автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Патриарх Тихон и советская власть: проблема компромисса

Полный текст автореферата диссертации по теме "Патриарх Тихон и советская власть: проблема компромисса"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ

На правах рукописи

Лобанов Вячеслав Викторович

ПАТРИАРХ ТИХОН И СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ: ПРОБЛЕМА КОМПРОМИССА (1919-1925 гг.)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва 2005

Работа выполнена в Центре истории религии и церкви Института российской истории РАН

Научный руководитель: доктор исторических наук

Лавров Владимир Михайлович

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

Жиромская Валентина Борисовна

кандидат исторических наук Романова Светлана Николаевна

Ведущая организация: Санкт-Петербургский институт

истории РАН

Защита состоится « » /к*л 2005 г. в /3 час на

заседании Диссертационного совета Д 002.018.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институте российской истории РАН по адресу: 117036, Москва, ул. Дм. Ульянова, 19.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института российской истории РАН.

Автореферат разослан «_»_2005 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета

Т.М. Смирнова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Политические перемены начала 90-х гг. XX столетия способствовали активному исследованию темы взаимоотношений Русской Православной Церкви (РПЦ) и советского государства. Однако некоторые аспекты проблемы до настоящего времени остаются недостаточно изученными. В частности, это касается вопроса формирования позиции по отношению к власти - Предстоятеля РПЦ, Патриарха Тихона (1865-1925), церковная политика которого до сих пор является предметом неоднозначных оценок (от идеализации до обвинений Патриарха в малодушии и приспособленчестве). Одновременно с должной полнотой не исследован последний период жизни и деятельности Предстоятеля РПЦ, связанный с подготовкой судебного процесса по его делу, арестом и освобождением из-под стражи, составлением «покаянного заявления» и «завещательного послания». Неясны и обстоятельства кончины Патриарха.

Вместе с тем именно сейчас, когда проблема поиска принципов взаимоотношений между Русской Православной Церковью и государственной властью остается весьма значимой, нельзя не учитывать исторические уроки церковно-государст-венных отношений советской эпохи. Уточнение некоторых существенных моментов жизни и деятельности главы РПЦ позволяет освободиться от ряда мифов и тенденциозных суждений, способствуя лучшему пониманию роли Русской Православной Церкви в истории российского государства. Все это определяет актуальность исследования.

Цель его состоит во всестороннем анализе позиции Предстоятеля РПЦ по отношению к власти в контексте государственной церковной политики 1919-1925 гг. Отсюда вытекают и задачи работы: 1) изучить этапы формирования компромиссной линии Патриарха по отношению к властным структурам; 2) исследовать сущность этого компромисса и его последствия для РПЦ; 3) проанализировать причины корректировки государственной церковной политики; 4) рассмотреть ряд источниковедческих вопросов в рамках указанной проблематики;

5) проследить преемственность линии Патриарха в дальнейшем поиске модели церковно-государственных отношений.

Таким образом, объектом исследования является позиция Патриарха Тихона по отношению к советской власти. Предмет исследования - этапы ее становления и трансформации.

Формирование и эволюция позиции Патриарха по отношению к власти рассматриваются в двух основных взаимопроникающих аспектах: индивидуальном, определяемом личностью самого Патриарха Тихона, проблемой его внутреннего выбора в конкретных исторических условиях, и - общецерковном, в контексте которого необходимо рассмотреть последствия деятельности Первоиерарха для судьбы всей Русской Православной Церкви. Другим ракурсом проблемы является анализ трансформации государственной церковной политики, что обуславливалось сложным комплексом причин внутреннего и внешнего порядка.

Хронологические рамки работы - 1919-1925 гг., так как именно в 1919 г. в послании Патриарха к пастырям и архипастырям от 25 сентября / 8 октября был наиболее ясно провозглашен, ставший краеугольным для всей дальнейшей деятельности Патриарха Тихона, принцип невмешательства Церкви в политическую борьбу. Эти годы и стали решающими для поиска модели взаимоотношений Церкви и атеистической власти. Однако для лучшего понимания того, как формировались линия церковно-государственньгх отношений и личная позиция Патриарха, в работе рассматривается и более ранний период, непосредственно следующий за октябрьским переворотом.

Методологическая основа исследования определяется следующими основополагающими принципами:

- системность - учет многофакторности исторического процесса, включающего ряд одновременно действующих составляющих: объективной и субъективной, внутри- и внешнеполитической, глобальной и иных. Подобный подход, в частности, проявляется в изучении влияния личности как субъекта истории на ход исторического развития.

- комплексность - использование всей совокупности источников для выяснения причин и хода событий.

- конкретно-исторический подход - анализ событий и явлений в контексте соответствующей эпохи, оценка их с точки зрения конкретной исторической ситуации.

Научная новизна диссертации состоит в том, что до настоящего времени не появлялось работ, посвященных комплексному исследованию как таковой позиции Предстоятеля РПЦ по отношению к советской власти. Ранее подобный вопрос затрагивался лишь в контексте более общих проблем церковно-государственных отношений 1917-1925 гг. В научный оборот вводятся новые материалы, раскрывающие различные аспекты антирелигиозной политики советского государства. Уточняется и значительно корректируется ряд вопросов, связанных с деятельностью Предстоятеля РПЦ в указанный период (обстоятельства перемещения Патриарха в Донской монастырь и пребывания под домашним арестом весной-летом 1922 г., отношение Церкви к еврейским погромам, позиция Первосвятителя при переговорах с обновленческими лидерами в 1923-1924 гг. и др.).

Хотя тема формирования позиции Патриарха по отношению к советской власти еще не была предметом специального исследования, она тем или иным образом затрагивалась в отечественной и зарубежной историографии церковно-госу-дарственных отношений. Работы советских авторов 20-х - начала 40-х гг. в подавляющем большинстве носили агитационный, пропагандистский характер. Гонения на Церковь отрицались, подчеркивалась ее крайне реакционная роль в период гражданской войны, как безоговорочно поддерживающей Белое движение, тенденциозно использовались церковные документы1. Патриарх Тихон характеризовался как «ставленник контрреволюции», «символ черносотенства», «знамя самой непроходимой реакции» и т.п. Более содержательны, но крайне

1 См напр.- Брихничев И Патриарх Тихон и его церковь М, 1923; Лукин ИМ. Революция и церковь. М., 1924; Бляхин П Крест и пулемет. М., 1929; Кандидов Б П Церковь и Октябрьская революция М , 1929; Он же Голод 1921 г. и церковь. М, Л, 1932; Амосов НА Октябрьская революция и церковь.М, 1939; Олещук Ф И. Борьба церкви против народа. М., 1941 идр.

тенденциозны по отношению к Патриаршей Церкви, работы представителей обновленческого лагеря2.

Смягчение государственной церковной политики в годы Великой Отечественной войны, тем не менее, не способствовало появлению каких-либо значительных работ по указанной проблематике. Определенный качественный сдвиг наметился лишь после XX съезда КПСС, однако политическая составляющая оказалась превалирующей и в литературе 50-80-х гг. В немногочисленных исследованиях, посвященных отношениям государства и Церкви в первые годы советской власти, при анализе позиции Церкви, а значит и Патриарха, в иных социально-политических условиях имели место во многом те же мировоззренческие установки, что и в литературе первых послереволюционных десятилетий3. Таким образом, односторонний, идеологически заданный подход советских исследователей практически лишал их возможности полноценного рассмотрения вышеуказанных проблем отношении Церкви и государства.

По-другому складывалась ситуация в эмигрантской и зарубежной историографии, которые во многом сходны по своим подходам к проблеме. Сюда же примыкают самиздат и, изданная за рубежом, литература авторов-диссидентов. Главной особенностью, а в определенной степени и недостатком, эмигрантской литературы является ее в значительной мере публицистический и полумемуарный характер. Однако, поскольку многие из авторов были непосредственно вовлечены в происходящее, их свидетельства содержат много ценной информа-

2 Введенский А И Церковь и государство- (Очерк взаимоотношений церкви и государства в России 1918-1922) М, 1923, Он же Церковь и революция [Уход Патриарха Тихона] Пг , 1922, Титлинов Б В Церковь во время революции Пг., 1924 и др

3 См. напр • Персиц М М Отделение церкви от государства и школы от церкви в СССР (1917-1919 гг) М, 1958; Снигирева ЗА Политическая переориентация русского православия в первое десятилетие Советской власти (1917-1927 гг.). Автореф. дисс. на соискание учен степ. кацд. ист наук Л , 1974, Плаксин Р Ю Крах церковной контрреволюции 1917-1923 гг М, 1968, Он же Тихоновщина и ее крах- Позиция православной церкви в период Великой Октябрьской революции и гражданской войны. Л, 1987 и др

ции4. Различная политическая и церковная ориентации писателей-эмигрантов вносят в эти труды определенную субъективность, которая особенно характерна для клириков и мирян Русской зарубежной церкви5. Диссидентская литература, изданная за рубежом в 70-80 гг. (в настоящее время значительная ее часть переиздана в России), делает акцент на изучении обновленческого движения, трагических событиях гонений на Церковь, касается вопросов каноничности церковной власти 20-30-х годов. При этом проблема трансформации линии Патриарха Тихона по отношению к власти затрагивается достаточно фрагментарно6.

Более подробно на личности и духовном выборе Предстоятеля РПЦ останавливаются зарубежные исследователи. Здесь, прежде всего, необходимо выделить работы Р.Рёсслера (К.Яц-эбЬг), И.Хризостомуса (ГОтзовШтиэ), А.Луукканена (А.Ьиик-капеп), Д.В.Поспеловского7. В подавляющем большинстве зарубежные и эмигрантские исследователи отрицают контрреволюционную деятельность Патриарха Тихона, направленную на свержение советского строя. Одновременно следует заметить, что указанные авторы, как правило, стремятся дать общую картину событий, используют ограниченный круг источников, не всегда могут правильно оценить особенности церковной и

4 Стратонов И,А Русская церковная смута (1921-1931)//Из истории христианской церкви на родине и за рубежом в XX столетии Сборник. М., 1995; Митр Елевфврий (Богоявленский) Неделя в Патриархии // Там же, Польский M Положение Церкви в советской России- Очерк бежавшего из России священника. Иерусалим, 1931 и др.

5 См напр Андреев И А Краткий обзор истории Русской Церкви от революции до наших дней. Джорданвилль, 1951; Граббе Г Правда о русской Церкви на Родине и за рубежом. (По поводу книги C.B. Троицкаго «О неправде Карловацкого раскола). Джорданвиль, 1961 и др.

6 Левитин А Э, Шавров В M Очерки по истории русской церковной смуты. M., 1996; Регельсон Л Трагедия Русской Церкви. 1917-1945. М., 1996; Степанов (Русак) В Свидетельство обвинения. Церковь и государство в Советском Союзе. Т 1-3. M , 1993 и др

1 Rifssler R Kirche und Revolution in Russland. Patriarh Tichon und der Sovjetstaat. Кц1п; Wien, 1969; Chrisostomus I Kirhengeschichte Russlands der neuesten Zeit. Mbnchen, Salzburg, 1965 Bd 1 Patriarh Tichon. 1917-1925, Luukkanen A The Party of Unbelief The Religious Policy of the Bolshevik Party, 1917-1929. Helsinki, 1994; Поспеловский ДВ Русская православная церковь в XX веке. M., 1995

политической жизни в России. Тем не менее их исследования представляют значительный интерес.

В отечественной литературе - тема, по существу, начинает разрабатываться лишь в начале 90-х гг., когда стала формироваться новая российская историография проблемы. Этому способствовали политические изменения в стране и, появившаяся в связи с этим, возможность доступа к закрытым ранее архивным фондам. В числе первых следует отметить работы ВЛ.Алексеева, М.И.Одинцова, О.Ю.Васильевой8. Так, В.А.Алексеев, пожалуй, впервые в отечественной историографии аргументированно дает отрицательный ответ на вопрос: «Был ли Патриарх Тихон «вождем церковной контрреволюции?»»9, вместе с тем следуя ряду прежних трактовок, оправдывающих антирелигиозную политику советской власти. Значительный вклад в разработку темы внес и М.И.Одинцов, которому принадлежит заслуга введения в научный оборот ряда неизвестных ранее документов высших органов власти по церковным вопросам, в том числе ряда материалов следственного дела Патриарха Тихона. Работы О.Ю.Васильевой освещают рассматриваемую проблему лишь обзорно, но уже полностью свободны от идеологических штампов.

Среди работ последнего десятилетия, наиболее подробно затрагивающих позицию Патриарха по отношению к советской власти, обращают на себя внимание исследования А.Н.Кашеварова и Н.А.Кривовой10. А.Н.Кашеваров, исследуя деятельность органов Высшего Церковного Управления в первые годы советской власти, приводит большое количество

8 Алексеев В А Иллюзии и догмы. М, 1991 и др ; Васильева О Ю Русская православная церковь и Советская власть в 1917-1927 гт. // Вопросы истории. 1993. № 8. С 40-54 и др.; Одинцов МИ Государство и церковь (История взаимоотношений, 1917-1938 гг) М., 1991 Он же «Дело» патриарха Тихона // Отечественные архивы. 1993 № 6. С. 46-71; Он же: Государство и церковь в России XX М., 1994 и др.

9 Алексеев В.А Был ли Патриарх Тихон «вождем церковной контрреволюции»? // Диалог. 1990. № 10 С. 93-104.

10 Кашеваров А Н Церковь и власть Русская Православная Церковь в первые годы советской власти СПб, 1999; Кривова НА Власть и Церковь в 19221925 гг. Политбюро и ГПУ в борьбе за церковные ценности и политическое подчинение духовенства М., 1997

фактического материала, свидетельствующего о стремлении главы РПЦ сохранить политический нейтралитет. В содержательной монографии Н.А.Кривовой подробно рассматривается роль Политбюро и ГПУ в проведении кампании по изъятию церковных ценностей и организации судебных процессов по делам духовенства и верующих. Отдельный параграф посвящен «делу Патриарха Тихона». По мнению исследователя, компромиссная тактика Патриарха в конечном итоге позволила ему объединить вокруг себя православных пастырей и верующих, что способствовало преодолению обновленческого раскола.

