автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Очерки Г.И. Успенского в аксиологическом аспекте

Полный текст автореферата диссертации по теме "Очерки Г.И. Успенского в аксиологическом аспекте"

На правах рукописи

Абрамзон Наталья Васильевна

ОЧЕРКИ Г.И. УСПЕНСКОГО В АКСИОЛОГИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ («НРАВЫ РАСТЕРЯЕВОЙ УЛИЦЫ» И КРЕСТЬЯНСКИЕ ЦИКЛЫ)

Специальность: 10.01.01 - русская литература

автореферат 2 8 ОКТ 2015

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

005563980

Пермь 2015

005563980

Работа выполнена на кафедре русской литературы ФГБОУ ВПО «Магнитогорский государственный технический университет им. Г.И. Носова»

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук, профессор Власкин Александр Петрович ФГБОУ ВПО «Магнитогорский

государственный технический университет им Г.И. Носова»

доктор филологических наук, профессор

Фаустов Андрей Анатольевич

ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный

университет», профессор кафедры русской

литературы

кандидат филологических наук, доцент

Шаулов Сергей Сергеевич

ГОУ ВПО «Башкирский государственный

университет», доцент кафедры русской

литературы и издательского дела

ФГБОУ ВПО «Южно-Уральский

государственный университет (НИУ)»

Защита состоится 14 декабря 2015 года в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.189.11 в ФГБОУ ВПО «Пермский государственный национальный исследовательский университет» по адресу: 614990, г. Пермь, ул. Букирева 15, зал заседаний Учёного совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Пермский государственный национальный исследовательский университет» по адресу: 614990, г. Пермь, ул. Букирева 15.

Электронная версия текста диссертации доступна на сайте ФГБОУ ВПО «Пермский государственный национальный исследовательский университет»: http:www.psu.ru

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте ВАК при Министерстве образования и науки РФ: http:vak.ed.gov.ru/vak и на сайте ФГБОУ ВПО «Пермский государственный национальный исследовательский университет»: http:wwvv.psu.ru.

Автореферат разослан «

э*

октября 2015 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

доктор филологических наук Н.В.Данилевская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В пореформенную эпоху XIX столетия Г.И. Успенский в России пользовался очень широкой известностью, и его писательский авторитет был чрезвычайно высок. Между тем, на рубеже ХХ-ХХ1 веков интерес к творчеству Успенского - как среди читающей публики, так и в литературоведении -сравнительно низок. Показателен сам факт, что после 1950-х годов не выходило ни одного полноценного собрания сочинений Г.И. Успенского. Периодически выходившие издания избранных его произведений общую картину не меняли. Чтобы прояснить причины этого, следует рассмотреть историю отношения к Успенскому и изучения его творчества в разные эпохи.

Как летописца пореформенной эпохи, Г.И. Успенского интересовали общие тенденции времени, но еще более - выраженные в людях характеры, типы и их разновидности. Для тех, кто буржуазные перемены испытывал на себе, этот писатель стал признанным знатоком реальной жизни, как в городском, так и в деревенском ее выражении. Поэтому современники были очень внимательны к творчеству Успенскому. Примеры этому находим у М.Е. Салтыкова-Щедрина, Н.К. Михайловского и многих других. Историко-функциональный подход позволяет выявить примечательные закономерности в восприятии творческого наследия Успенского в последующие эпохи.

На рубеже веков заслуги Успенского по-прежнему оцениваются весьма высоко, в том числе в академической науке. Так, в «Истории русской литературы XIX века» (под редакцией Д.Н. Овсянико-Куликовского) творчество Г.И. Успенского рассматривается в одном ряду с наследием Ф.М. Достоевского, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Н.С. Лескова и других классиков литературы.1 В свою очередь, и литературная критика Серебряного века видит в Успенском одну из самых ярких и значительных фигур второй половины XIX в. Об этом

1 Глеб Иванович Успенский // Истории русской литературы XIX века. В 4 томах / Под редакцией Д.Н. Овсянико-Куликовского. Т. 4.-М.: Изд. Т-ва «Мир», 1910. - С. 169-193.

свидетельствует содержательный очерк Ю.И. Айхенвальда.2

Представители марксистско-ленинской идеологии посчитали возможным сделать этого писателя своим ближайшим союзником в борьбе с буржуазными идеями. Успенский в этой связи представлялся особенно «удобным», поскольку сам сочувственно относился к идеям К. Маркса и очень убедительно возражал всему, что им не соответствовало. Известны позитивные оценки творчества Г.И. Успенского Г.В. Плехановым, A.B. Луначарским, Л. Троцким, М. Горьким и многими другими.

В советское время наука демонстрировала неизменно сочувственное внимание к творчеству Успенского, поскольку он являл примеры непримиримости по отношению к любым буржуазным веяниям, в чем бы они ни проявлялись. Его личные убеждения и смысл произведений не приходилось с позиций марксистско-ленинской методологии редуцировать или «выпрямлять», чтобы приспособить к выражению социалистических идей (как приходилось это делать в отношении других классиков - от A.C. Пушкина до Л.Н. Толстого). И благодаря такому «союзничеству», творчество Успенского в науке советской эпохи было изучено достаточно широко. Однако подход при этом был зачастую идеологизированным, что не способствовало оживлению интереса к его произведениям.

В постсоветское время (конец XX века) отношение к творчеству Успенского оставалось во многом инерционным. В нем по-прежнему видели знатока пореформенной эпохи, противника буржуазных тенденций. Но в результате он для многих мог оказаться как бы «по другую сторону баррикады». Однако свободные от влияния официальной идеологии исследователи, ставшие свидетелями болезненного перехода от советских к постсоветским условиям, считали важным обращаться к творчеству Успенского. Их интересы были связаны с перспективами сопоставления этого писателя с «первыми умами России» XIX века. В частности, В.А. Туниманов еще в советское время

2 Глеб Успенский // Айхенвальд Ю.И. Силуэты русских писателей. - М.: Республика, 1994. - С. 283-295.

4

занимался соотношением исканий Успенского и Достоевского.3 Успенского часто сравнивали и с Салтыковым-Щедриным, а также с другими классиками. Подобный сопоставительный подход сам по себе очень важен и в данном случае особенно актуален, поскольку вписывает творчество Успенского в контекст истории русской литературы. При этом Успенский в своем познании и отражении действительности шел оригинальным путем. Можно полагать, что во многих отношениях ему в русской литературе принадлежат не меньшие заслуги, чем Гоголю, Тургеневу, Гончарову, Салтыкову-Щедрину, Достоевскому, Толстому, Чехову. В художественном отношении творчество Успенского в таком сопоставительном ряду предположительно проигрывает. Но по напряженности и драматизму творческих исканий, по их самоотверженности Успенский ни в чем не уступает своим великим современникам.

Однако и в художественном аспекте - в частности, в связи с родо-жанровой природой литературы - творчество этого писателя дает богатый материал. Здесь открывается много нового, потому что Успенский в своем творческом опыте демонстрирует художественную публицистику, то есть сплав разных родов литературы. И соответствующий его опыт во многом отличается от того, что выражено в художественной публицистике его современников -Салтыкова-Щедрина и Достоевского. Так проясняется историко- и теоретико-литературная стороны актуальности изучения произведений Успенского.

Вместе с тем, актуальность в данном случае не утрачивает и своей идеологической, а также психологической составляющих. В настоящий исторический момент подробное изучение творчества Г.И. Успенского представляется даже более актуальным, чем в советскую эпоху. Параллели между пореформенным этапом XIX в. и постперестроечным в начала XXI в. достаточно очевидны (хотя знак равенства между ними, безусловно, был бы неуместен). Россия вновь вступила на капиталистический путь развития, и вновь приходится переживать перемены в общественном и в индивидуальном

3 Туниманов, В.А. Достоевский и Глеб Успенский // Достоевский: Материалы и исследования. Т. 1. - Л.: Наука, 1974.-С. 30-57.

