автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Погребальный обряд кочевников Южного Приуралья VI-IV вв. до н. э. как исторический источник

Полный текст автореферата диссертации по теме "Погребальный обряд кочевников Южного Приуралья VI-IV вв. до н. э. как исторический источник"

РГО од

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ АРХЕОЛОГИИ

На правах рукописи

МЫШКИН ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ

ПОГРЕБАЛЬНЫЙ ОБРЯД КОЧЕВНИКОВ ЮЖНОГО ПРИУРАЛЬЯ VI - IV ВВ. ДО Н.Э. КАК ИСТОРИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИК

Специальность 07.00.06 - археология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических на>к

Москва 1993

Работа выполнена в Институте археологии РАН

Научный руководитель:

доктор исторических наук Мошкова М. Г.

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук Могильников В.А. кандидат исторических наук Кореняко В. А.

Ведущая организация - Московский Государственный университет, кафедра археологии

на заседании специализированного совета Д002.18.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата исторических наук при Институте археологии РАН - г. Москва, ул. Дм. Ульянова, д. 19, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института археологии РАН.

Защита состоится

н

/3 ■ /¿сл^к 1993 г. в &

г. в

часов

Автореферат разослан

Ученый секретарь специализированного совета

Сергеева 3. М.

- г -

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Скотоводческое население Южного Приуралья являлось органической частью огромного кочевого мира Евразии. Культурно-исторические процессы, происходившие в среде южноуральских кочевых племен, были тесно взаимосвязаны с развитием культур "скифского" ареала на западе и "сакского" - на востоке. Не меньшее значение имело их взаимодействие с населением Средней Азии и племенами, которые занимали лесостепную зону Приуралья и Зауралья.

Поэтому исследование кочевников Южного Приуралья важно не только для понимания их своеобразной и яркой культуры, но и для реконструкции процессов взаимовлияния культурных ареалов, генезиса более поздних культур, а также многих исторических событий I тыс. до н. э.

Материалы, полученные в последние годы,и новые подходы к их осмыслению привели к увеличению числа дискуссионных вопросов в савромато-сарматской археологии. Актуальными являются проблемы формирования "савроматской" и "прохоровской" культур, культурного единства кочевников Волго-Уралья, особенностей их взаимодействия с окружающим населением и многие другие. Это делает необходимым тщательную проработку источников, важнейшим из которых является погребальный обряд. На сферу погребальной практики оказывали влияние многие факторы существования общества. При исследовании культурно-исторической ситуации важно учитывать характер воздействия каждого из них. Весьма существенное влияние должна была эказывать социальная дифференциация в среде кочевников.

Цель исследования.

1. Определение значения социальной стратификации южноуральских кочевников в формировании их погребальных традиций.

2. Изучение специфики проявления общественной дифференциации з разных районах Самаро-Уральского региона.

В задачи исследования входило: 1) обоснование связей, существовавших между сферой погребальной обрядности и социальным засслоением в древних обществах; 2) создание базы данных для ана-\иза общественной дифференциации у кочевников южного Приуралья;

выявление конкретных форм, в которых выражалось ее воздействие и обрядовую систему южноуральских скотоводов; 4) выделение групп тогребений, отражающих различающиеся между собой обрядовые тради-

- г -

ции и идентификация их со слоями социальной иерархии; 5) анализ особенностей территориального распространения разных погребальных канонов и времени их бытования.

Научная новизна работы. В диссертации использованы новые материалы. Впервые предпринята попытка определить степень связи всех основных характеристик обряда с социальной стратификацией южноуральских кочевников. Предложено деление погребальных комплексов на обрядовые группы и их соотнесение с разными социальными слоями. Определены элементы погребальной обрядности, содержащие информацию о социальной дифференциации у южноуральских скотоводов. Расширен круг конкретных форм проявления социального статуса в их погребальном обряде. Показаны различия между нормами погребального обряда, совершавшегося при захоронении представителей разных слоев общественной иерархии. Рассмотрены особенности пространственной локализации погребальных традиций, связанных с этими слоями.

Апробация результатов исследования проведена на заседаниях отдела скифо-сарматской археологии ИА РАН, на межвузовских конференциях историков и археологов в Самарском педагогическом институте и Самарском госуниверситете.

Практическая ценность. Результаты исследования могут быть использованы при создании сводов археологических источников, написании обобщающих трудов по истории и археологии кочевых племен Южного Приуралья и степей Евразии, разработке лекционных курсов для исторических факультетов вузов, чтении лекций для населения, изучении краеведческих материалов в школе, оформлении музейных экспозиций.

