Новая парадигма техники

Черняков, Алексей Адольфович

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Новая парадигма техники

Год: 2011
Автор научной работы: Черняков, Алексей Адольфович
Ученая cтепень: кандидата философских наук
Место защиты диссертации: Новосибирск
Код cпециальности ВАК: 09.00.01

Диссертация по философии на тему 'Новая парадигма техники'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Новая парадигма техники"

4846932

* пуиОЫЛ уулипиии

Черняков Алексей Адольфович

НОВАЯ ПАРАДИГМА ТЕХНИКИ: ОНТОЛОГИЯ, МЕТОДОЛОГИЯ, ЭПИСТЕМОЛОГИЯ

Специальность 09.00.01 - Онтология и теория познания

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

1 9 МАЙ 2011

Новосибирск - 2011

4846932

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Новосибирский государственный университет экономики и управления»

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Фигуровская Валентина Михайловна

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Чешев Владислав Васильевич

доктор философских наук, доцент Тимошенко Иван Георгиевич

Ведущая организация: Государственное образовательное учре-

ждение высшего профессионального образования «Новосибирская государственная архитектурно-художественная академия», г. Новосибирск

Защита состоится 03 июня 2011 г. в 14:00 час. на заседании диссертационного совета ДМ 212.173.12 при ГОУ ВПо\«Новосибирский государственный технический университет» по адресу: 630092, г. Новосибирск, Просп. Карла Маркса, 20, V корпус, ауд. 302, Конференц-зал ФБ и ФГО.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Новосибирский государственный технический университет».

Автореферат разослан « апреля 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук, доцент

Вальдман И. А.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Тема настоящего исследования связана с проблемой формирования новой парадигмы техники, вызванной необходимостью построения ее онтологии, адекватной современному этапу развития общества. Подобная проблема порождена противоречием между необходимостью в росте философских знаний о технике как социоприрод-ном феномене и недостаточной разработанностью познавательных средств, позволяющих глубже понять ее сущность и роль в современном обществе. Разрешение этого противоречия позволяет глубже понимать природу процессов, происходящих не только в техносфере, но и в других сферах бытия. В свою очередь, эта ситуация является основой более масштабного противоречия между целями и возможностями человеческой деятельности и средствами ее осуществления, где роль техники трудно переоценить. Становление нового видения техники, включающее в себя определенные мировоззренческие установки, теоретические знания, концепции, научный инструментарий и сценарии дальнейшего развития исследуемого объекта, требует философского осмысления его онтологии и методологии, что способствует формированию более высокого эпистемологического представления техники в системе научного знания. Следствием неадекватного представления онтологической и эпистемологической природы техники становятся глобальные проблемы, охватывающие не только взаимоотношения человека с природой, но и существование культуры (в форме материального производства, науки, образования, экономики, политики и т.д.), а также особенности индивидуального и общественного сознания.

Уникальность подобного несоответствия и порождаемых им проблем связана, прежде всего, с продолжающимися процессами интенсификации и экстенсификации развития техники и, соответственно, ее влиянием на все сферы общественной жизни, достигшим, по мнению большинства ученых, некоторого предела, что требует преодоления пока еще по преимуществу эмпирического уровня знаний о техносфере и построения общей теории техники. Появляется необходимость в новом понимании техники как сложного явления: ее бытие неразрывно связывает не только культуру и человека, но и природу. Все эти три элемента составляют основу проявления сущности техники как физического объекта (в широком смысле - техносферы), обладающего определенной самостоятельностью существования. Это создает трудности в определении статуса техники и поиске баланса во взаимодействии общества, культуры и природы.

Исключительность феномена техники подтверждает и его тесная связь с наукой, которая нуждается в технической оснащенности. Подоб-

ный научно-технический континуум привел к возможности появления и развития электронно-вычислительной техники, генной инженерии и нано-технологий, способных определить характер дальнейшего существования цивилизации, создав новую среду обитания человека. Такое проникновение человека в природу требует объективного и целостного подходов к изучению техники, способных дать более глубокое понимание подобного процесса. В свою очередь, обратной связью это влияет на мировоззрение самого человека, порождая противоречивые явления: чувство эффективного удовлетворения его потребностей и, в то же время, сомнение в научно-техническом характере эволюции культуры.

Таким образом, подобная тенденция развития техники требует дальнейшей разработки ее онтологии, связанной с поиском новых методологических средств и формированием парадигмы, которая могла бы дать более точную картину этого процесса.

Степень разработанности проблемы. Интерес к философским проблемам техники как сложного социоприродного феномена проявился сравнительно недавно. В 70-е гг. XX в. появляется критика существующих подходов к определению техники и начинает формироваться тенденция поиска новой методологии, позволяющей более адекватно выразить ее сущность. Факторами, породившими этот процесс, стали не только объективный характер научно-технического развития, но и возникшие в 30-е гг. XX в. в науке и философии (и особенно плодотворно проявившиеся в 6070-е гг. XX в.) исследования механизма познания и поиск его новой модели, или парадигмы. Этой проблемой занимались такие зарубежные ученые, как: Э. Гуссерль, К. Поппер, Л. Витгенштейн, У. Куайн, Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейерабенд, С. Тулмин, М. Эйген, П. Гленсдорф, И. Пригожин, Г. Хакен, Г. Николис, Э.А. Агацци и др. Среди отечественных ученых можно отметить работы В.А. Лекторского, Б.С. Грязного, Н.И. Родного, В.Н. Поруса, В.Н. Садовского, И.П. Меркулова, Е.Л. Чертковой, А.Л. Никифорова, И.Т. Касавина, Ю.В. Яковца, Э.А. Азроянца, A.C. Харитонова, Л.А. Шелепнина, E.H. Князевой, И.К. Кудрявцева, С.А. Лебедева, М.Д. Купарашвили, Б.И. Пружинина, М.А. Розова, А.П. Огурцова, В.И. Аршинова, Е.Е. Возняковича, Я.В. Тарароева, И.Г. Тимошенко.

A.M. Тьюринг, Дж. фон Нейман, У. Р. Эшби, P.JI. Акофф и др. Само же рассмотрение возможностей существующих способов понимания техники (например, аналитического и синтетического), а также ее источников (разума, инстинкта, интуиции и т. д.) и принципов (деятельности, субстанции и т. д.), приведшее к анализу концепций техники, возникло в 70-80-е гг. XX в. Здесь можно выделить работы философов техники и науки X. Ленка, Г.Е. Смирновой, А.П. Огурцова, А.Д. Урсула, Ю.А. Зиневича,

B.Г. Горохова, Г.М. Тавризян, В.В. Чешева, В.П. Каширина, В.М. Фигу-ровской, Н.И. Иванова.

Первыми, кто рассмотрел историю смены научных парадигм (с орга-низмической на аналитическую, их возможности и перспективы) и влияние этого процесса на философию техники, в частности, на моделирование технических систем (научно-технической, социотехнической и синтетической) были ученые В. Хубка, Ф. Рапп и Г. Рополь. Это была попытка определить методологическое направление, ведущее к созданию общей теории техники. Среди работ отечественных философов, анализировавших в этот период направление и принципы построения такой теории, можно выделить статьи В.М. Фигуровской, отмечавшей перспективность объективистского рассмотрения техносферы и выделявшей при этом, например, принципы деятельности, оптимальности, системности и т. д.

Исследователи в ходе подобного рассмотрения отмечали трудности в нахождении познавательных средств, которые позволяли бы дать более полное истолкование природы техники по отношению к уже имеющимся. Например, Ф. Рапп, говоря об отсутствии пока такого нового метода, отдавал предпочтение аналитическому способу (по сравнению с синтетическим), дающему пусть и не фундаментальную характеристику техники (ее инвариант: то, что она есть), но более определенную - то, чем она является. О несформированности аналогичного методологического аппарата и «феноменальности» техники говорил В.М. Розин, критикуя натуралистический (объективистский) подход и отмечая невозможность выразить ее в качестве целостного объекта.

ного понимания техники указывают публикации об открытиях в области нанотехнологий, например, в генной инженерии, способной создать клетку с искусственным геном, и т. д. Всё это свидетельствует о качественных переменах в технике, увеличивающих масштаб и силу ее влияния на существование остального мира, а также о ее принципиальной генетической связи с последним в качестве его уникального средства. Подобные «глобальные» перемены в становлении нового статуса техники уже нельзя объяснить традиционными представлениями о ее природе.

Сегодня можно говорить о том, что в зависимости от господствующей парадигмы в рамках философии техники фактически существуют разные ее онтологические картины и научные, экономические, политические концепции для описания и объяснения законов и функционирования техники. Можно говорить, что период становления философии техники позволяет рассматривать технику лишь как явление, взаимодействующее с другими явлениями (человеком, природой, культурой, обществом). Хотя ее влияние на последние все больше признается существенным, сама техника понимается традиционно — лишь с одной из сторон своего действительного бытия, что не объясняет ее растущего воздействия, зависящего от присущих ей неизвестных свойств, проявляющихся в процессе их развития. Все это делает технику автономной и враждебной упомянутым явлениям. Фрагментарность построения ее онтологии выражается в наличии ряда феноменальных концепций, обуславливающих неопределенность понятия техники, что затрудняет построение ее общей теории. Это не позволяет решать проблемы в областях, связанных с существованием техники (техносферы), делая решения дискуссионными.

Осознание указанных трудностей, связанных в своей основе с различным пониманием природы техники (ее онтологии), породило идею исследования его (понимания) методологических средств. Разрозненность и немногочисленность публикаций по этой теме с пока фрагментарным анализом, приводящим, как правило, к осторожным, а иногда и пессимистическим выводам о возможности построения более объективной методологии философии техники, свидетельствуют о начальном этапе подобного изучения. Причинами такого положения являются: поздний интерес философии и науки к технике как фундаментальной проблеме, консервативность существующих концепций техники, а также неразвитость объективистского целостного подхода к ее изучению, требующего рассмотрения ее как объекта, подчиняющегося собственным законам и логике развития. Все это требует более пристального внимания к эпистемологическим проблемам, решение которых зависит от разработки данной проблемы.

Такое положение порождает противоречие между потребностью в новых знаниях о сущности техники и недостаточной разработанностью по-

знавательных средств для их получения. На основании выделенного противоречия формулируется проблема настоящей диссертации.

Проблема исследования: определение онтологии техники как социо-природной реальности в эпоху постиндустриального общества на основе новой парадигмы (методологии, концепции, мировоззрения) и формировании научно-теоретического инструментария в процессе становления общей теории техники. В качестве варианта решения поставленной проблемы выдвигается гипотеза, согласно которой успешность формирования новой парадигмы связана с системным и синергетическим подходами к пониманию природы техники и построению ее адекватной модели, что позволяет рассматривать ее в единстве объектной заданности, исследовательского инструментария и существующего уровня теоретических представлений.

Поставленная проблема позволяет сформулировать объект, предмет, цель и задачи диссертации.

Объект исследования: техника как социоприродный исторически развивающийся феномен.

Предмет исследования: формирование новой парадигмы техники в постиндустриальном обществе.

Цель и задачи исследования: дать целостную характеристику новой парадигмы техники и раскрыть ее особенности. Достижение указанной цели предполагает решение следующих задач.

1. Осуществить анализ философских концепций бытия техники.

2. Исследовать генезис философской методологии техники на основании исторически изменяющихся научных парадигм техники.

3. Проанализировать становление новой парадигмы техники через рассмотрение онтологических, методологических, эпистемологических представлений о технике в контексте смены научных парадигм.

4. Определить основные характеристики новой парадигмы техники.

5. Выявить детерминацию современного технического образования новой парадигмой техники.

Теоретико-методологической основой исследования являются:

-материалистическая диалектика с ее принципами и категориями, позволяющая представить технику в качестве исторически развивающегося единого социоприродного объекта;

- системный, синергетический, генетический и исторический общенаучные подходы дают возможность исследовать технику как целостный сложный гибридный феномен, развивающийся во времени;

- общелогические методы познания: анализ и синтез, индукция и дедукция, аналогия, обобщение и классификация обеспечивают анализ техники как объекта научного исследования.

В качестве важного элемента методологического базиса выступают разработки отечественных и зарубежных авторов по онтологии и теории познания, философии и истории техники, философии и истории науки и техническим наукам, овладение которыми позволяет осуществить исследование технического феномена на должном научном уровне, более продуктивно и получить новые знания о свойствах его природы.

Научная новизна исследования

1. На основе анализа эволюции взглядов на сущность техники ^ссЬпе) в работе впервые предложено новое понимание техники как социоприрод-ной сферы целенаправленного преобразования действительности с помощью средств в виде систем с гибридным субстратом, позволяющим им образовывать с природой органичное целое и определяться ее законами.

2. В результате исследования этапов становления философии техники с точки зрения парадигмального подхода, предложено уточняющее определение парадигмы как модели объяснения, представляющей собой сложную иерархическую систему, состоящую из детерминирующих друг друга предметной, методологической и концептуальной подсистем, в которых, соответственно, конструируется объект исследования, избираются подход, принцип и метод его анализа, а также формируется на этом основании понимание (логический образ) познаваемого объекта.

3. Проанализирована эффективность системного и синергетического подходов в исследовании техники, позволяющая выявить основные характеристики ее новой парадигмы, представляющей технику в виде синтезированной сложной открытой системы, подчиняющейся собственной логике развития.

4. Сформулированы основные характеристики современной парадигмы техники постиндустриального общества: технику следует рассматривать как сложный социоприродный объект (техносферу), подчиняющийся не только природным и социальным законам, но и собственной логике существования; как открытая система техносфера имеет нелинейный характер развития; основные элементы новой парадигмы техники (идеи, научно-исследовательский инструментарий, концепции) органично связаны между собой и взаимно детерминированы.

5. Установлено, что состояние современного технического образования зависит от сложившегося противоречия между необходимостью нового понимания, природы, возможностей техники и технического знания как особого раздела эпистемологии и продолжающейся практики преподавания в вузах в рамках старой механистической парадигмы.

Положения, выносимые на защиту

1. Бытие техники и ее представления в философских концепциях детерминированы способом описания и определения ее как особой реальности, подчиняющейся физическим и социальным законам и имеющей собственную логику развития.

2. Методология исследования техники и формирования философии техники предполагает создание концептуальной основы преставления техники в виде специфического гибридного социоприроднош объекта.

3. Эффективность использования системного анализа в исследовании социоприродной сущности техники усиливается применением синергетиче-ского подхода, поскольку позволяет представить технику как нелинейную эволюционирующую систему.

4. Формирующаяся новая парадигма техники постиндустриального общества позволяет рассматривать технику как человекомерную сложную систему, в которой человек-творец задает вектор ее развития.

5. Становление постиндустриального общества, детерминирующее модернизацию современного образования, предполагает необходимость формирования новой парадигмы техники для снятия противоречия между механистической парадигмой и действительным характером природы техники.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что полученные в ходе его результаты дают возможность лучше понять существующие трудности в онтологии, методологии и эпистемологии философии техники, что может способствовать созданию новых моделей понимания техники как социоприродного феномена, формированию общей теории техники и перспектив развития техносферы.