самосознании. Наследие Успенского при этом оказывается очень кстати. Он не только до мелочей разбирался во всем, что происходило с людьми его эпохи, но и напряженно искал рецепты оздоровления. Это можно считать идейно-содержательной стороной актуальности изучения творчества Успенского.

Еще одна сторона актуальности носит методологический характер. Чтобы открыть в произведениях Успенского нечто новое, необходимо использовать актуализирующий подход. Его мы находим в аксиологической методологии. В литературоведение она вошла в конце XX в.4, и на ее основе уже формируются разнообразные традиции. В данной работе используются принципы магнитогорской научной школы. В кратком изложении они сводятся к следующему. Каждый литературный персонаж - как и реальный человек -сознательно или интуитивно руководствуется ценностями как сюжетными (жизненными) ориентирами. При этом перипетии или драматизм судьбы во многом бывают обусловлены процессами переоценки ценностей, а также аксиологическими заблуждениями, когда подлинные ценности искажаются, или одна из них подменяет другую. Наряду с этим, аксиологическую значимость имеют ориентиры иного порядка - жизненные нормы и идеалы, которые напрямую зависят от ценностей и, в свою очередь, способствуют их трансформации. Совокупность всех указанных ориентиров, выраженная в любом тексте, понимается нами как его «аксиологическая составляющая». В развернутом виде эти принципы изложены в тексте диссертации, а также в исследованиях В.Б. Петрова, Д.А. Абдулиной, Е.В. Кузнецовой, А.П. Власкина и др.5

В ходе нашего исследования будет использовано понятие аксиосферы.6 Его следует считать удачным для обозначением тех явлений, которые мы

4 Воронежский ученый В.А. Свительский одним из первых использовал аксиологическую методологию в масштабном исследовании. См: Свительский В.А. Герой и его оценка в русской психологической прозе 60-70-х годов XIX в.: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - Воронеж, 1995. - 38 с.

5 Петров, В.Б. Художественная аксиология Михаила Булгакова. - М.: Прометей, 2002. - 349 е.; Абдуллина, Д.А.

Художественная аксиология в автобиографической трилогии Л.Н.Толстого : дис. ... канд. филол. наук. -Магнитогорск, 2005. - 206 е.; Кузнецова Е.В. Художественная аксиология в романе Ф.М. Достоевского «Идиот». Дис. ... канд. филол.н. Магнитогорск, 2009. -205 е.; Власкин, А. П. Поле аксиологической напряженности в романе "Преступление и наказание" // Достоевский и современность. - Ч. I. - В. Новгород, 2009.-С. 57-64.

6 См.: Каган, М.С. Философская теория ценности. - СПб.: Петрополис, 1997. - 205 с.

6

рассматриваем. Понятие аксиосфера охватывает динамическую совокупность аксиологических ориентиров - норм, ценностей и идеалов, - сложившуюся в той или иной среде. В этом смысле можно ожидать, что различные аксиосферы способны трансформироваться, пересекаться и взаимно влиять друг на друга.

Таким образом, параметры диссертационного исследования предстают в следующем виде.

Актуальность работы обусловлена разными факторами. Во-первых, произведения Г.И. Успенского необходимо аналитически интерпретировать с современных позиций, поскольку они многое могут дать для понимания кризисных явлений в экономике, идеологии и психологии XXI века. Во-вторых, изучение творчества Г.И. Успенского под новым, аксиологическим углом зрения позволяет уточнить представления о его месте в ряду литературных классиков XIX века. В-третьих, аксиологическая методология уже зарекомендовала себя как продуктивная при изучении литературных произведений, но требует дальнейшей апробации на новом материале. Аксиологический анализ произведений Успенского, с одной стороны, позволит их восприятие привести в соответствие с современным состоянием филологической науки, а с другой — расширить представления об арсенале средств самой методологии и ее возможностях при изучении литературы.

Новизна работы обусловлена ее методологией: аксиологический подход впервые используется для изучения наследия Г.И. Успенского. Это позволяет содержание ряда ключевых его произведений интерпретировать по-новому и значительно шире, чем было принято прежде, в свете их аксиологической насыщенности, значимости и драматизма.

Объектом исследования является аксиологическая содержательность произведений Г.И. Успенского, отражающая логику его творческих исканий.

Материал исследования составляет вынужденно ограниченный круг произведений, которые в творчестве Успенского имеют принципиально важное значение: циклы «Нравы Растеряевой улицы», «Крестьянин и крестьянский труд», «Власть земли» и рассказ «Парамон юродивый». Логика такового выбора

обоснована в соответствующих параграфах.

Предметом исследования является аксиологическая составляющая произведений Успенского, раскрывающиеся в ней сложные соотношения норм, ценностей и идеалов персонажей и автора, процессы обесценивания или перео1(енки жизненных ориентиров, а также их сочетание в целостных аксиологических комплексах. Это позволяет нам выявлять в произведениях Успенского их особое аксиологическое измерение.

Цель исследования - раскрыть аксиологическую содержательность произведений Успенского, выявить в них динамику нормативно-ценностных ориентации, которые обусловливают логику взаимоотношений персонажей и закономерности их индивидуальных судеб.

Указанной целью обусловлена постановка следующих задач:

1. Выявить основные ценностные ориентиры персонажей цикла «Нравы Растеряевой улицы» и их воздействие на жизненные нормы.

2. Проследить логику искажения в «растеряевской» среде потенциально позитивных ценностей - эстетических, религиозных и семейных.

3. Рассмотреть выражение аксиологических конфликтов в цикле «Крестьянин и крестьянский труд».

4. Проанализировать цикл «Власть земли» и рассказ «Парамон юродивый» в аксиологическом аспекте.

Методология исследования: литературоведческая аксиология, получившая свое обоснование и научное признание в последние два десятилетия.7 Использование понятия «ценности» в науке советского времени было обиходным и оставалось в русле марксистско-ленинской методологии. Предпринятый в диссертации аксиологический подход базируется на представлениях о значимости ценностных ориентации в исканиях писателей и многосоставности аксиологического измерения в художественной ткани

7 См.: Есаулов И.А. Литературоведческая аксиология: опыт обоснования понятия // Евангельский текст в

русской литературе 18-20 веков. - Петрозаводск: Изд. Петрозаводского ун-та, 1994. - С. 378-383; Власкин А.П. Аксиологические возможности в современном прочтении Пушкина // Пушкин: Альманах. Вып.3. -Магнитогорск: МаГУ, 2002. - С. 23-31; Казаков А. А. Ценностная архитектоника произведений Ф. М. Достоевского. — Томск : Изд-во Томск, ун-та, 2012. - 254 с.

8

литературных произведений.

Наряду с аксиологией, методологическим основанием для исследования текстов Успенского дополнительно является сочетание аналитических методов:

1) проблемно-тематического (анализ тематики и проблематики произведений писателя в свете особенностей их миропонимания);

2) историко-литературного (исследование произведений писателя в контексте его творчества и исторического процесса).

В общем, комплексном виде в диссертации используется системный подход к анализу произведений в свете аксиологических понятий, который может быть определен как аксиологический метод интерпретации литературного произведения.

Теоретическая и практическая значимость состоит в том, что использованная методика может быть применена к исследованию художественной аксиологии других писателей и специфики художественной публицистики; результаты работы могут войти в общие курсы по истории русской литературы XIX в. и спецкурсы по творчеству Г.И. Успенского.

