автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.05
диссертация на тему: Оправдание как категория нравственной философии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Оправдание как категория нравственной философии"

На правах рукописиI

ДОМУСЧИ Стефан Александрович

ОПРАВДАНИЕ КАК КАТЕГОРИЯ НРАВСТВЕННОЙ ФИЛОСОФИИ

Специальность 09.00.05 - Этика

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

I

1 6 июн 2011

Тула-2011

<

Диссертация выполнена на кафедре культурологии факультета философии и психологии Воронежского государственного университета

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Варава Владимир Владимирович

(ГОУ ВПО Воронежский государственный университет)

доктор философских наук, профессор Золкин Андрей Львович ГОУ ВПО Московский университет МВД России

кандидат философских наук Акимов Олег Юрьевич

ГОУВПО Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Воронежский государственный

аграрный университет им. К Д. Глинки»

Защита состоится «ГУ» июня 2011 года в часов на заседании

регионального диссертационного совета ДМ 212.270.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата философских наук при ГОУ ВПО Тульский государственный педагогический университет имени Л.Н. Толстого по адресу: г. Тула, просп. Ленина, 125, корп. 3, ауд.96.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО Тульский государственный педагогический университет имени Л.Н. Толстого.

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте ГОУ ВПО Тульский государственный педагогический университет имени Л. Н. Толстого мая 2011 года по адресу: http://www.tsput.ru

Автореферат разослан « мая 2011 года

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор философских наук, профессор

Е. Д. Мелешко

общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. В настоящее время возрастает потребность в философии и, особенно, в этике, поскольку современность бросает вызовы не только духовно-нравственному и культурному, но и цивилизацион-ному бытию человека. Интенсификация коммуникативных процессов, «сжатие» социального времени и пространства, релятивизация моральных ценностей, норм и принципов, усилившееся отчуждение в обществе, появление экзистенциального кризиса реально обостряет отношения в нравственной сфере. Общая ситуация близка к «аксиологической катастрофе»: «XX век не только цинически переоценил и уничтожил многое из того, что считалось ценным в предшествующих столетиях, но и обострил, если так можно сказать, ценностный раскол в обществе, которое состоит из множества уникальных индивидов, различных рас и народов, социальных слоев и государств, имеющих свои ценностные ориентации, нередко противостоящие друг другу»1.

Важна «актуализация этического», поскольку наиболее серьезные деформации произошли в области нравственного сознания. Однако многими людьми этика воспринимается либо в качестве лишь теоретической науки, не имеющей отношения к реальной жизни, либо как регламентированный свод правил, установленный «рецепт поведения», не имеющий отношения к моральному выбору личности.

Среди существующих этических категорий и понятий категория оправдания является важной составляющей духовной жизни человека и в этом смысле - наиболее практической, с точки зрения нравственной философии. Размышляя о нравственном отношении человека к себе, к миру, к другим людям, эту категорию активно употребляли и библейские авторы, и античные философы. Это не случайно, так как в этом понятии содержится важнейший нравственный мотив человеческого существования, возникающий на различных уровнях бытия. Категория оправдания находится в одном смысловом ряду с категориями вины и ответственности, и является центральной для решения важнейших мировоззренческих вопросов. В определенном смысле можно сказать, что нравственное сознание и нравственная рефлексия возникают как потребность человека в оправдании. Оправдание - это нравственный ответ человека на вызов зла, смерти, абсурда и неправды, которые всегда присутствуют в мире.

Несмотря на то, что оправдание является центральной нравственной категорией, именно как нравственная категория оно менее всего воспринимаемо. Такие категории этики как «смысл жизни», «долг», «страдание», «любовь», «вина», «ответственность», «свобода», «совесть» и др. изучены достаточно глубоко. Однако среди этих понятий оправдание отсутствует. Соответственно отсутствует этический язык описания этой категории, то есть анализ ее происхождения, сущности и функций в структуре нравственного сознания человека Это задает актуальность исследования данной категории с точки зрения этической теорий.

1 Столович Л.Н. С. МУДРОСТЬ. ЦЕННОСТЬ. ПАМЯТЬ. Статьи. Эссе. Воспоминания. 1999-2008. Tartu-Tallinn; InGri, 2009. - С. 126.

Представляется актуальным исследование того, как категория оправдания использовалась в русской философской традиции, что позволит более глубоко осознать ее своеобразие и значение в общемировом философском наследии как философии антропоцентричной и этикоцентричной по-преимуществу.

Рассмотрение оправдания как факта реального действия и выбора человека выводит этику из теоретической плоскости к живому опыту реальной нравственной жизни человека. Рассмотрение категории оправдания в этико-философском контексте актуально. В настоящее время ее принято рассматривать только в религиозном и юридическом аспектах, хотя тексты русских писателей и философов содержат глубочайшие смыслы оправдания как этического факта и нравственной категории. Установление места и значения категории оправдания в этике, ее аксиологической и практической значимости определяет актуальность настоящего диссертационного исследования

Степень разработанности проблемы.

Античная философия впервые выделяет этическое содержание категории оправдания, раскрывая механизм оправдания не как юридической процедуры, а как процесс нравственного выбора человека как существа космоцентрич-ного (Платон).

В дальнейшем античная традиция была воспринята и преображена христианской этикой, которая открыла оправдание как категорию не только нравственную, но в некотором смысле онтологическую. Христианское богословие в свою очередь стало почвой для древнерусской книжности, с которой и начинается традиция русской духовной культуры. Митрополит Илларион в «Слове о законе и благодати» раскрывает специфику религиозного отношения к оправданию и позволяет полнее осознать его этический аспект.

В контексте отечественной философской традиции наиболее употребительным этическим понятием является понятие «смысл жизни». При этом необходимо отметить, что, несмотря на то, что само слово «оправдание» не всегда употребляется в данном контексте, в смысловом плане речь идет преимущественно об оправдании. Такие философы как Н. Ф. Федоров, В. С. Соловьев, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк, Е. Н. Трубецкой, Л. П. Карсавин, Б. П. Вышеславцев, Н. О. Лосский, Л. Шестов, И. А. Ильин и многие другие постигали абсолютный смысл человеческого бытия, пытаясь оправдать не только человека «в глазах Бога», но и Бога «в глазах человека». Это создавало своеобразный напряженно-экзистенциальный характер отечественной философской традиции, ставшей ее типологической чертой.

Нравственные смыслы оправдания наиболее глубоко раскрывается в произведениях русских писателей, прежде всего у А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, А. А. Блока, Л. Н. Андреева, А. П. Платонова, В. Г. Распутина и др. Здесь оправдание расширяет свой духовно-метафизический контекст и из факта личной нравственной жизни становится событием социальным, даже в некотором смысле, космическим, оставаясь нравственным по содержанию.

Особо надо отметить случаи, когда слово «оправдание» используется в названии работы. Это, прежде всего, труд классика русской философии В. С. Соловьева «Оправдание добра» и работа современного философа-этика В. П. Фетисова «Оправдание жизни» (2005). В последнее время появились статьи Л. В. Максимова «Оправдание как процедура и вердикт морального сознания» и А. А. Скворцо-ва «Оправдание жизни как оправдание морали (памяти В. П. Фетисова)».

Рассматривая работу В. С. Соловьева «Оправдание добра», уместно подчеркнуть, что «добро» в западной философии XIX века подвергается острой критике, особенно со стороны Ф. Ницше. Этот «нравственный суд над добром» есть призыв «к ответу за жертвы, которыми это «добро» усеяло историю»2. В этом смысле труд В. С. Соловьева - это теодицея через агатодицею - попытка показать целесообразность и оправданность существования добра, несмотря на видимое торжество зла в мире.

В работе В. П. Фетисова делается акцент на необходимость оправдания жизни, выявления в ней Правды, несмотря на ее всегдашнюю неправедность, несправедливость и несовершенство. Это делает «Вопрос об оправдании жизни важнее всех других философских и религиозных вопросов, все они начинаются после него, потому что не оправдав эту жизнь, логично признать, что лучше было бы вообще не родиться» . Автор разбирает ошибочные попытки оправдания жизни («оправдание добродетелью», «оправдание неприятием смерти», «оправдание высшей инстанцией»), а так же предлагает свои варианты решения проблемы.

Одной из первых работ, рассматривающих оправдание как механизм морального сознания, является статья Л. В. Максимова, в которой автор обосновывает важность изучения оправдания как механизма оценки любого человеческого поступка. Подчеркивая традиционную степень абстрактности этических рассуждений, он говорит о важности вхождения «оправдания» в категориальный аппарат, для того, чтобы «...приблизить этический анализ к реалиям морального сознания...»4.

Не столько исследуя само понятие оправдание, сколько показывая его реальную значимость в реабилитации важнейших сфер бытия, А. А. Скворцов, призывает к оправданию нравственной философии и морали. Показывая ее конституирующую роль в человеческой жизни, он отмечает, что «в нашем мире оправдываться вынужден не эгоизм, желающий из всего извлекать выгоду... оправдываться должен человек, который решился идти по пути морали»5.

Оправдание как проблема достаточно серьезно и разносторонне исследуется в англо-американской философии XX века. В центре внимания исследователей такие вопросы как этимологический и семантический анализ слов «пра-

2 Бердяев H.A. Философия творчества, культуры, искусства. Т. 2. В 2-х т. М.: Искусство, 1994. -С. 229.

3 Фетисов В.П. Оправдание жизни. Утешение для пессимистов. - Воронеж : ВГЛТА, 2995. - С. 4.

4 Максимов Л.В. Оправдание как процедура и вердикт морального сознания // Этическая мысль. Выпуск 9. - Рос. акад.наук, Ин-т философии / Отв. ред. A.A. Гусейнов. - М.: ИФРАН, 2009. - С. 88.

5 Скворцов A.A. «Оправдание жизни как оправдание морали (памяти В.П. Фетисова)» (в печати).

ведность» и «оправдание», начиная с древнееврейского «5ес1аяа» (через греческий «сИкаювупе» и латинский «¡иэииа»), посредством чего реконструируется история развития понимания категории оправдания до современных дней6; эти-ко-философская и юридическая аналитика «оправдательных действий»7; связь критической аналитики способов оправдания с нравственным воспитанием8; анализ оснований для оправдания моральных нарушений9; разработка теоретических основ оправдания

Важно отметить общую закономерность, присущую философским традициям, в которых происходит рефлексия над категорией «оправдание»; если русская философия преимущественно осмысливает данную категорию в этическом контексте, то англо-американская - в юридическом.

Цель исследования заключается в целостной этико-философской реконструкции понятия оправдания как этической категории в системе этического знания.

Задачи исследования:

• провести анализ текстов античности, христианства, западной философии, русской философии середины Х1Х-начала XX века для выявления феномена оправдания в основных областях знания о человеке (религия, философия, литература);

• выявить инвариантное этическое ядро феномена оправдание, образующее его концептуальное единство;

• рассмотреть нравственные антиномии категории оправдание;

• выявить специфику этического смысла категории оправдание в отличие от религиозного и юридического;

• дать типологию категории оправдания;

• проанализировать нравственное состояние современной культуры;

Объект исследования: нравственная философия.

Предмет исследования: оправдание как категория нравственного сознания и нравственного действия.

Методологическая основа исследования. Достижение цели исследования предполагает комплексный характер избранной методологии, предполагающий применение таких принципов и методов как сравнительно-исторический, логико-философский, герменевтический, лингвистический. Сравнительно-исторический метод использовался при анализе историко-философского материала, что позволило выявить различные типы оправдатель-

6 Alister Е. McGrath. Iustitia Dei. A History of the Christian Doctrine of Justification. Cambridge University Press. 2005. (Особенно глава: «Justification: the emergence of a concept»).

7 Schopp, Robert F. Justification defenses and just convictions / Robert F. Schopp. (Cambridge studies in philosophy and law). - Cambridge University Press. 1998.

Colin Wringe. Moral Education: Beyond the Teaching of Right and Wrong. - Keele University, U.K. -2006.

' Gert B. Morality: Its Nature and Justification. Oxford University Press, 2006. (Особенно глава: «The Moral System and its Justification»).

10 Buchanan, Alec. Psychiatric aspects of justification, excuse, and mitigation : the jurisprudence of mental abnormality in Anglo-American criminal law. - 2000. (Особенно глава: «The Theory of Justification and Excuse»).

ных действий; логико-философский метод дал возможность выделить концептуальные модели оправдания в историко-философском контексте; метод герменевтического анализа позволил установить жанровые границы между философскими, богословскими и художественными текстами и, соответственно, проследить различные способы употребления, толкования и интерпретации понятия оправдания в этих текстах; лингвистический анализ дал возможность определить семантику слова оправдания, выделив в нем различные уровни словоупотребления.

Теоретическая база исследования.

При анализе античности использовались тексты Гомера, Гесиода, Платона, античных драматургов; анализ христианского учения делался на основе Библии, текстов свт. Василия Великого, свт. Иоанна Златоуста, свт. Максима Исповедника и некоторых других Святых Отцов и современных богословов; при анализе философии Нового времени исследовались тексты Б. Спинозы, И. Канта, Г. Лейбница, Ф. Ницше, при анализе русской литературы тексты

A. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. П. Платонова и др.

Основой для формирования собственно этической концепции работы явились труды отечественных философов, сформировавших своеобразие отечественной философии: Ф.М. Достоевский, B.C. Соловьев, СЛ. Франк, И.А. Ильин, Б.П. Вышеславцев, П.А. Флоренский, Г.В. Флоровский, H.A. Бердяев, С.Н. Булгаков, Г.П. Федотов, В.В. Розанов, Н.Ф. Федоров, И.А. Ильин, Н.О. Лосский, В.Н. Лосский и др.

Также теоретической базой работы послужили тексты исследователей русской философии и духовной культуры, среди которых такие авторы как: Ф.Ф. Зелинский, А.Ф. Лосев, С.С. Аверинцев, Д.С. Лихачев, A.M. Панченко,

B.В. Бычков, В.Н. Топоров, П. Евдокимов, О. Седакова, Ю.Н. Давыдов, A.A. Гусейнов, В.П. Фетисов, В.Н. Назаров, М.Н. Громов, М.А. Маслин,

C.С. Хоружий, Н.В. Мотрошилова, Н.К. Гаврюшин, А. Любак, А.Г. Гачрва, П.В. Калитин, А. Кураев, В.В. Варава, Т. Буткевич и др.

Научная новизна исследования заключена в анализе и реконструкции понятия оправдания как нравственной категории; определено место категории оправдания в структуре нравственного сознания; дана типология оправдательных действий и поступков как нравственных действий; выявлена типология нравственного оправдания (субъективное и объективное оправдание); введена категория «нравственная картина мира»; определены место и значения категории оправдания в философских культурах России и Запада; рассмотрены антроподицея, космодицея и теодицея как формы объективного оправдания в западноевропейской философии; раскрыт нравственный смысл оправдания в русской литературе и философии.