Практическая значимость исследования заключается в том, что полученные результаты могут быть использованы при формировании научно-технической политики и для снижения глобальных рисков техногенной цивилизации; при разработке стандартов в системе образования в вузах технической направленности для решения ряда задач: в узком смысле - для формирования у студентов, ученых и специалистов более объективного представления о «базовом» элементе технических наук - технике (техносфере) как таковой и ее современном состоянии, что может способствовать их более адекватной подготовке; в широком смысле - для создания мировоззрения, соответствующего эпохе развертывания нового этапа постиндустриального, информационного общественного развития.

Результаты исследования могут быть использованы для разработки различных спецкурсов по философии техники, а также в формировании программ подготовки аспирантов технических специальностей для сдачи кандидатского экзамена по истории и философии техники.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена на заседании кафедры философии Новосибирского государственного университета экономики и управления, а также на заседании кафедры философии Сибирского государственного университета путей сообщения и рекомендована к защите.

Основные результаты исследования были изложены на Межвузовской научно-практической конференции «Высшая школа и проблемы духовно-нравственного становления личности» (Новосибирск, 1995 г.); Межвузовской конференции «Совершенствование высшего профессионального образования молодежи» (Новосибирск, 1995 г.); Очно-заочном Сибирском науковедческом конгрессе «Наука - основа устойчивого развития экономики Сибири» (Новосибирск, 21-25 мая 1997 г.); XXXV Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс»: Философия (Новосибирск, 1997 г.); Внутривузов-ской научно-технической конференции, посвященной 65-летию СГУПСа «Проблемы железнодорожного транспорта и транспортного строительства Сибири» (Новосибирск, 26-27 ноября 1997 г.); XXXVII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс»: Философия (Новосибирск, 1999 г.); Всероссийской научной конференции «Наука. Технология. Инновации» (Новосибирск, 8-11 декабря 2005 г.); II Всероссийской научной конференции с международным участием «Проблемы развития и интеграции науки, профессионального образования и права в глобальном мире» (Красноярск, 21-23 ноября 2007 г.); 3-й Международной научно-практической конференции «Философия в техническом вузе» (Санкт-Петербург, 16-18 июня 2009 г.); 4-й Международной научно-практической конференции «Философия в техническом вузе» (Санкт-Петербург, 21-23 июня 2010 г.).

Публикации. Основные научные результаты диссертации представлены в 12 публикациях (общим объемом 21,3 печ. л.), три из которых - в рецензируемых журналах, из списка изданий, рекомендованных ВАК РФ; одна - монография, три - в сборнике научных трудов; пять - в сборниках материалов научных международных и всероссийских конференций.

Структура диссертации определяется целью работы, последовательностью решения поставленных задач и состоит из введения, трех глав, включающих по два параграфа в первой и второй главе и три параграфа в третьей, заключения и библиографического списка, содержащего 277 наименований. Общий объем диссертации 185 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, анализируется степень разработанности проблемы, выдвигается гипотеза ее решения, определяются объект, предмет, цель, задачи и методологическая основа исследования, формулируются научная новизна и научно-практическая значимость работы. Обращаясь к рассмотрению истории и эволюции взглядов различных философов, ученых и инженеров на сущность, природу и функции техники, мы показываем, что техника как объект в ее собственном бытии предстает в философских и частнонаучных исследованиях разными сторонами. Поэтому задача состоит в том, чтобы

представить технику как социоприродный объект в его онтологическом аспекте.

Первая глава «Бытие техники и его представления в философских концепциях» состоит из двух параграфов. В ней реконструируется и анализируется эволюция взглядов на сущность техники с античности до современности, исследуются возникновение и становление философии техники как самостоятельного течения.

В параграфе 1.1 «Многозначность понятия техники в науке и философии» анализируется эволюция взглядов на феномен техники, причины их возникновения и тенденции дальнейшего развития.

В исследовании показывается, что в древнегреческой поэзии и философских системах Платона и Аристотеля интуитивно верно была выражена сущность техники. Греческое понятие «1ссЬпе» изначально обозначало сферу создания нового в мире вещей и в мире идей, т. е. включало в себя всё, что этому способствует (орудия, механизмы, приемы, умения, действия, логику, знания и т.д.), а также сам результат. Впоследствии (в XV-XVIII вв.), например, у Л. да Винчи, Р. Декарта и И. Канта это понимание техники претерпевает изменения в сторону конкретизации (прежде всего, ее механизма) и сужения области ее бытия: первоначально техника представляется возможным и действенным конструированием чего-либо природой и человеком с последующей тенденцией ограничения ее сферой мышления и понимания как рационального явления (процесса и результа изобретения в сфере идеального).

Диссертант отмечает, что как к эмпирическому (элементарному) явлению (и, прежде всего, как к машине: принципам и законам ее функционирования) устойчивый интерес к технике возникает среди инженеров в связи с развитием материального (мануфактурного и далее машинного) производства во второй четверти XVIII в. С другой стороны, некоторые философы обращают внимание на деятельностный аспект в понимании техники: в работах Я. Лейпольда, Г. Монжа, И. Бекманна, И.Г.М. Поппе, Ф. Рело, И.Г. Фихте, Г.В.Ф. Гегеля и К. Маркса техника получает «инструментальное» истолкование — в качестве материального средства деятельности. При этом техника максимально сближается с деятельностью и технологией, обнаруживая тем самым с ними генетическую связь. Она становится «основной» частью преобразования природы. Эта тенденция «деятельностного» истолкования техники активно разрабатывалась затем и в XX в. в трудах X. Ортеги-и-Гессета, М. Хайдеггера, Г.С. Батищева, В.Г. Горохова, Ц.Г. Арзаканяна, В.Н. Карповича, В.М. Розина, А.Д. Урсула, А.Н. Леонтьева, Э.Г. Юдина, А. Хунинга, Ф. Раппа и др.

Показано, что в первой половине XX в. начинает осознаваться философами, учеными и инженерами неоднозначность и множественность ис-

толкования техники как объекта, существующего в различных сферах (идеальной и материальной) и проявлениях (в виде: понятия, идеи, изобретения, прибора, орудия, машины и т. д.), получающего свою конкретизацию в зависимости от контекста рассмотрения (в философии, естествознании, технической науке, инженерии и в обыденном сознании). Во второй половине XX в. в философии жизни, экзистенциализме, неокантианстве делаются попытки ее целостного рассмотрения (в качестве уже не гносеологического, но онтологического объекта) и поиска единого определения техники, опирающегося на аналогию механизма организму. Здесь можно отметить работы Ф. Шлегеля, В. Дильтея, Ф. Ницше, Э. Каппа, JI. Нуаре, А. Эспинаса, Г. Зиммеля, М. Хайдеггера, Ф. Хайнемана.

Благодаря формированию теории систем, начиная с первых попыток целостного подхода к изучению объектов У. Гамильтона, Ф. Соссюра, И.И. Шмальгаузена, К. Леви-Стросса, Дж. Миллера, а затем Н. Винера,

A. Розенблюта, Дж. Бигелоу, У.Р. Эшби, Л. Берталанфи и др., а также отечественных исследователей Г.Н. Волкова, Ю.С. Мелещенко, Э.Г. Юдина,

B.Н. Садовского, П.К. Анохина, H.H. Моисеева, О.С. Разумовского и др., складывается представление о технике как системе: «искусственных органов», «биотехнической», «человеко-машинной», «адаптационной», «бихе-виоральной» и т. д.

В диссертации предложено более широкое определение техники как социоприродной системы с акцентированием внимания на ее «природной» составляющей: «Техника - социоприродная сфера целенаправленного преобразования действительности с помощью средств в виде систем с гибридным субстратом, позволяющим им образовывать с природой органичное целое и определяться ее законами». При этом следует помнить, что техника - это искусственно сконструированный объект, функционирующий в обществе и, следовательно, подчиняющийся также социальным закономерностям.

В параграфе 1.2 «Становление и классификация парадигм техники» исследуется история формирования философии техники как процесса образования и смены ее парадигм.

Допарадигмальный («кумулятивный») этап представления техники в трудах Платона и Аристотеля констатирует двойственный - объективный и субъективный - источник универсального искусства (techne), механизм его бытия, свойства целесообразности и развития. Позже, в философии Эпикура и Боэция, а затем в работах римского архитектора и инженера Витрувия была отмечена полезность как главная цель техники.

Двойственность, универсальность и синкретичность techne прослеживаются и во взглядах инженеров и ученых Возрождения (например, у Л. да Винчи, Ж. Миньо, Ф. Брунеллески, Л.Б. Альберти, Н. Кузанского), вы-

деливших его конструктивную особенность, относящуюся к природе и человеку. В Новое время эта особенность воплотилась в идеальном и материальном моделировании природы у Г. Галилея, Р. Декарта, И. Ньютона и Ф. Бэкона. Идея интеллектуального конструирования затем ярко проявилась в философии И. Канта.

В диссертации отмечается, что в XVIII-XIX вв. дифференциация искусства приводит в философии к разработке его эмпирической стороны и рассмотрения в «деятельностном», «технологическом» и «машинном» аспектах: технический феномен связывается с действием, способствует его осуществлению, в то же время проявляя себя определенным способом (технологией или совокупностью технологий) и средством. За техникой закрепляется статус машины, а затем и системы машин в процессе материального производства. Впервые сведения о технике как о машине (механизме) можно найти уже у Витрувия, Августина Аврелия и Г. Сен-Викторского. Разработкой подобных аспектов техники занимались такие инженеры и ученые, как, например, Я. Лейпольд, Г. Монж, И. Бекманн, И.Г.М. Поппе, Ф. Рело, Э. фон Майер, А. Ридлер, У. Вендт, П.К. Энгель-мейер, A.M. Ампер, В.М. Севергин, Д.И. Менделеев. Наиболее полное описание техники в этот «стихийный» период философии техники, пожалуй, было у Маркса, говорившего о ней как о системе машин — неотъемлемой части труда как чувственно-предметной деятельности (по своей сути динамической системы).

Попытки систематического («рефлексивного») изучения техники привели к поиску и описанию ее принципов, функций (их механизма -технологий), сущности и классификаций с точки зрения взаимокритикуе-мых подходов на базе различных философских школ (эмпирического, рационального, иррационального, натуралистического, антропологического) и созданию философии техники, направленно изучающей свой объект.

В исследовании показано, что с конца 70-х гг. XIX в. до середины 80-х гг. XX в. формируются основные подходы и концепции (парадигмы) в исследовании природы техники: натуралистическо-инструментальная (техника - инстинктивно-интуитивное материальное или идеальное орудие (средство) и механизм приспособления к окружающей среде, ее познания и создания вещей - Ф. Бон, У. Джемс, Дж. Дьюи, О. Шпенглер, М. Хайдеггер, Л. Мэмфорд), антропологическо-деятельностная (техника -иррациональное средство, прием (способ) для действия и сама деятельность человека - Э. Капп, К. Ясперс, X. Ортега-и-Гассет, X. Плеснер, М. Шелер, А. Гелен, Э. Кассирер), рационально-деятельностная (техника -идеальные средство и процесс конструирования (изобретения) - Э. Мах, А. Бергсон) и трансцендентно-деятельностная (техника - моделирование и проектирование действительности (объекта) трансцендентным субъектом

- С.Н. Булгаков, Ф. Дессауэр). С середины 50-х гг. XX в. в философии техники возникает тенденция анализа концепций техники, их классификации по различным признакам в работах М. Хайдеггера, C.B. Шухардина, Ю.С. Мелещенко, Г.Е. Смирновой, Г.М. Тавризян, Ф. Раппа и др.

В исследовании отмечается, что в научной среде сложилось широкое представление о характеристиках парадигмы как основы познания. Как правило, в объем понятия «парадигма» включается совокупность основных идей, концепций, принципов, методов, практических процедур и т.д., с помощью чего задаются предмет, способы и результат исследования, что позволяет создать ту или иную локальную картину реальности. Подобное аналитическое понимание нуждается в уточнении путем конкретизации и формирования «узкого» варианта - представления о парадигме как о целом (эту необходимость отмечал, например, Т. Кун), включающем в себя предметную, методологическую и концептуальную части, в которых определяются, соответственно, объект исследования, средства и механизм его анализа и понимание. В диссертации формулируется собственное определение парадигмы: «Парадигма - модель объяснения, представляющая собой сложную иерархическую систему, состоящую из детерминирующих друг друга предметной, методологической и концептуальной подсистем, в которых, соответственно, конструируется объект исследования, избираются подход, принцип и метод его анализа, а также формируется на этом основании понимание («логический образ») познаваемого объекта». Следует заметить, что особенности парадигмы обусловлены не только уровнем развития научного познания, его традициями и стереотипами, но и природой изучаемого объекта.

На основании этого определения выявляются достоинства и недостатки существующих парадигм техники и необходимость поиска новой, более адекватной ее сущности. Системный подход позволил рассматривать технику как динамическое неоднородное целое, состоящее из антропологического (сознательного) и натуралистического (материального) элементов (система «человек — машина»). Подобная идея была своеобразным объединением инструментальной и деятельностной концепций техники, что нашло отражение в работах Н. Винера, У.Р. Эшби, П.Л. Акоффа,

A. Рапопорта, Ф. Раппа, Г.Н. Волкова, В.Н. Садовского, В.Г. Горохова,

B.М. Ахутина, H.H. Моисеева, О.С. Разумовского, В.М. Фигуровской и др.

На основании приведенного анализа диссертант формулирует онтологический вариант классификации техники, предполагая зависимость формирования той или иной парадигмы и понимания техники от предпочтения при этом одной из форм ее бытия: в качестве средства (элемента), процесса (деятельности) и целого (системы). В этом смысле любой подход к пониманию техники в основе своей может быть элементаристским, дея-

тельностным или системным, порождая соответствующую концепцию и в целом парадигму.

Во второй главе «Генезис методологии исследования техники» рассматривается эволюция методологических оснований парадигм техники, формирующих логику ее понимания, характеризуются особенности и перспективы системного подхода и истолкования техники.

Параграф 2.1 «Стихийный и рефлексивный этапы становления философской методологии техники» посвящен изучению особенностей периодов формирования методологии философии техники и целесообразности ее дальнейшего развития.

Вплоть до последней четверти XIX в. в философских исследованиях не анализировалась специально методологическая составляющая технического знания и не указывалось, с помощью каких познавательных средств определяется сущность техники. Однако неявно эти вопросы были обозначены как своеобразные подходы, принципы и методы, позволившие в дальнейшем исследовать технику как особый социоприродный объект. Уже у Сократа и Аристотеля можно обнаружить понимание техники, занимающей положение между опытом и наукой, а следовательно, в нашем понимании, как целесообразного и совершенствующегося объекта, в котором присутствует антропологическая составляющая. Говоря сегодняшним языком, в таких воззрениях можно обнаружить проявления принципов целостности, деятельности, целесообразности, развития, оптимальности. С усилением в XVII в. аналитических тенденций в научных исследованиях подход к истолкованию техники становится дифференцированным и феноменалистским. Техника предстает не с точки зрения ее онтологической (субстанциальной) сущности, а прежде всего, функционально (элемента-ристски).

