автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Поэтическая фигура талмех в узбекской поэзии XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поэтическая фигура талмех в узбекской поэзии XX века"

На правах рукописи

ЭРМУХАММЕДОВ АБДУСАМЛД НОРМА ТОВИЧ

ПОЭТИЧЕСКОЙ ФИГУРА ТАЛМЕХ В УЗБЕКСКОЙ ПОЭЗИИ XX ВЕКА (ТРАДИЦИЯ, СТИЛЬ И МАСТЕРСТВО)

Специальность: 10.01.03 - Литература народов стран зарубежья (узбекская литература)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Худжанд - 2004

Работа выполнена на кафедре узбекской литературы Худжандского государственного университета имени академика

Б.Гафурова

Научный руководитель:

кандидат филологических наук, профессор Мирхайдаров Хайитбой

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор, заслуженный деятель науки Республики Узбекистан Норматов У марали, кандидат филологических наук, доцент Рахмонов Вахоб

Ведущая организация:

Джизакский государственный педагогический институт

Защита диссертации состоится » е>3 2004г. в «^»

часов на заседании разового диссертационного совета КР 737.002.39 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук при Худжандском государственном университете им.академика Б.Гафурова (735700, Республика Таджикистан, г. Худжанд, проезд Бобобека Мавлонбекова, 1).

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Худжандского государственного университета имени академика Б.Гафурова (735700, Республики Таджикистан, г. Худжанд, ул. Ленина 222).

Автореферат разослан 2004 г.

Ученый секретарь разового диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент:

Гафарова У.А.

2004-4 7931

б^ЛзО^

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы. Поэзия является венцом художественного творчества, зеркалом, где находят свое поэтическое отражение духовный мир человека и его история.

Высокая идейность, новизна темы, призыв к добру сами по себе не могут обеспечивать долговечность стихотворного произведения. Для этого надо, чтобы общечеловеческие идеи и идеалы, высокие помыслы были облачены в прекрасные художественные формы. Поэтому великие поэты и мыслители всегда уделяли большое внимание проблемам поэтического мастерства и в своих теоретических суждениях не могли не касаться вопросов о критериях художественности, использования поэтических средств в стихотворном произведении.

Вот в чем видит, например, поэт Абдулла Арипов таинственную красоту стиха, его духовно-эстетическое совершенство: «Разнообразие никогда не устареет, лишь бы в нем жили неповторимое содержание, идея, красивые сравнения и дух таинственности».1

Свое новое вдохновение, новый дух поэзия периода независимости черпала из истории. Она через уроки истории знакомит нас с нашими духовными корнями, самобытностью, национальными ценностями, пробуждает наши задремавшие национальные чувства, призывает к духовному возрождению. В ней находят свое художественное отражение исторические события, явления и ценности прошлого и наших дней. В ходе этого процесса происходят и метаморфозы поэтических средств изображения, обусловленные новым мышлением. Дух независимости и на них наложил свой отпечаток. Это в полной мере относится, наряду с другими художественными средствами, и к талмеху.

В виду того, что современная поэзия все больше и больше обращается к истории, исторические события, мифы и предания, знаменитые исторические личности и мифологические герои становятся источниками создания поэтических образов и талмеха. И это, на наш взгляд, требует специального изучения. С другой стороны, существует ряд моментов, требующих внесения в них ясности. Например, в некоторых работах исторические личности,2 упоминаемые в бейте, мисре и малых жанрах рассматриваются как

'Орипов Абдулла, Сайланма, 4 жилдлик, - Тошкент, 2001.119 бет

2 Тулаков И Хозирги узбек лирикасида дав рва кахрамон талкини Докгорлик диссертацияси автореферата. Тошкент, 1996.

РОС Н АЦИОНАЛ ЬНАЯ БИБЛИОТЕКА С.Петербург

200уРК

образы, что не соответствует научной истине.

Поэтическую фигуру, созданную на основе упоминания исторической личности, следует назвать талмехом и в этом есть два преимущества:

а) при таком талмехе историческое событие воссоздается в памяти и составляет гармонию с изображаемым явлением;

б) изображаемое событие и лирические переживания приобретают масштабность и широту.

Перепрыгивая через четыре века, полные невежества,

Стоят упрямцы - им нет места в истории.

Мы, было, только что целились в Бабура.1

В выражении «Мы, было, только что целились в Бабура» не имеется в виду образ Бабура, а имеет место талмех, содержащий намек на бабуроведение. Известно, что в годы застоя в литературоведении наблюдался подход к Бабуру и его творчеству с классовых позиций, попытки вытеснения Бабура из истории литературы, мотивируя это тем, что он был больше правителем, чем поэтом. Вышеприведенный талмех служит раскрытию трагедии времени, когда бабуроведение находилось в жестких тисках политической идеологии. В данном случае именно рассмотрение выражения «Мы, было, только что целились в Бабура», как талмех придает изображению многозначность, масштабность, и эти строки приобретают глубокий смысл.

Таким образом, талмех, сочетая в себе традиционное и современное, является самостоятельным, неповторимым поэтическим искусством, изучение которого является актуальным. Кроме того существует необходимость определения места и роли талмеха в узбекской поэзии, внесения ясности в спорные вопросы. Все это и определило выбор темы настоящего исследования.

Цели и задачи исследования. Целью данной диссертационной работы является изучение поэтической фигуры талмех в узбекской поэзии XX века, прослеживание эволюции и трактовка классического талмеха и показ его обновления с точки зрения национального мышления, внесение ясности в спорные вопросы научно-теоретического характера. Предполагается также исследовать индивидуальность каждого автора талмеха, процесс расширения сферы применения талмеха.

1 Рахмон Ш Сайланма. - Т.,1997, 320

Таким образом, изучение принципиальных качественных изменений, касающихся содержания и формы талмеха, является основной целью исследования. Для достижения этой цели в диссертационном исследовании решаются следующие задачи:

показать становление и развитие талмеха в современной узбекской поэзии;

выявить формы и традиции классического талмеха; показать процесс наполнения талмеха новым содержанием в соответствии с национальным мышлением и идеологией; раскрыть и показать природу нового талмеха, обусловленного духом времени;

позиции по направленного поэтического и стилистического мастерство;

дать смысловую интерпретацию отдельных талмехов; на основе вышеизложенного определить место и роль талмеха в современной узбекской поэзии.

Научная новизна диссертации. Научная новизна данного исследования заключается в следующем: В литературоведении талмех отождествлялся с поэтической деталью, в работе же сделана попытка, разобрать в этой теоретической путанице, внесенная ясность в понятие талмеха. Выявлено, что многие формы классического талмеха активизировались в современной поэзии, исключения составляют талмехи, создаваемые на основе намеков на пословицы. Показано расширение объекта талмеха, возрождение его давно забытых форм. Классические и современные образцы талмеха были впервые проанализированы с позиции национального мышления. Своеобразие и новизна работы заключается еще и в том, что в ней исследован процесс переноса на талмех исторический событий стремительного и бурного XX века и дается его художественная интерпретация.

Таким образом, талмех в современной поэзии впервые исследован системно, на основе национальной идеологии, в стилистическом аспекте и в связи с поэтическим мастерством.

Методологические основы и методы исследования. Передовые научные воззрения ученых-филологов средневекового Востока, литературоведов XX века, современные научные подходы, основанные на национальной идеологии, изложенные в книгах и статьях узбекских ученых, опубликованных в последние годы, послужили методологической основой диссертации. В достижении поставленной цели в значительной степени помогли работы таких

ученых, как Зехний Т, Рустамов А, Исхаков Ё, Хожиахмедов А, Рахмонов В, Жамол К, Насридцинов А, Джумабаева С, Мирхайдаров X, Ахмедов X, Афакова Н. в диссертации автор использовал, в основном, аналитические и сравнительно - исторические методы.

Теоретическая и практическая значимость исследования. В работе поэтическая фигура талмех была впервые исследована на основе национальной идеологии, в тесной связи с вопросами поэтического мастерства и стиля, показаны его новые образцы формы, даны определение и характеристика талмеха, выявлены и научно обоснованы его общие с другими поэтическими фигурами черты и отличительные особенности.

Такие теоретические выводы диссертации могут быть использованы в изучении поэтических фигур, в научных исследованиях по теории литературы, в частности, по этике. Материалы диссертации могут быть использованы в создании истории узбекской поэзии XX века, учебников, пособий, а также в проведении факультативных занятий, спецкурсов в университетах, институтах, академических лицеях и профессиональных колледжах.

Объект исследования. Объектом диссертационного исследования послужили произведения узбекских поэтов XX века: Хамзы, Чулпана, Гафура Гуляма, Эркина Вохидова, Абдуллы Арипова, Шавката Рахмонова и Мухаммада Юсуфа.