Развернутый очерк о судьбе Предстоятеля РПЦ принадлежит авторам предисловия к сборнику материалов следственного дела Патриарха Тихона (Н.А.Кривова, прот. Владимир Воробьев, С.Н.Романова, А.В.Щелкачев)11. В том числе ими кратко анализируется позиция, занятая Патриархом во время следствия, и причины его освобождения. Авторы связывают мотивы решений и поступков Первосвятителя со стремлением сохранить Церковь в условиях гонений. Такой взгляд в целом характерен для церковных историков - представителей Московской патриархии (прот. В.Цыпин, прот. Г.Митрофанов и др.), признающих безусловную оправданность тактической линии главы РПЦ12. Подобной же точки зрения придерживается в своей биографической работе М.И.Вострышев. Основанная на архивных документах и воспоминаниях очевидцев, она далеко выходит за рамки научно-популярного жанра13.

Намного более критично подходит к личности и поступкам Патриарха М.Ю.Крапивин. Это связано с мировоззренческой позицией исследователя, который описывает ситуацию кон-

11 Следственное дело патриарха Тихона. Сборник документов по материалам

Центрального архива ФСБ РФ. М., 2000. (Предисловие С. 9-60). п Цыпин В, протоиерей. Русская Церковь (1917-1925). М., 1996; Он же. История Русской Церкви 1917-1997 / История Русской Церкви. Т. 9. М., 1997 Митрофанов Г, протоиерей История Русской Православной Церкви. 1900-1927. Спб., 2002.

13 Вострышев МИ Патриарх Тихон М, 1997 (Жизнь замечательных людей).

фронтации Церкви и государства как «смертельную схватку двух авторитарных идеологий», борьбу «за право на духовное водительство массами»14. Не редкостью является и мнение, которое высказывает такой серьезный исследователь эпохи НЭПа как Е.Г.Гимпельсон. Он полагает, что Патриарх написал адресованное в Верховный Суд РСФСР «покаянное заявление» и воззвания к верующим, не выдержав давления со стороны следствия15.

Из новейшей литературы обращают на себя внимание ряд статей (в том числе интернет-публикаций) Д.В.Сафонова и его недавно защищенная диссертация, напрямую затрагивающая вопрос взаимоотношений Патриарха Тихона и советской власти16. Автор предпринимает попытку комплексного изучения взаимоотношений высшей церковной власти в лице Патриарха и государственных органов в 1922-1925 гг. В отличие от настоящего исследования, целиком посвященного в различных аспектах изучению самой компромиссной линии Патриарха, -ее становлению, реализации и последствиям такого компромисса для дальнейшей судьбы Церкви, Д.В.Сафонов ставит на первое место анализ основных направлений, методов и результатов деятельности органов, осуществляющих государственную церковную политику (т.е. органов ГПУ), а также изучение форм противодействия Церкви попыткам ее разложения и компрометации. Выполненное с привлечением неизвестных ранее документов из Центрального архива ФСБ, исследование содержит интересный материал, позволяющий по-новому посмотреть на некоторые проблемы церковно-государственных

14 Крапивин МЮ Непридуманная церковная история' власть и церковь в Советской России (окт. 1917-го - конец 1930-х годов) Волгоград, 1997. С. 34.

15 Гимпельсон ЕГ НЭП и советская политическая система, 20-е годи М, 2001.

16 Сафонов Д В Патриарх Тихон и советская власть к проблеме государственно-церковных отношений в 1922-1925 гг. Дисс канд. ист. наук Москва, 2004 Рукопись См также: Он же Святитель Тихон и принципы отношений Церкви и советского государства // Альфа и Омега №4 (38) 2003 С 149-169, Он же К проблеме подлинности «Завещательного послания»

отношений 1922-1925 гг. Вместе с тем вызывают несогласие трактовки исследователя по ряду проблем: причинам отмены суда над Предстоятелем РПЦ, составлению «завещательного послания» и некоторым другим вопросам, с чем и полемизирует автор настоящей работы.

Большой интерес представляет монография С.Г.Петрова, которая является систематическим исследованием делопроизводственных материалов Политбюро ЦК РКП (б) как источника по истории Русской Церкви первой половины 1920-х годов. Автор подробно рассматривает историю возникновения и эволюцию текстов привлеченных документов, их подлинность, этапы редактирования и т.п., что позволяет ему скорректировать ряд важных сюжетов истории РПЦ указанного периода, имеющих непосредственное отношение к судьбе Патриарха Тихона17.

Завершая обзор историографии, следует заметить, что вышеуказанная литература, отчасти нося обобщающий характер, частью рассматривая определенные аспекты отношений государства и Церкви, так или иначе, затрагивает вопросы, связанные с «делом патриарха Тихона», «покаянным заявлением» и так называемым «Завещанием» или «завещательным посланием». Тем не менее, как уже было указано, сама проблема поиска Патриархом Тихоном состоятельной духовно и политически позиции по отношению к власти еще не была предметом всестороннего, комплексного научного исследования.

Диссертация опирается на широкий круг источников, как опубликованных, так и еще не публиковавшихся, из фондов Российского государственного архива современной политической истории (РГАСПИ), Государственного архива Российской

Патриарха Тихона // Интернет-сайт «Православие.Ru». 07.03.2003. http: \\www.pravoslavie.ru/achiv/partikhon-zaveshaniel.htm)H др.

17 Петров С Г Документы делопроизводства Политбюро ЦК РКП(б) как источник по истории Русской церкви (1921-1925 гт). М, 2004 См. также: Он же Освобождение Патриарха Тихона из-под ареста- источниковедческое изучение «покаянных» документов // История Русской Православной Церкви в XX веке (1917-1933 гг) Материалы конференции. М., 2002. С. 213-237.

Федерации (ГАРФ), Центрального архива Федеральной службы безопасности (ЦА ФСБ),18 Архива Президента Российской Федерации (АПРФ) (по публикациям).

При этом одним из базовых источников являются протоколы Комиссии по проведению отделения церкви от государства при ЦК РКП (б) (Антирелигиозной комиссии (АРК)) за период: октябрь 1922 - декабрь 1925 гг. (РГАСПИ Ф.17). Спецификой данного комплекса документов, до сих пор известных в основном лишь в выдержках, является наличие подлинников с многочисленными редакторскими правками, что указывает на сложность принятия окончательных решений по тем или иным вопросам религиозной политики. В особенности это касается дела Патриарха Тихона: формулировки обвинения; определения количества обвиняемых; пропаганды и агитации, а также ряда сопутствующих моментов. Кроме того, протоколы комиссии охватывают широкий круг вопросов, которые также имеют определенное отношение к рассматриваемым в исследовании проблемам. Это, прежде всего, - подготовка и проведение обновленческого собора; церковный календарь; деятельность обновленческого Синода и других неканонических церковных групп; антирелигиозная пропаганда и др. В Приложении 1 впервые полностью с необходимыми источниковедческими примечаниями приводится ряд наиболее принципиальных протоколов АРК, непосредственно связанных с решениями по делу Патриарха.

По мнению некоторых исследователей, прямым предшественником, организованной осенью 1922 г. Комиссии по проведению отделения церкви от государства (АРК), была Центральная комиссия по изъятию церковных ценностей (КИЦЦ),19 деятельность которой послужила прологом к судеб-

18 На запрос автора в ЦА ФСБ с просьбой о непосредственном ознакомлении с документами и материалами по теме диссертации был получен отказ с мотивировкой, что практически все материалы по данной теме, которые имеются в Центральном архиве ФСБ РФ, уже нашли свое отражение в следующих изданиях' «Следственное дело Патриарха Тихона»; М.И Востры-шев «Патриарх Тихон», «Аеты Святейшего Патриарха Тихона.. »

" Петров С Г Указ моногр С 260

ному преследованию Предстоятеля РПЦ. Протоколы Бюро Центральной комиссии по изъятию церковных ценностей (ГАРФ. Ф.1235) до настоящего времени практически неизвестны широкому кругу исследователей. В работе содержится анализ основных направлений деятельности комиссии, а в Приложении 2 целиком приводятся, ранее не публиковавшиеся, 16 протоколов Бюро Центральной КИЦЦ периода весны 1922 г.

Другим важнейшим источником являются недавно опубликованные материалы следственного дела Патриарха Тихона, хранящиеся в фонде уголовных дел ЦА ФСБ. (ЦА ФСБ РФ. Д. Н-1780). Документы сборника, которые еще только начинают в полном объеме разрабатываться исследователями, нуждаются в тщательном осмыслении с тем, чтобы установить взаимосвязи между ними и постановлениями Политбюро и АРК по церковным вопросам и «делу Патриарха». На основании указанных материалов в диссертации рассматривается ряд сюжетов, которые еще не были предметом научной разработки, предлагаются новые трактовки и комментарии к известным ранее фактам, уточняются датировки. Особое значение имеют документы VI отделения СО ГПУ-ОГПУ, материалы Верховного суда РСФСР, протоколы допросов Патриарха Тихона.

Одновременно привлечен ряд новых документов из личного фонда митрополита Арсения (Стадницкого) (ГАРФ. Ф.550), непосредственно касающихся жизни и деятельности Патриарха._ В частности, большой интерес для понимания позиции Предстоятеля РПЦ в указанный период представляет его неизвестное ранее послание в СНК от 1 августа 1919 г., в котором Патриарх выражает свое отношение к развернутой в прессе кампании, обвинявшей Церковь в белогвардейской и антисемитской агитации. Уточнить обстоятельства освобождения главы РПЦ из-под первого домашнего ареста, последовавшего в ноябре 1918 г., позволяет обращение членов Священного Синода и Высшего Церковного Совета в СНК от 29 ноября 1918 г.

Большая заслуга в публикации источников по исследуемой теме принадлежит Н.Н.Покровскому и С.Г.Петрову20. Это, извлеченные из фондов АПРФ, РГАСПИ (тогда РЦХИДНИ),

20 Архивы Кремля: Политбюро и Церковь, 1922-1925 В 2 кн. / Сост. Н.Н.Покровский, С.Г Петров Новосибирск, М., 1997-1998 и др.

ГАРФ и ЦА ФСБ, материалы Политбюро ЦК РКП (б), Агитпропа, ВЦИК РСФСР, ЦК Помгола - Последгола, Революционного трибунала, ВЧК-ГПУ-ОГПУ и др., учитываемые и широко используемые в данном исследовании. Важное значение имеет, опубликованная авторами, подборка материалов о судебном процессе по делу Патриарха (АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 25). Этими же исследователями разработаны принципы издания и источниковедческого анализа подобных документов21.

Значительный объем информации для анализа позиции Патриарха содержат его послания, переписка, а также документы органов высшей церковной власти. Как важнейший источник здесь необходимо выделить сборник «Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России...», составленный церковным историком М.Е.Губониным22. Следует особо отметить деятельность Свято-Тихоновского гуманитарного университета (до недавнего времени - Свято-Тихоновский Богословский институт), который, вплотную занимаясь изучением наследия Предстоятеля РПЦ, периодически публикует новые документы, имеющие отношение к жизни и деятельности Патриарха Тихона23.

Другой вид источников - мемуары эмигрантов, деятелей Церкви и мирян.24 Уникальным, хотя и требующим осторож-

21 Покровский Н Н Источниковедение советского периода- Документы Политбюро ЦК РКП(б) - ВКП (б) первой половины 1920-х гг // Археографический ежегодник за 1994 г М, 1996 С 18-46; Он же Источниковедческие проблемы истории России XX в // Общественные науки и современность 1997 № 3 С 94-105 Он же О принципах издания документов XX в.// Вопросы истории 1999 № 6 С 32-45 и др, Петров С Г Указ. моногр

22 Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти 1917-1943 Сост МЕ Губонин. М , 1994.

23 См, напр. Православный Свято-Тихоновский Богословский институт Богословский сборник Выпуск VI. К 75-летию со дня кончины святого Патриарха Тихона. М., 2000.

24 Патриарх Тихон и история русской церковной смуты Сост. М.Е. Губонин. Кн. 1. СПб., 1994; Святейший Патриарх Московский и всея России Тихон в воспоминаниях современников. М., 2000; Евлогий (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни. М., 1994 и др.

ного отношения документом, являются воспоминания протопресвитера В.П.Виноградова (в то время возглавлявшего Московский епархиальный совет) о последних годах жизни Патриарха25. Важное свидетельство представляют собой воспоминания М.А.Вешневой, в тот период сотрудницы ВЧК-ОГПУ, охватывающие период осени 1922 - весны 1923 гг.26 Ряд интересных, но не всегда бесспорных заключений о тех или иных решениях Патриарха, содержат мемуары митрополита Вениамина (Федченкова)27.

В связи с тем, что позиция Патриарха по отношению к власти не могла не опираться на церковное учение о взаимоотношениях Церкви и государства, в работе использованы исследования русских канонистов конца Х1Х-го - начала XX вв. (А.С.Павлов, И.С.Бердников, М.Е.Красножен, Н.С.Суворов, Н.А.Заозерский), в которых, с точки зрения церковного права, дается анализ этой непростой проблемы28.

Кроме того, в работе используются сборники нормативных документов советских высших законодательных и исполнительных органов власти, материалы дореволюционной, советской и эмигрантской прессы, а также интернет-ресурсы. Дополняя друг друга, все вышеуказанные материалы составляют единый корпус, который позволяет полноценно исследовать поставленную проблему.

Научная и практическая значимость исследования заключается в том, что его выводы, а также вводимые в научный оборот материалы, могут быть использованы при написании

25 Протопресвитер Василий Виноградов О некоторых важнейших моментах последнего периода жизни и деятельности Святейшего Патриарха Тихона (1923-1925) // Церковно-исторический вестник. 1998. № 1. С 8-40.

26 Вешнева М А «Это память о днях в Донском .» // Юность. 1990. № 9 С. 77-83

27 Вениамин (Федченков), митрополит На рубеже двух эпох. М., 1994.