Эта тенденция продолжилась вплоть до второй половины XX в. (естественность ее наступления обосновывали И. Кант, а затем Э. Кассирер). Вместе с тем, был сохранен натуралистический подход, но проявившийся не в организмической, а в механистической разновидности, став первой научной универсальной парадигмой (где эталоном и принципом познания становится механизм).

Одновременно деятельностный подход и разрабатываемый принцип деятельности позволяют акцентировать внимание на функциональной стороне бытия техники как в идеальной (интеллектуальной), так и в материальной (практической) сферах человеческого существования в работах И. Канта, И.Г. Фихте, Г.В.Ф. Гегеля, а затем К. Маркса, А. Бергсона, X. Ортеги-и-Гассета, М. Хайдеггера, У. Джемса, Д. Дьюи, М. Шелера, X. Плеснера, А. Гелена, Г.С. Батищева, А.Н. Леонтьева, Э.Г. Юдина, В.Г. Горохова. Таким образом, деятельность становится объяснительным

принципом техники (только в процессе последняя проявляет себя), а не некая (материальная или идеальная) субстанция. Во второй половине XX в. эта тенденция привела к разработке феномена технологии как механизма деятельности в работах Д. Шона, К. Митчема, Э. Местена, Р. Мак-гинна, Э. Лэйтона, Дж. П. Гранта, Т. Стоуньера, Э. Штрекер, Э. Агацци, В.П. Каширина, Ю.В. Сачкова, И.Г. Тимошенко и др.

Плодотворный результат синтеза деятельностного и субстанциального подхода в определении сущности техники представлен в учении К. Маркса о труде, где неявно она представляет собой динамическую систему, преобразующую природу в соответствии с потребностями и возможностями общества, а явно являющуюся ее элементом - материальной искусственной системой машин. Идеи Маркса позволили перейти от стихийной разработки методологии философии техники к ее систематическому развитию.

В последней четверти XIX в. антропологический подход немецких философов (Э. Каппа, Л. Нуаре и А. Эспинаса) и предложенный ими принцип органопроекции позволили представить технику динамическим средством в виде искусственной проекции человеческих органов, что способствовало изучению технологии (уже в рамках философии, а не только инженерии) как характеристики деятельности такого средства.

Одновременно в трудах американских философов-прагматиков и немецких философов-антропологов первой половины XX в. прослеживаются элементы натурализма. В частности, допускается наличие в природе целесообразных (автоматических) преобразований, так называемой «естественной технологии». Использование диалектического метода стало основанием для критики «механистического» натурализма, объединяя таких разных философов, как X. Ортега-и-Гассет, К. Ясперс, М. Хайдеггер, Э. Кассирер, П.А. Флоренский, Ф. Дессауэр.

В начале XX в. деятельностный подход в понимании техники критикуется в работах С.Н. Булгакова, Ф. Дессауэра, О. Шпенглера, М. Хай-деггера. А. Бергсон и М. Хайдеггер начинают говорить о необходимости поиска нового методологического подхода, в котором бы соединялись антропологический и натуралистический аспекты. Появляются в 70-80-х гг. XX в. исследования, в которых техника рассматривается как целостное и объективное явление, в связи с чем ставится вопрос о создании общей теории техники. Примером могут служить публикации Ф. Раппа, Г. Рополя, X. Ленка, В.Г. Горохова, В.М. Фигуровской, А.П. Огурцова, Ю.А. Зине-вича и др.

В целом исследователи отмечали отсутствие пока методологии адекватного понимания сущности техники (а не только ее проявлений). Диссертант приходит к выводу, что, с одной стороны, это позволяет сосуществовать и развиваться уже известным парадигмам техники: с конца

50-х гг. XX в. появляется целый ряд публикаций, разрабатывающих эле-ментаристский и деятельностный подходы к ее анализу (новых видов техники, ее классификаций и т.д.). Здесь можно назвать работы C.B. Шухардина, Ю.С. Мелещенко, Б.И. Иванова, В.В. Чешева, В.М. Фигуровской, О.С. Симоненко, а также А. Гелена, Г.С. Батищева, А.Н. Леонтьева, Э.Г. Юдина, B.C. Швырева, В.Г. Горохова, Ц.Г. Арзаканяна, В.Н. Карповича. С другой стороны, подобная ситуация требует постановки и решения проблемы формирования новой методологической системы (парадигмы) понимания природы техники.

В диссертации утверждается, что в основе новой парадигмы техники должен лежать системный подход, соединенный с принципами синергетики.

В параграфе 2.2 «Современный системный подход» рассматриваются причины и особенности становления целостного подхода к изучению природы техники, а также трудности его обоснования.

Системный подход представляет собой попытку снизить степень познавательной неопределенности представлением объекта существующим во времени, целостным, со сложной структурой и функциями, определяющими его поведение. Диссертант отмечает трудности, возникающие при применении подобного подхода в изучении природы техники, из-за сложившейся традиции ее представления несубстанциальным, пассивным объектом, с линейным и жестко детерминированным «поведением», обратимым и полностью зависимым от внешних обстоятельств (прежде всего, от человека). Ситуация не меняется и тогда, когда техника представляется механической системой (машиной, системой машин).

Необходимо было научиться объяснять бытие техники заново, принимая во внимание масштабы и степень ее влияния на природу и общество и усложнение самого субстрата техники. Этому способствовали и возросшие возможности математики, позволяющие в первом приближении представить системы с множеством элементов и взаимодействий между ними.

Показано также, что элементы «организмического» истолкования встречаются уже у первых философов техники (например, у Э. Каппа, Л. Нуаре, А. Эспинаса, Г. Спенсера), а также в 10-х гг. XX в. у A.A. Богданова: техника есть «органическое» продолжение свойств человека, «самоорганизующийся» и «саморегулирующийся механизм». Сама же тенденция методологического сближения механизма и организма в науке, прежде всего, в психологии и математике, начинает формироваться в период 10-40-х гг. XX в. (например, у Дж. Уотсона и Н. Винера). В дальнейшем, в связи с разработкой кибернетики и теории систем в конце 4060-х гг. XX в., появляются представления о технике (наиболее сложных машинах), обладающей организмоподобными свойствами (целенаправленностью, нелинейностью, обратной связью, самоорганизацией и т. д.), а

также возникает идея гибридной - «человеко-машинной» или бихевио-ралъной - системы, к которой, в известном смысле, можно отнести и техническую систему.

Становление новой научной методологии, опирающейся на принципы синергетики, позволяет более адекватно исследовать технику как соци-оприродную сферу (техносферу) и наметить перспективы формирования новой парадигмы техники современного постиндустриального общества.

В третьей главе «Новая парадигма техники в постиндустриальном обществе» исследуются причины становления новой парадигмы техники, ее основные характеристики и влияние на техническое образование.

В параграфе 3.1 «Философия техники в контексте смены естественнонаучных парадигм» анализируются формы развития научного знания, диалектика эмпирического и теоретического уровней и показывается влияние этих процессов на формирование методологии и основных концепций философии техники и общей теории техники.

Во второй половине XX в. фиксируется, что наука в ее фундаментальных и прикладных исследованиях все активнее включается во все сферы общественной жизни, что приводит к становлению нового постиндустриального общества. Философия науки, исследуя механизмы ее развития, предлагает новый парадигмальный подход для выявления источников условий и перспектив не только собственно научного познания в его объективном содержании, но и влияния субъективных элементов, связанных с деятельностью профессиональных научных сообществ. В работах К. Поппера, У. Куайна, Т. Куна, П. Фейерабенда, И. Лакатоса, Р. Ко-лингвуда, С. Тулмина, В.А. Лекторского и др. либо явно используется термин «парадигма» (например, у Т. Куна), либо предлагаются близкие по смыслу понятия («исследовательская программа», «типовое решение-конструкция», «модель постановки проблем и их решений», «фундаментальная модель объяснения» и т. д.).

В диссертации отмечается, что позже возникают более конкретные и исторические исследования и классификация свойств парадигм уже в рамках частных наук (социологии, экономики, физики и др.): их статус (общенаучная, частная, локальная), время возникновения (античная, средневековая и т. д.), сущность (механистическая, марковская, немарковская, субстанциальная, реляционная, эволюционная и др.) и т.д. Подобный анализ встречается в работах И. Канта, И.Р. Пригожина, Ю.В. Яковца, Э.А. Азроянца, A.C. Харитонова, Л.А. Шелепнина, Э. Агацци, Е.Е. Воз-няковича, Я.В. Тарароева, М.А. Розова и др. Было также и более конкретное рассмотрение того, как формируется парадигма, на примере универсализации принципа деятельности в исследованиях А.П. Огурцова и Ю.А. Зиневича, а также становления синергетического метода и его ис-

пользования для исследования человекомерных систем в работах И.Р. Пригожина, Г. Хакена, С.П. Курдюмова, E.H. Князевой, И.Г. Тимошенко, В.Г. Буданова, И.К. Кудрявцева, С.А. Лебедева, B.C. Степина. На основе проведенного анализа диссертант делает вывод о принципиально «парадигмальном» характере развития науки и о существующем еще начальном («вариативном») этапе его изучения философией.

Показано, что эпистемологические исследования в сфере естествознания применимы и к анализу техносферы. Развитие техники и ее понимание происходит в общем интеллектуально-познавательном поле. При этом следует отметить, что в философии техники пока возникают лишь «частные» парадигмы (направлений, школ), хотя и с возможной перспективой постановки и решения проблемы создания универсальной методологии - разработки общефилософской познавательной модели техники.

В параграфе 3.2 «Проблема новой парадигмы техники» рассматриваются причины, порождающие необходимость формирования более адекватной парадигмы техники по сравнению с уже существующими, а также ее методологические и концептуальные особенности.

Показано, что во второй половине XX в. вследствие глубоких и масштабных качественных перемен в развитии техники она начинает выступать в виде нового объекта, тесно связанного со всеми сферами существования человека, оказывая на них существенное (глобальное) влияние. Для осознания подобных перемен, при которых техника проявляет себя объективной сложной системой, становится недостаточным использование возможностей механистической и антропологической парадигм техники. Подобное противоречие и породило проблему создания новой методологической системы и концепции техники, попытки решения которой (неявно, косвенно) предпринимаются в кибернетике, теории систем и в меньшей степени - в синергетике в рамках разработки общенаучного эволюционного подхода. Это создавало возможность использовать в философии техники не только диалектику, но и соответствующее развитие научных знаний и методов, без которых постановка подобной проблемы и создание «варианта» ее решения было бы затруднительно.

В исследовании показано, что самой авторитетной остается сегодня научно-техническая модель, как более реальная и непротиворечивая. Анализ проведен на примере работ Н. Винера, У.Р. Эшби, Р. Гибсона, М.Д. Месаровича, В. Хубки, Г. Рополя, К. Хюбнера, Ю.С. Мелещенко, Э.Г. Юдина, Г.Н. Волкова, В.Н. Садовского, О.С. Разумовского и др.

Опираясь на приведенные исследования, диссертант предлагает «комбинированный» вариант в определении технической системы, в котором объединены ее субстратная и функциональная части, как одинаково необходимые при условии, что субстрат является гибридным, включаю-

щим в себя не только такие элементы, как машина и человек, но и «природную» составляющую; причем, последняя становится основой субстрата как целого и существования всей технической системы, которая в этом случае становится натуралистической. Совокупность таких систем, взаимодействующих между собой, и составляет техносферу - среду их бытия, которая сама является сверхсложной технической системой с высокой степенью автономности и воздействием на человека, культуру и общество. Среди философов и ученых, отмечавших в той или иной степени важность природного элемента техники в виде вещества и энергии, можно выделить Платона, Аристотеля, К. Маркса, О. Шпенглера, М. Хайдеггера, П. Тейяр де Шардена, В.Н. Садовского, В.М. Фигуровскую, H.H. Моисеева и др.

В заключение параграфа диссертант приходит к выводу, что объективной причиной пересмотра существующих парадигм и создания новой предложенной парадигмы техники явилось ее революционное развитие во второй половине XX в., усложнившее технику, ее масштаб и силу воздействия на природу (а также человека, культуру и общество). Техника превращается в синтезированную сложную систему, подчиняющуюся собственной логике развития. Субъективно же этому способствовала невозможность объяснения этих перемен традиционной («несистемной») методологией, что также тормозит формирование общей теории техники.

В параграфе 3.3 «Детерминация современного технического образования новой парадигмой техники» определяется характер влияния новой методологической системы и концепции техники на современное техническое образование, для чего анализируется его нынешнее состояние, которое характеризуется как кризисное, поскольку имеет место несоответствие его технократической (индустриальной) модели требованиям качественно изменяющейся отечественной экономики и стремление сформировать новую гуманистическую модель. В диссертации это положение рассматривается на примере работ С.С. Корниенкова, В. Волчковой, В.В. Серикова и др.

Диссертант отмечает односторонность критики технократической парадигмы обучения, являющейся более сложной, чем это принято считать, и с самого начала ориентированной на формирование всесторонне развитой личности в ходе ее политехнического образования (включающего общеобразовательные знания - естественно-научные и гуманитарные).

Попытка осознать эту трансформацию технического образования была предпринята, начиная со второй половины 50-х гг. XX в., в рамках системного подхода: исследователи отмечали утрату связи между науками (что сказывалось и на образовании) и необходимость восстановления их структурной целостности на основе аналогии, а значит, и целостности передачи и усвоения научных знаний. В качестве примера подобного анали-

за приведены работы таких ученых, как К.Э. Боулдинг, Э.Дж. Пиклер, Р.Л. Акофф, С.С. Сенгупта и др.

Отмечается, что пока не сформирована новая парадигма образования и еще сохраняется индустриальный характер развития общества, возможна определенная гуманизация образования в рамках существующей его технократической парадигмы на основе принципа целостности.

Диссертант полагает, что гуманизация технического образования связана и с пониманием нами феномена современной техники, детерминирующего, как это становится уже очевидным, развитие науки и технического образования, в частности. Являясь гибридным объектом, техника соединяет в себе естественное, техническое и гуманитарное и как целое делает эту связь генетической. Таким образом, для формирования более жизнеспособной модели образования необходима новая методология, которая бы позволила глубже осознать сущность техники и получить ее новую модель (концепцию).

В результате исследования диссертант приходит к выводу, что, несмотря на видимую самостоятельность технического образования, в конечном счете (и в своей основе), его цели, структура и функции определяются степенью понимания техники, зависящего, в свою очередь, от господства той или иной познавательной парадигмы.

В Заключении подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы и намечаются перспективы дальнейших исследований.

Основные положения и результаты диссертации отражены в следующих публикациях автора

В изданиях из Перечня ВАК:

1. Черняков A.A. Современное техническое образование и новая парадигма техники // Философия образования. 2009. № 4 (29). С. 87-91.

2. Черняков A.A. О необходимости новой парадигмы феномена техники // Вестник НГУ. 2010. Т. 8. Вып. 1. С. 22-27.

