автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Орнамент как знаково-символический язык ритуалов культуры

Полный текст автореферата диссертации по теме "Орнамент как знаково-символический язык ритуалов культуры"

На правах рукописи

Привалова Вера Михайловна

ОРНАМЕНТ КАК ЗНАКОВО-СИМВОЛИЧЕСКИЙ ЯЗЫК РИТУАЛОВ КУЛЬТУРЫ

специальность 24.00.01 - Теория и история культуры

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора

культурологии

1 2 ФЬВ 2015

005558917

Саранск-2015

005558917

Работа выполнена на кафедре культурологии и этнокультуры

ФГБОУ ВПО «Мордовский государственный университет имени Н. П. Огарева»

Научный консультант доктор философских наук, профессор Воронина Наталья Ивановна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, доктор педагогических наук, профессор, заведующий кафедрой русской, зарубежной литературы и методики преподавания литературы ФГБОУ ВПО «Поволжская государственная социально-гуманитарная академия» Буранок Олег Михайлович

доктор культурологии, доцент, профессор кафедры культурологии

ФГБОУ ВПО «Рязанский государственный университет имени С. А. Есенина»

Ежова Елена Юрьевна

доктор культурологии, доцент, профессор кафедры всеобщей истории ФГБОУ ВПО «Мордовский государственный педагогический институт имени М. Е. Евсевьева» Зеткина Ирина Александровна

Ведущая организация ФГБОУ ВО «Самарский государственный институт культуры»

Защита состоится 04 марта 2015 года 11 часов на заседании диссертационного совета Д 212.117.10 при ФГБОУ ВПО «Мордовский государственный университет имени Н. П. Огарева» по адресу: 430005, г. Саранск, ул. Полежаева, 44, корпус 3, ауд. 423.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке имени М. М. Бахтина ФГБОУ ВПО «Мордовский государственный университет имени Н. П. Огарева» и на сайте университета: www.mrsu.ru/ru/diss/diss.php7ELEMENT Ю=30835

Автореферат разослан » февраля 2015 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Человек с глубокой древности выражает себя в символических формах, создавая произведения искусства из природных материалов, поскольку сознание человека обладает символопорождающей функцией. По всему миру встречаются самые древние символические артефакты: петроглифы - наскальные изображения, которые содержат как реальные, так и символические изображения, оставленные человеком периода палеолита: пещера Альтамира (Испания), Ласко (Франция), Куэва-лас-Манос (Аргентина), Национальный парк Какаду (Австралия) и др. Орнамент, как древний артефакт зарождения культуры на земле, выполняет и сегодня множество знаково-символ1гческих ролей, реализуя функции культуры. Их анализ показывает, что «символаты» (JI. А. Уайт) отражают, прежде всего, самого человека. Имеется целый класс символизированных предметов и явлений, чрезвычайно важный в изучении человека, которые всегда изучались и обозначались не сами по себе, в зависимости от присущих им свойств, а лишь в определенных контекстах.

Ю. В. Бромлей указывал на то, что на стадии бесписьменной культуры у народов существовали различные «неовеществленные» виды творчества: танцы, музыка, театр, которые выполняли эстетические функции. «Синкретический комплекс творчества» выделяется как основа устойчивого своеобразия человека как вида homo sapiens. А. Белый, анализируя самодовлеющую силу творческого акта, утверждает, что из энергии жизнедеятельности человека возникает акт рождении «эстетического символа». Он, прежде всего, возникает в ритме жизни самого человека, он наполнен его созидательной силой и его чувствами, выражает все его модальности, но в символе он свернут в синкретичности.

Миссия орнамента настолько неотъемлема от самого человека, представляя собой язык его сознания, что сам по себе он, как феномен человека материализуется в культуре как артефакт. Орнамент неизбежно участвует вместе с человеком в культурных действиях, которые, прежде всего, являются

ритуальными. Вместе с тем орнамент является своеобразной летописью жизни народов, где и отражается, по мнению О. Шпенглера, «идея морфологии формообразования». Также орнамент предшествовал осознанию числа в математике, поскольку в нем «прасимвол предвещает самого себя». Французский поэт П. Валери отмечает, что «орнаментальная концепция относится к отдельным искусствам, как математика - к остальным наукам»1. В представлении древних римлян, «орнаментум», в отличие от <<декорума», был практически необходимой, утилитарной частью любого изделия, точно так же, как оснащение, снаряжение воина (отатепШт) охраняло его жизнь в бою.

Чаще всего орнамент сохраняется на керамике, сопровождающей человека в его миграционной активности по освоению земных пространств. П. М. Кожин определяет такой орнамент как технический и сообщает, что «по существу в исследованиях технического орнамента сливались воедино две линии изучения человеческой культуры: истории технического прогресса и развития духовной культуры человечества»2. Артефакты ушедших эпох, в том числе и орнамент, которые не разрушило время, атрибутируют в материалах, способах его обработки и орнаментации «уровень технического прогресса» с самых древних времен.

С течением времени в истории культуры человечества возникает орудийная стадия, когда для орнаментации своего жизненного пространства человек использует способы и технологии обработки природных материалов. Изобретая инструменты, человек оставил следы своего творческого труда в орнаменте, украшающем их. Древние орнаменты хранят истоки и декоративно-прикладного искусства, в котором, по словам О. Шпенглера, «означить себя в орнаменте, в символе может только идея судьбы вообще»3. А П. Флоренский

1 Валери, П. Об искусстве / П. Валери. - М.: Искусство, 1993. - С. 45. Кожин, П. М. О древних орнаментальных системах Евразии / П. Н. Кожин // Эшознаковые

функции культуры. -М.: Наука, 1991. - С. 130.

Шпенглер, О. Закат Европы / О.Шпенглер.- М.: Мысль, 1998. - С. 358.

считает, что «орнамент изображает не отдельные вещи и не частные отношения, а облекает наглядностью некие мировые формулы бытия»4.

Декоративность, то есть украшающие функции орнаментальной культуры, это не только внешний фактор орнамента. Ф. И. Буслаев, В. И. Бутовский,

B. В. Стасов издали атласы собранных коллекций орнаментов. Д. С. Лихачёв выделял «орнаментальность» как «типичное явление древнеславянской прозы». Ю. М. Лотман отмечал, что произведения культуры и искусства выдают потребителю ту информацию, в которой он нуждается, к освоению которой он подготовлен, что и придает им «сходства с биологическими системами и ставит их на совершенно особое место в ряду всего созданного человеком»5.

C. А. Есенин же считал орнамент «внешним сигналом к созвучию с мирозданием».

Действительно, орнамент «сопровождает» человека и «комментирует» его деятельность. Орнамент «усиливает» творческий почерк художника и «заостряет» внимание зрителя на определенных формах внешнего мира Орнамент, выбранный человеком как «свой», «растворяется» в его мифологической картине мира, являясь ее неотъемлемой частью. Орнаментальные знаки (например, внутри бордюра) образуют структуры более высокого уровня — мотивы. К таким знакам относятся ряды волн, зигзагов, полос, взаимопроникающие уголки, треугольники, ромбы, слагающиеся в меандровые элементы. Мотивы орнамента создают окаймление и ритуальное пространство. В. Н. Топоров обращает внимание на то, что «аналоги структурам, подобным мотивам с окаймлением, имеются в языковых, живописных, музыкальных, архитектурных, хореографических текстах и в ритуале и т.д.»6.

Знаково-символический контекст в виде орнаментальной культуры

4 Флоренский, П. А. Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии / П.Л.Флоренский. -М.: Мысль, 2000. -С.160.

5 Лотман, Ю. М. Тезисы к проблеме «Искусство в ряду моделирующих систем». О природе искусства. Риторика. Текст в тексте. Каноническое искусство как информационный парадокс. К проблеме пространственной семиотики. О проблеме барокко / Ю. М. Лотман И Об искусстве. - СПб.: «Искусство - СПб.», 2005. - С. 399.

6 Топоров, В. Н. К нроисхождетпо некоторых поэтических символов: Палеолитическая эпоха/ В. Н. Топоров // Ранние формы искусства. - М.: Искусство, 1972. - С.79.

образует «сакрализованное» пространство последовательности знаков - ритуал. Они ритмически повторяются, что позволяет выявлять вещи, обладающие повышенным семиотическим статусом, реализующим знаковую функцию и социальную знаково-символическую модель ритуала, а также арттерапевтическую функцию культуры. Коллектив в ритуале укрепляется и сплачивается, а каждый его индивид организует свое когнитивное поведение при восприятии, оценке и понимании орнамента как знаково-символической модели, что имеет «психотерапевтический» эффект ритуала. Временной аспект в ритуале не исчезает, время - это внутреннее свойство пространства ритуала, то есть сам ритуал, его «четвертое» измерение.

Н. И. Воронина, определяя понятие ритуала в культуре, связывает его с другими формами социальной организации поведения: «Ритуал - исторически сложившаяся форма поведения, в которой способ и порядок исполнения действий строго канонизированы. С ритуалом она связывает понятия «церемония», «обряд», «обычай», «этикет»7.

Тем не менее, выделяя ритуал как социальную процедуру, отмечаем, что именно от ритуалов зависит социальное благополучие. А. К. Байбурин, указывая на обычай, связывает его с практической стороной жизнедеятельности, а ритуал — со знаково-символической. Он подчеркивает, насколько важен ритуальный принцип единообразия поведения для всех членов коллектива, который имеет «самодовлеющий характер». Это, безусловно, указывает на знаково-символическую систему, которая не только кодирует процедуру ритуального контекста, но и способна изменить социальное поведение индивида, вовлеченного в процедуру ритуала синкретичностью знакоЬо-символического языка, обладающего жизнеобеспечивающими функциями. Такой знаково-символической системой-спутником самого человека в истории культуры служит орнамент.

Вместе с тем ритуал как процедура, а также как знаково-символический

7 Воронина, Н. И. Теоретическая культурология / Н. И. Воронина. - Саранск: Кр. Окт., 2006. -С.137.

комплекс - это недостаточно изученная область в истории культуры, на что обратил внимание В. Н. Топоров. В фундаментальном исследовании знаково-символических функций культуры, связанных с ритуалами, он подчеркнул, что «всеобщность и «социальность» проявляются не только в том, что ритуал предполагает участие всех членов коллектива (как зрителей, так и участников). В ригуале сливаются «все доступные формы выразительности, образу ющие, своего рода, парад знаковых систем (естественный язык, язык жестов, мимика, пантомимика, хореография, пение, музыка, цвет, запах и т.д.)... концентрация всех выразительных форм ритуала «никогда и нигде не образует такого всеобъемлющего единства»8. Именно слитность и единство, как «парад знаковых систем» формирует регламентирующие социальные функции знаково-символического ритуала в культуре, то есть различия и формирование новых знаковых реальностей (семиотическая сфера). Их проявление — существеннейшее событие в становлении ноосферы и - шире — в выработке новых гарантий устойчивости человеческого существования (социализации), что, в свою очередь, влияет на «трансформацию природно-биологического». По его мнению, такими формами «оказываются те внутриритуальные «деятельности» и соответствующие им знаковые протосистемы, которые позже дали начало искусствам, науке, философии как институализированному умозрению». Топоров настаивает на том, что «ритуал это творческое лоно, из которого возникло синкретическое «предискусство», однако центр образуют не будущие «искусства», а сам ритуал»9. По нашему мнению, человек обретает знаково-символический язык именно в лоне ритуала, а затем, используя его, создает артефакты искусства и культуры, а также знаково-символическую коммуникацию (орнамент).

Сам ритуал, как система, содержит и структурные «регуляторы». При исследовании первообществ выявлены: а) время как сам ритуал; б) пространство ритуала, его знаково-символическое оснащение и межритуальная форма

8 Топоров, В. Н. Мировое дерево: универсальные знаковые комплексы / В. Н. Топоров. - Т.2. -М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2010. - С. 18-19.

9 Там же.-С. 19.

действия знаков и символов (метка орнаментом, орна-мет, орнаметирование, орнаме(н)тирование); в) циклы ритуалов (например, сезонные «циклы и ритмы», два главных ритма человеческой жизни - «рождение и смерть», переход в различные возрастные группы - «инициациации», другие ритуальные действия по сплочению и регулированию социума - «обращение к предкам», «обращения к силам природы», «обращения к божеству» и многие другие регламентирующие процесс жизнедеятельности регуляторы).

