Особенности темпоральной организации художественного текста

Жукова, Светлана Александровна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Особенности темпоральной организации художественного текста

Год: 2010
Автор научной работы: Жукова, Светлана Александровна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Калининград
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Особенности темпоральной организации художественного текста'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Особенности темпоральной организации художественного текста"

На правах рукописи

ЖУКОВА Светлана Александровна

ОСОБЕННОСТИ ТЕМПОРАЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА

(на материале современных немецкоязычных коротких рассказов)

10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Калининград 2010

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Российский государственный университет имени Иммануила Канта»

Научный руководитель: кандидат филологических наук, доцент

Бондарева Людмила Михайловна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Прохорова Светлана Михайловна (Белорусский государственный университет)

кандидат филологических наук, доцент Ваганова Екатерина Юрьевна (Калининградский государственный технический университет)

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Российский государственный

педагогический университет им. А.И. Герцена»

Защита состоится 18 июня 2010 г. в /Ц ■ 00 на заседании диссертационного совета К 212.084.04 при Российском государственном университете имени Иммануила Канта (236022, г. Калининград, ул. Чернышевского, 56, факультет филологии и журналистики, ауд. 231).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Российский государственный университет имени Иммануила Канта»

Автореферат разослан «/Ч» ЛМХЛк. 2010 года

Ученый секретарь диссертационного совета

О. Л. Кочеткова

Реферируемое диссертационное исследование посвящено изучению специфики структурирования темпорального пространства текстов современных немецкоязычных коротких рассказов.

В качестве объекта исследования в настоящей работе рассматривается категория художественного времени как универсальная составляющая текстового целого, а предметом анализа являются средства, способы и модели формирования темпоральной структуры художественного текста на материале современных немецкоязычных коротких рассказов.

Феномен времени в наши дни подвергается всесторонней интерпретации как в различных областях современных знаний естественнонаучной и гуманитарной направленности, так и в сфере словесного искусства.

Известно, что в художественной литературе 20 век стал веком смелого экспериментирования со временем, когда на смену традиционной однонаправленности и одномерности художественного времени приходят смешение и смещение временных пластов. Вследствие данного процесса в произведениях современных авторов заметно усиливаются тенденции к прерывистости и дискретности повествования, к «остановке», «сжатию» и «растягиванию» времени или даже к акцентуации атемпоральности описываемых событий.

Актуальность диссертации обусловлена неослабевающим интересом филологов к феномену времени в целом и специальным вниманием лингвистов к особенностям его отражения в конкретных текстотипах. Более глубокого теоретического осмысления заслуживает проблема языковой репрезентации темпоральных параметров, релевантных для организации временного континуума художественного текста. При этом исследование характера и способов реализации категории художественного времени ориентировано на современную антропоцентрическую парадигму научного мышления.

Научная новизна исследования определяется попыткой комплексного рассмотрения специфики функционирования категории художественного времени в условиях литературно-повествовательных текстов. В результате впервые была осуществлена типология немецкоязычных коротких рассказов с учетом темпоральной составляющей. Предложенный в работе подход сделал возможной разработку классификации темпоральных маркеров, выступающих в роли анализаторов временного плана упомянутого типа текста.

Цель исследования состоит в установлении особенностей экспликации категории времени в художественном тексте на основе систематизации и лингвости-листического анализа маркеров темпоральности, функционирующих в текстовой структуре разных видов современного немецкоязычного короткого рассказа.

Достижение цели данного исследования предполагает решение ряда задач:

- рассмотреть феномен времени в онтологическом аспекте как глобальную составляющую человеческого бытия;

- осветить характер репрезентации категории темпоральности в языке;

- выявить доминирующие черты короткого рассказа как отдельного жанра и осуществить его делимитацию от смежных жанров;

- разработать классификацию немецкоязычных коротких рассказов по характеру отражения в них категории времени;

- выделить и описать основные виды темпоральных маркеров, формирующих временной континуум текстов короткого рассказа.

В холе исследования применялась комплексная методика, включающая метод лингвостилистической интерпретации текста, методы контекстуального, сравнительно-сопоставительного и семантического анализа, а также метод количественного подсчета.

Теоретическую базу дайной работы составили исследования отечественных и зарубежных ученых по проблеме времени в целом (Я.Ф. Аскин, П.П. Гай-денко, А.Я. Гуревич, A.M. Жаров, М.С. Каган, А. Эйнштейн, О, Шпенглер и др.), теории художественного времени (М.М. Бахтин, Н.И. Трубников, A.B. Кравченко, Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев, H.A. Потаенко, З.Я. Тураева и др.), категории темпоральности (М.А. Кронгауз, Б.А. Серебряков, Е.С. Яковлева, Н.Д. Арутюнова, Ю.Н. Караулов, В.Г. Гак, А.Р. Нуреева, P.JI. Ковалевский, М.А. Подтелко-ва, А.Н. Павленко, Ю.В. Спицына, Н.В. Андреева, A.A. Новожилова, Ю.А. Иванова, Н. Weber и др.), а также литературоведческие работы, посвященные жанру короткого рассказа (В.А.Кухаренко, Б. Томашевский, Ю. Нагибин, H.A. Гуляев, Н. Eisenreich, М. Durzak, W. Schnurre, L. Marx, J. Donnerberg, W. Höllerer, K. Ku-senberg, K. Doderer, P. Nentwig, L. Rohner, B. Wiese и др.).

Материалом исследования послужили тексты 408 современных немецкоязычных коротких рассказов таких авторов, как И. Айхингер, И. Бахман, П. Бик-сель, Г. Бёлль, Г. Грасс, П. Хандке, В. Хильдесхаймер, M.JL Кашниц, К. Марта, В. Шнурре, Г. Воманн, М. Фриш, М. Вальзер, Б. Штраус, К. Вольф, X. Кёнигс-дорф и др., общим объемом 2548 страниц.

Теоретическая значимость работы состоит в обращении к категории времени и ее языковым маркерам в русле актуальных междисциплинарных исследований с учетом интересов лингвостилистики, лингвистики текста, литературоведения, психологии и философии. Таким образом, данное диссертационное исследование вносит определенный вклад в разработку общей теории темпоральности.

Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования предложенной методики при исследовании текстов коротких рассказов на материале других языков. Результаты диссертационного исследования могут найти применение в лекционных курсах по общему языкознанию, функциональной грамматике, при чтении спецкурсов по стилистике и лингвистике текста, современной литературе Германии, использоваться на практических занятиях по лингвостилистическому анализу художественных текстов.

В соответствии с поставленной целью в качестве основных положений, определяющих научную новизну и теоретическую значимость диссертационной работы, на защиту выносятся следующие:

1. Темпоральная организация текстового пространства современного немецкоязычного короткого рассказа (СНКР) представляет собой совокупность языковых средств, с помощью которых происходит упорядочивание описываемых событий на временной оси повествования. В ее основе лежит метонимическая модель времени, реализующаяся в событийности и обладающая количественными и качественными признаками.

2. Структурирование темпорального текстового континуума СНКР осуществляется на основе трех субстанциальных параметров, подразумевающих величину зафиксированного временного интервала, т.е. квантитативный параметр, отражающий временную протяженность описываемых событий; характер соотношения степени насыщенности текста значимыми событиями и уровня концентрации в тексте темпоральных маркеров, т.е. квалитативный параметр, определяющий специфику движения времени в коротком рассказе; характер хроноло-гичности, отражающийся в упорядочивании или нарушение временного хода событий, т.е. параметр хронологичносги.

3. С учетом каждого отдельно взятого темпорально обусловленного субстанциального параметра представляется возможным осуществить следующую типологию СНКР:

- «компрессированные» и «растянутые» короткие рассказы (квантитативный параметр);

- динамичные, статичные, псевдодинамичные, псевдостатичные короткие рассказы (квалитативный параметр);

- хронологически последовательные короткие рассказы и короткие рассказы с нарушенной хронологией (параметр хронологичности).

4. Основными средствами языковой репрезентации категории времени в текстах СНКР служат лексические темпоральные маркеры, представляющие собой средства эксплицитной хрононимии (хронопунктурные абсолютные и хроно-пушстурные относительные, хронометрические определенные и хронометрические неопределенные, хронологические проспективные и хронологические ретроспективные маркеры), средства имплицитной хрононимии (исторические маркеры, т.е. слова-реалии, субъектноцентрированные маркеры, косвенные, или опосредованные маркеры), средства интенсификации хрононимии, или комбинированные маркеры (собственно комбинированные, двойные, амбивалентные).

5. При общей тенденции к функционированию темпоральных маркеров в роли фиксаторов и актуализаторов отдельных моментов и периодов, формирующих событийный фон повествования в СНКР, наибольшим прагматическим потенциалом обладают средства имплицитной хрононимии, выполняющие роль индикаторов прямой связи между полюсами литературной коммуникации на оси «автор-повествователь-персонаж-читатель».

Апробация материалов диссертации проводилась в виде докладов на международной научной конференции КГТУ «Инновации в науке и образовании» (Калининград 2007), на межвузовской научно-практической конференции «Текст в лингвистической теории и методике преподавания лингвистических дисциплин» (КЮИ МВД России, Калининград 2008), на международной научной конференции «Пелевинские чтения» (Калининград 2009). Основные положения диссертации изложены в 6 публикациях, одна из которых опубликована в издании, рекомендованном ВАК Российской Федерации.

Структура и краткое содержание работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, сопровождающихся выводами, заключения, библиографического списка, насчитывающего 254 источника, в том числе 58 на иностранных языках, списка словарей, списка сокращений, списка источников примеров, включающего в себя 408 наименований, и приложения.

Во введении обосновываются актуальность и научная новизна работы, формулируются ее цели и задачи, излагаются основные положения, выносимые на защиту, определяются теоретическая и практическая значимость проведенного исследования.

В первой главе «Категория времени как объект лингвистических исследований» рассматриваются основные проблемы изучения категории темпораль-ности, освещаются теоретические основы интерпретации категории времени, процесс эволюции восприятия времени, а также особенности языковой репрезентации данной категории. Отдельное внимание уделяется описанию специфики художественного времени как необходимого условия порождения и формирования текстового целого.

Время является неотъемлемой частью любой культуры, вследствие чего его восприятие обусловлено принадлежностью человека к конкретному национально-культурному сообществу. Поскольку в процессе эволюции происходила постоянная трансформация темпорального концепта, в доисторический период на смену безвременному бытию пришло мифологическое время. Для эпохи древнего мира и начала цивилизации показательно сакральное время, предполагающее в качестве шкалы ориентации наименования церковных праздников. Движение времени было связано исключительно с религиозным календарем и носило циклический характер. Следующим этапом в развитии представлений о времени явилась эпоха Средневековья, где господствовала христоцентрическая модель времени, обладающая линейньш характером и сохраняющая свою актуальность до наших дней.

На рубеже 19 века возникают новые тенденции в осмыслении понятия «время» в связи с выделением категорий объективного и субъективного времени, соотносящихся с непрерывным однонаправленным течением реальных событий и их индивидуально-личностным восприятием. Именно субъективное время является предметом повышенного внимания в современных антропоцентрически направленных исследованиях.

Являясь базовой категорией человеческого бытия, время как объект познания неизбежно находит свое отражение в языке. При наличии различных подходов к изучению данного феномена особое значение имеют семантические исследования, получившие наибольшее распространение в XX в., в рамках которых время рассматривается как семантическая категория или как лексйко-семантическое поле (М.А. Кронгауз, Б.А. Серебряков, Е.С. Яковлева, В.Г. Гак и др.).

В свою очередь теория лексико-грамматического поля времени, предполагающая описание системы взаимодействия лексических и грамматических средств темпоральности, представлена в трудах В.Г. Адмони, А.В.Бондарко, Е.В, Гулыги, Е.И. Шендельс, М.М. Гухман, К.-Е. Зоммерфельда и других ученых.

Согласно Е.В. Погодиной в лингвистических работах отечественных исследователей последних десятилетий, затрагивающих проблему выражения времени, условно можно выделить (здесь и далее см.: Погодина 2002: 7 - 8), два направления: одно включает в круг рассмотрения только лексический материал, т.е. анализируется либо темпорально-лексическое поле (часть поля) (Морковин 1977, Сычков 1977, Мельчук 1983, Ищук 1994), либо конкретные лексемы времени (Леонтьев 1993, Потаенко 1996). Иное направление - это исследование

функционально-семантического поля времени с выделением и описанием особенностей видо-временной системы (Бондарко 1983, 1990, Шатуновский 1992) или периферии разного порядка (Яковлева 1994, Падучева 1996, Золотова 1999). Впрочем, несмотря на то, что многочисленные исследования, касающиеся категории времени, посвящены изучению временных форм глагола, все большее внимание лингвистов привлекает темпоральная лексика. Являясь предметом анализа уже в работах ММ. Покровского (1896 г.), отечественного основателя лингвистической семантики, этот пласт лексики интерпретируется в дальнейшем в работах А.И. Моисеева, А.Б. Мордвинова, В.Г. Гака, A.B. Бондарко, P.J1. Ковалевского, А.Р. Нуреевой, Е.А. Смыковой, Н.В. Андреевой и др.

На рубеже XX - XXI вв. разработка теории языкового времени получила новый импульс в рамках когнитивной лингвистики, где само понятие «время» трактуется в качестве одного из наиболее сложных базовых концептов, структурирующих совокупную универсальную концептосферу субъектов познания. Концептуализация времени имеет центральное значение в выстраивании категориальной модели мира, лежащей в основе любой культуры. Отражая базовые когнитивные сущности времени, его концептосфера являет собой «пучок» представлений, понятий, знаний, сопровождающих слово «время». Она обладает большой прагматической значимостью, социально нагружена и неоднородна (Бертова 2000).