Источники. В работе учтены более 300 погребений, исследованных в Самаро-уральском регионе с конца XIX в. и до конца 80-х гг. нашего столетия. При этом активно использовались прежде всего материалы послевоенных раскопок*. Были изучены коллекции и архивные материалы, хранящиеся в институтах, университетах и музеях Москвы , Санкт-Петербурга, Самары, Оренбурга, Уральска, Актюбинска.

* Автор выражает глубокую благодарность за возможность использовать неопубликованные материалы Р.С.Багаутдинову, С.г.Боталову, И.Б.Васильеву, В.Н.Зудиной, С.я.Зданович, Р.Б.Исмагилову, В.А.Кригеру, Г.И.Матвеевой, Н.Л.Моргуновой, М.г.мошковой, о.И.Пороховой, -В.А.Скарбовенко, А.Д.Таирову.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав" заключения, списка литературы и архивных материалов, двух приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Введение. обосновывается актуальность темы, определяются цели и задачи исследования.

Глава I посвящена истории изучения памятников савроматского времени в Южном Приуралье. Кромё того, характеризуются основные направления в исследовании погребальной обрядности кочевников этого региона.

Полевые исследования памятников савроматского времени имеют более чем вековую историю. Серию интереснейших памятников дали раскопки конца XIX - начала XX века (Ф.Д.Нефедов, П.С.Назаров, А.Л.Аниховский, А.В.Попов, И.А.Кастанье и др.). Экспедиции, проводившиеся в 20-30-е годы нашего века, связаны с именами М.П.Грязнова, А.Захарова, Б.Н.Гракова, П.С.Рыкова, И.А.Зарецкого, К.В.Сальникова. В первые послевоенные годы раскапывались единичные погребальные комплексы савроматского времени. Только со второй половины 5 0-х гг. экспедиции ИА АН СССР (К.Ф.Смирнов, М.Г.Мошкова) начали осуществлять значительные по масштабам полевые работы. Значительная часть известных сейчас памятников исследована в 70-80-е гг. в Оренбургской, Челябинской, Самарской областях, в Башкирии, а также в Уральской и Актюбинской областях Казахстана сотрудниками местных вузов и научных центров (Б.Ф.Же-лезчиков, А.X.Пшеничник, С.Н.Заседателева, А.Д.Таиров, С.Ю.Гуца-лов и др.).

Изучение получаемых при раскопках материалов позволило сформировать существующую в настящий момент систему представлений о культурно-историческом развитии южноуральских кочевников. Особое значение в этом плане имели труды М.И.Ростовцева (1918 г.), Б.Н.Гракова (1947 г.), К.Ф.Смирнова (1964 г.).

В существующей сейчас обширной литературе, посвященной приуральским' ко^езникам савроматского времени, погребальному обряду всегда уделялось большое внимание. Публиковались результаты раскопок, анализировались вопросы локализации и хронологии бытования обрядовых элементов, шел поиск их истоков и аналогий в предшествующих и синхронных культурах, данные погребального обря-

да использовались для воссоздания этно-исторических процессов в Южном Приуралье. Однако лишь в считанных работах анализировалась проблема отражения социальной стратификации в погребальном обряде южноуральских племен савроматского времени.

В главе II излагаются теоретические основые работы. Отмечается существенное различие между традиционной археологической и этнографической трактовками погребального обряда. В рамках предлагаемого исследования обряд, в том числе и погребальный, рассматривается как одна из форм нормативного, стереотипного поведения (В.В.Пименов, 1977; Е.С.Новик, 1984). Существенной характеристикой погребальной обрядности является то, что ее элементы (если не все, то очень многие) могут выступать и выступали, в качестве символов, выражающих некоторую совокупность общественных представлений о разных сферах жизнедеятельности древних коллективов. С этой точки зрения погребальная обрядность предстает как важная часть информационно-коммуникативной системы древних обществ.

Относясь к числу ритуалов "перехода", обеспечивающих смену статуса и культурного состояния индивида, погребальный обряд выполнял функцию символического моделирования социального положения умерших. Иными словами, он выражал, помимо прочей, информацию социологического характера и выполнял, наряду с другими обрядами, некоторые социорегулятивные функции. Это был один из способов идентификации личности с той или иной группой, интеграции личностей и групп в единое общество, поддержания существующей ста-тусовой иерархии и оформления ее трансформации.

В этом видится одна из причин тесной связи погребальной обрядности с представлениями общества о системе его социальных групп, а также с самой этой системой. Скорее всего, в обрядовой системе находили отражение лишь наиболее существенные стороны социальной реальности. При этом оно не всегда было адекватным (В.Я.Петрухин, Д.С.Раевский, 1980).

