автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Поэтика сюжета в эпической традиции Рябининых-Андреевых

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поэтика сюжета в эпической традиции Рябининых-Андреевых"

На правах рукописи

ЗАХАРОВА Ольга Владимировна

ПОЭТИКА СЮЖЕТА В ЭПИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ РЯБИНИНЫХ-АНДРЕЕВЫХ

Специальность 10.01.09 — фольклористика

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Петрозаводск — 2005

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Петрозаводский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, про-

фессор Неёлов Евгений Михайлович Официальные оппоненты: доктор филологических наук, ст. науч.

сотр. Криничная Неонила Артемовна; кандидат филологических наук, Калашникова Регина Борисовна Ведущая организация Институт мировой литературы им.

А. М. Горького РАН

Защита состоится 14 декабря 2005 г. в 13.05 часов (ауд. 317) на заседании диссертационного совета ДМ 212. 190. 04 по присуждению ученой степени доктора филологических наук при Петрозаводском государственном университете (185910, г.Петрозаводск, пр. Ленина, 33).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Петрозаводского государственного университета.

Автореферат разослан « ■{ » /< - * 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Существуют разные подходы к изучению поэтики эпических жанров фольклора, разные решения проблемы эпической памяти, определения принципов передачи и воспроизведения эпического текста. Прежде всего они представлены в работах А. Н. Веселовского, В. Я. Проппа, Альберта Б. Лорда, Б. Н. Путилова, В. М. Гацака, Н. А. Криничной,

Л. А. Астафьевой, Т. А. Бернштам и др. В методиках анализа каждого исследователя есть свои достоинства, несомненны достижения исследователей, но недостаточно и не в полной мере изучены «механизм» эпической памяти, принципы сохранения и развития фольклорной традиции. На наш взгляд^ убедительные решения этих проблем возможны в рамках концепции сюжета академика А. Н. Веселовского, его поэтики сюжета. Его методика анализа поэтики сюжета является основополагающей установкой предпринятого исследования.

Предметом исследования является эпическая традиция Рябининых-Андреевых, которая признана уникальным явлением в мировой фольклористике. На протяжении столетия выдающиеся фольклористы Х1Х-ХХ веков записывали былины от четырех поколений исполнителей, связанных между собой не просто общей, но и семейной эпической традицией. В результате этой собирательской работы возникло большое количество повторных записей одного и того же сюжета былины как от одного, так и от нескольких, нередко всех сказителей. Всего записано 17 сюжетов в 75 вариантах: один сюжет в десяти вариантах («Вольга и Микула»), один в девяти («Королевичи из Крякова»), два — в семи («Добрыня и змей», «Илья Муромец и Соловей Разбойник»), один — в шести («Добрыня и Василий Казимирович»), один — в пяти («Илья Муромец и Калин-царь»), два в четырех («Дунай», «Илья Муромец и его дочь»), пять в трех («Дюк», «Добрыня и Маринка», «Михайло Поты к», «Чурила Пленкович и Катерина Николаевна», «Ставр Годинович»), четыре в двух («Илья Муромец в ссоре с князем ВладимиремЛу-йИван Годинович»,

«Сорок калию), «О Хотене Блудовиче»), От Т. Г. Рябинина записаны один сюжет в четырех вариантах, два — в трех, девять — в двух; от И. Г. Рябинина-Андреева — три сюжета в двух вариантах; от П. И. Рябинина-Андреева — два сюжета в четырех вариантах, четыре — в трех, два — в двух вариантах. Это редкий по объему и по «чистоте эксперимента» материал, позволяющий сделать корректные выводы о том, как осуществлялась передача эпического знания из поколения в поколение, как происходило развитие и сохранение традиции, в чем состоит традиционность фольклора.

Цель диссертации — исследование проблемы сохранения эпического текста в повторных записях у одного сказителя и в рамках семейной эпической традиции Рябининых-Андреевых. Цель конкретизируется в следующих основных задачах:

- изучение современного состояния фольклорных исследований по проблеме эпической памяти и сохранения эпического текста,

- сравнительно-историческое и сравнительно-типологическое изучение вариантов всех сюжетов былин, записанных от Рябининых-Андреевых;

-анализ поэтики сюжета былин, записанных от одного сказителя в разное время,

-теоретическое обобщение результатов текстологического анализа.

Актуальность работы определяется результатами исследования, которые позволяют дать ответ, как в эпической традиции происходит сохранение, передача и воспроизведение эпического текста, что характеризует его стабильность.

Теоретико-методологической основой исследования

является, в первую очередь, методика сравнительно-исторического и типологического изучения жанров и их поэтики, предложенная А. Н. Веселовским и обоснованная в работах В. М. Гацака, Б. Н. Путилова, Ю. И. Смирнова и др. В диссертации учтены методологические подходы и научные результаты функционального анализа фольклорных текстов, представленные в трудах В. Я. Проппа.

Научная новизна данной работы заключается в комплексном текстологическом изучении поэтики сюжета былины, в установлении устойчивых факторов и закономерностей сохранения фольклорного эпического текста.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит вклад в разработку теории эпической памяти, определяет уровни и степень сохранения былинного текста, дает детальное описание поэтики былинных сюжетов.

Практическая ценность работы заключается в том, что содержащийся в ней материал, выводы и обобщения могут быть использованы и используются в лекционном курсе по русскому устному народному творчеству, в работе спецсеминаров и спецкурсов, посвященных изучению поэтики фольклора и литературы. По материалам диссертационного исследования издано учебное пособие по спецкурсу «Былины. Поэтика сюжета» (Петрозаводск, 1997. 192 е.), опубликована программа по спецкурсу для студентов III курса филологического факультета «Поэтика сюжета».

Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены в докладах на международных конференциях «Рябининские чтения» (Петрозаводск, 1991, 1995, 2003), «Евангельский текст в русской литературе XVIII—XX вв.: Цитата, реминисценция, сюжет, мотив, жанр» (Петрозаводск, 1996, 2005), на межвузовской научной конференции «Проблемы поэтики языка и литературы» (Петрозаводск, 1996), на международном симпозиуме «Типология языка и поэтики устно-поэтических культур» (Петрозаводск, 2002). По теме диссертации опубликованы 9 работ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка литературы и восьми приложений, содержащих сводную таблицу 75 вариантов 17 сюжетов и полную роспись семи сюжетов былин в эпической традиции Рябининых-Андреевых.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается тема, определяются актуальность и новизна исследования, степень изученности поставленных в работе проблем, формулируются цель и задачи исследования, аргументируется выбор материала исследования. В частности, в связи с открытием новых источников уточняются исторические обстоятельства появления жанрового термина былина в русской словесности XIX века. Согласно общепринятому мнению, термин «былина» в 1839 г. ввел И. П. Сахаров, который назвал один из разделов книги «Сказания русского народа» — «Былины русских людей» и поместил в нем 7 текстов былин: «Добрыня Никитич», «Илья Муромец», «Василий Буслаев», «Алеша Попович», «Соловей Будимирович», «Иван Гостиной сын», «Чурила Пленкович». В. Ф. Миллер объясняет такое употребление термина «былина»

неправильным пониманием И. П. Сахаровым строки из «Слова о

2

полку Игореве» — «по былинам сего времени» . Точка зрения В. Ф. Миллера вошла в авторитетные лексикографические издания: «былина "эпическая народная песня"; на основании др.-русск. былина ("Слово о полку Игореве") придумано Сахаровым; см. Вс. Миллер, Очерки 1, 27 и сл. О старом употреблении слова см. русск. диал. былину "быль, то, что было" (арханг.); см. Архангельский, ИОРЯС 3, 1331 и сл. Далее — к был, быть. Вместо былина в народе говорят песня, старина»*. Однако сам И. П. Сахаров в предисловии к разделу <£ылины русских людей» пишет: <Для издания Русских Былин был принят за основание текст, помещенный в рукописи, принадлежавшей Тульскому купцу Вельскому. Вариантами служили: 1. Русские Былины, собранные почтеннейшим В. И. Далем из устных преданий жителей Казанских и Оренбургской губернии по Уралу 2. Сборник Демидова,

1 Сахаров И. П. Сказания русского народа. СПб., 1839. Т. 1. Кн. 4.

2 Миллер В. Очерки русской народной словесности: Былины. М., 1897. Т. 1.С. 28.

3

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. М., 1986. Т. 1. С. 258-259.

изданный прежде А. Ф. Якубовичем, а потомК. Ф. Калайдовичем, под ложным именем Кирши Данилова. При печатании, Былины Русских людей были мною разделены на семь отдельных песен так, как они были помещены в рукописи Вельского»4. Примечательно, что книгу В. И. Даля И. П. Сахаров ставит рядом со сборником Кирши Данилова и ссылается на заглавие этого труда как на источник заимствования слова былина («Русские Былины, собранные почтеннейшим В. И. Далем из устных преданий жителей Казанских и Оренбургской губернии по Уралу»). Из контекста высказывания становится ясно, что употребление слова былина по отношению к русским эпическим песням следует, в первую очередь, связывать с В. И. Далем, а потом уже с И. П. Сахаровым, который представил в «Сказаниях русского народа» концепцию жанра В. И. Даля. Сейчас трудно однозначно сказать, существовало ли слово былина как название жанра в эпической традиции или его «придумал» В. И. Даль: в современном русском языке это слово вытеснило более распространенное народное название эпических богатырских песен. Но столь же очевидно, что старина — позднее понимание жанра, который в первое время бытования мог вполне называться и иначе: возможно, былина. В своем Словаре Даль дает такое толкование слова былина: «Бывалка, бывальщина, былица, былина, быль ж. что было, случилось, рассказ не вымышленный, а правдивый; старина; иногда вымысел, но сбыточный, несказочный» . Очевидно, что толкование В. И. Далем слова былина адекватно тому значению, которое С. К. Шамбинаго приписывал «старине». Более того, у В. И. Даля «былина» и «старина» — синонимы. Впрочем, еще ранее, в 1839 г. (цензурное разрешение 4 сентября 1835 г., цензор А. В. Никитенко) В. И. Даль опубликовал замечательное произведение «Илья Муромец. Сказка Руси богатырской». Ему сопутствует эпиграф из сборника Кирши Данилова: «Благословите, братцы, про старину сказать...». В. И. Даль

4

Сахаров И. П. Сказания русского народа. С. 4.

Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М.. 1955. Т. 1. С. 148.

создал оригинальное по жанру произведение: пересказана эпическая песня, повествование представляет собой сочетание прозаического сказа и стихотворных фрагментов эпических песен. В целом же «Илья Муромец» В. И. Даля ориентирован не столько на сказку или старину, сколько на «Слово о полку Игореве» и «Задонщину». В. И. Даль следует этой литературной традиции, о чем можно судить уже по зачину его «богатырской сказки»: «Не под десницею богов безответных, захожан спесивых из стран привольных, полуденных; не вдохновением стародавних иноверческого неба обитателей, которых я не зывал, а ты, быть может, не докликался, хочу слагать, как подчас водилося, повести про житье бытье неправославное, русским говором, да не русскую речь вести! — Нет, не стану...» и т. д. В. И. Даль угадал былину как жанр, связав русские эпические песни с известным, но загадочным и, казалось, утраченным к тому времени жанром древней русской литературы. Ему внимал И. П. Сахаров, поместив вслед за «Былинами русских людей» такие произведения, как «Слово о полку Игореве», «Сказание о нашествии Батыя на Русскую Землю», «Слово Дании Заточника» (так в тексте. — О. 3.), «Сказание о Мамаевом побоище». Очевидно, что русские эпические песни не случайно были названы в XIX веке былинами, и это слово имело у В. И. Даля и И. П. Сахарова важный и глубокий исторический смысл.

Открытие во второй половине XIX века богатейшего и хорошо сохранившегося былинного эпоса на Севере и в Сибири вызвало огромный и живой интерес к собиранию и изучению былин, благодаря которому в фольклористике зафиксирована эпическая династия Рябининых-Андреевых.

Первая глава «Проблема эпической памяти в современной фольклористике» посвящена аналитическому обзору проблем сохранения и развития эпической традиции в отечественной и мировой фольклористике.

Еще в начале XX века Н. В. Васильев в статье «Из

6 <Дапь В. И > Илья Муромец. Сказка Руси богатырской // Повести, сказки и рассказы казака Луганского: в 4 ч. СПб., 1846. Ч. 1. С. 3.

наблюдений над отражением личности сказителя в былинах» сформулировал три направления, по которым должны проводиться научные исследования: во-первых, «рассмотрение всего репертуара отдельного сказителя со стороны формы и содержания», во-вторых, «сличение былин одного и того же сказителя, петых в разные годы», в-третьих, «сравнение былин двух сказителей, "понявших" былины от одного и того же учителя» . Исполнение этой исследовательской задачи позволило бы, на наш взгляд, многое решить в проблеме эпической памяти. С сожалением приходится признать, что эта программа до сих пор не выполнена.

Первые сведения о том, как сказители перенимали былины, содержатся в материалах собирателей былин. Не случайно в паспортных данных к каждому сказителю собирателями приводятся списки учителей, иногда с указанием тех сюжетов, которые были усвоены певцом. Важную роль играют комментарии к текстам и вступительные статьи собирателей. Уже с первых публикаций собиратели и исследователи эпических песен заинтересовались проблемой эпической памяти, заметив, что любой текст былин характеризуется наличием устойчивых словосочетаний и формул. Так, на типические места обратил внимание А. Ф. Гильфердинг, который выделил в былине две составные части: «места типические, по большей части описательного содержания, либо заключающие в себе речи, влагаемые в уста героев, и места переходные, которые соединяют между собою типические места и в которых рассказывается ход действия. Первые из них сказитель знает наизусть и поет совершенно одинаково, сколько бы раз он ни повторял былину; переходные места, должно быть, не заучиваются наизусть, а в памяти хранится только общий остов, так что всякий раз, как сказитель поет былину, он ее тут же сочиняет, то прибавляя, то сокращая, то меняя порядок

7

Васильев Н. В. Из наблюдений над отражением личности сказителя в былинах (Посвящается М. А. Елагичу) // Известия отделения русского языка и словесности Императорской А. Н. СПб., 1907. Т. XII. Кн. 2. С. 172.

стихов и самые выражения» . Во время прослушивания и записи былин А. Ф. Гильфердинг приходит к выводу, что сказитель имеет свои особенные выработанные типические места и употребляет их, когда считает нужным.

Говоря об эпической памяти, исследователи расходятся в том, что запоминает сказитель. А. Ф. Гильфердинг писал, что в памяти сказитель хранит «общий остов» (переходные места) и

9

выработанные типические места . М. Н. Сперанский считал, что сказитель помнит композицию былины: ее фабулу, типичную фигуру героя или действующего лица и типичные общие места, а созданию текста способствует также напев былины . В. М. Жирмунский полагал, что сказитель при каждом исполнении воссоздает «сценарий поэмы», состоящий из «последовательных эпизодов и ситуаций» и «традиционных общих мест» . П. Д. Ухов считал, что типические места не связаны с определенным сюжетом, составляют значительную его часть и передают «все наиболее значимые моменты сюжета». Типические места, по его мнению, являются

свидетельством принадлежности сказителя к той или иной

12

традиции и данного текста — исполнителю . Б. Н. Путилов писал, что сказитель учился петь былину, запоминая «многообразие тем и сюжетов», «биографии и характеристики героев», проникаясь «эпической атмосферой», овладевая

g

Гильфердинг А. Ф. Олонецкая губерния и ее народные рапсоды // Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года: В 3 т. М.; Л., 1949. Т. 1. С. 57.

9

Гильфердинг А. Ф. Олонецкая губерния и ее народные рапсоды.

С. 29-84.

10

Сперанскии M. Н. Былевая песня и современные ее носители // Русская устная словесность: В 2 т. М., 1919. Т. 2. С. XVII-XVII1. Жирмунский В. М. Тюркский героический эпос. JL, 1974. С. 635.

12

Ухов П. Д. Типологические места (Loci Communes) как средство паспортизации былин // Русский фольклор: Материалы и исследования. М., 1957. Т. 2. С. 136-137; Ухов П. Д. Атрибуция русских былин. М., 1970. С. 10-12.