Сознание современного человека, «как почка», содержит в себе такие регуляторы, свернутые в «архетипы» (К. Г. Юнг), которые одновременно принадлежат в филогенезе всему культурно-биологическому виду homo sapiens, а реализуются в картине мира конкретного индивида в его онтогенезе. Созданное предками в прошлом присутствует и реализуется в жизнедеятельности настоящего, а также передается потомкам в будущее через посредство различных символов культуры, которые и «сшивают» в единство прошлое-настоящее-будущее. Знаково-символические формы культуры имеют, к тому же, функции долговременного метаязыка человечества, поскольку антропологическое кодирование культурной деятельности маркирует биосферу земли, являясь первоосновой мифологического мышления человека. Э. Кассирер указывал на то, что языков такого антропологического подхода к жизни много, например, такими языками являются - миф, религия, искусство, то есть способы организации своих чувств, желаний и мыслей человека.

Таким образом, в общей концепции диссертационного исследования, рассматриваются два феномена - орнамент и ритуал культуры в знаково-символической ипостаси:

1. Орнамент как знаково-символический язык человека и культуры обладает антропологическим кодом, инициируя сознание человека, его «когитосферу», «духосферу» (В. П. Зинченко) и этносферу в семиосферу человечества, тем самым способствуя самоидентификации человека. Впервые орнамент рассматривается как синкретический знаково-символический язык: социальный

перцепт, «гештальт» (Р. Солсо), «пейсмейкер» (Л. С. Выготский), фрейм, информационный алгоритм, фрактальный принцип самоподобия в природе. Он отражает и интерпретирует роль человека в антропосфере.

2. Орнамент в культурологическом комплексном описании предстает как синкретическая антропологическая основа ритуалов в целостности прошлого-настоящего-будущего и, одновременно, как знаково-символический язык ритуалов в единстве мифа-знака-символа кулыуры.

Таким образом, актуальность исследования знаково-символического языка определяется анализом взаимосвязи орнамента и ритуала в их знаково-символической ипостаси в культуре, отражая, прежде всего целостность человека.

Степень научной разработанности проблемы. Осмысление ценностей культуры имеет традицию с античности (Аристотель, Платон, Сократ); о ценностных принципах человеческой деятельности высказывались неокантианцы - О. Амлен, Э. Кассирер, Ф. Ланге, О. Либман, Г. Рикерт; Дж. Дьюи и Г. Зиммель, отмечая их субъективность в сознании.

Аксиологическая традиция в культуре связана с именами Н. Гартмана, Е. Дюринга, Ф. Ницше, М. Хайдеггера. Религиозные аспекты ценностных оснований человеческого бытия осмыслены Н. А. Бердяевым, Н. О. Лосским, В. С. Соловьевым. У П. А. Сорокина как основателя аксиологического подхода к исследованию культурных феноменов, ценность - «основа и фундамент» всякой культуры. Отечественную традицию развития аксиологии продолжили В. П. Визгин, Г. П. Выжлецов, О. Г. Дробницкий, М. С. Каган. Л. Н. Столович вывел природу эстетической ценности. О. Шпенглер анализировал стилистику констант, роль человека в сменяющих друг друга типах культур. Кроме того, О. Шпенглер отводит орнаменту самодостаточную роль в культурах, поскольку «орнаментика пользуется отделенным от процесса говорения языком, некой

сокровищницей форм, обладающих долговечностью и не поддающихся произволу отдельного человека»10.

Культурно-исторический контекст диссертации опирается на труды отечественных исследователей (С. С. Аверинцев, А. К. Байбурин, М. М. Бахтин, В. П. Бранский, А. А. Брудный, Е. Е. Вахромов, Н. И. Воронина, Л. С. Выготский, В. А. Ганзен, А. .Я. Гуревич, В.В.Иванов, Г. С. Кнабе, П.М.Кожин,

A. В. Костина, В. А. Лекторский, А. Ф. Лосев, Ю. М. Лотман, М. М. Маковский,

B.Л.Пропп, Б.А.Рыбаков, В.И.Топоров, В.Н.Топоров, А.П.Окладников и др.), а также зарубежных: (Г. А. Левинтон, Л. Леви-Брюль, К. Леви-Стросс, Б. Малиновский, О. Шпенглер, М. Элиаде, К. Г. Юнг и др.).

Изучением систем знаков и символов культуры, способов переработки информации занимались в разные годы многие зарубежные исследователи: Дж. Брунер, X. Вернер, Б. Дешарне, П. X. Линдсей, Л. Нефонтен, Д. А. Норманн, Ж. Пиаже, Р. Л. Солсо, и др. В культурно-исторической теории Л. С. Выготского обозначен контекст жизнедеятельности человека. Труды отечественных ученых Б. Г. Ананьева, М. В. Гамезо, Г. А. Глотова, В. П. Зинченко, А. Н. Леонтьева, Б. Ф. Ломова, С. Л. Рубинштейна, Н. Г. Салминой, Е. Е. Сапоговой и др. посвящены различным культурным формам адаптации человека, приобретения социального опыта, кодирующим системам - знакам и символам обучения. Искусство как межличностная коммуникация рассматривается Е. Ю. Ежовой, В. Е. Семеновым. Психосемантика знака и символа в культуре исследуется В. Ф. Петренко. Понимание субъектом произведений искусства - В. В. Знаковым. Феномен сознания человека в множественности «языков» сознания -Г. В. Акоповым. Художественный образ в визуальной культуре - Е. Ю. Ежовой. Культура как методология и музейная педагогика - И. А. Зеткиной.

Структурными понятиями, на которые опирается автор исследования, являются: семиотика (Р.Барт, А. М.Пятигорский, М. К.Мамардашвили); поэтика (В. П. Руднев); герменевтика (Г. -Г. Гадамер, П. Рикер, М. Хайдеггер); искусствоведение (А. И. Домашнев, Ю. М. Лотман, Б.А.Успенский);

10 Шпенглер, О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории.... - С. 357.

культурология (М. М. Бахтин, Н. И. Воронина, Г. С. Кнабе, Вл. А. Луков,

A. П. Марков, О. Шпенглер); структурализм и постструктурализм (А. -Ж. Греймас, Л. Леви-Брюль, К. Леви-Строс, М. Фуко и др.).

Представители различных наук, в том числе специальных когнитивных дисциплин (лингвистика, информатика, нейронауки и др.) предлагают новое осмысление результатов современных исследований, которые касаются собственно человека, его интеллектуальной, эмоциональной, психической сферы деятельности: Г. М. Андреева, Е. Ю. Артемьева, Е. Ю. Ежова, Н. И. Жинкин,

B. П. Зинченко, В. А. Лекторский, В. С. Мухина, В. Ф. Петренко, Н. Г. Салмина, Е. Е. Сапогова.

Вместе с тем, одним из самых современных и активно развивающихся инструментов исследования межпредметных областей в науке, сегодня вводится в научный оборот тезаурусный метод (тезаурусный подход): О. М. Буранок, И. В. Вершинин, Н. П. Михальская, однако наиболее детально он разработан Вл. А. и Вал. А. Луковыми для системы культурологических знаний, и, начиная с 2004 года, учёные активно работают над данной проблемой.

Орнамент в культуре и искусстве народов всего мира является самодостаточной областью деятельности человека, системой атрибутирования произведений искусства. Исследовали в разное время, посвящая свои труды различным знаково-символическим характеристикам орнамента: В. В. Адамчик, О. М. Айванхов, М. Н. Афасижев, А. К. Байбурин, И. Я. Богуславская, Ю. В. Бромлей, Е. А. Вдовин, В. Г. Власов, В. А. Ганзен, Ю. Я. Герчук, М. Гимбутас, Г. А. Глинка, А. Голан, Е. Ю. Ежова, Вяч. Вс. Иванов,

A. С. Кайсаров, Г. С. Кнабе, П. М. Кожин, Е. М. Мелетинский, А. П. Окладников, Л. В. Панкратова, В. Ф. Петренко, В. М. Петров, Б. Б. Пиотровский,

B. И. Рогачев, С. Б. Рождественская, Б. А. Рыбаков, С. И. Рыжакова, Т. М. Соколова, А. Л. Топорков, В. Н. Топоров, П. А. Флоренский, Б. А. Фролов, Т. А. Шигурова. Зарубежные исследователи орнамента: Р. Барт, Г. Вейль, К. Гибсон, К. Даун, Б. Дешарне, И. Дюмотц, К. Клакхон, П. Лу, О. Шпенглер, У. Эко, Д. Эпстайн, И. Эйбл-Эйбесфельт. Орнаментом интересовались писатели

и поэты - А. Белый, С. А. Есенин, П. Валери, художники - Л. Бакст, П. Пикассо, С. Дали, С. Делоне, Г. Кпимт, В. А. Фаворский, а также ремесленники и народные мастера у всех народов мира, занимающиеся декоративно-прикладным творчеством. Сам процесс народного творчества осмысливают искусствоведы и культурологи И. Я. Богуславская, В. М. Василенко, В. С. Воронов, Д. С. Лихачев, Л. И. Москвичева-Беслеева, М. А. Некрасова, В. Я. Пропп, Т. М. Разина, С. Б. Рождественская и многие др.

Современная информационная среда наслаивается на культурно-исто ический контекст, и в такой сложной системе жизнедеятельности люди вовлечены в процессы взаимодействия, коммуникации, а также поиска своей референтной группы. В целом, алгоритмы существующей цивилизации рассматриваются в различных ритмически обусловленных культурных системах и процессах, стратах и контекстах на что указывают авторы: Г. А. Карцева, Т. В. Колчева, И. Г. Петров, Н. В. Поддубный, П. И. Рец, Д. И. Фельдштейн и др.

Гипотеза исследования предполагает, что культурно-исторический контекст, как единство мифа, символа и знака создан в прошлом, присутствует и реализуется в настоящем и передается потомкам в будущее через посредство различных символов и ритуалов культуры. Знаково-символический язык ритуалов обладает социально-психологической и артгерапевтической функциями в границах ритуала. Коллектив в ритуале укрепляется и сплачивается, а каждый индивид организует свое когнитивное поведение на базе сверхгенной информации в синкретическом знаково-символическом языке ритуалов культуры (альянсе всех когнитивных систем человека).

Знаково-символические сообщения в пространстве и структуре ритуала (а также между ритуалами через ритм и повтор) маркируются языком орнамента, становясь метками той или иной социальной общности: «свой - чужой». Ритмы природные и ритмы социальные, а также ритмы различных культур и этносов диалектически отражаются в орнаменте через семантику знаков и символов определенной культуры, а человек при восприятии, оценке и понимании знаков орнамента «погружается» его ритмом в сверхдетерминацию символа, то есть

происходит «разворачивание смысла» этого символа. В семиосфере постоянно идут процессы сверхдетерминации и интерпретации символов в знаково-символических ритуалах культуры. Знаково-символический язык орнамента алгоритмизирует стиль культуры как ее антропологический код.

Объект исследования: орнамент как многогранный и долговременный, знаково-символический феномен культуры.

Предмет исследования: орнамент как знаково-символический язык ритуалов культуры.

Цель исследования состоит в изучении семантики орнамента как знаково-символического языка ритуалов культуры, как знаковой системы — семиосферы.

Реализации поставленной цели подчинены конкретные исследовательские задачи:

1) Рассмотреть понятие ритуала в совокупности знаковых систем культуры:

— проанализировать знаково-символический язык ритуалов культуры в единстве мифа, знака и символа;

— исследовать семиосферу ритуалов в целостности прошлого-настоящего-будущего;

— определить знаково-символическое пространство в границах ритуалов.

2) Обозначить орнамент как знаково-символический язык интерпретации ритуалов культуры:

— проанализировать методологию и прагматику знаково-символического языка орнамента;

— исследовать стилистику и синтаксис знаково-символического языка орнамента;

— определить тезаурус интерпретации ритуалов культуры знаково-символическим языком орнамента.

3) Выявить орнамент в самоидентификации:

— проанализировать антропологический код орнамента;

— исследовать импульсы этногенеза и самоидентификации человека в знаках и символах орнамента;

— определить семантику орнамента в семиотике культуры.

Теоретико-методологические основы диссертационного исследования.

Для реализации поставленных задач использовались традиционные комплексные подходы теоретической культурологии, то есть различные, взаимосвязанные между собою способы комплексного изучения явлений культуры, а также прикладные методы исследования культуры и искусства, метод обобщения в организации знаково-символического орнаментального материала культуры по изучению и выявлению его ритуальных форм. Основной подход -культурологически!/, он позволяет использовать систему методов в исследовании орнаментальной культуры как знаково-символического языка ритуалов. Он выполняет интегративную функцию для различных систем гуманитарного знания, которые в системе культуры предполагают самореализацию ее основных принципов - самопроектирование и «возделывание» личности в культуре как ее самоценности.

