автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: "Общие места" (loci communes) как художественный прием певцов и сказителей русских былин

Полный текст автореферата диссертации по теме ""Общие места" (loci communes) как художественный прием певцов и сказителей русских былин"

OU

Лозовой Илья Владимирович

«ОБЩИЕ МЕСТА» (LOCI COMMUNES) КАК ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ПРИЕМ ПЕВЦОВ И СКАЗИТЕЛЕЙ РУССКИХ БЫЛИН

Специальность 10.01.09 - фольклористика

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 7 ИЮН 2013

Элиста-2013

005062349

Работа выполнена в Научно-образовательном центре «Фольклор: Наука.

Образование. Культура» Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Калмыцкий государственный университет».

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Биткеев Николай Цеденович

Официальные оппоненты: Хабунова Евдокия Эрендженовна

доктор филологических наук ФГБОУ ВПО «Калмыцкий государственный университет»

Овалов Эдвин Бадмаевич

кандидат филологических наук Учреждения Российской академии наук Калмыцкий институт гуманитарных исследований РАН

Ведущая организация: ФГАОУ ВПО «Северо-Восточный федеральный

университет им. М. К. Амосова»

Защита диссертации состоится « 27 » июня 2013 г. в 10.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.305.01 при Калмыцком государственном университете по адресу: 358000, Республика Калмыкия, г. Элиста, ул. Пушкина, 11, корп. 1а, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Калмыцкий государственный университет» (358011, Республика Калмыкия, г. Элиста, 5 мкр., студгородок).

Текст автореферата размещен на официальном сайте Калмыцкого государственного университета: www.kalmsu.ru и ВАК министерства образования и науки РФ vak.ed.gov.ru.

Автореферат разослан «_2_?_» мая 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент Бадмаев Б. В.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная работа выполнена в русле фольклористики и эпосоведения. Объектом исследования являются «общие места» (loci communes) русских былин. Основным материалом для исследования послужили тексты былин, записанные Александром Федоровичем Гильфердингом во время его экспедиции в Олонецкую губернию в 1871 году. Собранный материал был издан в 1873 году в Санкт-Петербурге.

Актуальность темы обусловлена одной из важнейших проблем теории фольклора: «общим местам» (loci communes) как художественному приему певцов и сказителей русских былин. Литературоведческий анализ поэтики устного эпоса не характеризует в полной мере природу его архитектоники, не учитывается наличие «школ» певцов и сказителей, их исполнительский стиль, канонические правила, выполняющие основную роль в художественном процессе. На протяжении почти двух веков изучения русского героического эпоса ученые обращали внимание на различные проблемы русского эпического фольклора. Многие вопросы решались успешно, еще больше остаются нерешенными:

- не дано исчерпывающего определения термина «общие места» (loci communes);

- нет полного описания «общих мест» русских былин;

- не полностью рассмотрены репертуары сказителей «школ» рапсодов Олонецкой губернии — «переоформителей» и «импровизаторов» с точки зрения исполнения и передачи сюжетов былин и использования в них «общих мест»

- не рассматривались блоки «общих мест» — зачины и эпилоги;

- не был проведен количественный анализ «общих мест»;

- не выявлено процентное соотношение строк «общих мест» былин внутри сказительских «школ»;

- нет разделения «общих мест» на сюжетообразующие «общие места» и «переходные» (находятся над сюжетами и используются сказителями по усмотрению, в зависимости от ситуации).

Целью исследования является анализ текстов русских былин для выявления «общих мест», их систематизации и составления общей картины собранного А. Ф. Гильфердингом эпического материала в ракурсе исследования «общих мест», определение носителей былинного эпоса по «школам» сказителей. Также в работе поставлена цель рассмотреть «общие места» как сюжетообразую-щий элемент в былинах и выявить их художественные функции. В соответствии с вышесказанным в диссертационной работе решались следующие задачи:

- осуществить количественный анализ собранного А. Ф. Гильфердингом былинного материала для получения точных данных объема былинных текстов;

- выявить и квалифицировать «общие места», присутствующие в былинах по художественным и сюжетообразующим функциям;

- на основе проведенного анализа составить таблицу «общих мест» скази-тельских «школ» и сюжетных групп русских былин;

- охарактеризовать каждую сказительскую «школу» в отдельности и их взаимодействие друг с другом (с приведением примеров);

- сформулировать и дополнить термин «общих мест»;

- провести наименование не названных «общих мест» и определить их место в сюжетной композиции былин;

- распределить «общие места» по тематическим группам;

- подсчитать количество строк «общих мест» в былинных произведениях для определения процента «общих мест» любых былинных репертуаров.

Научная новизна обусловлена тем, что в ней впервые проведено исследование «общих мест» (loci communes) русского героического эпоса с привлечением полного объема былинного материала, собранного А. Ф. Гильфердингом в Олонецкой губернии в 1871 году. Показано разнообразие «общих мест» и многогранность выполняемых ими художественных и сюжетообразующих функций в былинных произведениях. Определены сказительские «школы» с точки зрения наличия и функций «общих мест» в текстах, их распространение, представители, а также характерные черты и особенности исполнения былинных произведений. Сформулировано и дополнено понятие «общие места», показаны их художественные и сюжетообразующие функции в былинах. Былины взяты нами из первых публикаций собирателей и исследователей былинного эпоса, а это значит, что тексты не подверглись литературной обработке.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в разработке новых подходов изучения русского былинного эпоса с точки зрения анализа «общих мест». Выявления мест бытования сказительских традиций, с последующим распределением былинных певцов по сказительским «школам». Также теоретическая значимость заключается в разработке методики многостороннего исследования данного явления, изучения его художественных и сюжетообразующих функций в былинных произведениях.

Практическая ценность работы состоит в возможностях использования ее результатов и выводов в исследованиях не только произведений былинного жанра, но и других фольклорных жанров, таких как изучение исторических песен, сказок, небылиц и старин, в которых тоже имеет место такое явление, как «общие места». Выявленный фонд «общих мест» может быть полезным при изучении большого спектра вопросов связанных с анализом произведений русского героического эпоса. Результаты исследования могут быть использованы при составлении указателей «общих мест» русского былинного эпоса, а также мо-

гут быть использованы при составлении планов преподавания школьного и высшего образования.

В соответствии с целью и задачами диссертационного исследования на защиту выносятся следующие положения:

1. «Общие места» - основной художественный прием исполнителей русского героического эпоса.

2. «Общие места» являются одним из главных средств определения «школ» певцов и сказителей русских былин. Они позволяют определять степень «переоформления» или «импровизации» былинного текста, тем самым дают возможность точно выявить былинного певца как представителя определенной «школы» рапсодов.

3. Сюжетообразующие «общие места» являются неотъемлемой частью изучения поэтики произведений русского героического эпоса и имеют многогранную систему функций. Их основными элементами являются зачины и эпилоги, а также большое количество «сюжетных» и «переходных» «общих мест».

4. «Общие места» универсальный прием певцов и сказителей русских былин, являясь неисчерпаемым источником выразительных средств для каждого профессионального рапсода.

5. Разработанные образцы анализа «общих мест» былинных текстов позволяют раскрыть их своеобразие и выразительность содержания.