Положения, выносимые на защиту:

1. В диссертационном исследовании выявлено, что слово и концепт «оправдание» имеют терминологически ценностное этико-философское значение. Оправдание - одно из ключевых слов языка, кристаллизующее универ-

сальные смыслы, задающие ценностный вектор существования и для отдельного человека, и для культуры в целом. Содержание оправдания в самом широком смысле трактуется как ответ на обвинение в некоем «зле», «недолжном состоянии или поступке», что определяет нравственную правду о сущем, которая не может быть раскрыта иными путями.

2. Установлено, что категория оправдания - этическая категория, имеющая глубинную нравственную значимость. Поскольку оправдание раскрывает истину о бытии, оно имеет непосредственное отношение к онтологии и гносеологии. Мотивация необходимости оправдания возникает перед лицом бессмыслицы, абсурда или несправедливости мироздания. Отсюда бытийный контекст оправдания, который столь же универсален, сколь универсальна сама ситуация человека в мире. Посредством категории оправдания воспроизводятся базовые духовные константы человеческого бытия, являющиеся инвариантными в любую эпоху, и в любой культуре. В этом смысле необходимо различать оправдание, имеющее универсальный вневременной смысл и моральную оценку, характеризующее наличное вариативное состояния социокультурной реальности.

3. Определено, что категория оправдания лежит в основе духовно-нравственной парадигмы осмысления человеком окружающего мира и своей деятельности в мире. Оправдание в художественном, религиозном и философском тексте содержится не только эксплицитно в виде конкретных слов и выражений, но и имплицитно, на уровне содержания, самой сути выражаемого. В диссертационном исследовании определены случаи как прямого употребления слова «оправдание» в художественных, философских и богословских текстах, так и непрямого, которое может служить этическим маркером, выражающим суть сложившейся ситуации. Нравственно маркированная ситуация обозначается «нравственной препозицией», что характерно для философских текстов. Непрямое употребление уместно в тех случаях, когда в упомянутых текстах самого слова нет, в то время как процесс оправдания описывается иными средствами, что имеет место в религиозных и художественных текстах.

4. На основе анализа историко-философского материала мы пришли к пониманию оправдания как процесса экспликации истины о нравственно маркированном действии или явлении, с одной стороны, и его нравственной легитимизации, с другой. В зависимости от объекта оправдания все «оправдательные действия» определяются как субъективные и объективные. Оправдание, направленное на явления и действия, определяющиеся волей и сознательным решением самого индивида, обозначаются субъективными; действие, направленное на явления и события, не зависящие от субъективной воли, мы называем объективными. Определено, что типология оправдательных (нравственных) действий зависит от нескольких факторов: сам поступок, мнение о нем человека (личная норма), норма, существующая в обществе, знание человеком нормы и его отношение к ней. Поступок, совершенный или только возможный, соотносится человеком с его личной нравственной нормой и, в зависимости от

оценки, может рассматриваться, как оправданный или неоправданный, то есть нравственно легитимный или не легитимный.

5. Нами представлена классификация видов оправдания как основание для типологии нравственного сознания. В связи с этим определено методологическое основание данной классификации, связанное с характером содержания категории оправдания, исходя из чего категория оправдания рассматривается как субъективная в том случае, когда человек оправдывает себя, и как объективная в случае, оправдания субъектом Другого. В субъективном аспекте оправдание реализуется как доказательство своей невиновности, что, по сути, -свидетельство своей правоты. Объективное оправдание связано с определением смысла (или цели) существования, факта или процесса. Данная методология позволила установить ценностные ряды нравственного мировоззрения такие как смысл жизни, истории, природы, что дает возможность построения целостной «нравственной картины мира», отражающей особенности не только духовно-нравственных возможностей человека, но и восприятие объективного мира, во всех его сложных, нравственно антиномичных проявлениях.

6. Установлено, что проблема оправдания непосредственно связана с проблемой зла, содержание которого определяется как недолжное (неистинное, несправедливое). Именно с этим связано исследование системы понятий нравственного сознания, приводящих механизм оправдания в действие, что, в конечном итоге, является моральным исследованием человека. Здесь выделены следующие ступени: недолжное, определяемое нравственным пределом во-прошания и оправдание жизни, как доминанта в объективном оправдании.

7. Анализ библейско-античных, западноевропейских, отечественных литературно-философских текстов показал, что на уровне фундаментальной этической теории категория оправдания реализуется в таких этико-философских концепциях как теодицея, антроподицея, космодицея. Если античная философская культура в большей степени исследует вопросы космодщеи, западноевропейская - теодицеи, то отечественная - антроподицеи. В этом смысле нравственная проблематика является центральной в литературно-философском наследии русской культуры.

Теоретическая и практическая значимость исследования. В работе исследуется категория оправдания как нравственная категория, составляющая ядро нравственного сознания личности. Выделение собственно нравственных смыслов оправдания в отличие от правовых и религиозных расширяет и обогащает возможности современной этической теории, задает новые направления в исследовании феноменов нравственного сознания. Исследования категории оправдания в русской философии и литературе подтверждает идею об этикоцен-тричном характере русской философии.

Материалы диссертационного исследования, полученные результаты и содержащиеся выводы могут быть использованы в учебном процессе в преподавании курсов этики, философии, истории философии, религиоведения, культурологии.

Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования были апробированы при чтении курсов «Этика», «Основы христианской этики», «Культурология» на факультете философии и психологии Воронежского государственного университета, курсов «Нравственное богословие» и «Религиозная этика» на кафедре религиоведения философско-богословского факультета Православного институт св. Иоанна Богослова, курса «Христианская этика в современном мире» на кафедре философии, истории и культуры Московского Государственного Университета Пищевых Производств, изложены в выступлениях на международных и региональных вузовских конференциях: Региональная научно-практическая конференция «Духовно-нравственные основы патриотического воспитания» (Липецк, 2006); межвузовская научно-практическая конференция «Русская философия о преображении человека и мира» (Воронеж, 2007): Вторые научно-образовательные «Знаменские чтения» (Курск, 2008); ХП международные научные чтения памяти Н. Ф. Федорова (Москва, 2009); Этико-философский семинар им. Андрея Платонова (Воронеж, 20010); «Интерпретация Библии в Церкви» (Венеция, университет Ка'Фоскари, 2010); XVIII Международная конференция студентов, аспирантов и молодых учёных «Ломоносов» (Москва, 2011).

По теме диссертации опубликовано 5 научных работ (в том числе 1 статья в журнале из списка ВАК) общим объемом 2,5 пл.

Работа обсуждена и рекомендована к защите на кафедре культурологии факультета философии и психологии Воронежского государственного университета.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, восьми параграфов, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы; определена степень научной разработанности проблемы; названы объект, предмет, цель, основные задачи диссертационного исследования; определены теоретико-методологическая основа, научная новизна работы, ее теоретическая и практическая значимость; сформулированы положения, выносимые на защиту.

В первой главе - «Этико-философский анализ категории субъективного оправдания» - дан анализ термина и понятия «оправдания», выявлена типология субъективного оправдания, рассмотрены наиболее яркие примеры субъективного оправдания, имевшими место в античности, христианстве, западной философии.

В первом параграфе - «Лингвофилософский анализ понятия «оправдание» - раскрываются этимологические и семантические значения концепта «оправдание» на основе анализа терминологии, осуществленного с использованием различных словарей (древнегреческого, латинского, старославянского, современного русского языка).

Данные различных словарей (И. X. Дворецкого, И. И. Срезневского, П. Я. Черных) показывают, что слово «оправдание» является многозначным и весьма интересным для лингвофилософского анализа. Обращение к греческому и латинскому языкам показывает, что смысловое ядро слова «оправдание» в этих языках может быть определено, как «экспликация действительного положения дел». Корнем всех греческих слов SÍKaioq - Slkaiocúvn служит SÍtcq, которое значит: «способ или обычай, как норма поведения и отношения, право, правовой порядок». Происшедшее отсюда SÍKCuoq (праведность, справедливость) есть то, что согласованно с правом. В латинском языке для обозначения слова «оправдание» используются следующие глаголы и существительные: Purgare (очищать), Excusatio (извинение), Justification (оправдание), Satisfactio: (удовлетворение). Если обобщить значения всех перечисленных латинских слов, то становится очевидно, что основной акцент как в смысле «очищение», так и в смысле «извинение, как выведение из вины» означают выяснение истинны, скрытой под нечистотой, под ложной виной, либо признание наличного состояния человека праведным - должным. Наличие таких значений как «обвинение» и «признание невиновным» указывает на значение оправдания как «раскрытие правды», реализующееся вне аксиологической импликации.

В контексте русского языка слово «правда» образованно от *ргауь, от которого так же образовано слово «праведный» или «праведник» (в значении святой), и родственно слову «правый». В параграфе показано, как «правда», а через нее и «оправдание» соотносится с этикой и аксиологией. И. Мейендорф, сопоставляя западную рациональную гносеологию и восточную мистику, отмечает, что византийская мистика предполагала отношение с Богом по принципу «я - Ты», в основе которого не только познание, но и любовь. Эта особенность восточного восприятия переносится на исследуемые отношения человека и истины, связь между которыми (именно в восточной парадигме) может быть описана не как познание, но как отношение. Здесь человек не просто познает истину, но выстраивает с ней личные отношения, воспринимая ее не только как гносеологическую, но и как этическую категорию.

В обыденном сознании оправдание воспринимается как юридическая категория. Слово «обвинение» (уличение в «вине»), восходит к корню *-voi со значением «преследовать», «вселять ужас». Вина - то, что преследуется, что заслуживает наказания. Обвиняя человека, его привлекают к ответственности, которая в данном контексте понимается, как способность осознавать ответ, жить им и в нем, ибо слово это этимологически восходит к "vet, которое родственно «вить, связывать», в конечном итоге обозначает «общественную договоренность», «общую позицию». Поэтому способность человека отвечать за себя и свои поступки, означает глубину осознания им некоторых общих нравственных принципов устройства общества и мира.

В параграфе обобщаются терминологические данные словарей, делается вывод, что в современном русском языке слово «оправдание» сохранило значение юридическое, утратив значение нравственное, приобретя при этом значение телеологическое. Интересно отметить, что словарь старославянского

языка еще не фиксирует положительность или отрицательность судебного решения, тогда как словарь современного русского языка трактует оправдание, как «признание невиновным». Анализируя современные значения слова «оправдание», необходимо учесть один важный аспект в значении слова «правда», который становится очевидным на основе сравнения греческого и латинского языков! В традиционной языковой картине мира слову «правда» противопоставляется не слово «ложь», но слово «кривда», как нечто искривленное, испорченное, недолжное. Ведь слово ложь обозначает «неверное», тогда как «кривда» именно недолжное. Поэтому современное теологическое значение можно сопоставить со старославянским «исправление» и латинским «должный». В таком случае оправдание - это действие по раскрытию правды о факте (потенциальном или реальном), который для своего существования или воплощения требует определенных «затрат» или жертвы.

Еще одним общепринятым значением слова «оправдание» является доказательство целесообразности, наделение смыслом, раскрытие этого смысла. И в таком случае оправдание - это раскрытие смысла того или иного явления, действия (С. Л. Франк). Бытие без смысла есть искажение, извращение правды (справедливости) о бытии. Даже обыденное сознание воспринимает бессмысленное бытие как не необходимое или должное быть уничтоженным. Поэтому в некотором смысле можно сказать, что эксплицированная бессмыслица существования воспринимается как обвинение, и она, либо должна быть оправдана через нахождение смысла, либо, если оправдание невозможно, мы должны «вынести приговор вселенной» (А. Камю).

Исходя из данных этимологического и семантаческого анализа в различных древних и современных языках, в диссертационном исследовании утверждается, что слово «оправдание» имеет одно общее значение - «процесс нравственной легитимация» или, доказательство законности и целесообразности настоящего положения дел. Лингвофилософский анализ также показал, что концепт «оправдание» облагает богатой семантической широтой и глубиной, что проявляется в близости исследуемого понятия к таким (иногда более частотно употребляемым) понятиям как «вина», «ответственность», «цель жизни», «смысл жизни». При этом инвариантом всех этих концептов является основное значение оправдания, которое в этической плоскости означает обоснование нравственного поступка перед лицом зла, несправедливости и страдания.

Во втором параграфе - «Этико-философская импликация и типология субъективного оправдания» рассмотрены возможные ситуации субъективного оправдания, на основание чего дана их классификация.

Анализ процессов, проходящих в современном обществе, приводит к пониманию того, что внешне, оставаясь существом общественным, человек, по сути, «изменяет» своей «социальности». Очевидно все большее стремление личности к самодостаточности и закрытости. Современную цивилизацию называют атомоцентричной (X. Янарас), а процессы обособления личности, происходящие в ней, атомизацией общества (В. Дамье). Характерно, что при существующем уровне атомизации, человек еще никогда не был настолько зависим от

социума, как сегодня, причем не только в бытовой, но и в этической сфере. Он вынужден существовать сразу в нескольких социально-этических парадигмах; приученный существовать в рамках общественных ценностей и ориентироваться на них в нравственно маркированных ситуациях, он в тоже время начинает воспринимать себя как меру и нравственным ориентиром начинает считать свое представление или представление определенной группы.

В мире двоящихся ценностей и норм, человек каждый раз имеет возможность выбрать основание для совершения и оправдания поступка. Уверенный в возможности и нравственной допустимости такого избирания, он считает себя по-настоящему свободным, хотя зачастую это свобода мнимая, так как реализуется она в выборе между готовыми стереотипными путями, при том, что у человека создается иллюзия, что он выбирает сам. Таким образом, под субъективным оправданием в работе понимается такое нравственное действие человека по отношению к самому себе, своим поступкам и всему, что определяется его волей и сознательным решением, которое направленно на нравственную легитимизацию настоящего положения дел. Анализ того, как человек воспринимает правду о себе и о мире, а так же того, как он с этой правдой поступает, дает нам возможность оценить не только его нравственное состояние, но и этическую картину мира, существующую в обществе.

Общественная норма не соответствует понятию правовой нормы, т. к. правовое поле и поле общественной этической нормы, хотя и пересекаются, но полностью не совпадают. При этом отмечается, что особенно «нравственно нагруженными» можно считать те варианты, при которых возникает конфликт личной и общественной нормы.

В параграфе акцентируется внимание на то, что в контексте современной культуры построение типологий оказывается затруднительным из-за того, понятие нормы утратило свою значимость. Мы живет в мире «без специальных разметок и изначальных координат, в мириадах затерянных событий» (М. Фуко). Однако, в обществе наметились попытки выхода из сложившегося постмодернистского тупика. Приводятся точки зрения современных исследователей по этому поводу (В. С. Пазенок, В. В. Миронов, С. Ф. Анисимов).

В целях более глубокого исследования рассматриваемой категории, в работе предлагается следующая типология оправдательных действий:

1. Поступок воспринимается человеком положительно, и если эта его оценка совпадает с известной ему общественной нормой, то поступок считается оправданным.