«поэтическими средствами и приемами»13. А. Лорд считал, что сказитель представляет себе песню «в виде гибкого плана,

14

последовательности тем» . В. М. Гацак рассматривает сказителя как «хранителя эпического знания». Сказитель, по мнению автора, «не держит в памяти некий канонический текст», а воссоздает текст на базе «основной идеи, узловых, опорных образов и стилистических фигур» . В работе рассмотрены также подходы многих фольклористов к решению данной проблемы: Б. М. Соколова, А. М. Астаховой, К. В. Чистова, Н. Г. Черняевой, С. Ю. Неклюдова,

Н. А. Криничной, Ю. А. Новикова, Л. Э. Найдич, Л. Харвилахти. Представленный обзор выявляет широкий диапазон мнений в подходах к решению проблемы эпической памяти, традиций и «школы», фольклорного текста и «авантекста». Безусловно, многие наблюдения верны, некоторые выводы и оценки могут быть оспорены. На наш взгляд, эпическая память наиболее полно проявляется в категориях, которые исследователи недостаточно привлекают в сравнительно-исторических и типологических исследованиях жанра, — в сюжете и мотиве.

В диссертации дан обзор современного состояния изучения категории мотив, которое характеризуется отношением к концепции поэтики сюжета А. Н. Веселовского, дискуссией вокруг книги В. Я. Проппа «Морфология сказки» в отечественной и зарубежной фольклористике, развитием теории мотива в работах Н. П. Андреева, В. В. Иванова, В. Н. Топорова, В. М. Гацака, Б. Н. Путилова, Н. Г. Черняевой,

Е. М. Мелетинского, С. Ю. Неклюдова, Б. П. Кербелите, Н. А. Криничной, Л. А. Астафьевой, Е. Б. Артеменко, Н. Е. Котельниковой, И. В. Силантьева и др. Появившиеся в последнее время указатели сюжетов и мотивов на материале

13

Путилов Б. Н. Искусство былинного певца: из текстологических наблюдений над былинами//Принципы текстологического изучения фольклора. М.; Л., 1966. С. 250.

14 Лорд А. Б. Сказитель. М., 1994. С. 115.

Гацак В. М. Эпический певец и его текст // Текстологическое изучение эпоса. М., 1971. С. 24.

различных фольклорных жанров свидетельствуют о

неисчерпаемых познавательных возможностях мотива как

16

категории историческои поэтики .

В диссертации сформулированы принципы анализа поэтики сюжета в эпической традиции Рябининых-Андреевых. По А. Н. Веселовскому, мотив — «простейшая повествовательная единица», признаком которой является ее «образный одночленный схематизм» . Мотив выражает отношения субъекта-объекта, субъекта-субъекта и т. п. Мотив функционален, структурен и тематичен. Он может быть разложен на ряд действий. Любое типичное действие имеет составляющие. Разложение действия на составляющие есть его алгоритм, но действие в эпическом повествовании может не совпадать с алгоритмом реального действия. Алгоритм повествования избирателен, представленное в эпическом сюжете действие подчас «этикетно». Основной тип связи между мотивами — сочинение (последовательное соединение), но иногда может возникать и подчинение. Несколько мотивов, связанных между собой тематически и образующих микросюжет, могут объединяться в эпизод.

С учетом этих теоретических предпосылок в работе рассматривается проблема эпической памяти как проблема сохранения и развития былинного текста — сравниваются сюжеты былин в эпической традиции Рябининых-Андреевых с привлечением всех доступных вариантов, возникших как при

16 См.: Козлова Н. К. Восточнославянские былички о мифическом любовнике. Опыт систематизации сюжетов. Автореф. дис... канд. филол. наук. М., 1996; КляусВ.Л. Указатель сюжетов и сюжетных ситуаций заговорных текстов восточных и южных славян. М., 1997. 464 е.; КозьминА. В., Архшова А. С, РафаеваА. В. Текст - функция -мотив: программа «Медиатор» // Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии». М., 2002. С. 276-282. (Труды Международного семинара Диалог); Кербелите Б. П. Типы народных сказок: Структурно-семантическая классификация литовских народных сказок. М., 2001. 724 с. и пр.

Веселовский А Н. Поэтика сюжета // Веселовский А. Н.

Историческая поэтикаМ., 1989. С. 301-305.

повторных записях сюжета от одного сказителя, так в записях одного и того же сюжета у разных сказителей.

Во второй главе «Поэтика сюжета и проблема эпической памяти в наследии Т. Г. Рябинина» дан сравнительный анализ повторных записей сюжетов былин одного из самых известных эпических певцов.

Единственный сюжет, который представлен в наследии Т. Г. Рябинина четырьмя вариантами, — былина «Вольга и Микула». Во всех четырех редакциях совпадают 24 мотива из 37. Может показаться, что это невысокая степень сохранности мотивов в сюжете, но это не так: во второй записи сюжет былины сокращен за счет пропуска 12 мотивов, входящих в эпизоды состязания в богатырской силе и состязания в богатырской мощи коней. Из 24 мотивов в четырех вариантах дословно совпадают 14. Орфографические и стилистические различия несущественны и могут быть объяснены текстологическими и методическими принципами записи былин. Не совпадающие дословно мотивы различаются не содержанием, а подробностью в их разработке. В ряде мотивов во второй, третьей и четвертой редакциях увеличивается количество строк за счет более подробной разработки мотивов.

Былина «Михайло Потык», представленная в эпическом наследии Т. Г. Рябинина тремя записями, характеризуется малой устойчивостью сюжета: только 6 из 43 мотивов встречаются во всех трех записях, для второго и третьего вариантов общими являются еще 5 мотивов. Мотив приезда Михайлы Потыка к Пучай-реке и мотив охоты повторяются в первой и третьей записях. Неустойчивость сюжета может быть объяснена тем, что данная былина является жанровой адаптацией сказочного сюжета. У сказителя были сложности в согласовании сказочной и былинной поэтики. Эту творческую задачу сказитель разрешал импровизацией, которая дала возможность существования двух вариантов одного сюжета — счастливого (сказочного) и «трагического» (былинного). Варианты былины показывают, как сказочные мотивы осваиваются другим жанром — былиной.

Былина «Иван Годинович» в исполнении Т. Г. Рябинина известна в двух вариантах. Ее сюжетом является сватовство эпического героя, осложненое соперничеством. Из 38 мотивов, выделенных в двух вариантах, 31 мотив является общим. Дословных совпадений в былине практически нет. Сюжет былины «Иван Годинович» характеризуется высокой сохранностью текста только на уровне мотивов и отдельных словосочетаний, включая устойчивые. Различия же, помимо лексических, возникают за счет повторов слов и словосочетаний, изменения словоформ, инверсии, добавления междометий, союзов, служебных слов и частиц. Краткий вариант (31 мотив) дополнен во втором варианте, записанном А.Ф.Гильфердингом, новыми мотивами. Некоторые мотивы во втором варианте разработаны более подробно, чем в записи П. Н. Рыбникова.

Два варианта былины «Сорок калик со каликою» — самые короткие в репертуаре Т. Г. Рябинина. Первый вариант былины, записанный П. Н. Рыбниковым, не закончен и содержит 24 строки. Запись второго варианта содержит 61 строку и заканчивается словами: «больше не знает». Из 17 мотивов, выделенных во втором варианте, в первом варианте обнаружены 11. Сюжет варианта былины «Сорок калик со каликою», записанный П. Н. Рыбниковым, ограничивается приходом калик перехожих к литовскому королю и узнаванием в них русских богатырей. Сюжет второго варианта этой былины включает не только одаривание калик перехожих, но и возвращение богатырей с почетом в Киев.

Высокой сохранностью текста характеризуется сюжет былины «О Хотене Блудовиче». От Т. Г. Рябинина записаны ^ва варианта. В сопоставительном анализе выделен 31 мотив, из которого лишь 4 мотива не являются общими для двух вариантов. Сюжет былины представляет два сватовства: одно — неудачное, второе — удачное. Первое происходит на пиру у князя Владимира, на котором «честно- Блудова вдова» сватает своего сына к купеческой дочери Офимье. Второе сватовство предпринял сам герой — Хотен Блудович. Второй вариант былины, записанный А. Ф. Гильфердингом, разработан Т. Г. Рябининым более подробно. Это происходит, благодаря

появлению новых мотивов и большей детализации в описании кручины матери при возвращении домой с пира, выхода богатыря из дома и приезда к терему Офимьи, сватовства Хотена к Офимье.

В вариантах былин, записанных от Т. Г. Рябинина, проявлялся творческий характер эпической памяти. Она предполагала сохранение традиции и индивидуальную импровизацию, которая возникала в творческой переработке сказителем традиционного сюжета (былина «о Михайло Потыке»). В целом для исполнительской манеры Т. Г. Рябинина характерна высокая степень устойчивости текста, проявляющаяся в полной мере лишь на уровне мотива, который является ведущим фактором стабильности текста.

В третьей главе рассматривается «Сюжет былины "Вольга и Микула"», который представлен в эпическом наследии Рябининых-Андреевых десятью вариантами. Только от Т. Г. Рябинина записаны четыре варианта. Один вариант записан от И. Т. Рябинина, фрагмент (65 строк) - от И. Г. Рябинина-Андреева. Четыре варианта записаны от П. И. Рябинина-Андреева. Сюжет былины, по признанию многих исследователей, оригинален и принадлежит к числу редких. Он распространен в основном на территории Обонежья. Исследованию былины «Вольга и Микула» посвящены работы М. Н. Сперанского, В. Я. Проппа, Ф. М. Селиванова, Д. М. Балашова, Т. А. Бернштам и многих других.

Во второй главе уже дан сопоставительный анализ мотивов в четырех вариантах данного сюжета у Т. Г. Рябинина. Для этого сюжета характерна высокая степень стабильности текста. Из 24 мотивов, общих в четырех редакциях, дословно совпадают 14. Несовпадающие мотивы различаются не содержанием, а более подробной их разработкой.

В исполнении былины в четырех поколениях Рябининых-Андреевых почти дословно совпадают мотивы происхождения героя, «охоты» Вольги приобрести чудесную мудрость, открытия имени победителя.

У каждого сказителя может быть своя последовательность мотивов, могут появляться новые составляющие мотивы,

возникновение которых связано с творческим переосмыслением сюжета былины. Так, например, в вариантах Т. Г. Рябинина и в первом варианте П. И. Рябинина-Андреева мотив сбора дружины предшествует дарению князем Владимиром трех городов; у И. Т. Рябинина, И. Г. Рябинина-Андреева и в трех последних вариантах П. И. Рябинина-Андреева мотив дарения князем Владимиром трех городов предшествует сбору дружины Вольгой.

В четырех вариантах, записанных от П. И. Рябинина-Андреева, общими являются 33 из 55 мотивов. Варианты П. И. Рябинина-Андреева отличаются от вариантов предшествующих поколений семейной эпической традиции разработкой мотива состязания в богатырской силе. Во всех четырех вариантах П. И. Рябинин-Андреев вводит новые составляющие, дает разную последовательность мотивов, которая является результатом доминирования в сознании сказителя сюжета о князе-дружиннике, отправляющемся собирать дань, над сюжетом о чудесном охотнике. Во втором и третьем вариантах сохраняется мотив неисполненного желания приобрести чудесную «мудрость», который является устойчивым для данного сюжета в эпической традиции Рябининых-Андреевых. В этих вариантах П. И. Рябинин-Андреев вводит новые мотивы: испытание одного богатыря, его посрамление, возвращение к Вольге и обращение к оратаю. Только в третьем варианте П. И. Рябинина-Андреева встречается мотив выезда Вольги за данью. Этот мотив характерен для всех вариантов Т. Г. и И. Т. Рябининых. Количество строк во втором варианте П. И. Рябинина-Андреева увеличивается во многом за счет введения в сюжет новых мотивов — таких, как обращение Вольги к дружине, испытание двух богатырей, их посрамление, обращение двух богатырей к оратаю. Ряд мотивов являются общими для первого и четвертого вариантов: испытание всей дружины, ее (третье) посрамление, возвращение всей дружины к Вольге, упрек оратая дружине Вольги, обращение и вопрос Вольги об имени оратая. Только в первом варианте сказителя (их нет у других представителей Рябининых-Андреевых) появляются мотивы обращения всей дружины к оратаю как признания своего

бессилия и ответ оратая в эпизоде состязания конями. В первом варианте П. И. Рябинина-Андреева пропущено повторение формулы мужания Вольги («Стал Вольга ростеть-матереть»). Повторение этой формулы после одаривания Вольги тремя городами является обязательным не только во второй, третьей и четвертой записях от П. И. Рябинина-Андреева, но и во всех вариантах старших поколений сказителей.

Хотя в репертуаре П. И. Рябинина-Андреева сюжет былины «Вольга и Микула» обладает небольшой устойчивостью текста (прежде всего на уровне мотивов), в эпической традиции Рябининых-Андреевых данный сюжет имеет высокую степень стабильности текста, благодаря активному использованию сказителями формул и устойчивых словосочетаний, высокой устойчивости сюжета на уровне мотивов.

В четвертой главе «Сюжет былины "Добрыня и змей"» рассмотрена проблема стабильности текста в одном из архаичных фольклорных сюжетов, записанном в семи вариантах от всех поколений сказителей. Анализу этого сюжета посвящены работы О. Ф. Миллера, Ф. И. Буслаева, В. Ф. Миллера,

A. П. Скафтымова, Н. П. Сидорова, В. Я. Проппа,

B. Г. Смолицкого, Б. Н. Путилова, В. П. Аникина и др.

В сюжете былины можно выделить устойчивые мотивы: происхождение героя, запрет матери, нарушение запрета матери, первый поединок Добрыни со змеем, первая победа Добрыни над змеем, похищение Забавы Путятичны, возвращение в Киев, пир у князя Владимира и его поручение, совет Добрыни с матерью, второй поединок Добрыни со змеем, вторая (окончательная) победа Добрыни над змеем, возвращение Добрыни в Киев, финальная формула завершения сюжета. Они обязательны в типовом сюжете былины «Добрыня и змей» и представлены у всех Рябининых-Андреевых, варьируясь в развитии («сокращение» и «расширение»). Возможны объединение нескольких мотивов в одном и разложение одного мотива на ряд составляющих. Составляющие мотивы образуют микросюжет, или эпизод. Так, важное значение в сюжете былины «Добрыня и змей» имеет

мотив происхождения героя: с него начинаются почти все былины о первом или о двух поединках Добрыни со змеем. В его состав входят мотивы родословия героя, его молодецких забав, возвращения Добрыни к матери, которые объединены сказителями в один эпизод, по-разному разработанный в четырех поколениях сказителей. Родословие героя у Рябининых-Андреевых обладает устойчивой формульностью. Это единственное двустишие, которое с незначительными вариациями сохраняется у всех сказителей. Разработка других составляющих мотивов зависит от сказителей, которые могут объединять несколько мотивов в одном, сознательно или случайно могут отказаться от разработки некоторых из них (так, 4

мотив возвращения Добрыни к матери после молодецких забав есть лишь в варианте Т. Г. Рябинина, в дальнейшем произошло его забвение другими поколениями сказителей). Мотив вариантен: за редким исключением дословные совпадения незначительны. В целом мотив происхождения героя функционален: он не только представляет героя, но и вводит слушателя в развитие действия (молодецкие забавы и возвращение к матери). Мотив может быть выражен в одной фразе, а может быть разработан подробно— разложен на ряд последовательных действий.

Сравнительный анализ вариантов сюжета былины позволяет выявить высокую степень сохранения составляющих мотивов в эпической традиции, но это творческое сохранение: порождающие мотивы у каждого сказителя получают разное воплощение и развитие. В подобной разработке мотива проявляются индивидуальные склонности, поэтический дар каждого сказителя. Это ярко проявляется в эпизоде +

затаптывания змеенышей в горах Сорочинских (входящие в его состав мотивы: топтание змеенышей, нанесение ущерба коню, заминка коня, воспоминание о запрете матери, преодоление заминки коня ~ являются факультативными в вариантах Рябининых-Андреевых), в мотиве поездки на Пучай-реку, в эпизодах купания Добрыни, первой и второй победы Добрыни над змеем, пира у князя Владимира и др.

Изменения последовательности мотивов незначительны. Так, в разной последовательности даны мотив воспоминания о

запрете матери купаться в Пучай-реке и мотив нападения змея на Добрыню. Иногда изменение последовательности мотивов вызвано разделением сюжета на две части. Например, в эпизоде пира у князя Владимира в записи И. Г. Рябинина-Андреева происходит перестановка мотивов снаряжения посольств Михайло Потыка и Ильи Муромца и совета Алеши Поповича, в которых дан краткий пересказ содержания первой части былины.

Многие мотивы обладают эпической этикетностью: сборы, совет с матерью перед поединком, отъезд Добрыни в «чисто поле». Подчас переосмыслена функция мотивов: так, например, в мотиве поручения И. Г. Рябинин-Андреев заменяет словесное обращение князя Владимира к Добрыне поднесением «чарочки», которую герой принимает и тем самым соглашается исполнить поручение. Мотив заминки коня, которая предвещает появление змея, П. И. Рябинин-Андреев переосмыслил как нанесение ущерба коню. С творческим переосмыслением мотива окончательной победы связано появление нового мотива чудесного запирания Добрыней змея в норе (вариант И. Г. Рябинина-Андреева).

