автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Пантеон языческих божеств народов Дагестана

Полный текст автореферата диссертации по теме "Пантеон языческих божеств народов Дагестана"

На правах рукописи

СЕФЕРБЕКОВ РУСЛАН ИБРАГИМОВИЧ

ПАНТЕОН ЯЗЫЧЕСКИХ БОЖЕСТВ НАРОДОВ ДАГЕСТАНА

(типология, характеристика, персонификации)

Специальность 07.00.07 - Этнография, этнология и антропология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Махачкала — 2009

003474702

003474702

Работа выполнена в отделе этнографии Учреждения Российской академии наук Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра РАН

Научный консультант:

доктор исторических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ и РД М.А. Агларов

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук Р.Х. Керейтов доктор исторических наук И.И. Маремшаова доктор исторических наук Л.А. Чибиров

Ведущая организация:

Музей антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера) РАН

Л^ъ X 2009 г. в

¿ю

Защита состоится «ОС '» 2009 г. в / С/ часов на

заседании диссертационного совета ДМ002.053.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Учреждении Российской академии наук Институте истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра РАН.

Адрес: 367030, г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 75

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Учреждения Российской академии наук Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН.

(О »

Автореферат разослан« (у »

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат исторических наук ......лч^й^Й^-ЛО.М. Лысенко

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Описание, характеристика и анализ мифологических персонажей, входивших в языческий пантеон божеств народов Дагестана представляет важный теоретический и практический интерес. Как и изучение древних культов, обрядов и верований (аграрные культы, культы огня, воды, дерева, камня, предков, промысловый культ, зоолатрия, обряды вызывания дождя и солнца, обряды, связанные с рождением, браком и смертью человека и др.), исследование этого аспекта традиционных религиозных представлений дагестанцев имеет большое научное значение. Традиционные религиозные представления у каждого народа имеют свою специфику в силу индивидуальности и неповторимости его исторических судеб. И в этом отношении дагестанцы не являются исключением. Языческие верования дагестанцев господствовали довольно значительный период времени, предшествовавший распространению христианства и ислама. Но и после принятия монотеистических религий прежние религиозные формы проявляли известную устойчивость и продолжали сохраняться в виде пережитков в культуре и быту дагестанцев. Этот феномен можно объяснить тем, что ко времени принятия монотеистических религий у народов Дагестана сложились довольно развитые формы религиозного и общественного сознания, которые проявлялись, например, в наскальной живописи, архитектуре, декоративно-прикладном искусстве, фольклоре, обрядовой культуре, разработанности норм обычного права, этикета и т.д. Немалую роль в консервации языческих верований сыграл патриархально-родовой уклад дагестанцев, особенности психологии и менталитета. К тому же на первом этапе распространения ислама в Дагестане (середина VII - X в.) он, вероятно, был дагестанцами воспринят поверхностно. В дальнейшем языческие верования приспособились к идеологии и культуре ислама, органически вплелись в него, образовав так называемый «традиционный», «бытовой» или «народный ислам». Следует отметить, что практически все дошедшие до нашего времени календарные, аграрные, общественно-бытовые (исключая праздники Ураза-байрам и Курбан-байрам) и семейно-бытовые (исключая похоронный обряд, где мусульманские религиозные каноны доминируют, а также оформление брака и развод по шариату) праздники, обряды и обычаи, включая этикетные нормы и обычное право (адат), уходят своими корнями в период господства язычества в Дагестане. Изучение реликтов ранних форм религии и так называемого «традиционного» или «народного ислама», в котором причудливо переплелись в одну синкретическую религию остатки домонотеистических верований и мусульманские религиозные установления в этой связи представляется актуальным в -

плане воссоздания более полной картины духовной культуры дагестанцев. Это и тем более актуально в последние десятилетия, в условиях построения нового демократического и правового российского государства и в связи с ростом национального самосознания, когда наблюдается повышение интереса к генезису и этнической истории народа, его историческому прошлому и настоящему, особенностям культуры и быта.

Необходимость всестороннего изучения в наши дни традиционной духовной культуры этносов с учетом экологических, культурно-традиционных и этнокультурных факторов диктуется и объективными процессами: вымыванием, забвением отдельных элементов быта и духовной культуры под натиском процессов урбанизации, стандартизации и глобализации. Большую опасность в этом плане представляет и переживаемый человечеством глобальный экономический кризис, сопровождающийся девальвацией и подменой духовных ценностей материальными. В этой обстановке перспективным является российский антикризисный план выхода из кризисной ситуации, в числе мер которого предполагается консолидация усилий мирового сообщества на социальную переориентацию национальных экономик и включение потенциала объединительных идей духовного возрождения народов России на основе традиционных религий. Исследование традиционных религиозных верований, отражающих специфику духовной культуры дагестанских этносов, в этой связи представляется актуальным и целесообразным, вытекающим из необходимости изучения закономерностей развития предшествовавших культурных форм в сравнении и во взаимосвязи с политическим и социально-экономическим состоянием современного общества. Все это в совокупности свидетельствует об актуальности темы диссертации, значительно возросшем интересе народов Дагестана к собственной истории и предшествовавшим религиозным формам.

Актуальность изучения традиционных религиозных форм, являющихся неотъемлемой частью духовной культуры народов Дагестана, диктуется и в связи с развернувшейся в последние десятилетия борьбой с религиозными экстремистами, ратующими за возрождение так называемого «чистого ислама», резко отрицательно относящихся к практике «бытового», «традиционного» или «народного ислама».

Исследование древних верований дагестанцев невозможно без привлечения аналогичного материала по другим этносам и, прежде всего, Северного Кавказа, что позволит сделать целый ряд выводов, касающихся общности их этногенеза, этнической истории, складывания производящего хозяйства, мифотворчества, взаимодействия и взаимовлияния культур.

Предметом исследования являются зародившиеся в эпоху первобытного общества с его культом природы во главе с Великой Богиней-матерью мифологические персонажи, олицетворявшие небесные светила, атмосферные явления и природные стихии, а также божества, связанные с покровительством хозяйственной и иной деятельности человека и впоследствии, в период становления и развития раннеклассового общества, вошедшие в пантеон богов во главе с Богом-отцом.

Целью диссертационного исследования является выявление, описание, характеристика и анализ типологически классифицированных мифологических персонажей, входивших в языческий пантеон народов Дагестана. Реализации поставленной цели предполагает решение ряда задач. Основными задачами диссертации являются следующие:

- установить базовые основания, могущие служить критериями для классификации мифологических персонажей;

- на основе определения критериев классификации установить иерархию божеств в пантеоне;

- дать характеристику и описание языческих божеств пантеона с указанием теонима, ипостасей, локуса, функций и предикатов, атрибутов;

- выявить генезис и эволюцию мифологических образов начиная от времени их возникновения в эпоху первобытного общества с его культом природы до периода разложения первобытнообщинного строя и формирования раннеклассового общества с его пантеоном божеств;

- провести параллели и сравнительно-сопоставительный анализ мифологических персонажей народов Дагестана с аналогичными персонажами пантеонов народов Кавказа (в первую очередь - нахские и абхазо-адыгские народы), славян и других народов мира;

- выявить мифологический пласт, относящийся ко времени формирования, функционирования и распада прасеверокавказской, прадагестано-нахской, прааваро-андо-цезской, прадаргинской, пралакской и пралезгинской этнической и языковой общностей;

- определить мифологические взаимовлияния и взаимодействия, связанные с теми или иными персонажами пантеона;

- выявить обусловленность мифологии экологией, хозяйственно-культурным укладом, общественным строем, особенностями психологии и менталитета;

- проанализировать процесс смены в мифологических системах женских ролей на мужские, как отражение протекавших в обществе социокультурных изменений;

- выявить зависимость смены тендерных ролей в мифологических системах от структуры общества и от общественных отношений, господствовавших в нем.

Источниковой базой диссертации послужил полевой этнографический материал, собранный автором в 1997-2008 гг. методами индивидуального и группового интервьюирования респондентов разного пола, возраста и профессий. Всего опрошено 239 человек. Полевые исследования проводились у табасаранцев нынешних Хивского и Табасаранского районов Республики Дагестан, дагестанских азербайджанцев Табасаранского района, даргинцев-цудахарцев Левашинского района, даргинцев-мегебцев Гунибского района, аварцев-андалальцев Гунибского района, аварцев-гидатлинцев Шамильского района, аварцев-койсубулинцев Унцукульского района, аварцев-хунзахцев Хунзахского района, аварцев-ахвахцев и аварцев-каратинцев Ахвахского района. В процессе работы над диссертацией автором были использованы и другие источники - материалы Рукописного фонда Института ИАЭ ДНЦ РАН, нарративные источники, данные исторической науки, археологии и фольклора, что дало возможность реализовать поставленные цель и задачи в их максимальной полноте.

Методологической основой диссертации являются принципы научного историзма и объективизма, предполагающие изучение любого явления в его исторической перспективе, рассмотрение его в единстве прошлого, настоящего и будущего. Кроме того, в работе использованы принцип исторического детерминизма, принцип хронологической последовательности описываемых феноменов, принцип взаимосвязи явлений материальной и духовной культуры с особенностями форм хозяйственных занятий и экономики в целом, метод исторической ретроспекции, метод междисциплинарного исследования, метод типологизации, метод изучения явлений на основе тождества и различия, сравнительный текстологический анализ, сравнительная историко-культурная реконструкция, метод выявления базовой мифологической тематики.

Методологической и теоретической базой при написании диссертации послужили труды отечественных этнологов, археологов и фольклористов, внесших заметный вклад в изучение домонотеистических религиозных верований народов Дагестана и Северного Кавказа - Б.К. Далгат, Г.Ф. Чурсина, Е.М. Шиллинга, Л.А. Чибирова, Р.Х. Керейтова, С.Ш. Гаджиевой, М.Г. Гаджиева, М.А. Агларова, А.Г. Булатовой, А.О. Булатова, Г.А. Гаджиева, С.А. Лугуева, М.Р. Халидовой, Х.М. Халилова и др. Привлечены и труды видных специалистов в области истории религии, в частности, Д.Д. Фрэзера, Э.Б. Тайлора, С.А. Токарева, Б.А. Рыбакова, Е.М. Мелетинского, В.В. Иванова, В.Н. Топорова и др.

Научная новизна. Специальных работ, посвященных исследованию пантеона языческих богов народов Дагестана, реконструкции на основе определенных критериев (базовых оснований) входивших в него божеств

ни в дореволюционной, ни в советской, ни в постсоветской этнографической науке не имеется. В работах главным образом этнографов и фольклористов были описаны отдельные божества отдельных этносов, без классификации и приведения их в какую-либо систему. Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в дагестанской этнографии комплексно и системно исследованы приведенные в иерархическую структуру персонифицированные небесные светила, атмосферные явления и стихии (солнце и луна, радуга, ветер, вода), верховные боги (-громовержцы), а также божества, олицетворяемые в образах ряженых и кукол. Проведены широкие параллели и аналогии с теонимическим материалом других народов Кавказа, славян и мира с выявлением общего и особенного.

Изучение мифологии, обычаев, обрядов, праздников, некоторых жанров фольклора, определенной лексики и фразеологии, наскальной живописи, данных археологических раскопок, сюжетов и орнамента изобразительного искусства привело автора к выводу, что, как и у других народов Кавказа, славян и мира, у народов Дагестана вплоть до принятия монотеистичеких религий существовал пантеон языческих богов, сложившийся из мифологических персонажей времен культа природы и божеств периода разложения первобытного общества и формирования раннеклассового общества.

На защиту выносятся следующие основные положения диссертационного исследования:

1. Совокупность богов и демонов дагестанцев классифицируется по нескольким критериям и параметрам - пространственно-временным, иерархичности, этно-территориальной масштабности влияния, тендерному признаку, этическим категориям. Структурная соподчиненность богов, входивших в языческий пантеон народов Дагестана, предстает в следующем виде: 1) персонифицируемые небо, небесные светила, атмосферные явления и стихии; 2) боги-патроны диких животных и охоты; 3) аграрные боги и духи растительности; 4) патроны ремесел; 5) верховные боги (-громовержцы).

2. Наиболее древними богами народов Дагестана были олицетворяемые небесные светила - солнце и луна; в мифологическом противопоставлении луна-солнце первая оппозиция чаще всего оказывалась отрицательной, что связано с меньшей ролью божества луны по сравнению с божеством солнца в развитых мифологиях; солнце и луна в мифологиях народов Дагестана, Северного Кавказа и мира персонифицировались в антропоморфном облике по признакам пола, степени родства и свойства; противопоставление солнце-луна воплотилось в мифологическом мотиве брачных отношений Солнца и Месяца, которые иногда выражались в форме потенциального инцеста; в

религиозных представлениях дагестанцев существовала вера в «ночное светило», освещающее потусторонний мир мертвых; ряд этиологических мифов, легенд, преданий и сказок народов Дагестана и Северного Кавказа посвящен объяснению происхождения пятен на лике луны и причинам, почему солнце светит ярко, а луна тускло; затмения светил породили этиологические мифы, объясняющие это астрономическое явление, а также иррациональные приемы и методы, направленные на то, чтобы «освободить» солнце и луну из плена; определенные узловые точки дня (закат солнца), месяца (новолуние, полнолуние) и года (летнее и зимнее солнцестояние) связывались с пребыванием (или возвращением) солнца у своей матери или отца; с солнцем и луной связаны некоторые самобытные древние танцы; солярные и лунарные (астральные) мотивы были излюбленным сюжетом наскальных рисунков и орнаментального искусства.

3. Видное место среди персонифицируемых атмосферных явлений в космогонических представлениях народов Дагестана занимала радуга, которая олицетворялась в женском облике; с ней были связаны многочисленные метеорологические приметы и верования; придавалось значение символике цветов радуги; определенные мифологические представления были связаны с концами радуги и прохождением под радугой; с ее появлением связывалось исполнение желаний и надежд на лучшее будущее; отдельные названия радуги связаны с отождествлением ее с атрибутом (оружие) верховного бога (-громовержца); она рассматривалась как образ связи разных точек сакрального пространства и как граница между мирами, что выразилось в негативном отношении к ней в некоторых ситуациях.

4. Определенное место в мифологических представлениях народов Горного Дагестана и некоторых тюркоязычных народов равнинного Дагестана (ногайцы) занимал образ персонифицированного ветра, который олицетворялся в зооморфном («ветряной конь», дракон и др.) и антропоморфном («Мать ветров») облике - одной из ипостасей Великой Богини-матери - сложного амбивалентного образа в разрушительном аспекте ее функций.

5. Олицетворялась в аморфном, зоо- и антропоморфном облике (в основном - «Мать воды») и другая природная стихия - вода - символ Великой Богини-матери; с водой связаны мотивы рождения и плодородия, что соотнесено с двойственностью аспектов мифологемы воды (женское и мужское начала, двоякость функций), воплощенных в водных божествах; вода в то же время символизировала опасность, являлась метафорой смерти, что отразилось в характеристиках и функциях олицетворявших ее мифологических персонажей.

6. На определенной стадии разложения первобытного общества и

перехода к классовому обществу, как отражение формационных, социальных и этногенетических процессов, происходивших в дагестанском обществе, а также в соответствии с законами иерархии, у дагестанцев сформировался пантеон богов во главе с верховным богом, часто с функциями громовержца; гром и молния рассматривались в качестве оружия громовержца, при помощи которого он карал грешников; сохранились обряды, в которых прослеживается связь бога-громовержца с культом плодородия, что может служить доказательством его появления в эпоху производящего хозяйства; с верховными богами (-громовержцами) связаны космогонические и этиологические мифы, клятвы, благопожелания и проклятия, названия светил и дней недели, топонимы (теотопонимы), оронимы, ойконимы и антропонимы; некоторые названия божеств сохранились в песенных рефренах, женской речи и детских обрядах; теонимический материал названий, функций, предикатов и атрибутов верховных божеств и громовержцев у народов Кавказа позволяет с достаточной уверенностью говорить об их этногенетическом родстве, и рассматривать Дал как верховное божество северокавказской этнической общности эпохи древности.

7. Важное место в обрядовой культуре народов Дагестана занимали ряженые, принимавшие участие в большинстве календарных, аграрных, семейно-бытовых и общественно-бытовых праздниках и обрядах; комбинированные и синкретические названия, маски и костюм ряженого, имеющие прямые аналогии и общую генетическую природу с одним из сюжетов наскальных рисунков («синкретический зверь») могут рассматриваться и как пережиточно сохранившимися образами тотемических первопредков, божеств охоты и плодородия; названия ряженого, его зооморфные (в большинстве случаев) маски и костюм, подражательные и пантомимические действия в различных праздниках, обрядах и ритуалах могли быть инсценировками тотемических праздников, обрядов умножения зверя, охотничьих плясок, где зооморфные маски являлись пластическими изображениями облика мифологического существа, тотемического первопредка, патрона охоты, а также промыслового зверя; с дальнейшим развитием религиозных представлений отдельные маски (козел, бык) становятся органической составной частью календарно-аграрной и семейно-бытовой обрядности и культа плодородия; наиболее часто встречающиеся названия ряженых у дагестанцев - «волк», «медведь», «козел» имеют мифологические параллели и одну генетическую природу с аналогичными персонажами у других народов Северного Кавказа и мира, восходящую к ранним формам религии - тотемизму, промысловому культу, зоолатрии, культу плодородия; ряженых в данном контексте можно рассматривать в качестве олицетворений почитаемых животных и как жрецов культа

плодородия; отдельные пантомимные представления ряженых ' в календарных обрядах некоторых народов Дагестана, в которых присутствует сюжет «умирания» и «воскрешения», являются инсценировкой известного охотничьего мифа об умирающем и воскресающем звере и земледельческого мифа об умирающем и воскресающем боге, где самих ряженых можно рассматривать в качестве персонификаций образов зверя, бога; практически у всех народов Дагестана во время праздников и обрядов имел место ритуальный травестизм с переодеванием женщин в мужскую одежду и наоборот, что являлось своего рода реакцией на жесткую регламентацию гендерных ролей в традиционном дагестанском обществе; образ ряженого вобрал в себя и отдельные черты и характеристики трикстера, что также было связано с реакцией на жесткую регламентацию поведения в традиционном горском обществе; вульгарное поведение ряженого при проведении праздников и обрядов, как и ритуальный эротизм и сквернословие, можно отнести к приемам продуцирующей магии; разукрашенную в некоторых случаях палку (посох, шест) из фундука, ивы, вербы и других пород древесины, используемую ряжеными в различных праздниках и обрядах, можно рассматривать как сакральный атрибут и олицетворение божества, религиозную инсигнию, знак властных полномочий, эмблему и символ (в том числе и фаллический) плодородия.

8. Олицетворениями божеств погоды или медиаторами между людьми и этими божествами в обрядах вызывания дождя и солнца у народов Дагестана выступали ряженые, «дождевые» и «солнечные куклы»; наиболее древним и основным персонажем в обряде вызывания дождя у народов Дагестана и Северо-Восточного Кавказа был ряженый мужского пола, позже иногда заменяемый его символическим изображением -«дождевой куклой»; олицетворявшая божество солнца «солнечная кукла» мыслилась в женском облике; в обрядах вызывания дождя и солнца с участием ряженого и применением куклы также присутствует сюжет мифа об умирающем и воскресающем боге; обряды вызывания дождя и солнца с участием ряженого и применением куклы у народов Дагестана обнаруживают сходство по структуре, форме, содержанию, составу участников и атрибутам с аналогичными обрядами народов Северного Кавказа, что свидетельствует о том, что их зарождение и функционирование происходило в эпоху сложения раннеземледельческого производящего хозяйства и формирования прасеверокавказской этноязыковой общности.

9. В дни некоторых календарных (праздник весны, праздник первой борозды), религиозных (Ураза-байрам, Курбан-байрам) праздников, семейно-бытовых обрядов (свадьба, укладывание ребенка в люльку, обрезание) и реже - в повседневной жизни, дагестанцы готовили особые

фигурные обрядовые хлеба зооморфной, антропоморфной и иной формы, являющиеся ипостасями божеств, связанных с аграрным производством, покровительством семье и браку, культом плодородия; многообразие зоо-и антропоморфных печеных изделий на главном календарном и аграрном празднике народов Горного Дагестана - празднике первой борозды, свидетельствовало о том, что именно в этих ипостасях мыслился дух (хозяин) пашни, хлебного поля; связанные с культом плодородия и имеющие символику женского и мужского начала хлеба сопровождали у некоторых народов Горного Дагестана инициальный обряд обрезания; вкушение хлебных кукол являлось формой теофагии (богоядения); зооморфные хлеба, будучи, наряду с антропоморфными хлебами, ипостасями божеств, являлись и заменителями жертвенных животных.

Касаясь состояния изученности темы, следует указать авторов, занимавшихся изучением домонотеистических верований народов Дагестана в дореволюционное время, в советский период и в наши дни. Наиболее раннее упоминание о языческих божествах народов Кавказа встречается в 70-х гг. XVIII в. в труде И.А.Гильденштедта1. Ценность этого достоверного источника состоит в том, что им зафиксированы теонимы (например,у даргинцев-акушинцев), реконструировать которые на основании имеющихся на сегодняшний день материалов не представляется возможным. Интересующие нас сведения имеются в дореволюционной литературе и периодической печати того времени. Среди них - Сборник сведений о кавказских горцах (ССКГ), Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОМПК)2 и др.

В дореволюционное и советское время описанием домонотеистических верований и обрядов у народов Дагестана и Кавказа занимался Г.Ф. Чурсин. Его труды3 ценны как источник по изучению реликтов древних верований и обрядов, в них также содержится

1 См.: Гшъденштедт И.А. Путешествие по Кавказу в 1770-1773 гг. СПб.: Петербургское востоковедение, 2002. С.335- 350.

2 См.: Мамедов А. Алпаб (лезгинское поверье) // СМОМПК. 1892. Вып.13. С.145-155; Егоров Н.М. Особые пироги и хлебы// СМОМПК. Тифлис, 1909. Вып.40. Отд.И. С. 1-8-,ДиррАМ Божества охоты и охотничий язык у кавказцев // СМОМПК. Тифлис, 1915. Вып. 44. Отд. IV. С. 1-16.

3 См.: Чурсин Г.Ф. Очерки по этнологии Кавказа. Тифлис, 1913; Он же. Праздник «выхода плуга» у горских народов Дагестана //Известия Кавказского историко-археологического института. Тифлис, 1927. Т.5. С.43-60; Он же. Культ железа у кавказских народов//Известия Кавказского историко-археологического института. Тифлис, 1927. Т.6. С.67-106; Он же. Амулеты и талисманы Кавказских народов //СМОМПК. Махачкала, 1929. Вып.46. С. 197-240; Он же. Фигурные обрядовые печенья у кавказских народов // Бюллетень Кавказского историко-археологического института в Тифлисе. Л., 1930. № 6; Он же. Магия в борьбе с засухой у кавказских народов // Бюллетень Кавказского историко-археологического института. Тифлис, 1930. № 6; Он же. Материалы по этнографии Абхазии. Сухуми, 1956; Он же. Авары: Этнографический очерк. 1928 г. / Науч. ред. Р.И. Сефербеков. Махачкала, 1995.

сравнительно-сопоставительный материал по другим народам Кавказа. В 1940-х гг. по результатам этнографических экспедиций в районы расселения народностей андо-цезской группы, лакцев, арчинцев, рутульцев, цахуров, агулов, табасаранцев, даргинцев, кубачинцев и кайтагцев Л.Б.Панек и Е.М.Шиллингом были написаны краткие историко-этнографические очерки1, где имеются сведения и по религиозным верованиям.

Важной является статья З.А.Никольской2, которая помимо описания традиционных религиозных представлений и обрядов аварцев, впервые указывает на синкретический характер их древних верований. Большой интерес в плане изучения олицетворявших божества погоды ряженых в обрядах вызывания дождя и солнца у народов Южного Дагестана представляет статья А.Г.Трофимовой3. В 70-90-е гг. XX в. исследованием домонотеистических верований у народов Дагестана занимался Г.А.Гаджиев. Результатом его деятельности стали многочисленные монографии, статьи, тезисы докладов и рукописные материалы4. Особого внимания заслуживает его научное исследование по доисламским верованиям и обрядам дагестанцев5, в котором имеются и материалы по божествам и демонам.

Большой вклад в исследование духовной культуры дагестанцев, и в частности их языческих религиозных верований, внесли известные

1 См.: Панек Л.Б., Шиллинг Е.М. Сборник очерков по этнографии Дагестана / Науч. ред. Р.И.Сефербеков. Махачкала, 1996.

2 См.: Никольская З.А. Религиозные представления и земледельческие обряды аварцев (К вопросу о синкретизме религиозных верований аварцев) // Вопросы истории религии и атеизма. М., 1959. Вып.7.

3 См.: Трофимова А.Г. Из истории религиозных обрядов вызывания дождя и солнца у народов Южного Дагестана // Азербайджанский этнографический сборник. Баку, 1965. Вып.2.

4 См.: Гаджиев Г.А. Доисламские верования и обряды лезгин (по материалам Самурской долины): Дис... кандидата исторических наук. Махачкала, 1977 // РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.565; Он же. Религиозные верования и обряды народов Дагестана. 1977-1985 гг. // РФ ИИАЭ. Ф.5 Оп.1. Д. 104, 176, 185, 201, 293, 294, 313, 327; Он же Доисламские религиозные верования у народов Нагорного Дагестана в XIX - начале XX в. (аварцы). 1982 г. // РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.525; Он же. Мифические персонажи и их названия у лезгин // Отраслевая лексика дагестанских языков. Махачкала, 1984. С.82-93; Он же. Магия в свадебной обрядности народов Нагорного Дагестана // Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана в XIX - нач. XX в. Махачкала, 1986. С.96-111; Он же. Домонотеистические верования и обряды народов Дагестана: рудименты язычества в традиционной духовной культуре дагестанцев. 1991 г. // РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.726; Он же. Духовная культура народов Южного Дагестана (XVIII - нач. XX в.). 1992-1995 гг. // РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.751, 773; Он же. Верования и обряды: доисламский период. Махачкала, 1993.

5 См.: Гаджиев Г.А. Доисламские верования и обряды народов Нагорного Дагестана. М.: Наука, 1991.

дагестанские этнографы и фольклористы - М.А. Агларов1, А.Г. Булатова2, А.О. Булатов3, М.Р. Халидова4, Х.М. Халилов5 и др.

Особого внимания заслуживают защищенные в 2008 г. кандидатские диссертации З.А.Алигаджиевой и Ш.И.Омарова, посвященные соответственно пережиткам домонотеистических верований у аварцев-андалальцев6 и традиционной бытовой культуре даргинцев-цудахарцев7, и в которых имеются разделы о пантеоне и демонологии. Многие интересующие нас сведения по реликтам ранних форм религий и мифологическим персонажам содержатся в статьях и разделах «Религиозные верования» историко-этнографических исследований по отдельным народам Дагестана8.

' См.: Агларов М.А. Языческое святилище на вершине горы Бахарган (К изучению общинных и региональных культов в Дагестане) // Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984; Он же. Из верований народов Западного Дагестана (божество Ц1об) // Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988; Он же. Андийцы: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2002.

2 См.: Булатова А.Г. Традиционные праздники и обряды народов Горного Дагестана в XIX -начале XX в. Л.: Наука, 1988; Она же. Сельскохозяйственный календарь и календарные обычаи и обряды народов Дагестана. СПб., 1999 и др.

3 См.: Булатов А.О. Пережитки домонотеистических верований народов Дагестана в XIX -начале XX в. Махачкала, 1990; Он же. Формы шаманско-магической практики у народов Дагестана в конце XIX - XX в. Пущиио, 2004 и др.

4 См.: Халидова М.Р. Мифологический и исторический эпос народов Дагестана. Махачкала, 1992; Она же. Устное народное творчество аварцев / Под ред.Г.Г. Гамзатова. Махачкала, 2004 и др.

5 См.: Халилов Х.М. Устное народное творчество лакцев / Под ред. Г.Г. Гамзатова. Махачкала, 2004 н др.

6 См.: Алигаджиева З.А. Пережитки домонотеистических верований и обрядов у аварцев-андапальцев в XIX - начале XX в.: Дис... кандидата исторических наук. Махачкала, 2008.

7 См.: Омаров Ш.И. Быт и духовная культура даргинцев-цудахарцев в XIX - начале XX в.: Дис... кандидата исторических наук. Махачкала, 2008.

8 См.: Алимова Б.М. Табасаранцы. Х1Х-нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1992; Она же. Кайтаги. XIX - нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1998; Алшова Б.М., Магомедов Д. М. Ботлихцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1993; Лугуев С.А., Магомедов Д.М. Бежтинцы. XIX- начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1994; Мусаева М.К. Хваршины. XIX - начало XX в.; Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1995; Она же. Традиционные обычаи и обряды народов Нагорного Дагестана, связанные с рождением и воспитанием детей. Махачкала, 2006; Она же. Этнография детства народов Дагестана (Народы Равнинного и Южного Дагестана). Махачкала, 2007; Алшюва Б.М., Лугуев С.А. Годоберинцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1997; Алимова Б.М., Булатов Б.Б., Сефербеков Р.И. Из истории духовной культуры табасаранцев. Махачкапа, 2000; Лугуев С.А., Магомедов Д.М. Дидойцы (цезы). XIX- начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2000; Ризаханова М.Ш. Гунзибцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2001; Она же. Дагестанские русские. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2001; Она же. Лезгины. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2005; Она же. Гинухцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2006; Курбанов М.Ю.

В качестве теоретической и методологической базы и сравнительного материала привлечены труды отечественных1 и зарубежных этнографов2 и кавказоведов3, а также тематические сборники статей4 по интересующей нас проблеме и энциклопедии5. Определенная информация по традиционным религиозным верованиям и мифологическим персонажам народов Дагестана содержится в статьях, изданных в последние десятилетия в периодических изданиях6 и сборниках статей7.

Сюргинцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2006; Лугуев С.А. Ахвахцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2008; Он же. Балхарцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2008 и др.

1 См.: Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии. Л., 1936; Токарев С.А. Религиозные верования восточнославянских народов XIX - нач. XX в. М.: Л., 1957; Он же. Религия в истории народов мира. 4-е изд., испр. и доп. М., 1986; Пропп В.Я. Русские аграрные праздники (Опыт историко-этнографического исследования). Л., 1963; Анисимов А.Ф. Этапы развития первобытной религии. М.: Л., 1967; Снесарев Т.П. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма. М., 1969; Соколова З.П. Культ животных в религиях. М., 1972; Померанцева Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М., 1975; Белецкая H.H. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М., 1978; Афанасьев А.Н. Древо жизни: Избранные статьи. М., 1983; Он же. Живая вода и вещее слово. М., 1988; Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. М.,1987; Максимов C.B. Нечистая, неведомая и крестная сила. М.,1996; Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. М.,1997; Kanuifa Ф.С. Славянские традиционные верования, праздники и ритуалы: Справочник. 3-е изд. М., 2001; Киреевский И.Р. Мифы древних славян: Боги, духи, растения, животные. Харьков, 2006 и др.

2 См.: Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь: Исследование магии и религии. M., 1980; Купер Дж. Энциклопедия символов. М., 1995; Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.