28 Павлов А С. Курс церковного права СПб , 2002; Бердников И С Государственное положение религии в Римско-Византийской империи Т 1 Казань, 1881; Красножен М Основы церковного права. Юрьев, 1913; Суворов Н Учебник церковного права. М., 1913; Заозерский НА Церковь и государство. Сергиев Посад, б. г.

научных трудов, методологических и учебных пособий, преподавании ряда исторических и церковно-исторических дисциплин. Одновременно результаты исследования позволяют в контексте сегодняшнего дня осмыслить исторический опыт и уроки взаимоотношений власти и Церкви, что, возможно, поможет исключить ошибки прошлого.

Диссертация, основные положения которой нашли отражение в научных публикациях, включает в себя: введение, три главы, заключение, перечень источников и литературы, два приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении формулируются цель и задачи исследования, обосновываются актуальность и новизна, определяются хронологические рамки, дается обзор историографии и источников.

Первая глава «Поиск путей сосуществования с советской властью (1917-1922 гг.)» состоит из трех параграфов.

В первом параграфе анализируются наиболее значительные документы первого послереволюционного года, характеризующие отношение Предстоятеля РПЦ к новой власти. Из них можно заключить, что Патриарх Тихон в этот период, будучи настроенным к советской власти резко критически, тем не менее, не допускает призывов к насильственному сопротивлению, рассматривая - в русле церковного сознания - всякую власть, как «попущенную Богом». Впоследствии, по мере укрепления советской власти и снижения уровня стихийного насилия в стране, Патриарх смягчает свою позицию, четко заявив о политической и гражданской лояльности. Для сохранения церковной организации он вынужден будет пойти на ряд уступок, в том числе подписать так называемое «покаянное заявление», в котором признавал правильность решения Верховного Суда РСФСР о привлечении его к ответственности за антисоветскую деятельность и заявлял, что «отныне Советской вла-

сти не враг». Однако уже в 1917-1918 гг. начинает формироваться последовательная линия отношений Патриарха с властью. С одной стороны - невмешательство в политическую борьбу, с другой - отстаивание и защита интересов Церкви. Наряду с резким тоном ряда ранних посланий, обличающих власть в кровопролитии, насильственных действиях и т.п., Патриарх, в письме в СНК по поводу обвинения его в призывах к свержению советской власти от 6 декабря 1918 г., заявляет: «...не наше дело судить о земной власти, Богом допущенной, а тем более предпринимать действия, направленные к ее низвержению»19.

Для понимания мировоззренческих истоков позиции Предстоятеля РПЦ привлечены исследования специалистов в области канонического права, на основании анализа которых диссертант делает вывод, что позиция и деятельность Патриарха в целом последовательно вытекают из церковного учения об отношениях Церкви и государства. Вместе с тем нужно заметить, что исторически сложившаяся в России практика цер-ковно-государственных отношений всегда характеризовались стремлением Церкви к тесному сотрудничеству с государственной властью, что в послереволюционный период выразилось, по крайней мере, в готовности к диалогу с государством. Власть, однако, изначально рассматривала Церковь как контрреволюционную силу, активно включившуюся в политическую борьбу. Именно в таком ключе трактовалось любое из обращений Патриарха, в которых он давал нравственные оценки происходящему в стране. С другой стороны, активное вмешательство властей во внутреннюю жизнь Церкви вызывало противостояние (как правило, ненасильственное) духовенства и верующих, что способствовало еще большей конфронтации государства и Церкви.

В этих условиях от главы РПЦ требовалась духовно и политически взвешенная позиция, которая могла бы дать клиру и пастве надежные ориентиры существования в этот тяжелый

29 Следственное дело . С 75

для Русской Православной Церкви исторический период. Основы такой позиции были высказаны Патриархом в ряде посланий 1919 г., из которых наиболее принципиальное значение имеет обращение к архипастырям и пастырям от 25 сентября / 8 октября с предостережением от вмешательства в политическую борьбу. В нем, не отказываясь от критической оценки политики советского государства в области религии, Патриарх еще раз подчеркивает, что: «...установление той или иной формы правления не дело Церкви, а самого народа. Церковь не связывает себя ни с каким определенным образом правления, ибо таковое имеет лишь относительное историческое значе-

30

ние» .

Провозглашение Патриархом Тихоном принципа аполитичности Церкви и подходы к его реализации рассматриваются во втором параграфе. В частности, в русле курса на невмешательство Церкви в политическую борьбу рассматривается отношение Патриарха к Белому движению, которое не было им благословлено, а также взаимоотношения с русской церковной эмиграцией, деятельность которой имела активную политическую направленность, что крайне осложняло положение Предстоятеля РПЦ, провоцируя обвинения в контрреволюционной деятельности. Одновременно, в контексте обвинений Церкви в антисемитизме и организации погромов, на основе неизвестного ранее послания Первосвятителя в СНК от 1 августа 1919 г.31 анализируется позиция Патриарха и Церкви по еврейскому вопросу. Отдельно рассматривается указанное послание Патриарха от 8 октября 1919 г. к архипастырям и пастырям РПЦ о невмешательстве в политическую борьбу, его оценка со стороны власти и верующих.

Вместе с тем линия Патриарха на аполитичность Церкви (что, впрочем, по ряду причин не могло быть последовательно выполнено всем церковным сообществом) не предохранила Церковь от грубого вмешательства государства в ее внутреннюю жизнь. Власть сознательно инициировала резкое обостре-

30 Акты... С. 163-164

31 ГА РФ. Ф. 550 Оп. 1 Д 126. Л. 8-9.

ние церковно-государственных отношений, что нашло свое выражение в ходе широко развернутой весной 1922 г. кампании по изъятию церковных ценностей. Позиция Патриарха и государственная церковная политика в ходе кампании по изъятию рассмотрены в третьем параграфе. В частности, подробно анализируются практически неизвестные широкому кругу исследователей и, ранее не публиковавшиеся, протоколы Бюро Центральной Комиссии по изъятию церковных ценностей,32 отражающие многие ключевые моменты указанной антицерковной кампании.

Официальным началом всего комплекса мероприятий по изъятию стал декрет от 23 февраля 1922 г., предусматривающий, в том числе, конфискацию предметов имеющих прямое богослужебное значение (священных сосудов и т.п.), что не могло быть благословлено Патриархом. Реализация этого законодательного акта инициировала множество судебных разбирательств по делам духовенства и мирян, обвиняемых в сопротивлении изъятию. Объектом преследования властей стал и Патриарх Тихон, в отношении которого начались следственные мероприятия. Предстоятель РПЦ был изолирован в Донском монастыре и еще ранее практически отстранен от руководства церковной жизнью. Это тесным образом связано с возникновением в мае 1922 г. так называемого обновленческого раскола. Патриарх, под давлением допущенной к нему с санкции ГПУ инициативной группы «прогрессивного» духовенства, принял решение временно устраниться от церковного управления. Важно подчеркнуть, что линия на внутренний раскол Церкви и ее саморазрушение в ближайшие годы станет основой государственной церковной политики.

Инициированный властью, в соответствии с планом Л.Д. Троцкого,33 обновленческий раскол, прямая угроза суда и рас-стрельного приговора для Патриарха, что лишило бы Церковь законно избранного главы в условиях глубокого внутреннего и

32ГАРФ. Ф. 1235 Оп. 140. Д 59 Л. 32-47

33 См Записка Л Д Троцкого в Политбюро ЦК РКП (б) о политике по отношению к церкви от 30 марта 1922 г (Архивы Кремля Кн.1 С 161-164)

внешнего кризиса, вынуждали Предстоятеля РПЦ принимать духовно непростые, но необходимые решения для сохранения церковной организации. Трагические обстоятельства «раскаяния» Патриарха, его дальнейшая деятельность по сохранению церковных структур, корректировка государственной церковной политики: все это, на основе широкого комплекса документальных материалов рассматривается в следующей главе.

Вторая глава - «Раскаяние» Патриарха: исторические и источниковедческие аспекты» включает в себя три параграфа. При этом, наряду с анализом фактографического материала, диссертант значительное внимание уделяет источниковедческой проблематике, что в совокупности служит базой для полемики по ряду спорных вопросов последнего периода жизни и деятельности Предстоятеля РПЦ: ставятся под сомнение некоторые из устоявшихся трактовок; акцентируется внимание на ранее не обсуждавшихся моментах, которые остались незамеченными исследователями.

Пролить свет на многие вопросы, связанные с процессом по делу Патриарха, подготовка которого велась почти год, позволяют протоколы Комиссии по проведению отделения церкви от государства или, как она впоследствии стала называться, Антирелигиозной комиссии при Политбюро ЦК ВКП(б). Материалы комиссии, функционировавшей с 1922 по 1929 гг., до сих пор полностью не введены в научный оборот. Между тем, по справедливому замечанию акад. Н.Н.Покровского, именно ей принадлежит значительная роль в подготовке конкретных параметров компромисса между властью и Церковью34. Окончательно сформированная к концу октября 1922 г., комиссия в ходе своей деятельности решала все основные вопросы, связанные с партийно-государственной линией по отношению к религии и Церкви. Первоначально председателем комиссии стал Н.Н.Попов, которого впоследствии сменил Е.М.Яро-славский. Среди постоянных членов - такие известные фигуры, как В.Р.Менжинский, П.А.Красиков, П.Г.Смидович,

34 Архивы Кремля. Кн. 1 С. 94

И.И.Скворцов-Степанов, журналист И.П.Флеровский. Роль секретаря комиссии выполнял Е.А.Тучков, который одновременно являлся начальником VI отделения Секретного Отдела ОГПУ. В первом параграфе рассматривается фактическая канва деятельности комиссии в отношении подготовки судебного процесса по делу Патриарха, анализируются обстоятельства появления так называемого «покаянного заявления» Патриарха Тихона в Верховный суд РСФСР от 16 июня 1923 г., рассматриваются связанные с этим документы и материалы Политбюро ЦК РКП(б), нередко имеющие непосредственные заимствования из протоколов АРК, что позволяет проследить историю появления анализируемых документов, определить роль и место авторов в указанных событиях.

Более детальному рассмотрению причин тех или иных решений, как Патриарха, так и власти посвящен второй параграф. Изучаются факторы, побудившие Предстоятеля РПЦ составить «покаянное заявление» в Верховный суд РСФСР. Подробно рассмотрены духовный и психологический облик Патриарха Тихона и возможные мотивы, которые вынудили его на этот своего рода компромисс с советской властью. Следует подчеркнуть, что власть не хотела видеть различия между личным отношением Патриарха (на которое он вполне имел право в духе декларируемых свобод) к ее антирелигиозным действиям, выраженном в ряде ранних посланий, и реальными шагами, направленными к свержению существующего строя. Патриарх Тихон, безусловно, не мог симпатизировать атеистической власти, однако никакой активной политической деятельности, направленной на изменение государственного строя, он никогда не вел, т. к. это противоречит христианскому пониманию взаимоотношений Церкви и власти, ибо «нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены»35. Вместе с тем архипастырской обязанностью Предстоятеля РПЦ была защита Церкви от внешних и внутренних опасностей. Анализируя свидетельства различных по своим взглядам и нравственным

35 Послание к Римлянам. 13.1

качествам лиц, автор приходит к выводу, что именно подобные мотивы, а не сервилизм, в котором обвиняли Патриарха некоторые «ревнители веры», послужили главной причиной его компромиссных решений. Таким образом, действия Патриарха Тихона являлись, по сути, тактическим маневром в изменившихся внешних условиях, смыслом и целью которого было сохранение канонических церковных структур.

Другим ракурсом проблемы является анализ причин смягчения государственной церковной политики, что явилось определенным компромиссом и со стороны власти, способствуя относительно «легкому» освобождению Предстоятеля РПЦ из заключения. В связи с этим были подвергнуты комплексному анализу все факторы, которые могли влиять на изменение подходов власти к церковному вопросу Несмотря на существенное влияние ряда причин внешнего и внутреннего порядка, наиболее значительным представляется, тесно связанный с болезнью В И.Ленина, фактор борьбы за власть в партии. Фактическое отстранение последнего от рычагов власти открывало для ряда лиц (прежде всего, для еще не окрепшего И.В.Сталина) широкие перспективы, реализация которых требовала определенной внешне- и внутриполитической стабильности, вынуждая корректировать прежние подходы в отношении религии и Церкви. Таким образом, вопреки мнению многих авторов, на первом месте здесь стоял не страх советского руководства перед западным общественным мнением и не боязнь потрясений внутри страны, а соображения целесообразности, политической выгоды. Только огромный авторитет В.И.Ленина мог позволить ему сочетать либерализацию экономики с жестким внутриполитическим курсом, сдерживая центробежные тенденции. Авторитарное государство потеряло вождя, и политическая ситуация требовала выдвижения нового лидера. Пока же существование партийных фракций предполагало определенную внутрипартийную демократию, наличие разных точек зрения, что не способствовало проведению жесткой внутриполитической линии. На первый план выходила борьба за власть. В этих обстоятельствах глава РПЦ в глазах

партийной верхушки делался гораздо менее опасным, чем реальные политические противники. Таким образом, суд над Патриархом становился рискованным мероприятием не первостепенной важности, однако не в плане какой-либо опасности для советской власти в целом, а в плане негативных последствий для укрепления личной власти И.В.Сталина и его союзников. Учитывалось также и «лишение сана» Патриарха обновленческим собором, и предполагаемая негативная реакция верующих на его «раскаяние». С другой стороны, сложные внутрипартийные коллизии в какие-то моменты просто отвлекали внимание от дела Патриарха Тихона, вызывая недоумение чиновников более низкого ранга.

В третьем параграфе исследована деятельность Патриарха в последние годы жизни, которые характеризовались значительными и успешными усилиями по восстановлению организационной целостности РПЦ. Вместе с тем имела место определенная оппозиция деятельности Патриарха Тихона - не только со стороны власти, но и со стороны «правых» церковных кругов, которые, не прерывая церковного общения с Патриархом, порой, весьма критически оценивали ею деятельность, упрекая последнего в чрезмерных уступках, как властям, гак и схизматикам. В исследовании на ряде примеров (введение нового стиля, переговоры с обновленческими лидерами и др.) показана неосновательность подобных обвинений.

