обнаруживают ограничения: а) на лексическом

X 36 уровне - взглянуть сквозь пальцы; смотреть через пальцы; чугунная воля: б) на синтаксическом уровне: й пальцы, через которые смотрят; а воля из железа: в) на морфологическом уровне: посмотреть сквозь пальчики, осмотр сквозь пальцы и т.п.; г) на фонетическом уровне: ср. нож острый/вострый (диал. фонет. форма).

Ограничения в сочетаемости связаны с самой природой ФЕ, которые образуются прежде всего путем такого переосмысления компонентов, которое протекает в тесном взаимодействии всего лексического состава сочетаний. Эта особенность ФЕ и обусловливает семантическую спаянность сочетания в целом (идиомы) или связанность значения одного из компонентов сочетания (ФС). В пословицах и поговорках ограничения в сочетаемости обусловлены тем, что они являются принадлежностью фольклора и передаются в известном носителям языка составе по традиции (собственно языковых /семантических/ запретов здесь обнаружить нельзя).

Признак ограничения в сочетаемости является одним из существенных признаков ¿33, который отличает их от свободных сочетаний слов. Свободное сочетание образуется в речи - производится в ней в момент организации высказывания.

Фразеологические единицы воссоздаются в речи в "заданном" составе. При этом идиомы воспроизводятся "в готовом виде" (хотя они могут варьироваться), лексический состав ФС воспроизводится в соответствии со способностью связанного значения указывать на признак определенного семантически ключевого слова или ряда слов).

Так, в сочетаниях прийти в ярость, прийти в восторг и т.п. выбор глагола прийти (в) зависит от выбора слов восторг, ярость, ср. смену опорных наименований и соответственно - выбор других глаголов при сохранении смысла "начинать быть в состоянии обретать решимость, мужество, надежду.

Как считал академик В.В.Виноградов, ".для такого ограничения как будто нет основания в логической или вещной природе самих обозначаемых предметов, действий и явлений (Виноградов, 1947,56). Этой точки зрения придерживается большинство фразеологов (Архангельский, Гаврин, Гвоздарев и др.). Но в приведенных выше ФС глагол обозначает активное состояние субъекта, чему соответствуV ет и семантика глагола приходить,ср. прийти в печаль, где субъект не может быть охарактеризован как активный, что и обуславливает запрет в сочетаемости, ср. также: железная воля, терпение , где связанное значение указывает на признак непоколебимости, но железное намерение, покорность: или хозяин слова. хозяин положения, но я хозяин случая.

Следует отметить, что и среди ФС встречаются случаи воспроизведения в готовом виде. Обычно это такие ФС, которые представляют собой кальки, или внутренняя форма которых забыта (холодная война - калька из английского; знамение времени - библ. и т.п.).

В настоящее время в советской фразеологии разрабатываются методы выявления и описания смысловых закономерностей в ограничениях в сочетаемости слов - компонентов ФС (Гак, Телия).

Таким образа/1, хотя критерий ограничения в сочетаемости является универсальным для всех ФЕ, эти ограничения являются следствием семантического преобразования сочетаний слов. И их объяснение требует исследования специфических для ФЕ процессов смыслопреобразования слов, входящих в сочетание. Признак ограничения в сочетаемости позволяет отличить ФЕ от свободных сочетаний слов, но он не раскрывает причин образования фразеологично-сти.

Основным критерием фразеологичности следует считать узуально-закрепленное переосмысление всех или хотя бы одного из компонентов сочетания (что отличает ФЕ от речевой метафоры), которое проявляется в ограничениях в сочетаемости слов-компонентов ФЕ, а эти последние обусловливают устойчивость лексико-грамматиче-ского состава ФЕ и совместную воспроизводимость слов-компонентов ФЕ в речи.

Типы единиц фразеологического состава языка

Все советские фразеологи тем или иным образом разграничивают три основные разновидности ФЕ, выделенные первоначально В.В.Виноградовым:

1, Полностью переосмысленные сочетания, соотносимые по своей номинативной функции со словом: подобно слову, такие ФЕ идиомы (сращения и единства),способны называть отдельные элементы действительности, а каждый компонент теряет способность обозначать отдельные элементы действительности и выделяться из словосочетания, так как его смысл зависит от содержания целого.

2. Сочетания, в которых один из компонентов имеет такое значение, которое реализуется только при совместном употреблении со строго определенным словом или рядом слов. Такое значение в советской фразеологии принято называть связанным. ФЕ этого типа обладают расчлененной номинальной функцией: каждый из компонентов здесь соотносится с отдельным элементом действительности. Фразеологичность ФС создается связанностью значения одного из компонентов.

3. Пословицы, поговорки, афоризмы и речевые штампы и га-зетно-публицистические клише, обладающие структурой предложения, выделяются в отдельную разновидность по характеру выполняемой им л коммуникативной функции, что принципиально отличает эти ФЕ от ФЕ, выполняющих номинативную функцию.

Однако,в зависимости от тех или иных структурных и семантических критериев фразеологичности, разные авторы выделяют различные типы внутри указанных выше разновидностей.

Наиболее близка концепция В.В .Виноградова классификация ФЕ, разработанная Н.М.Шанским. Автор делит фразеологические обороты на 4 группы: фразеологические сращения, фразеологические единства, фразеологические сочетания и фразеологические выражения (Шанский, 1969, 76).

Тем самым, помимо трех намеченных В.В.Виноградовым типов фразеологических оборотов (сращения, единства и сочетания), Н.М.Шанский выделяет еще одну группу - фразеологические выражения: "Такие устойчивые в своем составе и употреблении фразеологические обороты, которые не только являются семантически членимыми, но и состоят целиком из слов со свободными значениями" (Шанский, 1969, с.84).

Среди фразеологических выражений Н.М.Шанский различает две группы: фразеологические выражения коммуникативного характера, типа без труда - не вытащишь и рыбку из пруда: человек - это звучит гордо: и фразеологические выражения номинативного характера типа поджигатели войны, высшее учебное заведение. Таким образом, при разграничении типов ФЕ в концепции Н.М.Шанского используется в качестве основного критерия признак воспроизводимости, который сочетается либо (I) с признаком структур но-с ем антической слитности и немотивированности (сращения), или мотивированности (единства), либо (2) с признаком связанного значения (фразеологическое сочетание), либо (4) с признаком узуса употребления (выражения).

Классификация Н.М.Шанского лишена, таким образом, единого основания.

Классификация Н.Н.Амосовой основана на разграничении в английском языке единиц переменного и постоянного контекста. Постоянный контекст - это такая комбинация слов на базе некоторых синтаксических моделей, в которых материальная реализация слов зависит от реализации другого слова (Амосова, 1963, 59).

К единицам постоянного контекста относятся идиомы и фра-земы. Н.Н.Амосова называет фраземами сочетания, в которых значение семантически реализуемого слова зависит от постоянного, т.е. единственно возможного указательного минимума" (Амосова, I9S3, 7). Например, англ. beef tea (мясной отвар); far cry (далекое расстояние); cry (крик); first night (первое представление); ni0it (вечер, ночь).

К идиомам Н.Н.Амосова относит "единицы постоянного контекста, в которых указательный и семантически реализуемый элемент нормально составляют тождество, и оба представлены общим лексическим целостным значением: например, red tape (красная тесьма), бюрократизм, dark horse (лошадь темной масти и человек с неясной репутацией); the day after the fair (день после ярмарки и слишком поздно) (Амосова, 1963, 72).

Те сочетания, в которых нет признака "материальной единичности", Н.Н.Амосова не считает единицами фразеологии. ФС типа глубокая тоска, печаль, горе, восторг и т.д.; приходить в восторг, в недоумение, удивление и т.п. автор определяет как "фра-зелоиды" и относит их к области стилистического узуса. Однако не все ФЕ серийного характера выступают как дубликаты нейтрально-стилистических средств. Ср.: оказать помощь - помощь, но потерять надежду при отсутствии глагола отнадеяться; ср. также сильная воля и железная воля "очень сильный".

Таким образом, критерии постоянного контекста сужает объем фразеологии двумя типами ФЕ.

