автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Онтологический и философско-антропологический аспекты смысла: природность феномена и феноменальность природы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Онтологический и философско-антропологический аспекты смысла: природность феномена и феноменальность природы"

На правах рукописи

Деткова Татьяна Юрьевна

Онтологический и философско-антропологический аспекты смысла: природность феномена и феноменальность природы

Специальность 09.00.01 - онтология и теория познания

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Омск - 2006

Диссертация выполнена на кафедре истории и теории религии Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского.

Научный руководитель: Официальные оппоненты:

кандидат философских наук, доцент Г.М. Порохин

доктор философских наук, профессор Ф.И. Гиренок

кандидат философских наук E.H. Романова

Ведущая организация: Томский государственный универси-

тет, кафедра онтологии, теории познания и социальной философии

Защита состоится 2006 г. в « час.

на заседании диссертационного совета КМ 212.179.06 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата философских наук при Омском государственном университете им. Ф.М. Достоевского по адресу: 644077, г. Омск, пр. Мира, 55А.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского (644077, г. Омск, пр. Мира, 5 5А).

Автореферат разослан » 2006 года.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук, доцент

И.А. Кребель

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Вопрос о «смысле» является одним из актуальнейших, действительно значимых как для индивидуального, так и для общественного сознания философских вопросов.

Этимология слова «смысл» отсылает сознание к истокам, основам, до-подлинному искомому человеческой мысли, тому, что неизменно и неустранимо пребывает с-мыслью, составляет ее первозданную сущность.

Именно поэтому решение вопроса о смысле лежит в плоскости прояснения природы исследуемого явления. А что значит «прояснение природы»? Это значит, что философствование по поводу смысла должно быть направлено на выявление фундаментальных основ, образующих целостную и непосредственную смысловую сущность. Природа смысла — это то, что безусловно и абсолютно принадлежит ему по существу, как наиисходнейшая и первозданная реальность. Природные характеристики смысла позиционируют смысл как единое, эйдетически-конкретное, творческое сознание, осуществившееся в собственной целостности и полноте.

Энтелехийным стержнем философии является не расколотое на две половины «культурно-цивилизованное» сознание, но живой, цельно-непосредственный человек, имеющий собственные мысли, цели, стремления. Именно поэтому, актуально-значимым является определение смысла не столько как философской категории, но, прежде всего — как онтологически укоренненого феноменах обеспечивающего целостность и полноценность человеческого бытия.

Таким образом, постановка проблемы смысла раскрывается нами двояким способом: во-первых, как прояснение природы исследуемого явления, во-вторых, как определение статуса «смысла» в пространстве философско-категориалъного континуума.

Степень разработанности проблемы. Выделение такой категории как смысл в качестве базовой для представления о сознании в целом (не всегда сознания как целостности) характерно для целого ряда философских школ и направлений.

Прежде всего подобная тенденция связана с развитием феноменологического движения и именем Э. Гуссерля. Автор «Логических исследований», предлагая в качестве фундаментальной характеристики сознания — его интенциональность, направленность на предмет, рассматривает смысл, прежде всего, как — предмет чистого сознания.

На первые произведения Э. Гуссерля отозвались практически все видные представители теоретической философии в России начала двадцатого века (Л.М. Лопатин, С.Л. Франк, Н.О. Лосский, В. Эрн и др.). В противовес понятию «чистого Я», «трансцендентального субъекта» Гуссерля, видный российский феноменолог, автор «Явления и смысла» Г.Г. Шпет, выдвигает понятие социально укорененного сознания, чей опыт есть опыт общения, коммуникации, и только такое сознание способно к постижению смысла как некой языковой, логически выраженной формы. Для Шпета, смысл — это непременно воплощенный в языковых формах смысл.

Фундаментальная проработанность проблемы смысла как смысла бытия отмечена трудами крупнейшего представителя «немецкой фазы» феноменологического движения М.Хайдеггера. Наличие смысла, полагает Хайдеггер, оправдывает все существо человека (Da sein), не требуя от него раскрытия одной-единственной тайны. Сокрытие сокрытого в открытости возможно лишь парадоксальным образом — в смысле. Лишь смысл способен воспринять реальность парадокса. Более того: парадоксальность — это стихия смысла, то, с помощью чего смысл «входит в мир», открывается навстречу миру. Но как возможна открытость собственно смысла бытия ? Данный вопрос оставлен Хайдеггером без ответа — потому, что перенос метафизических акцентов не был доведен им до конца - ставя вопрос о «смысле бытия», он не задается вопросом о бытии как смысле, или о бытии смысла.

Значительный вклад в исследовании проблемы «смысла», посредством разработки основных положений онтологии, внес Н. Гарт-ман, определяющий «смысл» как «реальный предмет», трансцендентный сознанию, и подлежащий акту «схватывания» — при помощи «представления» о предмете, получение знания о «самоданном, прозрачном» предмете, коим является смысл.

В начале XX века сформировалась школа аналитической философии (Г. Фреге, Б. Рассел, X. Патнем) целью которой стало философствование посредством детального анализа используемых логики и языка, а также прояснение категориального аппарата философии. Соответственно, предметом исследования стали и такие категории как «значение» и «смысл».

Существенный вклад в разработанность поставленной проблемы внесли такие видные представители философии постмодернизма как Ж. Делез, М. Фуко, Ж. Деррида. В частности, Ж. Делез в своей работе «Логика смысла» позиционирует природу смысла в качестве парадок-

сальной, а сам смысл определяет как чистый парадокс, несоотносимый ни с абсурдом, ни с нонсенсом.

Поставленная проблема, рассматриваемая в ракурсе соотношения «смысла» и «значения» является основным предметом размышлений в ряде отечественных, семантических и лингвистических исследований, в частности, данная проблема анализируется в статье H.A. Слюсаревой «Смысл как экстралингвистическое явление», также в трудах Г.П. Мельникова, В.А. Звегинцева, И.И. Ревзина, Г.П. Щедровицкого, Г.М. Солнцева, A.B. Бондарко.

«Теория смыслов» В.В. Налимова, автора вероятностно-смысловой теории сознания интересна не только довольно оригинальным, и вместе с тем строго философским подходом к проблеме образования, или, по словам самого автора, «распаковки» смыслов, но и тем, что в ней используются некоторые математические методы и формулы, а, как известно (вспомним Ф. Брентано и Э. Гуссерля), математический язык наиболее близок по своей сущности (чистоте и строгости) языку философии.

Вся русская религиозная философия представляет собой бесконечный поиск «смысла человеческой жизни». Некоторые ее представители (В.В. Розанов, В. Несмелов, E.H. Трубецкой, B.C. Соловьев, о. Павел Флоренский) отождествляют такие понятия как «смысл» и «истина» или «смысл» и «правда», что является характерным для русской философии, и, в целом, для русского мировоззрения.

Другие (в частности, И.А. Ильин и А.Ф. Лосев), напротив - рассматривают данные понятия как понятия, несущие разные смысловые нагрузки.

Попытка универсального рассмотрения категории «смысла» принадлежит А.Ф. Лосеву. Он выстраивает целую диалектическую систему основных философских категорий, в числе которых категория «смысла» занимает определенное место. Главный предмет исследования А.Ф. Лосева — наличный смысл в процессе становления, или, иными словами, становление ставшего смысла. Подобное исследование возможно исключительно в рамках символической философии. Поэтому философия «смысла» А.Ф. Лосева и по сей день остается наиболее универсальной концептуализацией проблемы смысла в целом.

Значительный вклад в изучение отдельных аспектов проблемы смысла внесли такие представители современной философской мысли как С.С. Гусев, A.B. Смирнов, И.П. Смирнов, В.Г. Ланкин, A.C. Кравец. A.C. Кравец предлагает классификацию некоторых подходов в исследовании категории «смысла», в частности, он выделяет: «словоцентрист-

скую парадигму», феноменологический подход Э. Гуссерля, «пропозициональную» и «деятельностную» стратегии.

Помимо чисто философских, а также логико-семантических исследований феномена «смысла», существует целый ряд работ отечественных и зарубежных представителей психологической науки, посвященных «психологии смысла»1, среди которых нужно отметить работу Д.А. Леонтьева «Психология смысла»2, которая включает в себя некоторые фундаментальные разработки в области историографии проблематики «смысла».

Также, в качестве отдельного направления можно выделить ряд произведений художественной литературы, посвященных «смыслу жизни» и ставших итогом философского постижения реальности «смысла», в частности: «Бесы», «Братья Карамазовы» Ф.М. Достоевского, «Жизнь Василия Фивейского» Л. Андреева, «Исповедь» Л.Н. Толстого3, «Доктор Живаго» Б.Л. Пастернака, рассказы И.А. Бунина4, Н.С. Лескова.

К числу зарубежных авторов, чьи художественные произведения посвящены смыслу, можно отнести таких как: Г. Гессе, С. Цвейг, Ж.П. Сартр, А. Камю, Ф. Кафка, Х.Л. Борхес, Ф. Саган, Дж. Фаулз.

Помимо этого, остается целый пласт исследований (как и в любой области), относящий себя к области «философии смысла», но не отвечающий ни одному из параметров поставленной проблемы5.

Таким образом, представленный анализ разнообразных подходов в исследовании феномена «смысла», позволяет сделать вывод о том, что собственно философская проблема смысла как имманентной реальности

1 См. также: Франки В. Человек в поисках смысла, М., 1990; Асмолов А.Г., Бра-тусь Б.С., Зейгарник Б.В., Петровский В.А. и др. О некоторых перспективах исследования смысловых образований личности // ВП. 1979. № 4. С. 35—45; Чуд-новский В.Э. Смысл жизни: проблема относительной эмансипированности от «внешнего» и «внутреннего» / Психологический журнал. 1995. № 2. С. 15-25; Маслоу А.Г. Мотивация и личность. СПб., 1999; Также: Ананьев Б.Г., Выготский JI.C., Леонтьев А.Н., Рубинштейн С.Л., Абульханова-Славская К.А. и др.

2 См.: Леонтьев Д.А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности. М., 1999. С. 107-165

3 См.: Толстой Л.Н. Исповедь; В чем моя вера? Л., 1991.

4 См.: Бунин И.А. Легкое дыхание / Избранное: поэзия, проза. Киев, 1988. С. 366-371. .

5 См.: Волков А.Н. В поисках смысла, М., 1993; Левин Г.Д. Опыт философского покаяния // ВФ. 2004. № 6. С. 160-170; Иванова Н.Я. Философский анализ проблемы смысла бытия человека, Киев, 1980; Попов Б.Н. Взаимосвязь категорий счастья и смысла жизни, М., 1986 и др.

непосредственно-данного, целостного до и сверх-предметного сознания до сих пор остается за пределами внимания исследователей и указывает, таким образом, на наличие своеобразной исследовательской ниши, открытой для дальнейших серьезных философских построений.

Объектом исследования в представленной диссертационной работе является до-предметное, непосредственно взятое, актуальное сознание, осуществившее возможность собственной цельности и единичности, имплицитно формуемое реальностью смысла как фундирующего принципа единства сознания.

В качестве предмета исследования выступает содержание феномена смысла, взятого в единстве определительных квалификаций и открывающего перспективы безусловного выхода к конфигурации «абсолютного смысла».

Целью данного диссертационного исследования является философское прояснение онтологически укорененной природы смысла в единстве его фундаментально-определяющих характеристик.

Исходя из основной цели диссертационной работы выстраиваются следующие задачи исследования:

1. Конституировать субстанциональные структуры «чистого» смысла в качестве имманентного основания единства сознания посредством рассмотрения антиномики его определительных квалификаций.

2. Вскрыть сущность «исходного» становления, «неантического» восхождения смысла от чистого «ничто» к единству определительных квалификаций. Раскрыть реальные основания феноменальности смысла (явления смысла сознанию) в качестве конкретного, персонального со-бытия.

3. Определить онтологический статус смысла в философско-категориальном континууме.

a) Рассмотреть соотношение «истины» (как гносеологической категории) и «смысла» (как феномена символического сознания) в контексте традиционной концепции истины и концепции истины как «достоверности», представленной в рамках рациональной стратегии мышления (в частности, у Г.Ф.В. Гегеля), в целях выявления фундаментальной разности природ вышеозначенных феноменов.

b) Установить параметры возможного сближения представленных категорий в пространстве «исходнейшего освоения» феномена «истины» — «алетейи». Проанализировать концепт «логосической» истины (истины как логоса раскрывающего) в структуре «истина — бытие».

с) Дополнить существенные онтологические характеристики смысла, пользуясь результатами следующих категориальных соотношений: «смысл» и «значение», «смысл» и «здравый смысл», «смысл» и «общезначимый смысл».

4. Выявить условия возможности самополагания смысла «в модусе его полноты» или «абсолютного смысла» в качестве безусловно-перспективных смысловых обстояний единого сознания.

В качестве методологической базы исследования выступает совокупность философских подходов, обеспечивающих полноценное решение поставленных цели и задач и, следовательно, составляющих фундаментальную основу для новых идей и положений, представленных в настоящей диссертационной работе. Применение каждого отдельного метода обусловлено в первую очередь самой природой исследуемого явления.

В первой главе используется по преимуществу феноменологический (описательный) метод для выявления условий возможности смысла в качестве не предмета или объекта сознания, а как самого сознания, осуществившегося в единстве своих определительных квалификаций.

Во второй главе, при определении онтологического статуса смысла во всем многообразии философско-категориального пространства, применяется преимущественно диалектический метод, позволяющий наиболее аутентично эксплицировать бытийно укоренненную сущность смысла посредством таких категориально-соотносимых структур как: истина — смысл, смысл — значение, смысл — здравый смысл, смысл — общезначимый смысл. Так же, при решении вопросов, касающихся различных аспектов смысла, применяется метод системного анализа для установления наличия и характера возможной взаимосвязи отдельных предикатов «смысла» и, в целом, указанной категории с другими философскими категориями и посредством этого - воссоздание целостной картины исследуемого явления.

Применение в третьей главе экзистенциального подхода (или метода эк-зистирующей реальности) позволяет раскрыть истинную природу смысла, а также выявить безусловно-перспективные смысловые обстоя-ния единого сознания, осуществляющегося посредством раскрытия смысла «в модусе его полноты» или «абсолютного смысла».

• Научная новизна настоящего диссертационного исследования заключается в новом подходе к постановке проблемы смысла как фундаментальной основы до-предметного, цельного, непосредственно-актуального сознания, взятого в единстве определительных квалификаций и обладающего возможностью самополагания себя в качестве абсо-

лютно-единого сознания. Таковой подход предполагает определенно новую форму изложения исследовательских материалов, что нашло свое выражение в оригинальной структуре настоящей работы, характеризующейся, с одной стороны, цельностью и взаимосвязанностью основных ее компонентов (глав), с другой стороны, принципиальной незавершенностью, открытостью для дальнейших философских построений, полагающих в качестве основного предмета исследования реальность абсолютного смысла. Помимо этого, третья глава диссертационного исследования, предстающая неким коррелятом по отношению к двум предыдущим главам, открывает перспективы исследования «смысла» в качестве фило-софско-богословской реальности, в которой основным системообразующим началом выступает проблема соотношения смысла «в модусе его полноты» и Абсолютного Смысла. Содержание вышеуказанной структуры нацеливает на понимание «смысла» в качестве центрального проблемного экзистенциала, где пересекаются философские и богословские позиции, имеющие своей общей целью формирование индивидуально-личностного мировоззрения.

Основные результаты данного диссертационного исследования содержатся в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Выявлены условия возможности целостности сознания, имплицитно формуемого реальностью смысла — предельно собственного, имманентного принципа сознания, с помощью которого оно со-образуется в актуальную единичность. Смысл определен не в качестве предмета или объекта сознания, но — как само сознание, осуществившееся в единстве своих определительных квалификаций.

2. В качестве беспредпосылочной, безусловно-определительной реальности единого сознания конституирован «чистый» смысл — имманентное, идеальное, абсолютное и абсолютно данное бытие, полагающее собственно субстанциональные структуры сознания, и, вместе с тем, выступающее необходимым условием осуществления эйдетически-конкретного смысла.

3. Установлено, что эйдетически-конкретный смысл — это не просто «тождество» формы-содержания, но и выполнение «содержания содержания» — конкретности смысла, исходя из данности персонального метода реализации, подлинная природа которого определяется наличием природного (сущностного) единства с содержанием, «материей» самого смысла.