Апробация. Основные положения диссертации были представлены на международной научной конференции «Слово. Предложение. Текст: анализ языковой культуры» (Краснодар 2012); на всероссийской научно-практической конференции «Лейдермановские чтения» (Екатеринбург 2012); на межвузовской конференции «Наука. Творчество. Поиск» (Магнитогорск 2011); на внутривузовских научных конференциях «Современные проблемы науки и образования» (Магнитогорск 2010, Магнитогорск 2012). Основное содержание работы отражено в 12 публикациях, в том числе 4, рекомендованных ВАК.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Обрисованная в первом цикле Успенского «растеряевская» среда насыщена ценностными ориентирами. При кажущейся аксиологической пестроте многие ценности могут рассматриваться в границах условного «репутационного комплекса». Для него характерны аксиологические

конфликты, обусловленные конкуренцией между репутациями разного рода -социальными, трудовыми, финансовыми, интеллектуальными и прочими. Такие конфликты приводят к искажению приоритетов, когда реальные ценности уступают мнимым.

2. В ряду потенциально позитивных ценностей «растеряевского» мира -эстетических, религиозных - особо заметное место занимают аксиологические ориентиры, типичные для семейной среды. Их состав и варианты соотношения норм и ценностей позволяют говорить об отражении в цикле семейного аксиологического комплекса. Воспроизведенные Успенским драматичные истории разнообразных семей свидетельствуют о том, что для достижения и сохранения семейных ценностей недостаточно материального благополучия, взаимной любви и заботы о детях. Семейные кризисы бывают обусловлены дефицитом правды и согласия, взаимной открытости и доверия во взаимоотношениях супругов.

3. Смена среды - переход от мещанской к крестьянской - обусловила для Успенского изменение принципов повествования в новых циклах очерков. Они выстраиваются как воспроизведение путей личных заблуждений и открытий. Автор описывает свой опыт, в котором обнаруживается аксиологический конфликт между ценностями и нормами, с одной стороны, образованных сословий, с другой - трудового крестьянства. Он дополняется изображением конфликта между позициями «правильного» и «испорченного» реформами крестьянства. В цикле «Крестьянин и крестьянский труд» выявляется новый аксиологический комплекс, объединяющий земледельческие ценности и нормы. Им обусловлен особый «лад» хозяйственного быта, зависимый от природных условий.

4. В цикле «Власть земли» Успенский корректирует прежние представления о природе власти, которой с готовностью подчиняется крестьянин-труженик и ею же бесконтрольно пользуется в своей жизнедеятельности. Не столько природно-погодные условия, сколько труд на земле издавна обусловливал аксиологическую упорядоченность деревенского

обихода. С экономическими переменами в психологию крестьянства внедряется новая ценность - воля. Она освобождает от власти земли и одновременно нравственно ослабляет народ.

5. Сопоставительный анализ «Власти земли» и очерка «Парамон юродивый» выявляет последовательное углубление внимания автора к религиозной теме. При этом ключевое значение Успенский придает аксиологическому конфликту в крестьянской психологии - между правдами «зоологической» и «Божеской». Он прослеживает взаимосвязь религиозных ориентиров с другими ценностями и нормами, открытыми в крестьянском мире. Религиозная тема оказывается связана с проблемой отношения народа к образованию, с земледельческой и с семейной тематикой.

6. В аксиологическом аспекте раскрываются новые грани творческого восприятия и развития Успенским опыта предшественников и современников: Гоголя, Островского, Тургенева, Салтыкова-Щедрина, Достоевского и Л. Толстого. Исследуя опыт народной жизни, Успенский аксиологически откликается на поэтический опыт Кольцова и на народное наследие (былины).

В структуре работы выделяется две главы, каждая из которых включает в себя по два параграфа. Основной текст работы изложен на 182 странице. Список литературы включает 198 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Первая глава: Аксиологическое содержание в цикле «Нравы Растеряевой улицы».

Смысл названия этого произведения в аксиологическом значении коррелирует с самим характером пореформенной эпохи. С одной стороны, «нравы» - это обобщенное наименование совокупности «норм», без которых немыслима жизнь и поведение человека. С другой стороны, человек сознательно или невольно ориентируется наличные и общие ценности. В 1860-е годы перемены в условиях жизни приводили именно к неуверенности, или

растерянности. Щедрин, Толстой, Достоевский по-своему писали об этой эпохе в подобных характеристиках. Успенский вносит свой вклад в ее понимание. У него «растеряевщина» метафорически характеризует как сбивчивость жизненных норм, так и растрату или искажение общезначимых ценностей. Тем самым цикл Успенского откликаться на концепцию «Мертвых душ» Гоголя, а также на художественные решения Тургенева и Достоевского.

Отличительной особенностью этого первого цикла является то, что повествование в нем носит объективный характер, без явно выраженной авторской оценки. Она сказывается косвенно, в подтексте; писатель рассчитывает при этом на читательские впечатления от того, что в произведении воспроизводится.

В £ 1 - Репутационный аксиологический комплекс и нравы обывателей - развернутый аксиологический анализ выявляет в психологии и поведении большинства персонажей совокупность взаимозависимых норм и ценностей с общей тематической направленностью. Для ее обозначения нами предложено понятие «репутационный комплекс». В его составе наблюдаются различные «репутации» - как ценностные ориентиры, - а их соотношение в психологии отдельных персонажей демонстрирует смену ценностных приоритетов под влиянием условий жизни в растеряевскую эпоху.

Одна из сквозных для персонажей цикла - репутация, связанная с трудовой занятостью. Представители разных социальных групп (например, ремесленники и чиновники) гордятся своей репутацией и не способны уважать чужую. Так возникает аксиологический конфликт на основе «конкуренции репутаций». В этой связи встает проблема ценностных приоритетов. Что важнее - поддержание трудовой репутации или возможность развеяться в душевных иллюзиях? Часто кабак становится «кладбищем» для трудовой репутации.

Деньги для большинства персонажей цикла являются почти универсальной ценностью. И потому они связаны с разными выражениями репутации. Например, деньги для персонажей подтверждают в глазах

окружающих репутацию ремесленника как востребованного мастера. Однако реальные ценности - трудовая репутация, деньги, материальное благополучие -по принципу меняющихся приоритетов часто уступают ценностям мнимым -иллюзиям богатства, промышленного размаха в деятельности и даже «могущества». В результате реальные ценности не только уступают мнимым, но и утрачиваются.

Прохор Порфирыч - центральный персонаж цикла. По нашим наблюдениям, он во многом предшественник щедринского Порфирия Головлева. У них перекликаются жизненные позиции, тактика взаимоотношений с окружающими и даже эволюция (по принципу «диалектики бездушия»). Героя Успенского можно назвать «Иудушкой 1860-х годов».

В репутационном комплексе Прохора важное место занимает ценность власти, в чем бы эта власть ни выражалась. Также важно для него стремление если не быть, то казаться «благородным». Это служит выражению в его психологии ценности социальной репутации. Она у персонажа смыкается и с другой, теперь уже ценностью высокого порядка, - со смыслом жизни. Столь же высока для Прохора ценностная значимость общения. Если иметь в виду эти две последние ценности, то обнаруживается возможная аксиологическая параллель между героем Успенского и «положительно прекрасным человеком», князем Мышкиным, у Достоевского. Так писатели отражали два полюса человеческой природы в одну и ту же пореформенную эпоху, поскольку произведения созданы почти одновременно (1866 г. - «Нравы...» и 1868 г. - «Идиот»),

У персонажа Успенского разговоры, к которым он, Прохор Порфирыч, зачастую склонен, носят искусственный характер и потому демонстрируют пустое, «выхолощенное» общение. Таким образом, от князя Мышкина героя Успенского отличает то, что для него полноценное общение (как обмен мнениями и узнавание друг друга) отступает на задний план, поскольку оборачивается нормой для прояснения или утверждения другой ценности -смысла жизни, как его понимает Прохор. А смысл этот для него в том, чтобы строить собственный жизненный успех на чужой «растерянности». Таким

образом, перед нами предстает выразительный пример аксиологического конфликта или переоценки ценностей. Ценность (собственный смысл жизни) и анти-ценность (утрата смысла жизни окружающими) оказываются в тесной взаимосвязи.

