автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Поэтика С.Д. Довлатова в контексте традиций русской литературы XIX–XX веков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поэтика С.Д. Довлатова в контексте традиций русской литературы XIX–XX веков"

На правах рукописи

Доброзракова Галина Александровна

ПОЭТИКА С.Д. ДОВЛАТОВА В КОНТЕКСТЕ ТРАДИЦИЙ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX - XX веков

Специальность 10.01.01 - Русская литература

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

005047892

ЯНВ 2013

Москва

-2012

005047892

Работа выполнена на кафедре русской, зарубежной литературы и методики преподавания литературы Поволжской государственной социально-гуманитарной академии

Научный консультант:

доктор филологических наук, доцент Орлицкий Юрий Борисович

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Сухих Игорь Николаевич профессор кафедры истории русской литературы филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета

доктор филологических наук, профессор Загидуллина Марина Викторовна, профессор кафедры теории массовых коммуникаций факультета журналистики Челябинского государственного университета

доктор филологических наук, профессор Пинаев Сергей Михайлович,

профессор кафедры русской и зарубежной литературы филологического факультета РУДН

Ведущая организация: Мордовский государственный университет

имени Н.П. Огарева

Защита диссертации состоится 18 января 2013 г. в 15 ч.

на заседании Диссертационного совета Д 212.203.23

при Российском университете дружбы народов

по адресу: 117198, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6, ауд. 436.

С диссертацией можно ознакомиться в Учебно-научном информационном центре (Научной библиотеке) Российского университета дружбы народов по адресу: 117198, Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6.

Н'"

Автореферат диссертации размещен на сайте www.rudn.ru. Автореферат разослан 17 декабря 2012 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 212.203.23 кандидат филологических наук, доцент

А.Е. Базанова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Сергей Донатович Довлатов (1941-1990) - русский прозаик второй половины XX века, писатель-эмигрант, литературная судьба которого в Советском Союзе сложилась драматически. За исключением редких публикаций в периодике, его произведения при жизни официально в СССР не печатались. Художественные произведения Довлатова были опубликованы в России, освободившейся от идеологической цензуры, в течение 1991 г., уже после смерти писателя. За короткое время он стал па родине одним из самых популярных авторов. В настоящее время интерес к творчеству Довлатова не ослабевает, о чем свидетельствуют большие тиражи его книг, обсуждения его произведений в интернетовских блогах, постановки по его прозе фильмов и спектаклей, с успехом идущих в театрах Москвы, Петербурга и других городов.

Стремление подражать творческой манере Довлатова проявляется в произведениях современных журналистов и писателей: II. Толстой, Э. Кочергина (лауреатов премии им. С. Довлатова, учрежденной редакцией журнала «Звезда»), М. Веллера, А. Гениса, Н. Горлановой, Е. Гришковца, А. Аствацатурова, П. Санаева и др. Проза Довлатова, одного из самых заметных летописцев «третьей волны» эмиграции, стала источником интертекстуальных заимствований для писателей-эмигрантов, в частности, для А. Гладилина. Появились книги и эссе многочисленных мемуаристов, в том числе Е. Рейна, Е. Скульской, А. Шкляринского, которые в воспоминаниях о Довлатове опираются на художественные достижения писателя, на его излюбленный жанр - литературный анекдот.

Обратной стороной возрастающего интереса к Довлатову является его мифологизация. Ежегодные публикации «вторичных» текстов, воспроизводящих творческую биографию писателя (нередко в виде шуток, острот, баек), свидетельствуют о бытовании в русской литературе довлатовского мифа, которому сопутствует ритуал почитания, проводимый, как правило, в дни рождения и смерти объекта культового поклонения. Усилиями друзей Довлатова, в первую очередь, редактора журнала «Звезда» А. Арьева, организуются мероприятия, направленные на увековечивание памяти писателя. Способствуют восприятию Довлатова как фигуры культовой и многочисленные документальные фильмы о нем.

В средствах массовой коммуникации Довлатов и его творчество представлены в разных обличьях: за 20 лет после смерти писателя сконструировано несколько моделей довлатовского мифа, которые можно свести к следующей классификации: 1. Довлатов - народный писатель (Д. Ольшанский); 2. Довлатов — писатель, ориентирующийся на традиции

западной литературы и не имеющий особого отношения к русской литературе (И. Бродский, П. Вайль, А. Генис); 3. Довлатов в СССР был неудачником, находившим утешение в пьянстве, зато американский период в жизни писателя был исключительно триумфальным (В. Попов); 4. Довлатов- неглубокий писатель: ни ему, ни его героям не ведомо, что такое «трагизм человеческого бытия» (И. Ефимов); 5. Довлатов — хороший писатель, но плохой человек (В.Львова); 6. Довлатов - скверный человек и плохой писатель (В. Рыбин, Б.Марков, Е. Антипов, Ю. Сидоров). Внимательное разглядывание всех мелочей в биографии Довлатова, околодовлатовские сплетни и слухи мешают объективному восприятию и изучению его творчества; идет процесс поглощения писателя мифом.

Актуальность исследования обусловлена, во-первых, высокой значимостью творчества Довлатова для современного литературного процесса, во-вторых, недостаточной степенью изученности связи писателя с традициями отечественной литературы, в-третьих, необходимостью противопоставить мифу о том, что Довлатов не опирался на духовный потенциал русской классики, научно обоснованные факты, свидетельствующие об обратном.

Степень научной разработанности проблемы. В работах 1990-х гг., посвященных творчеству Довлатова, выделяются две позиции. Так, представление о Довлатове как о писателе, которого «очень трудно вписать в русскую традицию», восходит к позиции И. Бродского, П. Вайля и А. Гениса, близко знавших писателя и находившихся в поле действия довлатовского мифа. Противоположная точка зрения выражена в критических и исследовательских работах О. Рогова, М. Ремизовой, Н. Выгон, И. Сухих, Ю. Орлицкого, И. Каргашина, в той или иной степени касавшихся вопроса о наследовании Довлатовым традиций значительного ряда русских писателей, прежде всего, A.C. Пушкина, А.П. Чехова, представителей «ленинградской школы». Исследования 1990 гг. обобщены в кандидатской диссертации O.A. Вознесенской «Проза Сергея Довлатова: проблемы поэтики» (2000), которая пишет: «Довлатовскому творчеству близок по мироощущению, по восприятию мира и человека в нем с его поисками смысла жизни и гармонии, как с окружающими, так и внутри себя сам дух русской классической литературы с ее гуманизмом, верой в "небессмысленность" и "небесполезность" человеческой жизни». Автор исследования говорит о творческом соединении в прозе Довлатова «двух основных традиций изображения человека в классической русской литературе: "лишний" человек с мятущейся душой, ищущим сознанием по воле обстоятельств становится "маленьким", так как занимает не слишком высокую социальную позицию».

В 2001-2011 гг. довлатоведение пополнилось несколькими кандидатскими диссертациями, в которых наряду с другими были затронуты вопросы о характере преемственности в творчестве Довлатова, - работами Ю.Е. Власовой «Жанровое своеобразие прозы Довлатова» (2001), Ж.Ю. Мотыгиной «С. Довлатов: творческая индивидуальность, эволюция поэтики» (2001), К.Г. Дочевой «Идентификация личности героя в творчестве Сергея Довлатова» (2004), И.З. Вейсман «Ленинградский текст С. Довлатова» (2005). Проблеме наследования Довлатовым традиций отечественной классики посвящена диссертация А.Г. Плотниковой «Традиции русской классической литературы в творчестве С.Д. Довлатова» (2008). Рассматривая творчество Довлатова в контексте традиций русских писателей XIX в. - A.C. Пушкина, Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского и А.П. Чехова, - А.Г. Плотникова делает вывод: «Сергей Довлатов осознавал себя продолжателем эстетической линии литературы, полемически отталкиваясь от дидактической роли литературы, ориентируясь прежде всего на "изящную словесность", на искусство слова», что было характерно для прозы Пушкина и Чехова. Не случайно наиболее подробно в диссертации проанализирована связь творчества Довлатова с чеховскими традициями. Что касается проявления в довлатовской прозе традиций Гоголя и Достоевского, то А.Г. Плотникова лишь намечает подступы к исследованию проблемы. Южнокорейский довлатовед Ким Хен Чон в диссертации «Книга С.Д. Довлатова "Наши" и традиция семейного романа»

(2009) сопоставляет повесть «Наши» с романами JI.H. Толстого «Анна Каренина», Н. Федоровой «Семья» и В. Пановой «Времена года».

Проблемы поэтики Довлатова затрагиваются в кандидатских диссертациях A.A. Воронцовой-Маралиной «Проза Сергея Довлатова: поэтика цикла» (2004), Ю.В. Федотовой «Проза С. Довлатова: экзистенциальное сознание, поэтика абсурда» (2006), H.A. Орловой «Поэтика комического в прозе С. Довлатова: семиотические механизмы и фольклорная парадигма»

(2010).

Творчеству Довлатова посвящены отдельные главы двух докторских диссертаций: Н.С. Выгон «Современная русская философско-юмористическая проза: проблемы генезиса и поэтики» (2000) и О.В. Богдановой «Постмодернизм и современный литературный процесс» (2003). Н.С. Выгон относит прозу Довлатова наряду с произведениями Ф. Искандера и Вен. Ерофеева к философско-юморисгической. О.В. Богданова причисляет Довлатова к постмодернистам. Вслед за О.В. Богдановой Довлатов ставится в один ряд с постмодернистами в кандидатских исследованиях «Метатекст п постмодернистском литературном нарративе (А. Битов, С. Довлатов, Е. Попов, Н. Байтов)» (2008) Е.Е. Бариновой и «"Псевдодокументализм" в русской

неподцензурной прозе 1970-1980-х годов (Вен.В. Ерофеев, С.Д. Довлатов, Э.В. Лимонов)» (2010) A.C. Поливанова.

Существенный вклад в довлатоведение вносят кандидатские диссертации лингвистов - ЕЛО. Богдановой «Лексические приметы дискурса власти и дискурса личности в произведениях С. Довлатова» (2000), Т.А. Букиревой «Аспекты языковой игры: аномальность и парадоксальность языковой личности С. Довлатова» (2000), И.В. Матвеевой «Культурный и образный мир языка писателя (на материале произведений Сергея Довлатова)» (2004). Немаловажное значение имеют выводы Е.Ю. Богдановой о том, что «ценностные ориентиры духовной личности писателя высоко гармоничны», демонстрируют его направленность «на традиции русского речевого идеала, внимание к "культурной памяти" слова»; «особенности лексической структуры произведений писателя... отражают взгляд на мир... человека... имеющего смелость открыто предпочесть традиционные ценности идеологическим».

С конца 1990-х гг. творчество Довлатова включено в программы школьного и вузовского изучения; в методических и учебных пособиях появились главы, посвященные писателю. (См., напр.: Зубарева Е.Ю. Сергей Донатович Довлатов // Зубарева Е.Ю. Проза русского зарубежья (1970-1980-е годы). М., 2000. С. 94-101; Карпов A.C. Сергей Довлатов // Литература русского зарубежья (1920-1990): учеб. пособие / под общ. ред.

A.И. Смирновой. М., 2006. С. 531-543; Ланин Б.А. Сергей Довлатов // Ланин Б.А. Проза русской эмиграции (третья волна): пособие для преподавателей литературы. М., 1997. С. 101-113; Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Сергей Довлатов // Лейдерман НЛ., Липовецкий М.Н. Русская литература XX века (1950-1990-е годы): учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений: в 2 т. М., 2008. Т. 2: 1968-1990. С. 598-610; Маранцман В.Г. С.Д. Довлатов. Чемодан // Маранцман В.Г. Литература 9 класс. Методические рекомендации, http: // www prosv.ru>...Marancman_Literatura_9kl...l0.html; Черняк М.А. Юмор и сатира в современной литературе: С. Довлатов,

B. Войнович И Черняк М.А. Совр. рус. лит.: учеб. пособие. М., 2008. С. 121— 146; Черняк М.А. Пушкинский миф в литературе конца XX - начала XXI века: А. Терц, Т. Толстая, А. Битов, В. Пьецух, С. Довлатов // Там же. С. 147-169). Как правило, их авторы анализируют прозу Довлатова в контексте пушкинско-чеховских традиций, выделяя в качестве специфических особенностей поэтики писателя автобиографичность, сочетание в повествовании смешного, трагического и абсурдного.

Проблемам изучения произведений Довлатова в школе посвящена кандидатская диссертация М.В. Вашуковой «Особенности восприятия и

анализа философско-юмористической прозы 60-90-х гг. XX века в 11 классе (на примере произведений С. Довлатова и Ф. Искандера)» (2005).

Среди зарубежных исследований выделяется монография итальянского слависта Л. Сальмон «Механизмы юмора. О творчестве Сергея Довлатова» (М., 2008), касающаяся природы довлатовского смеха, называемого автором «юморизмом» (термин введен в 1908 г. итальянским писателем, драматургом и ученым Л. Пиранделло в эссе «Юморизм»), или творческим парадоксом. Сопоставление: Довлатов - Пиранделло можно объяснить попыткой Л. Сальмон разобраться в типологии довлатовского юмора, основываясь на опыте собственного перевода текстов писателя с русского языка на итальянский. При этом особенности смеха в прозе Довлатова, связанные с гоголевской традицией, Л. Сальмон оставляет вне рассмотрения.

В 2009 г. вышла монография Е. Янг «Сергей Довлатов и его повествовательные маски» на английском языке. Знакомя читателей с содержанием повестей «Зона», «Компромисс», «Заповедник», «Чемодан», «Наши» и «Иностранка», Е. Янг не обходит вопроса об особенностях довлатовской поэтики, выделяя, в основном, те, на которые многократно обращали внимание российские довлатоведы: эстетизм, отсутствие морализаторства, сочетание фикциональности и документализма. Автор исследования заявляет и о проявлении влияния русских классиков на прозу Довлатова. Так, анализируя повесть «Заповедник», Е. Янг отмечает, что в ней восстанавливаются пушкинские традиции. Кроме того, исследователь упоминает о перекличках текста «Зоны» с текстом «Записок из Мертвого дома» Ф.М. Достоевского (глава «Представление»),

Научная новизна настоящей работы обусловлена тем, что в ней впервые в отечественном литературоведении осуществлено исследование принципов поэтики Довлатова в сопоставлении с лермонтовскими, гоголевскими, тургеневскими, чеховскими художественными средствами и приемами; элементы довлатовской поэтики анализируются в контексте не только диахронных, но и синхронных традиций отечественной литературы; рассматриваются интертекстуальные связи произведений Довлатова с произведениями A.C. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, A.A. Блока, О.Э. Мандельштама, а также с произведениями А.Г. Битова, В.П. Аксенова, А.Т. Гладилина; исследуется находившийся вне поля зрения литературоведов ранний, доэмигрантский, период творчества писателя, в котором обнаруживаются истоки его поэтики; в рамках данной работы впервые прослеживается история довлатовского мифа.

Цель настоящего исследования - представить Довлатова как продолжателя русской литературной традиции и преемника поэтических

установок и принципов писателей-классиков A.C. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, А.П. Чехова, поэтов Серебряного века; рассмотреть творческое наследие Довлатова в контексте диалога с русскими писателями XIX — XX веков.

Поставленная цель предусматривает решение следующих задач:

- анализ раннего периода (до эмиграции в 1978 г.) творчества Довлатова как периода формирования и становления его поэтических принципов и приемов;

- определение роли и места русских писателей-классиков XIX в. и поэтов Серебряного века в художественном мире Довлатова;

- изучение особенностей креативной рецепции A.C. Пушкина, М.Ю.Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, А.П. Чехова в творчестве Довлатова;

- выделение интертекстуальности как одной из характернейших черт довлатовской поэтики, рассмотрение интертекстуальных связей произведений Довлатова с произведениями русской литературы XIX — XX вв.

Объектом исследования является поэтика художественных произведений С. Довлатова.

Предмет исследования — принципы и приемы поэтики С. Довлатова в контексте традиций русской классической и современной литературы.

Материалом исследования стали ранние произведения Довлатова: поэтические опыты, известные по его письмам и воспоминаниям друзей, фельетоны, юморески, очерки, напечатанные в советской периодике при жизни писателя в СССР, рассказы «По собственному желанию», «Интервью», «Человек, которого не было» и пьеса, созданная по сюжету этого рассказа; произведения, написанные или отредактированные Довлатовым в эмиграции: рассказы «Блюз для Натэллы», «Победители», «Когда-то мы жили в горах», «Ослик должен быть худым», «Иная жизнь», «Дорога в новую квартиру», «Встретились, поговорили», повести «Зона», «Компромисс», «Заповедник», «Наши», «Ремесло», «Чемодан», «Филиал», «Записные книжки» («Соло на ундервуде», «Соло на IBM»); эпистолярное наследие автора; интервью и публицистика американского периода жизни.

Методология диссертационного исследования основывается на комплексном подходе, включающем использование биографического, историко-литературного, историко-культурного, историко-сравнительного, сравнительно-типологического, мифопоэтического, интертекстуального, стилистического методов анализа.

Методологической основой работы являются исследования отечественных и зарубежных ученых, посвященные

- проблемам поэтики Довлатова: работы А.Ю. Арьева, A.A. Гениса, Л.П. Сальмои, И.З. Сермана, И.Н. Сухих, и др.;

- проблемам поэтики русских классиков: работы А.И. Батюто, М.М. Бахтина, C.B Белова, В.В. Виноградова, B.C. Гроссмана, Г.А. Гуковского, В.Б. Катаева, Ю.В. Манна, А.П. Скафтымова, С.Е. Шаталова, Б.М. Эйхенбаума и др.;

- проблемам поэтики мифа: работы Р. Барта, М.Н. Виролайнен, Я.Э. Голосовкера, М.В. Загидуллиной, Е.М. Мелетинского, В.Н. Топорова и др.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. С.Д. Довлатов - яркий представитель отечественной литературной традиции. Его произведения включаются в смысловую парадигму русской классической литературы, что становится очевидным при использовании интертекстуального анализа, позволяющего констатировать мастерское умение Довлатова обращаться с «чужим» словом для выражения собственных творческих интенций.

2. Довлатовский стиль, вопреки распространенному мнению, складывается уже на раннем, советском этапе его творчества. Писатель естественно эволюционировал от поэзии к прозе: от шутливых стихотворений и эпиграмм - к фельетону, юмореске (1960-1970-е гг.), а затем к литературному анекдоту (1980-е гг.). Армейские стихи Довлатова связаны с поздними прозаическими произведениями на тематическом и мотивном уровнях. Опыт журналистской работы Довлатова в советской периодике во многом определил особенности его зрелой художественной прозы, одним из главных принципов которой становится опора на реальные факты, являвшиеся исходной точкой развития сюжета, и их фельетонная обработка (гротеск, гипербола, пародирование, окарикатуривание). В ранних очерках, рассказах и в пьесе-сказке «Человек, которого не было» уже явлены черты поэтики, развившиеся в полной мере в прозе эмигрантского периода: элементы стихового начала, искусство диалога, «полифонизм» оценок, юмор, ирония, абсурд, языковая игра, интертекстуальность и автоинтертекстуальность, фрагментарность композиции.

3. Выступая в повести «Заповедник» против культа A.C. Пушкина, принявшего в эпох)' социализма уродливые черты, Довлатов предвосхищает работы перестроечного и постперестроечного времени о кризисе советской пушкинистики. Однако стремление к идеалу и гармонии в художественном творчестве делает миф о Пушкине в сознании самого Довлатова неизживаемым, поэтому ориентация его произведений на «пушкинские начала» становится одной из форм манифестации вторичного пушкинского мифа.

Повесть «Заповедник» служит иллюстрацией того, как мифологическая парадигма реализуется в экзистенциональном опыте автопсихологического персонажа. Изображая ритуал посвящения авторского двойника в писатели, приобщение его к творчеству, к образцу, Довлатов выступает не только как мифотворец, но и как герой мифа.

4. К пушкинско-чеховской традиции восходит важнейший для Довлатова принцип объективного повествования, предполагающий отсутствие прямых авторских оценок, когда отношение к изображаемому формируется самим действием, диалогами, включающими яркие речевые характеристики персонажей, а также благодаря отражению множественности точек зрения на события и поступки героев. Многозначность сюжетных ситуаций, образов и описаний у Довлатова создается, в первую очередь, за счет опоры на ассоциативность слов (в том числе антропонимов), порождающую новые смыслы, а также аллюзий и реминисценций, что позволяет каждому читателю выработать собственный взгляд на изображаемое. Лапидарность слова повествователя и преимущественно диалогическая структура повествования сближает прозу Довлатова с драматургическими произведениями.

5. В автопсихологической прозе Довлатова находит выражение авторская рефлексия на творчество М.Ю. Лермонтова. Прозу Лермонтова и Довлатова сближает то, что изображение образа времени и становление личности главного героя, обладающего безусловными автобиографическими чертами, его напряженная и противоречивая внутренняя жизнь занимает в произведениях обоих авторов центральное место, отчасти заменяя собой активный событийный сюжет.

6. С художественным опытом Н.В. Гоголя творчество Довлатова связывает богатство и разнообразие смеховой палитры, вбирающей в себя «чистый комизм», иронию, карнавальный смех, сатиру и амбивалентный по своей природе «смех сквозь слезы». Кроме того, в прозе Довлатова, как и в произведениях Гоголя, находит проявление абсурдистское начало, в силу чего прекрасное граничит с безобразным, возвышенное - с низменным, комическое - с трагическим.

7. Довлатов полемизирует с И.С. Тургеневым о возможности прямого выражения в художественном произведении политических идей и убеждений. Тем не менее он не отказывается от косвенно выражаемых политических оценок, а также берет на вооружение некоторые принципы поэтики Тургенева, прежде всего, приемы «тайного» психологического анализа (повесть «Филиал»).

8. С творчеством Ф.М. Достоевского Довлатова сближает глубокий психологизм, а также изображение двойственности человеческой личности,

оказавшейся в экстремальных условиях, когда доброе и злое нередко существуют и проявляются одновременно (повесть «Зона»). Для обоих писателей актуальна проблема двойничества, которая выражается в нескольких аспектах: философско-психологическом, поэтическом, мифопоэтическом.

9. К поэтам Серебряного века, в первую очередь, А. Блоку и О. Мандельштаму, Довлатов близок своим отношением к творчеству как возможности эстетического преодоления иррационально-хаотичесой основы действительности, неустанными поисками «живого», действенного слова.

10. Повесть Довлатова «Филиал», в которой находит отражение многовековой спор между Россией и Западом о свободе, в частности, свободе художника слова, вписывается в так называемый Американский текст русской литературы. Пользуясь ироническим способом повествования, Довлатов предпринимает попытку демифологизации мифа об Америке как о земном рае, в том числе для писателя.

11. Одна из характернейших черт поэтики Довлатова -интертекстуалыюсть, необыкновенная насыщенность повестей и рассказов реминисценциями и цитатами из произведений русской классической литературы XIX века, поэтов Серебряного века. Однако, в отличие от постмодернистских текстов, использование интертекста в довлатовских произведениях предполагает безусловную авторитетность слова писателей-классиков. В силу этого интертекст в произведениях Довлатова выполняет различные функции: способствует приращению смысла, служит средством выражения авторской позиции, создает «полифонизм» оценок.

12. В прозе Довлатова отмечаются также аллюзии и реминисценции, восходящие к произведениям современных писателей: В. Аксенова, А. Битова, А. Гладилина и др., - с которыми Довлатов вступает в диалог, благодаря чему довлатовские тексты входят в широкий культурно-литературный контекст. Произведения Довлатова, в свою очередь, становятся источником цитат и интертекстуальных заимствований для многих современных авторов -А. Гладилина, А. Пекуровской, Е. Рейна и др.

Теоретическая значимость исследования заключается в определении основных черт поэтики Довлатова, в осмыслении творчества Довлатова в контексте традиций отечественной классики и современной русской литературы.

Практическая ценность исследования. Результаты, полученные в ходе исследования, могут быть использованы для создания научной биографии Довлатова, в комментариях к собранию его сочинений, при составлении вузовских лекционных курсов, проведении семинаров по истории русской литературы XX века и литературы Русского зарубежья, в разработке

спецкурсов по творчеству Довлатова, при изучении обзорных тем, а также на факультативных занятиях в школе.

Основные положения диссертационного исследования апробировались во время выступлений на Международном литературном симпозиуме, проходившем в рамках культурной программы «Дни Довлатова в Таллинне» (Таллинн, 2011); Всероссийских научно-практических конференциях «Традиции в контексте русской литературы» (Череповец, 2005, 2006), «Довлатовские чтения» (Уфа, 2007), «Регионально ориентированные исследования филологического пространства» (Оренбург, 2008), «Добролюбовские чтения» (Н. Новгород, 2010), Зональных конференциях литературоведов Поволжья (Самара, 2006; Елабуга, 2008), Международных НИК «Коды русской классики» (Самара, 2005, 2007), «Литература и театр» (Самара, 2008, 2010), «Ознобишинские чтения» (Инза, 2007-2011), «Литературный текст XX века: проблемы поэтики» (Челябинск, 2009), «Н.В. Гоголь и мировая культура» (Самара, 2009), «Невские чтения» (Санкт-Петербург, 2010, 2011), НПК, посвященных 60-летию проф. И.В. Вершинина, (Самара, 2008), 100-летию со дня рождения Я А. Ротковича (Самара, 2009), X Гоголевских чтениях (Москва, 2010), XV Шешуковских чтениях (Москва, 2010), Грехневских чтениях (Н. Новгород, 2010), научной конференции памяти Г.В. Иванченко «Феномен заглавия как объект изучения различных гуманитарных наук» (Москва, 2010), Седьмых Сапгировских чтениях (Москва, 2010), XXIII Пуришевских чтениях (Москва, 2011), Волгинских чтениях (Самара, 2011), научно-методической конференции «Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании» (Москва, 2012), научной конференции «Печать и слово Санкт-Петербурга. Петербургские чтения» (СПб., 2012).

По материалам диссертации опубликовано всего 40 работ, в том числе 2 монографии и 9 статей в реферируемых научных изданиях, входящих в перечень ВАК.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка, включающего 926 наименований. Общий объем исследования - 425 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются актуальность и научная новизна избранной темы, формулируются предмет, цель, задачи, теоретическая и методологическая база исследования, положения, выносимые на защиту,

характеризуется степень изученности проблемы, определяются теоретическая значимость и практическая ценность работы, ее структура.

В главе первой «Формирование принципов поэтики С.Д. Довлатова» впервые в литературоведении рассматривается доэмигрантский период творчества писателя, в котором проявляются такие черты его поэтики, как использование стихового начала, опора на факт и его фельетонная обработка, использование повторов, аллюзий, неоднозначность образов, многозначность заглавий, фрагментарность композиции, диалогичность.

В § 1 выявляется, что введению в прозу элементов стихового начала предшествовала тщательная и длительная работа Довлатова над поэтическим словом, когда начинающий автор, колеблясь в выборе творческого пути, отдавал предпочтение поэзии. Анализ приводимых в воспоминаниях Д. Дмитриева и А. Пекуровской довлатовских эпиграмм «Твой стих хотели мы забыть...», «Безмолвно по бульвару...» и др., написанных в юношеском возрасте, показывает, что автор следует русской эпиграмматической традиции; налицо все основные черты, присущие жанру: сатирическая направленность, краткость, смысловая сгущенность, внезапность концовки, нарушающей читательское ожидание, афористичность, использование аллюзий.

Особого внимания заслуживают армейские стихи Довлатова 1962— 1963 гг. Образцом для него в это время становится Б.А. Слуцкий. Темы и мотивы многих стихотворений Довлатова армейского периода отразились в посвященной этому времени повести «Зона» (тема лагерного быта, мотив пьянства). В шуточном стихотворении о Дантесе выражена одна из основных идей повести «Заповедник» о том, что Пушкин — не только культовая персона, но и простой смертный человек. Стихотворение «На тему о любви» с посвящением «Асе» предваряет сюжетную линию повести «Филиал», раскрывающую сложность и неоднозначность отношений героя с любимой женщиной. Кроме того, армейские стихи связаны между собой единым лирическим героем, близким к автопсихологическому герою довлатовской прозы, которому в размышлениях о вечных проблемах - о смысле жизни, о любви - были свойственны одновременно философичность и ироничность.

Поэтический опыт Довлатова сказывается уже в его ранней прозе. Стиховое начало прослеживается, например, в рассказах «Блюз для Натэллы», «Когда-то мы жили в горах» (сборник «Демарш энтузиастов», 1985), в повести «Иная жизнь» (первоначальное название — «Отражение в самоваре», 1984), писавшихся в середине 1960-х гг. и находившихся в состоянии перманентной доработки в эмигрантский период. Основными приемами, заимствованными из разряда поэтических средств, становятся анафоры, внесение в структуру прозы силлабо-тонического метра и паронимической аттракции. В заключительном

абзаце повести «Иная жизнь» Довлатов обращается не только к метру, но и к рифме.

Познакомившись в конце 1960-х гг. с творчеством Н. Олейникова, Довлатов стал писать стихи-подражания. Уроки Н. Олейникова пригодились в дальнейшем - при написании экспромтов: стихотворных записок, надписей («Послание Уфлянду», «Вышла легкая промашка...», «Взглянув на эту каторжную рожу...» и др.). Поводом для подобных стихов служили, как и для довлатовской прозы, факты собственной биографии автора, стремление к поэтизации, мифологизации будней.

Увлечение стихами Б. Слуцкого и Н. Олейникова отразилось не только в стихотворных опытах Довлатова, но и в поэтике и стилистике довлатовской прозы, унаследовавшей от поэзии Б. Слуцкого умение сочетать обыденное с высоким и вобравшей такие олейниковские черты, как глубокая ироничность; совмещение несовместимого как принцип словоупотребления; скрещение разных стилистических пластов языка; включение цитат классиков русской литературы в бытовой контекст; весомость слова; насыщенность ассоциативными связями; игра слов; простота формы и скрывающаяся за ней смысловая сложность.

Именно «поэтическая» требовательность Довлатова к тексту побудила его в начале 1980-х гг. обратить внимание на изыскания Жоржа Перека, использовавшего принципы литературы жестких формальных ограничений. Об этом упоминает в своем интервью В. Волошиной А. Арьев: «Я однажды рассказал Сереже о французском прозаике, умудрившемся, пренебрегши одной из букв алфавита, написать целый роман. Сошлись мы после некоторой дискуссии на том, что понадобилось это писателю... для того, чтобы, ограничив себя в одном твердом пункте, обрести шанс для виртуозной свободы. Сережа нашел более изысканный способ самовыражения, давший исключительный эффект», - «у него в предложениях ни одно слово не начинается с одной и той же буквы. Он специально затруднял процесс писания, чтобы не срываться на скоропись, на автоматизм» (Волошина В. Другая жизнь Сергея Довлатова // Моск. новости. 1993. 31 окт. С. 1). В русской литературе приверженцем формальных приемов был В.Я. Брюсов, считавший, что «при знании технических законов своего ремесла поэт становится, действительно, господином своего языка» (Брюсов В.Я. Ремесло поэта // Брюсов В Л. Собр. соч.: в 7 т. М., 1974. Т. III. С. 475).

Говоря о ярко выраженном в творчестве Довлатова взаимодействии прозы со стихом, необходимо выделить и такие характерные для него элементы стихового начала, как прозиметрия (чередование в повествовании фрагментов прозаического текста с фрагментами стиховотворного); «смысловая рифма»,

«проявляющаяся в повторяющихся элементах на разных уровнях организации текста (деталь, персонале, мотив, сюжет)» (А.А. Воронцова-Маралина, 2006); миниатюризация прозы, выражающаяся в обращении к жанру прозаической миниатюры, как правило, к литературному анекдоту; строфизация текста (краткость и соразмерность абзацев); стихоподобная разбивка прозаического текста на фрагменты, сознательно выделяемые автором визуально - с помощью служащих знаком паузировки пробелов. Использование средств стиховой речи в прозаических произведениях Довлатова выступает не только как чисто эстетический, «гармонизирующий» прозу прием, но и как знак определенной литературной традиции: Пушкин - Серебряный век - Набоков.

В § 2 анализируются произведения Довлатова, опубликованные в советских периодических изданиях и до настоящего времени остававшиеся вне поля зрения литературоведов. Однако, как показывает исследование, именно период 1960-1970-х гг. стал для писателя школой документализма и фельетонизма, в зрелой прозе отражены многие факты его журналистской деятельности того времени, в ранних публицистических работах зафиксированы литературные приемы, к которым Довлатов впоследствии обращался в художественных произведениях зрелого и позднего периодов.

Еще будучи школьником, Довлатов участвовал в выпуске классной стенгазеты. В армии был редактором ротной газеты. После демобилизации работал в редакции студенческой многотиражной газеты «За кадры верфям» Ленинградского кораблестроительного института (1965-1969). В таллиннский период (1972-1975) был внештатным сотрудником газет «Молодежь Эстонии» и «Вечерний Таллин», несколько месяцев — ответственным секретарем многотиражки Эстонского морского пароходства «Моряк Эстонии», работал в отделе информации «Советской Эстонии» (где публиковался и под собственной фамилией, и под вымышленными, чаще всего - под псевдонимом С. Адер). Еще один этап работы в периодическом издании был связан у Довлатова с детским журналом «Костер», где он в 1975-1976 г. замещал литсотрудника Г. Георге. В течение 1967-1977 гг. несколько рецензий, фельетонов, рассказов и очерков Довлатову удалось напечатать в центральных журналах («Крокодил», «Аврора», «Звезда», «Нева», «Юность»). Таким образом, не только американский период, когда писатель работал на радио «Свобода» (1980-1990) и редактировал газету «Новый американец» (1980-1982), но и доэмигрантский период творческой биографии Довлатова был связан с журналистикой.

Как свидетельствует Е. Скульская (2011), Довлатову с большим трудом удавалось создавать «образцы» соцреализма для идеологизированной печати. В «Невидимой книге» Довлатов писал: «Много говорится о том, что журналистика для литератора - занятие пагубное. Я этого не ощутил. В этих

случаях действуют различные участки головного мозга. Когда я творю для газеты, у меня изменяется почерк» (Довлатов С. Ремесло // Довлатов С. Собр. соч.: в 4 т. СПб., 2004. Т. 3. С. 19. Далее цитируется по этому изданию, в скобках первая цифра обозначает том, вторая - страницу). Анализ текстов произведений, опубликованных в советских периодических изданиях, показывает, что уже в них отчетливо видны отличительные черты стиля Довлатова.

Прежде всего, обращает на себя внимание комическая направленность его публицистических произведений. Важнейшей чертой поэтики довлатовских юморесок, печатавшихся в «Советской Эстонии», выступает эстетический эффект непредсказуемости. Автор использует закон пуанта, который сближает юмореску с эпиграммой и анекдотом. В публицистике обнаруживается и такой в дальнейшем излюбленный прием автора, как использование цитат из произведений русской и советской классики, причем цитаты вводятся чаще всего в заглавия публикаций.

К своим рассказам «По собственному желанию» («Нева», 1973, № 5) и «Интервью» («Юность», 1974, № 6) автор относился резко критически. Однако рассказы выделяются на фоне журнальной продукции того времени, поскольку в них проявляются такие «фирменные» приемы Довлатова, как умелое владение точной деталью, неоднозначность образов, введение в повествование большого количества второстепенных героев, присвоение персонажу фамилии реального человека: Виталий Репецкий, Гена Кабалкин (В. Репецкий был журналистом «Советской Эстонии», Г. Кабалкин — многотиражной газеты ЛОМО «Знамя прогресса»), аллюзии на произведения любимых авторов, в частности, Ю.П. Казакова («По собственному желанию»); использование диалога без единой ремарки («Интервью»).

Очерк «Мы с вами говорим на разных языках», напечатанный в «Костре» (1976, № 7), написан на основе реальных фактов, что не помешало автору экспериментировать с композицией. О сорокалетнем периоде жизни Ф. Маркузасе - немца но происхождению, ставшего советским гражданином, — автор повествует с помощью десяти смонтированных в единый текст фрагментов, переносящих читателя в разное время и повествующих то о прошлом, то о настоящем героя.

Период работы в редакции газеты «Советская Эстония», который Довлатов назвал годами «вранья и притворства» (1; 230), отражен писателем в повести «Компромисс» (1981). В каждой главе-новелле повести противопоставлены друг другу два фрагмента текста: в одном глазами автопсихологического героя показано реально произошедшее событие, в другом, данном в начале главы курсивом, - то, как это событие отразилось в

советской печати. Исследование текстов публикаций газеты «Советская Эстония» за 1972-1975 гг. показывает, что в большинстве фрагментов, набранных курсивом, Довлатов использовал не мистифицированные, а реальные материалы газеты, как собственные, так и написанные коллегами-журналистами. Например, глава «Компромисс второй», посвященная 50-летию таллиннского ипподрома, построена на основе заметки «Соперники ветра» (в повести датирована июнем 1974 г., напечатана 31.08.1973 под псевдонимом С. Адер). В «Компромиссе седьмом» приводится текст очерка «Наряд для марсианина» (датирован апрелем 1976 г.) — о закройщике-модельере Русского драматического театра ЭССР В. Сильде (напечатан 18.10.1973). «Компромисс восьмой» построен на основе интервью доярки Лейды Пейпс В. Репецкому (опубликовано 12.02.1975). Довлатов изменил имя доярки: в повести ее зовут не Лейда, а Линда; кроме того, в действительности доярка была не членом партии, а кандидатом в члены партии. «Компромисс девятый» написан по материалам публикации «Самая трудная дистанция». В повести она датирована июлем 1976 г., в газете «Советская Эстония» появилась под псевдонимом С. Адер 14.06.1973. Таким образом, разоблачая миф о советской действительности, Довлатов прибегает к подлинным фактам и событиям, изменяя, однако, в повести «Компромисс» даты публикаций, процитированных в начале глав, некоторые имена и детали.

В § 3 исследуется опыт авторской переделки прозаического произведения в драматургическое, свидетельствующий о том, что Довлатов стремился к овладению искусством диалога, в котором ответственность за смысловую и даже художественную сторону материала возлагается автором на героев диалога, что ярко проявилось в зрелой прозе писателя.

История написания пьесы для кукольного театра «Человек, которого не было» была связана с созданием одноименного рассказа, опубликованного в сборнике «Дружба» («Детгиз», 1971). В рассказе для детей о цирке звучит протест против рабской психологии «маленького человека». В цирке, о котором автор восторженно пишет: «Знаете, что такое цирк? Это единственное место, где можно показать себя с наилучшей стороны» (Довлатов С. Человек, которого не было // Дружба: лит.-худ. сб. Л., 1971. С. 131. Далее цитируется по этому изданию, страница указана в скобках), продемонстрировать «силу и мужество» (с. 131), - работает Василий Барабукин, превратившийся в человека, «которого не было». Его брат-близнец Альберт Барабукин, ставший цирковым артистом и выступавший как иллюзионист под именем Альберта Астанелли, придумал необыкновенный номер с двумя поднятыми на тросе сундуками. «Великий маг» «почти одновременно появлялся то из одного, то из другого сундука» (с. 132). Цирковой трюк был создан за счет обмана зрителей: в одном из сундуков

находился Василий, которого Астанелли превратил в своего двойника, заставив его жить тайной жизнью и оплачивая ему работу связкой баранок в день. «Так Василий поселился в большом кованом сундуке. Он слышал аплодисменты, но это его не радовало. <...> Он стал меньше тени, у него не было ни имени, ни лица, несмотря на то, что его лицо смотрело со всех афиш, а выдуманное имя повторялось на каждом шагу» (с. 137).

Школьник Коля Булавкин, который с детских лет мечтал стать артистом цирка, проник за кулисы, чтобы увидеть знаменитого Астанелли. Узнав об истории двух братьев, Коля помог Василию убежать из плена. Сюжет довлатовского рассказа завершается счастливым концом. Но сплава трагического с комическим, свойственного зрелой прозе писателя, в рассказе еще нет.

В 1975 г. на основе семистраничного текста рассказа Довлатов создает пьесу для кукольного театра. Идею написать не просто пьесу, а выступить в роли сказочника в драматургии для детей Довлатову подал близкий приятель Л.Лосев - сын известного писателя, поэта и драматурга В.А. Лифшица. Для переделки в кукольный спектакль рассказ «Человек, которого не было» подходил как нельзя лучше, поскольку в советское время существовала традиция создания пьес для театра кукол о цирке: «Цирковое представление» К. Гибшмана (1919), «Цирк Арчибальда Фокса» Е. Васильевой и С. Маршака (1923), «Наш цирк» А. Федотова (1935), «Цирк Шардам» (в первой редакции-«Исчезновение Вертунова») Д. Хармса (1935), «Наш цирк» Ю. Гауша (1937), «Концерт-варьете» А. Введенского (1940), «На арене — куклы» Евг. Деммени и М. Шифмана (1955), «А вот и мы!» В. Ильина и Н. Охочинского (1964) и др.

В самом факте авторской переделки прозаического произведения в драматургическое не было ничего необычного. Так, например, С.Я. Маршак чешскую народную сказку «Двенадцать месяцев» тоже сначала пересказал на русском языке в прозе, а затем создал пьесу. Однако драматизированный вариант у Довлатова существенно отличается от прозаического. Автор вводит в него сказочные и комедийно-сатирические элементы; кроме того, довлатовская пьеса ориентирована на классические образцы прозиметрии и представляет собой чередование прозаических фрагментов со стихотворными (в русской детской литературе такими образцами опять-таки являются пьесы С.Я. Маршака «Двенадцать месяцев» и «Горя бояться - счастья не видать»). В пьесе заметно влияние на Довлатова и творчества современных ему авторов, прежде всего, В.А. Лифшица, создававшего комические пьесы, особенностями поэтики которых были «многослойные, метафоричные, гротесковые характеры персонажей, иносказательные образы» (Голдовский Б. История драматургии театра кукол. Ьар:/Лл^у^о№оУ8ку.т>й1е5/ЬооШгатт.<1ос.). В довлатовской

пьесе между сказочным, фантастическим кругом образов и кругом реальных персонажей стоит посредник (школьник Минька Ковалев), подобно тому как в кукольной драматургии С. Прокофьевой в 60-е гг. действовал постоянный герой — ребенок Сережа, роль которого исполнял актер. Таким образом, в сказке Довлатова «Человек, которого не было. Пьеса для младших школьников с фокусами, но без обмана» проявляются традиции кукольной драматургии 6070-х гг., которая в поиске конфликта идет в глубь характера, разрабатывает нравственную проблематику, используя в то же время сказочные элементы и уделяя особое внимание смысловой нагрузке каждого слова.

В § 4 рассматривается принципиальный для нашего исследовании вопрос о соотношении в творчестве Довлатова традиций русской и американской литературы, которой молодой автор увлекался в 1960-е гг. Интервью, данное Дж. Бобко для калифорнийского еженедельника «Трипенни'с ревю» (1984), показывает: Довлатов вполне осознавал, что его литературными учителями являлись не только русские, но и американские писатели. Среди американских прозаиков, чьи произведения «существенным образом отличались не только от безжизненной, велеречивой и постной советской литературы, но и от произведений русской классики», претендовавших на роль «учебника жизни», он выделял Фолкнера, Т. Вулфа, Хемингуэя, Стейнбека, Фицджеральда, Апдайка, Воннегута, Сэлинджера.

Одним из наиболее почитаемых Довлатовым американских авторов был Шервуд Андерсон (1876-1941). Однако, говоря о влиянии творчества Ш. Андерсона на прозу Довлатова, необходимо отметить два немаловажных обстоятельства. В американской прозе Довлатова привлекали юмор, демократизм, «великая сила недосказанного», «потрясающий сплав целомудрия и чувственности» (Интервью Дж. Бобко, 1984). Но известно, что такие особенности повествования, как лаконичность, отсутствие явно выраженной авторской оценки, юмор, изображение образов и явлений действительности в их парадоксальной сложности, многозначности и антиномичности, Довлатов находил, ценил и перенимал не только у американских, но и у русских авторов, например, у Пушкина и Чехова. Ш. Андерсон, в свою очередь, тоже учился у русских классиков, о чем свидетельствует его письмо переводчику П.Ф. Охрименко (январь 1923 г.): «Читая мои рассказы, вы должны были заметить, что я очень многим обязан вашим русским писателям... До тех пор, пока я не нашел русских прозаиков, ваших Толстого, Достоевского, Тургенева, Чехова, я никогда не читал прозы, которая бы меня удовлетворяла. .. .У ваших русских писателей всюду, на каждой странице чувствуется жизнь» (Цит. по: Кандель Б. Шервуд Андерсон // Андерсон Ш. Рассказы. М.; Л., 1959. С. 10-11).

Творческие поиски и интересы Ш. Андерсона и Довлатова во многом совпадали. В интервью, данном Дж. Бобко, Довлатов объясняет, насколько близки были их литературные позиции (однако Довлатов не забывает при этом о русской традиции): «Вся моя, так сказать, литература выросла из устных рассказов. <...> Долгие годы у меня ушли... на то, чтобы придать устным рассказам форму и качество литературных произведений... <...> Кстати, путь от устного рассказа к писательству - не такая уж редкость в литературе, его проделал Шервуд Андерсон, а из русских- выдающийся драматург Евгений Львович Шварц».

Ю.Е. Власова (2001), исследовавшая специфику жанровой структуры довлатовских произведений, считает, что интерес Довлатова к Ш. Андерсону был обусловлен еще и тем немаловажным обстоятельством, что «книга рассказов писателя ("Уайнсбург, Огайо") представляет собой некое эстетическое единство: сюжетно не связанные короткие рассказы (даже миниатюры), каждый из которых воспринимается как законченное произведение, объединяются в "роман пунктиром", собственные проблемы каждого из персонажей оказываются составляющими системы проблем, имеющих отношение к жизни человечества в целом. На весьма ограниченном пространстве книги рассказов создается микромир, с его проблемами и заботами, которые, как выясняется, не чужды макромиру». Однако принцип объединения коротких самостоятельных рассказов в повесть, которому следует Довлатов, превращая отдельные новеллы, объединенные общим героем-рассказчиком, в главы повестей «Зона», «Компромисс», «Наши», «Чемодан», был характерен и для русской традиции: «Повести Белкина» A.C. Пушкина, «Герой нашего времени» М.Ю. Лермонтова и др.

Сходными чертами поэтики Ш. Андерсона и Довлатова становятся отсутствие острого, занимательного сюжета, открытость финала. И в этом видится проявление чеховской традиции, которой следовали оба автора.

В прозе Довлатова, как и в творчестве Ш. Андерсона, одним из основных принципов изображения внутреннего мира героя, его чувств и переживаний становится амбивалентность, двойственность, в чем проявляется, на наш взгляд, влияние творчества Достоевского, открывшего для читателя психологию «подпольного» человека.

Своеобразный след в творчестве Довлатова оставил Хемингуэй, чье имя неоднократно встречается в довлатовских художественных, критических и эпистолярных текстах. Прежде всего, Довлатовым было взято на вооружение писательское кредо Хемингуэя: «Всегда и во всем должна вестись честная игра» (Довлатов С. Письма к Тамаре Уржумовой // Довлатов С. Сквозь джунгли безумной жизни. Письма к родным и друзьям. СПб, 2003. С. 130). В рецензии

1974 г. на постановку романа «По ком звонит колокол» в Русском драматическом театре ЭССР Довлатов не только дает оценку режиссерской и актерской работе, но и анализирует хемингуэевский роман, называя его «бессмертным». Однако с течением времени отношение Довлатова к произведениям Хемингуэя меняется. В своем отзыве «Папа и блудные дети» на книгу Р.Д. Орловой «Хемингуэй в России» (Ann Arbor, 1985) Довлатов демифологизирует хемингуэевский миф, называя когда-то любимого писателя «развенчанным кумиром». Интертекстуальные отсылки к произведениям Хемингуэя в повестях «Зона», «Заповедник», «Филиал» являются лишь метой прошлого и чаще всего проявляются в тех фрагментах повествования, где речь идет о юности автопсихологического героя.

