автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Онтологические и гносеологические проблемы генезиса русского идеализма

Полный текст автореферата диссертации по теме "Онтологические и гносеологические проблемы генезиса русского идеализма"

На правах рукописи

Серегин Александр Васильевич ^ | ДЕК 2000

Онтологические и гносеологические проблемы генезиса русского идеализма

Специальность 09. 00.01 - онтология и теория познания

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Уфа - 1999

Работа выполнена на кафедре философии Башкирского государственного университета.

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор A.B. Лукьянов.

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Д.М. Азаматов

кандидат философских наук, доцент H.A. Суркова.

Ведущая организация: Российский химико-технологический университет им. Д.И. Менделеева, кафедра философии.

Защита состоится "27" декабря 1999 года в 15 часов на заседании диссертациооного совета Д 064. 13. 01 в Башкирском государственном университете по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Фрунзе 32, ауд. 01.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета.

Автореферат разослан "_" ноября 1999 года.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор философских наук, профессор В.Н. Бондаренко.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ.

Актуальность темы исследования может быть обоснована тем, что в условиях интенсивных поисков современным российским обществом своей культурной идентичности особое значение приобретает исследование устремленности русской философии к нравственному и духовному обновлению, выраженной и в русском идеализме.

Следует, на наш взгляд, отличать русский идеализм, как самобытное духовное явление, от русской религиозной философии. В прошлой литературе оценки русского идеализма были далеко не однозначными. Одни отечественные авторы (Н. Бердяев и С. Булгаков) рассматривали русский идеализм как оппозицию позитивизму; другие (Г. Шлет) связывали его с положительной философией или «чистым знанием»; третьи (кн. Е. Трубецкой) определяли его как абсолютный синтез мысли и чувственности; четвертые (кн. С. Трубецкой) мыслили русский идеализм как «конкретный идеализм», исходящий из понимания сущего в качестве «абсолютного всеединства». Но в целом русский идеализм эволюционировал в сторону универсальной религиозной метафизики, т.е. не смог удержаться на той духовной и научной высоте, о которой мечтали его приверженцы.

Следует учитывать, что идеализм и материализм - плод более высокого развития философии, чем принято считать. Исследуя генезис русского идеализма, мы тем самым обращаем внимание и на перспективы развития всей русской философии и культуры в целом.

Русский идеализм в гносеологическом плане не - только стремился прикоснуться к Абсолюту, но и понимал условность всякого приближения к нему.

Исследование генезиса русского идеализма, особенностей его происхождения актуально еще и в том плане, что здесь мы прикасаемся к философским основаниям культуры Древней Руси и, следовательно, можем поискать подлинные истоки той духовности, которая нас может поддержать

сегодня. Так, для «древнерусского эстетического сознания характерны соборность, системность, обостренная нравственно-этическая ориентация».1

Решение вопроса о смысле жизни русскими идеалистами также является актуальным Если религиозные философы находили ответ в постулировании вечной основы или Бога, то русский идеализм ставил «знание о вечном» выше «ждзыи в вечном». Хотя все сферы культуры и связаны между собой своей устремленностью к миру абсолютных ценностей, поиски идеала не должны быть «исступленными»; в противном случае окажутся исчерпанными основные ресурсы духовно-нравственного преображения человека.

Если немецкий классический идеализм, разрабатывая философию права, делал особый акцент на законности (справедливости), то русский идеализм отталкивался от Правды, как первоосновы жизни.

Русский идеализм уничтожал грань между ответственностью человека за себя и ответственностью за мир. Человек должен нести ответственность за все зло, совершаемое в мире.

Итак, русский идеализм - плод более поздней во времени кристаллизации философских направлений. В этом плане его творческие и нравственные потенции еще далеко не исчерпаны.

Степень разработанности проблемы. Проблема генезиса русского идеализма специально в литературе не анализировалась. Русский идеализм как феномен духовной жизни России, нашедший свое конкретное выражение в с&орнике «Проблемы идеализма», осмыслен в статьях Кудринского М.А., Колерова М.А. и Плотникова Н.С. Кроме того, следует назвать докторскую диссертацию Кувакина В.А. «Религиозный идеализм в России эпохи империализма» (1980). В процессе постановки и решения некоторых онтологических и гносеологических проблем генезиса русского идеализма важнейшую роль играли труды П.Я. Чаадаева, Н.Ф. Федорова, В.Соловьева, H.A. Бердяева, С Л. Франка, И.О. Лосского, Б.П. Вышеславцева, А.Ф. Лосева.

1 Мсисеснко М.В. Философские основы Древнерусской культуры И Человек - Фклософш-Гуманкш: Тездсы докл. н «ыст. Псргзого Российского философского конгресса (4-7 июи* 1997 г.). В 7 т. Т. 6. -СПб.: Изд.-во С.-Петербургасоги гос. ун -та. 1997. -С. 11«.

Представление о генезисе русского идеализма мы вырабатывали, опираясь не только на фундаментальные историко-филосск[>ские и исторические исследования Абрамова А.И., Азаматова Д.М., Валеева Д.Ж., Громова М.Н., Горского B.C., Емельянова Б.В., Замалеева А.Ф., Козлова Н.С., Лукьянова A.B., Малинина В.А., Маслина М.А., П.чзлова А.Т., Пустарнакова В.Ф., Рыбакова Б.А., Сухова А.Д., Шкуринова П.С., но и на философско-методологические труды Артемьевой Т.В., Бондаренко В.Н., Валькова A.A., Галимова Б.С., Громыко Н.В., Кохановского В.П., Кузнецой Т.Ф., Лекторского В.А., Любутина К.Н., Метлова В.И., Микегаиной Л.А., Кудряшева А.Ф., Нуриева Д.А., Сурковой H.A., Федотовой В.1Г., имеющие методологическое значение для раскрытия заявленной здесь темы. Из зарубежных авторов актуальными являются работы Р. Лаута, снященные философским взглядам Ф.М. Достоевского.

Диссертант опирался на труды Чанышева А.Н., который рассмотрел положительные и отрицательные стороны мифогенной и гнооеогенной концепций происхождения философии. Философский идеализм, как и материализм, по его мнению, не возникают сразу, а представляет собой результат более высокого развития философии.

Русский идеализм был слишком абстрактным и стоило российским трансценденталистам почувствовать необходимость в метафизике, как они стали активно склоняться сначала в сторону интуитивизма, а затем испытали и потребность перехода на позиции сугубо религиозной философии.

Хронологические рамки развития русского идеализма (в основном как трансцендентализма) очерчены в работах Громыко Н.В. и Лукьянова A.B. При этом необходимо подчеркнуть, что русские идеалисты (в том числе и трансцендентальные) испытывали потребность в развитии христианского миросозерцания. Русский идеализм, как целостное духовное явление, наиболее ярко представлен Новгородцевым ГШ., Лаппо-Даиилевским A.C.,

Е. и С. Трубецкими, Струве П.Б. и Булгаковым С.Н. Именно они развили мысль о том, что идеалистическое течение должно существовать как постоянная оппозиция позитивистскому отрицанию самостоятельности философии, что данное течение в общественном смысле преемственно марксизму, что истинный социализм должен основываться на этическом идеализме. Конечно, это явный перебор, но не будем игнорировать и мнения Ф. Энгельса, который говорил, что «мы, немецкие социалисты, гордимся тем, что ведем свое происхождение не только от Сен-Симона, Фурье и Оуэна, но также и от Канта, Фихте и Гегеля».1

Надо сказать, что Булгаков С.Н., Струве П.Б. и другие им близкие по духу авторы, определяли философский идеализм как «социальный идеализм», отталкиваясь от идеи «философского синтеза», примиряющего метафизику и науку.

В качестве объекта диссертационного исследования выступает русский идеализм кик самобытное духовное явление в русской философии и вместе с тем характеризующееся рассредоточенностью своих основных идей в общественном сознании.

Предметом исследования являются онтологические и гносеологические проблемы генезиса русского идеализма.

Цель___и задачи диссертации. Главной целью диссертационного

исследования является анализ генезиса русского идеализма, включающий его обоснование и происхождение.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

рассмотреть вопрос о генезисе русского идеализма в контексте проблемы происхождения русского стиля философствования;

дать ретроспективный анализ религиозно-мифологических воззрений древних руссов и на данной основе выявить их первоначальные представления о трансцендентном;

1 См.: Маркс К.. ЭнгельсФ. Соч. 2-е изд. ,т. 19. -С. 525.

6

дать ретроспективный анализ религиозно-мифологических воззрений древних руссов и на данной основе выявить их первоначальные представления о трансцендентном;

раскрыть роль интеллектуальной предпосылки в становлении идеалистического направления в русском философствовании;

выявить особенности и хронологические рамки существов;шия русского идеализма;

исследовать данный феномен духовной жизни в контексте проблемы обоснования;

определить перспективы развития русского идеализма. Теоретическую и методологическую основу исследования составляют философские принципы объективности, историзма, единства исторического и логического, анализа и синтеза. Диссертант придерживается того положения, что теоретическая история русского идеализма как история самосознания отлична от традиционной или эмпирической истории. Самосознанием русского идеализма является трансцендентализм, не сводимый к апологетике филоссфии долженствования. Автор исходит также и из того положения, что для русского идеализма характерна определенная персонифик;щия существующих философских теорий, причем как в жизни, так и в поведении их создателей.

Источники исследования весьма разнообразны. Это:

монографические исследования по проблемам методологии и истории русской философии;

исследования, отражающие современное состояние разработки проблемы обоснования, развития и происхождения знания;

работы Щапова А.П., посвященные выявлению естественных и социальных условий умственного развития русского народа;

сочинения философов и ученых России XVIII века: Ломоносова М.В., Панкевича М.И., Татищева В.Н., Теплова Г.Н., Тредиаковского В..К;

труды Платона, Аристотеля, Прокла, Канта, Фихте, Шада, Шеллинга, Гегеля, а также работы современных отечественных философов.

Научная новизна диссертации состоит в анализе генезиса русского идегшизма, который выступает как самосознание определенной философской традиции, выраженной в трансцендентализме. В рамках обозначенного подхода. на защиту выносятся следующие основные положения:

установлено, что генезис русского идеализма не сводится к простой последовательности фаз возникновения и становления русской философии. Развитие идеализма в России носило нелинейный характер;

выявлено, что русский идеализм, дававший о себе знать в »ратковременные исторические периоды (начало XIX века и первые годы XX века) был вызван к жизни как оппозицией по отношению к позитивистскому отрицанию самостоятельности философии, так и нежеланием застыть в догматической самоуверенности метафизики;

обнаружено, что русский идеализм, возникший в связи с общим стргмлением к нравственному обновлению и формировавшийся в виде единой системы ценностей, включающей религию, науку и философию, склонялся в целом к трансцендентализму, но выступал в го же время против апологетики понятия «долженствования»;

обосновано, что в гносеологическом плане русский идеализм, отталкивавшийся в своем развитии от античной традиции восхождения к Абсолюту, онтологизировал данное познавательное отношение. Поэтому он быстро эволюционировал в сторону

к

«социального идеализма» и «универсальной религиозной метафизики».

Теоретическая и практическая ценность работы. Исследование онтологических и гносеологических проблем генезиса русского идеализма способствует укреплению позиций не только рационалистической философии, но и позволяет как бы заново отрефлексировать сам историко-философский процесс, отделить самосознание русского идеализма, как трансцендентализма, от его традиционной истории, где сильна его связь с мифологией и религией.