В работе использовались следующие методы:

1) структурно-функциональный, который предполагает разделение исследуемого явления культуры на составные части и выявление соотношения между ними;

2) семиотический, который предполагает использование семиотики как науки о знаковых и символических системах, а также успешно применяется для анализа языка искусства;

3) метод моделирования используется для создания модели определенного типа или стиля культуры, с тем, чтобы выявить наиболее существенные его черты;

4) психологический - дал возможность анализировать культурно-исторический контекст знаково-символической культуры, артефакты орнамента, мифологическое пространство картины мира и сознания человека, отраженное в различных научных, литературных и других источниках информации. В рамках

психологического метода использовался анализ: а) культурно-исторический; б) сравнительный; в) контент-анализ (качественный); г) структурно-функциональный; д) наблюдение; е) анкетирование; ж) психогеометрическое тестирование; з) интерпретация, моделирование и синтез результатов.

Достоверность и объективность результатов исследования обеспечена опорой на методологические и теоретические положения, разработанные в теории культуры М. М. Бахтиным, А. К. Байбуриным, Н. И. Ворониной, А.Ф.Лосевым, Ю. М. Лотманом, Б.А.Рыбаковым, Л. Леви-Брюлем, К. Леви-Строссом и др.

Научная новизна исследования и личный вклад исследователя.

• Впервые орнамент как знаково-символическая ипостась самореализации человека в культуре и искусстве исследуется в русле информационно-семиотической концепции культуры. Сама культура предстает в совокупности знаков (культурных кодов), где воплощается (то есть кодируется) содержащаяся в ней информация;

• орнамент признается как знаково-символический язык интерпретации ритуалов культуры, а также как антропологический код самоидентификации;

• семиосфера рассматривается как совокупность знаковых систем культуры и реализуется прагматическими и знаково-символическими ритуалами в единстве прошлого-настоящего-будущего человечества;

• впервые ритуалы культуры предстают детерминированными социальными моделями, реализующими континуум мифа, знака и символа;

• являясь социальной моделью культуры, знаково-символический язык ритуалов имеет арттерапевтический эффект и реализуется орнаментом в пространстве и границах ритуалов, а также между ритуалами;

• впервые орнамент как символат сознания человека, представлен в методологии и прагматике знаково-символического языка ритуалов культуры, а также как модель и стилистика времени, синтаксис интерпретации графических знаков и символов в ритуалах;

• сформулирован тезаурус орнамента, как знаково-символического языка ритуалов, который содержит знак, символ, ритм как модели и принципы интерпретации культуры;

• рассмотрен орнамент как антропологический код, детерминированный единством биологической и социальной природы человека в знаково-символическом языке;

• исследованы импульсы этногенеза и самоидентификации человека, отраженные в знаково-символическом языке орнамента, который маркирует пространство и границы этнического своеобразия народов. Ключевые положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Орнамент - это атрибутивный язык знаково-символической долговременной системы коммуникации человека. Он неотъемлем от самоидентификации как антропологический культурный код, остается феноменом самого человека, которым он пользуется в культуре. Орнамент служит знаково-символической проекцией человека, то есть его языком, который реализует единство мифа, знака и символа в ритуалах. В самом общем виде -ритуал это исторически сложившаяся форма поведения, в которой способ и порядок исполнения действий строго канонизированы (Н. И. Воронина). В ритуале сливаются во всеобъемлющее единство все доступные человеку формы выразительности, образуя парад знаковых систем - естественный язык, язык жестов, мимика, пантомимика, хореография, пение, музыка, цвет и др. (В. Н. Топоров). В ритуалах выделяются ипостаси - прагматическая и знаково-символическая (А. К. Байбурин). Пространство и граница знаково-символического ритуала отмечается орнаментом, который и представляет самого человека в ритуалах как его знаково-символический язык.

2. Семиосфера ритуалов как знаковая система обусловлена целостностью прошлого-настоящего-будущего. Внутреннее и внешнее пространство ритуала, прежде всего, «в обрядовом тексте», где наиболее распространенным является перевод основных идей ритуала на язык пространственных отношений. Знаково-символический язык человека, сакрализуя, маркирует пространство ритуала -

как внутреннее, так и внешнее, генерирует ритм, повтор ритуальных действий, помечает границу — «свое» (освоенное, охваченное ритуалом) и «чужое» (например: нечеловеческое, звериное, принадлежащее богам, области смерти — то есть за пределами ритуала).

3. В пространстве и на границе знаково-символического ритуала ставится «метка», проводится ритуальная отметка границы — орнаиетирование. Символ и знак в орнаментальной структуре «проводят» ритуал между различными его циклами и периодами, символы-заместители орнаментируют, прежде всего, одежду, утварь, жилище, придавая не только красоту и форму, но и значение, имеющее антропейный смысл.

4. Каждая культура, обладая базовыми универсальными инструментами и нормативными системами, предоставляет методологическую канву для знаково-символического языка человека в культуре. «Символический универсум» любой культуры - это язык, речь, предметный мир артефактов, идеология, искусство и др. Сознание человека, обладая символопорождающей функцией, возникающей на основе его собственных когнитивных процессов, отражена в культуре как знаково-символическая прагматика его языка. Знак и символ (как самоорганизующиеся модели сознания) порождают кодирующие свойства орнамента как знаково-символического языка человека, в процессе интерпретации ритмов мироздания в ритуалах культуры.

5. В основе орнамента лежит многообразие природы. Человек, обладая символопорождающим сознанием, обобщает и творит взаимоотношение форм (как синтаксис знаковой системы), а также стиль преобразования знаков и символов по эстетическим канонам в ритме своего времени. Например: геометрический орнамент (общий родовидовой принцип всей орнаментальной культуры, в основе которого символопорождающее сознание человека); растительный орнамент (принцип подражания и стилизации форм растительного мира); зооморфный орнамент (принцип идентификации с животным, тотем, родовой знак, интерпретация силы жизни); антропоморфный орнамент (интерпретация знаково-символического обращения человека и

послания высшим силам, маркирование границы «свой - чужой», самоидентификация, язык образов и мифологии); предметный орнамент (знаково-символическая интерпретация предметного мира, визуальный модуль информационного пространства, стилизация различных существовавших в истории искусства художественных стилей, декорация в театре, кино и других визуальных искусствах как интерпретация внешнего/внутреннего мира человека); природный орнамент (интерпретация природных форм и дизайн в урбанизированной среде, создание стилизованного природного и декорированного под природу искусственного пространства и виртуальной реальности); каллиграфический орнамент (визуальный стиль оформления и стилизации шрифта, визуальная/невербальная коммуникация в культурно-историческом времени, истории искусства и конфессиональной сфере).

6. Тезаурус (от греч. ТЬезаугоБ - сокровище) - идеографический словарь, составленный автором, включает семантические (родовидовые, синонимические) и другие смысловые отношения между лексическими единицами анализа в знаково-символической системе орнамента. Системные дескрипторы, которые описывают различные стороны орнамента, как знаково-символического языка интерпретации ритуалов культуры: знак; символ; «символ вещи»; «архетип»; «пейсмейкер», «сигнификация»; «прецедентные тексты»; «мифы творения»; «орнаментальность речи», «плетение словес»; «орнамент облекает наглядностью некие мировые формулы бытия»; «воображение знака»; «знаково-символические программы поведения»; «символика архетипических образов бессознательного - геометрические формы»; «культурные универсалии»; «фрактал»; «мозг, разум, поведение»; ритм, знаково-символический ритуал и др.

7. Орнамент обладает упорядоченностью, семантикой, стилистикой, прагматикой, конвенциональностью знаков и символов, являясь антропологическим следом человека на земле, реализован как универсальный культурно-антропологический принцип, кодирующий создаваемое человеком пространство культуры. Полимодальный (включающий все органы чувств человека) знаково-символический язык ритуалов культуры неотделим от

человека и является его синкретическим культурно-антропологическим кодом. Восприятие, оценка и понимание орнамента активизирует генетически детерминированную программу человека: с одной стороны, знаково-символическим языком в социальных ритуалах инициируется сознание адептов, а с другой - проведение таких ритуалов основано на психофизиологии человека.

8. Артефакты культуры и искусства, предметы быта (как материальные носители культурного окружения жизнедеятельности людей) содержат антропологический, знаково-символический, орнаментальный код своего времени, маркирующий культурно-исторический контекст в определенном художественно-стилистическом ключе, который и служит материалом самоидентификации в культуре. Самоидентификация является основополагающей категорией «обретения своего актуального бытия» (Г. С. Кнабе), поскольку идентификация человека самореализуется в процессе «постоянного возобновления выбора», то есть процесс самоидентификации — это поиск диалога. Именно через знаково-символическую культуру, являющуюся носителем различных особенностей не только людей, но и времени, которое отражено в стилистике орнамента, в глубочайшей ретроспективе сложились принципы узнавания «своего» и отличения «чужого». Ритм орнамента заключенный в знаково-символический язык ритуалов культуры и этносферы, имеет функцию - отражать и проводить социальные импульсы. Деление человека (людей) на этносы есть естественная функция, «импульсирующая развитие всего человечества в целом» (С. М. Широкогоров).

9. Знаково-символическая картина мира человека содержит свернутые знаки и символы культуры, которые из синкретичности трансформируются в языковую, научную, философскую и другие области знания. Сознание человека ориентировано на знаковость, а также на перевод незнаковых форм в знаковые, которые есть и результат, и условие его жизнедеятельности в потоке состояний. В этой связи, знаково-символический язык орнамента, его семантика - также и результат, и условие целостности культуры как знаковой системы. Именно орнамент как символат сознания человека, не обретя еще своего осознаваемого в

культуре тезауруса, сообщает ей «формулу бытия» (П. Флоренский), и для его «младенческого языка нет ничего невозможного» (О. Шпенглер).

Теоретическая и практическая значимость исследования. В исследовании моделируется новый уровень информационно-семиотического культурного пространства, в котором рассматриваются ритуалы культуры в двух ипостасях - прагматической и знаково-символической. Семиосфера (как знаковая система культуры) в целостности прошлого-настоящего-будущего представляется в пространстве и границах ритуалов культуры. Орнамент маркирует пространство и границы ритуалов, соединяя в единство миф, знак и символ, реализуя знаково-символический язык человека в ритуалах. Орнамент как знаково-символический язык интерпретации ритуалов культуры анализируется в рамках методологии и прагматики, стилистики и синтаксиса, а также как тезаурус интерпретации ритуалов культуры. Единый когнитивный процесс восприятия, оценки и понимания знака, символа, ритма в знаково-символическом языке орнамента является синкретической предпосылкой и моделью самореализации человека биологического в культуре. Как знаково-символический язык ритуалов культуры, орнамент образует антропологический код, который является основой самоидентификации и этноидентификации человека, инициируя его сознание в культуру.

Основные теоретико-практические результаты опубликованы автором диссертации в монографиях: «Орнамент. Восприятие, оценка и понимание. Знаковый текст и контекст» (2007); «Семантика орнамента в семиотике культуры» (2010); «Когнитивные предпосылки орнамента как знаково-символического ритуала культуры» (2012); «Семантика орнамента в семиотике культуры. Антропологический код» (2012); «Орнамент как знаково-символический ритуал культуры» (2014).

Практическая значимость орнамента выявлена на материалах анкет и опросных листов, созданных автором диссертации. Количество испытуемых зафиксировано в анкетном материале и составляет более 1000 опросных листов. Основные результаты:

1) Ранжированы по степени значимости функции орнамента: эстетическая, коммуникативная, арттерапевтическая, магическая, ритуальная, культурная, этническая, самовыражения, познавательная, исследовательская, воспитательная, научения, передачи опыта и знаний, подражания природе, интерпретация природы, моделирование жизненной реальности, этнической самопрезентации, проектирования картины мира, оздоровительной практики.

2) В связи с выявленными закономерностями установлено, что орнамент может быть диагностическим комплексом, поскольку восприятие, оценка и понимание орнамента указывает на: а) возраст человека; б) его половую принадлежность; в) уровень и вид его образования (поскольку этот процесс обусловлен уровнем социальной адаптации и инициации в культуру); г) в диагностике психофизиологического развития.