В.А.Архангельский, последовательно развивавший концепцию В.В.Виноградова, в своих работах выделяет в рамках широкого объема фразеологии два основных типа ФЕ - фраземы, т.е. ФЕ со структурой словосочетания (идиомы и ФС),и устойчивые фразы - ФЕ со структурой предложения, к которым он относит: I) общеупотребительные пословицы: ум хорошо, а два лучше;

2) общеупотребительные поговорки: дела - как сажа бела: соловья баснями не кормят;

3) стационарные фразы диалогической речи экспрессивного и эллиптического характера: хоть бы и так; что и говорить;

4) междометные устойчивые фразы: добро пожаловать! Всех благ!;

5) модальные устойчивые фразы: само собой разумеется: не в обиду будь сказано:

6) устойчивые фразы, оторвавшиеся от языка художественной литературы и публицистики: крылатые афоризмы и общенациональные литературные цитаты, теряющие в разной степени связь с источником, - а ларчик просто открывался; счастливые часов не наблюдают;

7)а) ходячие библейские изречения: довлеет дневи злоба его; еже писах. писах; б) фразеологические кальки устойчивых фраз других языков мира: Вот где собака зарыта;

8) фразеологические шаблоны разных стилей литературной речи. Например, стандартные выражения в стиле официально-деловой вежливости: сделайте одолжение: чем могу служить?, трафаретные выражения, употребляемые в сфере дипломатической деятельности: очень приятно познакомиться; примите уверения и прочее (Архангельский, 1964, 154-155).

Описание устойчивых фраз представляет несомненный интерес, но их включение в состав фразеологии - вопрос дискуссионный.

В рамках широкого объема фразеологии тщательно разработана структурно-семантическая классификация ФЕ в работах А.В.Кунина (на материале английского языка). С учетом выполняемых ФЕ номинативной и коммуникативной функций, а также свойства константности компонентов ФЕ, выделяются следующие типы:

1. Номинативные фразеологические единицы. Этот первый класс включает также словосочетания с предикативной структурой типа as the crow flies и выражения частно-предикативного типа see how the land lies.

2. Номинативно-коммуникативные фразеологические единицы. Этот тип представлен выражениями типа break the ice - the ice is broken то есть глагольными сочетаниями, которые трансформируются в предложения.

3. Фразеологические единицы, которые не имеют ни номинативного. ни коммуникативного характера, т.е. междуметные ФЕ.

4. Коммуникативные фразеологические единицы, которые могут быть представлены любым типом предложения, сюда включаются поговорки и пословицы (Кунин, 1970, 312-313).

Наиболее гибкая классификация фразеологического состава языка разработана И.И.Чернышевой. Автор использует комплект критериев для типологии и их отграничения от других устойчивых образований:

1. Грамматическая (синтаксическая) структура: а) словосочетания, б) предикативные сочетания и предложения.

2. Способ образования: а) единичное сцепление компонентов, б) образование по модели, в) серийное образование.

3. Значение как результат взаимодействия структуры и наличия или отсутствия семантических сдвигов в компонентном составе устойчивых сочетаний: а), значение, возникающее в результате семантического преобразования компонентов, б) значение, возникающее на основе собственных лексических значений компонентов, в) значение, возникающее в результате типовой структуры (Чернышева, 1970, 28).

В соответствии с этими критериями в концепции И.И.Чернышевой выделяются:

А. Фразеологические единицы.

1. Фразеологические единства, которые "образуют неразложио пМец мое семантическое целое". Например: не ударить палец*, намыливать голову (Чернышева, 1970 , 39).

2. Фразеологические выражения - "единицы, которые по своей граммэтической структуре являются предикативными сочетаниями слов и предложениями":

1) общеупотребительные пословицы: не все то золото, что блестит, цыплят по осени считают;

2) поговорки типа: вот где собака зарыта.

3. Устойчивые и воспроизводимые междометия и модальные выражения (Чернышева, 1970, 45-46).

Б. Фразеологические единства с выраженными структурными свойствами.

1. Компаративные фразеологизмы. Например, вскочить как ужаленный, быть болтливой, трещать как сорока (Чернышева, 1970, 48).

2. Парные сочетания слов. Парными сочетаниями слов называются "фразеологизмы с целостным смыслом, возникающим в результате семантического преобразования сочинительных сочетаний, включающих два однородных слова (существительные, прилагательные, глаголы, наречия) и соединяемых при помощи союза и. или, не только (Чернышева, 1970, 59).

И.И.Чернышева выводит за пределы фразеологического состаза языка ряд "устойчивых словосочетаний нефразеологического тин па:

1. Лексические единства - "такие устойчивые сочетания слов, которые обладают цельностью номинации, осуществляемой на основе собственных лексических значений слов-компонентов. Напр иг/1 ер, Союз Советских Социалистических Республик. Национальный Фронт и т.п.

2. Фразеолошзованные образования, в которых "один из компонентов с переносным значением вступает в соединение со словами определенной семантической группы, например: оказывать внимание. помощь и: т.п.

3. Моделированные(типовые) образования -"такие устойчивые и воспроизводимые словосочетания, которые образуются в языке по опр еделенным структурно-с ем античе ским м оделям": а) аналитические конструкции, например, делать уроки.иметь терпение; б) типовые грамматико-стилистические конструкции, например: литературные штампы - человек с характером; речевые штампы: дружба дружбой, а. (приходить вовремя); клише: зарегистрировать брак (Чернышева, 1970,62-64).

Классификация И.И.Чернышевой наиболее ярко демонстрирует гетерогенность объекта фразеологии в широком смысле, что ставит под сомнение и саму типологию ФЕ этого объема: само понятие ФЕ теряет очерченность, но зато очевидна несводимость ФЕ к какому-либо семантическому или структурному единству.

Как уже отмечалось, в рамках узкого объема фразеологии разрабатывается классификация ФЕ-идиом.

Вполне естественно, что соотносимость идиом со словом по номинативной функции обусловили выбор в качестве критерия классификации тип номинативного значения ФЕ. В.П.Жуков, исходя из классификации лексических значений, выделяет четыре типа фразеологизмов.

В первый тип номинативных единиц войдет*незначительное число фразеологизмов нетерминологического характера. Именные фразеологизмы этого рода могут употребляться в качестве подлежащэго, им присуще номинативное значение (ср. бабье лето, волчий билет и др.)

Второй тип объединяет фразеологизмы с собственно оценочным значением, например: белая ворона, выжатый лимон, казанская сирота. Автор отмечает, что с усилением оценочного значения соответственно ослабляется номинативное значение и наоборот.

Третий тип, самый обширный, составят фразеологизмы, совмещающие в себе номинативное и оценочное значение. У этих фразеологизмов в одном контекстном окружении преобладает номинативное значение, а в другом - оценочное значение, так что их смысловое содержание так или иначе обогащается элементами контекста. Эти фразеологизмы обладают оценочным употреблением, например: бить баклуши, не видеть дальше своего носа и др.

Самостоятельный разряд образуют фразеологизмы междометного характера: вот так клюква, увы и ах. В.П.Жуков указывает, что "возникновение фразеологизма связано с выражением всякого рода модальных оценок и отношений говорящего к высказываемому. Модальная окраска является одним из существенных элементов значения фразеологизма, чего нельзя в той же мере сказать о лексическом значении слова". Небезынтересно отметить мнение автора о том, что "специфические свойства лексического и фразеологического значения могут быть полно выявлены после того, когда будет раскрыта подлинная сущность лингвистического знака применительно к слову и фразеологизму. Вместе с тем не подлежит сомнению, что сущность фразеологического знака обусловлена характером целостности значения фразеологической единицы" (Жуков, 1958, 24 ).

А.И.Молотков, исходя из функционально-семантической эквивалентности слова и идиомы, дает классификацию идиом с точки зрения лексико-граммэтической характеристики: именные фразеологизмы (притча во языцех, пушечное мясо, крокодиловы слезы, стрелянный воробей и т.д.); глагольные фразеологизмы (идти на попятную, смотреть сквозь пальцы, подложить свинью, терять голову и т.д.); адъективные фразеологизмы: (мухи не обидеть, кровь с молоком, пальчики оближешь); адвербиальные свразеологизмы (до мозга костей, сломя голову, огнем и мечом, до гроба); глагольно-пропо-зициональные фразеологизмы (руки чешутся, глаза на лоб лезут, семь пятниц на неделе); междометные фразеологизмы (не сойти мне с этого места, черт возьми!, хоть в гроб ложись!) (Молотков, 1977, 127-148).