Рассуждая о способах репрезентации категории времени в художественном тексте, мы считаем возможным констатировать две основные формы ее реализации, т.е. метонимическую и метафорическую модели времени. Метонимическая модель, в основе которой лежит событие как часть временного потока, является традиционной при формировании текстового континуума и может быть рассмотрена в качестве некоего узуса.

Что касается метафорической модели времени, то она более характерна для художественных произведений больших жанров, лирики и в особенности для текстов мемуарно-автобиографической литературы, где время наряду с памятью становится объектом специального осмысления (время-река, время-пространство, время-путник, время-стрела, время-резервуар и т.д.).

Важно, что в любом случае феномен лингвистического времени в своем текстовом воплощении трансформируется в категорию художественного времени, которое образует пространство литературного текста. Оно представляет собой совокупность признаков реального, т.е. объективного, и перцептуалыюго, т.е. личностного, субъективного времени. Художественное время имеет ряд специфических свойств и характеризуется следующими особенностями: единство прерывности и непрерывности, обратимость, разнонаправленность, многомерность.

В контексте концепции художественного времени, безусловно, нельзя не упомянуть понятие «хронотоп», введенное М.М. Бахтиным и подчеркивающее неразрывную связь времени и пространства как двух основополагающих бытийных категорий. Следует отметить, что в последнее время данная идея находит свое творческое развитие в работах современных ученых, в частности, в концепции топохроноса М.В. Никитина, в теории лингвистического пространственно-временного состояния В.Ф. Прохорова и Т.Н. Прохоровой, А.Н. Павленко и др.

Признавая факт онтологического единства времени и пространства, мы не можем, тем не менее, игнорировать момент их концептуальной неоднозначности, что позволяет нам в дальнейшем в процессе исследования художественных текстов исключительно в целях научного анализа абстрагироваться от понятия '(пространство» я сконцентрировать внимание на категории «время».

Во второй главе «Языковая специфика темпорального континуума современных немецкоязычных коротких рассказов» рассматриваются проблемы дефиниции жанра короткого рассказа и производится его делимитация от смежных жанров (новеллы, рассказа и др.). Установление субстанциальных параметров темпорального текстового континуума анализируемых текстов позволяет осуществить классификацию и лингвостилистическую интерпретацию ведущих типов СНКР.

Следует подчеркнуть, что короткий рассказ как специфическая литературная форма XX в. до сих пор не получил однозначной оценки в плане своей жанровой определенности. Некоторые исследователи полагают, что в данном случае речь следует вести о самостоятельном, автономном литературном жанре, обладающем рядом характерных особенностей (L. Rohner, М. Durzak, Н. Binnenstein, J. Donnerberg), в то время как другие литературоведы говорят об его известной тождественности традиционным жанрам рассказа и новеллы, что не позволяет провести четкую границу между подразумеваемыми тремя понятиями (Р. Nent-wig, W. Schnurre, В. Sowinski).

В этом смысле необходимо упомянуть тот факт, что, по мнению многих ученых, понятие Kurzgeschichte в немецкой литературе впервые появилось в 1920 г. как калькированный перевод английского словосочетания short story (см.: Nentwig 1967, Giloi 1983, Schnurre 1984, Marx 1985, Brinkmann 1992). Подтверждение этому мы также находим в Универсальном немецком словаре Дудена (Duden Deutsches Universal Wörterbuch 1989: 513). Однако немецкие литературоведы указывают, что понятия Kurzgeschichte и short story все же неравнозначны. Так, например, М. Дурсак (М. Durzak) полагает, что в немецком коротком рассказе между писателем и читателем установлен такой прочный коммуникативный контакт, которого нет и никогда не было в short story (Durzak 1989). А Л. Маркс считает, что short story, в отличие от Kurzgeschichte, охватывает и более длинные рассказы (Marx 2005).

Что касается традиций отечественной словесности, то определенные аналогии жанру короткого рассказа можно было бы проследить в творчестве выдающегося русского писателя XIX века А.П. Чехова и в короткой прозе советского сатирика начала XX века М. Зощенко. Однако о нетипичности этого жанра для русской литературы свидетельствует тот факт, что ни в одном из проанализированных нами современных компетентных источников термин «короткий рассказ» не был обнаружен (см.: Словарь литературоведческих терминов 1974, Краткий словарь литературоведческих терминов 1985, Литературный энциклопедический словарь 1987, Современный словарь-справочник по литературе 2000, Литература; Энциклопедия 2001, Литературная энциклопедия терминов и понятий 2003).

В целом необходимо принимать во внимание тот факт, что в жанре короткого рассказа не существует строгих норм, хотя подобное произведение все же

должно отвечать ряду некоторых требований. По нашему мнению, под современным немецкоязычным коротким рассказом (СНКР) следует понимать текст, относящийся к жанру малой прозы, средним объемом от 1,5 до 8 страниц, имеющий, как правило, открытую структуру (начало и конец) и небольшое количество действующих лиц, обладающий облигаторным признаком событийности и предполагающий константную соотнесенность действий персонажей с определенными временными маркерами. Повествование обычно сфокусировано на изображении каких-либо порой весьма обыденных, но имеющих большое значение для постижения основной идеи произведения фактов и событий из жизни литературных героев.

Переходя к проблеме типологии СНКР, мы хотели бы напомнить, что немецкие литературоведы начинают серьезно заниматься их классификацией лишь с середины 50-х годов XX в., исходя из структурных (К. Doderer, R. Lorbe) или содержательных признаков (М. Durzak, Н. Brustmeyer, К. Nischik, К. Doderer, R. Bruckner, U. Hoffer, U. Weber). Известна также классификация по стилю коротких рассказов (диалектические, иронические, парадоксальные, гротескные и др.) (О. Tussing).

Как было указано выше, для всех типов СНКР основным текстопорождаю-щим фактором является событийность, предполагающая упорядочивание тех или иных действий на темпоральной оси повествования. Событие же, как известно, выступает в роли экспликатора глобальной категории времени в рамках ее метонимической модели.

Поскольку фактор времени, являясь константной составляющей любого текстового континуума, приобретает особую актуальность в условиях короткого рассказа, представляется возможным осуществить адекватную классификацию текстов данного жанра с учетом темпорального критерия. При этом, на наш взгляд, следует учитывать три ключевых параметра, структурирующих совокупное темпоральное художественное пространство: квантитативный (соотносящийся с временным интервалом продолжительности описываемых событий), квалитативный (передающий характер соотношения понятий «темпоральный маркер» и «значимое событие») и хронологический (связанный с упорядочиванием или нарушением хронологии описываемых событий).

На базе исследования первого, т.е. квантитативного параметра удалось выделить две группы коротких рассказов. Тексты из первой группы в силу значительного объема временного промежутка описываемых в них событий, умещенного в рамках небольшого объема, получили название «компрессированных» коротких рассказов.

Свидетельством продолжительности действия в таких рассказах являются слова и словосочетания, содержащие в себе временной компонент с семантикой длительности:

1. ... wo er einen greisen Schuhputzer sah, wie er, wohl schon lange unbeschäftigt, anfing, sich selber die Schuhe zu putzen (Handke 1992:7).

2. So ging das wochenlang. Eleus hatte ihr alles Geld abgenommen...

(Wohmann 1989: 10).

В данных примерах выделенные наречия создают общий темпоральный фон повествования. Причем в первом примере продолжительность действий носит

относительный характер (lange), а во втором она конкретизирована темпоральным маркером wochenlang, указывающим на более точный период реализации действий главного персонажа - Элеуса, который долгое время отчаянно боролся с пагубными привычками своей жены.

Вторая группа анализируемых рассказов - это «растянутые» короткие рассказы, в которых описываются события, происходящие в течение минимального временного промежутка: от нескольких минут до суток. Основной особенностью «растянутых» коротких рассказов является изображение кратковременных действий персонажей или каких-либо непродолжительных событий при наличии их более детального описания.

В ходе исследования нами был проанализирован сборник коротких рассказов П. Хандке «Noch einmal fur Thukydides», где проследить весьма небольшую длительность описываемых в тексте событий достаточно просто, т.к. в начале и в конце данных рассказов содержится указание на дату исходного и завершающего момента развития изображаемого факта, зафиксированного одним и тем же темпоральным маркером. Ср. первое и последнее предложения рассказа «Für Thukydides»: «Am 23. März 1987 war unter dem immergrünen Efeu an einer Hausmauer auf dem Felsenberg ein Blatt, das wie verwelkt wirkte» (Handke 1992: 3) и «Das waren die Ereignisse des Vormittags am 23. März 1987» (Handke 1992:4).

Что касается квалитативного параметра, то в процессе работы было выявлено разнообразие способов текстовой реализации выделенных на основе данного параметра типов короткого рассказа. Как указывалось выше, в его основе лежит характер соотнесенности двух базовых понятий «темпоральный маркер» и «значимое событие», которые по отношению друг к другу могут находиться в прямо пропорциональной и обратно пропорциональной зависимости. Подразумеваемое явление выглядит в его графической интерпретации в виде следующих формул:

прямо пропорциональная зависимость

(1) ТМтах : ЗСтах => Д

(2) ТМт,'П : 3Cmin => С обратно пропорциональная зависимость

(3) ТМтах : ЗСщт => ПД

(4) ТМГОщ : ЗСтах => ПС

В указанных формулах аббревиатура ТМ означает темпоральный маркер, ЗС - значимое событие, min - незначительное количество, max - большое количество, а буквенные сокращения Д, С, ПД и ПС соответствуют различным типам короткого рассказа (Д - динамичный короткий рассказ, С - статичный короткий рассказ, ПД - псевдодинамичный короткий рассказ, ПС - псевдостатичный короткий рассказ).

В случае прямо пропорциональной зависимости формула №1 отражает ситуацию, когда многочисленные темпоральные маркеры соотносятся с не менее многочисленными важными событиями в жизни персонажей короткого рассказа, что позволяет нам назвать данный тип рассказа динамичным. В качестве приме-

ра подобной темпоральной организации повествования может служить текст короткого рассказа Г. Бёлля «Wiedersehen in der Allee»:

1. Manchmal, wenn es wirklich still wurde, wenn das heisere knurren der Maschinengewehre erloschen war <.„> in jenen Stunden unterbrachen wir das Läuseknacken oder unseren schwachen Schlaf... (Boll 1992:43).

2. Auch Hecker hatte Angst, ich sah es; wir blickten gequält aneinander vorbei, und an einem Tage brachte ich nicht Kraft auf, ihn zu unterbrechen, als er wieder von dem Mädchen anfing... (Boll 1992:49-50).

3. .. .sie wohnte am Ende einer Allee, und als ich zuletzt in Urlaub war, da war Herbst, richtiger Herbst, ein später Nachmittag... (Boll 1992: 50).

В первом примере темпоральный маркер in jenen Stunden соотносится с теми исключительными моментами тишины в боевых буднях героев, которые воспринимаются ими как периоды настоящего счастья. Во втором текстовом фрагменте фиксируется день (an einem Tage), когда один из героев рассказывает другу историю своей первой любви. В третьем примере в цепочке конкретизирующих темпоральных маркеров (zuletzt in Urlaub, Herbst, ein später Nachmittag) фиксируется время встречи Хэкера с любимой девушкой.

Однако динамичный тип короткого рассказа, для которого характерен подобный вид соотношения темпоральных маркеров и значимых событий, можно назвать своего рода «идеальным конструктом», поскольку в ходе исследования нам удалось зафиксировать достаточно малое количество соответствующих текстов (3 % от общего количества проанализированных коротких рассказов).

Что касается формулы №2, отражающей структурно-семантические признаки статичного рассказа, то следует подчеркнуть, что в данном типе короткого рассказа минимум темпоральных маркеров встречается на фоне, соответственно, такого же незначительного количества важных событий в жизни героев. Отсутствие заметной внешней или внутренней динамики связано с тем, что большая часть коротких рассказов, относящихся к этой группе, представляет собой либо рассуждения автора на определенную тему, либо описание какого-либо монотонного события, протекающего в крайне 01раниченном временном интервале.

Типичным примером статичного короткого рассказа является текст П. Бик-селя «San Salvador». Временной промежуток описываемых в нем событий составляет примерно 30 минут, о чем свидетельствуют немногочисленные, практически дублирующие друг друга, темпоральные маркеры (bis neun Uhr, um halb zehn, neun Uhr), а какие-либо активные действия главного героя практически отсутствуют или сводятся к ряду подчеркнуто незначительных, лишенных смысла: Er hatte sich eine Füllfeder gekauft <...> Später räumte er die Zeitungen vom Tisch, überflog dabei die Kinoinserate, dachte an irgend etwas, schob den Aschenbecher beiseite, zerriß den Zettel... <...> Dann saß er da, überlegte, wem er einen Brief schreiben könnte, las die Gebrauchsanweisung für den Füller noch einmal... (Bichsei 1994:12-13).

Отметим, что подобная темпоральная организация характерна для СНКР с глубоким философским подтекстом. В произведениях такого типа персонаж, как правило, изображается в состоянии душевного кризиса, в ситуации жизненного тупика, из которого невозможно найти выход. Отсутствие каких-либо реальных перспектив, способных изменить жизнь действующего лица, воплощается в тек-

сте в очевидном отсутствии внешней событийности, что свидетельствует о соответствующей статике во внутренней жизни героя: «замороженность» физических действий в данном случае является маркером «замороженное™» чувств персонажа. Симптоматично, что статачный короткий рассказ также встречается не слишком часто. В ходе работы были выявлены лишь 40 текстов подобного рода, что составляет 10 % от общего количества проанализированных СНКР.