2. Поступок воспринимается оправданным, несмотря на то, что с точки зрения общественной нормы (а в религиозной парадигме с точки зрения воли Божьей) он не является таковым. Здесь важную роль играет отношение к этому самого человека, а оно может быть двояким:

Сам человек может быть внутренне согласен с общественной нормой, он готов, чтобы общественная норма осталась прежней, для себя делая исключение. Основанием для оправдания поступка при таком подходе является:

• факт, который детерминирует поступок (характер, генетика, судьба, случай), и воспринимающийся, как освобождающий от ответственности;

• цель, которая «оправдывает» затраченные средства;

• право на пренебрежение общественными нормами;

• сознательный уход в «легкомыслие», как отказ видеть всякое противоречие между своей и общественной нормой.

Сам человек внутренне не согласен с общественной нормой, он считает, что его норма должна стать общественной.

3. Поступок воспринимается как отрицательный, хотя с точки зрения общественной нормы он оправдан или нейтрален. Общественная норма может воспринимается как существенное понижение по сравнению с идеалом. Такое отношение зачастую присуще либо религиозным людям, либо попадающим в иную культурно-этическую среду.

4. В случае, когда личное мнение человека и общественная норма совпадают в отрицательной оценке поступка, чаще всего он не совершается. Если же он совершается, оправданием чаще всего бывают обстоятельства, не зависящие от человека. В таком случае сам человек обычно не воспринимается как виновный.

Изучение методов субъективного оправдания позволяет не только увидеть этическую глубину исследуемой культуры, оценить уровень правосознания ее носителей, предположить пути ее дальнейшего развития.

В третьем параграфе «Идея нравственного оправдания в библейской культуре и античной философии» исследуются нравственные отношения в этих культурах, центрированных вокруг общей идеи оправдания.

Обращение к библейской культуре позволяет очертить ключевые нравственные препозиции Ветхого Завета, среди которых оправдание Адама и Евы перед Богом после совершения греха (Быт. 3:11-13), оправдание Каина после убийства Авеля (Быт. 4:9-15), история многострадального Иова. Что касается Нового Завета, то в параграфе рассматриваются такие нравственные события, имеющие непосредственное отношения к категории оправдания, как поступки св. ап. Петра и Иуды Искариота, Пилата и покаявшегося разбойника.

Отмечается важный факт, что само грехопадение в христианском вероучении связано с оправданием. По мнению итальянского богослова Д. Бартеле-ми древо познания дает возможность самостоятельного определения добра и зла, что является мерилом морального сознания. Человеческие страдания происходят от того, что он не может привести в соответствие две шкалы ценностей. Приводятся точки зрения В. Н. Лосского и Б. П. Вышеславцева, в результате чего грехопадение определяется как попытка человека легитимизировать свою возможность самостоятельно решать, что должное, а что не должное, существование чего оправдано, а чего неоправданно.

В следующей разбираемой нравственной'препозиции речь идет о ситуации Каина и Авеля. В диссертации принимается точка зрения Авраама Позова, подкрепляемая мнениями Максима Туринского и Иоанна Златоуста, согласно которой «убийство родного брата есть акт самоутверждения». В этом смысле

«дело Канна» есть акт антропоцентризма-гуманизма. Гуманизм, как радикальное самоутверждение человека, начинается с человекоубийства.

В параграфе отмечается, что книга Иова является наиболее значимой с точки зрения нравственной проблематики, поскольку в ней речь непосредственно идет об оправдании. На основании анализа «Иов-ситуации», автор заключает, что Иову открылась иррациональная истина, которая «показуется, но не доказует-ся» (П. А. Флоренский) и, узнав, которую сердце Иова успокаивается.

Переходя к Новому Завету, автор указывает на два самых ярких случая субъективной оценки человеком своей правоты; это предательство Иуды и отречение апостола Петра. Вопрос о том, какими могли быть причины, побудившие Иуду на предательство, и чем он мог себя оправдывать, подробно исследовался большим количеством авторитетных исследователей, как философов, так и богословов. В параграфе разбираются точки зрения М. Д. Муретова, С. Н. Булгакова, Н. О. Лосского, Н. Ф. Федорова. Самоубийство или казнь - вот нравственная трагедия, задающая контекст мучительной этической рефлексии, связанный с поступком Иуды, оставляющая решение в рамках антиномии Божественного всеведения и свободы человека.

В диссертационном исследовании указывается на один принципиально важный момент в Новом Завете, связанный с субъективным оправданием. Это слова Понтия Пилата, который «... взял воды и умыл руки перед народом, и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы» (Матф.27:24). Это один из ярчайших примеров самооправдания через перенесение вины и ответственности на Другого. Отмечается, тот факт, что хотя «люди Библии» могут оправдываться, могут и отказываться от оправдания, для библейской картины мира основополагающим оправдательным действием является религиозная санкция.

От библейской культуры автор переходит к греческой, отмечая, что в ней существуют разные взгляды на собственную праведность. Уже в ахейский период в поэмах Гомера можно наблюдать, как древний грек, совершая поступки и нравственно их оценивая, утверждает свое право. Это свидетельство того, что древний грек мог утверждать оправданность поступка вопреки судьбе и богам (E.H. Камельчук). В параграфе подробно анализируются ключевые для понимания античного смысла оправдания работы. Это статья В.Н. Лрхо «Была ли у древнего грека совесть?» и статья Ф. Ф. Зелинского «Идея нравственного оправдания, ее происхождение и развитие».

В качестве одного из важнейших источников для развития идеи оправдания в античности рассматривается предание об Оресте - матери -убийце, получившее литературное выражение в трагедиях Эсхила, Софокла и Еврипида. Принципиально важным является следующее определение: «Оправдание - это восстановление душевного равновесия, утраченного при совершении греха или преступления, это выздоровление заболевшей души» (Ф.Ф. Зелинский). Рассматривается «дельфийская версия оправдания», согласно которой Аполлон бессилен до конца очистить человека. Важно, что ни в дельфийском оправдании Аполлона, ни в гражданском оправдании, предложенном Афиной, само оправдание еще не предстает в качестве внутреннего процесса, оно является лишь

неким внешним действием по отношению к его совести. Это внешнее оправдание, по всей видимости, воспринимается, как достаточное для успокоения совести преступника, что свидетельствует об отсутствии понятия покаяние, как внутреннего перерождения героя, и о том, что субъективное оправдание ставится в полную зависимость от внешнего решения.

В параграфе анализируются воззрения Гераклита, софистов и особенно Сократа. «Апологии Сократа» - оправдательная речь перед афинянами является своеобразной кульминацией нравственного оправдания, свойственного античной философии. Отмечается важный момент, что Платон говорит о наличие в человеке чувства стыда и стремления к правде. Это свидетельство того, что в античности есть понимание того, что нет человека, которому не были даны чувство правды и чувство стыда.

В параграфе отражены воззрения Цицерона из его труда «О природе богов», где он пишет, что стоики «...различают между нравственно достойным (honesta) и удобным (commoda) не по названию только, а по роду (поп nomine, sed genere)» и, что перипатетики смешивают «нравственное с удобным, так что они различаются по величине и как бы по степеням, но не по роду». В данном случае нравственно удобное - это нравственно выгодное человеку, т.е. то, что человек может менять в зависимости от ситуации.

Идея субъективного оправдания в античности вполне вписывалась в общее развитие культуры. Мир представлялся древнему греку вечным, прекрасно организованным, в котором сам люди по мысли А.Ф. Лосева - «эманация космоса, космического эфира, и уходят они туда же и там растворяются, как капли в море. А земля - это сцена, где они исполняют свою роль». Однако, несмотря на то, что он актер, человек развивался, пройдя путь, от доблести к добродетели.

Итак, оценивая развитие феномена оправдания как нравственной категории в библейской и античной культурах делается вывод, что принципиально разделяющей их границей является библейское учение о грехе как общей искаженное™ человеческой природы, не позволяющей поступать верно, и вытекающее из этого учения данность нравственного закона и невозможность для человека быть праведником самим по себе. Греческая культура во многом пришла к аналогичной идее о нравственной трудности для человека жить праведно; однако здесь сильна идея самостоятельного возрастания в праведности.

В четвертом параграфе - «Субъективное оправдание как этическая доминанта западной философии» исследуются взгляды некоторых западных философов Нового времени по проблеме субъективного оправдания.

Развитие этики Нового времени - это развитие этики индивидуализма, что означает, что идея оправдания, как нравственная легитимизация своего права определять нравственный акт как положительный или отрицательный, начинает обосновываться философски. По мнению О. В. Артемьевой «моральные абсолютисты» нового времени по существу решали чисто философскую (не моралистическую) задачу поиска того «места», где человек абсолютно свободен в том смысле, что является единственным авторитетом для самого себя.

В этом контексте рассматриваются воззрения Декарта, Лейбница, Спинозы, Вольтера, Дидро, Канта, Гегеля, Шопенгауэра, Фейербаха, Ницше, Камю. На основании исследования философских построений западноевропейских философов делается вывод о том, что постепенная релятивизация ценностей, связанная с секуляризацией западноевропейской культуры, находит свое наиболее яркое выражение в философских системах. Субъективное оправдание, являющееся итогом гипертрофированного антропоцентризма, принизывает буквально все умозаключения западноевропейских философов Нового времени. Из этого заключается, что сегодняшний постмодернизм с его отсутствием рамок, законов, размытости понятий добра и зла, явился логическим продолжением развития того направления европейской философии, которому положили начало просветители. В действительности для того, чтобы получить право самому решать, оправдан поступок или не оправдан, необходимо духовно и нравственно разрушить (релятивизировать) существующие представления о добре и зле, которые начинают восприниматься как рутинные плоды обыденного (массового) сознания и закостенелой традиции.

Общий итог данной главы, в которой проанализирован значительный пласт философской культуры (от библейско-античных истоков до западноевропейской философии), заключается в том, что можно с полным правовом и основанием говорить о феномене субъективного оправдания, которое направлено на явления и действия, определяющиеся волей и сознательным решением самого индивида.

Во второй главе - «Понятие объективного оправдания: этико-философский анализ» - представлена эволюция формирования объективного оправдания от античности и раннего христианства до конца Х1Х-начапа XX вв. в западноевропейской и отечественной философской культурах.

В первом параграфе - «Оправдание и смысл жизни: этико-философская реконструкция базовых феноменов нравственного сознания» - рассмотрена фундаментальная значимость объективного оправдания как нравственной категории.

В параграфе критически рассматривается современная нравственная ситуация в обществе, в котором превалируют утилитарно-гедонистические установки, основанные преимущественно на субъективном оправдании. Отмечается, что характерными чертами современного мировоззрения являются утилитаризм и стремление к комфорту. При рассуждении об объективном оправдании личностью личности, важно помнить о необходимости существования общих моральных оснований, некоей общности моральных ценностей, без которых оправдание не будет объективным и не даст результатов. При выявлении сущности объективного оправдания необходимо учитывать, что в нем могут нуждаться как факты - бытие вообще, жизнь человека, бытие мира, так и отдельные личности. В первом случае оправдание в большей степени выражается в нахождении смысла, во втором - в выяснении виновности / невиновности личности. Таким образом, объективное оправдание предстает в виде оправдания внешнего явления и оправдания личности.

Первым в ряду фактов, нуждающихся в оправдании и осмыслении, стоит факт человеческой жизни. В этом контексте рассматриваются взгляды

В.П. Фетисова, изложенные им в работе «Оправдание жизни». Его слова: «Вопрос об оправдании жизни важнее всех других философских и религиозных вопросов» являются определяющим в этом вопросе. Это вводит на вопрос о смысле жизни. При исследовании вопроса о смысле жизни в диссертационном исследовании оговаривается разница между такими понятиями как «смысл жизни» и «цель жизни». «Оправдать жизнь - это значит найти какую-то правду и в этой несовершенной и короткой жизни» (В.П. Фетисов). Особенно остро вопрос о смысле жизни становится перед лицом смерти, поскольку в конечном итоге оправдать жизнь означает найти такой ее смысл, который уравновешивал бы все страдания, ее наполняющие, и в конечном итоге саму смерть и преодолевал бы ее. Осознав смысл своего существования, человек оказывается перед проблемой космодщеи, т. е. оправданием существования мира, истории.

Взаимоотношения личности и общества еще один важный аспект рассматриваемой проблемы. Объективное оправдание общества заключается в том, что человек находит нравственно допустимыми те цели, которые общество перед собой ставит и действия, которыми они достигаются. Есть еще один аспект оправдания общества - смысл существования народа или просто группы именно в качестве целого. К подобным вещам относятся любое восприятие народом (или его элитой) самого себя как должного сделать в мировой истории нечто особенное, важное для всех.

В заключении акцентируется внимание на еще один важный аспект проблемы, заключающийся в том, что проблема теодицеи непосредственно связана со всеми предыдущими проблемами: как субъективного, так и объективного оправдания. Делается вывод, что такие вопросы, как оправдание жизни и теодицея, очевидным образом являются доминирующими в объективном оправдании.

Во втором параграфе - «Объективное оправдание как нравственная категория в античности и христианстве» - раскрываются основополагающие механизмы работы нравственного сознания главных представителей античной философии и христианской культуры.

В параграфе показана эволюция античных представлений на проблему смысла жизни. Так, в древнегреческой культуре можно обнаружить мощный пласт «пессимистических» воззрений, имевших место уже у Гомера. При этом, как отмечает В.В. Вересаев, «Мрачное понимание жизни чудесным образом совмещалось в нем с радостно-светлым отношением к ней». Рассматривается точка зрения Ф. Ницше, который полагал, что эллинам свойственен «эсхатологический эвдемонизм», приводящий к обесцениванию земной жизни, из которого рождается трагическая мудрость Силена. Однако, по мнению Ф.Ф. Зелинского, даже «жрецы Аполлона», прекрасно понимавшие, что «человек - сон о тени дыма», считали, что слава, озарившая краткую жизнь, приравнивает человека к богам. И в этой возможности «оправдание жизни - оправдание, сильное для тех сильных, которые тогда задавали тон».

Вопрос об объективном смысле и оправдании жизни рассматривается на примере воззрений Демокрита, Сократа, Платона, Аристотеля, Эпикура, Цицерона, Лукреция, Плотина и др. Несмотря на разность мировоззренческих уста-

новок, сильный субъективистский акцент, общим для античных философов, пожалуй, является то, что сказал А. Ф. Лосев, характеризует Платона: «Цель для справедливых людей... получить прославление и высшие награды, и верх блаженства для них - быть бессмертными». Рассуждая о смысле своего существования, античный человек задумывался и о смысле космоса. Важным в этом контексте является вопрос о теодицее, который, в контексте греческой культуры приобретет оригинальную форму, связанную, прежде всего, с тем, как интерпретировал зло Платон. В работе утверждается, что уже в античности обнаруживается вопрошания к богам о справедливости космоса и рассуждения о существовании зла в мире. Это своеобразная космологическая теодицея античности, основные черты которой подробно разбираются в работе.

