автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.05
диссертация на тему: Онтологическая структура морали в контексте смысла жизни человека

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Стрелец, Юрий Шлемович

Введение.

Глава I. Модальные основания онтологического структурирования морали.

§ 1. Смысл морали в аспекте ее модальных характеристик.

§ 2. Мораль бытовая и бытийная.

§ 3. Абсолютное в морали и его диалоговая природа.

Глава П. Проблема смысла жизни человека в этическом измерении.

§ 1. Когнитивное и ценностное в этической трактовке смысла жизни.

§ 2. Нравственные подходы к проблеме смысла жизни в русской философии конца XIX - начала XX веков.

§ 3. Индивидуальная определенность морали как исток ее бытийно-смыслового содержания.

Глава Ш. Феноменальный план нравственного смысла жизни: совесть - ответственность.

§ 1. Натуралистический и социальный подходы к исследованию феномена совести.

§ 2. Совесть в структуре духовно-нравственного опыта.

§ 3. Диалог "совесть - ответственность" как механизм обнаружения индивидуально-нравственного смысла жизни. 264 Заключение.

Введение диссертации2000 год, автореферат по философии, Стрелец, Юрий Шлемович

Актуальность исследования морали в контексте проблемы смысла жизни человека, на первый взгляд, не нуждается в обосновании: даже утверждение самодостаточности и независимости природы морали от каких-либо внешних, по отношению к ней, начал не означает замкнутости ее существования, отсутствия связи с конкретным человеческим бытием и его смыслом. Также и методологическая независимость анализа морали, как таковой, от природно-биологических потребностей, социального опыта, духовных интенций человека определяется принципом ее автономии по отношению к каждой из составляющих человеческого бытия (природной, социальной и духовной) по отдельности, но ее "независимость" от жизни человека в целом представляется абсурдной, так как делает мораль в высшей степени бессмысленной как практически действующую институцию. На самом деле, моральные основания или нравственные аспекты содержатся в целях, которые человек ставит перед собой, в средствах, избираемых для достижения этих целей, в ценностях, на которые человек ориентируется и в соответствии с которыми целостно самоопределяется в своей жизни.

Обратное методологическое влияние проблемы смысла жизни на исследование морали не кажется столь очевидным, так как "смысл жизни" часто сводится к широким мировоззренческим представлениям, не имеющим прямой связи с собственно моральными сторонами человеческого бытия, а, например, прагматически значимым и ценным. Такая трактовка "смысла жизни" не учитывает вездесущности морали, которая проявляется, прежде всего, в онтологическом плане ее рассмотрения: не как одной из граней бытия "вообще", а в качестве его собственно человеческой сущности.

Мораль, в ее наиболее аутентичной - индивидуальной - определенности (что мы попытаемся обосновать в основной части работы), репрезентирует обращенность к человеку его собственного бытия и свидетельствует о наличии у последнего смысла, который может быть идентифицирован путем установления с бытием адекватных диалоговых отношений.

Из этой онтологической посылки вытекает и наш основной методологический принцип исследования морали - диалоговый принцип, или прием соотнесения друг с другом морально-нравственных реалий, которые, тем самым, приобретают свой специфический смысл именно в рамках данного диалога. Диалог - не синтез, порождающий новое интегральное качество на базе взаимодействия каких-либо объектов и их качеств; в методологическом аспекте - это способ (прием), с помощью которого могут быть выявлены собственные смыслы соотносимых реалий, без объединения их в некие "надстоящие" конструкции. Диалоговый подход означает выявление не новых сущностей, а их смыслового содержания, требующего адекватного, или индивидуального, как мы полагаем, осмысления, не тождественного "просто" теоретическому.

Моральная спецификация диалога человека с его бытием, как родовой основы всех других диалоговых отношений, на наш взгляд, задана соотношением трех основных, в смысложизненном контексте морали, модусов бытия: сущего, должного и возможного. Эти модусы образуют основу онтологического структурирования морали и смысловых уровней человеческого существования в целом. Отсюда вытекает наша гипотеза, что именно в этом контексте наиболее органично могут быть сопоставлены "общеморальная" и смысложизнен-ная проблематика этики.

Неучет модальной многомерности человеческого существования, ограничение его исследования сферой сущего сводит этику к моральной антропологии" (И.Кант); соотнесение сущего и должного в аспекте исключительно моральной действительности приводит к их противопоставлению, к констатации факта вечной противоречивости и парадоксальности нравственного существования человека.

Далее, акцентирование необходимости морально должного мы находим в моральных идеях, устанавливающих содержательное отношение между сущим и должным, а также императивно, не взирая на реальность, предлагающих пути их сближения.

Перенос методологического акцента с необходимости на возможность осуществления должного в сущем дает, как мы полагаем, представление о смысле морали, или о рефлексии ее идеи в контексте проблемы смысла жизни человека, что в результате эксплицируется как "нравственный смысл жизни".

Иначе говоря, смысложизненный контекст исследования морали позволяет соотнести между собой наиболее специфические для анализа онтологии морали модусы бытия, а также отрефлексировать моральные идеи с выходом на содержательный план понятия "нравственный смысл жизни".

В чем его отличие от понятия "смысл жизни"? Понятие "смысл жизни", в нашей трактовке, обозначает проблемное поле оправданности (не оправданности) разумом жизни как самоценного целого; данное понятие постулирует принципиальную возможность охвата бытийного космоса его составляющей - человеком, а также действительность интегрального когнитивно-ценностного отношения человека к миру.

Понятие "нравственный смысл жизни" означает конкретную возможность для человека вступить в диалог с собственным бытием на базе непосредственного "сознания жизни" (сущего), рефлексии ее "качества" как должного и оценки реальной возможности их совмещения в индивидуальной жизни. Отсюда можно сделать вывод, что проблема смысла жизни также структурируется в соответствии с выделенными модусами бытия.

В модусе нравственно сущего смысл жизни - абсолютная точка опоры существования человека, высшая норма морально сущего, и в этом качестве жизненные смыслы коренятся в самом сущем, конституируя его подлинное содержание. Смысл жизни - свидетельство посюсторонности идеального как основы элементарного самосохранения человека и нравственной оправданности жизни. Обретение смысла жизни предполагает подлинное чувство реальности и "сознание жизни": "Смысл жизни, совпадающий с самим сознанием жизни и есть мораль".1 Иначе говоря, вне непосредственного осмысления жизни невозможен приход к наиболее достойным формам человеческого существования.

Смысл жизни в модусе сущего имеет для человека прагматический интерес высшего вида - определить свою самость и назначение как данность. В объективном плане здесь смысл жизни представляет собой меру доминирования упорядоченности человеческого бытия над его хаосом, а в субъективном - осмысляемости над бессмысленностью.

Рассмотрение проблематики смысла жизни в модусе должного выдвигает на первый план представление о цели человеческой жизни: здесь смысл жизни соотносится с ее высшей, конечной целью (как аналогом идеи в общеморальной проблематике), а человеческая задача видится в подчинении абсолютной цели всех частных и относительных целей существования.

1 Гусейнов А А.,Апресян Р.Г. Этика. -М.: Гардарика,1998.С.29.

Совершенство цели обусловливает степень сознания совершенства деятельности, устремленной к ней, поэтому в этом аспекте доминируют гносеологические стороны этики; постижение высшей цели рассматривается как познание жизни в нравственном плане; когнитивное противопоставляется ценностному, и в этом некоторым авторам видится снятие методологического синкретизма, трактуемого как пережиток и препятствие серьезному этическому исследованию.

Цель, в модусе должного, - это то, что придает жизни смысл (в аспекте сущего представление о смысле жизни базируется на том, что его составляет). Таким образом, моральная идея, указывающая на некую цель, неизбежно приобретает регулятивный, а не конституирующий смысл, наполняется императивно-ригористическим содержанием, реакция на которое следует в виде имморализма и нигилизма.

Модус долженствования акцентирует исследование, в основном, поведенческих сторон нравственности; смысложизненное наполнение должного как возможного и моральная самоидентификация человека в этом процессе становятся предметом внеэтического рассмотрения: онтологическую связь между собой теряют достойная жизнь и достоинство человека, целе- и смыслополагание, то есть исчезает основание представлять этику как жизнеучение.

Дистинкция "смысла жизни" и "нравственного смысла жизни" в модусе должного разводит в стороны трансцендентную и имманентную линии постижения смысла вообще, и в каждой из них он становится неуловимым в силу: либо выхода за пределы человеческого разума, либо растворения его в бытовой стихии жизни. Разрыв между сущим и должным лишает каждое из них нравственного смысла, который отсутствует в этом мире и присутствует в "ином"(должном), где нет самой жизни. Так, подобно человеку и смерти у Эпикура, жизнь и ее смысл "не встречаются".

Мы полагаем, что соотнесение смысложизненной и общеморальной проблематики наиболее продуктивно, в методологическом отношении, если они рассматриваются в модусе возможности. Моральное должное здесь остается субстанциальным основанием отношений человека с миром, но предстает не в формальном, а в содержательном плане, требующем для своего раскрытия сопоставления двух специфических для морали вопросов: каким человек должен быть? и что человек должен делать?

Второй вопрос, в силу, как кажется, большей практичности, вытесняет первый, претендует на руководительный смысл и достоинство реальной эксплицируемости тех процессов, к которым он относится, а именно к поведенческой стороне нравственности. Уже Аристотель полагал, что целью этики как практической философии являются не знания сами по себе, а поступки. В основу этического анализа был положен опыт индивидуальной жизни, включенной в широкий контекст

V» гп и социальной жизни. 1ак, главной задачей стало сохранение и упрочение индивидуально-нравственного достоинства личности, устремления которой, во-многом, противостоят тому, что утверждается и санкционируется социальным сообществом. Согласование индивидуального и социального на базе приоритетно универсальных принципов, подкрепленных ссылками на авторитеты самого разного рода, образует цель регулятивной функции морали, вне зависимости от того, как конкретно она осуществляется: внешним для индивида или внутренним образом, как саморегуляция. Нравственной жизнью, в этом аспекте, считается жизнь, тактические и стратегические линии которой вписываются в систему нормативно-ценностных представлений социального сообщества. Критерием нравственности здесь часто выступает не содержание самой жизнедеятельности человека, а факт ее соответствия (несоответствия) определенным представлениям о том, какой она должна быть.