В главе затронута проблема определения показателей социальной дифференциации. Представляется, что все элементы обрядности могут быть связаны с любым фактором существования общеотва , включая факт его расслоения (В.А.Кореняко, 1976). В то же время ни один обрядовый признак вне связи с другими деталями обряда нельзя уверенно рассматривать как критерий, верно определяющий статус умерших.^

Поскольку значение большинства обрядовых элементов в древних эесписьменных обществах остается неизвестным, существует, пожа-\уй, единственный путь исследования взаимосвязи погребальной обрядности и социальной дифференциации. Это фиксация материальных затрат и физических усилий, совершавшихся при похоронах,и их кор-эеляция со всей совокупностью обрядовых элементов.

Глава III посвящена характеристике памятников савроматского зремени в Южном Приуралье. При этом учитывались погребальные комплексы "переходного" характера, то есть сочетающие черты сав-эоматской и прохоровской культур.

Для описания памятников использовался код, состоящий из 67 тризнаков и 424 их значений. Закодированные сведения образовали зазу данных, которая позволила рассматривать обрядовые характеристики в их взаимосвязи.

Курганные насыпи. Сравнение курганных насыпей разной величины

токазало значительные отличия в нормах их оформления.

С большими размерами курганов (насыпи объемом свыше 300 кв.м) связаны традиции сооружения разнообразных внутрикурганных и око-юкурганных конструкций, а также размещения захоронений лошадей, истей лошадиной туши и сбруи (главным образом, в южном, юго-за-тдном и восточном секторах кургана).

Для средних и малых курганов в целом не характерны ни услож-1енная насыпь, ни наличие остатков тризн и жертвоприношений. Исключение составляют каменные кольца-крепиды, специфичные не только

*ля больших, но и средних курганов. Каменные насыпи встречаются только среди малых курганов.

Могилы. Могильные конструкции в курганах Южного Приуралья ха-)актеризуются значительным разнообразием. Захоронения совершались i дромосных ямах, катакомбах и подбоях, простых грунтовых моги-iax, на настилах и помостах, на уровне горизонта. Возможно выделение "сопровождающих" захоронений, которые не имеют специально >формленного места погребения (погребения на перекрытиях могиль-[ых ям, на древнем горизонте возле них и т.д.). По своим размерам югилы разделены на большие, "стандартные" и малые.

Разные по конструкции и размерам могилы, как правило, отличайся и своеобразным сочетанием признаков, характеризующих их [естоположение в курганах разной величины, ориентировку и вид [адмогильных сооружений.

Обращение с умершим. По сочетанию поизнаков, характеризующих :-432&

особенности обращения с умершим, выделены одиннадцать обрядовы: групп погребенных. Наиболее многочисленными являются одиночные захоронения с западной или восточной ориентировкой и размещение! умерших по оси могилы (5 0%), а также коллективные погребения < покойными, лежащими параллельно друг другу и ориентированными ) одном направлении - на запад или восток (16,2%). Другие группы специфику которых определяют диагональное расположение умерших их южная ориентировка, наличие ортогональной ориентации, кремаци: покойных в количественном плане не столь велики (от 1,1% до 8,6%

Особое внимание уделено такому традиционно значимому признаку, как ориентация погребенных. У южноуральских кочевников доминировал обычай располагать умерших головой на запад. Однако случаи их восточной и южной ориентировки отнюдь не единичны. Пр1 этом в погребальных традициях не было устойчивых норм, регламентировавших ориентацию погребаемого в "промежуточном" направленш (на юго-запад, юго-восток и т.д.).

Жертвенные животные. В большинстве погребений (51%) встречен! кости барана, реже фиксировались части лошадиной туши (25,7%). ] 3,9% погребений отмечены кости крупного скота. В некоторых захоронениях они встречаются одновременно.

Наиболее часто в погребениях отмечаются следующие кости барана в различных сочетаниях: нога с лопаткой или без нее, ребра хребет. Не случайным является помещение в могилу разрубленной бараньей туши без головы. Устойчивой является встречаемость ребер ребер и ног, ребер и хребта лошадей.

Части бараньей туши помещались преимущественно справа от погребенного, а конкретнее - справа от его ног. Расположение чаете] лошадиной туши на этом участке могильного дна также относится ] числу доминирующих норм обрядовой системы южноуральских кочевников.

Таким образом, допустимо утверждение о существовании у ни обрядовых норм, определявших особенности членения туши жертвенно го животного и характер ее расположения в могиле.