При ограниченном объеме дословных совпадений былинных строк и эпических формул в вариациях и импровизациях сказителей единственным фактором стабильности текста, передачи и сохранения данного сюжета являлся мотив.

В пятой главе «Сюжет былины "Королевичи из Крякова"» рассмотрена проблема стабильности текста в локальном сюжете былины, которая представлена в девяти вариантах во всех поколениях эпической традиции Рябининых-Андреевых и получила высокую оценку в фольклористике.

Сюжет былины «Королевичи из Крякова» — поединок братьев и признание родства. Исключение составляют! фрагмент из 11 строк и полный вариант былины, записанные от И. Г. Рябинина-Андреева, и первый вариант, записанный от П. И. Рябинина-Андреева. Эти варианты былины обрываются описанием второго боя братьев. Неполное исполнение былины И. Г. Рябининым-Андреевым можно истолковать забвением

сюжета, но как объяснить, что П. И. Рябинин-Андреев в первой записи в июне 1926 обрывает свое исполнение на описании второго боя, а меньше, чем через месяц, 9 июля 1926 г. полностью восстанавливает сюжет былины? Очевидно, что в данном случае нельзя исключать как восстановление сюжета по памяти, так по книжным публикациям текста былины, но столь же очевидно, что трактовка сюжета этой былины у П. И. Рябинина-Андреева расходится с родовой традицией в мотивах признания родства, приезда домой, встречи старшего сына с матерью, в которых обнаруживаются детали, отсутствующие у других (у него они устойчивы и встречаются как минимум в двух вариантах).

В восьми полных вариантах былины «Королевичи из Крякова», за исключением эпизода поединка братьев, сохраняются все основные мотивы, но переосмысляются старые и появляются новые. Так, например, в эпизоде предостережения лебедушек в варианте, записанном от И. Г. Рябинина-Андреева, появляется рассказ о том, что князь Владимир на пире сидит и над собой «невзгодушки не ведает». Дано переосмысление мотива предсказания ворона о встрече с татарином: у И. Г. и П. И. Рябининых-Андреевых он представлен как самостоятельный мотив. На пути героя появляется противник, который выкликивает соперника и угрожает князю Владимиру, Опраксии, Киеву и мужикам. Это прямая угроза татарина, а не весть из уст ворона. Это переосмысление мотивов, как правило, влечет за собой и другие изменения в сюжете былины. Так, например, переосмысление мотива предсказания ворона о встрече с татарином в вариантах И. Г. и П. И. Рябининых-Андреевых становится причиной объединения в один эпизод встречи с вороном структурных мотивов исполнения предсказания лебедушек, предупреждение ворона, второй думы Петроя Петровича и появление татарина. Может меняться последовательность мотивов. Чаще всего такое явление встречается внутри эпизода. Такое изменение последовательности действия, как правило, не влияет на содержание эпизода. Например, в эпизоде поединка различна последовательность боев. Наиболее архаичной и распространенной является такая последовательность: сначала

бой палицами, затем копьями и рукопашный бой. В первом и третьем вариантах П. И. Рябинина-Андреева сначала братья сражаются на копьях, затем на палицах, потом в рукопашном бою. Иногда отсутствуют некоторые мотивы. Так, например, в вариантах Т. Г. и И. Т. Рябининых в эпизоде исполнения предсказания лебедушек Петрой Петрович угрожает ворону не только действием (становил коня, лук отстегивал, наложил стрелочку, натянул тетивочку), но и словом. В вариантах И. Г. и П. И. Рябининых-Андреевых отсутствует мотив словесной угрозы ворону.

Больше всего различий в сюжете «Королевичи из Крякова» обнаружено в эпизоде поединка братьев. В варианте И. Г. Рябинина-Андреева соперники вместо палиц сражаются саблями. Это оружие поединка сохраняется во всех вариантах П. И. Рябинина-Андреева, у которого соперники сражаются не только палицами, копьями и в рукопашной, но и саблями. Во втором варианте Т. Г. и варианте И. Т. Рябининых отсутствует троекратность расспроса об имени и ответа поверженного, Петрой Петрович лишь дважды спрашивает соперника о том, кто он такой.

Во всех девяти вариантах былины постоянным фактором стабильности текста является лишь сам мотив, тогда как его лексическое выражение различно в каждом варианте.

В Заключении формулируются выводы исследования.

Представляя эпическую династию Рябининых-Андреевых, А. М. Астахова причислила сказителей к тому типу, который она характеризует тем, что певец, неоднократно прослушав текст, запоминал его полностью, усваивал дословно «словесное оформление большинства эпизодов, а иногда и всей былины в целом»: «Яркий пример такого типа сказительства мы видим в роду знаменитого заонежского певца былины Т. Г. Рябинина. Былины его сына, И. Т. Рябинина, в большинстве случаев почти полностью повторяют тексты отца. Его пасынок, И. Г. Рябинин-Андреев, следует точно текстам отца, а его сын, П. И. Рябинин-Андреев, учившийся и у отца, и непосредственно у деда, в основном точно воспроизводит их редакции. Так через четыре поколения почти в полной сохранности дожили до нас редакции

Трофима Рябинииа» . Вопреки этому авторитетному мнению, сказители, как показывает предпринятый нами анализ, запоминали не «словесное оформление» текста. Даже если и предположить, что кто-нибудь из сказителей и ставил перед собой цель заучить текст, эта установка не подтверждается повторными записями былин, противоречит наблюдениям собирателей.

Наш анализ подтверждает выводы А.Лорда и Д. Фолея, которые, изучая югославские, сербо-хорватские эпические традиции, писали о том, что певцы схватывают лишь основное содержание песни, которое они потом изменяют, дополняют или сокращают.

Никто из сказителей не стремился «перенять» былину дословно. Безусловно, запоминались типические места, яркие стилистические формулы, выразительные эпизоды, у каждого певца был свой стиль сказывания былины, свои приемы разработки сюжета, но творческие изменения текста происходили в рамках традиции. Неизменным фактором стабильности текста в исполнении былин являются не общие места, поэтические формулы или устойчивые эпитеты и тропы, а состав и последовательность мотивов в эпическом сюжете. Вариации мотивов вызваны решением творческих задач в процессе исполнения былины и творческим характером самой эпической памяти: подробным или сокращенным развитием эпизодов, обстоятельной или сжатой разработкой мотивов, их пропуском или восполнением при повторном исполнении и в передаче сюжета из поколения в поколение.

Наше исследование убеждает в том, что в эпической традиции Рябининых-Андреевых независимо от изменений последовательности мотивов, их переосмысления, объединения, появления новых и пропуска некоторых, сюжет былины всегда стабилен. На стабильность вариантов Рябининых-Андреевых обращали внимание исследователи. Как справедливо отмечал Б.Н.Путилов, «всем рябининским текстам» присуща не только «значительная степень постоянства, но и варьирование внутри

^Астахова А М Былины: Итоги и проблемы изучения. М.; Л., 1966. С. 244-245.

отдельных строк, фразеологических единиц и структурно-

смысловых соединений, хотя у разных представителей этой

„ 19

традиции этот принцип проявляется с разной силои» .

В отличие от литературного в фольклорном произведении нет лексической стабильности текста. Вопреки существующим суждениям о том, что сказители запоминали текст, формулы, типические места, в эпической традиции Рябининых-Андреевых нет дословного воспроизведения былин как при повторном исполнении, так и тем более при передаче сюжета от одного сказителя другому: текст сохранялся не на лексическом, а на сюжетном уровне. При ограниченном объеме дословных совпадений былинных строк и эпических формул в вариациях и импровизациях сказителей единственным фактором стабильности текста, передачи и сохранения сюжета из поколения в поколение является мотив.

19

Путилов Б Н. Эпическое сказительство: Типология и этническая специфика. М., 1997. С. 186.

Результаты исследования отражены в опубликованных работах:

1. Сюжет былины «Добрыня и змей» из репертуара Т. Г. Рябинина // Фольклорные традиции и музей: Тезисы докладов Всесоюзной конференции. О. Кижи, 1991. С. 7.

2. Поэтика сюжета былины «Добрыня и змей» в эпической традиции Рябининых—Андреевых // Проблемы исторической поэтики: Сб. науч. трудов. Петрозаводск, 1992. Вып. 2. С. 74-85.

3. Проблема эпической памяти у Т. Г. Рябинина// Проблемы поэтики языка и литературы: Материалы межвузовской научной конференции 22-24 мая 1996 года. Петрозаводск, 1996. С. 97-100.

4. Как сказывали былины в эпической традиции Рябининых—Андреевых // Рябининские чтения' 95: Сб. докладов международной научной конференции по проблемам изучения, сохранения и актуализации народной культуры Русского Севера. Петрозаводск, 1997. С. 74-77.

5. Былины. Поэтика сюжета: Учебн. пособие. Петрозаводск, 1997. 192 с.

6. «Илья Муромец. Сказка Руси богатырской» В. И. Даля (проблема жанра) // Евангельский текст в русской литературе ХУШ-ХХ веков: цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр. Сб. научн. тр. Петрозаводск, 1998. Вып. 2. С. 283-294.

7. Локальный сюжет былины «Королевичи из Крякова» в сказительской традиции Рябининых-Андреевых // Локальные традиции в народной культуре Русского Севера (Материалы IV Международной научной конференции «Рябининские чтения» - 2003). Петрозаводск, 2003. С. 24-27.

8. Поэтика сюжета былины «Чурила Пленкович и Катерина Николаевна» в репертуаре П. И. Рябинина-Андреева // Филологические исследования: Сб. ст. Петрозаводск, 2003. Вып. II. С. 182-188.

9. Проблема формульности мотива в былине «Королевичи из Крякова» из репертуара Рябининых-Андреевых // Язык русского фольклора: Сб. научн. трудов /Отв. ред. 3. К. Тарланов. Петрозаводск, 2004. С. 122130.

Подписано в печать 2.11.05.Формат. 60x84 1!хь Бумага офсетная Усл. изд. л. 1. Тираж 100 экз. Изд.№ 209.

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования ПЕТРОЗАВОДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ Типография Издательства ПетрГУ 185910, г. Петрозаводск, пр. Ленина, 33

*21 за 8

РНБ Русский фонд

2006-4 20131

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Захарова, Ольга Владимировна

Введение

Глава 1. Проблема эпической памяти в современной фольклористике

1.1. Проблема стабильности эпического текста

1.2. Поэтика сюжета в современных исследованиях

Глава 2. Поэтика сюжета и проблема эпической памяти в наследии Т.Г.Рябинина

Глава 3. Сюжет былины «Вольга и Микула»

Глава 4. Сюжет былины «Добрыня и змей»

Глава 5. Сюжет былины «Королевичи из Крякова»

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Захарова, Ольга Владимировна

Былина в современной фольклористике — достаточно изученный жанр, хотя есть и немало нерешенных проблем. Одна из них — терминологическая, которая связана с уяснением значения ключевых понятий в определении жанра.

Термин «былина» исследовательский. Ученые начала XIX века не знали этого термина. Говоря о былинах, К.Ф.Калайдович, С. Н. Глинка, К. С. Аксаков, А. С. Хомяков использовали выражение «древние российские стихотворения» или «эпические/богатырские песни». Сказители называли этот жанр старинами, старинушками, старинками. На этот счет есть свидетельства у П. Н. Рыбникова, А. Ф. Гильфердинга и Е. В. Барсова1.

Считается, что термин «былина» был введен в 1839 г. И. П. Сахаровым. Один из разделов книги «Сказания русского народа» он назвал — «Былины русских людей»2 и поместил в нем 7 текстов былин: «Добрыня Никитич», «Илья Муромец», «Василий Буслаев», «Алеша Попович», «Соловей у Будимирович», «Иван Гостиной сын», «Чурила Пленкович». В.Ф.Миллер объясняет такое употребление термина «былина» неправильным пониманием И. П. Сахаровым строки из «Слова о полку Игореве»— «по былинам сего времени». Он пишет: «В слове о полку Игореве былина является в значении исторического события, деяния, в противоположность "старым словесам", поэтическим вымыслам "замышления Боянова"»3. Ссылаясь на диссертацию JI. Н. Майкова «О былинах Владимирова цикла», О. Ф. Миллер приводит иную точку зрения на происхождение термина «былина»: «на древность

1 Рыбников П. Н. Заметка собирателя // Песни, собранные П. Н. Рыбниковым: В 3 т. Петрозаводск, 1989. Т. 1. С. 47-83; Гильфердинг А. Ф. Олонецкая губерния и ее народные рапсоды//Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года: В 3 т. М.; JL, 1949. Т. 1. С. 29-84; Барсов Е. В. Об Олонецком песнотворчестве // Записки Русского Географического Общества по Отделению Этнографии. 1873. Т. III. С. 515-522.

2 Сахаров И. П. Сказания русского народа о семейной жизни своих предков, собранные И. П. Сахаровым. СПб., 1839. Т. 1. Кн. 4.

3 Миллер В. Ф. Очерки русской народной словесности: Былины. М., 1897. Т. 1. С. 28. слова "былина" обратил уже внимание г. Майков. На основании известного приступа певца Игорева "начяти же ся тъй песни по былинамъ сего времени, а не по замышлению Бояню", он совершенно основательно предполагает, что "былины, как особый род эпоса, существовали в нашей народной поэзии уже в XII в." и что "содержание их заимствовалось из показаний современности". Другой вопрос — насколько слово былина употребительно и теперь в народе — даже в тех местностях, где былины поются. По свидетельству г. Барсова, сами олонецкие певцы былин обыкновенно называют их старинами — выражение, в своем роде меткое и даже с оттенком сродным {старое ведь и есть былое). Кроме же того народ вообще называет этот род произведений и просто песнями, многозначительно противопоставляя их сказкам, в следующем изречении, давно уже истолкованном К. С. Аксаковым: "песня быль, а сказка складка". Но ведь таким образом в народном толковании слова песня заключается тоже указание на былевую, действительную основу, тогда как "складка" очевидно соответствует тут "замышлению Боянову". Итак, в народе и до сих пор хранится тот же разграничительный взгляд XII столетия»4. Комментируя народное понимание песни как рассказа «про старое, про бывалое», выразившееся в названии «старина», С. К. Шамбинаго писал, что оно вернее передает ее сущность, нежели книжный термин «былина», утвердившийся в науке5.

Точка зрения В. Ф. Миллера стала настолько общепринятой, что вошла в авторитетные лексикографические издания: «былина "эпическая народная песня"; на основании др.-русск. былина ("Слово о полку Игореве") придумано Сахаровым; см. Вс. Миллер, Очерки 1, 27 и сл. О старом употреблении слова см. русск. диал. былина "быль, то, что было" (арханг.); см. Архангельский, ИОРЯС 3, 1331 и сл. Далее— к был, быть. Вместо

4 Миллер О. Ф. Илья Муромец и богатырство Киевское: Сравнительно-исторические наблюдения над слоевым составом народного русского эпоса. СПб., 1869. С. XXI-XXII.

5 Шамбинаго С. К. Вступ. ст. // Былины-старины. М., 1938. С. V. былина в народе говорят песня, старина»6. Однако сам И. П. Сахаров в предисловии к разделу «Былины русских людей» пишет: «Для издания Русских Былин был принят за основание текст, помещенный в рукописи, принадлежавшей Тульскому купцу Вельскому. Вариантами служили: 1. Русские Былины, собранные почтеннейшим В. И. Далем из устных преданий жителей Казанских и Оренбургской губернии по Уралу 2. Сборник Демидова, изданный прежде А. Ф. Якубовичем, а потом К. Ф. Калайдовичем, под ложным именем Кирши Данилова. При печатании, Былины Русских людей были мною разделены на семь отдельных песен так, как они были помещены в рукописи Вельского»7. Примечательно, что книгу В. И. Даля И. П. Сахаров ставит рядом со сборником Кирши Данилова и ссылается на заглавие этого труда как на источник заимствования слова былина («Русские Былины, собранные почтеннейшим В. И. Далем из устных преданий жителей Казанских и Оренбургской губернии по Уралу»). Таким образом, из контекста высказывания становится ясно, что употребление слова былина по отношению к русским эпическим песням следует, в первую очередь, связывать с В.И.Далем, а потом уже с И.П.Сахаровым, который представлял в «Сказаниях русского народа» концепцию жанра В. И. Даля.

Сейчас трудно однозначно сказать, существовало ли слово былина как название жанра в эпической традиции или его придумал В.И.Даль: в современном русском языке это слово вытеснило более распространенное название эпических богатырских песен. Но столь же очевидно, что старина — позднее понимание жанра, который в первое время бытования мог вполне называться и иначе: возможно, былина.

