автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Поиски национальной идентичности в общественном дискурсе Канады 1950-1960-х гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поиски национальной идентичности в общественном дискурсе Канады 1950-1960-х гг."

На правах рукописи

Еременко Ксения Сергеевна

ПОИСКИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В ОБЩЕСТВЕННОМ ДИСКУРСЕ КАНАДЫ 1950-1960-х гг.

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история (новейшая история)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

005558437

5 ФЕВ 2015

Москва 2015

005558437

Работа выполнена на кафедре всеобщей истории, археологии и антропологии Школы гуманитарных наук Дальневосточного федерального университета.

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Кубышкин Александр Иванович

Ведущая организация: Институт США и Канады Российской академии наук.

Защита состоится «18» марта 2015 г. в_час._мин. на заседании

диссертационного совета Д002.249.01. при Институте всеобщей истории РАН по адресу: 119991, Москва, Ленинский пр-т 32а (ауд. № 1406)

С диссертацией можно ознакомиться в научном кабинете Института всеобщей истории РАН и на сайте: http://www.igh.ru/

Автореферат разослан « » _2015 г.

Ученый секретарь

доктор исторических наук, член-корреспондент РАН Крадин Николай Николаевич

доктор исторических наук, профессор кафедры американских исследований факультета международных отношений Санкт-Петербургского государственного университета.

Аггеева Ирина Андреевна

кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра по изучению холодной войны Института всеобщей истории Российской академии наук.

диссертационного совета, кандидат исторических наук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Несмотря на активные дискуссии о наступлении постнационального мирового порядка, ставшего результатом глобализационных процессов, усиления миграционных потоков и межкультурных контактов, на сегодняшний день можно констатировать, что многочисленные проявления феномена национализма в мире приобретают весьма острый характер как в странах Третьего мира, так и в развитых благополучных государствах Европы и Америки. Все это свидетельствует о том, что национализм не только не исчез и не превратился в забытую страницу истории, но по-прежнему существует и требует дальнейшего внимания исследователей. В связи с этим для формирования целостных представлений о феномене национализма в мировой истории огромный интерес представляют локальные варианты его формирования и воплощения. Одним из таких вариантов является канадский национализм, расцвет которого пришелся на динамичные послевоенные десятилетия.

Совершенствование средств коммуникации и «информационная революция» второй половины XX в. привели к тому, что глобализационные процессы навсегда изменили культурную жизнь большинства обществ мира. Исчезновение культурных расстояний и информационных барьеров запустило процессы размывания национальной идентичности различных сообществ, разрушения традиционно сложившихся культурных моделей. В связи с этим особую актуальность приобретает вопрос о сохранении в условиях глобализации национальной идентичности и культуры, каждая из которых ценна тем, что представляет собой один из способов видения мира и смысла человеческого бытия в нем. С этой точки зрения Канада представляет миру интересный пример того, как может протекать процесс формирования национальной идентичности в условиях массового общества, при помощи каких механизмов канадцам удалось не только сохранить, но и приумножить свою самобытность, как растущее разнообразие канадского общества, которое при иных обстоятельствах могло бы стать угрозой национальному единству, было переосмыслено и стало восприниматься как отличительный национальный признак, как одно из олицетворений многоликой канадской идентичности.

Анализ траектории поисков национальной идентичности, которые занимали центральное место в общественном дискурсе Канады в 19501960-е гг., помогает понять, какие слои общества берут на себя ведущую роль в артикуляции и трансляции образа нации в условиях массового

общества, какое место отводится в этом процессе культуре, символам, средствам коммуникаций и т.д., в каких терминах формулируются стоящие перед нацией вызовы и угрозы и при помощи каких механизмов обществу удается мобилизовать своих представителей и свои властные структуры для ответа на эти вызовы.

Степень изученности проблемы. Проблема формирования канадской национальной идентичности остается одной из самых малоизученных в отечественном канадоведении. Вопрос о национальном развитии Канады в основном рассматривался советскими и российскими исследователями под углом изучения национальной политики, государственно-конституционной структуры страны и отношений между провинциями, особенно Квебеком, и центром1. Особое внимание традиционно уделялось истории национального вопроса во французской Канаде2, при этом проблема формирования общеканадской идентичности зачастую оставалась за пределами внимания исследователей. В виде исключения можно отметить монографию Л.Н. Фурсовой, в которой вопросы послевоенной иммиграции рассматривались в их связи с национальным развитием Канады и происходящими в стране этническими процессами. Примечательно, что отдельный параграф монографии был посвящен росту общеканадского самосознания и реакции канадцев на американизацию канадского быта и культуры, в особенности - университетского образования, хотя автор был склонен представлять, что данные проблемы актуализировались в канадском обществе лишь к концу 1960-х гг.3.

Определенный интерес представляет ряд трудов советских историков и экономистов, посвященных канадо-американским противоречиям и

1 Шлихтер A.A. О концепциях по национальному вопросу в Канаде // Критика буржуазных теорий национализма и расизма М.: Мысль, 1976. С. 120-145; Коленеко В.А., Поздеева Л.В. Межнациональные отношения в Канаде // Новая и новейшая история. 1990. №1. С. 35-47; Коленеко В.А. Канадская конфедерация: межнациональный фактор // Британская империя в XX веке/ред. A.M. Пегушев, Е.Ю. Сергеев. М.: ИВИ РАН, 2010. С. 126-144.

2 Фурсова Л.Н. Обострение франкоканадского вопроса // От Аляски до Огненной земли. История и этнография стран Америки. М.: Наука, 1967; Сороко-Цюпа О.С. Из истории франкоканадского национального вопроса // Национальные проблемы Канады. М., 1972; Тигиков В.А. К истории возникновения франкоканадского национального вопроса // Вопросы истории. 1974. №1. С. 76-90; Хрипунов ¡i.A. Квебек и канадо-американские отношения // США: экономика, политика, идеология. 1975. №8. С. 22-31; Коленеко В.А. Квебекская проблема в послевоенной Канаде. М., 1981; Коленеко В.А. «Быть хозяином в собственном доме»: перипетии и последствия «тихой революции» в Квебеке, 1960-1976 // Американский ежегодник 1998. М., 1999. С. 240-269; Коленеко В.А. Французская Канада в прошлом и настоящем: очерки истории Квебека, XVII-XX века. М.: Наука, 2006 и др.

3 Фурсова Л.Н. Иммиграция и национальное развитие Канады. М.: Наука, 1975.

американскому влиянию на экономику Канады в 1950-е-1960-е гг. В своих работах В.В. Сущенко4, А.Г. Милейковский5, A.A. Шлихтер6, JI.A. Баграмов7, В.А. Колыбанов8 и другие подробно рассматривали вопрос экономического экспансионизма США в отношении Канады и взгляды на данную проблему представителей различных канадских партий, однако были склонны изучать борьбу канадцев за ограничение контроля американских монополий над экономикой страны в отрыве от более широкого контекста развития национального самосознания Канады в данный период и её стремления к суверенитету во всех сферах жизни. В работах названных исследователей наряду с экономическими вопросами затрагиваются и проблемы американизации высшего образования Канады, борьбы за суверенитет в области газетно-издательского дела, радиовещания и телевидения. В этом свете заслуживают упоминания и обзорные статьи A.A. Шлихтера и О. Васильева, которые знакомили советских читателей с реакцией канадских интеллектуалов на вызовы культурному суверенитету Канады, которые таила в себе идеологическая экспансия Соединенных Штатов9.