Погребальный инвентарь. Изучение взаимовстречаемости различ ных категорий погребального инвентаря позволило выделить ДВ' группы предметов, совместное помещение которых в могилу определя лось обрядовыми нормами.

В первую входят: конская сбруя (удила, псалии, пряжки, бляшк: и т.д.), ' меч, копье, стрелы в колчане, колчанный крючок, порту

юйная пряжка, оселок, точильная плитка, деревянные бруски, :остяная трубочка и ложечка.

Во вторую объединяются: бусы в ожерелье, подвески, зеркало, -альки, раковины, пряслице, шило или игла, туалетный сосудик, наивные бляшки, серьги, чашечка, браслеты, отдельные экземпляры 5ус, алтарь, "амулет" в виде колесика.

Для большинства предметов погребального инвентаря были определены доминирующие нормы расположения в могиле.

Глава IV посвящена анализу взаимосвязи социальной стратификации кочевников Южного Приуралья и их погребальной обряднобти.

При исследовании памятников савроматского времени были выде-чены 16 обрядовых групп погребений. Под обрядовой группой понима-гтся некоторое количество погребений, объединенных сходным комплексом признаков, которые характеризуют погребальное сооружение, гпособы обращения с умершим и состав заупокойного сопровождения.

Определение таких комплексов осуществлялось методом корреляции (Кэндалл м., Юл дж. 1968) типов могил с особенностями их эформления, сооружениями и остатками "тризны" в насыпи, обрядовыми группами погребенных, характером заупокойного сопровождения и его расположением.

обрядовые группы отличают следующие сочетания признаков.

Обрядовая группа I: большие дромосные могилы; их центральное расположение в больших курганах; ориентация ям стенками или углами по сторонам света; шатровые и многогранно-пирамидальные конструкции или мощные плоские перекрытия; отделка дна могил подсыпками, обмазками, подстилками; коллективные захоронения, когда погребенные лежат параллельно друг другу или "веером" и ориентированы на юг, а также размещены вдоль стенок ямы или хаотично с разной ориентировкой; значительное количество и разнообразие инвентаря, среди которого встречаются такие вещи, как гривна, ритон, котел; каменные или глиняные кольцевые валы по периметру кургана; слои камыша на уровне горизонта; сосуды, стрелы, украшения, сбруя, котлы, части туши лошади и барана в насыпи; использование в ритуале "красной краски".

В'группу включены 10 погребений (4® от числа анализируемых комплексов).

Ряд признаков, например, ориентация могил и дромосов, делает специфичными наиболее ранние (конца вв. до н.э.) памятники этой группы. Однако их небольшое количество не позволяет опреде-

- 8 -

лить степень и важность этих отличий.

Обрядовая группа II: захоронения в подбойных и катакомбных могилах с погребальными камерами "стандартных" размеров; ориентировка камер по линии север-юг; наличие заклада камеры или деревянного перекрытия над входной ямой; одиночные погребения, когда умершие расположены по оси камеры головой на юг; периферийное расположение могил в больших курганах.

Состоит из 8 погребений (3,2% от числа рассматриваемых комплексов) .

Обрядовая группа III: захоронения в подбоях и катакомбах; погребальные камеры "стандартных" размеров; центральное расположение могил в малых и средних курганах савроматского времени; ориентация погребальных камер по линии запад-восток; одиночные и коллективные захоронения, когда погребенные лежат по оси ямы и ориентированы на запад или восток.

В группе 8 погребений (3,2% от числа погребальных комплексов)

Обрядовая группа IV: погребальные площадки на горизонте; сложные надмогильные деревянные конструкции; погребенные лежат параллельно друг другу или "веером" и ориентированы головой на юг; иногда фиксируется ортогональное расположение умерших с их ориентацией на юг и на запад; центральное расположение могил в больших курганах; обкладка насыпей камнем и наличие в них групп камней; использование лошади в качестве жертвенного животного; встречаемость предметов вооружения и сбруи в комплексе; в состав инвентаря иногда входят такие предметы,как гривна, жезл.

В группе ю погребений (4% от числа памятников).

Обрядовая группа V: погребальные площадки на горизонте; сложные полые надмогильные конструкции и их сожжение; коллективные захоронения при полной или частичной кремации умерших; центральное расположение погребений в малых курганах савроматского времени; следы горения в могиле.

В группу включены 12 погребальных комплексов (4,8% от числа рассматриваемых памятников).

Обрядовая группа VI: захоронения на настилах и приподнятых над землей помостах; сожжение этих сооружений и кремация умерших; средние по величине насыпи.

Состоит из 4 погребальных комплексов (около 1,5% от числа анализируемых погребений).