3 См.: Ахриев Ч. Ингуши (их предания, верования и поверья) // ССКГ. Тифлис, 1875. Вып.8; Чибиров Л.А. Народный земледельческий календарь осетин. Цхинвали, 1976; Он же. Традиционная духовная культура осетин /Под ред. Ю.Ю.Карпова. М., 2008; Харатян З.В. Традиционные демонологические представления армян (по материалам семейного быта XIX - начала XX в.) //СЭ. 1980. № 2; Керейтов Р.Х. Мифологические персонажи традиционных верований ногайцев /Лам же; Мужухоев М.Б. Из истории язычества вайнахов (пантеон божеств в позднем средневековье) // СЭ. 1985. № 2; 3ухба С.Л. Типология абхазской несказочной прозы. Майкоп, 1995; Далгат Б.К. Первобытная религия чеченцев и ингушей. М.: Наука, 2004 и др.

4 См.: Религиозные верования народов СССР. В 2-х т. М.: Л., 1931. Т.2; Религия и мифология народов Восточной и Южной Азии. М., 1970; Домусульманские верования и обряды в Средней Азии. М., 1975; Мифологии древнего мира / Пер. с англ., предисд. ИМ. Дьяконова. М., 1977; Мифы, культы, обряды народов зарубежной Азии. М., 1986 и др.

5 См.: Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. / Отв.ред. С.А.Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994; Мифология: Большой энциклопедический словарь / Гл.ред. Е.М. Мелетинский. 4-е изд. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998.

6 См.: УЗ ИИЯЛ, ВИД, СЭ, ЭО, ДЭС, Лавровский сборник, Вестник Дагестанского научного центра, Вестник Института истории, археологии и этнографии и др.

7 См.: Древности Дагестана. Махачкала, 1971; Семейный быт народов Дагестана в XIX - XX вв. Махачкала, 1980; Быт сельского населения Дагестана (XIX - нач. XX в.). Махачкала, 1981; Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984; Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана в XIX - нач. XX в. Махачкала, 1986; Обряды и культы древнего и средневекового населения Дагестана. Махачкала, 1986; Проблемы мифологии и верований народов

Большой сравнительный этнографический материал по традиционным религиозным верованиям народов Кавказа и России содержится в материалах международных научных конференций серии «Археология, этнология, фольклористика Кавказа»1 и Конгрессов этнографов и антропологов России.

Как видно из представленного материала, нашими предшественниками проделана большая работа по изучению отдельных аспектов традиционных религиозных верований народов Дагестана и Северного Кавказа. Однако ни в одном исследовании пантеон языческих божеств дагестанцев не стал предметом специального и комплексного изучения. Оно предпринимается нами впервые.

Практическая значимость работы заключается в том, что она существенно обогащает историографию проблемы изучения домонотеистических верований и обрядов, пантеона народов Дагестана. Ее основные выводы и положения могут быть использованы при составлении обобщающих трудов по истории и этнографии, религиоведению и культурологии, по изучению реликтов язычества в духовной культуре народов Дагестана и Северного Кавказа, а также при написании учебных пособий и спецкурсов, дипломных и курсовых работ на гуманитарных факультетах вузов.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации обсуждались на заседаниях отдела этнографии и Ученого совета Учреждения Российской академии наук Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра РАН. Они представлялись в виде сообщений и докладов на международных, всероссийских, региональных и республиканских конференциях, в частности, на международной научной конференции «Историко-культурные и экономические связи народов Кавказа: прошлое, настоящее, будущее». Махачкала, 7-8 октября 2004 г.; региональной научно-практической конференции «Исторические связи народов Дагестана и Чечни». Махачкала, 21 марта 2006 г.; международной научной конференции

Дагестана. Махачкала, 1988; Магическая поэзия народов Дагестана. Махачкала, 1989; Традиционный фольклор народов Дагестана. М., 1991; Новые исследования дагестанских историков. Махачкала, 1996 и др.

' См.: Международная научная конференция «Археология и этнология Кавказа»: Сборник кратких докладов. Тбилиси, 2002; Международная научная конференция «Археология, этнология, фольклористика Кавказа»: Сборник кратких содержаний докладов. Батуми, 7-8 сентября 2006 г. Тбилиси, 2007; Материалы международной научной конференции «Новейшие археологические и этнографические исследования на Кавказе». Махачкала, 1-5 октября 2007 г. Махачката, 2007; Материалы международной научной конференции «Кавказ: Археология и этнология». Шамкир, 11-12 сентября 2008 г. Баку, 2009; Материалы международной научной конференции «Археология, этнология, фольклористика Кавказа». Тбилиси, 24-28 тоня 2009 г. Тбилиси, 2009.

«Археология, этнография и фольклористика Кавказа». Махачкала, 1-4 октября 2007 г.; региональной научной конференции «Гендерные отношения в культуре народов Северного Кавказа». Махачкала, 29 февраля 2008 г.; международной научной конференции «Кавказ: Археология и этнология». Шамкир (Республика Азербайджан), 11-12 сентября 2008 г.; международной научной конференции «Археология, этнология, фольклористика Кавказа». Тбилиси (Республика Грузия), 24-28 июня 2009 г. и др.

Результаты исследования нашли отражение в восьми монографиях, а также в статьях и тезисах докладов, опубликованных в зарубежных и отечественных научных сборниках и журналах.

Структура диссертации определена объектом исследования, состоянием разработки темы, целью и задачами диссертационной работы. Она состоит из введения, четырех глав, заключения, списка информаторов, источников и литературы, принятых в работе сокращений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность изучаемой темы, определяются предмет, цели и задачи исследования, указаны методологическая и теоретическая основы диссертации, научная новизна и практическая значимость.

Глава 1 «Типология мифологических персонажей» посвящена определению критериев (базовых оснований), на основе которых проводится типологическая классификация мифологических персонажей. В связи с изучением религиозных верований и его форм, делением мира на естественный и сверхъестественный, потусторонний, населенный мифологическими персонажами, неизбежно возникает проблема их классификации, типологизации, систематизации. Наиболее приемлемым для нашего исследования в части распределения изучаемых объектов в соответствии с их свойствами, существенными и качественными признаками, является метод типологизации мифологических персонажей. Типологический подход существенно важен для исследования самых разных аспектов материальной и духовной культуры. В соответствии с этим подходом, вся известная на сегодняшний день в дагестанской этнографии совокупность богов и демонов классифицируется по нескольким критериям и параметрам (пространственно-временным, иерархичности, этно-территориальной масштабности влияния, тендерному признаку, этическим категориям).

Наиболее древним и универсальным по своему смысловому содержанию является деление мифологических персонажей по пространственно-временным параметрам, исходя из трехчленной

структуры космоса по вертикали (верхний мир - небо, где обитают боги, средний мир - земля, где обитают люди, нижний мир - преисподняя, где обитают демоны). К пространственным характеристикам, в соответствии с бинарной оппозицией близко - далеко, прежде всего, относится локусностъ: каждому пространству соответствует определенный хозяин. К этому же разряду систематизации можно отнести и классификацию по степени близости к человеку, т.е. населяющие освоенное человеком пространство (жилой дом и его двор, село и его окрестности) и неосвоенное и даже враждебное ему пространство (за селом, за рекой, в лесу, в горах, в поле, на кладбище и т.д.). Это противопоставление освоенного и неосвоенного пространства в мифологии осмысливается как противопоставление Космоса и Хаоса. К временным параметрам относится степень (хронологическая) архаичности мифологических персонажей, связанная с естественно-историческим переходом человечества от первобытности к цивилизации, к классовому обществу. В связи с этим различают культ природы первобытного общества и политеизм раннеклассового общества.

Одним из базовых методологических понятий системного подхода в обществознании, принципов структурной организации сложных многоуровневых систем, состоящий в упорядочении взаимодействия между уровнями в порядке от высшего к низшему, является иерархический критерий, в большей степени относящийся к божествам, так как уже с низших ступеней цивилизации начинают зарождаться основы некоторой иерархии божеств. В иерархически построенной системе, к которой относится и пантеон, имеют место как структурная, так и функциональная дифференциация отраслевых божеств. Следует подчеркнуть, что при изучении мифологических персонажей народов Дагестана мы не обнаружили никаких признаков их иерархической упорядоченности, не наблюдалось различения старших и подчиненных божеств, дифференциации божеств по отраслям. Зародившись сравнительно поздно и будучи слепком гражданского общества в идеале, пантеон божеств народов Дагестана не получил своей четко оформленной структуры с властью верховного божества над другими отраслевыми богами, что вообще характерно для мифологий кавказских народов. Позднее зарождение дагестанского пантеона (и пандемониума), связанное с особенностями развития (запоздание) и сложения классового общества, государственных форм организации и цивилизации, определило своеобразие его состава и структуры (неполноту, отраслевую бедность, иерархическую неразработанность власти верховного божества над другими богами и т.д.). Это можно объяснить также политической и этнической дробностью. Эта незавершенность была усугублена (особенно в середине УП-Х вв.) распространением ислама и влиянием его идеологии

и культуры^ который разрушил естественный процесс создания законченной структуры пантеона. Эти же причины обусловили другую особенность пантеона народов Дагестана - деформацию и определенный синкретизм мифологических персонажей в рамках исламской традиции и идеологии.

Одним из важных для исследования является критерий этно-территориальиой масштабности влияния богов и демонов. Исходя из него различают богов и демонов: 1) общих для северокавказской (северовосточнокавказской нахско-дагестанской и

северозападнокавказской абхазо-адыгской) этнической и языковой общности; 2) общих для ряда этнических и языковых общностей (например, для аваро-андо-цезской и нахской этнической и языковых общностей, для нахов и адыгов и т.д.) в рамках северокавказской общности; 3) общих для отдельных дагестанских этносов, нахов, адыгов, абхазов; 4) общих для союзов сельских обществ и 5) отдельных (групп) сел.

Мифологические персонажи классифицируются и по тендерному признаку в соответствии с бинарным противопоставлением: мужской -женский. Изучение тендерных ролей мифологических персонажей, входивших в языческий пантеон народов Дагестана, показало, что в религиозных представлениях дагестанцев, солнце и луна выступали соответственно в женском и мужском обликах (с инверсией пола). Радуга, ветер, стихия воды воспринимались в основном в женской ипостаси. Божества дождя персонифицировались в мужском облике, а божества солнца - женском. Ряженые были в основном мужчины, хотя встречались и женщины. Антропоморфные обрядовые хлеба выступали в женском облике. Патроны ремесел были как мужского, так и женского пола. Верховные боги - только мужского пола. В пандемониуме домовые выступали как в женском, так и мужском облике, имелись и андрогинные персонажи. Демоны-антагонисты беременных и рожениц были только женского пола.

Исследование представленного материала в тендерном аспекте привело нас к выводу, что дошедшие до нашего времени мифологические персонажи сформировались в разное время и опосредованно отражали процессы, происходившие в обществе. Некоторые из них зародились при первобытнообщинном строе с его культом природы, воплощенном в облике Богини-матери. Другие сформировались в эпоху разложения первобытнообщинного строя и возникновения раннеклассового общества с его пантеоном богов, во главе которого стоял Бог-отец. Эти процессы сопровождались постепенным падением роли Богини-матери, расщеплением ее образа на ряд составных женских образов, занявших второстепенное место в пантеоне или даже низвергнутых с него.

Последние образы заняли свое место в пандемониуме, как правило, в качестве демонов с отрицательной характеристикой. Параллельно с переоценкой роли божеств в пантеоне и пандемониуме шел процесс трансформации и смены их тендерных ролей.

Завершает разработанную нами типологизацию мифологических персонажей критерий по этическим категориям, больше применимый к демонологическим персонажам пандемониума. Их описание можно представить, исходя из оппозиции добро - зло, хотя встречаются нейтральные (не добрые и не злые) мифологические персонажи или сочетающие в себе добродетельность и злокозненность (амбивалентные).

Исходя из этой классификации, структурная соподчиненность, входивших в языческий пантеон богов народов Дагестана предстает в следующем виде: 1) персонифицируемые небо, небесные светила, атмосферные явления и стихии; 2) боги-патроны диких животных и охоты; 3) аграрные боги и духи растительности; 4) патроны ремесел; 5) верховные боги (-громовержцы).

Глава 2 «Персонифицируемые небесные светила, атмосферные явления и стихии» начинается с параграфа 1 «Персонификация солнца и луны», в котором дается характеристика наиболее древним богам народов Дагестана, олицетворяемым небесным светилам - солнцу и луне. Они с древнейших времен почитались дагестанцами. Отголосками этого почитания являются дошедшие до нашего времени многочисленные клятвы, благопожелания, проклятия, сравнения и антропонимы, в которых присутствуют солнце и луна. Солнце и луна в мифологиях народов Дагестана, Северного Кавказа и мира персонифицировались в антропоморфном облике по признакам пола, степени родства и свойства. Исходя из содержания мифов, лексики и фразеологии, основанных на сновидениях примет, и детских игр дагестанских и северокавказских народов пол, возраст, степень родства и свойства (с инверсией) у солнца и луны выглядят соответственно следующим образом: девочка-мальчик (аварцы-хунзахцы, аварцы-андалальцы, табасаранцы, агульцы), мальчик-девочка (аварцы-гидатлинцы), девушка-мальчик (даргинцы-мюрегинцы), девушка-юноша (каратинцы, гидатлинцы, андалальцы, табасаранцы, кумыки, дагестанские азербайджанцы), юноша-девушка (лакцы, дагестанские азербайджанцы), женщина-мужчина (кумыки, абхазы), брат-сестра (аварцы-тляратинцы, ногайцы, дагестанские азербайджанцы, чеченцы и ингуши, адыги), сестра-брат (лезгины, табасаранцы, рутульцы, дагестанские азербайджанцы), сестра-сестра (ногайцы), брат-брат (чеченцы и ингуши), старший брат-брат (адыги), мать-дочь (даргинцы-акушинцы), мать-сын (табасаранцы), мать-отец (даргинцы-сюргинцы), невеста-жених (лакцы-кулинцы, агульцы, кумыки), жених-невеста (лезгины), жена-муж (лезгины, кумыки), муж-жена (лезгины, карачаевцы

и балкарцы). Обращает на себя внимание инверсия полов и ролей в родстве и свойстве в некоторых случаях в мифологии одного и того же этноса. Наблюдаемая инверсия полов в оппозиции солнце-луна с неустойчивыми или паритетными тендерными признаками полов светил у гидатлинцев (мальчик-девочка), лакцев и дагестанских азербайджанцев (юноша-девушка), тляратинцев, ногайцев, дагестанских азербайджанцев, чеченцев и ингушей, адыгов (брат-сестра), ногайцев (сестра-сестра), адыгов (старший брат-брат), чеченцев и ингушей (брат-брат), лезгин (жених-невеста), лезгин, карачаевцев и балкарцев (муж-жена) характерна, на наш взгляд, для мифологических систем переходного типа при становлении родовой военной аристократии в ее поздний, предгосударственный период и имеет основную тенденцию - вытеснение женского божества мужским с частичным или полным присвоением его функций.

Противопоставление солнце-луна воплотилось в мифологическом мотиве брачных отношений Солнца и Месяца, которые иногда выражены в форме потенциального инцеста.

Наиболее архаической формой солярных мифов представляются близнечные мифы, в которых солнце и луна образуют пару связанных и вместе с тем противопоставленных друг другу культурных героев (часто братьев), один из которых подчинен другому.

Следует отметить, что в религиозных представлениях дагестанцев, родственных им нахских народов, а также осетин, восточных славян и др. существовала вера в «ночное светило», освещающее в потустороннем мире мертвых.

Целый ряд этиологических мифов, легенд, преданий и сказок у народов Дагестана и Северного Кавказа посвящен объяснению происхождения пятен на лике луны и причинам, почему солнце светит ярко, а луна тускло. При анализе многочисленных мифов, легенд, преданий и сказок, объясняющих причину образования пятен на луне, порядок и очередность пребывания светил на небосклоне, почему невозможно смотреть на солнце и почему солнце светит ярко, а луна тускло, обращает на себя внимание их однотипность, повторяющийся в большинстве случаев незамысловатый сюжет. В основе большинства мифов лежит конфликтная ситуация, возникающая из-за спора между солнцем и луной о том, кто из них красивее и кому когда светить - днем или ночью. Примечателен и явный антропоморфизм и антропопатизм солнца и луны: в мифах, легендах и преданиях они представлены в человеческом облике, наделены чертами характера людей (влюбляются друг в друга, ревнуют, завидуют, спорят, дерутся), заняты трудовой деятельностью (например, обмазкой глиной пола и побелкой стен). Причины образования пятен на луне имеют разные объяснения: это след

от удара куска перепачканной овчины, которой белят стены (аварцы-' хунзахцы, табасаранцы, кумыки, дагестанские азербайджанцы), след от мокрого куска овчины (лезгины), след от тряпки, которой мыли посуду (агулы), от плевка (рутулы), от удара половником (рутулы), от пощечины (лезгины), от оплеухи измазанной в тесте руки (сваны, грузины), от соскоба (ногайцы), от крыла архангела Джабраила (табасаранцы, дагестанские азербайджанцы), это раны, полученные в битве между космическими богами (табасаранцы), от того, что в нее кинули кусок глины (аварцы-андалальцы, кумыки), ком земли (дарпшцы-цудахарцы), комья грязи (лакцы), бросили в нее грязь (аварцы-тляратинцы, даргинцы-урахинцы), заляпали грязью (дагестанские азербайджанцы), обмазали грязью (дагестанские азербайджанцы), это коровий помет, рассыпавшийся по луне (абхазы), это фигура чабана с отарой овец (адыги), это нарт Сасрыква со своим стадом (абхазы), это лошадь, которую носит на себе луна (чеченцы и ингуши), это силуэт Бога (дагестанские азербайджанцы).

Затмения светил породили этиологические мифы, объясняющие это астрономическое явление злокозненными действиями демонических сил, а также иррациональные приемы и методы, направленные на то, чтобы «освободить» солнце и луну из плена. При анализе этиологических мифов, объясняющих затмения солнца и луны, можно отметить определенное сходство мифологических персонажей, сюжетов, функций у дагестанцев и северокавказских этносов: у гинухцев невидимая, вездесущая и всесокрушающая сила Хъвед съедает светила; у лакцев морское чудовище Куртма заглатывает солнце Барг\ у ногайцев, балкарцев и карачаевцев демоническое существо (дракон) Елмауз (Желмаууз) хочет (пытается) проглотить луну и солнце; у чеченцев и ингушей злая сестра солнца и луны Мож, которая сожрала всех своих родственников на небе, гоняется за светилами, догоняет их и заслоняет собой; у адыгов чудовище благо (дракон) схватывает солнце или луну, чтобы проглотить их; у абхазов чудовище (дракон, огромная сова) атыю гонится за луной или солнцем, чтобы проглотить их.

Заметное место в сюжетах наскальной живописи и орнаментального искусство Дагестана занимала солярная символика. Солярными знаками (круги, спирали, розетки, кресты, свастики и т.п.) украшались самые разнообразные предметы быта: от архитектурных деталей до мелкой кухонной утвари и рабочего инструмента. В интерьере жилища солярный орнамент покрывал опорные столбы, закрома, лари, сундуки, большие скамьи, кресла, табуретки, поставцы, мерки, солонки, ковры, паласы, переметные сумки и мешки, глиняную и медную посуду и т.д. Орнаментом в Дагестане в средневековье покрывали и надмогильные стелы. Солярные мотивы присутствовали и на украшениях, главным образом металлических (серебряных), носимых отдельно и нашиваемых

на женскую одежду народов Дагестана. Астральные (солярные) знаки наносились на тело в качестве татуировок женщинами некоторых народов Горного Дагестана. Ритуальная символика некоторых хлебных изделий народов Дагестана также связана с солнцем. Символами солнца являлись также баранки и калачи, использовавшиеся в ритуалах праздника первой борозды у народов Дагестана.

С солнцем и луной были связаны и определенные табу. Сохранились предания, повествующие о каре за нарушение табу.

Определенные узловые точки дня (например, закат солнца), месяца (новолуние, полнолуние) и года (летнее и зимнее солнцестояние) дагестанцы связывали с пребыванием (или возвращением) солнца у своей матери или отца. Особенно большие надежды на исполнение желаний дагестанцы возлагали на новолуние и полнолуние. Были связаны с солнцем и луной и некоторые самобытные древние танцы дагестанцев.

Таким образом, содержание мифов, легенд и преданий, лексика и фразеология, приметы, детские игры, обряды и верования, астральная символика и т.д. убедительно доказывают существование в прошлом у народов Дагестана, Северного Кавказа и мира культа солнца и луны, приведшего к их обожествлению и персонификации в антропоморфном облике.

Во втором параграфе «Персонификация радуги» дается характеристика одному из олицетворяемых атмосферных явлений -радуге, занимавшей видное место в космогонических представлениях народов Дагестана. С ней были связаны и различные метеорологические приметы. В аграрных обрядах народов Дагестана большое значение придавали символике цветов радуги, по преобладанию которых судили об урожае в предстоящем году. Определенные мифологические представления были связаны с концами радуги. Ряд верований связан с прохождением под радугой. С появлением радуги связывалось исполнение желаний, надежды на лучшее будущее.

Анализ представленного материала свидетельствует о том, что в соответствии с мифологическими представлениями народов Дагестана, радуга олицетворялась в различных ипостасях, классифицированных нами следующим образом:

1. Антропоморфная персонификация радуги: Длинная (высокая / долговязая) девушка (лезг., таб.); Девушка (хозяйка) длинного моста (лезг.); возможно, Северка(н) (таб.). Вероятно, представления о Длинной девушке, как одной из ипостасей Богини-матери, сложились у лезгин и табасаранцев в период существования пралезгинской этнической и языковой общности. То, что радуга (а в прошлом, вероятно, и другие небесные светила и атмосферные явления) выступает в женском облике, свидетельствует об архаичности данного мифологического персонажа,

возникшего, по всей видимости, в эпоху' материнского рода, когда «верховным божеством было женское божество».

2. Радуга как атрибут (оружие) верховного Бога пантеона: Лук бога Ц1об (анд.), Лук, Половник-стрела (андалал.), Лук бога Тенгри (кум.), Лука стрела (таб.), Лук Бабы-Яги (кум., терекем.), Стрела лука, Лук, Лукообразная, Лук Аллаха, Лук Хасана и Хусейна (даг.азерб.), Меч (карат.). Анализ представленного материала привел нас к выводу, что верования о радуге как атрибуте (оружии) верховного Бога зародились, вероятно, в эпоху формирования раннеклассового общества. Представление о радуге как о Луке Бабы-Яги (кум., терекем.) сложилось, на наш взгляд, в переходный от первобытного общества к классовому период и связано с переоценкой роли верховных божеств пантеона. В данном случае Баба-Яга, как мы считаем, рассматривается как негативная (с переходом к классовому обществу) ипостась (в противовес Богу-отцу) Богини-матери.

3. Радуга как образ связи разных точек сакрального пространства: Дуга бога Щоб (анд.), Звездная дуга (чамалал.), Солнечный мост (хунз.), Мост ангелов (чарод.), Мост, с которым человек связывает осуществление своих желаний (гид.), Круг бога Бечеда (андалал.), Круг Идбага (дарг.), Небесная дуга (лак), Девушка (хозяйка) длинного моста (лезг.), Мост, соединяющий Бога с землей (таб.), Мост, на котором встретятся потерявшие друг друга брат и сестра (таб.), Пояс неба (даг.азерб.), Радужный столб (гид.), Дождевая палка (дарг.).

Анализ ряда представлений, связанных с прохождением под радугой позволил нам сделать вывод, что она рассматривалась и как граница между мирами. Негативное отношение к радуге у гинухцев, хунзахцев, буркун-даргинцев и лезгин, вероятно, связано именно с ее пограничностью (этот мир - потусторонний мир, зарадужье).

В третьем параграфе «Персонификация ветра» рассмотрен олицетворяемый образ одной из стихийных сил природы - ветра. Некоторые народы Горного и равнинного Дагестана олицетворяли его в зоо- («ветряной конь», дракон и др.) и антропоморфном (в основном в образе «Матери ветров») обликах. Персонификация ветра в этих ипостасях, вероятно, сложилась у народов Дагестана в глубокой древности, в эпоху первобытного общества с его культом природы. У народов Южного Дагестана (лезгины, табасаранцы и др.), видимо, под влиянием рано распространившегося у них ислама, этот персонаж, насколько нам известно, отсутствует. Несмотря на неприятности и ущерб, наносимые сильным ветром, ругать его и плохо говорить о нем, было нельзя.

На наш взгляд, «Мать ветров» является одной из ипостасей Великой Богини-матери - сложного амбивалентного образа («она может быть либо

подательницей благ ' и защитницей, либо злой и приносящей разрушения»). В данном контексте «Мать ветров» представляет не созидательный, а разрушительный аспект ее образа, ибо ветер связан с хаосом, а в противопоставлении космоса и хаоса (культурного и дикого, доброго и злого, позитивного и негативного) «первый член указанных противопоставлений почти повсеместно перекодируется как «мужское начало», а второй - как «женское начало». С распадом первобытного общества и зарождением раннеклассовых отношений образ «Матери ветров» трансформируется в мужской, а чаще всего - в демонологический персонаж сказок и рассказов.

Четвертый параграф «Персонификация воды» посвящен одной из фундаментальных стихий мироздания - воде, которая олицетворялась народами Дагестана в аморфном, зоо- и антропоморфном облике (в основном - «Мать воды»). Среди народов Дагестана «Мать воды» представлена в мифологических системах аварцев, отдельных этнических групп даргинцев, лакцев, тюркских народов, горских евреев и дагестанских русских. У других дагестанских народов этот персонаж, насколько нам известно, отсутствует или представлен в исламизированном виде.

Анализ связанных с водной стихией мифологических персонажей народов Дагестана позволил нам придти к выводу, что они представлялись в аморфной (водные и речные ангелы у андалальцев и хунзахцев, черный туман у горских евреев), зооморфной или с отдельными зооморфными чертами (волосатик у андалальцев с. Шуланиб, водяной червь у каратинцев, рыбы-девы у хунзахцев, Сув анасы с рыбьей мордой у кумыков, дракон аздаа у ногайцев, русалки у дагестанских русских) и антропоморфной (подавляющее большинство персонажей) ипостасях. Большая часть последних выступала в женском (девушки, женщины) облике (у ахвахцев, генухцев, хунзахцев, харбукцев, лакцев, кумыков, ногайцев, горских евреев, дагестанских русских) и меньшая (у ботлихцев, годоберинцев, кумыков, ногайцев, дагестанских русских) - в мужском. Некоторые из представленных персонажей (пророк Юнус у табасаранцев, водные и речные ангелы у андалальцев и хунзахцев, богиня воды «женщина моря Марем» у харбукцев, божества воды «княжна на озере» и «морская Миснду» у лакцев, «золотой столб вселенной» Суванасы у кумыков) имеют божественную природу, большинство же (1водяной у ботлихцев, годоберинцев, ногайцев, дагестанских русских, «женщины воды» у гинухцев, «княжна на озере» и «морская Мисиду» у лакцев, Суванасы у кумыков и ногайцев, дракон у ногайцев, Дедей-ол у горских евреев, Лобаста и русалки у дагестанских русских) -демоническую характеристику и сближаются с персонажами низшей мифологии. Демонизм выражался в основном в злокозненных по

отношению к человеку действиях: у годоберинцев водяной в ночное время утаскивал людей к себе в воду; у хунзахцев «рыбы-девы» в вечернее время могли схватить мужчину, затащить в воду и утопить; у лакцев «княжна на озере» могла напасть на молодых людей и унести их к себе в воду, а «морская Мисиду» любила щекотать купающихся мужчин и таким образом доводить их до смерти, что сближает ее образ с русалками у русских; у кумыков Суванасы могла в темноте внезапно оглушить ударом того, кто неосторожно подходил к реке, и даже утопить; молодые женщины боялись ее, так как она олицетворяла собой бесплодие; повстречавшись в лесу с охотником или крестьянином, Суванасы ослепляла своим телом, отчего человек терял рассудок; у ногайцев Сув анасы вечером старалась заманить юношей в свое подводное царство, а Сув иеси ночью старался увести понравившихся ему молодых женщин к себе под воду; дракон аздаа перекрывал источники воды, требуя взамен человеческие жертвы, обычно молодых девушек; у горских евреев Дедей-ол ночью манил молодых людей к себе и топил их, а стариков не трогал; у дагестанских русских Лобаста своим безобразным видом наводила страх на людей, хватала проходящих мимо ее жилища, затаскивала к себе в болото и щекотала сосками грудей, доводя до смерти; водяной мог унести человека к себе в глубокий омут, а русалки завлекали своими чарами мужчин в воду и умерщвляли их.

Эта неустойчивая или паритетная морфологическая и тендерная природа олицетворявших воду мифологических персонажей может быть соотнесена с двойственностью аспектов самой мифологемы воды (женское и мужское начала, двоякость функций, с водой связаны мотивы рождения и плодородия, в то же время она символизировала опасность, являлась метафорой смерти). Двоякость большинства мифологических образов, их функций и характеристик (божественное-демоническое, женское-мужское, бесплодие-плодородие, рождение-смерть) с явным преобладанием негативного, кроется, на наш взгляд, и в позднейшей переоценке роли (в основном женских) божеств с приданием им негативных демонических характеристик.

Несмотря на морфологическое многообразие (аморфные, зоо- и антропоморфные) мифологических персонажей, подавляющее большинство из них являются женскими: у ахвахцев - «водяные женщины» ххату, у гинухцев - «женщины воды», у андалальцев с.Шуланиб - «Мать вод» Лъадал эбел, у хунзахцев - «рыбы-девы» ччуг1узул ясал, у харбукцев - «женщина моря» Марем, у лакцев - «княжна на озере» и «морская Мисиду», у кумыков и ногайцев - «Мать воды» Суванасы, у горских евреев - «Мать воды» Дедей-ол, у дагестанских русских - Лобаста и русалки.

Все они, на наш взгляд, являются ипостасями и восходят к одному

архаичному и амбивалентному образу - Великой Богини-матери, основная функция которой - созидательная (аспекты: участвует в творении мира и в создании населяющих вселенную существ; покровительствует плодородию почвы, скота, людей, сексуальной активности и т.д.). Амбивалентность ее функций вызвана двойственностью архаических воззрений на природу, которая представлялась одновременно и частью устроенного богами космоса, и хаосом, окружающим упорядоченную и сакрализованную общину, созидательница которого Богиня-мать тем самым и дружественна, и враждебна социальному (культурному, космическому) началу. Анализ восходящих к архаичному образу Богини-матери ипостасей, характеристик, функций, предикатов и атрибутики мифологического персонажа «Мать воды» у дагестанцев, нахских и абхазо-адыгских народов позволяет сделать вывод о том, что в прошлом, вероятно, это ведавшее водной стихией божество, имело более широкий круг полномочий - покровительство семье, браку, деторождению, первичной адопции невестки в новом социуме. Как женское божество оно, возможно, покровительствовало женщине вообще.

