автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Памятники раннего и среднего этапов эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона

Полный текст автореферата диссертации по теме "Памятники раннего и среднего этапов эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона"

На правах рукописи

ЛАПШИН Андрей Сергеевич

ПАМЯТНИКИ РАННЕГО И СРЕДНЕГО ЭТАПОВ ЭПОХИ ПОЗДНЕЙ БРОНЗЫ

ВОЛГО-ДОНСКОГО РЕГИОНА (по материалам погребальных памятников)

07.00.06 — археология

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Санкт-Петербург — 2006

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный педагогический университет».

Научный руководитель — доктор исторических наук, доцент

Кияшко Алексей Владимирович.

Официальные оппоненты — доктор исторических наук,

профессор Скрипкин Анатолий Степанович;

— кандидат исторических наук, доцент Кузнецов Павел Федорович.

Ведущая организация — Ростовский государственный

университет.

Защита состоится 29 марта 2006 г. в 14 час. на заседании диссертационного совета Д 002.052.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте истории материальной культуры РАН по адресу: 191041, Санкт-Петербург, Дворцовая набережная, д. 18.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института истории материальной культуры РАН.

Автореферат разослан ¿^.февраля 2006 г.

Ученый секретарь ^СП Л^д/

диссертационного совета А ¡[^¿^-Г"^

кандидат исторических наук П. Е. Нехорошее

гооСА

37-Ю

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Работа посвящена изучению памятников начального и среднего периодов эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона. Начальный, или ранний, этап связывается с появлением здесь покровских памятников. Средний этап — это время распространения древностей срубной культуры. Изучаемая территория может быть представлена как соединение двух природно-климатических регионов — степи и лесостепи. Она охватывает бассейны рек Волги и Дона в месте их наибольшего сближения, включая часть волгоградского Заволжья и За-донья. На севере в лесостепной зоне географические рамки региона охватывают юг саратовского Поволжья.

Актуальность исследования. В последние десятилетия XX в. интенсивные раскопки и открытие новых памятников, переосмысление уже накопленного материала позволили сформировать более или менее ясное представление о культурно-исторических процессах, протекавших в эпоху поздней бронзы на обширной территории, включающей Приуралье, Поволжье и Подонье. Сравнительно недавно были выделены новые культурные группы памятников: синташтинская, потаповская, покровская, составляющие блок культур начальной поры эпохи поздней бронзы. На основании анализа материалов этих культурных образований была обоснована концепция Волго-Ураль-ского очага культурогенеза (Бочкарев B.C.). Его возникновение и функционирование было тесно связано с коренными изменениями в социальной сфере и экономическом укладе. Население степной и лесостепной зон Поволжья, Подонья и Приуралья оказалось втянуто в единый поток событий, когда происходило движение и взаимодействие различных культурных компонентов. Не составил исключения и Волго-Донской регион.

В настоящее время одной из основных задач исследования является переход от изучения отдельных археологических культур к реконструкции общей картины культурно-исторических процессов (Ки-яшко A.B.). Именно с этих позиций в работе предпринимается попытка рассмотреть памятники начальной и средней поры эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона. На основании детального анализа древностей покровской культуры (памятников начала эпохи поздней бронзы), изучения срубных памятников, а также сопоставления их с культурами Поволжья и Приуралья реконструируется общее и особенное в развитии Волго-Донского региона.

Актуальность темы обусловлена ключевым значением памятников начала эпохи поздней бронзы для дальнейшего культурно-исторического процесса, а также появлением нг>рыу л^цщртлу мятррия-

ЯОС НАЦИОНАЛЬНАЯ i

библиотека 1

лов по данному периоду. Кроме того, на фоне достаточно детального изучения памятников эпохи поздней бронзы регионов лесостепного Поволжья, Приуралья древности этого периода Волго-Донского региона оказываются наименее изученными. В последнее время происходило лишь накопление материалов. Значительная часть археологических коллекций либо не опубликована, либо представлена в изданиях не на должном уровне.

В связи с разработкой новых культурологических моделей развития, сочетающих многообразные факторы и уровни эволюционных и миграционных процессов, возникла необходимость пересмотра устоявшихся традиционных взглядов и точек зрения на памятники эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона. Рассмотрение их именно на широком фоне культурогенетических изменений, охвативших в этот период значительную часть территории Восточной Европы, позволяет лучше отобразить динамику и особенности процессов развития.

Исследование памятников Волго-Донья актуально еще и с точки зрения реконструкции культурно-исторического развития по линии «центр — периферия». Речь здесь идет о роли тех или иных культурных образований в период функционирования Волго-Уральского очага культурогенеза, центр которого находился в Приуралье и связывается с синташтинскими памятниками. Также необходимо выявить особенности материальной культуры, погребального обряда покровских памятников Волго-Донского региона, периферийного по сравнению с ядром их ра ¡ространения — лесостепным Поволжьем и Подоньем.

Цель исследования — реконструировать процесс культурно-исторического развития населения Волго-Донского региона в эпоху поздней бронзы. В основу работы положен детальный анализ культурных групп начального и среднего этапов этой эпохи. Для достижения данной цели на различных этапах исследования решаются конкретные задачи:

— дать историографический обзор проблематики и выявить направления изучения эпохи поздней бронзы;

— провести учет и систематизацию погребальных памятников эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона, дать характеристику особенностей погребального обряда и инвентаря;

— определить культурную принадлежность и хронологические рамки памятников эпохи поздней бронзы;

— рассмотреть специфику и степень преемственности выявленных культурных групп в контексте древностей финала средней — поздней бронзы изучаемой территории;

— изучить процессы взаимодействия населения Волго-Донского региона эпохи поздней бронзы с племенами сопредельных территорий.

Методика и методология. Методической основой работы стало применение различных традиционных методов (прежде всего для первичной организации материала) — стратиграфического, типологического, картографического, статистического, сравнительно-исторического. Анализ материалов проводится по следующей выборке признаков археологической культуры: идеология (погребальный обряд), технология (металл), бытовая сфера (керамика).

В методологическом отношении для реконструкции общей картины культурных процессов в изучаемом регионе была применена одна из культурологических моделей развития — концепция очагов культурогенеза.

Источниковедческая основа. Выполнение всех поставленных задач и реализация цели работы стали возможными благодаря изучению и анализу большого количества разнообразных источников. Были использованы материалы подавляющего большинства всех исследованных погребальных памятников эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона. Статистической обработке подверглись данные свыше 600 погребений. Они происходят из 164 географических пунктов (136 курганных и 4 грунтовых могильника). Учитывались также материалы 24 поселений эпохи поздней бронзы.

При подготовке данной работы сбор материалов проводился в фондах краеведческих музеев, археологических учреждений и лабораторий вузов Волгограда, Саратова и Ростова. Кроме того, велась работа с литературой и отчетами в архиве и библиотеке ИИМК РАН г. Санкт-Петербурга.

Новизна работы заключается в следующем:

— систематизирован и прорисован в процессе исследования обширный фонд данных по эпохе поздней бронзы Волго-Донского региона; значительная его часть прежде не была опубликована либо представлена в научных изданиях не на должном уровне;

— на основании детального изучения погребального обряда, керамики, костяных и металлических изделий обосновано положение о выделении в Покровской культуре двух этапов — раннего и позднего: выявлена генетическая преемственность памятников этих двух периодов и сформулированы их основные признаки;

— обозначены локальные особенности покровских памятников Волго-Донского региона в рамках древностей начальной поры эпохи поздней бронзы Поволжья и Подонья;

— предложена культурно-хронологическая интерпретация памятников финала средней и заключительного этапа поздней бронзы изучаемой территории.

Практическая ценность работы. Материалы исследования, включающие чертежи погребений, рисунки керамики, костяных и металлических предметов эпохи бронзы, могут быть использованы при создании сводов археологических источников, а также каталогов различных категорий инвентаря. Полученные результаты в полной мере будут использованы при написании многотомного исследования «Археология Нижнего Поволжья». Некоторые выводы и материалы работы могут быть привлечены для подготовки лекций и специальных курсов в высших учебных заведениях по археологии Восточной Европы, а также для музейной и краеведческой деятельности.

Апробация результатов исследования. Основные положения работы обсуждались на заседаниях отдела Средней Азии и Кавказа ИИМК РАН. Основные выводы диссертации и ряд вопросов, связанных с эпохой бронзы, были озвучены в докладах на I Международной Нижневолжской археологической конференции в Волгограде (2004), всероссийских археологических конференциях молодых исследователей в Ульяновске (2002) и Йошкар-Оле (2003), региональных конференциях «Краеведческие чтения» в Волгограде (2001, 2002, 2003, 2005). Также автор принимал участие в работе Всероссийского научного семинара, посвященного проблематике эпохи поздней бронзы в Саратове (2002). Результаты исследования нашли отражение в нескольких публикациях.

Структура работы обусловлена задачами исследования и состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографии и списка архивных источников. Также работа сопровождается приложением, включающим обширный иллюстративный материал, корреляционные таблицы и таблицы с выборками памятников покровской и срубной культур Волго-Донского региона.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются цели и задачи исследования, кратко характеризуются основные источники и применяемые методические приемы, оценивается научная новизна работы.

Глава I. История изучения и историография эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона. Вопросы, связанные с эпохой поздней бронзы, были и остаются в центре внимания исследователей. Накоплено большое количество археологического материала и написан значительный объем работ, посвященных различным вопросам данной эпо-

хи. Большинство исследователей выделяют в историографии ряд этапов (от трех до пяти), каждый из которых характеризуется собственными особенностями, концепциями и достижениями. Нами было выделено три этапа исследования эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона.

Начало первого этапа связывается с деятельностью архивных комиссий, созданных в ряде губернских центров — Самаре, Воронеже, Саратове. Их задачами являлись собирание разного рода древностей и занятие археологией. Хотя эти работы, как правило, носили разведывательный характер, именно они открыли для науки памятники, получившие впоследствии широкую известность. Важной вехой в изучении древностей эпохи бронзы является разработка В.А. Городцо-вым в начале XX в. схемы развития культур эпохи бронзы. Срубная культура была включена в число основных культур позднего бронзового века.

Исследование памятников эпохи поздней бронзы Нижнего Поволжья в первые послереволюционные десятилетия связано с именами П.С. Рыкова, П.Д. Pay, H.K. Арзютова и др. Наряду с тенденцией понимания срубных памятников как некоего общего культурного образования, их однообразности и эталонности на всей территории их распространения (Гольмстен В.В., Латынин Б.А.) появляется и иная точка зрения. Она заключается в доказательстве местного своеобразия памятников эпохи бронзы и выделении различных культур, наполняющих это время. Своеобразие местных памятников и послужило основанием для выделения в Поволжье П.С. Рыковым самостоятельной хвалынской культуры.

Итогом первого из этапов изучения памятников эпохи поздней бронзы Поволжья и Подонья, где комплексно были рассмотрены проблемы происхождения, периодизации и хронологии древностей этого периода, стала работа O.A. Кривцовой-Граковой (1955). Согласно ее положениям, в степях Нижнего Поволжья на основе ямной сложилась полтавкинская культура, конечным результатом развития которой явились срубные памятники.

Второй этап в исследовании древностей эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона связан с широкомасштабными археологическими раскопками, проводившимися в 50—60-е годы XX в. Важным моментом является утверждение в литературе мнения о сложении ядра срубной культуры в Нижнем Поволжье на основе полтав-кинских древностей. Срубная культура считалась прямым продолжением полтавкинской (Качалова Н.К.). К этому же времени относится использование терминов «покровские памятники», «покровский этап» и обращается особое внимание на абашевские проявления в срубных памятниках (Мерперт Н.Я., Смирнов К.Ф.).

Центральное место в исследованиях занимает выделение и обоснование «срубной культурно-исторической общности» (Мерперт Н.Я., Качалова Н.К.), а также определение места и значения «покровских», «срубно-абашевских», «абашевско-срубных» комплексов (Либеров П.Д., Халиков А.Х., Пряхин А.Д., Малов Н.М.). Последняя проблема оказывается тесно связанной с выделением Н.К. Качаловой «бе-режновского» горизонта древностей, который считался более ранним, чем покровские памятники (Качалова Н.К., Мерперт Н.Я., Пряхин А.Д.). Данное положение было принято большинством исследователей. В этом ключе составлены многие периодизационные схемы и рассмотрены памятники практически всех регионов (Качалова Н.К., Мерперт Н.Я., Мамонтов В.И.).

Начало третьего этапа открывается острой дискуссией по вопросу полтавкинской основы срубной культуры (Мельник В.И., Пятых Г.Г., Отрощенко В.В., Качалова Н.К., Васильев И.Б.). Наряду с пересмотром компонентов сложения срубных древностей подвергается критике и их периодизация. На основании новых стратиграфических данных делается вывод о более поздней хронологической позиции так называемых «бережновских» (срубных) памятников по сравнению с «Покровскими» (Отрощенко В.В., Пряхин А.Д., Матвеев Ю.П.). Наряду с этим высказывается точка зрения о существовании «двух линий развития» культур эпохи поздней бронзы (Мыськов Е.П., Лопатин В.А., Юдин А.И.). Одна из них связывается с миром лесостепных культур и покровскими памятниками, а другая — со степным своеобразием так называемых «бережновских» древностей.

Еще одним центром дискуссий в 90-е годы XX в. становится «Покровская проблема», не менее острая, чем вопрос о полтавкинской основе срубных древностей. Эта тематика напрямую связана с открытием новых памятников (потаповских) и разработкой B.C. Бочкаре-вым концепции Волго-Уральского очага культурогенеза, который определил, по его мнению, характер эпохи поздней бронзы на юге Восточной Европы. В настоящее время выделяются, по сути, два направления понимания покровских памятников. В соответствии с первым они рассматриваются в качестве самостоятельной археологической культуры (Малов Н.М., Кузьмина О.В., Бочкарев B.C., Шара-футдиноваЭ.С.). Сторонники второго подхода отстаивают рассмотрение этих древностей в рамках доно-волжской абашевской культуры (Пряхин А.Д., Матвеев Ю.П., Беседин В.П.).

Выделение новых культурных групп (Синташта, Потапово, По-кровск) в археологической науке в последние десятилетия является значимым фактом и необходимым процессом. Рассмотрение культур-

но-исторических процессов через призму появления, взаимодействия и угасания различных культур открывает более широкие возможности для исторических реконструкций. В связи с этим получает все большее обоснование точка зрения о том, что покровские древности стали основой формирования срубных памятников (Бочкарев B.C., Ша-рафутдинова Э.С., Малов Н.М.).

Глава II. Памятники раннего этапа покровской культуры, В данной главе дается характеристика материалов раннего этапа покровской культуры. Памятники этого периода в Волго-Донском регионе представлены только погребениями (77 комплексов). Глава состоит из четырех разделов, посвященных изучению погребального обряда, керамики и других категорий инвентаря. Аналогичную структуру имеют главы III и IV.

II. 1. Погребальный обряд. Все погребения происходят из курганов. Размеры насыпей покровских курганов раннего этапа варьируются от 0,2 до 1,5 м в высоту, а в диаметре — от 12 до 35 м. Размер насыпи, как правило, зависел от социального статуса погребенного. Над погребениями взрослых, социально значимых лиц сооружался курган высотой более 1 м. Значительное количество погребений (60,5%) впущено в курганы ямного и катакомбного времени. Но если впускались захоронения лиц высокого социального ранга, то, как правило, это сопровождалось досыпкой кургана. В кургане центральным и основным являлось взрослое погребение или два соседних, а остальные — как правило, детские — располагались на периферии полукругом. Зафиксированы случаи, когда погребения расположены в ряд. Перекрытие обычно представляет собой колотые плахи, реже бревна. Для комплексов раннего этапа характерным является сооружение сложных, так называемых погребальных домов-камер с опорными столбами и маточными балками.