Слово былина, хотя и достаточно редкое, было в древнерусском языке. Оно присутствует в зачинах «Слова о полку Игореве» и «Задонщины» и имеет жанровое значение. К XIX веку литературный жанр, к которому

6 ФасмерМ. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. М., 1986. Т. 1. С. 258259.

7 Сахаров И. П. Указ. соч. С. 4. принадлежит «Слово о полку Игореве» и близкая к нему «Задонщина», был уже утраченным, и вполне понятно желание исследователей найти неведомый в современной литературе жанр. В любом случае В. И. Даль знал эти значения слов. В своем Словаре он дает такое толкование слова былина: «Бывалка, бывальщина, былица, былина, быль ж. что было, случилось, рассказ не вымышленный, а правдивый; старина; иногда вымысел, но сбыточный, несказочный»8. Очевидно, что толкование В. И. Далем слова былина адекватно тому значению, которое С. К. Шамбинаго приписывает «старине». Более того, у В. И. Даля «былина» и «старина» — синонимы.

Впрочем, еще ранее (цензурное разрешение 4 сентября 1835 г., цензор

A. В. Никитенко) В. И. Даль опубликовал замечательное произведение «Илья Муромец; Сказка Руси богатырской». Ему сопутствует эпиграф из сборника Кирши Данилова: «Благословите, братцы, про старину сказать.»9 В. И. Даль создал оригинальное по жанру произведение: пересказана эпическая песня, повествование представляет собой сочетание прозаического сказа и стихотворных фрагментов эпических песен. В целом же «Илья Муромец»

B. И. Даля ориентирован не столько на сказку или старину, сколько на «Слово о полку Игореве» и «Задонщину». В.И.Даль следует этой литературной традиции, о чем можно судить уже по зачину «богатырской сказки»: «Не под десницею богов безответных, захожан спесивых из стран привольных, полуденных; не вдохновением стародавних иноверческого неба обитателей, которых я не зывал, а ты, быть может, не докликался, хочу слагать, как подчас водилося, повести про житье бытье неправославное, русским говором, да не русскую речь вести!—Нет, не стану.»10 и т. д. Ср.: «Не лепо ли ны бяшеть, братие, начяти старыми словесы трудныхъ повестий о плъку Игореве, Игоря Святьславлича? Начата же ся тъй песни по

8 Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 1955. Т. 1. С. 148.

9 <Даль В. И.> Илья Муромец. Сказка Руси богатырской // Повести, сказки и рассказы казака Луганского: в 4 ч. СПб., 1846. Ч. 1. С. 3.

10 Там же. былинамъ сего времени, а не по замышлению Бояню!»11 Аналогично в «Задонщине»: «.лудчи бо нам, брате, <.> Начата ти поведати по делом и по былинам»12.

В. И. Даль угадал этот жанр, связав русские эпические песни с известным, но загадочным и, казалось, утраченным к тому времени жанром древней русской литературы. Ему внимал И. П. Сахаров, поместив вслед за «Былинами русских людей» такие произведения, как «Слово о полку Игореве», «Сказание о нашествии Батыя на Русскую Землю», «Слово Дании Заточника» (так в тексте! — 0.3.), «Сказание о Мамаевом побоище». Очевидно, что русские эпические песни не случайно были названы в XIX веке былинами и это слово имеет важный и глубокий исторический смысл.

Былина — эпическая песня преимущественно о богатырях. В научной литературе существуют две точки зрения на происхождение этого слова. Наиболее распространено мнение, согласно которому слово богатырь является заимствованием из тюркских языков. Критикуя эту этимологию, О. Миллер пишет: «Уже г. Майков обратил внимание на то, что они (богатыри. — О. 3.) упоминаются и в летописи, как участники древнейших событий, не идущих далее XIII в. Между тем уже не со вчерашнего дня стали у нас доказывать, что слово богатырь — не русское, а татарское. Вот что значится относительно этого уже в Плюшаровском Энциклопедическом Словаре: «Богатырь — слово языков монгольских, в которых оно произносится багадур, батур, батор, бегадар, распространенное ныне по всему востоку, значит герой. Титул богатырей получали у Монголов и Турок удалые воины, которые трижды вторгались первые и поодиночке в неприятельские ряды, и убивали по крайней мере одного человека. Получивший титул богатыря присоединял его к своему имени, как у нас

11 Слово о полку Игореве // Памятники литературы Древней Руси: XII век. М., 1980. С. 372.

12 Задонщина // Памятники литературы Древней Руси: XIV — середина XV века. М., 1981. С. 96,98. титулы граф или князь. Многие государи носили его». Такого же взгляда на происхождение слова богатырь держится, по-видимому, даже В. И. Даль, в словаре которого после этого слова значится — татр., т. е. татарское13. Действительно, В. И. Даль так объясняет значение этого слова: «Богатырь м. татр, человек рослый, дородный, дюжий и видный; необычайный силач; смелый и удачливый, храбрый и счастливый воин, витязь. Сказочные богатыри, великаны, побивающие одним махом десятки врагов и разные чудища»14.

Придерживается тюркской этимологии и М. Халанский, который полагает, что до татар вместо слова богатырь употреблялись: кмет, витязь, муж, воин, храбрый', а в позднейших памятниках стали употребляться такие синонимы, как удалец, резвец15. Он считает, что «в древней Руси мысль о герое имела одну твердо установленную форму» — форму храбор, с которой связывалось такое же представление, что и со словом богатырь16. М. Халанский пишет: «Храбры — были служилые люди, отличавшиеся своею силою и удалью. В представлении о них не было ничего сверхъестественного, сказочного: их образ <.> вполне реален. Для выражения понятия гиганта существовало в старинном русском языке особое слово, уцелевшее и до сих пор в былинах»17. По его мнению, «соблюдение строгого и систематического различения в употреблении двух синонимов — своего — храбор для своих героев, чужого — богатырь — для чужих — не могло долго удерживаться в песнях и обыденной речи»18. Поэтому последовало сначала безразличное употребление обоих слов, а затем — замена одного слова другим.

13 Миллер О. Ф. Илья Муромец и богатырство Киевское. С. XXIII-XXIV.

14 Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 1955. Т. 1. С. 102.

15 Халанский М. Великорусские былины Киевского цикла // Русский филологический вестник. 1884. № 3. С. 150.

16 Там же. С. 150-151.

17 Там же. С. 158.

18 Там же.

Тюркская этимология слова богатырь достаточно авторитетна. Например, В. Миллер в «Лекциях по русской народной словесности» отмечает, что «восточное, монгольско-тюркское происхождение этого имени вполне доказано: по мнению ориенталистов, монгольское слово багатур, означающее храбреца, молодца, перешло в тюркско-джагатайское багадур и далеко распространилось на западе среди русского и инороднеческого населения»19. Эта точка зрения подробно аргументирована в

Этимологическом словаре Фасмера: «Заимств. из др.-тюрк. bayatur (откуда и венг. bator «смелый»), дунайско-булг. Рауатоир, тур., чагат. batur «смелый, военачальник», шор. payattyr «герой», монг. bagatur, калм. batj; см. Гомбоц 41; Рамстедт, KWb. 38; Бернекер 1, 66; Маркварт, Chronol. 40; Банг, KSz 18, 119; Mi. ТЕ1. 1, 254, Доп. 1, 9; 2, 80. Объяснение вост. слов из ир. bayapuura — (Локоч 15) весьма сомнительно»20.

Между тем уже в процессе аргументации тюркской этимологии появились веские возражения. Так, Ф. Буслаев в статье «Русский богатырский эпос» указывает на то, что «хотя современники князя Владимира слывут богатырями, но, без сомнения, это название перенесено на них от лиц древнейших, титанических; потому что богатырь происходит от слова бог через прилагательное богат, и собственно значит существо, одаренное высшими, божескими преимуществами, как герой, произошедший от бога»21. Вывод Ф. Буслаева категоричен: «И так богатырь есть не что иное, как собственно русское название тех же существ, которые в сербском эпосе слывут под общим индоевропейским именем дивов»22. В доказательство этого он приводит следующие данные, что как «латинское dives (богатый) происходит от deus (бог), divus (божественный, от корня div — светать, откуда и наши див — богатыри): так и наше богат

19 Миллер В. Ф. Лекции по русской народной словесности. М., 1909. С. 280.

20 Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. Т. 1. С. 183.

21 Буслаев Ф. И. Русский богатырский эпос // Русский Вестник. 1862. № 9. С. 80.

22 Там же. первоначально имеет смысл мифический, ровно как и сбожие (тоже от слова бог) в смысле жита и хлеба, а потом имения вообще, богатства»23. Соглашаясь с Ф. Буслаевым, О. Миллер пишет: «.богатырь — богато одаренный, силами обильный, т. е. слово это от одного корня с богатство, а также и с бог, божественный', богатыри — это, стало быть, люди, одаренные богатством, божественным изобилием сил»24.

Из сказанного очевидно, что, по мнению Ф. И. Буслаева, богатырь — общеславянское слово, которое представлено в самых разных славянских языках и что в русском языке оно появилось еще до нашествия монголо-татар (слово богатырь отмечено в Ипатьевской и Никоновской летописях). Но самым убедительным аргументом, опровергающим тюркскую этимологию, является очевидное славянское словообразование, которое объясняет происхождение слова богатырь от слова бог через наращение суффиксов--ат- + —ырь—.

Сегодня о былине существует огромная научная литература. Благодаря трудам выдающихся собирателей и исследователей прояснены многие проблемы жанра и жанровой поэтики былины, хорошо изучены сюжет, композиция, поэтический язык (эпитеты, формульность, общие и типические места, повторы и т. д.)25.

Известны разные теоретические подходы к изучению поэтики эпических жанров фольклора, разные решения проблемы эпической памяти, определения принципов передачи и воспроизведения эпического текста. Прежде всего они представлены в работах А. Н. Веселовского26,

23 Там же.

Миллер О. Ф. Опыт исторического обозрения русской словесности. СПб., 1865. Ч. 1. Вып. 1. С. 220.

25 Более обстоятельный обзор теоретических аспектов изучения жанровой поэтики былины в трудах К. С. Аксакова, Л. Н. Майкова, О. Ф. Миллера, Ф. И. Буслаева, В.Ф.Миллера, А. П. Скафтымова, В.Я.Проппа, Ю.И.Юдина, Б.Н.Путилова дан в кн.: Захарова О. В. Былины. Поэтика сюжета. Петрозаводск, 1997. С. 8-28.

26 Веселоеский А. Н. Поэтика сюжетов // Веселовский А. Н. Историческая поэтика. М., 1989. С. 301-306.

В. Я. Проппа27, Альберта Б. Лорда28, Б. Н. Путилова29, В. М. Гацака30, Н. А. Криничной31, JI. А. Астафьевой32, Т. А. Бернштам33 и др. В методиках анализа каждого исследователя есть свои достоинства и несомненны достижения, но недостаточно и не в полной мере изучены «механизм» эпической памяти, принципы сохранения и развития фольклорной традиции. На наш взгляд, убедительные решения этих проблем можно получить в рамках концепции сюжета академика А. Н; Веселовского. Его методика анализа поэтики сюжетов является основополагающей установкой предпринятого исследования.

Предметом исследования является эпическая традиция Рябининых-Андреевых, которая признана уникальным явлением в мировой фольклористике.

Открытие богатейшего и хорошо сохранившегося былинного эпоса на Севере и в Сибири во второй половине XIX века вызвало огромный и живой интерес к собиранию и изучению былин.

27 Пропп В. Я. Морфология сказки. М., 1969. 168 с.

28 Albert В. Lord The Singer of Tales. Harvard University Press. 1981. 307 p.; Лорд А. Б. Сказитель. M., 1994. 368 c.

29 Путилов Б. H. Искусство былинного певца: из текстологических наблюдений над былинами//Принципы текстологического изучения фольклора. M.;JI., 1966. С.220-259; Путилов Б. Н. Мотив как сюжетообразующий элемент//Типологические исследования по фольклору. М., 1975. С. 141-155; Путилов Б. Н. Героический эпос и действительность. JL, 1988. 225 е.; Путилов Б. Н. Фольклор и народная культура. СПб., 1994. 236 е.; Путилов Б. Н. Эпическое сказительство: Типология и этническая специфика. М.} 1997. 295 с.

30 Гацак В. М. Эпический певец и его текст И Текстологическое изучение эпоса. М., 1971. С. 7-47; Гацак В. М. Основы устной эпической поэтики славян (антитеза «формульной» теории)//История, культура, этнография и фольклор славянских народов: Доклады советской делегации / IX Международный съезд славистов. М., 1983. С. 184-196; Гацак В. М. Устная эпическая традиция во времени. М., 1989. 256 с.

31 Криничная Н. А. Русская народная историческая проза: Вопросы генезиса и структуры. JL, 1987. 227 е.; Криничная П. А. Некоторые итоги изучения фольклорных традиций Карелии // Фольклористика Карелии. Петрозаводск, 1989. С. 154-159.

32 Астафьева Л. А. Указатель мотивов, сюжетных ситуаций и повествовательных звеньев богатырских былин // Фольклор: Проблемы историзма. М., 1988. С. 200-229; Астафьева Л. А. Сюжет и стиль русских былин. М., 1993. 256 с.

33 Бернштам Т. А. "Ай же ты, великий оратаюшка!"// Фольклор и этнографическая действительность. СПб., 1992. С. 119-128.

В 60-е гг. XIX века, оказавшись в ссылке в Олонецкой губернии, которую он позже назовет «Исландией русского эпоса», П. Н. Рыбников делает записи 221 былины. Эти записи наряду с другими жанрами русского фольклора вошли в 4-томное собрание «Песен, собранных П. Н. Рыбниковым». Записи былин в этом издании распределены по тридцати трем исполнителям, особо выделены непаспортизированные тексты. По следам П. Н. Рыбникова в 1871—1872 гг. в Олонецкую губернию отправился А. Ф. Гильфердинг, который записал 318 былинных текстов от разных сказителей; они были опубликованы в 3-томном собрании «Онежские былины».

Данные издания пробудили интерес к былинному наследию русского Севера, поэтому в 90-х годах XIX века этот регион посетило несколько экспедиций. Так, в результате экспедиции 1886 года в Олонецкую и Архангельскую губернии Г. О. Дютша и Ф. М. Истомина появился сборник «Песни русского народа». В 1893-1894 гг. исследователь и собиратель былин Е. А. Ляцкий обнаружил, что открытый П.Н.Рыбниковым и А. Ф. Гильфердингом сказитель Т. Г. Рябинин передал свое умение сказывать былины своему сыну И. Т. Рябинину. От И. Т. Рябинина Е. А. Ляцкий записал и опубликовал 6 текстов былин. В послереволюционный период для изучения русского эпоса на Севере отправлялись фольклорные экспедиции под руководством Б. М. и Ю. М. Соколовых, В. И. Чичерова, А. М. Астаховой, К. В. Чистова и многих других.

Эпическая династия Рябининых-Андреевых хорошо известна в мировой фольклористике благодаря записям выдающихся собирателей фольклора от четырех поколений сказителей, что позволило почти столетие наблюдать за развитием эпической традиции. Первые записи были сделаны П. Н. Рыбниковым в начале 1860-х годов и А. Ф. Гильфердингом в 1871 году от Т. Г. Рябинина, который, как известно, «перенял» былины от Ильи Елустафьева и от своего дяди — Игнатия Ивановича Андреева. От Т. Г. Рябинина сделаны записи 27 сюжетов былин. Он выступал с исполнением былин в Русском Географическом Обществе, от него М. П. Мусоргский и Н. А. Римский-Корсаков записали эпические напевы, которые получили развитие в русской музыке. Наибольшую известность приобрел И. Т. Рябинин, который исполнял былины в Петрозаводске, Петербурге, Москве, Киеве, Одессе, Болгарии, Сербии и Австро-Венгрии. И. Т. Рябинин исполнял 17 сюжетов, но от него записано и опубликовано олонецким собирателем Е. А. Ляцким 5 былин и 2 фрагмента. Эпическая традиция сохранилась и в третьем поколении — у пасынка и племянника Ивана Трофимовича И. Г. Рябинина-Андреева, от которого записано 9 текстов и 8 фрагментов. Экспедиция Государственного института истории искусств, специально отправившаяся для записи былин от Ивана Герасимовича, не застала его в живых, но открыла нового сказителя в четвертом поколении — П. И Рябинина-Андреева. В его наследии наибольшую фольклористическую ценность представляют первые записи, сделанные летом 1926 г.