3) Установлено также, что орнамент как знаково-символический язык ритуалов культуры обладает не только терапевтической, но и аутотерапевтической (самостоятельно определяемой) потребностью в знаково-символической культуре человека. Он показан как метод терапии по творческому самовыражению, способному восстанавливать аутогенную норму человека.

Методика работы с орнаментом опубликована автором диссертации в учебно-методическом пособии «Орнамент. Штрихи психологического портрета» (2005).

Апробация работы.

Личный вклад исследователя в практический результат. Первая линия: использование орнамента в работе с учащимися различных возрастных групп по авторским программам арттерапевтического направления: 1) «Символическое письмо известными геометрическими фигурами как параллельный изобразительный прием в языке детских рисунков» (Самара, экспериментальная студия «Ладушки» (дети дошкольники) 1983-1985). 2) «Орнамент как синергетик основной изодеятельности для оформления законченных детских рисунков» (Самара, детский сад № 334, 1992-1994).

3) «Орнамент как знаково-символическое средство самовыражения детей» (Самара, школа № 75, изостудия «Центр внешкольного образования» (разновозрастные дети), 1996-2000).

Вторая линия: научное руководство курсовыми и дипломными работами студентов факультета психологии в Самарском госпедуниверситете по проблемам диссертации - особенностям восприятия, оценки и понимания орнамента разными возрастными группами (2001 -2005). Третья линия: проектная деятельность на материале орнамента.

2001. РФФИ, проект № 01-06-80076 (Соруководитель проекта) «Изучение темпоритмических закономерностей социально-когнитивных и сенсорных характеристик жизнедеятельности человека (на материале орнамента)»;

2002. РФФИ, проект №02-06-80431 (Соруководитель проекта) «Социокультурные и психологические факторы атрибутирования орнаментов»; 2002. РГНФ, проект № 03-06-00320а (Руководитель проекта) «Психологический подход к восприятию орнамента. Изопрактикум»;

2004. Фонд Маккартуров (Руководитель проекта) «Разработка артгерапевтического тренинга но групповой терапии (на основе материалов финно-угорского орнаментального стиля). Development of Arttherapeutic Program for Therapy (based on material of Finno-Ugrian style)»;

2005. РГНФ, проект № 05-06-06049a (Руководитель проекта) «Психологический подход к восприятию орнамента (психологический портрет)».

Основные теоретические положения, анализ, эмпирические данные базируются на накопленном автором материале с 1972 по настоящее время и отражены в 5 авторских монографиях, в 1 коллективной, в 1 учебно-методическом пособии, в 3-х программах изодеятельности артгерапевтического направления, в более чем 80 публикациях автора в различных изданиях, в том числе в 20 публикациях в изданиях, рекомендованных ВАК РФ. Основные положения диссертационного исследования докладывались и напечатаны в сборниках материалов международных, всероссийских и научно-практических конференций: Москва (2001, 2003, 2006, 2007), Санкт-Петербург (2002, 2003,

2005), Томск (2004), Пермь (2005), Инза (2004, 2006), Самара (1997 - 2002, 2004 - 2007, 2012, 2013), Саранск (2005, 2008, 2013, 2014), а также в материалах Конгрессов этнографов и антропологов РФ: Саранск (2007), Оренбург (2009), Петрозаводск (2011), Москва (2013).

Структура работы подчинена логике, обусловленной целями и задачами работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, девяти параграфов, заключения, приложения объемом 288 страниц, и библиографии из 474 наименований на русском и иностранных языках.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность, концепция и степень научной разработанности. Определяются гипотеза, объект, предмет, цель и задачи исследования, рассматриваются теоретико-методологические основы диссертации, обосновывается научная новизна и личный вклад исследователя, формулируются основные положения, выносимые на защиту, рассматривается теоретическая и практическая значимость.

В первой главе «Ритуал как совокупность знаковых систем культуры» анализируются ритуалы культуры как наиболее значимые формы социального поведения, свойственные человеческому обществу. Даны знаково-символические характеристики ритуалов, излагаются наиболее общие структурные понятия семиотики культуры как знаковой системы,

В первом параграфе «Ритуалы культуры в единстве мифа, знака и символа» автор рассматривает ритуал как исторически сложившуюся форму «символического поведения» (В. Г. Николаев). В XIX - XX вв. при изучении ритуала были споры о взаимоотношении ритуала и мифа. Одни антропологи отстаивали первичность ритуала и рассматривали миф как его закрепление, объяснение, рационализацию (Э. Р. Лич, У. Робертсон-Смит,). Другие указывали первичным «мифологическое и религиозное разыгрывание» (Д. Гаррисон, Д. Гуди, Б. К. Малиновский, Э. Б. Тайлор). В настоящее время ритуал и миф изучаются как две формы выражения одной и той же символики, которая

содержится в культурно-историческом контексте человечества, а также в когнитивной сфере (духосфере) каждого человека.

Метаязык и основная форма антропологического кодирования культурной деятельности - это форма мифологического мышления человека. В ранних культурах миф рассматривается как код верований, защиты и действенной ритуальности, где миф исполняет незаменимую функцию: он выражает, возвышает и кодифицирует верования, налагает моральные принципы, гарантирует действенность ритуальной церемонии, предлагает правила практической жизни.

Ритуал рассматривался как символ социальных отношений, обращенный к священным объектам (Э. Гоффман, Д. Э. Дюркгейм, К. Леви-Стросс, Д. Лич). В контексте этологии (К. Ц. Лоренц), ритуалы соотносятся с моделями поведения для выполнения функции контроля агрессивности и консолидации в группах; формирования системы культурных символов (И. Эйбл-Эйбесфельдт); «модели поведения» (К. Г. Юнг): «если архетип является коллективным бессознательным человечества», то и структура, и проблема функционирования, и семантика, и типология архетипов ритуального поведения имеет глубокие корни в истории культуры. Ритуал традиционной культуры (знаково-символический ритуал) исследовали как социальную модель А. К. Байбурин, Г. А. Левинтон, Ю. М. Лотман, В. Я. Пропп, В. Н. Топоров, Т. В. Цивьян.

Материальные предметы культуры, артефакты и выработанные, сложившиеся в процессе их создания навыки, техники исполнения, направленны на удовлетворение различных потребностей общества. Сознание человека, обладая символопорождающей функцией по обобщению природных форм и созданию новых, являет миру так называемые символаты как закономерности культуры: геометрический принцип культуры и такие, как равенство, симметрия и равновесие, симметрия и покой; ассимметрия и подвижность; абсолютный порядок и абсолютный беспорядок с хаосом, недифференцированность. Дифференциация осуществляется посредством ритуала через организацию упорядоченного беспорядка.

Д. Э. Дюркгейм разработал подходы к классификации ритуала, поскольку его философско-аитропологическая концепция была основана на представлении о человеке как двойственном существе, в котором взаимодействуют и борются индивидуальное начало (то есть, потребности, импульсы его биопсихической природы) и социальное начало (то есть - правила, нормы, ценности, символы). В этой концепции — «индивидуальное» в человеке нуждается в «социальном» регулировании, в первую очередь по отношению к «священным объектам». К. Леви-Стросс изучал ритуал как «язык» или знаковую систему. Ф. де Соссюр отметил, что знак есть имеющее структуру целое, это целое состоит из означаемого и означающего, а связь между ними фиксируется только обществом вне зависимости от «вещества» и формы знака. Теоретики предлагают разные формы интерпретации знака. Знак — стимул, в схеме «стимул - реакция» — у бихевиористов. Знак - символ бессознательных влечений — в психоанализе. Знак — сигнал, носитель социальных отношений — в символическом интеракционизме. Знаки и символы, замещая реальные действия, пронизывают созданную человеком культуру. Знаковость может быть определена как нарушение естественного (привычного) порядка вещей: природа сама по себе есть нечто безразличное. Ритуал нарушает это первоначальное безразличие, становясь семантической «точкой», генерируя новые значения, наполняет бытие смыслом. С того момента, как человек начал совершать ритуал, моделируя «естественные явления», он перестал быть «естественным», начав свое существование в историческом «инобытии». Именно ритуалу суждено было стать почвой, на которой зародились и/или совершались процессы онтологизации, персонализации, субъективации, семиотизации, историзации. Прорыв в знаковое пространство культуры — это движение от природы к культуре, от «естественного» к «искусственному» (В. Н. Топоров)11.

Во втором параграфе «Исследование семиосферы ритуалов в целостности прошлого-настоящего-будущего» диссертант изучает те

11 Цит. по: Маковский, М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов / М. М. Маковский. — М.: Гуманитарный издательский центр «Владос», 1996. — 416 с.

феномены (отражающие человека), которые в культуре существуют в знаково-символической форме, как «семиосфера» (Ю. М. Лотман), «ноосфера» (Т . де Шарден, В. И. Вернадский), «когитосфера», «духосфера» (В. П. Зинченко), где символы «сшивают» прошлое, настоящее и будущее, создавая континуум целостности. Соглашаясь с А. К. Байбуриным, что «принципиальное сходство ритуалов культуры» в системе знаковых средств, которые имеют архиважные функции и организуют внешнее по отношению к человеку, но внутреннее по отношению к культуре поле, обеспечивая единство культурно-исторического контекста. Универсальную знаково-символическую программу в культуре отмечают Л.А.Абрамян, Б. М. Бернштейн, В.В.Иванов, Ю. М. Лотман, Э. С. Маркарян, Д. М. Сегал, В. Н. Топоров, и др., а также R. Davis, Е. Dürkheim, М. Eliade, А. R. Radcliff-Brown, R. А. Rappaport, W. Е. Н. Slanner, и др.

В культурной деятельности человечества «необходимость выработки стабильных долговременных средств коммуникации»12 (Б. А. Фролов) становится в целом, основой для знака и символа. Символизация знака есть результат природопользовательских навыков человека и его «ручного труда». В этом контексте ритуалы, обычаи, традиции, обряды являются синонимичными понятиями в культуре, отражая социальные действия человека, как на уровне выражения, так и на уровне содержания. Ритуалы обеспечивают наиболее важные жизненные функции по сохранению социума, поэтому имеют общие закономерности. А. К. Байбурин пишет: «... различия, всевозможные инновации и модификации, как правило, затрагивают лишь поверхностные уровни ритуала (относящиеся к плану выражения), в то время как глубинные, содержательные, археотипические схемы отличаются поразительной устойчивостью и единообразием»13. «Устойчивость и единообразие» ритуалов как форм социальной организации людей составляет интегрирующий потенциал ритуала. В культуре такие ипостаси жизненно важных циклов человека, по мнению

12 Фролов, Б. А. Предыстория символа / Б. А. Фролов // Этнознаковые функции культуры -М.: Наука, 1991.-С. 86.

Байбурин. А. К. Ритуал в традиционной культуре: Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов / А. К. Байбурин. - СПб.: Наука, 1993. - С. 5.

А. К. Байбурина, «жестко» ритуализованы (как формы поведения индивида в социуме во всей системе социальных ролей) и призваны оберегать жизнь, как социума, так и индивида, предписывают социально одобряемые формы поведения, сохраняя ритуальную целостность во времени и пространстве. Такая целостность обеспечивается знаково-символическими феноменами культуры, где значения «свернуты в символы» (А. Ф. Лосев), образуя семиосферу, как неисчерпаемый знаково-символический ресурс человечества, а по мере восприятия, оценки и понимания культуры, «символы разворачиваются» и постигаются, инициируя сознание человека в культурно-исторический контекст.

В третьем параграфе «Знаково-символическое пространство в границах ритуала» диссертант подчеркивает, что ритуал - это сложный комплекс культуры, и он значим, прежде всего, в знаково-символической форме.

Поле знаково-символического языка человека, как орнамента является самостоятельным «пейсмейкером» культуры, существующим во времени и месте проведения ритуала, например, в форме ритмичного танца, а также любого согласованного движения многих людей в одном ритме. Сам ритуал, а также и межритуальные промежутки времени содержат орнамент, имеющий в разное время одни и те же функции — соединить всех вместе (социальная функция) и ввести индивида (привлечение и усиление когнитивного ресурса) в социум. Орнаментальный язык в знаково-символической проекции действий человека, по определению, имеет ритуальные функции: в целом — антропейные, то есть охранительные и обереговые, но вместе с тем, орнамент, как знаково-символическая программа, моделирует сам ритуал, соединяя коллективные усилия, например, в сложном обрядовом танце.