Материалы диссертации могут быть использованы в гносеологических и онтологических исследованиях по русской философии, в учебном процессе, при чтении спецкурсов по темам: «История русской философии», «Проблема обоснования, развития и происхождения знания», а также в работе методологических семнш.ров высших учебных заведений.

Выводы работы найдут свое применение в теории обоснования, а также в процессе исследования проблем мышления и интеллекта.

Апробация работы. Идеи и положения диссертации были апробированы на 6 научных конференциях: на Первом Российском философском конгрессе «Человек - Философия - Гуманизм» (Санкт-Петербург, 4-7 июня 1997 г.); на Всероссийской конференции «Культура философствования: проблемы и перспективы» (Стерлктамак, 23-24 марта 1998 г.); на Всероссийской научной конференции «Личность в меняющемся обществе» (Комсомольск- на -Амуре, 23-24 октября 1998 г.); на Российской конференции «Человек в истории: теория, методология, практика» (Челябинск, 1998 г.); на Всероссийской конференции «Философия и религия на рубеже тысячелетий» (Уфа, 2728 сентября 1999 г.).

. Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии в количестве 217 наименований.

•

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, характеризуется ее степень разработанности, формулируются цель и основные задачи диссертации, раскрывается научная новизна, содержащаяся в полученных результатах, выявляется научно-теоретическая и практическая значимость работы.

В первой главе «Религиозно-мифологические и интеллектуальные предпосылки формирования русского идеализма» на основе ретроспективного исследования мифологических представлений древних руссов, а также философской и научной мысли России XVIII и XIX столетий обосновано понимание генезиса русского идеализма как результата кристаллизации в русском типе философствования трансцендентной и интеллектуальной составляющей.

В первом параграфе «Русский идеализм в контексте генезиса русской философии и философствования» отмечается, что изучение русского идеализма во многом осложняется неразработанностью самого понятийного аппарата, характеризующего процесс его возникновения и становления. Русский идеализм имеет историю богатую событиями не только социокультурного масштаба, не только различного рода влияниями, но и явлениями, имеющими внутрилогическое, методологическое содержание. К числу последних относится его восприятие в сознании как определенного рода генезиса, как созидания из первых начал.

ю

Далее в параграфе проводится различие понятий «генезис» и «возникновение». Генезис, по мнению автора, не сводится к простой сумме возникновения и становления чего-либо. Он не исчерпывается также термином «развитие».

Понятие «генезиса» реконструируется диссертантом на базе фихтевских «наукоучений», так как гносеология у немцев оказглась наиболее развитой частью их философии. Греческим словом «ггнсзис» Фихте именует понятие «свободы», как «созидания» знания из самых первых начал. Генезис объективен, безличен, необходим. Немецкий термин «von», хорошо передает смысл понятия генезиса. «От А к В» -вот его формула. Но «генезис» есть одновременно н противопоставление, некое изначальное различие одного от другого. Раз «Я», то должно существовать «не - Я». Раз «Я» и «не - Я» вместе, то они должны ограничивать друг друга.

Представление о «генезисе», выработанное в трансцендентальном идеализме автор реконструирует применительно к возникновению русского идеализма. Это можно предпринять и по той причине, что русская философия развивалась по общемировым законам (точка зрения В.Ф. Пустарнакова). Однако для русской философской культуры свойственна самовоспроизводимость (исследования М.Н. Громыко н А.Ф. Замалеева) или то, что Фихте обозначал словом «генезис». Во многом это объясняется тем, что русский народ постоянно пытается прикоснуться к своим первоистокам, чтобы придать философским идеям новые импульсы для развития. Напротив, западноевропейские системы часто являются заключительным этапом метафизического творчества и началом заката религиозных доктрин.

В параграфе анализируются различные концепции генезиса русской философии. Однако одни авторы успехи философствования жестко связывают с развитием релшии, а другие, наоборот, неудачи

философии объясняют усилением религиозного сознания. Сделан .зывод

и

о том, что ни религиозной, ни научной проблематикой развитие философии не исчерпывается. Отмечается онтологический характер русского философствующего ума, его необычайная способность к художественному творчеству. Подчеркивается, что данный онтологизм мыехжчшя приводит к той ситуации, когда любовь к практическому образу действования уживается с неприятием всякого рода логических систем. Об этом говорит и сказочно-мифологическое прошлое. Главный герой русских сказок оказывается наделенным не просто «большим сердцем». Само это «сердце» произрастает из устремленности к трансцендентному, к миру, еще никогда не существовавшему. Идеи «ума» и «сердца» оказываются, таким образом, изначально слитыми в необычайно развитой способности воображения.

Таким образом, специфика генезиса русского философствования и идеализма, произросшего на его основе, состоит в последовательном сближении двух важнейших тем: темы нравственности и темы поиска первоначал. Вместе с тем для русского идеализма как формы мышления, берущей свое начало в далеком прошлом, характерна и другая тенденция - абсолютизация значения трансцендентного, абстрактного начала (сказание о Китеж - граде, легенда древних поморов о Лебединой стране и т.д.)

В заключении параграфа делается вывод, что русская философия содержит в себе два главных направления метафизической мысли: 1) понимание философии как восхождения к Абсолюту, Богу; 2) отношение к философии как к процессу движения от Абсолюта (т.е. в этом случае как бы заранее вырабатывается представление о нем).

Е!о втором параграфе «Ретроспективный анализ мифологических представлений древних руссов» подчеркивается, что в решении проблемы генезиса русского идеализма чрезвычайно важным является

вопрос о том - от чего и к чему двигался этот идеализм. Отмечается, что наряду с мифогенной и гносеогенной концепциями генезиса философии существует и эклектическая. Ее суть состоит в том, что генезис с самого начала оказывается органическим образом сопряженным с философским идеализмом и материализмом. Однако, по мнению диссертанта (и здесь он солидарен с А.Н. Чанышевым), поляризация философии на материализм и идеализм- плод ее достаточно зрелой ступени рязвипи. Рождение идеализма - явление вторнчное, что отнюдь не означает его второстепенное™. В то же время идеализм становится таорческн-конструктивным течением мысли именно в том случае, если не составляет всего содержания философской системы.

Следует учитывать, что русский идеализм формировался в лоне теологических исканий далеких от ортодоксии, порою лаке антиклерикальных, но все же порожденных раздумьями о сущности Бога, свободы и бессмертия. Поэтому русская философия религии представляла собой достаточно сильный элемент возникавнпгх систем философствования с их краеугольными принципами «софинности», «соборности» и «святой телесности». На Западе, напротив, философия религии (например, гегелевская) «оказалась, - как замечает А.В. Гулыга, - наиболее слабым звеном системы».1

Богатейший материал для осмысления особенносгей генезиса русского идеализма предоставляет нам языческая культура Руси. Древнерусская мифология носила родоплеменной характер. В отличие от мифов Древней Греции и Рима древнерусские мифы не были приняты в качестве государственной религии. Они бытовали лишь в народных поверьях, да в медвежьих углах..2

Ко времени преодоления язычества и введения христианства на Руси, которые не были каким-то единовременным актом, в философской

'А. Гулыга. Философия религии Гегеля И Гегель. Философия религии. В 2-х т.-. Т. ! М М.нс-и.. 1976. -С.

5.

" Си.: Малинин В. А. Русь и Запад Начальный фа1нс отношений / МФТИ. - М.. 1995 -С. 77

П

мысли Византии существовало два направления: рационалистическое (Михаил Пселл) и мистическое (Иоанн Лествичник). Это второе изначал ьно преобладало на Руси над первым. Древние руссы не только устремлялись в своих мыслях к трансцендентному миру, но и отличались наиболее обостренным чувством справедливости. В сочинении Иллариона Киевского «Слово о благодати» прямо провозглашается первенство благодати над законом.

Анализ мифов древних руссов показывает, что и сегодня мало что изменилось. В России именно смерть (а не рабство) воспринимается как предельное человеческое несчастье. Это - крайность и она приводит к том/, что русский человек часто жертвует собой во имя светлого будущ;го. В параграфе проводится сравнительный анализ греческой мифологии и элевзинских таинств с древнерусским язычеством. Отмечается, что на Руси идея смерти всегда противопоставлялась идее жизни. Известная былина «Иван Годинович» заканчивается освобождением главного героя и его жестокой расправой с Настасьей, т.е. русской Персефоной. Заметим, что в греческой мифологии расчленению на части подвергается Дионис - Загрей, но не сама Персефона.

Итак, мифологическое сознание древних руссов не восприняло идем примирения, что, по всей видимости, и отразилось на дальнейшем разнитии всего интеллектуального строя России, основной чертой которого является героическое подвижничество.

Вместе с тем мифология древних руссов представляла собой уникальное, достаточно своеобразное явление. Элементы предфилософии, содержащиеся в ней, постепенно выкристаллизовывались в самобытную философию любви (об этом говорит большое количество женских божеств языческого пантеона Руси). Однако русское философское самосознание, едва начав складываться, испытало сильное влияние уже догматизированного

и

христианства, так что задача формирования русского идеализма с его трансцендентальным, а не трансцендентным подходом к любви и свободе, была на долгое время отложена.

В третьем параграфе «Формирование интеллекта как предпосылка русского идеализма» проводится мысль о том, что в России именно интеллектуальной предпосылке философствования суждено было сыграть более весомую роль, чем на Западе. Русский идеализм формировался вслед за бурным развитием научной мысли, которая в немалой степени была обусловлена духом государственной заботы о высшем образовании.

В параграфе подробным озразом исследуется научная среда, сложившаяся к концу XVIII века в России, особенности русского мировосприятия. Так, «русский Бог» менее всего напоминает эпикурейских небожителей, фихссофского бога Канта и Фихте. В мифологии и и православной религии отсутствует идея «чистилища», т.е. своеобразной нейтральной сферы (примирение Божественного и земного). Дух мыслится чисто онтологически. Философская мысль отождествляется с деланием, с конкретным деянием. Все это подготавливает взлет научной мьзели, которая, может быть, более, чем философия и религия, нуждается в интеллектуальном и духовном подвижничестве.

Диссертант приходит с тему выводу, что не богословие и метафизика оказались у нас: предшественницами науки, а скорее наоборот - русская наука по.ичлавливала взлет метафизического мышления. «В конечном счете именно научное, а потом метафизическое сознание, - пишет Т.В. Артемьева, -привели к возникновению

религиозной философии и богословия.»' При этом диссертант различает религиозную тенденцию в русской философии и православ ную. Первая не была детерминирована православием, а, наоборот, насыщала православие религиозно-философским содержанием, способствуя формированию его высокотеоретического уровня.

В пользу данного вывода свидетельствует и «Поучение» Владимира Мономаха, в котором была высказана мысль о праве каждого человека самостоятельно определять меру собственной религиозности, не прибегая к посредничеству священнослужителей и мош1хов.

К сказанному добавим и то, что многие знаменитые ученые России не исповедовали православных догм, хотя и являлись внутренне религиозными людьми.

Подчеркивается, что развитие философской мысли на Руси совершалось далеко не в отрыве от классических традиций. Но следует при этом подчеркнуть, что русская философия с самого начала шла от науки о человеке, т.е. от онтологии к гносеологии. Проблемы теоретической философии в осноъком разрабатывались в советский период. Гносеология Абсолюта, та»: характерная для западной философии с ее погруженностью в дух рефлексии над основаниями культуры, являла себя для русской философии лишь в качестве слабо выраженной тенденции.