При условии обратно пропорциональной зависимости понятой «темпоральный маркер» и «значимое событие» возникает ситуация, зафиксированная нами в формулах на странице 11, где отражаются сущностные признаки псевдодинамичного (формула №3) и псевдостатжного типов короткого рассказа (формула №4).

Говоря о значении термина «псевдо-», выступающего в качестве первого структурного компонента употребляемых нами номинаций, необходимо подчеркнуть, что он должен свидетельствовать о факте лишь внешне кажущейся, «мнимой» динамики или статаки повествования. Так, для темпоральной организации псевдодинамичного типа короткого рассказа (ТМпмх: 3Cmin => ПД) характерно большое количество темпоральных маркеров, которые, однако, никоим образом не свидетельствуют о каких-либо существенных переменах в жизни персонажей. Внешняя событийность, динамичность в смысле продвижения повествования во времени является проекцией внутренней статаки, т.е. отсутствием личностно значимых событий в течение достаточно длительного временного промежутка:

Und dies nicht nur, weil der Waschtag einen hohen Stellwert im Ritualleben der schweizerischen Hausfrau einnimmt... <...> ... klingelte eines Abends eine Frau und Überreichtete mir einen Schlüssel. <...> Als ich das nächste Mal Waschtag hatte, klingelte eine junge Frau... <...> Aber zwei Tage darauf ingelte die Frau von der oberen Etage, die Nachfolgerin in der Waschküchenschlüssel-Ordnung... <...> An einem der nächsten Morgen stand ihr Mann vor meiner Tür... <...> Also packte ich beim nächsten Waschtag meine schmutzige Wäsche in einen Korb... (Loetscher 1994:133).

В процитированном отрывке из короткого рассказа X. Лётчера «Der Waschküchenschlüssel» функционирует большое количество темпоральных маркеров, но все они фиксируют монотонный процесс очередности передачи друг другу жильцами ключа от прачечной, находящейся в подвале одного из швейцарских домов. Аналогичная ситуация представлена, в частности, в рассказах Г. Валь-раффа «Aus: Am Fließband», Г. Гётгле «Die Nachmieterin», Г, Воманн «Knurrhahn-Stil» и др. Всего же в ходе исследования было выявлено около 290 коротких рассказов подобного типа, что составляет 72% от общего количества проанализированных текстов и дает основание считать его доминирующим типом СНКР.

Как очевидно, главной темой псевдодинамичных коротких рассказов является бессмысленность, пустота и порой абсурдность существования современных обывателей, ведущих «автоматический» образ жизни в раз и навсегда установленном для себя режиме. Популярность этого типа короткого рассказа в немецкой литературе, объясняется тем обстоятельством, что большинство ее представителей проявляют в своем творчестве склонность к манифестации идей фило-софско-эстетаческой концепции экзистенциализма.

В случае с псевдостатичными короткими рассказами, графически отраженными в формуле №4 (TMrai„: 3Cmax => ПС), большое количество значимых событий не сопровождается соответствующей темпоральной маркировкой, т.е. маркеры времени сведены к минимуму. Примером такого типа короткого рассказа является произведение Г. Вайзенборна «Ein gleichgültiger Mittwoch». Несмотря на то, что название рассказа уже содержит в себе темпоральный маркер (Mittwoch), далее в тексте мы обнаружили всего три словосочетания, содержащие временной компонент (trockener Sommertag, in wenigen Minuten, dieser gleichgültige Mittwoch), последнее из которых повторяет заголовок. В таком случае, казалось бы, действие в рассказе должно развиваться достаточно пассивно.

Однако, обратившись к содержанию повествования, мы узнаем, что речь в нем идет о стихийном бедствии - страшной грозе, которая, как известно, обладает стремительным и внезапным характером и приводит к целому ряду значимых последствий. В результате читатель наблюдает на фоне статичного состояния объективного времени динамичный характер субъективного переживания этого времени персонажами, противостоящими стихии, что подчеркивается в тексте глаголами (kommen, sinken, sich zusammenfalten, hüpfen, sich verwandeln) и причастиями I (rasselnd, fliegend, siedend) с семантикой движения или изменения состояния:

Da kam der Blitz: - Die Häuserfronten sanken weich und pflanzenhaft in die Erde. Auf der belebten KaffeeterTasse verdampften die noch lachenden Gäste an den fliegenden Tischen. <...> Vom Hotel drüben blieb nichts als ein siedender Sumpf. <...> Der Funkturm faltete sich rasselnd zusammen, das Rathaus hüpfte in die Erde, und, in wenigen Minuten hatte sich die hundert Meter hohe Metropole in ein katalaunisches Brachfeld verwandelt. <...> (Weisenborn 2008:68 - 69).

Как было указано выше, третьим субстанциальным параметром, структурирующим темпоральный текстовый континуум и определяющим типологию СНКР, является хронологический параметр. Наблюдения в этой области свидетельствуют о наличии двух способов формирования темпоральной структуры повествования, т.е. об упорядочивании или о нарушении хода описываемых действий, в результате чего можно говорить о возможности выделения, соответственно, двух групп СНКР - хронологически последовательных коротких рассказов и коротких рассказов с нарушенной хронологией описываемых событий.

Согласно проведенному исследованию, в целом можно констатировать очевидное доминирование хронологически последовательного короткого рассказа (73 %), что обусловлено главным образом минимальным объемом исследуемого жанра,' не позволяющим его авторам достаточно свободно обращаться с художественным временем и заставляющим концентрироваться на темпорально фиксированных упорядоченных событиях. В условиях короткого рассказа практически отсутствует возможность изображать значимые временные сломы, влекущие за собой пересечение нескольких темпоральных пространств.

В итоге для хронологически последовательных коротких рассказов характерно однонаправленное, поступательное развитие действия без каких-либо сдвигов или смещений во времени (напр., рассказы "Neapel sehen" К. Марта, "Bolero" X. Кёнигсдорф, „Eine mächtige Liebe" К. Нёстлингер и др.).

В ситуации короткого рассказа с нарушенной хронологией, встречающихся не столь часто, наблюдаются периодические переключения из настоящего в прошлое героев, что является, с одной стороны, специальным стилистическим приемом для увеличения внутреннего напряжения повествования в целях возбуждения читательского интереса, а с другой, служит объяснением причин поведения персонажей, раскрывая те или иные стороны их жизни (ср. рассказы "Verjährt", "Treibjagd" Г. Воманн, „Du fährst zu oft nach Heidelberg" Г. Бёлля, „Meine Ortschaft" П. Вайса).

Особо следует подчеркнуть тот момент, что во всех рассмотренных случаях речь шла о базовой типологии СНКР. В случае перехода на более сложные -комбинированный или универсальный - уровни, т.е. при учете двух или всех трех субстанциальных параметров, формирующих темпоральный текстовый континуум, представляется возможным констатировать факт существования таких типов рассказа, как, например, «компрессированный» статичный короткий рассказ, «растянутый» хронологически последовательный короткий рассказ, «растянутый» псевдодинамичный короткий рассказ с нарушенной хронологией событий и др.

В третьей главе «Виды и функции темпоральных маркеров в текстах современных немецкоязычных коротких рассказов» рассматриваются различные группы маркеров времени, реализующихся в структуре анализируемых текстов и интенсифицирующих их темпоральную организацию. При этом осуществляется интерпретация стилистических функций, которые данные маркеры выполняют в текстах СНКР.

В ходе исследования было установлено, что создание темпорального фона повествования СНКР происходит посредством тесного взаимодействия различных лексических единиц, обладающих темпоральной семантикой, т.е. так называемых хрононшов (Ковалевский 2002, Нуреева 2005), или темпоральных маркеров. Обозначая определенный временной промежуток или точку на темпоральной оси повествования, они формируют временной порядок, который является основополагающим для организации всех событий, описываемых в коротком рассказе.

Как показал проанализированный материал, все темпоральные маркеры, встречающиеся в текстах СНКР, можно представить в виде трех основных групп, включающих в себя средства эксплицитной хрононимии, средства имплицитной хрононимии и средства интенсификации хрононимии.

Основная стилистическая функция средств эксплицитной хрононимии заключается в фиксации и актуализации наиболее важных фактов, формирующих событийный фон повествования. В рамках указанных средств были выделены следующие группы темпоральных маркеров:

• хронопунктурные (абсолютные и относительные),

• хронометрические (определенные и неопределенные),

• хронологические (проспективные и ретроспективные).

Ведущим критерием для выделения хронопунктурных маркеров (ХГ1М) является степень точности обозначения времени, подразумевающая два варианта своей реализации: абсолютная точность и относительная точность. Характером абсолютной точности обладают абсолютные ХПМ, к которым относятся

слова и словосочетания, обозначающие конкретную дату (am 26. April 1976, im Jahre 1990 и др.) и встречающиеся в текстах достаточно редко.

В свою очередь в текстах СНКР была зафиксирована высокая частотность употребления таких темпоральных наречий, как gestern, heute, morgen, jetzt и т.п., а также словосочетаний an diesem Tag, eines Tages и т.п. Подобные хроно-нимы обладают относительной точностью, т.е. являются относительными ХПМ, поскольку могут быть соотнесены с описываемыми событиями только в рамках определенного контекста. Особо следует подчеркнуть факт условности данной номинации: маркеры указанного типа сохраняют характер относительности лишь в случае их автономного использования, т.к. при любой атрибуции одного из этих хрононимов маркером абсолютной точности они теряют свой относительный характер.

Кроме того, к группе относительных ХПМ принадлежат хрононимы, которые обозначают:

:, - фиксацию часового времени (например, 21.15.);

- время суток (der Abend, der Tag, die Nacht, der Vormittag и т.д.);

- день недели (der Montag, der Dienstag и т.д.);

- названия месяцев (der Januar, der Februar и т.д.);

- время года (der Sommer, der Herbst, der Winter, der Frühling);

- традиционные праздники (Weihnachten, Ostern, Geburtstag и т.д.).

Подобную ситуацию мы наблюдаем, в частности, в следующем фрагменте из

короткого рассказа Г. Воманн «Treibjagd»:

Hinterher stand fest: das war der scheußlichste Sonntag ihres Lebens. Aber mußte sie nicht sich selber die Schuld geben? Hätte sie, die Vorsicht in Person, nicht besser planen können? Immerhin sah sie dem ersten Nachmittag mit Herbert Panier entgegen (Wobmann 1989:24).

Относительные ХПМ (Sonntag, Nachmittag) фиксируют самое значимое событие данного короткого рассказа: первую встречу Эвы Марии с молодым человеком в ситуации заочного знакомства, результаты которой настолько расстроили главную героиню, что она назвала описываемое воскресенье «самым ужасным днем своей жизни».

При рассмотрении следующего пласта темпорально отмеченной лексики, а именно группы хронометрических маркеров (ХММ) было выявлено, что такие хрононимы определяют период развития описываемых действий, указывая на их временную продолжительность и придавая повествованию характер цикличности, линейности и упорядоченности. В зависимости от своего лексического значения ХММ разделяются на две подгруппы: определенные и неопределенные.

К определенным ХММ относятся хрононимы, точно определяющие временной промежуток описываемых событий, указывая на его количественную характеристику (напр., acht Stunden, innerhalb der zweiten Woche, seit gestern, zwei Wochen lang, fünf Tage и т.д.).

Значимость определенного ХММ можно проиллюстрировать на примере короткого рассказа X. Кёнигсдорф «Bolero», где восьмичасовые «рабочие» заседания послужили одной из главных причин расставания двух близких людей:

Das war nach jener Sitzung, die acht Stunden gedauert hatte... (Königsdorf 1994: 195).

Группу неопределенных ХММ составляют слова и словосочетания, лишь приблизительно характеризующие период реализуемых в тексте короткого рассказа событий. В зависимости от обозначаемого временного промежутка описываемых фактов неопределенные ХММ можно разделить на:

а) хрононимы, обозначающие общую продолжительность изображаемых действий (напр., eine Zeitlang, nicht lange, die ganze Zeit, seit Stünden).

Так, например, в коротком рассказе П. Вайса «Meine Ortschaft» герой попадает в места своего бывшего заточения:

Seit Stunden gehe ich jetzt im Lager. Ich weiß mich Zu orientieren. (Weiss 1994:

22).

Нахождение в данной обстановке заставляет героя забыть о течении времени: «уже на протяжении нескольких часов» он бродит и осматривает руины лагеря, где он вынужден был находиться долгое время еще будучи ребенком.

б) слова и словосочетания, референциально соотносящиеся с промежутком времени, начало или конец которого зафиксированы точкой на темпоральной оси повествования (seither, nach 1945, seit 15 Jahren, bis jetzt, bis heute, bis zum nächsten Tag).

Подобную ситуацию мы наблюдаем в коротком рассказе Г. Грасса «Die Deutschen und ihre Dichter»:

Ich sitze mit einem meiner Söhne (ziemlich spät) vor der Mattscheibe und sehe und höre Biermann singen. Da er seit 1965 nicht im Saal und vor Publikum singen darf, singt er in einem Zimmerburg... (Grass 1994: 216).

Темпоральный маркер (seit 1965) одновременно фиксирует завершение одного и начало другого этапа в творчестве известного немецкого певца Бирманна, которому с 1965 года было запрещено выступать перед публикой в концертных залах в силу ряда политических причин. Несомненно, период, обозначенный неопределенным ХММ, играет важную роль в жизни упомянутого певца, уже в течение длительного времени лишенного прямого контакта с публикой.