В связи с этим особое место занимает проблема так называемого «Завещания» Патриарха. Ряд исследователей полагают, что его содержание резко расходится с действительными взглядами Первосвятителя, и поэтому последнее не могло быть им подписано. С точки зрения автора диссертации, хотя вопрос о подлинности «завещательного послания» остается открытым, такая позиция все же не подкреплена достаточной доказательной базой; кроме того, подобный подход резко преувеличивает компромиссность указанного документа, не содержащего ничего принципиально нового по сравнению с тем, что уже было высказано Патриархом в более ранних подцензурных посланиях.

Третья глава «Последствия компромиссной линии Патриарха Тихона по отношению к власти» состоит из двух параграфов и рассматривает результаты компромиссной тактики Патриарха, направленной на борьбу с расколом и сохранением Церкви в условиях гонений. По этой причине в первом параграфе опровергается ложное мнение о слабости обновленчества в период, когда Предстоятель РПЦ был отстранен от управления церковной жизнью и находился в ожидании суда - подобный тезис, по сути, ставит под сомнение оправданность решения Патриарха составить заявление в Верховный Суд. На основе анализа документальных материалов диссертант делает вывод, что было бы крайне ошибочно недооценивать опасность обновленческого движения для существования канонических церковных структур. Вызывает значительные сомнения, что, лишенное авторитета в среде верующих, обновленчество могло в конечном итоге претендовать на значительные успехи; однако изоляция законного главы Церкви и беспрецедентная поддержка власти, заинтересованной в углублении раскола, обеспечивали этому движению крайне выгодные условия для реализации своих целей.

Отдельно затрагивается вопрос о роли АРК в подготовке и проведении I обновленческого собора36 (29 апреля - 9 мая 1923 г.); протоколы комиссии свидетельствует о непосредственной связи обновленческих структур с органами ГПУ-ОГПУ. Одновременно прослеживаются конкретные меры Первосвяти-теля и его ближайших помощников по преодолению раскола и результаты этой деятельности. Согласно докладу начальника VI отделения Секретного отдела ОПТУ и одновременно секретаря АРК Е.А.Тучкова о «состоянии группировок» и о проделанной работе с 1 ноября 1924 г. по 1 февраля 1925 г. - «тихоновская церковь... приобрела вновь вид идеологического и органического целого»37. По его же свидетельству: «Амнистированный Тихон стал значительно смелее и наши советы

36 РГАСПИ. Ф. 17 Оп 112 Д 443-а Лл 18, 20, 24, 30-32, 37; Д 565-а. Л 2

37 Архивы Кремля. Кн. 2. С. 443-445.

для него стали не обязательны. Обновленческое течение значительно упало духом, имея в лице Тихона весьма сильного и освобожденного от суда противника»38.

Таким образом, документами самих властных органов во многом подтверждается оправданность тактических уступок Патриарха в политической области для сохранения церковного единства. Тенденция к уменьшению влияния обновленцев, несмотря на временную стабилизацию их положения, продолжилась и после смерти Патриарха. По данным М В.Шкаровского, если на 1 октября 1925 г. им принадлежало в целом по стране 9093 прихода (около 30% от общего числа), то на 1 января 1926 - 6135 (27,7%), а на 1 января 1927 г. - 3341(16,6%)39. Окончательная же ликвидация обновленческого раскола произошла, как известно, в годы Великой Отечественной войны.

Не менее важным моментом является, рассмотренный во втором параграфе, вопрос преемственности, заложенных Патриархом принципов отношений с властью, ибо у ряда авторов существует тенденция противопоставлять деятельность Святителя Тихона и, принявшего на себя управление Церковью в должности Заместителя Патриаршего Местоблюстителя, - митрополита Сергия (Страгородского). Несмотря на то, что этот вопрос требует отдельного комплексного исследования, тем не менее, на ряде примеров показана несомненная связь в подходах этих двух архипастырей к проблеме существования Церкви в атеистическом государстве, что, в частности, нашло прямое отражение в Декларации митрополита Сергия 1927 г.

Касаясь вопроса негативных последствий для Церкви уступок Первоиерархов атеистической власти, автор исследования указывает, что главным отрицательным моментом здесь представляется допущение вмешательства государства в административную жизнь Церкви. Определенная часть иерархии и верующих восприняла это как проявление духовной и полити-

38 Следственное дело.. С. 50

39 Шкаровский М В Обновленческое движение в Русской Православной Церкви XX века // Ученые записки Российского Православного Университета ап Иоанна Богослова. С 35.

ческой беспринципности; не случайно, что уже многие решения Патриарха Тихона встретили возражения со стороны так называемой «даниловской оппозиции» и других «ревнителей веры». Вместе с тем подобная позиция представляется довольно спорной, хотя ее и разделял ряд достойных в нравственном отношении архипастырей. В условиях, когда речь шла фактически о выживании Церкви в условиях воинствующего атеизма, едва ли существовал другой, бескомпромиссный путь сохранения организационного единства РПЦ. Следует подчеркнуть, что вероучительная и литургическая сторона церковной жизни остались в неприкосновенности. Кроме того, нужно иметь в виду, что вакуум церковной власти был бы немедленно заполнен, имеющими в отличие от патриаршей Церкви легальный статус, обновленческими и подобными им структурами.

В заключении подводятся основные итоги исследования и одновременно, с определенной долей условности, выделяются этапы трансформации позиции Патриарха по отношению к власти.

1. - от момента интронизации до послания в СНК к годовщине октябрьского переворота (включительно) (декабрь 1917 г. - ноябрь 1918 г.).

Этот период характеризуется достаточно резкой критикой власти. В то же время, как показано в исследовании, Предстоятель РПЦ изначально стремился отмежеваться от каких либо политических симпатий или антипатий, полагая, что выбор государственного устройства - это дело не Церкви, а самого народа. Оценку происходящему в стране Патриарх дал в ряде своих ранних архипастырских посланий, где, обличая власть, он, тем не менее, стоял на позиции аполитичности Церкви, избегая призывов к каким бы то ни было насильственным действиям в отношении нового государственного строя.

2. - от первого домашнего ареста (24.11.1918) до октября 1919 г.

Смягчение позиции. Впервые за послереволюционный период в письме в СНК от 6 декабря 1918 г. Патриарх четко заявляет о своей принципиальной аполитичности. Эта линия бы-

ла продолжена, в частности, июльским посланием (21.07.1919) о недопущении мщения и письмом в СНК, отвергающим обвинения Церкви в «белогвардейской и антисемитской агитации» и организации еврейских погромов (01.08.1919). Нужно особо подчеркнуть, что впоследствии провозглашенный Предстоятелем РПЦ принцип невмешательства Церкви в политическую борьбу, тем или иным образом декларировался Патриархом уже в 1918 г, т. е. задолго до его послания от 8 октября 1919 г., где эта позиция была сформулирована наиболее четким образом. Поэтому, рассматривая отношения Патриарха Тихона и советской власти в последующий период, когда ему ради сохранения церковной организации пришлось пойти на уступки политического характера, имеет смысл говорить не об эволюции взглядов Патриарха, а о вынужденном изменении позиции по отношению к власти - сама же духовная оценка сущности советской власти, как «попущенной Богом», а также христианское понимание основ взаимоотношений Церкви и государства - оставались неизменными. Важным моментом, показывающим искренность взглядов Патриарха, является, в частности, то, что послание октября 1919 г. о невмешательстве в политическую борьбу было написано в момент значительных успехов Белого движения.

3. - от послания о невмешательстве в политическую борьбу (08.10.1919) до открытия следственного дела в отношении Патриарха в связи с кампанией по изъятию церковных ценностей (май 1922 г.).

С момента появления указанного послания линия на аполитичность становится уже не личной позицией Патриарха, а руководящим принципом для клириков и мирян. Несмотря на вышеуказанные обстоятельства, государством изначально был взят курс на искоренение религии и максимальное ослабление Церкви, которая рассматривалась как идеологический и политический противник. Критическим моментом стала развернутая в 1922 г. кампания по изъятию церковных ценностей, в ходе которой власть попыталась организовать беспрецедентную атаку на РПЦ и ее главу. Несмотря на протест со стороны Пат-

риарха против бесконтрольного изъятия предметов, предназначенных для богослужебного пользования, подобная позиция, как следует из документов следственного дела Патриарха Тихона, вместе с тем исключала активное, доходящее до кровопролития, сопротивление представителям власти, что категорическим образом осуждалось Предстоятелем РПЦ, как противное духу христианского учения.40

4. - период нахождения под следствием в ожидании суда, включающий домашний арест и тюремное заключение (май 1922 г. - июнь 1923 г.).

Под влиянием ряда факторов Патриарх вынужден был пойти на компромисс, признав свою «вину» перед советской властью и составив так называемое «покаянное заявление», где засвидетельствовал свою лояльность власти. Важнейшим моментом представляется то, что уступки Первосвятителя лежали исключительно в политической сфере и были продиктованы критерием церковного блага, не касаясь догматических и канонических основ церковной жизни. Одновременно следует заметить, что решения Патриарха могут быть поняты только через призму его личной религиозности. Именно в этом свете следует рассматривать заявление Первосвятителя в Верховный Суд, связанное в первую очередь со стремлением получить возможность реально противостоять разрушительным внутрицерковным тенденциям, порожденным обновленческим расколом.

5. - от «покаянного заявления» до кончины Предстоятеля РПЦ (июнь 1923 г. - 07.04.1925 г.).

Отмена судебного процесса по делу Патриарха и его освобождение из-под стражи положили начало новому этапу в отношениях государства и Русской Православной Церкви. По заключению автора, ни один из рассмотренных в диссертации внешне- и внутриполитических факторов, взятый в отдельности, в полной мере не объясняет причин освобождения Патриарха и дальнейшей временной либерализации государственной церковной политики. Ответ на этот вопрос следует искать во всей совокупности сложившихся исторических обстоятельств. Наиболее же значимым представляется момент, связанный с внутрипартийной борьбой за власть. Попытки извлечь дополнительную политическую выгоду из факта освобождения гла-

40 Следственное дело... С. 124.

вы РПЦ видятся вторичными в отношении действительных «закулисных» причин происходящего.

Указанный период со стороны Предстоятеля РПЦ характеризуется продолжением той же компромиссной линии, направленной на сохранение церковной организации, без уступок в области веры. Одновременно последние годы жизни Патриарха характеризовались значительными и успешными усилиями по восстановлению канонического строя Церкви.

Таким образом, позиция Патриарха Тихона по отношению к советской власти в течение рассматриваемого в исследовании периода претерпела значительные изменения - от резкой критики власти, хотя и без призывов к насильственному сопротивлению, до выражения полной гражданской и политической лояльности. Вместе с тем, несмотря на очевидные успехи власти в борьбе с религией, избранная Патриархом тактическая линия помогла сохранить Церковь как организацию от полного уничтожения и одновременно решить ряд внутрицерковных проблем, что в дальнейшем способствовало легализации и воссозданию церковных структур.

Результаты исследования нашли отражение в следующих публикациях:

1. Лобанов В.В. «Следствие вести без ограничения срока...» (Антирелигиозная комиссия при ЦК РКП (б) и ее роль в деле Патриарха Тихона) // Альфа и Омега. 2004. № 1. С. 170-184. (0,9 а.л.).

2. Лобанов В В «Вынуждаюсь обратить ваше внимание...» (Обращение Патриарха Тихона в СНК от 1 августа 1919 г.) // Вопросы гуманитарных наук. 2004. № 6. С. 34-40. (0,6 а.л.).

3 Лобанов В В Без предъявления обвинения (Заявление членов Высшего Церковного Управления в СНК от 29 ноября 1918 г) // Актуальные вопросы современной науки. 2004. № 6. С 23-25 (0,2 ал)

4 Лобанов В В «Подтвердить к неуклонному исполнению » (Протоколы заседаний Бюро Центральной Комиссии по изъятию церковных ценностей) // Церковь в истории России. Выпуск 6. М., 2005. (В печати). (0,5 а.л.).

5 Лобанов В В. Об обстоятельствах домашнего ареста Патриарха Тихона в мае 1922 г. // Церковь в истории России. Выпуск 7. (Принято к печати) (0,5 а.л).

Подписано в печать 28.12 04. Формат 60x84/16

Тираж 100 экз. Заказ № ^ .

Издательский центр Института российской истории РАН 117036, Москва, ул Дм. Ульянова, 19

«

г

1

РНБ Русский фонд

2006-4 12571

i

ИМ 3 78

i»

è

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Лобанов, Вячеслав Викторович

Введение.

Глава I. Поиск путей сосуществования с советской властью (1917-1922 гг.)

1.1. Позиция Патриарха в 1917-1918 гг.: первые послания.

1.2. Провозглашение принципа аполитичности и последовательное его проведение.

1.3. Патриарх и власть в ходе кампании по изъятию церковных ценностей.

Глава II. «Раскаяние» Патриарха: исторические и источниковедческие аспекты

2.1. Комиссия по проведению отделения церкви от государства при ЦК РКП (б) и ее роль в подготовке суда над Патриархом Тихоном.

2.2. Позиция Патриарха в ходе следственного дела и причины его освобождения.

2.3. Деятельность Патриарха в последние годы жизни. Проблема «Завещания».

Глава III. Последствия компромиссной линии Патриарха Тихона по отношению к власти

3.1. Поражение обновленчества и восстановление организационной целостности Русской Православной Церкви.

3.2. Преемственность линии Патриарха в дальнейшем поиске модели церков-но-государственных отношений.

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Лобанов, Вячеслав Викторович

Проблема взаимоотношений Церкви и власти — одна из наиболее актуальных и болезненных проблем, яркие проявления которой мы можем наблюдать в различные периоды российской истории. Сложный исторический путь Церкви не свободен от соглашений и компромиссов. Однако главным критерием всегда остается духовная состоятельность позиции Церкви при той или иной форме политического устройства, будь то самодержавная монархия или «рабоче-крестьянское» государство. Какова мера участия Церкви в политической жизни? Всякая ли власть может привлечь ее благословение? А если нет, то какими должны быть принципы существования Церкви во враждебном ей государстве?