Классификация А.И.Молоткова ориентирована на два основания, которые не достаточно четко разграничиваются. Так, глагольные фразеологизмы выделены и по морфологическому признаку и по синтаксической функции; именные - по форме, но без указания на функцию (ср. он - стреляный воробей, но й стреляные воробьи остались безнаказанными); адъективные и адвербиальные выделены по функции, но не по форме; глагольно-пропозициональные - по синтаксической форме, но безотносительно к коммуникативной "готовности" и т.д.

Лексико-грамматический принцип классификации - это как бы ее второй этап, а первый - это принцип структурно-семантический. Так, например, в исследовании по испанской фразеологии (Курчат-кина, Супрун, 1981) сначала производится разграничение идиом и лексико-аналитических структур, а затем приводится их описание на основе лексико-синтаксического строения.

В оригинальной концепции фразеологии, разрабатываемой на материале итальянского языка Т.З.Черданцевой, учитывается и "одновершинность" или "двувершинность" ФЕ, т.е. наличие в их составе только одного знаменательного слова или более (Чердан-цева, 1977).

Как представляется, при классификации ФЕ необходимо исходить из их семантики, так как формально-грамматический аспект часто не совпадает с их способностью обозначать предметы, акции, состояние, качества и т.п.

В результате многочисленных исследований и классификаций ФЕ стало очевидным, что критерии воспроизводимости являются своего рода следствием, а не причиной устойчивости ФЕ. Сама же устойчивость связана с ограничением сочетаемости, идущими от семантических особенностей ФЕ в целод или от компонентов ФЕ.

Попытка создать классификацию ФЕ на основе исчисления типов значения слов компонентов ФЕ предпринята М.И.Копыленко и 3Д.Поповой. Авторы, основываясь на учении В.В.Виноградова о типах лексических значений слов (Виноградов, 1953), выделили следующие типы лексических значений: семема, то есть значение Др прямое или косвенное лексическое значение, например: деревянный (%) стол; С%); семема Д^ соответствует производно-ншинативно-му значению, например, глазок (ДО картофеля, железный (Д2) замок (Дх), песня (Д]-) свободно (Д^) лилась Сочетание семем Д-£ и образуют свободные сочетания (ср. шахматный /Д^/ конь /Д^/ "в шахматах"). Семема К]- "возникает в результате развития значения семемы Др а также Д^" (океан безмолвия, страна нашего детства, звездочки снега, школа жизни).

Семема К1 несет при этом специальные функции оценки образности, воспринимаемой всегда и только в сочетании с другой лексемой, для нее обязательно сообозначение, поэтому мы называем ее коннотативной" (Копыленко, Попова, 1978,63). Семены К2 и К3 "целостны, их содержание сводится к одной семе, с которой они выступают в составе единого фразеосочетания, поэтому семный анализ этих семем невозможен", например, втирать К, очки (1^) ср. также: наступать на пятки, стреляный воробей.

Семема К3 является результатом крайнего ограничения сочетаемости: трескучий (К3) мороз C%), земля 0%) обетованная (Кд), закадычный (К3) друг (Д-j-), бить (Н^) баклуши (К3) (Копыле нко, Попова, 1978, 74).

Таким образом, семема К3 выделяется независимо от того, является она переосмысленной или нет; для авторов важно только то, что она имеет единичную сочетаемость. Тем самым при выделении Кд собственно семантический критерий не учитывается (ср. проселочная /Кд/ дорога, где прилагательное реализуется в своем основном значении, или точить /Е^/ лясы /К3/, где существительное выступает в переосмысленном значении).

На основе выделенных семем авторы строят типологию сочетаний слов или фразеосочетаний, включающих в себя все типы сочетаний слов, или фразеосочетаний, включающих в себя все типы сочетаний слов - как свободные, так и несвободные. Всего выделено пять типов фразеосочетаний в соответствии с участием в них той или иной семемы:

I - Др^: старое пальто;

П - ДрЧ^: заячья губа; jyir,: открытые ворота (спорт.); тугой на ухо: h h h h

Ш - Д^Кj; JígKj; КjK^: нести ответственность; дать объяснения и т.п.;

IV - Дд-К2; J^Kg; KjKg; KgK^: следует отметить, что сочетания Д-^К^; Д^2» %К2» с нашей точки зрения, невозможны. Ср.: втирать очки (KgKg);

V - Д]^3; Дзкз; KjK3; тРесютий мороз (KgJlj) и т.п.

Как видно, не все сочетания возможны, что свидетельствует о качественном скачке, разделяющем основные номинативные, про-изводно-номинативные и фразеологически связанные значения слов (типа Kj) от значения, реализующегося в составе идиом (типа Kg).

Что касается значения типа Kg, то оно оказалось в этой концепции наиболее противоречивым по критерию его выделения: это значение может быть причислено и к типу Kg и маркировано по единичной сочетаемости (баклуши, лясы), либо к типам Д^ или Д^ плюс маркированность по сочетаемости: проселочная (Д-j-) дорога (Д^), ср. также курить взатяжку, либо K-j- плюс маркированность по сочетаемости: кладезь (старая форма колодца); премудрость (источник премудрости).

Очевидно, что ограничение по единичности и сочетаемости и тип значения (прямого и переосмысленного) - разные параметры слова.

Типология фразеосочетания, разрабатываемая М.М.Копыленко и З.Д.Поповой, содержит интересную попытку описать сочетания в соответствии с типами значения слов. Эта типологая способствует ограничению свободных сочетаний от несвободных, к которым принадлежат и фразеологизмы: все сочетания, в которых реализуются семемы типа Kj - несвободные. Однако эта типология строится на основе данных о готовых сочетаниях. Закономерности, на основе которых формируются сами эти значения и складываются ограничения в сочетаемости этих значений, авторы не исследуют.

ГЛАВА Ш. ФРАЗЕО ЛЗГЙЧЕСКИЙ СОСТАВ ЯЗЫКА И ЕГО СИСТЕМНОСТЬ

Представяенш о языке как о системе и структуре стимулировало разработку этих проблем применительно к фразеологическому составу языка. Вопрос о системном характере единиц фразеологии распадается на два вопроса:

I. Системное отношение между единицами фразеологического состава языка и 2. Системное отношение между ФЕ и другими единицами языка и прежде всего - словами.

При рассмотрении системности ШЕ неизбежно возникает необходимость выявления специфики структурно-семантических признаков, то есть признаков, характеризующих принцип организации ФЕ различных типов и их значения.

Ряд фразеологов считает, что фразеологический состав языка образует особую систему. Отличительным признаком фразеологической системы является: организация ФЕ как синтаксических структур (словосочетаний или предложений), наличие переосмысления, характерного хотя бы для одного компонента ФЕ, ограничение в выборе слов-компонентов ФЕ, выходящих за рамки общих правил и, наконец, наличие особой семантической категории фразеологического значения (Архангельский, Кунин, Розейзон).

Некоторые из сторонников такого понимания фразеологической системы определяют фразеологическую систему как особый уровень, исходя из структурно-семантических критериев, а именно - из того, что ФЕ состоит из лексических компонентов и их синтаксического отношения (синтаксические модели). Этот уровень как бы надстраивается над всеми остальными структурными уровнями (Архангельский, Кунин).

Однако тот факт, что ФЕ имеют различное структурно-семантическое строение (ср. идиомы, ФС и ФЕ с организацией предложения-пословицы), не позволяет с достаточной последовательностью выделить ФЕ в особый уровень.