Глава третья «Верховные боги (-громовержцы)» посвящена характеристике верховных божеств пантеона дагестанцев. С разложением первобытного общества с его культом природы и переходом к классовому обществу у народов Дагестана, как и у других народов мира, начал складываться пантеон и пандемониум. Согласно законам иерархии, в любом пантеоне, который опосредствованно является слепком гражданского общества, имеется верховный бог (бог неба, бог солнца), часто с функциями громовержца, которому подчиняются все остальные боги. Если у других народов (нахские, абхазо-адыгские, тюркские народы, осетины, славяне и др.) это верховенство одного божества над всеми другими божествами, играющими по отношению к нему подчиненную роль, четко устанавливается, этого нельзя сказать о верховных божествах народов Дагестана. Оно реконструируется нами гипотетически по ряду прямых (например, по отождествлению с Аллахом) и косвенных (атрибутика, ипостаси) признаков. Скудость и фрагментарность дошедшей до нас информации вполне объяснима: победивший ислам не мог мириться с наличием любых других божеств помимо Аллаха.

Изучение теонимического материала народов Дагестана привел нас к выводу о том, что верховным богом-тромовержцем аваро-андо-дидойской и нахской этноязыковых групп был Ц1об, верховным богом аварцев являлся Бечед; у даргинцев верховным богом-громовержцем был 2а11а/Ц1алла\ у лакцев верховным богом (с функциями культурного героя) был Зал (ранее - Квара), а богом-громовержцем - Асс; у лезгин верховным богом являлся Гъуцар, а громовержцем - Алпап; у табасаранцев богом-громовержцем был Умчар\ у рутульцев богом-

громовержцем являлся Шниш/Иниш/Гыныиг, у цахуров верховным богом был Гыниш, а громовержцем -Арш\ у арчинцев верховным богом являлся На1/Гьал\ у тюркоязычных народов верховным богом был Тенгри, а громовержцем Чоп/Чопай.

Анализ функций и предикатов верховных богов (-громовержцев) народов Дагестана позволил нам сделать вывод, что одни из них (Бенед, Зал, Гъуцар,На1/Гъал) были только верховными богами пантеона, другие (Ц1об, 2а11а/Ц1алла (?), Умчар, Иниш, Гыныш, Тенгри) - верховными богами с функциями громовержцев, третьи (.Асс, Алпаи, Арш) - только громовержцами. Это обстоятельство свидетельствует о дифференциации некогда единого пантеистического образа божественного мира-неба, появлении отдельных богов солнца, луны, дождя, грома и т.п. и «обнищании» некогда могучего верховного божества, соединявшего в себе всю вселенную.

Названия божеств некоторых народов Дагестана - 2а11аЩ1алла (?) (Хозяин/Владетель/Держатель) Огня (акуш.); молнии - огненный топор, золотой топор (хунз.), огненный топор (хварш.), огненный луч (адалал.), огненный топор (мегеб.), дождевой топор (цуд.), огонь Алпана (лезг.), клубок огня (таб.), огненная стрела небесного (солнечного?) божества (ног.), стрела лука, сабля, сабля Аллаха, сабля ангела (даг.азерб.); радуги -Лук бога Ц1об (анд.), Лук, Половник-стрела (андалал.), Лук бога Тенгри (кум.), Лука стрела (таб.), Меч (авар,- карат.), Стрела лука, Лук, Лукообразная, Лук Аллаха, Лук Хасана и Хусейна (даг.азерб.), закрепившиеся в мифологическом понятийном аппарате дагестанцев и отражающие их миропонимание, донесли до нас атрибуты (оружие) богов-громовержцев (огонь, клубок огня, огненный луч, лук, лука стрела, огненная стрела, огненный топор, золотой топор, дождевой топор, меч, сабля), коими они поражали и карали грешников и ослушников их воли. Можно констатировать и сходство номенклатуры оружия и его символики как атрибутов богов-громовержцев у народов Дагестана и Северного Кавказа, что свидетельствует о доминировании и господстве мужских божеств в пантеоне, сложившегося, вероятно, в эпоху разложения первобытного общества, «военной демократии» и перехода к классовому обществу.

С верховными богами (-громовержцами) у народов Дагестана связаны космогонические и этиологические мифы, клятвы, благопожелания и проклятия, названия светил и дней недели, топонимы (теотопонимы), оронимы, ойконимы и антропонимы. Некоторые названия божеств сохранились в песенных рефренах, женской речи и детских обрядах.

Довольно отчетливо видна связь верховных божеств (громовержцев) с аграрным воспроизводством, культом плодородия, что,

вероятно, является одним из доказательств появления указанных божеств в эпоху возникновения земледелия и скотоводства, производящего хозяйства.

При описании номенклатуры верховных богов (-громовержцев) народов Кавказа (в рамках исторических категорий «северокавказская цивилизация», «историко-культурная и этнокультурная общность людей -северокавказцы», восходящих к VIII -V тыс. до н.э. - времени существования прасеверокавказской этноязыковой общности) закономерно возникает вопрос: а существовало ли верховное божество, общее для большинства кавказских народов? На основании имеющихся у нас материалов, с известной долей вероятности, на этот вопрос можно ответить утвердительно. Подтверждением этого предположения может служить проводимая нами генетическая и этимологическая связь между сванской богиней охоты, покровительницей диких животных Дал, Дали (возможно, и Ал - повелителя гор), нахским верховным богом Диелли // Диела // Даьла // Дали и дагестанскими божествами охоты и диких животных Будалаал // Буадалал // Будулаал // Будали // Авдал // Абдал // Аелиг1уне. Возможно к этой же категории божеств относятся упоминающаяся в детском фольклоре ногайцев богиня Дал, верховный бог арчинцев На1/Гьал, верховный бог даргинцев 2а11а/Ц1алла, верховный бог лакцев Зал, а также встречающийся у дагестанских и иных народов демон-антагонист рожениц Ал // Албасты // Ал паб. Если принять во внимание, что охота - наиболее древнее занятие человека еще со времени палеолита, а божество-патрон охоты - наиболее архаичное божество времен культа природы, то логично предположить, что Дал, общекавказское понятие «божество», «всемогущий», «всевышний», -верховное божество народов Северного Кавказа и некоторых народов Грузии. Таким образом, приведенный теонимический материал названий, функций, предикатов и атрибутов верховных божеств и громовержцев у народов Кавказа позволяет нам с достаточной уверенностью говорить об их этногенетическом родстве, и рассматривать Дал как верховное божество северокавказской этнической общности эпохи древности.

Глава 4 «Ряженые и куклы в праздниках и обрядах» посвящена олицетворяемым в образах ряженых и кукол божествам. В параграфе 1 «Ряженые в праздниках и обрядах» рассматриваются ряженые, занимавшие важное место в обрядовой культуре народов Дагестана. Они принимали участие в большинстве календарных, аграрных, семейно-бытовых и общественно-бытовых праздниках и обрядах. Зооморфные маски ряженых, имитация ими поведения и повадок животных, участие в «Охотничьем танце» у харбукцев, «медвежьих танцах» у тляратинцев и лезгин, шествии «Яранских лисиц» у лезгин, ритуальной охоте на тура у лакцев и на медведя у табасаранцев, помимо явной связи с тотемизмом,

промысловым культом и зоолатрией, наводят также на мысль о том, что ряженые, вероятно, олицетворяли собой промысловых животных либо являлись персонификацией патронов охоты и диких животных. Комбинированные и синкретические названия, маски и костюм ряженого у некоторых народов Дагестана, имеющие прямые аналогии и общую генетическую природу с одним из сюжетов наскальных рисунков («синкретический зверь») могут рассматриваться, на наш взгляд, и как пережиточно сохранившиеся образы тотемических первопредков, божеств охоты и плодородия. Названия ряженого, его зооморфное (в большинстве случаев) одеяние, подражательные и пантомимические действия в различных праздниках, обрядах и ритуалах народов Дагестана могли быть, вероятно, инсценировками тотемических праздников, обрядов умножения зверя, охотничьих плясок, где зооморфные маски являлись пластическими изображениями облика мифологического существа, тотемического первопредка, патрона охоты, а также зверя, на которого устраивали охоту. С дальнейшим развитием религиозных представлений отдельные маски (козел, бык) становятся органической составной частью календарно-аграрной и семейно-бытовой обрядности и культа плодородия.

Наиболее часто ряженый у дагестанцев именовался, рядился в маски и имитировал повадки и поведение волка, медведя и козла, что, видимо, обуславливалось влиянием ранних форм религии, а также ролью этих животных в охотничьем промысле и земледельческо-скотоводческом хозяйстве. Ряженых в данном контексте можно рассматривать в качестве олицетворений почитаемых животных и как жрецов культа плодородия. Одна из наиболее часто встречающихся масок ряженого - «волк», связанная с культом этого грозного хищника, соотносится некоторыми исследователями (С.А.Токарев, Ю.Ю.Карпов) с обрядовой и социальной практикой мужских объединений. С утратой этими объединениями социорегулирующих функций, их позднейшие модификации сохраняли за собой прерогативу отправления праздников и обрядов и активного воздействия на ход и ритм жизнедеятельности коллектива, что можно связать с персоной ряженого как реликта былых мужских союзов.

Отдельные пантомимные представления ряженых в календарных обрядах некоторых народов Дагестана, в которых присутствует сюжет «умирания» и «воскрешения», являются, на наш взгляд, инсценировкой известного охотничьего мифа об умирающем и воскресающем звере и земледельческого мифа об умирающем и воскресающем боге, где самих ряженых можно рассматривать в качестве персонификаций образов зверя, бога.

Ряженый в большинстве случаев был облачен в шубу, вывернутую мехом наружу, что символизировало плодородие, густые всходы,

обильный урожай, а также, вероятно, зооморфную ипостась божества изобилия.

Практически у всех народов Дагестана в обрядовом ряжении для усиления смехового компонента праздников и свадеб имел место ритуальный травестизм, что, по всей вероятности, было связано с инверсией основных оппозиций общества и являлось реакцией на жесткую регламентацию тендерных ролей в традиционном горском обществе. Смеховой компонент был также связан с плодородием. Непристойное поведение ряженого на праздниках и обрядах, преднамеренное нарушение им всевозможных предписаний и табу свидетельствует о том, что образ ряженого вобрал в себя отдельные черты и характеристики комического двойника культурного героя - трикстера, что также, вероятно, было реакцией на жесткую регламентацию поведения в традиционном дагестанском обществе. Непристойное поведение ряженого и ритуальный эротизм также относятся к приемам продуцируемой магии. С ней же связано и чернение лица сажей, имеющее (через символику цвета и как производное огня - «мертвый огонь») связь с потусторонним миром и культом предков. С ними связана и немота ряженых и то, что они иногда говорили измененным голосом или издавали ритуальный хохот, чем создавалась иллюзия установления прямого контакта между потусторонним и реальным миром.

Анализ функционального назначения и символика одного из атрибутов ряженого - разукрашенной в некоторых случаях палки (посох, шест) из фундука, ивы, вербы и других пород древесины, привел нас к выводу, что его можно рассматривать как сакральный предмет и олицетворение божества, религиозную инсигнию, знак властных полномочий, эмблему и символ (в том числе и фаллический) плодородия.

Основные зооморфные маски и костюм, названия, атрибуты, сюжеты пантомимных и подражательных действий ряженых у народов Дагестана обнаруживают сходство с аналогичными персонажами обрядовой культуры северокавказцев, славян и других народов мира.

Таким образом, ряженого можно рассматривать в качестве олицетворения почитаемых и промысловых животных; пережиточно сохранившихся тотемических первопредков; персонификаций божества охоты и диких животных; зооморфной ипостаси божества (и жреца культа) плодородия, покровительствующего аграрному производству, семье и браку, а также связанного с потусторонним миром предков; реликта былых мужских союзов; антипода и мифического двойника культурного героя - трикстера.

Параграф 2 «Ряженые и куклы в обрядах вызывания дождя и солнца» посвящен роли и значению ряженых и кукол в обрядах метеорологической магии. Названия обряда вызывания дождя и

«дождевой куклы», тексты обрядовых песен и заклинания, а также мифологические представления дагестанцев донесли до нас образы божеств дождя или их персонификаций в былом языческом пантеоне народов Дагестана. Сохранившиеся и дошедшие до нашего времени дагестанские божества дождя и их персонификации - ряженые, которых можно рассматривать и в качестве медиаторов между людьми и божествами, ведавшими погодой, предстают перед нами в следующем виде: у хунзахцев и койсубулинцев - ц1адал х1ама («дождевой осел»), у койсубулинцев с.Ашильта - ц1адал х1ит («дождевая птица»), у андалальцев - ц1адул х1ама («дождевой осел»), у гидатлинцев - ц1ц1удул х1ама («дождевой осел»), у ахвахцев - ц1ц1адалъи гшихи («дождевой осел»), ц1ц1илълъал имихи («травяной осел»), у ахвахцев Цунта-Ахваха -ц1ц1а яше («дождевая девушка»), у каратинцев - ц1одалал х1амар («дождевой осел»), у бежтинцев - д:ъима водо («осел дождя»), у хваршин -хьема гъодо («осел дождя»), у аварцев с.Нижний Чирюрт - Х1от1оссо, у ахвахцев и дидойцев - К1одо, у цудахарцев - кьарла начи («травяная кукла»), кьарла ката («травяная кошка»), кьарла кьяца («травяной козел»), Ццабла малаик («Ангел дождя»), у урахинцев - хъярчи («ряженый»), у урахинцев сс.Н.Мулебки, Урахи, Сергокала - цаблихЫн, у кубачинцев с.Шири - палтар хъярчи («одежный шут»), у буркун-даргинцев с.Кунки - мархъусай, у муиринцев с.Кища - щинхъяр («водяной»), у муиринцев с.Уркарах, сюргинцев с.Нахки, харбукцев и мекегинцев - К1ат1а к1уш, у урахинцев с.Бурдеки и сюргинцев с.Гулебки - Вассамай, у урахинцев с.Кана-Сираги - Забурай, у харбукцев - Ццакла рурси Пяйша («Дочь небес Айша»), у акушинцев с.Бутри - Урк1ец1июш, Тулпан', у лакцев -ур ттилл ссихъу («травяная кукла»), урттил ччиту («травяная кошка»), урттил ттукку («травяной осел»), урттул адимина («травяной мужчина»), гъарал ссихьу («дождевая кукла»), Урбиццу, Ворпахху, Хъарщикъула, ссат1а, Зувил; у лезгин - Пешапай, гуду, гуди; у табасаранцев — Пешапа, Гудил; у агулов - Бешеней II бешепай, марфац-аппай, марфаган, марфатипай, марфапаппай, эбунцай, кьейриген\ у кумыков - Земире И Зам ПЗамира И Замуре II замурьа Н замнугер И замирхан, Суткъатын, Суванасы, Гудурбай, т1иллик1ай II теликай, мевшевле; у ногайцев - Андир-Шопай; у дагестанских азербайджанцев и терекеменцев - гудул II гюдюль П гудил ; у горских евреев - Земирей.

Анализ обрядов вызывания дождя с участием ряженого и применением «дождевой куклы» у народов Дагестана привел нас к следующим выводам и обобщениям: у хунзахцев и хваршин основным персонажем обряда был ряженый - мальчик-сирота; у андалальцев -мальчик, в с.Шулани - женщина; у койсубулинцев - мальчик или мужчина, в с.Колоб - женщина; у гидатлинцев - девушка, единственная дочь родителей; у годоберинцев - юноша; у ботлихцев - мальчик; у

бежтинцев - мальчик, иногда юноша или молодой мужчина; у каратинцев

- женщина; у ахвахцев - мальчик, мужчина, женщина, был и обычай топить в ручье глиняные фигурки людей и животных, применялась и «дождевая кукла»; у цудахарцев - мальчик; у урахинцев - юноша; у муиринцев с.Уркарах, сюргинцев сс.Гулебки, Нахки, харбукцев, мекегинцев и кайтагцев - кукла; у урахинцев с.Бурдеки - кукла; у кубачинцев с.Шири, муиринцев с.Кища, урахинцев сс.Урахи, Нижнее Мулебки, Кана-Сираги, Сергокала - мальчик; у буркун-даргинцев с.Кунки

- слепой мужчина; у урахинцев с.Мургук - пожилой мужчина; у сюргинцев - две куклы мужского и женского пола; у лакцев - в основном ряженый, но иногда применялась кукла из травы и лопата-кукла; у лезгин

- мужчина, реже - юноша, мальчик (сакрально отмеченные), а в некоторых селах - женщина, девочка; у табасаранцев - мужчина, юноша или мальчик; у агулов - мужчина или женщина, позже - мальчик или девочка; у кумыков - мальчик-первенец, женщина, применялась и кукла; у ногайцев - кукла; у дагестанских азербайджанцев - мальчик (первенец), юноша, мужчина, женщина; у терекеменцев - мальчик. Обряд вызывания дождя у различных народов Дагестана, Кавказа и мира обнаруживает поразительное многообразие участвующих в нем как ряженых разного пола и возраста, так и применяемых кукол, затрудняющих провести какую-либо прослеживаемую тенденцию и установить закономерность. Можно лишь отметить, что главным персонажем почти у всех аварцев был ряженый «дождевой осел», хотя в Цунта-Ахвахе применялась и «дождевая кукла»; у даргинцев в обряде принимал участие ряженый, применялась и кукла; у лакцев основным персонажем обряда был ряженый, хотя имеются сведения о применении «травяной куклы» и «лопаты-куклы»; у лезгин, табасаранцев и агулов основным персонажем был ряженый; у кумыков - как кукла, так и ряженый; у ногайцев - кукла; у дагестанских азербайджанцев и терекеменцев - ряженый; у горских евреев - ряженый; у чеченцев и ингушей - ряженый; у адыгов и абхазов -кукла; у осетин - кукла; у грузин - ряженый; у армян - ряженый и кукла; у азербайджанцев - ряженый и кукла; у славян - кукла и ряженый.

Таким образом, можно констатировать, что ряженый был главным персонажем обряда вызывания дождя у аварцев, лакцев, лезгин, табасаранцев, агулов, дагестанских азербайджанцев, терекеменцев, горских евреев, чеченцев и ингушей. Кукла применялась в основном у ногайцев, адыгов, абхазов и осетин. У остальных народов отмечено как участие ряженого, так и применение куклы. В связи с этим закономерно возникает вопрос: кто и что первично и древнее - ряженый или кукла? На наш взгляд, то обстоятельство, что у большинства автохтонных народов Северо-Восточного Кавказа главным персонажем обряда был ряженый, говорит в пользу того, что именно этот персонаж являлся исходным.

Дальнейшее применение в обряде куклы вместо живого человека свидетельствует, на наш взгляд, и об определенной деградации обряда в сторону его упрощения и символизации, что, вероятно, связано с процессами и изменениями в хозяйственном и общественном быту и религиозном сознании.

Названия обряда вызывания дождя, персоны ряженого, «дождевой куклы», а так же тексты обрядовых песен и заклинания дагестанцев и других северокавказцев донесли до нас образы языческих божеств, занимавших в соответствии с иерархией различные позиции в пантеоне (верховные боги, боги неба и туч, громовержцы, боги и ангелы дождя и воды), и так или иначе связанных с погодой.

Как и в случае с обрядом вызывания дождя, названия обряда вызывания солнца, «солнечных кукол», тексты обрядовых песен также донесли до нас образы божеств солнца и их олицетворений. Таковыми у даргинцев были к1ат1ак1уш II к1ат1а к1уш II К1ат1а к1уш, Аминала к1ата бях («Лицо лопаточной Амины»), Юяталла Манна («Лопаточная Мана»), Небесная Ашура, Морская Хьват1а\ у лезгин - гуни II гуню II гуьнуь, нини, пехъ, алапехъ II ала-пехъ II ала пехъ\ у табасаранцев - Гуни И Гуъни\ у агулов - белъкъунцай II Биркинцай II бояркъунца, бугуьнч1а; у рутульцев -гуди И годи II Гоэдещ у горских евреев - Гогиль\ у азербайджанцев - Году. Анализируя обряд вызывания солнца, отметим полное его отсутствие, насколько нам известно, у народностей аваро-андо-дидойской этнической и языковой общности, что, видимо, связано с особенностями их экологии.

Таким образом, можно констатировать, что олицетворениями божеств погоды или медиаторами между людьми и этими божествами в обрядах вызывания дождя и солнца у народов Дагестана выступали ряженые, «дождевые» и «солнечные куклы». Имеющиеся материалы свидетельствуют, что наиболее древним персонажем в обряде вызывания дождя у народов Дагестана и Северо-Восточного Кавказа был ряженый мужского пола, позже иногда заменяемый его символическим изображением - «дождевой куклой». Соответственно, олицетворявшая божество солнца, «солнечная кукла» мыслилась в женском облике. Как и в случае с ряженым в календарных, аграрных, общественно-бытовых и семейно-бытовых праздниках и обрядах, в обрядах вызывания дождя и солнца с участием ряженого и применением куклы также присутствует сюжет мифа об умирающем и воскресающем боге. Обряды вызывания дождя и солнца с участием ряженого и применением куклы у народов Дагестана обнаруживают сходство по структуре, форме, содержанию, составу участников и атрибутам с аналогичными обрядами народов Северного Кавказа, что наводит на мысль о том, что их зарождение и функционирование происходило в эпоху сложения раннеземледельческого производящего хозяйства и формирования

прасеверокавказской этноязыковой общности.

Параграф третий «Фигурные обрядовые хлеба» посвящен ритуальным хлебам зоо-, антропоморфной и иной формы, которые выпекались у народов Дагестана главным образом в дни календарных, аграрных, религиозных, семейно-бытовых праздников и обрядов и реже -в повседневном быту. Если не акцентировать внимание на исходном материале (мука, тесто, хлеб) обрядовых хлебов, в определенной мере они также относятся к категориям кукол для ритуалов и кукол-игрушек. Особенное многообразие зоо- и антропоморфных печеных изделий на главном календарном и аграрном празднике народов Горного Дагестана -празднике первой борозды, вероятно, свидетельствовало о том, что именно в этих ипостасях мыслился дух (хозяин) пашни, хлебного поля. Подобные зоо- и антропоморфные олицетворения духа пашни и хлебного поля имели широкие аналогии у других народов мира. Известные в Дагестане под различными обезличенными наименованиями хлебные куклы женского пола дарились на праздниках и в быту только девочкам, девушкам и женщинам, чем подчеркивался женский облик персонифицируемого божества и его сущность - воспроизводство, плодородие. Эти куклы, как представляется, являются олицетворениями и восходят к архаичному образу Богини-матери.

Некоторые обрядовые хлеба, имевшие довольно прозрачную семантику женского и мужского начала и связанные с культом плодородия, сопровождали у отдельных народов Горного Дагестана инициальный обряд обрезания. Вкушение хлебных кукол символизировало приобщение к божеству плодородия, являлось формой теофагии (богоядения). Антропоморфные хлебные изделия можно рассматривать и в качестве патронов дома, домашнего очага и детей. Вероятно, они мыслились и воплощениями умерших предков, были связаны с культом предков. Зооморфные хлеба, будучи, наряду с антропоморфными хлебами, ипостасями божеств, связанных с аграрным производством и культом плодородия, возможно, являлись и заменителями жертвенных животных. С былым развитым культом плодородия символически связаны и все компоненты, из которых изготовлялись обрядовые хлеба. Символика некоторых таких хлебов связана с солярным культом, тесно соединенным с культом плодородия.

Хлебные куклы использовались у ахвахцев Цунта-Ахваха и кумыков в обряде вызывания дождя, а у даргинцев некоторых сел - в игре «подбросить пирог». Они, а также тряпичные куклы употреблялись у ряда дагестанских народов в детских и женских обрядах и обрядах народной медицины для передачи или обмана болезни. В этих обрядах куклы олицетворяли саму болезнь либо символически замещали людей. Изготовлявшиеся в дни некоторых календарных праздников и обрядов

куклы из материалов, имевших растительное происхождение, вероятно, являлись олицетворениями божеств растительности. Куклы из курдюка или тряпичные куклы использовались дагестанцами и другими народами Северного Кавказа и мира в обрядах черной магии для насылания порчи на человека, к которому испытывали неприязнь. Форма, назначение и семантика обрядовых хлебов народов Дагестана имели широкие аналогии и параллели с хлебами других народов Кавказа, славян и мира.

В «Заключении» диссертации подводится итог проведенного исследования. Его результатом является вывод о том, что, как и у других народов Северного Кавказа и мира, у дагестанцев в период первобытного общества с его культом природы во главе Богиней-матерью начал формироваться пантеон божеств, в который первоначально вошли персонифицируемые небесные светила, атмосферные явления и стихии. Формирование пантеона было обусловлено хозяйственной деятельностью человека: собирательство и охота породили божества и духи, связанные с растительным и животным миром, покровительством диких животных и охоты. С формированием производящего комплексного земледельческо-скотоводческого хозяйства появляются аграрные божества и, возможно, патроны различных производств (прежде всего, связанных с металлургией). На стадии активного разложения первобытно-родовых отношений, развития потестарной организации и формирования раннеклассового общества в конце I тыс. до н.э. - начале I тыс. н.э. происходит процесс низложения «старых богов» и возникновения нового пантеона во главе с Богом-отцом (верховным богом-громовержцем). В Дагестане этот процесс имел некоторое своеобразие и специфику, обусловленные особенностями социально-экономического и культурно-исторического развития местного общества, переход которого на новую ступень развития, от варварства к цивилизации, происходил не на основе раннеземледельческой экономики и металлургии бронзы, а на базе достижений железного века. Относительно позднее зарождение дагестанского пантеона (и пандемониума) определило своеобразие его состава и структуры - неполноту, отраслевую бедность, иерархическую неразработанность власти верховного божества над другими богами и т.д. Отсутствие четко структурированной иерархии в пантеоне дагестанцев может находить объяснение в незавершенности процесса классообразования и формирования строго дифференцированного общества ко времени проникновения монотеистических религий, в существовании двух диаметрально противоположных, полярных тенденций в процессе социально-экономического развития общества -демократической (гражданской) и деспотической (монархической). На незавершенность процесса сложения упорядоченной, иерархически выверенной религиозно-мифологической системы, свойственной и

системам других северокавказских народов, повлияло в меньшей степени раннее проникновение христианства (с IV в.) и в главной мере последующее (с середины VII в.) распространение (порой -насильственное) ислама, который окончательно прервал происходивший процесс формирования и развития структурированного пантеона (и пандемониума) народов Дагестана. Тем не менее, ислам с его мощным, многовекторным и многовековым влиянием не смог искоренить языческие представления дагестанцев, четкие и ясные реликты которых сохранились до наших дней. Вместе с тем их всестороннее исследование на комплексном, междисиплинароном уровне, на базе данных этнографии, археологии, фольклора, языкознания, религиоведения и искусствознания не закрывается данной работой, представляющей собой шаг в обозначенном направлении.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях: Статьи в ведущих научных журналах, рекомендованных ВАК

РФ:

1. Сефербеков Р.И. Амулеты и талисманы табасаранцев // Вестник Дагестанского научного центра. Махачкала, 1998. № 2. С.117-122.

2. Сефербеков Р.И. Боги и демоны народов Дагестана (типологическая классификация) // Вестник Дагестанского научного центра. Махачкала, 1999. № 5. С. 77-80.

3. Сефербеков Р.И. К характеристике некоторых мифологических персонажей аварцев-гидатлинцев. // Вестник Дагестанского научного центра. Махачкала, 2004. № 17. С.69-76.

4. Сефербеков Р.И. К характеристике некоторых мифологических персонажей аварцев-андалальцев // Вестник Дагестанского научного центра. Махачкала, 2004. № 19. С. 103-110 (соавтор - З.А. Алигаджиева).

5. Сефербеков Р.И. Верховные боги народов Северного Кавказа (сравнительно-сопоставительный анализ общего и особенного) // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону, 2006. № 1. С. 72-76.

6. Сефербеков Р.И. Мифологический образ радуги в верованиях народов Дагестана // Вестник Дагестанского научного центра. Махачкала, 2006. № 25. С. 71-76.

7. Сефербеков Р.И. Когда охотник «вышел прогуляться»: Условный охотничий язык табасаранцев // Родина. 2009. № 6 С. 114-115. (0,5 п.л.) (соавтор - И. Магомедов).

8. Сефербеков Р.И. Языческие боги и демоны аварцев-андалальцев // Этнографическое обозрение. 2009. № 4. С. 51-67. (1,5 п.л.).

Монографии, брошюры:

9. Сефербеков Р.И. Аграрные культы табасаранцев. Махачкала, 1995. 126 с.

10. Сефербеков Р.И. Аул Куппа. Историко-этнографические очерки. Х1Х-ХХ вв. Махачкала, 1997. 381 с. (соавтор - И.И.Омаров).

11. Сефербеков Р.И. Праздник первой борозды у даргинцев-цудахарцев сел. Куппа. Махачкала, 1998. 24 с.

12. Сефербеков Р.И. Брак и свадебные обряды даргинцев-цудахарцев сел. Куппа. Махачкала, 1999. 24 с. (соавтор - И.И.Омаров).

13. Сефербеков Р.И. Традиционные религиозные представления табасаранцев (боги и демоны; верования связанные с животными). Махачкала, 2000. 59 с.

14. Сефербеков Р.И. Из истории духовной культуры табасаранцев (традиционные верования, обычаи и обряды). Махачкала, 2000. 51 с. (соавторы - Б.М.Алимова, Б.Б.Булатов).

15. Сефербеков Р.И. Памятники истории и культуры Табасарана. Махачкала, 2003. 120 с. (соавтор - М.Ф.Гашимов).

16. Сефербеков Р.И. Культура и быт табасаранцев в XIX-XX веках. Махачкала, 2004. 266 с. (соавторы - Б.Б.Булатов, М.Ф.Гашимов)

17. Коллектив авторов. История Дагестана с древнейших времен до наших дней / Отв.ред. А.И.Османов. В 2-х томах. М.: Наука, 2004. Т.1. 627 с. (Сефербеков Р.И. - часть § 5 ra.IV разд.Н. С.254-260) (РФФИ проект № 03-06-87089).

18. Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи традиционных верований аварцев-хунзахцев. Махачкала, 2006. 160 с. (соавтор - Д.М. Шигабудинов).

19. Сефербеков Р.И. Пантеон языческих божеств народов Дагестана (типология, характеристика, персонификации). Махачкала, 2009. 400 с.

Статьи:

20. Сефербеков Р.И. Обряды, связанные с рождением ребенка у табасаранцев // Женщина Дагестана (на табас. яз.). Махачкала, 1990. № 5. С.18-19.

21. Сефербеков Р.И. Эбелцан - праздник весны // Женщина Дагестана (на табас. яз.). Махачкала, 1992. № 1. С.5.

22. Сефербеков Р.И. Древние обычаи // Женщина Дагестана (на табас. яз.). Махачкала, 1992. № 2. С. 17.

23. Сефербеков Р.И. Табасаранцы: магия земледелия и скотоводства // Народы Дагестана: Этнос и политика. Махачкала, 1993. № 2. С.56-60.

24. Сефербеков Р.И. Похоронные обряды табасаранцев // Литературный Табасаран. Сборник (на табас. яз.). Махачкала, 1994. С.138-

25. Сефербеков Р.И. Табасаранцы // Народы Дагестана: Этнос и политика. Махачкала, 1994. № 1. С.27-33 (соавтор - Б.М.Алимова).

26. Сефербеков Р.И. Как кузнец врачом был // Народы Дагестана: Этнос и политика. Махачкала, 1994. № 4. С.29-34.

9. Сефербеков Р.И. Таинственная пещера // Юго-Полис. Краснодар, 1995. №2. С.15-17.

10. Сефербеков Р.И. Язычество // Эхо Кавказа. М„ 1997. № 1. С. 32-33 (на русском и английском языках).