Способность созидать новое - характерная черта русской науки, что отразилось и на общем настроении философствования. Российские интеллектуалы не примыкали полностью ни к одной из мыслительных западных традиций, оставляя отвсгы на фундаментальные вопросы философии открытыми. Хотя русская наука, достигшая расцвета уже к середине XIX века, и дала мощный толчок развитию метафизической мысли, трансцендентальная традиция не стала преобладающей в

1 Артемьева Т В. Категории российской метафизики // Пенс. Альманах русской философии и культуры. Вып.

2. -Санкт-Петербургский уннверскте-т. 1995. -С. 20.

духовном строе России. Наш человек, мысля оппозициями, добывал материал для своих мыслительных конструкций в разных культурных рудниках.

Русскому уму совершенно чужда узкая специализация. Широта души, черпающая свое начало в бескрайности пространств России, порождала не только научную и философскую бесформенность, но и дух коренного переделывания и преображения жизни.

Вторая глава диссертации «Обоснование, развитие и происхождение русского идеализма» посвящена выявлению условий и перспектив развития русского идеализма, а также уточнению содержания самого этого понятия.

В_первом параграфе__«Условия и основные особенности

происхождения русского идеализма» подчеркивается, что мы лучше поймем природу его прозргт-Е: и основных открытки, если не будем противопоставлять друг друг/ «контекст открытия» и «контекст обоснования». Безусловно го, что новые открытия в науке делаются новым философским подходом. Вместе с тем, философия способна и наращивать свое собственнее тгло.1

Исследование русского идеализма упирается в анализ особенностей умственного становления народа, в историю его интеллектуального и психического развития, поскольку интеллект есть подлинный отец философии.

Русский народ повергал в изумление иностранцев своей долготершшостъю и нечувствительностью ко всяким лишениям, способностью их стойко переносить. Русский ум весьма медленно ассоциировал ощущения идеи в отвлеченные понятия, медленно рассуждал и умозаключал, но, тем не менее, отличался основательностью и глубиной суждений. Это продолжалось вплоть до начала умственного влияния Запада, начиная с XVIII столетия. Однако

' См.: Лукьянов А В. Философия Предвидение Ду.'овносгь -Уфа. 1993. -С. 53

17

диссертант не согласился с мнением Л.П. Щапова, что мозг «русского народа всегда был особенно тупо восприимчив и мало чувствителен к влиянию умозрительных, отвлеченных идей».1 Такой подход объясняется приверженностью данного мыслителя идеологии географического детерминизма и дшеко не объясняет того неоспоримого факта - почему русские, смогли все же создать науку и философию, которая оказала такое мощное влияние на «хитроумный» Запад ?

Русские неизбежно должны были интенсивно пережить все фазы, ступени и формы западного идеализма, причем в кратчайшие сроки.

Это не могло не вызвать определенных потрясений в сознании (быстрое знакомство с немецким идеализмом создавало иллюзию его гениального усвоения. Трансцендентальное «Я» при этом воспринималось чисто онтологически).

Далее в параграфе анализируется специфика восприятия русскими западной метафизики. Сделан вывод о том, что развитию русского идеализма свойственен феномен запаздывания. Он начал особенно бурно развиваться в тот момент, когда западные системы уже клонились к своему закату.

Вопрос о генезисе русского идеализма 'объединяет воедино проблемы обоснования, развития и происхождения не только метафизики, но и науки. Если немецкий идеализм возник в тот момент, когда фундаментальные идеи европейской метафизики уже оформились в виде теоретических систем, то генезис русского идеализма шел как бы параллельно ходу развития русской науки. Огромную роль в становлении русского идеализма сыграл П.Я. Чаадаев. Именно он, испытав на себе влияние Шеллинга, задал основные темы будущих ожесточенных дискуссий о месте и судьбе России, о специфике русского

1 Циг по кн.: Сочинения А.П. Щапова в 3 томахъ (с портреюч). -С.-Петсрбургь И t unic М.В. Пирожкова. 1908. -С. 17

национального самосознания и истории.

В параграфе исследуегся самая первая внушительная форма существования русского идеализма, связанная с именем ученика Фихте, И.Б. Шада. Но русские интеллектуалы не то, чтобы остались чуждыми духу системности, а просто отказались от развития системы из первого основоположения, под которым Фихте и Шад понимали «чистое» Я или «дух». Все же трансцендентальный идеализм оказался впоследствии (в конце XIX века) у нас широко представленным. И дело здесь заключалось не в том, как при этом трактовался сам абсолютный субъект, а в том, что русские идеалисты всегда испытывали и продолжают испытывать потребность очищения, и прежде всего, нравственной чистоты перед народом.

Во втором параграфе «Проблема обоснования русского идеализма» диссертант обращает внимание на тот факт, что хотя история и логика развития русской идеалистической мысли друг от друга и отличаются, тем не менее, различие заключается не в том, что логическое снимает историческое, а в том, что «логическое, в том числе рефлексивное развитие науки, само становится ее историей, продолжая этим историческое изменение научного знания».1 Основания знания развиваются вместе с развитием знания. Однако исследование оснований русского идеализма требует распознания именно его истории. В параграфе анализируется начало 'официального оформления русского идеализма, которое можно пометить 1902-ым годом, когда начинает выходить сборник «Проблемы идеализма». Диссертант в связи с этим обращается к миросозерцанию С.Н. Булгакова, который хотел, наконец, примирить религию, метафизику и науку путем «философского синтеза», на роль которого и претендовал русский идеализм. Важнейшим каналом его обоснования С.Н. Булгакову представлялась идея объединения

1 Кудряшов А.Ф. Ед1шство наук: основания и лерешктквы. Свердловск: Ии.-во Урал ун.-та. 1988. -С. 44

19

идеалистической философии с понятое:« социализма. В 'диссертации прослеживается родство этой идеи с: «наукоучением» Фихте, который обосновывал социалистическую идею моральным принципом. Сделан вывод о том, что русский идеализм как определенное интеллектуальное и моральное подвижничество был близким духу первых марксистов в России, но оформился, тем не менад, только в виде оппозиции по отношению к позитивистскому отрицанию самостоятельности философии и духу догматической самоуверенности метафизики.

Анализ эволюции миросозерцания! авторов указанного сборника позволил сделать вывод о том, что русский философский идеализм составил лишь переходную ступень к универсальной религиозной метафизике. Его бытие, таким обратом, было недолголечным. Такой вывод обосновывается и тем, чго русские интеллектуалы были озабочены прежде всего неразвитостью философского элемента в христианской религии, проблемой соединения социальных проблем с религиозно-этическими, отчуждением человека от общества и от самого себя (особенно об этом много написгш; Н.А Бердяев).

Обоснованием идеалистической метафизики занимался и П.Б. Струве, мыслитель остающийся у пас во многом неоцененным. Он обосновывал русский идеализм путем соединения метафизической философии с философски продуманным национализмом. В результате всего этого национальная проблема стала решаться как проблема метафизичесхая. Но в целом Струве 5эльше склонялся к синтезу религии и политики, хотя и с весьма «осторожным скептицизмом».1 Главная особенность его идеализма заключалась, по словам В.В. Зеньковского, в чрезвычайной «философичности».

Далее в параграфе анализируется специфика идеализма П.И. Новгородцева, A.C. Лаппо-Данилевсксго, князей Евгения и Сергея Трубецких. В заключении сделан вывод, о том, что к числу важнейших

1 См.: Франк С.Л. Бнофафм П.Б. Струве. Нью-Йорк. 1956 -С. 225

211

черт русского идеализма относятся стремление связать в единый узел проблемы Абсолюта и социального мышления, страстное желание преодолеть дихотомию «коллективизм - индивидуализм», вера в духовный мессианизм России, ее высокое предназначение. Главная трудность, однако, здесь состояла в том, что большая часть идеалистов искала выход в православии, в результате чего идеализм быстро уходил от гносеологических проблей в сторону проблем чисто мировоззренческого, религиозного характера. Но все же русский идеализм формировался в лоне теологических исканий далеких от ортодоксии. Его интеллектуатьнач база оказалась достаточно сильной, чтобы полностью раствориться в религиозной метафизике и в то же время достаточно размытой с точки зрения выработки ясной теоретической позиции.

В третьем параграфе «¡^сасий идеализм как трансцендентализм: перспективы развития» обращается внимание на тот момент, что для русского идеализма были характерны отдельные «всплески» и его развитие нельзя рассматривать как линейное. В то же время в его истории можно выделить определенные этапы, если, конечно, его не смешивать с трансцендентально-логическим идеализмом. Пытаясь отличить русский идеализм от русской религиозной философии, мы избрали в качестве ориентира трансцендентальную традицию, не сводимую к логико-трансцендентальному идеализму, впервые появившегося в России еще в самом начале XIX века и достигшего затем своего расцвета в сочинения* Гурвича Г., Сеземана В., Яковенко Б., Ланца Г., Савальского В.. Болдырева Н., Шпета Г. Этап возникновения объективно выделяется формированием определенного противоречия между способностью к абстрактному мышлению и способностью к конкретному созерцанию реальности. Эти способности русского человека нашли свое выражение в противопоставлении двух ветвей христианства - греческой (восточной) и римской (западной).

Русский идеализм, подобно гигтнчной диалектике Сокр>ата и Платона, есть не только восхождение к Абсолюту, но и углубление в самого себя. Ярким олицетворением этого является идеализм украинского мыслителя Г. Сковороды , повлиявшего на многих русских мыслителей.

В параграфе развивается та мысль, что первые годы XX века можно обозначить как время функционирования ■ философско-идеалистических теорий в достаточно «чистом» виде. Причем следует отметить, что данный этап соотносится с моментом перехода наиболее видных интеллектуалов от марксизма! к идеализму, который несколько позднее оформился в виде направления, получившего название социального идеализма. Ярко выраженными идеалистами были Л.М. Лопатин и Б.В. Яковенко. Диссергант подчеркивает' при это«, что идеализм Б.В. Яковенко протиЕ,с>стоял религиозно-философскому течению, стремительно набиравшему свою силу.

Определенной оппозицией религиозному стилю мышления являлся русский трансцендентально-логический идеализм, который в параграфе также анализируется. Подчеркивается та его особенность, что он онтологизировал познавательное отношение человека к миру. «Мы едим мир»,1 -'говорил С.Н. Булгаков. Способность к познанию мира, понимаемому как приобщение плоти мира, составляет, по всей видимости, некий глубинный контекст православной онтологии.

К числу особенностей русского идеализма мохшо отнести и рассмотрение мира через принцип «Мы», а не «Я». С.Л. Франк называл это «Мы - философией» и эта философия сегодня может быть оценена нами как наиболее перспективная.

В параграфе подробным образом анализируются воззрения И.В. Киреевского, А С. Хомякова, а также Г1..Я. Чаадаева, Н.В. Станкевича. И славянофилы, и западники в свогй молодости были почитателями

1 Булгаков С.Н. Философия хозяйства. -М.: Наука. 19^0. --С. 70.

12

немецкого идеализма. Но подавляющая часть из них закончила тем, что быстро эволюционировала в склюну религиозного мировоззрения, не видя творческих потенций чисто трансцендентального мышления.

Диссертант обращает внимание на тот факт, что логико-трансцендентальный идеализм итрал роль своеобразного духовного «стержня», вокруг которого группировались все критически мыслящие личности. В настоящее время трададии трансцендентальной философии, понимаемой в самом широком культурном и духовном контексте, продолжает Российское «Общество И.Г. Фихте», возникшее в 1991 году в г. Уфе, а также кантовское общество (г. Калининград). Традицию же логико-трансцендентального иде;ишзма, продолжающую фихтевскую линию развития философии, олицетворяет деятельность основателей Московского методологического кружка (Г. Щедровицкого, А. Зиновьева, Н. Алексеева и других).