3. Черняков A.A. Натуралистический характер новой парадигмы техники // Вестник ТГУ. 2011. № 345. С. 65-68.

Монография:

4. Черняков A.A. Развитие понятия «техника» (историко-философский и методологический анализ). - Новосибирск: Изд-во СГУП-Са, 2005. - 306 с.

В прочих научных изданиях:

5. Черняков A.A. Противоречия культуры: технический аспект/История мировой культуры и методика ее преподавания: М-лы междунар. конф. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 1995. С. 46-48.

6. Черняков A.A. Явное и неявное в технике // Наука, техника, производство в условиях рыночных отношений: М-лы междунар. семинара-совещания по программам комплексных исследований 21-25 мая. В 2 ч. / Отв. ред. А.И. Щербаков. Новосибирск: НГАС, 1997. Ч. 1. С. 27-28.

7. Черняков A.A. Проблема широкого определения техники: объективный аспект // Наука. Технологии. Инновации: М-лы Всерос. науч. конф. молодых ученых. В 7-и ч. Новосибирск: Изд-во НГТУ, 2006. Ч. 6. С. 120-122.

8. Черняков A.A. Целесообразность широкого определения техники // М-лы XLIV Междунар. науч. студ. конф. «Студент и научно-технический прогресс»: Философия / Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск, 2006. С. 135-136.

9. Черняков A.A. О необходимости методологического анализа понятия «техника» // Проблемы развития и интеграции науки, профессионального образования и права в глобальном мире. Ч. 1: Материалы II Всероссийской научной конференции с международным участием. Красноярск: Поликом, 2007. С. 101-104.

10. Черняков A.A. Проблема парадигмы феномена техники // Труды 3-й Междунар. науч-практ. конф. «Философия в техническом вузе». СПб.: Изд-во Политехи, ун-та, 2009. С. 42-44.

11. Черняков A.A. Новая онтология техники и ее методология // Труды 4-й Междунар. науч.-практ. конф. «Философия в техническом вузе». СПб.: Изд-во Политехи, ун-та, 2010. С. 137-139.

12. Черняков A.A. Объективистский и холистский характер нового понимания техники // Вестник Сибирского государственного университета путей сообщения. Новосибирск: Изд-во СГУПСа, 2010. Вып. 24. С. 117-121.

Подписано в печать 22.04.2011 1,5 печ. л. Тираж 100 экз. Заказ № 2387 Издательство ГОУ ВПО «Сибирский государственный университет путей

сообщения» 630049, Новосибирск, ул. Дуси Ковальчук, 191

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Черняков, Алексей Адольфович

Введение

Глава 1. Бытие техники и его представление в философских концепциях

1.1. Многозначность понятия техники в науке и философии

1.2. Становление и классификация парадигм техники

Глава 2. Генезис методологии исследования техники

2.1. Стихийный и рефлексивный этапы становления философской методологии техники

2.1.1. Методология «стихийного» периода развития исследования техники

2.1.2. Методология «рефлексивного» периода развития исследования техники

2.2. Современный системный подход

Глава 3. Новая парадигма техники в постиндустриальном обществе

3.1. Философия техники в контексте смены естественно-научных парадигм

3.2. Проблема новой парадигмы техники

3.3. Детерминация современного технического образования новой парадигмой техники

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Черняков, Алексей Адольфович

Актуальность исследования. Тема настоящего исследования связана с проблемой формирования новой парадигмы техники, вызванной необходимостью построения ее онтологии, адекватной современному этапу развития общества. Подобная проблема порождена противоречием между необходимостью в росте философских знаний о технике как социоприродном феномене и недостаточной разработанностью познавательных средств, позволяющих глубже понять ее сущность и роль в современном обществе. Разрешение этого противоречия позволяет глубже понимать природу процессов, происходящих не только в техносфере, но и в других сферах бытия. В свою очередь, эта ситуация является основой более масштабного противоречия между целями и возможностями человеческой деятельности и средствами ее осуществления, где роль техники трудно переоценить. Становление нового видения техники, включающее в себя определенные мировоззренческие установки, теоретические знания, концепции, научный инструментарий и сценарии дальнейшего развития исследуемого объекта, требует философского осмысления его онтологии и методологии, что способствует формированию более высокого эпистемологического представления техники в системе научного знания. Следствием неадекватного представления онтологической и эпистемологической природы техники становятся глобальные проблемы, охватывающие не только взаимоотношения человека с природой, но и существование культуры (в форме материального производства, науки, образования, экономики, политики и т. д.), а также особенности индивидуального и общественного сознания.

Исключительность феномена техники подтверждает и его тесная связь с наукой, которая нуждается в технической оснащенности. Подобный научно-технический континуум привел к возможности появления и развития электронно-вычислительной техники, генной инженерии и нанотехнологий, способных определить характер дальнейшего существования цивилизации, создав новую среду обитания человека. Такое проникновение человека в природу требует объективного и целостного подходов к изучению техники, способных дать более глубокое понимание подобного процесса. В свою очередь, обратной связью это влияет на мировоззрение самого человека, порождая противоречивые явления: чувство эффективного удовлетворения его потребностей и, в то же время, сомнение в научно-техническом характере эволюции культуры.

К. Поппер, JI. Витгенштейн, У. Куайн, Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейерабенд, С. Тулмин, М. Эйген, П. Гленсдорф, И. Пригожин, Г. Хакен, Г. Николис, Э.А. Агацци и др. [66, 142-143, 187, 97, 103, 106-107, 194-196, 187, 227, 49, 147; 206, 130, 3]. Среди отечественных ученых можно отметить работы В.А. Лекторского, Б.С. Грязного, Н.И. Родного, В.Н. Поруса, В.Н. Садовского, И.П. Меркулова, Е.Л. Чертковой, А.Л. Никифорова, И.Т. Касавина, Ю.В. Яков-ца, Э.А. Азроянца, A.C. Харитонова, Л.А. Шелепнина, E.H. Князевой, И.К. Кудрявцева, С.А. Лебедева, М.Д. Купарашвили, Б.И. Пружинина, М.А. Розова, А.П. Огурцова, В.И. Аршинова, Е.Е. Возняковича, Я.В. Тарароева, И.Г. Тимошенко [109, 64, 157, 145, 65, 124, 146, 129, 82, 199, 237, 4, 89, 98, 199, 104, 199, 36, 183, 186].

Аналогичные исследования в философии техники происходили в рамках «общенаучной» тенденции изучения логики (закономерности) процесса познания с целью его понимания и прогнозирования. Правда, этот процесс не был столь интенсивным, как в философии науки. Предтечей направленного изучения методологии философии техники явился анализ свойств техники, проводимый в 40-60-е гг. XX в. зарубежными математиками, логиками и биологами, такими как, например, Н. Винер, A.M. Тьюринг, Дж. фон Нейман, У. Р. Эшби, Р.Л. Акофф и др. [34, 188, 128, 235, 5]. Само же рассмотрение возможностей существующих способов понимания техники (например, аналитического и синтетического), а также ее источников (разума, инстинкта, интуиции и т. д.) и принципов (деятельности, субстанции и т. д.), приведшее к анализу концепций техники, возникло в 70-80-е гг. XX в. Здесь можно выделить работы философов техники и науки X. Ленка, Г.Е. Смирновой,

A.П. Огурцова, А.Д. Урсула, Ю.А. Зиневича, В.Г. Горохова, Г.М. Тавризян,

B.В. Чешева, В.П. Каширина, В.М. Фигуровской, Н.И. Иванова [111, 173, 132, 193, 72-73, 53, 182, 212-213, 85-86, 197-198, 76].

Первыми, кто рассмотрел историю смены научных парадигм (с организмической на аналитическую, их возможности и перспективы) и влияние этого процесса на философию техники, в частности, на моделирование технических систем (научно-технической, социотехнической и синтетической) были ученые В. Хубка, Ф. Рапп и Г. Рополь [257, 207, 152-153, 161]. Это была попытка определить методологическое направление, ведущее к созданию общей теории техники. Среди работ отечественных философов, анализировавших в этот период направление и принципы построения такой теории, можно выделить статьи В.М. Фигуровской, отмечавшей перспективность объективистского рассмотрения техносферы и выделявшей при этом, например, принципы деятельности, оптимальности, системности и т. д. [197, 54].

Исследователи в ходе подобного рассмотрения отмечали трудности в нахождении познавательных средств, которые позволяли бы дать более полное истолкование природы техники по отношению к уже имеющимся. Например, Ф. Рапп, говоря об отсутствии- пока такого нового метода, отдавал предпочтение аналитическому способу (по сравнению с синтетическим), дающему пусть и не фундаментальную характеристику техники (ее инвариант: то, что она есть), но более определенную — то, чем она является [152-153]. О несформированности аналогичного методологического аппарата и «феноменальности» техники говорил В.М. Розин, критикуя натуралистический (объективистский) подход и отмечая невозможность выразить ее в качестве целостного объекта [159-160].

Существовала и альтернативная, более оптимистическая точка зрения на реальную возможность углубленного изучения в разных аспектах сущности техники, например, у таких ученых как Г. Хакен, В.М. Фигуровская, В.Г. Буданов, B.C. Стёпин, E.H. Князева, Н.Ф. Уваров, М.Н. Эпштейн, В.Г. Горохов, В.В. Чешев, Б.И. Иванов, В.И. Аршинов, М.В. Лебедев, А.Н. Чумаков, К. Вентер и др. [206, 197, 54-56, 134, 28, 172, 190, 232, 212, 75, 13, 214, 88]. Прежде всего, это связывалось со становлением в науке эволюционной постнеклассической парадигмы, позволяющей рассматривать «человекомерные системы» как синергетические, куда могла войти и техника при достижении уровня сложного объекта, т. е. обладающего организмическими свойствами. На возможность подобного понимания техники указывают публикации об открытиях в области нанотехнологий, например, в генной инженерии, способной создать клетку с искусственным геном, и т. д. Всё это свидетельствует о качественных переменах в технике, увеличивающих масштаб и силу ее влияния на существование остального мира, а также о ее принципиальной генетической связи с последним в качестве его уникального средства. Подобные «глобальные» перемены в становлении нового статуса техники уже нельзя объяснить традиционными представлениями о ее природе.

Сегодня можно говорить о том, что в зависимости от господствующей парадигмы в рамках философии техники фактически существуют разные: ее онтологические картины и научные,-экономические, политические концепции для описания и объяснения законов и функционирования техники. Можно говорить, что период становления философии техники позволяет рассматривать технику лишь как явление, взаимодействующее с другими явлениями (человеком, при-родощ культурой, обществом). Хотя ее влияние на последние все больше признается! существенным, сама техника понимается традиционно — лишь, с; одной из сторон своего действительного бытия-, что не объясняет ее растущего воздействия, зависящего от присущих ей неизвестных свойств, проявляющихся в процессе их развития. Все это делает технику автономной? и враждебной; упомянутым явлениям. Фрагментарность построения4 ее онтологии выражается* в наличии ряда .феноменальных, концепций, обуславливающих неопределенность понятия; техники, что затрудняет построение ее общей теории. Это не позволяет решать проблемы в областях, связанных с существованием техники (техносферы), делая решения дискуссионными.

Осознание указанных трудностей; связанных в своей основе с различным-пониманием природы техники (ее онтологии), породило идею исследования его (понимания) методологических средств. Разрозненность и немногочисленность, публикаций по этой теме с пока фрагментарным анализом, приводящим^ как правило, к осторожным, а иногда и пессимистическим выводам о возможности построения более объективной методологии философии техники, свидетельствуют о начальном этапе подобного изучения. Причинами такого положения: являются: поздний интерес философии; и науки к технике как фундаментальной проблеме, консервативность существующих концепций техники,, а также неразвитость объективистского целостного подхода к ее изучению, требующего рассмотрения ее как объекта, подчиняющегося» собственным законам и логике развития. Все это требует более пристального внимания к эпистемологическим проблемам, решение которых зависит от разработки данной проблемы.

Такое положение порождает противоречие между потребностью в новых знаниях о сущности техники и недостаточной разработанностью познавательных средств для их получения. На основании выделенного противоречия формулируется проблема настоящей диссертации.

Проблема исследования: определение онтологии техники как социоприродной реальности в эпоху постиндустриального общества на основе новой парадигмы (методологии, концепции, мировоззрения) и формировании научно-теоретического инструментария в процессе становления общей теории техники. В качестве варианта решения поставленной проблемы выдвигается гипотеза, согласно которой успешность формирования новой парадигмы связана с системным и синергетическим подходами к пониманию природы техники и построению ее адекватной модели,- что позволяет рассматривать ее в единстве объектной заданности, исследовательского инструментария и существующего уровня теоретических представлений.

Поставленная проблема позволяет сформулировать объект, предмет, цель и задачи диссертации.

Объект исследования: техника как социоприродный исторически развивающийся феномен.

Предмет исследования: формирование новой парадигмы техники в постиндустриальном обществе.

1. Осуществить анализ философских концепций бытия техники.

4. Определить основные характеристики новой парадигмы техники.

5. Выявить детерминацию современного технического образования новой парадигмой техники.

Теоретико-методологической основой исследования являются:

- материалистическая диалектика с ее принципами и категориями, позволяющая представить технику в качестве исторически развивающегося единого социоприродного объекта;

Научная новизна исследования

1. На основе анализа эволюции взглядов на сущность техники (1ес1те) в работе впервые предложено новое понимание техники как социоприродной сферы целенаправленного преобразования действительности с помощью средств в виде систем с гибридным субстратом, позволяющим им образовывать с природой органичное целое и определяться ее законами.

2. В результате исследования этапов становления философии техники с точки зрения парадигмального подхода, предложено уточняющее определение парадигмы как модели объяснения, представляющей собой сложную иерархическую систему, состоящую из детерминирующих друг друга предметной, методологической и концептуальной подсистем, в которых, соответственно, конструируется объект исследования, избираются подход, принцип и метод его анализа, а таюке формируется на этом основании понимание (логический образ) познаваемого объекта.

Положения, выносимые на защиту

Заключение научной работыдиссертация на тему "Новая парадигма техники"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящей диссертационной работе мы попытались сформулировать и проанализировать: существующее противоречие, связанное с назревшей необходимостью оптимального взаимодействия, управления и проектирования человеком современной техники и отсутствием пока у него соответствующего уровня знаний ее природы, необходимого для выполнения этой задачи; проблему, порождаемую этим противоречием и связанную с недостаточной разработанностью методологии философии техники и необходимостью ее дальнейшего развития - поиска нового «варианта» (модели), более эффективного в отношении познания сущности техники; гипотезу, в которой и намечены некоторые черты подобной модели: предлагается воспринимать технику не только как многоаспектное (многомерное, а значит, «многоэлементное»), субъективное, искусственное и «деятельностное» явление, но и, в широком смысле, как феномен обладающий целостностью, объективностью, естественностью и эволюционным характером развития, что, возможно, имеет большее соответствие ее прошлому и нынешнему этапам существования и, вероятно, в еще большей степени ее будущим состоянию и статусу.