В результате этой вековой собирательской работы возникло большое количество повторных записей одного и того же сюжета былины как от одного, так и нескольких, нередко всех сказителей, связанных между собой не просто общей, но и семейной эпической традицией. Всего записано 17 сюжетов в 75 вариантах: один сюжет в десяти вариантах («Вольга и Микула»), один в девяти («Королевичи из Крякова»), два — в семи («Добрыня и змей», «Илья Муромец и Соловей Разбойник»), один — в шести («Добрыня и Василий Казимирович»), один — в пяти («Илья Муромец и Калин-царь»), два в четырех («Дунай», «Илья Муромец и его дочь»), пять в трех («Дюк», «Добрыня и Маринка», «Михайло Потык», «Чурила Пленкович и Катерина Николаевна», «Ставр Годинович»), четыре в двух («Илья Муромец в ссоре с князем Владимиром», «Иван Годинович», «Сорок калик», «О Хотене Блудовиче»), От Т. Г. Рябинина записаны один сюжет в четырех вариантах, два — в трех, девять — в двух; от И. Г. Андреева — три сюжета в двух вариантах;, от П., И. Андреева — два сюжета в четырех вариантах, четыре — в трех, два — в двух вариантах34.

Для анализа выбраны типичные в эпической традиции сюжеты былин («Вольга и Микула», «Добрыня и змей», «Королевичи из Крякова»), которые представлены во всех поколениях Рябининых-Андреевых, и четыре сюжета в повторных записях от Т.Г.Рябинина. Они дают достаточно полное представление о тех процессах, которые проходили при передаче и сохранении эпического знания. В диссертации описаны семь сюжетов. В материалах диссертации имеются таблицы с полной росписью всех 17 сюжетов в 75 вариантах, которые сами по себе подтверждают выводы исследования. Описание сюжетов лишь подтверждает выводы, сделанные на материале любой из глав.

Ценность этого фольклорного материала состоит также в том, что четыре поколения Рябининых-Андреевых связаны семейными отношениями: «Познание эпической традиции происходило в семье в широком ее понимании, т. е. в группе семей, объединенных узами кровного родства и отношениями свойства. <.> Крестьяне-сказители чаще других жили в сложных по составу и многолюдных семьях, ограниченных тремя поколениями родственников по прямому или боковому родству. Эта особенность в сочетании с относительной зажиточностью семей исполнителей обеспечивала преемственность и устойчивость фольклорных традиций, идеальные условия для обучения тонкостям эпического стиля»35.

Это редкий по объему и по «чистоте эксперимента» материал, позволяющий сделать корректные выводы о том, как осуществлялась передача эпического знания из поколения в поколение, как происходило развитие и сохранение традиции, в чем состоит традиционность фольклора.

34 См. таблицу № 1 в приложении.

35 Воробьева С. В. Родословия сказителей Южного Заонежья (Кижская волость) в контексте проблем усвоения и передачи былинной традиции. Автореф. дис. канд. филол. наук. Петрозаводск, 2003. С. 27.

Цель диссертации — исследование проблемы сохранения эпического текста в повторных записях у одного сказителя и в рамках семейной эпической традиции Рябининых-Андреевых. Цель конкретизируется в следующих основных задачах: изучение современного состояния фольклорных исследований по проблеме эпической памяти и сохранения эпического текста, сравнительно-историческое и сравнительно-типологическое изучение вариантов всех сюжетов былин, записанных от Рябининых-Андреевых; анализ поэтики сюжета былин, записанных от одного сказителя в разное время, теоретическое обобщение результатов текстологического анализа.

Методологической основой исследования является, в первую очередь, методика сравнительно-исторического и типологического изучения жанров и их поэтики, предложенная А. Н. Веселовским и обоснованная в работах В. М. Гацака, Б. Н. Путилова, Ю. И. Смирнова и др. В диссертации учтены методологические подходы и научные результаты функционального анализа фольклорных текстов, представленные в трудах В. Я. Проппа.

Научная новизна данной работы заключается в комплексном текстологическом изучении поэтики сюжета былины, в установлении устойчивых факторов и закономерностей сохранения: фольклорного эпического текста.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит вклад в разработку теории эпической памяти, определяет уровни и степень сохранения былинного текста, дает детальное описание поэтики былинных сюжетов.

Практическая ценность работы заключается в том, что содержащийся в нем материал, выводы и обобщения могут быть использованы и используются в лекционном курсе по русскому устному народному творчеству, в работе спецсеминаров и спецкурсов, посвященных изучению поэтики фольклора и литературы. По материалам диссертационного исследования издано учебное пособие по спецкурсу «Былины. Поэтика сюжета» (Петрозаводск, 1997. 192 е.), опубликована программа по спецкурсу для студентов III курса филологического факультета «Поэтика сюжета».

Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены в докладах на международных конференциях «Рябининские чтения» (Петрозаводск, 1991, 1995, 2003), «Евангельский текст в русской литературе XVIII—XX вв.» (Петрозаводск, 1996, 2005), на межвузовской научной конференции «Проблемы поэтики языка и литературы» (Петрозаводск, 1996), на международном симпозиуме «Типология языка и поэтики устно-поэтических культур» (Петрозаводск, 2002). По теме диссертации опубликованы 9 работ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка литературы и восьми приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Поэтика сюжета в эпической традиции Рябининых-Андреевых"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Представляя эпическую династию Рябининых-Андреевых, А. М. Астахова причислила их к первому типу сказителей, который, по ее классификации, характеризуется тем, что певец, неоднократно прослушав текст, запоминал его полностью, усваивал дословно «словесное оформление большинства эпизодов, а иногда и всей былины в целом»639: «Яркий пример такого типа сказительства мы видим в роду знаменитого заонежского певца былины Т. Г. Рябинина. Былины его сына, И. Т. Рябинина, в большинстве случаев почти полностью повторяют тексты отца. Его пасынок, И. Г. Рябинин-Андреев, следует точно текстам отца, а его сын, П. И. Рябинин-Андреев, учившийся и у отца, и непосредственно у деда, в основном точно воспроизводит их редакции. Так через четыре поколения почти в полной сохранности дожили до нас редакции Трофима Рябинина»640. Вопреки этому авторитетному мнению, сказители, как показывает предпринятый нами анализ, запоминали не «словесное оформление» текста. Даже если и предположить, что кто-нибудь из сказителей и ставил перед собой цель заучить текст, это не подтверждается повторными записями былин и противоречит наблюдениям собирателей.

Наш анализ подтверждает выводы А. Лорда и Д. Фоули, которые, изучая югославские, сербо-хорватские эпические традиции, писали о том, что певцы схватывают лишь основное содержание песни, которую потом изменяют, дополняют или сокращают641.

Никто из сказителей не стремился «перенять» былину дословно. Безусловно, запоминались типические места, яркие стилистические формулы, выразительные эпизоды, у каждого певца был свой стиль сказывания былины,

639 Астахова А. М. Былины: Итоги и проблемы изучения. М.; JL, 1966. С. 244-245.

640 Там же.

641 Lord Albert В. The Singer of Tales. Harvard University Press. 1981. 307 p; Foley John M. Traditional Oral Epic: The Odyssey, Beowulf, and the Serbo-Croatian Return Song. University of Californai Press. 1990. 424 p. свои приемы разработки сюжета, но творческие изменения текста происходили в рамках традиции.

Высокая степень сохранности текста свойственна двум вариантам одной былины, записанной от Т. Г. Рябинина («О двух королевичах из Крякова — Петрое Петровиче и Луке Петровиче»642 и «Королевичи из Крякова»643). Причина этого, на наш взгляд, — высокие поэтические достоинства и вместе с тем типичность эпических формул. Подобная степень сохранности текста — скорее исключение, чем правило. В вариантах других сюжетов различий значительно больше. Сравнительный анализ вариантов других былин в исполнении Т. Г. Рябинина («Вольга и Микула», «Михайло Потык», «Иван Годинович», «Сорок калик со каликою») показывает, что для исполнительской манеры сказителя характерны не только высокая степень устойчивости текста, которая проявляется в полной мере на уровне мотива, но и творческий характер эпической памяти, что выражается в вариациях и импровизации сказателя. Примером подобной импровизации является переработка сказителем традиционного сюжета при повторном исполнении былины «О Михайло Потыке».

К тем же выводам приводит и сопоставление всех вариантов сюжета былин «Добрыня и змей», «Вольга и Микула», локального сюжета «Королевичи из Крякова», которые представлены в репертуаре всех Рябининых-Андреевых.

Неизменным фактором стабильности текста в исполнении этих былин являются не общие места, поэтические формулы или устойчивые эпитеты и тропы, а состав и последовательность мотивов в эпическом сюжете. Вариации мотивов вызваны решением творческих задач в процессе исполнения былины и творческим характером самой эпической памяти: подробным или сокращенным развитием эпизодов, обстоятельной или сжатой разработкой мотивов, их

642 Песни, собранные П. Н. Рыбниковым. Т. 1. С. 179-185.

643 Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года. Т. 2. С. 143-151. пропуском или восполнением при повторном исполнении и в передаче сюжета из поколения в поколение. Изменения последовательности мотивов незначительны. Так, в сюжете былины «Добрыня и змей» существенным изменением последовательности мотивов является лишь перестановка мотивов в эпизоде пира у князя Владимира у И. Г. Рябинина-Андреева, в котором дан краткий пересказ содержания первой части былины. Это изменение вызвано переработкой композиции былины — разделением сюжета на две части. Еще одна причина изменения состава и последовательности мотивов заключается в достаточно редких импровизациях сказителей, которые возникали в случаях забвения сюжета.

Наше исследование поэтики сюжета былин убеждает в том, что в эпической традиции Рябининых-Андреевых независимо от изменений последовательности мотивов, их переосмысления, объединения, появления новых и пропуска некоторых, сюжет былины всегда стабилен. На стабильность вариантов Рябининых-Андреевых обращали внимание исследователи. Как справедливо отмечал Б. Н. Путилов: «всем рябининским текстам» присуща не только «значительная степень постоянства, но и варьирование внутри отдельных строк, фразеологических единиц и структурно-смысловых соединений, хотя у разных представителей этой традиции этот принцип проявляется с разной силой»644.

Сравнительный анализ вариантов былин дает возможность сформулировать однозначные выводы.

В отличие от литературного в фольклорном произведении нет лексической стабильности текста. Вопреки существующим суждениям о том, что сказители запоминали текст, формулы, типические места, в эпической традиции Рябининых-Андреевых нет дословного воспроизведения былин даже при

644 Путилов Б. Н. Эпическое сказительство: Типология и этническая специфика. М., 1997. С. 186. повторном исполнении сюжета одним и тем же сказителем, не говоря уже о разных сказителях: текст сохранялся не на лексическом, а на сюжетном уровне. При ограниченном объеме дословных совпадений былинных строк и эпических формул в вариациях и импровизациях сказителей единственным фактором * стабильности текста, передачи и сохранения сюжета из поколения в поколение является мотив.

Список научной литературыЗахарова, Ольга Владимировна, диссертация по теме "Фольклористика"

1. Г. Былины : В 2 т./ Подг. текста, вступ. статья и коммент. В. Я. Проппа и Б. Н. Путилова. М.: Худож. лит., 1958. - Т. 1. - 564 е.; Т. 2. - 521 с.

2. Былины И. Г. Рябинина-Андреева / Подг. текста и примеч. А. М. Астаховой.- Петрозаводск : Гос. изд-во Карело-Финской ССР, 1948. 148 с.

3. Былины П. И. Рябинина-Андреева / Подг. текстов, статья и примеч. В. Базанова; под ред. А.М.Астаховой. Петрозаводск : Гос. изд-во Карело-Финской ССР, 1940. - 142 с.

4. Былины Севера: В 2 т. / Подг. текстов и коммент. А. М. Астаховой; под ред. В. П. Адриановой-Перетц. М.; JI.: Изд-во АН СССР, 1951. - Т. 2. - 847 с.

5. Былины-старины / Подгот. текста, статья и коммент. С. К. Шамбинаго. М. : Худ. лит., 1938.- 116 с.6. <Даль В. И> Илья Муромец. Сказка Руси богатырской/ В. И. Даль//Повести, сказки и рассказы казака Луганского : В 4ч. СПб., 1846.-Ч. 1.-С. 3-82.

6. Добрыня Никитич и Алеша Попович /Изд. подг. Ю.И.Смирнов и В. Г. Смолицкий; под ред. Э. В. Померанцевой. М.: Наука, 1974. - 448 с. -(Литературные памятники).

7. Древние Российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым / Подг. А. П. Евгеньева и Б. Н.Путилов. 2-е изд., доп. - М.: Наука, 1977. - 488 с. -(Литературные памятники).

8. Задонщина // Памятники литературы Древней Руси: XIV — середина XV века.- М.: Худ. лит., 1981.-С. 96-111.

9. Истомин Ф. М., Дютш Г. О. Песни русского народа, записанные в губ. Архангельской и Олонецкой в 1886 г. / Ф. М. Истомин, Г. О. Дютш.- СПб.: Изд-во Русск. Географ. Об-ва, 1894. XXIV+ 244 с.

10. Ляцкий Е. А. Былины — старинки богатырские / Е. А. Ляцкий. СПб. : Изд-во тов-ва «Огни», 1911. - ХХХ+196 с.

11. Ляцкий Е. А. Сказитель И. Т. Рябинин и его былины / Е. А. Ляцкий // Этнографическое обозрение. 1894. - Кн. 23. - Вып. IV. - С. 105-153.

12. Онежские былины // Летописи. М.: Изд-во Гос. лит. музея, 1948. - Т. 13. -938 с.

13. Песни, собранные П. Н. Рыбниковым : В Зт./Изд. подг. А. П. Разумова, И. А. Разумова и Т. С. Курец; под ред. Б. Н. Путилова. Петрозаводск : Карелия, 1989. - Т. 1. - 528 е.; 1990. - Т. 2. - 640 е.; 1991. - Т. 3. - 366 с.

14. Русские эпические песни Карелии / Изд. подг. Н. Г. Черняева; науч. ред. Б. Н. Путилов. — Петрозаводск : Карелия, 1981. 310 с.

15. Сказания русского народа о семейной жизни своих предков, собранные И. П. Сахаровым. СПб. : тип. И. Сахарова, 1839. - Т. 1. - Кн. 4. - 82 с.

16. Слово о полку Игореве//Памятники литературы Древней Руси: XII век. -М.: Худ. лит., 1980. С. 373-388.

17. Соколов Б. М. Былины: Исторический очерк, тексты и комментарии / Б. М. Соколов. М. : Изд-во Задруга, 1918. - Вып. I—II.— 231 с.

18. Сперанский М. Н. Русская устная словесность: В 2 т. / М. Н. Сперанский. -М.: Изд-во Сабашниковых, 1916. Т. 1: Былины. - 453 с.; 1919. - Т. 2: Исторические песни. - 587 с.1. П.

19. Азадовский М. К. История русской фольклористики: В 2 т. / М. К Азадовский. М. : Учпедгиз, 1958. - Т. 1. - 480 е.; 1963. - Т. 2. -364 с.

20. Азбелев С. Н. Основные понятия текстологии в применении к фольклорному материалу / С. Н. Азбелев // Принципы текстологического изучения фольклора. М.; Л.: Наука, 1966. - С. 260-302.

21. Азбелев С. Н. Неопубликованные записи былин / С. Н. Азбелев // Русский фольклор : Фольклор и историческая действительность. Л. : Наука, 1981. -Т. 20.- С. 3-9.

22. Азбелев С. Н. О переиздании былин в записях А. М. Астаховой / С. Н. Азбелев // Русский фольклор : Проблемы текстологии фольклора. Л.: Наука, 1991. - Т. 26.- С. 39-53.

23. Азбелев С. Н. Эпосоведческое наследие А. Н. Веселовского в современности / С. Н. Азбелев // Русский фольклор. Эпические традиции : Материалы и исследования. СПб.: Наука, 1995. - Т. 28. - С. 32-44.

24. Аксаков К. С. Богатыри времен великого князя Владимира : по русским песням / К. С. Аксаков // Аксаков К. С., Аксаков И. С. Литературная критика. М.: Современник, 1981. - С. 89-138.

25. Аксаков К. С. О различии между сказками и песнями русскими: по поводу одной статьи / К. С. Аксаков//Полн. собр. соч. М., 1861. - Т. 1. - С. 399408.

26. Андреев Н. П. Былины / Н. П. Андреев // Былины : Русский героический эпос. JI. : Сов. писатель, 1938. - С. 5-39. — (Библиотека поэта).

27. Андреев Н. П. Проблема тождества сюжета (Публикация В. М. Гацака) / Н. П. Андреев // Фольклор : Проблемы историзма. М. : Наука, 1988.-С. 230-243.

28. Аникин В. П. Теоретические проблемы историзма былин в науке советского времени / В. П. Аникин. М.: Изд-во МГУ, 1980. - Вып. 1-3.