Традиции русского идеализма как определенной формы интеллектуализма продолжают сохраняться; при этом его главные перспективы сопряжены с процессом интеграции фундаментальных научных и культурных достижений.

В заключении диссертации подводятся итоги работы, формулируются основные выводы, разрабатываются направления дальнейших исследований по данной проблеме: анализ творческих возможностей русского идеализма как философской традиции, несущей на себе отпечаток самобытности русской культуры, исследование русского трансцендентализма н выявление его эвристических возможностей.

Основные положения и вывода диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Парадоксы жизненного осуществления идеи свободы //Человек -Философия - Гуманизм. Тезисы докладов и выступлений Первого Российского философского конгресс;!. В 7т. Т. 4. - СПб., 1997. - С. 123124. - (В соавт. с А.В. Лукьяновым, ЕШ. Нанасенхо).

2. Феномен декабризма или парадоксы любви к Божественному // Движение декабристов в историческом самосознании. Сборник научных статей. -Уфа, 1998. -С. 24-29.

3. Русская философия в свете доух т енденций развития метафизики Абсолюта //Культура философствования: проблемы и перспективы. Материалы Всероссийской научной конференции. -Уфа, 1998. -С. 66-74. - (В соавт. с А.В. Лукьяновым).

4. Дуализм русского самосознания // Там же. -С. 74-76.

5. Соотношение рационального и иррационального в русском философском сознании //Там же. -С. 81-86.

6. Идея свободы как одна из основных ценностей исторического самосознания //Человек в истории, теория, методология, практика. Тезисы докладов Российской научной конференции. В 2-х ч. Ч. 2. Челябинск, 1998. -С. 35-36.

7. Проблема поиска смысла жизни в традиции русского философствования //Мировоззренческие поиски современности. Тематический сборник. -Уфа, 1998. -С. 58-61.

8. Аксиологические проблемы русского философского самосознания // Личность в меняющемся обществе. Тезисы докладов и сообщений Всероссийской научной конференции. В 2-х ч. Ч. 2. Комсомольск -на - Амуре, 1998. -С.11-1.5.

9. Идея бессмертия и русский тип философствования // XXI век: Будущее России в философском измерении. Материалы Второго Российского философского конгресса. В 4т. Т.4. 4.1. Екатеринбург, 1999.-С. 114-116.

10. Ретроспективный взгляд на мифологический процесс (мысли о современной России) // Философии и современность: мысли, понятия, идеи. Сборник научных докладов Всероссийской конференции «Философия и религия на рубеже тысячелетий». Уфа, 1999. -С. 134-141.

Введение диссертации1999 год, автореферат по философии, Серегин, Александр Васильевич

Актуальность темы исследования может быть обусловлена целым рядом аргументов. В условиях интенсивных поисков современным российским обществом своей культурной идентичности особое значение приобретает исследование устремленности русской философии к нравственному и духовному обновлению, представленной в русском идеализме. Вместе с тем изучение русской философии осложняется действием двух тенденций в ее восприятии - православно-церковной и ортодоксально-марксистской. Соответственно этому, в первом случае русская философия сводилась в основном к всеобъемлющему христианскому миросозерцанию, а ее достижения при этом связывались с русским религиозно-философским Ренессансом.

Ортодоксальный марксизм, напротив, полагает, что философия не может развиваться в условиях господства религиозного сознания. Отсюда вытекает тот вывод, что становление русской философии связано с началом европеизации. А.Ф. Замалеев верно подмечает, что «в отношении к русской философии превалирующей тенденцией всегда оставался идеологизм. Историко-философский процесс в России сводился либо к эволюции «по пути к марксизму», либо к идиллической «встрече философии и православия».1 Однако отсюда вовсе не следует, что в русской философии не было «линии Платона» и «линии Демокрита». Русский идеализм существовал и существует как самобытное явление. Но использованию данного понятия в философской и научной

1 Замалеев А.Ф. Лекции по истории русской философии. -СПб., 1994. -С. 4. литературе свойственно определенная неадекватность. Авторы нередко придают ему высший, едва ли не сакральный смысл, который как бы должен быть понят каждым сразу, без всяких пояснений. В то же время анализ употребления этого понятия свидетельствует о том, что разные авторы сами понимают его далеко не одинаково.

Одни отечественные философы (например, Н. Бердяев и С. Булгаков) рассматривали русский идеализм как оппозицию позитивизму. Другие (например, Г. Шпет) связывали его с положительной философией или с «чистым знанием» (с мыслью об истине, а не с ее переживанием); третьи (например, кн. Е. Трубецкой) определяли его как абсолютный синтез мысли и чувственности; четвертые (к примеру, кн. С. Трубецкой) мыслили русский идеализм как «конкретный идеализм», исходящий из понимания сущего в качестве «абсолютного всеединства». Но в целом русский идеализм эволюционировал в сторону универсальной религиозной метафизики, т.е. не смог удержаться на той духовной и нравственной высоте, о которой мечтали его приверженцы. Нам следует учитывать то обстоятельство, что идеализм и материализм - плод более высокого развития философского мышления, чем принято это считать. Особенно не правы те, кто под идеализмом понимает исключительно религиозную философию. Русский религиозно-философский Ренессанс и русский классический идеализм - разные духовные явления, хотя и в чем-то схожие друг с другом. Следует учесть также и то обстоятельство, что русский идеализм как понятие отличается от идеализма в России, исследованием последнего мы не занимаемся. Нас интересует прежде всего русский идеализм как самобытная философская традиция, несущая на себе отпечаток специфики всей русской культуры.

Русский идеализм в гносеологическом плане не только стремился прикоснуться к Абсолюту, но и сознавал условность всякого приближения к нему. Его творческая привлекательность - не в обладании Божеством, а в осознании глубины парадоксов и противоречий между Божественным и человеческим, абсолютным и относительным началами в культуре. Не религиозные верования, которые только разъединяют народы России, а русская культура, ядро которой составляет философия, может стать центром духовного притяжения народов. В связи с этим на русскую интеллигенцию ложится тяжелая ответственность не сдать философских высот в исполнении своей высокой просветительской миссии.

Исследование генезиса русского идеализма, особенностей его происхождения актуально еще и в том плане, что здесь мы прикасаемся к философским основаниям культуры Древней Руси, и, следовательно, можем поискать подлинные истоки той духовности, которая нас может поддержать сегодня. Высокие духовно-нравственные ценности России наиболее полным образом открываются в той структуре бытия, где духовные мотивы жизни преобладают над материальными. Русскую культуру и искусство на протяжении веков отличала ее высокая духовность, тот светлый идеализм, который достиг своей кульминации в шедеврах искусства Древней Руси. Специфика данного идеализма проявилась прежде всего в господстве иррациональных компонентов духовной культуры над рациональными. Древняя Русь не отличалась особым пристрастием к строгим формально-логическим способам освоения бытия, хотя дух системности и ей был присущ. «Духовное горение и эстетическое сознание Древней Руси, -пишет М.В. Моисеенко, -достигли своего высшего выражения в изобразительном искусстве».1 Икона конца XIV-XV вв. являлась своего рода воплощенной философией, «умозрением в красках» (Е. Трубецкой). Она по-настоящему софийна и глубоко сакральна (можно вспомнить творения Феофана Грека, Андрея Рублева, Дионисия Ферапонтовского). Рублев - чисто русское явление. Его философия иконописи - это гимн любви, мудрости, человечности и красоты. «Для древнерусского эстетического сознания характерны соборность, системность, обостренная нравственно-этическая ориентация».2

Все вышеперечисленные черты русской духовности присутствуют и в русском идеализме, который как порыв к философскому творчеству наиболее отчетливо обозначился в философии Вл. Соловьева. Его любили награждать следующими эпитетами - «русский Платон», «русский Ориген». Соловьева ставили в один ряд с Августином, Якобом Беме, Шеллингом, часто сопоставляя при этом с Шопенгауэром и Ницше.3 Высокий идеализм Соловьева проявился в том, что любовь он рассматривал как высший расцвет индивидуальной жизни, как упразднение эгоизма и возможность ощутить чужую жизнь драгоценнее собственной. Ложь и зло эгоизма

1 Моисеенко М.В. Философские основы Древнерусской культуры //Человек-Философия-Гуманизм: Тезисы докл. и выст. Первого Российского философского конгресса (4-7 июня 1997г.). В 7т. Т.6. -СПб.: Изд.-во С.-Птербургского госуд. ун.-та, 1997.-С. 117.

2 Там же.-С. 118.

3 См.: Замалеев А.Ф.Указ. соч. -С. 222. не в том, что человек себя высоко ценит (ценить себя необходимо), а в том, что эгоистическое сознание признает себя центром жизни, относя других людей на периферию своего бытия. Эгоизм, который сегодня разъедает не только западный мир, но и Россию, гибелен для человека, а любовь -прорыв эгоизма и в этом заключается ее главный смысл. В процессе любви человек как бы трансцендирует за границы своего бытия, реализуя тем самым свою духовную сущность.

В настоящее время, когда Российская цивилизация находится на изломе, когда глубочайший кризис затронул все сферы и слои общества, особую актуальность приобретает интерес к отечественной духовной традиции с ее направленностью на поиск ценностно-смысловых принципов жизни, нашедших наиболее адекватное воплощение в русском идеализме. Смысл истории и смысл жизни - темы, требующие постановки и решения проблем о целях, абсолютных ценностях, глубинных основаниях существования общества и личности человечества и человека. Эти темы принято называть экзистенциальными. Именно решение вопроса о смысле жизни русским идеализмом обладает особой актуальностью. Е.Трубецкой в своей работе «Смысл жизни» пишет о том, что речь тут идет, очевидно, не о том, может ли жизнь (какова бы ни была ценность) быть выражена в терминах общезначимой мысли, а о том - стоит ли жить; другими словами, обладает ли жизнь положительной ценностью, притом ценностью всеобщей и безусловной или же нет. Решение данного вопроса Трубецкой искал на пути теологических исканий, постепенно переходя с позиций философского идеализма на позиции религиозной философии.

Согласно последней, человек обретает смысл, когда отдает себя служению вечной основе, т.е. Богу. Напротив, подход Фихте и тех русских мыслителей, которые шли за ним, был несколько другим: «знание о вечном» должно быть поставлено выше служения или «жизни в вечном».1 При этом следует учитывать, что хотя все сферы человеческой культуры связаны между собой и устремлены к Абсолюту, поиски идеала не должны быть «исступленными»; в противном случае окажутся исчерпанными основные ресурсы духовно-нравственного преображения человека. Другими словами, принцип духовной любви не требует слишком непреклонного проведения в жизнь.

Таким образом, исследование генезиса русского идеализма позволяет наряду с синтетичностью, т.е. стремлением культуры XX века к цельному мировоззрению, возвращению к истокам, выявить ее антиномичность, т.е. стремление к борьбе противоположных принципов и поляризации всех слоев бытия. Особенно такому анализу может способствовать, на наш взгляд, трансцендентальный идеализм, предлагающий открыть не только безусловную, общечеловеческую ценность святынь культуры, но и посмотреть на культурные явления как бы «глазами» Абсолюта. Для возрождения русского национального самосознания, понимания перспектив дальнейшего развития духовности необходима нравственная помощь исторических ориентиров, среди которых значительное место занимает русская религиозно-философская мысль и русский идеализм в том числе. Последний отталкивается от понимания самоценности человека, но

1 См.: Гайденко П.П. Философия Фихте и современность. -М.: Мысль, 1979. -С. 221. самоценности особого рода, как единственности и уникальности, вовлеченной в единое. Западноевропейская философия, напротив, исходит из понимания самоценности сак исключительно индивидуальности.