В промежутках между ритуалами орнамент моделирует сам ритуал и существует как граница ритуала, выполняя функции закодированного знаково-символического языка (магического), а в целом, силового поля между различными циклами ритуалов, как знаково-символическое замещение прагматики ритуала (например, обереговые узоры на ритуальной одежде, охранительные символы дома-избы-жилища человека; декоративно-прикладное

искусство жизни и быта человека — вещи и предметы быта; охотничий, земледельческий и вообще трудовой инвентарь). В социальном плане это обозначается, по нашему мнению, как «знаковый посев символа» по охране границ, определенных ритуалом.

С. А. Арутюнов, А. К. Байбурин, С. Н. Булгаков, Е. А. Калужникова, Л. А. Конева, О. С. Климков, В. Ю. Лебедев, А. Г. Сулейманян рассматривают ритуал и как средство формирования произвольных действий в периоды инициации. А. К. Байбурин, Ю. М. Лотман, Б. А. Фролов, К. Г. Юнг вычленяют компоненты ритуальности знаково-символического пространства. Концентрация ритуальных действий обеспечивается символами, поэтому ритуалы — целые комплексы символов в действии. Символическое поле ритуалов имеет характеристики «психологического принуждения» (Ю. М. Лотман) и «ускоренности бытия» (Л. А. Карнацкая, В. Ф. Петренко). Ритуалы и символы включены в традицию, являются ее векторами в стремлении обеспечить формальную преемственность в постоянно идущем процессе «сверхдетерминации символов» (Б. Дешарне, Л. Нефонтен).

Знаки и символы орнамента, отражая человека в структуре ритуала (в связи с заместительной практикой совершения ритуала не с реальным действием в событии, а в его знаково-символической ипостаси) реализуются в ритмическом повторении «ритуальной схемы», что и самореализует «геометрический принцип» орнаментальных символов. «Граница ритуала», время проведения самого ритуала, пространство, включенное в ртуал, «повышают его семиотичность» и символичность пограничных областей в период защиты ритуального пространства. Это происходит в процессе ритуала или между ритуалами. В этом контексте орнамент — знаково-симвапический язык структурирования ритуальных схем, знаково-символический план, «когнитивная карта», присущая не только миру людей: пространство ритуала и между ритуалами в замкнутом поле, в ритме соединение одного со всеми, соединение различных типов движений; танец, часто по кругу; круг как замкнутая или разомкнутая граница; шаг вперед или назад как заступ границы;

звук в различных тональностях и др. Действия направлены на создание пространства постепенного символического погружения в ритуальные циклы перехода границ — «своего в чужое и обратно», закрепляя такие границы достижением обусловленного символа.

Орнамент реализует ритуальные функции в «знаковом посеве символа» по охране границ ритуалом, в закодированном магическом, силовом поле в знаково-символическом замещении ритуала. Орнамент, как процедура ритуальной защиты вещи, предметов быта, охотничьего, земледельческого и трудового инвентаря обозначает и кодирует границу «своего» пространства человека — его рода или собственности. На границе «своего» представления о «чужом» резко актуализируются, что влечет за собой «повышение семиотичности пространства» (А. К. Байбурин)14. Вместе с тем, маркирование места проведения ритуала, а также и его граница, перемещаются в ходе проведения ритуальной практики. Как отметил В. Н. Топоров, «противонаправленность границ» реально и прекрасно совмещается, поскольку в них обыгрываются оба свойства границы - отделять части пространства и обеспечивать регламентированную связь между ними. Отсюда и характерная двойственность действий, ориентированных как на разделение, ограничивание, так и на соединение, установление связи. Тема разграничения находит свое выражение в таких действиях, как обходы своей территории (дома, двора, селения), выжигание крестов на дверях, окнах, воротах. Знаки и символы, заменяя реальность, соотносимы с ритуальными формами поведения человека и отражения, в той или мере, вещного мира, а знаково-символический архетипический ритм закрепляет поведенческие паттерны в ритуале путем повторения архетипа. Таким образом, в первой главе диссертации развернут для изучения феномен ритуалов человека в культуре в совокупности знаковых систем.

Во второй главе «Орнамент как знаково-символический язык интерпретации ритуалов культуры» рассматривается знаково-символический язык человека в ритуалах культуры. Углубляются основные составляющие

14 Байбурин, А. К. Ритуал в традиционной культуре.... - С. 185.

орнамента как знаково-символического языка интерпретации ритуалов культуры, его методология, прагматика, стилистика, синтаксис и другие выразительные средства.

В первом параграфе «Методология и прагматика языка орнамента» автор выделяет и сопоставляет методологию и прагматику орнамента, с одной стороны, и знаковые системы культуры, с другой. М. М. Бахтин указывал, что вообще «есть общая логика знаковых систем, потенциальный единый язык языков»15, который и присущ, собственно, знаково-символической картине мира человека. В таком случае, смыслопостигаемость мира вырастает из «перцептивности», то есть оснащения процесса жизнедеятельности человека определенными материальными знаками, которые скорее «символы языка»10. В диссертации акцентируется важная мысль М. М. Бахтина: «Каковы бы ни были эти смыслы, чтобы войти в наш опыт (притом социальный опыт), они должны принять какое-либо временно-пространственное выражение, то есть принять знаковую форму, слышимую и видимую нами (иероглиф, математическую формулу, словесно-языковое выражение, рисунок и др.). Без такого временно-пространственного выражения невозможно даже самое абстрактное мышление»17.

Как было установлено, знаково-символическая прагматика обеспечивает жизненно важные цели и функции по сохранению жизни индивида и социума, то есть то культурное поле, где символы и создают континуум целостности (помимо семиосферы, это рассматривается как ноосфера, когитосфера, духосфера). Сама жизнедеятельность индивида в социальном плане сопряжена с ритуалами, где обеспечивается стереотипизация его поведения: рождение, рост и развитие человека, его инициация, переход в различные возрастные и социокультурные образования и группы («свои» - «чужие»). Стереотипизация создает устойчивость культуры, а также отражена знаково-символическим

15 Бахтин, М. М. Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук,- СПб' Азбука, 2000.-С. 303.

16 Бахтин, М. М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет - М ■ Худ лит 1975.-С. 148.

17 Там же.-С. 405.

языком орнамента в непосредственной прагматике по замещению самих ритуалов, обычаев и других поведенческих паттернов, превращая пространство жизнедеятельности человека в искусство и декоративно-прикладное творчество бытования орнамента, где каждый человек вправе не расставаться с ним в своей повседневности.

Науки о человеке, не обошли орнамент вниманием в попыгке описать его как неисчезающий феномен человечества, но в равной степени ускользающий, поскольку он объемлет культуру, но отражает, прежде всего, самого человека. Всеобщность орнамента, его всепроникаемость изучается не только как народное искусство, но и через призму методологии разных наук: атрибутивная практика по восстановлению времени создания предметов искусства, исторических и археологических памятников, а также как метаязык. В орнаменте как метаязыке, обнаруживаются параллели — с кристаллическими (Г. Вейль, В. А. Ганзен), «квазикристаллическими» (В. М. Таланов)18, математическими (П. Валери, О. Шпенглер), «фрактальными» (Б. Мандельброт, P. Lu, Р. Steinhardt) и другими закономерностями природы в целом, в том числе «волнового генетического кода» (П. П. Гаряев) и процессов жизни на земле. Осмысление результатов современных, в том числе когнитивных подходов к исследованиям, анализ эмпирических данных и дальнейшее развитие теоретических исследований позволяют систематизировать как историко-культурный материал, так и прикладные исследования, реализованные деятельностью человека в культуре и искусстве, а также «визуальной» (Е. Ю. Ежова)19 коммуникации.

В логике осмысления ценностей культуры, изучая знаково-символический феномен орнамента, как язык homo sapiens, расширяем рамки соотносимое™ общего и индивидуального в человеке, поскольку изучаем «главную категорию культуры», которой «является сам человек» (Н. И. Воронина) . Это

18 Таланов В. М. Возможен ли универсальный метаязык культуры? / В. М. Таланов. Юж-Рос. гос.нолитехн. ун-т имени М. И. Платова. - Новочеркасск: ЮРГПУ (НПИ), 2013. - 88 с. " Ежова Е. Ю. Специфика художественного образа в визуальной культуре. Человек в мире культуры: пространство и время современности: материалы VIII Международного философско-культурологического симпозиума. —Рязань, 2013. -303 с.

Воронина Н. И. Теоретическая культурология.....- С. 7.

обстоятельство вводит в культуру методологию, которая опирается на различные науки, изучающие как фактологию, так целостность феномена человека -биологического и социального одновременно: Г. В. Акопов, В. П. Бранский, Е. Е. Вахромов, А.А.Воронин, Г. С. Кнабе, А.В.Костина, А.Ф.Лосев, И. Г. Петров, В. Ф. Петренко, Н. В. Поддубный, Б. А. Рыбаков, Ю. В. Филиппов, М. И. Чурносов и др.

Таким образом, единая когнитивная природа человека в его культурной истории самоопределяет формы его внутренней «экзистенции» по восприятию, оценке и пониманию символов культуры, которые имеют исторически сложившийся конвенциальный характер. То есть сознание человека, обладая символопорождающей функцией, возникающей на основе его собственных когнитивных процессов, отражено в культуре как знаково-символическая прагматика языка его сознания. Социальное же поведение, как можно предположить, имеет различные ориентиры, которые отделены от человека в знаково-символическое пространство культуры. Знаки и символы, находясь вне человека, тем не менее, участвуют в его жизнедеятельности в непосредственных процессах коммуникации с другими людьми. Отражение таких культурных ориентиров происходит во внутреннем мире человека. По мысли В. Н. Топорова, там и происходит переработка первичной информации с помощью знаковых средств, то есть, своеобразное «удвоение» мира», и «появляется образ мира», который воплощен в самых различных фактах поведения, а также результатах деятельности человека в культуре.

Восприятие, оценка и понимание, хранение, дезархивация, трансляция, обмен, «то есть процедуры кодировки, интерпретации», а также и ЕТрукТуриралание материальной культуры, как средства коммуникации в культурно-историческом времени и пространстве, проходит различными путями ее изучения (в процессе анализа и синтеза фактов, и явлений культуры, артефактов искусства). Вместе с тем, познание реализуется как социокультурная адаптация, инициация молодых поколений в культуру. Известны также различные формы аккультурации, культурной диффузии,

развития духовных потребностей, изучения архетипов, естественных и искусственных языков, знаков и символов в культуре (иероглифов и пиктограмм, инверсивных и инкультурационньгх процессов, мифологии, обрядов, обычаев, традиций и ритуалов), а также и художественно-исторического познания мира в форме изучения культурно-исторического контекста человечества. Рассматривая многообразие культурно-исторического контекста, как принципа культуры и определяем «проблему границ этой области» (М. М. Бахтин), так называемые методологические константы и прагматику орнамента (то есть связь с адресатом при его восприятии, оценке и понимании, а также интерпретации), как знаково-символического языка ритуалов культуры.

Во втором параграфе «Стилистика и синтаксис языка орнамента» исследуется функциональная широта стилистики орнамента, поскольку через его особенности отражается человек в каждое историческое время. Число стилей и направлений орнамента огромно. Ключевой признак, позволяющий группировать произведения по стилям, обусловлен единым принципом художественного мышления. В. Г. Власов выделяет три комплекса стилей в искусстве:

1) Конструктивные (от лат. сопз1гис!ю — построение) представляют собой начальную, но сложившуюся, в отличие от архаической, форму выражения определенного архетипа художественного мышления. В «конструктивных художественных произведениях функция выражена во внешней форме, характеризуется тектоничностью, ясностью членений, простотой, уравновешенностью, симметрией, мерностью»21.

2) Деструктивные (от лат. с!е.игисйо - разрушение) «уже не способны вместить чрезмерно усложнившееся содержание. Их характеризует атектоничносггь, динамика, алогичность, иррегулярность»22.

21 Власов, В. Г. Стили в искусстве / В. Г. Власов // Словарь. Архитектура. Графика. Декоративно-прикладное искусство. Живопись. Скульптура. - Том 1. Стиль. Стилизация [Электронный ресурс] - Режим доступа: 1|Пр://\\лул\,.Ь00к5Ле.гиД0саИх1/у1а/50уЛпс1ех.Ьдп

22 Там же.