29. Аникин В. П. Теория фольклорной традиции и её значение для исторического исследования былин / В. П. Аникин. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1980.-332с.

30. Аникин В. П. Былины: Метод выяснения исторической хронологии вариантов / В. П. Аникин. М.: Изд-во МГУ, 1984. - 288 с.

31. Аникин В. П. Традиции русского фольклора / В. П. Аникин // Традиции русского фольклора. М. : Изд-во МГУ, 1986. - С. 4-24.

32. Аникин В. П. Классическое наследство в эпосоведении и его значение для современной науки/ В. П. Аникин // Русский фольклор. Эпические традиции : Материалы и исследования. СПб. : Наука, 1995. - Т. 28 - С. 5-9.

33. Артеменко Е. Б. Принципы организации народнопесенных текстов: былинное текстообразование / Е. Б. Артеменко // Известия Академии наук. Серия литературы и языка. М., 1993. - Т. 52. - № 3. - С. 57-68.

34. Артеменко Е. Б. Композиционно-речевая организация былинного текста / Е. Б. Артеменко // Фольклор : Комплексная текстология. М.: Наследие, 1998. - С. 52-73.

35. Артеменко Е. Б. Былинное текстообразование: прибытие героя / Е. Б. Артеменко // Художественный мир традиционной культуры : Сб. ст. к 75-летию В. Г. Смолицкого. М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 2001. - С. 195-209.

36. Астафьева JI. А. Типология лейтмотивов и описаний в русских былинах / JI. А. Астафьева // Типология народного эпоса. М.: Наука, 1975. -С. 260-287.

37. Астафьева JI. А. Определение жанровых границ русского героического эпоса и его классификация / JI. А. Астафьева // Фольклор : Издание эпоса. -М. : Наука, 1977. С. 112-127.

38. Астафьева JI. А. Сюжетные типы славянских эпических песен в историческом развитии / JI. А. Астафьева // История, культура, этнография и фольклор славянских народов : Докл. сов. Делегации / X Международный съезд славистов М.: Наука, 1988. - С. 249-265.

39. Астафьева JI. А. Указатель мотивов, сюжетных ситуаций и повествовательных звеньев богатырских былин / JI. А. Астафьева // Фольклор : Проблемы историзма. М. : Наука, 1988. - С. 200-229.

40. Астафьева JI. А. Сюжет и стиль русских былин / JI. А. Астафьева. М.: Наследие, 1993.-256 с.

41. Астахова А. М. Народные сказки о богатырях русского эпоса / А. М. Астахова. М.; Л. : Изд-во АН СССР, 1962. - 119 с.

42. Астахова А. М. Былины: Итоги и проблемы изучения / А. М. Астахова. -М.; JI.: Наука, 1966. 292 с.

43. Астахова А. М. Русский былинный эпос на Севере / А. М. Астахова. -Петрозаводск : Гос. изд-во Карело-Финской ССР, 1948. -396с.

44. Базанов В. Народная словесность Карелии / В. Базанов. Петрозаводск: Госуд. Изд-во Карело-финской ССР, 1947. - 279 с.

45. Балашов Д. М. Из истории русского былинного эпоса ("Потык" и "Микула Селянинович") / Д. М. Балашов // Русский фольклор : Социальный протест в народной поэзии. Л.: Наука, 1975. - Т. 15. - С. 27-54.

46. Балашов Д. М. Из истории былинного эпоса: Святогор / Д. М. Балашов // Русский фольклор : Поэтика русского фольклора. Л.: Наука, 1981. Т. 20. - С. 10-21.

47. Барсов Е. В. Об Олонецком песнотворчестве / Е. В. Барсов // Записки Русского Географического Общества по Отделению Этнографии. — СПб., 1873.-Т. III.-С. 515-522.

48. Бахтин В. С. Последний в династии сказителей? / B.C. Бахтин // "Рябининские чтения '95" : Сб. докладов международной научной конференции по проблемам изучения, сохранения и актуализации народной культуры Русского Севера. Петрозаводск, 1997. -С. 64-73.

49. Бахтин М. М. Эпос и роман (О методологии исследования романа) / М. М. Бахтин // Литературно-критические статьи. М.: Худ. лит., 1986.-С. 401-402.

50. Бахтина В. А. Б. М. Соколов и историческая школа / В. А. Бахтина // Русский фольклор. Эпические традиции : Материалы и исследования. СПб.: Наука, 1995.-Т. 28.-С. 84-96.

51. Бахтина В. А. Поэтика «христианского эпоса» в свете изучения идей В. Я. Проппа (Пути изучения) / В. А. Бахтина // Кунсткамера : Этнографические тетради. СПб., 1995. Вып. 8/9. - С. 215-220.

52. Бейли Джеймс Избранные статьи по русскому народному стиху / Д. Бейли; пер. с англ. под общ. ред. М. JI. Гаспарова. М. : Языки русской культуры, 2001. - 416 с. - (Studia poetica).

53. Бернштам Т. А. "Ай же ты, великий оратаюшка!" / Т. А. Бернштам // Фольклор и этнографическая действительность. СПб. : Наука, 1992. — С. 119-128.

54. Бернштам Т. А. Добрый молодец и река Смородина / Т. А. Бернштам // Кунсткамера: Этнографические тетради. СПб., 1993. - Вып. 1. - С. 17-34.

55. Бернштам Т. А. Эпический герой на пути к совершеннолетию / Т. А. Бернштам // Кунсткамера : Этнографические тетради.- СПб., 1994. Вып. 5/6. - С. 119-139.

56. Брето К., Заньоли Н. Множественность смысла и иерархия подходов в анализе магрибской сказки / К. Брето, Н. Заньоли // Зарубежные исследования по семиотике фольклора. М. : Наука, 1985. - С. 167-183. - (Исследования по фольклору и мифологии Востока).

57. Буслаев Ф. И. Бытовые слои русского эпоса // Народная поэзия: Исторические очерки / Ф. И. Буслаев. СПб., 1887. - С. 1-216.

58. Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства / Ф. И. Буслаев. СПб., 1861. - Т. 1. - 460 с.

59. Буслаев Ф. И. Русский богатырский эпос / Ф. И. Буслаев // Русский Вестник.- 1862. № 3. - С. 5-64; № 9. с. 5-102; № 10. - С. 523-571.

60. Васильев М. И. О распространении былин на Русском Севере / М. И. Васильев // Этнографическое обозрение. 1993. - № 3. - С. 97109.

61. Васильев Н. В. Из наблюдений над отражением личности сказителя в былинах (Посвящается М. А. Елагичу) / Н. В. Васильев // Известия отделения русского языка и словесности Императорской А. Н. СПб., 1907. - Т. XII. -Кн. 2.-С. 170-196.

62. Веселовский А. Н. Мелкие заметки к былинам / А. Н. Веселовский // Журнал министерства народного просвещения. 1885. - № 12. - С. 166-198; 1888. -№ 5. - С. 74-90; 1889. - № 5. - С. 32-47; 1890. - № 3. - С. 1-55; № 5. - С. 5673; 1896. - № 8. - С. 235-277.

63. Веселовский А. Н. Былины о Потыке и сорока каликах со каликою / А. Н. Веселовский // Журнал Министерства народного просвещения. 1905. - № 4. - С. 303-313.

64. Веселовский А. Н. Поэтика сюжетов // Историческая поэтика / А. Н. Веселовский. М.: Высшая школа, 1989. - С. 301-306.

65. Веселовский А. Н. Работы о фольклоре на немецком языке (18731894) / А. Н. Веселовский / Сост., перевод, вступит. ст., коммент. Т. В. Говенько. М.: ИМЛИ РАН, 2004. - 544 с.

66. Виноградов В. В. Сюжет и стиль; Сравнительно-историческое исследование / В. В. Виноградов. М.: Изд-во акад. наук СССР, 1963. -192 с.

67. Власова 3. И. Принципы текстологической работы А. Ф. Гильфердинга (по записям и изданиям его «Онежских былин») / 3. И. Власова // Русский фольклор : Проблемы текстологии фольклора. Л.: Наука, 1991. - Т. 26. - С. 22-38.

68. Волков Р. М. К проблеме варианта в изучении былин / Р. М. Волков // Русский фольклор : Материалы и исследования. М.: Наука, 1957. - Т. 2.- G.98-128.

69. Воробьева С. В. Родословия сказителей Южного Заонежья (Кижская волость) в контексте проблем усвоения и передачи былинной традиции : Автореф. дис. . канд. филол. наук/С. В. Воробьева; ИЯЛИ КарНЦ РАН. -Петрозаводск, 2003. 29 с.

70. Гацак В. М. Эпический певец и его текст / В. М. Гацак // Текстологическое изучение эпоса. — М.: Наука, 1971. С. 7-47.

71. Гацак В. М. Сказочник и его текст (К развитию экспериментального направления в фольклористике) / В. М. Гацак // Проблемы фольклора. М. : Наука, 1975.-С. 44-53.

72. Гацак В. М. Основы устной эпической поэтики славян (антитеза "формульной" теории) / В. М. Гацак//История, культура, этнография и фольклор славянских народов : Докл. сов. делегации / IX Международный съезд славистов. М. : Наука, 1983. - С. 184-196.

73. ГацакВ. М. К изучению исторической поэтики славянского эпоса: поэтические топосы длительности / В. М. Гацак // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. М., 1988. - Т. 47. - № 4. - С. 307-318.

74. Гацак В. М. Устная эпическая традиция во времени. Исторические исследования поэтики / В. М. Гацак. М. : Наука, 1989. - 256 с.

75. ГацакВ. М. Эпическое знание: Синоптический разбор двух записей (учитель — ученик) / В. М. Гацак // Фольклор : Проблемы тезауруса. М.: Наследие, 1994. - С. 238-242.

76. Гильфердинг А. Ф. Трофим Григорьевич Рябинин, певец былин / А. Ф. Гильфердинг//Русская старина. СПб., 1872. - Год III. -Март.-С. 497-517.

77. Горелов А. А. Критические заметки по текстологии исторических песен, баллад и былин / А. А. Горелов // Русский фольклор : Проблемы текстологии фольклора. Л. : Наука, 1991. - Т. 26. - С. 83-92.

78. Горелов А. А. «Шляпа Земли Греческой» в былинах / А. А. Горелов // Путилов Б. Н. Фольклор и народная культура; In memoriam. СПб : Петербургское Востоковедение, 2003. - С.279-289. -(Ethnographica Petropolitana, IX).

79. Греймас А. В поисках трансформационных моделей / А. В. Греймас // Зарубежные исследования по семиотике фольклора. М. : Наука, 1985. - С. 89-108. - (Исследования по фольклору и мифологии Востока).

80. Громыко М. М. Обычай побратимства в былинах / М. М. Громыко // Фольклор и этнография : У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. JI. : Наука, 1984 - С. 116-125.

81. Гусев В. Е. К публикации русских песен, записанных В.Караджичем: (Текстологические заметки) / В. Е. Гусев // Русский фольклор : Проблемы текстологии фольклора. JI. : Наука, 1991. - Т. 26. - С. 203-207.

82. ДалгатУ. Б. Эпический историзм в развитии/У.Б. Далгат//Фольклор : Проблемы историзма. М. : Наука, 1988. - С. 72-102.

83. Дандес А. Структурная типология индейских сказок Северной Америки / А. Дандес // Зарубежные исследования по семиотике фольклора. -М.: Наука, 1985. С. 184-193. - (Исследования по фольклору и мифологии Востока).

84. Дандес А. Фольклор : семиотика и/или психоанализ : Сб. ст. / Алан Дандес : Пер. с англ.; Сост. А. С. Архипова. М. : Восточная литература, 2003. - 279 с. - (Исследования по фольклору и мифологии Востока).

85. Дмитриева С. И. Географическое распространение русских былин. По материалам конца XIX начала XX в. / С. И. Дмитриева. - М.: Наука, 1975. -113 с.

86. Дмитриева С. И. Еще раз о судьбах русского эпоса / С. И. Дмитриева//Этнографическое обозрение. 1993. - № 3. -С. 109-122.

87. Дмитриева С. И. В. Ф. Миллер о географическом распространении былин и современное состояние проблемы / С. И. Дмитриева // Русский фольклор.

88. Эпические традиции : Материалы и исследования. СПб. : Наука, 1995. -Т. 28.-С. 45-61.

89. Еремина В. И. Проблемы исторической поэтики в наследии А. Н. Веселовского / В. И. Еремина // Русский фольклор : Вопросы теории фольклора. Л.: Наука, 1979. - Т. 19. - С. 126-146.

90. Еремина В. И. Историко-этнографические истоки «общих мест» похоронных причитаний / В. И. Еремина // Русский фольклор : Поэтика русского фольклора. Л. : Наука, 1981. - Т. 21. - С. 70-86.

91. Еремина В. И., ЖекулинаВ. И. Практическая текстология былин / В. И. Еремина; В. И Жекулина // Русский фольклор : Проблемы текстологии фольклора. Л.: Наука, 1991. - Т. 26. - С. 54-68.

92. Жанровая специфика фольклора. Межвуз. сб. науч. трудов / Редколегия: А. М. Новикова (отв. ред.) и др. М. : МОПИ, 1984. - 122 с.

93. Жирмунский В. М. Народный героический эпос. Сравнительно-исторические очерки / В. М. Жирмунский. М.; Л. : Гослитиздат, 1962. - 435 с.

94. Жирмунский В. М. Тюркский героический эпос / В. М. Жирмунский. Л. : Наука, 1974. - 735 с.

95. Захаров В. Н. О фабуле и сюжете / В. Н. Захаров // Принципы анализа литературного произведения. М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 130-136.

96. Захаров В. Н. Историческая поэтика и ее категории / В. Н. Захаров // Проблемы исторической поэтики : Сб. науч. трудов. Петрозаводск : Изд-во ПГУ, 1992. - Вып. 2 : Художественные и научные категории. - С. 3-9.

97. Золотова Т. А. Змееборчество в русской сказке и былине : (Сравнительный анализ). Автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. А. Золотова. М., 1983. -16 с.

98. Иванов В. В. Змей / В. В. Иванов // Мифы народов мира : В 2 т. М.: Сов. энциклопедия, 1980. - Т. 1. - С. 468-471.

99. Иванов В. В., Топоров В. Н. К реконструкции праславянского текста / В. В. Иванов ; В. Н. Топоров // Славянское языкознание. V Международный съезд славистов. М.: Наука, 1963. - С. 88-158.

100. Иванов В. В., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. Лексические и фразеологические вопросы реконструкции текстов / В. В. Иванов ; В. Н. Топоров. М. : Наука, 1974. - 343 с.

101. Иванова Т. Г. Влияние книжных источников на русскую эпическую традицию Карелии / Т. Г. Иванова//Местные традиции материальной и духовной культуры народов Карелии. Петрозаводск, 1981. - С. 50-51.

102. Иванова Т. Г. Сопоставление типических мест как прием исследования былин / Т. Г. Иванова // Русский фольклор : Поэтика русского фольклора. -Л.: Наука, 1981.-Т. 21.-С. 127-154.

103. Иванова Т. Г. Классические собрания былин в свете текстологии / Т. Г. Иванова // Русская литература. 1982. - № 1. - С. 135-148.

104. Иванова Т. Г. Специфика фольклористической текстологии / Т. Г. Иванова // Русский фольклор : Проблемы текстологии фольклора. Л. : Наука, 1991. - Т. 26. - С. 5-21.

105. Иванова Т. Г. Становление понятия «вариант» в отечественной фольклористике / Т. Г. Иванова // Русский фольклор : Материалы и исследования. СПб.: Наука, 1999. - Т. 30. - С. 15-19.

106. Иванова Т. Г. «Малые» очаги севернорусской былинной традиции: Исследования и тексты / Т. Г. Иванова. СПб. : Дмитрий Буланин, 2001. -456 с.

107. Калугин В. И. Герои русского эпоса: Очерки о русском фольклоре / В. И. Калугин. М.: Современник, 1983. - 351 с.

108. Капица Ф. С. Изображение человека в фольклорном эпосе (архетип и его эволюция) / Ф. С. Капица//Архетипы в фольклоре и литературе : Сб. науч. ст. Кемерово : Кузбассвузиздат, 1994. - С. 24-29.

109. Кербелите Б. П. Историческое развитие структур и семантики (на материале литовских волшебных сказок / Б. П. Кербелите. Вильнюс, 1991. -110 с.

110. Кербелите Б. П. Сюжетный тип волшебной сказки / Б. П. Кербелите // Фольклор : Образ и поэтическое слово в контексте. М.: Наука, 1984. - С. 203-250.