Апробация результатов исследования. Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в пяти публикациях, в том числе в трех статьях в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура работы. Диссертация состоит го введения, трех гаав, заключения, списка литературы и двух приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИОННОЙ РАБОТЫ

В первой главе «Общие места» как средство определения «школ» певцов и сказителей русского эпоса» осуществляется определение и рассмотрение канонических «школ» певцов и сказителей русских былин. Исполнителей былин нужно делить на две основные группы - знатоки и любители. К первой группе относятся сказители, имеющие большой репертуар (от трех былин и более, общим объемом не менее трехсот стихотворных строк). Ко второй группе относятся сказители, имеющие небольшой репертуар. Из семидесяти двух сказителей, у которых записал произведения А. Ф. Гильфердинг, к первой группе можно отнести пятьдесят исполнителей былинного эпоса, ко второй группе соответственно - двадцать два певца.

Исполнители былин, относящиеся к группе любителей, в подавляющем большинстве своем запоминали произведения машинально в процессе прослушивания пения другими исполнителями и воспроизводили услышанное в любое удобное для них время. Для работы они нужны лишь со стороны анализа сюжета былины, «общих мест» и учительской традиции, которая присутствовала на данной территории.

Исполнители, относящиеся к знатокам былинного эпоса, разделяются на две практически равные группы - «импровизаторы» и «переоформители». «Школы» «передатчиков» на севере России, конкретно в Заонежье, как показывает анализ «общих мест», не существовало. Эпический материал, собранный в разное время исследователями у одних и тех же эпических певцов, показал, что изменяется не только репертуар, но и сюжет, объем произведений и самое главное — структура и построение «общих мест» в тексте былинного произведения. Предположение о том, что четыре поколения семьи Рябининых были передатчиками не состоятельно. Вышеперечисленные изменения произведений эпического жанра происходят не только от поколения к поколению, но и у каждого представителя в отдельности, это требует более детального рассмотрения и анализа репертуара каждого певца в отдельности. Но некоторые факты (включая анализ записей разного времени) позволяют сделать вывод: во-первых, была утрачена или же вообще не имела места ритуальная установка в традиции русских исполнителей героического эпоса; во-вторых, присутствовала традиция русских скоморохов, которые, как известно, имели в репертуаре не только героические песни, но и ряд других разножанровых произведений, и импровизировали в зависимости от обстановки.

Деление на сказительские «школы» с точки зрения исполнения репертуара эпическими певцами не проводилось. Основным направлением этого разделения в даннойработе, стал анализ «общих мест» былинных произведений, с учетом биографических данных сказителей. Этот факт имеет большое значение, так как позволяет увидеть не только эпический материал, но и раскрывает личность былинного певца. Многие собиратели стремились записать фольклорный материал, совершенно не обращая внимания на исполнителя, хотя именно исполнитель непосредственно влиял на качество эпического произведения. Также не всегда учитывались истоки исполняемого эпического произведения (у кого перенял данное произведение исполнитель). Поэтому для данного исследования был избран материал, записанный А. Ф. Гильфердингом в 1871 году.

— двести сорок четыре былин общим объемом 50074 строки (не считая «разноречия») (87,28% от общего количества строк записанного материала);

-тридцать четыре исторические песни общим объемом 3299 строк (5,76%);

-тридцать одну старину общим объемом 3270 строк (5,69%);

— девять небылиц общим объемом 730 строк (1,27%).

Весь материал составил 57 373 стихотворные строки, 318 текстов на 92 сюжета, из которых:

- шестьдесят былинных сюжетов;

—пятнадцать сюжетов исторических песен;

- четырнадцать сюжетов старинок;

- три сюжета небылиц.

Исследователь и собиратель постарался качественно и дословно записать все найденные им произведения, при этом сделать биографические заметки каждого эпического певца. Еще одна немаловажная сторона - это то, что собранный материал был издан в исконном виде, то есть не подвергался литературной обработке.

В процессе работы над делением эпических певцов возник вопрос - считать ли исполнителей одного, двух произведений полноценными представителями сказительских школ? Ответом послужили многочисленные комментарии в работах крупных ученых и собирателей, которые еще раньше задавались этим вопросом. К примеру, П. Н. Рыбников разделил сказителей по трем группам:

1. любители - репертуар две-три былины;

2. хорошие знатоки (профессиональные былинщики);

3. калики - знание былин - средство их существования.

В данной работе используется материал, записанный у второй и третьей групп сказителей (репертуар составляет не меньше одной тысячи стихотворных строк), но также привлекаются и представители первой группы в качестве образцов импровизации или сравнения (если эпический певец называл своего учителя, у которого перенял эпическое произведение). Также данный вопрос не обошел и В. И. Чичеров в своей монографии: «Большинство сказителей не могут быть причислены к мастерам народного слова. Они лишь с большей или меньшей точностью передавали запомнившиеся былины, не осмысляя их творческим замыслом». Что нельзя сказать о крупных и хорошо известных мастерах эпического искусства.

Основной предпосылкой для разделения сказителей на «школы» стал анализ «общих мест» и их сравнение. На первый взгляд может показаться, что «общие места» идентичны у всех сказителей, по крайней мере, очень похожи. Но это не так. «Общие места»-крайне широкое явление, особенно в произведениях былинного жанра. Этому способствовали несколько факторов:

- большое количество исполнителей былин;

- разный уровень мастерства и таланта былинного певца;

- территориальные, семейные и исполнительские традиции;

- условия и способ усвоения текстов былинных произведений, мастерство и талант учителя;

- направленность обучения (то есть для чего будущий исполнитель былин

«перенимал» произведения-для последующего исполнения перед аудиторией или просто для себя);

- эволюция или деградация поэтического мастерства уже сложившегося рапсода;

- личный вклад в былинное наследие и обучение будущих исполнителей былин;

- знание произведений другах жанров, таких как историческая песня, небылица, старинка.

Разнообразность вариантов объясняется наличием «импровизации» и «переоформлением» исходного текста, если предположить, что он был, хотя, скорее всего, существовало несколько вариантов данной исторической песни, которые были распространенны в разных регионах страны. Основной структурной линией данного произведения с точки зрения «общих мест» являются «зачин», «пир», «хвастовство», «вежливое приветствие», «приветствие», «ответ государя» и «эпилог» (основной остов «общих мест»). Ближе всего к данному остову три исполнителя- Калинин, Чуков и Захаров. Остальные либо не используют данную структуру, либо «импровизируют», используя при этом перестановку «общих мест», уменьшение или увеличение их объема, двукратное и троекратное повторение. Это объясняется традицией «школ» существовавших в данном регионе. «Школы» сказителей-«переоформителей», оставлявших общий остов произведения и «школы» сказителей-«импровизаторов», изменявших структуру не только «общих мест», но и сюжетную линию былинных произведений.

Для «школы» певцов и сказителей-«переоформителей» характерны более объемные былинные произведения и классические образцы сюжетов. Также есть еще один момент, который замечали большинство исследователей русского былинного эпоса, отсутствие перехода эпических певцов из одной «школы» в другую. Это позволяет сделать вывод о том, что именно процесс обучения сказительскому искусству является главным фактором, который определяет дальнейший творческий путь исполнителя русского героического эпоса.

Основными отличительными чертами данной сказительской «школы» являются:

- относительная устойчивость построения былинного сюжета, общий остов былины остается неизменным;

- сложившаяся структура построения «общих мест» в былинных произведениях;

- традиция обучения эпическому искусству, когда ученик перенимает в начале «общие места», а затем усваивает основной сюжет (это очень важный момент, потому что после запоминания построения «общих мест» в былинном произведении ученику сложно импровизировать исходный текст);

- после становления исполнителя как признанного эпического певца опре-

делившаяся композиционная и словесная форма остается практически неизменной. Дальнейшее существование переоформленного былинного произведения зависит от самого сказителя-«переоформителя».