Далее. Если немецкий классический идеализм (особенно з лице Канта и Фихте) разрабатывал философию права, делая эсобый акцент на законности (справедливости), то русский идеализм отталкивался от Правды, как первоосновы жизни. Да и Александр Невский говорит: «Господь не в силе, а в правде».1 Это следует понимать в том смысле, что «идея владеет силой человека - и не только его нравственной силой».2 Какой бы великой ни была физическая сила воли человека, она не в состоянии поддержать человека в его бытии. Это и имел в виду Ф.М. Достоевский, когда в «Братьях Карамазовых», приводя выше изложенную мысль А. Невского, говорил о том, что воля к жизни требует идеи, «чтобы поддерживать или усиливать себя». Русский идеализм, связанный с глубоким своеобразием национального образа мышления, оригинален и в развитии философии трансцендентного. Если западное миросозерцание делит бытие на три части: Божественную или абсолютно-истинную, человеческую или законную, сатанинскую или греховную, то сознание русского человека исходит из деления бытия на две области: ад и рай. Наше сознание насквозь дихотомично. Оно знает либо кротость, либо грозность; либо правду, либо кривду; для западного же сознания человек - мера двух

1 Цит. по кн.: Лаут Р. Философия Достоевского в систематическом изложении / Под ред. A.B. Гулыги; Пер. с нем. И.С. Андреевой. -М.: Республика, 1996. -С. 182.

2 См.: Там же.

3 Там же. крайностей (Божественной и дьявольской), а законность, как человеческое измерение высшей истины, воплощена в развитых правовых отношениях, то для русского человека мысль человеческая и Божественная абсолютно едины (на данном положении особо настаивали братья кн. Е. и С. Трубецкие).

Все вышеперечисленные особенности русского мышления присутствуют и в философско-идеалистическом учении об ответственности. Если Запад исходит из понимания ответственности как регулятора межиндивидуальных отношений, то русский идеализм уничтожает грань между ответственностью человека за себя и ответственностью за мир. «Ответственность за себя перед миром, - пишут Я.В. Ку-шнаренко и С.П. Кушнаренко, - подразумевает ответственность за мир перед Богом».1

Глубокий духовный и экономический кризис, возникший в России в конце 80-ых гг. XX века, не привел к расцвету религиозной философии, как это было после революции 1905 г. Можно сказать, что многие философские программы уже успели исчерпать свой творческий потенциал. На повестке дня - осмысление последних оснований русской души. Поэтому сегодня надо быть не просто философом, а мыслителем. Русский идеализм - плод позднейшей философской кристаллизации. Его творческие потенции еще далеко не исчерпаны. Можно надеяться, что такое понимание приведет к новому подъему русской философии, а своеобразие русского

1 Кушнаренко Я.В., Кушнаренко С.П. Человек в русской культуре (некоторые аспекты национальной ментальности) // «Личность и культура на рубеже веков». Тез. докл. Росс, конф., посвященной 40-летию кафедры философии УГТУ.-Екатеринбург, 1997.-С. 123. миросозерцания обретет, наконец, свою философскую законченность и значимость.

Степень разработанности проблемы. Проблема генезиса русского идеализма специально в литературе не рассматривалась. Русский идеализм как феномен духовной жизни России, нашедший свое конкретное выражение в сборнике «Проблемы идеализма» осмыслен в статьях Кудринского М.А., Колерова М.А. и Плотникова Н.С. Кроме того, следует назвать докторскую диссертацию Кувакина В.А. «Религиозный идеализм в России эпохи империализма». (1980). Представление о генезисе русского идеализма мы вырабатывали, опираясь не только на фундаментальные историко-философские и исторические исследования Абрамова А.И., Азаматова Д.М., Валеева Д.Ж., Громова М.Н., Горского B.C., Емельянова Б.В., Замалеева А.Ф., Козлова Н.С., Лукьянова A.B., Малинина В.А., Маслина М.А., Павлова

A. Т., Пустарнакова В.Ф., Рыбакова Б.А., Сухова А.Д., Шкуринова П.С., но и на труды Артемьевой Т.В., Бондаренко

B.Н., Галимова Б.С., Громыко Н.В., Кохановского В.П., Кузнецовой Т.Ф., Любутина К.Н., Метлова В.И., Кудряшова А.Ф., Нуриева Д.А., Сурковой H.A., Федотова В.Г., имеющие методологическое значение для анализа заявленной здесь темы. Из зарубежных авторов актуальными в этом плане являются работы Р. Лаута, посвященные философским взглядам Ф.М. Достоевского.

Проблема генезиса философии исследуется в трудах Ча-нышева А.Н., который, рассматривая положительные и отрицательные стороны мифогенной и гносеогенной концепций происхождения философии, предлагает в то же время свою собственную теорию, согласно которой философия есть дочь интеллекта и определенным образом организованной мифологии. Философский идеализм и материализм, по мнению Чанышева А.Н., не возникают сразу, а являются плодом более высокого развития философии и философствования. В настоящей диссертации мы стремились выявить специфику русского идеализма именно как уникального феномена духовной жизни России и ее философии. При этом мы исходили из того принципиального соображения, что русский идеализм безусловно включает в себя многие идеалистические течения, среди которых особо выделяется трансцендентально-логический идеализм, впервые появившийся в России в самом начале XIX века и достигший своего расцвета в работах Г. Гурвича, В. Сеземана, Б. Яковенко, Г. Ланца, В. Савальского, Н. Болдырева, Г. Шпета. Однако этот идеализм был слишком абстрактным и стоило русским трансценденталистам почувствовать необходимость в метафизике, как они стали активно склоняться в сторону интуитивизма, а затем испытали потребность перехода на позиции сугубо религиозной философии. Хронологическая линия русского идеализма очерчена в работах Громыко Н.В. и Лукьянова A.B. Эти авторы проследили судьбу философских идей Фихте в России. В связи с этим упомянем диссертацию Вышеславцева Б.П. «Этика Фихте. Основы права и нравственности в системе трансцендентальной философии» (М., 1914) и диссертацию Лукьянова A.B. «Идея духовного в философии Иоганна Готлиба Фихте» (Уфа, 1994). Однако русский идеализм не исчерпывается только трансцендентально-логическим направлением мысли. Следует заметить, что все русские идеал исты (в том числе и трансцендентальные) испытывали потребность развития христианского миросозерцания. На решение данной проблемы была нацелена вся славянофильская программа. Важнейшими моментами этой программы были: преодоление абстрактного рационализма (Вл. Соловьев, В. Ерн), разработка учения о Троице и консубстанциальности (С. Булгаков, Н. Лосский, П. Флоренский), разработка учения о соборности (Вл. Соловьев, Ф. Достоевский, кн. Е. и С. Трубецкие), создание учения о металогическом познании (С, Булгаков, Н. Бердяев, С. Франк, П. Флоренский). В философской системе Фихте присутствует набор аналогичных задач, подчиненных решению той же проблемы - развитию христианской философии. И, тем не менее, русский философский идеализм, как целостное духовное явление, наиболее ярко представлен П.И. Новгородцевым, A.C. Лаппо-Данилевским, кн. Е. и С. Трубецкими, П.Б. Струве и С.Н. Булгаковым. Именно они развили мысль о том, что идеалистическое течение должно существовать как постоянная оппозиция позитивистскому отрицанию самостоятельности философии, что данное течение в общественном смысле преемственно марксизму, что истинный социализм должен основываться на этическом идеализме. Конечно, это явный перебор, но не будем игнорировать и мнения Ф. Энгельс, который говорил, что «мы, немецкие социалисты, гордимся тем, что происходим не только от Сен-Симона, Фурье, Оуэна, но и от Канта, Фихте, Гегеля».1 Надо сказать, что сами С.Н. Булгаков и П.Б. Струве определяли философский идеализм как

1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. -Т. 19. -С. 323. социальный идеализм», отталкиваясь от идеи «философского синтеза», примиряющего метафизику и науку.

Итак, объектом данного диссертационного исследования является русский идеализм как самобытное духовное явление в русской философии и характеризующееся рас-средоточенностью своих основных идей в общественном самосознании.

В качестве предмета исследования выступают онтологические и гносеологические проблемы генезиса русского идеализма.

Цель и задачи диссертации. Главной целью диссертационной работы является анализ генезиса русского идеализма, включающий его обоснование и происхождение.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

-рассмотреть вопрос о генезисе русского идеализма в контексте проблемы происхождения русского стиля философствования;

-дать ретроспективный анализ религиозно-мифологических воззрений древних руссов и на данной основе выявить их первоначальные представления о трансцендентном; -раскрыть роль интеллектуальной предпосылки в становлении идеалистического направления в русском философствовании; -выявить особенности и хронологические рамки существования русского идеализма;

-исследовать данный феномен духовной жизни в контексте проблемы обоснования;

-определить перспективы развития русского идеализма.

Анализ и решение поставленных задач отражает строение диссертационного исследования.

Теоретическую и методологическую основу исследования составляют принципы объективности, историзма, единства исторического и логического, анализа и синтеза. Диссертант придерживается того принципиального положения, что теоретическая история русского идеализма как история самосознания отлична от традиционной или эмпирической истории. Самосознанием русского идеализма является трансцендентализм, не сводимый к апологетике принципа долженствования. Вместе с тем автор не противоречит и концепции В.Ф. Пустарнакова, согласно которой все попытки создания национально-русской, православной философии, принципиально отличной от западной, заканчиваются неудачей. Ведь, в диссертации речь идет именно о русском идеализме как о философской традиции, несущей на себе отпечаток специфики русской культуры, заключающейся в ее незавершенности и в ориентации на творческий эрос. Мы исходим также и из того положения, что для русского идеализма характерна и некоторая персонификация существующих философских теорий, причем как в жизни, так ив поведении их создателей. Диссертант отталкивается также от той принципиальной идеи, что русский идеализм формировался в лоне теологических исканий далеких от ортодоксии. Его интеллектуальная база оказалась достаточно сильной, чтобы не раствориться в общем русле религиозной философии и в то же время достаточно размытой с точки зрения выработки общего символа веры. Не случайно, уже сразу же после того как он оформился, в его лоне выделились цва философских течения: метафизический идеализм с его тяготением к религии трансцендентного и этико-гносеологический идеализм, основанный на кантовеком идеализме.

Источники исследования весьма разнообразны. Это: -монографические исследования по проблемам методологии и истории русской философии;

-исследования, отражающие современное состояние разработки проблемы обоснования, развития и происхождения знания;

-работы Щапова А.П., посвященные выявлению естественных и социальных условий умственного развития русского народа;

-сочинения философов и ученых России XVIII века: Ломоносова М.В., Панкевича М.И., Татищева В.Н., Теплова Г.Н., Тредиаковского В.К.;

-труды Платона, Прокла, Канта, Фихте, Шада, Шеллинга, Гегеля, а также работы современных отечественных философов, раскрывающие влияние немецкого классического идеализма на русскую философию.