4. Последовательно эксплицирована вся антиномика определительных квалификаций «чистого» смысла, разворачивающаяся в про-

странстве исходных категориальных конститутивов: тождества — различия, покоя — движения, противоположности — парадоксальности, и формующая впоследствии смысл в качестве эйдетически-конкретного, персонального со-бытия. Также установлено, что фундирующим принципом вышеназванных категорий, раскрывающих феноменальное образование смысла, проступает категория «становления», указывающая на ноуменальное движение смысла от чистого «ничто» к единству определительных квалификаций.

5. При рассмотрении соотношения «смысла» и «истины» в контексте традиционной концепции истины, выявлены некоторые основные черты, присущие вышеназванным категориям и определяющие фундаментальную разность их природ.

6. Определено, что смысл как горизонт бытия, в отличии от истины (в концепции «истина — достоверность»), данной всегда фрагментарно — в значении самоотрицания искомой истины в последующей, — всегда дан в качестве единой интуиции и никогда не может быть результатом усвоения опыта чужого онтологизирующего сознания, поскольку смысл рождается не в познавательном акте (как истина), где основной разрешающей способностью выступает разум, но в акте онтической смерти сознания, где все познавательные способности сняты в творческом единстве опре-делительно-смысловых квалификаций.

7. Показано, что истина, в процессе своего «исходного освоения», помысленная как логос раскрывающий, и смысл, явленный в эйдосе, сближаются в основании феномена единого бытия.

8. Смысл определен в качестве эйдетически-конкретной соразмерности сознания, в перспективе разрушающей все возможные построения «здравого» и «общезначимого» смысла и спонтанно повергающей сознание в немыслимые бездны, запредельные как необходимой «здравости», так и «фиксированному тождеству».

9. Установлено, что открытие со-бытийности смысла является пропедевтикой сознания к опыту подлинной трансценденции: смысл как определенная соразмерность открытого сознания может быть всецело реализован только в вертикали соотношения с абсолютным смыслом, или, Смыслом, иначе — сознание обречено на вневременное, вечное вращение вокруг собственной оси.

10. Сделан вывод: сознание, принадлежащее человеческому существу, которое является конечным по своей природе, и, соответственно, делающее конечным все им познаваемое, имеет, в качестве имманентно ему принадлежащего, бесконечное бытие, иначе — имеет фактичную

(природную) принадлежность к бесконечности непостижимого, сверхмыслимого бытия.

11. Наконец, выявлено, что, сознание, безусловно заступившее на путь свершения (завершения) собственного забегания-вперед, представляет собой правомерное, правдоносное сознание, несущее правдивый смысл, и, тем самым, абсолютно оправдывающее самое себя. В качестве итога данного «оправдания» выступает реальная имманентность Непостижимого, Абсолютно-бесконечного Бытия абсолютно-единичному сознанию, ибо правда о сознании (или правда сознания) предполагает безусловную Правду бытия, или «сущую Истину» - Бога.

Научно-практическая значимость настоящего диссертационного исследования заключается в том, что основные его положения, имеющие мировоззренческое и методологическое значение, могут быть использованы при подготовке базовых курсов по онтологии и теории познания, философской герменевтике и антропологии, также — при составлении различных учебных и методических пособий.

Думается, что предложенный в данной работе новый подход к пониманию феномена «смысла» станет отправной точкой в дальнейшем исследовании различных аспектов смысловой реальности и будет способствовать формированию новой культуры как индивидуального, так и общественного сознания.

Апробация. Диссертационное исследование выполнялось на кафедре истории и теории религии; обсуждалось на кафедре философии Омского Государственного Университета им. Ф.М. Достоевского. Основные положения • диссертационного исследования были предметом дискуссии на всероссийской научно-практической конференции «Молодежь и ценности современного российского общества» (28-29 апреля 2005 г., г. Омск) и на семинаре аспирантов и соискателей, проводимом на базе кафедры философии ОмГУ им. Ф.М. Достоевского. Теоретические положения исследования отражены в четырех публикациях.

Структура диссертации. Исследование состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Содержание работы выражено на 145 страницах, список литературы состоит из 245 наименований, из них 4 на английском языке.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень разработанности проблемы, формулируются цель и задачи исследования, приводятся методологические принципы работы, раскрываются научная новизна и научно-практическая значимость диссертационного исследования.

Глава 1. Феноменологический контекст смысла: бытие чистых

форм.

В первой главе ставится задача выявления условий целостности сознания, имплицитно формуемого реальностью смысла - предельно-собственного, имманентного принципа сознания, с помощью которого оно со-образуется в актуальную единичность.

1.1. В первом параграфе « «Чистый» смысл и его предикаты» анализируется беспредпосылочная, безусловно-определительная реальность единого сознания, которое конституируется на основе «чистого» смысла — имманентного, идеального, абсолютного и абсолютно-данного бытия, полагающего собственно субстанциональные структуры сознания, и, вместе с тем, выступающего необходимым условием образования эйдетически-конкретного сознания.

«Чистый» смысл как идеальное, имманентное, абсолютное и абсолютно данное бытие — не концепция сознания, а необходимое условие работы с ним;, условие мышления сознания в качестве возможной, эйдетически-конкретной целостности.

Во-первых, чистый смысл есть имманентное бытие — или, самому себе присущее бытие, проникающее само в себя и говорящее о своем проникновении из себя же. Во-вторых, чистый смысл есть абсолютное, полноценное, всецелое бытие, обладающее всем и не нуждающееся ни в чем, находящемся вне себя. В-третьих, чистый смысл — абсолютное бытие еще и в силу своей абсолютной данности. Это означает, что он не из чего не выводится «не проистекает», «не происходит»; но всегда «есть» сам из себя. Абсолютная данность подразумевает наличие всех необходимых, и, при определенных условиях, достаточных оснований формально-содержательного смыслового единства. В-четвертых, чистый смысл в этих двух значениях как абсолютное и абсолютно данное бытие есть чистое, сущностное, идеальное бытие, каковым он является исключительно по своей формальной сущности.

Сознание, конституированное чистым смыслом,определяется в качестве «трансцендентности-в-имманентности», самознания сознания, в

процессе которого осуществляется трансценденция сознания в отношении своего имманентного бытия.

Имманентный опыт качественного нарастания самознания сознания формует впоследствии целостную скульптуру смысла, обеспечивая тем самым возможность прикосновения мысли ко всем изгибам, рельефам, выступам смысловой реальности.

1.2. В параграфе «Антиномика определительных квалификаций «чистого» смысла» последовательно эксплицируется вся антиномика определительных квалификаций «чистого» смысла, разворачивающаяся в пространстве исходных категориальных конститутивов: тождества — различия, покоя — движения, противоположности — парадоксальности, и формующая впоследствии смысл в качестве эйдетически-конкретного, персонального со-бытия.

Тождество и различие — это чисто смысловые категории; смысл отличает в себе себя и отождествляет себя с собой же, иными словами единый акт различения и отождествления осуществляется смыслом в пределах его собственной имманентной реальности. Поэтому смысл обозначается нами, вслед за А.Ф. Лосевым, одновременно как «саморазличающееся тождество» и «тождественное саморазличие».

Смысл, соотносясь с самим собой в акте полагания тождества -различия, абсолютно адекватен собственному инобытию, и данная адекватность проявляет себя бесконечным способом, в бесконечной форме, поэтому смысл как «самотождественное различие» и «саморазличающееся тождество» бесконечен. Смысл — это всегда бездна смысла, что и выступает в качестве единственного условия его неповторимости.

С антиномией тождества-различия связана другая антиномия определительных квалификаций чистого смысла - покоя-движения. Общая формулировка данной антиномии такова: смысл есть постоянное превос-хождение самого себя, а, следовательно движение в отношении самого себя; смысл есть также сохранение самого себя, а, следовательно, самопокоящееся единство тождества-различия.

Фундаментальным основанием смыслового самодвижущегося покоя является неизменный принцип внутренней противоречивости. Помыслить неустранимое (противоречие всегда предполагает исключающие друг друга смысловые обстояния), но в определенном смысле, необходимое противоречие (оно обладает непредсказуемой, энергийно-творческой мощью) в нескольких последовательных актах не представляется возможным, поскольку в сфере смысла вообще исключена какая-либо последовательность, поэтому, можно сказать, смысл а-логично противоре-

чив, или, парадоксален; тем не менее, смысл не является неким хаотичным потоком, в котором невозможно схватить несколько различимых моментов, поэтому таким же верным является утверждение о логичной противоречивости смысла. Смысл логико — а-логично противоречив.

Логическая противоречивость смысла есть его противоположность (существенное противоречие) - полное и абсолютное инобытие смысла, где он совершает акт самодвижущегося различения-тождества, и в процессе доходит до предельно-адекватного своего воплощения в сфере инобытия, не теряя при этом ни одну из своих существенных^ исключительно смысловых черт.

Алогической противоречивостью смысла является его парадоксальность: та особенность смысла, в силу которой он становится немыслимым - не принципиально невозможным в качестве предмета мышления, но «немыслимым» в силу сложнейшей, свёрхмыслимой, парадоксальной природы смысловой реальности.

Смысл - это всегда со-бытие, постигнутое как со-бытийность — не рядоположенность различных моментов, а единосущность смысла как со-бытия сознанию как конкретному бытию; единый акт, выражающий внутреннюю напряженность, натянутость реализовавшейся мысли.

1.3. В параграфе « «Неантическое»6 восхождение смысла от чистого «ничто» к единству определительных квалификаций» ставится задача выявления фундирующего принципа исходных смысловых конститути-вов: ' тождества-различия, покоя-движения, противоположности-парадоксальности, раскрывающих феноменальное образование смысла. В данном параграфе также рассматривается категория «становления», указывающая на ноуменальное движение смысла от чистого «ничто» к единству определительных квалификаций.

Чистый акт самосознания предполагает доопытное, дорефлексив-ное сознание. В свою очередь, случившийся смысл как персональное событие предполагает становление себя в качестве такового. Смысл только тогда способен существовать как бытие смысла, когда он явлен сознанию, когда он становится феноменом-в-ноумене. И если с помощью тождества-различия, покоя-движения, противоположности-парадоксальности смысл оформляется феноменально, то при помощи категории становле-

6 Данный неологизм («неантизация» от франц. «néant», «néantisation») принадлежит перу Ж.П. Сартра переводится как «ничтожение всего того, что вообще есть». См.: Сартр Ж.П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. М., 2000. С. 41-59.

пия, он указывает на ноуменальное движение от чистого «ничто» к единству определительных квалификаций.

Глава 2. Онтологический статус смысла в философско-катего-риальном континууме.

Во второй главе ставится задача определения онтологического статуса смысла посредством детального анализа следующих категориальных соотношений: истина — смысл (в контексте традиционной концепции истины, концепции истины — достоверности, а также — «истины-алетейи» в фундаментальной онтологии М. Хайдегтера), смысл — значение, смысл — «здравый смысл» и смысл - общезначимый смысл.

2.1.1. В параграфе «Соотношение «смысла» и «истины» в контексте традиционной концепции истины» анализируется соотношение смысла - истины, с целью выявления разности природ вышеуказанных категорий и установления основных, существенных (природных) черт смысловой реальности.

Поставленная цель достигается при помощи рассмотрения положений, составляющих основное содержание традиционной концепции истины, и указывающих на принципиальную разность природ исследуемых явлений.

1. Истина составляет предмет и цель познания и, соответственно, обладает гносеологической природой. Смысл — феномен онтологического сознания, составляющий основу мировоззрения или миро-знания.

2. Истина рассматривается как «внешняя» и «внутренняя» согласованность: последняя означает осуществление внутреннего согласования в пределах той связи, где взаимодействует согласующееся и согласуемое. Для смысла требование соответствия, согласования само по себе является парадоксальным, будь то «внешняя» или «внутренняя» согласованность, определяющаяся видом связи между высказыванием и вещью.

3. Истина не совпадает с понятием бытия, и относится не к бытию, а к «суждению разума, выраженному в речи». Смысл как субстанциональное образование принадлежит бытию, а бытие принадлежит смыслу и выступает в качестве бытия смысла.

4. Истина не обладает автономной свободой, ее свобода зависит от свободного воления бытия. Смысл как открытое бытие абсолютно свободен. Данное обстоятельство позволяет рассматривать его в качестве единственно возможного способа индивидуального существования человека.

2.1.2. В параграфе «Истина как «достоверность»» позиционируется рациональная концепция истины, предложения представителями немецкой классической философии, в частности, Г.Ф.В. Гегелем.

Рациональная концепция истины, явившись результатом переосмысления, реинтерпретации и доведения до логического завершения принципиальных положений традиционной концепции истины, также зафиксировала различие природ «истины» и «смысла».

1. В рациональной концепции истины предикат конкретности сближает данное понятие с категорией смысла. Истина — это логически-непротиворечивая достоверность сознания. Смысл как конкретное единство определительных квалификаций представляет собой логико-алогичное, парадоксальное, или, иначе, абстрактно-конкретное единство (не тождество) всецелого бытия.

2. Определенный смысл раскрывается как единство сознания (а не только мышления), поскольку в его генерировании участвуют абсолютно все области сознания в их эйдетически-конкретном единстве.

3. Истинное знание — аподиктическое, логически-достоверное знание, обладает предикатами всеобщности и необходимости, которые являются критерием истинности как таковой. Но, поскольку истина сама может принимать форму видимости, полное и безусловное преодоление видимости как неочевидности собственной природы сознания, возможно лишь в процессе осуществления смысла, представляющего собой персоналистичное бытие, характеризующееся принципиальной новизной и неповторимостью.

4. Истина всегда дана предметным образом. Смысл же является определенной направленностью сознания, но это не предметная, а энте-лехийная направленность, выражающаяся в осуществлении сознания как горизонта бытия.

2.1.3. В параграфе «Онтическое сближение двух категорий в пространстве «исходного освоения» феномена «истины-алетейи»» представлена концепция истины — алетейи в фундаментальной онтологии М. Хай-деггера, являющаяся квинэссенцией феноменологических представлений об истине. Будучи радикально переосмысленной, она принципиально разнится с традиционной, гносеологической теорией истины, и по своим характеристикам приближается к категории смысла.

Экзистенциально-онтологическая интерпретация феномена истины как «извлечения из сокрытого» переворачивает традиционный взгляд на сущность истины: не согласованность является условием возможности истины, но сама истина — условием возможности согласованности. Тра-

диционное определение истины — «Veritas est adaequatio rei et intellectus» обретает в тождестве открытия-открывания свое нетрадиционное основание и обоснование: истинное высказывание, сказ истины («логос», голос истины) имеет место лишь тогда, когда налицо истина онтологическая. Но, поскольку логическая истина <в значении логос-ической, логоса раскрывающего) становится реальностью истины онтологической (мысли), предикативность истины в качестве «логической» теряет всю свою значимость, и она становится в этом смысле истиной «онтической».

«Истина» в фундаментальной онтологии Хайдеггера рассматривается как истина бытия, что существенным образом переворачивает традиционные взгляды на сущность и природу истинности как таковой. Соответственно, в акте мышления истины в качестве бытия истины, акценты смещаются на бытийный план сознания, перекрывая при этом возможность осуществления со-бытия в данном «просвете бытия». При такой безусловной и строго философской акцентуации на бытии как явлении единого сознания, ускользает сущность бытия как no-явления эйдетически-конкретного смысла.

Истина в качестве логоса лишь допускает бытие сущего к открытости, а смысл-эйдос открывает это бытие в экспликации собственного явления. Тем не менее, и истина, в исходном своем значении, помысленная как логос раскрывающий, и смысл, явленный в эйдосе, сближаются в основании категории бытия: истина определяет собой бытие сущего в целом, смысл — конкретное бытие; истина допускает бытие сущего к открытию, но лишь смысл обладает способностью раскрывающего бытия, спонтанно обращая его свершение в со-бытие нового онтического сознания.

В параграфах 2.2, 2.3, 2.4, «Смысл и значение», «смысл и «здравый смысл»», «смысл и общезначимый смысл» существенные онтологические характеристики собственно смысла дополняются нами посредством использования итогов следующих категориальных соотношений: смысл -значение, смысл — «здравый смысл», смысл — общезначимый смысл.

При ближайшем рассмотрении «смысла» и «значения», становится ясным то, что смысл отличается от значения - он обладает энтелехией. Смысл энтелехиен, и это указывает на то, что та внутренняя направленность, содержащаяся в смысле, имеет онтологическую природу, она укоренена в бытии и нацелена на осуществление бытия как своей конечной причины. ' • • • • ; >г",•■■• л , ■

Кроме того, значение всегда предполагает установление в сознании некоторых структурно-организованных взаимосвязей для понимания схемы означающее-означаемое-знак; смысл исключает наличие каких-

либо структурных связей, его постижение происходит спонтанно — в феноменальной перспективе появления бытия как со-бытия. Даже когда смысл понимается как «расширенное значение», ударение делается не на смысле как таковом, а на том, чего он смысл, сам же смысл мыслится как нечто, само собой разумеющееся, предметное значение, выступающее в формах «здравого» и «общезначимого» смысла.