Самым именитым и известным представителем «школы переоформителей» является Трофим Григорьевич Рябинин. Всего от Т. Г. Рябинина записано сорок четыре текста былинных произведений общим объемом свыше шести тысяч стихов. В данной работе используется материал, записанный А. Ф. Гиль-фердингом у Рябинина летом 1871 года, объем которого составлял пять тысяч четыреста четырнадцать строк, из них былинные произведения составляли четыре тысячи семьсот восемьдесят шесть строк. Впитав в себя бытующую в Заонежье эпическую традицию, он выступил как классик былинного сказитель-ства и творец новых редакций. Несмотря на то, что многие черты Рябининской традиции схожи с традициями исполнителей «передатчиков», Т. Г. Рябинин и его преемники являются сказителями «переоформителями». Этот вывод был сделан на основе рассмотрения и анализа записанного от Рябининых былинного материала.

Второй канонической «школой» сказителей Заонежья является «школа» ска-зителей-«импровизаторов». Основными отличительными чертами данной ска-зительской «школы» являются:

- импровизация происходит на всех уровнях построения былинных текста и сюжета;

- процесс импровизации постоянен на протяжении всего творческого пути былинного сказителя, то есть представители «школы» «импровизаторов», располагая определенным набором сюжетов и «общих мест», могут создавать новые варианты былинных произведений;

- процесс обучения «импровизаторов» практически не отличается от процесса обучения «переоформителей», но в силу учительской традиции будущий исполнитель былин использует «общие места» не для сохранения «общего остова» эпического произведения, а для того чтобы создавать новые сюжеты или «импровизировать» уже имеющиеся в своем репертуаре былины.

Самым известным представителем канонической «школы» сказителей-«им-провизаторов» был Василий Петрович Щеголенок - мастер, импровизатор былин. В его репертуаре было несколько былинных произведений, которые можно назвать образцами импровизации. Такие былины, как «Святогор и Добры-ня», «Святогор и Садко», «Добрыня в опале». Каждая из выше перечисленных былин, с одной стороны, является новым произведением былинного жанра, с другой стороны, в структуре построения произведений мы видим некоторые отличительные черты других известных былин, а также часто встречающиеся сюжетообразующие и «переходные» «общие места».

Итогом рассмотрения сказительскихрепертуаров стал вывод о том, что пред-

ставители двух разных канонических «школ» используют большую общую основу в виде набора сюжетов и персонажей, но используют ее в традиции исполнения собственных «школ».

Основные выводы по сказительским «школам» представлены в трех таблицах;

Таблица представителей «школы»-переоформителей

Имя былинного Количество Количество Количество

певца былин былинных строк в строк «общих

репертуаре мест»

1. Антонов П. Т. 6 1822 575

2. Антонов Т. 2 401 146

3. БатовА. В. 5 946 339

4. Воинов П. А. 5 1754 783

5. Гришин И. А. 5 738 216

6. Гусев А. Т. 4 408 114

7. Гусев X. А. 2 308 80

8. Дутиков Н. Ф. 4 488 155

9. Еремеев Л. 3 392 91

10. Захаров И. Г. 6 698 248

П.ЗахаровФ. 5 524 191

12. Капитана И. Д. 4 489 129

13. Кукшинов Н. И. 3 415 186

14. Меншиков П. Я. 3 371 156

15. Неюподина С. 2 189 95

16. Нигозеркин М.Ф. 3 684 186

17. Прохоров П. 2 853 297

18. Романов К. И. . 5 947 227

19. Рябинин Т. Г. 14 4986 1616

20. Сарафанов А. В. 7 991 340

21. Сивцев И. П. 7 1599 507

22. Сорокин А. П. 2 1121 339

23. Суханов Т. И. 3 658 170

24. Сурикова Д. В. 4 1109 326

25. Тимофеев А. 2 613 144

26. Третьяков И. Г. 5 515 139

27. Федулов П. А. 2 733 146

28. Фепонов И. 6 1399 503

29. Швецов Н. М. , 7 1113 301

Общие итоги 128 27264 8745

Средний процент «общих мест» в былинах представителей данной

сказительской «школы» — 32.07 %

Имя былинного Количество Количество Количество

певца былин былинных строк строк «общих

в репертуаре мест»

1. Гурьбин И. А. 3 260 60

2. Калинин П. Л. 10 4180 797

3. Касьянов И. А. 4 1517 434

4. Корнилов С. 3 404 236

5. Корсаков Ф. А. 3 526 155

6. Костин А. Д. 3 279 137

7. ЛевлевТ. 6 813 278

8. Лисица Е. А. 4 469 141

9. Лядков И. М. 7 979 292

10. Никитин Ф. 5 760 197

И.Панов С. К. 2 618 160

12. Прохоров Н. 9 3164 844

13. Суханов В. А. 1 287 93

14. Тряпицын М. И. 5 495 119

15. Фомина А. К. 6 568 203

16. Чуков А. Е. 5 1955 532

17. Щеголенок В.П. 11 2194 717

Общие итоги 87 19468 5395

Средний процент «общих мест» в былинах представителей данной

сказительской «школы» - 27.71 %

Таблица представителей певцов-любителей

Имя былинного Количество Количество Количество

певца былин былинных строк строк «общих

в репертуаре мест»

1. Аксенов В. 3 213 61

2. Андреева И. 1 132 77

3. Георгиевская А. В. 3 212 62

4. Дьяков А, 1 111 16

5. Елисеев И. 1 114 33

6. Завал Е. Я. 1 171 80

7. Кононова Д. Д. 1 152 36

8. КотоваМ.Т. 2 246 107

9. Курников И. И. 1 132 40

10. Лоскутов Ф. Н. 1 114 42

11. Лоскутова М. С. 1 103 54

12. Макарова П. и Пастухова П. П. 2 475 118

13. Максимов С. И. 1 245 80

14. Макушин А. Ф. 1 123 34

15. Малыгин П. С. 1 137 53

16. Меньшикова М. Г. 257 43

17. Патрикеев Ф. В. 1 59 25

18. Петров А. 1 72 26

19. Попова Н. А. 1 87 44

20. Шуманов Ф. Г. 1 147 63

21. Юрьев А. С. 1 40 17

Общие итоги 29 3342 1111

Средний процент «общих мест» в былинах певцов - любителей - 33.24 %

Во второй главе ««Общие места» как сюжетообразующий элемент в былинах» проводится анализ сюжетообразующих функций «общих мест». «Общие места» как сюжетообразующий элемент в былинах играют огромную роль в построении эпического произведения. Былину, как и любое фольклорное произведение, можно разложить на несколько важных моментов описываемого действия; совокупность этих моментов как раз и составляет сюжет анализируемого произведения. Таким образом, сюжеты бывают более или менее сложны. К примеру, на одном и том же сюжете может основываться несколько литературных произведений, которые даже, благодаря разнообразию второстепенных изменяющихся черт, например мотивов действия, фона, сопутствующих обстоятельств, исторически сложившейся действительности, могут показаться на первый взгляд совершенно разными. Можно пойти дальше и сказать, что всякий сюжет без исключения всегда составляет основу большего или меньшего количества литературных произведений, и что очень часто бывают модные сюжеты, которые почти в одно время обрабатываются на всех концах земного шара. Если теперь в двух или нескольких литературных произведениях мы найдем общий сюжет, то допускаются тут три объяснения: либо в этих нескольких местностях сюжеты выработались самостоятельно, независимо друг от друга и составляют, таким образом, отражение действительной жизни или явлений природы; либо сюжеты эти обоими народами унаследованы от общих предков; либо, наконец, один народ заимствовал сюжет у другого. Из этого можно сделать вывод, что случаи самостоятельного совпадения сюжетов должны быть очень редки, и чем сюжет сложнее, тем он должен быть самостоятельнее. Используя набор «общих мест», можно строить не только определенную сюжетную схему былинного произведения, но и при определенных знаниях и мастерстве создавать новые былины. Именно поэтому «общие места» становились основой среди

исполнителей былинного эпоса для такого распространенного явления, как «импровизация». Иногда импровизаторами создавались варианты былинных сюжетов не менее красивые, чем оригинальные сюжеты. Для этого использовали весь набор «общих мест», который был у них в наличии. К примеру, знаменитый мастер-импровизатор В. П. Щеголенок, используя сюжеты и «общие места», включая сюжетообразующие, создавал новые былинные произведения, в которых встречались даже смешения разных циклов былин - Киевского, Новгородского и других.