Обрядовая группа VII: большие и "стандартные" простые грунто-

вые ямы прямоугольной и подквадратной формы; ориентировка могил по линии север-юг или углами по сторонам света; ориентиция умерших головами на юг; центральное местоположение погребений в больших курганах; сопровождающие захоронения "стражников" на горизонте возле могилы; сложные надмогильные сооружения; использование лошади в качестве жертвенного животного; использование белого вещества в ритуале.

Группа включает в себя 4 погребения (1,5% от числа рассматриваемых комплексов).

Обрядовая группа VIII: простые грунтовые ямы "стандартных" размеров; ориентация могил по линии север-юг; их центральное местоположение в малых курганах; южная ориентировка погребенных; использование лошади в качестве жертвенного животного.

Группа состоит из 12 погребений (4,8% от общего числа анализируемых погребений).

Обрядовая группа IX: могилы, впущенные в курганы эпохи бронзы или малые насыпи савроматского времени; ямы "стандартных" и, главным образом, малых размеров; южная ориентировка погребенных; малоинвентарность и частое отсутствие костей животных.

В группу включены 5 погребений, которые составляют 2% от числа учитываемых памятников.

Обрядовая группа X: захоронения в больших простых грунтовых ямах; ориентация могил по линии запад-восток или стенками по сторонам света; надмогильные сооружения в виде сруба или мощного деревянного накатника; расположение умерших по оси могилы головой на запад или восток; помещение покойного по диагонали ямы; центральное местоположение погребений в больших курганах; усложнение насыпей кольцевыми глиняными валами, "жертвенными" ямами, глиняными площадками и т.д.; размещение на площадке вокруг погребения сбруи, алтарей, частей лошадиной туши, захоронений лошадей; размещение сбруи и конских погребений к югу от могилы, а частей лошади - к югу и востоку; помещение в яму частей лошадиной туши; наличие в могилах полного комплекса предметов вооружения или всех элементов "женского* инвентаря (алтарь, бусы, туалетные принадлежности и т.д.); обычай разводить огонь в погребении или над ним; использование в ритуалах желтого вещества.

Состоит из 16 погребений (6,3% от общего числа анализируемых комплексов).

Обрядовая группа XI: "стандартные" размеры могил; ямы

простые, прямоугольной или близкой к ней формы, ориентированные по линии запад-восток; плоские деревянные перекрытия и каменные завалы; умершие ориентированы на запад или восток; угольки, зола в заполнении могил; центральное расположение погребений в небольших курганах.

В группу включены 115 погребений (45,6% от числа учитываемых комплексов).

Обрядовая группа XII. Ее образуют погребения, в которых сочетаются обрядовые особенности двух предыдущих групп. С одной стороны, "стандартные" размеры могил сочетаются со сложными надмогильными сооружениями. Над ними возводились средние по величине насыпи. С другой стороны, большие могилы сопровождаются легкими перекрытиями, насыпкой малых курганов и бедным инвентарем. Характерны одиночные и коллективные погребения с западной и восточной ориентировкой умерших.

Группа состоит из 12 погребений (4,8% от числа учитываемых комплексов).

Обрядовая группа XIII: устройство погребений в курганах эпохи бронзы; "стандартные" размеры могил; захоронения в курганных насыпях; ориентация ям по линии запад-восток; одиночные погребения, когда покойные размещались по оси ямы и имели западную или восточную ориентировку; помещение в могилу лишь отдельных категорий инвентаря; использование желтого вещества в ритуале; редкая встречаемость костей животных.

В эту группу включены 42 погребения (16,7% от числа анализируемых комплексов).

Обрядовая группа XIV: устройство захоронений в насыпях курганов эпохи бронзы и в естественных возвышенностях в малых курганах савроматского времени; "стандартные" простые грунтовые ямы, ориентированные по линии запад-восток; применение огня при похоронах; частичное или полное сожжение погребаемых; бедность инвентаря.

Эта группа состоит из 7 комплексов (2,7% от числа погребений).

Обрядовая группа XV: отсутствие специально оформленного места погребения и расположение умерших на перекрытиях могил, на горизонте возле них или в ногах "сопровождаемого", преобладание в инвентаре предметов вооружения (мечи, стрелы, портупейные принадлежности встречаются в комплексе и дополняются конской сбруей); части лошадиной туши в погребении. Данные захоронения фактически

- И -

представляют собой единый комплекс с теми погребениями, которые они сопровождают.

В группу включены 11 захоронений.

Обрядовая группа XVI малоинвентарные захоронения, расположенные на древней поверхности возле основного погребения или на дне могилы в ногах "основного" погребенного. В нее включены 3 погребения.