Апробация диссертации. Диссертационная работа выполнена на кафедре узбекской литературы Худжандского Государственного Университета им. академика Б. Гафурова и обсуждена на расширенном совместном заседании узбекской классической литературы, таджикской классической литературы, методика преподавания узбекского языка и литературы данного университета.

Содержание диссертации отражено в двенадцати статьях, опубликованных в общественно-популярных научных журналах и сборниках, а также в четыре докладах, сделанных на международных научных конференциях, на традиционных научных конференциях молодых литературоведов Узбекистана.

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Первая глава диссертации «Традиция и поэтическая фигура талмех». состоит из трех разделов. В первом разделе под названием «Определение и классификация талмеха» осуществляется

сравнительное изучение различных дефиниций талмеха, принадлежащих ученым средневековья и XX века. До появления перевода книги «Бадоеъ ус - саноеъ» Атауллаха Хусейни наиболее известным было определение, данное Т. Зехни в книге «Санъати сухан» («Словесное искусство»). Но там есть утверждение о том, что талмех иногда может выступать как талмех. Атауллах Хусейни отождествляет тамлех с талмехом и считает ошибочным мнение тех ученых, которые рассматривают тамлех как отдельную поэтическую фигуру.1

Определение, выражающее основную сущность талмеха, впервые дается Кайсом Рози: «Когда поэт немногими словами выражает большую мысль, то это называется талмехом».2 Великий ученый точно охарактеризовал особенность талмеха как поэтической фигуры. Но из этого определения не ясно, каким образом это осуществляется и как поэт выражает большую мысль немногими словами.

Эту неясность устраняет Атауллах Хусейни в своем следующем определении: «Словарное значение талмеха бросать взгляд на что-то и поэтическую фигуру назвали талмехом из-за того, что в нем содержится намек на что-то другое»3 Разумеется, не следует путать определение талмеха, как поэтического искусства, с объяснениями основ возникновения талмеха. Сущность талмеха как поэтического искусства остается неизменной, но источники, на основании которых создается талмех, со временем меняются и круг и круг их расширяется.

В работе показаны два вида талмеха: сравнительный и метафорический, дана следующая классификация источников, на основании которых создается поэтическая фигура в узбекской поэзии:

1) аяты, суры из Корана, хадисы;

2) намек на пророков, сподвижников пророка и других святых;

3) знаменитые исторические события и личности;

4) предметы, явления и лица, связанные с мифологией и легендами;

5) народная пословица или научный термин (в данном случае намек на научный труд);

6) известные на востоке поэмы, классические произведения и их герои;

1 Атауллох Хусайиний. «Бадоеъ - ус - саноеъ» - Т., - 1982, 194 - бет.

2 Розий Кайс, Ал - муъчам. Душанбе. «Ирфон», 1991, сах. 301.

3 Там же...

7) знаменитые бейты или мисра;

8) события и имена, связанные с мировым фольклором, историей и культурой.

Разумеется, приведенная классификация не окончательная: источники и сфера применения классического талмеха значительно шире.

В разделе рассматривается вопрос о степени известности читателям события или лица, послужившего объектом для талмеха, по этому поводу диссертант полемизирует с С. Эркиновым и В.Рахмоновым. Кроме того, в разделе раскрываются общие для талмеха и лугза, а также для других поэтических фигур особенности и их отличительные свойства, делаются выводы и заключения.

В разделе «Традиция и формы талмеха» исследуются первоначальные виды талмеха, распространенные в древности, в частности, талмехи, созданные на основе намека на известный или ставший афоризмом бейт, на пословицу, на знаменитое литературное произведение. Многочисленные примеры показывают, что такого рода талмехи создавались в стихах, написанных как татаббуъ или приведенных как тазмин. Обычно поэты писали татаббуъ на известные, знаменитые газели или бейты своих предшественников и современников; бывали случаи, когда они создавали татаббуъ на свои собственные стихи.

В работе анализируется татаббуъ Абдуллы Арипова на знаменитую газель Алишера Навои, начинающуюся со слов: «Когда она закрывает свой лик....».

В татаббуъ поэт на основе творческого подхода к известному бейту, газели или поэтическому образу своего предшественника или современника, которому он подражает, создает совершенство новое оригинальное произведение. Кроме того, иногда поэт включает в свою газель целый бейт или мисру из произведения, ставшего объектом для подражания, без изменений, но таким образом, чтобы этот бейт способствовал усилению идейного содержания стиха, углублению и расширению масштабов изображения.

Поэт Гафур Гулям в своем стихотворении «У могилы Алишера Навои», Абдулла Арипов в стихотворении «Камни укора» создали замечательные образцы тазмина. В этих стихах тазмины придают изображению особую прелесть и поэтичность. Множество таких примеров можно привести из современной поэзии.

Исследователь поэтики средневековья Атоуллах Хусайни в своем

знаменитом произведении «Бадоеъ ус - саноеъ» впервые определил, что поэтическая фигура, созданная на основе намека на содержание пословицы, является талмехом. Эту мысль ученого впоследствии развил и конкретизировал академик Алибек Рустамов.

Обращение к пословицам, введение пословицы в органическую структуру газели является распространенным приемом в классической поэзии, существуют даже такие газели, которые с начала до конца украшены пословицами. Использование пословиц в целях осуществления поэтического замысла и обеспечения высокой художественности стиха стало устойчивой традицией, а свое наивысшее развитие она получила в творчестве Алишера Навои. Великий поэт внес в эту традицию свое, предпочитая прививать пословицу к поэтическому выражению, чем включать самое пословицу в стихи, и на этой основе создавать новые, оригинальные поэтические строки. Тем самым он заложил основу новой традиции. Обращение к пословицам, внесение пословицы в стихотворное произведение встречается и в современной поэзии, но ведущей тенденцией стало продолжение традиции Алишера Навои, согласно которой в поэтическую структуру стиха привносится содержание пословицы, а не сама пословица. Например, Гафур Гулям, творчески усваивая народную мудрость, выраженную в пословице «Болалик уй бозор, боласиз уй мозор». («Дом с детьми - базар, дом без детей -кладбище») написал такие поэтические строки «болалик уй калб уйининг бозори» (3.165)1, а на их основе такие строки: «туз хакин окламок мангу ишимиз» («оправдать хлеб-соль - вечное дело наше»). О, лежит другая народная мудрость, которая гласит: «тузини ичган ернинг тузлигига тупурма» («не плюй в солонку там, где тебе дали хлеб-соль»), (3,209)

Традиция, ведущая свое начало от Алишера Навои, была продолжена в творчестве Гафура Гуляма, а в поэзии Эркина Вохидова и А. Арипова она приобретала новые черты, более совершенные формы. Преобладание этой традиции привело к тому, что современные поэты стали редко применять талмехи, создаваемые на основе намека на содержание пословицы, предпочитая создавать новые поэтические выражения, бейты, мисру путем привнесения в них лишь содержание и дух пословицы.

1 Гафур Гулом. Асарлар. Ун жилдлик - Т., Гафур Гулом номидаги Адабиёт ва санъат нашриёти, 1970. Далее в скобках указывается том и страница книги

Исследования по восточной поэзии дают основание утверждать, что в процессе творческого усвоения, подражания татаббуъ переросло в тазмин, а тазмин, в свою очередь, перерос в талмех. Достижение краткости, сжатости является основным достоинством художественного мастерства Тазмин краток в сравнении с татаббуъ, а талмех не то чтобы короче в сравнении с тазмином, но лишь намек на содержание бейта. При применении талмеха изображаемая действительность или лирические переживания приобретают еще большую масштабность и идейно-художественную глубину. Здесь важно, чтобы известный бейт, ставший объектом талмеха, и стихи, содержащие талмех, соответствовали друг другу по своей поэтике и содержанию.

Существуют определенные различия между талмехами на знаменитые бейты в классической поэзии и талмехами на бейты, к которым прибегают современные поэты. В талмехах на известные бейты в классической поэзии в большинстве случаев намек на известный бейт служит для отрицания или подтверждения какой-то мысли, а в современной поэзии талмех служит для осуществления поэтического замысла автора, усиления и углубления изображения. Безусловно, здесь основным фактором является эстетический идеал поэта.

Создание талмехов на бейт занимает особое место в творчестве Гафура Гуляма. Татаббуъ, написанные на стихи классических и современных поэтов, тазмины и талмехи составляют особую прелесть философской, всеохватывающей поэзии Гафура Гуляма и придают ей магическую притягательность.