В XX веке решение всех этих вопросов выпало на долю Патриарха Тихона1 (1865-1925), Первоиерарха, возглавившего Русскую Православную Церковь2 в самый трагический период ее истории, после Октября 1917 г. Особого внимания заслуживают: эволюция позиции Патриарха по отношению к власти, мотивы его решений и поступков, а также их исторические последствия. Одновременно: «малоизвестны, по-прежнему, подробности последних лет жизни Святейшего, связанные с арестом, ведением ГПУ в отношении него следствия, освобождением, составлением «покаянного заявления» и «завещания»».3 Взаимоотношения Патриарха с советской властью до сих пор является предметом неоднозначных оценок. Многие склонны трактовать их как неоправданный компромисс и приспособленчество. Так ли это?

Поиску ответа на данный вопрос и посвящено настоящее исследование. Цель его состоит во всестороннем анализе позиции Предстоятеля РПЦ по отношению к власти в контексте государственной церковной политики 1919 — 1925 гг. Отсюда вытекают и задачи работы: 1) изучить этапы формирования компромиссной линии Патриарха по отношению к властным струк

1 В миру Василий Иванович Беллавин.

2 Далее РПЦ.

3 Кривова Н.А. Власть и Церковь в 1922-1925 гг. М., 1997. С. 18. турам; 2) исследовать сущность этого компромисса и его последствия для РПЦ; 3) проанализировать причины корректировки государственной церковной политики; 4) рассмотреть ряд источниковедческих вопросов в рамках указанной проблематики; 5) проследить преемственность линии Патриарха в дальнейшем поиске модели церковно-государственных отношений.

Таким образом, объектом исследования является позиция Патриарха Тихона по отношению к советской власти. Предмет исследования - этапы ее становления и трансформации.

В настоящее время, когда проблема поиска принципов взаимоотношений между Русской Православной Церковью и государственной властью остается весьма значимой, нельзя не учитывать исторические уроки церковно-государственных отношений советской эпохи. Одновременно уточнение некоторых существенных моментов жизни и деятельности Предстоятеля РПЦ позволяет освободиться от ряда мифов и тенденциозных суждений, способствуя лучшему пониманию роли Русской Православной Церкви в истории российского государства. Все это - определяет актуальность работы.

Уместно рассмотреть формирование позиции Патриарха по отношению к власти в двух основных взаимопроникающих аспектах: индивидуальном, определяемом личностью самого Патриарха Тихона, проблемой его внутреннего выбора в конкретных исторических условиях, и - общецерковном, в контексте которого необходимо рассмотреть последствия деятельности Перво-святителя для судьбы всей Русской Православной Церкви. Другим ракурсом проблемы является анализ трансформации государственной церковной политики, что обуславливалось сложным комплексом причин внутреннего и внешнего порядка.

Хронологические рамки исследования - 1919-1925 гг., так как именно в 1919 г. в послании Патриарха к пастырям и архипастырям от 25 сентября (8 октября) был наиболее ясно провозглашен, ставший краеугольным для всей дальнейшей деятельности Патриарха Тихона, принцип невмешательства Церкви в политическую борьбу. Эти годы и стали решающими для поиска модели взаимоотношений Церкви и атеистической власти. Однако для лучшего понимания того, как формировались линия церковно-государственных отношений и личная позиция Патриарха, в работе рассматривается и более ранний период, непосредственно следующий за октябрьским переворотом.

Методологическая основа исследования определяется следующими основополагающими принципами:

- системность — учет многофакторности исторического процесса, включающего ряд одновременно действующих составляющих: объективной и субъективной, внутри- и внешнеполитической, глобальной и иных. Подобный подход, в частности, проявляется в изучении влияния личности как субъекта истории на ход исторического развития.

- комплексность - использование всей совокупности источников для выяснения причин и хода событий.

- конкретно-исторический подход — анализ событий и явлений в контексте соответствующей эпохи, оценка их с точки зрения конкретной исторической ситуации.

Научная новизна диссертации состоит в том, что до настоящего времени не появлялось работ, посвященных комплексному исследованию как таковой позиции Предстоятеля РПЦ по отношению к советской власти. Ранее подобный вопрос затрагивался лишь в контексте более общих проблем церковно-государственных отношений 1917-1925 гг. В научный оборот вводятся новые материалы, раскрывающие различные аспекты антирелигиозной политики советского государства. Уточняется и значительно корректируется ряд вопросов, связанных с деятельностью Патриарха Тихона в указанный период (обстоятельства перемещения Патриарха в Донской монастырь и пребывания под домашним арестом весной-летом 1922 г., отношение Церкви к еврейским погромам, позиция Первосвятителя при переговорах с обновленческими лидерами в 1923-1924 гг. и др.).

Хотя указанная проблема еще не была предметом специального исследования, она тем или иным образом затрагивалась в отечественной и зарубежной историографии церковно-государственных отношений. Работы советских авторов 20 - начала 40-х гг. в подавляющем большинстве носили агитационный, пропагандистский характер. Гонения на Церковь отрицались, подчеркивалась ее крайне реакционная роль в период гражданской войны, как безоговорочно поддерживающей Белое движение, тенденциозно использовались церковные документы.4 Патриарх Тихон характеризовался как «ставленник контрреволюции», «символ черносотенства», «знамя самой непроходимой реакции» и т.п.5 Трудно говорить о научности подобных публикаций, ибо авторы порой не могли даже правильно указать мирского имени Первоиерарха.6 Более содержательны, но крайне тенденциозны по отношению к Патриаршей Церкви, работы представителей обновленческого лагеря.7

Смягчение государственной церковной политики в годы Великой Отечественной войны, тем не менее, не способствовало появлению каких-либо значительных работ по указанной проблематике. Несмотря на определенный качественный сдвиг, наметившийся после XX съезда КПСС, политическая составляющая оказалась превалирующей и в литературе 50 - 80-х гг. В немногочисленных исследованиях, посвященных отношениям государства и Церкви в первые годы советской власти, при анализе позиции Церкви, а значит и Патриарха, в иных социально-политических условиях имели место во многом те же мировоззренческие установки, что и в литературе первых послереволюционных десятилетий.8 В этот период авторы видят свою задачу

4 См. напр.: Брихничев И. Патриарх Тихон и его церковь. М, 1923; Лукин Н.М. Революция и церковь. М., 1924; Бляхин П. Крест и пулемет. М., 1929; Кандидов Б.П. Церковь и Октябрьская революция. М., 1929; Он же. Голод 1921 г. и церковь. М., Л., 1932; Амосов Н.А. Октябрьская революция и церковь. М.,1939; Олещук Ф.И. Борьба церкви против народа. М., 1941 и др.

5 Брихничев И. Указ соч. С.З.

6 Например, в брошюре К.И. Сахарова, посвященной непосредственно Патриарху, он назван Василием Федоровичем (!) Белавиным. (Сахаров К.И. Патриарх Тихон. М., 1925. С. 3.)

7 Введенский А.И. Церковь и государство: (Очерк взаимоотношений церкви и государства в России 1918-1922). М., 1923; Он же. Церковь и революция. [Уход Патриарха Тихона]. Пг., 1922; Титлинов Б.В. Церковь во время революции. Пг., 1924 и др.

8 См. напр.: Персиц М.М. Отделение церкви от государства и школы от церкви в СССР (1917-1919 гг.). М., 1958; Снигирева Э.А, Политическая переориентация русского православия в первое десятилетие Советской власти (1917-1927 гг.). Автореф. дисс. на соискание учен. степ. канд. ист. наук. Л., 1974; Плаксин Р.Ю. Крах церковной контрреволюции 1917-1923 гг. М., 1968; Он же. Тихо-новщина и ее крах: Позиция православной церкви в период Великой Октябрьской революции и гражданской войны. Л., 1987 и др. уже не в прямом обличении «церковной контрреволюции», направленной на активное противодействие советской власти, а рассматривают борьбу против религии и Церкви скорее как необходимую предпосылку для торжества научного мировоззрения. По этой же причине появляется ряд работ теоретического характера, рассматривающих общие проблемы отношений Церкви и государства с позиций научного атеизма.9 Таким образом, односторонний, идеологически заданный подход советских исследователей практически лишал их возможности полноценного рассмотрения вышеуказанных вопросов церков-но-государственных отношений.

По-другому складывалась ситуация в эмигрантской и зарубежной историографии, которые во многом сходны по своим подходам к проблеме. Сюда же примыкают самиздат и, изданная за рубежом, литература авторов-диссидентов. Главной особенностью, а в определенной степени и недостатком, работ писателей-эмигрантов и оказавшихся за рубежом деятелей Церкви является их в значительной мере публицистический и полумемуарный характер. Однако, поскольку многие из авторов были непосредственно вовлечены в происходящее, такие свидетельства содержат много ценной информации.10 Различная политическая и церковная ориентации исследователей вносят в указанные труды определенную субъективность, которая особенно характерна для клириков и мирян Русской Зарубежной Церкви." Диссидентская литература, изданная за рубежом в 70-80 гг. (в настоящее время значительная ее часть переиздана в России), делает акцент на изучении обновленческого движения, трагических событиях гонений на Церковь, касается вопросов кано

9 См., напр.: Курочкин П.К. Социальная позиция русского православия. М., 1969; Крывелев И.А. История религий: Очерки в 2-х т. М., 1975-1976; Он же. Русская православная церковь в первой четверти XX века. М., 1982; Гордиенко Н.С. Эволюция русского православия. М., 1984 и др.

10 Стратонов И.А. Русская церковная смута. 1921-1931 // Из истории христианской церкви на родине и за рубежом в XX столетии. Сборник. (Материалы по истории Церкви. Книга 5). М., 1995; Митр. Елевферий (Богоявленский). Неделя в Патриархии (Впечатления и наблюдения от поездки в Москву) //Там же; Польский М. Положение Церкви в советской России: Очерк бежавшего из России священника. Иерусалим, 1931 и др.

11 См. напр. Андреев И.А. Краткий обзор истории Русской Церкви от революции до наших дней. Джорданвилль. 1951; Граббе Г. Правда о русской Церкви на Родине и за рубежом. (По поводу книги С.В. Троицкаго «О неправде Карловацкого раскола). Джорданвилль. 1961; Зайцев К., протоиерей. Время святителя Тихона. М., 1996 и др. s ничности церковной власти 20-30-х годов. При этом проблема трансформации линии Патриарха Тихона по отношению к власти затрагивается достаточно фрагментарно.12

Более подробно на личности и духовном выборе Патриарха останавливаются зарубежные исследователи. Здесь, прежде всего, необходимо выделить работы Р. Рёсслера (R. Rossler), И. Хризостомуса (I. Chrisostomus), А. Луукканена (A. Luukkanen), Д.В. Поспеловского.13 В частности, последний четко, хотя и кратко, дает оценку позиции гражданской лояльности Церкви по отношению к власти, одновременно, не соглашаясь с обвинениями в приспособленчестве в адрес Патриарха.14 Примером крайне тенденциозного исследования является работа В. Мосса, принадлежащего к так называемой Русской Православной Автономной Церкви (РПАЦ)15, ставящая своей целью апологию взглядов РПАЦ и обличение действий Московской Патриархии. Оценки деятельности Предстоятеля РПЦ при внешнем пиетете содержат глубокие внутренние противоречия. По сути, на него возлагается определенная ответственность за разграбление церквей, смерть многих священнослужителей и мирян, а косвенно даже за возникновение обновленческого раскола.16

В подавляющем большинстве зарубежные и эмигрантские исследователи отрицают контрреволюционную деятельность Предстоятеля РПЦ, направленную на свержение советского строя. Одновременно следует заметить, что указанные авторы, как правило, стремятся дать общую картину событий, используют ограниченный круг источников, не всегда могут правильно оценить особенности церковной и политической жизни в России. Тем не менее, их исследования представляют значительный интерес.

12 Левитин А.Э., Шавров В.М. Очерки по истории русской церковной смуты. М., 1996; Регельсон J1. Трагедия Русской Церкви. 1917-1945. М., 1996; Степанов (Русак) В. Свидетельство обвинения: Церковь и государство в Советском Союзе. Т. 1-3. М., 1993 и др.

13 Rossler R. Kirche und Revolution in Russland. Patriarh Tichon und der Sovjetstaat. Koln; Wien, 1969; Chrisostomus I. Kirhengeschichte Russlands der neuesten Zeit. Miinchen; Salzburg, 1965. Bd. 1. Patriarh Tichon. 1917-1925; Luukkanen A. The Party of Unbelief: The Religious Policy of the Bolshevik Party, 1917-1929. Helsinki, 1994; Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в XX веке. М., 1995.

14 Поспеловский Д.В. Указ. соч. С. 55.

15 Совершенно неканоническая структура.

16 Мосс В. Православная Церковь на перепутье (1917-1999). Спб., 2001.

В отечественной литературе - тема, по существу, начинает разрабатываться лишь начале 90-х, когда стала формироваться новая российская историография проблемы. Этому способствовали политические изменения в стране и, появившаяся в связи с этим, возможность доступа к закрытым ранее архивным фондам. В числе первых следует отметить работы В.А. Алексеева, М. И. Одинцова, О.Ю. Васильевой.17 Так, В.А. Алексеев, пожалуй, впервые в отечественной историографии дает отрицательный ответ на вопрос: «Был ли Патриарх Тихон «вождем церковной контрреволюции?»»18, вместе с тем, отдавая дань ряду прежних трактовок, оправдывающих антирелигиозную политику советской власти. Значительный вклад в разработку темы внес и М.И. Одинцов, которому принадлежит заслуга введения в научный оборот ряда неизвестных ранее документов высших органов власти по церковным вопросам, в том числе ряда материалов следственного дела Патриарха Тихона. Работы О.Ю. Васильевой освещают рассматриваемую проблему лишь обзорно, но уже полностью свободны от идеологических штампов.