Исследуемая в параграфе христианская парадигма оправдания имеет некоторые существенные характеристики, отличающие ее от всех остальных, в том числе и от античной. Во-первых, большинство христианских авторов, как древних, так и современных говорят не о смысле жизни, а о цели жизни (Максим Исповедник, А.И. Осипов, Т. Шпидлик); во-вторых, акцентировка внимания на вопросах зла и страдания (Августин, Псевдо-Дионисия, Г.К. Честертон); в-третьих, формирование устойчивых представлений о личной ответственности человека (Иез.18:20); в-четвертых, не типичность для библейского мировоззрения утверждения о нравственной невинности человека. В параграфе также анализируются различные ситуации объективного оправдания, имеющие место в контексте христианской культуры (попытки оправдания Бога друзьями Иова, случаи оправдания Иисусом Христом грешников), показывается их разная нравственная модальность, выявляются инвариантные черты, характерные именно для христианского мировоззрения.

Таким образом, подводя итог исследования объективного оправдания, делается вывод, что все механизмы оправдательных процессов (как оправдания жизни, так и оправдания Бога) в античной философии и христианском богословии различаются, исходя из различных метафизический представлений о мироздании. В тоже время важным является тот факт, что взгляды некоторых античных философов о смысле жизни были настолько созвучны христианским, что раннехристианские апологеты называли их «христианами до Христа».

В третьем параграфе - «Антроподицея, космодицея и теодицея как формы объективного оправдания в западноевропейской философии» - исследуется объективное оправдание как нравственная категорию на материале западной философии.

В пространство объективного оправдания входят такие этические понятия как антроподицея, космодицея и теодицея, которые, по мнению автора, имеют свой исток в христианстве. Именно христианство «является смыслом, чаемым человеком» (Ян Паточка), который питает основополагающие интенции философии. На основании этого делается вывод о принципиальной связи христианского вероучения и европейской философии.

Автор обращается к наиболее представительным именам западноевропейских философов, среди которых Кант, Гегель, Лейбниц, Шопенгауэр, Ниц-

ше, Маркс, в воззрениях которых выявляются субстанциональные элементы объективного оправдания. Наиболее подробно разбираются воззрения Канта и Лейбница. Важной является мысль Канта, высказанная в «Критике практического разума» о невозможности достижения счастья легальными поступками, на основании чего делается вывод о том, что и прямой связи между моральными поступками и счастьем нет. Из этого следует утверждение о том, «Человек живет лишь из чувства долга, а не потому, что находит какое-то удовольствие в жизни», что является высшим оправданием человека.

Теодицея Лейбница, решая проблему мирового зла, не ограничивается только его физическими или моральными видами, но говорит о метафизическом зле, затрагивающим всякое конечное существование. Для Лейбница решение проблемы несовершенства мира решается через проблему соотношения свободы и необходимости. Теодицея Лейбница, охватывает, таким образом, все ее уровни - антроподицею и космодицею.

Своеобразная антроподицея представлена у философов радикально индивидуалистического направления, прежде всего, у Ф. Ницше. В его высказывании «Сверхчеловек есть смысл земли» содержится индивидуалистическая антроподицея, выходящая на уровень оправдания истории через оправдание конечной ее цели - рождения сверхчеловека.

Таким образом, в параграфе делается вывод, что западноевропейские философы в своих этических размышлениях неизбежно выходили на проблему высшего смысла, то есть высшего оправдания существующего перед лицом явного зла и несправедливости, царящей в мире. Несмотря на различные (подчас противоположные воззрения), общим является убежденность в необходимости именно оправдания, которое даже в небогословских системах приобретает форму теодицеи, которой предшествует антроподицея и космодицея. Исходя из этого, можно заключить, что вопрос об оправдании является фундаментальным этико-философским вопросом, без разрешения которого, по крайней мере, без постановки, невозможно никакое дальнейшее философское движение и развитие.

В четвертом параграфе - «Русская литература и философия в поисках нравственной правды человека» - показано, что наивысшее воплощение объективное оправдание находит в отечественной философской культуре, в которой вопросы правды, смысла, истины, справедливости, жизни и смерти, добра и зла, веры и неверия, любви и ненависти, счастья и страдания всегда были в центре философской рефлексии и решались по-преимуществу с нравственных позиций.

Исследование данного пласта основывается на аксиоматической для автора связи русской литературы и русской философии, принесшей богатые плоды в области нравственной философии. В параграфе на большом материале литературы (произведения A.C. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского); литературоведения (работы Ю.И. Айхевальда, К. Зайцева, В.Ф. Ходасевича, В.В. Виноградова, B.C. Непомнящего); философии (труды Н.Ф. Федорова, B.C. Соловьева, В.В. Розанова, E.H. Трубецкого, H.A. Бердяева, С.Л. Франка, Н.О. Лосского, В.В. Зеньковского, И.А. Ильина, Ю.Н. Давыдова) выявлены наи-

более архетипические модели нравственного сознания русского человека, в которых идея оправдания имеет ключевое и принципиальное значение.

Одним из первых поэтов в русской литературе, выразивший нравственные проблемы со всей сложностью и неоднозначностью, был A.C. Пушкин. В многочисленных стихах, в таких произведениях как «Борис Годунов», «Евгений Онегин», «Повести Белкина», поэт изображает живого цельного человека, хотя и подвергнутого какой-нибудь страсти, однако, что важно с нравственной точки зрения, желающего с нею бороться, по крайней мере, «испытывающего тяжкие мучения совести». В диссертации обращается внимание на то, что у Пушкина все движение сюжета показывает развитие трагической борьбы между человеческой волей и совестью. Указать на то, что совесть самым тесным образом связана с памятью. Часто у Пушкина можно встретить ощущение жизни как чего-то бессмысленного («мышья беготня», «дар напрасный и случайный»). Однако, для Пушкина трагедия и безысходность всегда разрешается, даже печаль для него пронизана светом, что характеризует его как человека «незлопамятного к жизни» (Ю. Айхенвальд). Несмотря на всю сложность и трагичность нравственной проблематики в произведениях Пушкина, в них есть уверенность в том, что совесть может восстановить цельность мирового добра, тем самым жизнь у поэта находит высшее нравственной оправдание.

М.Ю. Лермонтов иначе подходит к нравственным вопросам. По словам Д.С. Мережковского, он был первым в русской литературе писателем, который по-настоящему поднял нравственный вопрос о зле. Как впоследствии будут делать экзистенциалисты, Лермонтов очень остро ставит дилемму смысла жизни: или смысл должен наполнять все существо человеческой жизни, или она есть -«пустая и глупая шутка. Особенно остро проблема оправдания собственного суи{ествования и оправдания безнравственного ставится Лермонтовым в романе «Герой нашего времени». На его страницах мы видим беспощадный самоанализ, нелицемерный отчет перед лицом совести. Он слышит в душе «властный призыв к иной, лучшей жизни, стыд за себя и за других и тот беспощадный суд совести, который свидетельствует, что есть в человеке что-то, что возвышается над его падением, - есть неистребимое влечение к смыслу вопреки превозмогающей силе бессмыслицы» (E.H. Трубецкой).

В произведениях Н.В. Гоголя показан человек, который не живет поисками смысла жизни, он спокоен, ибо он знает его. Этот мир еще более страшный, чем миры Пушкина и Лермонтова, поскольку Гоголь впервые в истории русской мысли показывает ужас смысла и бессмыслицы, силу человека, который может построить иллюзорный мир и жить в нем. Анализ произведений Гоголя приводит автора к мысли о том, что существуют два пути оправдания -через социальную роль, которая обвиняется вместо ее носителя, и через уход в легкомыслие. Важный момент, характеризующий мировоззрение Н.В. Гоголя, является, отмечаемый автором фрагмент в сохранившихся черновиках второго тома «Мертвых душ». Чичиков, переживающий раскаяние после разговора с Муразовым (см. Главу 1) говорит: «Теперь только истинно и ясно чувствую, что есть какой-то долг, который нужно исполнять человеку на земле, не отры-

ваясь от того места и угла, на котором он поставлен»11. В этих словах Гоголь говорит том, чем должна быть наполнена жизнь, и при этом выражает это через категорию долга. В этом можно видеть как параллель с Кантом, так и выражение традиционного христианского мировоззрения.

В литературе продолжение идей Гоголя автор усматривает, в первую очередь, у Достоевского. Своей вершины идея нравственного оправданш и самооправдания достигает в романах Достоевского «Братья Карамазовы» и «Преступление и наказание». В параграфе анализируются также и другие произведения Достоевского, в том числе и «Дневник писателя», в котором содержатся принципиальные мысли этико-философского характера. В параграфе подчеркивается, что темы, с особой силой раскрытые в творчестве Достоевского, были продолжены в творчестве русских философов. «Достоевский был «помешан» на проблеме страдания невинных и чувстве вины, т. е. на сострадании ко всем» (Т. Шпидлик). Так, мироощущение «подпольного человека», поставившего себя в центр вселенной глубоко передали многие русские философы, в том числе В.В. Розанов, H.A. Бердяев др. Проблема смысла жизни, зла, страдания поднималась многими русскими философами на рубеже XIX- XX веков. Исследовав вопрос о смысле жизни отдельного человека, автор обратиться к вопросу об оправданности существования народа, народа как национально-метафизической цельности (П.Я. Чаадаев, H.A. Бердяев, JT. Шестов).

Таким образом, путь по которому предлагают идти русские философы -это путь от самооправдания к оправданию настоящему. В ряду нравственных -актов, таких как оправдание, покаяние, действие памяти и совести, можно назвать еще одно - требование справедливости. С этой точки зрения оправдано может быть только то, что соотнесено с высшей справедливостью, с той Правдой, о которой говорили русские философы. В русской философии наиболее широко представлен анализ псевдо-оправдания как сознательного искажения высшей Правды, нравственного Абсолюта. Русские философы транслируют художественный опыт литературы в теоретические построения, устанавливая непосредственную связь между субъективным оправданием и целью жизни человека. Русская литература, поставив проблемы оправдания Бога, мира и жизни человека, приглашала к размышлению, не давая однозначных ответов. Однако, как заметил Н. А. Бердяев, осмысление страдания, наполняющего человеческую жизнь, становится «русской по преимуществу». Можно с уверенностью сказать, что проблемы объективного оправдания являются центральными для русской философии. Большинство русских писателей и философов пытались оправдать бытийную несправедливость мироздания и указать человеку на его вину и ответственность, предлагая не уходить от них, но принять их на себя и пойти по пути преображению себя и мира. В этом заключен главный сотерио-логический смысл русской философии, ее этикоцентричность, которая проявилась в равной мере и в литературе, и в философии.

" Гоголь Н.В. Полное собрание сочинений и писем: В 17т. Т.З: Повести; Т.4: Комедии / Сост., подгот. текстов и коммент. И.А.Виноградова, ВЛ.Воропаева. - М.: Издательство Московской Патриархии, 2009. - С.357

Отечественные писатели и философы глубоко исследовали все явления человеческой жизни, нуждающиеся в оправдании. Для них, как уже отмечалось, характерен по-преимуществу, трагический подход. Однако между писателями и философами все же имеются некоторые существенные различия: если русские писатели в большей степени оставались в пределах христианского вероучения, то философы, пытаясь идти в ответах на трагические вопросы до конца, приходили к антиномическим и апофатическим выводам (JI. Шестов, H.A. Бердяев), что стимулирует нравственный рост личности. Таким образом, объективное оправдание является категорией нравственной философии, поскольку, не игнорируя и не отрицая наличия зла и несправедливости в мире, предлагает человеку находить внутренние нравственные силы для их преодоления, не снимая вину за происходящее с самого человека и не возлагая вину на внешние факторы. Таким образом, в самом общем смысле оправдание как нравственная категория в контексте отечественной философской культуры может быть определена как поиск нравственной правды человека.

В заключение обобщаются результаты исследования, подводятся его итоги, излагаются выводы и перспективы дальнейших исследований

Основные положения диссертационного исследования отражены в ряде публикаций автора:

Статьи в рецензируемых научных изданиях, включенных в реестр ВАК МОиН РФ

1. Домусчи, С.А. К вопросу о значении слова оправдание / С.А. Домус-чи // Ученые записки РГСУ. - Москва, 2007. - №4 (56). - С. 67-73. (0,44 п.л.)

Статьи в сборниках научных трудов и докладов научно-практических конференций

2. Домусчи, С.А, Два преображения в русской литературе / С.А. Домусчи // Русская философия о преображении человека и мира: Материалы межвузовской научной конференции. - Воронеж: ВГЛТА, 2007. - С. 40-45. (0,38 п.л.)

3. Домусчи, С.А. Образовательные перспективы русской религиозной философии / С.А. Домусчи // Церковь и общество: проблема взаимодействия религиозного и научного знания [Текст]: материалы II научно-образовательных Знаменских чтений (13-16 марта 2007 г.): В 2 т. Т.1.; Курск, гос. ун-т. - Курск: Курск, гос. ун-т, 2007. - С. 279-285. (0,44 п.л.)

4. Домусчи, С.А. Русская литература и философия о нравственной правде человека / С.А. Домусчи // Культурология: пересечение научных сфер. Сборник статей. - Воронеж: Типография-издательство им. Е.А. Болховитинова, 2010. - Вып.5. - С. 153-158. (0,38 п.л.)

5. Домусчи, С.А. Оправдание как нравственная категория / С.А. Домусчи // Материалы Международного молодежного научного форума «JIOMOHO-СОВ-2011»/ Отв. ред. А.И.Андреев, A.B. Андриянов, Е.А. Антипов, М.В.Чистякова. [Электронный ресурс] — М.: МАКС Пресс, 2011.— 1 электрон. опт. диск (DVD-ROM); 12 см. ISBN 978-5-317-03634-8. (0,19 п.л.)

п /

Издательство Тульского государственного педагогического университета им. Л. Н. Толстого. 300026, Тула, просп. Ленина, 125. Формат 60x90/16. Бумага офсетная. Печать трафаретная. Усл. печ. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ 11/014.

Отпечатано в Издательском центре ТПТУ им. Л. Н. Толстого. 300026, Тула, просп. Ленина, 125.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Домусчи, Степан Александрович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Этико-философский анализ категории субъективного оправдания

§1. Лингвофилософский анализ понятия оправдание.

§2. Этико-философская импликация и типология субъективного

Оправдания.

§ 3. Идея нравственного оправдания в библейской культуре и античной философии.

§ 4. Субъективное оправдание как этическая доминанта западной философии.

ГЛАВА II. Понятие объективного оправдания: этико-философский анализ

§1. Оправдание и смысл жизни: этико-философская реконструкция базовых феноменов нравственного сознания

§ 2. Объективное оправдание как нравственная категория в античности и христианстве.

§ 3. Антроподицея, космодицея и теодицея как формы объективного оправдания в западноевропейской философии.

§ 4. Русская литература и философия в поисках нравственной правды человека.