Выявлено наиболее характерное для некоторых групп местоположение предметов погребального инвентаря.

Погребения I, IV, VII и X обрядовых групп интерпретированы как захоронения знати. Очевидными показателями этого статуса служат признаки, маркирующие памятники элитарной части общества и в других регионах евразийских степей: значительные размеры насыпей и могильных ям, мощные надмогильные сооружения, захоронения лошадей, сопровождающие человеческие погребения, предметы социального престижа (блюда из драгоценных металлов, ритоны, гривны, жезлы, котлы) в составе погребального инвентаря.

Многие обрядовые элементы, жестко связанные с данным комплексом "индикаторов" высокого социального статуса, типичны только для названных групп погребений.

К таковым относятся традиция размещения в насыпи частей лошадиной туши (к югу и востоку от центра кургана) и сбруи (к югу от центра), расположение частей барана в юго-западном секторе кургана, каменная обкладка кургана, каменные и глиняные кольцевые выкладки в насыпи; подрезанная почва вокруг могилы, обкладка поверхности вокруг нее камышом, ветвями и т.п.; дополнительные подсыпки кургана; сооружение больших дромосных, а также прямоугольных и квадратных простых ям; внутримогильные конструкции и сооружения (очаги, деревянные рамы и т.д.); ориентация могил сторонами и углами по сторонам света. Кроме того, погребения знати отличают одиночные и коллективные захоронения, когда умершие укладывались по диагонали могилы головой на юг, запад или восток; коллективные захоронения с лежащими по оси могилы умершими, имеющими южную ориентировку; коллективные захоронения с размещением покойных вдоль стенок могилы. Южная ориентировка погребенных маркирует прежде всего погребения знати.

Специфичен для обрядовых норм аристократии обычай помещать в могилу значительное количество инвентаря. При этом сбруя в абсолютном большинстве случаев встречается в погребениях представите-

лей высших слоев социальной иерархии, для них характерна традиция использования лошади в качестве жертвенного животного, помещения в могилу частей туши нескольких видов животных и их расположения по всему дну могилы или вдоль тела умершего у южной стенки могилы. Кроме того, в погребениях знати фиксируется устойчивая тенденция помещать части лошадиной туши справа от погребенного и у его головы.

Погребения обрядовых групп III, V, VIII и XI интерпретированы как захоронения представителей рядового населения. Они фиксируют отступление от ритуальных канонов аристократии в сторону значительного упрощения системы обрядовых действий. Значительные затраты труда и материальных ценностей, столь характерные для погребений знати, практически не фиксируются в памятниках этих четырех групп.

Погребальные комплексы, связанные со слоем рядовых скотоводов, отличают следующие признаки: малые размеры курганов, простота конструкции земляных насыпей; возведение курганов из камня; "стандартные" размеры могил; простые деревянные надмогильные перекрытия и каменные завалы ям; центральное местоположение погребений в малых курганах; неполный комплекс предметов погребального инвентаря и отсутствие в его составе предметов социального престижа, изделий из драгоценных металлов; наличие в могиле только частей туши барана.

Обрядовые группы II и XII по ряду признаков занимают промежуточное положение между погребениями знати и рядового населения. Поэтому их однозначная интерпретация затруднительна. Статус связываемых с ними слоев общества, вероятно, был выше чем у рядовых кочевников.

Группы IX и XIII характеризуются минимальным количеством физических усилий и материальных ценностей, затрачивавшихся коллективами при совершении обряда. Это позволяет связать данные группы с социальными слоями, занимавшими наиболее низкие ступени в общественной иерархии.

Погребения, аналогичные объединенным в XVI группу, обычно связываются с такими категориями зависимых людей, как слуги, рабы и т. п.

В обряде южноуральских кочевников принадлежность умершего к низшим социальным категориям подчеркивают следующие признаки: обычай впускать могилы в уже существующие курганы, малые размеры

могильных ям или отсутствие специально оформленного места погребения, расположение захоронений на периферии небольших курганов, размещение умершего в ногах другого покойного, во входной яме могилы или на древнем горизонте возле нее; помещение в могилу лишь отдельных категорий инвентаря (главным образом, сосудов, ножей, нескольких стрел или бус и т.д.); часто в погребениях не фиксируются кости животных.

Сопровождающие захоронения (группы XV и XVI) демонстрируют существование в обществе южноуральских кочевников института "соу-мирающих". Первая из них связана со слоем воинов (дружинников?). Характер посмертных взаимоотношений воинов с представителями племенной аристократии позволяет соотнести их с особой социальной группой, выделяющейся из среды рядового населения.