Большинство фразеологов считает, что фразеологическая система языка организуется рядом подсистем, объединяющих ФЕ различных структурно-семантических типов (Чернышева). При этом наиболее обособлена от других систем значимых единиц языка система идиш: в идиомах слова утрачивают автономность, а синтаксические отношения содержательно нейтрализуются. И, наоборот, ФС как бы подключаются к лексической системе языка: семантические ключевые слова не изменяют в них своего регулярного лексического значения, а слова со связанным значением дополняют недостающие в языке средства номинации (Телия, 1977, 1980). Связанное значение слов обозначает либо динамические признаки (глаголы с фазовым и аспек-туальным значением: приступать к работе, хранить молчание, потерять терпение, бросать упреки, оборвать разговор прекратить быстро и резко), либо качественные признаки с оценочным или клас-сифицирующм значением (низкий поступок, холодная война): либо специализируются в обозначении лиц или сущностей, которые способны выступать в пропозиции в роли семантических актантов (раб страстей, поле деятельности, сети заговора) (Телия, 1980).

Третий, наиболее крупный разряд ФЕ, - пословицы, поговорки и т.п. Коммуникативные единицы можно считать своего рода цитатами, то есть вошедшими в языковый обиход единицами фольклора, фрагментами литературных цроизведений и т.п.

Как уже отмечалось выше, в настоящее время собственно к фразеологической системе большинство фразеологов относит только идиомы (Жуков, Кунин, Молотков, Мокиенко и др.)* Примечательно, что самый термин"фразеология и фразеологизмы"безоговорочно применяются также только к идиомам.

Лексико-грамматические свойства ФЕ

Во фразеологии активно разрабатывается проблема лексико-грамматических свойств ФЕ, то есть их способности выражать грамматические категории и соотноситься с частями речи.

Особенность ФЕ-идиом в этом отношении заключается в тем, что их формальный аспект не всегда соответствует кате гориально-граммэтическому содержанию (см. приведенную выше классификацию А .И.Маяоткова). Из этого следует, что для определения лексико-грамматических свойств идиом необходимо обращение к семантико-синтаксическим признакам ФЕ, то есть к анализу выполняемой ими коммуникативно-синтаксической функции. Например, большинство ФЕ атрибутивно-именного типа пуганая ворона, ахиллесова пята и т.п. выполняют функцию, аналогичную функции предиката, поэтому они входят в класс предикативно-характеризующих слов; такие идиомы, как кот наплакал, куры не клюют (имеющие структуру предложения), выступают в наречно-градуирующей функции и входят в класс наречия и т.д.

ФС, как расчлененные наименования, могут обладать полным соответствием формального и содержательного аспектов. Так, в глагольных сочетаниях (приходить к решзнию, порвать связи и т.п.) глагол сохраняет свою принадлежность к этому классу слов. Сочетания атрибутивного типа могут сохранять соответствие формального и содержательного аспектов, если прилагательные выполняют роль классификатора (золотая молодежь, холодное оружие), но если прилагательное выступает в характеризующей функции, определяя слова с предикативным типом семантики, то эти прилагательные соотносимы с наречно-градуирующим определением (ср. глубокое отчаяние и сильно отчаиваться).

За именными фразеалогическими сочетаниями (типа червь сомнения. раб страстей и т.п.) может скрываться предикатив Он - раб V страстей; ср. Раб страстей избавился от дурных привычек: ср., однако, соответствие формального и категориального аспекта в сочетании (нити заговора, поле деятельности, сын народа).

Что касается остальных разрядов ФЕ, то они не обладают значением частей речи (пословицы, крылатые выражения со структурой предложения). Остальные типы ФЕ, обладающие строением словосочетания, так же, как и ФС и идиомы, соотносятся с той или иной частью речи на основе их семантико-синтаксических признаков.

Идеографическая стратификация ФЕ

Идеографическая классификация ФЕ только начинает разрабатываться *. Однако значение ФЕ во многом зависит от природы самого обозначаемого объекта и от его отражения-в-сознании человека. Например, среди идиш очень мало ФЕ, называющих "натуральные 0 принципах идеографического описания лексики см.: Ю.М.Караулов. Основы русской идеографии. М., 1977. предметы" (анютины глазки), артефакты (козья ножка). И наоборот - подавляющее количество идиом именует физические акции и состояния, чувства, обозначает характеристику лица по каким-либо его свойствам (интеллектуальным, эмоциональным, поведенческим и т.д.). Все эти действия, состояния и свойства обычно сопровождаются экспрессивной окраской. Это значит, что идиомы специализируются в обозначении довольно определенных сфер действительности, связанных с обиходно-бытовой деятельностью человека.

Более широкий диапазон обозначаемых характерен для ФС. Эти ФЕ широко представлены в терминологическом пласте лексики (глазное дно, усталость металла и т.п.) ив самых различных слоях лексики (социальные отношения, интеллектуальная, эмоциональная сферы, политика, торговля и др.). Следует предположить, что широкое распространение ФС связано с книжной речью, в отличие от идиом, которые характерны для разговорного и просторечного пластов языка.

Совершенно очевидно, что описание лексико-семантических полей ФЕ должно базироваться на идеографической основе, лоскольи . а ку номинативным инвентарь языка - это своего рода "карта" или "мозаика", которая в каждом языке создается с учетом эмпирического и культурно-исторического опыта народа.

Проблема значения ФЕ

Решение проблемы значения ФЕ зависит от того, считаЬГли авторы это значение особой категорией, или категорией, совпадающей с лексическим значением. И та и другая точки зрения - это как бы крайние случаи. Сторонники определения фразеологического значения как особой семантической категории обычно указывают на сложность этого значения, на его семантический синтез, который характеризуют значения сочетания в целом (Амосова, Архангельский, Гаврин, Гвоздарев, Кунин, Назарян, Чернышева). Сторонники второй точки зрения, не отрицая семантической сложности значения ФЕ, определяют это значение по его номинативной функции, которая не отличается от функции слов (Жуков, Молотков, Чердан-цева).

Если понимать под значением языковой единицы ту информацию, которая несет сведение об элементе вне языкового ряда, включая в себя сведение о системно-языковом характере этой информации, то есть о категориальном членении, характерном для данного языка, а также сведения экспрессивного характера, то в значении можно выделить несколько компонентов: I) логико-понятийное содержание, то есть отображение свойств действительности - типовой образец или денотдт, который возникает у говорятго и слушающего I при реализации фразеологизма ;

2) категориально-грамматические признаки (такие, например, как процесс или состояние, а также вид, число, род и т.д.);

3) субъективно-оценочное отношение говорящего к тому, что названо словом или фразеологизмом (осел - упрямый о человеке и - говорящий считает, что это плохо) 0 понятиях"денотат" и "сигнификат" см. в кн.: Языковая номинация (общие вопросы). М., Наука, 1977, с.31,73. 2

О понятии "оценочного значения" см.: Вольф Е.М. Грамматика и семантика прилагательного. М., Наука, 1979.

4) весь номинативный инвентарь языка членится в соответствии с функционально-стилистической дифференциацией. Сведения этого типа также принадлежат идеальной стороне языковых единиц.

Кроме того, значение языковых единиц включается в семантические оппозиции с другими значениями, которые могут быть противоположными (антонимия) или в чем-то сходными (синонимия тематических групп). Поэтому в значении всегда присутствует и этот системно-семантический, зн.ачимостный аспект, позволяющий выделить в нем дифференциальные признаки.

Все эти компоненты существенны для определения значения и образуют смысловую или семантическую структуру слова или ФЕ.

При анализе семантики идиом необходимо учитывать каждый из этих компонентов. При этом функцию обозначения выполняет сочетание в целом, а не отдельные его компоненты. Например, смотреть сквозь пальцы, стреляный воробей и др.

У мотивированных идиом можно обнаружить некоторые общие компоненты их целостного значения и значения, присущего словам в их свободном употреблении. Например, выйти из колеи перестать вести обычный порядок жизни , ср. выйти перестать быть в данном месте. Однако эта мотивация обычно ограничивается отдельным семантическим компонентом значением слова (семой), но не целым значением слова.