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Домусчи, Степан Александрович

Актуальность темы исследования. В настоящее время возрастает потребность в философии и, особенно в этике, поскольку современность бросает вызовы не только духовно-нравственному и культурному, но и цивилизацион-ному бытию человека. Интенсификация коммуникативных процессов, «сжатие» социального времени и пространства, релятивизация моральных ценностей, норм и принципов, усилившееся отчуждение в обществе, появление экзистенциального кризиса реально обостряет отношения в нравственной сфере. Общая ситуация близка к «аксиологической катастрофе»: «XX век не только цинически переоценил и уничтожил многое из того, что считалось ценным в предшествующих столетиях, но и обострил, если так можно сказать, ценностный раскол в обществе, которое состоит из множества уникальных индивидов, различных рас и народов, социальных слоев и государств, имеющих свои ценностные ориентации, нередко противостоящие друг другу»1.

Важна «актуализация этического», поскольку наиболее серьезные деформации произошли в области нравственного сознания. Однако многими людьми этика воспринимается либо в качестве лишь теоретической науки, не имеющей отношения к реальной жизни, либо как регламентированный свод правил, установленный «рецепт поведения», не имеющий отношения к моральному выбору личности.

Среди существующих этических категорий и понятий категория оправдания является важной составляющей духовной жизни человека и в этом смысле - наиболее практической, с точки зрения нравственной философии. Размышляя о нравственном отношении человека к себе, к миру, к другим людям, эту категорию активно употребляли и библейские авторы, и античные философы. Это не случайно, так как в этом понятии содержится важнейший нравственный мотив человеческого существования, возникающий на различ

1 Сюлович JI.H. С. Мудрость. Ценность. Память : Статьи. Эссе. Воспоминания. 1999-2008. - Tartu ; Tallinn, 2009.-С. 126. ных уровнях бытия. Категория оправдания находится в одном смысловом ряду с категориями вины и ответственности и является центральной для решения важнейших мировоззренческих вопросов. В определенном смысле можно сказать, что нравственное сознание и нравственная рефлексия возникают как потребность человека в оправдании. Оправдание - это нравственный ответ человека на вызов зла, смерти, абсурда и неправды, которые всегда присутствуют в мире.

Несмотря на то что оправдание является центральной нравственной категорией, именно как нравственная категория оно менее всего воспринимаемо. Такие категории этики, как «смысл жизни», «долг», «страдание», «любовь», «вина», «ответственность», «свобода», «совесть» и др. изучены достаточно глубоко. Однако среди этих понятий оправдание отсутствует. Соответственно, отсутствует этический язык описания этой категории, то есть анализ ее происхождения, сущности и функций в структуре нравственного сознания человека. Это задает актуальность исследования данной категории с точки зрения этической теории.

Представляется актуальным исследование того, как категория оправдания использовалась в русской философской традиции, что позволит более глубоко осознать ее своеобразие и значение в общемировом философском наследии как философии антропоцентричной и этикоцентричной по-преимуществу.

Рассмотрение оправдания как факта реального действия и выбора человека выводит этику из теоретической плоскости к живому опыту реальной нравственной жизни человека. Исследование категории оправдания в этико-философском контексте актуально. В настоящее время ее принято рассматривать только в религиозном и юридическом аспектах, хотя тексты русских писателей и философов содержат глубочайшие смыслы оправдания как этического факта и нравственной категории. Установление места и значения категории оправдания в этике, ее аксиологической и практической значимости определяет актуальность настоящего диссертационного исследования.

Степень разработанности проблемы. Античная философия впервые выделяет этическое содержание категории оправдания, раскрывая механизм оправдания не как юридической процедуры, а как процесс нравственного выбора человека как существа космоцентричного (Платон).

В дальнейшем античная традиция была воспринята и преображена христианской этикой, которая открыла оправдание как категорию не только нравственную, но и в некотором смысле онтологическую. Христианское богословие, в свою очередь, стало почвой для древнерусской книжности, с которой и начинается традиция русской духовной культуры. Митрополит Илларион в «Слове о законе и благодати» раскрывает специфику религиозного отношения к оправданию и позволяет полнее осознать его этический аспект.

В контексте отечественной философской традиции наиболее употребительным этическим понятием является понятие «смысл жизни». При этом необходимо отметить, что, несмотря на то что само слово «оправдание» не всегда употребляется в данном контексте, в смысловом плане речь идет преимущественно об оправдании. Такие философы, как Н. Ф. Федоров, В. С. Соловьев, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк, Е. Н. Трубецкой, Л. П. Карсавин, Б. П. Вышеславцев, Н. О. Лосский, Л. Шестов, И. А. Ильин и многие другие, постигали абсолютный смысл человеческого бытия, пытаясь оправдать не только человека «в глазах Бога», но и Бога «в глазах человека». Это создавало своеобразный напряженно-экзистенциальный характер отечественной философской традиции, ставшей ее типологической чертой.

Нравственные смыслы оправдания наиболее глубоко раскрываются в произведениях русских писателей, прежде всего у А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, А. А. Блока, Л. Н. Андреева, А. П. Платонова, В. Г. Распутина и др. Здесь оправдание расширяет свой духовно-метафизический контекст и из факта личной нравственной жизни становится событием социальным, даже в некотором смысле космическим, оставаясь нравственным по содержанию.

Особо надо отметить случаи, когда слово «оправдание» используется в названии работы. Это, прежде всего, труд классика русской философии В. С. Соловьева «Оправдание добра» и работа современного философа-этика В. П. Фетисова «Оправдание жизни» (2005). В последнее время появились статьи JI. В. Максимова «Оправдание как процедура и вердикт морального сознания» и А. А. Скворцова «Оправдание жизни как оправдание морали (памяти В. П. Фетисова)».

Рассматривая работу В. С. Соловьева «Оправдание добра», уместно подчеркнуть, что «добро» в западной философии XIX века подвергается острой критике, особенно со стороны Ф. Ницше. Этот «нравственный суд над добром» есть призыв «к ответу за жертвы, которыми это «добро» усеяло историю»". В этом смысле труд В. С. Соловьева - это теодицея через агатодицею — попытка показать целесообразность и оправданность существования добра, несмотря на видимое торжество зла в мире.

В работе В. Г1. Фетисова делается акцент на необходимости оправдания жизни, выявления в ней Правды, несмотря на ее всегдашнюю неправедность, несправедливость и несовершенство. Это делает «Вопрос об оправдании жизни важнее всех других философских и религиозных вопросов, все они начинаются после него, потому что не оправдав эту жизнь, логично признать, что лучше было бы вообще не родиться»3. Автор разбирает ошибочные попытки оправдания жизни («оправдание добродетелью», «оправдание неприятием смерти», «оправдание высшей инстанцией»), а также предлагает свои варианты решения проблемы.

Одной из первых работ, рассматривающих оправдание как механизм морального сознания, является статья JI. В. Максимова, в которой автор обосновывает важность изучения оправдания как механизма оценки любого чело

2 Бердяев H.A. Философия творчества, культуры, искусства : в 2 т. - М„ 1994. - Т. 2.-С. 229.

3 Фетисов В.П. Оправдание жизни. Утешение для пессимистов. - Воронеж, 1995. - С. 4. веческого поступка. Подчеркивая традиционную степень абстрактности этических рассуждений, он говорит о важности вхождения «оправдания» в категориальный аппарат для того, чтобы «.приблизить этический анализ к реалиям морального сознания.»4

Не столько исследуя само понятие оправдание, сколько показывая его реальную значимость в реабилитации важнейших сфер бытия, А. А. Скворцов призывает к оправданию нравственной философии и морали. Показывая ее конституирующую роль в человеческой жизни, он отмечает, что «в нашем мире оправдываться вынужден не эгоизм, желающий из всего извлекать выгоду. оправдываться должен человек, который решился идти по пути морали»5.

Оправдание как проблема достаточно серьезно и разносторонне исследуется в англо-американской философии XX века. В центре внимания исследователей такие вопросы, как этимологический и семантический анализ слов «праведность» и «оправдание», начиная с древнееврейского «Беёаца» (через греческий «сНкаюБупе» и латинский «1из1:Ша»), посредством чего реконструируется история развития понимания категории оправдания до современных дней6; этико-философская и юридическая аналитика «оправдательных дейсту вий» ; связь критической аналитики способов оправдания с нравственным воспитанием8; анализ оснований для оправдания моральных нарушений9; разработка теоретических основ оправдания10.

Важно отметить общую закономерность, присущую философским традициям, в которых происходит рефлексия над категорией «оправдание»; если

4 Максимов J1.B. Оправдание как процедура и вердик! морального сознания // Этическая мысль. -М., 2009. - Вып. 9. - С. 88.

5 Скворцов Л.Л. Оправдание жизни как оправдание морали : (памяти В.II. Фетисова), (в печати).

6 McGrath А. Е. Iustitia Dei : History of the Christian Doctrine of Justification. - Cambridge : Cambridge University Press, 2005. (Особенно глава «Justification: the emergence of a concept»).

7 Schopp R. F. Justification defenses and just convictions // Cambridge studies in philosophy and law. -Cambridge : Cambridge University Press, 1998.

8 Wringe C. Moral Education : Beyond the Teaching of Right and Wrong. - Keele : Keele University (U.K.). 2006.

4 Gcrt B. Morality : Its Nature and Justification. - Oxford : Oxford University Press, 2006. (Особенно глава «The Moral System and its Justification»).

10 Buchanan A. Psychiatric aspects of justification, excuse, and mitigation : the jurisprudence of mental abnormality in Anglo-American criminal law. - London, 2000. (Особенно глава «The Theory of Justification and Excuse»), русская философия преимущественно осмысливает данную категорию в этическом контексте, то англо-американская — в юридическом.

Цель исследования заключается в целостной этико-философской реконструкции понятия оправдания как этической категории в системе этического знания.

Задачи исследования:

• провести анализ текстов античности, христианства, западной философии, русской философии середины Х1Х-начала XX века для выявления феномена оправдания в основных областях знания о человеке (религия, философия, литература);

• выявить инвариантное этическое ядро феномена оправдание, образующее его концептуальное единство;

• рассмотреть нравственные антиномии категории оправдание;

• выявить специфику этического смысла категории оправдание в отличие от религиозного и юридического;

• дать типологию категории оправдания;

• проанализировать нравственное состояние современной культуры.

Объектом исследования является нравственная философия

Предметом исследования является оправдание как категория нравственного сознания и нравственного действия.

Методологическая основа исследования. Достижение цели исследования предполагает комплексный характер избранной методологии, предполагающий применение таких принципов и методов, как сравнительно-исторический, логико-философский, герменевтический, лингвистический. Сравнительно-исторический метод использовался при анализе историко-философского материала, что позволило выявить различные типы оправдательных действий; логико-философский метод дал возможность выделить концептуальные модели оправдания в историко-философском контексте; метод герменевтического анализа позволил установить жанровые границы между философскими, богословскими и художественными текстами и, соответственно, проследить различные способы употребления, толкования и интерпретации понятия оправдания в этих текстах; лингвистический анализ дал возможность определить семантику слова оправдания, выделив в нем различные уровни словоупотребления.

Теоретическая база исследования. При анализе античности использовались тексты Гомера, Гесиода, Платона, античных драматургов; анализ христианского учения делался на основе Библии, текстов свт. Василия Великого, свт. Иоанна Златоуста, преп. Максима Исповедника и некоторых других Святых Отцов и современных богословов; при анализе философии Нового времени исследовались тексты Б. Спинозы, И. Канта, Г. Лейбница, Ф.

Ницше; при анализе русской литературы тексты А. С. Пушкина, М. Ю.

Лермонтова, Н. В. Гоголя, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. Г1.

Платонова и др.

Основой для формирования собственно этической концепции работы явились труды отечественных философов, сформировавших своеобразие отечественной философии: Ф. М. Достоевский, В. С. Соловьев, С. Л. Франк, И. А. Ильин, Б. П. Вышеславцев, П. А. Флоренский, Г. В. Флоровский, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, Г. П. Федотов, В. В. Розанов, Н. Ф. Федоров, И. А. Ильин, Н. О. Лосский, В. Н. Лосский и др.

Также теоретической базой работы послужили тексты исследователей русской философии и духовной культуры, среди которых такие авторы, как Ф. Ф. Зелинский, А. Ф. Лосев, С. С. Аверинцев, Д. С. Лихачев, А. М. Панчен-ко, В. В. Бычков, В. I I. Топоров, П. Евдокимов, О. Седакова, Ю. Н. Давыдов, А. А. Гусейнов, В. П. Фетисов, В. Н. Назаров, М. Н. Громов, М. А. Маслин, С. С. Хоружий, Н. В. Мотрошилова, Н. К. Гаврюшин, А. Любак, А. Г. Гачева, П. В. Калитин, А. В. Кураев, В. В. Варава, Т. И. Буткевич и др.

Научная новизна исследования заключена в анализе и реконструкции понятия оправдания как нравственной категории; определено место категории оправдания в структуре нравственного сознания; дана типология оправдательных действий и поступков как нравственных действий; выявлена типология нравственного оправдания (субъективное и объективное оправдание); введена категория «нравственная картина мира»; определены место и значения категории оправдания в философских культурах России и Запада; рассмотрены антроподицея, космодицея и теодицея как формы объективного оправдания в западноевропейской философии; раскрыт нравственный смысл оправдания в русской литературе и философии.

Положения, выносимые на защиту:

1. В диссертационном исследовании выявлено, что слово и концепт «оправдание» имеют терминологически ценностное этико-философское значение. Оправдание - одно из ключевых слов языка, кристаллизующее универсальные смыслы, задающие ценностный вектор существования и для отдельного человека, и для культуры в целом. Содержание оправдания в самом широком смысле трактуется как ответ на обвинение в некоем «зле», «недолжном состоянии или поступке», что определяет нравственную правду о сущем, которая не может быть раскрыта иными путями.

2. Установлено, что категория оправдания - этическая категория, имеющая глубинную нравственную значимость. Поскольку оправдание раскрывает истину о бытии, оно имеет непосредственное отношение к онтологии и гносеологии. Мотивация необходимости оправдания возникает перед лицом бессмыслицы, абсурда или несправедливости мироздания. Отсюда бытийный контекст оправдания, который столь же универсален, сколь универсальна сама ситуация человека в мире. Посредством категории оправдания воспроизводятся базовые духовные константы человеческого бытия, являющиеся инвариантными в любую эпоху и в любой культуре. В этом смысле необходимо различать оправдание, имеющее универсальный вневременной смысл и моральную оценку, характеризующую наличное вариативное состояния социокультурной реальности.

3. Определено, что категория оправдания лежит в основе духовно-нравственной парадигмы осмысления человеком окружающего мира и своей деятельности в нем. Оправдание в художественном, религиозном и философском тексте содержится не только эксплицитно в виде конкретных слов и выражений, но и имплицитно - на уровне содержания самой сути выражаемого. В диссертационном исследовании определены случаи как прялюго употребления слова «оправдание» в художественных, философских и богословских текстах, так и непрямого, которое может служить этическим маркером, выражающим суть сложившейся ситуации. Нравственно маркированная ситуация обозначается «нравственной препозицией», что характерно для философских текстов. Непрямое употребление уместно в тех случаях, когда в упомянутых текстах самого слова нет, в то время как процесс оправдания описывается иными средствами, что имеет место в религиозных и художественных текстах.