Для доказательства резонности подобного предположения была поставлена цель — охарактеризовать особенности новой методологической модели техники, - реализуемая через решение целого ряда задач, которое мы попытались осуществить, распределив эти задачи по трем главам настоящего исследования.

Прежде всего, необходимо было проанализировать бытие техники, для чего мы попытались исследовать само понятие «техника», как оно представлено в истории науки и философии. Нам удалось установить, что изначально существовал широкий (синкретический) подход к изучению феномена техники, или искусства ^есЬпе), охватывавший материальную и идеальную сферы производства (все его компоненты) человеческого существования. Начиная с XVII в. формируется тенденция в науке, философии и инженерии дифференциации техники на отдельные элементы-проявления.

Причинами этого, вероятно, явились не только установление в науке господства аналитического метода познания, но и развитие практики: (начиная с XVIII в.), потребовавшей изучения «материальной» техники (машин и технологий). Сюда можно прибавить и раскрытие философами в этот период (ХУШ-Х1Х вв.) иного - «деятельностного» характера техники. Таким образом, к началу XX в. начинает осознаваться «плюралистичность» техники и ее понимания.

Но во второй половине XX в., вероятно, усложнение и усиление роли техники «заставило» обратиться (пусть и на новом уровне) исследователей вновь к ее целостному (системному) истолкованию. И уже во второй половине 60-х гг. XX в. в обиход анализа техники входит понятие «техническая система». Впрочем, в этот период существовало параллельно понимание техники как «элемента», уже ставшее к этому времени «образцовым», а также вновь (после критики) набиравшее авторитет «деятельностное» представление о ней (и ее сущности). Таким образом, в связи с бурным развитием техники формируется ее широкое истолкование (как объективного, сложного, гибридного объекта естественно-искусственной природы), становящееся в философии техники, как нам кажется, главной (основной) тенденцией. Мы предположили, что эволюцию понятия техники можно было бы условно представить ка,хс движение от целостного (синкретического) ее истолкования через аналитическое представление вновь к целостному (системному) представлению- На этом основании мы полагали целесообразным сформировать понятие техники предельно широко: имеющей «естественно-человеко-машинный» ;гибридныи субстрат, позволяющий истолковывать ее как натуралистическуьо систему, максимально приближающуюся к понятию «техносфера». При этом трудностями препятствующими подобному истолкованию техни1С05 как нам кажется, остаются: во-первых, еще существующий ко^сеРватизм традиционного (аналитического) научного мышления; во-вторых, только начавшийся этап более «углубленного» внедрения современной техники в природную среду, при котором стирается грань между естесх^венным и искусственным (на примере разработки нанотехнологий); в-третьих, отсутствие целостного (системного) понимания техники (находятся на этапе становления). Все это делает предложенное представление техники пока идеальным и довольно неопределенным построением, уязвимым для критики со стороны «элементаристского» и «деятельностного» истолкования природы техники.

В то же время, в рамках анализа бытия техники необходимо было акцентировать внимание на том, как исторически складывался сам процесс изучения техники, или философия техники (см. параграф 1.2). При этом мы предполагали, что возникновение и становление последней не было процессом, исключительно стихийным (а тем более хаотичным). И пусть неявно, но ему была присуща «этапность» и своя вполне определенная для каждого этапа методология. Поэтому была сделана попытка проследить то, как складывался этот процесс с точки зрения его «парадигмальности» (существования и последовательной смены парадигм философии техники). При этом мы обратили внимание на еще существующую неоднозначность термина «парадигма», что накладывает определенные ограничения на то, как мы понимаем (или собираемся понимать) феномен техники, что, конечно, сказывается на качестве и самого понимания.

Как нам кажется, сложность сущности техники послужила возникновению близких по времени двух разных подходов и концепций к ее анализу - объективистского и субъективистского - устанавливающих ее «равносуществующий» природный и человеческий характер: преобразования вещества, происходящие в природе, и самой природы, но уже человеком. В дальнейшем, как мы видели, подобный синкретизм сменился «субъективным» пониманием техники - как конструирования (как деятельности или ее «части») в ХУ1-ХУШ вв. Заметим, были попытки в ХУШ-ХГХ вв. понять ее с «эмпирической» (практической) стороны (техника — машина или система машин, технология и т. д.) в среде, прежде всего, инженеров. В результате мы предположили, что весь этот длительный период (античность — конец XIX в.) можно представить «стихийным»: создавалось то или иное понимание техники в рамках «общих» вопросов философии, науки и инженерии, не в качестве главной проблемы, а косвенно и по необходимости. В целом, мы предположили, что весь «стихийный» период анализа техники существовал в процессе постепенного разрушения изначально целостного подхода к исследованию действительности и установления аналитико-механистического ее истолкования. В результате техника начинает «дифференцироваться» и пониматься узко: как «элемент», «часть» или совокупность «частей» (как средство-, орудие, инструмент, процесс, машина и т. д.) целостного процесса человеческого познания или преобразования в природе и мышлении.

Более детальная разработка концепции техники, как мы видели, относилась, собственно, к философии техники как самостоятельной дисциплине, образовавшейся в немецкой философии в последней четвертй XIX в. Мы можем предположить, что дальнейшая уже систематическая разработка сущности техники «расширила» границы ее бытия: появляется и ряд «объективистских» ее истолкований - как биологического свойства, свойства самопознания бытия или как гибридной системы. Но параллельно существуют и разрабатываются дальше понимание техники как «статического» элемента и особенно как «элемента» деятельности (конструирование, технология и т. д.), реже как самой деятельности, через анализ феномена деятельности. Существование различных концепций техники (и стремление их объяснить) породило в 50-х гг. XX в. тенденцию их классификации (например, по источнику возникновения или тому, как она проявляется и в какой сфере применяется и т. д.).

Вместе с тем, на наш взгляд, проявилась трудность в классификации феномена техники: она воспринималась, скорее, тем, чем является в различных сферах бытия человека (реже - природы), но не тем, что она есть сама по себе, т. е. онтологически, независимо, например, от источника, ее порождающего, или сферы ее существования. В связи с этим мы предположили, что все многообразие и многозначность техники вполне сводимо к ее бытию в трех состояниях: как средства, деятельности и системы. Это, вероятно, если не исключает, то хотя бы снижает проблемность понимания (в том числе и через классификацию) техники, найден в определенном смысле ее инвариант: чем бы ни была техника в настоящий момент или в будущем, она всегда актуально существует в указанных состояниях. На этом основании существующие концепции техники можно свести к трем «основным»: элементаристской, деятельностной и системной.

Во второй главе настоящей работы была сделана попытка исследовать эволюцию методологии философии техники, что представляет, на наш взгляд, главную характеристику предложенного во втором параграфе первой главы «парадигмального подхода» к анализу сущности техники. Говоря более конкретно, цель заключалась в попытке обнаружить историческую логику познания техники через анализ истории развития методологического основания ее понимания, предположительно и определяющего те или иные наши представления о технике, акцентируя внимание при этом на его перспективе.

Прежде всего, мы выяснили, что почти с самого начала 1есЬпе воспринималось с двух позиций (подходов) — объективистского (натуралистического: источник техники и сфера существования — природа) и субъективистского (антропологического: источник и сфера бытия техники — человек и его культура); хотя, вероятно, первый возник раньше и был более приоритетен в силу особенностей греческой философии (а еще раньше -мифологии): природа — совершенный образец для подражания. В то же время в этом подходе сказывался принцип целостности, признававший технику «живым» объектом со сложной структурой (интуитивно техника понималась «природно-человеческим», «множественно-единым», а значит, универсальным образованием). Позже, с развитием аналитического мышления натуралистический подход трансформировался из организмического в свою механистическую разновидность, опирающуюся на принцип элементарности. Это, с одной стороны, позволило трактовать технику феноменально — как явление (пусть и довольно многообразное) или совокупность явлений; с другой стороны, как объект, обособленный как от природы, так и от человека, хотя функционально и связанный с ними.

Мы предположили, что период ХУП-ХУШ вв. - переход от принципа субстанции (согласно которому техника - целостный объект, свойства которого определяются качеством его элементов, их структурой и внутренними взаимодействиями) к принципам релятивности, элементарности и феноменальности (согласно которым техника такова, каковой она является человеку в различных ситуациях и с разных сторон: она как бы теряет сущность и статус объекта, приобретая сущность и статус явления-функции).

Вероятно, этот процесс в целом — переход к субъективизму, согласно которому предметы окружающего мира (в частности, техника) такие, какими они являются человеку: в виде его свойства и средства. Причем в конце XVIII-XIX вв. возникает и усиливается тенденция, опирающаяся на принцип деятельности («вариативности») и изображающая технику как процесс (преобразование в разуме и природе) или как то, что способствует процессу (как «динамическое» и «интеллектуально-прктическое» средство: орудие, машина, технология, автомат, способ и т. д.). В этой связи мы отмечали, что техника утрачивала свою инвариантность (субстанцию), став лишь «динамическим» феноменом.

Мы предположили, что и в «узкофилософский» (рефлексивный) период, начиная с последней четверти XIX в. антропологический (деятельностный) подход только усилился: техника как средство, процесс и его результат изменяет географическую среду, делая ее искусственной, а значит, и пригодной для существования человека (в другом варианте — с ее помощью человек приспосабливается к этой среде). В рамках подобного «субъективистского» подхода продолжилась разработка понимания техники, главным образом, как эмпирического средства, в частности, технологии. В 30-х гг. XX в. этот «феноменологический» подход стал признаваться едва ли не единственным не только в философии, но и в науке: все, что мы можем знать, — феномены.

Но, в то же время, в рамках подобного подхода в 10-50-х гг. XX в. все чаще появляются в анализе техники элементы натурализма (например, когда говорят о «естественных технологиях», существующих в природе) и иррационализма (например, исследуя творческую деятельность человека). Вероятно, это говорило о критике и кризисе антропологического подхода и принципа деятельности, разрывавших «органическую» связь между природой и человеком (и его техникой). То есть, пусть эпизодически, но вновь речь начинает идти о принципе целостности при характеристике сущности техники, а также ее объективности. Это еще отчетливей звучало в ряде «новых» философских школ — философии жизни, интуитивизме и экзистенциализме: техника представлялась как способ борьбы за существование, инстинкт преобразования действительности и способ самопознания бытия.

Ситуация кризиса требовала новой методологической системы: «подхода - принципа - метода». Мы предположили, что таким выходом из затруднения явилось обращение к натуралистическому подходу в его «организмическом» варианте, «основанном» на принципах целостности и субстанции, а также на системном методе. И все это на фоне сохранившего свой авторитет натуралистическо-механистического подхода (с принципом элементарности и аналитическим методом) и усиления критикуемого прежде антропологического подхода (с принципом деятельности и диалектическим методом). Итак, к середине 60-х гг. XX в. в науке и философии стал все более отчетливо вырисовываться системный подход и анализ в рамках эволюционного натуралистическо-организмического подхода (см. параграф 2.2).

Мы отметили трудности, возникающие при применении подобной методологии к техническому феномену, традиционно истолковывающемуся «механистически», как раз в противоположность организму, как пассивный несубстанциальный объект, обладающий линейным, обратимым и жестко детерминированным поведением. Существует надежда на возможность рассмотрения техники в качестве слоэ/сного объекта, обладающего в известном смысле свойствами организма. Мы предположили, что возможно применение к ней становящегося в науке эволюционного подхода. Были показаны попытки так посмотреть на развивающуюся технику, начиная с 10-х гг. XX в.: в перспективе как на «самодействующий» и «саморегулирующийся механизм»; а затем, начиная с 40-х гг. XX в., как на объект с поведением или бихевиоралъный объект (т. е. в соединении с человеком - в качестве «человеко-машинной» системы), имеющий гибридную природу. Углубление в исследование организации техники как системы (уже существующей сложности, а больше предполагаемой в результате ее дальнейшего развития) позволяло предположить ее становление и изучение как синергетического объекта.

Мы предположили, что трудности с таким «эволюционным» взглядом на технику, имеющей, по общему мнению, «антиэволюционный» характер изменений (так как она несубстанциальна, несамостоятельна), связаны как раз субъективно - с существующим аналитико-механистическим методом ее познания, который не позволяет представить технику целостным, сложным и объективным феноменом, и объективно — с пока еще недостаточным развитием техники, чтобы однозначно говорить о ней как о сложном объекте (в естественно-научном смысле); хотя отдельные объективные подтверждения ее «неизвестных» возмоэюностей уже появляются: например, в генной инженерии (в разработках нанотехнологий) и в ее свойствах как кибернетической системы.

Исследования, проводимые в первых двух главах настоящей работы, были нам необходимы для того, чтобы восстановить в общих чертах историю формирования методологии науки и как это повлияло на понимание техники. Все это позволило предположить в параграфе 3.1, что возникновение, существование и особенности концепций техники «органично» связаны со всеми особенностями эволюции науки, раскрывающейся в становлении той или иной ее методологической системы (парадигмы). На основании этих предварительных соображений можно было сделать другое предположение: существование науки (а также философии науки) и техники (и философии техники) не представляет исключительно кумулятивный (а тем более хаотический) процесс, но характеризуется возникновением, существованием (и сосуществованием) и сменой методологических систем. Вектор же этого процесса — стремление к наибольшей адекватности изучаемому объекту. Такое предположение дает возможность не только попытаться понять развитие науки и техники, но и очертить перспективу этого процесса. Чтобы выяснить обоснованность всего сказанного, мы попытались сделать акцент на «парадигмальном» анализе развития науки - контексте, в котором сегодня, как нам кажется, начинает формироваться подобный анализ развития техники, о чем вскользь было сказано в первой главе диссертации.

Затем мы попытались назвать парадигмы философии техники, а также определить возможную схему их эволюции. Необходимо заметить, что главной трудностью при этом было обосновать саму возможность «парадигмального» анализа техники из-за особенности философского знания как такового — его вариативности, и поэтому, казалось бы «непарадигмального» характера его развития в отличие от науки. Мы выделили такие парадигмы техники, в рамках которых характеризуется то или иное ее онтологическое состояние (в качестве средства, деятельности, системы), а не, например, по источнику (сфере) происхождения (мы бы назвали такие парадигмы, как: рационалистическая, иррационалистическая, антропологическая и религиозная). Было отмечено отсутствие пока «общей» парадигмы техники (и, как следствие, общей теории техники) и существование множества «частных» парадигм.

В этой связи, в рамках параграфа 3.2 сделана попытка рассмотреть возможность создания и некоторые особенности новой парадигмы техники, которая, предположительно, могла бы стать одной из ступеней на пути формирования «общей» ее парадигмы.