Здравомыслие составляет основу любого предметного существования. Отличительными характеристиками подобного, по словам М. Хай-деггера, не-проблематичного существования в безличном «On», «das Man», людях выступают категории «дистанции», «средины» и «уравнения». Здравомыслие дистанцирует, усредняет и уравнивает все индивидуальные интенции, изначально заложенные в смысле; оно растворяет отдельного человека в безликой массе «людей», которые не «этот» и не «тот», и не «сумма многих». Здравомыслие подавляет любое, выбивающееся из правил исключение, расценивая его в качестве «издавна известного»; оно все предопределяет и разгадывает — здесь нет места тайне.

Здравый смысл необходим, но недостаточен. Достаточным его делает отдельный человек, но тогда здравый смысл утрачивает всю свою «здравость». Поэтому, здравый смысл - это смысл для всех и ни для кого. И, поскольку здравый смысл составляет безразличную по отношению к бытию определенность, постольку он не имеет ничего общего с искомым смыслом, выступающим в качестве абсолютной основы единого бытия. Те же самые утверждения применимы и в отношении общезначимого смысла. •

Глава 3. Философско-антропологические перспективы смысла. Конститутивы смысла «в модусе его полноты» и «абсолютного смысла».

В третьей главе выявляются основные условия самополагания смысла «в модусе его полноты» и «абсолютного смысла», выступающие в роли безусловно-перспективных смысловых обстояний единого сознания. В данной главе преимущественно акцентируется вопрос имманентной, парадоксальной принадлежности абсолютно-конечного, единого сознания Абсолютно-бесконечному Бытию — Богу.

3.1. В параграфе «Просветы смысла «в модусе его полноты» сквозь горизонтальные транспозиции абсурда» детально анализируется вопрос по-явления смысла «в модусе его полноты» в свете горизонтальных транспозиций абсурда (на примере западноевропейского экзистенциализма).

Абсурдное время, абсурдная смерть и абсурдная свобода, являющиеся фундаментальными ситуациями существования человека в мире, составляют весь конструкт абсурдности как таковой.

Абсурдный переворот сознания ознаменован выпадением из «реального» времени: оно перемещается в другое измерение, не мерное, но мирное — ^апзсепёиБ «реального» времени. А поскольку, сознание в момент единства для нас одно и то же, ведь мы же не мыслим сначала один момент, затем — другой (в момент переворота сознание, находящееся в собственном единстве, в нем, собственно, и происходит), постольку оно само для себя становится временем, и данное время абсурдно, ибо свершается в собственной возможности.

Абсурдный переворот в сознании и самого сознания также раскрывает экзистенциальный смысл феномена смерти — безотносительной, отличительной, предельнейшей возможности человека, далее которой он и не может быть: Сущность смерти, как единственно-реальное, абсолютно-необходимое и последнее предстояние человека, обнажает, в целом его природу: в смерти он как бы забегает вперед самого себя. И в этом забегании-за он предвосхищает самого себя. Поэтому вопрос «как» остается без ответа, есть лишь наличное, непостижимое «что». Сознание, реализуемое в смысле настолько превосходит самое себя, что в процессе превосхождения оно «забегает» вперед-себя, и собственное вперед (или забегание) самополагает в качестве абсурда. Подобное самополагание является первоначальными посылками абсурдной свободы.

В круговороте беспощадной абсурдности (в новой соразмерности абсурдного сознания, где основными реальными координатами выступают время, смерть и свобода) сознанию ничего не остается, кроме как провозгласить «смерть богов», иначе говоря, довести оную абсурдность до ее логического конца.

Пребывание в реальности абсурда заставляет сознание искать фундаментальные, абсолютные основания, точнее, единое основание собственного свершения. Иначе — неизбежным становится глубочайший, метафизический раскол сознания, втягивающий его в «дурной» круговорот «вечно-бесконечного» возвращения.

Сложнейшая задача сознания — поиск тех, внутренне присущих ему выходов, которые ведут к открытию Абсолютного Бытия, или Бога. И тогда открытие смысла «в модусе его полноты» происходит не за пределами сознания, а как бы изнутри самого сознания, иными словами, оно использует наиболее свою, отличительную, необходимую способность «быть к концу», предваряя данный «конец» возможностью абсолютной открытости.

Мышление, ориентированное на выявление и по-явление смысла как единства определительных квалификаций, смысла «в модусе его пол-

ноты», все же остается в плоскости самотрансцендирующей перспективы сознания.

Открытие со-бытийности смысла является всего лишь пропедевтикой сознания к опыту подлинной трансценденции. Это означает то, что смысл как до-предметная реальность сознания может быть реализован в вертикали соотношения с Абсолютным Смыслом, или, Богом, иначе — сознание обречено на вневременное, вечное вращение вокруг собственной оси.

3.2. В параграфе « «Оправдание» парадоксальной имманентности конечного смысла Абсолютно-бесконечному Бытию — Богу» ставится вопрос об условиях, при которых становится возможным и необходимым феномен природной имманентности единого, конечного смысла Абсолютно-бесконечному Бытию — Богу. Также в данной главе намечаются основные интенции дальнейшего осмысления поставленной проблемы.

Сознание, принадлежащее человеческому существу, которое является конечным по своей природе, и, соответственно, делающее конечным все им познаваемое, имеет в качестве имманентно ему принадлежащего, бесконечное бытие, или, иными словами, имеет сущностную (природную) сопричастность к бесконечности непостижимого, сверхмыслимого бытия.

Данный вывод проистекает из самой имманентной способности сознания ничтожить, неантизировать самое себя: совершать восхождение от полного и абсолютного ничто к единству смысловых квалификаций. Бытие «ничто» свидетельствует о факте существования полного и абсолютного Что, или Сверхчто, Которое позволяет сознанию открывать себя не просто как единство определительных квалификаций, но — посредством данного единства — как абсолютный смысл. Кроме того, не только конечное сознание причастно к полноте Абсолютного Смысла, Божественного Сверхчто, но и Бесконечный Смысл парадоксальным образом имманентен природе самого сознания, благодаря чему оно (конечное по природе) способно осуществляться в качестве бесконечного сознания.

Конечное сознание способно бесконечным, беспредельным образом реализовывать собственное единство. Соответственно этому, каждый раз итогом будет принципиально новый, ранее не бывший, оригинальный смысл. Но, поскольку первооснова у возможно-бесконечного сознания одна — Абсолютно-бесконечное Бытие, постольку существует факт «однообразия пути», иными словами, какой бы путь не избрало сознание в качестве единственно возможного, перспективнейшим, будущным во

всех смыслах для него является путь бого-становления, или, становление себя в качестве абсолютного смысла.

Таковое сознание (сознание, ориентированное на поиски абсолютного смысла) работает уже рамках предельно очерченных, жестких границ, которые оно само же для себя и устанавливает, ибо ориентиром здесь уже выступает не бесконечность как таковая, не собственная его до-онтологическая открытость, потенциальная бездна смыслов, а предельно осмысленный горизонт бытия — сверхединое, божественное Бытие, или Смысл в модусе его абсолютной полноты и всеединства.

Философское сознание, в собственной полноте и цельности осуществившееся в качестве абсолютного смысла, представляет собой необходимую пропедевтическую основу в отношении сознания религиозного, в опыте обожения реально пресуществляющегося в Абсолютный Смысл.

В заключении подводятся общие итоги диссертационного исследования, а также намечается основная интенция дальнейшей разработки поставленной проблемы.

Принципиальные положения диссертационного исследования выражены в следующих публикациях:

1. Белоконь Т.Ю. Поиски смысла как искушение существованием / Молодежь и ценности современного российского общества: материалы Всероссийской научно-практической конференции (28-29 апреля 2005 г. г.Омск). С. 264-267.

2. Белоконь Т.Ю. Смысл как основа самосознания // Вестник Омского университета. 2005. № 3. С. 38—41.

3. Деткова Т.Ю.7 К вопросу о категориальном различении сознания explicite («чистого» смысла) и потенциального сознания (сознания implicite) // Альфа: Межвуз. сб. науч. ст. Вып. 2 / Отв. ред. В.М. Шка-рупа. Омск: ООО «Вариант-Омск». 2006. С. 23-27.

4. Деткова Т.Ю. К вопросу о соотношении «истины» и «смысла»: онти-ческое сближение двух категорий в пространстве «исходного освоения» феномена «истины»-«алетейи» // Омский Научный Вестник. 2006. № 5(39). С. 46-48.

7 Фамилия Белоконь была изменена на Деткову в связи со вступлением в брак (на основании свидетельства о заключении брака № I КН-б 19822 от 20.05.2005 г.)

Деткова Татьяна Юрьевна

Онтологический и философско-антропологический аспекты смысла: природность феномена и феноменальность природы

Специальность 09.00.01 — онтология и теория познания

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Подписано к печати 28.09.2006. Формат бумаги 60x84 1/16. Печ. л. 1,5. Уч.-изд. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ 366.

Издательство ОмГУ

644077, г. Омск-77, пр. Мира, 55а, госуниверситет

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Деткова, Татьяна Юрьевна

Введение

Содержание.

Глава 1. Феноменологический контекст слшсла: бытие чистых форм.28

1.1 «Чистый» смысл и его предикаты.35

1.2 Антиномика определительных квалификаций «чистого» смысла.38

1.2.1 Тождество - различие смысла по отношению к самому себе.38

1.2.2 Покой и движение в реальности смысла.43

1.2.3 Логическая противоречивость смысла.46

1.2.4 Алогическая противоречивость смысла - парадоксальность.47

1.3 «Неантическое» восхождение смысла от чистого «ничто» к единству определительных квалификаций.55

Глава 2. Онтологический статус смысла в философско-категориальном континууме.61

2.1 Истина и смысл.63

2.1.1 Соотношение «смысла» и «истины» в контексте традиционной концепции истины.63

2.1.2 Истина как «достоверность».74

2.1.3 Онтическое сближение двух категорий в пространстве «исходного освоения» феномена «истины» - «алетейи».83

2.2 Смысл и значение.91

2.3 Смысл и «здравый смысл».94

2.4 Смысл и общезначимый смысл.96

Глава 3. Философско-антропологические перспективы смысла. Конститутивы слшсла «в модусе его полноты» и «абсолютного смысла».100

3.1 Просветы смысла «в модусе его полноты» сквозь горизонтальные транспозиции абсурда.107

3.2 «Оправдание» парадоксальной имманентности конечного смысла Абсолютно-бесконечному Бытию - Богу.120

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Деткова, Татьяна Юрьевна

Актуальность проблемы. Философия - последний сказ и последний спор человека, захватывающие его целиком и полностью. Философия спорит в человеке и о человеке, разрешая в нем свои «предельные» противоречия. Она смеется над ним, призывая его ответить на единственно важные и неразрешимые вопросы бытия. Философское посмеяние - это даже не призыв ответить на вопросы (что не является собственным делом философии), но призыв заново поставить и прояснить их.

Постановка вопроса - в определенном смысле есть его разрешение. Само «как возможно» является тем трагически-неизъяснимым поворотом к философствованию, который заставляет вопрошать к Сущности. Истинное философствование трагично в самом основании. И, отнюдь не удивление, как полагали греческие любомудры, но страдание духа рождает трагедию философии. Поэтому философствование - не праздное «шатание» мысли в поисках смысла, но способ ее жизни, нисхождение ее к нищете собственного первозданного существа.

Философствование - не гносеологическая «одержимость» познанием, но экзистенциальная потребность в нем, для разрешения единственного вопроса - вопроса о смысле.

Бытие смысла - это не вопрос, требующий какого бы то ни было разрешения, но аксиома - нечто очевидное и абсолютно понятное. Смысл и его «еси» относятся к числу таких вещей, которые не требуют никакого доказательства своего существования. Бытие смысла очевидно. Хотя можно с такой же уверенностью заявить и о небытии смысла. И данное заявление об отрицании бытия смысла совершенно неопровержимо, как неопровержимо и заявление о его признании. Заявить можно и то, и другое, но факт остается фактом: смысл есть, существует, вещей нет без их смысла. Факт существования смысла априорный, аксиоматический, совершенно бездоказательный и даже принципиально недоказуемый по своему существу.

Решение вопроса о смысле лежит в плоскости прояснения природы исследуемого явления. А что значит «прояснение природы»? Это значит, что философствование по поводу смысла должно быть направлено на выявление фундаментальных основ, образующих целостную и непосредственную смысловую сущность. Природа смысла - это то, что безусловно и абсолютно принадлежит ему по существу, как наиисходнейшая и первозданная реальность. Природные характеристики позиционируют смысл как единое, эйдетически-конкретное, творческое сознание, осуществившееся в собственной целостности и полноте.

Уже со времен античности, философия, непосредственно нацеленная на поиски первоначала всего сущего, опосредованно стремится к обретению смыслового единства. Последнее эксплицируется в различного рода бинарных оппозициях: земля - воздух, покой - движение, бытие - небытие, субъект - объект, сущность - существование. Но способно ли бинарное сочетание передать подлинную глубину и полноту единого сознания?.

Энтелехийным стержнем философии является не расколотое на две половины «культурно-цивилизованное» сознание, но живой, цельно-непосредственный человек, имеющий собственные мысли, цели, стремления. Именно поэтому, актуально-значимым является определение смысла не столько как философской категории, но, прежде всего - как онтологически укоренненого феномена, обеспечивающего целостность и полноценность человеческого бытия.

В таком контексте «смысл» означает не просто наличие некой общезначимой мысли, но - бытие-в-гармонии-с-собственной-мыслью. Общезначимая мысль безразлична в отношении установления -неустановления гармоничного со-существования с самим собой. Она не отвечает экзистенциальным потребностям человека. Смысл как феномен бытия-с-мыслью в целом полагает и оформляет личностный способ самоорганизации человеческого сознания.

Культурное» сознание является принадлежностью интеллигентного», рационально-мыслящего человека. Смысловые ориентиры, напротив, выступают в качестве основы мифологического сознания, или, по словам А.Белого, «мифопоэтического мирозрения», слагающих индивидуальное, принципиально новое «зрение» на мир. «Культурно-цивилизованное» сознание разбросано в пространстве различных предметностей, вещей, мнений. Смысловая реальность образует человеческий феномен, или, феномен культуры человеческого сознания, выступая в качестве своеобразного стержня, вокруг которого собираются в единое целое разрозненные подробности, частности, сюжеты человеческой природы. Так формуется вкус, или стиль действительно полноценного бытия.

Поэтому актуальным является определение смысла как онтологически укоренненного, природного феномена единого, творческого сознания, составляющего основную цель как для индивидуального, так и для общественного сознания.

Таким образом, постановка проблемы смысла раскрывается двояким способом: во-первых, как прояснение природы исследуемого явления, во-вторых, как определение статуса «смысла» в пространстве философско-категориального континуума.

Степень разработанности проблемы. Выделение такой категории как смысл в качестве базовой для представления о сознании в целом (не всегда сознания как целостности) характерно для целого ряда философских школ и направлений. Прежде всего подобная тенденция связана с развитием феноменологии и именем Э. Гуссерля. Автор «Логических исследований», предлагая в качестве фундаментальной характеристики сознания - его интенциональность, направленность на предмет, рассматривает смысл, прежде всего, как - предмет чистого сознания, «который. .не проникает в это сознание извне, но заключен в нем самом., то есть интенциональный результат синтетической работы сознания».1 Смысл - это « «бытие-в-сознании». «бытие-в» не в качестве реальной составной части, но как интенциональное. идеальное «бытие-в». имманентный сознанию предметный (курсив мой - Д.Т.) смысл». Таким образом, источником смысла, по Гуссерлю, является переживаемое мыслью, полагаемое в качестве предмета мысли, ноэтическое, интенционально направленное сознание. «Смысл в феноменологии не есть смысл акта как реальной, психической стороны сознания, а суть открываемое в нем предметное значение самой вещи (ноэма), являющееся лишь коррелятом акта как смыслообразующей о деятельности сознания (ноэзы)». Однако, проделав тщательную работу по очищению сознания от различного рода психологизмов, Гуссерлль не определяет смысл как самоданную сущность, указывая лишь на то, что природа смысла отлична от логического процесса его постижения и не сводится к нему. Соответственно, поскольку не выявлена природа смысла, постольку закономерным становится употребление Гуссерлем в качестве синонимов «смысла» таких категорий как «истина» и «значение»: «предметность истины в данном положении не означает ее бессмысленности, но смысл в ней содержится подспудно»,4 «.сама истина становится предметом, и она дана предметным образом».5 Пожалуй, справедливо замечание Г.Г. Шпета, что у Гуссерля «смысл» выступает в качестве «скорее очень расширенного значения»6, нежели собственно «смысла».