Одной из первых работ в отечественной историографии, непосредственно обращающейся к изучению проблемы формирования общеканадской идентичности, стала монография И.М. Нохрина, посвященная становлению национального самосознания канадцев в последней трети XIX - начале XX вв.10. Более поздние этапы развития канадского самосознания в их взаимосвязи с деятельностью комиссии Мэсси и проблемами культурной политики Канады нашли наиболее полное отражение в работах И.А. Аггеевой11. Заслуживает внимания

4 Суи/енко В.В. Экспансия американского империализма в Канаде после Второй мировой войны. М.: АН СССР, 1953.

$ Милейковский А.Г. Канада и англо-американские противоречия. М.: Госполитиздат, 1958.

6 Шлихтер A.A. Канада и США: тенденции и противоречия партнерства. М.: Наука, 1988.

7 Баграмов Л.А. Канада - США: узлы противоречия // США: экономика, политика, идеология. 1974. №2. С. 39-53.

8 Колыбанов В.А. Канадо-американские экономические отношения: тенденции и противоречия развития 50-х-60-х гг. Киев: Наукова думка, 1982.

9 Шлихтер A.A. Бурлят, университеты Канады // Мировая экономика и международные отношения. 1971. №5. С. 117-122; Васгпьев О. Канадская культура: выбор пути // Иностранная литература. 1973. №4. С. 221-223.

10 Нохрин КМ. Общественно-политическая мысль Канады и становление национального самосознания (последняя треть XIX - начало XX вв.). Canada: Altaspera Publishing and Literary agency, 2012.

11 Аггеева H.A. Культура и власть: принципы взаимодействия // Размышления о Канаде. Историко-культурологический альманах. Вып. 1. М.: ИВИ РАН, 1996. С. 18-33; Аггеева И.А. Канадское общество и вопросы культуры на рубеже 40-50-х гг. XX в. // Размышления о

серия статей Т.А. Щукиной, в которых автор, исследуя историю и современность культурной политики Канады, направленной на регулирование различных сфер творчества, касается и вопросов защиты и развития национальной культуры, имевших большое значение для сохранения канадской национальной идентичности12. Различные аспекты формирования канадской национальной идентичности в их связи с такими культурными институтами, как высшее образование, художественная литература или национальное мифотворчество, затрагивались в работах В.А. Коленеко13, Ю.Г. Акимова14, А.И. Кубышкина15, С.Н. Коробовой16, O.A. Федосюк17 и др. На современном этапе траектория развития канадского национального самосознания привлекает внимание российских исследователей в первую очередь в

Канаде. Историко-культурологический альманах. Вып. 2. М.: ИВИ РАН, 1999. С. 39-57; Аггеева И.А. Культурная политика как фактор национального развития послевоенной Канады//Американский ежегодник, 1994. М.: Наука, 1995. С. 78-95.

12 Щукина Т.А. Политика Канады в области культуры // США-Канада. Экономика, политика, культура. 2000. № 9. с. 90-103; Щукина Т.А. Политика Канады в сфере культуры // Канада: взгляд из России. М.: «Анкил», 2002. С. 242-253; Щукина Т.А. Государство и пресса в Канаде // США-Канада Экономика, политика, культура. 2004. № 4. с. 66-82; Щукина Т.А. Государственное регулирование теле- и радиовещания в Канаде. 2004. №12. С. 89-104; Щукина Т.А. Музыкальная культура Канады: избранные страницы истории // США-Канада. Экономика, политика, культура. 2007. № 4. С. 117-127; Щукина Т.А. Политика Канады по сохранению культурно-исторического наследия // США-Канада. Экономика, политика, культура. 2008. № 9. С. 67-81; Щукина Т.А. Регулирование рынка музыкальной продукции в Канаде// США-Канада. Экономика, политика, культура. 2009. № 10. С. 83-92; Щукина Т.А. Некоторые аспекты развития изобразительного искусства в Канаде // США-Канада. Экономика, политика, культура. 2010. № 11. С. 69-81 и др.

13 Коленеко В.А. «Новые римляне», или люди, живущие к югу от 49-й параллели: Соединенные Штаты Америки в общественной мысли Канады // Американская цивилизация как исторический феномен. Восприятие США в американской, западноевропейской и русской общественной мысли. М.: Наука, 2001. С. 267-294.

14 Акимов Ю.Г. «Истинный север, сильный и свободный»: фактор северности в формировании канадской национальной идентичности // Общество. Среда. Развитие. 2012. №1.С. 197-201.

15 Кубышкин А.И. Университет как символ канадской идентичности (интеллектуальная составляющая в дискуссиях о канадском самоопределении) // Канадоведение в странах Тихоокеанского бассейна: материалы междунар. науч.-практ. семинара, Владивосток, 28-29 октября 2004. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2005. С. 60-75.

16 Коробова С.Н. Выражение национальной канадской идентичности в художественной культуре // Вестник Московского университета. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2009. № 2. С. 77-84.

17 Федосюк O.A. Проблема национальной идентичности в канадской англоязычной прозе 4050 гг. XX века // Канадский ежегодник. Вып. 5. М.: РОИК, 2000. С. 154-185; Федосюк O.A. Образ Канады в англоязычной канадской прозе второй половины XX века // США-Канада: экономика, политика, культура. 2007. № 12. С. 85-99.

связи с ростом интереса к политике канадского мультикультурализма, который в разное время находился в фокусе таких исследователей, как А.И. Черкасов18, В.И. Соколов19, B.C. Ажаева20, О.В. Головкина21, М.А. Владимирова22 и др.

Канадская историография проблемы формирования национальной идентичности в стране достаточно обширна. Обращает на себя внимание тот факт, что период в эволюции канадской национальной идентичности, охватывающий 1950-е - 1960-е гг., в силу своей значимости и насыщенности событиями получил отражение уже в работах историков, являвшихся современниками этой эпохи. Большинство из них, например, У. Мортон23, Д. Крейгтон24 и др., стремились встроить этот этап в качестве органичной части своих концепций развития канадской нации и эволюции канадского самосознания. Десятилетие 1970-х гг. с его политической и экономической нестабильностью, а также смещением акцентов в общественной жизни в сторону мультикультурализма и региональных идентичностей знаменовало собой отказ канадской историографии от попыток создания монументальных обобщающих трудов, освещающих историю Канады как процесс нациестроительства и

18 11еркасов А.И. «Единство в многообразии»: национальная идея Канады // Российские исследования по канадской проблематике. М.: РАИК, 1998. С. 154-177; Черкасов А.И. Этнокультурная мозаика, межэтнические отношения в Канаде // Канада: взгляд из России. М.: «Анкил», 2002. С. 221-237; Черкасов А.И. Межэтнические отношения в многонациональной стране: канадский опыт // Канадский опыт и Россия. СПб.: Изд. СпбГУ, 2002. С. 130-155; Черкасов А.И. Некоторые характеристики этнокультурной мозаики Канады // Этнокультурная мозаика Канады и проблемы канадской идентичности (самобытности). М.: РОИК, 2003. С. 11-27.

" Соколов В.И. Многоэтничность как основа становления канадского общества // Россия и Канада в исторической ретроспективе и современных реалиях: материалы международного научно-практического семинара, Магнитогорск. 2-3 ноября 2006. Магнитогорск: МаГУ, 2006. С. 6-12.

20 Ажаева B.C. От ассимиляции к многокультурности // Российские исследования о Канаде. Вып. 1. М.: ИЭ РАН. С. 10-22.

21 Головкина О.В. Канадский мультнкультурализм как основа национальной идентичности Канады // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4: История. Регионоведение. Международные отношения. 2004. №9. С. 44-53; Головкина О.В. Мультнкультурализм и проблема национальной идентичности в Канаде // США-Канада: экономика, политика, культура. 2009. № 6. С. 117-127.