Осознание мотивированности идиом связано, как правило, с пониманием того образа, который вытекает из прямого значения словосочетания. Так, наступать на пятки в прямом значении описывает ситуацию непосредственного контакта, когда некий человек, находящийся сзади другого человека, касается ногой его пяток, т.е. преследует его. Эта мотивированность осознается на уровне образкого восприятия. Следует заметить, что в основу значения идиом ложится не сам образ, а как бы'некоторое его последствие,что и придает идиомам невозможность буквального восприятия значения. Свойство "образной мотивированности" (Черданцева) - характерная и специфическая особенность идиом. Следует предположить, что это свойство - достояние языковой компетенции говорящих на данном языке. Сведения такого рода создают особый план семантики идиом, соотносимый с его внутренней формой. Именно в этом и заключается особенность значения всех тех идисед, которые обладаи о ют прозрачной мотивировкои.

Значение фразеологических сочетаний

Все ФС обладают аналитической семантикой, т.е. в них расчленений представлены элементы действительности: основная номинативная нагрузка выполняется семантически ключевым словом, которое выполняет роль опорного на игле нова ния. Так, в сочетаниях принять решение, тишина парит, вызывать восторг, искра таланта, зерно истины, твердый характер, горячая любовь и т.п. в качестве опорных наименований выступают те существительные, которые не претерпевают семантической транспозиции, переосмысленные имена указывают на некоторый признак, атрибутирующий опорнсму наименованию. Слова, обозначающие такие признаки, обладают особым типом значения - связанным значением. Эта связанность проявляется в том, что значение признаковых слов реализуется только со строго определенны?,? рядом слов, что и создает эффект несвободной сочетаемости слов в их связанных значениях.

Категория связанного значения есть результат особого типа языковой номинации - косвенной (Телия, 1981). Суть этого явления состоит в следующем. В тех случаях, когда по каким-то причинам языковое осознание обращается для номинации признака к лексическим средствам, эти последние должны удовлетворять трем условиям:

1) они должны формально-синтаксически согласоваться со словом,, признак которого обозначают, то есть включиться в определенную синтаксическую модель;

2) эти лексические средства должны согласоваться с ключевым словом и по смыслу, то есть обладать общим с ними смысловым компонентом;

3) эти лексические средства должны пройти стадию метафори-зации, чтобы актуализировать смысл такого уровня абстракции, который характерен для опорного наименования. Например, для обозначения динамического признака "начать иметь" при слове решение выбирается глагол принять. Этот глагол формально включается в модель + N , но конкретное значение глагола обла

Г вин дания не имеет общих смысловых компонентов с абстрактным значением имени решение, поэтому языковое сознание обращается к метафоре. В глаголе принимать актуализируется признак сделать своим, остальные компоненты погашаются и глагол получает новое значение абстрактного типа начать иметь, которое реализуется только со словами решение, проект, план, заключение, резолюция и т.д. во всех этих словах выражен смысл "результат некоторого ментального выбора", ср., однако, й принять намерение, замысел. Таким образом, косвенная номинация - это такой тип вторичной номинации, которая протекает при взаимодействии двух факторов: комбинаторного (синтагматическая ось) и деривационного или эпидиплатиче-ского (по Шмелеву, 1973), т.е. семантическое развитие значения слова. Так как формирование нового значения слов, обозначающих признаки других наименований, протекает при воздействии значения этих семантических опорных слов, новое значение указывает на действительность только косвенно - при посредстве этих опорных наименований. Именно это косвенное указание на действительность и создает связанность значения.

Особенность связанного значения заключается в узкопризнаковом его содержании: оно обозначает достаточно широкий категориальных! смысл типа начинать, прекращать, субъектно-ор квитированный процесс (приходить к решению, приходить в восторг, где обозначена акция субъекта, но приводить в восторг - "охват" объекта), но вместе с тем этот смысл отражает признак лексически ограниченного ряда слов (или даже одного наименования).

Эта особенность связанного значения заключается в релевантности для него коннотации. Коннотация - это такие признаки связанного значения, которые не входят в его объем, то есть не определяют денотат наименования, но ограничивают выбор слова (Телия, 1981, 81). В коннотацию входит и то, что принято называть внутренней формой слова. В связанном значении внутренняя форма не выходит из игры - она предопределяет ограничение в сочетаемости. Так, например, в сочетании твердое решение прилагательное обозначает признак "непреклонность" и констатирует признак "с трудом поддающийся изменению", поэтому это значение

•¡г прилагательного не реализуется со словами твердый замысел. Й твердая мечта. Анализ природы связанного значения слова в его номинативном аспекте проливает свет на особенности семантики ФС, которые представляют собой аналитические структуры или структуры с препозитивным типом значения.

К аналитическим структурам относятся все те ФС, для которых характерно такое же соотношение семантики слов-компонентов, которое присуще словообразовательным значениям, где основа (М) указывает на действительность, афсйиксы (^)м - на какой-либо дри

1Л О/ М знак (Гак, 1977, 206-212). Ср.: завязать дружбу - погружаться, сохранять терпение - псугерпеЕгь: раб страстей: нити заговора, радо , ^ б отники торговли - ТОРГОЕ^к.

С аналитическими структурами сближаются и составные на иглеИ нования. обозначающие элементы предметного ряда типа дом обуви.

-И— м г -— мебели, ткани. Особый тип аналитизма можно обнаружить в названи-Чг ях белый хлеб - черный хлеб, белое вино- красное вино (ср. белый гриб - боровик).

К ФС с пропозитивным типом семантики относятся сочетания, в которых опорное наименование может быть трансформировано в предикат предложения (независимо от наличия соответствующей лексемы), а прилагательное - в наречие: глубокое отчаяние = глубоко отчаиваться: в комнате стояла мертвая тишина = в комнате было абсолютно тихо.

Однако среди ФС со структурой прилагательное + существительное встречаются и такие сочетания, которые не относятся к дропозитивному типу значения: золотая молодежь, холодная война, где прилагательное выполняет роль классификатора.

Экспрессивные свойства ФЕ

Особенностью ФЕ всех типов является экспрессивная окрашенность значения (за исключением тех случаев, когда слова полностью десемантизировались или перешли в разряд служебных: делать ремонт, оказать помощь, большое горе и т.п.).

Категория экспрессивности определяется в современных семантических исследованиях на основе прагматического отношения говорящего к тому, что обозначено языковым выражением - словом, ФЕ, высказыванием (см. Вольф Е.М., Телия В.Н., Нйховский В.И., Назарян А.Г.и др.). Еще Ш.Балли связывал категорию экспрессивности с эмоциональным или социальным отношением говорящего к обозначаемому (Балли, 1961).

Это отношение можно условно представить в виде "модальной рамки", где выделяются следующие компоненты: I) субъект отношения (говорящий), 2) объект отношения, то есть то, что обозначено словом, 3) некоторая норма, которая является "стандартом" для носителей данного языка, 4) тот признак, который непосредственно вызывает эмоциональную, оценочную или социальную реакцию (основание экспрессивной окраски), 5) квалификация, создающая экспрессивность (Вольф, 1979; Телия, 1981).

Например, в идиоме бить баклуши субъект отношения - тот, кто употребляет эту идиому, выбирая ее из ряда синонимичных. Объект - действие: "заниматься чем-то незначительным, пустым". Вопреки представлению о "стандарте" - действии, которое связано с серьезным занятием, в идиоме сохраняется "намек" на что-то незначительное за счет лексического компонента баклуши хотя внутренняя форма идиомы уже стерлась. Признак обозначаемого действия незначительность, пустячное занятие" (действие).

По-видимому, в языковом сознании говорящих даже бездеятельность оценивается нейтрально, в отличие от деятельности, связанной с пустяками. Отсюда квалификация - отрицательное отношение субъекта к даннсвду действию. Все это можно отобразить в форме модальной рамки, как бы обрамляющей отраженное в значении действие: "говорящий считает, что заниматься пустяками плохо". Ср. также значение прилагательного в ФС железная воля, которое обладает экспрессивно-оценочным значением: "такая воля, которую нельзя поколебать, и говорящий считает, что это хорошо".