В стихотворении «Великому индийскому народу» поэт рассуждает о независимости, завоеванной индийским народом, о великой истории и культуре этого народа и на этом фоне дает штрихи к облику индийской девушки. Он изображает родинку на лбу у индийской красавицы, пользуясь при этом изящным, неповторимым сравнением, а это сравнение поэт берет у Фурката: Радует глаз, как сказано у Фурката, Родинки на лбу у индийских девушек.

Бейт Фурката, при помощи которого Гафур Гулям придает блеск и яркость своим поэтическим изображениям, такое:

Коши узра холининг асроридин бир нуктадир, Сураи Нун укудим пайваста хар тафсирда1

Красота и прелесть изображения заключается в том, что здесь говорится об одной точке и двух нунах, то есть оба нун начинаются при помощи одной точки. Два нуна - две брови индийской девушки, одна точка - родинка над бровями. Талмех, созданный на основе намека на известный бейт Фурката, здесь способствуют углублению поэтического изображения.

В этом разделе дается всесторонний анализ талмехов в стихах Гафура Гуляма «ГЭС Дружбы народов», «Детям», «Слово -ташкентцам», «Открытое письмо из Бухары, а также Абдуллы Арипова» «Матушка солнца», «Камни укора». Показаны глубокие качественные изменения, происходившие в талмехах на знаменитые бейты в современной поэзии сделаны теоретические выводы.

Исследователь поэтики средневековья Атауллах Хусайни, останавливаясь на вопросе о форме и видах талмеха, писал: «Талмех состоит из намеков на знаменитые повести, знаменитые стихи или пословицу»2.

Поэтические фигуры, созданные при помощи намека на содержание известных на Востоке поэм, а также на содержание священных книг, тоже относили к талмеху. Талмех, созданий на основе намека на содержание известной поэмы или повести имеет целью воссоздание в памяти содержания того произведения и отражение действительности через призму тех событий, таким образом придавая изображению масштабность и глубину.

В классической поэзии талмехи, связанные с названиями книг, в основном применялись для того, чтобы воспевать упоение любви, восхвалять свою возлюбленную и ее качества. В поэзии XX века такие талмехи приобрели новые масштабы, сложились новые традиции. В современной поэзии они отличаются своей принципиально новой направленностью: служат для поэтического изображения исторической правды, общественно-духовной жизни, ценностей прошлого. Если талмехи, связанные с названиями книг, в классической поэзии применялись в форме намека или сравнения, то в современной поэзии они приобретают метафорическое содержание и

1 Фуркат. Ташинган асарлар, 2 жилдпик, Узбекистан Давлат бадаий нашриёги, 1-жилд, - Т., 1959,25 - 6.

2 Хусайиний Атоуллох. Бадоеъ - ус - саноеъ. - Т., 1981,163-бет.

сущность.

Хамза и Чулпан использовали книжные талмехи для раскрытия тем, связанных с духовно-нравственным продвижением, национально-освободительной борьбой, пробуждением самосознания местного населения, для поэтического изображения мечты народа о свободе.

Гафур Гулям пользуется ими в изображении народных преобразований в жизни и для их философского осмысления, Эркин Вохидов - в раскрытии исторической правды и в изображении духовно-психического состояния человека, а Чулпану удалось выразить глубокую социально-политическую мысль в такой изящной форме, путем намека в талмехе, связанном с названиями своих трех сборников стихов.

В поэзии XX века для создания талмеха стали пользоваться также названиями печатных книг, песен и театров, и это было совершенно новое явление. Талмехи, связанные с названиями книг, изменились не только по форме, но и по смыслу и приобрели глубокое социальное содержание.

В разделе «Традиционность и классический талмех» на примере поэзии Хамзы, Чулпана, Гафура Гуляма, Эркина Вохидова и Абдуллы Арипова исследуется процесс перехода классического талмеха на качественно новый содержательный уровень.

Традиционность в талмехе - это не только творческое подражание и усвоение, но и «борьба с традицией» (Брюсов), ибо в самой традиции существуют два процесса: сама традиция и зарождение новой традиции.

В классической поэзии талмех служит для изображения внешнего и внутреннего обликов влюбленного и возлюбленной, для воспевания красоты каждой части ее тела, духовного мира, устремлений, их качеств и повадок.

Одновременно поэты пользовались ими для выражения чувств и мыслей социального характера: протеста против не справедливости, стремления и борьбе за правду.

В поэзии XX века и периода национального пробуждения талмех стал средством призыва к пробуждению, средством художественного воплощения социальных преобразований, идей свободы и национального освобождения. Чуть позже в талмехах нашло свое поэтическое выражение то разочарование, которое чувствовало население края после революции, и талмехи стали разоблачать сущность того «освобождения», которое не принесло настоящей

свободы, выражает идеи национальной автономии и борьбы за независимость.

Хамза, обращаясь в своем творчестве к талмехам, пошел по стопам своих предшественников и одновременно искал свой собственный путь. В его поэзии особую значимость приобретает система классических талмехов, связанная с героями восточных поэм. Например, в его газели «Юрмагунча» во всех бейтах, от первого до последнего, испоьзованы талмехи, и все они связанная с героями восточных поэм. В каждом талмехе находит свое художественное воплощение краткое содержание той или иной поэмы. Основная мысль газели заключается в том, что без страданий и мук любви влюбленный не может достичь своей цели. Хамза придает классическим талмехам современный дух и содержание, в результате происходит обновление классических талмехов, и они приобретают глубокий смысл.

Например, талмех, созданный на основе образа Масих, в разных газелях служит для осуществления различных художественно-эстетических замыслов: в одной газели («Не желает исцеления») этот образ придает в облике личности, придающего душу влюбленному, в другом («Марсия» - «Элегия») как покровитель науки, а в некоторых стихах выражает призыв к национальному пробуждению («Туркестанской автономии»), служит для изображения достоинств возлюбленной, ее кокетства («С праздником»), в других выступает как символ социального пробуждения («Узбекским женщинам»). Изучайте науку и радуйтесь: Она является Масихом для мертвых тел.

Такое же социальное содержание носят талмехи поэта, созданные на основе таких образов, как Яъкуб (11-91), Довуд (11-188), Намурд (11288), Карбало (11-195), Исрофил (11-222), Лукман (Алкмон) (11-349).

Словом, Хамза сумел создать своеобразные, присущие только ему талмехи, придавая классическим талмехам современное звучание и социально-нравственное содержание.

В отличие от Хамзы, использовавшего талмехи для выражения новых общественно-просветительских идей, Чулпан пользуется ими для выражения коренных общественно-революционных преобразований. Поэт любит свой народ и свободу, такой любовью, как Маджнун любит свою Лейлу. Поэтому он пишет: «Став Маджнуном, люблю я народ» (1-74), воспевает свою «новую Родину», где нет «Ни Маджнуна, ни цепей» (1-101). Он сравнивает врагов

независимости с Азроилем, то есть ангелом смерти, и создает пламенные строки и новые талмехи.

Чулпан изображает революционный подъем и устремления к борьбе при помощи талмехов, созданных на основе таких образов ,как девушка -голубь (11-69), Смирамис (11-62) ,Самурай (1-199), Намут (1-15), связанных с народными легендами и преданиями . Пламенный поэт придал классическим талмехам общественно - революционный воинственный.

Классические талмехи, созданные на основе образов восточных поэм, есть и у Гафура Гуляма. Поэт прибегает к таким талмехам для того, чтобы изображать повседневное обновление действительности, огромные качественные изменения, происходившие в создании человека, процесс рождения нового человека, гигантские стройки, коренные культурные и нравственные преобразования. Талмехи, связанные с образами Фархода и Ширина, Лейли и Маджнуна, Узро и Вамика, Тахира и Зухры применяются для раскрытия изменений в сознании общества и поэт посредством этих талмехов художественно интерпретирует их. Например: «Фарход поливает землю, Ширин открывает воду» (5-1). «Парни, как Фарход, а девушки - как Ширин». (1-306)и др.

Таким образом, у Гафура Гуляма талмехи являются средством художественного изображения, способствующие глубоко раскрытию внедренного мира новых людей, всестороннему изображению их созидательной деятельности.

Талмехи, созданные на основе образов восточных поэм, встречаются и у Эркина Вахидова и Абдуллы Арипова. Если у Эркина Вахидова они служат для художественного воплощения любовных переживаний людей нового времени, то у Адбуллы Арипова они приобретают совершенно новый дух и новую окраску.

В этом разделе были рассмотрены случаи тенденциозного отношения к классическим талмехам и изложена позиция автора по этому вопросу.

Кроме того, на примере анализа талмехов, созданных при помощи образов Одама Ато и Биляла, показано возрождение давно забытых, вышедших из употребления классических талмехов и применение их для выражения идей независимости. Подчеркнуто, что талмихи такого рода особенно активизировались в поэзии периода независимости.