Смысложизненная проблематика этики, смысложизненная сторона самой морали анализируются в другом контексте - сущностном, во-многом не совпадающим с нравственными проявлениями на уровне конкретно-исторического существования. Здесь поведение человека соотносится с абсолютным содержанием морали, что требует обращенности морального сознания на самого себя, или "вторичной рефлексии" (А.А.Гусейнов). Обострение, в принципе вечного, внимания к смысложизненной стороне морали чаще всего происходит в периоды ломки традиционных представлений и нравственных устоев (диахронический аспект) или в ситуациях столкновения различных систем культурно-нравственных ценностей на уровне общественных групп или индивидов (синхронический аспект). В эти моменты этика вновь возвращается к смысложизненной стороне морали и нравственности как сущности, исследование которого фундирует изучение всего более частного и относительного. Временной план рассматривается тогда в контексте вечности, общественные связи - с точки зрения образующих их субъектов - индивидов, а функциональные аспекты бытия морали сопоставляются с его субстанциональными характеристиками. Одним словом, онтологический план морали достраивается до целого (существование до сущности).

Вопрос о том, каким человеку быть, уже не может быть сведен к тем или иным, даже самым "судьбоносным", линиям его поведения. Смысл жизни охватывает действие и страдание, познание и оценку, согласие с другими людьми и с самим собой. Человек как существо, одновременно, природное, социальное и духовное не только в рефлексии устанавливает иерархию ценностей, диктуемых этими его составляющими (детерминантами поведенческой стороны нравственности), но и практически являет собой в мир эту иерархию в целом, сталкивается, как целое, с иерархией самого бытия, пытаясь осмыслить соотношение субъективной и объективной иерархии в рамках своего диалога с бытием. Диалог - это все, что возможно для человека, преодолевающего противостояние себя и мира и понимающего невозможность полного с ним совпадения. Онтологически фундированный и рефлексируемый человеком диалог с миром (с природой-социумом-Духом) и образует возможность смысложизненной проблематики философии морали.

Этика как практическая философия рассматривает данный диалог в "створе" вопросов: что делать? и каким быть? Акцентирование поведенческого аспекта ставит "телегу впереди лошади": вопрос о должном в поведении теряет свое содержание, детерминированное самим человеком, его сущностью, никогда не совпадающей полностью с его существованием.

Человек может (обычно так и делает) принять рациональное решение соответствовать той системе ценностей, которая принята в его сообществе и получила статус универсально значимой. Он "пришел к согласию", но с кем, с чем и почему? Нравственна ли та жизнь, которую он ведет по существу? Она может быть добропорядочной и даже добродетельной, но по каким критериям выносится такая оценка? Следование бытовым предписаниям морали оказывается, в принципе, осмысленным, точнее, благоразумным, но это тот смысл, который усвоен и принят индивидом, а не выработан им самим. Это мы назовем смыслом нравственной жизни, то есть жизни, которая обозначена как нравственная, удостоверена в этом качестве. Присутствует ли здесь смысловое содержание нравственности? Несомненно, как нечто действительное, свидетельствующее о противопоставленности в нашей жизни сущего и должного, о признании должного за ценность, к которой стоит стремиться, об авторитетно удостоверенной ценности самого стремления, или о признании необходимости следовать по пути к этой цели. (В плане, характеризующем действительное в морали, наиболее корректным мы считаем использование понятия "нравственность").

Внешний или внутренний характер признания бытовой ценности морали не столь важен; следование по этому пути расценивается как достаточный уровень воспитанности и добропорядочности, "моральной развитости". Таким образом, смысл нравственной жизни - результат признания требований морали ее бытового уровня существования и решения ему соответствовать в поведении.

Иной план исследования морали, а именно, ее смысложизненного содержания предстает в вопросе о том, каким человек должен быть? Здесь неизбежно возникают вопросы: что такое человек есть? и каким он может быть? Такого рода анализ предполагает обращение не к двум, а к трем модусам бытия: сущего, должного и возможного.

Самостоятельный, свободный выбор жизненного пути происходит не вне сферы бытового существования человека, а внутри него и, во-многом, благодаря ему. Заслугой "быта" представляется то, что именно в нем человек остро ощущает и осознает противопоставленность в жизни ее нравственно сущего и должного. Реальность сущего как данности и необходимость должного становятся базисом, инициатором его идей, претендующих не столько на обоснование причины такого противостояния, сколько на объяснение задач человека, которому приходится жить в таком разрыве.

Обоснование оправданности жизни в более широком контексте, с сохранением морального достоинства человека составляет, на наш взгляд, смысл морали (и здесь, собственно, можно использовать понятие "мораль").

Целевой аспект не столь органичен для исследования смысла морали, как для анализа ее идеи, в которой как бы "все сказано" и обозначен предмет стремления. Однако, почему человек должен стремиться к указанной цели? Навязана ли она ему или порождена сущностными интенциями его бытия? "Его" ли та жизнь, которая ему представлена в идее морали? Нравственна ли она по своему существу, а не по "социально-историческому предложению"?

Идея морали, будучи осмыслена как собственная, становится индивидуально осмысленной; универсально предлагаемая (всем и каждому) она должна быть еще принята индивидом, вступающим с ней в онтологический диалог, позволяющий осмыслить "идею" и морали, и самого человека. Если диалог состоялся, он порождает нравственный смысл жизни, который не "прикладывается" кем-то (социумом или самим человеком) к жизни "по нравственным правилам", а составляет суть самой жизни, оправдывая ее как "благое" по отношению к этому человеку.

Подводя итоги сказанному, предположим, что проблема смысла жизни человека позволяет вскрыть онтологический план морали в модусах сущего, должного и возможного, которые придают нравственное содержание диалогу человека с бытийными основаниями его существования.

Признание (непризнание) должного как необходимого, концентрированно выражаемого идеей морали, является экзистенциально внешним критерием осмысления жизни как нравственной, и здесь можно говорить о "смысле нравственной жизни".

Признание (непризнание) должного как возможного в сущем образует смысл морали, и в случае подлинно индивидуального характера этого признания (непризнания) можно говорить о наличии или отсутствии для индивида "нравственного смысла жизни".

Таким образом, основными проблемами нашего исследования являются следующие, выраженные пока в общем виде:

1) статус морали в контексте целостного человеческого существования, то есть ее онтологическое измерение, взятое в отношении к конкретной человеческой жизни;

2) возможность презентации бытия в морали на уровне ее сущности и существования;

3) онтологическая спецификация морально-нравственных реалий в модусах сущего, должного и возможного;

4) методологическое достоинство диалогового принципа в исследовании морали в контексте проблематики смысла жизни;

5) соотношение поведенческой и смысложизненной сторон морали, а также ее регулятивной и ценностно-ориентирующей функций;

6) онтологические основания структурирования морали в контексте ее смысложизненной проблематики, выделение в морали ее бытового и бытийного содержания;

7) соотношение относительного и абсолютного в морали в аспекте диалогового принципа исследования этого соотношения;

8) структурирование самих смысложизненных отношений человека в этическом аспекте;

9) исследование феноменальных проявлений смысложизненных отношений в рамках индивидуального диалога человека с его бытием (в качестве их экспликата нами избрано отношение "совесть - ответственность").

Разумеется, мы не претендуем на "окончательное" решение этих проблем и свою задачу видим в предложении нового подхода к анализу морали, специфика которого заключается в акцентах на 1) онтологии морали и соответствующей ей структуре морально-нравственных реалий, 2) на соотнесении структурных составляющих морали в методологии диалогового типа, 3) на выявлении смыслового содержания диалогически сопоставляемых объектов исследования, 4) на утверждении принципиально индивидуального характера этого выявления, что означает возможность совпадения поведенческой и смысложизненной сторон нравственности только в диалоге конкретного человека с его собственным бытием. Здесь мы предположим, что решение проблемы смысла жизни возможно только как решение проблемы нравственного смысла жизни и только партикулярным образом. Все универсальные планы исследования проблематики смысла жизни относятся к идеально-должному, однако возможный путь к нему пролегает через индивидуальную нравственную самоидентификацию человека, как свободно выбирающего не только путь, но и саму необходимость выбора. В этом нам видится реалистичность всякого исследования, посвященного возможности осуществления морально абсолютного в нравственно относительном, и "нравственного смысла жизни" в "смысле нравственной жизни".

Идейно-мировоззренческими истоками нашего исследования явились, с одной стороны, представления об этике как жизнеучении Сократа, Платона, Аристотеля, Канта, Гегеля, В л. Соловьева, Е.Трубецкого, С.Франка, Н.Лосского, Н.Бердяева, Л.Толстого, Ф.Достоевского, Ф.Ницше, А. Шопенгауэра, М.Хайдеггера, а, с другой стороны, взгляды на человеческую жизнь через саму мораль Дж.Мура,

К.Льюиса, А.Швейцера, В.Франкла, О.Дробницкого, А. Гусейнова, Ю. Шрейдера.