Ведущей формой погребальной камеры является прямоугольная могильная яма. Длинной осью ямы чаще всего ориентированы по С-Ю (40), СВ-ЮЗ (31), гораздо реже встречаются СЗ-ЮВ (3) и В-3 (3). Доминирующей является северная ориентировка погребенного. В зависимости от размеров могильных ям, а также половозрастной принадлежности погребенных их можно разделить на три группы. Для раннего этапа характерны могильные ямы значительных размеров (в среднем 3,5x2,6 м). Основной обряд — трупоположение, скорчен-но на левом боку, руки согнуты в локтях, кисти перед лицом или грудью. Скорченность костяка, как правило, слабая (92%). Часто погребенный помещался ближе к западной стенке могильной ямы (30%). Непосредственно с ранним пластом покровских памятников Волго-

Донского региона связывается 6 кенотафов. Довольно часто погребения взрослых лиц сопровождались жертвенниками. Они представляют собой, как правило, остатки напутственной пищи в виде частей туш животных (барана, коровы). Такие жертвенники зафиксированы в 21 захоронении. Наблюдается закономерность расположения жертвенников: у ног погребенного, в южной части могилы (на перекрытии или у стенки) или кургана (погребения коней) (Лапшин A.C., 2005).

II. 2. Керамика. Наиболее массовой категорией находок была керамика. В ее размещении в могиле существовала определенная закономерность. В большинстве случаев сосуды стояли у «головы» погребенного, т. е. у северной стенки ямы, как правило, в ее углах. Реже сосуды помещались «в ногах» погребенного, у южной стенки. Таким образом, керамика в Покровских погребениях раннего пласта практически всегда помещалась относительно погребальной ямы, в ее углах или у стенок. Общие черты всех типов покровской керамики сводятся к обязательному наличию плоского дна (уплощенность встречается редко), характерному оформлению венчика, имеющего уступ на внутренней поверхности, и так называемой «рельефной орнаментации» поверхности сосудов, или «расчесов». В 96% сосудов, относящихся к раннему Покровскому этапу, примесью является толченая раковина средней и мелкой фракций. Такая архаичная традиция использования в качестве примеси раковины в совокупности с другими признаками является характерной чертой раннепокровской керамики.

В основу классификации керамики была положена форма сосуда. В качестве критерия выделения типов были взяты пропорции сосуда. В керамике раннего этапа покровской культуры можно выделить 6 групп сосудов, внутри которых выделяется по 2 типа.

Группа I — «колоколовидные» сосуды (15%) горизонтальных (тип 1) и вертикальных (тип 2) пропорций.

Группа II — слабопрофилированные округлобокие сосуды (27%) горизонтальных (тип 1) и вертикальных (тип 2) пропорций.

Группа III — сосуды подострореберной формы (9,4%), безвенчиковые (тип 2) и с коротким отогнутым венчиком (тип 1).

Группа IV—короткошейные сосуды горшковидной формы (22%).

Группа V — посуда баночной формы или сосуды без резких изломов профиля и без выделенных венчиков (18,8%). Среди покровской керамики есть банки вертикальных пропорций (тип 1) и горизонтальных (тип 2). Последние больше напоминают миски и отличаются сравнительно небольшими размерами.

Группа VI — миниатюрные сосудики, часто с отверстиями под венчиком для крышки (9,4%). Это острореберные (тип 2) и округлобокие или имеющие сглаженное ребро в середине тулова (тип 1).

Отличительной особенностью покровской керамики является обработка внешней поверхности сосуда крупнозубчатым штампом по влажной глине. Глубокие упорядоченные расчесы штампом делают поверхность сосуда рельефной. Расчесы на покровской керамике фактически играют роль орнамента и зачастую определяют ее культурную принадлежность. Этот вид орнамента является доминирующим для ранних покровских памятников и составляет 41% от общего числа орнаментированных сосудов. В целом, характеризуя орнамент, можно сказать, что мотивы и композиции на ранней покровской посуде не отличаются сложностью и многообразием. Из элементов орнамента ведущими являются прочерченные линии и штамп с довольно крупными подпрямоугольными, реже подквадратными зубцами. Из наиболее распространенных композиций можно отметить сюжет из трех прочерченных линий, окаймленных сверху рядом вдавлений, а снизу — зигзагом, выполненным крупнозубчатым штампом, образующим треугольники, свисающие вершинами вниз.

Таким образом, покровская керамика наследует абашевские традиции, что ясно прослеживается в характерном изгибе венчика с ребром на внутренней поверхности и наличии колоколовидных форм. Обязательным признаком является примесь толченой раковины в тесте. Покровская керамика практически всегда имеет рельефную поверхность. И эта рельефность, создаваемая за счет расчесов, имитирует абашевские каннелюры, подчеркивая тем самым абашевскую основу покровского керамического комплекса (Кузьмина О.В.).

II. 3. Украшения и предметы быта. В покровских погребениях обнаружены украшения (височные подвески, браслеты, бусы, бронзовые бляхи) и предметы быта (шилья, иглы).

Подвески и браслеты изготовлены из бронзы. Раннепокровские подвески обладают двумя признаками, которые свойственны этому пласту памятников. Они всегда широкожелобчатые и подокруглые в плане. Подвески имеют широкие ребристые или дуговидные лопасти. Они делятся на два типа: кольцевидные, напоминающие серьгу, и спи-ральносогнутые в полтора оборота.

Браслеты обнаружены в пяти захоронениях. Они делятся на прутковые и желобчатые. Их характерными признаками являются: у прутковых — массивность (до 1,5 см в сечении), а у желобчатых — широкий желоб (свыше 1 см в ширину). Данные типы подвесок и браслетов находят аналогии, прежде всего, в синташтинских и потаповских памятниках.

В раннепокровских погребениях обнаружены наборные украшения из бронзовых трубочек-пронизок и круглых нашивных бляшек (3). В семи погребениях встречены бусы из стекловидной пасты. Как

правило, все бусы дисковидной формы, причем они обнаружены как в женских, так и в мужских захоронениях. В двух погребениях найдены подвески из клыков животных.

Из предметов быта можно отметить находки шильев (8) и игл (1). Как правило, шилья четырехгранные в сечении, но встречаются и округлые.

II. 4. Орудия труда, предметы вооружения и символы власти. Орудия труда, оружие, предметы и символы власти происходят из 38% погребений ранних покровских памятников. В данную группу инвентаря входят бронзовые ножи (23), серпы (1), каменные булавы (4) и топоры (2), наконечники стрел (42) и копий (1). К категории предметов, подчеркивающих социальную значимость погребенного, относятся костяные псалии и пряжки (2).

Включение бронзовых ножей в категорию знаковых предметов обусловлено тем, что погребения с ножами часто являются основными и занимают центральное место в кургане.

Самыми характерными Покровскими ножами раннего этапа являются ножи, имеющие удлиненный, достаточно хорошо выделенный черешок с ромбическим окончанием (6). Кроме этого широко распространен тип ножей с узким, приостренным черешком, перекрестием и продольным ребром жесткости (4). Представительна серия ножей с хорошо выделенным, удлиненным черешком, имеющим закругленное или прямое окончание (4). Редко встречаются ножи, имеющие массивный, слабо выделенный черешок с прямым или закругленным (притуплённым) окончанием и короткий клинок (1).

К разряду орудий труда относится небольшой бронзовый серп-бритва Известна также одна литейная глиняная форма для двух заготовок слабоизогнутых серповидных предметов.

Обнаружен в покровских памятниках Волго-Донского региона и один наконечник копья. Наконечник — втульчатый, листовидной формы. Втулка литая и в основании орнаментирована рядом треугольников, обращенных вершинами к перу.

Каменные булавы—различной формы: крестовидные, грушевидные и шаровидные с бортиком у основания.

В одном экземпляре представлен топор из бронзы. Он вислообуш-ный, с прямым овальным в сечении клином, слегка расширяющимся и свисающим вниз лезвием.

В 9 погребениях встречены детали стрел — наконечники и втоки. Наконечники бывают костяные или кремневые. Среди костяных есть трехгранные, четырехгранные, «пулевидные» втульчатые, а также черешковые. Кремневые наконечники, как правило, подтреугольной

формы с так называемым усеченным или прямым основанием. Необходимо отметить, что нередко наконечники составляют колчанные наборы (от 4 до 13 штук).

Яркими и специфичными категориями инвентаря ранних Покровских погребений являются костяные пряжки и псалии. Пряжки подразделяются на округлые и ромбовидные. Покровские пряжки Волго-Донского региона обнаруживают большее сходство с бабинскими и криволукскими прототипами, чем с синташтинскими, что позволяет предположить некоторые отличия памятников различных регионов, обусловленные разными компонентами сложения культур. Псалии из покровских погребений раннего этапа имеют дисковидную или прямоугольную форму щитка. Как правило, Покровские псалии составные. Дисковидные псалии имеют округлую в плане форму, боковую планку, одно центральное и несколько малых отверстий в одной плоскости. Псалии имели три или четыре вставных конусовидных шипа. Шипы и щитки украшались резными концентрическими кругами, зигзагами. Отличительной особенностью прямоугольных пса-лиев раннего этапа являются монолитные точеные шипы. Этот признак указывает, прежде всего, на их сходство с псалиями синташтин-ского типа, а тем самым и на близкую хронологическую позицию раннего этапа Покровска и Синташты.

Глава III. Памятники позднего этапа покровской культуры. В данной главе дается характеристика материалов позднего этапа покровской культуры. Памятники этого периода в Волго-Донском регионе представлены 262 погребениями.

III. 1. Погребальный обряд. Все погребения происходят из курганов Размеры насыпей покровских курганов варьируются от 0,2 до 1 м в высоту, а в диаметре — от 18 до 28 м. Размер насыпи, как правило, зависел от социального статуса погребенного. Подавляющее большинство курганов высотой менее I м. Значительное число погребений позднепокровского времени — впускные (74,5%). Такой показатель обусловлен в большей степени тем, что достаточно часто курган представлял собой родовое кладбище и мог содержать от 5 до 20 захоронений. В кургане центральным и основным, как правило, являлось взрослое погребение, а остальные были расположены на периферии полукругом. Подобная планиграфия захоронений является преобладающей. Кроме того, есть и индивидуальные курганные насыпи. Расположение могил «квадратом» или двух рядом, что характерно для раннего этапа, не зафиксировано. В одном случае отмечено расположение трех могил в ряд (Неткачево, к. 12). Из всех учтенных захоронений большинство (69%) представляют материковые ямы.

Перекрытие чаще всего фиксируется во взрослых захоронениях. Оно представляет собой колотые плахи, уложенные поперек могилы. Во впускных погребениях, обычно детских, перекрытие не прослеживается. Практически не встречается сложное устройство погребальных камер с опорными столбами, маточными балками, что было присуще ряду погребений раннего этапа.

Ведущей формой погребения является прямоугольная могильная яма. Чаще всего она имеет округлые углы (83%), хотя встречаются квадратные и овальные ямы. В 5 случаях отмечена подбойная конструкция погребения. В зависимости от размеров могильных ям, а также половозрастной принадлежности погребенных их можно разделить на три группы. Особенностью позднего этапа является то, что социально значимые элитарные погребения часто совершены в сравнительно небольших по размерам ямах (в среднем 2,7x2,1 м).

Длинной осью ямы чаще всего ориентированы на СВ-ЮЗ (138) и С-Ю (79). Гораздо реже встречаются ориентировки СЗ-ЮВ (9) и В-3 (13). Как правило, ориентировка ямы совпадает с ориентировкой погребенного по черепу. В это время еще сохраняется типичная для Покровска северная ориентировка умерших (32,5%), но доминирует уже северо-восточная (57,1%), тем самым «осрубняя» памятники позднего этапа покровской культуры.

Основной обряд остается прежним — трупоположение, скорчен-но на левом боку, руки согнуты в локтях, кисти расположены перед лицом или грудью. По сравнению с ранними покровскими захоронениями изменяется степень скорченности костяка. Доминирующей по-прежнему является слабая скорченность, что свидетельствует о значительной степени устойчивости этого элемента погребального обряда покровской культуры, и он остается одним из ведущих признаков. Однако по сравнению с предыдущим, ранним, этапом возрастает, причем довольно значительно, число погребений, в которых костяк находится в средней степени скорченности (42%). В позднепок-ровское время получают широкое распространение коллективные захоронения (10). Из них парных — 8, погребений с тремя костяками — 1 и с четырьмя — 1.

Погребений-кенотафов, относящихся к позднему Покровску, зафиксировано 7. Достоверно позднепокровскими являются два погребения, совершенные по обряду трупосожжения на стороне.

Погребения позднего Покровского этапа так же, как и раннего, иногда сопровождались ритуальными комплексами в виде жертвенников из частей туш животных и напутственной пищи (33). Сложные жертвенные комплексы практически не представлены. В 6 случаях в могилу были помещены астрагалы овцы или коровы.

III. 2. Керамика. Она является самой массовой и почти обязательной находкой. В большинстве случаев сосуды размещались у живота или груди и напротив черепа погребенного. Традиция помещения сосудов в углах ямы сохраняется, но по сравнению с ранним этапом позднепокровский обряд в этом плане уже отличен. Здесь прослеживается тенденция к смене «системы координат» положения керамики в погребении. На раннем этапе она помещалась практически всегда в углах погребальной камеры, как правило, в северо-восточном углу, и это является характерной чертой обряда раннего этапа покровской , культуры. В позднепокровских захоронениях доминирует размеще-

ние керамики уже относительно самого умершего, в частности, у груди или напротив черепа. С течением времени и изменением некото* рых черт обрядности керамика постепенно «притягивается» из углов к умершему.

Керамика позднего этапа покровской культуры плоскодонная. Лишь в одном случае дно сосуда было уплощено. Одним из ее характерных показателей является наличие у дна сосуда небольшой закраины (25%), даже у сосудов достаточно архаичных подколоколовид-ных форм. Этот признак является характерным для позднепокров-ской керамики. Сохраняется такая черта, как оформление венчика сосуда так называемым «внутренним ребром», или уступчиком (9,5%), но лишь в половине случаев оно имеет ярко выраженный «абашоид-ный» характер. Зачастую внутреннее ребро сглажено или оформлено небрежно. Большинство сосудов позднего этапа покровской культуры содержит в качестве примеси в тесте шамот и песок, раковина используется гораздо реже и в незначительном количестве. ' Керамический комплекс представлен 256 сосудами. Они подразде-

ляются на пять групп, внутри которых выделяются типы и варианты.

Группа I — сосуды подколоколовидной формы (8; 1,7%). Пропор-' ции такой посуды, как правило, горизонтальные, и она отличается

уже значительной степенью приземистости — тип 1 (5). Сосудов вертикальных пропорций (тип 2) всего 3.

Группа II — слабопрофилированные сосуды вертикальных пропорций (94; 36,7%). Это самая представительная группа керамики. В ней можно выделить два типа — округлобокие, или так называемые «тюльпановидные» — тип 1 (67; 26,2%), и подострореберные—тип 2 (25; 9,7%).

Группа III — короткошейные сосуды горизонтальных пропорций, отличающиеся приземистостью формы, или «горшковидные» (41; 16,4%). Среди них можно выделить округлобокие (типы 1 и 2), име-

ющие плавно-покатые плечики (21; 8,3%) и острореберные — тип 3 (20; 8,1%). Тип 1 — горшки, достаточно стройной формы, у которых наибольшее расширение тулова не превышает его высоту. К типу 2 относятся приземистые горшки, у которых наибольшее расширение тулова всегда больше высоты сосуда.

Группа IV — сосуды баночной формы. Всего их насчитывается 108 экземпляров (42,2%). Они не имеют резкого излома профиля и всегда плоскодонные. Выделяются так называемые банки с «открытым» верхом и прямыми стенками — тип 1 (29; 11,3%). К типу 2 относятся банки с несколько зауженным, слегка стянутым устьем (53; 20,7%). В отдельный тип 3 выделяются миниатюрные банки высотой до 10 см (26; 10,1%).

Группа V—небольшие сосудики с отверстиями для крышки (9; 3,5%).