4. На основе анализа историко-философского материала мы пришли к пониманию оправдания как процесса экспликации истины о нравственно маркированном действии или явлении, с одной стороны, и его нравственной легитимизации - с другой. В зависимости от объекта оправдания все «оправдательные действия» определяются как субъективные и объективные. Оправдание, направленное на явления и действия, определяющиеся волей и сознательным решением самого индивида, обозначаются субъективными; действие, направленное на явления и события, не зависящие от субъективной воли, мы называем объективными. Определено, что типология оправдательных (нравственных) действий зависит от нескольких факторов: сам поступок, мнение о нем человека (личная норма), норма, существующая в обществе, знание человеком нормы и его отношение к ней. Поступок, совершенный или только возможный, соотносится человеком, с его личной нравственной нормой и, в зависимости от оценки, может рассматриваться как оправданный или неоправданный, то есть нравственно легитимный или не легитимный.

5. Нами представлена классификация видов оправдания как основание для типологии нравственного сознания. В связи с этим определено методологическое основание данной классификации, связанное с характером содержания категории оправдания, исходя из чего категория оправдания рассматривается как субъективная в том случае, когда человек оправдывает себя, и как объективная в случае, оправдания субъектом Другого. В субъективном аспекте оправдание реализуется как доказательство своей невиновности, что, по сути, - свидетельство своей правоты. Объективное оправдание связано с определением смысла (или цели) существования, факта или процесса. Данная методология позволила установить ценностные ряды нравственного мировоззрения такие, как смысл жизни, истории, природы, что дает возможность построения целостной «нравственной картины мира», отражающей особенности не только духовно-нравственных возможностей человека, но и восприятие объективного мира во всех его сложных нравственно антиномичных проявлениях.

6. Установлено, что проблема оправдания непосредственно связана с проблемой зла, содержание которого определяется как недолжное (неистинное, несправедливое). Именно с этим связано исследование системы понятий нравственного сознания, приводящих механизм оправдания в действие, что, в конечном итоге, является моральным исследованием человека. Здесь выделены следующие ступени: недолжное, определяемое нравственным пределом вопрошания и оправдание .жизни как доминанта в объективном оправдании.

7. Анализ библейско-античных, западноевропейских, отечественных литературно-философских текстов показал, что на уровне фундаментальной этической теории категория оправдания реализуется в таких этико-философских концепциях, как теодицея, антроподицея, космодицея. Если античная философская культура в большей степени исследует вопросы космоди-цеи, западноевропейская — теодш(еи, то отечественная - антроподиг(еи. В этом смысле нравственная проблематика является центральной в литературно-философском наследии русской культуры.

Теоретическая и практическая значимость исследования. В работе исследуется категория оправдания как нравственная категория, составляющая ядро нравственного сознания личности. Выделение собственно нравственных смыслов оправдания в отличие от правовых и религиозных расширяет и обогащает возможности современной этической теории, задает новые направления в исследовании феноменов нравственного сознания. Исследования категории оправдания в русской философии и литературе подтверждает идею об этикоцентричном характере русской философии.

Материалы диссертационного исследования, полученные результаты и содержащиеся выводы могут быть использованы в учебном процессе в преподавании курсов этики, философии, истории философии, религиоведения, культурологии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Оправдание как категория нравственной философии"

Заключение

Итак, подведем итоги нашему исследованию. Исходя из данных этимологического и семантического анализа в различных древних и современных языках (особенно в современном русском языке), можно утверждать, что слово «оправдание» имеет одно общее значение - «процесс нравственной легитимации», или доказательство законности и целесообразности настоящего положения дел. Под «настоящим положением дел» понимается всякий нравственно маркированный поступок или факт.

Лингвофилософский анализ также показал, что концепт «оправдание» обладает богатой семантической широтой и глубиной, что проявляется в близости исследуемого понятия к таким (иногда более частотно употребляемым) понятиям, как «вина», «ответственность», «цель жизни», «смысл жизни». При этом инвариантом всех этих концептов является основное значение оправдания, которое в этической плоскости означает обоснование нравственного поступка перед лицом зла, несправедливости и страдания.

Этико-теоретический анализ категории «оправдания», основанный на реконструкции историко-философского материала (библейская культура, античная философия, западноевропейская философия, отечественная философия и литература), показал, что как нравственный феномен оправдание бывает двух типов: субъективным, в том случае, когда человек оправдывает себя и свои поступки, и объективным, в том случае, когда человек оправдывает внешние факты (поступки других, природные и социальные явления, судьбу).

Субъективное оправдание как феномен нравственного сознания предполагает соотношение человеком своего поступка со сложившейся в его сознании личностной нравственной нормой с общественной (моральной или правовой) нормой. В ходе исследования выяснено, что наиболее «нравственно нагруженными» можно считать такие ситуации, в которых происходит несовпадение личной нормы с нормами общественными и правовыми. Это ситуация нравственной катастрофы», или «морального выбора», если выразиться более привычным языком этической теории, предполагающет нравственный рост личности, поскольку ей предстоит совершать всегда непростой и даже болезненный выбор, преодолевая себя, и прежде всего, соображения корыстно-утилитарного свойства. В таких ситуациях в результате усилия нравственной воли человек называет истинным (оправданным) то, что не является таковым с точки зрения обыденного сознания и общественной морали, раскрывая тем самым в себе способность нравственного самоутверждения и нравственного самосовершенствования. В этическом контексте гносеологическая категория «истины» приобретает аксиологический, то есть нравственный смысл. Оправдать что-то означает признать это истинным с нравственной точки зрения.

Анализ развития исследуемой категории «оправдания» в разные эпохи позволяет сделать следующие выводы. Оправдание в античности претерпело следующую аксиологическую трансформацию: от «права сильного» и «оправдания богами» до нравственного скепсиса софистов и «жизни согласно, природе» стоиков. Из анализа библейских текстов видно, что оправдание как утверждение своей нравственной правоты присутствует уже в начале книги Бытия и далее развивается через духовно-нравственные смыслы псалмов Давида до осуждения «лжесловесников», сознательно заглушающих свою совесть. Библейская и античная культуры дали высокие образцы смысложизненной рефлексии (иначе оправданию бытия), заложив основы европейской христианской культуры.

Западная философия, пройдя эволюцию от религиозного детерминизма Средневековья до метафизического бунта Возрождения и Нового времени, пришла, с одной стороны к нравственному императиву Канта, а с другой - к нигилизму Ницше и последующему постмодернизму с его неприятием истины как таковой. В основании главных западноевропейских систем философии лежит идея субъективного оправдания, отражающяя общее индивидуалистическое самосознание человека этой культуры, нашедшее наибольшее воплощение в контексте философских построений.

Русская литература, глубоко воспринявшая христианские идеи, показывает плоды насилия над совестью и безвыходность данного нравственного тупика. От бесплодных размышлений в духе «лишних людей, а также от утопических проектов социального реформаторства в духе революционеров-демократов русская литература, основанная на традиционных ценностях своей культуры, приводит человека к возможности духовного возрождения через нравственное преображение. В русской философии наиболее широко представлен анализ псевдо-оправдания как сознательного искажения высшей Правды, нравственного Абсолюта. Русские философы транслируют художественный опыт литературы в теоретические построения, устанавливая непосредственную связь между субъективным оправданием и целью жизни человека.

Теоретический анализ объективного оправдания показал, что в отличие от оправдания субъективного как оправдания действия оно является оправданием факта. Среди фактов, нуждающихся в оправдании, были особо выделены следующие: нахождение цели и смысла жизни, существование народа, истории, космоса, что сводится, в конечном счете, к проблеме теодицеи через такие ее ступени, как антроподицея и космодицея. В основании различных типов «дицей» лежит факт наличия зла в мире, требующий своего объяснения, то есть оправдания.

В результате историко-философской реконструкции было прослежено развитие идеи смысла жизни от гомеровского пессимизма через сократовский этический рационализм, (который утверждал высшую нравственную цель человека цель в «познании себя») до «бегства от мира» неоплатоников и «служения миру» стоиков. Идея теодицеи в античности развивается, начиная с Гомера, и находит свое завершение у неоплатоников (Плотина, Прокла).

Оправданность жизни с точки зрения христианства заключается в возможности постоянно утверждаться в свободном выборе добра. В вопросе теодицеи была выявлена инвариантная христианская трактовка, согласно которой Бог не есть творец зла и зло не является онтологическим «сущим», но нравственным состоянием воли человек (свободного выбора). Можно отметить так же нарастание трагизма в восприятии зла христианскими мыслителями, что особенно проявилось в романах Ф. М. Достоевского и построениях некоторых русских религиозных мыслителей.

Начиная с Декарта и просветителей во взгляде на оправдание мира, Бога, человека и космоса мыслители делятся на две категории: первая примыкает к рационалистическим трактовкам с доминирующими перфекционистскими воззрениями (К. Маркс, Л. Фейербах); вторая - к метафизическим (Лейбниц, Кант, Гегель). Общим является имплицитное стремление оправдать наличное бытие человека, мира, Бога для того, чтобы появилась сама возможность познания и действования в мире. Оправдание как нравственная категория, таким образом, лежит в основе онтологических, гносеологических, социально-философских построений.

Особое внимание в работе было уделено русской философии и литературе. Будучи антропоцентричными (этикоцентричными) отечественные писатели и философы глубоко исследовали все явления человеческой жизни, нуждающиеся в оправдании. Для них, как уже отмечалось, характерен по преимуществу трагический подход. Однако между писателями и философами все же имелись некоторые существенные различия: если русские писатели в большей степени оставались в пределах христианского вероучения, то философы, пытаясь идти в ответах на трагические вопросы до конца, приходили к антино-мичным и апофатическим выводам (Л. Шестов, Н. А. Бердяев), что в итоге всегда стимулирует нравственный рост личности.

Таким образом, категория оправдания, непосредственно соприкасаясь с онтологией и гносеологией, является, по преимуществу, категорией этической, поскольку здесь содержится нравственная оценка человека, мира и самой истины. Тем самым, можно сделать главный вывод: оправдание как нравственная категория является доминирующим феноменом нравственного сознания человека, центрирующим все его основополагающие этические проявления.

Список научной литературыДомусчи, Степан Александрович, диссертация по теме "Этика"

1. Аверинцев С. С. Теодицея / С. С. Аверинцев // Философская энциклопедия : в 5 т. М., 1970. - Т. 5. - С. 197-199.

2. Айхенвальд Ю. И. Пушкин / Ю. И. Айхенвальд // А. С. Пушкин : pro et contra : в 2 т. СПб., 2000. - Т. 1. - С. 374-397.

3. Анисимов С. Ф. О первоценности морали в структуре человеческой личности / С. Ф. Анисимов // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7, Философия. 2001. -№ 1. - С. 26-36.

4. Армстронг А. X. Истоки христианского богословия : введение в античную философию / А. Армстронг ; пер. с англ. В. А. Самойлов. 2-е изд., испр. и доп. - СПб. : Изд-во Олега Абышко, 2006. — 256 с. — (Библиотека христианской мысли : исследования).

5. Артемьева О. В. Великий моралист / О. В. Артемьева // Л. Н. Толстой и традиции ненасилия в двадцатом веке : (материалы симп.). М., 1996. - С. 27-32.

6. Бартелеми Д. Бог и Его образ : очерк библейского богословия / Д. Бартелеми. Милан : Христиан. Россия, 1992. — 280 с.

7. Бердяев Н. А. Собрание сочинений / Н. А. Бердяев. 2-е изд., доп. - Париж : YMCA-Press, 1985. - Т. 2 : Смысл творчества ; Опыт оправдания человека. - 444 с.

8. Бердяев Н. А. Истина и откровение. Пролегомены к критике Откровения / Н. А. Бердяев ; сост. и послесл. В. Г. Безносова ; примеч. Е. В. Бронниковой. СПб. : РХГИ, 1996. - 384 с.

9. Бердяев Н. А. Опыт парадоксальной этики / Н. А. Бердяев ; сост. и вступ. ст. В. Н. Калюжного. М. : ACT ; Харьков : Фолио, 2003. - 702 с. -(Philosophy).

10. Бердяев Н. А. Происхождение зла и смысл истории / Н.А.Бердяев // Вопросы философии и психологии. М., 1908. -№ 94. — С. 287-335 ; № 95. - С. 494-500.

11. Бердяев Н. А. Смысл истории. Новое средневековье / Н.А.Бердяев ; сост. и коммент. В. В. Сапова. М. : Канон +, 2002. - 448 с. - (История и философия в памятниках).

12. Бердяев Н. А. Философия неравенства / Н. А. Бердяев ; сост., прсдисл. и примеч. Л. В. Полякова). -М. : ИМКА-пресс, 1990.-288 с.

13. Бердяев Н. А. Философия свободы. Истоки и смысл русского коммунизма / Н. А. Бердяев. М. : Сварог и К, 1997. - 416 с.

14. Бердяев Н. А. Философия творчества, культуры, искусства : в 2 т. / Н. А. Бердяев. -М. : Искусство, 1994. Т. 1.-542 с.

15. Бердяев Н. А. Философия творчества, культуры, искусства : в 2 т. / Н. А. Бердяев. М. : Искусство, 1994. - Т. 2. - 510 с.

16. Бердяев Н. А. Христианство и активность человека / Н. А. Бердяев. -Париж : YMCA-Press, 1933. 24 с.

17. Бердяев Н. А. Царство духа и царство Кесаря / Н. А. Бердяев ; сост. и послесл. А. В. Алексеева ; подгот. текста и примеч. Р. К. Медведковой. -М. : Республика, 1995. 383 с.

18. Беседы Эпиктета / изд. подгот. Г. А. Таронян. М. : Ладомир, 1997. -312 с.

19. Бородай Т. Ю. Проблема зла в языческом античном платонизме: Прокл как критик Плотина / Т. Ю. Бородай // Проблема зла и теодицеи : материалы междунар. конф. Москва, 6-9 июня 2005 г. М., 2006. - С. 54-68.

20. Бородай Ю. М. Эротика. Смерть. Табу : Трагедия человеческого сознания / Ю. М. Бородай. М. : Рус. феноменолог, о-во : Гнозис, 1996. -413 с.

21. Булгаков С. Н. Сочинения : в 2 т. / С. Н. Булгаков. М. : Наука, 1993. -Т. 2.-751с.

22. Булгаков С. Н. Путь Парижского богословия / С. Н. Булгаков. М. : Изд-во храма святой мученицы Татианы, 2007. - 560 с.

23. Булгаков С. Н. Свет Невечерний. Созерцания и умозрения / С. II. Булгаков. М. : ACT ; Харьков : Фолио, 2001. - 672 с.

24. Бюхнер. Г. Смерть Дантона : Пьесы. Проза. Письма / Г. Бюхнер. М. : Худож. лит., 1972.-383 с.

25. Варава В. В. Типология русских философских сюжетов / В. В. Варава // Минувшее и непреходящее в жизни и творчестве В. С. Соловьёва : материалы междунар. конф., 14-15 февр. 2003 г. Сер. «Symposium». СПб., 2003. -Вып. 32.-С. 257-261.