Постоянным было (и будет) обращение к трудам И.Канта и Л.Толстого; диалог их учений, на наш взгляд,- дело будущего, которое и состоится только в том случае, если морально должное будет не только восприниматься как возможное, в теоретико-методологическом аспекте, но и станет сущей основой индивидуального смысложизненного отношения человека к себе и миру.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Онтологическая структура морали в контексте смысла жизни человека"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Мораль как объект онтологического анализа (а этот план исследования нас интересовал прежде всего) может быть рассмотрена с точки зрения ее сущности и существования, т.е., во-первых, в аспекте специфических субстанциальных качеств, обеспечивающих ее автономность и самодостаточность, а, во-вторых, в аспекте конкретно-исторической развертки, осуществления этой сущности в диахроническом и синхроническом измерениях морали. Если категории "сущность" и "существование" задают общий онтологический контекст исследования морали, то ее специфика в большей мере проявляется в соотношении трех основных модусов бытия: сущего, должного и возможного.

Сущее и должное в их противостоянии, которое традиционно фиксируется этикой как причина или выражение сложности, проблемности нравственного существования человека, образуют "действительное" в морали (уровень существования морали, или "нравственность").

Сущность морали, как таковой, составляет не столько ее действительность, сколько возможность, в модальном контексте которой сущее и должное не противостоят друг другу, а онтологически связаны и способны к диалогу, выступающим в качестве методологического основания для их осмысления.

Предложенный нами диалогический подход пронизывает все исследование морали в контексте проблемы смысла жизни. Под "диалогом" понимается методологический прием соотнесения друг с другом морально-нравственных реалий, которые не просто взаимодействуют (через противостояние и взаимообусловливание), но и приобретают, тем самым, в рамках данного диалога, свой специфический смысл.

Принцип диалога позволяет, как нам видится, осмыслить и, одновременно, оценить структурные взаимосвязи онтологически сущностных компонентов морали, не объединяя их, при этом, в некие синтетические конструкции искусственного вида. Структура морали, мы полагаем, представляет собой онтологическую иерархию вне всякой рефлексии, так что задачей становится не ее конструирование, а выявление диалогического взаимодействия между ее реалиями, то есть их собственного смысла. Такой подход представляется наиболее органичным в исследовании морали и, особенно, в контексте смысложизненной проблематики моральной философии. Здесь всегда преобладал модус долженствования, и это вполне оправдано, с одним, однако уточнением, что он методологически нуждается в дополнении сферой возможного. Должное - несомненно, субстанциальный компонент морали, но акцент при ее исследовании чаще всего делается на необходимости этого должного. Тем самым, будто бы единственно правильно, утверждается абсолютистский подход в этике, выделяющий должное как некий стандарт, императивно предлагаемый сущему. Так на первый план выходит понятие "идея морали", прерогативой которой является утверждение необходимости должного, акцент на безусловном характере этой необходимости.

Идея морали эксплицирует действительное противостояние в существовании морали ее сущего и должного; она концентрированно выражает необходимость морально должного в качестве универсального регулятора партикулярного отношения человека к миру, является основанием императивности морали, ее регулирующей функции. Идея морали объясняет ее существование, но не обосновывает, высвечивая законодательную сторону нравственности, где должное постулируется без обращения к природе и оправданности самой императивности.

Идея морали, будучи объектом ее индивидуального осмысления, образует необходимое звено смысложизненного отношения человека к абсолюту в его нравственном качестве, или в качестве "цели целей совершенной деятельности" (Аристотель).

В контексте смысложизненной проблемы идея морали акцентирует, прежде всего, поведенческие стороны жизни человека, стремящегося к ее высшей цели: целеполагание превалирует над смыслополаганием, цели противопоставляются средствам (последние здесь менее "интересны" в методологическом плане).

Акцент моральной идеи на необходимости ее требований приводит также к аберрации представлений об онтологическом плане нравственности: невыраженными оказываются основные уровни онтологической реализации абсолютного в относительном, и должного в сущем.

Мы убедились, что сохранению абсолютистского подхода к морали и признанию фундаментальной роли должного в нравственной жизни не препятствует перестановка методологического акцента с необходимости на возможность должного. Здесь исследование аспектов существования морали фундируется анализом ее сущности, и онтологический план анализа, в целом, углубляется.

Экспликатом сущности морали является понятие "смысл морали", которое в своем содержании органически совмещает теоретическое и практическое применение разума (И.Кант), долженствование как задачу и моральное существование как факт, когнитивные и ценностные компоненты этики, что дает право рассматривать этику как жизнеучение.

Смысл морали раскрывается в модусе возможности ее действительного существования; это - возможность должного в самом сущем, или возможность осуществления должного.

Смысловой план морали с точки зрения его индивидуальной рефлексии представляет собой и предпосылку, и результат экзистенциального понимания идеи морали, ее смысложизненного значения для человека.

Смысл морали, таким образом, - это детерминированная внутренней свободой человека возможность его индивидуации в качестве именно морального существа, посредством онтологического принятия идеи морали как собственной, или "выбор самого себя абсолютным образом" (С.Кьеркегор).

Смысл морали вскрывает не значение должного (идея), а назначение долженствования для целостного человеческого существования в моральном качестве, и здесь главной является ориентирующая функция морали, то есть не форма обязывания человека целью, содержательно определенной в идее, а ценностное наполнение и, самое главное, оправдание цели, которую человек ставит перед собой самостоятельно и оценивает с точки зрения возможности ее осуществления.

Автономия морали, в аспекте ее смысла, обусловливается возможностью индивидуального диалога с абсолютным, ничем не детерминированным, кроме изначальной онтологической укорененности человека в бытии. (М.Хайдеггер). Гетерономность в этот диалог вносится не "материей поступка", а его рефлексией, влекущей не к смыслу, а к цели человеческого существования. Здесь доминирует противостояние должного и сущего, а смысл жизни подменяется идеей о ее высшей и единственной цели.

Такой подход мы обнаружили в трудах русских мыслителей конца XIX - начала XX веков: смысл жизни, отождествленный с высшей целью жизни, превратился в "идею жизни", точнее, в поиск ее должного содержания. Иной взгляд, сутью которого стал анализ возможности осуществления должного, был предложен Л.Н.Толстым, которого интересовало духовно-целостное содержание нравственности как единства когнитивного и ценностного в индивидуальном мироотноше-нии человека. Такого единства, как хорошо понимал Толстой, не образуют поведенческая и смысложизненная стороны нравственности, так как различаются самым существенным образом. Иначе говоря, смысл морали методологически требует учитывать наличие ее онтологических уровней, среди которых, как основные, могут быть выделены бытовой и бытийный.

Бытовая мораль эксплицирует ее действительный модус (аспект ее существования), то есть конституируется противостоянием сущего и должного, обусловленного и безусловного, относительного и абсолютного в сфере человеческих ценностей; она действует в области выбора между эмпирически значимыми, целесообразными ценностями, оценка которых, с позиций должного, имеет дополнительно-прикладной, инструментальный смысл. Отсюда вытекает императивность ее требований как необходимых, что выражается в той или иной моральной идее.

В сфере бытовой морали переплетены прагматические и свободные от них моральные ценности и отношения людей, поэтому она не может рассматриваться лишь как феномен, фиксирующий и упорядочивающий социальный опыт, так как во-многом противостоит ему, предлагая идеалы, отличные от стандартных форм поведения.

В бытовой морали имплицитно присутствует идея вечного несовершенства мира, которому противостоит некий должный нравственный миропорядок. Отсюда, бытовая мораль считается призванной быть институцией этого порядка, очерчивающей саму сферу нравственности и выявляяющей моральный статус тех или иных универсализированных мотивов и действий людей, в зависимости от степени их бескорыстия и свободы от прагматики.

От человека бытовая мораль требует действовать по максимуму действительных (на практике часто занижаемых) сил человека; она, поэтому, "снисходительнее" к людям и представляется более реалистичной в дифференциации отношения к ним. Следствием этого является то, что она неизбежно плюралистична и связана с необходимостью человеческого согласия и согласования различных моральных кодексов. Идеалом бытовой морали становится единение и солидарность человеческого рода на базе универсальных норм и принципов его нравственного существования.

Бытийная мораль - онтологическое обозначение сущностных характеристик морали, имеющих субстанциальный смысл и постигаемых в модальном контексте возможности; на этом уровне мораль способна преодолевать противостояние должного и сущего в широком перспективном контексте принципиальной возможности осуществления высших человеческих идеалов и ценностей.

Сферой компетенции бытийной морали являются смысложизнен-ные, а не поведенческие стороны нравственности; бытийный план морали призван означить любое событие и придать смысл жизни в целом.

Бытийная мораль исходит из идеи о существовании единого мирового нравственного порядка, в котором человек изначально (как свободное существо) находит самого себя, ориентируясь на возможный, а не всегда проблематичный - "действительный" - максимум собственных сил. Так бытийная мораль конституирует всю полноту морального достоинства человека и его нравственного самосознания.

Идеалом бытийной морали является индивидуальное осуществление жизненного предназначения человека (возможного должного) путем его единения с самим собой как условия единения с другими людьми.

Таким образом, связь двух родов идеалов ("согласие с собой" как условие "согласия с другим") эксплицирует соотношение бытовой и бытийной морали: как онтологические уровни морали они выражают, соответственно, ее существование (действительность) и сущность (возможность), то есть различны, однако в смысложизненном контексте тесно переплетены и представляют собой единую сферу индивидуально-нравственного постижения человеком его бытийного предназначения и решимости на него ответить в бытовом плане существования.

Онтологическим основанием взаимосвязи действительного и возможного, ее бытового и бытийного уровней является абсолют, который рефлексируется как морально безусловное.

С понятием абсолютного в морали связывается все свободное от условий ее осуществления, так что "свобода" мыслится в качестве главного конституирующего начала нравственности (как возможность по отношению к действительности).

В нашем применении понятия "абсолют" акцент делается не на "чистой" возможности (= свободе), а на возможности стать действительностью. ).