Прежде всего, нами было замечено, что, вероятно, вектор создания подобной парадигмы указывает на необходимость целостного и объективистского подхода к исследованию техники. Мы предположили, что это связано с бурным развитием техники, за довольно короткий промежуток времени увеличившим ее силу и масштаб воздействия по отношению, например, к природе и культуре, в результате чего техника стала восприниматься как активный «самостоятельный» объект. Вероятно, такому восприятию способствовала и до сих пор существующая неспособность философии техники адекватно осознать этот процесс. В конце концов, имеется естественное стремление науки отразить объект таким, какой он есть, а не только каким он является, т. е. объективно. При этом мы не умаляем познавательную полезность существующих «частных» парадигм техники («элементаристской», «деятельностной») верно выразивших отдельные объективные ее свойства. Следует отметить, что когда мы говорим о технике как о целом (системе), то имеем в виду не «статический» (пассивный, реактивный) объект с жестко детерминированными (механистическими) функциями и поведением, противостоящий человеку, а более сложный - с элементами, больше присущими организму, чем механизму (адаптивностью, нелинейностью, стохастичностью и т. д.). То есть речь идет о новом — эволюционном подходе. В этом предположении, вероятно, содержится главная трудность понимания техники как системы: сам «вариант» истолкования ее как целого (пусть и неявно) возник еще в I в. до н.э., но именно как машины, лишь функционально (а не генетически) связанной с человеком и природой, что прочно вошло в традицию, являясь таковым до сих пор. О причинах, порождающих необходимость изменения такого взгляда, мы указали выше.

В результате подобного предварительного анализа нами было предложено воспользоваться более широким подходом (чем традиционный) - не противопоставляющим природу и человека (его разум), а учитывающим их генетическую связь. При этом «источником», «началом» человека, его разума и техники является именно природа, что и определяет их характер, несмотря на наличие их собственной активности. Говоря о новой парадигме техники, мы предположили, что с методологической стороны, она представляет собой натуралистическо-организмический подход, опирающийся на принцип субстанции (но не «механической», а «органической») и системный метод; с концептуальной же стороны, она представляет собой сложную и гибридную «природо-человеко-машинную» систему.

Мы также предположили в параграфе 3.3 диссертации, что подобное изменение во взгляде на технику способно иметь практическое значение — повлиять на современное техническое образование: например, с одной стороны, на понимание односторонности, негативности критики его существующей «технократической» парадигмы; с другой стороны, что более важно, на основании резонности некоторых высказываний в ходе подобной критики предлагаем возможные меры, улучшающие подготовку технических специалистов (техников, инженеров) в рамках этой существующей парадигмы, которая является более сложной (и потенциально богатой и поэтому способной развиваться), чем это сейчас принято считать.

Подобное замечание, как мы говорили, во-первых, основывается, прежде всего, на том, что уже изначально (вероятно, с середины XIX в.) техническое образование было задумано целостным и универсальным (все дисциплины были разнообразны и связаны друг с другом) и содержало в себе обязательный «гуманистический» элемент, благодаря преподаванию гуманитарных наук, т. е. оно задумывалось и просуществовало таким - «системным» (вероятно, до середины XX в.). Мы предположили, что все это дает право на возможную гуманитаризацию современного «узкоспециального» технического образования (конечно, на столько, на сколько это возможно при подобной — «технической» — его специфике): например, путем восстановления прежнего высокого статуса гуманитарных дисциплин, способствующих формированию мировоззрения будущего специалиста. Во-вторых, мы также акцентировали внимание на изначально признанной полезности связи наук о человеке с естественнонаучными и особенно техническими дисциплинами (происходит их взаимообогащение). В-третьих, также исходя из принципа целостности технического образования, мы предположили возможность восстановления «генетической» связи между самими техническими дисциплинами, благодаря чему они обуславливают друг друга (обогащают, развивают).

В итоге мы отметили, что резонность и возможность подобных попыток изменить состояние современного технического образования детерминированы самой эволюцией человеческой цивилизации, носящей явно научно-технический характер: например, развитием нанотехнологий, «требующих» для своего существования настолько тесного взаимодействия различного рода наук, природы и техники, что вместе они представляют единое целое. «Субъективно» же это, как мы видели, проявилось в требовании «нового» взгляда на технику (так как прежних знаний о ней уже недостаточно): через анализ того, как мы ее понимаем, и предположение того, как ее нужно понимать. Мы предположили, что сама гибридная природа техники (особенно это явно видно на современном этапе ее развития) — результат объединения и материализации различных видов знаний - требует для ее появления и существования, в известном смысле, универсализации наук, образования и специалиста.

Таким образом, в своей исследовательской работе мы попытались изучить необходимость и возможность создания новой парадигмы техники, а также наметить некоторые «этапы» ее разработки (анализ понятий и концепций техники, истории ее методологии и т. д.) и предполагаемые присущие ей черты (характеристики). Мы также рассмотрели возможную степень влияния на парадигму технического образования современного состояния и предполагаемого развития техники, а также нового взгляда на ее сущность. При этом хочется заметить, что настоящая диссертационная работа представляет собой лишь начальный этап рассмотрения феномена техники в условиях ее бурного развития и усиления масштаба влияния практически на все культурные феномены человеческой цивилизации. В связи с этим мы предполагаем дальнейшую разработку данной темы с учетом того, что нам не удалось сделать в настоящей работе и появления новых данных о сущности техники в отечественной и зарубежной научно-философской литературе.

Список научной литературыЧерняков, Алексей Адольфович, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Августин. О бессмертии души // Блаженный Августин. М.: ООО «Издательство ACT», 2004. 511 с.

2. Автономова Н.С. Леви-Стросс Клод // Философский энциклопедический словарь / Редкол.: С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. 2-е изд. М.: Сов. энциклопедия, 1989. С. 302.

3. Агацци Э. Переосмысление философии науки сегодня // Вопр. философии. 2009. №1. С. 41-46

4. Азроянц Э.А., Харитонов A.C., Шелепин Л.А. Немарковские процессы как новая парадигма // Вопр. философии. 1999. №7. С. 94-104

5. Акофф P.JI. Системы, организации и междисциплинарные исследования // Исследования по общей теории систем: Сб. пер. / Пер. с англ и польск. М.: Прогресс, 1969. С. 143-164.

6. Анохин П. К. Теория функциональной системы // Успехи физиологических наук. 1970, Т. 1, №1. С. 19-54.

7. Арзаканян Ц.Г., Горохов В.Г. Философы анализируют феномен техники //Вопросы философии. 1986. № 12. С. 128-133.

8. Аристотель. Соч. В 4 т. / Под ред. В.Ф. Асмуса. М.: Мысль, 1975. Т. 4.550 с.

9. Аристотель. Соч. в 4 т. / Под ред. З.Н. Микеладзе. М.: Мысль, 1978. Т. 2. 687 с.

10. Аристотель. Соч. в 4 т. / Под ред. В.Ф. Асмуса. М.: Мысль, 1975. Т. 1.550 с.

11. Аристотель. Соч. в 4 т. / Пер. с древнегреч. Н.В. Брагинской, Т.А. Миллер, A.B. Лебедева и др.; Ред., вступ. ст. и примеч. И.Д. Рожанского. М.: Мысль, 1981. Т. 3. 613 с.

12. Аристотель С. Метафизика / Пер. с греч. A.B. Кубицкого. М.: Изд-во «Эксмо», 2006. 608 с.13 .Аршинов В.И., Лебедев М.В. Философские проблемы развития и применения нанотехнологий // Филос. науки. 2008. №1.С. 59.

13. Асмус В. Ф. Античная философия. 3-е изд. М.: Высш. шк., 1998. 400 с. 15 .Асмус В.Ф. Иммануил Кант / Под ред. Я.А. Мильнера. М.: Наука, 1973.534 с.

14. Ахутин В.М., Сидоров A.C., Стругач Г.А. Методологические вопросы построения системы технических средств эргономического обеспечения / Адаптивные биотехнические системы: Сб. науч. тр. Л.: ЛЭТИ, 1986. С. 3-7.

15. М.Барышев М.А. Предмет философии техники: Автореф. дис.канд. филос. наук. Красноярск: КГТУ, 2006. 22 с.

16. Батищев Г. С. Деятельностная сущность человека как философский принцип // Проблема человека в современной философии: Сб. ст. М.: Наука, 1969. С. 73-144.

17. Бек X Сущность техники // Философия техники в ФРГ: Сб. пер. / Пер. с нем. и англ. Ц.Г. Арзаканяна и др.; Сост. и предисл. Ц.Г. Арзаканяна и

18. B.Г. Горохова. М.: Прогресс, 1989. С. 172-190.

19. Бернал Дж. Наука в истории общества. М.: Изд-во иностр. лит., 1956.736 с.23 .Блюменберг X. Жизненный мир и технизация с точки зрения феноменологии//Вопр. философии. 1993. № 10. С. 85.

20. Богданов A.A. Тектология: Всемирная организационная наука. М.: Финансы, 2003. 496 с.

21. Боголюбов А.Н. Теория механизмов и машин в историческом развитии ее идей. М.: Наука, 1976. 466 с.

22. Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. М: Наука, 1990414 с.

23. Бордовская Н., Реан А. Педагогика. СПб.: Питер, 2000. 304 с.

24. Буданов В.Г. Синергетическое моделирование сложных систем // Философские науки. 2007. №4. С. 114.

25. Буданов В.Г. О методологии синергетики // Вопросы философии. 200б>. №5. С. 81-82.

26. Булгаков С.Н. Философия хозяйства / Изд. подгот. В.В. Сапов; AJbt СССР; Ин-т социологии.М.: Наука, 1990. 203 с.

27. Бэкон Ф. Соч. В 2 т. 2-е испр. и доп. изд. / Пер. с англ-З.Е. Александровой и др.; Сост., общ. ред. и вступ. ст. А.Л. Субботина. ML : Мысль, 1978. Т 2. 575 с.

28. ЪА.Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине / Пер. с англ. И.В. Соловьева, Г.Н. Поварова. 2-е изд. М.: Наука, 1983. 340 с.

29. Витрувий. Об архитектуре. Десять книг / Пер. с лат.; Ред. и введ-А.В. Мишулина. JL: Соцэкгиз, Ленингр. отд-ние, 1936. 314 с.

30. Вознякович Е.Е. Дискуссия о новой парадигме гуманитарных наук (о книгах издательства «Алтейа», вышедших в серии «Тела мысли») // Вопр. философии. 2007. №12. С. 171-175.

31. Волков Г.Н. Эра роботов или эра человека (Социол. проблемы развития техники). М.: Политиздат, 1965. 159 с.

32. Волков Г.Н. Истоки и горизонты прогресса. Социол. проблемы развития науки и техники. М.: Политиздат, 1976. 335 с.

33. Гайденко П.П. Декарт // Философский энциклопедический словарь / Редкол.: С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. 2-е изд. М.: Сов. энциклопедия, 1989. С. 152-154.

34. Гегель Г.В.Ф. Работы разных лет. В 2 т. М.: Мысль, 1971. Т. 2. 630 с.

35. Гелен А. О систематике антропологии // Проблема человека, в западной философии: Сб. пер. с англ., нем., фр. / Сост. и послесл. П.С. Гуре?:вича; Общ. ред. Ю.Н. Попова. М.: Прогресс, 1988. С. 152-200.

36. Глепсдорф П., Пригожий И. Термодинамическая теория; структуры, устойчивости и флуктуаций / Пер. с англ. Н.В. Вдовиченко и В.А.Оншцука; Под ред; Ю:А. Чизмаджиева. М.: Мир, 1973. 280 с.

37. Гомер. Одиссея / Пер. древнегреч. В.А. Жуковского. М.: Худож. лит., 1981. 407 с.

38. Горохов В.Г. Роль принципа деятельности в осмыслении техники // Философские науки; 2006; №1. С. 28-42, №2. С. 27-42, №3. С. 20.

39. ЪА.Горохов В.Г. Философские проблемы технических наук // Вопр. философии. 1985. №Ю. С. 86-87.

40. Горохов В.Г. Проблема технонауки связь науки и современных? технологий (методологические проблемы, нанотехнологии) // Философские науки. 2008: №1. С. 33-59.

41. Горохов В.Г. Трансформация; понятия «машина» в; нанотехнологии // Вопр. философии. 2009. №9. С. 98-109.

42. Горохов В.Г., Сидоренко А.С. Роль фундаментальных исследований в развитии новейших технологий // Вопр. философии. 2009. №3. С. 67-76.

43. Горский Ю.М., Урсул A.A. Информация в управлении большими системами (методологические аспекты) // Оптимизация и управление большими системами в энергетике: М-лы симпозиума. Иркутск, 1970. С. 47-79.

44. Грант Дж. П. Философия, культура, технология: перспективы на будущее // Новая технократическая волна на Западе: Сб. ст.: Переводы. / Сост. и вступ. ст. П.С. Гуревича. М.: Прогресс, 1986. С. 153-162.

45. Грязное Б.С. Философская парадигма Т. Куна // Природа. 1976. №10. С. 63-67.

46. Грязное Б.С., Садовский В.Н. Проблемы структуры и развития науки в «Бостонских исследованиях по философии науки» // Структура и развитие науки. М.: Прогресс, 1978. С. 5-39.

47. Гуссерлъ Э. Кризис европейского человечества и философии // Общество. Культура. Философия: М-лы к XVII Всемирному филос. конгр. Реф. сб. / Пер. с нем. H.A. Колаковой и Т.Н. Панченко; Отв. ред. P.A. Гальцева, П.С. Гуревич. М.: ИНИОН, 1983. С. 11-55.

48. Декарт Р. Соч. в 2 т. / Пер. с лат. и франц. С.Ф. Васильева, М.А. Гарнцева, H.H. Сретенского, С.Я. Шейнман-Топштейн и др.; Сост., ред. и вступ. ст. В.В. Соколова. М.: Мысль, 1989. Т. 1. 645 с.

49. Джеймс У. Беседы с учителями о психологии / Пер. с англ. A.A. Громбаха. М.: Совершенство, 1998. 149 с.

50. Дьюи Д. Психология и педагогика мышления / Пер. с англ. Н.М. Никольской; Под ред. Н.Д. Виноградова. М.: Совершенство, 1997. 204 с.

51. Зворыкин A.A. О некоторых вопросах истории техники // Вопросы философии. 1953. № 6. С. 32-45.71 .Зиммелъ Г. Конфликт современной культуры. Пг., 1925. С. 17.

52. И.Зиневич Ю.А. Деятельностные аспекты гносеологии. Ст. 1. От древности к новому времени // Философские науки. 1993. №1-3. С. 219-231.

53. Иванов Б.И., Чешев В.В. Становление и развитие технических наук / Отв. ред. C.B. Шухардин. JL: Наука, Ленингр. отд-е, 1977. 263 с.

54. Иванов Н.И. Философия техники: монография / Н.И. Иванов. Тверь: ТГТУ, 1997. 155 с.

55. Исследования по общей теории систем: Сб. пер. / Пер. с англ. и польск.; Общ. ред. и вступит, ст. В.Н. Садовского и Э.Г. Юдина. М.: Прогресс, 1969. 520 с.1%.Кант И. Соч. В 8 т. / Пер. с нем. Н.О. Лосского. М.: Чоро, 1994. Т. 3.741 с.

56. Кант И. Критика чистого разума / Пер. с нем. Н. Лосского сверен и отредактирован Ц.Г. Арзаканяном и М.И. Иткиным; Примеч. Ц.Г. Арзаканяна. -М.: Изд-во Эксмо, 2006. 736 с.