В последние годы своей жизни Довлатов пытался осмыслить свое место в литературе, прояснить отношение к американской и русской традициям. В интервью Вик. Ерофееву для журнала «Огонек» (1990, июнь) он признается: «...и только в Америке выяснилось, что меня больше интересует русская литература...»; «...за мной, как за каждым из нас, кто более или менее серьезно относится к своим занятиям, стоит русская культура».

По удачному выражению Н.С. Выгон (1994), Довлатова можно считать наследником русской классической традиции «по двум линиям сразу: прямой и "боковой"».

Во второй главе «Проза С. Довлатова периода эмиграции и традиции русской классической литературы XIX - начала XX вв.» исследуются проявления традиций отечественной классики в творчестве Довлатова.

В § 1 выявляются «пушкинские начала» в прозе Довлатова, способность писателя к мифологическому концептированию. Довлатов был одним из первых русских литераторов, в начале 1980-х гг. открыто заявившим о канонизации Пушкина. Работая в летний период 1976-1977 гг. в пушкиногорском экскурсионном бюро, Довлатов стал свидетелем того, как воплощался пушкинский миф в музейной деятельности. Довлатовские литературные анекдоты о Пушкине из «Соло на ундервуде» (1967-1978) и повесть «Заповедник» (1983), отразившая период пребывания Довлатова в Михайловском, проникнуты мифоборческим пафосом. В повести «Заповедник» с помощью иронического принципа повествования писатель выражает протест против официального пушкинского мифа, стремясь развенчать легенды о «дубе уединенном», пушкинских соснах, «аллее Керн», портрете предка Пушкина -Ганнибала, няне Арине Родионовне.

Однако, выступая против официального советского мифа о Пушкине и способов его манифестации, Довлатов ориентируется в своем творчестве именно на принципы пушкинской прозы, демонстрируя актуальность Пушкина

для русской литературы конца XX столетия. В качестве «пушкинских начал» в повести «Заповедник» отчетливо выделяются: строгость и лапидарность стиля, установка на лишенную «украшений» фразу, которая достигается за счет ориентации на пушкинские принципы «точности и краткости прозы»; синтез художественности и документальности, восходящей к фактам реальной жизни и делающей повествование более убедительным; ориентация на принципы объективного повествования; язык ассоциаций; влияние стихового начала (метризации и звуковой организации) на прозаическое повествование; использование оксюморона; элементы романтической поэтики (параллелизм судьбы автора и судьбы центрального персонажа, синтез жанров, фрагментарность, воспроизведение процесса создания текста «на наших глазах», установка на игру); диалогичность контекстов.

Использование Довлатовым приемов повествования, ориентированных на пушкинскую поэтику и стилистику, а также интертекстуальных связей с произведениями Пушкина и о Пушкине служит своеобразной формой манифестации вторичного пушкинского мифа. Демифилогизируя идеологический вариант пушкинского мифа, Довлатов создает свою мифологию, в которой Пушкин предстает не человекобожеством, а смертным человеком и одновременно великой творческой личностью. Так в повести соединяются мифоборческое и мифотворческое начала.

Несомненной особенностью творчества Довлатова, обладавшего мифологическим мышлением, является использование приема внедрения в художественные тексты мифологического модуса. Именно Довлатов становится одним из авторов и собственного (довлатовского) мифа, о чем свидетельствует воспроизведение в «Заповеднике» обряда посвящения в писатели авторского двойника Алиханова. Повесть «Заповедник», помогая раскрыть природу неомифологизма, служит яркой иллюстрацией того, что пушкинский миф входит в жизнь героя как часть процесса личностного преображения, переживается Алихановым на собственном опыте в период его пребывания в местах, где жил Пушкин. Структура повести-мифа Довлатова так же, как и в античных мифах, носит динамический характер, выражающийся в метаморфозе образов, и диалектический характер, проявляющийся в многосмысленности: «Заповедник» представляет собой редкий по насыщенности разнообразными подтекстами — литературными, историческими, биографическим, мифологическими - образец.

Способность к мифологическому концептированию сближает Довлатова с Пушкиным, который, как упоминал Г1.А. Вяземский в «Старой записной книжке», сам создавал свой мифологизированный образ. В «Заповеднике» миф выступает как сложная система символизации, эстетический феномен и,

несмотря на элементы игры (которые присущи мифу по своей природе), связан с сакральной моделью поведения, со стремлением к норме и гармонии.

В § 2 прослеживается лермонтовский код в произведениях Довлатова. Рефлексия писателя на лермонтовский роман «Герой нашего времени» отражается на разных уровнях его автопсихологической прозы. Прежде всего, мы имеем возможность наблюдать однотипность жанровой структуры произведений Лермонтова и Довлатова. Первым, кто обратил внимание на соотношение довлатовской прозы с лермонтовским «Героем нашего времени», был И.Н. Сухих (2001): «...Сергея Довлатова можно воспринимать как автора одного, главного текста. Его пятикнижие ("Зона" - "Заповедник" — "Наши" -"Чемодан" — "Филиал") можно интерпретировать как роман рассказчика, метароман, роман в пяти частях (подобный "Герою нашего времени")». Полагаем, что к «единому» довлатовскому тексту можно отнести также повести «Компромисс» и «Ремесло», повествование в которых ведется от лица их главного героя - Сергея Довлатова. Почти все повести состоят из созданных ранее самостоятельных рассказов. Как известно, три повести Лермонтова так же первоначально были изданы отдельно в журнале «Отечественные записки»: «Бэла. (Из записок офицера о Кавказе)» (1839, №3), «Фаталист» (1839, № 11), «Тамань» (1840, № 2) — и позднее объединены в роман. Жанровая связь произведений Довлатова с лермонтовским романом особенно заметно «обнажается» при сравнении их с главами-повестями «Журнал Печорина» и «Фаталист», отразившими, как отмечает В.А. Мануйлов (1975), многие черты биографии Лермонтова и созданными в форме «автобиографических заметок». Характерные особенности этой формы: субъективность, психологизм, авторефлексия - сближают «метароман» Довлатова, написанный от первого лица, с текстом Лермонтова; кроме того, у обоих авторов изображение образа времени и становления личности главного героя занимает центральное место и заменяет собой сюжет, что осознавалось обоими писателями: «История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа...» (М.Ю. Лермонтов «Герой нашего времени») - «Мне кажется, я пишу историю человеческого сердца» (С.Д. Довлатов «Как издаваться на Западе») (4; 368).

Произведения Довлатова полны реминисценций, которые отсылают к тексту романа Лермонтова «Герой нашего времени», при этом межтекстовые переклички выполняют характерологическую функцию, указывают на идентичность главных героев и во многих случаях служат для усиления обобщенности передаваемого смысла. Отсылки к лермонтовскому тексту ни в коем случае не являются пародией, снижающей образ автопсихологического

героя довлатовеких произведений, наоборот, они способствуют восприятию его как личности более сложной и значительной, чем это кажется на первый взгляд.

Лермонтовские цитаты, включаемые в текст произведений Довлатова, носят как явный, так и скрытый характер. В тематическом отношении они связаны с развертыванием трех сквозных мотивов: мотива поисков истинного «я» в процессе самопознания, мотива разочарования, мотива судьбы. Обращение к лермонтовскому слову не только расширяет круг образных средств, используемых Довлатовым, но и служит средством неявно выраженной авторской оценки, создавая «полифонизм» оценок для характеристики главного героя (самооценка, оценка глазами других персонажей, оценка с помощью интертекста).

В § 3 мы обращаемся к достаточно сложной и неоднозначно решаемой в довлатоведении проблеме, касающейся природы довлатовского смеха. Здесь выделяются две позиции: 1) проза Довлатова имеет анекдотический (основанный на анекдоте) и анекдотичный (имеющий целью рассмешить) характер (этой позиции придерживаются Е. Перемышлев, В. Кривулин, И. Сухих, Е. Курганов, О. Вознесенская, Ю. Власова, А. Неминущий и др.); 2) довлатовская проза - проза юмористическая, ничего общего не имеющая со смешным и ироническим, ей присущ не «комизм», а «юморизм», т.е. философский юмор, «смех сквозь слезы» (такова позиция Л. Сальмон). Мы придерживаемся третьей позиции: в творчестве Довлатова наблюдается соединение «чистого комизма», «смеха сквозь слезы», карнавального смеха, сатиры и иронии.

Особенно явственно проявляется в прозе Довлатова связь с гоголевской смеховой традицией. Близость творчества Гоголя и Довлатова ощущается не только благодаря богатству и разнообразию смеховой палитры обоих писателей, но и в связи с проявлением в их произведениях категории абсурдного — особой эстетической категории, «в которой все классические категории смешиваются: прекрасное с безобразным, комическое с трагическим, возвышенное с низменным» (Буренина О., 2004). Перефразируя набоковские слова о Гоголе, можно сказать, что абсурд был любимой музой Довлатова. Например, каждая глава повести «Компромисс» построена на какой-либо невероятной истории. Иногда она трагична (как в «Компромиссе одиннадцатом», где профанации подвергается смерть человека), иногда комична (как в «Компромиссе восьмом», рассказывающем о поездке журналистов в колхоз, чтобы сочинить рапорт Брежневу от имени передовой доярки, и о том, как от генерального секретаря ответ был получен раньше, чем отправлен рапорт).

Элементы карнавализации, свойственные поэтике Гоголя и Довлатова, не только помогают преодолению устойчивых, традиционных взглядов на многие явления действительности, но и дают возможность представить эти явления сложными и многогранными. Так, карнавальное восприятие смерти сочетается в «Мертвых душах» с философским ее пониманием, о чем свидетельствуют размышления автора, приведенные в эпизоде описания смерти прокурора в X главе. А в повести Довлатова «Заповедник» переворачивание «с ног на голову» пушкинских произведений соседствует с неподдельным восхищением творчеством Пушкина, что выражено в использовании автором приемов повествования, ориентированных на пушкинскую поэтику и стилистику.

Яркой чертой поэтики как Гоголя, так и Довлатова является амбивалентность в изображении явлений. В «Заповеднике» прием «сопроникновения противоположных начал» (IO.B. Манн) Довлатов использует особенно часто. Прежде всего, амбивалентными изображены Пушкинский заповедник (это не только пространство, где функционирует пушкинский миф, но и естественная среда обитания «живого автора») и сам Пушкин (фигура агитпропа - герой советского социокультурного мифа - и писатель, чья эстетическая позиция и художественный опыт заслуживают особого внимания). Здесь выявляется еще одна точка пересечения художественных миров Довлатова и Гоголя. Оба писателя, обладая способностью к мифотворчеству, оказались причастными к истории функционирования пушкинского мифа: Гоголь одним из первых в русской литературе мифологизирует Пушкина — Довлатов одним из первых манифестирует в повести «Заповедник» вторичный миф о Пушкине. Кроме того, Гоголя и Довлатова сближает то, что оба они — каждый в свое время - явились одновременно не только манифестаторами, но и демифологизаторами пушкинского мифа.

Гоголевские принципы построения образа отражаются при создании характера Михал Иваныча Сорокина: писатель использует те же композиционные приемы, что и Гоголь, рисуя в «Мертвых душах» сатирические образы помещиков (значимая фамилия; прямая авторская характеристика; описание поселения, хозяйства; описание домашней обстановки, соответствующей характеру хозяина; детальное описание внешнего облика с заострением внимания на какой-либо характерной особенности; речевая характеристика; изображение торга). А в некоторых случаях в «Заповеднике» наблюдается и текстовая перекличка с гоголевской поэмой, что позволяет интерпретировать образ Михал Иваныча как образ человека, потерявшего человеческую душу.

Используя в одном произведении синтез жанров - автопсихологической повести и анекдота, - автор достигает исповедалыюсти, лиричности, с одной

стороны, и сатирического эффекта, едкости - с другой. И в этом довлатовская повесть «Заповедник» сближается с поэмой «Мертвые души», где гармонично переплетаются лирическое и сатирическое начала.

В повести «Чемодан» (1986) для изображения общей обстановки тотального жизненного абсурда Довлатов использует один из излюбленных гоголевских приемов — введение в повествование большого количества второстепенных персонажей, роль которых не менее, а, возможно, более важна, чем роль главного героя. В повесть Довлатова «Чемодан», занимающую всего 120 страниц, вводится столько персонажей второго плана, что их трудно сосчитать. Они не просто создают фон, а являются героями довлатовской России, где абсурд распространен повсеместно и является нормой. Если в «Мертвых душах» Гоголя «побочные характеры» «оживлены всяческими оговорками, метафорами, сравнениями и лирическими отступлениями» (Набоков В.В. Николай Гоголь // Набоков В.В. Лекции по русской литературе. СПб., 2010. С. 52), то в довлатовском «Чемодане» почти с каждым из таких персонажей связана абсурдная история. В повести раскрываются разные стороны русской действительности советского времени, дающие ее целостную картину: читатель узнает о службе в армии, о жизни чиновников, кэгэбистов, рабочих, журналистов, писателей, артистов, спекулянтов, заключенных. Показывая реальную действительность во всей ее сложности, автор не остается к ней равнодушным, на что указывают ассоциативные связи произведений Довлатова с произведениями «Ревизор» и «Мертвые души» Гоголя.

В § 4 исследуются традиции И.С. Тургенева в прозе Довлатова. Прежде всего, отмечается сходство между сюжетами повести «Филиал» и тургеневского романа «Дым», рассказывающего о кружке эмигрантов, озабоченных будущим России, и содержащего историю любви Литвинова и Ирины, о которой автор хотел написать отдельную повесть. В «Филиале» тоже отражена жизнь представителей эмиграции, рассуждающих о преобразовании России; есть и любовная история. Обе сюжетные линии довлатовской повести наполнены реминисценциями, отсылающими к «Дыму».

В этом романе (задуманном в 1862-1863 гг. и цапечатанном в 1867 г.) показано критическое отношение Тургенева к политической эмиграции, увлеченной идеями Н.Г. Чернышевского и А.И. Герцена. Тургенев, сомневаясь в великой миссии патриархальной крестьянской общины, в своем романе защищает европейскую цивилизацию. Взгляды автора в романе выражают Потугин, в чьи уста вкладывается положительная программа западников, и Литвинов, который будущее России видит в преодолении пережитков крепостничества с помощью реформ и в постепенном приобщении русского народа к благам цивилизованной Европы. Так в романе «Дым» отражаются

историко-философские и социально-политические дискуссии Тургенева с Л.И. Герценом, Н.П. Огаревым и МЛ. Бакуниным.

Изображая в «Филиале» жизнь эмиграции 1970-1980-х гг., Довлатов, уже с позиций своего времени, возвращается к вопросам, волновавшим русскую интеллигенцию в течение двух веков: о будущем своей страны, о взаимоотношениях между Россией и Западом, — и вступает в своеобразный диалог с Тургеневым. В повести «Филиал» писатель доводит американский миф до абсурда и рисует ярко сатирические образы эмигрантов -представителей «третьей волны», толкующих о будущем России. Выводы участников общественно-политической секции придуманного Довлатовым симпозиума «Новая Россия» звучат нелепо: «Все единодушно признали, что Запад обречен, ибо утратил традиционные христианские ценности. Все охотно согласились, что Россия - государство будущего, ибо прошлое ее ужасающе, а настоящее туманно. Наконец все дружно решили, что эмиграция - ее достойный филиал» (4; 115).

В отличие от Тургенева, Довлатов был твердо убежден, что писатель не должен демонстрировать в художественном произведении свои политические убеждения. В выступлении на международной конференции «Литература в эмиграции: третья волна» 16 мая 1981 г., опубликованном в газете «Новый американец» (1981, 24-30 мая), Довлатов выступил против стремления литераторов «третьей волны» «любой ценой дезавуировать тоталитарный режим»: «задача кажется мне ложной для писателя. <...> Об ужасах советской действительности расскажут публицисты. Историки. Социологи. Задача художника выше и одновременно - скромнее. И задача эта остается неизменной. Подлинный художник глубоко, безбоязненно и непредвзято воссоздает историю человеческого сердца».

«История человеческого сердца», раскрывающаяся в повести «Филиал», передает глубину переживаний Далматова по отношению к Tace и наполнена авторским лиризмом. Вместе с темой первой любви в повесть «Филиал» входит мотив утраченного счастья, которое было близко и возможно. С утратой счастья Далматова не • покидают предчувствие беды, ощущение тревоги, абсурдности жизни. Повествование о любви проникнуто иронией, за которой скрываются истинные, глубокие чувства. Раскрывая силу чувств героя, автор ориентируется на особенности тургеневского психологизма, который С.Е. Шаталов (1979) условно назвал «фиксированным психологизмом», обогащенным (в поздних произведениях, в частности в «Дыме») «элементами, воспроизводящими непосредственно поток сознания, со всеми присущими ему противоречиями и "завихрениями"». В отличие от Л.Н. Толстого, Тургенев использовал такой способ психологического анализа только по отношению к

главному герою. Те же принципы изображения автопсихологического персонажа мы видим в «Филиале»: самораскрытие героя происходит через внутренний монолог, при этом фиксируются лишь отдельные психические состояния Далматова - эпизоды, рисующие его переживания, быстро меняются, как кадры на экране. Рассказывая об истории любви Далматова к Тасе, Довлатов прибегает к той же схеме, что и Тургенев в повествовании об отношениях между Литвиновым и Ириной (подобный композиционный принцип наблюдается также в тургеневской повести «Вешние воды»): пишет о том, как герой любуется красотой Таси, воспроизводит поток его романтических переживаний, смену настроений, ассоциаций, показывает раскаяние героя при осознании им трагической развязки отношений. Далматов, как и тургеневские герои, обнаруживает большую склонность к рефлексии, самоанализу.

Изображая эмоциональное состояние главного героя, Тургенев обычно рисует картины природы, которые созвучны этому состоянию. Довлатов, характерной чертой поэтики которого является либо полное отсутствие описаний природы, либо предельно лаконичные описания, с помощью пейзажа фиксирует, как меняется настроение Далматова: «Мы погуляли еще немного. <...> Солнце, остывая, исчезло за деревьями. <...> Затем мы снова шли по набережной. В сгущавшихся сумерках река была почти невидима. Но близость ее ощущалась. <...> Затем она повернулась и ушла. <...> На улице стало пасмурно. Из-за поворота налетал холодный ветер» (4; 42). «Я заплывал все дальше, с радостью преодолевая усталость. На душе было спокойно и весело. Очертания рыболовных судов на горизонте казались плоскими. Приятно было разглядывать их с огромным вниманием. <...> На берег я вышел с приятным чувством усталости и равнодушия. Тася помахала мне рукой» (4; 51-52); «Мы подъезжали к Ленинграду. Пейзаж за окном становился все более унылым. Потемневшие от дождя сараи, заборы и выцветшая листва. Щегольские коттеджи. Сосны, яхты - все это осталось позади. И только песок в сандалиях напоминал о море» (4; 53—54).

Стремясь к лаконизму повествования, Довлатов использует в «Филиале» принципы «тайного» психологического анализа, которые были свойственны именно поэтике Тургенева, считавшего: «Поэт должен быть психологом, но тайным: он должен знать и чувствовать корни явлений, но представляет только самые явления — в их расцвете или увядании...» (из письма к К.Н. Леонтьеву от 03.10.1860). Например, отрывок из стихотворения О. Мандельштама, повторяющийся в тексте повести дважды: «Быть может, прежде губ уже родился шепот, /Ив бездревесности кружилися листы, / И те, кому мы посвящаем опыт, / До опыта приобрели черты ...», - помогает выразить

амбивалентность чувств и переживаний героя, понять причины ревности и страданий Далматова, который не может простить Tace ее прошлого, ее опыта, приобретенного до встречи с ним, - осознание опыта для него становится синонимом несвободы.

По силе и искренности чувств автопсихологического героя «Филиал» можно поставить рядом с тургеневскими повестями о первой любви — «Ася», «Первая любовь», «Вешние воды» - и романом «Дым». Довлатовское представление о любви как о стихии, не подвластной человеку, также совпадает с тургеневским, и в этом чувствуется отголосок влияния на обоих писателей пессимистической теории А. Шопенгауэра: Тургенев в свое время был приверженцем его философии, Довлатов, по свидетельству А. Арьева, тоже Шопенгауэра «читал с вниманием» (Арьев А. История рассказчика // Сухих И. Сергей Довлатов: время, место, судьба. СПб., 1996. С. 8).

Необходимо отметить, что роман «Дым» оказался востребованным не только в творческом поиске Довлатова. Как показывает исследование И.С. Аюпова (2010), «тургеневское восприятие любви как очень "мрачных и жестоких" аллей сформировало идейно-художественное ядро первого рассказа книги И.А. Бунина "Темные аллеи"» (1938). Кроме того, переклички с романом «Дым» выявлены И.С. Актовым в стихотворениях A.A. Блока «На железной дороге» (1910) и «Уже померкла ясность взора...» (1910) из цикла «Через двенадцать лет» (1909-1910). Таким образом, через Тургенева повесть «Филиал» оказывается связанной с бунинскими и блоковскими традициями.

В § 5 рассматривается рецепция Достоевского в творчестве Довлатова. Как явствует из письма к Е.Г. Скульской (переписка 1976-1977 гг.), Ф.М. Достоевскому в десятке лучших авторов мировой литературы Довлатов отводил одно из первых мест, причем умел находить и особенно высоко ценил в его произведениях юмор. Любимым произведением Довлатова был рассказ «Бобок» (1873), в котором наиболее ярко проявляется как амбивалентная природа смеха Достоевского, затрагивающего сиюминутное и вечное, обыденное и фантастическое, плотское и духовное и имеющего глубокий и серьезный философский подтекст, так и мастерство Достоевского в создании парадоксальных ситуаций - неожиданных, непривычных, противоречивых по отношению к общепринятому, традиционному взгляду или здравому смыслу. Рассказ «Бобок», как известно, явился предметом пристального внимания М. Бахтина в монографии «Проблемы поэтики Достоевского» (1972). И если карнавализация, по мысли М. Бахтина, воздействовала на Достоевского «преимущественно как литературно-жанровая традиция, внелитературный источник которой, то есть подлинный карнавал, может быть, даже и не осознавался им со всею отчетливостью», то традиция Достоевского, в свою

очередь, отразилась в творчестве Довлатова, в частности, при создании главы «Компромисс одиннадцатый» повести «Компромисс», где описания кладбища и похорон представлены карнавализованными.

Автор показывает, как трагическое событие превращается в трагикомическое: во время похорон происходит подмена покойников, окружающим совершенно безразлично, кто умер, сама церемония превращается в «ответственное мероприятие» (1; 386). Налицо и карнавальное действо увенчания - развенчания. Похороны Гаспля под именем Ильвеса транслируются в прямом эфире телевидения, а в газете «Советская Эстония» появляется репортаж с кладбища с использованием соответствующих штампов и клише советского времени: «Вся жизнь Хуберта Ильвеса была образцом беззаветного служения делу коммунизма» (1; 364), «Память о Хуберте Ильвесе будет вечно жить в наших сердцах» (1; 365). С другой стороны, выясняется, что Ильвес обладал такими нравственными качествами, что от него отвернулись «родные и близкие»: «откровенно говоря, его недолюбливали» (1; 386).

С помощью оксюморонных сочетаний Довлатов показывает двойственность происходящего: это одновременно похороны и «торжества», участники которых должны «скорбеть и лицемерить» (1; 367). Сравним: герой рассказа «Бобок» «ходил развлекаться, попал на похороны» (Достоевский Ф.М. Бобок // Достоевский Ф.М. Собр. соч.: в 15 т. СПб., 1994. Т. 12. С. 51. Далее цитируется по этому изданию, страница указана в скобках), заметил, что на кладбище «много скорбных лиц, много и притворной скорби, а много и откровенной веселости» (с. 51).

К элементам карнавализации, профанирующему и фамильярному отношению к смерти в довлатовском повествовании присоединяется двусмысленная речь рассказчика - похоронная речь, доведенная до гротеска. Довлатов произносит над могилой незнакомого ему покойника совсем не те слова, которые подготовил, и - происходит фантастическое: герой-рассказчик ощущает себя лежащим в гробу. Примечательно, что текст рассказа Достоевского «Бобок» отражается в довлатовском тексте «наизнанку». Если у Достоевского из гробов слышится смех и разговоры о низменном (автор при этом подробно характеризует голоса мертвецов: «брезгливый», «визгливый», «хохочущий», «испуганный», «дерзкий», «сюсюкающий»), то у Довлатова «далекий» голос вещает о смятении души, о нетленном и возвышенном.

Исключительная, парадоксальная ситуация как в рассказе «Бобок», так и в «Компромиссе одиннадцатом» выполняет чисто идейную функцию. Герой-повествователь Достоевского, пораженный «нравственной вонью», дает заключительную оценку: «Разврат в таком месте, разврат последних упований, разврат дряблых и гниющих трупов и — даже не щадя последних мгновений

сознания! Им даны, подарены эти мгновения и... А главное... в таком месте! Нет, этого я не могу допустить...» (с. 64). Герой Довлатова после похорон человека, который, «разминувшись с именем, казался вещью» (1; 386), понимает, что «в открывшемся мире не было перспективы. ...Гармонию выдумали поэты, желая тронуть людские сердца...» (1; 387).

Выявление элементов карнавализации в произведениях Довлатова дает возможность расширить представление о природе довлатовского смеха. Исследователи нередко относят прозу Довлатова к философско-юмористической, создатель которой, осознавая несовершенство мира, вовсе не отвергает его, поскольку главной антитезой эмоционально-оценочному отрицающему пафосу сатиры является юмористическое приятие мира и человека. Однако карнавальный смех, который был присущ Довлатову, шедшему от традиции Гоголя и Достоевского, принципиально иного свойства: по мысли М. Бахтина (1972), такой смех в первую очередь «направлен на высшее — на смену властей и правд, смену миропорядков».

Рецепция Достоевского отчетливо проявляется в повести Довлатова «Зона» (1982). Текстуальный анализ позволяет сделать вывод, что эпизоды «Зоны», ранние варианты которых Довлатов писал после демобилизации из ВОХРы, в 1965-1968 гг., содержат отсылки к произведениям А.И. Солженицына и В.Т. Шалимова, но в большей степени перекликаются с повестью Ф.М. Достоевского «Записки из Мертвого дома» (1861).

Перекличка наблюдается, прежде всего, в жанровом соответствии и в заглавиях произведений. У Достоевского повесть названа «Записки из Мертвого дома», у Довлатова повесть «Зона» имеет подзаголовок: «Записки надзирателя». Источниками записок и для Достоевского, проведшего четыре года на каторге (1850-1854), и для Довлатова послужил реальный жизненный опыт. И, хотя «Записки» Достоевского принадлежат острожнику, а «Записки» Довлатова — стражнику, между главными героями обоих авторов отмечается сходство: Горянчиков был встречен каторжниками с ненавистью— как дворянин, Алиханов же среди охранников и зеков чувствовал себя как «иностранец» (2; 25).

В «тюремных» повестях Достоевского и Довлатова наблюдается множество сюжетных соответствий. Параллели отмечаются между главой «Представление» у Достоевского и «Представлением» Довлатова (рассказом, написанным после выхода первого издания «Зоны», в 1984 г., и позднее вошедшим в «Зону»), а также во фрагментах, рассказывающих о пьянстве в местах заключения во время праздников — Рождества в повести Достоевского и Нового года - у Довлатова. А в примыкающей к «Зоне» главе «Офицерский ремень» из повести «Чемодан» развивается один из сюжетов произведения

Достоевского - о том, как заключенные симулируют сумасшествие, чтобы избежать наказания или выйти на волю.

Однако важнее аллюзий на произведение Достоевского является то, что в «Зоне» автор придерживается философской концепции своего предшественника о двойственной природе человеческой личности, которая особенно четко была представлена в повести Достоевского «Записки из подполья» (1864). В «Записках из Мертвого дома» у Достоевского звучит мысль, что на воле и в тюрьме люди по своей натуре одинаковы. Отражение этой концепции находим у Довлатова: «Я обнаружил поразительное сходство между лагерем и волей. Между заключенными и надзирателями. <...> По обе стороны запретки расстилался единый... мир» (2; 46); «Одни и те же люди выказывают равную способность к злодеянию и добродетели. <...> Человек способен на все - дурное и хорошее» (2; 74). Философия о противоборстве в человеке двух противоположных начал находит у Довлатова художественное воплощение в обращении к теме двойничества, являвшейся одной из основных в творчестве Достоевского. Проблема двойничества в произведениях обоих авторов выражается в нескольких аспектах: философско-психологическом (проблема личности с разорванным сознанием), поэтическом (проблема сопоставления и противопоставления героев, реализующаяся через композиционный прием полярности как доминанты создания художественного мира), мифопоэтическом.

Механизм моделирования внутреннего мира человеческой личности, испытывающей раздвоение сознания, проявляется в изображении образа «лирического героя», который связывает между собой все фрагменты «Зоны». Борис Алиханов - личность сложная, двойственная. Довлатов пишет о нем то в третьем лице, давая ему прямую авторскую оценку: «Борис добросовестно выполнял свои обязанности», «его считали хладнокровным и мужественным», «он был чужим для всех» (2; 25), «он был хорошим надзирателем», «в казарме его уважали» (2; 26), - то предоставляет Алиханову роль героя-повествователя, черты которого проявляются через самооценку, внутренний диалог, речь, поступки. Автор показывает, как происходит раздвоение сознания Алиханова, что помогает ему выжить в зоне: «Не важно, что происходит кругом. Важно, как мы себя при этом чувствуем. <...> Я чувствовал себя лучше, нежели можно было предполагать. У меня началось раздвоение личности. Жизнь превратилась в сюжет... Мое сознание вышло из привычной оболочки, Я начал думать о себе в третьем лице. <...> Фактически я уже писал. Моя литература стала дополнением к жизни» (2; 23-24). Кроме того, пародирующим двойником Бориса Алиханова становится зек Борис Купцов. Купцов привлекает Алиханова наличием в нем невероятной внутренней свободы, которая позволяет ему жить

по своим собственным законам. Позиция героя-бунтаря становится для Алиханова тождественной его собственной позиции: «Я начинал о чем-то догадываться. Вернее - ощущать, что этот последний законник усть-вымского лагпункта — мой двойник. Что рецидивист Купцов... мне дорог и необходим. Что он - дороже солдатского товарищества, поглотившего жалкие крохи моего идеализма. Что мы - одно. Потому что так ненавидеть можно одного себя» (2; 61). С образом Купцова связана в повести и прямая отсылка к роману «Преступление и наказание».

Обращаясь в «Зоне» к проблеме двойничества, Довлатов выстраивает свое произведение так, что его композиционной основой становится чередование фрагментов, иллюстрирующих концепцию о двойственности натуры человека независимо от его социального положения. Автор показывает, что вохровцы, призванные поддерживать проявление законности в лагере, сами нередко нарушают нормы нравственности. Оценивая поведение охранников после новогодней попойки, Алиханов говорит им: «Всякую падаль охраняем!.. Сами хуже зеков!.. Что, не так?!.» (2; 31). А «истаскавшийся по этапам» (2; 107) шестидесятилетний уголовник Макеев способен на сильное романтическое чувство. Он полюбил учительницу Изольду Щукину, видя ее только издалека — на крыльце сельской школы, расположенной в двух километрах от лагеря. Макеев изобразил на стене барака ромашку «величиной с паровозное колесо» и «каждый вечер стирал тряпкой один из лепестков» (2; 108), словно гадая: любит — не любит. Его любовь вызывала у заключенных не насмешку, а глубокое сочувствие.

Мотив двойничества проявляется уже в раннем рассказе Довлатова «Человек, которого не было» и одноименной пьесе, где интрига развертывается вокруг героев-близнецов. Этим произведениям присущ «скрытый мифо-обрядовый каркас» (Ю.М. Логман): изменение имени (типичная деталь мифологического перевоплощения), вхождение в закрытое пространство (сундук), которое эквивалентно смерти, и выхождение из него (воскресение-рождение). Культурный код «близнечных мифов» реализуется и в «Зоне», где отождествляются и изображаются двумя ипостасями одного мира лагерь и воля. Это сходство доводится до абсурда во фрагментах, рассказывающих о постановке спектакля к 60-летию советской власти, когда зеки перевоплощаются в вождей революции и оказываются их «близнецами».

Таким образом, в повести «Зона», где автор пишет: «Подлинный художник, опираясь на традицию, развивает черты личного своеобразия...» (2; 88), - Довлатов выступает как прямой наследник традиций Достоевского.

В § 6 проводятся параллели между творчеством Довлатова и Чехова. Ориентированный на художественный опыт Пушкина, Довлатов увидел в

Чехове пушкинского преемника, важнейшим принципом художественности которого был принцип объективной формы повествования, рождавшейся с помощью лаконизма изображения и беспристрастности писателя. Сближает Довлатова с Чеховым сходная коммуникативная стратегия, опиравшаяся на прием «двойного освещения», «двойной рефлексии» (ВЛ. Паркачева): повествование, объединяющее контрастирующие элементы, свободно от комментариев автора и заданной ценностной парадигмы, и читатель имеет право выбрать собственную систему координат.

Наблюдения исследователей о полископичности чеховского повествования, которое «отображает различные точки зрения и представляет их не только в открытом скрещении, но стремится высветить относительность, неустойчивость, внутреннюю противоречивость каждой из них»: «автор не допускает безусловного доминирования какой-либо точки зрения в повествовании, что придает им относительный характер» (Паркачева В.Л. Проза А.П. Чехова 1888-1904 годов: проблема парадоксальности авторского мышления: дис. ... канд. филол. наук. М., 2005. С. 161), - справедливы и по отношению к довлатовскому повествованию. Так, пространство Пушкинского заповедника можно рассматривать с разных точек зрения, что находит подтверждение в словах самого Довлатова из его письма к И. Ефимову от 20.07.1983: это - «заповедник, Россия, деревня... скотский хутор». Объективность довлатовского повествования заключается в соединении этих противоречивых и относительных точек зрения. Заглавие повести, таким образом, как у Чехова заглавие пьесы «Вишневый сад», приобретает многозначность, на что обращали внимание литературоведы. Н. Анастасьев (1995), например, отмечает в слове «заповедник» такое значение: это «собственная душа» автора, «внутренний мир — суверенное пространство, готовое отстаивать себя от любых покушений извне»; Т. Скрябина (2003) расшифровывает его как «клетка для гения», «заповедник человеческих нравов».

«Двойное освещение», как одна из основных черт поэтики Довлатова, идущего за Чеховым, характерно и для повести «Филиал». Показывая положительные стороны американской жизни, автор видит в ней и проявления абсурда, показывая, что Америка для советских эмигрантов — это филиал СССР. Эмиграция характеризуется тоже неоднозначно: то как «филиал будущей России» (4; 69), то как «достойный филиал» (4;.115) России современной.

Многозначность и многослойность текста Довлатова вытекает из интертекстуальности и связанной с ней ассоциативности, требующей от читателя огромной внутренней работы по «додумыванию». Как чеховские герои, довлатовские персонажи существуют в постоянном становлении, они

многолики и многогранны. Подобно тому как герои Чехова соотносят себя с авторами и героями мировой литературы главный герой «Заповедника» Алиханов соотносится с писателями - Пушкиным, Бродским и самим Довлатовым, — а также литературным персонажем Лермонтова - Печориным.

Литературные цитаты и реминисценции как в драматургии Чехова, так и в прозе Довлатова предвосхищают, подтверждают или оспаривают события и поведение героев. Так, сцена радушной, на первый взгляд, встречи Бориса Алиханова с Леней Гурьяновым («Заповедник») предсказывает их дальнейшие отношения, поскольку напоминает встречу Печорина с Грушницким из лермонтовской главы «Княжна Мери», закончившейся дуэлью между героями. А диалог между Алихановым и экскурсоводом Натэллой, включающий ее реплику: «А вы человек опасный» (2; 189), - отсылает сразу к двум произведениям - к «Герою нашего времени» М.Ю. Лермонтова и к «Каменному гостю» A.C. Пушкина. Наблюдения свидетельствуют, что отсылки к тексту «Каменного гостя» из «Маленьких трагедий» встречаются в повести тогда, когда автор раскрывает взаимоотношения Алиханова с женщинами и напоминает об ответственности за непостоянство этих отношений со стороны главного героя. Сравнение диалога Алиханова и Натэллы с диалогом Печорина и Мэри показывает, что самооценка автопсихологического героя не совпадает с оценкой его окружающими. Так через интертекст формируется подтекст, что было характерно и для творчества Чехова. Инсценировки по прозе Довлатова наглядно выявляют такие элементы его поэтики, как ассоциативность и многосмысленность, и позволяют сделать вывод, что Довлатов-прозаик унаследовал особенности чеховской драматургической системы, заключающиеся в трансформации смыслов и оценок, в обилии литературных источников, к которым прибегает автор, чтобы показать процесс создания характеров прямо «на наших глазах».

Сознательная работа Довлатова над проблемой преобразования всего корпуса прозаических произведений в сверхтекстовое единство тоже сближает писателя со своим предшественником. Связи, существующие между довлатовскими произведениями, эксплицируются при помощи сквозных героев, сохраняющих в разных произведениях единство психологических характеристик, и при помощи многоуровневой системы повторов и текстовых перекличек. Автоинтертекстуалыгость (термин Н. Фатеевой), свойственная творчеству Довлатова, позволяет говорить об интертекстуальных связях его прозы с прозой Чехова, использовавшего «принцип ситуативного варьирования ряда главных идей, мотивов, ситуаций и персонажей» (Сухих И.Н. Проблемы поэтики Чехова. СПб., 2007. С. 110).

В § 7 определяется близость эстетической позиции Довлатова и поэтов Серебряного века, раскрываются интертекстуальные связи его произведений с произведениями А. Блока, О. Мандельштама, А. Ахматовой. Поэты-символисты (прежде всего, А. Блок) и акмеисты (Н. Гумилев, О. Мандельштам), опиравшиеся на ассоциативную природу слова и стремившиеся к преодолению хаоса через категорию эстетического, оказываются наиболее близкими С. Довлатову представителями литературной традиции начала XX века. Цитируя в «Заповеднике» произведения А. Блока, О. Мандельштама, А. Ахматовой, Довлатов «формирует свой образ традиции в литературе, концептирует свое представление о непрерывности литературного процесса, осуществляет перевод эстетических проблем в этические» (Вейсмап И.З. Ленинградский текст Сергея Довлатова: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Саратов, 2005. С. 17). Так, обращаясь к творчеству А. Блока, писатель не только использует точные и парафразированные цитаты из его произведений, но и подражает блоковскому дерзкому стремлению «превратить заданное традицией в "мифы" собственного творчества» (Минц З.Г. Блок и Пушкин // Минц З.Г. Александр Блок и русские писатели. СПб., 2000. С. 166). Довлатовский миф о Пушкине является эстетическим опровержением идеологизированного официального мифа. Довлатов пытается преодолеть хаос («самое ужасное - хаос») (2; 216), который царит на всем пространстве Заповедника, с помощью искусства слова, используя иронический принцип повествования, «пушкинские начала» - художественные приемы, выработанные Пушкиным в процессе написания прозаических произведений, — и элементы языковой игры. Примечательно, что именно Блоку принадлежат мысли об искусстве как условной гармонизации жизненного хаоса: «Искусство есть только космос - творческий дух, оформливающий хаос...» (Блок A.A. Письма // Блок А.А Собр. соч.: в 6 т. Л., 1983. Т. 6. С. 171); («Хорошим художником я признаю лишь того, кто га данного хаоса... творит космос» (Блок A.A. Из дневников и записных книжек // Там же. Т. 5. С. 136). При создании собственного мифа о Пушкине первостепенное значение для Довлатова так же, как и для Блока конца 1900-х - начала 1910-х гг., имеет попытка проникнуть в глубинные принципы организации пушкинского текста. Таким образом, «пушкинские начала» в повести «Заповедник» выступают знаком и блоковской традиции.

Удивительным образом перекликаются размышления Пушкина — Блока -Довлатова о назначении своего творчества. «Похищенные у стихии и приведенные в гармонию звуки, внесенные в мир, сами начинают творить свое дело. "Слова поэта суть уже его дела". Они проявляют неожиданное могущество: они испытывают человеческие сердца и производят какой-то

отбор в грудах человеческого шлака...» (Блок A.A. О назначении поэта // Там же. Т. 4. С. 414) - в высказывании Блока закавычены слова Пушкина. Эта же парафразированная цитата используется в «Заповеднике»: «Жить невозможно. Надо либо жить, либо писать. Либо слово, либо дело. Но твое дело - слово» (2; 183).

Размышления Довлатова о невозможности для писателя жить без родного языка: «на чужом языке мы теряем восемьдесят процентов своей личности... утрачиваем способность шутить, иронизировать» (2; 236), — созвучны мыслям его любимого поэта - О. Мандельштама, который в статье «О природе слова» писал: «Отлучение от языка равносильно для нас отлучению от истории» (Мандельштам О.Э. О природе слова // Мандельштам О.Э. Слово и культура: статьи. М., 1987. С. 60). Примечательно, что фамилия Мандельштама в довлатовской повести встречается на одной странице с рассуждениями автора о назначении слов, о необходимости умелого использования их писателями. Довлатов с горечью говорит о том, что из-под пера некоторых современных ему литераторов появляются «слова... неосязаемые, как тень от пустой бутылки» (2; 182). Через статью Мандельштама повесть «Заповедник» оказывается связанной с одним из самых любимых стихотворений Довлатова — гумилевским «Словом»: впервые статья вышла в Харькове в 1922 г. с цитатой из Н. Гумилева на обложке: «Но забыли мы, что осиянно / Только слово средь земных тревог /Ив Евангелии от Иоанна / Сказано, что Слово — это Бог. / Мы ему поставили пределом / Скудные пределы естества, / И, как пчелы в улье опустелом, / Дурно пахнут мертвые слова». Именно в статье «О природе слова» О. Мандельштам ставит проблему сохранения преемственности в русской литературе и указывает, что «критерием единства литературы данного народа... может быть признан только язык народа». Таким образом, в подтексте повести «Заповедник» звучит мысль о приверженности ее автора лучшим традициям русской литературы, о его ориентации на «живое» слово.

Из поэтов Серебряного века наиболее часто Довлатов цитирует А. Блока. С ним он вступает в перекличку и в повести «Чемодан», основной мотив которой - абсурдность жизни в Советском Союзе. Эпиграф, предпосланный к повести: «...Но и такой, моя Россия, / ты всех краев дороже мне» (3; 287), — говорит о том, что, кроме горечи, связанной с осознанием абсурдности русской жизни, автор и его автопсихологический герой испытывали к этой жизни и чувство любви, поскольку последние строки блоковского стихотворения «Грешить бесстыдно, непробудно...» (1914), входящего в цикл «Родина», отсылают читателя к теме всего стихотворения - изображению противоречивого образа России, вызывающей у лирического героя не менее противоречивые чувства. Обращение Довлатова к текстам поэтов Серебряного

века дает возможность читателям не только читать между строк и глубже понимать смысл изображаемого, но и испытывать при установлении некоей глубинной соотнесенности между всеми текстами, «расшифровывающими» данный, эстетическое удовольствие.

В § 8 раскрывается роль антропонимов в ономастической системе довлатовской прозы. Устанавливается, что в творчестве Довлатова наблюдаются традиционные для русской классической литературы способы именования литературных героев: 1) прием перемены букв в именах прототипов (использовали A.C. Грибоедов, Ф.М. Достоевский, JI.H. Толстой);

2) семантические ассоциации, что было характерно для JI.H. Толстого;

3) использование значащих, «говорящих» фамилий (традиция, идущая от классицизма и свойственная A.C. Грибоедову, Н.В. Гоголю, М.Е. Салтыкову-Щедрину, Ф.М. Достоевскому, А.П. Чехову). «Говорящие» фамилии маркируют негативное отношение к ним автора или задают определенный круг ассоциаций, выявляющих различные грани характеров героев. Подобные функции выполняют «говорящие» фамилии и в творчестве Довлатова. В ранней «сентиментальной повести» «Иная жизнь» действуют собкор «Известий» Дебоширин, советский филолог Красноперов. «Говорящими» являются фамилии многих персонажей повести «Чемодан»: генерал Филоненко, зав. редакционным отделом пропаганды Безуглов, дворничиха Брыкина, потомок знаменитого Левши - русский умелец Евгений Эдуардович Холидей («Приличный двубортный костюм»), Осип Лихачев, Виктор Цыпин, скульптор Чудновский («Номенклатурные полуботинки»).

Нередко на фамилии героя строится игра слов. Например, в раннем довлатовском рассказе «Победители» имена и фамилии иностранных корреспондентов образуются путем «расчленения» иноязычных корней: Гарри Зонт и Билли Ярд (1; 55). В комментарии к роману «Преступление и наказание» C.B. Белов (1985) указывает на сходный прием у Достоевского, который обыгрывает фамилию квартирной хозяйки Мармеладовых - Липпевехзель, составляя нелепое сочетание из двух немецких слов, в переводе на русский язык обозначающих «губа» и «вексель».

В ономастической системе художественных произведений Довлатова антропонимы несут большую смысловую нагрузку: обладая богатством и разнообразием ассоциативных связей, они указывают на субъективное отношение автора к изображаемым лицам, а также выполняют эстетическую функцию. Кроме того, имена собственные (например, Хамраев, Изольда Щукина в «Зоне»), вступают в интертекстуальные отношения, формируя подтекст.

Глава третья «Диалог С. Довлатова с писателями-современниками»

иллюстрирует диалогичность довлатовских контекстов, раскрывает интертекстуальные связи произведений Довлатова с произведениями современных авторов.

В § 1 прослеживаются параллели между повестью Довлатова «Филиал» и романом А. Битова «Улетающий Монахов», которые сближаются между собой общей ключевой проблемой: первая любовь и ее значение в жизни главного героя, находящегося в постоянно рефлексирующем состоянии. Сходство наблюдается также в истории создания и в связанной с ней фрагментарностью композиции (в более общем смысле - с нарративной авторской стратегией), а также в приращении смысла за счет интертекстуальной насыщенности произведений обоих писателей. Над романом-пунктиром (так определяет жанр своего произведения автор) А. Битов работал более двадцати лет (1960-1966, 1972, 1979, 1982), объединяя в единое целое отдельные рассказы и повести. В законченную в ноябре 1987 г. и завершившую творчество Довлатова повесть «Филиал», тоже написанную «пунктиром», включены фрагменты из романа «Один на ринге», посвященного первой любви и писавшегося в Таллинне в 1972-1975 гг.

Значительное число текстовых перекличек отмечается между фрагментами довлатовской повести «Филиал», в которых первая любовь Далматова показана через призму его воспоминаний, и повестью Битова «Сад», опубликованной в 1966 г. и позднее вошедшей в роман «Улетающий Монахов». Обе повести — и «Сад» Битова, и «Филиал» Довлатова — отражают трагичность чувства главного героя к своей возлюбленной. Переклички «Филиала», с одной стороны, с тургеневскими произведениями о первой любви, с другой стороны — с романом Битова «Улетающий Монахов», который также соотносится с повестями Тургенева «Ася» и «Первая любовь» и в главе «Лестница» которого отношение к любимой женщине возводится в ранг важнейших духовных проблем, вносят в довлатовскую повесть дополнительную семантику.