Раздел заканчивается выводом о том, что талмех - поэтическая фигура, постоянно обновляющаяся в соответствии с духом времени,

имениями, происходящими в жизни, служащая основой для зарождения новых традиций.

Вторая глава диссертации «Поэтическое мастерство и талмех», состоит из трех разделом. В первом разделе под названием «Дух времени и талмех» рассматривают вопросы художественного воплощения в поэзии посредством талмеха важных исторических событий эпохи, в том числе процессов, связанных с борьбой за независимость, и трагедиями жертв репрессий.

Учитывая объем диссертации, хронологическая рамка исследований была ограничена последним десятилетием.

Страницы истории, посвященные важным, переломным событиям эпохи- основной источник талмеха. Одним из трагических периодов истории являются годы Великой Отечественной войны, но трагедия репрессий оказалась еще более ужасной, чем трагедия войны. Раны, нанесенные войной, заживали, ужасы войны, возможно, со временем стираются в памяти человечества, но душевные раны, оставшиеся посте репрессий, не излечиваются никогда. Именно поэтому эта тема прочно вошла в литературу, а борьба за независимость, жертвы репрессий и их судьбы стали объектом художественного изображения. При этом использовались все поэтические средства, в том числе и талмихи. Использовались при раскрытии этой темы, они отличаются своеобразным содержанием, трагическим духом и пафосом. В этом можно убедиться, проанализировав талмехи, связанные с жизнью и деятельностью, а также произведениями и героями, таких поэтов и писателей, как Чулпан, Кадыри, Усман Насир, что мы и осуществили в этом разделе.

Чулпан - поэт бунтарь, воспевавший идеи национального освобождения, просветительства, обличавший ту мнимую «свободу», которую объявили большевики. Он пионер борьбы за независимость, отдавший свою жизнь за свободу. Для нынешнего поколения его жизнь и деятельность служит великим примером, а его литературное нас наследие является образцом для подражания. Поэтому неудивительно, что в современной узбекской литературе появляются произведения, посвященные этому великому человеку, его художественный образ создается и в прозе, и в поэзии. В этих произведениях Чулпан изображается как знаменосец борьбы за независимость, жертва репрессий. Среди них своим глубоким пафосом выделяются стихи А. Арипова и Шавката Рахмана, где авторы сумели передать всю трагичность судьбы поэта. При этой

немаловажную роль сыграли талмехи.

Абдулла Арипов в своем стихотворении «Дети Туркестана» создает замечательный образец талмеха:

Впереди много трудностей, но возможностей тоже, Сколько не повешанных Машрабов и не расстрелянных Чулпанов, Независимость входит в жизнь, как маленький ребенок, который едва научился ходить. На его пути еще много препятствий, трудностей, возможны даже кровопролития. Судьба Чулпана и Других борцов за независимость -это уроки истории. Таким содержанием и мыслями исполнены вышеупомянутые стихи и талмехи.

Трагедия Кадыри, как и судьба Чулпана, оставила неизгладимый след в памяти нашего народа. Исследование стихотворных произведение посвященных Кадыри, показывает, что здесь большинстве случаев основой для разнообразных и полноценных художественном отношении талмехов служили ужасающий факт поэта за Поэзия, по образному тюремной решеткой, его сад, острый взгляд, неизвестная могила поэта, герой его знаменитых романов Атабек, Кумуш, Анвар и Раъно. Эти талмихи являются особым, отдельным звеном в системе новых талмехов.

Абдулла Арипов писал: «Многие наши молодые авторы посвящают стихи героям книг. Эти стихи совершенно оторваны от жизни и отличаются своей книжностью. В качестве примера можно привести десятки стихов, посвященных Атабеку и Кумушбиби .

Пусть пишут, но для того, чтобы создать произведение, сумеющее покорить читателей, надо, конечно, трудиться с потом на лице» (106).

Таких стихов, написанных «с потом на лице» и посвященных Кадыри, очень много, и в них встречаются замечательные образцы талмеха.

В стихотворении Абдуллы Арипова «Камни укора» есть такие строки: «Кодирий кабрини сурар Отабек» (Атабек спрашивает о могиле Кадыри). Здесь поэт одновременно создает два талмеха и как будто развивает мысль другого поэта, Аскара Махкама, который в своем стихотворении «Линия Ботлона» писал: «Камолон самообманом утешает себя». На кладбище Камолон установлено символическое надгробие писателю, и в вышеприведенном талмехе содержится намек на эту могилу, где покоится прах писателя.

В разделе дан всесторонний анализ новых талмехов, созданных Абдуллой Ариповым, X. Худойбердыевой, Мухаммад Юсуфом и Аскаром Махкамом в их стихах, посвященных трагической судьбе

Абдуллы Кадыри.

В классической поэзии наряду с талмехами, созданными на основе образов восточных поэм, активно использовались и талмехи, намека на сюжеты поэм. В поэзии XX века такие талмехи еще более активизировались. Гафур Гулям в своей балладе «Вода и свет» для создания талмехов использовал сюжет поэмы «Фарход и Ширин», Хамид Алимджан в стихотворении «Думы музыканта» создал талмехи на основе событий, изображенных в героическом эпосе «Алпамыш», а в стихах Халимы Худойбердиевой «Мой бек, пусть вас бог...», Нигоры Юлдашевой «Признание», а также в ряде стихотворений Мухаммада Юсуфа встречаются талмихи, содержащие намеки на содержание романа «Минувшие дни», что является совершенно новым в современной узбекской поэзии.

Образ Усмана Носыра, как и образ Абдуллы Кадыри, стал неиссякаемым источником талмеха. Усман Насыр появился на небосклоне узбекской поэзии, как яркая звезда, и внезапно исчез, но он оставил глубокий, неизгладимый след в истории нашей литературы. Поэтому каждый узбекский поэт считает себя обязанным писать об Усмане Насыре - это значит писать истории, о её кровавых трагедиях и репрессиях. Усман Насыр стал обобщенным образом, своеобразным символом этой истории.

У тебя есть Усманы, которые остались в далеких землях, Чьи черные глаза закрыли листья березы.1

В приведенном талмехе Мухаммада Юсуфа содержится намек на трагическую судьбу Усмана Насира, погибшего в заключении в далекой Сибири.

В разделе проанализированы талмехи Мухаммада Юсуфа, Аскара Махкама,связанные с жизнью и судьбой Усмана Насира.

Таким образом талмех является продуктом истории и эпохи. Каждая эпоха порождает своих талмехи ,а в узбекской поэзии периода независимости большое место занимают талмехи, связанные с ужасами репрессии 30-годов и судьбами их жертв.

В разделе, названном «Правда истории и талмех». в аспектах поэтического мастерства, историзма и отражения национального духа исследуются талмехи использованные в поэзии Эркина Вахидова. «Поэзия Эркина Вахидова имеет свою художественную систему». (Ибрахим Гафуров).Но это система ещё полностью не изучена.

1 Юсуф М. Сайланма, - Т., «Шарк», 200,60-бет.

17

Как знаменитый художник слова, Эркин Вахидов с несравненным мастерством пользуется поэтическими фигурами, в том числе талмехом, придавая своим стихам изящность и красоту. Талмех для поэта не просто художественная деталь, а особое искусство, позволяющее выразить поэтическую мысль ясно, кратко, красиво.

Национальное в поэзии Эркина Вахидова связано с жанрами, средствами изображения, присущими восточной поэзии, народным юмором, образом мышления, красноречием, свойственным узбекскому народу В сущности в ней национальное сочетается с классическим и историзмом. А что касается классического, надо подчеркнуть, что Эркин Вахидов, как поэт сложился под влияниям творчества классиков. Продолжая их традиции, поэт в своих газелях часто прибегает к различным поэтическим фигурам, а талмехи в его некоторых газелях встречается в каждом бейте, а в некоторых- через бейт. В этом можно убедиться на примере таких стихотворений, как «Узбекистан», «Мой узбек», «Руки», «Клад», «Голос Ташкента», «Восточная сказка», «Не умрет мой родной язык», «Таджикским братьям», «Кухи нур». В них каждый талмех служит осуществлению художественно- эстетического замысла автора.

Следуя традиции, Эркин Вахидов при создании талмехов чаще всего обращается к героям известных поэм и великим историческим личностям. Он применяет талмех, созданный на основе образе Маджнуна не только в отношении своего лирического героя (1-180), но и в отношении своего творчества (1-90), своих стихов (1-268).