3) Заключительная стадия стилеобразования в культуре -«орнаментальная (от лат. огпатепШт - внешнее украшение, снаряжение, наряд, убранство) - отличается окончательным разрывом между формой и содержанием, <...> самостоятельной жизнью формы, становящейся рудиментом предвещающим рождение нового стиля»23, то есть орнамент, как предвестник, отражает процесс стилеобразования.

В семиологии (греч. (гпр£1сотисг|, от др.-греч. отщешу- «знак, признак») и семиотике при исследовании свойств знаков и знаковых систем в естественных и искусственных язьжах выделяют три основных аспекта изучения знака и знаковой системы:

1) синтаксис (синтактика) — изучает внутренние свойства систем знаков безотносительно к интерпретации;

2) семантика — рассматривает отношение знаков к обозначаемому;

3) прагматика - исследует связь знаков с «адресатом», то есть проблемы интерпретации знаков теми, кто их использует, их полезности и ценности для интерпретатора. Отражая человека, а также картину мира человека конкретного времени в истории культуры, орнамент как знаково-символический язык представляет собой «конденсатор» основополагающих свойств знаково-символического языка и проводит: 1) признаки художественного стиля через внутренние свойства знаков (синтаксис); 2) отражение человека в зиаково-символическом языке орнамента (семантика); 3) интерпретацию человеком своего культурного действия через значение знаков и символов при их восприятии, оценке и понимании (прагматика).

В третьем параграфе «Тезаурус интерпретации ритуалов языком орнамента» автор представляет идеографический словарь, в котором показаны семантические отношения (родовидовые, синонимические и др.) между лексическими единицами и системными дескрипторами, которые описывают различные стороны орнамента как знаково-символического языка. Основные смысловые понятия, которые заключены в знаково-символический язык

Власов, В. Г. Стили в искусстве.....

орнамента: знак; символ, ритм. Вместе с тем, существуют «различия между знаком и символом» что «определяется степенью значимости обозначаемого и символизируемого предмета» (А. Ф. Лосев). Существует знак и сам по себе, но предполагая наличие соответствующего символа. «Символ не просто обозначает бесконечное количество индивидуальностей, но он, символ, и есть «закон их возникновения, в которых везде идет речь об отношении общего и индивидуального...»24. То есть в орнаменте представлены как знаки, так и потенциальные символы, «рождение» которых подкрепляется ритмом орнамента.

Ритм - это возможность найти сходное в различном и определить различия в сходном (В. П. Руднев). Ритм как понятие порождает множество синонимов: «альфа-ритм, бета-ритм, биение пульса, биоритм, брахикардия, брейкбит, гамма-ритм, джаз-ритм, каданс, пульс, размеренность, сердцебиение, такт, тета-ритм, ход, хук, чередование...»25 — о музыкальных синонимах жизни. Наиболее утонченно ритм проявляется в искусстве как одно из средств формообразования, основанное на закономерной повторяемости в пространстве или во времени аналогичных элементов, отношений через соизмеримые интервалы. Ритм выполняет функцию расчленения и интеграции эстетического впечатления. Категория ритма в искусстве тесно связана с категорией метра, выражающей упорядоченность, в основе которой лежит соблюдение меры. Это язык, схема или художественная норма для любой системы повторов в любом виде искусства. В тех видах и жанрах искусства, в структуре которых, прежде всего, моделируются человеческие идеалы, чувства, настроения, например, в архитектуре, орнаменте, музыке, танце, поэзии, а также и в литературоведении сложилась относительно устойчивая, традиционная система ритма основных ритмических фигур или ритмического фона. Многообразие культурно-исторического контекста, который насыщен «орнаменталыюсгью речи»

24 Лосев, А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство.....— С. 108 — 109.

ъ Руднев, В. П. Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты / В. Г1. Руднев. - М.: Изд-во «Аграф», 1997.-384 с.

(Д. С. Лихачев), позволяет ввести тезаурусный подход (О. М. Буранок26, И. В. Вершинин, Вл. А. и Вал. А. Луковы) к анализу текста и контекста, что дает возможность выявить определенные закономерности и сравнивать выявленные тезаурусные единицы культуры, которые соотносимы с орнаментом в целом. При анализе текстовых дескрипторов, например в литературоведении, где тезаурусный метод является очень чувствительным аналитическим инструментом, что позволяет отследить стилистические трансформации, а также ритмические и другие закономерности, как в языке самого автора, так и его произведения. В применении к орнаменту (при построении словаря его тезауруса) как знаково-символического языка человека, анализу подвергаются соотносимые с ним понятия, например: знак; символ; «символ вещи»; «архетип»; «пейсмейкер», «сигнификация»; «прецедентные тексты»; «мифы творения»; «орнаментальность речи», «плетение словес»; «орнамент облекает наглядностью некие мировые формулы бытия»-, «воображение знака»; «знаково-символические программы поведения»; «символика архетипических образов бессознательного - геометрические формы»; «культурные универсалии»; «фрактал»; «мозг, разум, поведение»; ритм, знаково-символический ритуал и др. При этом общими принципами такой формализации являются: ритм, цикл, повтор, структура, форма и другие единицы и «порции»: гештальты, перцепты, фреймы, а в целом, орнамент (как знак и символ культуры) - полимодальный, антропологический и знаково-символический язык интерпретации ритуалов.

Вместе с тем синонимический ряд, при описании орнамента как знаково-символического языка, может быть и продолжен. По словам С. А. Есенина, «Орнамент - это музыка. Ряды его линий в чудеснейших и весьма тонких распределениях похожи на мелодию какой-то одной вечной песни перед мирозданием. Его образы и фигуры какое-то одно непрерывное богослужение живущих во всякий час и на всяком месте. Никто так прекрасно не стался с ним, вкладывая в него всю жизнь, все сердце и весь разум, как наша древняя Русь, где

26 Буранок, О М. творчество Феофана Прокоповича и русско-зарубежные литературные связи первой половины XVIII века: автореф.дис. ...докт.филол.наук: 10.01.03; 10.01.01 / Буранок Олег Михайлович. — Самара, 2013.-51с.

почти каждая вещь через каждый свой звук говорит нам знаками о том, что здесь мы только в пути...>>27.

П. Валери замечает, что орнаментальная концепция соотносима с искусствами как математика с науками. О. Шпенглер развивает аналогию — воля к форме всякой математики отличается от чисто научных намерений физики и химии, сближая ее с изобразительными искусствами. Элементы математики мертвые числа и они не являются эмпирической действительностью, но соотносятся с «чистой формой протяженного, как линия орнамента, или музыкальная гармония»28.

То есть орнамент, ко всему прочему, еще и универсальный принцип, который позволяет группировать антропологическое содержание культуры — ее текстов и контекстов, а также создавать тезаурусное описание феноменов культуры и человека, всякий раз соотнося их с его целостностью.

В третьей главе «Орнамент в самондентификации» рассматривается самоидентификация как основополагающая категория «обретения своего актуального бытия» (Г. С. Кнабе). Каждый человек, реализуя свою идентификацию и этноидентификацию, находится в процессе «постоянного возобновления выбора», — это продолжающийся поиск диалога. В главе обосновывается культурная самоидентификация человека в процессе знаково-символического ритуала путем самоопределения знака и символа как знаково-символических моделей орнамента, которые при его восприятии, оценке и понимании являются его психосемантикой. То есть — для целей коммуникации каждый человек использует «свой» орнамент, тем самым вступая в диалог с другими людьми в поисках «референтной группы» — «своих».

В первом параграфе «Антропологический код орнамента» автор анализирует «антропологический след человека» в природе, образующий конвенциальное поле культуры, которое кодируется самим человеком и для

27 Есенин, С. А. Ключи Марии / С. А. Есешш // Есешш, С. А. Полное собр. соч.: в 7 т. (9 кн.). -Т.5. - М.: Наука, Голос, ИМЛИ РАН, 1995 - 2002. - С. 74 - 75.

28 Шпенглер, О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. 1. Гештальт и действительность / О. Шпенглер; пер. с нем., вступ. ст. и примеч. К. А. Свасьяна. — М.: Мысль, 1998.-С. 357-358.

человека. По мнению У. Эко, «...мы не случайно заговорили об антропологическом «коде», поскольку культурный след человека уже оказывается кодифицированным и, следовательно, сведенным к феноменам культуры»29. Орнамент - феномен культуры из класса символизированных предметов и явлений. До сих пор «... символизированные предметы и явления изучались и обозначались не сами по себе, в зависимости от присущих им свойств, а лишь в определенных контекстах»30, - утверждает основоположник культурологической концепции изучения феноменов культуры Л. А. Уайт. Однако обратим взгляд на самого человека, творца всей культуры, который обладая символопорождающим сознанием, являет миру символаты культуры, отражающие, прежде всего, самого человека. Именно человек оставался вне анализа языка антропологического знаково-символического поля ритуалов, которое он создал в культуре и искусстве.

С. С. Аверинцев замечает, что «по символу опознают и понимают друг друга "свои"». Сама внутренняя, то есть «смысловая структура символа многослойна и рассчитана на активную внутреннюю работу воспринимающего»31. П. Флоренский проводит линию по взаимосвязи символа и его непосредственной роли в орнаменте. «Орнамент отнюдь не беспредметен, т.е. лишен антиномичности, свойственной символу, но напротив - значительно усиливает противоречие между композицией и конструкцией и тем в высшей мере напрягает антиномический тонус между изображением и изображаемым» . И что особенно подчеркивает автор, упрочняя нашу исследовательскую мысль - «орнамент философичнее других ветвей изобразительного искусства, ибо он изображает не отдельные вещи, и не

29 Эко, У. Отсутствующая структура. Введете в семиологию / Умберто Эко // Библиотека «Исследователь» [Электронный ресурс] - Режим доступа: Iittn:/Avww.ligis. ru/librari/832.hlm

Уайт, Л. А. Понятие культуры .... [Электронный ресурс] - Режим доступа: http:// lib.uni-Jnbna.ru/search/liles/pliil ant cult1/~nhil ant cultl.htm#11

Аверинцев, С. С. Символ / С. С. Аверипцев // София-Логос. Словарь 2-е испр изд - К ' Дух Штера, 2001.-С. 156-157.

Флоренский, П. А., священник. Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии / П. А. Флоренский; сосг и общ. ред. игумена Андроника (А. С. Трубачева); игумен Андроник (А. С. Трубачев). - М.: Мысль, 2000. - С. 160.

частные их соотношения, а облекает наглядностью некие мировые формулы бытия» (П. Флоренский).

П. М. Кожин предлагает исходить при оценке орнамента из трех критериев: 1) «построение орнаментальной композиции и соотношение ее частей»; 2) смысловое содержание орнамента; 3) чувственное его восприятие. Этими общими принципами и «определяются задачи теоретического исследования орнамента»33.

Вместе с тем, по мнению диссертанта, поскольку наивысшими из когнитивных процессов и способностей самого человека (которые и выделяют его из биологического ряда в «homo sapiens», то есть, в человека разумного) есть его сознание и язык, то и рассматривать феномены культуры, прежде всего, необходимо:

1) путем анализа наследованного от предков сознания человека (в филогенезе и онтогенезе) с присущими ему когнитивными процессами (способностями, восприятием, представлением, воображением, памятью и др.);

2) путем изучения языка как знаковой системы, которая имеет как вербальные, так и невербальные составляющие — то есть символы и знаки культуры и искусства.

Семиосфера Ю. М. Лотмана как объяснительный принцип существования прошлого-настоящего-будущего подготовила и обозначила для нашего исследования проблему единого знаково-символического континуума, контекста, а также и конвенциальности языка орнамента, в полной мере. Еще ближе и полнее к знаково-символической семантике, информационной прагматике, подошла практика использования в жизнедеятельности компьютерного алгоритма. Он предполагает антропологический код, где мы усматриваем начало нового направления, впервые обозначенного в культуре — знаково-символический язык современной цивилизации. Это, по мнению автора, способствует введению в научный оборот, а также изучению, еще не

33 Кожин, П. М. О древних орнаментальных системах Евразии / П. М. Кожин // Эпюзнаковые функции культуры. -М.: Наука, 1991.-С. 129.

осознанного в полной мере знаково-символического языка самого homo sapiens в процессах инициации его сознания в культуру, а также адаптации новых поколений в культурно-исторический контекст всего человечества с благородной миссией сохранения многообразия культуры.