В § 2 осуществляется анализ повести Довлатова «Филиал» как части Американского текста русской литературы, который берет свое начало с «Американских дневников и писем (1811-1813)» П. Свиньина, одним из первых высказавшего мысль о сходстве России и США. Утопическая идея о слиянии двух стран и двух культур содержалась во многих произведениях русских авторов XIX - XX вв. - от Чернышевского до Набокова. Но чаще Россия и Америка, их культура и образ жизни противопоставлялись, что было обусловлено стремлением каждой из двух держав иметь перед собой «образ Другого», выполняющего «свою роль в игре сил и значений, которые

определяют ее восприятие себя» (Эткинд А. Толкование путешествий. Россия и Америка в травелогах и интертекстах. М., 2001. С. 7).

В ранний советский период Америка оказалась в центре травелогов С. Есенина, В. Маяковского, Б. Пильняка, И. Ильфа и Е. Петрова, М. Шагинян. В 1960-1970-е гг. образ Америки отражается в путевых заметках В. Некрасова «По обе стороны океана» (1967), в очерке В. Аксенова «Круглые сутки нон-стоп» («Новый мир», 1976, № 8), в которых авторы откровенно восхищались жизнью в США. Новым этапом бытования мифа об Америке в русскоязычной литературе стали 1980-е годы - период изучения американской действительности писателями «третьей волны» «изнутри». П. Вайль и А. Генис одними из первых коснулись в своих эссе «Потерянный рай. Эмиграция: попытки автопортрета» (книга была издана в Америке в 1983 г.) и «Американа» (книга вышла в России в 1991 г.) проблемы, заключавшейся в необходимости отделить реальную Америку от американского мифа.

В своей книге «В поисках грустного бэби» (1984-1985), изданной в конце 1987 г. за границей одновременно на русском и английском языках, В. Аксенов, ставший к тому времени эмигрантом, тоже пытается показать Америку без пристрастий и односторонности. Однако в книге «Американская кириллица» (2004) В. Аксенов стремится убедить читателей, что американская среда способствует созданию современных русских романов и что Америка вдохновляет писателя на творчество. Довлатов же в повести «Филиал» с помощью иронического принципа повествования предпринимает попытку демифологизации мифа об Америке как о земном рае, в том числе для писателя.

В повести Довлатова «Филиал» мысль о том, что Америка не является филиалом рая на земле, а больше напоминает филиал России, что американская жизнь так же абсурдна, как и советская, выражена достаточно четко. Автор приходит к следующему убеждению: где бы ни жил человек - в России или в Америке, - он везде сталкивается с абсурдной действительностью, недаром в интервью Д. Глэду писатель заявляет, что «ощущение надвигающегося абсурда, когда безумие становится более или менее нормальным явлением» (Глэд Д. Беседы в изгнании. Русское литературное зарубежье. М., 1991. С. 93), связано не с местом, а со временем. Само слово «филиал» по отношению к Америке появляется у Довлатова уже в 1983 г. в «Последней колонке» «Марша одиноких», повествующей о довлатовском опыте работы в качестве главного редактора газеты «Новый американец», когда он столкнулся в Америке с «вредоносной ординарностью», выступавшей «под маской безграничного антикоммунизма» (2; 488) и помешавшей изданию демократической газеты: «Америка - не филиал земного рая. И это - мое главное открытие на Западе... » (2; 487). Мысль Довлатова о том, что из Америки «можно бежать только на

Луну» (Довлатов С. Речь без повода... или Колонки редактора. М., 2006. С. 58), -это продолжение герценовской мысли, выраженной в книге «С того берега», о невозможности реализации каких-либо утопий не только на родине, но и за океаном: «наша жизнь - постоянное бегство от себя...» (Герцен А.И. С того берега И Герцен А.И. Собр. соч.: в 30 т. М., 1955. Т. 6. С. 20), но бежать в поисках совершенного мира и гармонии некуда

В противовес американскому мифу писатель выстраивает миф о вечности и святости первой любви. Как всегда в мифе, мир разделен на две сферы: сакральную (священную) и профанную (реальную). В реальной жизни все абсурдно: необычные Тасины наряды, ее капризы, участие в «политическом эксперименте» - символических выборах лидера партийной оппозиции. Но чувство любви Далматова к Tace, пронесенное через всю жизнь, остается святым и светлым, о чем свидетельствует его признание: «Я тебя люблю» (4; 128). Чувство Далматова к Анастасии Мелешко - любовь «до роковой черты» (4; 128) — противостоит в «Филиале» миру абсурда.

В § 3 Довлатов представлен как один из самых значительных «летописцев» «третьей волны» русской эмиграции. Так, обращение к текстам произведений Довлатова выполняет конструктивную, текстопорождающую функцию в романе А. Гладилина «Меня убил скотина Пелл» (1991). А. Гладилин, посвящая свой роман памяти русских писателей, которые умерли в эмиграции, вступает в диалог, прежде всего, с Довлатовым и наполняет повествование аллюзиями и реминисценциями, отсылающими к некоторым фактам жизни Довлатова, к его выступлениям, публицистике и художественному творчеству. В романс отчетливо звучит мысль о трагичности жизни русского писателя в эмиграции. Если Довлатов представлял себе эмиграцию как смерть русского писателя вдали от родной страны и русскоязычных читателей, то А. Гладилин приводит своего героя не просто к писательской смерти, а к смерти физической — к самоубийству, на которое Говоров решился после неожиданного и несправедливого увольнения из парижского бюро радио «Свобода».

В 2004 г. к литературному диалогу между Довлатовым и А. Гладилиным подключился В. Аксенов, издавший тексты своих выступлений на радио «Свобода» в книге «Десятилетие клеветы (радиодневник писателя)». И хотя, говоря о замысле своего произведения, В. Аксенов ссылается на «Дневник писателя» Достоевского, нельзя забывать о том, что повесть Довлатова «Филиал» была создана в форме записок писателя-радиожурналиста гораздо раньше, чем аксеновский «радиодневник», а повесть «Заповедник» затрагивает те же вопросы, к которым обращается В. Аксенов, в частности, о путях развития литературы в СССР.

Таким образом, для некоторых писателей «третьей волны» именно Довлатов выступает в роли «сильного» автора, а его произведения - в роли «сильных» произведений, тексты которых становятся источниками интертекстуальных заимствований.

В § 4 исследуется проявление довлатовской традиции в мемуарных произведениях о Довлатове. Такая особенность довлатовской стилистики и поэтики, как интертекстуальность, является настолько яркой, что, несомненно, осознается авторами воспоминаний о Довлатове, которые, в свою очередь, тоже используют прием интертекстуализации, что проявляется нередко уже в заглавиях произведений. Заглавия многих мемуаров: И. Сабило «Человек, которого не было. Заметки о С. Довлатове» (1996), Е. Рейна «Мне скучно без Довлатова. Новые сцены из жизни московской богемы» (1997), А. Пекуровской «Когда случилось петь С.Д. и мне. Сергей Довлатов глазами первой жены» (2001), В. Соловьева, Е. Клепиковой «Довлатов вверх ногами. Трагедия веселого человека» (2001), В. Алейникова «Довлатов и другие» (2005), Л. Штерн «Довлатов - добрый мой приятель» (2005), - не только указывают на основной объект воспоминаний, но и при помощи введенной цитаты устанавливают межтекстовые связи с произведениями Довлатова или других авторов, приобретая многозначность.

Интертекст в заглавиях воспоминаний о Довлатове выполняет, прежде всего, текстопорождающую функцию и функцию введения мемуарных текстов в широкий культурно-литературный контекст. В воспоминаниях Е. Рейна «Мне скучно без Довлатова» дается картина духовной жизни целого поколения, автор рассказывает в стихах и прозе о себе, о своих друзьях и близких. Довлатову посвящается не более десяти из трехсот страниц мемуаров. Однако построение книги тщательно продумано, причем именно заглавие является ее композиционной доминантой. Довлатовский образ становится сквозным - к нему автор обращается на страницах своей книги неоднократно. Свои воспоминания он строит с помощью аллюзий на произведения Довлатова.

Особенно «сложные» отношения между заглавием мемуаров и их содержанием возникают в автобиографическом произведении А. Пекуровской. В предисловии, помещенном на суперобложке книги, автор обращает внимание читателей на «истоки» названия, указывая, что название «Когда случилось петь С.Д. и мне» рифмуется со строчкой «Когда случилось петь Дездемоне...» - из любимого Довлатовым стихотворения Б.Л. Пастернака. Рассказывая о своей личной жизни и жизни Довлатова, его первая жена А. Пекуровская, по мнению автора предисловия В. Попова, старается раскрыть секрет, «из какого сора» появляются произведения гениев. В. Попов считает, что книга А. Пекуровской - это «"выстрел", который, как в известной новелле Пушкина, долго

откладывался» (Попов В. Ответный выстрел // Пекуровская Л. Когда случилось петь С.Д. и мне. Довлатов глазами первой жены. СПб., 2001. С. 7), в ответ на довлатовскую повесть «Филиал», в которой, как пишет уже А. Пекуровская, «своенравный, нелепый и бессмысленный персонаж... по имени Тася... писался с меня» (Там же. С. 29).

Действительно, книга воспоминаний А. Пекуровской «Когда случилось петь С.Д. и мне» перекликается с повестью Довлатова «Филиал». Но нельзя расценивать это автобиографическое произведение только в качестве ответного «выстрела». Во-первых, по той причине, что автор пытается разобраться в собственной судьбе, связанной с судьбой Довлатова - такой, с ее точки зрения, неоднозначной личности, в которой сочетались талант к мифотворчеству, театральность поведения, стремление мистифицировать события, гениальность. О субъективном характере мемуаров, об искажении в них достоверности фактов говорит сама А. Пекуровская. Во-вторых, именно заглавие мемуаров, на происхождение которого автор специально обращает внимание, дает ключ к пониманию того, что А. Пекуровская предстает перед читателями не как героиня мстящая, а как героиня трагическая.

Из интертекстуалыюсти заглавий вытекает их многосмысленность и связанная с ней неоднозначная интерпретация самих произведений. Кроме того, использование уже в самих названиях воспоминаний интертекстуальных связей с произведениями Довлатова и с произведениями известных русских поэтов и писателей XIX - XX веков становится своеобразной формой манифестации довлатовского мифа.

В § 5 иллюстрируется положение о драматургичпости прозы Довлатова, анализируются трактовки довлатовских произведений современными сценаристами и постановщиками. В 1992 г. по рассказам Довлатова были созданы художественные фильмы: «По прямой» (реж. С. Члиянц) и «Комедия строгого режима» (реж. В. Студеиников и М. Григорьев). Инсценированы почти все произведения писателя, хотя сам Довлатов вряд ли предназначал их для сцены. В Москве в МХТе им. А.П. Чехова с 1994 г. идет спектакль «Новый американец» (по мотивам повестей «Зона», «Заповедник», «Филиал» и «Записных книжек»), в театре им. Моссовета с 1998 г. — спектакль «Заповедник», в театре «Сфера» с 1998 г.- «Не любовь, а судьба...» («Заповедник»). В мае 2010 г. в Театре-студии под руководством О. Табакова состоялась премьера спектакля «\Vonderland-80» (по повести «Заповедник» «с незначительными вкраплениями из сказок г-на Льюиса Кэрролла», как отмечено в программе).

В Санкт-Петербурге в театре Вл. Мальнцицкого был поставлен спектакль «Заповедник» (1993). В театре Сатиры на Васильевском - «Играем Довлатова»

(2003). В 2009 г. премьерой спектакля «Заповедник» открыл свой новый сезон театр им. Ленсовета. В 2011 г. в центре реализации творческих проектов «Адмиралтейский» театра «За Черной речкой» был показан спектакль «Довлатов. Пять углов», в котором использованы стихи и письма писателя, фрагменты повестей «Чемодан» и «Наши». Пьесы по произведениям Довлатова ставят в театрах Выборга, Новосибирска, Киева, Таллинна, Еревана.

Проза Довлатова близка драматическим жанрам сознательным стремлением автора избежать однозначных оценок и характеристик своих героев, прямого анализа изображаемого, т.е. тяготением к объективному повествованию. Внешнее сходство прозаического текста произведений Довлатова с текстом драматургическим, т.е. краткость слова повествователя и преимущественно диалогическая структура нарратива - это вторая существенная черта, позволяющая довлатовской прозе жить на сцене. Третья особенность довлатовской прозы, сближающая ее с драмой, - монтажное сцепление фрагментов текста, за счет чего он без труда разбивается на сцены. Принцип членения прозаических произведений на микроновеллы позволяет монтировать в одно целое отрывки из разных произведений Довлатова - такой монтаж наблюдается в пьесе А. Марьямова «Новый американец».

Одно и то же довлатовское произведение в разных сценических толкованиях может восприниматься то как комедия, то как трагедия. Так, спектакль «Не любовь, а судьба...», поставленный в театре «Сфера», -лирическая комедия со счастливым концом. Пьеса «Новый американец» А. Марьямова иллюстрирует мысль Довлатова о том, что абсурдна не только жизнь в СССР - абсурден весь мир, и, несмотря на комизм эпизодов из «Зоны», наполнена пессимизмом. Спектакль «\¥опсЗег1апс1-80» К. Богомолова тоже не настраивает зрителей на оптимистический лад. Проза Довлатова, за счет существования в ней подтекста, предоставляет возможности для различной ее интерпретации.

В Заключении диссертации подводятся итоги проведенного исследования, формулируются основные выводы.

Основное содержание диссертации отражено в публикациях

I. Монографии:

1. Доброзракова Г. А. Мифы Довлатова и мифы о Довлатове : Проблемы морфологии и стилистики: монография. - Самара : ПГУТИ, 2008. -216 с.

2. Доброзракова Г. А. Сергей Довлатов : диалог с классиками и современниками : монография. - Самара : ИНУЛ ПГУТИ, 2011. -262 с.

II. Статьи, опубликованные в изданиях, рекомендованных ВАК:

3. Доброзракова Г. А. Гоголевские традиции в повести С. Довлатова «Заповедник» // Вестник СГЭУ. - Самара : СГЭУ. - 2006. - № 2. -С. 367-372.

4. Доброзракова Г. А. Творчество С. Довлатова в контексте традиций русской литературы. (Обзор исследований) // Известия Самарского научного центра РАН. - Самара, 2009. - Т. 11, №4 (6). -С. 1533-1541.

5. Доброзракова Г. А. Путь Сергея Довлатова к прозе // Мир науки, культуры, образования. - 2010,- № 4 (23). II часть. - С. 80-84.

6. Доброзракова Г. А. Тургеневские традиции в повести С. Довлатова «Филиал» // Русская словесность. — 2010. - № 6. — С. 42-47.

7. Доброзракова Г. А. Интертекстуальные связи повести С. Довлатова «Чемодан» с произведениями русской литературы XIX - XX веков // Известия Саратовского университета. Новая серия — Саратов, 2011. — Т. 11 — Серия : Филология. Журналистика, вып. 1. — С. 77-80.

8. Доброзракова Г. А. Чехов в прозе Сергея Довлатова // Известия Самарского научного центра РАН. - Самара, 2011. - Т. 13, № 2 (2). -С. 407-412.

9. Доброзракова Г. А. Лермонтовский код автопсихологической прозы С. Довлатова // Вестник РГГУ. Серия «Филологические науки. Литературоведение и фольклористика». - М., 2011. - № 7 (69) /II. — С. 169-180.

10. Доброзракова Г. А. Достоевский в художественном сознании С. Довлатова // Вестник Самарского государственного университета. -Самара, 2011. - № 4 (85). - С. 192-198.

11. Доброзракова Г. А. «Говорящие» фамилии персонажей Сергея Довлатова // Русская речь. - 2012. - № 3. - С. 39-46.

III. Статьи, опубликованные в других изданиях:

12. Доброзракова Г. А. Пушкинская тема в повести Сергея Довлатова «Заповедник» : материалы к уроку // Литература. - М. : Изд. дом «Первое сентября», 2006. - 1-15 июня. - С. 22—23, 26-28.

13. Доброзракова Г. А. Алиханов и Печорин. Автобиографический герой Сергея Довлатова - лишний человек Нового времени : материалы к уроку // Литература. - М. : Изд. дом «Первое сентября», 2006. - 1630 июня. - С. 27-30.

14. Доброзракова Г. А. Гоголевские традиции в повести Сергея Довлатова «Заповедник» : материалы к уроку // Литература. - М. : Изд. дом «Первое сентября», 2006. — 1—15 июля. — С. 30—33.

15. Доброзракова Г. А. Интертекстуальные связи повести С.Д. Довлатова «Заповедник» с произведениями A.C. Пушкина // Бочкаревские чтения : материалы XXX Зональной конференции литературоведов Поволжья 6-8 апреля 2006 года: в 4 ч. - Самара : СГПУ, 2006. - Ч. 3. - С. 38-48.

16. Доброзракова Г. А. A.C. Пушкин в эстетических воззрениях С. Довлатова // Телескоп. - Самара : Изд-во НТЦ, 2007. — Вып. 17. -С. 175-181.

17. Доброзракова Г. А. Миф о Довлатове в русской литературе // Пятые Ознобишинские чтения : сб. материалов юбилейной междунар. научно-практич. конф., посвященной Д.П. Ознобишину (29-30 июня 2007 года). - Инза - Самара, 2007. - С. 89-95.

18. Доброзракова Г. А. Интертекстуальные связи повести С. Довлатова «Заповедник» с произведениями поэтов Серебряного века // Довлатовские чтения : материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Уфа : Изд-во филиала ГОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет имени М.А. Шолохова», 2007.-С. 26-33.

19. Доброзракова Г. А. Интертекстуальные связи повести С. Довлатова «Заповедник» с произведениями русской классической литературы // Материалы II Междунар. научно-практич. конф., посвященной 60-летию зав. кафедрой русской и зарубежной литературы СамГУ С.А. Голубкова «Коды русской классики» : «Провинциальное» как смысл, ценность и код (Самара, 29-30 ноября 2007 года). - Самара : Изд-во «Самарский университет», 2008. - С. 261-267.

20. Доброзракова Г. А. Художественная мифологизация литературного и повседневного быта советской эпохи в «Записных книжках» С. Довлатова // Материалы XXXI Зональной конференции литературоведов Поволжья : в 3 ч.— Елабуга : Изд-во ЕГПУ, 2008. - Ч. 2. -С. 124-131.

21. Доброзракова Г. А. Локус Михайловского-Тригорского в романтических стихах A.C. Пушкина и Н.М. Языкова и в повести С. Довлатова «Заповедник» // Предромантизм и романтизм в мировой культуре :

материалы научно-практич. конф., посвященной 60-летию проф. И.В. Вершинина : в 2 т. - Самара : Самарский гос. пед. ун-т, 2008. - Т. I. — С. 104-110.

22. Доброзракова Г. А. Пушкин и Довлатов : два кода Михайловского текста // Регионально ориентированные исследования филологического пространства : материалы Всерос. иаучно-практич. конф. (Оренбург, 14 ноября 2008 г.) - Оренбург : ИПК ГОУ ОГУ, 2008. - С. 252-258.

23. Доброзракова Г. А. Театральность прозы Сергея Довлатова // Литература и театр : сб. науч. ст. — Самара : Изд-во «Самарский университет», 2008. -С. 133-140.

24. Доброзракова Г. А. Отражение плюралистической природы реальности в повести С. Довлатова «Заповедник» // Я. А. Роткович : материалы НПК, посвященной 100-летию со дня рождения ученого, 1-3 февраля 2009 года. Часть II : Филологические науки. — Самара : Издательство СГПУ, 2010.-С. 136-141.

25. Доброзракова Г. А. Миф об Америке в повести С. Довлатова «Филиал» // Шестые Ознобишинские чтения : сб. материалов междунар. научно-практич. конф. (4-5 июля 2008 г.) - Инза - Самара : СГПУ, 2008. -С. 251-257.

26. Доброзракова Г. А. Летопись «третьей волны» : перекличка произведений С. Довлатова, А. Гладилина, В. Аксенова // Литературный текст XX века : проблемы поэтики : материалы II междунар. научно-практич. конф. 16-18 марта 2009 г. - Челябинск : ЮУрГУ, 2009. - С. 7176.

27. Доброзракова Г. А. Гоголь и Довлатов : поэтика абсурда // Гоголевский сборник. Вып. 3 (5) : материалы междунар. науч. конф. «Н.В. Гоголь и мировая культура», посвященной двухсотлетию со дня рождения Н.В. Гоголя. Самара, 29-31 мая 2009 г. - СПб ; Самара : ПГСГА, 2009. -С. 260-266.

28. Доброзракова Г. А. Тема любви в повестях «Сад» А. Битова и «Филиал» С. Довлатова // Седьмые Ознобишинские чтения : сб. материалов междунар. научно-практич. конф. (4—5 июля 2009 г.) - Инза - Самара : ПГСГА, 2009. - Т. II. — С. 66-69.

29. Доброзракова Г. А. Проза Сергея Довлатова на сцене // Актуальные проблемы современной науки: материалы междунар. научно-практич. конф. науч. сессии «XII Невские чтения» (21-23 апреля 2010 г.). - СПб.: Изд-во Невского ин-та языка и культуры, 2010. - С. 28-35.

30. Доброзракова Г. А. Америка в произведениях В. Аксенова и С. Довлатова // Писатель и врет: формы диалога : материалы XV

Шешуковских чтений. - МПГУ. - М. : Интеллект-Центр, 2010. -С. 188-198.

31. Доброзракова Г. А. Тургенев в прозе Сергея Довлатова// Человек, семья, нация в контексте мировой культуры : сб. докладов XXXIV Всерос. науч. конф. «Добролюбовские чтения-2010» и Всерос. научно-практич. конф. «К молодой семье через культуру». -Н. Новгород : Гладкова О.В., 2010.-С. 240-245.

32. Доброзракова Г. А Тема первой любви в прозе И.С. Тургенева и С. Довлатова // Грехневские чтения. Словесный образ и литературное произведение : сб. науч. тр. Вып. 6. - Н. Новгород : Изд-во «Книги»,

2010.-С. 303-307.

33. Доброзракова Г. А. Чехов и Довлатов : способы выражения авторской позиции // Анализ и интерпретация художественного произведения : материалы XXXII Зональной конф. литературоведов Поволжья. -Астрахань : Издательский дом «Астраханский университет», 2010. -С. 59-62.

34. Доброзракова Г. А О природе смеха в прозе Сергея Довлатова // Проблемы литературного пародирования : материалы междунар. науч. конф. «Поэтика пародирования: серьезное / смешное», посвященной памяти профессора В.П. Скобелева. - Вып. 2. - Самара : Изд-во «Самарский университет», 2011. - С. 200-208.

35. Доброзракова Г. А. От прозы - к драме : авторская переделка рассказа С. Довлатова «Человек, которого не было» // Литература и театр : проблемы диалога : сб. науч. ст. - Самара : ООО «Офорт», 2011. -С. 79-86.

36. Доброзракова Г. А. Черты шопенгауэризма в творчестве С. Довлатова// XXIII Пуришевские чтения. Зарубежная литература XIX века. Актуальные проблемы изучения : сб. ст. и материалов - Москва : МПГУ,

2011.-С. 38-39.

37. Доброзракова Г. А. Кинодокументалистика о С. Довлатове как форма манифестации довлатовского мифа // Актуальные проблемы культурологи и педагогики : материалы междунар. научно-практич. конф. научн. сессии «XIII Невские чтения» (20-22 апреля 2011 г.). -СПб.: Изд-во Невского ин-та языка и культуры, 2011. - С. 129-132.

38. Доброзракова Г. А. Мемуаристика о Довлатове : интертекстуальность заглавий // Вестник Поволжской государственной социально-гуманитарной академии. Филологический факультет. - Вып.4. - Самара : ПГСГА, 2011. - С.122-130.

39. Доброзракова Г. А. Таллиннский период в творческой биографии С. Довлатова // Научное обозрение : гуманитарные исследования. - 2011. -№ 4.-С. 41-49.

40. Доброзракова Г. А. Сергей Довлатов в диалоге с русской классической традицией // Сергей Довлатов : лицо, словесность, эпоха. Итоги Второй международной . конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура начала XXI века : итоги или перспективы?). - СПб. : Изд-во «Журнал "Звезда"», 2012. - С. 227-235.

Доброзракова Галина Александровна (Россия) Поэтика С.Д. Довлатова в контексте традиций русской литературы XIX - XX веков

В диссертации рассматривается проблема преломления традиций русских классиков - А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, А.П. Чехова, поэтов Серебряного века - в творчестве С.Д. Довлатова (1941-1990).

Анализируется ранний период творчества С.Д. Довлатова, остававшийся до последнего времени вне поля зрения литературоведов. В научный оборот вводятся тексты шутливых и лирических стихотворений писателя, его юморески и рассказы, написанные им при жизни в СССР. Доказывается, что становление творческой манеры и принципов поэтики Довлатова происходило до его эмиграции в Америку - в I960-1970-е гг.

Как основные черты довлатовского стиля выделяются тяготение к объективному способу изображения действительности, использование элементов стиха в прозаическом повествовании, мифотворчество, опора на ассоциативность слова, богатство смеховой палитры (слияние юмора, иронии, сатиры, карнавального смеха), интертекстуальность.

Творчество С.Д. Довлатова исследуется в контексте не только диахронных, но и синхронных традиций. Раскрываются связи довлатовских произведений с произведениями В. Аксенова, А. Битова, А. Гладилина и др. современных писателей.

Dobrozrakova Galina Aleksandrovna (Russia) S.D.Dovlatov poetics in the context of traditions of Russian literature in 19th - 20th centuries

In the dissertation author examines the problem of interpretation of Russian classics' traditions - A.S. Pushkin, M.U. Lermontov, N.V.Gogol, I.S. Turguenev, F.M. Dostoevski, A.P. Chekhov, poets of the Silver Age - in the works by S.D. Dovlatov (1941-1990).

The author analyses the early period in the works by S.D. Dovlatov which hasn't yet been learnt by philoligists. G.A. Dobrozrakova introduces in the scientific practice the writer's texts of humorous and lyric poems, his humoresques and short stories created during his living in the USSR. The writer of this dissertation proves that the formation of the creative style and of the poetics principles of Dovlatov were developed before his emigration into the USA in 1960-1970.

As main features in the Dovlatov's style G.A. Dobrozrakova marks out the inclination for the objective method of the reality representation, the use of poetic elements in the prosaic narration, the mythmaking, the support on the words associativity, the richness of the laugh palette (the merger of the humour, the irony, the satire, the carnival laugh), the intertext.

The works by S.D.Dovlatov are examined in the contexte of diachronic and synchronous traditions. The author exposes the connections of Dovlatov's works with the works by V. Aksionov, A. Bitov, A. Gladilin and other contemporary writers.

Подписано в печать:

07.12.2012

Заказ № 7964 Тираж -100 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 w wvv. autoreferat. ru

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Доброзракова, Галина Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ФОРМИРОВАНИЕ ПРИНЦИПОВ ПОЭТИКИ

С. ДОВЛАТОВА.

1.1. Поэтические опыты С. Довлатова: «уроки лаконизма и гармонии».

1.2. Проза и публицистика 1960 - 1970-х гг.: школа документализма и фельетонизма.

1.3. Пьеса «Человек, которого не было»: освоение искусства диалога.

1.4. Американский «след» в поэтике С. Довлатова.

ГЛАВА II. ПРОЗА С. ДОВЛАТОВА ПЕРИОДА ЭМИГРАЦИИ И ТРАДИЦИИ РУССКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX - НАЧАЛА XX ВВ.

2.1. Пушкин - «маленький гениальный человек»: мифопоэтические ключи к творчеству С. Довлатова.

2.2. «Герой времени»: лермонтовский код в автопсихологической прозе

С. Довлатова.

2.3. Логика парадокса: рецепция Гоголя в творчестве С. Довлатова.

2.4. «. .Пишет, как Тургенев . этого вполне достаточно»: тургеневские реминисценции в повести С. Довлатова «Филиал».

2.5. «Самый смешной автор в нашей литературе»: Достоевский в творческом сознании С. Довлатова.

2.6. «Похожим быть хочется только на Чехова»: принцип объективного повествования.

2.7. «. Твое дело - слово»: С. Довлатов и поэты Серебряного века.

2.8. Поэтика довлатовских антропонимов: традиции и параллели.

ГЛАВА III. ДИАЛОГ С. ДОВЛАТОВА С ПИСАТЕЛЯМИ-СОВРЕМЕННИКАМИ.

3.1. Изображение первой любви в романе А. Битова «Улетающий Монахов» и повести С. Довлатова «Филиал».

3.2. Повесть С. Довлатова «Филиал» как часть Американского текста русской литературы XX века.

3.3. Летопись «третьей волны» в произведениях

С. Довлатова, А. Гладилина, В. Аксенова.

3.4. Ориентация на довлатовскую поэтику в мемуаристике о

С. Довлатове.

3.5. «Довлатов плюс»: интерпретация прозы писателя на сцене и на экране.

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Доброзракова, Галина Александровна

Сергей Донатович Довлатов (1941-1990) - русский прозаик второй половины XX века, писатель-эмигрант, приобретший в России славу только после смерти. Литературная судьба Довлатова в Советском Союзе сложилась драматически. За исключением редких публикаций в периодике, его произведения при жизни официально в СССР не печатались. Писатель родился в Уфе, куда в начале войны была эвакуирована его семья. С 1944 г. до эмиграции в 1978 г. Довлатов живет в Ленинграде с перерывами на армейскую службу в ВОХРе (1962-1965) и журналистскую работу в Таллинне (1972-1975). Творчески сформировавшись в Ленинграде 1960-1970-х гг.1, Довлатов, как автор коротких рассказов, обретает самиздатовскую популярность. На жизнь зарабатывает i журналистской деятельностью. Оказавшись в Эстонии, в 1974 г. писатель готовит к публикации в таллиннском издательстве «Ээсти Раамат» свою первую книгу «Пять углов. Записки горожанина», которая, однако, не вышла в свет. В летний период 1976-1977 гг. Довлатов работает экскурсоводом в пушкиногор-ском экскурсионном бюро. С 1977 г. его произведения начинают публиковаться в тамиздате: первый вариант «Невидимой книги» выходит отдельной книгой в издательстве «Ардис» (Ann Arbor, США) и в периодике («Время и мы», №№ 24, 25); в эмигрантских журналах «Континент» (Германия) и «Время и мы» (Израиль) печатаются рассказы, позднее вошедшие в «Зону». В 1978 г., в

1 В конце 1960-х гг. Довлатов входил в неофициальный литературный коллектив «Горожане» (его состав: Б. Бахтин, В. Губин, И. Ефимов, В. Марамзин), который проводил публичные выступления, литературные дискуссии, безрезультатно пытался издать собственный альманах. В манифесте «"Горожане" о себе» декларировалось: «Мы ничего не изобрели заново, а только захотели связать оборванные нити многих традиций, чтоб и наши дни не выпали куда-нибудь в сторону из всеобщей истории искусства»; «Чтобы пробиться к заросшему сердцу современника, нужна тысяча вещей и еще свежесть слова. Мы хотим действенности нашего слова, хотим слова живого, творящего мир заново после Бога. Может быть, самое сильное, что нас связывает, - ненависть к пресному языку» («Горожане» // Сумерки. 1991. № 11. С. 84, 89). В середине 1970-х гг. группа распалась: в 1975 г. эмигрировал В. Марамзин, в 1978 г. - И. Ефимов и С. Довлатов; в 1981 г. умер Б. Бахтин. О деятельности «Горожан» см.: Young, Je. The aesthetics of the Gorozhane group // The Slavonic and East European Review. 2005. Vol. 83. № l.P. 14-37. разгар антидиссидентских акций со стороны властей, Довлатов вынужден был покинуть Советский Союз и эмигрировать сначала в Вену, затем в США, где он становится одним из основателей русскоязычного еженедельника «Новый американец». В 1980-1982 гг. Довлатов был его главным редактором; в пик популярности тираж газеты доходил до 11 тыс. экземпляров. Довлатов отдал дань и радиожурналистике, работая с 1980 по 1990 гг. внештатным сотрудником в нью-йоркском отделении радио «Свобода». В США он реализовался не только как журналист, но и как художник слова, опубликовав там свои основные произведения: «Соло на ундервуде» (1980, 1983), «Компромисс» (1981), «Зона. (Записки надзирателя)» (1982), «Заповедник» (1983), «Марш одиноких» (1983), «Наши» (1983), «Ремесло» (1985), «Иностранка» (1986), «Чемодан» (1986), «Не только Бродский. Русская культура в портретах и анекдотах» (совместно с М. Волковой - автором фотографий) (1988), «Записные книжки» (1990), «Филиал» (1990). В Париже была издана книга «Демарш энтузиастов» (совместно с В. Бахчаняном и Н. Сагаловским) (1985).

В Советском Союзе Довлатов приобрел известность в период перестройки (конец 1980-х гг.), прежде всего, как ведущий авторской программы «Писатели у микрофона» на радио «Свобода» . С 1989 г. Довлатова начинают упоминать как писателя «третьей волны» русской эмиграции: появляются ответы л

Довлатова на анкету «Иностранной литературы» (1989, № 3) , в таллиннском журнале «Радуга» (1989, № 5) печатаются рассказы «Голос» и «Марш одиноких»4, в журнале «Октябрь» (1989, № 7) - три рассказа из книги «Чемодан»5, в журнале «Звезда» (1989, № 10) - повесть «Филиал. (Записки ведущего)»6. В 1990 г. в журнале «Октябрь» (1990, № 4) выходит повесть «Иностранка»7, в

2 Колчина A.C. Писатели-эмигранты у микрофона «Радио Свобода» в 1970-1980 годы // Ме-диаскоп: электрон, науч. журн. фак. журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова. 2010. J№ 9. URL: http: // www.mediascope.ru>node/624 (дата обращения 30.11.2011).

3 Довлатов С. На анкету "ИЛ" отвечают писатели русского зарубежья // Иностр. лит. 1989. № 3. С. 246-247.

4 Довлатов С. Голос; Марш одиноких // Радуга. 1989. № 5. С. 36-67.

5 Довлатов С. Рассказы из книги «Чемодан» // Октябрь. 1989. № 7. С. 118-139.

6 Довлатов С. Филиал. (Записки ведущего) // Звезда. 1989. № 10. С. 21-88.

7 Довлатов С. Иностранка// Октябрь. 1990. № 4. С. 141-192. о журнале «Огонек» публикуется интервью с писателем Вик. Ерофеева , в «Литературной газете» - статья Довлатова «Литература в опасности - это нормально: о проблемах литературы»9. Первым произведением Довлатова, изданным в СССР отдельной книгой, стала повесть «Заповедник», которая вышла осенью 1990 г., через несколько дней после пришедшего из Нью-Йорка известия о смерти писателя. В течение 1991 г. в стране, освободившейся от идеологической цензуры, были опубликованы почти все художественные произведения Довлатова. За короткое время он становится на родине одним из самых популярных авторов. В настоящее время интерес к творчеству Довлатова не ослабевает, о чем свидетельствуют большие тиражи его книг10; обсуждения его произведений в интернетовских блогах; постановки по его прозе фильмов и спектаклей, с успехом идущих в театрах городов России и ближнего зарубежья.

Стремление подражать творческой манере Довлатова проявляется в произведениях современных журналистов и писателей: Н. Толстой и Э. Кочергина (лауреатов премии им. С. Довлатова, учрежденной редакцией журнала «Звезда»), М. Веллера, А. Гениса11, Н. Горлановой, Е. Гришковца, А. Аствацатурова, П. Санаева и др. Так, Е. Гришковец признается: «очень захотел сделать такой знак любви - написать поклон Довлатову. Им стал сборник рассказов "Следы на мне". Я впервые взялся за непосредственную автобиографию с совершенно конкретными именами, фамилиями, городами . вся книга "Следы на мне" —

12 это мой диалог с Довлатовым» . Кроме того, появились книги и эссе многочисленных мемуаристов, которые в воспоминаниях о Довлатове опираются на художественные достижения писателя, на его излюбленный жанр - литератур

8 Довлатов С. Дар органического беззлобия: интервью / С. Довлатов; беседовал В. Ерофеев; записала Е. Веселая // Огонек. 1990. № 24. С. 28-29.

9 Довлатов С. Литература в опасности - это нормально: о проблемах литературы // Лит. газета. 1990. 15 авг. С. 4.

10 По сведениям СМИ, уже в 2001 г. тиражи книг Довлатова «перевалили за миллион» (Ми-хайличенко Б. Вполне неторжественно // Моск. новости. 2001. 4-10 сент. С. 18).

11 О влиянии стиля С. Довлатова на прозу М. Веллера и А. Гениса см.: Рождественская О.О. Феномен постдовлатовского текста // Филол. штудии: сб. науч. тр. Вып. 9. Иваново: ОАО «Изд-во "Иваново"», 2005. С. 150-152.

12 Гришковец Е. Мой Довлатов: 20 лет спустя: [фрагмент] // Что читать? 2009. № 3. С. 60-61. URL: http: //www.chto-chitat.livejournal.com/4843662.html. (дата обращения 20.12.2010). ный анекдот. Довлатов - один из самых заметных летописцев «третьей волны» эмиграции семидесятых годов. Для некоторых ее представителей, в частности, для А. Гладилина, произведения Довлатова стали источниками интертекстуальных заимствований. Таким образом, для современного литературного процесса творчество Довлатова приобретает немаловажное значение.

В течение двадцати лет, прошедших после смерти Довлатова, в отечественном литературоведении зародилось такое направление, как довлатоведение. Доказательством тому служит появление более двадцати диссертационных работ, значительного количества научных, критических статей и нескольких монографий, посвященных творчеству писателя13, комментированных изданий произведений Довлатова14.

Обратной стороной возрастающего интереса к Довлатову является его мифологизация. Ежегодные публикации мемуарных материалов, то есть «вторичных» текстов, воспроизводящих творческую биографию писателя (нередко в виде шуток, острот, баек)15, свидетельствуют о бытовании в русской литера

13 Сухих И.Н. Сергей Довлатов: время, место, судьба. СПб.: Культ-информ-пресс, 1996. 384 с. (переиздания с исправлениями и дополнениями - в 2006 г. и в 2010 г.); Власова Ю.Е. Исследование творчества Сергея Довлатова. М.: Спутник+, 2001. 28 е.; Мотыгина Ж.Ю. Творческая индивидуальность Сергея Довлатова: моногр. Астрахань: Изд. дом «Астрах, унта, 2006. 125 е.; Сальмон J1. Механизмы юмора. О творчестве Сергея Довлатова. М.: Прогресс-Традиция, 2008. 256 е.; Доброзракова Г.А. Мифы Довлатова и мифы о Довлатове: проблемы морфологии и стилистики: моногр. Самара: ПГУТИ, 2008. 214 е.; Доброзракова Г.А. Сергей Довлатов: диалог с классиками и современниками: моногр. Самара: ИНУЛ ПГУТИ, 2011.262 с.

14 С комментариями И.Н. Сухих вышли книги С. Довлатова: Уроки чтения. Филол. проза. СПб.: Азбука-классика, 2010. 384 е.; Иная жизнь. СПб.: Азбука-Аттикус, 2011. 384 е.; Лишний: повести, рассказы. СПб.: Азбука-Аттикус, 2011. 512 е.; Рассказы из чемодана: рассказы, повести. СПб.: Азбука-Аттикус, 2012. 448 с.

15 Свои мемуарные записки и эссе опубликовали или поместили в интернете Л. Агеева,

A. Арьев, В. Алейников, Н. Аловерт, Б. Ахмадулина, Г. Ашхинази, Е. Белозубровский,

B. Беломлинская, В. Белоцерковский, О. Бешенковская, А. Битов, К. Бланк-Мечик, Д. Бобы-шев, И. Бродский, П. Вайль, В. Войнович, С. Волков, М. Волкова, А. Генис, А. Герман, Дм. Дмитриев, А. Добрыш, Ел. Довлатова, Ек. Довлатова, Ю. Дружников, Я. Дубравин, Б. Езерская, Ю. Ендольцев, И. Ефимов, А. Зверев, Р. Зернова, Т. Зибунова, Е. Игнатова,

C. Каледин, С. Каширин, Д. Кленский, Э. Коробова, Л. Лосев, Д. Мечик, А. Найман, В. Нечаев, Н. Новохацкая, М. Орлова, А. Пекуровская, В. Попов, М. Поповский, Е. Рейн, М. Рогин-ский, Б. Ройтблат, Е. Рубин, И. Сабило, А. Семенов, И. Серман, Е. Скульская, И. Смирнов, В. Соловьев, В. Соснора, В. Степанов, В. Уфлянд, А. Шкляринский, Н. Шлиппенбах, Л. Штерн и др. Кроме того, Довлатов стал героем романов М. Веллера «Ножик Сережи Довлатова», А. Гладилина «Меня убил скотина Пелл», Ф. Чирскова «Маленький городок на октуре довлатовского мифа. Механизм его образования отразил общие закономерности, присущие процессу создания мифа о культурном герое Нового времени (отождествление писателя с героем-повествователем; несомненная талантливость и популярность автора, эстетические достоинства его произведений; попытка разрешения противоречий, сведения воедино крайностей, столь характерных для талантливого российского художника слова в любую эпоху: дар — гонимый, судьба — трагическая, автор - жертва обстоятельств). Кроме того, в судьбе Довлатова повторяется универсальная архетипическая формула, общая для разных культур всех времен и стран и названная Д. Кэмпбеллом мономифом: это история героя, который по своей воле или под влиянием некоей внешней силы покидает родину и проходит через серию чрезвычайных испытаний, в конце концов возвращаясь снова в свое общество, но уже в новой роли16.

Довлатовскому мифу сопутствует ритуал почитания, проводимый, как правило, в дни рождения и смерти писателя. Усилиями его друзей, в первую очередь, редактора журнала «Звезда» А. Арьева, организуются мероприятия, направленные на увековечивание памяти Довлатова. Способствуют восприятию Довлатова как фигуры культовой и многочисленные документальные фильмы о нем. Один из первых - «Остановка на местности. Сергей Довлатов» (режиссер С. Гуреев) - был показан по телевидению в 1992 г. В том же году режиссерами В. Студенниковым и М. Григорьевым создан художественный фильм «Комедия строгого режима» (по мотивам рассказа «Представление»), С. Члиянцем - фильм «По прямой» (по одноименному рассказу Довлатова).

Пиком славы Довлатова можно считать 1993 г., когда в России было издано первое собрание его прозы в трех томах со вступительной статьей А. Арьева. Тираж трехтомника превысил 150 тысяч экземпляров и допечатывался раине вселенной», документальной повести Г. Рыскина «Новый американец», рассказов А. Кима «Казак Давлет» и А. Донецкого «С Довлатовым на брудершафт», стихов Ю. Мориц «Довлатов в Нью-Йорке», JI. Лосева «Я видал: как шахтер из забоя.», Е. Рейна «Памяти Сергея Довлатова» и др. Жизни и творчеству Довлатова посвящены как специальные сайты (www.Dovlatov.newmail.ru; www.sergdovlatov.ru;www.sergdovlatov.narod.ru; www.dovlatov.km.ru), так и многочисленные страницы различных литературных сайтов.

16 Кэмпбелл Д. Тысячеликий герой / пер. с англ. А.П. Хомик. М.: REFL-book.: Ваклер: ACT, 1997. 384 с.

1 п ежемесячно . С 1993 г. стали публиковаться письма Довлатова, адресованные друзьям и родным. Журнал «Звезда» учредил премию имени Сергея Довлатова за лучший рассказ, написанный петербургским автором или опубликованный в Петербурге (лауреатами премии за эти годы стали А. Герман, В. Соснора, JI. Петрушевская, В. Уфлянд, В. Попов, А. Образцов и др.).

В 1994 г. вышел посвященный писателю мартовский номер журнала «Звезда»; в том же году был создан документальный фильм «Новый американец» (режиссер В. Курбатова). Это явилось основанием для констатации А. Ге-нисом начала процесса мифологизации Довлатова: «Его творческое наследие входит в устойчивое русло. Завершилась хаотическая пора газетных и журнальных публикаций, дешевых пиратских изданий, поспешных воспоминаний и - небрежных свидетельств. Начинается канонизация Довлатова. <.> Однако приобщение к русской литературе никому даром не проходит: прежде чем занести писателя в святцы отечественной словесности, его мифологизируют»18.

В 1996 г. режиссер Евг. Поротов на основе документальных видеозаписей, сделанных в Нью-Йорке при жизни Довлатова, монтирует фильм «Сергей Довлатов - уже история».

В 1997 г. в Петербурге Довлатова посмертно удостоили премии «Золотой Остап» (высшего профессионального отличия в области сатиры и юмора).

В 1998 г. в Петербурге, в помещении редакции журнала «Звезда», были проведены Первые международные «Довлатовские чтения», посвященные теме «Городская культура Петербурга - Нью-Йорка 70-90-х гг. XX в.».

В 1999 г. издано четырехтомное собрание сочинений Довлатова (вступительная статья А. Арьева).

В 2000 г. на телеэкраны вышли снятый в 1997-1998 гг. полнометражный документальный фильм «Бродвей - Broadway» казахстанского документалиста В. Рериха (кинолента получила приз на Евразийском телефоруме в Москве в 2000 г.) и фильм из цикла передач, посвященных крупнейшим отечественным

17 Иванова Н. «Разгадке жизни равносилен» // Моск. новости 1996. 14—21 янв. С. 37.

18 Генис А. Миф о Довлатове // Общая газета. 1994. 15-21 июля. С. 11. писателям XX в., «Экология литературы. Сергей Довлатов» (ведущий И. Волгин).

В год 60-летия писателя (2001) появляются новые фильмы о нем: «Мой сосед Сережа Довлатов» (продюсер В. Письменный) - по очеркам В. Соловьева - и получивший на кинофоруме в Ялте одну из первых наград -«Золотой шлем» - «Ломовой архангел. Армейские письма Сергея Довлатова» (сценарист Г. Шикирявая, режиссер Т. Рожина). В Пскове творческим коллективом ГТРК «Псков» (A.M. Донецкий, И.В. Федорова, Н.М. Владимиров) в течение 2002 г. созданы документальные фильмы «Довлатов и окрестности» и «Вертикальный город».

2003 г. - в Таллине в присутствии дочери писателя Александры установлена бронзовая мемориальная доска (скульптор Ирина Рятсепп использовала рисунок и шрифт, разработанный художником А. Флоренским - одним из основателей ленинградской арт-группы «Митьки» - для издания трехтомного собрания сочинений Довлатова) с надписями на русском и эстонском языках на доме по адресу: улица Вабрику (ранее - улица Рабчинского), 41. Здесь писатель жил в 1972-1975 гг., когда работал в газете «Советская Эстония». В конце ноября 2003 г. в Пскове состоялась премьера спектакля Псковского театра кукол «Человек, которого не было» по пьесе Довлатова. На премьере присутствовали вдова писателя Елена и дочь Екатерина.

В 2004 г. в фойе редакции студенческой многотиражной газеты «За кадры верфям», разместившейся в здании Морского технического университета в Петербурге, установлена мемориальная доска, авторами которой стали сотрудники университета: в 1965-1969 гг. Довлатов работал в редакции в качестве лит-сотрудника и исполняющего обязанности редактора.

В 2005 г. режиссер Кристина Давидянц (Эстония) создает фильм «Интимный город».