На первые произведения Э. Гуссерля отозвались практически все видные представители теоретической философии в России начала двадцатого века (Л.М. Лопатин, С.Л. Франк, Н.О. Лосский, В. Эрн). Отзывы эти, в основном, представляли собой критический разбор наиболее сложных, поставленных самой феноменологией (как ее понимал Гуссерль, его немецкие ученики и Г.Г. Шпет в России) вопросов. В противовес понятию Гуссерль Э. Логические исследования, Минск; М., 2000. С.374

2 Там же.

3 Антология феноменологической философии в России в 2х т.т. Т.1, М., 2000. С.371

4 Указ.соч., С. 296

5 Указ.соч., С.260

6 Шпет Г.Г. Явление и смысл, М., 1914. С. 197 чистого Я», «трансцендентального субъекта» Гуссерля, в котором Шпет усматривал отголоски трансцендентального идеализма и видел недостаток его позиции, автор «Явления и смысла» выдвигает понятие социально укорененного сознания, чей опыт есть опыт общения, коммуникации, и только такое сознание способно к постижению смысла как некой языковой, логически выраженной формы. Для Шпета, смысл - это непременно воплощенный в языковых формах смысл. Причем, он неоднократно подчеркивает то, что мы, в сущности, совершенно безразлично пользуемся понятиями «смысла» и «значения» - «главным образом в сфере «значений» слов, языка, вообще грамматической и филологической сфере, хотя все-таки и здесь предпочитаем термин «значение». Напротив, говоря о вещах, идеях, предметах, мы не только говорим преимущественно о их «смысле», но и различаем резко между «значением» и «смыслом» ».' Смысл для Шпета, как подлинный смысл - то, «что внутренне присуще самому предмету, его интимное». Оставаясь в русле феноменологического подхода, Шпет ставит вопрос лишь о возможности смысла в качестве сознания-единицы, единственным же «собственным» предикатом смысла он называет «энтелехию».

Гениальным преемником Э. Гуссерля, не только в смысле наследования профессорского места во фрайбургском университете, но и в смысле оригинальной постановки вопроса о сознании как бытии, стал М. Хайдеггер. Г. Шпигельберг прямо называет автора «Sein und Zeit» крупнейшим представителем «немецкой фазы» феноменологического движения. Хайдеггер в своем «Введении в метафизику» заметил, что он впервые в истории философии ставит вопрос о смысле бытия. Но вопрос о смысле (а не о смысле чего-то) ставился еще менее, чем вопрос о бытии (а не

0 бытии чего-либо). На вопрос о том, что есть бытие сущего, Хайдеггер отвечает: «Мы понимаем слово «бытие» и одновременно все его отклонения,

1 Шпет Г.Г. Явление и смысл, М., 1914, С.197

2 Указ. Соч., С. 154

3 См.: Шпигельберг Г. Феноменологическое движение. Историческое введение. Пер. с англ. М., 2002, C.29I-387 пусть бы это и выглядело так, что само понимаемое остается неопределенным. То, что мы понимаем; то, что нам в понимании вообще как-то открывается, об этом-то мы и говорим: оное имеет смысл. Бытие, поскольку оно вообще подлежит пониманию, обладает смыслом».1 Бытие открывает нам самое себя как смысл, вследствии чего, вообще становится возможным понимание. Наличие смысла, полагает Хайдеггер, оправдывает все существо человека (Da sein), не требуя от него раскрытия одной-единственной тайны. Открытость (алетейя) сохраняет собственную сущность в абсолютной «потаенности», и, одновременно, раскрывает себя в совершенной «непотаенности». Сокрытие сокрытого в открытости возможно лишь парадоксальным образом - в смысле. Лишь смысл способен воспринять реальность парадокса. Более того: парадоксальность - это стихия смысла, то, с помощью чего смысл «входит в мир», открывается навстречу миру. Но как возможна открытость собственно смысла бытия ? Данный вопрос оставлен Хайдеггером без ответа, но не в силу того, что можно было бы охарактеризовать как того или иного рода субъективное упущение; а скорее, - потому, что перенос метафизических акцентов не был доведен Хайдеггером до конца - ставя вопрос о «смысле бытия», он не задается вопросом о бытии как смысле, или о бытии смысла.

Из текста книги «К основоположению онтологии», которая является первой из четырех книг Н. Гартмана, где изложены основные принципы его онтологии, явствует, что ее автор вполне разделяет основоположения «классической» феноменологии (той, которая была представлена у Гуссерля). К примеру, Гартман разделяет тезис Гуссерля об интенциональности сознания как о всеобщем законе для всех актов сознания, ибо оно всегда направлено на предмет. По мнению Гартмана, постижение смысла (как одного из «предметов») происходит при условии различения самого смысла («предмета») и «представления» о нем. То, что находится в сознании есть «представление» смысла и оно имманентно сознанию; а то, что составляет Хайдеггер М. Введение в метафизику, СПб., 1998, С. 163 реальный предмет» есть смысл, трансцендентный сознанию. В процессе познания, сознание «схватывает» («схватывание» у Гартмана - категория, передающая смысл процесса познания: получение знания о предмете, при котором сам предмет остается тождественным своей сущности) не «представление» о предмете, а как бы сквозь и посредством этого «представления» самоданный, «прозрачный предмет». Как видим, Гартман (так же как М. Шелер и М. Хайдеггер) мыслит «смысл» как определенную самоданную сущность, способную к постижению, однако главным для него остается вопрос не о том как происходит познание (что составляет основной предмет герменевтической философии, в частности, философии Г.Г. Гадамера)1, а о том - что познается.

В начале XX века сформировалась школа аналитической философии, целью которой стало философствование посредством детального анализа используемых логики и языка, а также прояснение категориального аппарата философии. Соответственно, предметом исследования стали и такие категории как «значение» и «смысл». Авторам аналитической философии (Г\ Фреге, Б. Рассел, X. Патнем) представляется, что прояснение понятия «значения» может быть достигнуто за счет устранения из рассмотрения того, что Г. Фреге называл «смыслом», благодаря разработке понятия «экстенсионал», а не «интенсионал». Хотя, именно «именованная теория» Фреге является попыткой снятия противоречия между такими категориями как «экстернализм» и «интернализм», ибо она представляет собой трехуровневую семантическую модель имени, состоящую из знака (имени), смысла и значения (денотата). Смысл имени, по Фреге, выражает мысль о предмете, а денотатом является сама вещь, сопоставляемая с именем. По мнению Фреге, смысл не может быть полностью ментален , так как проблемой становится его общезначимость для различных субъектов. Различение «смысла» и «значения» предполагает то, что для высказываний

1 См.: Гадамер Г.Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики, М., 1988; Он же. Актуальность прекрасного, М, 1991, С.72-82

2 См.: Фреге Г. Смысл и значение / Избранные работы, М., 1997, С.25-49 или слов, имеющих разный смысл, но одно значение, может быть 0 продемонстрирована сводимость к этому единому значению.

Множественность смыслов как бы акцидентальна и несущностна в отличии от значения. Именно поэтому, при адекватном переводе с языка на язык, смыслы могут теряться, но значение должно оставаться в точности переданным. X. Патнем, разрабатывая теорию значения, стремилась вовсе устранить понятие «ментальных состояний», «смысла» и вполне обосновать «значение» внешней референцией к объектам. Как видим, у представителей аналитической философии проблема смысла занимает второстепенную позицию по отношению к выявлению основных способов употребления знаков и соответствующих им значении.

Если представители аналитического направления философии не ставили перед собой задачу определения категории «смысла», то работа Ж. Делеза «Логика смысла» как раз представляет собой попытку такового определения. «Смысл, - полагает Делез, - есть нечто нейтральное, ему всецело безразлично как специальное, так и общее, как единичное, так и универсальное, как личное, так и безличное. При этом смысл обладает совершенно иной природой».1 Инаковость смысла становится еще более очевидной, если, согласно Делезу, рассматривать его посредством таких 4 категорий как «нонсенс» и «абсурд». Однако, проблема логики смысла состоит не в том, чтобы найти все тождества-различия смысла и нонсенса (или смысла и абсурда), ибо «зачем тогда совершать восхождение от области истины к области смысла, если бы все дело заключалось только в том, чтобы отыскать между смыслом и нонсенсом отношение, аналогичное тому, что существует между истиной и ложью.»,2- но в том, чтобы разорвать порочный круг, состоящий из денотации, манифестации и сигнификации, выявив четвертое измерение на поверхности вещей - смысл - чистую, бестелесную сущность, занимающую нейтральную позицию в отношении указанных

1 Делез Ж. Логика смысла, М.; Екатеринбург, 1998, С.39

2 Указ. Соч., С.99 структур. Цель «Логики смысла» - раскрыть при помощи метода «шизофренического дискурса» (безумного соскальзывания с ряда означающего на ряд означаемый) многогранный процесс смыслообразования, разворачивающийся в плоскости различных соотношений языковых игр. Рассматривая данный процесс с позиции вне-находимости, на грани балансирования между смыслом и нонсенсом, Делез, и в целом весь постмодернизм (в частности, М. Фуко, Ж. Деррида) вымывает из понятия «смысла» весь его содержательный потенциал, оперируя, фактически, голой, ускользающей от любой определенности формой. Однако, если рассматривать другие концептуальные позиции Делеза относительно «смысла», то наиболее удачным, на наш взгляд, будет его представление о фундаментальнейшем предикате «чистого смысла» - его противоречивости, которая в своем алогическом становлении приобретает черты парадоксальности и обнажает природу самого смысла в качестве парадоксальной.

Существует целое направление отечественных семантических и лингвистических исследований, посвященных проблеме соотношения «смысла» и «значения». В частности, данная проблема рассматривается в статье НА. Слюсаревой «Смысл как экстралингвистическое явление» (1963). «Смысл» здесь определяется как особый тип отношения между понятиями -как наличие связи между ними; совокупность связей данного понятия с другими понятиями. Устанавливая связь между «смыслом» и «значением», Слюсарева подчеркивает единство этих соотносительных явлений. Будучи одной из сторон, характеризующих содержание понятия, смысл выявляется, репрезентируется через значение слова. Он принадлежит мыслительной сфере и реализуется в значении, относящемся к смысловой стороне языка.1 Мельников Г.П. «значением» называет абстрактные, мыслительные единицы, непосредственно связанные с образами. Соответственно, под «смыслами»

1 См.: Слюсарева H.A. Смысл как экстралингвистическое явление / В кн.: Как подготовить интересный урок иностранного языка, М., 1963, С.185-199 автор разумеет те мыслительные единицы, которые выражаются при помощи значений, образов, знаков. Смысл трактуется как ситуативная характеристика знака в контексте. В отличии от значения, которое является инвариантным, обязательным, смысл в акте коммуникации - «величина вариативная, окказиональная, нередко абсолютно уникальная».1 Таким образом, для Г.П. Мельникова «смысл» и «значение» представляют собой не разные и независимые объекты, а разные стороны, аспекты, формы существования «мыслительных единиц». Так же проблеме соотношения «смысла» и «значения» посвящена работа В.А. Звегинцееа, который подчеркивает: значение и смысл - не независимые друг от друга объекты; смысл возможен постольку, поскольку существуют значения, которые, по мнению В.А. Звегинцева, структурируют мысль; значения существуют не сами по себе, а ради смысла. По мнению автора, смысл представляет собой целостное образование, неразложимое на какие-либо части. С точки зрения Реезина И.И. , смысл трактуется как способ представления объекта в знаке, который определяется чисто языковыми особенностями означаемого. При данном понимании, «смысл» получает конкретную логико-лингвистическую интерпретацию способа представления денотата в знаке. Интересно замечание автора по поводу того, что «смысл» в целом не поддается процессу формализации. Щедровицкий Г.П. определяет «смысл» как самостоятельную структурную сущность3, заключенную в процессах понимания. Множество различных смыслов выражается через сумму элементарных значений и последовательную организацию их в структуры. Значения и смыслы, по мнению Щедровицкого, связаны между собой «деятельностью понимающего человека» и являются разными компонентами этой деятельности. Солнцев В.М. трактует значения как «константы» сознания. Значения служат опорами при формировании мысли; смысл порождается при помощи значений, но не сводится ни к отдельным

1 Мельников Г.П., Муранивский Т.В. Системные методы в информатике и научно-информационной деятельности / В кн.: Теория и практика научно-технической информации. М., 1973, С.19

2 См.: Звегинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. М., 1973, С. 169

3 См.: Щедровицкий Г.П. Смысл и значение / В кн.: Проблемы семантики, М., 1974, С.90-101 значениям, ни к их сумме.1 И, наконец, по мнению A.B. Бондарко, значение и смысл относятся друг к другу как средство и цель: языковые значения являются средством (точнее одним из средств) для выражения смысла в определенном высказывании.2

Все вышепредставленные лингвистические концепции, которые зачастую совершенно безосновательно используются в «философской» аналитике «смысла», объединяет несколько основных моментов. Во-первых, они не усматривают существенного различия между такими категориями как «значение» и «смысл»: либо это разные стороны, характеризующие содержание понятия, либо это «мыслительные единицы», отличающиеся между собой лишь собственной инвариантностью; либо это понятия, анализируемые через соотношение цели-средства - в любом случае, «смысл» в представленных лингвистических теориях остается за пределами действительно рассмотрения. «Смысл» как философская категория имеет онтологическую природу в отличии от «значения», «денотата», «знака» или какого-либо еще логико-семантического понятия. Во-вторых, уже сама постановка вопроса о соотношении «смысла» и «значения» как тождественных понятий свидетельствует о неразличении природ исследуемых явлений. Скорее, более адекватным онтологической природе «смысла» (для выявления собственных предикатов смысла через его «неантизирующие» характеристики), на наш взгляд, будет постановка вопроса об условиях возможности данного соотношения.

В. В. Налимов, автор вероятностно-смысловой теории сознания (аксиоматической системы, выстроенной при помощи некоторых математических теорий), сам определяет свою позицию в отношении исследования такой категории как «смысл»: «моя позиция близка к философской герменевтике. Для меня смысл - понятие не логическое, а онтологическое. Это категория сущего. Смыслы., существуют изначально, См.: Солнцев В.М. К вопросу о семантике или языковом значении / Там же, М., 1974, С.6, 10-11

2 См.: Бондарко A.B. Грамматическое значение и смысл, М., 1978, С.36-56 так же как существуют фундаментальные физические константы (Антропный щ принцип). Природа смыслов может быть схвачена только в их динамике, только через проявлении их в Бытии, содержащем сознание. Смыслы - это то, из чего создаются тексты с помощью языка.Тексты, в моем понимании - это структуры, организуемые вероятностным взвешиванием смыслов. Взвешивание - это придание элементарным смыслам вероятностной меры. Вероятностное взвешивание - это анти-Аристотелева логика. Она позволяет оперировать размытыми смыслами, раскрывающимися на глубинных уровнях сознания. Это - логика творческого процесса»1. С точки зрения Налимова, сознание само порождает фильтры с помощью которых происходит понимание смыслов, и индивидуальность человеческого сознания как раз и заключается в способности к спонтанному генерированию данных фильтров, ибо только тогда оно может «действовать свободно-независимо от причинно-следственных связей».2 «Теория смыслов» В.В. Налимова интересна не только довольно оригинальным, и вместе с тем строго философским подходом к проблеме образования, или, по словам самого автора, «распаковки» смыслов, но и тем, что в ней используются некоторые математические методы и формулы, а, как известно (вспомним Ф. Брентано и Э. Гуссерля), математический язык наиболее близок по своей Щ сущности (чистоте и строгости) языку философии.

Вся русская религиозная философия представляет собой бесконечный поиск «смысла человеческой жизни». Некоторые ее представители (В.В. Розанов, В. Несмелов, E.H. Трубецкой, B.C. Соловьев, о. Павел Флоренский) отождествляют такие понятия как «смысл» и «истина» (истина в значении правды, правдоискательства), что является характерным для русской философии, и, в целом, для русского мировоззрения.