27. Сефербеков Р.И. Условный охотничий язык и некоторые охотничьи обряды табасаранцев // Наука и молодежь: Сборник статей молодых ученых и аспирантов по гуманитарным проблемам. Махачкала,

1997. Вып. 1.С. 265-269.

28. Сефербеков Р.И. Из истории одного земледельческого культа табасаранцев // Иран и Кавказ: Труды Кавказского центра иранистики. Тегеран, 1997. Т. 1.С. 93-96.

29. Сефербеков Р.И. Боги и демоны цудахарцев // Возрождение: прошлое, настоящее и будущее народов Дагестана: Даргинцы. Махачкала,

1998. №4. С.93-94.

30. Сефербеков Р.И. Культ дерева у народов Дагестана // Материалы международной научно-практической конференции «Интеграция фундаментальной науки и высшего лесотехнического образования по проблемам ускоренного воспроизводства, использования и модификации древесины». 13-16 июня 2000 г. Воронеж, 2000. Т.1. С. 254-257.

31. Seferbekov R.I.Gods and Demons of the Dagestanian peoples (A tentative typology and classification) (Боги и демоны народов Дагестана (вопросы типологии и классификации) // Иран и Кавказ: Труды Кавказского центра иранистики. Тегеран, 1999-2000. Т. 3-4. С. 133-134.

32. Сефербеков Р.И. К характеристике мифологического персонажа «домовой» у народов Дагестана // Наука и молодежь: Сборник статей молодых ученых и аспирантов по гуманитарным проблемам. Махачкала, 2000. Вып. 3. С. 233-238.

33. Сефербеков Р.И. Табасаранско-лезгинские мифологические параллели // Наука и молодежь: Сборник статей молодых ученых и аспирантов по гуманитарным проблемам. Махачкала, 2000. Вып. 3. С. 240-243.

34. Seferbekov R.I.On the demonology of the Tabasaranians: Typology and description // Iran and Caucasus: Research Papers from the Caucasian Centre for Iranian Studies, Yerevan. Tehran, 2001. Vol. V. Pp. 139-148 (Из демонологии табасаранцев) // Иран и Кавказ: Труды Кавказского центра иранистики. Тегеран, 2001. С. 139-148).

35. Сефербеков Р.И. Пантеон и пандемониум народов Дагестана (типологическая классификация) // Кавказский вестник (альманах). Тбилиси, 2000. №2. С. 122-125.

36. Сефербеков Р.И. Табасаранцы // Народы Дагестана / Отв. ред. С.А.Арутюнов, А.И.Османов, Г.А.Сергеева. М.: Наука, 2002. С. 434-444 (соавтор - Б.М.Алимова) (РГНФ проект № 01-01-16131 д).

37. Сефербеков Р.И. К характеристике некоторых мифологических персонажей аварцев-койсубулинцев // Государство и религия в Дагестане: Информационно-аналитический бюллетень Комитета Правительства РД по делам религий. Махачкала, 2002. № 3. С.63-69.

38. Сефербеков Р.И. Из этнографии табасаранцев //Возрождение: прошлое, настоящее и будущее народов Дагестана: Табасаранцы. Махачкала, 2002. № 8. С.39-43 (соавтор - Б.М.Алимова).

39. Сефербеков Р.И. Традиционные религиозные верования (доисламский период) // Возрождение: прошлое, настоящее и будущее народов Дагестана: Табасаранцы. Махачкала, 2002. № 8. С.61-65.

40. Сефербеков Р.И. Абу Муслим у мусульман Восточного Кавказа (к истории и этнографии культов святых) //Подвижники ислама: Культ святых и суфизм в Средней Азии и на Кавказе. М.: «Вост. лит.» РАН, 2003. С.154-214. (соавтор - В.О.Бобровников) (РГНФ проект № 02-0116110).

41. Сефербеков Р.И. О персонификации радуги у народов Дагестана //Народы Дагестана: Этнос и политика. Махачкала, 2003. № 6. С.35.

42. Сефербеков Р.И. О влиянии этногенетических процессов на формирование пантеона и пандемониума дагестанцев //Государство и религия в Дагестане: Информационно-аналитический бюллетень Комитета Правительства РД по делам религий, Махачкала, 2004. № 1. С.142-145.

43. Сефербеков Р.И. К характеристике некоторых мифологических персонажей даргинцев-мегебцев //Научное обозрение: Сборник статей ассоциации молодых ученых Дагестана. Махачкала, 2004. Вып.7. С. 119121 (соавтор - Р.Г.Чабталова).

44. Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи традиционных религиозных представлений азербайджанцев Табасарана // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2005. № 1. С. 95-104.

45. Сефербеков Р.И. О персонификации ветра у народов Дагестана // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2005. №3. С. 102-106.

46. Сефербеков Р.И. Языческие боги и демоны хунзахских аварцев // Народы Дагестана: этнос и политика. Махачкала, 2005. № 6. С.

49-52.

47. Сефербеков Р.И. Верховные боги (-громовержцы) народов Дагестана //Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2005. № 4. С. 66-92.

48. Сефербеков Р.И. Хозяева стихий: «Мать воды» у народов Дагестана // Вестник Института историк, археологии и этнографии. Махачкала, 2006. № 3. С. 86-103.

49. Сефербеков Р.И. Из демонологии табасаранцев (типологическая классификация и характеристика) // Дагестанский этнографический сборник, посвященный памяти С.Ш.Гаджиевой. Махачкала, 2006. Вып. 2. С. 132-139.

50. Сефербеков Р.И. Языческие боги и демоны аварцев-хунзахцев // Дикаревские чтения: Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Северного Кавказа за 2005 год: Материалы северокавказской научной конференции. Краснодар, 2006. Вып. 12. С. 310-314.

51. Сефербеков Р.И. Мифологические образы солнца и луны в верованиях народов Северного Кавказа // Новейшие археологические и этнографические исследования на Кавказе: Материалы международной научной конференции «Археология, этнография и фольклористика Кавказа». Махачкала, 2007. С. 351-353 (соавтор - Ш.И.Омаров).

52. Сефербеков Р.И. Мифологические образы солнца и луны в верованиях народов Дагестана // Лавровский сборник: Материалы среднеазиатско-кавказских исследований «Этнология, история, археология, культурология 2006-2007» / Отв. ред. Ю.Ю.Карпов, И.В.Стасевич. СПб., 2007. С. 162-164.

53. Сефербеков Р.И. Мифологические образы солнца и луны в верованиях народов Дагестана // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2007. № 4. С. 64-103.

54. Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи аварцев-койсубулинцев // Обозреватель - Observer. М., 2007. № 12. С. 111-115 (соавтор - М.Алиев).

55. Сефербеков Р.И. К характеристике некоторых мифологических персонажей южных табасаранцев // Дагестанский этнографический сборник, посвященный памяти А.Г.Булатовой / Отв. ред. С.АЛугуев. Махачкала, 2008. Вып. 3. С.123-124.

56. Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи традиционных религиозных представлений горских евреев Дагестана // Материалы 15 ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике. В 2-х ч. М: «Сэфер», 2008. 4.2. С. 305-311.

57. Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи традиционных верований ахвахцев // Вестник Института истории, археологии и

этнографии. Махачкала, 2008. № 4. С. 139-145.

58. Сефербеков Р.И. Мифологический образ «Матери ветров» в верованиях народов Северного Кавказа И Материалы международной научной конференции «Кавказ: Археология и этнология». Шамкир, 11-12 сентября 2008 г. Баку, 2009. С. 373-376 (соавтор - З.Б. Татиева).

Тезисы, резюме, краткое содержание докладов

59. Сефербеков Р.И. Отголоски культа железа у табасаранцев // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Института ИЯЛ в 1988-1989 гг. 24-25 апреля 1990 г. Махачкала, 1990. С.27-28.

60. Сефербеков Р.И. Обряды вызывания дождя и солнца у табасаранцев в XIX-XX вв. // Резюме докладов и выступлений Международной конференции «К новым подходам в отечественной этнологии». Грозный, 1992. С.42-43.

61. Сефербеков Р.И. Представления и обряды табасаранцев, связанные с природой // Тезисы докладов республиканской научной конференции молодых ученых Дагестана по проблемам гуманитарных наук (24-25 июня 1993 г.). Махачкала, 1993. С.54-55.

62. Сефербеков Р.И. Традиционный сельскохозяйственный календарь табасаранцев // Тезисы докладов республиканской научной конференции молодых ученых Дагестана по проблемам гуманитарных наук (24-25 июня 1993 г.). Махачкала, 1993. С.55-56.

63. Сефербеков Р.И. Рационализм в методах традиционной народной медицины табасаранцев // Тезисы докладов Международной конференции «Традиционная этническая культура и народные знания». 21-24 марта 1994 г. М„ 1994. С. 109-110.

64. Сефербеков Р.И. Традиционное и новое в похоронной обрядности табасаранцев // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Институтов ИАЭ и ЯЛИ в 1992-1993 гг. 31 мая - 1 июня 1994 г. Махачкала, 1994. С.30-31 (соавтор - М.О.Османов).

65. Сефербеков Р.И. Амулеты и талисманы табасаранцев // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Институтов ИАЭ и ЯЛИ в 1992-1993 гг. 31 мая - 1 июня 1994 г. Махачкала, 1994. С.31-32.

66. Сефербеков Р.И. Пантеон и пандемониум табасаранцев // Тезисы докладов региональной научной конференции молодых ученых, посвященной гуманитарным исследованиям. Махачкала, 1995. С.27-29.

67. Сефербеков Р.И. «Мечеть праздничной молитвы»: (К вопросу о синкретизме язычества и ислама у табасаранцев) // Новые исследования

дагестанских историков: Материалы научной конференции, посвященной итогам научно-исследовательской деятельности Института ИАЭ за 19901995 гг. Махачкала, 1996. С.24.

68. Сефербеков Р.И. Боги и демоны даргинцев-цудахарцев // Тезисы докладов общероссийской конференции «Нравы, традиции и обычаи народов Кавказа». 23-25 сентября 1997 г. Пятигорск, 1997. С.113-116.

69. Сефербеков Р.И. Номенклатура теонимов народов Дагестана // Тезисы докладов Девятого международного коллоквиума Европейского общества кавказоведов. 15-19 июня 1998 г. Махачкала, 1998. С.167-168.

70. Сефербеков Р.И. Охотничий язык и охотничьи обряды табасаранцев // Тезисы докладов II Международного Конгресса «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру». 15-20 сентября 1998 г. Пятигорск, 1998. Ч.Н. С.65-67.

71. Сефербеков Р.И. К характеристике некоторых мифологических персонажей табасаранцев // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения. 1996-1997 гг.: Краткое содержание докладов. СПб., 1998. С. 94-96.

72. Сефербеков Р.И. Памятники истории и культуры, связанные с пребыванием шейха Абумуслима в Табасаране // Материалы международной научно-теоретической конференции «Культурно-историческая общность народов Северного Кавказа и проблемы гуманизации межнациональных отношений на современном этапе» 28-31 октября 1997 г. в Черкесске-Архызе. Черкесск, 1999. С. 284-286.

73. Сефербеков Р.И. Пантеон богов народов Дагестана (типологическая классификация) // Тезисы докладов всероссийской конференции «История Северного Кавказа с древнейших времен по настоящее время» 30-31 мая 2000 г. Пятигорск, 2000. С. 219-221.

74. Сефербеков Р.И. К характеристике некоторых видов культовых сооружений Табасарана // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 1998-1999 гг.: Краткое содержание докладов. СПб., 2001. С. 154-155.

75. Сефербеков Р.И. Пантеон и пандемониум народов Дагестана: становление, развитие, распад // IV Конгресс этнографов и антропологов России. 20-23 сентября 2001 г. Нальчик. Тезисы докладов. М., 2001. С.278.

76. Сефербеков Р.И. Демоны народов Дагестана (типологическая классификация) // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 20002001 гг.: Краткое содержание докладов. СПб., 2002. С. 109-110 (соавтор -Ш.И.Омаров).

77. Сефербеков Р.И. Бранные выражения и формулы запугивания как источники по реконструкции мифологических персонажей народов Дагестана // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2000-2001 гг.: Краткое содержание докладов. СПб., 2002. С. 115-116.

78. Сефербеков Р.И. Боги и демоны аварцев-койсубулинцев //

Тезисы докладов региональной научно-практической конференции «Молодежь и наука Дагестана» 24-25 сентября 2002 г. Махачкала, 2002. С. 33-34.

79. Сефербеков Р.И. Проблемы типологической классификации мифологических персонажей народов Дагестана //Тезисы докладов научной сессии «Историческая наука Дагестана: сегодня и завтра». 8 апреля 2003г. Махачкала, 2003. С.62-63.

80. Сефербеков Р.И. К вопросу о локальных божествах и демонах сельской общины Дагестана //Тезисы докладов региональной научной конференции «Сельская община Дагестана и Северного Кавказа: управление и самоуправление, традиционный опыт и современность». 8 октября 2003 г. Махачкала, 2003. С.115.

81. Сефербеков Р.И. О роли этногенетических процессов в формировании пантеона и пандемониума дагестанцев //Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2002-2003 гг.: Тезисы докладов. СПб., 2003. С.77-78.

82. Сефербеков Р.И. К характеристике мифологического персонажа «домовой» у народов Дагестана // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2002-2003 гг.: Тезисы докладов. СПб., 2003. С.78-79.

83. Сефербеков Р.И. Параллели в теонимии у народов Кавказа как показатель их древних духовных связей //Тезисы докладов Международной научной конференции «Историко-культурные и экономические связи народов Кавказа: прошлое, настоящее, будущее». 7-8 октября 2004 г. Махачкала, 2004. С.69-70.

84. Сефербеков Р.И. К вопросу о критериях классификации мифологических персонажей народов Дагестана // Тезисы докладов VI Конгресса этнографов и антропологов России. Санкт-Петербург, 28 июня-2 июля 2005 г. СПб., 2005. С.207 (соавтор - Э.М. Махмудова).

85. Сефербеков Р.И. Представления о локусах обитания нечистой силы у народов Дагестана //Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2004-2005 гг.: Тезисы докладов. СПб., 2005. С. 85-86 (соавтор -Э.М. Махмудова).

86. Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи дагестанцев и вайнахов // Тезисы докладов научно-практической конференции «Исторические связи народов Дагестана и Чечни» 21 марта 2006 г. Махачкала, 2006. С. 19-21.

87. Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи пантеона и пандемониума аварцев // VII Конгресс этнографов и антропологов России: доклады и выступления. Саранск, 9-14 июля 2007 г. Саранск, 2007. С. 366 (соавтор - З.А.Алигаджиева).

88. Сефербеков Р.И. Тендерные роли мифологических персонажей народов Дагестана (генезис, эволюция, трансформации) // Тендерные

отношения в культуре народов Северного Кавказа: Материалы региональной научной конференции / Отв. ред. А.И.Османов. Махачкала, 29 февраля 2008 г. Махачкала, 2008. С. 125-127 (соавтор - М.О. Алиев).

89. Сефербеков Р.И. Труды И.Ш.Анисимова как источник по мифологии горских евреев // Тезисы докладов региональной научной конференции «История, историография и этнография горских евреев». Дербент, 29-30 марта 2009 г. Дербент, 2009. С. 70-72.

Формат 60x84 1/16. Гарнитура Тайме. Бумага офсетная. Тир. 100 экз. Размножено ИП «Султанбегова Х.С.» Махачкала, ул. М.Гаджиева, 34.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Сефербеков, Руслан Ибрагимович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ТИПОЛОГИЯ МИФОЛОГИЧЕСКИХ ПЕРСОНАЖЕЙ.

ГЛАВА 2. ПЕРСОНИФИЦИРУЕМЫЕ НЕБЕСНЫЕ СВЕТИЛА,

АТМОСФЕРНЫЕ ЯВЛЕНИЯ И СТИХИИ.

§ 1. Персонификация солнца и луны.

§ 2. Персонификация радуги.

§ 3. Персонификация ветра.

§ 4. Персонификация воды.

ГЛАВА 3. ВЕРХОВНЫЕ БОГИ (-ГРОМОВЕРЖЦЫ).

ГЛАВА 4. РЯЖЕНЫЕ И КУКЛЫ В ПРАЗДНИКАХ И ОБРЯДАХ.

§ 1. Ряженые в праздниках и обрядах.

§ 2. Ряженые и куклы в обрядах вызывания дождя и солнца.

§ 3. Фигурные обрядовые хлеба.

Введение диссертации2009 год, автореферат по истории, Сефербеков, Руслан Ибрагимович

Предлагаемая работа посвящена описанию и характеристике мифологических персонажей, входивших в языческий пантеон божеств народов Дагестана. Как и изучение древних культов, обрядов и верований (аграрные культы, культы огня, воды, дерева, камня, предков, промысловый культ, зоолатрия, обряды вызывания дождя и солнца, обряды, связанные с рождением, браком и смертью человека и др.), исследование этого аспекта традиционных религиозных представлений дагестанцев имеет большое научное значение. Традиционные религиозные представления у каждого народа имеют свою специфику в силу индивидуальности и неповторимости его исторических судеб. И в этом отношении дагестанцы не являются исключением. Языческие верования дагестанцев господствовали довольно значительный период времени, предшествовавший распространению христианства и ислама. Но и после принятия монотеистических религий прежние религиозные формы проявляли известную устойчивость и продолжали сохраняться в виде пережитков в культуре и быту. Этот феномен можно объяснить тем, что ко времени принятия монотеистических религий у народов Дагестана сложились довольно развитые формы религиозного и общественного сознания, которые проявлялись, например, в наскальной живописи, архитектуре, декоративно-прикладном искусстве, фольклоре, обрядовой культуре, разработанности норм обычного права, этикета и т.д. Немалую роль в консервации языческих верований сыграл патриархально-родовой уклад дагестанцев, особенности психологии и менталитета. К тому же на первом этапе распространения ислама в Дагестане (середина VII - X в.) он, вероятно, был дагестанцами воспринят поверхностно. В дальнейшем языческие верования приспособились к идеологии и культуре ислама, органически вплелись в него, образовав так называемый «традиционный», «бытовой» или «народный ислам». Следует отметить, что практически все дошедшие до нашего времени календарные, аграрные, общественно-бытовые (исключая праздники Ураза-байрам и Курбан-байрам) и семейно-бытовые (исключая похоронный обряд, где мусульманские религиозные каноны доминируют, а также оформление брака и развод по шариату) праздники, обряды и обычаи, включая этикетные нормы и обычное право (адат), уходят своими корнями в период господства язычества в Дагестане. Изучение реликтов ранних форм религии и так называемого «традиционного» или «народного ислама», в котором причудливо переплелись в одну синкретическую религию остатки домо-нотеистических верований и мусульманские религиозные установления в этой связи представляется актуальным в плане воссоздания более полной картины духовной культуры дагестанцев. Это и тем более актуально в последние десятилетия, в условиях построения нового демократического и правового российского государства и в связи с ростом национального самосознания, когда наблюдается повышение интереса к генезису и этнической истории народа, его историческому прошлому и настоящему, особенностям культуры и быта. Необходимость всестороннего изучения в наши дни традиционной духовной культуры этносов с учетом экологических, культурно-традиционных и этнокультурных факторов диктуется и объективными процессами: вымыванием, забвением отдельных элементов быта и духовной культуры под натиском процессов урбанизации, стандартизации и глобализации. Большую опасность в этом плане представляет и переживаемый человечеством глобальный экономический кризис, сопровождающийся девальвацией и подменой духовных ценностей материальными. В этой обстановке перспективным является российский антикризисный план выхода из кризисной ситуации, в числе мер которого предполагается консолидация усилий мирового сообщества на социальную переориентацию национальных экономик и включение потенциала объединительных идей духовного возрождения народов России на основе традиционных религий. Исследование традиционных религиозных верований, отражающих специфику духовной культуры дагестанских этносов, в этой связи представляется актуальным и целесообразным, вытекающим из необходимости изучения закономерностей развития предшествовавших культурных форм в сравнении и во взаимосвязи с политическим и социально-экономическим состоянием современного общества. Все это в совокупности свидетельствует об актуальности темы диссертации, значительно возросшем интересе народов Дагестана к собственной истории и предшествовавшим религиозным формам.

Актуальность изучения традиционных религиозных форм, являющихся неотъемлемой частью богатой духовной культуры народов Дагестана, диктуется и в связи с развернувшейся в последние десятилетия борьбой с религиозными экстремистами, ратующими за возрождение так называемого «чистого ислама», резко отрицательно относящихся к практике «бытового», «традиционного» или «народного ислама».

Исследование древних верований дагестанцев невозможно без привлечения аналогичного материала по другим этносам и, прежде всего, Северного Кавказа, что позволит сделать целый ряд выводов, касающихся общности их этногенеза, этнической истории, складывания производящего хозяйства, мифотворчества, взаимодействия и взаимовлияния культур.

Предметом исследования являются, зародившиеся в эпоху первобытного общества с его культом природы во главе с Великой Богиней-матерью, мифологические персонажи, олицетворявшие небесные светила, атмосферные явления и природные стихии, а также божества, связанные с покровительством хозяйственной и иной деятельности человека и впоследствии, в период становления и развития раннеклассового общества, вошедшие в пантеон богов во главе с Богом-отцом.

Целью диссертационного исследования является выявление, описание, характеристика и анализ типологически классифицированных мифологических персонажей, входивших в языческий пантеон народов Дагестана. Реализация поставленной цели предполагает решение ряда задач. Основными задачами диссертации являются следующие:

- установить базовые основания, могущие служить критериями для классификации мифологических персонажей;

- на основе определения критериев классификации установить иерархию божеств в пантеоне;

- дать характеристику и описание языческих божеств пантеона с указанием теонима, ипостасей, локуса, функций и предикатов, атрибутов;

- выявить генезис и эволюцию мифологических образов, начиная от времени их возникновения в эпоху первобытного общества с его культом природы во главе с Богиней-матерью до периода разложения первобытнообщинного строя и формирования раннеклассового общества с его пантеоном божеств и доминированием Бога-отг{а\

- провести параллели и сравнительно-сопоставительный анализ мифологических персонажей народов Дагестана с аналогичными персонажами пантеонов народов Кавказа (в первую очередь - нахские и абхазо-адыгские народы), славян и других народов мира;

- выявить мифологический пласт, относящийся ко времени формирования, функционирования и распада прасеверокавказской, прадагестано-нахской, прааваро-андо-дидойской, прадаргинской, пралакской и пралезгин-ской этнических и языковых общностей;

- определить мифологические взаимовлияния и взаимодействия, связанные с теми или иными персонажами пантеона;

- выявить обусловленность мифологии экологией, хозяйственно-культурым укладом, общественным строем, особенностями психологии и менталитета;

- проанализировать процесс смены в мифологических системах женских ролей на мужские, как отражение протекавших в обществе социокультурных изменений;

- выявить зависимость смены тендерных ролей в мифологических системах от структуры общества и от общественных отношений, господствовавших в нем.

Основой работы послужил полевой этнографический материал, собранный автором в 1997-2009 гг. методами индивидуального и группового интервьюирования респондентов разного пола, возраста и профессий. Всего опрошено 249 человек. Полевые исследования проводились у лезгин нынешних Ахтынского и Докузпаринского районов Республики Дагестан, табасаранцев Хивского и Табасаранского районов, дагестанских азербайджанцев Табасаранского района, даргинцев-цудахарцев Левашинского района, даргинцев-мегебцев Гунибского района, аварцев-андалальцев Гунибского района, авар-цев-гидатлинцев Шамильского района, аварцев-койсубулинцев Унцукульско-го района, аварцев-хунзахцев Хунзахского района, аварцев-ахвахцев и авар-цев-каратинцев Ахвахского района. В процессе работы над диссертацией автором были использованы и другие источники — материалы Рукописного фонда Института ИАЭ ДНЦ РАН, литературные источники, данные исторической науки, археологии и фольклора, что дало возможность реализовать поставленные цель и задачи в их максимальной полноте.

Методологической основой диссертации являются принципы научного историзма и объективизма, предполагающие изучение любого явления в его исторической перспективе, рассмотрение его в единстве прошлого, настоящего и будущего. Кроме того, в работе использованы принцип исторического детерминизма, принцип хронологической последовательности описываемых феноменов, принцип взаимосвязи явлений материальной и духовной культуры с особенностями форм хозяйственных занятий и экономики в целом, метод исторической ретроспекции, метод междисциплинарного исследования, метод типологизации, метод изучения явлений на основе тождества и различия, сравнительный текстологический анализ, сравнительная историко-культурная реконструкция, метод выявления базовой мифологической тематики.

Методологической и теоретической базой при написании диссертации послужили труды отечественных этнологов, археологов и фольклористов, внесших заметный вклад в изучение домонотеистических религиозных верований народов Дагестана и Северного Кавказа - Б.К. Дапгат, Г.Ф. Чурсина, Е.М. Шиллинга, Л.А. Чибирова, Р.Х. Керейтова, С.Ш. Гаджиевой, М.Г. Гад-жиева, М.А. Агларова, А.Г. Булатовой, А.О. Булатова, Г.А. Гаджиева, С.А. Лу-гуева, М.Р. Халидовой, Х.М. Халилова и др. Привлечены и труды видных специалистов в области истории религии, в частности, Д.Д. Фрэзера, Э.Б. Тайло-ра, С.А. Токарева, Б.А. Рыбакова, Е.М. Мелетинского, В.В. Иванова, В.Н. Топорова и др.

Специальных работ, посвященных исследованию пантеона языческих богов народов Дагестана, реконструкции на основе определенных критериев (базовых оснований) входивших в него божеств, ни в дореволюционной, ни в советской, ни в постсоветской этнографической науке не имеется. В работах, главным образом, этнографов и фольклористов были описаны отдельные божества отдельных этносов, без классификации и приведения их в какую-либо систему. Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в дагестанской этнографии комплексно и системно исследованы приведенные в иерархическую структуру персонифицированные небесные светила, атмосферные явления и стихии (солнце и луна, радуга, ветер, вода), верховные боги (громовержцы), а также божества, олицетворяемые в образах ряженых и кукол. Проведены широкие параллели и аналогии с теонимическим материалом других народов Кавказа, славян и мира с выявлением общего и особенного.

Изучение мифологии, обычаев, обрядов, праздников, некоторых жанров фольклора, определенной лексики и фразеологии, наскальной живописи, данных археологических раскопок, сюжетов и орнамента изобразительного искусства привело автора к выводу, что, как и у других народов Кавказа, славян и мира, у народов Дагестана вплоть до принятия монотеистических религий существовал пантеон языческих богов, сложившийся из мифологических персонажей времен культа природы и божеств периода разложения первобытного общества и формирования раннеклассового общества.

Касаясь состояния изученности проблемы, следует указать авторов, занимавшихся изучением домонотеистических верований народов Дагестана в дореволюционное время, в советский период и в наши дни. Наиболее раннее упоминание о языческих божествах народов Кавказа встречается в 70-х гг. XVIII в. в труде И.А.Гильденштедта1. Ценность этого вполне достоверного источника состоит в том, что им зафиксированы теонимы (например, у даргин-цев-акушинцев), реконструировать которые на основании имеющихся на сегодняшний день материалов не представляется возможным.

Много сведений по теме исследования имеется в дореволюционной литературе и периодической печати того времени. Среди них — Сборник сведений о кавказских горцах (ССКГ), Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОМПК)2 и др.

В дореволюционное и советское время описанием домонотеистических верований и обрядов у народов Дагестана и Кавказа занимался Г.Ф. Чурсин. Его многочисленные труды3 ценны и как источник по изучению реликтов древних верований и обрядов, в них также содержится сравнительно-сопоставительный материал по народам Кавказа. В 1940-х гг. по результатам этнографических экспедиций в районы расселения народностей андо-цезской

1 См.: Гипъдениипедт И.А. Путешествие по Кавказу в 1770-1773 гг. / Ред. Ю.Ю. Карпов, СПб.: «Петербургское Востоковедение», 2002. С.335- 350.

2 См.: Каранашов О. (и Барсов А.). Аул Чох // СМОМПК. 1884. Вып. 4. С. 1-24; Ма-медов А. Алпаб (лезгинское поверье) // СМОМПК. 1892. Вып.13. С.145-146; Егоров Н.М. Особые пироги и хлебы // СМОМПК. Тифлис, 1909. Вып.40. Отд.И. С. 1-8\Дирр A.M. Божества охоты и охотничий язык у кавказцев // СМОМПК. Тифлис, 1915. Вып. 44. Отд. IV. С. 1-16.

3 См.: Чурсин Г.Ф. Очерки по этнологии Кавказа. Тифлис, 1913; Он же. Праздник «выхода плуга» у горских народов Дагестана // Известия Кавказского историко-археологического института. Тифлис, 1927. Т.5. С.43-60; Он же. Культ железа у кавказских народов // Известия Кавказского историко-археологического института. Тифлис, 1927. Т.б. С.67-106; Он же. Амулеты и талисманы Кавказских народов // СМОМПК. Махачкала, 1929. Вып.4б. С. 197-240; Он же. Фигурные обрядовые печенья у кавказских народов // Бюллетень Кавказского историко-археологического института в Тифлисе. JL, 1930. № 6; Он же. Магия в борьбе с засухой у кавказских народов // Бюллетень Кавказского историко-археологического института. Тифлис, 1930. № 6; Он же. Материалы по этнографии Абхазии. Сухуми, 1956; Он же. Авары: Этнографический очерк. 1928 г. / Науч. ред. Р.И. Сефербеков. Махачкала, 1995. группы, лакцев, арчинцев, рутульцев, цахуров, агулов, табасаранцев, даргинцев, кубачинцев и кайтагцев Л.Б. Панек и Е.М. Шиллингом были написаны краткие историко-этнографические очерки1, где имеются сведения и по религиозным верованиям. л

Очень важной и ценной для нас является статья З.А. Никольской , которая помимо описания традиционных религиозных представлений и обрядов аварцев, впервые указывает на синкретический характер их древних верований. Большой интерес в плане изучения олицетворявших божества погоды ряженых в обрядах вызывания дождя и солнца у народов Южного Дагестана представляет статья А.Г. Трофимовой3.

В 70-90-е гг. XX в. исследованием домонотеистических верований у народов Дагестана занимался Г.А. Гаджиев. Плодами его деятельности стали монографии, многочисленные статьи, тезисы докладов и рукописные материалы4. Особого внимания заслуживает его фундаментальное научное исследование по доисламским верованиям и обрядам дагестанцев5, в котором имеются и материалы по божествам и демонам.

Большой вклад в исследование духовной культуры дагестанцев, и в частности их языческих религиозных верований, внесли известные дагестанские

1 См.: Панек Л.Б., Шиллинг Е.М. Сборник очерков по этнографии Дагестана / Науч. ред. Р.И. Сефербеков. Махачкала, 1996.

2 См.: Никольская З.А. Религиозные представления и земледельческие обряды аварцев (К вопросу о синкретизме религиозных верований аварцев) // Вопросы истории религии и атеизма. М., 1959. Вып.7.

См.: Трофимова А.Г. Из истории религиозных обрядов вызывания дождя и солнца у народов Южного Дагестана // Азербайджанский этнографический сборник. Баку, 1965. Вып.2.