Характеризуя орнамент, можно сказать, что по сравнению с предыдущим этапом он становится более разнообразным, появляются новые мотивы и композиции. Их можно выделить около 20, что вдвое больше по сравнению с орнаментами раннепокровской посуды. Из элементов ведущими являются крупнозубчатый штамп с прямоугольными или подквадратными зубцами, прочерченные линии. Часто используются такие элементы, как вдавления и насечки. Одним из характерных является украшение сосуда широким горизонтальным желобком под венчиком. Орнаментальная композиция располагается, в основном, в верхней трети сосуда. Из наиболее распространенных мотивов можно отметить «зигзаг» — одинарный (22) или двойной (28). Одним из ведущих признаков покровской посуды является так называемая «рельефная орнаментация» поверхности, или расчесы. Этот признак сохраняется, но приобретает некоторые новые черты. Расчесами украшено 40% позднепокровской посуды. Но по сравнению с керамикой раннего этапа также фиксируются явные изменения. Во-первых, такая штриховая обработка поверхности сосуда проводится уже не так глубоко, и иногда расчесы едва видны. Во-вторых, изменяется композиционное построение такого орнамента. На раннепокровской керамике расчесы наносились преимущественно от венчика до плечика сосуда горизонтально, а от плечика до дна — вертикально (27%). На позднем этапе число сосудов, орнаментированных подобным образом, составляет лишь 12%, т. е. вдвое меньше. Преобладающей является орнаментация «расчесами» всей поверхности сосуда в одном направлении, часто в вертикальном или слегка наклонном (28%). Таким образом, керамический комплекс позднего покровского этапа по многим показателям является продолжением традиций изготовления посуды предыдущего периода. Но наряду с

преемственностью выявляются новые черты, характерные только для позднепокровской керамики. Это касается, в первую очередь, изменения в технологии изготовления посуды, распространения острореберных форм и новых видов орнамента.

III. 3. Украшения и предметы быта. К категории украшений относятся бронзовые височные подвески в полтора оборота (28), сурьмяные треугольные и ромбовидные подвески (15), бронзовые браслеты (12). Также обнаружены пастовые бусы и дисковидный бисер. Из предметов быта в погребениях найдены бронзовые шилья (3) и иглы (1). Кроме этого, встречены фрагменты бронзовых пластин, обойм и скоб, обычно использовавшихся для ремонта глиняных сосудов.

Подвески, в зависимости от размеров и формы, относятся к трем типам: малые овальные (тип 1, группа II), овальные, слегка вытянутые (тип 2, группа И), овальные удлиненные (тип 3, группа II). Подвески всех типов бывают прутковыми и желобчатыми. Малые овальные подвески характерны лишь для позднего этапа.

Браслеты можно разделить на два типа. Тип 1 — прутковые (5), тип 2 — желобчатые (7). Общей чертой и для тех и для других является значительное уменьшение их массивности по сравнению с браслетами раннего этапа Покровска. Прутковые браслеты имели полукруглое сечение (2), круглое (2) или подквадратное (1). Во всех случаях сечение не превышало 0,5 см. На позднем этапе появляются браслеты со спирально закрученными концами.

Из других типов украшений широко представлены бусы. Они встречены в 21 погребении. Наиболее распространенными являются бусы из стекловидной пасты — дисковидные (бисер) или в виде трубчатых рельефных пронизей. Такие украшения найдены в 16 погребениях.

Поздние покровские памятники обладают своим, во многом специфичным комплексом украшений. Появляются новые типы височных подвесок, изменяются форма и внешний облик браслетов. Подвески орнаментируются, плакируются золотом, чего пока не зафиксировано в раннепокровском наборе украшений. Распространяются сурьмяные «лапчатые» подвески. Изменяется по сравнению с ранним этапом и количественный показатель украшений. Их в позднепо-кровских памятниках намного больше, чем в ранних. Если в ранне-покровских подвески и браслеты встречаются в среднем в каждом тринадцатом погребении, то в поздних — уже в каждом восьмом.

III. 4. Орудия труда, предметы вооружения и символы власти. Орудия труда, оружие, предметы и символы власти происходят из 12% погребений, относящихся к позднему этапу покровской культуры. В

данную группу инвентаря входят бронзовые ножи (21), серп, каменные булавы (5) и топор, наконечники стрел (8), втоки (1). К категории предметов, подчеркивающих социальную значимость погребенного, относятся костяные псалии (1) и пряжки (2).

В зависимости от формы клинка, наличия перекрестия и оформления окончания черешка выделяются четыре типа ножей. Ножи, имеющие ромбическое окончание черешка, встречаются уже достаточно редко (3). Перекрестие у таких ножей может быть выделено слабо. Ножей, имеющих слегка приостренное окончание черешка и выраженное перекрестие, — 4. Ножей с четко оформленным, часто удлиненным черешком, имеющим прямое или слегка раскованное окончание, — 5. Перехват выделен слабо, а перекрестие — различной степени выраженности. Представительную серию составляют ножи без перекрестия и перехвата. Они различных типов, и всего таких ножей 8 экземпляров.

К разряду орудий труда относится серп из могильника Кочетное (1). Подобные серпы выделяются в отдельный тип, близкий типу Петровка, но, судя по размерам и сильно изогнутому лезвию, он относится к позднему этапу Покровска.

Комплексы повышенного ранга и элитные позднепокровские погребения маркируются каменными навершиями булав. Они бывают подгрушевидной приплюснутой формы с едва выраженным бортиком у основания, шаровидной формы с прямым основанием или небольшим бортиком. Кроме булав обнаружен каменный сверленый топор.

Из предметов вооружения также обнаружены наконечники стрел. Они изготовлены из кремня (5) или кости (3). Из всех известных кремневых наконечников 3 имеют прямое основание, а два — выделенный черешок Костяные наконечники — втульчатые и аналогичны раннепокровским, что свидетельствует об их достаточно широком хронологическом диапазоне.

Из костяных изделий в поздних покровских памятниках найдены цилиндрики (4) и кольца (2). Подобные им есть и в ранних памятниках. Связываются они обычно с деталями плетей и жезлов. Поздние покровские костяные обоймочки обычно не орнаментировались.

Костяные поясные пряжки позднего этапа имеют две разновидности. Все они являются прямым продолжением типов пряжек раннего этапа покровской культуры. Это пряжки округлой формы с выделенной планкой для периферийного отверстия и так называемые «рогатые» пряжки. Последние имеют четко выраженные боковые выступы и планку для периферийного отверстия.

К позднему этапу покровской культуры относится распространение нового типа костяных псалиев. Это желобчатые псалии прямоугольной формы Они имеют одно центральное отверстие и дополнительное в торце щитка. Более поздняя хронологическая позиция прямоугольных желобчатых псалиев определяется их одновременностью с дисковидными бесшипными алакульской культуры.

Глава IV. Памятники срубной культуры. Древности срубной культуры представлены как бытовыми, так и погребальными памятниками. В нашем исследовании срубные древности рассматриваются отдельно от покровской культуры и характеризуют средний этап эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона. Срубные памятники частично наследуют покровские признаки, но вместе с тем представляют собой уже новую культуру, обладающую своими специфическими особенностями. В этой главе дается характеристика погребальных комплексов (307) срубной культуры.

IV. 1. Погребальный обряд. Захоронения происходят из 86 курганных и 3 грунтовых могильников. Грунтовые захоронения срубной культуры по основным своим характеристикам мало чем отличаются от подкурганных. Размеры насыпей курганов, содержащих срубные погребения, различны. Над погребениями взрослых лиц, как правило, мужчин, сооружались курганы высотой до 2 м (Громки, к. 3) и диаметром свыше 50 м. Сооружение индивидуальных насыпей становится, по всей видимости, определенным показателем значимости умершего. Погребение в таких курганах являлось основным и часто единственным (21; 7,2%). Однако, наряду с ростом количества «индивидуальных» курганных насыпей, есть и курганы, содержащие два, три и более (до 16) захоронений. Такие курганы (17; 24,5%) являлись своего рода кладбищами одного родового коллектива, и погребения были совершены в относительно короткий хронологический отрезок.

Значительное количество погребений срубной культуры — впускные (74,1%). Большинство (64,4%) — ямы, как правило, незначительно заглубленные в материк. Встречаются погребения, совершенные на уровне древнего горизонта в срубах. Ведущей формой погребальной камеры по-прежнему выступает прямоугольная яма со скругленными углами (293; 97%). Перекрытие зафиксировано в 73 погребениях. Оно, как правило, было деревянным и представляло собой колотые плахи, хворост, уложенные поперек или иногда вдоль могильной ямы. Отличительной особенностью погребений основных и единственных в кургане является наличие деревянного накатника из бревен диаметром от 20 до 50 см (14; 5,1%).

Доминирующей является ориентировка костяка на СВ (123; 50,1%). Характерной также становится восточная ориентировка (74; 29,9%).

К числу так называемых покровских реминисценций следует относить ориентировку умерших на С (27; 11,7%). Кроме этих основных направлений четко фиксируется еще и ориентировка на ЮВ (17; 7,3%).

Могильные ямы погребений, относящихся к срубной культуре, в зависимости от размеров можно условно разделить на три группы. Наиболее представительная — серия ям средних размеров (1,75x1 м) (224; 74,2%).

Основной чертой погребального обряда остается трупоположе-ние, скорченно, на левом боку, руки согнуты в локтях, и кисти расположены у лица. Ведущей, по сравнению с предыдущим (покровским) периодом, становится средняя (66%) и сильная (30%) степень скор-ченности костяка Парные погребения зафиксированы в 8 случаях Коллективные могилы, содержащие более двух погребенных, отсутствуют. Кенотафы, сожжения и другие отклонения в погребальном ритуале единичны, что свидетельствует о его стандартизации.

В 21 погребении зафиксированы остатки ритуальной напутственной пищи в виде костей ног, таза, челюстей овцы, ребер КРС. В 4 захоронениях обнаружены астрагалы. Как исключения (2) зафиксировано положение на краю могилы целых туш теленка или барана. Часто жертвенные комплексы располагаются «в ногах» умершего, что является свидетельством покровской традиции.

IV. 2. Керамика. Керамика часто является единственным признаком, позволяющим отличать срубные погребения отлозднепокров-ских, так как обряд часто бывает очень сходен. В большинстве случаев керамика помещалась перед грудью умершего (74; 29,2%). Также характерное расположение — у лица (60; 23,7%) и перед животом (53; 20,9%). Размещение посуды перед грудью, и особенно перед животом, свойственно срубным захоронениям. Происходящая в позднепокров-ское время смена системы координат размещения посуды от могильной ямы к самому умершему окончательно оформляется в срубном обряде.

В формообразовании, а особенно в орнаментации, чувствуется наследие керамической традиции позднего Покровска С Покровского времени не появляется ни одного нового типа посуды. Технология изготовления остается прежней. Вся керамика — плоскодонная. В качестве основного отощителя глины используются шамот и песок. Керамический комплекс срубных захоронений Волго-Донского региона представлен 289 сосудами. Из всей совокупности керамики можно выделить 4 группы сосудов.

Группа I — слабопрофилированные сосуды (12; 4,1%). Среди них можно выделить два типа — округлобокие (тип 1) и с ребром в верх-

ней трети профиля (тип 2). И те и другие имеют наибольшее расширение тулова в верхней трети.

Группа II — сосуды горизонтальных пропорций, отличающиеся приземистостью формы, так называемые «горшки». Этот тип посуды становится «визитной карточкой» срубных погребений и культуры в целом (130; 44,9%). Среди них четко выделяются три типа. К типу 1 относятся округлобокие сосуды достаточно стройной формы, имеющие слегка вытянутые пропорции. Плечики покатые, ребро сглажено, дно значительно уже устья. Керамика этого типа отличается от остальной посуды большей высотой — от 17 до 25 см (12; 4,2%). К типу 2 относятся округлобокие горшки приземистой формы. Они имеют короткий, слегка отогнутый наружу венчик, плавно покатые плечики и широкое дно (36; 12,6%). Эта керамика отличается тщательностью выделки и практически всегда орнаментирована. Тип 3 составляют горшки острореберной формы, имеющие четко выраженный излом профиля (82; 28,4%).

Группа III — сосуды баночной формы. Банки не имеют резкого излома профиля и оформленного венчика. Можно выделить банки прямостенные, или «открытые» — тип 1 (26; 9%), и банки со слегка «стянутым» устьем — тип 2 (35; 12,1 %). Также в отдельный тип выделяются баночные сосудики небольшого размера, высотой до 10 см (53; 18,3%).

В группу IV были выделены сосуды слабопрофилированной формы, имеющие два или четыре симметрично расположенных отверстия, предназначавшихся, возможно, для крышки (4; 1,4%).

Значительная часть (67%) срубной керамики орнаментирована. Можно выделить более 15 мотивов в орнаментации. Из элементов орнамента часто встречаются штампы (крупно- и мелкозубчатый), прочерченные линии, отпечатки полой трубочки, оттиски веревки, наколы и др. Часто используются такие элементы, как насечки и вдав-ления. Орнаментальная композиция располагается в основном в верхней трети сосуда. Однако иногда орнаментальная зона опускается ниже ребра. Из наиболее распространенных мотивов можно выделить заштрихованные треугольники вершинами вверх (18), «паркетный» мотив из противонаправленных треугольников (13), мотив зигзага (одинарного — 17 или двойного — 18). Пространство, образуемое зигзагами, нередко «наполняется» насечками и вдавлениями различной формы. Характерная покровская традиция обработки поверхности сосуда штампом (расчесы) практически изживается. Однако как рудиментарное явление она зафиксирована на 30 сосудах (10,4%). Как правило, расчесы бессистемны, но иногда встречаются и упорядоченные в сочетании с другими видами орнамента. Кроме этого, ряд тех-

нологических признаков (закраина у дна, примесь, близкие формы) делает срубную и позднепокровскую керамику во многом схожими.

IV. 3. Украшения и предметы быта. Из предметов данных категорий в погребениях обнаружены височные подвески в 1,5 оборота, браслеты, бусы. В одном экземпляре обнаружена игла. Наиболее распространенная категория — украшения. Все подвески и браслеты изготовлены из бронзы. Типологически они близки позднепокровским.

Подвески (30; 9,6%) относятся к двум типам. Подвески в 1,5 оборота, овальной формы (15) — тип 2, группа II; вытянутые овальные (9) — тип 3, группа II. Все типы подвесок могут быть желобчатыми или прутковыми.

Еще одной распространенной категорией украшений являются бронзовые браслеты (15). Они так же, как и подвески, бывают желобчатые и прутковые или из проволоки. По сравнению с позднепокров-скими срубные браслеты еще менее массивны. В одном случае зафиксировано оформление концов браслета в виде закрученной спирали.

Из других видов украшений достаточно часто встречаются бусы. Они зафиксированы в 18 захоронениях. Это дисковидные бусы-би-сер (12) или короткие трубчатые пронизи (3). Они изготовлены из стекловидной пасты различного цвета. В трех случаях встречены би-конические бусины из пасты и из бронзы.

Из предметов быта обнаружена всего лишь одна игла. В срубных памятниках совершенно не встречаются бронзовые шилья. Подобная безынвентарность обусловлена изменениями в погребальной обрядности. Статус погребенного, его индивидуальные особенности выделялись как-то иначе.

Изделия из кости также малочисленны (5). Это костяное колечко, костяной неорнаментированный цилиндрик. В трех погребениях обнаружены костяные полые трубочки из кости птицы. Не встречено ни одной костяной пряжки и орнаментированных костяных обойм.

IV. 4. Символы власти. По сравнению с памятниками покровской культуры эти категории погребального инвентаря в срубное время уже представлены единичными находками. Тем не менее инсигнии власти (булавы, каменные топоры), а также бронзовые ножи, происходящие из достоверно срубных памятников, зафиксированы. В силу их малочисленности невозможно дать какую-либо классификацию. Бронзовые ножи обнаружены в 3 погребениях. В целом срубные ножи отличаются от покровских. Они не имеют четко оформленного перекрестия, ромбовидного окончания черешка. Форма ножа в месте перехода лезвия к черешку «приталена», перекрестия сглаженные, плавно-округлые. Наибольшее расширение лезвия приходится на его нижнюю часть. Эти черты больше напоминают форму ножей сабатинов-

ского времени. Хотя, безусловно, срубные ножи относятся к более раннему времени.