1 Налимов В.В. Разбрасываю мысли, М., 2000, С.283

2 Указ. Соч., С.293

Так, E.H. Трубецкой определяет смысл как «общезначимое мысленное содержание, или, что то же, общезначимую мысль, которая составляет обязательное для всякой мысли искомое».1

Другие представители русской религиозной философии (к примеру, И.А. Ильин и А.Ф. Лосев) разграничивают понятия «истины» и «смысла», рассматривая их как понятия, несущие разные смысловые нагрузки.

По убеждению И.А. Ильина, «смысл», в отличие от «истины», постигается в единстве мышления и воображения, которые «после сращения своего имеют единый предмет, в этом предмете смысл совпадает с образом, смысл обличен в образ, смысл есть образ, образ есть смысл»2. Свобода как «потенциально-совершенная сила, творящая актуальное раскрытие своего о совершенства», согласно И.А. Ильину, заключает в себе истинный образ смысла. Поэтому высшее предназначение человека - освобождение. «Освободить себя - значит обновить условия своего бытия так, чтобы из них исчезло всякое инобытие».4 Однако, всецелое обновление, подлинное единение невозможно, по мнению мыслителя, на пути рационального познания истины; оно достигается лишь в обретении Божественного Смысла - «естины», и только тогда человек убеждается, что именно «Смысл есть смысл его существования».5

Попытка универсального рассмотрения категории «смысла» принадлежит А.Ф. Лосеву. Он выстраивает целую диалектическую систему основных философских категорий, в числе которых категория «смысла» занимает определенное место. В кратком виде тетрактида6 А.Ф. Лосева выглядит следующим образом: 1. Выше всяких определений и выше сущности - неделимая точка индивидуальности - принцип категориальное™ Трубецкой E.H. Избранные произведения, Ростов-на-Дону, 1998, С. 19

2 Ильин И.А. Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека, СПб., 1994, С.68

3 Указ. Соч., С.259

Указ. Соч., С.261

5 Указ. Соч., С.260

6 Вместо триады А.Ф. Лосев предлагает использовать именно тетрактиду понятий: «диалектическую триаду легко понять как чистую идею или смысл, в то время как диалектика захватывает как раз всю стихию живого движения фактов, и потому надо говорить не просто об отвлеченной триаде, но и о триаде как о вещи, как о факте, то есть триада должна вобрать в себя всю действительность и стать ею.» / Лосев А.Ф. Форма- Стиль - Выражение, М., 1995, С.163 вообще; 2. Эйдос, топос, число («схема», «множество»); 3. Алогическое становление: величина, пространство (чистое, «наличное», т.н. «идеальное», «геометрическое»), время (чистое); 4. Факт - при воплощении второго начала: вещь, качество, количество; при воплощении третьего начала: тело, место, движение; при воплощении первого начала: масса, объем, плотность.1 В данной системе, смысл есть эйдос - «некая структура, - нечто, или «качество», в котором проведено различение отдельных моментов».2 И, поскольку, «тетрактида сама полагает себя и свое иное, сама рождает из себя необходимое для себя, сама знает себя в адекватном и неподвижном созерцании», постольку и эйдос, будучи элементом данной тетрактиды, и взаимодействуя с различными ее началами, сам по себе представляет единую тетрактиду. Тетрактиду смысла (эйдоса) Лосев рассматривает через категории «выражения», «мифа», «символа» и «личности». Так, «выражение есть та стихия, которая получается в результате воплощения (принципиального или фактического) всего эйдоса в инобытийной сфере. Выражение, или форма, есть сделанность, отработанность, данность логического средствами алогического. В выражении нет ничего, кроме смысла, но этот смысл дан алогически. И нет тут ничего, кроме алогически-материального, но это последнее имеет здесь природу чистого смысла. Отсюда - символическая природа всякого выражения».4 Выражение и три другие начала тетрактиды характеризуют смысл как нечто ставшее, однако ставший смысл - это уже не смысл, но факт, а факт интересует Лосева лишь постольку, поскольку он соотносится со смыслом. Главный предмет исследования А.Ф. Лосева - ставший смысл в процессе становления, или, иными словами, становление ставшего смысла. Подобное исследование возможно исключительно в рамках символической философии. Поэтому философия «смысла» А.Ф. Лосева и по сей день остается наиболее универсальной концептуализацией проблемы смысла в целом.

1 См.: Лосев А.Ф. Форма - Стиль - Выражение, М., 1995, С. 19-20

2 Лосев А.Ф. Самое само, М., 1999, С.631

3 Лосев А.Ф. Форма - Стиль - Выражение, М., 1995, С.28

4 Указ. Соч., С.21

В современной логической семантике, в частности у С. С. Гусева, смысл трактуется как информация об именуемых объектах, содержащаяся в имени. «В рамках данного подхода и значение и смысл оказываются характеристиками именно понятий. При этом значение трактуется чаще всего как указание на объект понятия, тогда как под смыслом имеется в виду содержание этих понятий».1

Значительный вклад в изучение отдельных аспектов проблемы смысла внесли такие представители современной философской мысли как Смирнов A.B., Смирнов И.П., Ланкин В.Г., Кравец A.C. Монография Смирнова И.П. «Смысл как таковой» представляет собой попытку концептуализировать понятие «смысла» в терминах семиотики. В отличии от Смирнова И.П., использующего семиотический подход при анализе категории «смысла», Смирнов A.B., как он сам заявляет, предлагает в своей «Логике.» «онтологический подход» в формулировке оснований новой «логики смысла» - теории, объясняющей закономерности образования смысловых структур. «Собственно, то, что называется в этой работе «смыслом», включает в себя., ставшее, неизменное, что, однако, является не вещью, не фиксированным содержанием, а только его возможностью, возможностью его становления, осуществляющейся в самом этом процессе. Смысл - это становящееся содержание., понятие «смысла» отделяется от традиционного «значения» (равно как и традиционного «смысла», который в этом отношении не отличается от противопоставляемого ему «значения»): оно включает в себя ставший логический базис становления, обнаруживающийся в ходе самого становления. Этот процесс становления назван процедурой смыслополагания».2

Ланкин В.Г. признает тот факт, что смысл «в принципе несводим к значению»3, хотя, - продолжает он, - «в отдельных случаях., может

1 Гусев С.С. Смыслы возможного. Коннотационная семантика, СПб., 2002, С. 176-177

2 Смирнов A.B. Логика смысла, М., 2001, С.34-35

3 Ланкин В.Г. Явление смысла, Томск, 2003, С.209 репрезентироваться им».1 В качестве актуальнейшей задачи философии, Панкин В.Г. предлагает «поиск своеобразия смысла внерационального типа»2, выходящего «за рамки доминирующего способа смыслообразования и требующего категориально-методологической смены концептуальных координат».3 Но возможен ли феномен «смысла» «рационального типа»?. И не определяет ли сама природа «смысла» его собственное своеобразие? Быть может, тогда первоначальная задача философии состоит в том, чтобы выявить природу феномена «смысла», или, иными словами, определить те условия, при которых становится возможным смысл как таковой?

В своей статье «Три парадигмы смысла»4 A.C. Кравеи представляет классификацию некоторых подходов в исследовании категории «смысла», в частности, он выделяет «словоцентристскую» парадигму, где рассматривает концепции Г. Фреге и Б.Рассела, также - феноменологический подход Э. Гуссерля; далее - «пропозициональную» парадигму, в которой «пропозиция» характеризуется как «элементарная смысловая связь имен и предикатов», позволяющая увидеть структурную организацию смысла; и, наконец, «деятельностную» парадигму, использующую категорию «смысла» для достижения основной своей цели - установление наиболее продуктивной коммуникации между субъектами.

Помимо чисто философских, а также логико-семантических исследований феномена «смысла», существует целый ряд работ отечественных и зарубежных представителей психологической науки, посвященных «психологии смысла»5, среди которых нужно отметить работу Там же. Указ. Соч., С.5

3 Ланкин В.Г. Явление смысла, Томск, 2003, С.5

4 См.: Кравец A.C. Три парадигмы смысла // ВМУ. Серия «Философия». 2004. №6. С.75-93

5 См. также: Франкл В. Человек в поисках смысла, М., 1990; Асмолов А.Г., Братусь Б.С., Зейгарник Б.В., Петровский В.А. и др. О некоторых перспективах исследования смысловых образований личности // ВП. 1979. №4. С.35-45; Чудновский В.Э. Смысл жизни: проблема относительной эмансипированности от «внешнего» и «внутреннего» / Психологический журнал. 1995. №2. С. 15-25; Маслоу А. Г. Мотивация и личность. СПб., 1999; Так же: Ананьев Б.Г., Выготский Л.С., Леонтьев А.Н., Рубинштейн С.Л., Абульханова-Славская К.А. и др.

Леонтьева Д.А. «Психология смысла»1, которая включает в себя, помимо своего основного предмета - психологии смысла, некоторые фундаментальные разработки в области историографии проблематики «смысла».

Так же, в качестве отдельного направления, можно выделить ряд произведений художественной литературы, посвященных феномену смысла. Реальность художественного текста организована определенным образом: она представляет собой сплетение разнообразных символов - как «углубление в значении одной единицы»2 и метафор - как «сближение двух самостоятельных единиц».3 При повороте художественного стиля высвечиваются разные смысловые грани текста, а смысловая подвижность, открытость интерпретации, выявляющие смыслы не текста, но подтекста, -выход к реальности художественного мифа, позволяют рассматривать проблему смысла не иначе как проблему «смысла жизни». Среди художественных произведений русской литературы, посвященных «смыслу жизни» и ставших итогом философского постижения реальности «смысла», можно выделить: «Бесы», «Братья Карамазовы» Ф.М. Достоевского, «Жизнь Василия Фивейского» Л. Андреева, «Исповедь» Л.Н. Толстого4, «Доктор Живаго» Б.Л. Пастернака, рассказы И.А. Бунина5, Н. С. Лескова.

К числу зарубежных авторов, чьи художественные произведения посвящены смыслу, можно отнести таких как: Г. Гессе, С. Цвейг, Ж.П. Сартр, А. Камю, Ф.Кафка, Х.Л. Борхес, Ф. Саган, Дж. Фаулз.

Помимо этого, остается целый пласт исследований (как и в любой области), относящий себя к области «философии смысла», но не отвечающий ни одному из параметров поставленной проблемы.6 См.: Леонтьев Д.А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности, М., 1999, С.107-165

2 Лотман Ю.М. Структура художественного текста, М., 1970, С.254

3 Там же.

4 См.: Толстой Л.Н. Исповедь; В чем моя вера? Л., 1991

5 См.: Бунин И.А. Легкое дыхание / Избранное: поэзия, проза. Киев, 1988, С.366-371

6 См.: Волков А.Н. В поисках смысла, М., 1993; Левин Г.Д. Опыт философского покаяния // ВФ. 2004. №6. С. 160-170; Иванова Н.Я. Философский анализ проблемы смысла бытия человека, Киев, 1980; Попов Б.Н. Взаимосвязь категорий счастья и смысла жизни, М., 1986 и др.

Таким образом, представленный анализ разнообразных подходов в исследовании феномена «смысла», позволяет сделать вывод о том, что смысл, так или иначе, выступает в качестве основного понятия, характеризующего структуру сознания в целом (не всегда сознания как целого), и в связи с этим включается в концепции мышления, языка (лигвистическая традиция), понимания (герменевтическая традиция), деятельности (различные психологические подходы) и культуры (социокультурная традиция). Однако, собственно философская проблема смысла как имманентной реальности непосредственно-данного, целостного до и сверх-предметного сознания, до сих пор остается за пределами внимания исследователей и указывает, таким образом, на наличие своеобразной исследовательской ниши, открытой для дальнейших серьезных философских построений.

Объектом исследования в представленной диссертационной работе является до-предметное, непосредственно взятое, актуальное сознание, осуществившее возможность собственной цельности и единичности, имплицитно формуемое реальностью смысла как фундирующего принципа единства сознания.

В качестве предмета исследования выступает содержание феномена смысла, взятого в единстве определительных квалификаций и открывающего перспективы безусловного выхода к конфигурации «абсолютного смысла».

Целью данного диссертационного исследования является философское прояснение онтологически укорененной природы смысла в единстве его фундаментально-определяющих характеристик.

Исходя из основной цели диссертационной работы выстраиваются следующие задачи исследования:

1. Конституировать субстанциональные структуры «чистого» смысла в качестве имманентного основания единства сознания посредством рассмотрения антиномики его определительных квалификаций.

2. Вскрыть сущность «исходного» становления, «неантического» восхождения смысла от чистого «ничто» к единству определительных квалификаций. Раскрыть реальные основания феноменальности смысла (явления смысла сознанию) в качестве конкретного, персонального со-бытия.

3. Определить онтологический статус смысла в философско-категориальном континууме. a) Рассмотреть соотношение «истины» (как гносеологической категории) и «смысла» (как феномена символического сознания) в контексте традиционной концепции истины и концепции истины как «достоверности», представленной в рамках рациональной стратегии мышления (в частности, у Г.Ф.В. Гегеля), в целях выявления фундаментальной разности природ вышеозначенных феноменов. b) Установить параметры возможного сближения представленных категорий в пространстве «исходнейшего освоения» феномена «истины» -«алетейи». Проанализировать концепт «логосической» истины (истины как логоса раскрывающего) в структуре «истина - бытие». c) Дополнить существенные онтологические характеристики смысла, пользуясь результатами следующих категориальных соотношений: «смысл» и «значение», «смысл» и «здравый смысл», «смысл» и «общезначимый смысл».

4. Выявить условия возможности самополагания смысла «в модусе его полноты» или «абсолютного смысла» в качестве безусловно-перспективных смысловых обстояний единого сознания.

В качестве методологической базы исследования выступает совокупность философских подходов, обеспечивающих полноценное решение поставленных цели и задач и, следовательно, составляющих фундаментальную основу для новых идей и положений, представленных в настоящей диссертационной работе. Применение каждого отдельного метода обусловлено в первую очередь самой природой исследуемого явления.

В первой главе используется по преимуществу феноменологический (описательный) метод для выявления условий возможности смысла в качестве не предмета или объекта сознания, а как самого сознания, осуществившегося в единстве своих определительных квалификаций.

Во второй главе, при определении онтологического статуса смысла во всем многообразии философско-категориального пространства, применяется преимущественно диалектический метод, позволяющий наиболее аутентично эксплицировать бытийно укоренненную сущность смысла посредством таких категориально-соотносимых структур как: истина - смысл, смысл - значение, смысл - здравый смысл, смысл - общезначимый смысл. Так же, при решении вопросов, касающихся различных аспектов смысла, применяется метод системного анализа для установления наличия и характера возможной взаимосвязи отдельных предикатов «смысла» и, в целом, указанной категории с другими философскими категориями и посредством этого -воссоздание целостной картины исследуемого явления.

Самостоятельно выстроенная концепция третьей главы диссертации успешно согласуется и взаимодействует с единой организацией предыдущих глав, как в структурном, так и в идейном планах, благодаря использованию в ней экзистенциального подхода, дескриптирующего принцип организации сознания самого автора. Применение экзистенциального подхода (или метода эк-зистирующей реальности) позволяет раскрыть истинную природу смысла, а также выявить безусловно-перспективные смысловые обстояния единого сознания, осуществляющегося посредством раскрытия смысла «в модусе его полноты» или «абсолютного смысла».

Научная новизна настоящего диссертационного исследования заключается в новом подходе к постановке проблемы смысла как фундаментальной основы до-предметного, цельного, непосредственно-актуального сознания, взятого в единстве определительных квалификаций и обладающего возможностью самополагания себя в качестве абсолютно-единого сознания. Таковой подход предполагает определенно новую форму изложения исследовательских материалов, что нашло свое выражение в оригинальной структуре настоящей работы, характеризующейся, с одной стороны, цельностью и взаимосвязанностью основных ее компонентов (глав), с другой стороны, принципиальной незавершенностью, открытостью для дальнейших философских построений, полагающих в качестве основного предмета исследования реальность абсолютного смысла. Помимо этого, третья глава диссертационного исследования, предстающая неким коррелятом по отношению к двум предыдущим главам, открывает перспективы исследования «смысла» в качестве философско-богословской стратегии, в которой основным системообразующим началом выступает проблема соотношения смысла «в модусе его полноты» и Абсолютного Смысла. Содержание вышеуказанной структуры нацеливает на понимание «смысла» в качестве центрального проблемного экзистенциала, где пересекаются философские и богословские позиции, имеющие своей общей целью формирование индивидуально-личностного мировоззрения.