4 См.: Гаджиев Г.А. Доисламские верования и обряды лезгин (по материалам Самур-ской долины): Дис. канд. ист. наук. Махачкала, 1977 // РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.565; Он же. Религиозные верования и обряды народов Дагестана. 1977-1985 гг. // РФ ИИАЭ. Ф.5 Оп.1. Д. 104, 176, 185, 201, 293, 294, 313, 327; Он же. Доисламские религиозные верования у народов Нагорного Дагестана в XIX - начале XX в. (аварцы). 1982 г. // РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.525; Он же. Мифические персонажи и их названия у лезгин // Отраслевая лексика дагестанских языков. Махачкала, 1984. С.82-93; Он же. Магия в свадебной обрядности народов Нагорного Дагестана // Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана в XIX — нач. XX в. Махачкала, 1986. С.96-111; Он же. Домонотеистические верования и обряды народов Дагестана: рудименты язычества в традиционной духовной культуре дагестанцев. 1991 г. // РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.726; Он же. Духовная культура народов Южного Дагестана (XVIII - нач. XX в.). 1992-1995 гг. // РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.751, 773; Он же. Верования и обряды: доисламский период. Махачкала, 1993.

5 См.: Гаджиев Г.А. Доисламские верования и обряды народов Нагорного Дагестана. М.: Наука, 1991.

1 2 3 этнографы и фольклористы — М.А. Агларов , А.Г. Булатова , А.О. Булатов , М.Р. Халидова4, Х.М. Халилов5 и др.

Особого внимания заслуживают защищенные в 2008 г. кандидатские диссертации З.А. Алигаджиевой и Ш.И. Омарова, посвященные соответственно пережиткам домонотеистических верований у аварцев-андалальцев6 и тради

•т ционной бытовой культуре даргинцев-цудахарцев , и в которых имеются разделы о пантеоне и демонологии.

Многие интересующие нас сведения по реликтам ранних форм религий и мифологическим персонажам содержатся в разделах «Религиозные верования» историко-этнографических'исследований по отдельным народам Дагестана8.

1 См.: Агларов М.А. Языческое святилище на вершине горы Бахарган (К изучению общинных и региональных культов в Дагестане) // Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984; Он же. Из верований народов Западного Дагестана (божество Ц1об) // Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988; Он же. Андийцы: Исто-рико-этнографическое исследование. Махачкала, 2002.

2 См.: Булатова А.Г. Традиционные праздники и обряды народов Горного Дагестана в XIX - начале XX в. Л.: Наука, 1988; Она же. Сельскохозяйственный календарь и календарные обычаи и обряды народов Дагестана. СПб.: Петербургское Востоковедение, 1999.

3 См.: Булатов А.О. Пережитки домонотеистических верований народов Дагестана в

XIX - начале XX в. Махачкала, 1990; Он же. Формы шаманско-магической практики у народов Дагестана в конце Х1Х-ХХ в. Пущино, 2004.

4 См.: Халидова М.Р. Мифологический и исторический эпос народов Дагестана. Махачкала, 1992; Она же. Устное, народное творчество аварцев / Под ред. Л Л Гамзатова. Махачкала, 2004.

5 См.: Халилов Х.М. Устное народное творчество лакцев / Под ред. Г.Г. Гамзатова. Махачкала, 2004.

6 См.: Алигаджиева З.А. Пережитки домонотеистических верований и обрядов у аварцев-андалальцев в XIX — начале XX в.: Дис. канд. ист. наук. Махачкала, 2008.

7 См.: Омаров Ш.И. Быт и духовная культура даргинцев-цудахарцев в XIX - начале

XX в.: Дис. канд. ист. наук. Махачкала, 2008.

8 См.: Алимова Б.М. Табасаранцы ХГХ-нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1992; Она же. Кайтаги. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1998; Алимова Б.М., Магомедов Д.М. Ботлихцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1993; Лугуев С.А., Магомедов Д.М. Бежтинцы. XIX — начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1994; Мусаева М.К. Хваршины. XIX — начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1995; Алимова Б.М., Лугуев С.А. Годоберинцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1997; Лугуев С.А., Магомедов Д.М. Дидойцы (цезы). XIX — начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2000; Ризаханова М.Ш. Гунзибцы. XIX — начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2001; Она же. Дагестанские русские. XIX — начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2001; Она же. Лезгины. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2005; Она же. Гинухцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2006; Курбанов М.Ю. Сюргинцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое иссле

В качестве теоретической и методологической базы и как сравнительный материал по интересующей нас проблеме использованы труды отечественных1 и зарубежных этнографов и кавказоведов , а также тематические сборники статей4 и энциклопедии5. Определенная информация по традиционным религиозным верованиям и мифологическим персонажам народов Дагестана содержится в статьях, изданных в последние десятилетия в периодических издал 7 ниях и сборниках статей . Большой сравнительный этнографический материдование. Махачкала, 2006; Лугуев С.А. Ахвахцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2008; Он же. Балхарцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2008 и др.

1 См.: Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии. JL, 1936; Токарев С.А. Религиозные верования восточнославянских народов ХГХ - нач. XX в. M.: JL, 1957; Он же. Религия в истории народов мира. 4-е изд., испр. и доп. М., 1986; Пропп В.Я. Русские аграрные праздники (Опыт историко-этнографического исследования). JL, 1963; Ани-сгшов А.Ф. Этапы развития первобытной религии. M.: JL, 1967; Снесарев Г.П. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма. М., 1969; Соколова З.П. Культ животных в религиях. М., 1972; Померанцева Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М., 1975; Белецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М., 1978; Афанасьев А.Н. Древо жизни: Избранные статьи. М., 1983; Он же. Живая вода и вещее слово. М., 1988; Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. М., 1987; Максимов C.B. Нечистая, неведомая и крестная сила. М., 1996; Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. / Пер. с нем. К Д. Цнвнной. М., 1997; Капица Ф.С. Славянские традиционные верования, праздники и ритуалы: Справочник. 3-е изд. М., 2001; Киреевский И.Р. Мифы древних славян: Боги, духи, растения, животные. Харьков, 2006 и др.

2 См.: Фрэзер ДД. Золотая ветвь: : Исследование магии и религии / Пер. с англ. М., 1980; Купер Дж. Энциклопедия символов. М., 1995; Ташор Э.Б. Первобытная культура / Пер. с англ. ДА. Коропчевского. Предисл. и прим. А.И.Першнца. М., 1989.

3 См.: Ахркев Ч. Ингуши (их предания, верования и поверья) // ССКГ. Тифлис, 1875. Вып.8; Чибнров Л.А. Народный земледельческий календарь осетин. Цхинвали, 1976; Он же. Традиционная духовная культура осетин / Под ред. Ю.Ю.Карпова. М., 2008; Харатян З.В. Традиционные демонологические представления армян (по материалам семейного быта XIX - начала XX в.) // СЭ. 1980. № 2; Керейтов Р.Х. Мифологические персонажи традиционных верований ногайцев // Там же; Мужухоев М.Б. Из истории язычества вай-нахов (пантеон божеств в позднем средневековье) // СЭ. 1985. № 2; Зухба С.Л. Типология абхазской несказочной прозы. Майкоп, 1995; Дапгат Б.К. Первобытная религия чеченцев и ингушей. М., 2004 и др.

4 См.: Религиозные верования народов СССР. В 2-х т. M.: JI., 1931. Т.2; Религия и мифология народов Восточной и Южной Азии. М., 1970; Домусульманские верования и обряды в Средней Азии. М., 1975; Мифологии древнего мира / Пер. с англ., предисл. И.М. Дьяконова. М., 1977; Мифы, культы, обряды народов зарубежной Азии. М., 1986 и др.

5 См.: Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. / Отв.ред. С.А. Токарев. 2-е изд. М.: Российская энциклопедия, 1994; Мифология: Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. Е.М. Мелетннскгш. 4-е изд. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998.

6 См.: УЗ ИИЯЛ, ВИД, СЭ, ЭО, ДЭС, Лавровский сборник, Вестник Дагестанского научного центра, Вестник Института истории, археологии и этнографии и др.

7 См.: Древности Дагестана. Махачкала, 1971; Семейный быт народов Дагестана в XIX - XX вв. Махачкала, 1980; Быт сельского населения Дагестана (XIX - нач. XX в.). Махачкала, 1981; Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984; Брак и свадебные ал по традиционным религиозным верованиям народов Кавказа и России содержится в материалах международных научных конференций «Археология, этнология, фольклористика Кавказа»1 и Конгрессов этнографов и антропологов России.

Таким образом, как это видно из представленного материала, нашими предшественниками проделана большая работа по изучению отдельных аспектов традиционных религиозных верований народов Дагестана и Северного Кавказа. Однако ни в одном исследовании пантеон языческих божеств дагестанцев не стал предметом специального и комплексного изучения. Оно предпринимается нами впервые. Дальнейшее изучение мифологических персонажей пантеона языческих божеств и демонологии народов Дагестана перспективно в плане воссоздания более полной картины ранних форм религии и духовной культуры дагестанцев и северокавказцев. обычаи у народов Дагестана в XIX - нач. XX в. Махачкала, 1986; Обряды и культы древнего и средневекового населения Дагестана. Махачкала, 1986; Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988; Магическая поэзия народов Дагестана. Махачкала; 1989; Традиционный фольклор народов Дагестана. М., 1991; Новые исследования дагестанских историков. Махачкала, 1996 и др.

1 См.: Международная научная конференция «Археология и этнология Кавказа»: Сборник кратких докладов. Тбилиси, 2002; Международная научная конференция «Археология, этнология, фольклористика Кавказа»: Сборник кратких содержаний докладов. Батуми, 7-8 сентября 2006 г. Тбилиси, 2007; Материалы международной научной конференции «Новейшие археологические и этнографические исследования на Кавказе». Махачкала, 1-5 октября 2007 г. Махачкала, 2007; Материалы международной научной конференции «Кавказ: Археология и этнология». Шамкир, 11-12 сентября 2008 г. Баку, 2009; Материалы международной научной конференции «Археология, этнология, фольклористика Кавказа». Тбилиси, 24-28 июня 2009 г. Тбилиси, 2009.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Пантеон языческих божеств народов Дагестана"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ представленного в диссертации материала позволяет нам сделать ряд выводов и обобщений.

Базовыми основаниями для типологической классификации мифологических персонажей народов Дагестана являются следующие параметры и критерии:

1. Пространственно-временные параметры, исходя из трехчленной структуры космоса по вертикали (верхний мир - небо, где обитают боги, средний мир — земля, где обитают люди, нижний мир — преисподняя, где обитают демоны).

К пространственным характеристикам, выраженным в бинарной, оппозиции близко — далеко, можно отнести локусность (каждому пространству соответствует определенный хозяин) и классификацию мифологических персонасжей по! степени близости к человеку, т.е. населяющие освоенное человеком пространство (жилой, дом и его двор, село и его окрестности) и-неосвоенное или даже враждебное (за селом, за рекой, в лесу, в горах, на» кладбище и т.д.) пространство.

К временным параметрам относится^ степень (хронологическая)-архаичности мифологических персонажей, связанная* с естественно-историческим переходом человечества от первобытности к цивилизации, к классовому обществу. В связи с этим следует различать культ природы первобытного общества и политеизм раннеклассового общества.

2. Иерархический критерий, в большей степени относящийся-к богам, так как «уже с низших ступеней цивилизации начинают зарождаться основы некоторой иерархии божеств». Иерархия является?основой для создания пантеона и пандемониума. В этой связи следует отметить, что пантеон божеств народов Дагестана не получил своей четко оформленной структуры с властью верховного божества над другими богами. Это можно объяснить значительным этнополитическим многообразием региона, начиная с начала I тыс. н.э. К тому же процесс формирования четко стратифицированного пантеона был нарушен распространением ислама.

3. Критерий по этно-территориальной масштабности влияния избранных богов и демонов. Исходя из него, можно различать богов и демонов общих для: 1) всех северокавказцев; 2) дагестанцев и вайнахов; 3) отдельных дагестанских этносов и вайнахов; 4) союзов сельских обществ; 5) отдельных (групп) селений.

4. Критерий по тендерному признаку: мужской — женский, хотя встречаются и андрогинные персонажи.

5. Критерий по этическим категориям, исходя из оппозиции добро — зло, хотя встречаются нейтральные (не добрые и не злые) мифологические персонажи или сочетающие в себе добродетельность и злокозненность, т.е. амбивалентные.

Исходя из этой классификации, структурная-соподчиненность входивших в языческий пантеон богов народов Дагестана предстает в следующем виде: 1) персонифицируемые небо, небесные светила, атмосферные явления и стихии; 2) боги-патроны диких животных и охоты; 3) аграрные боги и духи растительности; 4) патроны ремесел; 5) верховные боги (-громовержцы).

Наиболее древними богами дагестанцев и северокавказцев, как и у многих народов^ мира, были олицетворяемые небесные светила — солнце и луна, которые персонифицировались в антропоморфном облике по признакам пола, степени родства и свойства.

Связанные в том числе и с близнечным культом, инцестуальные сюжеты о потенциальных брачных отношениях сестры-солнца и брата-луны (с инверсией пола) в мифологических представлениях народов Дагестана имели аналогии и параллели с подобными* мотивами у других народов мира.

В* религиозных представлениях дагестанцев, родственных им-вайнахов, а также осетин, восточных славян и др. существовала вера в «ночное светило», освещающее в потустороннем мире мертвых.

Целый ряд этиологических мифов, легенд, преданий и сказок у народов Дагестана и Северного Кавказа посвящен объяснению происхождения пятен на лике луны и причинам, почему солнце светит ярко, а луна тускло. Анализируя эти многочисленные фольклорные данные, следует отметить их однотипность, повторяющийся в большинстве случаев незамысловатый сюжет. В основе большинства мифов лежит конфликтная ситуация, возникающая из-за спора между солнцем и луной о том, кто из них красивее и кому когда светить — днем или ночью.

Обращают на себя внимание и явные антропоморфизм и антропопатизм солнца и луны: в фольклоре они представлены в человеческом облике, наделены чертами характера людей, заняты трудовой деятельностью.

Затмения светил породили этиологические мифы, объясняющие это астрономическое явление злокозненными действиями демонических сил, а также иррациональные приемы и методы, направленные на то, чтобы «освободить» солнце и луну из плена. Анализируя данные этих мифов, можно отметить определенное сходство мифологических персонажей; сюжетов, функций.у дагестанцев и северокавказских этносов.

Исследование данных этнографии, фольклора; языкознания; семиотики убедительно доказывает существование в прошлом у народов Дагестана и Северного Кавказа развитого культа солнца и луны, приведшего к их обожествлению и персонификации в антропоморфном облике.

Среди персонифицируемых атмосферных явлений видное место в космогонических представлениях народов Дагестана занимала радуга, которая, олицетворялась в различных ипостасях: 1) в антропоморфном облике (женском или мужском); 2) как атрибут (оружие) верховного Бога пантеона; 3) как образ связи разных точек сакрального пространства. С радугой, у народов Дагестана были связаны многочисленные метеорологические и аграрные приметы и верования. Анализ ряда представлений, связанных с прохождением под радугой позволил сделать вывод, что она рассматривалась (наряду с порогом, мостом, рекой, зеркалом и т.д.) и как граница между мирами: этот мир - тот мир (зарадужье). Негативное отношение к радуге у гинухцев, хунзахцев, буркун-даргинцев и лезгин, вероятно, связано именно с ее пограничностью (этот мир - потусторонний мир).

Определенное место в мифологических представлениях народов Горного Дагестана (аварцы, даргинцы, лакцы) и некоторых тюркоязычных народов равнинного Дагестана (ногайцы) занимал образ персонифицированного ветра, который они олицетворяли в основном в образе «Матери ветров». Персонификация одной из стихийных сил природы — ветра в зооморфной и антропоморфной ипостасях, на наш взгляд,, сложилась у народов Дагестана в глубокой древности,~в эпоху первобытного общества с его культом природы. Мифологические сюжеты, лексика и фразеология, тексты, обрядовых песен, детские обряды (редукция? былых взрослых обрядов) донесли до нас. в некоторых случаях имена (Ингуле, Алтымаз и т.д.) «Матери ветров» у отдельных дагестанских народов. На наш взгляд, «Мать ветров» является одной из ипостасей ^Ве-ликой Богини-матери — сложного амбивалентного> образа. «Мать ветров» представляет не созидательный, а разрушительный, аспект ее образа, ибо ветер связан с хаосом, а в противопоставлении космоса' и хаоса (культурного и дикого, доброго и злого, позитивного и негативного) «первый член указанных противопоставлений почти повсеместно перекодируется как «мужское начало», а второй — как «женское начало». С распадом первобытного общества и зарождением; раннеклассовых отношений образ «Матери ветров» трансформируется в мужской, а чаще всего - демонологический персонаж.

Заметное место среди мифологических персонажей; связанных с водной стихией, у народов Дагестана занимала «Мать воды». Среди народов Дагестана «Мать воды» представлена в мифологических системах аварцев, отдельных этнических групп даргинцев, лакцев,, тюркских народов, горских евреев и дагестанских, русских. У других дагестанских народов, видимо,. под влиянием ислама этот персонаж, насколько нам известно, отсутствует или представлен в исламизированном виде. Связанные; с водной стихией мифологические персонажи народов Дагестана представлены в аморфной, зооморфной или с отдельными зооморфными чертами) и антропоморфной (подавляющее большинство персонажей) ипостасях. Большая часть последних выступала в женском (девушки, женщины) облике и меньшая — в мужском. Некоторые из представленных персонажей имеют божественную природу, большинство же демоническую характеристику и сближаются с персонажами низшей мифологии. Демонизм выражался в основном в злокозненных по отношению к человеку действиях. Двойственность большинства мифологических образов, их функций и характеристик (божественное-демоническое, женское-мужское, бесплодие-плодородие, рождение-смерть) с явным преобладанием негативного, кроется, на наш взгляд, в самой двоякости функций и аспектов мифологемы воды, а также в позднейшей переоценке роли (в основном женских) божеств с приданием им негативных демонических характеристик. Несмотря на морфологическое многообразие мифологических персонажей водной стихии, подавляющее большинство из них являлись женскими. Все они, на наш взгляд, являются ипостасями и восходят к одному архаичному и амбивалентному образу - Богини-матери, основная функция которой - созидательная (аспекты: участвует в творении мира и в создании населяющих вселенную существ; покровительствует плодородию почвы, скота, людей, сексуальной активности и т.д.). Амбивалентность ее функций вызвана двойственностью архаических воззрений на природу, которая представлялась одновременно и частью устроенного богами космоса, и хаосом, окружающим упорядоченную и сакрализованную общину, созидательница которого Богиня-мать тем самым и дружественна, и враждебна социальному (культурному, космическому) началу.

Анализ восходящих к архаичному образу Богини-матери ипостасей, характеристик, функций, предикатов и атрибутики мифологического персонажа «Мать воды» у дагестанских, нахских и абхазо-адыгских народов дает возможность сделать вывод, что в прошлом, вероятно, это божество, ведавшее водной стихией, имело более широкий круг полномочий - покровительство семье, браку, деторождению, первичной адопции невестки в новом социуме и др. Как женское божество оно, возможно, покровительствовало женщине вообще.

С разложением первобытного общества с его культом природы, и переходом «от варварства к цивилизации» у народов Дагестана на рубеже I тыс. до н.э. -1 тыс н.э. начал складываться пантеон и пандемониум. Согласно законам иерархии, в любом пантеоне, который отражает существующие в обществе социальные отношения, имеется верховный бог (бог неба, бог солнца), часто с функциями громовержца, которому подчиняются все остальные боги. Если у других народов (нахские, абхазо-адыгские и тюркские народы, осетины, славяне и т.д.) это верховенство одного божества над всеми другими божествами, играющими по отношению к нему подчиненную роль, четко устанавливается, этого нельзя- сказать о верховных божествах народов Дагестана. Они реконструируются гипотетически по ряду прямых (например, по отождествлению с Аллах ом) и косвенных (атрибутика, ипостаси) признаков. Скудость и. фрагментарность дошедшей до нас информации вполне объяснима: победивший ислам не мог мириться с наличием любых других божеств помимо Аллах а.

Анализ теонимики народов Дагестана, функциональной нагрузки представленных божеств приводит к заключению, что верховным богом-громовержцем аваро-андо-дидойской и нахской языковых групп "был Ц1об, верховным богом аварцев являлся Бечед\ у даргинцев верховным богом-громовержцем был Zalla/ЦIaллa', у лакцев верховным богом (с функциями культурного героя) был Зал (ранее - Квара), а богом-громовержцем - Асс; у лезгин верховным богом являлся Гъуг{ар, а громовержцем — Алпан; у табасаранцев богом-громовержцем был Умч/Умчар; у рутульцев богом-громовержцем являлся Ийниш/Иниш/Гыныш\ у цахуров верховным богом был Гыниш, а громовержцем — Арш; у арчинцев верховным богом являлся На1/Гьал; у тюркоязычных народов верховным богом был Тенгри, а громовержцем Чоп/Чопай. Верховным божеством северокавказской этноязыковой общности эпохи древности, по всей видимости, выступал Дал.

Былые персонифицированные языческие божества олицетворялись и в образах ряженых и в виде кукол. Ряженые, которым отводилась важная роль в обрядовой культуре народов Дагестана, являлись обязательными персонажами большинства календарных, аграрных, семейно-бытовых и общественно-бытовых праздников и обрядов. Зооморфные маски ряженых, имитация ими поведения и повадок животных, участие в «Охотничьем танце» у харбукцев, «медвежьих танцах» у тляратинцев и лезгин, шествии «Яранских лисиц» у лезгин, ритуальной охоте на тура у лакцев и на медведя у табасаранцев, помимо явной связи с тотемизмом, промысловым культом и зоолатрией, наводят на мысль о том, что они (ряженые), вероятно, олицетворяли собой животных, на которых проводили охоту, либо являлись персонификацией патронов охоты и диких животных. Комбинированные и синкретические названия, маски и костюм ряженого у некоторых народов Дагестана, имеющие прямые аналогии и общую генетическую природу с одним из сюжетов наскальных рисунков; («синкретический зверь»), могут рассматриваться, на наш взгляд, и как пере-житочно сохранившиеся образы тотемических первопредков, божеств охоты и плодородия. Названия ряженого, его зооморфное (в большинстве случаев) одеяние, подражательные и пантомимные действия в различных праздниках, обрядах и ритуалах народов Дагестана могли быть, на наш взгляд, инсценировками тотемических праздников, обрядов умножения зверя, охотничьих плясок, где зооморфные маски являлись пластическими изображениями облика мифологического существа, тотемического первопредка, патрона охоты, а также промыслового зверя. С дальнейшим развитием религиозных представлений отдельные маски (козел, бык) становятся органической составной частью календарно-аграрной и семейно-бытовой обрядности и культа плодородия. Наиболее часто ряженый у дагестанцев именовался, рядился в маски и имитировал повадки и поведение волка, медведя и козла, что, вероятно, обуславливалось влиянием ранних форм религии, а также ролью этих животных в охотничьем промысле и земледельческо-скотоводческом хозяйстве. Ряженых в данном контексте можно рассматривать в качестве олицетворений почитаемых животных и как жрецов культа плодородия.

Одна из наиболее часто встречающихся масок ряженого — «волк», связанная с культом этого грозного хищника, соотносится некоторыми исследователями (С.А. Токарев, Ю.Ю. Карпов) с обрядовой и социальной практикой мужских объединений. С утратой этими объединениями социорегулирующих функций, их позднейшие модификации сохраняли за собой прерогативу отправления праздников и обрядов и активного воздействия на ход и ритм жизнедеятельности коллектива, что можно связать с персоной ряженого как реликта былых мужских союзов.

Отдельные пантомимные представления ряженых в календарных обрядах некоторых народов Дагестана, в которых присутствует сюжет «умирания» и «воскрешения», являются, по-видимому, инсценировкой известного охотничьего мифа об умирающем и воскресающем звере и земледельческого мифа об' умирающем и воскресающем боге. В этих случаях самих ряженых можно-рассматривать в качестве персонификаций образов зверя, бога.

Ряженый в большинстве случаев был облачен в шубу, вывернутую мехом наружу, что символизировало плодородие, густые всходы, обильный урожай, а также, вероятно, отражало зооморфную ипостась (козел)'божества изобилия.

Практически у всех народов Дагестана в обрядовом ряжении для усиления смехового компонента праздников и свадеб имел место ритуальный траве-стизм, что, вероятно, было связано с инверсией основных оппозиций общества и являлось реакцией на жесткую регламентацию тендерных ролей в традиционном горском обществе. Смеховой компонент также был связан с плодородием.

Непристойное поведение ряженого на праздниках и в обрядах, преднамеренное нарушение им всевозможных предписаний и табу свидетельствует о том, что образ ряженого вобрал в себя отдельные черты и характеристики комического двойника культурного героя - трикстера, что также, вероятно, было реакцией на жесткую регламентацию поведения в традиционном дагестанском обществе. Непристойное поведение ряженого и ритуальный эротизм также относятся к- приемам продуцируемой магии. С ней же связано и чернение лица сажей, имеющее (через символику цвета и как производное огня — «мертвый огонь») связь с потусторонним миром и культом предков. С ними связана и немота ряженых, и то, что они иногда говорили измененным голосом или издавали ритуальный хохот, чем создавалась иллюзия установления прямого контакта между потусторонним и реальным миром.

Анализ функционального назначения и символика одного из атрибутов ряженого - разукрашенной в некоторых случаях палки (посох, шест) из фундука, ивы, вербы и других пород древесины, можно рассматривать как сакральный предмет и олицетворение божества, религиозную инсигнию, знак властных полномочий, эмблему и символ (в том числе и фаллический) плодородия.

Основные зооморфные маски и костюм, названия, атрибуты, сюжеты пантомимных и подражательных действий ряженых у народов Дагестана обнаруживают сходства с аналогичными персонажами обрядовош культуры северокавказских, славянских и других народов мира.

Олицетворениями божеств погоды или медиаторами между людьми и этими божествами в обрядах вызывания дождя и солнца у народов Дагестана выступали ряженые, «дождевые» и «солнечные куклы». Имеющиеся материалы свидетельствуют, что наиболее древним и основным персонажем в обряде вызывания дождя у народов Дагестана, и Северо-Восточного Кавказа был ряженый мужского пола, позже иногда заменяемый его символическим изображением — «дождевой куклой». Соответственно, олицетворявшая божество солнца «солнечная кукла» мыслилась в женском облике. В обрядах вызывания дождя и солнца у народов Дагестана также присутствует сюжет мифа об умирающем и воскресающем боге. Эти обряды.с участием ряженого и применением куклы обнаруживают сходство по структуре, форме проведения и содержанию, составу участников и атрибутам с аналогичными обрядами народов Северного

Кавказа, что наводит на мысль о том, что их зарождение и функционирование происходило в эпоху сложения раннеземледельческого производящего хозяйства и существования прасеверокавказской этноязыковой общности.

Большое значение в обрядовой культуре народов Дагестана имели фигурные обрядовые хлеба, в которых нашли яркое отражение домонотеистические религиозно-идеологические представления. Эти хлеба зоо-, антропоморфной и иной формы выпекались у народов Дагестана, главным образом, в дни календарных, аграрных, религиозных, семейно-бытовых праздников и обрядов. В определенной мере они также относятся к категориям кукол для ритуалов и кукол-игрушек. Особенное многообразие зоо- и антропоморфных печеных изделий на главном календарном и аграрном празднике народов Горного Дагестана — празднике первой борозды, вероятно, свидетельствовует о том, что именно в этих ипостасях мыслился дух (хозяин) пашни, хлебного поля. Подобные зоо- и антропоморфные олицетворения духа пашни и хлебного поля широко представлены в мифологиях и других народов мира. Известные в Дагестане под различными обезличенными наименованиями хлебные куклы женского пола дарились на праздниках и в быту только девочкам, девушкам и женщинам, чем подчеркивался женский облик персонифицируемого божества и его суть - воспроизводство и плодородие. Эти куклы, как представляется, являются олицетворениями и восходят к архаичному образу Богини-матери. Некоторые обрядовые хлеба, имевшие прозрачную семантику женского и мужского начала и связанные с культом плодородия, сопровождали у отдельных народов Горного Дагестана инициальный обряд обрезания. Вкушение хлебных кукол символизировало «приобщение к божеству плодородия», являлось формой теофагии (богоядения). Антропоморфные хлебные изделия можно рассматривать и в качестве патронов дома, домашнего очага и детей. Зооморфные хлеба, будучи, наряду с антропоморфными хлебами, ипостасями божеств, связанных с аграрным производством и культом плодородия, возможно, являлись и заменителями жертвенных животных. С былым развитым культом плодородия символически связаны и все компоненты, из которых изготовлялись обрядовые хлеба. Символика и форма некоторых таких хлебов связана с солярным культом и культом плодородия. Хлебные куклы использовались у ахвахцев Цунта-Ахваха и кумыков в обряде вызывания дождя, а у даргинцев некоторых сел - в игре «подбросить пирог». Они, а также тряпичные куклы употреблялись у ряда дагестанских народов в детских и женских обрядах и в обрядах народной медицины для передачи или обмана болезни. В этих обрядах куклы олицетворяли саму болезнь либо символически замещали людей. Изготовлявшиеся в дни некоторых календарных праздников и обрядов куклы из материалов, имевших растительное происхождение, вероятно, являлись олицетворениями божеств растительности. Куклы из курдюка или тряпичные куклы использовались дагестанцами, как и некоторыми другими народами Северного Кавказа и мира, в обрядах черной магии для насылания порчи на человека, к которому испытывали неприязнь.

Подводя итоги исследования, отметим, что, как и у других народов Северного Кавказа и мира, у дагестанцев в период первобытного общества с его развитым культом природы во главе Богиней-матерью начал формироваться пантеон божеств, в который первоначально вошли персонифицируемые небесные светила, атмосферные явления и стихии. Формирование пантеона было обусловлено хозяйственной деятельностью человека: собирательство и охота породили божества и духи, связанные с растительным и животным миром, покровительством диких животных и охоты. С формированием производящего комплексного земледельческо-скотоводческого хозяйства появляются аграрные божества и патроны ремесел (прежде всего, связанные с металлургией). На стадии активного разложения первобытно-родовых отношений, развития потестарной организации и формирования раннеклассового общества в конце I тыс. до н.э. — начале I тыс. н.э. завершается процесс низложения «старых богов» и создания нового пантеона во главе с Богом-отцом (верховным божеством-громовержцем). В Дагестане этот процесс имел некоторое своеобразие и специфику, обусловленные особенностями социально-экономического и куль- > турно-исторического развития местного общества, переход которого на новую ступень развития, от варварства к цивилизации, происходил не на основе раннеземледельческой экономики и металлургии бронзы, а на базе достижений железного века. Относительно позднее зарождение дагестанского пантеона (и пандемониума) определило своеобразие его состава и структуры - неполноту, отраслевую бедность, иерархическую неразработанность власти верховного божества, над другими богами и т.д. Отсутствие четко структурированной иерархии в пантеоне дагестанцев может находить объяснение в незавершенности процесса классообразования и формирования строго дифференцированного общества ко времени проникновения монотеистических религий, в существовании двух диаметрально противоположных, полярных тенденций в процессе социально-экономического развития общества — демократической (гражданской) и деспотической (монархической). На незавершенность процесса сложения упорядоченной, иерархически выверенной религиозно-мифологической системы, свойственной и системам других северокавказских народов, повлияло в меньшей степени раннее проникновение христианства (с IV в.)ив главной мере последующее (с середины VII в.) распространение (порой' — насильственное) ислама, который окончательно прервал происходивший естественный процесс формирования законченной структуры» пантеона (и пандемониума) народов Дагестана. Тем не менее, ислам с его мощным, многовекторным и многовековым влиянием не смог искоренить языческие представления дагестанцев, четкие и ясные реликты которых.сохранились до наших дней. Вместе с тем их всестороннее исследование на комплексном, междисиплинароном уровне, на базе данных этнографии, археологии, фольклора, языкознания, религиоведения и искусствознания не закрывается данной работой, представляющей собой шаг в обозначенном направлении.