Абсолютное может быть осмыслено по двум основным линиям: трансцендентной и имманентной, максимальным выражением которых явились, соответственно, сакрально-религиозная метафизика и экзистенциализм, противопоставившие друг другу трактовки "абсолюта" как "совершенства" и "подлинности" (аутентичности). Точкой пересечения данных подходов является утверждение возможности безусловного в морали, приходящего к человеку "извне" (из трансцендентной реальности) или являющегося в акте индивидуально-свободного выбора человека как уникального, ничем и никем не детерминированного существа.

Анализ трансцендентного и имманентного подходов, как нам представляется, позволяет рассматривать их в связи, обусловленной диалогической природой самого морально безусловного: возможность диалога человека с трансцендентным и есть безусловное в моральном сознании и практике, не выделяемое в них по отдельности, так как сущее - не абсолютно, а должное, в той же мере, не действительно. Таким образом, сферой реализации абсолютного является возможность диалога трансцендентного и имманентного в человеческом существовании.

Безусловным является опознание универсального трансцендентного влияния (или "вести" о человеческом предназначении) индивидом,

-* II II который подтверждает возможность диалога с этим влиянием уникальным ответственным поступком. В этом нам видится базовый механизм обнаружения в человеческой жизни ее безусловного морального содержания, конкретно эксплицируемого феноменом диалога "совесть - ответственность".

Идеал бытийной морали, в отличие от идеала морали бытовой, содержащей интенцию к универсальности, индивидуален (но не индивидуалистичен) и совпадает с бытийно же осмысленной высшей целью жизни человека; его универсальность задана формальным, ко всякому человеку обращенным, требованием "стать самим собой", или совместить свое существование со своей сущностью, совместить свое предназначение с целью, которую он ответственно поставил перед собой как последнюю и высшую. В этой - диалоговой - трактовке нет радикального противопоставления должного сущему, то есть внимание сосредоточено не на моральной идее возвышения сущего до уровня должного, а на смысловом плане морали как возможности абсолютного стать сущим в решимости человека осуществить свою основную бытийную задачу, то есть свой смысл жизни. Несовпадение сущего и должного фиксируется бытовой моралью, но преодолевается в сфере бытийной, когда человек решает руководствоваться "доброй волей самой по себе" (И.Кант). Основой воссоединения человека с самим собой подлинным становится диалог долга и цели: первый обретает смысложизненное содержание, а цель - практическую достижимость. Таким образом, метафизическое "совершенство" и экзистенциальная "аутентичность" в диалоге возможности и действительности оказываются целесообразными не в отношении к абстракции только мыслимого высшего блага или какого-то частного блага бытовой морали, по отдельности, а по отношению к благу уникального человеческого существа, жизненно конкретно связывающего бытовое и бытийное содержание смысла своей жизни.

Отсюда следует, что главным понятием в смысложизненной проблематике является не понятие цели (или высшей цели, как это было у русских мыслителей конца XIX - начала XX веков), а целесообразности бытийного уровня, то есть возможности жить сообразно высшей цели, вступая в диалог с абсолютом и отвечая на его призывы индивидуальным (универсально-уникальным) образом.

Диалоговый подход к исследованию возможности и действительности морали в контексте проблемы смысла жизни позволяет по-новому взглянуть на саму смысложизненную проблематику: понятие "смысл жизни" означает принципиальную возможность охвата бытийного космоса его выделенной составляющей - человеком как "микрокосмом", а также действительность интегрального когнитивно-ценностного отношения человека к миру, собственной свободе и судьбе.

Нравственное оправдание жизни ("витадицея") - процесс и результат обретения "смыслом жизни" как теоретическим понятием, практического-нравственного - измерения, или образование "нравственного смысла жизни". Основанием и условием такого образования является диалог индивида с морально абсолютным, подлинно индивидудругой стороны, нравственный смысл жизни" - адекватный контекст для выделения критериев отнесения тех или иных проявлений человеческой жизни именно к нравственной сфере. Таким образом, обоснование морали, выделение ее индивидуального смысла, процедурно коррелирует с обоснованием нравственного смысла жизни.

Когнитивный аспект смысложизненной проблематики связан с поиском "истины бытия", а аксиологический - исходит из ценностного содержания отношения к миру, или "качества жизни".

В понятии "качество жизни" отражены социальные и индивидуальные аспекты проблемы смысла жизни: во-первых, это ее нравственная достойность, удостоверяемая социумом, во-вторых, - моральная аутентичность, то есть возможность использования человеком своего экзистенциального права действительно прожить жизнь самому и как свою собственную. Здесь идеалом становится векторное совпадение достойной жизни и человеческого достоинства, бытового, и бытийного измерения нравственного смысла жизни.

Ценность жизни" - понятие, обозначающее степень совпадения возможности и действительности в достижении "качественной жизни". Абсолютная полнота такого совпадения - теоретическая абстракция, практический смысл которой состоит все в той же возможности взаимовлияния бытовой и бытийной морали. Сама же дистинкция бытового и бытийного обусловливает различение в смысложизненной проблематике понятий "нравственный смысл жизни" и "смысл нравственной жизни". Несмотря на лексическую близость, эти понятия отражают различные модусы смысла: если нравственный смысл жизни предполагает единство возможности и действительности индивидуального осуществления человеком его основной бытийной задачи (предназначения), то смысл нравственной жизни означает ситуацию "прикладывания" какого-то иного (внеморального) смысла к жизни, которая, следовательно, лишается права так называться в сущностном отношении, оставляя за собой это право на уровне существования.

Истоком бытовой морали, в сфере которой и формируются неаутентичные, по отношению к индивидуальному предназначению, смыслы, является личностноопределенная, а не индивидуально определенная мораль. (Вслед за представителями таких современных направлений в психологии и антропологии как "онтопсихология", "гуманистическая психология" мы различаем "личность" и "сущность" человека как, соответственно, инструмент и собственно субъект онтологического самостроительства индивида).

Личностноопределенная мораль утверждает, в качестве главного позитивно-ценностного содержания нравственности, ее социально детерминированные истоки и интенции, в сфере которых человек репрезентирует социум и специфицируется, в основном, в процессе такой репрезентации.

Индивидуально определенная мораль - исток ее бытийного уровня существования и представляет собой, в нашей трактовке, собственно мораль, ее смысл, проявляющийся и на бытовом уровне. Мораль в ее индивидуальной определенности - возможность максимального совпадения бытового и бытийного, универсального и партикулярного в свободном самоутверждении человека в аутентичном моральном достоинстве. В сфере индивидуально определенной морали человек обретает нравственный смысл своего бытия, устанавливая с ним диалог как со своей собственной, внутренне принятой жизнью.

Связь "личностной" и "индивидуальной" морали, ее бытового и бытийного уровней эксплицируется триадой: добропорядочность -добродетельность - праведность, обозначающей ступени роста морального достоинства и свободы человека от "смысла нравственной жизни" до "нравственного смысла жизни".

Таким образом, сущность нравственного смысла жизни составляет онтологическое отношение человека к абсолюту, который, как нечто безусловное, имеет для него не трансцендентный или имманентный характер, по отдельности, а значим как то, с чем в принципе может быть установлен содержательный, смысложизненный диалог.

На уровне феномена данный диалог представлен нами в виде взаимосвязи совести и ответственности в структуре целостного нравственного существования человека.

В аспекте бытовой морали совесть - это способность, чувство или когнитивное проявление морального сознания, оценивающего меру соответствия (несоответствия) человеческого поведения общественным установлениям или сакрально (иррационально) заповеданным нормам; совесть - это природно-, социально- или духовно-детерминированный инструмент, регулирующий нравственные взаимоотношения человека и мира. В связи с этим, природа совести традиционно дается в натуралистической, социальной или духовной (светски или сакрально ориентированной) трактовке.

Особенностью натуралистического подхода к феномену совести является то, что она воспринимается здесь как средство нормативной рестрикции по отношению к бессознательно-животным инстинктам "человека телесного".

Социальный подход имеет также функциональный характер, но трактует совесть как результат интериоризации внешних авторитетных требований со стороны светски или сакрально выраженных норм поведения, деятельности человека, живущего среди людей.

Духовно-ориентированный подход рассматривает совесть как онтологически самодостаточное, сверхприродное и индивидуально-свободное начало в человеке, специфицирующее его в этом - собственно человеческом - качестве. Важно отметить, что абсолютизация данного подхода также приводит к искажению представлений о целостном моральном существовании, к противопоставлению его бытового и бытийного плана.

Совесть, в аспекте индивидуально определенной морали, - это не столько мера отклонения человеческого поведения от общественных установлении или сакрально заповеданных норм, сколько мера человеческого в человеке, мера совпадения его существования и сущности, бытового и бытийного измерений его жизни. В бытийном плане совесть конкретно выражает смысл морали, или индивидуальную нормативную идею человека, указывающую на его абсолютно ценное и незаменимое собственное назначение. Принуждение совести исходит из глубины самого индивидуального духа и заключается в "простом" указании на моральный абсолют, без объяснений, почему его надо признать и ему соответствовать практическим образом. Объектом воздействия совести является индивид, побуждаемый к тому, чтобы в действительности стать тем, кем он является в возможности.

Углубление моральной саморефлексии (добропорядочность -добродетельность - праведность) выражено в сфере совести как движение от ее негативно-запретительной формы проявления к позитивной, вплоть до идеально-праведной "чистой совести".

Поскольку смысл жизни, в сфере его проявленности, - это, одновременно, вопрос (запрос) и ответ, феномен совести оказывается неразрывно связанным с человеческой ответственностью. Бытийное постижение совести как адекватного самоуказания на себя абсолютного в морали, как конкретного выражения смысла морали, или возможности ее индивидуальной определенности в структуре целостного нравственного опыта человека, методологически требует обратиться к ее диалогу с ответственностью.