22 Владимирова М.А. Канадская самобытность и политика многокультурности // США-Канада: экономика, политика, культура. 2004. №6. С. 45-56; Владимирова М.А. Влияние культурной среды на формирование национальной самобытности // США-Канада: экономика, политика, культура. 2001. №9. С. 116-126.

25 Morton, W.L., 1972. The Canadian identity. Madison: University of Wisconsin Press.

24 Creighton, D, 1970. Canada's first century, 1867-1967. Toronto: Macmillan of Canada.

постепенного обретения страной единой национальной идентичности. Работы Р. Кука25 и М. Кэрлесса26 наметили переход к более пристальному изучению региональных, классовых и тендерных идентичностей, все более прочное место в фокусе исследовательского внимания стали занимать региональные аспекты канадского национализма.

В последующие десятилетия проблема формирования национальной идентичности в послевоенной Канаде нередко затрагивалась исследователями в связи с изучением культурной политики Канады27, истории развития канадских СМИ28, истории американо-канадских культурных контактов и влияния американской массовой культуры на различные сферы жизни канадского общества29. Роль интеллектуальной

25 Cook, R., 1967. Canadian Centennial celebrations. International Journal, Vol. 22, no. 4, pp. 659-663; Cook, R., 1977. The maple leafforever: essays on nationalism and politics in Canada. Toronto: Macmillan of Canada.

26 Careless, J.M.S., 1969. 'Limited identities' in Canada. Canadian Historical Review, Vol. 50, no. l.pp. 1-10.

27 Murray, J.L. ed., 1977. Canadian cultural nationalism: the 4th Lester B. Pearson conference on Canada-US relationship. New York: New York University Press; Ostry, B., 1978. The cultural connection: an essay on culture and government policy in Canada. Toronto: McClelland and Stewart; Upchurch, A., 2007. Linking cultural policy from Great Britain to Canada. International Journal of Cultural Policy, Vol. 13, no. 3, pp. 239-254.

28 Charland, M., 1986. Technological nationalism. Canadian Journal of Political and Social Theor)', Vol. 10, no. 1, pp. 196-220; Babe, R.E., 1990. Telecommunications in Canada: technology, industry, and government. Toronto: University of Toronto Press; Collins, R., 1990. Culture, communication, and national identity: the case of Canadian television. Toronto: University of Toronto Press; Rutherford, P., 1990. When television was young: primetime Canada 1952-1967. Toronto: University of Toronto Press; Raboy, M., 1990. Missed opportunities: the story of Canada's broadcasting policy. Montreal-Kingston: McGill-Queen's University Press; Stewart, A. and Hull, W.H.N., 1994. Canadian television policy and the Board of Broadcast Governors, 1958-1968. Alberta: University of Alberta; Armstrong, R., 2010. Broadcasting policy in Canada. Toronto: University of Toronto Press. Vipond, M., 2011. The mass media in Canada. Toronto: Lorimer.

29 Flaherty, D.H. and Manning, F.E. eds., 1993. The beaver bites back? : American popular culture in Canada. Montreal-Kingston: McGill-Queen's University Press; Smith, A., 1994. Canada: an American nation?: essays on continentalism, identity and Canadian frame of mind MontrealKingston: McGill-Queen's University Press; Granatstein, J.L., 1996. Yankee go home?: Canadians and anti-Americanism. Toronto: Harper Collins Publishers; Corse, S.M., 1997. Nationalism and literature: the politics of culture in Canada and the United States. Cambridge: Cambridge University Press; Mahant, E.E. and Mount, G.S., 2001. The US cultural impact upon Canada. The American Review of Canadian Studies, Vol. 31, no. 3, pp. 449-465; Sherbert, G., Gerin, A. and Petty, S. eds., 2006. Canadian cultural poesis: essays on Canadian culture. Waterloo: Wilfrid Laurier University Press; Schwart, M., 2010. Like "us" or "them"?: perceptions of the United States on the CBC-TV National News Service in the 1960s. Journal of Canadian Studies, Vol. 44, no. 3, pp. 118-153.

элиты в процессе формирования национальной идентичности в послевоенной Канаде рассматривалась в работах Б. МакКиллопа30, Д. Беланжэ31, 3. Дрюик32, К. Финлей33, П. Массолина34 и др. Изучению экономического аспекта англоканадского национализма и деятельности У. Гордона посвящен ряд работ С. Аззи35.

Среди монографий канадских исследователей за последние два с половиной десятилетия достаточно немного работ, которые фокусируют свое внимание непосредственно на проблеме формирования канадской национальной идентичности в послевоенной Канады, а не на каком-либо аспекте этой проблемы. В этом свете стоит назвать прежде всего монографию С. Башевкин, в которой автор последовательно прослеживает, какое влияние националистические идеи в разное время оказывали на политический курс страны36, а также известную работу Э. МакКей, которая попыталась проанализировать знаменитое «кризисное» состояние канадской национальной идентичности с точки зрения его связи с намеренно проводимой государством политикой управления разнообразием37.

Большой интерес представляют недавние исследования, вышедшие в свет под редакцией Ф. Бакнера, в которых поиски национальной идентичности в послевоенной Канаде рассматриваются в свете угасания британского имперского единства38. Аналогичная проблематика нашла

30 McKillop, A.B., 1974. Nationalism, identity and Canadian intellectual history. Queen's Quarterly, Vol. 81, Winter, pp. 533-549.

" Belanger, D.C., 2011. Prejudice and pride: Canadian intellectuals confront the United Stales, 1891-1945. Toronto: University of Toronto Press.

52 Druick, Z., 2007. Remedy and remediation: the cultural theory of the Massey commission. Review of Education, Pedagogy, and Cultural Studies, Vol. 29, no. 2, pp. 159-174.

33 Finlay, K.A., 2004. The force of culture: Vincent Massey and Canadian sovereignty. Toronto: University of Toronto Press.

34 Massolin, P.A., 2001. Canadian intellectuals, the Tory tradition, and the challenge of modernity, 1939-1970. Toronto: University of Toronto Press.

33 Azzi, S., 1999. Walter Gordon and the rise of Canadian Nationalism. Montreal-Kingston: McGill-Queen's University Press; Azzi, S., 2007. Foreign investment and the paradox of economic nationalism. In: Hillmer, N. and Chapnick, A. eds., 2007. Canadas of the mind: the making and unmaking of Canadian nationalisms in the twentieth century. Montreal-Kingston: McGill-Queen's University Press, pp. 63-88.

36 Bashevkin, S.B., 1991. True patriot love: the politics of Canadian nationalism. Toronto: Oxford University Press.

37 MacKey, E., 2002. The house of difference: cultural politics and national identity in Canada. Toronto: University of Toronto Press.

38 Buckner, P.A. ed., 2005. Canada and the end of Empire. Vancouver: University of British Columbia Press; Buckner, P.A. and Francis, R.D. eds., 2006. Canada and the British world: culture, migration, and identity. Vancouver: University of British Columbia Press.

свое отражение и в работе Б. Палмера, посвященной развитию канадского общества в 1960-е гг. Исследователь высказывает предположение о том, что на этот период в истории Канады пришлось окончательное разрушение мифа, согласно которому Канада представляла собой особую общность, чье единство было основано на исторической связи с Великобританией, однако замены разрушенному мифу не было предложено, чем и был вызван кризис национальной идентичности39. В противоположность Б. Палмеру, Ж. Игартуа выдвигает в своей книге предположение о том, что в результате еще одной «тихой революции», имевшей место в англоязычной Канаде в указанный период, англоканадское население, отказавшись от модели идентичности, ориентированной на британское наследие, восприняло взамен модель, основанную на билингвизме и мультикультурализме, ставшую впоследствии основой новой модели общеканадской идентичности40.