К очередной группе средств эксплицитной хрононимии, как было упомянуто выше, относятся хронологические маркеры (XJ1M), являющиеся облигаторным элементом темпоральной структуры текстов СНКР. Данные маркеры выполняют важную стилистическую функцию «переключателей», или своеобразных «мостиков», соединяющих во времени различные события повествования. В зависимости от своего значения они упорядочивают или, наоборот, нарушают однонаправленный ход времени в коротком рассказе и разделяются на проспективные и ретроспективные.

Проспективные ХЛМ (напр., den nächsten Tag über, wenig später, am nächsten und folgenden Tagen, zwei Stunden später и т.д.) выступают в качестве традиционного способа языковой реализации категории темпоральности в любом текстовом целом и «продвигают» повествование вперед, в будущее. Особой внешней динамикой отличаются такие тексты СНКР, где наблюдается максимальная концентрация проспективных ХЛМ. В подобном «ускоренном темпе» развивается, в частности, повествование в коротком рассказе Г. Гётгле «Die Nachmieterin», где описывается момент переезда главной героини Ирис в новую квартиру:

Den nächsten Tag über fuhr Iris L. zwischen der alten und neuen Wohnung hin und her... <...> ... und nach einer halben Stunde war der Umzug im wesentlichen ge-

schafft. <...> Wenig später lag sie im heißen Wasser... <...> ... und schlief wenig später vor laufendem Fernsehgerät ein... <...> Am nächsten und folgenden Tagen blieb sie im.Bett... <...> Mit Schlaftabletten, Alkohol, Knäckebrot und Rosinen half sie sich über die nächsten Tage. <...> Bereits zwei Stunden später trat sie angezogen und geschminkt aus dem Haus... <...> Wenige Tage später saß sie am Meer... (Goett-le 1994: 187- 189).

В данном коротком рассказе изображается целый ряд событий в их хронологической последовательности, но ни одно из них не вносит никаких существенных изменений в жизнь Ирис. Следует констатировать, что в этом случае можно говорить о функционировании проспективных XJIM в рамках псевдодинамичного типа короткого рассказа.

Что касается ретроспективных XJIM {damals, früher, vor kurzem и др.), то они действуют в обратном направлении, смещая повествование в план прошлого. Естественно, что частотность их употребления возрастает в условиях гетерогенности темпорального текстового пространства.

Ретроспективные XJ1M помогают восстановить отдельные фрагменты реконструируемого автором жизненного опыта героев, акцентируя актуальность описываемых минувших событий, что порой оказывает значимое влияние на развитие сюжета короткого рассказа, т.к. в повествование оказываются втянутыми несколько временных пластов.

Наиболее типичным контекстом для реализации данных маркеров является ситуация воспоминаний главного героя о своем прошлом, примером чему служит цитируемый ниже фрагмент из короткого рассказа В. Шнурре «Jenö war mein Freund»:

... ich riß die Daten der Nationalen Erhebung aus meinem Diarium und schrieb rechts immer ein deutsches Wort hin, und links malte ich Jenö dasselbe Wort auf Rotwelsch daneben. Ich habe damals eine Menge gelernt, von Jenö meine ich, von der Schule rede ich jetzt nicht. <...> Ich habe es damals auch nicht gewußt; ich war nur traurig, dass Jenö jetzt weg war. Denn Jenö war mein Freund (Schnurre 1994: 29).

Двукратное употребление ретроспективного XJIM damals в данном текстовом примере подчеркивает важность и значимость для главного героя его прошлого опыта общения с цыганским мальчиком Енё, разлука с которым оставила трагический отпечаток в душе повествующего субъекта.

Следующим важным пластом темпоралыю маркированной лексики, характерной для текстов СНКР, являются средства имплицитной хрононимии, включающие в себя исторические маркеры, или слова-реалии, субъектноцентриро-ванные и косвенные, или опосредованные маркеры. Данная лексическая группа обладает ярко выраженной прагматической направленностью, поскольку подразумеваемые маркеры выполняют роль индикаторов прямой связи между полюсами литературной коммуникации на оси «автор-повествователь-персонаж-читатель». Апеллируя к. читательскому тезаурусу, эти хрононимы активизируют память и воображение читателя, заставляют его включать в процесс художественной коммуникации факты и события прошлого личностно и социально значимого опыта.

Исторические маркеры, или слова-реалии, содержат скрытый темпоральный компонент, отражающий временной колорит той или иной эпохи и ориентирующий читателя на конкретные исторические события.

Поскольку значительное количество СНКР посвящено военной тематике, следует констатировать факт достаточного многообразия функционирующих в них ключевых слов подобного рода. При этом в качестве исторических маркеров может выступать не только одно слово или словосочетание, но и целое предложение типа: Die Russen stehen schon an der Oder (Langgässer 1993: 14). Как очевидно, в тексте рассказа Э. Лангтэссер «An der Nähmaschine» речь идет о широко известных событиях Второй мировой войны, что позволяет читателю однозначно дефинировать время описываемых событий весной 1945-го года.

В следующем отрывке из короткого рассказа Г. Бёлля «Wiedersehen in der Allee» автор создает картину военного времени благодаря использованию соответствующих слов-реалий:

Über den Krieg, unsere Gegenwart, hatten wir kein Wort mehr zu verlieren. Zu oft und zu innig hatten wir seine zähnefletschende Fratze gesehen, und sein grauenhafter Atem, wenn die Verwundeten in dunklen Nächten in zwei verschiedenen Sprachen zwischen den Linien klagten, hatte uns zu oft das Herz erzittern gemacht (Boll 1992: 45).

Кроме того, в ходе исследования в произведениях данного автора было отмечено частотное использование таких слов-реалий, как Gefangenschaft, Soldaten, Geschoß и др., которые также являются маркерами военной эпохи (см, короткие рассказы «Der Mann mit den Messern», «Damals in Odessa», «Wiedersehen in der Allee» и т.д.).

Указаниями на изображение событий, происходящих в Германии в период с 1945 по 1989 гг., являются слова-реалии, соотносящиеся с фактом существования двух немецких государств - ГДР и ФРГ. Так, например, К. Хейн в коротком рассказе «Die Mauern von Jerichow» рассуждает о проблемах современного ему немецкого общества, расколотого на два лагеря:

Die Diskussion in Deutschland und das Bild des Westdeutschen von den Ostdeutschen ist seit zwei Jahren von den Auseinandersetzungen über die Geheimdienst der DDR, die Staatssicherheit, gekennzeichnet (Hein 1994: 86 - 87).

К числу исторических маркеров можно отнести такое словосочетание, как aus der Zeit vor Tschernobyl, зафиксированное в рассказе Г. Гёттле «Die Nachmieterin» и напоминающее читателю о трагических событиях, произошедших в России 26 апреля 1986 года.

Следует отметить, что такие маркеры, содержащие в себе имплицитную «датировку» описываемых событий, дают читателю возможность оценить «возраст» некоторых персонажей и предметов быта, а также установить временные связи, характерные для воспроизводимой в тексте художественной действительности.

Что касается второй группы средств имплицитной хрононимии, а именно субъектноцентрированных маркеров, то основное отличие данной группы тем-поралыю маркированной лексики от других ее пластов заключается в том, что помимо временного компонента в их состав входят слова и словосочетания, непосредственно соотносящиеся с субъектом речевого действия. В этом случае речь идет об облигаторном сопровождении подразумеваемых маркеров либо

притяжательными или указательными местоимениями, либо существительными, употребленными с данными местоимениями. Субъектноцентрированные маркеры встречаются обычно в рамках персонифицированной повествовательной перспективы, где эти хрононимы четко соотносятся со значимыми вехами в жизни героя.

1. Besuch von М. Vier Jahre nach unserer Trennung bringt sie mir ein

Buch zurück und sitzt nun wieder, in neuen Kleidern und mit kürzerem Haar...

(Strauß 1995: 17).

2. Gewiß, anfangs machte es Spaß: Susannas komische Verzweiflung würzte unsere Teestunden mit dem bittersüßen Aroma der Schadenfreude... (Wohmann

1989: 10).

Как очевидно, в текстовом фрагменте №1 функционирует распространенная модель субъектноцентрированного маркера (Vier Jahre nach unserer Trennung) (темпоральное наречие + притяжательное местоимение + существительное): такой подробный комментарий необходим повествователю для уточнения продолжительности периода его расставания со своей возлюбленной. Во втором примере встречается сокращенная модель субъектноцентрированного маркера «притяжательное местоимение + существительное с темпоральной семантикой», референциально соотносящееся с так называемым «ритуальным» чаепитием, которое регулярно устраивали герои рассказе Г. Воманн «In einem Dorf wie unserm».

Очередная группа маркеров, входящая в состав средств имплицитной хроно-нимии, т.е. группа косвенных, или опосредованных, маркеров, предполагает упоминание в тексте природных или погодных явлений (die Sonne nah über dem Horizont, noch ganz hell, sehr kalt), предметов одежды, соответствующих определенному времени года (der Mantel, das T-Schirt), атрибутов и ритуалов повседневной жизни (nach den IO-Uhr-Nachrichten, mit dem Frühstück) и т.п.

Наконец, к третьей группе лексики, участвующей в формировании темпорального континуума СНКР, относятся средства интенсификации хрононимии, представленные в виде комбинированных маркеров времени, которые включают в себя различные сочетания хрононимов выделенных выше ipynn (gestern abends, heute früh, jetzt im Tagelicht). Поскольку их основная стилистическая функция заключается в детализации изображаемых фактов, данные средства существенно обогащают семантический потенциал темпорального пространства текстов СНКР.

На основании проведенного исследования удалось установить, что наиболее часто в подразумеваемые комбинации объединяются хронопунктурные и косвенные маркеры (напр., jeden Abend vor dem Schlafengehen). Хрононимы такого типа мы назвали собственно комбинированньши.

Следует также подчеркнуть, что наряду е комбинациями маркеров разных групп нередко в текстах СНКР происходит объединение маркеров, принадлежащих одной и той же семантической группе. Тогда речь идет о так называемых двойных темпоральных маркерах (heute früh, Samstag abends).

Подобная картина представлена, например, в коротком рассказе А. Шмидта «Der Tag der Kaktusblüte»:

Innerhalb einer Woche war der Auswuchs mehr als fingerlang und -dick geworden, vorn verheißungsvoll geschwollen, die weichen schlammgrünen Schuppen dehnten sich prächtig schwanger - : und heute früh hatte sich die Blüte aufgetan, ein Grammophontrichter älteren Stils, und natürlich violett... (Schmidt 1994: 53).

Хрононим heute früh представляет собой двойной относительный хронопунк-турный маркер, основной функцией которого в данном случае является уточнение повествователем временной характеристики достаточно редкого явления -момента цветения экзотического кактуса.

Необходимо особо отметить, что при соединении любого хронологического маркера с хрононимом другой группы возникающий темпоральный маркер приобретает комплексный характер, что даст основание называть его амбивалентным. В ходе анализа было обнаружено, что наиболее частотными являются комбинации типа «хронологический маркер+определенный хронометрический маркер». Так, например, амбивалентный темпоральный маркер ein Jahr später, встречающийся в цитируемом ниже фрагменте из рассказа Г. Воманн «Verjährt», выполняет одновременно две функции: 1) упорядочивание событий на временной оси повествования (später)-, 2) определение продолжительности временного промежутка, отделяющего события друг от друга (ein Jahr).

Ср.: ... daraufkamen sie erst ein Jahr später, es hat aber auch dann noch nicht richtig geholfen... (Wohmann 1994: 151).

В заключении подводятся общие итоги исследования и формируются выводы, актуальные для дальнейшей разработки проблемы. Будучи базовой, универсальной категорией бытия, время отражает мироощущение, сознание, ритм жизни, отношение людей к вещам и событиям в каждую конкретную эпоху. В человеческом сознании понятие «время» оказывается напрямую связанным с потенциалом знаний, принадлежащих разным картинам мира - обыденной, научной, религиозной, духовной и языковой, что является результатом внешнего и внутреннего опыта человека. Специфическое на каждом этапе развития социума осмысление и понимание человеком времени связано как с уровнем развития самосознания и самоопределения человека как субъекта исторического и социального действия, так и со стадией развития культуры, науки и производственных отношений. Существует множество теорий, концепций и моделей времени, каждая из которых научно обоснована и аргументирована, но при этом не может считаться абсолютно истинной, исчерпывающей, поскольку с появлением новых данных представления человека о времени регулярно пересматриваются.

В любом случае когнитивная деятельность человека невозможна без познания им категории времени. Восприятие, категоризация времени в обыденном сознании определяет понимание человеком мира в его сути и во всех проявлениях, а также понимание самого себя. С другой стороны, для осознания процесса концептуализации времени важно понимание механизмов функционирования нашего сознания, а ключом к этому является язык.

поральной семантикой. Способствуя созданию общего временного континуума художественного произведения, темпоральные маркеры формируют как временные пространства отдельных персонажей, так и упорядочивают описываемые в произведении события на временной оси повествования в целом.

В результате предложенная в работе методика изучения особенностей темпоральной организации текста может быть успешно применена при исследовании разных типов художественных текстов на любых других языках. Данная работа является попыткой разработки релевантной классификации темпоральных моделей современного немецкоязычного короткого рассказа на основе систематизации выявленных и проанализированных темпоральных маркеров. При этом функционирование различных видов хрононимов было проинтерпретировано с учетом композиционного, сюжетного и идейно-тематического разнообразия текстов исследуемых произведений.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора общим объемом 2,5 пл.:

1. Жукова С.А. Разнообразие видов презенса в произведениях немецкоязычных писателей XIX - XX веков // Труды V Международной научной конференции «Инновации в науке и образовании - 2007». - Ч. 2. - Калининград: Изд-во Калининградского государственного технического университета, 2007. - С. 312 -315(0,4 п.л.).