Структура ответственности аналогична уровням бытия совести: человек отвечает перед кем-то, за что-то или перед самим собой в непосредственной связи с осознанием "абсолютной вести" (полнотой совестного акта) и, следовательно, с глубиной проникновения в смысл жизни. Диалог совести и ответственности - базис морального достоинства человека, которое, в свою очередь, выступает в качестве осознанной меры соотношения совести и ответственности: если человек находится в ответственном диалоге со своей совестью, он аутентичен в своем моральном достоинстве и являет в мир именно самого себя.

Диалог совести и ответственности представляет собой универсальный "механизм" существования и обнаружения нравственности; индивидуальное наполнение этого "механизма" определяется содержанием "вести" и "ответа", которое составляют любовь к Богу, к себе и к другим людям.

Структурно-содержательная аналогичность совести и ответственности обусловлена тем, что она конкретно эксплицирует органическую связь бытового и бытийного плана морали как этически действительного и возможного.

Список научной литературыСтрелец, Юрий Шлемович, диссертация по теме "Этика"

1. Аббаньяно Н. Введение в экзистенциализм.-СПб.:Алетейя,1998,-505 с.

2. Аббаньяно Н. Экзистенция как свобода.// Вопр. философии,-1992-№8.

3. Абеляр П. История моих бедствий:Пер. с лат.-М.: Республика, 1992-335с.

4. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни.-М.:Мысль,1991.-299 с.

5. Авенариус Р. Критика чистого опыта.Пер.с нем. Ив. Федорова.- СПб.: Шестаковский и Федоров,1907-1908.Т.1,2.

6. Агацци Э. Ответственность подлинное основание для управления свободной наукой// Вопр.философии.-1992.-№1.

7. Анисимов С.Ф. Мораль и поведение.-2-е изд.,доп.-М.Мысль, 1985,185 с.

8. Адорно Теодор В. Проблемы философии морали: Пер.с нем. -М.: Республика,2000.-23 8 с.

9. Андреев Д. Роза Мира.-М.: Тов-во "Клыпгников-Комаров и К0", 1993304 с.

10. Андрусенко В.А. Социальный страх (Опыт философского анализа).

11. Оренбург: Оренб.госуниверситет,1995.-172 с.

12. Антология кинизма.Фрагменты сочинений кинических мыслителей./ Ин-т философии.-М.: Наука,1996.-335 с.

13. Анчел Е. Этос и история:Пер.с венг.М.А.Хевеши.-М.:Мысль,1988,-128 с.

14. Анчелов С. Марксистская этика как наука.Пер.с болг.А.В.Федотова,

15. М.: Прогресс, 1973.-264 с.

16. Апресян Р.Г. Постижение добра.-М.Молодая гвардия,-1986.-207 с.

17. Апресян Р.Г. Идея морали и базовые нормативно-этические программы.-М.: ИФРАНД995.-348 с.

18. Аристотель. Сочинения в 4 т.-М.: Мысль,1976-1984.

19. Аристотель.Этика (К Никомаху) /Аристотель. Этика. Политика. Риторика.Поэтика. Категории.-Мн.: Литература, 1998,-1392 с.

20. Архангельский Л.М. Курс лекций по марксистско-ленинской этике. Учебное пособие.-М.: Высшая школа, 1974.-317 с.

21. Архангельский Л.М. Марксистская этика: предмет,структура, основные направления.-М.: Мысль,1985.-240 с.

22. Асмус В.Ф. Иммануил Кант. 1724-1974. К двухсотпятидесятилетию содня рождения.-М.: Наука, 1973.-531 с.

23. Асмус В.Ф. Платон.-М.: Мысль, 1969.-245 с.

24. Бакурадзе О.М. Природа морального суждения.-Тбилиси: Изд-во Тбил.ун-та, 1982.-84 с.

25. Бакштановский В.И. Диалектика цели и средств в моральном выборе// Филос.науки.-1977.-№ 1.

26. Бахтин М.М. Фрейдизм:Критический очерк.-М.Л.: Госиздат, 1927,163 с.

27. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского.-М.: Худ.лит-ра, 1972.-471 с.

28. Белый А. Символизм как миропонимание./Сост.,вступ.ст. и прим. Л.А.Сугай/.-М.: Республика, 1994.-528 с.

29. Бербешкина З.А. Совесть и справедливость.-М.: Об-во"Знание" РСФСР, 1987.-40 с.

30. Бербешкина З.А. Совесть как этическая категория.-М.: Высшая школа,1986.-101 с.

31. Бергсон А. Два источника морали и религии.-М.: Канон, 1994.-382 с.

32. Бергсон А. Здравый смысл и классическое образование// Вопр. философии.-1990.-№ 1.

33. Бердяев H.A. Смысл творчества. Опыт оправдания человека.-М.: Г.А.Леман и С.И.Сахаров,1916.-358 с.

34. Бердяев H.A. Миросозерцание Достоевского.-Прага: Американское изд-во,1923.-238 с.

35. Бердяев H.A. Философия свободы.-М.: Путь, 1911.-278 с.

36. Бердяев H.A. Смысл истории. Опыт философии человеческой судьбы. -Берлин: "Обелиск", 1923.-268 с.

37. Бердяев H.A. О назначении человека.Опыт парадоксальной этики. -М.: Республика, 1993.-383 с.

38. Беркли Дж. Сочинения./ Вступ.ст.И.С.Нарский.-М.: Мысль,1978. -555 с.

39. Библер B.C. Мышление как творчество (Введение в логи -ку мысленного диалога).-М.: Политиздат, 1975.-399 с.

40. Библер B.C. От науко-учения к логике культуры.-М.: Мысль, 1991.— 212 с.

41. Библия. Российское Библейское общество.-М.,1997.

42. Благо и истина: классические и неклассичеекие регулятивы./Отв.ред. А.П.Огурцов;РАН.Ин-т философии.-М.,1998.-263 с.

43. Бонхеффер Д. Сопротивление и покорность.-М.:Прогресс,1994-286 с.

44. Боуэн М.В.-Б. Духовность и личностно-центрированный подход // Вопр.психологии.-1992.-№ 3,4.

45. Боэций. Об утешении философией и другие трактаты.-М.: Мысль, 1990.-304 с.

46. Брагина Л.М. Социально-этические взгляды итальянских гуманистов (Вторая половина XV в.)-М.: Изд-во Моск.ун-та, 1983 -304 с.

47. Братусь Б.С. К проблеме человека в психологии // Вопр.психологии,-1997.-№ 5.

48. Брентано Ф. О происхождении нравственного познания.Пер.с нем,-СПб.: Алетейя,2000.-185 с.

49. Брудный А.А. Наука понимать.-Бишкек: Манас, 1996,-184 с.

50. Бруно Дж. О героическом энтузиазме.Пер.с итал.-К.: Новый Акрополь, 1996.-288 с.

51. Бубер М. Проблема человека. Перспективы // Лабиринты одиночества. -М.: Прогресс, 1989.-342 с.

52. Бубер М. Я и Ты.-М.: Прогресс, 1993.-341 с.

53. Буева Л.П. Человек: деятельность и общение.-М.:Мысль, 1978.-216 с.

54. Бэрон Р.,Ричардсон Д. Агрессия.-СПб.: Изд-во"Питер",2000.-352 с.

55. Вехи.Сб.статей о русской интеллигенции.-М.: "Новое время",1990,212 с.

56. Виндельбанд В. О свободе воли.-М.: Изд-во Краузе, 1905.-94 с.

57. Виндельбанд В. От Канта до Ницше. /Пер. с. нем. под ред. А.ИВведенского. -М.:"КАНОН-пресс","Кучково поле", 1998. -496 с.

58. Витгенштейн Л. О достоверности //Вопр.философии,-1991.-№ 2.

59. Вольтер. Метафизический трактат.// Философские сочинения.-М.: Мысль, 1988.-356 с.

60. ВундтВ. Этика./Пер. с нем.-СПб.: "Ротонда", 1887-183 с.

61. ВышеславцевБ.П. Этика преображенного Эроса.-М.: Республика,1994.-368 с.

62. Гадамер Г.-Г. Истина и метод. Пер.с нем.-М.: Прогресс, 1988.-344 с.

63. Гайденко П.П. Экзистенциализм и проблема культуры. -М.: Знание, 1963.-118 с.

64. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. В 3 т,-М.: Мысль, 1977.

65. Гегель Г.В.Ф. Философия права: Пер.с нем.-М.: Мысль, 1990.-524 с.

66. Гейзенберг В. Шаги за горизонт. Пер.с нем.-М.: Наука, 1987.-184 с.

67. Гельвеций К.А. Об уме./ Гельвеций К.А. Соч.в 2 т.-М.: Мысль,1973.

68. Гоббс Т. О гражданине./ Гоббс Т. Избр. сочинения: В 2т. -М.: Мысль, 1976.Т.1.

69. Гомперц Т. Греческие мыслители: Пер.с нем.-СПб.: Алетейя,1999,-606 с.

70. Горелов A.A. Древо духовной жизни.-М.: Аргус, 1994.-360 с.

71. Гумницкий Г.Н. Основы этики: Учебное пособие./Иван, инж.-строит.ин-т.-Иваново, 1994.-289 с.

72. Гусейнов A.A. Этика Аристотеля.-М.: Знание, 1984.-64 с.

73. Гусейнов A.A., Иррлитц Т. Краткая история этики.-М.: Мысль, 1987.— 589 с.

74. Гусейнов A.A. Золотое правило нравственности.3-е изд., доп. и перераб.-М.: Молодая гвардия, 1988.-271 с.

75. Гусейнов A.A. О совести (слово в одной полемике) //Человек.-1995,-№4.

76. Гусейнов A.A. Моральная демагогия как форма апологии насилия // Вопр. философии,- 1995.-№5.