Научная новизна диссертации состоит в анализе генезиса русского идеализма, выступающего в форме самосознания определенной философской традиции, выраженной в трансцендентализме. В рамках данного подхода на защиту выносятся следующие основные положения:

-установлено, генезис русского идеализма не сводится к простой последовательности фаз возникновения и становления русской философии. Развитие идеализма в России носило нелинейный характер;

-выявлено, что русский идеализм, дававший о себе знать в кратковременные исторические периоды (начало XIX в. и первые годы XX в.), был вызван к жизни как оппозицией по отношению к позитивистскому отрицанию самостоятельности философии, так и нежеланием застыть в догматической самоуверенности метафизики;

-обнаружено, что русский идеализм, возникший в связи с общим стремлением к нравственному обновлению и формировавшийся в виде единой системы ценностей, включающей религию, науку и философию, в целом склонялся к трансцендентализму, но выступал в то же время против апологетики понятия «долженствования»; -обосновано, что в гносеологическом плане русский идеализм, отталкивавшийся в своем развитии от античной традиции восхождения к Абсолюту, онтологизировал данное познавательное отношение. Поэтому он быстро эволюционировал в сторону «социального идеализма», и «универсальной религиозной метафизики».

Теоретическаяипрактическаяценность исследования. Исследование онтологических и гносеологических проблем генезиса русского идеализма способствует укреплению позиций не только рационалистической философии, но и позволяет как бы заново отрефлексировать сам историко-философский процесс, отделить самосознание русского идеализма как трансцендентализма от его традиционной истории, где сильна его связь с мифологией и религией.

Материалы диссертации могут быть использованы в гносеологических и онтологических исследованиях по русской философии, в учебном процессе, при чтении спецкурсов по темам «История русской философии», «Проблема обоснования, развития и происхождения знания», а также в работе методологических семинаров высших учебных заведений.

Выводы работы найдут свое применение в теории обоснования, а также в процессе исследования проблем мышления и интеллекта.

Апробация работы. Идеи и положения диссертации были апробированы на 6 научных конференциях: Всероссийской научной конференции «Личность в меняющемся обществе» (Комсомольск -на- Амуре, 23-24 октября 1998); на Всероссийской конференции «Культура философствования: проблемы и перспективы» (Стерлитамак, 23-24 марта 1998); на Всероссийской конференции «Философия ценностей» (Курган, 26-27 марта 1998); на Российской конференции «Человек в истории: теория, методология, практика» (Челябинск, 1998); на первом Российском философском конгрессе «Человек- Философия-Гуманизм» (Санкт-Петербург, 4-7 июня 1997); на Всероссийской конференции «Философия и религия на рубеже тысячелетий» (Уфа, 27-28 сентября 1999 г.).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Онтологические и гносеологические проблемы генезиса русского идеализма"

Заключение.

Споры о творческих потенциях и будущности русской философии разрешаются, как видим, фактом исторического существования русского [деализма (правда в достаточно узких временных интервалах). Ведь, если верно о, что идеализм и материализм - плод более позднего развития философии, то овершенно правомерно, на наш взгляд, вести речь о самобытных способах юследования и описания мира, характерных для русских и некоторых советских философов. В их теоретических построениях произошла онтологизация многих юнятий, традиционно составлявших для западной философии гносеологический статус. Например, сочетание коллективного и индивидуального на всех уровнях осматривалось советскими философами не только как идеал, но и как вполне достижимое и во многом уже достигнутое состояние.

В настоящей диссертации мы показали, что наиболее адекватной моделью русского идеализма выступил трансцендентализм, который не был своеобразным плодом развития неокантианства (таковым был логико-трансцендентальный идеализм), стремившегося сблизить более тесно теорию познания с онтологией и гем самым вызвать оживление теоретико-метафизических исследований. Однако последние связывались русскими философами с тенденцией к интуитивизму, что и являлось характерным для русского трансцендентализма. Далее, мы показали, что русский трансцендентализм имел ярко выраженную тенденцию к социальному идеализму, что нашло свое выражение в «философии хозяйства» Н.С. Булгакова. Онтологическое единство человеческого рода, по его мнению, характеризуется в сознании в категориях философии долженствования. Именно Булгаков развил мысль о предвечно существующих в Божественной Софии идеях как об идеальных моделях, воспроизводимых в хозяйственной деятельности. Но такой метафизический подход к хозяйству неизбежно вел к религии. Глубинное значение хозяйственной деятельности обнаруживалось в тесном контексте елигиозной эсхатологии, что приводило и сам социальный идеализм к [еобходимости расширения сферы религиозной проблематики. В диссертации [оказано в этом плане, что русский идеализм, не знавший воспитательного ¡лияния схоластики (об этом в свое время говорил Н.Я. Данилевский)1 быстро эволюционировал в сторону религиозной философии, не имея в себе сил сдержаться на уровне сугубо теоретических обобщений.

В рамках предложенного нами подхода к исследованию генезиса русского вдеализма мы развили и ту мысль, согласно которой на русский идеализм, как и т всю русскую философию в целом значительное влияние оказала наша этечественная наука. Заметим, что бурное развитие науки в России XVIII века 5ыло почти всецело спровоцировано государством. Социальный статус российских ученых являлся достаточно высоким. Но не только этот момент был шределяющим. Как мы показали, русская религиозная философия, достигшая :воего расцвета в первые десятилетия XX века, не определялась полностью влиянием православия, а, вероятнее всего, сама насыщала православие религиозно-философским содержанием. Это говорит о том, что очень длительное время религиозная тенденция в русской философии подпитывалась как ярко выраженным в язычестве философским элементом, так и наукой. Христианизация Руси происходила отнюдь не ценою отрыва от классических традиций. Данные традиции были представлены такими мыслителями - книжниками, как Иларион Киевский, Никифор Грек и Климент Смолятич. О высоком развитии научной мысли языческой Руси свидетельствует, к примеру, ритуальный сосуд-календарь IV века для летних молений. Изображенные на нем квадратики показывали отдельные дни и «календарно точно обозначали числа важнейших языческих празднеств в честь Ярилы, Купалы и Перуна».

Таким образом, можно сделать следующие выводы. Во-первых, русский идеализм не был жестко связан с православно - религиозной философией. Во

1 См.: Данилевский Н.Я. Россия и Европа. -М., 1991. -С. 60-61.

2 См.: Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. -М.: Наука, 1988. -С. 181.

119 торых, русский идеализм, стремившийся отталкиваться от классических радиций, содержал в себе богатый интеллектуальный заряд до сих пор еще геоцененный в силу, может быть, его потенциального пребывания в русской [ауке и культуре. В-третьих, в силу того, что в России именно формирование [аучного мышления способствовало развитию идеалистической метафизики, а не гаоборот, как на Западе, религиозная философия представляла собой как бы грошлое тело всей культуры. Религиозная мысль, разумеется , оказывала влияние 1а православную ортодоксию, но последняя не становилась исходным пунктом >азвития и метафизики, и науки. Отсюда мы полагаем, что исследование творческих потенций русского идеализма как самостоятельного культурного феномена, является наиболее перспективным направлением. Во-первых, >бозначенный нами подход позволяет вписать русский идеализм в общий культурный контекст западноевропейского, т.е. не выискивать «русскость» и не юсенциировать ее до вселенских масштабов. Во-вторых, отграничивая философский, т.е. «умный идеализм» (как любил говорить В.И. Ленин) от эелигии, мы начинаем двигаться в сторону действительного осознания философских проблем, создавать условия, в которых философия может наращивать свое собственное «тело».

Список научной литературыСерегин, Александр Васильевич, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Абашник В.А. Система трансцендентального идеализма И.Б. Шада // Культура, философия, право. Ч. 1. -Киев, 1997. -С. 3-16.

2. Абрамов А.И. История русской философии. ( В соавт.) // История философии в СССР. Т. 5. Кн. 2. -М., 1988. -597 с.

3. Азаматов Д.М. Из истории развития передовой общественно-политической и философской мысли Башкирии. -Пермь, 1976. -98 с.

4. Аристотель. Сочинения в 4-х т. М.: Мысль, 1976-1984.

5. Артемьева Т.В. Категории Российской метафизики // Вече. Альманах русской философии и культуры. Вып. 2. -Санкт-Петербургский университет, 1995. -С. 4-24.

6. Алексеева И.Ю. Философия в современной России и русская философия // Философы России XIX-XX столетий. Биографии, идеи, труды. -С. 735-739.

7. Багалей Д.И. Удаление профессора И.Б. Шада из Харьковского университета. (Материалы для биографического словаря профессоров Харьковского университета). Харьков, 1899. 4.2.

8. Башляр Г. Новый рационализм. -М.: Прогресс, 1987. -387 с.

9. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. -М., 1979. -289 с.

10. Богатов В.В. Философия П.Л. Лаврова. -М., 1972. -349 с.

11. Бердяев H.A. Царство Духа и царство Кесаря. -М.:Республика, 1995. -383 с.

12. Бердяев H.A. Судьба России. -М.: Изд- во МГУ, 1990. -256 с. (Репринтное воспроизведение издания 1918 года. Статьи 1914-1918 годов).

13. Бердяев H.A. Автобиография// Самопознание. М.: Книга, 1991. -446 с.

14. Бондаренко В.Н. Гносеологическая концепция классического марксизма (философский анализ). Авт.-т дисс. докт. филос. н. -Уфа, 1995. -38 с.

15. Бур М., Ирлиц Г. Притязания разума. Из истории немецкой классической философии и литературы. -М., 1978. -347 с.

16. Булгаков С.Н. Философия хозяйства. М.: Наука, 1990. -412 с.

17. Булгаков С.Н. Что дает современному сознанию философия Владимира Соловьева ? // Вопросы философии и психологии. 1903. Кн. 67(2). -С. 146-148.

18. Валеев Д.Ж. История общественной мысли Башкортостана.Уфа:Изд.-е Башкирского университета, 1994. -244 с.

19. Валеев Д.Ж. Введение в этику. О нравственном потенциале культуры. Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1998. -148 с.

20. Вальков A.A. Идея нации в свете социально-философской мысли. Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1996. -100 с.

21. Вальков A.A. Философское постижение идеи нации. Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1998. -157 с.

22. Васецкий Г.С. М.В. Ломоносов. Его философские и социально-политические взгляды. -М., 1940. -566 с.

23. Васецкий Г.С. Московский университет и развитие философской и общественно-политической мысли в России.(В соавт.). М., 1957.-659 с.

24. Васильев Д.Ю. Идея эроса в русской религиозной философии. Авт. -т дисс. канд. филос. н. -Уфа, 1997. -18 с.

25. Вахитов Р.Р. Философский анализ становления классической науки. Авт.-т дисс. канд. филос. н. -Уфа, 1996. -30 с.

26. Вебер М. Исторический очерк освободительного движения в России и положение буржуазной демократии. Киев, 1906.

27. Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. -М.: Новости, 1990. — 211 с.

28. Вышеславцев Б.П. Этика преображенного эроса. -М.: Республика, 1994. -368 с.

29. Вышеславцев Б.П. Этика Фихте. -М., 1914. -384 с.

30. Вышеславцев Б.П. Обоснование социализма у Фихте // Вопросы философии и психологии. Кн. V (95). -М., 1908. -С. 574-575.

31. Габрилович JI. Новейшие русские метафизики // Вопросы философии и психологии. 1904. Кн. 75. -С. 647.

32. Галактионов A.A., Никандров П.Ф. История русской философии. -М. 1961.-673 с.

33. Галактионов A.A., Никандров П.Ф. Русская философия IX-XIX вв. 2-е изд. -Л., 1989. -546 с.