111. Кербелите Б. П. Типы народных сказок: Структурно-семантическая классификация литовских народных сказок / Б. П. Кербелите. М.: Российск. Гос. Гуманит. ун-т, 2005. - 724 с. - (Традиция - текст - фольклор: типология и семиотика).

112. Китанина Т. А. Обзор указателей фольклорных сюжетов и мотивов / Т. А. Китанина // Живая старина. 2002. - № 2.- С. 4-6.

113. Кляус В. JI. Указатель сюжетов и сюжетных ситуаций заговорных текстов восточных и южных славян / В. JI. Кляус. М. : Наследие, 1997. - 464 с.

114. Козьмин А. В. Построение сказки: Длина повторяющихся фрагментов / А. В. Козьмин // Живая старина. 2002. - N 1. - С. 27-28.

115. Козлова Н. К. Указатель сюжетов восточнославянских быличек о мифическом любовнике / Н. К. Козлова // Живая старина. 2002. - № 2. -С. 8-10.

116. Коргузалов В. В. Движение эпической традиции на Русском Севере / В. В. Коргузалов // Русский фольклор : Материалы и исследования. -СПб.: Наука, 1995. Т. 28. - С. 133-145.

117. Костюхин Е. А. Две морфологии сказки: В. Я. Пропп и А. И. Никифоров / Е. А. Костюхин // Русский фольклор : Материалы и исследования. СПб.: Наука, 1999. - Т. 30. - С. 302-307.

118. Котельникова Н. Е. Стабильные повествовательные компоненты в несказочной прозе о кладах / Н. Е. Котельникова // Русский фольклор : Материалы и исследования. СПб. : Наука, 1999. - Т. 30. - С. 215-229.

119. Криничная Н. А. Концепция архетипа и проблемы преемственности образов в системе мифа и предания / Н. А. Криничная // Фольклористика Карелии. Петрозаводск, 1986. - С. 4-24.

120. Криничная Н. А. Некоторые итоги изучения фольклорных традиций Карелии / Н. А. Криничная // Фольклористика Карелии. Петрозаводск, 1989. -С. 154-159.

121. Криничная Н. А. Русская народная историческая проза : Вопросы генезиса и структуры / Н. А. Криничная. JI.: Наука, 1987. - 227 с.

122. Криничная Н. А. Указатель типов, мотивов и элементов преданий / Н. А. Криничная. Петрозаводск, 1990. - 28 с.

123. Криничная Н. А. Сказитель Трофим Григорьевич Рябинин: биография и эпическое наследие / Н. А. Криничная//Фольклорные традиции и музей: Тезисы докладов Всесоюзной конференции. О. Кижи, 1991. - С. 2-4.

124. Криничная Н. А. Сокровенное слово (К 200-летию со дня рождения сказителя Трофима Григорьевича Рябинина) / Н. А. Криничная // Север. -1991.-№7.-С. 142-150.

125. Криничная Н. А. Сказитель Трофим Григорьевич Рябинин: жизнь и эпическая поэзия / Н. А. Криничная // Заонежье : Сб. науч. статей. -Петрозаводск, 1992. С. 6-23.

126. Криничная Н. А. Жил в Кижской волости крестьянин./Н. А. Криничная//Жил в Кижской волости крестьянин. (Сказитель Трофим Григорьевич Рябинин: жизнь и эпическая поэзия) — СПб., 1995. С. 7-45.

127. Криничная Н. А. Становление сказителя: роль общинного начала / Н. А. Криничная // Мастер и народная художественная традиция Русского Севера (доклады III Международной научной конференции "Рябининские чтения — 99"). Петрозаводск, 2000. - С. 145-152.

128. Лазутин С. Г. Поэтика русского фольклора / С. Г. Лазутин. М. : Высшая школа, 1981.-223 с.

129. Лазутин С. Г. Сюжет и композиция былин: (в сравнении со сказкой) / С. Г. Лазутин // Сюжет и композиция литературных и фольклорных4 *произведений. Воронеж, 1981. - С. 3-24.

130. Левинтон Г. А. К проблеме эпическогоподтекста / Г. А. Левинтон // Фольклор и этнографическая действительность. *- СПб.: Наука, 1992. С. 162-170.

131. Леви-Строс К. Структура и форма / К. Левй-Строс // Зарубежные исследования по семиотике фольклора. М. : Наука, 1985. - С. 9-34. -(Исследования по фольклору и мифологии Востока).

132. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы / Д. С. Лихачев // Избр. работы : В 3 т. Л.: Худож. лит. 1987. - Т. 1. - 656 с.

133. Лихачев Д. С. Несколько замечаний о составлении Свода русского фольклора / Д. С. Лихачев // Русский фольклор : Поэтика русского фольклора.- Л. : Наука, 1981.-Т. 21.-С. 115-116.

134. Лобода А. М. Русский богатырский эпос в отношении историко-литературном / А. М. Лобода // Известия университета Св. Владимира в Киеве. 1896. - № 1. - С. 1-45; № 4. - С. 45-87.

135. Лобода А. М. Русский богатырский эпос в отношении этнографическом / А. М. Лобода // Известия университета Св. Владимира в Киеве. 1896. -№ 4. - С. 88-146.

136. Лобода А. М. Русский богатырский эпос в последовательном выяснении его характера и происхождения / А. М. Лобода//Известия университета Св. Владимира в Киеве. 1896. - № 10. - С. 147-188; № 11. - С. 189-233.

137. Лобода А. М. Былины про Илью Муромца (Пробная лекция, читанная в декабре 1897 года) / А. М. Лобода // Известия университета Св. Владимира в Киеве.- 1898.-№ 10. -С. 1-17.

138. Лобода А. М. Русские былины о сватовстве / А. М. Лобода . Киев, 1904. -С. 85-125.

139. Лобанов М. А. Словесные группы в композиции былинного стиха / М. А. Лобанов // Фольклор : Комплексная текстология. М.: Изд-во "Наследие", 1998. - С. 92-107.

140. Лойтер С. М. Указатель типов и сюжетов-мотивов детских страшных историй («страшилок») / С. М. Лойтер // Фольклористика Карелии. -Петрозаводск, 1995.-С. 80-108.

141. ЛордА. Б. Сказитель/Альберт Б. Лорд; Пер. с англ. и коммент. Ю. А. Клейнера и Г. А. Левинтона. Послесл. Б. Н. Путилова. Статьи А. И. Зайцева, Ю. А. Клейнера. М .: Восточная литература, 1994. - 369 с. -(Исследования по фольклору и мифологии Востока).

142. Лурье М. Л., Разумова И. А. Анализ структуры устных демонических рассказов / М. Л. Лурье, И. А. Разумова // Живая старина. 2002. - № 2-С. 10-12

143. Маранда П., Кёнгас-Маранда Э. Структурные модели в фольклоре / П. Маранда, Э. Кёнгас-Маранда // Зарубежные исследования по семиотике фольклора. М.: Наука, 1985. - С. 194-260. - (Исследования по фольклору и мифологии Востока).

144. Медведев П. Н. Формальный метод в литературоведении / П. Н. Медведев. -М., 1993.

145. Мелетинский Е. М. Происхождение героического эпоса. Исследования по теории и истории эпоса. Ранние формы и архаические памятники / Е. М. Мелетинский. М. : Изд-во Восточной литературы, 1963. -462 с.

146. Мелетинский Е. М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа / Е. М. Мелетинский. М.: Наука, 1986. - 318 с.

147. Мелетинский Е. М. Семантическая организация мифологического повествования и проблема семиотического указателя мотивов и сюжетов / Е. М. Мелетинский // Труды по знаковым системам: Текст и культура. Тарту, 1983. - Т. XVI. - Вып. 635. - С. 89-135.

148. Мелетинский Е. М. О происхождении литературно-мифологических сюжетных архетипов / Е. М. Мелетинский // Arbor Mundi Мировое древо : Международный журнал по теории и истории мировой культуры.- М., 1993. -№2.-С. 9-62.

149. Мелетинский Е. М. О литературных архетипах / Е. М. Мелетинский. М. : Российск. гос. гуманит. ун-т, 1994. - 136 с.

150. Мелетинский Е. М. Судьба архаических мотивов в былине / Е. М. Мелетинский // Живая старина. 1998. - № 4. - С. 12-13.

151. Мелетинский Е. М. Структурно-типологическое изучение сказки / Е. М. Мелетинский // Структура волшебной сказки. М. : Рос. гос. гуманит. ун-т, 2001. - С. 163-198. - (Традиция - текст - фольклор : Типология и семиотика).

152. Мелетинский Е. М. О былинных мотивах / Е. М. Мелетинский// Путилов Б. Н. Фольклор и народная культура; In memoriam. СПб. : Петербургское Востоковедение, 2003. - С. 335-351. - (Ethnographica Petropolitana, IX).

153. Миллер В. Ф. Экскурсы в область русского народного эпоса / В. Ф. Миллер. М., 1892. - 315 с.

154. Миллер В. Ф. Былинное предание в Олонецкой губернии / В. Ф. Миллер // Русская мысль. 1894. - № 3. - С. 1-18.

155. Миллер В. Ф. Заметки к былинам. К былине о Хотене Блудовиче / В. Ф. Миллер // Журнал министерства народного просвещения. -1895.-№3.-С. 100-124.

156. Миллер В. Ф. Русская былина, ее слагатели и исполнители / В. Ф. Миллер // Русская мысль. 1895. - № 9. — С. 143-160; 1895. -№ 10.-С. 1-19.

157. Миллер В. Ф. К былинам о Чуриле Пленковиче / В. Ф. Миллер // Почин : Сб. общества любителей российской словесности на 1895 год. М., 1895. -С. 286-301.

158. Миллер В. Ф. Лекции по русской народной словесности / В. Ф. Миллер. -М., 1909.-284 с.

159. Миллер В. Ф. К былине о сорока каликах со каликою / В. Ф. Миллер//Журнал министерства народного просвещения. -1899.-№8.-С. 464-500.

160. Миллер В. Ф. Очерки русской народной словесности: Былины / В. Ф. Миллер. М., 1897. - Т. 1. - 464 е.; 1910. - Т. 2. - 416с.; 1924. -Т. 3.-352 с.

161. Миллер О. Ф. Илья Муромец и богатырство Киевское: Сравнительно-исторические наблюдения над слоевым составом народного русского эпоса / О. Ф. Миллер. СПб., 1869. - 830 с.

162. Миллер О. Ф. Опыт исторического обозрения русской словесности / О. Ф. Миллер. СПб., 1865. - Ч. 1. - Вып. 1. - 360 с.

163. Н. Н. И. Т. Рябинин и его былины / Н. Н.//Русское обозрение. 1894. — Т. 26. - Март. - С. 414-417.

164. Найдич Л. Э. Стихотворные вкрапления в восточнославянской сказке / Л. Э.Найдич // Русский фольклор. Эпические традиции : Материлы и исследования. Спб.: Наука, 1995. - Т. 28:- С. 225-237.

165. Неклюдов С. Ю. Чудо в былине / С. Ю. Неклюдов // Труды по знаковым системам. Тарту, 1969. - Т. IV. - Вып. 236. - С. 146-158.

166. Неклюдов С. Ю. Время и пространство в былине / С. Ю. Неклюдов // Славянский фольклор. М.: Наука, 1972. - С. 1845.

167. Неклюдов С. Ю. О некоторых аспектах исследования фольклорных мотивов / С. Ю. Неклюдов // Фольклор и этнография : У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. JI. : Наука, 1984. - С. 221-229.

168. Неклюдов С. Ю. Новотворчество в эпической традиции / С. Ю. Неклюдов // Поэтика средневековых литератур Востока: Традиция и творческая индивидуальность. М. : Наследие, 1994. - С. 220245.

169. Неклюдов С. Ю. В.Я.Пропп и «Морфология сказки» / С. Ю. Неклюдов // Живая старина. 1995. - № 3. - С. 29-30.

170. Неклюдов С. Ю. Героический эпос и действительность / С. Ю. Неклюдов // Живая старина. 1998. - № 4. - С. 14.

171. Неклюдов С. Ю. Авантекст в фольклорной традиции / С. Ю. Неклюдов // Живая старина. 2001. - № 4. - С. 2-4.

172. Неклюдов С. Ю. О системе указателей фольклорных сюжетов и мотивов / С. Ю. Неклюдов // Живая старина. 2002. - № 2. - С. 2-3.

173. Никифоров А. Н. Победитель змея (Из севернорусских сказок) / А. Н. Никифоров // Советская этнография. 1936. - № 4-5. - С. 143242.

174. Николаев О. Р., Тихомиров Б. Н. Эпическое православие и русская культура (материалы и постановка проблемы) / О. Р. Николаев,

175. Б. Н. Тихомиров // Русская литература. 1993. - № 1. - С. 3-20; № 2 - С. 3-16.

176. Новиков Ю. А. Проблема варианта и региональных традиций в изучении русских былин / Ю. А. Новиков // Русская литература. 1984. - № 4. - С. 8599.

177. Новиков Ю. А. О творческих контактах прионежских сказителей / Ю. А. Новиков // Русский фольклор : Проблемы текстологии фольклора. Л.: Наука, 1991. - Т. 26. - С. 69-82.

178. Новиков Ю. А. Былина и книга : Указатель зависимых от книги былинных текстов / Ю. А. Новиков. Вильнюс, 1993. - 214 с.

179. Новиков Ю. А. Сказитель и былинная традиция / Ю. А. Новиков. Спб. : Дмитрий Буланин, 2000. - 375 с.

180. Новичкова Т. А. К истолкованию былины о Потыке / Т. А. Новичкова // Русская литература. 1982. - № 4. - С. 152-163.

181. Новичкова Т. А. Эпическое сватовство и свадебный обряд / Т. А. Новичкова // Русский фольклор : Этнографические истоки фольклорных явлений. Л.: Наука, 1987. - Т. 24. - С. 3-20.

182. Новичкова Т. А. Пир в кабаке: к эволюции одного поэтического канона/Т. А. Новичкова//Русская литература и культура нового времени. -СПб.: Наука, 1994. С. 208-229.

183. Новичкова Т. А. Антропонимы в песенно-эпической традиции: К интерпретации былинных имен / Т. А. Новичкова // Русский фольклор : Материалы и исследования. СПб. : Наука, 1999. - Т. 30. - С. 92-100.

184. Новичкова Т. А. Эпос и миф / Т. А. Новичкова . СПб.: Наука, 2001. -248 с.

185. Петров Г. А. Противопоставление персонажей в былинах / Г. А. Петров // Вопросы жанров русского фольклора. М.: Изд-во МГУ, 1972.-С. 33-41.

186. Пигин А. В., Разумова И. А. Эсхатологические мотивы в русской народной прозе / А. В. Пигин, И. А. Разумова // Фольклористика Карелии. -Петрозаводск, 1995. С. 52-79.

187. Пидаль Р. М. Югославские эпические певцы и устный эпос в Западной Европе / Р. М. Пидаль//Известия АН СССР : Серия литературы и языка. -М., 1966.-Т. XXV. Вып. 2.-С. 100-118.

188. Пропп В. Я. Основные этапы развития русского героического эпоса / В. Я. Пропп. М.: Изд-во АН СССР, 1958. - 34 с.

189. Пропп В. Я. Морфология сказки / В. Я. Пропп. 2-е изд. - М.: Наука, 1969.-168 с.

190. Пропп В. Я. Об историзме русского фольклора и методах его изучения / В. Я. Пропп // Уч. зап. ЛГУ : Русская литература. Серия филол. наук. Л.: Изд-во ЛГУ, 1968. - Вып. 72. - № 339. с. 5-25.

191. Пропп В. Я. Русский героический эпос / В. Я. Пропп. 2-е изд., испр. - М. : Худож. лит., 1958. - 603 с.

192. Пропп В. Я. Фольклор и действительность: Избранные статьи / В. Я. Пропп. М.: Наука, 1976. - 325 с.

193. Пропп В. Я. Поэтика фольклора (Собрание трудов

194. B. Я. Проппа) / В. Я. Пропп. М.: Лабиринт, 1998. - 351 с.

195. Путилов Б. Н. Славянские эпические песни о сватовстве / Б. Н. Путилов//Фольклор и этнография. Л.: Наука, 1970.1. C. 149-157.

196. Путилов Б. Н. Героический эпос и действительность / Б. Н. Путилов. JI. : Наука, 1988.-225 с.

197. Путилов Б. Н. Искусство былинного певца (из текстологических наблюдений над былинами) / Б. Н. Путилов // Принципы текстологического изучения фольклора. М.; Л.: Наука, 1966. - С. 220-259.

198. Путилов Б. Н. Об историзме русских былин / Б. Н. Путилов // Русский фольклор : Специфика фольклорных жанров. М.; Л. : Наука, 1966. - Т. 10. -С. 103-127.