77. Гусейнов А.А. Великие моралисты.-М.: Республика,1995.-351 с.

78. Гусейнов А.А. Язык и совесть. Избранная социально-философская публицистика.-М.: ИФРАНД996.-185 с.

79. Гусейнов А.А.,Апресян Р.Г. Этика:Учебник.-М.: ГардарикаД998,-472 с.

80. Давыдов Ю.Н. Этика любви и метафизика своеволия: Проблемы нравственной философии/-2-е изд.-М.: Молодая гвардия,1989.-317 с.

81. Декарт Р. Избранные произведения.-М.: Мысль, 1950.-442 с.

82. Делез Ж. Критическая философия Канта: учение о способностях. Бегсонизм. Спиноза: Пер. с фр.-М.: ПЕР СЭ,2000.-3 51 с.

83. Джафарли Т.М. Из истории домарксистской этики.-Тбилиси: Мерани,1970.-282 с.

84. Джемс У. Прагматизм.-М.: Дрок,1905.-338 с.

85. Джемс У. Психология./ Под ред. Л.А.Петровской.-М.: Педагогика, 1991.-368 с.

86. Дилигенский Г.Г. В защиту человеческой индивидуальности // Вопр. философии,-1990.-№ 3.

87. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов.-М.: Мысль, 1979.-620 с.

88. Длугач Т.Б. Подвиг здравого смысла, или Рождение идеи суверенной личности/Гольбах,Гельвеций,Руссо/-М.: Наука, 1995.-221 с.

89. Доддс Э.Р. Греки и иррациональное: Пер. с англ.-СПб.: Але-тейя,2000.-506 с.

90. Дорфман Л.Я. Метаиндивидуальный мир: методологические и теоретические проблемы.-М.: Смысл, 1993.-456 с.

91. Достоевский Ф.М. Полн.собр.соч.в 30 т.-Л.: Худ.лит-ра,1972.

92. Дробницкий О.Г. Понятие морали: историко-критический очерк,- М.:1. Наука, 1974.-386 с.

93. Дробницкий О.Г. Проблемы нравственности.-М.: Наука,1977.-331 с.

94. Духовное производство. (Отв. ред. В.И.Толстых).-М.: Наука, 1981,- 352 с.

95. Духовность человеческого бытия.-Владимир: Изд-во Влад.ун-та,1998 -312 с.

96. Дхаммапада.-М.: Ист.-религ.об-во "Аум", 1960.-164 с.

97. Дюмон Л. Эссе об индивидуализме,- Дубна, 1997.-389 с.

98. Ермилина Г.К. Идеал справедливости и действительность,-Ярославль: Верхне-Волж.кн.из-во,1991.-160 с.

99. Если хочешь быть свободным. (Сенека, Честерфилд, Моруа).-М.: Политиздат, 1992.-3 81 с.

100. Жаккар Ж-Ф. Даниил Хармс и конец русского авангард а.-СПб.: Алетейя, 1995.-392 с.

101. Зеленкова И.Л. Проблема смысла жизни: Опыт историко-этического исследования.-Минск: Университетское,1988.-127 с.

102. Зиммель Г. Избранное.Т.1,2: Пер. с нем.-М.: Юристъ,1996.

103. Зинченко В.П. Работа понимания //Психологическая наука и образование-1997.-№ 3.104.3ов бытия. Философско-психологический семинар (памяти Г.И.Челпанова) // Человек.-1996.-№ 2.

104. Зотов Н.Д. Личность как субъект нравственной активности: природа и становление: (Философско-этическое исследование).-Томск: Издательство Том.ун-та, 1984.-247 с.

105. Иванов В.Г. История этики средних веков.-Л.: Изд-во Ленингр. унта,1984.-279 с.

106. Иванов В.Г. История этики древнего мира.-Л.: Изд-во Ленингр. унта,1980.-224 с.

107. Идея морали: теория,норма,смысл // Человек.-1997.-№ 2.

108. Изард К. Эмоции человека.-М.: Прогресс, 1980.-411 с.

109. Ильенков Э.В. Свобода воли //Вопр.философии.-1990.-№ 2.

110. Ильин И.А. Путь к очевидности.-М.: Республика, 1993.-431 с.

111. Ильин И.А. Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека:В 2 т.-СПб.: Наука, 1994.-542 с.

112. Иодль Ф. История этики в новой философии:в 2 т.-М.,1896-1898.

113. Истоки альтруизма //Человек.-1995.-№ 5.

114. Ицзин. Книга перемен и ее канонические комментарии: Пер. с кит. -М.: Янус-К, 1998.-374 с.

115. Кайберг Г. Вероятность и индуктивная логика/ Пер. с англ. Б.Л.Лихтенфельда.-М.: Прогресс, 1978.-374 с.

116. Какабадзе З.М. Природа человеческого бытия-Тбилиси: Мерани,1985.-298 с.

117. КалашниковаЕ.М. Личность и общность (Проблемы идентификации) .-Пермь: Изд-во Перм.ун-та, 1997.-281 с.

118. Камю А. Бунтующий человек./ Философия.Политика.Искусство: Пер. с фр.-М.: Политиздат, 1990.-415 с.

119. Канке В.А. Формы времени.-Томск: Изд-во Том.ун-та, 1984.-224 с.

120. Кант И. Сочинениям 8 т/Под ред. А.В.Гулыги.-М.: ЧОРОД994.

121. Кант и кантианцы /под ред.А.С.Богомолова/.-М.: Наука, 1978.-359 с.

122. Карсавин Л.П. Добро и зло// Малые сочинения.-СПб.: Алетейя,1994.

123. Карсавин Л.П. О началах (Опыт христианской метафизики) -/Подгот.текста и посл.А.К.Клементьева.-СПб.: ИМКА-Пресс,1994375 с.

124. Кассирер Э. Познание и действительность.-СПб.: Алетейя,1912. -261 с.

125. Кассирер Э. Жизнь и учение Канта.-СПб.: Ун-коеД997.-447 с.

126. Юное Э. Ницше в России: Революция морального сознания: Пер.с англ.-СПб.: Акад.проект, 1999.-316 с.

127. Коган Л. А. Жизнь как бессмертие // Вопр. философии-1994.-№ 12.

128. Коган Л.Н. Зло:(Философское эссе)-Екатеринбург: Изд-во Урал, унта, 1992.-109 с.

129. Коган Л.Н. Цель и смысл жизни человека.-М.: Мысль,1984.-252 с.

130. Коган Л.Н. Человек и его судьба.-М.: Мысль,1988.-285 с.

131. Корет Эмерих. Основы метафизики:Пер.с нем.-Киев: Тандем, 1998. -248 с.

132. Красиков В.И. Метафизика самоопределения. -Кемерово: Кузбассвузиздат,1995.-220 с.

133. Кропоткин П.А. Этика.-М.: Политиздат, 1991.-496 с.

134. Крюков М.С. Жить по совести.-М.: Политиздат, 1988.-302 с.

135. Ксенофонт. Сократические сочинения.-СПб.: Алетейя, 1993.-369 с.

136. Кудрявая Н.В. Лев Толстой о смысле жизни. Образ духовного и нравственного человека в педагогике Л.Н.Толстого.-М.: РИО ПФ "Красный пролетарий", 1993.-176 с.

137. Кьеркегор С. Страх и трепет:Пер.с дат.-М.: Республика, 1993.-383 с.

138. Кьеркегор С. Или-или.Пер.с дат.-М.: Историко-религиозное об-во "Артогея", 1991.-420 с.

139. Лейбниц Г. Сочинения: В 4 т. -М.: Мысль,1982-1985.

140. Лифинцева Т.П. Философия диалога Мартина Бубера./Ин-т142143144145146147148149150151152,153154155156157философии РАН.-М. ,1999.-101 с.

141. Лихачев Д.С. Раздумья,-М.:Дет. лит-ра,1991.-318 с.

142. Локк Дж. Опыт о человеческом разумении. / Локк Дж.Сочинения в 3т.ТЛ.-М.: Мысль,1985.-621 с.

143. Лоренц К. Агрессия /так называемое "зло'7:Пер.с нем.-М.Прогресс, 1994.-272 с.

144. Лосев А.Ф. Бытие-Имя-Космос. /Сост.и ред. А.А.Тахо-Годи.-М.: Мысль, 1993.-958 с.

145. Лэнг Р. Расколотое "Я":Пер.с англ.-СПб.: Белый кролик,1995.-352 с. Любутин К.Н., Пивоваров Д.В. Диалектика субъекта и объекта. -Екатеринбург: Изд-во Урал.ун-та, 1993.-426 с.

146. Льюис К.С.Любовь.Страдание.Надежда: Притчи.Трактаты: Пер.с англ.-М.: Республика, 1992.-432 с.

147. Максимов A.M. Свобода как противоречие самобытия и инобытия.-Екатеринбург: Изд-во Урал.ун-та, 1998.-234 с.

148. Мамардашвили M.K. Как я понимаю философию./Сост.и предисл. Ю.П.Сенокосова.-М.: Прогресс, 1990.-368 с.

149. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления.-М.:Издат.группа "Прогресс","Культура",1993.-352 с.

150. Мамардашвили М.К. Кантианские вариации./Под ред. Ю.П.Сенокосова.-М. : АГРАФ, 1997.-320 с.

151. Маритен Ж. Философ в мире./Пер.с фр.-М.:Высш.шк., 1994.-192 с.

152. Марк Аврелий Антонин. Размышления.-СПб.: Наука, 1993.-248 с.

153. Маркузе Г. Эрос и цивилизация:философское исследование учения Фрейда:Пер.с англ.-Киев:000 Ирис, 1995.-352 с.

154. Марсель Г. Быть и иметь.-Новочеркасск: САГУНА, 1994.-160 с.