Вопросы взаимосвязи культурной политики и канадской национальной идентичности в широком историческом контексте раскрываются в работе Р. Эдвардсона. Автор рассматривает канадизацию как парадигму, действуя в рамках которой строители нации пытались использовать культуру для закрепления чувства принадлежности к нации41. Несколько спорным представляется один из центральных тезисов Р. Эвардсона о том, что канадская интеллектуальная элита использовала риторику укрепления национального самосознания в качестве механизма упрочнения собственной позиции в обществе и реализации своих «классовых» интересов42.

Несмотря на обилие научных трудов, обращающихся к изучению проблем канадского национализма, отметим, что, как в зарубежной, так и в отечественной историографии, пока отсутствуют исследования, в которых идея единой канадской нации рассматривалась бы в тесной связи с целым комплексом её манифестаций в различных областях жизни канадского общества первых послевоенных десятилетий. Указанная историографическая ситуация повышает научную ценность предлагаемого диссертационного исследования.

39 Palmer, B.D., 2009. Canada's I960: the ironies of identity in a rebellious era. Toronto: University of Toronto Press.

40 Igartua, J.E., 2011. The other quiet revolution: national identities in English Canada, 1945-71. Vancouver-Toronto: University of British Columbia Press.

41 Edwardson, R., 2008. Canadian content: culture and the quest for nationhood. Toronto: University of Toronto Press.

42 Ibid., p. 9.

Целью диссертационной работы является комплексная реконструкция представлений о национальной идентичности в общественном дискурсе Канады 1950-х- 1960-х гг.

Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

1) проследить связь канадского национализма с представлениями об экономической самостоятельности Канады и ее политическом суверенитете;

2) проанализировать роль таких культурных институтов, как СМИ, литература, книгоиздание и система образования, в формировании канадской национальной идентичности;

3) выявить устойчивые характеристики образа канадской нации, а также средства его артикуляции в дискурсе канадских интеллектуалов;

4) раскрыть значение культурно-символического аспекта поисков национальной идентичности на примере дебатов о канадском флаге и празднования юбилея Канадской Конфедерации 1967 г.

В качестве объекта данного исследования выступает канадская национальная идентичность.

Предметом данного исследования является процесс поиска и формулирования национальной идентичности в общественном дискурсе Канады.

Хронологические рамки работы охватывают период 1950-х- 1960-х гг. Обращаясь к проблеме формирования представлений о канадской национальной идентичности в общественном дискурсе Канады, мы можем говорить лишь об условных датах, ограничивающих данный процесс. Условной нижней границей исследования являются 1949-1951 гг. - время работы Королевской комиссии по вопросам национального развития в области искусств, литературы и науки. Создание и деятельность этой комиссии, а также выводы и рекомендации ее итогового доклада знаменовали собой актуализацию проблем развития канадской нации, в частности - её национальной культуры, в общественном дискурсе послевоенной Канады. Что касается условной верхней границы исследования - конца 1960-х гг. - начала 1970-х гг., то на ее выбор повлиял ряд значимых событий в национальной жизни Канады, которые произошли в интересующий нас период. Среди них, прежде всего, столетний юбилей Канадской Конфедерации 1967 г., который сам по себе не только стимулировал небывалый подъем национальных чувств канадцев и переосмысление ими своей национальной идентичности, но и явился одним из ключевых моментов легитимизации нового плюралистичного и мультикультурного образа

11

Канады, формирование которого происходило на протяжении двух предыдущих десятилетий. Другим событием, определившим условное окончание рассматриваемого нами периода, является выступление П. Трюдо в Палате общин в 1971 г. с речью об основных положениях новой политики мультикультурализма в рамках двуязычия. Именно это выступление символизирует переход на официальном уровне от идеи двукультурности к идее мультикультурности как основы канадской национальной идентичности.

Источниковую базу исследования составляет широкий круг опубликованных и неопубликованных материалов, изучение которых происходило в ходе работы с фондами Библиотеки и архива Канады (Library and archives Canada, далее - LAC), г. Оттава, Библиотеки Робартс Университета Торонто (Robarts Library, University of Toronto), г. Торонто, Библиотеки Кернер Университета Британской Колумбии (Koerner Library, University of British Columbia), г. Ванкувер. Стоит отметить, что большинство проанализированных в данном диссертационном исследовании источников никогда не переводилось на русский язык и было введено в научный оборот отечественной историографии впервые.

К неопубликованным материалам относятся архивные документы фондов Королевской комиссии по вопросам национального развития в области искусств, литературы и науки (Royal Commission on National Development of Arts, Letters and Sciences fonds, LAC RG 33 28) и Совета Канады (Canada Council fonds, LAC RG 63), хранящиеся в Библиотеке и архиве Канады.

Однако основой источниковой базы диссертационного исследования в силу особенностей изучаемого предмета послужили в первую очередь опубликованные материалы, среди которых важнейшая роль принадлежит материалам англоязычной канадской прессы - журнальным и газетным статьям новостного и публицистического характера. Анализу подлежали публикации за период с 1949 г. по 1971 г. в более чем 40 общественно-политических (Canadian Forum, Canadian Commentator, Canadian Dimension, Food for Thought, Macleans, Montrealer, Queen's Quarterly, World Affairs и др.) и специализированных (Canadian Art, Canadian Author and Bookman, Canadian Library Journal, Canadian Literature, Canadian Music Journal, Canadian Poetry Magazine, Culture, Fiddlehead, Ontario Library Review, The Tamarack Review и др.) журналах, а также газетах федерального, провинциального и муниципального уровней (Financial Post, Saturday Night, Star Weekly, Ottawa Citizen, Toronto Star, The Montreal Gazette, The Province, The Shawinigan Standard, The St. Maurice Valley Chronicle, Quebec Chronicle-Telegraph и др.). He

12

менее значимую группу источников представляют монографии, научно-популярные издания, научные статьи, мемуары, художественные и поэтические произведения, записи публичных выступлений канадских интеллектуалов, таких как историки Дж. Браун, А. Лоуэр, Д. Крейгтон, У. Мортон, X. Нитби, общественные деятели В. Мэсси, А. Лорандо, публицисты Б. Хатчисон, Дж. М. Мур, М. Росс, поэт А. Парди, писатели X. Макленнан, Ф. Моуэт и многие другие. Их произведения ценны тем, что подчас они сочетают в себе обоснованные рассуждения и взвешенные выводы, касающиеся судьбы канадской нации и её отличительных характеристик, с весьма эмоциональными оценками и яркими метафорами, что позволяет увидеть, как авторы этих произведений выступают одновременно и в роли силы, формирующей и артикулирующей национальную идентичность, и в роли носителей данной идентичности.

Наконец, еще одну важную для данной работы группу опубликованных источников составили источники официального происхождения — протоколы дебатов Палаты общин канадского парламента (House of Commons debates), а также итоговые доклады различных королевских комиссий (Report of the Royal Commission on National Development in Arts, Letters and Sciences, Royal Commission on Radio Broadcasting Report, Royal Commission on Publications Report и др.).