Булав, достоверно связанных со срубными памятниками ВолгоДонского региона, 2. Одна — шаровидной формы, со сквозным коническим отверстием, уплощенным основанием и верхом. Другая булава подгрушевидной формы, с невысокой шейкой у основания. Встречаются в погребениях срубной культуры и булавы крестовидной формы (Никольское III, к.1, п.5). По всей видимости, крестовидная форма булавы имеет очень древнее происхождение, так как она встречается в памятниках средней бронзы, покровских и срубных.

Уникальной является находка каменного топора. Он клиновидный, с усеченно-коническим обухом и просверленным округлым отверстием. Подобных находок в срубных памятниках иных регионов не зафиксировано.

Глава V. Культурно-исторический процесс в эпоху поздней бронзы на территории Волго-Донского региона. В данной главе подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы и предпринимается попытка реконструкции культурно-исторической ситуации в эпоху поздней бронзы. Глава состоит из двух разделов, посвященных вопросам периодизации и характеристике культурогенетических процессов.

V. 1. Периодизация памятников эпохи поздней бронзы. Признавая определяющую роль Волго-Уральского очага культурогенеза (Боч-карев B.C.) в культурно-историческом процессе, знаменующего открытие эпохи поздней бронзы, понимание этого периода невозможно без изучения памятников, непосредственно предшествующих поздней бронзе (Лапшин A.C., 2003а). К периоду финала средней бронзы Волго-Донского региона относятся памятники криволукской культурной группы (Мимоход P.A.). По всем данным, криволукские памятники непосредственно следуют за волго-донскими катакомбны-ми и продолжают так называемую местную линию развития. Их формирование каким-то образом связано с возникновением и развитием бабинской культуры, на что указывает ряд общих черт, прежде всего — костяные пряжки. Бытовые памятники этого времени представляют городища, содержащие валиковую керамику, близкую бабинской (Лапшин A.C., 20036, 2003в).

Начало эпохи поздней бронзы связано с возникновением новых культурных образований. В южном Зауралье ее открывают синташ-тинские памятники, в Среднем Поволжье это время маркируют памятники потаповского типа, а в Нижнем Поволжье и Волго-Донском регионе — это Покровские древности раннего этапа. Весьма близкие хронологические рамки получены и в результате серии калиброванных радиоуглеродных дат — для Синташты и Потапово — XX—XVIII вв.

до н. э. (Епимахов A.B.; Семенова А.П.; Кузнецов П.Ф.), а для раннего Покровска — XIX в. до н. э. (Малов Н.М.).

На сегодняшний момент большинство исследователей склоняются к выделению покровских памятников в отдельную культуру (Малов Н.М ; Бочкарев B.C.). Эти памятники обладают всеми признаками археологической культуры. Для них характерны отличительные типы изделий из металла, кости, камня. Важнейшим показателем является керамический комплекс. Он, безусловно, специфичен, узнаваем и позволяет говорить о собственной культурной традиции покровских древностей. Кроме вышеперечисленных признаков Покровска как археологической культуры, важно отметить, что эти памятники обладают культурной динамикой, выраженной в археологическом материале. Сейчас можно с уверенностью говорить о том, что в покровской культуре выделяются два этапа развития -— ранний и поздний (Лапшин A.C., 2004). Наряду с преемственностью типов, обусловленной передачей опыта от поколения к поколению, ранний и поздний Покровск имеет собственные яркие, специфические черты, позволяющие достаточно четко их различать.

Срубные древности Волго-Донского региона, как, впрочем, и соседних территорий (Подонье, Среднее Поволжье), представлены значительным количеством погребальных и бытовых памятников. Их появление и распространение характеризует период эпохи поздней бронзы, следующий за покровским. Расчленить срубные памятники Волго-Донского региона на хронологические периоды и культурные группы на данный момент достаточно сложно. Это обусловлено тем, что они характеризуются высокой степенью стандартизации сопроводительного инвентаря и черт погребального обряда. Исходя из анализа материалов и стратиграфических наблюдений, можно говорить о том, что в своей хронологической позиции они близки к самым поздним покровским и предшествуют памятникам, которые можно охарактеризовать как постсрубные (Лапшин A.C., 2004).

Постсрубный пласт памятников маркируется значительным влиянием культур андроновского круга, прежде всего федоровской и чер-каскульской.

V. 2. Общая характеристика культурогенетических процессов.

Начало эпохи поздней бронзы характеризуется динамичностью и интенсивностью "формирования новой культурной среды, поэтому существование культурных образований (Синташта, Потапово, Покровск) было ярким, но непродолжительным. Они отражают начальную фазу культурогенеза и открывают новую эпоху — эпоху поздней бронзы (Бочкарев B.C.; Виноградов Н.Б.). Разнообразие черт обряда, категорий и типов инвентаря свидетельствует о «взрывном» и скоротечном характере процесса культурогенеза в начале эпохи поздней

бронзы на всей территории от Урала до Поволжья и Подонья. Образуется пласт памятников, очень близких по происхождению и культурному облику. На сегодняшний момент можно говорить о том, что в этот процесс образования новых культур эпохи поздней бронзы были втянуты абашевская (средневолжская, доно-волжская, уральская), бабинская культуры, а также население, оставившее памятники типа Кривой Луки. Это позволяет объяснить в некоторой степени и дальнейшие культурно-исторические процессы, связанные с изменением уже покровской культуры, трансформацией ее в древности сруб-ного облика. Одной из движущих сил эволюции Покровска в сторону его «осрубнения» представляется возрождение древних традиций, свойственных местному посткатакомбному миру, в лице криволук-ского населения. Однако на данный момент зафиксировать и показать этот процесс на археологическом материале во всей полноте сложно, так как, во-первых, он имел характер эволюции, плавной трансформации, в отличие от начального этапа культурогенеза, а во-вторых, это был процесс эволюции уже новой культуры — покровской.

Придерживаясь точки зрения об эволюционном развитии покровской культуры в срубную, нужно признать и наличие в первой «про-тосрубных» элементов, появлению и сохранению которых способствовало вовлечение в процесс этого культурогенеза местных, степных посткатакомбных племен в лице криволукского и, по всей видимости, бабинского населения. Это отчасти объясняет тот факт, что в сруб-ных памятниках сохраняется уже лишь часть покровской традиции.

О новом импульсе Волго-Уральского очага культурогенеза, относящемся уже к постсрубному времени, свидетельствует открытие достаточно значительного количества комплексов с федоровско-чер-каскульскими признаками в Подонье и Поднепровье. В Среднем Поволжье выделена сусканская культура, материальный облик которой прямо указывает на тесные связи с «андроновским» миром. В ВолгоДонском регионе отмечены комплексы, характеризующиеся чистотой своего инокультурного облика, что свидетельствует о прямой миграции отдельных групп населения. Но наряду с ними есть и памятники, имеющие в своем облике лишь некоторые «андроновские» заимствования и подражания в обряде и керамике.

Заключение. Эпоха поздней бронзы Юго-Восточной Европы неразрывно была связана с возникновением и функционированием Волго-Уральского очага культурогенеза. Он характеризуется мощным подъемом экономики и культуры и распространением волго-ураль-ских традиций на огромной территории от Южной Сибири до Под-непровья. Своим появлением он обязан новым культурам, которые составили его первичное ядро (Бочкарев B.C.). В данной работе рас-

сматриваются памятники покровской культуры Волго-Донского региона, которые можно охарактеризовать как периферийные, так как центр их распространения — лесостепное Нижнее Поволжье и Средний Дон. Вполне возможно, что они имеют и чуть более позднюю хронологическую позицию. Всем этим, отчасти, объясняется их меньшее количество и степень выраженности признаков. Подробный анализ керамического комплекса, погребального обряда, металлических и костяных изделий свидетельствует о культурной трансформации и эволюции этих памятников. Это, в свою очередь, позволяет выделять в покровских памятниках два периода — ранний и поздний. Данное положение подтверждается и тем, что как раз ранние покровские памятники более всего близки синташтинским и потаповским. Дальнейшее развитие протекало в более спокойном, эволюционном русле. Покровская развивается в срубную, синташтинская — в петровскую (раннеалакульскую). Безусловно, процесс трансформации По-кровска в срубную культуру был осложнен тем, что в него было вовлечено и местное посткатакомбное население.

Постсрубный пласт памятников Волго-Донского региона маркируется значительным влиянием андроновских культур, прежде всего федоровской и черкаскульской.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1 Лапшин, А. С Бытовые памятники эпохи средней бронзы Нижнего Поволжья: к постановке проблемы /АС. Лапшин // VII межвузовская конференция студентов и молодых ученых. — Волгоград'Изд-во Волгогр гос ун-та, 2003а. — Вып. 3. — 0,1 п л.

2. Лапшин, А С. О бытовых памятниках эпохи средней бронзы Нижнего Поволжья /АС Лапшин // Археология Урала и Поволжья: итоги и перспективы участия молодых исследователей в решении фундаментальных проблем ранней истории народов региона. — Йошкар-Ола: МарГУ, 20036. — 0.2 п л.

3. Лапшин, А. С. О городищах эпохи средней бронзы Нижнего Поволжья / А С. Лапшин // Нижневолжский археологический вестник. — Волгоград: Изд-во Волгогр. гос. ун-га, 2003в. — Вып 5. — 0,3 п. л.

4. Лапшин, А. С. К вопросу о культурном и хронологическом соотношении памятников эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона / АС. Лапшин // Проблемы археологии Нижнего Поволжья — Волгоград: Изд-во Волгогр. гос ун-та, 2004. — 0,2 п. л.

5. Лапшин, А. С Особенности расположения жертвенников в покровских курганах и погребениях Волго-Донского региона / А. С. Лапшин // IX межвузовская конференция студентов и молодых ученых. — Волгоград: Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 2005. — Вып. 3. — 0,1 п. л.

Лапшин Андрей Сергеевич

ПАМЯТНИКИ РАННЕГО И СРЕДНЕГО ЭТАПОВ ЭПОХИ ПОЗДНЕЙ БРОНЗЫ ВОЛГО-ДОНСКОГО РЕГИОНА (по материалам погребальных памятников)

Автореферат

Подписано к печати 10.02 2006 г. Формат 60x84/16. Печать офс. Бум. офс. Гарнитура Times. Уел печ. л. 1,4. Уч -изд л 1,5 Тираж 120 экз. Заказ J'f-■

ВГПУ. Издательство «Перемена» Типография издательства «Перемена» 400131, Волпирад, пр. им. В.И.Ленина, 27

»2-3710

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Лапшин, Андрей Сергеевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. История изучения и историография эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона.

ГЛАВА П. Памятники раннего этапа покровской культуры.

II. 1. Погребальный обряд.

II. 2. Керамика.

П. 3. Украшения и предметы быта.

II. 4. Орудия труда, предметы вооружения и символы власти.

ГЛАВА Ш. Памятники позднего этапа покровской культуры.

1П. 1. Погребальный обряд.

III. 2. Керамика.

III. 3. Украшения и предметы быта.

Ш. 4. Орудия труда, предметы вооружения и символы власти.

ГЛАВА IV. Памятники срубной культуры.

IV. 1. Погребальный обряд.

IV. 2. Керамика.

IV. 3. Украшения и предметы быта.

IV. 4. Символы власти.

ГЛАВА V. Культурно-исторический процесс в эпоху поздней бронзы на территории Волго-Донского региона.

V. 1. Периодизация памятников эпохи поздней бронзы.

V. 2. Общая характеристика культурогенетических процессов.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Лапшин, Андрей Сергеевич

В последние десятилетия XX в. интенсивные раскопки и открытие новых памятников, переосмысление уже накопленного материала позволили сформировать более или менее ясное представление о культурно-исторических процессах, протекавших в эпоху поздней бронзы на обширной территории, включающей Приуралье, Поволжье и Подонье.

Сравнительно недавно были выделены новые культурные группы памятников: синташтинская, потаповская, покровская, составляющие блок культур начальной поры эпохи поздней бронзы. На основании анализа материалов этих культурных образований, была обоснована концепция Волго-Уральского очага культурогенеза (Бочкарев, 1995. С. 18-29). Его возникновение и функционирование было тесно связано с коренными изменениями в социальной сфере и экономическом укладе. Своего рода эпохальной чертой становится появление так называемой колесничьей аристократии, распространение близких технологически и типологически металлических изделий, костяных предметов, керамики. Весьма сходными становятся и черты погребального обряда. Все это вместе взятое позволило говорить о том, что образование Волго-Уральского очага культурогенеза и связанных с ним культур является рубежом, отделяющим ранний бронзовый век от позднего. По уровню развития эти культуры начала эпохи поздней бронзы заметно опередили многих своих соседей. По этой причине их «.влияние было сильным, а последствия долговременными» (Бочкарев, 1995. С. 18).

Население степной и лесостепной зоны Поволжья, Подонья и Приура-лья оказалось втянуто в единый поток событий, когда происходило движение и взаимодействие различных культурных компонентов. Не составил исключения и Волго-Донской регион.

В настоящее время одной из основных задач исследования является переход от изучения отдельных археологических культур к реконструкции общей картины культурно-исторических процессов (Кияшко, 2003). Именно с этих позиций в работе предпринимается попытка рассмотрения памятников начальной и средней поры эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона. На основании детального анализа древностей покровской культуры (памятников начала эпохи поздней бронзы), рассмотрения памятников сруб-ного облика, а также сопоставления их с культурами Поволжья и Приуралья реконструируется общее и особенное в развитии Волго-Донского региона.

Актуальность темы обусловлена ключевым значением памятников начала эпохи поздней бронзы для дальнейшего культурно-исторического процесса, а также появлением новых обширных материалов по данному периоду. Кроме того, на фоне достаточно детального изучения памятников эпохи поздней бронзы регионов лесостепного Поволжья, Приуралья, древности этого периода Волго-Донского региона оказываются наименее изученными. В последнее время происходит лишь накопление материалов. Значительная часть археологических коллекций либо не опубликована, либо представлена в изданиях не на должном уровне. В связи с разработкой новых культурологических моделей развития, сочетающих многообразные факторы и уровни эволюционных и миграционных процессов, возникла необходимость пересмотра устоявшихся традиционных взглядов и точек зрения на памятники эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона. Рассмотрение их именно на широком фоне культурогенетических изменений, охвативших в этот период значительную часть территории Восточной Европы, позволит лучше отобразить динамику и особенности процессов развития. Исследование памятников Волго-Донья актуально еще и с точки зрения реконструкции культурно-исторического развития по линии «центр - периферия». Речь здесь идет о роли тех или иных культурных образований в период функционирования Волго-Уральского очага культурогенеза, центр которого находился в При-уралье и связывается с синташтинскими памятниками. Также необходимо выявить особенности материальной культуры, погребального обряда покровских памятников Волго-Донского региона, периферийного по сравнению с ядром их распространения - лесостепным Поволжьем и Подоньем.

Изучаемая территория может быть представлена как соединение двух природно-климатических регионов - степи и лесостепи. Она охватывает бассейн р. Волги и Дона в месте их наибольшего сближения, включая часть волгоградского Заволжья и Задонья. На севере в лесостепной зоне географические рамки региона охватывают юг саратовского Поволжья.

В культурно-историческом отношении территория волго-донских степей, насыщенная многочисленными водными артериями, была удобным коридором для скотоводческих племен бронзового века. Это послужило причиной насыщенности данной территории различного рода археологическими памятниками.

Вопросы, связанные с эпохой поздней бронзы были и остаются в центре внимания исследователей. Накоплено большое количество археологического материала и написан значительный объем работ, посвященных различным вопросам данной эпохи. По этим причинам истории изучения в работе будет посвящена отдельная глава.