2006 г. — выпущена книга «Речь без повода. или Колонки редактора», в которой опубликованы материалы, созданные Довлатовым в период его работы в газете «Новый американец».

В 2007 г., 3 сентября - в день рождения Довлатова, - в Петербурге на доме по улице Рубинштейна, 23, где писатель прожил более тридцати лет (19441975), была открыта мемориальная доска (автор - член Союза художников РФ Алексей Архипов): каменный стилизованный разворот книги с профилем писателя - его собственным автошаржем из бороды, усов, носа и хохолка на макушке. На открытии присутствовали Ел. и Ек. Довлатовы. В октябре 2007 г. в Уфе, на родине писателя, в скромной обстановке уфимского филиала Московского государственного гуманитарного университета им. М.А. Шолохова проведены Всероссийские Довлатовские чтения. Кроме того, в 2007 г. были созданы три документальных фильма о Довлатове: «Жизнь нелегка. Сергей Довлатов» (режиссеры А. Шишков, Е. Якович), «Конец прекрасной эпохи. Бродский и Довлатов» (в 2 ч.) (режиссеры М. Оленева, Ег. Поротов) и «Живая история. Довлатов» (в 2 ч.) (сценарист и ведущий Л. Лурье).

2010 г. - к двадцатилетию со дня смерти писателя в серии «Жизнь замечательных людей» вышла книга «Довлатов», написанная одним из его друзей -петербургским писателем Валерием Поповым19.

2011 г. - год 70-летия со дня рождения Довлатова - показал, что довла-товский миф, бытующий в русской литературе и средствах массовой информации и сопровождающийся ритуалами почитания объекта культового поклонения, каковым стал Довлатов после своей смерти, развивается по нарастающей. Так, в 2006 г. в районной библиотеке Пушкинских Гор не было ни одной книги Довлатова - автора повести «Заповедник» - и имя его даже не упоминалось в вышедшем в 2003 г. I томе энциклопедии «Михайловское». Зато к юбилею писателя в Пушкинском музее-заповеднике «Михайловское» создан специальный экскурсионный маршрут «По местам довлатовского "Заповедника"», а в помещении бывшего Пушкиногорского экскурсионного бюро размещена литературная экспозиция, посвященная Довлатову. Намечается открытие частного музея Довлатова в селе Березино Пушкиногорского района Псковской области - в

19 Необходимо отметить, что книга В. Попова «Довлатов» (М., 2010), созданная на основе воспоминаний автора и материалов других мемуаристов, не может претендовать на роль научной биографии С.Д. Довлатова. доме, где писатель жил в 1976-1977 гг., работая экскурсоводом. В Уфе на доме по улице Гоголя, 56, где родился Довлатов, была открыта мемориальная доска. I

В дни юбилея проведена культурная программа «Дни Довлатова в Таллинне», в которую вошли киновечер «Фильмы о Довлатове», литературный симпозиум «Довлатов - Genius Loci», выставка эстампов А. Флоренского «Рисунки к Дов-латову», литературный спектакль «Читаем Довлатова», вечер памяти «О Довлатове по-приятельски». В Петербурге была проведена Вторая международная конференция «Довлатовские чтения» на тему «Городская культура начала XXI века: итоги или перспективы?». В 2011 г. были созданы новые документальные фильмы о Довлатове: «Вы еще будете мной гордиться. Сергей Довлатов» (авторы Э. Аграновская, Н. Зарубин), «Демарш энтузиаста» (режиссер С. Коковлл кин) , «Марш одинокого» (режиссер В. Курбатова) и документально-анимационный фильм «Написано Сергеем Довлатовым» (режиссер Р. Либеров).

Процессу мифологизации Довлатова почти с самого его начала сопутствует процесс демифологизации. «Скандальную» славу писателю создают мифы, являющиеся продуктом СМИ. Читатели, воспринимающие миф как систему фактов, вынужденно находятся в плену этих моделей, акцентирующих внимание на частных эпизодах личной жизни Довлатова, а не на его заслугах в области литературного творчества. По словам Ел. Довлатовой, «сначала пытались принизить его талант»21, стараясь придать писателю репутацию автора «легкого чтива», а «теперь, когда к нему пришла огромная известность, пытаются принизить его человеческие качества»22, развенчивая его моральный облик, показывая его исключительно как человека, злоупотреблявшего алкоголем. Здесь проявляется одна из функций средств массовой информации - функция аффи-лиации (функция приобщения к определенной группе, сопричастности с ней): стремление журналистов показать, что новый «кумир» был таким же, как все, -и желание некоторых изданий обнародовать слухи, эпатирующие аудиторию.

20 На канале «Культура» этот фильм демонстрировался под названием «Ушел, чтобы остаться. Сергей Довлатов».

21 Довлатова Е. Модный бренд «Довлатов»: интервью от 27.02.2006 / Е. Довлатова; беседовала Е. Скульская. URL: http: // www.idelo.ru/408/22.html. (дата обращения 12.02.2008).

22 Там же.

Образ писателя, сконструированный исключительно с опорой на них, не вполне соответствует своему реальному прототипу, поскольку мифологизация писателя подразумевает восприятие биографии и творчества как нерасторжимого единства — в этом должен выражаться специфический для мифологического сознания синкретизм слова и действия.

В средствах массовой коммуникации Довлатов и его творчество представлены в разных обличьях, поскольку за двадцать лет после смерти писателя сконструировано уже несколько моделей довлатовского мифа, который, несмотря на дробление и трансформацию, сохраняет свою цельность. Основные модели мифа можно свести к следующей классификации: 1. Довлатов - народ

23 ный писатель (Д. Ольшанский ); 2. Довлатов - писатель, ориентирующийся на традиции западной литературы и не имеющий особого отношения к русской

24 25 26 литературе (И. Бродский , П. Вайль , А. Генис ); 3. Довлатов в Советском

Союзе был неудачником, находившим утешение в пьянстве, зато американский период в жизни писателя был исключительно триумфальным (В. Попов27);

4. Довлатов - неглубокий писатель: ни ему, ни его героям не ведомо, что такое

28 трагизм человеческого бытия» (И. Ефимов); 5. Довлатов - хороший писа

29 тель, но плохой человек: пьяница, гуляка (В. Львова ); 6. Довлатов — скверный

ЛЛ Л| человек и плохой писатель (В.Рыбин, Б. Марков , Е. Антипов , Ю. Сидоров ).

23 Ольшанский Д. Кто виноват в шестьдесят? (Юбилей Сергея Довлатова) // Независимая газета. 2001.4 сент. С. 7.

24 Бродский И. О Сереже Довлатове // Довлатов С. Последняя книга. СПб.: Азбука-классика, 2001. С. 299.

25 Вайль П. Он до своей славы не дожил несколько месяцев. Исполнилось 10 лет со дня смерти Сергея Довлатова / П. Вайль; беседовала Т. Вольтская // Лит. газета. 2000. 13-19 сент. С. 10.

26 Генис А.Молоко, конечно, скисло, но. / А. Генис; беседовала Т. Вольтская // Лит. газета. 1998. 10 июня. С. 10.

27 Попов В. Две любви: Аксенов и Довлатов // Всемирное слово. 1996. № 9. С. 12-13; Попов В. Победа неудачника Довлатова // Лит. газета. 1997. 22 окт. С. 12.

28 Ефимов И. Я не мог спрятать под замок текст Довлатова // Лит. газета. 2001. 28 марта. С. 10.

29 Львова В. Как поссорились писатель Довлатов с издателем Ефимовым // Комсом. правда. 2001. 17 февр. С. 10.

30 Рыбин В., Марков Б. Развенчание кумира // Лит. Россия. 2005. 11 нояб. С. 7.

31 Антипов Е. Дума над доской // Вельские просторы. Уфа, 2009. № 9. С. 115.

32 Сидоров Ю. Памятник из нытья // Сов. Россия. 2011. 13 окт. С. 6.

Внимательное разглядывание всех мелочей в биографии Довлатова, околодов-латовские сплетни и слухи, возведенные в миф, мешают объективному восприятию и изучению творчества писателя; «происходит процесс поглощения . писателя мифом»33.

Степень научной разработанности проблемы. Первые оценки творчества Довлатова в 1990-е гг. давались людьми, близко знавшими писателя и находившимися в поле действия довлатовского мифа. Так, представление о Сергее Довлатове как о писателе, которого «очень трудно вписать в русскую традицию»34, восходит к позиции И. Бродского35, П. Вайля36 и А. Гениса37 и связано с общей системой взглядов поколения диссидентов. В эссе «О Сереже Довлатове» Бродский пишет, что «образ человека, возникающий из его рассказов, -образ с русской литературной традицией не совпадающий и, конечно же, автобиографический»38. Неоднократные заявления о том, что Довлатов «собственным стилем не обладает», о наличии у него «западной стилистической техни

39 ки» принадлежат известным критикам П. Вайлю и А. Генису . А. Генис в интервью Т. Вольтской в «Литературной газете» заявляет, что «Довлатов не очень похож на русского писателя»40. Тем не менее в докладе «Пушкин у Довлатова», сделанном на Первой международной конференции, посвященной памяти Довлатова, тот же А. Генис убедительно показывает, что ключом к пониманию Довлатова является Пушкин41. Противоречивость своих воззрений А. Генис объясняет таким образом: «Ведь Пушкин не кажется нам русским, он кажется нам европейским писателем, ренессансным. Пушкин - это нечто выходящее за пределы русской традиции. Или, вернее, так: он основал русскую традицию, но

33 Пруссакова И. Вокруг да около Довлатова // Нева. 1995. № 1. С. 194.

34 Генис А. Молоко, конечно, скисло, но. С. 10.

35 Бродский И. О Сереже Довлатове. С. 299.

Вайль П. Он до своей славы не дожил . С. 10.

37 Генис А. Молоко, конечно, скисло, но. С. 10.

38 Бродский И. О Сереже Довлатове. С. 299.

39 Рогов О. Фотография на картоне // Волга. 1993. № 1. С. 158.

40 Генис А. Молоко, конечно, скисло, но. С. 10.

41 Генис А. Пушкин у Довлатова // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба: итоги Первой междунар. конф. «Довлатовские чтения». СПб.: Изд-во журн. «Звезда», 1999. С. 186— 196. никто не последовал за ним. Если мы сравним Пушкина с Толстым и Достоевским, то мы увидим, что Толстой и Достоевский - русские писатели, а Пушкин - никакой, он просто Пушкин, и все»42. Так, отказывая Довлатову в праве быть русским писателем, А. Генис был первым, кто обозначил тему «Пушкин -Довлатов».

П. Вайль, доказывая, что Довлатов - писатель западного образца, сопоставляет его с Хемингуэем: для обоих было свойственно стремление к внятной, простой конкретности, краткости предложений для повышения их «удельного веса»43. Бездоказательными, не подкрепленными примерами, являются утверждения П. Вайля об излишней сдержанности довлатовского стиля: «. ни напора на читателя, ни претензий на особую духовность, ни учительства, ни пафоса. Все словарные значения термина «understatement», фирменного знака американской словесности, - «преуменьшение», «сдержанное высказывание», «умолчание» - подходят ко всем элементам довлатовской прозы44. В другой статье П. Вайль продолжает мысль о влиянии на творчество Довлатова западной литературной традиции, в первую очередь, «американской школы»: «.короткая фраза, словарь, что называется первого ряда, без витиеватостей, принижение всяческого пафоса, сдержанность юмора»45, скупость средств во всех отношениях. В то же время П. Вайль видит в произведениях Довлатова «отчетливый чеховский комплекс отсутствия большой формы», оговариваясь при этом, что такой «комплекс» известен не только русской литературе (О. Генри, например)46. Общая позиция П. Вайля заключается в том, что «Довлатов совершенно не русское явление.»47.

Тем не менее уже во многих критических и исследовательских работах 1990-х гг. рассматривается вопрос о наследовании Довлатовым традиций зна

42 Генис А.Молоко, конечно, скисло, но. С. 10.

43 Вайль П. Довлатов на Бродвее // Иностр. лит. 1995. № 6. С. 171.

44 Там же. С. 173.

45 Вайль П. Он до своей славы не дожил . С. 10.

46 Вайль П. Формула любви // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба: итоги Первой междунар. конф. «Довлатовские чтения». С. 183.

47 Вайль П. Он до своей славы не дожил . С. 10. чительного ряда классиков русской литературы. Так, О. Рогов называет Довла-това «потомком Пушкина в отечественной литературе, мастером, творчество

48 которого есть пример высокой духовности и чистого эстетизма» . М. Ремизова49 и Н. Выгон50 видят в авторе продолжателя пушкинско-гоголевской темы «маленького человека». Ю. Орлицкий указывает, что Пушкин «просвечивает» в прозе Довлатова благодаря использованию различных стиховых приемов, таких, например, как внесение в структуру прозы силлабо-тонического метра51. Анализируя стиль, языковое своеобразие и особенности речевой организации произведений Довлатова, И. Каргашин резюмирует, что его проза «во многом сознательно ориентирована на определенные традиции русской повествовательной культуры»52, в первую очередь, на Пушкина. «Простота и ясность, краткость и точность довлатовского стиля . ставят его творчество в контекст классической русской литературы»53.

Особого внимания среди исследований 1990-х гг. заслуживают монография И.Н. Сухих «Сергей Довлатов: время, место, судьба» и филологический роман А. Гениса «Довлатов и окрестности». В монографии И.Н. Сухих дается обоснование эстетической позиции Довлатова, противопоставленной не столько русским классическим традициям, сколько социалистическому реализму, который во многом заимствовал «писательскую парадигму» второй половины

XIX в., подхватил лозунги о службе писателя народу, о тенденциозности и идейности художественной литературы. Противостояние официальной литературе заставляло Довлатова искать «окно в иную реальность», чем явились для него «обычные слова, которые погружают в некий эстетический транс», но, чтобы выстроить «лучшие слова в лучшем порядке», нужны были «мысли и

48 Рогов О. Фотография на картоне. С. 155.

49 Ремизова М. Компромисс с абсурдом // Независимая газета. 1994. 2 июля. С. 7.

50 Выгон Н.С. Проза Сергея Довлатова. К вопросу об эволюции героя в русской прозе

XX века // Науч. тр. Моск. пед. гос. ун-та им. В.И. Ленина. Сер.: Гуманит. науки. М., 1994. Ч. 1.С. 18.

51 Орлицкий Ю.Б. Стиховое начало в прозе «третьей волны» // Литература «третьей волны»: сб. науч. ст. Самара, 1997. С. 45-46.

52 Каргашин И.А. «Освобожденное слово» (поэтика прозы Сергея Довлатова) // Там же. С. 267.

53 Там же. С. 279. мысли», и, размышляя, Довлатов нередко обнаруживал «свое» «в чужом и вроде бы далеком»54. И.Н. Сухих видит в довлатовской прозе голоса русских поэтов, как представителей Серебряного века, так и современных, и отдельные черты, выражающиеся в обработке цитат, реминисценциях, структурном воспроизведении образа, русских прозаиков: А. Пушкина, JI. Толстого, А. Чехова, М. Горького, М. Булгакова, М. Зощенко, А. Платонова, И. Бабеля, И. Ильфа, JI. Добычина, В. Голявкина, И. Ефимова, Б. Бахтина и других представителей «ленинградской школы». Таким образом, рассматривая подробнейшим образом литературную эволюцию Довлатова, И.Н. Сухих обосновывает его органическую связь с классиками русской литературы.

В филологическом романе А. Гениса «Довлатов и окрестности» также немалое место уделяется вопросам литературной преемственности, в необходимость которой, по замечанию автора, так верил Довлатов, высказавшись об этом на конференции «третьей волны» в Лос-Анджелесе: «Любой из присутствующих может обнаружить в русской культуре своего двойника»55. А. Генис отмечает в творчестве Довлатова продолжение традиций таких русских писателей, как A.C. Пушкин, Н.В. Гоголь, А.П. Чехов, акцентируя внимание на особенной близости автору пушкинского мировосприятия.

В статье «Критика как прием»56, явившейся отзывом на филологический роман «Довлатов и окрестности», М. Липовецкий обращает внимание на то, что А. Генису удалось выделить важнейшие взаимосвязанные принципы поэтики Довлатова, которые в чем-то не совпадают с русской литературной традицией, а в чем-то сближаются с ней, а именно: создание писателем «парадоксальной версии» реализма, противоположного соцреализму, в полной мере унаследованному советскими «шестидесятниками», - действительность в изображении Довлатова не представляет собой иллюстраций к социальным проблемам57; ав

54 Сухих И.Н. Сергей Довлатов: время, место, судьба. СПб.: Азбука, 2010. С. 38.

55 Генис А. Довлатов и окрестности. Филол. роман. М.: Вагриус, 1999. С. 56.

56 Липовецкий М. Критика как прием // Новое лит. обозрение. 2000. № 44. С. 351-358.

57 Следует заметить, что такие авторы, как Н. Елисеев, Н. Выгон, А. Карпов, не поддерживают точку зрения А. Гениса на то, что проза С. Довлатова внесоциальна. По мнению Н. Елисеева, хотя писатель «слишком часто твердил о том, что искусство бестенденциозно и внетор избегает типизации, внося в произведения элемент документальности, и абсолютизирует точность детали; внимание к абсурду и хаосу соединяется у Дов-латова с тягой к целостности мировосприятия и миропонимания, что объединяет его с русской культурной традицией - отличие Довлатова от постмодернистов заключается в его исканиях «нормы»; единство текста в произведениях Довлатова, где иллюзия реалистичности определяет «план выражения», а абсурд, хаос, пустота - «план содержания», реализуется за счет центрального героя, роль которого выполняет сам автор и который уже знаком русской литературе. М. Липовецкий отмечает сходство довлатовского автобиографического г о героя с героями «Конармии» И. Бабеля и «Зависти» Ю. Олеши .

Таким образом, в споре 1990-х годов о том, чьи же литературные традиции продолжал Довлатов, более доказательной является точка зрения исследователей, считавших, что доминирующее влияние на его творчество оказала русская классика. O.A. Вознесенская в кандидатской диссертации «Проза Сергея Довлатова: проблемы поэтики» (М., 2000) обобщает исследования 1990-х годов: «Довлатовскому творчеству близок по мироощущению, по восприятию мира и человека в нем с его поисками смысла жизни и гармонии, как с окружающими, так и внутри себя сам дух русской классической литературы с ее гуманизмом, верой в "небессмысленность" и "небесполезность" человеческой жизни»59. Автор исследования говорит о творческом соединении в прозе Довморально, - почти в каждой своей вещи не мог не провести свою "тенденцию". <. .> "Асоциальным", "внеморальным" Довлатов был столь же мало, как и "беззлобным"» (Елисеев П. Человеческий голос // Новый мир. 1994. № 11. С. 212, 213). Как указывает Н. Выгон, «непрямая оценка. осуществляется Довлатовым при помощи приема "монтажа". Рассказ-эпизод, обладающий художественной законченностью и входящий в цикл, может предваряться микроновеллой, письмом, репликой, цитатой . Этого монтажного стыка достаточно, чтобы без авторских инвектив художественно убедительно показать социальные причины "аморального" поведения героев» (Выгон Н.С. Проза Сергея Довлатова. С. 17). A.C. Карпов считает: «Довлатов не морализирует, не учит жить. А вместе с тем каждый из его рассказов (существуя самостоятельно, они нередко объединялись в рамках повести, книги), по словам самого писателя, нес "нравственный смысл", заставлял читателя задуматься о собственной жизни, в которой так часто истинное подменено нагромождением нелепостей» (Карпов A.C. Свой среди своих // Рус. словесность. 1996. № 2. С. 43).

Липовецкий М. Критика как прием. С. 355. 59 Вознесенская O.A. Проза Сергея Довлатова: проблемы поэтики: дис. . канд. филол. наук. М., 2000. С. 67. латова «двух основных традиций изображения человека в классической русской литературе: "лишний" человек с мятущейся душой, ищущим сознанием по воле обстоятельств становится "маленьким", так как занимает не слишком высокую социальную позицию»60.

В 2001-2011 гг. довлатоведение пополнилось несколькими кандидатскими диссертациями, в которых наряду с другими были затронуты вопросы о характере преемственности в творчестве Довлатова. Так, в диссертационной работе Ю.Е. Власовой «Жанровое своеобразие прозы Довлатова» (М., 2001) проблеме влияния на творчество Довлатова русской (А. Чехов, М. Зощенко, В. Шукшин) и американской (Ш. Андерсон, Э. Хемингуэй) литературных традиций посвящена одна из глав. Объяснение художественного совершенства прозы Довлатова автор исследования видит в способности писателя «воспринимать, осваивать опыт литературы, возникшей и развивающейся на разных основаниях»61.

Ж.Ю. Мотыгина - автор диссертации «С. Довлатов: творческая индивидуальность, эволюция поэтики» (Астрахань, 2001) и монографии «Творческая индивидуальность Сергея Довлатова» (Астрахань, 2006) - приходит к выводу о том, что Довлатов относится к представителям ленинградской школы писательства с присущими ей чертами «"шестидесятничества" и своеобразного этического релятивизма, которые сочетаются с сознательным следованием индивидуально понятым стилистическим и идеологическим аспектам русской литературной ("пушкинско-чеховской") традиции, а также с преодоленными или не преодоленными следами учебы у американских (европейских) писателей»62.

Вопрос о продолжении Довлатовым пушкинских традиций затрагивается в диссертационных работах К.Г. Дочевой «Идентификация личности героя в творчестве Сергея Довлатова» (Орел, 2004) и И.З. Вейсман «Ленинградский текст С. Довлатова» (Саратов, 2005). К.Г. Дочева делает акцент на том, что

60 Вознесенская O.A. Проза Сергея Довлатова: проблемы поэтики. С. 71-72.

61 Власова Ю.Е. Жанровое своеобразие рассказов С. Довлатова: автореф. дис. . канд. филол. наук. М„ 2001. С. 21.

62 Мотыгина Ж.Ю. Творческая индивидуальность Сергея Довлатова. С. 31.

Пушкин является уникальным образцом идентификационной практики главноу го героя, генератором его лирических переживаний . И.З. Вейсман отмечает: Пушкин, основоположник Петербургского текста русской культуры, становится для Довлатова «определяющей фигурой в литературе»; «для Довлатова оказываются важными не сюжеты пушкинских произведений как таковые, а ходы его мысли и приемы стиля . сам метод работы над словом - "писать коротко, изысканно и блистательно по форме" - Довлатов сознательно выбрал для себя во многом из стремления писать "по-пушкински"»64; в диалогических отношениях с произведениями других писателей - творцов Петербургского текста -отмечается «фрагментарный характер связей в отличие от цельности, присущей обращениям к Пушкину»65.

Проблеме наследования Довлатовым традиций отечественной классики посвящена диссертация А.Г. Плотниковой «Традиции русской классической литературы в творчестве С.Д. Довлатова» (М., 2008). Рассматривая творчество Довлатова в контексте традиций русских писателей XIX в. - A.C. Пушкина, Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского и А.П. Чехова, - А.Г. Плотникова делает вывод: «Сергей Довлатов осознавал себя продолжателем эстетической линии литературы, полемически отталкиваясь от дидактической роли литературы, ориентируясь прежде всего на "изящную словесность", на искусство слова»66, что было характерно для прозы Пушкина и Чехова. Не случайно наиболее подробно в диссертации проанализирована связь творчества Довлатова с чеховскими традициями. Что касается проявления в довлатовской прозе традиций Гоголя и Достоевского, то А.Г. Плотникова лишь намечает подступы к исследованию этой проблемы. В параграфе, посвященном значению творчества Гоголя для Довлатова-художника, лишь фиксируются и комментируются высказывания о

63 Дочева К.Г. Идентификация личности героя в творчестве Сергея Довлатова: дис. . канд. филол. наук. Орел, 2004. С. 16.

4 Вейсман И.З. Ленинградский текст Сергея Довлатова: автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2005. С. 14,15.

65 Там же. С. 15.

66 Плотникова А.Г. Традиции русской классической литературы в творчестве С.Д. Довлатова: дис. канд. филол. наук. М., 2008. С. 208.

Гоголе из довлатовских выступлений и его художественной прозы. Не находя общих поэтических черт в творчестве Довлатова и его предшественника, А.Г. Плотникова ограничивается замечанием, что писатель «наследует великий тип героя ("маленького человека") в русской литературе, одним из родоначальников которого был Гоголь»67. Автор диссертации обращает внимание также на то, что «смеховая стихия Достоевского и Довлатова имеет множество точек соприкосновения»68, однако конкретного сопоставления специфики юмора писателей не предпринимает, в связи с чем проблема остается неисследованной.

В одном из параграфов диссертации А.Г. Плотниковой - «С.Д. Довлатов и русская литературная классика XX века» - имеется краткое упоминание о связях творчества Довлатова с творчеством А.И. Куприна, И.Э. Бабеля, Д. Хармса, А.П. Платонова, М.М. Зощенко69, лагерной прозой (А.И. Солженицыным и В.Т. Шаламовым), «городской» прозой, «другой» литературой и постмодернизмом. Посвятив диссертационную работу изучению того, как реализуются в творчестве Довлатова традиции русской классической литературы, А.Г. Плотникова делает неожиданный вывод: «Творчество Сергея Довлатова тематически принадлежит к той литературе, которую еще Галина Белая назвала "другой прозой", однако идейно-стилистически в большей степени относится к

67 Плотникова А.Г. Традиции русской классической литературы в творчестве С.Д. Довлатова. С. 69.

68 Там же. С. 74.

69 Отметим, что взаимодействие прозы Довлатова с прозой русских классиков начала XX в. изучалось и другими исследователями. Так, параллели между «лирическим героем» из дов-латовской «Зоны» и Кириллом Лютовым из «Конармии» И. Бабеля проводятся в статье Н.М. Малыгиной (Малыгина Н.М. «Тюремная повесть» Сергея Довлатова // Рус. словесность. 1996. № 5. С. 57-62). Связи творчества Довлатова с творчеством М. Зощенко достаточно исчерпывающе исследованы А.Д. Семкиным, выявившим не только текстовые переклички в прозе писателей, но и отметившим, что «в творчестве и Зощенко, и Довлатова соединяются три компонента: выбор абсурда в качестве материала для изображения, выбор анекдота в качестве способа изображения, мастерство рассказчика, трансформирующего абсурдную, неудобную для жизни действительность в анекдот, помогающий выжить» (Сем-кин А.Д. Зощенко и Довлатов: о двух великих рассказчиках // Нева. 2008. № 11. С. 206). О продолжении в творчестве Довлатова традиции Д. Хармса, связанной с развенчанием пушкинского мифа, см.: Доброзракова Г.А. Мифы Довлатова и мифы о Довлатове: проблемы морфологии и стилистики. С. 85-86. зарождавшемуся в начале 1970-х годов постмодернизму» . При этом к чертам постмодернизма исследователь относит следующие: особый взгляд на мир и литературу, при котором автор отказывается от провозглашения какой-либо

П1 определенной точки зрения; фрагментарность, цитатность, самоирония .

Южнокорейский довлатовед Ким Хен Чон, рассматривая в своей диссертации «Книга С.Д. Довлатова "Наши" и традиция семейного романа» (СПб., 2009) структуру книги С. Довлатова «Наши» на фоне русской традиции семейного романа, сопоставляет повесть с романами JI.H. Толстого «Анна Каренина», Н. Федоровой «Семья» и В. Пановой «Времена года». Продолжение толстовской традиции автор диссертации усматривает в том, что «художественная установка произведений («Анны Карениной» JI.H. Толстого и «Наших» С. Довлатова — Г.Д.) во многом совпадает: история семьи как история общества (свет

П") ского общества 1870-х годов и советского общества 1980-х годов)» .

Важное место в исследованиях довлатоведов занимают проблемы поэтики Довлатова. A.A. Воронцова-Маралина, автор диссертационного сочинения «Проза Сергея Довлатова: поэтика цикла» (М., 2004), в качестве одного из основных принципов поэтики писателя выделяет циклизацию. Значительное место в работе отводится анализу этико-эстетической и структурообразующей функций повтора на разных уровнях организации текста (деталь, образ, мотив, сюжет).

В диссертации Ю.В. Федотовой «Проза С. Довлатова: экзистенциальное сознание, поэтика абсурда» (Череповец, 2006) делается попытка исследования экзистенциального сознания в художественном мире Довлатова, с одной стороны, и изучения поэтики абсурда как способа выражения миропонимания писателя - с другой. Считая, что постановка в довлатовских произведениях проблемы существования человека в мучительных размышлениях о смысле бытия является ключом к прозе писателя и позволяет соотнести ее с экзистенциальной

70 Плотникова А.Г. Традиции русской классической литературы в творчестве С.Д. Довлатова. С. 104.

71 Там же. С. 104-105.

72 Ким Х.Ч. Книга С.Д. Довлатова «Наши» и традиция семейного романа: автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 2009. С. 7-8. традицией в литературе (предтечей которой автор исследования называет Ф.М. Достоевского), Ю.В. Федотова ставит произведения Довлатова в один ряд с произведениями русских философов и писателей Н. Бердяева, JI. Андреева, А. Белого, В. Набокова и др., французских экзистенциалистов А. Жида, А. Камю, Ж.-П. Сартра и др., американских писателей «потерянного поколения» -Э. Хемингуэя, У. Фолкнера, Дж. Дос Пассоса и др., а также европейских авторов Э.М. Ремарка и Р. Олдингтона73.

Е.Е. Баринова - автор диссертационного исследования «Метатекст в постмодернистском литературном нарративе (А. Битов, С. Довлатов, Е. Попов, Н. Байтов)» (Тверь, 2008) - относит творчество Довлатова к постмодернизму, основываясь на положении о соотнесенности постмодернистского нарратива с метатекстуальностью, фрагментарностью, автономностью частей, отсутствием классической иерархии, нелинейностью повествования, интертекстуальностью, игрой и иронией. Е.Е. Баринова, однако, делает оговорку насчет того, что элементы метатекстуальности встречаются в литературных произведениях, не относящихся к постмодернизму, и, как правило, связаны с проникновением в структуру художественного текста рефлексивного начала74. Творчеству Довлатова в диссертации посвящен один из параграфов второй главы «Проблемы анализа метатекста в постмодернистском нарративе» - анализу подвергается довлатовская повесть «Зона», где, по мнению автора исследования, метатекстуальность представлена наиболее ярко.

В диссертационной работе H.A. Орловой «Поэтика комического в прозе С. Довлатова: семиотические механизмы и фольклорная парадигма» (Майкоп, 2010) рассматривается специфика функционирования семиосферы комического в прозе С. Довлатова. Анализируя проявление категории комического в повестях «Компромисс», «Заповедник», «Наши», автор заключает: «Юмор Довлатова - прямой наследник народных смеховых форм: от архаического смеха до со

73 Федотова Ю.В. Проза С. Довлатова: экзистенциальное сознание, поэтика абсурда: автореф. дис. канд. филол. наук. Череповец, 2006. С. 5-6.

74 Баринова Е.Е. Метатекст в постмодернистском литературном нарративе (А. Битов, С. Довлатов, Е. Попов, Н. Байтов): автореф. дис. . канд. филол. наук. Тверь, 2008. С. 4, 8, 11. временных жанров городского фольклора. Его проза наследует как общий принцип народного словесного творчества - благожелательное приятие мира, -так и конкретные заимствования, разработку и специфическое преломление в литературных текстах фольклорных жанров и архетипов»75.

В диссертационном исследовании A.C. Поливанова «"Псевдодокумента-лизм" в русской неподцензурной прозе 1970-1980-х годов (Вен.В. Ерофеев, С.Д. Довлатов, Э.В. Лимонов)» (М., 2010) творчеству Довлатова посвящена вторая глава - «От "Невидимой книги" к "Филиалу": особенности псевдодоку-ментализма у С.Д. Довлатова». Рассматривая псевдодокументализм в прозе Довлатова как характерный для писателя творческий принцип, сложившийся при написании «Невидимой книги»76 в доэмигрантский период, автор диссертации делает выводы о специфике организации довлатовского повествования, проявляющейся в соединении правды и вымысла, в способах выстраивания автобиографического мифа. Основным признаком довлатовского псевдодокумен-тализма A.C. Поливанов считает повтор.

Творчеству Довлатова посвящены отдельные главы двух докторских диссертаций: Н.С. Выгон «Современная русская философско-юмористическая проза: проблемы генезиса и поэтики» (М., 2000) и О.В. Богдановой «Постмодернизм и современный литературный процесс» (СПб., 2003). Н.С. Выгон наряду с произведениями Ф. Искандера и Вен. Ерофеева относит прозу Довлатова к фи-лософско-юмористической. О.В. Богданова, рассматривая творчество писателя довольно бегло, в рамках одного параграфа, причисляет Довлатова к постмо

75 Орлова H.A. Поэтика комического в прозе С. Довлатова: семиотические механизмы и фольклорная парадигма: автореф. дис. . канд. филол. наук. Майкоп, 2010. С. 6.

76 Именно в 1970-1980-е гг. в СССР, по мнению A.C. Поливанова, такой принцип поэтики, как псевдодокументализм «получает достаточно широкое распространение в неподцензурной литературе . вследствие появления особого типа авторского поведения: неофициальный автор не желает публиковать свои произведения в официальной печати и в то же время ищет возможности познакомить читателя с фактами собственной биографии» (Поливанов A.C. «Псевдодокументализм» в русской неподцензурной прозе 1970-1980-х годов (Вен.В. Ерофеев, С.Д. Довлатов, Э.В. Лимонов): автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2010. С. 20). дернистам11. Концепция основана на положениях: «одними из основополагающих точек отсчета в поэтике постмодернизма является позиция автора и соотношение образов автора и героя. Применительно к прозе Довлатова не принято говорить о традиционном образе автора. <. .> Автор в повествовании Довлатопо ва выступает как "рассказчик".» ; «проза Довлатова постмодернистически бесконфликтна: некий надтекстовый конфликт (идейный, общественный, социальный, семейный, бытовой и т.п.) может быть заявлен или обозначен, но он никогда не выражен, не обострен, не развит»; «взаимопроникновение нормы и абсурда в художественном мире Довлатова по-постмодернистски абсолютизи

70 ровано» ; «отсутствие ярко выраженной авторской - "гражданской" - позиции»80. Данные положения являются достаточно уязвимыми, поскольку автор диссертации не учитывает проявления в творчестве писателя традиций русской классической литературы, в данном случае, пушкинско-чеховской традиции, ориентирующей на имплицитное выражение авторской оценки. Кроме того, выявленное большинством исследователей стремление Довлатова к гармонизации прозы за счет арсенала поэтических средств является показателем его эти-ко-эстетической позиции.

Существенный вклад в довлатоведение вносят наблюдения лингвистов, выявляющих традиционные и новаторские приемы и способы обработки Дов-латовым лексического материала, а также исследующих средства экспрессивного синтаксиса и особенности диалога в произведениях писателя81. Так,

77 Основные положения диссертации изложены в одной из глав методического пособия: Богданова О.В. «Битовский» вариант русского постмодерна (С. Довлатов, Т. Толстая, В. Пелевин) // Богданова О.В. Роман А. Битова «Пушкинский дом» («Версия и вариант» русского постмодерна): метод, пособие для студ.-филол. и слушателей подготов. отд-ния. СПб.: Фи-лол. фак. СПбГУ, 2002. 96 с.

78 Богданова О.В. Постмодернизм и современный литературный процесс: дис. . канд. фи-лол. наук. СПб., 2000. С. 188.

79 Там же. С. 196.

80 Там же. С. 197. о 1

Особенностям языка и стиля Довлатова посвящены кандидатские диссертации ЕЛО. Богдановой «Лексические приметы дискурса власти и дискурса личности в произведениях С. Довлатова» (СПб., 2000), Т.А. Букиревой «Аспекты языковой игры: аномальность и парадоксальность языковой личности С. Довлатова» (Краснодар, 2000), В.В. Филатовой «Авторизация предложения в художественном тексте: на материале творчества Сергея Довлатова» (Н. Новгород, 2000), И. В. Матвеевой «Культурный и образный мир языка писателя (на мате

Е.Ю. Богданова в работе «Лексические приметы дискурса власти и дискурса личности в произведениях С. Довлатова» (СПб., 2000) отмечает, что тоталитарный язык (дискурс власти) представлен в произведениях Довлатова пародийно (основными авторскими приемами здесь является разрушение прецедентных клише и связанные с ним различные виды языковой игры) и сосуществует с миром традиционных культурных ценностей, логосферой духовной личности автора (дискурсом личности). В качестве базовых для дискурса личности выступают в прозе Довлатова концепты: жизнь, гармония, творчество, семья, свобода, совесть, милосердие. Е.Ю. Богданова делает выводы о том, что «ценностные ориентиры духовной личности писателя высоко гармоничны» и демонстрируют его направленность «на традиции русского речевого идеала, внимание к "культурной памяти" слова»; «особенности лексической структуры произведений писателя . отражают взгляд на мир конкретного живого человека, наделенного недостатками и достоинствами, имеющего смелость открыто предпо

82 честь традиционные ценности идеологическим» .

Специфике языковой игры в прозе Довлатова посвящена диссертация «Аспекты языковой игры: аномальность и парадоксальность языковой личности С. Довлатова» (Краснодар, 2000) Т.А. Букиревой, считающей приемы ЯИ характерной и основной чертой лингвистической организации довлатовских текстов. В диссертационной работе устанавливаются наиболее типические приемы ЯИ (парадокс, каламбур, острота, шутка, стилистические фигуры и тропы) и выявляются языковые средства и механизмы, способствующие их созданию. Автор диссертации обосновывает связь лингвистических проблем с философскими: способы ЯИ, выражающей категории «норма - аномалия - абсурд», являются проекцией противоречий между явлениями действительности риале произведений Сергея Довлатова)» (Орел, 2004), O.A. Бирюковой «Семантико-прагматические функции и стилистические возможности частиц в художественном тексте: на материале прозы С. Довлатова» (Владивосток, 2007), Н.В. Корюкиной «Комическое в художественном тексте и его межкультурная транслируемость: на материале произведений М. Зощенко и С. Довлатова и их англоязычных переводов» (Екатеринбург, 2008).

82 Богданова Е.Ю. Лексические приметы дискурса власти и дискурса личности в произведениях С. Довлатова: дис. канд. филол. наук. СПб. 2000. С. 146-147. и представлениями писателя о логике жизни. Кроме того, ЯИ обладает богатыми эстетическими возможностями: обладая способностью чувствовать скрытую образность слова, Довлатов показывает читателю потенциал слова, изменяющего под влиянием контекста свою семантику.

В диссертационной работе И.В. Матвеевой «Культурный и образный мир языка писателя (на материале произведений Сергея Довлатова)» (Орел, 2004) рассматриваются культурные концепты и языковая картина мира писателя; образные средства довлатовской прозы анализируются как результат нарушения правил рационального речевого взаимодействия. Специальное место в работе отводится исследованию средств экспрессивного синтаксиса (номинативные цепочки, вставные конструкции), диалога, а также лексических средств создания комического эффекта (каламбура) в прозе Довлатова.

С конца 1990-х гг. творчество Довлатова включено в программы школьного и вузовского изучения; в методических и учебных пособиях появились главы, посвященные писателю . Как правило, их авторы анализируют прозу Довлатова в контексте пушкинско-чеховских традиций, выделяя в качестве специфических особенностей поэтики писателя автобиографичность, сочетание в повествовании смешного, трагического и абсурдного. Проблемам изучения произведений Довлатова в школе посвящена кандидатская диссертация М.В. Вашуковой «Особенности восприятия и анализа философско

83 Напр.: Зубарева Е.Ю. Сергей Донатович Довлатов // Зубарева ЕЛО. Проза русского зарубежья (1970-1980-е годы). М.: МГУ, 2000. С. 94-101; Карпов A.C. Сергей Довлатов // Литература русского зарубежья (1920-1990): учеб. пособие / под общ. ред. А.И. Смирновой. М.: Флинта: Наука, 2006. С. 531-543; Ланин Б.А. Сергей Довлатов // Ланин Б.А. Проза русской эмиграции (третья волна): пособие для преподавателей лит. М.: Новая шк., 1997. С. 101-113; Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Сергей Довлатов // Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Русская литература XX века (1950-1990-е годы): учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений: в 2 т. М.: Академия, 2008. Т. 2: 1968-1990. С. 598-610; Маранцман В.Г. С.Д. Довлатов. Чемодан // Маранцман В.Г. Литература 9 класс. Методические рекомендации. URL: http: // www prosv.ru>.MarancmanLiteratura9kl.l0.html (дата обращения 24.05.2011); Черняк М.А. Юмор и сатира в современной литературе: С. Довлатов, В. Войнович // Черняк М.А. Совр. рус. лит.: учеб. пособие. М.: Форум: Сага, 2008. С. 121-146; Черняк М.А. Пушкинский миф в литературе конца XX - начала XXI века: А. Терц, Т. Толстая, А. Битов, В. Пьецух, С. Довлатов // Там же. С. 147-169.

I ! ^ Ъ 5

28 юмористической прозы 60-90-х гг. XX века в 11 классе (на примере произведений С. Довлатова и Ф. Искандера)» (М., 2005).

В вузовских учебниках вопрос о месте творчества Довлатова в литературном процессе порубежной эпохи решается неоднозначно. Так, И.С. Скоро-панова рассматривает прозу писателя в контексте постмодернизма84. В учебном пособии Н.Л. Лейдермана и М.Н. Липовецкого «Русская литература XX века (1950-1990-е годы)», выдержавшем несколько изданий, творчество Довлатова включается в парадигму художественности постреализма, в основе которой «лежит универсально понимаемый принцип относительности, диалогического постижения непрерывно меняющегося мира и открытости авторской позиции по отношению к нему» . Однако М.Н. Липовецкий в одной из более ранних статей ставил творчество Довлатова в один ряд с творчеством Л. Петрушев-ской, Е. Попова, В. Пьецуха, говоря о их принадлежности к постмодернизму86.

87

Все это указывает на сложность исследования довлатовских произведений .

Проза Довлатова вызывает пристальный интерес и за рубежом. Еще при жизни писателя в США на английском языке были опубликованы его произведения «Невидимая книга» (в переводе Кэтрин О'Конор)88, «Компромисс»89, «Зона»90, «Наши»91 (в переводах Анн Фридман); после смерти Довлатова, но по подписанным им договорам в 1990 г. вышли «Чемодан» и «Иностранка» (в переводе Нины Бойс). Более ста рецензий зарубежных критиков на книги Довлатова, вышедшие в Америке, не содержат ни одной отрицательной. О его творчестве восторженно отзывались американские писатели Курт Воннегут, Джо

84 Скоропанова И.С. Русская постмодернистская литература: учеб. пособие для студентов филол. фак. вузов: М.: Наука: Флинта, 2007. 607 с. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Сергей Довлатов. С. 585.

86 Липовецкий М. Абсурдный взгляд на литпроцесс // Лит. газета. 1995. 16 авг. С. 4.

87 Сам Довлатов в одной из последних статей открыто заявляет о том, что ему чужды «какие-нибудь пост-пост и еще раз постмодернисты» (Довлатов С. Литература в опасности - это нормально: о проблемах литературы. С. 4).

88 Dovlatov S. The Invisible Book. Ardis: Ann Arbor, 1979. 134 p.

89 Dovlatov S. The Compromise. New York: Alfred A.Knopf, 1983. 148 p.; Dovlatov S. The Compromise. Chicago: Academy Chicago Publishers , 1990. 148 p.

90 Dovlatov S. The Zone. New York: Alfred A.Knopf, 1985. 178 p.

91 Dovlatov S. Ours: A Russian Family Album. New York:Weidenfeld & Nicolson, 1989. 135 p. зеф Хеллер, известный историк литературы Дж. Косински и друг Набокова эс

92 сеист Ирвинг Хау .

Книги Довлатова издавались в Эстонии, Швеции, Польше, Англии, Германии, Италии, Израиле, Индии, Китае, Японии. Докторские и магистерские диссертации по творчеству Довлатова написаны исследователями США и Ка

93 нады .

92 Краткий обзор критических отзывов, опубликованных в американской периодике, принадлежит Н.С. Выгон, которая считает, что англоязычные рецензенты не всегда точны в определении сути нравственно-эстетической позиции писателя. «Большинство из них явно находится во власти стереотипа, сложившегося по отношению к не публиковавшейся в СССР литературе: если автора не печатают и он эмигрирует из страны, то он - диссидент, враг Системы, разоблачитель ужасов советской действительности. У. Гудман убежден, что "проза Довлатова . пронизана тяжелым чувством безнадежности. Улыбка замирает на устах читателя, не успев появиться". Ему вторит рецензент из "San Francisko Chronicle" Френсис Старн в статье под названием "Мрачный юмор советской тюрьмы". <.> У. Граймз отмечает принципиально важные для Довлатова аспекты: нравственное тождество заключенных и тюремщиков и неизменное, по Довлатову, "соотношение добра и зла" по обе стороны колючей проволоки. Но понимание этих особенностей книги, как и восхищение занимательностью повествования и экспериментальной композицией, не помешало критику остановить рассуждения на тривиальном обобщении: ". Что вообще значит "заключение", если весь народ, по сути дела, живет в тюрьме?" В интерпретации У. Граймза "Зона" становится вариацией на традиционную для русской литературы "тюремную" тему - но только в комическом ключе. Это явно противоречит четко сформулированной самим писателем творческой задаче: "Еще раз говорю, меня интересует жизнь, а не тюрьма, и - люди, а не монстры". <.> Заключительная фраза сдержанно-одобрительного отзыва К. Кларк ярко демонстрирует степень непонимания этико-эстетической позиции писателя: отмечая философичность содержания "Зоны" и экспериментальный характер ее формы, рецензент сетует, что "на один вопрос Довлатов не дает ответа: верно ли сказанное только по отношению к СССР, где "по обе стороны запретки расстилался единый и бездушный мир", или это относится к человечеству вообще?" Недооценка философского масштаба книги Довлатова тем удивительнее, что в ней автор не ограничился ответом на этот вопрос опосредованно (в ходе развития сюжета, путем изображения взаимоотношений героев), но открыто и недвусмысленно объяснил свою позицию в одном из писем к издателю, которыми перемежаются истории из лагерной жизни: "Как известно, мир несовершенен." <.> Более верно воспринят американской литературной средой комический дар писателя - может быть, по той простой причине, что природа смеха универсальна, апеллирует к душе и здравому смыслу homo sapiens, и не позволяет задаваться вопросом - это только об СССР или о нас тоже? Американский писатель Дж. Хеллер восхищается "поистине американским чувством юмора" Довлатова . и подчеркивает нравственно-философский пафос его прозы, которая "остроумно напоминает нам, что каждая жизнь уникальна и что всякая жизнь нам близка". И. Хау говорит об особой тональности Довлатова, меняющей звучание от сатирической до фарсовой и окрашенной "легкой нежностью"». У. Гудман и У. Граймз считают, что произведения Довлатова - "блестящая сатира на советскую журналистику", с чем Н.С. Выгон не соглашается (Выгон Н.С. Юмористическое мироощущение в русской прозе: проблемы генезиса и поэтики: моногр. М.: Книга и бизнес, 2000. С.249-260).