Проводится анализ большой и важной группы «общих мест», которые исполняют сюжетообразующую роль в былинных произведениях - зачины и эпилоги. Данные «общие места» являются важными частями произведений героического эпоса большинства народов мира. Роль, которую они играют в эпических произведениях, можно назвать одной из главных. Зачин - начало героического эпоса. Эпилог - окончание эпического произведения, он служит логическим завершением сюжетной структуры. Многие исследователи русского эпоса обращали внимание на зачин и эпилоги в рамках своих работ. Среди них известные фольклористы: В. Я. Пропп, А. М. Астахова, В. И. Чичеров, Б. Н. Путилов, П. Д. Ухов и другие.

Основной целью зачина является развертывание былинного сюжета. Эпический певец при помощи зачина подготавливает слушателя к основному повествованию. Зачин порой не имеет прямой связи с дальнейшим повествованием, в этом случае его целью является привлечение внимания слушателя, создание определенной атмосферы и подготовка самого эпического певца к исполнению эпического произведения. По содержанию зачины можно разделить на три группы: географические, хронологические и сюжетные.

Географические зачины указывают на место происходящих событий: На тыхъ горахъ высошихъ, На той на Святой Горы, Быль богатырь чюдныи, Что ль во весь жемгръ онъ дивныи, Во весь же м\рь быль дивныи

(Калинин П. Л. «Святогор») Во стольномъ городе во Шеве У ласкового князя у Владим1ра Были званы брацы гости приходящт На почестный пиръ

(Прохоров П. «Михайло Потык»)

Хронологические зачины связаны со временем происходящего, эпический певец расставляет временные рамки происходящих событий, порой умещая в несколько строк довольно большие временные промежутки:

Быль-то Добрынюшка при времени, Онъ-тоу столънаго у Владимира Былъ онъ три года да во стольникахъ, Ипотомъ-то ведь Добрынюшка проштрафился По наговору да по богатырскому

(Сарафанов А. В. «Добрыня и Алеша») Молодой Василт Буслаевичъ, Да во млады лето быль восемнадцать летъ, Заводилъ онъ почестенъ пиръ — Изобрать себе дружина хоробая

(Лядков И. М. «Василий Буслаевич») Сюжетные зачины - особый вид «общих мест»; они непосредственно связаны с сюжетом былин и напрямую участвуют в развитии повествования эпических произведений, выявить такие зачины можно лишь с помощью анализа нескольких одинаковых сюжетов разных исполнителей былин: Как Владылиръ князь да стольнё-тевской Порозгневался на старого казака Илью Муромца, Засадиль его во погребъ во холодный Да на три-то году поры времени

(Рябинин Т. Г. «Илья Муромец и Калин царь») Ай во стольноёмъ во городи во Юеви Айу ласкова у князя у Владим1ра А начинался заводился да почестной пиръ, А намног'ш князи да на бояра. А не зоветъ онъ ведь собе да во почестной пиръ А сильших могуч ¡их богатырей. А приходитъ-то Ильюша да не званый онъ. А приказалъ-то ведъ Владимгр князъ да стольнё-юевской Засадить его туда да во глубокь погрёбъ, А поморить его смертью голодною

(Фепонов И. «Илья Муромец и Калин царь») Как видно, во втором примере присутствуют два вида зачина: географический и сюжетный; такой прием часто используется сказителями обеих канонических «школ» - и переоформителями, и импровизаторами, но в большинстве случаев исходный зачин остается, он становится частью импровизированного или переоформленного начала былинного произведения.

Типы зачинов имеют разные художественные функции: хронологические зачины используют как поэтический способ датировки событий, географические концентрируют эпическое пространство, а сюжетные, как «общее место», отражают темы, сюжеты и героев.

Основной задачей эпилога в былине является завершение процесса повествования сюжета. Здесь, как и в зачинах, нет четких правил для всех сказителей. Но в отличие от зачинов, в эпилогах больше возможностей для импровизации. Часто встречается отсутствие эпилога как такового, заметнее всего это наблюдается у сказителей-любителей.

Отличительной чертой эпилогов является полное отсутствие ограничений по объему, чем большинство сказителей и пользуются, импровизируя и переоформляя окончания былинных произведений на свое усмотрение и в рамках своего эпического мастерства. Даже представители «школы» переоформителей, для которой характерно сохранение общего остова произведения, несмотря на некоторые традиционные ограничения, используют эпилоги как обширное поле для создания новых сюжетообразующих вариантов.

Эпилоги и зачины являются одними из важнейших сюжетообразующих форм «общих мест». Они используются в подавляющем большинстве былинных произведений большинства исполнителей русского эпоса, независимо от «школы», исполнительских навыков и сказительского мастерства. И зачины, и эпилоги имеют массу вариантов, при этом являясь логическим началом и окончанием былинного произведения. Поэтому они играют огромную сюжетооб-разующую роль в процессе исполнения эпических произведений.

Выявлен довольно обширный блок «общих мест», которые были названы «переходными» «общими местами». Они выполняют в былинных произведениях сюжетообразующие функции, но при этом, практически не меняя словесного оформления, могут применяться сказителями во всех вариантах былинных сюжетов. Их уникальность в том, что каждое «общее место» является особым микросюжетом, который можно использовать для создания общей эпической картины былинного произведения.

В процессе анализа былинного материала были определены как «переходные» следующие «общие места»:

«Общее место» - «защита Отечества»:

А онъ могъ бы постоять одинъ за веру за отечество, Могъ бы постоять одинъ за Юевъ градъ, Могъ бы постоять одинъ за церкви за соборный, Могъ бы постоять онъ за князя да Владымхра, Могъ бы поберечь Опраксу королевичну.

Былина «Илья Муромец и Калин царь» в исполнении сказителя Т. Г. Ряби-нина;

«Общее место» - «пир»:

Въ стольномъ городе во Юеве, У ласкова князя у Владилира Было пированцьще почестенъ пиръ

Намногихъ князей на бояровъ, На могуч ¡ихь богатырей, На всехъ купцовъ на торговышъ, На всехъ мужиков деревенсмихъ. Красное солнышко на вечере, Почестенъ пиръ идешь на веселе.

Былина «Дунай» в исполнении К. И. Романова, и многие другие «общие места».