Основные результаты диссертационного исследования содержатся в положениях, выносимых на защиту:

1. Выявлены условия возможности целостности сознания, имплицитно формуемого реальностью смысла - предельно собственного, имманентного принципа сознания, с помощью которого оно со-образуется в актуальную единичность. Смысл определен не в качестве предмета или объекта сознания, но - как само сознание, осуществившееся в единстве своих определительных квалификаций.

2. В качестве беспредпосылочной, безусловно-определительной реальности единого сознания конституирован «чистый» смысл -имманентное, идеальное, абсолютное и абсолютно данное бытие, полагающее собственно субстанциональные структуры сознания, и, вместе с тем, выступающее необходимым условием осуществления эйдетически-конкретного смысла.

3. Установлено, что эйдетически-конкретный смысл - это не просто «тождество» формы-содержания, но - и содержательная, «материальная» наполненность данного «тождества», выполнение «содержания содержания» - конкретности смысла, исходя из данности персонального метода реализации, подлинная природа которого определяется наличием природного (сущностного) единства с содержанием, «материей» самого смысла.

4. Последовательно эксплицирована вся антиномика определительных квалификаций «чистого» смысла, разворачивающаяся в пространстве исходных категориальных конститутивов: тождества - различия, покоя -движения, противоположности - парадоксальности, и формующая впоследствии смысл в качестве эйдетически-конкретного, персонального события. Также установлено, что фундирующим принципом вышеназванных категорий, раскрывающих феноменальное образование смысла, проступает категория «становления», указывающая на ноуменальное движение смысла от чистого «ничто» к единству определительных квалификаций.

5. При рассмотрении соотношения «смысла» и «истины» в контексте традиционной концепции истины, выявлены некоторые основные черты, присущие вышеназванным категориям и определяющие фундаментальную разность их природ. Истина, составляющая предмет и цель познания, обладает гносеологической природой. Смысл - онтологически укорененное, интеллигибельное образование, постигаемое в единстве совпадения горизонтов бытия и со-бытия как спонтанно случившейся со-бытийности мысли. Данное обстоятельство позволяет рассматривать его в качестве единственно возможного способа индивидуального существования человека.

6. Определено, что смысл как горизонт бытия, в отличии от истины (в концепции «истина - достоверность»), данной всегда фрагментарно - в значении самоотрицания искомой истины в последующей, - всегда дан в качестве единой интуиции и никогда не может быть результатом усвоения опыта чужого онтологизирующего сознания, поскольку смысл рождается не в познавательном акте (как истина), где основной разрешающей способностью выступает разум, но в акте онтической смерти сознания, где ^ все познавательные способности сняты в творческом единстве определительно-смысловых квалификаций. Также установлено, что, смысл, будучи ноуменом сознания, не способен достоверно раскрываться в качестве феномена (достоверно явлена сознанию лишь истина), и, хотя, само движение перехода в феноменальную плоскость сознания направлено на ноуменальную сущность смысла, оно не раскрывает ее. Ноуменальная сущность смысла (то с-мыслью, что составляет самое само смысла) остается, в своем роде, чистой потенцией сознания, а сама энтелехийная направленность на ее раскрытие является интуицией со-держания смысла в ^ качестве целостно-осуществленного бытия.

7. Показано, что истина, в процессе своего «исходного освоения», помысленная как логос раскрывающий, и смысл, явленный в эйдосе, сближаются в основании категории бытия: истина определяет собой бытие сущего в целом, смысл - конкретное бытие; истина лишь допускает бытие сущего к открытию, смысл - открывает его; и, наконец, тоска по фундаметальному постоянству, которое обеспечивается всякий раз как преодоление собственной конечности, рождает подлинный спрос к истине, допускающей раскрытие бытия. Но лишь смысл обладает способностью раскрывающего бытия, спонтанно обращая его свершение в событие нового онтического сознания.

8. Смысл определен в качестве эйдетически-конкретной соразмерности сознания, в перспективе разрушающей все возможные построения «здравого» и «общезначимого» смысла и спонтанно повергающей сознание в немыслимые бездны, запредельные как необходимой «здравости», так и «фиксированному тождеству».

9. Установлено, что открытие со-бытийности смысла является пропедевтической подготовкой сознания к опыту подлинной

Ф трансценденции: смысл как определенная соразмерность открытого сознания может быть всецело реализован только в вертикали соотношения с абсолютным смыслом, или, Смыслом, иначе - сознание обречено на „^ вневременное, вечное вращение вокруг собственной оси.

10. Сделан вывод: сознание, принадлежащее человеческому существу, которое является конечным по своей природе, и, соответственно, делающее конечным все им познаваемое, имеет, в качестве имманентно ему принадлежащего, бесконечное бытие, иначе - имеет фактичную (природную) принадлежность к бесконечности непостижимого, сверхмыслимого бытия. Поэтому открытие смысла «в модусе его полноты» происходит не за пределами, а как бы изнутри самого сознания, ибо оно использует наиболее свою, отличительную способность «быть к концу», предваряя данный конец» возможностью бесконечной, абсолютной открытости. В просвете абсурда, осуществляющегося в дескрипции трех основных моментов: абсурдного времени, смерти и свободы, смысл «в модусе его полноты» явлен как он «есть», во всей своей простоте и самоочевидности. Однако, сознание, начавшееся в просвете абсурда, но собой же (самополагая собственное вперед в качестве абсурда) заслонившее собственную открытость, обречено на вечное пребывание в круговороте самодовлеющей абсурдности.

11. Наконец, выявлено, что, сознание, безусловно заступившее на путь свершения (завершения) собственного забегания-вперед, представляет собой

• правомерное, правдояосиое сознание, несущее правдивый смысл, и, тем самым, абсолютно оправдывающее самое себя. В качестве итога данного «оправдания» выступает реальная имманентность Непостижимого, Абсолютно-бесконечного Бытия абсолютно-единичному сознанию, ибо правда о сознании (или правда сознания) предполагает безусловную Правду бытия, или «сущую Истину» - Бога.

Научно-практическая значимость настоящего диссертационного исследования заключается в том, что основные его положения, имеющие мировоззренческое и методологическое значение, могут быть использованы 9 при подготовке базовых курсов по онтологии и теории познания, философской герменевтике и антропологии, также - при составлении ф различных учебных и методических пособий.

Думается, что предложенный в данной работе новый подход к пониманию феномена «смысла» станет отправной точкой в дальнейшем исследовании различных аспектов смысловой реальности и будет способствовать формированию новой культуры как индивидуального, так и общественного сознания.

Апробация. Диссертационное исследование выполнялось на кафедре истории и теории религии; обсуждалось на кафедре философии Омского Государственного Университета им. Ф.М. Достоевского. Основные положения диссертационного исследования были предметом дискуссии на Всероссийской научно-практической конференции «Молодежь и ценности российского современого общества» (28-29 апреля 2005г., г.Омск) и на семинаре аспирантов и соискателей, проводимом на базе кафедры философии ОмГУ им. Ф.М. Достоевского. Теоретические положения исследования отражены в четырех публикациях.

Структура диссертации. Исследование состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Содержание работы выражено на 145 страницах, список литературы состоит из 245

Заключение научной работыдиссертация на тему "Онтологический и философско-антропологический аспекты смысла: природность феномена и феноменальность природы"

Заключение.

Подведем итоги. Объектом и предметом любого философского исследования так или иначе выступает человеческое сознание. Сознание -многомирная и многомерная реальность, открывающаяся человеку в дескрипции ее различных компонентов - познавательных способностей. Всякий раз в акте познания определенная познавательная способность, выступающая в качестве основного фундирующего принципа образования единства сознания, эксплицирует себя в качестве всей полноты реальности сознания. Выставление того или иного компонента сознания в качестве системообразующего начала и соответствие его природе поставленной проблемы, определяет качество цельного сознания.

Предметное конструирование реальности фундировано в самом способе существования сознания - оно всегда интенционально, нацелено на различные вещи. «Вещь» здесь: любое, внеположенное сознанию инобытие. Но даже если рефлектирующий взор направлен на само сознание как имманентно данную реальность, оно (сознание) не доступно нам непосредственно и совершенно адекватно.

Раскрытие целостности сознания становится возможным благодаря феномену смысла. Сознание, актуально (explicite) осуществившее возможность собственной цельности и единичности и есть случившийся смысл. Поэтому смысл - не объект или предмет на который направлено сознание, но само сознание, взятое в единстве определительных квалификаций.

Реальность смысла раскрывает изначальную не-предметность или до-предметность сознания, когда оно не разбросано среди различных вещей предметного и непредметного мира, но живет и действует исходя только из собственных оснований.

Реальность смысла формует сознание explicite, выстраивая из бесчисленного множества (implicite) разрозненных содержаний определенно цельное и единичное содержание.

Смысл есть горизонт, стиль, энтелехия спонтанно случившейся мысли. Любая творческая мысль, сколь бы действительно уникальной и новой она ни была, нуждается в смысловом оформлении, сказе, вы-сказе. Смысл, скульптурно очерчивая все изгибы, рельефы, границы случившейся мысли, придает ей тем самым оригинальную и неповторимо-личностную конкретность. Единство определенных мыслей рождает в целом стиль, или почерк интеллигибельной скульптуры. Таким образом слагается зрение на мир, мировоззрение, или, по словам А. Белого, «миро-зрение».

Смысл есть ракурс видения единого, бытийственного сознания. Сознание - это всегда только способность сознания к возможности бытия, осуществления своего мета. Бытийственное, чистое сознание - это сознание, собранное в единое целое в пространстве смысла, иначе говоря, осмыслившее собственное бытие и ставшее само-сознанием.

Такие характеристики смысла, как горизонт, стиль, ракурс отсылают нас не к содержаниям сознания, и даже не к их единству, а, скорее, к формально-спекулятивной сущности сознания, которая может быть помыслена только посредством собственных предикатов: имманентности, идеальности, абсолютности и абсолютной данности. Однако реальность смысла подразумевает не только его (смысла) формальную определенность, но и непосредственное, конкретное, актуально-содержательное единство сознания. Причем, конкретность смысла представляется не просто как тождество формы-содержания в гегелевском смысле этого слова, когда форма выступает в качестве понятия содержания, а содержание обладает формальностью как своим собственным понятием, но - и, содержательная (материальная) наполненность данного тождества; выполнение «содержания содержания» - конкретности смысла, исходя из данности персонального метода реализации, подлинная природа которого определяется наличием сущностного единства с содержанием (материей) самого смысла.

Вся антиномика определительных квалификаций чистого смысла раскрывается через категории тождества-различия, покоя-движения, противоречивости-парадоксальности. При помощи данных категорий смысл оформляется феноменально. Категория становления, как фундирующий принцип основных конститутивов смысла, указывает на ноуменальное движение смысла от чистого «ничто» к единству определительных квалификаций.

Ничто» сознания только подводит его (сознание) к смыслу как к осуществлению его единственного «что», становит себя в качестве самосознания. Смысл для обретения себя в качестве искомого знания сознания, должен быть прежде всего открыт для собственного становления в сознании. До-онтологическая открытость сознания - абсолютная пустота, чистое «ничто», «неантизирующий круговорот самости». Ничтожное сознание свободно от предметностей, данностей сознания, но, с другой стороны, оно и свободно для смыслостановления, осуществления своего «конечного проекта» - стремления стать абсолютом, бытием-для-себя-в-себе, или Богом. Категория «ничто», «ничтожества» указывает лишь на становление смысла в сознании и самого сознания. Ставшесть смысла в единстве его определительных квалификаций раскрывается в свете его соотнесения с другими философскими категориями: истиной, значением, «здравым» смыслом и общезначимым смыслом. Онтическое сближение категорий «истины» и «смысла» возможно лишь в рамках «исходного освоения» феномена истины-алетейи, когда истина рассматривается в качестве истины лого-сической, или, иными словами, «логоса раскрывающего». Соотнесение смысла с другими указанными категориями выявило фундаментальную разность их природ.

Сознание, ориентированное на постижение смысла как единства определительных квалификаций и категориально-конкретной субстанции все же остается в горизонтальной плоскости самотрансцендируюгцей

9 перспективы, ибо открытие со-бытийности смысла является всего лишь пропедевтической подготовкой сознания к опыту подлинной трансценденции.

Смысл как до-предметная реальность сознания может быть постигнут только в вертикали соотнесения его с абсолютным смыслом, или Богом, иначе - сознание обречено на вневременное, вечное вращение вокруг собственной оси.

Сознание, хотя и мыслимое как единство определительных квалификаций смысла, все же остается интенционально направленным сознанием, ибо нам всегда дан объективный смысл, тот смысл, который способно вместить сознание и по поводу которого оно способно определенно осмыслить самое себя. В таком случае, от нас ускользает вся полнота смысла или абсолютный смысл, ибо сознаие, мыслимое смысл по поводу его (своей) определенности, или, иначе, определенно оформленное по поводу смысла, направлено на смысл как на извлекаемый из собственных недр мыслимый предмет, и, соответственно, на самого себя. Смысл «в модусе его полноты» остается за пределами какого-либо возможного осмысления, ибо он исключает интенциональность как таковую. Следовательно, должно быть нечто такое в самом сознании, что полностью трансформирует его прежние содержания. В западноевропейском экзистенциализме - это «нечто» выражено при помощи категории абсурда, в русской философии - это живой и личностный Бог.

Абсурд, как определенная забота сознания о самом себе, извлекает сознание из привычной, размеренной системы координат и вводит его в новую, многомирную реальность исходного временения. Абсурд конституируется при помощи трех основных моментов: абсурдного времени, которое вообще не длит, но временит, иначе, реализует сущностный способ временения исходного времени; абсурдной смерти, как единственной, абсолютно-необходимой возможности человека, раскрывающей в целом его природу и абсурдной свободы, провозглашающей бунт единственно возможным способом существования мыслящего человека. Но абсурд - это лишь начальный этап восхождения сознания к самому себе, выпадение из размеренной системы координат, заставляющий сознание начаться. Доведение абсурда до его логического конца - пребывание в круговороте самодовлеющей абсурдности раскалывает сознание на части, и это уже интеллигибельная расколотость, «вечный возврат», без заключительного «что». Сознание, начавшееся в просвете абсурда, но собой же заслонившее собственную открытость, обречено на смерть.

Единственной и будущной во всех смыслах перспективой сознания является поиск глубочайших, абсолютных оснований, точнее, основания собственного свершения. Это основание - Бог.

Сознание, конечное по своей природе (ибо оно принадлежит конечному человеку) способно бесконечным, беспредельным образом реализовывать собственное единство. Соответственно тому, каждый раз итогом будет принципиально новый, уникальный смысл. Но, поскольку первооснова у возможно-бесконечного сознания одна - Абсолютно-бесконечное Бытие, постольку существует факт «однообразия пути»: какой бы путь не избрало сознание в качестве единственно возможного для себя, перспективнейшим для него будет путь бого-становления, или становления себя в качестве Абсолютного Смысла. В достижении этого (абсолютного смысла) и заключается смысл жизни.

149

Список научной литературыДеткова, Татьяна Юрьевна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Аббаньяно Н. Экзистенция и свобода//ВФ. - 1992. - №8. - С. 146-157

2. Аверинцев С.С. Логос / Большая советская энциклопедия. В 30 томах. - Т.Н. - Изд.Зе. - М.: «Советская энциклопедия», 1973. - С.609-611

3. Аверинцев С.С. София Логос. Словарь. Изд.2ое, испр. - К.: Дух I Лггера, 2001.-460с.

4. Авоян Р.Г. Значение в языке. Философский анализ. М.: Высшая школа, 1985. - 103 с.

5. Агафонов А.Ю. Основы смысловой теории сознания. СПб.: Изд-во «Речь», 2003.-296с.

6. Айдукевич К. Язык и смысл // Логос. 1999. - №7. - С.67-93

7. Антология феноменологической философии в России в 2х т.т. Т.1 / Сост., общ.ред., предисл. и комм. И.М. Чубарова. - М.: «Логос», «Прогресс-традиция», 2000. - 527с.

8. Анчел Е. Мифы потрясенного сознания: Пер. с венг. М.: Политиздат, 1979,- 176с.

9. Аристотель Сочинения в 4х т.т. Т.1 / Ред. В.Ф. Асмуса. - М.: «Мысль», 1976.-550с.

10. Аршинов В.И., Свирский Я.И. От смыслопрочтения к смыслопорождению // ВФ. 1992. - №2. - С. 145-152

11. Ахиезер А. Дебри неправды и метафизика истины // ОНС. 1991. -№5. - С.28-36

12. Бажутина Н.С. Методологические проблемы структурной организации смыслов в тексте: Автореф.дис. .канд.философ.наук: 09.00.01 / Бажутина Н.С. Новосибир.гос.тех.ун-т.: Новосибирск, 2003. - 17с.