Список научной литературыСефербеков, Руслан Ибрагимович, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Рукописные материалы:

2. Агларов М:А. Духовная культура андийцев в XIX начале XX в. 1987 г. // РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.657. 74 л.

3. Гаджиев Г.А. Доисламские религиозные верования у народов Нагорного Дагестана в XIX- нач. XX в. (Аварцы). 1982 г. // РФ ИИАЭ. Ф.З; Оп. 3. Д. 525. 135 л.

4. Гаджиев Г.А. Доисламские верования и обряды у лакцев; в ХГХ — начале XXв. 1984 г.// РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.579. 126 л.

5. Гаджиев Г.А. Духовная кулыура народов* Южного Дагестана' (XVIII нач. XX в.). 1995 г. II РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д1819.135 л.

6. Курбанов М.Ю: Буркун-Дарго. История; культура, быт: прошлое и настоящее. 2003 г. //РФ ИИАЭ. Ф:3. Оп.З. Д:942. 48 л.

7. Лугу ев С.А. Ахвахцы. XIX нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. 1985 г. //РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп. 3. Д. 618; 130 л.

8. Лугу ев С.А. Дйдойцы (цезы): Историко-этнографическое исследование (XIX- нач; XX в.). 1987 г. II РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 671. 137 л.

9. Лугу ев С. А. Каратинцы. ХГХ нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. 1991 г. //РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.733. 440 л.

10. Лугуев С.А. Балхарцы. XIX нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. 1998 г. //РФ ИИАЭ. Ф. 3. Он. 3. Д. 859. 330 л.

11. Лугуев С.А. Духовная культура кумыков Дагестана. XIX нач. XX в. 2005 г. //РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д. 995. 318 л.

12. Магомедов ДМ. Культура дидойцев (XVIII нач. XIX в.). 1972 г. // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 247. 74 л.

13. Магомедова М.А. Календарные обряды даргинцев (XIX — нач. XX в.): Дис. кандидата ист. наук. 1986 г. // РФ ИИАЭ. Ф.З. Оп.З. Д.625. 208 л.

14. Ризаханова, М.Ш. Генухцы. XIX нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. 1990 г. // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 732. 87 л.

15. Ризаханова М.Ш. Генухцы. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. 1991 г. //РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 735. 83 л.

16. Ризаханова М.Ш. Духовная культура лезгин XIX нач. XX в. 1993 г. // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 767. 100 л.

17. Ризаханова М.Ш. Духовная культура лезгин. 20-90-е гг. XX в. 2006 г. // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 1020. 373 л.1. Диссертации:

18. Алигаджиева З.А. Пережитки домонотеистических верований и обрядов у аварцев-андалальцев в XIX — нач. XX в.: Дис.кандидата исторических наук. Махачкала, 2008. 194 л.

19. Гаджиев Г.А. Доисламские верования и обряды лезгин (по материалам Самурской долины): Дис. кандидата исторических наук. Махачкала, 1977. 182 л.

20. Исмаилов Г.И. Женская татуировка в Дагестане: К проблеме семантики и функций: Дис. .кандидата исторических наук. Махачкала, 2008.197 л.

21. Магомедова М.А. Календарные обряды даргинцев (ХГХ — нач. XX в.): Дис. кандидата исторических наук. Махачкала, 1986. 208 л.

22. Муртузалиев Ю.М. Мифологическая проза табасаранцев: Дис. кандидата филологических наук. Махачкала, 2008. 163 л.

23. Омаров Ш.И. Быт и духовная культура даргинцев-цудахарцев в XIX -нач. XX в. // Дис. кандидата исторических наук. Махачкала, 2008. 206 л.

24. Ярлыкапов A.A. Ислам у степных ногайцев в XX веке (Историко-этнографическое исследование): Дис. . кандидата исторических наук. М:, 1999. 261 л. '1. Монографии:

25. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. В 4-х т. М., 1958. Т. 1. 655 с.

26. Абакарова Ф.О., Алиева Ф.А. Очерки устно-поэтического творчества даргинцев. Махачкала, 1999. 259 с.

27. Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин. ХЗХ — начало XX в. М.: Наука, 1978.304 с.

28. АгларовМ.А. Андийцы: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2002. 304 с.

29. Аджинджал H.A. Из этнографии Абхазии: Материалы и исследования. Сухуми: «Алашара», 1969. 537 с.

30. Алексеев H.A. Шаманизм тюркоязычных народов Сибири 7 Отв. ред. И.С. Гурвич. Новосибирск, 1984. 233 с.

31. Алимова Б.М. Брак и свадебные обычаи в прошлом и настоящем (Равнинный Дагестан). Махачкала, 1989. 112 с.

32. Алимова Б.М. Табасаранцы XDC-нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1992.263 с.

33. Алимова Б.М., Магомедов Д.М. Ботлихцы. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1993. 190 с.

34. Алимова Б.М., Лугуев С.А. Годоберинцы. XIX— нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1997. 176 с.

35. Алимова Б.М. Кайтаги. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1998. 230 с.

36. Алымова Б.М., Булатов Б.Б., Сефербеков Р.И. Из истории духовной культуры табасаранцев. Махачкала, 2000. 52 с.

37. Алымова Б.М. Этнокультурные взаимодействия в материальной культуре южных кумыков и дагестанских азербайджанцев (Х1Х-ХХ вв.). Махачкала, 2007. 272 с.

38. Алыроев И.Ю. Нахские языки и культура. Грозный, 1978. 291 с.

39. Алыроев И.Ю. Язык, история и культура вайнахов. Грозный, 1990. 368 с.

40. Алыханов М. В горах Дагестана: Путевые впечатления и рассказы горцев / Сост. и авт. коммент. Р.Н. Иванов. Махачкала, 2005. 720 с.

41. Алъбедилъ М.Ф. Индуизм: Творящие ритмы. СПб.: Азбука-классика: Петербургское востоковедение, 2004. 256 с.47.* АмырхановX.А. Чохское поселение: Человек и его культура в мезолите и неолите горного Дагестана. М.: Наука, 1987.223 с.

42. Анысимов А.Ф. Этапы развития первобытной религии. М.:Л: Наука., 1967. 162 с.

43. Анысимов И.Ш. Кавказские евреи-горцы / Под ред. С.И Вайнштейна. М: Наука, 2002.192 с.

44. Антология ингушского фольклора / Сост. И.А. Дахкилъгов. В 4-х т. Нальчик, 2003. Т. 1. 344 с.

45. Ардзинба В.Г. Ритуалы и мифы древней Анатолии. М.: Наука, 1982. 252 с.

46. Артамонов М.И. История хазар / Под ред. Л.Н. Гумилева. Л.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 1962. 523 с.

47. Афанасьев А.Н. Древо жизни: Избранные статьи. М.: «Современник», 1983. 464 с.

48. Афанасьев А.Н. Живая вода и вещее слово. М.: «Советская Россия», 1988.510 с.

49. Бадалов Ф.А. Язычество лезгин. Дербент, 2000. 249 с.56: Бадалов Ф.А. Астральная религия, лезгин: Космогонические и, антро-погонические представления, пантеон божеств. М.: Этно-Онлайн, 2006. 432 е.,

50. Бакушев М.А. Погребальные памятники.населения Дагестана-албано-сарматского времени (Ш до н.э. IV в. н.э.). Ростов-на-Дону, 2008. 208 с.

51. Басипов В.Н., Кармышева Дж. X. Ислам у казахов (до 1917 г.). М., 1997.161 с.

52. Бгажноков БХ. Адыгское игрище. Нальчик, 1991.

53. Бжания Ц.Н. Из истории хозяйства и культуры абхазов (Исследования г и материалы). Сухуми: «Алашара», 1973. 323 с.

54. Богданов К. А. Очерки по антропологии молчания. СПб., 1998.

55. Бокарев Е.А. Введение в. сравнительно-историческое изучение дагестанских языков. Махачкала, 1961. 99 с.

56. Большаков ОТ. История Халифата. Ислам в Аравии. 570-633 гг. М.: Наука, 1989.312 с.

57. Борджанова ТТ. Обрядовая поэзия калмыков (система жанров, поэтика). Элиста, 2007. 590 с:

58. Булатов А.О. Пережитюг домонотеистических верований народов Дагестана в XIX начале XX в: Махачкала; Л 990.265 с.

59. Булатов А О: Формы шаманско-магической практики у народов Дагестана в конце XIX XX в. Пущино; 2004. 144 с.

60. Булатов Б.Б., Гашимов М.Ф:, Сефербеков Р.И. Быт и культура табасаранцев в ХЗХ-ХХ веках. Махачкала, 2004". 266 с.

61. Булатов Б.Б., Лугуев С.А. Духовная' культура: народов Дагестана в ХУШ-ХГХ веках (аварцы, даргинцы, лакцы). Махачкала, 1999.220 с.

62. Булатов Б.Б., Лугуев С.А. Очерки истории духовной культуры горцев Центрального Дагестана в- ХУШ-Х1Х веках. Изд. 2-е, доп. Махачкала, 2004: 232 с.

63. Булатова- А.Г. Традиционные праздники и обряды, народов Горного^ Дагестана в XIX- нач. ХХв. Л.: Наука, 1988.199 с.

64. Булатова А.Г. Сельскохозяйственный календарь и календарные обы-чаи'Н обряды народов Дагестана. СПб.: «Петербургское Востоковедение», 1999. 288 с.

65. Булатова А.Г. Лакцы: Историко-этнографическое исследование (XIX -началоXX в.). Махачкала, 2000. 387 с.

66. Булатова А.Г., Гаджигва С.Ш., Сергеева Г.А: Одежда народов Дагестана: Историко-этнографический атлас. Пущино, 2001'. 203 с.

67. Булатова А.Г. Рутульцы в ХГХ — начале XX в.: Историко-этнографическое исследование: М., 2003. 279 с.75: Булатова А.Г., ИсламмагомедовА.И., Мазанаев LLI.A. Агулы в ХГХ — начале XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала; 2008. 291- с.

68. Бутаев Б.Б. Канатоходцы. Махачкала; 1978.135 с.

69. Белецкая H.H. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М.: Наука, 1978. 239 с.

70. Вирсаладазе Е.Б. Грузинский охотничий миф и поэзия. М.: Наука; 1976: 400 с.

71. Вовк О.В. Знаки и символы в истории цивилизаций. М.: «Вече», 2005. 383 с.

72. Вундт. В. Миф и религия / Пер. с нем. Под ред. JJ.H ' Овсянико-Куликовского. СПб:, 1910. 416 с.

73. Гаджиев Г.А. Доисламские верования и, обряды народов Нагорного Дагестана. М.: Наука, 1991. 182 с.

74. Гаджиев Г.А. Верования и, обряды: доисламский период. Махачкала, 1993.126 с.

75. Гаджиев Г.А. Амулеты и талисманы- народов Дагестана. Махачкала, 1996.184 с.

76. Гаджиев М.Г. Из истории культуры Дагестана в эпоху бронзы (Могильник Гинчи). Махачкала, 1974. 175 с.

77. Гаджиев М.Г. Раннеземледельческая культура Северо-Восточного Кавказа (эпоха энеолита и ранней бронзы). М.: Наука, 1991. 262 с.

78. Гаджиев М.С. Между Европой и Азией: Из истории торговых связей Дагестана в албано-сарматский период. Махачкала, 1997. 154 с.

79. Гаджиев М.С. Древний город Дагестана: Опыт историко-топографического и социально-экономического анализа. М.: Восточная литература, 2002. 320 с.

80. Гаджиев М.С. Государство и право Кавказской Албании. Учебное пособие для студентов исторического и юридического^факультетов вузов. Махачкала, 2006. 71 с.

81. Гаджиева С.Ш., Трофимова А.Г., Шихсаидов А.Р: Старинный'земледельческий календарь народов Дагестана. М.: Наука, 1964. 17 с.

82. Гаджиева С.Ш., Османов М.О., Пашаева А.Г. Материальная культура; даргинцев. Махачкала, 1967. 298 с.

83. Гаджиева С.Ш. Семьями брак у народов Дагестана в XIX — начале XX в. М.: Наука, 1985: 359 с.

84. Гаджиева С.Ш. Традиционный земледельческий календарь и календарные обряды, кумыков. Махачкала, 1989. 92 с.

85. Гаджиева С.Ш. Дагестанские терекеменцы. XIX — нач. XX в:: Исто-рико-этнографическое исследование: М.: Наука, 1990. 216 с.

86. Гаджиева■ С.Ш. Дагестанские азербайджанцы. XIX — нач. XX в.: Ис-торико-этнографическое исследование. M«: «Вост. лит. » РАН, 1999.359 с.

87. Гаджиева С.Ш. Кумыки: историческое прошлое, культура и быт. В 2-х кн. Махачкала, 2005. Кн. 2. 434 с.

88. Ганиева А.М. Очерки устно-поэтического творчества лезгин / Отв. ред. Г.Г. Гашаров. М.: Наука, 2004. 240 с.

89. Гильденштедт И:А. Путешествие по Кавказу в 1770-1773 гт. / Ред. Ю.Ю.Карпов. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2002. 512 с.

90. Гимбатова М.Б. Духовная культура ногайцев в XIX — начале XX в. Махачкала, 2005. 188 с.

91. ЮЬ.Гмыря Л.Б. Страна гуннов у Каспийских ворот: Прикаспийский Дагестан в эпоху Великого переселения народов. Махачкала, 1995. 288 с. \02.Голан А. Миф и символ. 2-е изд. М.: Русслит, 1994. 375 с.

92. Голъдштейн А: Башни в горах. М., 1977. 334 с.

93. Гулиа Д. История*Абхазии. Тифлис, 1925. Т. 1.

94. Гусейнов КМ- Ковровый промысел аварцев (конец XIX начало XX в.). Махачкала, 2006. 180 с.

95. Гусманов И.Г. Греческая мифология. Боги: Учебное пособие. 3-е изд. М.: Флинта: Наука, 2002.328 с.

96. Давудов О.М. Материальная культура Дагестана албанского времени! (Ш в. до н.э. — IV в. н.э.). Махачкала, 1996. 421 с.10%.Далгат Б.К Первобытная религия чеченцев и ингушей. М.: Наука, 2004. 240 с.

97. Далгат У.Б. Героический эпос чеченцев и ингушей: Исследование и тексты. М.: Наука, 1972. 467 с.110Даль Вл. Толковый словарь живого'великоруского языка. В 4-х т. М., 1991. Т. 4. 683 с.

98. Джанашвили М. Абхазия и абхазцы: Этнографический очерк. Тифлис, 1892.64 с.118Джанашиа Н.С. Статьи по этнографии Абхазии / Сост. и предисл. Х.С. Бгажба. Сухуми: Абгосиздат, 1960. 129 с.

99. Дзадзиев А.Б., Дзуцев Х.В., Караев С.М. Этнография и мифология осетин: Краткий словарь. Владикавказ, 1994. 284 с.

100. Дубровин Н.Ф. История войн и владычества русских на Кавказе. В 6-ти т. СПб., 1871. Т. 1. Кн. 1.640 с.

101. Дьяконов ИМ. Архаические мифы Востока и Запада. М.: Наука, 1990. 247 с.125 .Дэвлет Е.Г., Дэвлет М.А'. Мифы в камне: Мир наскального искусства России. М.: «Алетейа», 2005. 472 с.

102. Дюмезиль Ж. Осетинский эпос и мифология / Пер. с франц. М.: Наука, 1976. 276 с.

103. Ершова Г. Фрай Диего Де Ланда. Древние майя: уйти, чтобы вернуться. М.: «Ладомир», 2000. 568 с.128 .Забылин М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания; суеверия и поэзия. М., 1880.

104. Званба С.Т. Этнографические этюды / Под ред. и с предисл. Г. А. Дзид-зарш. Сухуми: Абгиз, 1955. 81 с.

105. Зухба C.JI. Типология абхазской несказочной прозы. Майкоп: Изд-во «Меоты», 1995.334 с.

106. Зязиков М.М. Традиционная культура ингушей: история и современность. Ростов-на-Дону, 2004. 312 с.

107. Иванов В.В., Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974.

108. ИвановаЮ.В. Албанцы и их соседи. М:: Наука, 2006. 367 с.

109. Ильясов JI. Тени вечности. Чеченцы: архитектура, история, духовные традиции. М., 2004.

110. Инал-Ипа Ш.Д. Вопросы этнокультурной истории абхазов. Сухуми: «Алашара», 1976. 463 с.

111. Исмаилов Г.И. Даргинская вышивка: Уходящие образы старины. Махачкала, 2005. 77 с.

112. Исрапшов М.И. От Кегера до Стоунхенджа: Рассказывают наскальные рисунки Дагестана. Махачкала, 1993.299 с.

113. Исрапшов М.И. Наскальные рисунки Дагестана и изменения полюсов и наклона оси земли в голоцене. Махачкала, 2003. 430 с.

114. История Агван Моисея Каганкатваци, писателя X века / Пер. с армян. К. Патканяна. СПб., 1861.

115. История Дагестана с древнейших времен до наших дней / Отв. ред. А.И. Османов. В 2-х т. М.: Наука, 2004. Т.1. 627 с.

116. Ихилов M.M; Народности лезгинской группы: Этнографическое исследование пропшого и; настоящего лезгин, табасаранцев, рутулов, цахуров, агулов. Махачкала; 1967. 369 с.

117. Калоев Б.А. Земледелие народов Северного Кавказа: М.: Наука, 1981. 248 с.

118. Калоев Б.А. Моздокские осетины (Историко-этнографическое исследование). М.;: Наука, 1995. 245 с.

119. Калоев Б.А. Осетины: Историко-этнографическое исследование. 3-е изд., доп. и перераб. М.: Наука, 2004. 471 с.

120. Капица Ф.С. Славянские традиционные верования, праздники; и ри-туалы:;Справочник. 3-е изд: Ml: Флинта: Наука; 2001. 215 с.

121. Х4%\Каракетов МЩ: Изобрядово-культовошжизни карачаевцев. М!,1995.

122. Киреевский HiFi Мифы древних славян: Боги, духи, растения, животные. Харьков, 2006. 236 с.152; Климов «F. Ai, Халилов М.Ш. Словарь кавказских языков: Сопоставление основной лексики / Отв; ред. Я.Г. Тестелец. М.: «Вост. лит.» РАН, 2003. 51L с.

123. Кляшторный С.Г., Султанов Г.И. Государства инародыЕвразийских степей. Древность и средневековье. СПб.: «Петербургское Востоковедение», 2000.320 с.

124. Ковалевский Б. Страна снегов и башен: Очерки сванской культуры. Л:: «Прибой», 1930. 214 с.155; Косвен Mi О. Очеркш истории« первобытной« культуры / Отв. ред. Д.И. Кардашев. М:: Изд-во АН СССР, 1953. 216 с.

125. Котович В:М. Древнейшие писаницы горного Дагестана; М.: Наука, 1976. 100 с.

126. Котович В.М. Путешествие в тысячелетия: (Записки дагестанского археолога). Махачкала, 1994. 159 с.

127. Краткий словарь танцев / Авт.-сост. Т.В.Летягова и др.; под ред. А.В.Фипиппова. М.: Флинта: Наука, 2006. 271 с.

128. Краткий словарь украшений. Под ред. О.Я. Гойхмана. М.: Флинта: Наука, 2008. 135 с.

129. Кулемзин В.М. Человек и природа в ¡верованиях хантов. Томск, 1984. 191с.

130. Купер Дж. Энциклопедия символов. М.: Ассоциация Духовного Единения «Золотой Век», 1995. 401 с.

131. Курбанов М.-З.Ю. Сюргинцы. XIX — начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2006. 186 с.

132. ХбЪ.Курбанов М.М. Поэтическое наследие дореволюционного Табасарана. Махачкала, 1986. 80 с.

133. Курбанов М.М. Душа и память народа: Жанровая система табасаранского фольклора и ее историческая эволюция. Махачкала, 1996. 224 с.

134. Куфтин Б:А. Материалы к археологии,Колхиды. В 2-х т. Т. 2. Археологические изыскания в Рионской низменности и на Черноморском^ побережье в 1935 и 1936 гг. Тбилиси, 1950. 332 с.

135. Хбб.Летягова Т.В., Романова И:И., Филиппов А.В. Понятия духовной сферы: Краткий словарь. М.: Флинта: Наука, 2006. 271 с.

136. Липинская Я., Марциняк М. Мифология Древнего Египта / Пер. с польск. Э.Я. Гессен, коммент. О. И. Павловой и Н:А. Померанцевой, пер. и ред. древнеегипет. текстов О.И.Павловой. М.: «Искусство», 1983. 223 с.

137. Лихачев Д. С., Панченко A.M., Понырко Н.В. Смех в Древней Руси. JL: Наука, 1984. 296 с.

138. Лугу ее С.А., Магомедов ДМ. Бежтинцы. XIX — начало XX в.: Истори-ко-этнографическое исследование. Махачкала, 1994.252 с.

139. ПО. Лугу ев С. А., Магомедов ДМ. Дидойцы (цезы). XIX нач. XX в.: Исто-рико-этнографическое исследование. Махачкала, 2000. 206 с.

140. ПХ.Лугуев С. А. Ахвахцы. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2008i 385 с.

141. Лугу ев С. А. Балхарцы. XIX нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2008. 260 с.

142. Львова Э.Л. Октябрьская И.В., Сагалаев A.M., Усманова М.С. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири: Человек. Общество. Новосибирск: Наука, Сиб. отделение, 1989. 243 с.

143. Магомедов А.Дою. Традиционное художественное ремесло Дагестана (XIX- нач. XX в.). Махачкала, 1999.210 с.

144. Магомедов P.M. Легенды и факты о Дагестане: Из записных книжек историка. Махачкала, 1969. 240 с.

145. Магометов А.Х. Культура и быт осетинского народа: Историко-этнографическое исследование. Орджоникидзе: Изд-во «Ир», 1968. 568 с.

146. Максимов С.В. Нечистая, неведомая и крестная сила. М.: ТЕРРА; Книжная лавка-РТР, 1996. 272 с.

147. Марковым В.И. Наскальные изображения.предгорий Дагестана / Отв. ред. Х.А. Амирханов. М.: Наука, 2006.209 с.

148. Массой В:М: Средняя Азия и Древний Восток. М.: Л:: Наука, 1964. 467 с.

149. Матье М.Э} Древнеегипетские мифы /Отв.ред. В:Д. Бонч-Бруевич. М:: Л.: Изд-во AH CCGP, 1956.173 с.

150. Митаров М.М. Жизнь в узорах. Махачкала, 1978. 268 с.

151. Мифология: Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. Е.М. Ме-летинский. 4-е изд. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. 738 с.

152. Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. / Отв. ред. С. А. Токарев. 2-е изд. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. 671 е.; Т. 2. 719 с.

153. Мовсэс Каланкатуаци. История страны Алуанк / Пер. с древнеармян., предисл. и коммент. Ш.В. Смбатяна. Ереван, 1984. 257 с.

154. Мусаева М.К. Этнография детства народов Дагестана (Традиции народов Равнинного и Южного Дагестана). Махачкала, 2007. 252 с.9Ъ.Мусукаев А.И. К истокам- фамилии: Предания и легенды. Нальчик, 1992. 88 с.

155. Наговицын А.Е. Трансформация! тендерных ролей в мифологических системах: Учебное пособие / Гл. ред. Д.И.Фелъдштейн. М.: МПСИ: Флинта, 2005. 438 с.

156. Народный театр / Сост., вступит, ст., подг. текстов и коммент. А.Ф. Некрыловой, Н.И.Савушкиной. М.: «Советская Россия», 1991. 544 с.

157. Нидерле Л. Славянские древности / Пер. с чешек. Т. Ковалевой, М. Ха-занова. Ред. А.Л. Монгайта. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1956. 450 с.

158. Новичкова Т.А. Эпос и миф. СПб.: Наука, 2001. 248 с.198: Омаров И.И., Сефербеков Р.И. Аул Куппа: Историко-этнографические очерки. XIX XX вв. Махачкала, 1996. 384 с.

159. Омаров И.И., Сефербеков Р:И: Брак и свадебные обряды даргинцев-цудахарцев сел. Куппа. Махачкала, 1999. 24 с.

160. Османов М.О. Хозяйственно-культурные типы (ареалы) народов Дагестана. Махачкала, 1996. 315 с.

161. ПанекЛ.Б., Шиллинг Е.М. Сборник очерков по этнографии Дагестана / Науч. ред. РЖ. Сефербеков. Махачкала, 1996.112 с.

162. Пддосинов А.В. Ориентация-по; сторонам света в архаических культурах Евразии; М., 1999.

163. Попов А.А. Нганасаны: Социальное устройство и верования / Отв; ред. ГШрачева, ЧМ: Таксами. Л.: Наука, 1984; 150 с.

164. Русско-табасаранский словарь / Сост. В.М. Загиров. Махачкала, 1988. 447 с.

165. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М;: Наука, 1981. 607 с.

166. Семенов Н: Туземцы; Северо-Восточного Кавказа (Рассказы; очерки, ; исследования, заметки.о чеченцах, кумыках и ногайцах и образцы поэзии этих народцев). СПб., 1895.487 с.

167. Сел^е//об/ОЖ Как возникло человечество. М:: Наука, 1966: 576 с.

168. Сефербеков Р.И. Аграрные культы» табасаранцев. Махачкала, 1995.126 с.

169. Сефербеков Р.И. Праздник первой борозды у даргинцев-цудахарцев селения Куппа. Махачкала, 1998. 24 с.

170. Скляревская Т.Н. Словарь православной церковной культуры. СПб.: Наука, 2000.' 278 с.

171. Сяанов А. А. Традиционная* духовная культура осетин: Учебное пособие. Владикавказ, 2007. 84 с.23в.Снесарев Г.П. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма; М.': Наука, 1969.'335 с.

172. СоколовЮ.М. Русский фольклор. М.: Учпедгиз, 1941. 558 с.

173. Соколова З.П. Культ животных в религиях. М:: Наука, 1972. 214 с.239: Сравнительно-историческая-лексика дагестанских языков / Отв. ред.

174. Г.Б. Муркелинский. М.: Наука, 1971*. 295 с.

175. Стеблева И:В. Очерки турецкой мифологии: По материалам волшебной сказки. М:: «Вост. лит.» РАН, 2002. 102 с.241 .Страбон. География. Пер., статья и комментарии Г.А\ Стратановско-го. М.: Наука, 1964. 943 с.

176. Тайлор Э.Б. Первобытная культура / Пер. с англ. Д.А. Коропневского, предисл. и прим. А.И: Першща. М.: Политиздат, 1989. 573 с.243 .Танкиев А.Х. Духовные башни ингушского народа: Сборник статей'и материалов о народной культуре. Саратов; Л997. 294 с.

177. Тарланов З.К. Агулы: их язык и история: Петрозаводск, 19941 287 с.

178. Тер-Саркисянц А. История и культура армянского народа с древнейших времен до начала XIX,в. М.: «Вост. лит.» РАН, 2005. 686 с.

179. Техов Б.В. Центральный Кавказ в ХУ1-Х вв. до, н.э. М.: Наука, 1977. 239 с.

180. Токарев С.А. Религиозные верования восточнославянских народов XIX нач. XX в. М.: Л.: Изд-во АН СССР, 1957. 164 с.249'.Токарев G.A. Религия в истории народов мира. Изд. 3-е испр. и-доп. Ml: Политиздат, 1976. 575 с.

181. Токарев С.А. Религия в истории народов мира. 4-е изд., испр. и доп. М.: Политиздат, 1986. 576 с.

182. Токарев С.А. Ранние формы религии: Политиздат, 1990. 622 с.

183. Токарев,С.А. Восточнославянская этнография. Ml, 1991.

184. Тревер КВ. Очерки по истории и культуре Кавказской Албании IV в. до н.э. VII в: н.э: М.: Л.: Изд-во АН СССР, 1959. 392 с.

185. Тэрнер В. Символ и ритуал: Исследование по фольклору и-мифологии Востока. М:: Наука, 1983. 277 с.

186. Тюркские народы Сибири / Отв. ред. Д.А. Функ, H.A. Томилов. М.: Наука, 2006. 677 с.

187. Умаханова А.М: Хореографическое искусство кумыков. Махачкала, 1991.131с.

188. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание: Чеченский язык. Тифлис, 1888. Т.2. 117 с.

189. Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / Пер. с англ. М.К. Рыклина. М.: Политиздат, 1980. 831 с.

190. Хайдаков С.М. Сравнительно-сопоставительный словарь дагестанских языков. М.: Наука, 1973. 179 с.

191. Халидова М.Р. Мифологический и исторический эпос народов Дагестана. Махачкала, 1992. 274 с.

192. Халидова М.Р. Устное народное творчество аварцев / Под ред. Г.Г. Гамзатова. Махачкала, 2004. 334 с.

193. Халилов Х.М. Устное народное творчество лакцев / Под ред. Г.Г. Гамзатова. Махачкала, 2004. 234 с.

194. Халипаева И.А. Мифологическая проза кумыков: Исследование и тексты. Махачкала, 1994. 211 с.261 .Хан-Магомедов С.О. Дагестанские лабиринты: К проблеме автохтон-ности и топологии. Архитектура Дагестана. Вып.З. М.: «Ладья», 2000.266 с.

195. Харузин Н.Н. Этнография: Лекции, читанные в императорском Московском университете: Верования. СПб., 1905. Т.4. 295 с.

196. Х.Чичеров В.И. Зимний-период русского народного земледельческого календаря XVT XIX вв. (Очерки по истории народных верований). М.: Изд-во АН СССР, 1957.236 с.

197. Чурсин Г. Ф. Очерки по этнологии Кавказа. Тифлис, 1913. 191 с.273'. Чурсин Г.Ф: Осетины: Этнографический очерк. Тифлис, 1925.103 с.

198. Чурсин! Г. Ф. Амулеты и талисманы кавказских народов. Махачкала, 1929. 64 с.

199. Чурсин Г. Ф. Материалы по этнографии Абхазии: Сухуми, 1956.265 с.

200. Чурсин Г.Ф. Авары: Этнографический очерк. 1928.г. / Науч. ред. Р.И. Сефербеков. Махачкала, 1995. 92 с.

201. Шахнович М.И. Первобытная мифология и философия: предыстория философии. Л.: Наука, 1971.240 с.

202. Шиллинг Е.М. Кубачинцы и их культура: Историко-этнографические этюды. М.: Л.: Изд-во Al I СССР, 1949.223 с.

203. Шихсаидов А.Р. Ислам в средневековом Дагестане (VII-XV вв.). Махачкала, 1969.251 с.

204. Шортанов А.Т. Адыгская мифология / Под ред. A.A. Алиевой. Нальчик: Изд-во «Эльбрус», 1982. 196 с.

205. Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии/ Под ред. и с предисл. Я.П. Алъкора. Л., 1936. 572 с.

206. Энциклопедия сверхъестественных существ / Сост. К Королев. М;: Локид: Миф, 1997. 592 с.

207. Энциклопедия суеверий / Сост. Э.и. М.А. Рэдфорд; Е. Миненок / Пер. с англ. Д: Гайдук. М.: Миф: Локид, 1995. 560 с.

208. Энциклопедия тантры (Алхимия экстаза) / Сост. В.Нугатов. М.: Локид: Миф, 1997. 592 с.288;Юсупов X.Ä., Муталгшов М.А. Харбукцы: История и культура. Махачкала, 1997. 592 с.

209. Яковлев Н. Ингуши: Популярный очерк. М.: Л.: Госиздат, 1925: 134 с.290.^Ярлыкапов А.А. Ислам у степных ногайцев. М., 2008. 266 с.

210. ТИе History of the Caucasian Albanians by Movses Dasxuranci. Transi, by CJ.F. Dowsett. London: Oxford University Press, 1961.1. Статьи:

211. Абаев В.И. Нартовский эпос осетин // Сказания о нартах / Пер. с осет. Ю. Либединского. Владикавказ, 2000. С. 3-42.

212. Абакарова Ф.З. Отражение мифологических воззрений в детском фольклоре народов Дагестана // Мифология народов. Дагестана. Махачкала, 1984. С. 119-129.

213. Абдурахманов A.M. Тотемические воззрения в обрядах и преданиях о животных // Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988. С. 13-23.

214. Абрамян JI.A. Смех как побочный продукт и движущая сила праздника // Смех: истоки и функции. СПб., 2002 С. 62-74.

215. Абрамян Л.А., Шагоян Г.А. Динамика праздника: структура, гиперструктура, антиструктура // ЭО. 2002. № 2. С. 37-47.

216. Агларов М.А. Пища // Материальная культура аварцев. Махачкала, 1967. С. 268-292.

217. Агларов М.А. Языческое святилище на вершине горы Бахарган (К изучению общинных и региональных культов в Дагестане) // Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984. С. 36-42.

218. Агларов М.А. Из верований народов Западного Дагестана (божество Щоб) // Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988. С. 67-71.

219. Айдинян P.M. Понятие религии и генезис религиозно-мистических представлений // Категории исторических наук. JL: Наука, 1988. С. 144-171.303;Алейников М.Н. Поверья ногайцев // СМОМПК. Тифлис, 1893. Вып. 17. Отд. П. С. 1-14.

220. Алигаджиева З.А. Образ «Матери'ветров» у аварцев // Научное обозрение: Сборник статей Ассоциации молодых ученых Дагестана. Махачкала, 2004. Вып. 5. С. 101-102.

221. Алигаджиева З.А., Сефербеков Р.И. К характеристике некоторых мифологических персонажей аварцев-андалальцев // Вестник Дагестанского научного центра. Махачкала, 2004. № 19. С. 103-110.

222. Алиев М.О., Сефербеков Р.И Мифологические персонажи аварцев-койсубулинцев // Обозреватель Oßserver. М., 2007. № 12. С. 111-115.

223. Алимова Б.М. Некоторые представления табасаранцев о народном календаре // Календарь и календарные обряды народов Дагестана. Махачкала, 1987. С. 17-27.

224. Алимова Б.М. Общественные праздники и обряды табасаранцев //Вопросы-общественного быта народов Дагестана в XIX начале XX в. Махачкала, 1987. С. 93-107.

225. Алироев И.Ю. Этимологические заметки по верованиям чеченцев и ингушей// Археолого-этнографический сборник. Грозный, 1969.

226. Атаев ДМ. Христианские древности аварии // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1958. Т. 4. 161-182.

227. ЗЫ.Атаев ДМ. Каменные кресты из окрестностей Хунзаха // Материалы по археологии Дагестана. Махачкала, 1959. Т. I. С. 182-185.

228. ЪХЪ.Ахриев Ч. Ингушевские праздники // ССКГ. Тифлис, 1871. Вып. 5. С.1.16.

229. Ахриев Ч. Ингуши (их предания, верования и поверья) // ССКГ. Тифлис, 1875. Вып. 8. С. 1-40.

230. Ъ2Ъ.Байбурин А.К. Миф // Народные знания. Фольклор. Народное искусство: Свод этнографических понятий и терминов. М.: Наука; 1991'. Вып: 4. С. 7578.

231. Байбурин А.К. Трикстер // Народные знания. Фольклор. Народное искусство: Свод этнографических понятий и терминов. М.: Наука, 1991. Вып.4. С. 135.

232. Балов A.B. Очерки Пошехонья // ЭО. 1901. № 4.

233. Басилов В.Н. Албасты // Мифы-народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М'.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 58.V

234. ЪЪ2.Брагинская Н.В. Небо // Мифы народов мира: Энциклопедия: В'2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А: Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 2. С. 206208.

235. Булатов А.О. Ритуальная символика некоторых.хлебных изделий;народов Дагестана // Система питания народов*Дагестана (Х1Х-ХХ вв.). Махачкала,.1990. С. 99-104.

236. Булатова А.Г. О; некоторых семейных и общесельских обрядах народов горного Дагестана в ХГХ — начале XX в., связанных с весенне-летним, календарным циклом // Семейный быт народов Дагестана в Х1Х-ХХ вв; Махачкала; 1980. С. 89-106:

237. Булатова А.Г. Идеологические представления.аварцев, нашедшие отражение в празднике первой борозды (XIX — нач. ХХ .в.) // Мифология-народов Дагестана. Махачкала, 1984. С. 82-98.

238. Булатова А.Г. Пища в традиционных праздниках и обрядах народов горного- Дагестана (XIX — нач. XX в.) // Система питания народов. Дагестана (Х1Х-ХХ вв.). Махачкала, 1990. С. 66-81.

239. Варшаломидзе Дж. С. Резьба и роспись -по дереву в Аджарии // Очерки этнографии Аджарии. Тбилиси: Мецниереба, 1982.С. 147-175.

240. Васильков В.В. Очерк быта темиргоевцев // СМОМПК. Тифлис, 1901. Вып. 29. Огд. I. С. 71-122.

241. Гаджиев Г.А: Культ природы июбряды, связанные с производственно-хозяйственной* деятельностью у лезгин в прошлом // Хозяйство, материальная культура и быт народов Дагестана в Х1Х-ХХ вв. Махачкала, 1977. С. 118-134.

242. Гаджиев Г.А. Пережитки- древних, представлений в похоронно-погребальных обрядах лезгин // Семейный быт народов Дагестана вХГХ-ХХ вв. Махачкала, 1980: С. 29-46.

243. Гаджиев Г.А. Мифические персонажи и их названия у лезгин // Отраслевая лексика^ дагестанских языков: Материалы и исследования: Махачкала, 1984. С. 82-93.

244. Гаджиев-Г.А. Магия в свадебной обрядности народов Нагорного Дагестана // Брак и свадебные обычаи у народов-Дагестана в XIX — нач. XX в. Махачкала, 1986: С. 96-111.

245. Гаджиев Г.А. Рудименты магических представлений в непроизводственной сфере лезгин // Вопросы общественного быта народов Дагестана в XIX нач.' XX в. Махачкала, 1987. С. 141-154.

246. Гаджиев Г. А. Названия некоторых домашних животных у лезгин // Отраслевая лексика дагестанских языков: названия животных и птиц: тематический сборник. Махачкала, 1988. С. 168-172.

247. Гаджиев М.Г. Северо-Восточный Кавказ на заре бронзового века (Феномен прерванной цивилизации) // Вестник Дагестанского научного центра. Махачкала, 1998. № 1. С. 97-103.

248. Гаджиев М.С. Бронзовый зооморфный сосуд из Шаракунского клада //Памятники древнего искусства1 Дагестана. Махачкала, 1990. С. 53-58.

249. Гаджиев М.С. Две бронзовые статуэтки из Дагестана (к хронологии культовой пластики) // Российская археология. 1997. № 2. С. 222-228.

250. Гаджиева С.Ш. Брак и свадебные обряды кумыков в XIX начале XX в. // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1959. Т.6. С. 249-274.

251. Гринцер U.A. Умирающий и воскресающий бог // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред.С.А: Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т.2. С. 547-548.

252. Гроздова И.Н. Народы Британских островов // Календарные обычаи и обряды в: странах зарубежной-Европы: Летне-осенние праздники. М.: Наука, 1978. С: 70-94.

253. Гурвич И. Религия-сельской общины у черкесов-шапсугов // Религиозные пережитки у черкесов-шапсугов: Материалы шапсугской экспедиции 1939 г. / Под ред. С.А. Токарева и Е.М. Шиллинга. Mi, 1940.' С. 41-50.

254. Гютербок Г.Г. Хеттская мифология // Мифологии древнего мира /Пер. с англ. Отв.ред. В.А.Якобсон, предисл. И.М. Дьяконова. М.: Наука, 1977. С. 161198.

255. Дадов A.A. К вопросу о религиозных верованиях кабардинцев // Ученые записки Кабардино-Балкарского НИИ. Нальчик, 1957. Т. 12. С. 285-300.

256. Ъ69.Далгат Б. Первобытная религия чеченцев // Терский сборник: Приложение к Терскому календарю на 1894 г. Владикавказ, 1893'. Вып.З. Кн.2. С. 1-92.

257. ЪИ.Дейл Сондерс Э. Японская мифология // Мифологии древнего мира / Пер. с англ., предисл. КМ. Дьяконова. М.: Наука, 1977. С. 405-431.373.,Денисова КМ. Зооморфная модель мира и ее отголоски в русской народной культуре // ЭО. 2003. № 6. С. 19-40.

258. Ъ1%.Дирр A.M. Заметки о татуировке в Дагестане // СМОМПК. Тифлис, 1915. Вып.44. С. 23-24.

259. Долговязая девушка // Из фольклора южных лезгин / Сост. 3. Ризва-нов, Р. Ризванов. Махачкала, 2003. С. 111-113.

260. Егоров Н.М. Особые пироги и хлебы // СМОМПК. Тифлис, 1909. Вып. 40. Отд. П. С. 1-8.

261. Егорова А.И. Элементы полового символизма в традиционной этнической культуре якутов // ЭО. 1996. №4. С. 45-51.

262. Жуковская Н.Л. Формы проявления культа природы в пантеоне и ритуалах ламаизма // Религия и мифология народов Восточной и Южной Азии / Отв. ред. И.А. Крывелев, Г.Г. Стратанович: М.: Наука, 1970. С. 99-120.

263. Жуковская Н.Л. Бурятская мифология и ее монгольские параллели // Символика культов и ритуалов.народов зарубежной Азии. М'.: Наука, 1980. С. 92-116.

264. Жуковская, Н.Л. Пространством время в мировоззрении монголов // Мифы, культы, обряды народов Зарубежной Азии.' М:: Наука, 1986. С. 118-135.

265. Жумаганбетов Т.С. Культ Тенгри как основа государственной идеологии Древнетюркского каганата// Восток. 2006. № 2. С. 119-126.

266. ЗайцевИ.В. Запретные животные в исламе // Восточная коллекция; М., 2006. № 4. С. 85-93.

267. Зухба СЛ. Модель мироздания в абхазской мифологии // Мир культуры адыгов (проблемы эволюции и целостности) / Сост. и научн. ред. Р.А. Хана-ху. Майкоп, 2002. С. 79-86.

268. Ибн-Русте. Книга драгоценных камней / Пер. НА.Караулова // СМОМПК. Тифлис, 1903. Вып. 32. Отд. I. С. 37-54.

269. Ъ99:Иванов В.В. Солярные мифы // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А: Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 21 С. 461-462.

270. Иванов В.В: Телепинус // Мифология: Большой энциклопедический-словарь / Гл. ред. Е.М. Мелетинский. 4-е изд. М.: Большая Российская-энциклопедия, 1998: С. 498.

271. Иванов В.В}, Топоров В.Н. Водяной // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия; 1994. Т. 1.С. 240-241.

272. Иванов В.В., Топоров В.Н. Дажьбог // Мифы народов мира: Энциклопедия: В-2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. Г. С. 347.

273. Иванов В.В., Топоров В.Н. Птицы // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия; 1994. Т. 2. С: 346-349:

274. Иванов В.В., Топоров В Н. Славянская мифология // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А: Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 2. С. 450-456.

275. Иванов Вяч. Вс. Об отношении хаттского языка к северозападнокав-казским // Древняя Анатолия. М.: Наука, 1985. С. 26-59.

276. Исмаилов Г.И. Феномен женской-татуировки в Дагестане // ЭО. 2008. -№5. С. 96-114.

277. ИсуповК.Г. Кукла // Культурология: Энциклопедия / Гл.ред. С.Я. Левит. В 2-х т. М.: Российская политическая энциклопедия, 2007. Т.Г. С. 1041.

278. Калоев Б.А. Осетино-вайнахские этнокультурные связи // КЭС: Вопросы исторической этнографии Кавказа. М.: Наука, 1989. Вып. 9: С. 137-158.

279. Камменхубер А. Хаттский язык // Древние языки Малой"Азии. М.: Прогресс, 1980. С. 23-98.

280. Каракетов М.Д. Антропогония в религиозно-мифологическом мировоззрении карачаевцев и балкарцев-// Карачаевцы и балкарцы: язык, этнография, археология, фольклор. М., 2001. С. 48-110.

281. Каракетов М.Д Образ божества Чоппа в Карачае и его истоки (к постановке проблемы) //Панорама Евразии. 2008. № 4 (4). С. 48-52.

282. Каранаилов О. (и Барсов А.). Аул Чох // СМОМПК. Тифлис, 1884. Вып.4. С. 1-24'.

283. Карпов Ю.Ю. Горско-кавказский социум в структурированной модели мира // Северный Кавказ: человек в системе социокультурных связей. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2004. С. 13-30.

284. Керейтов ■ РХ. Мифологические персонажи; традиционных верований ногайцев // СЭ. 1980. №2.117-127.

285. Керейтов Р.Х. Ногайская*свадьба;// Свадебная обрядность у народов Карачаево-Черкесии: Традиционное: и> новое / Отв. ред. Я.С. Смирнова: Черкесск, 1988. С. 104-134.

286. Кинжалов Р.В: Хуракан // Мифология: Большой! энциклопедический^ словарь / Гл; ред. Е.М.Мелетинский. 4-е изд. М:: Большая Российская энциклопедия, 1998: С. 599.

287. Кляшторный С. Г. Мифологические сюжеты в древнепоркских памятниках // Тюркологический сборник 1977. М., 1981.

288. КовалеваШИ:Квопросу о парных персонификациях в греческой мифологии // Вестник древней истории; 2007. № 1. С. 118-129.

289. Котович В.М. Некоторые данные о связях населения Дагестана и Передней Азии в древности // Средняя Азия, Кавказ и зарубежный Восток в древности. М.: Наука, 1983. С. 4-11.

290. Котович В.М. Зооморфные образы древнеземледельческого культа плодородия в Горном Дагестане // Обряды и культы древнего и средневекового населения Дагестана. Махачкала, 1986. С. 6-21.

291. Крамер С.Н. Мифология Шумера и Аккада // Мифологии л древнего« мира/Пер. с англ. Предисл. И.М.Дьяконова. М.: Наука, 1977. С. 122-160.

292. Красновская H.A. Итальянцы // Календарные обычаи и обряды в.странах зарубежной Европы: Летне-осенние праздники. М.: Наука,.1978. С. 8-19.

293. Криничная H.A. Посвящение в колдуны: историко-этнографическая основа русских мифологических рассказов о передаче — усвоении эзотерических знаний // ЭО. 2002. № 1. С. 10-23.

294. Крывелев И.А. К вопросу о типологии религиозных верований^// Проблемы типологии в этнографии. М.: Наука, 1979. С. 203-223.

295. Крылов А.Б. Абхазское святилище Дыдрыпш: прошлое, настоящее и устная традиция // ЭО. 1998. № 6. С. 16-28.

296. Крюков М.в: О принципах типологического исследования явлений культуры // СЭ. 1983. №5. С. 3-13.

297. Крюков M.B., Кузнецов А.И. Введение // Типология« основных элементов традиционной культуры / Отв. ред. М.В.Крюков, А.И.Кузнецов. М.: Наука, 1984. С. 3-6.

298. Кузьмина Е.Е. Конь в религии и искусстве саков и скифов // Скифы и сарматы / Отв. ред. А.И. Тереножкин. Киев: «Наукова думка», 1977. С. 96-119.

299. Курбанов М.М. Магия в календарно-обрядовой поэзии табасаранцев // Магическая поэзия народов Дагестана. Махачкала; 1989. С. 39-47.

300. Куркиев А. ТЮАХБАЬ — Ерда: Интерпретация названия храма Тхаба-Ерды // Ахриев Ч.Э. Избранное / Сост., отв. ред. и авт. научн. прим. Абу Мальса-гов. Назрань, 2000. С. 291-308.

301. Лаврентьева Л.С. Символические функции еды в обрядах // Фольклор и этнография: Проблемы-реконструкции фактов традиционной культуры / Отв. ред. Б.Н. Путилов. Л.: Наука, 1990: С. 34-47.

302. Левинтон Г.А. Инициация« мифы // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 543-544:

303. Лиетова Н.М; Народы Швейцарии // Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы: Летне-осенние праздники. М.: Наука, 1978. С. 154163;

304. Литвинский Б. А. Семантика древних верований и обрядов памирцев // Средняя Азия и ее соседи в древности и средневековье (История и культура). М: Наука, 1981. С. 92-113.

305. Ломтатидзе Т. Дары и жертвы в этнографическом быту Аджарии // Материалы международной научной конференции «Кавказ: Археология и этнология». Шамкир, 11-12 сентября 2008 г. Баку, 2009. С. 454-457.

306. Лосев А. Ф. Апполон // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 92-96.

307. Лосев А.Ф. Зевс // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 463-466.

308. Лосев А.Ф. Посейдон // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А". Токарев. М.: Российская^энциклопедия, 1994. Т. 2. С. 323324.

309. Лугу ев С.А. Традиционные производственно-бытовые обряды в быту ахвахцев // Современные культурно-бытовые процессы в Дагестане. Махачкала, 1984. С. 32-47.

310. Лугу ев С.А. Отголоски былого распространения христианства в лакской среде // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2007. № 1. С. 87-93.

311. Ляушева С.А. Священное в религиозном сознании адыгов // Мир культуры адыгов, (проблемы эволюции и целостности) / Сост. и научн. ред. Р.А.Ханаху. Майкоп; 2002. С. 139-146.

312. Мадаева З.А. Новое и традиционное в трудовых праздниках вайнахов // Культура Чечни: История и современные проблемы / Отв. ред. Х.В. Туркаев. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Наука, 2006. С. 247-257.

313. Малкондуев Х.Х. Мифология балкарцев и карачаевцев // Фольклор народов Карачаево-Черкессии. Жанр и образ: Сборник научных трудов / Отв. ред. А.И. Алиева. Черкесск, 1988. С. 24-40.

314. Малкондуев Х.Х. Поэзия лечебной магии балкарцев и карачаевцев // Магическая поэзия народов Дагестана. Махачкала, 1989. С. 96-113.

315. Мамбетов Г.Х. Праздники и обряды адыгов, связанные с земледелием // Ученые записки Кабардино-Балкарского НИИ. Нальчик, 1966. Т.24. С. 164185.

316. Мамедов А. Алпаб (лезгинское поверье) СМОМПК. Тифлис, 1892. Вып. 13. С. 145-146.

317. Маммаев М.М. О семантике сюжета борьбы двух коней на зооморфных пряжках Дагестана УШ-Х вв. // Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984. С. 23-35.

318. Маммаев М.М. О зороастризме в средневековом Дагестане // Древности Кавказа и Ближнего Востока: Сборник статей, посвященный 70-летию со дня рождения М.Г.Гаджиева. Махачкала, 2005. С. 209-226.

319. Маркова Л.В. Болгары // Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы (конец XIX — начало XX в.): Летне-осенние праздники. М.: Наука, 1978. С. 223-243.

320. АИ.Матиев М.А. Мифологическая основа ингушского сказания «Семь сыновей вьюги» // Вопросы истории Ингушетии: Исследования- и материалы. . Магас, 2007. Вып. 6. С. 73-77.

321. Мегрелидзе КВ. Археологические находки в Дидо // Советская археология. 1951. №16. С. 281-291.

322. Мергаутова Э., Мергаут Б. От вед к брахманизму // Боги, брахманы, люди: четыре тысячи лет индуизма / Пер. с чешек. Л.В. Журавлевой. М:: Наука, 1969. С. 16-43.

323. Миллер В.Ф. Археологические'экскурсии» в Терской области // Мате-, риалы по археологии Кавказа: М:, 1888. Вып: 1. Ч. П.

324. Мирзаханова КС. Обряды.и развлечения!лакцев в весеннем цикле.ка-лендарных праздников // Наука и молодежь: Сборник статей молодых ученых и аспирантов по гуманитарным проблемам / Отв. ред. и сост. Р.К Сефербеков. Махачкала, 1997. Вып. 1. С. 239-247.

325. Мужухоев М.Б. Из истории язычества вайнахов (Пантеон божеств в позднем средневековье) // СЭ. 1985. № 2. С. 991108.

326. Неклюдов С.Ю. Тенгри // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. СЛ. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 2. С. 500501.

327. Нешина А.Ю. Восточнославянские баллады об инцесте // Русский фольклор: Материалы и исследования. СПб.: Наука, 2004. Т. 32. С. 181-192.

328. Никольская З.А. Религиозные представления и земледельческие обряды аварцев (К вопросу о синкретизме религиозных верований аварцев) // Вопросы истории религии и атеизма. М:, 1959. Вып. 7. С. 314-327.

329. Овсиенко Ф:Г. Язычество // Религиоведение: Энциклопедический'словарь / Под ред. А.П. Забияко, А.Н. Красникова, Е.С. Элбакян. М.: Академический проект, 2006. С. 1239-1240.

330. Окладникова:Е.А. Шаманские петроглифы; Сибири // Этнография народов Сибири / Отв. ред. И:Н. Гемуев,Ю.С. Худяков. Новосибирск: Наука, Сиб. отд., 1984. С. 131-135.

331. Омаров А: Воспоминания муталима // ССКГ. Тифлис, 1868. Вып. 1. С. 13-64.488^ Омаров А. Воспоминания-муталима // GGKF. Тифлис, 1869. Вып. 2'. С.1.70:

332. Омаров Ш.И: Праздничные хлебцы даргинцев-цудахарцев в-конце XIX начале ХХ в. // Наука и молодежь: Сборник статей молодых ученых и аспирантов по гуманитарным проблемам. Махачкала, 2000. Вып.З. С. 238-240.

333. Панек Л.Б. Лаки // Панек Л.Б., Шиллинг Е.М. Сборник очерков по этнографии Дагестана / Науч. ред. РЖ. Сефербеков. Махачкала, 1996. С. 8-20.

334. ПантюховИЖ. Современные лезгины//Кавказ. 1901. №233.

335. Петрухин В.Я. Человек и животное в мифе и ритуале // Мифы, культы, обряды народов Зарубежной Азии / Отв. ред. Н.Л. Жуковская. М.: Наука, 1986. С. 5-25.

336. Пиотровский М.Б. Хусайн // Мифология: Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. Е.М. Мелетинский. 4-е изд. М;: Большая Российская^энциклопедия, 1998. С. 599.

337. Покровская Л.В. Земледельческая обрядность // Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы: Исторические корни и развитие обычаев. М.: Наука, 1983. С. 67-90.

338. Потапов, Л.П. Конь в верованиях и эпосе народов Саяно-Алтая // Фольклор и этнография: Связи фольклора с древними представлениями и обрядами / Отв. ред. Б.Н. Путилов. Л.: Наука, 1977. С. 164-178.

339. Пржецлавский П. Нравы и, обычаи в Дагестане // Военный сборник. 1860. Т. 12. № 4.

340. Пропп В.Я. Принципы классификации фольклорных жанров // СЭ. 1964: №6. С. 147-154.

341. Пропп В.Я. Эдип в свете фольклора // Фольклор и действительность. М., 1976.501 .Пчелина Е.Г. Погребальные комплексы из Сохта, Урс дзуар и Рук Юго-Осетии // Известия Юго-Осетинского НИИ. Цхинвали, 1968. Вып. 15.

342. Рабинович Е.Г. Богиня-мать // Мифы народов мира:"Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токаревi М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 178-180.

343. Рогожин Т. Нечто;из верований, поверий,и обычаев жителей ст. Червленой Кизлярского отдела Терской области // СМОМПК. Тифлис, 1893. Вып. 16. С. 61-64.

344. Рухадзе Д.А. Берика // Мифология: Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. Е.М: Мелетинский. 4-е изд. М.: Большая-Российская энциклопедия, 1998: С. 92.

345. Рыбаков Б.А. Космогония и мифология земледельцев энеолита // Советская археология. 1965. № 2. С. 13-27."

346. Рыбаков Б. А. Религия и миропонимание первых земледельцев Юго-Восточной Европы (TV — 1П тыс. до н.э.) // УП Международный конгресс дои-сториков и протоисториков: Доклады и сообщения археологов СССР. М., 1966. С. 107-120.

347. Рыбаков Б.А. Языческое мировоззрение русского средневековья // Вопросы истории. 1974. № 1. С. 3-30.

348. Рыблов М.А. «Взвейтесь, соколы, орлами»: орнитоморфная символика в восточнославянской воинской традиции // ЭО. 2007. № 2. С. 86-105.

349. Салихов Б.М. Новые материалы о ремесленном производстве Южного Дагестана (по данным Хивского могильника IV-V вв.) // Промыслы и ремесла древнего и средневекового Дагестана. Махачкала, 1988. С. 47-63.

350. Самарина JJ.B. Цвет в женской субкультуре (Северный Кавказ, Дагестан) // Гуманитарная наука в России: соровские лауреаты: Материалы всероссийского конкурса научно-исследовательских проектов в области гуманитарных наук 1994 г. М., 1996. С. 378-384.

351. Селимое А. К этимологии лезгинского обрядового Пешапай // Лезги-стан. 1993. № 3-4. С. 61-63.

352. Серов С.Я. Календарный праздник и его место в европейской народной культуре // Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы: Исторические корни и развитие обычаев. М.: Наука, 1983. С. 39-54.

353. Сефербеков Р.И. Из истории одного земледельческого культа табасаранцев // Иран и Кавказ: Труды Кавказского центра иранистики. Тегеран, 1997. Т. 1. С. 93-96.

354. Сефербеков Р.И. Условный охотничий язык и некоторые охотничьи обряды табасаранцев // Наука и молодежь: Сборник статей молодых ученых и аспирантов по гуманитарным проблемам. Махачкала, 1997. Вып.1. С. 265-269.

355. Сефербеков Р.И. Амулеты и талисманы табасаранцев // Вестник Дагестанского научного центра. Махачкала, 1998. № 2. С. 117-122.

356. Сефербеков Р.И. Боги и демоны народов Дагестана, (типологическая классификация) // Вестник Дагестанского научного центра. Махачкала, 1999. № 5. С. 77-80.

357. Сефербеков Р.И, Чабталова Р.Г. К характеристике некоторых мифологических: персонажей даргинцев-мегебцев // Научное обозрение: Сборник статей ассоциации молодых ученых: Дагестана. Махачкала, 2004. Вып.7. С. 119121.

358. Сефербеков РЖ. К характеристике некоторых мифологических персонажей аварцев-гидатлинцев // Вестник Дагестанского научного центра. Махачкала, 2004. № 17. С. 69-76.

359. Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи традиционных религиозных представлений азербайджанцев Табасарана // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2005. № 1. С. 95-104.

360. Сефербеков Р.И. О персонификации ветра у народов Дагестана // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2005. № 3. С. 102-106.

361. Сефербеков Р.И. Верховные боги (-громовержцы) народов Дагестана // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2005. № 4. С. 66-92.

362. Сефербеков Р.И. Верховные боги народов Северного Кавказа (Сравнительно-сопоставительный анализ общего и особенного) // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону, 2006. № 1. С. 72-76.

363. Сефербеков Р.И. Мифологические образы солнца и луны в верованиях народов Дагестана // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2007. № 4. С. 64-103.

364. Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи традиционных верований ахвахцев // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2008. № 4. С. 139-145.

365. Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи традиционных религиозных'представлений горских евреев Дагестана // Материалы 15 ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике. В 2-х ч. М.: «Сэ-фер», 2008. 4.2. С. 305-311.

366. Сефербеков Р.И., Татиева З.Б. Мифологический образ «Матери ветров» в верованиях народов Северного Кавказа // Материалы международной научной конференции «Кавказ: Археология и этнология». Шамкир, 11-12 сентября 2008 г. Баку, 2009: С. 373-376.

367. Сихарулидзе К. Обрядовая поэзия // Грузинское народное поэтическое творчество. Тбилиси: «Мерани», 1972.

368. Смирнова Т.Б. Обычай венчания покойников у немцев Сибири // ЭО. 2008. №5. С. 133-144.

369. Соколова В.К. Заклинания и приговоры в календарных обрядах //Обряды и обрядовый фольклор / Отв. ред. В.К. Соколова. М.: Наука, 1982. С. 11-25.

370. Сталь КО. Этнографический очерк черкесского народа // Кавказский сборник. Тифлис, 1900. Т. 21. С. 53-173.

371. Старостин С.А. Культурная лексика в общесеверокавказском словарном фонде // Древняя Анатолия. М.: Наука, 1985. С. 74-105.

372. Старостин С.А. Проблемы генетического родства и классификации кавказских языков с точки зрения базисной лексики // Алародии (этногенетиче-ские исследования) / Отв. ред. М.А. Агларов, сост. Р. Г. Магомедов. Махачкала, 1995. С. 42-64.

373. Степанов И. Приметы и поверья грузин Телавского уезда Тифлисской губернии //СМОМПК. Тифлис, 1894. Вып. 19. Отд.П. С. 78-103.

374. Стоянов А.И. Путешествие по Сванетии // ЗКОРГО. Тифлис, 1876. Т. 9. Вып. 2. С. 236-472.

375. Студенецкая E.H. Маски народов Северного Кавказа // Народный театр. Л., 1974. С. 83-100.

376. Сулеиманов Я. Местоимение в андийском языке // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1962. Т. 11. С. 61-86.

377. Сургуладзе И.К. Квириа // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 631.

378. Сухарева O.A. Пережитки демонологии и шаманства у равнинных таджиков // Домусульманские верования и обряды в Средней Азии / Отв. ред. Г.П. Снесарев, В.Н. Басилов. М.: Наука, 1975. с. 5-93.

379. Тариева Л. У. К вопросу об ингушских жуккаргаш // Мурад Базоркин и ингушская историческая наука. Магас, 2002. С. 87-93.

380. Тарпанов З.К. Заметки по сельскохозяйственной магии агулов,// СЭ. 1981. №2. С. 123-132.

381. Тахо-Годи A.A. Селена // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 2. С. 424.

382. Тахо-Годи A.A. Фаэтон // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 21 С. 559:

383. Тменов В., Тменов А. Зола (мертвый огонь) в фольклоре и этнографии народов Кавказа // Материалы международной научной конференции «Археология и этнология Кавказа». Тбилиси, 20021 С. 288-292.