Поклонника поэзии он также называет Маджнуном, а карандаш уподобляет Лейли. На основе образов Маджнуна, Фарход, Ширин, и Лейли создает оригинальные талмехи. Например: «Таклифи сайр айламабдур не учун Кайс Лайлига» (1-125). «Ё очай Мажнунга дардим улку мендан согрок» (1-171), «Мен узим Мажнун каби айлайми сахро бирла сайр», (1-171), «Бизга Мажнундин жунун мерос», (1-349). Его талмехам присущи тоже условность изображения, романтическая кипучесть, приподнятость и восхваление. В стихотворении «Утерянные стихи» поэт ищет стихи изящные, душевные, которые он написал во сне и, проснувшись, потерял.

Эти стихи вошли, как любовь, в его сердце и пленили его: Те стихи завладели мною, Пленили меня навеки Я был как Фарход, который увидел В зеркале лик своей возлюбленной (11-20).

Если стихи не войдут в сердце, как пламя любви, которая разгорелась в сердце Фархода, когда он увидел в зеркале лик красавицы, если они не такие изящные и пленительные, как эта красавица, то не являются истинными стихами Талмех, который здесь употребляет поэт, содержит намек на ситуацию в литературе, когда поэтов много, а хороших стихов мало.

При использовании классических талмехов, Эркин Вахидов прежде всего обращает внимание на их оригинальность и содержательность. Некоторые его талмихи носят сравнительный характер, другие приобретают метафорический смысл.

Одной из особенностей стиля Эркина Вахидова, связанных с употреблением талмеха, является историзм мышления. Историю можно рассматривать с разных точек зрения. Поэт ищет в истории духовные корни сегодняшних явлений. Иначе говоря, история у Эркина Вахидова служит для раскрытия судеб людей.

Глубоко проникая в историю, поэт на поминает современному гражданину ее уроки, старается помочь ему в познании своих духовных корней, способствовать развитию его самосознания, создает целостную картину исторических событий, показывает ступени развития человечества через призму художественного их воплощения. Этим замыслам автора служат талмехи, имеющие место в стихотворениях «У памятника Фузули», «Узбекистан» «Мой узбек», «Клад», «Кухинур» и позволяющие читателю получить целостное представление об истории, о процессе становления самосознания народа, о его борьбе.

В отличие от некоторых поэтов, Эркин Вахидов не шел путем осуждения прошлого и его о чернения, на оборот, он обращает внимание на яркие, светлые страницы истории, ищет в ней духовность, человеческие ценности и созидательность. Поэт стремится изображать историю не фрагментарно, а целостно, и это ему удается.

Ярким примером этому может служить стихотворение «Мой узбек», где поэт при помощи ряда талмехов рисует прошлое узбекского народа, рассказывает о том, что этот народ ещё в глубокой древности имел свой род (тархан), свою письменность (урхун хати), столицу (Афрасиаб), религию (зараостризм, а позже ислам), что этот народ героически сражался против своих врагов (Кайсари Рум, Чингис, Бату), не склонял голову перед ними (Муканна, Сарбадор), внес свой вклад в науку (Мирзо Улугбек), был несравненным в поэзии (Мир Алишер Навои) но история была беспощадна к его поэтам

(Бобур, Машраб, Надыра, Фуркат, Мукими).

Таким образом, густой национальный колорит образ и талмехов, своеобразная трактовка поэтической мысли путем её материализации, сочетание национального с классическим, историзм мышления являются отличительными особенностями поэтического мастерства и стиля Эркина Вахидова.

В разделе «Анализ духовного мира и талмех» исследуются талмехи в поэзии Абдуллы Арипова.

Выделяются три важных особенности стиля поэта:

а) своеобразный пафос талмехов, созданных на основе намека на исторические события;

б) изображение духовного мира лирического героя при помощи талмехов, связанных с историческими событиями;

в) использование классических талмехов для выражения переживаний, национального «Я» поэта.

История служит как бы эпистемой поэзии и ее образов, ибо поэт изображает современные события и образы современников через призму истории, постигая их сущность. Это свойственно многим художникам слова, но при этом у каждого из них есть своя манера и свой голос. Здесь важно, с каких позиций рассматривает поэт исторические явления и как, исходя из каких критериев, оценивает их.

У Абдуллы Арипова есть свой подход к истории. Изображение исторически важного, выдающегося события или личности является для поэта поводом, средством выражения национального «Я», национального самосознания, средством раскрытия духовного мира лирического героя, возвеличивания его поступков в высоких, патетических тонах. Его цель - поднять изображаемую картину до чрезвычайности, поднять своего лирического героя до уровня гиперболического образа, наделенного чрезвычайными, сверхъестественными качествами. В стихотворении «Письмо потомкам» он в высоких тонах воспевает созидательный труд людей нашего века в работе по ликвидации последствий Ташкентского землетрясения, их стремительность и космический шаг. Поэт пишет, что в сравнении с ташкентским землетрясением «истории Помпеи грош цена» (1-101). Перед людьми, которые здесь трудились, «Фарход кажется как маленький муравей»(1-102). Таких богатырей на протяжении веков, даже «Можно подумать со времен Алпамыша», никто не видел. В этих талмехах поэт сумел отразить основные черты своего времени, его людей и их богатый духовный мир.

Талмехи представляющие собой намёк на крупное историческое событие, служат для последовательного логического обоснования поэтической замысла. Иначе говоря, каждый талмех является очередной ступенькой в поэтапном развитии поэтической мысли и осуществлении идейного замысла. Эта особенность талмехов исследована на примере таких стихотворений, как «Азербайджан», «Узбекистан», «Каршинская песня», «Город солнца», и дана их интерпретация.

В поэзии Абдуллы Арипова некоторые талмехи переходят из одного стиха в другой и совершенствуются. Это чаще всего можно наблюдать на примере талмехов, создаваемых на основе образов исторических личностей и отличающихся своеобразной композицией. В разделе этот вопрос получил свое широкое освещение, были проанализированы талмехи, связанные с образами Навои и Темура.

Абдулла Арипов рассматривает историю как всеохватывающее пространство для поэтической мысли, и использование талмехов, созданных на основе выдающихся исторических событий, в кульминации изображения является характерной чертой его творчества. В разделе дан подробный анализ таких талмехов.

Абдулла Арипов - поэт духа. У него все - от точки до звуковых повторов, от образов до талмехов подчиняется одной цели -раскрытию духовного мира человека, и в этом немаловажную роль играют талмехи. В стихотворении «Узбекистан» поэт при помощи изящных образов и эвфемизмов показывает пороки общество и времени, жалкое положение узбекского дехканина, его тяжёлый, монотонный труд, за который он получает гроши , но при этом в нем нашло свое отражение желание поэта говорить о национальных чувствах в условиях, когда все национальное подавлялось, преследовалось, желание довести эти мысли до сознания масс, сформировать его национальное чувство. Поэт стремится обратить внимание общества на необходимость защитить национальное «Я», говорить об этом с высоких трибун мирового масштаба и беречь это «Я». Он создает пламенные строки, пронизанные чувством национально гордости: «Но среди поэтов, о, друзья мои, мало таких, кто завоевал мир» и, не опасаясь возражения, смело утверждает, что таким поэтом был Алишер Навои. Известно, что у Беруни была научная гипотеза, согласно, которой предполагалось существование земли за океаном. Намекая на этот факт и создавая на этой основе замечательный образец талмеха, поэт пишет, что землю за океаном

открыл впервые не Колумб, а «Беруни, факелом своего ума».

А.Арнпов, обращаясь к истории, находит в ней поводы для душевных мук, страдания или покоя. В стихотворении «Рассказ для потомков» он дает поэтические штрихи к духовному облику старика, вся жизнь которого прошла в страданиях, и дальше он не может выносить страхи и тревоги жизни.

В стихотворении «Мумин Мирзо» поэт создает такие талмехи, как «Мумин Мирзо, брат мой, тебя убили», «Согнулся стан твоего деда, любившего пить», «Издает вопли Бадиуззаман и стонет: о, дите мое!», которые ясно показывают жестокость исторической среды, где жил Мумин Мирзо и одновременно раскрывают отношение лирического героя к минувшей истории, служат раскрытию лирических переживаний, придают изображению яркость и высокую художественность.

В стихотворении «В сорок лет» лирический герой доволен своей прожитой жизнью, но его волнует будущее, о котором он не имеет ясного представления. Героя мучает чувство неопределенности, его сердце разорвано, наполнено грустью. Разорванное сердце лирического героя поэт сравнивает с развалинами Афрасиаба: Сердце мое разрушено, как Афрасиаб, в нем Вдруг появилась огромная трещина (306).

В работе глубоко и всесторонне анализируется место и роль талмеха в изображении душевного состояния человека на примере таких стихотворений, как «Ошибки», «Прощание», «Мунаджат», «Рассыпаются мои думы без тебя».

Поэт, хотя и редко, прибегает к классическим талмехам и пользуется ими для анализа и раскрытия духовного мира своего героя.