199. Путилов Б. Н. Русские и южнославянские эпические песни о змееборстве / Б. Н. Путилов // Русский фольклор : Исторические связи в славянском фольклоре. М.; Л. : Наука, 1968. - Т. 11. - С. 31-55.

200. Путилов Б. Н. Славянские эпические песни о сватовстве / Б. Н. Путилов//Фольклор и этнография. Л.: Наука, 1970. -С. 149-157.

201. Путилов Б. Н. Русский и южнославянский героический эпос: Сравнительно-типологическое исследование / Б. Н. Путилов. М.: Наука, 1971.-315 с.

202. Путилов Б. Н. Мотив как сюжетообразующий элемент / Б. Н. Путилов // Типологические исследования по фольклору : Сб. ст. памяти В. Я. Проппа (1895-1970). -М. : Наука, 1975. -С. 141-155.

203. Путилов Б. Н. Эпический мир и эпический язык / Б. Н. Путилов // История, культура, этнография и фольклор славянских народов: Докл. сов. делегации / IX Международный съезд славистов. М. : Наука, 1983. - С. 170184.

204. Путилов Б. Н. Пути реконструкции архаических форм славянского героического эпоса / Б. Н. Путилов // История, культура, этнография и фольклор славянских народов : Докл. сов. делегации / X Международный съезд славистов. М.: Наука, 1988. - С. 301-314.

205. Путилов Б. Н. О кодовом значении эпических мотивов / Б. Н. Путилов // Этнографическая наука и этнокультурные процессы : Способы взаимодействия. СПб., 1993. - С. 27-44.

206. Путилов Б. Н. Пародирование как тип эпической трансформации / Б. Н. Путилов // От мифа к литературе : Сб. в честь семидесятипятилетия Е. М. Мелетинского. М.: Изд-во «Российский университет», 1993.-С. 101-116.

207. Путилов Б. Н. Фольклор и народная культура / Б. Н. Путилов. СПб., 1994. -236 с.

208. Путилов Б. Н. Школа Пэрри-Лорда в современном мировом эпосоведении / Б. Н. Путилов // Живая старина. 1994. - № 2. - С. 26-29.

209. Путилов Б. Н. История науки и эпосоведческий банк / Б. Н. Путилов//Русский фольклор : Эпические традиции. СПб.: Наука, 1995.-Т. 28.-С. 10-14.

210. Путилов Б. Н. Эпическое сказительство: Типология и этническая специфика / Б. Н. Путилов. М.: Восточная литература, 1997. - 296 с.

211. Путилов Б. Н. Экскурсы в теорию и историю славянского эпоса /Б. Н. Путилов. СПб.: Петербургское Востоковедение, 1999. - 288 с. - (Slavica petropolitana, V).

212. Разумова А. П. Об изучении современного состояния традиционного фольклора Карельского Поморья / А. П. Разумова // Фольклористика Карелии. Петрозаводск, 1978. - С. 4-22.

213. Разумова А. П. К переизданию «Песен, собранных П. Н. Рыбниковым» (заметки о безымянных текстах) / А. П. Разумова // Фольклористика Карелии.- Петрозаводск, 1983. Вып. 3. - С. 68-83.

214. Разумова А. П. К переизданию «Песен, собранных П. Н. Рыбниковым» (о публикациях былин в олонецкой периодической печати)/ А. П. Разумова//Фольклористика Карелии. Петрозаводск, 1986. -С. 131-149.

215. Разумова И. А. Традиционный стиль и мастерство сказочника / И. А. Разумова // Фольклористика Карелии. Петрозаводск, 1986. - С. 24-42.

216. Разумова И. А. П. Н. Рыбников — первооткрыватель "Исландии русского эпоса" / И. А. Разумова // Фольклорные традиции и музей : Тезисы докладов Всесоюзной конференции / О. Кижи, 1991. - С. 4-6.

217. Разумова И. А. Типовые мотивы семейных меморатов / И. А. Разумова // Проблемы поэтики языка и литературы. -Петрозаводск, 1996.

218. Разумова И. А. Мотивы этнической индентификации в семейном фольклоре / И. А. Разумова // Традиционная культура финно-угров и соседних народов. Петрозаводск, 1997. - С. 39-41.

219. Рафаева А. В. От "Морфологии сказки" к морфологии повествования / А. В. Рафаева // Живая старина. 1995. - N 3. - С. 31-32.

220. Рафаева А. В. Исследование семантических структур традиционных сюжетов и мотивов : Автореф. дис. . канд. филол. наук / А. В.Рафаева. М., 1998.-28 с.

221. Рафаева А. В. Полуавтоматический анализ волшебных сказок в компьютерной системе СКАЗКА / А. В. Рафаева // Труды международного семинара Диалог'98 по компьютерной лингвистике и ее приложениям : В 2 т.- Казань, 1998. Т. 2. - С. 701-706.

222. Рафаева А. В. Электронные указатели / А. В. Рафаева // Живая старина. -2002.-№2. -С. 14-15.

223. Робинсон А. Н. Эпос Киевской Руси в соотношениях с эпосом востока и запада / А. Н. Робинсон // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. -1967. Вып. 3. - С. 214-218.

224. Рябинин-Андреев П. И. Воспоминания о прошлом / Подгот. текста и предисловие Р. Б. Калашниковой // Живая старина. 1995. - № 4. - С. 29-31.

225. Сегре Ч. Две истории о друзьях-«близнецах» : к вопросу об определении мотива / Ч. Сегре // Arbor Mundi Мировое древо : Международный журнал по теории и истории мировой культуры. - М., 1992. - № 1. - С. 20-27.

226. Селиванов Ф. М. Сюжет и композиция былин о Вольге (Волхе) / Ф. М. Селиванов // Вестник МГУ. Филология. Серия X. М. : Изд-во МГУ, 1969. - № 3. - С. 30-41.

227. Селиванов В. Г. Поэтика былин : Система изобразительно-выразительных средств / Ф. М. Селиванов. М.: Изд-во МГУ, 1977. - Ч. I. - 128 с.

228. Селиванов Ф. М. Эпитеты былинного князя Владимира/Ф. М. Селиванов//Поэтическая стилистика. Воронеж, 1982. -С. 38-47.

229. Селиванов Ф. М. Эпитеты былинного города Киева / Ф. М. Селиванов // Фольклор : Образ и поэтическое слово в контексте. М. : Наука, 1984. - С. 112- 126.

230. Селиванов Ф. М. Устойчивость и изменяемость образной системы в былине «О Ставре Годиновиче» / Ф. М. Селиванов // Традиции русского фольклора. М. : Изд-во МГУ, 1986. - С. 25-68.

231. Селиванов Ф. М. Эволюция пространственно-временных характеристик эпического повествования (Былина о Соловье Будимировиче) / Ф. М. Селиванов // Фольклор : Проблемы историзма. М.: Наука, 1988.-С. 172-192.

232. Селиванов Ф. М. О. Ф. Миллер исследователь эпоса / Ф. М. Селиванов // Русский фольклор. Эпические традиции : Материалы и исследования. - СПб. : Наука, 1995. - Т. 28. - С. 20-31.

233. Сенькина Т. И. Сказитель и современность / Т. И. Сенькина // Фольклорные традиции и музей : Тезисы докладов Всесоюзной конференции / О. Кижи, 1991.-С. 8-9.

234. Сидоров Н. П. Заметка к былинам о Добрыне-Змееборце: Из стилистических наблюдений / Н. П. Сидоров//Памяти П. Н. Сакулина : Сб. статей. М.: Никитинские субботники, 1931. - С. 259-266.

235. Силантьев И. В. Теория мотива в отечественном литературоведении и фольклористике. Очерк историографии / И. В. Силантьев. Новосибирск, 1999. -104 с.

236. Силантьев И. В. Поэтика мотива / И. В. Силантьев. М. : Языки славянской культуры, 2004. - 296 с. - (Язык. Семиотика. Культура).

237. Скафтымов А. П. Поэтика и генезис былин / А. П. Скафтымов. Саратов : Изд-во Сарат. Ун-та, 1994. - 320 с.

238. Скрыбыкина Л. Н. Былины русского населения северо-востока Сибири / Л. Н. Скрыбыкина. Новосибирск: Сиб. изд. фирма РАН, 1995. -104 с.

239. Славянский фольклор: Сб. статей/Отв. ред. Б.Н.Путилов; В. К. Соколова. М.: Наука, 1972. - 328 с.

240. Смирнов Ю. И. Славянские эпические традиции. Проблемы эволюции / Ю. И. Смирнов. М.: Наука, 1974. - 263 с.

241. Смирнов Ю. И. Восточно-славянские баллады и близкие им формы : Опыт указателя сюжетов и версий / Ю. И. Смирнов. М. : Наука, 1988. - 116 с.

242. Смирнов Ю. И. Материалы к изучению русской эпической поэзии Сибири и Дальнего Востока / Ю. И. Смирнов // Русский фольклор : Проблемы текстологии фольклора. Л. : Наука, 1991. - Т. 26. - С. 208-226.

243. Смирнов Ю. И. Странная былина Трофима Рябинина / Ю. И. Смирнов // Мастер и народная художественная традиция Русского Севера (доклады III Международной научной конференции "Рябининские чтения — 99"). Петрозаводск, 2000. - С. 272-278.

244. Смирнов Ю. И. Эпические воительницы у Трофима Рябинина / Ю. И. Смирнов//Локальные традиции в народной культуре Русского Севера (Материалы IV Международной научной конференции "Рябининские чтения — 2003"). Петрозаводск, 2003. - С. 111-114.

245. Смолицкий В. Г. Былина о Добрыне и змее / В. Г. Смолицкий // Русский фольклор. Т. XII: Материалы и исследования. Л.: Наука, 1971. - С. 181-193.

246. Смолицкий В. Г. Былина о Святогоре / В. Г. Смолицкий // Славянский фольклор. М. : Наука, 1972. - С. 71-81.

247. Сохранение и возрождение фольклорных традиций : Сб. науч. тр./Сост. А. Н. Иванов. М.: НИИК, 1993. - Вып. 2. -Ч. I. - 255 с.

248. Стасов В. В. Происхождение русских былин / В. В. Стасов // Вестник Европы Спб., 1868. - С. 169-221.

249. Текстологическое изучение эпоса: Сб. статей / Отв. ред. В. М. Гацак ; А. А. Петросян. М. : Наука, 1971. - 231 с.

250. Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР: Поэтика и стилистика : Сб. статей / Отв. ред. В. М. Гацак. М. : Наука, 1980. - 343 с.

251. Титова А. П. О моем отце П. И. Андрееве-Рябинине / А. П. Титова // Живая старина. 1995. - № 4. - С. 32-33.

252. Топорков A. JI. Любовный заговор в былине / А. Л. Топорков // Живая старина. 1998. - № 4. - С. 15-16.

253. Традиции и современность в фольклоре : Сб. статей / Отв. ред. и автор предисл. В! К. Соколова. М.: Наука, 1988. - 211 с.

254. Традиции русского фольклора : Сб. статей / Под ред. В. П. Аникина. М. : Изд-во МГУ, 1986.-203 с.

255. Тумаркина И. JI. Структура и вариативность эпизодов сказочного повествования / И. JI. Тумаркина // Живая старина. 2001. - № 4. - С. 6-9.

256. Ухов П. Д. Атрибуция русских былин / П. Д. Ухов. М. : Изд-во Моск. университета, 1970.- 190 с.

257. Ухов П. Д. Типические места (loci communes) как средство паспортизации былин / П. Д. Ухов// Русский фольклор : Материалы и исследования. -М.; Л. : Наука, 1957. Т. 2. - С. 129-154.

258. Фроянов И. Я., Юдин Ю. И. Былинная история : Работы разных лет / И. Я. Фроянов, Ю. И. Юдин. Спб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1997.-592 с.

259. Фольклор: Образ и поэтическое слово в контексте / Отв. ред. В. М. Гацак. М.: Наука, 1984. - 296 с.

260. Фольклор Карело-Финской СССР : Сб. статей / Под ред. Н. П. Андреева. -Петрозаводск : Гос. изд-во Карело-Финской ССР, 1941. Вып. 1.-251 с.

261. Фольклор и этнография: Проблемы реконструкции традиционной культуры : Сб. науч. тр. / Отв. ред. Б. Н. Путилов. Л. : Наука, 1990 - 231 с.

262. Фольклористика Карелии : Сб. статей / Под науч. ред. Н. А. Криничной и Э. С. Киуру. Петрозаводск, 1991. - 174 с.

263. Халанский М. Г. Великорусские былины Киевского цикла / М. Г. Халанский // Русский филологический вестник. 1884. - № 3, 4; 1885.-№ 1,2, 3.

264. Халанский М. Г. К истории поэтических сказаний об Олеге Вещем / М. Г. Халанский // Журнал Министерства народного просвещения. -СПб., 1902. -№ 8. С. 287-356; 1903. -№ 11. -Ч. 350. - С. 1-40.

265. Харвилахти Л. Поэтическое «я» как аллегория бытия : Движение теории и текстологии к познанию фольклорной традиции / Л. Харвилахти // Фольклор : Комплексная текстология. -М. : Наследие, 1998. С. 154-168.

266. Харвилахти JI. К проблеме эпической памяти: механизмы усвоения и репродуцирования традиции / JI. Харвилахти // Живая старина. 2001. - № 4. - С. 4-6.

267. Черняева Н. Г. К исследованию типологии искусства былинного сказителя / Н. Г. Черняева // Советская этнография. 1976. - № 5.

268. Черняева Н. Г. Проблемы типологии искусства севернорусского былинного сказителя: Автореф. дис. . канд. филол. наук/ Н. Г. Черняева. Минск,1977.-28 с.

269. Черняева Н. Г. Об отношении былинного сказителя к эпическому кодексу поведения / Н. Г. Черняева // Фольклористика Карелии. Петрозаводск,1978.-С. 40-57.

270. Черняева Н. Г. Опыт изучения эпической памяти (на материале былин) / Н. Г. Черняева // Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР : Поэтика и стилистика. М.: Наука, 1980. - С. 101-134.

271. Чистов К. В. Русские сказители Карелии / К. В. Чистов. Петрозаводск: Карелия, 1980.-256 с.

272. Чистов К. В. Вариативность и поэтика фольклорного текста/ К. В. Чистов // История, культура, этнография и фольклор славянских народов: Докл. сов. делегации / IX Международный съезд славистов. М.: Наука, 1983.-С. 143-169.

273. Чистов К. В. Народные традиции и фольклор / К. В. Чистов. JI. : Наука, 1986. - 303 с.

274. Чистов К. В. Исполнитель фольклора и его текст / К. В. Чистов // От мифа к литературе: Сб. в честь семидесятипятилетия Е. М. Мелетинского. М.: Российский университет, 1993. - С. 90-100.

275. ЗОЗ.Чичеров В. И. Школы сказителей Заонежья / В. И. Чичеров. М. : Наука, 1982.- 198 с.

276. Шамбинаго С. К. К литературной истории старин о Вольге / С. К. Шамбинаго // Журнал Министерства народного просвещения. -СПб, 1905.-№ 11;-Ч. 362.-С. 131-150.

277. Шкловский В. Гамбургский счет: Статьи воспоминания - эссе (19141933) / В. Шкловский. - М. : Советский писатель, 1990. - 544 с.

278. Юдин Ю. И. Типы героев в героических русских былинах / Ю. И. Юдин //Русский фольклор : Проблемы художественной формы.-Л.: Наука, 1974. Т. 14. - С. 34-45.

279. Юдин Ю. И. Героические былины : Поэтическое искусство / Ю. И. Юдин. -М.: Наука, 1975. 120 с.

280. Юдин Ю. И. Нескудеющее наследие: (К 150-летию со дня рождения А. Н. Веселовского) / Ю. И. Юдин // Русский фольклор : Проблемы текстологии фольклора. Л. : Наука, 1991. - Т. 26. - С. 155-168.

281. Ясон X. Модели и категории эпического нарратива / X. Ясон // Живая старина. 2002. - № 2. - С. 6-8.

282. Lord Albert B. The Singer of Tales. Harvard University Press. 1981. 307 p.

283. Mann Robert Lances sing: A study of the Igor tale. Slavica Publishers, Ins. 1990. 231 p.

284. Mann Robert Russian apocalypse: Songs and Tales About the Coming of Christianity to Russia. Coronado Press. 1986. 151 p.1.I.

285. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. / В. И. Даль М.: Иностранных и национальных словарей, 1955.

286. Славянская мифология: Энциклопедический словарь / Науч. ред. В. Я. Петрухин. М.: Эллис Лак, 1995. - 414 с.

287. ФасмерМ. Этимологический словарь русского языка: В 4 т./М. Фасмер; пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. 2-е изд., стер - М., 1986.1..