Во втором параграфе «Импульсы этногенеза и самоидентификации в знаках и символах орнамента» диссертант рассматривает дифференцирующие и интегрирующие роли знака и символа культуры, импульсы этногенеза и самоидентификации. Большое значение для устойчивости развития этноса имеют не только численность этноса, но и его культура как «сложный комплекс, который у каждого этноса обладает некоторой конструктивной устойчивостью, -равновесием культуры» (С. М. Широкогоров)34. Орнамент в этом контексте выполняет не только стилистическую функцию культуры, но и маркирует различные социальные сходства и отличия: этнические, расовые, стратовые, тендерные, возрастные, профессиональные, личностные и другие конвенциальные атрибуты коммуникации. Культурно-антропологическое содержание истории позволяет проникать в непосредственное человеческое, «в знаках запечатлены познавательные возможности, другим методам исследования недоступные» (Г. С. Кнабе)35.

Семиосфера в континууме самореализации символа в культуре и этносфере каждого индивида соотносится с этническими и национальными особенностями самосознания образующихся этносов как отличий одних народов от других. В орнаменте важно обнаружить этнодифференцирующие и этноинтегрирующие функции как знаково-символические «границы» этносферы. Например, общий геометрический стиль орнамента балтийских и финно-угорских народов выявляет тесные взаимосвязи этих народов в древности. М. Гимбутас указывает, что у балтов «...погребальные лицевые урны украшались геометрическим узором и символическими сценами без какого-либо

34 Широкогоров, С. М. Этнос: Исследование основных принципов измерения этнических и этнографических явлений / С. М. Широкогоров. - Шанхай, J 923. - С. 63.

Кнабе, Г. С. Норма и символ / Г. С. Кнабе // Вопросы литературы. - 2006". - № 2 [Электронный ресурс] - Режим доступа: http:// magazines.rus.s.ni/voplit/2006/2/

орнамента»36. То есть, исследователь обращает внимание на то, что геометрический узор кодирует содержательную информацию, которая ничего общего с украшением не имеет, выполняя автономную функцию, и не смешиваясь с орнаментом-украшением. В древнем, а также в очень отдаленном от наших дней культурно-историческом контексте, «своеобразие символов во времени проследить сложно, но можно», — утверждает Г. Голан37.

Л. П. Артамошкина, В. А. Балашов, Н. Ф. Беляева, Л. Л. Добрачева, Н. Ф. Мокшин, Т. П. Прокина, Н. Е. Ревизова, А. Г. Свердлов, М. И. Сурина подчеркивают общий подход к орнаменту в рамках этнических общностей мордовского народа (мокша, эрзя)38. «Геометрический узор», который, в сущности, больше, чем геометрический орнамент, указывает на очень древние корни знаково-символического языка культуры всех финно-угров.

«...Импульсы (этногенеза) могут быть сознательными и эмоциональными, диктоваться личной волей индивида, традицией, принудительным воздействием коллектива, влиянием внешней обстановки географической среды и даже спонтанным развитием, а также поступательным ходом истории» (Л. Н. Гумилев)39.

Этнические и национальные орнаменты, которые, прежде всего, окружают человека в самом непосредственном приближении (одежда, интерьер, книги, произведения искусства и декоративно-прикладного творчества), тем самым участвуют в его жизнедеятельности, где, по словам Г. С. Кнабе, «община выражает здесь единый архетип внутреннего пространства, обжитой ячейки

40

существования» .

^ Гимбутас, М. Балты: люди янтарного моря / М. Гимбутас; пер с англ. С.Федоров. — М.: ЗАО Центрполиграф, 2004. - 240 с.

37 Голан, А. Миф и символ / А. Голан. — М.: Русслит; Иерусалим: Тарбуг, 1994. - 375 с.

^ Мордовский народный костюм: альбом / сост. и авт. текста: Т. П. Прокина, М. И. Сурина; сост. каталога: Л. П. Артамошкина, Л. Л. Добрачева, Т. П. Прокина, М. И. Сурина; худ. А. Г. Свердлов; цв. съемка Н. Е. Ревизова; карты и рис.: Т. П. Прокиной, М. И. Суриной; редкол.: Н. Ф. Мокшин (председатель), В. А. Балашов, Н. Ф. Беляева. - Саранск: Мордовское книжное изд-во, 1990. - 384 с.

",9 Гумилев, Л. Н. Этногенез и биосфера Земли / Л. Н. Гумилев. -М.: Мысль, 1991. -496 с.

40 Кнабе, Г. С. Воображение знака / Г. С. Кнабе // Избр. тр.: Теория и история культуры. - М.: РОССПЭН, СПб.: Летний сад, 2006. - С. 122.

По мнению Ю. В. Бромлея, «при всей значимости свойств, выделяющих каждый этнос среди других аналогичных общностей как целостной системы, остаются интегрирующие функции культуры. Лишите этнос внутренних культурных связей - и он неизбежно разрушится»'11. Самоидентификация как основополагающая категория «обретения своего актуального бытия»: «свое» и «мы», в которое встроено, в которых живет и реализует себя индивидуальное «я», всегда существовали как «структурно-целостные подразделения общества -род, племя, семья, клан, община, сословная группа, поколение, землячество», существовали «вместе с присущими каждому из них укладом, стилем, материально-пространственной средой»42, - замечает Г. С. Кнабе. То есть, каждый человек всегда находится в поиске своих, поскольку весь человеческий род многоэтничен.

В третьем параграфе «Семантика орнамента в семиотике культуры» диссертант рассматривает принцип семиосферы культуры, где культурное действие человека представлено и закодировано знаком и символом. Знаково-символические ритуалы и культурные коды регламентируют жизнедеятельность индивида и социума с древности. Ю. М. Лотман рассматривает культуру как генератор кодов, каждое явление находится на «пересечении семиотических процессов», культура заинтересована во множестве кодов, не может быть культуры, построенной на одном коде. Явления культуры - это разного рода коммуникативные механизмы, как разного рода языки.

«Семиотические коды - это язык, на котором история говорит с человеком, дух - с сознанием. Знак - модель и реальность очеловеченного мира»43, -утверждает Г. С. Кнабе.

По мнению Вл. А. Лукова, культура «выступает как история генезиса, развития и смены культурных парадигм», различных «картин мира» (что

41 Бромлей, Ю. В. Этнические функцни культуры и этнографии / Ю. В. Бромлей // Этнознаковые функции культуры.-М.: Наука, 1991. -С. 6.

Кнабе, Г. С. Местоимения постмодерна / Г. С. Кнабе // Чтения по истории и теории культуры. Вып. 40. - М.: Изд-во РГГУ, 2004. - С. 28.

Кнабе, Г. С. Знак и его свойства / Г. С. Кнабе // Избр. тр.: Теория и история культуры - М ■ РОССПЭН, СПб.: Летний сад, 2006. - С. 130 - 131.

фиксируется орнаментом в стилистической интерпретации культурных парадигм, - В.П.). Из «истории культуры вытекает, что художественная картина мира возникла намного раньше, чем научная (системно-логическая) картина мира» (Вл. А. Луков)44, «в момент возникновения явления оно уже содержит в свернутом виде свои наиболее фундаментальные характеристики»45. (Такие характеристики, по мнению диссертанта, и моделируются в орнаментальной культуре, они в ритмах орнамента своего стиля и являются во времени, до поры сохраняясь в свернутых программах знаков и символов, проникая в самые разные сферы, которые человек уже освоил, но пока не описал, поскольку еще не осознает, - В.П.).

В художественной картине мира содержатся те параметры культуры, которые из первоначальной синкретичности разовьются позже в языковую, научную, философскую и другие картины мира. Вл. А. Луков анализирует проблему тезаурусного описания осознанных картин мира, поднимая вопрос о соотнесенности общей культурной истории и индивидуальной картины мира человека. Сознание человека ориентировано на знаковость, перевод незнаковых форм в знаковые, которые есть и результат, и условие его жизнедеятельности в потоке состояний. Знаково-символический язык орнамента, его семантика — также и результат, и условие целостности культуры как знаковой системы, именно орнамент как символат сознания человека, не обретя своего тезауруса, сообщает ей «формулу бытия» (П. Флоренский), и для его «младенческого языка нет ничего невозможного» (О. Шпенглер).

В заключении обобщаются полученные результаты проведенного исследования, излагаются основные выводы, намечаются перспективы дальнейшей разработки поставленных проблем. Наиболее важными в исследовании представляются три вывода: орнамент как древняя форма коммуникации сохраняет сегодня свои этнодифференцирующие и

44 Луков, Вл. А. Субъектная культурология / Вл. А. Луков // Знание. Понимание. Умение: Электронный научный журнал. - 2008. - № 4 [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.zpu-ioumal.rU/e-zpu/2008/4/Lukov си1П1Го1оау

45 Там же.

этноинтегрирующие функции в культуре; орнамент как антропологический код человека в культуре, моделирует алгоритм деятельности человека в сложных информационных системах, сохраняя тем самым гуманитарное лицо нашей цивилизации и техносферы, а также «софиосферы - высшей из объемлющих планету духовных сфер», в ней и отражаются другие сферы, в которых пребывает homo sapiens: «биосфера, техносфера, семиосфера, идеосфера, психосфера, ноосфера»46. Знаково-символический язык сознания человека лежит в основе культуры, которая получена им от предыдущих поколений, воссоздана сегодня и далее передается по эстафете поколений своим потомкам, однако этот феномен еще не осознан как система, на которую Ю.М.Лотман обращал внимание как «систему в культуре, подобную биологической», создающую устойчивость развития и переход к софийной сфере жизнедеятельности человека.

Основные положения и выводы диссертации отражены в публикациях: Ведущие рецензируемые научные журналы ВАК:

1. Привалова В.М. Артгерапевтический комплекс на основе геометрических (финно-угорских) орнаментов // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Спец. вып. «Актуальные проблемы психологии. Самарский регион». - Самара, 2003. - С. 183 - 194 (1,5 п.л.).

2. Привалова В.М. Текст, контекст и семантика в истории орнаментальной культуры финно-угорских народов // Регионология: Науч.-публиц. журнал. -2008.-№3. —С. 324-331 (1 пл.).

3. Привалова В.М. Орнамент как антропологическая проекция в семантике геометрического орнаментального стиля (на материале значений символов при восприятии, оценке и понимании орнамента финно-угорских народов) // Известия Самарского научного центра РАН. «Педагогика и психология»,

46 Sophian disciplines, sophio-disciplines, от. греч. sophia - мудрость // Проективный философский словарь. [Электроипый ресурс] - Режим доступа: http://Drojeclive_philosophy.academic.ru/

«Филология и искусствоведение». -2008. — № 1.-С. 311-318 (1 пл.).

4. Привалова В.М. Акцентуация характера при восприятии, оценке и понимании геометрического орнамента // Известия Самарского научного центра РАН. - 2009. - Т. 11. - № 4. - С. 277 - 286 ( 1,25 пл.).

5. Привалова В.М. Символы культурно-исторического текста в динамике образовательного дискурса // Известия Самарского научного центра РАН. — 2009. - Т. 11. - № 4(2). - С. 550 - 553 (0,5 пл.).

6. Привалова В.М. Орнаментальная культура. Аналитический обзор символов и знаков геометрического орнамента в антропологической картине мира // Известия Самарского научного центра РАН. - 2010. - Т. 12. - № 3. - С. 255 - 263 (1,1 пл.).

7. Привалова В.М. Семантика орнамента в семиотике культуры (Антропологическая проекция ритуала в геометрическом орнаменте) // Известия Самарского научного центра РАН. - 2010. - Т. 12. - № 5. - С. 277- 283 (0,9 пл.).

8. Привалова В.М. Самооценка как психологический фактор отражающий восприятие, оценку и понимание геометрического орнамента // Известия Самарского научного центра РАН. - 2011. - Т. 13. - № 2. - С. 230 - 234 (0,6 пл.).

9. Привалова В.М. Обусловленность орнамента как знаково-символического ритуала в культуре // Известия Самарского научного центра РАН. — 2011. — Т. 13. -№2(4).-С. 1001-1010 (1,25 пл.).

10. Привалова В.М. Известия Самарского научного центра РАН: гуманитарное научное направление // Известия Самарского научного центра РАН. - 2011. - Т. 13. - № 2(6). - С. 1273 - 1275 (0,4 пл.).

11. Привалова В.М. Реализация культурного ритуала в материале орнамента // Регионология. Научно-публицистический журнал. — 2011. — № 3. — С. 347 — 351 (0,25 пл.).

12. Привалова В.М. Самоидентификация в контексте орнамента - восприятие, оценка и понимание символа // Известия Самарского научного центра РАН. -2012. - Т. 14. - № 2(2). - С. 537 - 546 (1,25 пл.).