34. Гачев Г.Д. Национальные обряды мира. -М., 1988. -546 с.

35. Гегель Г.В.Ф. Философия религии. В 2-х т.: Т. 1. -М.: Мысль, 1976. -532 с.

36. Гете И.В. Собр. соч. В 10-ти. Т. 8. Художественная литература, 1979. -462 с.

37. Гоголь Н.В. Собр. соч. в 7-ми т.: Т.6. Художественная литература, 1967. -458 с.

38. Гордин Я. События и люди 14 декабря : Хроника. -М.: Советская Россия, 1985.-288 с.

39. Горский B.C. Философские идеи в культуре Киевской Руси Х1-начала XII вв. -Киев, 1988. -235 с.

40. Громов М.Н. Максим Грек. -М., 1983. -346 с.

41. Громов М.Н. Русская философкая мысль X-XVII веков. (В соавт.с Н.С. Козловым). -М., 1990. -287 с.

42. Громыко Н.В. Судьба Фихте в России // Философия Фихте в России. -Оренбург, 1996. -С. 42-59.

43. Гулыга A.B. Шеллинг. -2-е изд. -М.: Молодая гвардия, 1984. -317 с.

44. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. -М., 1991.-458 с.

45. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. в 30-ти т.: Т.20. -Художественная литература, 1980. -478 с.

46. Дневник В.К. Кюхельбекера. Материалы к истории русской литературной и общественной жизни 10-40 гг. XIX века. -Л.: Прибой, 1929.-222 с.

47. Емельянов Б.В. Русские мыслители. ( В соавт. с В.Г. Томиловым).-Томск, 1988. -236 с.

48. Емельянов Б.В. Русская философия: очерки истории. (В соавт. с К.Н. Любутиным).-Свердловск, 1990. -189 с.

49. Емельянов Б.В. Очерки русской философии начала XX в. -Екатеринбург, 1992. -237 с.

50. Емельянов Б.В. Принцип историцизма в структуре методологии историко-философского познания // Принцип историзма в науке. Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1985. -С. 28-37.

51. Емельянов Б.В. У истоков русского религиозного Ренессанса. (В соавт. с В.М. Русаковым) // Проблемы русской философии конца Х1Х-начала XX в. (Депонировано в ИНИОН). -Екатеринбург, 1992. -213 с.

52. Замалеев А.Ф. Философская мысль в средневековой Руси (XI-XVIbb.). -Л., 1987.-339 с.

53. Замалеев А.Ф. Еретики и ортодоксы. Очерки древнерусской духовности. (В соавт. с Е.А. Овчинниковым). -Л., 1991. -434 с.

54. Замалеев А.Ф. Лекции по истории русской философии. В 2 ч. Ч. 1. XI-начало XX в. Учебное пособие. -СПб.: Изд.-во Санкт-Петербургского университета, 1994. -172 с.

55. Замалеев А.Ф. Лекции по истории русской философии. -СПб.: Изд.-во Санкт-Петербургского университета, 1995. -338 с.

56. Зеньковский В.В. История русской философии. Т. 2. Ч. 2. -Л., 1991. -431 с.

57. Иванов В.И. Родное и вселенское. -М., 1918.

58. Иконников B.C. Опыт русской историографии. Т. 1. -СПб., 1891; Т. 2. -СПб., 1891.

59. Ильенков Э.В. Философия и культура. -М.: Политиздат, 1991. -464 с.

60. Ильин И.А. Путь к очевидности. -М.: Республика, 1993. -431 с.

61. Ильин И.А. Кризис идеи субъекта в наукоучении Фихте Старшего // Вопросы философии и психологии. -М., 1912, Кн. 112.

62. Иовчук М.Т. Основные черты русской классической материалистической философии XIX века. 2-е изд. -Минск, 1949.-578 с.

63. Иовчук М.Т. История философии как наука, ее предмет, метод и значение. -М., 1960. -598 с.

64. Кайсаров A.C., Глинка Г.А., Рыбаков Б.А. Мифы древних славян. Велесова книга. -Саратов: Надежда, 1993. -320 с.

65. Кант И. Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей возникнуть в смысле науки. -М.: Изд. группа «Прогресс»-«VIA», 1993. -240 с.

66. Кантор В.К. Русская эстетика второй половины XIX столетия и общественная борьба. -М., 1978. -342 с.

67. Кантор В.К. «Братья Карамазовы» Ф.Достоевского. -М., 1983. -389 с.

68. Карсавин Л.П. Религиозно-философские сочинения. Т.1. -М., 1992. -457 с.

69. Карлов Н.В. Честь имени, или О русском национальном самосознании //Вопросы философии. 1997, № 4. -С. 3-18.

70. Киреевский И.В. Критика и эстетика. -М., 1979. -348 с.

71. Козлов A.A. Религия графа JI.H. Толстого, его учение о жизни и любви.-СПб., 1895.

72. Козлов Н.С. Развитие общественно-политической и философской мысли в эпоху русского средневековья. -М., 1961. -342 с.

73. Колеров М.А., Плотников Н.С. Творческий путь П.Б. Струве // Вопросы философии. 1992, № 12. -С. 91-102.

74. Копалов В.И. Русская философия о роли православия в развитии русской культуры // Духовность и культура. Духовный потенциал русской культуры. -Екатеринбург: Изд.-во Уральского университета, 1994. -С. 30-40.

75. Кошарный В.П. Революция как проблема русского религиозно-философского сознания первой половины XX века (историко-философский анализ). Авт.-т дисс. докт. филос. н. -М., 1996. -39 с.

76. Кохановский В.П. Историзм как принцип диалектической логики. -Ростов н/Д., 1978. -235 с.

77. Кохановский В.П. Диалектико-материалистический метод. -Ростов н/Д., 1992.-342 с.

78. Коялович М.О. История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям. -Минск:Лучи Софии, 1997. -688 с.

79. Кувакин В.А. Религиозная философия в России: начало XX века. -М., 1980.-289 с.

80. Кувакин В.А. Философия Вл. Соловьева. -М., 1988. -354 с.

81. Кувакин В.А. Личная метафизика надежды и удивления. -М., 1993. -396 с.

82. Кудринский М.А. Архивная история сборника «Проблемы идеализма» (1902) // Вопросы философии. 1993, № 4. -С. 157-165.

83. Кудрявцев Ю.Г. Три круга Достоевского. Событийное, временное, вечное. -М., 1991. -297 с.

84. Кудряшев А.Ф. Единство наук: основания и перспективы. -Свердловск: Изд.-во Уральского университета, 1988. -184 с.

85. Кудряшев А.Ф. Основания знания и объективность. (В соавт.) // Вопросы философии. 1996, № 6. -С. 22-30.

86. Кузнецов П.В. Метафизический нарцисс: П.Я. Чаадаев и судьба философии в России // Вопросы философии. 1997, № 8. -С. 175-190.

87. Кузнецова Т.Ф. Философия как основание культуры и познавательной деятельности специалиста. -М., 1990. -237 с.

88. Кузьмин А.Г. Татищев. -2-е изд., доп. -М.: Молодая гвардия, 1987. -368 с.

89. Культура философствования: проблемы и перспективы. Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1998. -164 с.

90. Ланц Г. Фихте // Вопросы философии и психологии. 1914, Кн. 122 (2). -С. 76-114.

91. Лаппо-Данилевский A.C. Основные принципы социологической доктрины О.Конта // Проблемы идеализма. -М., 1902.

92. Лапшин И.И. Проблема чужого «я» в новейшей философии. -СПб., 1910.

93. Лаут Р. Философия Достоевского в систематическом изложении. -М.: Республика, 1996. -447 с.

94. Лев Диакон. История. -М.: Наука, 1988. -239 с.

95. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. -М., 1980. -441 с.

96. Лекторский В.А. К проблеме диалектики субъекта и объекта в познавательном процессе // Проблемы материалистической диалектики как теории познания: Очерки теории и истории. -М., 1979. -С. 89-98.

97. Ленин В.И. Полн. собр. соч. в 55-ти т.-М.: Политиздат, 1958-1965. -Т. 1-55.

98. Лукьянов A.B. Проблема духовного «Я» в философии И.Г. Фихте. -Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1993. -190 с.

99. Лукьянов A.B. Философия Иоганна Готлиба Фихте (1762-1814). -Оренбург: Издательский Центр ОГАУ, 1997. -251 с.

100. Лукьянов A.B. Философия. Предвидение. Духовность. -Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1993. -108 с.

101. Лукьянов A.B. Особенности русского философствования // Актуальные проблемы философии. Курс лекций. -Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1993. -100 с.

102. Лукьянов A.B. Основы истории и философии религий (курс лекций). В 3-х т.Т.1. Дохристианский период.-Уфа: ВЭГУ, 1995. -121 с.

103. Лукьянов A.B. Особенности развития трансцендентальной философии в России. -Оренбург, 1996. -С. 59-70.

104. Лукьянов A.B. Мысли о культуре и философии России // Философский космос России. Памяти H.A. Бердяев (1874-1948). Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1998. -С. 43-48.

105. Лукьянов A.B. Идея духовного в философии И.Г. Фихте. Авт.-т дисс. докт. филос. н. -Уфа, 1994. -38 с.

106. Лодыженский М.В. Сверхпознание и пути к его достижению. СПб., 1911.

107. Лосев А.Ф. Бытие имя - космос. -М.: Мысль, 1993. -958 с.

108. Лосев А.Ф. Основные особенности русской философии // Философия. Мифология. Культура. -М.: Политиздат, 1991. -С.509-512.

109. Лосский Н.О. История русской философии. -М.: Советский писатель, 1991. -480 с.

110. Любутин К.Н. Диалектика субъекта и объекта. (В соавт. с Д.В. Пивоваровым). -Екатеринбург: Изд.-во Уральского университета, 1993. -198 с.

111. Любутин К.Н. Пролегомены к «богдановщине». (В соавт. с Г.Р. Змановскнм). -Екатеринбург: Изд.-во Уральского университета, 1996. -117с.

112. Малинин В.А. Основные проблемы критики идеалистической истории русской философии. -М., 1963. -286 с.

113. Малинин В.А. Диалектика Гегеля и антигегельянство. —М.: Мысль, 1983.-240 с.

114. Малинин В.А. Пушкин как мыслитель. -Красноярск, 1990. -348 с.

115. Малинин В.А. История русского утопического социализма: Вторая половина Х1Х-начало XX вв. -М.: Наука, 1991. -272 с.

116. Малинин В.А. Русь и Запад: Начальный фазис отношений. -М.: МФТИ, 1995.-156 с.

117. Малинин В.А. Русь и Запад: Хроника времен Ивана Грозного, -М.: МФТИ, 1995.-158 с.

118. Малинин В.А. Русь и Запад: Времена Ренессанса. -М.: Рос НОУ, 1997. -218 с.

119. Малинин В.А. Герои Смутного времени. -Калуга: Изд.-во Н. Бочкаревой, 1998. -428 с.

120. Малинин В.А. Владимир Сергеевич Соловьев. Мыслитель, гуманист, правдоискатель. -М., 1998. -194 с.

121. Маркс К., Энгельс Ф., Соч. 2-е изд. -М.: Политиздат, 1955-1981. -Т. 150.

122. Маслин М.А. Современные буржуазные концепции истории русской философии. -М., 1988. -237 с.

123. Метлов В.И. Основания научного знания как проблема философии и методологии науки. -М., 1987. -191 с.

124. Микешина Л.А. Методология в контексте культуры.-М.,1992-211 с.