93 Напр.: Galloway, David James. The prison camp theme in Russian literature as reworked by Lev Razgon and Sergei Dovlatov. Ph.D. Dissertation. Cornell University. US, 1999. Ill p.; Pakhomova, Natalia. Marginal voices: Sergei Dovlatov and his characters in the context of the Leningrad litera

Среди зарубежных исследований выделяется монография итальянского слависта Лауры Сальмон «Механизмы юмора. О творчестве Сергея Довлатова» (М., 2008), в центре которой находится рассмотрение особенностей довлатов-ского смеха, называемого автором исследования юморизмом, «смехом сквозь слезы», «философским юмором». По мнению Л. Сальмон, юмористическая проза Довлатова со смешным и ироническим ничего общего не имеет; ей присущ не «комизм», а «юморизм» (термин введен в 1908 г. итальянским писателем, драматургом и ученым Л. Пиранделло в эссе «Юморизм»), то есть своего рода творческий парадокс. Такой подход к природе довлатовского смеха можно объяснить тем, что Сальмон пытается разобраться в типологии довлатовского юмора, основываясь на опыте собственного перевода текстов писателя с русского языка на итальянский. Отсюда и сопоставление: Довлатов - Пиранделло. Среди «постоянных» составляющих довлатовского творчества Л. Сальмон выделяет следующие: «компонент речевой ашкеназской традиции (идиш), которая оставила ощутимый отпечаток как в русской культуре, так и в русской речи; компонент парадоксальной афористики, действующей по принципу древневосточной философской школы тао и дзен, по сути очень близкий к юмору ближневосточному (еврейскому и армянскому); компонент журнально-фельетонного очерка»; «компонент русского, особенно питерского "абсурдизма" или "парадоксального лаконизма", близкого традиции двадцатых и тридцатых годов . в частности, ленинградской группы Обэриутов»; «компонент современного юмористического автобиографизма англо-американской традиции»94. При этом особенности смеха в прозе Довлатова, связанные с гоголевской традицией, автор исследования оставляет вне рассмотрения. ture of the 1960s and 70s. Ph.D. Dissertation. McGill University. Canada, 2001.178 p.; Teplitz, Hilary Jo. Exile in America: Russian emigration fiction, 1925-1999. Ph.D. Dissertation. Stanford University. US, 2003. 258 p.; Hubert, Christopher Alex. "Thirty years of lies": Portrayal of the media in the works of Dovlatov, E. Popov, Gorlanova, and Pelevin. Ph.D. Dissertation. University of Virginia. US, 2004. 154 p.; Hoffmann, Olga. Difficulties in translation of Sergei Dovlatov from Russian into English language. MA Dissertation. University of Alberta. US, 2006. 90 p.

94 Сальмон Jl. Механизмы юмора. О творчестве Сергея Довлатова. С. 106.

В 2009 г. увидела свет монография Ек. Янг «Sergei Dovlatov and his narrative masks», предназначенная англоязычным читателям. Первые две главы книги посвящены до- и эмигрантскому периодам жизни Довлатова; последующие шесть глав — истории создания и структуре «Зоны», «Компромисса», «Заповедника», «Чемодана», «Наших» и «Иностранки»; последняя глава рассказывает о посмертной популярности писателя. Знакомя читателей с содержанием указанных произведений, Е. Янг не обходит вопроса об особенностях довлатовской поэтики, выделяя, в основном, те, на которые многократно обращали внимание российские довлатоведы: эстетизм, отсутствие морализаторства, сочетание фикциональности и документализма95. Автор исследования заявляет и о проявлении влияния русских классиков на прозу Довлатова. Так, анализируя повесть «Заповедник», Е. Янг отмечает, что в ней «Довлатов восстанавливает пушкинские традиции»96. Кроме того, исследователь упоминает о перекличках текста «Зоны» с текстом «Записок из Мертвого дома» Ф.М. Достоевского (глава

97

Представление») .

Актуальность исследования. Краткий обзор научных и критических работ по теме нашей диссертации свидетельствует о недостаточной степени ее разработанности, несмотря на то, что все исследователи в той или иной мере касаются проблемы генеалогических истоков прозы Довлатова и вопросов, связанных с особенностями его поэтики. Как было показано выше, Довлатов - автор, который рождал и рождает постоянные споры: противоречивые мнения высказываются не только рядовыми читателями, но и критиками, литературоведами. Прочтение текстов произведений Довлатова в контексте открытий русской литературы, осмысление тех аспектов творчества писателя, которые демонстрируют преемственность внутри национального литературного процесса, позволит приблизиться к решению сложных и малоизученных вопросов довла-товедения, которому предстоит решить немало задач. Одной из первостепен

95 Young Je. Sergei Dovlatov and his Narrative Masks. Evanston; Illinois: Northwestern University Press, 2009. P. VIII.

96 Там же. P. 130.

97 Там же. P. 72-73. ных среди них является издание комментированного полного собрания сочинений писателя, которое включало бы ею публицистику и эпистолярное наследие.

Другая, не менее важная задача, стоящая перед исследователями, - создание научной биографии и очерка поэтики Довлатова. Не изученными остаются ученический период, в который начали формироваться поэтические принципы и приемы, ранние этапы писательской деятельности. При таком подходе доэмигрантские произведения оказываются вне научного рассмотрения, и «неожиданно» проявившийся в эмиграции талант рассматривается как своеобразный, необъяснимый феномен. Так, на основании того, что Довлатов смог издать свои художественные произведения лишь в США, А. Арьев и В. Попов умаляют значение доэмигрантского периода довлатовского творчества, считая, что был только один период - американский98.

Не проанализирована журналистская деятельность Довлатова в советских газетах и журналах и ее отражение в прозе писателя. А в немногочисленных работах на эту тему имеются серьезные фактические ошибки. Так, в монографии С. Савицкого «Андеграунд. (Истории и мифы ленинградской неофициальной литературы)» (М., 2002) заявлено: «если сверить отрывки из газетных статей, которыми открываются новеллы повести "Компромисс", с публикациями в эстонской печати», обнаружится, что «датировки оказываются ложными, а выдержки из газет - вымышленными»99, а это, как будет доказано ниже, не соответствует действительности.

Не выявлены до конца элементы довлатовской поэтики - как новаторские, так и восходящие к русской классической традиции; не рассмотрены в полной мере интертекстуальные связи произведений Довлатова с произведениями представителей отечественного традиционного направления, в связи с чем смысл довлатовских произведений, открывающийся только при их интер

QO

Собственно говоря, у него существует только один период творчества - это то, что он написал в Америке, и то, что он там же отредактировал», - считает А. Арьев. См.: Плотникова А. Сергей Довлатов. P.S // Голос Америки. 2011. 3 сент. URL: http: // www.voanews.com-/russian/news/Dovlatov-201 l-09-03-129182328.html. (дата обращения 27.11.2011).

99 Савицкий С. Андеграунд. (История и мифы ленинградской неофициальной литературы). М.: Новое лит. обозрение, 2002. С. 146. текстуальной интерпретации, раскрыт не полностью. Не удивительно, что до сих пор появляются утверждения, будто произведения Довлатова не опираются

100 на духовный потенциал русской классики .

Немаловажное значение имеет установление связей на тематическом, мо-тивном, интертекстуальном уровнях между произведениями Довлатова и произведениями современных ему авторов, что способствует определению места творчества писателя в литературном процессе конца XX века. Все это определя-\ ет актуальность предпринимаемого исследования.

Научная новизна настоящей работы обусловлена тем, что в ней впервые в отечественном литературоведении осуществлено исследование принципов поэтики Довлатова в сопоставлении с лермонтовскими, гоголевскими, тургеневскими, чеховскими художественными средствами и приемами; элементы довлатовской поэтики анализируются в контексте не только диахронных, но и синхронных традиций отечественной литературы; рассматриваются интертекстуальные связи произведений Довлатова с произведениями A.C. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, A.A. Блока, О.Э. Мандельштама, а также с произведениями А.Г. Битова, В.П. Аксенова, А.Т. Гладилина и др. современных авторов; исследуется находившийся вне поля зрения литературоведов ранний, доэмигрантский, период творчества писателя, в котором обнаруживаются истоки его поэтики; в рамках данной работы впервые прослеживается история довлатовского мифа.

Цель работы - представить Довлатова как продолжателя русской литературной традиции и преемника поэтических установок и принципов писате

100 Так, петербургский поэт Е. Антипов, усомнившись в том, заслуженно ли на доме, где жил Довлатов, установили мемориальную доску, размышляет: «"Писатель выдающийся", то есть инженер душ, властитель дум, соль земли русской, должен как-то соответствовать своему величавому статусу. Ладно, не обязательно вырывать огромное сердце из прекрасной груди, но на звездочку небесную указать изнеженным пальцем не помешало б. Вечные ценности, нравственные ориентиры, типа того. А Довлатов наш на какую-нибудь звезду ориентировался?» (Антипов Е. Дума над доской. С. 115). И уже после празднования 70-летнего юбилея писателя профессор, доктор технических наук Ю. Сидоров высказывает следующее мнение: «.правильно, не печатали этого автора в советское время, имея в виду скудость литературного языка, стиля, недобросовестность изложения фактического материала» (Сидоров Ю. Памятник из нытья. С. 6). лей-классиков A.C. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, А.П. Чехова, поэтов Серебряного века; рассмотреть творческое наследие Довлатова в контексте диалога с русскими писателями XIX—XX веков.

Поставленная цель предусматривает решение следующих задач:

- анализ раннего периода (до эмиграции в 1978 г.) творчества Довлатова как периода формирования и становления его поэтических принципов и приемов;

- определение роли и места русских писателей-классиков XIX в. и поэтов Серебряного века в художественном мире Довлатова;

- изучение особенностей креативной рецепции A.C. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, А.П. Чехова в творчестве Довлатова;

- выделение интертекстуальности как одной из характернейших черт дов-латовской поэтики, рассмотрение интертекстуальных связей произведений Довлатова с произведениями русской литературы XIX - XX вв.

Объектом исследования является поэтика художественных произведений С. Довлатова.

Предмет исследования - принципы и приемы поэтики С. Довлатова в контексте традиций русской классической и современной литературы.

Материалом исследования стали ранние произведения Довлатова: поэтические опыты, известные по его письмам и воспоминаниям друзей, фельетоны, юморески, очерки, напечатанные в советской периодике при жизни писателя в СССР, рассказы «По собственному желанию», «Интервью», «Человек, которого не было» и пьеса, созданная по сюжету этого рассказа; произведения, написанные или отредактированные Довлатовым в эмиграции: рассказы «Блюз для Натэллы», «Победители», «Когда-то мы жили в горах», «Ослик должен быть худым», «Иная жизнь», «Дорога в новую квартиру», «Встретились, поговорили», повести «Зона», «Компромисс», «Заповедник», «Наши», «Ремесло», «Чемодан», «Филиал», «Записные книжки» («Соло на ундервуде», «Соло на IBM»); эпистолярное наследие автора; интервью и публицистика американского периода жизни.

Методология диссертационного исследования основывается на комплексном подходе, включающем использование биографического, историко-литературного, историко-культурного, историко-сравнительного, сравнительно-типологического, мифопоэтического, интертекстуального, стилистического методов анализа.

Методологической основой работы являются исследования отечественI ных и зарубежных ученых, посвященные

- проблемам поэтики Довлатова: работы А.Ю. Арьева, A.A. Гениса, Л.П. Сальмон, И.З. Сермана, И.Н. Сухих, и др.;

- проблемам поэтики русских классиков: работы А.И. Батюто, М.М. Бахтина, C.B. Белова, В.В. Виноградова, B.C. Гроссмана, Г.А. Гуковского, В.Б. Катаева, Ю.В. Манна, И.З. Сермана, А.П. Скафтымова, С.Е. Шаталова, Б.М. Эйхенбаума и др.;

- проблемам поэтики мифа: работы Р. Барта, М.Н. Виролайнен, Я.Э. Голосовкера, М.В. Загидуллиной, Е.М. Мелетинского, В.Н. Топорова и др.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. С.Д. Довлатов - яркий представитель отечественной литературной традиции. Его произведения включаются в смысловую парадигму русской классической литературы, что становится очевидным при использовании интертекстуального анализа, позволяющего констатировать мастерское умение Довлатова обращаться с «чужим» словом для выражения собственных творческих интенций.

2. Довлатовский стиль, вопреки распространенному мнению, складывается уже на раннем, советском этапе его творчества. Писатель естественно эволюционировал от поэзии к прозе: от шутливых стихотворений и эпиграмм - к фельетону, юмореске (1960-1970-е гг.), а затем к литературному анекдоту (1980-е гг.). Армейские стихи Довлатова связаны с поздними прозаическими произведениями на тематическом и мотивном уровнях. Опыт журналистской работы Довлатова в советской периодике во многом определил особенности его зрелой художественной прозы, одним из главных принципов которой становится опора на реальные факты, являвшиеся исходной точкой развития сюжета, и их фельетонная обработка (гротеск, гипербола, пародирование, окарикатурива-ние). В ранних очерках, рассказах и в пьесе-сказке «Человек, которого не было» уже явлены черты поэтики, развившиеся в полной мере в прозе эмигрантского периода: элементы стихового начала, искусство диалога, «полифонизм» оценок, юмор, ирония, абсурд, языковая игра, интертекстуальность и автоинтер-текстуальность, фрагментарность композиции.

3. Выступая в повести «Заповедник» против культа A.C. Пушкина, принявшего в эпоху социализма уродливые черты, Довлатов предвосхищает работы перестроечного и постперестроечного времени о кризисе советской пушкинистики. Однако стремление к идеалу и гармонии в художественном творчестве делает миф о Пушкине в сознании самого Довлатова неизживаемым, поэтому ориентация его произведений на «пушкинские начала» становится одной из форм манифестации вторичного пушкинского мифа. Повесть «Заповедник» служит иллюстрацией того, как мифологическая парадигма реализуется в экзи-стенциональном опыте автопсихологического персонажа. Изображая ритуал посвящения авторского двойника в писатели, приобщение его к творчеству, к образцу, Довлатов выступает не только как мифотворец, но и как герой мифа.

4. К пушкинско-чеховской традиции восходит важнейший для Довлатова принцип объективного повествования, предполагающий отсутствие прямых авторских оценок, когда отношение к изображаемому формируется самим действием, диалогами, включающими яркие речевые характеристики персонажей, а также благодаря отражению множественности точек зрения на события и поступки героев. Многозначность сюжетных ситуаций, образов и описаний у Довлатова создается, в первую очередь, за счет опоры на ассоциативность слов (в том числе антропонимов), порождающую новые смыслы, а также аллюзий и реминисценций, что позволяет каждому читателю выработать собственный взгляд на изображаемое. Лапидарность слова повествователя и преимущественно диалогическая структура повествования сближает прозу Довлатова с драматургическими произведениями.

5. В автопсихологической прозе Довлатова находит выражение авторская рефлексия на творчество М.Ю. Лермонтова. Прозу Лермонтова и Довлатова сближает то, что изображение образа времени и становление личности главного героя, обладающего безусловными автобиографическими чертами, его напряженная и противоречивая внутренняя жизнь занимает в произведениях обоих авторов центральное место, отчасти заменяя собой активный событийный сюжет.

6. С художественным опытом Н.В. Гоголя творчество Довлатова связывает богатство и разнообразие смеховой палитры, вбирающей в себя «чистый комизм», иронию, карнавальный смех, сатиру и амбивалентный по своей природе «смех сквозь слезы». Кроме того, в прозе Довлатова, как и в произведениях Гоголя, находит проявление абсурдистское начало, в силу чего прекрасное граничит с безобразным, возвышенное - с низменным, комическое - с трагическим.

7. Довлатов полемизирует с И.С. Тургеневым о возможности прямого выражения в художественном произведении политических идей и убеждений. Тем не менее он не отказывается от косвенно выражаемых политических оценок, а также берет на вооружение некоторые принципы поэтики Тургенева, прежде всего, приемы «тайного» психологического анализа (повесть «Филиал»).

8. С творчеством Ф.М. Достоевского Довлатова сближает глубокий психологизм, а также изображение двойственности человеческой личности, оказавшейся в экстремальных условиях, когда доброе и злое нередко существуют и проявляются одновременно (повесть «Зона»). Для обоих писателей актуальна проблема двойничества, которая выражается в нескольких аспектах: философ-ско-психологическом, поэтическом, мифопоэтическом.

9. К поэтам Серебряного века, в первую очередь, А. Блоку и О. Мандельштаму, Довлатов близок своим отношением к творчеству как возможности эстетического преодоления иррационально-хаотичесой основы действительности, неустанными поисками «живого», действенного слова.

10. Повесть Довлатова «Филиал», в которой находит отражение многовековой спор между Россией и Западом о свободе, в частности, свободе художника слова, вписывается в так называемый Американский текст русской литературы. Пользуясь ироническим способом повествования, Довлатов предпринимает попытку демифологизации мифа об Америке как о земном рае, в том числе для писателя.

11. Одна из характернейших черт поэтики Довлатова - интертекстуальность, необыкновенная насыщенность повестей и рассказов цитатами и реминисценциями из произведений русской классической литературы XIX века, поэтов Серебряного века. Однако, в отличие от постмодернистских текстов, использование интертекста в довлатовских произведениях предполагает безусловную авторитетность слова писателей-классиков. В силу этого интертекст в произведениях Довлатова выполняет различные функции: способствует приращению смысла, служит средством выражения авторской позиции, создает «полифонизм» оценок.

12. В прозе Довлатова отмечаются также аллюзии и реминисценции, восходящие к произведениям современных писателей: В. Аксенова, А. Битова, А. Гладилина и др., - с которыми Довлатов вступает в диалог, благодаря чему довлатовские тексты входят в широкий культурно-литературный контекст. Произведения Довлатова, в свою очередь, становятся источником цитат и интертекстуальных заимствований для многих современных авторов -А. Гладилина, А. Пекуровской, Е. Рейна и др.

Теоретическая значимость исследования заключается в определении основных черт поэтики Довлатова, в осмыслении творчества Довлатова в контексте традиций отечественной классики и современной русской литературы.

Практическая ценность исследования. Результаты, полученные в ходе исследования, могут быть использованы для создания научной биографии Довлатова, в комментариях к собранию его сочинений, при составлении вузовских лекционных курсов, проведении семинаров по истории русской литературы XX века и литературы Русского зарубежья, в разработке спецкурсов по творчеству Довлатова, при изучении обзорных тем, а также на факультативных занятиях в школе.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования апробировались во время выступлений на Международном литературном симпозиуме, проходившем в рамках культурной программы «Дни Довлатова в Таллинне» (Таллинн, 2011); Всероссийских научно-практических конференциях «Традиции в контексте русской литературы» (Череповец, 2005, 2006), «Довлатовские чтения» (Уфа, 2007), «Регионально ориентированные исследования филологического пространства» (Оренбург, 2008), «Добролюбовские чтения» (Н. Новгород, 2010), Зональных конференциях литературоведов Поволжья (Самара, 2006; Елабуга, 2008), Международных НПК «Коды русской классики» (Самара, 2005, 2007), «Литература и театр» (Самара, 2008, 2010), «Ознобишинские чтения» (Инза, 2007-2011), «Литературный текст XX века: проблемы поэтики» (Челябинск, 2009), «Н.В. Гоголь и мировая культура» (Самара, 2009), «Невские чтения» (Санкт-Петербург, 2010, 2011), НПК, посвященных 60-летию проф. И.В. Вершинина, (Самара, 2008), 100-летию со дня рождения Я.А. Ротковича (Самара, 2009), X Гоголевских чтениях (Москва, 2010), XV Шешуковских чтениях (Москва, 2010), Грехневских чтениях (Н. Новгород, 2010), научной конференции памяти Г.В. Иванченко «Феномен заглавия как объект изучения различных гуманитарных наук» (Москва, 2010), Седьмых Сапгировских чтениях (Москва, 2010), XXIII Пуришевских чтениях (Москва, 2011), Волгинских чтениях (Самара, 2011), научно-методической конференции «Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании» (Москва, 2012), научной конференции «Печать и слово Санкт-Петербурга. Петербургские чтения» (СПб., 2012).

По материалам диссертации опубликовано всего 40 работ, в том числе 2 монографии и 9 статей в реферируемых научных изданиях, входящих в перечень ВАК.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка, включающего 926 наименований. Общий объем исследования - 425 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Поэтика С.Д. Довлатова в контексте традиций русской литературы XIX–XX веков"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящей диссертационной работе произведения С.Д. Довлатова исследованы в контексте традиций русской литературы XIX - XX веков, при этом в центре внимания находились неизученные, малоизученные и спорные вопросы довлатоведения. В диссертации рассматриваются не только образцы зрелой («Заповедник», «Чемодан»), поздней («Филиал») прозы писателя, а также находившиеся в постоянной доработке в течение многих лет («Зона», «Компромисс»), но и его ранние произведения доэмигрантского периода, в частности, поэтические опыты и одноименные рассказ и пьеса для детей - «Человек, которого не было». Кроме того, впервые подробно проанализированы довлатовские публикации в газете «Советская Эстония».

Исследование показывает, что литературный путь С. Довлатова шел от стихов к прозе. Ранние довлатовские шутливые стихи и эпиграммы отмечены печатью русской литературной традиции. Комический эффект в них во многих случаях достигается за счет парафразирования произведений русской поэзии, что способствует созданию острых пуантов, вызывающих двойные ассоциации. А в стихотворении «Безмолвно по бульвару.» (начало 1960-х гг.) звучат мотивы городского песенного фольклора. Опыт написания эпиграмм впоследствии используется Довлатовым в работе над прозаическими жанрами, близкими к эпиграмме, - над фельетоном и юмореской (1960-1970-е гг.), а затем - над литературным анекдотом (1980-е гг.).

Армейские стихи Довлатова (1962-1963) связаны с его прозаическими произведениями на тематическом и мотивном уровнях. Кроме того, в стихах этого периода появляется близкий к автопсихологическому герою довлатовской прозы единый лирический герой. Работа над стихами, в которых автор стремился отразить плюралистическую природу реальности (остраненный взгляд на привычные явления, изображение трагического в ироническом ключе), предшествовала выработке Довлатовым-лрозаиком принципов объективного повествования.

Важную роль для творчества Довлатова сыграло его знакомство в конце 1960-х гг. со стихами Н. Олейникова. Довлатовская проза вобрала такие черты олейниковской поэзии, как ироничность и самоироничность, насыщенность ассоциациями, скрывающаяся за простотой формы смысловая сложность.

Проявление в довлатовской прозе элементов стихового начала связано со стремлением к «гармонизации» прозы, к продолжению литературных традиций Пушкина - Серебряного века - Набокова.

В 1971 г. в литературно-художественном сборнике «Дружба», издаваемом ленинградским отделением издательства «Детская литература», был опубликован рассказ Довлатова «Человек, которого не было», где впервые заявили о себе важнейшие мотивы довлатовского творчества: мотив подмены, обмана и мотив двойничества. Однако эти мотивы звучат здесь совершенно по-иному, чем в более поздних произведениях: в раннем рассказе Довлатова речь идет не столько о двойственности человеческой натуры, как, например, в «Зоне», сколько о подавлении одной личности другой, о рабской психологии «маленького человека». Автор восстает против обмана, против двойничества. Так, созданная в середине 1970-х гг. на основе детского рассказа «Человек, которого не было» одноименная пьеса заканчивается словами: «Нет двойников. Все это ложь! / Ни на кого ты не похож. .»1

Авторская переделка рассказа для детей в драматургическое произведение стала немаловажным этапом в творчестве Довлатова. Сказка «Человек, которого не было. Пьеса для младших школьников с фокусами, но без обмана», подобно образцам драматургии классика отечественной детской литературы С.Я. Маршака - сказкам «Двенадцать месяцев» и «Горя бояться - счастья не видать», - построена на чередовании прозаических и стихотворных фрагментов. Находят отражение в довлатовской пьесе и традиции таких авторов ку

1 Довлатов С. Человек, которого не было. Пьеса для младших школьников с фокусами, но без обмана // Материалы архива Псковского театра кукол. С. 20-21. кольной драматургии 60-70-х гг., как В. Лифшиц, С. Прокофьева (разработка нравственной проблематики, использование сказочных элементов). В сказке «Человек, которого не было» проявляются элементы поэтики, которые впоследствии становятся отличительными чертами довлатовской прозы: многозначность названия, «полифонизм» оценок, юмор, ирония и языковая игра, интертекстуальность и автоинтертекстуальность.

Важную роль в творческой биографии Довлатова сыграл период его журналистской деятельности в эстонских газетах «Моряк Эстонии», «Молодежь Эстонии», «Вечерний Таллин», «Советская Эстония», выходивших в Таллинне. Этот период отражен автором в повести «Компромисс». Исследование материалов газеты «Советская Эстония» за 1972-1975 гг. показывает, что в текст нескольких глав «Компромисса» писатель вводит фрагменты созданных им и опубликованных в газете «Советская Эстония» публицистических произведений. Опора на реальные факты, являющиеся исходной точкой развития сюжета, и их «фельетонная» обработка (гротеск, гипербола, пародирование, окарикату-ривание) становятся важными принципами нарративной структуры довлатовской художественной прозы. Один из основных приемов, взятых Довлатовым-прозаиком на вооружение, - использование эстетического эффекта непредсказуемости, достигаемого за счет действия закона пуанта, свойственного не только эпиграмме и анекдоту, но и близкой к этим жанрам юмореске (именно в этом жанре работал Довлатов-журналист).

Произведения, созданные Довлатовым в эмиграции, отразили черты преемственности писателем творческого опыта русских классиков. Обладая незаурядной памятью, позволявшей Довлатову, по воспоминаниям родственников и друзей2, помнить наизусть тексты многих литературных произведений, считая себя продолжателем традиций именно русской литературы, Довлатов осознанно и неосознанно использовал художественные приемы и принципы изображе

2 Мечик Д. С сыном наедине. Воспоминание о Сергее Довлатове. Неопубл. письма писателя. С. 5. ния действительности у таких писателей, как A.C. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, Н.В. Гоголь, И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский, А.П. Чехов.

Довлатов был одним из первых русских писателей второй половины XX века, кто серьезно затронул «вечную русскую проблему» отношения общества к поэту («независимо от того, пишет он стихами или прозой»3), выступая в своих статьях и художественных произведениях против культа Пушкина, принявшего уродливые черты в эпоху социализма и искажавшего читательское восприятие творчества поэта. Публицистические выступления, повесть «Заповедник», литературные анекдоты Довлатова о Пушкине предвосхитили работы, появившиеся уже в перестроечное в постперестроечное время, в частности, книги и статьи В. Непомнящего и Ю. Дружникова о кризисе советской пушкинистики.

Указывая в своих выступлениях на неуместность нахождения в многолюдных местах пушкинских портретов и бюстов, игравших роль своего рода заменителей пушкинского духа, автор пророчески предвидел ту ставшую в России реальностью абсурдную ситуацию, которая была научно осознана в отечественном литературоведении после празднования 200-летней годовщины со дня рождения A.C. Пушкина. Несмотря на то, что широкие слои российского населения признавали поэта национальной святыней, привычные ярлыки прочно заслоняли в их сознании «истинную суть текста», не давали возможности «взглянуть на произведение (или творчество автора в целом) непредвзято»4. Как отмечает М.В. Загидуллина, «абсолютное большинство носителей языка знает, что Пушкин - "великий русский поэт", то есть это действительно всеобщеобя-зательная национальная эстетическая ценность. При этом творчество и жизнь Пушкина "свернулись" в национальном сознании до устойчивой формулы-стереотипа: "Пушкин - великий кудрявый поэт с бакенбардами, писавший радостные и светлые стихи о любви и сказки для детей, воспевший русскую зиму

3 Панченко A.M. Русский поэт, или Мирская святость как религиозно-культурная проблема // Панченко A.M. О русской истории и культуре. СПб.: Азбука, 2000. С. 303.

4 Загидуллина М.В. Пушкинский миф в конце XX века. С. 201. и осень, автор романа "Евгений Онегин", убитый на дуэли"»5. Кроме того, «объект проекции мифа национального масштаба неизбежно оказывается средством манипуляции массовым сознанием со стороны институтов власти и становится источником политических формул»6.

Стремление к гармонии, к идеалу в художественном творчестве делает миф о Пушкине в сознании автора неизживаемым, поэтому ориентация на пушкинский художественный опыт и интертекстуальные связи с произведениями Пушкина в прозе Довлатова рассматриваются в исследовании как творческая форма манифестации пушкинского мифа.

Обладавший мифологическим сознанием, Довлатов не только ремифоло-гизировал пушкинский миф, но и одним из первых в своих литературных анекдотах («Записные книжки»), повести «Заповедник» манифестировал довлатов-ский миф, бытующий в настоящее время в нескольких моделях. И если в авторской модели мифа Довлатов предстает как творческая личность, стремящаяся к норме и гармонии, то миф о Довлатове, функционирующий в средствах массовой информации, «поглощает» Довлатова-писателя и мешает объективному восприятию его творчества, что повторяет историю развития пушкинского мифа.

В довлатовской автопсихологической прозе нашла отражение рефлексия и на творчество младшего современника Пушкина - М.Ю. Лермонтова. Прежде всего, обращает на себя внимание однотипность жанровой структуры произведений Лермонтова «Герой нашего времени» и «метаромана» Довлатова, состоящего из нескольких повестей: «Компромисс», «Зона», «Заповедник», «Наши», «Ремесло», «Чемодан», «Филиал». Кроме того, одно из главных соответствий в творчестве Лермонтова и Довлатова - изображение образа времени, характеризующегося как застойное, и интерпретация главного героя как «лишнего человека», осознающего абсурдность своего существования и находящегося в постоянно рефлексирующем состоянии. При помощи цитат и реминисценций

5 Загидуллина М.В. Пушкинский миф в конце XX века. С. 202.

6 Там же. автопсихологический герой Довлатова сближается с Печориным, обращение к лермонтовскому слову при этом выполняет несколько функций: расширяет круг образных средств, используемых Довлатовым; выполняет характерологическую функцию, устанавливая отношения идентификации между главными героями обоих авторов; служит одним из средств выражения авторской оценки.

Рецепция Гоголя в творчестве Довлатова проявляется в сочетании лирического и сатирического начал в прозаическом произведении, а также в использовании таких элементов поэтики, помогающих вскрывать абсурдную сущность действительности, как карнавализация, амбивалентность в изображении явлений и образов, введение в повествование большого количества второстепенных персонажей. Проявление категория абсурда в произведениях Довлатова также позволяет говорить о сходстве довлатовского и гоголевского видения действительности.

Говоря о специфике смеха в творчестве Довлатова, стремившегося на всех уровнях художественного произведения соединять несоединимое, необходимо отметить, что в них наблюдается причудливое переплетение «чистого комизма», иронии, «смеха сквозь слезы», карнавального смеха. Этот вывод, сделанный на основе тщательного анализа автопсихологических произведений Довлатова, позволяет изменить привычные представления о природе довлатовского смеха, который по сути своей является амбивалентным, тогда как исследователи пишут о том, что «герой Довлатова, как и сам автор, принимают окружающую его действительность бесстрастно, спокойно, просто - как "нормальную"» (О. Богданова ), что его смех обладает не сатирическим пафосом, а

8 9 юмористическим (Н. Выгон , М. Вашукова ). Однако в палитре довлатовского смеха находится место и сатире.

7 Богданова О. Постмодернизм и современный литературный процесс. С. 197.

8 Выгон Н.С. Современная русская философско-юмористическая проза: проблемы генезиса и поэтики: автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 2000. 44 с.

9 Вашукова М. В. Особенности восприятия и анализа философско-юмористической прозы 60-90-х гг. XX века в 11-м классе (на примере произведений С. Довлатова и Ф. Искандера): автореф. дис. канд. пед. наук. М., 2005. 16 с.

Обращение Довлатова к теме двойничества - одной из ведущих тем произведений Достоевского - сближает писателя со своим предшественником. Изображая психологию личности, живущей в условиях отчуждения от окружающего мира, разрыва между идеалом и действительностью, Довлатов стремится раскрыть двойственность внутреннего мира человека, раздвоение его сознания («Компромисс», «Зона»). С другой стороны, когда дело касается воссоздания «истории человеческого сердца» («Филиал»), Довлатов берет на вооружение тургеневские принципы поэтики, используя те же приемы изображения образа главного героя, что и Тургенев: фиксация эмоционально-романтических переживаний персонажа, выраженных с помощью внутренних монологов, созвучность пейзажа настроению и чувствам героя, использование «тайного» психологического анализа.

Для Довлатова, ориентированного, в первую очередь, на художественно-эстетический опыт Пушкина и продолжателя пушкинских традиций - Чехова, важнейшим принципом художественности становится принцип объективного повествования. Писатель стремится к «множественному видению истины», к показу во всех явлениях их «диалектической антиномичности», стараясь избегать односторонности, открытого проявления авторского отношения к предмету изображения. В прозе Довлатова через интертекст обнаруживается подтекст - то, что так присуще прозаическим и драматическим произведениям Чехова, предполагающим самые различные интерпретации. Стремление писателя к объективности изображения, лапидарность слова повествователя, преимущественно диалогическая структура повествования, фрагментарность композиции роднят прозу Довлатова с драматургическими произведениям. Режиссеры нашего времени с успехом ставят довлатовские произведения на сцене: наличие в них подтекста дает простор для режиссерского творчества.

Интертекстуальные связи в творчестве Довлатова по количеству реминисценций, по широте культурного диапазона, по разнообразию художественных функций играют огромную роль. Довлатов - пример писателя с явной установкой на «чужое слово» вообще и на цитату, в частности. Порождение дов-латовского текста происходит через выстраивание сложной системы отношений с текстами других авторов, в первую очередь, с текстами произведений русской классической литературы XIX столетия и поэтов Серебряного века. Обращение к голосам таких авторов, как Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Блок, Есенин, Мандельштам, Гумилев, Ахматова, является немаловажным приемом авторского самовыражения и указывает на важнейшие эстетические принципы Довлатова. Кроме того, это и занимательный элемент игры с читателем, имеющим возможность заняться творческим переводом интенций автора, разгадыванием своеобразного кроссворда, сложность которого может варьироваться в очень широких пределах - от безошибочного опознания цитаты до изысканий, направленных на выявление таких соответствий между текстом и претекстом, о которых писатель, возможно, даже и не помышлял. Точные и неточные цитаты и реминисценции из пушкинских, лермонтовских, гоголевских, тургеневских, чеховских произведений, произведений Достоевского, поэтов Серебряного века, формируя подтекст, служат средством для неявно выраженной авторской оценки; с их помощью Довлатов во многих случаях создает «полифонизм» оценок для характеристики героев (самооценка, оценка глазами других персонажей, оценка с помощью интертекста).

Большую смысловую нагрузку в системе художественных средств Довлатова несут антропонимы: обладая богатством и разнообразием ассоциативных связей, они указывают на субъективное отношение автора к персонажам. Кроме того, нередко включаясь в языковую игру, антропонимы выполняют эстетическую функцию. Эти наблюдения позволяют сделать выводы о преемственности Довлатовым творческого опыта русских писателей-классиков, в произведениях которых антропонимы выполняют подобные же функции.

Важно и то, что, ведя диалог с классиками русской литературы, Довлатов отзывался на многие злободневные проблемы современной ему действительности, сумел отразить в своих произведениях пороки застойного периода социализма, стал летописцем «третьей волны» эмиграции. Впоследствии довлатов-ская публицистика и повести «Зона», «Заповедник», «Филиал» стали источниками интертекстуальной «иррадиации» для романа А. Гладилина «Меня убил скотина Пелл»; «Записные книжки», «Заповедник», «Чемодан» - для мемуарной прозы Е. Рейна.

Изучение поэтики Довлатова в контексте традиций русской литературы XIX - XX вв. помогает осознанию места писателя в непрерывном литературном процессе. Данные исследования могут быть использованы при комментировании довлатовских произведений, а также для создания научной биографии Довлатова.

Список научной литературыДоброзракова, Галина Александровна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Адер, С. «Бываю здесь уже чаще.» Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1974.- 18окт.-С.З.

2. Адер, С. В «мягком» цехе Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1973. -17 авг. - С. 4.

3. Адер, С. «Все на свете неспроста» Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973.-5 авг.-С. 4.

4. Адер, С. Высокое положение Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1973.4 июля. — С. 4.

5. Адер, С. Вчера, 60 тысяч лет назад. Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973. 1973. - 15 июля. - С. 4.

6. Адер, С. «Герой» Текст. /С. Адер // Сов. Эстония. 1975. - 9 февр- С. 3.

7. Адер, С. Детектив без выстрелов, но с жертвами Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973.-29 июня. С. 4.

8. Адер, С. Зигзаг удачи Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1975. - 5 февр. -С. 3.

9. Адер, С. И опять они вместе Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1973. -21 авг.-С. 4.

10. Адер, С. Мощность возрастает Текст. / С. Адер// Сов. Эстония. 1973. -21 июня. - С. 4.

11. Адер, С. На своем месте Текст. / С. Адер// Сов. Эстония. 1974.5 дек. С. 3.

12. Адер, С. Ничего страшного! Текст. / С. Адер// Сов. Эстония. 1973. -25 нояб. - С. 4.

13. Адер, С. Новая жизнь Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1973. -12 авг.-С. 4.

14. Адер, С. Обратите внимание. Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973.- 16 авг.-С. 4.

15. Адер, С. Ожившая глина Текст. / С. Адер,// Сов. Эстония. 1973. -29 июля. - С. 4.

16. Адер, С. Победа над Геннадием Шатковым. (Спортивная быль) Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973.-7 июля. С. 4.

17. Адер, С. Полчаса в средневековье Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973.-5 окт.-С. 4.

18. Адер, С. «Пользуется авторитетом.» Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973.- 11 авг.-С. 4.

19. Ад ер, С. Проектируются. носки Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973.- 15 авг.-с. 3.

20. Адер, С. Работать и отдыхать Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1973.30 авг.-С. 4.

21. Адер, С. Самая трудная дистанция Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973.-14 июня.-С. 3.

22. Адер, С. Свое слово в искусстве Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973.-25 авг.-С. 4.

23. Адер, С. Соперники ветра Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1973.31 авг.-С. 4.

24. Адер, С. Стучат колеса Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1974. -2 авг. - С. 3.

25. Адер, С. Такая долгая путевка Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1973. -27 дек. - С. 4.

26. Адер, С. Трое вышли из леса Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1973. -1 сент. - С. 4.

27. Адер, С. «Фронтовики, наденьте ордена.» Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1974. - 1 авг. - С. 3.

28. Адер, С. Чисто, светло. Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1973. -14 дек.-С. 4.

29. Адер, С. Чудесная находка Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. 1973. -18 авг.-С. 4.

30. Адер, С. Юлле будет нотариусом Текст. / С. Адер // Сов. Эстония. -1973.-8 авг.-С. 4.

31. Аксенов, В. Американская кириллица Текст. : проза и стихи / В. Аксенов. М. : Новое лит. обозрение, 2004. - 532 с.

32. Аксенов, В. В поисках грустного бэби Текст. / В. Аксенов // Аксенов В. В поисках грустного бэби. Бумажный пейзаж. М. : Эксмо, 2010. - С. 5344.

33. Аксенов, В. Десятилетие клеветы (радиодневник писателя) Текст. / В. Аксенов. М.: Изографус : ЭКСМО, 2004. - 416 с.

34. Аксенов, В. Круглые сутки нон-стоп Текст. / В. Аксенов // Новый мир. -1976.-№ 8.-С. 51-122.

35. Алиханов, Н. Целительное средство Текст. / Н. Алиханов // Сов. Эстония. -1973.-28 авг. С. 4.

36. Андерсон, Ш. История рассказчика Текст. / Ш. Андерсон ; пер. с англ. -М. : Худож. лит., 1935. 320 е.

37. Андерсон, Ш. Рассказы Текст. / Ш. Андерсон ; пер. с англ. М. ; JL : ГИХЛ, 1959.-508 с.

38. Ахматова, А. Сочинения Текст. : в 2 т. / А. Ахматова. М. : Цитадель, 1996.

39. Басина, М. Я. Там, где шумят Михайловские рощи Текст. / М. Я. Васина. Л. : Дет. лит., 1962. - 240 с.

40. Битов, А. Сад Текст. / А. Битов // Битов А. Образ жизни. М. : Молодая гвардия, 1972. - С. 3-70.

41. Битов, А. Г. Улетающий Малахов Текст. / А. Г. Битов // Битов А. Г. Новые сведения о человеке : роман и повести. М.: Эксмо, 2005. С. 7-246.

42. Блок, А. Собрание сочинений Текст. : в 6 т. / А. Блок. Л.: Худож. лит., 1980-1983.

43. Бозырев, В. По Пушкинскому заповеднику Текст. : путеводитель /

44. B. Бозырев. М.: Профиздат, 1965. - 144 с.

45. Бондарев, Ю. Выбор Текст. / Ю. Бондарев // Бондарев Ю. Берег. Выбор. Игра : романы. М.: Сов. писатель, 1988. - С. 323-566.

46. Бродский, И. Большая книга интервью Текст. / И. Бродский. М. : Захаров, 2000. - 704 с.

47. Бродский, И. А. Сочинения Иосифа Бродского Текст. : в VII т. / И. А. Бродский. СПб.: Пушкинский фонд, 1997 - 2001.

48. Вайль, П. Американа Текст. / П. Вайль, А. Генис. М. : Слово, 1991. -319с.

49. Веллер, М. Не ножик не Сережи не Довлатова Текст. / М. Веллер // Вел-лер М. Не ножик не Сережи не Довлатова. М.: ACT, 2007. - С. 69-206.

50. Веллер, М. Ножик Сережи Довлатова Текст. / М. Веллер. СПб. : Фолио, 2004.-384 с.

51. Гати, М. Здравствуй, четырехсоттысячный! Текст. / М. Гати // Сов. Эстония. 1973. - 25 окт. - С. 4.

52. Гейченко, С. С. «Домик няни» в Михайловском Текст. / С. С. Гейчен-ко. Псков : Изд-во газеты «Псковская правда», 1958. - 48 с.

53. Гейченко, С. С. Завет внуку. Новеллы о Михайловском Текст. /

54. C. С. Гейченко. М.: Дет. лит., 1986. - 285 с.

55. Гейченко, С. С. Пушкиногорье Текст. / С. С. Гейченко. М. : Молодая гвардия, 1981. - 278 с.

56. Гейченко, С. С. Сердце оставляю вам Текст. / С. С. Гейченко. Б-ка «Огонек». - 1983. - № 19. - С. 48.

57. Гейченко, С. С. У Лукоморья. Рассказывает хранитель Пушкинского заповедника Текст. / С. С. Гейченко. Л. : Лениздат, 1981. - 432 с.

58. Герцен, А. И. С того берега Текст. / А. И. Герцен // Герцен А. И. Собрание сочинений : в 30 т. М. : АН СССР, 1955. - Т. 6. - С. 7-141.

59. Гладилин, А. Т. Меня убил скотина Пелл Текст. / А. Т. Гладилин. М. : Олимп : ACT, 2001. - 320 с.

60. Гоголь, Н. В. Полное собрание сочинений Текст. : в 14 т. / Н. В. Гоголь. -М. : АН СССР, 1938-1952.

61. Гумилев, Н. С. Избранное Текст. / Н. С. Гумилев. М. : Панорама, 1995.-544 с.

62. Довлатов, С. Собрание сочинений Текст. : в 4 т. / С. Довлатов. СПб. : Азбука-классика, 2004.

63. Довлатов, С. А вы читали Кафку? Текст. / С. Довлатов // Аврора. -1970.-№7.-С. 78.

64. Довлатов, С. Александр Рсзев. Осколок в груди Текст. / С. Довлатов // Звезда. 1969. -№ 1. - С. 218.

65. Довлатов, С. Александр Шкляринский. Городская черта Текст. / С. Довлатов // Звезда. 1972. - № 2. - С. 215.

66. Довлатов, С. Армейские письма к отцу Текст. / С. Довлатов ; публ. и примеч. К. Мечик-Бланк // Звезда. 1998. - № 5. - С.108-141.

67. Довлатов, С. Бессмертный дядя Вася Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1975. - 11 февр. - С. 2.

68. Довлатов, С. «Благодарите моего коня.» Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1972. - 8 дек. - С. 4.

69. Довлатов, С. Боль мира боль человека! Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. - 1974. - 15 июля. - С. 4.

70. Довлатов, С. Будущее за оптимистами Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973.- 19 янв. - С. 2.

71. Довлатов, С. «Вам письмо.» Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. -1973.-11 окт.-С. 4.

72. Довлатов, С. Век нынешний, век минувший Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973.-20 сент. - С. 4.

73. Довлатов, С. В лаборатории Николая Кормашова Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 21 апр. - С. 3.

74. Довлатов, С. Внуки Буратино Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 3 марта. - С. 2.

75. Довлатов, С. Возвращение к жизни Текст. / С. Довлатов // За кадры верфям. 1968. - 28 марта. - С. 3.

76. Довлатов, С. Вперед, к динозаврам! Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973. - 8 июля. - С. 4.

77. Довлатов, С. В плену избитых истин Текст. / С. Довлатов // Моряк Эстонии. 1972. - 26 янв. - С. 4.

78. Довлатов, С. Враг под микроскопом Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973. - 16 окт. - С. 4.

79. Довлатов, С. Где твой дом. Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 6 янв. - С. 3.

80. Довлатов, С. Голос ; Марш одиноких Текст. / С. Довлатов // Радуга. -1989.-№5.-С. 36-67.

81. Довлатов, С. Дар органического беззлобия Текст. : интервью / С. Довлатов ; беседовал В. Ерофеев ; записала Е. Веселая // Огонек. 1990. -№ 24. - С. 28-29.

82. Довлатов, С. Два эссе Текст. / С. Довлатов // Звезда. 1993. - № 1. -С. 123-126.

83. Довлатов, С. Двор был узкий Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. -1973.-26 окт.-С. 2.

84. Довлатов, С. Диапазон «Эстонии» Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1972. - 30 дек. - С. 3.

85. Довлатов, С. Дозвонился Текст. / С. Довлатов // Аврора. 1975. -№ 10.-С. 78.

86. Довлатов, С. Дойти до сути Текст. / С. Довлатов // Моряк Эстонии.1973.-31 янв.-С. 4.

87. Довлатов, С. Если подружились двое. Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973.- 14 апр. - С. 4.

88. Довлатов, С. Звучный аккорд Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония.1974.-4 февраля.-С. 3.

89. Довлатов, С. Иванов не виноват! Текст. / С. Довлатов // Вечерний Таллин. 1973. 16 мая. - С. 3.

90. Довлатов, С. Из неопубликованного Текст. / С. Довлатов // Книжное обозрение. 1995.-25 июля. - С. 13.

91. Довлатов, С. Имя дома твоего Текст. / С. Довлатов // За кадры верфям. -1968,- 19 сент. С. 4.

92. Довлатов, С. Иная жизнь Текст. / С. Довлатов. СПб. : Азбука : Азбука-Аттикус, 2011.-384 с.

93. Довлатов, С. .И не могу иначе Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 19 мая. - С. 3.

94. Довлатов, С. Инженер и современное искусство Текст. / С. Довлатов // За кадры верфям. 1967. - 10 апр. - С. 3.

95. Довлатов, С. Иностранка Текст. / С. Довлатов // Октябрь. 1990. - № 4-С.141-192.

96. Довлатов, С. Интервью Текст. / С. Довлатов // Юность. 1974. - № 6. — С. 41-51.

97. Довлатов, С. Искусство становится ближе Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 14 апр. - С. 2.

98. Довлатов, С. Испорченный телефон Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973. - 13 янв. - С. 4.

99. Довлатов, С. История, люди Текст. : рецензия на : Виктор Бакинский. История четырех братьев. Л.: Сов. писатель, 1971 / С. Довлатов // Нева. -1973.-№2.-С. 194.

100. Довлатов, С. История рассказчика Текст. : интервью / С. Довлатов ; беседовала Д. Бобко // С. Довлатов. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. С. 553-567.