Соответственно, чем больше в былине подобных «общих мест», тем ярче эпическое повествование, поскольку исполнитель былин может, не искажая основной сюжетной линии, создавать новые варианты развития событий в эпическом произведении. «Переходные» «общие места» в отличие от «сюжетных» «общих мест» применимы ко многим ситуациям, главным и второстепенным героям, при этом они не теряют своего словесного и смыслового оформления. В отличие от «общих мест», закрепленных за определенными сюжетами, «переходные» «общие места» не используются в контексте с главными действующими лицами определенного былинного сюжета, поскольку каждый персонаж имеет свои уникальные индивидуальные особенности и характеристики. К примеру, «общие места» описания облика богатыря, его характера, определенных поступков и взглядов на сюжетную ситуацию относятся только конкретному персонажу.

В третьей главе «Художественные функции «общих мест» в былинах» рассматриваются особенности традиционного строя былин, которые соответствуют торжественному, величественному стилю, служат выделению идейной сущности произведений. Этому служит и строение сюжета, ход развития действия, расположение определенных типов «общих мест».

В своем историческом развитии былины претерпели изменения не только в своем содержании, но и в своей художественной форме. В какой мере период бытования в крестьянской среде былинный эпос сохранил свою старинную форму, говорить можно лишь относительно. Выработанные в течение веков композиционные и стилистические приемы создали традиционность былинной поэтики. Сказитель, обладая запасом таких традиционных формул и комбинируя их, получает возможность варьировать былины, то уменьшая, то увеличивая ее, однако не нарушая нисколько структуры самого сюжета. Поэтические приемы былинного эпоса вместе с тем являются часто и приемами мнемоническими, облегчающими запоминание и воспроизведение былинного текста. Выдержанный эпический стиль былин отличается медлительностью и спокойствием. Русский героический эпос любит медленное развертывание действий, часто прибегает к различным видам повторений, с большой обстоятельностью описывает отдельные детали и нисколько не боится утомить сравнительным

однообразием своего стиля. Внешними приемами былинной композиции являются устоявшиеся в эпической традиции «общие места», то есть типические традиционные формулы, описывающие излюбленные для сюжетов положения, героев или обстановку.

Большинство сказителей (по комментариям А. Ф. Гильфердинга, которые он составил со слов сказителей) являлись самоучками, то есть слышали былины от других сказителей и запоминали понравившиеся сюжеты. Дальше все зависело от степени таланта былинного певца и традиционной манеры исполнения учителя. Если ученик не имел достаточного таланта или же просто не имел возможности продолжать обучение, он становился певцом-любителем, который мог знать пару сюжетов, их и исполнять. Если ситуация, талант и обстановка располагали для обширного запоминания былинных сюжетов, стиля передачи и традиции исполнения былин, ученик запоминал достаточный объем материала для профессионального исполнения былинных произведений. В этом случае ученик становился профессиональным сказителем, которых было не много, но отзывы об их мастерстве дошли и до наших дней.

Былинные певцы и сказители выработали ряд описаний и картин того или другого предмета или действия. Эти описания и картины сформировали ряд «общих мест», которые выполняют в былинных произведениях очень важные художественные функции, для определенных предметов, действий и героев. Вот примеры самых распространенных и ярких описаний и картин: «Общее место» - «Седлание коня»:

А й уздае седлае коня доброго, Налагав ведь онъ потнички на потнички, Налагав ведь онъ войлоки на войлоки, Полагаешь онъ седлышко черкальское. Это туго ведь онъ подпруги подтягивалъ, А й самъ-то онъ Илья да выговаривалъ: «А не для-ради красы басы, братцы, молодецтя, «А для укрепушки-то было богатырскт.» «Общее место» - «битва»:

«Неясый соколъ полетываетъ, «Не черный воронь попурхиваетъ: «Поскакивалъ удалый добрый молодець. «Въ левой руки два повода шелковыихъ «Держиъ два комоня добрыихь, «Во правой руки дубинка вязовая, «Полна дубина свинцу налита. «Енъ кудымахнетъ, падуть улицама, «А отмахнешь - переулкама.

«Крупных татаръ убипъ сорокъ тысячей, «А мелкихъ татаришкомъ тымъ и сметы нетъ. «Не оставилъ татаришекъ на семены.»

«Общее место» - «портрет невесты»:

«Знаете ль вы про меня княгиню супротивную,

«Чтобростомъ была высокая,

«Станомъ она становитая,

«И на лицо она красовитая,

«Походкау ней часта и речь баска,

«Было бы мне князю съ кемъ жить да быть,

«Дума думати, долгие веки коротати,

«И всемъ вамъ князьямъ всемъ боярамъ,

«Всемъ могучшмъ богатырямъ,

«Всемъ купцамъ торговыгшъ,

«Всемъ мужикамъ деревенсмимъ,

«И всему красному городу Юеву

«Было бы кому поклонятися?»

К «общим местам» нужно отнести некоторые типы повторений, особенно тройные, где один и тот же эпизод приводится дословно три раза (иногда и больше трех раз). Такого типа повторения есть и в сказках, но там повторяются эпизоды другого рода. В былинах богатырь три раза вступает в поединок с врагом, три раза Алеша сватается за жену Добрыни, три раза бросает Садко в воду дары морскому царю, трижды подносится чаша с вином, трижды спрашивается имя богатыря. Своеобразным видом повторения служит использование лейтмотива, который может повторяться много раз в одной и той же былине и подчеркивать ее основную тему. П. Г. Богатырев в статье «Функции лейтмотивов в русской былине» рассмотрел этот вопрос на материале былины «Илья Муромец и Калин царь», пропетой Гильфердингу Т. Г. Рябининым. Этот лейтмотив П. Г. Богатырев выражает формулой, присутствующей в былине: «...стоять за веру, за отечество»:

А онъ могъ бы постоять одинъ за веру за отечество, Могъ бы постоять одинъ за Юевъ градъ, Могъ бы постоять одинъ за церкви за соборный, Могъ бы постоять онъ за князя да Владымгра, Могъ бы поберечъ Опраксу королевичну.

Былина «Илья Муромец и Калин царь» в исполнении сказителя Т. Г. Ряби-нина.

В этой былине она повторяется десять раз, что имеет не только структурное, но и идейное значение, подчеркивая основу былины. Так лейтмотив отмечает сущность былины, представляющей собой типичный былинный прием - ис-

пользование сказителем «общего места». Есть в былинах и устойчивые концовки, или исходы. Очень употребительна концовка «То старина, то и деянъе». Она встречается во многих былинах. Некоторые концовки отмечают именно окончание былины:

«А тутъ той старинке и славу поютъ». «А по тыихмест старинка и покончиласъ».

Нередко в концовках речь идет о славе богатыря:

«Тут век проДобрыню старину скажут». «А синему морю на тишину, «А добрым людям на послушанье».

Все указанные особенности традиционного строя былин соответствуют торжественному, величественному стилю, служат выделению идейной сущности произведений. Этому служит и строение сюжета, ход развития действия, расположение определенных типов «общих мест».

Заключение. Проведенный анализ былинного материала позволяет утверждать, что «общие места» выполняют одну из своих главных функций не только в процессе исполнения былинных произведений, но и при создании новых былинных сюжетов.

В процессе анализа былин были выявлены две большие группы «общих мест», которые играют огромную роль в структуре былинного текста, - зачины и эпилоги. Эпилоги и зачины - одни из важнейших сюжетообразующих форм «общих мест». Они используются в подавляющем большинстве былинных произведений большинства исполнителей русского эпоса, независимо от их принадлежности к сказительским «школам». И зачины, и эпилоги имеют массу вариантов, при этом являясь логическим началом и окончанием былинного произведения. Они выполняют сюжетообразуюхцую роль в эпических произведениях.