Предлагаемая работа направлена на изучение культурно-исторического процесса в эпоху поздней бронзы на начальном и среднем ее этапах. В культурологическом отношении это время распространения в Вол-го-Донье памятников Покровской культуры (начальный этап) и формирование памятников срубного облика (средний этап). Изучение данной проблематики базируется на систематизации и анализе погребальных памятников покровской культуры и срубных.

Анализ ведется по следующей выборке признаков археологической культуры: идеологии (обряд), технологии (металл), бытовой сфере (керамика) (Кияшко, 2003. С.25). В исследовании процессов культурогенеза будет реализована трехуровневая структура признаков археологической культуры, соответствующая эпохальным, региональным и локальным тенденциям развития. В конкретном выражении речь пойдет о металлических изделиях, погребальном обряде и керамике (Кияшко, 2003. С.27).

Цель исследования - реконструировать процесс культурно-исторического развития населения Волго-Донского региона в эпоху поздней бронзы. В основу работы положен детальный анализ культурных групп начального и среднего этапа этой эпохи.

Для достижения данной цели предполагается решить ряд конкретных задач:

- дать историографический обзор проблематики и выявить направления изучения эпохи поздней бронзы;

- провести учет и систематизацию погребальных памятников эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона, дать характеристику особенностей погребального обряда и инвентаря;

- определить культурную принадлежность и хронологические рамки памятников эпохи поздней бронзы;

- рассмотреть специфику и степень преемственности выявленных культурных групп в контексте древностей финала средней - поздней бронзы изучаемой территории;

- изучить процессы взаимодействия населения Волго-Донского региона эпохи поздней бронзы с племенами сопредельных территорий.

Методической основой работы стало применение различных традиционных методов (прежде всего для первичной организации материала): стратиграфического, типологического, картографического, статистического, сравнительно-исторического. В методологическом отношении для реконструкции общей картины культурных процессов в изучаемом регионе была применена одна из культурологических моделей развития - концепция очагов культурогенеза.

Выполнение всех поставленных задач и реализация цели работы стали возможными благодаря изучению и анализу большого количества разнообразных источников. Были использованы материалы подавляющего большинства всех исследованных погребальных памятников эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона. Статистической обработке подверглись данные свыше 600 погребений. Они происходят из 164 географических пунктов.

При подготовке данной работы сбор материалов проводился в фондах краеведческих музеев, археологических учреждений и лабораторий вузов Волгограда, Саратова и Ростова. Кроме того, велась работа с литературой и отчетами в архиве и библиотеке ИИМК РАН г. Санкт-Петербурга.

Многие наблюдения, открытие значимых деталей, особенностей предметов, непосредственно способствующие пониманию многих вопросов были сделаны благодаря прорисовке обширных археологических коллекций (керамики, металлических и костяных изделий).

Эпоха поздней бронзы Волго-Донского региона представлена поселениями, курганными и грунтовыми погребениями.

В работе мы используем по преимуществу материалы погребальных памятников и они являются основной базой источников. Это обусловлено отсутствием сколько-нибудь масштабных раскопок поселений. Тем не менее, известные материалы бытовых комплексов эпохи поздней бронзы в работе учитываются.

Подавляющее большинство данных происходит из курганных могильников или одиночных курганов. Все они расположены, как правило, на речных надпойменных террасах, Волги, Дона и их притоков. Курганы эпохи поздней бронзы могли входить в состав более древних могильников ранней или средней бронзы (Бережновка I, И; Первомайский VII, VIII, XIII; Иловат-ка и другие). Но некоторые могильники состояли из насыпей, сооруженных только в позднебронзовое время (Неткачево).

Грунтовые могильники встречаются на возвышенных, приустьевых участках берега рек. Такие памятники редко удается обнаружить, поэтому до сих пор они изучены в значительно меньшей степени, чем курганные.

Поселения эпохи поздней бронзы периода составляют довольно значительное число памятников. Особенно это касается древностей уже срубного облика. К сожалению, масштабных раскопок этих объектов не производилось. Исключение составляют поселения Сухая Мечетка IV (Мыськов, 1986; 1991), Ерзовка I (Дьяченко, 1992), Мирный (Лопатин, 2002). Материалы остальных, представлены в основном сборами. По этим причинам материалы поселений в работе специально рассматриваться не будут. Можно отметить, что бытовые памятники обычно находятся на ровных мысовых участках по берегам рек Волги, Дона и менее крупных их притоков. В некоторых случаях поселения располагались у родников на довольно значительном расстоянии от реки и занимали пологие склоны древних балок.

Структура диссертации состоит из введения, пяти глав и заключения. Текстовая часть сопровождается списком архивных источников, библиографией и приложением, включающим обширный иллюстративный материал. В приложение включены иллюстрации в составе 76 рисунков, куда входят карты рассмотренных памятников, диаграммы и корреляционные и синхронистические таблицы. Кроме этого отдельно дается три таблицы с выборками погребальных комплексов эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона, которые являются базой источников работы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Памятники раннего и среднего этапов эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Эпоха поздней бронзы вошла в историю Юго-Восточной Европы как один из самых значительных и ярких периодов. Это был переломный момент в развитии скотоводческих обществ на всей этой территории.

Формирование новых культур, развитие технологии металлообработки, изменения в социальной и экономической сферах, то есть все то, что определяет основные характеристики и черты новой эпохи, неразрывно было связано с возникновением и функционированием Волго-Уральского очага культурогенеза. Он характеризуется мощным подъемом экономики и культуры и распространением волго-уральских традиций на огромной территории от Южной Сибири до Поднепровья. Своим появлением он обязан новым культурам, которые и составили его первичное ядро (Бочкарев, 1995. С.18-29). Речь идет о синташтинских, потаповских и покровских памятниках. Все их объединяет ряд общих признаков культурно-исторического характера. Наиболее заметным из них является появление военной аристократии и элиты и формирование новой системы вооружения (конная колесница). Сутью раннего периода поздней бронзы и начальной фазы волго-уральского культурогенеза было движение и взаимодействие различных культурных компонентов.

В истории Волго-Донского региона, в целом периферийного, для этих событий достаточно отчетливо фиксируются все эти изменения, связанные с зарождением новой эпохи поздней бронзы.

Новая эпоха, новые черты и особенности в материальной культуре, погребальном обряде на территории Волго-Донского региона связаны, в первую очередь, с памятниками покровской культуры. Именно эти памятники открывают эпоху поздней бронзы в Нижнем Поволжье.

В данной работе рассматриваются памятники покровской культуры, которые можно охарактеризовать как периферийные, так как ядро их распространения — лесостепное Подонье и Поволжье. Этим, отчасти, объясняется их меньшее количество и степень выраженности признаков (социально-значимых). Но, тем не менее, детальное изучение всей совокупности археологических признаков покровских комплексов Волго-Донья свидетельствует о тождественности их как в культурном, так и в хронологическом отношении всем тем, которые распространены в основном ареале культуры.

Они обладают достаточно устойчивым сочетанием единых компонентов, которые их связывают и позволяют рассматривать в качестве самостоятельного культурного образования (Малов, 1992, 2003).

Подобный анализ керамического комплекса, погребального обряда, металлических и костяных изделий свидетельствует о культурной трансформации и эволюции этих памятников. Это, в свою очередь, позволяет выделять в покровских памятниках два периода - ранний и поздний. Данное положение подтверждается и тем, что как раз ранние покровские памятники более всего близки синташтинским и потаповским. Вместе с ними они характеризуют начальную фазу культурогенеза, которой свойственна динамичность изменений, разнообразие в типах инвентаря, социальная дифференциация. Эти культуры составляют блок, который сыграл решающее значение в формировании черт новой эпохи. Существование ранней Покровской, синташтинской культур и памятников потаповского типа было очень ярким, но не продолжительным.

Дальнейшее развитие протекало в более спокойном, эволюционном русле. Покровская развивается в срубную, синташтинская - в петровскую (раннеалакульскую) (рис. 76). Позднепокровские памятники отличаются уже большей унификацией и упрощением обряда, отражая наступивший период стабилизации культурных взаимоотношений. Близкие процессы фиксируются и в Южном Зауралье для петровской культуры (Виноградов, 2003. С.257), которая сменяет синташтинскую.

Безусловно, процесс трансформации Покровска в срубную культуру был осложнен тем, что в него было вовлечено и местное посткатакомбное население. На сегодняшний день это четко продемонстрировать довольно сложно, но элементы степных культурных образований (Кривая Лука, Бабино) все же фиксируются.

Вторым компонентом сложения уже собственно срубных памятников является отчасти население криволукской культурной группы и бабинской культуры. По тем или иным причинам, оказавшись в среде покровской культуры, они придали ей ряд черт так называемых «протосрубных», которые в более полной мере проявились в позднепокровских и уже раннесрубных памятниках. Однако, как уже отмечалось, что в силу постепенного изменения эволюционного характера продемонстрировать это на археологическом материале очень сложно.

Последующий период поздней бронзы, связанный с формированием и развитием срубных памятников, исследователи единодушно признают стабильным в политическом и культурном отношении (Отрощенко, 2003; Ма-лов, 2003; Бочкарев, 1995). Об этом свидетельствует и анализ материалов срубных погребений.

Исчезают все главные признаки вождества (погребения элиты, социально-значимые вещи, инсигнии власти и так далее). Более того, если судить по данным погребального обряда, в срубной культуре стала преобладать эгалитарная идеология. Захоронения становятся еще более унифицированными и «скромными» по сравнению с покровскими. Однако, возможно, что при погребениях представителей элиты наиболее знаковыми стали не воинские, а иные сферы деятельности. Следствием такой политической стабильности явилось появление в срубный период значительного числа бытовых памятников.

Расчленить на хронологические периоды и культурные группы сруб-ные памятники Волго-Донского региона на данный момент достаточно сложно. Это обусловлено тем, что они характеризуются высокой степенью стандартизации сопроводительного инвентаря и черт погребального обряда. Исходя из анализа материалов и стратиграфических наблюдений, можно утверждать, что в своей хронологической позиции они смыкаются с поздне-покровскими и предшествуют памятникам, которые можно охарактеризовать как постсрубные (рис. 76).

Рассмотрение постсрубных памятников Волго-Донского региона не входит в задачи данного исследования. В работе лишь сделаны некоторые наблюдения по данной проблематике.

Этот (постсрубный) пласт памятников маркируется значительным влиянием андроновских культур, прежде всего федоровской и черкаскуль-ской. Об активизации этих новых влияний с Востока свидетельствует открытие достаточно значительного количества комплексов с федоровско-черкаскульскими элементами в Подонье и Поднепровье. В Среднем Поволжье выделена сусканская культура, материальный облик которой прямо указывает на тесные связи с андроновским миром (Колев, 2000. С.244-245).

В Волго-Донском регионе отмечены комплексы, характеризующиеся «чистотой» своего инокультурного облика (погребения с кубками), что свидетельствует о прямой миграции. Но наряду с ними есть и памятники, имеющие в своем облике лишь некоторые «андроновские» заимствования и подражания в обряде и керамике.

Таким образом, подводя итог всему вышеизложенному можно отметить, что в материалах эпохи поздней бронзы Волго-Донского региона нашли отражение сложные культурогенетические процессы, протекавшие в этот период на широкой территории от Урала до Поднепровья. Они были связаны с рождением новой эпохи, новых культур, их взаимодействием и взаимовлиянием. Находясь на значительном отдалении от центра культуро-генеза, население Волго-Донского региона так же оказалось вовлечено в цепь культурно-исторических событий эпохи поздней бронзы.

Список научной литературыЛапшин, Андрей Сергеевич, диссертация по теме "Археология"

1. Глухое A.A. Отчет о работе археологического отряда «Полистан» ВГИ ВолГУ в 2002 г. // Фонды ВОКМ. № 188, 188а.

2. Демиденко C.B. Отчет о работе археологической экспедиции МГУ и ВОКМ во Фроловском районе Волгоградской области в 1995 г. // Фонды ВОКМ. № 107.

3. Дьяченко А.Н. Отчет о раскопках курганов в зоне Серафимовичской ОС (I очередь) в Серафимовичском районе Волгоградской области в 1990 г. // Фонды ВОКМ. № 77, 77а.

4. Дьяченко А.Н. Отчет о раскопках курганов и грунтового могильника в Клетском и Нехаевском районах Волгоградской области в 1991 г. // Фонды ВОКМ. № 109, 109а.

5. Дьяченко А.Н. Отчет об археологических исследованиях в Волгоградском Задонье (Иловлинский район) в 1993 г. // Фонды ВОКМ. № 98,98а.

6. Дьяченко А.Н. Отчет о проведении археологических исследований в Октябрьском районе Волгоградской области в 1996 г. (часть 2) // Фонды ВОКМ. № 136, 1366.

7. Дьяченко А.Н. Отчет об археологических раскопках в Волгоградском Задонье и окрестностях Царевского городища в Ленинском районе Волгоградской области в 2001 г. // Фонды ВОКМ. № 167, 167а, 1676.

8. Дьяченко А.Н. Отчет о проведении археологических работ в зоне строительства магистрального газопровода Починки — Фролово в Котовском районе Волгоградской области в 2003 г. // Фонды ВОКМ. № 193, 193а.

9. Захаров П.Е. Отчет об археологических исследованиях на территории Волгоградской области в 2003 г. // Фонды ВОКМ. № 195, 195а, 1956.

10. Клепиков В.М. Отчет о работах Донского отряда археологической экспедиции ВолГУ в 1983-1987 гг. // Фонды ВОКМ. № 52, 52а.

11. Клепиков В.М. Отчет об археологических раскопках в зоне строительства I очереди оросительной системы у х. Шляховский Фроловского района Волгоградской области в 1989 г. № 64, 64а, 646.

12. Клепиков В.М. Отчет о раскопках у х. Ветютнев Фроловского района Волгоградской области в 1990 г. // Фонды ВОКМ. № 110а, 1106.

13. Комаров A.M. Отчет о раскопках курганных могильников в Волгоградской области в 1989 г. // Фонды ВОКМ. № 102, 102а.

14. Комаров A.M., Кузнецов П.Ф. Отчет о раскопках курганных могильников в Дубовском районе Волгоградской области в 1990 г. // Фонды ВОКМ. № 101, 101а.

15. Комаров A.M., Мамонов А.Е., Овчинникова Н.В. Отчет о раскопках курганных могильников в Ленинском районе Волгоградской области в 1990 г. // Фонды ВОКМ. № 1 о 1, 101 а.

16. Лисицын И.П. Отчет об археологических работах Городищенского отряда летом 1973 г. // Архив ИА РАН. Р-1, № 5117, 5117а.

17. Лисицын И.П. Приложение к отчету о работах Волго-Донской экспедиции ВГПИ в зоне строительства Городищенской оросительной системы в Волгоградской области в 1973 г. // Фонды ВОКМ. № 124а.

18. Лисицын И.П. Отчет об археологических работах Городищенского отряда летом 1974 г. // Архив ИА РАН. Р-1, № 5450.

19. Лисицын И.П., Скрипкин A.C. Отчет о проведенных археологических работах в зоне строительства Городищенской оросительной системы летом 1972 г., Городищенским отрядом Волго-Донской экспедиции // Фонды ВОКМ. № 103.

20. Лукашов A.B. Приложение к отчету Заволжской экспедиции ВГПИ // Фонды ВОКМ. № 71а.

21. Лукашов A.B. Отчет Заволжской экспедиции ВГПИ о работах в Палласовском районе Волгоградской области за 1980 г. // Фонды ВОКМ. № 120а.

22. Лукашов A.B. Отчет о работе Заволжской экспедиции ВГПИ в 1981 г. // Фонды ВОКМ. № 121, 121а.

23. Мамонтов В.И. Отчет о работах археологического отряда ВОКМ в Среднеахтубинском, Нехаевском, Октябрьском и Калачевском районах Волгоградской области в 1964 г. // Фонды ВОКМ. № 756.

24. Мамонтов В.И. Отчет о работах археологического отряда ВОКМ на территории Волгоградской области в 1965 г. // Фонды ВОКМ. № 21, 21а.