101. Довлатов, С. К звездам! Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973. -1 нояб. - С. 4.

102. Довлатов, С. Ключи от хранилища звуков Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973. - 25 нояб. - С. 4.

103. Довлатов, С. Когда-то мы жили в горах Текст. / С. Довлатов // Крокодил. 1968. - № 26. - С. 11.

104. Довлатов, С. Комментарий к песне Текст. / С. Довлатов // Аврора.-1969.-№ 1.-С. 66-70.

105. Довлатов, С. Критерий мера вкуса Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. - 1974. - 27 окт. - С. 2.

106. Довлатов, С. Д. Кто такие Вайль и Генис? Текст. / С. Д. Довлатов// Лит. газета. 1991 - 4 сент. - С. 11.

107. Довлатов, С. Литература в опасности это нормально : о пробл. лит. Текст. / Сергей Довлатов // Лит. газета. - 1990. - 15 авг. - С. 4.

108. Довлатов, С. Лишний Текст. : повести, рассказы / С. Довлатов. -СПб.: Азбука : Азбука-Аттикус, 2011. 512 с.

109. Довлатов, С. Музыка революции Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. -1975.-28 янв. С. 2.

110. Довлатов, С. Мы с вами говорим на разных языках Текст. / С. Довлатов // Костер. 1976. - № 7. - С. 17-19.

111. Довлатов, С. На анкету «ИЛ» отвечают писатели русского зарубежья Текст. / С. Довлатов // Иностр. лит. 1989. - № 3. - С. 246-247.

112. Довлатов, С. Найти себя Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 20 апр. - С. 3.

113. Довлатов, С. На равных Текст. / С. Довлатов // Вечерний Таллин. -1972.-13 дек.-С. 3.

114. Довлатов, С. Наряд для марсианина Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. — 1973. 18 окт. - С. 4.

115. Довлатов, С. H. Е. Буренин. Памятные годы Текст. / С. Довлатов// Звезда. 1967. - № 8. - С. 217.

116. Довлатов, С. Нина Петролли. Первое лето Текст. / С. Довлатов // Звезда. 1975. - № 10. - С. 217.

117. Довлатов, С. Нужна ли радуга? Текст. / С. Довлатов // За кадры верфям. — 1967. 27 янв. - С. 4.

118. Довлатов, С. Обыкновенное чудо Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973. - 30 сент. - С. 4.

119. Довлатов, С. Окно. Коллективный сборник молодых поэтов Текст. / С. Довлатов // Звезда. 1976. - № 4. - С. 218.

120. Довлатов, С. О рассказе «Когда-то мы жили в горах» Текст. / С. Довлатов // Крокодил. 1968. - № 33. - С. 15.

121. Довлатов, С. Осторожно Фантомас Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. -1973.-24 апр. - С. 4.

122. Довлатов, С. Папа выше облаков Текст. / С. Довлатов // Моряк Эстонии. 1973. - 17 мая. - С. 3.

123. Довлатов, С. Переводные картинки. (В джунглях американского издательского бизнеса) Текст. / С. Довлатов // Иностр. лит. 1990. — № 9. — С. 203-211.

124. Довлатов, С. Писать об абсурде из любви к гармонии Текст. : интервью / С. Довлатов ; беседовал Дж. Глэд // Время и мы. 1990. -№ 110.-С. 159-173.

125. Довлатов, С. Победители Текст. / С. Довлатов // Крокодил. -1969.-№2.-С. 10.

126. Довлатов, С. Полпреды добротности Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 16 марта. - С. 2.

127. Довлатов, С. По собственному желанию Текст. / С. Довлатов // Нева. 1973.-№ 5. - С. 8-19.

128. Довлатов, С. Почему люди пьют? Текст. / С. Довлатов // Моряк Эстонии. 1973.-2 февр. - С. 4.

129. Довлатов, С. Поэты Эстонии Текст. / С. Довлатов // Звезда. -1975.-№8.-С. 211.

130. Довлатов, С. Рассказы Текст. / С. Довлатов. М. : Renaissance, 1991.-336 с.

131. Довлатов, С. Рассказы из книги «Чемодан» Текст. / С. Довлатов // Октябрь.- 1989.-№7.-С. 118-139.

132. Довлатов, С. Рассказы из чемодана Текст. : рассказы, повести / С. Довлатов. СПб. : Азбука : Азбука-Аттикус, 2012. - 448 с.

133. Довлатов, С. Речь без повода. или Колонки редактора Текст. / С. Довлатов. М.: Махаон, 2006. - 432 с.

134. Довлатов, С. Рождение истины Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1974. - 24 окт. - С.4.

135. Довлатов, С. Самая тихая кафедра Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 11 янв. - С. 2.

136. Довлатов, С. Самое вкусное лекарство Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973. - 22 сент. - С. 4.

137. Довлатов, С. Семь нот в тишине Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1974. - 17 нояб. - С. 4.

138. Довлатов, С. С Ивановым шутки плохи Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973. - 1 апр. - С. 4.

139. Довлатов, С. С Ивановым шутки плохи Текст. / С. Довлатов // Аврора.- 1976.-№ 4.-С. 76.

140. Довлатов, С. Сила убеждения Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973. - 7 янв. - С. 4.

141. Довлатов, С. Сквозь джунгли безумной жизни. Письма к родным и друзьям Текст. / С. Довлатов. СПб.: Звезда, 2003. - 384 с.

142. Довлатов, С. Спасите наши уши Текст. / С. Довлатов // Крокодил.1971. -№ 25. С. 14.

143. Довлатов, С. Страсть или слабость? Текст. / С. Довлатов // Моряк Эстонии. -1973.-14 февр. С. 4.

144. Довлатов, С. Судьба барабанщика Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 19 янв. - С. 2.

145. Довлатов, С. Счастливчик Текст. / С. Довлатов // Крокодил.1972.-№2.-С. 13.

146. Довлатов, С. Счастливый перекресток Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 25 мая. - С. 3.

147. Довлатов, С. Тишина творчества Текст. / С. Довлатов // Молодежь Эстонии. 1973. - 5 янв. - С. 2.

148. Довлатов, С. Тридцать неожиданных и радостных встреч Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973. - 4 окт. - С. 4.

149. Довлатов, С. Удо Пихкламяэ кинолог Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. - 1973. - 28 сент. - с. 4.

150. Довлатов, С. У реки Текст. / С. Довлатов // Крокодил. 1971. -№ 19.-С. 8-9.

151. Довлатов, С. Уроки чтения. Филол. проза Текст. / С. Довлатов. -СПб. : Азбука-классика, 2010.-384 с.

152. Довлатов, С. Филиал Текст. / С. Довлатов // Звезда. 1989. — № 7. -С. 21-88.

153. Довлатов, С. Холод не тетка Текст. / С. Довлатов // Моряк Эстонии. 1973. - 2 марта. - С. 4.

154. Довлатов, С. Художник, творчество, эпоха. (Анат. Горелов. Три судьбы) Текст. / С. Довлатов // Звезда. 1977. - № 8. - С. 205-207.

155. Довлатов, С. Человек, которого не было Текст. / С. Довлатов // Дружба : лит.-худож. сб. JI. : Дет. лит., 1971. - С. 131-138.

156. Довлатов, С. Человек, которого не было Текст. : пьеса для младших школьников с фокусами, но без обмана / С. Довлатов / Материалы архива Псковского театра кукол. Псков, 1975. - 21 с.

157. Довлатов, С. Э. Аленник. Анастасия Текст. / С. Довлатов // Звезда. 1971.-№ 9.-С. 215.

158. Довлатов, С. «Я знаю силу слов.» Текст. / С. Довлатов // Сов. Эстония. 1973.-20 нояб. - С. 4.

159. Довлатов, С. «Я рад, что мы с Вами дожили до странных времен.» Текст. : восемь последних писем Сергея Довлатова / С. Довлатов ; вступит. ст. и публ. И. Меттера // Юность. 1993. - № 5. - С. 71-75.

160. Достоевский, Ф. М. Собрание сочинений Текст. : в 15 т. / Ф. М. Достоевский. СПб. : Наука, 1988-1996.

161. Есенин, С. Собрание сочинений Текст. : в 2 т. / С. Есенин. М.: Сов. Россия : Современник, 1990.

162. Керн, А. П. Воспоминания о Пушкине Текст. / А. П. Керн. М. : Сов. Россия, 1987. - 414 с.

163. Ким, А. Казак Давлет Текст. / А. Ким // Новый мир. 1994. -№ 2. - С. 94-97.

164. Крон, А. Бессонница Текст. / А. Крон. М. : Сов. писатель. -1980.-448 с.

165. Кэрролл, JI. Алиса в Стране Чудес Текст. : сказ, повесть / J1. Кэрролл // Кэрролл JI. Большая кошачья сказка / Карел Чапек; пересказ Б. Заходера. M.: АСТ: Астрель, 2007. - 366 с.

166. Кэрролл, Л. Приключения Алисы Текст. / Л. Кэрролл ; пер. с англ., ил. Д. Тенниела. -М. : Эксмо, 2006. -352 с.

167. Лермонтов, М. Ю. Собрание сочинений Текст. : в 4 т. / М. Ю. Лермонтов. М.; Л.: АН СССР, 1962.

168. Лихоносов, В. И. Элегия Текст. / В. И. Лихоносов // Лихоно-сов В. И. Родные : повести и рассказы. М. : Сов. Россия, 1980. - С. 422448.

169. Малоизвестный Довлатов Текст. СПб.: Звезда, 1999. - 508 с.

170. Мандельштам, О. Э. Собрание сочинений Текст. : в 4 т. / О. Э. Мандельштам. -М.: ТЕРРА, 1991.

171. Мандельштам, О. Э. Слово и культура Текст. : статьи / О. Э. Мандельштам. М.: Сов. писатель, 1987. - 320 с.

172. Муст, М. Торт, любовь и фантазия Текст. / М. Муст // Сов. Эстония. 1972. - 15 окт. - С. 3.

173. Муст, О. «Вы не наши» Текст. / О. Муст // Сов. Эстония. 1972. -22 нояб. - С. 2.

174. Муст, О. Телеграмма опоздала Текст. / О. Муст // Сов. Эстония.1972.- 17 нояб.-С. 2.

175. Муст, Р. Для одной лошадиной силы Текст. / Р. Муст // Сов. Эстония. -1973.-24 апр. С. 4.

176. Муст, X. Аэгна ждет помощи Текст. / X. Муст // Сов. Эстония.1973.-28марта.-С. 2.

177. На полубаке Текст. // За кадры верфям. 1969. - 23 янв. - С. 4.

178. Олейников, Н. Стихотворения и поэмы Текст. / Н. Олейников. -СПб.: Академ, проект, 2000. 252 с.

179. Пушкин, А. С. Собрание сочинений Текст. : в 10 т. / А. С. Пушкин. М.: АН СССР, 1962 - 1965.

180. Пущин, И. И. Записки о Пушкине. Письма 1816 1849 гг. Текст. / И. И. Пущин // Пущин И. И. Сочинения и письма : в 2 т. - М. : Наука, 1999.-Т. 1.-549 с.

181. Раскин, Г. Новый американец Текст. / Г. Раскин. М.: РИПОЛ классик, 2010.-304 с.

182. Репецкий, В. Вдохновение будней Текст. / В. Репецкий // Сов. Эстония. 1975. - 29 июля. - С. 2.

183. Репецкий, В. Имена, рожденные пятилеткой Текст. / В. Репецкий // Сов. Эстония. 1975. - 29 окт. - С. 2.

184. Русская эпиграмма XVIII XIX вв. Текст. / вступ. ст. И. Б. Мушиной. - М.: Сов. Россия, 1988. - 320 с.

185. Русский фольклор Текст. / сост. и примеч. В. Аникина. М. : Ху-дож. лит., 1985. - 367 с.

186. Сергеев, Д. А если это талант? Текст. / Д. Сергеев // Моряк Эстонии. 1973. - 18 апр. - С. 4.

187. Сергеев, Д. Дружба обязывает Текст. / Д. Сергеев // Моряк Эстонии. 1973. - 30 марта. - С. 4.

188. Сергеев, Д. Заведу себе бар. Текст. / Д. Сергеев // Моряк Эстонии. 1973.-21 апр.-С. 4.

189. Сергеев, Д. Мир запечатленный Текст. / Д. Сергеев // Молодежь Эстонии. 1973. - 3 марта. - С. 2.

190. Сергеев, Д. Мир становится шире Текст. / Д. Сергеев // Моряк Эстонии. 1973. - 21 марта. - С. 4.

191. Сергеев, Д. Остановись, мгновение! Текст. / Д. Сергеев // Моряк Эстонии. 1973. - 2 марта. - С. 4.

192. Сергеев, Д. Увидеть мир впервые Текст. / Д. Сергеев // Сов. Эстония. -1973.-20 апр. С. 4.

193. Сергей Довлатов Игорь Ефимов. Эпистолярный роман Текст. / С. Довлатов, И. Ефимов. - М. : Захаров, 2001. - 464 с.

194. Современное русское зарубежье Текст. / сост., вступ. ст. П. В. Ба-синского, С. Р. Федякина. М. : Олимп : ACT, 1998. - 528 с.

195. Стендаль. Вальтер Скотт и «Принцесса Клевская» Текст. / Стендаль // Стендаль. Собрание сочинений : в 15 т. М. : Правда, 1959. -Т.7.- С. 316-319.

196. Терц, А. Прогулки с Пушкиным Текст. / А. Терц. М. : Глобулус : ЭНАС, 2005.-112 с.

197. Тургенев, И. С. Полное собрание сочинений и писем Текст. : в 30 т. / И. С. Тургенев. М. : Наука, 1978-1988.

198. Хемингуэй, Э. Праздник, который всегда с тобой Текст. / Э. Хемингуэй // Иностр. лит. 1964. - № 7. - С. 112-182.

199. Хемингуэй, Э. Избранные произведения Текст. : в 2 т. / Э. Хемингуэй. -М. : Гослитиздат, 1959.

200. Чехов, А. П. Полное собрание сочинений и писем Текст. : в 30 т. / А. П. Чехов. М. : Наука, 1974-1978.

201. Чирсков, Ф. Б. Маленький городок на окраине Вселенной. Роман. Рассказ. Стихи Текст. / Ф. Б. Чирсков. СПб. : ЗАО «Журнал "Звезда"», 2007.-264 с.

202. Шаламов, В. Колымские рассказы Текст. : кн. 1, 2 / В. Шаламов. -М. : Рус. кн., 1992.

203. Шопенгауэр, А. Афоризмы житейской мудрости Текст. / А. Шопенгауэр. М. : Эксмо ; СПб. : Мидгард, 2005. - 736 с.

204. Dovlatov, S. The Invisible Book Text. / S. Dovlatov Ardis : Ann Arbor, 1979.-134 p.

205. Dovlatov, S. The Compromise Text. / S. Dovlatov New York : Alfred A Knopf, 1983.- 148 p.

206. Dovlatov, S. The Compromise Text. / S. Dovlatov Chicago : Academy Chicago Publishers, 1990. - 148 p.

207. Dovlatov, S. The Zone Text. / S. Dovlatov New York : Alfred A.Knopf, 1985.- 178 p.

208. Dovlatov, S. Ours: A Russian Family Album Text. / S. Dovlatov New York : Weidenfeld & Nicolson, 1989. - 135 p.

209. Теге здравствуй Текст. // Сов. Эстония. - 1975. - 26 янв. - С. 3.

210. Монографии. учебники, учебные и справочные пособия

211. Агеносов, В. В. Литература русского зарубежья (1918-1996) Текст. / В. В. Агеносов. М. : Терра ; Спорт, 1998. - 543 с.

212. Агранович, С. 3. Двойничество Текст. / С. 3. Агранович, И. В. Са-морукова. Самара : Изд-во «Самар. ун-т», 2001. - 132 с.

213. Альтман, М. С. Читая Толстого Текст. / М. С. Альтман. Тула : Приокское кн. изд-во, 1966. - 168 с.

214. Апинян, Т. А. Мифология : теория и событие Текст. / Т. А. Апи-нян. СПб.: СПбГУ, 2005. - 281 с.

215. Армстронг, К. Краткая история мифа Текст. / К. Армстронг. М. : Открытый Мир, 2005. - 160 с.

216. Арнольд, И. В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность Текст. / И. В. Арнольд. СПб.: СПбГУ, 1999. - 443 с.

217. Арустамова, А. А. Русско-американский диалог XIX века : ист.-лит. аспект Текст. : моногр. / А. А. Арустамова. Пермь : Перм. гос. ун-т, 2008. - 590 с.

218. Арьев, А. Довлатов С. Д. Текст. / А. Арьев // Русские писатели 20 века : Биогр. слов. / Гл. ред. и сост. Николаев П. А. М. : Большая Рос. энцикл. - 2000. - С. 236-238.

219. Балашова, И. А. Романтическая мифология А. С. Пушкина Текст. / И. А. Балашова. Ростов н/Д. : Дон. изд. дом, 2004. - 528 с.

220. Барт, Р. Мифологии Текст. / Р. Барт. М. : Изд-во им. Сабашниковых, 2000. - 320 с.

221. Батюто, А. И. Тургенев-романист Текст. / А. И. Батюто. Л. : Наука, 1972.-390 с.

222. Бахтин, М. М. Проблемы поэтики Достоевского Текст. / М. М. Бахтин. М.: Худож. лит., 1972. - 471 с.

223. Белов, С. В. Роман Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» : коммент. Книга для учителя Текст. / С. В. Белов ; под ред. Д. С. Лихачева. -М.: Просвещение, 1985. 240 с.

224. Белоногова, В. Ю. Выбранные места из мифов о Пушкине Текст. /

225. B. Ю. Белоногова. Н. Новгород : ДЕКОМ, 2003. - 120 с.

226. Бойм, С. Общие места : мифология повседневной жизни Текст. /

227. C. Бойм. М.: Новое лит. обозрение, 2002. - 320 с.

228. Бонч-Осмоловская, Т. Б. Введение в литературу формальных ограничений. Литература формы и игры от античности до наших дней Текст. / Т. Б. Бонч-Осмоловская. Самара : Из дат. дом «Бахрах-М», 2009. - 560 с.

229. Бройтман, С. Н. Тайная поэтика Пушкина Текст. / С. Н. Бройт-ман. Тверь : ТГУ, 2002. - 110 с.

230. Буренина, О. Символистский абсурд и его традиции в русской литературе и культуре первой половины XX века Текст. / О. Буренина. -СПб.: Алетейя. 2005. - 332 с.

231. Буслакова, Т. П. Литература русского зарубежья Текст. : курс лекций : учеб. пособие для студентов вузов / Т. П. Буслакова. М. : Высшая шк., 2003.-365 с.

232. Ван, Лие. Своеобразие психологизма в повестях И.С. Тургенева «Ася», «Первая любовь» и «Вешние воды» Текст. / Лие Ван. М. : Диалог-МГУ, 1997.-110 с.

233. Виноградов, В. В. Стиль Пушкина Текст. / В. В. Виноградов. М. : Наука, 1999.-704 с.

234. Власова, Ю. Е. Исследование творчества Сергея Довлатова Текст. / Ю. Е. Власова. М.: Спутник+. 2001. - 28 с.

235. Воеводина, Л. Н. Мифология и культура Текст. / Л. Н. Воеводина. М. : Ин-т общегуманит. исследований, 2002. - 384 с.

236. Войтоловская, Э. Л. Комедия Н. В. Гоголя «Ревизор» Текст. : коммент. / Э.Л. Войтоловская. Л.: Просвещение, 1971. - 212 с.

237. Выгон, Н. С. Юмористическое мироощущение в русской прозе: пробл. генезиса и поэтики Текст. : моногр. / Н. С. Выгон. М. : Книга и бизнес, 2000. - 368 с.

238. Генис, А. А. Довлатов и окрестности. Филол. роман Текст. / А. А. Генис. М.: Вагриус, 1999. - 301 с.

239. Гинзбург, JI. Я. О психологической прозе Текст. / Л. Я. Гинзбург. -М. : INTRADA, 1999. 416 с.

240. Гиппиус, В. Гоголь Текст. / В. Гиппиус // Гиппиус В. Гоголь ; Зеньковский В. Н. В. Гоголь. СПб.: «Logos», 1994. - 344 с.

241. Гиршман, М. М. Ритм художественной прозы Текст. / М. М. Гиршман. М.: Сов. писатель, 1982. - 367 с.

242. Глэд, Д. Беседы в изгнании. Русское литературное зарубежье Текст. / Д. Глэд. М.: Кн. палата, 1991. - 319 с.

243. Голосовкер, Я. Э. Логика мифа Текст. / Я. Э. Голосовкер. М. : Наука, 1987.-218 с.

244. Гордин, А. М. Пушкин в Михайловском Текст. / А. М. Гордин. -Л. : Лениздат, 1989. 446 с.

245. Гроссман, Л. П. Поэтика Достоевского Текст. / Л. П. Гроссман. -М. :ГАХЛ, 1925.- 188 с.

246. Гроф, С. Неистовый поиск себя Текст. / С. Гроф, К. Гроф. М. : Изд-во Трансперсонал, ин-та, 1996. - 345 с.

247. Гуковский, Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля Текст. / Г. А. Гуковский. М.: Худож. лит., 1957. - 414 с.

248. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка Текст. : в 4 т. / В. И. Даль. М.: Изд. центр «ТЕРРА», 1995.

249. Дебрецени, П. Блудная дочь. Подход Пушкина к прозе Текст. : пер. с англ. / П. Дебрецени. СПб. : Академ, проект, 1996. - 398 с.

250. Дерман, А. Б. О мастерстве Чехова Текст. / А. Б Дерман. М. : Сов. писатель, 1959. - 208 с.

251. Доброзракова, Г. А. Мифы Довлатова и мифы о Довлатове : пробл. морфологии и стилистики Текст. : моногр. / Г. А. Доброзракова. Самара : ПГУТИ, 2008.-214 с.

252. Доброзракова, Г. А. Сергей Довлатов : диалог с классиками и современниками Текст. : моногр. / Г. А. Доброзракова. Самара : ИНУЛ ПГУТИ, 2011.-262 с.

253. Ермаков, И. Д. Психоанализ литературы: Пушкин, Гоголь, Достоевский Текст. / И. Д. Ермаков. М.: Новое лит. обозрение, 1999. - 512 с.

254. Журавлева, А. И. Лермонтов в русской литературе : пробл. поэтики Текст. / А. И. Журавлева. М.: Прогресс-Традиция, 2002. - 288 с.

255. Загидуллина, М. В. Пушкинский миф в конце XX века Текст. / М. В. Загидуллина. Челябинск : Изд-во Челяб. гос. ун-та, 2001. - 329 с.

256. Золотусский, И. П. Гоголь Текст. / И. П. Золотусский. М. : Молодая гвардия, 1979. - 511 с.

257. Зубарева, Е. Ю. Проза русского зарубежья (1970-1980-е годы) Текст. / Е. Ю. Зубарева. М.: МГУ, 2000. - 112 с.

258. Иванов, В. В. Славянская мифология Текст. / В. В. Иванов, В. Н. Топоров // Мифы народов мира. Энцикл. : в 2 т. / гл. ред. С. А. Токарев. М. : НИ «Большая Рос. энцикл.» : Олимп, 1997. - Т. 2. - С. 452453.

259. Казарина, Т. В. Сергей Довлатов : писатель и реальность Текст. / Т. В. Казарина // Соврем, отеч. проза : учеб. пособие. 2-е изд., испр. -Самара : Самар. гуманит. акад., 2004. - С. 217-234.

260. Карпов, А. С. Сергей Довлатов Текст. / А. С. Карпов // Литература русского зарубежья (1920-1990) : учеб. пособие / Под общ. ред. А. И. Смирновой. М.: Флинта : Наука, 2006. С. 531-543.

261. Катаев, В. Б. Сложность простоты Текст. : рассказы и пьесы Чехова / В. Б. Катаев. М.: МГУ, 1998. - 112 с.

262. Киселева, Л. Ф. Пушкин в мире русской прозы XX века Текст. / Л. Ф. Киселева. М. : Наследие, 1999. - 362 с.

263. Киченко, А. С. Творчество как мифотворчество : мифологическая составляющая художественного текста Текст. : моногр. / A.C. Киченко. — Горловка : Изд-во ГГПИИЯ, 2009. 364 с.

264. Кривонос, В. Ш. «Мертвые души» Гоголя : пространство смысла Текст. : моногр. / В. Ш. Кривонос. Самара : ПГСГА, 2012. - 310 с.

265. Курганов, Е. Анекдот как жанр Текст. / Е. Курганов. СПб. : Академ. проект, 1997. - 123 с.

266. Кэмпбелл, Д. Тысячеликий герой Текст. / Д. Кэмпбелл ; пер. с англ. А. П. Хомик. М.: REFL-book : Ваклер : ACT. - 1997. - 384 с.

267. Ланин, Б. А. Проза русской эмиграции: третья волна Текст. : пособие для преподавателей лит. / Б. А. Ланин. М.: Новая шк., 1997. - 208 с.

268. Лейдерман, Н. Л. Русская литература XX века (1950-1990-е годы) Текст. : учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений : в 2 т. / Н. Л. Лейдерман, М. Н. Липовецкий. М. : Академия, 2008. - Т. 2: 1968-1990.-688 с.

269. Макогоненко, Г. П. Гоголь и Пушкин Текст. / Г. П. Макогоненко. -Л. : Сов. писатель, 1985. 352 с.

270. Макогоненко, Г. П. Творчество А. С. Пушкина в 1830-е годы (1830— 1836) Текст. / Г. П. Макогоненко. Л.: Худож. лит., 1982. - 464 с.

271. Малыгина, Н. М. С. Д. Довлатов Текст. / Н. М. Малыгина // История русской литературы XX века : в 4 кн.: учеб. пособие / под ред.

272. Л. Ф. Алексеевой. М. : Высшая шк., 2008. - Кн. 4 : 1970-2000 годы. -С. 188-198.

273. Манн, Ю. В. В поисках живой души. «Мертвые души» : писатель -критика читатель Текст. / Ю. В. Манн. - М.: Книга, 1984. - 351 с.

274. Манн, Ю. В. Творчество Гоголя : смысл и форма Текст. / Ю. В. Манн. СПб.: СПбГУ, 2007. - 744 с.

275. Манн, Ю. В. Поэтика русского романтизма Текст. / Ю. В. Манн. -М. : Наука, 1976.-375 с.

276. Манн, Ю. В. Русская литература XIX в. : эпоха романтизма Текст. / Ю. В. Манн. М.: Аспект-Пресс, 2001. - 447 с.

277. Мануйлов, В. А. Роман М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» Текст. : коммент. / В. А. Мануйлов Л.: Просвещение, 1975. - 280 с.

278. Мейлах, Б. С. А. С. Пушкин : очерк жизни и творчества Текст. / Б. С. Мейлах. М.; Л.: АН СССР, 1949. - 200 с.

279. Мелетинский, Е. М. Историческая поэтика новеллы Текст. / Е. М. Мелетинский. М. : Наука, 1990. - 280 с.

280. Мелетинский, Е. М. Миф Текст. / Е. М. Мелетинский // Мифология : большой энцикл. слов. 4-е изд. - М. : Большая Рос. энцикл.,1998. -С. 653-658.

281. Мелетинский, Е. М. От мифа к литературе Текст. / Е. М. Мелетинский. -М. : РГГУ, 2001.-170 с.

282. Мелетинский, Е. М. Поэтика мифа Текст. / Е. М. Мелетинский. -М. : Наука, 1976.-408 с.

283. Методические разработки экскурсий Текст. // Михайловская пушкиниана. Вып. 21. - М. : Инфоконсалтинг, 2002. - 336 с.

284. Мильдон, В. И. Эстетика Гоголя Текст. / В. И. Мильдон. М. : ВГИК, 1998.-127 с.

285. Минц, 3. Г. Александр Блок и русские писатели Текст. / 3. Г. Минц. СПб. : Искусство - СПБ, 2000. - 784 с.

286. Мотыгина, Ж. Ю. Творческая индивидуальность Сергея Довлатова Текст. : моногр. / Ж. Ю. Мотыгина. Астрахань : Изд. дом «Астрах, унта, 2006. -125 с.

287. Мусатов, В. В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины XX века Текст. / В. В. Мусатов. М.: РГГУ, 1998. - 484 с.

288. Мышалова, Д. В. Очерки по литературе русского зарубежья Текст. / Д. В. Мышалова. Новосибирск : Наука, Сиб. изд. РАН, 1995. -224 с.

289. Набоков, В. В. Лекции по русской литературе Текст. / В. В. Набоков. СПб.: Азбука-классика, 2010. - С. 43-112.

290. Николина, Н. А. Поэтика русской автобиографической прозы Текст. : учеб. пособие / Н. А. Николина. М. : Флинта : Наука, 2002. -424 с.

291. Новичкова, Т. А. Эпос и миф. Городские легенды Текст. / Т. А. Но-вичкова. СПб. : Наука, 2001. - 254 с.

292. Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка Текст. / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. М.: АЗЪ, 1995. - 928 с.

293. Петрунина, Н. Н. Над страницами Пушкина Текст. / Н. Н. Петру-нина, Г. М. Фридлендер. Л. : Наука, 1974. - 168 с.

294. Полоцкая, Э. А. П. Чехов : движение художественной мысли Текст. / Э. П. Полоцкая. М.: Сов. писатель, 1979. - 340 с.

295. Последний год жизни Пушкина Текст. / сост., вступ. очерки и примеч. В. В. Кунина. М. : Правда, 1990. - 704 с.

296. Рис, А. Наследие кельтов : древняя традиция в Ирландии и Уэльсе Текст. / А. Рис, Б. Рис; пер. с англ. Т. Михайловой. М.: Энигма, 1999. -480 с.

297. Савицкий, С. Андеграунд. (История и мифы ленинградской неофициальной литературы) Текст. / С. Савицкий. М. : Новое лит. обозрение, 2002. - 224 с.

298. Сальмон, Л. Механизмы юмора. О творчестве Сергея Довлатова Текст. / Л. Сальмон. М.: Прогресс-Традиция, 2008. - 256 с.

299. Семьян, Т. Ф. Визуальный облик прозаического текста Текст. / Т. Ф. Семьян. Челябинск : Б-ка А. Миллера, 2006. - 215 с.

300. Серман, И. Михаил Лермонтов. Жизнь в литературе : 1836-1841 Текст. / И. Серман. М.: РГГУ, 2003. - 278 с.

301. Сидяков, Л. С. Художественная проза A.C. Пушкина Текст. / Л. С. Сидяков. Рига : ЛГУ, 1973. - 219 с.

302. Скарлыгина, Е. Ю. Неподцензурная культура 1960-1980-х годов и «третья волна» русской эмиграции Текст. : учеб. пособие для студ. / Е. Ю. Скарлыгина. М.: МГУ, 2002. - 92 с.

303. Скафтымов, А. П. Поэтика художественного произведения Текст. / А. П. Скафтымов. М.: Высшая шк., 2007. - 536 с.

304. Скоропанова, И. С. Русская постмодернистская литература Текст. : учеб. пособие для студ. филол. фак. вузов: / И. С. Скоропанова. М. : Наука : Флинта, 2007. - 607 с.

305. Смирнов, И. П. Олитературенное время : (гипо)теория литературных жанров Текст. / И. П. Смирнов. СПб. : РХГА, 2008. - 264 с.

306. Смирнова, Е. А. Поэма Гоголя «Мертвые души» Текст. / Е. А. Смирнова. Л.: Наука, 1987. - 200 с.

307. Сперанский, Е. В. Повесть о странном жанре Текст. / Е. В. Сперанский. М.: ВТО, 1971.-240 с.

308. Сухих, И. Н. Проблемы поэтики Чехова Текст. / И. Н. Сухих. -СПб.: Филол. фак. СПбГУ, 2007. 492 с.

309. Сухих, И. Н. Сергей Довлатов : время, место, судьба Текст. / И. Н. Сухих. СПб.: Азбука, 2010. - 288 с.

310. Толстая, Е. Поэтика раздражения : Чехов в конце 1880 -нач. 1890 х гг. Текст. / Е. Толстая. М.: РГГУ, 2002. - 366 с.

311. Топоров, В. Н. Петербургский текст русской литературы. Избр. статьи Текст. / В. Н. Топоров. СПб.: «Искусство - СПБ», 2003. - 616 с.

312. Тынянов, Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино Текст. / Ю. Н. Тынянов. М.: Наука, 1977. - 574 с.

313. Удодов, Б. Т. М. Ю. Лермонтов : художественная индивидуальность и творческие процессы Текст. / Б. Т. Удодов. Воронеж : Изд-во Воронежского ун-та, 1973. - 703 с.

314. Удодов, Б. Т. Роман М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» Текст.: кн. для учителя / Б. Т. Удодов. М.: Просвещение, 1989. - 191 с.

315. Уразаева, Т. Т. Лермонтов : история души человеческой Текст. / Т. Т. Уразаева. Томск : Изд-во Томского ун-та, 1995. - 235 с.

316. Фатеева, Н. А. Интертекст в мире текстов. Контрапункт интертекстуальности Текст. / Н. А. Фатеева. М.: КомКнига, 2006. - 280 с.

317. Фомичев, С. А. Пушкинская перспектива Текст. / С. А. Фомичев. -М. : Знак, 2007. 536 с.

318. Фохт, У. Р. Лермонтов. Логика творчества Текст. / У. Р. Фохт. -М.: Наука, 1975.-190 с.

319. Фрейденберг, О. М. Миф и литература древности Текст. / О. М. Фрейденберг. М.: Наука, 1978. - 606 с.

320. Фрейденберг, О. М. Поэтика сюжета и жанра Текст. / О. М. Фрейденберг. М.: Лабиринт, 1997. - 449 с.

321. Холодов, Е. Г. Мастерство Островского Текст. / Е. Г. Холодов. -М. : Искусство, 1963. 544 с.

322. Черняк, М. А. Пушкинский миф в литературе конца XX начала XXI века : А. Терц, Т. Толстая, А. Битов, В. Пьецух, С. Довлатов Текст. /

323. M. A. Черняк // Черняк, M. A. Соврем, рус. лит. : учеб. пособие М. : Форум : Сага, 2008. - С. 147-169.

324. Черняк, М. А. Юмор и сатира в современной литературе : С. Довла-тов, В. Войнович Текст. / М. А. Черняк // Черняк, М. А. Соврем, рус. лит. : учеб. пособие М. : Форум : Сага, 2008. - С. 121-146.

325. Чупринин, С. Русская литература сегодня : жизнь по понятиям Текст. / С. Чупринин. М. : Время, 2007. - 768 с.

326. Шаталов, С. Е. Художественный мир И. С. Тургенева Текст. / С. Е. Шаталов. М. : Наука, 1979. - 312 с.

327. Шкловский, В. О теории прозы Текст. / В. Шкловский. М. : Сов. писатель, 1983. -383 с.

328. Щеголев, П. Е. Дуэль и смерть Пушкина Текст. / П. Е. Щеголев. -СПб. : Академ, проект, 1999. 655 с.

329. Щеголев, П. Е. Лермонтов Текст. / П. Е. Щеголев. М. : Аграф, 1999.-528 с.

330. Щеголев, П. Е. Очерки о Пушкине Текст. / П. Е. Щеголев. М. : Захаров, 2006. - 432 с.

331. Элиаде, М. Очерки сравнительного религиоведения Текст. / М. Элиаде. М. : Ладомир, 1999. - 496 с.

332. Эткинд, А. Толкование путешествий. Россия и Америка в травело-гах и интертекстах Текст. / А. Эткинд. М. : Новое лит. обозрение, 2001.-496 с.

333. Эпштейн, М. Постмодерн в России : литература и теория Текст. / М. Эпштейн. М. : ЛИА Р. Элинина, 2000. - 367 с.

334. Kasack, W. Rassian literature 1945-1988 Text. / W. Kasack. Mun-cheen : Sagner, 1989. - 155 p.

335. Young, Je. Sergei Dovlatov and his Narrative Masks Text. / Je. Young. Evanston ; Illinois : Northwestern University Press, 2009. -273 p.

336. Диссертации и авторефераты диссертаций

337. Андрианова, M. Д. Авторские стратегии в романной прозе А. Бито-ва Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / М. Д. Андрианова. -СПб., 2011.-26 с.

338. Аюпов, И. С. Роман И. С. Тургенева «Дым» в историко-культурном контексте Текст. : дис. . канд. филол. наук / И. С. Аюпов. Магнитогорск, 2010.-190 с.

339. Баринова, Е. Е. Метатекст в постмодернистском литературном нар-ративе (А. Битов, С. Довлатов, Е. Попов, Н. Байтов) Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. Е. Баринова. Тверь, 2008. - 23 с.

340. Баринова, Е. Е. Метатекст в постмодернистском литературном нар-ративе (А. Битов, С. Довлатов, Е. Попов, Н. Байтов) Текст. : дис. . канд. филол. наук / Е. Е. Баринова. Тверь, 2008. - 248 с.

341. Бирюкова, О. А. Семантико-прагматические функции и стилистические возможности частиц в художественном тексте: на материале прозы С. Довлатова Текст. : дис. . канд. филол. наук / O.A. Бирюкова. Владивосток, 2007. - 206 с.

342. Богданова, Е. Ю. Лексические приметы дискурса власти и дискурса личности в произведениях С. Довлатова Текст. : дис. . канд. филол. наук / Е. Ю. Богданова. СПб., 2000. - 163 с.

343. Богданова, О. В. Постмодернизм и современный литературный процесс Текст. : дис. . д-ра филол. наук / О. В. Богданова. СПб., 2003.-481 с.

344. Букирева, Т. А. Аспекты языковой игры : аномальность и парадоксальность языковой личности С. Довлатова Текст. : дис. . канд. филол. наук / Т. А. Букирева. Краснодар. - 2000. - 145 с.

345. Вашукова, М. Особенности восприятия и анализа философско-юмористической прозы 60-90-х гг. XX века в 11 классе (на примере произведений С. Довлатова и Ф. Искандера) Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / М. Вашукова. М., 2005. -16 с.

346. Вашукова, М. Особенности восприятия и анализа философско-юмористической прозы 60-90-х гг. XX века в 11 классе: (на примере произведений С. Довлатова и Ф. Искандера) Текст. : дис. . канд. филол. наук / М. Вашукова. М., 2005. - 228 с.

347. Вейсман, И. 3. Ленинградский текст Сергея Довлатова Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / И. 3. Вейсман. Саратов, 2005. - 21 с.

348. Вейсман, И. 3. Ленинградский текст Сергея Довлатова Текст. : дис. . канд. филол. наук/И. 3. Вейсман. Саратов, 2005. -211 с.

349. Власова, Ю. Е. Жанровое своеобразие рассказов С. Довлатова Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю. Е. Власова. М., 2001. -24 с.

350. Вознесенская, О. А. Проза Сергея Довлатова : пробл. поэтики Текст. : дис. . канд. филол. наук / О. А. Вознесенская М., 2000. -164 с.

351. Воронцова-Маралина, А. А. Проза Сергея Довлатова : поэтика цикла Текст. : дис. . канд. филол. наук / А. А. Воронцова-Маралина. М., 2004.- 196 с.

352. Выгон, Н. С. Современная русская философско-юмористическая проза : пробл. генезиса и поэтики Текст. : автореф. дис. . д-ра филол. наук / Н. С. Выгон. М., 2000. - 44 с.

353. Глушаков, П. С. Поэтика слова в творчестве писателей традиционной школы Текст. : автореф. дис. д-ра филол. наук / П. С. Глушаков. -Архангельск, 2011. 44 с.

354. Доброзракова, Г. А. Пушкинский миф в творчестве Сергея Довлатова Текст. : дис. . канд. филол. наук / Г. А. Доброзракова. Самара, 2007.- 188 с.

355. Дочева, К. Г. Идентификация личности героя в творчестве Сергея Довлатова Текст. : дис. . канд. филол. наук / К. Г. Дочева. Орел, 2004.- 197 с.

356. Ким, X. Ч. Книга С. Д. Довлатова «Наши» и традиция семейного романа Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / X. Ч. Ким. СПб., 2009.-20 с.

357. Корюкина, Н. В. Комическое в художественном тексте и его межкультурная транслируемость : на материале произведений М. Зощенко и С. Довлатова и их англоязычных переводов Текст. : дис. . канд. филол. наук / Н. В. Корюкина. Екатеринбург, 2008. - 175 с.

358. Матвеева, И. В. Культурный и образный мир языка писателя (на материале произведений Сергея Довлатова) Текст. : автореф. дис. .канд. филол. наук / И. В. Матвеева. Орел, 2004. - 18 с.

359. Матвеева, И. В. Культурный и образный мир языка писателя (на материале произведений Сергея Довлатова) Текст. : дис. .канд. филол. наук / И. В. Матвеева. Орел, 2004. - 175 с.

360. Михина, Е. В. Чеховский интертекст в русской прозе конца XX -начала XXI веков Текст. : дис. . канд. филол. наук / Е. В. Михина. Челябинск, 2008.-198 с.

361. Мотыгина, Ж. Ю. С. Довлатов : творческая индивидуальность, эволюция поэтики Текст. : дис. . канд. филол. наук / Ж. Ю. Мотыгина. -Астрахань, 2001. 175 с.

362. Одесская, М. М. Чехов и проблема идеала (смена этико-эстетической парадигмы на рубеже XIX XX веков) Текст. : автореф. дис. д-ра филол. наук / М. М. Одесская. - М., 2011. - 40 с.

363. Орлова, H. А. Поэтика комического в прозе С. Довлатова: семиотические механизмы и фольклорная парадигма Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. А. Орлова. Майкоп, 2010. - 20 с.

364. Осина, Л. А. Языковые приемы и средства в истории отечественного каламбура Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / Л. А. Осина. -М., 2007. 23 с.

365. Паркачева В. Л. Проза А. П. Чехова 1888-1904 годов : проблема парадоксального авторского мышления Текст. : дис. . канд. филол. наук / В. Л. Паркачева. М., 2005. - 188 с.

366. Плотникова, А. Г. Традиции русской классической литературы в творчестве С. Д. Довлатова Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / А. Г. Плотникова. М., 2008. - 21 с.

367. Плотникова, А. Г. Традиции русской классической литературы в творчестве С.Д. Довлатова Текст. : дис. . канд. филол. наук / А. Г. Плотникова. М., 2008. - 237 с.

368. Поливанов, А. С. «Псевдодокументализм» в русской неподцензурной прозе 1970-1980-х годов (Вен. В. Ерофеев, С. Д. Довлатов, Э. В. Лимонов) Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / А. С. Поливанов. -М., 2010.-31 с.

369. Степаненко, А. А. Подтекст в прозе А. П. Чехова 1890-x-l900-х гг.) Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / А. А. Степаненко. Сургут, 2007.-15 с.

370. Федотова, Ю. В. Проза С. Довлатова : экзистенциальное сознание, поэтика абсурда Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю. В. Федотова. Череповец, 2006. - 22 с.

371. Филатова, В. В. Авторизация предложения в художественном тексте : на материале творчества Сергея Довлатова Текст. : дис. . канд. филол. наук / В. В. Филатова. Н. Новгород, 2000. - 194 с.

372. Чернышева, С. В. Функции повторов в прозе А. П. Чехова Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / С. В. Чернышева. Иваново, 2007. -17 с.

373. Якунина, И. А. Повествовательная идентичность в прозе А. Битова 1960-Х-1970-х гг. Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / И. А. Якунина. Магнитогорск, 2009. - 19 с.

374. Galloway, D. J. The prison camp theme in Russian literature as reworked by Lev Razgon and Sergei Dovlatov Text. : Ph. D. Dissertation / David James Galloway. Cornell University, US, 1999. - 111 p. UMI Number: 9941155.

375. Hoffmann, О. Difficulties in translation of Sergei Dovlatov from Russian into English language Text. : MA Dissertation / Olga Hoffmann. University of Alberta, US, 2006. - 90 p. UMI number: MR22158.

376. Hubert, C. A. «Thirty years of lies»: Portrayal of the media in the works of Dovlatov, E. Popov, Gorlanova, and Pelevin Text. : Ph. D. Dissertation / Christopher Alex Hubert. University of Virginia, US, 2004. - 154 p. UMI Number: 3131444.

377. Pakhomova, N. Marginal voices: Sergei Dovlatov and his characters in the context of the Leningrad literature of the 1960s and 70s. Text. : Ph. D. Dissertation / Natalia Pakhomova. McGill University, Canada, 2001. -178 p. UMI Number: NQ78749.

378. Статьи из научных и периодических изданий и материалы конференций

379. Абдулаева, 3. Жизнь жанра в пьесах Чехова Текст. / 3. Абдулаева // Вопросы лит. 1987. - 3 4. - С. 155-174.

380. Абдулаева, 3. Между зоной и островом Текст. : о прозе С. Довла-това / 3. Абдулаева // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. - С. 449-475.

381. Абдуллаева, JI. Мифологизм и «карнавальность» в творчестве С. Довлатова (цикл «Наши») Текст. / JI. Абдуллаева // Русский язык : уровни и аспекты изучения. М. : МПГУ, 2005. - С. 343 - 347.

382. Агамалян, Е. Человек, который смеялся Текст. / Е. Агамалян // О Довлатове : ст., рец., воспоминания. Нью-Йорк ; Тверь : Другие Берега, 2001.-С. 55-63.

383. Агеев, А. Конспект о кризисе. Социокультурная ситуация и литературный процесс Текст. / А. Агеев // Лит. обозрение. 1991. - № 3. -С. 15-25.

384. Агеева, Л. Довлатов : ранние окрестности Текст. / Л. Агеева // Вопросы лит. 2003. - № 5. - С. 235-240.

385. Акимов, В. На содержании, или Страх перед свободой Текст. / В. Акимов // Лит. газета. 1993. - 28 апр. - С. 14.

386. Александров, Я. Портрет с близкого расстояния Текст. / Я. Александров // Культура, 2005. 13 июля. - С. 4.

387. Алексеюк, А. А. Ирония и ее особенности в творчестве Сергея Довлатова Текст. / А. А. Алексеюк // Голоса молодых ученых. М. : МАКС Пресс, 2005.-Вып. 17.-С. 55-63.

388. Алексеюк, А. А. Специфика юмора в прозе С. Довлатова (повесть «Иностранка») Текст. / А. А. Алексеюк // Голоса молодых ученых. М. : МАКС Пресс, 2005. - Вып. 17. - С. 64-73.

389. Амусин, М. Горожане за границей (С. Довлатов, И. Ефимов, В. Ма-рамзин) Текст. / М. Амусин // Евреи в культуре Русского Зарубежья : ст., публ., мемуары и эссе. Иерусалим : [Б.и.], 1996. - Т. 5. - С. 106-121.

390. Амусин, М. Эпистолярный роман о дружбе и недружбе Текст. / М. Амусин // Нева. 2003. - № 9. - С. 204-210.

391. Анастасьев, Н. «Слова моя профессия». О прозе С. Довлатова Текст. / Н. Анастасьев // Вопросы лит. - 1995. - № 1. - С. 3-22.

392. Антипов, Е. Дума над доской Текст. / Е. Антипов // Вельские просторы. Уфа, 2009. - № 9. - С. 112-115.

393. Арпишкин, Ю. Герои в поисках автора Текст. / Ю. Арпишкин // Довлатов С. Чемодан. М.: Моск. рабочий, 1991. - С. 177-182.

394. Архипов, Ю. Свидетельство на века Текст. / Ю. Архипов // Мир севера. М., 2010. - № 5/6. - С. 25. - Рец. на кн. : Довлатов / В. Попов. -М.: Молодая гвардия, 2010.