2. Жукова С.А. К вопросу о художественном времени // Культура в зеркале языка и литературы: Материалы международной науч. конф. 15-16 апреля 2008 г. - Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2008. - С. 243-246 (0,4

П.Л.).

3. Жукова С.А. Особенности компрессии времени в современном немецкоязычном коротком рассказе // Пелевинские чтения - 2009: межвуз. сб. науч. тр. -Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2009. - С. 127 - 133 (0,5 п.л.).

4. Жукова С.А. К вопросу о специфике пространственно-временного континуума в немецкоязычной художественной литературе XIX - XX веков // Пути совершенствования качества подготовки специалистов в вузовском образовании: Материалы межвузовской научно-практической конференции 28 ноября 2009. -Калининград, Калининградский юридический институт МВД России, 2009. - С. 161 - 166 (0,4 п.л.).

5. Жукова С.А. Слово-реалия как один из базовых компонентов темпоральной организации художественного текста (на материале современных немецкоязычных коротких рассказов) II Семантические процессы в языке и речи: сборник научных трудов аспирантов. - Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2009. - С. 24 - 29. - 0,4 п.л.

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, включенных в перечень ВАК:

6. Жукова С.А. Роль презенса в языковом структурировании пространственно-временного континуума художественного текста // Вестник Российского государственного университета им. И. Канта. Вып. 2: Сер. Филологические науки. - Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2009. - С. 49 - 54 (0,4 п.л.).

Жукова Светлана Александровна

Особенности темпоральной организации художественного текста (на материале современных немецкоязычных коротких рассказов)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печать 05.05.2010 г. Ризограф. Гарнитура «Тайме». Усл. печ. л. 1,5 Уч.-изд. л. 1,3. Тираж 90 экз. Заказ аз

Издательство Российского государственного университета им. И. Канта 236041, г. Калининград, ул. А. Невского, 14

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Жукова, Светлана Александровна

ВВЕДЕНИЕ.5

ГЛАВА 1 Категория времени как объект лингвистических исследований .10

1.1. Время как универсальная единица бытия.10

1.1.1. Время в контексте мировой культуры.10

1.1.2. Проблема осмысления времени от античности до современности.13

1.1.3. Категория времени в аспекте современных междисциплинарных исследований.21

1.2. Язык и время.26

1.2.1. Языковая репрезентация категории времени.26

1.2.2. Семантическое поле времени.36

1.3. Роль художественного времени в структурировании текстового пространства.42

Выводы.50

ГЛАВА 2 Языковая специфика темпорального континуума современных немецкоязычных коротких рассказов.52

2.1. Особенности жанра короткого рассказа.52

2.1.1. К понятию «короткий рассказ».52

2.1.2. История возникновения и эволюция жанра.61

2.1.3. Признаки жанра.67

2.1.4. Классификации коротких рассказов.72

2.2. Классификация СНКР по квантитативному параметру.77

2.2.1. «Компрессированные» КР.77

2.2.2. «Растянутые» КР.86

2.3. Классификация СНКР по квалитативному параметру.90

2.3.1. Динамичные КР.91

2.3.2. Статичные КР.94

2.3.3. Псевдодинамичные КР.98

2.3.4. Псевдостатичные КР.104

2.4. Классификация СНКР по хронологическим параметрам. 106

2.4.1. Хронологически последовательные КР.107

2.4.2. КР с нарушенной хронологией.110

Выводы.121

ГЛАВА 3 Виды и функции темпоральных маркеров в текстах современных немецкоязычных коротких рассказов.124

3.1. Средства эксплицитной хрононимии.126

3.1.1. Хронопунктурные маркеры.126

3.1.1.1. Абсолютные хронопунктурные маркеры.127

3.1.1.2. Относительные хронопунктурные маркеры 129

3.1.2. Хронометрические маркеры.137

3.1.2.1. Определенные хронометрические маркеры . 138

3.1.2.2. Неопределенные хронометрические маркеры 140

3.1.3. «Хронологические» маркеры.143

3.1.3.1. Проспективные маркеры времени.143

3.1.3.2. Ретроспективные маркеры времени.145

3.2. Средства имплицитной хрононимии.147

3.2.1. Исторические маркеры времени.148 3.2.2. Субъектноцентрированные маркеры времени.151

3.2.3. Косвенные маркеры времени.156

3.3. Средства интенсификации хрононимии (комбинированные маркеры времени).158

Выводы.164

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Жукова, Светлана Александровна

Настоящее диссертационное исследование посвящено изучению специфики структурирования темпорального пространства текстов современных немецкоязычных коротких рассказов.

В качестве объекта исследования в настоящей работе рассматривается категория художественного времени как универсальная составляющая текстового целого, а предметом диссертационного сочинения являются средства, способы и модели формирования темпоральной структуры художественного текста на материале современных немецкоязычных коротких рассказов.

Вопрос времени в наши дни является актуальным предметом изучения в различных областях современного знания, начиная с философии и заканчивая прикладной математикой. Традиционно различают время объективное, представленное как чистая длительность и необратимая последовательность протекания событий из прошлого в будущее, и время субъективное, связанное с характером переживания человеком событий реального времени.

Известно, что 20 век стал веком смелого экспериментирования со временем, когда писатели начинают порой уходить от традиционной однонаправленности художественного времени, проявляя интерес к смещению и смешению временных пластов. В результате в текстах заметно возрастает прерывистость и дискретность повествования, углубляется тенденция к «остановке», «сжатию» и «растягиванию» времени или даже к акцентуации атемпорально-сти описываемых событий.

В результате актуальность диссертации обусловлена неослабевающим интересом филологов к феномену времени в целом и специальным вниманием лингвистов к особенностям его отражения в конкретных текстотипах. Глубокого теоретического осмысления продолжает заслуживать проблема языковой репрезентации темпоральных параметров, релевантных для организации временного континуума художественного текста. При этом исследование характера и способов реализации категории художественного времени ориентировано на современную антропоцентрическую парадигму научного мышления.

Научная новизна исследования определяется попыткой комплексного рассмотрения специфики функционирования категории художественного времени в условиях литературно-повествовательных текстов, что послужило основанием для осуществления типологии немецкоязычных коротких рассказов с учетом темпоральной составляющей. Предложенный в работе подход сделал возможной разработку классификации темпоральных маркеров, выступающих в роли актуализаторов временного плана упомянутого типа текста.

Цель настоящего исследования состоит в установлении особенностей экспликации категории времени в художественном тексте на основе систематизации и лингвостилистического анализа маркеров темпоральности, функционирующих в текстовой структуре разных видов современного немецкоязычного короткого рассказа.

Достижение цели данного исследования предполагает решение ряда задач: рассмотреть феномен времени в онтологическом аспекте как глобальную составляющую человеческого бытия; осветить характер репрезентации категории темпоральности в языке; выявить доминирующие черты короткого рассказа как отдельного жанра и осуществить его делимитацию от смежных жанров; разработать классификацию немецкоязычных коротких рассказов по характеру отражения в них категории времени; выделить и описать основные виды темпоральных маркеров, формирующих временной континуум текстов короткого рассказа.

В ходе исследования применялись следующие методы: метод лингвости-листической интерпретации текста, методы контекстуального, сравнительносопоставительного и семантического анализа, а также метод количественного подсчета.

Теоретическую базу данной работы составили исследования отечественных и зарубежных ученых по проблеме времени в целом (Я.Ф. Аскин, П.П. Гайденко, А .Я. Гуревич, A.M. Жаров, М.С. Каган, А. Эйнштейн, О. Шпенглер и др.), теории художественного времени (М.М. Бахтин, Н.И. Трубников, А.В. Кравченко, Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев, Н.А. Потаенко, З.Я. Тураева и др.), категории темпоральности (М.А. Кронгауз, Б.А. Серебряков, Е.С. Яковлева, Н.Д. Арутюнова, Ю.Н. Караулов, В.Г. Гак, А.Р. Нуреева, P.JI. Ковалевский, М.А. Подтелкова, А.Н. Павленко, Ю.В. Спицына, Н.В. Андреева, А.А. Новожилова, Ю.А. Иванова, Н. Weber и др.), а также литературоведческие работы, посвященные жанру короткого рассказа (В.А.Кухаренко, Б. Томашевский, Ю. Нагибин, Н.А. Гуляев, Н. Eisenreich, М. Durzak, W. Schnurre, L. Marx, J. Donnerberg, W. Hollerer, K. Kusenberg, K. Do- • derer, P. Nentwig, L. Rohner, B. Wiese и др.).

Материалом исследования послужили тексты 408 современных немецкоязычных коротких рассказов таких авторов, как И. Айхингер, И. Бахман,, П. Биксель, Г. Бёлль, Г. Грасс, П. Хандке, В. Хильдесхаймер, M.JI. Кашниц, К. Марти, В. Шнурре, Г. Воманн, М. Фриш, М. Вальзер, Б. Штраус, К. Вольф, X. Кёнигсдорф и др., общим объемом 2548 страниц.

В ходе исследования были сформулированы следующие положения, выносимые на защиту:

2. Структурирование темпорального текстового континуума СНКР осуществляется на основе трех субстанциальных параметров, подразумевающих величину зафиксированного временного интервала, т.е. квантитативный параметр, отражающий временную протяженность описываемых событий; характер соотношения степени насыщенности текста значимыми событиями и уровня концентрации в тексте темпоральных маркеров, т.е. квалитативный параметр, определяющий специфику движения времени в коротком рассказе; характер хронологичности, отражающийся в упорядочивании или нарушение временного хода событий, т.е. параметр хронологичности.

3. С учетом каждого отдельно взятого темпоралъно обусловленного субстанциального параметра представляется возможным осуществить следующую типологию СНКР: компрессированные» и «растянутые» короткие рассказы (квантитативный параметр); динамичные, статичные, псевдодинамичные, псевдостатичные короткие рассказы (квалитативный параметр); хронологически последовательные короткие рассказы и короткие рассказы с нарушенной хронологией (параметр хронологичности).

4. Основными средствами языковой репрезентации категории времени в текстах СНКР служат лексические темпоральные маркеры, представляющие собой средства эксплицитной хрононимии (хронопунктурные абсолютные и хронопунктурные относительные, хронометрические определенные и хронометрические неопределенные, хронологические проспективные и хронологические ретроспективные маркеры), средства имплицитной хрононимии (исторические маркеры, т.е. слова-реалии, субъектноцентрированные маркеры, косвенные, или опосредованные маркеры), средства интенсификации хрононимии, или комбинированные маркеры (собственно комбинированные, двойные, амбивалентные).

Теоретическая значимость работы состоит в обращении к категории времени и ее языковым маркерам в русле актуальных междисциплинарных исследований с учетом интересов лингвостилистики, лингвистики текста, литературоведения, психологии и философии. В подобном смысле данное диссертационное исследование вносит определенный вклад в разработку общей теории темпоральности.

Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования предложенной методики при исследовании текстов коротких рассказов на материале других языков. Результаты настоящего диссертационного исследования могут найти применение при чтении спецкурсов по стилистике и лингвистике текста, современной литературе Германии, использоваться на практических занятиях по лингвостилистическому анализу художественных текстов, а также служить материалом для написания курсовых и дипломных работ.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Особенности темпоральной организации художественного текста"

Выводы

1. Создание темпорального фона повествования СНКР происходит посредством тесного взаимодействия различных лексических единиц, обладающих темпоральной семантикой, т.е. так называемых хрононимов, или темпоральных маркеров. Обозначая определенный временной промежуток или точку на темпоральной оси повествования, они формируют временной порядок, который является основополагающим для организации всех событий, описываемых в КР.

2. Все темпоральные маркеры, встречающиеся в текстах СНКР, можно представить в виде трех основных групп, включающих в себя средства эксплицитной хрононимии, средства имплицитной хрононимии и средства интенсификации хрононимии.

3. Основная стилистическая функция средств эксплицитной хрононимии заключается в фиксации и актуализации наиболее важных фактов, формирующих событийный фон повествования. В рамках указанных средств были выделены следующие группы темпоральных маркеров:

• хронопунктурные (абсолютные и относительные),

• хронометрические (определенные и неопределенные),

• хронологические (проспективные и ретроспективные).

4. Ведущим критерием для выделения хронопунктурных маркеров является степень точности обозначения времени, подразумевающая два варианта своей реализации: абсолютная точность и относительная точность. Характером абсолютной точности обладают абсолютные ХПМ, к которым относятся слова и словосочетания, обозначающие конкретную дату (am 26. April 1976, im Jahre 1990 и др.) и встречающиеся в текстах достаточно редко.

5. Хронометрические маркеры определяют период развития описываемых действий, указывая на их временную продолжительность и придавая повествованию характер цикличности, линейности и упорядоченности. В зависимости от своего лексического значения хронометрические маркеры разделяются на две подгруппы: определенные и неопределенные.

6. Хронологические маркеры являются облигаторным элементом темпоральной структуры текстов СНКР. Данные маркеры выполняют важную стилистическую функцию «переключателей», или своеобразных «мостиков», соединяющих во времени различные события повествования. В зависимости от своего значения они упорядочивают или, наоборот, нарушают однонаправленный ход времени в КР и разделяются на проспективные и ретроспективные.