384. Токарев С.А. Обычаи, обряды и поверья, связанные с животноводством // Календарные обычаи.и обряды в странах зарубежной Европы: Исторические корни и развитие обычаев. М.: Наука, 1983. С. 90-97.

385. Токарев С.А. Умирающий и воскресающий зверь // Мифы народов мира: Энциклопедия. В :2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т.2. С. 548.

386. Толстова Л.С. Использование фольклора при изучении этногенеза и этнокультурных связей народов.(На среднеазиатском материале) // Фольклор и историческая этнография. М.: Наука, 1983. С. 6-221

387. Толстой Н.И., Толстая G.M. Заметки,по славянскому язычеству: Вызывание дождя-в, Полесье // Славянский и балканский фольклор. Генезис. Архаика. Традиции. М.: Наука, 1978. С. 95-130.

388. Толстой Н.И. О природе связей бинарных противопоставлений типа правый — левый, мужской — женский // Языки культуры и проблемы переводи-мости. М.: Наука, 1987. С. 169-183.

389. Толстой Н.И. Еще раз о теме «тучи говяда, дождь — молоко» // Славянский и балканский фольклор: Верования. Текст. Ритуал / Отв. ред. Н.И. Толстой. М.: Наука, 1994. С. 3-16.

390. Топоров В.Н. Ведь-ава // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 226.

391. Топоров В.Н. Древо мировое // Мифы-народовмира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. G.A. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994'. Т. 1. С. 398-406.

392. Топоров В.Н. Животные // Мифы-народов мира: Энциклопедия. В 2-х, т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. I.e. 440-449.

393. Топоров В.Н. Индра // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е1 изд. /Гл. ред. G.A: Токарев. Mi: Российская энциклопедия, 1994. Т.1. С. 533-535.

394. Топоров В.Н. Козел // Мифы народов.мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т.1. С. 663-664.

395. Топоров В.Н. Космос // Мифы народов мира: Энциклопедия, / Гл; ред. С.А.Токарев. В 2:х т. 2-е изд. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т.2. С. 9-10.

396. Топоров В.Н. Митра // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 2. С. 154-157.

397. Топоров В.Н. Мост // Мифы народов мира. Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 2. С. 176-177.

398. Топоров В.Н. Осел // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т.2. С. 264-265.

399. Топоров В.Н. Праздник // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т.2. С. С. 329-331.

400. ТопоровВ.Н. Свастика// Мифы народов мира: Энциклопедия. В■21х'т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т.2. С. 420.

401. Трофимова А.Г. Из истории-религиозных обрядов вызывания* дождяш солнца у народов Южного; Дагестана // Азербайджанский этнографический сборник. Баку, 1965. Вып.2. С. 97-111.

402. Филимонова Т.Д. Немцы // Календарные обычаи* и обряды в странах зарубежной Европы: Летне-осенние праздники. М.: Наука, 1978. С. 123-142.

403. ХабекироваХ. А. Природа и характер некоторых мифологических персонажей в эпосе и бытовой культуре черкесов// ЭО. 2005. № 5. С. 85-95.

404. Халидова М.Р. Об эволюции мотивов культа.близнецов в дагестанском фольклоре //11оэтика фольклора народов Дагестана. Махачкала, 1981.С. 25-43.

405. Халидова М.Р. Мифологические образы в устной прозе народов Дагестана// Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984. С. 99-118.592,.Халидова М.Р. Предисловие // Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984. С.3-10.

406. Халидова М. Поклонение козлу // Мифология народов- Дагестана. Махачкала, 1984. С. 162.

407. Халидова М.Р. Легенды // Традиционный фольклор народов Да1 естана. М.: Наука, 1991. С. 279-290.60\.Халидова М.Р. Предания // Традиционный фольклор народов Дагестана. М.: Наука, 1991. С. 290-322.

408. Халидова М.Р. Формы космогонических представлений и верований в повествовательном фольклоре народов Дагестана // Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988. С. 24-40.

409. ХалиловХМ. Отражение языческих представлений в обрядах и фольклоре лакцев // Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984. С. 63-81.

410. Халилов Х.М. Календарно-обрядовая поэзия // Традиционный фольклор народов Дагестана. М.: Наука, 1991. С. 124-147.

411. Халилов Х.М. Асс // Мифы народов мира: Энциклопедия. В,2-х т.2-е изд. / Гл. ред. С.А.Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 115.

412. Халилов Х.М. Барг // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А.Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 162.

413. Халилов Х.М. Барз // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А.Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 163.

414. Халипаева И.А. Тенгри — верховное божество кумыков // Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988. С. 60-66.613 .Ханагов Л. Некоторые поверья мюрагинцев // СМОМПК. Тифлис, 1892. Вып. 13. С. 146-147.

415. ХанаговЛ. Отемишские пиры // СМОМПК. Тифлис, 1892. Вып. 13. С. 147-151.

416. Харатян З.В. Магический характер обрядов вызывания дождя у армян // Проблемы этнографии и этнической антропологии. М., 1978.

417. Харатян З.В. Традиционные демонологические представления армян (по материалам семейного быта XIX начала XX в.) //СЭ. 1980. № 2. С. 103116.

418. Хлобыстина М.Д. Древнейшие южносибирские мифы в памятниках, Окуневского искусства // Первобытное искусство / Отв. ред. P.C. Васильевский. Новосибирск: Наука, Сиб. отд., 1971. С. 165-180.

419. Черчиев А.М. О мотиве чудесных волос в дагестанской мифологии // Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988. С. 5259.

420. Чеснов Я.В. Миф о мече и начало государственности в Восточном Индокитае // Религия и мифология народов Восточной и Южной Азии / Отв. ред. И.А. Крывелев, Г.Г. Стратанович. М.: Наука, 1970. С. 73-98.

421. Чеснов Я.В. О принципах типологии традиционно-бытовой культуры // Проблемы типологии в этнографии. М.: Наука, 1979. С. 189-203.

422. Чеснов Я.В. Дракон: метафора внешнего мира // Мифы, культы, обряды народов Зарубежной Азии. М.: Наука, 1986. С. 59-72.

423. Чеснов Я.В. Женщина и этика жизни в менталитете чеченцев // СЭ. 1994. № 5. С. 34-44.

424. Чибиров Л.А. Аграрные истоки культа животных у осетин // СЭ. 1983. №1. С. 96-101.

425. Чибиров Л. А. К осетино-дагестанским этнокультурным связям // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2007. № 4. С. 5663.

426. Членов М.А. Вешапи // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А.Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т.1. С. 235.

427. Чурсин Г. Ф. Обычай и предрассудки карачаевцев (отношение к женщине) //Кавказ. 1903. № 24.

428. Чурсин Г. Ф. Праздник «выхода плуга» у горских народов Дагестана // Известия Кавказского историко-археологического института. Тифлис, 1927. Т.5. С. 43-60.

429. Чурсин Г.Ф. Культ железа у кавказских народов // Известия Кавказского историко-археологического института. Тифлис, 1927. Т. 6. 67-106.

430. Чурсин Г.Ф. Амулеты и талисманы кавказских народов // СМОМПК. Махачкала, 1929. Вып. 46. С. 197-240.

431. Чурсин Г. Ф. Магия в борьбе с засухой у кавказских народов // Бюллетень Кавказского историко-археологического института. Тифлис, 1930. № 6.

432. Чурсин Г.Ф. Фигурные обрядовые печенья у кавказских народов // Бюллетень Кавказского историко-археологического института в Тифлисе. Л:, 1930. №6.

433. Шаманов ИМ. Древнетюркское верховное божество Тенгри(Тейри) в Карачае и Балкарии // Проблемы археологии и этнографии Карачаево-Черкессии (Материальная и духовная культура). Черкесск, 1982. С. 155-171.

434. ШанаевД. Нартовские сказания//ССКГ. Тифлис, 1871. Вып. 5. С. 1516.

435. ЬЪЪ.Шахнович М.И. Исследование советской наукой проблем происхождения религии и ее ранних форм // Вопросы научного атеизма. М., 1967. Т. 4. С. 242-266.

436. Шенталинская Т.С. Сухотинушка: Реликты древних верований и обрядов//СЭ. 1982.№ i.e. 129-132.

437. Шиллинг Е. Черкесы.// Религиозные верования народов СССР: Сборник этнографических материалов. В 2-х т. М.: JL: ОГИЗ, «Московский рабочий», 1931. Т.2. С. 42-54.

438. Шиллинг Е. Абхазы // Религиозные верования народов СССР: Сборник этнографических материалов. В* 2-х т. М.: JI:: ОГИЗ; «Московский.рабочий», 1931. Т.2. С. 59-76:

439. Шиллинг Е.М. Из» истории i одного дагестанского, земледельческого культа // Краткие сообщения'Института этнографии-АН СССР. М., 1946. № 1. С. 32-34.

440. Шифман И.Ш. Элагабал // Мифы,народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А.Токарев. М.: Российская энциклопедия; 1994. Т. 2. С. 659.

441. ШихсаидовА.Р. О проникновении христианства и ислама в Дагестан // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1957. Т. 3. С. 54-76.

442. Шихсаидов А.Р. Сельскохозяйственный календарь народов Дагестана* // Вопросы истории Дагестана (досоветский период). Махачкала, 1974. Вып. 1. С.183-212.

443. Шихсаидов А.Р. Распространение ислама в,Дагестане // Ислам и:исламская культура в Дагестане. М.: Вост. лит. РАН, 2001. С. 4-32.

444. Шортанов А.Т. Культы Диониса и Ажагафэ // Античность и * античные традиции^ культуре и. искусстве народов Советского Востока / Отв: ред. И.Р. Пичикян. М.: Наука, 1978. С. 130-134.

445. Штаерман Е.М: Диана // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред: С.А.Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т. 1. С. 376.

446. Штаерман ЕМ. Нептун // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А.Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т.2. С. 211-212.

447. Штаерман Е.М. Фавн // Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2-х т. 2-е изд. / Гл. ред. С.А.Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994. Т.2. С. 555556.

448. Шубина Т.Г. Лен в обрядовом фольклоре и верованиях восточных славян // ЭО. 1998. № 3. С. 66-73.

449. Щепанская Т.Е. Власть пришельца: атрибуты власти в мужской магии русских (XIX — нач. XX в.) // Символы и атрибуты власти: генезис, семантика, функции. СПб., 1996.653 .Эсенов Ч.Д. «Гурджак ойны» — пляска культа плодородия // ЭО. 1998. №2. С. 57-66.

450. Якушенков С.Н. «Вертикальная» экология и семантика пространствам представлениях аймара // Экология американских индейцев и эскимосов. М., 1988. С. 276-286.

451. Ямполъский З.И. О происхождении религии (в порядке обсуждения) // Вопросы этнографии Грузии. Тбилиси: Мецниереба, 1968. С. 150-154.1. Тезисы докладов:

452. Булатова А.Г. Смех в календарных праздниках народов Горного Дагестана (XIX нач. XX в.) // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Института ИЯЛ в 1984-1985 гг. Махачкала, 1986. С. 21-22.

453. Булатова А.Г. Традиционные куклы народов Дагестана // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 1993 г.: Краткое содержание докладов. СПб., 1994. С. 55-56.

454. Булатова А.Г. Женская татуировка в Горном Дагестане // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 1996-1997 гг.: Краткое содержание докладов. СПб., 1998. С. 102-103.

455. Вардумян Г.Д. Пантеон древних армян // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2002-2003 гг.: Тезисы докладов. СПб., 2003. С. 76-77.

456. Гулиев Ш. Обряд вызывания дождя у азербайджанцев // Международная научная конференция «Археология и этнология Кавказа»: Сборник кратких содержаний докладов. Тбилиси, 2002. С. 233-234.

457. Дмитриев В.А. Адыгские календарные жезлы из ореха // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2002-2003 гг.: Тезисы докладов. СПб., 2003. С.115-116.

458. Добровольская В.Е. Постное обрядовое печенье в бассейне Оки и Клязьмы // УП Конгресс этнографов и антропологов России: Доклады и выступления. Саранск, 9-14 июля-2007 г. Саранск, 2007. С. 241-242.

459. Крюкова В.Ю. Заместительные жертвоприношения у индоиранских народов в древней и современной ритуальной практике // УП Конгресс этнографов и антропологов России: Доклады и выступления. Саранск, 9-14 июля 2007 г. Саранск, 2007. С. 134-135.

460. Курочкин A.B. Зоофорные маски украинцев (к проблеме реконструкции архаического содержания) // Резюме докладов и выступлений международной научной конференции «К новым подходам в отечественной этнологии». Грозный, 1992. С. 43.

461. Махмудова Э.М., Сефербеков Р.И. К вопросу о* критериях классификации мифологических персонажей народов Дагестана // VII Конгресс этнографов и антропологов России: Тезисы докладов. Санкт-Петербург, 28 июня-2 июля 2005 г. СПб., 2005. С. 207.

462. Омаров Ш.И., Сефербеков Р.И. Демоны народов Дагестана (типологическая классификация) // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2000 2001 гг.: Краткое содержание докладов. СПб., 2002. С. 109-110.

463. Ризаханова М.Ш. Магия в земледельческой обрядности лезгин // Новые исследования дагестанских историков. Махачкала, 1996. С. 23.

464. Серикбаева A.C. Тенгриизм и ислам в духовной жизни казахов // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2000-2001 гг.: Краткое содержание докладов. СПб., 2002. С. 93-94.

465. Сефербеков Р.И. Обряды вызывания дождя и солнца у табасаранцев в ХЕХ-ХХ вв. // Резюме докладов и выступлений международной научной; конференции «К новым подходам в отечественной этнологии». Грозный, 1992. С. 4243.

466. Сефербеков Р.И. Пантеон и пандемониум народов Дагестана: становление, развитие, распад // IV Конгресс этнографов и антропологов России: Тезисы докладов. Нальчик, 20-23 сентября 2001 г. М., 2001. С. 278.

467. Сефербеков Р.И. Бранные выражения и формулы запугивания как источник по реконструкции мифологических персонажей народов Дагестана // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2000-2001 гг.: Краткое содержание докладов. СПб., 2002. С. 115-116.

468. Сефербеков Р.И. О роли этногенетических процессов в формировании пантеона и пандемониума дагестанцев // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2002-2003 гг.: Тезисы докладов. СПб., 2003. С. 77-78.

469. Сефербеков Р.И. Проблемы типологической классификации мифологических персонажей народов Дагестана // Историческая наука Дагестана: сегодня и завтра: Тезисы докладов научной сессии. Махачкала, 8 апреля-2003 г. Махачкала, 2003. С. 62-63.

470. Сефербеков Р:И. Мифологические персонажи дагестанцев и вайнахов^ // Тезисы докладов научно-практической конференции «Исторические связи народов Дагестана и Чечни». Махачкала, 21 марта 2006 г. Махачкала, 2006. С. 19-21.

471. Сефербеков Р.И, Алигаджиева З.А. Мифологические персонажи пантеона и пандемониума аварцев // VII Конгресс этнографов и антропологов России: Доклады и выступления. Саранск, 9-14 июля 2007 г. Саранск, 2007. С. 366.

472. Сефербеков РЖ., Махмудова Э.М. Представления о локусах обитания нечистой силы у народов Дагестана // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 2004-2005 гг.: Тезисы докладов. СПб., 2005. С. 85-86.

473. Сефербеков РЖ., Мусаев М.Г. Боги и демоны даргинцев-цудахарцев //Нравы, традиции и обычаи народов Кавказа: (Тезисы общероссийской конференции 23-25 сентября 1997 г.). Пятигорск, 1997. С. 113-116.

474. Сефербеков РЖ., Татиева З.Б. Верования, связанные с животными у дагестанцев и вайнахов // УШ Конгресс этнографов и антропологов России: доклады и выступления. Оренбург, 1-5 июля 2009 г. Оренбург, 2009.

475. Умаханова A.M. О некоторых танцевальных формах даргинцев Даха-даевского района // Материалы сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Института ИЯЛ в 1980-1981 гг. (тезисы докладов). Махачкала, 1982. С. 54-55.

476. Хабекирова ХА. О культе орехового дерева у адыгов // Лавровские (среднеазиатско-кавказские) чтения 1996-1997 гг.: Краткое содержание докладов. СПб., 1998. С. 119-120.

477. Ханмагомедов X.JI. Гудул-Гудул генети языческий обряд вызывания дождя у берикейских азербайджанцев // Нравы, традиции и обычаи народов Кавказа: (Тезисы общероссийской конференции 23-25 сентября 1997 г.).4 Пятигорск, 1997. С. 155-156.

478. Чеснов Я.В. Зикр на площади Свободы // Резюме докладов и выступлений международной конференции «К новым подходам в отечественной этнологии». Грозный, 1992. С. 54-55.

479. Эсенов Ч.Д. Генезис терминологии ранних форм танца // VII Конгресс этнографов и антропологов России: Доклады и выступления. Саранск, 9-14 июля 2007 г. Саранск, 2007. С. 381.1. СПИСОК ИНФОРМАТОРОВ

480. Ф.И.О. Год рождения. Селение1. Ахвахский район

481. Абдулбасиров Магомед Магомедрасулович 1965 Карата

482. Ярмиханова Маймунат Ярмихановна 1930 Карата

483. Абдуллаева Пасихат Абдулаевна 1956 Лологонитль

484. Алиева Асият Хасуевна 1975 Лологонитль

485. Ибрагимов Туралав Ибрагимович 1933 Лологонитль

486. Пахрудинов Назирбек Хасуевич 1945 Лологонитль

487. Хаидова Рабиат Хаидовна 1936 Лологонитль

488. Абдулатипов Запир Магомедович 1930 Тукита9; Гаджиев Магомед, Магомедович 1949- Тукита

489. Газимагомедов Газали Магомедович 1940 Тукита.

490. Магомедгаджиев Имангазали Муртазалиевич 1927 Тукита

491. Махмудов Саидбег Гусейнович 1928 Тукита

492. Царуинова Баху Мутаэлумовна 1928 Тукита1. Ахтынский район

493. Гаджиев Абдулазим Гаджиевич 1950 Ахты

494. Ганиев Рамиз Мирзоевич 1954 Ахты

495. Мустафаева Муксум Исрафиловна 1903 Ахты

496. Рашидов Абдулрашид Гаджибубаевич 1935 Ахты

497. Тагиров Магомед Мустафаевич 1931' Хрюг

498. Тагирова Телли Рамазановна. • 1941 Хрюг

499. Шефиев Джамал Азизович 1929' Ахты

500. Яралиева Периназ Исламовна 1929- Луткун1. Гунибский район

501. Азиева Зайнаб Омаровна 1920 Мегеб

502. Пахлаев Асадулла Магомедович 1927 Мегеб

503. Пахлаева Залмубати Магомедовна 1928 Мегеб

504. Пахлаева Мунира Магомедовна 1959 Мегеб

505. Гаджимусаева Патимат Омаровна 1926 Ругуджа

506. Мусаева Майсарат Камиловна 1957 Ругуджа

507. Мусаева Тавус Магомедовна 1946 Ругуджа

508. Абдулаева Хадижат Ибрагимовна 1926 Чох

509. Дибиров Дибир Нажмудинович 1927 Чох

510. Залова Айшат Гамзатовна 1938 Чох

511. Маккаева Умукусум Хайбулаевна 1923 Чох

512. Пакалов Шимагомед Асхабалиевич 1924 Чох

513. Гадисова Сукайнат Магомедовна 1938 Шулани

514. Далгатова Патимат Асабалиевна 1925 Шулани

515. Хизриева Патимат Хизриевна 1941 Шулани

516. Яхъяева Марьям Абдулаевна 1923 Шулани

517. Ганиева Садыкат Магомедовна 1940 Бацада

518. Рамазанова Хава Рамазановна 1918 Бацада

519. Гитинахмаева Патимат Исламбеговна 1899 Кудали

520. Расулова Сапият Гитинахмаевна 1932 Кудали

521. Абдулгаджиева Айшат Идрисовна 1922 Согратль

522. Фаталиева Патимат Мусагаджиевна 1913 Согратль1. Докузпаринский район

523. Алиханов Балакши Алибекович 1940 Мискинджи

524. Рамазанова Тименага Бубаевна 1959 Мискинджи1. Левашинский район

525. Абдулкеримов Рабадан 1866 Куппа2. Алиев Магомед 1920 Куппа

526. Алиев Магомедхабиб 1955 Куппа4. Алиханов Ильяс 1896 Куппа5. Ахмедов Гасан 1954 Куппа6. Вагабов Ахмед 1926 Куппа7. Вагабов Дибир 1933 Куппа

527. Вагабов Магомед 1929 Куппа

528. Гаджиева Хабсат 1911 Куппа10. Газиев Ахмед 1939 Куппа

529. Газлианов Сиражутдин 1919 Куппа

530. Гасанов Муртузали 1925 Куппа13. Даудов Магомед 1927 Куппа

531. Дибирмагомедов Вагаб 1932 Куппа15. Даудов Магомед 1944 Куппа

532. Джалалутдинов Магомед 1945 Куппа

533. Джалалутдинова Хамис 1946 Куппа

534. Ибрагимов Камиль 1946 Куппа

535. Ибрагимов Магомед 1935 Куппа

536. Ибрагимов Тагир 1882 Куппа21. Ибрагимов Яхья 1933 Куппа

537. Курбанов Джалалутдин 1924 Куппа

538. Курбанов Магомед 1940 Куппа

539. Курбанов Сулбан 1931 Куппа

540. Курбанов Нурмагомед 1946 Тилагу

541. Магомедалиева Зурат 1926 Куппа

542. Магомедгаджиев Гусейн 1956 Куппа

543. Магомедов Абдулхалик 1951 Куппа29. Магомедов Али 1959 Куппа

544. Магомедов Ахмед 1938 Куппа

545. Магомедов Зайнутдин 1936 Куппа

546. Магомедов Набиюлла 1939 Куппа

547. Маммаев Магомед 1929 Куппа

548. Мирзаев Магомед 1896 Куппа

549. Муртузалиев Ахмед 1903 Куппа

550. Муртузалиев Курбан 1936 Куппа37. Мусаев Гаджи 1929 Куппа

551. Магомедова Патимат 1946 Аммалти

552. Насруллаев Насрулла 1920 Куппа

553. Омаров Дибирмагомед 1924 Куппа41. Омарова Зайнаб 1946 Куппа42. Омаров Шамиль 1969 Куппа

554. Рабаданов Абдулгамид 944 Куппа

555. Рабаданов Гаджи 1962 Куппа

556. Рабаданов Магомед 1911 Куппа

557. Садуллаев Магомед 1948 Куппа

558. Саидов Абулмуслим 1927 Куппа

559. Сайпуллаев Камиль 1925 Куппа

560. Сиражутдинов Ходжа 1950. Куппа

561. Тагиров Магомед 1937 Куппа

562. Тагирова Хабидат 1913 Куппа

563. Умаханов Нурутдин 1938 Аммалти1. Табасаранский район

564. Абасов М.Н. 1936 Ново-Лидже

565. Абасова Г.М. 1896 Ново-Лидже3. Абдуллаев М.Ш. 1918 Ханаг

566. Абдурагимов М.А. 1906 Хапиль

567. Абдурагимова Ф.К. 1923 Хапиль6. Алиев М.К. 1934 Хурик7. Асланов М.А. 1886 Аркит

568. Бедирханов А.К. 1935 Аркит9. Гаджиев Ш.Г. 1926 Дюбек10. Гамидов М.Г. 1906 Ягдик11. Гамидова Ф.А. 1910 Ягдик12. Исинова Д.А. 1918 Рущуль13. Керимов Г.М. 1944 Чулат14. Керимов K.M. 1946 Чулат15. Кулиева X. 1950 Хучни

569. Курбанов И.И. 1924 Хустиль17. Курбанов М.К. 1922 Лидже

570. Магомедов М.М.- 1930 Татиль

571. Магомедов С.М. 1913 Татиль

572. Магомедова А.К. 1937 Аркит,

573. Магомедова Г.К. 1933 Татиль22. Махмудов Ю.М. 1910 Джули23. Михралиев А.М. 1947 Ругуж24. Муртазаев Г.У. 1932 Джули

574. Рагимов М.И.- 1925 Джули ,

575. Рамазанов А. 1963 Ново-Лидже

576. Рамазанов Г.Р. 1928 Татиль28: Рамазанов Ш.Р! 1925 Хустиль

577. Рашидов Б.А. 1934 Ново-Лидже30. СефероВ'ЗЛ. 1929 Дюбек31*. Сулейманов А.Р. 1923 Хучни

578. Сулейманов H.A. 1963 Хучни

579. Сулейманова A.A. 1925 Хучни^

580. Сулейманова Х.Б.- 1948 Ягдик35. Тагиров M.W. 1940 Ругуж

581. ФейтуллаевТ.Ф. 1926' Хапиль37. Халиков Л.К. 1926' Дюбек

582. Шихгафизов Г.Ш. 1928 Джули

583. Шихгафизов Ш.Г. 1963 Джули40. Яхъяев М.Н. 1934 Сиртич1. Унцукульский район

584. Абдурахманова Халимат Магомедовна 1967 Унцукуль

585. Алданов Сайпудин Малачиевич 1924 Ашильта

586. Амиров Шамиль Мухтарович 1966 Балахуни

587. Амирханова Нахи Магомедалиевна 1962 Унцукуль

588. Имангазалиев Магомед Абдулаевич 1928 Балахуни

589. Мирзаев Магомед Мирзаевич 1949 Балахуни

590. Нурмагомедов Абдулфатах Нурмагомедович 1916 Ашильта1. Хивский район 1. Абаев Г. 1931 Арчуг2. Абумуслимов М.А. 1933 Хив

591. Абумуслимова А.М. 1934 Хив4. Аваева Г. 1930 Чувек

592. Алимагомедов Г.А. 1958 Кандик .

593. Алимустафаева Э.Г. 1913 Заан Ярак

594. Алипанахов А.А. 1928 Заан Ярак

595. Алипанахов Г.А. 1962 Заан Ярак

596. Алипанахова К.Ю. 1929 Заан Ярак

597. Габибов К. Г. 1927 Куштиль11. Габибова С. 1932 Куштиль12. Габибулаев М.М. 1931 Хив

598. Гаджикурбанов С.Я. 1941 Цудук

599. Гаджикурбанова М.М. 1945 Цудук

600. Гаджимагомедов А.А. 1959 Хив16. Гасанбеков Р. 1881 Кандик17. Гасанов А. Г. 1936 Урга18. Гасанова М.К, 1940 Урга

601. Гусейбекова Г. 1915 Яргиль20. Гусейнов А.И. 1948 Хив

602. Гусейханов Р. Г. 1925 Яргиль22. Гусетов В.К. 1904 Хоредж23. Джангутаев И. 1910 Кандик

603. Джангутаева З.К. 1930 Кандик

604. Джангутаева Х.С. 1950 Кандик26. Идрисов К.С. 1922 Хив27. Идрисова С. 1933 Хив28. Исмаилов A.A. 1961 Фурдаг29. Исмаилов Б. 1930 Чувек30. Исмаилова Ш. 1930 Чувек

605. Магомедалиев М.М. 1916 Вертиль

606. Меджидов А. Г. 1901 Лака г

607. Мирзаханов A.M. 1922 Арчуг

608. Мукаилов Р.К. 1922 Фурдаг ,

609. Мурадханов A.A. 1931 Чувек

610. Муталимов З.А. 1915 Аскан Ярак

611. Муталимов М.З. 1945 Аскан Ярак

612. Муталимова З.Ш. 1925 Аскан Ярак

613. Наврузбеков Г.Н. 1922 Цудук

614. Наврузбеков Н.Г. 1936 Цудук41. Омаров А.П. 1923 Кандик42. Рамазанов A.A. 1910 Чувек

615. Рамазанова А. 1910 Заан Ярак

616. Рамазанов З.С. 1937 Хоредж

617. Рамазанова К.С. 1900 Заан Ярак46: Сефербеков P.A. 1928 Чувек

618. Сефербекова Х.М. 1908 Чувек48; Турабов О'.Т: 1933 Яргиль;49: Шахмурадов Г.А. 1908 Лака50. Ярахмедов Ш.Н; 1905 Хив;1. Хунзахский район

619. Нажмудинова Булул Нажмудиновна^ 1934 Батлаич

620. Насухова Магомед Ибрагимович 1934 Батлаич

621. Гаджиев Далгат Гасанович 1928 Геничутль

622. КамиловМуртузаали Камилович 1937 Геничутль5; Камилова Майсарат Хайбулаевна 1955: Геничутль

623. Тажудинова Саидат Тажудиновна; 1918: Геничутль

624. Магомедов Осман Хайрулаевич 1961: Гозолоколо8; Нажмудинов Амирхан Амирханович^ 1947 Гозолоколо9: Нажмудинова Булул Абдулатиповна 1919 Гозолоколо

625. Батиров Абдулмуслим Магомедович 1931 Гонох ••

626. Батирова Патимат Максудовна 1939 Гонох

627. Гусейнова Асма Магомедовна 1937 Гонох; .

628. Исмаилова Заира Абдулкадыровна. 1962 Гонох

629. ДйбйроваРайсат Насрудиновна; 1962;: Тануси.

630. Базарганова Патимат Алигаджиевна:. 1918 Харахи24: Газимагомедова Патина-Катун Магомедовна 1933 Харахи?25: Джамалудинова Умайгалрат Газимагомедовна: 1963 Харахи

631. Магомедова Патимат Базаргановна 1955 Харахи

632. Магомедова Эльмира Магомедовна 1980 Харахи

633. Амирханова Патимат Магомедовна 1922 Хунзах

634. Гусейнова Сабигат Османовна 1939 Хунзах

635. Баталов Абдусамад Баталович 1930 Хунзах

636. Баталова Мисай Карагишиевна 1936 Хунзах

637. Гаджиев Курамагомед Гаджиевич 1911 Цада

638. Нурмагомедов Дибиргаджи Нурмагомедович 1921 Цада

639. Султанов Абдулгамид Алибекович 1924 Цада

640. Шахшаева Равзанат Магомедовна 1934 Цада1. Шамильский район

641. Алиев Али Магомедович 1922 Урада

642. Алхасов Магомед Алхасович 1938 Гента

643. Гаджиева Месед Гаджиевна 1912 Тидиб ?

644. Газимагомедов Магомед Ахмедович 1929 Тлях

645. Гасанова Хадижат Гаджиевна 1905 Тидиб

646. Гусейнов Ахмед Магомедович 1936 Тлях

647. Гусейнов Кодое Гусейнович 1926 Мачада

648. Гусейнов Магомед Магомедович 1922 Гента

649. Гусейнов Магомед Меселович 1928 Мачада

650. Гусейнов Махмуд Магомедович 1941 Мачада

651. Гусейнова Асиятиле Гаджиевна 1921 Гента

652. Гусейнова Батина Гусейновна 1932 Мачада

653. Магомедов Тируч Магомедович 1929 Мачада

654. Манжуилова Патимат Манжуиловна 1925 Гента

655. Нуров Гаджимагомед Нурович 1929 Урада

656. Омаров Саидбег Гасангусейнович 1944 Тидиб

657. Омарова Хирапатимат Омаровна 1922 Урада

658. Хадова Хадижат Магомедовна 1963 Тидиб

659. Шейхмагомедов Гаджи Арипович 1954 Мачада ,

660. Шейхмагомедов Магомед Гаджиевич 1940 Урада