25. Мамонтов В.И. Отчет о работах археологического отряда ВОКМ в 1966 г. // Фонды ВОКМ. № 22, 22а.

26. Мамонтов В.И. Отчет о работах археологического отряда ВОКМ на территории Волгоградской области в 1967 г. // Фонды ВОКМ. № 28, 28а.

27. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского археологического отряда ЛОИА АН СССР и Волгоградского музея краеведения в 1970 г. // Фонды ВОКМ. № 29, 29а.

28. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского археологического отряда Волго-Донской экспедиции в Волгоградской области в 1971 г. // Фонды ВОКМ. № 1127/1.

29. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского археологического отряда Волго-Донской экспедиции в Михайловском, Калачевском, Кумылженском районах Волгоградской области в 1972 г. // Фонды ВОКМ. № 31а.

30. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского археологического отряда Волго-Донской экспедиции в Ленинском и Калачевском районах Волгоградской области в 1973 г. // Фонды ВОКМ. № 1934.

31. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского археологического отряда Волго-Донской экспедиции ЛОИА АН СССР в Волгоградской области в 1974 г. // Фонды ВОКМ. № 33а.

32. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда Волго-Донской экспедиции в Волгоградской области в 1975 г. // Фонды ВОКМ. № 78а.

33. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда Волго-Донской экспедиции и Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК) в Волгоградской области в 1976 г. // Фонды ВОКМ. № 35а.

34. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда Волго-Донской экспедиции и Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК) в Волгоградской области в 1977 г. // Фонды ВОКМ. № 36а.

35. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР, Волгоградского областного отделения ВООПИК и археологического отряда ВГПИ в Волгоградской области в 1978 г. // Фонды ВОКМ. № 37а.

36. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР, Волгоградского областного отделения ВООПИК и археологического отряда ВГПИ в Волгоградской области в 1979 г. // Фонды ВОКМ. № 38, 386.

37. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР, Волгоградского областного отделения ВООПИК и археологического отряда ВГПИ в Волгоградской области в 1980 г. // Фонды ВОКМ. № 40а.

38. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР, Волгоградского областного управления культуры, Волгоградского областного отделения ВООПИК и археологического отряда ВГПИ в 1981 г. // Фонды ВОКМ. № 41а.

39. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР, Волгоградского областного управления культуры, областного музея краеведения и Донской экспедиции на территории Волгоградской области в 1982 г.//ФондыВОКМ. №42, 42а.

40. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР, Волгоградского областного управления культуры и Донской экспедиции ВГПИ в Волгоградской области в 1983 г. // Фонды ВОКМ.

41. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР и научно-исследовательского сектора (НИС) ВГПИ в Волгоградской области в 1984 г. // Фонды ВОКМ. № 48а.

42. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР и Донской экспедиции НИС ВГПИ в Волгоградской области в 1985 г. // Фонды ВОКМ. № 47а.

43. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР и Донской экспедиции НИС ВГПИ в Волгоградской области в 1986 г. // Фонды ВОКМ. № 50а.

44. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР и Донской экспедиции НИС ВГПИ в Калачевском и Октябрьском районах Волгоградской области в 1987 г. // Фонды ВОКМ. № 114а.

45. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР и Донской экспедиции НИС ВГПИ в Волгоградской области в 1988 г. // Фонды ВОКМ. № 56а.

46. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР в Волгоградской области в 1989 г. // Фонды ВОКМ. № 63а.

47. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР и Донской экспедиции НИС ВГПИ не территории Волгоградской области в 1990 г. // Фонды ВОКМ. № 69а, 696.

48. Мамонтов В.И. Отчет о работе Приволжского отряда ЛОИА АН СССР и Донской экспедиции НИС ВГПИ в Волгоградской области в 1991 г. // Фонды ВОКМ. № 106а, 1066.

49. Мамонтов В.И. Отчет об охранных археологических раскопках Приволжского отряда ИИМК РАН и Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПИ в 1992 г. // Фонды ВОКМ. № 84а, 846.

50. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в 1993 г. // Фонды ВОКМ. № 93а.

51. Мамонтов В.И. Отчет об охранных раскопках Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в 1994 г. // Фонды ВОКМ. № 129а, 1296.

52. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в 1995 г. // Фонды ВОКМ. № 131а.

53. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в Волгоградской области в 1996 г. // Фонды ВОКМ. № 135а.

54. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в Волгоградской области в 1997 г. // Фонды ВОКМ. № 140, 140а.

55. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в Волгоградской области в 1998 г. // Фонды ВОКМ. № 143а.

56. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в Волгоградской области в 1999 г. // Фонды ВОКМ. № 145а.

57. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в Волгоградской области в 2000 г. // Фонды ВОКМ. № 163а.

58. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в Волгоградской области в 2001 г. // Фонды ВОКМ. № 153а.

59. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в Волгоградской области в 2002 г. // Фонды ВОКМ. № 177, 177а.

60. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в Волгоградской области в 2003 г. // Фонды ВОКМ. №201, 201а.

61. Мамонтов В.И. Отчет о работе Донской экспедиции археологической лаборатории НИС ВГПУ в Волгоградской области в 2004 г. // Фонды ВОКМ.

62. Мыськов Е.П. Отчет о работе Волго-Ахтубинского отряда археологической экспедиции ВГПИ в 1986 г. // Фонды ВОКМ. № 79, 79а.

63. Мыськов Е.П. Отчет о работе Волго-Ахтубинской археологической экспедиции ВГПУ в 1994 г. // Фонды ВОКМ. № 128, 128а.

64. Назаров A.A. Отчет об археологических исследованиях на территории Волгоградской области в 2003 г. // Фонды ВОКМ. № 192, 192а.

65. Свод археологических источников. Андроновская культура. M.-JL: Наука, 1966. В 3-2. Вып. 1. - 65 с.

66. Свод археологических источников. Памятники срубной культуры. -Саратов: СГУ, 1993. В 1-10. Т.1. 199 с.

67. Сергацков И.В. Отчет об археологических исследованиях в районе с. Барановка Камышинского района Волгоградской области. Часть I. (1982-1985 гг.) // Фонды ВОКМ. № 72, 72а.

68. Сергацков И.В. Отчет об археологических исследованиях Иловлинского отряда археологической экспедиции ВолГУ в Камышинском районе Волгоградской области в 1988 г. // Фонды ВОКМ. № 59, 59а.

69. Сергацков И.В. Отчет об археологических исследованиях Иловлинского отряда в Волгоградской области в 1990 г. // Фонды ВОКМ. № 76, 76а.

70. Сергацков И.В. Отчет о раскопках Иловлинской археологической экспедиции в 1991 г. // Фонды ВОКМ. № 81, 81а.

71. Сергацков И.В. Отчет о раскопках Иловлинской археологической экспедиции ВолГУ в 1992 г. // Фонды ВОКМ. № 83, 83а.

72. Сергацков И.В. Отчет о раскопках курганов близ с. Царев в 1998 г. Ч.-1. // Фонды ВОКМ. № 173, 173а.

73. Сергацков И.В. Отчет об охранных археологических работах в зоне строительства магистрального газопровода Починки Изобильное на участке Жирновской компрессорной станции // Фонды ВОКМ. № 181, 181а.

74. Сипицын И.В. Отчет об археологических исследованиях ИИМК АН СССР в 1954 г. // Фонды ВОКМ. № 726.

75. Сипицын И.В. Археологические исследования Заволжского отряда (1951 1953 гг.)//МИА.-М. №60.-Т. 1.

76. Сипицын И.В. Древние памятники в Низовьях Еруслана (по раскопкам 1954- 1955 гг.)//МИА.-М. №78.-Т. 2.

77. Синюк А.Т. Отчет о научно-исследовательской работе: раскопки курганов в Чернышковском и Подтелковском районах Волгоградской области // Фонды ВОКМ. № 99.

78. Скворцов Н.Б. Отчет об археологических раскопках в Кумылженском и Урюпинском районах Волгоградской области в 1995 г. // № 123, 123а.

79. Скрипкин A.C. Отчет о работе археологической экспедиции ВГПИ в 1969 г.//Фонды ВОКМ.

80. Скрипкин A.C. Отчет археологической экспедиции ВГПИ под руководством Скрипкина A.C. в 1969, 1975 гг. // Фонды ВОКМ. № 126а.

81. Скрипкин A.C. Отчет об археологических раскопках в зоне строительства Большой Волгоградской ОС в Быковском районе Волгоградской области в 1978 г. // Фонды ВОКМ. № 87, 87а.

82. Скрипкин A.C. Отчет Заволжской экспедиции ВГПИ // Фонды ВОКМ. № 87, 87а.

83. Скрипкин A.C. Отчет об археологических раскопках в зоне строительства Большой Волгоградской оросительной системы в Быковском районе Волгоградской области в 1980 г. // Фонды ВОКМ. № 88, 88а.

84. Шилов В.П. Отчет о раскопках Астраханской экспедиции ЛОИА АН СССР в Михайловском районе Волгоградской области за 1959 г. // Фонды ВОКМ. № 734, 9а.1. Литература

85. Алихова А.Е. Курганы эпохи бронзы у с. Комаровка // КСИИМК. М.: Наука, 1955. Вып. 59. - С. 91-98.

86. Беседин В.И. Историографический комментарий к покровской проблеме // Доно-Донецкий регион в системе древностей эпохи бронзы в восточноевропейской степи и лесостепи. Воронеж: ВГУ, 1996а. Вып. 2. - С. 43-46.

87. Беседин В.И. Об одном «новом подходе» к оценке абашевских древностей // Доно-Донецкий регион в системе древностей эпохи бронзы Восточноевропейской степи и лесостепи. Воронеж: ВГУ, 19966. Вып. 2. -С. 24-27.

88. Боталов С.Г., Григорьев С.А., Зданович Г.Б. Погребальные комплексы эпохи бронзы Болыиекараганского могильника // Материалы по археологии и этнографии Южного Урала. Челябинск: Каменный пояс, 1996. - С. 64-88.

89. Бочкарев B.C. Металлические топоры-тесла эпохи поздней бронзы на территории Восточной Европы. Рукопись.

90. Бочкарев B.C. Волго-Уральский очаг культурогенеза эпохи поздней бронзы // Социогенез и культурогенез в историческом аспекте: Материалы семинара.-СПб.: ИИМК РАН, 1991.-С. 27.

91. Бочкарев B.C. Карпато-Дунайский и Волго-Уральский очаги I культурогенеза эпохи бронзы (опыт сравнительной характеристики) //

92. Конвергенция и дивергенция в развитии культур эпохи энеолита бронзы Средней и Восточной Европы. - СПб.: ИИМК РАН, 1995. - С. 18-29.

93. Бочкарев B.C. О функциональном назначении петель-ушек у наконечников копий эпохи поздней бронзы Восточной Европы и Сибири // Археолог: детектив и мыслитель. СПб.: СПбГУ, 2004. - С. 385-408.

94. Бочкарев B.C., Лесков A.M. О хронологическом соотношении памятников эпохи поздней бронзы Северного Причерноморья с Подоньем, м Поволжьем и Северным Кавказом // Древние культуры Поволжья и

95. Приуралья: Науч. тр. КуйбГПИ. Т. 221. Самара: КуйбГПИ, 1978. - С. 2326.

96. Васильев И.Б., Кузнецов П.Ф., Семенова А.П. Потаповский курганный могильник индоиранских племен на Волге. Самара: Самарский Университет, 1994. - 207 с.

97. Васильев КБ., Кузнецов П. Ф., Семенова А.П. Памятники потаповского типа в лесостепном Поволжье // Древние индоиранские культуры Волго-Уралья. Самара: СамГПУ, 1995.

98. Васильев КБ., Кузнецов П.Ф., Семенова А.П. Доно-Волго-Уральская лесостепь на рубеже среднего и позднего бронзового века // Древности Волго-Донских степей в системе восточноевропейского бронзового века. — Волгоград: Перемена, 1996. С. 36-40.

99. Васильев И.Б., Кузьмина О.В., Семенова А.П. Периодизация памятников срубной культуры лесостепного Поволжья // Срубная культурно-историческая общность. Куйбышев: КуйбГПИ, 1985. - С. 60-94.

100. Виноградов Н.Б. Парадоксы Синташты // Бронзовый век Восточной Европы: характеристика культур, хронология и периодизация. Самара: СамГПУ, 2001. - С. 189-193.

101. Виноградов Н.Б. Могильник Кривое озеро. Челябинск: ЮУрГУ, 2003. -360 с.

102. Генинг В.Ф. Могильник Синташта и проблема ранних индоиранских племен // CA. М., 1977. №4. - С. 53-73.

103. Генинг В.Ф., Зданович Г.Б., Генинг В.В. Синташта. Челябинск, 1992.

104. Гончарова Ю.В. К вопросу о классификации дисковидных псалий с шипами эпохи поздней бронзы на территории Восточной Европы // Древние культуры и технологии. Новые исследования молодых археологов Санкт-Петербурга. СПб., 1995. - С 34-43.

105. Гончарова Ю.В. Некоторые аспекты интерпретации погребений с дисковидными псалиями в степной и лесостепной зонах Евразии // Stratum plus. Кишинев: Высшая Антропологическая школа, 1999. № 2. - С. 336-349.

106. Горбунов B.C. Бронзовый век Волго-Уральской лесостепи: Автореф. дисс. . д-ра ист. наук. М., 1992.

107. Горбунов B.C. Об оценке социально-экономических и организационных структур срубной культурно-исторической общности // Срубная культурно-историческая область: Материалы III Рыковских чтений. Саратов: СГУ, 1994.-С. 6-7.

108. Горбунов B.C. Волго-Уральский регион распространения памятников срубной культурно-исторической общности // Срубная культурно-историческая общность в системе древностей эпохи бронзы евразийской степи и лесостепи. — Воронеж, 2000.

109. Горбунов B.C., Денисов И.В., Исмагилов Р.В. Новые материалы по эпохе бронзы Южного Приуралья. Уфа, 1990.

110. Горбунов B.C., Морозов Ю.А. Периодизация срубной культуры Приуралья // Срубная культурно-историческая общность. Куйбышев: КуйбГПИ, 1985.- С. 95-118.

111. Городцов В.А. Результаты археологический исследований в Изюмском уезде Харьковской губернии 1901 года // Труды XII АС. Т. 1. М., 1905.

112. Григорьев С.А. Бронзовый век // Древняя история Южного Зауралья. Т. 1. Челябинск: ЮУрГУ, 2000. - С. 291-299.

113. Дерганее В.А., Бочкарев B.C. Металлические серпы эпохи поздней бронзы Восточной Европы. Кишинев: Высшая Антропологическая школа, 2001.-346 с.

114. Дремов И.И. Региональные различия престижных погребений эпохи бронзы (особенности покровской группы) // Археологическое наследие Саратовского края. Охрана и исследования в 2001. Саратов: Научная книга, 2003. Вып. 5.- С. 72-93.

115. Дремов И.И, Тихонов В.В. Новые материалы рубежа средней и поздней бронзы из саратовского правобережья Волги // Проблемы археологии Нижнего Поволжья. Волгоград: ВолГУ, 2004. - С. 114-119.

116. Дьяченко А.Н. Поселение Ерзовка I и некоторые проблемы финальной бронзы Нижнего Поволжья // Археология Восточноевропейской степи. -Саратов: СГУ, 1992. Вып. 3. С. 115-126.

117. Екимов Ю.Г. Синкретические абашевско-срубные' погребения на территории Среднего Подонья // Древние культуры Поволжья и Приуралья: Науч. тр. КуйбГПИ. Т. 221. Самара: КуйбГПИ, 1978. - С. 76-77.

118. Епимахов A.B. Южное Зауралье в эпоху средней бронзы. Челябинск: ЮУрГУ, 2002.-169 с.

119. Епимахов A.B. Об абашевском «наследии» в культурах поздней бронзы Урала // Абашевкая культурно-историческая общность: истоки, развитие, наследие. Чебоксары: ЧГИГН, 2003. - С. 133-137.