Другая значимая для Прохора ценность — это его интеллектуальная репутация. Она дорога ему в собственных глазах и помогает в хищнической практике, во взаимоотношениях с жертвами. Этому способствует взаимосвязь двух ценностей (интеллектуальной репутации и смысла жизни): Прохора уважают и доверяются ему, потому что он «знает жизнь». Тем самым обеспечивается достижение одной из приоритетных для персонажа ценности -власти над людьми, преимущественно психологической и финансовой.

В то же время социальная репутация «благородного» для Прохора представляется превыше даже корыстных расчетов (т. е. норм, за которыми просматриваются деньги как ценность). Она как ценность, подогреваемая личными амбициями, оказывает ощутимое воздействие на психологию некоторых обывателей, невольно признающих его превосходство. Успенский показывает это в сценах с участием Прохора и других персонажей, «растеряевцев».

Свои нюансы в выражении репутационного комплекса наблюдаются в описании поведения такого персонажа, как Толоконников. Для него приоритетной ценностью является репутация «знатока» (в сниженном варианте, потому что речь идет о знатоке «куриных пород») и соответствующие нормы соперничества. С центральным персонажем, Прохором, его роднит склонность к ущербному общению. У Толоконникова эта ценность на практике меняет свои полюса и оборачивается «антиобщением», уединением. И это ведет персонажа к иллюзии «счастья».

Еще один аксиологически значимый персонаж - медик Хрипушин. Его мнимое дарование слабо связано с лекарскими навыками. Оно направлено на создание и поддержание собственной репутации успешного медика и основано на слепом доверии к нему пациентов. Можно заметить, что этот персонаж

успешно использует три способа воздействия на обывателей - апелляцию к «чуду», «тайне» и «авторитету». Он создал себе авторитет (репутацию) на почве веры обывателей в чудо и тайну его «рецептов», советов, манипуляций и даже поведения. Использование этих средств отвечает идеологическим урокам будущего героя Достоевского из «Братьев Карамазовых», Великого инквизитора. Но в практике псевдо-медика Хрипушина это закономерно представлено в опошленном, «растеряевском» виде.

Дополнительный нюанс в аксиологическую позицию Хрипушина привносит национальная тема. Этот персонаж умело подогревает веру слушателей в репутацию превосходства русского народа. Затем он играет на своеобразном аксиологическом конфликте {ценят - не ценят иностранцы русских) и с ложной скромностью приобщает свою личную репутацию к общенародной российской. Нормой, которая выявляется в этой тактике Хрипушина, оказывается манипуляция чужими впечатлениями и мнениями.

Успенский не мог в своем цикле обойти вниманием ценность книжных знаний. В среде образованных людей именно они лежали в основе интеллектуальной репутации. В растеряевской среде всё выглядит почти наоборот, и этому специально посвящена глава под названием «Книга». Ее центральный персонаж, «зачитавшийся» Алифан, воспринимается «шутом гороховым», то есть интеллектуальная репутация у него в глазах обывателей оказывается негативной. Во многом это связано с тем, что Алифан питается псевдо-знаниями.

Автор противопоставляет Алифана персонажу с репутацией, напротив, преувеличенной - Балканихе. Если тот черпал свои псевдо-знания из книги, то Балканиха свою интеллектуальную репутацию повышает за счет жизненного опыта, знания тех норм, в плену которых существуют окружающие. Она дает житейские советы, поучает, и всё это - ради фактически единственной ценности, которой она стремится достичь, ради утверждения собственного авторитета во мнениях обывателей. Если интеллектуальный авторитет Балканихи противостоит негативной репутации Алифана, то с Прохором и

Хрипушиным, напротив, она оказывается в одном ряду. Аксиологически их сближают не только близкие репутационные ценности, но и общие нормы их достижения. Каждый из них - Прохор, Хрипушин и Балканиха - «знают жизнь» и умело спекулируют на невежестве, растерянности и страхе обывателей. В «Растеряевке» они - те немногие, кто как раз не теряется и знает, чего хочет.

В финале цикла выразительно завершает эту галерею персонажей, жаждущих «репутации», воспитанник Балканихи, молодой Кузька. В его лице показан человек, плывущий по течению, обделенный какими-либо ценностями и даже не имеющий выработанных жизненных норм. Именно поэтому он легко подпал под влияние первой же псевдо-ценности - кабацкой репутации богатыря-выпивохи. Но она оказалась для него недостижима, и стремление к ней ведет персонажа к трагической гибели.

Таким образом, «растеряевская» среда лишь на поверхностный взгляд может казаться обесцененной. Репутационный аксиологический комплекс выражен в ней очень многообразно, с противоречивыми нюансами значений. На следующем этапе исследования мы выявляем в этом же цикле иные ценностные ориентиры, в том числе с признаками еще одного комплекса.

$ 2. Развивающая аксиология и ее искажение в «Растеряевском» мире.

На этом этапе исследования наше внимание привлекают выраженные в цикле потенциально перспективные для развития человека ценности -эстетические, духовные, семейные. Они в своей совокупности не складываются в единый комплекс, но их роднит исходно позитивный характер. Кроме того, последние — семейные ценности - включают в себя разные составляющие и потому могут рассматриваться как особый семейный аксиологический комплекс.

Анализ показывает, что в обитателях Растеряевой улицы не умерла эстетическая потребность, имеющая отношение к разным видам искусства. Например, уже в экспозиции к циклу сказано, что на Растеряевой улице «проживает представительница собственно растеряевского мастерства, старая солдатка, «кукольница». Под ее дряхлыми пальцами цветет отечественная

скульптура...» (1; с.4).8 И ее поделки находят спрос у обывателей. С откровенной иронией упоминается и об интересе растеряевцев к живописи. При описании одного из интерьеров упоминаются картины и репродукции, развешанные по стенам. И главное их достоинство в глазах хозяина состоит в том, что «теперь таких картин уже нет нигде» (1; с. 64).

Неоднократно упоминается склонность обывателей к пению, а также к декламации. Последнее даже входит в характеристику местного хищника, Прохора. Сам он признается: «...умею этими стихами человека пробрать, даже невероятно. Я главнее стараюсь жалобными; голос у меня для этого есть тонкий» (1; с.22). Его оскорбленный эстетический (музыкальный) вкус отчасти способствует разрыву родственным связей.

В искаженном варианте выражена эстетика романтизма в литературном вкусе «зачитавшегося Алифана». Романтичны и душевные порывы этого персонажа Успенского. Кроме того, по законам растеряевской среды он как будто разделяет (в сниженном варианте) и судьбу лирических героев Байрона, Лермонтова, поскольку также ощущает себя гонимым скитальцем.

Прохора Порфирыча роднит со щедринским Иудушкой Головлевым такая яркая черта, как религиозное ханжество. Таким образом, Успенский обращает внимание читателей на искажение в растеряевской среде духовных, религиозных ценностей. У многих персонажей цикла не сходят с языка поминания всуе Бога и Божьего промысла. Показательна навязчивая и пошлая набожность в диалогах Прохора и его приятеля, бессердечного содержателя кабака.

Колоритной вариант ложной набожности демонстрирует псевдо-медик Хрипушин. Он поддерживает свою репутацию у окружающих, имитируя юродивых, и тем самым спекулирует на слепой вере обывателей в тайный смысл поведения «юродствующего» человека.

Особенно успешно спекулирует на религиозных инстинктах Балканиха.

8 Тексты Г.И. Успенского цитируются с указанием в скобках тома и стр. по изданию: Успенский Г.И. Собр. соч. в

9 тт. - М.: Худож. лит., 1955-1958.

Ее влияние распространяется даже на Прохора, на его аксиологические приоритеты. Собственная репутация, социальная и интеллектуальная, временами отодвигается у Прохора на задний план. В растеряевской среде они ему помогают, но в растеряевскую эпоху они уступают место псевдорелигиозным ориентирам, и персонаж становится - как и все остальные -суеверен и доверчив, как растерянный ребенок.