Следует подчеркнуть, что характеристика обрядовых норм разных слоев общественной иерархии основана, прежде всего, на тенденциях распределения признаков среди выделенных групп погребений. Использование тех или иных элементов обряда в качестве критериев определения социального статуса погребенных (особенно при анализе каждого конкретного погребального комплекса) возможно лишь в их взаимосвязи.

Отсутствие значительного числа антропологических определений не позволило установить характер взаимосвязи половозрастной дифференциации и социальной иерархии в обществе кочевников Южного Приуралья. По этой причине не определена и степень воздействия социовозрастной структуры на погребальную обрядность.

Не удалось выявить признаков того, что обрядовые различия между группами погребений, соотносимыми с каким-либо одним уровнем социальной иерархии, обусловлены функциональной дифференциацией внутри каждого слоя (например, наличием в среде знати военных вождей, жрецов и т.д.).

Анализ показал, что расположение погребального инвентаря и проявления огненного ритуала не связаны с социальным статусом погребаемых.

Имеет под собой основания высказывавшаяся ранее гипотеза (А.Д.Таиров, А.Г.Гаврилюк, 1988) о том, что южная ориентировка являлась одним из социально престижных символов элитарных слоев кочевнического общества VI-V вв. до н.э. В таком качестве она использовалась преимущественно теми группами аристократии, чьи обрядовые традиции подразумевали совершение захоронений в дро-

мосных и катакомбно-подбойных могилах, в деревянных гробницах на уровне горизонта.

Можно отметить также, что южная ориентировка в савроматское время начинает распространяться, прежде всего, среди тех категорий людей, которые выполняли воинские функции.

Став, наряду с другими элементами погребальной обрядности, социально-престижным символом субкультуры элитарных слоев и связанных с ними групп населения, южная ориентировка стала всеобщей для следующей (прохоровской) культуры, перенимаясь рядовым населением и спускаясь вниз по социальной шкале.

Погребальные памятники савроматского времени фиксируют, с одной стороны, локальность в распространении некоторых обрядовых традиций, а с другой - тенденцию к разновременности их наиболее интенсивного проявления в Южном Приуралье.

Конец VI - V вв. до н.э. характеризуется повсеместным распространением погребений рядового населения, объединенных в XI обрядовую группу. Если говорить о знати, то в конце VI - V вв. до н.э. с ней связаны прежде всего погребальные традиции, реализованные в погребениях X и, возможно, XII обрядовых групп. Различия между памятниками X, XI, XII и XIII групп объясняются, скорее всего, разницей общественного положения погребенных. В отличие от погребений рядовых кочевников памятники знати концентрируются на довольно ограниченной территории: в бассейне р.Илек и в степях при впадении Ори и Большого Кумака в Урал.

Время бытования традиций, связанных с захоронениями на горизонте (IV и V обрядовые группы),укладывается, в основном, в период с конца VI в. до н.э. по V в. до н.э. Погребения представителей аристократии и рядового населения, совершенные по этим канонам, сосредоточены в восточных районах южноуральских степей (от верховьев р.Илек на юге до верховьев рек Сакмары, Урала и Уя - на севере), истоки этих традиций,вероятно,следует искать в Приаралье (в памятниках типа Тагискена и Уйгарака).

В конце VI - V вв. до н.э. бытует и комплекс погребальных традиций, связанный с идеей оформления в могиле погребальной камеры, отделенной от входа, и представленный семантически тождественными конструкциями: дромосными ямами, катакомбами и подбоями (I, II и III обрядовые группы).

Территорией преимущественного распространения комплексов I группы, которые могут быть датированы концом У1-У вв. до н.э.,

V—IV вв. до н.э., рубежом V-IV вв. до н.э., являются степи Восточного Оренбуржья, юга Челябинской области, междуречья р.сак-мары и Урала. Традиции, связанные с данными погребениями, получили большее распространение позже, чем каноны X, XII и IV обрядовых групп. Начало этого периода приходится, видимо, на V в. до н.э. или рубеж v-iv вв. до н.э.

Погребения и и III обрядовых групп достаточно часто встречаются в Восточном Оренбуржье, в бассейне р.Илек, на левобережье среднего течения р.Урал. Погребения обеих групп датированы, в основном, V в. до н.э. Но каноны II группы более широко распространились позднее, в прохоровское время.

Погребальные комплексы аристократии, включенные в VII обрядовую группу, встречены в междуречье рек Урала и Илека, в верховьях Илека и Восточном Оренбуржье. Они датируются временем в пределах конца VI—V вв. до н.э. Рядовые комплексы с южной ориентировкой погребенных (VIII и IX группы) датируются, в основном, концом V—IV вв. до н.э.