120. Епимахов A.B. Периодизация памятников эпохи бронзы Урала в свете радиокарбонных датировок // Проблемы археологии Нижнего Поволжья. -Волгоград: ВолГУ, 2004. С. 90-95.

121. Епимахов A.B., Хэнке Б., Репфрю К. Радиоуглеродная хронология памятников бронзового века Зауралья // РА. М., 2005. №4. - С. 92-102.

122. Захарова Е.Ю. Сосуды со знаками срубной общности эпохи поздней бронзы. Воронеж: Центрально-Черноземное книжное издательство, 2000. -163 с.

123. Зданович Г.Б. Основные характеристики петровских комплексов Урало-Казахстанских степей (к вопросу о выделении петровской культуры) // Бронзовый век степной полосы Урало-Иртышского междуречья. -Челябинск, 1983. С. 48-68.

124. Зданович Г.Б. Бронзовый век Урало-казахстанских степей. -Свердловск: Уральский университет, 1988. 184 с.

125. Зданович Д.Г. Синташтинское общество: социальные основы «квазигородской» культуры Южного Зауралья эпохи Средней Бронзы. -Челябинск: ЧелГУ, 1997. 93 с.

126. Зданович Д.Г. Изделия из камня, кости, дерева в погребениях кургана 25 Болыпекараганского могильника // Аркаим: некрополь (по материалам кургана 25 Большекарагакнского могильника). Кн. 1. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 2002. - С. 144-157.

127. Зудина В.Н. Андроновские элементы в срубной культуре Куйбышевского Заволжья // Древние и средневековые культуры Поволжья. -Куйбышев: КГУ, 1981. С. 88-107.

128. Зудина В.Н., Скарбовенко В.А. Раннесрубный могильник у с. Песочное // Древности Среднего Поволжья. Куйбышев: КГУ, 1985. - С. 51-78.

129. Иванов А.Ю., Скарбовенко В.А. Могильник эпохи бронзы у д. Новоселки на р. Цильне // Археологические исследования в Поволжье. -Самара: Самарский университет, 1993. С. 78-126.

130. Изотова М.А. Керамика эпохи поздней бронзы Нижнего Поволжья // СА. М., 1996. №4. - С. 31-44.

131. Изотова М.А., Малое И. М., Слонов В. И. Классификация форм керамики и периодизация поселений хвалынской культуры эпохи поздней бронзы Нижнего Поволжья // Археологические вести. Саратов: СГУ, 1993. Вып. 1.-С. 110-136.

132. Казаков Е.П. Погребения эпохи бронзы могильника Такталчук // Древности Икско-Бельского междуречья. Казань, 1978. - С. 67-108.

133. Качалова Н.К. Бережновский горизонт срубных погребений Нижнего Поволжья // Проблемы археологии Поволжья и Приуралья. Куйбышев: КуйбГПИ, 1976.-С. 58-60.

134. Качалова Н.К. Ранний горизонт срубных погребений Нижнего Поволжья // С А. М., 1978а. №3. - С. 69-79.

135. Качалова Н.К Относительная периодизация срубных погребений Нижнего Поволжья // Древние культуры Поволжья и Приуралья: Науч. тр. КуйбГПИ. Т. 221. Самара: КуйбГПИ, 19786. - С. 18-20.

136. Качалова Н.К. Периодизация срубных памятников Нижнего Поволжья // Срубная культурно-историческая общность. Куйбышев: КуйбГПИ, 1985. -С. 28-59.

137. Качалова Н.К. О заключительном периоде бронзового века на территории Нижнего Поволжья // СА. М., 1989. №1. - С. 33-47.

138. Качалова H.K. Срубная культура Волго-Уральского междуречья. Природная среда, история изучения, проблематика // САИ. Саратов: СГУ, 1993.-С. 3-19.

139. Качалова Н.К, Васильев И.Б. О некоторых проблемах эпохи бронзы Поволжья // CA. M., 1989. №2.

140. Кияшко A.B. Культурно-исторический процесс в эпоху средней бронзы на территории Нижнего Поволжья: Дисс. д-ра ист. наук. Волгоград, 2003. -512 с.

141. Колее Ю.И. Новый тип памятников конца эпохи бронзы в лесостепном Поволжье // Древности восточноевропейской лесостепи. Самара, 1991.

142. Колее Ю.И. Заключительный этап эпохи бронзы в Поволжье // История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. Бронзовый век.- Самара: Самарский научный центр РАН, 2000. С. 244-251.

143. Косарев М.Ф. Второй период развитого бронзового века Западной Сибири (андроновская эпоха) // Археология СССР. Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М.: Наука, 1987. - С. 276-286.

144. Кочержепко О.В., Слонов В.Н. О соотношении покровских и раннесрубных памятников Нижне-Волжского Правобережья (на материалах курганных могильников) // Проблемы культур начального этапа эпохи поздней бронзы Волго-Уралья. Саратов: СГУ, 1991. - С. 12-15.

145. Кривцоеа-Гракова O.A. Алексеевское поселение и могильник // Труды ГИМ. М.: ГИМ, 1948. Вып. XVII. - С. 59-172.

146. Кривцова-Гракова O.A. Степное Поволжье и Причерноморье в эпоху поздней бронзы // МИА. М.: АН СССР, 1955. №46. - 162 с.

147. КузнецовП.Ф., Семенова А.П. Памятники потаповского типа // История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. Бронзовый век.- Самара, 2000. С. 122-152.

148. Кузьмина Е.Е. Еще раз о дисковидных псалиях Евразийских степей // КСИА.-М.: Наука, 1980. № 161.-С. 8-212.

149. Кузьмина Е.Е. О западных связях андроновских племен // Межплеменные связи эпохи бронзы на территории Украины. Киев: Наукова Думка, 1987. - С. 48-69.

150. Кузьмина Е.Е. Откуда пришли индоарии? М., 1994. - 457 с.

151. Кузьмина О.В. Срубно-абашевские взаимоотношения в лесостепном Поволжье // Древние культуры Поволжья и Приуралья: Науч. тр. КуйбГПИ. Т. 221. Куйбышев: КуйбГПИ, 1978. - С. 43-46.

152. Кузьмина О.В. Взаимоотношения абашевских и срубных племен в лесостепном Заволжье: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. -М., 1983.

153. Кузьмина О.В. Абашевская культура в лесостепном Волго-Уралье. -Самара: СамГПИ, 1992. 128 с.

154. Кузьмина О.В. Соотношение абашевской и покровской культур // Конвергенция и дивергенция в развитии культур эпохи энеолита бронзы Средней и Восточной Европы. Часть 2. - СПб.: ИИМК РАН, 1995. - С. 27-51.

155. Кузьмина О.В. Металлические изделия и вопросы относительной хронологии абашевской культуры // Древние общества юга Восточной Европы в эпоху палеометалла. СПб.: ИИМК РАН, 2000. - С. 65-134.

156. Кузьмина О.В. Абашевская культура в системе культур бронзового века Восточной Европы // Бронзовый век Восточной Европы: характеристика культур, хронология и периодизация. Самара: СамГПУ, 2001. - С. 153-161.

157. Кузьмина О.В. Украшения абашевской культуры // Проблемы археологии Евразии. М.: ИА РАН, 2002. - С. 157-174.

158. Лапшин A.C. Бытовые памятники эпохи средней бронзы Нижнего Поволжья: к постановке проблемы // VII Межвузовская конференция студентов и молодых ученых. Вып. 3. - Волгоград: ВолГУ, 2003. - С. 128129

159. Лапшин A.C. О городищах эпохи средней бронзы Нижнего Поволжья // Нижневолжский археологический вестник. Вып. 5. - Волгоград: ВолГУ,2004. С. 254-262.

160. Лапшин A.C. Памятники начального этапа позднего бронзового века: к вопросу их культурного и хронологического соотношения // Проблемы археологии Нижнего Поволжья. — Волгоград: ВолГУ, 2004. С. 120-123.

161. Лапшин A.C. Особенности расположения жертвенников в покровских курганах и погребениях Волго-Донского региона // IX Межвузовская конференция студентов и молодых ученых. Вып. 3. - Волгоград: ВолГУ,2005.

162. Литвиненко P.A. Керамический комплекс погребений покровского горизонта Донецкой лесостепи // Срубная культурно-историческая область: Материалы III Рыковских чтений, октябрь 1994. Саратов: СГУ, 1994. - С. 51-57.

163. Литвиненко P.A. Костяные пряжки как хронологический индикатор для культур бронзового века юга восточной Европы // Доно-донецкий регион в системе древностей эпохи бронзы Восточноевропейской степи и лесостепи. Воронеж: ВГУ, 1996а. Вып. 1. - С. 46-50.

164. Литвиненко P.A. Некоторые черты половозрастной организации срубных могильников Донецкого региона // Древности Волго-Донских степей в системе восточно-европейского бронзового века. Волгоград: Перемена, 19966. - С. 62-66.

165. Литвиненко P.A. Культура Бабино (многоваликовой керамики) и проблемы бронзового века бассейна Дона // Археологические памятники Восточной Европы. Воронеж: Воронеж, гос. пед. ун-т, 2002. - С. 76-85.

166. Литвиненко P.A. Южно-Уральский очаг культурогенеза и культура Бабино (КМК): проблема взаимодействия // Абашевкая культурноисторическая общность: истоки, развитие, наследие. — Чебоксары: ЧГИГН, 2003.-С. 145-152.

167. Литвиненко P.A. «Пряжки» и колесничество: проблема соотношения // Матер1али та дослщження з археологи CxiflHoi Украши. Луганьск: СНУ ¡мет В. Даля, 2004. №3. - С. 257-289.

168. Ломкин A.B. Разведки и раскопки у поселка Учхоз // Древности Волгодонских степей. Волгоград: Перемена, 1995. Вып. 5. - С. 5-19.

169. Ломкин A.B. Охранные раскопки в Урюпинском районе // Древности волго-донских степей. Волгоград: Перемена, 1998. Вып. 6. - С. 30-37.

170. Лопатин В.А. Поселения срубной культуры степного Волго-Уральского междуречья. Саратов: СГУ, 1995. — 103 с.

171. Лопатин В.А., Малое Н.М. Срубные погребения в подбоях на Еруслане // CA. M., 1988. №1.-С. 130-140.

172. Лунькоеа Ю.В. К вопросу о локальных особенностях погребальных памятников лесостепной срубной культуры Волго-Донского междуречья // Бронзовый век Восточной Европы: характеристика культур, хронология и периодизация. Самара: СамГПУ, 2001. — С. 339-341.

173. Ляхов C.B. Заволжские памятники эпохи поздней бронзы // Древности волго-донских степей. Волгоград: Перемена, 1992. Вып. 2. - С. 90-95.

174. Максимов Е.К. Памятник эпохи бронзы у станции Карамыш Саратовской области // Археологический сборник. Труды саратовского областного музея краеведения. Саратов: Коммунист, 1956. Вып. 1. - С. 115123.

175. Максимов Е.К. Максимовские курганы // Древности волго-донских степей. Волгоград: Перемена, 1994. Вып. 4. - С. 106-115.

176. Малое Н.М. К вопросу о памятниках Покровского типа // Древние культуры Поволжья и Приуралья: Науч. тр. КуйбГПИ. Т. 221. Куйбышев: КуйбГПИ, 1978.-С. 58-59.

177. Малое Н.М. Из истории изучения срубно-абашевских памятников Нижнего Поволжья (1911-1959) // Историографический сборник. Саратов, 1983а.-С. 204-209.

178. Малое Н.М. Конструктивные особенности псалия из Краснополья // CA. М., 19836. №4. - С. 204-209.

179. Малое Н.М. Погребальные памятники Покровского типа в Нижнем Поволжье // Археология восточноевропейской степи. Саратов: СГУ, 1989. Вып. 1.-С. 82-101.

180. Малое Н.М. О выделении покровской культуры // Проблемы культур начального этапа эпохи поздней бронзы Волго-Уралья. Саратов: СГУ, 1991а.-С. 50-53.

181. Малое Н.М. Погребения с булавами и втоками из Натальинского могильника // Археология восточноевропейской степи. Саратов: СГУ, 19916. Вып. 2. - С. 15-42.

182. Малое Н.М. Покровско-абашевские украшения Нижнего Поволжья // Археология восточноевропейской степи. Саратов: СГУ, 1991 в. Вып. 3.

183. Малое Н.М. «Абашевские племена» Нижнего Поволжья (памятники Покровского типа): Дисс. . канд. ист. наук. СПб., 1992.

184. Малое Н.М. Культурные типы памятников срубной культурно-исторической области (концептуальные основы) // Срубная культурно-историческая область: Материалы III Рыковских чтений, октябрь 1994. -Саратов: СГУ, 1994. С. 9-10.

185. Малое Н.М. П.С. Рыков и проблемы изучения покровской культуры // Древности Волго-Донских степей в системе восточноевропейского бронзового века. Волгоград: Перемена, 1996. - С. 43-48.

186. Малое Н.М. Культуры эпохи бронзы в Нижнем Поволжье // Бронзовый век Восточной Европы: характеристика культур, хронология и периодизация. Самара: СамГПУ, 2001. - С. 199-202.

187. Малое Н.М. Заготовка дисковидного псалия с селища Баланбаш // Абашевкая культурно-историческая общность: истоки, развитие, наследие. -Чебоксары: ЧГИГН, 2003а. С. 128-132.

188. Малое Н.М. Погребения покровской культуры с наконечниками копий из саратовского Поволжья // Археологическое наследие Саратовского края. Охрана и исследования в 2001. Саратов: Научная Книга, 20036. Вып. 5. - С. 157-219.

189. Мамонтов В.И. Погребения эпохи бронзы Новоаннинского курганного могильника // CA. М., 1974. №1. - С. 217-220.

190. Мамонтов В.И. О раннесрубных памятниках Волго-Донского междуречья// CA. -М., 1981. №3.-С. 16-29.

191. Мамонтов В.И. Племена эпохи бронзы степной части Волго-Донского междуречья: Дисс. . канд. ист. наук. — Л., 1986.

192. Мамонтов В.И. К вопросу об исторических судьбах срубного населения // Проблемы культур начального этапа эпохи поздней бронзы Волго-Уралья. Саратов: СГУ, 1991. - С. 25-27.

193. Мамонтов В.И. Элитные погребения срубной культуры степной части Волго-Донского междуречья // Срубная культурно-историческая область: Материалы III Рыковских чтений, октябрь 1994. Саратов: СГУ, 1994. - С. 80-83.

194. Мамонтов В.И. Курганный могильник Шебалино // Древности Волгодонских степей. Волгоград: Перемена, 1995. Вып. 5. - С. 20-33.

195. Мамонтов В.И. Об инсигниях власти в погребениях эпохи поздней бронзы из районов Поволжья и Дона // Древности волго-донских степей в системе Восточно-Европейского бронзового века. Волгоград: Перемена, 1996.-С. 57-61.

196. Массон В.М. Ранние комплексные общества Восточной Европы // Древние общества юга Восточной Европы в эпоху палеометалла. СПб.: ИИМК РАН, 2000. - С. 135-166.

197. Матвеев Ю.П. Поздний этап доно-волжской абашевской культуры в Доно-Волжском междуречье // Проблемы культур начального этапа поздней бронзы Волго-Уралья. Саратов: СГУ, 1991. - С. 27-28.

198. Матвеев Ю.П. Покровский горизонт в системе абашевских и срубных древностей доно-волжского междуречья // Срубная культурно-историческая область: Материалы III Рыковских чтений. Саратов: СГУ, 1994. - С. 40-44.

199. Матвеев Ю.П. Костяные пряжки и относительная хронология культур эпохи бронзы Доно-Волжского региона // Доно-Донецкий регион в системе древностей эпохи бронзы в восточноевропейской степи и лесостепи. Часть 1. Воронеж: ВГУ, 1996а. - С. 27-33.

200. Матвеев Ю.П. Покровские памятники Донеччины в системе древностей предсрубного периода // Доно-Донецкий регион в системе древностей эпохи бронзы Восточноевропейской степи и лесостепи. -Воронеж: ВГУ, 19966. Вып. 1. С. 50-52.