125. Мифы народов мира. Энциклопедия. В 2 т. Т. 1. -М.: Советская энциклопедия, 1991.

126. Моисеенко M.B. Философские основы Древнерусской культуры // Человек-Философия-Гуманизм. Тезисы докладов и выступлений Первого Российского философского конгресса. В 7-и т. Т. 6. -СПб.: Изд.-во Санкт-Петербургского университета, 1997. -С. 117.

127. Мотрошилова Н.В. Рождение и развитие философских идей. -М., 1990.-276 с.

128. Мысли о душе. Русская метафизика XVIII века. -СПб.: Наука, 1996. -314 с.

129. Никитенко А. А.И. Галич, бывший профессор Санкт-Петербургского университета. -СПб., 1869. -187 с.

130. Новгородцев П.И. Об общественном идеале. -М., 1991. -347 с.

131. Новгородцев П.И. О путях и задачах русской интеллинции // Из глубины.-М., 1921.

132. Нуриев Д. А. Логические отношения понятий. Уфа: Изд.-во Башкирского университета, 1997. -64 с.

133. Общее дело. Сборник докладов, представленных на I Всесоюзных Федоровских чтениях. -М., 1990. -241 с.

134. Ойкумена мысли: феномен А.Ф. Лосева. Сборник статей. -Уфа: «Восточный университет», 1996. -149 с.

135. Павлов А.Т. История русской философии. ( В соавт.) // История философии в СССР. Т. 5. Кн. 2. -М., 1988. -389 с.

136. Павлов А.Т. Исследование философии русских революционных демократов в СССР ( 1917-1987). -М., 1989. -289 с.

137. Павлов А.Т. К вопросу о своеобразии русской философии // Вестник МГУ. Сер. философия. 1992. № 6. -С. 67-69.

138. Пантин И.К. Социалистическая мысль в России: развитие от науки к науке. -М., 1973. -231 с.

139. Пантин И.К. Революционные традиции в России. 1773-1883. (В соавт. с Е.Г. Плимаком, В.Г. Хоросом). -М., 1986. -287 с.

140. Плимак Е.Г. Радищев и Робеспьер. -М., 1986. -295 с.

141. Позднева С.П. Категориальный строй современной наки: генезис, функции, перспективы развития. Авт.-т дисс. докт. филос. н. -Саратов, 1989.-39 с.

142. Поздяева С.М. Модернизация России: социально-философский анализ. Авт.-т дисс. докт. филос. н. -Уфа, 1999. -38 с.

143. Пустарнаков В.Ф. К вопросу о типологии течений русской философско-исторической мысли второй половины XVIII-первой трети XIX в. // Отечественная философия: опыт, проблемы, ориентиры исследования. Вып. V. -М., 1990. -С. 109-114.

144. Пустарнаков В.Ф. Михаил Бакунин против Иммануила Канта // Кант и философия в России. -М., 1993. -С. 34-43.

145. Пушкарева М.А. Философский анализ понятия неявной деятельности. Авт.-т канд. филос. н. -Уфа, 1999. -25 с.

146. Радищев А.Н. Сочинения. -М.: Художественная литература, 1988. -687с.

147. Радлов Э.Л. Владимир Соловьев. Жизнь и учение. -СПб., 1913.

148. Радлов Э.Л. Очерк истории русской философии. 2-е изд. Пг., 1920.

149. Ракшов А.И. Философские проблемы науки. Системный подход. -М., 1977.-387 с.

150. Розанов В.В. Метафизика христианства. -М.: Дружба народов, 1990. -212 с.

151. Розанов В.В. Религия. Философия. Культура. -М.: Республика, 1992. -439 с.

152. Русский косимзм. По материалам II и III Всесоюзных Федоровских чтений. 1989-1990 гг. Ч. 2. -М., 1990. -177 с.

153. Русская философия. Словарь / Под общ. ред. М.А. Маслина. -М.: Республика, 1995. -655 с.

154. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. -М.: Наука, 1988. -783 с.

155. Селиванов А.И. Мозаичность русской философской традиции // Аксаковские чтения (1996-1997 гг.). -Уфа, 1997. -С. 114-125.

156. Селиванов А.И. Крнцепции множественности развивающихся миров (онтологический и логико-гносеологический аспекты). Авт.-т дисс. докт. филос.н. -Уфа, 1999. -40 с.

157. Семенова С.Г. Этика «Общего дела» Н.Ф.Федорова.-М.,1989.-213 с.

158. Семенова С.Г. Николай Федоров. Творчество жизни. -М.,1990. -233 с.

159. Сенокосов Ю.П. Семен Людвигович Франк. (Вступительная статья) // С.Л. Франк. Сочинения. -М., 1990.

160. Сенокосов Ю.П. Религия и философия. (Послесловие) // Георгий Флоровский. Священнослужитель, богослов, философ. -М., 1994.

161. Сербиенко В.В. Русская религиозная метафизика (XX век). Курс лекций. -М.: Изд.-во РОУ, 1996. -112 с.

162. Серегин A.B. Феномен декабризма или парадоксы любви к Божественному // Движение декабристов в историческом самосознании. Сборник научных статей. Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1998. -С. 24-29.

163. Серегин A.B. Дуализм русского самосознания // Культура философствования: проблемы и перспективы. Материалы Всероссийской научной конференции. Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1998. -С. 74-76.

164. Серегин A.B. Соотношение рационального и иррационального в русском философском сознании // Там же. -С. 81-86.

165. Серегин A.B. Проблема поиска смысла жизни в традиции русского философствования // Мировоззренческие поиски современности. Тематический сборник. Уфа: Изд.-е Уфимского технологического института сервиса, 1998. -С. 58-61.

166. Серегин A.B. Язык как основа существования личности // Язык науки XXI века. Материалы научной конференции. Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1998.-С. 189-192.

167. Серегин A.B. Язык как средство жизненного осуществления идеи свободы // Там же. -С. 200-203.

168. Серегин A.B. Ретроспективный взгляд на мифологический процесс (мысли о современной России). // Сборник докладов Всероссийской конференции «Философия и религия на рубеже тысячелетий». Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1999.-С. 134-141.

169. Соловьев B.C. Собр. соч. в 10-ти т. -СПб., 1911-1914.

170. Соловьев Э.Ю. И. Кант: взаимодополнительность морали и права. -М.: Наука, 1992. -221 с.

171. Солонин Ю.Н. Кризис культуры в контексте русского и западноевропейского менталитета // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 6. Вып. 3. 1993. -С. 45-57.

172. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. -М.: Политиздат, 1992.-543 с.

173. Смирнова З.В. Герцен и Гегель // Гегель и философия в России. -М., 1974.-С. 46-67.

174. Степун Ф.А. Дух, лицо и стиль русской культуры // Вопросы философии, 1997. № 1. -С. 3-34.

175. Стрельцова Г.Я. Паскаль и европейская культура. -М.: Республика, 1994.-495 с.

176. Струве П.Б. К характеристике нашего философского развития // Проблемы идеализма. -М., 1902.

177. Суркова H.A. Классическое философствование (между Кантом и Гегелем). -Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1997. -146 с.

178. Сухов А.Д. Хомяков, философ славянофильства. -М., 1993. -431 с.

179. Сухов А.Д. Русская философия как исторический тип: процесс становления // Философия и культура в России: методологические проблемы. -М., 1992. -С. 112-120.

180. Сухов А.Д. Феномен русской философии // Общественная мысль: исследования и публикации. Вып. IV. -М.: Наука,. 1993. -С. 3-20.

181. Тихомиров Н.С. Отреченные книги древней России. Т. 1. -М., 1898.

182. Трубецкой E.H. Учение о Логосе в его истории: Философско-историческое исследование.-М., 1900.

183. Трубецкой E.H. Метафизические предположения познания. Опыт преодоления Канта и кантианства. -М., 1906.

184. Трубецкой E.H. Свобода и бессмертие. -М., 1906.

185. Трубецкой С.Н. Метафизика в Древней Греции. -М., 1890.

186. Чанышев А.Н. Начало философии. -М., 1982. -579 с.

187. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии: Учебное пособие для философских факультетов и отделений университетов. -М.: Высшая школа, 1981. -252 с.

188. Чанышев А.Н. Философия как «филология», как мудрость и как мировоззрение//Вестник МГУ. Сер.7, философия. 1995. № 5. -С. 37-62.

189. Черепанов И.В. Исторические судьбы России в «Философских письмах» П.Я. Чаадаева // Общественная мысль: исследования и публикации. Вып. IV. -С. 47-59.

190. Федотов Г.П. О святости, интеллигенции и большевизме. Избранные статьи. -СПб.:Изд.-во Санкт-Петербургского университета, 1994. -152 с.

191. Федотова В.Г. Модернизация «другой» Европы. -М., ИФ РАН, 1997. -255 с.

192. Философы России XIX-XX столетий. Биографии, идеи, труды. -М.: книга и бизнес, 1995. -751 с.

193. Философия Фихте в России (Ответсвенный редактор и составитель: A.B. Лукьянов). -Оренбург: Издательский Центр ОГАУ, 1996. -192 с.

194. Философский космос России. Памяти H.A. Бердяева (1874-1948) // Материалы научной конференции. -Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1998. -254 с.

195. Фишер К. Шеллинг, его жизнь, сочинения и учение. -СПб., 1905. -Т. 5. -564 с.

196. Фихте И.Г. Сочинения в 2-х т. СПб.: Мифрил, 1993.

197. Фихте и конец XX века (Ответственные редакторы и составители: A.B. Лукьянов, А.Ф. Кудряшев, В.И. Метлов). -Уфа: Изд.-е Башкирского университета, 1992. -200 с.

198. Шекспир В. Собрание избранных произведений. Т. 1. СПб.: Terra Fantastica МГП «Корвус», 1992. -457 с.

199. Шеллинг Ф.В.И. Сочинения в 2-х т. -М.: Мысль, 1987-1989.

200. Шестов Л. Сочинения в 2-х т. -М.: Наука, 1993.

201. Шкуринов П.С. П.Я. Чаадаев. Жизнь, деятельность, мировоззрение. -М., 1960.-297 с.

202. Шкуринов П.С. Мировоззрение Г.С. Сковороды. -М., 1962. -284 с.

203. Шкуринов П.С. А.Н.Радищев.Философия человека.-М.,1988. -302 с.

204. Шкуринов П.С. Философия России XVIII века. -М., 1992. -341 с.

205. Шуклин В.В. Мифы русского народа. -Екатеринбург: Банк культурной информации, 1997. -336 с.

206. Щапов А.П. Сочинения А.П. Щапова. В 3-х т.: т.З. -СПб. Изд-е М.В. Пирожкова, 1908.

207. Яковенко Б. Основная идея теоретической философии И.Г. Фихте // Вопросы философии и психологии. -М., 1914, Кн. 122 (2).

208. Литература на иностранных яыках.

209. Fichte J. G. Werke. Auswahl in sechs Banden, hrsg. von F. Medicus, Leipzig, 1908-1911.

210. Jakowenko B. Vom Wesen der Philosophie. Melbourn, 1970. -55 s.

211. Schelling F. W. J. Philosophie der Offenbarung. 1841/42. -Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1993.-581 s.

212. Schad J. B. Gemeinfassliche Darstellung der Ficheschen Systems und der daraus hervorgehenden Religioneseheorie. -2 Bde. -Bd 1. -S. 141-142.

213. Lauth R. Dostoewski und sein Jarhhundert. -Bonn: Bouvier, 1986 -159 s.