Помимо этого «общие места» позволяют сказителям создавать новые переоформленные или импровизированные варианты былинных сюжетов.

Анализ текстов на наличие «общих мест» позволил выявить и подтвердить две группы былинных певцов и сказителей, которые были записаны в семидесятых годах девятнадцатого века в Заонежье, - певцов-любителей и певцов-знатоков русских былин. А также разделить с точки зрения состава сюжета былин и структуры «общих мест» певцов-знатоков на две крупные сказительские канонические «школы»: «школу» сказителей-«переоформителей» и «школу» скази-телей-«импровизаторов». В русле данного деления удалось провести анализ сходств и различий приемов использования «общих мест» в каждой канонической «школе» певцов и сказителей былин.

Итогом рассмотрения перечисленных выше художественных приемов ска-зителей-«импровизаторов» и сказителей-«переоформителей» стал вывод о том,

что представители двух данных канонических «школ» в процессе импровизации либо переоформления используют общую основу в виде набора сюжетов и персонажей, но используют ее в традиции исполнения собственных «школ».

Был проведен подсчет общего объема строк двухсот сорока четырех былин и общего объема строк «общих мест» в данных былинах. Был получен окончательный результат в процентном соотношении «общих мест» от общего объема былинных произведений:

1. общее количество былин - 244;

2. общий объем былин - 50 074 строки;

3. общее количество сказителей -71;

4. певцов-любителей—21;

5. количество былин, исполнявшихся любителями—29;

6. количество строк былинных текстов, исполнявшихся любителями - 3342;

7. количество строк «общих мест» у певцов любителей -1111;

8. средний процент «общихмест» в былинах певцов-любителей- 33.24%;

9. профессиональных певцов-«переоформителей» - 29;

10. количество былин, исполнявшихся «переоформителями» -128;

11. количество строк былинных текстов, исполнявшихся «переоформителями» -27264;

12. количество строк «общих мест» у певцов-«переоформителей» - 8745;

13. средний процент «общих мест» в былинах представителей «школы» «переоформителей» - 32.07%;

14. профессиональных певцов-«импровизаторов» -17;

15. количество былин, исполнявшихся «импровизаторами» - 87;

16. количество строк былинных текстов, исполнявшихся «импровизаторами»-19468;

17. количество строк «общих мест» у певцов-«импровизаторов» - 5395;

18. средний процент «общих мест» в былинах представителей «школы» «импровизаторов» - 27.71%;

19. певцов, не имевших в своем репертуаре былин - 4;

20. объем «общихмест»-15251 строка;

21. общий процент «общих мест» - 30.45%.

Данный результат подтверждается исследованиями «общих мест» в эпосах других народов мира. В большинстве произведений героического эпоса занимаемая «общими местами» треть строк от всего объема эпического произведения является стандартом.

Подтверждение нашло и утверждение о том, что «общие места» являются одной из основополагающих функций в структуре былинных произведений -сюжетообразующие «общие места». Была проведена реконструкция текста былины и выявлены основные приемы, которыми пользовались сказители при

переоформлении и импровизации былинных произведений. Были выявлены схожетообразующие функции «переходных» «общих мест», которые являются неотъемлемой частью любого былинного произведения. Итогом изучения данного вопроса стал вывод о том, что «переходные» «общие места» играют большую роль в структуре сюжета практически всех произведений былинного жанра. Их уникальность в том, что каждое «общее место» является особым микросюжетом, который можно использовать для создания общей эпической картины былинного произведения. Соответственно, чем больше в былине подобных «общих мест», тем динамичнее и выразительнее эпическое повествование, поскольку исполнитель былин может, не искажая основной сюжетной линии, создавать новые вариант развития событий в эпическом произведении. «Переходные» «общие места» в отличие от «сюжетных» «общих мест» применимы ко многим ситуациям, главным и второстепенным героям, при этом они не теряют своего словесного и смыслового оформления. В диссертации представлены примеры всех «переходных» «общих мест».

В процессе анализа выявлены и основные художественные приемы сказителей русского героического эпоса, сделан вывод о том, что «общие места» являются важнейшим художественным приемом сказителей русских былин, поскольку дают возможность неограниченного оформления или импровизации структуры былинного произведения, при этом, не нарушая сюжетной структуры былины. Был проведен анализ сюжетной линии одной из самых известных былин «Илья Муромец и Калин-царь» в исполнении десяти сказителей Заонежья. Основным для данного разбора, стал вывод о том, что данный сюжет претерпел массу импровизаций и переоформлений, которые не только не сделали сюжет более ярким, скорее наоборот, большинство вариантов данного былинного сюжета утратили основной мотив.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Лозовой И. В. Русская эпическая традиция: «общие места» (loci communes) // Вестник Адыгейского государственного университета. - 2010. - № 4. - С. 21- 24 (рецензируемое научное издание, рекомендованное ВАК Министерства образования и науки РФ).

2. Лозовой И. В. Поэтика сказительства (решенные и нерешенные вопросы «общих мест» (loci communes) в русском эпосоведении) // Вестник Адыгейского государственного университета. - 2011. — № 4. - С. 13-18 (рецензируемое научное издание, рекомендованное ВАК Министерства образования и науки РФ).

3. Лозовой И. В. Зачины как «общие места» (loci communes) русских былин // Вестник Адыгейского государственного университета. -2012. -№ 1. -С. 48 -52

(рецензируемое научное издание, рекомендованное ВАК Министерства образования и науки РФ).

4. Лозовой И. В. Гильфердинг и русские былины // Вестник Калмыцкого государственного университета. - 2011. - № 11. - С. 80 - 89

5. Лозовой И. В. Роль и значение «общих мест» в русском эпосе // Информационное общество и актуальные проблемы экономических, гуманитарных, правовых и естественных наук. VIII ежегодная Международная научно-практическая конференция - Рязань. - 2012.

Подписано в печать 23.05.13. Формат 60x84/16. Усл. п. л. 1,39. Тираж 100 экз. Заказ 2125.

Издательство Калмыцкого университета. 358000 Элиста, ул. Пушкина, 11

Текст диссертации на тему ""Общие места" (loci communes) как художественный прием певцов и сказителей русских былин"

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «КАЛМЫЦКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

«Общие места» (loci communes) как художественный прием певцов и сказителей русских былин

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

На 1иси

0420135^82^

Лозовой Илья Владимирович

Специальность 10.01.09 - фольклористика

Научный руководитель: Биткеев Николай Цеденович доктор филологических наук, профессор.

Элиста-2013

Содержание

Введение.....................................................................3

Глава 1. «Общие места» (loci communes) как средство определения «школ» певцов и сказителей русских былин................................................23

1. 1 Определение сказительских «школ» посредством

«общих мест»........................................................26

1. 2 «Школы» сказителей - «переоформителей» и «импровизаторов»: сходства и основные

отличительные черты................................................53

1. 3 Выводы по «школам» рапсодов....................................80

Глава 2. «Общие места» как сюжетообразующий

элемент в былинах...........................................85

2. 1 Сюжетообразующие функции «общих мест»......................87

2. 2 Зачины и эпилоги как наиболее устоявшиеся

сюжетообразующие «общие места»................................97

2. 3 «Переходные» «общие места».......................................107

Глава 3. Художественные функции «общих мест» в былинах.....................................................................120

3. 1 «Общие места» как художественный прием певцов и

сказителей русских былин..........................................123

3. 2 «Общие места» в структуре былинного сюжета (на примере

былины «Илья Муромец и Калин царь»).........................134

3. 3 Художественные функции «общих мест» в репертуарных

циклах сказительских «школ».......................................144

Заключение................................................................155

Библиографические ссылки и примечания......................160

Приложения...............................................................169

Введение

Русский героический эпос, как и эпосы других народов мира, является, как известно, неисчерпаемым источником для научных исследований как историко-культурное наследие. Былины позволяют лучше понять культуру, быт и многие другие аспекты жизни русского народа. Как известно, в российских и зарубежных архивах хранится более трех тысяч текстов былин, записанных в разных уголках России в разное время собирателями фольклора. Русский былинный эпос имеет сходства в архитектонике с героико-эпической поэзией народов мира в типологическом отношении, но имеет отличия, характеризующиеся социально-историческими факторами.