201. Матвеев Ю.П. Катакомбно-абашевское взаимодействие и формирование срубной общности // Археология Восточноевропейской лесостепи. Воронеж: ВГУ, 1999а. Вып. 13.

202. Матвеев Ю.П. Срубно-абашевские погребения переходного типа волго-донского междуречья // Евразийская лесостепь в эпоху металла. -Воронеж: ВГУ, 19996.-С. 60-71.

203. Мельник В.И. К вопросу о происхождении срубной культуры // КСИА. -М.: Наука, Вып. 163.

204. Мельник В.И. Обоснование гипотезы о генетической связи полтавкинской и срубной культур // Древние культуры Поволжья и Приуралья: Науч. тр. КуйбГПИ. Т. 221. КуйбГПИ, 1978. - С. 56-57.

205. Мельник В.И. Из истории полтавкинской проблемы // CA. М., 1990. №1. - С. 103-107.

206. Мерперт Н.Я. Из древнейшей истории Среднего Поволжья // МИА. -М.-Л.: АН СССР, 1958. №61.

207. Мерперт Н.Я., Лунъкова Ю.В. История изучения срубной культуры Волго-Донского междуречья // Памятники археологии и древнего искусства Евразии. М., 2004. - С. 306-317.

208. Мерперт Н.Я., Пряхин А.Д. Срубная культурно-историческая общность эпохи поздней бронзы Восточной Европы и лесостепь // Археология Восточноевропейской лесостепи. Воронеж: ВГУ, 1979. Вып. 1. - С. 7-24.

209. Мимоход P.A. Погребения финала средней поздней бронзы могильника Островной // Могильник Островной. Итоги комплексного исследования памятников археологии Северо-Западного Прикаспия. -Москва-Элиста: ГИМ, 2002. - С. 228-244.

210. Мимоход P.A. Погребения финала средней бронзы Нижнего Поволжья // Проблемы археологии Нижнего Поволжья. Волгоград: ВолГУ, 2004. - С. 108-114.

211. Моисеев Н.Б., Ефимов К.Ю. Пичаевский курган // Древние индоиранские культуры Волго-Уралья. Самара: СамГПУ, 1995. - С. 12-Ю.

212. Моргунова H.JI. К вопросу об общественном устройстве древнеямной культуры (по материалам степного Приуралья) // Древняя история Волго-Уральских степей. Оренбург, 1992. - С. 11.

213. Моруясенко A.A., Литвиненко P.A. Могильник эпохи бронзы у с. Зрубное на р. Миус // Донецкий археологический сборник. — Донецк: Аверс Ко ЛТД, 1993. Вып. 3. С. 72-93.

214. Мочалов О.Д. Керамика эпохи средней бронзы Волго-Уральской лесостепи и проблема формирования срубной культуры: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Воронеж, 1998.

215. Мысъков Е.П. Погребения срубной культуры Ерзовского курганного могильника // Древности волго-донских степей. Волгоград: Перемена, 1990. Вып. 1.-С. 42-57.

216. Мыськов Е.П. К проблеме периодизации памятников срубной культуры Нижнего Поволжья и волго-Донского междуречья // СА. М., 1991а. №4.-С. 145-163.

217. Мыськов Е.П. Раннесрубные памятники Нижнего Поволжья и проблема их формирования // Проблемы культур начального этапа эпохи поздней бронзы Волго-Уралья. Саратов: СГУ, 19916. - С. 28-30.

218. Мыськов Е.П. Новые погребения срубной культуры Волгоградского Заволжья // Археология восточноевропейской степи. Саратов: СГУ, 1991 в. Вып. 2.-С. 103-126.

219. Мыськов Е.П. Новые памятники позднего бронзового века в ВолгоДонском междуречье // Археология Восточноевропейской степи. Саратов: СГУ, 1992.-С. 86-96.

220. Мыськов Е.П., Кияшко А.В., Литвиненко Р.А., Усачук А.Н. Погребение колесничего из бассейна Дона // Археологический альманах. Псалии. -Донецк: ДОКМ, 2004. №15. С. 128-138.

221. Нелин Д.В. Об эволюции боевых качеств ножей-кинжалов эпохи бронзы // Археологические памятники Оренбуржья. Оренбург: ОГПУ, 2000. Вып. IV.-С. 100-108.

222. Отрощенко В.В. Деревянная посуда в срубных погребениях Поднепровья // Проблемы археологии Поднепровья. Днепропетровск: ДГУ, 1984.

223. Отрощенко В.В. Костяные детали плеток из погребений срубной культуры // С А. М., 1986. № 3. - С. 231.

224. Отрощенко В.В. О возможности участия полтавкинских и катакомбных племен в сложении срубной культуры // СА. М., 1990а. №1. -С. 107-113.

225. Отрощенко В.В. Идеологические воззрения племен эпохи бронзы на территории Украины (по материалам срубной культуры) // Обряды и верования древнего населения Украины. Киев, 19906. — С. 5-17.

226. Отрощенко В.В. Клейноди зрубного суспшьства // Археолопя. Кшв, 1993.№ 1.-С. 105.

227. Отрощенко В.В. Культурная принадлежность погребений Потаповского могильника в Заволжье // Древности волго-донских степей в системе восточноевропейского бронзового века. Волгоград: Перемена, 1996.-С. 33-36.

228. Отрощенко В.В. К вопросу о покровской срубной культуре // Эпоха бронзы и ранний железный век в истории древних племен южнорусских степей. Часть 1. Саратов: СГПИ, 1997. - С. 70-72.

229. Отрощенко В.В. О культурах срубной общности // Срубная культурно-историческая общность в системе древностей эпохи бронзы евразийской степи и лесостепи. Воронеж, 2000.

230. Отрощенко В.В. Проблеми перюдизацн культур середным та шздньо1 бронзи швдня Схщно1 Европи (культурно-стратиграф1чш зютавлення). -Кшв, 2001.-285 с.

231. Отрощенко В.В. 1стория племен зрубно1 спшьность Кшв, 2002.

232. Отрощенко В.В. К истории племен срубной общности // Археология Восточноевропейской лесостепи. Воронеж: ВГУ, 2003. Вып. 17. - С. 68-96.

233. Потемкина Т.М. Бронзовый век лесостепного Притоболья. М.: Наука, 1983.-375 с.

234. Пряхин АД. Абашевская культура в Подонье. Воронеж: ВГУ, 1971.211 с.

235. Пряхин АД. Погребальные абашевские памятники. — Воронеж ВГУ, 1977.- 165 с.

236. Пряхин АД. Феномен памятников Покровского типа // СевероВосточное Приазовье в системе евразийских древностей. Часть I. Донецк, 1996.

237. Пряхин АД. Доно-волжская абашевская культура и проблема оценки памятников Покровского типа в Нижнем Поволжье // Эпоха бронзы и раннийжелезный век в истории древних племен южно русских степей. Саратов: СГГТИ, 1997.-С. 69-70.

238. Пряхин А.Д., Беседин В.И. Конская узда периода средней бронзы в восточноевропейской лесостепи и степи // РА. М., 1998. № 3. - С. 22-34.

239. Пряхин А.Д., Матвеев Ю.П. Погребальные памятники эпохи бронзы лесостепной Евразии // Материалы к курсу археологии России. Уфа, 1993. -С. 32-35.

240. Пряхин А.Д., Матвеев Ю.П. Стратифицированный срубный курган Подгоренского могильника // Труды Воронежского областного краеведческого музея. Воронеж, 1994. Вып. 2. - С. 36-50.

241. Пряхин А.Д., Моисеев Н.Б., Беседин В.И. Селезни-2. Курган доно-волжской абашевской культуры. Воронеж: ВГУ, 1998. -44 с.

242. Пятых Г.Г. О происхождении деревянной посуды срубной культуры Поволжья//СА.-М., 1984. №2.-С. 146-154.

243. Пятых Г.Г. К дискуссии о происхождении срубной культуры // СА. -М., 1990. №1. — С. 113-118.

244. Пятых Г.Г Происхождение срубной культуры: проблемы и возможности // Срубная культурно-историческая область: Материалы III Рыковских чтений. Саратов: СГУ, 1994. - С. 14-18.

245. Пятых Г.Г. К проблеме принадлежности Потаповского могильника к «синташтинской культуре» // Абашевкая культурно-историческая общность: истоки, развитие, наследие. Чебоксары: ЧГИГН, 2003. - С. 138-142.

246. Рыков П. С. Очерки по истории Нижнего Поволжья по археологическим материалам. — Саратов, 1936.

247. Семенова А.И Погребальные памятники срубной культуры // История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. Бронзовый век. Самара, 2000. - С. 152-208.

248. Сергацков И.В. Раскопки курганов на Иловле // Древности Волгодонских степей. Волгоград: Перемена, 1990. Вып. 1. - С. 25-29.

249. Сергацков И.В. Погребения эпохи бронзы I Барановского могильника (раскопки 1987-1988 гг.) // Древности волго-донских степей. Волгоград: Перемена, 1992. Вып. 2. - С. 97-105.

250. Синицын И.В. Археологические раскопки на территории Нижнего Поволжья. Саратов, 1947. - 134 с.

251. Синицын И.В. Древние памятники Саратовского Заволжья // Археологический сборник. Саратов: Коммунист, 1966.

252. Синюк А.Т. Бронзовый век бассейна Дона. Воронеж: Воронеж, гос. пед. ун-т, 1996. - 350 с.

253. Синюк А.Т., Козмирчук И.А. Некоторые аспекты изучения абашевской культуры в бассейне Дона // Древние индоиранские культуры Волго-Уралья. Самара: СамГПУ, 1995. - С. 37-72.

254. Синюк А. Т., Погорелое В.И. Периодизация срубной культуры Среднего Дона (по материалам погребальных памятников) // Срубная культурно-историческая общность. Куйбышев: КуйбГПИ, 1985.-С. 118-145.

255. Скарбоеенко В.А. Погребения эпохи бронзы Новопавловского курганного могильника // Древние и средневековые культуры Поволжья. -Куйбышев: КГУ, 1981. С. 5-26.

256. Смирное К.Ф. Курганы у сел Иловатка и Политотдельское Сталинградской области // МИА. Т. 1. М.: АН СССР, 1959. №60. - С. 206322

257. Смирнов К.Ф. Быковские курганы // МИА. Т. 2. М.: АН СССР, 1960. №78.-С. 167-268.

258. Ткачев В.В. О внутренней хронологии приуральской группы памятников синташтинской культуры // Бронзовый век Восточной Европы: характеристика культур, хронология и периодизация. Самара: СамГПУ, 2001.-С. 183-188.

259. Ткачев В.В. Относительная хронология культурных образований конца эпохи средней начала поздней бронзы в степном Приуралье // Вопросыистории и археологии Западного Казахстана. Уральск, 2002. Вып. 1. - С. 48-64.

260. Ткачев В. В. Погребальные комплексы с щитовыми псалиями в степном Приуралье // Археологический альманах. Псалии. Донецк: ДОКМ, 2004. №15. - С. 7-31.

261. Халиков А.Х. Абашевско-срубное воздействие на культуру населения лесостепной полосы Восточной Европы // Древние культуры Поволжья и Приуралья: Науч. тр. КуйбГПИ. Т. 221. Куйбышев: КуйбГПИ, 1978. - С. 31-32.

262. Халиков А.Х Поволжье в покровское время // Археология восточноевропейской степи. Саратов: СГУ, 1989. Вып. 1. - С. 66-82.

263. Халяпин М.В. Курганы срубной культуры у с. Свердлове // Археологические памятники Оренбуржья. Оренбург: ОГПУ, 1998. Вып. II. - С. 57-87.

264. Цимиданов В.В. Две группы воинских погребений середины II тыс. до н.э. в Волго-Донском регионе // Материалы археологического семинара. -Донецк: ТВИКО, 1992. Вып. 1. С. 2-9.

265. Цимиданов В.В. Воинские погребения эпохи поздней бронзы Нижнего Поволжья // Древности Волго-Донских степей в системе ВосточноЕвропейского бронзового века. Волгоград: Перемена, 1996. - С. 78-82.

266. Цимиданов В.В. Социальная структура срубного общества. Донецк., 2004.-203 с.

267. Черленок Е.А. Колесничая запряжка в погребальном обряде (начало эпохи поздней бронзы евразийских степей) // Вестник молодых ученых. -СПб., 2001. №1.- С. 22-29.

268. Черленок Е.А. О расположении псалиев в погребениях Потаповского и Утевского могильников //Альманах молодых археологов. СПб., 2004. - С. 54-59.

269. Черленок Е.А. Погребальный обряд начальной поры эпохи поздней бронзы: Дисс. . канд. ист. наук. СПб., 2005.

270. Черных E.H. Древнейшая металлургия Урала и Поволжья // МИА. — М.: АН СССР, 1970. №172.

271. Шаповаловов Т.А. Периодизация эпохи бронзы бассейна Северского Донца (по материалам Ильичевского поселения): Автореф. дисс. . канд. ист. наук.-Киев, 1983.

272. Шарафутдинова Э.С. Периодизация срубной культуры Нижнего Подонья // Срубная культурно-историческая общность. Куйбышев: КуйбГПИ, 1985.-С. 146-183.

273. Шарафутдинова Э.С. Начальный этап эпохи поздней бронзы в Нижнем Подонье и на Северском Донце // Донские древности. Азов: АКМ, 1992. Вып. 4.-С. 93-116.

274. Шарафутдинова Э.С. Характер памятников Покровского типа в Нижнем Подонье // Срубная культурно-историческая область: Материалы III Рыковских чтений. Саратов: СГУ, 1994. - С. 44-50.

275. Шарафутдинова Э.С. Субстратные черты в поволжских погребениях покровского культурного типа // Судьба ученого. К 100-летию со дня рождения Б.А. Латынина. СПб: Государственный Эрмитаж, 2000. - С. 264275.

276. Шарафутдинова Э.С. К вопросу о погребальных памятниках конца эпохи средней бронзы в Нижнем Поволжье // Бронзовый век Восточной

277. Европы: характеристика культур, хронология и периодизация. Самара: СамГПУ, 2001.-С. 148-153.

278. Шарафутдинова Э.С. К вопросу о связи погребений покровского культурного типа и срубной культуры // Чтения, посвященные 100-летию деятельности В.А. Городцова в Государственном Историческом музее. Часть I. М.: ГИМ, 2003. - С. 125-126.

279. Шилов В.П. Новоникольский могильник II // Очерки по истории древних племен Нижнего Поволжья. JL, 1975. - С. 31-58.

280. Шилов В.П. Курганный могильник у села Цаца // Древности Калмыкии. Элиста: Калмыцкий НИИ ИФЭ, 1985. - С. 94-157.

281. Шилов В.П. О связях древнего населения калмыцкой степи с северозападными соседями // Материалы по археологии Калмыкии. Элиста, 1991. -С. 61-63.

282. Юдин А.И. Срубные кенотафы у с. Кочетного // Древности Волгодонских степей. Волгоград: Перемена, 1992. Вып. 2. - С. 53-59.

283. Юдин А.И. Разведки и раскопки в Саратовском Поволжье // Археологическое наследие Саратовского края. Саратов, 1999. Вып. 3.

284. Jons-Bley К. Early and Middle Bronze Age Pottery from the Volga-Don Steppe // BAR International Series 796. Oxford, 1999. - 171 s.

285. Rau P. Hockergraber der Wolgasteppe // Ausgrabungsmaterial des Zentralmuseums der Wolgadeutschen Republik. Pokrowsk, 1928.

286. Malov N. Material culture of the bronze epoh in the Lower Volga region. // 7-th Annual MeeTing European Association of Archeologists. Esslingen am Neckar, 2001.

287. Malov N. Spears Signs of Archaic Leaders of the Pokrovsk Archeological Culture // Complex Societies of Central Eurasia from the 3-rd to the Millennium ВС. - Washington, 2002. Volume I. - S. 315-336.