Почти все заметные персонажи цикла так или иначе показаны в семейных взаимоотношениях. У каждого здесь — свой опыт, и чаще всего это опыт негативный. Большинство ощущают тягу к семейным ценностям и стремятся жить по соответствующим нормам. Но материальные признаки «семейного хозяйства» как общепризнанной ценности - это лишь регламентация, т.е. нормативность семейной жизни. Отсутствует главное - родственные взаимоотношения с близкими людьми. В результате в цикле представлена череда деградирующих семей или их «обломков».

Разные варианты семейных разладов показаны в судьбах Кривоногова (слабовольный муж - зловредная жена), Лубкова (отсутствие общих детей), Хрипушина (мнимая юродивость мужа и старообрядческое изуверство жены), Балканихи (здесь женская тирания обходится без ругани, но психологична и оттого еще более разрушительна).

Развернутую и психологически насыщенную картину семейной жизни автор представляет на примере Калачовых. На психику главы семейства оказывает решающее воздействие такая ценность, как власть над домашними. Эта семья благополучна в материальном отношении и будто бы полноценна, с двумя детьми, дочерью и сыном. Однако взаимное непонимание приводит к недоверию, тогда как доверие друг к другу имеет особо важное значение и является нормой, необходимой для достижения и сохранения семейного согласия и благополучия.

Самый подробный вариант семейного неблагополучия представлен на примере судьбы Претерпеевых. Ими, на первый взгляд, были достигнуты такие семейные ценности, как благополучие, самостоятельность хозяйства, душевный

баланс во взаимоотношениях. Но не было у супругов трудовой солидарности, равного участия в создании и поддержании семейного благополучия. В результате у мужа возникает комплекс неполноценности. На этом примере Успенский показывает, что даже любовь - не главное для достижения и сохранения семейных ценностей. Не является главным и общая забота о детях. Оказывается, решающее значение для благополучия семьи имеют правда и согласие, взаимная открытость и доверие. Желание супругов угодить друг другу при отсутствии душевной открытости в итоге сказывается на отношении к детям. Старшей дочери начинают потакать любой ценой, с ущемлением собственных интересов. Так разработка Успенским семейной тематики приводит его к постановке проблемы «отцов и детей», к воспроизведению конфликта поколений (возникает параллель с творческим опытом Тургенева). Глава семейства Претерпеевых спивается, и тем самым прежняя парадигма возможной семейной деградации дополняются новым вариантом: для одних пьянство служит причиной развала семьи, для других наоборот - семейный кризис ведет к пьянству как закономерному итогу.

После смерти главы семейства Претерпеевых судьба дважды мнимо «улыбнулась» осиротевшим домочадцам. Во-первых, появилась надежда на восстановление и даже укрепление семейных ценностей - «Бог послал» состоятельного жениха для старшей дочери, Толоконникова. Однако если прежнему главе семейства не хватало твердости (важное условие семейных отношений), то новый претендент на эту роль оборачивается самодуром, т.е. твердостью злоупотребляет. Возникает новый аксиологический конфликт: власть одного начинает тяготить свободу воли других. Во-вторых, женщин в конечном счете спасает то, что эгоизм Толоконникова не позволяет ему понять, как он мог бы - через супружеский брак - закрепить свою власть над ними. Власть самодура безгранична лишь в условиях семейной жизни. Нормальные люди не склонны соглашаться на добровольное нравственное рабство, на ущемление свободы воли. Толоконников ведет себя как Кабаниха или Дикой в пьесе «Гроза», в то время как, в отличие от них, он не имеет на это семейных

прав. В растеряевском «темном царстве», по Успенскому, у женщин в подобной ситуации остается выход. Доведенные до крайности, они отказываются от материальных благодеяний самодура и изгоняют его из своей среды. Формально с ним не связанные, они вырвались на свободу. Для них эта ценность - свобода воли - оказалась приоритетной, превыше материального благополучия.

Судьба Толоконникова имеет в цикле свое логическое завершение. Та ценность, которая помогла прежним жертвам вырваться из-под его власти, на этот раз толкает к нему новую жертву. Для несчастной Марьи, которую угнетали в собственной семье, Толоконников явился освободителем.

Если Толоконников нашел себе идеальную жертву, то удачливому Прохору Порфирычу также открывается подходящий вариант. Ему нужна жена, которая могла бы сама «облагодетельствовать» его деньгами. Поэтому он женится на бывшей содержанке с приличным приданым. Это - его идеальный вариант, который логично завершает семейные сюжеты растеряевского мира.

Таким образом, предпринятый в первой главе анализ цикла «Нравы Растеряевой улицы» выявил его насыщенность многосоставным аксиологическим содержанием. Для изображаемой среды характерны ценности разного рода, которые нередко вступают друг с другом в конфликты: идут процессы переоценки ценностей, меняются приоритеты. Многие из ценностей взаимосвязаны по тематическому принципу, что позволяет говорить об аксиологических комплексах - репутационном и семейном. Все ценности связаны со стихийно сложившимися нормами жизнедеятельности - зависят от них, либо влияют на их выработку.

Вторая глава: Аксиологическое содержание в очерках Г. И. Успенского о крестьянской жизни.

С конца 1870-х годов Г.И. Успенский постепенно всё своё внимание сосредоточивает на деревне, подолгу живет там (вначале в Самарской, затем в Новгородской губерниях). Он также много ездит по России, изучая жизнь крестьян в разных концах страны. В результате писатель становится признанным знатоком народной жизни и, соответственно, крестьянской

психологии. Эти знания давали ему право вступать в заочную полемику с вождями демократического движения, Герценом и Некрасовым. Г.И. Успенский не просто поселился среди крестьян, но и старался изучать их жизнь в мельчайших проявлениях, приобщаться к их обыденным интересам. И когда это удавалось, у писателя открывались глаза на богатый мир «народной души», приходили ответы на «загадки» народной психологи. Своими открытиями Г.И. Успенский делился с читателями, создавая в 1870-80-е годы один за другим все новые циклы очерков.

Тем самым, в отличие от первого цикла, в этих произведениях характер повествования кардинально меняется: оно разворачивается более субъективно, авторская оценка выводится на первый план.

£ 1- «Крестьянин и крестьянский труд» в аксиологическом измерении.

С первых страниц этого цикла автор воспроизводит полную рассогласованность интересов - своих и соседа-крестьянина. У интеллигента потребности одни, у мужика другие, и оба глухи к нуждам друг друга. Тем самым в центре внимания оказывается ценностный, аксиологический конфликт жизненных позиций. В первом же очерке воспроизводится также диалог между двумя крестьянами, «правильным» и «испорченным». Так основной конфликт сопрягается с дополнительным, не менее важным. Успенский воспроизводит два разных аксиологических конфликта - между разными сословиями и между крестьянами разной «породы». Через воспроизведение двух конфликтов Успенский дает нам представление о нескольких принципиально разных ценностях и связанных с ними нормах. Среди ценностей выделяются: знания, новости (значимые для повествователя); всё необходимое в хозяйстве (значимые для соседа-крестьянина); деньги (значимые для мужика «подстоличного», испорченного). Оба конфликта являются предметом исследования для автора.

Крестьянский цикл отличается от ранее рассмотренного («Нравы...») самой своей природой. В обоих повествование ведется от первого лица. Но в «Крестьянине...» автор-рассказчик - активный участник: он вступает в

сюжетные взаимоотношения с персонажами, в диалог с читателем; разворачивает историю своих недоумений и откровений. Всё это, с одной стороны, является признаками очерковой публицистики. С другой стороны, цикл в целом имеет важную особенность: некоторые характеристики и утверждения автора в ходе повествования теряют актуальность или опровергаются. Успенский воспроизводит долгий путь личных заблуждений и открытий, что больше свойственно жанру не очерка, а дневника.