26. Василий Великий (архиепископ Кесарии Каппадокийской). Творения : в 2 т./ архиепископ Кесарии Каппадокийской Василий Великий, свт. М. : Сибир. Благозвонница, 2008. — Т. 1. - 1135 с.

27. Вейль С. Тяжесть и благодать / С. Вейль. М. : Рус. путь, 2008. - 268 с.

28. Великовский С. И. В поисках утраченного смысла : очерки литературы трагического гуманизма во Франции / С. И. Великовский. М. : Худож. лит., 1979.-295 с.

29. Вельш В. «Постмодерн». Генеалогия и значение одного спорного понятия / В. Вел ьш//Путь. 1992. - № 1.-С. 109-136.

30. Вересаев В. В. Живая жизнь : о Достоевском и J1. Толстом ; Аполлон и Дионис : (о Ницше) / В. В. Вересаев. М.: Политиздат, 1991. - 336 с.

31. Виноградов И. И. Философский роман Лермонтова / И. И. Виноградов // М. Ю. Лермонтов : pro et contra. СПб., 2002. - С. 634-657.

32. Волкогонова О. Д. Интеллектуальная биография / О. Д. Волкогонова. -М. : Изд-во Моск. ун-та, 2001. 112 с.

33. Вышеславцев Б. П. Миф о грехопадении / Б. П. Вышеславцев // Путь. — 1932. -№34. -С. 3-18.

34. Гаджикурбанова П. А. Российская этика на пороге XXI века : обзор конференции «Этика и мораль в современном мире» / П. А. Гаджикурбанова, А. А. Скворцов // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7, Философия. 2001.-№ 1.-С. 3-12.

35. Гегель Г. В. Ф. Сочинения : в 14 т. / Г. В. Ф. Гегель. М. ;Л. : ГИЗ, 1929. -Т. 1. - 367с.

36. Гегель Г. В. Ф. Философия религии : в 2 т. / Г. В. Ф. Гегель. М. : Мысль, 1976.-Т. 1.-532 с.

37. Гесиод. О происхождении богов / Гесиод ; сост., вступ. ст. И. В. Шталь ; примеч. В. В. Вересаева, И. В. Шталь. М.: Сов. Россия, 1990. - 318 с.

38. Гоголь Н. В. Полное собрание сочинений и писем : в 17 т. / Н. В. Гоголь ; сост., подгот. текстов и коммент.: И. А. Виноградов, В. А. Воропаев. М. : Изд-во Моск. Патриархии, 2009. - Т. 3 : Повести ; Т. 4: Комедии. - 688 с.

39. Гоголь Н. В. Полное собрание сочинений и писем : в 17 т. / Н. В. Гоголь ; сост., подгот. текстов и коммент.: И. А. Виноградов, В. А. Воропаев. М. : Изд-во Моск. Патриархии, 2009. - Т. 5 : Мертвые души. — 680 с.

40. Гомер. Илиада / Гомер ; пер. Н. И. Гнедича ; изд. подгот. А. И. Зайцев. СПб. : Наука, 2008. - 572 с.

41. Гомер. Одиссея / Гомер ; пер. В. А. Жуковского ; изд. подгот. В. Н. Ярхо. М. : Наука, 2000. - 482 с.

42. Григорий Богослов. Творения : в 2 т. / Григорий Богослов, свт. — М. : Сибир. Благозвонница, 2007. Т. 1 : Слова. - 895 с. - (Полное собрание творений святых отцов церкви и церковных писателей в русском переводе ; т.1. О)

43. Гуардини Р. Человек и вера / Р. Гуардини. — Брюссель : Жизнь с Богом, 1994.-331 с.

44. Давыдов Ю. Этика любви и метафизика своеволия. Проблемы нравственной философии / Ю. Давыдов. М. : Мол. гвардия, 1982. - 287 с.

45. Даренский В. Философия «Раблезианского смеха» М. Бахтина как неклассическая теодицея / В. Даренский // Докса : зб!рник наукових праць з фцюсофп та фшолот. Одесса, 2008. - Вип. 13. - Р. С. 136-144.

46. Дворецкий И.Х. Древнегреческо-русский словарь / И. X. Дворецкий. -Т. 1 : А-Л. -М., 1958.- 1043 с.

47. Дидро Д. Сочинения : в 2 т. / Д. Дидро ; пер. с фр. ; сост., ред., вступит, ст. и примеч. В. Н. Кузнецова. М. : Мысль, 1986. - Т. 1. — 592 с.

48. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / Диоген Лаэртский ; ред. и авт. вступ. ст. А. Ф. Лосев ; пер. М. Л. Гаспарова. 2-е изд. - М. : Мысль, 1986. - 571 с.

49. Дионисий Ареопагит. Корпус сочинений : с толкованиями преп. Максима Исповедника / Дионисий Ареопагит ; пер. с греч. и вступ. ст.

50. Г. M. Порохова. — 3-е изд., испр. СПб. : Изд-во Олега Абышко, 2008. — 464 с. - (Серия «Библиотека христианской мысли. Источники»).

51. Добротолюбие в русском переводе, дополненное : в 6 т.. М. : иждивением русского на Афоне Пантелеймонова монастыря, 1900. - Т. 3. - 342 с.

52. Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений : в 30 т. / Ф. М. Достоевский. J1. : Наука. Ленингр. отд-ние, 1982. - Т. 24 : Дневник писателя за 1876 г. : ноябрь-декабрь. — 518 с.

53. Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений : в 30 т. / Ф. М. Достоевский. Л. : Наука. Ленингр. отд-ние, 1984. - Т. 27 : Дневник писателя за 1881. Автобиографическое. - 463 с.

54. Достоевский Ф. М. Собрание сочинений : в 15 т. / Ф. М. Достоевский ; гл. ред., авт. вступ. ст. Г. М. Фридлендер. Л. : Наука, 1988. — Т. 1 : Повести и рассказы, 1846-1847. - 463 с.

55. Достоевский Ф. М. Собрание сочинений : в 15 т. / Ф. М. Достоевский ; гл. ред., авт. вступ. ст. Г. М. Фридлендер. — Л. : Наука, 1989. Т. 4 : Униженные и оскорбленные ; Игрок ; Повести и рассказы, 1862-1866. - 783 с.

56. Достоевский Ф. М. Собрание сочинений : в 15 т. / Ф. М. Достоевский ; гл. ред., авт. вступ. ст. Г. М. Фридлендер. Л. : Наука, 1989. - Т. 5 : Преступление и наказание. — 575 с.

57. Достоевский Ф. М. Собрание сочинений : в 15 т. / Ф. М. Достоевский ; гл. ред., авт. вступ. ст. Г. М. Фридлендер. Л. : Наука, 1990. - Т. 7 : Бесы. - 847 с.

58. Достоевский Ф. М. Собрание сочинений : в 15 т. / Ф. М. Достоевский ; гл. ред., авт. вступ. ст. Г. М. Фридлендер. Л. : Наука, 1991. - Т. 9 : Братья Карамазовы. - 697 с.

59. Евдокимов П. Женщина и спасение мира : О благодатных дарах мужчины и женщины / П. Евдокимов ; пер. с фр. Г. Н. Кузнецовой. Минск : Лучи Софии, 2007.-272 с.

60. Зайцев К. Пушкин как учитель жизни / К. Зайцев // А. С. Пушкин : pro et contra : в 2 т. СПб., 2000. - Т. 2. - С. 13-23.

61. Зелинский Ф. Ф. Идея нравственного оправдания / Ф. Ф. Зелинский // Из жизни идей : науч.-популяр, ст. / Ф. Ф. Зелинский. — 3-е изд., испр. и доп. -Пг., 1916.-С. 1-44.

62. Зелинский Ф. Ф. История античной культуры / Ф. Ф. Зелинский ; ред., авт. примеч. С. П. Заикин. 2-е изд. - СПб. : Марс, 1995. - 380 с.

63. Зеньковский В. В. Зло в человеке / В. В. Зеньковский // Собр. соч. / В. В. Зеньковский. М., 2008. - Т. 2. - С. 325-343.

64. Зеньковский В. В. Основы христианской философии / В. В. Зеньковский. М. : Изд-во Свято-Владимир. Братства, 1992. — 268 с.

65. Зеньковский. В. В. По поводу книги И. А. Ильина «О сопротивлении злу силой» / В. В. Зеньковский // И. А. Ильин : pro et contra. СПб., 2004. - С. 708-731.

66. Зизиулас Иоанн (митрополит). Церковь и Евхаристия : сборник статей по православной экклесиологии / митрополит Пергамский Иоацн Зизиулас ;.1.,"пер. с греч. иером. Леонтия (Козлова). Богородице-Сергиева:Пустынь ': •• б. и.], 2009.-332 с.

67. Ильин И. А. Собрание сочинений : в 10 т. / И. А. Ильин ; сост. и ком-мент. Ю. Т. Лисицы. М. : Рус. кн., 1994. - Т. 3. - 592 с.

68. Ильин И. А. Аксиомы религиозного опыта / И. А. Ильин. М. : ACT, 2002. - 586 с.

69. Иоанн Златоуст. Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, в русском переводе / Иоанн Златоуст. -СПб. : С.-Петерб. духов, акад., 1896. Т. 2. - 979 с. - (Каждый том вышел в 2 кн.).

70. Иоанн Златоуст. Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, в русском переводе / Иоанн Златоуст. -СПб. : С.-Петерб. духов, акад., 1898. Т. 4. - VIII, 923 с. - (Каждый том вышел в 2 кн.).

71. Камельчук Е. Н. Ценностные предпосылки становления проблемы теодицеи в мировоззрении античности / Е. Н. Камельчук // Гуманитар, науки в Сибири. 1998. - № 1. - С. 25-30.

72. Камю А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде / А. Камю // Сумерки богов. -М., 1989.-С. 222-318.

73. Кант И. Сочинения : в 8 т. / И. Кант. М. : Чоро, 1994. - Т. 4. - 630 с.

74. Кант И. Сочинения : в 8 т. / И. Кант. М. : Чоро, 1994. - Т. 8. - 718 с.i

75. Каплун В. JI. М. Фуко: власть и свобода. Пример современного ницшеанства/В. Л. Каплун//Ступени. СПб., 2000. -№ 1 (11).-С. 124-135.

76. Карданова М. В. «Смысл жизни» в ипостаси античной добродетели / М. В. Карданова. URL: http://akme31 .narod.ru/8.html (дата обращения: 17.01.2011).

77. Клеман О. Отблески света. Православное богословие красоты / О. Клеман ; пер. с фр. У. Бикбау. М. : Библейско-Богослов. ин-т св. апостола Андрея, 2004. - 95 с. - (Современное богословие).

78. Климова С. М. Феноменология святости и страстности в русской философии культуры / С. М. Климова. СПб. : Алетейя, 2004. - 329 с.

79. Козырев Ф. Н. Искушение и победа святого Иова, поединок Иакова / Ф. Н. Козырев. М. : Дом надежды, 2005. - 368 с.

80. Курасв А. (диакон). Генезис зла : человек и не только / диакон Андрей Кураев // Проблема зла и теодицеи : материалы междунар. конф. Москва, 69 июня 2005 г. М., 2006. - С. 98-110.

81. Лейбниц Г. В. Сочинения : в 4 т. / Г. В. Лейбниц ; ред., авт. вступ. ст. и примеч. И. С. Нарский. М. : Мысль, 1983. - Т. 2. - 686 с.

82. Лейбниц Г. В. Сочинения : в 4 т. / Г. В. Лейбниц ; ред. тома, авт. вступ. ст. и примеч. В. В. Соколов. М. : Мысль, 1989. - Т. 4. - 554 с.

83. Леонтьев К. Н. Восток, Россия и Славянство. Духовная проза (18721891) : филос. и полит, публицистика / К. Н. Леонтьев. М. : Республика, 1996.-799 с.

84. Лермонтов М. Ю. Полное собрание сочинений / М. Ю. Лермонтов ; ред. Б. М. Эйхенбаум. М. ; Л. : Худож. лит., 1948. - Т. 4 : Проза. Письма. - 514 с.

85. Лермонтов М. Ю. Собрание сочинений : в 4 т. / М. Ю. Лермонтов ; под общ. ред. Г. П. Макогоненко. — М. : Правда, 1986.— Т. 1.-383 с.

86. Лосев А.Ф. Дерзание духа. М.: Политиздат, 1988. - 366 с.

87. Лосев А. Ф. История античной эстетики : в 8 т. / А. Ф. Лосев М. : ACT ; Харьков : Фолио, 2000. - [Т. 2] : Софисты. Сократ. Платон. - 846 с. -(Вершины человеческой мысли).

88. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранний эллинизм / А. Ф. Лосев. М. : Искусство, 1979. - 815 с.

89. Лосев А. Ф. Ирония античная и романтическая / А. Ф. Лосев // Эстетика и искусство. М., 1996. - С. 54-84.

90. Лосский В. Н. Господство и царство (эсхатологический этюд) / В. Н. Лосский. Минск : Харвест, 2007. - 496 с.

91. Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие / В. П. Лосский. М. : б. и., 1991. - 288 с.

92. Лосский Н. О. Бог и мировое зло : сборник / И. О. Лосский ; примеч. Р. К. Медведева ; сост.: А. П. Поляков, П. В. Алексеев, А. А. Яковлев. М. : Республика, 1994. - 431 с. — (Б-ка этической мысли).

93. Лосский Н. О. История русской философии / Н. О. Лосский. М. : Сов. писатель, 1991.-480 с.

94. Лосский Н. О. Свобода воли / Н. О. Лосский // Избранное / Н. О. Лосский. -М., 1991. С. 481-597.

95. Лосский Н. О. Условия абсолютного добра. Основы этики ; Характер русского народа / Н. О. Лосский. М. : Политиздат, 1991. - 368 с. -(Б-ка этической мысли).

96. Лосский Н. О. Ценность и бытие. Бог и Царство Божие как основа ценностей / Н. О. Лосский. М. : ACT ; Харьков : Фолио, 2000. - 864 с.

97. Лукреций. О природе вещей / Лукреций. М. : Акад. наук СССР, 1946. -451 с.

98. Любак А. Драма атеистического гуманизма / А. Любак. Милан ; М. : Христиан. Россия, 1997. - 302 с.

99. Максим Исповедник. Избранные творения / прп. Максим Исповедник ; пер. и вст. ст., коммент. и прил. А. И. Сидоров. М. : Паломник, 2004. -347 с.

100. Максим Исповедник. О различных недоумениях у святых Григория и Дионисия / прп. Максим Исповедник. М. : Ин-т философии, теологии и истории св. Фомы, 2006. - 463 с. - (Bibliotheca Ignatiana. Богословие. Духовность. Наука).

101. Маркс К. Сочинения / К. Маркс, Ф. Энгельс. 2-е изд. - М. : Госполитиздат, 1955.-Т. 3.-629 с.

102. Мейендорф И. Византийское богословие. Исторические тенденции и доктринальные темы / И. Мейендорф ; пер. с англ. В. Марутика. Минск : Лучи Софии, 2001. - 336 с.