Экспрессивное отношение можно разграничить на три этапа: I) эмоциональное отношение, выражающее чисто эмоциональные реакции (приятно/неприятно) говорящего к обозначаемому (солнышко, сыночек, холодище), 2) оценочное отношение. которое выступает в двух видах: а) квалификативное и б) квантитативное: например (а) осел "по-оценочному упрямый человек, и это плохо", смотреть сквозь пальцы "относиться невнимательно, нестрого судить о чем-либо, и это плохо", раб страстей - такой, который не может сопротивляться страстям, и это плохо; (б) обжора такой, который любит много есть, и это плохо; (бежать) сломя голову бежать быстрее, чем обычно, и не замечая ничего по пути, и это плохо; телячий восторг восторг, выражаемый телесно и сверх меры, и это плохо.

Квалификативные и квантитатнвные оценки могут совмещаться. Например, в сочетании крепкая дружба - очень сильная (квантитативная оценка) и это хорошо (квалификатнвная). В идиоме ободрать как липку отнять абсолютно все (квантитативная), и это плохо (квалификатнвная) .

Экспрессивно-стилистическая окраска связана с нормами стилевой дифференциации языка: "распределение помет типа разг., прост., книж. и т.п., а также пренебр., презрит., высок, указывает на оценку ситуации, в которой протекает речь, на ее "умеет,, м и о ность" или "неуглестность" в данной социально-речевои диспозиции и характеризует ее участников - субъекта речи прежде всего; откло нение от норм воспринимается как средство стилистической актуализации значений и оценивается положительно или отрицательно: появление в литературном стандарте просторечия вызывает отрицательный или комический эффект, равно как и появление слов высокого стиля в разговорной речи. Оценки этого типа связаны, таким образам, с социально-языковой кодификацией.

Следует отметить, что идиомы закреплены, как правило, за разговорным или просторечным регистрации языка, а ФС употре'бля-готся в разговорном и литературном стандартах»

В значение <1Е входят эмоциональная, оценочная или стилистическая окраска, включается в коннотацию, наряду с компонентами внутренней формы, которые обычно и выступают в роли мотива для экспрессивного восприятия ФЕ (ср. приведенные выше пр игл еры бить баклуши, телячий восторг и т.д.).

Специфика экспрессивно окрашенного значения заключается в том, что оно содержит две структуры: денотативную (обозначение элементов действительности) и экспрессивную (отображение отношения говорящего к обозначаемому).

Полисемия ШВ

Как известно, полисемия - одно из наиболее сложных и в то же время внутренне закономерных явлений языка - результат его исторического развития.

Среди ФЕ как знаков вторичного образования только идиомы и пословицы обладают свойствами многозначности: компоненты (1С как таковые в процессе смыслопреобразования, как правило, не участвуют (хотя они имеют тенденцию к генерализации значения).

Р.А.Будагов, определяя полисемию, выделяет внутриязыковые и экстр а лингвистические факторы: "Полисемия - результат обобщения, результат группировки и исторического наращивания разных значений в пределах одного слова.

Факторами, определяющими развитие всех этих значений, являются понятия, в свою очередь, определяемые условиями материальной и общественной жизни людей" (Будагов, 1974, 121, 139).

ФЕ -идиомы могут иметь несколько значений. Например, становиться. подниматься на ноги:. I) выздоравливать, 2) обретать самостоятельность, 3) поправлять, улучшать свое экономическое, материальное положение (ФСРЯ, 1957, 453).

Полисемия может возникать на базе одного и того же образа, лежащего в основе свободного сочетания слова. Например: до последней капли I) без остатка, до дна (выпить) и все целиком (рассказать и т.д.) (ФСРЯ, 1967, 194). Возможны и такие случаи, когда полисемия развивается на базе значения терминов, например, наклонная плоскость: от этого термина образовалась ФЕ со значением "быстро опускаться в нравственном, моральном отношении" -катиться, идти по наклонной плоскости.

Проблема многозначности достаточно подробно исследована в советской фразеологии (Жуков, 1958; Чернышева, 1970; Чердан-цева, 1977; Курчаткина и Супрун, 1981 и др.)* See авторы отмечают, что многозначность ФЕ - явление более сложное, чем лексическая полисемия, так как оно может являться следствием развития на основе самого значения ФЕ, как в идиоме до последней капли. так и на основе разной интерпретации одного и того же образа, как в идиоме становиться на ноги.

Проблема вариантности

Вариантность ФЕ-идиом - явление, характерное для этих единиц. В отличие от слова, которое может иметь варианты фонетические или морфологические (например, творог - творбг; туристский -туристический), идиомы могут варьироваться, изменяя звуковой облик (нож острый/вострый), морфологический состав слов-компонентов (вверх тормашки/тормашками). лексический состав (взвалить/ положить на плечи; запускать руку/лапу). синтаксическое строение, что часто связано с различием в глагольном управлении (учить уму = разуму/наставлять на утл; в адрес кого-либо/по адресу кого-либо и чьему-либо).

Кроме того, идиомы могут иметь варианты по количеству компонентов: ни маковой росинки во рту не было/ни росинки во рту не было; держи карман шире/держи карман.

Многообразие вариантных форм обусловлено самой структурой идиом - сочетанием слов-компонентов, а также тем фактом, что слова теряют свое прямое значение. Это свойство слов-компонентов идиом проявляется в том, что в отношении вариантности могут входить слова, которые в своих обычных значениях выступают либо как синонимы (например, вывести на чистую/свежу го воду; рыть/копать могиду; запустить руку/лапу; идти/следовать по стопам), либо как члены одной тематической группы (пить) сосать чью-либо кровь, видно птицу/сокола по полету, пятое колесо в телеге/в колеснице, полушки/гроша не составить. Варианты идиом могут быть представлены словами-компонентами, не образующими системных оппозиций: сесть в калошу/лужу, задать баню/жару, к черту на кулички/на рога. Варианты этого типа связаны с тем, что первоначально значение словосочетания - лишь основа переосмысления, на базе которого формируется значение идиомы. Иногда образная мотивировка может объяснить происхождение таких вариантов (задать баню/жару).но образная мотивированность может утратиться. Кроме этого, лексический вариант может различаться по экспрессивной окраске: дубовая голова/башка (грубо-прост.), во все горло/во всю глотку, идти/лезть/переть на рожон (грубо-прост.), посыпать голову/главу пеплом (высокий стиль), складывать/слдгать оружие и т.д.

Проблема варьирования тесно связана с проблемой тождества и отдельности значения, а также с проблемой единства формы и значения языковых единиц. Так, например, идиома с луны свалиться может выступать в следующих вариантах с неба свалиться, с луны упасть, где первое и последнее сочетания полностью различаются, хотя это различие - расхождение вариантного характера. Таким образом, формальный план идиом не может служить достаточным основанием для отождествления ФЕ.

В советской фразеологии не существует единого мнения относительно отграничения вариантных идиом от идиом-синонимов. Та авторы, которые считают, что условием тождества является идентичность значения и общность состава вариантов, относят к синонимам идиомы с полностью различным лексическим составом (упасть с неба - свалиться с луны)(Кунин, 1967). При этом не учитывается, что в процессе исторического развития каждый из компонентов может вступить в вариантный ряд (ср. на всех парах и на всех парусах) . Некоторые авторы считают, что варианты должны обладать единой образной основой (Жуков, Молотков, Чердавдева). Эти авторы допускают возможность определения как вариантов сочетаний с различны« лексическим составом, как это наблюдается в идише (сесть в калощу/сесть в лужу), калоша. по свидетельству В.Н.Мо-киенко, восходит к диалектальному калужа - лужа (Мокиенко,1976).

Очевидно, что ни критерий формального тождества (то есть сохранения хотя бы части лексико-грамматического состава), ни критерий единого образа (образ может измениться) не могут служить надежным основанием для разграничения вариантов и синонимов.