Таким образом, Абдулла Арипов еще более расширил возможности талмеха, но самое важное заключается в том, что он называет тал мех национальным «Я».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Поэзия, по образному выражению Абая, «Повелитель страны слов». Действительно, стихотворная речь имеет мощную организующую силу, мобилизует слова, поэтические средства и фигуры для высокохудожественного изображения действительности.

Талмех занимает особое место в системе поэтических средств, является самостоятельной, активной поэтической фигурой.

Талмех - это поэтическая фигура, которая позволяет поэту немногими словами выразить большую мысль. В стихах обычно

приводится название объекта талмеха или содержится намек на какие-то признаки или особенности. Смысл, заключенный в намеке, служит расширению представления читателя об изображаемом, и приобретает масштабность и глубину. В сущности, в основе талмеха лежит самостоятельная мысль, событие, явление, а подходы к ним, их трактовка во многом зависят от идейно-художественного замысла автора. Талмеху присущи традиционность, содержательность, изображение характера лирического героя в том или ином аспекте.

В результате исследования талмеха в узбекской поэзии XX века мы пришли к следующим выводам.

1. Изучение поэтических средств, в том числе и талмехов, в советском литературоведении носило ограниченный характер, имело место тенденциозное отношение к ним, преобладающей тенденцией стало объединение их в одном понятии и назвать их поэтическим образом, поэтической деталью, что не соответствует научной истине. Например, в талмехе «Мы было, только что нацелились в Бабура» видели образ Бабура. На самом деле, здесь имеется ввиду не образ Бабура, а имеет место талмех, созданный на основе намека. Только такое понимание открывает нам сущность этих строк и дает полное представление о трагедиях бабуроведения в годы застоя.

2. В поэзии XX века талмех совершенствовался, продолжалась его эволюция. Особое совершенство получили его формы, появились новые виды. Под влиянием таких фигур, как «тазмин», «иктибос», получили свое дальнейшее развитие такие виды талмеха, как талмех с тазмином, талмех на известные бейты. В исследуемый период наблюдается снижение роли талмехов, связанных с пословицами.

3. В современной поэзии получили большое распространение талмехи, связанные с названиями известных научно-художественных произведений, появились новые формы и виды талмехов, в том числе талмехи, связанные с названиями периодических изданий, сборников драматургических произведений, театров, что является современным новым явлением. Эти талмехи отражают дух нового времени.

4. Классический талмех имел место в поэзии начала XX века, и его традиции продолжались. Он наполнился новым содержанием и стал выражать идеи национального освобождения, национального возрождения, социально-

нравственные идеи.

5. Талмехи классической поэзии, связанные с историческими личностями, мифологическими героями, именами святых, получили в литературоведении тенденциозную, одностороннюю трактовку. Но в современной поэзии они активно используются как средства выражения общечеловеческих ценностей. Некоторые из них, как связанные с Одам Ато, Билол, возродились и приобрели новое содержание и новое звучание. Идеология независимости способствовала не только возрождению, но и заметной активизации некоторых тал мехов.

6. Талмех является продуктом истории, продуктом эпохи. Поэзия каждой эпохи создает свои талмехи, в том числе и поэзия периода независимости, когда получили распространение талмехи, связанные с историей, духовными ценностями, с образами борцов за независимость, жертв репрессий, их произведениями и героями.

7. В современной поэзии индивидуальный стиль поэта проявляется и в манере талмеха. У Гафура Гуляма талмехи служат для изображения и понимания современного ему мира, у Эркина Вахидова - самосознания через глубокое осмысление истории, а Абдулла Арипов изображает при помощи талмехов великую историю, пронизывая ее национальным духом, а также использует талмехи для изображения духовного мира лирического героя.

В заключение следует подчеркнуть, что пока в поэзии существует преемственность, талмех тоже будет существовать, как одно из важных средств поэтического изображения, обновляясь при этом в соответствии с духом времени.

Основное содержание диссертации нашло свое отражение в следующих опубликованных работах автора:

1. Татаббуъ - ключ к мастерству //Сборник тезисов традиционной конференции молодых литературоведов Республики. Ташкент, 1996, - с. 17-18 (на узбекском языке).

2. Талмех в поэзии Эркина Вахидова //Сборник тезисов традиционной конференции молодых литературоведов Республики. Ташкент, 1997, - с.21-22 (на узбекском языке).

3. Сурьма просвещения или сурьма Соломона //Вопросы исторической поэтики. Сборник научных статей. 2 - книга,

Худжанд, 1997, - с. 14-17 (на узбекском языке).

4. Талмех в поэзии Абдуллы Арипова //Сборник материалов научной конференции молодых ученых Ленинабадской области, посвященной к 65-летию Худжандского госуниверситета. Худжанд, 1997, - с. 213-215 (на узбекском языке).

5. Сегодняшний путь нашей поэзии //Актуальные проблемы узбекского литературоведения. Сборник научных статей. 1-книга, Худжанд, 1999, - с. 28-34 (на узбекском языке).

6. Отдаю голову на виселицу за него //ж. Гулистон, Ташкент. 2000, №4. - с. 43 (на узбекском языке).

7. Традиционность и формы талмеха //Актуальные проблемы узбекского литературоведения. Сборник научных статей. 2-книга, Худжанд, 2000, - с. 25-32 (на узбекском языке).

8. Книжные талмехи //Актуальные проблемы узбекского литературоведения. Сборник научных статей. 3-книга, Худжанд, 2001, - с. 60-66 (на узбекском языке).

9. Традиции Навои в поэзии Абдуллы Арипова //Сборник научных статей. Худжанд, 2001, - с. 52-57 (на узбекском языке).

10. Дух эпохи и талмех //Сборник материалов научной конференции молодых ученых Ленинабадской области, посвященной к 70-летию Худжандского госуниверситета. Худжанд, 2002, - с. 330-331 (на узбекском языке).

11. Мастерство Эркина Вохидова в применении талмеха //ж. Методика языка и литературы. Ташкент, 2002, №3. - с. 62-64 (на узбекском языке).

12. «Хамса» - яркий облик творца //ж. Мулокот. Ташкент, 2002, №3. - с. 30 (на узбекском языке).

Формат 60x84/16. Тираж 100 экз. Заказ № 15 Отпечатано в издательстве «Нури маърифат» ХГУ им. акад. Б.Гафурова г. Худжанд, ул. Ленина, 32

РНБ Русский фонд

2004-4 7931

Список научной литературыЭрмухаммедов, Абдусамад Норматович, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Абдуллаев В. Сайланма. -Т.: Адабиёт ва санъат, 1982. - 483 б.

2. Абдура^монов А., Оцилов М. Бадиий санъатлар системасини урганиш методикаси. Ленинобод, 1990. - 314 б.

3. Абдукрдиров А. Тасаввуф истилохдарининг к;иск;ача изоэуш лугати. -Хужанд: Давлат нашриёти, 1996. 136 б.

4. Абдугафуров А. Зокиржон Фурцат. Тошкент; Фан, 1972. - 212 б.

5. Адабиёт назарияси. М.Нурму^амедов тазфири остида. Т.: Фан. 1978. -416 6.

6. Адабиёт назарияси. М.Нурму^амедов тах,рири остида. Т.: Фан, 1978. -448 б.

7. Адабий турлар ва жанрлар. З.т. Т.1. Т.: Фан, 1991. - 384 б.

8. Адабий турлар ва жанрлар.З т.Т.2. Лирика. -Т.: Фан, 1992. 248 б.

9. Акрамов и. Оламнинг бутунлиги. Т.: Адабиёт ва санъат, 1980.- 197 б.

10. Аристотель. Поэтика (Поэзия. санъати х,ак;ида). Т.: Адабиёт васанъат, 1980.- 151 б.

11. Афок;ова Н. Абдулла Орипов лирикасида бадиий санъатлар. -Бухоро: 1994.-100 6.

12. Ахмедов X. Бадиий тасвир воситалари (Шеърий санъатлар). -Т.: Фан. 1998.-22 6.

13. Афсахзода А. Карвони сухан.-Душанбе: Дониш, 1994.-400с.

14. Асмонов М.Н., Дорди Д.Р. Персидско-русский язык. 1 том.-М.: Рус. яз., 1985.-800 с.

15. Афоцова Н. Абдулла Орипов лирикасида бадиий санъатлар.-Филол. фанлари номзоди. .дисс. автореф.-Т:, 1997.-26 б.

16. Азим С. Сайланма-Т.: Шарк;, 1997.-405 б.

17. Азимов У. Сайланма. -Т.: Шарк;, 1995.-432 б.

18. Бобоев Т. Шеър илми таълими. Т.: Уцитувчи, 1996. - 344 б.