7. Средства имплицитной хрононимии, включающие в себя исторические маркеры, или слова-реалии, субъектноцентрированные и косвенные, или опосредованные маркеры, обладают ярко выраженной прагматической направленностью, поскольку подразумеваемые маркеры выполняют роль индикаторов прямой связи между полюсами литературной коммуникации на оси «автор-повествователь-персонаж-читатель». Апеллируя к читательскому тезаурусу, эти хрононимы активизируют память и воображение читателя, заставляют его включать в процесс художественной коммуникации факты и события прошлого личностно и социально значимого опыта.

8. Основная стилистическая функция средств интенсификации хрононимии, представленных в виде комбинированных маркеров времени, которые включают в себя различные сочетания хрононимов выделенных групп, заключается в детализации изображаемых фактов. Данные хрононимы существенно обогащают семантический потенциал темпорального пространства текстов СНКР.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Будучи базовой, универсальной категорией бытия, время отражает мироощущение, сознание, ритм жизни, отношение людей к вещам и событиям в каждую конкретную эпоху. В человеческом сознании понятие «время» оказывается напрямую связанным с потенциалом знаний, принадлежащих разным картинам мира - обыденной, научной, религиозной, духовной и языковой, что является результатом внешнего и внутреннего опыта человека. Специфическое на каждом этапе развития социума осмысление и понимание человеком времени связано как с уровнем развития самосознания и самоопределения человека как субъекта исторического и социального действия, так и со стадией развития культуры, науки и производственных отношений. Существует множество теорий, концепций и моделей времени, каждая из которых научно обоснована и аргументирована, но при этом не может считаться абсолютно истинной, исчерпывающей, поскольку с появлением новых данных представления человека о времени регулярно пересматриваются.

Современный этап развития языкознания характеризуется тенденцией к изучению связного текста, к выявлению особенностей языковых единиц, возникающих в результате их функционирования в качестве компонентов текста. Возрастает интерес к рассмотрению темпоральной картины художественного текста, важную роль в структурировании которого играют лексические единицы с темпоральной семантикой. Способствуя созданию общего временного континуума художественного произведения, темпоральные маркеры формируют как временные пространства отдельных персонажей, так и упорядочивают описываемые в произведении события на временной оси повествования в целом.

Список научной литературыЖукова, Светлана Александровна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абрамов Б.А. Избранные работы по немецкой грамматике и общим проблемам языкознания. М.: Просвещение, 2003. 120 с.

2. Абрамов Б.А. Теоретическая грамматика немецкого языка. Сопоставительная типология немецкого и русского языков. М.: Наука, .2001. 236 с.

3. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. М.: Мысль, 1991. С. 126149.

4. Агапитова А.А. Временная локализованность / нелокализованность высказываний, содержащих презенс // Единство системного и функционального анализа языковых единиц: межвуз. сб. науч. Тр.; вып. 7. В 2 ч. — Белгород: Изд-во БелГУ, 2005. 4.1. С. 365 368.

5. Агрова О.В. Грамматическая категория времени: субстанциональные характеристики и лексико-семантические интерпретации. Краснодар, 2004. 498 с.

6. Агрова О.В. Темпоральность как объект взаимодополняющих теоретико-лингвистических парадигм // Изв. высших учебных заведений. СевероКавказский регион: Общественные науки. Приложение. Ростов н/Д, 2004. — № 4.С. 201 - 128.

7. Адмони В.Г. Теоретическая грамматика немецкого языка: строй современного немецкого языка. М.: Наука, 1972. 290 с.

8. Аксенов Г.П. К истории понятий дления и относительности // Вопросы философии, 2006. № 2. С. 107 117.

9. Александров Н.А. Я леплю из пластилина // Дружба народов. 1995. - №9. С. 130-135.

10. Алексина Т.А. Время в культурах мира // Вестник Российского университета дружбы народов. Сер. Философия. М., 2002. № 3. С. 39-54.

11. Алефиренко Н.Ф. Теория языка. Вводный курс. М.: Академия, 2004. 368 с.

12. Аллахвердов В.М. Сознание как парадокс. СПб.: ДНК, 2000. 528 с.

13. Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. Изд-во ЛГУ, 1968. 336 с.

14. Ананьина Н.Ф. Жанрообразующая роль характера в поэме «Мать» Н.А. Некрасова // Эволюция жанрово-композиционных форм: сб. науч. тр. Калининград: Изд-во Калинингр. ун-та, 1987. С. 21 — 42.

15. Андреева Н.В. Функциональная семантика хрононимов в нарративном тексте (на материале современного немецкого языка): автореф. дисс. . канд. филол. наук: Волгоград, 2008. 19 с.

16. Античные теории языка и стиля // Единство системного и функционального анализа языковых единиц: межвуз. сб. науч. тр. Вып. 7, В 2 ч. Белгород: Изд-во БелГУ, 2005. 4.1. С. 53 55.

17. Антонов С.П. Я читаю рассказ. М.: Молодая гвардия, 1973. 180 с.

18. Апресян Ю.Д. Дистрибутивный анализ значений и структурные семантические поля // Лексикографический сборник. М., 1962. № 5. С. 52-72.

19. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. М.: Наука, 1974. 286 с.

20. Аристархова К.Н. К вопросу о функциях временных форм немецкого глагола // Филология. — Саратов, 1999. № 4. С. 25 39.

21. Аскин Я.Ф. Проблема времени: ее философское истолкование. М.: Мысль, 1966. 200 с.

22. Ахундов М.Д. Концепции пространства и время. Истоки, эволюция, перспективы. М.: Наука, 1982. 259 с.

23. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М.: Художественная литература, 1986. 412 с.

24. Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975. С. 234 -407.

25. Беседина Н.А. Морфологическая репрезентация времени // Единство системного и функционального анализа языковых единиц: межвуз. сб. науч. тр. Вып. 7. В 2 ч. Белгород: Изд-во БелГУ, 2005. 4.1. С. 22 29.

26. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. JL, 1977. 204 с.

27. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика. Тамбов: Луч, 2000. 74 с.

28. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002. 123 с.

29. Бондарева J1.M. Структура и функции субъекта речевой деятельности в текстах мемуарного типа: автореф. дисс. . канд. филол. наук: СПб, 1994. 17 с.

30. Бондарева JI.M. Темпоральные метафоры как средство языковой репрезентации концепта «Время» // Основные проблемы современного языкознания: сборник статей II Всероссийской научно-практической конференции. Астрахань: Астраханский университет, 2008. 230 с.

31. Бондаренко Е.В. «Модель времени» как инструмент анализа дуальной сущности времени, реализованной в языке и дискурсе // Вопросы когнитивной лингвистики. 2009. № 3. С. 59 65.

32. Бондарко А.В. Грамматическая категория и контекст. Л.: Наука, 1971. 242 с.

33. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы ас-пектологии. Л.: Наука, 1983. 187 с.

34. Бондарко А.В. Текст. Структура и семантика. Т.1. М.: Языки славянской культуры, 2001. С. 4 13.

35. Бондарко А.В. Теория функциональной грамматики: Темпоральность. Модальность. Л.: Наука, 1990. 264 с.

36. Брускова Н.В. Категория ретроспекции и проспекции в художественном тексте (на материале немецкого языка): автореф. дисс. . канд. филол. наук: М., 1983. 125 с.

37. Булыгина Т.В. Грамматические и семантические категории и их связи // Аспекты семантических исследований. М.: Просвещение, 1980. С. 35—38.

38. Вайсгербер, Й.Л. Родной язык и формирование духа / Й.Л. Вайсгербер. 2-е изд., испр. И доп. М.: Едиториал УРСС, 2004. 229 с.

39. Васильев JI.M. Теория семантических полей // Вопросы языкознания. М., 1971. №5. С. 105-113.

40. Васильев JI.M. Современная лингвистическая семантика. М.: Высшая школа, 1990. 176 с.

41. Веденькова М.С. Презенс и момент речи // Некоторые вопросы Романо-германской филологии. Челябинск, 1969. С. 34 — 40.

42. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русское слово, 1996. 337 с.

43. Виноградов В.В. О языке художественной прозы. М.: Наука, 1980. 360 с.

44. Всеволодова М.В. Способы выражения временных отношений в современном русском языке. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1975. 283 с.

45. Гайденко П.П. Проблема времени у Канта: время как априорная форма чувственности и вневременность вещей в себе // Вопросы философии, 2003. №9. С. 134-150.

46. Гак В.Г. Язык и действительность. Сборник научных трудов памяти В.Г. Гака. М.: Ленанд, 2007. 640 с.

47. Гилева Е.П. Когнитивные основы неграмматической представленности концепта времени: автореф. дисс. . канд. филол. наук: Барнаул, 2002. 18 с.

48. Гулыга Е.В., Шендельс Е.И. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке. М.: Просвещение, 1969. 225 с.

49. Гуляев Н.А. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1985. 420 С.

50. Гумбольдт В. фон (1904). Лаций и Эллада (фрагмент) // Избранные труды по языкознанию. М.: ОАО ИГ Прогресс, 2001. С. 303-306.

51. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Просвещение, 1999. 159 с.

52. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. Избранные труды. Т.2. М.; СПб: Университетская книга, 1999. 559 с.

53. Дешериева Т.И. Лингвистический аспект категории времени в его отношении к физическому и философскому аспектам // Вопросы языкознания. — 1975. №2. С. 111-117.

54. Джеймс У. Научные основы психологии. М.: Харвест, 2003. 315 с.

55. Дроздова А.В. Экзистенциальное время как взаимосвязь вечности и повседневности: автореф. дисс. . канд. филол. наук: Екатеринбург, 1996. 18 с.

56. Дударева З.М. Контрастивное исследование концептуальной сферы «время» в русской и башкирской языковых картинах мира: автореф. дисс. . канд. филол. наук: Екатеринбург, 2005. 31 с.

57. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Издательство иностранной литературы, 1998. 285 с.

58. Жалейко Р.А. Перцептуальное время и его выражение в функционально-семантическом поле темпоральности (на материале английского языка): дисс. .канд. филол. наукМ., 1980. 197 с.

59. Жаров A.M. Восприятие времени, психическое настоящее и неопределенность // Фактор времени в функциональной организации деятельности живых систем. Л., 1980. С. 124 128.

60. Жеребков В.А. Грамматическая категория времени в системе немецкого глагола: дисс. .канд. филол. наук: М., 1980. 202 с.

61. Жеребков В.А. Опыт описания грамматической категории времени в системе немецкого глагола // Уч. зап. Калининского пед. ин-та. — Калинин, 1970. Т. 32. Вып. 3. С. 13 27.

62. Жеребков В.А. Стилистическая грамматика немецкого языка. Л.: Наука, 1991. 354 с.

63. Жирмунский В.М. Из истории западноевропейских литератур. Л.: Наука, 1981.303 с.

64. Зейгарник Б. В. Теория личности К. Левина. М.: Изд-во МГУ. 1981. 118 с.

65. Золотова Г.А. Категории времени и вида с точки зрения текста // Вопросы языкознания. 2002. № 3. С. 112 126.

66. Золотова, Г.А., Онипенко, Н.К., Сидорова, М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М.: б. и., 2004. 541 с.

67. Иванов В.В. Категория времени в искусстве и культуре XX века // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., 1974. С. 39 — 67.

68. Иванова Н. О живом и застывшем. // Литературное обозрение. 1985. № 2. С. 20-27.

69. Иванова Ю.А. Категория мифологического времени в современном романе-мифе (на примере романа Джеймса Джойса «Улисс»): автореф. дисс. . канд. филол. наук: СПб, 2002. 23 с.

70. Кабалия Л.Д. Темпоральная структура основных жанров газетной публицистики // Функционирование и структура языка в синхронии и диахронии: Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М. Тореза. М., 1971. Вып. 175. С. 112 120.

71. Каган М.С. Время как философская проблема // Вопросы философии, 1982. № 10. С. 117-124.

72. Кант И. Сочинения в 6 томах. Т.2. М.: Мысль, 1964. 512 с.

73. Карабан В.И. Темпоральный план текста и его порождение // Новые тенденции в изучении грамматики романских и германских языков: Сб. науч.тр. Киев, 1981. С. 78-85.

74. Караулов Ю.Н. Общая русская идеография. М.: Наука, 1976. 355 с.

75. Кацнельсон С. Д. Общее и типологическое языкознание. Л., 1986. 298 с.

76. Князев Ю.П. Настоящее время: семантика и прагматика // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Высшая школа, 1997. С. 128 135.

77. Кобяков Ю.Ф. Глагольные авторизующие конструкции в современном немецком языке (модально-прагматический аспект высказывания): дисс. . канд. филол. наук: Л., 1986. 206 с.

78. Ковалева Т.Г. Темпоральные значения и смысловая структура предложения // Функционирование и развитие языковых систем. Минск: МГПИИЯ, 1981. С. 110- 123.

79. Когнитивная семантика. Материалы второй международной школы-семинара по когнитивной лингвистике, ч. II. — Тамбов: Изд-во Тамбовского ун-та, 2000. 352 с.

80. Кодухов В.И. Введение в языкознание. М.: Просвещение, 1976. 351 с.

81. Козинцева Н.А. Временная локализованность действия и ее связь с ас-пектуальными, модальными и таксисными значениями. Л.: Наука, 1991. 123с.

82. Коннова М.Н. Введение в когнитивную лингвистику. Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2008. 302 с.

83. Коннова М.Н. Концептуальные метафоры времени в современном английском языке: автореф. дисс. . канд. филол. наук: М., 2007. 22 с.