Все группы выделенных нами источников в совокупности образуют текстуальное поле, анализ которого позволяет реконструировать дискурс канадского национализма в рамках более широкого общественного дискурса Канады 1950-1960-х гг. и проследить манифестации представлений о канадской нации в различных сферах жизни канадского общества - экономической, интеллектуальной, культурно-символической и др. Отметим при этом, что термин «дискурс» понимается нами, вслед за канадским философом Я. Ангусом, как особым образом структурированное «пространство знания», «пространство для дискуссий и дебатов, в котором возможно разнообразие мнений»43. По мнению исследователя, любой дискурс ограничен определенными «осями» и содержит в пределах этих границ ряд опорных точек, от которых и отталкиваются все аргументы. Такое понимание дискурса позволяет увидеть, каким образом в нем сочетаются устойчивость и изменчивость: не навязывая единство мнений, он допускает и несогласие, и дискуссии, и споры, но в то же время особым образом упорядочивает различные

43 Angus, I.H., 1997. A border within: national identity, cultural plurality, and wilderness. Montreal-Kingston: McGill-Queen's University Press, p. 28.

точки зрения и «следит» за тем, чтобы обсуждающие говорили «об одних и тех же вещах», даже когда их взгляды на эти вещи расходятся44.

Методологические основы исследования. Комплексный характер исследуемого объекта определил методологию данной работы. Философско-методологической основой диссертационного исследования является социальный конструктивизм, согласно которому социальная реальность является результатом её эпистемологического конструирования. В рамках указанного подхода феномены нации и национальной идентичности понимаются нами как образы социального мира, которые производятся и становятся реальными в общественном дискурсе. Данная трактовка нашла отражение в работах таких известных теоретиков национализма, как Б. Андресен, Э. Геллнер, Э. Хобсбаум. Процесс производства общественного дискурса укоренен в истории, обладает темпоральностью и имеет свойство интенсифицироваться в сложные для общества периоды45. Для изучения того, как формировалась идея канадской нации, как она поддерживалась и актуализировалась во времени, в данной работе мы используем дискурс-анализ, который понимается нами как исследовательская стратегия, базирующаяся на социально-конструктивистском подходе к социальной реальности. Дискурс-анализ направлен на изучение способов и механизмов производства социальной реальности через обращение к совокупности текстов, которые конституируют во времени общественный дискурс46, а также к историческому контексту, в котором они были созданы.

В качестве общенаучного метода широкое применение в данном исследовании получил метод системного анализа, который позволил детально изучить процесс конструирования канадской национальной идентичности во всем многообразии его связей с историческим контекстом послевоенной Канады, с различными сферами жизни канадского общества. Специальные исторические методы в работе представлены нарративным, историко-генетическим, проблемно-хронологическим методами. Историко-генетический метод позволил выявить истоки и путь формирования устойчивых характеристик, которые канадская нация приобрела в интеллектуальном дискурсе изучаемого периода, в то время как проблемно-хронологический метод

44 Ibidem.

45 Бакшутова Е.В. Проблема изучения дискурса идентичности интеллигенции // Вестник НГУ. Серия: Психология. 2012. Т. 6. Вып. 1. С. 22.

46 Phillips, N. and Hardy, С., 2002. Discourse analysis: investigating processes of social construction. Thousand Oaks: Sage Publications, pp. 3-6.

был положен в основу структуры диссертационной работы. В работе с комплексом текстов, фиксирующих интеллектуальную жизнь Канады в изучаемый период, были применены сравнительный и герменевтический методы, а также методы семантического и генетического анализа текста.

Кроме того, концептуальной основой диссертационной работы послужили методологические разработки в области социально-гуманитарного познания следующих отечественных авторов: Джимов Ф.Е.47, Микешина Л.А.48, Репина Л.П.49, Тишков В.А.50 и др.

Научная новизна данной работы заключается в том, что она представляет собой первое комплексное исследование процесса формирования канадской национальной идентичности в 1950-1960-х гг. в отечественной историографии. Кроме того, в работе впервые рассматривается проблематика, связанная с влиянием идей канадского национализма на экономическую, политическую и культурную сферы жизни канадского общества в послевоенные десятилетия. Работа вводит в научный оборот ряд ранее неизвестных источников и исследований, раскрывающих особенности исторического процесса в Канаде в середине XX в.

Практическая значимость состоит в возможности использования его материалов и результатов при дальнейшем изучении феномена национализма и процессов формирования национальной идентичности в исторических реалиях XX в., при создании обобщающих трудов по истории Канады, составлении справочных и энциклопедических изданий, посвященных развитию стран Северной Америки, а также в процессе разработки учебных курсов по истории Канады, США, новейшей истории стран Европы и Америки и др.

Апробация исследования. Основные идеи научного исследования были представлены и обсуждены на заседаниях кафедры всеобщей истории, археологии и антропологии Дальневосточного федерального университета (2009-2014), в Центре североамериканских исследований Института всеобщей истории РАН (2014), а также на ежегодных научных

47 Ажииов Ф.Е. Метафизические основания гуманитарного познания. Владивосток: Изд-во Дальневост. федерал, ун-та, 2011.

48 Микешина Л.А. Философия познания. Проблемы эпистемологии гуманитарного знания. М.: Канон-Плюс, 2009.

49 Репина Л.П. «Национальный характер» и «образ Другого» // Диалог со временем. 2012. Вып. 39. С. 9-19.

50 Тии!ков В.А. Реквием по этносу: исследования по социально-культурной антропологии. М.: Наука, 2003.

конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых ДВФУ (20062012).

Результаты диссертационной работы были также представлены в виде докладов на конференциях, чтениях и семинарах, в том числе на: международной научно-практической конференции «США: опыт взаимодействия личности, общества, государства (к 230-й годовщине принятия Декларации независимости) (Владивосток, 2006); всероссийской научной конференции молодых ученых «История и культура дальневосточной России и стран АТР» (Владивосток, 2010); зимней сессии методологического института международных отношений НОФМО (Озеры, 201 !)■, международной научно-практической конференции «Культурно-исторический подход в гуманитарных науках: проблемы и перспективы» (Владивосток, 2011); международной конференции «Россия и Канада в АТР: ответы на общие вызовы» (Владивосток, 2012); международной молодежной конференции «Проблемы и перспективы научно-технического сотрудничества студентов, аспирантов и молодых ученых стран АТР» (Владивосток, 2012); чтениях памяти В.А. Коленеко (Москва, 2014); международной научно-практической конференции «История и теория цивилизаций: в поисках методологических перспектив (Владивосток, 2014) и др.

Основные идеи диссертанта получили поддержку в виде научно-исследовательского гранта для аспирантов Министерства иностранных дел и международной торговли Канады (DFAIT Doctoral Student Research Award) (2011).

Кроме того, основные результаты диссертационного исследования отражены в публикациях в центральных рецензируемых периодических изданиях, сборниках научных статей и тезисов различных конференций.

Структура диссертационного исследования обусловлена целью и задачами исследования и состоит из введения, четырех глав, содержащих одиннадцать параграфов, заключения, списка источников и литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность темы диссертационного исследования, сформулирована цель и задачи работы, определены объект и предмет, хронологические рамки и методологические основы работы, а также представлены обзор историографии изучаемого вопроса, характеристика источниковой базы исследования, показана научная новизна и практическая значимость работы.

В первой главе — «Национальная идентичность в Канаде в свете экономической политики в 1950-1960-е гг.» — исследуется связь канадского национализма с представлениями об экономической самостоятельности Канады и ее политическом суверенитете.

В параграфе «Эволюция отношения канадцев к экономическому и военному сотрудничеству с США в 1950-е гг.» экономическая обстановка в послевоенной Канаде характеризуется в контексте взаимоотношений с Соединенными Штатами и обострения проблем, связанных со стремительным увеличением объемов американских инвестиций в экономику Канады и ростом влияния американских филиальных предприятий. Изначально наблюдавшийся в канадском обществе оптимизм по поводу неограниченных перспектив экономического роста Канады, ставшего возможным благодаря американским инвестициям, к середине 1950-х гг. сменяется обеспокоенностью по поводу укрепления чужеродного контроля в собственной экономике. Данные изменения происходят под влиянием двух важных событий, относящихся к 1956 г., — работы Комиссии по вопросам перспектив экономического развития Канады и дебатов о строительстве трубопровода. Экономическое взаимодействие с США стало все чаще рассматриваться сквозь призму возможной потери страной политического суверенитета, исчезновения нации и т.д. Опасение вызывало и то, что американский капитал занимал передовые позиции именно в ключевых для государства отраслях -нефтяной, горнодобывающей, автомобильной и др. Особую критику вызывали участившиеся попытки применения законодательства Соединенных Штатов к канадским филиалам американских компаний.