103. Мережковский Д. С. М.Ю.Лермонтов. Поэт сверхчеловечества / Д. С. Мережковский // М. Ю. Лермонтов : pro el contra. СПб., 2002. - С. 349-386.

104. Мехед Г. Н. Проблема теодицеи в русской нравственной философии / Г. Н. Мехед // VOX : филос. журн. 2009. - № 6 (май). - URL: http://vox-journal.org/content/vox6mehed.pdf (дата обращения: 16.05.2011).

105. Миронов А. В. Наука, техника и технологии : техноэтический аспект / А. В. Миронов // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7, Философия. 2004. - № 3. - С. 3-14.

106. Муретов М. Д. Иуда Предатель / М. Д. Муретов // Богослов, вестн. -1905.-Т. 2, №7/8.-С. 539-559 ; Т. 3, № 9. С. 39-68; 1906.-Т. 1,№ 1.

107. С. 32-68 ; Т. 1, № 2. С. 246-262 ; 1907. - Т. 3, № 12. - С. 723-754 ; 1908. -Т. 1, № 1. - С. 1-52.

108. Неожиданный Честертон. Рассказы. Эссе. Сказки / сост., биограф, очерки и общ. ред. Н. Трауберг. — М. : Истина и Жизнь, 2002. 368 с.

109. Непомнящий В. С. Феномен Пушкина и исторический жребий России. К проблеме целостной концепции русской культуры / В. С. Непомнящий // А. С. Пушкин : pro et contra : в 2 т. СПб., 2000. - Т. 2. - С. 510-559.

110. Ницше Ф. Сочинения : в 2 т. / Ф. Ницше ; сост., ред. изд., вступ. ст. и примеч. К. А. Свасьяна. М. : Мысль, 1996.-Т. 1. -829 с.

111. Ницше Ф. Сочинения : в 2 т. / Ф. Ницше ; сост., ред. изд., вступ. ст. и примеч. К. А. Свасьяна. М. : Мысль, 1996. - Т. 2. - 862 с.

112. Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей / Ф. Ницше ; пер.с нем. Е. Герцык и др.. М. : Культур, революция, 2005. - 880 с.

113. Новгородцев П. И. О путях и задачах русской интеллигенции // Из глубины : сб. ст. о рус. революции. М., 1990. - С. 204-220.

114. О происхождении богов / сост. и вступ. ст. И. В. Шталь. М. : Сов. Россия, 1990.-316 с.

115. О'Коннор Тимоти. Теодицея и природа человека : Достоевский о святом как о свидетеле / О'Коннор Тимоти // Проблема зла и теодицеи : материалы междунар. конф. Москва, 6-9 июня 2005 г. М., 2006. - С. 84-97.

116. Осипов А. И. Православное понимание смысла жизни / А. И. Осипов. -Киев : б. и., 2001.-239 с.

117. Паточка Я. Еретические эссе о философии истории / Я. Паточка ; пер.с чеш. П. Прилуцкого ; под ред. О. Шпарги. Минск : И. П. Логвинов, 2008. - 204с.

118. Перов Ю. В. Историчность и историческая реальность / Ю. В. Перов. -СПб. : С.-Петерб. филос. о-во, 2000. 144 с. - (Серия «Мыслители» ; вып. 2.)

119. Писания мужей апостольских / пер., предисл. протоирей П. Преображенский. М. : Изд-во Моск. Патриархии, 2008 - 672 с. - (Творения святых отцов и учителей Церкви).

120. Платон. Сочинения : в 4 т. / Платон ; под общ. ред. А.Ф.Лосева и В. Ф. Асмуса. СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та ; Изд-во Олега Абышко,2006.-Т. 1.-632 с.

121. Платон. Сочинения : в 4 т. / Платон ; под общ. ред. А. Ф. Лосева и В. Ф. Асмуса. СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та ; Изд-во Олега Абышко,2007.-Т. 2.-626 с.

122. Платон. Сочинения : в 4 т. / Платон ; под общ. ред. А. Ф. Лосева и В. Ф. Асмуса. СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та ; Изд-во Олега Абышко, 2007.-Т. 3, ч. 1.-752 с.

123. Платон. Сочинения : в 4 т. / Платон ; под общ. ред. А. Ф. Лосева и В. Ф. Асмуса. СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та ; Изд-во Олега Абышко, 2007. - Т. 3, ч. 2.-731 с.

124. Позов А. Основы древнецерковной антропологии : в 2 т. / А. Позов. -СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008. Т. 2 : Апокатостасис. - 547 с.

125. Половинкин С. М. Теодицеи Лейбница и священника Павла Флоренского / С. М. Половинкин // Энтелехия. 2002. - № 4. - С. 56-61.

126. Полотовская И. Л. Смерть и самоубийство. Россия и мир : (историко-культурологическое развитие проблематики с древнейших времен до наших дней) / И. Л. Полотовская. СПб. : Дмитрий Буланин, 2010. - 328 с.

127. Прокофьев А. В. Нравственность и свобода воли / А. В. Прокофьев // Этическая мысль : ежегодник. М., 2000. - С. 80-96.

128. Пушкин А. С. Полное собрание сочинений : в 10 т. / А. С. Пушкин. — 4-е изд. Л. : Наука. Ленингр. отд-ние, 1979. - Т. 4 : Поэмы. Сказки. — 447 с.

129. Рассел Б. История западной философии : в 2 т. М. : МИФ, 1993. - Т. 1. -512с.

130. Розанов В.В. Собрание сочинений : в 20 т. / В. В. Розанов ; под общ. ред. А. Н. Николюкина. М. : Республика, 2000. - Т. 7 : Последние листья. -382 с.

131. Розанов В. В. Собрание сочинений : в 20 т. / В. В. Розанов ; под общ. ред. А. Н. Николюкина. М : Республика, 2000. - Т. 12 : Апокалипсис нашего времени. - 429 с.

132. Седакова О. А. Посредственность как социальная опасность / О. А. Седакова. Архангельск : Правда Севера, 2006. - 63 с.

133. Серегин А. В. Проблема зла у Оригена / А. В. Серегин // Проблема зла и теодицея : материалы междунар. конф., Москва, 6-9 июня 2005 г. — М., 2006. -С. 153-165.

134. Словарь современного русского литературного языка. — JI. : Изд-во Акад. наук СССР, 1959. Т. 8 : О-М. - IV е., 1840 стб.

135. Смотрицкий Е. Глобализация и люмпенизация : социальные корни преступности // N-T.ru : электрон, б-ка «Наука и техника». — URL: http://n-t.ru/tp/br/gl.htm (дата обращения: 18.03.2011).

136. Соловьев В. С. Сочинения : в 2 т. / В. С. Соловьев ; сост., общ. ред. и вступ. ст. А. Ф. Лосева и А. В. Гулыги ; примеч. С. Л. Кравца и др.. — М. : Мысль, 1988.-Т. 1.-892 с.

137. Соловьев В. С. Избранное / В.С.Соловьев ; сост. А. В. Гулыги, С. Л. Кравца ; вступ. ст. А. В. Гулыги ; примеч. С. Л. Кравца. М. : Сов. Россия, 1990.-496 с.

138. Социология : энциклопедия / сост. А. А. Грицанов и др.. — Минск : Кн. Дом, 2003.- 1213 с.

139. Спиноза. Избранные произведения : в 2 т. / Б. Спиноза. М : Госполитиздат, 1957.-Т. 1.-631 с.

140. Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам / И. И. Срезневский. СПб. : Изд. Отд. рус. яз. и словесности имп. Акад наук, 1903. - Т. 3 : Р-О. - 1684 стб.

141. Столович Л. Н. История русской философии : очерки / Л. Н. Столович. — М. : Республика, 2005. 495 с.

142. Тертуллиан. Избранные сочинения / Тертуллиан ; общ. ред. и сост. А. А. Столярова ; пер. с лат. И. Маханькова и др.. М. : Прогресс, 1994. -448 с.

143. Тертуллиан. Против Маркиона в пяти книгах / Тертуллиан ; пер. с лат., авт. вступ. ст. и коммент. А. Ю. Братухин. СПб. : Изд-во Олега Абышко : Унив. кн.-СПб., 2010. - 574 с.

144. Трубецкой Е. H. Смысл жизни / Е. Н. Трубецкой // Смысл жизни : антология. М., 1994. - С. 243^488.

145. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / М. Фасмер ; пер. с нем., авт. доп. О. Н. Трубачев ; под ред.,.авт. предисл. Б. А. Ларин. 2-е изд., стереотип. - М. : Прогресс, 1986. — Т. 2 : (Е-Муж). — 671 с.

146. Федоров Н. Ф. Обыденное разрушение храма; самого великого, самого святого храма, храма живого / Н. Ф. Федоров // Собр. соч. : в 4 т. / Н. Ф. Федоров. M., 1995. - Т. 2. - С. 52-53.

147. Фетисов В. П. Оправдание жизни. Утешение для пессимистов / В. П. Фетисов. Воронеж : Воронеж, гос. лесотехн. акад, 2005. - 31 с.

148. Филарет (Вахромеев) (митрополит). Проблема зла в православном богословии / митрополит Филарет // Проблем зла и теодицеи : материалы меж-дунар. конф. Москва, 6-9 июня 2005г. М., 2006. - С. 16-21.

149. Фишер II. Философское вопрошание о Боге / Н. Фишер. М. : Христ. Россия, 2004.-413 с.

150. Флоренский П. А. Сочинения : в 2 т. / П. А. Флоренский. — Факс. изд. кн. 1914 г. М. : Правда, 1990. - Т. 1 (1) : Столп и утверждение Истины. - 490 с.

151. Флоровский Г. (протоирей). Восточные отцы IV в. Минск : Харвест, 2006. - 304 с.

152. Фрагменты ранних греческих философов / отв. ред., авт. вступ. ст. И. Д. Рожанский ; изд. подгот. А. В. Лебедев. М. : Наука, 1989. — Ч. 1 : От эпических теокосмогоний до возникновения атомистики. - 576 с.

153. Франк С. Л. Сочинения / С. Л. Франк. М. : Правда, 1990. - 607 с.

154. Франк С. Л. Введение в философию в сжатом изложении / С. Л. Франк. Пг. : Академия, 1922. - 83 с.

155. Франк С. Л. Реальность и человек / С. Л. Франк ; сост. П. В. Алексеев ; примеч. Р. К. Медведевой. М. : Республика, 1997. - 497 с.

156. Франк С. Л. Русское мировоззрение / С.Л.Франк ; сост., отв. ред. А. А. Ермичев. СПб. : Наука, 1997. - 738 с.

157. Франк С. JI. С нами Бог / С.Л.Франк ; сост. и предисл. А. С. Филоненко. М. : ACT, 2003. - 750 с.

158. Франк С. Л. Смысл жизни / С. Л. Франк // Смысл жизни : антология. -М., 1994.-С. 489-583.

159. Ходасевич В. Ф. Фрагменты о Лермонтове / В.Ф.Ходасевич // М. Ю. Лермонтов : pro et contra. СПб., 2002. - С. 434-443.

160. Хоружий С. С. Кризис классической европейской этики в антропологической перспективе / С. С. Хоружий // Этика науки. — М., 2007. С. 85-97.

161. Храповицкий Антоний (епископ). Слово перед панихидой о Пушкине, сказанное в Казанском университете 26 мая 1899 г. / епископ Антоний Храповицкий // А. С. Пушкин : pro et contra : в 2 т. СПб., 2000. - Т. 1. - С. 323336.

162. Цветаева М. И. Сочинения : в 2 т. / М. И. Цветаева ; сост., подгот. текста, коммент. А. Саакянц. М. : Худож. лит., 1988. — Т. 2 : Проза; Письма. — 639 с.

163. Цицерон М. Т. Философские трактаты / Цицерон Марк Туллий ; пер. с лат. И. М. Рижский ; сост., отв. ред., авт. вступ. ст. Г. Г. Майоров. М. : Наука, 1985. - 382 с. - (Памятники философской мысли).

164. Чаадаев П. А. Полное собрание сочинений : в 2 т. / П. А. Чаадаев. М. : Наука, 1991.-Т. 1.-800 с.

165. Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка : в 2 т. / П. Я. Черных. 3-е изд., стереотип. - М. : Рус. яз., 1999. -Т. 1 : А - Пантомима. - 624 с.

166. Честертон Г. К. Книга Иова / Г. К. Честертон // Мир Библии. М., 1993. -№ 1. - С. 33-35.

167. Шестов Л. Достоевский и Ницше. Философия трагедии / Л. Шестов // Сочинения : в 2 т. / Л. Шестов. Томск, 1996. - Т. 1. - С. 317-464.

168. Шишков А. М. Лейбниц и вопрос об онтологическом статусе зла в европейской теолого-философской традиции / А. М. Шишков // Проблема зла и теодицея : материалы междунар. конф. Москва, 6-9 июня 2005 г. М., 2006. -С. 214-225.

169. Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность / А. Шопенгауер ; общ. ред., сост., авт. вступ. ст. А. А. Гусейнов, А. П. Скрипник. М. : Республика, 1992.-448 с.

170. Шпеман Р. Основные понятия морали / Р. Шпеман. М. : Моск. филос. фонд : итал. фонд «Христиан. Россия», 1993. - 100 с.

171. Шпидлик Т. Русская идея : иное видение человека / Т. Шпидлик ; пер. с фр. В. К. Зелинского и Н. Н. Костомаровой. СПб. : Изд-во Олега Абышко, 2006. - 464 с.

172. Шпидлик Ф. Духовная традиция восточного христианства : систематическое изложение / Ф. Шпидлик. — М. : Паолине, 2000. 493 с.

173. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии / Ф. Энгельс // Соч. / К. Маркс, Ф. Энгельс. 2 изд. - М., 1961. — Т. 21. — С. 269-317.

174. Этимологический словарь русского языка : в 3 т. ' / сост. А. Преображенский. М. : Тип. Г. Лисснера и Д. Совко, 1910-1914. - Т. 1 :1. А-О. XXXVI, 674, V с.

175. Яннарас X. Вера Церкви : введение в Православное богословие / X. Яннарас ; пер. с новогреч. Г. В. Вдовина. М. : Центр по изучению религий, 1992.-231 с.

176. Ярхо В. Н. Была ли у древних греков совесть? : (к изображению человека в аттической трагедии) / В. Н. Ярхо // Античность и современность. М., 1972.-С. 251-263.

177. Ярхо В. Н. Дидактический эпос : греческая литература архаического периода / В. Н. Ярхо // История всемирной литературы : в 9 т. М., 1983. — Т. 1.-С. 329-332.

178. Bauman Z. Life in Fragments : Essays on Postmodern Morality / Z. Bauman. London : Blackwell, 1995. - 293 p.

179. Harvey B. Which kingdom? / Barry Harvey // The Center for Christian Ethics at Baylor University. URL:http://www.baylor.edu/christianethics/Consumerismbookreview Harvey.pdf (дата обращения: 25.03.201 1).