84. Константинов В.Н., Анюшкина Г.К. Временные формы в немецком языке и способы их перевода. М.: Высшая школа, 1990. 238 с.

85. Косякова Ю.Г. Фразеологические единицы эмотивной семантики как фрагмент национальной языковой картины мира: дисс. . канд. филол. наук: Омск, 2006. 203 с.

86. Кравченко А.В. Глагольный вид и картина мира // Известия РАН СЛЯ. 1995. №3. С. 49-64.

87. Кравченко А.В. К когнитивной теории времени и вида (на материале английского языка) // Филологические науки, 1990. № 6. С. 81 90.

88. Кравченко А.В. Когнитивные структуры пространства и времени // Известия АН СССР. СЛЯ. 1996-а. Т.55. № 3. С. 3 24.

89. Кравченко А.В. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой категоризации. Иркутск, 1996-6. 159 с.

90. Кубрякова Е. С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века // Язык и наука конца XX века. М., 1995. С. 144 238.

91. Кузнецов A.M. Национально-культурное своеобразие слова / A.M. Кузнецов // Язык и культура: сб. обзоров. М., 1980. С. 53 58.

92. Кузьмин С.В. Морфологическая репрезентация времени // Моделирование процессов функциональной категоризации глагола. Тамбов: Свет, 2000. С. 15-16.

93. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М.: Просвещение, 1988. 189 с.

94. Лапчинская Т.Н. «Событие» в содержательно-смысловой структуре текста немецкого короткого рассказа // Русская германистика. Ежегодник российского союза германистов. Спецвып. 2. Нальчик: Каб-Балк. ун-т, 2008. С. 62-66.

95. Ларина Л.И. Темпоральная структура французского художественного текста: автореф. дисс. . канд. филол. наук: Воронеж, 2004. 22 с.

96. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление // Психология мышления. М.: Изд-во МГУ, 1980. С. 137-138.

97. Левидова И. О. Генри и его новелла. М.: Художественная литература,, 1973. 248 с.

98. Леви-Стросс К. Первобытное мышление. М.: Республика, 1994. 384 с.

99. Левченко М.Н. Темпоральная структура художественного текста немецкого языка (жанр рассказа): дисс. . канд. филол. наук. М., 1981. 189 с.

100. Лейдерман Н., Липовецкий М. Между хаосом и космосом // Новый мир. 1991. №7. С. 240-257.

101. Лосев А.Ф. Античная философия истории. М.: Наука, 1977. 207 с.

102. Луценко Н.А. Вид и время (Проблемы разграничения и взаимодействия) // Вопросы языкознания. 1985 № 2. С. 45 52.

103. Любинская Л.Н., Лепилин С.Ф. Философские проблемы времени в контексте междисциплинарных исследований. М.: Высшая школа, 2002. 194 с.

104. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. М.: Высшая школа, 1998. 374 с.

105. Маслов Ю.С. Настоящее время // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Просвещение, 1990. С. 289-295.

106. Маслов Ю.С. Очерки по аспектологии. Л.: Издательство ЛГУ, 1984. 216 с.

107. Медведева О.Ю. Концептуализация и актуализация темпоральных отношений (на материале английского языка): автореф. дисс. . канд. филол. наук: Барнаул, 2002. 20 с.

108. Мелетинский Е.М. Историческая поэтика новеллы. М.: Наука, 1990. -312 с.

109. Меттер И. Заметки о рассказе / /Вопросы литературы. 1983. № 5. С. 187 -200.

110. Михайлов А. Пространство рассказа // Октябрь. 1986. № 1. С. 179 189.

111. Михеева Л.Н. Время в русской языковой картине мира: лингвокультуро-логический аспект: дисс. . док. филол. наук: Москва, 2004. 329 с.

112. Михеева Л.Н. Измерение времени в русском языке // Филологические науки. 2004. № 2. С. 42 50.

113. Мищенко С.В. Метафоризация мифологизированного времени в различных лингвокультурах: автореф. дисс. . канд. филол. наук: Тверь, 2005.17 с.

114. Молчанов Ю.Б. Проблемы времени и диалектики // Вопросы философии. 1975. № 8. С. 120-129.

115. Молчанов Ю.Б. Четыре концепции времени в философии и физике. М.: Наука, 1977. 192 с.

116. Москальская О.И. Теоретическая грамматика немецкого языка. М.: Высшая школа, 1983. 255 с.

117. Москвин В.А., Попович В.В. Нейропсихологические аспекты исследования временной перцепции у здоровых лиц // I Международная конференция памяти А. Р. Лурия. М.: Изд-во РПО, 1998. С. 160 166.

118. Мостепаненко Н.М. Пространство и время в макро-, мега и микромире. М.: Издательство политической литературы, 1974. 240 с.

119. Муравьев В.Н. Овладение временем. М.: РОССПЭН, 1998. 258 с.

120. Мурьянов М.Ф. Время (понятие и слово) // Вопросы языкознания. 1978. № 2. С. 52 66.

121. Нагибин Ю. Размышления о рассказе. М.: Советская Россия, 1964. 107 с.

122. Неванлинна Р. Пространство, время и относительность. М., 1966. 229 с.

123. Нелисов Е.А. О грамматическом отражении объективного времени // Иностранная филология. Алма-Ата, 1974. Вып. 3. С. 54 61.

124. Николина Н.А., Камчатнов A.M. Введение в языкознание. М.: Флинта, 2000.312 с.

125. Нильсен Е.А. Репрезентация концепта «время» в сознании носителей английского языка / Е.А. Нильсен // Текст Дискурс - Стиль: сб. науч. ст. СПб: Издательство СПбГУЭФ, 2004. С. 125 - 131.

126. Новиков В. Думайте поступками // Октябрь. 1987а. № 6. С. 192 197.

127. Новиков В. Ощущение жанра // Новый мир. 19876. № 3. С. 230 254.

128. Новожилова А.А. Функциональная вариативность относительных хрононимов (на материале немецкого языка): автореф. дисс. канд. филол. наук: Волгоград, 2008. 21 с.

129. Ноздрина Л.А. Взаимодействие грамматических категорий в художественном тексте (на материале немецкого языка): автореф. дисс. . док. филол. наук: Москва, 1997. 27 с.

130. Нюбина Л.М. Роль грамматической формы настоящего времени в сю-жетно-композиционной структуре художественного текста (на материале произведений короткого жанра): дисс. .канд. фил. наук: Л., 1980. 212 с.

131. Нуреева А.Р. Взаимодействие категорий темпуса и хроноса при формировании конвергентных временных значений (на материале современного английского языка): автореф. дисс. . канд. филол. наук: Волгоград, 2005. 21 с.

132. Огнев А.В. О поэтике современного русского рассказа. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1973. 338 с.

133. Павленко А.Н. Лингвистическое пространственно-временное состояние в картине мира носителей современного немецкого языка: автореф. дисс. . канд. филол. наук: Белгород, 2003. 19 с.

134. Падучева Е.В. Глаголы создания образа: лексическое значение и семантическая деривация // Вопросы языкознания. 2003. № 6. С. 76 — 84.

135. Падучева Е.В. Семантические исследования. Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива. М.: Языки русской культуры, 1996. 464 с.

136. Пелевина Н.Н. Текстовая актуализация когнитивно-речевого субъекта в научной и художественной коммуникации: автореф. дисс. . док. филол. наук: СПб, 2009. 48 с.

137. Погодина Е.В. Специфика речевого функционирования категорий «пространство» и «время» в автобиографической прозе (на материале произведений М. Осоргина и И. Бунина): автореф. дисс. . канд. филол. наук: СПб, 2002. 23 с.

138. Подтелкова М.А. Адвербиальные средства репрезентации универсальной категории времени: автореф. дисс. . канд. филол. наук: Волгоград,2008. 23 с.

139. Попова Н.С. Языковая репрезентация прототипических образов «века» / «столетия» в русской поэзии XIX века // Вопросы когнитивной лингвистики.2009. №3. С. 48-52.

140. Попович В.В., Москвин В.А. Нейрофизиологические основы временной перцепции учащихся // Антропологические основания образования Ученые записки Т.З. Оренбург: ООИУУ, 1998. С.61 69.

141. Потаенко Н.А. Временные значения в языковой коммуникации // Функционально-семантические характеристики предложения во французском языке. Пятигорск, 1993. С. 21 32.

142. Потаенко Н.А. Время в языке (опыт комплексного описания) // Логический анализ языка: Язык и время. М.: Индрик, 1997. С. 113-121.

143. Потаенко Н.А. К языковому освоению временной структуры действительности // Вопросы языкознания, 1984. № 6. С. 39 49.

144. Потаенко Н.А. Категория времени и её выражение в лексико-семантической системе языка: дисс. . канд. филол. наук: М., 1980. 187 с.

145. Потаенко Н.А. Словарные дефиниции как средство выявления принципов организации лексики // Вопросы языкознания, 1980. № 5. С. 33 — 45.

146. Потаенко Н.А. Темпоральная лексика как объект лингвистического изучения // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1979. Т. 38. № 3. С. 242 248.

147. Прокопович Е.И. Стилистика частей речи. М.: Просвещение, 1969. 180 с.

148. Пространство и время в архаических и традиционных культурах. М., 1996. 234 с.

149. Попов Н.А. Сущность времени и его величины или Недостающий аргумент в споре здравого смысла с теорией относительности. Рига, 2001. 60 с.

150. Птицына И.Б. Время в языке и язык во времени //Пространство и время: физическое, психологическое, мифологическое. Сборник трудов III Международной научной конференции 21-24 мая 2004 г. Москва. М.: Культурный центр «Новый Акрополь», 2005. С. 96—110.

151. Размусен Л.П. О глагольных временах и об отношении к их видам в русском, немецком и французском языках // Журнал Министерства народного просвещения. СПб, 1981. С. 1 39.

152. Райхенбах Г. Философия пространства и времени. М.: Наука, 1985. 216 с.

153. Рассолова И.Н. О взаимодействии глагольных категорий вида и времени в формировании перцептуального пространства индивида /У Язык как функциональная система. Тамбов, 2001. С. 44 — 59.

154. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: от сочетаемости к семантике: автореф. дисс. . док. филол. наук: Москва, 1999. 27 с.

155. Россихина Г.Н. Исторический презенс в современном немецком языке: автореф. дисс. . канд. филол. наук: Калинин, 1979. 21 с.

156. Савенкова Е.В. Время в массовом сознании. Вестник Самарской Гуманитарной академии. Серия «Философия. Филология». 2007. № 2. С. 144 — 154.

157. Светлов Р.В. Формирование концепции времени в древнегреческой философии: автореф. дисс. . канд. филол. наук: JL, 1989. 21 с.

158. Сергеева М.В. Ценностно-ориентированный концепт времени в немецкоязычном художественном дискурсе: автореф. дисс. . канд. филол. наук: М., 2005. 19 с.

159. Скворцов М. Краткость сестра таланта. Антология короткого рассказа // Октябрь. 2000. № 11. С. 167- 169.

160. Соколов В.В. Очерки по философии эпохи Возрождения. М.: Просвещение, 1962. 197 с.

161. Спицына Ю.В. Актуализация временных и пространственных значений в художественном тексте (на материале произведений Т.С. Элиота и англоязычных романов В. Набокова): автореф. дисс. . канд. филол. наук: СПб, 2001.19 с.

162. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. М.: Наука, 1988. 244 с.

163. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения (Семиологическая грамматика). М.: Наука, 1981. 360 с.

164. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1985. 179 с.

165. Сэйко Э.В. Пространственно-временное «решение» человеческого бытия и измерение пространства и времени человеком // Мир психологии. 1994. №4. С. 116-127.

166. Сучкова Г.Г. Время как проблема гносеологии. Ростов н/Д: РГУ, 2003. 196 с.

167. Табанкова В.Д., Лапчинская Т.Н. Лингводидактическая интерпретация голографической модели текста немецкого короткого рассказа // Вестник Тюменского государственного университета. 2009. № 1. С. 222 227.

168. Терехова Е.В. Прагматика темпоральности // Актуальные проблемы германского и общего языкознания: Сб. ст. к юбилею проф. В.Д. Девкина. М, 2001. С. 101-112.

169. Толстая С.М. Аксиология времени в славянской народной культуре / С.М.Толстая // История и культура: тезисы. М., 1991. С. 62 66.

170. Томашевский Б.В. Писатель и книга. Очерк текстологии. М.: Искусство, 1959. 279 с.

171. Трубников Н.И. Проблемы времени в свете философского мировоззрения// Вопросы философии, 1978. № 2. С. 111 -121.

172. Трубников Н.Н. Проблема времени в свете философского мировоззрения // Вопросы философии. 1978. № 2. С. 25 30.

173. Тураев С.В. От просвещения к романтизму. М.: Наука, 1983. 253 с.

174. Тураева З.Я. Категория времени. Время грамматическое и время художественное. М.: Высшая школа, 1979. 219 с.

175. Тураева З.Я. Лингвистика текста. М.: Просвещение, 1986. 126 с.

176. Уитроу Д. Структура и природа времени: Из цикла «Современные проблемы астрофизики». М., 1984. 287 с.

177. Уфимцева А.А. Роль лексики в познании человеком действительности и в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М.: Наука, 1988. С. 108 — 140.

178. Уфимцева А.А. Теории «семантического поля» и возможности их применения при изучении словарного состава языка // Вопросы теории языка в современной зарубежной лингвистике. М., 1961. С. 42 — 49.

179. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени. Томск: Кифа, 1998. 197 с.

180. Хаймс Д.Х. Этнография речи // Новое в зарубежной лингвистке. Вып. 7. М., 1975. С. 42-95.