19. Баранов Б. Арабско-русский словарь: Т.2.-М.: Сов.Энцик. 1970.-590 с.

20. Бертельс Е.Э. Суфизм и суфийская литература.-М.: Наука, 1966.-524с.

21. Белинский В.Г. Собрание сочинений в трех томах, Т.2. ОГИЗ ГИХЛ. М.: 1948, С.-347.

22. Болидов Р. Х,офиз Шерозий ва Алишер Навоий. //Узбек тили ва адабиёти. 1991. - №4. - Б.27.

23. Веселовский А. Историческая поэтика.-М.: Высш. шк., 1989.-404 с.

24. Вохдцов Э.Сайланма. 2 т. Т. 1 .-Т.: Шарк;, 2000.-415 б.

25. Во^идов Э. Сайланма: 2 т.Т.2. -Т.: Шарк;, 2001.-351 б.

26. Жумахужа Н. Сатрлар силсиласидаги сезф.-Т.: Уцитувчи, 1996.-224 б.

27. Жумабоева Ж. XX аср узбек шеъриятида психологик тасвир ма^орати. Филол. фанлари д-ри.дисс. автореф.-Т: 1999.-80 б.

28. Жумахужа Н. Миллий мустациллик мафкураси ва адабий мерос. Филол. фанлари д-ри. дисс. автореф,-Т: 1999.-51 б.

29. Зе^ний Т. Санъати сухан.-Душанбе: Ирфон, 1979.-328 с.

30. Иедоврв Ё. Талмш;. // Узбек тили ва адабиёти. 1970. - №3.-Б31- 34.

31. Исх>ок;ов Ё. Навоий лирикасида композицион стилистик санъатлар. // Навоий ва ижод сабокдари. - Т: 1981. - Б. 50 - 64.

32. Ис^ок;ов Ё. Навоий поэтикаси. Т.: Фан, 1983. - 168 б.

33. Исх>ок;ов Ё. Навоий ва узбек шеъриятида услублар масаласи. // Узбек тили ва адабиёти. 1990. - №5. - Б. 7-8.

34. Камол Ж. Лирик шеърият. Т.: Фан, 1986. - 144 б.

35. Каримов Н. Чулпон. Т.: Фан, 1991. - 84 б.

36. Каримов Н. Абдул^амид Сулаймон угли Чулпон.-Т.: Фан, 1991 .-84 б.

37. Квятковский А. Поэтический словарь.-М: Сов. Энцик., 1966.-375 с.

38. Краткая литературная энциклопедия.Т.5.-М.: Сов.Энцик., 1966.-475 с.

39. Каримов Н. XX аср узбек адабиёти тарак^иётининг узига хос хусусиятлари ва миллий истик^ол мафкураси: филол. фанлари д-ори.дисс. автореф.-Т: 1993.-49 б.

40. Мамажонов С. Шеърият бах>сида. Т.: Бадиий адабиёт, 1970. - 215 б.

41. Мамажонов С. Услуб жилолари. Т.: Адабиёт ва санъат, 1978.-219 б.

42. Мамажонов С. Сайланма. Адабий-танк;идий мак;олалар. Т.: Адабиёт ва санъат, 1981.-488 б.

43. Мирх>айдаров X,. Шеърият фасо^ати. Хужанд: Давлат нашр, 1997. -65 б.

44. Мирх^айдаров X,., Мирх^айдаров X. Юсуф циссаси ва шеърият.-Хужанд: Давлат нашр, 1997.-65 б.

45. Мирх^айдаров X,. Тарих,тафаккур ва образ // Уч. зап. гуманитар, науки.-Хужанд: 1988. № 1.-Б.210-226.

46. Мирх^айдаров X,. Татаббуъ поэтикаси тарихидан. // Тарихий поэтиканинг долзарб масалалари.-Хужанд: 1995.-Б. 68.

47. Мирвалиев С. Тарихийлик ва замонавийлик.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1979.-196 б.

48. Муминов Г. Традиция ва майорат. -Т.: Фан, 1968.-160 б.

49. Мирзоев С. Сездах> мацола.-Душанбе: Ирфон, 1977.-62 с.

50. Мусулмонцулов Р.,Коржаов А.Оид ва омухтани воситах^ои тасвири бадей.-Душанбе: 1977.-136 с.

51. Мух>аммад Р. Риёс ул-лугот: 3 ч- ^.1.-Душанбе: Адиб, 1987.-480 с.

52. Мух;аммад Р.Риёс ул-лугот: 3 ч- Ч.2.- Душанбе: Адиб, 1988.-416 с.

53. Мусулмонкулов Р. Персидско -таджикская классическая поэтика X-ХУ вв.-М.: Наука, 1989.-238 с.

54. Мирзаева Д. Х,озирги узбек лирик шеъриятида бадиий тафсил. Филол. фанлари номзоди.дисс. автореф.-Т: 1994.-24 б.

55. Маркам А. Хак;. -Душанбе: Адиб, 1998.-511 б.

56. Миртемир. Асарлар. Т.2. -Т.: Адабиёт ва санъат: 1981.-375 б.

57. Му^аммад Юсуф. Сайланма.-Т.: Шарк;, 2000.-265 б.

58. Назаров Б. Х,амза абадияти. -Т.: Фан, 1988. 56 б.

59. Назаров Б. Х,аётийлик-безавол мезон: Адабий уйлар. Т.: Ёш гвардия, 1985.-224 б.

60. Навоий А. МАТ. 20 т. Т. 12. -Т.:5 Фан, 1992. -312 б.

61. Навоий А. Мукаммал асарлар туплами. 20 т. Т.14.-Т.: Фан, 1998.-304 6.

62. Норматов У. К,алб инк;илоби.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1986.-952 б.

63. Носиров О. Узбек адабиётида газал.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1972.-134 б.

64. Насриддинов А.Маърифат ва шар^и адабиёт.-Душанбе: 1991.-192 с.

65. Насриддинов А.Нависанда ва шорех^и осори адаби.-Душанбе: 1990.31 с.

66. Насриддинов А.Сухани фаришта.-Хучанд: 1993.-195 с.

67. Ойбек. Мукаммал асарлар туплами. 19 т.Т.23.-Т.:Фан, 1979.-512 б.

68. Олимов С. Навоийнинг шеършунос шогирди.-Т.: Фан, 1990.-57 б.

69. Осипов М. Омухтани санъат^ои бадей.-Ленинобод, Адиб, 1992.-148 с.

70. Олимжон X,. Мукаммал асарлар туплами: 5 Т.Т.1.-Т.: Адабиёт ва санъат. 1970.-342 6.

71. Олимжон X,. Мукаммал асарлар туплами. Т.2.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1971.-256 6.

72. Ойбек. 19 т. Т.1. Шеърлар.-Т.: Фан, 1972.-153 б.

73. Ойбек. 19 т. Т.2. Шеърлар.-Т.: Фан, 1975.-371 б.

74. Орипов А. Тангланган асарлар: 4т. Т.1.-Т.: Адабиёт ва санъат, 2000.4286.

75. Парфи Р. Сабр дарахти. Шеърлар. -Т: 1986.-216 б.

76. Ра^мон Ш. Сайланма.-Т.: Шарк;, 1997.-383 б.

77. Рафиддинов С. Мажоз ва ^ак;ик;ат. -Т.: Фан, 1995.-153 б.

78. Ра^монов В. Шеър санъатлари.-Т.: Ёзувчи, 2001.-716.

79. Рах,имжонов Н. Давр ва узбек лирикаси.-Т.: Фан, 1979.-290 б.

80. Ра^имжонов Н. Шеърият сезфи.-Т.: Узбекистон, 1986.-16 б.

81. Рустамов А. Навоийнинг бадиий ма^орати.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1979.-214 6.

82. Рустамов А. Суз хусусида суз.-Т.: Ёш гвардия, 1987.- 156 б.

83. Ражабова Б.Узбек классик шеъриятида тамсил санъати. Филол. фанлари номзоди. .дисс. автореф.-Т: 1996.-23 б.

84. Саримсоцов Б. К,офия ва шеър системаси х,ак;ида. // Узбек тили ва адабиёти. -1975.-№6.-Б. 36-41.

85. Саримсок;ов Б. Адабиётда шакл ва мазмун муносабатларининг айрим муаммолари. // Узбек тили ва адабиёти.-1997.-№6.-Б.1.

86. Саримсоцов Б. Лирикада бадиий тафсил. // Узбек тили ва адабиёти.-1992.-№6.-Б. 10-16.

87. Султон И. Адабиёт назарияси.-Т.: Уцитувчи, 1980.-392 б.

88. Тарозий X. Фунунул балога.-Т.: Фан, 1996.-164 б.