Традиция совершения сопровождающих, преимущественно воинских, захоронений фиксируется, прежде всего, в памятниках v в. до н.э., которые располагаются в бассейне реки Илек и в Восточном Оренбуржье .

В заключении подводятся основные итоги исследования. Отмечается, что погребальная обрядность, как и всякая ритуальная сфера человеческой деятельности, может быть включена в число символических систем, обеспечивающих социальное взаимодействие. Совершавшийся при похоронах человека обряд мог в символической форме выражать социальный статус умершего. Подтверждая и закрепляя в сознании людей представления о системе существующих в обществе статусов, погребальный обряд в ряду других ритуалов поддерживал существование социальной структуры, а при необходимости обеспечивал ее трансформацию. В этом видится одна из существенных причин связи погребальной обрядности с представлениями общества о системе характерных для него социальных групп и с самой этой системой. Поэтому погребальный обряд отражал определенные существенные для общества моменты его социальной организации.

Анализ специфики обрядовых групп погребений, соотносимых с разными социальными категориями населения, показал, что погребальная обрядность южноуральских кочевников в значительной степени была ориентирована на символическое моделирование их социаль-

ной иерархии. На социальный статус погребенного прямо или косвенно могут указывать наличие индивидуальной насыпи и ее размеры, сложность конструкции насыпи; состав тризны .и жертвоприношений и их расположение на площадке под насыпью (в насыпи); местоположение погребения в кургане; тип могилы, ее размеры и ориентация; местоположение умершего в могиле; характер его расположения; ориентировка погребенного; наличие в погребении частей жертвенных животных (заупокойной пищи); вид животных, помещавшихся в могилу; местоположение частей туши животных в могиле, количество погребального инвентаря и видов жертвенных животных; состав погребального инвентаря; вид надмогильной конструкции.

для каждого слоя общественной иерархии характерно достаточно устойчивое специфическое сочетание элементов погребального обряда , что говорит о четком оформлении субкультур этих слоев в данной ритуальной сфере. Это подразумевает наличие в обществе южноуральских кочевников ярко выраженной социальной иерархии.

В субкультуру элиты кочевого общества в савроматское время органически включались некоторые элементы, ставшие впоследствие общесарматскими.

Наличие нескольких, различающихся между собой, погребальных традиций, характерных как для аристократии, так и для рядового населения, говорит, вероятно, о сложном этно-культурном составе скотоводческого населения южноуральских степей. Однако различия в облике погребальных памятников были обусловлены не только этим фактором, но и разным социальным положением умерших, что необходимо учитывать при сравнительном анализе культуры южноуральских скотоводов и населения других районов.

Если рассматривать характеристику погребальных памятников разных районов Южного Приуралья в целом, то подтверждается возможность деления территории Самаро-Уральского региона на две области: восточную и западную. Восточная включает в себя южные районы Челябинской области, юго-восток Башкирии, степи Восточного Оренбуржья и верховьев р.Илек в Актюбинской области. В западную входят юго-западные районы Башкирии, Центральное и Западное Оренбуржье, юго-восток самарской области, степи Западного Казахстана в пределах Уральской области. При этом локальное своеобразие разным районам Южного Приуралья придают прежде всего погребения, связанные с высшими слоями кочевнического общества. Погребальные традиции знати, кочевавшей в восточных районах Южного

риуралья имели существенное значение для формирования обрядовых анонов прохоровской культуры.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. Погребальная обрядность и некоторые ее функции в древнем бществе (к проблеме исследования социальных структур) // Пробле-ы древней истории северного Прикаспия. Тезисы докладов. Куйбы-ев, 1990. 0,2 п.л.

2. О некоторых аспектах разработки понятия "археологическая ультура" // Археология Волго-Уральских степей. Челябинск, 1990. , 5 п.л.

3. Конструкция курганной насыпи и "тризна" как показатели со-иальной стратификации ранних кочевников Южного Приуралья // Мар-улановские чтения. Тезисы докладов. Петропавловск,199 2. 0,2 п.л.

4. Савроматские и раннесарматские погребения Самарского За-элжья. 1 п.л. (в соавторстве с В.А.Скарбовенко. В печати)

5. Погребальная обрядность кочевников Волго-Уральских степей VI—IV вв. до н.э.: некоторые проблемы исследования. 0,4 п.л. (в

гчати)

Подписано в печать 11.10.93г. Формат 60x84 1/16. Печать оперативная. Уч.-изд.л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ № 4329.

ПО "СамВен", Самара, ул.Венцека, 60.