181. Хасанов И. А. Время: природа, равномерность, измерение. М.: Прогресс-Традиция, 2001 г. 304 с.

182. Цуканов Б.И. Анализ ошибки восприятия длительности // Вопросы психологии. 1985. № 3. С. 149 154.

183. Чернейко JI.O. Субъективное время и способы его выражения в художественном тексте // Функциональные и семантические характеристики текста, высказывания, слова. М.: Высшая школа, 2000. С. 44-49.

184. Шендельс Е.И. Многозначность и синонимия в грамматике (на материале глагольных форм современного немецкого языка). М.: Просвещение, 1970. 215 с.

185. Шендельс Е.И. О грамматической полисемии // Вопросы языкознания. 1962. №3. С. 24-38.

186. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Т. 2. Всемирно-исторические перспективы. Новосибирск: ВО «Наука», 1993. 592 с.

187. Шуваева Н.В. Взаимодействие грамматических и лексических средств выражения темпоральности в современном русском языке: автореф. дисс. . канд. филол. наук: Тамбов, 2005. 22 с.

188. Щербина В. Пути искусства. М.: Просвещение, 1970. 56 с.

189. Щирова И.А., Гончарова Е.А. Текст в парадигмах современного гуманитарного знания. СПб.: ООО «Книжный дом», 2006. 172 с.

190. Щур Г.С. Теория поля в лингвистике. М.: ЛЕСИ, 2007. 264 с.

191. Юнг В. Грамматика немецкого языка. СПб.: Наука, 1996. 328 с.

192. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999. 218 с.

193. Яковлев В.П. Социальное время. Ростов-н/Д: Изд-во РГУ, 1980. 160 с.

194. Ярская В.Н. Развитие понятия времени // Вопросы философии, 1981. № 3. С. 157-160.

195. Adorno, Т. Noten zur Literatur I. Franfurt am Main.: Suhrkamp, 1958. 195 S.

196. Ahrends, G. Die amerikanische Kurzgeschichte. 4., verb. Auflage. Trier: WVT Wissenschaftlicher Verlag Trier, 2005. 285 S.

197. Andrew, L. The culture and commerce of the american short story. USA:

198. Cambridge University Press, 1993. 167 S.

199. Arbeitstexte fur den Unterricht. Wie interpretiert man eine Novelle und eine Kurzgeschichte? Stuttgart: Philipp Reclam jun. GmbH&Co, 1993. 200 S.

200. Bender, H. Ortsbestimmung der Kurzgeschichte // Theorie der Kurzgeschichte. Stuttgart: Reclam, 1984. S. 65-73.

201. Brinkmann, K. Zeitgenossische deutsche Literatur. Konigs Erlauterungen. Bd. 269. Hollfeld: Bange. 1992. 88 S.

202. Bruckner, R., Hoffer, U., Weber, U. Training Aufsatz. Analyse und Interpretation literarischer Texte. Stuttgart; Dtisseldorf; Leipzig, 2000. S. 9 27.

203. Die amerikanische Short Story der Gegenwart: Interpretationen / unter Witw. zahlr. Fachgelehrter hrsg. von Peter Freese. 1. Aufl. Berlin: E. Schmidt, 1976. 355 S.

204. Die Gruppe 47. Ein kritischer GrundriB. Hrsg. von Arnold H.L. Miinchen: Edition text+kritik, 1987. 326 S.

205. Doderer, K. Die Kurzgeschichte in Deutschland // Theorie der Kurzgeschichte. Stuttgart: Reclam, 1984. S. 43-46.

206. Doderer, K. Die Kurzgeschichte in Deutschland. Ihre Form und ihre Entwick-lung. Wiesbaden: Metopen, 1953. 104 S.

207. Donnerberg, J. Bevorzugte Gattungen: Kurzgeschichte, Reportage, Protokol // Theorie der Kurzgeschichte. Stuttgart: Reclam, 1984. S. 81 87.

208. Durzak, M. Die deutsche Kurzgeschichte der Gegenwart. Stuttgart: Reklam, 1980. 518 S.

209. Durzak, M. Die Kunst der Kurzgeschichte. Miinchen: Fink, 1989. 350 S.

210. Faulseit, D., Kuhn, G. Stilistische Moglichkeiten der deutschen Sprache, VEB Bibliographisches Institut, Leipzig, 1975. 280 S.

211. Formen der Literatur: in Einzeldarstellungen / hrsg. Von Otto Knorich. Stuttgart: Kroner, 1981.455 S.

212. Friesen Blume, R. (Rosvitha) Ein anderer Blick auf den bosen Blick. Berlin: Frank&Timme GmbH Verlag fur wissenschaftliche Literatur, 2007. 136 S.

213. Giloi, D. Short story und Kurzgeschichte. Ein Vergleich Hemingways mit deutschen Autoren nach 1945. Tubingen: Stauffenberg, 1983. 88 S.

214. Goller, K.H.; Hoffmann, G. Die amerikanische Kurzgeschichte. Dusseldorf: August Bagel Verlag, 1972. 430 S.

215. Helbig, G. Deutsche Grammatik: Grundfragen und Abriss. Munchen: Iudi-cium-Verl., 1993. 78 S.

216. Hinze, F. Deutsche Grammatik. Stuttgart: 1952. 175 S.

217. Hollerer, W. Die Kurze Form der Prosa // Theorie der Kurzgeschichte. Stuttgart: Reclam, 1984. S. 73 78.

218. Hollerer, W. Novelle, Kurzgeschichte und kurze Prosa, von Berlin aus gese-hen // Forschungen zur Literatur- und Kurzgeschichte. Bd. 27. Von der Novelle und Kurzgeschichte. Frankfurt am Main: Peter Lang, 1990. S. 49 68.

219. Keh H., Karell V. Geschichte der deutschen Literatur. Bamberg: C.C. Buch-ners Verlag., 1974. 208 S.

220. KieBling, K. Die Kunst des Erzahlens. Zur Poetik der epischen Literatur. Books on Demand GmbH, 2006. 132 S.

221. Kilchenmann, R.J. Die Kurzgeschichte. Formen und Entwicklung. Stuttgart: Kohlhammer, 1967. 219 S.

222. Kleine Prosa. Theorie und Geschichte eines Textfeldes im Literatursystem der Moderne / Hrsg. von Thomas Althaus, Wolfgang Bunzel u. Dirk Gottsche. Tubingen: Max Niemager Verlag, 2007. 378 S.

223. Kleine literarische Formen in Einzeldarstellungen. Stuttgart: Philipp Reclam jun. GmbH&Co, 2002. 279 S.

224. Kusenberg, K. Uber die Kurzgeschichte // Merkur. 1965. № 19. S. 830 838.

225. Lorbe, R. Die deutsche Kurzgeschichte der Jahrhundertmitte // Theorie der Kurzgeschichte. Stuttgart: Reclam, 1984. S. 62-65.

226. Ludwig, Otto. Gesammelte SchriftenBd. 6. Leipzig: Gruncyw, 1981. 488 S.

227. Marschall, G.R. Die Bedeutung des Referenz — oder Betrachtpunktes fur die Semantik deutscher Tempora // Temporale Bedeutungen, temporale Relationen. Tubingen: Stauffenburg-Verlag, 1997. S. 9-22.

228. Marx, L. Die deutsche Kurzgeschichte: 3. Aufl. Stuttgart: J.B. Metzlersche Verlagsbuchhandlung und Carl Ernst Poeschel Verlag GmbH, 2005. 229 S.

229. Methoden und Beispiele der Kurzgeschichteninterpretation / Hrsg. Von Gerda Burger und Projektgruppe Zams. Hollfeld: C. Bange Verlag, 1977. 64 S.

230. Moderne Erzahltheorie: Grundlagentexte von Henry James bis zur Gegenwart / Karl Wagner (Hrsg.). Wien: WUV-Univ.-Verl., 2002. 487 S. ,

231. Miiller-Deyes, K. Literarische Gattungen: Lyrik, Epik, Dramatik. Verlag Herder Freiburg im Breisgrau, 1978. 120 S.

232. Nentwig, P. Die moderne Kurzgeschichte im Unterricht. Braunschweig: Wes-termann, 1967. 144 S.

233. Neumann, G. Beitrage weiblichen Schreibens zur Kurzgeschichte des 20. Jahrhunderts // Forschungen zur Literatur- und Kulturgeschichte. Bd. 27. Von der Novelle zur Kurzgeschichte. Frankfurt am Main: Peter Lang, 1990. S. 49 68.

234. Neuse, E.K. Die deutsche Kurzgesichte. Bonn: Bouvier, 1980. 275 S.

235. Paul, K. Kurz, M. Mitt el des modernen Erzahlens: Erlebte Rede innere Mo-nolog - Bewusstseinsstrom. Vorkurs Deutsch. Miinchen, 1991. S. 25 - 40.

236. Reich-Ranicki, M. Entgegnung. Zur deutschen Literatur der 70-er Jahre. Stuttgart: Deutsche Verlags-Anstalt, 1981. 435 S.

237. Rohner, L. Kalendergeschichte und Kalender. Wiesbaden: Athenation, 1978. 552 S.

238. Rohner, L. Theorie der Kurzgeschichte. Wiesbaden: Athenation, 1976. 283 S.

239. Riither, G. Greif zur Feder, Kumpel. Schriftsteller, Literatur und Politik in der DDR 1949-1990. Dtisseldorf: Droste, 1991. 220 S.

240. Scheitler, I. Deutschsprachige Gegenwartsprosa seit 1970. Tubingen; Basel: Francke, 2001. 248 S.

241. Schmidt, A. Wolfgang Borchert. Sprachgestaltung in seinem Werk. Bonn: Bouvier, 1975. 323 S.

242. Schnurre, W. Kritik und Waffe. Zur Problematik der Kurzgeschichte // Theo-rie der Kurzgeschichte. Stuttgart: Reclam, 1984. S. 73 78.

243. Schrader, M. Epische Kurzformen: Theorie und Didaktik/Konigstein: Scrip-tor, 1980. 151 S.

244. Schubert, S. Die Ktirzestgeschichte: Struktur und Wirkung. Frankfurt am Main: Peter Lang, 1980. 201 S.

245. Sowinski, B. Deutsche Stilistik. Frankfurt am Main: Fischer Taschenbuch Verlag, 1991. 270 S.

246. Sowinski, B. Heinrich Boll, Kurzgeschichten. Mtinchen: Oldenbourg, 1988. 134 S.

247. Stolte H. Klein Lehrbuch der deutschen Literaturgeschichte. Hamburg: Verlag Handwerk und Technik GmbH, 1986. 173 S.

248. Textsorten und literarische Gattungen: Dokumentation des Germanistentages in Hamburg vom 1.-4. April 1979 / hrsg. vom Vorstand der Vereinigung der Deutschen Hochschulgermanisten. Berlin: E. Schmidt, 1983. 735 S.

249. Von der Novelle zur Kurzgeschichte: Beitrage zur Geschichte der deutschen Erzahlliteratur / Dominique Iehl; Horst Hombourg (Hrsg.). Frankfurt am Main; Bern; New York; Paris: Lang, 1990. 375 S.

250. Weber, H. Das Tempussystem des Deutschen und des Franzosischen. Bern: 1954. 226 S.

251. Wehdekind, V. Blamberger, G. Erzahlliteratur der frtilien Nachkriegszeit (1945-1952). Mtinchen: Beck, 1990. 240 S.

252. Wiese, B. Novelle. Stuttgart: Metzler, 1982. 96 S.

253. Zimmermann, H.D. Literaturbetrieb Ost / West. Die Spaltung der deutschen Literatur von 1948 bis 1998. Stuttgart: Kohlhammer, 2000. 214 S.

254. Zimmermann, W. Deutsche Prosadichtungen unseres Jahrhunderts. Bd. 2. Dusseldorf: Padagogischer Verlag Schwann, 1969. 368 S.1. СПИСОК СЛОВАРЕЙ

255. Большая советская энциклопедия (3-е изд.) / Прд ред. A.M. Прохорова. М.: Советская энциклопедия, 1973.

256. Лингвистический энциклопедический словарь (3-е изд.) / Под ред. В.Н. Ярцевой. -М.: Научное изд-во «Большая российская энциклопедия», 2002. — 536 с.

257. Литература: Энциклопедия. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. - 320 с.

258. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н. Николю-кина. Институт научной информации по общественным наукам РАН. М.: НПК «Интелвак», 2003. - 1600 с.

259. Литературный энциклопедический словарь / Под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. М.: Советская энциклопедия, 1987. - 752 с.

260. Словарь литературоведческих терминов. Под ред. Тимофеева Л.И. и Ту-раева С.В. М.: Просвещение, 1974. - 509 с.

261. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. / Сост. И.П. Ильин, Е.А. Цурганова. М.: Интрада-ИНИОН, 1996.- 319 с.

262. Современный словарь-справочник по литературе / Сост. и научн. ред. С.И. Кормилов. М.: Олимп: ООО «Издательство ACT», 2000. - 704 с.

263. Тимофеев Л.И., Тураев С.В. Краткий словарь литературоведческих терминов: Кн. для учащихся / Ред.-сост. Л.И. Тимофеев, С.В. Тураев. 2-е изд., дораб. - М.: Просвещение, 1985. - 208 с.

264. Der neue Brockhaus. Bd. 3. - Wiesbaden: Brockhaus, 1958. - 634 S.

265. Meyers enzyklopadisches Lexikon. — Bd. 14. Mannheim: Lexikonverlag, 1975.-848 S.