Среди работ последнего десятилетия, наиболее подробно затрагивающих позицию Патриарха по отношению к советской власти, обращают на себя внимание исследования А.Н. Кашеварова и Н.А. Кривовой.19 А.Н. Кашеваров, исследуя деятельность органов Высшего Церковного Управления в первые годы советской власти, приводит большое количество фактического материала, свидетельствующего о стремлении Патриарха сохранить политический нейтралитет. Одновременно автор анализирует и позицию духовенства, замечая при этом, что хотя в целом духовенство не могло быть безоговорочно

17 Алексеев В.А. Иллюзии и догмы. М., 1991; Он же. «Штурм небес» отменяется? Критические очерки по истории борьбы с религией в СССР. М., 1992; Васильева О. Ю. Русская православная церковь и Советская власть в 1917-1927 гг. // Вопросы истории. 1993. № 8. С. 40-54 и др.; Васильева О.Ю. Кнышевский П.Н. Красные конкистадоры. М., 1994; Одинцов М.И. Государство и церковь (История взаимоотношений, 1917-1938 гг.). М., 1991. Он же: «Дело» патриарха Тихона // Отечественные архивы. 1993. № 6. С. 46-71; Он же: Государство и церковь в России. XX. М., 1994; Он же. Русские Патриархи XX века. М., 1999 и др.

18 Алексеев В.А. Был ли Патриарх Тихон «вождем церковной контрреволюции»? // Диалог. 1990. № 10. С.93-104.

19 Кашеваров А.Н. Церковь и власть: Русская Православная Церковь в первые годы советской власти. СПб., 1999; Кривова Н.А. Власть и Церковь в 1922-1925 гг. Политбюро и ГПУ в борьбе за церковные ценности и политическое подчинение духовенства. М., 1997. расположено к новому политическому строю, «подобные умонастроения священнослужителей совсем не обязательно предполагали организацию с их стороны антисоветских выступлений или участия в них».20 В монографии Н.А. Кривовой подробно рассматривается роль Политбюро и ГПУ в проведении кампании по изъятию церковных ценностей и организации судебных процессов по делам духовенства и верующих. Отдельная глава посвящена «делу Патриарха Тихона». По мнению исследователя, компромиссная позиция Патриарха в конечном итоге позволила ему объединить вокруг себя православных пастырей и верующих, что сделало неминуемым поражение обновленчества.21

Очерк о судьбе Предстоятеля РПЦ принадлежит авторам предисловия к сборнику материалов следственного дела Патриарха Тихона (Н.А. Кривова, прот. Владимир Воробьев, С.Н. Романова, А.В. Щелкачев).22 В том числе ими кратко анализируется позиция, занятая Патриархом во время следствия, и причины его освобождения. Авторы связывают мотивы решений и поступков Первосвятителя со стремлением сохранить Церковь в условиях гонений.

Общую картину периода 1917-1925 гг., с акцентом на деятельности Патриарха, можно найти у протоиерея В. Цыпина.23 Будучи автором девятого тома фундаментальной «Истории Русской Церкви», посвященного судьбе Русской Православной Церкви в XX веке, автор, по словам редакции, стремясь к более точному и продуманному описанию событий и фактов, предпочитает не давать им оценку, а представить суждение о них самих участников событий. Это является одним из недостатков работы, которая скорее является введением в историю РПЦ XX в., содержащим собранный и систематизированный материал для будущих исследований.24 Такого упущения лишена книга прот. Г. Митрофанова, подробно анализирующего послания и церковную

20 Кашеваров А.Н. Указ. соч. С.309.

21 Кривова Н.А. Указ. соч.С.191.

22 Следственное дело патриарха Тихона. Сборник документов по материалам Центрального архива ФСБ РФ. М., 2000. (Предисловие. С. 9-60).

23 Цыпин В., протоиерей. Русская Церковь (1917-1925). М.,1996; Он же. История Русской Церкви. 1917-1997. // История Русской Церкви. Т. 9. М., 1997.

24 Цыпин В., протоиерей. История Русской Церкви. 1917-1997. С.5 политику Патриарха. Автор признает безусловную оправданность тактической линии Предстоятеля РПЦ на уступки властям ради сохранения церковной организации. Его же работа посвящена взаимоотношениям в указанный период Московской патриархии и русской церковной эмиграции.25

Интересна, основанная на архивных документах и воспоминаниях очевидцев, научно-популярная работа М.И. Вострышева, подробно излагающая основные события жизни и деятельности Первосвятителя.26 Особое внимание уделяется нравственному облику Патриарха Тихона, в чем автор и видит объяснение тех или иных решений Предстоятеля РПЦ.

Намного более критично подходит к личности и поступкам Патриарха М.Ю. Крапивин. Это связано с мировоззренческой позицией исследователя, который описывает ситуацию конфронтации Церкви и государства как «смертельную схватку двух авторитарных идеологий», борьбу «за право на духовное водительство массами».27 Не редкостью является и мнение, которое высказывает такой серьезный исследователь эпохи НЭПа как Е.Г. Гимпель-сон. Он полагает, что Патриарх написал адресованное в Верховный Суд «покаянное» заявление и воззвания к верующим, не выдержав давления со стороны следствия.28

Ряд сюжетов исследуемого периода затрагиваются в работах М.В. Шкаровского. В частности, автор, отмечая наличие неоднозначных оценок эволюции отношения руководства Церкви к советской власти, приходит к выводу, что «указанная эволюция началась раньше и была более последовательной, чем считалось прежде».29 Он же подробно исследует историю обновленческого движения.10

25 Митрофанов Г., протоиерей. История Русской Православной Церкви. 1900-1927. Спб. 2002.; Он же. Русская Православная Церковь в России и в эмиграции в 1920-е годы. СПб., 1995.

26 Вострышев М.И. Патриарх Тихон. М., 1997. (Жизнь замечательных людей).

27 Крапивин М.Ю. Непридуманная церковная история: власть и церковь в Советской России (окт. 1917-го- конец 1930-х годов). Волгоград, 1997. С.34.

28 Гимпельсон Е.Г. НЭП и советская политическая система, 20-е годы. М., 2001. С.203.

29 Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве (Государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 годах). М., 2000. С.36.

10 Шкаровский М.В. Обновленческое движение в Русской Православной Церкви XX века. СПб., 1999 и др.

Из новейшей литературы обращают на себя внимание ряд статей (в том числе интернет-публикаций) Д.В. Сафонова и его недавно защищенная диссертация, напрямую затрагивающая вопрос взаимоотношений Патриарха Тихона и советской власти.31 Автор предпринимает попытку комплексного изучения взаимоотношений высшей церковной власти в лице Патриарха и государственных органов в 1922-1925 гг. В отличие от настоящего исследования, целиком посвященного в различных аспектах изучению самой компромиссной линии Патриарха, - ее становлению, реализации и последствиям такого компромисса для дальнейшей судьбы Церкви, Д.В. Сафонов ставит на первое место анализ основных направлений, методов и результатов деятельности органов, осуществляющих государственную церковную политику (т.е. органов ГПУ), а также изучение форм противодействия Церкви попыткам ее разложения и компрометации.32 Выполненное с привлечением неизвестных ранее документов из Центрального архива ФСБ, исследование содержит интересный материал, позволяющий по-новому посмотреть на некоторые проблемы цер-ковно-государственных отношений 1922-1925 гг. Вместе с тем вызывают несогласие трактовки исследователя по ряду проблем: причинам отмены суда над Первосвятителем, составлению так называемого «завещательного послания» и некоторым другим вопросам, с чем и полемизирует автор настоящей работы.

Немногочисленные публикации посвящены деятельности Комиссии по проведению отделения церкви от государства при ЦК РКП (б) (Антирелигиозной комиссии), сыгравшей важную роль в подготовке процесса по делу Патриарха Тихона.33 Большой интерес представляет монография С.Г. Петро

31 Сафонов Д.В. Патриарх Тихон и советская власть: к проблеме государственно-церковных отношений в 1922-1925 гг. Дисс. канд. ист. наук. Москва, 2004. Рукопись. См. также: Он же. Святитель Тихон и принципы отношений Церкви и советского государства // Альфа и Омега. Ученые записки Общества для распространения Священного Писания в России. 2003. №4 (38). С. 149-169; Он же. К проблеме подлинности «Завещательного послания» Патриарха Тихона // Интернет-сайт «Православие.Яи». 07.03.2003. (http://www.pravoslavie.ru/archiv/patrtikhon-zaveschaniel.htm) и др.

32 Сафонов Д.В. Указ. дисс. С.9.

33 Савельев С.Н. Протоколы антирелигиозных мудрецов // Религия и свободомыслие в культурно-историческом процессе. СПб., 1991. С.143-154; Он же. Бог и комиссары (к истории комиссии по отделению церкви от государства при ЦК ВКП (б) — антирелигиозной комиссии) // Религия и дева, которая является систематическим исследованием делопроизводственных материалов Политбюро ЦК РКП (б) как источника по истории Русской Церкви первой половины 1920-х годов. Автор подробно рассматривает историю возникновения и эволюцию текстов привлеченных документов, их подлинность, этапы редактирования и т.п., что позволяет ему скорректировать ряд важных сюжетов истории РПЦ указанного периода.34

Завершая обзор историографии, следует заметить, что вышеуказанная литература, отчасти нося обобщающий характер, частью рассматривая определенные аспекты отношений государства и Церкви (антирелигиозные кампании, обновленческое движение, репрессии против духовенства, изучение роли органов ГПУ в преследовании духовенства и Предстоятеля РПЦ и др.), так или иначе, затрагивает вопросы, связанные с «делом патриарха Тихона», «покаянным заявлением» и так называемым «Завещанием». Тем не менее, как уже было указано, сама проблема поиска Патриархом Тихоном состоятельной духовно и политически позиции по отношению к власти еще не была предметом всестороннего, комплексного научного исследования.

Диссертация опирается на широкий круг источников, как опубликованных, так и еще не публиковавшихся, из фондов Российского государственного архива современной политической истории (РГАСПИ), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Центрального архива Федеральной службы безопасности (ЦА ФСБ),35 Архива Президента Российской Федерации (АПРФ) (по публикациям). мократия: На пути к свободе совести. М., 1993. Вып.2. С. 164-216. «Не стесняясь никакими средствами». Материалы Комиссии ЦК РКП (б) по вопросам отделения церкви от государства. Октябрь-декабрь 1922 г. / Публикацию подготовили О.Ю. Васильева, М.М. Горинов // Исторический архив. 1993. № 2. С.76-89. Нежный А.И. Комиссар дьявола. М., 1993. С. 29-144 и др. См. также: Архивы Кремля. Политбюро и Церковь. 1922-1925 гг. Кн.1. М., 1997. Предисловие. C.84-I04.

34 Петров С.Г. Документы делопроизводства Политбюро ЦК РКП (б) как источник по истории Русской церкви (1921-1925 гг.). М., 2004. См. также: Петров С.Г. Освобождение Патриарха Тихона из-под ареста: источниковедческое изучение «покаянных» документов // История Русской Православной Церкви в XX веке (1917-1933 гг.). Материалы конференции. М., 2002.

35 На запрос автора в ЦА ФСБ с просьбой об ознакомлении с документами и материалами по теме диссертации был получен отказ с мотивировкой, что практически все материалы по данной теме, которые имеются в Центральном архиве ФСБ РФ, уже нашли свое отражение в следующих изданиях: «Следственное дело Патриарха Тихона»; М. Вострышев «Патриарх Тихон»; «Акты Святейшего Патриарха Тихона.».

При этом одним из базовых источников являются протоколы Комиссии по проведению отделения церкви от государства при ЦК РКП (б) (Антирелигиозной комиссии) за период: октябрь 1922 - декабрь 1925 гг. (РГАСПИ. Ф.17; Ф.89). По замечанию акад. Н.Н. Покровского, именно АРК принадлежит значительная роль в подготовке конкретных параметров компромисса между властью и Церковью.36 Одной из основных особенностей этих документов, до сих пор известных в основном лишь в выдержках, является наличие подлинных протоколов с многочисленными редакторскими правками, что указывает на сложность принятия окончательных решений по тем или иным вопросам религиозной политики. В особенности это касается дела Патриарха Тихона: формулировки обвинения; определения количества обвиняемых; пропаганды и агитации, а также ряда сопутствующих моментов. Кроме того, протоколы комиссии охватывают широкий круг вопросов, которые также имеют определенное отношение к рассматриваемым в исследовании проблемам. Это, прежде всего, - подготовка и проведение обновленческого Собора; церковный календарь; деятельность обновленческого Синода и других неканонических церковных групп; антирелигиозная пропаганда и многое другое. В Приложении 1 впервые полностью с необходимыми источниковедческими примечаниями приводится ряд наиболее принципиальных протоколов АРК, непосредственно связанных с решениями по делу Патриарха.

По мнению некоторых исследователей, прямым предшественником, организованной осенью 1922 г. Комиссии по проведению отделения церкви от государства (АРК), была Центральная Комиссия по изъятию церковных ценностей (КИЦЦ),37 деятельность которой послужила прологом к судебному преследованию Предстоятеля РПЦ. Протоколы Бюро Центральной комиссии по изъятию церковных ценностей (ГАРФ. Ф.1235) до настоящего времени практически неизвестны широкому кругу исследователей. В работе содержится анализ основных направлений работы комиссии, а в Приложении 2 це

36 Архивы Кремля. Кн. 1. Предисловие. С. 94.

37 Петров С.Г. Указ. моногр. С.260. ликом приводятся, ранее не публиковавшиеся, 16 протоколов Бюро Центральной КИЦЦ периода весны 1922 г.

Другим важнейшим источником являются недавно опубликованные материалы следственного дела Патриарха Тихона, хранящиеся в фонде уголовных дел ЦА ФСБ. (ЦА ФСБ РФ. Д. Н-1780). Широкие хронологические рамки, объем и содержание вышеуказанных материалов позволяют пролить свет на многие ранее неизвестные факты из жизни Патриарха. Документы сборника, которые еще только начинают в полном объеме разрабатываться исследователями, безусловно, нуждаются в тщательном осмыслении с целью установления взаимосвязей между ними и постановлениями Политбюро ЦК РКП (б) и АРК по церковным вопросам и «делу» Патриарха. На основании материалов сборника рассматривается ряд сюжетов, которые еще не были предметом научной разработки, предлагаются новые трактовки и комментарии к известным ранее фактам, уточняются датировки. Особое значение здесь имеют документы VI отделения СО ГПУ-ОГПУ, материалы Верховного суда РСФСР, протоколы допросов Патриарха Тихона.