395. Арьев, А. Букет и венок : к пятой годовщине со дня смерти Сергея Довлатова Текст. / А. Арьев // Общая газета. 1995. - 24-30 авг. - С. 10.

396. Арьев, А. Дорога в новую реальность : о прозе Сергея Довлатова Текст. / А. Арьев // Довлатов С. Встретимся, поговорим. СПб. : Азбука-классика, 2001. - С. 5-8.

397. Арьев, А. Душа маленьких вещей Текст. / А. Арьев // Первое сентября. 1996. - 21 нояб. - С. 4.

398. Арьев, А. «Звезда» Сергея Довлатова Текст. / А. Арьев // Невское время. 1994. - 14 сент. - С. 15.

399. Арьев, А. История рассказчика Текст. / А. Арьев // Довлатов С. Собрание сочинений : в 4 т. СПб : Азбука-классика, 2004. - Т. 1. - С. 532.

400. Арьев, А. История рассказчика Текст. / А. Арьев // Сухих И. Сергей Довлатов : время, место, судьба. СПб. : Культ-информ-пресс, 1996.-С. 5-10.

401. Арьев, А. Он все время хотел вернуться домой Текст. / А. Арьев // Комсом. правда. 2000. - 24 авг. - С. 15.

402. Арьев, А. После стихов Текст. / А. Арьев // Звезда. 1994. - № 3. -С. 156-161.

403. Арьев, А. Предисловие к рассказу «Лишний» Текст. / А. Арьев // Звезда. 1991.-№ 1.-С. 101-102.

404. Арьев, А. Сергей Довлатов : таллиннский текст в эпистолярном контексте Текст. / А. Арьев // Балтийский архив : русская культура в Прибалтике. XI. «Таллинский текст» в русской культуре / отв. ред. С. Доценко. Таллинн : ТШ Кп^ш, 2006. С. 243-261.

405. Арьев, А. Сергей Довлатов : творчество, личность, судьба Текст. / А. Арьев // Русская мысль. Париж, 1999. - № 4297. - С. 14.

406. Арьев, А. Синеглазая мишень Текст. / А. Арьев // Довлатов С. Последняя книга. СПб.: Азбука-классика, 2001. - С. 283-294.

407. Арьев, А. Театрализованный реализм : о повести С. Довлатова «Филиал» Текст. / А. Арьев // Звезда. 1989. - № 10. - С. 19-20.

408. Аскольдов, С. А. Достоевский как учитель жизни Текст. / С. А. Ас-кольдов // О Достоевском. Творчество Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов : сб. ст. -М. : Книга, 1990. С. 252-263.

409. Ачильдиев, С. В поисках утраченного Довлатова Текст. / С. Ачильдиев // Невское время. 1994. - 25 авг. - С. 3.

410. Баденков, А. Чубайс мне друг, но Довлатов приносит деньги Текст. / А. Баденков // Лица. М., 1997. - № 6. - С. 35-37.

411. Баринова, Е. Е. Метатекст в произведении С. Довлатова «Зона» Текст. / Е. Е. Баринова // Молодая филология : материалы межвуз. науч. конф., 17-18 апр. 2006 г. Новосибирск : НГПУ, 2007. - С. 114-122.

412. Басинский, П. Буквальный Довлатов Текст. / П. Басинский // Рос. газета. 2006. - 21 авг. - С. 6.

413. Батчан, А. «Новые американцы» в поисках Довлатова Текст. / А. Батчан // О Довлатове : ст., рец., воспоминания. Нью-Йорк ; Тверь : Другие Берега, 2001. - С. 72-75.

414. Батчан, А. Попасть в книгу Довлатова было легче, чем понять, о чем она написана Текст. : о творчестве Сергея Довлатова / А. Батчан // Коммерсант-Дейли. 1995. - 26 авг. - С. 13.

415. Беличенко, Ю. Незабудки от Сергея Довлатова Текст. / Ю. Бели-ченко // Красная звезда. 1994. - 7 июня. - С. 4.

416. Белов, С. В. Имена и фамилии у Ф. М. Достоевского Текст. / С. В. Белов // Русская речь. -1976. № 5. - С. 27-31.

417. Берковская, А. Тайна смерти Довлатова раскрыта! Текст. / А. Бер-ковская // «МК» в Питере. 2007. - 6 июня. - С. 25.

418. Библиография отдельных изданий Довлатова Текст. // Звезда. -1994.-№3.-С. 207.

419. Биккулова, И. А. «Читать рекомендуется.» : о некоторых стилевых особенностях прозы Сергея Довлатова Текст. / И. А. Биккулова // Вестн. Брян. гос. ун-та. Брянск : Изд-во Брян. гос. ун-та, 2006. - № 2. - С. 107109.

420. Бирюкова, О. А. Семантические и стилистические возможности русских частиц («именно» в прозе С. Довлатова) Текст. / O.A. Бирюкова // Соц. и гуманит. науки на Дальнем Востоке. 2007. - № 1. - С. 105112.

421. Битов, А. Воспоминание о Пушкине Текст. / А. Битов // Знамя. -1985.-№ 12.-С. 195-226.

422. Битов, А. Пушкин за границей (фрагменты) Текст. / А. Битов, Р. Габриадзе // Легенды и мифы о Пушкине : сб. ст. / под ред. М. Н. Ви-ролайнен. СПб. : Академ, проект, 1999. - С. 311-326.

423. Блажнова, Т. Довлатов и другие Текст. / Т. Блажнова // Моск. правда. 2000. - 11 янв. - С. 5. - Рец. на кн. : Довлатов и окрестности / А. Генис. - М. : Вагриус, 2000.

424. Бланк-Мечик, К. «У тебя будет красное платье.» Текст. / К. Бланк-Мечик // О Довлатове : ст., рец., воспоминания. Нью-Йорк ; Тверь : Другие Берега, 2001. - С. 169-175.

425. Бобышев, Д. Мстительные овощи Текст. / Д. Бобышев // Звезда. -2007.-№4.-С. 202-211.

426. Бобышев, Д. Понять Довлатова трудно Текст. / Д. Бобышев // Независимая газета. 1996. - 16 марта. - С. 8.

427. Богомолов, Ю. Сергей Довлатов и Андрей Миронов : нечаянная встреча в эфире Текст. / Ю. Богомолов // Рос. газета. 2007. - 23 марта. -С. 15.

428. Боева, Г. Н. Проза Довлатова в контексте русской литературной традиции Текст. / Г. Н. Боева, М. А. Кравцов // XI Невские чтения «Языки культура основа общественной связности»: науч. сес. - СПб. : Нев. ин-т языка и культуры, 2009. - С. 127-129.

429. Боева, Г. Н. «Чемодан» С. Довлатова как «энциклопедия советской жизни» Текст. / Г. Н. Боева // Человек. Язык. Искусство : материалы междунар. науч.-практ. конф., посвящ. памяти проф. Н. В. Черемисиной. -М. : МГПУ, 2002. С. 258-259.

430. Бондаренко, В. Плебейская проза Сергея Довлатова Текст. /

431. B. Бондаренко // Наш современник. 1997. - № 12. - С. 257-270.

432. Бродский, И. О Сереже Довлатове Текст. / И. Бродский // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука - классика, 2001. - С. 295-302.

433. Брусиловская, Л. Трагический оптимизм или иронический пессимизм как модель строительства мира: на примере творчества Г. Миллера и С. Довлатова Текст. / Л. Брусиловская // Катарсис метаморфозы трагического сознания. СПб.: Алетейя, 2007. - С. 356-372.

434. Брюсов, В. Я. Ремесло поэта Текст. / В. Я. Брюсов // Брюсов В. Я. Собрание сочинений : в 7 т. М.: Худож. лит., 1974. - Т. 3. - С. 457-476.

435. Будылин, И. Т. Аллея липовая («аллея Керн» Текст. / И. Т. Буды-лин // Пушкинская энциклопедия «Михайловское» : в 3 т. С. Михайлов-ское ; М. : Гос. музей-заповедник А. С. Пушкина «Михайловское», 2003.-Т. 1.-С. 17.

436. Будылин, И. Т. Пушкинская тема в повестях К. Паустовского «Михайловские рощи» и С. Довлатова «Заповедник» Текст. / И. Т. Будылин // Русская мысль. Париж, 1993. - 14 - 20 мая. - С. 11.

437. Будылин, И. Т. Пушкинский заповедник в художественной литературе Текст. / И. Будылин // Русская мысль. Париж, 1993. - 7-13 мая.1. C. 11.

438. Буренина, О. Предисловие. Что такое абсурд, или По следам Мартина Эсслина Текст. / О. Буренина // Абсурд и вокруг : сб. ст. М.: Языки славянской культуры, 2004.

439. Вайль, П. Без Довлатова Текст. / П. Вайль // Звезда. 1994. - № 3. -С. 162-165.

440. Вайль, П. Бродский о Довлатове Текст. / П. Вайль // Звезда. -2000.-№8.-С. 148-150.

441. Вайль, П. 24-го августа 1990 года умер Сергей Довлатов Текст. / П. Вайль, А. Генис // Синтаксис. 1990. - № 28. - С. 201-204.

442. Вайль, П. Доверие к потоку, или Беспечный педант Текст. / П. Вайль ; беседовал И. Толстой // Звезда. 1999. - № 11. - С. 178-200.

443. Вайль, П. Довлатов на Бродвее Текст. / П. Вайль // Иностр. лит. -1995.-№6.-С. 170-171.

444. Вайль П. Искусство автопортрета Текст. / П. Вайль, А. Генис // Звезда.-1994.-№3. с. 177-180.

445. Вайль, П. Он до своей славы не дожил несколько месяцев. Исполнилось 10 лет со дня смерти Сергея Довлатова Текст. / П. Вайль ; беседовала Т. Вольтская // Лит. газета. 2000. - № 37. - С. 10.

446. Вайль, П. Потерянный рай Текст. / П. Вайль, А. Генис // Новый мир. 1992. - № 9. - С. 135-166.

447. Вайль, П. Принцип матрешки Текст. / П. Вайль, А. Генис // Новый мир. 1989. -№ 10. - С. 247-250.

448. Вайль, П. Сергей Довлатов. Между реальностью и словесностью. Девять вопросов о писателе : к 60-летию со дня рождения Текст. / П. Вайль // Новое время. 2001 - № 37. - С. 38^0.

449. Вайль, П. Советское барокко Текст. / П. Вайль, А. Генис // Вайль П., Генис А. Собрание сочинений : в 2 т. Екатеринбург : У Фактория, 2003. - Т. 1. - С. 27-506.

450. Вайль, П. Страна слов Текст. / П. Вайль, А. Генис // Новый мир. -1991.-№4.-С. 239-251.

451. Вайль, П. Формула любви Текст. / П. Вайль // Сергей Довлатов : творчество, личность, судьба: итоги Первой междунар. конф. «Довлатов-ские чтения». СПб. : Изд-во журн. «Звезда», 1999. - С. 183-185.

452. Вайль, П. Хранитель алфавита Текст. / П. Вайль, А. Генис // Лит. газета. 1990. - 12 сент. - С. 8.

453. Вайль, П. 60-е. Мир советского человека Текст. / П. Вайль, А. Генис // Театр. 1992. - № 4. - С. 132-151.

454. Валеев, Ш. Хронический эмигрант Текст. / Ш. Валеев // Новое время. 2004. - № 36. - С. 42^3.

455. Везерова, М. Н. Речевые приемы иронии, юмора в романе Василия Аксенова «В поисках грустного бэби» Текст. / М. Н. Везерова // Василий Аксенов : лит. судьба. Самара : СамГУ, 1994. - С. 142-149.

456. Вейсман, И. 3. К вопросу о ленинградском тексте С. Довлатова Текст. / И. 3. Вейсман // Автор. Текст. Аудитория : межвуз. сб. науч. тр. Саратов : СГУ, 2002. - С. 48-51.

457. Вейсман, И. 3. К вопросу об интертекстуальности в прозе С. Довлатова Текст. / И. 3. Вейсман // Филол. этюды : сб. науч. ст. молодых учен. Саратов : СГУ, 2001. - Вып. 4. - С. 63-64.

458. Вейсман, И. 3. Ленинградский текст как «глава» петербургского текста русской литературы Текст. / И. 3. Вейсман // Филол. этюды : сб. науч. ст. молодых учен. Саратов : Изд-во Латанова В. П., 2004. -Вып. 7. - Ч. I - II. - С. 148-152.

459. Вейсман, И. 3. О художественном методе Сергея Довлатова Текст. / И. 3. Вейсман // Студент и науч.-техн. прогресс : материалы XXXVIII Междунар. науч. студен, конф. Новосибирск : НГУ, 2000. -С. 35-36.

460. Вейсман, И. 3. Сергей Довлатов и литературная группа «Горожане» Текст. / И. 3. Вейсман // Филол. этюды : сб. науч. ст. молодых учен. -Саратов : СГУ, 2003. Вып. 6. - С. 96-99.

461. Вершинина, H. Л. Особенности развития реализма в литературе конца 30-х начала 40-х годов XIX века и Пушкин Текст. / Н. Л. Вершинина // Пробл. современного пушкиноведения : межвуз. сб. науч. тр. -Псков :ПГПИ, 1991.-С. 118-129.

462. Виролайнен, М. Н. Культурный герой Нового времени Текст. / М. Н. Виролайнен // Легенды и мифы о Пушкине : сб. ст. / под ред. М. Н. Виролайнен. СПб.: Академ, проект, 1999. - С. 320-349.

463. Витковская, Л. В. Когнитивно-автоинтертекстуальная стилистика сатиры С. Довлатова Текст. / Л. В. Витковская, С. В. Гриппа // Стилистика и культура речи. Пятигорск : ПГЛУ, 2001. - С. 217-226.

464. Вл. Войнович о Сергее Довлатове Текст. / Вл. Войнович // Бестселлер. 1993. - № 1. - С. 5-7.

465. Власова, Ю. Е. Стилевое своеобразие прозы Сергея Довлатова Текст. / Ю. Е. Власова // Аспирант и соискатель. 2001. - № 1 (2). -С. 43-50.

466. Вознесенская, О. А. Жанровое своеобразие прозы Сергея Довлатова Текст. / О. А. Вознесенская // Актуал. пробл. соврем, литературоведения.-М., 1997.-С. 14-16.

467. Вознесенская, О. Сергей Довлатов : истоки новейшей русской литературы Текст. / О. Воскресенская // Литература. 1999. - № 42. - С. 11.

468. Волошина, В. Другая жизнь Сергея Довлатова Текст. / В. Волошина // Моск. новости. 1993. - 31 окт. - С. 1,5.

469. Вольтская, Т. «Шаг в сторону от собственного тела» Текст. / Т. Вольтская // Знамя. 1998. - № 2. - С. 227-228.

470. Вольф, С. Довлатову Текст. / С. Вольф // Звезда. 1994. - № 3. -С. 128-130.

471. Вольф, С. Чем я обязан Довлатову Текст. / С. Вольф // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. - С. 312-322.

472. Воронцова-Маралина, А. А. Мифы Сергея Довлатова Текст. / А. А. Воронцова-Маралина // Пушкинские чтения 2002 : материалы межвуз. науч. конф., Санкт-Петербург, 6 июня 2002 г. - СПб. : Ленингр. гос. обл. ун-т им. А. С. Пушкина, 2002. - С. 221-223.

473. Воронцова-Маралина, А. А. Особенности жанровой системы в творчестве Сергея Довлатова Текст. / А. А. Воронцова-Маралина // Пробл. эволюции рус. лит. XX в. Четвертые Шешуковские чтения : материалы межвуз. науч. конф. Вып. 6. -М.: МПГУ, 2000. С. 17-18.

474. Воронцова-Маралина. А. А. Поэтика цикла Сергея Довлатова : «смысловые рифмы» (деталь, персонаж, мотив, сюжет) и их функции Текст. / А. А. Воронцова-Маралина // Книга памяти A.M. Зверева. М. : РГГУ, 2006.-С. 331-345.

475. Выгон, Н. С. Проза Сергея Довлатова. К вопросу об эволюции героя в русской прозе XX века Текст. / Н. С. Выгон // Науч. тр. Моск. пед. гос. ун-та им. В. И. Ленина. Сер.: Гуманит. науки. М. : Прометей, 1994.Ч. 1.-С. 14-20.

476. Высевков, П. В. Функции писем в структуре повести С. Довлатова «Зона» Текст. / П. В. Высевков // Критика и семиотика. Новосибирск : НГУ, 2006. - Вып. 9. - С. 112-125.

477. Гениальные мелочи: о любви, о вечном, о насущном : к 15-летию со дня смерти С. Довлатова Текст. // Аргументы и факты. 2005. - № 34. -С. 18.

478. Генис, А. Ленинградская словесность и московская литература Текст. / А. Генис // Октябрь. 2003. - № 8. - С. 173-175.

479. Генис, А. Лук и капуста : парадигмы современной культуры Текст. / А. Генис // Знамя. 1994. - № 8. - С. 188-200.

480. Генис, А. Миф о Довлатове Текст. / А. Генис // Общая газета. -1994.- 15-21 июля.-С. 11.

481. Генис, А. Молоко, конечно, скисло, но. Текст. : интервью / А. Генис ; беседовала Т. Вольтская // Лит. газета. 1998. - № 23. - С. 10.

482. Генис, А. Первый юбилей Довлатова Текст. / А. Генис //Звезда. -1994. -№ 3. С. 165-167.

483. Генис, А. Петербургские школьники о Сергее Довлатове Текст. / А. Генис // Звезда. 1998. - № 5. - С. 217-221.

484. Генис, А. Пушкин Текст. / А. Генис // Довлатов С. Последняя книга. СПб.: Азбука - классика, 2001. - С. 323-340.

485. Генис, А. Пушкин у Довлатова Текст. / А. Генис // Сергей Довла-тов : творчество, личность, судьба : итоги Первой междунар. конф. «Дов-латовские чтения». СПб.: Изд-во журн. «Звезда», 1999. - С. 186-196.

486. Генис, А. Сад камней Текст. / А. Генис // О Довлатове : ст., рец., воспоминания. Нью-Йорк ; Тверь : Другие Берега, 2001. - С. 83-89.

487. Гиллельсон, М. И. Русская эпиграмма Текст. / М. И. Гиллельсон // Русская эпиграмма : XVIII нач. XIX в. - Л.: Сов. писатель, 1988. - С. 544.

488. Глэд, Д. Следующая станция «Довлатовская» Текст. : интервью / Д. Глэд ; беседовал И. Толстой // Русская мысль. - 2000. - № 4332. -С. 19.

489. Горышин, Г. Мы кое что помним. Текст. / Г. Горышин // Аврора. - 1998.-№ 3.-С. 20-23.

490. Григорьева, Е. «Сереже было виднее.» Текст. / Е. Григорьева // Биография. 2006. - № 9. - С. 111-120.

491. Губин, В. Наедине со светом Текст. / В. Губин // Довлатов С. Последняя книга. СПб.: Азбука-классика, 2001. - С. 341-353.

492. Давтян, Л. Похожим быть хочется только на Чехова Текст. / Лариса Давтян // Культура. 1998. - 11-17 июня. - С. 10. - Рец. на кн.: Сергей Довлатов : время, место, судьба / И. Сухих. - СПБ. : РИЦ «Культ-информ-пресс», 1996.

493. Доброзракова, Г. А. Алиханов и Печорин : автобиогр. герой Сергея Довлатова лишний человек Нового времени Текст. : материалы к уроку / Г. А. Доброзракова // Литература. - 2006. - 16-30 июня. - С. 27-30.

494. Доброзракова, Г. А. Америка в произведениях В. Аксенова и С. Довлатова Текст. / Г. А. Доброзракова // Писатель и время : формыдиалога : материалы XV Шешуковских чтений / МПГУ. М.: Интеллект-Центр, 2010.-С. 188-198.

495. Доброзракова, Г. А. А. С. Пушкин в эстетических воззрениях С. Довлатова Текст. / Г. А. Доброзракова // Телескоп. Самара : Изд-во НТЦ, 2007.-Вып. 17.-С. 175-181.

496. Доброзракова, Г. А. «Говорящие» фамилии персонажей Сергея Довлатова Текст. / Г. А. Доброзракова // Русская речь. 2012. - № 3. -С. 39-46.

497. Доброзракова, Г. А. Гоголевские традиции в повести С. Довлатова «Заповедник» Текст. / Г. А. Доброзракова // Вестн. СГЭУ. Самара: СГЭУ. - 2006. - № 2. - С. 367-372.

498. Доброзракова, Г. А. Гоголевские традиции в повести Сергея Довлатова «Заповедник» Текст. : материалы к уроку / Г. А. Доброзракова // Литература. 2006. - 1-15 июля. - С. 30-33.

499. Доброзракова, Г. А. Достоевский в художественном сознании С. Довлатова Текст. / Г. А. Доброзракова // Вестн. Самар. гос. ун-та. -Самара : Изд-во «Самар. ун-т». 2011. - № 4. - С. 192-198.

500. Доброзракова, Г. А. Лермонтовский код автопсихологической прозы С. Довлатова Текст. / Г. А. Доброзракова // Вестн. РГГУ. Сер. Филол. науки. Литературоведение и фольклористика. М. : РГГУ, 2011. - № 7 (69)/11.-С. 169-180.

501. Доброзракова, Г. А. Мемуаристика о Довлатове : интертекстуальность заглавий Текст. / Г. А. Доброзракова // Вестн. Поволж. гос. соц.-гуманит. акад. филол. фак. Самара : ПГСГА, 2011. - Вып. 4. - С.122-130.

502. Доброзракова, Г. А. Миф об Америке в повести С. Довлатова «Филиал» Текст. / Г. А. Доброзракова // Шестые Ознобишинские чтения : сб. материалов междунар. науч.-практ. конф., 4-5 июля 2008 г. Инза ; Самара : СГПУ, 2008. - С. 251-257.

503. Доброзракова, Г. А. От прозы к драме: авторская переделка рассказа С. Довлатова «Человек, которого не было» Текст. / Г. А. Доброзракова // Лит. и театр : пробл. диалога : сб. науч. ст. - Самара : ООО «Офорт», 2011. - С. 79-86.

504. Доброзракова, Г. А. Прогулки с Довлатовым Текст. / Г. А. Доброзракова // Performance : все об искусстве. Самара, 2009. - № 1/3. - С. 5253.

505. Доброзракова, Г. А. Путь Сергея Довлатова к прозе Текст. / Г. А. Доброзракова // Мир науки, культуры, образования. Горно-Алтайск, 2010. - № 4 (23). - Ч. II. - С. 80-84.

506. Доброзракова, Г. А. Пушкинская тема в повести Сергея Довлатова «Заповедник» Текст. : материалы к уроку / Г. А. Доброзракова // Литература. 2006. - 1-15 июня. - С. 22-23, 26-28.

507. Доброзракова, Г. А. Сергей Довлатов в диалоге с русской классической традицией Текст. / Г. А. Доброзракова // Сергей Довлатов : лицо, словесность, эпоха : сборник статей. СПБ. : ООО «Журнал "Звезда"», 2012.-С. 227-235.

508. Доброзракова, Г. А. Таллиннский период в творческой биографии С. Довлатова Текст. / Г. А. Доброзракова // Научное обозрение : гуманитарные исследования. 2011. - № 4. - С. 41-49.

509. Доброзракова, Г. А. Творчество С. Довлатова в контексте традиций русской литературы. (Обзор исслед.) Текст. / Г. А. Доброзракова // Изв. Самар. науч. центра РАН. Самара : Изд-во Самар. науч. центра РАН, 2009. - Т. 11, № 4 (6). - С. 1533-1541.

510. Доброзракова, Г. А. Театральность прозы Сергея Довлатова Текст. / Г. А. Доброзракова // Литература и театр : сб. науч. ст. Самара : Изд-во «Самар. ун-т», 2008. - С. 133-140.

511. Доброзракова, Г. А. Тема первой любви в прозе И. С. Тургенева и С. Довлатова Текст. / Г. А. Доброзракова // Грехневские чтения. Словесный образ и лит. произведение : сб. науч. тр. Вып. 6. Н. Новгород : Книги, 2010.-С. 303-307.

512. Доброзракова, Г. А. Тургеневские традиции в повести С. Довлатова «Филиал» Текст. / Г. А. Доброзракова // Русская словесность. 2010. -№6.-С. 42-47.

513. Доброзракова, Г. А. Черты шопенгауэризма в творчестве С. Довлатова Текст. / Г. А. Доброзракова // XXIII Пуришевские чтения. Зарубежная литература XIX века : актуал. пробл. изучения : сб. ст. и материалов. Москва : МПГУ, 2011. - С. 38-39.

514. Доброзракова, Г. А. Чехов в прозе Сергея Довлатова Текст. / Г. А. Доброзракова // Изв. Самар. науч. центра РАН. Самара : Изд-во Самар. науч. центра РАН, 2011. - Т. 13, № 2 (2). - С. 407^12.

515. Довлатова, Ек. «Был высокий папа» Текст. / Ек. Довлатова ; беседовала А. Рудницкая; фот. Н. Аловерт // Огонек. 2006. - № 35. - С. 5355.

516. Довлатова, Ек. «Он мечтал о домике, шортах и своем огороде» Текст. : беседа с дочерью писателя С. Довлатова / Ек. Довлатова ; беседовала Н. Иванова-Гладилыцикова // Лит. газета. 1995. -16 авг. - С. 6.

517. Довлатова, Ел. Он ждал признания Текст. : интервью / Ел. Довлатова // Русский курьер. 1992. - № 8. - С. 22-23.

518. Довлатова, Ел. «Сергей не писал этой книги» Текст. : интервью / Ел. Довлатова : беседовал Е. Бараникас // Моск. новости. 2002. - 17— 23 сент.-С. 15.

519. Долматовский, Е. От соцреализма до псевдолитературы : о пробл. лит. Текст. / Е. Долматовский // Лит. газета. 1993. - 28 июля. - С. 4. -Рец. на ст.: На содержании, или Страх перед свободой / В. Акимов // Лит. газета. - 1993.-28 апр. - С. 4.

520. Дочева, К. Г. Специфика «участной позиции» героя (на материале прозы Сергея Довлатова) Текст. / К. Г. Дочева // Поэтика повседневности. Фольклор. Худож. лит. СПб. : Астерион, 2005. - С. 139-142.

521. Дружников, Ю. И. Венки и бюсты на каждом абзаце : о кризисе пушкинистики в России Текст. / Ю. И. Дружников // Кн. обозрение. -1999. 16 марта. - С. 23-25.

522. Дружников, Ю. И. Миф, который всегда с нами Текст. : диалог с критиком В. Свирским / Ю. И. Дружников // Дружников Ю. И. Собрание сочинений : в 6 т. Балтимор: Via PRESS, 1998. - Т. 6. - С. 278-286.

523. Дружников, Ю. И. Няня Пушкина в венчике из роз Текст. / Ю. И. Дружников // Дружников Ю. И. Собрание сочинений : в 6 т. Балтимор : Via PRESS, 1998. -Т. 4.-С. 9-41.

524. Дружников, Ю. И. Пушкин, Сталин и другие поэты Текст. / Ю. И. Дружников // Дружников Ю. И. Собрание сочинений : в 6 т. Балтимор : Via PRESS, 1998. - Т. 4. - С. 112-136.

525. Дьякова, Е. Смотритель фасадов (о творчестве Довлатова) Текст. / Е. Дьякова // Новая ежедн. газета. 1994. - 11 мая. - С. 8.

526. Евдокимов, А. А. Литературная антропонимика : Хлестаков и Фальстаф Текст. / А. А. Евдокимов // Русская речь. 2011. - № 2. - С. 89-93.

527. Евлахов, А. Десять лет без Довлатова Текст. / А. Евлахов // Паспорт экспресс. 2000. - № 9. - С. 3.

528. Егоров, И. В. О формах выражения авторской позиции в «Мертвых душах» Н. В. Гоголя Текст. / И. В. Егоров, Е. Я. Константиновская // Поэтика реализма : межвуз. сб. Куйбышев: КГУ, 1983. - С. 33^4.

529. Елисеев, Н. Довлатов и Слуцкий Текст. / Н. Елисеев // Довлатов С. Последняя книга. СПб.: Азбука-классика, 2001. - С. 474-480.

530. Елисеев, Н. Другие истории Текст. / Н. Елисеев // Новый мир. -1996. -№ 11. -С. 232-235.

531. Елисеев, Н. Человеческий голос Текст. / Н. Елисеев // Новый мир.-1994.-№ И.-С. 212-225.

532. Елистратов, В. Новый таракан Текст. / В. Елистратов // Нева. -2006. № 12. - С. 222-242.

533. Ефимов, И. Сергей Довлатов как зеркало Александра Гениса Текст. / И. Ефимов // Звезда. 2000. -№ 1. - С. 214-219.

534. Ефимов, И. Сергей Довлатов как зеркало российского абсурда Текст. / И. Ефимов // Дружба народов. 2000. - № 2. - С. 200-206.

535. Ефимов, И. «Такого Довлатова мы не знали» Текст. / И. Ефимов // Моск. новости. 2002. - 17-23 сент. - С. 15.

536. Ефимов, И. Я не мог спрятать под замок текст Довлатова Текст. / И. Ефимов // Лит. газета. 2001. - № 13. с. 10.

537. Жарко, В. Зона : внутри или снаружи Текст. / В. Жарко // Литература. 1996.-№ 48. - С. 15.

538. Загидуллина, М. В. Трансформация оценки классического наследия (Довлатов и Достоевский) Текст. / М.В. Загидуллина // Вестн. Челяб. гос. ун-та. Сер. Филология. Искусствоведение. Вып. 43. Челябинск : ЧГУ, 2010.-№ 13 (194).-С. 39-42.

539. Зайнульдинов, А. А. Роль оценочной семантики в формировании иронического контекста С. Довлатова Текст. / А. А. Зайнульдинов, М. Руис-Соррилья Крусате // Рус. худ. слово СПб. : СПбГУ, 1996. -С. 89-91.

540. Зайчик, М. Не долететь до середины Днепра Текст. / М. Зайчик // Петрополь. Памяти Сергея Довлатова. СПб., 1994. - № 5. - С. 205-210.

541. Засурский, Я. Н. Русский язык в массмедийном пространстве Текст. / Я. Н. Засурский, С. В. Светана-Толстая // Журналистика и культура русской речи. 2006. - № 3. - С. 5-9.

542. Захаров, И. «Я знал, что нарушаю закон Текст. : интервью / И. Захаров, И. Ефимов ; беседовала А. Рудницкая // Моск. новости. 2002. -17-23 сент.-С. 15.

543. Зверев, А. Записки случайного постояльца Текст. / А. Зверев // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика , 2001. - С. 354375.

544. Зернова, Р. Дачные соседи. Воспоминания о Сергее Довлатове Текст. / Р. Зернова // Рус. мысль. 1997. - 19-25 июня. - С. 10; 26 июня-2 июля. — С. 10.

545. Зерчанинов, Ю. Две ресторанных истории и одна про излишне трезвого Сергея Довлатова Текст. : лит. воспоминания / Ю. Зерчанинов // Юность. - 1995. - № 6. - С. 22-24.

546. Зубарева, Е. Ю. Новые тенденции в преподавании русской литературы второй половины XX века в странах СНГ Текст. / Е. Ю. Зубарева // Вестн. Моск. ун-та. Сер. Филология. М. : МГУ, 2004. - № 2. - С. 168171.

547. Зубарева, Е. Ю. Пушкинские принципы повествования в прозе русской эмиграции «третьей, волны» Текст. / Е. Ю. Зубарева //А. С. Пушкин и русская литература. М.: Изд-во РУДН, 2004. - С. 38-43.

548. Иваницкая, Е. Писали, не гуляли Текст. : эпистолярный роман одного эпистолярного романа / Е. Иваницкая, Д. Быков // Дружба народов. -2001.-№4.-С. 200-206.

549. Иванов, И. Море, земля и заступник Довлатов Текст. / И. Иванов // Вышгород. Таллинн, 1996. - № 3. - С. 153-176.

550. Иванова, Н. Коварство жанра Текст. / Н. Иванова // Лит. газета. -1998.-3 июня.-С. 10.

551. Иванова, Н. Преодолевшие постмодернизм Текст. / Н. Иванова // Знамя. 1998. - № 4. - с. 193-204.

552. Иванова, И. Разгадке жизни равносилен Текст. / Н. Иванова // Моск. новости. 1996. - 14 - 21 янв. - С. 37.

553. Иванова, Н. Чужие письма читать рекомендуется Текст. / Н. Иванова // Знамя. 2001. - № 5. - С. 214.

554. Иванова, С. Нелишний человек Текст. / С. Иванова // О Довлатове : ст., рец., воспоминания. Нью-Йорк ; Тверь : Другие Берега, 2001. -С. 90-93.

555. Из англо-американских газет Текст. // Звезда. 1994. - № 3. -С.200-206.

556. Имихелова, С. С. «Зона» С. Довлатова и «Конармия» И. Бабеля : к пробл. романт. мышления в лит. XX в. Текст. / С. С. Имихелова // Вестн. Бурят, ун-та. Сер. 6. Философия. Улан-Удэ : Изд-во Бурят, ун-та, 1999. -Вып.З.-С. 88-94.

557. Искандер, Ф. Рассказы Сергея Довлатова Текст. / Ф. Искандер // Довлатов С. Рассказы. M. : Renaissance, 1991. - С. 333-334.

558. Кавторин В. Эмиграция как лаборатория наших проблем : по поводу нескольких книг, написанных «за бугром» Текст. / В. Кавторин // Нева.-2000.-№ 12.-С. 201-218.

559. Каледин, С. Встреча с Сергеем Довлатовым, невстреча с Сергеем Довлатовым, собачье сердце Текст. / С. Каледин // Звезда. 1994. -№ 3. - С. 168-170.

560. Каледин, С. Памяти Довлатова Текст. / С. Каледин // Моск. новости. -1994. 20-27 февр. - С. 3

561. Камянов, В. Свободен от постоя Текст. : о прозе С. Довлатова / В. Камянов // Новый мир. 1992. - № 2. - С. 242-244.

562. Кандель, Б. Шервуд Андерсон Текст. / Б. Кандель // Андерсон Ш. Рассказы. -М. ; Л. : Гослитиздат, 1959. С. 3-18.

563. Карабчиевский, Ю. Памяти Сергея Довлатова Текст. / Ю. Карабчи-евский // Лит. газета. 1990. - 29 авг. - С. 7.

564. Каргашин, И. А. «Освобожденное слово» (поэтика прозы Сергея Довлатова) Текст. / И. А. Каргашин // Лит. «третьей волны» : сб. науч. ст. — Самара : Изд-во «Самар. ун-т», 1997. — С. 267-280.

565. Карпов, А. С. По течению. : читая повести Э. Лимонова «У нас была великая эпоха» и С. Довлатова «Филиал» Текст. / А. С. Карпов // Лит. газета. 1989. - 20 дек. - С. 4.

566. Карпов, А. С. Свой среди своих Текст. / А. С. Карпов // Рус. словесность. 1996. -№ 2. - С. 41-45.

567. Карпов, А. С. Сергей Довлатов, или Высокое искусство анекдота Текст. / А. С. Карпов // Лит. учеба. 2003. - № 6. - С.131-141.

568. Кекелия, А. Отголоски близнечных мифов в дискурсе произведения С. Довлатова «Зона» Текст. / А. Кекелия // Текст : узоры ковра : науч.-метод. семинар "ТехШв" СПб. ; Ставрополь : Изд-во СГУ, 1999. -Вып. 4,ч. 2.-С. 143-146.

569. Кекелия, А. Парадоксы Довлатова Текст. / А. Кекелия // Текст как объект многоаспектного исследования : сб. ст. науч.-метод. семинара «ТЕХТШ» Вып. 3, ч. 2. - СПб. ; Ставрополь : Изд-во СГУ, 1998. -С.118-122.

570. Ким, X. Ч. На уровне голоса и слуха (Сергей Довлатов как рассказчик) Текст. / X. Ч. Ким // Соврем, гуманит. исслед. 2008. - № 6 (25). -С. 95-97.

571. Князев, С. «Такое ощущение, будто он продолжает писать.» Текст. / С. Князев // Новый журн. 1997. - № 1. - С. 206-207.

572. Ковалева, А. Довлатов: история любви Текст. / А. Ковалева // Моск. комсомолец. 1997. - 3 сент. - С. 4.

573. Коробова, Э. Мой сосед Довлатов Текст. / Э. Коробова // Петро-поль. Памяти Сергея Довлатова. СПб., 2000. - № 9. - С. 184-204.

574. Корюкина, Н. В. О межкультурной транслируемое™ юмора С. Довлатова (на примере повести «Компромисс») Текст. / Н. В. Корюкина // Вестн. Перм. ун-та. Пермь, 2008. - Вып. 3 (19). - С. 45-50.

575. Корягин, В. Довлатов в ВОХРе Текст. / В. Корякин // Откровение : лит.-худ. альм. Иваново, 1996. - № 3. - С. 263-276.

576. Косарева, Т. А. «Вечный спутник российского литератора.». Алкогольная тема в произведениях С. Довлатова Текст. : лит. текст : пробл. и методы исслед. / Т. А. Косарева // Мотив вина в литературе : сб. науч. тр. Тверь : Лилия принт, 2002. - С. 109-116.

577. Краткие биографии писателей Текст. // Лит. учеба. 2003. - № 6. -С. 131-141.

578. Кривулин, В. Поэзия и анекдот Текст. / В. Кривулин // Звезда. -1994.-№3.-С. 122-123.

579. Кронгауз, М. А. Советский антисоветский юмор Текст. / М. А. Кронгауз // Моск. лингв, журн. 1996. - № 2. - С. 227-239.

580. Кротов, М. Мир как воля и представление Текст. / М. Кротов // Континент. 1987. - № 53. - С. 407-410. - Рец. на кн. : Представление и другие рассказы / С. Довлатов. - Нью-Йорк : Руссика, 1987.

581. Крыщук, Н. Василий Шукшин и Сергей Довлатов Текст. / Н. Кры-щук // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. -С. 255-260.

582. Кузнецов, И. «Звезда» Довлатова Текст. / И. Кузнецов // Лит. газета. 1994. - 15 июня. - С. 4.

583. Куллэ, В. Бессмертный вариант простого человека Текст. / В. Кул-лэ // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. -С. 481-491.

584. Кунарев, А. А. Антропонимическая система романа «Что делать? Из рассказов о новых людях» Текст. / А. А. Кунарев // Н.Г. Чернышевский : ст., исслед. и материалы: сб. науч. тр. Вып. 14. Саратов : Научная книга, 2002. - С. 78-95.

585. Куник, А. Феномен успеха Довлатова, или прекрасный розмарин Текст. / А. Куник // Вопросы лит. 2011. - № 5. - С. 399-407.

586. Курганов, Е. Сергей Довлатов и линия анекдота в русской прозе Текст. / Е. Курганов // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. - С. 492-507.

587. Курицын, В. Вести из филиала, или Дурацкая рецензия на прозу Сергея Довлатова Текст. / В. Курицын // Лит. обозрение. 1990. -№ 12.-С. 41-42.

588. Кучина, Т. Г. Построение прошлого : повествователь и автобиографический герой в прозе С. Довлатова Текст. / Т. Г. Кучина // Рус. словесность. 2008. - № 2. - С. 25-28.

589. Кучина, Т. Г. Рассказчик как «лирический герой» : поэтические ресурсы прозы Сергея Довлатова Текст. / Т. Г. Кучина // Лит. в контексте современности. Челябинск : Изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2007. -С. 201-204.

590. Кучина, Т. Г. «Черновая партитура» биографии : Набоковский ре-минисцентный слой в прозе Сергея Довлатова Текст. / Т. Г. Кучина // Худ. текст и культура. Владимир : Влад. гос. пед. ун-т, 2006. - С. 239241.

591. Лебедев, А. Сергей Довлатов : классический профиль Текст. / А. Лебедев // Рус. мысль. 1996. - № 4130. - С. 13.

592. Леденев, А. В. Идеи времени и движение художественных форм в славянских литературах Текст. / А. В. Леденев // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 8, Филология. М.: МГУ, 2004. - № 4. - С. 167-172.

593. Липовецкий, М. Абсурдный взгляд на литпроцесс Текст. / М. Ли-повецкий //Лит. газета. 1995 - 16 авг. - С. 4.

594. Липовецкий, М. И разбитое зеркало Текст. / М. Липовецкий // Довлатов С. Последняя книга. СПб .: Азбука-классика, 2001. - С. 514 -524.

595. Липовецкий, М. Критика как прием Текст. / М. Липовецкий // Новое лит. обозрение. 2000. - № 44. - С. 351-358.

596. Липовецкий, М. «Учитесь, твари, как жить» (паранойя, зона и литературный контекст) Текст. / М. Липовецкий // Знамя. 1997. - № 5. -С. 199-212.

597. Листов, В. С. Миф об «островном пророчестве» в творческом сознании Пушкина Текст. / В. С. Листов // Легенды и мифы о Пушкине : сб. ст. / под ред. М. Н. Виролайнен. СПб. : Академ, проект, 1999. - С. 192— 215.

598. Литвинцев, Г. Поминки по персонажу Текст. / Г. Литвинцев // Москва.-2011.-№ 8.-С. 134-145.

599. Лихачев, Д. Внутренний мир художественного произведения Текст. / Д. Лихачев // Вопросы лит. 1968. - 3 8. - С. 74-87.

600. Лихачев, Д. В поисках выражения реального Текст. / Д. Лихачев // Вопросы лит.-1971.-№ Ц.-С. 177-183.

601. Лобанова, 3. Пивной ларек как памятник Сергею Довлатову Текст. / 3. Лобанова // Комсом. правда. 1998. - 24 апр. - С. 7.

602. Лосев, Л. Довлатов и окрестности Текст. / Л. Лосев // Знамя. -1999.-№ 11.-С. 222-223.

603. Лосев, Л. Русский писатель Сергей Довлатов Текст. / Л. Лосев // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. - С. 380388.

604. Лосик, А. В. Сергей Довлатов, 25 лет : каким он запомнился Текст. / А. В. Лосик, В.В. Степанов // История Петербурга. СПб., 2010.-№ 5.-С. 61-64.

605. Лотман, Ю. М. Происхождение сюжета в типологическом освещении Текст. / Ю. М. Лотман // Лотман Ю. М. Статьи по типологии культуры : материалы к курсу теории литературы. Вып. 2. - Тарту : Тартуский гос. ун-т, 1973. - С. 9^1.

606. Львова, В. Как поссорились писатель Довлатов с издателем Ефимовым Текст. / В. Львова // Комсом. правда. 2001. - 17 февр. - С. 10.

607. Львова, В. Сергей Довлатов был разбитой параличом гориллой Текст. / В. Львова // Комсом. правда. 2001. - 4 сент. - С. 16.

608. Мак, И. Седьмая печаль Довлатова Текст. / И. Мак // Изв. 2010. -24 авг. - С. 7.

609. Малыгина, Н. М. «Тюремная повесть» Сергея Довлатова Текст. / Н. М. Малыгина // Рус. словесность. 1996. - № 5. - С. 57-63.

610. Манукова, С. Н. «Трудна дорога от правды к истине» : о структуре текста в «Компромиссе» Сергея Довлатова Текст. / С. Н. Манукова // Вестн. Ставроп. гос. пед. ун-та. Сер. Социально-гуман. науки. Ставрополь, 1997. - Вып. 10. - С. 48-56.

611. Марченко, А. .Обратится в печальное. Текст. / А. Марченко // Лит. газета. 1990. - 16 мая. - С. 4.

612. Мелехов, Е. Побег из лагеря за океан Текст. / Е. Мелехов // Коме, правда. 2003. - 10 июля. - С. 14.

613. Мечик-Бланк, К. О названиях довлатовских книжек Текст. / К. Мечик-Бланк // Сергей Довлатов : творчество, личность, судьба : итоги Первой междунар. конф. «Довлатовские чтения». — СПб. : Изд-во журн. «Звезда», 1999. С. 285-290.

614. Мечик, Д. С сыном наедине. Воспоминание о Сергее Довлатове. Неопубл. письма писателя Текст. / Д. Мечик // Независимая газета. -1992.-4 нояб.-С. 5.

615. Мильчин, А. Довлатов и его герой Текст. : письма и рассказы прототипа / А. Мильчин // Нева. 2003. - № 12. - С. 251-256.

616. Мирошкин, А. Архив в автоответчике Текст. / А. Мирошкин // Кн. обозрение. 2001. - 29 окт. - С. 19. - Рец. на кн. : О Довлатове : ст., рец., воспоминания. - Тверь : Другие берега, 2001. - 224 с.

617. Митаев, А. Там некогда бывал и я, но вреден Север для меня Текст. А. Митаев // Лит. Россия. 2005. - 7 окт. - С. 13.

618. Михайличенко, Б. Вполне неторжественно : к 60-летию со дня рождения писателя С. Довлатова Текст. / Б. Михайличенко // Моск. новости.-2001.-4-10 сент.-С. 18.

619. Моисеенко, Ю. Деревня, где скучал Довлатов Текст. / Ю. Моисе-енко // Комсом. правда. 2000 - 24 авг. - С. 15.

620. Моисеенко, Ю. «Заповедник» с фокусами, но без обмана Текст. / Ю. Моисеенко // Псков, правда. 2001. - 6-7 июля. - С. 7.

621. Мориц, Ю. Сергей Довлатов. Рассказы из книги «Чемодан» Текст. / Ю. Мориц // Октябрь. 1989. - № 7. - С. 118-139.

622. Мория, А. Россия встречается с Америкой Текст. /А. Мория // Сергей Довлатов : творчество, личность, судьба : итоги Первой междунар. конф. «Довлатовские чтения». СПб. : Изд-во журн. «Звезда», 1999. -С. 232-236.

623. Морозова, Т. «Я бы его повесил», или Приложение к «Чемодану» Текст. / Т. Морозова // Лит. газета. 1994. - 31 авг. - С. 4.

624. Мотыгина, Ж. Ю. Приемы объективации национального самосознания С. Довлатова в рассказе «Когда-то мы жили в горах» Текст. / Ж. Ю. Мотыгина // Бытийное в худ. лит. Астрахань : Астрахан. ун-т, 2007.-С. 10-108.

625. Мотыгина, Ж. Ю. Религиозно-философские предпосылки творчества С. Довлатова Текст. / Ж. Ю. Мотыгина // Худож. лит. и религиозные формы сознания. Астрахань : Астраханский ун-т, 2006. - С. 183-186.

626. Мулярчик, А. До свидания, мальчики! Текст. / А. Мулярчик // Москва. 1994. - № 5. - С. 151-153.

627. Муриков, Г. Сергей Довлатов: а ну-ка по-блатному. Текст. / Г. Муриков // Лит. Россия. 2011. - №№ 44/45. - С. 3.

628. Мусатов, В. В. Пушкин в творческом сознании Александра Блока (1890-1990-е гг.) Текст. / В. В. Мусатов // Пробл. соврем, пушкиноведения : межвуз. сб. науч. тр. Вологда : Волог. гос. пед. ин-т, 1989. -С. 107-117.

629. Найман, А. Персонажи в поисках автора Текст. / А. Найман // Звезда. 1994. -№ з. -с. 127-128.

630. Немзер, А. Поминальные беседы : о творчестве С. Довлатова Текст. / А. Немзер // Сегодня. 1994. - 24 мая. - С. 12.

631. Немирова, М. В. Лики уходящей эпохи: С. Довлатов Текст. / М. В. Немирова // Пробл. соврем, филол. образования. М. ; Ярославль : МГПУ : РЕМДЕР, 2002. - Вып. 2. - С. 144-151.