В былинном эпосе традиционны идеи и образы, сюжеты произведений. На творчестве носителей фольклора отражались традиции предшественников, например, «переоформителей» [Астахова, 1966], «импровизаторов» [Астахова, 1966]. Фольклорная традиция зависит от творческого отношения носителей к тексту, по чему можно определить их принадлежность к той или иной канонической «школе». При этом носители былин талантливо используют художественный арсенал эпоса.

Традиция русского устного эпоса складывалась из творчества разных типов исполнителей былин. Знатоки эпического фольклора не только передавали усвоенные у предшественников или современников произведения, но и могли интерпретировать традиционные сюжеты, что существенно дополняло традиции изображения художественного мира.

Певцы и сказители былин не всегда стремились передавать весь усвоенный ими эпический репертуар, а иногда ограничивались лишь некоторыми сюжетами, которые оказывались востребованными слушателями. Между тем встречаются информанты, которые старались воспроизводить «свои любимые произведения» в любой аудитории, хотя

его эпическое знание было шире его традиционного. Многие сказители соблюдали ритуальные установки. Если ситуация позволяла быть независимым от аудитории, певец или сказитель исполнял что-либо из своего репертуара по выбору, самые любимые произведения.

Из истории записи былин известно, что многие певцы и сказители относились к собирателям эпоса с доверием; после записи произведений охотно давали комментарии к ним, объясняли непонятные слова и выражения. Знатоки былин считались передатчиками старины, так как, по их мнению, только они обладали достоверными сведениями об историческом прошлом народа. Так было у всех народов. Поэтому из поколения в поколение люди относились к устному эпосу как к историко-культурному памятнику. Нет сомнений в том, что былины создавались людьми, одаренными по природе умом и памятью. Они хорошо усваивали весь художественный фонд эпоса, а затем, соблюдая канонические правила «школ» сказителей, воспроизводили эпические песни. Когда начался целенаправленный поиск былин в тридцатые годы XIX века, тогда же вошел в научный обиход термин «былина». Долгое время в филологии бытовало мнение В. Ф. Миллера, высказанное им в 1892 году, о том, что слово «былина» по происхождению ненародное, что собиратель русского фольклора И. П. Сахаров взял термин из «Слова о полку Игореве» и ввёл как обозначение богатырских песен-преданий [Миллер, 1892]. Примерно в то же время собиратель былин А. С. Архангельский отмечал, что в 30-х -40-х годах XIX века слово «былина» было в ходу у крестьян Вологодской, Архангельской и Олонецкой губерний [Архангельский, 1903]. В поддержку Архангельского в 1953 году высказался П. Д. Ухов [Ухов, 1953], сославшись на сибирские записи собирателей фольклора середины XIX века. Правильнее будет считать слово «былина» редким, но народным по происхождению термином, вполне отражающим отношение сказителей к эпосу.

Источниковедческая база. Краткий экскурс в область истории собирания русских былин. Значительную трудность создает то обстоятельство, что до нас не дошло, а может быть, вовсе не имелось, записей былин ранее начала XVII века. Самые первые записи былин имеют всего лишь трехсотлетнюю давность. Принимая во внимание неизбежную временную изменчивость любого фольклорного текста в устной передаче из поколения в поколение, мы вынуждены признать, что даже наши древнейшие записи текстов не сохранили былины в их первоначальном содержании и форме. Более поздние записи былин, осуществленные собирателями из уст народа в XVIII—XX вв., вполне естественно включили в себя ряд еще дальнейших «наслоения» социально исторического плана, хотя в художественной форме. Восстановление первоначального вида каждой былины и ее дальнейшей эволюции может быть (относительно) сделано лишь на основании внимательного сравнения и сопоставления всех дошедших до нас вариантов былинного сюжета как старых, так и новых записей, с учетом географических и биографических данных.

Древнейшей записью русских эпических песен является запись исторических песен, почти современная воспеваемым в них событиям, сделанная для англичанина Ричарда Джемса, жившего в России в 1619— 1620 годах. Собственно былинных текстов в рукописях XVII века дошло до нас всего пять. Самым древним рукописным текстом является «Сказание о киевских богатырях, как ходили в Царьград и как побили цареградских богатырей и учинили себе честь» (в конце текста это «Сказание» названо «Богатырским словом»). Данный сюжет и другие тексты былин XVII века надо рассматривать вместе с текстами, которые были записаны в XVIII и XIX веках. На данный момент науке известно таких старинных записей текстов былин XVII—XIX веков — двадцать четыре номера [Статья проф. Б. М. Соколова в журнале «Этнография», 1926, № 1—2], семь былинных сюжета (Сказание о семи богатырях,

былина о Михаиле Потыке, Алеше Поповиче и Тугарине, Ставре Годиновиче, Михаиле Даниловиче, неизвестная былина и былина об Илье Муромце и Соловье разбойнике); среди них наибольшее количество рукописных текстов передает последний сюжет. Эти записи былин сделаны, конечно, не с научной целью, а в целях занимательного чтения. Недаром они в своих заглавиях носят характерные для книжной литературы XVII—XVIII веков названия — «Слово», «Сказание» и «История».

С середины XVIII века до нас дошел сборник былин, составленный Киршей Даниловым для уральского богача, заводчика Демидова и включавший свыше семидесяти песен [Кирша Данилов, 193 8]. Двадцать шесть былин из этого сборника были изданы Якубовичем в 1804 году; более научно и полно (хотя опять не все былины были помещены в издание), под заглавием «Древние российские стихотворения», этот сборник был издан в 1818 году - Калайдовичем. Научное издание с дополнениями сборник Кирши Данилова дождался лишь в начале XX века.

В середине XIX века считалось, что былины совершенно забыты русским народом. Оказалось, что былины помнят, поют в разных регионах России, в частности, на Севере, в местах, прилегающих к Онежскому озеру и реке Онеге. Это открытие принадлежит Павлу Николаевичу Рыбникову, участнику демократического студенческого движения пятидесятых годов XIX века. В 1859 году он был сослан в Петрозаводск и стал, как известно, чиновником в губернском статистическом комитете. В период с 1859 по 1863 годы Рыбников записал у знатоков былин обширный фольклорный материал. Эти записи под названием «Песни, собранные П. Н. Рыбниковым» были опубликованы в четырех томах в 1861—1867 годах [Рыбников, 1867].

В 1871 году в те же районы в поисках исполнителей былин выезжает Александр Федорович Гильфердинг, известный славист, историк и этнограф. За два месяца он записал триста восемнадцать фольклорных

произведений (двести сорок четыре из которых составили былинные произведения). Успех первой поездки вдохновил А. Ф. Гильфердинга продолжать запись былин и исследовать их устную традицию. Летом 1872 г. он снова едет на Север, но в пути заболевает брюшным тифом и умирает в Каргополе. «Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года» — книга, опубликована после его смерти в 1873 году его коллегой Гильтербрантом.