Одновременно привлечен ряд новых документов из личного фонда митрополита Арсения (Стадницкого) (ГАРФ.Ф.550), непосредственно касающихся жизни и деятельности Патриарха. В частности, большой интерес для понимания позиции Предстоятеля РПЦ в указанный период представляет его неизвестное ранее послание в СНК от 1 августа 1919 г., в котором Патриарх выражает свое отношение к развернутой в прессе кампании, обвинявшей Церковь в белогвардейской и антисемитской агитации. Уточнить обстоятельства освобождения Первосвятителя из-под первого домашнего ареста, последовавшего в ноябре 1918 г., позволяет обращение членов Священного Синода и Высшего Церковного Совета в СНК от 29.11.1918.

Большая заслуга в публикации источников по исследуемой теме принадлежит Н.Н. Покровскому и С.Г. Петрову.38 Это, извлеченные из фондов

38 Архивы Кремля: Политбюро и Церковь, 1922-1925. В 2 кн. / Сост. Н.Н. Покровский, С.Г. Петров. Новосибирск, М., 1997-1998. См. также: Документы Политбюро и Лубянки о борьбе с Церко

АПРФ, РГАСПИ (тогда РЦХИДНИ), ГАРФ и ЦА ФСБ, материалы Политбюро ЦК РКП (б), Агитпропа, ВЦИК РСФСР, ЦК Помгола - Последгола, Революционного трибунала, ВЧК-ГПУ-ОГПУ и др., учитываемые и широко используемые в данном исследовании. Важное значение имеет, опубликованная авторами, подборка материалов о судебном процессе по делу Патриарха (АПРФ. Ф.З. Оп.бО. Д.25). Этими же исследователями разработаны принципы издания и источниковедческого анализа подобных документов.39

Следует отметить и ряд сборников с документальными материалами по истории церкви XX века, вышедших в последнее десятилетие.40 Если сборник, составленный швейцарским ученым Г. Штриккером, носит во многом популярный характер, то издание «Русская Православная Церковь и коммунистическое государство» впервые вводит в научный оборот значительный массив архивных материалов, характеризующих антирелигиозную политику советского государства в начале 1920-х гг.

Особое значение для анализа позиции Патриарха имеют его послания, переписка и другие материалы, а также документы органов высшей церковной власти. Как важнейший источник здесь необходимо выделить сборник «Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России.», составленный церковным историком М.Е. Губониным.41 Автор широко использует официальные и периодические издания, документы из личных архивов, самиздат. Однако такого рода первоисточники способствовали тому, что в вью в 1922-1923 гг. / Публикацию подготовил Н.Н. Покровский // Ученые записки Российского православного университета апостола Иоанна Богослова М., 1995. Вып. I. С.125-174.

39 Покровский Н.Н. Источниковедение советского периода: Документы Политбюро ЦК РКП (б) -ВКП (б) первой половины 1920-х гг. // Археографический ежегодник за 1994 г. М., 1996. С. 18-46; Он же. Время публиковать источники // Вестник РГНФ. 1996. № 1. С. 11-21; Он же. Источниковедческие проблемы истории России XX в. // Общественные науки и современность. 1997. № 3. С.94-105. Он же. О принципах издания документов XX в. // Вопросы истории. 1999. № 6. С.32-45; Петров С.Г. Указ. моногр.

40 Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью / Сост. Г. Штриккер. М., 1995. Кн.1; Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917— 1941. Документы и фотоматериалы. М., 1996.

41 Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917-1943. Сост. М.Е. Губонин. М., 1994. сборник вошел и ряд материалов апокрифического характера. Следует особо отметить деятельность Свято-Тихоновского Богословского института, который, вплотную занимаясь изучением наследия Первосвятителя, периодически публикует новые документы, имеющие отношение к жизни и деятельности Патриарха Тихона.42 Значительная по объему подборка церковных документов включена в книгу JI. Регельсона; однако, как справедливо замечает С.Г. Петров, - без источниковедческих комментариев, которые могли бы объяснить ту или иную датировку, атрибуцию, смысловые искажения и ошибки и т.п.43

Другой вид источников представляют мемуары эмигрантов, деятелей Церкви и мирян.44 Уникальный документ представляют собой воспоминания протопресвитера В.П. Виноградова (в то время возглавлявшего Московский епархиальный совет) о последних годах жизни Патриарха.45 Вместе с тем, по мнению Д.В. Поспеловского, в ряде случаев этот источник мог быть серьезно искажен редакторами и требует весьма осторожного отношения.46 Важным свидетельством о психологическом и духовном состоянии Патриарха Тихона во время его изоляции в московском Донском монастыре являются воспоминания М.А. Вешневой, в те годы сотрудницы ВЧК-ОГПУ, охватывающие период осени 1922 - весны 1923 года.47 Ряд интересных, но не всегда бесспорных заключений о тех или иных решениях Патриарха, содержат мемуары митрополита Вениамина (Федченкова).48

42 См., напр.: Православный Свято-Тихоновский Богословский институт. Богословский сборник. Выпуск VI. К 75-летию со дня кончины святого Патриарха Тихона. М., 2000.

43 Петров С.Г. Указ. моногр. С. 12.

44 Патриарх Тихон и история русской церковной смуты. Сост. М.Е. Губонин. Кн.1. СПб., 1994; Святейший Патриарх Московский и всея России Тихон в воспоминаниях современников. М., 2000; Евлогий (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни: Воспоминания митрополита Евло-гия (Георгиевского), изложенные по его рассказам Т. Манухиной. М., 1994; Ко Дню 25-летия в архиерейском сане Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Тихона. 1897 г. - 19 окт. 1922 г. (Сб. статей). Нью-Йорк, 1922; Слово Православия в Америке: Проповеди и поучения Святителя Тихона, Патриарха Московского и всея Руси, просветителя Северной Америки. М., 2001 и др.

45 Протопресвитер Василий Виноградов. О некоторых важнейших моментах последнего периода жизни и деятельности Святейшего Патриарха Тихона (1923-1925) // Церковно-исторический вестник. 1998. № 1. С.8-40.

46 Д.В. Поспеловский. Указ. соч. С.127.

47 Вешнева М.А. «Это память о днях в Донском.» // Юность. 1990. № 9. С. 77-83.

48 Вениамин (Федченков), митрополит. На рубеже двух эпох. М., 1994.

В связи с тем, что позиция Патриарха по отношению к власти не могла не опираться на церковное учение о взаимоотношениях Церкви и государства, в работе использованы исследования русских канонистов конца XIX-го -начала XX века (А.С. Павлов, И.С. Бердников, М.Е. Красножен, Н.С. Суворов, Н.А. Заозерский), в которых, с точки зрения церковного права, дается анализ этой непростой проблемы.49

Кроме того, в работе используются сборники нормативных документов советских высших законодательных и исполнительных органов власти,50 материалы дореволюционной, советской и эмигрантской прессы, а также интернет-ресурсы. Дополняя друг друга, все вышеуказанные материалы составляют единый корпус, который позволяет полноценно исследовать поставленную проблему.

Научная и практическая значимость исследования заключается в том, что его выводы, а также вводимые в научный оборот материалы, могут быть использованы при написании научных трудов, методологических и учебных пособий, преподавании ряда исторических и церковно-исторических дисциплин. Кроме того, результаты исследования позволяют в контексте сегодняшнего дня осмыслить исторический опыт и уроки взаимоотношений власти и Церкви, что, возможно, поможет исключить ошибки прошлого.

Диссертация, основные положения которой нашли отражение в научных публикациях, включает в себя: введение, три главы, заключение, перечень источников и литературы, два приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Патриарх Тихон и советская власть: проблема компромисса"

Заключение

В силу особенностей российской истории революционный период Русская Православная Церковь встретила, находясь в тесной связи с государством, бюрократическая опека которого, несмотря на покровительство «господствующей» конфессии, одновременно являлась фактором, сковывающим свободное развитие церковной жизни. Однако освобождение Церкви от контроля государственного аппарата, восстановление ее канонического устройства были оплачены кровавой ценой революционных катаклизмов. По замечанию А.В. Карташева, Церковь получила «мученическую свободу от государственного угнетения».567 Православной Церкви в лице ее главы, Патриарха Тихона, предстояло решать задачу выживания в атеистическом государстве.

Говоря о трансформации позиции Предстоятеля РПЦ по отношению к власти, с определенной условностью, можно выделить несколько этапов:

1. - от момента интронизации до послания в СНК к годовщине октябрьского переворота (включительно) (декабрь 1917 г. — ноябрь 1918 г.).

Этот период характеризуется достаточно резкой критикой власти, однако, без каких-либо призывов к насильственному сопротивлению. Как показано в исследовании, Предстоятель РПЦ изначально стремился отмежеваться от каких либо политических симпатий или антипатий, полагая, что выбор государственного устройства — это дело не Церкви, а самого народа. Вместе с тем, будучи ответственным за судьбу своей паствы, Первосвятитель не мог не отреагировать на разгул беззаконий и стихийного насилия, которые имели место непосредственно в послереволюционный период. Оценку происходящему Патриарх дал в ряде своих ранних архипастырских посланий, где, обличая власть, он, тем не менее, стоял на позиции аполитичности Церкви, избегая призывов к каким бы то ни было насильственным действиям в отношении нового государственного строя.

2. - от первого домашнего ареста (24.11.1918) до октября 1919 г.

567 Цит по: Из истории христианской Церкви на родине и за рубежом в XX столетии. С.З.

Смягчение позиции. Впервые за послереволюционный период в письме в СНК от 6 декабря 1918 г. Патриарх четко заявляет: «.не наше дело судить о земной власти, Богом допущенной, а тем более предпринимать действия, направленные к ее низвержению».568 Эта линия была продолжена, в частности, июльским посланием (21.07.1919) о недопущении мщения и письмом в СНК отвергающим обвинения Церкви в «белогвардейской и антисемитской агитации» и организации еврейских погромов (01.08). Нужно особо подчеркнуть, что впоследствии провозглашенный Предстоятелем РПЦ принцип невмешательства Церкви в политическую борьбу, тем или иным образом декларировался Патриархом уже в 1918 г, т. е. задолго до его послания от 25 сентября (8 октября) 1919 г., где эта позиция была сформулирована наиболее четким образом. Поэтому, рассматривая отношения Патриарха Тихона и советской власти в последующий период, когда ему ради сохранения церковной организации пришлось пойти на уступки политического характера, имеет смысл говорить не об эволюции взглядов Первосвятителя, а о вынужденном изменении позиции, тактическом маневре по отношению к власти — сама же духовная оценка сущности советской власти, как «попущенной Богом», а также христианское понимание основ взаимоотношений Церкви и государства - оставались неизменными. Важным моментом, показывающим искренность взглядов Патриарха, является, в частности, то, что послание осени 1919 года о невмешательстве в политическую борьбу было написано на пике успехов Белого движения.

3. - от послания о невмешательстве в политическую борьбу (08.10.1919) до открытия следственного дела в отношении Патриарха в связи с кампанией по изъятию церковных ценностей (май 1922 г.).

С момента появления указанного послания линия Церкви на аполитичность становится уже не личной позицией Патриарха, а руководящим принципом для клириков и мирян. Несмотря на вышеуказанные обстоятельства, государством изначально был взят курс на искоренение религии и макси

568 Следственное дело. С.75. мальное ослабление Церкви, которая рассматривалась как идеологический и политический противник. Критическим моментом стала развернутая в 1922 г. кампания по изъятию церковных ценностей, в ходе которой власть попыталась организовать беспрецедентную атаку на РПЦ и ее главу. В работе впервые полностью вводятся в научный оборот Протоколы Бюро Центральной комиссии по изъятию церковных ценностей, деятельность которой послужила прологом к судебному преследованию Предстоятеля РПЦ.

4. - период нахождения под следствием в ожидании суда, включающий домашний арест и тюремное заключение (май 1922 г. — июнь 1923 г.).

Под влиянием ряда факторов, рассмотренных в диссертации, Патриарх вынужден был пойти на компромисс, признав свою «вину» перед советской властью и подписав так называемое «покаянное заявление», где засвидетельствовал свою лояльность власти. Это позволило ему выйти на свободу и возглавить борьбу с обновленческим расколом. Важным моментом является то, что уступки Первосвятителя лежали в политической сфере, не касаясь основ церковной жизни. В исследовании подробно рассмотрены духовный облик Первосвятителя и мотивы, которые вынудили его на своего рода компромисс с властью, показано, что решения Патриарха не содержали эгоистических соображений, а были продиктованы критерием церковного блага. Другой важный вопрос связан с причинами корректировки государственной церковной политики, что способствовало и относительно «легкому» освобождению Святейшего из заключения. В связи с этим были подвергнуты комплексному анализу все факторы, которые могли влиять на изменение подходов власти к церковному вопросу. Несмотря на существенное влияние ряда внешне- и внутриполитических аспектов, по мнению автора, главным здесь представляется, тесно связанный с болезнью Ленина, фактор борьбы за власть в партии, когда реализация открывшихся для И.В. Сталина политических перспектив требовала смягчения государственной церковной политики.

5. - от «покаянного заявления» до кончины Предстоятеля РПЦ (июнь 1923 г.-07.04.1925 г.).