89. Туйчиев У. Узбек совет поэзиясида бармоц системаси.-Т.: Уцитувчи, 1966.-180 б.

90. ТуйчиевУ. // Узбек поэзиясида аруз системаси. -Т.: Фан, 1988.-376 б.

91. Туйчиев У. Алишер Навоий назмида банд тартиботи ва шеър навлари . // Узбек тили ва адабиёти.-1991.- №4.- Б.29.-48-51 б.

92. Тулак И. XX аср узбек адабиёти.- Андижон: 1993.-195 б.

93. Тухлиев Б. Истиора ва унинг «К,утадгу билиг»даги роли. // Адабий мерос.-1982.-№2-Б. 65-67.

94. Тухлиев Б. «К,утадгу билиг»нинг поэтикаси масалалари. // Улмас обидалар.-Т: 1989.-429 б.

95. Тулаков И. Х,озирги узбек лирикасида давр ва к;а^рамон талк;ини. Филол. фанлари д-р.дисс. автореф.-Т: 1994.-45 б.

96. Тоир У. Саидали С. К,омуси ^офия ва арузи шеъри а^ам: 2 4. Ч.1-Душанбе, Ирфон, 1994.-512 с.

97. Убойдулло X,. Талмех;.-Хужанд: Давлат нашр. 1992.-68 с.

98. Уйгун. Асарлар. 6 т. Т. 1 .-Т.: Адабиёт ва санъат, 1974.-525 б.

99. Фаробий. Шеър санъати.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1979.-67 б.

100. Фитрат А. Адабиёт цоидалари.- Т.: Ук;итувчи, 1995.-109 б.

101. Худойберганов Н. Ишонч: Адабий-танк;идий муло^азалар, ба^слар, кузатишлар, к;айдлар.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1997.-248 б.

102. Худойбердиева X,. Сайланма.-Т.: Шарк;, 2000.-447 б.

103. Хамраев М. Основы тюркских стихосложение.-Алма-ата: Из-дво АН СССР, 1983.-215 с.

104. Худойбердиев А.Узбек поэзиясида мураббаъ шеър шакли ва жанрлари (генезиси, поэтикаси ва тарак;к;иёти). Филол. Фанлари номзоди. .дисс. автореф.-Самарканд: 119.-26 б.

105. Чулпоннинг бадиий олами.-Т.: Фан. 1994.-130 б.

106. Чулпон. Асарлар. 2т. Т.1.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1994.-448 б.

107. Шамсиев П., Ибро^имов С. Навоий асарлари лугати-Т.: Адабиёт ва санъат, 1972.-782 6.

108. Шарафиддинов О.Биринчи муъжиза. Адабий-танк;идий мак,олалар.-Т.: Адабиёт ва санъат. 1978.-463 б.

109. Шарафиддинов О. Х,ав;ик;атга садок;ат.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1989.-416 6.

110. Шарафиддинов О. Чулпон.-Т.: Чулпон, 1991.-112 б.111. ' Шарафиддинов О. Чулпонни англаш.-Т.: Ёзувчи, 1994.-48 б.

111. Шукуров Н. Иафур Руломнинг лирик поэзиясидаги ма^орати. -Т.: Фан, 1966.-136 б.

112. Шукуров Н. Бу олам са^нида.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1982.-246 б.

113. Шайхзода М. Асарлар. 6 т. Т.1.-Т.: Бадиий адабиёт, 1969.-519 б.

114. Шайхзода М.Асарлар. 6 Т.Т.2.-Т.: Бадиий адабиёт, 1971.-502 б.

115. Шамухаммедов А. Традиция татаббу в творчестве Алишера Навои.-Т.: Фан, 1984.-136 с.

116. Шамс К,айси Розй. Ал-муъ^ам.-Душанбе: 1991 .-464 с.

117. Эшонова 3. Х^ак; йул, албатта, бир утулгуси. // Ёшлик.-1991 .-№3.-Б. 2531.

118. Эрназарова Г. XX аср узбек поэзиясида миллий тафаккур ва унинг бадиий талк;ини. Филол. фанлари номзоди. дисс. автореф.-Т: 2001.-24 б.

119. Энциклопедияи адабиёт ва санъати то^ик: 3 ч- ^.2.- Душанбе: Ирфон, 1987.-332 с.

120. Юнусов М. Традиция ва новаторлик проблемаси.-Т.: Фан, 1965.-209 б.

121. К,аюмов А. Шеърият жилолари.-Т.: Уцитувчи, 1997.-128 б.

122. К,аюмов Л.Сайланма: 2 т. Т.1. -Т.:Адабиёт ва санъат, 1981.- 429 б.

123. К,аюмов Л. Сайланма. 2 т. Т.2.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1983.- 447 б.

124. К,осимов Б. Инк;илоб шеърият са^ифалари.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1977.-126 6.

125. К.ОСИМОВ Я.Уйгониш садолари.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1991.-215 б.

126. К,удратуллаев X,. Навоийнинг адабий-эстетик олами.-Т.: Нашриёт матбаа бирлашмаси. 1991.-160 б.

127. К,уръони карим. Таржима ва цавсдаги изо^лар муаллифи Алоуддин Мансур.-Т.: Чулпон, 1992.-496 б.

128. К$шжонов М. Онажоним, шеърият.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1984.-40 б.

129. К^шжонов М. Х,амза мах^оратидан лавх;алар.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1986.-71 б.131. •К.одиров В. Х,озирги замон узбек газаллари поэтикасининг айрим хусусиятлари. Филол. фанлари номзоди.дисс.-Т: 1993.-123 б.

130. Рафуров И. Шеърият изланиш демак. Адабий-танк;идий очерк.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1984.-222 б.

131. Бафуров И. Уттиз йил из^ори.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1987.400 б.

132. Иулом F. Асарлар. 10 т. Т.1.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1972.-412 б.

133. Рулом F. Асарлар. 10 т. Т.2-Т.: Адабиёт ва санъат, 1972.-412 б.

134. Рулом F.Асарлар. 10 т. Т.З.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1972.-413 б.

135. Х,айитметов А. Навоий лирикаси.-Т.: Фан, 1961.-295 б.

136. Х,айитметов А. Темурийлар даври узбек адабиёти.-Т.: Фан,1996.-161 б.

137. Х,айитметов А. Шеърнинг асли цофия. // Узбекистон адабиёти ва санъати. -1998.-2 март.

138. Х,ак;к;ул И. Анъана ва майорат. // Навоий ва ижод сабокдари. -Т: 1981. -Б. 103-114.

139. Х,ак,к;ул И. Бадиий суз шуку^и.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1987.-264 б.

140. Х.ацк.ул И. Шеърият-рух.ий муносабат.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1989.-240 б.

141. Х,ак;к;ул И. Абадият фарзандлари.-Т.: Ёш гвардия, 1993.-189 б.

142. Х,аадл И. Разал гулшани.-Т.: Фан 1991.-70 б.

143. Х,аедул И. Тасаввуф ва шеърият.-Т.: Матбаа бирлашмаси, 1991.-184 б.

144. Х,ожиа^медов А.Мумтоз бадиият малох>ати.-Т.:Шарк;, 1999.-239 б.

145. Хржиахдоедов А. Бадиий санъатлар ва мумтоз к;офия.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1998.-159 б.

146. Х,ожиа^медов А. Узбек арузи лугати.-Т.: Шарк;, 1998.-224 б.

147. Х,омидий X,., Абдуллаева Ш., Ибро^имова С. Адабиётшунослик терминлар лугати.-Т.: Уцитувчи, 1970.-356 б.

148. Х,омидов 3. Суз санъати ва санъаткор ма^орати.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1987.-137 б.

149. Х,отамов Н., Саримсоцов Б. Адабиётшунослик терминларининг русча-узбекча изох^гси лугати.-Т.: Уцтиувчи, 1979.-365 б.

150. Х^сайиний А. Бадойеъ ул-саноеъ.-Т.: Адабиёт ва санъат, 1981.-388 б.

151. Хрдизода Р., Шукуров М., Абдужабборов М. Фар^анги истилох^оти адабиётшиносй.-Душанбе: Ирфон, 1968.-134 с.

152. Х,одизода Р. Дар санъати назми Рудакй. // Рудакй ва замони у.Душанбе: Ирфон, 1975.-175 с.

153. Х,ак;к;улов И. Узбек тасаввуф шеъриятининг шаклланиши ва тарак;к;иёти (гоявийлик, издошлик, образлар олами). Филол. фанлари д-ри.дисс. автореф.-Т: 1995.-51 б.

154. Х,амза. Танланган асарлар: 5 т. Т.1. -Т.: Фан. 1988.-397 б.

155. Х,амза. Танланган асарлар., 5 т. Т.2.-Т.: Фан. 1988.-564 б.