Параллельно происходил и рост обеспокоенности канадцев диктатом США в сфере военного сотрудничества. Соглашение о создании общей системы противовоздушной обороны континента НОРАД сделало еще более призрачной возможность канадского правительства проводить независимую оборонную политику и вызвало в канадском обществе очередную волну критики. Одним из побочных эффектов вступления Канады в соглашение стало закрытие канадского проекта по созданию истребителя-перехватчика Авро Эрроу, который уже успел стать национальной гордостью, а также решение о принятии на вооружение зенитно-ракетных комплексов ВОМАИС, оснащенных ядерными боеголовками. К концу 1950-х гг. Канада пришла с осознанием своего положения на мировой политической арене. С одной стороны, это осознание было тяжелым и усугубило давно существовавшую неуверенность канадцев в судьбе своей нации. С другой стороны, оно помогло разрушить иллюзии, трезво оценить свое текущее положение и,

исходя из него, приступить к построению более реалистичных планов будущего Канады как независимой нации.

Параграф «"Кто владеет Канадой?" или экономический национализм в 1960-е гг.» посвящен проблеме экономической самостоятельности Канады, которая занимала значительное место в общественном дискурсе 1960-х гг. и была самым тесным образом связана с такими категориями, как «будущее Канады», «выживание нации» и «национальный суверенитет». В 1960-е гг. вопрос «Кто владеет Канадой?» стал своего рода речевым клише, отразившим атмосферу обеспокоенности канадцев судьбой своей страны. Попытки политической реализации планов по завоеванию экономической независимости Канады от американских инвесторов в изучаемый период связаны с именем экономиста Уолтера Гордона. Однако предложенные им меры не были реализованы в условиях жесткой оппозиции со стороны представителей крупного канадского бизнеса. Ко второй половине 1960-х гг. общественное мнение по вопросу иностранного присутствия в экономике Канады постепенно радикализировалась. Во многом распространение негативного отношения к США среди канадцев и рост желания дистанцироваться от этой страны, найти свой уникально канадский путь в мире, были связаны в указанный период с меняющимся образом Соединенных Штатов. Война во Вьетнаме, ожесточенные межрасовые конфликты и протестные движения, охватившие США в 1960-х гг., ряд громких политических убийств - все это заставило канадцев по-иному взглянуть на своих ближайших соседей и привело к расширению мер по сокращению американского присутствия в канадской жизни.

Во второй главе - «Культура и коммуникации как инструменты формирования канадской национальной идентичности в 1950-1960 гг.» -развитие различных сфер духовной жизни канадского общества рассматривается в тесной связи с ростом национального самосознания канадцев. Параграфы, освещающие историю отдельных культурных институтов сквозь призму канадской национальной идеи, предваряет анализ деятельности Королевской комиссии по вопросам национального развития в области искусств, литературы и науки, которая воспринималась канадским обществом не просто как формальная государственная инициатива, но как неотъемлемый и важный этап на пути превращения канадцев в нацию. Конец 1940-х - начало 1950-х гг. отмечен ростом внимания канадского общества к собственной национальной культуре, активизацией дискуссий о характерных чертах канадского искусства и литературы, появлением исследований, обращающихся к истокам и истории культурных реалий Канады. Создание Комиссии стало первой попыткой государства взглянуть на

культуру послевоенной Канады и учреждения, отвечающие за ее сохранение, развитие и распространение. При этом апология государственного вмешательства в сферу культуры в Канаде могла основываться только на предварительном доказательстве связи между культурой и национальным развитием. Весь доклад Комиссии буквально пронизан мыслью о том, что для существования и развития канадской нации первостепенное значение имеют именно духовные основы. Работа комиссии Мэсси и последующее постепенное воплощение в жизнь государством её рекомендаций с небывалой силой стимулировали развитие культурной жизни в Канаде.

В последующих параграфах - «Художественная литература и книгоиздание», «Радио и телевидение», «Пресса» и «Высшее образование» — проводится более подробный анализ положения дел в каждой из этих сфер в 1950-60 гг., что позволяет проследить, как осмыслялась их роль в формировании канадской национальной идентичности и какие формы принимали государственные и частные инициативы по их развитию и защите.

Художественная литература в Канаде в этот период постепенно начинает осмысляться как своего рода «карта», которая помогает ориентироваться в «ментальном пространстве» нации. Осознание этой особой роли, которую способна играть литература в формировании национального самосознания, приводит к появлению ряда начинаний в этой области: М. Росс основывает книжную серию «Новая канадская библиотека», появляются работы литературных критиков (Н. Фрай, М. Этвуд), которые обращаются к канадской литературе как к литературе национальной, имеющей свои собственные мотивы, символы и темы, наконец, происходит открытие целого ряда независимых издательств, специализирующихся на издании произведений канадской литературы. Интересным явлением, тесно связанным с вышеописанными тенденциями, становится институализация отличительных особенностей канадского варианта английского языка в виде издания словарей канадского английского. В т.н. «словарном движении» находит выражение стремление зафиксировать и популяризировать собственные национальные особенности в лексике, грамматике, орфографии и др.

В силу огромных размеров страны и многоликого этнического состава проблема национального единства в Канаде всегда была проблемой коммуникаций, и потому радио и телевидение в изучаемый период рассматривались канадцами как важнейшие и наиболее эффективные инструменты репрезентации и актуализации общеканадской идентичности. Коммуникации трактовались как сила, способная преодолевать преграды времени и пространства и буквально воплощать

нацию в эфире. Идея связи между коммуникациями и существованием нации пронизывала доклады всех королевских комиссий, которые создавались с целью изучения положения дел в сфере радио- и телевещания. И радио, и телевидение в Канаде развивались в условиях пристального внимания к такому фактору, как экспансия американских СМИ. Именно наличие этого фактора оказало значительное влияние на формирование той регулирующей роли, которую пыталось играть в этой сфере государство. Однако тот факт, что теле- и радиовещание являются одновременно и коммерческими предприятиями, чья рентабельность определяется популярностью транслируемых программ, значительно осложнял решение проблемы наполнения эфира национальным контентом.

Печатному слову в сознании большинства канадцев также отводилась особая роль в построении канадского единства. Журналы как проводники мнений, рассуждений и интерпретаций общенационального масштаба нередко упоминались в одном ряду с такими мощными средствами передачи идей, как радио и телевидение. Однако журнальная отрасль Канады в указанный период переживала серьезные трудности: канадские журналы были вынуждены конкурировать с американскими изданиями, которые привлекали на свою сторону львиную долю прибылей от рекламы, а также служили проводниками американских ценностей и идеалов. Несмотря на возмущение данным положением вещей со стороны канадской интеллигенции, государство весьма осторожно подходило к решению вопроса о мерах борьбы с американской журнальной экспансии, предпочитая обращаться в основном к налоговым рычагам.