13. Привалова В.М. Символ и его самоопределение в процессе восприятия,

оценки и понимания орнамента // Известия Самарского научного центра РАН. -2012. — Т. 14.—№2(4). —С. 1085 - 1095 (1,4 пл.).

14. Привалова В.М. Когнитивные предпосылки орнаментальной культуры как знаково-символического ритуала // Известия Самарского научного центра РАН. — 2012. — Т. 14. — № 2(5).-С. 1331 -1339(1,1 пл.).

15. Привалова В.М., Нагорнова H.A. Способы саморегуляции в системе народных средств психотерапевтического воздействия // Известия Самарского научного центра РАН. - 2013. - Т. 15. - № 2. - С. 142 - 147 (Авторский вклад -0,4 пл.).

16. Привалова В.М. Когнитивные модели и коды культуры и искусства. Созерцание. Восприятие. Представление // Известия Самарского научного центра РАН.-2013.-Т. 15.-№ 2.-С. 270 - 275 (0,75 пл.).

17. Привалова В.М. Антропологический код и полимодальность орнамента // Известия Самарского научного центра РАН. - 2013. - Т. 15. - № 2(2). - С. 526 -533 (1,0 пл.)

18. Привалова В.М. Орнамент как интерпретация знаково-символического ритуала в методологии исследования семиосферы/когитосферы/духосферы культуры и искусства // Известия Самарского научного центра РАН. - 2013. -Т. 15. — №2(4). — С. 1116-1123(1,0 пл.).

19. Привалова В.М. Ритм орнамента как проекция мироздания в семантике знаков и символов / / Известия Самарского научного центра РАН. - 2014. - Т. 16. - № 2. - С. 236 - 246 (1,4 пл.).

20. Привалова В.М., Петренко В.Ф. Психосемантика орнамента в семиотике культуры // Известия Самарского научного центра РАН. - 2014. - Т. 16. № 2(2). -С. 482 - 489 (Авторский вклад - 0,5 пл.).

Монографии:

21. Ментапистика: Проблемы, решения, перспективы исследований. Ментальность поволжского социума в научных проектах: Научное издание / Авт.-сост.: Г.В.Акопов, Т.К.Рулина, В.М.Привалова. - Самара, 2001. - 64 с. (Авторский вклад — 1,2 пл.).

22. Привалова В.М. Орнамент: Восприятие, оценка и понимание. Знаковый текст и контекст: монография. - Самара, 2007. — 135 с. (8,4 пл.)

23. Привалова В.М. Семантика орнамента в семиотике культуры: монография. -Самара, 2010. - 174 с. (10,9 пл.).

24. Привалова В.М. Когнитивные предпосылки орнамента как знаково-символического ритуала культуры: монография. - Самара, 2012. - 252 с. (15,6 пл.).

25. Привалова В.М. Семантика орнамента в семиотике культуры. Антропологический код: монография. LAMBERT Academic Pablishing. 2012. -184 с. (11,5 пл.).

26. Привалова В.М. Орнамент как знаково-символический ритуал культуры: монография. — Самара, 2014. - 324 с. (20,3 пл.).

Учебно-методическое пособие:

27. Привалова В.М. Орнамент: Штрихи психологического портрета: учебно-методическое пособие. - Самара, 2005. — 96 с. (6,0 пл.).

Другие публикации:

28. Привалова В.М. Орнамент как психосемантическая единица культуры // Провинциальная ментальность России в прошлом и будущем. Российское сознание: психология, культура, политика: материалы Н-ой Междунар. конф. по историч. психол. российск. сознания. — Самара, 1997. - С. 278 - 280 (0,02 пл.).

28. Привалова В.М. Орнамент в мифологической картине мира современного человека как средство аутотерапевтической и арттерапевтической деятельности // Провинциальная ментальность России в прошлом, настоящем и будущем. А.С.Пушкин и российское историко-культурное сознание: материалы III Междунар. конф. по ист. психологии рос. сознания. - Самара, 1999. - С. 233 -235 (0,02 пл.).

29. Привалова В.М. Символы визуальной христианской культуры II Христианство и мир. Сб. материалов науч.-практич. конф. - Самара, 2000. - С. 506-508 (0,4 пл.).

30. Привалова В.М. Гуманистическая ориентация личности в процессе

образования // Актуальные вопросы развития высшего и среднего образования на современном этапе: материалы науч.-практич. конф. - Самара, 2000. - С. 47 -48 (0,25 пл.).

31. Привалова В.М. Программа по изобразительной деятельности арттерпевтического направления // Одаренные дети: теория и практика: материалы российской конференции. Москва 28 - 30 марта 2001. Доп. вып. - М.; Ярославль, 2001. - С. 126 - 141 (1,0 пл.).

32. Привалова В.М. Психологические аспекты изобразительной деятельности при социализации и реабилитации личности в условиях образовательного процесса // Худ.-эстетич. воспитание молодежи: сб. материалов межвуз. науч.-практич. конф. - Самара, 2002. - Т. 1, ч. 2. - С. 94 - 96 (0,2 пл.).

33. Привалова В.М. Этническое и ментальное в искусстве // Психология искусства. Сб. материалов науч.-практич. конф. 3-5 сентября 2002 г. - Т. 1, ч. 2. - Самара, - С. 94 - 96 (0,4 пл.).

34. Привалова В.М. Разработка принципов использования орнамента в психологической работе // Психология искусства: сб. материалов науч.-практич. конф. 3-5 сентября 2002 г. - Т. 3, ч. 2. - Самара, 2002. - С. 93 - 95 (0,4 пл.).

35. Привалова В.М. Орнамент как фактор и содержание социокультурной среды человека // Сб. тезисов 3-ей рос. конф. по экологической психологии 15-17 сентября 2003. - М., 2003. - С. 54 - 56 (0,2 пл.).

36. Привалова В.М. Визуальная коммуникация через культурный системный перцепт - орнамент: Матер. III Съезда психологов в июне 2003, Санкт-Петербург. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.spbpo.ru/rpo агс.рЬр?ГР=2 2 14

37. Привалова В.М. Культурный системный материал - орнамент: Введение в невербальную коммуникацию // Социальные процессы и молодежь: матер. VI Междун. науч.-практич. конф. 27 - 28 апр. 2004 г. - Самара, 2004. - С. 246 - 247 (0,25 пл.).

38. Привалова В.М. Нарративный отклик по материалам стенограмм конференции «Ментальность российской провинции» 2004 // Сб. материалов IV-

ой Всерос. конф. по историч. психологии рос. сознания. 1—2 июля 2004 г. Ежегодник Российского психологического общества. - Самара, 2005. - С. 440 — 454 (0,9 п.л.).

39. Привалова В.М. Метакоммуникация в культурно-историческом контексте на материале финно-угорского орнамента // Матер, междун. конгресс, по креативности и психологии искусства / под ред. Е.Малянова, Е.Березиной, Л.Дорфмана, Д.Леонтьева, В.Петрова, П.Лочера. - Пермь; М., 2005. - С. 201 -203 (0,4 пл.).

40. Привалова В.М. Ментальное в «этническом парадоксе современности» // Современные проблемы российской ментальности: материалы Всерос. науч.-практич. конф. / отв.ред. В.Е.Семенов. - СПб., 2005. - С. 182 - 185 (0,25 пл.).

41. Привалова В.М. Восприятие, оценка и понимание орнамента различными

возрастными группами учащихся: автореф. дисс.....канд.психол.наук. — Самара,

2006.-24 с. (1,5 пл.).

42. Привалова В.М. Символические формы сознания: Введение в невербальную коммуникацию. Культурный системный перцепт — орнамент II Проблема сознания в психологии и смежных науках. Вып. 2 // Материалы Российской науч.-практич. конференции. - Тольятти, 2005. — С. 71 — 78 (0,4 пл.).

43. Привалова В.М. Метакоммуникация в культуре: Орнамент в культурно-историческом контексте как система невербальной коммуникации // Психология общения - 2006: на пути к энциклопедическому знанию: материалы междун. конф. 19 - 21 октября 2006 г. Москва, ПИ РАО. - М., 2006. - С. 404 - 408 (0,3 пл.).

44. Привалова В.М. Орнамент как направление прикладной психологии // Психология перед вызовом будущего: материалы науч. конф. приуроченной к 40-летию факультета психологии МГУ. Москов. Гос. ун-тет, факультет психологии. 23 - 24 ноября 2006 г. - М., 2006. - С. 230 - 232 (0,2 пл.).

45. Привалова В.М. Орнамент как знаково-символическая деятельность // VII Конгресс этнографов и антропологов России: докл. и выступления. Саранск, 9 — 14 июля 2007 г. / редкол.: В.А.Тишков [и др.]. НИИ гуманитарных наук при

Правительстве РМ. - Саранск, 2007. - С. 163 (0,06 пл.).

46. Привалова В.М. Знаковые системы коммуникации. Традиции и современность // Межкультурный и межрелигиозный диалог в целях устойчивого развития / Российская академия гос. службы при Президенте РФ: Междунар. конф., 13-16 сентября 2007, г. Москва. - М., 2007. - С. 697 - 698 (0,25 пл.).

47. Привалова В.М. Методология культуры в профилактике маргинальности (знаково-символическая деятельность на материале орнамента) // Проблемы формирования этнотолерантного поведения молодежи, профилактики экстремизма, стабилизации межнациональных и межконфессиональных отношений: матер, обл. науч.-практич. конф. 18 декабря 2007 г. - Самара, 2007. -С.82 - 90 (0,5 пл.).

48. Привалова В.М. Восприятие, оценка и понимание орнамента. Знаково-символический синтаксис сознания // Психология сознания: современное состояние и перспективы: матер. 1 Всерос. конф. 29 июня - 1 июля 2007 года, Самара. - Самара, 2007. - С. 252 - 256 (0,6 пл.).

49. Привалова В.М. Теоретический анализ восприятия, оценки и понимания символических знаков культуры. Орнамент в системе социальной перцепции // Феникс: Ежегодник кафедры культурологии Мордов. гос. ун-та им. Н.П.Огарева. - Саранск, 2007. - С. 55 - 59 (0,3 пл.).

50. Привалова В.М. Символ в динамике понимания знака. Результаты изучения некоторых источников // Центр и периферия / НИИ гуманитарных наук при Правительстве РМ. - 2008. -№ 2. - Саранск, 2008. - С. 68 - 77 (1,25 пл.).

51. Привалова В.М. Орнамент как антропологическая проекция в семантике геометрического орнаментального стиля (на материале значений символов при восприятии, оценке и понимании орнамента финно-угорских народов) // VIII Конгресс этнографов и антропологов России: тезисы докладов. - Оренбург, 1 - 5 июля 2009 г. / редкол.: В.А.Тишков [и др.]. - Оренбург, 2009. - С. 352 (0,01 пл.).

52. Привалова В.М. Орнаментальная культура: Социально-психологический обзор // Вест. Самарск. гуманит. акад. - 2009. - № 2(6). - Самара, 2009. - С. 172-

189(1,1 п.л.).

53. Привалова В.М. Семантика орнамента в семиотике культуры. Знаково-символический ритуал в геометрическом орнаменте // IX Конгресс этнографов и антропологов России, 4-8 июля 2011 года: тезисы докладов. - Петрозаводск, 2011.-С. 357 (0,01 пл.).

54. Привалова В.М. Когнитивные предпосылки орнаментальной культуры в деталях наследования культурно-исторического контекста // Детали, меняющие мир: от локальных эпизодов к эпохальным событиям: Междун. науч.-практич. конф. 29 - 30 октября 2012, Самара // Креативная экономика и социальные инновации. - 2013. Вып. 3. - С. 95 - 105 (1,4 пл.).

55. Привалова В.М. Методология исследования семиосферы культуры и искусства // Российские «духовидцы»: традиция и современность: материалы Всерос. науч.-практ.конф. с междунар. участием, Саранск, 13 дек. 2012 г. / науч. ред. проф. Н.И.Воронина. - Саранск, 2013. - С. 116 - 128 (0,75 пл.).

56. Привалова В.М. Орнамент как знаково-символический ритуал культуры // X Конгресс этнографов и антропологов России, 2-5 июля 2013 года: тезисы докладов. Москва. - М., 2013. - С. 123 (0,01 пл.).

Подписано в печать 03.12.2014. Объем 3,2 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № 526. Типография Издательства Самарского научного центра РАН 443001, Самара, Студенческий переулок, За