Жанровая неопределенность (между «очерком» и «дневником»), как и особый сюжет «авторских заблуждений и открытий», позволяют видеть в природе повествования всего цикла признаки художественной публицистики. Тем самым Успенский оказывается в одном ряду с великими современниками, Салтыковым-Щедриным и Достоевским. Они являются признанными мастерами художественной публицистики той эпохи. В сравнении с их соответствующим творчеством в произведениях Г. Успенского наблюдается особенный индивидуальный стиль.

По ходу повествования в рассматриваемом цикле проясняется своеобразный крестьянский комплекс ценностей, который сложнее связан с соответствующими нормами, чем в комплексе .«семейном» (рассматривался в предыдущей главе). Ценности крестьянского хозяйства - например, благополучие или необходимый минимум («чтобы все было при доме»), - для Ивана Ермолаевича, «правильного» крестьянина, неразрывно связаны с нормами их достижения (необходимо «работать как следует»). Конечно, он знает цену и деньгам. Но для него они не приоритетны. Для другого же мужика, «испорченного цивилизацией», приоритеты выстраиваются по-другому: деньги важнее всего. В ином соотношении представлены и нормы. Достигать благополучия «трудом» или «без труда» - здесь для мужиков двух этих типов, «правильного» и «испорченного», предпочтения противоположны. Самому автору крестьянский аксиологический комплекс остается чуждым. Поэтому им ведется разработка двух проблем. Во-первых, это расслоение крестьянства на приверженцев старым устоям и «новых» мужиков, а во-вторых, автора угнетает

отсутствие взаимопонимания между образованными людьми, и крестьянами.

Мысль Успенского развивается по аксиологическому вектору: что является для демократов и крестьян общими ценностями? И вначале он моменты совпадения обнаруживает. Общей ценностью оказываются достижения цивилизации: в частности, знание погоды (обеспеченнные барометром) и новости (содержащиеся в газетах). Однако, по наблюдениям автора, крестьянин закономерно разочаровывается в пользе барометра. Подлинной ценностью для него является не сам прибор, а абсолютно достоверные сведения о погоде. Соответственно, и газету крестьянин не воспринимает как средство для получения любых новостей. Его интересы прагматичны, связаны исключительно с хозяйственной деятельностью. На нее, в свою очередь, и направляет своё внимание Успенский, продолжая искать пункты соприкосновения интересов.

Автор обнаруживает собственную исходную ошибку, которая состоит в том, что он берется говорить с крестьянином о его хозяйственных интересах, сам находясь вне зоны их воздействия, так как судит о них со стороны. То, что ему представляется непониманием со стороны мужика, обличает его собственное заблуждение. Например, автор недоумевает, почему в крестьянском мире остаются не востребованы такие нормы, как «дружество, сотоварищество», «общинный, коллективный труд на общую пользу». Ведь они могли бы вести к достижению будто бы важной ценности - облегчения трудовой жизни. Здесь автор, как демократ и разночинец, поддерживает народническую мифологию «общинных отношений». Его гуманизм предполагает отрицательную оценку тягот физического труда, тем более, что этот труд представляется малопродуктивным и даже безрезультатным. Успенский посредством своего опыта общения с мужиками неизменно убеждается: гуманизм проходит мимо чего-то самого главного в крестьянской жизни. Заблуждение коренится в том, что автор рассматривает труд исключительно как средство или норму, не различая в нем признаков ценностной окрашенности. Как для демократа-интеллигента, так и для

«подстоличного мужика» представления о жизненных ценностях связываются с финансовыми или, шире, с материальными благами. Но именно они крестьянином-земледельцем воспринимаются как несущественные. Он веками принимает тягостный труд как должное и тем самым игнорирует возможности «оптимизации» этой постоянной нормы своей жизни. Крестьянин трудится не только «на земле» (например, как пахарь), но во всех разнообразных сферах своего хозяйства. И автору приходится признать, что значимость этого труда, который мужику не в тягость, который наполняет всю его жизнь и делает ее содержательной, интересной, творческой, - выходит за рамки только нормы. В этом ценностном комплексе (хозяйственное благополучие) все, что достигается через труд, приобретает особую значимость и ценность. Эти же показатели (например, стоимость гвоздя, или скота, или чего-то другого) можно воспринимать и как норму хозяйствования, его обиходное, товарно-денежное выражение. А общая ценность в таком случае - это самоощущение хозяина, сама хозяйственная жизнедеятельность.

Так проясняется своеобразный аксиологический нормативно-ценностный симбиоз, в котором одно с другим взаимосвязано: нормы - ценностны, а ценности - нормативны. Свое аксиологическое открытие особого «лада» крестьянского хозяйственного быта Успенский настойчиво связывает с эстетическими ценностями. Он регулярно использует при объяснении крестьянского восприятия жизни аналогии из мира высокого искусства. Например, личное воспоминание о реакции художника на неудачную реставрацию статуи Венеры Милосской позволяет Успенскому прояснить психологию крестьянина. В дальнейшем при осмыслении своего открытия писатель широко привлекает поэтический материал, противопоставляя стихотворения Лермонтова и Кольцова.

На следующем этапе в своем исследовании Успенский приходит к новым открытиям: весь склад жизни и психологии трудового крестьянина подчинен влиянию природы. В этой связи в аксиосфере крестьянской жизни обнаруживается хорошо знакомая по «Нравам...» ценность - власть. Но в

крестьянской среде эта власть реализуется гораздо ярче и масштабнее, чем в жизни городского мещанства. И главное отличие: обретенная обывателями Растеряевки власть приводила к искажению их психики (что отразилось, например, в судьбах Калачовых, Претерпеевых). А в крестьянском мире всё принципиально иначе.

Здесь ценность власти неразрывно связана и с соответствующими нормами (полная регуляция жизнедеятельности и безропотное подчинение объективным условиям), которые, с одной стороны, навязаны природой, а с другой - добровольны и естественно распространены на весь обиход хозяйственной и даже семейной жизни. Сквозной аксиологический конфликт (между автором и крестьянином) получает новые стимулы. Успенского психологически угнетает антигуманистическая природа власти. Однако он признает, что психология мужика обусловливает его естественное отношение и к властям, и даже к мировой политике. Это вновь приводит Успенского к ощущению своей чуждости изучаемой среде. Особая правда крестьянской жизни (в которой гуманизму нет места), в силу своей органичности и убедительности, легко отрицает гуманистические ориентиры интеллигента -как неправду.

Следующее открытие автора состоит в том, что сама кажущаяся гармоничность аксиосферы крестьянской жизни не выдерживает испытаний временем. В ряду «плодов цивилизации», которые грозят целостности крестьянской жизнедеятельности, оказываются плуг, керосиновая лампа, дешевый ситец и много другое. Разрушение сельскохозяйственной аксиологической системы начинается с изменением норм, затем ведет к утрате ценностей. Меняется образ жизни - обесцениваются прежние взаимоотношения.

Успенский открывает ущербность, недостаточность своей позиции. Оказывается, нельзя довольствоваться только «пониманием» и «признанием» крестьянских интересов. Решающее значение имеет служение этим интересам. Однако такая аксиологическая самоотверженность образованного человека

(когда свои ценности умаляются в пользу мужицких) остается не только бесплодной, но и ведет будто бы к самообману и обману народа. Ведь бытующие нормы жизнедеятельности образованных сословий обеспечивают им более благополучное существование. Спустя два десятилетия после отмены крепостного права сословия эти продолжают находиться в привилегированном положении и существуют фактически за счет крестьян. Вводится мотив рокового «секрета», за счет которого одни будто бы обманывают других.