Сфера высшего образования в Канаде также стала ареной для поисков национальной идентичности и горячих сопоров о том, какое место должен занимать в этой системе национальный компонент - будь то читаемые курсы, учебные пособия или сами преподаватели. На фоне общего роста национального самосознания канадцев преобладание американской профессуры в канадских университетах, а также дефицит курсов, ориентированных на изучение многогранного опыта Канады, стали рассматриваться как серьезная проблема. В параграфе подробно изучаются обстоятельства зарождения и развития движения за «канализацию» канадских университетов, инициаторами которого в конце 1960-х гг. стали Р. Мэтьюз и Дж. Стили.

В третьей главе — «Образ канадской нации в интеллектуальном дискурсе 1950-1960-х гг.» — выявляются характеристики, которыми наделялась канадская нация в дискурсе представителей ее интеллектуальной элиты в указанный период, а также анализируется,

какую роль играли США в конструировании образа канадской нации в этом дискурсе.

Параграф «"Страна, ищущая себя": вопрос о статусе канадской нации в дискурсе канадских интеллектуалов 1950-1960-х гг.» реконструирует траектории поиска национальной идеи в интеллектуальном дискурсе Канады, который изначально строился вокруг оси сравнения канадской нации с «классическими» нациями Европы. Последующие размышления о том, каких атрибутов не достает канадской нации для того, чтобы быть «настоящей», привели канадских интеллектуалов к обоснованию тезиса об уникальности и непохожести национальной идентичности канадцев и даже об антинационалистической природе канадских национальных чувств. В реалиях Канады того времени и с учетом роста миграции и усиливающегося разнообразия канадского общества становилось очевидным, что канадская национальная идентичность не может быть основана на каком-либо единообразии, будь то единообразие религиозное, языковое, этническое, но лишь на уважении к разнообразию, признании самодовлеющей ценности различий и индивидуальности. Интеллектуалы полагали, что канадцы, благодаря историческому опыту балансирования между интересами англоканадской и франкоканадской общностей, уже обладают некой предрасположенностью к воплощению этих идеалов в жизнь. Эти идеи были непосредственным образом связаны с принятием мультикультурализма в Канаде в качестве национальной идеологии и политического инструмента.

Параграф «Роль Соединенных Штатов в конструировании образа канадской нации в интеллектуальном дискурсе Канады 1950-1960-х гг.» посвящен проблеме сравнения канадской и американской нации, к которой нередко обращались в своем творчестве канадские интеллектуалы. Именно в этот период окончательно оформляется язык и правила сравнения США и Канады, что было связано со сближением Канады с Соединенными Штатами и ослаблением связей этой страны с Великобританией. Проводя сравнение двух столь близких североамериканских наций, канадские интеллектуалы делали акцент на различии политических идеологий, лежащих в основе государственности двух стран. На фоне исторического опыта США особым образом подчеркивался канадский опыт обретения независимости эволюционным путем, отказ от неограниченного индивидуализма в пользу служения общему благу. Критике канадской элиты подверглись невежество, которое свойственно американцам даже в отношение своих ближайших соседей, а также тяга американского общества к унификации. В

общественном дискурсе выстраивался образ США как гиганта, огромного животного, Голиафа, который таит потенциальную угрозу для более слабой и незащищенной Канады. Дальнейшие события на международной арене способствовали ухудшению образа США: страна все чаще представала в образе агрессивной силы, разросшейся до неуправляемых масштабов, потерявшей внутренний контроль и все свои прежние идеалы. В противопоставление именно этому образу Канада хотела определять себя как мирно настроенное и внутренне гармоничное сообщество.

В параграфе «Кризис канадской идентичности» в дискуссиях второй половины 1950-х - 1960-х гг.» прослеживается, какую роль была призвана играть в общественном дискурсе Канады постоянная констатация «кризиса» и «гибели» канадской нации и канадской национальной идентичности. В конце 1940-х гг. - первой половине 1950-х гг. состояние и перспективы молодой канадской нации оценивались общественностью очень позитивно, однако ко второй половине 1950-х гг. тенденции, наблюдавшиеся в экономической и культурной жизни Канады, заставляют ее граждан все чаще выражать беспокойство по поводу потери своей национальной идентичности, которая еще не успела обрести определенную форму и потому выглядела особенно незащищенной перед влияниями извне. С начала 1960-х гг. констатация кризиса канадской национальной идентичности становится своего рода «топосом», постоянной темой общественного дискурса страны. В параграфе приводятся различные взгляды канадских интеллектуалов на кризисный характер канадской идентичности. Отмечается, что отсутствие «позитивного канадизма» виделось некоторыми как своеобразная патология канадской нации. Однако пример известной книги «Плач по нации» Дж. Гранта, которая, вопреки пессимистичному тону, произвела огромный пробуждающий эффект на целое поколение молодых канадцев, демонстрирует, что констатация кризиса канадской национальной идентичности в стране зачастую становилась частью усилий по ее укреплению.

В четвертой главе — «Культурно-символический аспект поисков канадской национальной идентичности в 1950-1960 гг.» — на примере исследования дебатов, предшествовавших принятию национального флага в 1965 г., а также подробного рассмотрения подготовки и празднования столетнего юбилея Канадской Конфедерации 1967 г., прослеживается, какое символическое выражение находили идеи общеканадской идентичности в указанный период.

Параграф «Дебаты о флаге в контексте поисков канадской национальной идентичности, 1950-е - пер. пол. 1960-х гг.» посвящен истории выбора дизайна национального флага Канады и общественным дискуссиям, сопровождавшим это событие. Актуализация потребности в национальных символах в изучаемый период была обусловлена изменениями, происходившими с канадской национальной идентичностью, а вопрос о том, что будет изображено на новом флаге, стал лишь формой, в которую облекла себя более серьезная задача -задача артикуляции нового образа единой канадской нации, в котором она должна предстать перед своими гражданами и остальным миром. Прежде выполнявший роль национального символа английский торговый флаг с щитом канадского герба казался одним символом колониализма, но для других по-прежнему символизировал сакральную связь с метрополией. На этом фоне новый флаг, центральным символом которого был кленовый лист, стал выражением нового понимания Канады как мультикультурной нации, к смыслам и ценностям которой мог приобщиться каждый, кто считает себя канадцем.

В параграфе «Столетний юбилей Канадской Конфедерации 1967 г. как веха в становлении национального самосознания канадцев» изучается история подготовки и празднования знаменательной даты в истории канадской государственности. Это событие рассматривается как один из ключевых актов «коммеморации», направленных на воплощение национальной идентичности. Основной целью масштабных празднований стало укрепление единства Канады. Осуществить эту цель предполагалось за счет вовлечения наибольшей части населения в мероприятия, из которых они получали консолидированные знания о прошлом, настоящем и будущем Канады. Участие в различных юбилейных мероприятиях (поезд Конфедерации, караваны Конфедерации, юбилейная многодневная гонка на каноэ и др.) позволило значительному числу канадцев из самых разных социальных групп приобщиться к унифицированной «памяти» о прошлом страны и позитивным образам её будущего и посредством этого опыта с одной стороны, ощутить непрерывность существования коллективной идентичности представителей канадской нации, а с другой - укрепить в настоящем связи между всеми членами общества. В то же время одно из центральных событий юбилейного года — грандиозная выставка Экспо'67 — было призвано «вписать» Канаду в общемировой контекст, символически очертить её место среди других наций.

Юбилей спровоцировал небывалый рост интереса к канадской истории как со стороны широкой публики, так и со стороны профессиональных сообществ, а также всеобщий подъем патриотических

чувств, желания участвовать в подготовке празднования, всплеск локальных инициатив, риторики «общего дела». Юбилейный год действительно стал годом «великого национального пробуждения» канадцев, культурного подъема, роста интереса к судьбе своей страны.

В заключении диссертации сформулированы полученные в результате исследования выводы.