57. Касавин И. Т. Теория познания в плену анархии: Критический анализ новейших течений в буржуазной философии науки. М., 1987. 204 с.

58. ЪЪ.Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке / Пер. с нем. и англ. Б. Вимер и др.; Сост. С.Я. Левит, Л.В. Скворцов; Отв. ред. Л.В. Мильская. М.: Гардарика, 1998. 784 с.

59. Каширин В.П. Формирование общетеоретических аспектов технологии // Наука и технология: социально-философские проблемы: Сб. / Под ред. В.А. Дмитриенко. Красноярск: Изд-во Красноярск, ун-та, 1992. С. 111-112.

60. Каширин В.П. Генезис технологии и технологических наук // Наука и технология: социально-философские проблемы: Сб. / Под ред.

61. Клещенко Е. Живое из неживого // Химия и жизнь. 2010. №3. С.4-7. Ю.Князева E.H. Саморефлективная синергетика // Вопр. философии. 2001. №10. С.99-117.

62. Князева E.H., Курдюмов С.П. Синергетика как новое мировидение: диалог с И. Пригожиным // Вопр. философии. 1992. №12. С. 4-17.91 .Колингвуд Р. Дж. Идея истории: Автобиография. М.: Наука, 1980.485 с.

63. Конфедератов И.Я. Начальный период развития теплоэнергетики: Автореф. дисс.д-ра техн. наук. М.: МЭИ, 1954. 29 с.93 .Корнеенков С. С. Эволюция психолого-педагогических парадигм обучения // Дистанционное и виртуальное обучение. 2002. № 12. С. 37.

64. Коренев Г.В. Очерки механики целенаправленного движения. М.: Наука, 1980. 192 с.

65. Куайн Уиллард Ван Орман. Слово и объект / Пер. с англ. А.З. Черняка, Т.А. Дмитриева. М.: Логос, Праксис, 2000. 386 с.

66. Кудрявцев И.К., Лебедев С.А. Синергетика как парадигма нелинейности//Вопр. философии. 2002. №12. С. 55-64.

67. Кудрявцев П.С., Конфедератов И.Я. История физики и техники. Изд. 2-е, перераб. и доп. М.: Просвещение, 1965. 571 с.

68. Кузанский Н. Соч. в 2-х т. / Общ. ред. В.В. Соколова и З.А. Тажуризиной. М.: Мысль, 1980. Т. 2. 471 с.

69. Кузанский Н. Соч. в 2-х т. / Общ. ред. и вступит, статья З.А. Тажуризиной. -М.: Мысль, 1979. Т. 1. 488 с.

70. Кузин A.A. Маркс и проблемы техники. М.: Наука, 1968. 112 с.

71. Кун Т. Структура научных революций / Пер. с англ.; Сост. В.Ю. Кузнецов. М.: ООО «Изд-во ACT», 2002. 608 с.

72. Купарашвили М.Д. Парадигма мышления и системы ценностей // Философские науки. 2003. №8. С. 94-105.

73. Кураков И.Г. Некоторые вопросы развития техники при социализме //Вопросы философии. 1956. № 1. С. 14-29.

74. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ // Там же. С. 322-370.

75. Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции // Там же. С. 458-483.

76. Ламетри Ж.О. Соч. / Общ. ред., предисл. и примеч. В.М. Богуславского. М.: Мысль, 1976. 551 с.

77. Лекторский В.А. Философия, наука, «философия науки» // Вопр. философии. 1973. №4. С. 112-113.

78. Ленин В.И. Задачи союзов молодежи // Поли. собр. соч., 5-е изд. М.: Изд. Полит, лит. 1977. Т. 41.С. 298-318.

79. ЛенкХ. Размышления о современной технике/ Пер. с нем.; Под. ред. B.C. Степина. М.: Аспект-Пресс, 1996. 183 с.

80. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975.304 с.

81. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Ранняя классика / Вступ ст. A.A. Тахо-Годи. М.: ООО «Изд-во ACT»; Харьков: Фолио, 2000. 624 с.

82. Луначарский A.B. Основные принципы единой трудовой школы // Народное образование, 1999. № 10. С. 42.

83. Маркс К. Машины. Применение природных сил и науки (Из рук. 1861-1863 гг. «К критике политической экономики») // Вопр. истории естествознания и техники. М.: Наука, 1968. Вып. 25. С. 3-78.

84. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М.: Госполитиздат, 1960. Т. 23.907 с.

85. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Ч. 2. М.: Изд-во полит, лит., 1969. Т. 46.618 с.

86. Маркс К, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М.: Изд-во полит, лит., 1964. Т. 42. 689 с.

87. Маркс К. Инструкция делегатам Временного Центрального совета по отдельным вопросам // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М.: Изд. полит, лит., 1960. Т. 16. 839 с.

88. Мах Э. Познание и заблуждение: Очерки по психологии исследования. Исследования / Пер. со 2-го, вновь просмотр, нем. изд. Г.А. Котляра; Под. ред. проф. Н. Ланге. М.: С. Скирмунт, 1909. 471 с.

89. Мелещенко Ю.С. Техника и закономерности ее развития. Л.: Лениздат, 1970. 246 с.

90. Мелещенко Ю.С. Человек, общество и техника. Л.: Лениздат, 1964.344 с.

91. Менделеев Д.И. Технология // Энциклопедический словарь / Брокгауз и Ефрон. СПб., 1901. Т. 33 (65-й полутом). С. 129-133.

92. Меркулов И.П. Методология исследовательских программ и проблемы логико-методологического анализа развития знания // В поисках теории развития науки. М., 1982. С. 181-210.

93. Месарович М.Д. Общая теория систем и ее математические основы // Исследования по общей теории систем: Сб. пер. / Пер. с англ. и польск.; Под ред. В.Н. Садовского и Э.Г. Юдина. М.: Прогресс, 1969. С. 172.

94. Моисеев H.H. Алгоритмы развития. М.: Наука, 1987. 304 с.

95. Мэмфорд Л. Техника и природа человека // Новая технократтическая волна на Западе: Сб. ст.: Переводы. / Сост. и вступ. ст. П.С. Гурев^Езгча. М.: Прогресс, 1986. С. 225-239.

96. Нейман Дж. фон. Общая и логическая теория автоматов /У ЗУ1ожет ли машина мыслить? / Пер. с англ. Ю.А. Данилова, ред. и предис-гх. проф. С.А. Яновской. М.: Изд-во физ.-мат. лит-ры, 1960. С. 59-100.

97. Никифоров А.Л. От формальной логики к истории науки. IV^E-, 1983.177 с.

98. Николис Г., Пригожий И. Познание сложного: Введение / Пер. с англ. В.Ф. Пастушенко. М.: Мир, 1990. 342 с.

99. Ницше Ф. Рождение трагедии, или эллинство и пессимизм /У Ницше Ф. Соч. в 2 т.- Пер. с нем.; Вступ. статья, составление и прто^гечания К.А. Свасьяна. М.: «РИПОЛ КЛАССИК», 1998. Т. 1. С. 113-117.

100. Огурцов А.П. От принципа к парадигме деятельности // Эргоиомика. 1976. Вып. 10. С. 191-237.

101. Огурцов А.П., Юдин Э.Г. Деятельность // Философский энциклопедический словарь / Редкол.: С.С. Аверинцев, Э.А. Apaö-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. 2-е изд. М.: Сов. энциклопедия, 1989. С. 160.

102. О методологии синергетики (материалы «круглого стола») У У Вопр. философии. 2006. №5. С. 81-82.

103. Ортега-и-Гассет Хосе. Размышления о технике // Вопр. философии. 1993. № 10. С. 36-48.

104. Печчеи А. Человеческие качества / Пер. с англ. О.В. За^с:^-ровой; Общ. ред. и вступ. ст. Д.М. Гвишиани. 2-е изд. М.: Прогресс, 1985. С. 11 .

105. Платон. Диалоги. Кн. 2. / Пер. с древнегреч. Н.В. Сазч/ссюнова, А.Н. Егунова, С.С. Аверинцева и др. М.: Эксмо, 2008. 1360 с.

106. Платон. Собр. соч. в 4 т. / Пер. с древнегреч. B.C. Соловьева, М.С. Соловьева, С .Я. Шейнман-Топштейн и др.; Общ. ред. А.Ф. Лосес&а и др. М.: Мысль, 1990. Т. 1. 860 с.

107. Платон. Собр. соч. в 4 т. / Пер. с древнегреч. А.Н. Егунова, С.П. Кондратьева, С.Я. Шейнман-Топштейн и др. М.: Мысль, 1994. Т. 4. 830 с.

108. Платон. Собр. соч. в 4 т. / Пер. с древнегреч. С.С. Аверинцева,

109. A.Н. Егунова, Н.В. Самсонова и др. М.: Мысль, 1994. Т. 3. 654 с.

110. Плеснер X. Ступени органического и человек. Введение в философскую антропологию // Проблема человека в западной философии: Сб. пер. с англ., нем., фр.; Общ. ред. Ю.Н. Попова. М.: Прогресс, 1988. С. 96-151.

111. Поппер К. Логика научного исследования // Поппер К. Логика и рост научного знания. Избранные работы / Пер. с англ. / Сост., общ. ред. и вступит, ст. В.Н. Садовского. М.: «Прогресс», 1983. С. 224-337.

112. Поппер К. Миф концептуального каркаса // Поппер К. Логика и рост научного знания. Избр. раб. / Пер. с англ. / Сост., общ. ред. и вступит, ст.

113. B.Н. Садовского. М.: «Прогресс», 1983. С. 588-592.

114. Поппер К. Нормальная наука и опасности, связанные с ней // Структура научных революций / Пер. с англ. Т. Куна / Сост. В.Ю. Кузнецов. М.: ООО «Изд-во АСТ», 2002. 532-534.

115. Порус В.Н. «Структура научных революций» и диалектика развития науки // Философские науки. 1977. №2. С. 81-90.

116. Порус В.Н., Черткова Е.Л. «Эволюционно-биологическая» модель науки С. Тулмина // В поисках теории развития науки. М., 1982. С. 260-277.

117. Пригожий И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой: Пер. с англ. Ю.А. Данилов / Общ. ред. и послесл. В.И. Аршинова, Ю.Л. Климонтовича, Ю.В. Сачкова. Изд. 5-е. М.: КомКнига, 2005. 296 с.

118. Принципы самоорганизации: Сб. / Пер. с англ. Ю.И. Шмуклер, Л.В. Левитина, М.А. Осиповой и др. / Под ред. и с предисл. А.Я. Лернера. М.: Мир, 1966. 621 с.

119. Разумовский О.С. Бихевиоральные системы / Отв. ред. В.Н. Карпович / СО РАН, Ин-т философии и права. Новосибирск: ВО «Наука», 1993. 239 с.

120. Разумовский О.С. Оптимология, ч. 1. Общенаучные и философско-методологические основы / Отв. ред. A.JI. Симанов. Новосибирск: Издательство ИДМИ; 1999. 285 с.

121. Рапопорт А: Математические аспекты абстрактного анализа систем // Исследования по общей теории систем: Сб. пер. / Пер. с англ. И' польск.; Общ. ред. и вступит, ст. В.Н. Садовского и Э.Г. Юдина. М.: Прогресс, 1969. С.83-105.

122. Рапп Ф. Перспективы философии техники в ФРГ: Сб. пер. / Пер. с нем. и англ. Ц.Г. Арзаканяна и др.; Сост. и предисл. Ц.Г. Арзаканяна и В.Г. Горохова. М.: Прогресс, 1989. С. 75-89.

123. Рапп Ф. Многоаспектность современной техники // Вопр. философии. 1989. № 2. С. 163-166.

124. Рапп Ф. Нормативные детерминанты технических изменений // Философия техники в ФРГ: Сб. пер. / Пер. с нем. и англ. Ц.Г. Арзакняна и др.; Сост. и предисл. Ц.Г. Арзаканяна и В.Г. Горохова. М.: Прогресс, 1989. С. 222235.

125. Рассел Б. Человеческое познание: его сфера и границы / Пер. с англ. Н. Воробьева; В. Горбатова; Общ. ред., сост., вступ. ст. А. Грязнова. М.: ТЕРРА-Книжный клуб; Республика, 2000: 464 с.

126. Ридлер А. Германские высшие учебные заведения и запросы двадцатого столетья / Пер. с нем. В.Г. Шапошников. СПб.:, Тип. Р. Голике, 1900.30 с.

127. Родный Н.И. Проблема научной революции в концепции развития науки Томаса Куна // Концепции науки в буржуазной философии и социологии. М.: Наука, 1973. С. 41-53.

128. Розенблют А., Винер Н., Бигелоу Дж. Поведение, целенаправленность и телеология // Кибернетика, или управление и связь в животном-и машине. 2-е изд. М.: Наука-, 1983. С. 297-307.

129. Розин В.М. Философия техники и культурно-исторические' реконструкции .развития техники//Вопр. философии. 1996. №3. С. 19-29.

130. Розин В.М. Методологические проблемы философии техники // Введение в философию техники / Науч. ред. Ц.Г. Арзаканян. М.: ИНФРА-М, 1998. С. 56-76.

131. Рополь Г. Моделирование технических систем // Философия техники в ФРГ: Сб. пер. / Пер. с нем и англ. Ц.Г. Арзаканяна и др.; Сост. и предисл. Ц.Г. Арзаканяна и В.Г. Горохова. М.: Прогресс, 1989. С. 323-333.

132. Садовский В.Н. Основания общей теории систем: Логико-методологический анализ. М.: Наука, 1974. 279 с.

133. Садовский В.Н. Синтез // Философский энциклопедический словарь. 2-е изд. М.: Сов. энциклопедия. 1989. С. 583-584.

134. Садовский В. Н., Юдин Э. Г. Вступительная статья // Исследования по общей теории систем: Сб. пер. / Пер. с англ. и польск. М.: Прогресс, 1969. С. 3-22.

135. Самонастраивающиеся системы. Распознавание образов. Релейные устройства и конечные автоматы. Тр. III Всесоюз. совещания по автомат, управлению, (тех. кибернетике). Одесса, 20-26 сент. 1965 г. Отв. ред. 1VI.A. Айзерман. М.: Наука, 1967. 432 с.

136. Свасъян К.А. Проблема человека в философии Э. Кассирера // Буржуазная философская антропология XX века / Под ред. Б.Т. Григорьяна. М.: Наука, 1986. С. 227-239.

137. Севергин В.М. Краткое обозрение начала успехов и пользы технологии // Технологический журнал. Ч. 1. СПб.: Изд-во Императорской академии наук, 1804. Т. 1. С. 10.

138. Сен-Викторский Г. Семь книг назидательного чтения или Дидаскалион / Г. Сен-Викторский // Антология педагогической мысли христианского средневековья. М.: Аспект пресс, 1994. С. 60.

139. Синергетика: перспективы, проблемы, трудности (материалы «круглопустола»)// Вопр. философии. 2006. №9. С. 3-34.

140. Смирнова Г.К. Критика буржуазной философии техники. Л.: Лениздат, 1976. 240 с.