13. Балла О. Анатомия скуки // Знание сила. - 2004. - №7. - С.48-56

14. Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика: Пер. с фр. М.: Прогресс, 1989. - 616с.

15. Батай Ж. Внутренний опыт / Пер. с фр., послесл., коммент. C.JI. Фокина. СПб.: Аксиома, Мифрия, 1997. - 336с.

16. Бахтияров К.И. В сетях парадоксов: поиски выхода // ОНС. 1997. -№3. - С.181-183

17. Бахтияров К.И. Многомерность истины // Философские науки. 1991. - №4. - С.97-102

18. Белый А. Душа самосознающая / Сост. Э.И. Чистяковой. -М.: Канон+, 1999.-560с.

19. Белый А. Эмблематика смысла / Символизм как миропонимание. Сост., вступ.ст. и примеч. JI.A. Сугай. М.: Республика, 1994. - С.25-90

20. Бердяев Н. А. Самопознание (опыт философской автобиографии). -М.: «Книга», 1991. С.42-198

21. Бердяев H.A. Смысл творчества: Опыт оправдания человека. -Харьков: Фолио; М.: ООО «Издательство ACT», 2002. 688с.

22. Бердяев H.A. Философская истина и интеллигентская правда // Вехи. Из глубины. -М.: «Правда», 1991. С. 11-30

23. Бимель В. Мартин Хайдеггер сам о себе / Пер. с нем. А. Верникова. -Челябинск: «Урал-LTD», 1998.-288с.

24. Богуславская О.Ю., Левонтина И.Б. Смыслы «причина» и «цель» в естественном языке // Вопросы языкознания. 2004. - №2. - С.68-88

25. Бондаренко И.А. Жизнь сознания: конструирование новой онтологии сознания в культуре двадцатого века. Омск: Омск. Госуниверситет, 2002. - С.178-210

26. Бондаренко И.А. Феноменология бытийственного сознания (опыт метафизики человеческого существования). М.: Изд-во МГУК, 2000. -384с.

27. Бондарко A.B. Грамматическое значение и смысл. Ленинград: «Наука», 1978.- 176с.

28. Быкова М. Гегелевский феномен современности, или насколько Гегель близок к модерну // Логос. 2001. - №5-6. - С.95-111

29. В чем смысл и цель жизни / В поисках смысла. Сост. А.Е. Мачехин.

30. М.: OJIMA-ПРЕСС, 2004. С. 171-308

31. Вальверде К. Философская антропология / Пер. с испан. Г. Вдовина. -М.: «Христианская Россия», 2000. С.229-238, 326-355

32. Васильев С.А. Синтез смысла при создании и понимании текста: Филос.пробл. / АН УССР. Институт философии; Отв.ред. Попович. -Киев: Наукова думка, 1988. 240с.

33. Введенский А.И. Условие позволительности веры в смысл жизни / Статьи по философии. Вступ. статья A.A. Ермичева. СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 1996. - С.82-109

34. Великовский С.И. В поисках утраченного смысла. Очерки литературы трагического гуманизма во Франции. М.: Худож. лит., 1975. - 295с.

35. Великовский С.И. Грани «несчастного сознания». Театр, проза, философская эссеистика, эстетика А. Камю. М.: «Искусство», 1973. -240с.

36. Виндельбанд В. Платон. Киев: Завништоргвидов Украини, 1993. -176с.

37. Витгенштейн Л. Философские работы. Часть 1. Пер. с нем. / Сост., вступ.ст., примеч. М.С. Козловой. Перевод М.С. Козловой и Ю.А.

38. Асеева. М.: Изд-во «Гнозис», 1994. - 612с.

39. Власенко О.И. Проблема смысла в неклассической философии: Автореф.дис. .кандид.философ.наук: 09.00.01 / Власенко О.И. Томский гос.ун-т.: Томск, 2000. - 17с.

40. Волков А.Н. В поисках смысла. -М.: «Прометей», 1993. 153с.

41. Волкова Е.В. Пространство символа и символ пространства в работах Ю.М. Лотмана // ВФ. 2002. - № 11. - С. 149-164

42. Волынская Л.Б. Свобода и детерминизм в выборе смысла жизни // Философские науки. 2002. - №3. - С. 17-31

43. Вяткина Н.Б. Смысл и онтология в логике / АН Украины. Институт Ь философии; Отв.ред. М.В. Попович. Киев: Наукова думка, 1991. - 124с.

44. Гадамер Г.Г. Актуальность прекрасного / Пер. с нем. М.: Искусство, 1991.-367с.

45. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: новая онтология 20 века. М.: Республика, 1997. - 495с.

46. Ганжа Р. Трансцендентальный генезис смысла и теории знания // ВМУ. Серия «Философия». - 1998. - №1.- С.90-92

47. Гарин И.И. Что такое истина? // Что такое философия?; Запад и восток;

48. Что такое истина? М.: Терра-книжный клуб, 2001. - С.668-748

49. Гартман Н. К основоположению онтологии / Пер. с нем. Медведева Ю.В. СПб.: «Наука», 2003. - 640с.

50. Гегель Г.Ф.В. Лекции по философии духа // Логос. 1999. - №4. -С.119-132

51. Гегель Г.Ф.В. Феноменология духа / Пер. с нем. Шпета Г. СПб.: «Наука», 1994. - 448с.

52. Гессе Г. Степной волк. Роман. Повести / Пер. с нем. Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1990. - 352с.

53. Гиренок Ф. Пато-логия русского ума. Картография дословности. М.:1. Аграф», 1998.-416с.

54. Голосовкер ЯЗ. Логика мифа. Приложение: Акад. Н.И. Конрад о труде ЯЗ. Голосовкера. Сост. и авторы примеч. Н.В. Брагинская и Д.Н. Леонов. М.: «Наука», 1987. - 225с.

55. Горбатов В.В. К вопросу о месте понятия истины в концепциях Г. Фреге и Л. Витгенштейна // ВМУ. Серия «Философия». - 1998. -№1- С.92-93

56. Грязнов А. Загадка сознания // Логос. 1999. - №8. - С.88-89

57. Гулыга A.B. Гегель. М.: «Соратник», 1994. - 256с. 55. Гулыга A.B. Кант. -М.: Молодая гвардия, 1981. -303с.

58. Гулыга A.B. Немецкая классическая философия. М.: «Мысль», 1986. -334с.

59. Гумиицкий Г.Н. Познает ли философия абсолютную истину? // Вестн. Рос. Фил. Общества. 2002. - №2. - С.44-47

60. Гумницкий Г.Н., Зеленцова М.Г. О «плюрализме» в философии и познании истины // Вестник Российского философского общества. -2005. -№2. -С.173-180

61. Гусев С.С. Смыслы возможного. Коннотационная семантика. СПб.: Алетейя, 2002.-382с.

62. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. -М.: ACT, 2000.-752с.

63. Гуссерль Э. Философия как строгая наука // Логос, 1911, кн. 1. С. 1-56

64. Давыдов Ю.Н. Этика любви и метафизика своеволия: Проблемы нравственной философии. -М.: Мол.гвардия, 1982. 287с.

65. Дамаский Д. О первых началах / Пер. с древнегреч. и указатель Л.Ю. Лукомского. СПб.: РХГИ, 2000. - С.644-668

66. Декарт Р. Сочинения в 2х т.т. Т.1 / Пер. с лат. и фр.; сост., вступ. ст. В.В. Соколова. -М.: «Мысль», 1989. - 654с.

67. Делез Ж. Логика смысла / Пер. с франц. Theatrum philophicum. М.: «Раритет», Екатеринбург: «Деловая книга», 1998. -480с.

68. Делез Ж. Различие и повторение. СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1998. - СЛ 63-208

69. Денисов С.Ф. Жизненные и антропологические смыслы правды и неправды: монография. Омск: Изд-во ОмГПУ, 2001. - 206с.

70. Деннет Д. Постмодернизм и истина. Почему нам важно понимать это правильно // ВФ. 2001. - №7. - С.93-100

71. Джиоев О.И. О некоторых типических постановках проблемы смысла жизни в истории философии//ВФ. 1981. -№6. - С. 153-163

72. Дмитриева JI.M. Российская интеллигенция в поисках смысла жизни // £ Славянские чтения. Вып.6. Духовные ценности народа: тезисы иматериалы научно-практической конференции. Омск, 1998. - С.85-88

73. Долгов K.M. От Киркегора до Камю: очерки европейской философско-эстетической мысли 20 века. М.: Искусство, 1990. - 399с.

74. Достоевский Ф.М. Бесы . М.: Правда, 1990. - 704с.

75. Дубровский Д.И. Полуправда: ее природа и социальные функции // Философские науки. 1990. -№11. - С. 15-27

76. Забеглик С. Понятие «здравый смысл» в современной католической философии // Философские науки. 1985. - №2. - С. 114-122Ш

77. Зеленкова И.Л. Проблема смысла жизни: Опыт ист.-этич. исслед. -Мн.: Университетское, 1988. 125с.

78. Зенкин A.A. Новый подход к анализу проблемы парадоксов // ВФ. -2000. -№10. С.79-90

79. Зинченко В.П. Мысль и слово Густава Шпета (возвращение из изгнания). М.: Изд-во УРАО, 2000. - 208с.

80. Зинченко В.П. Таинство творческого озарения (К 100-летию Б.М. Кедрова) // Вопросы психологии. 2004. - №5. - С.96-120

81. Знаков В.В. Категории правды и лжи в русской духовной традиции исовременной психологии понимания // Вопросы психологии. 1994. -№2. - С.55-63

82. Зонтаг С. Мысль как страсть / Сост., общ.ред., пер. с фр. Б. Дубина. -М.: Русское феноменологическое общество, 1997. 208с.

83. Иванов Д. Логика смысла и обыденный язык // ВМУ. 2000. - №1. -Серия «Философия». - С.43-48

84. Иванова Н.Я. Философский анализ проблемы смысла бытия человека. Киев: Наукова думка, 1980. - 188с.

85. Ильин И.А. Аксиомы религиозного опыта: исследование. Т. 1-2. М.:1. ТОО «Рарог», 1993. 448с.

86. Ильин И. А. Путь к очевидности. -М.: Республика, 1993. -431с.

87. Ильин И.А. Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека. В 2х т.т. СПб.: «Наука», 1994. - 544с.

88. История философии / Под ред. А.Н. Волкова, B.C. Горнева, Р.Н. Данильченко и др. М.: Изд-во «Приор», 1997. - 464с.

89. Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство: Пер. с фр. М.: Политиздат, 1990. - 415с.

90. Камю А. Избранное: сборник. Пер. с фр. / Сост., предисл. С. Великовского. М.: «Радуга», 1989. - С.5-96

91. Камю А. Миф о Сизифе: Эссе / Счастливая смерть: Роман; Посторонний: Повесть; Чума: Роман; Падение: Повесть; Калигула: Пьеса; Миф о Сизифе: Эссе; Нобелевская речь. М.: Фабр, 1993. -С.469-552

92. Кандалинцева JI.B. Проблема свободы и выбора во французском экзистенциализме // Философия и общество. 2001. - №2. - С.97-107

93. Кант И. Критика чистого разума / Пер. с нем. Н. Лосского; примеч. Ц.Г. Арзакяна. М.: «Мысль», 1994. - 591с.

94. Карасев Л.В. Гоголь и онтологический вопрос // ВФ. 1993. - №8. -С.84-96

95. Кассирер Э. Философия символических форм. В Зх т.т. Т.1. Язык. -М.; СПб.: Университетская книга, 2002. - 272с.

96. Кобелянская Л.С. Смысл жизни: две точки зрения. К.: Политиздат Украины, 1989,- 112с.

97. Кобозева И.М. Две ипостаси содержания речи: значение и смысл / Язык о языке: Сб.статей. Под общ.рук. и ред. Н.Д. Арутюновой. М.: Языки русской культуры, 2000. - С.303-359

98. Койре А. Философская эволюция Мартина Хайдеггера // Логос. 1999. -№10.-С.113-136

99. Концептуализация и смысл. Новосибирск: Наука. Сиб.отделение, 1990.-239с.

100. Кравец A.C. Три парадигмы смысла // ВМУ. 2004. - №6. - Серия «Философия». - С.75-93

101. Кузьмичева A.A. Онто-гиосеологический аспекты концепции истины в точном знании: Автореф.дис. .доктора философ.наук: 09.00.01 / Кузьмичева A.A. Томский гос.ун-т.: Томск, 2003. - 36с.

102. Куликов С.Б. Онтологические предпосылки смысловых вариаций понятия истины (на материале западной философии): Автореф.дис. . кандид.философ.наук: 09.00.01 / Куликов С.Б. Томский гос.педагогич.ун-т.: Томск, 2004. - 14с.

103. Кураев В.И., Лазарев Ф.В. Точность, истинность и рост научного знания. М.: «Наука», 1986. - С.208-225

104. Кутырев В.А. Полюбить жизнь больше смысла ее // Человек, 1992. №4. - С.5-14

105. Кьеркегор С. Страх и трепет: пер. с дат. М.: Республика, 1993. -383с.

106. Ланкин В.Г. Феноменальность смысла: философско-методологический анализ: Автореф.дис. .доктора философ.наук: 09.00.01 / Ланкин В.Г. Томский гос.педагогич.ун-т.: Томск, 2004. -42с.

107. Ланкин В.Г. Явление смысла. Эстезис и логос. Томск: Изд-во Томского государственного педагогического университета, 2003. -423с.

108. Левин Г.Д. Опыт философского покаяния // ВФ. 2004. - №6. -С.160-170

109. Левит-Броун Б. На Бога надейся. О трудностях веры и легкости безверия, о смысле, о духе, о человеке. Спб.: «Алетейя», 1998. - С.81-85,318-350

110. Лем С. Солярис. М.: «Мир», 1973. - 504с.

111. Леонтьев Д.А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности. М.: Смысл, 1999. - 487с.

112. Липский Б.И. Практическая природа истины. JL: Изд-во Ленинградского университета, 1988. - 152с.

113. Лой А.Н. Сознание как предмет теории познания. Киев: Наукова думка, 1988. - С.65-133

114. Лосев А.Ф. Бытие Имя - Космос / Сост., ред. A.A. Тахо-Годи. -М.: «Мысль», 1993. - С.131 -151, 765-801

115. Лосев А.Ф. Дерзание духа. М.: Политиздат, 1988.- С.56-80

116. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Ранняя классика / Вступ.ст. A.A. Тахо-Годи. М.: ООО «Издательство ACT»; Харьков: Фолио, 2000. - 624с.

117. Лосев А.Ф. Миф Число - Сущность / Сост. A.A. Тахо-Годи; Общ. ред. A.A. Тахо-Годи и И.И. Маханькова. - М.: Мысль, 1994. -919с.

118. Лосев А.Ф. Самое само: сочинения. М.: ЗАО изд-во Эксмо-пресс, 1999. -С.423-635

119. Лосев А.Ф. Форма Стиль -Выражение / Сост. A.A. Тахо-Годи, общ.ред. A.A. Тахо-Годи и И.И. Маханькова. - М.: «Мысль», 1995. -С.6-71

120. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991.-525с.

121. Лосев А.Ф., Тахо-годи A.A. Платон. Аристотель. 2-е изд., испр. и доп. М.: Молодая гвардия, 2000. - 392с.

122. Лосский И.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция / Сост. А. Поляков. М: ТЕРРА-Книжный клуб; Республика, 1999.-408с.

123. Лукманова Р.Х. Проблема истины: гносеологический и экзистенциальный аспекты: Автореф.дис. .кандид.философ.наук: 09.00.01 / Лукманова Р.Х. Башкирский гос.ун-т.: Уфа, 1995. - 28с.

124. Льюиз Д. Истинность в вымысле // Логос. 1999. - №3. - С.48-68

125. Маллиган К. Точность и болтовня // Логос. 2002. - №1. - С.24-45

126. Малыгин Г.С. Диалектико-материалистическая концепция смысла жизни: Автореф.дис. .кандид.философ.наук: 09.00.01 / Малыгин Г.С. Иркутский гос.ун-т.: Иркутск, 1984. -23с.

127. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию / Сост. и общ. ред. Ю.П. Сенокосова. М.: Группа «Прогресс-культура», 1992. - 416с.