Былины и следы былин в памяти местного населения собиратели находили и в других регионах России: Поволжье, Сибири, на Алтае, в южных районах - на Дону, Северном Кавказе и Урале.

Алексей Владимирович Марков летом 1898 и 1899 годов выявил богатейший очаг бытования былин на берегу Белого моря. Его записи составили сборник «Беломорские былины, записанные А. Марковым». Одновременно с Марковым в Архангельскую губернию направляется другой собиратель фольклора — Александр Дмитриевич Григорьев. Начал он с Поморья (южная часть западного берега Белого моря), затем обследовал населенные пункты по рекам Пинеге (правый приток Северной Двины), Кулою и Мезени. Три летние экспедиции Григорьева дали материал для трехтомного издания «Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым в 1899—1901 годах». Николай Евгеньевич Ончуков открыл эпическую традицию на Печоре. Материал двух его экспедиций (1901 и 1902 годах) послужил основой для книги «Печорские былины».

Таким образом, в XIX - начале XX вв. были выявлены основные очаги бытования былин, изданы их собрания, составившие классический фонд русского эпического творчества. Почти все собиратели, работавшие даже в селениях с богатым былинным репертуаром, говорили об угасании эпоса, предрекали его забвение в течение нескольких десятилетий. Советские фольклористы поставили задачу снова обследовать места, где прежде велась запись былин. Повторные обследования должны были или

подтвердить прогнозы предшественников, или, если они не оправдались, определить степень сохранности и характер изменения былин в устной традиции.

«По следам Рыбникова и Гильфердинга» - так называлась экспедиция под руководством братьев Бориса Матвеевича и Юрия Матвеевича Соколовых, проведенная в летние месяцы 1926—1928 годов в районах, прилегающих к Онежскому озеру. Материалы этой экспедиции опубликованы в сборнике «Онежские былины» [Гильфердинг, 1873].

По следам прежних экспедиций велась собирательская работа под руководством Анны Михайловны Астаховой. С 1926 по 1935 год обследованием были охвачены Поморье, Пинега, Мезень, Печора и другие районы. Материалы этих экспедиций изданы в сборниках «Былины Севера» [Астахова, 1938]. Записи сороковых и пятидесятых годов, осуществленные А. М. Астаховой и другими фольклористами, дали еще один сборник — «Былины Печоры и Зимнего берега».

Былинные тексты, записанные на протяжении почти века собирания русского героического эпоса, составили издание «Русские былины» в двадцати пяти томах.

Как видим, самое большое количество былин было записано в Заонежье после П. Н. Рыбникова А. Ф. Гильфердингом, который записал триста восемнадцать фольклорных произведений, из которых двести сорок четыре являлись былинами [Гильфердинг, 1873]. Этот материал стал фундаментом для трудов многих ученых - исследователей русского героического эпоса.

Места записи былин А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года в Олонецкой губернии. Карта составлена Лозовым И. В. в 2011 году по дневнику А. Ф. Гильфердинга.

10 Сенногубскми погост 11 Зяблые Нивы 12 Хонда 1} Гарница 14 Леликово 15 Кургающы 16 Шляминсквя на Волкоострове

Черными точками на карте отмечены населенные пункты, которые посетил Гильфердинг во время своей экспедиции в Олонецкую губернию.

Вот, что писал Гильфердинг о своем труде: «Мне давно хотелось побывать на нашем Севере, чтобы составить себе понятие о его населении, которое до сих пор живет в эпохе первобытной борьбы с невзгодами враждебной природы. В особенности манило меня в Олонецкую губернию желание послушать хоть одного из тех замечательных рапсодов, каких здесь нашел П. Н. Рыбников. Сам Павел Николаевич поощрял меня к поездке в этот край, подавал надежду, что она может быть не бесполезна и после его работ; он с величайшей обязательностью сообщил мне практические советы, извлеченные из опыта десятилетнего пребывания в Олонецкой губернии. Имея перед собою два свободных месяца нынешним летом, я расположил свою поездку так, чтобы посетить местности, которые были мне указаны г. Рыбниковым, как пребывание лучших «сказителей», именно: Сенную Губу и Кижи на южной оконечности Заонежского полуострова, Толвуй на его северной стороне, Пудожское побережье на северо-восточном берегу Онежского озера, Кенозеро в северо-восточном углу Пудожского и так-называемую Мошенскую сторону в северо-восточном углу Каргопольского уезда. Кроме того, предварительно переезда в Сенную Губу, я из Петрозаводска заглянул в Горский погост и Мелкую Губу; потом из Толвуй переехал в Повенец и оттуда сделал экскурсию через Масельгу на Выгозеро и в Данилов; а на Кенозеро поехал не прямым путем из Пудожа, а через Сумозеро и Водлозеро. Эту длинную дорогу зигзагами, начатую из Петрозаводска 30-го июня, я окончил в Вельске 27-го августа» [Гильфердинг А. Ф. Онежские былины. Санкт-Петербург, 1873] .

Отзывы о проделанной Гильфердингом работе не однозначны (одни ученые считают, что он идеализирует жизнь северных крестьян, другие утверждали, что Гильфердинг проводил выборочную запись). В отзыве Гильтебранта присутствует замечание о материальной заинтересованности крестьян в исполнении эпических сюжетов. Можно сделать вывод, что некоторые исполнители выучили несколько сюжетов

специально для исполнения под запись собирателя. Но такой вывод вряд ли соответствует истине: во-первых, запись осуществлялась в короткий промежуток времени; чтобы запомнить текст объемом несколько сотен стихотворных строк необходимо много времени, во-вторых, анализ «общих мест» не выявил явных совпадений в структуре эпических произведений.

Что касается теоретической части исследований былинного эпоса, то за последние два века изучения былин накопился огромный и разносторонний массив научных изысканий. Рассмотрим самые значимые из них, где в той или иной мере рассматривалась тема «общих мест».

Из работ XIX века можно назвать такие, как «Южнорусские былины» А. Н. Веселовского [Веселовский, 1881], «Русский былевой эпос» И. Н. Жданова [Жданов, 1895], «Русский богатырский эпос» А. М. Лободы [Лобода, 1896], «О былинах Владимирова цикла» Л. Майкова [Майков, 1863], «Экскурсы в область русского народного эпоса» В. Ф. Миллера [Миллер, 1892], «Илья Муромец и богатырство киевское» О. Ф. Миллера [Миллер, 1869], «Происхождение русских былин» В. В. Стасова [Стасов, 1894] и «Великорусские былины киевского цикла» М. Г. Халанского [Халанский, 1885].

В XX веке былины исследовались более активно, в числе самых известных работ: А. П. Скафтымов «Поэтика и генезис былин» [Скафтымов, 1924], Б. А. Рыбаков «Древняя Русь: Сказания. Былины. Летописи» [Рыбаков, 1963], В. Я. Пропп «Русский героический эпос» [Пропп, 1955], С. Н. Азбелев «Историзм былин и специфика фольклора» [Азбелев, 1982], В. П. Аникин «Русский богатырский эпос» [Аникин, 1964], А. М. Астахова «Русский былинный эпос на Севере» [Астахова, 1948] и ее же труд: «Былины: Итоги и проблемы изучения» [Астахова, 1966], С. И. Дмитриева «Географическое распространение русских былин: По материалам конца XIX -