Синонимы (по общепризнанному определению) - это разные по звучанию, но близкие по значению единицы; при близости значения у синонимов есть различия по денотации или коннотации (экспрессивности). Варианты - это тождественные по значению единицы, и они могут различаться только коннотациями, которые обнаруживаются при сравнении вариантов. Так, например, в идиоме ни за какие блага/сокровища у слова сокровище сохраняется коннотация ценность, существенная для человека, поэтому эта идиома может выступать в двух вариантах, когда субъектом действия является человек (он ни за какие блага/сокровища не выйдет в дождь на улицу). и только в однсм варианте - ни за какие блага реализуется в составе предложения, где субъект живое существо (собака ни за какие блага не выйдет в дождь на улицу), ср. также экспрессивно-стилистическое различие вариантов, где различию во внутренней форме (образном основании) соответствует различие в оценке и в стилистической окраске: поднимать нос - разг. (задирать нос - очень сильно возгордиться - и это плохо) - прост, и т.п.

При разграничении вариантов идиш и синонимов следует учитывать, таким образом, тождество значения или его различие, общность образной мотивировки, а также процессы исторического развития идиом. Кроме того, следует учитывать и возможность различных коннотаций у вариантов идиом - их различие в экспрессивной окраске.

Варьирование характерно для пословиц и поговорок, для крылатых выражений и речевых штампов, которые, однако, менее подвержены вариации. ФС не обладают вариантами: связанное значение - это лексические единицы языка, и когда они выражают близкий смысл, то включаются в синонимические отношения: заводить. завязывать дружбу; железная, твердая воля; бурный, телячий восторг: время идет, течет, бежит и т.д.

Синонимия и антонимия ФЕ

Как уже отмечалось выше, вхождение слова в состав ФЕ существенно меняет его системную значимость: все связанные значения включаются в системные оппозиции вместе с опорным для них наименованием. Поэтому синонимия фразеологических связанных значений определяется только при реализации сочетания в целом. Аналогичная закономерность прослеживается и для антонимических отношений связанных значений слов. Так, в обретать терпение - терять терпение; строить планы - разрушать планы: приходить в рав.-новесие - выходить из равновесия; завязывать дружбу - разрывать дружбу: глагольные компоненты выражают противоположные смыслы. При этом глаголы могут соотноситься с регулярными антонимами: обретать - терять; строить - разрушать: приходить - выходить и т.д. Вместе с тем возможно и такое противопоставление, которое характерно только для связанного значения: завязывать, заводить -разрывать, ср. также: тяжелое - легкое горе; твердый - мягкий характер, но глубокая - легкая печаль; крупный - легкий скандал или ссора и т.п.; капля горя - море горя.

Такая специфика синонимии и антонимии фразеологически связанных значений слов, а тленно, возможность совпадения или несовпадения их синонимических и антонимических оппозиций с регулярными оппозициями свободных значений слов обусловлена мотивом выбора слова, получающего связанное значение. Если для начальной и конечной фазы некоторого процесса выбираются слова из одной лексико-семантической группы, то регулярность сохраняется (ср. приходить в равновесие - выходить из равновесия),если выбираются слова из разных групп, то регулярность нарушается (глубокое -легкое горе, где глубокое входит в группу размер, а легкое -вес) (Гвоздарев, 1973; Телия, 1981).

Синонимия идиом - очень распространенное явление. Это можно объяснить тем, что в идиомах на первый план, выступает не весь объем значения, а скорее оценочный. Однако особенностью этой синонимии является то, что ®Е легко замещают слова с близким к идиомам значением, но далеко не всегда способны замещать идиомы при явном сшантическом сходстве. Это молено объяснить тем, что экспрессивность существенно меняет субъективную (оценочную) модальность, и высказывание, в котором реализуется та или иная идиома, не только получает дополнительную окраску, но может сменить положительную оценку на отрицательную, что меняет коммуникативный эффект. Ср.: перейти в мир иной, отдать бот?/ душу. сыграть в ящик, дать дуба, откинуть копыта и т.п. и отец перешел в мир иной, но вряд ли уместно сказать иначе.

С указанным выше ограничением продуктивна для идиомы и антонимия: бить баклуши - (работать) не покладая рук: подать рукой - у черта на куличиках, кот наплакал - куры не клюют.

Как отмечают исследователи, в идиомах отношение синонимичности крайне редко создается синонимией слов-компонентов в свободных значениях, а антонимия может возникнуть за счет регулярного противопоставления (Жуков, Молотков, Амосова, Кунин). Эта особенность антонимии, по мнению этих ученых, связана с тем, что антонимы противопоставлены в языке более четко, чем синонимы. Например, идиомы вылететь в трубу (разориться) - выпускать в.трубу (разорить) различаются по одному признаку действия субъекта -воздействия на субъект. Однако случай типа выйти из колеи - войти в колею: заварить кашу - рахлебывать кашу следует квалифицировать как разноаспектные номинации, а не как антонимы: противопоставлены здесь не действие в целом, а только их аспекты (см. выше, с. 54 ),

Практически не встречается синонимов и антонимов среди крылатых выражений, что можно объяснить их индивидуальностью и слабой выраженностью собственно системных связей и отношений. Синонимия пословиц - очень распространенное явление. Однако четких границ этой синонимии не существует, так как пословицы по характеру своего значения диффузны: цыплят по осени считают -не говори "гоп" пока не перепрыгнешь: не дели шкуру неубитого медведя и т.д.

Пословицы соотносятся не с каким-либо одним определенным элементом действительности, а с класссм событий, в чем-то сходных по причинно-следственным результатам.

Антонимия пословиц - явление скорее окказиональное, чем узуальное.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Номинативные и коммуникативно-функциональные свойства фразеологизмов-идиом в кубинском варианте испанского языка"

Выводы

1. Фразеологическая синонимия - явление более сложное и лингвистически боже интересное, чем синонимия лексическая: фразеологическая синонимия включает в себя такой факт, как внутренняя форма, которая есть способ указания на аспект денотации и одновременно - на основание оценки.

2. Фразеологические синонимы - все без исключения обладают экспрессивной окраской. Это свойство обуславливает невозможность выделения доминанты между членами синонимического отношения (ср. возможность указания доминанты при лексической синонимии) .

По этой причине в общем языковом плане можно говорить о лексико-фразеологической синонимической связи, под которой понимается связь каждого из близких по значению фразеологизмов со словом, выступающим в роли доминанты.

3. Мнение о том, что существует особая фразеологическая синонимия, основано на критерии близости значения безотносительно к реальным закономерностям выбора фразеологизма в качестве экспрессивного выражения обозначаемого в высказывании понятия (отображения реалии).

4. Фразеологические синонимы - это идиомы, обладающие некоторым общим объемом денотативного аспекта значения при различии аспекта коннотативного (внутренняя форма) и собственно экспрессивного (оценки, стиль), которая и создает экспрессивную окрашенность идиом.

Список научной литературыКарнеадо, Море Сойла, диссертация по теме "Романские языки"

1. Alvarez Garcia I. La sonrisa у la otra cabeza. - La Habana: UHEAC, 1970. - 130 p.

2. Alvarez Gaifcla I. Al final de im camino, - La Habana: 1.etras cubanas, 1978. - 49 p.

3. Alvarez de los Bios T, Las farfanes. - La НаЬапа:Ш1ЕАСу 1978. - 320 p.

4. Amado Blanco L, Ciudad Eebelde, - La Habana: Arte у 1.iterature, 1976, - 204 p»

5. Aparicio 1, Hijos del tiempo. - La Habana: Ш1бп, 1964. - 175 p. 11* Aparicio B* Espejos de Alinde» - La Habana: ТШБАС, 1968, - 159 p.

6. Aparicio E. Chipodo. - La НаЬапаг UHEAC, 1977. -142 p.

7. Arenal G. El sol a plomo. - La Habana; 1959. -120 p.

8. Ariza B. La vuelta a la manzana. - La Habana: 1ШЕАС, 1968. - 68 p. - 191 -15» Arttles F» Adrina en dos tiempos. - La Habana: UNEAC, 1972. - 245 P»

9. Arrufat A. Teatro. - La Habana: таЕАС.,1963. - 210 p. 17* Barnet M. La cancl6n de Bachel. - La Habanas Inst. cubano del libro, 1969. - 160 p.

10. Benltez A. El escudo de b.ojas secas. - La НаЬапа:1ШБАС, 1969. - 131 P» 19» Betancourt L.A. Hiirac&n. - La Habana: w^ rte у litera-tura, 1976. - 157 p.