155. Марченко Е.Д. За моей невозможностью.-М.: Тройка, 1999.-241 с.

156. Маслоу А. Дальние пределы человеческой психики:Пер.с англ,-СПб.: Из д. группа "Евразия", 1997.-430 с.

157. Матюшин Г.Г.Стыд и совесть как формы моральной самооценки-М.: Мысль,1998.-389 с.

158. Матюшин Г.Г. Этика:Конспекты лекций./Г.Г.Матюшин.-М.: Изд-во МГОПУ,1998.-143 с.

159. Мень A.B. История религии:В поисках Пути, Истины и Жизни:В 7 т./Предисл.С.С.Аверинцева.-М.: СП "Слово",1991.

160. Мережковский Д.С. Л.Толстой и Достоевский.-М.: Наука,2000,-587 с.

161. Мильнер-Иринин Я.А. Этика, или Принципы истинной человеч-ности.-М.: Наука, 1999.-519 с.

162. Монтень М. Опыты. В 3 кн.-М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997.

163. Мораль и рациональность.-М.: ИФРАН, 1995,-197 с.

164. Москаленко А.Т.,Сержантов В.Ф. Смысл жизни и личность. -Новосибирск: Наука.Сиб.отд-е, 1989.-205 с.

165. Мур Дж.Э. Принципы этики:Пер.с англ.-М.: Прогресс, 1984.-326 с.

166. Мур Дж. Природа моральной философии./Предисл.А.Ф.Грязнова и Л.В.Коноваловой:Пер.с англ.,сост. и прим. Л.В.Коноваловой.-М.: Республика,1999.-351 с.

167. Мы живем среди людей:Кодекс поведения./Авт.-сост. И.В.Дубро-вина.-М.: Политиздат, 1989.-383 с.

168. Мысли о душе. Русская метафизика XVIII века.-СПб.: Наука, 1996.— 314 с.

169. На переломе.Философские дискуссии 20-х годов:Философия и мировоззрение./Сост.П.В.Алексеев.-М.: ПолитиздатД990.-528 с.

170. Назаретян А.П. Историческая эволюция морали:прогресс или регресс?// Вопр. философии.-1992.-№ 3.

171. Назаретян А.П. Совесть в пространстве культурно-исторического бытия // Общественные науки и современность,-1994.-№ 5.

172. Налимов В.В. Разбрасываю мысли. В пути и на перепутье.-М.: Прогресс-Традиции,2000.-344 с.

173. Налимов В.В. Вселенная смыслов // Общественные науки и современность,-1995.-№ 3

174. Некрасова E.H. Живая истина. Метафизика человеческого бытия в русской религиозной философии XX века.-М.: Мартис, 1997,-160 с.

175. Немировский В.Г. Смысл жизни: Проблемы и поиски.-Киев: Политиздат Украины, 1990.-223 с.

176. Неретина С.С. Концептуализм Абеляра.-М.: Гнозис,1994.-216 с.

177. Неретина С.С. Бердяев и Флоренский: о смысле исторического //Вопр.философии.-1991.-№ 3.

178. Нерсесянц B.C. Сократ.-М.: Наука, 1977.-152 с.

179. Нижников С.А. Древнегреческая метафизика классического периода.-М.: Уникум-Центр, 1999,-134 с.

180. Нибур Р. Христос и культура./Избр.тр. Ричарда Нибура и РайнхольдаНибура.-М.: Юристъ, 1996.-575 с.

181. Ницше Ф. Сочинения:В 2 т./Пер.с нем.:сост.,ред.и авт.примеч. К.А.Свасьян.-М.: Мысль, 1990.

182. Ницше Ф. Избранные произведения./ Сост.,авт.вступ.ст. К.А.Свась-ян.-М.: Просвещение, 1993.-573 с.

183. О свободе: Антология мировой либеральной мысли/1 половина XX века/.-М, :Прогресс-Традиция,2000.-870 с.

184. Ойзерман Т.И. Философия как история философии.-СПб.: Алетейя,1999.-448 с.

185. Ойзерман Т.И. Этикотеология Канта и ее современное значение //Вопр.философии.-1997.-№ 3.

186. Олдак П.Г. Мера человеческой жизни:Учеб.пособие./Сиб.ун-т потреб.кооп.-Новосибирск, 1999.-75 с.

187. Орлов А.Б. Онтопсихология: основные идеи,цели,понятия и методы //Вопр.психологии.-1994.-№ 3.

188. Орлов В.В. История человеческого интеллекта.Ч.З.Современный интеллект-Пермь: Изд-во Перм.ун-та, 1999,-183 с.

189. Оссовская М. Рыцарь и буржуа: исследования по истории морали. -М.: Прогресс, 1987.-527 с.

190. Паскаль Б. Несоразмерность человека // Из истории мировой гуманистической мысли.-М.: Просвещение,1995.-С.60-62.

191. Пассмор Д. Сто лет философии.Пер.с англ.-М.: Прогресс-Традиция, 1998.-496 с.

192. Переломов JI.C. Конфуций: жизнь,учения,судьба.-М.: Наука. Изд.фирма "Вост. лит-ра", 1993.-440 с.

193. Печенев В. А. Истина и справедливость./Размышления о нравственно-философских аспектах проблемы/.-М.: Политиздат, 1989-256 с.

194. Пивоваров Д.В. Религиозное самоопределение человека в контексте культуры //Философия самоопределения.-Оренбург: ОГУД996. -с.96

195. Платон. Собрание сочинений в 4 т.-М.: Мысль, 1990-1994.

196. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Трактаты и диалоги: В 2 т.-М.: РИПОЛ КЛАССИК,1998.-672 с.

197. ПоповВ.А. Христианская этика.-СПб.:Библия для всех, 1999. -223 с.

198. Поппер K.P. Логика и рост научного знания:Пер.с англ.-М.: Прогресс, 1983.-286 с.

199. Психология и этика: опыт построения дискуссии.-Самара: Издат.дом "Бахрах",1999.-128 с.

200. Пучинский В.М. Смыслы внутренние и внешние /значения/ //Философские исследования.-1997.-№ 1.

201. Разин A.B. От моральных абсолютов к конкретной действительно-сти.-М.: Изд-во Моск.ун-та, 1996.-159 с.

202. Разум сердца: Мир нравственности в высказываниях и афоризмах. /Сост.:В.Н.Назаров, Г.П.Сидоров.-М.: ПолитиздатД 989.-605 с.

203. Раскин Д.И. Бытие и трансценденция.-М.: МНЭПУ,2000.-244 с.

204. Рациональное и эмоциональное в морали. /Р.Г.Апресян, В.Н.Назаров, Е.Л.Дубко и др.; под ред.А.И.Титаренко, Е.Л.Дубко. -М.: Изд-во Моск.ун-та,1983.-156 с.

205. Реале Дж.,Антисери Д. Западная философия от истоков до нашихдней. Т 1-4.-СПб.: ТОО ТК "Петрополис",1996.

206. Рикер П. Герменевтика и психоанализ. Религия и вера.-М.: Искусство, 1996.-269 с.

207. Риккерт Г. Философия жизни:Пер. с нем.-К.: Ника-Центр, 1998. -512 с.

208. Римские стоики. Сенека. Эпиктет. Марк Аврелий.-М.: Республика,1995.-283 с.

209. Розанов В. В. Уединенное: Сочинения.-М.: ЗАО изд-во ЭКСНО-Пресс, 1998.-912 с.

210. Розентол С.Б. Этическое измерение человеческого существования: прагматический путь Мида за пределами абсолютизма и релятивизма //Вопр. философии.-1995.-№ 5.

211. Ролз Дж. Теории справедливости.-Новосибирск: НГУ, 1995.-536 с.

212. Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения.-М.: Худ. лит-ра,1961.Т.П,Ш.

213. Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. Трактаты./Пер. с фр,-М. :"КАНОН-Пресс'У 'Кучково поле", 1998.-416 с.

214. Рьюз М. Наука и религия: по-прежнему война? //Вопр.философии,-1991.-№ 2.

215. Сабиров В.Ш. Этический анализ проблемы жизни и смерти.-М.: Знание,1987.-64 с.

216. Сартр Ж.-П. Экзистенциализм это гуманизм //Сумерки богов.-М.: Политиздат, 1976.-е. 121-149

217. Свасьян К. А. Фридрих Ницше: мученик познания. // Ницше Ф. Сочинения: в 2 т.-М.: Мысль,1990.Т. 1.-829 с.

218. Секацкий А.К. Онтология лжи.-СПб.: Изд-во СпбГУ,2000.-118 с.

219. СимкинГ.Н. Рождение этосферы //Вопр. философии.-1992.-№ 3.

220. Симонов П.В. Между долгом и совестью // Человек-1995.-№ 4.

221. Смысл жизни: Антология. /Сост., общ.ред., предисл. и примеч. Н.К.Гаврюшина.-М.: Изд.группа "Прогресс-Культура", 1994.-592 с.

222. Смысл жизни в русской философии. Кон.Х1Х-нач.ХХ вв.-СПб.: Наука,1995,-382 с.

223. Соина О.С. JI. Толстой о смысле жизни: этические искания и современность //Вопр.философии.-1985,-№ 11.

224. Соина О.С. Феномен русского морализаторства:Этические очерки,-Новосибирск: Наука, 1995,-196 с.

225. Соловьев B.C. Сочинения в 2 т.-М.: Мысль, 1988.

226. Соловьев B.C. Три разговора.-М.:"ПИК",1991.-192 с.

227. Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас./Очерки по истории философии и культуры/.-М.: Политиздат, 1991.-432 с.

228. Софокл. Драмы./В пер. Ф.Ф.Зелинского.-М.: Наука, 1990.-606 с.

229. Спиноза Б. Этика // Спиноза Б. Избранные произведения в 2 т.-М.: Мысль, 1957.