Цикл постепенно, от одного очерка к другому, меняет свою литературную природу. Наблюдается эволюция от публицистической формы к художественной. Наблюдения сменяются зарисовками, которые иллюстрируют авторскую мысль. Произведение развивается по особому сюжету, как история авторских заблуждений, их преодоления и перехода к новым. Значение приобретает сам эффект эвристичности, когда любое открытие (как ценность) проходит через заблуждение (как норму). Авторская позиция при этом оказывается динамична и аксиологична сама по себе.

Явным признаком художественности является в финале цикла трансформация образа повествователя. Образ этот теряет прежнюю конкретность и в итоге сливается с обобщенным и явно условным образом противников трудового крестьянства, под которыми понимаются фактически все «образованные». Тем самым в финале сказывается покаянный тематический мотив, хорошо известный в литературе той эпохи (поэзия Некрасова). Все это ведет к итоговому авторскому откровению: аксиологическая пропасть между образованными сословиями и крестьянством остается непреодолимой и с течением времени лишь углубляется. Итог исканий автора выражается через эвристичное отрицание их результатов. А сам «сюжет» этих исканий завершается катастрофическим финалом.

§ 2. Аксиологические полюса в цикле очерков «Власть земли».

В предыдущем цикле вначале Успенский демонстрировал противостояние аксиологических позиций у образованных сословий и крестьянства. Во «Власти земли» внимание автора концентрируется на аксиологических конфликтах в

самой крестьянской среде, которые были прежде лишь обозначены. Первый из них связан с социальным расслоением земледельческого сословия под влиянием экономических перемен. Одно из их последствий - распространение алкоголизма. В «Нравах Растеряевой улицы» алкоголизм был также показан как социальная болезнь - но только не деревенского, а городского пролетариата. Сам психологический тип спившегося мужика не похож на то, что характерно для городской среды. Мужик изначально (с детства) находился в более здоровой аксиологической среде. Безысходность, утрата ценностей, перемены в жизненных нормах для него приходят позднее.

Автор опирается на прежние открытия, согласно которым трудовому крестьянству ранее была свойственна относительно полноценная аксиологическая позиция, обусловленная условиями земледельческого труда. Причиной «ослабления» и утраты прежней аксиологической позиции оказывается привнесение в нее новой ценности - воли. Обнаруживается знакомый конфликт между аксиологией разночинцев-демократов (самого Успенского) и крестьян. Ведь первые мечтали о том, чтобы трудовому народу была дарована свобода. Однако «воля» приходит в противоречие с центральной для крестьянина ценностью - властью. И это не «власть природы». Воля порождает и соответствующую норму - своевольство. От условий природы освободиться нельзя, но от условий земледельческого труда - можно. Такая «эмансипация» с драматическими последствиями и происходила в крестьянском мире в пореформенную эпоху.

Автор уточняет прежнюю идею: не столько власть природы, сколько власть земли (обязывавшая трудиться) обеспечивала мужику естественную гармонию норм и ценностей. Всё это при новых условиях жизни утрачивается, и ценности переходят в разряд идеалов, то есть уже чего-то недостижимого. Для иллюстрации нового открытия Успенский использует ассоциации с былиной о Святогоре и Микуле Селяниновиче. Унаследованная от предков «тяга матери-земли» крестьянином утрачивается, и в результате исчезает жизненная сила народа.

При этом автор не теряет надежды на то, что перемены обратимы. Однако с его надеждами не согласуются новые объективно воспроизводимые характеры и жизненные судьбы крестьян. Он присматривается к психологии отщепенцев крестьянского мира. Они появились уже в прежнем цикле, но теперь галерея подобных характеров у Успенского ширится, и представлены они в новом цикле аналитично. Обнаруживается, что набирающая силу ценность - деньги - удачно сочетается с прежней ценностью - хозяйственным благополучием. И яснее выражается новая норма - наживаться за счет ближнего, своего брата крестьянина.

В новом подходе к изображению социального и аксиологического расслоения крестьянства Успенский отчасти расходится с Салтыковым-Щедриным. Об этом свидетельствует сказка «Коняга», в которой очевидна полемика с идеями Успенского. Во «Власти земли» в связи с размышлениями о крестьянской «породе» людей у Успенского возникает аналогия с особой породой коров. Щедрин полемично откликается соответствующей аналогией с лошадью. В его сказке в репликах «пустоплясов» фактически перебираются и пародируются один за другим аргументы Успенского, с помощью которых тот проясняет логику жизни и психологии крестьянства.

Успенский поднимает в цикле один из центральных вопросов эпохи -«кто виноват?». Ответ, который при этом открывается автору, оригинален: никто ни в чем не виноват, но лишь до тех пор, пока сохраняются прежние условия земледельческой жизни.

Во «Власти земли» автор выходит к новой большой теме - воспроизводит религиозное измерение крестьянской жизни. Прежде (в рассмотренных циклах) эта тема уже была затронута, но преимущественно в критической интерпретации. Теперь в религиозности открывается духовное измерение аксиологической позиции крестьянства. Внимание концентрируется на нравственном полюсе народной психологии, который был призван противостоять жестокой необходимости выживания, диктуемой властью земли. Так воспроизводится третий и важнейший аксиологический конфликт, который

обнаруживает Успенский в народной жизни.

На этом этапе исследования целесообразно обращение к очерку Успенского «Парамон юродивый». Данное произведение представляется в некотором отношении переходным: в нем выражено соотношение двух типов психологии и аксиологических позиций - растеряевской и крестьянской. Показательно само почитание юродства в растеряевской среде (это имело место в «Нравах...», показано и в «Парамоне...»).

Исключительный характер юродства в очерке выражается в аксиологическом аспекте. В его восприятии обыденным «растеряевским» сознанием близость соответствующих ценностей (своих и «юродских»), доходящая до их совпадения, сопровождается рассогласованностью жизненных норм. Инстинктивно принимая идеалы юродивого как личные ценности, персонажи очерка пытаются перенять и нормы его поведения. Однако все, что было наивно позаимствовано образованными обывателями у Парамона — религиозные ценности и нормы, - не выдержало столкновения с растеряевскими ориентирами, которые укоренены в инстинктах персонажей. Среди ценностей реального мира важное место отводится юридическому порядку, а среди норм значимы послушание, подчинение закону.

Успенский в очерке «Парамон...» воспроизводит аксиологический конфликт, который ему самому предстоит пережить как автору цикла «Крестьянин...». Как образованный человек, он первоначально увлечен чужими, крестьянскими ценностями - не религиозными, а земледельческими. Но и к выражениям религиозного сознания он в этом цикле внимательно присматривается. Например, один из персонажей, Лукьян, выполняет тяжкую работу с чувством, подобным тому, с каким Парамон истязал себя ношением вериг и другими лишениями. Сближает персонажей и наивная вера в возможность прямого контакта с Богом. Однако в описании Лукьяна заметна авторская ирония - Успенского не убеждает религиозный опыт мужика. Затем ему придется убедиться, что был неправ, и потому в финале цикла он будет обвинять себя в «предательстве» интересов народа.

Во «Власти земли» автор меняет отношение к религиозному опыту крестьян на уважительное. Сравнивая старые и новые времена, он указывает на аксиологический конфликт между зоологической и божеской правдами. Теперь автор считает, что в крестьянском мире царит не одна жестокость, и руководствуются труженики не только прагматизмом. Значит, нормы их жизни сориентированы на разные, полярно противопоставленные аксиологические ориентиры. Идеалам «земным», хозяйственным, изначально противостояли идеалы гуманности, иначе крестьянская жизнь давно уподобилась бы «дремучему лесу».

Если носителями хозяйственных идеалов выступали сами рядовые труженики, то в их же среде пребывали носители идеалов гуманистического порядка. Эти «божьи угодники» брали на себя право критиковать и корректировать диктуемые властью земли нормы жизнедеятельности («что вы делаете, проклятые!»). При этом они признавали значимость земледельческих ценностей («знает, что они не виноваты»), но привносили в аксиосферу земледельцев духовный идеал, в свете которого должно смягчаться жестокое сердце.