632. Неминущий, А. Н. Жанровый ресурс анекдота в прозе С. Довлатова Текст. / А. Н. Неминущий // Поэтика рус. лит. :сб. ст. М. : РГГУ, 2009.-С. 335-341.

633. Неминущий, А. Н. С. Д. Довлатов Текст. / А. Н. Неминущий // Неминущий А. Н. В пространстве времени литературы : до Чехова — Чехов -после Чехова. Daugavpils : Daugavpils universitates academiskais apgads «Saule», 2009. - C. 287-311.

634. Непомнящий, В. С. Предполагаем жить: Пушкин. Россия. Высшие ценности Текст. / В. С. Непомнящий // Лит. газета. 1990. - № 37. - С. 6.

635. Нехорошев, М. Веллер и Довлатов : битва героев и призраков Текст. / М. Нехорошев // Нева. 1996. - № 8. - С. 183-191.

636. Никитина, Л. «Заповедник» без Довлатова Текст. / Л. Никитина // Сегодня. 2000. - 24 авг. - С. 6.

637. Новиков, В. Астроумие Текст. / В. Новиков // Довлатов С. Последняя книга. СПб.: Азбука-классика, 2001. - С. 540-544.

638. Новиков, В. И. Филологический роман : старый новый жанр на исходе столетия Текст. / В. И. Новиков // Новый мир. 1999. - № 10. -С. 193-205.

639. Об открытии в Санкт-Петербурге мемориальной доски памяти С. Довлатова на здании Морского технического университета Текст. // Лит. газета. 2004. - 4-10 февр. - С. 6.

640. Огрызко, В. Развенчание мифов Текст. / В. Огрызко // Лит. Россия. 2006. - № 45-46. - С. 1, 4.

641. Огрызко, В. Развенчание мифов : Сергей Довлатов Текст. / В. Огрызко // Мир Севера. 2008. - № 6. - С. 67-71.

642. Оксеншерна, Н. Первые «Довлатовские чтения» Текст. / Н. Ок-сеншерна // Рус. мысль. 1998. - № 4244. - С. 12.

643. Олейников, А. Н. Примечания Текст. / А. Н. Олейников // Олейников Н. Стихотворения и поэмы. СПб. : Академ, проект, 2000. - С. 219251.

644. Ольшанский, Д. История рассказчика Текст. / Д. Ольшанский // Сегодня. 2000. - 24 авг. - С. 6.

645. Ольшанский, Д. Кто виноват в шестьдесят? (Юбилей Сергея Довлатова) Текст. / Д. Ольшанский // Независимая газета. 2001. - 4 сент. -С. 7.

646. Орлицкий, Ю. Б. Присутствие стиха в «пушкинской» прозе конца XX века (А. Терц, А. Битов. С. Довлатов Текст. / Ю. Б. Орлицкий // А. С. Пушкин : филол. и культурол. пробл. изучения. Донецк : Донец, ун-т, 1998.-С. 109-112.

647. Орлицкий, Ю. Б. Стиховое начало в прозе «третьей волны» Текст. / Ю. Б. Орлицкий // Лит. «третьей волны» : сб. науч. ст. Самара : Изд-во «Самар. ун-т», 1997. - С. 44-54.

648. Орлова, Н. А. Еда и алкоголь в ритуализованном пространстве текстов С. Довлатова Текст. / Н. А. Орлова // Вестн. Пятигор. лингвист, унта. Пятигорск : ПГЛУ, 2009. - Вып. 4. - С. 229-233.

649. Орлова, Н. А. Жанр анекдота в прозе С. Довлатова Текст. / Н. А. Орлова // Актуал. вопросы соврем, литературоведения. Пятигорск : ПГЛУ, 2006. - С. 68-74.

650. Орлова, Н. А. Русская Америка в прозе С. Довлатова Текст. / Н. А. Орлова // Университет, чтения 2007. Ч. VII. - Пятигорск : ПГЛУ, 2007.-С. 136-143.

651. Орлова, Н. А. С. Довлатов-журналист Текст. / Н. А. Орлова // Университет. чтения 2008.- Пятигорск : ПГЛУ, 2008. - Ч. VII. - С. 268-272.

652. Орлова, Н. А. Смех как жест в прозе С. Довлатова Текст. / Н. А. Орлова // Вестн. Пятигор. лингвист, ун-та (молодеж. прил.). Пятигорск : ПГЛУ, 2004. - № 2. - С. 83-89.

653. Орлова, Н. А. Типология героев С. Довлатова Текст. / Н. А. Орлова // Университет, чтения 2009. Ч. VII. - Пятигорск : ПГЛУ, 2009. -С. 180-186.

654. Орлова, Н. А. Фольклорный архетипический мотив превращения в прозе С. Довлатова Текст. / Н. А. Орлова // Вестн. Адыг. гос. ун-та. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп : Изд-во АГУ, 2010. - Вып. 2 (55). - С.50-54.

655. Павловский, А. И. К характеристике автобиографической прозы русского зарубежья Текст. / А. И. Павловский // Рус. лит. 1993. - № 3. -С. 30-53.

656. Пальчикова, А. В. Типы повествования и повествователь в произведении С. Довлатова «Зона. Записки надзирателя» Текст. / А. В. Пальчикова // Филол. этюды. Саратов : СГУ, 2003. - Вып. 6. - С. 306-310.

657. Панченко, А. М. Русский поэт, или Мирская святость как религиозно-культурная проблема Текст. / А. М. Панченко // Панченко А. М. О русской истории и культуре. СПб. : Азбука, 2000. - С. 303-308.

658. Парамонов, Б. После филиала Текст. / Б. Парамонов // О Довлатоове : ст., рец., воспоминания. Нью-Йорк ; Тверь : Другие Берега, 2001. -С. 134-138.

659. Парамонов, Б. Солженицын и Довлатов Текст. / Б. Парамонов // О Довлатове : ст., рец., воспоминания. Нью-Йорк ; Тверь : Другие Берега, 2001.-С. 125-134.

660. Парчевская, И. Ю. «Аллея Керн» : происхождение мифа Текст. / И. Ю. Парчевская // Михайловская пушкиниана : материалы чтений памяти С. С. Гейченко, Пушкинские Горы, 2004-2005 гг. М. : Поларис ТК, 2005. - Вып. 37. - С 180-192.

661. Пекуровская, А. Асетрина Текст. / А. Пекуровская // Моск. новости. -2001.-13-19 марта. С. 21.

662. Пекуровская, А. Довлатов (плюс минус) миф Текст. : исповедь / А. Пекуровская // Грани. - 1999. - № 192. - С. 52-93.

663. Перемышлев, Е. Рецензия. [Текст] / Е. Перемышлев // Октябрь. -1993. № 9. - С. 178-180. - Рец. на кн.: Записные книжки / С. Довлатов. -СПб : Искусство, 1992.

664. Петренко, А. Ф. Знаковая «оболочка» персонажа в повести С. Довлатова «Компромисс» Текст. / А. Ф. Петренко // Вестн. Пятигор. гос. лингвист, ун-та. Пятигорск : ПГЛУ, 2003. - № 4. - С. 52-54.

665. Петренко, А. Ф. Книга С. Довлатова «Наши» : смеховой вариант семейной хроники Текст. / А. Ф. Петренко // Университет, чтения 2007, 11-12 янв. 2007 г. - Пятигорск : ПГЛУ, 2007. - Ч. 7. - С. 143-148.

666. Петренко, А. Ф. О семиотических механизмах современной смеховой литературы Текст. / А. Ф. Петренко, Н. А. Орлова // Университет, чтения 2006. - Пятигорск : ПГЛУ, 2006. - Ч. 6. - С. 214-219.

667. Писатели мира о Сергее Довлатове Текст. // Звезда. 1994. - № 3. -С.121-173.

668. Плахова, Е. С классиком на «ты» Текст. / Е. Плахова // Моск. правда.-2005.-24 авг.-С. 6.

669. Плотников, Н. С. К. Ямме. «Got an hat ein Gewand» : пределы и перспективы современных философских теорий мифа Текст. / Н. С. Плотников // Вопросы философии. 1993. - № 5. - С. 188-191.

670. Плотникова, А. Г. «Сочувствовать ходу жизни в целом»: С. Довла-тов и А. С. Пушкин Текст. / А. Г. Плотникова // Рус. словесность. -2007.-№6.-С. 35-38.

671. Подопригора, М. Г. Абсурд в творчестве Сергея Довлатова Текст. / М. Г. Подопригора // Интеллигенция России : история и судьбы. Ставрополь, 1992.-С. 86-89.

672. Позднякова, М. «Девушка та чудесная» Текст. / М. Позднякова // Аргументы и факты. 2010. - 10-16 марта. - С. 39.

673. Позерт, И. Н. «Я хотел бы считать себя рассказчиком» (особенности идиостиля С. Довлатова) Текст. / И. Н. Позерт // Рус. язык в школе. -2006.-№5.-С. 63-67.

674. Попов, В. Две любви : Аксенов и Довлатов Текст. / В. Попов // Всемирное слово. 1996. - № 9. - С. 12-13.

675. Попов, В. Кровь единственные чернила Текст. / В. Попов // Звезда. - 1994.-№ 3.-С. 141-143.

676. Попов, В. Писатель и его герой Текст. / В. Попов // Сергей Довлатов : творчество, личность, судьба : итоги Первой междунар. конф. «Довлатовские чтения». СПб., 1999. - С. 123-126.

677. Попов, В. Победа неудачника Довлатова Текст. / В. Попов // Лит. газета. 1997. - 22 окт. - С. 12.

678. Прохоренко, Л. Е. Образ автора : автопортрет в анекдоте Текст. / Л. Е. Прохоренко // Анекдот как феномен культуры : материалы круглого стола, Санкт-Петербург, 16 нояб. 2002 г. СПб. : Санкт-Петерб. филос. об-во, 2002.-С. 99-103.

679. Пруссакова, И. Вокруг да около Довлатова Текст. / И. Пруссако-ва//Нева.-1995.-№ 1.-С. 194-198.

680. Пруссакова, И. Рецензия. [Текст] / И. Пруссакова // Нева. 1992. — № 2. - С. 263. - Рец. на кн. : Чемодан / С. Довлатов. - М. : Моск. рабочий, 1991.

681. Пуринсон, С. Убийца Текст. / С. Пуринсон // Звезда. 1994. -№ 3. - С. 130-132.

682. Пустовойт, П. Г. К вопросу о различиях художественных методов Тургенева и Достоевского Текст. / П. Г. Пустовойт // Вопросы русской лит. Вып. 1 (21). Львов : Изд-во Львовского ун-та, 1973. С. 11-18.

683. Радзиевский, В. Триумф без трагедии : три дня на дружеской ноге с Сергеем Довлатовым Текст. / В. Радзиевский // Лит. газета. 1998. -13 мая. -С. 9.

684. Ранчин, А. Как сшиты «Шоферские перчатки» Текст. / А. Ранчин // Литература. 2002. - № 10. - С. 14-15.

685. Рейн, Е. Возразить нечего Текст. / Е. Рейн // Моск. новости.1996.-8-15 сент.-С. 24.

686. Рейн, Е. «Где-то там на границе славянства.» Текст. / Е. Рейн ; беседовал Ю. Кувалдин // Наша улица. СПб., 2003. - № 6. - С. 2-28.

687. Рейн, Е. «История не знает никакой справедливости» Текст. / Е. Рейн ; беседовал Слава Сергеев // Новое время. 2004. - № 43. - С. 4043.

688. Рейн, Е. Мне не хватает Довлатова Текст. / Е. Рейн // Огонек. -1995.-№35.-С. 69.

689. Рейн, Е. «Мне не хватает Довлатова» Текст. / Е. Рейн ; беседовал Слава Сергеев // Новое время. 2008. - № 33. - С. 44-46.

690. Рейн, Е. Несколько слов вдогонку Текст. / Е. Рейн // Звезда. -1994.-№3.-С. 123-126.

691. Рейн, Е. Памяти Сергея Довлатова Текст. / Е. Рейн // Куранты.1997.-22-28 окт.-С. 25.

692. Рейн, Е. Что отдал твое : о Сергее Довлатове Текст. / Е. Рейн // Столица. - 1993 - № 32. - С. 59-61.

693. Рейснер, Ю. Улыбка разума : о выходе в свет кн. С. Довлатова «Записные книжки» Текст. / Ю. Рейснер // Моск. правда. 2002. - 22 янв. -С. 5. - Рец. на кн.: Записные книжки / С. Довлатов. - М. : Азбука, 2002.

694. Ремизова, М. Компромисс с абсурдом Текст. / М. Ремизова // Независимая газета. 1994. - 2 июля. - С. 7.

695. Рогов, О. Фотография на картоне Текст. / О. Рогов // Волга. -1993.-№ 1.-С. 155-158.

696. Рождественская, О. О. Феномен постдовлатовского текста Текст. / О. О. Рождественская // Филол. штудии. Иваново : ОАО «Изд-во "Иваново"», 2005. - Вып. 9. - С. 145-154.

697. Розенберг, К. О компромиссе и коррупции Текст. / Карен Розен-берг // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. -С. 578-581.

698. Ронкин, В. Аналитичность идеостиля Сергея Довлатова Текст. /

699. B. Ронкин // Сергей Довлатов : творчество, личность, судьба : итоги Первой междунар. конф. «Довлатовские чтения». СПб. : Изд-во журн. «Звезда», 1999. - С. 291-303.

700. Рохлин, Б. Кто отражается в зеркале Текст. / Б. Рохлин // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. - С. 407—412.

701. Рохлин, Б. Памяти Сергея Довлатова Текст. / Б. Рохлин // Звезда. -1994-№3.-С. 132-133.

702. Рощин, М. Алмазы есть. Алмазы навсегда Текст. / М. Рощин // Лит. газета. 1997. - 3 сент. - С. 11.- Рец. на кн. : Мне скучно без Довлатова / Е. Рейн. - СПб.: Лимбус Пресс, 1997.

703. Рута, С. Россия без слез Текст. / С. Рута // Довлатов С. Последняя книга. СПб.: Азбука-классика, 2001. - С. 595-597.

704. Рыбин, В. А. Наш ответ Роману Сенчину Текст. / В. А. Рыбин, Б. А. Марков // Лит. Россия. 2006. - 27 янв. - С.15.

705. Рыбин, В. А. Развенчание кумира Текст. / В. А. Рыбин, Б. А. Марков // Лит. Россия. -2005. 11 нояб. - С. 6-7.

706. Рымарь, Н. Т. Ирония и мимезис : к пробл. худ. языка XX в. Текст. / Н. Т. Рымарь // Науч. чтения в Самар. ф-ле ун-та РАО. Самара : Самар. филиал ун-та РАО, 2001. - Вып. 1. - С. 4 -59.

707. Сабило, И. Человек, которого не было. Заметки о С. Довлатове Текст. / И. Сабило // Аврора. 1996. - № 11/12. - С. 55-93.

708. Сальмон, Л. Наименее советский город России : хронотоп довла-товских рассказов Текст. / Л. Сальмон // Звезда. 2000. - № 8. - С. 151155.

709. Сальмон, Л. Необычное в обыденном Текст. / Л. Сальмон // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. М.: МГУ, 1999. - № 4. - С. 59-75.

710. Сапожникова, Г. Довлатовский «шизофреник» стал бароном фон Бушем Текст. / Г. Сапожникова // Комсом. правда. 1998. - 24 нояб.1. C. 4.

711. Сарнов, В. «Театр абсурда» Сергея Довлатова Текст. / В. Сарнов // Довлатов С. Последняя книга. СПб.: Азбука-классика, 2001. - С. 5-38.

712. Сафронова, JI. В. Эмигрантские мотивы Текст. / JI. В. Сафронова // Простор. 2001. - № 2. - С. 143-146.

713. Семененко, А. Л. Пейпс как зеркало советской действительности, или О методе Сергея Довлатова Текст. / А. Л. Семененко // Рус. филология.-Тарту, 1999.-№ 10.-С. 137-142.

714. Семкин, А. Д. Зощенко и Довлатов: о двух великих рассказчиках Текст. / А. Д. Семкин // Нева. 2008. - № 11. - С. 197-208.

715. Семкин, А. Д. Почему Сергею Довлатову хотелось быть похожим на Чехова Текст. / А. Д. Семкин // Нева. 2009. - № 12. - С. 147-159.

716. Семкин, А. Д. Почему Сергею Довлатову хотелось быть похожим на Чехова? Текст. / А. Д. Семкин // Междунар. науч. конф. «А.П. Чехов и мировая культура : взгляд из XXI века». М. : Изд-во Московского ун-та, 2010.-С. 103-104.

717. Сергеев, С. Добрые друзья и приятели Текст. / С. Сергеев // Новое время. 2006. - № 22. - С. 37.

718. Сергей Довлатов в Пушкиногорье Текст. // Профессионал. -2008.-№4.-С. 28-31.

719. Сергей Довлатов известный русский писатель Текст. : сообщ. о смерти // Лит. газета. - 1990. - 29 авг. - С. 2.

720. Серебрякова, Е. Г. Тема эмиграции в прозе С. Довлатова и Л. Улиц-кой Текст. / Е. Г. Серебрякова // Филол. зап. Воронеж : Воронеж, ун-т, 2006. - Вып. 25. - С. 245-253.

721. Серман, И. Гражданин двух миров Текст. / И. Серман // Звезда. -1994.-№3.-С. 187-192.

722. Серман, И. Театр Сергея Довлатова Текст. // Грани. 1985. -№ 136.-С. 138-162.

723. Сидоров, Ю. Памятник из нытья Текст. / Ю. Сидоров // Сов. Россия.-2011. 13 окт.-С. 6.

724. Сидяков, Л. С. Творчество «болдинской осени» в художественной эволюции Пушкина рубежа 1830-х годов Текст. / Л. С. Сидяков // Бол-динские чтения. Горький : Волго-Вят. книж. изд-во, 1981. - С. 12-21.

725. Сильман, Т. Подтекст это глубина текста Текст. / Т. Сильман // Вопросы лит. - 1969. - № 1. - С. 89-102.

726. Скрябина, Т. Банальности и парадоксы прозы Сергея Довлатова Текст. / Т. Скрябина // Культурология. 2006. - № 3. - С. 97-104.

727. Скульская, Е. Большой человек в маленьком городе Текст. / Е. Скульская // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001.-С. 413-422.

728. Скульская, Е. Перекрестная рифма. Письма Сергея Довлатова Текст. / Е. Скульская // Звезда. 1994. - № 3. - С. 144-153.

729. Скульская, Е. Что будет после смерти? Неизвестный Довлатов Текст. / Е. Скульская // Моск. комсомолец. 1992. - 9 июля. - С. 4.

730. Слоним, Е. «Приличный двубортный костюм» Текст. : урок по рассказу С. Довлатова / Е. Слоним // Литература. 2000. - № 23 (350). -С. 4.

731. Смирнов, И. Довлатов в поисках роли Текст. / И. Смирнов // Довлатов С. Последняя книга. СПб.: Азбука-классика, 2001. - С. 423-430.

732. Смирнов, И. Довлатов как рассказчик Текст. / И. Смирнов // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба : итоги Первой междунар. конф. «Довлатовские чтения». СПб.: Изд-во журн. «Звезда», 1999. -С. 197-200.

733. Смирнов, И. Творчество до творчества Текст. / И. Смирнов // Звезда. 1994. - № 3. - С. 121-122.

734. Смирнов-Охтин, И. Сергей Довлатов петербуржец Текст. / И. Смирнов-Охтин // Звезда. - 1994. - № 3. - С. 134-137.

735. Смолин, А. Не развенчание, а отрицание Текст. / А. Смолин // Лит. Россия. 2005. - 2 дек. - С. 7.

736. Смольяков, А. Бегство от самого себя. «Заповедник» С. Довлатова в Театре имени Моссовета Текст. / А. Смольяков // Культура. 1998. - 28 апр. - С. 12.

737. Соловьев, В. Как створки раковины Текст. : последняя книга Сергея Довлатова : о лит. наследии писателя-эмигранта С. Довлатова, в том числе о его кн. лич. зап. нью-йоркского изд-ва «Слово» / В. Соловьев // Моск. комсомолец. -1991.-1 мая. С. 4.

738. Соловьева, Т. В. «Онегинская» традиция в произведениях И. С. Тургенева Текст. / Т. В. Соловьева // Пробл. соврем, пушкиноведения : сб. ст. Псков : ПГПИ, 1996. - С. 144-150.

739. Соснора, В. Сергей Текст. / В. Соснора // Звезда. 1994. - № 3. -С. 137-138.

740. Средняк, К. В. Западный мир глазами писателей-эмигрантов третьей волны : (по материалам частной переписки) Текст. / К. В. Средняк // Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. 4. История. Регионоведение. Междунар. отношения. 2008. - № 2 (14). - С. 185-190.

741. Стародубец, А. И это все о нем Текст. / Е. Степанов // Эхо планеты.-2009.-№21.-С. 46.

742. Степанов, Е. По довлатовским местам в Нью-Йорке Текст. / Е. Степанов // Столица. 1992. - № 37. - С. 54-55.

743. Сухих, И. Н. Голос : о ремесле писателя Д. Текст. / И. Н. Сухих // Звезда.- 1994.- №3.- С. 180-187.

744. Сухих, И. Н. Довлатов и Ерофеев : соседи по алфавиту Текст. / И. Н. Сухих // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001.-С. 545-552.

745. Сухих, И. Н. Зона : два ада и чужие голоса Текст. / И. Н. Сухих // Нева.-1996.-№9.-С. 196-210.

746. Сухих, И. Н. Сергей Довлатов : в круге третьем Текст. / И. Н. Сухих // Довлатов С. Иная жизнь. СПб.: Азбука-Аттикус, 2011. - С. 7-30.

747. Сухих, И. Н. Сергей Довлатов : проза по краям Текст. / И. Н. Сухих // Довлатов С. Уроки чтения. Филол. проза. СПб. : Азбука-классика, 2010.-С. 5-34.

748. Сухих, И. Н. Шестикнижие Довлатова : по обе стороны запретки Текст. / И. Н. Сухих // Довлатов С. Лишний : повести, рассказы. СПб. : Азбука-Аттикус, 2012. - С. 7-40.

749. Сухих, И. Н. Шестикнижие Довлатова : путешествие в обратно Текст. / И. Н. Сухих // Довлатов С. Рассказы из чемодана : рассказы, повести. СПб .: Азбука-Аттикус, 2012. - С. 7—40.

750. Тархова, H. А. Пушкин и Чехов Текст. / Н. А. Тархова // Болдин-ские чтения. Горький : Волго-Вят. книж. изд-во, 1985. - С. 124-133.

751. Телетова, Н. К. О мнимом и подлинном изображении А. П. Ганнибала Текст. / Н. К. Телетова // Легенды и мифы о Пушкине : сб. ст. / под ред. M. Н. Виролайнен. СПб. : Акад. проект, 1999.

752. Ткачев, А. Негромкая музыка здравого смысла Текст. / А. Ткачев // Моск. правда. 2002. - 28 мая. - С. 5.

753. Толстая, Т. Кот и окрестности Текст. / Т. Толстая // Толстая Т. День : личное. М. : ЭКСМО, 2006. - С. 333-339.

754. Толстихина, А. Нормальный человек в русской словесности Текст. / А. Толстихина // Сегодня. 2000. - 24 авг. - С. 6.

755. Толстой, И. Сергей Довлатов глазами коллеги Текст. / И. Толстой // Рус. мысль. 1999. - № 4288. - С. 14.

756. Топоров, В. Дом, который построил Джек : о прозе Довлатова Текст. / В. Топоров // Звезда. 1994. - № 3. - С. 174-176.

757. Топоров, В. Сергей Довлатов между байками и бессмертием Текст. / В. Топоров // Смена. 1994. - 13 апр. - С. 6.

758. Топоров, В. Тиражи и миражи : «Ты все толкуешь наобум» Текст. / В. Топоров // Санкт-Петербург, ведомости. 2001. - 26 июля. - С. 3.

759. Топоров, В. Н. О структуре романа Достоевского в связи с архаичными схемами мифологического мышления («Преступление и наказание») Текст. / В. Н. Топоров // Structure of Texts and Semiotics of Culture -Paris : Mouton, 1973. С. 225-302.

760. Трифонов, Г. Письма из подвала Текст. / Г. Трифонов // Нева. -1987. -№ 4. С.145-153.

761. Тудоровская, Е. А. Путеводитель по «Заповеднику» Текст. / Е. А. Тудоровская // Звезда. 1994. - № 3. - С. 193-199.

762. Тудоровская, Е. А. Русский писатель в Америке Текст. / Е. А. Тудоровская // Грани. 1986. - № 140. - С. 303-309.

763. Туманов, Д. В. Образ Пушкина в литературе Русского Зарубежья Текст. / Д. В. Туманов // Русская лит. 2009. - № 4. - С. 183-191.

764. Тышковска-Каспишак, Э. Быт и бытие в прозе Сергея Довлатова Текст. / Э. Тышковска-Каспишак // Бытийное в худ. лит. Астрахань : Изд. дом «Астрах, ун-т», 2007. - С. 104-106.

765. Тюпа, В. И. К изучению юмора «Повестей Белкина» Текст. / В. И. Тюпа // Пробл. соврем, пушкиноведения : межвуз. сб. науч. тр. -Псков : ПГПИ, 1991. С. 61-75.

766. Уильяме, Ф. Одна, но пагубная страсть Текст. / Ф. Уильяме // Дов-латов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. - С. 575-577.

767. Уолтон, Д. Семейные анекдоты красноречиво передают ощущение современной России Текст. / Д. Уолтон // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. - С. 591-593.

768. Усова, JI. Сергей Довлатов : неприятность моей жизни смерть Анны Карениной Текст. / JI. Усова // Собеседник. - 1995. - № 44. - С. 14.

769. Усок, И. Е. К спорам о художественном методе М. Ю. Лермонтова Текст. / И. Е. Усок // К истории рус. романтизма. М. : Наука, 1973. -283-302.

770. Уфлянд, В. Мы простились, посмеиваясь Текст. / В. Уфлянд // Звезда, 1994.- №3.- С. 139-141.

771. Уфлянд, В. Не коршун и не волк Текст. / В. Уфлянд // Петрополь. Памяти Сергея Довлатова. СПб., 1994. - № 5. - С. 182-186.

772. Уфлянд, В. Утром на «вы», вечером на «ты» Текст. / В. Уфлянд // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. С. 431446.

773. Фельдман, Д. Лирический анекдот, или Особенности жанра прозы С. Довлатова Текст. / Д. Фельдман // Пирамида maxima. - Обнинск, 2003.-№ 1/2.-С. 60-65.

774. Федотова, Ю. В. А. Чехов и С. Довлатов: «тоска о лучшей жизни» Текст. / Ю. В. Федотова // Традиции в контексте рус. культуры: меж-вуз. сб. науч. работ. Череповец : ГОУ ВПО ЧГУ, 2006. - Вып. 13. -С. 90-93.

775. Федотова, Ю. В. Особенности сознания героев С. Довлатова (на примере книг «Зона» и «Заповедник» Текст. / Ю. В. Федотова // Сб. тр. молодых учен. Череповец : ГОУ ВПО ЧГУ, 2005. - С. 51-53.

776. Фили, Грегори. Мазл тов, Довлатов: русский эмигрант и его семья Текст. / Грегори Фили // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. - С. 584-586.

777. Фине, Д. М. Зона. Записки надзирателя Текст. / Д. М. Фине // Довлатов С. Последняя книга. СПб.: Азбука-классика, 2001. - С. 568-574.

778. Фролова, Г. А. «Любить жизнь, зная о ней всю правду!»: к изучению творчества Сергея Довлатова. XI класс Текст. / Г. А. Фролова // Лит. в школе. 2003. - № 2. - С. 36-39.

779. Хаит, В. Истоки музыки. О письмах Сергея Довлатова отцу из армии Текст. / В. Хаит // Вопросы лит. 2002. - Вып. 3. - С. 271-283.

780. Херцберг, X. Традиционный стиль и современная тактика Текст. : интервью с зам. главного ред. журнала «Нью-Йоркер» / X. Херцберг ; беседовала М. Ефимова // Иностр. лит. 1995. - № 6. - С. 162-165.

781. Хорошилова, Т. Колонки . Довлатова Текст. / Т. Хорошилова // Рос. газета. 2006. - 8 сент. - С. 7.

782. Хоффман, Е. Рассказы из России с вежливой сдержанностью Текст. / Е. Хоффман // Довлатов С. Последняя книга. СПб. : Азбука-классика, 2001. - С. 587-590.

783. Хохлов, А .В. Картина мира В. Аксенова и С. Довлатова Текст. /

784. A. В. Хохлов // Вопросы филол. 2006. - Вып. 12. - С. 175-185.

785. Церетели, Т. «Бесценный урок унижения» Текст. / Т. Церетели // Иностр. лит. 2005. - № 6. - С. 236-245.

786. Циньян, Т. В. Вещи из «Чемодана» Сергея Довлатова и бывшая (?) советская модель мира Текст. / Т. В. Циньян // Russ. Lit. Amsterdam, 1995. - Vol. 37, № 4. - С. 647-658.

787. Чайковская, В. «Линии судьбы» в современной прозе Текст. /

788. B. Чайковская // Вопросы лит. 1993. - № 4. - С. 3-26.

789. Чекалова, С. «Лживая, безжалостная, неверная» «добрая, милая, славная» Текст. / С. Чекалова // Новый мир. - 1997. - № 4. - С. 220-224.

790. Челнокова, Н. Каким он был на самом деле. Текст. / Н. Челнокова // Аврора. 2007. - № 4. - С. 43^16.

791. Чернышевский, Н. Г. Детство и отрочество графа Л. Н. Толстого. Военные рассказы графа Л. Н. Толстого Текст. / Н. Г. Чернышевский // Собрание сочинений : в 5 т. М.: Правда, 1974. - Т. 3. - С. 332-346.

792. Черняхович, А. С. Автор и герой в повести С. Довлатова «Компромисс» Текст. / А. С. Черняхович // Лит. в диалоге культур. — 2007. -№5.-С. 250-251.

793. Черняхович, А. С. О роли анекдота в прозе С. Довлатова (повесть «Филиал») Текст. / А. С. Черняхович // Изв. вузов. Сев.-Кав. региона. Обществ, науки. 2007. — Спец. вып. : Филология и журналистика. —1. C. 21-23.

794. Чикижев, А. Соска Сережи Довлатова Текст. / А. Чикижев // Вельские просторы. Уфа, 2009. - № 9. - С. 115 - 119.

795. Шабалин, С. Американская сага Сергея Довлатова. В гостях у вдовы известного писателя Текст. / С. Шабалин // Труд. 1997. - 16 дек. -С. 7.

796. Шакурова, Ф. А. Сергей Довлатов и диссиденты Текст. / Ф. А. Шакурова // Довлатовские чтения : материалы Всерос. науч.-практ. конф. -Уфа : Изд-во филиала ГОУ ВПО «Моск. гос. гуманит. ун-т им. М. А. Шолохова», 2007. С. 18 - 25.

797. Шеваров, Д. Бродячая улыбка узнаванья : о творчестве писателя С. Довлатова Текст. / Д. Шеваров // Комсом. правда. 1994. - 2023 мая. - С. 9.

798. Шевченко, Е. С. «Театрализованный реализм» С. Довлатова Текст. / Е. С. Шевченко // Лит. и театр : материалы Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 90-летию со дня рождения Л. А. Финка. Самара : Изд-во «Самар. ун-т», 2006. - С. 265-273.

799. Шевченко, Е. С. Театральный код довлатовской прозы Текст. / Е. С. Шевченко // Вестн. Самар. гос. ун-та. Гуманит. серия. Самара : Изд-во «Самар. ун-т», 2006. - Вып. 10/2 (50). - С. 59-66.

800. Шестов, Л. Достоевский и Ницше. (Философия трагедии) Текст. / Л. Шестов // Шестов Л. Избранные сочинения. М. : Ренессанс, 1993. -С. 159-326.

801. Шестов, Л. Творчество из ничего (А. П. Чехов) Текст. / Л. Шестов // А. П. Чехов: pro et contra. СПб.: РХГИ, 2002. - С. 566-598.

802. Шкляринский, А. Сто слепящих фотографий Текст. / А. Шклярин-ский // Лит. обозрение. 1998. - № 5/6. - С. 74-76.

803. Шлиппенбах, Н. А. И явил нам Довлатов Петра Текст. / Н. А. Шлиппенбах // Звезда. 2003. - № 5. - С. 197-206.

804. Штерн, Л. Дорога в Голливуд Текст. / Л. Штерн // Искусство кино.- 2003. № 4. - С. 140-146.

805. Штерн, Л. Эта неаполитанская наружность Текст. / Л. Штерн // Малоизвестный Довлатов. СПб. : АОЗТ «Журн. «Звезда», 1996. — С. 386-396.

806. Эйхенбаум, Б. М. Как сделана «Шинель» Гоголя Текст. / Б. М. Эйхенбаум // Эйхенбаум Б. М. О прозе. О поэзии : сб. ст. Л. : Худож. лит., 1986.-С. 45-63.

807. Эпштейн, М. Выбор традиции Текст. / М. Эпштейн / Эпштейн М. Парадоксы новизны : о лит. развитии XIX XX вв. - М. : Сов. писатель, 1988.-С. 82-177.

808. Эткинд, Е. Г. Пушкин-эпиграмматист Текст. / Е. Г. Эткинд // Пушк. сб. Псков : ЛГПИ, 1973. - С. 24 - 41.

809. Юзефович, Г. Окрестности Довлатова Текст. / Г. Юзефович // Эксперт. 2006. - № 34. - С. 99.

810. Янг, Е. Нарративная структура «Зоны» Текст. / Е. Янг // Сергей Довлатов : творчество, личность, судьба : итоги Первой междунар. конф. «Довлатовские чтения». СПб. : Изд-во журн. «Звезда», 1999. - С. 277284.

811. Ястребов, Б. Т. Философский роман М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» Текст. / Б. Т. Ястребов // Литература. 2000. - № 44. -С. 12.

812. Clark, К. Dovlatov. The souls of GULAG Text. / Katherine Clark // The New-York Times Book Review 1985. - 27 Oct.

813. Goodman, W. About Dovlatov «Kompromissen» Text. / Walter Goodman // The New-York Times. 1983. 30 Aug.

814. Grimes, W. S. Dovlatov «Zona» Text. / W. S. Grimes // The Times Literary Supplement. 1988. - 12-18 Febr.

815. Karriker, A. H. Recensio. [Text] / A. H. Karriker // World lit. today. -Norman (Okla), 1989. Vol. 63, № 1.

816. Ruta, S. Russia without tears Text. / Suzanna Ruta // The New-York Times Book Review. 1989. -30 Apr.

817. Starn, Frances. S. Dovlatov «Zona» Text. / Frances Starn // San-Francisco Chronicle. 1985. - 27 Oct.

818. Tyszkowska -Kasprzak, E. Anegdota w tworczosci Siergieja Dowlatowa Text. / T. Tyszkowska-Kasprzak // Acta Univ Wratislaviensis. Wroclaw, 2004. -№ 2704 : Slavica Wratislaviensia, № 131. - S. 51-64.

819. Tyszkowska -Kasprzak, E. Piata rubrijka. Stereotypy «obcego» w prozie Siergieja Dowlatowa Text. / E. Tyszkowska-Kasprzak // Acta Univ Wratislaviensis. Wroclaw, 2006. - № 2818 : Slavica Wratislaviensia, № 135. -S. 107-119.

820. Young, Je. The aesthetics of the Gorozhane group Text. / Je. Young. -The Slavonic and East European Review. 2005. - Vol. 83, № 1. - P. 14-37.1. Мемуары

821. Алейников, В. Довлатов и другие Текст. / В. Алейников. М. : София, 2006. -192 с.

822. Алейников, В. Пир Текст. / В. Алейников // Знамя. 2005. - № 3. -С. 9-90.

823. Вяземский, П. А. Из «Старой записной книжки» Текст. / П. А. Вяземский // Пушкин в воспоминаниях современников : в 2 т. СПб.: Академ, проект, 1998.-Т. 1.-С. 136-142.

824. Гладилин, А. Т. Улица генералов. Попытка мемуаров Текст. / А. Т. Гладилин. М.: Вагриус, 2008. - 320 с.

825. Ковалова, А. Довлатов Текст. / А. Ковалова, JI. Лурье. СПб. : Амфора, 2009.-441 с.

826. Найман, А. Г. Славный конец бесславных поколений Текст. / А. Г. Найман. М.: Вагриус, 2001. - 640 с.

827. Пекуровская, А. Когда случилось петь С.Д. и мне. Довлатов глазами первой жены Текст. / А. Пекуровская. СПб.: Sumposio, 2001. - 432 с.

828. Попов, В. Довлатов Текст. / В. Попов // Попов В. Горящий рукав. Проза жизни. М.: Вагриус, 2008. - С. 284-294.

829. Попов, В. Довлатов Текст. / В. Попов. М. : Молодая гвардия, 2010.-355 с.

830. Рейн, Е. Мне скучно без Довлатова. Новые сцены из жизни московской богемы Текст. / Е. Рейн. СПб.: Лимбус Пресс, 1997. - 296 с.

831. Соловьев, В. Довлатов вверх ногами. Трагедия веселого человека Текст. / В. Соловьев, Е. Клепикова. М. : Совершенно секретно, 2001. -189 с.

832. Штерн, JI. Довлатов добрый мой приятель Текст. / JI. Штерн. -СПб.: Азбука-классика, 2005. - 352 с.1. Электронные ресурсы

833. Алпатова, И. Герой обиженного времени Электрон, ресурс. / И. Алпатова // Театральный смотритель. Режим доступа : http : // www.smotr.ru/2009/2009tabakovwonderland.htm#kul. - Загл. с экрана. -Дата обращения 05.02.2011.

834. Арьев, А. Огненный бык в сумеречном пейзаже Электрон, ресурс. / А. Арьев // Журнальный зал. Режим доступа : http : // www.magazines.russ.ru-/zvezda/2007/5/arl0.html . - Загл. с экрана. — Дата обращения 18.06.2009.

835. Белый, А. Сергей Довлатов : «Я был и гением, и страшным халтурщиком» Электрон, ресурс. / А. Белый // Комсом. правда. 2001. - 5 июня. - Режим доступа : http : // www.kp.ru/daily/22564/9923/. - Загл. с экрана. - Дата обращения 11.01.2011.

836. Волков, С. Американский Довлатов Электрон, ресурс. : к 70-летию Сергея Довлатова / С. Волков; беседовала И. Чайковская // Журнальный зал. Режим доступа : http : // www.magazines.russ.ru-/zvezda/2011/9. -Загл. с экрана. - Дата обращения 18.09.2011.

837. В Михайловском открылась выставка «Взгляните на меня с любовью!» Электрон, ресурс. // Псковская правда. 2011. - 6 сент. 2011. -Режим доступа : http : // www.sergeidovlatov.com/news/2011/09/06/65. -Загл. с экрана. — Дата обращения 12.01.2012.

838. Вайль, П. Сергей Довлатов центральный персонаж книг Сергея Довлатова Электрон, ресурс. / П. Вайль // Радио свобода. - Режим доступа : http : // www.archive.svoboda.org>programs/cicles/hero/05.asp. - Загл. с экрана. - Дата обращения 21.11.2011.

839. Голдовский, Б. История драматургии театра кукол Электрон, ресурс. / Б. Голдовский. Режим доступа : http : // www.goldovsky.ru/files/book-/dramm.doc. - Загл. с экрана. - Дата обращения 20.09.2011.

840. Гришковец, Е. Мой Довлатов : 20 лет спустя : фрагмент. [Электрон. ресурс] / Е. Гришковец // Что читать? 2009. - № 3. - С. 60-61. -Режим доступа : http : //www.chto-chitat.livejournal.com/4843662.html. -Загл. с экрана. - Дата обращения 20.12.2010.

841. Довлатова, Ел. Модный бренд «Довлатов» Электрон, ресурс.: интервью от 27.02.2006. / Ел. Довлатова, Ек. Довлатова; беседовала Е. Скульская от 27.2.2006. Режим доступа : http : // www.idelo.ru/408/22.html. - Загл. с экрана. - Дата обращения 12.02.2008.

842. Дружников, Ю. Летописец Брайтон-Бич. (Воспоминания о Сергее Довлатове) Электрон, ресурс./ Ю. Дружников. Режим доступа : http : // www.lib.ru/PROZA/DRUZHNIKOV/Letopisets.txt. - Загл. с экрана. - Дата обращения 21.04.2008.

843. Дубравин, Я. С Довлатовым мы пили и писали песню Электрон, ресурс. / Я. С. Дубравин. Режим доступа : http : // www.kppublish.ru/2002-/ll/30/readall.html. -Загл. с экрана. Дата обращения 05.08.2008.

844. Из писем Сергея Довлатова к отцу Электрон, ресурс. / публ. К. Мечик-Бланк // Журнальный зал. Режим доступа : http : // www.magazines.russ.ru/zvezda/2008/l/do9.html. - Загл. с экрана. - Дата обращения 05.01.2012.

845. Кашкин, И. «Эрнст Хемингуэй» Электрон, ресурс. / И. Кашкин. -Режим доступа : http : // www.readr.ru/ivan-kashkin-ernest-heminguey.-html?page=5#. Загл. с экрана. - Дата обращения 12.11.2011.

846. Кирсанова, О. Т. Концепция мифа Р. Барта : семиология и структурализм Электрон, ресурс. / О. Т. Кирсанова. Режим доступа : http : // www.mythrevol.narod.ru/Kirsanova.html. -Загл. с экрана. - Дата обращения 19.08.2008.

847. Косов, П. Довлатов и его «Чемодан» Электрон, ресурс. / П. Ко-сов. Рец. на кн.: Чемодан / С. Довлатов - СПб. : Азбука, 2011. - 160 с. -Режим доступа : http : // www.labirint.ru/reviews/show/23760/. - Загл. с экрана. - Дата обращения 07.06.2008.

848. Лазарев, Л. «Моя война еще стреляет рядом»: о Борисе Слуцком и его поэзии Электрон, ресурс. / Л. Лазарев // ЛЕХАИМ. 2001. - № 5.

849. Режим доступа : http : // www.lechaim.ru/ARHIV/109/lazarev.htm. Загл. с экрана. - Дата обращения 03.01.2012.

850. Неклюдов, С. Ю. «Цыпленок жареный, цыпленок пареный.» Электрон, ресурс. / С. Ю. Неклюдов // RUTHENIA: объедин. гуманит. изд-во. Режим доступа : http : // www.ruthenia.ru/folklore/neckludovl9. htm.-Загл. с экрана. - Дата обращения 19.10.2010.

851. Плотникова, А. Сергей Довлатов. Р. S Электрон, ресурс. // Голос Америки. -2011.-3 сент. Режим доступа : http : // www.voanews.com-/russian/news/Dovlatov-2011 -09-03-129182328.html. - Загл. с экрана. -Дата обращения 27.11.2011.

852. Романцова, О. Кэрролловская Алиса отправится из Зазеркалья в заповедник Довлатова Электрон, ресурс. / О. Романцова. Режим доступа : http : // www.tabakov.ru/press/2010/may/wonderlandromantsova/.- Загл. с экрана. - Дата обращения 08.01.2011.

853. Семкин, А. Д. О русском интеллигенте : некоторые параллели в творчестве Чехова, Зощенко, Довлатова Электрон, ресурс. /

854. А. Д. Семкин. Режим доступа : http: // www newrus-lit.ru>.obraz.i.semkin.russkom.download.- Загл. с экрана. - Дата обращения 08.12.2011.

855. Сенин, В. «Репетиции «Заповедника» не зря прожитое время» Электрон, ресурс. : интервью / В. Сенин; беседовала Е. Лукина. - Режим доступа : http : // www.mtfontanka.spb.ru>prostceniym-/7214/06.htm. -Загл. с экрана. - Дата обращения 21.11.2011.

856. Сергей Довлатов. Письма к Тамаре Зибуновой (избранное) Электрон. ресурс. / С. Довлатов Режим доступа : http : // www.sergeidovlatov.com>books/zibunoval.html - Загл. с экрана. - Дата обращения 02.02.2010.

857. Скрябина, Т. От парадокса к трюизму, или Восстановление нормы. Проза Сергея Довлатова Электрон, ресурс. / Т. Скрябина. Режим доступа : http : // www.lit.lseptember.ru/2003/29/7.htm. -Загл. с экрана. - Дата обращения 15.06.2011.

858. Соловьев, В. Мой сосед Сережа Довлатов Электрон, ресурс. : интервью / В. Соловьев ; беседовал М. Бузукашвили // Чайка. 2002. -№ 7. - Режим доступа : http : // www.chayka.org/oarticle.php?id=474. - Загл. с экрана. - Дата обращения 27.11.2010.

859. Соловьева, Е. Сергей Довлатов публиковался в «Красном знамени» Электрон, ресурс. / Е. Соловьева // Красное знамя. -2010.-24 авг. Режим доступа : http : // www.komikz.ru/news/history/?id=242. - Загл. с экрана. - Дата обращения 21.11.2011.

860. Ульянова, Н. Пушкинский заповедник делает из сказки быль Электрон. ресурс. / Н. Ульянова // Деловой Петербург. 2002. - 24 окт. - Режим доступа : http : // www.arteria.ru/241020023.htm. - Загл. с экрана. -Дата обращения 19.08.2008.

861. Ушаков, Д. Н. Большой толковый словарь современного русского языка Электрон, ресурс. / Д. Н. Ушаков. Режим доступа : http : // www.ushdict.narod.ru/. - Загл. с экрана. - Дата обращения 20.07.2011.

862. Фотографии Сергея Довлатова Электрон, ресурс. Режим доступа : http : // www.Dovlatov.newmail.rmphotos.html. - Загл. с экрана. - Дата обращения 03.01.2012.

863. Фотография Сергея Довлатова с автографом Электрон, ресурс. -Режим доступа : http : // www.dovlat-foto.narod.ru. Загл. с экрана. - Дата обращения 21.11.2011.

864. Шенкман, Я. Одомашнивание писателя Электрон, ресурс. Я. Шенкман. Режим доступа : http : // www.club366.ru/articles/80919.shtml. - Загл. с экрана. - Дата обращения 27.08.2008.

865. Шехтман, Л. Я видел его разным Электрон, ресурс. : интервью / Л. Шехтман ; беседовала М. Соколовская. Режим доступа : http : // www.russian-bazaar.com/ru/content/19763.htm. - Загл. с экрана. - Дата обращения 08.12.2012.

866. Шикирявая, Г. Влюбленный надзиратель Электронный ресурс. / Г. Шикирявая // ПолитикНЕЬЬ. 2005. - № 20. - Режим доступа : http : // www.politikhall.com/?page=filing&aid=186. - Загл. с экрана. - Дата обращения 21.11.2011.

867. Щенников, Ю. Интервью от 30.01.2004 на радио «Свобода. [Электрон. ресурс] / Ю. Щенников; беседовала О. Писпанен. Режим доступа : http : // wwwarchive.svoboda.org/ll/guest/0104/ll.013004-l.asp. - Загл. с экрана. - Дата обращения 20.11.2011.

868. Salmon, Laura. Sergej Dovlatov: ritratto in soggettivathe The electronic resource. / Laura Salmon. Режим доступа : // http : // www.brownbunnymagazine.wordpress.com/2011/02/27/ritratti-sergej-dovlatov/ - Загл. с экрана. - Дата обращения 05.06.2011.