230. Степнов П.П. Мораль и этика: вопросы истории и теории: Монография.-М.: Изд-во РАГС, 1999.-232 с.

231. Стрелец Ю.Ш. Метафизический пояс жизненной самозащиты человека // Жизненная защищенность человека. Коллект. моногра-фия.-Оренбург: ОГУД997.

232. Стрелец Ю.Ш. Проблема смысла жизни в метафизико-философском измерении.-Оренбург: Изд-во ООИУУ,1997.-152с.

233. Стрелец Ю.Ш. Проблема смысла жизни /философско-психоло-гическая трактовка/-Оренбург:Изд-во ОГУ, 1999.-58 с.

234. Стрелец Ю.Ш. Должен, потому что можешь (Смысл жизни человека в этическом измерении).-Оренбург: Изд-во ОГУ,2000.-334 с.

235. Татаркевич В. Счастье и насчастье //Из истории мировой гуманистической мысли.-М.: Просвещение,1995.С.41-43.

236. Тейяр де Шарден П. Феномен человека: Пер.с фр.-М.: Наука, 1987240 с.

237. Тертуллиан К.С.Ф. Избранные сочинения: Пер. с лат./Общ.ред. и сост. А.А.Столярова.-М.: Изд.группа "Прогресс","Культура",1994.-448 с.

238. Титаренко А.И. Структуры нравственного сознания: опыт этико-философского исследования.-М.: Мысль, 1974.-277 с.

239. Титов В. А. Мораль: познание и действие.-М. Молодая гвардия,1987. 250 с.

240. Толстой Л.Н. Полн.собр.соч.:в 90 т.-М.-Л., 1928-1958.

241. Толстой Л.Н. Путь жизни.-М.: Республика, 1993.-431 с.

242. Толстых В.И. Сократ и мы: Разные очерки на одну и ту же тему.-2-е изд.-М.: Политиздат, 1986.-384 с.

243. Томашов В.В. Ответственность как экзистенциальная проблема: Историко-философские очерки. / Моск. пед. ун-т и др.-М.,1998.153 с.

244. Трубецкой E.H. Смысл жизни. /Сост.А.П.ПоляковаД.П.Апрышко.-М.: Республика, 1994.-432 с.

245. Трубецкой E.H. Мировоззрение Вл.С.Соловьева.Т.1.-М.: "Медиум", 1994.-604 с.

246. Федоров Ю.М. Универсум морали.-Тюмень: ТГУ,1992.-316 с.

247. Фейербах Л. Сочинения: в 2 т. /ТТер.с нем. /Ин-т философии.-М.: Наука, 1995.Т. 1,2.

248. Философия культуры. Становление и развитие.-СПб.:"Лань",1998,-448 с.

249. Философия любви: /Сб.:в 2 ч./Сост. А.А.Ивин; Предисл. Д.П.Горского, А.А.Ивина/.-М.: Политиздат, 1990.

250. Философия самоопределения.-Оренбург: Изд-во ОГУ, 1996.-212 с.

251. Фихте И.Г. Сочинения в 2 т. /Сост.и прим.Вл.Волжского.-Спб.: Мифрил,1993.Т. 1.-687 с.

252. Фишер К. Артур Шопенгауэр.-СПб. :"Лань", 1999.-603 с.

253. Флоренский П. А. Столп и утверждение истины.Ч.1,П.-М.: Мысль, 1990.

254. Франк С.Л. Предмет знания. Душа человека.-СПб.: Наука, 1995.— 655 с.

255. Франкл В. Человек в поисках смысла: Сборник:Пер.с англ.и нем. /Общ.ред.Л.Я.Гозмана и Д.А.Леонтьева.-М.:Прогресс,1990.-368 с.

256. Фрейд 3. "Я" и "Оно". Труды разных лет: в 2 кн.-Тбилиси: Мерани,1991.

257. Фрейд 3. Лекции по введению в психоанализ.-М.: Мысль,1989. -402 с.

258. Фрейд 3. По ту сторону принципа удовольствия.-М.: Прогресс, 1992. 569 с.

259. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности: Перевод/ Авт.вступ.ст. П.С.Гуревича.-М.: РеспубликаД994.-447 с.

260. Фромм Э. Душа человека: Перевод.-М.: Республика, 1992.-430 с.

261. Фромм Э. Иметь или быть?: Пер.с англ. /Общ. ред.и поел. В.И.Доб-реньков.-М.: ПрогрессД990.-336 с.

262. Фромм Э. Психоанализ и этика.-М.:Республика,1993.-415с.

263. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук:Пер.с фр.В.П.Визгина,Н.С.Автономовой.-М,: ПрогрессД977.-406 с.

264. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие:

265. Пер.с нем.-СПб.: Наука,2000.-377 с.

266. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления:Пер.с.нем.-М.: Республика, 1993.-447 с.

267. Хекхаузен X. Мотивация и деятельность: в 2т.-М.: Прогресс, 1986.

268. Хергемеллер Б.У. Или-или: трактат,посвященный вопросу о смысле жизни //Реферативный журнал.-1987.-№ 2.

269. Хоружий С.С. Подвиг как органон. Организация и герменевтика опыта в исихастской традиции //Вопр.философии.-1998.-№ 3.

270. Хоружий С.С. Род или недород? Заметки к онтологии виртуальности //Вопр. философии,-1997.-№ 7.

271. Хюбнер К.Рефлексия и саморефлексия метафизики //Вопр. филосо-фии.-1993.-№ 7.

272. Цицерон. Диалоги.-М.: Науч.-изд.центр "Ладимор", 1994.-283 с.

273. Человек: Философско-энциклопедический словарь. /АпресянР.Г. и др.-М: Наука,2000.-515 с.

274. Честертон Г. К. Вечный человек. / Сборник: Перевод // Авт.вступ.ст, Н.Трауберг / ,-М.: Политиздат, 1991.-544 с.

275. Чудновский В.Э. Смысл жизни: проблема относительной эмонсипированности от "внешнего"и "внутреннего" //Психол. журнал,-1995.-№ 2.

276. Чуфистова Л.И. Нравственность как вектор бытия // II Державин-ские чтения.-Тамбов: Изд-во Тамб.ун-та, 1996.-319 с.

277. Шаронов В.В. Смысл жизни: пути постижения и обретения. //Человек и духовно-культурные основы возрождения России.-СПб.: Алетейя, 1996.-371 с.

278. Швейцер А. Благоговение перед жизнью. Пер. с нем.-М.: Прогресс,1992.-576 с.

279. Шелер Макс. Рессентимент в структуре моралей: Пер. с нем.-СПБ.: Наука, 1999.-230 с.

280. Шеллинг Ф. Философские исследования о сущности человеческой свободы. /Шеллинг Ф. Сочинениям 2 т.-М.: Мысль, 1989.

281. Шердаков В.Н. Смысл жазни как философско-этическая проблема. //Философские науки,-1985.-№ 2.

282. Шестов Л. Сочинения в 2 т.-М.: Наука, 1993.

283. Шилов В.Н. К проблеме смысла жизни //Философские науки.-1985,-№ 2.

284. Шлейермахер Ф.Д. Речи о религии: к образованным людям, ее презирающим:Пер.с нем. С.Л.Франка.-СПб.: Алетейя, 1994.-422 с.

285. Шопенгауэр А. Афоризмы и максимы. /Авт.предисл.Ю.ППерова.-Л.: Изд-во Ленингр.ун-та, 1990.-288 с.

286. Шопенгауэр А, Свобода воли и нравственность./ Общ.ред., сост., вступ. ст.А.А.Гусейнова и А.П.Скрипника.-М,: Республика, 1992,448 с.

287. Шрейдер Ю. А. Этика. Введение в предмет.-М.: Текст, 1998.-270 с.

288. Штирнер М. Единственный и его собственность:Пер.с нем.-М.: Прогресс, 1994.-318 с.

289. Это человек: Антология./Сост.вступ.ст.П.С.Гуревича.-М.: Высшая школа, 1995.-320 с.

290. Этика стоицизма:традиции и современность /Сб.ст./АН СССР, Ин-т философии. /Отв.ред.А.А.Гусейнов/.-М.: ИФРАН,1991.-116 с.

291. Этика: новые старые проблемы: К 60-летию Абдусалама Абдукеримовича Гусейнова: Сб.науч.тр.-М.: Гардарика, 1999.-255 с.

292. Юм Д. Сочинения в 2 т.-2-е изд.,доп.и испр.-М.: Мысль,1965-1966.

293. Юм Д. Трактат о человеческой природе.Кн.1,2,3.-М.: Канон,1995.

294. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени: Пер.с нем. /Предисл. А.В.Брушлинского.-М.: ПрогрессД994.-336 с.

295. Юнг К.Г. Архетип и символ.-М.: РенессансД991.-304 с.

296. Юркевич П.Д. Философские произвеления.-М.: ПравдаД 990.-670 с.

297. Ясперс К. Смысл и назначение истории: Пер. с нем.-М.: Политиздат,! 991.-527 с.

298. Ясперс К. Ницше и христианство: Пер.с нем. Т.Ю.Бородай.-М.: "Медиум"Д994,-114 с.

299. Adams М. Is the existence of God a "hard" fact?// The Philosophical Review. 1967. Vol. 76. P. 492-503.

300. Fellmann P. Lebensphilosopie Elemente einer Theorie der Lebensferfah-rung. Hamburg,1993.

301. Hooker B. Ross-style pluralism versus rule-consequentialism//Mind-Oxford, 1996.-Vol. 105,№420.

302. Imamichi T. Moral Crisis and Metatechnical problems, In: Eco-enhica etphilosophia generalis Tokyo 1992, p. LV-LXVI.

303. Plessner H. Zachen und Weinen. 3.Aufl. Bern, Munchen,1961.