Раскрывая значимость религиозных ориентиров, автор прослеживает их взаимосвязь с другими ценностями и нормами, которые рассматривал раньше. Так религиозная тема оказывается связана с постановкой проблемы отношения народа к образованию, с земледельческой, а также с семейной тематикой. Воздействие «божеской правды» на народную массу было организовано по правильной логике: оно начиналось с детства, со школы, и было сориентировано на нравственное воспитание, а затем уже на образование как получение минимально необходимых знаний. Успенский убеждается, что в новые времена в сельской школе уже утрачены возможности воспитания с ориентацией на духовно-нравственные ценности и доминирует лишь образование с акцентом на приобретение знаний (ценность европейского типа). Для крестьянской среды это ненормально.

Взаимосвязь земледельческих и религиозных ценностей автор цикла

показывает через анализ земледельческого календаря. Подключается к рассмотрению и новая ценность - народная коллективная память. Память эта способствует успешному ведению хозяйства и в то же время тесно увязана с памятью о святых угодниках и таким образом питается религиозной аксиологией. «Репутация» в глазах народа любого Божьего угодника напрямую связана с конкретными условиями земледельческого труда. Тем самым религиозные и земледельческие аксиологические ориентиры оказываются породненными и напрямую обусловливают хозяйственные нормы жизни. Обнаруживается и обратная зависимость: хозяйственные интересы (ценности) влияют на восприятие церковных текстов.

В этом же религиозном аспекте автор актуализирует и значение семейного аксиологического комплекса. Церковные установления согласованы в крестьянском семейном обиходе с хозяйственной необходимостью. В то же время Успенский приходит к пониманию разницы между народной и официально-церковной религиозностью. Это роднит его с Ф.М. Достоевским. Опыт Л.Н. Толстого также востребован: в образе Платона Каратаева Успенский обнаруживает лучшую иллюстрацию для «старого типа» крестьянина, с соответствующими аксиологическими ориентациями.

В финале «Власти земли» автор указывает на значимость «трех фигур» в крестьянском мире прошлых времен. Фактически имеются в виду три соответствующие ценности: хозяйственная выгода за счет труда - личная выгода за чужой счет - Божеская правда взаимоотношений. Согласовывая свои наблюдения с исторической правдой, Успенский в 1880-е годы в деревенской среде и аксиосфере не видит не только три, но даже две «фигуры». Тип хищника доминирует (и в этом писатель солидарен с Салтыковым-Щедриным как автором .«Благонамеренных речей»). Успенский лишь выражает надежду, что характер и аксиологическая позиция "Каратаева" по-прежнему актуальна.

Таким образом, в рассмотренных «крестьянских циклах» у Успенского меняется природа повествования, в сторону художественности («сюжеты» личных открытий и заблуждений). Воспроизводятся и осмысляются

усложненные аксиологические конфликты между ценностями и нормами образованных сословий и трудового крестьянства, между позициями «правильного» и «испорченного» реформами крестьянства. Выявлен аксиологический комплекс, объединяющий ценности и нормы, которым обусловлен «лад» хозяйственного быта, согласно которому труд обусловливал аксиологическую упорядоченность деревенского обихода. Аналитически воспроизведена динамика отношения Успенского к религиозным ценностям, бытовавшим в крестьянской среде. При этом ключевое значение обнаружено в аксиологическом конфликте крестьянской психологии - между правдами «зоологической» и «Божеской». Прослежена взаимосвязь религиозных ориентиров с другими ценностями и нормами крестьянского мира: религиозность оказывается связана с проблемой отношения к образованию, с земледельческой и с семейной тематикой.

В Заключении диссертации подводятся общие итоги исследования, которые отражены выше, в «Положениях, выносимых на защиту» и в выводах по главам, а также намечаются возможные перспективы для дальнейшего исследования творчества Успенского и его современников в аксиологическом аспекте.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

Работы, опубликованные в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией при Министерстве образования и науки Российской Федерации:

1. Баканова, Н.В. Хищники и их жертвы в «Нравах Растеряевой улицы» Г.И. Успенского / Н.В. Баканова // Российская академия наук. Проблемы истории, филологии, культуры. - Выпуск 4(30). Окгябрь-Ноябрь-Декабрь. -Москва- Магнитогорск-Новосибирск, 2010. - Стр. 109-117.

2. Баканова, Н.В. Личность и творчество Г.И. Успенского в оценке критиков и литературоведов / Н.В. Баканова // Казанская наука. - № 6. - Казань:

Казанский издательский дом, 2011. - С. 22-25.

3. Баканова, Н.В. Место крестьянского труда в системе ценностей Г.И. Успенского / Н.В. Баканова // Российская академия наук. Проблемы истории, филологии, культуры. Выпуск 3(37). Июль-Август-Сентябрь. -Москва-Магнитогорск-Новосибирск, 2012. - С. 160-169.

4. Абрамзон, Н.В. Семейные ценности в произведениях Г.И. Успенского / Н.В. Абрамзон // Российская академия наук. Проблемы истории, филологии, культуры. - Выпуск 3(41). Июль-Август-Сентябрь. - Москва-Магнитогорск-Новосибирск, 2013. - Стр. 193-204.

Работы, опубликованные в других изданиях:

5. Баканова, Н.В. Аксиологический мир героев Г.И. Успенского / Н.В. Баканова // В мире научных открытий. - № 4 (10). Часть 2. - Красноярск: Научно-инновационный центр Красноярска, 2010 г. - С. 132-135.

6. Баканова, Н.В. Материальные ценности героев Г.И. Успенского / Н.В. Баканова // Наука.Творчество. Поиск. - Выпуск 2. - Магнитогорск, 2010. С. 174-177.

7. Баканова, Н.В. Ценностный мир Прохора Порфирыча в «Нравах Растеряевой улицы» Г. И. Успенского / Н.В. Баканова // Вестник МаГУ: периодический научный журнал. - Вып.12. - Магнитогорск: МаГУ, 2010. -С. 18-20.

8. Баканова, Н.В. Система ценностей в очерке Г.И. Успенского «Власть земли» / Н.В. Баканова // Современные проблемы науки и образования. Материалы XLVIII внутривузовской научной конференции преподавателей МаГУ. - Часть II. - Магнитогорск: МаГУ, 2010. - С. 5-6.

9. Баканова, Н.В. О важности крестьянского труда / Н.В. Баканова // Наука. Творчество. Поиск. Межвузовский сборник научных статей молодых исследователей. - Выпуск 3. Часть 2. - Магнитогорск: МаГУ, 2011. - С. 6466.

Ю.Баканова, Н.В. Ценностная среда героев Г.И. Успенского (по

произведению «Нравы Растеряевой улицы») / Н.В. Баканова // «Слово. Предложение. Текст: анализ языковой культуры». Материалы Международной научно-практической конференции (15 июля 2012). -Краснодар: Научно-издат. центр «Априори», 2012. - С. 128-134.

11. Баканова, Н.В. Аксиологическая составляющая произведений Г. Успенского / Н.В. Баканова // Аксиологические аспекты литературы: научно-практический семинар. XVI Всероссийская научно-практическая конференция словесников "Лейдермановские чтения". - Екатеринбург, 2012.-С. 5-14.

12. Баканова, Н.В. К вопросу об аксиологической составляющей в цикле очерков «Власть земли» Г. И. Успенского / Н.В. Баканова // Современные проблемы науки и образования: материалы Ь внутривузовской науч. конференции преподавателей МаГУ. - Магнитогорск: МаГУ, 2012. С. 151.

Подписано в печать 07.10.2015. Формат 60x84 1/16. Бумага тип.№ 1. Плоская печать. Усл.печ.л. 1,00. Тираж 100 экз. Заказ 647.

455000, Магнитогорск, пр. Ленина, 38 Полиграфический участок ФГБОУ ВПО «МГТУ»