В 1950-60-е гг. канадцы рассматривали многие сферы общественной жизни своей страны — экономику, культуру, образование, средства массовой информации - именно через призму идеи построения процветающей и независимой канадской нации, а в роли «другого», в противопоставление которому канадцы стремились определить свою национальную идентичность и от которого они пытались ее защитить, в этот период выступала уже не Великобритания, а Соединенные Штаты.

За стремлением ограничить влияние иностранных инвестиций в канадской экономике стояло представление о том, что обязательным атрибутом «настоящей» нации должно быть не только экономическое процветание, но и экономическая свобода, надежная национальная промышленность и независимость в принятии решений, отвечающих национальным интересам.

Особая роль в построении единой канадской нации в условиях массового общества отводилась сфере культуры и коммуникаций. Развитая национальная культура в этот период рассматривалась канадцами не только как сближающая основа для всех представителей полиэтничного канадского общества, но и как индикатор зрелости нации, а также как гарант сохранения национальной идентичности в условиях неиссякаемого потока американской культурной продукции. Такой подход к культуре определил комплекс мер по её защите и поддержке, которые предпринимались государством или же носили характер общественных инициатив, выдвигавшихся канадскими интеллектуалами. Подробный анализ положения дел в канадской литературе, книгоиздании, радио, телевидении, прессе, а также высшем образовании в 1950-1960-е гг. позволяет заключить, что именно благодаря воплощению в жизнь этих мер и инициатив Канада сегодня по уровню своего культурного развития занимает достойное место среди передовых стран мира.

Важно отметить, что усилия представителей интеллектуальной элиты Канады в этот период были направлены не только на то, чтобы защитить уникальность канадской идентичности, но и на то, чтобы описать ее. Дискуссии канадских интеллектуалов о статусе канадской нации, ее характерных особенностях и дальнейшей судьбе явились одновременно и

частью процесса формирования канадской идентичности, и индикатором того, что с национальным самосознанием происходили ощутимые изменения, требующие осмысления и рефлексии интеллектуалов. По словам Ж. Игартуа, национальная идентичность существует лишь настолько, насколько представление о ней коллективно проговаривается. Иными словами, национальная идентичность нуждается в том, чтобы ее представляли, воплощали, олицетворяли. Что же касается настойчивой артикуляции различий и критики в адрес американского общества, которые мы наблюдали в интеллектуальном дискурсе Канады в 19501960-е гг., то все эти явления не только представляли собой ответ на реальные вызовы и угрозы, которые таило американское доминирование для канадского суверенитета, но также были призваны беспрерывно воссоздавать, делать зримой невидимую, постоянно грозящую исчезнуть границу, разделяющую два во всех отношениях близких народа. Постоянное стремление Канады определить собственную уникальность также демонстрирует пример того, что идентичность «релятивна» и существует, лишь если находится в отношениях, то есть идентичность группы определяется по ее отличиям от другой группы или схожести с ней. В свете такого понимания идентичность можно воспринимать как процесс идентификации, бесконечное путешествие в поисках себя. Это помогает нам понять, почему поиски национальной идентичности в Канаде никогда не могли завершиться обретением какого-либо завершенного образа канадской нации.

Поиски национальной идентичности в канадском обществе в изучаемый период привели к тому, что всегда существовавшее и с течением времени только усиливающееся разнообразие канадского общества, которое изначально виделось многим как нежелательное препятствие на пути к единой нации «классического образца», подверглось постепенному переосмыслению. Оно превратилось не только в отличительную черту канадской нации, но и в один из главных символов, способных обеспечить единство всех ее представителей. Образ канадской нации как мультикультурной мозаики формировался в общественном дискурсе постепенно, а представления о многомерности канадской национальной жизни начали занимать в нем прочное место задолго до того, как политика мультикультурализма начала внедряться на официальном уровне.

Пример канадского общества особенно явно демонстрирует тесную связь между такими феноменами, как идентичность и разнообразие. Именно благодаря непрекращающемся поиску и переосмыслению собственной национальной идентичности канадцы сумели прийти к

25

совершенно особому восприятию культурного и этнического многообразия человечества.

Основные положения диссертационной работы отражены в следующих публикациях автора:

Публикации в изданиях, включенных в перечень ведущих рецензируемых изданий, рекомендованных ВАК РФ:

1. Еременко КС. Модели национальной идентичности в общественном дискурсе Канады: от прошлого к настоящему // Этносоциум и межнациональная культура. 2014. №8. С. 156-162. (0,8 п.л.)

2. Еременко КС. «Нация, существующая благодаря коммуникациям»: радио и телевидение как инструменты формирования канадской национальной идентичности в 1950-1960-е гг. // Клио. 2014. №9. С. 3642. (1 п.л.)

3. Еременко КС. Эволюция отношения канадцев к экономическому и военному сотрудничеству с США в 1950-е гг. // Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. 2014. №1. С. 117-126. (1,1 п.л.)

Публикации в прочих научных изданиях:

1. Еременко КС. «Страна, ищущая себя»: вопрос о статусе канадской нации в дискурсе канадских интеллектуалов 1950-1960-х гг. // Канадский ежегодник. Труды РОИК. Вып. 18. М.: РОИК, 2014. С. 57-68. (0,8 п.л.)

2. Еременко КС. The price of being Canadian: антиамериканизм и поиски национальной идентичности в Канаде в 1960-е гг. // Материалы студенческой научно-практической конференции ДВФУ, Владивосток, 01—30 апреля 2012 г.: науч. электрон, изд. / отв. ред. Н.В. Воеводина. 11,3 Mb. № гос. регистрации 0321302587. С. 114-118. (0,4 п.л.)

3. Еременко КС. Америка и американцы в отражении канадской печати начала XXI века (по материалам журнала Macleans) // США: опыт взаимодействия личности, общества, государства: материалы междунар. науч.-практ. конф., Владивосток, 19-20 июня 2006 г. Владивосток: Изд-во Дальневост. унт-та, 2006. С. 153-160. (0,4 п.л.)

4. Еременко КС. Истоки формирования антиамериканизма в Канаде (в XVIII-первой половине XIX вв.) // История и культура дальневосточной России и стран ATP: XII всерос. науч. конф. молодых ученых, 19-21

апреля 2010 г., Владивосток: программа и тезисы / отв. ред. Ю.В. Латушко. Владивосток: ИИАЭ ДВО РАН, 2010. С. 51-53. (0,2 п.л.)

5. Еременко КС. Канадский антиамериканизм: краткая история и современное состояние // Материалы научной конференции студентов и аспирантов ДВГУ-2008 / отв. ред. А.Н. Шушин. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. С. 129-132. (0,3 п.л.)

6. Еременко КС. Китайский культурный центр Ванкувера // Канадоведение в странах Тихоокеанского бассейна: материалы междунар. науч.-практ. Семинара, Владивосток, 28-29 октября 2004. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2005. С. 181-186. (0,3 п.л.)

7. Еременко КС. Культурный протекционизм в глобализирующемся мире // Культурно-исторический подход в гуманитарных науках: проблемы и перспективы: материалы междунар. науч. конф., Владивосток, 10-14 октября 2011 г. / отв. ред. Ф.Е. Ажимов. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2011. С. 78-79. (0,1 п.л.)

Еременко Ксения Сергеевна

ПОИСКИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В ОБЩЕСТВЕННОМ ДИСКУРСЕ КАНАДЫ 1950-1960-х гг.

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Подписано в печать 14.01.2015. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 1,00. Тираж 100 экз. Заказ 004.

Отпечатано в типографии Дирекции публикационной деятельности ДВФУ 690990, Владивосток, ул. Пушкинская, 10