128. Мамардашвили М.К. Неизбежность мысли // Человек, 1999. -№1.-С. 8-24

129. Мамардашвили М.К. О философии // ВФ. 1991. - №5. - С.3-10

130. Мамардашвили М.К. Сознание как философская проблема // ВФ. 1990. -№10. - С.3-18

131. Мамардашвили М.К. Эстетика мышления. М.: «Московская школа политических исследований», 2000. - 416с.

132. Мамардашвили М.К., Пятигорский A.M. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символе и языке. М.: Школа «языки русской культуры», 1997. - 224с.

133. Маркузе Г. Разум и революция / Пер. с англ. А.П. Шурбелева. -СПб.: «Владимир-Даль», 2000. 544с.

134. Матяш Т. П. Сознание как целостность и рефлексия. Ростов: Изд-во Ростовского университета, 1988. - С.9-13, 164-172

135. Москаленко А.Т., Сержантов В.Ф. Смысл жизни и личность. -Новосибирск: Наука. Сиб.отделение, 1989. 205с.

136. Мудрагей Н.С. Идеал проблема выбора, или Воля к разуму // ВФ. - 1995. -№9. - С.43-53

137. Набоков В. Ужас / Собр. соч. в 4х т.т. Т.1. - М.: Изд-во «Правда», 1990. - С.З97-402

138. Назаретян А. Истина как категория мифологического мышления

139. ОНС.- 1995.-№4.-С. 105-108

140. Назарова О.Н. О смысле жизни, его утрате и творении. М.: Знание, 1989.-64с.

141. Налимов В. Вселенная смыслов // ОНС. 1995. - №3. - С. 122132

142. Налимов В.В. Разбрасываю мысли: В пути и на перепутье. М.: Прогресс-традиция, 2000. - 344с.

143. Немировский В.Г. Смысл жизни: проблемы и поиски. Киев: Политиздат Украины, 1990. - 223с.

144. Никифоров A.JI. Философия науки: история и методология. М.: Дом интеллектуальной книги, 1998. - С.220-260

145. Нисский Григорий Об устроении человека / Пер., прим. и послесловие В.М. Лурье. СПб.: Аксиома, Мифрил, 1995. - 176с.

146. Ницше Ф. Pro et contra / Сост., вступ.ст., примеч., библиогр. Ю.В. Синеокой. СПб.: РХГИ, 2001. - 1076с.

147. Ницше Ф. Воля к власти: опыт переоценки всех ценностей. М.: «Relf-book», 1994.-352с.

148. Ницше Ф. Сочинения в 2х т.т. Т.1. / Пер. с нем., сост., всуп. ст., примеч. К.А. Свасьяна. -М.: «РИПОЛ-КЛАССИК», 1998. - 832с.

149. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого: пер. с нем. Харьков: «Фолио», 1999. - 342с.

150. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое / Пер. с нем. С.Л. Франка; Вступ. ст., коммент. К.А. Свасьяна. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001.-383с.

151. О смысле жизни // Человек, 2001. №2. - С.72-82

152. Ортега-и-Гассет X. Истина как согласие человека с самим собой / Избранные труды: пер. с исп. М.: Изд-во «Весь мир», 2000. - С.307-321

153. Ортега-и-Гассет X. История как система // ВФ. 1996. - №6. -С.79-103

154. Основы онтологии / Под. ред. Ф.Ф. Вяккерева, Б.Г. Иванова, Б.И. Липского, Б.В. Маркова. СПб.: Изд-во С.-Петер. Ун-та, 1997. - 280с.

155. Основы теории познания / Под. ред. Б.И. Липского. СПб.: Изд-во С.-Петер. Ун-та, 2000. - 336с.

156. Остин Дж. Истина. Значение слова / Избранное. Пер. с англ. Я.Б. Макеевой, В.П. Руднего. М.: Идея-пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999. - С.290-326

157. Павловский А.И. Оппозиция смыслообразования и смыслоразрушения в культуре как проявление духовной расколотости человеческого бытия в мире: Автореф.дис. .кандид.философ.наук: 09.00.01 / Павловский А.И. Тюменский гос.ун-т.: Тюмень, 2002. -19с.

158. Печенев В.А. Правдоискательство: нравственно-философские традиции и современность // Философские науки. 1988. - №3. - С.20-31

159. Платон и его эпоха / Отв. ред. Ф.Х. Кессиди. М.: «Наука», 1979. -320с.

160. Платон. Государство. Законы. Политик / Предисл. Е.И. Темнова. -М.: «Мысль», 1998. С.267-296

161. Платон. Диалоги / Пер. с древнегреч., сост., ред. и автор вступ.статьи А.Ф. Лосев. М.: «Мысль», 1986. - 607с.

162. Плотников Н.С. С.Л. Франк о М. Хайдеггере // ВФ. 1995. - №9. - С.169-185

163. Подорога В. Выражение и смысл. M.: «Ad marginem», 1995. -С.246-330

164. Подшибякина Л.В. Феноменологическое присутствие смысла / Творческое наследие Густава Густавовича Шпета в контексте философских проблем формирования историко-культурного сознания (междисциплинарный аспект): Г.Г. Шпет / Comprehensio. Четвертые

165. Шпетовские чтения / Отв.ред. О.Г. Мазаева. Томск: Изд-во Том. Унта, 2003. - С.244-248

166. Попов Б.Н. Взаимосвязь категорий счастья и смысла жизни. М.: Наука, 1986.-96с.

167. Прилепа E.H. В поисках смысла жизни // ВМУ. Серия «Философия». - 2002. - №2. - С. 198-200

168. Проблема сознания в отечественной и зарубежной философии 20 века / Отв.ред. А.Н. Портнов. Иваново: Изд-во Ивановского гос. унта, 1994.-204с.

169. Пушкин В.Г. Философия Гегеля: абсолютное в человеке. Спб.: Изд-во «Лань», 2000. - 448с.

170. Разум и экзистенция: анализ научных и вненаучных форм мышления. СПб.: РХГИ, 1999. - 402с.

171. Риккерт Г. Одно, единство и единица // Логос, 1911-12, кн.2-3. -С.141-195

172. Родерик Н.Ч. Формальная структура интенциональности: метафизические исследования // Логос. 2002. - №2. - С.40-46

173. Роднов Л.Н. Разум и нравственность в единстве сознания // ВМУ. Серия «Философия». - 1996. - №4. - С. 14-27

174. Ропаков Н.И. Категория цели: проблемы исследования. М.: «Мысль», 1980.-С. 12-43

175. Руднев В. Смысл как травма//Логос. 1999. - №5.-С. 155-169

176. Руднев В. Язык и смерть (психоанализ и картезианская философия языка 20 века) // Логос. 2000. -№1. - С. 111-137

177. Савельева И., Полетаев А. Историческая истина и историческое знание // Логос. 2001. - №2. - С.4-24

178. Сартр Ж.П. Бытие и ничто: опыт феноменологической онтологии / Пер. с фр., предисл., примеч. В.И. Колядко. М.: Республика, 2000. -639с.

179. Сартр Ж.П. Разбор «Постороннего» / Ситуации: Сборник. Пер. с фр.; Предисл. С. Великовского. -М.: Ладомир, 1998. С.296-316

180. Сартр Ж.П. Тошнота: Роман; Стена: Новеллы: Серия «Классики XX века». Ростов н/Д: «Феникс»; Харьков: «Фолио», 1999. - 399с.

181. Свинцов В.И. К вопросу о соотношении понятий «истина» и «художественная правда» // Философские науки. 1984. - №4. - С.55-62

182. Свинцов В.И. Полуправда // ВФ. 1990. - №6. - С.53-61

183. Свирский Я.И. Самоорганизация смысла (опыт синергетической онтологии). -М., 2001. 181с.

184. Селиванов Ю.Р. Философская характеристика сознания в Малой Феноменологии Духа // ВМУ. Серия «Философия». - 2000. - №5. -С.43-48

185. Сенокосов Ю.П. Что такое сознание? // ВФ. 1986. - №2. -С.153-159

186. Серафим (Роуз), иеромонах. Философия абсурда // Литературная учеба, 1996,-№4.-С. 152-167

187. Сержантов В.Ф. Личностный смысл жизни (аксиологическое «Я») / Человек, его природа и смысл бытия. Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1990. - С.295-358

188. Смирнов A.B. Логика смысла: Теория и ее приложение к анализу классическй арабской философии и культуры. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 504с.

189. Смирнов И.П. Смысл как таковой. СПб.: Академический проект, 2001. - 352с.

190. Смысл жизни в русской философии: к.19-н.20 в.в. / Отв.ред. А.Ф. Замалеев. СПб.: «Наука», 1995. - 382с.

191. Смысл жизни: Антология / Сост., общ.ред., предисл., прим. Н.К. Гаврюшина. М.: Издат.группа «Прогресс-культура», 1994. - 592с.

192. Смысл человеческой жизни. Диалог мировоззрений: Материалы симпозиума. Н.Новгород: Изд-во Волго-Вятского кадрового центра, 1992,- 128с.

193. Соколов Б.Г. Герменевтика метафизики. СПб.: Изд-во С.-Петерб.ун-та, 1998. -224с.

194. Соколов Б.Г. Открытость со-бытийности события: «классный» случай Рикера // Мысль: философия в преддверии 21 столетия: сб. статей. СПб.: Изд-во С.-Петерб. Ун-та, 1997. - 228с.

195. Соловьев B.C. Истина // Энциклопедический словарь. Изд. Ф.А. Брокгауза, И.А. Ефрона. Репринт, изд. Т.25. - СПб.: «Терра», 1991. -С.473-475

196. Соловьев B.C. Сочинения в 2х т.т. Т.2 - Изд. 2ое / Общ.ред. и сост. A.B. Гулыги, А.Ф. Лосева. - М.: Мысль, 1990. - 822с.

197. Соловьев B.C. Философское начало цельного знания. Минск: Харвест, 1999. - С.657-696, 779-843

198. Соловьев B.C. Чтения о богочеловечестве. Духовные основы жизни. Оправдание добра. Мн.: Харвест, 1999. - 912с.

199. Ставцев С.Н. Введение в философию Мартина Хайдеггера. -СПб.: Изд-во «Лань», 2000. 192с.

200. Суворов О.В. Сознание и Абсолют (философский трактат). М.: Логос, 1999.-192с.

201. Сулейменова Э.Д. Понятие смысла в современной лингвистике. -Алма-Ата: Мектеп, 1989. 160с.

202. Таланов В. Сознание, открытое новым смыслам жизни // Alma mater: Вестник высшей школы. 2003. - №1. - С. 18-25

203. Трубецкой E.H. Смысл жизни / Избранные произведения. -Ростов-на-Дону: «Феникс», 1998. С.17-331

204. Трубников Н.И. Проблема смерти, времени и цели человеческой жизни // Философские науки. 1990. - №2. - С. 104-115

205. Уайтхед А. Избранные работы по философии: пер. с англ./ Сост. И.Т. Касавин. -М: Прогресс, 1990. С.337-391

206. Фал ев Е.В. Роль феноменологии Гуссерля в становлении герменевтики Хайдеггера // ВМУ. Серия «Философия». - 2000. - №5. - С.48-62

207. Философия Мартина Хайдеггера и современность. М.: «Наука», 1991.-253с.

208. Философия сознания в 20 веке: проблемы и решения. Межвузовский сборник научных трудов / Отв.ред. А.Н. Портнов. -Иваново: Изд-во Ивановского гос.ун-та, 1994. 236с.

209. Философский энциклопедический словарь / Гл.ред. Л.Ф. ц. Ильичев, П.Н. Федосеев, С.М. Ковалев, В.Г. Панов. М.:

210. Сов.энциклопедия, 1983.-840с.

211. Фишер Н. Философское вопрошание о Боге. Пер. с нем. Г. Вдовина. -М.: «Христианская Россия», 2004. 413с.

212. Франк C.JL Сочинения. Вступ.ст., сост. и примеч. Ю.П. Сенокосова. М.: Издательство «Правда», 1990. - 608с.

213. Франкл В. Человек в поисках смысла: сборник. Пер. с нем. и англ. / Общ.ред. Л.Я. Гозмана и Д.А. Леонтьева. М.: Прогресс, 1990. -368с.

214. Фреге Г. Смысл и значение / Избранные работы: пер. с нем. В.В. Анашвили, В.А. Куренного, А.Л. Никифорова, В.А. Плунгяна. М.: Дом интеллектуальной книги, Русское феноменологическое общество, 1997. - С.25-49

215. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. Пер. с фр. В.П. Визгина, Н.С. Автономова. СПб.: A-cad, 1994. - 406с.

216. Хайдеггер М. Бытие и время / Пер. с нем. В.В. Бибихина. М.: «Ad Marginem», 1997. - 452с.

217. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. Пер. с нем. f М.: Республика, 1993. - 447с.

218. Хайдеггер М. Положение об основании. Статьи и фрагменты / Пер. с нем. O.A. Коваль. СПб.: Лаборатория метафизических исследований философского факультета СПбГУ; Алетейя, 2000. - 290с.

219. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени. Томск: «Водолей», 1998.-384с.

220. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. Пер. с нем. / Сост., перев., вступ.ст., примеч. A.B. Михайлова. М.: «Гнозис», 1993. -337с.

221. Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. Сборник: пер. снем. / Под ред. А.Л. Доброхотова. -М.: Высшая школа, 1991. 192с.

222. Хайдеггер М. Слова Ницше «Бог мертв» // ВФ. 1990, - №7. - С. 143-176

223. Хайдеггер М. Что такое философия? // ВФ. 1993. - №8. - С.113-123

224. Хинтикка Я. Проблема истины в современной философии // ВФ.- 1996. №9. - С.46-58

225. Хоружий С.С. Исихазм как пространство философии // ВФ. -1995. -№9. С.80-94

226. Хурдакис А. Греко-римская пайдейя и ранне-христианская педагогика // Альфа и Омега. 1998. - №1. - С.321-342

227. Цвейг С. Борьба с демоном: Гельдерлин. Клейст. Ницше: Пер. с нем. М.: Республика, 1992. - 304с.

228. Черников М.В. Концепты «правда» и «истина» в русской культурной традиции // ОНС. 1999. - №2. - С. 164-175

229. Чиж В.Ф. Ницше как моралист / Болезнь Н.В. Гоголя: Записки психиатра. Сост. Н. Унанянц. -М.: ТЕРРА-книжный клуб; Республика, 2002. С.438-496

230. Чичнева Е.А. Философия как проповедь // ВМУ. Серия «Философия». - 2000. - №5. - С.62-73

231. Чупахин Н.П. Смысл бытия // Философские науки. 2005. - №2.- С.144-155

232. Шердаков В.И. Смысл жизни как философско-этическая проблема // Философские науки. 1985. - №2. - С.41-50

233. Шестов Л. Избранные сочинения / Сост. и вступ. ст. В. Ерофеева.- М.: Ренессанс, 1993. 512с.

234. Шестов Л. Об источниках метафизических истин / Сочинения в 2х т.т. Т.1. -М.: «Наука», 1993. - С.339-408

235. Шилов В.Н. К проблеме смысла жизни // Философские науки. -1985. №2. - С.35-40

236. Шпет Г. Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ея проблемы. М.: «Гермес», 1914. - 219с.

237. Шпигельберг Г. Феноменологическое движение. Историческое введение: Пер. с англ. М.: Логос, 2002. - 680с.

238. Экспериментальный анализ смысла. Сборник научных статей. -Фрунзе: КГУ, 1987.- 112с.

239. Якимец К.И. Слово «Я» // ВФ. 2004. - №9. - С.118-125

240. Яковенко Б. О Логосе // Логос, 1911, кн.1. С.57-92

241. Яковенко Б. Что такое философия? Введение в трансцендентализм // Логос, 1911-12, кн.2-3. С.27-103

242. Яркова Е.Н. Смыслообразование как предмет культурологии // Культурологические исследования в Сибири. Омск: ООО «Издатель-Полиграфист», 2004. -№ 2(13). - С.27-35

243. Ясперс К. Всемирная история философии. Введение / Пер. с нем. К.В. Лощевского. СПб.: «Наука», 2000. - 272с.

244. Bennet J. Locke, Berkeley, Hume: central themes. Oxford: Clarendon press, 1979. -361p.

245. Stumpf S.E. Socrates to Sartre. A History of philosophy. Fourth Edition. USA: McGraw-Hill, Inc., 1988. - 558p.

246. Thompson R.L. Mechanistic and nonmechanistic science: An investigation into the nature of consciousness and form. New York: BALA BOOKS, 1981.-254p.

247. North G. Healer of the Nations. Biblical principles for international Relations. Texas: Dominion press, 1987. - P.43-80