141. Советский энциклопедический; словарь / Гл. ред. А.М; Прохоров. -4-е изд. М.: Сов. энциклопедия, 1989; 1632 с.

142. Соколов В.В. Европейская философия XV-XVII вв. 2-е изд., испр. и доп. М.: Высш. шк., 1996. 400 с.

143. Соссюр Фердинанд де. Курс; общей? лингвистики; М.: УРСС, 1933. 176 с. • \

144. Спиноза Б. Этика / Пер. с лат; Я.М. Боровского, H.A. Иванцова. СПб.: Азбука, 2001. 352 с.•1781, • Спиркип- А Г., Юдин Ярошевский ШГ. Методология- //

145. Философский энциклопедический словарь. / Под ред. С.С. Аверинцева, Э.А. Араб-Оглы, Л;Ф. Ильичева и др. 2-е изд. М.: Сов. энциклопедия, 1989. С. 359-360. .

146. Сретенский II. Н. Аналитическая механика (XIX в.) // История механики с конца XVIII в. до середины XX в. М.: Наука, 1972. С. 7-17.

147. Стоунъер Т. Информационное богатство: Профиль постиндустриальной экономики // Новая технократическая волна на Западе: Сб. ст.: переводы. / Сост. и вступ. ст. П.С. Гуревича. М.: Прогресс, 1986.С. 153-162.

148. Софокл. Трагедии / Пер. с древнегреч. С. Шервинского. М.: Худож. лит., 1988. 493 с.

149. Тавризян Г.М. Техника, культура, человек: Критический анализ концепций технического прогресса в буржуазной философии XX века / Отв. ред. Ю.Н. Семенов. М.: Наука, 1986. 200 с.

150. Тарароев Я.В. О двух онтологических парадигмах в генезисе оснований физического знания // Вопр. философии. 2008. №12. С. 104-114.

151. Тейяр де Шарден П. Феномен человека / Пер. с фр. H.A. Садовского; Предисл. и коммент. Б.А. Старостина. М.: Наука, 1987. 240 с.

152. Терра-Лексикон: Иллюстрированный энциклопедический словарь / Пер. с нем., подгот. текста и сост. Гуманитарный центр «Энроф»; Ред. С. Новиков. М.: ТЕРРА, 1998. 672 с.

153. Тимошенко И.Г. К основаниям новой философской парадигмы. Рефлексивный подход. Научная монография. Новосибирск: Сибирское книжное издательство, 2010. 352 с.

154. Уваров М.С. Поликультурный синтез как парадигма гуманитарного образования//Вопр. культурологии. 2005. № 8. С. 15-19.

155. Уваров Н.Ф. Ионика наногетерогенных материалов // Успехи химии. 2007. №5. С. 454-473.

156. Уемов А.И. Системный подход и общая теория систем. М.: Мысль, 1978. С. 108.

157. Уотсон Дж. Б. Психология!как наука о поведении. М, Л., 1926. 281 с.

158. Урсул АД. О понятии «экологическая деятельность» // Философские науки. 1986. №1. С. 35-42.

159. Фейерабенд П. Объяснение, редукция и- эмпиризм // Избр. произв. по методологии науки: Переводы с англ. и нем.; Общ. ред. и авт. вступ. ст. И.С. НарсЕсого. М.: Прогресс, 1986. С. 30-34.195: Фейерабенд П. Утешение для специалиста // Там же. С. 114-124.

160. Фейерабенд П. Против методологического принуждения // Там же. G. 142-143.

161. Фигуровская В.М. Формирование общей теории техники // Вопр. философии. 1981. №8. С. 131-137.

162. Фигуровская В.М. Техническое знание: особенности возникновения и функционирования / Отв. ред. Д.П. Горский. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-е , 1979.192 с.

163. Философия науки: проблемы и,.перспективы* (материалы «круглого стола») // Вопр. философии. 2006. №10. С. 4-34.

164. Флоренский П.А. Оправдание Космоса / Сост., вступ. ст.* и примеч. К.Г. Исупова. СПб.: РХГИ, 1994. 224 с.

165. Флоренский П.А. У водоразделов мысли:. Сб. статей / Сост. JI. Янович. Новосибирск: Новосиб: книжн. изд-во, 1991. 184 с.

166. Фихте И.Г. Соч; в 2 томах. / Сост. и примечания Вл. Волжского. — СПб.: Мифрил, 1993. Т. 1. 687 с.

167. Хайдеггер М. Вопрос о технике // Новая технократическая волна на Западе / Сост. и вступ. ст. П:С. Гуревича. М.: Прогресс, 1986. С. 45-66.

168. Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Проблема человека в западной философии: Сб. пер. с англ. и нем. и франц. / Сост. и послссл. П.С. Гуревича; Общ. ред. Ю.Н. Попова. М.: Прогресс, 1988. С. 314-356:

169. Хайдеггер М. Что такое метафизика?:// Новая технократическая волна на Западе / Сост. и вступ. ст. П.С. Гуревича. М.: Прогресс, 1986. С. 31.

170. ХакенГ. Информация и^^самоорганизация: Макроскопический подход к сложным системам / Пер. с англ. Ю.А. Данилова. М.: Мир, 1991. 240 с.

171. Хубка В. Теория технических систем: Пер. с нем. М.: Мир, 1987. 208 с

172. Хунинг A. Homo mensura: люди — это их техника — техника присуща человеку // Философия техники в ФРГ / Пер. с нем. и англ. Ц.Г. Арзаканяна и др.; Сост. и предисл. Ц.Г. Арзаканяна и В.Г. Горохова. М.: Прогресс, 1989. с. 393-403.

173. Циммерли В.К. Техника в изменяющемся обществе // Философия техники в ФРГ / Пер. с нем. и англ. Ц.Г. Арзакняна и др.; Сост. и предисл. Ц.Г. Арзаканяна и В.Г. Горохова. М.: Прогресс, 1989. с.

174. Цицерон. Философские трактаты / Пер. с лат. М.И. Ржевского; Отв. ред., сост. и автор вступ. ст. Г.Г. Майоров. М.: Наука, 1985. 382 с.

175. Черняков A.A. Развитие понятия «техника» (историко-философский и методологический анализ). Новосибирск: Изд-во СГУПСа, 2005. 306 с.

176. Чешев В. В. Техническое знание как объект методологического анализа/Под. ред. А.К. Сухотина. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1981. 194 с.

177. Чумаков А.Н. Глобализация и космополитизм в контексте современности // Вопр. философии. 2009. №1. С. 32-40.

178. Шабалов С.М. Политехническое обучение. М.: Изд. АПН РСФСР, 1956. 728 с.

179. Швырев B.C. Научное познание как деятельность. М.: Политиздат, 1984. 232 с.

180. Шелер М. Положение человека в Космосе // Проблема человека в западной философии: Сб. пер. с англ. и нем. и франц. / Сост. и послесл. П.С. Гуревича; Общ. ред. Ю.Н. Попова. М.: Прогресс, 1988. С. 31-95.

181. Шмалъгаузен И.И. Организм как целое в индивидуальном и историческом развитие. М.: Изд-во АН СССР, 1938. 144 с.

182. Шпенглер О: Закат Европы. Новосибирск: ВО «Наука», 1993 . Т. 1. 593 с. ' . ' ;

183. Штрекер Э. Философия техники: трудность одной философской дисциплины // Философия техники в ФРГ: Сб. пер. / Пер. с нем. и англ. Ц.Г. Арзаканяна и др.; Сост. и предисл. Ц.Г. Арзаканяна и В.Г. Горохова. М.: Прогресс, 1989. С. 54-68.

184. Шубас М.Л. Критика неотомистской: «философии техники» Ф. Дессауэра: Автореф. дис.канд. филос. наук. M : МГУ, 1967. 20 с.224; Шухардин C.BÏ Опыт определения термина «техника» // Вопросы истории естествознания и техники, 1959. Вып. 8. С. 144-149.

185. Шухардин C.B. Теоретические проблемы истории техники и проблемы- истории горного дела и металлургии: Докл. об опубл. работах; представленных на соискание учен. степ, д-ра техн. наук. Киев: Тип. «Красная Звезда», 1965. С. 7.

186. Щедроеицкий Г.П. Избранные труда. М.: Шк. культ, полит., 1995.,800 с.

187. Эйген М. Самоорганизация материи и эволюция биологических макромолекул* / Пер. с англ: В.М. Андреева; Под ред: и с предисл. М.В. Волькенщтейна. М.: Мир, 1973. 216 с.

188. Энгелъмейер П.К. Технический, итог XIX в; (Техническое; наследство- XVIII в. Цели и средства техники- и проч.). СПб.: Тип. К.К. Казначеева, 1898. 107 с.

189. Энгелъмейер П.К. Философия техники. Вып. 4: Техницизм. СПб., М.: Тип. тов-ваA.A. Левенсонъ, 1913. 147 с.

190. Энгелъмейер 11.К. Философия техники. Вып. 2: Современная философия. СИб;, М.: Тип. тов-ва'A.Av Левенсонъ, 1912. 160 с.

191. Эпштейн М. Техника религия - гуманистика. Два размышления о духовном смысле научно-технического прогресса // Вопр. философии. 2009. №12. С. 19-27.

192. Эпштейн М.Н. Конструктивный потенциал гуманитарных наук: могут ли они изменять то, что изучают? // Философские науки. 2008. №12. С. 41-45.

193. Эсхил. Трагедии / Пер. с древнегреч. С.К. Апта. М.: Искусство, 1978. 368 с.

194. Эшби У.Р. Введение в кибернетику / Пер. с англ. Д.Г.Лахути; Под ред. В.А. Успенского; Предисл. А.Н. Колмогорова. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1959. 432 с.

195. Эшби У.Р. Теоретико-множественный подход к механизму и гомеостазу // Там же. С. 398-428.

196. Юдин Э.Г. Системный подход и принцип деятельности. М.: Наука, 1978.391 с.

197. Яковец Ю.В. Формирование постиндустриальной парадигмы: истоки и перспективы // Вопр. философии. 1997. №1. С. 3-12.

198. Ясперс К. Смысл и назначение истории / Пер. с нем. М.И. Левиной; Вступ. ст. П.П. Гайденко; Сост. М.И. Левина, П.П. Гайденко. 2-е изд. М.: Республика, 1994. 528 с.

199. AckojfP.L. Games, decisions, and Organization, "General Systems", vol. IV, 1959. P. 145-150.

200. Bertalanfy L. von. General system Theory — A Critical Review. — «General System», vol. VII, 1962. P. 1-20.

201. Bertalanfy L. von. Das biologische Weltbild. Bern, 1949. 185 S.

202. Blumenberg H. Paradigmen zu einer Metaphorologie Text. / H. Blumenberg II Archiv für Begriffsgeschichte. 1960. № 6. S. 7-142.

203. Bon F. Uber das Sollen und das Gute. Leipzig, 1898. 149 S.

204. Cassirer E. Individuum und Kosmos in der Philosophie der Renuissance. Darmstadt, 1974. 832 S.

205. Cassirer E. An essay on man. New Haven; London, 1947. 237 p.

206. Collingwood P.J. Essay on Metaphisics. Oxford, At the Clarendon Press, 1940. 353 p.

207. Dessauer F. Philosophie der Technik; das Problem der realisierung (1927). Z. Auflage, Bonn, 1928. 129 S.

208. Des sauer F. Streit um die Technik. Frankfurt-am-Mein, 1956. 348 S.

209. Die Philosophie im XX. Jahrhundert. Hrsg. von F. Heinemann, 2. Aufl. Stuttgart, 1963, 268 S.

210. Ellis D., Ludwig F. System Philosophy. I Prentice-Hall, Inc., N.J., 1962.327 p.

211. Flagle Gh. D., Haggins W.H., Roy R.H. (Eds.). Operations Research and Systems Engineering. Baltimore, 1960. 141 p.

212. Gechlen A. Die Seele im technischen Zeitalter. Hamburg, 1957. 248 S.

213. Gehlen A. Der Mensch. Seine Natur und Seine Sttellung in der Welt. 1940. 89 S.

214. Haken H., Haken-Krell M. Erfolgsgeheimnisse der Wahrnehmung. Synergetik als Schlüssel zum Gehirn. Stuttgart: Deutsche Verlagsanstalt, 1992. 242 S.

215. Heidegger M. Die Kehre // Heidegger M. Die Technik und die Kehre. Pfulingen, 1962. S. 37-47.

216. Hubka V. Theorie der Maschinen systeme. Berlin. Heidelberg. New York: Spinger, 1973. 278 S.

217. Hubner K. Kritik der wissenschaftlichen Vernunft. Freiburg; München, 1978. 424 S.

218. IEEE Newsletter, Systems Science and Cybernetics Group, №7, May 1967. p. 6.

219. Kennet Boulding. General Systems Theory the Skeleton of Science, «General Systems», vol. 11, 1956. p. 197-208.

220. Leonardo da Vinci. Philosophische Tagebucher: Zusammen gestellt und ubersetzt von Geuseppe Zamboni / Hamburg: Rowohlt. 1955. p. 13.

221. Leupold J. Teatrium machinarum generale. Leipzig, 1724. 348 S.

222. Miller J.G. Toward a General Theory for the Behavioral Sciences. — American Psychologist, vol. 10, 1955, p. 513-531.

223. Mitcham C. Types of Technology // Research in Philosophy and Technology. Vol 1. Greenwich (Conn), 1978. p. 229-294.

224. Pikler A.G. Utility Theories in Field Physics and Mathematical Economics, «British journal for the Philosophy of Science», vol. 5, 1955, p. 47-303.

225. Prigogine I. The Philosophy of Instability // Futures. August. 1989. 3971. P

226. Reuleaux F. Theoretische Kinematik. Braunschweig, 1875. 487 S.

227. Schank P., Krajcik J., Junker M. Can nanoscience be ä catalyst for edication reform? // Nanoethics: The ethical and social implications of nanotechnology. Eds. F. Allhoff et al Hooken, New Jersey: John Wiley & Sons, 2007. P. 16-26.

228. Scheler M. Die Wissenformen und die Gesellschaft. Leipzig, 1926. 1561. S.

229. Scheler M. Gessamelte Werke. 4. Aufl. Frankfurt-am-Mein, 1954, Bd. VIII. 548 S.

230. Schlegel F. von. Die drei Vorlesungen über die Philosophie des Lebens. Xenien-Verlag. Leipzig. 1913. 75 S.

231. Sengupta S.S. and Ackojf R.L. Systems theory from an Operations Research Point of View, «General Systems», vol. X, 1965. p. 43-48.

232. Simmel G. Lebenanschauung. 2. Aufl. München, 1923. 196 S.

233. Spengler O. Der Mensch und die Technik. München, 1931. 88 S.

234. Spenser G. The Principles of Psychology. London, 1870.1. 164. 356 P.

235. Tuchel K. Die Philosophie der Technik bei Friedrich Dessauer. Ihre Entwicklung, Meitive und Grenzen. Frankfurt-am-Mein, 1964. 329 S.

236. Watson J.B. Behaviorism. N.Y., 1930. 104 P.