11. Betancourt L.A. Expediente almirante. - La Habana: Arte у literatura, 1977» - 205 P« 12. Bohemia (revista). - La Habana, 1975 al 1982.

13. Brene J.R. Santa Camila de La Habana Vieja (teatro). ^- La Habana: El Puente, 1963» - 97 P»

14. Brene J.R. El gallo de San Isidro. - La Habana: Edic. E., 1964. - s/n.

15. Brene J.R. Fray Sabino. - La Habana: UHEAC, 1974» - 157 p.

16. Brene J.R. Teatro. - La Habana: Letras cubanas, 1982.- 110 p.

17. Buzzi D. Los desnudos. - La Habana: UNEAC, 1967. - 168 p.

18. Buzzi D. La religi&n de los elefantes: UHEAC, 1968. - 178 p.

19. Cardosa Arias S. Ahora se асаЪб el chincbero. - La Habana: Edic.R., 1963. - 267 p. 33« Carpentier A. El siglo do las luces. - La Habana: Edic. R., 1962, «- 365 p. 20. Carpentier A. Los pasos perdidos. - La Habana: 1ШЕАС, 1969. - 313 p. 35» Carpentier A. La consagraci&n de la primavera. - La Habana: Letras cubanas, 1978. - 474 p.

21. Cof iSo M. Tiempo de cambio. - La Habana: Inst.del libro, 1969. - 84 p.

22. Cof iSo Ы. La ultima mujer у el pr&ximo combate. - 1.a Habana: Casa de las Americas, 1971. - 331 p»

23. Chac6n J.A. Proyectos C, - La Habana: Letras cubanas, 1979» - 152 p. 52, Chac6n J. A. Operaci6n bos que. - La Habana: Letras cubanas, 1979» - 228 p. 53» Chavarrla J. Joy. - La Habana: Arte у literatia?a, 1977. - ^ 20 ?•

24. Chofre P. La Odilea. - La Habana:. Inst.cubano del libro, 1968. - 243 p#

25. Fei;)6o S. Cuentos cubanos de himor. - La Habana: be - Iras cubanas, 1979» - 5^3 P»

26. Ferrer R. Teatro. - La Habana: luii6n. 1963. - 173 P»

27. Garcia DobaSo £• El compromise* - La Habana: Univer sidad de La Habana, 1977» - 118 P« 28. Gar6falo J.M, Se dice f&cil, - La Habana: 1ШЕАС, 1976.^ 116 p.

29. Gonz&Lez de Cascorro R. Piezas de museo. - La Habana: OKEAC, 1970. - 98 p.

30. Hermfindez Savio R. у Pontelanda M. Sobre bandidos у gates. - La Habana: Letras cubanas, 1979» - 227 P»

31. Heras E. Acero. - La Habana: Arte у ltteratura,1977»- 126 p.

32. Heras Б. A fuego limpio. - La Habana: Letras cubanas, 1980. - 175 p.

33. Herrero J.L. Tigres en el vedado. - La Habana: UHEAC, 1967. - 80 p.

34. Iznaga A. Las cercas caminaban. - La Habana: UNEAC, 1969. - 188 p.

35. Jorge Cardoso 0. Gente de pueblo. - La Habana: Impr. Nacional, 1962. - 197 P»

36. Jorge Cardoso 0. Abrir у cerrar los ojos. - La Habana: UHEAC, 1969. - 128 p.

37. Juventud Rebelde (diario). - La Habana, 1963 al 1983. - 196 -84 ф KucMl&n М. Pabulario (Retrato de una fepoca). - La Habanas Inst.del libro, 1972. - Я 5 P»

38. Leal R. Teatro oubano en un acto (antologia). - La Habanas Edic.R., 196^. - 33^ p.

39. Leante С Los guerrilleros negros. - La Habana: UHEAC, 1976. - 330 p. 87» Leante C. Propiedad horizontal. - La Habana: Letras cubanas, 1978. - 5^ p. 88» Leyva J. El soldadito rubio. - La НаЬапаз Inst.cubano del libro, 1974. - 106 p.

40. L6pez-Nu6sa L. Recuerdos del 36. - La Habanas UNEAC, 1967. - 194 p.

41. Lorenzo Puentes J. El vendedor de dias. - La Habanas Uni6n, 1967. - 158 p.

42. Llopis R. La guerra у los basiliscos. - La Habanas Uni6n, 1962. - 163 p.

43. Llopis R. El fabulista. - La Habanas Edic.R., 1963. - 137 p.

44. Marcos M.de. Potuto. - La Habana, 1948, - 458 p.

45. Marcos M.de. Cuentos pantuflares. - La Habanas Letras cubanas, 1980. - 98 p. 95* Navarro N. La huella del pulgar. - La Habanas Casa de las Americas, 1972. - 169 p*.

46. Navarro N. Donde cae la luna. - La Habanas Arte у li- teratura, 1977. - 124 p.

47. Nogueras L.R. El cuarto circulo. - La Habanas Letras cubanas, 1980. - 158 p. - 197 -98, Otero J,M« 4 cuentos, - La НаЪапа: Cuadernos Gir6n, 1965. - 215 p. 99« Otero L. La situaci6n, - La Habana: Casa de las Aja§-ricas, 1963. - 221 p»

48. Otero L. En oiudad semejante. -.La Habana: Uni6n, 1970. - 304 p.

49. Palante (semanario). - La Habana, 1968 al 1980.

50. P&rez A.C. La ronda de los ruMes.- La Habana: Inst. cubano del libro, 1973» - 275 ?•

51. Plrez Valero R. No es tiempo de ceremonias. - La Habana: Arte у literatupa, 1977» - 183 p.

52. PiSera V. Dos viejos peinicos. - La НаЪапа: Inst, cubano del libro, 1968. - 76 p.

53. Quintero H. El premio flaco. - La Habana: 1ШЕАС,1968.- 110 p.

54. Reyes (Erejo A. El manantial. - La Habana: Letras cu- banas, I98I. - 129 p.

55. Roa R. Bufa subersiva. - La Habana: Cultural, 1935.- ' 356 V*

56. Roa R. Retorno a la alborada. - 2* edic. Las Villas 1 Universidad Centraol, 2 vol«, 1964. - 856 p. 57. Roa R. Escaramuzas en las visperas у otros engendros;- - Las Villas: Universidad Centraol, 1966. - 411 p.

58. Roa R. La revoluci6n del 30 se f ue ^ bolina. - La Habana: HuracSai, 1969» - 320 p.

59. Roa R. Aventuras, Venturas у desirenturas de unmam- bl. - La Habana: Huracin, 1970. - 532 p. - 198 -112« RobreEo Е. Como me lo contaron te lo cuento, - Ьа Habana: Letras cubanas, 1981» - 2^ 3 P»

63. P. 119» Travieso J. Para matar al lobo.- La Habana: Inst, cubano del libro, 1971. - 185 P»

64. Triana J. La noche de los asesinos. - La Habana: Casa de las Americas, 1965» - 110 p»

65. Vieta E, Vivir en Candonga. - La Habana: Uni6n, 1966.» 118 p.

66. Vieta E. La lata de manteca. - La Habana: Letras cubanas, I98O. - 123 p.

67. Villaverde С Cecilia ValdSs 6 la.Loma del Angel. - 3^ ed,. La Habana: Inst, cubano del libro, 2 vol., I972. - 710 p,

68. Villavede C. La peineta calada. - 3^ ed. La Habana; Gente nueva, 1979» - 115 P» - 199 -125» Zig-Zag (semanarlo), - La Habana: 1960 al 1962.

69. Zumbado H. Amor a primer afiego* •> La Habana: Letras cubanas, 1980, - 59 P« 127* Zumbado H* Esto de zumba! - La Habana: Letras cuba» nas, 1981. - 126 p« - 200 -СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАНШХ СЛОВАРЕЙ 70. ФСРЯ « фразеологический словарь русского языка. /Под ред. А.И. Молоткова ). - М,: Советская энщишопедияДЭб?.

71. Изианско-русский словарь. (Под ред. Ф.В.Кельина). -М., I96I.

72. Su&rez C. Vocabulario cubano» - La Habana, 1921.