Продолжение той же компромиссной линии, направленной на сохранение церковной организации, без уступок в области веры. Одновременно последние годы жизни Первосвятителя характеризовались значительными и успешными усилиями по восстановлению канонического строя Церкви. Вместе с тем имела место определенная оппозиция деятельности Патриарха не только со стороны власти, но и со стороны «правых» церковных кругов, которые, не прерывая церковного общения с Первосвятителем, порой, весьма критически оценивали его деятельность, упрекая последнего в чрезмерных уступках, как властям, так и схизматикам. В диссертационном исследовании на ряде примеров (введение нового стиля, переговоры с обновленческими лидерами и др.) показано, что подобные обвинения не соответствуют действительности. Особое место занимает проблема так называемого «Завещания» Патриарха. Некоторые исследователи полагают, что его содержание резко расходится с действительными взглядами Первосвятителя, и поэтому оно не могло быть им подписано. С точки зрения автора диссертации, такая позиция не подкреплена достаточной доказательной базой, кроме того, подобный подход резко преувеличивает компромиссность указанного документа, не содержащего ничего принципиально нового, по сравнению с тем, что уже было высказано Патриархом в более ранних подцензурных посланиях.

В диссертации отдельно рассмотрены последствия компромиссной тактики Патриарха, направленной на борьбу с расколом и сохранение Церкви в условиях гонений. В связи с этим опровергается ложное мнение о слабости обновленчества в период, когда Предстоятель РПЦ был отстранен от управления церковной жизнью и находился в ожидании суда. Такой подход, по сути, ставил бы под сомнение оправданность решения Патриарха написать «покаянное заявление». Одновременно прослеживаются конкретные меры Первосвятителя и его ближайших помощников по преодолению раскола и результаты этой деятельности. Не менее важным моментом является вопрос преемственности, заложенных Патриархом принципов отношений с властью, ибо существует тенденция противопоставлять деятельность Святителя Тихона и, принявшего на себя тяжесть управления Церковью в должности Заместителя Патриаршего Местоблюстителя, митрополита Сергия (Страгородско-го). Несмотря на то, что этот вопрос требует отдельного комплексного исследования, тем не менее, на ряде примеров показана несомненная связь в подходах этих двух архипастырей к проблеме существования Церкви в атеистическом государстве, что, в частности, нашло отражение в Декларации митрополита Сергия 1927 г.

Таким образом, позиция Патриарха по отношению к советской власти в течение рассмотренного периода претерпела значительные изменения - от резкой критики власти, хотя и без призывов к насильственному сопротивлению, до выражения полной гражданской и политической лояльности. Вместе с тем, несмотря на очевидные успехи власти в борьбе с религией, избранная Патриархом тактическая линия помогла сохранить Церковь как организацию от полного уничтожения и одновременно решить ряд внутрицерковных проблем, что в дальнейшем способствовало легализации и воссозданию церковных структур.

Список научной литературыЛобанов, Вячеслав Викторович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.550. (Митрополит Арсений (Стадницкий)). Оп.1. Дд.126, 130. Ф.Р-1235. (Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет

2. ВЦИК)). Оп.140. Д.59. (Протоколы Бюро Центральной Комиссии по изъятию церковных ценностей).

3. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ).

4. Ф.2. (Ленин В.И.) Оп.1. Д. 22947.

5. Ф.5. (Секретариат В.И. Ленина) Оп.1. Д. 120.

6. Акты Святейшего Тихона, Московского и всея России, позднейшие и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917-1943. Сост. М.Е. Губонин. М., 1994. 1064 с.

7. Архивы Кремля: Политбюро и Церковь, 1922-1925 гг. В 2 кн. / Сост. Н.Н. Покровский, С.Г. Петров. Новосибирск, М., 1997-1998. Кн. 1. 600 е.; Кн. 2. 648 с.

8. Гидулянов П.В. Церковь и государство по законодательству РСФСР. Сборник узаконений и распоряжений с разъяснениями V отдела НКЮ. Под. ред. П.А. Красикова. М., 1923. 100 с.

9. Гидулянов П.В. Отделение церкви от государства в СССР: Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений и определений Верховного Суда РСФСР и других социалистических республик. М., 1926. 712 с.

10. Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 19171918 гг. Т.6. М., 1918. Репринт: М., 1996. 145 с.

11. Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе. 4.1. М., 2004. 1039 с.

12. Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью / Сост. Г. Штриккер. М., 1995. Кн. 1. 400 с.

13. Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917 — 1941. Документы и фотоматериалы. Отв. ред. Я.Н. Щапов. Отв. сост. О.Ю. Васильева. М., 1996. 352 с.

14. Колокол» 1909 г. (№ 1045) «Известия» 1918-1925 гг. «Правда» 1918-1925 гг. «Революция и церковь» 1919 г.1.I. Литература

15. Алексеев В.А. Был ли Патриарх Тихон «вождем церковной контрреволюции»? //Диалог. 1990. № 10. С. 93-104.

16. Алексеев В.А. Иллюзии и догмы: (Взаимоотношения Советского государства и религии). М., 1991. 398 с.

17. Алексеев В.А. «Штурм небес» отменяется? Критические очерки по истории борьбы с религией в СССР. М., 1992. 299 с.

18. Андреев И.А. Краткий обзор истории Русской Церкви от революции и до наших дней. Джорданвиль, 1951. 180 с.

19. Андриенко (Ворожцова) Л.А. Атеист ленинской школы (Жизнь и деятельность П.А. Красикова). М., 1976. 151 с.

20. Васильева О.Ю. Русская православная церковь и Советская власть в 19171927 гг. // Вопросы истории. 1993. № 8. С. 40-54.

21. Васильева О.Ю., Кнышевский П.Н. Красные конкистадоры. М., 1994. 272 с. Введенский А.И. Церковь и государство: (Очерк взаимоотношений церкви и государства в России 1918-1922). М., 1923. 253 с.

22. Введенский А.И. Церковь и революция. Уход Патриарха Тихона. Пг., 1922. 32 с.

23. Вениамин (Федченков), митрополит. На рубеже двух эпох. М., 1994. 448 с. Вешнева М.А. «Это память о днях в Донском.» // Юность. 1990. № 9. С. 7783.

24. Гордиенко Н.С. Эволюция русского православия (20-80-е гг. XX ст.). М., 1984. 64 с.

25. Демидов И. Патриарх Тихон и советская власть // Современные записки. XI. Париж. 1922. С.278-286.

26. Деникин А.И. Очерки русской смуты: В 3-х книгах. Кн.З. Т. 4-5. М., 2003. 830 с.

27. Евлогий (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни: Воспоминания митрополита Евлогия (Георгиевского), изложенные по его рассказам Т. Ману-хиной. М., 1994. 624 с.

28. Елевферий (Богоявленский), митрополит. Неделя в Патриархии // Из истории христианской Церкви на Родине и за рубежом в XX столетии. М. 1995. С.173-318.

29. Емельянов Н.Е. Оценка статистики гонений на Русскую Православную Церковь с 1917 по 1952 г. (по данным на январь 1999 г.) // Православный Свято-Тихоновский Богословский институт. Богословский сборник. Вып. III. М., 1999. С. 258-274.

30. Ефремова О., Кривошеева Н. Новые архивные документы о преследовании властями Святителя Тихона в 1918-1923 гг. // Православный Свято-Тихоновский Богословский институт. Богословский сборник. Выпуск VI. С. 160-175.

31. Из «Дневника» профессора А.Д. Беляева // Православный Свято-Тихоновский Богословский институт. Богословский сборник. Выпуск VI. С. 95-153.

32. Казем-Бек АЛ. Прошлое и настоящее парижского раскола // Журнал Московской Патриархии. 1969. № 4. С. 10-23.

33. Кашеваров А.Н. Церковь и власть: Русская Православная Церковь в первые годы советской власти. СПб., 1999. 328 с.

34. Крывелев И.А. История религий: Очерки в 2-х т. М., 1975-1976. Т.1. 415 е.; Т.2. 419 с.

35. Крывелев И.А. Русская православная церковь в первой четверти XX века. М., 1982. 64 с.

36. Лиценбергер О.А. Римско-католическая Церковь в России. История и правовое положение. Саратов, 2001. 384 с.

37. Лобанов В.В. «Следствие вести без ограничения срока.» (Антирелигиозная комиссия при ЦК РКП (б) и ее роль в деле Патриарха Тихона) // Альфа и Омега. 2004. № 1. С. 170-184.

38. Лобанов В.В. «Вынуждаюсь обратить ваше внимание.» (Обращение Патриарха Тихона в СНК от 1 августа 1919 г.)// Вопросы гуманитарных наук. 2004. № 6. С. 34-46.

39. Лобанов В.В. Без предъявления обвинения . (Заявление членов Высшего Церковного Управления в СНК от 29 ноября 1918 г.) // Актуальные вопросы современной науки. 2004. № 6. С. 23-25.

40. Лукин Н.М. Революция и церковь. М., 1924. 36 с.

41. Материалы для истории антиеврейских погромов в России. Т.1. Пг., 1919. 359 с.

42. Митрофанов Георгий, священник. Русская Православная Церковь в России и в эмиграции в 1920-е годы. СПб., 1995. 144 с.

43. Митрофанов Георгий, протоиерей. История Русской Православной Церкви. 1900-1927. Спб. 2002. 444 с.

44. Мосс В. Православная Церковь на перепутье (1917-1999). Спб., 2001. 405 с. Нежный А.И. Комиссар дьявола. М., 1993. 272 с.

45. Одинцов М.И. «Дело» патриарха Тихона //Отечественные архивы. 1993. № 6. С. 46-71.

46. Одинцов М.И. Государство и церковь в России. XX. М., 1994. 171 с. Одинцов М.И. Русские Патриархи XX века: Судьбы Отечества и Церкви на страницах архивных документов. Часть I: «Дело» патриарха Тихона; Крестный путь патриарха Сергия. М., 1999. 334 с.

47. Орловский П. Послание патриарха Тихона к архипастырям и пастырям церкви российской. М., 1919. 16 с.

48. Павлов А.С. Курс церковного права. СПб., 2002. 384 с.

49. Патриарх Тихон и история русской церковной смуты. Сост. М.Е. Губонин. Кн.1. СПб., 1994.

50. Персиц М.М. Отделение церкви от государства и школы от церкви в СССР (1917-1919 гг.). М., 1958. 158 с.

51. Петров С.Г. Освобождение Патриарха Тихона из-под ареста: источниковедческое изучение «покаянных» документов // История Русской Православной

52. Церкви в XX веке (1917-1933 гг.). Материалы конференции. М., 2002. С.213-237.

53. Петров С.Г. Новые данные об обновленческом Поместном соборе 1923 г. // Там же. С.259-283.

54. Петров С.Г. Документы делопроизводства Политбюро ЦК РКП (б) как источник по истории Русской церкви (1921-1925 гг.). М., 2004. 408 с. Письма Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого). Джордан-виль, 1988. 281 с.

55. Покровский Н.Н. Время публиковать источники // Вестник РГНФ. 1996. № 1. С. 11-21.

56. Покровский Н.Н. Источниковедческие проблемы истории России XX в. // Общественные науки и современность. 1997. № 3. С. 94-105. Покровский Н.Н. О принципах издания документов XX в. // Вопросы истории. 1999. № 6. С. 32-45.

57. Полозов А.Я. По благословению крестного // Православный Свято-Тихоновский Богословский институт. Богословский сборник. Выпуск VI. С.318-323.

58. Польский М. Положение Церкви в советской России: Очерк бежавшего из России священника. Иерусалим, 1931.

59. Православная Церковь и евреи: XIX-XX вв. Сборник материалов к теологии межконфессионального диалога. М., 1994. 149 с.

60. Регельсон Л. Трагедия Русской Церкви. 1917-1945. Москва, 1996. 632 с. Рогович А.П. Святейший Тихон Патриарх Московский и всея России. // Святейший Патриарх Московский и всея России Тихон в воспоминаниях современников. М., 2000. С. 31-39.

61. Рождественский А., протоиерей. Святейший Тихон Патриарх Московский и всея России // Там же. С. 5-30.

62. Сафонов Д.В. Деятельность священномученика архиепископа Илариона (Троицкого) в 1923 году, http://www.pravoslavie.ru/sretmon/illarion/1923.htm. 28.12.2001.

63. Сафонов Д.В. К проблеме подлинности Завещательного послания Патриарха Тихона. 07.03.2003. http://www.pravoslavie.ru/archiv/patrtikhon-zaveschaniel .htm).

64. Сафонов Д.В. В последние месяцы жизни Святителя Тихона против него готовился новый судебный процесс, http://www.pravoslavie.ru/patrtikhon-newprocess.htm. 04.04.2003.

65. Сафонов Д.В. Последний замысел врагов Церкви // Альфа и Омега. Ученые записки Общества для распространения Священного Писания в России. 2004. № 1 (39). С.185-198.

66. Сахаров К. И. Патриарх Тихон. М., 1925. 68 с.

67. Слово Православия в Америке: Проповеди и поучения Святителя Тихона, Патриарха Московского и всея Руси, просветителя Северной Америки. М., 2001.224 с.

68. Фирсов СЛ. Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х — 1918 гг.). М., 2002. 624 с.

69. Цыпин В., протоиерей. Русская Церковь (1917-1925). М.,1996. 335 с. Цыпин В., протоиерей. История Русской Церкви. 1917-1997. // История Русской Церкви. Т. 9. М., 1997. 832 с.

70. Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве (Государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 годах). М., 2000. 400 с.

71. Шкаровский М.В. Обновленческое движение в Русской Православной Церкви XX века. СПб., 1999. 100 с.

72. Шкаровский М.В. Обновленческое движение в Русской Православной Церкви XX веке. // Ученые записки Российского Православного Университета ап. Иоанна Богослова. Вып. 6. М., 2000. С. 5-50.

73. Шехтман И.Б. Погромы Добровольческой армии на Украине. (К истории антисемитизма на Украине в 1919-1920 гг.). Вступ. ст. И.М. Чериковера. Берлин, 1932.386 с.

74. Chrisostomus I. Kirhengeschichte Russlands der neuesten Zeit. Munchen; Salzburg, 1965. Bd. 1. Patriarh Tichon. 1917-1925. 420 p.1.ukkanen A. The Party of Unbelief: The Religious Policy of the Bolshevik Party, 1917-1929. Helsinki, 1994. 274 p.

75. Rossler R. Kirche und Revolution in Russland. Patriarh Tichon und der Sovjet-staat. Koln; Wien, 1969. X, 263 S.